В последнем весеннем снегу они проторили большой круг, оставляя пахучие метки, призывающие ковен собраться, и беззвучно описывали круг за кругом, наводя древние чары, ожидая появления дочерей.
- Подъем. Немедленно.
Свидетель мгновенно проснулся. Он находился в камере с ненастоящими звездами. Тело болело. Мышцы плеча казались вконец искромсанными.
- Подъем.
Перед ним стояли две сулльские самки. Третий сулл, самец, караулил у двери. Держал наготове у рта трубку духового ружья. Младшая, более выдержанная самка, пока Свидетель опускал ноги на пол и принимал сидячее положение, держала у его горла меч. Вторая самка держала чашу и тряпицу, и подошла обработать повреждение плеча сзади.
Свидетель позволил эту обработку. Он сидел спокойно и не дернулся, когда в открытую рану попал спирт. Он не хотел получить в шею отравленный дротик. Ожидая нападения, они нервничали. Свидетелю стало интересно, что стало с меднокожим. Смог ли сулл выжить без куска шеи?
- Надень на него броню, - приказал сулльский самец старшей самке.
Младшая отступила назад, пока старшая закрепляла на Свидетеле заднюю пластину. Тяжелый теплый металл. Плохо выправленная вмятина царапала кожу. Свидетель поднял руки, чтобы самка смогла пристегнуть заднюю пластину к нагруднику в подмышках и поясе. Когда она застегивала крепления на плечах, их лица оказались совсем рядом.
Свидетель сдержался. Отодвинувшись, самка взглянула ему в глаза. Проницательности ей было не занимать.
- Мы играем с огнем, - по-сулльски проворчала себе под нос.
Свидетель прищурился. Он подумал о лунной змее, отдыхающей после охоты, и разрешил телу и лицу передать это состяние.
Сулльская самка заметила изменения. Возможно, до конца это ее не убедило, и она вместе со второй самкой развернулась и покинула комнату. Самец через несколько секунд последовал за ними, и на дверь опустилась задвижка.
Свидетель продолжал сидеть в той же позе. Продолжал щуриться. Суллы не дали ему шлема, но, по его ощущениям, раньше он его надевал. Словно лицо обтянул толстый слой стали.
Когда солнечный закат сменился восходом луны, освещение камеры изменилось. Стены окутали синие тени. Свидетель поднялся, подошел к ведру с водой. Когда над линией деревьев поднялась луна, она заглянула в одно из лунных окон в верхней части стены, высветив на полу идеально круглое пятно. Свидетель посмотрел на него и заметил на земле у стены небольшой медный сосуд. Он отставил ведро и подошел к кувшинчику. Тот стоял под неторопливой капелью и наполнился водой. Свидетель задумался. Взглянул на дверь. Возможно, суллы, заходившие в камеру, сосуд не заметили. Тени вдали от двери лежали гуще.
Свидетель присел и выпил воду. Безвкусная и студеная. Вставая, он понял, что ждет каких-то последствий - вроде помутнения в глазах и искажения пространства. Этого не случилось. Контуры остались четкими.
Свидетель облегчился и вернулся к постели. Через какое-то время засов поднялся.
- Выходи, - раздалась команда. Теперь его ожидало четверо. В строй встал еще один самец. Новенький и старшая самка вооружились копьями.
Свидетель медленно, чтобы не спугнуть их, поднялся. Они не представляли, насколько уязвимы, их окружала целая масса убийственно незащищенного пространства.
Когда он поднялся по ступеням на лесную тропинку, на него упал лунный свет. Лучи воспринимались как теплая пища. Лес кишел трехкамерными сердцами. Среди кедров высвободились нетерпение и древняя волшба, наколдованные змеей, ползущей в снегу по кругу.
До арены Свидетель шел благодушно. Он позволил себя вести. Легкие наполнил бодрящий воздух, и он ощутил себя сильным, ясно мыслящим и готовым к бою.
Перед кругом зажгли какой-то особый огонь. Слепяще-белый и благоухающий. В его свете суллы блестели, словно войско, отлитое из металла. Факелы, пожалуй, уже и не требовались. Полная луна в ясном небе казалась огромной, как целый мир. Легчайший ветерок освежал Свидетелю кожу.
Главная самка оделась пышно. Свободное синее платье с V-образным вырезом до талии открывало изгибы ее грудей. Она вооружилась небольшим изогнутым луком, висящим на шее, как драгоценность. Рядом с ней стоял супруг, в латах, готовый к бою. Свидетель встретил взгляд его невозмутимых серых глаз.
Супруг смотрел не мигая.
Наблюдатель еще раз оценил его, и ступил на арену.
Когда он шел к центру, суллы смолкли. Некоторые затаили дыхание. Свидетель увидел лежащее на ткани оружие и понял, почему.
В темноте, как медвежий капкан, ждал меч. Утрата. Его подготовили и отшлифовали, отполировали и переделали. Ржавчину счистили, рукоять обтянули кожей, лезвия - он был обоюдоострым - наточили. Красивым он не был. Большим, а лезвие украшено травлением в виде завитков. Дужкам крестовины придали вид вороновых крыл с разведенными маховыми перьями. Рукоять венчала голова ворона.
"Бери его, и поохотимся."
Свидетель замялся. Меч в равной степени его и притягивал, и отталкивал. Возникло сильное ощущение, что выглядываешь из толстой брони. Он вспомнил Лорда Ворона, лежащего подо льдом без головы.
История не сохранила его имени. Да он и сам его вряд ли смог бы вспомнить.
- Подними меч, Мор Дракка. Твоего друга нужно спасать.
Свидетель расслышал ложь. Главная самка забыла, с кем она говорит. Он видел лицо Адди Гана, чувствовал его запах и целовал его.
Он - Свидетель Смерти.
Он поднял меч, ощутил его ужасающий вес, и начал бой.
Когда лунная змея закончила кружить, луна поднялась в высшую точку своего пути.
"Ковен собрался."
Свидетель бился на границе, где встречались свет сулльского огня и свет луны. Меч для его запястий оказался тяжеловат. Он был отлично сбалансирован, но из-за тяжести обоих концов при работе с ним требовался постоянный контроль. С первым противником суллы его пощадили. Стареющего порубежника сумел бы сразить и проворный необученный ребенок. Мышцы и брюхо трактирного буяна; едва ли он знал, с какой стороны браться за честную сталь. Свидетель использовал его, чтобы оценить размах меча, а убивая, проверил остроту лезвия.
Второй и третий противники оказались получше, но он уже освоился с мечом. Вес Утраты можно было использовать, понял он. Меч шел вниз, как топор при рубке. Придя в движение, он сам по себе нес смерть. Длина Утраты создавала новые возможности. Вокруг третьего человека находилось так много незащищенного пространства, что Свидетель бросился в него, как ныряльщик в воду. К тому времени он оценил остроту клинка и даровал человеку быструю смерть.
- Молодец, Мор Дракка, - похвалила главная самка, когда он высвободил меч. - Выиграй следующий бой, и твоему другу принесут лекарство.
Свидетель тяжело дышал. Он двинулся к ней, меч, удерживаемый одной рукой, волочился за ним.
- Покажите мне Адди.
Главная самка даже не дернулась.
Он бросился на нее. Заслон из мечей вырос между ними, словно стена. Он врезался в них, желая узреть ее смерть. Но остановился прежде, чем острия вскрыли ему вены, потому что должен был жить, чтобы ее убить.
Из дюжины колотых ран показалась кровь, и он попятился. Глаза главной самки казались совершенно бесстрастными. Свидетель смотрел и смотрел, но она предпочла не заметить вызова в его взгляде.
Свидетель от нее отвернулся. Адди был мертв. Суллы его убили.
"Необычное путешествие на восток. Заразился желанием увидеть деревья -- настоящие, а не эти прутики тоньщиной со струйку мочи. Мне скоро уходить. Представь, когда это случится, никто не попытается остановить меня, это свободный мир, и вообще человек волен идти, куда захочет."
Слова донеслись из прежней жизни. Свидетель слышал, как Адди их произнес. Горец разделил судьбу со Свидетелем Смерти. "Я с тобой", говорили эти слова.
Обхватив Утрату двумя руками, Свидетель прошел в центр арены. Приближался противник, и это был сулл. Главная самка послала своего супруга.
Хребтолом, так его звали.
Свидетель зашипел. Его услышали сто двадцать лунных змей.
Метеоритная сталь встретилась с жестким безжалостным металлом Утраты со скрежещущим звоном. Высекая искры, лезвие лязгнуло по лезвию. Супруг быстр и ощутимо силен. Удары сыпались как капли дождя, он заставлял Свидетеля отступать. Сталь задела Свидетелю ухо и верхнюю часть руки. Супруг, ощутив преимущество, продолжал теснить. Он двигался обдуманно, варьируя удары. Пространство вокруг него открывалось редко.
Перед Свидетелем вспыхивали линии ударов, но меч шел по ним только для того, чтобы наткнуться на блок. Свидетель впервые столкнулся с тем, что противник видел те же траектории, что и он, осознавал уязвимость и закрывался. Супруг оказался лучшим бойцом на мечах, чем он. Проворнее и сильнее, и его руками двигал опыт десятилетий.
Взгляды встретились. Супруг сосредоточен, и дыхание пока не сбил. В доказательство он концом меча задел Свидетелю шею.
Свидетель отразил удар. Он подумал об Адди, вспомнив смысл последнего взгляда горца, отправленного ему с носилок, всю силу послания глаз Адди Гана.
"Не забывай, кто ты."
Свидетель услышал доброту и осторожность, и отстранился от них. Они отвлекали. Сами слова, само их использование. Он - Свидетель Смерти. И находит сердца лучше всех.
После этой мысли стало проще. Он отказался от других целей, сосредоточив внимание на сердце супруга. Оно обжигало сетчатку, как мимолетный взгляд на солнце. Внешний вид супруга не выдавал, насколько быстро оно билось. Свидетеля это обрадовало. Он притворно открылся, давая супругу возможность приблизиться. Принимая удар, сдвинулся назад, получая необходимое пространство.
Используя все, чем владел и чему научился, Свидетель всадил Утрату в сердце сулла.
Меч вошел со всхлипом, и свет луны потемнел.
Ночь потускнела. Главная самка вскрикнула. Метеоритная сталь сверкнула, как в грозу, когда суллы, защищая, сомкнулись вокруг нее.
- Убейте его! - крикнула самка.
Свидетель еще выдергивал меч из сулла, когда лезвия метнулись к нему. С кончика брызнула кровь. Со всех сторон к нему бросились суллы, замыкая круг. Свидетель вертелся, вращая Утрату как стрелку часов, обозначая защищаемое им пространство. Ему пришло в голову, что таким образом он, по крайней мере, избежит стрелы или отравленного дротика. Любой выстрел грозил задеть суллов.
Первый удар шел по плечу сзади, и он резко развернулся, чтобы его отбить. Он должен добраться до главной самки. Она должна заплатить за Адди Гана.
В то время как он отбивал удар по плечу, меч ударил в бедро сзади. Свидетель, вращая Утрату, споткнулся. Когда третий меч пробил грудную пластину на животе, в глазах замелькали красные точки. Он осел на одно колено, и суллы замкнули круг. Сдержанные и надменные. Они не получали удовольствия от смерти, которую несли, но ведь смерть все равно когда-нибудь наступит.
Свидетель получил по раненому плечу второй удар. Он наблюдал, как один меч отделился от стальной стены и по инерции шел вверх, чтобы потом пойти вниз. Для смертельного удара в сердце; он знал это лучше многих.
Он ощущал, как расходится воздух перед идущим к нему острием.
"Ковен вышел на охоту."
И змеиная ночь началась. Вокруг арены взметнулись бледные сверкающие чудовища. Они налетели подобно бескрылым драконам. Белая, обтекаемой формы голова метнулась вперед с силой падающего бича и сжала челюстями руку сулла. Метнувшись назад, тварь оторвала сулла от земли и выдернула руку из сустава. По трепещущему телу тут же ударила вторая змея, унося сулла прочь.
Суллы вокруг Свидетеля повернулись всем строем, подняв мечи, блистая доспехами, в свете луны лица казались мертвенно голубыми. Сулл, который чуть не достал Свидетеля смертельным ударом, пристально посмотрел ему в глаза. Он был немолод - рот окружен глубокими морщинами. И карие, на удивление, глаза.
- Кс'ал сано, - сказал он.
Сражайся с нами.
Свидетель выпрямился и убил его, пронзив сердце сулла Утратой.
Когда воины начали биться с налетевшими лунными змеями, Свидетель двинулся к главной самке. Арена выглядела ожившим кошмаром: бритвенно острые зубы и отражающая как зеркало чешуя. Лунные змеи вздымались, как демоны. Кровь суллов и змей заливала землю. Свидетель остался невредим.
Прислужники встали вокруг главной самки стеной. Лунные змеи неслись к ней, извиваясь, абсолютно беззвучно, волнообразно сокращая мышцы мускулистых тел. Чтобы защищать главную самку, прислужникам пришлось от нее отойти. Свидетель дождался, когда змеиная атака отвлекла трех человек, и шагнул в освободившееся пространство.
Самка узнала его и вскрикнула. Она была единственным суллом, кто это сделал, отметил Свидетель. Остальные сражались молча. Несколько слуг обернулись и обратили внимание на ее крик, но ковен, уже в полном составе, нападал свирепо и быстро. Один прислужник лишился головы. Другой упал, и три змеи разорвали его на части.
Главная самка навела лук на Свидетеля. Тот шел прямо на него. За самкой он заметил мать ковена, свою приятельницу, с которой делил сердце. Лунную змею. Ее чешуя в лунном свете сияла серебром, молочные глаза отливали голубизной. Ее челюсть приветственно открылась, и Свидетель ощутил, как отозвались мышцы его собственной челюсти. Чтобы сразить самку, они сработали в паре. Она, лунная змея, знала, что это его добыча, и положилась на него. Она своей великолепной обтекаемой головой, огромной, размером с волчью, ударила самку под руку, толкнув ее вперед и сбив прицел. Самка выпустила тетиву, и стрела угодила в ногу ее же прислужнику.
Свидетель описал Утратой круг. Когда приблизился к главной самке, рот ее открылся, и она прошептала несколько сулльских слов, быть может, молитву. Отбросила лук, и скрытая перчаткой уродливая правая рука дернулась к сердцу. Чтобы ее убить, ему пришлось проткнуть руку.
В конце концов она умерла достойно, с открытыми глазами, осознав совершенные ею ошибки. Свидетель вогнал Утрату по самую рукоять. Когда он принял ее теперь уже мертвый вес, по пальцам хлынула кровь. За ее спиной ждала лунная змея с покачивающейся в воздухе головой. Свидетель поднял глаза и встретился с ней взглядом.
И мир изменился для него окончательно.
"Убей для меня целое войско, Райф Севранс. Если мне покажется мало, я еще могу потребовать тебя назад."
Молочно-белыми глазами лунной змеи на него уставилась Смерть. Все это время она ждала там, вынашивая свои планы и выжидая.
Она рассмеялась. От этого мертвого ласкового звука в жилах застывала кровь.
- Ты думал, я от тебя отступилась? - спросила она.
Свидетель вздохнул. Он не знал, что еще сделать.
Смерть удалялась, оставляя за собой слабый смех и последнее слово:
"Кто присмотрит за Свидетелем?"
"Я."
Он не помнил, сколько простоял там с самкой, пронзенной его мечом. Лунная змея двинулась на арену поесть. Суллов почти не осталось. Редкие выжившие бились в темноте, ослабевая и совершая ошибки. До конца им оставалось немного. В воздухе стоял резкий запах змей. На опоясавшую арену стенку примостился ворон, и переваливаясь зашагал вокруг кровавой бойни. Свидетель удивился, что же тут ему надо, ночью-то?
Опустив кончик меча, позволил самке скользнуть на землю. Черная громада леса представлялась единственным местом, куда имело смысл идти. Наклонясь, он вытер лезвие Утраты полой платья самки. Не из презрения - просто лезвие должно быть чистым.
Выпрямившись, Свидетель повернулся к арене и ковену спиной. Он поднял маленький лук самки, ножны какого-то прислужника и еще несколько предметов. Лунная змея оцепенело лежала, вытянувшись вдоль тропы. Ее тело растянулось на тридцать футов. Свидетель пошел рядом с ней на север. По дороге он снял с себя броню, повесил меч и лук за спину. Теперь он мог передвигаться быстрее.
Он побежал. Лунный свет залил промежутки между кровавыми деревьями и кедрами, и дорога была как на ладони. Он продолжал бежать, все быстрее и быстрее, увеличивая расстояние между собой и суллами.
Наконец наступил момент, когда бежать больше не мог. Он перешел на шаг, но не остановился. Раны постепенно перестали кровоточить и начали схватываться. Когда пересохло горло, остановился у ручья, опустил голову в воду и стал пить.
"Не забывай, кто ты."
А что, если хочется забыть? Если, оглядываясь назад, видишь всех, кого потерял, и весь ужас, что натворил? Неужели с Лордом Вороном было так же? Не стала ли потеря памяти для него благом?
Свидетель снова перешел на бег, а луна начала садиться.
Он бежал, пока не начали путаться мысли; тогда лег наземь и уснул.