|
|
||
Никому не посвящается.
1.
Мой удел - неподвижное ожидание
возвращения ушедшей. Порой она -
искрою мимо, оставляя запах
духов и сигарет, но возвращение -
остановка. Последние слова были
игрой, лишь игрой языка и губ, прихотью
межзубного воздуха.
2.
Греясь летним днём на пляже,
подставляя лицо и грудь
ударам солнца,
вспомните, что солнце
одиноко как человек
и так же смертно.
3.
За пеленой света
открылось знакомое солнце -
волчком закручено, чёрное -
зрачок.
4.
Одиночество научило меня
ценить каждую сигарету,
когда дым
окутывает саваном лицо,
каждое чужое слово, брошенное
мимоходом,
и взгляд, скользящий по лицу;
закуривая, вы не думаете что
это сигарета
окажется последней, вы
теряете чужие глаза и не слышите слов,
ваша жизнь лишена страха.
5.
Теперь начинается особое время,
сквозь раны сплошных искуплений,
через границы, где отмечен покой,
минуя прозрачный барьер сердца,
теперь наступает особое время,
и золотые сны наполняют глаза.
Время начинается с осенних закатов,
со взгляда, что кольнёт и бредёшь наугад,
с боли и слёз рождения, с улыбки
каменно-тихой, и всего одного лишь слова,
забытого в телефонных проводах.
6.
сладкий бред
глубоко индивидуален
уютный город
незагорелый колосс
парикмахер ветра
свидетель снов
будто вскрик
7.
Приходят новые слова
из чёрных сундуков вечности,
вплетаются в созвучия, вылетающие
меж влажно-алых губ,
что всегда ждут поцелуя.
январь-март 2000 года, Москва