В семье появилось жако размером с небольшого голубя средней упитанности - жемчужно-серые перышки, ярко-алый хвостик. Употребление среднего рода - не оговорка, так как половая принадлежность птенца категорически не определялась.
Итак, наступала жизнь, полная проб и взаимных ошибок. К примеру, все были преисполнены ожиданий немедленных ораторских подвигов юного попугая. Однако в машине, по дороге к новому ПМЖ, жако произнесло робкое "ку-ку" и на этом надолго прекратило сколько-нибудь осмысленные речи. Ну не считать же полетом мысли попытки копировать бурное пение унитаза!
Тем не менее, около месяца спустя все единодушно решили, что особь эта - мужская, хотя смешной птенец, казалось бы, к тому не располагал. Зато птичка трясла перышками и яростно огрызалась на любые попытки установить с ним какие-либо контакты. И надо сказать, ее скрипучее, хрипло-басовитое карканье никого не порадовало. Тем не менее, это изобличало натуру мужественную и крутую. Правда, не на тех напала, и попытки знакомиться с попугаем только активизировались.
Тем временем стороны постепенно привыкали друг к другу. Жако подрастал, у него появились еще более просторная клетка, куча игрушек, а также специальная стойка для выгулов на свободе - с поилкой, кормушкой и круглым подносом для продуктов жизнедеятельности, которые птичка, как и всякий младенец, извергала в избыточном количестве. Вовремя увернуться от этих продуктов во время прогулок птенца по квартире стало предметом особой доблести.
Пора было давать птице имя. К вопросу подошли обстоятельно: плюс к разгулу собственного творчества из Сети был скачан солидный перечень попугаевых имен. Из всей коллекции молодому поколению особенно понравилось нежное слово "Марио". Однако старшее поколение не сдалось и настояло на более деловом подходе. В результате имя было выбрано даже с неким политическим намеком на нержавеющие государственные связи. Так жако стало Фиделем, после чего принадлежность его к сильному полу была, вроде бы, утверждена окончательно.
Жадно поглощаемая семьей научно-популярная литература относила Фиделя к наиболее мыслящим попугаям и клятвенно обещала взлет интеллекта к его трехлетию. Тогда этот самый интеллект должен будет сравняться с умственным развитием здорового семилетнего ребенка. Из той же литературы следовало, что долгожданные ораторские достижения польются рекой примерно к полуторагодовалому возрасту попугая. Правда, до этих блестящих побед было еще далеко, но, преисполненная скептического оптимизма, семья не теряла надежды побеседовать с умной птичкой на небанальные темы.
Тем временем птенец подрастал и набирался различных умений и некоторой наглости. К достижениям не таких уж и давних дней с гордостью были отнесены сведЕние к минимуму недовольных вороньих карканий, а также путешествия Фиделя по территории квартиры на специальной хорошенькой жердочке в руках кого-нибудь из хозяев или даже просто на чьем-то плече. Кроме того, гордая птица слетала со своего высока и смело выгуливалась по полу, заводя при этом лапки "носками" внутрь до такой степени, что было непонятно, как они не цеплялись друг за друга. Тем не менее, Фиделю удавалось и в этой рискованной позиции не только удерживать равновесие, но и сохранять известную самоуверенность.
Обнаружилось также, что если попугай в настроении, он, так и быть, позволял с собой поиграть - только, чур, не заигрываться! Оказывается, можно было подавать ему симпатичное пластмассовое колечко, тогда он аккуратно брал его в клюв и бросал вниз в подставленные ладони. Однако, ежели жако был не в духе, то колечко летело в наименее доступный угол комнаты, а хозяева, чертыхаясь и поминая незлым тихим словом попугаеву родню, добывали его оттуда, поскольку другие колечки и несъедобные предметы Фиделю брать в клюв было "не в тему". Тем временем эта принципиальная курица (неуважительно поименованная так в сердцах) наблюдая за поисками, будет стоять на одной ноге и нагло лузгать семечки. Да еще бурчать при этом, вывернув набок свою голову, в которой черт его знает, какие уже бродят интеллектуальные мысли на хозяйский, не одобряемый попугаем, предмет.
Неожиданно выяснилось, что Фидель имеет все шансы оказаться девицей, поскольку внезапно начал (или уж "начала"?) яростно выщипывать у себя перья. "Ну и вывод!", - скажете вы, и ошибетесь. Оказывается, самки попугаев временами ощипываются, дабы выстелить перьями будущее гнездо. Впрочем, в отношении Фиделя с достаточной достоверностью так утверждать было нельзя, т.к. его пол все еще оставался загадкой. Правда, научный мир в лице знакомого орнитолога теперь обозначил дополнительное множество причин для подобного поведения, а также наметил пути их неуклонного устранения. Однако сомнения оставались, периодические ощипывания - тоже.
А попугаище становился все более контактным, насвистывал кое-какие мелодии и важно произносил "Ну!". Видимо, потому, что обычно разговоры с ним начинались именно с этого словца.
Летом Фидель недурно устроился в симпатичном отельчике на Куршской косе. По утрам, через огромное окно в эркере, он вежливо раскланивался с белкой, которая проживала в скворечнике напротив, за что бывала бита корыстными птичками, претендующими на это жилье.
По вечерам попугай охотно прогуливался по немаленькому номеру, при этом его особенно увлекал променад в районе барной стойки среди посуды и разноцветных пакетиков. Прогулки же по полу обычно заканчивались тем, что Фидель завороженно замирал у одного из многочисленных зеркал, не в силах отвести взор от своего прекрасного двойника. От зеркала попугая можно было отвлечь только семечками. Пристрастие к ним и всегда-то толкало Фиделя на порочный путь хищений. А тут семечки предлагались, можно сказать, даром, и устоять против этого было свыше попугаевых сил.
К осени лексикон Фиделя заметно расширился: он то предлагал желающим "Почеши-ка, почеши-ка!", имея в виду свою жемчужную шейку, то любезно интересовался "Как дела?". К концу октября, подученная нахальной молодежью, птица уверенно требовала "Свободу - попугаю!".
Так небезынтересно складывалась попугайская жизнь. Что же касается фиделевых хозяев, то их педагогический задор не только не угас, но стал обычным состоянием души. Стало быть, главное - еще впереди, поэтому ждем-с!