Аннотация: Типичная попаданка, которая ввязывается в игру, правила которой до конца не понимает. Но чего не сделаешь ради родного человека!
1. Проблема в том, что когда очередной таинственный, но брутальный незнакомец предлагает лично тебе на выбор красную и синюю таблетку, он забывает предупредить, что твое решение скажется не только на твоей собственной судьбе, но заденет и близких. То есть это вроде как априори подразумевается, но самостоятельно до сознания не доходит - и не поймёшь, что тому виной, то ли тормознутость мыслей, то ли молодость носителя сознания. Но зато о неприятностях, поджидающих лично тебя, коли выберешь не того колера ингредиент, расписывают долго, красочно и со вкусом. Жаль только покалеченный попаданческой графоманью мозг (нафиг я столько этой макулатуры читала?!) весь рассказ трансформирует в заманчивые картины штабелями расположившихся у ног прекрасных принцев (в обнимку с белыми лошадками), необычных способностей и веселых приключений. И да, ты вроде как даже понимаешь, что приключения могут оказаться не такими уж и веселыми, что и больно сделать могут, и убить даже, и вообще это все по-настоящему, а не строчки книжки, прочитанной на диване, но... Но мозги романтичной четырнадцатилетней дуры реально воспринимать проблемы просто не в состоянии. Кажется, что уж такая умная и прекрасная особа всех обхитрит, всех покорит, и никто на неё покусится не посмеет, а смерть... А что смерть? Она далеко и не для меня. В конце концов, главные героини не погибают в начале истории, эта привилегия отдана массовке.
А вот личности тех, кто массовку составляют, я как-то из виду упустила.
И все же надо отдать мне должное, соглашаться сразу не спешила. В конце концов, если подумать, принцы в мои жизненные планы вообще не входили, а перемещаться в другое измерение, без сопровождения и поддержки, было опасливо. Да и сдалось оно? Меня и здесь отлично кормили! Поэтому с таким недоверием я слушала неторопливую речь загадочного ночного гостя, небрежно развалившегося в моем любимом кресле:
- Это Игра, всего лишь игра, которую мы называем Фатум. Как и в каждой игре, в ней есть чертовски привлекательный Приз, обычные Игроки - вроде меня - и Пешки. Такие как ты. Особенность Фатум в том, что Пешки тут действуют предельно самостоятельно, задача Игрока состоит лишь в том, чтобы найти приглянувшуюся лично ему фигуру и ввести её в Игру. Вроде тараканьих бегов: мы делаем ставку на определенную кандидатуру, и чей добежал до финиша, тот и выиграл. Проблема в том, что принудить к Игре нельзя, человек сам должен сделать выбор. Свобода воли и всё такое. Поэтому мне и приходится сидеть здесь и распинаться перед такой пигалицей почем зря.
- Ну и не сидел бы! - справедливо обиделась я. - Нашел кого другого, получше, и не парил мне мозги всякой ересью посреди ночи.
- Я бы с удовольствием, уж поверь, вот только выбора другого не предвидится. Видишь ли, Пешкой не может стать любой, кандидата выбирает сама Судьба, и не так уж вас, отмеченных, много. Конечно, даже в условиях дефицита ты отстойный вариант - молодая, слабая и девчонка - но так уж мне не повезло, что ты оказалась моим единственным вариантом: правилами игры предполагается единичный "забег" для каждого Игрока. Если твоя пешка подохла, то ты проиграл и второго шанса не дается. Однако есть и небольшое послабление - пока фигура жива, её можно заменить на другую. Но и тут существует ограничение, замена должна быть связана с предыдущей пешкой.
- Э... родственники? - уточнила я.
- Нет, эмоциональная связь: враги, друзья, любовники, близкие родичи. В нашем случае это Макс, твой двоюродный брат, кажется.
Мои руки, спокойно лежащие поверх одеяла, сжались словно сами, без участия воли. Так вот куда он пропал два года назад!
- И... что с ним? - осторожно поинтересовалась, боясь ответа.
- Да жив, мертвых менять нельзя. В тупик он, придурок угодил, и застрял.
"Тупик? Лабиринт они проходят, что ли".
Я похлопала ресничками, подумала, вздохнула.
- Ну и что за игра то хоть, по каким правилам проводится?
- Да нет там правил, все очень просто, - сказал Гость и щелкнул пальцами, - вот смотри.
Передо мной, прямо в воздухе медленно проявлялась белая линия. Поднимаясь вверх от определенной точки, она разветвлялась. Некоторые ветви практически сразу прерывались, другие не сразу, а иные делились на две или более. И чем четче становилась эта картина, чем дольше на неё смотрела, тем больше мне казалось, что конструкция делится на две неравные половины. Как два ствола у дерева, выходящие из одного корня.
- Это твоя Дорога Судеб, - равнодушно пояснил ночной гость. - Развилки...
Тут он указал пальцем на точку, от которой отходили веточки - и это место неожиданно стало больше, словно приблизилось: на меня вдруг дохнуло жаром летнего знойного дня, окутал запах нагретого асфальта, шин, пыли, в уши ударил шум проезжающих мимо машин. Я неожиданно увидела себя со стороны, уже взрослой, уставшей, голосующий на дороге. А где-то там за гранью далёкий голос объяснял:
- Развилки, это точки Выбора, от решения в которых зависит, на какую из дорог Судьбы тебе предстоит шагнуть.
Как раз в этот момент около меня останавливалась машина... и эта до жути реальная картинка пропала, сменившись ночной прохладой моей комнаты и видом светящихся белых линий перед глазами.
- Вот это, - невозмутимо продолжил Гость, ткнув в место облома одной из линий, и на меня буквально прыгнула картина - опять дорога, только уже другая, оглушают крики и завывания, стоят машины, а я лежу на асфальте сломанной, окровавленной куклой. - Это результат неправильного выбора, окончившегося смертью.
Я вновь вернулась в свою комнату, судорожно вцепившись в одеяло и задыхаясь. Вид собственного мертвого тела произвел удручающее впечатление.
- У-род, - произнесла, не столько зло, сколько испуганно. Моего лектора это не впечатлило, он продолжал говорить столь же хладнокровно:
- Но как ты, возможно, заметила, - тут он одарил меня весьма скептическим взглядом, - в твоем жизненном полотне есть одна необычная деталь.
Гость указал пальцем вниз на определенный фрагмент, который тут же, подчиняясь, увеличился и приблизился. Я увидела довольно толстенький "ствол", который делился на две "дороги": одна привычная уже белая линия, а вот вторая обозначалась пунктиром.
- Это тот путь, - пояснял Гость, - на который самостоятельно ты ступить не можешь. По нему могу провести лишь я, и только его наличие выдаёт в тебе потенциальную Пешку.
По мере того, как он говорил, голос словно отдалялся, а на меня "наезжала" размытая картина незнакомого места. С некоторым трудом я поняла, что это парк: осенние, укрытые золотой листвой деревья, аккуратные скамейки и необычно одетые люди. Особенно чётко я видела двоих. Первый стоял у скамейки, и вид имел весьма непривычный, словно герой приключенческого, исторического фильма: в тёмно-синем кафтане, белой рубашке с кружевным жабо и высоким, закрывающем шею воротником, брюки темные и довольно облегающие, высокие сапоги, на голове завитой парик. Только шпаги не хватало. Вместо неё в руках юноша держал папку, бумаги в которой и изучал. Вид при этом имел рассеянный и ученый.
Второй же, одетый примерно также, только кафтан темный, обшитый по краям золотой нитью, парик длинней и волосы в нем потемнее, да на лицо значительно смазливей. И вот у этого-то оружие на боку висело. Он был значительно старше, уже не юноша, а молодой мужчина шёл по усыпанной опавшей листвой дорожке с озабоченным видом.
- Сейчас он пройдет мимо, - вплетался в видение картины вкрадчивый шёпот, - просто пройдет мимо и ничего не случится. Но стоит мне только оказаться там и толкнуть того молодого ученого под ноги шагающего мужчины, как все изменится. Они встретятся, они познакомятся, и твое попадание в их мир будет предрешено.
Второй почти дошел до того места, где топтался рассеянный первый, когда картинка неожиданно смялась и исчезла, а передо мной в темноте светились все те же порядком поднадоевшие линии.
- Но перед этим ты должна пройти точку Выбора.
Он ткнул туда, где расходились два пути - штрихованный и обычный. И я словно увидела нас со стороны: моя привычная комната, погруженная во мрак, лишь тусклый свет полной луны лился в окно, с трудом вычерчивая наши фигуры. Хрупкий светловолосый парнишка, лениво развалившийся в моем кресле и я, сидящая на постели, обнимая себя за колени и судорожно вцепившись в укрывающее одеяло.
- Стоит тебе сказать "нет", и ты продолжишь жить своей обычной жизнью, решать обыденные проблемы, стремиться к мечте.
Парнишка небрежно махнул на правую сторону древа моей жизни и перед глазами замелькали белые линии света, переходя одна в другую так стремительно, что голова закружилась. А там, за тем светом проглядывали различные картины: вот я добилась исполнения мечты, а вот тут я неудачница, вот тут я мертва, а там продолжаю жить, я развожусь и выхожу замуж, я проживаю старой девой, я ращу детей в браке и я мать-одиночка, я...
- Но если решишься и скажешь "да", то тебя ждет совсем другая жизнь. Тебя ждет Игра.
Я вновь сидела в той же позе, передо мной светились линии, а Гость стращал:
- Видишь, с левой стороны намного больше разветвлений, но и количество оборванных линий значительно выше. Как ты понимаешь, твоя жизнь там будет постоянно подвергаться опасности, и стоит сделать неправильный выбор, как ты вылетишь из игры самым неприятным, летальным способом. Так что...
- Подожди! - взмолилась я, зажмурившись и тряся головой, чтоб вытрясти оттуда не дающие покоя картины своего возможного будущего. - Подожди, я ничего не понимаю. Как играть в эту твою Игру?
- Ну какая же ты тупая, - устало вздохнула белобрысая сволочь, - объяснял же уже - нет в ней правил. Я ставлю тебя на стартовую полосу, а дальше ты просто живешь. Пытаешься не сдохнуть, улучшить условия своего существования или найти мужа, родить детей и жить дальше. В общем, делай что хочешь, все равно тебе придется проходить точку Выбора, и каждое твое решение будет двигать тебя дальше, и или приведет к смерти, или к тупику, вроде того, в который попал твой брат. Или ты сможешь найти тот путь, что выведет к Финишу.
- И что мне за это будет? - хмуро поинтересовалась. Честно говоря, до конца эту странную систему Игры так и не поняла, но признаваться было стыдно.
- А дальше тебя ждет неплохой приз, выход во второй тур и представится возможность спасти брата, разумеется.
- А его надо спасать?
- Да ему бы хотелось. Тупики ведь разные бывают, некоторые вполне себе счастливые, где та самая пресловутая семья и спокойная жизнь, но вот Максу не повезло. Он угодил в тот, где жизнь как Ад, и там всего лишь одно ответвление. Пунктирное ответвление. Единственный шанс, по которому, собственно, я тебя и нашел.
- И ты, такой могучий, не можешь его спасти?
- Я всего лишь Игрок, я не могу изменить Судьбу, - пожал плечами Гость. И в комнате повисла тишина. Я молчала, не зная, что сказать и обдумывая все уже произнесенное, а он... Не знаю, отчего безмолвствовал он, может великодушно давал мне время переварить сведения.
- Слушай, - наконец не выдержала я. В голове полный кавардак и думать не получалось. - Ты что-то говорил про второй тур. Так он не один?
- Нет.
- И что там? - полюбопытствовала.
- Там? - мой ночной гость впервые за весь разговор растянул губы в улыбке. - А там ты станешь Игроком.
Я моргнула, осознавая. Затем вытаращилась на него:
- Ты... так ты... Тоже?
- Ага, - равнодушно кивнул парень и без перехода спросил: - Ты согласна?
"Нет", - чуть не сказала я, но... не сказала. Хотя и очень хотела. Несмотря на всю заманчивость рисуемых в воображении картин, я понимала, что оно мне просто не нужно. Не привлекали меня штабеля возлежащих у ног красавцев-мужиков (может по молодости лет), веселые приключение, чудесные зверюшки и говорящие артефакты. Разве что волшебные способности было немного жалко. Но менять на них свою нынешнюю жизнь, спокойствие и относительную безопасность, своих настоящих друзей, пусть не столь экзотичных, как какой-нибудь эльф-полукровка, но не менее мне дорогих, свои планы, свою мечту, свою пусть немного нескладную, но все же семью я не желала. И я бы сказала это пресловутое "нет", послав наглого Гостя далеко и надолго, если бы не существование единственного, однако весомого "но": Макс. Мой двоюродный брат, самый дорогой для меня человек, который, по словам белобрысого Игрока, сейчас жил в аду. И я не могла его бросить.
Просто не могла.
- Я согласна, - произнесла, с размаху заглатывая таблетку предупреждающего цвета "стоп".
Метафорически, конечно.
После чего открыла глаза, проснувшись ранним утром в своей кровати. И к вечеру уже и думать забыла про оригинальный сон - мне порой и не такая ересь снилась.
Ну как тут не вспомнить "Матрицу"?
2. "Знаешь, твой жизненный путь начинается прямо как у Золушки, - порой шутливо подбадривал меня братишка, когда я чувствовала себя особенно паршиво, - осталось дождаться появления феи-крёстной, а затем не упустить на балу принца". На что я лишь презрительно фыркала. Принцы меня не привлекали уже тогда, а уж сейчас и вовсе поостереглась такого "хомутать". Попадется мне последователь Лужина, и что с ним делать прикажите? Несмотря на свой малый еще возраст, я уже привыкла быть самостоятельной девочкой, умеющей принимать решения, дорожившей своей свободой и даже феминисткой временами (ну когда мне это выгодно, а когда не очень предпочитаю быть слабой девушкой). Но в чем-то он, конечно, был прав, моя жизнь, пусть не копировала, но немного походила на таковую знаменитой сказочной героини. Правда в отличие от неё я была полной сиротой. Нет, как и у Золушки, отец жив (наверное), просто исчез из жизни мамы еще до моего рождения, оставив в качестве подарка мне отчество Олеговна и необычную фамилию - Чёрная. Мама погибла, когда мне было несколько месяцев. Она и так не отличалась здоровьем, а тяжелые роды подорвали его окончательно. Но имя дать успела, назвав Розой (чувство юмора у мамочки было своеобразным). В результате моё имя - Чёрная Роза - даст сто очков любому нику. Я даже на сайтах никаких особых логинов не придумываю, ограничившись оригинальным наименованием (если успеваю), но в его подлинность всё равно никто не верит. И именно его похожесть на псевдоним и определила мою Мечту. Наверное, это даже хорошо, что в семье ко мне относились так - это формировало характер, необходимый для её достижения.
Нет, ни подумайте ничего такого, надо мной не издевались, меня не били и не унижали, меня просто... не любили. Я не виню тётю, в конце концов, у неё своих трое, а тут еще одна, не своя к тому же (после прочтения "Гарри Поттера" я стала подозревать, что у них с сестрой были не особо хорошие отношения). К тому же меня никогда не обделяли в финансовом плане (насколько это было возможно, учитывая остальных детей), но внимания особого не обращали. Я быстро научилась заботиться о себе сама, и не сказать, чтобы от этого страдала, но порой мне так не хватало простого участия. И если бы не Максим, который в какой-то момент неожиданно решил опекать маленькую девочку, то не знаю, кем бы я выросла. Он был рядом в самые трудные для меня минуты, поддерживая и наставляя. Он вообще всегда был рядом. Пока неожиданно не исчез два года назад...
Но несмотря ни на что, я не ненавидела свою семью. Я привыкла к ним, привязалась и в какой-то степени, наверное, любила. Уж, по крайней мере, точно не желала ничего плохого. Обидно только было иногда. Как в тот день, например, когда Лика - старшая из сестер - праздновала в зале свой день рождения в компании подруг, а мне приходилось в одиночестве коротать вечер в своей комнате в обществе наушников, закаченной на телефон музыки и книги про очередную рыжую ведьмочку.
Меня попросили не мешать празднику. А я ведь столько мучилась в поисках подарка! Как тут не расстроиться?
Музыка играла громко, очень громко, так как доносящиеся из зала визги и поздравления расстраивали. Я старалась заглушить их, лениво переживая за свой наверняка прямо в данный момент ухудшающийся слух и пытаясь сосредоточиться на скучной - ужасно банальной и предсказуемой - истории. Именно поэтому, появившегося в моей комнате - хотя дверь точно закрывала - незнакомца не услышала и не увидела, а скорее почувствовала. Оторвавшись от книги, с недоумением взглянула на нежданного посетителя. Недоумение тут же сменились крайней степенью изумления: пусть мужчина был мне незнаком, но вот костюмчик я узнала.
"Неужели это был не сон?", - промелькнула недоверчивая мысль. Наличие этого человека здесь и сейчас в голове никак не укладывалось, но он ждать, пока я пойму и осознаю, не желал. Сделав два широких шага, добрался до меня, схватил за руку и потащил на выход. Я только и успела влезть в тапочки, покорно засеменив за ним. Это же был мой выбор, так чего ж теперь...
Мы промчались по короткому коридору и ввалились в гостиную. И тут моя свободная рука, без какого-либо сознательного приказа с моей стороны, вцепилась в косяк, тормозя нас. В ушах гремела так и не выключенная мной музыка, а я смотрела, смотрела, смотрела и никак не могла понять, почему так много красного. Почему так много крови. Почему мертвые тела еще недавно живых и веселящихся девчонок застыли в различных позах. Тела моих сестёр. Тела их подруг. И их части.
Они мертвы. Они все мертвы.
Он убил их.
Он...
Их...
Убил.
Я посмотрела в лицо отчего-то не пытающегося идти дальше мужчины. Нормальное такое лицо, симпатичное даже, и взгляд спокойный.
- За-чем? - прохрипела я, непонимающе смотря на него. - Зачем?
В зеленых глазах вспыхнуло раздражение, губы дрогнули в гримасе нетерпения, и он с силой рванул меня на себя, так что мои пальцы разжались и беспомощно соскользнули с лакированного дерева. Он безжалостно тащил меня вперед, к другому концу зала, в котором дрожала незамеченная мною ранее непонятная темная дымка.
А я ничего толком не осознавала. "Он убил их, он убил их, он убил их...", - заевшей пластинкой крутилось в моей голове. И тут замеченный краем глаза блеск привлек внимание, вывив из ступора.
Нож.
Я ни о чем таком не думала. Все мысли из головы вымыло вообще. Просто пробегая мимо стола, схватилась за рукоять, сжала как можно сильнее и, резко подавшись вперед, довольно неловко ударила. Ударила в тот момент, когда мужчина вошел в "дымку", утягивая меня за собой. Послышался приглушенный вскрик, мою руку отпустили, а глаза обожгло такой сильной болью, что я зажмурилась и закричала. Но нож не выпустила, наоборот сжала сильнее и попыталась ударить еще раз. Не получилось. Передо мной просто не было никакого препятствия. Я завалилось вперед, затем меня крутануло, в ушах заложило, а я как-то умудрилась прикусить язык. После чего упала и больно стукнулась затылком.
Наверное, было бы лучше, если бы в данный момент потеряла сознание, но в этом отношении мне не повезло. Я лежала, тупо смотря в потолок и ничего не видя, так как темень стояла страшная. Ни единой мысли в голове, глаза саднило, пульсировал болью язык и ныл затылок. Было холодно. Твёрдо. Больно. Стоило хотя бы попытаться осмотреться, но я не хотела. Ни знать где, ни думать, что дальше, ни составлять планы действий. Всё чего желала в данный момент, это вернуться в ту ночь, в тот сон и ответить то, чего мне так хотелось.
Ответить: "нет"...
3. Все же человек существо удивительно... приземленное. Не знаю уж, сколько на тех камнях провалялась в неадеквате, но когда голод и жажда стали донимать особенно сильно, все остальные переживания отошли на второй план. Я и место своего неожиданного обитания осмотрела, и потом еще парочку часов в ступоре просидела - как раз до рассвета - когда выяснилось, что "выпала" в небольшой пещере, даже скорее щели в скале. И чтобы добраться до относительно ровного пространства необходимо спуститься по отвесной стене. Было не слишком высоко, конечно, но для меня, не увлекающейся скалолазанием, более чем достаточно. И хотя никакого иного выбора Судьба мне тут не оставила, довольно продолжительное время ничего не предпринимала, тупо сидя на полу, набираясь храбрости, нервно грызя ногти и дожидаясь помощи.
А вдруг?!
"Вдруг" не случился. Благородный принц на белоснежном орле для моего вызволения прилететь не соблаговолил. Пришлось спасаться самой.
Никаких даже теоретических альпинистских навыков у меня не имелось, снаряжения тем более - я мобильник-то при "переходе" потеряла - и что делать представляла весьма смутно. То есть понятно, что спускаться, но ведь страшно!
Однако жажда и отсутствие альтернативы сильно способствуют храбрости.
К счастью для меня, стена оказалась не столь отвесной, как казалось вначале. Да и всяких мелких трещинок, за которые было удобно цепляться, на ней находилось предостаточно. Еще мне повезло, что дома я предпочитаю ходить не в халатах да платьях, как мои старшие сестры, а в спортивных брюках и футболке. Длинной. Правда и карманов в них нет, так что тапочки пришлось просто заткнуть за резинку штанов, а нож зажать зубами. Как пиратка какая-то! Неудобно, конечно, но бросать вещи, итак немногочисленные, слишком жалко. Я вообще жадноватая - издержки бедного детства. Ну и дура, разумеется. Надо было не мучиться, а кинуть все лишнее вниз, потом бы и подобрала. Но тогда мне эта здравая мысль в голову не пришла.
Ещё в процессе спуска порадовалась вовремя испорченному маникюру. Заниматься экстремальным альпинизмом с длинными коготками было б явно неудобно. Я и так то с трудом ползла, сама удивляясь вдруг прорезавшимися умениями. Видимо, верно говорят - жить захочешь и не так раскорячишься.
В общем, несмотря на не такой уж высокий с виду спуск, времени и сил у меня он занял немало. Относительно ровной поверхности мои ноги коснулись, когда солнце уже находилось в зените. И как только я встала, то там же без сил и легла - даже нож изо рта вынуть забыла, так вымоталась. Тем более, разницы где отдыхать не было никакой, везде твердо, везде под ногами сплошной камень. Ни травинки, ни росинки. А пить то хочется! Потому и передохнула совсем чуток, после чего с кряхтеньем поднялась и мужественно потопала вперед (кто б мне раньше сказал, что я на такой подвиг способна!). На поиски воды, еды и неплохо бы людей. И мне даже было глубоко наплевать, что они могут оказаться весьма недружелюбными. Быстрее убьют, меньше мучиться буду.
Такие вот неоптимистичные мысли крутились тогда в моей голове, да и они как-то лениво и неохотно. Думать я боялась. Стоило только начать размышлять о незавидности собственного положения, как перед глазами, будто реальная, возникала картина Кровавой Комнаты, и я буквально ощущала, как на мягких лапах тихо подкрадывается истерика. Такое состояния у меня уже как-то было. Пусть всего однажды, но этого хватило, чтобы бояться его безумно: когда ты понимаешь, что ведешь себя странно, но при этом как бы ни хотела, остановиться просто НЕ МОЖЕШЬ. Понимаешь, что твое собственное тело тебе не подчиняется. Понимаешь, что если в этот момент понадобятся действия, ты не сможешь, потому что сознание тебя придает. Я, конечно, знаю, что это защитный механизм мозга, и он, наверное, даже необходим, но от этого лично мне ни легче.
Ненавижу чувствовать собственную беспомощность!
Именно поэтому стоило только ощутить первые признаки приближения данного состояния - возможно и придуманные - как старалась думать о белом орангутанге. Или не думать вообще. Последнее, кстати, с каждым часом получалось все лучше и лучше. Я настолько устала, что энергии даже на мысли не хватало. Как нож не потеряла, до сих пор удивляюсь. Забыла ведь о нем к тому времени, хотя вроде бы в руках несла - затыкать за пояс поостереглась. А уж до чего неудобно было в шлепанцах идти! Однако босиком не решалась, так как при спуске умудрилась ноги до крови ободрать (они у меня оказались на удивление нежными), а повязка из подола собственной футболки не слишком спасала. Итак-то шагать больно - хромала я на обе ноги.
Не знаю, сколько так тащилась, по солнцу ориентироваться не умею. Но через некоторое время спуска в никуда, неожиданно набрела на тропу. Дальше пошла по ней.
До конца пути ни один человек мне так и не встретился. Уж не знаю, к счастью или огорчению. А вот что на пути не попалось ни одного деревца, чахлого кустика, захудалого цветка или - что было в приоритете - родник какого-либо, однозначно плохо. Смерть от обезвоживания организма в самом начале Игры мне казалась откровенно стремной.
Хотя была ли она вообще, эта Игра?
До полуразрушенного здания немного непривычной конструкции - такой круглый купол с дверьми и окошками (мне отчего-то почудилось, что это храм) - добралась уже к ночи. Чему искренне обрадовалась. Каким чудом я еще ноги переставляла, сама не знаю, но спать на камнях жутко не хотелось. Впрочем, в храме было не намного лучше - тот же камень, только поверхность более ровная. Но хоть что-то.
Несмотря на адскую усталость и выматывающую, пусть уже и привычную боль в ногах, заваливаться спать сразу не стала. Сначала решила походить и осмотреться на предмет каких-нибудь опасных обитателей. Что мне делать, если таковые вдруг найдутся, я даже думать не стала - все равно никаких вариантов действия. Разве что дать себя сожрать и отмучиться.
Но ничего такого я (или меня) так и не обнаружила(о). Храм был небольшой, как уже писала ранее, круглой формы, разрушенный. В потолке виднелись существенные дыры, сквозь которые можно было спокойно любоваться звездным небом; такие же дыры наличествовали и в стенах, внутри лежали обломки камней и блоков, видимо вынутых (или выбитых, или выпавших) из стены; на полу внушительный слой из пыли и мелких камешков. И только возведенный посредине единственного зала постамент с высокой статуей довольно симпатичной (насколько можно было судить, рассматривая её снизу) дамы был цел и невредим. У ног "леди" стояла расписная глиняная тарелочка, на которой лежали небольшие - с лесной орех - гладкие, черные, будто космическая тьма, камешки. Абсолютно чистые. Рассматривая их, я вдруг осознала, что, несмотря на ночь и сопутствующую ей темноту, отлично вижу и в деталях могу рассмотреть все убранство храма. И это учитывая отсутствующего на небе спутника, не говоря уж о других источниках света. В иное время данное открытие меня наверняка бы встревожило, но на тот момент я так устала, что на все было пофиг. Вместо этого задумалась над тем, что храм напоминает мне Святилища в одной старой компьютерной игре. Особенно подношение неизвестной богине камней. И помнится в той игрушке, если подобный дар стырить, появляется страж.
Задумчиво рассматривая узор на тарелке, протянула руку и взяла один из камней. Не знаю толком зачем: то ли проверяя, не в той ли игре я оказалась, то ли просто потому, что камешки понравились.
Я подозревала, что они драгоценные. Дорогие, наверное.
А стража так и не появилось.
Вздохнув, сунула камешек в рот и пошла осматриваться дальше. Вы не подумайте, привычки пробовать на вкус все подряд у меня нет, просто в какой-то книге читала, будто так пить меньше хочется. А жажда терзала сильно, несмотря на усталость.
Кажется, даже помогло.
Походив немного, я решила, что вряд ли смогу удобно расположиться на этих камнях в горизонтальном положении, поэтому решила взять на вооружение практику самураев (я в аниме видела!). Ну знаете, когда они сидя спят, прислонившись к стене и обнимая свою катану, как я любимого плющевого мишку. Меча у меня не было, зато имелся нож, который, разумеется, так не поставишь.
А жаль.
Пришлось просто положить его рядом.
Честно говоря, я была практически уверена, что в такой позе не засну, несмотря ни на какую усталость. Однако на самом деле отключилась практически мгновенно.
Пробуждение оказалось отвратным: у меня все тело затекло от лежания на твердой поверхности в неудобной позе, при этом еще и основательно замерзнув, тупо ныли покалеченный на первом уроке скалолазания ноги и руки (да, их я тоже не уберегла), да еще и над ухом кто-то невнятно, но раздражающе бормотал.
- Да заткнись ты, - хрипло простонала я и открыла глаза. Надо мной стояло чудовище.
Я заорала.
Рванула куда подальше, и выяснила, что связана. Вернее приковала к непонятной твердой поверхности. Причем основательно прикована, не вырвешься - в чем убедилась после нескольких бесполезных, но энергичных попыток. Наконец осознав тщетность усилий заткнулась и замерла, ошалело наблюдая за склонившимся надо мной монстром. Монстр имел черные, огромные, будто у карикатурного инопланетянина глаза, маленькое треугольное личико, курносый носик, по-вампирьи бледную кожу, на которой особенно ярко выделялись черный губы, черный непонятный знак на лбу и горизонтальные черные полосы на щеках. Цвет кожи также подчеркивали обрамляющие лицо длинные, иссяне-черные, блестящие волосы. Красивые, блин, я даже позавидовала.
Интересно, как у меня мозги работают?
Ещё у монстра оказались маленькие, вполне человеческие, белые ручки с черными обломанными ноготками и длинными хрупкими пальчиками, которые уверенно сжимали мой нож.
И тут пришло озарение: меня будут убивать. Вот прямо сейчас. Ножом. Моим собственным, между прочим.
Как-то это нагло. Не находите?
- А..., - выдохнула, сама не понимая толком, что собираюсь произнести: то ли спросить чего, то ли предъявить претензии. Не успела ни того, ни другого, ни третьего - резкое, так что даже разглядеть не успела, движение и руку пронзила боль.
- Аааааа!!!! - закричала. И тут же меня накрыла новая волна боли, пришедшая из другого источника - теперь нога. А потом опять и опять. Очаги боли вспыхивали по всему телу - руки, ноги, живот, грудь, лицо. Каждый раз там, где мою плоть рвало лезвия ножа. "Тупой он, что ли?", - промелькнула в голове совершенно идиотская мысль, но тут же утонула в огненных волнах страдания.
Меня первый раз в жизни пытали.
И очень надеюсь, что последний.
Не знаю, сколько это длилось, но уже вскоре я очень-очень хотела потерять сознания. Но с этим состоянием у меня как-то не сложилось. Ни разу не приходило: ни когда надо, ни когда не надо.
А потом я даже рада этому оказалась, потому что началось самое страшное...
4. Вопрос веры в Бога всегда довольно сложный. Лично я считаю, что она либо есть, либо её нет. Невозможно научиться верить, построить религиозность на разумных доводах и волшебных доказательствах, по мне такая вера лицемерна и фальшива. Уж лучше совсем никакой, чем подобный суррогат - таково моё имхо.
Я всегда знала, что Бог есть. Без всяких указаний, советов, поисков подтверждений. Просто знала. И в наличии души, разумеется, тоже не сомневалась. Бессмертной составляющей, которая и является важнейшей частью человека, его сутью, а тело лишь так, контейнер. И, честно, я в какой-то мере была готова к потери этого вместилища, к потери жизни, но то Нечто, что терзало тело, позарилось на более важную, мою эфемерную часть. На мою суть.
Я ощущала, как бездумное и безразумное ничто пожирало мою душу, растворяло её, стирало из рисунка бытия. И я испугалась, испугалась так, как никогда. Это был даже не ужас, а что-то запредельное.
И я начала бороться. Даже не знаю, что именно делала и как, то ли била, то ли бежала, то ли все вместе: я по кусочкам выдирала себя, восстанавливая и огрызаясь, дралась с отчаяньем обреченной, на пределе, за пределом сил и бессилия, и в какой-то момент вдруг поняла, что победила. ОНО сдалось, ушло, унося с собой отгрызенную часть меня. И оставив после себя, в тех местах, до которых смогло добраться, Пустоту.
Но как говорится, свято место без наполнения не останется. Не знаю уж как насчет святости, но какая-то фигня на освободившееся пространство бодренько так поползла: сначала тьма с вкраплениями мрака, затем разноцветные всполохи, волны, точки и лучи, а потом пришла здравая мысль. Уж не глючит ли меня от пережитой боли? В конце концов, пытают меня в первый раз, откуда мне знать, как это на мозги сказывается.
На этом эпохальном заключении мысли покинули меня, как и сознание собственно. Я наконец-то отключилась.
Пришла в себя резко и полностью, будто кто-то во мне повернул рубильник с "выкл." на "вкл.". Провалов в памяти не наблюдалось, я отчетливо помнила даже свои видения с борьбой за душу.
Или не видения. Кто его там знает, чего в этом мире быть может?
Физическое состояние также нареканий не вызывало: ничего не болело, ничего не мерзло, только пить по-прежнему хотелось, и мучил голод. Пока еще не сильно, но найти чего съестного явно бы не помешало.
Сложнее оказалось с эмоциями, с ними явно творилась какая-то лажа. Будто их кастрировал кто. То есть сами чувства никуда не исчезли, но присутствовали в несколько урезанном варианте.
Меня это, разумеется, не слишком сильно обеспокоило.
Я лежала на спине и смотрела в небо: синее-синее, чистое и бескрайнее. Оно было не таким, как в моем мире, более темное и грозное, но не менее прекрасное. Оно завораживало и пленяло, растворяло в себя: хотелось забыть обо всех заботах и проблемах, отринуть тревоги и застыть так в вечности, любуясь. Наверное, так бы и стоило поступить, но каким-то образом моё сознание проассоциировало цвет неба с водой, и жажда стала совсем невыносимой. Пришлось, повздыхав, подниматься и сползать таки со своего твердого ложа.
Встав на ноги, задумчиво осмотрелась. Проснулась не там, где засыпала: никаких храмов, статуй и даже гор. Из камней поблизости наблюдался только беломраморный постамент в темно-бурых потеках, на котором недавно возлежала. Рядом с ним, буквально у моих ног, покоилось тело ночного "чудовища", даже после смерти судорожно сжимающего мой нож.
А я уж подумала, что кошмар мне привиделся. Чувствовала то себя отлично и никаких ран ни на теле, ни (если верить тактильным ощущениям) на лице. Странно как-то, но особо сильного удивления не испытывала. Даже задумываться об этом не стала.
Между прочим, при свете дня выяснилось, что "монстр" - вполне милая девушка. Правда, в этот раз глаза её были закрыты, губы пусть немного, но посветлели, а странные рисунки с кожи исчезли. Темно-зеленое подобие платья примиленько смотрелось на фоне светло-зеленой травы. И вообще, монстрик выглядел таким умиротворенным, будто только поспать прилёг, так гармонично вписывался в эту полянку, что я даже трогать её не стала. Только пульс на всякий случай проверила и ножик выдрала. Вдруг её еще кто найдет, пусть полюбуется. Хотя вряд ли кому приспичит пролезать через окружающие поляну густые и, кажется, весьма колючие кусты. Но моё внимание привлекли не столько они, сколько те цветы, что редкими пятнами украшали собой зеленую преграду. По виду они удивительно напоминали привычные родные розы. Только абсолютно черные.
Как моё имя.
Я подошла ближе, склонилась над одним, вдыхая волнующий запах. Он был легкий, практически на грани восприятия, с нотками резкости и свежести, горечи и сладости одновременно. Никогда не встречала ничего подобного. Не удивительно, что удержатся не смогла - сорвав один бутон, закрепила чудом оставшейся невидимкой в волосах. После чего постояла, собираясь с духом, набрала побольше воздуха и на мысленный счет "три" нырнула в колючие заросли. Выбираться ведь как-то надо было? Не монстриком же питаться.
А голод с каждой минутой разгорался сильнее.