За окном грохотал настоящий ливень; от этого шума у Кенрика разболелась голова, но пока перед ним с поднятым мечом стоял Рейв, Кенрик мог только парировать. Он, как его учили, ощутил поток энергии из груди наружу через руки в лезвие, которое держал. Забывая весь прошлый опыт поединков, поднял меч и нанес удар по другому клинку, резкий и быстрый, как вспышка молнии.
Они так и остановились, рукоять к рукояти; Кенрик держал энергию, внимательно следя, чтобы она текла равномерно, отслеживая любые движения, направленные против него, стараясь уравновесить противодействие энергии Рейва, пытаясь...
- Дышите, милорд. Вы должны дышать, иначе свалитесь.
А, дышать - он снова забыл. С кружащейся головой и болью в груди Кенрик попытался чуть выдохнуть, но это нарушило весь баланс, и все рассыпалось. Откуда-то раздался скрежет; затем - вспышка, и его отбросило назад, где, запнувшись, он приземлился на пол - примерно туда же, куда падал последнюю дюжину раз.
- Проклятье! - выругался Кенрик, только на этот раз вставать не стал. Голова болела все сильнее, и все начинало раздражать. Был ли Рейв плохим учителем, или же он - плохим учеником? Все, что для него на самом деле имело значение - это то, что он учился, и учился быстро, но все же не настолько, насколько хотелось.
Рейв остался на месте, хотя его меч теперь находился в ножнах.
- Вы делаете успехи, милорд. Если не забудете дышать, найдете, что ваша выносливость утроилась.
- Я забываю о дыхании, - ответил Кенрик, отбросив меч и глядя, как тот, слегка вращаясь, скользит по холодному покрытому плиткой полу, пока внезапно не остановился у камина, указывая острием на дверь.
- Еще немного занятий, милорд. Все, что вам нужно. - Рейв всегда называл его милордом, словно допуская, что, несмотря на корону, которую Кенрик носил, называть его государем было бы преувеличением.
- Мне надоели упражнения. Мы занимаемся каждый день, утром и вечером, и я от них устал. - При новом ударе дождя, плеснувшего в стекло, он вздрогнул и сжал виски. Эта боль появлялась на каждой тренировке, и с каждым днем становилась лишь сильнее. Иногда ее удавалось заглушить парой глотков сладкого вина, но, когда они работали с мечом, вино замедляло реакцию, мешая достичь результата.
Он услышал, что Рейв удаляется от него, и вскочил на ноги:
- Подожди!
Юный малахи обернулся, с лицом, как всегда, невозмутимым и бесстрастным:
- Если вы больше не хотите заниматься, тогда я вернусь к своему народу.
- Я очень хочу учиться, но это не значит, что мне не надоело. И это не значит, что я тебя отпустил.
Рейв взглянул на него, словно его остановила решимость Кенрика.
- Ты уйдешь, когда я разрешу уйти, - рявкнул Кенрик, сам слыша неубедительность слов, которые пришлось повторить.
Рейв, однако, почему-то над ним не смеялся.
- Милорд, вы пытаетесь за несколько недель научиться тому, на что у нас уходят годы. Поэтому-то вы испытываете боль. Чтобы от нее избавиться, нужно прекратить занятия.
- Но мне нужно тренироваться! - крикнул Кенрик и вздрогнул снова, когда собственный крик отдался в помещении эхом. - Мне нужно, - шепотом добавил он. Со вздохом направился к камину и столу. Огонь прогнал утреннюю прохладу; вино смягчило головную боль. - Расскажи мне, - продолжил Кенрик, опускаясь в мягкое кресло и откинув голову на спинку, - расскажи мне о даззир.
Он наблюдал, как молодой малахи борется сам с собой, и взмахом руки указал на кресло. - Садись. Расскажи мне о даззир и Де Массе.
Рейв сел на кресло напротив, осторожно отодвинув с дороги меч. Даже сейчас он сел прямо и неподвижно, словно удобство казалось ему проявлением слабости. Барон Де Массе был суровым учителем.
- Даззир всегда были армией Каббалы, - тихо начал он, глядя не на Кенрика, а на пятно на стене позади него. - Вначале они были просто солдатами, искусными в обращении с оружием, тогда как другие последователи были художниками или фермерами, священниками или кузнецами. С течением времени Каббала использовала ручной труд все меньше и меньше, вместо этого обменивая на золото свои знания и мастерство. Каббала стала очень богатой, но и требования к даззир в результате возросли. Дворцы частенько подвергались нападениям, с вооруженной охраной путешествовали торговцы. Каббале требовались какие-то приемы, гарантирующие ее выживание, в которых не сомневалось бы ни одно высокое лицо, которому они приходили на помощь. Так что даззир начали развивать навыки, сочетающие колдовство и владение мечом. За двадцать лет они создали себе такую репутацию, что нападения на дворцы прекратились, а их повсюду начали считать лучшими воинами.
Кенрик услышал в голосе малахи гордость, почувствовал его волнение. Разве это не были, в конце концов, его предки?
- Именно даззир впервые разработали процесс под названием Фолинет аро Шар.
- Что это такое? - Кенрик оживился и пристально посмотрел на Рейва.
- Это кормление кровью. Первоначально оно создавалось, чтобы даззир могли применять кровь поверженных врагов для укрепления сил и исцеления ран. Его предполагалось использовать только в чрезвычайных ситуациях, на поле боя.
- Но сейчас Нэш использует его для обновления и омоложения.
- Да, или его разновидность. То, что он делает, занимает несколько дней, не минут, и он использует...
- Кровь колдунов, - вставил Кенрик. Он сам пользовался такой кровью, чтобы убрать с лица шрамы, и, если бы ему удалось, пустил бы в ход кровь девочки Дугласов. Он знал об этом так мало, но был в курсе, что чем сильнее колдун, тем качественнее восстановление. - Расскажи мне о Нэше и Де Массе.
- Они были врагами, - скупо ответил Рейв.
Кенрик хмыкнул.
- У Нэша есть друзья?
- У Де Массе были - и есть.
- Так как они сотрудничали, если враждовали?
- У них были общие цели, или так считал барон. Для их достижения они и использовали друг друга, но в последние годы...
- Что? - Взгляд Кенрика сузился. Эту историю он хотел услышать.
- Леди Валена - мой учитель ее любил, и мы верим, что она его любила. Он часто уезжал и навещал ее, когда Нэш не мог заметить. Мы полагаем, что леди Валена как-то связана со смертью учителя.
Кенрик помнил Валену; она делила постель с его отцом, была его постоянной спутницей; он помнил, как порой она шепталась в уголке с Нэшем. Но отец был привязан к Нэшу Узами, и был не способен принимать собственные решения. А какая женщина станет спать с мужчиной по приказу другого?
- Но ты сказал, что Де Массе умер здесь? - спросил он.
- Да, - я думаю, он умер, чтобы ее защитить.
- Ты считаешь, ему удалось?
Рейв опустил глаза.
- Если должно, мы отомстим за учителя и леди Валену. Если она с Нэшем, мы освободить ее не сможем. Освободиться она может только сама.
Кенрик фыркнул, затем, замирая в ожидании ответа, спросил:
- Ты не знаешь, как выяснить, когда Нэш собирается вернуться в Марсэй?
Последовало долгое молчание, пока Рейв поднимался с кресла. Задержав руку на спинке, он повернулся и сказал:
- Его видели на подъезде к замку Рансем. Думаю, до возвращения сюда остались считанные дни.
- А когда это будет?
Лицо малахи не изменилось. Он пошел к двери, тихо произнеся "хорошего дня, милорд". А потом исчез, и лишь в углах комнаты таяли отзвуки его ненависти.
*
- Мне нужно знать, Осберт, что ты собираешься делать. - Годфри упер руки в бока и посмотрел из окна на монастырь внизу, где хотел сейчас находиться. Но на открытом воздухе поговорить они не смогли бы, по крайней мере, не в этом городе, и не тогда, когда речь шла об измене.
- Почему я должен решать сейчас? Ты что-то знаешь?
Годфри застонал.
- Почему ты упорно настаиваешь на этой абсурдной позиции? Мы уже обречены, ты и я. В один прекрасный день Нэш вернется и припомнит, что я сделал, и догадается, что спас меня ты.
- Это точно значит, что ты должен покинуть город?
- И оставить церковь и братьев в такое сложное время, когда меня со всем доверием произвели в епископы? - Годфри изучал человека, от которого порой приходил в отчаяние. Осберт сидел на стуле, скрестив ноги, с мантией, ниспадающей изящными складками - прямо символ человека, которого мало что волнует. Но образ рушился, едва стоило увидеть его глаза, где запечатлелся постоянный страх, в котором он жил. Именно к этому страху и взывал Годфри. - Если ты надеешься совершить что-то полезное,решаться нужно сейчас. Тебе надо спланировать, что будешь делать, чтобы потом на все было время.
- Я снова спрашиваю, ты что-то знаешь?
- Я знаю, что однажды - будь то завтра или на следующий год - между Робертом Дугласом и Кенриком вспыхнет война. Тебе нужно заранее решить, чью сторону ты выбираешь. И не смей вспоминать поговорку о присоединении к победителям, иначе вышвырну тебя на улицу! - Осберт начал хихикать, и Годфри добавил: - Если считаешь это шуткой...
Улыбка Осберта почти не изменилась.
- Годфри, вы не можете поручиться за совесть каждого священника в вашей пастве...
- Я бы поручился.
- А вот я не могу управлять душами гильдийцев. Мой предшественник Вогн владел их сердцами, и завоевывал их расположение ненавистью к колдовству. С его исчезновением и возвышением Кенрика гильдийцы повсеместно пришли в замешательство. Я не знаю, что им ответить. Я не могу открыто выступать против Кенрика, тем не менее это именно то, чего они от меня ждут. Я не такая яркая личность, как Вогн, с его умением завоевывать сердца...
- С его злобным извращенным воображением.
Осберт встал рядом, его голос упал.
- Я не смогу повести их туда, куда они не хотят.
- Но именно это ты и должен делать. По крайней мере, ты должен готовить своих воинов.
- Иначе их можно будет использовать против вашего дела?
Годфри, нахмурившись, отвернулся. Этот спор всегда заканчивался так.
- Однажды, когда ты соберешься, Осберт, тебе не хватит времени - и меня не будет, чтобы помочь тебе сражаться с совестью.
- Ну, если ты прав и Нэш придет за нами обоими, то этот день уже недалек, верно?
- Возможно. - Годфри подошел к письменному столу и достал полученное утром письмо. Оно заставило его потерять аппетит. - Ты знаешь селение Фенлок?
- Нет, - ответил Осберт, вернувшись в кресло. - А должен?
- Оно стоит неподалеку от развалин Элайты, и всегда было верно графам Элайты. В деревне стоит монастырь, который, пока Гильдия не забрала под контроль работу в лечебнице для бедняков, уделял внимание нуждам селения и окрестностей. Последние годы число монахов, очевидно, уменьшалось - но за последние полгода или около того их число более чем удвоилось.
Осберт поднял брови, хотя не увидел в сообщении особой ценности. Годфри продолжил, глазами выхватывая фразы.
- Похоже, в развалинах Элайты произошло несколько чудесных событий: таинственные огни в ночное время, призрачные движущиеся фигуры, появляющиеся и исчезающие лики, раздающиеся голоса, следы, проступающие на снегу.
Вздрогнув, Осберт еще раз поднялся на ноги; вся наигранная беззаботность исчезла.
- Но ты сам говорил, что однажды встречался с Дугласом, МакКоули и остальными. Наверняка это просто...
- Около недели назад один из монахов сам видел на утесе перед замком некую фигуру. Он видел, как с рук фигуры сорвалась молния, а затем в небе вспыхнул свет. - Годфри не обратил внимания на растущее смятение Осберта и продолжил: - А еще чудеса. Зачали бесплодные женщины, прозрел слепой ребенок, у мечущихся в лихорадке спал жар, исцелились раны. Случаи один за другим, Осберт, и в глубине души я знаю - это только начало.
- Для расследования этих событий меня попросили направить эмиссара, чтобы проверить, не отнесу ли я их к новому воплощению Минеи.
Осберт сомкнул глаза.
- Дженнифер Росс.
- Мне снова и снова вспоминается, что отшельник из Шан Мосс уже много лет проповедует неизбежность ее возвращения, что она появится, чтобы сразится с тьмой, что ее время пришло. Сообщения идут отовсюду; каждый монах, желающий стать духовидцем, в последние недели прислал мне описание видений. Как будто они хотят, чтобы так и случилось.
Осберт встретил его взгляд.
- Она не погибла в огне в Клоннете. Она была в Шан Моссе - ее видело множество людей, поэтому они знают, что она жива. Но они также видели, как она колдует.
- В самом деле? Она именно колдовала? Или это было что-то другое?
- Ох, Годфри, не говори мне, что всему этому веришь! Она - колдунья! Как она может быть воплощением Минеи, когда...
- Я не знаю, - ответил Годфри, откладывая письмо - но могу тебе сказать: если Дженнифер Росс богиня, тогда эта война вот-вот начнется, и тебе, мой друг, нужно определиться, будешь ты умирать ни за что - или же за правое дело.
Осберт со стоном запустил руки в редеющие волосы.
- А можно выбрать, чтобы не умирать? - Годфри ничего не ответил; спустя мгновение Осберт подобрал мантию и поглядел в сторону. - Я не могу вести их туда, куда они не хотят.
- Осберт, - Годфри чуть усмехнулся, - если ты их не поведешь, они не пойдут.
*
Нэш подождал, чтобы стемнело: он всегда предпочитал проникать в Марсэй со стороны реки и ночью. Так он мог попасть в ничего не подозревающий город - и, в конкретном случае, к ничего не подозревающему королю.
Он плыл на баркасе, слушая плеск, с которым погружаются и скользят в воде весла, наблюдая, как рябят в воде отражения фонарей с других судов. Слушал, как перекликаются между собой, спускаясь по реке к морю, чтобы забрать груз или избавиться от него: прибытие и убытие, торговый круговорот. Затем появились огни города, мокрого от дневного дождя, и тусклого, словно ждущего лета, чтобы засиять красками.
Он рассматривал картину, пока перед ним не выросли черные городские стены, заставив посмотреть вверх и вспомнить.
- Теймар?
- Да, хозяин?
- Посланник будет меня ждать?
- Да, хозяин. И он привез золото.
- Хорошо. - Приблизившись к узкой пристани, судно стало слегка раскачиваться. Гребцы прекратили работу, и баркас скользил до полной остановки, где его быстро зачалили. Когда Нэш сошел на берег, Теймар и его люди последовали за ним; они вместе прошли в переулок и начали подниматься к замку по лестницам.
Посланник ждал его, как и договаривались, за Водными воротами. Мужчина выглядел совершенно недовольным, не говоря уже о холоде; костюм господина с юга для этой страны не годился. К этому времени, после столь многих встреч, человеку следовало научиться одеваться в соответствии с погодой, а не со своими обычаями
- Приветствую вас, - произнес посланник, отдавая легкий поклон, словно считая, что Нэш его не достоин.
Нэш сразу перешел к делу.
- Золото?
У ног посланника стояли четыре внушительных баула; Нэш махнул своим спутникам, и все, кроме двоих, двинулись забирать груз. Когда золото унесли, он жестом указал на двух оставшихся телохранителей.
- Эти должны были перейти в ваше распоряжение, - сказал он посланнику.
- Должны были? - Посланник нахмурился
- Думаю, теперь они нужны мне больше, чем вашему хозяину.
- Тогда я беру золото и возвращаюсь домой. - Посланник выпрямился во весь немалый рост и свирепо посмотрел на менее высокого собеседника.
- Думаю, что нет, - улыбнулся Нэш. - Видите ли, золото мне нужно настолько же, насколько и эти люди. Уверяю, вас никто не хватится, и через несколько месяцев, когда вы не вернетесь домой, вместо вас пришлют другого, а я скажу, что вы здесь не появлялись. Ваши хозяева поинтересуются, не пропали ли вы с золотом, которое должны были отдать мне, и затем продолжат торговлю рабами, чем последние годы занимались вы.
- Но - но так нельзя! - посланник начал заикаться. - Я...
- Несчастный случай, - кивнул Нэш телохранителям. - Спрячьте тело, чтобы никто не нашел. - И он, не оглядываясь на сопротивляющегося посланника, начал подниматься по лестнице вверх, перепрыгивая через две ступеньки, и улыбнулся, когда драка за его спиной сменилась тишиной.
Рвать такую выгодную связь было обидно, но между Кенриком, и, возможно, мстительными малахи - и Врагом, который вскоре должен был постучать в их двери - он нуждался во всех, кого мог найти; набирать для наложения Уз малахи-новобранцев становилось все труднее. Да и войска стоили дорого, золото пригодилось бы.
Добравшись до излюбленных апартаментов в башне, он вздохнул чуть ли не с удовольствием. Слуги зажгли камины и свечи, открыли окна, чтобы освежить воздух. Ему хотелось запустить руки в золото, которым расплатится с новой армией; посетить Валену в ее новом жилище; но имелось и другое, что требовалось сделать незамедлительно.
Теймара он оставил при себе - ни один достойный человек не передвигался по городу без свиты, и он не мог себе позволить выставлять напоказ своих связанных Узами малахи. Он прошел малым двором, и затем в больший. Там стояли солдаты, сырым весенним вечером ходили и другие люди, так что особого внимания на него никто не обратил.
Нэш шагал по ступеням через одну, получая удовольствие от того, что Теймар, молодой тридцатилетний мужчина, поспевал за ним с большим трудом. Новое тело было потрясающим; неужели бессмертие ощущается так каждый день?
Поднявшись на первую лестничную площадку, он спросил у стражника, где король, прошел до конца коридора, кивая и улыбаясь всем, мимо кого проходил - они останавливались и хмуро смотрели вслед.
Приблизившись к входу в королевские покои, он открыл их взмахом руки, не утруждаясь церемониями, получая удовольствие от распахнутых глаз стражей, стоящих по бокам от двери. В комнате, прогоняя вечернюю прохладу, трещал камин, а стол ломился от вкусно пахнущих блюд. Несколько апатичных мелких лордов из свиты Кенрика, потягивая вино, слонялись, страдая по какой-нибудь хорошей смертельно опасной битве. Когда Нэш нашел короля, глаза Кенрика от удивления расширились, и Нэш с радостью заметил в них ужас.
Он должен был признать, что в наши дни как оружие можно использовать почти все. Изящно взмахнув рукой, он низко поклонился.
- Приветствую вас, государь. Я вернулся ко двору. - Учитывая, что он никогда не спрашивал разрешения удалиться, Нэш просто наслаждался лицемерием своего приветствия.
Оправдало поездку лицо Кенрика - вот причина, по которой Нэш пришел к нему сам, не дожидаясь, чтобы Кенрик прознал о его приезде как-то еще. Король смотрел на него с побелевшим лицом, с открытым ртом, словно его прервали на полуслове.
- Государь? С вами все хорошо? - Нэш изобразил участие и приблизился, почти рассмеявшись, когда Кенрик отступил назад.
- Да. - Кенрик взял себя в руки, но цвет лица контролировать не мог. - Я в полном порядке. И желаю знать, где ты последние недели находился?
Нэш расплылся в улыбке.
- Работал для вас, государь.
- В самом деле? - Кенрик прошел мимо, умышленно ударив по плечу, заставляя Нэша подвинуться. Подойдя к столу, налил себе большой кубок вина и одним залпом его осушил. Придворные настороженно за ним наблюдали.
- Да, государь, в самом деле. - Нэш развел руки, намеренно объединяя жестом всех этих праздных людей. - Я вернулся вовремя. Я раскрыл заговор, государь.
Кенрик почти сделал большие глаза, но вовремя остановился. Взамен жестом предложил Нэшу продолжать.
- Я предлагаю вам объявить мобилизацию, государь.
- Для чего? - Кенрик, наконец, пришел в себя, хлопнув кубком по столу. - Хотите заставить меня опустошить казну, выставив постоянную армию против ничтожной угрозы, которую ты вообразил?
- О, эта угроза очень реальна. Она исходит от Мятежника, Роберта Дугласа.
При этих словах Кенрик замер.
- Что с ним? - спросил он.
- Измена, государь. - Нэш умышленно сделал паузу. - У него ваш кузен Эндрю, герцог Эйра, и Роберт собирается посадить его на трон.