Пейринг: Гарри Поттер/Дафна Гринграсс

     Рейтинг: R

     Жанр: Action/AU

     Размер: Макси

     Статус: В процессе

     События: Независимый Гарри, Нестандартный пейринг, Сильный Гарри, Четвертый курс

     Бета: ElenaBu

     Саммари: Дамблдор решает лично воспитать Поттера после смерти его родителей. Альбус Дамблдор и Гарри Поттер в одной лодке. Чему способен научить героя пророчества простой директор Хогвартса? И как сложится Большая Игра в этот раз?

     

     

     

      Франция, Гасконские Ланды, июнь 1994г.

      Ему не оставалось иного выбора, кроме как бежать из этого проклятого поместья. Звериный инстинкт подсказывал не останавливаться, а превосходная интуиция указывала направление. Злой ливень, который остановил бы любого другого, нисколько не замедлил скорость бега оборотня. Неуловимой тенью нёсся он по одному ему видной тропе меж деревьев ночного леса, изредка выбегая на полянки, освещенные полной луной. Эти редкие просветы напоминали волку, что он ночной охотник, а не загнанная жертва. Но этого было мало. Даже луна не могла вытеснить из его головы тот ужас, что внушал ему еще недавно ненавистный замок. Именно этот страх гнал оборотня как можно дальше отсюда. Высокий прыжок, и небольшой ручей остался позади.

      Гонка по лесу не прекращалась ни на секунду. Волк убегал все дальше и дальше в лес. Лунный свет исчез совсем - ??гигантские кроны деревьев не пропускали ни единого лучика. Было мгновение, когда тихим голоском его человеческая часть предложила забраться на дерево - успокоиться, затаиться, переждать. Но властный рык зверя на корню пресек это желание. Он чувствовал - это не спасет.

      Оборотень мчался, а вместе с ним перед глазами проносилась и вся его жизнь.

      * * *

      Несколько лет назад, когда луна впервые пробудила его истинную сущность, и он присоединился к Стае, у оборотней была традиция - по вечерам собираться у большого костра на заднем дворе огромного старинного поместья, находящегося далеко на юге страны. После целого дня изнуряющих тренировок они отдыхали, ели, общались и слушали истории их Вожака. Истории о временах, когда оборотни боролись за свое место под солнцем, когда ими совершались яростные набеги на окраины больших городов, когда маги со страхом ожидали следующего полнолуния. О временах большой войны волшебников между собой, где им обещали равные права и достойные условия жизни. Разумеется, за посильную помощь. Темные маги во главе с Лордом Волдемортом, объединяясь с оборотнями, творили невероятное. Но, как позже выяснилось, всему когда-нибудь наступает конец. Сначала гибель Лорда оставила их без надежды на светлое будущее, потом распад его армии прогнал их род из уютных поместий аристократов в темные леса. Вскоре очень и очень многим оборотням пришлось самостоятельно покидать Англию, в которой на них началась настоящая травля.

      * * *

      Совсем недалеко прогремела гроза. Оборотень невольно вздрогнул. Гром с силой ударил по его звериному слуху, на мгновение оглушив, но не заставил остановиться. Лапы волка продолжили месить грязь, покрывшую землю. Сильный дождь не смог помешать оборотню, но зато размыл твердую почву. Лапы почти трехсотфунтового зверя увязали, проваливались в ямы, скрытые лужами, скользили по мокрым склонам.

      Запах магии, донесшийся до носа оборотня, заставил его резко упереться лапами в землю. Он учуял ловушку. Ничем другим это быть не могло.

      Отскочив на несколько метров, волк перевел дыхание и бросился бежать дальше. Бежал, пытаясь на бегу в полной мере осознать, как так вышло, что один из самых опасных хищников магического мира стал дичью и был вынужден в страхе спасать свою жизнь. Он помнил, как совсем еще недавно развлекался вместе с братьями по стае.

      * * *

      Дом на окраине маленькой маггловской деревушки на западном берегу Франции был примечен три недели назад. Нападение началось сразу же после трансформации, ночью, когда намеченные жертвы должны были уже спать. Громкий вой их вожака подал сигнал к наступлению. Десятки обратившихся монстров кинулись к дому, предвкушая кровавое пиршество. Что было дальше, он помнил лишь урывками - звериные инстинкты, желание крови и азарт затмили сознание...

      Кровавая луна коснулась кромки леса, когда последний оборотень покинул деревню - осиротевшую, ставшую на ближайшие несколько месяцев символом страха перед их видом. Вожак бежал первым, унося с собой их трофей - тело мальчика, находящегося без сознания. Его забрали, и теперь он станет частью их стаи.

      Около самой границы с лесом до острого волчьего слуха донесся тихий хлопок. Спутать его с чем-либо было сложно. Волшебник.

      Возле заброшенного строения стояла фигура в черном балахоне с капюшоном, из-под которого виднелась длинная белая борода. Для десятка оборотней маг, пусть даже взрослый, не представлял реальной опасности. Это знал каждый из них, но отчего тогда в тот момент у волка вздыбилась шерсть? Мужчина окинул взглядом дом и повернулся в сторону оборотней. Стая не остановилась, продолжая углубляться в лес. В любой момент могли появиться авроры.

      Вой, переполненный яростью и отчаянным желанием убить, внезапно вырвавшийся из глотки их вожака, резанул по ушам. Наваждение пропало, неестественный страх отступил. Их должны бояться, а не наоборот!

      В следующее мгновение справа мелькнул шар пламени и прогремел чудовищной силы взрыв. Волка откинуло взрывной волной и впечатало в огромное дерево. Оглушенный, с переломанными костями, он лежал в луже чужой и собственной крови, заваленный частями разорванных взрывом тел товарищей. Последнее, что смогло зафиксировать стремительно уходящее от него сознание, были силуэты нескольких оборотней, скрывшихся за деревьями.

      Очнулся он уже в подземелье. Первое, что он увидел, был высокий мужчина с белоснежной бородой. Человек просто стоял и наблюдал за ним. Когда оборотень очнулся в следующий раз, дверь камеры была распахнута. Значит, есть шанс...

      * * *

      Из воспоминаний его вырвал звук где-то на самом краю слышимости. Громкий отчетливый хлопок аппарации был слышен даже сквозь сильный ливень. Он был тут не один. Через десять ударов сердца звук повторился.

      Очередной хлопок заставил волка пригнуться и вслушаться. Шаги. Короткие, семенящие шажки, легкие, словно у ребенка, и громкие хлопки аппарации. Они явно принадлежали другом человеку. Нос с шумом втянул воздух. Другой запах... Это был еще один человек.

      Создавалось впечатление, что с ним играют, точь-в-точь, как они сами забавлялись с магглами. Отпуская и давая время убежать подальше, но не слишком далеко. Участь жертвы - быть трофеем поймавшего ее волка. И, как правило, быть разорваной на месте, хотя бывали случаи возвращения в темницу. Это было одной из излюбленных тренировок их вожака. Ни одному несчастному уйти не удалось.

      С ним играли. Оборотень просто не мог найти другого объяснения происходящему. Его могли убить, но отпустили. Дали убежать, но организовали погоню. Могли быть бесшумными, но подняли на уши весь лес. Он не сомневался - маги решили с ним поиграть. Резвиться с самым опасным хищником магического мира! От подобной мысли шерсть встала дыбом. Нельзя позволить загнать себя в ловушку!

      Паника захлестнула его. Оборотень бежал, не разбирая дороги, спотыкаясь о корни, царапая морду о низко стелющиеся ветки. Бежал от смерти, навстречу жизни. Но тщетно. Преследователи неуклонно приближались - он уже мог слышать звук шагов между короткими прыжками аппарации. Приближающиеся хлопки раскаленным бичом подгоняли его бег. Смерть приближалась.

      Внезапно, перепрыгнув через очередной высокий куст, оборотень оказался на открытой поляне, залитой голубоватым лунным светом. Он замер. Паника бесследно исчезла, уступив место холодной ярости. Вой оборотня раздался по всей округе. Оборотень мельком взглянул на луну. У него появилась первая, совсем крохотная надежда выбраться из этой передряги живим. Пересекая поляну, он осознал свой единственный шанс спастись, и упускать его не собирался. Прибавив скорости, оборотень начал взбираться на расположенный неподалеку холм, заросший высокими деревьями. Различая хлопки, топот шагов, треск ломающихся под ногами веток у себя за спиной он, мысленно усмехаясь, продолжал взбираться все выше. Преследователь был теперь всего один, перемещался он прыжками аппарации на несколько десятков метров, пробегая какое-то расстояние между ними. Очевидно, маг не мог аппарировать прямо рядом с ним, так как не знал этих мест и ему мешали многочисленные деревья и кустарники. Следующий хлопок раздался совсем близко.

      Слегка обернувшись, оборотень заметил фигуру в черной мантии с капюшоном, промелькнувшую между деревьями. Опираясь на волчьи чувства, он, не останавливаясь, запрыгнул на ствол дерева. Вцепившись в него покрепче, оборотень начал карабкаться наверх. Поднявшись на десяток метров, он оттолкнулся задними лапами и прыгнул в надежде достать самоуверенного преследователя.

      Первая вспышка заклинания слетела с палочки, когда ее хозяин еще бежал. Пролетев в метре под растянувшимся в прыжке волком, заклинание угодило в дерево, с которого тот прыгнул. Лапы с острыми когтями врезались в грудную клетку незадачливого охотника, располосовав ее. Клыки в тот же миг ринулись навстречу незащищенной шее. Вновь раздался хлопок аппарации. Зубы оборотня сомкнулись как раз в том месте, где мгновением раньше находилась шея мага. Дерево, пораженное неизвестной оборотню магией, с шумным треском упало, не помешав поединку.

      В десятке метров от волка возникла темная фигура преследователя. Но, даже несмотря на отличное зрение, не удавалось разглядеть лицо, скрывающееся под капюшоном. Впрочем, это было не важно. Маг правой рукой достал из ножен серебристый клинок. Левой он прикрывал рану на груди. Видимо, он не ожидал подобного трюка.

      Существует два эффективных способа убить оборотня: смертельное проклятье и серебро. Использовать первое может далеко не каждый маг. Вторым, впрочем, как и первым, еще нужно попасть.

      Оборотень понимал, что он не должен дать магу сосредоточиться, и прыгнул. Челюсти снова сомкнулись, не дотянувшись до шеи противника. Впрочем, этот прыжок был успешней предыдущего. На своей правой руке волк почувствовал кровь человека. Удалось зацепить бедро мага перед тем, как он снова исчез.

      Дикая боль пронзила плечо оборотня. Чувствуя прилив адреналина и запах крови, он не сразу ощутил порез, оставленный магом. В последний момент тому удалось зацепить волка серебряным - теперь уже вне всяких сомнений - клинком. Воя от боли и собираясь для нового броска, оборотень наблюдал за магом, еле державшимся на ногах и прислонившимся спиною к огромному дубу. Человек пытался перевести дух.

      Собрав остаток сил, волк в два прыжка сократил дистанцию до нескольких метров. Подчиняясь инстинктам, зверь снова прыгнул, дабы быстрее вцепится в глотку своего врага.

      В этот раз маг оказался быстрее. Подняв палочку и нацелив ее на оборотня, он что-то прокричал. Вспышка света и молния поразили волка в нескольких метрах над магом. Впрочем, боль от заклинания не смогла заставить его потерять сознание. Падая на волшебника, он на краткий миг из опасного хищника превратился в пассивного наблюдателя. А посмотреть было на что. Маг отвел руку за спину, подняв конец меча навстречу летящему на него оборотню.

      В следующее мгновение когти вонзились в грудь магу, а меч проткнул зверя насквозь.

      Хлопок, и маг свалился на землю в нескольких метрах от волка. С диким первобытным ревом зверь поднялся на ноги. Меч, застрявший в груди волка, мешал двигаться. Маг закашлялся, сплевывая кровь. Палочка осталась возле оборотня, выпущенная в момент удара о землю.

      Волк, испытывая боль и ненависть, ощущая пьянящий запах крови, смотрел в глаза лежащего мага. Капюшон его был откинут, грудь и подбородок залиты кровью, а в глазах боль перемешалась со злобой. Шаг. Еще один. Медленно, но неуклонно оборотень приближался к хрупкому человеческому телу. Ни палочки, ни меча у человека уже не было. Маг, подняв правую руку, с видимым усилием сконцентрировал на ладони остатки сил. Вспыхнул яркий свет, и молния, сорвавшаяся с руки, ударила в оборотня и отбросила его на несколько метров.

      Хорошая сопротивляемость магии и регенерация оборотней делают их крайне неприятными противниками. Маг не держал заклинание, но молнии продолжали опутывать зверя, причиняя неимоверную боль. Зеленый изумруд в гарде светился и плавился - видимо, заклинание вошло в резонанс с мечом. Кровожадный вой сменился отчаянным воплем. Тело оборотня, бившееся в диких судорогах, обвиваемое разрядами молнии, начало трансформацию в человека. Он умирал. Эти секунды тянулись мучительно медленно, меч плавился, капли серебра падали на землю. Вот уже вместо звериного рыка из горла вырвался вполне человеческий хрип. Сознание так же мучительно медленно покидало оборотня, окутывая все происходящее черной дымкой. Последнее, что он увидел, был диск луны, ярко светившей этой темной летней ночью.

      Маг лежал в луже своей собственной крови, прижавшись спиной к дереву. В метре от него лежало обугленное тело оборотня в его человеческой ипостаси. Из него торчал одноручный серебряный клинок. Воздух был наполнен тяжёлым запахом паленой плоти. Капли холодного дождя стекали по лицу мага. Боль медленно накрывала сознание.

      Раздались два еле слышных хлопка, и рядом с раненным магом возникли две фигуры в черных мантиях, с откинутыми капюшонами. Один из них склонился над раненым с бесстрастным выражением лица и протянул ему флягу.

      - Ты справился, мой мальчик, - добродушно произнес второй. Его голубые глаза сверкнули из-под очков-половинок.

     

      Британия. 31 октября 1981 года.

      Огромный мрачный зал, украшенный гобеленами, служил местом встречи высоких гостей. Обстановка зала была подобрана так, чтобы всячески подчеркнуть вкус и положение его хозяев.

      На гобеленах изображались грандиозные сражения прошлого: гоблинские восстания, волшебные войны и прочие значительные события магической истории. Пол был отделан мрамором, а потолок украшен громоздкой хрустальной люстрой. В зале находилось два человека. Оба сидели в массивных креслах возле вычурного витража и молча наблюдали, как садилось солнце.

      Один из них - Лорд Волдеморт - был вполне известной личностью в магическом мире. Его боялись и почитали, ненавидели и восхваляли. Министра магии Евросоюза Людвига фон Гинденбурга в магической Британии знали лишь люди, интересующиеся внешней политикой. Это был седой представительный мужчина в черной парадной мантии. Он сидел в глубоком кресле, в правой руке держал стакан с виски, левой же подпирал подбородок. Лицо его не выражало ровным счетом никаких эмоций.

      - Насколько мне известно, Вам удалось заручиться поддержкой старой аристократии и укрепить свои позиции в Визенгамоте, - задумчиво начал говорить фон Гинденбург, - но основная масса волшебников вас не поддерживает.

      Лорд сделал глоток и заявил уверенным тоном:

      - С террором покончено еще два года назад. Посредственности уже и так запуганы. Все, кто что-то собой представляют, перешли на мою сторону или примкнули к Дамблдору.

      Министр иронично улыбнулся и посмотрел в глаза Лорда, отражавшие красный отблеск каминного огня.

      - Данные нашей разведки говорят о другом, - он закинул ногу на ногу.

      Легкое раздражение промелькнуло на лице Волдеморта.

      - Я признаю существование неопределившихся со стороной групп, но с каждым годом таких становится все меньше. Если начнется полномасштабная война, никто не сможет остаться в стороне.

      - Что ж, я рад вашим успехам, - кивнул фон Гинденбург с легкой усмешкой.

      Лорд выглядел озадаченным и продолжил разговор, осторожно подбирая слова:

      - Сегодня я пригласил Вас, чтобы обсудить последнее условие нашей 'небольшой авантюры', - он позволил себе намек на улыбку, впрочем, глаза по-прежнему внимательно изучали лицо собеседника. Тот поставил стакан с виски на столик, скрестил пальцы и, глядя на огонь камина, произнес:

      - Мы согласны с Вашим предложением, при условии присутствия нашего советника для координаций действий во внешней политике.

      - Европеец в составе Визенгамота?! - угрожающим голосом заговорил Волдеморт, изогнув бровь. Чтобы подчеркнуть нелепость этих слов, он добавил: - Как Вы себе это представляете?

      - А чего Вы ожидали? - иронично ответил фон Гинденбург. - Я уверен, способ мы найдем. - Немного помолчав, он добавил: - Мне кажется, Вы тянете время...

      Поморщившись, Лорд произнес:

      - У меня есть незавершенное дело. Как только с ним будет покончено, мы сможем преступить к активным действиям.

      Волдеморт задумался над известной ему частью пророчества. Дамблдор помогает прятаться Поттерам и Лонгботтомам, но сегодня слуга должен принести важную информацию. 'Наверняка старый пень считает, что я буду выбирать одного из них. Впрочем, он не сильно ошибается - я уничтожу обоих и не оставлю даже призрачного шанса пророчеству...'.

      В этот момент с характерным хлопком перед Темным Лордом возник домовой эльф, и, сообщив о прибытии долгожданного слуги, исчез.

      - Что ж, министр, - сказал Лорд, - я вынужден прервать наш разговор. Дело не терпит отлагательства.

      - Разумеется, - поднимаясь с уютного кресла и направляясь к камину, заверил Волдеморта господин Гинденбург. - Помните, в Брюсселе очень многие Вам симпатизируют.

      Когда министр магии Евросоюза покинул поместье Риддлов, Волдеморт взмахом руки открыл тяжёлую двухстворчатую дверь. За ней с бледным лицом, сгорбившись, стоял невысокого роста человек. Подойдя к камину, Лорд жестом велел тому приблизиться. Взяв человека за подбородок, он приподнял его голову. Глядя в выпученные карие глаза, Лорда стал читать чужие мысли - образы, сменяя друг друга, проносились с ужасной скоростью, но создавалось впечатление, что главное все-таки было укрыто. Опустив руку, Волдеморт произнес холодным тоном:

      - В этот раз, Питер, я не могу прочесть в твоих глупых мыслях нужную мне информацию. Фиделиус?!

      Питер не мог смотреть Лорду прямо в глаза и отвел взгляд при первой же возможности.

      - Это заклинание хранителя, мой Лорд, - сбиваясь, пролепетал Петтигрю, - они хотели сделать хранителем Блэка. Он отказался, считая, что на него будут охотиться в первую очередь.

      Лорд усмехнулся. Ситуация казалась ему забавной.

      - И ты, как верный пес, побежал к своему хозяину. Где же они скрываются? - возобновляя зрительный контакт, прошептал Лорд. Параллельно в его голове крутились мысли: 'Промелькнет ли фальшь в словах этой крысы? Даже если он принял метку, это может быть лишь частью хитроумной игры Дамблдора'.

      - Годрикова Лощина, дом ?9, мой Лорд,- лепетал Петегрю, не замечая триумфа, отразившегося в глазах Лорда.

      Волдеморт взмахнул рукой, и из воздуха появился листок пергамента и перо с чернилами.

      - Напиши, - приказал Лорд.

      Подхватив письменные принадлежности, Питер, волнуясь и сбиваясь, написал адрес. Закончив, он неуверенно поднял взгляд на своего господина, не решаясь задать так волновавший его вопрос. Лорд не стал с ним церемониться и просто протянул руку. Пергамент, вырвавшись из рук Питера, мгновенно оказался у него в руках. Свернув и засунув себе в карман мантии вожделенную гарантию удачного исполнения пророчества, Лорд неспешно вернулся в кресло. Помедлив, Питер приблизился к нему и взволнованным голосом попытался завести разговор в нужном для него русле:

      - Мой Лорд, а как же мое желание? - Питер боялся, что господин убьет его сразу же после получения информации, и Лорд прекрасно чувствовал его страх.

      - Можешь просить, чего пожелаешь, мой маленький друг, - благосклонность Лорда была вызвана уверенностью в контроле над ситуацией. - Не бойся, мне даже любопытно, что может хотеть такой человек, как ты.

      Лорд, взяв со столика свой бокал и сделав небольшой глоток, довольно прикрыл глаза. Напиток медленно обволакивал горло, согревая и будоража.

      - Что же ты можешь хотеть? - повторил Лорд скорее для себя. Легкое любопытство и хорошее настроение навеяло желание слегка поиграть со своим слугой. - Может, ты хочешь его грязнокровную женушку? - с ехидной улыбкой предположил он, наблюдая за реакцией слуги. Побледневший Питер замотал головой и, отвернувшись, попытался собраться с мыслями. Тем временем Риддл продолжил:

      - Может быть, это деньги и власть? - он посмотрел Петтигрю в глаза. - Жаждешь пост в министерстве? -Лорд уже почти скучал.

      И Питер, наконец, решился:

      - Мой лорд, я... Я хочу прожить жизнь заново...

      Глаза Лорда Волдеморта в удивлении расширились:

      - Ты спятил?! - раздражаясь, спросил он. - Даже мне не по силам повернуть время вспять.

      Ожидая Круциатуса, Питер сбивчиво заговорил, пытаясь объяснить:

      - Я понимаю, мой Лорд, но однажды, в Хогвартсе, я читал книгу из запретной секции. Там описывалась теоретическая возможность сделать подобное. В тот момент я решил, что это просто сказка, но потом мне попал в руки второй том этой книги. Суть сводится к перенесению человеческого сознания в сознание ребенка...

      Уже отошедший от первоначального удивления Лорд начал размышлять над возможностью такого эксперимента. Прошло несколько минут, в течение которых Волдеморт сидел, задумчиво уставившись на огонь, а Питер не решался даже пошевелиться.

      'Проще убить этого недоноска, - мелькнуло в голове у Волдеморта. - Теоретически при помощи ритуалов и легилименции я смогу перенести его сознание в голову младенца. Но при этом больше шансов, что он попросту сойдет с ума'.

      Озвучив свои мысли, Лорд следил за Питером немигающим взглядом.

      Реакция Петтигрю была предсказуемой, но только в первое мгновение. Коротышка, испуганно сжавшись, резко вскинул голову, и в его глазах промелькнуло нечто гриффиндорское - должно быть, зачатки храбрости.

      - Я готов рискнуть, - голос начал звучать увереннее. - Я хочу прожить жизнь заново, в новом теле, с нормальной семьей, хочу добиться всего сам, а не наблюдать, как это делают другие, - кажется, он начал забывать, кто находится перед ним. - Прошу, Вы, величайший из волшебников современности, хотя бы попытайтесь!

      Лорд Волдеморт ухмыльнулся. Хоть он и презирал это ничтожество, но в этот раз мольба слуги совпала с его интересами.

      - Я сдержу свое слово, - вкрадчиво произнес он, вставая и набрасывая мантию. - Но сначала мне необходимо уничтожить мальчишку!

      Никто и предположить не мог, что буквально пару часов спустя произойдет самое значительное за 50 лет событие в магическом мире - падение Лорда Волдеморта.

      * * *

      Лондон, 29 ноября 1981 года.

      Просторное подземелье, стены которого были сложены из тёмного камня, было тускло подсвечено факелами. С обеих сторон от Альбуса Дамблдора, сидевшего в кресле председателя Визенгамота, поднимались ряды широких скамей. Впереди, где скамьи стояли на возвышении, темнело много человеческих фигур. Альбус поправил очки и начал вступительную речь:

      - Приветствую собравшихся. Ввиду создавшегося положения, предлагаю сразу перейти к рассмотрению актуальных на сегодняшний день вопросов, - раскрыв папку и вытащив из нее несколько листов, Дамблдор разложил их перед собой и продолжил: - Начало сегодняшнего заседания будет проходить в закрытом режиме и носить совещательный характер.

      - Альбус, как самочувствие мальчика и где он сейчас находится? - задала интересующий ее вопрос Амелия Боунс, глава Отдела Магического Правопорядка.

      - С ним все хорошо. После той ночи он находится в Хогвартсе под присмотром домовых эльфов, - с улыбкой ответил Дамблдор.

      Со своего места поднялся тучный мужчина пятидесяти лет.

      - Меня, как главу отдела тайн, больше интересует, как мальчик смог отразить смертельное проклятье. В любом случае, я буду ставить вопрос о возможном расследовании. Мы должны понять, что именно произошло той ночью! - он внимательно наблюдал за реакцией Дамблдора.

      - Маркус, как раз этот вопрос я и хотел поднять одним из первых, - Дамблдор, как всегда, улыбался, но глаза утратили привычный блеск. - Те исследования, о которых вы говорите, могут занять многие годы. Поверьте, уж я-то знаю, о чем говорю.

      - И что же вы предлагаете? - в этот раз на директоре сосредоточились взгляды пары десятков человек.

      - Дело в том, что нам предстоит решить еще один довольно неоднозначный вопрос, - старый волшебник обвел взглядом всех присутствующих, лица большинства выражали интерес. - Поскольку законный по завещанию Поттеров опекун, Сириус Блэк, - прозвучавшее имя вызвало недовольный ропот у присутствующих, - находится в Азкабане, нам предстоит выбрать нового опекуна. - На лице Альбуса проступило печальное выражение.

      Зал загомонил, многим было интересно будущее маленького Героя. Впрочем, у некоторых явно была своя персональная заинтересованность.

      - Нужно найти достойную семью. Многие будут рады принять его, - выразил мнение большинства собравшихся молодой волшебник, сидящий напротив директора.

      - Я думаю, у профессора Дамблдора есть вариант. Дайте ему высказаться, - пришел на помощь Альбусу глава Департамента Международного Магического Сотрудничества.

      - Благодарю, Барти. Вы, конечно, правы. Я хочу предложить свою кандидатуру в качестве опекуна мальчика.

      В зале повисло молчание. На лицах колдуний и волшебников читалось удивление. Не дав им оправиться, Альбус продолжал:

      - Это решает сразу все проблемы: опека, понятие природы отклонения Авады, а также - что немаловажно - рядом со мной мальчик будет в полной безопасности, получит достойное воспитание и обучение.

      Альбус еще раз обвел взглядом присутствующих. С правой стороны от него находилась группа консерваторов, чистокровных волшебников, среди которых, несомненно, были скрытые сторонники Темного Лорда, затаившиеся и всячески отрицающие свою причастность к нему.

      На их противоречиях он и решил сыграть, обратившись к неформальному лидеру их группы.

      - Мистер Паркинсон, уважаемые коллеги, - глядя на Паркинсона, тихо заговорил Альбус, - я предлагаю провести совещание и голосование по этому вопросу.

      - Поддерживаю! - высказалась Миллисента Багнолд, полная женщина с седыми волосами возрастом около шестидесяти лет, уже год занимавшая пост министра магии.

      Спустя полчаса Министр поднялась со своего места и заявила, сохраняя безразличное выражение лица:

      - По итогам подсчета голосов 'против' высказалось семнадцать членов совета, а 'за' - тридцать три.

      Реакция присутствующих была довольно разнообразной. Альбусу было ясно, что бóльшая часть присутствующих поддержали его лишь по политическим мотивам, из желания обелить свое имя или произвести нужное впечатление на него самого. Надо признать, что после победы над Гриндевальдом и завершением войны авторитет Дамблдора и его политический вес чрезвычайно выросли. Чем он и воспользовался. Решение взять юного Поттера под свою опеку не было спонтанным, это был хорошо продуманный далеко идущий шаг. Впрочем, сейчас не время и не место обдумывать это.

      - И опекуном Гарри Джеймса Поттера решением Визенгамота назначается Альбус Вульфрик Дамблдор, - эти слова вывели директора из своих размышлений.

      - Благодарю за проявленное доверие, коллеги, - совершенно искренне улыбнулся Директор. - Настало время перейти к не менее важному вопросу, а именно, разбирательству со сторонниками Волдеморта.

      Часть людей, находящихся в зале, вздрогнула, хоть большинство и пытались это скрыть.

      - Его больше нет! - грозно воскликнула Амелия Боунс. - Прекратите бояться, подавайте пример подчиненным, - глава Отдела Магического Правопорядка была раздражена реакцией окружающих.

      Миллисента Багнолд взяла в руки волшебную палочку и, видимо, от волнения, начала крутить ее в руках. Посмотрев сначала на Дамблдора, а затем и на Крауча, она вкрадчивым тоном произнесла:

      - Я полагаю, что слушание необходимо начать с семьи Гринграсс. Все-таки Лорд Гринграсс был одним из нас, - бесцветным голосом добавила Министр. Поднялся шум, судьи начали обсуждать между собой недавно прогремевшее дело Гринграсса, которому грозил поцелуй за пособничество Лорду.

      Министр Магии поднялась со своего места и взмахнула палочкой. Тяжелые створки входной двери отворились, в зал вошли два аврора и остановились по обе стороны от входа.

      * * *

      Северная Британия, декабрь 1981 года.

      Замок Хогвартс стоял, погруженный в тишину. Большинство учеников мирно спали у себя в спальнях, а за оставшимся меньшинством вел охоту завхоз Филч. Впрочем, история творилась не в коридорах, а, как это часто бывает, в небольшом кабинете при спокойном дружеском разговоре. Кабинет был довольно просторен, с множеством окон и развешанных по стенам портретов. За столом друг против друга расположились два мага. Свет магических светильников отбрасывал причудливые тени.

      - Альбус, ты хочешь назвать подделку документов и лжесвидетельство в суде над пожирателями 'небольшим риском'? - Николас Фламель говорил с горячностью, но его лицо оставалось непроницаемым. Древний алхимик, казалось, растерял все свои эмоции на протяжении сотен лет своей жизни. Так считали мало знакомые с ним люди, к которым его сегодняшний собеседник уж никак не относился.

      - К сожалению, иногда приходится идти на обдуманный риск. Лорд Гринграсс станет той нитью, что свяжет нас и старую консервативную аристократию.

      - У него есть метка? - Николас, хмуро глядя на хозяина кабинета, задал вполне закономерный вопрос.

      - Нет, он не был близок к Лорду, да и занимался лишь финансированием. Метка в этом случае была бы лишь ненужным компроматом. Я объявил его своим шпионом в рядах сторонников Волдеморта наряду с Северусом Снейпом.

      - Ну а поскольку это было закрытое слушание, то и огласки удалось избежать, - закончил мысль алхимик.

      Альбус, довольно улыбнувшись, потянулся за лимонной долькой. Фламель же, откинувшись в кресле, задумчиво смотрел на огонь, плясавший в камине.

      - Думаешь, мальчишка Поттер поймет твой поступок? - прервал он недолгое молчание.

      - Мальчишка, может, и нет. А вот мужчина, которым он вырастет - разумеется, - отвечая, Альбус осторожно подбирал слова. Директор поднялся со своего места и подошел к Фениксу, сидящему в углу.

      - Возвращаясь к договору, о котором мы говорили, я хотел бы задать тебе последний вопрос, - поглаживая птицу, директор говорил, не поворачиваясь к собеседнику. - Ты абсолютно уверен в возможности создания нового образца при условии наличия всех ингредиентов?

      - Судя по всему, пришло время заключить Нерушимую Клятву, Альбус, - вместо ответа предложил Николас.

     Лондон, особняк Гринграссов, 27 Апреля 1988 г.

      Мистер и миссис Гринграсс находились в малой гостиной, обставленной в зеленых тонах. Он сидел в массивном кресле с огромными подлокотниками и задумчиво смотрел в камин. Она ходила из стороны в сторону вдоль широких витражей, остекленных цветной мозаикой. В комнате ощущалась атмосфера неопределенности. Сегодня было получено письмо от Альбуса Дамблдора, в котором сообщалось о предстоящем вечером визите. Поводом было предложение о заключении брачного контракта между их старшей дочерью, Дафной Гринграсс, и наследником древнего магического рода Гарольдом Поттером.

      - Что ты думаешь об этом предложении, дорогая? - глава семьи устало прикрыл глаза.

      - Считаешь, он решил потребовать Долг? - предположила Сильвия. - Семь лет пролетели, как один день.

      Доминик Грингасс по-прежнему был неподвижен и сидел с ничего не выражающим лицом.

      - Я более чем уверен в том, что Дамблдор пришёл за Долгом. Этим браком он хочет привязать нас к себе и Ордену окончательно, - он поморщился. - Ведь ясно, что мы избежали лишь широкой огласки. Нашим бывшим 'друзьям' все известно. Впрочем, нельзя отрицать выгодность такого брака. Поттер богат, известен и воспитывается Дамблдором. И возможно, хоть он и полукровка, он окажется сильным магом.

      Сильвия Гринграсс усмехнулась:

      - В нашем кругу заключение брачного контракта между родителями детей обычная практика. Но я волнуюсь за нашу дочь. - Сильвия присела в соседнее с мужем кресло и продолжила взволнованно: - Мы не можем знать наверняка, вернется ли ОН? Метки на руках пожирателей никуда не исчезли.

      - В любом случае, не принять предложение Дамблдора мы не можем. Вернется Лорд или нет, сторону мы выберем сегодня, - твердым голосом сказал Доминик.

      - А ты видел утреннюю почту? - тихо спросила Сильвия.

      - Очередная нелепица в 'Пророке? - подняв бровь, ответил мистер Гринграсс.

      - Можно и так сказать, - Сильвия протянула мужу газету.

      Развернув номер, он увидел на первой странице фотографию Альбуса Дамблдора, сидящего в директорском кресле, и заметку:

      Дамблдор покидает пост директора школы Хогвартс!

      Согласно информации, полученной из достоверных источников в министерстве магии, нам стало известно, что уважаемый член Визенгамота Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор несколько дней назад покинул пост директора школы чародейства и волшебства Хогвартс. Чем вызвано это решение, пока доподлинно не известно, но, по сведениям все тех же источников, министерство к этому не причастно. Общество теряется в догадках. Зачем Альбусу Дамблдору покидать свой пост? Наш корреспондент встретился с членом попечительского совета Люциусом Малфоем:

      '- Господин Малфой, как Вы прокомментируете уход Дамблдора?

      - Я, так же как и все, удивлен подобным решением, но уверен в том, что рано или поздно мы все узнаем.

      - На данный момент в министерстве идут разговоры о назначении профессора Минервы Макгонагалл новым директором. Что вы, как член попечительского совета, думаете по поводу ее кандидатуры?

      - Это всего лишь один из вариантов. Пока еще рано уверенно говорить о конкретном претенденте'.

      Нам неизвестно, где будет жить Директор. Как, впрочем, и то, где все это время живет Гарри Поттер. Все, что касается мальчика, держится в строгом секрете.

      Уважаемые читатели, Ежедневный Пророк будет держать вас в курсе самых последних событий.

      Отложив газету на журнальный столик, мистер Гринграсс позвал домовика.

      - Динки, позови сюда Дафну, - отдав короткий приказ, Доминик встретился глазами с женой.

      - Ты прав. Мы должны поговорить с ней, - сказала Сильвия.

      * * *

      В светлой комнате на полу сидела худенькая маленькая девочка со светлыми волосами и голубыми глазами. Она играла с волшебным калейдоскопом. Ей было немного скучно, так как ее сестра уже спала, потому что была больна, и приходилось играть самой. Обеспокоенные чем-то родители весь день вели себя замкнуто, и это не нравилось Дафне, привыкшей получать много внимания. Раздался хлопок, и внезапно появившаяся домовуха проговорила своим писклявым голосом:

      - Юная хозяйка, родители просят вас явиться в малую гостиную, - Динки уставилась на Дафну своими огромными глазами, ожидая реакции.

      - Хорошо, можешь идти, - девочка поднялась и маленькими шажками направилась к двери.

      Она спустилась на первый этаж по полукруглой деревянной лестнице, вышла в холл и посмотрела на портрет своей бабушки, висевший на почетном месте. Мать всегда говорила, что внешне Дафна очень похожа на нее. Женщина на портрете почти никогда ни с кем не разговаривала. И в этот раз она ограничилась лишь холодным взглядом. Персона Мириам Гринграсс была окутана тайной. Родители практически ничего о ней не рассказывали, кроме того, что она погибла в первую волшебную войну.

      Дверь в гостиную открылась перед Дафной, пропуская ее к родителям. Отец сидел в кресле, за спиной его стояла мать.

      - Дафна, присаживайся. У нас есть к тебе серьезный разговор, касающийся твоего будущего, - без лишних слов начал мистер Гринграсс.

      Девочка, присев на краешек кресла, настороженно переводила взгляд с матери на отца. Мать выглядела взволнованной и, отводя взгляд, накручивала на палец локон. Отец смотрел прямо на Дафну, как будто собираясь с мыслями перед началом трудного разговора.

      - Нам поступило предложение о заключении брачного контракта, - наконец сказал он.

      Вначале Дафна не поняла, но спустя миг ее глаза расширились, а сердце забилось быстрее. Не в силах что-то сказать, она продолжала смотреть на родителей.

      - Это хорошая партия для тебя, он наследник древнего рода, богат, известен и наверняка будет сильным волшебником, - вступила в разговор Сильвия. - Наши родители тоже заключили контракт, когда нам с твоим отцом было по восемь лет, и я очень сильно переживала.

      Миссис Гринграсс говорила с теплой улыбкой, обнимая мужа и прижимаясь к нему. Дафна не могла поверить в то, что слышала. Недавно на приеме у Малфоев она познакомилась с отличной компанией, среди которых были мальчики - Драко Малфой и Теодор Нотт. Так значит, родители специально их познакомили. Мысли Дафны заметались: ей понравился Тео, худой черноволосый весельчак. И ей не хотелось думать, что родители выбрали Драко.

      - Это Тео? - первое, что смогла сказать Дафна.

      Лица родителей вытянулись, но мистер Гринграсс быстро взял себя в руки и ответил твердым голосом:

      - Его зовут Гарри Поттер.

      Шок. Непонимание. Дафна, конечно, слышала о невероятном мальчике, который убил Темного Лорда и которого воспитывает легендарный волшебник, директор Хогвартса Альбус Дамблдор. Но она ни разу не видела Поттера, и к тому же ей понравился Тео. Дафна привыкла, что ее желаниям потакают, и надеялась, что и в этот раз она сможет навязать их родителям.

      - Гарри Поттер? Но он же полукровка, - не зная мальчика, она заранее была против такой пары. - Это не проблема?

      - Нет, - ответил отец. - Поверь, мы выбрали для тебя лучший вариант.

      - Многие девочки мечтают о таком женихе, - добавила миссис Гринграсс.

      - Но я против! - капризно сказала Дафна.

      - Милая, поверь, мы твои родители и делаем все только ради твоего блага, - попыталась успокоить ее миссис Гринграсс.

      - Нет! - вспылила Дафна, - я не хочу этого!

      - Это не тебе решать, - отец мигом стал серьезен, - учись смиряться с неизбежным! Мы не будем вечно потакать всем твоим капризам!

      Дафна вскочила со своего места и бросилась к двери. Она была на грани истерики. Доминик хотел ее остановить, но его задержала Сильвия:

      - Оставь, ей нужно свыкнуться с этой новостью.

      - Динки, - позвал эльфиху хозяин дома, - подготовь ужин, скоро прибудут гости.

      * * *

      Два человека, облаченные в нарядные черные мантии, приближались к высоким ажурным воротам. За воротами располагался огромный трехэтажный особняк в стиле барокко. Посреди двора в самом центре возвышения с гербом рода Гринграсс бил фонтан. За ним начиналась двойная мраморная лестница, огибавшая крыльцо с двух сторон. Сам дом был выполнен в светлых тонах, а в южном крыле угадывалась оранжерея.

      - Сегодня наступает важный момент в твоей жизни. А с завтрашнего дня я, как и обещал, начну твое обучение магии, - спокойно произнес Альбус Дамблдор. При этом его глаза поблескивали сквозь очки-половинки.

      - Наставник, вы говорили, что этот ритуал увеличит мою магическую силу, - с неподдельным интересом спросил мальчик, - и эта девочка мне подходит?

      - Да, мой мальчик, я высчитал подходящую для тебя пару для заключения брака. Будет проведен древний светлый ритуал, которым обручались волшебники в старые добрые времена. Он помогает лучше чувствовать друг друга, при условии, что ваши отношения будут складываться хорошо. Постепенно ваша сила будет расти, но лишь на это рассчитывать не стоит. Есть еще ряд нюансов, которые тебе будет трудно сейчас понять, - рассказал Дамблдор.

      - Объясните мне, я хочу понимать, - самоуверенно попросил Гарри.

      Он был любопытным мальчишкой, и его влекло все, что было связанно с магией. Дамблдор знал об этом его интересе, активно поощрял его и направлял в правильное русло. Но в этот раз ему пришлось немного огорчить мальчика:

      - Эти нюансы связанны с политической стороной этого брака. Нам необходима поддержка старой аристократии, и в их глазах вы с Дафной будете выглядеть хорошей парой, - бывший директор Хогвартса улыбался.

      - Моя мать была магллорожденной, - сказал Гарри. - Разве аристократы не против таких связей?

      - Не в этот раз, - поспешил успокоить своего воспитанника Альбус, - к тому же, чистота крови не дает никаких преимуществ. Хотя часть общества, отягощенная старыми традициями, и держится за свои иллюзии. К сожалению, нам необходима их поддержка или, в крайнем случае, нейтралитет и невмешательство в наши дела.

      Гарри улыбнулся и, встретившись глазами с Дамблдором, задал еще один интересующий его вопрос:

      - Вы дали мне кольцо и амулет из хранилища Поттеров, но я не понимаю, зачем? - любопытство так и распирало Гарри. Поглядев на золотое кольцо с красным рубином у себя на пальце, мальчик достал из кармана мантии красивый амулет, тоже сделанный из золота, и тоже украшенный рубином, но гораздо большего размера. От этих вещей так и веяло магией.

      - Видишь ли, Гарри, в семье Поттеров есть традиция. Наследник при помолвке или заключении контракта дарил невесте этот амулет, а сам надевал кольцо. Это так называемые "парные артефакты", и эта пара создана скорее для безопасности невесты. Тебе нужно не просто подарить его, но и собственноручно надеть ей на шею. Это обязательное условие, запомни, Гарри, - строгим голосом закончил Альбус.

      - Вас понял, - улыбнувшись, сказал Гарри и спрятал амулет назад в карман.

      Тем временем они подошли к воротам. Створки отворились, пропуская гостей внутрь.

      * * *

      Вся компания разместилась в столовой, где был подан ужин. Мистер Гринграсс обсуждал с Дамблдором министерские перестановки и пытался завести разговор о его уходе с поста директора. Дафна наблюдала за худым черноволосым мальчишкой и старалась понять, что в нем нашли ее родители. Миссис Гринграсс интересовалась жизнью Гарри.

      - Нам всем любопытно, где ты жил все это время? - спросила она.

      - Я живу в поместье друга Альбуса во Франции. Обо мне заботятся его жена и домовики, - Альбус Дамблдор весьма доходчиво проинструктировал Гарри, на какие вопросы можно отвечать и как.

      Сильвия отметила про себя, что мальчик явно что-то не договаривает, но вдаваться в расспросы не решилась. Наверняка Дамблдор с ним поработал. Но можно было зайти и с другой стороны.

      - Гарри, ты называешь директора Дамблдора по имени? - с улыбкой спросила она, пытаясь понять, какие у них отношения.

      - Да, он настаивает именно на таком обращении, - ответил Поттер, замечая, что Дафна пытается что-то спросить.

      - А во что тебе нравится играть? - решила задать вопрос младшая Гринграсс.

      - Я люблю читать книги о магии. На следующей неделе директор пообещал купить мне палочку и начать учить заклинаниям, - с гордостью сообщил мальчик.

      Сильвия удивленно замолчала, а Доминик, увлекшись разговором с Альбусом, ничего не услышал. Миссис Гринграсс подумала, что, очевидно, директор как-то договорился с французским министерством. Впрочем, учитывая репутацию Дамблдора, ему мало кто мог отказать.

      Дафна с легкой искоркой удовлетворения отметила про себя хвастливость мальчишки. Возможно, ей просто хотелось найти в нем как можно больше негативных черт. А, как известно, кто ищет, тот всегда находит.

      - Кажется, пришло время поговорить о делах, - поднялся со своего места мистер Гринграсс. - Дафна, проводи Гарри в малую гостиную, а мы с твоей мамой и профессором Дамблдором пообщаемся у меня в кабинете.

      * * *

     

      Устроившись в кабинете, компания, дождавшись домовика с чаем и лимонными дольками, приступила к обсуждению.

      - Прежде чем спросить об окончательном согласии с моим предложением, - начал Дамблдор,- хочу сказать то, о чем не решился написать в письме. Я считаю нужным обвенчать детей традиционным магическим ритуалом, как в старые времена.

      Повисло молчание: Гринграссы были удивлены.

      - Детей так не венчают еще с прошлого столетия. Насколько я понимаю, сейчас на этот шаг решаются уже взрослые пары, - проговорила Сильвия. - Что, если они не подойдут друг другу? - голос ее дрожал.

      - Успокойся, милая, - поспешил успокить жену мистер Гринграсс. - В нашем кругу не приняты разводы, и обычно контрактом обговаривается невозможность разрыва брака. Вам не о чем волноваться, мистер Дамблдор.

      Директор печально улыбнулся и сказал тихим спокойным голосом:

      - Наверняка вы задавали себе вопрос, почему именно вашу дочь я выбрал в спутницы героя магического мира, - посмотрев Доминику прямо в глаза и дождавшись кивка, директор продолжил: - Видите ли, я считаю, что Волдеморт не умер.

      Дамблдор устроился в кресле поудобнее, наблюдая за реакцией своих собеседников. Гринграссы вздрогнули и переглянулись. Доминик не смог сдержать интересующий его вопрос:

      - Вы уверены?

      - Более чем. Это лишь вопрос времени, - ответил директор. - Существует причина, о которой я пока не могу говорить. Могу сказать лишь одно - мы должны быть готовы к его возвращению, а ритуал позволит несколько увеличить магические силы Гарри.

      - Но вы понимаете, что это все будет действенно, только если их отношения будут складываться хорошо, - возразила Сильвия.

      - Дальше все в их руках, - с хитрой улыбкой подтвердил Альбус Дамблдор. - Сейчас мы заключим брачный контракт, а когда им исполнится шестнадцать лет, проведем ритуал венчания.

      Гринграссам не оставалось другого выбора, кроме как согласится. Альбус прекрасно знал об этом, но что не сделаешь ради общего блага.

      * * *

      Прогулка в малую гостиную происходила в полной тишине. Гарри с любопытством разглядывал убранство дома и развешанные на стенах картины, в то время как Дафна всячески демонстрировала отсутствие интереса к мальчику. Добравшись до гостиной, дети расселись в креслах перед камином. Прошло около получаса, во время которого они перебросились парой ничего не значащих фраз, пока у Дафны не закончилось терпение.

      - Что ты думаешь насчет планов моих родителей и твоего опекуна? - смущенно спросила девочка.

      - Альбус считает, что это необходимо, и я ему верю, - задумчиво ответил Гарри.

      - Но ведь мы даже не знаем друг друга! - принялась возражать Дафна. - И я совершенно не хочу этого брака, и ты мне не нравишься! - капризно затараторила девочка.

      Гарри, не ожидавший подобного, не сразу смог подобрать слова. Первый раз ему кто-то открыто говорил о своей неприязни. Дафна была симпатичной девочкой, но ее поведение совершенно не понравилось Гарри. Не так он представлял себе этот день. Гарри хотелось ответить вспыльчиво и грубо, но, вовремя вспомнив о разговоре с Альбусом, он пересилил себя. На лице мальчика не отразилось ни одной эмоции, и он решил сменить тему.

      - У меня есть для тебя один подарок, - сказал Гарри.

      - Какой? - живо заинтересовалась Дафна. Она, как и все дети, любила подарки, и что уж лукавить, ждала чего-то такого сегодняшним вечером.

      Гарри опустил руку в карман мантии и извлек из него золотой амулет с огромным рубином на цепочке. Глаза девочки заблестели. Это было первое украшение, подаренное ей мальчиком. Она протянула руку, чтобы взять его, но Поттер слегка удивил ее просьбой надеть цепочку собственноручно. Получив согласие, Гарри нацепил амулет Дафне на шею, застегнув застежку. В этот момент рубин начал светиться. То же происходило и с камнем на кольце Гарри. Дафна была зачарована. Она никогда не видела ничего подобного. Магия мерцала вокруг них.

      Совершенно искренне девочка поблагодарила Поттера, после чего тот уставился на нее с легкой улыбкой.

      Открылись двери, и в комнату вошли старшие Гринграссы с Дамблдором.

      - Нам пора идти, - констатировал профессор Дамблдор, разглядывая амулет на шее девочки.

      - Благодарю за приятно проведенный вечер, - поднимаясь с кресла, улыбнулся Гарри.

      Дафна вежливо улыбнулась в ответ. Мальчик оказался не так плох, как она думала. А этот амулет такой красивый...

      * * *

      - Благодарю, что уделили мне время, - со своей неизменной улыбкой сказал Дабмлдор, стоя на крыльце дома Гринграссов. Доминика едва заметно передернуло.

      - Не стоит, - Сильвия вежливо наклонила голову. - Надеемся в скором времени Вас увидеть. Детям нужно больше общаться друг с другом.

      Гарри вежливо поклонился и отправился вслед за своим опекуном. Выйдя за калитку, парочка еще раз бросила взгляд на дом Гринграссов и с легким хлопком исчезла.

      - Дорогой... - Сильвия прижалась к мужу, - мы ведь правильно поступили?

      - Не знаю, - мужчина нахмурился, обняв дрожащую женщину. - Время покажет, был ли этот...

      Внезапно раздавшийся крик Дафны, прозвучавший как гром среди ясного неба, прервал Доминика. Крик, полный отчаяния, паники и страха...

      Мгновением позже до смерти встревоженные Доминик и Сильвия уже были у комнаты старшей дочери. Дафна, плача, каталась по полу, побелевшими пальцами вцепившись в красивый золотой амулет с пылающим ярко-красным рубином. Девочка кричала, брыкалась, выламывала себе ногти в тщетных попытках снять украшение. Дафна была в панике - амулет не желал покидать её шею.

      - Дафна! - Сильвия вмиг подлетела к дочери и, обняв, постаралась сковать её движения - не дай Бог еще поранится. Дафна заревела еще громче, зарывшись лицом в грудь матери.

      - ...мается... не... мается... - Дафна, плача, глотала половину слов.

      - Успокойся. Спокойно... - Сильвия нежно гладила дочь по голове, одновременно свирепо глядя на мужа. - Ты опять взяла что-то с папиного стола?

      - Нет... - рыдания постепенно прекратились, но девочку по прежнему трясло, как лист на ветру. - Он не снимается... не снимается...

      Доминик резко подошел к дочери, чуть отстранил от матери и пристально вгляделся в амулет.

      - Где ты его взяла? - голос Гринграсса был пугающе спокоен.

      Дафна со страхом в глазах взглянула на отца.

      - Это подарок... От Гарри Поттера.

     

     Франция, усадьба Николаса Фламеля, 2 Августа 1989 г.

      Николас Фламель был или очень скромным или чертовски саркастичным типом. Его "усадьба", как он сам её называл, была ничем иным как классическим средневековым замком, только с демонтированной крепостной стеной, зарытым рвом и новым фасадом, маскирующим каменные блоки. Грозные горгульи, оккупировавшие карниз, взирали с высоты на редких посетителей. Левое крыло замка венчала огромная заостренная башня, на самом верху которой располагался личный кабинет Фламеля. Именно здесь в данный момент хозяин беседовал с двумя своими гостями - Гарри Поттером и Альбусом Дамблдором. Впрочем, говорили только взрослые.

      - Магический Евросоюз по-прежнему упорствует в вопросе присоединения Великобритании, - тихо говорил Фламель. - И больше других на этом настаивает Германия. Что думает по этому поводу Визенгамот?

      - Он, впрочем, как и Министерство, пока что держится старой политики, и в ближайшее время менять её направление не собирается, - устало ответил Дамблдор. Ему как Главе Визенгамота пришлось пережить не один десяток нападок со стороны коллег по этому вопросу. - Но сам факт такого пристального внимания со стороны Берлина настораживает.

      - Полностью согласен...

      Этакое импровизированное совещание двух старцев длилось уже более двух часов. Еще один присутствующий при этом разговоре человек - Гарри Поттер - только слушал. Именно для этого Дамблдор и брал его с собой - Гарри должен был учиться слушать и слышать, понимать и разбираться. Очередная тренировка.

      Чуть более года назад Гарри купили волшебную палочку. Тот свой поход по магазинам он запомнит надолго, и во многом виной тому мастер Олливандер. Подобранная им для Гарри палочка - сестра той, что оставила его сиротой со шрамом на лбу. Очередной каприз судьбы? С этого момента началось обучение магии.

      По словам Альбуса, за прошедший год Гарри достиг значительных успехов и развивался быстрее большинства своих ровесников. Но порой, обычно после редких неудач, мальчику казалось, что подобными фразами старик лишь пытался поднять ему настроение. Гарри тяжело преодолевал провалы в области магии, однако это лишь заставляло Поттера заминаться с двойным усердием.

      - А что там с Египтом? - голос Фламеля вырвал Гарри из собственных дум. - Артефакт цел?

      Поттер навострил уши: разговор перетек в интересное русло. Гарри вообще с детства был чрезмерно любопытным, а уж когда дело касалось магии... В такие моменты он сыпал горами вопросов, зачастую не давая собеседнику даже время на ответ. Его жажда познания была ненасытна. Во многом из-за подобных моментов Гарри раньше запланированного начал изучать манеры и этикет аристократов, правила поведения в обществе, где подобные вольности не допускались. Перенелль, супруга Николаса, учила хорошо, - сейчас Гарри сдержался, несмотря на распирающее любопытство.

      - С уверенностью утверждать не берусь, - непринужденно ответил Альбус, - но по имеющимся данным нужная нам гробница не была обчищена магглами. Думаю, шансы найти его достаточно велики.

      - Надеюсь, Альбус. Тебе ведь не надо объяснять, как данный артефакт ценен для нас?

      - Не стоит, - Альбус покачал головой. - Я прекрасно это понимаю и потому уже приступил к вскрытию гробницы.

      - Дело движется? - Фламель, сидевший до этого откинувшись на спинку кресла, даже привстал. Чем бы ни был этот предмет, лежащий в толще камня и обнесенный всевозможными защитными чарами, судьба его действительно волновала алхимика.

      - Со скрипом, - устало выдохнул Альбус. - Древняя магия чересчур своенравна. Я боюсь непредвиденных последствий и действую предельно осторожно, а поэтому медленно.

      - Ну что ж, хорошо, - Фламель бросил взгляд на настенные часы. - Думаю, пора перейти к главному...

      Гарри напрягся, но не шевелился. О нем, кажется, забыли. Неужели он наконец-то узнает, что его наставник и Фламель обсуждают целыми вечерами, запершись в этом самом кабинете?

      - ... но прежде, - Фламель взглянул на Поттера, - Гарри, тебе не пора к мистеру Кляйну?

      Забыли? Ага, как же.

      - И вправду, пора, - разочарованно подтвердил Гарри, и, попрощавшись с наставником, вышел из комнаты.

      Винтовая лестница, начинавшаяся сразу за порогом, казалась бесконечной - как-никак она вела исключительно к кабинету Николоса Фламеля, а сама башня размерами лишь немного уступала своим Хогвартским сестрам.

      Кляйн - лидер наемников, охраняющих замок - был по совместительству учителем ненавистного фехтования. "Бесполезное размахивание куском железа, отвлекающее меня от занятий магией", - сказал как-то Поттер Кляйну. Наемник не обиделся, или, по крайней мере, не показал этого. Впрочем, после того занятия Фоуксу пришлось изрядно поплакать, залечивая многочисленные глубокие порезы мальчика.

      Лестница кончилась и перед мальчиком показалась совершенно обычная картина, изображающая Фламеля в далекие тридцать лет от роду. С тех самых пор Николас практически ни капли не изменился, разве что исчез этот живой огонек в глазах, изображенных у Фламеля на картине.

      - Бессмертен... - прошептал Гарри, глядя на картину. Он вспомнил недавний свой разговор с хозяином этого замка, произошедший в одной из самых охраняемых комнат в стране. Там была лишь одна дверь, и та являлась выдвижной стеной. Холодный, потусторонний свет, испускаемый магическими светильниками, развешенными по периметру комнаты, вырывал из мрака гротескную исполинскую каменную горгулью, замершую в причудливом положении. Вытянутая на уровне глаз раскрытая ладонь и преклоненное колено - фигура будто просила милостыню у неведомых хозяев. Но изумление вызывала отнюдь не она, а камень, лежащий на ладони у горгульи. Неискушенному глазу он показался бы куском обычного гранита, но присмотревшись, любой бы понял, что это не так. Красные прожилки, подобно венам или рыболовным сетям, опутывали всю поверхность камня. Изредка вспыхивающие багровым огнем росчерки напоминали работу безумного художника, чья кисть раз за разом наносила неведомые узоры. Главное сокровище этого замка. Философский камень.

      - Каково это? - заворожено глядя на камень, спросил Гарри.

      - Каково что? - Фламель, несмотря на то, что понимал собеседников с полуслова, предпочитал постоянно переспрашивать.

      - Жить вечно. Каково это - быть бессмертным? - Гарри потупил взгляд, отчего-то боясь взглянуть в глаза Фламелю. Вопрос, как думал Поттер, был чересчур личным, отчего реакция могла быть абсолютно любой - от гнева до смеха.

      - Хах! - Фламель усмехнулся, но тут же резко помрачнел. - Я не бессмертен и не вечен, Гарри.

      - Как... - хотел удивиться Поттер, но был прерван поднятой рукой Николаса.

      - Если уж ты поднял эту тему, то прошу, дослушай не перебивая, - Фламель, дождавшись кивка Гарри, перевел взгляд на камень и монотонно, будто в никуда, заговорил. - Я не бессмертен и не вечен. Философский камень не дает ни того, ни другого. Он всего лишь не дает человеку стареть.

      - Но это же хорошо...

      - Ничего тут хорошего нет! - гневно воскликнул Фламель, заставив Гарри всем телом прижаться к успокаивающе холодной стене. - Ты не представляешь, через что я прошел, только создав камень! У меня началась паранойя! Я видел в каждом человеке угрозу, я не мог ни с кем сблизится... Этот чертов камень сделал из меня наркомана...

      - Извините, сэр... я не понимаю... - Гарри потряхивало от вида шестисотлетнего волшебника в гневе.

      - Ой, нет... Это ты прости меня, - Фламель сделав два глубоких вдоха и, кажется, немного успокоился. - Ты знаешь, что эликсир из этого камня надо принимать еженедельно? Иначе эффект сходит на нет. Боюсь представить, что будет, если я или Перенелль прекратим принимать его. Мы от него зависимы.

      - Так это же не важно, камень всегда у вас под рукой. Эликсир не кончится...

      - Не все так радужно, как ты думаешь, Гарри, - Фламель горько усмехнулся. - Камень не вечен. То, что ты сейчас видишь - далеко не то, что видел я, создав его. Камень пылал подобно маленькому солнцу - ослепительно ярким кроваво-красным светом. Сейчас же... Он умирает, и с этим ничего нельзя поделать. Хочешь знать, почему у меня в замке нет ни одного магического портрета кого-либо из наших с Перенелль потомков?

      Гарри, раньше уверенный в том, что детей у Фламеля просто не было, неуверенно кивнул. Он осознавал, что, скорее всего, пожалеет, узнав правду, но любопытство взяло верх.

      - Знаешь, когда-то были времена, когда я раздавал эликсир направо и налево совершенно задаром. Разумеется, только в пределах своей семьи. Мои дети не болели, не знали бедности и горя, но лишь до момента этого страшного открытия - камень не вечен. Страх смерти захлестнул меня с головой. Камень стал использоваться все реже, и все меньшим количеством людей. Был период в моей жизни, когда я практически сошел с ума от разрывающих меня противоречий. Что важнее: моя жизнь или жизнь моих детей? Готов ли я пожертвовать собой ради них? Я обезумел... Дошло до того, что я сообщил семье о краже камня.

      - Краже?

      - Да. Тогда я, будучи практически безумным, соврал. Я боялся смерти, я страшился её... Перенелль приняла новость спокойно, со словами "Когда-нибудь это должно было случиться". Она была готова к тому, к чему не был готов я - к смерти. Но жизнь без Перенелль я представить себе не мог. Не мог просто так отдать мою любимую жену в лапы ненавистной Смерти! И вот каждую неделю я, собственными руками, подливал ей эликсир в питьё.

      - Она так и не узнала о Вашей лжи? - удивился Гарри, потрясенный уже этой частью рассказа.

      - Ха! Не зря говорят: "Все тайное становится явным". Прошли десятилетия, прежде чем она начала о чем-то догадываться. Я долго объяснял наше долголетие, тот факт, что мы уже пережили своих детей, побочным эффектом долговременного приема эликсира, но скрывать вечно не получилось. Однажды, когда я в очередной раз подливал Перенелль эликсир, она меня увидела... И мигом все поняла.

      Фламель замолчал, погрузившись в неприятные воспоминания.

      - Скандал был знатный... Ты не представляешь, какие эпитеты летели в мою сторону, сколько ярости и гнева я испытал на себе в тот день... Перенелль не разговаривала со мной долгих два года. Долгих два года, которые я провел в одиночестве, окруженный лишь портретами своих детей, внуков и детей своих внуков, проклинающих меня каждый на свой лад. Тогда я, казалось, уже был готов умереть...

      - Так вот почему...

      - Да... С Перенелль мы вновь сошлись, но я боюсь, что она так и не простила мне все содеянное.

      Фламель замолчал, дав время Поттеру переварить всю полученную информацию. По крайней мере, так думал сам Гарри.

      - Но вы так и не ответили на мой вопрос, - осмелел Гарри. - Каково это, жить шестьсот лет?

      * * *

      Близился вечер, а Гарри, мокрый и измотанный, по-прежнему пребывал на тренировочной площадке на пару с даже не вспотевшим Кляйном. Глава наемников - широкоплечий, накачанный мужчина с короткой стрижкой и не спадающей дружелюбной улыбкой - уже разменял четвертый десяток, но держался бодрячком.

      Гарри придирчиво выбирал себе оружие для следующей схватки, и не мог не остановиться перед огромным тяжелым двуручным мечом, чье лезвие было чуть ли не выше самого Поттера.

      - Вряд ли у тебя когда-нибудь появится желание владеть нечто подобным. Возьми что поменьше, - усмехнулся Клайн, видя, как Гарри примеряется к двуручнику. - Подрастешь, подумаем, а сейчас...

      - Когда я подрасту, меч мне не понадобится, - уверенно заявил Гарри, отводя взгляд от меча.

      - Ты уверен?

      - Да. У меня есть оружие и пострашнее меча, - Поттер достал из кармана палочку и демонстративно поднял её. - Удобное, универсальное, гибкое в плане техники, и куда более смертоносное, чем этот кусок железа.

      - Глупец! - в сердцах воскликнул Кляйн. - Опасно не оружие, а его обладатель! Меч против палочки - победитель палочка? Бред! Я могу с уверенностью сказать, что не найдется такого аврора, что выстоит против меня в поединке "меч против палочки"!

      Гарри недоверчиво хмыкнул, и в следующее мгновение, Кляйн, буквально только что стоящий на другом конце площадки, оказался около Поттера, приставив к его горлу острие меча.

      - А потеряй ты палочку? Сломай ты её? Что дальше? - мужчина говорил сухо, ровно, совершено безэмоционально. Будто не ребенку к горлу меч приставил, а встал около столба постоять. Гарри сглотнул, чувствуя, как холодная сталь клинка касается его кожи.

      - Настоящий маг некоторое время продержится и без палочки, - уверенно заявил Поттер.

      Кляйн медленно убрал клинок и, развернувшись, отправился к противоположному краю площадки.

      - Думаю, стоит начать с того, что настоящий маг не даст лишить себя палочки, юнец. - Кляйн развернулся и посмотрел на застывшего Поттера. - Выбери, наконец, клинок, и давай продолжим...

      * * *

      - Ты отработал те заклинания, что я дал тебе на прошлом занятии? - Дамблдор с неизменной улыбкой стоял посередине комнаты. Здесь, практически каждый день, Альбус и Гарри проводили свои уроки. Один ученик и один учитель.

      - Да, - искренне ответил Поттер. Уроки с Альбусом он любил и делал все, что тот требовал.

      - Продемонстрируй, по порядку.

      - Экспеллиармус! - громко произнес Гарри, делая характерное движение палочкой. Указка вылетела из руки Дамблдора, и Поттер в красивом прыжке её поймал.

      - Молодец, - заслуженно похвалил Гарри Дамблдор. - Дальше.

      - Вингардиум Левиоса!

      Указка взмыла в воздух, повинуясь каждому движению палочки.

      - Инсендио!

      Только начавшую падать указку мгновенно поглотил огонь, медленно пожирая сухое дерево.

      - Агуаменти!

      Поток воды, вырвавшийся из палочки, сбил огонь, отшвыривая обугленный кусок деревяшки в сторону.

      - Эванеско! - в последний раз выкрикнул Гарри, заставляя исчезнуть то, что раньше было обычной указкой.

      - Молодец, молодец, - Альбус три раза хлопнул в ладоши, показывая, что в самом деле доволен результатами ученика. Настроение Гарри мигом поднялось. - Думаю, в качестве награды я дам тебе сегодня нестандартный материал. Как ты считаешь?

      Гарри был всецело за. Это должно было быть чем-то действительно незабываемым!

      - Смотри внимательно.

      Альбус медленно поднял руки к глазам, на мгновение зажмурился, и в тот же миг над ладонью, на расстоянии не более дюйма, повис небольшой голубоватый шарик. Потрескивая, он, по желанию Альбуса, то поднимался выше, то опускался, то перелетал в другую руку, то возвращался. Восхищению Гарри не было границ.

      - Что это? - Поттер не мог отвести взгляда от шарика, состоящего явно из чистой магии.

      - Обычня шаровая молния, - как бы между прочим сообщил Дамблдор. - Но даже для того, чтобы обучится такому, некоторым приходится посвящать долгие годы изучению беспалочковой магии. А такое, - молния мягко соскочила с пальцев старца, и резко набрав скорость, врезалась в манекен, который тут же охватило пламя, - Требует настоящего таланта.

      - Беспалочковая магия... - потрясенно прошептал Гарри, в который уже раз восхищаясь легкостью, с которой Альбус её применяет. И втайне надеялся, что сможет делать так же.

      - Да. Я научу сегодня тебя основам, которые в будущем позволят овладеть этим заклинанием. Но на неделю мы прервем наши занятия. Справишься?

      - Да, - уверенно ответил Гарри. Он не будет спать, но справится, чего бы ему это не стоило. - Только почему неделю?

      Альбус чуть наклонил голову, сверкнув при этом очками-половинками:

      - Я еду загорать в Египет.

      В голове у Гарри мгновенно возник образ растянувшегося на пляже Альбуса. Он усмехнулся.

      - Но прежде чем мы приступим, - голос профессора стал серьезным, - ты должен запомнить одну вещь: большая сила - это тяжелая ноша. Нельзя, обладая ей, потакать своим эгоистичным желаниям. Наш мир до сих пор с содроганием вспоминает двух прошлых Темных Лордов, что пошли на поводке своих "Великих целей".

      - Вы о Риддле и Гриндевальде? - Поттер вспомнил недавние уроки истории.

      - Да. Геллерт желал всеобщего блага, Том абсолютной власти. Два разных Великих человека, две разные Великие цели, но способы достижения одинаковы: террор, пытки, убийства, гонения и репрессии. Такие многообещающие личности... Мне их жаль, Гарри.

      - Жаль? Их?

      - Несомненно. Тяжело быть Темным Лордом. Против них играет сама Судьба. Взять хотя бы пророчество про тебя и Тома.

      - Значит...

      - Да. Любой Темный Лорд изначально проиграл. У них нет будущего. А оно должно быть. Помни Гарри, тебе суждено стать Великим, поэтому молю, верно расставь свои приоритеты в жизни. Не повторяй ошибок истории.

      * * *

      Британия, Уилтшир, 2 Августа 1989 г.

      Особняк Малфоев, и без того вычурно помпезный, сегодня утопал в роскоши по случаю приема гостей. Великолепные павлины, гордо распушив свои хвосты, свободно бродили по саду, повсюду были фонтаны не то с водой, не то с жидким золотом и сновали туда-сюда официанты в строгих костюмах.

      Гринрассы прибыли в этот рай для избранных уже более часа назад и после формальных приветствий тут же разошлись по группам с различными интересами: Доминик с головой увяз в политических баталиях с лордами Малфоем, Ноттом и Паркинсоном, Сильвия присоединилась к стайке жен высокопоставленных членов общества, а сестры, как и ожидалось, развлекались в компании других детей. Специально для них была выделена целая беседка на краю озера.

      Там, на мраморной круглой скамье, расположился наследник хозяев данного приема - Драко Малфой. Мальчишка внешне был как две капли похож на своего отца и всячески старался это подчеркнуть, копируя жесты и манеру разговора Люциуса. Первый раз познакомившись с этим папенькиным сынком с прилизанными волосами и неизменно презрительным выражением лица, Дафна долго смеялась. Тогда попытки копировать были скорее похожи на жалкую пародию и не вызывали ничего, кроме улыбок. Сейчас же Малфой вполне сносно растягивал слова в истинно Малфоевской манере. Как раз напротив него сидел Нотт, который был оппонентом Драко в споре про квиддич. Поведение Теодора в корне отличалось от всех здесь присутствующих. Нотт рано потерял мать и воспитывался исключительно отцом. Подобные обстоятельства сделали из него не безвольного сынка богатых родителей, а воспитанного и адекватного молодого человека. Пэнси Паркинсон, чуть полноватая, темноволосая девочка, со скучающим видом сидела по правую руку от Малфоя - по слухам, ей предстояло стать следующей миссис Малфой. Грегори Гойл и Винсент Крэбб, в свои юные годы уже выделяющиеся приличными габаритами, сидели на травке у самого берега импровизированного озера, найдя друг в друге приятных и равных сомолчальников.

      Дафна и Астория, усевшись как раз напротив Нотта, выглядели мрачно, и тому была причина. Девочки умудрились поссориться еще дома. Причиной размолвки стало пышное ярко-красное платье, которое купили Дафне. И если Астория, увидев этот наряд, "включила" капризную девчонку, то старшая сестра была готова на луну выть от одной мысли идти в этом на прием. Что скрывать, все, что было хоть каким-то образом связанно с красным цветом, неимоверно её раздражало. Причина, разумеется, была в подаренном Поттером колье, которое уже год не покидало шею Дафны. Каждый раз, глядя в зеркало и замечая этот странный дар её "жениха", она буквально краснела от злости и унижения. Ошейник. По-другому называть этот амулет Дафна не могла.

      Реакция Астории была кардинально противоположной. С первого взгляда влюбившись в это произведение ювелирного искусства, младшая сестра с завистью наблюдала, как Дафна, краснея от смущения, любуется прекрасным, ярко сияющим, кроваво-красным камнем. А стоило ей узнать, от кого был получен этот подарок, Астория так страстно возжелала его, что неделями доставала сестру с просьбой дать его поносить. Знала бы она, с какой радостью Дафна избавилась бы от этого подарочка.

      И вот даже на прием к Малфоям пришлось идти в наряде, мягко говоря, вызывающего цвета. В поместье же, куда ни глянь, гости щеголяли в нарядах зеленых, серебристых и черных оттенков.

      - Красивое ожерелье, - отметил Нотт, с улыбкой смотря на Дафну.

      - Спасибо, Теодор, - Дафна зарделась, но улыбнулась в ответ.

      Астория, наблюдавшая за обменом фразами, ехидно улыбнулась и, приблизившись к сестре, еле слышно прошептала ей на ухо:

      - Тебе что, нравится Тео?

      Дафна мигом сравнялась цветом лица со своим платьем и судорожно хватала ртом воздух, словно рыба на берегу. Астория легонько ткнула сестру локтем в бок и усмехнулась.

      - Да что ты в этом понимаешь? Мы просто дружим, - не хуже гадюки прошипела сестре Дафна.

      - Угу, угу, - уже во весь голос рассмеялась Астория. - Оно и видно.

      На лицах остальных детей отразилось недоумение. Смех Астории, кажется, прервал чьи то рассуждения, и остальные никак не могли понять- что смешного в них нашла девочка.

      - Я сказала что-то забавное? - на глазах Панси отчетливо были видны слезы. В своем возрасте она легко обижалась и плакала по любому поводу.

      - Нет, нет, - Астория замотала головой, - ничего. Просто Дафна мне рассказала, как каждый день чистит камень амулета перед сном и засыпает с мыслями о скорой встрече со своим женихом. Это, кстати, его подарок.

      - Ах ты!.. - Дафна разъярилась не на шутку, - Ничего такого я не говорила!

      - Молчу, молчу, - Астория, смеясь, выставила руки в смирительном жесте, и, вспорхнув со скамейки, мигом оказалась рядом с Теодором. - Но ты только представь, Дафна никогда не снимает его, даже в ванной!

      - А где он? - Пэнси внезапно проявила интерес, игнорируя пышущую гневом старшую сестру Гринграсс. - И почему он не с нами?

      Астория развела руками.

      - Его нет в Англии... - ответила она с легкой грустью. - А я так хотела с ним познакомиться...

      - Так, дамы, - Теодор вскочил со своего места, прерывая явно неприятный для Дафны разговор, - предлагаю пойти в бальный зал и немного потанцевать.

      Предложение было принято практически единогласно. Лишь Малфой с недовольным лицом немного поупрямился, но, смирившись, отправился за остальными.

      * * *

      Сквозь мозаику тонкого, изысканного витражного стекла пробивался широкий луч лунного света, освещая одиноко сидящую за фортепиано женскую фигуру - идеально прямая осанка, закрытые глаза и тонкие пальцы, плавно и нежно перебирающие клавиши музыкального инструмента. В такие ночи Перенелль Фламель как никогда остро вспоминала своего давнего знакомого сквиба, обладающего божественным талантом в музыке. Людвиг ван Бетховен. И сейчас великолепнейшая мелодия, написанная им специально для Перенелль, мирно, спокойно текла из-под пальцев женщины. Мелодия обволакивала, успокаивала и в тоже время будоражила и пробуждала далекие воспоминания. Волшебная, удивительная по своей красоте мелодия.

      Чуть поодаль, растянувшись на мягкой софе, Гарри Поттер наслаждался лившимися из инструмента великолепнейшими звучаниями. Перенелль, заменившая мальчику мать, всегда знала, как угодить своему воспитаннику. Фоукс, феникс Дамблдора, часто прилетал на эти импровизированные концерты и, подобно античной статуе, замирал на спинке софы, полностью уходя в волшебный мир музыки. И этот раз не был исключением: он уселся прямиком на грудь мальчику, приятно согревая и ободряя.

      Взгляд мальчика был устремлен в потолок, где, как и в Хогвартсе, отражалось удивительное ночное звездное небо. Пустой взгляд блуждал по созвездиям, не видя их. Чудная музыка поднимала на поверхность воспоминания, казалось, давно погребенные временем. Это были детские воспоминания, бывшие когда-то по-младенчески мутными, а теперь четкие и яркие благодаря занятиям окклюменцией. Тихая, спокойная трель - Гарри видит себя, играющего с отцом в саду возле небольшого домика. Еще один нежный аккорд - мама купает карапуза в детской ванночке. Грустная, но ласкающая слух мелодия заставляла вспоминать все мелкие бытовые радости юного Поттера. Она лилась и лилась, не останавливаясь, полностью захватив разум мальчика.

      Внезапно резкий аккорд - Волдеморт! Нежность и спокойствие сменились суетой и хаосом. Музыка разгонялась, ускоряя темп и увеличивая напряжение. Бам! Отец замертво падает у порога, выиграв для своей семьи считанные мгновения. Бам! Дверь в детскую с треском вылетает, пропуская в комнату страх и отчаянье. Бам! Бам! Бам! Мама с открытыми, но пустыми глазами падает около кроватки сына.

      Музыка внезапно кончается, прерывая поток воспоминаний. Что было дальше, Гарри прекрасно знал. Он увидел это в прошлый раз. Ему потребовалось вспоминать эти моменты не один раз, чтобы, наконец, спокойно реагировать на кошмары своего прошлого. Ему надо было определиться с будущим, и Перенелль как никто другой помогала ему в этом. За эти приятные музыкальные паузы Гарри пытался понять, осознать свое отношение к Пророчеству.

      Его Поттеру поведали уже в шестилетнем возрасте, и с тех пор мальчик никак не мог для себя ничего решить. Чего он желает? Мести? В какой-то степени да. К чему стремится? Тут уже сложнее. Каково его самое заветное желание? Какова цель его жизни? Альбус никак не помогал Гарри с ответами на эти вопросы. С этим он должен справиться сам. Нельзя позволять другим направлять твою судьбу.

      Впрочем, музыка помогала не только в этом. Окклюменция - способность преграждать путь к своему сознанию - требовала регулярных тренировок. Опекун настоятельно рекомендовал делать специальные упражнения перед сном и два раза в неделю они уделяли несколько часов именно этой науке.

      Вновь послышалась волшебная мелодия, но та этот раз другая. Переливы звуков успокаивали встревоженного недавними видениями мальчика, прогоняя тревогу и заботы напрочь.

      * * *

      На краю бездонной пропасти стоял парень лет двадцати. Мощные потоки воздуха, бушевавшие здесь, казалось, обходили стороной молчаливую, грозную фигуру. Зеленые глаза парня горели неистовым изумрудным пламенем, разгоняя окружающую тьму. Окутавший его ореол могущества был практически осязаем и буквально виден. Потоки силы полупрозрачными переливами оплетали тело мальчика, подобно гигантскому спруту. Он был Велик! Этот человек не знал преград, его могущество не ведало границ, ему было подвластно абсолютно все. Казалось, одним взмахом руки этот человек мог воздвигнуть или снести целые горы, повернуть реки вспять, остановить время, и так не властное над ним...

      Легкая боль в плече отрезвила Гарри. С трудом оторвав взгляд от зеркала, он любовно погладил Фоукса, всегда наблюдавшего с ним такие моменты.

      - Спасибо, дружище.

      Бросив прощальный взгляд на величественное отражение, Гарри взмахом палочки погасил огни в комнате и совсем как ребенок прыгнул на кровать. В темноте, разгоняемой полыхающим фениксом, послышалась сладкая трель волшебной птицы. Его любимая "колыбельная". Сегодня кошмаров не будет...

     Франция, 22 августа 1994 года.

      Кабинет Фламеля служил местом обсуждения планов и самых важных событий. Этот раз не стал исключением.

      Поднимаясь в кабинет на зов патронуса, Гарри размышлял о плетении собственного заклинания, которое, хоть и было примитивно по своей сути, никак не желало получаться. Не обращая внимания ни на что вокруг, Гарри пытался удержать на ладони небольшую шаровую молнию. Слегка потрескивая и излучая запах озона, она невысоко приподнималась и опускалась обратно на ладонь. Постороннему наблюдателю могло показаться, что он подбрасывает небольшой огненный шар из синего пламени.

      Закрывая за собой дверь кабинета, Гарри окинул взглядом ставшую привычной комнату. Дамблдор и Фламель уже занимали свои места, очевидно, ожидая только его. Поприветствовав их, Гарри присел в 'свое кресло', справа от директора. Опираясь локтями на подлокотники, Поттер стал перебрасывать шаровую молнию из одной руки в другую. Впрочем, на это никто не обращал внимания.

      - Поскольку все собрались, я полагаю, следует рассказать, ради чего я вас позвал, - тихим голосом начал Николас. - По данным, поступившим из французского Министерства Магии, правительство ведет переговоры о возобновлении Турнира Трех Волшебников.

      Гарри пытался вспомнить, где слышал это название, но Альбус опередил его.

      - Я приятно удивлен их инициативой, - с улыбкой на лице произнес он. - Сегодня утром ко мне прилетела сова от Минервы. В письме говорилось о начале переговоров, и министерство делилось своими переживаниями.

      Тем временем Фламель обратился к Гарри:

      - Я уверен, что ты что-то слышал или читал об этом турнире, - начал объяснение Николас, очевидно посчитав необходимым просветить его. - Турнир - это состязание, в котором представители трёх школ магии из разных стран должны будут пройти серьёзные испытания. В прошлом эти турниры были надолго отменены из-за смертельных случаев. Признаюсь, раньше я любил наблюдать за их проведением, - печальная улыбка проскользнула на лице Фламеля.

      Несмотря на кажущееся внешнее спокойствие, блеск в глазах Гарри выдавал его неподдельный интерес к этой теме.

      - Вы правы, Николас, я действительно читал об этом турнире, - с улыбкой произнес Поттер. - В детстве я часто представлял себя на месте одного из участников...

      - А теперь и поучаствуешь, - Дамблдор прервал его, даже не пытаясь скрыть интригу в голосе.

      Оба собеседника с улыбками смотрели на удивленного Гарри. Дамблдор протянул ему свернутый 'Пророк'. Когда Гарри развернул газету, в глаза ему бросился большой заголовок на первой странице, а под ним колдография Альбуса Дамблдора и Джеймса Поттера на фоне замка Хогвартс.

      [i] Волшебник и его Ученик

      Я полагаю, что каждому волшебнику в Британии известны имена Альбуса Дамблдора и Гарри Поттера, а так же их истории. Верховный чародей Визенгамота, оставивший пост директора школы и волшебства Хогвартс, а вместе с ним и сотни детей, ради одного-единственного ребенка. Тринадцать лет назад Альбус Дамблдор принял опекунство над маленьким Гарри, избавившим нас от Того-Кого-Нельзя-Называть. Победитель Гриндервальда стал наставником победителя Волдеморта.

      Политические оппоненты Дамблдора в один голос утверждали, что это продуманный шаг, направленный на увеличение политического веса. Как показало время, доля правды в их словах все же была: как опекун бывший директор Хогвартса получил право распоряжаться голосом Дома Поттеров в Визенгамоте. А вскоре магическое общество потрясла новость о заключении брачного договора между Домами Поттеров и Гринграссов в лице Гарри Поттера и старшей дочери четы Гринрасс Дафны. Кто бы мог подумать, что уважаемый Альбус Дамблдор решится на политический брак между своим подопечным и представительницей старой аристократии?

      А недавно официальные представители Попечительского Совета Хогвартса сделали сенсационное заявление о возвращении Альбуса Дамблдора на пост директора, который до сих пор занимала его бывший заместитель Минерва Макгонагалл.

      Кроме того, в Хогвартсе зарегистрирована заявка на поступление Гарри Поттера. О судьбе юного героя до сих пор практически ничего не было известно. После той памятной ночи мальчика забрал Дамблор, который не афишировал ни место его жительства, ни место учебы. Ни в одной магической школе мира имя Гарри Поттера не засветилось. Остается предположить, что либо мальчик учился под псевдонимом, либо его обучение происходило на дому. В любом случае, остается открытым вопрос: зачем Альбус Дамблор оставил свой пост в школе, теряя влияние, и занялся воспитанием пускай и победителя Темного Лорда, но все-таки одного-единственного ребенка? Почему он не отдал юного Гарри в Хогвартс с первого курса и не вернул себе пост директора на три года раньше? На эти и многие другие вопросы у нас нет ответов, есть лишь многочисленные предположения. Скоро магический мир узнает, каков он, его Герой.

      Специальный корреспондент Рита Скитер [/i]

      Отложив газету и встретившись глазами с Дамблдором, Гарри спокойно спросил:

      - Почему они разместили колдографию с моим отцом? - в его голосе слышалась лишь небольшая заинтересованность.

      - Это колдография 1977 года, ее сделали для интервью с Джеймсом после смерти старших Поттеров. В те времена Джеймса часто называли моим протеже. - Отвечая на вопрос, Дамблдор в привычной для себя манере наливал чай. - Не хочешь лимонной дольки, мой мальчик?

      - Благодарю, но нет. Здесь нет ни слова о турнире, - внешне оставаясь спокойным, Гарри старался не показать, как его он взволнован. - Почему Вы не сказали раньше о моем поступлении в Хогвартс?

      - Я хотел сделать тебе приятный сюрприз, - с улыбкой и неизменным взглядом поверх очков-половинок ответил Дамблдор. - Что касается турнира, то на данный момент информация не афишируется. Она станет общеизвестна в момент объявления в самой школе об этом мероприятии.

      - Турнир является причиной возвращения, следствием или удачно подвернувшейся случайностью? - откинувшись в кресле, спросил Гарри.

      - Мне нравится ваша проницательность мистер Поттер, - ответил вместо директора Фламель, наливая коньяк. - Вы задаете правильные вопросы.

      - Видишь ли, мой мальчик, - начал Альбус, - турнир действительно вышел для нас подарком судьбы. Тебе уже пора закончить домашнее обучение. Хоть ты и растешь как волшебник, но, живя вдали от общества, не сможешь его понять и как следует интегрироваться в него. Когда Том вернется, люди должны верить в тебя. К тому же общеобразовательная программа Хогвартса будет для тебя полезной, - закончил Дамблдор, глядя на Фоукса.

      - Но все эти годы Вы говорили, что в школе мое обучение существенно замедлится и мне нельзя отвлекаться на всякого рода мелочи, - сказал Гарри, про себя обдумывая причину, побудившую его Опекуна сменить планы.

      - Все так и есть, но сейчас я считаю тебя готовым к поступлению. Наши уроки мы продолжим прямо в школе. Всегда приходится чем-то жертвовать, - строгим голосом ответил Альбус. - Через неделю мы отправимся в Министерство Магии Евросоюза, чтобы кубок выбрал школу для проведения турнира. Последний раз это был Бобатон.

      - А как это происходит? - полюбопытствовал Гарри.

      - Увидишь, когда прибудете на место, - снова вступил в разговор Николас. - Вам пора отправляться.

      - Ты прав, - согласился Дамблдор, - чемпионат по квиддичу нас уже заждался.

      Покидая кабинет алхимика вслед за Дамблдором, Поттер уносил с собой так и не прозвучавший вопрос: 'Что за новую игру Вы затеваете, Дамблдор?'

      * * *

      Северная Англия, 22 августа 1994 года.

      Дафна с отцом вышли из шикарной двухэтажной палатки Малфоев. С правой стороны был натянут плакат с изображением герба Дома Малфоев, а неподалеку расположилась уютная беседка, дающая приют от назойливого солнца. Поляна вокруг них была заставлена стройными рядами роскошных палаток, принадлежащих в основном британской магической аристократии, съехавшейся на Чемпионат мира по квиддичу.

      Настроение мисс Гринграсс не задалось с самого утра. Дафна хотела поскорее сбежать от назойливого родительского контроля, но планам помешал отец, потащивший ее с визитом к Малфоям. При этом и мать и Астория остались в своей палатке. В самом визите не было ничего примечательного, за исключением того, что Люциус странно поглядывал на нее, а Драко улыбался как-то особенно ехидно. Причину подобного поведения Дафна понять не смогла и, списав все на 'просто показалось', следовала за отцом обратно в свою палатку в полной тишине.

      Вокруг сновали шумные компании магов, прибывших, как и они, на матч. Среди них было довольно много людей, надевших на себя маггловские вещи. Некоторые, очевидно, даже путались в назначении одежды и напяливали на себя вещи, совершенно не соответствовавшие месту и даже их полу. Особенно Дафне бросился в глаза один маг...

      Внезапно доселе молчавший Доминик вывел Дафну из своих мыслей неожиданным вопросом:

      - Дафна, что ты думаешь о слухах?

      - О слухах? О каких слухах? - удивилась Дафна.

      - Пока что ни о каких. Меня интересует твое отношение к ним в целом. Веришь ли ты им? Принимаешь ли всерьез? Ну, так как?

      Дафне отчего-то стало нехорошо. Редко подводившее слизеринское чутье почувствовало угрозу в этом невинном, казалось бы, вопросе.

      - Слухи - это просто слухи. Верить им нельзя, не принимать во внимание глупо, - она постаралась ответить как можно ровнее. - Но, как и в любом вымысле, даже в слухах есть крупица истины. Главное её найти.

      Доминик остановился и взял Дафну за локоть.

      - Вот значит как... Удивительно, но я с тобой согласен. Позволь задать тебе еще один вопрос. Почему до меня дошли 'слухи', - он наклонился вплотную к лицу дочери, понизив голос до зловещего шепота, - что ты состоишь в близких отношениях с сыном многоуважаемого лорда Нотта?

      Похолодев и не смея смотреть отцу в глаза, Дафна была вынуждена среагировать как можно быстрее:

      - Что ты имеешь в виду под словом 'близких', - она даже представить себе не могла, какой будет скандал, если отец узнает про их отношения с Тео.

      -Ты все прекрасно поняла, не стоит делать вид, будто тебе не ясен намек,- с усмешкой продолжил мистер Гринграсс, взяв дочь под руку.

      Сердце Дафны бешено колотилось, в горле встал комок.

      - Папа, как ты можешь такое говорить? Неужели ты веришь слухам больше, чем собственной дочери?! - она изо всех сил надеялась, что смогла сохранить невозмутимо-удивленный вид.

      - И все же я хочу быть уверен, что это пустой треп и ничем не обоснованные домыслы, призванные пошатнуть позицию нашего Дома.

      Дафна могла его понять: отец восстановил свое место в Визенгамоте и беспокоился о репутации. Если правда всплывет, то им всем будет не до смеха. Но сердцу не прикажешь, Дафна была влюблена в Тео, и ей небезосновательно казалось, что ее чувство взаимно. Впрочем, родителей чувства интересовали мало, раз они решились на заключение брака с этим Поттером.

      - Мы... мы просто друзья, так же, как Драко и Пэнси, - Дафна старалась говорить как можно увереннее, но голос ее все еще дрожал. Доминик хмыкнул, но не стал развивать тему.

      Тем временем они подошли к их собственной палатке, ничем не уступавшей Малфоевской и внешне отличавшейся от нее разве что пурпурным цветом да гербом. Совсем иной она была внутри - более уютной и домашней. Состоящая из нескольких комнат, палатка была достаточно большой, чтобы в ней комфортно расположилась целая семья, не привыкшая отказывать себе в удобствах - был даже камин, возле которого они собирались каждый вечер. За несколько проведенных здесь дней Дафна успела привыкнуть и обжиться.

      Пройдя внутрь, Дафна увидела сидящую в зале сильно встревоженную мать, держащую в руках свежий номер 'Пророка'.

      - А вот и они!- воскликнула Астория.

      На фоне матери она выглядела необычайно живой и подвижной. Подбежав к ней, младшая Гринграсс выхватила газету и с коварной ухмылкой протянула ее сестре. Пока Дафна разворачивала газету, старшие Гринграссы обменялись взглядами, после чего Доминик присоединился к дочери. Развернув газету, они увидели на первой странице статью авторства Риты Скитер, названную 'Волшебник и его Ученик'.

      - Каков он, Герой? - процитировав саркастичным тоном конец статьи, Дафна задумчиво посмотрела на колдографию.

      Сильвия с легкой улыбкой поспешила разъяснить:

      - Рядом с профессором Дамблдором изображен Джеймс Поттер, мы с ним учились в одно время.

      Доминик опустился в кресло рядом с женой и погрузился в размышления. Астория заметила, что ее радости никто не разделил. Она еще могла понять сестру, та не могла переносить даже упоминания о своем женихе. Но вот родители - они же всегда положительно отзывались об этом браке.

      - Что-то не так? - осторожно задала вопрос она, опираясь о спинку одиноко стоящего кресла.

      Казалось, что Дафна не слышала вопроса сестры. Глядя на родителей непонимающим взглядом, она спросила неуверенно и немного испуганно:

      - Ведь Поттер должен был появиться лишь к венчанию. Вы все время уверяли меня в этом, и что теперь? - сказав это, Дафна неосознанно взялась за амулет, висевший у нее на шее.

      - Милая, но теперь ты сможешь познакомиться с Гарри намного раньше, - попыталась успокоить девочку мать. - Пообщаетесь. Я думаю, что он не так плох, как ты себе представляешь, - Сильвия с задорной улыбкой взглянула на мужа.

      Доминик улыбнулся в ответ, обнимая жену.

      - Мы с твоей матерью так же поженились, разница лишь в том, что наши семьи общались на протяжении всего нашего детства.

      Первая реакция прошла и Дафна, немного успокоившись, положила газету на журнальный столик и вышла из палатки, бросив на прощанье:

      - Мне нужно пройтись.

      Астория стояла у самого выхода и внимательно наблюдала за родителями. Нет, скандал из-за этого брачного контракта возник не здесь и не сейчас. Вот уже много лет как Дафна не хотела мириться с тем, как родители распорядились ее судьбой. Не успела она до конца обдумать эту мысль, как вдруг отец поднялся со своего места.

      - Дочь, сходи, пригляди за сестрой,- попросил он строгим голосом.

      Сильвия кивнула, заправляя выбившийся локон за ухо.

      - Нам с твоим отцом нужно поговорить.

      Оставшись вдвоем, они провели некоторое время в молчании.

      - Ты понимаешь, что может означать этот шаг Дамблдора? - первой не выдержала Сильвия. - Он же нам говорил, что до совершеннолетия детей не вернется в Британию.

      Доминик не спешил отвечать жене. Он налил в бокал хорошо выдержанного бренди, сделал неторопливый глоток.

      - Еще тогда, в день подписания контракта, Дамблдор сказал, что забирает мальчика из Британии. И хоть причин он не назвал, но, по договоренности, вернуться они должны были не ранее совершеннолетия обоих детей, - продолжала рассуждать Сильвия.

      - Дамблдор - старый интриган, мы не можем быть с ним в чем-то уверены, - наконец заговорил Доминик, закинув ногу на ногу. - Единственную причину, которую я считаю веской, мне не хотелось бы озвучивать, - с усмешкой добавил он.

      Глаза Сильвии удивленно расширились, когда она поняла, на что намекает ее муж.

      * * *

      Гарри Поттер не любил путешествовать с помощью портала, впрочем, каминная сеть была еще хуже. Юноша предпочел бы аппарацию, но в место, которое использовалось для проведения матча, нельзя было аппарировать. Переодевшись в строгую парадную мантию черного цвета, Поттер присоединился к Дамблдору в гостиной. Обменявшись легкими кивками, они отправились в путь.

      Как только они покинули поместье, Альбус создал портал, призвав в руку небольшой камень. Мгновенье - и они появились на небольшой лесной поляне, от которой вглубь вела живописная тропинка. Впрочем, времени осматривать окрестности не было: на поляне их уже ждали. Четыре человека из министерства в формах авроров и, судя по мантии, высокий министерский чиновник, на голове которого был черный котелок, а лицо казалось смутно знакомым. Дамблдор посмотрел в глаза Поттеру, чтобы использовать легилименцию: 'Перед нами Министр Магии Корнелиус Фадж'. Гарри по-новому взглянул на приближавшегося человека, вспоминая, что его колдографии он не раз видел на страницах газет.

      Дамблдор довольно часто прибегал к такой форме общения, когда хотел не афишировать информацию. И вместе с тем он уже три года обучал Гарри окклюменции. Закрыть разум от осторожного прощупывания у него еще вполне получалось, но вот от настойчивой атаки, увы, нет. Порой Поттер размышлял о том, что, если бы на месте Альбуса был более слабый легилимент, то его навыков в окклюменции могло бы и хватить для полноценной защиты. Но ни Николас, ни Перенелль не были легилиментами, а более никому доверить свой разум Гарри попросту не мог.

      - Корнелиус, - с добродушной улыбкой обратился Дамблдор к министру.

      - Альбус, сколько лет, - улыбка собеседника была не менее добродушной.

      Впрочем, глаза обоих давних политических соратников выражали одно и тоже холодное и настороженное внимание.

      - Хочу представить тебе моего воспитанника Гарри Джеймса Поттера. Гарри, перед тобой Министр Магии Корнелиус Освальд Фадж, - представив обоих согласно обычаю, Дамблдор осмотрелся вокруг.

      - Рад познакомиться с тобой Гарри, - дружелюбно проговорил министр и протянул руку Поттеру, очевидно, желая произвести на мальчика приятное впечатление.

      - Для меня честь с Вами познакомиться, - доброжелательность и лесть порой так же полезны, как легилименция и умение быстро вытащить палочку, это Гарри осознал уже давно.

      Присмотревшись к министру, Гарри заметил, что под мантией тот был одет в необычную смесь маггловской одежды: костюм в тонкую полоску, малиновый галстук и остроносые лиловые ботинки, а в кармане жилета лежали внушительные золотые часы на цепочке.

      - Пойдемте, друзья, - с улыбкой сказал директор, после чего компания неторопливо начала двигаться вглубь леса.

      Справа от министра шел Дамблдор, слева Гарри, авроры же с невозмутимыми лицами замыкали процессию. Всю дорогу через опушку министр с видимой гордостью рассказывал о работе, проделанной министерством магических игр и спорта по организации мероприятия, системы безопасности и защиты от магглов. Дамблдор поддерживал беседу, добродушно сверкая глазами. Гарри же молчал и был задумчив.

      Задуматься было над чем. Новость о том, что их планы меняются, да еще и так кардинально, настигла его только сегодня утром, а начавшая после этого суета не оставила времени задуматься над изменениями, которые теперь непременно войдут в его жизнь. В детстве Гарри сильно хотел учиться в Хогвартсе и не понимал, почему Альбус ушел с поста директора. Но когда начались постоянные тренировки и занятия магией, Поттер осознал, что школа наверняка бы мешала подобному темпу, а другие дети отвлекали бы его. Осознание этого не уменьшало желания завести друзей и общаться в кругу сверстников, но помогало удерживать его внутри.

      При мыслях о сверстниках Гарри вспомнил о Дафне, его невесте. Неосознанно прикоснувшись к кольцу, он посмотрел на него. Рубин оставался темно-багровым. Несколько раз за прошлые годы он начинал светиться - это было одним из его свойств, указывающим на то, что владелец ожерелья нуждался в помощи. На случай действительно серьезной опасности у кольца было и второе свойство, хотя думать об этом сейчас у Поттера не было никакого желания. Решив, что, так или иначе, с Дафной он скоро познакомиться вновь, Гарри оставил размышления на потом.

      Тем временем компания выбралась из леса, и перед их взорами открылся вид на стадион, вмещавший, по словам министра, до ста тысяч человек. Над стадионом был наброшен огромный магглоотталкивающий купол. Квиддич Поттера не интересовал, как и полеты на метле. Ни то ни другое не могло сравниться с ощущением могущества, испытываемого, когда магия проходит сквозь тебя, высвобождаясь с помощью волшебной палочки. Перед ними была целая толпа волшебников, переодетых в магглов, к слову, весьма безвкусно и неумело.

      - В целях безопасности мы попросили зрителей, прибывающих на мероприятие, переодеться в маггловскую одежду. Как ни подстрахуйся, а при стечении ста тысяч человек иногда лучше положиться на обычную предосторожность, - улыбаясь, сказал Фадж, правильно истолковав удивленный взгляд Поттера.

      - Но ведь мы одеты как волшебники, - с полуулыбкой заметил Гарри.

      - Представь себе нас с министром, одетых в маггловскую одежду, - вмешался Дамблдор ироничным тоном.

      Фадж, захохотав, жестом указал на неприметный вход, перед которым стояли два аврора. Очевидно, этот вход был не для всех.

     Северная Англия. Палаточный городок. 22 августа 1994 года.

      Сбежав от родителей, Дафна направилась к палатке Ноттов. Лорд Нотт не любил спорт, а был пылко и страстно влюблен в политику, поэтому даже не планировал посетить чемпионат. Вся огромная палатка их семейства, фактически идентичная той, в которой расположились Гринграссы, была целиком и полностью в распоряжении Теодора. В ней и собиралась вся их молодежная компания.

      Встретив по дороге нескольких знакомых, Дафна немного отвлеклась от терзающих ее переживаний. Приблизившись к палатке, она увидела входящего внутрь Тео, и поспешила за ним. Войдя, Дафна увидела, что он сидел в широком кресле, закинув ногу на ногу, и читал 'Пророк'. Лишь спустя несколько минут он заметил Дафну, прислонившуюся с задумчивым видом к одной из подпорок палатки. Они были одни.

      Поймав взгляд девушки, Тео понял, что разбивать эту звенящую тишину придется ему.

      - Рано или поздно это должно было случиться, - несмотря на плохие новости, Теодор совершенно искренне улыбнулся. Ему всегда удавалось сгладить самые острые углы. Ответная улыбка не заставила себя ждать, а, как известно, улыбка - первый шаг к поднятию настроения.

      - В нашем случае лучше поздно, - иронично произнесла Дафна, усаживаясь напротив Нотта.

      Появившийся с легким хлопком домовик осведомился о желаниях господ и, получив распоряжения, исчез.

      - Как нам быть дальше? - покусывая губы, спросила Дафна.

      Теодор, поднявшись, отложил газету на столик. Несколько шагов - и он стоит у окна, спиною к Дафне. Прошло несколько секунд; повисший в воздухе вопрос вселял в ее сердце все больше беспокойства и неопределенности. Нотт, видимо, что-то решив для себя, подошел к Дафне. Она поднялась, но не смогла посмотреть ему в глаза. Дафна готова была расплакаться и смотрела на свои туфли, пытаясь скрыть набежавшие слезы. Тео не стал мешкать и, взяв ее за подбородок, заставил посмотреть на себя.

      - Я обещал, что найду способ избавить тебя от этого контракта - и я не отказываюсь от своих слов, - он говорил тихо, но уверенно, глядя Дафне прямо в глаза.

      Внезапно снаружи стал слышен шум приближающихся людей. Звуки шагов и разговора заставили Дафну вспомнить, что ей нужно дышать. Молодые люди, отстранившись друг от друга, заняли свои прежние места. Все тоже молчание, то же напряжение, казалось бы, удобных поз. Только во взгляде надежда и немножко блеска.

      Полог качнулся, и небольшая компания шумно ввалилась в палатку. Первым вошел Драко Малфой, наследник древнего рода, лучший ученик школы и просто отличный приятель. За ним следовала Панси Паркинсон - симпатичная девушка с приятной улыбкой и консервативными взглядами на чистоту крови.

      - Вот и мы, - констатировал Малфой необычайно веселым голосом.

      - Грегори и Винсент? - спросил Нотт.

      Панси фыркнула, и, присев, сообщила:

      - По пути сюда мы встретили Уизли и Лонгботтома, - по голосу девушки можно было судить, что она считала эту тему не стоящей упоминания. - Винс и Грег пострадали, доказывая их неправоту.

      Внезапно появившийся эльф отвлек на себя внимание Паркинсон.

      - Что на этот раз? - желая отвлечь Дафну, Нотт старался подержать разговор.

      Продолжить рассказ под заинтригованными взглядами Дафны и Тео взялся Драко.

      - Наша блюстительница чистоты крови и нравов Панси забыла упомянуть, что вначале поцапалась с этой выскочкой Грейнджер из Когтеврана, основательно пройдясь по ее родословной. А Уизли с Логнботтомом, как всегда, оказались не в том месте и не в то время, как обычно сунув нос не свое дело.

      - Можешь не продолжать, - прервала его Гринграсс, - что с ребятами?

      - Отправились к отцу Винсента, снимать последствия аргументов Лонгботтома и Уизли, - не сводя взгляда с журнального столика, ответил Малфой.

      Взглянув на 'Пророк', оставленный Тео на столике, Дафна поняла причину отменного Малфоевского настроения. Хорошо, хоть у Драко с Панси хватало такта не задавать глупых вопросов.

      * * *

      Проходя сквозь палаточный лагерь в направлении стадиона, Гарри вертел головой, рассматривая удивительные палатки, забавно одетых людей и квиддичскую символику, мелькающую вокруг. Войдя на территорию лагеря, их процессия незаметно для самого Поттера перестроилась. Два аврора шли спереди, двое оставшихся замыкали процессию. А между ними Фадж, Дамблдор и Поттер вели неспешную беседу о предложении министра касательно 'просветительных' экскурсий в министерство для семикурсников. Их целью должна стать агитация молодых волшебников, не определившихся с местом первой работы. Если быть откровенным, то Поттер не участвовал в беседе, а только слушал малоинтересную беседу.

      Чем ближе процессия подходила к стадиону, тем больше внимания на них обращали. Несколько людей даже начали указывать на них пальцами. Министр и Дамблдор кивали и здоровались со знакомыми людьми, но путь к лестнице, ведущей в ложу, прошел без остановок. Перед входом на лестницу стояла сотрудница министерства и проверяла наличие билетов, попутно подсказывая, как добраться до нужного места. Их компанию пропустили внутрь, вежливо поприветствовав и не заикнувшись о билетах.

      Множество ответвлений вело с лестницы налево и направо, очевидно, на трибуны. Повсюду мелькали люди, среди которых были и репортеры. Начали щелкать первые вспышки колдокамер. Авроры оттеснили первого журналиста, желавшего задать вопрос. Было настолько шумно, что Гарри улавливал лишь обрывки фраз, судя по которым, у них хотели взять интервью. Ни авроры, ни Фадж с директором не делали попыток 'дать комментарий', они шли, игнорируя всяческие вопросы. Обратив внимание на симпатичную девушку с блокнотом, Гарри едва не споткнулся об ступеньку. Иронично подумав, как бы он смотрелся, распластавшись на этой красной дорожке, Поттер дал себе слово не пялиться по сторонам.

      Посмотрев на мистера Фаджа, Гарри заметил, как бывалый министерский чиновник грелся в лучах всеобщего внимания, выпятив грудь и сверкая белозубой улыбкой. Министр был в самом центре их небольшой компании. Гарри шел слева от него. Очевидно, министр думал, что центральная фигура - он сам. Но Гарри-то знал, что Дамблдор просто позволял ему так думать. Эти мысли вызвали у Поттера улыбку и внутреннее ощущение уверенности. Проскочившее чувство неловкости от такого настойчивого внимания он списал на неопытность.

      Поднявшись, наконец, на самый верх, Гарри заметил два десятка пурпурно-золочёных кресел, стоящих в два ряда. Часть из них была уже занята, кому-то место занял домовой эльф, но основной массе зрителей еще предстояло занять места. Фадж, чувствовавший себя как рыба в воде, поспешил взять ситуацию в свои руки.

      - Господа, хочу представить вам Гарри Поттера, - с добродушной улыбкой обратился Корнелиус к сидящим в ложе высоким гостям.

      Среди них был министр Болгарии, ни черта не понимающей на английском, но заметивший шрам, несколько высших чиновников министерства и меценат Люциус Малфой с женой и сыном. Здороваясь, кивая и пожимая руки, Гарри с удивлением узнал в сыне мистера Малфоя своего недавнего знакомого, встреченного им в Париже. Судя по ухмылке Драко и крепкому рукопожатию, он его тоже прекрасно помнил. Альбуса Дамблдора и так знали практически все присутствующие, впрочем, некоторые вряд ли были настолько рады его видеть, как пытались изобразить.

      Министр снова занял место между Дамблдором и Гарри, но Поттера это интересовало гораздо меньше, чем панорама, открывшаяся при виде стотысячного стадиона. Поразившись количеству ведьм и волшебников, присутствующих здесь, Гарри не сразу заметил человека, ворвавшегося в ложу. Министр представил его как Людо Бэгмена, главу Департамента магических игр и спорта, а так же комментатора сегодняшнего матча. Забавно было наблюдать, как раздувается от лести Фадж, давая отмашку для начала матча.

      - Леди и джентльмены! Добро пожаловать! Добро пожаловать на финал четыреста двадцать второго Чемпионата мира по квиддичу! - усиленный сонорусом голос Бэгмена пророкотал над стадионом.

      Вскоре началось выступление талисманов команд, а с ними и довольно интересная реакция зрителей на вейл. Что характерно для их чар - так это небольшое ментальное воздействие на мужчин. Впрочем, для того, чтобы не подаваться ему, не обязательно быть мастером окклюменции, вполне достаточно начальных навыков или попросту силы воли. От созерцания лепреконов Поттера отвлек небольшой спор его спутников относительно перенимания иностранных практик управления и законодательства.

      - Альбус, - говорил министр, - если подобный метод уже работает в Европе, что мешает внедрить его у нас? - похоже, они продолжали беседу об агитации молодежи для службы в министерстве.

      - И правда, наставник, волшебный Евросоюз, по сути, такое же консервативное государство, как и мы, - совершенно искренне вступая в спор на стороне министра, заявил Гарри.

      - Гарри прав, - ободрился поддержкой Поттера Фадж, - магическая Европа представляет себой союз государств с центральным органом управления, аналогичным нашему Визенгамоту. С той лишь разницей, что членами этого совета являются министры входящих в него государств. Председательствует же в совете хоть и формально демократически избираемое лицо, но по факту уже двадцатилетие там главенствует Германия и ее несменный министр Гинденбург.

      - К сожалению, вынужден с вами согласиться, Корнелиус, - уступил Дамблдор, - в их случае свобода лишь формальность.

      - Признаюсь вам, Альбус, меня смущают заявления некоторых официальных лиц с той стороны Ла-Манша, - интонация выдавала напряжение министра. - В последнее время все настойчивее звучат просьбы рассмотреть возможность вхождения Британии в Единую Европу.

      - Я разделяю ваши опасения как гражданин старой доброй Англии и как верховный чародей Визенгамота, - поддержал министра Альбус,- Ни министерство в общем, ни Визингамот в частности не намерены сдавать суверенитета нашего государства.

      Отвернувшись от парочки первых 'патриотов' страны, Поттер закатил глаза. 'Врут ведь, и знают что врут'.

      А тем временем матч уже начался.

      - Трой открывает счёт! - закричал Бэгмен.

      С этого момента Гарри потерял всякий интерес к происходящему на поле, да и слушать патриотические оды в общем-то не хотелось. Расслабившись и прикрыв глаза, чтобы хоть немного отстраниться от окружающего шума, Гарри погрузился в воспоминания о своем недавно прошедшем дне рождения.

     

      * * *

      Франция, усадьба Николаса Фламеля, 31 июля 1994 года.

      В усадьбе Фламеля было несколько бальных залов и четыре гостиные, которые именовались как времена года. И в этот день Гарри Поттер в компании нескольких наемников Николаса занимал Зимнюю гостиную. В ней был высокий арочный потолок, громадная хрустальная люстра, на стенах белые обои с серебристыми листьями. Добавим сюда позолоченные линии плинтусов и такие же портретные рамки. В полумраке листья немного светились, и не ощущаемый магический ветерок, казалось, колыхал их в такт музыке, издаваемой старым клавесином.

      Капитан Кляйн и два лейтенанта, Эрик и Митчел, скрашивали празднование четырнадцатого дня рождения Поттера. Впрочем, удрученным он не выглядел. В его глазах светился недюжий азарт, а в очках сверкал отблеск магических светильников и отражалась шикарная комбинация для каре, которую он держал в руке. В гостиной стояло облако табачного дыма, стаканы на столе были полны огневыпивки, а люди преисполнены хорошего настроения.

      - Повышаю ставку еще на 10 галлеонов, - с азартом в голосе оповестил Гарри.

      Сегодня Гарри сильно не везло, но, проиграв уже три десятка золотых, он все еще надеялся отыграться. Ухмыляясь и глядя в глаза капитану, Поттер перетащил галлеоны в банк.

      - Фолд, - заявил Эрик, широкоплечий мужик лет тридцати.

      В нужный момент Эрик всегда умел остановиться. Неглупые люди считали это умение ключевым как в покере, так и в жизни. Поэтому, даже имея на руках три шестерки, а вместе с ними и неплохие шансы на победу, Эрик доверился чутью, подсказавшему ему выходить из игры.

      Мит, вылетевший еще на прошлом круге, злорадно усмехался - ему была понятна причина такого необычного чутья сослуживца.

      - Олл-ин, - пробасил Кляйн, затянувшись отменной кубинской сигарой. Капитан ставил все, что имел, на эту партию. Он был умелым игроком и обычно пытался 'танцевать' со своими противниками, прощупывать их слабости, подстраивать под них свою стратегию, нанося удар в нужное время.

      Поттер молчал и лишь хмуро переводил взгляд с карт в своей руке на стол, решаясь идти ва-банк.

      - Я в игре, - Гарри уравнял ставку и, не моргнув глазом, опорожнил массивный стакан с огневиски.

      Пока будоражащее ощущение тепла разливалось по всему телу, галлеоны перекочевали в банк. Впрочем, на лицах игроков не было особого беспокойства. Сегодняшним вечером Гарри тотально не везло. Хотя, кажется, невезение не имело никакого отношения к происходящему за столом.

      - Вскрываемся, Поттер, - капитан едва ли не светился изнутри: 'жизнь удалась'.

      Ловким отрепетированным движением Кляйн засветил стрит-флеш. Пять последовательных карт одной масти, едва ли не самую стильную комбинацию в игре, лейтенанты приветствовали уважительным свистом.

      Поттер был неподвижен, апатично наблюдая за картами капитана и общим весельем.

      - Карты вскрывать-то будешь? - снисходительно спросил Кляйн, по-своему растолковав реакцию Гарри, и потянулся обеими руками за целой горой золотых галлеонов на столе.

      - Флеш-рояль, - почти нежно произнес Гарри с улыбкой, достойной безумца.

      Звук упавшего в полной тишине кресла был именно той реакцией, на которую рассчитывал Поттер. Митчел стоял, непонимающе глядя на карты Поттера. Пять старших карт одной масти намекали на две вещи. Первая была вполне очевидна, и Гарри уже, явно подражая капитану, потянулся за банком. На вторую намекнул кинжал с черной гардой глухим стуком вонзившийся в стол прямо возле руки все еще ухмылявшегося Гарри.

      - Срань домовика, Поттер! - прорычал разъярённый Кляйн. - Как, мантикраб тебя задери, это вышло?!

      В следующее мгновение он, перегнувшись через стол, сгреб Гарри за грудки. С треском отлетели пуговицы, рванулась белая ткань рубашки. Капитан притянул так и не успевшего ничего предпринять Гарри.

      - Ты спятил, капитан!- возмущенно закричал Поттер, обеими руками пытаясь ослабить хватку.

      - Не держи меня за дурака, мерлинов прохвост! Я ясно видел отражение каре вальтов в твоих очках, - казалось, еще немного - и лицо Гарри познакомится с увесистым кулаком капитана.

      - Да ты и есть дурак, - выплюнул Поттер. Неожиданно сменив тактику и пойдя в контрнаступление, он приставил палочку к горлу наемника. - Всю прошлую партию вы как бараны улыбались, наблюдая за моими очками и прикарманивая мое золото, - звонко разносящийся по всей гостиной голос Поттера был наполнен злым весельем, - мне даже не пришлось особо напрягаться. Слив вам первую игру и взвинтив ставки во второй, я добавил небольшую иллюзию на очки. Ведь только дурак может попасть в ловушку для дурака, не так ли? - от переполнявших эмоций палочка в руке Гарри испустила сноп красных искр, остудив тем самым пыл Кляйна.

      Отпустив Гарри, и усевшись на свое место под заливистый смех лейтенантов, капитан плеснул огневиски в стакан.

      - Эта партия за тобой, мелкий гаденыш, - прошипел он, - но, будь уверен, мы еще сочтемся, - спокойствие понемногу возвращалось к нему.

      - В таком случае, что насчет нашего уговора, капитан? - ухмыльнулся Гарри и сам потянулся за огневиски.

      - Хороший вопрос, - потирая руки от предвкушения, Эрик присоединился к Поттеру, - первый спустивший все деньги оплачивает весь вечер! - радостный лейтенант был прямой противоположностью хмурому капитану.

      А Поттер потирал уставшие глаза, положив очки на стол. Но если бы хоть один уважающий себя игрок в покер додумался посмотреть через них, то вряд ли бы он сел за один стол с мальчишкой. Карты были в них видны даже сквозь рубашки.

      * * *

      Париж, вечер 31 июля 1994 года.

      В Париже, как, впрочем, и во всех мегаполисах, существовала своя магическая часть. Целая инфраструктура, состоящая из всевозможных торговых представительств, заведений увеселительного характера, спортивного, гастрономического - здесь можно было найти все, что душе угодно. Разумеется, если у этой души найдется, чем заплатить.

      Гарри с наемниками как раз такими платежеспособными душами и были. Поздним вечером они спокойно прогуливались по магическому кварталу с совершенно прозаичной целью: спустить немного деньжат и повеселиться. Одеты все четверо были в одинаковые черные мантии с капюшонами, позволявшими полностью скрыть лицо в полумраке. Не то чтобы Гарри могла узнать каждая собака, просто лишний риск был не к чему.

      Первыми вышагивали капитан с Эриком. Они мало смотрели по сторонам, предпочитая болтать о предстоящем чемпионате мира по квиддичу и тотализаторе. За ними следовали Поттер с Митом. Лейтенант насвистывал веселый кабацкий мотивчик. Ну а Поттер, судя по неровной походке, все же перебравший с выпивкой, держал в руке палочку и пытался сосредоточиться для антипохмельного заклинания.

      - Кляйн, - негромко окликнул капитана Мит, - ты уверен, что у нас не возникнет проблем с возрастом именинника?

      - У меня такое впечатление, что это не ты, а Гарри задает вопрос, - хмыкнув, ответил капитан. - В этом плане золото в состоянии компенсировать не только избыток возраста, но и его недостаток, - словно учитель ученику мерным голосом продолжил Кляйн, - да к тому же администратор - моя давняя знакомая.

      Весело было всем, кроме виновника торжества, который справился и с заклинанием и с любопытством, которое никто так и не удовлетворил. Капитан сказал, что место, куда они направляются, Гарри непременно понравится, но в традициях праздника оставить это в секрете. Впрочем, какой смысл волноваться, если он скоро все узнает. Спрятав палочку, Гарри усмехнулся при мысли, что за использование магии несовершеннолетним на каникулах в Англии он бы уже получил предупреждение от министерства, а то и исключение из школы. Если поворошить историю, любой желающий найдет весьма простой ответ на причину таких отличий в законах двух, казалось бы, близких по культуре стран. На острове во время разгара первой войны с Волдемортом некий мистер Крауч, облаченный властью и вооружившийся своими убеждениями, принял ряд драконовских и беспрецедентных мер безопасности. Спору нет, в военное время они сыграли на руку министерству, да вот только после войны так никто ничего и не отменил. Так что закон о запрете на колдовство несовершеннолетними в сегодняшнем его виде был анахронизмом и пережитком войны. Что не мешало министерству использовать его уже для контроля над собственными гражданами.

      Поттер задумался настолько, что врезался в спину впереди идущего лейтенанта, как только тот остановился.

      - Вот мы и на месте, господа, - оповестил всех капитан, направляясь прямо к двери довольно большого трехэтажного здания, ничем не выделяющегося среди прочих на этой улице.

      Пройдя через охрану, компания словно оказалась внутри особняка одного из старинных аристократических семейств: дорогая мебель, шикарная обстановка в бордово-золотистых тонах, на стенах множество картин. Однако первое впечатление быстро развеялось: внутри было много мужчин, чьи разговоры и развязность вряд ли были бы уместны на званом приеме, а на картинах были изображены слишком эксцентричные и даже фривольные сценки.

      Попав в просторный приемный зал, Гарри со спутниками расположился на мягкой софе. Недалеко от них находилась небольшая компания парней, судя по всему, пришедших ненамного раньше самого Поттера. Капитан беседовал с приветливо улыбающейся женщиной, расположившейся за стойкой, напоминавшей гостиничную. Спустя несколько минут Кляйн вернулся к компании, раздав каждому по небольшой книжке в белой обложке. На ней не было никаких надписей, и она была, судя по всему, зачарованной, так как открываться явно не желала. Прежде чем Поттер успел задать вопрос, капитан сообщил:

      - Мы с ребятами для начала направимся в бар, а поскольку тебе на сегодня уже хватит, - мерзкая улыбочка не сходила с его лица, - ты останешься здесь. Чтобы открыть альбом, нужно дотронуться до обложки палочкой, а дальше разберешься уже сам. И да, с праздником тебя, Поттер.

      Гарри еще раз опустил взгляд на альбом, а спустя мгновение спины наемников скрылись за двустворчатой дверью второго зала. Впрочем, он был не один такой: расположившаяся было напротив компания тоже сваливала в направлении бара, оставив на месте одного человека. Худощавый белобрысый паренек, примерно одного с Гарри возраста, не привлекал к себе внимания. Еще раз оглядевшись вокруг, Поттер заметил большую лестницу, ведущую на второй этаж. Сосредоточив все свое внимание на альбоме, Гарри дотронулся палочкой до его обложки.

      Открыв первую же страницу, Гарри обомлел. При виде колдографии красивой женщины в нижнем белье, стоящей в провокационной позе и призывно улыбающейся, Гарри оставил все сомнения относительно места своего пребывания. Он перевернул вторую страницу, а за ней и третью... Несомненно, красота девушек не была естественной, и все они без исключения были вейлами.

      Поттер рассматривал колдографии, потеряв счет времени. И тут он увидел ЕЕ. Невысокого роста белокурая девочка в скромном синем платьице, с фиалковыми глазами, бесстрастно застыла на колдо. Она явно выделялась на фоне других, более откровенных колдографий. Такое чувство бывает в магазине, когда увидел впервые вещь и сразу же понимаешь, что вот это - мое. Так бывает и с девушками. Достаточно одного взгляда и ты с уверенностью готов сказать, хочешь ли ты завести с ней знакомство.

      Не мешкая, Гарри дотронулся палочкой до колдографии, и девушка исчезла с рамки. Оставалось только ждать. Нервничая и волнуясь, Поттер уселся поудобней на диван, раскинув в стороны руки. Впрочем, долго томиться Гарри никто не заставил. Спустя пять минут девочка появилась на лестнице. Она была одета в то самое синее платьице и в синие туфли на невысоком каблуке. Поттер следил за ней, не отрывая взгляда. Когда Гарри увидел ее перед собой, ощутил ее чары вейлы, у него перехватило дыхание и возникло острое желание забыть обо всякой окклюменции и попросту поддаться ее обаянию. Впрочем, лицо его по-прежнему не выражало никаких эмоций. Встав, Гарри уже собрался было подойти к ней, когда заметил рядом недавнего парня со светлой шевелюрой. Он стоял в застывшей позе и удивленно смотрел на Поттера.

      - Уважаемый, - вежливо обратился парень к Гарри, - это, видимо, какая-то ошибка, но сей номер заказал я.

      - Какой номер? - непонимающе спросил Поттер, нахмурив брови.

      - Как какой? В альбоме у каждой девочки есть номер, - тоном опытного ловеласа объяснил парень, видимо, распознав в Гарри новичка. Впрочем, Гарри, судя по скептическому выражению лица, оставил его опытность под большим вопросом.

      Вейла продолжала молчать, переводя взгляд с одного парня на другого.

      - Настойчиво советую вам обратиться к администратору и потребовать себе аналогичную девушку, - наглым тоном продолжил белобрысый.

      - С чего вы, сударь, изволили сделать вывод о том, что меня удовлетворит аналогичная? - в тон парню ответил Гарри, принимаю его игру.

      - Оу, у них здесь богатый выбор, уж поверьте мне, - продолжал настаивать парень покровительственным тоном, не обращая внимания на все более ехидную улыбку Гарри. - Я уверен, что первый вызвал ее, да и к тому же не устраивать же нам дуэль по этому поводу, - он отшутился, видимо, пытаясь закончить спор.

      Поттер улыбнулся и приготовился достойно ответить, когда парень его снова перебил:

      - Да, мы же не представлены, простите мое невежество, - с прежней наглой улыбочкой произнес он, - меня зовут Драко.

      Парень протянул руку. Гарри знал эту улыбку: так сегодня вечером улыбался капитан, так часто мог улыбаться и он сам. Поттер крепко пожал руку в ответ.

      - Рад знакомству, меня зовут Гарри, - Поттер изобразил самую благодушную улыбку, на которую был способен, не выпуская руки Драко, - но эта куколка сегодня идет со мной, - добавил он, отправляя белобрысому в лоб невербальный петрификус мгновением ранее вытащенной палочкой.

      Остолбеневший Драко все с той же улыбкой, но уже с удивленными глазами, рухнул пластом на диван. Там он и остался лежать с протянутой для рукопожатия рукой. Подойдя к нему, Гарри приподнял тело, подложил под голову небольшую декоративную подушку и повернулся к вейле.

      Ее яркая, живая и очень соблазнительная улыбка порадовала Поттера и очень ей шла.

      * * *

      Эти приятные воспоминания были прерваны громким рёвом трибун.

      - ИРЛАНДИЯ ПОБЕДИЛА! - надрывался Бэгмен.

      Прошло еще некоторое количество времени, в ходе которых были выполнены круги почета обеих команд, министр Фадж узнал, что его коллега понимает английский язык, а Гарри Поттер не сводил глаз с талисманов болгарской команды. Спускаясь по лестнице, он направился к выходу вместе с наставником и министром, окруженный со всех сторон аврорами, мешающими пробиться к ним репортерам.

      Гарри Поттер уже знал, где он проведет сегодняшний вечер.

     Северная Англия. Палаточный городок. 22 августа 1994 года.

      Вечер после матча был наполнен прекрасным настроением болельщиков, отдыхавших в лагере. Тут и там звучали взрывы и сверкали магические фейерверки. Люди пили, гуляли и просто веселились, празднуя завершение отличной игры.

      Впрочем, хорошее настроение было не у всех. Шедшая по краю лагеря Дафна была разгневана. Десятком минут ранее в палатку Ноттов, где собралась вся их честная компания, прилетела серая сова семьи Гринграсс. В коротком письме Сильвия настойчиво просила дочь вернуться обратно в свою палатку. Больше всего Дафну бесило непонимание причин, которыми руководствовалась маман, заставляя ее пропускать такую хорошую вечеринку. Малфой после матча был каким-то задумчивым, упорно отказывался что-то объяснять и ссылался на головную боль. Впрочем, остальным, несмотря на хмурого Драко, было весело. Винсент и Грегори избавились от синяков и фурункулов, которыми их наградили эти гриффиндорские выскочки и похвастались, что родители выдворили их из палаток, попутно одарив родительским благословлением и кругленькой суммой галлеонов. Парни были вольны не возвращаться обратно и собирались протусить у Тео всю ночь. У Панси была аналогичная ситуация: её отпустили, содрав обещание не шляться по лагерю и не покидать палатку Ноттов. И только ее, Дафны, родители все никак не решались отпустить свою ненаглядную дочурку ни на шаг от себя. Мерлинова несправедливость!

      Сжимая кулачки и уже представляя, что она выскажет матери, Дафна шла, не обращая внимания на редких прохожих, бродящих по лагерю. Внезапно её внимание привлекла необычная процессия людей в черных мантиях. Над колонной странных болельщиков висели в воздухе несколько человек, судя по одежде, магглов. Маги из колонны время от времени посылали заклинания в палатки и оказавшихся рядом людей, но делали это не целясь и, видимо, не стараясь убить всех вокруг. Присмотревшись, Дафна увидела на их лицах маски, и ее с головой накрыли шок и страх.

      Вокруг пожирателей смерти нарастал шум и хаос. Только сейчас Дафна заметила, что все это время она не двигалась и даже, кажется, не дышала. Рядом с ней стояла парочка молодых людей. Парень крепко держал руку девушки с каштановыми волосами и произнес достаточно громко, чтобы услышала и Дафна.

      - Они начали разделяться, нам стоит убраться отсюда как можно дальше, - звучало это достаточно убедительно, особенно на фоне распадающейся на маленькие группки колоны пожирателей.

      Дафна сочла благоразумным присоединиться к неожиданным попутчикам. Обогнув две палатки, они направились в сторону лесной полосы, отгораживающей ирландскую часть лагеря от болгарской. Постоянно оглядываясь и нервничая, Дафна торопилась и несколько раз едва не упала. Девушка поймала себя на мысли об оставленной дома метле. Она бы отдала много галлеонов из своего детского хранилища, лишь бы быстрее убраться из лагеря.

      До леса оставалось с полсотни метров, но прямо на их пути расположился большой серый валун, рядом с которым росли два небольших деревца. Возможно, это и закрыло им обзор. Трое мужчин в мантиях и масках шли как раз со стороны болгарского лагеря. В центре был самый высокий из них, с идеальной осанкой. Высокомерия и гордыня явно входили в список его любимых грехов. Руки мужчины были пусты, в отличие от его напарника слева, низкого сгорбленного человека с кожаной сумкой в руках. Впрочем, внимание больше всех привлекал толстяк справа, явно не дурак пожрать после шести.

      Встреча стала взаимно неожиданной, все, включая Дафну, вытащили палочки. Гринграсс было известно о том, что ее родители что-то не поделили с упивающимися на прошлой войне. И о том, что может случиться, если ее опознают, думать не хотелось. Огромный антиаппарационный купол висел над лагерем и стадионом, мешая использовать аппарацию, а также отбирая всякую надежду на своевременную подмогу.

      - Господа, кажется, мы пришли, - обратился к товарищам находящийся в центре высокомерный пожиратель.

      - Что это за шутки с костюмами упивающихся, пропустите нас! - парень, имя которого Дафна так и не узнала, видимо, решил потянуть время.

      В ответ послышался смех. Впрочем, его сопроводило ударное заклинание, пущенное толстяком. Случайный спутник Дафны прикрылся неизвестным ей щитом, в то время как она сама резко разорвала дистанцию, послав оглушающее в напавшего пожирателя. В Хогвартсе был курс дуэлинга, который вел декан Когтеврана Флитвик. Порой Дафна посещала эти занятия, впрочем, без фанатизма, в отличие от Драко или Теодора. Она надеялась помочь своим неожиданным спутникам, которые были явно старше ее, продержаться да подхода помощи.

      Девушка с каштановыми волосами спряталась за парнем, приготовившись поставить щит. Толстяк, не став мешкать, пустил быструю цепочку заклинаний, состоящую из двух ударных и одного оглушающего. И если первые два приняли на себя щиты этой парочки, то оглушающее красной стрелой настигло защитника, отбросив его на несколько метров назад. Дафна, сосредоточившись, наложила чары на кусты, находящиеся рядом с пожирателями. Ветки потянулись к ногам мужчин и начали оплетать их, но буквально через несколько секунд рассыпались прахом. В игру вступил горбун справа. В следующее мгновенье в девушек посыпались связывающие и оглушающие заклинания. Ни о какой контратаке не могло быть и речи, все силы уходили на поддержание протего. Фиолетовый луч энергии, напоминавший молнию, ударил по щиту Гринграсс, щит, не выдержав, рассыпался в яркой вспышке, в тот же миг Дафна ощутила небольшой удар током. Немного ослепленная, она смогла восстановить щит и успела послать в воздух небольшую красную вспышку - сигнал, символизирующий просьбу о помощи. В этот момент послышался крик ее подруги по несчастью, но обернуться и выяснить, что с ней стряслось, не было никакой возможности.

      * * *

      Париж. 22 августа 1994 года.

      Полночь. Плохо задернутые портьеры позволяют лунному свету пробиться сквозь окно, наполняя небольшую комнату бледно-голубым свечением. Ненавязчивый маггловский мотивчик играет на пределе слышимости. На застеленную кровать брошен стильный темно-синий пиджак, рядом на шикарном персидском ковре лежит эффектное вечернее платье. На журнальном столике тускло поблескивают небрежно положенные очки. А рядом с ними стоит откупоренная бутылка дорогого красного вина, вместе с ней и два опустошенных бокала.

      Парочка расположилась в шикарном бордово-золотом кресле с широкими подлокотниками и огромной спинкой. Белокурая девчонка страстно обвила руками шею парня, тесно прижимаясь к нему и впиваясь в губы.

      - Восхитительно... - горячим шепотом звучит мужской голос.

      В бледном свете комнаты блеснули запонки. Руки парня беспорядочно скользили по девичьей спине, то и дело путаясь в длинных светлых волосах.

      - Я знаю, - интригующе и самоуверенно отвечает мелодичный женский голосок. - Ведь ты снова пришёл ко мне, - прошептала вейла на ухо, расстёгивая пуговицу на его белой рубашке.

      В следующее мгновение красный кружевной бюстгальтер оказался отброшенным к платью. Улыбаясь, парень погладил вейлу по щеке. И вдруг острая боль пронзила его правую руку. Парень, поморщившись, отдернул ее и обескуражено уставился на старое кольцо, полыхавшее ярким багровым светом. Парочка с удивлением глядела на сверкающий камень. Гарри знал, что это значит, и ему это не нравилось.

      'Почему сейчас? И где, черт побери, палочка?' - успел подумать Поттер, прежде чем исчезнуть с небольшим хлопком.

      * * *

      Северная Англия. Палаточный городок. 22 августа 1994 года.

      - Мерлиновы подштанники, как это возможно?! - грубый, прокуренный мужской голос был первым, что услышал Гарри Поттер после падения, основательно приложившись о землю.

      - Гиппогрифье дерьмо, я знал, что когда-то это случится! - Поттер был весьма зол.

      Поднявшись, Гарри обнаружил себя в очень деликатной ситуации. Прямо перед ним стояло три тела в черных мантиях с ненавязчиво намекающими масками на лицах. Один из них держал палочку поднятой. Видимо, пожиратели не принимали Гарри в серьезный расчет, видя его безоружным, хоть и были несколько сбиты с толку неожиданным появлением. В паре шагов от места прибытия находились две связанные девицы. На груди одной из них сиял знакомый амулет. Что ж, причинно-следственные связи налажены, можно приступать.

      - И пусть весь мир подождет, - тихо прокомментировал свои мысли Гарри, лихо уклонившись от сногсшибателя.

      - Стой! - приказал высокий мужик, очевидный лидер их небольшой пожирательской компании, положив руку на плечо толстяка. - Это парные артефакты, видите, как сверкают. Очень интересный случай, - сказал он заинтересованно.

      - Тогда ты должен догадаться, почему, зачем и как я оказался здесь.

      Почему бы и не поговорить, решил Поттер, потиравший ушибленную щеку. Отсутствие очков нисколько не мешало Гарри. Впрочем, 'говоря по секрету', директор Дамблдор также прекрасно видел без своих.

      - Верно, - мерзавец явно улыбался под маской, наслаждаясь ситуацией. - Но ты без палочки, да к тому же всего лишь подросток.

      Ухмыляясь одними лишь уголками губ, Поттер кивнул пожирателю, соглашаясь с его словами. Хорошо быть подростком - большинство тебя попросту недооценивают.

      - Сейчас, мальчишка, мы тебя оглушим. Поболтали и хватит, - заговорщицким тоном закончил разговорчивый упиванец под одобрительные смешки своих дружков.

      - У меня есть встречный вариант, - невербальное акцио оказалось достаточно неожиданным для толстяка, и в следующее мгновение палочка сменила владельца. Кажется, Поттеру удалось удивить их во второй раз.

      Не желая терять преимущество, Гарри выпустил свое коронное ударное. Вспышка света и молния уже несётся к борову слева. Испуганный вскрик, а так же ловко наложенный профессиональный щит 'случились' одновременно. Сгорбленный низкий упивающийся успел вовремя среагировать и поставить хороший щит, который, полыхнув золотым светом, исчез ровно через несколько секунд после появления. Особенностью данной защиты была большая энергоёмкость и крайне малый срок действия, ограничивающийся несколькими секундами. Зато в отведенный срок он предоставлял отменную защиту при условии, что у волшебника хватит умения и реакции его вовремя установить.

      Как оказалось, последнего у коротышки оказалось даже в избытке, потому как он успел собраться и контратаковать рассекающим. Очередная версия секо, которое, как утверждал Дамблдор, так любят упивающееся.

      Немного удивившись реакции противника, Поттер решил сэкономить энергию на щите. И слегка пригнулся, уклоняясь от заклинания. Гарри сообразил, что с находящимися у него за спиной неподвижными девушками ему особо не попрыгать. Досадно морщась, он постарался и наложил щит из штурмового аврорского арсенала. Он был достаточно широк и мог продержаться с минуту, если противник не подавит его своей мощью. Минуты ему не дали, но не меньше десятка секунд потребовалось коротышке для того, чтобы покончить со щитом. За это время Гарри успел отметить спокойно наблюдающего предводителя и стоящего за ним толстяка, лишившегося палочки, и, видимо, боящегося попасть под шальное ударное.

      Гарри обратил внимание на плохо слушающуюся палочку. Как и всегда в таких случаях, чужая палочка была крайне неудобным орудием. Пальцы покалывало, а заклинания могли получиться не совсем правильными. Но выбора не было.

      Трансфигурировав небольшой булыжник в собаку, Поттер отправил ее прямиком на пожирателя, отметив про себя, что заклинание удалось не лучшим образом. Жаль, что из-за масок не видно лиц и эмоций противников. Встретив пса рассекающим заклинанием, сгорбленный пожиратель атаковал, использовав довольно сложные чары: несколько магических стрел синего цвета, летящие к цели небольшим полукругом.

      - Это все, на что тебя хватает? - создавая заклинание уплотнения воздуха, закричал Гарри.

      Перед ним возникла плотная воздушная пелена, принявшая удар чародея. Пожиратель никак не отреагировал на провокацию Поттера и уже плел новое неизвестное заклинание. Сидя в обороне, битву не выиграть. Если, конечно, не надеешься взять противника измором. Быстрый росчерк чужой палочкой, и в пожирателя несётся ледяное копье. У того не оставалось шанса доплести новые чары, как и времени на создание щита, поэтому неуклюжий рывок с линии атаки оставался его единственным шансом. Копье пролетело мимо, а у пожирателя, похоже, заканчивалось терпение.

      - Авада Кедавра, - со злостью выплюнул коротышка, игнорируя невербалику.

      Прежде чем Гарри успел поднять палочкой ближайший булыжник, или, в крайнем случае, отпрыгнуть в сторону, высокий пожиратель, командующий этой тройкой, вступил в поединок. В мгновение ока выкорчевав небольшой пенек, он подставил его под аваду.

      - Прекратить! - приказным тоном заявил он.

      После этого противник Гарри, ощетинившись усиленной версией протего, замер на месте. Поттер, повторив его заклинание, занял выжидательную позицию.

      - Господа! - обратился главарь к присутствующим, легко похлопав в ладоши, - прекрасная дуэль. Но смею напомнить, мы пришли сюда за развлечением, а не за битвой насмерть, - закончил он, нервно вращая свою палочку.

      - Этот щенок смеет становиться на нашем пути! - писклявым голосом возразил толстяк. - Нужно избавиться от него.

      - Этому щенку, - передразнив коллегу, властно заговорил предводитель, - удалось выиграть время. Как вы можете видеть, к нам приближается толпа, и я смею заверить вас, это отнюдь не люди нашего круга.

      Гарри так и подмывало обернуться и посмотреть, но делать это сейчас было крайне глупо.

      - Что ж, мальчишка, сегодня удача на твоей стороне, - впервые подал голос коротышка, - но в целом приятно видеть, что Хогвартс еще способен чему-то научить.

      Гарри продержал щит до той поры, пока тройка пожирателей не скрылась в лесной полосе.

      Развернувшись, он заметил оглушенного парня и с десяток волшебников, приближающихся к ним. Сняв связывающее заклинание с девушки, на которой был надет амулет, Гарри встал рядом с ней на колени и под холодным взглядом голубых глаз принялся накладывать диагностическое. Особых повреждений он не обнаружил, лишь пару ушибов. Что до психологического состояния, то, скорее всего, у Дафны был легкий шок. Тут магией не помочь, и, наложив слабенькие согревающие чары, Гарри помог девушке подняться.

      - Ну, вот и встретились, - Поттера забавляла некая ирония ситуации, поднявшая упавшее было настроение. - Где находится твоя палатка? Присутствуют ли здесь твои родители? - Взмахнув палочкой еще раз, Гарри превратил свою рубашку в обычную черную мантию.

      - Радостная встреча, ничего не скажешь, - похоже, Гринграсс начала приходить в себя.

      Тем временем к месту прибыла группа самоорганизовавшихся волшебников и принялась приводить в чувства неизвестных парня с девушкой.

      - Дети, слава Богу, мы прибыли вовремя, - обратился к Поттеру мужчина лет сорока в жуткого вида маггловской куртке. - По дороге были видны всполохи заклинаний, вы сумели отбиться, молодцы! - улыбаясь, говорил человек.

      - Да, спасибо вам большое, - искренне поблагодарил Поттер, пожав мужчине руку. - Видите ли, мне нужно отвести подругу в ее палатку. Ей нехорошо, - добавил Гарри, пытаясь взять Дафну за локоть.

      - Со мной все в порядке, - произнесла она резче и громче чем следовало, тем самым привлекая к себе внимание окружающих. Заметив это, Дафна была смущена своей вспыльчивостью, что не помешало ей отстраниться от Гарри.

      - Я наложил диагностические чары - опасаться нечего, у девочки лишь небольшой испуг, - мягко и настойчиво начал объяснять Поттер, не желая задерживаться здесь ни одной лишней минуты. Видимо, собеседнику этого хватило - он отправился поднимать на ноги оглушенного парня.

      - Ты знаешь их? - уже тише обратился Гарри к своей невесте, указывая на приходящих в себя молодых людей.

      - Нет, они просто оказались рядом, - сердито буркнула Дафна.

      - В таком случае мы уходим, - принял решение Гарри. - Так где твоя палатка?

      Ничего не ответив, Гринграсс направилась к западной части лагеря. Весьма удивленный, Поттер отправился за ней. Да уж, не так он представлял себе эту встречу. Впрочем, Гарри не упустил возможности полюбоваться хорошей фигуркой. И, придержав комментарий касательно задницы мисс Гринграсс, догнал ту прямо около большой пурпурной палатки.

      - Ты всегда такая приветливая и разговорчивая?

      - А чего ты ожидал? - вопросом на вопрос не слишком вежливо ответила она.

      - Не то чтоб объятий и поцелуев, но все-таки более адекватной реакции, - осторожно ответил Поттер.

      Ему не нравился этот разговор, не нравилось поведение Дафны, и было бы хорошо поскорее выяснить, в чем тут дело.

      - Я, конечно, тебе благодарна за помощь, но давай этим и ограничимся, - хмуро сказала Дафна, не глядя по сторонам. - Теперь хотя бы ясно, зачем нужен этот мерлинов амулет, - в ее голосе добавилось злости.

      - Послушай... - собираясь с мыслями, Поттер тянул время, пытаясь определится с линией поведения. Юноша был не готов к встрече, и уж точно не ожидал негативного к себе отношения. Сей факт неприятно бил по самолюбию Поттера. - Этот амулет сейчас неплохо выручил тебя, но заметь, он был не моей идеей!

      - Ты хоть представляешь, что я чувствовала несколько минут назад?!

      - Пожиратели не самое приятное зрелище, и мне, конечно, жаль, что ты вляпалась в эту историю, но ничего ужасного по сути не произошло. Я, между прочим, тоже... - Поттер, прикусив язык, вдруг 'заинтересовался' магической палаткой в форме огромного чайника. Сдерживаться хотелось все меньше и меньше.

      - Идиот, - она разозлилась, - Я имела в виду амулет: когда он начал светиться, то перед твоим появлением я испытала нечто похожее на магическое истощение! Как будто бы кто-то забрал мою магию!

      Весьма обескураженный, Гарри стал обдумывать новую информацию об артефакте. Раньше он был уверен, что амулет просто служит маяком и датчиком опасности. В этом случае он подавал сигнал кольцу, которое переносило своего владельца к амулету. Теперь стало понятно, что амулет и кольцо, скорее всего, при переносе используют магическую энергию своих владельцев. Жаль, что вся документация, касающаяся этой пары артефактов, сгорела в Годриковой Лощине. Возможно, Альбус знает больше, чем говорит?

      - Послушай, Поттер, ты надел на меня этот мерлинов ошейник и пропал на все эти годы. Ни письма, ни встречи, ничего. Совы возвращались, не найдя ни тебя, ни Дамблдора. Теперь ты появляешься как ни в чем не бывало и хочешь к себе нормального отношения?! - Дафна, остановившись, тыкала пальцем в грудь Поттера для пущей убедительности. Упрек был неприятным, звучал так, будто бы все зависело от Гарри, и выставлял его не в лучшем свете.

      - В свою защиту могу сказать, что это последствия наложенной на особняк защиты и мер безопасности, которых мы были вынуждены придерживаться, - неужели она не может этого понять.

      Проходя через лагерь, они повсюду встречали мечущихся в хаосе людей, спешащих к себе в палатку, ищущих кого-то или пытающихся покинуть лагерь. Вокруг были видны следы разрушений, поваленные палатки, разбросанный хлам. Впрочем, тел убитых или раненых видно не было. Возможно, пожиратели действительно лишь развлекались, но это могло быть лишь первое впечатление. Если, конечно, это настоящие пожиратели.

      Поттер, не желая задерживаться, снова попробовал взять Дафну за руку, желая тем самым намекнуть о необходимости идти дальше. Но она резко отстранилась, неодобрительно глядя на него. В ответ на оправдание Дафна лишь фыркнула, а Гарри внезапно осознал, что пожиратели видели действие артефактов. И если они впоследствии опознают в своем недавнем противнике Гарри Поттера, то получат в руки неплохой козырь. Что, если нападение на Дафну устроят еще раз специально для того, чтобы сработал амулет? С этой стороны Гарри вопрос еще не рассматривал: в детстве он не особо заморачивался, а потом как-то не до того было. Что ж, возможно, настало время поговорить с Альбусом.

      Пройдя вслед за Дафной еще минут пять в полном молчании, Гарри заметил прямо перед собой палатку с изображением герба рода Грингасс - свидетельством благородства и богатства рода. Пройдя внутрь, он оказался в свободно обставленной прихожей, из которой виднелась гостиная. Приглашения присесть не последовало, впрочем, войти его тоже никто не приглашал. Гарри решил не комплексовать. Осмотревшись вокруг и усевшись в самое удобное на его взгляд кресло, он обратился к девушке.

      - Так где твои родители?

      В этот момент появился домовик.

      - Динки, найди родителей и скажи им, что я уже вернулась. Они, наверное, волнуются, - обеспокоенным тоном приказала Дафна и, усевшись на диван недалеко от Поттера, обернулась к нему. - Гарри Поттер, поскольку из газет мне известно о твоем поступлении в школу, мне хотелось бы прояснить один момент. Да, взрослые заключили контракт, при этом не спросив, по крайней мере, моего мнения. А оно, должна тебе намекнуть, отрицательное. Потому сделай милость, не таскайся за мной и не навязывай свое общество, мне оно ни к чему, - высокомерно выдав эту тираду, Дафна уставилась на Поттера самым презрительным взглядом, на который была способна. - Ведь ты полукровка? - продолжила она вживаться в образ чистокровного сноба. - Хоть твоя кровь и чище, чем у магглорожденных, ты мне не ровня, - закинув ногу на ногу, Дафна нанесла 'завершающий штрих'.

      Медленно теряя самообладание, Гарри Поттер прощался с остатками терпения.

      - Какого черта, Гринграсс?! - Пальцы до боли сжали подлокотники. - Ты хочешь вывести меня из себя? Или попросту дура? - низким почти шипящим голосом выдавил Гарри. - Хочешь ты этого или нет, контракт дело свершенное, и я, между прочим, тоже тебя не выбирал. Но если ты желаешь испортить отношения уже сейчас, могу поздравить - тебе это удалось.

      Злой и раздраженный, Гарри поднялся с кресла. Лицо Дафны выражало странную гаму чувств, но Гарри не смог распознать, каких. Уже развернувшись для того, чтобы уйти, Поттер увидел входящих в гостиную Доминика и Сильвию. Немного растерявшись, понимая, что они наверняка слышали если не все, то уж последнюю часть точно, Гарри решил соблюсти этикет.

      - Миссис Гринграсс, мистер Гринграсс, мое почтение, - с трудом уняв бушующий внутри ураган негатива, выговорил Поттер.

      - Здравствуй, Гарри, - мило улыбнулась Сильвия, в то время как Доминик пожал протянутую ему руку.

      - Я весьма удивлен, видя тебя здесь. Прошу присесть, мне хотелось бы задать пару вопросов, - судя по всему, Доминик решил проигнорировать явное намерение Гарри уйти.

      Не сказав ничего, Дафна встала и отправилась в свою комнату.

      - Кажется, сейчас я нужнее там, - кивком указывая вслед ушедшей дочери, произнесла Сильвия. - Приятно было снова тебя увидеть, Гарри Поттер, - улыбнувшись, женщина покинула комнату.

      Оставшись наедине с отцом Дафны, Поттер уселся в кресло напротив него.

      - Перед тем, как нас позвал домовик, - заговорил лорд Гринграсс, - мы отправили младшую дочь портключом домой и отправились искать Дафну. По дороге мы видели небольшие группы пожирателей, отступающих к лесу, а также черную метку. Прошу, расскажи, как ты встретил мою дочь и не ввязались ли вы в неприятности, - мрачно закончил он.

      Упоминание черной метки заинтересовало Гарри, ему хотелось бы на нее взглянуть. Но, пересилив любопытство, Гарри вкратце рассказал о свойствах своего кольца и о столкновении с пожирателями. Он намеренно не упоминал их с Дафной перепалку, считая это делом, касающимся только двоих.

      - Я весьма впечатлен тобой, Гарри, - улыбаясь одними губами, сказал мистер Гринграсс, но глаза его остались холодны. - Прошу, отдай мне палочку пожирателя. Я сомневаюсь, что это его основная волшебная палочка, но необходимо, по крайней мере, уничтожить следы примененных тобой заклинаний.

      Поттер вытащил палочку, отметив про себя, что сделана она из остролиста. Сердцевину определить он не мог, да и по сути это было не важно. Закрыв глаза и сосредоточившись, Гарри начал вливать в дерево все больше и больше магической энергии. Спустя несколько секунд раздалось потрескивание дерева, кончик палочки вспыхнул синим пламенем и погас буквально в тоже мгновение. Волшебную палочку можно подчистить от следов заклинаний, но процесс для Гарри был довольно затруднителен. Можно было ее попросту сломать, но тогда все равно оставался шанс, что опытный человек сможет кое-что узнать. Потому Поттер решил использовать небольшой трюк, требующий умений в элементарной беспалочковой магии. После этого ее уже не восстановить, но ведь это уже не важно.

      - Занятный фокус, - сухо прокомментировал Доминик. - Насколько нам всем известно, ты поступил в Хогвартс?

      - Да, остались небольшие формальности вроде аттестации по основным предметам, - ответил Поттер, прикидывая, под каким бы предлогом ретироваться.

      Внезапно в воздухе вспыхнул огненный шар, а из пламени появился Фоукс. Доминик, не привыкший к таким сюрпризам, вскочил и вытащил палочку, но, быстро разобравшись в ситуации, сел обратно. Феникс сбросил на колени Гарри сверток бумаги, после чего уселся на спинку кресла и издал требовательную трель.

      Развернув письмо, Гарри подумал, что им уже пора перебираться из Франции. В письме Дамблдор сообщал о нападении на лагерь, а также о метке пожирателей в небе и просил вернуться Гарри в поместье Фламеля как можно скорее. Информация распространяется слишком медленно, и если бы тут происходило что-нибудь действительно серьезное, они бы не успели предпринять ровным счетом ничего. А также если бы не амулет...

      - Прошу меня простить, опекун срочно хочет меня видеть, - иронично улыбаясь, попрощался Гарри, сажая феникса себе на руку. - Передайте мои наилучшие пожелания жене и дочери.

     Франция, 28 августа 1994 года.

      Гарри Поттер сидел за огромным перевернутым взрывом дубовым столом. Опираясь спиной о столешницу и морщась от боли в руке, Гарри наколдовал чары головного пузыря. Поскольку огонь заполнял половину комнаты, отрезая путь к отступлению, а дым и жар не позволяли нормально видеть и дышать, чары пузыря были едва ли не единственным выходом. Вокруг были разбросаны части рыцарских доспехов, а обратная от Гарри сторона стола усеяна арбалетными болтами. Сам Поттер был одет в плотный костюм из драконьей кожи, призванный смягчить воздействие магии на владельца. Впрочем, сейчас от него мало что осталось: перемазанный в саже так, что изначальный красный цвет скорее угадывался, чем был виден, местами порванный и оплавленный огнем, он по большей части скорее лишь мешал двигаться, нежели защищал от болтов и мечей.

      Услышав размеренный звон метала, Гарри выглянул из-за своего укрытия. Из дверного проема, объятого магическим пламенем, показался латный стальной доспех и довольно шустро заковылял в сторону Гарри. Резко выпрямившись, Поттер вскинул палочку. Доспех остановился и начал с треском сжиматься, как будто бы из него выкачивали воздух. Спустя несколько секунд на каменный пол упал металлический шар небольшого диаметра. В средние века, когда еще волшебники открыто жили вместе с магглами, за подобное заклинание, примененное к человеку благородного сословия, мага ожидала смертная казнь. Впрочем, в те же времена доспехи искусно зачаровывали, даря владельцу весьма неплохую защиту от магии.

      Понимая, что его загнали в ловушку и скоро противник явится за ним, Поттер решил не ждать. Несколько витиеватых пассов палочкой, и дверной проем покрылся инеем, погасив тем самым огонь. Сосредоточившись, Гарри вспомнил усиленную версию репаро, позволявшую не только собрать предмет, но и частично восстановить магические контуры на нем. Два доспеха, развороченные взрывным заклинанием несколькими минутам ранее, встали в строй. Еще несколько секунд, и Гарри удалось получить полный контроль над ними. Отдав мысленный приказ двигаться вперед, будущий ученик Хогвартса пристроился у них за спинами, собираясь с силами для наложения щита и проклиная все на свете.

      В смежной комнате, некогда обставленной в светло-бежевых тонах, находились два трансфигурированных паука. Судя по их виду, изначальным материалом послужила оконная решетка. Доспехи Поттера были вооружены добротными двуручными клинками, но против таких пауков они были практически бесполезны. Направив палочку на огромную деревянную люстру, Гарри преобразовал дерево в камень. Железная цепь не выдержала массы, и окаменевшая люстра рухнула прямо на пауков, надежно погребая их под собой.

      Внезапно с ужасным грохотом обрушилась часть стены справа. Гарри закрылся щитом от осколков и попытался что-либо разглядеть в облаке пыли, попутно отдав приказ своим солдатам идти вперед и порубить все, что встретится им на пути. Сам же он пятился в угол, возводя сильнейший из своих щитов, который начал окутывать его прозрачным серебряным куполом.

      В следующее мгновение огромный каменный кулак из серого гранита смял один из доспехов мощным ударом. Наколдованный Поттером магический ветер, наконец, развеял пыль и дым, открыв взору огромного каменного голема. Сначала грубо выругавшись и уже потом поразившись мастерству и количеству затраченных на творение сил, Гарри начал плести сложное и весьма затратное заклинание. Подобным пользовались в средние века - им можно было проделать брешь в небольшой крепостной стене. Нарисовав палочкой круг в воздухе, Поттер принялся за пассы, стараясь не обращать внимания на легкость, с которой был раздавлен второй доспех. Покончив с доспехами, безмозглая магическая тварь направилась к Гарри. Шаг, еще один. Двигаясь весьма медленно, но неотвратимо, голем принялся заносить руку для удара. Не строя иллюзий насчет своего щита, Поттер в легкой панике закончил заклинание, с опозданием почувствовав небольшую ошибку в нем. Сфера из синей энергии, пролетев несколько метров, ударила прямиком в тело голема. Раздался оглушительный взрыв, и Поттера, несмотря на выставленный щит, прижало к стене. Выругавшись и стерев рукавом пот и пыль с лица, Гарри увидел перед собой остатки туловища и ноги голема, оставшиеся стоять на месте. Комната была усеяна кусками камня; щит спас Гарри от осколков, но ударная волна основательно выбила из него дух.

      В образовавшемся проеме было достаточно светло, чтобы увидеть высокую фигуру волшебника, направляющего палочку на Гарри. Оглушающее и вслед за ним ударное получились у Поттера на удивление быстро и на мгновение опередили красный луч, сорвавшийся с палочки противника. Заклинания Гарри отскочили от золотистого щита высокого волшебника, так и не разбив его, и лишь оставили небольшие выбоины в стенах. Поттеру же повезло в последний момент отскочить с линии красного луча, который, столкнувшись со стеной за спиной мальчишки, взорвался, разбрасывая по комнате магический огонь и черный едкий дым.

      Очки Гарри позволяли неплохо ориентироваться в наполненном дымом помещении. Призвав в руку металлический прут, оставшийся от погребенного под люстрой паука, Гарри трансфигурировал его в простой полуторный меч. Поттера посетила спасительная идея: прикрыв на несколько секунд глаза, он взмахнул палочкой, и от него отпочковались две магические иллюзии. В первую секунду это были абсолютно бесцветные фигуры, но они сразу же начали копировать движения Гарри. Впрочем, вскоре они обрели цвет, и отличить их от оригинала не смогла бы и родная мать. Разумеется, если бы Поттер владел этим дуэльным заклинанием хотя бы на сносном уровне, копии появились бы в гораздо большем количестве, и никаких проблем с цветом в первое мгновение не наблюдалось бы.

      Взмахнув палочкой в последний раз и наложив кратковременное ускорение на свои ботинки, Поттер, перехватив меч в правую руку, со всей доступной ему скоростью понесся в разрушенный проем. Тот был достаточно широк для того, чтобы Гарри и его копии одновременно прошли в него. Оттолкнувшись от остатков стены, Поттер в виртуозном прыжке начал замахиваться мечом. От противника его отделяло не более пяти метров, и тому еще предстояло угадать среди иллюзий верную цель и отреагировать. Поттер стремительно падал на противника, его лицо озарил безумный оскал, а в глазах сверкал маниакальный блеск. Три, два, один метр, и внезапно золотистый щит, окружающий мага, полыхнул ярким светом, и этот свет полностью затопил сознание Гарри.

      * * *

      Брюссель, Министерство Магии Евросоюза, 29 августа.

      Длинный уходящий в бесконечность коридор уже порядком злил Гарри, плетущегося за Дамблдором. Альбус непростительно опаздывал и знал это. Так же он знал, что без него заседание не начнут, и поэтому особо не торопился. Сегодня предстоит трудный диалог, в котором каждый будет отстаивать свои интересы, а значит, немного промариновать коллег перед обсуждением не помешает. Они находились в кулуарах министерства магии Евросоюза, относительно недавно отстроенного здания в городской черте Брюсселя.

      И если мысли Альбуса были заняты предстоящим собранием, то из головы у Поттера никак не выходил проигрыш Дамблдору на тренировке. Само по себе это событие не было чем-то удивительным, скорее закономерным. Гарри жалел о выбранной стратегии и обдумывал альтернативные варианты. Впрочем, если вспомнить дуэль с пожирателями недельной давности, то поводов для самоиронии прибавлялось.

      По бокам коридора были расставлены весьма удобные лавочки, а стены украшали гербы стран, входящих в магический союз Европы, а так же светильники весьма современного вида. Пройдя мимо очередного герба, выполненного из позолоченного металла, англичане повернули в тупиковый коридор. В конце его была дверь, сделанная из красного дерева.

      На одной из лавочек вольготно расселся черноволосый парень, весьма угрюмый на вид, одетый в строгую мантию черного цвета. Судя по внешнему виду, он был на несколько лет старше самого Поттера. Бросив: 'Побудь здесь', Дамблдор скрылся за дверью, оставив Гарри в компании незнакомого парня. Впрочем, Поттера не покидало ощущение, что он его где-то видел. Устроившись напротив, Гарри создал из воздуха подушку, улегся на лавочку с ногами и блаженно зевнул. Судя по всему, опекун пропал надолго, и Поттер намеревался немного отдохнуть. Но спустя несколько минут его грубо прервали.

      - Гарри Поттер? - нарушил молчание его сосед.

      - С кем имею честь? - кивнув в ответ, спросил Поттер, не поворачивая головы.

      - Виктор Крам, - парень представлялся так же хмуро, как и выглядел.

      Хоть Гарри и не интересовался квиддичем, но имя известного на весь мир ловца знал. Перевернувшись на бок и поудобнее уложив голову, Поттер уже с большим интересом разглядывал собеседника. Крам был учеником Дурмстранга, но что он делал здесь?

      - На мой взгляд, не хватает кого-то третьего, - с кривоватой улыбкой продолжил Крам.

      - Я бы сказал, третьей, - Гарри улыбнулся в ответ, поддерживая шутку.

      Тем временем в кабинете за дверью эмоции набирали обороты.

      - Ты опоздал, Альбус! - вместо приветствия высоким голосом заявила мадам Максим.

      - Это возмутительно, - вторил ей Каркаров.

      - И вам добрый день, друзья, - с добродушной улыбкой сверкнул очками-половинками Альбус. - Прошу прощения, дела, не требующие отлагательства, застали меня в самый неподходящий час.

      - У всех у нас дела, - пробурчал Каркаров, понемногу успокаиваясь.

      В центре комнаты прямо посередине круглого стола стоял кубок огня - старинный артефакт, призванный выбирать достойных представителей из трех магических школ. Впрочем, у него была еще одна функция. Кубок также выбирал и место проведения турнира, а точнее, школу. И поскольку последний из турниров проходил в Бобатоне, то кубок пылился в министерстве Франции все эти столетия. С объединением Европы в один магический союз все более-менее важные вопросы стали решать в Брюсселе - именно это и объясняло место сегодняшнего сбора трех директоров известнейших магических школ.

      - Не будем терять времени, - мадам Максим быстро взяла инициативу в свои руки, протягивая коллегам пергамент и письменные принадлежности.

      Спустя минуту в кубок были брошены три свитка с названиями школ.

      - А пока мы ждем, хочу обсудить с вами один весьма важный вопрос, - добродушным тоном начал Альбус. - Министерские чиновники поговаривают о некоем смягчении правил турнира. А точнее, о введении возрастного ограничения. И мы должны проголосовать по данному вопросу.

      Было видно, что это ограничение очень беспокоило директора Хогвартса.

      - Я, разумеется, за введение подобных мер - это повысит уровень безопасности, - заговорила мадам Максим, кивая головой и постукивая пальцами по столешнице.

      - Дорогая, я понимаю твое беспокойство за детей, но, полагаю, кубок и так выберет самых достойных, а значит, и способных преодолеть испытания, - Дамблдор, судя по всему, придерживался противоположной точки зрения.

      - И, разумеется, твой ученик останется ни с чем, все мы это понимаем, Альбус, - ухмыляясь, встрял Каркаров. - Я поддерживаю Олимпию. В стремлении обезопасить учеников младших курсов, разумеется, - с иронией добавил он.

      Внезапно кубок, полыхнув синим пламенем, выбросил слегка дымящийся сверток пергамента. Мадам Максим, поймавшая его первой, с кислым лицом поздравила Альбуса как принимающую сторону. Каркаров промолчал, возможно, ему было все равно, а может быть, он и не рассчитывал принимать турнир в своей школе.

      - В таком случае, добро пожаловать в Хогвартс, - взял слово Альбус. - Но прежде, чем окончательно поставить точку в вопросе о возрастных ограничениях, мне хотелось бы отметить вот что. Я детально ознакомился с вашими предложениями касательно изменения изначально оговоренных заданий турнира.

      - Тебе есть что предложить, Альбус, - Каркаров прекрасно понимал, что взаимный компромисс гораздо выгодней. - Если ты согласишься на изменение финального испытания на предложенный мною вариант, я поддержу твой голос.

      Слушая Каркарова, Олимпия, сидящая справа от него, все больше мрачнела.

      - Даже более того, Игорь, - Альбус улыбался все более радушно, чувствуя близость поставленной цели. - Олимпия, также я принимаю и ваши предложения, не забыв внести одно и от себя. - На столе появилась увесистая папка с документами. - Таким образом, - продолжил Дамблдор, - неизменным остаётся лишь первое испытание.

      * * *

      Северная Британия, замок Хогвартс. 29 августа.

      Гладь черного озера была спокойна, и даже небольшой ветерок был не в силах ее поколебать. Гарри и профессор Дамблдор стояли на берегу. Очевидно, вновь вернувшийся на свой пост директор считал нужным начать экскурсию по замку именно с этого места. Небо было голубым и необычайно чистым. Зеленеющий невдалеке темный лес и огромная громада замка придавали этому месту некий сказочный антураж. В отличие же от своего наставника Гарри не видел перед собой никакой природной красоты, а ощущал лишь скуку, уныние и боль в спине после вчерашней тренировки.

      - Вчера ты показал далеко не лучший результат, Гарри, - голос Альбуса ничего не выражал. - Впрочем, в Хогвартсе есть точно такая же комната, только немного поменьше, - уже с улыбкой добавил он, устремив взгляд на другой берег.

      - Я постараюсь улучшить свои навыки, - таким же бесцветным тоном ответил Гарри. Видимо, подобный разговор был далеко не первым, и у него уже имелись заготовленные ответы, призванные удовлетворить опекуна.

      - Теперь Хогвартс станет нашим домом, - потеплевшим голосом сменил тему Дамблдор, направляясь вдоль берега и увлекая Поттера за собой. - Тебе выделят комнату до распределения, а после будешь жить вместе со всеми, в общежитии своего факультета.

      Гарри Поттер, поморщившись от такой перспективы, слегка сбавил шаг, чтобы не показать опекуну отразившихся на лице эмоций. Жить в одной комнате с несколькими парнями привыкшему к комфорту Гарри казалось не круто.

      - Мне кажется, ты чем-то недоволен? - от Дамблдора всегда было трудно что-либо скрыть.

      - Возможно ли избежать переселения в общежитие? - Поттер понимал примерный ход планов опекуна. Озвучить такую мысль - все равно, что попусту сотрясать воздух, с грустью подумал Поттер.

      - Я тебя понимаю, но, к сожалению, в таком шаге многие увидят предвзятое отношение с моей стороны, - спокойным тоном объяснил хозяин замка. - Сейчас время создавать твой положительный образ, Гарри. Так что будь ближе к народу, - уже явно иронизируя добавил он.

      Спустя полчаса, простившись с Дамблдором, основательно проинструктированный Поттер свернул в длинный коридор, увешанный портретами незнакомых людей. Впечатления Гарри от мрачного замка были весьма унылыми. Огромный и незнакомый, он не вызывал в Поттере ни восторга, ни чувства уюта.

      - Где-то тут должен быть этот чертов кабинет, - пройдя несколько десятков метров, пробормотал Гарри.

      Шагая вдоль коридора, уставленного рыцарскими доспехами и увешанного портретами неизвестных ему ведьм и волшебников, Гарри пытался разобраться в себе. Ему было интересно понять, что он чувствует сейчас и что почувствует, войдя в кабинет. Нет, Гарри не волновала проверка знаний. Ведь даже будь он полным аутистом, патронаж Альбуса решил бы любой вопрос.

      Вскоре, обнаружив необходимую дверь, Поттер открыл ее, потянув на себя. Войдя в комнату, он увидел довольно большой стол, за которым расположились четыре человека. Хм, точнее, три человека и один полугоблин.

      - Здравствуйте, - обратился к комиссии Гарри, нацепив свою лучшую улыбку.

      - Проходите, мистер Поттер, - женщина довольно сурового вида в остроконечной шляпе указала ему на стул, стоящий прямо перед столом. Рядом со стулом находился небольшой столик с ингредиентами и котлом.

      - Меня зовут профессор Макгонагалл, я декан факультета Гриффиндор и преподаватель трансфигурации, - продолжила дама. - Справа от меня профессор Спраут, декан факультета Хаффлпафф и преподаватель гербологии, а слева профессор Флитвик, декан Когтеврана, преподаватель чар...

      - Благодарю Минерва, я могу представиться и сам, - прервал ее худой бледный мужик с крючковатым носом. - Меня зовут Северус Снейп, я декан Слизерина и буду преподавать у вас высокое искусство зельеварения.

      - Приятно познакомиться, дамы и господа, - поудобнее устроившись на стуле, сказал Поттер.

      - Не будем терять времени, мистер Поттер, - снова заговорила Макгонагалл, по-видимому, не желающая затягивать аттестацию. - Помона, прошу вас.

      Преподаватель по гербологии задала несколько теоретических вопросов. Правда, ответить удалось не на все. Гарри никогда не интересовали растения, хоть он и осознавал практическую пользу зельеварения и смежных областей. Видя реакцию преподавателя гербологии, не слишком-то удовлетворенной, Поттер мысленно хмыкнул. Хорошо, хоть грядки не поручили перепахать. Удовлетворительно, и на том спасибо.

      Право, было невозможно не обратить внимания на ехидно ухмыляющегося зельевара. Казалось, его забавляют не слишком успешные ответы Поттера. Предчувствие подсказало Гарри, что любимым преподавателем Снейпу явно не стать.

      - Что ж мистер Поттер, благодарю за ответы. У вас есть некоторые пробелы, но в целом удовлетворительно. Думаю, вы наверстаете в учебном году, - доброжелательно проговорила профессор Спраут, к слову, довольно молодая женщина.

      - Теперь проверим ваши познания в трансфигурации, - снова заговорила Макгонагалл. - По программе школьного курса я должна попросить вас превратить один неодушевленный предмет в другой, - она улыбнулась, - но ввиду понятных всем нам обстоятельств мне как учителю весьма любопытно посмотреть, на что вы способны, мистер Поттер.

      Улыбнувшись, Гарри вспомнил поговорку о хвастливом гоблине. Впрочем, хорошее расположение преподавателя само плыло в руки. И грех было этим не воспользоваться. В меру, Поттер все в меру, сам себе повторял Гарри.

      Поднявшись со стула, Гарри поискал глазами предмет для превращения. Так и не найдя ничего подходящего и решив, что 'в меру' можно еще немножечко отложить, он взмахнул палочкой. Прямо перед преподавательским столом появился шикарный лев.

      Декан Гриффиндора захлопала в ладоши под одобрительный кивок Флитвика и улыбку Спраут. Северус Снейп никак не прореагировал, впрочем, отсутствие ехидной улыбки уже было плюсом.

      - Весьма качественная трансфигурация льва из воздуха, мистер Поттер, - рассматривая зверя, подытожила Макгонагалл. Задав еще несколько вопросов по теории, она осталась весьма довольна. Альбус обожал трансфигурацию, и именно она была первым разделом магии, которому он начал обучать Гарри.

      - Впрочем, вам не стоит расслабляться, на своих занятиях я требую от учеников полной концентрации и твердого знания теории, - весьма строго заявила ведьма.

      Варка зелья прошла весьма успешно - с точки зрения Поттера. Но точка зрения Северуса Снейпа была несколько иной. В то время, когда зельевар задавал все новые и новые вопросы, Гарри чувствовал легкое прикосновение легилименции. Так бывает, когда легилимент наталкивается на барьер, но не пытается его взломать или обойти. Это напоминало Поттеру момент в покере, когда все карты вскрыты и соперники понимают, кто есть кто. Разорвав зрительный контакт и ответив на последний вопрос о напитке живой смерти, Гарри неожиданно для себя услышал:

      - Плохо мистер Поттер, вы не ответили на три моих вопроса и достаточно посредственно сварили это примитивное зелье, - зельевар говорил четко, без каких-либо эмоций в голосе и на лице. - Возможно, вы рассчитываете на покровительство директора?

      - Вы вправе считать, как вам угодно, Северус Снейп, - холодно ответил Поттер, стараясь сдержать ухмылку, так и просящуюся на лицо. Возможно, Снейп хотел его спровоцировать на глазах у других деканов. Видимо, и мне не стать его любимым учеником, подумал Гарри. Зельевар в ответ лишь скривил губы в ехидной усмешке.

      - Северус! Мистер Поттер! - Вмешалась профессор Макгонагалл. - Не будем тратить больше времени, чем того требует дело, - ее мимика, жесты и голос - все выражало строгость и желание не заострять внимание на этом эпизоде.

      - Мистер Поттер, - впервые заговорил Филиус Флитвик, - я, как и моя коллега, профессор Макгонагалл, не стану спрашивать у вас знание заклинаний за третий курс, - хитро улыбаясь, сказал он, покручивая палочку в руке. - Скажу проще: удивите меня.

      Гарри с задумчивым видом сидел на стуле, перебирая в голове варианты возможных заклинаний, пока не вспомнил об одном фокусе из магического журнала.

      Встав со стула и достав из кармана сквозное зеркало для связи с Дамблдором, Гарри продемонстрировал его комиссии. Убедившись, что все поняли назначение сего предмета, Гарри сконцентрировался, вспоминая формулы. Порой он почитывал журналы, которые выписывал Николас: в них рассказывалось о новых заклинаниях, а также о модификациях старых. Положив зеркало на стул, Поттер принялся исполнять сложные пассы волшебной палочкой. Формула заклинания была достаточно сложна и требовала сильной концентрации. Спустя миг вместо стула посреди комнаты стояло огромное зеркало. На первый взгляд Поттер лишь преобразовал сквозное зеркало, увеличив его в размерах и сделав ему раму. Но это лишь на первый взгляд. Гарри не стал медлить, поднес палочку к виску и начал доставать серебристую нить воспоминания. Довольно специфическое и неприятное ощущение, но на что ни пойдешь ради первого впечатления. Вытащив воспоминание, Гарри перенес его палочкой и опустил в зеркало, по поверхности которого пошла рябь. Сердце Гарри забилось от волнения: раньше он только читал о подобном, и такого эффекта не должно было быть. Впрочем, спустя несколько секунд поверхность преобразовалась, открывая весьма четкое изображение комнаты Гарри. Суть преобразования зеркала сводилась к тому, чтобы перенастроить связь, и вместо связи с другим дубликатом настроить на нужное волшебнику зеркало. Подобная связь не продержится и нескольких минут, да к тому же необходимо использовать свои воспоминания о ключевом зеркале, замещающем оригинал.

      Постучав палочкой по зеркалу, Гарри заставил изображение встать вертикально и полностью сосредоточиться на правой части комнаты, в которой находилось дорогое сердцу Еиналеж.

      Приблизив изображение максимально близко, Гарри увидел давно знакомую картину. Могущественный маг, парящий в воздухе, был основательно повзрослевшей копией Гарольда. Отойдя от зеркала и дьявольски ухмыляясь, Гарри повернулся к комиссии, предоставляя каждому из них возможность увидеть самое потаенное желание. Их мечты не были ему интересны, скорее Поттер хотел насладиться выражениями их лиц.

     1 сентября 1994 года. Северная Англия, замок Хогвартс.

      'Людей следует либо ласкать, либо изничтожать, ибо за малое зло человек может отомстить, а за большое - не может; из чего следует, что наносимую человеку обиду надо рассчитать так, чтобы не бояться мести'.

      Оторвав взгляд от книги, Гарри посмотрел на феникса, сидящего рядом на жердочке. Никколо Макиавелли был великим волшебником, его труды и подкорректированная биография известны даже в маггловском мире. В руках у Поттера была книга, посвященная осадам магически укрепленных замков и мэноров. Впрочем, это не мешало автору чередовать формулы заклинаний с собственными философскими размышлениями и взглядами на жизнь - кстати, довольно интересными взглядами. Поттер видел в Макиавелли в первую очередь человека, который не врал сам себе и строил свои взгляды, опираясь на логику, а не на мораль, тем не менее, рекомендуя по возможности сохранять лицо.

      Гарри Поттер сидел в кабинете Альбуса, дожидаясь его уже не первый час. Время за интересным чтивом пролетало незаметно, особенно в удобном директорском кресле. Портреты, висящие на стенах с хмурыми лицами, с неодобрением поглядывали на такую дерзость, впрочем, никто не возражал. Наверное, все дело было в случайно процитированном вслух абзаце об устранении свидетелей довольно, кстати говоря, гуманным огненным шаром. Но Гарри не был в этом полностью уверен и собирался повторить на бис одну замечательную строку...

      Раздался скрип двери и в кабинет медленно вошел директор. На Дамблдоре была парадная фиолетовая мантия - судя по всему, он вернулся прямо с заседания Визенгамота. Губы директора изогнулись в легкой улыбке, а глаза загадочно сверкали.

      - Я вижу, ты неплохо проводишь время, мой мальчик.

      - Вы правы, господин директор, - улыбаясь, ответил Гарри, - вот только мне не дает покоя необычный омут памяти, стоящий у вас на тумбочке в углу. Он просто огромный, особенно по сравнению с теми, что я видел раньше.

      - Мне приятна твоя любознательность, Гарри, - подойдя к омуту, Альбус провел рукой по его поверхности. - Этот омут памяти - ключевая часть механизма, позволяющего заниматься конструированием воспоминаний.

      - Вы имеете в виду создание воспоминаний? - Поттеру было действительно любопытно.

      - Не совсем, Гарри, - покачал головой Дамблдор, - всего лишь работа с уже имеющимися. Механизм позволяет нам перейти из категории наблюдателей в категорию участников этих воспоминаний. Представь, будто бы смотришь мое воспоминание, вот только ты сможешь занять мое место, и все люди, с которыми ты взаимодействуешь, будут реагировать как в реальной жизни.

      - Получается, я смогу изменить воспоминание, находящееся в омуте, - Поттер нахмурился, глядя на задумавшегося опекуна. - Но что с того?

      - У стариков свои причуды, - добродушно подытожил Альбус. - Это действительно не принесет никакой практической пользы, но, тем не менее, является огромным шагом вперед в деле изучения магии.

      Закончив рассматривать омут, Дамблдор повернулся к Поттеру.

      - Скажи-ка мне, Гарри, ты хотел бы почувствовать себя обычным учеником, хотя бы ненадолго?

      - Нет, - не отрывая взгляда от раскрытой книги, категорично ответил Поттер.

      - Но в одиннадцать лет ты жаждал прокатиться на 'Хогвартс-Экспрессе', - продолжал настаивать опекун, - и всего через полчаса он отходит из Лондона.

      - В шестнадцать вы жаждали власти над миром, и что теперь? - По-прежнему не поднимая головы, отвечал Поттер.

      Прошёл десяток секунд, в ходе которых было слышно лишь тиканье часов. Гарри оторвался от книги и встретился взглядом с Дамблдором.

      * * *

      Лондон, вокзал 'Кингс-Кросс'

      'Хогвартс-Экспрес', волшебный поезд с блестящим красным паровозом, был готов к отправлению с платформы 9¾. Появившийся вместе с Фоуксом Поттер наблюдал огромное скопление волшебников в пестрых мантиях, провожающих своих детей в Хогвартс. Слава Богу, феникс перенес его на самый край платформы, не привлекая внимания зевак, после чего исчез во вспышке пламени.

      Гарри Поттер был одет в стильный черный пиджак, темно-синие джинсы и черные остроконечные ботинки. Белая рубашка с большим воротником и манжетами весьма успешно дополняла его образ. Держа левую руку в кармане и неся под мышкой прихваченную с собой книгу, Гарри направлялся к поезду, по пути рассматривая окружающих людей.

      Вот невдалеке семейство Гринграссов. Поттер поспешно отвернулся, чтобы его не заметили, и не пришлось соблюдать этикет, выражая свою признательность. Едва не столкнувшись с долговязым рыжим парнем примерно своего возраста, Поттер ловко обошёл целую группу рыжеволосых людей. Видимо, большая семья. А вот почтенная дама со шляпой в форме чучела грифона, что-то активно выговаривающая внуку.

      Не обращая больше ни на кого внимания, Гарри ловко запрыгнул на ступеньку вагона. Подгоняемый желанием уединиться и дочитать книгу, Поттер стал пробираться в самый конец поезда. Надежно заперев дверь заклинанием, он удобно устроился в кресле, преобразованном из сомнительного вида сиденья. Он открыл книгу, но не смог ее читать. Гарри отвлекал шум за окном. Там, на перроне, родители провожали своих детей. Думать о родителях, разумеется, не хотелось, и, подумав, что чертов Альбус настоял-таки на этой поездке, Гарри усмехнулся.

      Дамблдор возвращается в Хогвартс, используя Турнир как предлог. Но Гарри был уверен в том, что это лишь повод. Что-то заставило опекуна изменить первоначальные планы. Испорченный вечер после чемпионата мира наверняка являлся кусочком мозаики. Если нападавшие и были пожирателями - явно теми, кому удалось отпереться от Азкабана еще в первую войну - то оставался непонятным их мотив. Жертв не было, только акт устрашения и попрание престижа Великобритании перед другими странами. Большего пока нельзя было сказать наверняка. Любопытно, хотят ли бывшие пожиратели реванша. Гарри тут же мысленно поправил себя: бывших пожирателей не бывает. Ведь за все эти годы, по словам опекуна, им никто не мешал создать оппозицию в Визенгамоте, выбрать своего лидера и вполне мирным путем пытаться реализовать хотя бы часть из своих идей. Не мешали потому, что, как не крути, больше или меньше им симпатизировало немало простых волшебников, разочарованных в жизни или политике министерства. Нет, оппозиция там, конечно, была, но без лидера и, по сути, не пытающаяся что-то изменить на законодательном уровне. Даже этот Люциус Малфой не смог объединить их вокруг себя. Возможно, конечно, что их устраивает и текущее положение дел, но это маловероятно. В таком случае Альбусу наверняка стало что-то известно из кулуаров закулисной политики, и старый пеликан решил подсуетиться, вернувшись в полной мере на доску. Дамблдор был достаточно искренен с Поттером, он открыл ему пророчество и цель, с которой он воспитывает Гарри, а так же по возможности делился мыслями и планами. Разумеется, у опекуна оставались свои секреты и немалые скелеты в шкафу, но Поттер находил его довольно неплохим стариком. Рано или поздно Лорд найдет способ вернуться и пожиратели, не имея выбора, снова встанут под его знамена. Впрочем, наверняка среди них полно и идейных волшебников, которые пошли за Волдемортом не ради власти и золота. Эти - самые опасные. Войны не избежать, Гарри понимал это, и хорошо, что они с Альбусом на одной стороне доски. Как знать, возможно, Альбус хочет войны даже больше самих пожирателей, мысленно хмыкнул Гарри, и, опустив взгляд на книгу, вспомнил одну из цитат:

      'Войны нельзя избежать, ее можно лишь отсрочить - к выгоде вашего противника'.

      Ручка на двери задергалась, очевидно, кто-то пытался ее открыть снаружи. Гарри усмехнулся: он-то наложил на дверь лучшие запирающие чары, которые знал. Внезапно щёлкнул замок, и улыбка Поттера потухла. На пороге с палочкой в руке стоял, ухмыляясь во весь рот, Драко Малфой, одетый в форму факультета Слизерин. Драко закрыл за собой дверь и сел напротив. Послышался гудок 'Хогвартс-Экспресса' и поезд медленно тронулся.

      Драко расселся, закинув ногу на ногу, и скучающим взглядом обвел купе.

      - Неплохие чары, Поттер, - скривив губы, проговорил он.

      Гарри Поттер с ничего не выражающим лицом продолжал разглядывать слизеринца. 'Интересно, - размышлял Гарри, - как ему удалось снять с замка заклинание'.

      - Ты всегда такой разговорчивый? - ехидно поинтересовался Малфой.

      - Только когда в мое купе врываются без приглашения, - хмуро ответил Гарри. - Что тебе нужно, сын Люциуса?

      - В Париже ты был куда более дружелюбен, - саркастически заметил Малфой.

      Гарри понимал, что сын пожирателя смерти, придя сюда и настаивая на разговоре, явно преследует какую-то цель. Впрочем, почему бы и не поговорить, с легкой иронией подумал Гарри.

      - Скажи-ка мне Драко, у вас в библиотеке мэнора есть 'живые' гримуары?

      Живыми их называли за то, что эти реликты обладали псевдоразумом, не позволявшим кому бы то ни было, кроме чистокровных магов, их открыть. В придачу к этому для того, чтобы книга оставалась открытой, ей требовалась регулярная подпитка кровью. Правда, от опекуна Поттеру был известен интересный факт: по сути своей эти книги не содержали какой-то уникальной информации, а были лишь порождением тщеславия чистокровных придурков.

      Гарри отвлекся от своих мыслей при виде удивленного лица собеседника.

      - Любая информация имеет свою цену, - быстро придя в себя, сориентировался Драко.

      - Как насчет предпочитаемого сорта пива и любимого цвета носков? - спокойным голосом предложил Поттер, гадая, когда же Малфой заведет разговор о Париже.

      - Как-то не очень, - хмыкнул в ответ Драко, подперев голову рукой. - Есть встречное предложение. Если уж ты затронул тему, связанную с чистотой крови, то давай о ней и поговорим?

      - И что ты хочешь узнать? - Гарри поднял брови, демонстрируя удивление.

      - Видишь ли, по словам моего отца, Дамблдор известный магглолюб, - заговорил Малфой, - вот мне и интересно, поддерживаешь ли ты его взгляды?

      Гарри Поттер ухмыльнулся и, устроившись поудобней в кресле, достал палочку. Драко никак не отреагировал на палочку в руках собеседника. Очевидно, младший Малфой прощупывал почву. Своя ли у него была инициатива или наставление лорда Малфоя, по сути, было не важно. В таких случаях, как говорил Фламель, главным было правильное позиционирование.

      - Драко, я не просто придерживаюсь его взглядов, - уверенным тоном сказал Поттер, - я их искренне разделяю.

      Говоря и вращая пальцами палочку, Гарри подумал, что он мало чем отличается от обычного чистокровного парня, получившего классическое воспитание и практически не общавшегося с магглами. Основным источником знаний Гарри о магглах был Фламель, за годы жизни с которым под одной крышей Гарри поднабрался кое-чего. Отличались ли они от волшебников и если да то чем и насколько, его совсем не волновало. Но, декларируя те или иные политические взгляды, волшебник должен быть готов к последствиям своих заявлений. Аналогично и с отношением к магглорожденным волшебникам, проще говоря, грязнокровкам. Поттер смотрел на них как на эмигрантов. Если им удавалось влиться в общество, то выходило, что они привносили свежую кровь и работали на благо мира волшебников. Если же они не могли принять законы и обычаи волшебного мира, пытались навязать свои маггловские представления, то вызывали вполне закономерное раздражение. Потому на словах Гарри был целиком и полностью за либеральные идеи Альбуса, хоть на деле и относил себя к умеренным консерваторам. Впрочем, происходящее в его голове никого не касалось.

      - Я так и думал, Поттер, - по тону Драко нельзя было понять оттенок эмоции. - Что ж, позволь заметить, в приличном обществе подобное отношение, скажем так, не приветствуется.

      - Это смотря какое общество считать приличным, - вернул шпильку Поттер. - По мне, так 'Не спрашивай, не говори' - лучший принцип, позволяющий избежать ненужного накала страстей.

      - Молчать?! Замалчивание проблемы ее не решит! - разгорячился Драко, потеряв невозмутимость и вцепившись пальцами в подлокотники.

      - И как же видишь эту 'проблему' ты? - специально выделив последнее слово, Гарри приготовился выслушать очевидную патетичную речь чистокровного фанатика.

      * * *

      Вдалеке послышался гром, на окнах стали появляться первые дождевые капли. В соседнем купе Дафна отложила 'Пророк', на первой странице которого была опубликована статья Риты Скитер, посвящавшаяся демаршу пожирателей на кубке мира. Рядом с ней сидела ее подруга Панси Паркинсон. Напротив расположилась сестра Астория и сокурсница Трейси Дэвис.

      - Скитер в своем репертуаре, - ворчливо прокомментировала статью Панси, - облила грязью министерство и...

      - А куда запропастились парни? - спросила Трейси, прервав негодование Паркинсон.

      - Они в первом вагоне, обсуждают квиддич, - хмыкнула Астория и закатила глаза, видя, как Панси смотрит на Дэвис.

      - Кстати о парнях, - хитро улыбаясь, протянула Панси, - твой суженый в этом году должен наконец-то почтить нас своим обществом, - намекая на прибытие в школу Поттера, сказала она.

      - И что с того? - Дафна исподлобья сверлила Паркинсон взглядом. Та как заклятая подруга была прекрасно осведомлена о сложившейся у Дафны ситуации.

      - Да брось ты, Дафна, - иронично поддержала Паркинсон Трейси, - нам всем интересно увидеть национального героя, - ехидная улыбка прилагалась.

      - Дуры, - прошипела старшая Грингасс, отворачиваясь к окну под дружный девичий смех.

      Родители запретили Дафне рассказывать про маленький инцидент во время матча. Ни подругам, ни даже Астории. Причиной всему был амулет на ее шее, судя по всему, обладающий возможностью притащить к себе этого чертового Поттера в момент реальной для Дафны опасности. И если об этом свойстве узнает кто-то, желающий расквитаться с Гарри Поттером за Лорда, жизнь Дафны будет под угрозой. После разговора с родителями Дафна была в ярости, в полной мере осознав опасность, которой может подвергнуться при утечке информации. И если раньше она ничего не желала слышать о Поттере, то теперь и вовсе возненавидела его, как источник всех своих бед.

      * * *

      Сверкнула молния и Поттер оторвал взгляд от окна.

      - Не будем спорить о чистоте крови и о праве владеть магией, - хмуро процедил Малфой, - основная проблема магглов в их неконтролируемом развитии. У них есть оружие, способное уничтожить как их, так и нас. Они разрушают нашу планету в жажде обогащения, используя свои ущербные технологии. Загрязнение воздуха, воды, вырубка лесов - и это лишь верхушка. А что делаем мы? Я скажу тебе, Поттер. Ничего. У нас есть лишь представитель возле маггловского министра.

      - Для наследника весьма консервативного чистокровного рода ты хорошо информирован.

      - Если человек хочет защитить свои убеждения, он просто обязан разбираться в их тематике, - сухо ответил Малфой.

      - Что ж, весьма недурно, - кивнул Гарри, - в глобальности мышления тебе не откажешь.

      Гарри мысленно признавал, что поторопился с занесением Малфоя в идиоты. Да, Малфой не был идиотом, перед Гарри сидел вполне себе трезвомыслящий идеалист. Дерьмо, лучше бы он был идиотом. Возможно, сложись обстоятельства по-другому, они с младшим Малфоем могли бы найти общий язык. Интересно, каким был бы этот разговор, если бы они встретились в одиннадцать лет?

      Послышался гудок поезда, и Драко, отведя взгляд от книги Поттера, задумчиво уставился в окно.

      - Не строй скромных планов - они не способны взволновать душу, - заученно произнес Малфой.

      Услышав цитату, Поттер хмыкнул, дав понять Драко, что момент оценен по достоинству, а сам все больше убеждался в правильности своих выводов.

      Раздался гудок, и Малфой, констатировав фат скорого прибытия, стал внимательно разглядывать Поттера.

      - По школьным правилам, ученикам надлежит надевать форму до прибытия в Хогсмид, - безразлично бросил он, все еще витая в своих мыслях.

      Гарри, осмотрев слизеринца с ног до головы и сделав несколько взмахов палочкой, трансфигурировал свою одежду в точную копию малфоевской. Несколько часов чары продержатся, а этого достаточно.

      С легким толчком поезд остановился и в полной тишине раздался скрип двери. В проеме появились два слизеринца: черноволосый парень среднего роста и девушка с каштановыми волосами. За ними стояли еще два ученика довольно внушительных габаритов.

      - Малфой, и как это понимать? - Настойчивым голосом заявила девушка. - Пропал, никому ничего не сказав.

      - Дамы и господа, хочу представить вам нового ученика нашей школы Гарри Поттера, - проигнорировав заданный ему вопрос, Драко легким взмахом руки указал на Поттера. - Гарри, перед тобой наша красавица Панси Паркинсон, рядом с ней Теодор Нотт. А за ними Винсент Крэб и Грегори Гойл, - указав на парней, маячивших позади, добавил Малфой.

      - Рад знакомству, - улыбаясь, сказал Гарри.

      - Гарри Поттер записался в наши стройные слизеринские ряды? - подал голос усмехающийся парень, представленный как Теодор Нотт.

      - Ты это к чему? - не поняв намека, спросил Гарри под шум дождя, барабанящего в окно.

      - Твой галстук слизеринских цветов, - рассмеявшись, ответила за Нотта Панси, накручивая локон на пальчик.

      Поттер улыбнулся, оценивая иронию. Действительно, трансфигурируя одежду на манер Малфоя, Гарри не учел цвета галстука. Аккуратно поправляя галстук, Гарри на мгновение скрыл его руками от взоров слизеринцев. Когда Поттер убрал руки, тот был уже простого черного цвета. Смех и улыбки сошли с их лиц.

      - Что ж, приятно было пообщаться, Дарко, - вернув слизеринцу усмешку, заявил Поттер. - счастливо оставаться, дамы и господа, - добавил он, покидая купе.

      * * *

      Хогсмид.

      Выходя из вагона и от души проклиная погоду, Гарри в спешке наложил на свою одежду импервиус. Невдалеке здоровенный волосатый мужик орал, зазывая первокурсников прокатиться на лодках. Альбус наверняка хотел, чтобы и Гарри, несмотря на сраный дождь, поперся к этим утлым лодкам. Пожелав опекуну подавиться долькой, Поттер направился к близлежащей карете, запряженной, к слову, тестралами.

      Рискованно кренясь под резкими порывами ветра, карета подъехала к замку. Множество его освещённых окон расплывались и мерцали за плотной завесой дождя. Гарри не застал обстрела водяными бомбами, устроенного Пивзом, но ему пришлось потоптаться в холле вместе с толпой учеников, ожидая профессора Макгонагалл.

      - Мистер Поттер, - спокойным тоном обратилась она к Гарри, - оставайтесь здесь до прихода Хагрида с первокурсниками. Вас распределят в конце церемонии, последним.

      Заместитель директора, развернувшись, направилась к лестнице. Вот только после ее слов стали оборачиваться находящиеся рядом ученики. Послышался шёпот и пересуды, кое-то даже указал на Поттера пальцем. Гарри не испытывал особого восторга от подобного внимания, впрочем, против он тоже не был.

      Высушив всё-таки намокшую обувь, он принялся ждать Хагрида в опустевшем холле. Держа в руках книгу, Гарри подумал, что наверняка Альбус и ее 'порекомендовал' прочесть не философских цитат ради. Вполне себе возможна ситуация, когда придётся брать мэноры штурмом. И уж в этом случае велик шанс нарваться на сюрпризы из прошлых веков. Всего, конечно, не учесть, но повысить шансы очень даже возможно. Впрочем, Гарри не хотел сейчас ломать голову о грядущих проблемах. Что бы там не запланировал опекун, Гарри хотел в первую очередь освоиться в Хогвартсе. Сейчас у него появится море свободного времени даже с учетом внеклассных занятий. Внезапно пришедшее воспоминание о Дафне быстро стерло улыбку с лица. С другой стороны, Гринграсс не вешается ему на шею и уж точно не станет претендовать на особое внимание. Это не так уж и плохо. Дальше мысли Гарри плавно перетекли к турниру. Наверняка в школе найдутся ученики, которые смогут в 'понимании' кубка сравниться или превзойти самого Поттера по качествам. Что ж, Дамблдор четко дал понять, что ставит на него, вот только Альбус, как и прочие директора, приносил клятву не оказывать помощи чемпионам. Потому подсуетиться в этот раз придется уже самому Гарри. Судя по информации от опекуна, порядка двух месяцев в запасе еще было.

      Громкий топот и шум отвлекли Поттера. Давешний здоровенный великан приближался в окружении насквозь промокших детей. Наверняка именно его профессор Макгонагалл назвала Хагридом. Увидев Гарри, он разразился бурной радостной реакцией и заверениями о близком знакомстве с его родителями, чем изрядно удивил. Улыбаясь и кивая в такт речи лесника, Поттер с первоклассниками отправился на распределение.

      Большой зал внушал великолепное впечатление и был подготовлен для традиционного банкета по случаю начала семестра. Золотые кубки и тарелки мерцали в свете тысяч свечей, плавающих в воздухе. За четырьмя длинными столами находились студенты, а на возвышении, лицом к ученикам, сидели преподаватели. В зале было тепло и хотелось верить в сказку.

      Пока Гарри рассматривал большой зал, Макгонагалл начала распределение. Понаблюдав, как шляпа расправилась с парочкой карапузов, Поттер вспомнил, что в детстве, представляя себя учеником Хогвартса, он непременно хотел поступить на Слизерин. Нет, он не мечтал стать великим темным волшебником. Поттеру, по сути, было плевать на предрассудки о цвете магии. Поправляя очки, Гарри улыбнулся, забавляясь своими воспоминаниями. Очевидно, Дамблдор хотел бы видеть Гарри на Гриффиндоре - это пошло бы на пользу тому образу, который так хотел получить опекун. Да и что скрывать, этого от Поттера ожидали многие, ведь его родители учились именно на этом факультете.

      Судя по всему, шляпа покончила с последним спиногрызом, потому как голос Макгонагалл вырвал Поттера из размышлений. Рокотом разносилась на весь большой зал весть о новом ученике четвёртого курса, о надежде на то, что факультет, принявший его в свои ряды, станет ему дружной семьей и прочий высокопарный бред.

      Следуя указанию декана Гриффиндора, под дружный гомон заинтересованных учеников, Поттер занял место под шляпой.

      - Не терплю опозданий, Поттер, - мысленный голос наполнил голову Гарри, - а ты чертовски не пунктуален.

      - Парой лет раньше, парой лет позже - какая тебе разница, шляпа? - Поттер, не ожидавший такого напора, слегка опешил.

      - Чем старше вы становитесь, тем сложнее определиться, ведь зачастую ваши стремления усредняются или поддаются влиянию извне.

      - И что ты видишь во мне? - заинтересованно спросил Гарри.

      - Я вижу достаточно, - туманно продолжила шляпа, - и, возможно, Слизерин будет разумным решением, однако...

      Поттеру были известны истории о предателях с Гриффиндора, идиотах на Когтевране и забралах мужества со Слизерина. Потому он не видел особой разницы в факультете. Гарри поставил бы сотню галлеонов на то, что старый пенек был готов к его попаданию в Слизерин. И улыбнулся при мысли о выражении лица Альбуса, если он попадет на Хаффлпафф. К слову, сортировочная шляпа была интересна сама по себе как уникальный артефакт эпохи основателей.

      - Интересно, каким извращенным разумом обладал Годрик - это же надо, додуматься до создания разумной шляпы? - Гарри был весьма любопытным юношей.

      - Хочешь это проверить, умник?- Шляпа задумалась на добрый десяток секунд. - Правда в том, что умники зачастую скрытые извращенцы, - с издевкой протянула она.

      Гарри широко распахнул глаза от удивления.

      - Что ты несешь?!

      - Когтевран!

      Под оглушительные аплодисменты, все еще сбитый с толку, Поттер поплелся к столу, настороженно высматривая извращенцев и неконтролируемо глупо улыбаясь.

      И пока опекун толкал речь о том, как он невероятно рад и горд вернуться в Хогвартс, Гарри самым наглым образом рассматривал своих однокурсников. С ним здоровались, пожимали руку, улыбались и бесконечно поздравляли. Гарри жал руку в ответ и широко улыбался симпатичным ведьмочкам. Тарелки и кубки наполнялись едой и напитками, а настроение Гарри ползло вверх.

      Спустя некоторое время Дамблдор понизил общий градус радости и веселья обьявлением об отмене квиддических матчей. Сидящая рядом шатенка хмыкнула, а Поттер в это время открыл для себя невероятно красивый потолок Большого зала. Гарри с восхищением представил уровень чар, потребовавшийся для подобного фокуса.

      Вдруг двери большого зала распахнулись, и на пороге возник Аластор Грюм собственной персоной. Лично со старым аврором Поттер знаком не был, но несколько раз имел удовольствие видеть его в воспоминаниях в омуте памяти и был наслышан о его характере. Внешне Грюм выглядел скверно, повергая учеников в шок. Прихромав к Дамблдору и пожав ему руку, он сел невдалеке, заняв одно из пустующих мест.

      - Позвольте мне представить нашего нового преподавателя защиты от тёмных искусств, - жизнерадостно объявил Дамблдор в наступившей тишине. - Профессор Грюм заменит профессора Гестию Джонс.

      Разочарованный вздох пронесся вдоль стола Когтеврана. Насколько было известно Поттеру, Гестия Джонс состояла в ордене Феникса и преподавала в Хогвартсе защиту от темных искусств. Но летом она внезапно пропала, и Дамблдор был какое-то время озабочен поиском нового преподавателя. Вместе с тем Альбус высказывал предположение о том, что Гестии уже нет в живых. Впрочем, сейчас не до этого.

      - С большим удовольствием объявляю также, что в этом году в Хогвартсе произойдет грандиозное мероприятие - Турнир Трёх Волшебников, - с довольным видом заявил Дамблдор, и пустился в подробный рассказ об истории турнира, причинах его закрытия и возобновления.

      - Делегации из Бобатона и Дурмстранга прибудут со своими претендентами в октябре, а выборы чемпионов будут проходить в День Всех Святых. Кубок Огня выберет студентов, наиболее достойных соревноваться за Кубок Трёх Волшебников, честь своей школы и персональный приз в тысячу галлеонов.

      Реакция студентов была предсказуемо бурной и громкой. Вокруг началось активное обсуждение возможных чемпионов. Кто-то со стола Хаффлпаффа вспомнил о книге, в которой описывался каждый проводимый турнир. Гарри улыбнулся: эту книгу он нашёл в библиотеке Николаса сразу, как узнал о предстоящем турнире.

      - Последнее, что хотелось бы добавить. Никаких возрастных и прочих ограничений для кандидатов в участники не будет, я отстоял у министерства право проявить себя для каждого из вас, - слова Дамблдора, как и любой популизм, вызвали крики одобрения и бурное рукоплескание в толпе.

      Через несколько минут последовало объявление об окончании банкета, и Гарри с прочими учениками поднялся из-за стола.

      - Гарри Поттер, - обратилась к новоиспеченному когтевранцу красивая девушка с азиатской внешностью, - меня зовут Чжоу Чанг. Староста, по просьбе нашего декана, попросила меня показать тебе дорогу к кабинету директора.

      - Я весь твой, - улыбнувшись, отшутился Поттер.

      Спустя несколько минут они, покинув большой зал, повернули в западный коридор. Чжоу медленно и молча шла рядом с Гарри, пока Поттер сам не начал разговор:

      - Как вы тут проводите свободное время?

      - Скоро состоится ежегодная вечеринка в нашей гостиной по случаю начала учебного года. Каждый выходной есть возможность выбраться в Хогсмид. Это небольшая волшебная деревня, там есть несколько мест, где можно приятно провести время в хорошей компании.

      Очевидно, Чжоу была отлично знакома с достопримечательностями Хогсмида, о чем и продолжала болтать всю дорогу. Девушка была ростом чуть ниже Поттера, у неё были прямые черные волосы до лопаток, неплохая фигурка и приятный голосок.

      С девочкой Поттер расстался у большой каменной горгульи, закрывавшей проход в директорский кабинет, договорившись еще поболтать при случае. Также Гарри успел узнать пароль от гостиной и получить подробную инструкцию о дороге к ней.

      * * *

      Спустя час изрядно уставший за день и озлобленный Гарри Поттер все еще был вынужден торчать в кабинете Альбуса. Кроме опекуна и самого Гарри, там присутствовали еще Снейп и Грюм. Пока изволили собраться, пока приступили к делу, а теперь вот в кабинете бушевала небольшая склока между съехавшим с катушек Грозным Глазом и злобным зельеваром, похоже, не оценившим широкого жеста Гарри на аттестации.

      - Нет, Альбус, я решительно не понимаю, что из дел ордена можно обсуждать при сопляке и пожирателе? - хриплым голосом брюзжал Грюм, буравя волшебным глазом зельевара.

      - Держи себя в руках, меринов шизофреник, - теряя остатки самообладания, шипел в ответ Снейп, - Альбус, ради всего святого, что здесь делает мальчишка?

      А Поттер молча потянулся за палочкой. Он не без основания надеялся, что два старых мешка с дерьмом наверняка не успеют вытащить свои. Гарри придерживался убеждения о том, что уважение в новом коллективе нужно зарабатывать с самого начала, хотя порой и страдал из-за поспешности своих действий.

      - Заткнитесь, - тихо бросил Дамблдор, обращаясь к профессорам и одновременно невербальным экспеллиармусом забирая у подопечного палочку.

      В кабинете повисла тягучая тишина. Снейп откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза.

      - Я собрал вас как членов ордена здесь и сейчас потому, что вскоре мне потребуется помощь, - голос Дамблдора утратил привычные добродушные нотки, - и, предвосхищая последующие вопросы, хочу сделать два заявления. Первое: я полностью доверяю Северусу и на это у меня есть очень веские причины. Второе: Гарри Поттер такой же член ордена как вы или я, и он имеет полное право находиться здесь и принимать посильное участие в наших делах.

      Грюм скривился, будто бы сожрал порцию ядреных долек со стола директора. Снейп же ограничился презрительным хмыканьем и принялся пристально разглядывать Поттера.

      Обведя взглядом присутствующих и убедившись, что возражений нет, Альбус продолжил:

      - Я намерен взять с собой Аластора и Гарри. Место и время узнаете, когда придёт время. Ты, Северус, нужен мне в школе, и на случай непредвиденных обстоятельств должен быть в курсе.

      Что за непредвиденные обстоятельства могли помешать трем магам, среди которых будет Дамблдор, Гарри попросту не знал. Играя в гляделки со Снейпом, он перестал обращать внимание на происходящее вокруг. И чем дольше Поттер всматривался в черные глаза зельевара, тем сильнее ему казалось, что этот хитрый ублюдок искусно пытается залезть к нему в мозги.

      Гарри прекрасно представлял, на что способен хороший легилимент и не питал иллюзий о своих скромных познаниях окклюменции. Если бы Снейп не пытался действовать незаметно, то наверняка уже бы хозяйничал в его воспоминаниях. Но поскольку гадёныш дал себя обнаружить, Гарри не собирался ему это спускать.

      Гарри вскочил и, беспалочковым акцио мгновенно вернув себе мирно лежащую на столе палочку, почувствовал прилив уверенности. Рассекающим движением он послал ударное в Снейпа. Впрочем, тому удалось быстро среагировать: ловким движением достав палочку, Снейп успел выставить простое, но действенное протего. Заклинание Поттера, отскочив от него, разбило вдребезги один из многочисленных приборов неизвестного назначения.

      - Прекратить! - приказал Дамблдор, от которого вдруг повеяло настоящим могуществом. Ни Снейп, ни приготовившийся к дуэли Поттер не рискнули продолжить колдовать.

      - Щенок атаковал меня! - В бешенстве заорал Снейп. - Думаешь, тебе все сойдет с рук, Поттер?

      - Не строй из себя невинную овцу, пожиратель! - Не опуская палочки, Гарри оскалился в ответ. - Ты пытался использовать легилименцию!

      - Статься сорок три, параграф восемь, применение легилименции на человеке без его разрешения или ордера суда, - улыбаясь, прохрипел Грюм, - карается...

      - Северус, это правда? - не терпящим возражений грозным тоном спросил Дамблдор, держа в руке палочку. В ответ Снейп, поморщившись, кивнул.

      - Запомни, Северус, - произнес Дамблдор, глядя Снейпу в глаза, - ты можешь и дальше развлекаться, незаметно лазая в головах учеников, но если инцидент с Гарри Поттером повторится...

     - Дафна, ты меня слушаешь? - Панси умела быть настойчивой, особенно когда ее не замечали.

      - Прости, Панси, - отрывая взгляд от бушующего за окном ливня, откликнулась старшая Гринграсс.

      Небольшая компания слизеринцев направлялась из большого зала в подземелье. Все торопились, так как в скором времени их ожидал урок зелий, а профессор Снейп не любил опозданий. Декан пользовался уважением на своем факультете. В первую очередь, конечно, за любовь к факультету и протекторат его учеников. Впрочем, Северус Снейп также был профессионалом своего дела, его имя было широко известно, а репутация считалась безупречной - в определенных кругах, разумеется.

      - Так вот, - продолжала Паркинсон, обращаясь ко всей компании, - Маркус Флинт собирается выставить свою кандидатуру для участия в Турнире.

      - В дуэльном клубе он не блещет, - хмыкнув, высказал свое мнение Драко. - Я бы ставил на Монтегрю, - задумчиво закончил он.

      Спускаясь все дальше в подземелья, Дафна начала замерзать. Поправив мантию и наложив согревающие чары, девушка вдруг почувствовала, что кто-то взял ее за руку. Повернув голову, она мягко улыбнулась Тео и сжала руку в ответ. Поскольку парочка шла в хвосте, никто не обратил на них никакого внимания.

      Спустя несколько минут слизеринцы добрались до нужного кабинета. Их сокурсники уже были на месте - дураков опаздывать на урок к Снейпу не было. Дафна заняла свое обычное место, рядом с Паркинсон. Драко и Тео, обсуждая политику, устроились прямо за ними. В кабинете царила обычная атмосфера, слышался легкий гомон: народ делился впечатлениями о лете и предстоящем Турнире трех Волшебников. Дафна обвела взглядом когтерванцев, и ее внимание привлекла Лайза Турпин, весьма громко обсуждающая Турнир с Падмой Патил. Хмыкнув и закатив глаза, Гринграсс отвернулась: это всеобщее помешательство уже порядком напрягало. Дафна знала многих достойных людей, собирающихся испытать удачу, но сама не имела ни малейшего желания рисковать жизнью. Дальнейший ход её мыслей был грубо прерван ужасным стуком двери, с которым в кабинет ворвался декан.

      В гробовой тишине Снейп стал рыться у себя в столе и, найдя какие-то записи, взмахом палочки вывел на доску задание. Развернулся к аудитории и, обведя учеников колючим взором, ухмыльнулся.

      - Сегодня у нас пополнение, - голос Снейпа звучал необычно, как будто он мысленно подбирал фразу.

      Дафна перевела взгляд на Поттера, найдя его одиноко сидящим в другом конце кабинета. Лицо новоиспеченного когтевранца выглядело помятым, словно он не спал всю ночь, а под глазами залегли темные круги. С откровенным безразличием он разглядывал декана. Внезапно входная дверь открылась и старшая Гринграсс поняла: один дурак все-таки нашёлся.

      Упитанный когтевранец по имени Терри Бут, невнятно пролепетав что-то в свое оправдание и заслуженно потеряв десяток балов, с виноватым видом занял место рядом с Поттером.

      Зельевар, поморщившись, дал распоряжение приступить к варке зелья. Внимательно прочитав рецепт, Дафна оценила сложность предстоящей работы и принялась за обработку ингредиентов. Сзади послышался тихий шепот мальчишек, а Панси остервенело измельчала жуков. При этом на лице у Паркинсон было непередаваемое выражение. С таким же выражением на лице профессор заглядывал в котлы учеников. Медленно прохаживаясь между рядами, он делал замечания и в редких случаях давал подсказки. Спустя полчаса Дафна, удовлетворенная процессом приготовления, с любопытством посматривала по сторонам. У Паркинсон выходило вполне сносное зелье, хоть и не дотягивавшее до уровня Дафны, впрочем, как и у Тео. А вот Малфой, как всегда, был на высоте. Вместе с Грейнджер они были лучшими учениками курса. Опустив руку в карман и нащупав записку, Дафна подумала о предстоящей сегодняшним вечером встрече...

      - Мистер Поттер, - Северус Снейп снова обратился к жениху Дафны, - ваше зелье не заслуживает даже 'удовлетворительно', - с явным удовольствием говорил декан.

      - Вам виднее, - ответил Поттер, сверля Снейпа взглядом. - Профессор, - несколько погодя добавил он.

      - Вы, видимо, не знали, что толченый корень следует добавлять до того, как вода закипела, - продолжал зельевар, - и поэтому ваш факультет лишается десяти балов, а вы получаете уникальную возможность посетить отработку в пятницу, - припечатал он с ничего не выражающим лицом.

      Нет, Дафне не показалось. Декан действительно уделял Поттеру особое внимание. Разумеется, плохой результат был не у одного Поттера, но больше ни у кого баллы сняты не были. Гринграсс усмехнулась: хваленый Гарри Поттер, ученик самого Дамблдора, был полным профаном в зельях. Впрочем, тогда, на кубке мира, ему все-таки удалось ее выручить.

      Поттер странно себя вел, не разрывая зрительного контакта с деканом. Обычно даже слизеринцы не позволяли себе подобного. У Дафны создалось впечатление, будто бы когтерванец непонятно зачем провоцирует зельевара.

      - Возможно, вы надеетесь на покровительство профессора Дамблдора, - с ехидной усмешкой продолжил Снейп, - но спешу вас заверить: на моих занятиях будут оцениваться лишь ваши реальные знания.

      - Разумеется, - покладистый ответ совершенно не вязался с наглой ухмылкой на лице Поттера и его тоном.

      - Поттер нарывается, - наклонившись к Гринграсс, прошептала Панси.

      Тем временем Северус Снейп подошел вплотную к столу Бута и Поттера. Терри попытался отодвинуться как можно дальше, чтобы не оказаться у раздраженного Снейпа на пути.

      - Встаньте, когда к вам обращается преподаватель, - спокойным голосом приказал зельевар. Весь курс уже давно забыл о своих котлах, наблюдая за происходящей перепалкой и с жадностью навострив уши.

      Прошло несколько мгновений, прежде чем когтевранец поднялся, оказавшись лицом к лицу с профессором.

      - Похоже, вы не воспринимаете меня всерьез, Поттер, - угрожающе прошипел декан Слизерина. - Кем вы себя возомнили? - Казалось, Снейп, хочет поставить этого выскочку на место.

      - Родившимся на исходе седьмого месяца, профессор, - тихо, но уверенно ответил Гарри Поттер, глядя Снейпу в глаза.

      'Что за чушь', - пронеслось в мыслях у ничего не понимающей Дафны. Видимо, зельевар не ожидал ответа на риторический, в общем-то, вопрос. Как иначе объяснить то, что он отшатнулся и ничего не отвечал добрый десяток секунд напряженного молчания, в ходе которого Снейп и Поттер смотрели друг другу в глаза, а ученики притихли в ожидании развязки. Дафна предположила, что эта фраза имела какой-то смысл. Смысл, который был понятен лишь Поттеру и зельевару. Но что могло связывать профессора Снейпа и Гарри Поттера?

      * * *

      Жареный гусь разлегся на блюде с мрачным видом - но, возможно, у Поттера просто обострялась мнительность. Гарри сидел на обеде в большом зале. Учебный год складывался не очень удачно с самого начала. Впрочем, отношения с зельваром не задались гораздо раньше. Мрачная улыбка появилась на лице когтевранца при воспоминании о пророчестве. Поттер был недоволен собой, и причиной тому была его несдержанность. Можно было ответить что угодно, но не следовало демонстрировать Снейпу, что он знает о пророчестве. Впрочем, сей факт наверняка донес бы до него Дамблдор. Гарри лишь невольно опередил старика.

      - Да не заморачивайся ты, Гарри, - говорил Терри Бут, лениво ковыряясь вилкой в десерте.

      - Снейп ведет себя отвратительно по отношению ко всем, кроме своих змей, - тихим голосом поддержала его Лайза Турпин, симпатичная чистокровная ведьмочка с синими глазами и русыми волосам. Бут же, сидящий неподалеку от нее, оказался неплохим парнем, приемлемо разбирающимся в дуэлинге и любящим о нем поболтать. Приемлемо для школьника, поправил себя Гарри.

      Очевидно, однокурсники Поттера полагали, что он заморачивается самим фактом склоки с зельеваром, внутренне усмехаясь, подумал Поттер. Нужно скорее сменить тему, пока они не начали задавать лишних вопросов.

      - Кстати, Поттер, ты будешь пробовать свои силы в Турнире? - Проявил любопытство Голдстейн.

      Энтони был еще одним сокурсником Поттера, к тому же соседом по спальне. И недурно помог своим любопытством в этот щекотливый момент. Голдстейн привлек всеобщее внимание к Гарри и одногруппники с нетерпением ждали ответ. А Поттер думал о том, что еще никого из них толком так и не узнал. Не все сразу, как любит говорить опекун.

      - Разумеется, - Поттер широко улыбнулся и, окинув взглядом стол, добавил: - Что мы все обо мне, да обо мне. Кто еще намерен попробовать свои силы? - с хитрым выражением лица спросил Гарри.

      - Я слышал, кое-то из семикурсников собирается попытать счастья, - улыбнулся Энтони, кивком указывая на самый край стола, где сразу за Падмой Патил и Гермионой Грейнджер расположилась компания старшекурсников.

      И пока ребята пустились в споры о кандидатурах в чемпионы с других факультетов, Гарри погрузился в мысли о предстоящем испытании. В принципе, Поттеру было плевать на конкурентов. Следовало лишь определиться, каким грязным способом он попадет на Турнир. Рисковать с лотереей, бросая имя в кубок на равных правах со всеми, было чистой воды идиотизмом. Гарри представил себе лица Дамблдора и Фламеля, если кубок, в конце концов, выбросит бумажку и на ней не будет имени Гарри Поттера.

      Внезапно в голове сложился один из возможных вариантов подходящей подтасовки. Следует подождать момента, когда кубок выставят для всеобщего доступа. Предварительно нужно подготовить трансфигурированную копию с одним лишь свойством настоящего кубка: сохранять все брошенные в него бумажки. Поттер не сомневался, что его искусства трансфигурации хватит для создания приличной копии, а способ включить такое свойство должен быть описан где-то в книгах о высших чарах. Суть идеи проста: улучив момент, как можно быстрее организовать замену кубка, а потом, дождавшись последней ночи перед выбором чемпионов, вернуть его обратно. Перед возвратом следует отобрать из подставного кубка все записки учеников Хогвартса, вбросить все заявки от чемпионов из других школ и добавить от Хогвартса лишь одну свою. Таким образом Поттер просто не оставит настоящему кубку выбора. Ведь для выбора чемпиона от школы нужен хотя бы один вариант, коим и будет сам Гарри.

      Однако, после тщательного обдумывания, в этом варианте нашлось несколько весьма печалящих изъянов. Первое - это невозможность отрицать шанс того, что подставной кубок всё-таки смогут разоблачить. Затем шла мысль о том, что на кубок наверняка будут наложены весьма сложные чары, мешающие сдвинуть его с места. И в том, что Гарри удастся с ними справиться, существовали весьма большие сомнения. Многое зависело от места расположения кубка, ведь если рядом будут висеть портреты, то потребуется так же и способ решить эту проблему. А так же, как ни крути, забрать кубок настолько быстро, чтобы в него не попали заявки от первых желающих, явно не удастся. Поэтому хоть этим способом и можно будет отсеять большинство претендентов из Хогвартса, но какая-то часть все равно успеет попасть в кубок. Нужно было еще подумать и поискать нечто более впечатляющее и гарантирующее более существенные шансы на успех. Наверняка в поисках подходящих вариантов решения дилеммы под названием 'Кубок огня' следует посетить хваленную Хогвартскую библиотеку. Гарри Поттер не имел ни малейшего представления, чем можно воздействовать на древний артефакт, но был твердо уверен в том, что способы существуют. Во всяком случае, старый пеликан всегда их находил, с улыбкой подумал Гарри.

      Внимание Поттера привлек начавшийся разговор о защите от темных искусств. А точнее, о его преподавателе, отставном авроре Аласторе Грюме. У гриффиндорцев уже был его урок, и они рассказывали, что Грюм - настоящий знаток своего дела, и что их ожидает нечто необыкновенное. Гарри не раз слышал от опекуна о Грозном Глазе и несколько раз видел его в омуте памяти директора.

      - Ребята, мое предчувствие говорит о том, что предстоящий урок у Грюма поднимет нам всем настроение, - вставая из-за стола, с ухмылкой заявил Поттер.

      * * *

      Урок защиты начался довольно интересно. Грозный Глаз заявил, что не намерен вести журнал посещения.

      - Кто хочет чему-то научиться, - обводя аудиторию волшебным глазом, вещал он, - придет и будет слушать и делать все, что я говорю. А кто не хочет - может катиться, куда ему угодно, - с мрачной улыбкой закончил он.

      Впрочем, на его искромсанном лице любая улыбка будет выглядеть мрачной, подумал Гарри. Занятие проходило вместе с хаффльпаффцами, и Поттер занял место рядом с Майклом Корнером прямо в центре аудитории. Корнер был еще одним из его соседей по комнате, и больше о нем пока сказать было нечего.

      Приказав убрать книги, профессор с неизменной мрачной улыбкой заявил, что собирается продемонстрировать непростительные заклинания, а следом даже использовать одно из них на каждом из учеников. Ученики, ошарашенные новостью, замерли, боясь пошевелиться и попасть под взор мечущегося волшебного глаза. Никто не хотел привлекать внимания столь эксцентричного преподавателя.

      Аластор Грюм, начиная диалог с учениками, вытаскивал банку с пауками. А Гарри Поттер, испытывая чувство дежавю, вспоминал произошедший около года назад эпизод.

      * * *

      Где-то в Северном море плыла одинокая посеревшая от времени лодка. Лил дождь, яростный ветер нагонял волны. Гарри Поттер стоял на носу лодки, одной ногой опираясь на ее борт. Мальчик воображал себя капитаном корабля или лихим пиратом. Поттер был полностью закутан в черный плащ, развевающийся от порывов ветра, а руки скрывали черные перчатки из драконьей кожи. Лицо закрывал накинутый на голову капюшон. Неподвижно сидящий на корме лодки Альбус Дамблдор грустными глазами всматривался вдаль. Волны подбрасывали и опускали лодку, разрезавшую воду с брызгами морской пены. Дождь барабанил настолько оглушающе, что попытка заговорить не привела бы ровным счетом ни к чему. Впрочем, волшебникам не было нужды кричать что-либо друг другу. Постепенно волны становились все меньше, а туман расступился, открывая взорам пассажиров лодки величественную крепость, огромным четырехугольником раскинувшуюся на скалистом острове. Толстые крепостные стены уходили на много десятков метров ввысь и заканчивались башнями по углам. У этой крепости также были десятки этажей подземной части. Присутствие дементоров и северный ветер делали воздух на острове достаточно холодным.

      Лодка остановилась, причалив на мелководье. Раздался всплеск, когда подросток спрыгнул с лодки, оказавшись по колено в воде. Прилагая усилия, он направился к берегу, а выйдя из воды, обнаружил у себя за спиной опекуна. Тот каким-то образом умудрился даже не замочить ноги.

      - Добро пожаловать в Азкабан, мой мальчик, - ничего не выражающим голосом произнес Альбус. - Нам стоит поторопиться, - добавил он, направляясь вглубь острова, видимо, прекрасно зная дорогу.

      - Каким образом нас туда пустят, наставник? - С энтузиазмом спросил Гарри.

      - У меня еще достаточно связей в английском министерстве, - все тем же безразличным голосом ответил Альбус Дамблдор, осторожно выбирая дорогу на каменном побережье. - Мне оформили пропуск с нужным уровнем полномочий, дабы воспользоваться одной необходимой нам услугой.

      Сверкнула молния и вслед за ней раздался рокот грома. Ливень и не думал утихать, но здесь, на берегу, все-таки было немного тише.

      - Видишь ли, мой мальчик, - продолжил бывший директор Хогвартса, - в Азкабане уже много лет существует специальная программа, суть которой заключается в отборе заключенных, совершивших тяжкие преступления и приговоренных к пожизненному сроку, для специальных целей. Впрочем, тут нет жильцов, вина которых была бы недостаточно тяжёлой, - с грустной улыбкой произнес Дамблдор. - Так вот, министерство отбирает людей с пожизненным сроком, но небольшой - относительно других - виной в совершённом преступлении, и предлагает им альтернативный вариант искупления. Если они соглашаются, то их заносят в специальный реестр и оставляют дожидаться подходящего момента. В нашем случае министерство выделило нам для небольшой тренировки как раз одного из таких заключенных. Впрочем, в документах указана совсем иная причина.

      - И после этого его освободят? - с любопытством перебил старика Гарри.

      - Разумеется, нет, но его мучения закончатся гораздо раньше, - в голосе старика прозвучал отголосок вины.

      Поттера передернуло, но, собравшись, он продолжил идти на шаг позади опекуна. Прошло совсем немного времени, и перед их взорами оказался небольшой деревянный подъёмный мост, окованный железом. Он позволял переправиться через давно высушенный ров. Зачем и против кого был вырыт этот ров, оставалось лишь гадать. Прямо над мостом виднелось несколько пустых бойниц. Но как только спутники стали приближаться, в одной из них мелькнул силуэт чьей-то головы. Их заметили. На краю рва стояла небольшая совершенно неприметная колонна высотой в половину человеческого роста. Рядом с ней рос высокий кустарник, а вся колонна была покрыта мхом. Подойдя к ней, Дамблдор достал из внутреннего кармана мантии бумагу и, положив ее в развернутом виде на колону, прокомментировал свои действия.

      - Местная система безопасности, - с легкой улыбкой произнес он. - Пропуск необходимо положить на алтарь, который настроен на проверку документа и печати на нем. Если проверка пройдена успешно, то в крепость посылается сигнал с информацией о посетителях.

      - А если нет? - Все с тем же энтузиазмом спросил Гарри.

      - То поднимается тревога, - подмигнув мальчику, ответил Альбус.

      Послышался скрежет плохо смазанных шестеренок в подъёмном механизме моста, который медленно начал свой спуск. По мере опускания моста в проеме ворот стала видна огромная железная решетка, за которой их ждала одинокая человеческая фигура.

      - Нас встретит всего один страж? - С некоторым удивлением спросил Гарри.

      - Да, остальные находятся в караульных помещениях и на постах и могут быть подняты по тревоге, вместе с дементорами.

      Дождавшись, пока мост займет свое место, учитель и ученик направились к решётке. По мере приближения Гарри смог разглядеть встречающего. Это был черноволосый мужчина лет сорока в аврорской мантии. В руках у него было два флакона с прозрачными жидкостями. Ничего не говоря, он протянул Альбусу один из них. Очевидно, опекун знал процедуру, и потому без слов принял склянку и, открыв ее, выпил те несколько капель, что в ней были.

      - Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, подтверждаете ли вы подлинность своей личности, - безразличным холодным голосом поинтересовался мужчина, окидывая взглядом новоприбывших.

      Услышав утвердительный ответ, аврор, ни говоря больше ни слова, протянул Дамблдору вторую колбу, и, пока тот пил, успел нажать на рычаг, находящийся с внутренней стороны караульной. Решетка, скрипя, медленно поползла верх. А Гарри Поттер подумал, что жидкости в колбах, скорее всего, были сывороткой правды и антидотом к ней.

      - Приветствую вас. Меня зовут Алекс Митчел, я дежурный аврор и буду сопровождать вас, - сухо представился мужчина, с подозрением поглядывая на закутанную во все черное фигуру Поттера, в то время как сам юноша почувствовал еще больший холод и щемящую тоску - признак близости дементоров.

      - Укрепи окклюменационные барьеры, - тихо обратился к Гарри опекун, - это должно помочь от несильного и ненаправленного воздействия стражей Азкабана.

      Аврор, услышав эти слова, усмехнулся и подал знак следовать за ним.

      - Почему не видно дементоров? - Спросил Поттер, энтузиазм которого начал сдавать под воздействием мерзкой ауры.

      Тем временем компания свернула в основной комплекс крепости и стала подниматься по лестнице. Справа то и дело мелькали маленькие окошки бойниц, из которых дул холодный ветер. Резко возникло ощущение, что они попали в каменный мешок, но Поттер старался обращать на это поменьше внимания.

      - Большинство из них находится на нижних уровнях, и лишь часть регулярно патрулирует этажи, - аврор, не поворачиваясь, ответил за Дамблдора. - Чем ниже вы будете спускаться, тем сильнее будет ощущаться их воздействие. Таким образом, внизу находятся самые опасные заключенные, за редким исключением. Ваша цель прибытия подразумевает предоставления просторной комнаты, - сменил тему аврор, - надеюсь, вы не будете против спецпомещения для...

      - Нет-нет, все нормально, - доброжелательным тоном перебил его Дамблдор.

      Пройдя еще несколько коридоров, компания подошла к тяжёлой железной двери. Поттер отметил про себя, что они не встретили на своем пути ни одной камеры. Открыв дверь при помощи заклинания, Алекс посторонился, пропуская спутников внутрь.

      - Прошу ожидать здесь. В скором времени я приведу заключенного.

      Зайдя внутрь и оглядевшись, Гарри заметил, что комната была относительно невелика. Вдоль стен были сделаны каменные скамьи. В противоположном от двери конце комнаты находилось каменное ложе, а прямо над ним конструкция с люком, на котором были начертаны неизвестные Поттеру руны. Спустя десять минут, в течение которых Альбус сидел на скамье, витая в своих мыслях, а Гарри изучал руны на люке, аврор явился вместе с осужденным.

      Заключенный был одет в робу, у него были спутанные длинные волосы и крайне изнуренный вид. Но его карие глаза не были глазами безумца.

      - Перед вами Морис Финдерлинг, - не став тратить время попусту, с порога заявил аврор, - осужден за предумышленное убийство своих подельников в ходе ограбления ювелирной мастерской порядка десяти лет назад. Суд приговорил его к пожизненному заключению на верхних уровнях Азкабана. Добровольно вызвался участвовать в программе, - немного подумав, добавил Алекс.

      Заключенный не проронил ни звука, лишь его взор живо метался между Гарри и его опекуном.

      - Подтверждаешь ли ты свое добровольное желание помочь нам?- спросил Дамблдор, сверкнув очками.

      - Да, черт побери, - прохрипел в ответ Морис. Судя по голосу, он уже давно ни с кем не разговаривал, но нотки нетерпения в нем все же проскальзывали.

      Услышав подтверждение от заключенного, Алекс, повернувшись к двери, закрыл ее, наложив хорошее запирающее.

      - Поступаю в ваше распоряжение, мистер Дамблдор, - холодно произнес аврор.

      Видимо, в спецпропуске было указанно и это, решил Гарри, наблюдая за поведением аврора.

      - Ну что ж, не будем терять времени, - деловито начал Дамблдор, - Мистер Финдерлинг, встаньте в центр комнаты, а вас, мистер Митчел, попрошу выполнять мои указания и не тратить время на вопросы.

      Заключенный безропотно выполнил приказ, заняв свою позицию в центре. Аврор же хмыкнул и, ухмыльнувшись, коротко кивнул.

      - Гарри, сними капюшон, - кроткий приказ.

      - Этоже ... - пролепетал кандальник.

      Аврор скривился будто бы от зубной боли, но вопроса так и не задал.

      - Темой нашего сегодняшнего урока, - продолжил опекун после того, как Поттер избавился от капюшона, - будут непростительные заклинания. Ты, разумеется, знаешь о них, но сегодня столкнешься с практической стороной вопроса.

      Морис, осознав, что его ожидает, отступил на несколько шагов назад, в шоке уставившись на размеренно говорящего Дамблдора. Аврор сплюнул на пол, выражая тем самым свое отношение к происходящему, и сел на лавочку у двери.

      - Но перед этим немного теории, если позволишь, - иронично скривил уголки губ Альбус. - Непросительными их называют из-за необратимых последствий применения и невозможности защититься. Использование этих заклинаний может во многом упростить целый ряд задач. Полное подчинение, мгновенная смерть и самая изощренная пытка представляют собой ультимативные эффекты, используя которые волшебник, условно говоря, подсаживается на мнимую простоту, порой забывая о крайней энергозатратности этих фокусов. Разумеется, далеко не каждый сможет использовать их с первой попытки, и потому на бытовом уровне среднестатистический маг, не имеющий практики в их использовании, практически не представляет угрозы. Но в умелых руках эти заклинания могут поспорить и с высшей магией, - серьезным голом вещал Дамблдор.

      Гарри ощущал себя странно, но сейчас было не время и не место для самокопания, потому он перевел свой взгляд на аврора, с мрачным лицом взирающего на Дамблдора.

      - Ключом к их использованию является эмоциональное состояние и желание оказать определенного рода воздействие на оппонента. Я хочу, чтобы ты осознал одну простую вещь. Есть моменты, когда применение этих заклинаний будет оправданно, есть случаи, когда это будет излишеством. Разумеется, не следует забывать и про закон.

      Сидящий невдалеке аврор невесело хмыкнул.

      - Каждый определяет для себя сам, где и что ему использовать, и я хочу помочь тебе в этом. В любом случае ты должен помнить, что несешь ответственность за каждый сделанный тобою шаг, - Альбус Дамблдор, не отрываясь, смотрел в глаза Гарри. - Аврор Митчел, продемонстрируйте нам действие заклинания 'Империус' на осужденном, - переведя взгляд на аврора, велел Дамблдор.

      Гарри ощутил давящую атмосферу, ему не нравилось то, что происходило сейчас, но действия опекуна были логичными и имели далеко идущий смысл. Впрочем, мысленно хмыкнул он, кое-что с кандальником и аврором у них было общим: отсутствие выбора.

      Аврор поднялся и с недовольным выражением на лице послал Империус в сидящего на полу заключенного. Раздались короткие команды: поднимись, попрыгай, сядь обратно. Морис выполнял все досконально, а Гарри обратил внимание на его остекленевшие глаза и отсутствие какой-либо осмысленности в них.

      - Теперь Круциатус, - Дамблдор умел быть жестким, если это было необходимо для дела.

      - Мистер Дамблдор, будьте уверены: все, что произошло и произойдет сегодня в этой комнате, будет с максимальной точностью отражено мною в рапорте, - слегка поколебавшись, твердо произнес аврор.

      - Не стоит нервничать, мистер Митчел, - спокойным голосом произнес Альбус. - И вы, и я действуем в рамках закона.

      - Разумеется, - в тон ему ответил Митчел, - но я вас предупредил.

      - Действуйте, - холодно поставил точку в споре опекун.

      Душераздирающий крик и катающийся по земле человек впоследствии снились Гарри Поттеру несколько раз. Было противно смотреть на умышленное причинение боли. Возможно, если бы это был враг, Поттеру было бы легче воспринимать происходящее. Но у Гарри в голове билась лишь одна мысль: пускай это закончится поскорее. Прошло полминуты, или, быть может, несколько секунд. Гарри не мог сказать точнее, когда крик прервался.

      Морис неподвижно лежал на полу, и Гарри не был уверен точно, жив ли он теперь. Аврор, вернувшись на свое место с каменным лицом, достал маггловскую сигарету и глубоко затянулся.

      - Империо,- тем временем продолжил Дамблдор, направляя палочку на Поттера.

      Ощущение, которое испытал Поттер в следующее мгновение, было ни с чем несравнимо. Казалось, что он парит, а все его тревоги и переживания улетучились. Пришло чувство сильного, незамутнённого счастья. Гарри перестал понимать, что происходит вокруг. Внезапно в его голове зазвучал голос Альбуса, приказывающий ему:

      - Залезь на скамью... залезь на скамью...

      Поттер послушно отправился выполнять приказ. Забравшись на скамью, он ощутил прилив радости, а вместе с ним пришла и первая осознанная мысль: 'Зачем я это делаю?'

      - Вернись на свое место, - прозвучал новый приказ в его голове.

      Гарри дернулся в направлении опекуна, но попытка сопротивления была тщетной. Сила приказа в сознании юноши была очень велика. Сделав еще несколько шагов, Поттер остановился, снова пытаясь освободиться от накрывшего его чувства, как вдруг в одно мгновение все закончилось.

      Гарри Поттер очнулся, стоя в нескольких метрах от внимательно наблюдающего за ним опекуна, снявшего свое заклятье. Двое других оставались неподвижными на своих местах.

      - Как ты себя чувствуешь, мой мальчик?

      - Думаю, я в норме, - ответил Поттер.

      - Ты должен понимать, что противник может применить любое проклятье, - назидательно заговорил опекун, - и если ему это удастся, ты обязан быть к этому готов. Позже мы проведем ряд тренировок с наложением на тебя Империо, дабы ты смог в кратчайшие сроки сбрасывать это заклинание.

      - Но сейчас у меня так и не вышло...

      - Не все сразу, Гарри, главное - что ты сопротивлялся, а дальше дело времени, - подбодрил его опекун. - Кроме устойчивости к Империо, я со временем обучу тебя и его применению.

      Поттер кивнул, поправив очки, а аврор, услышав это, нахмурился еще больше, но, что-то обдумав, решил промолчать.

      - Что касается Круциатуса, - продолжил Альбус, игнорируя Митчела, - я не стану тебя ему обучать, впрочем, как и применять на тебе. Тренировать устойчивость к этому проклятью, аналогично Империусу, бесполезно. Ты все равно почувствуешь настолько сильную боль, насколько будет силен волшебник, накладывающий его. Что касается применения, то когда ты повзрослеешь и если захочешь, сможешь научиться ему сам.

      Гарри испытал облегчение при словах опекуна, впрочем, он не исключал возможности в будущем всё-таки обучиться этому заклинанию.

      - В заключение осталась Авада, - глядя Гарри прямо в глаза, произнес Дамблдор.

      - Я правильно вас понимаю? - решил уточнить Поттер.

      - Да, мой мальчик, ты должен убить мистера Мориса, - проговорил Дамблдор бесцветным тоном, слегка кивая в сторону заключенного, - оборвав его мучения и закрывая тем самым договор с министерством.

      - Мерлин и Моргана! - вскочив со своего места, Аврор не сдерживал эмоции. - Что вы себе позволяете, Дамблдор?!

      - Займите свое место и исполняйте свой долг, - от фигуры верховного чародея так и веяло силой. Альбус Дамблдор в буквальном смысле пригвоздил аврора взглядом. После нескольких секунд колебаний и внутренней борьбы тот сел обратно, достав очередную сигарету.

      - Для того, чтобы использовать Аваду, необходимо сильное и в тоже время направленное желание смерти конкретного существа, - опекун снова повернулся к Гарри, - попросту говоря, ты должен хотеть убить человека, на которого направляешь палочку.

      Поттер направил палочку на неподвижно лежащего Мориса и, сосредоточившись, произнес:

      - Авада Кедавра!

      Спустя несколько минут бесплодных попыток Поттер присел на скамью. Пленник, хоть и был жив, почти не шевелился. Возможно, он был без сознания. Аврор, видимо, смирившийся со своей участью, все так же курил, отчего в комнате стоял стойкий запах табака. Опекун, сидевший все это время молча, уставился в одну точку на стене. Люди, которые мало знали Дамблдора, ничего бы не поняли, но Поттеру казалось, что он пытается на что-то решиться.

      Впрочем, Гарри было о чем подумать. Выбор, и этим все сказано. Еще час назад Гарри думал, что у него, как и у всех находящихся в комнате людей, не было выбора. Если задуматься, то, исходя из этой логики, даже Альбус не был хозяином своей судьбы. А с другой стороны, кандальник сам подписался под заявлением, у аврора была присяга, Поттера же толкала в одну лодку с Дамблдором общая цель. И пока Гарри все понимает, пока их действия не расходятся с логикой, нужно отбросить сомнения. Все-таки в книжках писали о том, что сомневаться нужно до того как сделал свой выбор, а не после...

      - Гарри, попробуй представить вместо заключенного Северуса Снейпа, - голос был тихим, казалось, что Альбус не хотел бы этого говорить, но, видимо, все-таки решился.

      Имя этого пожирателя смерти было хорошо известно Гарри Поттеру. Ведь именно он много лет назад подслушал и раскрыл пророчество Темному Лорду. Этот человек имел высокий мотив: он был искренне влюблен в его мать. Гарри до боли сжал кулаки. Любовь, мысленно смакуя это слово, подумал Гарри. Снейп даже молил Лорда оставить ей жизнь. Самое удивительное заключалось в том, что Волдеморт действительно предлагал Лили Поттер уйти. Кошмары, снящиеся порой Гарри, раскрыли эму этот маленький эпизод из прошлого. Поттер ненавидел Северуса Снейпа всей душой, считая его фактическим виновником в смерти его семьи.

      Суровая реальность диктовала свои поправки. Снейп был шпионом, вовремя переметнувшимся к ордену Феникса, и пользовался доверием опекуна. Впрочем, ввиду возможного возвращения Реддла, Снейп был важной фигурой Дамблдора. Гарри же был глубоко уверен в том, что каждый прожитый им день - лишний.

      - Авада Кедавра, - выкрикнул Гарри, направив палочку на Мориса. Зеленый луч на секунду залил небольшую комнату своим светом.

      'Месть подождет', - подумал Гарри, беря эмоции под контроль.

      Через несколько секунд Альбус оказался рядом и положил руку на плечо ученику. И Гарри был благодарен тому за поддержку.

      Аврор с помощью палочки отлевитировал тело Мориса на каменное ложе. Поттер заметил, что руны на крышке люка в потолке начали светиться синим светом. Спустя мгновение Алекс сотворил заклинание, окутавшее пламенем тело заключенного. Люк со скрипом начал отъезжать в сторону. Комната наполнилась звуками дождя и свежим воздухом.

      - Помните, Дамблдор, я составлю служебный рапорт, - с каменным лицом заявил аврор, после чего направился к железной двери, доставая палочку.

      Вспышка молнии осветила силуэт подростка, направляющего палочку в спину аврору. Рокот грома заглушил его слова. Комнату озарила вспышка нового заклинания.

      * * *

      Гарри Поттер, очнувшись, обнаружил себя сидящим на уроке защиты от темных сил в центре всеобщего внимания. Аластор Грюм вызывал его по списку для демонстрации Империуса.

      Вставая из-за стола, Гарри мысленно все еще был в Азкабане. Усмехнувшись, он вспомнил довольное лицо Альбуса Дамблдора после своей успешной демонстрации Обливиэйта - заклинания, предназначенного для стирания памяти.

      - Хреново у тебя с предчувствиями, Поттер, - шепнул ему Энтони Голдстейн, когда Гарри проходил мимо.

      * * *

      '... таким образом, при возникновении конфликта между студентами Хогвартса, они имеют право решить его посредством дуэли на волшебных палочках. Местом проведения дуэли назначается дуэльный зал в северном крыле замка. Время выбирает преподаватель исходя из своего графика, что позволит провести мероприятие под присмотром опытного дуэлянта и исключить возможности членовредительства, а в противном случае принять адекватные меры. Для этого стоит подать соответствующую заявку по форме два профессору Флитвику. Студенты первого курса к дуэлям не допускаются...'

      Отложив брошюру дуэльного клуба, Поттер поудобней устроился в самом дальнем углу того самого зала, о котором в ней говорилось. Среди прочих тонкостей там было указано время регулярных занятий дуэльного клуба, а так же информация о том, что любой студент, начиная со второго курса, имел право записаться в клуб. Ежегодно устраивался турнир между лучшими дуэлянтами, в ходе которого отбирались шесть чемпионов - по одному на каждый курс. Главным призом победителям были очки для факультета. Но это официально, а неофициально Поттер подозревал, что сражались там далеко не только за одни очки. Слава, признание и почти наверняка подпольный тотализатор, ухмыльнувшись, подумал Гарри.

      Сразу после урока по защите Поттер забрал в своей спальне книгу по осадному делу и отправился на поиски нужного зала. Найдя зал и обнаружив его наполовину пустым, Поттер без проблем подобрал себе место подальше от ристалища и покомфортней для наблюдения. Зал представлял собой довольно большое помещение с огромными арочными окнами и высоким потолком. Прямо по центру была площадка для дуэли, а по периметру зала были расставлены лавочки и стулья. Ничего лишнего.

      Оставалось порядка десяти минут до начала занятия, и народ продолжал собираться. Решив скоротать время за книжкой, Гарри несколькими взмахами палочки наложил вокруг себя купол тишины. Но, открыв книгу, Гарри так и не смог углубиться в чтение. Сначала его отвлекали мысли о предстоящем турнире, потом он вспомнил, что не знает о профессоре Флитвике ровным счетом ничего. Если, конечно, не считать информации о том, что он был деканом его факультета и до сих пор считается одним из лучших дуэлянтов.

      Собственно, прервал размышления Гарри сам их объект. Филиус Флитвик неспешно направлялся в центр зала. Добравшись до удивительно высокого табурета, профессор ловко запрыгнул на него и с помощью палочки еще больше увеличил длину его ножек. Потратив несколько минут на организационные вопросы, Флитвик громогласно объявил о начале занятия.

      Первыми на помост взошла пара третьекурсников. Профессор, создав специальный щит для защиты зрителей от случайных заклинаний, отдал команду о начале дуэли. Парочка ступефаев, петрификусов и обычные протего не могли заинтересовать Поттера. Впрочем, нужно отдать ребятам должное - Гарри не разбирался в уровне стандартной подготовки третьекурсников.

      - Неплохая дуэль, - прохрипел подошедший к Поттеру Грюм. - Для малолеток, - добавил он, присаживаясь рядом.

      Гарри ухмыльнулся ему в ответ и, оглядевшись, заметил, что они с Грозным Глазом сидят довольно далеко от ближайшей стайки учеников.

      - Пришёл посмотреть, чему нынче учат в Хогвартсе, - слышать такую реплику от преподавателя было, по меньшей мере, странно.

      - Я слышал, Флитвик весьма достойный дуэлянт, - поддержал разговор Гарри. Повернув голову к профессору Грюму, Поттер заметил, что тот обшаривает зал волшебным глазом.

      Тем временем помост заняли недавние знакомцы Гарри Драко Малфой и Теодор Нотт. Слизеринцы, поклонившись друг другу, начали дуэль. Волшебный глаз Грюма перестал метаться и уставился прямиком на противников. Впрочем, Гарри тоже было любопытно понаблюдать за уровнем подготовки его сверстников.

      Нотт первым захватил инициативу и послал в Малфоя режущее. Драко ответил не особенно хорошо поставленным дуэльным щитом. Но даже допущенные ошибки не помешали ему отбить заклинание Нотта, который продолжал осыпать Малфоя всевозможными ударными, чередуя их с простыми ступефаями.

      - Неплохая тактика, - прокомментировал ситуацию Грюм. - Порой даже самые искусные волшебники попадаются на самое, казалось бы, простое заклинание.

      Выждав момент, Малфой убрал щит, совершил небольшой перекат вправо, уйдя тем самым от оглушающего, послал в противника фиолетовый луч. Теодор, вместо того, чтобы блокировать его, стал уклоняться. Таким образом, Драко удалось захватить инициативу, посылая одно и то же заклинание, которое оппонент так и не хотел блокировать.

      - Довольно любопытные чары, - прошептал Гарри, - если их заблокировать, то они сделают щит непроницаемым для зрения, тем самым закрывая обзор.

      - А контроль поля битвы - это важнейшая часть любой схватки, - довольным голосом подхватил Грюм. - Ему нужен щит более высокого уровня, - со знанием дела продолжил старый аврор.

      Действительно, изловив момент, Теодор смог выставить щит, окруживший его желтоватым куполом и отражающий фиолетовый луч Драко. И пока Малфой-младший пробовал ударными чарами пробить щит ушедшего в глухую оборону Нотта, Грюм спросил, когда будет участвовать сам Поттер и кто его оппонент.

      - Я не стану участвовать. По крайней мере, не сейчас, - безразлично произнес Гарри. - Разве что мне бросят вызов, - подумав, добавил он.

      - Причина? - Грюм изогнул то, что осталось от его бровей, изображая удивление.

      - Мне нужна репутация, мистер Грюм, - с улыбкой ответил Гарри, - а ее не заработать, побеждая на дуэли сверстников.

      - Не стоит недооценивать своих оппонентов, - ответил ему скривившийся Грюм.

      Поттер уже было собрался отрицать сам факт недооценки, как вдруг Теодор упал на помост, сраженный ударным Малфоя, пробившим все-таки его щит. В зале раздались аплодисменты, а Флитвик направился проверить состояние Нотта.

      Грюм снял с пояса обычную железную флягу и, открутив крышечку, сделал несколько глотков. Немного скривившись и заметив, как Гарри наблюдает за ним, протянул флягу Поттеру.

      - Хочешь?

      Поттер помотал головой, отказываясь от предложения.

      - Я хочу увидеть, насколько хорош в дуэлинге ты сам, - жутковато ухмыляясь, Грюм, закрутив крышечку, спрятал флягу обратно.

      - Скоро турнир, - намекнул Гарри, усаживаясь поудобней и убирая книгу с колен.

      - Собираешься принять участие? - безразлично поинтересовался Аластор, волшебным глазом следя за книжкой.

      Тем временем на арену вышли второкурсники и, судя по всему, это была их первая дуэль. Временно утратив интерес к происходящему в центре зала, Гарри сосредоточился на беседе с преподавателем.

      - Думаю попробовать свои силы, - утвердительно кивнув, Поттер улыбнулся.

      - Похвально. Скажи-ка мне, Поттер, откуда у тебя эта книга? - В этот раз ноток любопытства в голосе преподавателя было куда больше.

      - Скажем так, рекомендация Дамблдора, - ответил Гарри, мысленно удивившись проявленному Грюмом интересу.

      - Этот экземпляр довольно редок. В свое время мне посчастливилось прочитать практически все книги этого автора, - пустился в объяснения Грозный Глаз, - а это издание - одно из немногих, которые я не смог найти.

      - Так вы хотите взять ее на время?

      - Был бы тебе весьма признателен, - Грюм улыбался, не сводя волшебного глаза с книги.

      Поттер был не против, ведь он ее уже почти дочитал. К тому же Аластор Грюм может быть весьма полезным должником. Гарри протянул книгу профессору и тот бережно ее принял. Внезапно вспомнив о запланированной на вечер встрече, Гарри поднялся со своего места.

      - Прошу извинения, но меня ждут, - обратился он к Аластору.

      - А знаешь, Поттер, старина Грозный Глаз готов дать тебе парочку уроков,- задумчиво произнес Грюм.

      Поттер совершенно искренне заверил профессора в своем полном восторге от этой идеи и быстрым шагом вышел из зала

      * * *

      Закатное солнце и легкий бриз играли с длинными светлыми волосами стройной девушки. Вместе с черноволосым парнем немного выше ее ростом они прогуливались по берегу Хогвартского озера. Невдалеке слышалось пение птиц, а позади виднелась громада замка.

      У девушки был приятный тембр голоса и тонкие черты лица. Парень же был примечателен небольшим шрамом на лбу и стильными очками.

      Молодой человек размышлял, зачем девушка позвала его на встречу, но она беззастенчиво перебила ход его мыслей.

      - Слушай, - спросила девушка, заглядывая ему в глаза, - а правда, что у тебя есть настоящий дракон?

      Вопрос достаточно удивил парня, но он не растерялся.

      - Правда, а откуда ты знаешь? - улыбаясь, спросил он.

      - В одном из романов писательница утверждает, что именно ты заточил принцессу в башню, оставив дракона ее охранять, - серьезным тоном говорила девушка. Но, несмотря на тон, ее синие глаза смеялись.

      - В таком случае я был злым волшебником? - Принимая игру, поддержал тон беседы парень.

      - Ты был не просто темным волшебником, - изящный пальчик указывал прямо на юношу, - скорее настоящим Темным Лордом, - глаза девушки наполнились притворным ужасом.

      Ветер слегка усилился, играя с ее волосами и заставляя то и дело поправлять их.

      - Что же случилось дальше? - В его голосе звучало любопытство.

      - О, явился рыцарь, - выделяя последнее слово интонацией, продолжила красавица, - закованный в сверкающую броню и обладающий волшебным мечом.

      Парень лишь хмыкнул, продолжая идти дальше. А девушка, нагло положив свою руку ему на локоть, не оставила выбора, кроме как продолжить путь под руку.

      - Так вот, - мелодичным голоском продолжила она, - рыцарь был очень правильным и светлым...

      - Кто бы сомневался, - проворчал парень, пряча улыбку.

      Девушка, смеясь, легонько ткнула его локтем, намекая, чтобы он не перебивал ее.

      - Белый рыцарь убил дракона, - тут она сделала маленькую театральную паузу, - и, пообещав принцессе долгую счастливую жизнь, похитил ее из башни...

      Внезапно парень дернулся, словно от небольшого укола. Достав из кармана магическое зеркало и активировав его, он увидел лицо наставника.

      - Гарри, мой мальчик, - голос был встревоженным, ощущалось, что старик торопился, - Аластор уже у меня, через десять минут мы отправляемся прямым порталом.

      - Вас понял, - ответил парень, отключая зеркало.

      Подняв глаза, он натолкнулся на взгляд девушки, принявшей обиженный вид.

      - Я еще не закончила, - надув губки, игриво произнесла она.

      - К сожалению, мне нужно идти, - улыбка парня была немного виноватой, но сам он чувствовал себя отменно.

      Быстрым шагом направляясь к замку, Гарри Поттер подумал, что сестра Дафны явно не была сумасшедшей. Скорее всего, этой змее было что-то от него нужно, с ухмылкой решил он.

     Первое, что поражает человека в открытой пустыне - это мягкая, как вата, тишина, нарушаемая лишь негромким шепотом песка под ногами. Впрочем, он был больше похож не на песок, а на нежнейшую рыжеватую муку, которую Сахара за миллионы лет намолотила своими исполинскими жерновами песчаных бурь. Ослепительный солнечный шар стремительно выкатывался из желто-розовой пены облаков и падал за горизонт. По быстро остывающему песку шли три человека.

      Гарри Поттер, все еще не отошедший от эффекта перемещения порталом, плелся за Аластором Грюмом и Альбусом Дамблдором. Ни дивные звезды, ярко сверкающие на быстро чернеющем небосводе, ни привольно раскинувшиеся вокруг песчаные барханы не могли привлечь его внимание. Оставили равнодушным даже видневшиеся невдалеке руины древнего города. Полуразрушенные ветхие стены и шпили, которые еще не успел засыпать вездесущий песок - вот все, что от него осталось. Во всяком случае, так наивно полагал неискушенный в подобных делах Гарри Поттер. А вот повидавший жизнь Альбус Дамблдор был уверен в том, что кое-что интересное здесь еще сохранилось.

      На плече директора гордо восседал его питомец - феникс Фуокс. А за Поттером, на шаг позади, следовал его личный домовой эльф. Подойдя к окраинам руин, компания, ведомая Дамблдором, направилась на запад. По правую сторону от них тянулись остатки крепостной стены с кое-где сохранившимися зубцами. Ветерок приятно дул в спину. Ночь была ясной, на удивление прохладной и располагающей к беседе.

      - Профессор, вы так и не объяснили, за каким домовиком вы притащили нас на другой конец света, - угрюмо произнес Гарри. - Судя по древности этих хибар, здесь мало что сохранилось в целости. Или мы все-таки сможем заполучить что-нибудь из арсенала их хозяев? - Осматриваясь на ходу, алчным тоном закончил он.

      - Ха, наивная простота, - со злым весельем в голосе прокомментировал Аластор. Поттеру показалось, что при этих словах Грюм закатил оба своих глаза. - Готов поставить свой волшебный зрачок: все что можно, включая нашу предполагаемую цель, вечность назад растащили местные папуасы.

      С широкой улыбкой Поттер приготовился поддержать ставку и прикидывал, согласится ли Грюм принять его очки в качестве ответной ставки.

      - Терпение, господа, - с добродушной улыбкой прервал их Альбус. Директор был задумчив и обращал мало внимания на происходящее вокруг.

      Грюм стал выглядеть еще более подозрительным, его волшебный глаз вращался, не переставая. А сам аврор то и дело оборачивался, поглядывая то ли на руины, то ли на самого Поттера. Но последнего это никоим образом не волновало. Ведь шанс погреть руки на сокровищах выпадает не так часто, с теплотой в душе думал Поттер.

      - Альбус, вопрос Поттера не лишен смысла. Проведи хотя бы краткий экскурс, - саркастично намекнул аврор.

      - Ты хочешь узнать, можем ли мы найти здесь старые сокровища и нажиться на этом? - С ироничной улыбочкой ответил Дамблдор.

      - Мерлин и Моргана, нет! - Похоже, профессор по защите был не в настроении и шутку не оценил. - Не этот вопрос, гоблин его забери. Мне интересна наша конечная цель, ради чего мы приперлись сюда, и причем наверняка будем рисковать своими шкурами, - полуутвердительно закончил он.

      - В таком случае, друзья, - тоном опытного экскурсовода начал запрягать Дамблдор, - я попросил вашей помощи, чтобы проникнуть в древнюю пирамиду с целью экспроприации довольно ценного предмета.

      У Гарри сложилось впечатление, что, если бы Дамблдор захотел, то с такой же легкостью мог бы пойти и прямо по воде. В то время как они с Грюмом вязли в песке, мысленно проклиная все на свете, старик летел вперед, словно заговоренный. Поттер отметил про себя, что старый пеликан был большим любителем патетики и высокопарности. Впрочем, это были лишь слова, и, кстати, это 'попросил' заставило Поттера усмехнуться и вспомнить недавний разговор в директорском кабинете. Ничего толком не объяснив, Альбус заставил их с Грюмом дотронуться до портала, и они отправились навстречу 'приключениям'. Судя по хмурому виду Грозного Глаза, он был в таком же восторге от этой идеи, как и сам Поттер.

      - Пару лет назад член нашего ордена смог расшифровать в одной из пирамид Египта координаты этого места, - продолжил Альбус, уверенно взбираясь на очередной бархан. - По его данным, там упоминалось предупреждение для незваных гостей.

      - И почему я в этом не сомневаюсь, - философским тоном пробасил Аластор, деревянная нога которого то и дело уходила по колено в песок.

      - Не стоит беспокоиться, - улыбнулся Дамблдор, - этот город невозможно найти, не побывав здесь или не зная точных координат для создания портала. На нем лежит множество антимаггловских заклятий, он не наносим на карты, да и название его уже затерялось в веках. Так что, скорее всего, пирамида сохранилась в своем первозданном виде.

      - Этого мы и опасаемся, - переборов жадность и, наконец, вняв голосу рассудка, ответил Поттер, с хмурым видом следующий за Альбусом и мечтающий вытрясти песок из ботинок.

      - У нас есть только один способ это проверить, - уклончиво ответил старый лис.

      Гарри, переглянувшись с Грюмом, убедился, что их выводы совпадают.

      С бархана открывался чудный вид на остатки древнего города. Огромные купола, а кое-где еще целые башни виднелись из песка. В некоторых местах выступали остатки некогда исполинской крепостной стены, и все это тянулось до самого горизонта.

      Иногда и вправду лучше не спрашивать. Впрочем, наверняка старик не полностью доверяет Грозному Глазу. Тогда актуальным становился вопрос, насколько он доверяет самому Гарри. Стоящий позади всех Поттер мог позволить себе кривоватую ухмылку.

      - Чей это город? - Будничное любопытство было свойственно когтевранцу.

      - Боюсь, что нам этого не узнать, - с сожалением ответил опекун. - Мне лишь известно о примерном назначении нужной нам постройки.

      Предчувствие подсказывало Гарри, что Альбус недоговаривает, но почему?

      Трудный подъем закончился. Компания остановилась на вершине бархана, осматривая большую пирамиду по ту сторону песчаной стены. Часть ее была засыпана песком, как и город, оставшийся у них за спинами.

      Боле практичный и менее любопытный Грюм поинтересовался, какими ловушками и опасностями может быть напичкан древний каменный мешок.

      - Видишь ли, Аластор, насколько мне известно, этой пирамиде более тысячи лет. А за это время даже ловушки, установленные там, могли прийти в негодность. В мире есть не так много стражей и заклинаний, способных спустя это время представлять для нас опасность.

      Возможно, Грюм и удовлетворился этим ответом, но лично у Поттера он вызвал уже знакомое ощущение недосказанности. И это заставляло его нервничать.

      Спускаясь к пирамиде, Гарри заметил одинокую фигуру, поджидавшую их возле проема, закрытого каменной плитой. На вид парню было чуть больше двадцати лет, он был высоким и рыжеволосым. Ничего примечательного.

      - Господа, позвольте представить вам Билла Уизли, - сказал Дамблдор. - Билл состоит в ордене, он помог мне найти это место, а также открыть проход в пирамиду.

      Похоже, Альбусу не терпелось попасть внутрь. Гарри представился в ответ и пожал Биллу руку. Тот оценивающе оглядел Поттера. В его взгляде читалась доля удивления и непонимания. Возможно, он счел Гарри недостаточно взрослым для такого дела. Но кого волновало его мнение?

      По словам Дамблдора, эльф был необходим для помощи Биллу в удержании проема открытым. Уизли в свою очередь рассказал, что нашел способ открыть проход с помощью свитков директора, на которых были нужные схемы и комбинации рун. Прошло порядка двадцати минут, пока ему удалось открыть проход. Многотонная каменная плита с грохотом сдвинулась, пропуская троицу внутрь. Билл с эльфом остались удерживать проход.

      Гарри вошел последним и сразу же почувствовал, насколько внутри спертый и затхлый воздух. Вслед за остальными он наколдовал чары головного пузыря - они, хоть и предназначались для дыхания в воде, не менее замечательно выручили и в этой ситуации. В пирамиде стояла звенящая тишина, странным образом давящая на уши.

      Компания остановилась - впереди была кромешная тьма. Поттер достал палочку и уже собрался зажечь на ее конце Люмус, когда взмах руки опекуна остановил его.

      - Господа, прошу удержаться от преждевременного использования магии - если, конечно, вам дорога жизнь,- протянул Альбус.

      Поттер шутки не оценил, но про себя подумал, что каждый из них вполне способен обойтись без освещения. Очки на Дамблдоре и Поттере, как и волшебный глаз Грюма, худо-бедно должны были обеспечить нужный уровень видимости.

      - Я не могу видеть через эти проклятые стены, - с досадой прорычал Аластор.

      Гарри осмотрелся, насколько позволяли его очки. На стенах были изображены неплохо сохранившиеся рисунки. Кроме людей, животных и мифологических существ, там были нарисованы различные комбинации рун. Небольшую часть из них он понимал, но большинство были не известны Поттеру - а ведь он считал, что неплохо в них разбирается. Впрочем, значения рун вдруг показались ему не настолько важны, когда взгляд остановился и невольно задержался на рисунках человеческих жертвоприношений. Гарри скривился и, внезапно вспомнив разговор о возможных опасностях, стал держать палочку наготове.

      Неспешным шагом они начали продвигаться вперед по коридору, ведущему вниз с небольшим уклоном. Впереди шел Дамблдор, за ним Грюм и замыкал колону Гарри. Вдоль всего пути на стенах этого древнего места были расположены рисунки, руны, а также крепления для факелов. Кое-где виднелись трещины. На полу лежал толстый слой пыли.

      - Во избежание дальнейших вопросов хочу всех предупредить заранее, - тихим голосом заговорил директор, - пирамида представляет собой расширенный магией комплекс. Нас интересует лишь одна из ее частей, по моим предположениям, занимающая центральную часть верхнего яруса пирамиды. Но чтобы к ней добраться, нам необходимо активировать четыре специальных алтаря, находящиеся на одном уровне и расположенные согласно сторонам света по углам пирамиды.

      Тишина, прерываемая звуками голоса, непрестанно давила на сознание. Здесь не было слышно ни гула ветра, ни шелеста песка. Никаких посторонних шумов не было. Лишь звук шагов и голос опекуна.

      Внезапно директор остановился и замер на какое-то время, словно прислушиваясь к своим ощущениям.

      - Судя по моим бесплодным попыткам, в этих стенах нельзя трансгрессировать. Очевидно, использовать портал также не получится, поэтому прошу проявить крайнюю осторожность, - провел своеобразный инструктаж по технике безопасности Альбус.

      Поттер закатил глаза. По его мнению, о таких вещах следовало подумать еще в кабинете перед началом путешествия. Мысленно иронизируя по поводу слов опекуна, Поттер пытался отвлечься от гнетущей атмосферы. Интересно, Грюм с Дамблдором тоже ощущают нечто зловещее?

      Под ногами раздался хруст. Внимательно приглядевшись, Поттер с неприятным чувством обнаружил, что раздавил кость. В следующее мгновение его взгляд упал на человеческий череп, лежащий неподалеку. Гарри нахмурился и почувствовал, как участилось сердцебиение. Это была человеческая кость - повсюду на полу этого проклятого коридора лежали высохшие человеческие кости.

      - Срань домовика, - тихо и зло выругался ошарашенный Поттер.

      Альбус промолчал, а вот Грюм так же тихо рассмеялся. С ним точно не все в порядке. Впрочем, посмеяться над ситуацией всяко лучше, чем паниковать, размышлял последний из Поттеров, пытаясь успокоиться.

      Коридор привел их в относительно небольшую четырехугольную комнату, из которой было еще два выхода. По углам стояло множество глиняных горшков, а потолок уходил метров на пять вверх. Рисунки на стенах дополнились изображениями поклонения толпы людей какому-то божеству. Глядя на них, Гарри отчетливо понял, что хозяева пирамиды были отнюдь не травоядными овечками. В центре комнаты находился некий алтарь с каменным шаром наверху. На полу были выбиты каналы, ведущие от алтаря к стенам и скрывающиеся в них.

      Как показала практика, без магического освещения, даже с волшебными очками, видимость внутри пирамиды была просто ужасной. Дамблдор, подойдя к алтарю, начал совершать пассы волшебной палочкой. Спустя десяток секунд шар начинал светиться синим светом и этот свет, словно жидкость, разливался по каналам на полу, уходя внутрь стен. Гарри, стоявший как раз на одном из таких каналов, поспешно убрал ногу.

      - Магия крови, - прохрипел Грюм, лицо которого было неразличимо в этой темноте, несмотря на волшебные очки.

      - С чего вдруг? - Спросил заинтригованный Гарри. - Да и директор не использует кровь.

      - Не будь наивным дураком, Поттер, - резко ответил Аластор. - То, что раздел магии называется магией крови, еще не означает, что для его применения обязательно необходима кровь. Хотя, конечно, не без исключений, - немного погодя добавил он, видя, что Дамблдор достает искусно сделанный золотой нож.

      Пошаркав деревянной ногой в направлении северного коридора, Грюм скрылся в проеме, бросив напоследок, что хочет осмотреться. Хм, наверно вариант с разделением их маленькой группы был не самым разумным, прикинул Гарри. Лучшего момента для нападения не стоило и ждать. Гарри развернулся спиной к опекуну. Всматриваясь в направлении коридора, из которого они недавно пришли, Поттер направил туда палочку, готовый отреагировать на малейшую опасность.

      - Аластор прав, - очень тихо проговорил опекун, - к примеру, твое кольцо и амулет на шее мисс Гринграсс соединены между собой именно магией крови.

      Дамблдор стоял, не сводя глаз с шара, испускавшего мягкое свечение. Директор сделал небольшой надрез на левой руке и положил ее прямо на шар. Кровь начала стекать по камню. Спустя несколько мгновений свет из мягкого превратился в яркий, слепящий и агрессивный.

      Через несколько минут они отравились вслед за Грюмом, довольно быстро нагнав его в длинном темном коридоре. Ноги постоянно наталкивались на кости. Что, черт возьми, здесь происходило? Гарри удалось заметить несколько ржавых клинков, едва различимых под слоем пыли.

      Поттер отметил про себя, что коридор был прямой и не имел разветвлений. Лишь в зале, который они покинули, было несколько выходов.

      Замыкавший шествие, Гарри внезапно услышал какой-то шорох у себя за спиной. Остановившись и резко обернувшись, он попытался найти источник этого звука, хотя бы что-то. Вслушиваясь и всматриваясь в кромешную тьму, Поттер слышал лишь биение своего сердца. Шорох... возможно, ему просто показалось. Постояв еще мгновение, он поспешил за остальными. Им нельзя было разделяться.

      Разговор зашел о магии крови, и Грюм оказался неплохо сведущим в ней.

      - Так же применяется в юриспруденции, для заключения договоров. Установка печатей и замков в редких случаях тоже осуществляется с помощью этой магии, к примеру, в Гринготтсе, - аврор настолько увлекся рассказом, что едва не прозевал ловушку.

      Это было нечто вроде волчьей ямы двухметровой глубины с дном, утыканным копьями. Какая-то магическая составляющая у ловушки если и была, то никак себя не проявила. На дне находился человеческий скелет, нанизанный на копья, и остатки каменной плиты, на которую несчастный в свое время наступил.

      Вовремя заметив опасность, Грюм ловко перепрыгнул через нее и продолжил как ни в чем не бывало.

      - К тому же в былые времена на магических клятвах и ритуалах крови держалась вся система вассалитета, - хрипловатым голосом вещал старый аврор. - В целом это ритуальная магия, требующая подготовки, времени и смелости идти на огромный риск. Ведь малейшая ошибка - и последствия будут необратимы, если не летальны, - с жутковатой улыбкой повернул он голову в сторону Гарри.

      Гарри Поттер, в очередной раз наступивший на остатки черепа, внезапно вспомнил о кровной защите матери и ее жертве.

      - Да и сейчас при вступлении в ряды Визенгамота ты должен будешь пройти небольшой обряд, - добавил Дамблдор.

      - Вы имеете в виду мое право как главы дома Поттеров? - Гарри Поттер не прекращал оглядываться.

      - Твое будущее право, Гарри, - поправил его опекун. - Как я тебе уже говорил, сейчас твоим голосом в Визенгамоте распоряжаюсь я. На правах твоего опекуна, разумеется.

      Что ж, в шестнадцать лет я смогу им воспользоваться, мимоходом подумал Гарри. Хоть в настоящее время волшебник и считается совершеннолетним с семнадцати лет, но уставу, по которому функционирует этот орган управления, уже много сотен лет. И он до сих пор не пересматривался. Консерватизм, со своими плюсами и минусами, на лицо.

      Впереди показался второй зал, полностью повторявший первый как формой, так и рисунками на стенах. Грюм, соблюдая предосторожность, занял позицию у выхода, находящегося в противоположной от них стороне. Стараясь не наступать на кости, он оперся спиной о стену, застыв, словно доспех в замке Хогвартс.

      - Я хочу объяснить тебе несколько подробней, - по-отечески продолжил Альбус, доставая ритуальный нож и направляясь к алтарю. - Визенгамот имеет две ветки власти: судебную и законодательную, функции которых исполняют большая и малая палаты соответственно. К судебной части тебя никто не допустит. Ее членов избирают в малой палате, состоящей из глав древних и уважаемых родов, сохранивших состояние и власть, а так же людей, сумевших обе эти составляющие приобрести. Чтобы они выбрали тебя как члена большой палаты, ты должен как минимум приобрести политический вес, а для этого необходима репутация, сторонники и состояние.

      - Или хороший протекторат, - с ухмылкой добавил Грюм.

      Кровь из руки директора спровоцировала уже знакомую реакцию алтаря, и синий свет залил помещение.

      - Так вот, в малой палате заседают около тридцати человек, и ты имеешь полное право стать одним из нас. Право, дарованное тебе по рождению, - добавил он. - Как правило, там решаются вопросы о принятии нового закона или пересмотре старого. Но в случае войны или другого важного события могут приниматься общенациональные решения.

      За подобной болтовней прошло еще около часа. Они успели обойти еще два помещения с алтарями и активировать их. Поттер постоянно оборачивался, ему казалось, что из кромешной темноты за ним кто-то наблюдает, периодически слышались шорохи. Мерзкий червяк беспокойства, если не сказать страха, начал точить его изнутри.

      Покинув последний зал, они обнаружили в коридоре несколько ответвлений, в одно из которых уверенным шагом и направился опекун. Выглядело это так, словно его вела какая-то сила или он бывал здесь ранее. Поттер с Грюмом последовали за ним. Они уже порядком находились, да и сказывалось сильное эмоциональное напряжение. Интересно, как чувствует себя опекун, уже отдавший этим алтарям столько крови, мельком подумал Гарри.

      Коридор привел в большой по сравнению с предыдущими зал. Силы магических очков не хватало, чтобы развеять кромешную тьму. Ни потолка, ни противоположного конца помещения видно не было. Все, что мог разглядеть Гарри - это рисунки, символизирующие звезды, на ближайших стенах. Хорошо хоть не кровь, как в оставленных позади коридорах. Никаких костей, хвала Мерлину, на полу не наблюдалось, лишь толстый слой пыли.

      Дамблдор, нахмурившись, что-то пробормотал. Взмахнув палочкой, он зажег два магических, судя по виду, светильника, расположенных в десятке метров от них. Они светились синим светом, а между ними находился проем, выделенный искусным барельефом, изображающим огромное сражение живых и мертвых. Фаланга людей со щитами и копьями стояла против беспорядочного строя скелетов и прочих тварей.

      Пройдя какое-то расстояние вглубь зала, компания остановилась, привлеченная шумом. Издерганный Гарри, вглядываясь во мрак, постепенно стал все отчетливей различать приближающийся звук, похожий на сухое шарканье. Но что, черт побери, это могло быть?

      Ориентируясь по звуку, Гарри поднял палочку слегка подрагивающей рукой, готовый в любой момент ударить заклинанием. Он был похож на взведенную пружину.

      Поттер постепенно различал приближающуюся фигуру. Спустя несколько секунд стало ясно, что к ним неспешно приближается человеческий скелет. Начисто лишенный плоти и сухожилий, он волшебным образом двигался к ним. Поттеру показалось, что пустые глазницы черепушки направленны прямо на него. Помня о запрете применения магии и не решаясь нарушить его, Гарри сделал шаг назад. Нужно было что-то предпринять, эта неопределенность не могла продолжаться дальше.

      Грозный Глаз, видимо считал так же. Он молча отправил ударное заклинание в незваного гостя. Красный луч попал прямо в грудную клетку, раздробив ее. Куча костей осыпалась на пол.

      Зал обладал хорошей акустикой, и когда шум от разлетевшихся во все стороны костяшек поутих, Гарри имел удовольствие слышать теперь уже многочисленное шарканье мертвых ног. Спустя мгновение Поттеру удалось различить добрый десяток точно таких же скелетов, бодро ковыляющих в их направлении.

      Гарри Поттер не любил многих вещей. И сегодня он понял: мертвяки явно вошли в первую пятерку, потеснив там уроки с Кляйном.

      - Будьте осторожны, - раздался тихий голос Альбуса за их спинами. Старик направился в проход, не оборачиваясь и, судя по всему, мысленно уже был далек отсюда.

      Резко развернувшись, Гарри Поттер поймал взгляд Грюма. На лице старого аврора была кровожадная усмешка.

      - Смотри и учись, сынок, - прорычал Аластор, ловко посылая взрывное проклятье в строй скелетов.

      Обычно взрывные заклинания направлялись на землю, дабы взрывом и осколками зацепить как можно больше противников. Но на этот раз магия не смогла причинить вред камню, из которого был сделан пол. Тем не менее, нескольких скелетов размололо на куски, еще столько же просто разметало ударной волной. Но остальные продолжили наступать. Некоторые из упавших скелетов пытались подняться.

      Сбросив оцепенение, Поттер резким движением палочки сформировал несколько фиолетовых магических стрел. Указывая палочкой, он направил их на противников. Мгновенье, и ближайший скелет с треском рассыпался у него на глазах. Оставшиеся стрелы Поттер смог перенаправить в скелеты, идущие следом. Не тратя времени на наблюдение за Грюмом, Гарри видел лишь лучи проклятий и летящие во все стороны кости да разбитые черепа. Судя по всему, профессор использовал простые, но эффективные ударные.

      И только сейчас Поттер обратил внимание на то, что скелетов не становилось меньше. Ситуация была прямо противоположной: из непроглядной темноты огромного зала подходили все новые противники. Гарри отметил про себя, что, по крайней мере, такая определенность лучше тянущегося ожидания неизвестно чего.

      Раньше Поттер сталкивался с нежитью лишь единожды, да и то на тренировке в ознакомительных целях. Но представление об их уязвимости к огню имел. Несколько пассов, и небольшой огненный шар сорвался с его палочки. Попав в два идущих рядом скелета, он разнес их пылающими кусками по залу. На секунду пространство озарило всполохом огня. Весь зал, конца которому Гарри так и не увидел, был заполнен мертвецами, неотвратимо наступающими на них.

      Черт возьми, может быть, выводы о предпочтительной определенности были преждевременны?

      Стоит заметить, что современные маги практически не пользовались огненным шаром. Создание его было несколько более трудоемким делом, нежели простого ударного. К тому же скорость полета шара оставляла желать лучшего, и противник имел неплохие шансы уклониться. Проще использовать ту же молнию, поражающий эффект которой не менее мощный, но заклинание само по себе гораздо удобней. Впрочем, вся стихийная магия понемногу заменялась упрощенными и более универсальными аналогами. 'Развитие магии', как писал один известный создатель заклинаний современности. Тем не менее, в некоторых узких областях маги предпочитали пользоваться старыми добрыми и проверенными временем заклинаниями. Уничтожение нежити было как раз одной из таких.

      Начав понемногу пятиться, Поттер и Грюм прицельно отсекали самых ретивых мертвяков. Гарри подумывал о необходимости занять оборону в коридоре, где сотня скелетов не сможет реализовать свое численное преимущество. Вот только закаленный в боях оперативник или выжил из ума, или явно недооценивал противника. Вместо того чтобы отступить и закрепиться в коридоре он начал совершать сложные пассы палочкой. В мгновение ока из нее вырвался поток пламени. Старому аврору удалось придать ему форму двухметровой стены, окружившей их полукругом. Магический огонь ревел и был багряного оттенка. Исходящий от него жар припекал даже Поттера, несмотря на десятиметровое расстояние, отделявшее его от огненной стены. Гарри узнал эту магию и уважительно покосился на Грюма, который сосредоточенно держал палочку, направленную на огонь. Адский огонь был очень интересным заклинанием: обладая псевдоразумом, он был способен преследовать свою жертву или двигаться, сжигая все на своем пути по воле хозяина. Проблема была лишь в контроле над ним. По словам Альбуса, контроль этого заклинания очень похож на наложение Империо, с той лишь разницей, что мысленная связь должна сохраняться постоянно. Искушенные маги могли придавать этому огню очень сложные формы.

      Похоже, чувствуя опасность, скелеты не пытались преодолеть пламя. Но Грюму этого было мало. Огонь начал понемногу расширятся и наступать на толпу нежити. Аластор со всем возможным сосредоточением пытался перейти в наступление. И у него это получалось.

      Внезапно в самый центр огненной стены рухнул белый шар магической энергии. С яростным шипением он потушил огонь, сильный жар резко сменился обмораживающим холодом. Толпа скелетов расступилась, пропуская одного из них вперед. Его череп венчал золотой обруч, украшенный драгоценными камнями, а осанку можно было назвать высокомерной - применимо к человеческим меркам, разумеется. В глазницах этого скелета горели два синих огонька, а правая рука, закованная в золотой браслет, была направленна прямо на волшебников.

      Дело дрянь, промелькнуло в голове у Поттера, прежде чем он успел до конца осознать, что находится перед ним.

      Новый противник, окруженный зеленоватой сферой щита, не стал ждать и перешел в наступление, конусом запустив несколько десятков ледяных копий в направлении Грюма. Поскольку Поттер тоже попадал под удар, а времени на сотворение щита критически не хватало, Гарри счел за лучшее спрятаться за спиной Аластора - у того хватило реакции и силы выставить крайне мощный багрово-красный щит, экраном вставший на пути льда. Копья попадали в щит и стену за ними, с громким бряцаньям разбивающегося льда разлетались на осколки. При попадании копий в щит по нему шла крупная рябь. Несколько довольно крупных осколков из разбившихся о стену сосулек попали в спину Гарри. Вскрикнув от боли, Поттер заорал:

      - Что это за хрень?!

      Гарри мог сотворить ледяное копье, и даже имел представление как сделать одновременно два. Но несколько десятков...

      - Это лич, - лаконично констатировал Грюм. - Бери на себя мелочь, Поттер! - Дал приказ аврор, сноровисто возводя новый щит.

      Скелеты ринулись в открывшуюся брешь, и Гарри осознал: если не остановить их сейчас, то им наступит конец.

      Собрав всю ярость, на которую был способен, Гарри сконцентрировался на ненависти и огне. Ловя момент между атаками лича, Поттер выскочил из-под прикрытия Аластора. Описав в воздухе замысловатую фигуру, он направил палочку на участок пола перед наступающими скелетами. Огромный шар пламени с рёвом понесся в толпу врагов. Площадь радиусом в добрый десяток метров поглотило адское пламя. Живые мертвецы горели словно щепки, превращаясь в труху с веселым потрескиванием. Огонь был достаточно высок, чтобы закрыть их от лича - хотя, возможно, даже он был недостаточной преградой для взора этой твари. У Гарри не получилось придать огню форму стены или чего бы то ни было еще, для этого была необходима практика и концентрация. В придачу к этому огонь оказался в опасной близости от них самих. И что еще хуже, Поттер его не контролировал.

      Шар синей энергии неизвестного Поттеру заклинания, прорвавшись через поток огня, с оглушающим треском ударил по щиту Грюма. Ударная волна затопила все вокруг, и Гарри отбросило к стене. Больно приложившись затылком и спиной, Поттер сполз на пол. Палочка покатилась в направлении огня. Из носа хлынула кровь, а взор на секунду померк. Скелеты и лич оказались по ту сторону пламени, потерявшего всякий контроль и распространяющегося во все стороны.

      Опираясь спиною о стену и сидя на полу, Поттер закашлялся. Из носа текла кровь. Треснутое стекло очков ухудшало видимость, а полуоглушенное состояние не позволяло услышать треск и рёв приближающегося пламени. Остро ощутив боль в спине и упадок сил, Гарри подумал о том, что его магическое искусство просто ничтожно. Он слишком слаб для...

      Очнувшись через мгновение, он почувствовал бодрящую силу заклинания Энервейт, наспех наложенного Грюмом. Подозвав свою палочку при помощи беспалочкового Акцио, Гарри смог подняться на ноги с помощью аврора.

      - Нам лучше поторопиться, Поттер, - прохрипел Грюм, - этому огню не задержать его надолго, - у аврора была рассечена бровь и сильно опален правый рукав.

      Поттер, шатаясь, вошёл в коридор, по которому некоторое время назад отправился Альбус. Рисунки, богато украшенный золотом барельеф и дорогая когда-то отделка ничуть не привлекали внимания беглецов, если не считать одного изображения, на котором была запечатлена огненная птица - феникс.

      - Вот тебе жизненный урок, мальчишка, - раздраженно произнес профессор, - порой противник оказывается сильнее. Нужно уметь это понять, как и уметь вовремя уйти. Запомни это, Гарри Поттер, если не усвоишь, то пойдешь на корм червям, - зло выплюнул он.

      Поттер ничего не ответил, преодолевая извилистый коридор. Они бы наверняка спасались бегством, если бы были в состоянии бежать. Положение ухудшалось тем, что противник мог оказаться и с этой стороны. В этой непроглядной темноте с них станется напороться прямо на мертвяков.

      - Профессор, - обратился к Аластору Гарри, - как насчет небольшой лекции о личах.

      Когтевранец чувствовал, что сейчас был как раз подходящий момент, чтобы восполнить пробел в образовании. Не то чтобы он не слышал о личах, но его знания были обрывочны и скудны.

      Повернув в очередной раз, Гарри заметил, что коридор начинает идти вверх. Значит, они поднимаются и скоро настигнут Дамблдора. Это вселяло надежду. Они продвигались недостаточно быстро и в темноте порой были вынуждены цепляться руками за стены, помогая себе идти.

      - Если коротко, то лич - это 'неживой' волшебник. Добровольно выбравший такое подобие жизни, - хрипловатым голосом начал рассказ Грюм. - Раньше чародеи считали это путем к бессмертию.

      - А разве это не так?

      - Не совсем, - деревянная нога аврора значительно замедляла их, но деваться было некуда: Поттер был не в состоянии тащить на себе Грюма или тратить силы на его левитацию. - Лич сохраняет разум и магическую силу, возможно даже преумножая ее. А если просуществует достаточно долго, то к этим плюсам можно добавить и жизненный опыт. Но за все приходиться платить, - криво ухмыльнулся Грюм, - и плата настолько высока, что перевешивает все плюсы бессмертия.

      - Отсутствие нормального тела...

      - Не только! - Прервал Грюм. - Главный минус в том, что разум лича одержим непреодолимым желанием убийства живых. Лич может пойти на сделку, может порой даже отступить или вести хитроумный заговор, но конечная цель у него всегда одна. Он словно вампир, с той лишь разницей, что кровососу нужна кровь ради 'жизни', а ему нужна смерть ради смерти.

      - Хм, - глубокомысленно промычал Поттер, продолжая продвижение по коридору.

      - Поэтому в последние века находится мало дураков, желающих такого бессмертия. Да и способ считается утерянным.

      - Возможно, в Европе еще остались некроманты, способные сотворить подобное, - предположил Поттер, гадая, когда же кончится этот чертов коридор.

      - Может быть, какая-нибудь крыса, забившаяся в щель, и осталась, - легко согласился аврор, - но последнему ковену сломали хребет еще в сорок пятом. Гринденвальд, поговаривали, сам был одним из них. Но это все слухи. А вот факты: в средние века армии нежити под предводительством различных магических орденов сходились на поле боя в схватке за власть на территории всей Европы. У магглов те периоды обычно назывались приходами чумы.

      Коридор подходил к концу, впереди забрезжил свет магических светильников. Видимо, Альбус зажигал их на своем пути.

      Гарри размышлял над причинами, заставившими опекуна сунуться в это Богом забытое место. Такой риск вряд ли мог оправдать себя.

      Войдя в зал, Гарри отметил, что его размеры сопоставимы с залами для алтарей, быть может, немногим больше. В глаза сразу же бросились двенадцать огромных золотых саркофагов, один из которых был вскрыт. Между ними прямо на полу валялись груды золота, столовой утвари и предметов непонятного назначения. Кое-где были видны даже ржавое оружие и такие же негодные доспехи.

      - Не смей колдовать, Поттер, - прошипел Грозный Глаз, - идем скорей, и не вздумай приближаться к саркофагам.

      Признаться честно, такое количество золота произвело на Гарри впечатление. Но в следующее мгновение его взор упал на что-то смутно знакомое. Золотое украшение с большим рубином в центре. Ошибки быть не может: перед ним была практически идентичная копия амулета, подаренного им Дафне.

      - В этих саркофагах ведь наверняка находятся личи, - утвердительно произнес Поттер, не сводя взгляда с амулета.

      - Очень может быть, - угрюмо процедил профессор. - Поторапливайся.

      - Тогда нужно их уничтожить, - не унимался Гарри.

      - Не будь идиотом, Поттер. - устало произнес Грюм. - Во-первых, они наверняка защищены, во-вторых, мы имеем большой шанс разбудить остальных, а в-третьих, нам нужно экономить силы. За нами гонятся, а мы не знаем, что ждет нас впереди, - опыт позволял Грюму принимать решения быстро и четко расставлять приоритеты.

      Проходя мимо горы с золотом, на которой лежал амулет, Поттер все же решил приблизиться к ней. Необъяснимое чувство влекло его к украшению.

      - Стой, - прорычал старый аврор, - все вокруг нас проклято...

      Но он не успел. Гарри Поттер сделал всего один шаг в направлении амулета, когда с душераздирающим треском каменная плита под его ногами лопнула. Короткий вскрик, пропущенный удар сердца и Поттер вместе с грудой проклятого золота полетел вниз, навстречу копьям.

      Повисший на краю ловушки Гарри был безмерно благодарен прыткому аврору: несмотря на деревянную ногу и усталость, Грюм сумел метнуться и поймать его за руку. Гарри отделался лишь слегка вспоротым острием копья бедром. С трудом оторвав взгляд от амулета, едва не стоившего ему жизни, Поттер, цепляясь за камни, выполз наверх.

      - Ты нужен нам живым, Поттер! - Рявкнул разъярённый Грюм. - Эти побрякушки прокляты и всячески притягивают внимание алчных гоблинов вроде тебя, - ворчал он, направляя палочку на порез Поттера. Тот убрал измазанную в собственной крови руку, чтобы не мешать заклинанию.

      - Благодарю вас, профессор, - спокойно произнес Гарри, хоть его сердце и колотилось, отбивая чечетку.

      Сзади раздался пока еще еле слышный шум. Время вышло.

      - Нужно торопиться, - в который раз повторил Грюм, указывая Поттеру направление.

      Выход был освещен такими же магическими светильниками. Туда они и направились. В спешке ни Поттер, ни Грюм не обратили внимания, как на перепачканной кровью правой руке Гарри на мгновение засветился и тут же погас рубин в кольце.

      Короткий коридор, ничем не отличающийся от предыдущих, отделял этот зал от следующего. Буквально сразу же, как только они вошли, Поттер заметил опекуна, сидящего на полу, спиной опирающегося на алтарь. Рядом лежал расплавленный золотой кинжал директора. Глаза Альбуса были закрыты, а над алтарем пылал небольшой камень, окруженный прозрачной зеленой сферой. Вокруг алтаря была начерчена пентаграмма радиусом около десяти метров. Уже насыщенная энергией, она светилась спокойным синим светом. Кроме коридора, из которого появились они, в этот зал вели еще два. На стенах не было рисунков, лишь несколько светильников.

      Поттер не стал мешкать и рванулся к опекуну. Как только Гарри приблизился, Дамблдор открыл глаза.

      - Как вы? - С волнением спросил Гарри.

      - Все в порядке, мой мальчик, - тихо пробормотал опекун, - это просто магическое истощение.

      Подняв голову вверх, Гарри снова обратил на камень. Он напоминал кусок гранита с красными прожилками, пылающими багровым огнем. И Гарри знал, что это за камень. Теперь все становилось на свои места. Риск жизнью ради вечной жизни.

      Шум позади теперь доносился и сюда. Аластор Грюм зашёл в пентаграмму, приготовившись встретить врага.

      - Альбус, - резко обратился к директору Грюм, - за нами по стопам следует самый настоящий лич вместе с толпой скелетов. И если ты ничего не сделаешь, боюсь, мы пополним их костлявые ряды!

      Глядя на сферу, окружавшую камень, Гарри пришёл к выводу, что директору не удалось преодолеть эту защиту. Поттер помог опекуну встать на ноги. Усталость волнами накатывала на него. Откуда-то из-под потолка раздался крик Фоукса. У Гарри в груди потеплело: перед ними забрезжила надежда унести отсюда ноги живыми.

      Тем временем Дамблдор принялся совершать пассы волшебной палочкой. На стенах засветились ранее не заметные руны. Стало ясно, что зал не квадратной, а пирамидальной формы. Они находились в самой верхней точке пирамиды.

      - Профессор Дамблдор, нужно попросить Фоукса...

      - Фоукс не может нас перенести, - грустно ответил Альбус, - вокруг довольно странное магическое поле. Возможно, если мне удастся его нарушить... - неопределенно закончил он, вынужденный прервать фразу из-за скелетов, начавших штурм их маленького отряда.

      Они внезапно хлынули из прохода, гораздо проворней, чем при первом знакомстве. Вдобавок ко всему, некоторые из них были вооружены ржавым оружием.

      Поттер занял позицию справа от Дамблдора. Он ловко сплел огненный шар и смог уменьшить количество нападавших еще на пять особей. Судя по звуку взорвавшейся бомбарды, Грозный Глаз был не намерен сдаваться живым, потому что только полный псих либо смертник рискнет применять ее в замкнутом помещении.

      Еще одна стена адского пламени Грюма практически закрыла проход, через который проходили скелеты. Поттер начинал уважать старого аврора все больше. Ожидаемо, но от того не менее неприятно, в следующее мгновение огонь потушило то самое заклинание, что они уже видели ранее.

      Вопреки ожиданиям, нова волна скелетов на штурм не пошла. Вместо них под прикрытием своего полупрозрачного зеленого щита вышел лич.

      - Смертные, - низкий, устрашающе шипящий голос возник в голове Поттера. По лицам остальных было ясно, что лича 'слышат' все, - я хочу поговорить.

      Все трое наставили на него свои палочки. Поттер вымотался и был взвинчен, но предельно сосредоточен, ведь противник мог в любой момент атаковать.

      Тем временем вокруг них полукругом выстроились уже привычные Гарри силуэты. Толпы таких же скелетов, пришедших из двух других коридоров, ведущих в этот зал, оказались неприятной неожиданностью. Словом, зрелище было не очень. Пути отхода отрезаны, невесело констатировал про себя Гарри. Холод вновь дал о себе знать, видимо, он исходил от лича.

      - Говори, - коротко бросил Альбус Дамблдор, не сводя палочки и глаз с врага.

      - Вы разбудили меня, стража гробницы, - голос лича вновь зазвучал у них в головах.

      - Что тебе нужно, тень одаренного, - обратился уже напрямую к личу Альбус.

      - Мне известно, зачем вы потревожили мой сон, - продолжил лич, - но тщетность вашей попытки уже очевидна. Никто из вас не сможет противостоять мне, - голос не выражал никаких эмоций. Но в целом зерно правды в словах лича было. Гарри не знал, сможет ли опекун справиться с ним, но в том, что они с Грюмом долго не протянут под натиском скелетов, он был уверен.

      - У меня есть предложение, - глазницы, наполненные синеватым огнем, в упор смотрели на Дамблдора. - Вы, смертные, откроете печати, находящиеся на стенах пирамиды. Они сдерживают меня внутри и не дают покинуть это место. За это я позволю вам уйти... живыми, - помедлив, добавил он.

      - Ты предлагаешь мне выпустить армию мертвых? - Риторическим вопросом ответил Альбус. - Ведь наверняка в пирамиде ждут своего часа десятки тысяч солдат. И, возможно, даже не один подобный тебе лич. Ведь, по сути, эта пирамида отнюдь не сокровищница, - с легкой улыбкой произнес Дамблдор, - а ты не ее страж. В первую очередь в пирамиде заперта армия, которую древние властители уже исчезнувшей страны могли использовать по своему усмотрению. Сокровище лишь часть арсенала этих древних магов, оставленная в пирамиде. Ты же... полководец армии мертвых, - подбирая слова, закончил Дамблдор.

      Около минуты тянулось тягостное молчание, лич не спешил развивать диалог.

      - Вы, смертные, слишком слабы и ваша жизнь лишь ничего не стоящее мгновение, но зачем заканчивать его раньше времени?

      Фоукс плавно опустился на плечо Дамблдора. Лич перенаправил свой мрачный взор на бессмертную птицу.

      - Для того чтобы попытаться разрушить защиту пирамиды, нужен артефакт, а я не ведаю, где его достать, - Альбус говорил спокойным голосом. Голосом человека, который для себя уже все решил. - Но это все не имеет значения, так как наши жизни не стоят того, чтобы выпускать армию нежити, словно джина из бутылки, - твердо закончил он.

      Интересно, опекун действительно собрался сложить здесь наши головы, мысленно размышлял Гарри. Зная старого пеликана, Поттер слабо верил в то, что, не имея других вариантов, кроме как выпустить мертвецов, Дамблдор решит выбрать геройскую смерть. Однако реальность вносила свои коррективы.

      - Я могу чувствовать ложь, но ты, по крайней мере, веришь в свои слова, - медленно произносил лич, - в таком случае вы для меня бесполезны, - подвел он итог. В рассудительности ему нельзя было отказать.

      Подняв костлявую руку, лич наверняка хотел атаковать первым. Но Дамблдор не зря считался верховным чародеем. Он успел создать поток пламени, который огненной струей ударил в зеленый щит врага.

      Одновременно с этим скелеты, очевидно, получившие мысленный приказ атаковать, начали приближаться. У Поттера не было времени наблюдать за поединком между личем и его опекуном.

      - Спина к спине! - заорал Грюм. - Жги их, Поттер!

      Впрочем, Гарри и сам подумал об адском пламени. Переходя на вербальное колдовство, Гарри прокричал формулу, и пучок инфернального огня понесся в приближающийся строй врагов.

      Бой начался. Со стороны Грозного глаза послышался оглушительный взрыв. Свет разбивающегося о щит пламени неприятно слепил с левой стороны, а новый шар багряного огня с ревом понесся в приближающуюся толпу.

      Однако скелетов было настолько много, что нескольким удалось преодолеть разделявшие их с Поттером расстояние. Первого Гарри располовинил, хлестким движением палочки отправляя в него режущее проклятье. Второй, бегущий на него с занесенным клинком, был отброшен прочь безпалочковой магией. А третьего Гарри и вовсе пнул ногой прямо в грудную клетку, заставив отлететь прочь.

      Адреналин бурлил в крови, даря хорошую реакцию и вымывая ненужные мысли из головы. Боковым зрением Поттер вдруг увидел приближающийся с правой стороны клинок. Скелет, подобравшийся к нему незамеченным, словно в замедленной сьемке наносил рубящий удар - клинок уже вонзался в бок, рассекая ему ребра...

      * * *

      Дафна Гринграсс в этот поздний час находилась в гостиной своего факультета. Все ее однокурсники уже давно спали, она же дописывала эссе по защите. Вернее, писала она до тех пор, пока амулет, висящий у нее на шее, не дернулся и не начал приглушенно светиться. Это произошло несколько минут назад. После этого из амулета стали доноситься разного рода звуки, они были плохо различимы, но девушка, приложив его к уху, напряженно вслушивалась. Дафна различала голоса Поттера, директора и профессора Грюма. И, судя по звукам, они только что вступили с кем-то в бой. Гринграсс в оцепенении сидела в кресле, не в силах оторваться от амулета. Вот Поттер прокричал какое-то заклинание... Внезапно амулет потух и перестал издавать звуки. Еще несколько секунд Дафна сидела, надеясь услышать что-то еще, но была разочарованна. Амулет открывал ей новые свойства, и это было для нее сюрпризом. А Дафна Гринграсс не любила сюрпризы.

     Хогвартс, 23 октября 1994 года.

      Разлегшийся на кровати Гарри Поттер наблюдал за тем, как неторопливо колышется занавеска над просторным подоконником. Бежевый потолок и тусклое освещение. Полоска унылого серого неба в окне. Продолжив рассматривать комнату, он обнаружил отсутствие картин на холодных стенах и простую тумбочку у кровати, на ней его очки и палочка. Поттера накрыл сильный приступ пофигизма. И дело было не в плохом настроении, хотя куда без него. Скорее, здесь были замешаны побочные эффекты зелий школьной медсестры.

      Мадам Помфри показалась Поттеру довольно приветливой особой. Милая, располагающая к себе женщина лет сорока, которая участливо заботилась о его здоровье. Но это лишь на первый взгляд. Кровожадное чудовище беспокоило его каждые пять минут, доставая расспросами и настоятельными рекомендациями принять очередную порцию 'лекарства'. У нее были поистине тиранские замашки в ограничениях его прав и свобод. А так хотелось просто полежать и хоть немного сосредоточиться на том, что произошло несколькими часами ранее. Или несколькими днями.

      Поттер так и не смог определить, сколько времени он здесь находился. Можно, конечно, было спросить у Помфри. Но, по сути, это было не так уж важно и все равно откроется довольно скоро. Что гораздо важнее - так это не потерять нить воспоминаний. Последнее, что он помнил - это дикую боль в правом боку. Кажется, чертов скелет таки успел вогнать клинок поглубже. Еще был шум взрыва и накрывающая его волна энергии чужого волшебства. Гарри поморщился. Тело слушалось плохо, чувствовалось легкое головокружение.

      По словам медсестры, его притащил директор, который должен был вскоре явиться. Интересно, как они выбрались и жив ли Грюм. Еще раз прокрутив в голове всю ночь в пирамиде, Гарри отметил про себя необходимость подобрать эффективное заклинание для массового поражения и хорошенько отработать его. Возможно, стоило попрактиковаться с Адским огнем, но скорее всего, овчинка выделки не стоила. Слишком уж оно было затратным и трудно останавливаемым. Что ж, еще один повод посетить библиотеку.

      Мысли об Адском огне спровоцировали воспоминания о Личе. Это древнее ископаемое оказалось чертовски сильно. Что уж говорить, используемые им ледяные копья поразили Гарри до глубины души. Снова поморщившись, Гарри повернулся на другой бок. Возможно, стоило потренироваться с подобным заклинанием?

      Сила. Ему не хватало не только искусства и знаний, но так же и силы. Теория магии говорит о том, что волшебник может сам варьировать количество вкладываемой в заклинания магической энергии. И Поттер умел это делать. Количество сил, или их запасы, были довольно индивидуальным фактором и увеличивались с возрастом и практикой. Возможно, у каждого мага и был свой потолок, но он не зависел от чистоты крови и прочих предубеждений. Другим важным фактором волшебники считали потенциал - условную скорость развития волшебной силы, которой может достичь чародей. Скорее, это была рулетка, в которую маг играл один раз, рождаясь на этот свет. Своего потолка средний волшебник достигает к тридцати, в редких случаях сорока годам. Как говорил Альбус, если усиленно тренироваться, то дар станет развиваться быстрее. Если же говорить об искусстве, то здесь были две составляющие: практика и талант. И если с практикой все предельно ясно, то с талантом дело обстояло несколько иначе. Возможно, правильнее было бы выразиться не 'талант', а 'предрасположенность'. К примеру, коньком Альбуса была трансфигурация. У Гарри же хорошо получались заклинания ударной группы. Быстрые, хлесткие движения, используемые при их сотворении, с детства выходили у Поттера довольно ловко и хорошо. К примеру, заклинания условной группы 'воздух'. Молния была любимейшим волшебством новоиспеченного когтевранца. Быстрая, удобная и достаточно сильная, чтобы застать противника врасплох или вынудить использовать довольно приличные щиты.

      Во времена, предшествующие магическим школам, монополию на знания и волшебство держали магические ордена. Волшебник брал себе нескольких учеников и на протяжении десятилетия они служили ему подмастерьями. Спецификой того времени была узкая направленность волшебства. Тогда считали: чтобы достойным образом овладеть магическим искусством, нужно посвятить себя одной из стихий, допустим, огню или воздуху, а, следовательно, связать свою жизнь с орденом, практикующим эту стихию. Магические ордена представляли собой некое подобие гильдий ремесленников со своей иерархией, политической и военной силой. Они довольно ревностно относились к накопленным в их библиотеках знаниям. Поэтому в то время было затруднительно хорошо овладеть сразу несколькими группами стихийных заклинаний и приходилось выбирать. Если, конечно, тебе повезло, и такой выбор у тебя был. Монаршие династии были вынуждены все время бороться с магическими орденами за власть, деньги и влияние. Это не было открытой войной до тех пор, пока Корона не объединилась с церковью, положив конец монополии магов. Отголоски этой борьбы у магглов называют инквизицией. Все ордена были уничтожены. А знания осели в семьях оставшихся в живых волшебников, смешиваясь, теряясь и передавались из поколения в поколение. Ослабление и упадок орденов дали возможность развиваться школам магии, таким, как Хогвартс и прочие. Это и послужило предпосылками к тому, какой можно видеть магию в наши дни. Проигрыш в этой борьбе, наряду с восстаниями гоблинов, явился причиной принятия статута секретности.

      В сказках, которые Поттер читал в детстве, маги древности возводили горы или осушали озера. Документированных свидетельств таких деяний не осталось. Но современные волшебники на такое уж точно были не способны. Гарри мало верил в демагогию о вырождении волшебной силы у каждого последующего поколения волшебников, а вот в умение приписывать себя несуществующие благодеяния - легко. Фламель порой любил рассказывать о средневековье. Пятьсот лет назад магия была менее развита в бытовом направлении, в основном использовали стихийное волшебство. И, возможно, в нем маги что-то и потеряли, но зато изобрели довольно много универсальных и простых заклинаний, облегчающих жизнь. С улыбкой Гарри вспомнил, как в детстве мечтал найти и изучить заклинания метеоритного дождя. Повзрослев, он понял, что подобное человеку не под силу. По крайней мере, в одиночку. У магов был способ объединять свои силы в ритуальной магии, но это долго и крайне сложно. Раньше такое объединение использовалось для осаждения неприступных крепостей и городов. Кстати, у Поттера была книга 'Сто потерянных легендарных Заклинаний'. В ней были заклинания и метеоритного дождя, и осушения озера. Точнее, там рассуждали о возможности их существования и последствий применения. Проще говоря, к научной литературе книга не имела никакого отношения.

      Боль, усилившаяся из-за работы костероста, оторвала Поттера от его мыслей. Тем временем послышался звук приближающихся шагов. Гарри повернулся и обнаружил перед собой суетящуюся медсестру. Мадам Помфри держала в руках склянку с мерзким на вид лекарством.

      - Мистер Поттер, нечего кривиться, - обратилась она к Поттеру, неосознанно поморщившемуся при виде лекарства. - Это зелье поможет вам быстрее восстановить свои силы и сократит время пребывания в лазарете, - с улыбкой добавила она.

      Варево оказалось мерзким и на запах. Взяв его из рук медсестры, Поттер принялся пить под её строгим взором.

      Оторвавшись от стакана, Гарри увидел приближающегося Альбуса. Весь его вид излучал уверенность и хорошее настроение.

      - Добрый день, Гарри, - с улыбкой обратился к ученику Дамблдор и, получив утвердительный кивок в ответ, задал вопрос уже медсестре: - Как он, Поппи?

      - Мистер Поттер уверенно идет на поправку, - деловым тоном доложила она. - Как и следовало ожидать, на третий день его организм в гораздо лучшей форме, через несколько дней я смогу его выписать.

      - Замечательно, - сверкнув очками, прокомментировал Альбус, пристально глядя на Поттера.

      - Если, конечно, мистер Поттер не будет более сопротивляться, а начнет безоговорочно пить все приносимые мною лекарства, - строго припечатала мадам.

      Забрав из рук Поттера склянку, она суетливо удалилась в свой кабинет, сославшись на занятость.

      В свою очередь, Альбус Дамблдор, обведя лазарет взглядом и убедившись, что кроме них с Гарри, в помещении никого не осталось, принялся накладывать чары приватности. Несколько довольно сложных взмахов палочкой, и полупрозрачный купол на мгновение накрыл их. Спустя мгновение следы заклинания растворились в воздухе, и Дамблдор уселся на рядом стоящий стул.

      - Очевидно, у тебя есть вопросы, мой мальчик, - произнес Дамблдор. Он выглядел уставшим, и на лице не было и следа от былой улыбки. Его истинном лице, поправил себя Поттер. - Но позволь, я сперва расскажу тебе, что произошло после того, как ты потерял сознание. Уверен, это сэкономит нам много времени.

      - Разумеется, сер, - Гарри позволил себе легкую ухмылку.

      - Так вот, ты мог заметить, как после моих диагностических заклинаний, перед самим появлением нежити, засветились руны на стенах, - откинувшись на стуле с полуприкрытыми глазами, говорил старый директор. - Эти руны создавали специальное пространство, позволяющее философскому камню сохраняться лучше и дольше. Подобный фокус использует и Николас у себя дома. Побочным эффектом, в том числе, была невозможность использования Фоукса для бегства.

      Немного помолчав, словно собираясь с мыслями, Альбус продолжил.

      - Потом, как ты помнишь, явился Лич в окружении своей нежити...

      - Кстати, касательно Лича, - перебил его Гарри, - профессор Грюм вкратце объяснил мне, что он из себя представляет, но я абсолютно не понимаю, с какой целью Лич был оставлен в пирамиде, - любопытство съедало Гарри изнутри. - В особенности после ваших слов, опровергающих версию Лича о том, что он являлся стражем пирамиды, - поспешно добавил Поттер.

      Альбус слабо улыбнулся. Порой он позволял ученику перебивать себя. Дисциплина дисциплиной, но на ней одной доверительные отношения не построишь.

      - Видишь ли, государство, построившее эту пирамиду, было довольно могущественно. Они использовали некромантию в военных целях, - начал Дамблдор рассказ, видя неподдельный интерес Гарри. - Эта пирамида вместе с несколькими аналогичными была построена на окраине их столицы. Они служили усыпальницами для десятков тысяч рабов, дабы во время войны или по прихоти их правителей маги этого государства могли поднимать целые армии нежити с помощью темной магии.

      Лицо Гарри приобрело задумчивый вид: юноша по достоинству оценил практичную задумку волшебников прошлого. Великие, но ужасные, промелькнуло у него в голове.

      - Личи же были представителями их аристократии, - деловито продолжил Дамблдор, дав Поттеру немного времени, - и в той пирамиде их минимум двенадцать.

      Гарри вспомнил саркофаги в комнате с ловушкой. Верно, их было двенадцать штук. Правда, это не значит, что в пирамиде нет еще одной такой усыпальницы.

      - Задача Личей - быть посредниками между отдающими приказы и самой армией нежити. Они ее мертвые полководцы, - бесстрастно закончил Альбус.

      - Проще говоря, пирамида - это место дислокации армии мертвых. Идеальной армии для того времени, - прокомментировал Поттер.

      - Примерно так, - Директор достал палочку и стал пристально рассматривать узоры на ней. Возможно, он хотел немного отвлечься.

      - Но зачем Личу понадобилось выбираться из нее? - Подсознательно Гарри знал ответ на этот вопрос, но почему-то все равно озвучил его.

      - Ответ прост: Лича тянет убивать, это его естественная потребность, - на лице директора можно было заметить едва уловимое отвращение. - К тому же в магическом плане он очень силен. Не знаю, смог ли бы я одолеть его в открытом поединке, но при поддержке миньонов мне с ним точно не справиться, - с грустью закончил Дамблдор.

      Прошла минута, а директор все так же молча сидел, пребывая глубоко в своих мыслях.

      - Но как нам удалось выбраться? - Решил нарушить тягостное молчание Гарри. Ему непросто было свыкнуться с мыслью, что кто-то может превзойти опекуна в магической силе.

      - Все просто: я атаковал Лича потоком пламени, тем самым заставляя его защищаться, пока вы с Аластором выиграли немного времени, задержав скелетов. Я не оставил Личу выбора, и, на секунду ослабив натиск, позволил ему атаковать. Тот не упустил момент и обрушил прямо на меня мощнейшее ударное заклинание. Честно говоря, я не знал, что это была за магия, и просто уклонился, дав чарам попасть в философский камень.

      Поттер, собрав все силы, приподнялся на локтях. Похоже, Альбус пожертвовал вечной в перспективе жизнью ради гарантированно отпущенных им лет.

      - Вы позволили ему уничтожить камень?!

      - Это был наш единственный шанс, - хмыкнул Дамблдор. Казалось, потеря философского камня, уже маячившего на горизонте, нисколько не огорчила старика. - Как раз от взрыва алтаря с камнем ты и потерял сознание. Впрочем, этот взрыв спас твою жизнь. Если бы не он, то скелет наверняка бы довершил свое дело.

      Поттер грустно вздохнул, отводя взгляд. Он не справился с поставленной перед ним задачей.

      - Не переживай, еще научишься, - прекрасно улавливающий настроение и направление мыслей ученика Альбус решил немного подбодрить его. - Это скорее мой просчет, так что не бери в голову, - продолжил он, вставая со стула. - В момент уничтожения камня рунный круг перестал действовать и Фоукс смог вынести нас из пирамиды, - бросил Дамблдор, направляясь к двери. Гарри не сводил взгляда с опекуна. - И последнее, - директор остановился, положив руку на дверную ручку, - через неделю прибывают делегации Бобатона и Дурмстранга. Объявление об этом уже висит при входе в большой зал.

      Щёлкнул замок и послышался шум удаляющихся шагов. Гарри Поттер откинулся на подушке, устало прикрыв глаза.

      * * *

      30 октября 1994 года.

      Покидая гостиную, Гарри Поттер в компании Энтони Голдстейна и Терри Бута направлялся к кабинету истории магии. Сегодняшним вечером в Хогвартс должны были прибыть иностранные делегации, в связи с чем в школе царило радостное оживление. Обсуждались вероятные чемпионы, и даже организовывался подпольный тотализатор. Гарри подумывал о способе поставить на себя инкогнито. Впрочем, сокурсники были свято уверены в том, что чемпионом выберут одного из семикурсников. Что ж, Поттеру придется развеять их иллюзии - и эта идея ему нравилась. Стерев с лица внезапно возникшую улыбку, Гарри обратил внимание на прекрасную погоду за окном, из которого доносилось пение птиц и шум ветра. Казалось, даже погода способствует радостному настроению.

      - И все-таки, Гарри, ты так и не рассказал, из-за чего очутился в больничном крыле, - Энтони, обычно обсуждавший задания прошлых турниров или очередную симпатичную девчонку, проходящую мимо, внезапно начал задавать неправильные вопросы.

      - Пустяки, - лениво бросил Поттер, - незначительная ошибка при отработке заклинания. - Компания свернула в коридор Варнавы Вздрюченного.

      - А что за заклинание? - Задал вопрос заинтригованный Терри, в то время как Голдстейн тоже внимательно посмотрел на Поттера.

      Гарри ухмыльнулся, а про себя подумал, что глупо было пытаться отвлечь внимание воронов отмазкой о заклинании. Теперь они не отстанут.

      - Фаербол, - коротко ответил Гарри.

      - Но ведь оно не эффективно, - глубокомысленно выдал 'авторитетное' мнение Бут. - Куда проще использовать практически любое другое ударное.

      - Ну да, - легко согласился Поттер, с чистой совестью закрывая тему. Интересно, какие ударные смог бы воспроизвести сам Бут? Впрочем, это было не важно. - Лучше уж расскажите мне больше о ежегодном дуэльном турнире.

      Гарри поправил очки, пытаясь вспомнить, не забыл ли он свои конспекты в спальне. Через полчаса они уже находились в кабинете Биннса. Урок проходил совместно со слизеринцами и Гарри Поттер занял место в последнем ряду, недалеко от Бута и Голдстейна. К нему подсела Лайза Турпин, которой не хватило места на первых рядах. Профессора еще не было, и в классе царил ничем не сдерживаемый шум. Гарри тоже был не прочь поболтать, но мысли его были заняты способом обмана кубка огня. Пока достойных вариантов на уме не было. Возможно, стоит подождать, пока его выставят для общего доступа, и уже потом принимать решение. Как бы то ни было, сегодняшний вечер стоит посвятить библиотеке. Есть шанс получить необходимый ответ именно там. Гарри заметил, как Турпин смотрит на него, не решаясь что-то спросить.

      - Лайза, - мягко произнес Поттер, переведя на нее взгляд, - не тяни, - с улыбкой добавил он, вызывая у девчонки ответную улыбку.

      - Гарри, ты написал эссе по чарам о заклинании Акцио? - Поправляя локон, приятным голосом спросила Турпин. Насколько знал Гарри, родители Лайзы работали в Министерстве.

      - Как раз вчера вечером закончил, - ответил Поттер, обратив внимание, как дернулась впереди сидящая девица. Гермиона Грейнджер была одной из одногруппниц Поттера. Вращалась в коллективе она весьма сносно, выделяясь, пожалуй, лишь двумя вещами: она была одной из лучших учениц курса и очень любила всячески это демонстрировать. На факультете, где традиционно ценилось стремление к учебе и знания ради знаний, она, пожалуй, была ко двору.

      Если кого-то и напрягали ее заскоки, то скорее учеников других факультетов. На Когтевране же подобный пунктик был у многих, просто выражен, как правило, в более мягкой форме. Хотя, конечно, здесь не имело смысла обобщать. К примеру, Голдстейн ее явно недолюбливал.

      - Не будешь ли ты столь любезен помочь несчастной Лайзе, - с милой улыбкой намекнула Турпин.

      - С тебя должок, Турпин, - достав свиток из сумки, Гарри с ухмылкой передал его из рук в руки. Почему бы и не помочь 'несчастной' девочке, подумал Гарри. Тем более такой симпатичной 'несчастной' девочке.

      - О, все что захочешь, - лукаво ответила та, вернув усмешку.

      - Лайза Турпин, я же тебе вчера говорила остаться в гостиной и дописать, - яростным полушепотом заговорила обернувшаяся Гермиона Грейнджер. Гарри забавляла та серьезность, с которой она пыталась увещевать. Вчера вечером в гостиной Когтеврана она действительно наставляла Турпин на путь истинный, но та, скорее всего, просто пошла спасть.

      - Успокойся, Гермиона, - легкомысленно ответила Лайза, еще больше выводя её из себя, - ну не успела я, с кем не бывает.

      Бросив странный взгляд на Поттера, сидящего слева от Лайзы, Гермиона развернулась обратно, так ничего и не ответив. Вот сейчас Гарри снова стало казаться, что она его игнорирует. Не то чтобы Гермиона не здоровалась с ним или вела себя в отношении Поттера как-то напоказ, нет. Гарри казалось, что скорее Грейнджер старалась как можно меньше с ним пересекаться. Не заводила разговоров, также не поддерживая их по собственной инициативе. Впрочем, Поттер допускал мысль о том, что эти ощущения могли быть лишь плодом его фантазии. Собственно, он был не золотым галлеоном, чтобы всем нравиться. Так что, мысленно закрывая этот вопрос, Гарри вместе со всем классом начал получать удовольствие, созерцая выплывающего из-за стены профессора Биннса.

      Объявив тему занятия, призрак начал медленно и монотонно рассказывать. Ученики в подавляющем большинстве сидели с отсутствующим видом. Кое-кто даже спал. Впрочем, Поттер находил тему интересной. Ведь в детстве он не раз слышал о том восстании гоблинов из уст Фламеля.

      - Это восстание гоблинов в тысяча шестьсот двенадцатом году выделяется на фоне остальных как самое кровавое и длительное, а впоследствии послужившее одним из факторов принятия статуса секретности, датированного тысяча шестьсот девяносто вторым годом.

      - Гарри, - шёпотом произнесла Лайза, дотронувшись до плеча Поттера, - в первой части эссе ты описываешь способ применения Акцио невербальным образом. Но мне непонятны схемы, которые ты дальше приводишь...

      - Теория беспалочкового колдовства на примере этих чар, - так же тихо прошептал Гарри, стараясь не терять нить рассказа профессора.

      Гермиона Грейнджер снова подозрительно дернулась и застыла с прямой спиной, внимательно прислушиваясь к словам призрака. Гарри улыбнулся, переведя взгляд на Биннса. Впрочем, подмечая реакцию Гермионы, он совсем не придал значения взгляду Лайзы, задержавшемуся на Гарри несколько дольше, чем нужно.

      - Мистер Поттер, - безэмоциональным голом обратился к Гарри профессор, - вместо того, чтобы отвлекаться, расскажите-ка нам лучше о начале этого гоблинского восстания.

      Гарри мог поклясться, что призрак усмехался, говоря ему это. Странно, по слухам он редко кого-то спрашивал. Если откровенно, Гарри очень любил историю и без преувеличения мог сказать, что знал её весьма неплохо. Поттер поднялся со своего места и заметил, что почти все головы немногих еще пребывавших в сознании учеников повернулись к нему.

      - Что ж, говоря о начале восстания, следует упомянуть о возникших предпосылках к нему, - бодро начал Гарри. - Первым делом у гоблинов сменился вождь. Новый лидер, Гнилозуб, возглавлял реваншистски настроенную группу влиятельных старейшин, с помощью которой и пришёл к власти. Гоблинское общество было недовольно наложенными на них налогами и запретами, в том числе запретом на владение волшебными палочками. Последние пятьдесят лет мира у гоблинов накапливалось недовольство, чем и воспользовались их новые лидеры.

      Переведя дух, Поттер обвел взглядом кабинет, замечая пристальное внимание Драко Малфоя. Слизеринец, нахмурившись, буквально впился в него взглядом. И Гарри догадывался, почему.

      - Решив с помощью хитрости завладеть инициативой, Гнилозуб смог быстро и без особого шума собрать армию. И пока основная ее часть собиралась в горах Шотландии, небольшой авангард под предводительством его сына атаковал замок, принадлежащий Короне. Замок перекрывал жизненно важный перевал, и его захват был необходим для нормального функционирования снабжения гоблинской армии.

      От звука его голоса проснулось несколько учеников. Они с недовольством протирали глаза, видимо, жалея об упущенной возможности как следует поспать.

      - Отвлекаясь от темы, следует упомянуть, что в то время Визенгамот действовал как один из органов управления в рамках британской монархии. Волшебники и простецы жили и строили общество вместе, имели единую власть, а так же общую законодательную базу.

      Казалось, Поттеру удалось привлечь внимание практически всех присутствующих учеников.

      - Попрошу не отвлекаться от основной темы вопроса, мистер Поттер, - поправил его Биннс.

      - Так вот, - Гарри ухмыльнулся, встретившись взглядом с Дафной, - замок охранял полностью укомплектованный гарнизон из трех сотен человек. Кроме того, в нем находилось четыре волшебника.

      Гарри нашёл взглядом Малфоя, скривившего губы в донельзя довольной ухмылке. Несомненно, он знал эту историю.

      - Утром двадцать седьмого апреля одна тысяча шестьсот двенадцатого года гоблины пошли на штурм. В ходе жестокого сражения, длившегося практически целый день, они все-таки взяли замок. В качестве оправдания нашим войскам хочется отметить факт традиционного использования гоблинами драконов как серьезного осадного оружия, а так же имевший место инцидент с подкопом под крепость прямиком в сеть подземных тоннелей. Тем не менее, армия гоблинов понесла достаточно серьезные потери, а сам перевал оказался заблокирован специально обрушенной лавиной, которая и задержала вторжение еще на несколько дней. Таким образом, эта битва стала фактически началом очередного гоблинского восстания, продолжавшегося девять лет.

      Малфой с решительным лицом поднялся со своего места.

      - Профессор Биннс, позвольте мне несколько дополнить рассказ мистера Поттера.

      Гарри заметил, как профессор кивнул Малфою младшему и, угрюмо скривив уголки губ, ожидал развития древнего спора.

      - Мистер Поттер упомянул о четырех волшебниках, находившихся в то время в замке, - Драко смотрел Поттеру прямо в глаза, - Собственно, это были Лорд комендант, штатный маг гарнизона, а также находящийся там проездом представитель Визенгамота со своей невестой.

      У Гарри дернулось веко: этот чертов Малфой решил-таки поворошить дела минувших лет.

      - На совете волшебников было принято решение об обороне замка, - продолжал бодро Малфой. - Лорд комендант со штатным магом предлагали сосредоточить все силы на стенах, тем самым максимально укрепив замок, в то время как дипломат предлагал совершить внезапный рейд рыцарской конницей, нанеся удар в спину штурмующей армии.

      - Весьма неплохой тактический ход, - со спокойной улыбкой добавил Поттер. Действительно, вместе с представителем Визенгамота в замке находилось несколько десятков сопровождающих его рыцарей.

      - История сохранила результаты этого 'неплохого' тактического хода, - Малфой не шутил, говоря на полном серьезе, немного обвинительном тоном. - Так и не придя к консенсусу, каждый из волшебников поступил, как считал нужным.

      - Отсиживание в замке без надежды на подкрепление все равно бы не позволило им добиться успеха, - спокойно возразил Поттер, - а вот если бы внезапный удар в спину удался, то они могли бы отбить первый штурм.

      - И, тем не менее, весь отряд рыцарей вместе с дипломатом гоблины перебили еще до того, как они смогли зайти в тыл, - запальчиво произнес Драко, - если я не ошибаюсь, где-то на опушке леса.

      Малфой уже считает себя победителем в этом споре? Нужно было стереть мерзкую улыбочку с его лица. И Гарри знал, как это сделать.

      - В любом случае, лучше погибнуть в честном бою, чем быть съеденным драконом, - в школьном учебнике этого не было, но вот в серьезной научной литературе историками воспет подвиг храброго представителя Визенгамота и его отряда, не побоявшихся выйти из замка и принять бой, пытаясь хоть как-то изменить ситуацию. А вот комендант крепости был съеден черным драконом, всадник которого через несколько лет после той битвы станет живой легендой гоблинов.

      По лицу Драко было видно, что пилюля нашла своего адресата.

      - Профессор Биннс, - подняв руку, обратилась к призраку Грейнджер, - прошу, остановите этот спор, ведь подобной информации нет в учебнике, - гневно заявила она.

      - В программе школьного курса действительно нет, - спокойным тоном ответил ей Биннс, - но вот те, кто интересуются историей всерьез, без проблем могут получить доступ к ней.

      Гермиона с пристыженным видом села под смешки студентов слизерина.

      - Я думаю, что классу будет интересно узнать, о том, что комендантом крепости был Лорд Малфой, а Визенгамот представлял сэр Поттер, - решил немного прояснить ситуацию профессор.

      Смешки прекратились, все заинтересованно уставились на потомков исторических особ. Гарри обвел взглядом своих однокурсников: Лайза широко улыбалась, Энтони тайком показал большой палец. В целом они были на его стороне, в то время как слизеринцы выражали поддержку Драко Малфою. Что Поттера нисколько не удивляло.

      - Поттер, Малфой по десять балов каждому, - продолжил Биннс. - Впрочем, вам всем стоит запомнить одну истину: история не знает сослагательного наклонения.

      Да, это был стародавний инцидент, один из бесчисленных поводов для вражды старых родов. Гарри, стараясь не обращать внимания на окружающих, погружался в свои мысли. Тем временем Биннс начинал объяснять предпосылки для принятия статуса секретности. На душе было противно то ли от собственного вранья, то ли от нежелания примириться с уже свершившимся фактом. Ведь на самом деле ни Малфой, ни историки не знали всей правды. Этот чертов замок не особенно-то и мешал гоблинам. Просто в нем проводил свои опыты по созданию философского камня Николас Фламель. По договору с королем он был обязан выплатить какую-то астрономическую сумму золотом, и мог оставить камень себе. Гоблины узнали об этом и решили завладеть его разработками. Это и было настоящей причиной не только для нападения, но и для самого восстания. Впрочем, кроме этой, была еще одна тайна. Не государственная, а скорее семейного плана. Отряд сэра Поттера действительно был потерян, но не на опушке леса, а в болоте. И не в бою с гоблинами, а в трясине, пытаясь переправиться. Тяжёлые кони с рыцарями в полных доспехах весили слишком много. А в болоте они оказались потому, что его храбрый предок, решив бросить невесту и часть своих людей в замке, под видом тактической операции хотел попросту сбежать с поля битвы. Из всего отряда выжил лишь один оруженосец, который и поведал эту правду Фламелю. Кстати о Николасе: ему удалось выбраться, используя новомодный среди волшебников того времени портал. Стоит лишь упомянуть о том, что на создание портала тогда тратилась просто прорва времени.

      Зачастую общественному мнению плевать на тактику и стратегию, тем более, если результата нет. История выставила предка Героем, в то время как Малфоя - фактически трусом, скрывавшимся за стенами. Как иронично.

      Покидая кабинет в конце урока, Гарри услышал, как слизеринец тихо произнес:

      - А если бы...

      Поттер шагал по коридору, а из головы не выходила мысль: 'Действительно, а если бы...'

      * * *

      Около шести часов вечера прямо перед замком, словно на плацу, выстроились все факультеты. Дамблдор с преподавателями стояли в центре практически ровного полукруга, образованного учениками под руководством своих деканов. По правую сторону от директора расположился Когтевран. Поттер же стоял рядом с Альбусом, раздумывая о том, что подобное построение явно не случайность. Небо было хмурым, а северный ветер дул, постоянно усиливаясь. В солнечной Франции погода, как правило, была куда более дружелюбной. Ученики кутались в свои мантии, перешептываясь между собой. Многих интересовало, на чем прибудут делегации, и они высказывали догадки одна невероятней другой. Гарри не стал мучиться и удовлетворил свое любопытство, задав вопрос Дамблдору. Всем надоело ждать, и Поттер был не исключением. Если бы Альбус не настоял на его обязательном присутствии здесь и обязательно рядом с ним, то Поттер по-тихому слинял бы в замок.

      Поправив растрепавшиеся волосы, Поттер заметил внимательный взгляд Драко. В нем уже не было той искры, что мелькала утром на истории магии. Просто осторожный спокойный взгляд. Кивнув ему, Гарри поискал среди слизеринцев свою невесту. Странно, кажется, ее нигде не было. Зато он увидел Асторию, окруженную подружками. Она болтала с ними, не замечая постороннего интереса к себе. Вспомнив странный разговор, Гарри снова задался вопросом: на что намекала младшая Гринграсс.

      Впрочем, вскоре его отвлекли от этих мыслей голоса учеников, увидевших приближающуюся карету Бобатона. Гигантская повозка черной тенью пролетела над Запретным лесом, задевая верхушки деревьев. Она словно давала возможность немного рассмотреть себя. Впрочем, ничего волшебного в ней не было: просто голубой экипаж огромных размеров, запряженный пегасами.

      На дверце кареты был виден герб Бобатона: две скрещенные волшебные палочки, каждая из которой испускала по три звезды. Повозка, как про себя назвал карету Гарри, с грохотом приземлилась. Не хотел бы Поттер оказаться в этот момент внутри. Но вот дверь распахнулась, и первый пассажир покинул карету.

      Мальчик, напоминающий пажа, пристроил перед дверцей лесенку. Признаться честно, Гарри никогда раньше не видел мадам Максим. Хоть он и был наслышан о примеси великанской крови в ее крови, но одно дело слышать, а другое - видеть воочию. Впрочем, с кровью волшебных созданий всегда так. Магия уходит, а внешность остаётся. И будто бы в подтверждение своих мыслей Гарри заметил рядом с приближающейся мадам тонкую девичью фигурку. Светловолосая девчонка куталась в шелковую ливрею, очевидно, по достоинству оценив погодку на вечно унылом Альбионе.

      Тем временем раздались аплодисменты, и Гарри хлопал вместе со всеми.

      С приветливым лицом мадам Максим подошла к ним. Приветствие и краткий диалог директоров волшебных школ Гарри благополучно пропустил мимо ушей, рассматривая блондинку, стоящую рядом с мадам Максим, но отдельно от остальной делегации.

      Определенно не вейла, наверняка полукровка или и того меньше. Девушка одарила Гарри насмехающимся взглядом и скривила губки. Сразу видно - милое создание, похабно ухмыльнувшись в ответ, подумал Поттер. Глядя на продрогшую девушку, он почувствовал нечто похожее на вейловскую ауру. Впрочем, дискомфорта это не вызывало, зато пророчило девчонке немалую популярность в школе. Француженка определенно была той еще стервой. Но сейчас явно не до этого.

      Выяснив, что пожирательская задница Каркарова еще не ступила на английскую землю, мадам с делегацией направилась отогреваться в замок. В то время как Хагрид с довольным видом отводил пегасов в предназначенное для них стойло, Гарри увидел мрачную Дафну, смотрящую в его сторону. Ее светлые волосы развевались на ветру. Она стояла в окружении своей компании, рядом с ней находились Нотт и Паркинсон, впрочем, Малфой был недалеко.

      Если задуматься, то брачный контракт, как и история Биннса, не знал сослагательного наклонения. А потому рано или поздно, но им предстоит наладить нормальные отношения. Сняв очки, Гарри устало протер глаза. Понимает ли это Гринграсс? Поттер относил себя к людям, придерживающимся прагматичных взглядов. Да, первое впечатление друг о друге у них вышло не фонтан, но стоит попробовать поговорить, размышлял Гарри, пребывая, в общем-то, в благодушном настроении. А то события приобретают оборот дешевого дамского романа. Подавив усмешку, он посмотрел на опекуна. Тот вел неспешный разговор с профессором Макгонагалл.

      - Озеро! - Закричал какой-то гриффиндорец

      Прислушавшись, Поттер услышал, как со стороны водоема доносился все нарастающий жуткий грохот. По воде пошла рябь, а затем показалась мачта.

      - Дурмстранг прибыл, товарищи, - пробормотал Гарри, наблюдая, как корабль-призрак, появившись из водоворота, подплывает к берегу.

      С помощью очков Гарри удалось высмотреть фигуру Каркарова в белых мехах, явно выделяющуюся среди остальных 'матросов'. Видимо, он руководил высадкой на берег своей делегации. Вокруг ученики шумно обсуждали происходящее.

      - По возможности наблюдай за ним, мой мальчик, - еле слышно произнес опекун, задумчиво глядя в сторону корабля.

      - Непременно, - лаконично ответил ему Гарри, потеплее закутываясь в мантию.

      Спустя некоторое время делегация Дурмстранга организовано направилась к замку, а до Поттера начало доходить, зачем старый пеликан хотел видеть его возле себя. Рядом с Каркаровым шел Крам, и уже за ними следовала остальная часть гостей. Похоже на то, что этот упырь притащил с собой не только делегацию, но и своего протеже в их числе. Вспоминая вейлу, следовавшую за мадам Максим как на привязи, и понимая, в каком статусе здесь торчит он сам, Поттер с ухмылкой пришёл к выводу, что ставки уже сделаны.

      - Дамблдор! - Сердечно вскричал Каркаров, шагая вверх по склону. - Как поживаешь, дорогой ты мой, как дела?

      Внутри Гарри всего передернуло, однако он, как и Альбус, продолжал приветливо улыбаться. Пока опекун отвечал на приветствие, Поттер пожал руку Краму. Виктор был хмур и выглядел уставшим. Впрочем, таким его запомнил Поттер еще со встречи во Франции.

      Увидев Гарри, Каркаров на секунду замешкался, задержав взгляд на шраме. Поттер попытался сделать так, чтобы его оскал был хоть немного похож на улыбку. Предателей не уважают нигде. Но пока ситуация вынуждала мириться с этой мразью в Хогвартсе.

      - Это Крам! - Воскликнул какой-то рыжий парень с Гриффиндора.

      * * *

      По дороге в замок Гарри с Виктором шли прямо за болгарской делегацией. Вокруг было шумно и, судя по всему, начинался дождь.

      - Как тут у вас? - Задал ничего не значащий вопрос Крам.

      Перекинувшись парой фраз 'о погоде' они добрались до большого зала. Гарри хотел было пригласить Виктора, а вслед за ним и всю делегацию, за стол Когтеврана, но французы его опередили. Болгарин направился к столу слизерина, а Поттер поспешил занять свое место. Казалось, что зал переполнен, хотя на самом деле добавилось всего несколько десятков человек. Гарри увидел Энтони и Падму, машущих ему рукой. Когда Поттер добрался до своего место, то увидел, что его ожидал сюрприз. Белокурая француженка сидела прямо напротив него, активно болтая со своими подругами. Она была плотно закутана в шарф, словно и здесь, в зале, было так же холодно, как и на улице. Впрочем, Гарри быстро признал, что перегибает палку. Ну, сидит себе девочка, что с того? Решив не заморачиваться, он обратил свое внимание на преподавательский стол. А за ним, между прочим, тоже намечалось пополнение. Четыре новых кресла ожидали своих гостей.

      - Для кого эти места? - С интересом спросил Голдстейн

      - Думаю, скоро мы это узнаем, - ответил Поттер, наблюдая за тем, как в зал входят преподаватели.

      - Добрый вечер, дамы, господа, и, в особенности, гости, - провозгласил Дамблдор, одаряя доброжелательной улыбкой иностранные делегации. - С превеликим удовольствием я приветствую вас в Хогвартсе. Надеюсь и верю, что вам будет здесь удобно и приятно.

      Уже упомянутая француженка насмешливо фыркнула, и Гарри решил, что поспешил с выводом о перегнутой палке. Судя по тому взгляду, который бросила на гостью сидящая рядом Падма Патил, он был не одинок в своем мнении.

      - Официальное открытие турнира состоится по окончанию пира, - заявил Дамблдор, - а теперь угощайтесь!

      Закончив свою приветственную речь, опекун уселся, а Каркаров тут же нагнулся к нему и завязал оживлённый разговор. Тем временем Гарри обратил свое внимание на двух новых человек за преподавательским столом. Бэгмен и Крауч были знакомы Поттеру еще со времен чемпионата мира. Должно быть, они находились здесь как организаторы турнира.

      Вскоре Альбус продолжил свою речь, в ходе которой представил высоких гостей и коллегию судей. Гарри задержал взгляд на Крауче. Некогда этот человек имел очень большое влияние в министерстве, но дни его силы были в прошлом. Его сына взяли авроры вместе с Лестрейнджами. Правда, в том деле из игры также вышли Лонгботтомы. Как бы то ни было, именно уход Крауча-старшего с политического Олимпа, вместе с падением Лорда, окончательно развязали руки Дамблдору.

      Тем временем завхоз Филч втащил в зал старый сундук, инкрустированный драгоценными камнями. Ученики возбужденно загомонили.

      - Перед Чемпионами будет поставлено три крайне интересных задачи, которые им зададут с определёнными интервалами в течение учебного года. Для выполнения каждого задания они должны будут продемонстрировать мастерство в магии, отвагу и умение быстро принимать правильные решения, - с усмешкой закончил Альбус.

      То, что надо, самоуверенно подумал Поттер, оценивая банальное вступление опекуна. Правда, слова верховного чародея звучали в абсолютной тишине. Такой тишины в этом зале Гарри, пожалуй, еще не слышал. Три чемпиона, соревнующиеся между собой. Все предельно ясно.

      Когда опекун вытащил Кубок Огня, Гарри, видевший его до этого лишь на рисунке в старой книге, сумел воочию посмотреть на пляшущие в нем голубовато-белые язычки пламени.

      - Любой желающий участвовать в турнире должен написать своё имя, а так же название своей школы на клочке пергамента, и бросить его в Кубок, - объявил Дамблдор, немного жестикулируя при этом. - Сделать это необходимо в течение суток. Завтра вечером, в Хэллоуин, Кубок выберет троих наиболее достойных, - Альбус на мгновение встретился взглядом с Гарри, - представителей своих школ. Сегодня вечером Артефакт будет помещен в вестибюль, где каждый желающий будет иметь к нему свободный доступ. Едва не забыл, - с улыбкой добавил Альбус, - все чемпионы освобождаются от экзаменов.

      Откровенно говоря, Гарри чувствовал сильную усталость, накопившуюся за последнее время. Поттер был бы рад отправиться спать уже сейчас, но после окончания пира ему нужно было заглянуть в библиотеку. Вокруг ученики обсуждали поблажку чемпионам и фантазировали на тему призовой тысячи золотых.

      - Garçon, - мелодичный голос привлек внимание Гарри, заставив поднять взгляд, - будь добг', пег'едай мне вон те кг'еветки.

      Протеже мадам Максим смотрела на него все таким же насмешливым взглядом синих глаз, при этом вовсю используя свое очарование. Интересно, подумал Гарри, а нечистокровные вейлы могут контролировать свою слабенькую ауру? Но вместо того, чтобы задать этот вопрос, Поттер передал ей блюдо и, услужливо улыбаясь, покладисто ответил:

      - Bon appétit.

      Девушка благосклонно ответила улыбкой, приняв тарелку. Уже отведя взгляд от Гарри, она почувствовала странное ощущение на своих пальцах. Возвращая свое внимание к тарелке, девушка с ошеломлением обнаружила, что 'креветки под соусом' внезапно зашевелились. Несколько штук, 'ожив', словно марионетки под управлением умелого кукловода, цепко ухватились за ее пальцы и начали взбираться по ее запястью. На их место живо заползали другие, резво карабкаясь по руке девушки и оставляя за собой дорожку из соуса. Около десятка креветок уже добрались до локтей, когда вейла, сбросив первоначальное оцепенение и хорошенько взвизгнув, отпустила тарелку. Замахав руками, она начала сбрасывать со своих рук эту мерзость. Креветки весело разлетались, попадая в учеников и их еду. Тарелка с громким стуком упала на стол, а вскрик и странное поведение француженки привлекли к ней и без того не маленькое внимание. Вдоль стола раздались многочисленные смешки, и лишь Гарри Поттер сидел с серьезной миной. Быть может, именно поэтому в обращенных к нему глазах французской ведьмы читалась такая страсть. Эта куколка однозначно была в его вкусе.

      Стараясь не привлекать лишнего внимания, ведьмочка успокоилась, народ потерял интерес, а Дамблдор продолжил толкать информацию.

      - И, наконец, я, как директор принимающей стороны, обязан разъяснить тем, кто все-таки решит внести своё имя в кубок, что если вас изберут, пути назад уже не будет. Чемпион обязан пройти все три испытания, ибо внесение имени в Кубок Огня равносильно магическому контракту.

      При словах 'магический контракт' у полусонного Поттера в голове щелкнула догадка. А директор тем временем продолжал.

      - Чемпион не имеет права передумать и отказаться от участия в состязании. Поэтому перед тем, как вы внесёте своё имя в Кубок, вы должны быть уверены в своем желании участвовать в этой игре. А сейчас пора ложиться спать. Всем вам спокойной ночи.

      На выходе образовалась небольшая пробка. Ожидая возможности покинуть большой зал, Гарри обратил внимание на профессора Грюма. Тот с явным отвращением наблюдал за Каркаровым, покидающим зал во главе своей делегации. Что ж, еще один человек, разделяющий чувства Поттера. Аластор активно набирал балы в личной шкале симпатий Поттера. Если так пойдет и дальше, место лучшего учителя по версии Гарри ему было гарантировано.

      * * *

      - Мистер Поттер, - строгий голос завил Поттера остановиться в одном из многочисленных Хогварских коридоров.

      - Профессор Макгонагалл? - обернувшись, произнес Гарри. Макгонагалл занимала пост заместителя директора, и, кроме как на ее уроках трансфигурации, Поттер с ней нигде не пересекался. Впрочем, Гарри было известно, что она состояла в Ордене и разделяла взгляды Альбуса. По крайней мере, так было до окончания войны с Лордом. Какую позицию она занимает на данный момент, он не знал. Хотя, если судить по свершенной недавно рокировке, она по-прежнему на той же стороне доски, что и директор.

      - Вы направляетесь в библиотеку? - полуутвердительно спросила декан Гриффиндора. - Я бы хотела задать вам несколько вопросов, - с легкой улыбкой закончила она.

      - Почему бы и нет, - вместе с профессором Гарри неспешным шагом продолжил свой путь.

      - Я обязана поинтересоваться, как дела у нового ученика, - насколько Поттер успел узнать Минерву, у нее был крайне педантичный характер.

      - Как заместитель директора?

      - Именно, мистер Поттер, - преподаватель трансфигурации внимательно рассматривала его.

      - Что ж, у меня все хорошо, - с улыбкой ответил когтевранец, - с одногруппниками язык нашел, к расписанию привык, что еще? - Сам себя спросил Гарри. - Ах, да, спальней доволен и с преподавателями конфликтов не имею, - немного приврал он.

      Минерва, улыбнувшись, добавила:

      - Если вам что-то понадобится, то вы, как и любой ученик, можете обратиться к вашему декану, - профессор немного ускорила шаг. - Есть еще одна маленькая просьба, мистер Поттер. Я хочу попросить вас по возможности уведомлять меня каждый раз, когда вы с директором будете покидать пределы замка.

      Гарри нахмурился. Просьба звучала странно, особенно учитывая то, что она была высказана заместителем того самого директора. Ей куда проще было бы попросить самого Дамблдора.

      - Этого я вам обещать никак не могу, - осторожно ответил Гарри, - разве что предварительно получив разрешение от самого Дамблдора. Но в этом случае вам будет значительно проще попросить его об этом. - Поттер переложил ремень сумки с одного плеча на другое.

      - Я это уже сделала, - твердым тоном заявила Макгонагалл.

      - Тогда я не понимаю...

      - Назовем это беспокойством, - она поправила очки, - так что, если вас не затруднит, будьте добры, сообщайте мне или профессору Флитвику о ваших отлучках.

      - Хорошо, профессор, - с вежливой улыбкой согласился Гарри, но в душе его появились ростки недоверия. Что ею движет? Беспокойство?

      Расставшись с Минервой недалеко от лестницы, Гарри продолжил свой путь в одиночестве. Причины доверять Макгонагалл, конечно, были, но ей явно стоило уделить больше внимания.

      Замковая библиотека оказалась довольно просторной и на первый взгляд обширной. Мадам Пинс, сухощавый страж знаний, любезно помогла найти нужные книги. Кроме этого, Поттер обладал разрешением на посещение некой запретной секции, после демонстрации которого старушка стала на порядок любезнее. Ну, по крайней мере, повышать голос и скалиться она перестала. На сегодняшний вечер Гарри выбрал непримечательный уголок за одним из стеллажей о магическом праве. Стеллаж был достаточно большим и надежным, дабы укрыть Поттера от подозрительных взглядов, в первую очередь библиотекарши, но и внимание учеников ему сейчас было ни к чему.

      Тем более что одна из его одногруппниц уже заметила его. Гермиона Грейнджер, обложившись стопками книг, окинула проходящего мимо Поттера безразличным взглядом и вернулась к чтению.

      По дороге к выбранному месту Гарри заметил нескольких учеников своего факультета. Это была троица старшекурсников, с которыми Поттер не общался, но порой пересекался в гостиной. Все трое писали на клочках пергамента свои имена, очевидно, собираясь принять участие в турнире. Гарри ухмыльнулся, занимая удобное кресло в 'своем' углу.

      Сразу отложив книгу по зельям, Поттер подумал о необходимости подтянуть этот предмет, но сегодняшний вечер будет посвящен явно не этому. Быть может, позже он засядет сам или найдет кого-то для ускорения процесса.

      У Гарри было двадцать четыре часа для того, чтобы определиться с кубком. Вариант с изъятием кубка был отметен уже давно, а потому оставалось рыться во всевозможных письменных источниках.

      Спустя час Поттер отложил книгу под поэтическим названием 'Полет мысли'. Трактат по чарам был весьма неплох. Гарри удалось обнаружить весьма интересное заклинание. Конфундус он знал и раньше, но возможность использования его для навязывания своей воли артефакту не предусмотрел. Впрочем, говоря открыто, Гарри бы не рискнул использовать его на кубке. И причина была довольно банальна: это заклинание в применении к артефакту требовало довольно творческого подхода, поскольку императивные приказы артефакты, как люди, не воспринимали. Нужна была 'логика' обхода их прямой задачи. Другими словами, чтобы рискнуть, Поттеру нужно было попрактиковаться. А для этого как раз не было ни времени, ни подходящего артефакта. И если с артефактом еще можно было что-то придумать, то времени катастрофически не хватало.

      Выбрав следующую книгу из стопки, Поттер погрузился в чтение. На этот раз перед его глазами была история Хогвартса, где было много упоминаний Турнира: он проходил здесь десятки раз. Но случаев с обманом кубка в книге не нашлось. Возможно, сюда они попросту не вошли. Кто же будет портить свою же репутацию да еще в книге, по сути призванной рекламировать школу. Еще полчаса было потрачено впустую.

      Осознав, что очерки и упоминания о турнире ему не помогут, Гарри, не мешкая, решил зайти с другой стороны. В магическом обществе отношения волшебников с магическими существами регламентировались законом. Также существовал и отдельный кодекс законов, касающихся магических артефактов. Их создание, хранение, а так же самое важное - взаимодействие с ними.

      Потратив несколько часов на поиски, ничего конкретного Поттер так и не нашёл. Вот только раздел о домовых эльфах дал небольшую зацепку, которая привела в руки Поттера книгу об истории эльфов и их порабощении, выражаясь формулировкой из книги, 'дружбе и сотрудничестве'.

      На заре 'дружбы народов' между главой семьи волшебников и эльфом или эльфами заключался некий магический договор. Формуляр самого договора не имел значения. Ибо, как говорят магглы, 'Дьявол в мелочах'.

      И, найдя еще одну книгу, теперь уже по магическим договорам и клятвам, Поттер смог получить подтверждение своих мыслей. Разумеется, у Гарри не было стопроцентной гарантии, что хитрость удастся, но судя по всему, ему удалось найти лазейку, не предусмотренную организаторами турнира. Все оказалось куда проще, чем думал он вначале. Довольная ухмылка появилась на его лице. Дело за малым: придётся найти лишь одно любопытное, но довольно редкое перо.

     31 октября 1994 года. Хогвартс

      Светло-синяя мантия выгодно подчеркивала стройную девичью фигурку. Поправив прическу, Дафна Гринграсс достала из футляра изящные очки в тонкой золотой оправе. Это были совершенно обычные очки, стекла которых не обладали никакими магическими свойствами и даже не влияли на зрение. Порой Дафна использовала их просто ради дополнения к образу. И сегодня был как раз такой день. Ведь ученики были освобождены от занятий, а вечером должно было состояться объявление чемпионов. Гринграсс потратила уйму времени на выбор наряда, марафет и прическу, и она собиралась выглядеть на все сто. И дело было отнюдь не в выборе чемпионов. Предстоял практически целый день безделья, разбавленный походом в Хогсмид. Ей хотелось произвести впечатление на Тео, но признаться в этом даже себе Дафна не желала. Да к тому же, какой девушке не хочется выглядеть красиво? Настроение было приподнятым, и день обещал быть прекрасным.

      Еще раз бросив взгляд на свое отражение, слизеринка направилась в гостиную, где уже долгие пятнадцать минут с выражением негодования на лице ожидала её подруга Панси Паркинсон. Захлопнув за собой дверь в теперь уже пустую спальню, Дафна начала спускаться по лестнице. Уже в этот момент она заметила слегка раздраженный вид Паркинсон и отсутствие парней. Видимо, в этот раз придётся их подождать, с легкой ироничной улыбкой подумала Гринграсс, вспоминая, сколько раз бедолагам приходилось ожидать их самих. Впрочем, следовало поторопиться, пока Панси не рассвирепела окончательно.

      - А вот и я, - с преувеличенным воодушевлением в голосе заявила Дафна.

      Хмурый взгляд Паркинсон был ей лучшим ответом. Панси сидела на диванчике, подпирая щеку поставленной на подлокотник рукой. В этом вся Панси: она может обидеться из-за какой-то ерунды - но спроси её через несколько часов о причине, а она и не вспомнит. Данфа дружила с ней еще до поступления в Хогвартс, и могла со всей ответственностью заявить, что Панси Паркинсон всегда была достойной слизеринкой, хорошей подругой и ее личным номером два.

      - Что-то Драко с Тео задерживаются, - заводя разговор, с улыбкой сказала Дафна.

      - Да, эти двое забыли написать заявки для кубка и отправились за перьями в свою комнату, - еще хмурым, но уже дающим трещину голосом заговорила Панси.

      - Они все-таки собрались участвовать, - с небольшим упреком констатировала Гринграсс.

      - Не вижу в этом ничего плохого, - спокойным голосом ответила Панси и с подозрением посмотрела на Дафну. - Я буду в группе поддержки Драко, - с улыбкой добавила она.

      Дафна, скривив губки хмыкнула:

      - Малфой хорош, спору нет, - произнесла она, устраиваясь рядом с Панси на диванчике, и интригующе добавила: - Но не думаешь же ты, что он сможет потягаться со старшекурсниками?

      - Собственно, почему нет? - Паркинсон изобразила удивление, приподняв брови. - Обрати внимание на то, что Драко - один из лучших дуэлянтов среди нашего курса, и наверняка сможет совладать даже с некоторыми семикурсниками. Да и к тому же если его выберет кубок, значит он наиболее достойный, - высокопарно закончила Паркинсон, скрещивая руки на груди.

      По всей видимости, не было в школе человека, больше верящего в Малфоя, чем Паркинсон. Наверняка реалистичный Драко сам верил в себя меньше, чем она. Мысли Дафны обратились на способ выбора кубком чемпиона. Интересно, можно ли каким-то образом на этот процесс повлиять, размышляла она.

      - Я, разумеется, тоже поддержу Теодора, - её губки тронула ироничная усмешка, - но, между нами, девочками, говоря, в тотализаторе я бы ставила на Уоррингтона.

      На взгляд Дафны, у этого старшекурсника из слизеринской квиддической команды было больше шансов. Где-то в глубине души у Гринграсс просыпались зачатки волнения за Нотта. Ведь если раньше его возможное участие в турнире было лишь темой для разговоров в их компании, то сегодня это может стать не очень приятной реальностью. Дафна нахмурилась, но тут же одёрнула себя: не хватает ещё, чтобы морщины раньше времени появились. Успокаивала лишь мысль, что если трезво оценивать кандидатов, то у Тео было не так уж и много шансов стать чемпионом.

      - Ну, скоро они там?! - Сердито прошипела Панси, игнорируя выпад Дафны.

      Улыбнувшись своим мыслям, Гринграсс обвела взглядом гостиную. Многие ученики спешили на завтрак. Стайка первокурсников о чем-то перешептывалась у камина и до девушки долетали обрывки слов, среди которых можно было распознать 'Гриффиндор'. Дафна с умилением вспомнила свой первый курс, многочисленные трогательные и не очень моменты. Послышался звук шагов, и Гринграсс увидела спускающихся по лестнице Тео и Драко в сопровождении Винсента и Грегори. Уже покидая вместе с Паркинсон уютный диванчик, слизеринка заметила странный взгляд какого-то парня, одиноко сидящего в кресле в противоположной части гостиной.

      Это был Эдриан Пьюси, высокий черноволосый парень на два курса старше самой Дафны. Он также входил в слизеринскую команду по квиддичу на позиции охотника. Взгляд Пьюси неприятно окидывал девушку с ног до головы, будто бы раздевая ее.

      Поспешно направляясь к выходу из гостиной вслед за парнями и Панси, Дафна так и не избавилась от неприятного ощущения постороннего взгляда на себе.

      Поднимаясь в большой зал из вечно прохладных подземелий, компания вслед за остальными слизеринцами спешила на завтрак.

      - Мне не нравится наш новый директор, - угрюмо констатировал Тео, идущий с Дафной впереди Дарко и Панси.

      - Тео, Макгонагалл все равно была его человеком, - высказался доселе молчавший Грегори. Гойл говорил редко, но по делу.

      - Да никто и не спорит, но отмена квиддичного сезона не добавляет ему популярности, - закинул удочку Теодор.

      - Это да, а я так надеялся, что в этом году мы с Винсом пройдем пробы на место загонщиков, - лицо Грегори вообще было малоподвижным и очень часто он выглядел безэмоциональнм. Но людям вроде Дафны, знавшим его давно, было известно, что это не так. Гойл был хорошим спортсменом и надежным товарищем.

      Винсент Крэбб поведением и привычками был очень на него похож. Также был не особо разговорчив, а злые языки распускали шутки о его интеллекте. Да, сказать по правде, в учебе он особо не блистал. Парень был мечтателем и зачастую, витая в облаках, думал о своем. Знали бы злопыхатели, что Винс пишет неплохие рассказы и даже публикуется в одном весьма известном в литературных кругах журнале под псевдонимом 'Подмастерье'.

      Как-то раз Дафна, читая его текст, натолкнулась на весьма интересную фразу, после которой стала относиться к таким людям, как Винс, чуточку по-другому:

      'Спокойствие - часто признак великой, хотя и скрытой, силы; полнота и глубина чувств и мыслей не допускает бешеных порывов'.

      Гринграсс настолько понравились эти слова, что она спросила о них у Винсента. Крэбб, немного смущаясь, рассказал, что авторство принадлежит одному из маггловских писателей. Вот так и узнаешь нечто неожиданное о человеке, которого знаешь почти десять лет.

      - Не волнуйся Грег, я замолвлю за вас с Винсом словечко перед капитаном, - покровительственно шутя, говорил Нотт.

      Тео любил поговорить о квиддиче, но не всем в их компании это нравилось. Гринграсс забавляли все эти мужские штучки, деления на группы по интересам. Те любят квиддич, эти - поговорить о политике, иные - кому иметь собственное мнение не позволяет положение в обществе - поддакивают в ответ на все, что им скажут. Дафна, не оборачиваясь, улыбнулась - она ожидала реакции на этот разговор. Реакция не заставила себя ждать.

      - Как же вы достали со своим квиддичем, - Драко говорил в своей обычной манере, слегка растягивая слова, - в единственный год, когда наш новый директор-магглолюб отменяет эту глупую игру, вы все никак не можете успокоиться, - раздраженный Малфой, доселе мрачно идущий вместе с Панс, разразился гневной тирадой. Драко получил письмо из дому и, как всегда, был мало рад ему. Он никогда и никому не рассказывал, о чем пишут ему родители, но всегда после этих писем был несколько мрачноват. Хотя и без всяких писем из дому Малфой прохладно относился к квиддичу, считая его бесполезной тратой времени.

      Дафна дотронулась до руки Нота, указывая ему на замечательную погоду за окном. Солнечный свет заполнял собою мрачные замковые коридоры, даря тепло и радость. Теодор был ловцом слизеринской команды с прошлого года, и именно благодаря ему факультету удалось выиграть сначала кубок по квиддичу, а потом и кубок школы в прошлом году. Тео мог по праву гордиться собой и своей игрой.

      - Почему магглолюб? - Спросила с заинтересованным лицом идущая рядом с Драко Панси. Был у Паркинсон один пунктик - магглы. А точнее, антипатия к ним. В принципе, ничего удивительного в их кругу, но порой Панси перегибала палку.

      - Отец упоминал о нем именно так, - неохотно ответил Драко. - Из того, что мне известно, перед самой войной Альбус Дамблдор выступал в Визенгамоте за принятие пакета законов, направленных на изменение традиций нашего общества, - уточнил задумчиво Драко.

      - Что и привело к началу активной фазы войны, - тихо добавил Теодор. - Он просто вынудил Лорда перейти к действиям, иначе бы законы были приняты.

      - Да, Визенгамот и Министерство, потеряв единство и поддержку общества, не смогли принять эти законы, - таким же очень тихим голосом дополнил Малфой. - Итогом войны можно считать отсрочку, но рано или поздно эти предатели крови попробуют еще раз...

      Появление в коридоре многочисленных учеников заставило острожных слизеринцев замолчать. А Дафна и без этой информации слышала всякого рода слухи о верховном чародее Визенгамота. Поговаривали, что он очень далек от 'правильных' взглядов на чистоту крови - взглядов, которых придерживается ее круг. Хотя здесь обобщать не имело смысла: лично Гринграсс мало волновала вся эта тема. Не более чем статусный символ. И таких, как она, было немало.

      * * *

      Перед завтраком предстояло зайти в вестибюль, дабы парни смогли бросить в Кубок Огня свои заявки, в то время как Грегори с Винсом направились прямиком в большой зал, чтобы не тратить время. Добравшись до места дислокации кубка, Дафна была поражена количеству собравшегося здесь народа. Зеваки со всех факультетов заняли места, удобные для наблюдения за кандидатами в чемпионы, время от времени появляющимися и бросающими свои заявки в кубок. В частности, большая группа хаффльпаффцев уже уставилась на них, очевидно, прикидывая, может ли кто-нибудь из их компании быть претендентом.

      А тем временем рядом с кубком, в котором плескался синий огонек, разворачивалась драматическая сцена.

      - Мы должны решить, как разделим выигрыш, если один из нас все же станет чемпионом Хогвартса и выиграет этот турнир, - вещал чернокожий гриффиндорец - кажется, его звали Ли Джордан, вспомнила Дафна.

      - И я предлагаю разделить выигрыш поровну, - веселым голосом говорил один из ярко-рыжих близнецов, стоявший у кубка, держа в руке бумажку со своим именем. Толпа, окружавшая кубок, с улыбками на устах и легкими смешками наблюдала за этим диалогом.

      - Крохоборы, - с чисто слизеринской любовью к гриффиндорцам едко прокомментировала ситуацию Паркинсон.

      - Парни, - наблюдая всю эту картину и обращаясь к Нотту с Малфоем, заговорила Дафна, - вы собираетесь что-то делать? Или мы и дальше будем стоять здесь вместо того чтобы наконец-то таки позавтракать?

      - Посторонись, Уизли, - раздраженно заявил Малфой одному из близнецов, направляясь к кубку.

      - Поговаривают, Уоррингтон бросил свою заявку на рассвете, - звонким голоском оповестила не пойми откуда появившаяся Астория. Дафна и Панси обернулись к Гринграсс-младшей. - Я уже позавтракала и вместе с подружками наблюдаю за претендентами из нашей школы, - добавила она, немного рассеяно улыбаясь и глядя куда-то за спину Дафне. Обернувшись, старшая сестра увидела толпу учеников, но не смогла понять, на кого конкретно уставилась Астория. Уоррингтон был слизеринским охотником и самым вероятным чемпионом со слизерина, на взгляд Дафны.

      - Малфой, ты надеешься, что кубок выберет такого чистокровного слизняка, как ты? - По-видимому, близнецы не могли упустить шанс подпустить Драко шпильку. Вражда между Уизли и Малфоями была давней и хорошо настоявшейся эпопеей, медленно текущей из поколения в поколение и время от времени напоминающей о себе.

      - А ты надеешься, что он предпочитает предателей крови? - Драко побелел сильнее обычного.

      - От Хаффльпаффа должен был бросить Диггори, - заметила Паркинсон с задумчивым видом.

      - Так и есть, красавчик Диггори уже бросил свою заявку, - Астория подмигнула Дафне и Панси.

      Девушки заулыбались, в то время как Нотт с Малфоем, обменявшись несколькими колкостями с грифами, все же бросили заявки со своими именами в кубок. Старый артефакт был наполнен голубовато-белым пламенем. Проглатывая бумажки, пламя на мгновение приобретало красный оттенок и испускало рой искр.

      Пока Драко с Тео возвращались обратно, у кубка появился еще один представитель алого факультета - высокая черноволосая Анджелина Джонсон. Дафна знала ее как ученицу шестого курса и охотника гриффиндорской команды по квиддичу. Джонсон была достаточно популярна у себя на факультете, но вот в трех других 'домах' успехом не пользовалась - уж слишком стервозным был у нее характер. Гриффиндорка любила сплетни и не брезговала приукрашивать их всякими небылицами. Дафна не отрицала, что мало кто из девушек упустит случай погреть уши и язычки очередной горячей новостью. Но Джонсон в прошлом году переступила все границы, распустив достаточно мерзкий слушок о Панси.

      Анджелину приветствовали многочисленные гриффиндорцы. Хлопая по плечу и желая удачи, они подбадривали девушку. Внешне Джонсон не показывала никакого волнения, лишь улыбку и задорный оптимизм. Паркинсон, отвернувшись, обратилась к Астории:

      - Асти, а кто бросил от Когтеврана? - Видимо, этой темой она пыталась отвлечься от созерцания довольной Джонсон.

      Но Астория не успела ответить, так как гриффиндорцы снова начали громко спорить о том, как быть с еще не выигранным призом. А Драко и Нотт, подошедшие к девушкам, тихо перебирали кости близнецам в частности и Уизли в общем.

      - Кажется, это был Роджер Дэвис и его дружки, - немного отвлекшись от разговора с Драко, ответил вместо Астории Нотт. Дафна снова посмотрела на Кубок.

      - Я ещё раз предлагаю разделить выигрыш между нами тремя поровну, - назидательно заявлял один из близнецов.

      - Нет, победителю отойдет пятьдесят процентов, а остальным достанется по двадцать пять, - возражал ему второй близнец.

      - Победитель заберет все! - Неожиданно громко прозвучал наглый голос Поттера. Обернувшись, Дафна увидела, как когтевранец направляется к кубку.

      - Поттер, мы за тебя! - Послышался голос Энтони Голдстейна, сокурсника Поттера. Когтевранцы, находящиеся в зале, одобрительно поддержали своего претендента. Среди самых шумных оказались Патил и Турплин - эти даже хлопали - а также кто-то из младших курсов. Дафна недовольно поморщилась. Что он о себе возомнил?

      Подойдя к кубку, Поттер уверенно бросил клочок пергамента в пламя. Огонь снова стал багрово-красным, а из кубка посыпались искры. Снова одобрительный гомон воронов из зала. Вот только Дафне показалось, что огонь был немного ярче, а искр немного больше, чем в тех нескольких случаях, что уже довелось наблюдать слизеринке.

      - Ха, Потер, не зарывайся!

      - Победа будет за нами, - в один голос вторили близнецы, которых поддержали уже находящиеся здесь гриффиндорцы. - Уизли в чемпионы! - Скандировали они.

      - Разве что кубок спятит и выберет вас как два в одном, господа, - довольно ухмыляясь, продолжал куражиться Гарри. - Вы, кстати, в заявках оба имени указываете или она у вас одна на двоих?

      - Фред, - обратился к брату Джордж, - отец говорил, что при организации турнира министерство хотело поставить возрастное ограничение вплоть до пятого курса включительно, - немного приврал он.

      - Да, Джордж - выходит, что возможность участия таких малолеток, как наш Поттер, всего лишь блажь Директора, - со смехом дополнял брата Фред.

      - Что ты сможешь показать на турнире, дитя? - Смеясь, добавил Джордж.

      - Могу начать с показа кубка огня для заявок таких остряков-переростков, как вы, - ухмыляясь, отвечал Поттер. - и этот кубок находиться в ближайшем сортире, господа, - под громогласный смех назидательно разъяснил он. - Если вы понимаете, о чем я, - добавил Поттер, намереваясь уходить прочь.

      Народ в зале стал еще более возбужденно и активно обсуждать кандидатов.

      Стараясь выкинуть эту чушь с Поттером из головы, Дафна обернулась спиною к кубку и заметила Асторию, внимательно наблюдающую за ее женишком. Слишком внимательно, да еще и с дурацким выражением на лице. Не успела старшая Гринграсс по возможности едко прокомментировать эту ситуацию, как вдруг в зал начала входить французкая делегация.

      И пока внимание учеников было привлечено к новым действующим лицам, слизеринцы начали потихоньку подниматься по лестнице в большой зал. Бросив взгляд вправо, Дафна увидела скромно стоящего в стороне профессора по защите от темных искусств. Стоя в тени колоны, Грюм внимательно наблюдал за кубком обоими своими глазами. Интересно, он здесь поставлен новым директором, чтобы следить за кубком? Или профессору тоже интересно посмотреть на претендентов, с лёгкой улыбкой сыронизировала Дафна. Наверняка ведь следит за тем, чтобы с кубком никто и ничего не сделал. Похоже, директор Дамблдор решил подстраховаться. Грюм был личностью довольно известной и по понятным причинам не пользующейся большой популярностью у старых семей. К тому же после нескольких уроков по защите Гринграсс считала его полным отморозком.

      * * *

      Позавтракав в полупустом большом зале, компания решила разойтись. Крэбба и Гойла они не застали, ну да не велика потеря, подумала Дафна. Малфой с Панси отправились в слизеринскую гостиную, предаваться праздному безделью, по словам Паркинсон. Драко же настаивал, что хочет почитать книгу по чарам. И Дафна с улыбкой представила, как будет реагировать Панси на ожидаемый недостаток внимания.

      - Я пойду, поищу делегацию Дурмстанга, - допивая тыквенный сок, заговорил Нотт.

      - Зачем? - Будничным голом спросила Астория, выискивая на столе что-то вкусненькое.

      - Хочу взять автограф у Крама, - оптимистично ответил Теодор, забрасывая сумку на плечо. - Как и договаривались, увидимся после обеда в Хогсмиде, - добавил он, покидая девчонок.

      - Давай, - закатив глаза, ответила ему Дафна - порой любовь Тео к квиддичу принимала весьма изощренные формы.

      - Ты написала письмо родителям? - Строго спросила Дафна младшую сестру.

      - А то, пошли в совятню прямо сейчас, у меня еще планов громадье на этот день, - в тон ей ответила улыбающаяся Астория.

      Они с Асторией оправляли письма родителям один-два раза в месяц. А поскольку старенькая сова Дафны умерла этим летом, то приходилось пользоваться птицей Астории, отправляя ею оба письма. Новую сову Дафна так и не подобрала, откладывая все на последний момент и так и не определившись в итоге.

      Быстро идя по коридорам Хогвартса, сестры Гринграсс спешили закончить с общим делом. Ведь у каждой были не менее важные дела, окромя очередного письма родителям. Например, Дафне нужно было заглянуть в библиотеку и закончить эссе по Трансфигурации, так и не дописанное ею накануне.

      - Как там маман? - Спросила Дафна у сестры, зная, что Сильвия писала ей недавно.

      - Как всегда, скучает дома, - с улыбкой ответила Астория. Младшая Гринграсс обладала повышенным любопытством. И даже сейчас, просто идя вместе с сестрой по коридорам, она вертела головой по сторонам.

      - Летом она говорила, что хочет найти себе работу.

      - Да брось ты, Дафна, - скептически произнесла сестра, - ты же знаешь, что отец никогда не допустит этого.

      - Вода камень точит, сестрица - хитро ответила ей Дафна. - К тому же она могла бы заняться благотворительностью, - уже рассудительным тоном добавила она.

      Добравшись до совятни, Астория отправилась на поиски своей совы, а Дафна, облокотившись о перила, стала вглядываться Темный Лес, хорошо просматриваемый отсюда. Над ним висел густой туман, а воздух в совятне был достаточно влажным. Никого, кроме сестер Гринграсс, внутри не было, и они могли болтать, не боясь быть подслушанными.

      - Кстати, Дафна, - осторожно начала младшая сестра, - в том письме от матери было кое-что еще.

      - Что же? - Легко спросила ничего не подозревающая Дафна.

      Астория взяла письмо у Дафны и вместе со своим стала привязывать его к лапке совы.

      - Они с отцом интересовались, что сейчас происходит между тобой и Гарри, - тихо сказала Астория, опустив глаза в пол.

      - И что же ты им ответила, - обманчиво спокойно спросила, повернувшись к сестре, Дафна.

      - Что вы с Ноттом уединяетесь в неиспользуемых аудиториях по вечерам... - невинным голоском ответила Асти.

      Глаза старшей Гринграсс округлились, от шока она первые несколько секунд безмолвно хватала ртом воздух.

      - Что?! - Едва не закричав от такой наглости, Дафна стала приближаться к сестре.

      - Ну, должен же кто-то на тебя повлиять, - оправдываясь и пятясь назад, быстро затараторила младшая Гринграсс.

      - Отдай мне сову, Астория! - Угрожающим тоном приказала Дафна. Она была в бешенстве. Нужно было забрать чертово письмо, которое накатала эта маленькая доносчица.

      - Меня ты не слушаешь... - начала уговаривать ее Астория, но Дафна сделала молниеносный рывок вперед, старясь дотянуться до совы, которую до сих пор держала в руках младшая сестра. - Не подходи, Дафна!

      И вот, когда руки Дафны уже почти сомкнулись на этом комке перьев, называемым совой, Астория выпустила птицу из рук, подбрасывая в воздух. Следующие несколько секунд обе сестры молча наблюдали за тем, как птица подымается высоко в воздух, унося с собой оба письма.

      Схватив руками шею Астории, Дафна со злобным лицом патетично процитировала Шекспира:

      - Молилась ли ты на ночь, Дездемона?! - Глаза старшей Гринграсс были прищурены, а грудь вздымалась от тяжёлого дыхания.

      - Конечно же, молилась, как может быть иначе? - В тон сестре ответила быстро сориентировавшаяся Астория, честными глазами смотря на сестру.

      - Какого черта ты себе позволяешь? - Уже более спокойным голосом продолжала Дафна, не отпуская при этом шею сестры.

      - Успокойся Дафна, ничего такого я, разумеется, не писала, - пытаясь оторвать руки сестры от своей шеи, оправдывалась Астория.

      - Тогда к чему эти тупые шуточки? - Успокаиваясь, продолжила допрос Дафна. Разумеется, она не уединялась с Тео, ни в кабинетах, ни по вечерам, и вообще, дальше нескольких поцелуев дело не зашло, но сестра вполне была способна отправить такую 'шутку' родителям. Астория была той еще штучкой, да и прецедент-то был!

      - Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к твоим шашням с Ноттом, но упорно не желаешь прислушаться, - тихо, но уверенно наседала Астория.

      - Это переходит все границы, - наступление на ее личную 'территорию' всегда вводило Дафну в раздражение. Она нервным жестом сорвала с лица очки. - Да какое твое дело?

      - Ты держишь Тео за игрушку, - убежденно настаивала сестрица, - и это все 'слегка' затянулось. Хватит играть в любовь, - с укором закончила Астория.

      Две сестры так и продолжали стоять посреди совятни, сверля друг друга взглядами. Младшая с упрямым видом опиралась спиною о деревянную колонну, а старшая пылала от гнева, стоя перед ней.

      - Не лезь не в свое дело, сестра, - четко произнесла Дафна. У нее и в мыслях не было сомнений относительно чувств к Тео. Ведь не было же?

      - Это неправильно, Дафна, - продолжала настаивать на своем Астория, - я волнуюсь в первую очередь о тебе.

      - Ну почему ты постоянно на стороне родителей и Поттера?! - Яростно перешла в контратаку Дафна. - Что ты в нем нашла? - Младшая сестра защищала Поттера, еще с тех пор, когда Дафна выражала недовольство женихом и контрактом, и всегда поддерживала родителей. Глупая девчонка, начитавшаяся сказок о волшебном Герое.

      - Не я нашла, а нашли родители! - Младшая Гринграсс была непреклонна. - В конце концов, он твой жених и между вами брачный контракт.

      Стоя перед сестрой, Дафна смотрела прямо в её синие глаза, глядящие с укором и чем-то еще. Пониманием? Или осуждением?

      - Зато Теодор мой возлюбленный, и между нами есть чувства, - тихо, но уверенно ответила сестре Дафна.

      Еще немного посмотрев в глаза Астории, так и не дождавшись ответа, Дафна, развернувшись на каблуках, быстрым шагом направилась прочь из совятни, оставляя позади задумчиво грустную Асторию.

      * * *

      Угрюмая Дафна мчалась по безлюдным Хогвартским коридорам. Девушка направлялась в библиотеку, как и планировала ранее, чтобы закончить эссе. Впрочем, в голове у Гринграсс была отнюдь не Трансфигурация.

      Порой ее сестра могла быть невыносимой. Совала длинный нос в чужие дела, пыталась навязать свою точку зрения - Астория, конечно, проявляла своеобразную сестринскую заботу о ней. Но дело было в том, что ее забота шла вразрез с желаниями Дафны.

      Подсказать, что ли, родителям оформить контракт и на нее, немного злорадно, но в шутку, подумала Дафна.

      Стараясь выбросить разговор с Асторией из головы, Дафна попыталась привести мысли в порядок. В детстве именно её родители всегда называли принцессой, с легкой улыбкой вспомнила она. В её мечтах был и рыцарь в сверкающих доспехах - Тео всегда ассоциировался именно с этим образом. Обходительный, галантный и всегда готовый помочь Нотт подкупал ощущением надежности и защищенности. На первых курсах он даже защищал маленькую Дафну от гриффиндорских хулиганов. Еще одно милое воспоминание. Впрочем, вскоре в сказке появился новый персонаж: злой колдун Поттер. Новоиспеченный когтевранец, конечно, был лишь карикатурой на этот образ, но реальная угроза брака с каждым годом черной тенью нависала над девушкой все больше и больше. Дафна вспомнила, как первый раз встретилась с ним. Воспоминания были нечеткими и в основном связанными с ошеломительной новостью о заключении контракта, а также мерзким ощущением этого ошейника не ее шее. Гринграсс привычным движением неосознанно дотронулась до амулета. Включив фантазию, можно было с легкостью провести аналогию. Злой волшебник пленил ее и посадил в высокую башню, оставив дракона, дабы ее охранять. Контракт и амулет как нельзя лучше подходили на эти роли. Впрочем, о ролях: милый Тео и мерзкий Поттер занимали свои места в мозаике, а она, Дафна играла главную роль в этом спектакле, с немного грустной улыбкой подумала девушка. Определенность была ключевой составляющей спокойствия и, возможно, счастья. Однако все её аристократически гордое существо восставало против определенности с мужчиной, которого ей навязали, поставив перед фактом. Дафна желала выбирать сама, и она выбрала.

      Идя по коридору, витавшая в облаках Дафна внезапно с кем-то столкнулась. Едва не упав, она с недоумением уставилась на неловкого незнакомца. Им оказалась девушка из французской делегации, высокая и стройная, светловолосая девица, в которой явно была примесь вейловской крови.

      - Нужно смотг'еть, куда идешь, fille, - на ломанном английском угрюмо произнесла француженка.

      - И тебе не хворать, - буркнула Дафна, которая только-только начала успокаиваться, но снова моментально вскипела, и, дабы не сорваться в этот не подходящий момент, быстрым шагом продолжила свой путь. Нет, у этой 'вейлы' явно проблемы с самооценкой. Кем она себя возомнила? Дафна в целом хорошо относилась к волшебным существам. Эльфы, к примеру, были полезны, единороги милы, а кентавры загадочны. И ко всем из них она относилась если не с доброжелательностью, то уж точно без негатива. Ко всем, кроме вейл. Правда, тяжело было найти ведьму, хорошо к ним относящуюся. Уж слишком просто им доставалось внимание и какие-то чувства со стороны мужчин. Уж очень они задирали нос. И пусть в этой девчонке была лишь часть волшебной крови, уже этого было достаточно для неприязни. К тому же, чтобы оправдать такое самомнение, она должна, как минимум, обладать вкусом в одежде, фыркнув, подумала Дафна.

      Придя в библиотеку, Дафна отметила про себя, что в этот раз здесь было крайне мало народу. Видимо, большинство наслаждалось выходным по полной и не стало забивать себе голову домашней работой. Минуя столик суровой библиотекарши мадам Пинс под её пристальным взглядом, Дафна направилась к длинным рядам стеллажей. Её целью были полки с книгами по трансфигурации. Бывший директор Минерва Макгонагалл задавала уж слишком много в этом году. И если сегодня не дописать это эссе, есть шанс нарваться на отработку.

      Проходя вдоль длинного стеллажа, Дафна успела отобрать две книги по нужной тематике, как вдруг с противоположной стороны книжной полки послышался знакомый голос. Слов она разобрать не смогла, но голос Поттера с нотками веселья узнала. Сделав еще несколько шагов, Дафна убрала одну из книг на полке, тем самым открывая небольшую щель.

      За несколько метров от нее на удобных стульях, без сомнения вольготно, расположился Поттер. Этот наглец закинул ноги на стол и, грызя яблоко, листал какую-то книгу. Куда только смотрит эта чертова мадам Пинс? Когтевранец был не один, и компанию ему составлял какой-то плотный черноволосый старшекурсник. Смутно знакомое лицо Дафна опознала быстро. Это был Виктор Крам. В руках у знаменитого ловца также была книга, в которую он сосредоточенно всматривался, лицо его выглядело хмурым и не улыбчивым.

      Вдруг Гринграсс пригляделась к столу и заметила удивительное самопишущее перо. Оно было ядовито-зеленого цвета и ловко порхало по пергаменту. Дафна несколько раз видела прытко пишущие перья, и знала, что это было достаточно дорогим удовольствием, в основном пользовавшимся популярностью у писателей и репортеров. Вдруг Поттер протянул руку и убрал перо с пергамента, положив его на стол, после чего принялся за чтение свитка. Очевидно, этот мелкий мошенник использовал прытко пишущее перо для написания эссе и сочинений, гневно подумала Дафна. Она не знала, запрещают ли школьные правила пользоваться такими перьями, но была как минимум зла на себя за то, что за все эти годы учебы так и не додумалась облегчить себе жизнь столь очевидным способом. Хозяин пера мог мысленно надиктовать ему нужный текст, не тратя сил даже на движения языком. Поговаривали, что искусно зачарованные перья могли сами сочинять текст в нужном хозяину ключе.

      Отвлекшись от подглядывания за парнями, Дафна оперлась спиной о книжную полку. Поттер навел ее на интересные мысли, если отрешиться от эмоций, хотя это и не просто сделать. У Дафны осталось ещё время до шестнадцати лет. За это время есть какой-то шанс, что Тео отыщет способ разорвать помолвку. Сама Гринграсс знала только один. Из реальных, разумеется, иронично подумала она. Это была смерть её жениха. Дафна Гринграсс закрыла лицо руками и замотала головой, прогоняя подобные мысли. Нет. Она не желала кому бы то ни было смерти, даже Поттеру. Рука Дафны вновь потянулась к амулету. Взяв его в ладошку, девушка почувствовала теплоту золота. Дотронувшись большим пальцем до рубина, она ощутила привычное прохладное покалывание. В целом за годы, которые Дафна носила этот артефакт, она успела с ним свыкнуться, и порой брала в руку, чтобы успокоиться. Вряд ли существовало рациональное объяснение этому феномену, но амулет помогал ей сосредоточиться и спокойно поразмышлять. Впрочем, это удавалось не всегда: иногда мешало настойчивая ассоциация амулета с ошейником. Порой Дафну накрывали приступы ненависти к этой безделушке, а иногда она никак не могла понять, хочет ли она вообще с ней расстаться.

      Внимание Дафны привлекло появление нескольких силуэтов рядом со столом парней. Приглядевшись, Гринграсс узнала группу хаффльпаффок, кажется, с пятого курса. Они, хихикая и смущаясь, просили автографы у Крама. Слова было не разобрать, но, судя по реакции окружающих, Поттер отпустил какую-то шутку. Наверняка пошлую и неприличную, неприязненно подумала Дафна, потому что все смеялись, и даже Крам начал улыбаться. Получив заветные автографы, девицы убрались восвояси.

      - Ты просто мелкий завистник, Поттер, - шутливым тоном проговорил Крам, довольно громко, чтобы Дафна могла расслышать его голос. Очевидно, он возвращал должок за пропущенную шпильку во время прихода хаффльпаффок.

      - Да, да, как скажешь, Виктор, - улыбаясь ему в масть, ответил Поттер, не отрываясь от пергамента.

      У Гринграсс сложилось впечатление, что эти двое если и не были друзьями, то точно имели знакомство до Хогвартса. Впрочем, ничего экстраординарного в этом не было, особенно учитывая тот факт, что оба этих юноши были протеже своих директоров. Дафна вспомнила вчерашнюю встречу делегаций, когда Каркаров с Крамом подошли к директору с Поттером. Сомнений быть не может, хмыкнула про себя старшая Гринграсс, у каждого из них есть свои любимчики. Да та же 'вейла', встреченная ранее в коридоре, была вместе с бобатонским директором мадам Максим. Впрочем, какое ей дело до этих игр, ведь у нее есть свои. На лице Дафны мелькнула легкая улыбка.

      С мыслью о том, что Тео искал Крама, Гринграсс отправилась на поиски свободного стола, подальше от этого места.

      Спустя несколько минут, найдя место в полупустой части библиотеки, Дафна, сложив книжки и сумку на стол, с удовольствием уселась в мягкое кресло. Блаженно прикрыв глаза и немного расслабившись, Гринграсс напомнила себе о том, что после эссе ей нужно успеть в Хогсмид. Их компания договорилась встретиться в "Трех Метлах" после обеда.

      Уже намереваясь достать из сумки пергамент, Дафна краем глаза заметила одиноко лежащую на соседнем кресле книгу. Ее обложка была затерта, а весь вид говорил о том, что эта книга прошла не через одни руки. Потакая своему любопытству, Гринграсс взяла книгу и, открыв ее оглавление, быстро пробежалась по его строкам. Судя по всему, это была 'История Хогвартса' очень старого издания. Присмотревшись, Дафна заметила еле выглядывающую закладку, наверняка оставленную человеком, забывшим эту ветошь. Открыв страницу, Дафна уже не удивилась, обнаружив раздел о Турнире Трех Волшебников. Нынче эта тема была крайне популярна, и в школе наблюдалось массовое помешательство на ней.

      Спустя несколько минут, которые Гринграсс посвятила чтению, на лбу Дафны появилась испарина, а в сердце поселился червяк беспокойства. Мало кому понравится история о том, как василиск убил троих чемпионов. Если вкратце, то испытание проходило в каких-то катакомбах, и помощи чемпионам ждать было неоткуда. Полумрак, сырость, вонь и ужасная тварь где-то там в темноте. Двоих это чудовище загрызло своими клыками. Одному 'повезло' больше и змей убил его взглядом. Нет, Дафна знала, что испытания на турнире предстоят серьезные. Но не до такой же степени. А ведь и Тео и Драко бросили свои заявки в кубок. Что, если сегодня вечером кубок выберет одного из них чемпионом Хогварса. Нет, это попросту маловероятно. Умом Гринграс это понимала, но вот сердцем...

      * * *

      Приближаясь к "Трем метлам", Дафна перечислила в голове все дела, которые не успела сделать сегодня. Выходило не так уж и плохо. В гостиной Слизерина никого из ее друзей не нашлось, и потому в Хогсмид пришлось идти одной. Прохладная погода не способствовала желанию задерживаться на свежем воздухе, и потому Гринграсс постаралась как можно быстрее попасть в бар 'Три метлы'.

      Зайдя в помещение, девушка увидела множество учеников, занимавших столики. Среди них были в основном гриффиндорцы и хаффльпаффцы. Осмотрев зал, Гринграсс с облегчением обнаружила в нем Малфоя, одиноко сидящего за столиком в углу. Очевидно, Драко, как и она, пришёл сюда один, размышляла Дафна, направляясь к нему.

      Малфой вскоре заметил ее. Слегка улыбнувшись в знак приветствия, Драко галантно поднялся со своего места. Отодвинув соседний стул, он жестом предложил Дафне его занять. Благодарно кивнув, Гринграсс села. Вскоре мадам Розмета принесла сливочное пиво, и между ними завязался разговор.

      - Послушай, Драко, - осторожно начала Дафна, - ты действительно хочешь участвовать? - Гринграсс перевела взгляд с парочки когтевранцев за соседним столом на Малфоя. - Или это желание твоего отца? - Едва слышно добавила она.

      Малфой молчал глядя куда-то Дафне за плечо, она же думала о том, что знала Драко с детства, сколько себя помнила. А потому прекрасно представляла, что такое Люциус Малфой.

      - Это мое собственное решение, - ответил Драко, видимо, что-то решив для себя. - С чего вдруг спрашиваешь? - Несколько более прохладным тоном добавил он.

      - Я не могу понять, зачем тебе это, - с искренним недоумением произнесла Дафна. - Эта жалкая тысяча галлеонов... неужели ты будешь рисковать своей жизнью ради славы?

      Драко ответил не сразу, а тем временем в бар зашла новая партия шумно галдящих гриффиндорцев, которые направились в противоположную часть зала. Хвала всем святым, подумалось Дафне.

      - Не совсем так Даф, не совсем, - Малфой говорил тихо, но уверенно. - Видишь ли, - его губы тронула легкая улыбка, - я хочу показать всем этим зарвавшимся плебеям, что старая кровь еще чего-то стоит, - голос Драко завораживал глубоким низким тембром, а глаза, казалось, смотрели прямиком в душу Дафне.

      Гринграсс не нашлась, что ответить, да и нужен ли тут ответ? Драко относился к принципиальным сторонникам консервативных взглядов, как и его отец. Малфой-младший был серьезным юношей, без подросткового ветра в голове. Он редко веселился и часто был задумчив, витая где-то в своих мыслях. Впрочем, по учебе все успевал и во многом превосходил учеников их курса. Имел выверенную позицию по любому вопросу, а так же любил пообсуждать политику. Тем не менее, он не всегда был таким. Время меняет людей: еще до школы Драко был обычным беззаботным ребенком из ее круга. Но Хогвартс изменил его - или, быть может, это естественное взросление и желание оправдать надежды строгого отца. Гринграсс не знала наверняка, но чем дальше, тем больше младший Малфой становился похожим на Люциуса. И это не нравилось Дафне, но так привлекало Панси, да и не только ее одну.

      - Отец подыскивает мне невесту, - Малфой решил нарушить затянувшееся молчание и заодно сменить тему. По его голосу нельзя было понять, как он относится к этому вопросу. Но кому, как не Дафне его понимать. Гринграсс тактично не задавала вопросов, грустно улыбнувшись, чтобы хоть как то выразить свою поддержку другу.

      Панси с Тео появились неожиданно, быть может, виной тому был достаточно личный и сложный характер разговора между Дафной и Малфоем. Как бы то ни было, а Паркинсон, забрав Драко с собой, потащила его в 'Сладкое королевство'. Нотт же занял место за столиком как раз напротив Дафны. Компания договорилась воссоединиться уже вечером в большом зале.

      - Я так и не нашёл Виктора Крама, - с небольшим сожалением улыбнулся, заводя разговор, Тео.

      - А в библиотеку ты заглянул? - С хитрой улыбкой поддела его Дафна.

      - Такого варианта я не предусмотрел, - хмыкнул Нотт и в то же мгновение стал более серьезным. - В конце августа к отцу приходил таинственный человек, имени которого мне узнать так и не удалось, - озабоченным голосом произнес он.

      - Тебя это беспокоит? - Дафна знала, кем в прошлом был отец Тео, и потому ее не сильно удивляла возможность Лорда Нотта общаться с различными темными личностями.

      - Нет, - однозначно ответил Теодор. - Однако меня беспокоит то, что примерно с осени отец активизировал свою политическую деятельность, - тихо добавил Нотт. - Судя по письмам, он часто бывает в Министерстве, а в частности, на собраниях малой палаты Визенгамота, - облизнув пересохшие губы, снова заговорил Тео. - Он не сказал этого напрямую, но я подозреваю, что отец хочет побороться за место нового Министра Магии, и меня это не может не беспокоить.

      - Что ж, нам остаётся только ждать, - постаралась немного успокоить его Дафна. - Я уверена, скоро все определится и, по крайней мере, обретет ясность, - с улыбкой добавила она.

      Дафна, перехватив взгляд Нотта, заметила, с какой теплотой он смотрит на нее. От одного этого взгляда и его улыбки на душе становилось тепло, и Дафна с радостью дарила улыбку в ответ. В такие моменты Гринграсс чувствовала, что Тео был ее и только ее. Он был ее рыцарем, который освободит ее из башни и заберет в счастливое будущее, с легкой ироничной улыбкой в который раз провела аллегорию Дафна. Милый Тео... Дафна знала, что была немного эгоисткой по отношению к нему и была благодарна за то, что он принимал ее такой, какая она есть.

      Они сидели буквально в метре друг от друга. Дафне очень хотелось, чтобы Тео накрыл ее руку своей. Но здесь, в людном месте, где их поведение могли заметить, они не могли позволить себе этого. Так близко и так далеко. Впрочем, порой Дафне казалось, что эти запреты еще более сближают их. Она задумчиво накручивала локон волос на пальчик.

      Громный хлопок двери отвлек её от приятных мыслей. В зале появился их учитель и лесничий по совместительству Хагрид. Полувеликан протопал к столику с деканами Хаффльпаффа и Гриффиндора.

      Как-то раз Панси спросила ее, почему Тео, а не Драко. Тогда Дафна не ответила ничего вразумительного. Но сейчас ответ был очевиден.

      * * *

      Ближе к ужину большой зал был уже битком набит учениками Хогвартса и гостями замка. Дафна сидела вмести с Панси, а ребята заняли места сразу за ними. Гринграсс была не голодна и потому не обращала никакого внимания на изысканную еду. Хотя причиной могло быть и то, что такого рода меню было уже на протяжении нескольких дней. То тут, то там кто-то из учеников нетерпеливо вытягивал шею, поглядывая на Кубок и преподавателей. Весь зал ждал, пока закончится пир, и новый директор объявит чемпионов.

      Хоть Альбус Дамблдор и слыл самым сильным волшебником из ныне живущих, но при старой доброй старушке Макгонагалл Дафне действительно было спокойней. Педантичной Минерве она, как ни крути, доверяла больше, чем интригану Дамблдору.

      Наконец тарелки вновь засверкали чистотой и в зале зашумели. Но шум мгновенно прекратился, как только Дамблдор поднялся со своего места. Профессор Каркаров справа от Дамблдора и мадам Максим по его левую руку выглядели такими же взволнованными, как и их подопечные. Поттер за столом когтеврана выглядел напряженно и, видимо, волновался. Как приятно было видеть на его вечно самодовольном лице хотя бы следы сомнений. Людо Бэгман сиял и подмигивал то одному, то другому ученику. С другой стороны, мистер Крауч не проявлял к происходящему никакого интереса.

      - Кубок в скором времени примет решение, - заговорил Дамблдор. - Когда Чемпионов назовут, они должны будут подойти к столу преподавателей, пройти мимо него и выйти из зала в соседнюю комнату, - Дамблдор указал на дверь позади стола преподавателей.

      Директор достал волшебную палочку и, обведя ею зал, погасил практически все свечи в нем. Освещение давали лишь праздничные тыквы. В зале возник полумрак. Кроме этого, ярким синим огнем пылал Кубок. Язычки будто бы живого пламени резво плескались в нем. В зале повисла напряжённая тишина.

      - Ну что, Нотт, настал наш судный час, - угрожающим шёпотом произнес Малфой, сидящий неподалеку от Дафны.

      Пламя в Кубке внезапно обрело красный цвет, рассыпалось искрами и выплюнуло в воздух обгорелый кусочек пергамента. Весь зал ахнул.

      Альбус Дамблдор поймал этот кусочек пергамента и держал его в вытянутой руке, чтобы в свете пламени кубка прочитать написанное на нём имя.

      - Чемпион Дурмстранга - Виктор Крам, - сильным и уверенным голосом объявил директор.

      В зале поднялась буря аплодисментов и радостных криков. Крам поднялся со своего места за столом и, сутулясь, направился к столу преподавателей. Спустя минуту он исчез за дверью соседней комнаты.

      - Браво, Виктор! - Кричал Каркаров так громко, что его голос перекрикивал гром аплодисментов. - Я знал, что в тебе это было заложено!

      В принципе это было ожидаемо, подумала Гринграсс: как ни крути, Крам был достойным учеником Дурмстранга.

      После того, как хлопки и крики, наконец, утихли, ученики снова обратили внимание на Кубок, который опять загорелся алым цветом и выплюнул второй кусок пергамента.

      Поймав его так же, как и первый, верховный чародей Визенгамота громогласно объявил:

      - Чемпион Бобатона - Флер Делакур!

      Эта волшебная сучка все-таки стала чемпионом, шокировано подумала Дафна. Ну, разве не было у них кого-то получше и подостойней? Впрочем, вся делегация Бобатона целиком и полностью разделяла мысли Дафны. Две ведьмы плакали, а остальные сидели с мрачными лицами.

      Вейла вальяжно поднялась и, позёрски откинув назад копну серебристых волос, поплыла к столу преподавателей.

      Спустя минуту после исчезновения этой выскочки зал более-менее успокоился. Повисло напряженное молчание, ведь выбор, который должен был сделать кубок сейчас, был самым важным для большинства находящихся в зале учеников.

      Сердце Дафны забилось в бешеном ритме. Только бы не Тео, только бы не Тео, повторяла она про себя, неосознанно сжав кулачки.

      И Кубок вновь сверкнул красным огнём, брызнул искрами, высунул огненный язык высоко в воздух и с кончика этого языка Дамблдор снял третий кусочек пергамента.

      - Чемпион Хогвартса, - провозгласил он, - Гарри Поттер!

      Когтерван практически единодушно поддержал своего Чемпиона. Они оглушительно хлопали и выкрикивали поздравления. К ним присоединилась часть учеников с других факультетов, в том числе некоторые и со Слизерина. Впрочем, не все были довольны выбором, далеко не все. Золотой мальчик нового директора, с распиаренной славой и всего лишь четвертым курсом за спиной, не вызывал у людей доверия, несмотря на выбор кубка.

      Обернувшись, Дафна увидела Драко, сидящего с кислым видом, но, тем не менее, аплодирующего Поттеру. Видимо, Малфой решил быть выше этого и показать, что он умеет проигрывать. Взрослый поступок. Теодор тоже присоединился к поздравлениям, вяло хлопая в ладоши, как и часть их факультета.

      Дафна же испытывала странные ощущения. И если в Крама и эту стерву она еще была готова поверить, то вот в Поттера - отнюдь. Разве он достойнейший из всех Хогвартских претендентов? Чушь! Тут сразу вспомнилась ей библиотека и неформальное общение Поттера с Крамом. А что, если это все большая подстава их директоров? Ведь, по сути, чемпионами стали их протеже. А уж если во что и верила Дафна, то только не в людскую честность.

      Впрочем, с другой стороны, хорошо, что не Тео. Ведь теперь ему не придётся рисковать жизнью. На лице Гринграсс появилась легкая улыбка и она, как и многие другие, постепенно присоединилась к аплодирующим их новому Чемпиону.

      Кстати, сам чемпион, сияя похлеще начищенного галлеона, уже закрыл за собой дверь, покидая Большой зал.

      Если Глупый Поттер хочет подставить свою шею, то Дафна будет последним человеком, возражающим против этого, иронично подумала девушка. И до закулисных игр директорского состава ей не было никакого дела. Вздохнув, Гринграсс надела на лицо выражение самого участливого внимания и приготовилась выслушать очередную полную патетики речь директора.

      - Превосходно! - Радостно провозгласил Дамблдор, перекрикивая не стихающую толпу. - Итак, у нас есть три Чемпиона! Не сомневаюсь, что я могу рассчитывать на всех вас, включая учеников Бобатона и Дурмстранга, в полной и абсолютной поддержке наших Чемпионов! Подбадриванием Чемпионов вы внесёте вклад в...

      Но Дамблдор внезапно запнулся. Всему залу было ясно, что остановило его. Пламя в Кубке опять заалело. Из него во все стороны летели искры. Длинный язык пламени внезапно лизнул воздух, держа на своём кончике ещё один кусочек пергамента.

      А ведь Дафна уже начала считать, что этим вечером ее уже ничто не удивит. Но, судя по новоявленной дымящейся бумажке, она крупно ошиблась.

      Совершенно механически Дамблдор протянул руку, взял с огня этот пергамент и уставился на него. Наступила длинная пауза. Дамблдор смотрел на кусочек пергамента, а все присутствующие смотрели на Дамблдора. Директор поднял взор и не спеша обвел им зал. Сердце Дафны Гринграсс пустилось в бешеный галоп. Старик смотрел в ее сторону.

     Гарри Поттер закрыл за собой дверь, и, повернувшись, стал рассматривать относительно небольшое помещение, где собрались все новоиспеченные чемпионы. На стенах висели многочисленные портреты колдунов и волшебниц, а в камине напротив входа полыхал огонь. Легкое ощущение эйфории вперемешку с волнением бурлило в жилах Поттера. Еще бы, его план удался, и он стал чемпионом Хогвартса.

      Люди на портретах повернули головы и на их лицах стали отображаться различного рода эмоции от полного безразличия до изумления, сопровождаемого тихим перешептыванием между собой.

      Окинув взглядом комнату, Гарри обнаружил Виктора и француженку. Кажется, её звали Флер. Крам был хмур и стоял недалеко от камина, опираясь спиною о стену. Но быть хмурым - это ещё не значит держать лицо кирпичом. Крам и не держал: он ехидно ухмылялся, увидев, что Поттер, несмотря на всю свою самоуверенность, оказался прав - ещё вчера вечером, встретив Виктора в библиотеке, Гарри заверил того, что непременно станет чемпионом Хогвартса. Совсем другой взгляд был у Флер. Первоначальное удивление сменилось легким презрением. Не то чтобы она изначально была расположена к Гарри, но, видимо, инцидент за столом еще не был забыт. Не стоило поворачиваться к ней спиной. Впрочем, затянувшаяся тишина была не лучшей альтернативой.

      - Итак, - Гарри позволил широкой улыбке растянуться по его лицу, - игра началась, дамы и господа.

      Делакур лишь хмыкнула в ответ и развернулась обратно к окну, в которое и смотрела до прихода Гарри. А Виктор с усилием пожал руку подошедшему к нему Поттеру. Рукопожатие вышло крепким, если не сказать болезненным. Крам признавал соперника, намекая на отсутствие скидок.

      'Интересно, а что чувствуют сейчас они', - подумал Гарри, глядя на иностранных гостей. Похоже, французская болонка была весьма взволнована, хоть и пыталась это скрыть за надменностью и невозмутимостью. По болгарину, право, было сложно судить, но скорее всего он, как и сам Поттер тоже волновался. Что ж, нормальному человеку в нормальном его состоянии было свойственно беспокоиться. Количество очков, занятое место, прохождение заданий, все эти детские страхи немного волновали Гарри, хоть он и осознавал, что в глобальной игре это всего лишь один из паззлов, который дает возможность проявить себя, заложить крепкий фундамент репутации. Тем не менее, это чувство вкупе с адреналином позволяло испытывать непередаваемый букет эмоций. Когда-то Кляйн в шутку назвал его адреналиновым наркоманом. Узнав значение термина, Поттер порой возвращался к этой мысли в попытках причислить себя к этой группе людей или же доказать себе обратное. Пока окончательного решения он так и не принял.

      Комната снова погрузилась в тишину, и Поттер уставился в камин. Полыхающий огонь действовал на него умиротворяюще. Забавно вышло, размышлял Гарри: все они были претендентами, изначально угодными своим директорам. Как знать, каким способом на турнир попали эти двое. Быть может, не он один 'перестраховался' вчера. Оглянувшись через плечо, Гарри увидел забавную картину, сложившуюся благодаря ярко пылающему огню из теней, карикатурно тянущихся от силуэтов чемпионов. Директорам школ ничто не мешало заключить какое-нибудь негласное соглашение и договориться о предпочтительном чемпионе заранее. Мысль, конечно, бредовая, но немного покопавшись в ней, Гарри так и не нашёл ответа на вопрос 'Почему бы и нет?'.

      Как ни крути, а пока все выходит довольно удачно, раздумывал Гарри: поступление в школу, избрание в чемпионы. Жизнь обрастала новыми красками, которых она была лишена при жизни в замке Фламеля. Вот ещё что: интересным был нюанс, касающийся Кубка огня. Ведь, по сути, Поттер никак не воздействовал на кубок, а просто выяснил весьма любопытную деталь магической юриспруденции. Раньше договора подписывались специальными перьями, которые использовали вместо чернил кровь. Дело в том, что кровь несет в себе отпечаток волшебной силы владельца, тем самым позволяя надёжнее скрепить силу договора. В современный период об этом, конечно же, не забыли и время от времени продолжали использовать, но уже не поголовно, как раньше. Ведь силу договор будет иметь и так, вопрос лишь в гарантиях при случае нарушения подобного договора. Если нарушенный договор не был подписан кровью, то, приложив усилия, можно было ослабить воздействие магии на человека. Потому правильнее было бы говорить о том, что в современном мире кровью подписывают лишь самые важные документы. Ухмыльнувшись, Гарри вспомнил, как просматривал свой брачный контракт, подписанный на старый манер, не оставляющим сомнения способом.

      Случай с магическими существами и артефактами был особый. Кровь была ключевым фактором гарантии в договорах с разумными магическими существами. А что до артефактов, то они, как правило, с помощью крови волшебника вели его идентификацию. Вычитав эту информацию, Поттер сразу же подумал о кубке и предположил, что раньше, до отмены турнира, все заявки учеников писались именно кровью, дабы кубку было легче определить уровень магической силы или потенциала претендента. Таким образом, организаторы турнира, осознанно или неосознанно, оставляли 'лазейку'. Не важно, было ли это ошибкой или умыслом, но способ сработал. Нужно будет при случае спросить Крама об этом, с улыбкой сделал себе заметку Поттер.

      Оторвавшись от своих мыслей, Гарри обнаружил себя стоящим напротив камина со сплетенными за спиною пальцами рук. Раздался звук открывающейся двери. Оборачиваясь, Гарри заметил, как одновременно с ним от своего окна отвернулась, откинув с лица копну длинных серебристых волос, Флер.

      У входа, плотно затворив за собой дверь, стоял Драко Малфой со странным выражением на лице. Гарри немного нахмурился, пытаясь понять, зачем за ними послали Малфоя.

      - В ч'ём дело? - Спросила Флер Делакур. - Нас зовут назад в зал?

      - Не стоит беспокоиться, все заинтересованные лица в скором времени будут здесь, - с легкой улыбкой ответил ей Драко, неспешным шагом приближаясь к камину.

      - В таком случае, что здесь делаешь ты? - Спокойным тоном спросил Гарри, внимательно наблюдая за Малфоем. Странное предчувствие уже охватило Поттера, но ещё не успело принять какую-либо форму.

      - Участвую в турнире, - уже открыто ухмыляясь, бросил Малфой. И пока длилось мгновение шока, удивления и скептицизма, он самоуверенно занял одно из кресел. Вольготно закинув ногу на ногу, возможно, подражая при этом отцу, Драко принял отстранённый вид.

      - Английский юмор... - Снисходительно скривив уголки губ, угрюмо произнес доселе сохранявший молчание Виктор Крам.

      Дверь снова скрипнула, быстро захлопнув её обратно, в комнату влетел Людо Бэгмен. Судя по его виду, он был изрядно взволнован. Глаза неотрывно бегали от одного чемпиона к другому. А точнее, от Поттера к Малфою.

      - Из ряда вон выходящее событие! - Пробормотал Людо, поправляя воротник своей мантии. - Совершенно и полностью экстраординарное! Господа... дама, - добавил он, мельком взглянув на красавицу Флер, приблизившись к камину и обращаясь к стоящей там троице, - позвольте мне представить вам, как бы это ни казалось невероятным, четвёртого Чемпиона Хогвартса!

      - Как это может быть пг'авдой?! - непонимающе спросила Флер. Она теряла свое самообладание, а вместе с ним и надменный вид роковой красавицы.

      А Гарри Поттер тем временем задумчиво перебирал в уме все свои знания касательно старых артефактов и чар, позволяющих с ними работать. Быть может, сам Поттер и послужил причиной подобной аномалии. Но эта мысль была тут же отброшена, как лишенная всякой логики и смысла. Заявка, брошенная Гарри была написана кровью, с помощью волшебного пера. Не больше и не меньше. Это не могло повлиять на кубок, уж тем более подобным образом. При условии, что среди всех претендентов из Хогвартса Гарри если и не был достойнейшим, то уж точно входил в первую 'десятку', кровь на заявке выделила его среди остальных, позволив кубку лучше прочувствовать его магию. Только и всего.

      Виктор Крам выпрямился, его хмурое лицо потемнело ещё больше, когда он бросил на Гарри быстрый взгляд. Быть может, он думает, что Поттер как-то замешан в этой истории, или, по крайней мере, знает больше, чем говорит?

      - Имя Драко только что выдал Кубок Огня, - Поттеру показалось, что старина Людо в какой-то мере даже рад подобному раскладу. Но в чем его выгода? Бэгмен был бывшим игроком в квиддич, а ныне деятелем спорта из министерства. И Гарри видел только одну возможную выгоду. Тотализатор. Но идти на такой риск ради ввода темной лошадки на турнир? Сделав себе пометку, Поттер взглянул на виновника 'торжества'. Малфой продолжал сидеть в кресле с невозмутимым видом, наблюдая за разгорающейся дискуссией.

      - Но, очевидно, пг'оизошла ошибка, - презрительно проговорила теперь уже нахмурившаяся Флер. - Он не может пг'инять участие в сог'евновании. Втог'ой чемпион от 'Огватг'са - лишний!

      - Поосторожнее со словами, леди, - предупреждающе заговорил Малфой. - Да, заявку я подавал, но в действиях кубка моей вины нет!

      - Скоро мы это проверим, - тихо проговорил Гарри, занимая противоположное от Драко кресло и одновременно раздумывая над реакцией опекуна. Впрочем, не стоило отметать вариант, что старый пеликан и тут подсуетился. Вот только зачем? Малфой встретил его взгляд спокойно и, не отводя глаз, смотрел в ответ. Быть может, Альбус хочет избавиться от наследника рода Малфоев... Право, зачем же такие сложности. Впрочем, в этом весь Альбус, подумал Гарри, еле сдерживая улыбку и уже по-другому глядя на Драко Малфоя.

      - Н-да... Это действительно просто из ряда вон! - Проговорил Бэгман, поглаживая чисто выбритый подбородок и одаряя всех присутствующих улыбкой. - Поскольку его имя вылетело из Кубка... то есть я хочу сказать, что теперь уже некуда деваться... Так в правилах и написано: он обязан...

      Но тут дверь снова отворилась и в комнату вошла большая группа новых действующих лиц. Шествие возглавлял серьезно настроенный Дамблдор, а за ним по пятам следовали мистер Крауч, Каркаров, мадам Максим и, с кислым видом, Снейп. Из раскрытой двери донеслось жужжание сотен голосов сидящих в зале учеников.

      - Мадам Максим! - Взволнованно проговорила Флёр, направляясь к своей директрисе. - Они говог'ят, что за 'Огватг'с будут выступать оба этих малыша?!

      Малфой скривился, услышав, как его назвали 'малышом'. Прищурив глаза, он стал похож на символ своего факультета. Похоже, гордость была довольно щекотливой темой для Драко. Поттера же позабавило это определение, и он уже было порывался привести Флер яркую параллель с миссис Робинсон в ответ, как вдруг...

      - Дамы и господа! - Громким и сильным голосом обратился Дамблдор к присутствующим, встав прямо за креслом Поттера. Похоже, Альбус решил взять ситуацию в свои руки до того, как начнется весьма ожидаемая истерия.

      И правда, чертов Каркаров уже оскалился своей мерзкой улыбочкой, в то время как мадам Максим, выпрямившись во весь свой внушительный рост, очевидно, собиралась начать диалог на повышенных тонах.

      Атмосфера в помещении накалилась, воздух, казалось, искрил яркими и сильными эмоциями. Ярость, негодование, решительность и всеобщее недоверие правили нынче балом. К тому же Гарри обратил внимание на взгляд Снейпа, направленный в его сторону и наполненный неприязнью.

      - Для начала давайте попробуем разобраться в сложившейся ситуации, - повелительным тоном начал Дамблдор. - Кубок выбросил четвертую заявку с именем второго чемпиона от Хогвартса, - опекун говорил в полной тишине, негромким, но уверенным тоном, заставляя всех замолчать и прислушаться к нему.

      Гарри не видел лиц Крама и Делакур, но поймал на себе задумчивый взгляд Малфоя. Поттер скривил губы при виде того, как Снейп с невозмутимым видом занимает место за креслом своего подопечного, возвышаясь над Драко, подобно Альбусу за спиной самого Поттера. Забавная получается картина, подумалось Гарри. Было бы неплохо, если б художник запечатлел этот момент, изобразив его на полотне. Четыре пары чемпионов и их покровителей создавали фактически небольшой круг в центре зала, на заднем плане находились Бэгман с безучастным Краучем.

      - И теперь я хотел бы задать несколько вопросов мистеру Малфою, - продолжил Дамблдор, почему-то глядя на зельевара.

      - Я уверен, что ученик моего факультета не совершал каких-либо противоправных действий в отношении кубка огня, - вмешался доселе молчавший Снейп.

      - Благодарю вас, профессор, - тихо выразил признательность Малфой.

      - Тем не менее, у нас есть вопросы и нам нужны ответы, мистер Малфой, - строго настоял на своем Альбус.

      - В таком случае спрашивайте, - уже спокойным тоном ответил Драко. Поттеру показалось или слизеринец действительно был донельзя самоуверенным в это мгновенье?

      - Альбус, Северус! - Встрял Каркаров. - При всем уважении, но не считаете ли вы нас с мадам Максим полными идиотам, готовыми поверить на слово мальчишке?! - На его лице застыла стальная улыбка, а голубые глаза превратились в кусочки льда.

      - Мое слово тебя устроит, Игорь? - Хитро улыбаясь, спросил Дамблдор.

      - Что вы пг'едлагаете? - Взволнованным тоном произнесла мадам Максим, положив огромную руку, пальцы которой были унизаны великолепными опалами, на плечо Флёр.

      - Проверку при помощи легилименции, - похоже, опекун не шутил. - Разумеется, при согласии мистера Малфоя, - директор бросил взгляд на, казалось, ошарашенного Драко.

      - Это переходит всякие границы, - сохранная безэмоциональное выражение лица, предупреждающе прошипел декан Слизерина.

      В это мгновение в список подозреваемых Поттером в подтасовке четвертого чемпиона был уверенно занесен зельевар, который, не смотря ни на что, продолжал с большим пристрастием относиться к Гарри на зельях. У Поттера возникло желание высказать предположение о причастности самого Снейпа к этому инциденту. Но даже если это и так, поднимать щекотливую тему значило нанести удар по репутации Хогвартса, а вместе с ним и Альбуса, что было категорически неприемлемым вариантом. Со своими можно будет разобраться самостоятельно, без лишних ушей. Не стоит спешить, мысленно остановил свой порыв Поттер.

      - Вполне, - в свою очередь отреагировал Каркаров, издав короткий и мерзкий смешок. Мадам Максим попросту кивнула, подтверждая свое согласие с позицией коллеги.

      Гарри с трудом сдерживал усмешку. Ведь пока речь идёт не об их учениках, даже проверка легилименцией будет для них приемлемым вариантом. Двойные стандарты во всей красе.

      - Быть может, мы ограничимся сывороткой? - Спокойно подал так и не озвученную никем идею Поттер. Понимая игру Альбуса, Гарри просто подыграл опекуну, глядя при этом прямо в глаза Драко Малфою. - Ведь Драко не откажется подтвердить свою не подлежащую сомнению непричастность уважаемым судьям и гостям? - Вежливо улыбаясь, забросил наживку Гарри.

      Следуя букве закона, никто не имел права применять легилименцию или сыворотку на человеке без его согласия или постановления суда. Единственным вариантом оставалось сыграть на гипертрофированном чувстве гордости и чести, которые имели высокий шанс быть в наличии у идеалиста Драко, и тем самым убить сразу двух зайцев. Первое: мы действительно проверим, причастен ли Малфой к этому эксцессу. И второе - успокоим Каркарова с мадам. 'Ну, или, по крайней мере, соблюдем все приличия и разведем руками', - думал молчаливо сидящий в кресле Гарри. Легилименция была предложена опекуном как самая жёсткая из всех возможных мер. Но она является неприемлемой для большинства адекватных волшебников, тем более чистокровных. Кому захочется открывать свой разум? Это простая игра, где легилименция лишь достаточно высокая ставка, дабы было куда падать. 'Ведь так?' - с улыбкой подумал Поттер.

      - Я согласен на сыворотку, - просто и спокойно, без лишнего шума, согласился Малфой, чем немало удивил некоторых из собравшихся здесь людей. По взгляду Драко было ясно: он осознавал разыгрываемую тут партию и был согласен пойти на уступки. Что ж, это мудрое решение, но если так, то он, скорее всего, действительно уверен в своей непричастности.

      Недовольный Снейп, дождавшись кивка от Альбуса и обведя еще раз комнату холодным взглядом, отправился за веритасерумом, в то время как Поттер продолжил наблюдать за поведением оставшихся лиц. Правда, в дверях Северус натолкнулся на Грозного Глаза. Обменявшись любезными взглядами, каждый продолжил свой путь. Грюм, не произнося ни слова, занял место в темном углу справа от Гарри и Альбуса. Поттер заметил, как побледнел Каркаров при появлении Аластора, и причина была ему известна. Именно Грюм посадил этого ублюдка в Азкабан, откуда тот откупился, сдав многих пожирателей. Кстати, это была одна из возможных причин, по которой опекун дал должность преподавателя старому аврору. Сюрприз для Каркарова удался на славу.

      Крам о чем-то тихо перешептывался с Игорем, тогда как Флер старалась успокоиться, глядя в окно. Ожидание для некоторых было хуже всего. Для некоторых, но не для Поттера. Выждать нужный момент - порой половина дела.

      - Мистег' Кг'ауч, - повелительно заговорила мадам Максим, - я пг'ошу вас и уважаемого Людо высказаться с точки зг'ения ог'ганизаторов туг'ниг'а.

      - Полностью поддерживаю, - проговорил Каркаров своим обычным елейным голосом, - рассудите нас объективно! Вы же должны согласиться, что происшедшее не вписывается ни в какие рамки?!

      Все взгляды сосредоточились на мистере Крауче, который вместе с Бэгманом начал рыться в свитках и книгах. Очевидно, в них были регламент и правила.

      Сам Поттер перевел взгляд на Флер, продолжавшую смотреть в окно, еще раз оценивающе прошёлся по её фигурке, а потом взглянул и на само окно.

      Четвертый чемпион. Забавно, однако равным себе Поттер Драко не воспринимал. Возможно, они и могли бы посоперничать в дискуссионном клубе за бокалом виски, но уж точно не на дуэльной площадке с палочками на изготовку. А потому Гарри относился к этой ситуации скорее с любопытством, чем волнением и необоснованным переживанием. Хотя, конечно, стоило бы проявить побольше осторожности, Турнир - это не дуэльная площадка. Опасно недооценивать противника. Поморщившись от неприятных мыслей, Поттер снова перевел взгляд на Флер.

      Эта высокомерная девушка с небольшой примесью вейловской крови однозначно превосходила по красоте всех хогвартских девиц, включая и его невесту. Формы тела, точёность лица, красота были и впрямь нечеловеческими, даже не учитывая ауру. Однако в той степени, в которой она внешне превосходила обычных девушек, она же и уступала чистокровным вейлам. Те обладали поистине идеальными телами. Впрочем, "увидев одну такую, можешь считать, что видел их всех", мысленно с усмешкой процитировал он Кляйна.

      Бэгман протёр своё круглое мальчишеское лицо носовым платком и взглянул на стоящего в полутьме Крауча, на лицо которого не попадал льющийся из камина свет. Игра света и тени жутко исказила это лицо, уподобляя его старческому, и придала ему чуть ли не черепообразный вид. Интересно, каковы нынче отношения между Краучем и Дамблдором? Раньше они были политическими оппонентами, а потом Бартемиус проиграл, лишившись репутации. 'Смог ли он с достоинством отойти от дел, довольствуясь скромной должностью в министерстве, без былых перспектив?' - наблюдая за спектаклем, размышлял Гарри.

      - Мы должны следовать правилам, а в правилах ясно постулировано, что те, чьи имена выходят из Кубка, заключают с ним магический контракт и обязаны принимать участие в турнире, - резко и отрывисто произнес Крауч.

      - Н-да... коллега вызубрил правила от корки до корки, - просиял Бэгман, поворачиваясь к Каркарову и мадам Максим с таким видом, словно вопрос исчерпан. Эта его реакция вернула Поттера к нелепой мысли о возможной причастности Бэгмана.

      - Я настаиваю на том, чтобы вновь внести в Кубок имена своих учеников, - проговорил Каркаров. Всякая доброжелательность испарилось из его голоса, а с губ сошла улыбка. Его лицо теперь приобрело поистине гадкое выражение, под стать такой же натуре. - Вы вновь установите Кубок Огня, - уверенным в своей правоте голосом продолжил Игорь, - и мы будем бросать туда имена, пока в каждой школе не будет по два Чемпиона. Чтобы всё было по-справедливому, Дамблдор!

      - Если, конечно, Хогвартс не боится честной Игры, - глядя на Гарри, произнес Виктор Крам. Поттер ухмыльнулся в ответ: несомненно, самым его сильным соперником будет именно Крам. Но сказки о честной игре пускай травит где-то в молодежке команды Болгарии по квиддичу.

      - Но, Игорь, из этого ничего не выйдет, - вмешался Бэгман, проигнорировав выпад Крама, - Кубок погас и не зажжётся до начала следующего турнира...

      - ...в котором Дурмстранг, скорее всего, не станет принимать участия! - Взорвался Каркаров. - После всех наших встреч, переговоров и компромиссов я не ожидал такого рода сюрпризов! И я серьёзно подумываю о том, чтобы сейчас же вернуться назад!

      - Пустые угрозы, Каркаров! - Прорычал хриплый голос Грюма. - Можешь прочитать лекцию о справедливости в камерах Азкабана...

      - Аластор! - Предупреждающе отдернул его Дамблдор.

      - Ведь ты же не оставишь здесь своего Чемпиона одного. А он-то обязан участвовать в турнире. Они все обязаны участвовать. Магически обязывающий контракт, точно, как сказал Дамблдор, - закончил свою тираду Грюм.

      Поттер хмыкнул, пробуя на вкус слово 'справедливость'. Забавно было слышать рассуждения о честной игре и справедливости от пожирателя смерти, обрекшего многих своих соратников на пожизненные сроки на дивном островном курорте Северного моря.

      Скрип двери привлёк всеобщее внимание. Вернувшийся Снейп, казалось, был еще более раздраженным, чем прежде. Впрочем, хоть какой-то прок с него все равно был: прозрачная склянка с бесцветной жидкостью была у зельевара в руках.

      - Альбус, вы позволите мне как декану факультета Слизерин задать мистеру Малфою необходимые вопросы?

      Дамблдор, не колеблясь, утвердительно кивнул. Отсчитав нужное количество капель зелья, Северус Снейп передал его Малфою вместе с антидотом. Через мгновенье, собравшись с мыслями, Драко выпил веритасерум. Спустя десяток секунд напряженной тишины, за время которых зелье начало действовать, Снейп задал вопрос:

      - Мистер Малфой, - тихо произнес он, - вы причастны к противоправным действием в отношении кубка огня?

      - Нет, - монотонным голосом ответил Малфой, окидывая взглядом директоров и судей.

      Опытный пожиратель знает, как правильно формулировать вопросы, про себя заметил Гарри. Вот только не он один здесь таков, с улыбкой домыслил он.

      - Снейп, прошу вас более точно формулировать вопрос, - с мерзкой ухмылкой проговорил Каркаров, демонстративно рассматривающий портреты на стенах.

      - Какие действия вы предпринимали, чтобы попасть на турнир? - Поморщившись, все-таки перефразировал свой вопрос декан Слизерина.

      Гарри Поттер сидел, закинув ногу на ногу, удобно расположившись в кресле, пальцами барабаня по подлокотнику, словно по клавишам пианино. Его так и подмывало воспользоваться положением Драко и задать вопрос совершенно не касающегося турнира характера. Однако полнота информации, известная наследнику Люциуса, не ясна, а вот удар по репутации самого Гарри будет вполне очевидный. Потому Поттер отказался от шага, который невозможно просчитать, расценив его как 'кота в мешке'.

      - Я написал заявку для участия в Турнире, - все тем же монотонным голосом, так характерным для человека под веритасерумом, отвечал Драко, - после чего бросил её в кубок и, ожидая результатов, увидел как моя заявка выпала из кубка четвертой.

      Поёрзав в кресле, чтобы сесть более комфортно, Гарри обратил внимание на то, что Драко не указал, чем или как он написал заявку. Что, если Малфой оказался таким же хитрым, как и сам Поттер? Возвращаясь к мысли о том, что Драко тоже мог написать заявку кровью, Гарри решил разобрать этот вариант подробней. Но, перебрав все возможные варианты, пришёл к выводу, что даже если бы Малфой написал заявку своей кровью, или кровью дракона, да хоть спермой своего домовика, прости Мерлин за сравнение, кубок все равно выбрал бы между ними одного.

      - Я думаю, на этом можно заканчивать, - сухо прокомментировал ответ Малфоя-младшего Снейп и, дождавшись утвердительного кивка от Альбуса, дал понять Драко, что можно выпить антидот.

      Собравшаяся коллегия с мрачными лицами переваривала информацию, быстро приходя к неутешительным для себя выводам. Впрочем, термин 'неутешительные' значил для каждого свое. Каркаров с мадам, к примеру, думали о невозможности добавить ещё по чемпиону или отказаться от участия. Альбус наверняка размышлял о предстоящей волоките с документами и истерии, которая может начаться в прессе и министерстве вскоре после всплытия сего факта. Грюм же искал происки врага.

      - Колдун или колдунья, причастные к этому, - хрипловато начал вещать Аластор, переводя взгляд со Снейпа на Каркарова и обратно, - в любом случае хотели помочь Малфою, давая возможность либо выиграть турнир, либо же сдохнуть по дороге...

      Гарри переглянулся с Дамблдором. Взгляд опекуна был странным, но, быть может, Гарри просто не так его понял.

      - Кто-то помог тебе, сын Люциуса, - обращаясь уже напрямую к Малфою, продолжал Грозный глаз, при этом улыбаясь так, что Флер всю передернуло. - А недоброжелателей у твоего папочки, уж поверь, хватает, в этом я могу тебе поручиться.

      Поттер ухмыльнулся, глядя на реакцию собравшихся. Грозный Глаз, оказывается еще и обладал прекрасным чувством юмора. Правда, никто не смеялся.

      - Конечно, можете, - лениво протянул Драко, подымаясь с кресла. - Вы как раз один из них, так что, может быть...

      - Прекратить спор, - властным сильным голосом оборвал их Дамблдор. - Подведем итог, дамы и господа, - он обвел взглядом всех присутствующих, задержавшись немного на Малфое. - Кто бы ни подстроил этот инцидент, он не оставил нам выбора. Кубок потух, и мы не можем добавить новых участников, а магический контракт не позволяет кому бы то ни было отказаться от участия. Потому мы вынуждены следовать первоначальному плану турнира с поправкой на ещё одного чемпиона. Личность виновного мы постараемся выяснить в процессе, а спорить дальше не имеет смысла, коллеги.

      - О-о! Но, Дамблёдорр...

      - Моя дорогая мадам Максим, если вы сможете предложить более приемлемый вариант, я с огромным удовольствием выслушаю ваше предложение!

      И Дамблдор замер в ожидании ответа, а вместе с ним и все остальные, но мадам Максим молчала, продолжая сверлить его злым взглядом. И не она одна. Снейп был явно раздражён, Каркаров кипел и только у одного Бэгмана был радостно-возбуждённый вид. Наверняка этот прохвост намерен поиграть в тотализатор. Поттер вспомнил о своей ставке на будущего чемпиона и поставил заметку забрать причитающийся выигрыш.

      - Перед тем как раскланяться, регламент предписывает мне объяснить чемпионам некоторые правила, - отрывисто заговорил мистер Крауч, стоящий в более темной части помещения. Его лицо было скрыто в тени, и Поттер с трудом разбирал мимику. - Чемпионам не разрешается просить помощи у преподавателей. Чемпионам запрещается принимать от преподавателей какую бы то ни было помощь в целях выполнения поставленного перед ними задания. Единственным орудием, которое будет позволено иметь при себе Чемпионам, являются волшебные палочки.

      И мозги, мысленно добавил про себя Поттер.

      Дальше последовала информация о дате первого задания, напоминание об освобождении от экзаменов и прочая высокопарная чепуха. А Гарри вспомнил о клятвах, данных директорами. Дальнейший ход приятных мыслей о предстоящем праздновании чемпионства был прерван и втоптан в грязь Дамблдором.

      - Гарри, - обратился к Поттеру Альбус и попросил, не отрывая взгляда от снова начавшего причитать Каркарова, - зайди сегодня вечером ко мне в кабинет.

      Уже покидая помещение, Гарри заметил проходящего рядом Малфоя.

      - Увидим, кто из нас настоящий чемпион, - провокационно прошептал Драко, быстрым шагом обходя когтевранца. Его голос был настолько тих, что услышать слова мог лишь человек, которому они предназначались.

     Зайдя в гостиную, Гарри был ошеломлен царившей там атмосферой. Огромное количество его сокурсников уже праздновало. Откуда-то доносился добротный фолк-рок. Слышался смех и неутихающий шум болтовни. Его тут же заметили, поздравляли, жали руку, целовали в щеки, поднимали бокалы. Как-то быстро Голдстейн с Бутом повязали на его плечи синее знамя факультета. Падма и Лайза, обступив Поттера с двух сторон, усадили на удобный диванчик. Старшекурсники говорили напутствия, хлопая по плечам. Уже изрядно выпивший Роджер Дэвис, притащив несколько бутылок огневики, вручил бокал с напитком Гарри в руку. Повсюду мелькали знакомые лица, энергия била ключом. Зазвучали тосты, завязывались разговоры, вечер начинал набирать обороты...

      Эти приятные воспоминания еще несколько часов назад были явью, а сейчас немного выпивший Гарри Поттер лежал на комфортной зеленой софе, трансфигурированной им прямо из кресла в директорском кабинете. В комнате царил полумрак и полнейшая тишина, нарушаемая шорохом пера в руке Альбуса, сидевшего за своим столом. Директор и ученик молчали, каждый думал о своем и не отвлекал другого. Опекун, очевидно, думал о высоком и готовил нужную документацию для министерства в связи с включением Малфоя в ряды чемпионов. Поттера же занимали куда более мирские помыслы. Выпившего и немного расслабившегося в факультетской гостиной Гарри потянуло на продолжение банкета. К тому же Лайза вела себя несколько вызывающе и, по сути, недвусмысленно намекала, вот только...

      Вот только если бы Поттер залез ей в трусы, велик шанс, что через неделю весь Хогвартс бы уже знал об этом. В школе такое редко может долго оставаться в секрете, к тому же Турпин была не из тех, кто привык держать язык за зубами. А разглашение сего факта или подобные слухи сейчас, когда Гарри стал чемпионом и к нему проявлен повышенный интерес, как в школе, так и вне её стен, будет явно ему не с руки. Проклятый контракт. Раньше он не доставлял Гарри ровным счетом никаких хлопот, а теперь вынуждал Поттера заботиться о репутации. Ведь в обществе очень важен 'фасад', к тому же если Гарри желал построить хорошую карьеру в политике, то образ примерного семьянина был бы лучшим вариантом. Да и, в конце концов, не следовало портить отношение с Гринграссами еще больше.

      Создав в правой руке небольшую шаровую молнию размером со снитч, Гарри Поттер подбросил, её словно мячик. Дамблдор, не обращая на воспитанника ровным счетом никакого внимания, продолжал заниматься бюрократическими проволочками. Гарри же, поймав шарик молнии, начал снова и снова подбрасывать его, словно игрушку. Этому фокусу Альбус обучил его уже довольно давно. Магия приятно покалывала кожу, когда соприкасалось с рукой, не нанося при этом никакого вреда своему создателю. Такая молния вряд ли могла причинить кому-то ощутимый вред, и уж тем более не была в состоянии пробить более-менее адекватный щит, но в качестве тренировки в беспалочковой магии была в самый раз.

      Пока синий отблеск раз за разом отражался в очках Гарри, его мысли продолжали течь в прежнем направлении. Сегодняшним вечером ему как никогда прежде снова хотелось вернуться в Париж. Девочка с фиалковыми глазами прочно заняла все его помыслы. Впрочем, сколько вейле лет, Поттер так и не узнал. Да, по сути, это ничего и не меняло. Его, конечно, интересовали далеко не только её глаза, но как бы то ни было, путешествие во Францию было сопряжено с головной болью и рисками. Требовался портал и разрешение министерства Франции, ведь раньше Поттер хоть и жил там, но все равно являлся английским подданным, как и его опекун. "Пригласительная" рекомендация от Фламеля позволила им жить в стране без гражданства, однако теперь так просто попасть туда уже не выйдет. Нужно оформлять ряд документов или использовать менее легальный способ. Впрочем, опять же, хоть вейлы и дают клятвы о неразглашении тайн клиента, Гарри не хотелось светиться возле подобного заведения ни во Франции, ни уж тем более в Британии. Да и слишком уж это было бы - переться во Францию лишь ради борделя.

      Проще помириться с Дафной, с усмешкой подумал Гарри, переворачиваясь на бок. Впрочем, проще ли? Да и примирение с этой вздорной девчонкой будет лишь началом вполне ожидаемой головной боли. Мерлин удружил Поттеру с характером невесты. В любом случае разговор с Гринграсс не стоит откладывать в долгий ящик, снова напомнил себе Поттер.

      А что касается Хогвартских девушек, то поиграть в адюльтер, конечно, можно. Вот только лишь при условии взаимной заинтересованности в молчании.

      - Как обстоят ваши дела, господин директор? - Не отрывая взгляда от свой игрушки, спросил Гарри.

      - Не 'ваши', а 'наши', молодой человек, - аналогично Поттеру, Альбус не отвлекся от своего дела и, не отрывая взгляда от документов, поправил ученика. - Наши... - Ещё раз задумчиво проговорил Дамблдор, откладывая лист пергамента в сторону. - С одной стороны, моё влияние на Министра растет с каждым месяцем после возвращения на активную политическую арену старушки Англии, а с другой... - Он задумчиво поглаживал бороду. - Видишь ли, Гарри, Лорд Нотт при поддержке своих влиятельных друзей, а во многих случаях попросту бывших соратников по чёрному ордену, активно продвигается в министерстве. Я склонен полагать, что он стремиться сместить Корнелиуса, заняв кресло Министра Магии.

      Гарри продолжал подбрасывать шаровую молнию, не подавая виду, что слова директора произвели на него хоть какое-то впечатление.

      - В ход идут все старые приемы, начиная от подкупа и шантажа и заканчивая использованием пропаганды в Пророке. Не то чтобы меня волновал моральный облик Нотта-старшего, но Корнелиус нам необходим, - уверенным голосом акцентировал внимание Поттера Альбус.

      Разумеется, Фадж был им нужен на своем месте, пускай даже ценой некого бюрократического и коррупционного разложения всей системы министерства. Это поправимо...

      - Но это лишь часть из окружающих нас событий, - ловко перевел тему Дамблдор, поглядывая в окно, из которого в светлое время суток был прекрасно виден Тёмный лес. - Теперь мне интересно узнать, что думаешь о сложившейся ситуации ты, мой мальчик.

      - Если вы намекаете на сегодняшний инцидент с Драко Малфоем, - задумчиво начал Поттер, - я полагаю, что всякую ситуацию можно рассматривать с нескольких сторон. И наш четвёртый чемпион лишь на первый взгляд является досадной занозой. Если взглянуть немного с другого ракурса, то мы можем извлечь пользу даже из этого. К примеру, устранив наследника Люциуса Малфоя, тем самым убрав пусть пока и маленькую, но имеющую шанс пробиться в дамки фигуру.

      На мгновение замолчав, собираясь с мыслями и давая возможность собеседнику переварить информацию, Поттер продолжил вновь, всё тем же задумчиво-рассудительным тоном.

      - Но физическое устранение - не лучший, на мой взгляд, вариант, ведь проблемой Драко станет лишь в не таком уж и близком будущем. А результат нам нужен уже сейчас, да к тому же это будет огромным ударом по репутации школы в общем и Вас в частности. В случае же потери наследника Люциус может стать непредсказуем и решится пойти на необдуманные, а поэтому обоюдно опасные шаги.

      Тем временем за окном показалась медленно выплывающая из-за облаков луна, из-за чего кабинет стал наполняться дивным серебристым светом.

      - Куда лучше будет использовать его жизнь для ловли на крючок рыбки покрупнее, - намекая на Люциуса, продолжал свой монолог Поттер. - Ведь дело в том, что если сторонники Малфоя-старшего не имеют никакого отношения к участию Драко в турнире, Малфои могут быть напуганы, подозревая, к примеру, Вас, - при этих словах Дамблдор загадочно ухмыльнулся. - Нам остаётся оправдать их подозрения, что даст неплохую возможность использовать Малфоя-младшего для сдерживания политических амбиций его отца, - с серьезным видом говорил Гарри.

      - А если всё же имеют?- С улыбкой спросил внимательно слушавший юношу Дамблдор.

      - То это ничего не меняет, даже в случае интереса третьей стороны, - пожав плечами, ответил ему Гарри, - ибо угроза жизни на турнире и так-то вполне реальна. Нам остаётся лишь с помощью людей Корнелиуса 'предупредить' Люциуса о необходимости попридержать коней, спешащих на помощь Лорду Нотту. Иначе ведь на турнире всякое может произойти... - Поттер перевел взгляд на портрет довольного Финеаса Блэка, одобрительно кивающего словам юноши. - При этом мы снова остаёмся в выигрыше: используя Фаджа и его людей, мы сможем не замарать руки, а Министр, в свою очередь, принимая нашу помощь, будет все больше от нас зависим. Ведь у него тоже, по сути, небольшой выбор: либо воспользоваться нашим вариантом, сохранив власть, но дав нам в руки компромат, либо потерять кресло и уйти в тень или же стать козлом отпущения. Думаю, в случае Корнелиуса выбор вполне предсказуем. Таким образом, мы получаем министра на 'поводке' и условную 'оппозицию', упустившую возможность.

      Переведя дыхание, Гарри снял очки, потирая уставшие глаза. Возможно, всё это так и спланировал, а потом реализовал его дражайший опекун. А теперь он попросту слушает очевидные расклады. Тем временем Альбус неспешно обдумывал, чем обернётся дружба между Северусом и Люциусом при разыгрывании этой партии.

      - Недурно, мой мальчик, недурно, - довольным голосом тихо проговорил Дамблдор, пребывая в своих размышлениях. - Видишь ли, если этот фокус с дополнительным чемпионом - дело рук Люциуса, то я понимаю причины, заставившие обычно осторожного аристократа рискнуть. Отец наверняка хочет вылепить из сына нового политического лидера в глазах высшего света. Ведь сам Люциус запятнал репутацию, связав жизнь с Волдемортом. Откупиться можно от Азкабана, но вот метку на предплечье не снимешь ни за какие деньги.

      Поттер, внимательно слушающий Дамблдора, понятливо кивнул, разделяя позицию Альбуса. Взгляд Гарри снова заскользил по кабинету, обойдя спящие портреты и различные безделушки и остановившись на уже знакомом огромном омуте памяти, занимавшем целую тумбочку в углу. Сейчас в нем изредка вспыхивало серебристое свечение, порой напоминавшее Гарри звездное небо.

      - Многие аристократы не станут вести с ним дел, сохраняя условный нейтралитет, либо же испортив отношения ещё во времена попытки Волдеморта прийти к власти. Драко же в будущем может сплотить их всех для новой борьбы за власть. Твой брак с Дафной Гринграсс призван, в том числе, перетянуть на нашу сторону колеблющихся или занимающих нейтральную позицию чистокровных консерваторов, - спокойным тоном объяснял опекун. - Таким образом, в случае, если нам удастся перетащить некую часть 'высшего' общества на свою сторону, то вместе с магглорождёнными и лояльными полукровками мы получим большинство голосов и огромную поддержку среди министерства и Визенгамота, что откроет дорогу к реформированию нашего общества, позволив выйти из застоя консервативных законов и чистокровного снобизма. Также в случае возвращения Реддла мы лишим его части сторонников и ресурсов, что значительно сократит его возможности.

      Поймав в руку шаровую молнию, Поттер сжал ее в кулаке, и та, зашипев, словно раздраженная змея, погасла. Повернув голову, Гарри встретился взглядом с Альбусом Дамблдором.

      - Ради общего блага... - с ироничной усмешкой протянул Поттер.

      Опекун понимающе усмехнулся в ответ.

      * * *

      Утром на следующий день невыспавшийся и от того хмурый Поттер вместе с притихшими одногруппниками стоял перед кабинетом чар, ожидая запаздывавшего профессора Флитвика. Одногруппники в большинстве своем тоже не блистали энергичностью. Ни Флитвик, ни старосты не стали мешать праздновать, а потому вернувшийся ночью Поттер без колебаний влился в дружную и веселую тусовку. Такое впечатление, что праздновали окончание учебного года, ибо о последствиях мало кто думал.

      - Слушай Гарри, - хриплым и неестественным для себя голосом обратился к Поттеру Голдстейн, - мне вчера показалось, будто бы бутылка огневиски обслуживала нас как заправский бармен, - бледный Энтони взвешенно подбирал слова. - Мерлином клянусь, чертовка сама разливала выпивку по стаканам, следя, чтоб они оставались полными, и при этом делая кульбиты и...

      - Тебе приснилось, Энтони, - с мрачной улыбкой констатировал Поттер, - бывает. - Они с Энтони стояли несколько в стороне от основной группы сокурсников.

      - Значит, сон... - неуверенно пробормотал однокурсник, проведя рукой по лицу. - Но я ещё легко отделался, Бут-то до сих пор отлёживается на кровати. Кажется, ему плохо...

      Поттер не мог поручиться, что помнил все досконально, но судя по всему, ядрёная бутылка Голдстейну не приснилась.

      - Между Бутом и Падмой что-то есть? - Вернувшиеся воспоминания наталкивали на определенные вопросы.

      - Это сложный вопрос, думаю, нормального ответа нет даже у них, - немного подумав, ответил зевающий Голдстейн.

      Нет, Гарри не подкатывал к близняшке Патил, просто испытывал легкое любопытство касательно взаимоотношений в его новообретенной компании сокурсников. Тем временем в другом конце коридора возникла маленькая фигура Флитвика. Гарри же подумал о том, что наверняка их декан тоже не скучал этой ночью.

      Курс начал понемногу заходить в аудиторию, в то время как профессор жестом попросил Гарри задержаться. Дожидаясь, пока все ученики зайдут-таки в кабинет, Гарри отметил про себя, что за всё время обучения в Хогвартсе с Филиусом Флитвиком он пересекался крайне редко. Если, конечно, не считать регулярных занятий по чарам. Потому судить о декане было можно лишь по поверхностным впечатлениям. А они были не худшими, далеко не худшими. Флитвик порой мог позволить себе выйти за протокольные рамки и адекватно реагировать - как в случае с экзаменом Поттера при поступлении в Хогвартс, так и в случае проведения вполне лояльной политики с дисциплиной на Когтевране. По словам сокурсников, он переживал душой за факультет, не свирепствовал и своих в беде не бросал.

      Когда последний ученик зашел в аудиторию, профессор при помощи палочки закрыл дверь, видимо, желая поговорить наедине.

      - Как твои дела, Гарри? - Видимо, решив зайти издалека, начал разговор Флитвик.

      - Я не жалуюсь, - с улыбкой ответил Поттер, опершись об стену. Холодный камень хорошо бодрил полусонного Гарри.

      Флитвик, улыбнувшись, вслед за Поттером оперся о стену. А что он хотел? Каков вопрос, таков и ответ. В это мгновение ассоциативный ряд в мозгу у Поттера активно сигналил, проводя параллели в разговоре с Макгонагалл.

      - Как декан я обязан интересоваться твоей успеваемостью, - задумчивым голосом продолжил Филиус. - И она меня бы полностью устраивала, если бы не зелья.

      Ах, зелья. Усмешка сползла с лица Гарри. Ни зелья, ни их преподаватель не были позитивной темой. С зельеварением нужно было что-то решать, но пока Поттер не мог найти в себе достаточно силы воли и откровенно отлынивал, откладывая это в долгий ящик.

      - Я как раз усиленно работаю в этом направлении, профессор Флитвик, - с честнейшим лицом заверил декана Поттер.

      - Можешь не спешить, - хитро улыбаясь, сообщил Флитвик.

      Гарри слегка склонил голову и приподнял бровь, демонстрируя свое удивление ответом профессора.

      - Видишь ли, в этом году ты и так освобожден от экзаменов, - продолжил Филиус уже серьезным тоном, - а что подтянуть, мы всегда найдем. К примеру, знаешь ли ты, что Когтевран не выиграл за последние пять лет ни одного кубка школы, квиддича и даже дуэльного турнира, - с небольшой досадой в голосе поделился Флитвик.

      Поттер, конечно же, был наслышан. Не сказать, чтобы Гарри был раздосадован сим фактом и рвался отстоять честь факультета, но пренебрегать возможностью засветиться в положительном ракурсе всё же не следовало.

      - Это намек?

      - Пока просто разговор, - профессор достал золотые карманные часы на цепочке и, открыв их, стал вглядываться в положение стрелок. - Подумай, чем ты можешь помочь факультету, а я подумаю над твоей проблемкой с зельями в целом и со Снейпом в частности, - кривая улыбка расползлась по его уже не молодому лицу.

      - Люблю конструктивный разговор, - без сомнения, Флитвик соперничал со Снейпом в той же степени, что и Макгонагалл. Деканы играли в свои игры не менее увлеченно, нежели их воспитанники. В этом определённо что-то есть, довольно подумал Гарри.

      - А пока хочу официально поздравить тебя как чемпиона Хогвартса от нашего факультета, - уже с улыбкой заговорил декан. - Я и весь факультет Когтевран будем с надеждой болеть за тебя, Гарри Поттер.

      - Благодарю, - коротко кивнул Гарри.

      - Это еще не всё, - поворачиваясь к двери, и, видимо, намереваясь закончить разговор, продолжил профессор. - Я освобождаю тебя от занятия, так как вскоре должна начаться процедура проверки волшебных палочек, а вместе с ней и небольшая встреча с журналистами.

      Чего-то подобного Гарри и ожидал, разве что не так скоро. Но какая разница, сегодня или через неделю. Реклама, опять же, не повредит.

      Быстро объяснив, как добраться до нужного зала, профессор скрылся за дверью, в то время как Гарри, засунув руки в карманы мантии, неспешно отправился навстречу приключениям.

      Спустившись по лестнице на второй этаж, Поттер достал свою волшебную палочку. Да уж, следовало бы следить за ней получше. Поттер сделал себе соответствующую заметку.

      Первое, на что обратил внимание Гарри, когда вошёл в нужную комнату, так это её маленький размер и явную подготовленность для сего мероприятия. Большинство столов были отодвинуты, и в центре оставалось широкое пространство, посередине которого три стола, сдвинутые в один и покрытые какой-то бархатной тряпицей, были оставлены для организаторов. За этими столами и восседал достопочтенный Людо, флиртуя с незнакомой Поттеру ведьмой в лиловом одеянии.

      Виктор Крам скучающе сидел в углу, держа в руке снитч. Интересно, он и фотографироваться с ним намерен, мелькнула мысль у Поттера, перед тем как его внезапно заметил Бэгман.

      - А вот и Гарри, - с широкой улыбкой воскликнул Людо, привлекая всеобщее внимание. Правда, 'всеобщее' - это громко сказано, потому что кроме этих троих в комнате никого и не было вовсе. Видимо другие чемпионы еще не подошли, впрочем, как и пресса... - Быстренько сюда, Гарри. Быстренько... не о чем беспокоиться, это всего лишь церемония Проверки волшебных палочек, остальные судьи уже вот-вот прибудут... - торопливо лопотал глава Департамента магических игр и спорта.

      - Что-то я не вижу здесь никого, кто бы мог это сделать... - подозрительно произнес Гарри еще раз, окидывая комнату взглядом. Крам нагло ухмылялся, переводя взгляд с ведьмы на Поттера и обратно.

      - Эксперт сейчас наверху, с Дамблдором. А потом будет небольшая фотосъёмка. Это - Рита Скитер, - добавил он, показав на ведьму в лиловом. - Она готовит небольшой материал о турнире для 'Ежедневного пророка'.

      Теперь Гарри посмотрел на ведьму по-новому. В принципе ничем не примечательная для своего возраста дамочка, если бы не её ужасно яркий наряд, сильно выделяющий женщину. Но, по правде говоря, Поттеру было плевать на ее внешность, куда больше юношу интересовала её репутация и открывающиеся в эти минуты перспективы.

      - Ну, может быть, и не столь уж небольшой, Людо, - заметила Рита Скитер, не отводя глаз от Гарри.

      Поттер уже так и видел себя превращающимся в горы галлеонов в глазах Риты. Что ж, это было хоть немногим честно, учитывая, что саму Риту Гари представлял в качестве билета в...

      - Не могла бы я немного пообщаться с мистером Поттером, пока вы не начали? - Спросила та Бэгмана, но смотреть продолжала на Гарри. - Один из двух юных Чемпионов Хогвартса, знаешь ли... такая интрига, - кокетливая улыбка промелькнула на её лице, но глаза продолжали смотреть внимательно и холодно. Её волосы были убраны в изысканные и выглядящие странно твёрдыми кудряшки. Образ дополняли ювелирно отделанные очки. Пальчики, сжимавшие сумочку из крокодиловой кожи, оканчивались двухдюймовыми ногтями, покрытыми лаком ярко-алого цвета.

      - Почему бы и нет, - задумчиво произнес Поттер, перебивая тем самым уже открывшего рот Людо. Всё еще витая в своих мыслях, Гарри нацепил на лицо легкую улыбку.

      - Чудненько, - подытожила Рита Скитер, и не успел Гарри опомниться, как её ало-когтистая рука неожиданно мёртвой хваткой вцепилась в его локоть, и он был увлечён прочь из комнаты по направлению к двери поблизости. Видимо, улыбка Гарри показалась Рите застенчивой, так как она поспешила успокоить Поттера: - Не волнуйся ты так, Гарри, мы всего лишь немного поболтаем. Ну-ка посмотрим... да-да, тут очень уютно и мило, - затаскивая Поттера в небольшую комнатушку для мётел, довольным голосом практически урчала Скитер.

      - Это смахивает на домогательство, миссис Скитер, - решил немного подколоть её Поттер.

      - Не стоит выдавать желаемого за действительное, - закрывая за ними дверь, на автомате выдала Рита, судя по всему, не привыкшая лезть за ответом в карман. Впрочем, и не придавшая этой его реплике какую бы то ни было значимость.

      Они оказались в кладовке для мётел, и Гарри не мог сдержать улыбки от двойственности этой ситуации.

      Пока Скитер щебетала всякую муть, тщательно усаживаясь на перевернутую кадку, Поттер занял место на пыльном ящике. Рита достала из сумки свечи, которые через мгновение неплохо разогнали кромешную тьму, царившую в кладовке, и осветили похабную ухмылку Поттера. Рита снова не обратила на мимику Гарри никакого внимания. Достав из сумки какое-то перо, судя по всему, магическое, она, не глядя на Поттера, задала риторический вопрос.

      - Ты не против, Гарри, если я использую Прыткопишущее перо, - интонация Скитер не предусматривала какого-то ответа от Гарри. Но он и не спешил, забавляясь её действиями. Интересно, если их найдут здесь вдвоём наедине, что можно подумать, увидев эту картину? Поттер, расслабленно сидящий на ящике и опирающейся спиною о стену, а также Рита, не понятно на чем примостившаяся, но находящаяся гораздо ниже его, будто бы стоящая перед ним на коленях. Их разделяло менее полуметра. Примостив у себя за спиной пергамент и перо, она сноровисто произвела проверку работы артефакта. Сразу видно профессионалку.

      - Чудненько, - в который раз пробормотала Рита и, наклонившись к Гарри, начала допрос, - Итак, Гарри... что побудило тебя добавить своё имя в списки кандидатов Турнира Трёх Волшебников?

      Вместо того чтобы отвечать Рите, Гарри с интересом вчитывался в опус, сочиняемый пером за спиною Скитер. Какая-то сопливая муть о его родителях. Мысленно хмыкнув, он незаметно для репортёрши поднял Прыткопишущее перо над пергаментом при помощи беспалочковой магии. Это было просто, прямо, как зажечь спичку взглядом.

      - Не обращай на перо внимания, Гарри, - неохотно сказала Рита Скитер. Гарри лениво перевел взгляд на неё. - Теперь скажи, почему ты решил участвовать в турнире?

      - Хорошо, - ответил Гарри, наблюдая, как перо продолжало послушно висеть в воздухе, и, выдержав трагическую паузу начал: - Видите ли, миссис Скитер, я до сих пор тоскую о своих родителях, - осторожно подбирая слова и стараясь не переборщить, подавленным тоном продолжил Поттер. - Порой мне трудно уснуть по ночам... - разорвав зрительный контакт и отвернув голову, Поттер подчеркнул трогательную откровенность своих слов.

      - Читатели любят такие истории, милый мальчик, - казалось, что синие глаза Риты на мгновение вспыхнули бледным свечением. Ощущая ненасытный взгляд репортерши, Поттер понимал, что может дать ей то, что она хочет. - Ты хоть сколько-нибудь помнишь своих родителей? - Голос Риты заглушил его мысли. - Как ты думаешь, что бы они почувствовали, если бы знали, что ты состязаешься в Турнире Трёх Волшебников? Гордились бы? Волновались? Сердились?

      - К сожалению, я совсем их не помню, - грустно констатировал Гарри, - у меня лишь остались их колдографии, любезно подаренные близкими им людьми, и ещё... - делая вид, что не решается закончить фразу и мнётся, Поттер подогревал интерес Скитер, выжидая, пока дамочка сама спросит.

      - Что же ещё? Гарри, не бойся, со мной ты можешь поделиться всем, - доверительным тоном убеждала его Рита.

      - Ещё у меня есть свой личный омут памяти, где в трудные моменты я порой просматриваю воспоминания о родителях близких к ним людей, - тихим неуверенным голосом 'раскололся' с честными глазами Гарри. Рита видела в нем курицу, несущую золотые яйца, и, не обращая ни на что внимания, наивно заплывала всё дальше. - Потому в память о них я и решил завоевать этот кубок, - глядя прямо женщине в глаза, нанес еще один штрих Гарри.

      - Как это трогательно, бедный мальчик, - участливым тоном произнесла довольная Рита. Она глубоко дышала и, расстегнув верхнюю пуговицу своего ужасно яркого костюма, продолжила уже более деловым голосом. - Читатели будут рыдать над твоей историей, кто бы мог подумать, спустя столько лет...

      'Хорошо, что ты в этом так уверена милая', - молча, но не менее довольно размышлял Поттер.

      - Насколько мне известно, у тебя есть брачный контракт с прекрасной девушкой из старой хорошей семьи, - доверительным тоном продолжила Скитер.

      В тот момент, при упоминании о Дафне, Поттер едва сдержал свои эмоции, чтобы не поморщиться.

      - Какие между вами отношения, не кажется ли тебе вариант с брачным контрактом некоторым пережитком прошлого?

      - Это была любовь с первого взгляда, - не задумываясь, уверенным голосом ответил Поттер.

      - Какие у тебя чувства насчёт ожидающих вас заданий? - Внезапно сменила тему Рита. - Взволнован? Нервничаешь?

      - Немного, но это не помешает мне победить, - улыбаясь совершенно искренне, ответил Гарри Поттер.

      - В прошлом Чемпионам случалось погибать, правильно? - Бодро напомнила Рта Скитер, плотоядно облизнув губки. В комнате стало душно. - Тебе это вообще приходило в голову?

      - Я выжил один раз, выживу и второй, - придав тону побольше юношеского максимализма, отвечал Гарри. - В конце концов, организаторы обещали обезопасить нас по максимуму.

      Великий Мерлин, даже эта глупая самоуверенность не вызывает у Риты никаких подозрений. Видимо она считает меня клиническим дебилом, мысленно усмехаясь, размышлял Поттер. А впрочем, быть может, ей совершенно не важно, лгу я или нет, главное - что у неё будет потрясный душещипательный материал, ведь его достоверность всё равно практически не проверить.

      - Конечно, тебе уже приходилось смотреть в глаза смерти, ведь правда? - Рита Скитер впилась в него взглядом. - Как, по-твоему, это на тебя подействовало?

      - Это не убило меня, а наоборот, сделало сильнее, - пафосно и банально отвечал Гарри Поттер, пребывая в полной уверенности, что Скитер уже прочно заглотила наживку. Осталось недолго, подумал Гарри, на мгновение переведя взгляд на все еще бездеятельно висящее над пергаментом перо.

      - И последнее, ты не думаешь, что травма, полученная в прошлом, могла вызвать особое желание доказать, на что ты способен? Что ты достоин своей славы? Тебе не кажется, что тебя могло соблазнить принять участие в турнире...

      - Ну что вы, миссис Скитер, - отвечал Поттер, осознано обращаясь к Рите, как и должен обращаться послушный правильный юноша, а проще говоря - неуверенный в себе подросток, прикрывающий свои комплексы за вежливостью. - Я не гонюсь за славой, лишь хочу постоять за честь своего факультета и всей школы, покуда мне выпала такая возможность, - юноша бледный со взором горящим, именно таким Поттер по своей задумке должен был сейчас казаться этой тётке.

      - Эта статья будет иметь ошеломляющий успех, - не скрывая довольного тона, заявила журналистка. Поёрзав на своем месте, она задал ещё один вопрос: - А что ты думаешь об остальных чемпионах? К примеру, о Драко Малфое и том инциденте с его включением в список чемпионом от Хогвартса?

      Видя, что смог целиком и полностью заинтересовать Риту Скитер, Поттер не видел смысла продолжать этот разговор в данном ключе. Потому, переведя взгляд на перо, он смотрел ровно столько, сколько потребовалось Рите, чтобы перехватить его взгляд и решить проверить работу артефакта. В момент, когда репортер Пророка оборачивалась, Поттер отпустил перо. И оно с характерным треском рухнуло на пергамент.

      Резко вскочив, Рита выпрямилась, неверящим взглядом глядя на пустой пергамент с одной единственной фразой о семье Поттера, что насочиняло перо в момент её первого вопроса.

      - Как это произошло... - Шокировано выдавила Скитер, глотая ртом воздух.

      Гарри Поттер сидел молча, тяжёлым взглядом из-под полуприкрытых век следя за её резкими паническими движениями.

      - Перо затупилось? - Серьезным тоном спросил Гарри, решив-таки вернуть её внимание.

      - Что? - Повернувшаяся Рита все ещё не могла поверить в то, что лежащая практически у неё в кармане сенсация так глупо выскользнула из рук.

      - Я говорю о том, что наше светило журналистики умудрилось бездарно упустить такой шикарный материал, - резкая смена тона голоса и появление уверенности, смешанной с иронией, поставили Риту в тупик.

      - Это твоих рук дело?! - Неуверенно произнесла Скитер, слегка нахмурив брови, видимо, не решаясь поверить.

      - Возможно, - утвердительно ответил Поттер, глядя ей прямо в глаза.

      - Как, Мерлин тебя забери, ты это сделал, мелкий гадёныш?! - Её вспышка ярости сопровождалась сжатыми кулачками и, судя по всему, неконтролируемой мимикой.

      - Куда же подевалась ваша вежливость, милая Рита? - Скучающим голосом протянул Гарри. Ожидая подобную реакцию от собеседницы, Поттер не растерялся.

      Немного взяв себя в руки, Рита не стала устраивать истерики, попросту буравя мальчишку взглядом и собираясь с мыслями.

      - Думаю, момент истины мы уже прошли, - Поттер сменил тон на деловой и продолжил, всё так же глядя Рите прямо в глаза, - потому скажу просто. Я дал информацию, я же её и забрал.

      Рита слушала со странным выражением на лице, тем не менее, не перебивая.

      - Хочу, чтобы ты поняла: сотрудничая со мной, сможешь получить гораздо больше, нежели в самостоятельном плавании, - небольшая пауза, дабы дать переварить услышанное, - разумеется, на моих условиях и в приемлемом для меня ключе, - позволив себе легкую ухмылку, захлопнул мышеловку Гарри Поттер.

      Лицо Риты разгладилось, выражение его стало спокойным и уверенным - Гарри охарактеризовал бы его обычным для Скитер. Значит, к ней вернулась трезвость мысли, и это было хорошо.

      - Маленькое чудовище, - едко прошипела, словно рассерженная змея, Рита, - да кем ты себя возомнил?

      Видимо, вывод о трезвости мысли был слегка преждевременным.

      - Я добуду информацию и без тебя, несчастная ошибка темного Лорда, - высокомерно выплюнув эти, слова Скитер стала быстро бросать в сумочку весь ранее вытащенный оттуда скарб. - Можешь в этом не сомневаться, - напоследок бросила она, захлопывая за собою дверь.

      - А вот это было обидно, - иронично прошептал Гарри Поттер. Продолжая сидеть на ящике и потирая правой рукой подбородок, Гарри осознавал, что где-то допустил ошибку.

      По его задумке, Рита Скитер должна была сперва почувствовать, что получила сенсацию. И она это явно почувствовала, с улыбкой подумал Гарри. Потом она увидела, что информация с её пера не сохранилась, что тоже входило в план Гарри. После чего был эмоциональный спад, который должен был выбить землю под ногами у Скитер и подготовить её к игре с Поттером. Игре за его столом, по его правилам и с явно проигрышной комбинацией на руках. Заглотив наживку, она, по всей логике, должна была согласиться писать для Гарри и о Гарри то, что было выгодно самому Гарри, при этом получая доступ к интересной информации, которую иным путём Рита никак бы не достала. В большей или меньшей степени, но это сотрудничество по всей логике было выгодно им обоим. Так в чём же была ошибка?

      Гарри Поттер видел два варианта. Либо он не обладал всей полнотой картины касательно этой ситуации, проще говоря, чего-то не знал о Рите Скитер. Либо же та была просто дурой.

      Покидая эту злосчастную кладовку, Гарри терзался смутными подозрениями, что Рита Скитер, при всех её недостатках, к сожалению, дурой не была.

     Порядка двух недель спустя в одно воскресное утро Гарри Поттер собирался на завтрак. Застегивая пуговицы на белой рубашке и накидывая мантию, он ещё раз посмотрел на так и не соизволивших покинувших свои кровати одногруппников. Голдстейн и Бут продолжали тянуть резину и откладывали поход на завтрак. Виной всему было состоявшееся накануне небольшое празднование дня рождения Терри Бута, только и всего. Поттер же чувствовал себя отменно и имел на этот день просто наполеоновские планы. Столько всего нужно было успеть, что Поттер специально халтурил вчерашним вечером, особенно не набираясь.

      Спускаясь по винтовой лестнице, Гарри замечал многочисленные взгляды учеников. Кто-то приветливо махал рукой, кто-то тянул её для рукопожатия. Не сказать, что все поголовно были рады его чемпионскому статусу, но ведь всем и не угодишь. А в целом за эти несколько недель популярность Поттера слегка возросла и, можно сказать, была на своем историческом пике. Улыбаясь приятным мыслям, а заодно и всем окружающим, Гарри обвёл взглядом гостиную. Вот в кресле возле камина сидит Роджер Дэвис с Чжоу Чанг. Эти двое звали Поттера на намечавшуюся вскоре вечеринку для старшекурсников.

      Впрочем, ученики остальных факультетов также стали обращать на него больше внимания. Но, в отличие от Когтеврана, они не были склонны ликовать по этому поводу. А некоторые, судя по всему, даже затаили обиду. К примеру, позавчера какой-то тупой слизеринец с пятого курса поставил Поттеру подножку в коридоре. Зацепившись за его лапищу и смачно растянувшись на полу, Поттер растерял остатки доброжелательности. Поднявшись, Гарри выбил палочку из рук этого парня обычным экспеллиармусом. Дальнейшее его приклеивание к стене - в прямом смысле - не составило никакого труда, а лишь сопровождалось различного рода взглядами и разговорами тех, кому довелось это действо наблюдать. Староста Гриффиндора, находившаяся в этот момент неподалеку, сняла с обоих по десятку балов и осталась отдирать несчастного от стены. Гарри не особо хотелось вступать в конфликт, но мешкать не стоило. Подростки уважают силу и безбашенность и, если этого не продемонстрировать, то высокого места в социальной иерархической пирамиде не занять. Фламель говорил, что нужно стремиться вызывать у людей две вещи, по велению твоей души, либо любовь, либо же страх. И то и другое заставляет людей тебя уважать и считаться с тобой. Выбор между любовью и страхом, разумеется, не был обоюдно исключающим. Альбус, к примеру, умело совмещал эти два варианта, опираясь на свой громаднейший жизненный опыт. Наверняка он понимал многих людей гораздо лучше, чем они сами понимали себя. Ну, как сказать, понимал. Скорее видел, что они хотят, и под какой моральной маской это подают. А если ты знаешь, чего человек по-настоящему хочет, то можешь считать - ключ от его души у тебя в кармашке. Сам принцип этой идеи Гарри понимал и принимал, однако опыта однозначно не хватало.

      Возвращая мысли в обратное русло, Поттер подумал о постоянных разговорах за его спиной. Они немного раздражали. Быть может, он просто не привык? Ведь у славы, как и у золотого галлеона, две стороны.

      Увидев Падму, стоящую к нему спиной, Гарри направил свои стопы к ней.

      - Доброе утро, - поздоровался Поттер, пытаясь понять, на чём сосредоточено внимание Патил.

      - Кому как, Гарри, - лукаво ответила девушка, - кому как.

      Наконец-то разобравшись, за чем наблюдала девушка, Гарри заметил Лайзу, спешащую к ним.

      - Это невыносимо, - возмущенно произнесла Турпин, гневно сверкая глазами.

      Уже намереваясь задать закономерный вопрос, Гарри заметил приближающуюся к ним Гермиону Грейнджер. Первая ученица факультета выглядела настроенной решительно.

      - Грейнджер, ещё раз повторяю, нет!

      - Ты просто не понимаешь, Лайза, - терпеливо настаивала Гермиона, - мы же просто рабовладельцы!

      - Что на тебя нашло, Гермиона? - Насмешливым тоном спросил Поттер. Сути всей ситуации Гарри пока не понимал, но поведение девочек его забавляло.

      - Грейнджер окончательно сошла с ума и хочет и нас утащить за собой! - Судя по голосу, Турпин была доведена то кипения. Впрочем, гнев ей шел.

      Гермиона перевела взгляд на Падму с Гарри, стоящих рядом; мгновение, в ходе которого Поттеру показалось, что девочка на что-то решается и...

      - Вы просто обязаны вступить в Гражданскую Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов, - решительно заявила Грейнджер, потрясая свитком и жестяной коробочкой, в которой что-то звякало.

      Опешивший от подобного заявление Гарри Поттер на мгновение растерялся, не зная, как реагировать на подобное чудачество. Для него домовики были столь же привычным явлением как, скажем, волшебная палочка. Еще в далеком детстве Альбус подарил ему домовика, который заменил ему сначала няньку, а потом и слугу.

      - Чего? - Падма, судя, по всему, разделала реакцию Поттера.

      Тем временем на них мало обращали внимания, ученики с невозмутимыми лицами массово покидали гостиную, спеша на завтрак.

      - Падма Патил, Гарри Поттер, - Гермиона испытующе смотрела в глаза обоим, быстро переводя взгляд, - вы должны вступить в ряды общества, которое я создала и возглавляю: Гражданскую Ассоциацию Восстановления Независимости Эльфов. Для краткости можно использовать аббревиатуру Г.А.В.Н.Э. Неужели вы не знаете, что рабство эльфов уходит корнями в глубину веков? Уму непостижимо, что никто не занялся этим до сих пор! Вступительный взнос - два сикля, при этом значок общества, - Гермиона встряхнула звенящей коробкой, - выдаётся бесплатно. Наша ближайшая задача...

      Сразу видно, что агитация Гермионы началась давно, шла долго и не очень успешно. Все ученики, которые уже были в курсе, старались не попадаться настырной девчонке на глаза. Поттер заметил Терри Бута, спустившегося по лестнице и направлявшегося к выходу за спиной у Грейнджер. Судя по всему, Гарри опять что-то пропустил и это был не первое её подобное выступление.

      - Эй, Терри! - Громко позвал приятеля Поттер, злорадно улыбаясь. Гермиона развернулась в направлении Бута, и тот остановился как вкопанный, понимая, что момент упущен.

      - Доброе утро, - угрюмо произнес он, стараясь не смотреть на Грейнджер и мстительно прожигая Поттера взглядом. - Энтони сейчас спустится. - Судя по всему, он решил замять ситуацию со своим бегством из гостиной сменой темы разговора.

      Но Гермиону так просто не проведешь, и пока она переключилась на Бута, рассказывая тому, что практически весь второй курс Когтеврана уже вступил, так что пора бы уже и Буту озаботиться проблемой освобождения домовиков, вся компания ждала Голдстейна, а Гарри посетила занятная догадка.

      Щёлкнув пальцами, он вызвал домовика. Эльф появился с характерным хлопком, заставившим близко стоявших сокурсников обратить на себя внимание. Домовик был одет в черную ливрею с золотым орнаментом в виде герба дома Поттеров. Вставший на задние лапы грифон был вышит прямо у эльфа на груди. Если быть честным, эльф был так же 'нищ', как и сам Гарри Поттер, и золотым орнамент лишь выглядел, так как подобного излишества Гарри уж точно не мог себе позволить. Поттер поморщился при виде своего эльфа - не то что бы он его не любил, нет... Скорее, домовик ему кое о чем настойчиво напоминал. Ведь, кроме самого Гарри Поттера и крайне небольшого счета в банке, домовик был единственным напоминанием о прошлом его семьи. Привычно отогнав неприятные мысли и подметив, что все, включая Гермиону, уже обратили на них свое внимание, Гарри приготовился немного позабавиться.

      - А я и не знал, что эльфов можно вот так вот просто вызывать щелчком пальцем, - немного удивлённо подметил Терри, очевидно, полагая, что это хогвартский домовик.

      - Я тоже, - согласилась с ним Лайза, - вот только он странно одет, и... почему ты ухмыляешься, Поттер?

      - А их и нельзя так вызывать, по крайней мере, студентам, - раздался звонкий голос Гермионы, оставившей свою коробку, скрестившей руки на груди и рассматривающей эльфа. - Этот эльф не принадлежит Хогвартсу, вы что, не видите, во что он одет?

      - Это твой эльф, Гарри? - Лайза перевела взгляд на Поттера.

      - Да, - просто ответил Поттер, поглядывая на лестницу в ожидании Голдстейна.

      - Но в школьных правилах сказано о том, что студентам запрещено иметь в школе личных домовых эльфов, - нахмурилась Грейнджер.

      - Так и есть, - улыбаясь, проговорил Поттер, в то время как домовик покорно стоял возле хозяина, ожидая распоряжений. - Эльф временно зачислен в штат хогвартских домовиков, что позволяет ему формально находиться в замке, но и накладывает определенные обязанности. Но я позвал его не для того чтобы представить, - уже более серьезным тоном добавил Гарри.

      Гермиона выразительно подняла брови, судя по всему, понимая, что это связанно с её выступлением.

      - Эльф,- глядя на домовика обратился к нему Гарри, - эта ведьма предлагает тебя освободить. - Наблюдая за округлившимися глазами слуги, Поттер нанёс завершающий штрих: - Что скажешь?

      - Помилуй, барин! - Бросился ему в ноги домовик, тем самым вызывая забавную реакцию окружающих, - не слушай девку глупую, крестьянку необразованную, не гони верного холопа!

      - Как он тебя назвал? - Через смех спросила Падма.

      - Как он меня назвал?! - Шокировано вторила ей Гермиона.

      Домовик лежал на полу, крепко вцепившись в штанину Поттера. У Гарри на мгновение даже защемила совесть. Но только на мгновение, шельмец тоже был не без греха. Говоря между, нами Поттер давно божился, что выгонит его, особенно после того случая, когда этот недотёпа уронил его омут памяти с кое-какими воспоминаниями Дамблдора и Фламеля. Хотя в гневе ещё и не то пообещаешь. Новый домовик обошёлся бы подороже небольшого домика в пригороде Лондона, а таких денег у Поттера, к сожалению, не было. Да и привык он уже к Бруту.

      - Ты не на то обращаешь внимание, Гермиона, - попытался сгладить весьма забавный момент Гарри. - Брут заявляет, что не хочет свободы, так ведь, эльф?

      - Истинно так, солнцеликий, - подняв голову, домовик подобострастно посмотрел на Гарри. Поттер, хоть и привыкший к подобному обращению, покосился по сторонам, заметив явно повышенное внимание проходящих мимо учеников.

      - Брут? - Удивленно спросила Лайза. - Довольно странное имя для домовика...

      - Это была не моя идея, - Гарри не знал, где откопал паршивца Дамблдор, видимо там же, где и его невесту, но, по словам опекуна, семья, которой он служил, погибла вследствие какого-то сорвавшегося магического эксперимента. Эльф же потерял память - все, что он помнил, было слово 'Брут'. Вряд ли, конечно, его так звали - быть может, кого-то из бывших хозяев. Тем не менее, в память об этом, Фламель так его и назвал.

      Гермиона сделала несколько небольших шажков в его направлении и угрожающе переспросила:

      - Солнцеликий?! - Осознав глубину тактической ошибки и дергая ногой в попытках освободиться от мертвой хватки домовика, Поттер пытался разорвать дистанцию.

      - Что у вас тут происходит? - Спустившийся мгновением ранее Голдстейн был не в теме и явно жаждал подробностей. Об этом свидетельствовал его заинтересованный тон и мерзкая ухмылка.

      Тем временем домовик, разобравшись, наконец, в ситуации, отпустил ногу Поттера и спрятался от Гермионы за хозяином.

      - Ты понимаешь, что за свой труд ты должен получать оплату, а кроме неё можешь претендовать на выходные и отпуск, - слегка наклонившись, обратилась уже к домовику Гермиона.

      - Негоже честному холопу брать с барина гроши за свою работу, - с достоинством ответил ей Брут, вздернув подбородок и, тем не менее, по-прежнему прячась за Гарри.

      - Видишь, Грейнджер, ты напугала бедного эльфа, - заразительно улыбаясь, проговорила Лайза.

      - Можешь идти, Брут, будем считать, сегодня твой день, - строго обронил Гарри, срастаясь не рассмеяться, чем несказанно обрадовал домовика.

      - Мудрость барина не знает границ! - воскликнул Брут с поклоном перед тем, как с тихим хлопком исчезнуть.

      - Это всё равно лишь доказывает то, что домовики недостаточно осознаны. Волшебники запудрили бедняжкам головы и нагло используют их в своих низменных, корыстных целях... - упрямо говорила Гермиона, снова скрестив руки на груди.

      - Грейнджер не переубедить, - ворчливо отметила Лайза.

      - Идёмте уже на завтрак, - сказал голодный Бут, направляясь к выходу из гостиной.

      - Кстати, я, конечно, понимаю, что домовик должен быть почтителен с хозяином, - иронично протянул Голдстейн, - но тебе не кажется, что ты перегибаешь палку, о солнцеликий?- добавил он под всеобщий смех компании, покидающей гостиную.

      * * *

      Завтрак проходил в относительно спокойной атмосфере. Гарри Поттер держал в руках стакан с тыквенным соком и молча сидел между Энтони и Лайзой. Напротив них расположились Бут и Падма. Вся компания сидела несколько в стороне от остальных учеников. Столы факультетов были полупустыми, так как в выходной день кто-то вставал рано, а кто-то мог и вовсе проспать завтрак. В воздухе плескалось хорошее настроение; тут и там за столом Когтеврана слышались разговоры. Основной темой, конечно же, был Турнир, точнее, набиравшее размах соперничество между Когтевраном и Слизерином. По словам Падмы, раньше основным соперником Слизерина был Гриффиндор, но сейчас из-за проведения Турнира и отсутствия квиддича расстановка изменилась, и страсти стали накаляться. В целом когтевранцы не имели ни с кем факультетской вражды, но факт избрания двух чемпионов от Хогвартса вносил свои коррективы. Грубо говоря, каждый из двух факультетов считал своего чемпиона наиболее достойным. Велись споры, дебаты и обсуждения. Многие из учеников сравнивали Поттера с Малфоем, находя в них преимущества и недостатки. Поттеру казалось просто смешным какое бы то ни было сравнение с Драко. Но остальные, к его удивлению, считали иначе. Как оказалось, у Малфоя был весьма крепкий авторитет даже за пределами Слизерина. Его знали как умелого для своего возраста дуэлянта, одного из лучших учеников своего курса и в целом весьма неглупого человека... А впрочем, порой Гарри забавляли эти разговоры, но в целом с приближением первого испытания мысли Чемпиона все больше становились тревожны.

      Не обращая внимания на сидящих рядом сокурсников, активно обсуждающих предстоящие планы на день, Гарри перевел взгляд на преподавательский стол. Альбус о чем-то неспешно беседовал с Макгонагалл, в то время как Снейпа почему-то не наблюдалось. Поймав на себе взгляд Грюма, Поттер посмотрел в ответ. Старый аврор продолжал вести уроки весьма забавно, вполне достойно обучая несложным ударным и простым, но эффективным щитам. Учитывая, что у многих учеников был опыт дуэльного клуба, изучение заклинаний продвигалось весьма быстро.

      К слову о клубе: Терри и Энтони как раз обсуждали возможность побороться за медаль. Медали в дуэльном клубе были для каждого курса свои. А поскольку, исходя из школьных правил, первокурсники не могли принимать участия, то их было всего шесть. Кубок по дуэлингу присуждался факультету, набравшему больше всего медалей. Если же у нескольких факультетов набиралось одинаковое количество таких медалей, то происходила дуэль между студентами, которых назначали деканы факультетов. Борьба за сами медали происходила по стандартной турнирной схеме: подавались заявки, проводилась жеребьевка, проигравший вылетал, а победитель переходил в следующий тур. Ограничения были лишь в рамках курса. То есть ученик Когтеврана мог получить в соперники человека со своего же факультета. Начало дуэлей должно было быть в скором времени объявлено, а до тех пор проводились регулярные тренировки под присмотром Флитвика. Интересно, разрешат ли гостям принимать участие, и если да, то каким образом.

      - Я тоже хочу притащить домовика из дому, - ковыряясь в тарелке, заявил Голдстейн, - Гарри, может, ты замолвишь за меня словечко перед нашим новым директором? - немного шутливо добавил он.

      Засмеявшись вместе со всеми, Поттер, промолчав, ушёл от ответа.

      Семья Энтони имела маггловский бизнес на железных рудниках в Европе. Несомненно, Голдстейн мог позволить себе и дюжину домовиков в школе. Но ходатайствовать перед опекуном в открытую не следовало. Стоит его одногруппникам возомнить, что через Поттера можно как-то повлиять на директора, обойдя правила, и это может весьма скверно аукнуться. Они и так воспринимают его как человека Альбуса Дамблдора и его приближенное лицо, что впрочем, неудивительно. Конечно, было бы полезно оказать Голдстейну небольшую услугу, это бы могло послужить началом сближения с его семьей. Говорить о политическом альянсе в данный момент - значит фантазировать, хотя в качестве инвестора в политические проекты опекуна, а потом и самого Гарри, Голдстейны были бы весьма кстати.

      В зал влетели совы, принеся с собой письма и посылки из дому, а так же различного рода печатные издания, на которые студенты оформляли подписки. Сам Поттер ни совы, ни другого животного не имел. В детстве как-то не было надобности и желания. А сейчас, в крайнем случае, можно было отослать сообщение патронусом или воспользоваться зеркальной связью. Хотя о том, чтобы завести сову, следовало всё же подумать.

      Глядя, как Энтони скармливает своей птице какую-то еду со стола, Поттер вернулся к своим мыслям о его семье. В данный момент, когда ситуация на континенте была стабильно спокойная, Голдстейны вряд ли ввяжутся в какие-то политические игры, вынуждающие хотя бы косвенно выбрать сторону, ибо их бизнес в безопасности по ту сторону Ла-Манша. А значит, вступать в чей-то лагерь не имеет смысла. Выгодней попросту не вмешиваться. И оказывай или не оказывай небольшие услуги, этим их позицию не изменить.

      От размышлений Гарри оторвал все тот же Голдстейн, похлопавший рукой по его плечу. Развернувшись к нему, Гарри заметил странное выражение на лице Энтони и необычайную оживленность окружающих за столом как Когтеврана, так и остальных факультетов. Голдстейн молча протянул Поттеру свернутую газету. Без сомнения, это был 'Пророк'. Взяв и развернув сей клочок бумаги, Гарри Поттер узрел весьма и весьма занимательную первую полосу газеты.

      Первое, что бросалось в глаза - это две достаточно больших колдографии, размещённые рядом. На первой были изображены сам Поттер, а так же Альбус и Фадж. Нахмурившись, Гарри понял, что колдографию сделали перед матчем по квиддичу, когда они шли к стадиону. Ну, что тут скажешь? Вид у Гарри на колдо был словно у человека, сидящего на тяжёлых наркотиках. Впрочем, иронизировал Гарри, доля истины в этой шутке была. Колдография показывала задумчивого и отчужденного подростка, одетого в строгое пальто черного цвета с палочкой в руках на переднем плане, и идущих рядом с ним опекуна и министра, о чём-то увлеченно беседующих. На второй колдо была изображена семья Малфоев в полном её составе. С гордым видом стояла хозяйка Малфой-мэнора миссис Малфой, в кресле перед камином с властным видом сидел хозяин поместья Люциус, и собственно Драко, как примерный мальчик, пристроился где-то за родителями. Ну просто пасторальная картинка. Даже псину не забыли, хмыкнул про себя Гарри.

      Над колдографиями красовался интригующий заголовок, гласивший: 'Настоящий чемпион'.

      'Итак, дорогие читатели, как многие из вас уже знают, в Хогвартсе проводится Турнир Трёх волшебников. Но для более обстоятельного разговора давайте вернемся на несколько месяцев назад. Еще летом стало известно о возвращении Альбуса Дамблдора, бросившего школу и сотни студентов ради одного-единственного мальчика. А в средине этого же лета мы все узнали о планах министерства возродить Турнир Трёх волшебников. Уже тогда кое-то состыковал между собой эти два события, но в целом общественность не видела между ними взаимосвязи. Когда же две недели назад прошёл традиционный отбор чемпионов при помощи Кубка Огня, обществу стало известно, что одним из них стал Гарри Поттер. Мальчик, избавивший нас от Того-кого-нельзя-называть, и по совместительству ученик самого Дамблдора. После этого факта всё больше людей начало сводить воедино эти три события. Альбус Дамблдор - старый интриган и вполне себе мог вернуть себе пост лишь ради Турнира, который, возможно, сам и инициировал для того, чтобы пропиарить своего протеже. Вы скажете, что беспристрастный судья в виде Кубка Огня выбрал достойнейшего из всех учеников школы? Но вот в этом моменте и проявляется нестыковка в коварном плане старого директора. И имя ей - Драко Малфой.

      По официальной версии, озвученной нам организаторами Турнира из министерства мистером Бэгманом и мистером Краучем, кто-то воздействовал на Кубок при помощи сильной магии, что привело к появлению дополнительного, четвёртого клочка бумаги с именем Драко Малфоя из Кубка. С согласия Драко была проведена проверка при помощи сыворотки правды, которая установила его полную невиновность. Да и кто бы поверил, что ученик четвёртого курса смог найти и применить настолько специфическое и сильное заклинание? Эксперты-артефакторы утверждают, что этот инцидент мог быть нежелательным побочным эффектом какого-либо нелегального воздействия на кубок, что порождает различного рода слухи и домыслы. Самый популярный из них в кулуарах министерства - тот, в котором говорится о причастности к случившемуся вернувшегося на пост директора Хогвартса Альбуса Дамблдора. Верховный чародей решил перестраховаться и гарантировать участие своему ученику, но что-то напутал, и кроме заявки Поттера, выпала и заявка Драко Малфоя - человека, которого кубок избрал изначально. Конечно, это только слухи и предположения, министерство пока не имеет оснований выдвинуть обвинение Дамблдору, но в департаментах спорта и правопорядка нас заверили о скором проведении объективного расследования.

      Вы спросите меня, почему я говорю о слухах и домыслах? Да потому что в открытую мало кто решается пойти против Верховного чародея и его ручного министра. Кое-кто из политиков министерства и даже членов Визенгамота на условиях анонимности поделились своими мнениями. Остаётся надежда, что в скором времени у министерства появится адекватная оппозиция.

      Теперь что касается самих чемпионов. Драко Малфой - сын весьма уважаемого мецената и политического деятеля Люциуса Малфоя. По словам его декана профессора Снейпа, Драко является лучшим учеником своего курса и вот уже два года показывает впечатляющие успехи в дуэльном клубе Хогвартса. Сокурсники отзываются о нём как о хорошем товарище, способном достойно побороться за честь факультета. Кроме того, Драко Малфой - достойный потомок старинного рода, представители которого прославились не только могуществом, но и высокими духовными качествами. Когда же я спросила мистера Малфоя, почему он подал заявку для участия в турнире, то в ответ я услышала слова, достойные взрослого волшебника: 'Рита, если уж мое имя выпало из Кубка, то я хочу не только проверить свои силы, но и продемонстрировать всему магическому сообществу, что англичане и Хогвартс ещё чего-то стоят'.

      Что же до Гарри Поттера, то, подбирая материал для статьи, я задалась мыслью: а что собственно магическому обществу известно о Золотом мальчике Альбуса Дамблдора? Первое и самое важное - это, конечно же, инцидент в 1981 году, когда мы все вздохнули спокойно. После этого опекунство над ребенком получил Альбус Дамблдор. Здесь и возникают первые вопросы. Насколько нам известно, Тот-кого-нельзя-называть охотился за Поттерами по непонятным нам причинам. Они прятались и в итоге были найдены. Первый вопрос как раз таков: разве не предусмотрели они элементарное завещание? И разве не было указанно в завещании имён предпочтительных опекунов? Все-таки я сильно сомневаюсь, чтобы они отдали ребенка на воспитание старому Дамблдору вместо нормальной полноценной семьи. По одному из протоколов министерства, опекунство над ребенком директор школы получил благодаря решению Визенгамота. Напомню, что уже в то время Дамблдор был верховным судьей в этом органе. Налицо спекуляция служебным положением. Но на этом старый интриган не остановился. Спустя семь лет между семьями Поттеров и Гринграссов был заключён брачный контракт. Да, дамы и господа, в чистокровных консервативных семьях до сих пор порой заключают подобные контракты. Цель, в первую очередь - сохранение чистоты крови, но в данном случае причиной послужило явно не это. Какой смысл лорду Гринграссу отдавать дочь за небогатого, пусть и знаменитого, полукровку? Если уж он не оставляет дочери выбора и шанса найти свою половинку, то в этом браке должна быть причина. И снова видна когтистая рука старого интригана: Дамблдор каким-то образом уговорил или же надавил на Гринграссов, обеспечивая своему подопечному выгодную партию. Из достоверных источников в Хогвартсе нам известно, что Гарри Поттер практически не общается со своей невестой Дафной. Видимо, между детьми нет взаимного понимания. Дорогие читатели, вы представляете себе, каково это - вступить в брак с человеком, к которому не испытываешь чувств? Бедная девочка!

      Возвращаясь к теме о жизни Гарри Поттера: в следующий раз мы услышали о нём лишь минувшим летом. Каким же вырос наш герой? Чтобы ответить на этот вопрос, я пообщалась кое с кем из преподавателей и учеников школы, чьи имена - в целях их безопасности, разумеется - разглашать я не стану. Как выяснилось, юный Гарри не такой уж успешный в учебе мальчик, как от него ожидали преподаватели и студенты: в чём-то он лучше, а в чём-то хуже других учеников. Однокурсники говорят, что Поттер обладает заносчивым и вспыльчивым характером, порой не сдерживается и хамит преподавателям, явно чувствуя протекторат директора. В общем, если не обращать внимания на более углубленные познания в ряде дисциплин, Поттер - посредственный эгоистичный избалованный ребёнок. Зачем Альбусу Дамблдору растить карманного героя? Ответа на этот вопрос у меня нет. Еще раз хотелось бы посочувствовать Дафне Гринграсс, милой и красивой девушке, оказавшейся жертвой интриг старика Дамблдора. Скоро начнётся Турнир, и мы все увидим, кто же на самом деле настоящий чемпион Хогвартса и Кубка в целом.

      Ваш преданный репортер Рита Скитер'

      Отложив газету, Гарри вытер рукавом капельки пота со лба. Надо признать, отличная статья, умело построенная на домыслах и предвзятости. Гарри взглянул на преподавательский стол. Встретившись взглядом с Альбусом, Поттер с удивлением увидел, как опекун задорно ему подмигнул. Нашёл время шутить. Ну да, ему не впервой, подумал Гарри, пытаясь успокоиться. В принципе, он и ожидал чего-то подобного, но реальность и домыслы, как правило, разные вещи.

      Немного оглядевшись по сторонам, Гарри обратил внимание на странно косящихся на него одногруппников и в целом оживившихся учеников. Видимо, статья ими вовсю обсуждалась.

      - Что думаешь? - Лайза, отложившая свой 'Пророк', задала вполне прямой вопрос.

      - Отличная статья, - криво улыбаясь, немного иронизировал Гарри. - Рита хорошо знает своё дело, - уже спокойнее добавил он.

      Остальные, ещё дочитывавшие газету и доедавшие свой завтрак, не стали задавать ему вопросов. 'И это к лучшему', - подумал все ещё растерянный Поттер. Наверняка эта статейка как-то ударит по его репутации, вопрос в том, как отнесутся к этому его сокурсники.

      Найдя взглядом одного из близнецов с рыжей шевелюрой за столом Гриффиндора, Поттер еле заметно кивнул ему. Дождавшись ответного кивка, Гарри отвел взгляд и отпил немного сока. Прислушавшись к себе, Поттер понял, что его раздражает вмешательство в личную жизнь. Это было... мерзко, что ли. Эти мысли неосознанно заставили Поттера поискать взглядом свою невесту.

      Он нашёл её за столом Слизерина в компании Астории, читающей одну на двоих с сестрой газету. 'Бедняжка, - мысленно передразнил Риту Поттер. - А обо мне кто-то подумал?' Гарри невесело улыбнулся. В этот момент Дафна оторвала взгляд от газеты и, встретившись глазами с Поттером, холодно отвернулась. Гарри хмыкнув, наблюдал, как Гринграсс поднимается со своего места, чтобы покинуть большой зал.

      Но наблюдал за ней не он один. Гарри заметил, как Малфой смотрит на Дафну. Слизеринец послал Поттеру наглую ухмылку, на что Гарри снова лишь хмыкнул, подливая себе тыквенного сока. Похоже, Малфой успел подсуетиться быстрее. Впрочем, не факт - Скитер могла использовать его фигуру попросту ради противопоставления. Кстати, Гарри было любопытно, почему для статьи не использовались колдографии, сделанные при проверке волшебных палочек. Очевидно, Рита хотела что-то подчеркнуть, демонстрируя на колдо чемпионов именно в таких компаниях.

      - Ребята, я не голоден, встретимся позже, - бросил товарищам Гарри, поднимаясь из-за стола под многочисленные любопытные взгляды.

      Ответом ему были пожелания хорошего дня и просто кивки. Но вот Бут похабно усмехнулся, очевидно, полагая, что Гарри побежит за недавно покинувшей зал Гринграсс. Вернув улыбку Терри, Поттер окончательно развернулся и направился к выходу. Сокурсник был прав, но лишь наполовину. Гарри Поттер действительно отправлялся на встречу. Но не со своей невестой, а с гораздо более насущным и важным в данный момент делом.

     Стоя у статуи одноглазой ведьмы на третьем этаже, Гарри Поттер опирался спиною о холодную каменную стену. Магический светильник находился достаточно далеко, и слабый свет, едва достигавший его лица, отбрасывал причудливую тень. Меж тем лицо Поттера выглядело хмурым, да и мысли соответствовали. Примерно полчаса назад он имел удовольствие прочесть статейку Риты, а сейчас вынужден был ожидать запаздывающих ребят. Им предстояло решить небольшой денежный вопрос, и вот именно он натолкнул Гарри на столь мрачные помыслы.

      Мысли о деньгах стали волновать его относительно недавно. Ещё летом в частном разговоре с Альбусом Гарри узнал довольно интересную деталь. Оказывается, Фламель, постоянно делая эликсир, вот уже несколько сотен лет совершенно не использовал камень ради получения золота. Получается, что Николасу приходится расходовать ресурс камня с умом. Впрочем, Поттер и раньше знал, что камень не вечен. Наверняка Николас где-то хранил некую сумму для безбедного существования, хотя за столетия жизни можно было скопить сонмы золота. Судя по всему, так оно и было. Проблема была в том, иронично подумал Гарри, разминая затёкшую спину, что, несмотря на свой древний возраст, скряга Фламель совершенно не хотел финансировать предприятия Альбуса более, чем то было оговорено в их договоре.

      Ведь, по сути, Дамблдор с Фламелем друзьями не были. Их объединяли какие-то общие интересы и магические клятвы в качестве гарантий. Пожалуй, на данный момент они были соратниками. Детали их сотрудничества Альбус разглашать не мог, ибо тому препятствовала магическая клятва. По крайней мере, так он утверждал. Кроме того, Дамблдор говорил о том, что его относительно небольшой капитал бы израсходован в гражданскую войну с Волдемортом. Повернув голову, ещё раз осмотрев коридор и прислушавшись, Гарри убедился, что в коридоре он по-прежнему один, и недотёпы, которых он ждал, всё ещё не появились.

      Недовольно покрутившись на месте, Поттер принялся расхаживать вдоль коридора, скрестив руки за спиной. Война с Лордом заключалась не в одних лишь стычках между орденом Феникса, аврорами и пожирателями смерти с палочками наперевес. Это была ещё и информационная война при помощи частных и официальных печатных изданий. Кроме того, велась активная политическая борьба в кулуарах Министерства и Визенгамота, а так же различного рода провокации. Экономическое соперничество Альбус и проиграл. Трудно было винить старика, ведь в стане противника было много аристократов, держащих различного рода монополии. Они сыграли на понижение цен, и небольшой семейный бизнес Дамблдоров, доставшийся Альбусу ещё от отца, рухнул.

      Гарри Поттер от безделья начал осматривать статую одноглазой ведьмы. Уж больно массивной и детально выполненной она выглядела. Мысли его тем временем продолжали витать в прошлом. Из истории своего рода Гарри знал, что в начале двадцатого столетия род Поттеров был многочисленен и богат. Они владели плантациями табака и чая в колониях Британской империи. Но после огромной войны в Европе, проходившей в начале двадцатого века и известной у магглов как Первая мировая, их род существенно сократился. Из всех ветвей некогда обширного генеалогического древа осталась лишь ветвь его деда и прадеда. В то время империи магглов ещё поддерживались волшебниками. И борьба за колонии, а так же мировое господство велась в обоих мирах. Вторая мировая война, развязанная Гриндевальдом ради всеобщего блага немецкого народа и даров смерти, окончательно поставила крест на Британской империи, а вместе с ней и на многих древних родах. Поттеры, потеряв капитал, по крайней мере, сохранили жизнь оставшимся своим потомкам, в отличие от многих других семейств. В конце семидесятых Чарльз и Дорея Поттеры были убиты пожирателями смерти в начинавшей набирать обороты войне с Волдемортом. К слову, в том рейде так же был уничтожен Поттер-холл. Отец Гарри унаследовал остатки семейного капитала и жил на них до самой своей смерти в восемьдесят первом. На своё тринадцатилетие Гарри получил небольшой подарок от опекуна: Альбус, используя свои связи в Гринготтсе, при помощи каких-то махинаций открыл юному волшебнику полный доступ ко всему наследству. Не будучи более ограниченным одним детским сейфом, Гарри смог получить детальное представление об имеющихся в его руках средствах. Криво усмехаясь, Гарри иронично называл ту жалкую сумму на своём счету 'активом'. Как итог, за двадцатый век род Поттеров утратил все своё богатство и практически перестал существовать. Гарри был последним из Поттеров и, помня о пророчестве, понимал всю жизненную иронию, с которой судьба повернулась к нему. Денег в его сейфе не хватило бы даже на небольшой домик в пригороде Лондона. Правда, был небольшой клочок земли в Годриковой Лощине с живописными руинами на нём. Лет пять назад Альбус свозил туда Гарри, дабы показать остатки его дома, восстановить который не представлялось возможным даже при помощи магии. Нужно было сносить его и строить новый, а это лишь увеличивало и без того немаленькую стоимость постройки. Гарри хотел продать землю вместе с руинами в Лощине, вот только покупателя среди магов на подобную постройку найти будет не просто. Быть может, стоит связаться с магглами... В любом случае, денег на счету Гарри хватит для оплаты обучения и в принципе безбедного существования до окончания школы. А дальше нужно будет что-то решать.

      Насколько Гарри было известно, Альбус искал финансирование для своей политической компании. Правда, успехи его были невелики. Брак Поттера с Дафной, кроме всего прочего, давал Альбусу возможность в будущем использовать лорда Гринграсса и его капитал в своей игре. Но это станет возможным лишь после свадьбы, да и то при условии, что Альбус сможет с ним договориться. Интересно, знают ли Гринграссы о плачевном состоянии счетов Поттера... Скорее всего, общую картину они представляют. И вряд ли их это радует, но выбора-то Альбус им как раз-таки не оставил. Гарри знал, каким образом Дамблдор заключил этот брачный контракт. Впрочем, он не мог не признать, Дафна Гринграсс была очень хорошей партией для него. Да, она уступает красотой вейлам, с улыбкой думал Поттер, зато чистокровна, с золотом и связями. Знает ли сама Дафна о том, что её жених по меркам высшего света практически бедняк, и что ей, скорее всего, придётся работать как минимум некоторое время после окончания Хогвартса? Лучше эту тему до свадьбы не поднимать, ни к чему усугублять положение, разумно решил Гарри. Что же до золота, то по контракту Дафне полагалось приданное, размером несколько раз превышавшее текущий капитал Поттера. Не Бог весть какие деньги, но, тем не менее, хоть что-то.

      Прошипев проклятья и дав себе зарок ждать не более пяти минут, Поттер снова прислонился к стене.

      Гарри подумал о Бруте, сделав себе пометку решить вопрос с жильём до свадьбы. Домовику ведь, по-хорошему, даже не было где жить. Как и самому Поттеру. Именно поэтому пришлось принимать его в штат школы. Впрочем, пусть лучше он находится поближе к Поттеру. Так, на всякий случай.

      - Поттер, вот и ты! - Задорным голосом приветствовал Гарри улыбающийся долговязый парень, мгновением ранее появившийся в коридоре вместе со своим подельником.

      - Нет, черти, вот и вы! - Недовольным голосом ответил ему Поттер. - Вы опоздали, а потому к оговорённой сумме добавьте ещё десять процентов, - небольшая наглость не повредит при общении с этими типами.

      - Мы так не договаривались, - немного рассерженно ответил ему собеседник.

      - Ладно, давайте золото и закончим на этом, - Поттер торопился, и голос выдавал его нервозность.

      - Видишь ли, Поттер, - замялся один из воротил, - из-за появления в чемпионах проклятого Малфоя у нас возникли проблемы с распределением выигрыша.

      - Вы держите меня за идиота?! - Угрожающе прошипел Поттер, доставая палочку.

      - Успокойся, - серьёзным тоном проговорил второй собеседник, совершенно не напуганный, - ты получишь своё золото - выигрыш тем, кто поставил на Малфоя, мы выплатим из нашей доли, - выставив руки ладонями вперёд и жестикулируя, говорил он.

      - Да, там не так уж и много, - вторил ему его напарник.

      Все ясно, подумал Поттер. У них, как организаторов тотализатора на будущих чемпионов, возникли непредвиденные проблемы с четвертым участником Турнира. А точнее, с выплатой выигрыша тем, кто поставил на Малфоя. Что ж, не у них одних, криво ухмыляясь, размышлял Гарри.

      - Тогда к чему вся эта прелюдия? - Задал он логически вытекающий из всего этого вопрос.

      - Мы собираемся начать новый тотализатор, - заговорщицки проговорил один из собеседников, внешне совершенно не отличимый от второго.

      - Ставки принимаются как на победителя каждого тура, так и на чемпиона всего турнира, - дополнил гриффиндорец брата, доставая небольшой мешочек, наполненный галлеонами.

      С задумчивым видом Гарри забрал мешочек из рук близнеца и, слегка встряхнув его, заставил монеты зазвенеть.

      - Пятьдесят пять галлеонов, Поттер, - деловым тоном заметил один из собеседников. - Можешь пересчитать, - иронично добавил он.

      - Пересчитаю, не сомневайтесь, - улыбнулся Гарри.

      По студенческим меркам пятьдесят пять галлеонов были неплохими деньгами, очень даже неплохими. Ещё перед тем, как бросить бумажку с именем в кубок, Гарри задумывался о тотализаторе. Небольшой спор с близнецами в момент подачи заявки лишь утвердил его в его помыслах. Спор спором, а дело делом, довольно отметил Поттер - ему нравились люди, умеющие отделить эмоции от дела или, на крайний случай, выгодно их совместить. И хорошо, что Уизли были как раз такими людьми.

      - Так что насчёт новой игры? - Решительно напомнил о насущном вопросе один из братьев.

      - Снова будешь ставить на себя? - С улыбкой добавил второй.

      Гладя на них, Поттер почуял возможность ещё немного увеличить количество своих наличных. Но в этом деле не нужно было бросаться на первый попавшийся вариант. Начиналась серьёзная игра, а значит, нужны были и серьёзные игроки.

      - Что насчёт лидеров ставок? - Деловито поинтересовался Гарри, отмечая про себя, что до сих пор держит палочку в правой руке.

      - Лидер Крам, - усмехаясь, выдал один из близнецов.

      - Это и Мерлину ясно, - вернул ему усмешку Гарри, - как распределились дальше?

      - Ты и француженка примерно на равных, - ответил второй.

      - Ну, а Малфой у нас чёрная лошадка, - ироничным тоном дополнил его брат.

      В принципе, чего-то подобного Гарри и ожидал, впрочем, эту информацию не помешает проверить.

      - Поттер, - фыркнув, обратился к Гарри один из близнецов, - ты упрямо уходишь от ответа, а нам нужна определённость.

      - Что ж, заманчиво, но не в этот раз, - разведя руками, дал ответ Гарри. - Всего хорошего, господа, - добавил он, поворачиваясь к ним спиной и направляясь обратно к лестнице на третий этаж. Быть может, это и не поспособствует дальнейшему развитию деловых отношений. Но пока ничего стоящего для Поттера близнецы предложить явно не могли.

      * * *

      Неприятный взгляд ловил на себе Гарри Поттер, спускаясь в холл. Взгляд принадлежал проходившему мимо Бартемиусу Краучу. Выглядел он неважно: лицо осунувшееся, мешки под глазами. Весь вид его говорил об усталости.

      Поттер понимал причину этой неприязни к своей персоне. Ведь в первую очередь Крауч был соперником Альбуса на политическом Олимпе. В общем-то, Гарри довольно часто замечал одну забавную вещь: очень многие люди переносили частичку своего отношения к его опекуну на самого Поттера...

      - Привет, - раздался звонкий голосок откуда-то справа.

      Повернувшись, Поттер увидел приближавшуюся к нему Асторию Гринграсс. Девушка была одета в праздничную мантию синего цвета, которая невероятно ей шла. Что нужно сестре Дафны на этот раз?

      - Ну, привет, - улыбнувшись, поздоровался Поттер, бросая оценивающий взгляд на фигурку Астории.

      - Ты направляешься в Хогсмид? - Прямо спросила она.

      - Откуда ты узнала?

      - Сегодня воскресенье, - глубокомысленно констатировала Астория, - многие ходят в Хогсмид на выходных, и, уж если ты оказался в холле, то почему бы и нет? - Пожав плечами, закончила она.

      - Верно, Астория. Судя по твоему потрясающему виду, ты тоже собралась прогуляться, - небольшой комплимент не повредит.

      - Спасибо, - бросила она в ответ, утвердительно кивая на предположение Поттера. - Тебе понравился Хогвартс? - Судя по всему, Астория была инициативной девушкой, думал Гарри, глядя на слизеринку.

      Тем временем они походили к выходу из замка. Да и не они одни: группы студентов одна за другой покидали холл через настежь распахнутые двери.

      - Интересно, весело, да и в общем-то не плохо, - неопределённо ответил Гарри, осматривая небольшие замковые ворота, к которым им предстояло направиться. - Если быть откровенным, то я ожидал худшего, - пожав плечами, дополнил он, чем вызвал лёгкую усмешку.

      'Немного откровенности позволит ей при желании сделать ответную откровенность, что немного нас сблизит', - рассуждал Поттер.

      - Я всё хотела у тебя спросить, - с улыбкой продолжила Астория, - где же ты учился до этого?

      Уже собравшийся что-нибудь ответить Гарри был бесцеремонно прерван старческим прокуренным голосом.

      - Кто тут у нас? - За несколько метров до ворот они были перехвачены Филчем, завхозом замка.

      Поттер видел его несколько раз в коридорах и в большом зале, но обязанности этого человека представлял себе слабо. Желчный сквиб с седыми волосами и неприятным взглядом, судя по всему, целенаправленно шёл к нему. Остановившись, но не произнося ни слова, Гарри ждал, пока завхоз объяснит, что ему нужно. Астория стояла рядом и, судя по выражению её лица, ничего хорошего ожидать не стоило.

      - Вы намереваетесь покинуть территорию Хогвартса, - практически обвинительным тоном начал Филч.

      - А с каких пор это запрещено? - Прищурив глаза, спросила Астория. - Сегодня официальный выходной, мы в своём праве, - с нотками превосходства закончила она.

      - Не спеши, дорогуша, - желчно улыбнулся завхоз, чем вызвал у Гарри желание поскорее избавиться от его общества. - Для посещения Хогсмида необходимо разрешение, подписанное родителями или опекунами и заверенное у декана. - Переведя насмешливый взгляд, на Поттера, он добавил: - У тебя, мальчишка, оно есть?

      - Я иду в Хогсмид по поручению опекуна, который как раз является директором Хогвартса, - сухо ответил недовольный Поттер. Гарри не хотелось выпячивать тот факт, что директор школы был его опекуном, но в данный момент это было наиболее быстрое решение проблемы. Да и, к тому же, никакой бумаги с разрешением у него не было.

      - Меня это не волнует, - категорично заявил завхоз. - Исходя из школьных правил, я не имею права выпустить тебя, - Поттеру показалось или в голосе завхозе прозвучали довольные нотки?

      - Гарри, у тебя есть разрешение? - С опаской спросила младшая Гринграсс, очевидно, начинающая догадываться об отсутствии оного.

      - У меня есть кое-что получше, - полушёпотом произнёс Поттер, подмигнув Астории.

      Достав из правого кармана мантии небольшое зеркальце, Гарри произнёс имя человека, которому принадлежало второе зеркало из этой пары.

      - Альбус Дамблдор.

      Астория эффектно приподняла бровь, продемонстрировав, что ход был оценён по достоинству. Видимо, она знала о сквозных зеркалах, в отличие от сквиба завхоза, который лишь непонимающе хмыкнул.

      Спустя десяток секунд на поверхности зеркала отобразилось лицо Дамблдора.

      - Добрый день, господин директор, - официально обратился к Альбусу Поттер. - При выполнении Вашего поручения я столкнулся с проблемой отсутствия разрешения для выхода в Хогсмид, - решил кратко и по делу объяснить ситуацию Поттер. - Прошу Вас посодействовать в её решении, - с серьёзным видом добавил он, глядя на улыбающегося Альбуса и разворачивая зеркало к Филчу.

      Завхоз, прищурив глаза, смотрел на зеркало, очевидно подозревая какой-то подвох.

      - Господин директор, у мальчишки нет необходимого разрешения, я не могу его пропустить.

      - Уважаемый Аргус, - зазвучал голос Альбуса, и, хоть зеркало и было повёрнуто к Поттеру тыльной стороной, Гарри был уверен: опекун улыбался, - я прошу вас пропустить мистера Поттера в Хогсмид. Он действительно направляется в деревню по моему поручению, а разрешение вам вскоре занесёт Минерва.

      Крыть было нечем, и завхоз недовольно ответил:

      - Вас понял, - развернувшись, он отправился прочь, что-то недовольно бурча себе под нос.

      - Спасибо, - поблагодарил Дамблдора Поттер, заметив, что Альбус ему подмигнул перед тем, как отключил зеркало.

      - Неплохой трюк, - прокомментировала ситуацию спутница Поттера, быть может, полагая, что Альбус попросту подыграл Гарри. Так же, как и в прошлый раз, Астория положила ладошку на локоть Поттера, ненавязчиво предлагая взять её под руку. Поняв и исполнив нехитрый намёк, Гарри повёл ее по дороге к Хогсмиду.

      - О чём мы там говорили... - Неопределённо завёл разговор Поттер.

      - О прошлом, - весело намекнула младшая Гринграсс.

      - Ах да, о прошлом, - улыбаясь, заговорил Гарри. - В прошлую нашу встречу, там, у озера, ты рассказывала сказку...

      - Оу, и как же ты её понял? - Интригующе спросила Астория.

      - Видишь ли, нас прервали, - с не очень искренним сожалением констатировал Гарри, - а потому позволь мне её закончить, - ухмыляясь, предложил он.

      - Почему бы и нет, - засмеявшись, согласилась девушка, заглядывая Поттеру в глаза.

      - Так вот, жил-был один волшебник, - эту фразочку Гарри перенял у Брута, когда тот ещё в детстве читал ему сказки.

      - Очевидно, это был именно тот волшебник, что заточил милую принцессу в высокую башню, - закатив глаза, начала дополнять его рассказ Астория.

      - Не перебивай, принцесска, - хмыкнул в ответ Гарри, после чего получил тычок под ребра. - Этот волшебник долго наблюдал за миром, - продолжил он, осматривая окружающий их пейзаж, - но видел он в нём лишь злобу, жадность, ненависть да боль.

      Ветер играл волосами Гринграсс, заставляя Поттера невольно залюбоваться этим. Гарри отметил, что от девушки пахло цветочными духами.

      - И решил этот маг собрать и заточить весь негатив, зло и тьму мира в одном-единственном месте, - продолжил Гарри. - Долго искал волшебник подходящий способ, пока всё-таки не нашёл.

      - И куда же он их заключил? - Любопытство Астории не давало ей спокойно слушать.

      - Он заключил их в одну злобную старуху, жить которой оставалось недолго, - тоном опытного сказочника вещал Поттер. - Волшебник полагал, что с её смертью из мира исчезнет всё плохое, что, на его взгляд, портило этот мир.

      - Как интересно, - улыбаясь, прокомментировала Астория.

      - Но шло время, а старуха, вместо того чтобы умереть, всё молодела...

      - Да ну, - интригующе протянула слизеринка, вздёрнув брови.

      - Ну да, - настойчиво ответил Поттер, будто бы и не заметив насмешливости в голосе собеседницы. - Со временем старуха омолодилась, став совсем юной и очень прекрасной на вид. Множество рыцарей, вельмож и королей желали добиться её расположения. И пошёл по миру слух о том, что это самая прекрасная из женщин.

      - Что же было дальше? - Уже более заинтересованно спросила Гринграсс

      - А дальше женился на ней один из благороднейших и достойнейших королей того времени, - спокойно продолжил рассказ Гарри. - Спустя какое-то время этот король повёл свою армию войной на одного из своих соседей, с которым раньше мирно сосуществовал в добропорядочных отношениях.

      - И король победил? - Любопытство Астории и правду не знает границ, с улыбкой отметил Поттер.

      - Победил, - утвердительно кивнул он, - а потом он напал на следующего своего соседа...

      - Но зачем?

      - Чтобы создать одну из сильнейших империй в истории того мира, - спокойно ответил Гарри. - Шло время, король покорял одно государство за другим. Со временем он нарёк себя императором, - с ухмылкой добавил Поттер. - Его власть, земли и богатство преумножались, вот только одно оставалось неизменным...

      Поттер замолчал, осматривая крыши Хогсмидских домов, что были видны с того холма, на котором находилась парочка.

      - Эй, продолжай! - Капризно напомнила о себе девушка.

      - Так вот, - с улыбкой продолжил Гарри, - с годами не менялась лишь внешность его жены. Она была по-прежнему юна и всё так же красива. А волшебник всё так же наблюдал за миром, видя, что империя строится на страхе, ненависти и крови. И корнем всех бед была теперь уже юная девушка, в которую он поместил всё зло мира. Именно она стояла за спиной правителя, именно она была ему ближайшим советчиком и серым кардиналом империи. Шло время, и час императора пробил. За всю совместную жизнь у них так и не родилось детей, а потому императрица стала править огромной страной единолично.

      - И как же она правила? - Предчувствуя ответ, тихо спросила Астория.

      - Кроваво, - коротко ответил Поттер. - Так её и прозвали в народе...

      - А что же тот волшебник? - Вдруг спросила девушка. - Почему он не вмешался, он же хотел сделать мир лучше, разве не так?

      - Так, - подтвердил Поттер, - и он вмешался, но прекрасная императрица оказалась также и отменной колдуньей. С удивлением обнаружил волшебник, что девушку нельзя было убить. В тяжёлом колдовском поединке чародею удалось её усыпить. Но поединок не дался ему так просто. Ранен был волшебник и ранен смертельно. Осознал маг, что и он не вечен.

      Притихшая Астория шла рядом, стараясь не упустить ни одного слова.

      - И возвёл он высокую башню возле скалы на краю глубочайшего обрыва, - продолжил разошедшийся Гарри, - и построил он мост через этот обрыв...

      - А дракон? - Вновь перебила его девушка, не сдержавшись.

      - И поставил он дракона, наделив его разумом, дабы охранять этот мост, - с улыбкой добавил Поттер, - а принцесса была расположена на самом высоком этаже, что бы спать вечно.

      Гарри немного сбавил шаг, понимая, что торопиться некуда.

      - Это и вся твоя сказка? - С ноткой разочарования спросила младшая Гринграсс. - Грустный конец...

      - Не торопи события, Астория, - покачал головой Поттер. - Вскоре после того, волшебник умер, империя распалась, и со временем люди зажили мирно и счастливо.

      Идущая рядом с Поттером Астория Гринграсс довольно улыбнулась, всё более опираясь на руку Поттера.

      - Всё бы хорошо, да только стали забывать люди об этой истории, - назидательно продолжил Гарри, - сохранилась лишь легенда о самой прекрасной в мире принцессе, ждущей своего освободителя в высокой башне, построенной тёмным колдуном, под охраной злобного дракона.

      - Вот как, - легкомысленно прокомментировала Астория, тем не менее, внимательно слушавшая рассказ Гарри.

      - Да, - ответил Поттер, подмечая, что до Хогсмида осталось совсем немного. - Прошло много лет и к мосту прискакал благородный рыцарь, в доспехах и на белом коне...

      - Ну, наконец-то появился рыцарь! - Заявила Астория, но, поймав строгий взгляд Поттера, 'пристыженно' замолчала.

      - Именно в этом моменте наши сказки могут пересечься, - предположил Гарри, поправляя свои очки.

      - Да, пожалуй, - утвердительно кивнула слизеринка.

      - Рыцарь, увидев спящего дракона, не стал нападать, а начал громко кричать, чтобы разбудить того. Проснувшись, змей заговорил с рыцарем, спрашивая, что ему нужно, - продолжил уже немного уставший от разговоров Поттер. - Рыцарь же ответил, что хочет биться с ним и освободить прекрасную деву из плена. Но дракон не спешил нападать и обратил внимание юноши на поле из человеческих костей и обломков железных доспехов, усеивающих поле перед мостом. 'Это твои предшественники', - сказал дракон и предложил рыцарю убраться подобру-поздорову. Но рыцарь ответил категорическим отказом, желая начать поединок.

      - Какой смелый и благородный рыцарь, - с наигранным восхищением заявила Гринграсс.

      - Тогда дракон предложил хотя бы поговорить перед боем, так как он сидел у башни уже много лет, и ему было откровенно скучно, - продолжил Поттер, желая уже поскорее дорассказать сию историю. - Рыцарь в ответ спросил: о чем же они могут говорить? А дракон предложил ему рассказ о том, что за девушка томится у него в заточении.

      - А дракон попался говорливый, - с лёгким смешком добавила Астория.

      - А то, - улыбнулся Гарри. - Но рыцарь спросил в ответ, правда ли то, что эта принцесса самая прекрасная на свете? Дракон подтвердил это, и юноша, опустив забрало, заявил, что более ему ничего знать не нужно. 'Глупец', - прошептал дракон, с неохотой прерывая разговор. Ибо перед тем, как изжарить очередного юного идиота, ему хотелось хотя бы немного поговорить. Но случилось то, чего не ожидал змей: в жестоком поединке рыцарю удалось ранить дракона и скинуть его в тот самый ужасно глубокий обрыв, на краю которого и была расположена башня.

      Тем временем парочка уже добралась до Хогсмида и шла по главной улице, в направлении 'Трёх мётел'. Притихшая Астория молчала, а Поттер, переведя дух продолжил.

      - Пройдя по мосту, рыцарь вошёл в башню и, после недолгих поисков, нашёл спящую принцессу на самом верху. Увидев самую прекрасную девушку на свете, он влюбился в неё с первого взгляда. Поцеловав принцессу, рыцарь разбудил её от вечного сна. После этого они оседлали коня и на всём скаку помчались в замок рыцаря...

      - И жили они долго и счастливо? - Иронично спросила Астория, кривя губки в милой усмешке.

      - Не совсем, - бросил Гарри. - В спину удаляющемуся рыцарю смотрели глаза еле живого дракона, которому удалось выжить и выбраться из ямы. И прошептал дракон в спину рыцарю: 'Зря ты меня не дослушал, мальчик. Каждую тысячу лет находится герой, который побеждает меня, освобождает кровавую принцессу и забирает её с собой. Но постепенно она полностью овладевает своим освободителем, и в мире начинается новая смута, как и в самый первый раз. Снова приходит война, голод и разруха. Так же со временем находится и новый волшебник, которому удаётся её усыпить и заключить в эту башню, где я снова продолжаю её сторожить. А мир заново возвращается к спокойствию и процветанию, пока люди в очередной раз не забывают об этой истории и не находится новый герой, способный победить дракона'.

      - А где же счастливый финал? - Надув губки, капризно спросила Астория.

      - А разве кто-то обещал счастливый финал? - Отшутился не поддавшийся на провокацию Поттер.

      - Весёленькие у тебя сказочки, Гарри, - саркастично прокомментировала ещё пребывающая под впечатлением от рассказа Астория. - Не хочешь составить мне компанию в 'Трёх Мётлах'? - Немного смущаясь, предложила она.

      - Извини, но не в этот раз, - развёл руками Гарри, ни на секунду не поверив в её смущение. - У меня действительно есть дела в Хогсмиде, - с лёгкой улыбкой добавил он.

      - Ты собираешься на свидание к кафешку мадам Паддифут? - Провокационно прошептала Гринграсс, прищурив глаза с деланно обвиняющим видом.

      - Может быть, - уклончиво ответил Гарри, возвращая девушке улыбку.

      - Ладно, Гарри, - легко согласилась с отказом Астория, при этом накручивая светлый локон на пальчик. - Удачи тебе на турнире, и знай - я буду болеть за тебя, - бодрым тоном добавила она, прежде чем развернуться и быстро направиться к входу в 'Три метлы'.

      Гарри Поттер не стал ничего отвечать, лишь подумав о том, что, быть может, старик Альбус всё-таки ошибся, выбрав Дафну?

      Провожая девушку взглядом, Поттер заметил, как она разминулась с Грюмом у двери в паб. Профессор остановился сделать глоток из своей фляги, а Гарри, если и заметил это, виду не подал. Впрочем, Поттер тоже не горел желанием с кем-то ещё общаться, а потому отправился дальше. Идя по Хогсмиду, он осматривал всё вокруг, при этом про себя отмечая, что здесь изменилось за время, прошедшее с момента его последнего посещения. Да, Гарри Поттер посещал Хогсмид не в первый раз, и у него действительно было одно очень важное дельце. В скором времени перед глазами Поттера в стороне от главной дороги появилась вывеска трактира 'Кабанья голова'.

      * * *

      Не особо церемонясь, Гарри толкнул дверь и, войдя внутрь, обнаружил знакомую, ничуть не изменившуюся, обстановку и атмосферу. Всё такое же грязное и убогое помещение кабака на первом этаже, полумрак которого едва-едва разгоняло множество свечных огарков, расставленных абы как.

      За барной стойкой всё так же отчуждённо стоял старик Аберфорд, судя по всему, что-то читая. Когда Гарри появился в этом заведении в прошлый раз, то брат Альбуса был не слишком-то рад видеть как самого Альбуса, так и Гарри Поттера. Впрочем, чего таить, Альбус и сам не слишком хорошо относился к брату. Насколько Гарри знал, виной всему была какая-то старая размолвка между братьями Дамблдорами и стариком Гринденвальдом, повлекшая за собой смерть их сестры. Впрочем, в детали Поттер посвящён не был, Альбус пообещал рассказать на досуге, да так случай и не представился. Как бы то ни было, к Гарри у владельца заведения было всё же более лояльное отношение, чем к старшему брату, оттого Альбус и использовал Поттера как посыльного. Гарри не возражал, давно ощущая желание покинуть чёртов замок хотя бы на несколько часов.

      Осмотрев зал, Поттер заметил несколько компаний посетителей. Одна большая группа людей составила вместе три стола. Они что-то увлечённо обсуждали, поглощая выпивку и закуски. Ещё две странных личности в тёмных плащах с наброшенными капюшонами сидели в углу. Впрочем, внимание Поттера привлекли не они. Ненадолго задержав взгляд на сидящей к нему спиною женщине, компанию которой составляли Забини и Нотт, Гарри отправился к барной стойке.

      Аберфорд всё так же не отрывал взора от какой-то книжки, явно не планируя притворяться радушным хозяином. Ну, да и ладно, с иронией решил Гарри.

      - Огневиски мне, бармен! - Нагло бросил он, усаживаясь на высокий барный стул. Под ладонью Поттера, оказался золотой галлеон, который с характерным звуком звякнул о столешницу и заблестел в свете свечей.

      - Мал ещё, - хмуро и тихо ответил Аберфорд, так и не оторвавший взгляда от книги. Судя по всему, сюрприз не удался.

      Тем временем Гарри достал из внутреннего кармана мантии небольшой запечатанный воском конверт и спокойно положил его на барную стойку. Это подвигло старика наконец-то обратить своё внимание на юношу. Забрав конверт и галлеон, он выставил не слишком-то чистый бокал со сливочным пивом.

      - Жди здесь, - бросил Аберфорд и скрылся у себя в подсобке.

      Взяв бокал с пивом, Гарри развернулся к залу. Со стороны шумной компании долетал смех и окончание какого-то анекдота о драконах. Слизеринцы теперь сидели к Гарри спиною, а женщина, составлявшая им компанию, оказалась довольно красивой дамой лет за тридцать. У неё была белая кожа, точёные черты лица и чёрные волосы, собранные в замысловатую причёску. Она бросила ленивый взгляд зелёных глаз, осмотрев Гарри, после чего вернула своё внимание к беседе за столом.

      Прямо за их столиком начиналась лестница на второй этаж, где Аберфорд за копейки сдавал несколько комнат, в которых они с Альбусом и останавливались несколько лет назад. Поттер глотнул сливочного пива, отметив про себя его неплохое качество.

      Спустя несколько минут послышался звук тяжёлых шагов со стороны подсобки и задумчивый Поттер развернулся обратно. Аберфорд, закрыв за собою дверь и поправляя бороду, подошёл к барной стойке.

      - Держи, - тихо произнёс он, предавая Поттеру уже другой конверт, впрочем, тоже запечатанный воском. - Поттер... - обратился он к Гарри, прячущему конверт в карман.

      - Есть небольшой вопрос, - понизив голос, перебил тот старика и, дождавшись кивка, продолжил: - Кто эта леди, сидящая вместе со слизеринцами за столиком у лестницы?

      - Чёрная вдова, - коротко бросил Аберфорд, криво ухмыляясь.

      - Наслышан, наслышан... - иронично улыбаясь, прошептал Поттер в ответ, не поворачивая головы.

      Иронию он оценил, а миссис Забини была в магическом мире довольно известной особой. Трое её мужей были европейцами, ещё четверо - англичанами. К слову, у Гарри не было информации о её политических предпочтениях, скорее всего они ограничивались нейтралитетом, дабы спокойно наслаждаться поистине огромным состоянием. Не удержавшись, он всё-таки повернулся, чтобы ещё раз взглянуть на неё, и на короткое мгновенье их взгляды пересеклись. Взгляд миссис Забини был холоден и непроницаем, по её глазам нельзя было судить ни о чем. Ещё мгновение, и она отвела взгляд.

      - Нравится? - Привлёк внимание Поттера по-прежнему ухмыляющийся бармен.

      - Старовата, - придирчиво отшутился Гарри, при этом поглядывая на дверь, будто бы ожидая кого-то.

      - Прошлым месяцем твоей шкурой интересовался Люпин, - всё так же тихо, но на сей раз неожиданно, произнёс Аберфорд, начищая в кои-то веки стакан.

      - Хм, - глубокомысленно прореагировал Гарри, - что он хотел?

      - Простое любопытство, насколько я могу судить, - спокойно ответил Аберфорд, возвращаясь к своей книжке.

      Отпив сливочного пива, Гарри припомнил, что последний раз виделся с Люпином около трёх лет назад. Ремус был другом его отца, о чём постоянно напоминал в разговорах и рассказах. Он с детства пытался наладить какое-то общение с Гарри - но как-то не задалось, что ли, размышлял снова принявший задумчивый вид Поттер. Альбус не особенно возражал против общения с Люпином, и поначалу Гарри было даже интересно. Но потом... В детстве Гарри более всего интересовала магия, а всё, что мог рассказать на эту тему Ремус, не шло ни в какое сравнение с тем, что мог дать Дамблдор. К тому же Люпин всё больше стремился говорить о его родителях. Разговоры о них приносили один дискомфорт. Родителей Поттер никогда не знал, и хоть компания, собравшаяся под крышей замка Фламеля, частично их заменила, порой тоска и жалость к себе всё же пробирались в его сердце. А поскольку Ремус в каком-то роде служил катализатором этих мыслей и ощущений, то Поттеру было тяжело себя упрекнуть в отсутствии инициативы для общения с ним. Философски рассуждая, можно было прийти к мысли о том, что родители - это те, кто тебя воспитал. Впрочем, и о биологических забывать не стоило. Всё-таки род и кровь в магическом мире - не вода. Он был Поттером и ясно осознавал себя именно так.

      Свесившего ноги с удобного стула Гарри, привлёк на порядок усилившийся шум, исходивший от большей компании.

      - Чего только стоило переправить их через Ла-Манш... - Немного нетрезвым голосом бахвалился один из парней.

      - Чарли! - Предупреждающим тоном шикнул на него сидящий во главе стола мужик лет сорока. Видимо, их формальный или неформальный лидер, безразлично отметил про себя Гарри.

      Глядя на их веселье, Поттер вернулся к рассуждению о Люпине. 'Быть может, в будущем мы и сможем общаться более сносно, но пока не появится общих тем для разговора, это маловероятно', - здраво рассудил Гарри, делая ещё один глоток из бокала. Да и нужно ли ему это общение... Видимо, Люпин считал своим долгом перед Джеймсом Поттером хотя бы интересоваться жизнью его сына, если не участвовать ней. Что ж, ему никто не мешал. Ремус в целом неплохой человек, хоть и оборотень, да.

      Кстати о заботе. Статейка Риты подняла один довольно занятный вопрос. У Поттеров действительно было завещание, в котором среди прочего указывался предполагаемый опекун на случай самого худшего. Вот только действительность оказалась ещё хуже, с печальной иронией подумал Гарри. Их предполагаемый друг и возможный опекун для Гарри как раз и оказался тем самым человеком, благодаря которому события приняли такой оборот. Сириус Блэк, бывший хранителем заклятия Фиделиус, предал его родителей по неизвестным Гарри причинам. После этого он убил ещё одного из своих товарищей, Питера Петтигрю, пытавшегося отомстить за их смерть.

      Крепко сжав бокал в руках, Гарри с отрешённым видом отгонял тяжёлые мысли. Блэк гнил в Азкабане, дожидаясь своего часа. Часа, когда Поттер придумает способ безопасно пробраться в тюрьму и вернутся обратно. В личном чёрном списке Гарри Сириус занимал почётную вторую строчку, сразу перед Снейпом и как раз после уже вычеркнутого Лорда. Впрочем, если верить пророчеству, Реддл ещё имеет шансы вернуться. За эти годы у Поттера было достаточно времени обдумать это пошлое творчество Сивиллы Трелони. Ирония заключалась в том, что, если исходить из этого бреда, то Волдеморт мог вернуться как через пять, так и через сорок пять лет. Гарри Поттер вполне себе мог бы даже постареть, а пророчество не потеряло бы своей силы.

      Сделав ещё глоток, Гарри обратил внимание на скрип входной двери. В кабак легкой походкой вошёл не кто иной, как Людо Бэгмен собственной персоной.

     Так же как и Поттер, Людо Бэгмен первым делом осмотрел зал и, увидев Гарри, кивнул ему. После чего отправился по направлению к одному из столиков, находящихся в самом тёмном углу заведения. Но по дороге мистер Бэгмен был опознан сидящими за столом ребятами. Обменявшись приветствиями с тем мужиком, в котором Поттер определил их лидера, он продолжил свой путь. Странно, мелькнула мысль голове у Гарри - даже ничего не заказал.

      - Два сливочных пива, - бросил он Аберфорду, прекрасно понимая, что за тот золотой галлеон, который прикарманил старый бармен, он может заказать ещё не одно чертово пиво.

      Что-то бурча себе под нос, брат Альбуса спустя минуту выставил два бокала с пивом на барную стойку. Забрав выпивку, Гарри уверенным шагом направился к столику, занятому Людо. По дороге Поттер старался не сильно коситься на миссис Забини, боковым зрением подмечая оживлённый разговор его сокурсников Блейза и Теодора.

      - Вечер добрый, мистер Бэгмен, - улыбаясь, поздоровался Поттер, ставя бокалы на стол. - Я угощаю, - добавил он, подвигая один из них Людо.

      - Право же, не стоило, - слегка неловко улыбнулся Бэгмен, впрочем, от выпивки не отказавшись. - Каким приятным и солнечным был сегодняшний день, - вежливо начал он разговор.

      - Да, день был просто отличным, - улыбаясь, поддержал тему Поттер. Вот только солнце уже заходило, а дела еще не были решены. И Гарри понимал, что он вынужден поторопиться, иначе завтрашним утром рискует оказаться в дураках. Первый тур, как-никак.

      - Что ж, Гарри, полагаю, вводную часть мы прошли, а теперь я прошу тебя рассказать, зачем ты меня сюда пригласил, - в Людо чувствовалась деловая хватка, такая же, как и у близнецов Уизли. Но в этой ситуации Бэгмен был именно той серьёзной рыбой, что и нужна была Поттеру.

      - Сразу к делу? - улыбаясь, задал риторический вопрос Гарри, и, не став ждать очевидного ответа, продолжил: - Видите ли, мистер Бэгмен, я пригласил вас сюда, имея к вам маленькое, но от того не менее серьезное дело, - рассудительным тоном сказал он, предварительно сделав внушительный глоток сливочного пива.

      - Если это связанно с заданиями турнира, то, надеюсь, ты понимаешь, что я не в силах тебе помочь? - как-то слишком быстро пробормотал Людо, озираясь по сторонам и косясь на ближайшую к ним компанию людей, - это будет несколько нечестно по отношению к другим участникам, - лукаво улыбаясь, добавил он.

      Поттер, слушая Бэгмена, старался не отвлекаться на то и дело доносившиеся обрывки разговора о каких-то драконах. К слову о той компании: Гарри обратил внимание, что все ребята, включая мужика во главе стола, были одеты в одинаковые мантии. И, насколько Поттер мог судить, ткань, из которой они были сшиты, была волшебной, и она обладала одним очень интересным свойством. Огнеупорностью. Отметив про себя этот довольно странный факт, Гарри вернул свое внимание порядком озадаченному его молчанием Людо, видимо, понявшему возникшую паузу по-своему.

      - Послушай, Гарри, я понимаю, что тебе хочется победить, - улыбаясь, начал говорить он тоном взрослого, объясняющего прописную истину ребенку, - но каждый должен играть по правилам...

      - Я знаю правила, мистер Бэгмен, - нагло улыбаясь, прервал его Гарри, - и выиграю без вашей помощи, - добавил он, чем существенно сбил запал Людо. Министерский чиновник уставился на Поттера с непониманием глазах.

      Сделав еще один глоток, Гарри Поттер перешел к делу.

      - Ваша помощь мне нужна для того, чтобы выиграть с чувством, с толком, с расстановкой, - туманно сообщил он, скопировав одну из фразочек Брута.

      - Боюсь, что я тебя не понимаю, - развел руками Людо.

      - Ну же, мистер Бэгмен, я думаю, что несколько лишних сотен золотых галлеонов мне не повредит, да и вы имеете с этого свою часть, - серьезным тоном продолжил Гарри, читая в глазах собеседника всё больше понимания и благодушного настроя.

      - О, ты знаешь о моем маленьком хобби, - тихо рассмеялся Людо, берясь за бокал со сливочным пивом. - Оставим эти формальности, зови меня просто Людо, - заразительно улыбаясь, добавил он.

      Совместный заработок денег может сблизить людей порою более чем кровные связи, с иронией подумал Гарри, также поднимая бокал и чокаясь с Людо.

      - Да, Людо, мне кое-что известно, - продолжил Гарри, стараясь как можно более незаметно для окружающих переложить мешочек с галлеонами из кармана мантии на соседний стул, находящийся между ним и Бэгменом. - И, если уж зашла речь, то мне хотелось бы узнать, как распределены ставки на данный момент?

      Гарри узнал о 'хобби' Людо совершенно случайно. Кто бы мог подумать, но проболтался Снейп. Милейший профессор желчно комментировал грешки Крауча и Бэгмена пред Альбусом несколько дней тому назад. А поскольку Поттер как раз заходил в директорский кабинет за одной очень занимательной книжкой по высшим чарам, то невольно стал свидетелем части их разговора. Передать записку с предложением встретиться не составило труда. И, поставив все имеющееся наличное золото, включая выигрыш у близнецов, Гарри рассчитывал получить немалый куш. В мешочке, который уже осваивал карман Людо, было без малого двести пятьдесят галлеонов. А поскольку у Бэгмена играют взрослые азартные джентльмены, а не школьники, зачастую экономящие на всем подряд, то и банк должен быть посущественней. Добавим сюда тысячу из выигрыша - и этим летом Гарри уж точно полетит на солнечный курорт куда-нибудь в Италию. Да и отложить в банк будет что. Вкладываться же в какое-то дело Поттер пока не спешил: слишком большой шанс прогореть без каких-либо гарантий. Кроме того, за вложенными деньгами был нужен контроль. А для более-менее безопасного вложения суммы явно не хватало. Да и, что скрывать, нужного опыта и знаний у Гарри попросту не было, поэтому, проконсультировавшись с опекуном, Поттер решил подождать более подходящее время, шанса или идею. Впрочем, не стоило забывать, что теперь наличных почти не осталось, а значит, примерно под Рождество придётся посетить местное отделение 'Гринготтса', сделал себе заметку Гарри.

      Отставив уже опустевший бокал, Бэгмен решил уточнить.

      - Поясни, что конкретно ты хочешь знать, дело ведь серьёзное? - деловым тоном заговорил он. - Есть ставки на каждый из туров по отдельности, а также на общий итог турнира, - пояснил он прописную истину, - что конкретно тебя интересует, и на что ты собираешься ставить свои деньги?

      - Разумное уточнение, - кивнул, соглашаясь, Поттер. - Поскольку я не знаю противников и задания турнира, то было бы глупо пытаться спрогнозировать исход какого-либо отдельного тура, - просто объяснил он, - а вот общий итог уже более привлекателен в этом плане, раз уж я собираюсь победить, - одними губами улыбнулся Поттер, глаза которого всё так же внимательно следили за Людо.

      - Хорошо, - легко согласился Бэгмен. - Виктор Крам - самый прогнозируемый и ожидаемый финалист турнира, - тихим и спокойным голосом произнес он, - после него примерно на одной строчке идёте вы с Флёр Делакур.

      Гарри кивнул, подтверждая тем самым ход своих мыслей и информацию от близнецов Уизли.

      - Всё-таки от ученика самого Альбуса Дамблдора ожидают многого, а поскольку люди ещё не видели тебя в деле, то находится довольно много азартных игроков, готовых рискнуть и дать тебе шанс, - барабаня пальцами о столешницу, добавил глава департамента магических игр и спорта, объясняя факт сравнения ставок между Гарри и Флёр, - впрочем, не стоит особо обольщаться, - с ухмылкой добавил он.

      - А Малфой, значит, у нас темная лошадка...

      - Да, - подтвердил улыбающийся Людо. - Драко Малфой может стать чьим-то счастливым билетом, разумеется, при условии, что он сможет каким-то образом выиграть этот турнир.

      - Хм, - потирая подбородок, выдавил из себя Поттер.

      - Итак, я принимаю твою ставку на себя в общем зачёте Турнира, - деловито подвел итог Людо Бэгмен.

      - Всё верно, - подтвердил Гарри, бросая взгляд на большую и шумную компанию, яро обсуждающую политику британского министерства, касающуюся волшебных существ.

      Возможно, Бэгмен и сам поставил на тёмную лошадку, в таком случае шанс того, что он может быть причастен к появлению Малфоя на турнире, резко возрастает, тем временем размышлял Гарри.

      - С тобой приятно иметь дело, Гарри Поттер, - довольно произнёс лучезарно улыбающийся Людо, протягивая Гарри руку для рукопожатия.

      Покидая 'Кабанью голову' и кивая на прощание Аберфорду, Гарри отметил про себя, что старый лис Бэгмен пересел за столик к многочисленной компании. 'Что ж, дела ещё не закончены', - подумал порядком уставший за день Поттер, делая себе заметку не забыть занести опекуну конверт.

      * * *

      Полутьма комнаты, с видимым усилием отступавшая перед светом понемногу угасавшего огня камина, всё ещё позволяла разглядеть раскрытую посередине книжку, в которой волшебная палочка играла роль закладки. Книга находилась на небольшом вычурном журнальном столике. Плавные линии, составлявшие узор для плетения сложного заклинания, были искусно начертаны на страницах довольно старого пергамента фолианта.

      На зеленой софе вальяжно разлёгся Поттер, свесив одну ногу и держа в руке довольно странный магический прибор, напоминающий инкрустированную зажигалку. Искушённый в магических артефактах человек мог предположить, что это был делюминатор - изобретённый Альбусом Дамлбдором уникальный в своём роде предмет. Он использовался для того, чтобы 'вытянуть' свет из помещения или из уличных фонарей. Свет хранится в делюминаторе, пока его не возвращали в источник освещения.

      Рядом с софой неподвижно и беззвучно, словно изваяние, застыл Брут. Эльф держал поднос с медленно остывающим кофе и не предпринимал ни малейших попыток нарушить тишину. Впрочем, мерное потрескивание догорающих поленьев создавало весьма благоприятную атмосферу.

      Прошло уже порядка четырех часов с того момента, когда Поттер, покинув 'Кабанью голову', вернулся в замок. Выручай-комната, показанная ему опекуном какое-то время назад, прекрасно подходила и для тренировок, и просто, чтобы побыть одному.

      Протягивая руку за чашкой кофе, Гарри не отрывал задумчивого взгляда от потолка. Правильно истолковав желание хозяина, Брут сделал несколько шагов и поставил поднос с чашкой достаточно близко, чтобы тот смог, не напрягаясь, дотянуться до неё. Сделав глоток очень крепкого кофе, Поттер поставил чашку обратно, скрещивая руки на животе и чувствуя, как кофеин начинает бороться с сонливостью.

      Сегодняшний вечер выдался на редкость трудным и неудачным. Впрочем, не без успехов, устало отметил про себя Гарри. Ещё по дороге из Хогсмида в замок ему не давал покоя ряд моментов. Например, та большая компания в кабаке. Шутки и разговоры о драконах, одинаковые огнеупорные мантии, знакомство с Людо - по отдельности эти факты мало чего стоили. Но вот если их сложить, то можно получить примерно следующую картину. Небольшая группа драконологов в рабочей одежде пришла отдохнуть в 'Кабанью голову'. Наверняка их питомцы где-то неподалеку. При этом они случайно встретили Людо Бэгмена, одного из организаторов турнира. Мысленно проведя аналогию со сложением двух двоек, Поттер ухмыльнулся. Драконы явно будут как-то соприкасаться с турниром, продолжал рассуждать хмурящийся Гарри. Разумеется, на каком из испытаний и каким образом они будут задействованы, Поттер знать не мог. Но, рассудив логически, он решил начать готовиться уже сейчас. Поскольку о других испытаниях информации уж точно не имелось, стоило полностью сконцентрироваться на драконах. К тому же крайне маловероятно, что чемпионам поручат убить дракона, на это мало кто способен. Гарри перевел взгляд в дальний от камина угол комнаты. Там в мрачной темноте затаился небольшой старенький на вид патефон. Пластинка занимала положенное ей место, и аппарат ждал возведения рукоятки в рабочее состояние. Да и, если он ошибается, терять по сути нечего - других догадок, увы, нет.

      Послышался характерный негромкий хлопок, с которым обычно появлялся феникс Альбуса. Фоукс, сделав круг над размышляющим Поттером, уселся на спинку софы. Глядя на волшебную птицу, Поттер вспоминал свое детство. Многочисленные вечера, проведённые с Перенелль и её музыкой, вспомнились ему благодаря практически постоянно присутствовавшему на них Фоуксу. 'Что-то в классической музыке явно привлекает феникса', - отстраненно подумал Гарри, поглаживая шею птицы.

      Сосредоточившись и щёлкнув пальцами, Поттер услышал, как рукоятка патефона начала вращаться, раскручивая пластинку, а игла, опустившись, коснулась виниловой поверхности. Спустя мгновение послышался первый аккорд. Мелодии Вагнера всегда нравились Перенелль, вдруг вспомнил Гарри, а тем временем Фуокс издал довольный клекот. Поговаривали, что сам Гриндевальд был преданным поклонником этого композитора, впрочем, судя по реакции феникса, даже птице эта музыка нравится, с отрешенной улыбкой думал уставший Поттер.

      Собственно, какой мальчишка в детстве не мечтал завести себе магическое животное? К примеру, Гарри всегда хотел феникса. Поглаживая хохолок на голове птицы, когтевранец прикрыл глаза. Во Франции ходила одна забавная легенда об огненных птицах. Поттер не помнил эту сказку, за исключением одной детали. Лишь только тому, кто всю осознанную жизнь желает получить феникса, даётся раз в жизни такой шанс. Звучало красиво, вот только с реальностью это вряд ли имело какую-то связь. К примеру, тот же Дамблдор никогда не рассказывал о том, как он получил Фоукса. Опекун всегда уходил от ответа, пока Гарри не понял, что тот не желает рассказывать об этом. Впрочем, думал Гарри, глядя в глаза птице, вопрос ещё в том, кто кого выбирает. Ни в одной из книг Гарри так и не встретил ничего, кроме домыслов и предположений на эту тему. Когда Поттер поднялся на вершину песчаного бархана и увидел пирамиду, на одно краткое мгновение он решил, что они пришли за фениксом. Его фениксом. Всё-таки культура древних египтян была прочно связанна с этими созданиями...

      Впрочем, этим вечером всё это не было актуально, решил Гарри, в то время как размеренная мелодия упорядочивала его мысли. Книга по высшим чарам, которую Поттер взял из директорского кабинета, по-прежнему лежала рядом. И хоть брал он её несколькими днями ранее скорее из любопытства, в ней, тем не менее, нашлись одни очень интересные чары. Чары, которые можно было применить даже против дракона, так как они действовали не на саму тварь, а на пространство вокруг неё. Весь вечер Гарри усиленно пытался их освоить, но надежда таяла с каждым часом. По своему опыту Поттер мог бы рассудить, что на изучение подобных чар могли уйти недели, если не месяцы. Но попробовать все же стоило, с небольшой грустью подумал Гарри, откладывая делюминатор в сторону. Пора было признать, что призрачный шанс не оправдался, и стоило приступать к запасному плану. Вот только этого плана не было, и Поттер, уставший, вымотанный и истощенный, принялся перебирать в голове все чары, которые знал, пытаясь подобрать что-то, что могло помочь при встрече с драконом.

      Фоукс неожиданно клюнул его в плечо, чем, несомненно, привлек к себе внимание. Погладив птицу, Поттер решил, что этой ночью останется здесь. Перед турниром нужно хотя бы немного отдохнуть, а идти в гостиную не было ни сил, ни желания, рассуждал Гарри Поттер, засмотревшись на уже тлеющие в камине угли.

      * * *

      Этой ночью не спалось не только Гарри Поттеру. Его соперник по Турниру трех волшебников Драко Малфой занимал одно из кресел в гостиной Слизерина. Компанию Драко составлял его давний друг Теодор Нотт, расположившийся в соседнем кресле. Парни смотрели на огонь, весело пылающий в камине, и вели неспешную беседу. Кроме них в гостиной никого не было, поэтому они могли позволить себе вполне откровенный разговор.

      - Так, значит, ты утверждаешь, что завтра я встречусь с драконом? - задумчиво спросил Драко, поглаживая подбородок.

      - Так и есть, мы с Забини сидели в 'Кабаньей голове', - уверенным голосом отвечал ему Теодор, немного жестикулируя руками, - в то время как за соседним столиком пили драконологи.

      - Ты уверен? - немного подозрительным тоном произнёс Малфой.

      - А то, - хмыкнув, подтвердил Нотт. - Целых практически три часа они только и делали, что обсуждали драконов, к тому же несколько раз один из них проговорился, что они притащили тварей к 'Хогвартсу', - повернув голову к Малфою, продолжил Нотт. - Кроме того, в кабаке появился Бэгмен и после разговора с Поттером присоединился к ним.

      - С Поттером? - в этот раз в голосе Драко скользило легкое удивление.

      - Да, - неспешно отвечал Теодор, - они с Людо о чём-то говорили, но никаких деталей мне услышать не удалось, - с сожалением закончил он.

      Хмыкнув, Малфой прокручивал в голове встречу с Людо Бэгменом сегодняшним утром. Драко шёл из большого зала в гостиную, когда в коридоре встретил Бэгмена, и тот, следуя вместе с Малфоем до ближайшего поворота, как бы невзначай завёл непринуждённый разговор. И хоть прямо Людо ничего не упоминал, но речь явно шла о драконах. Теперь благодаря Теодору всё подтверждалось. Нотт явно пошёл в своего отца...

      - За тобой должок, Драко, - ухмыльнувшись, добавил Теодор, постукивая пальцами о подлокотник, по-слизерински стараясь не упустить своей выгоды.

      - Ну что ж, - вернул улыбку Малфой, - хорошо, - уже серьезным тоном подтвердил он, по-прежнему не отрывая взгляда от камина. - А что вы с Забини делали в 'Кабаньей голове'?

      Услышав вопрос Малфоя, Теодор еле слышно застонал.

      - Видишь ли, - осторожно подбирая слова, начал он, - мой отец приударил за миссис Забини, и это, признаться честно, меня несколько беспокоит.

      - Хм, вопрос в том, кто ещё на кого запал, - забавляясь ситуацией, ответил улыбающийся Драко. - Чёрная вдова - это тебе не шутки. У них что-то серьезное?

      - Пока не уверен. Мы слегка поболтали с миссис Забини, которая решила проведать сына. Я просто находился вместе с Блейзом, и хотел было уйти, когда она явилась, но, услышав настойчивую просьбу остаться, не смог отказать, - недовольным голосом пробурчал Теодор, взгляд которого лихорадочно бегал по гостиной.

      Драко мог его понять: мать Блейза прославилась отнюдь не благодаря сногсшибательной внешности. Которой, впрочем, также следовало отдать должное. Чёрная вдова, по мнению многих, была одной из самых красивых женщин Британии. Если дело дойдет до свадьбы, у Нота-младшего будет неплохой шанс получить титул отца ещё до окончания школы, мысленно ухмыляясь, размышлял Драко.

      - Хочешь это обсудить? - осторожно поинтересовался Малфой, постукивая пальцами о подлокотник.

      - Нет, - коротко и уверенно бросил Теодор, - уже поздно и я иду спать, чего и тебе советую, - добавил он, поднимаясь с кресла.

      Глядя в спину уходящему товарищу, Малфой ничего не ответил, а вместо того, подняв свою сумку с пола, начал рыться в ней.

      Спустя мгновенье Драко извлек белый конверт с гербовой печатью Малфоев. Конверт с письмом он получил сегодня на завтраке. Малфой никогда не читал письма в большом зале. Этого правила Драко придерживался ещё с детства, когда Трейси Дэвис, подсмотревшая через плечо его переписку с матерью, раструбила на весь факультет весьма компрометирующую для одиннадцатилетнего мальчика информацию. Впрочем, сейчас Драко опасался отнюдь не детских комплексов. Письмо из дома - это было видно по печати на конверте - могло содержать информацию, не предназначенную для посторонних глаз.

      Посмотрев на восковую печать с изображением герба, Малфой сломал её и распечатал конверт. Развернув письмо, Драко отметил про себя наличие в самом низу листа небольшого черного дракона, поставленного специальной печатью из кабинета отца. Усмехнувшись по лишь одному ему понятной причине, юноша приступил к чтению.

      'Дорогой Драко, мы с отцом очень гордимся тобой. Ты стал уже третьим Малфоем, попавшим на Турнир трех волшебников. Кроме того, мы надеемся, что ты с достоинством отстоишь честь нашего рода и, разумеется, не пострадаешь...'

      Нарцисса в своей манере, с легкой улыбкой подумал Драко и продолжил читать письмо, в дальнейшем состоящее из завуалированных переживаний матери о судьбе, подстерегающей ее сына на турнире. 'Люблю, целую Нарцисса', - так заканчивалось её письмо. Впрочем, слова матери его интересовали мало.

      Достав волшебную палочку и дотронувшись до печати с драконом, Драко что-то еле слышно прошептал. Рисунок внезапно ожил и начал двигаться. Добравшись до чернил, из которых состояло письмо леди Малфой, он начал их пожирать. Спустя минуту лист, за исключением фигурки дракона, был девственно чист. Но потом, дракончик начал метаться слева направо, оставляя после себя буквы, складывающиеся в аккуратный почерк лорда Малфоя. Таким образом, отец и сын могли обмениваться информацией, не привлекая лишнего внимания, даже в тех случаях, если бы письмо было перехвачено.

      'Признаться честно, как только я узнал о твоем участии в турнире, то почувствовал гордость за своего сына - настоящего Малфоя. Инцидент с четырьмя чемпионами и твоим не совсем обычным способом избрания заставил меня ещё больше гордиться тобою, сын. Даже если эта древняя рухлядь, называемая кубком огня, не смогла разглядеть твой потенциал, ты всё равно смог заставить считаться с тобой. Я хотел вскоре поздравить тебя, прибыв в Хогсмид лично, но буквально спустя несколько дней после того, как газеты раструбили новость, я получил весьма забавное письмо. В нем мне настойчиво рекомендовали отстраниться от всякой политической и экономической помощи лорду Нотту. Я думаю, ты понимаешь, на что это похоже. Прямых угроз не прозвучало, но твое имя было упомянуто. Мои осведомители из министерства говорят, что это дело команды Фаджа. Но мы-то знаем, кто истинный кукловод, а кто дешёвая подстилка. Оставим всякую эмоциональную чушь для другого раза, сын. Главное, что я должен тебе сказать: опасайся этой старой твари Дамблдора. Его костлявая рука и мерзкий запах разлагающейся гнили чувствуется и в этом деле. Прямо как в старые добрые времена. Старик хочет помешать свержению с поста министра, своей марионетки Фаджа. И, видимо, ожидает, что под давлением шантажа сможет заставить нас отступить. Я знаю, что ты сможешь постоять за себя, Драко, ведь ты настоящий Малфой. Будь начеку.

      P.S.: Не стоит волноваться о прессе'.

      Скомкав лист, Малфой с безразличием на лице бросил его в полыхающий камин. Хмыкнув, он снова полез в сумку, и на этот раз извлек небольшую чёрную тетрадь, края страниц которой выглядели пожелтевшими от времени. На её обложке не было каких-либо надписей или знаков. Не став медлить, юноша открыл её, начав перелистывать плотно заполненные тщательным и аккуратным почерком страницы. Сверху на каждой из них была выведена своя дата. И, если присмотреться, то можно было заметить на первых её страницах тысяча девятьсот девяносто второй год, в то время как на последних из заполненных ныне стоял девяносто четвёртый. Возможно, это был дневник. Страница, на которой Драко закончил писать в прошлый раз, была полупуста и датировалась вчерашним днем. На ней был изображен ещё явно не завершенный рисунок. Контуры мужчины и женщины, сидящих на массивных тронах, уже явственно проступали на нём. Наверняка они были волшебниками, судя по очертаниям их одежды. Устроившись поудобней и достав перо с чернилами, задумчиво выглядевший Малфой, видимо, собирался продолжить, но перед тем как вернуться к рисунку, он старательно вывел надпись под ним витиеватым почерком.

      'Магия - Сила', - гласила надпись.

      * * *

      Плотный сероватый туман окружал Гарри со всех сторон. Поттер стоял на каменной брусчатке и оглядывался вокруг. Судя по ближайшим округлым каменным колонам, выступавшим из тумана, видимость была небольшой, примерно десять на пятнадцать метров. Освещение было слабым и тусклым. Взглянув наверх, когтевранец не увидел неба - видимо, эта белая субстанция стелилась над землёй достаточно высоко. Впрочем, это не было удивительным, ведь свойства волшебного тумана были ему не известны. Моросил небольшой дождь, шурша о каменную плитку на полу.

      Небывалое чувство уверенности и энергичности, бурлящее в крови, пьянило Гарри Поттера, даря ощущение непобедимости. Внезапно он обратил внимание на небольшой полуторный меч в правой руке, необычайная лёгкость которого для куска железа подобного размера не оставляла сомнений в его магическом происхождении. Почему-то у Гарри не было сомнений в том, что эта игрушка сможет исполнить свое предназначение. В левой же руке находилась его волшебная палочка. Одиннадцать дюймов, остролист, сердцевина из пера феникса.

      Сделав несколько шагов, Поттер понял: чертовы колоны были повсюду, окружая его со всех сторон, к тому же вершина их находилась за пределами видимости. Он определено находился на арене для первого испытания. Почему-то Гарри пребывал в полной уверенности, что зрители находятся за пределами этого мерлинового тумана и прекрасно видят его.

      Выругавшись про себя, он осторожно направился вперед. Хотя, судя по окружавшим его колонам, продолжавшим монотонно выныривать из тумана, Поттер с одинаковым успехом мог бы идти в любую сторону.

      Сделав глубокий вдох, Гарри учуял слабый неприятный запах. Быть может, так пахла сера, но Поттер не был в этом уверен. Вскоре он услышал непонятный шуршащий шум справа. Остановившись и пытаясь разглядеть происходящее через туман, Гарри взмахом палочки наколдовал небольшой ветер, чтобы немного разогнать туман перед собой. И тут его ждало первое разочарование: заклинание подействовало лишь отчасти, слегка снизив плотность этого облака и позволив разглядеть на некотором расстоянии от себя самого нечто довольно больших размеров. Красное пятно, вне всяких сомнений, и было источником шуршащего шума. Сквозь пелену тумана можно было просмотреть что оно, шевелясь, оставалось на месте.

      Нужно было действовать, так как время дорого, почему-то был уверен Гарри. Потому он уверенным шагом направился прямиком к красному существу. Сделав десяток шагов, он услышал новый звук, будто бы кто-то втягивал воздух большими ноздрями, принюхиваясь. Это заставило Гарри остановиться возле одной из колонн и в приступе осторожности настойчиво прислушиваться дальше. Однако дальнейшие события развивались без его инициативы. Шум изменился, и топот тела внушительных размеров, а так же скрежет больших когтей о каменное основание все чётче доносились до ушей Поттера. Прижавшись спиною к колонне и осторожно выглядывая из-за неё, он выжидал, пока животное приблизится достаточно близко, чтобы лучше разглядеть его.

      Мгновенье, и огромная голова дракона, усеянная клыками и костяными наростами, показалась сквозь туман невдалеке от колонны Поттера, безошибочно глядя в его сторону злыми желтыми глазами.

      Судя по всему, эта тварь чует запах, решил Гарри, с опаской рассматривая зверюгу. Вне всяких сомнений, перед ним был большой красный дракон со свёрнутыми в данный момент крыльями. Тонкостей и отличий пород драконов Поттер не знал, но был уверен, что намеренья у него явно не как у доброй феи. Спустя секунду рык, раздавшийся из драконьей пасти, с энтузиазмом это подтвердил.

      И если чешуйчатый ящер, нервно выбивающий шипастым хвостом метровые следы на твёрдой земле, всё ещё решал, как ему поступить, то Поттер видел наличие шанса для внезапной атаки. Сместившись к другой стороне колонны и тем самым уходя из поля драконьего зрения, Гарри сконцентрировался и аппарировал.

      Однако он появился не за спиной зверя, как рассчитывал изначально, а практически перед ним, совершенно сбитый с толку. Смачно выругавшись при этом, Гарри на мгновенье оторопел. 'Чёртов туман - его волшебная субстанция не даёт нормально аппарировать и, судя по всему, ограничивает радиус действия аппарации зоной видимости, метров пятнадцать', - промелькнуло в мыслях у Поттера, когда он уже бежал, куда глаза глядят, лишь бы подальше. Услышав негромкое шипение и пропустив один удар сердца, Гарри совершил акробатический прыжок за ближайшую колонну. Мгновенье - и струя пламени повысила температуру всего на своем пути как минимум на несколько сотен градусов.

      Приземление было отнюдь не мягким. Достаточно сильно ударившись коленом, Поттер всё-таки поднялся. Предчувствие подсказало обернуться, и в этот миг он заметил, что край его мантии уже полыхает драконьим пламенем. Помянув Мерлина, Гарри быстро подобрал выпавший из руки меч и одним точным рубящим ударом отсек часть горящей мантии. Как ни крути, а это пламя могло пожрать его одежду за считанную минуту.

      Тем временем приближающийся топот драконьих шагов настойчиво намекал об опасности. Решая как поступить, Гарри услышал, что зверь остановился. Чудовищный скрежет драконьего хвоста о каменную плитку набирал обороты. Пригнувшись и прижавшись спиною к колонне, Гарри прищурил глаза. В тот же момент огромный хвост ударил по колонне в метре от головы Поттера.

      Гарри кричал какие-то грязные ругательства, но сам себя не слышал, лишь грохот камней от падающей и разлетающейся вдребезги колонны. Аппарировав в тоже мгновение, он уже оказался на ногах в десятке метров от происшествия.

      'Уж слишком быстро реагирует и двигается эта тварь', - подумал Поттер, потому как дракон, не потеряв его из виду, начал разворачивать свою тушу в правильную сторону.

      Направив палочку на ещё не приготовившегося к атаке противника, Гарри выпустил молнию и ещё одно ударное. У Поттера не было особой надежды на них, потому он не сильно расстроился, видя, как заклинания рассыпались о толстую чешуйчатую шкуру. Шанса для повторной атаки явно не оставалось, и, аппарировав слега вправо ещё на десяток метров, Гарри дал стрекача. Оглянувшись, он увидел шустро догонявшего его дракона, огромные лапы которого оставляли заметные борозды на каменном полу. Размахивая хвостом, он обрушил ещё одну колону прямо за собой. Облако пыли разнеслось с небывалой скоростью и достигло Поттера.

      Воспользовавшись моментом ухудшившейся видимости и фактом того, что ящер уже практически его догнал, Поттер аппарировал на предположительно максимальную дистанцию.

      В этот раз он оказался у правого бока твари и, сохраняя импульс движения, со всей силы нанёс рубящий удар мечом прямо в самое подбрюшье. Уверенность и злобный азарт, которые Гарри вложил в этот удар, быстро сменились разочарованием и даже отчаянием. На боку уже разворачивавшегося дракона не осталось даже царапины.

      Ещё раз аппарировав, Гарри поблагодарил Мерлина, так как в том месте, где он находился мгновеньем ранее, уже полыхала стена огня, оставленная злобной тварью. Утерев пот со лба, Гарри продолжил бег прямиком к ближайшей колонне.

      Это странное место как-то ограничивало аппарацию, но, с другой стороны, оно мешало дракону подняться в воздух. В этом случае, как Поттер понимал, ничто бы его не спасло.

      Остановившись и обернувшись, Гарри видел приближающегося дракона сквозь туман и пыль, поднимаемую им вокруг себя. Подняв палочку и ударным заклинанием срубив одну из колонн на его пути, Гарри хотел столкнуть глыбу камня на это существо. Но колонна, не желая падать на дракона, разлетелась на кусочки прямо перед самим Поттером, что, признаться честно, практически не замедлило ящера.

      Поттера начинала одолевать злость и, чертыхнувшись, он снова аппарировал. Страх немного отступил, лишь чувство уверенности и желание быстрее с этим покончить овладевали им.

      В этот раз Гарри оказался с левой стороны быстро двигающейся туши. У него было буквально несколько секунд перед тем, как дракон сообразит, куда подевалась его жертва, и он использовал их на полную. Вложив все свои силы в удар, Поттер, злобно скалясь, колющим движением загнал лезвие клинка в брюхо зверя.

      Едва успевшему ощутить приток злобного торжества Поттеру снова пришлось аппарировать. Хвост твари прошелся прямо на то место, где он только что был, и снёс стоящую неподалеку колонну. Правда, меч пришлось оставить прямо в брюхе зверя. Рукоять тускло сверкала сталью, а Гарри бежал в противоположную от чудовища сторону.

      Снова прыжок за колонну, и в этот раз пламя обвило её с обеих сторон. Адская температура, которую сдерживал лишь наспех поставленный щит, опалила Поттеру всё лицо. Следующая аппарация вызвала у него ощущение усталости. Нельзя было так часто аппарировать, и, хотя с опытом и навыками количество последовательных аппараций можно было увеличить, всё-таки предел был у всего. Тело Гарри не выдержит еще дюжины. 'Нужно отдохнуть... или убить тварь', - лихорадочно думал Поттер с выскакивающим из груди сердцем, растеряв весь свой пыл и уверенность.

      Немного оторвавшись от преследователя, Гарри почувствовал, что со лба стекает струя крови. Видимо, осколок прошёлся не совсем удачно. Дотронувшись палочкой до разреза, он ощутил боль, но, сосредоточившись, смог остановить кровь. Очки пришлось выбросить, так как на них появились трещины, и они тоже были заляпаны кровью и пылью.

      Лютый рык, раздавшийся у него за спиной, оповестил о надвигающейся опасности. Видимо, дракон уже почувствовал Поттера у себя в зубах, иначе чем можно было объяснить его разочарованный вой, когда Гарри снова аппарировал.

      Оказавшись прямиком у торчащей из истекающего кровью бока дракона рукояти, Гарри схватил её и изо всех сил рванул на себя. С трудом, но она поддалась, и в лицо Гарри брызнул фонтан горячей и острой на вкус драконьей крови. Послышавшееся шипение говорило о том, что через секунду всё тут должно было запылать, но Поттер всё-таки успел. Сплюнув чертову кровь уже в десятке метров от дракона, он снова принялся бежать, правда, чувствуя, что сил после стольких аппараций остаётся все меньше.

      Голова начинала кружиться, давая понять, что время заканчивается. Он и не заметил, как тварь настигла его и, вместо того чтобы сжечь, попыталась размазать по полу хвостом. Успев лишь немного отскочить, Поттер получил чувствительный удар в плечо. Кувырком покатившись по полу, Гарри выронил меч, чудом удержав лишь палочку. Пыль, поднятая этим ударом дракона, дала Поттеру ещё несколько мгновений. Гарри, лежа на полу, попытался призвать невербальным акцио меч обратно в руку. Но волшебный клинок, видимо, был заколдован против таких чар, ибо никакого эффекта они на него не произвели. Аппарировать к мечу было уже непозволительной роскошью, так как это приблизило бы Гарри к дракону, облегчив тому задачу. К тому же, судя по взгляду твари, он успел сообразить, что представляет для него наибольшую опасность, и огромное чудовище бросилось к блестящему окровавленному мечу. Видимо, дракон хотел его раздавить, а уж потом, не подвергая себя риску, поджарить Поттера до состояния утки по-пекински, но времени проверять свои догадки у Гарри не было.

      Используя свой единственный шанс, Поттер аппарировал слегка в стороне, едва не потеряв сознание от переутомления. И в следующее мгновение огромная лапища твари опустилась на волшебный клинок. Воспользовавшись тем, что дракон остановился, Гарри из последних сил аппарировал к его брюху. Кровь до сих пор струилась из недавней раны, а зверь уже поворачивал длинную бронированную шею.

      Перехватив палочку правой рукой, Поттер вогнал её на добрую половину прямо в рану на животе твари. Почувствовав температуру, сравнимую с кипятком, он, наплевав на всякую невербалику, заорал:

      - Авада ке...

      Огромные челюсти сомкнулись на его теле, видимо, перебив нервные окончания, так как боли Поттер уже не чувствовал, стараясь зажмурить глаза. Захлебывающийся в собственной крови крик вырвался у него из глотки...

      * * *

      Ловя ртом воздух и стараясь что-то рассмотреть, широко распахнув глаза, Гарри Поттер ни черта не понимал, валяясь на чем-то довольно мягком. Единственным источником света в комнате было небольшое сияние, издаваемое фениксом, сидящим рядом с ним на софе. Дрожь и лихорадка били Поттера. Видимо, ему приснился кошмар... Птица ещё раз клюнула его в руку, давая тем самым возможность прийти в себя. В комнате был кромешный мрак, но на настенных часах едва светящиеся стрелки показывали шесть утра.

      - Спасибо, Фоукс, - охрипшим голосом поблагодарил феникса Поттер.