Харламова Элена Юрьевна : другие произведения.

Части 1-2

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это немного исправленные и объединенные части 1 и 2 с иллюстрациями

  ЧАСТЬ 1
  
  
  ГЛАВА 1
  
  Будучи в здравом уме и твердой памяти, Роберт Левелин ни за что на свете не повелся бы на подначки своего Первого министра. Скорее всего, он просто послал бы этого самого министра в определенное место. Но здравый ум, равно как и твердая память, временно пребывали в коме по причине нахождения их обладателя в несколько неадекватном состоянии. Проще говоря, в тот момент он был вусмерть пьян.
  Вообще-то, достопочтимый Государь Темных элларов, хозяин Дозорной Башни, хранитель Дорог Перекрестка и прочая и прочая, в отличие от того же Первого министра алкоголь не уважал, хотя лично ему, равно как и любому нормальному эллару, никакие неприятные последствия чрезмерного употребления не грозили. Впрочем, назвать его типичным элларом было бы чрезвычайно неправильно. В отличие от своих сородичей, Роберт Левелин терпеть не мог предаваться всевозможным излишествам, суров был не по годам и собственных подданных старался держать в ежовых рукавицах. В кои-то веки расслабился - и вот вам результат! Протрезвев, как и положено, не более чем через полчаса, Левелин вспомнил опрометчивую клятву, данную собутыльнику, и пришел в ужас. А так же в дикую ярость, что, опять-таки, совершенно ему не было свойственно. Поэтому его сестра, Мелузина Левелин, поднявшись в свои апартаменты и протянув руку к двери собственного кабинета, оной дверью едва не была размазана по стенке. Тяжелое резное произведение искусства периода Восстановления повернулось на петлях с такой резвостью, словно кто-то от души пнул его ногой с обратной стороны. Собственно, так оно и было, ибо в дверном проеме возник сам Темный король во всей прелести своего царственного гнева.
  --Убью!!! В порошок сотру паршивца! Где этот...
  Далее последовало красочное описание вышеупомянутого паршивца с самыми что ни на есть кровожадными посулами. Слегка обалдевшая от столь непривычного зрелища Темная принцесса изумленно взирала на старшего брата, теряясь в догадках, что могло до такой степени вывести его из равновесия.
  --Роберт, ты в своем уме? - поинтересовалась она, сообразив, что задушевный монолог брата еще далек от завершения, а в кабинет ей все-таки попасть не мешало бы. Оборвав свое живописное выступление на полуслове, Левелин перевел взгляд на Мелузину и неожиданно кротко поинтересовался:
  --Роланда не видела?
  --Ах, вот оно что, - засмеявшись, принцесса легонько отодвинула Левелина и переступила порог. - Опять он тебя допек... Послушайте, господа, это уже ни в какие ворота не лезет!
  Ее возмущение вполне можно понять. Возвращается чело... э-э... эллар... элларана домой с твердым намерением поработать над документами, а застает в собственном кабинете, во-первых, злого, как сто демонов, короля, во-вторых, густой сивушный дух, в-третьих, для полноты картины, батарею кувшинов и бутылок всех мастей на массивном рабочем столе. Спрашивается, этим поросятам больше напиться негде было, как только в личном кабинете главы Департамента внешней разведки? Более того, в данном помещении явно имела место быть небольшая битва магов, потому что стены оказались покрыты копотью, а к ароматам ядреного гномьего самогона примешивался резкий запах гари.
  --Ваше Величество! - принцесса горестно воздела руки над головой. - Ну чем же я опять провинилась?! Что за свинство, в конце концов!
  --Извини, - судя по виду, Его Темное Величество ни капельки не раскаивался. - Оно того стоило. Если бы мне удалось его как следует поджарить...
  --Не удастся, - бесцеремонно перебила его сестра, негодующе и вместе с тем язвительно сверкая глазами. - Уж угораздило его родиться водяным.
  Пройдя к своему столу, Темная принцесса раздраженно швырнула на него кожаные перчатки и пухлую папку с бумагами.
  --Извини, - уже гораздо тише повторил Левелин. - Понимаю, сам виноват, уши развесил... Когда он понял, что сейчас его будут убивать, сиганул в окно. А я в таком состоянии левитировать не могу. Вот и пришлось по-простому, шариками...
  Не подобает королю оправдываться перед кем бы то ни было, даже если этот кто-то собственная сестра и по совместительству начальник внешней разведки Темных элларов, но совершенно убитый вид и полный мировой скорби взгляд сделали свое дело: Мелузина помахала руками, убирая сотворенное в ее кабинете безобразие, присела на краешек стола и с многострадальным вздохом поинтересовалась:
  --Мой-то кабинет за что?
  --Вообще-то я тебя искал. Потом скажу - зачем. Роланд уже был здесь...
  --Тоже меня искал?
  --Нет, ждал. Я присоединился, посидели, поговорили...
  --А потом как-то незаметно появилась бутылочка, - хмыкнула принцесса, - потом еще бутылочка, потом кувшинчик... кстати, надо проверить подвал на предмет наличия коньяка... потом много кувшинчиков... Не кабинет, а проходной двор какой-то. Я же просила не вламываться сюда без приглашения, вот возьму и поставлю сигнализацию на испепеление. Достали, господа! - честно призналась она напоследок.
  --Это не самое страшное.
  Голос короля был настолько печален, что Мелузина всерьез встревожилась. Что такого мог натворить неугомонный де Бирс, что даже Его Занудное Величество (ну зануда он, зануда, что уж отрицать, шуток не понимает, праздников не понимает, даже делегацию риллов запретил трогать, хотя ребята они душевные, на тот маленький розыгрыш не обиделись бы) расстроился до глубины своей не поддающейся никакой логике души?
  --Он стребовал с меня клятву.
  --Какую? Надеюсь, не просил принести меня в жертву.
  --Нет, - печально вздохнул король. - В жертву принесут меня.
  Пару секунд помолчав, Темная принцесса выдала такой многоэтажный перл, что ее брат, поморщившись, отступил на пару шагов.
  --Мелузина! Ты же дама, в конце концов, а не какой-нибудь тролль-наемник!
  --Ты помнил об этом в тот момент, когда назначал меня военным министром, а потом отдавал мне этот Департамент? - ехидно поинтересовалась принцесса. - А с людьми я, по-твоему, должна общаться исключительно на Высоком Виареа? Короче, прекрати строить из себя придворного павлина. Этот..., ... его и в ...., взял с тебя клятву обзавестись королевой? Все, как в предсказании?
  --Да, - коротко подтвердил Роберт, - а ругаться все - же перестань. Мне можно, я - король, а ты должна подавать своим сотрудникам пример сдержанности и благовоспитанности.
  --Как только появится в поле зрения хоть один сотрудник - тут же подам ему кучу всевозможных примеров. Я, к твоему сведению, тоже не крестьянская дочь, а выражаются у нас похлеще пьяных матросов на кораблях моих кузенов. Правда, шепотом и с оглядкой, зато от души.
  --Как бы то ни было, - Левелин решительно прервал нервный монолог любимой сестрицы, - в течение месяца я должен найти себе жену. Да будь оно все неладно! Заграбастаю первую попавшуюся девицу не слишком страшной наружности и дело с концом... Что-нибудь придумаю, король я здесь, в конце концов, или так, погулять вышел!
  С этим невнятным восклицанием Его Величество исчез, не утруждая себя хождением по многочисленным лестничным пролетам Дозорной башни. Мелузина тяжело вздохнула, побарабанила острыми коготками по гладкой столешнице, легко спрыгнула со стола и подошла к висящему на стене зеркалу, увитому диким виноградом почему-то синего цвета. Из зеркала на принцессу мрачно взирала высокая темноволосая красавица слегка разбойного вида в униформе Департамента внешней разведки Вековечного леса (облегающие брюки и тонкая куртка из темно-зеленой замши).
  --Что делать будем? - угрюмо поинтересовалась принцесса у своего отражения. Отражение смущенно развело руками.
  --Ну и ладно.
  Она отвернулась от зеркала и негромко произнесла:
  --Роланд де Бирс, где бы ты ни был, немедленно ко мне. Иначе найду сама, хуже будет.
  Роланд де Бирс был безобразно молод. В самом деле, шестьсот сорок восемь лет для эллара не возраст. Поэтому когда Темный король предложил свежеобразованную должность Первого министра своему лучшему другу, его подданные вполне резонно возмутились. Какой министр может получиться из малолетнего раздолбая?! А вот получился. Это он предложил королю все силовые министерства по очереди отдавать Мелузине, которая из сборища пусть и отличных воинов, но все же одиночек, создала превосходную армию, а разведка Вековечного леса при ее руководстве стала по праву считаться лучшей на континенте. Это он заключил договор о военно-экономическом сотрудничестве с многочисленным и воинственным, но нелюдимым народом риллов, после чего все облизывающиеся на просторы Вековечного леса государства разом приуныли. Это он настоял на организации посольств в каждой более-менее приличной стране, что привело к резкому повышению авторитета Темных элларов на всем Восточном материке. Он даже ухитрился помириться с Фарвегоном, что в принципе считалось невозможным, ибо те вот уже добрую тысячу лет бережно лелеяли давнюю обиду на Эллион. В общем, его заслуги перед короной были велики и оценивались по достоинству. Но временами его разгильдяйская натура проявляла себя во всей красе и Мелузина готова была прикончить Роланда собственными руками, что, впрочем, не мешало им относиться друг к другу с величайшим доверием и даже некоторой нежностью.
  --Я не хотел, даже не думал, оно само получилось...
  Сначала в кабинете появился голос, а потом возник и сам Первый министр, пристыженный и даже словно уменьшившийся в росте. Весь его вид столь живо изображал раскаяние, что Мелузина не выдержала и засмеялась.
  --Ах ты, обормот. Ты что же, хочешь меня уверить, что сожалениям твоим нет предела?
  --Нет, - уяснив, что прямо сейчас его расчленять не будут, Роланд приободрился и нахально плюхнулся в мягкое кресло. - Ни о чем я не сожалею. Давно надо было Наше Величество напоить.
  --Ты издеваешься?! Ты хоть понимаешь, что натворил?
  --Понимаю, - неожиданно резко ответил Роланд. Выпрямившись в кресле, он мрачно глянул на Мелузину; его серые глаза потемнели от сдерживаемой обиды. - А ты понимаешь, что так больше не может продолжаться? Темным элларам НУЖНА королева, иначе мы просто перестанем существовать как вид. И не говори, что ты об этом не думала!
  --Но не таким же способом! - возмутилась в ответ принцесса. - Ты просто не оставляешь ему никаких шансов...
  --На что? Найти элларану? Один раз он уже собирался жениться на своей. Тебе напомнить, что из этого вышло?
  Мелузина отшатнулась от него, сжав кулаки.
  --Сволочь. Гадина. Убью, - прошипела она сквозь зубы и не замедлила воплотить слова в жизнь. По кабинету пронесся вихрь из двух элларов и четырех мечей, вследствие чего рухнуло два стеллажа с документами, развалилось пополам кресло и разбилось одно высокое витражное окно. В конце концов Роланду удалось выпрыгнуть на балкон и, вскочив на низенькую оградку, он посоветовал:
  --Хватит оттачивать на мне боевые приемы, я тебе не фантом для битья. Прости за грубость, я действительно свинья распоследняя, только я всё-же прав.
  Несколько секунд друзья-противники сверлили друг друга негодующими взглядами, потом Мелузина медленно опустила клинки.
  --Только попробуй еще раз так сделать, - тихо предупредила принцесса. - Плевать на все, я тебя все-таки прикончу.
  Через полчаса в восстановленном кабинете Роланд и Мелузина выясняли, какая именно королева требуется родному народу для полного счастья.
  
  
  
   Склонив голову набок и высунув кончик языка, Фин Маккензи легкими касаниями наносила на холст последние мазки. Вокруг бушевало такое неистовое великолепие весенних красок, что ей порой стоило огромных усилий сосредоточиться на сидящей в траве с одинокой розой на длинном стебле в руках девушке. Фин Маккензи заканчивала портрет своей подруги Кроны Сидней, который обещала уже несколько лет и до которого, наконец, дошли руки.
   Розовое платье Кроны ярким пятном выделялось среди всевозможных оттенков зелени и бесконечной пестроты цветов, привлекая к себе внимание и лаская взор. Девушки расположились на берегу неширокого, но буйного ручья, весело звенящего свою песенку на опушке старого леса недалеко от Сент-Мозеса. Странное для этих мест название заслуживало отдельной истории, жители же маленького городка на границе горной Шотландии давным-давно к нему привыкли и оно их вовсе не удивляло. Оставив машину на стоянке мотеля, подруги дошли до леса пешком, потому что молодая художница считала кощунством вторгаться в созданное природой совершенство на чадящем и грохочущем творении рук человеческих.
   Отступив на шаг, Фин критически оглядела своё произведение, посмотрела на неподвижную Крону, вновь перевела взгляд на холст и неуверенно протянула:
   --Кажется, я закончила.
   С преувеличенно громким вздохом Крона повалилась на траву, раскинув руки и закатив глаза.
   --Благодарю тебя, Господи! - жалобно простонала она. - Еще немного - и я бы здесь окаменела.
   --Ты отвратительно неблагодарна, - назидательным тоном заявила Фин, с улыбкой глядя на подругу. - Я трудилась в поте лица, можно сказать, не покладая рук...
   --А я просто поросенок, - безмятежно согласилась Крона, не открывая глаз. - И как ты меня терпишь столько лет?
   --Сама удивляюсь. Иди, посмотри, что получилось.
   --Заранее содрогаюсь, - замогильным голосом сообщила Крона. - Наверняка на себя не похожа.
   Фин только хмыкнула, собирая кисти. Вести себя иначе её подруга не умела и к ней приходилось просто привыкать. Впрочем, они были знакомы с детства и времени у Фин было предостаточно. Их дружба - как раз тот случай, когда противоположности сходятся. Общим у них было только шотландское происхождение. Крона Сидней, смешливая и несколько циничная особа двадцати пяти лет от роду обожала шумные компании и новые знакомства, тогда как Фин предпочитала одиночество и, в некоторой степени, витание в облаках. Даже внешне подруги разительно отличались. Крона - темноглазая шатенка с короткой стрижкой, не признающая иной одежды, кроме джинсов и рубашек; Фин - блондинка с загадочными ярко-зелёными глазами, обожала сама придумывать и шить потрясающе красивые наряды. Впрочем, сейчас именно она красовалась в заляпанных краской бриджах и завязанной узлом на животе клетчатой рубашке, а Крона одолжила у Фин одно из её невероятных платьев.
   --Посмотри, Крона, - Фин хитро прищурилась, - по-моему, на портрете ты гораздо лучше, чем в жизни.
   --Будем считать, что я этого не слышала, гадкая ты девчонка
   Крона сделала обиженное лицо, приняла вертикальное положение и помотала головой, вытряхивая из волос травинки.
   Фин спустилась к ручью, чтобы вымыть руки, с улыбкой слушая восторженные охи и ахи Кроны. Что ж, надо признать, работа удалась. Работая в основном на заказ, она могла позволить себе и отдых, коим считала работу над портретом Кроны.
   Между тем солнце клонилось к западу, уже цепляясь краем за верхушки деревьев. По кронам прошелестел ветерок и Фин невольно подняла голову, услышав этот шорох.
   --Эй, Фин, ты там не уснула?
  --Ещё не сплю, но очень хотела бы, - призналась она Кроне, мягким движением поднялась с колен и обернулась к подруге.
   --Заверни его в холст и иди к машине. Я догоню.
   Крона согласно кивнула.
   Фин осторожно вошла в воду. Ручей казался слишком холодным после нагретой солнцем земли и Фин непроизвольно затаила дыхание; это было так приятно, горячее солнце и прохладная вода, что она тихо засмеялась, быстро переступая босыми ступнями по разноцветной гальке. Запрокинув голову, она запустила пальцы в небрежно свернутые на макушке волосы и через несколько секунд волнистые пряди беспорядочно рассыпались по плечам, отливая всеми оттенками золота в лучах заходящего солнца. Закрыв глаза, она внимала звукам леса - тихое журчание воды, пение птиц и невнятные, таинственные шорохи вокруг. Она любила уезжать из города, потому что всегда чувствовала себя гораздо лучше вне его пределов.
  Сразу за ручьем начинался лес. Сначала низкие кусты, потом редколесье, а потом почти настоящая чаща. Лес был знаком до последнего листика, потому что все дети в Сент-Мозесе обожали играть в Робин Гуда именно в этом самом лесу. В свое время не миновала чаша сия и Фин, постоянно ходившую хвостом за старшим братом, хотя мальчишки неохотно брали ее в игру, да и то только после решительных приказов Квентина. Она обожала этот лес.
  Две пары глаз, темно-карие и серые, жадно рассматривали улыбающуюся девушку, подставившую солнцу лицо.
  --А мне больше понравилась брюнетка. Она такая... м-м-м... аппетитная.
  --Кому какое дело до твоих пристрастий, бабник несчастный? Эта подходит. Даже искать больше ничего не надо.
  --Вот еще! У нас весь город впереди.
  --Замяли тему, дорогой. Неужели ты не видишь? Она не просто красива, она светлая и теплая, как солнечный луч. Это гораздо больше, чем я надеялась найти.
  --Я понял. Ты права, как обычно. Теперь надо как-то их столкнуть друг с другом.
  --Это уж моя забота. А ты постарайся не выпускать Роберта сюда, пока не придет время.
  --Вот интересно, что это ты вдруг так загорелась моей "безумной" идеей?
  --Не ехидничай, тебе это не идет. Куда деваться? Освободить брата от опрометчивой клятвы я не в силах, значит, надо брать ситуацию в свои руки. Да-а, заварил ты кашу...
  --Подумай сама, Мелузина, она же смертная. Полстолетия плюс-минус десяток лет - и все! Главное, чтобы она успела родить ему наследника.
  --Роланд! Ты ли это? Столь циничные речи обычно моя прерогатива.
  --Я не циник, я реалист. Хотя... Знаешь, что странно? Я не могу ее просмотреть.
  --Ерунда. Ты даже магов сканируешь без особых усилий, а она просто...
  --А если не просто?
  --Может быть, коль скоро город стоит на Перекрестке. Но не может же она быть...
  --А если может?
  --Не может.
  --Не упрямься. Надо изучить ее получше, а там посмотрим.
  --Сделаю.
  --Ты?! Сама?
  --Ну да, а то совсем квалификацию потеряю. Кто тогда будет сотрудникам положительные примеры подавать?
  Даже при самом пристальном рассмотрении невозможно было обнаружить элларов, неподвижно замерших на опушке леса. Так, игра света и тени, а голоса не громче шепота легкого ветерка в кронах молодых деревьев, покрытых едва распустившимися листочками. Но девушка внезапно открыла глаза и, прищурившись от яркого солнышка, стала пристально вглядываться в зеленеющие на другом берегу ручья деревья. Эллары застыли, даже дышать перестали, хотя что за глупость, она никак не может их увидеть, но мало ли что в этой жизни бывает.
  Сердце внезапно стукнуло тревожно и Фин медленно отступила назад, обшаривая взглядом опушку. Там, естественно, никого, да только художница привыкла доверять своим предчувствиям, а они оч-чень недобро загомонили, умоляя поспешить отсюда. Подальше. И побыстрее.
  
  ГЛАВА 2
  
  "Ягуар" цвета пламени смотрелся на неширокой центральной улице Сент-Мозеса примерно как распустивший хвост павлин в загаженном разношерстными обитателями курятнике. Лихо пролетев мимо аккуратных домиков, он остановился возле продуктовой лавки с гордым названием "Сердце короля". По какому случаю более чем скромному магазинчику присвоили столь звучное наименование Мелузину Левелин не интересовало ни в малейшей степени. Узнав у шокированной владелицы, самолично восседающей за прилавком, где у них проживает молодая художница, предпочитающая писать портреты на опушке леса, Мелузина лаконично поблагодарила и "ягуар", коротко взвыв, унесся на окраину города. Слегка придя в себя, почтенная миссис Лоуренс мигом кинулась к телефону и вскоре все записные сплетницы Сент-Мозеса были в курсе того, что к малышке Маккензи прибыла очень богатая и очень надменная заказчица.
  Небольшой, аккуратный и весьма уютный даже с виду дом, принадлежащий Квентину и Фин Маккензи, располагался в самом конце Персиковой улицы. Дальше начинались холмы и дорога в Перт, туристы, приезжающие поглазеть на старый монастырь, преобразованный в музей, сюда не забредали, что вполне устраивало и брата, и сестру. Жили они скромно, хотя могли себе позволить гораздо больше, машина была одна на двоих, старенький, едва живой двухместный "бьюик". Именно его, тихо матерясь, пытался завести старший Маккензи, когда возле низенького белого заборчика с визгом затормозил "ягуар". С головой закопавшись во внутренности вредного автомобиля, Квентин и ухом не повел, когда рядом раздалось деликатное покашливание и женский голос поинтересовался:
  --Помочь?
  Из недр движка раздалось невнятное бормотание, потом Квентин выпрямился и, не сводя негодующего взгляда с заржавевших болтов клапанной крышки, ответил:
  --Этому агрегату уже ничто не поможет. Где, спрашивается, были мои глаза, когда я его покупал?
  --Ну, не все так плохо. Подвинься-ка.
  Он машинально повиновался и только потом спохватился: а что, собственно говоря, происходит?
  Происходило следующее. Прелестное юное создание не более чем двадцати лет от роду, облаченное в микроскопические темно-серые шортики и мало что скрывающий топ того же цвета, деловито подхватило ключ и решительно полезло под капот. Намертво закипевшие болты легко откручивались, ролики охотно снимались, проводка и не думала искрить, а челюсть Квентина падала все ниже и ниже.
  От нее за милю несло большими, нет, огромными деньгами. Золотые цепочки на шее, штук шесть, одна другой длиннее, на самой длинной - рубиновая подвеска в виде капельки; на запястьях - бесчисленное количество тонких золотых же браслетиков, нежно позвякивающих при каждом движении; кольца с рубинами на каждом пальце, даже на мизинцах. И тем не менее, вся эта выставка украшений не выглядела вульгарно, вовсе нет, удивительным образом подчеркивая её странную красоту. Ни секунды не колеблясь, она хваталась наманикюренными ручками за извазюканные инструменты, чем приводила Квентина в искреннее недоумение: вот уж никогда он не думал, что богатые дамочки могут так равнодушно относиться к своему внешнему виду. Хотя, судя по всему, она ухитрилась не сломать ни один острый ноготок и (вот уж странность!) не испачкать ни один изящный пальчик.
  --Э-э... Я кофе пока сделаю, - вопросительно протянул он, с суеверным ужасом поглядывая на порхающие над мотором ловкие руки незнакомки. - Кстати, меня зовут Квентин.
  --Я знаю, - весело отозвалась она. - Миссис Лоуренс была столь любезна, что посвятила меня в историю рода Маккензи, хотя я всего лишь спросила, где мне найти художницу по имени Фин.
  --Старая облезлая гнусная карга, - с чувством констатировал Квентин. - Эта зараза куда только не залезла своим слишком длинным носом.
  --Меня зовут Мелузина. Мелузина Левелин. Титулы, пожалуй, опустим.
  --Буду рассказывать внукам, как мне чинила машину титулованная особа. Тебе черный, крепкий, без сахара?
  --Верно. Как мне нравятся умные люди!
  Она выпрямилась, опустила капот и торжественно произнесла:
  --Карета готова! Если хочешь - можешь опробовать. Впрочем, я сама.
  "Бьюик" завелся с полоборота, движок загудел ровно и негромко, но Мелузина озабоченно покачала головой:
  --Это ненадолго. Мой тебе совет, поменяй машину.
  --Само собой. И как же тебя отблагодарить? Я уж и не думал, что эта железяка оживет.
  --Кто-то обещал кофе, - с улыбкой напомнило неземное создание. - Этого будет вполне достаточно. Если, конечно, кофе хороший.
  --Плохого не держим, - гордо отозвался Маккензи. - Прошу!
  На крошечной кухне, где едва могли уместиться два человека, было очень уютно. Фин постаралась, украсила дом по своему вкусу, всегда гордо хвастался ее брат; потому, заметив, как Мелузина одобрительно оглядывает интерьер, невольно заулыбался.
  --А где же хозяйка? - поинтересовалась гостья, с умилением поглядывая на джезву.
  --Неужели миссис Лоуренс не в курсе? С ума сойти. Фин уехал на пару дней. У них там девичник или что-то в этом роде. Да не переживай, - поспешно добавил он, заметив, как мигом приуныла Мелузина, - это же ненадолго. Ты издалека?
  --Ага... Очень издалека. Ну да ладно, сниму комнату на постоялом... э-э... в гостинице.
  --Опять не повезло, - сочувственно вздохнул Квентин. - Нет у нас гостиницы, туристы едут из Перта, на ночь здесь не остаются. Фин тебе, собственно, зачем нужна? Картину заказать? Портрет или пейзаж?
  --И то, и другое, - Мелузина печально придвинула поближе чашечку с кофе (черный, крепкий, без сахара, как и обещал) и машинально отщипнула виноградинку с огромной кисти, возлежащей на блюде в центре стола. - Ничего, что-нибудь придумаю.
  --Могу предложить собственную гостевую комнату, - ответил на это Маккензи, внимательно глядя, как его гостья меланхолично уничтожает виноград. - Любишь кофе с виноградом?
  --Есть такое дело. На мой взгляд, сладкий белый виноград великолепно оттеняет горький черный кофе. А что?
  Вместо ответа Квентин рухнул на стул и схватился за голову.
  
  
  
  --...Его Пресветлое Величество государь Светлых Элларов Кормах Второй из рода Макбрайд!
  Полное перечисление всех титулов и званий, положенное при официальных визитах глав государств элларов друг к другу, длилось минут пятнадцать, в течение которых Роберт успел пару раз украдкой зевнуть, ибо официальные мероприятия всегда навевали на него сон, и (опять-таки украдкой) показать кулак Роланду, который откровенно скалил зубы, разглядывая герольда. Герольд нервничал, сбивался, начинал снова, в конце концов Левелин потерял терпение и выставил Первого министра вон из Залы Визитов. Далее все пошло по протоколу: дежурные фразы, не менее дежурные улыбки, официальный завтрак в компании того же Первого министра в исключительно роскошной Пиршественной Зале, приветствия дружески настроенных подданных Темного короля... А потом началась неофициальная часть. Оба государя удалились в апартаменты Левелина, провели там около часа, после чего Пресветлый выскочил из башни, нецензурно выражаясь и вопрошая небеса, кто допустил до трона безответственного безмозглого мальчишку, неспособного отделить собственные капризы от нужд государства, вскочил на своего ракса и был таков. Сунувшийся было с вопросами де Бирс был нещадно обруган обеими сторонами, надулся и удалился на кухню, где его пожалели, угостили грушей и посоветовали не обращать внимания на мелочи жизни.
  В кухнях Дозорной Башни распоряжалась Фелия Левелин, дальняя родственница короля и тайная любовь его Первого министра. Флегматичная от природы, она никогда не расстраивалась не только по мелочам, но и по большому счету тоже. Потому Роланд периодически нырял в её владения: учитывая, как часто ему доставалось от короля и не только от него, спокойствие и добродушие Фелии было для него просто бальзамом на сердце. Вот и теперь, мрачно забившись в уголок и зажевав там вышеупомянутую грушу, он принялся изливать обиду на терпеливую слушательницу. Та не возражала, но, посмеиваясь про себя, продолжала заниматься своими делами, коих всегда было выше крыши. Политика ее не интересовала вовсе, Кормаха она недолюбливала и побаивалась (впрочем, в этом своем отношении к Его Пресветлому Величеству Фелия была ох как не одинока, благо имелись на то причины), Левелина нежно любила и твердо была уверена, что он всегда прав, а значит и обсуждать тут нечего. А еще у неё, как и любого эллара, был свой особенный дар: она чувствовала скорое появление сородича. Поэтому, когда Фелия коротко бросила: "Роберт идет", де Бирс моментально заткнулся. Дружба дружбой, знаете ли, а снова бегать по всему лесу от разгневанного Темного Величества как-то неохота.
  Государь был невесел. Устроившись во главе длинного дубового стола, он молча кивнул на полочку с высокими кувшинами. Фелия намек поняла, перед Робертом моментально возник кубок и небольшой кувшинчик с элем.
  --Сколько раз тебе говорить, не лезь под горячую руку, - устало обратился он к обиженному Роланду. - Неужели нельзя было подождать? И нечего страдать. Наливай.
  Эллары молча кивнули друг другу, синхронно осушили кубки и налили по новой.
  --Где моя замечательная сестрица?
  --Департамент внешней разведки не подчиняется Первому министру, соответственно, его руководитель не обязан отчитываться мне о своем местонахождении, - сухо отозвался Роланд.
  --Зато она обязана отчитываться мне. И я никогда не поверю, что ты не в курсе.
  --Ну, спасибо! - совсем оскорбился Роланд. - Мало того, что меня обозвали непотребно, так еще и в доверии отказывают! Может, мне сложить полномочия нафиг? Целее буду.
  Роберт поморщился.
  --Угомонись, сказал тебе. С меня хватит и моего дорогого коллеги.
  --Кстати, - Фелия мягко оттерла возмущенного де Бирса, - почему он так разозлился?
  --Он всегда злится, если я отказываюсь плясать под его дудку. А сегодня... Знаете, мне кажется, у Кормаха совсем мозги заклинило.
  --У него их заклинило еще шестьсот лет назад, - пренебрежительно фыркнул Роланд.
  --Да, но тогда мне было меньше лет, чем тебе сейчас и я не решался с ним спорить. В общем, дело было так.
  Отношения Светлого и Темного королей никак нельзя было назвать дружескими. Они терпели друг друга, не более того. Их подданным было глубоко безразлично, что там в свое время не поделили их владыки, только поэтому Кормах Макбрайд, скрипя зубами, признавал сам факт существования Роберта Левелина. Тем не менее, он считал свом долгом постоянно давать "юному коллеге" (при этих словах у того всегда возникало желание обозвать Пресветлого аксакалом) советы и наставления. Но сегодня он превзошел сам себя.
  Удобно устроившись на диванчике в кабинете Левелина и услышав в ответ на положенное: "Как поживаешь?" машинальное: "Спасибо, замечательно", Кормах заявил:
  --Я слышал, ты опять собрался жениться.
  --Как быстро у нас распространяются слухи, - пробормотал слегка ошарашенный Роберт. - Да, собираюсь, обязательно приглашу на свадьбу.
  --И кто же счастливая избранница, если не секрет?
  --Я бы сказал, да только сам еще пока не знаю.
  --Вот как... Значит, это будет брак исключительно на благо государства.
  --Не понял, тебе-то что до этого?
  --Ах, не надо хамить, мой юный друг. Я просто обязан помочь тебе советом в этой непростой ситуации.
  --Кормах, может, я сам как-нибудь, без советчиков?
  --Нет, - Пресветлый оторвал взгляд от стайки порхающих за окном цветочных феечек и обратил его на недовольного Роберта. В светло-карих глазах застыли колючие льдинки - фирменный взгляд Светлого владыки. - Ты слишком рано остался один, рядом не было никого, кто смог бы указать на твои ошибки и указать правильный путь решения проблем. И вот теперь ты тупо следуешь неясному предсказанию... Ведь не факт, что это должно сбыться, ты же сам знаешь, прорицания - вещь опасная.
  --Моя мама была лучшей, - спокойно ответил Левелин. - Кому как не тебе это знать. Ведь она и тебе кое-что сказала...
  --Не сбылось ничего из ее слов! - Кормах судорожно стиснул кулаки, но тут же расслабился; непозволительно королю подобное поведение. - Я позаботился об этом, - усмехнулся он.
  --Это теперь именно так называется? Ну-ну... Все равно сбудется. Рано или поздно, так или иначе, твоя дочь станет добычей дракона.
  --Не станет. Тем более, если ты женишься на ней.
  Сначала Роберт решил, что ослышался. Потом расхохотался, подумав было, что у Пресветлого прорезалось чувство юмора, но тот был убийственно серьезен. А потом притих, с изумлением прислушиваясь к спокойной речи Кормаха.
  --Это будет наилучшим вариантом и для тебя, и для неё. Согласись, не каждый может терпеть мою дочь, с её-то далеко не ангельским характером. Вы же всегда находили общий язык, значит, для вас не составит труда организовать вполне приличное супружество. Конечно, она вряд ли станет настолько хорошей королевой, как могла бы быть Лорин, тем не менее, это лучше, чем кто-либо еще. О любви нет и речи, но ведь ты и не собирался искать возлюбленную, речь идет о выживании целого народа, следовательно...
  --Ты сам понимаешь, что за чушь несёшь?! - тихо поинтересовался Левелин. - Никогда в жизни мне в голову не приходила такая идиотская мысль. Это во-первых. Во-вторых, я прекрасно понимаю, зачем ты пытаешься навязать её мне. В-третьих, если этот разговор дойдет до её ушей, она тебя собственноручно растерзает. В-четвертых, надо было раньше вспомнить, что у тебя есть еще одна дочь, а не тогда, когда тебе самому это понадобилось. В-пятых, я любил Лорин, именно поэтому просил у тебя её руки, и уж в последнюю очередь меня интересовало, какая из нее получится королева.
  --А вот и зря! Ты обязан в первую очередь заботиться о благе королевства!
  --Как позаботился ты? Значит, на благо королевства ты лишил нас самого сильного союзника в этом мире?! Как же это замечательно, что я не похож на тебя! Зато никто не сможет назвать меня лжецом или предателем!..
  --В общем, получилась безобразная сцена, - Левелин уныло разглядывал только что опорожненный кубок, - мы наговорили друг другу кучу гадостей, Кормах хлопнул дверью, остальное вы видели...
  --И слышали, - невольно поёжился Роланд, припомнив "лестные" эпитеты, которыми наградил его на прощанье Пресветлый.
  --Не горюй, - непробиваемая оптимистка Фелия с улыбкой потрепала родственника по руке. - Не пойдет же он на нас войной, в конце концов, а остальное - ерунда.
  --Ларк тоже так думал, - возразил Роберт, - а чем все кончилось? По правде говоря, я понятия не имею, чего от него ожидать. Давно у меня проблем не было, надо было их себе организовать... Всё. Завтра отправляюсь в Нижний мир.
  
  
  
  ГЛАВА 3
  
  Иногда судьба действует так грубо и прямолинейно, что жертвам её игр становится не по себе. Она устает ждать, пока выбранные ею участники странной партии под названием "Жизнь" нащупают ту дорожку, которая именно им приготовлена, а то и попытаются свернуть с неё. У кого-то это получается, кто-то покорно следует предписанному, но бывает и так: что бы ты ни делал, как бы ни метался, уготованное тебе все равно сбудется. Переверни небо и землю, убеги в другой мир, умри и родись заново - это ничего не изменит. По этому поводу обычно говорят: "Чему быть - того не миновать". А на Востоке выражаются ее проще и лаконичнее: "Кисмет" - рок.
  Примерно такие мысли появились в голове начальника Департамента внешней разведки Эллион Данфрам Её Темного Высочества Мелузины Левелин, когда она увидела картины Фин Маккензи. В её мастерской было несколько работ, которые художница делала для себя и которые её брат предложил показать своей внезапной гостье. Та согласилась, поднялась на второй этаж и надолго задумалась, рассматривая изображение улыбающейся юной красавицы, которую Квентин Маккензи представил своей матерью. Рядом висел автопортрет, несколько набросков к пейзажам (все тот же лес во всевозможных ракурсах), а в углу стоял накрытый холстом мольберт.
  --Все говорят, что Эльфина очень похожа на маму.
  Мелузина настолько забыла о неслышном присутствии Квентина, что невольно вздрогнула от его голоса.
  --Ерунда, - немного слишком резко отреагировала она. - Начиная от цвета волос и до манеры улыбаться - ничего общего. Просто обе блондинки, а дальше этого люди ничего не замечают.
  --Верно, - усмехнулся Квентин, - однако ты увидела. И ты первая. Не считая меня, естественно.
  --А как насчет вашего отца? Что-то я не вижу его изображения.
  --И не увидишь.
  Мелькнуло и пропало - жгучая ненависть в голосе и боль в глазах. Он совершенно не был похож на Эльфину, темноволосый, черноглазый, смуглый... опасный. Мелузина почувствовала это в тот момент, когда его увидела. Не похожий ни на человека, ни на эллара. В нем не было ни капли того света, что озарял его сестру, но было много темноты. Даже больше, чем в самой Мелузине.
  --Он в психушке, - неохотно, сквозь зубы процедил Маккензи. - Его судили и приговорили к принудительному лечению.
  --Мне очень жаль...
  --И мне жаль. Ты даже не представляешь, насколько. Он жив, а мама нет. Он убил её. Выстрелил в упор из дробовика. А потом заявил, что мир должен быть ему благодарен, он избавил его от ведьмы. И очень сожалел, что не успел прикончить её выродков.
  Фраза повисла в воздухе. Принцесса никак не отреагировала на его слова, а сам он не имел желания продолжать разговор.
  В холле зазвонил телефон. Встрепенувшись, Квентин мило улыбнулся, извинился и бодро рванул вниз по лестнице. Невольно проводив его взглядом, Мелузина вновь обратилась к портрету. На неё смотрели искрящиеся весельем коричнево-зеленые очи, такие знакомые, из той, прошлой жизни...
  --Ох, Мориган, - пробормотала она, - неужели ты выжила тогда лишь затем, чтобы погибнуть сейчас? Как глупо...
  
  
  ...--Это будет мальчик? Ведь правда, мальчик?
  Маленькая, хрупкая, она сильно запрокидывала голову, чтобы встретиться взглядом с рослой подругой, а та, смеясь, отмахивалась от настырной дриады.
  --Да ты лучше меня знаешь!
  --Ну пожалуйста, расскажи мне про него! Он будет красивый, да? Как отец, да?
  --Отстань, глупышка. Вот родишь - тогда и увидишь.
  --Ты же знаешь, я могу не пережить его рождения.
  --Не говори ерунды! У тебя есть Ларк и этим всё сказано. Ладно, давай лапку, посмотрю на твоего малыша...
  --И?... И??? Ну, не молчи, Лель! Я боюсь, когда ты так молчишь!..
  
  
  Вздохнув, Мелузина решительно отвернулась от портрета и, воровато оглянувшись, неслышно скользнула к закрытой холстом картине. Поколебалась пару секунд, но потом все же протянула руку и откинула материю.
  Положив трубку на рычаг, Квентин Маккензи задумчиво постучал пальцами по телефонному столику. Чертовщина какая-то происходила сегодня с самого утра. Сначала Крона прилетела на рассвете, перевернула все вверх дном, утащила за собой Фин и лишь крикнула на прощанье, чтобы он не волновался, подруг ждут на девичник. Мы позвоним, все будет замечательно, ля-ля-ля... Потом позвонила тетя Рози, попеняла на его длительное отсутствие в её любимом детище, коим являлся музей средневековой культуры, хотя на самом деле Квентин никогда и не рвался в сие замечательное заведение. Потом закапризничал автомобиль. А потом появилась Мелузина Левелин, хотя такого ещё не случалось, чтобы состоятельные заказчики сами приезжали к Эльфине. И тут же началась вторая полоса необычностей. Скажите, люди добрые, где же это видано, чтобы богатые, избалованные девочки так замечательно разбирались во внутренностях убитых в хлам машин? Да ещё и с выражением неописуемого счастья на хорошеньком личике азартно лезли их ремонтировать? А ещё - не бывает у юных жизнерадостных особ такого взгляда. Умного, чуть насмешливого, все понимающего, усталого, проницательного взгляда. Это противоречие настораживало. И следующее действие он произвел вполне осознано. Пригласив гостью на кухню, предложил ей место Эльфины. А она отодвинула стул и села спиной к стене, так, чтобы видеть одновременно и окно, и дверь, причем, проделала это совершенно автоматически, не переставая болтать о каких-то пустяках. И никаких тебе изящных поз и трепещущих ресниц; руки на столе, ноги чуть расставлены - из такого положения очень удобно одним прыжком, опрокинув стол, добраться до двери; при этом она до крайности напоминала Квентину мирно отдыхающую пантеру, готовую в любой момент стряхнуть с себя спокойную расслабленность и броситься на врага. А этот чертов виноград? Мориган Маккензи обожала кофе с виноградом и как-то рассказала сыну, что её приучила к такому более чем странному сочетанию давняя подруга. Как же её звали?.. Адель, точно, именно так. Блин, да что за чертовщина происходит, в конце-то концов?! Не-ет, надо с этим разобраться.
  --Не скучала? - Квентин с улыбкой просунул голову в дверь. - Извини, пришлось поболтать с другом. Здесь есть ещё один портрет, но хочу сразу предупредить, это всего лишь фантазия моей сестрички. Она уверяет, что этот парень ей приснился.
  По краям холста то ли собирались грозовые тучи, то ли клубился жутковатый туман... А в центре...
  Мелузина от души поздравила себя с весьма прозорливым поступком, ибо, узрев безо всякой подготовки изображение собственного драгоценного братика, вряд ли удержалась бы от соответствующей реакции. Это был скорее набросок, чем настоящий портрет, тем не менее, казалось - еще миг - и он вырвется из этого непомерно малого для его мощи и энергии пространства. Четкий силуэт, в котором явственно чувствовалось внутреннее напряжение, пронзительный взгляд жгуче-черных глаз, нахмуренные брови, упрямый, но красивой формы рот, в руках - меч... Сколько раз она видела Роберта таким, но, во имя Создателя, как художнице удалось так отчетливо передать это на холсте?!
  --Весьма красив, - как можно более равнодушно протянула принцесса. - Вполне понятно, почему твоя сестра решила написать его портрет.
  --Это не портрет, - возразил Маккензи. - Это - плод воображения.
  --И что? Это не мешает ему быть привлекательным.
  --Не знаю. Я в мужской привлекательности не разбираюсь.
  --Погляди в зеркало.
  --Хм... Спасибо.
  --Не за что. Констатация факта не есть комплимент.
  --Для моей работы такая внешность скорее недостаток. Впрочем, я уже неделю свободен, как ветер.
  --И что же за работа была, если не секрет?
  --Да нет, не секрет. Я служил в полиции, но неделю назад мой рапорт об отставке наконец-то приняли.
  --Надоело гоняться за карманниками?
  --Не в этом дело. Надоело видеть, как деньги и власть вытирают ноги о закон.
  --Понимаю... Но что стало последней каплей?
  --Ты действительно понимаешь... Я нашел подонка, который изнасиловал четырнадцатилетнюю девочку. Подонок оказался сыном большой шишки. Его оправдали.
  --Наверное, я бы его собственноручно придушила.
  --Примерно так же отреагировала её мать. Он подал на неё в суд за оскорбление личности.
  --И её судили?!
  --До этого не дошло. Я ... я с ним побеседовал по душам
  --Могу себе представить!
  --Не одобряешь?
  --Ещё как одобряю. Эх, не на меня он нарвался.
  --Однако... Между прочим, предложение насчет гостевой комнаты остается в силе.
  --У меня есть выбор?
  --Выбор всегда есть. Ты можешь прямо сейчас сесть в машину, надавить на газ и никогда больше здесь не появляться. А можешь остаться. На день. Или на два. Или на всю жизнь...
  Пауза.
  --На день. Или на два, - Мелузина решительно направилась к двери. - Пока не вернется Эльфина. Показывай комнату, я потом принесу саквояж.
  Но ни следующий день, ни через день Фин Маккензи не появилась в родном городе.
  
  
  
  У главных ворот Рантгарада сидел на длинном валуне гном. Нормальный такой представитель своего рода: коренастый, с широкими ладонями крепких рук, глубоко посаженными темными глазами на краснощеком лице, наполовину скрытом ниспадающей до пояса темно-каштановой бородой. Коричневый жакет, надетый поверх светло-бежевой суконной рубахи, был расстегнут, на поясе гнома виднелись несколько маленьких ножей, а его коричневые штаны явно знавали лучшие времена. Размеренно раскачиваясь из стороны в сторону, гном упоенно страдал. По полной программе. С методичным выдиранием волос и поминанием всего обширного пантеона гномьих богов. Рядом с гномом удобно расположился на том же валуне Светлый эллар. Насвистывая фривольную песенку, он пялился в безоблачное небо, терпеливо ожидая, пока его сосед настрадается вволю. Его распахнутая серая волчовка открывала мощные пластины мышц на груди и животе. Из-за плеча выглядывала крестообразная рукоять меча, на широком поясе висело два кинжала в простых ножнах. На ногах его вместо обычных мокасин красовались походные гномьи ботинки, в которые были заправлены темно-зеленые штаны. Венчала всю эту колоритную картину жизнерадостная физиономия в ореоле сияющих золотистых волос. Несколько нетипичный, мягко говоря, эллар.
  --Бруно, достал до самых печенок, - прервав художественный свист, эллар легонько ткнул гнома кулаком в плечо. - Давай, говори, или я пошел дальше.
  Жестоко оскорбленный в лучших чувствах гном обижено задрал было нос, потом махнул рукой и деловито напомнил:
  --Ты задолжал Старшему почти тысячу золотых кралов, так что либо отдавай долг, либо берись за работу.
  --Я в восхищении! - мягко улыбнулся эллар. Гном при виде этой улыбки шустро скатился с камня и подвинулся поближе к воротам. - А ничего, что за последний заказ твой Старший недоплатил мне половину?
  --Между прочим, он лично помог тебе справиться с этим призраком.
  --Держите меня, щас умру со смеху! Чем же это, хотел бы я знать? Орал дурняком и тем отвлекал призрака? Таки да, он мне ой как сильно помог.
  --Синки, если ты найдешь ту сволочь, что взорвала нашу дамбу, Старший не только простит долг, но и отдаст тебе диадему.
  По тому, как блеснули зеленые глаза эллара, хитрый Бруно тут же понял: зацепило. И усилил нажим.
  --А еще он вполне может послать мастеров в гавань.
  --Бруно, ты демонов шантажист, - вздохнул эллар. - Хрен с тобой, давай контракт.
  --Нет контракта, - гном развел руками. - Под мое честное слово.
  Больших крючкотворов, чем гномы, на Восточном материке не было никого. Подписывая составленный гномом контракт, надо было не только внимательно прочесть мелкий шрифт, но и заглянуть между строк, иначе существовал риск остаться не только без оплаты, но и без штанов. Однако если гном давал честное слово - разобьется в лепешку, но выполнит. Посему Светлый эллар моментально воодушевился, лукаво прищурился и заявил:
  --Списание всего долга, аметистовую диадему, полную бригаду лучших мастеров в Рубиновую гавань, а ещё трёхъярусное ожерелье для Клер. И я принесу вам диверсанта в позолоченной упаковке с розовой ленточкой.
  --И кто после этого шантажист?!
  --Не хочешь - не надо. Долг и так могу отдать...
  --Ладно, по рукам.
  Недовольно бурча, гном пожал крепкую руку эллара. Тот широко улыбнулся, подмигнул нанимателю, припал к земле - и в следующий момент по направлению к Золотинке длинными прыжками рванула крупная рысь необычного янтарного цвета.
  Красавицу Клер прочили в супруги Светлому королю. Не то, чтобы она сама этого страстно желала, однако, в общем-то, была не против. Но однажды в Лиловые Холмы явился странный незнакомец - рысь-оборотень в человеческой ипостаси, и отправился прямиком к отцу Клер просить её руки. Само собой, тот возмутился и выставил вон наглеца, но не тут-то было: через некоторое время обнаружилось, что отправившийся восвояси оборотень прихватил с собой Клер. Более того, она последовала за ним совершенно добровольно. Волт и Клер Келли поселились в Рубиновой гавани, родили семерых детей, и жили совершенно счастливо, нимало не огорчаясь тем фактом, что им и их чадам категорически запретили появляться в Эллион Дансур. Исключение было сделано лишь для самого младшего. Син Келли появился на свет элларом, тогда как его братья и сестры были обычными оборотнями, заимевшие благодаря матери бесконечно долгую жизнь. Единственный в мире эллар-оборотень с глазами рыси и повадками разбойника с большой дороги отзывался на имя Синки, охоч до противоположного пола был неимоверно, профессионально изничтожал всевозможную нечисть (чем, собственно, и зарабатывал на жизнь), а ещё он пел. В смысле, официально был назначен на должность менестреля при дворе Его Пресветлого Величества. Что есть, то есть, голос у него был потрясающей красоты, но придворным становиться Син Келли не желал категорически, поэтому в Лиловых холмах принципиально не появлялся. Гораздо больше добрых чувств вызывал у него Вековечный лес, где проживала его кузина, масса хороших приятелей и несколько друзей. Туда, собственно, он и направился по окончании конструктивного диалога с гномом, вследствие чего Роберт Левелин в Нижний мир так и не попал.
  
  
  
  Надо же было такому случиться! Машина заглохла прямо перед Сент-Мозесом, на дороге через лес, когда до дома осталось буквально пять миль, которые, судя по всему, придется пройти пешком. Крона, само собой, красноречиво высказалась по этому поводу, да что толку? Агрегат заводиться не желал. Пнув его пару раз в бампер, Крона виновато развела руками.
  --Все, приехали.
  --Не переживай, - улыбнувшись подруге, Фин рассеяно огляделась. - Прогуляемся немного, ничего страшного, как раз к вечеру доберёмся. После поглощения такого количества спиртного это даже полезно.
  --Мы пили почти сутки назад! - возмутилась Крона.
  --Тем более. И нечего так подозрительно озираться, никто твою красавицу не украдёт.
  --Ага, тебе хорошо говорить...
  Вот уж что верно - то верно. Для Фин было удовольствием прогуляться в хорошую погоду, тогда как её подруга была чисто городским человеком. Но заставить Крону замолчать, если ей непременно хотелось высказаться, было делом абсолютно безнадёжным. Потому, пропуская мимо ушей поток возмущений, Фин шагала по дороге к Сент-Мозесу, прикидывая, останется ли у неё время для поездки к заказчику в Перт. Но Крона не сдавалась.
  --...Брайан...
  --Что ты сказала, прости? - Фин очнулась от размышлений, немного растеряно оглянувшись на подругу.
  --Я говорю, Брайан просто обалдел, когда тебя увидел. Классный парень, ты так ему понравилась!
  --И что? Я много кому нравлюсь.
  --Эльфина Маккензи, ты просто ледышка какая-то. Да если бы он на меня такие взгляды бросал, я бы прямо там с ним... ну, ты поняла.
  --Уж куда яснее. Если тебе нравится мужчина - ты не раздумывая прыгаешь к нему в постель. Нет, я обругаю любого, кто вздумает тебя осуждать, но сама так не могу.
  --Ага, понятно. Видишь ли, принцы на белых конях уже все перевелись.
  --При чем здесь принцы? Просто ни один парень пока меня не впечатлил. Видимо, я слишком придирчива к сильному полу.
  --Имея такого брата - еще бы ты не была придирчивой.
  --Вот видишь, сама все понимаешь. Настоящий мужчина должен быть таким, как Квентин, на меньшее я не согласна.
  --М-да... А как же тот тип с портрета?
  --Да ну тебя. Это всего лишь сон. Правда, до ужаса реалистичный...
  --Что-то голова разболелась, у тебя таблеток не осталось?
  --Дорогая, ты их ещё утром выкушала!
  --Ой, я и забыла. Ладно, подожди меня здесь, я в кустики сбегаю.
  Фин послушно остановилась, покрутила головой и, узрев поблизости поваленное дерево, осторожно на него присела. И надолго замерла, очарованная игрой солнечных зайчиков в ветвях деревьев. С ней такое частенько бывало: увидела что-нибудь необычное или просто красивое - и забыла про все на свете. После того, как она чуть не спалила дом, засмотревшись в окно на играющего с листиком огненно-рыжего котенка и забыв про включенный утюг, Квентин категорически запретил ей заниматься домашними делами, заявив, что здоровье ему дороже свободного времени. По правде говоря, она ничуть не огорчилась. Готовить не любила, да и не умела, заниматься уборкой почему-то не получалось, от грязной посуды резко портилось настроение, а вот у брата все вышеперечисленное получалось как-то само собой. Видели бы его коллеги, в мамином фартуке надраивающего плафоны, умерли бы со смеху. Но коллегам сие потрясающее зрелище не показывали, жалея их нервы, ибо работа в полиции их восстановлению никак не способствовала.
  Резкий порыв ветра рванул рассыпанные по плечам золотистые локоны. Фин вздрогнула, приходя в себя, и тут только поняла, что солнце сильно склонилось к западу. Глянув на часы, она охнула и вскочила: Крона отсутствовала почти сорок минут. За это время можно обшарить все кустики в округе. А у неё ещё голова болит, такое уже бывало, когда она теряла сознание из-за резко падающего давления. Озабоченно нахмурившись, Фин решительно сошла с дороги и двинулась вглубь леса, старательно высматривая ярко-красный костюм Кроны. Куда, интересно знать, могла убрести это безголовая особа? Или она умудрилась в трёх соснах заблудиться? С неё станется. Ещё и ветер поднялся, засвистев в кронах деревьев и наполнив лес шумом.
  --Крона! Крона, отзовись! Да где же ты... О, Господи, Крона!
  Подруга, полузакрыв глаза, сидела прямо на земле, опершись спиной о толстый ствол дуба. Фин бросилась к ней, судорожно пытаясь вспомнить, как выводить людей из обморока. Но глаза Кроны внезапно широко распахнулись... и Эльфина, ахнув, встала, как вкопанная.
  Это была не она. Не её с пеленок знакомая подруга. Это было... Непонятно, что это было, но только у Кроны были обычные карие глаза, а не эти жутко горящие багровые гляделки.
  --Это что за шутки? - дрожащим голосом произнесла Фин, изо всех сил пытаясь уверить себя, что Крона всего лишь решила приколоться в своей обычной манере. - Ты это прекрати...
  --У... хо... ди...
  Хриплый стон, толчками выдавливающийся из горла тяжело дышащей девушки, заставил Фин невольно попятиться.
  --Крона!..
  --У... хо... ди... и... ли... я... те... бя... у... бью...
  --О, Боже, да что же это! - Фин отбежала подальше, все ещё не решаясь уйти, и тут только заметила, что руки её подруги судорожно вцепились в выступающие над поверхностью земли корни дерева.
  В следующий момент раздался утробный вой и к Эльфине метнулась алая молния. Девушка едва успела увернуться и, завопив от ужаса, бросилась бежать, не разбирая дороги. Не замечая, как раздвигаются перед ней ветки, как мягко стелется под ноги непонятно откуда взявшаяся тропинка, как затихает за спиной страшный рёв, не увидев, как метнулась наперерез её преследовательнице смазанная тень, после чего вопль оборвался совсем. Всхлипывая от страха, она вылетела на крошечную полянку с беспорядочно разбросанными по ней неправильной формы валунами... и мир с размаха взмыл в заоблачные выси.
  
  ГЛАВА 4
  
  Впервые в жизни Роланд де Бирс потерял дар речи в тот момент, когда в его кабинет ввалилась растрепанная Мелузина с бесчувственной белокурой девицей на руках. Сбросив свою ношу на полукруглый диван, она рухнула рядом и обратила безумный взгляд на Роланда.
  --У тебя... это... коньяк есть?
  --Только самогон, - машинально ответил Первый министр, с изумлением взирая на подругу. То, как она тряслась от страха (?!), было заметно с первого взгляда, но что могло довести до такого состояния ту, которая ничего в этой жизни не боялась, Роланд, естественно, понятия не имел.
  --Давай. Даже лучше.
  Серебряный кубок так плясал в её руках, что она далеко не сразу смогла отпить глоток крепчайшего пойла, причем зубы с неприятным звуком клацали о стенку. Моментально осушив вместительную посудину, Мелузина вновь протянула её Роланду.
  --Давай ещё.
  --Да что стряслось, в конце-то концов?! - не выдержал ошалевший от столь странного зрелища Роланд.
  --Блин, дай ещё самогонки!
  Уговорив второй кубок, Мелузина слегка успокоилась, глубоко вздохнула и откинулась на спинку дивана, бесцеремонно подвинув при этом все ещё не пришедшую в сознание блондинку, в которой уже ничему не удивляющийся Роланд признал давешнюю художницу из Нижнего мира. Присев на краешек дивана, он осторожно обхватил ладонями ледяные пальчики принцессы.
  --Ну, теперь расскажешь?
  Мелузина мягким движением прижалась к другу и он крепко обнял её, ласково поглаживая короткие взлохмаченные волосы.
  --Милая моя, всё хорошо, всё кончилось, ты теперь дома, ты теперь можешь мне всё рассказать...
  --Скажу, только позови Фелию, пусть займётся ею. И налей ещё, ладно?
  Неодобрительно покачав головой, Роланд, тем не менее, направился за бутылью.
  --За ней гнался вампир.
  --Твою мать!!
  Выронив из внезапно ослабевших пальцев бутыль, Роланд сел мимо стула, даже не заметив этого.
  --Та самая её подруга, которую ты назвал аппетитной. Понимаешь, я уже собиралась уходить, и тут услышала вопли. Сам знаешь, вампирий вой ни с чем не спутаешь. Можешь себе представить, как я перепугалась? Нежить, в Сент-Мозесе, рядом с Кругом, а у меня половина амулетов не работает... В общем, я едва успела договориться с лесом, вижу - мчится наша будущая королева, за ней - нечто в образе её подруги, орёт, как резанное, хорошо, что лес его задерживал. Я хватаю первую подвернувшуюся под руку дубину и бью это нечто куда попало.
  --Убила?
  --Роланд, не задавай идиотских вопросов! Как будто вампира можно ухлопать обычной дубиной. Нет, конечно, просто вырубила... Далее, Эльфина влетает в Круг и теряет сознание прямо на Перекрестке. Естественно, я её кидаю на плечо и мчусь сюда, по дороге слегка усыпив, чтобы не очнулась не вовремя. Вот, собственно, и всё.
  Не зря всё-таки король назначил Роланда своей правой рукой. Когда первый шок от невероятного рассказа Мелузины прошел, он все же добрался до стула, вытащил еще один кубок и деловито заявил:
  -Значит, так. Тебя там не было, она отрубилась уже на этой стороне, я её нашел и притащил к себе. Что случилось и почему Круг пропустил её - мы не знаем, кто она такая - ни малейшего представления, как её зовут - тем более. Ты всё это время была в Геларе, принимала отчеты от своих людей в портах, девчонку эту видишь впервые в жизни. Что касается непонятно откуда взявшейся вампирицы... С этим мы попозже разберемся. Я внятно выражаюсь?
  На губах принцессы появилась слабая улыбка.
  --Дружище, я твоя должница.
  --Ладно, ладно, - Первый министр замахал руками, - ступай к себе, сейчас Фелия придёт, а ты отдохни и топай пред суровые очи Его Величества. Он меня заколебал допрашивать на предмет твоего местонахождения. Впрочем, он уже почти сутки что-то там празднует с твоим кузеном, аж дым коромыслом. Я там тоже был, но такого не выдержал. Тебя отправить или ты сама?..
  --Синки здесь?! - усталость и остатки переживаний как рукой сняло. Мелузина вскочила с дивана, рассмеялась и стремительно исчезла, лишь слабый ветерок прошел по кабинету. Как раз вовремя, потому что на пороге появилась Фелия, безмятежно спокойная, как обычно. Увидев на ложе спящую девушку, она ничуть не удивилась, только усмехнулась и покачала головой.
  --Ты уже и в кабинет своих красавиц таскаешь, так сказать, совмещаешь приятное с полезным? Ну, а меня зачем звал, в таком случае? Я, знаешь ли, не особо приветствую групповые развлечения.
  --Дорогая моя, я их и сам не приветствую. Тут такое дело... Я её нашел в Круге, без сознания. Посмотри, как она.
  --Провалилась из Нижнего мира? - Фелия понимающе кивнула. - Бывает. Вроде бы все в порядке... А снотворное зачем?
  --Чтобы не очнулась не вовремя, - Роланд нервно хихикнул, сообразив, что повторил фразу принцессы.
  Склонившись над внеплановой пациенткой, Фелия всмотрелась в её лицо и нахмурилась.
  --Нет, не все в порядке. Кажется, у неё шок. Что-то случилось на той стороне... Если бы она бодрствовала, я бы смогла сказать точнее. Разбудить?
  --Нет-нет, спасибо, не надо, пусть отсыпается.
  --Как хочешь, - Фелия пожала плечами. - Если что - зови.
  Она ушла, беззвучно прикрыв за собой дверь, а Роланд де Бирс оседлал стул и уставился тяжелым взглядом на художницу из Нижнего мира.
  
  
  
  Возмущенная Темная принцесса буквально свалилась на головы собутыльников и, уперев руки в боки, грозно поинтересовалась:
  --Это что ещё за попойка? Стоит мне только на пару дней отлучиться, как в Башне тут же начинается вопиющее безобразие!
  Его Величество резко погрустнел, сбледнул с лица и совсем уж было решил сползти под стол, но тут ему в голову пришла гениальная мысль: он король здесь, в конце концов, или как? Посему, надменно выпрямившись на табурете и сверкнув очами, Левелин изрек:
  --Не хватало мне еще разрешения спрашивать! Сама шляется неизвестно где, а потом еще и претензии предъявляет!
  Мелузина округлила глаза, обвела взглядом уютную комнатушку в винном погребке, в которой её брат и кузен заседали почти сутки (судя по почти опустошенному стеллажу с вином, весьма продуктивно), и ехидно заявила:
  --Я, в отличие от некоторых, работаю в поте лица, чего никак нельзя сказать о тебе. Роберт, ты превращаешься в алкоголика!
  --Ему до алкоголика еще расти и расти, - раздался из-за стола ленивый баритон. Развалившись на лавке, с трубкой в одной руке и бокалом в другой, Син Келли нахально ухмылялся, наблюдая за Мелузиной. - И уж кто бы говорил, от тебя самой разит за милю.
  --Подвинься, - буркнула принцесса, устраиваясь рядом. - Я принимаю только лишь в профилактических целях...
  --...в отличие от некоторых, конечно. Не ругайся, дорогуша, мы здесь не просто так пьянствуем. В мире творится много чего интересного, вот я и решил навестить вас, исключительно с целью расширения кругозора обитателей Вековечного леса.
  --Для этого у обитателей Вековечного леса имеется Департамент внешней разведки, - напомнила кузену Мелузина.
  --Твои люди работают в густонаселенных местах, а там творится мало что интересного. Кстати, ты уже слышала, что у гномов Лунных гор взорвали дамбу?
  --Нет еще, я только что вернулась. Синки, ерунда какая-то, они свою дамбу охраняют лучше, чем Сердце горы.
  --И всё-таки это так. Рантгарад наполовину разрушен, почти все шахты затоплены, да и гномов немало погибло... Печальная история.
  --У нас договор об экономическом сотрудничестве, так что - поможем, чем сможем, - пообещал Роберт. - Касаемо расследования самого происшествия...
  --Это уж я сам, тем более мне уже заплатили. Почти.
  --Как странно, - задумчиво протянула Мелузина. - Столько всего происходит в последнее время... Забелия, пираты в Барнее, гномья дамба... да ещё и твоя скоропалительная женитьба.
  --Я пока не женат, - педантично возразил король. - Да и при чем тут я?
  --Вот именно. Вроде бы никак не связанные события, но как-то очень уж не вовремя.
  --Как шестьсот лет назад, - тихо констатировал Синки. - Все сразу и очень быстро. Боюсь, грядут большие перемены, господа эллары.
  --Тьфу на тебя, - рассердилась Мелузина, - не хватало нам еще одного переворота! Скорее уж, вся эта возня напоминает времена Сервиана Риольского, когда Фарвегон возмечтал о мировом господстве.
  --Вот уж нет, - не преминул оспорить Левелин, - фарвегонцы тогда пёрли напролом, не испытывая нужды в закулисных интригах. И вообще, на них это не похоже.
  --А тебя тогда даже на свете не было, - Синки фыркнул совершенно по-кошачьи и потянулся во весь свой немаленький рост. - Тем не менее, ты прав, это не их стиль. Ладно, господа, пора завязывать с посиделками, а то вас подданные потеряют, а мне потом достанется.
  --Мне - пора, а вы посидите ещё, - Роберт усмехнулся и откровенно нехотя поднялся из-за стола, твердо намереваясь вот прямо сейчас пойти и приступить к выполнению своих королевских обязанностей. - Мелузина, вечером жду отчет. Ты, чудо рысеобразное, постарайся не приставать к Вивиан, иначе то мне потом опять с О*Дейли разбираться.
  --Кто пристает? - немедленно возмутилось вышеупомянутое чудо. - Да она сама мне прохода не дает, хоть и не появляйся в лесу!
  --Что же ты мне раньше не пожаловался? - удивилась, в свою очередь, его кузина. - Я бы с ней побеседовала... по-свойски.
  --Ага, а кому потом стенки в пыточных подвалах отмывать?
  --Враньё! Нет у меня никаких пыточных подвалов!
  --Он уже ушел, - неожиданно мягко констатировал Синки. - Теперь можно и побеседовать... по-свойски. Ты что это забыла в Нижнем мире? Где твой оберег?
  Привыкшая к неожиданным поворотам мысли кузена, принцесса только улыбнулась.
  --Ну и не говори. Думаешь, можешь хоть что-то скрыть от звериного нюха? Э, нет, дорогуша, так не пойдет.
  --Да ладно тебе. Это было... скажем так, задание, которое я припасла для самой себя. Знаю, знаю, давно там не была, ну и что? Не так уж сильно изменился наш предыдущий дом, хотя... Полтысячи лет назад я вряд ли смогла бы появиться там в подобном виде.
  Оборотень бросил беглый взгляд на помрачневшую кузину и ошарашил её следующим вопросом:
  --Кто этот парень?
  --Не твое дело, - моментально огрызнулась та.
  --Я ведь и так узнаю, дорогуша.
  Быстро коснувшись пальцами каскада цепочек на груди Мелузины, оборотень озадаченно крякнул.
  --Мужчина и женщина. Брат и сестра. Мориган Ясень? Ты нашла её детей? Умница моя!
  Молниеносным движением перехватив руку Синки, Темная принцесса безо всякого усилия оттолкнула его от себя и недобро сощурилась:
  --Ах, вот как! Выходит, ты все знал. Знаешь, кто ты после этого?
  --Знаю, - Синки с притворным смирением повесил буйну головушку. - Виноват, исправлюсь. Серьезно, малышка, подумай сама, каким бы другом я ей был, не умолчав о её спасении?
  --Я ничего не понимаю, - хмуро поведала Мелузина. - Как она осталась жива? Отчего никто об этом не знал? От кого она родила своих детей? И почему её убил собственный муж?
  --Что ж ты у её отпрыска не поинтересовалась? Или не до того было?
  --В глаз не хочешь?
  --Не хочу. Грубая ты, неласковая...
  --А ещё язва, вредная, наглая и стервозная. Обо всех своих достоинствах я и без тебя осведомлена. Сюрприз хочешь?
  --Обожаю сюрпризы, - мурлыкнул Синки, сверкнув глазами. Принцесса потерла ладони друг о друга и резко развела руки в стороны - на стол шлёпнулся свернутый в трубку приличных размеров холст, тут же медленно начавший разворачиваться.
  --Ваше Высочество, воровать нехорошо! Ой...
  --Вот именно, ой, - невесело улыбнулась Мелузина. - Каково мне было увидеть это в Нижнем мире, как ты думаешь?
  --Что-то мне подсказывает, нам с тобой есть о чем поговорить, - со вздохом констатировал Синки. - Честный обмен информацией, идет?
  --Идет. Только ты первый. Колись, кошачья душа.
  Оборотень хитро усмехнулся, заново набил трубку душистыми травами, неторопливо её раскурил, вроде как совершенно не обращая внимая на ёрзавшую в нетерпении любимую кузину, посмаковал густое терпкое вино, удовлетворенно вздохнул и принялся рассказывать.
  
  
  
  Она пропала, растворилась в серых предрассветных сумерках, оставив после себя лишь горький привкус сожаления... и рубиновую подвеску на золотой цепочке. Квентин нашел изящную вещицу среди смятых простыней, когда яростно саданул кулаком по подушке; та свалилась на пол и темно-красный камень жарко сверкнул под первыми лучами солнца.
  "--Почему ты не засыпаешь?
  --Не могу. Мне кажется, что ты исчезнешь, как только я закрою глаза.
  --Я всегда буду с тобой. Спи..."
  Тихая песня на непонятном языке, словно колыбельная измученному страннику... Квентин уснул с улыбкой на губах, впервые в жизни поверив в чудо. А едва вынырнув из странного, легкого и волшебного сна, тут же всё понял. Ему понадобилось три минуты, чтобы умыться и натянуть потёртые джинсы с безрукавной рубашкой; помелив немного, он решительно сгрёб с постели рубин и сунул его в нагрудный карман. Какое-то мрачное предчувствие заставило его открыть дверь в мастерскую сестры и без особого удивления констатировать таинственное исчезновение портрета "загадочного красавчика", как выразилась на днях Крона. Предчувствия никогда его не обманывали, знаете ли. Поэтому он безо всякого энтузиазма позвонил в родной участок, попросив друзей найти для него информацию по некой Мелузине Левелин, даже и не надеясь при этом на успех. И с такой же мрачной обреченностью засел за ноутбук, всё с той же целью, все так же без надежды.
  Что, спрашивается, надо было этой странной красавице? Эльфину не дождалась, стащила портрет нереального персонажа, переспала с Квентином, оставила под подушкой весьма недешевое украшение. Всё это было более чем нелогично, а отсутствие логики в поступках окружающих всегда раздражало старшего Маккензи, а так же заставляло докапываться до причин тех или иных поступков. Ох, не знала она, с кем связалась, ох, зря она это сделала.
  Ближе к полудню зазвонил телефон, заставив Квентина недовольно поморщиться: обычно он отключал его, если работал дома, а сегодня вот забыл. Недовольно бурча, он протянул руку к аппарату - и охнул от неожиданности. Ему показалось, что сердце стиснула огромная рука в железной перчатке, да так сильно, что на какой-то миг оно перестало биться, а потом понеслось вскачь, суматошно и испуганно. Не было нужды отвечать на звонок, он и так понял, что произошло.
  Крону Сидней нашли в лесу, недалеко от её собственного автомобиля. Девушка едва дышала, её нарядный костюм оказался изодранным в клочья, а тело покрыто синяками и ссадинами. Рядом валялась приличных размеров валежина, которой, судя по следам крови, несчастной и проломили голову.
  На дороге мигали маячками полицейский автомобиль и "Скорая помощь", куда осторожно укладывали носилки с Кроной. Квентин выскочил из "бьюика" еще до того, как машина остановилась, едва не пропахал носом грунтовку и бросился к носилкам.
  --Где Фин?! Где она?
  Он пытался прорваться к "Скорой", но дверь захлопнулась и, уныло завывая, машина понеслась к Перту.
  Никто не знал, куда подевалась Эльфина. Коллеги отводили глаза: "Мы прочесываем лес. Как только что-то будет ясно - дадим тебе знать". Правда, никто не решался гнать его с места преступления, все дружно сделали вид, будто в упор не замечают гражданского (теперь уже) в неположенном месте. Дело близилось к вечеру, а никаких следов Фин так и не обнаружили.
  Квентин нарезал круги возле того места, где нашли Крону. Все нужные улики уже увезли, ленты сняли и он беспрепятственно подошел к луже запекшейся крови, так неуместно черневшей на молодой травке. Постоял немного, до боли стискивая кулаки, и, задумавшись, не сразу почувствовал, как что-то переменилось, а очнулся оттого, что ощутил тепло сквозь рубашку. Забытый было рубин в кармане рубашки совершенно явственно нагрелся и слегка завибрировал, словно пытался обратить на себя внимание. Маккензи машинально прижал его рукой и отступил назад, настороженно оглядываясь и пытаясь сообразить, действительно это происходит или у него уже крыша поехала; в ту же секунду тепло исчезло.
  --Вот как, значит, - пробормотал Квентин. - Ну, спасибо, мама, теперь уж я точно знаю, кто она...
  Зло усмехнувшись, он решительно шагнул вперед.
  Шаг. Тепло. Тепло. Холодно. Вновь тепло. Примятая трава. Обломанные ветки. Клок нежно-зеленого шелка на колючей ежевике - лоскут от платья Эльфины. Она бежала, не разбирая дороги, следы настолько явные, что непонятно, как их могли не найти. Деревья чуть расступились, образуя маленькую лужайку. И тут след оборвался. Недоуменно покрутив головой, Квентин посмотрел вверх. Полное ощущение, что у неё выросли крылья и она просто взлетела. Или растворилась в воздухе. От кого же ты спасалась, маленькая сестричка? А главное - как?
  Панику и невольный страх как рукой сняло. Что ж, снова берёмся за работу, разве что теперь она будет непосредственно касаться самого работника. Губы растянула нехорошая улыбочка, больше похожая на волчий оскал, в темных глазах плеснул яростный огонь. Тот, кто это сделал, явно не рассчитывал, что Квентин Маккензи не отступится никогда.
  
  ГЛАВА 5
  
  Жил-был дракон...
  Нет, не так.
  Жила-была дриада.
  Жила она себе, поживала, никого не трогала, миром за пределами своего леса не интересовалась, на кой он ей сдался, мир-то этот, время от времени навещала обитающих в том же лесу эльфов, по весне и перед зимой танцевала у звенящего ручья, что брал начало в теплом озере Вейды.
  А вот потом уже появился дракон.
  Они поселились в огромной Багряной башне, что стояла в Долине Радуги. Дриада никогда не жалела о том, что покинула свой лес, слишком уж сильно она полюбила смешливого молодого мага-дракона.
  Прошло несколько лет. Долина Радуги перестала существовать. Ларк Дракон погиб, пытаясь спасти свою возлюбленную и будущего ребенка, дриада выжила. В положенный срок она родила сына, которому так никогда и не призналась, кем был его настоящий отец, а ещё через семь лет у неё появилась прелестная дочурка. Её дети искренне считали себя обычными людьми, даже не догадываясь, какая судьба уготована им обоим. А между тем...
  
  
  
  Стук в дверь разбудил Фин. Уверенный такой, как будто хозяин дома поднимал к обеду заспавшегося гостя. Сонно потянувшись, Фин протерла глаза и отозвалась:
  --Отстань, Рейни, я спать хочу.
  --Кто такой Рейни?
  Фин так и подскочила на кровати, натянув одеяло до подбородка.
  Высокая темноглазая девушка держала в руках здоровенный поднос с тарелками и узкогорлым кувшином. Склонив голову к плечу, она вопросительно смотрела на Фин.
  --Кто это - Рейни? - повторила она, подойдя поближе и поставив поднос на круглый столик у окна с цветными стеклами.
  --Мой брат, - пробормотала Фин, не отрывая взгляда от подноса.
  --Эй, только без слез. Ты голодна?
  --Нет. Не знаю. Разве во сне можно проголодаться?
  --Во сне? - девушка непонимающе изогнула брови.
  --Видимо, она ещё не пришла в себя.
  Взгляд зеленых глаз испуганно метнулся к дверному проему. Подперев плечом косяк, там стоял и едва заметно улыбался постоянный герой её снов.
  --Точно, я сплю, - громко сказала сама себе Фин и расслабленно откинулась на подушки.
  --Это почему же?
  --Потому, что ты мне снишься.
  Роберт Левелин усмехнулся, отлип от косяка и подошел поближе.
  --Нелогично. Я вполне живой и настоящий. Доказать?
  --Н...не надо, верю!
  Мелузина Левелин откровенно ухмылялась.
  --Не пугай ребенка, чудовище. А ты не обращай внимания, он на самом деле не страшный.
  --Белый и пушистый, - хмыкнул Левелин, внимательно разглядывая зардевшуюся от такой откровенной заинтересованности девушку.
  --Ну вот, завтрак готов, - Мелузина критически оглядела накрытый стол (вернее, столик), и мягко улыбнулась. - Ах, да, забыла представиться. Я - Темная принцесса дома Левелин, мое имя - Мелузина. Этот тип, что решил тебя запугать - мой брат, Его Темное Величество Роберт Левелин. А тебя как зовут?
  Она держала взгляд Фин, не позволяя отвести глаза и та, порывисто вздохнув, тихо ответила:
  --Фин... Эльфина. Эльфина Маккензи.
  --Вот и славно. Роберт... Роберт!
  --Да-а? - тот с явной неохотой оторвал взгляд от Фин. - Чего тебе?
  --Дай человеку привести себя в порядок, - с нажимом пояснила принцесса. Никак не отреагировав, Левелин вновь посмотрел на совершенно смутившуюся гостью.
  --Добро пожаловать в Вековечный лес, Эльфина Маккензи.
  --Где я? Что такое Вековечный лес?
  --Ты в Верхнем мире. Вековечный лес - часть территории Эллион Данфрам, государства Темных элларов, - лаконично пояснил Роберт и снова едва улыбнулся, - эльфов, по-вашему.
  Фин поймала себя на мысли, что в других обстоятельствах этот низкий хрипловатый голос с непонятным акцентом было бы приятно послушать. Но она едва обращала внимание на слова, пытаясь сообразить, что же делать дальше.
  --Я определенно сошла с ума. Какие эльфы?
  --Темные, - любезно напомнила Мелузина.
  --Пожалуйста, - с внезапной отчаянной надеждой прошептала Фин, - я хочу домой!
  Брат и сестра быстро переглянулись.
  --Эльфина, - принцесса присела на краешек кровати, - я ничего не имею против, но ты сама свалилась в наш мир, при этом было до смерти перепугана. Надо сперва выяснить, что заставило тебя провалиться из Нижнего мира, а уж потом... Ладно, не буду тебя утомлять. Одевайся, перекуси и спускайся вниз.
  Эллары неслышно испарились.
  Фин вздохнула и опустила одеяло. Оно было невероятно мягким и совершенно невесомым, с красивыми яркими цветами, вытканными на обеих сторонах. Простыни, на которых этой ночью спала Фин, были похожи на льняные, но гораздо нежнее, светло-серые, как скатерть на столике, где стоял поднос. На деревянном стуле с высокой резной спинкой кто-то аккуратно развесил одежду, из-за приоткрытой в соседнюю комнату двери раздавался плеск воды, видимо, там было ванная. Обычная комната, не очень высокая... Но когда Фин подняла голову, ей показалось, что потолок теряется где-то в поднебесье.
  Все было не так. Пространство растягивалось, как резиновое, время сдвигалось, оживали полузабытые детские сказки - чертовщина какая-то. Есть, однако, все равно хочется.
  Фин одевалась, завтракала, споласкивала руки и лицо, но делала все это совершенно машинально. Голова ее была занята иными мыслями.
  О, Боже, а что скажет Квентин?! Да он придушит Крону собственными руками! Нет, надо скорее выбираться отсюда. И самой разобраться с внезапно потерявшей разум подругой. Может, если объяснить все этой черноглазой девушке, Мелузине, она согласиться помочь?
  И тут Фин поймала себя на мысли, что поверила во все происходящее. А что? Народ пачками всякие НЛО похищают, а здесь всего лишь какие-то эльфы... эллары, то бишь. И вообще, разве не мечтала она о чем-то подобном?
  Фин огляделась и решила для начала выйти из апартаментов. Открыв дверь, она с изумлением обнаружила ведущую вниз винтовую лестницу с аккуратными каменными ступенями - этакий спиральный коридорчик, узковатый для двоих, хотя Фин сразу заподозрила, что в случае надобности по нему могло свободно пронестись хоть стадо слонов. Фин выглянула в маленькое круглое окошко и ошеломленно ахнула: где-то далеко внизу суетились люди, а прямо над головой, едва не цепляясь за башню, проплывали облака. И еще: в Шотландии разгар весны, а здесь - все краски осени. Невероятно!
  --Похоже, тот еще мирок, - пробормотала Фин, отворачиваясь от окошка.
  --Ладно, лифтов здесь, скорее всего, не предусмотрено, поползем на своих двоих.
  И вновь ей напомнили, что это не тот мир, к которому она привыкла. Стоило ей ступить на первую ступеньку, как все вдруг закружилось и не успела она испугаться, как очутилась перед распахнутой дверью, за которой ее ждала Мелузина.
  --Уже готова?
  --Не вполне, - слабым голосом ответила Фин, потирая лоб. - Что это было?
  --Где? - удивилась элларанская принцесса.
  --Там, - Фин ткнула пальцем за спину, указывая на башню. Только что я была наверху, а теперь уже здесь...
  --Ах, это, - Мелузина пренебрежительно махнула рукой. - Не обращай внимания, мелочи какие. Роланд!!!
  Фин едва не упала, когда ни с того, ни с сего, Мелузина вдруг завопила во всю силу легких.
  --Роланд! Да где его носит...
  --Не пугай народ, - бросила на ходу очень миленькая девушка с огромным букетом цветов в руках. - Вчера вечером он умчался с Гарольдом...
  --...в Лунные горы, - уверенно закончила вместо нее Мелузина и вновь обернулась к Фин. - Ты немного оправилась, как я вижу?
  --Если я не могу изменить ситуацию - надо хотя бы попробовать получить от нее удовольствие.
  Мелузина окинула внимательным взглядом ладную миниатюрную фигурку в простом темно-синем платьице до колен. Собственный наряд Фин был безнадёжно испорчен скачками по лесу, но состряпанное на скорую руку Фелией Левелин платье необычайно шло девушке. Та, не обращая внимания на любопытные взоры прогуливающихся по роскошному саду элларов, во все глаза разглядывала Дозорную башню.
  А там было на что посмотреть. Ослепительно белоснежные стены, словно сотканные из тончайшей серебряной паутины, увитые цветами и всевозможными лианами, как бы вырастали из самого леса, ничуть не нарушая природной гармонии и красоты.
  --Какая же это башня? - пробормотала Фин, уже прикидывая, как это всё будет выглядеть в акварели... нет, лучше маслом. - Это настоящий дворец.
  --Название осталось, а к самой башне мы пристроили всё остальное, - охотно пояснила принцесса. - Не хочешь ли прогуляться?
  С трудом оторвавшись от созерцания сияющего великолепия, Фин пожала плечами.
  --Почему бы и нет?
  Широкая прямая тропа начиналась сразу за своеобразной крепостной стеной, образованной накрепко сплетенными ветвями исполинских дубов. При приближении Мелузины могучие деревья заволновались, зашептали что-то своими красно-желтыми листьями, их ветви зашевелились и разошлись, образуя арку из листьев, куда и направилась Фин вслед за неторопливо шагающей принцессой.
  --Я должна рассказать, что случилось... на той стороне? - нерешительно поинтересовалась художница.
  --Обязательно! Сейчас... Ага, вот и он.
  Прямо посередине тропы важно восседала огромная рысь. Фин, никогда в жизни не видевшая хищника такого размера, ойкнула и кинулась было бежать, но Мелузина схватила её за рукав платья, едва не оторвав его начисто.
  --Куда?! Оборотня никогда не видела, что ли? Хотя, да, откуда. Это мой кузен, Син Келли из рода Волта Келли, Светлый эллар, следопыт, охотник, менестрель, философ и много чего ещё.
  Принцесса машинально почесала мохнатое ухо рыси, тот басовито замурлыкал, прикрыв хитрющие глаза и тыкаясь лобастой башкой в ласковую ладонь, подставляя то одну, то другую кисточку.
  --Он не кусается? - опасливо поинтересовалась Фин, нерешительно выглядывая из-за спины Мелузины.
  --Кусается, конечно, - равнодушно ответила та, - когда обстоятельства вынуждают. Хватит, сибарит несчастный, разговор есть.
  Рысь послушно припал к земле, поднялся в облике высоченного белокурого красавчика и слегка поклонился гостье.
  --Мое почтение, миледи. Имя прелестного создания мне уже известно, ибо моя дражайшая кузина любезно сообщила его перед нашей незабываемой встречей.
  --Мне очень приятно, - каким-то чудом Эльфина смогла выдавить из себя ответную фразу, не в силах оторвать глаз от сияющей улыбки оборотня. Мелузина, видя такое дело, многозначительно кашлянула, привлекая внимание кузена, и отрывисто бросила несколько слов, которых Фин не поняла, о чем не преминула сообщить:
  --Разговаривать на языке, который не знает кто-то из собеседников, некрасиво.
  В ответ на неё уставились две пары удивленных глаз.
  --С каких пор?
  --Это у людей так принято, - поспешил напомнить Синки и вновь обратился к Фин.
  --У нас немного другие порядки, так что...
  --Я поняла. Со своим уставом в чужой монастырь? Извините.
  Извинения приняли, после чего троица устроилась прямо на обочине тропы, на мягкой густой траве, и Эльфина, помолчав немного, собирая мысли в кучу, подробно изложила внимательным слушателям о своих злоключениях на "той стороне". Синки слушал, иногда задавая уточняющие вопросы, Темная принцесса хмурилась и всё порывалась что-то сказать, но сдерживалась под предупреждающим взглядом оборотня.
  --Очень интересно, - бормотнул он, неторопливо выуживая из кармана трубку и кисет. - Эльфина, ты не против?
  --У меня брат курит, я привыкла.
  --Ага, замечательно... Что я могу сказать, девочки? Человек, тихо-спокойно проживший больше двадцати лет жизни, внезапно оборачивается чудовищем - есть, чего испугаться, не правда ли? На самом деле всё просто. Её запрограммировали на тебя, - оборотень не очень-то вежливо ткнул чубуком в сторону Эльфины.
  --Как это?!
  --Элементарно. Для начала расскажи, кем были её родители.
  --Родители как родители, - Фин пожала плечами. - Её мама родилась в Сент-Мозесе, отец родом с юга, приехал по каким-то делам, женился и остался. Правда...
  --Давай, договаривай.
  --Миссис Сидней покончила с собой. Это была очень жуткая смерть. Мы пришли из школы, нам было тогда лет по десять, а она лежит в ванной, всё в крови, она белая, как... - девушка невольно передёрнулась, словно вновь увидев перед собой страшную картину. - Даже не знаю, как что.
  --Как она убила себя? - деловито продолжил Синки.
  --Вены перерезала. То есть... Понимаешь, было похоже, что она их перегрызла.
  --Ага... А что отец?
  --Ничего. Он за пару дней до того уехал в Лондон, но назад не вернулся. Его искали, само собой, да только без толку. Вот так Крона осталась сиротой.
  --У меня есть в запасе день-другой, - деловито сообщил Синки. - За это время я пошарюсь по Сент-Мозесу и точно всё узнаю. Идет? Ну, а тебе придется пока пожить здесь.
  --Но Рейни...
  --Напиши брату письмо, я передам. А вообще-то, всё почти ясно. Скорее всего её отцом был вампир. Вышел в Нижний мир, нашел себе подходящую самку... извини, эти отморозки иначе не выражаются... убедился, что дочь - истинно плоть от плоти его, и дал деру, предварительно прикончив жену и дав установку дочери. Видишь ли, вампиры бывают разные. В этом мире они вполне вменяемые ребята, живут себе в Далгосте, никому не мешают. Само собой, для поддержания здоровья они просто вынуждены потреблять кровь других существ, но при этом никого не убивают, напротив, очень щепетильно относятся к своим донорам. Некоторые семьи сделали состояния на поставках собственной кровушки далгостским вампирам. Однако, среди них, как и у любой другой расы, встречаются гады распоследние. Вот из их числа, скорее всего, отец твоей подруги.
  --Это всё очень... странно и страшно, - откровенно призналась Фин. - Неужели такое возможно?
  --Тебе просто повезло. Если бы не... хм... обстоятельства, мы бы с тобой сейчас здесь не беседовали. Нет-нет, - оборотень замахал руками, - никаких вопросов. Вот вернусь - тогда поговорим.
  --Только не делай ей ничего плохого, - тихо попросила Фин, - пожалуйста.
  Синки внимательно посмотрел на неё, хмыкнул и пожал плечами.
  --Судя по твоим словам, у неё очень сильная воля. Она долго сопротивлялась, даже успела тебя предупредить, но все-таки не устояла. Ладно, девочки, я пошел.
  Вот и все прощание. Оборотень вскочил на ноги уже рысью и исчез в лесу, Мелузина хмуро проводила его взглядом, а Фин поинтересовалась:
  --А как же... оземь ударяться?
  --Чего? Французских сказок начиталась, что ли? Представляешь, если такая туша оземь грянется? Либо ямина в локоть глубиной, либо все кости переломает. Настоящим оборотням ничего такого не требуется, даже раздеваться не надо. И не надо на него так смотреть.
  --Ничего подобного!
  --Да ладно. Все твои мысли у тебя на лице написаны вот такенными рунами, - принцесса как можно шире развела руки и ухмыльнулась. - Этот кошак имеет все, что шевелится, а потом смывается, дабы избежать вполне ожидаемой расплаты. Короче, и думать забудь.
  Фин упрямо вскинула голову.
  --Это моё дело, вообще-то.
  --Не совсем.
  Темная принцесса вновь погрустнела, вздохнула, тоскливо глянув на собеседницу.
  --Получается, ты здесь оказалась не случайно.
  --Конечно, не случайно, меня чуть не загрызли.
  --Да нет, я не про то. Тебе сидеть не надоело? Давай пройдемся... Видишь ли, последняя Темная королева, Илея, была прорицательницей. Самой лучшей из всех, кого я знаю. Роберт узнал от нее, что король Темных элларов возьмет в жены женщину из Нижнего мира, сын которой объединит два элларских королевства в одно.
  --О, Господи, - вздохнула Фин. - Я уверена, что речь идет не обо мне.
  --Эльфина, - перебила ее принцесса, - он искал тебя почти пять сотен лет. Чему ты удивляешься? Мы ведь бессмертны.
  --Только этого не хватало! Но я-то не бессмертна.
  --Не факт...
  --Послушай, я все понимаю, я даже не думаю, что сошла с ума, но...
  --Давай договоримся, - Мелузина остановилась и повернулась к Фин. Элларана оказалась почти на голову выше девушки и та чувствовала себя довольно неуютно, глядя на нее снизу вверх. - Не надо сейчас априори отрицать или принимать на веру мои слова. Пусть пройдет время.
  --Я не могу! - в отчаянии воскликнула Фин. - Ну как ты не понимаешь! Мой дом не здесь, у меня брат, друзья, работа...
  --Эльфина, - выражение безграничного терпения на лице Мелузины заставило Фин скривиться, - не надо спорить. Я достаточно долго живу на этом свете, чтобы понять: случайностей не бывает. Несколько дней назад Роберт объявил, что собирается жениться. Как и говорила его мать, на девушке из Нижнего мира. И вдруг появляешься ты - неужели ты думаешь, что теперь он тебя отпустит?
  Уныло поддев носком туфельки круглый серый камешек, Фин вновь подняла голову.
  --Выходит, все, что я любила, все, что было мне дорого, навсегда останется в прошлом? Странно, что вашему королю даже в голову не пришло спросить, что я обо всем этом думаю. Или, по-вашему, я неодушевленное существо?
  К удивлению Фин, принцесса не ответила на вызов, лишь задумчиво кивнула.
  --Ты права, это может быть его ошибкой.
  --А мне от этого не легче.
  И вновь Мелузина не стала спорить.
  --Я понимаю, Эльфина Маккензи. С самого начала мне не нравилась эта затея, но если Роберт уверен, что предсказание должно исполниться - что ж, я постараюсь привыкнуть к этой мысли.
  --Спасибо за откровенность, - оторопело протянула Фин.
  --Всегда пожалуйста. Мне жаль, что все так получилось, но пойми и ты: мы - не люди, мы живем по другим законам. Хороши они или плохи - они наши.
  --Можешь не продолжать. Со своим уставом в чужой монастырь...
  Фин не договорила, раздраженно пожав плечами. Вообще-то она отличалась спокойным нравом, но после всех внезапно налетевших потрясений она с трудом владела собой.
  --И убегать на твоем месте я бы не стала, - совсем печально сказала Мелузина. - Если попадешь в зубы своей подружке - вряд ли и кости твои соберут.
  Фин упрямо стиснула зубы.
  --Ладно, не злись, делай как знаешь. Я просто предупредила.
  Метнув на Мелузину сердитый взгляд, Фин пробормотала:
  --В любом случае, я не собираюсь здесь оставаться дольше, чем понадобится.
  Мелузина все-таки хотела что-то ответить, однако вдруг замерла на месте, растеряно покрутила головой и жестом приказала помолчать.
  --Дым, - пробормотала она наконец. - Чувствуешь?
  --Н-нет. Что случилось? - глядя на Мелузину, Фин сама встревожилась.
  --Пока не знаю, но этот запах... Недобрый знак.
  В ту же секунду на плечо элларской принцессы буквально из ниоткуда свалилась большая серая белка и, вцепившись передними лапками в волосы девушки, возбужденно застрекотала что-то прямо ей в ухо. Мелузина слушала внимательно, пару раз кивнула и белка, пискнув напоследок, подпрыгнула и исчезла в ветвях.
  --Иди домой, - отрывисто приказала Мелузина изумленной Фин.
  --Но...
  --Все вопросы потом. И не сходи с тропинки, лес пока не привык к тебе.
  На мгновение Фин показалось, что глаза принцессы полыхнули желтым, совершенно хищным пламенем и она испуганно отшатнулась. Там, где только что стояла Мелузина, заколыхалось марево, а в следующую секунду черная пантера, прижав уши к голове и недобро оскалившись, исчезла среди деревьев.
  Еще некоторое время Фин изумленно хлопала глазами, потом вздохнула и покачала головой.
  --Дела... Тоже оборотень.
  Хотя, с другой стороны, она больше удивилась бы, не произойди ничего подобного. Вот как даже! Суток не прошло, как этот мир стал казаться вполне понятным, словно просто давно здесь не была, а теперь вот вернулась... Да уж, есть от чего свихнуться!
  
  ГЛАВА 6
  
  В распахнутое окно кухни влетел коричневый ястреб, на минуту отвлекший Фин от приготовления ужина. По правде говоря, в данной области пользы от нее было немного, но она упрямо пыталась испечь хоть пару лепешек из собственноручно замешанного теста. Фелия прятала улыбку, глядя на ее героические попытки отскрести лепешки от жаровни, но делала вид, что все так и должно быть. Она понравилась Фин, спокойная, улыбчивая и деловитая, лишь пожала плечами, когда из башни исчезли все эллары, узнавшие о пожаре на западных границах Эллион Данфрам и бросили все дела на нее. Пришлось срочно заняться стряпней, потому что сородичи наверняка вернуться голодными и злыми. Фелия приветливо кивнула, увидев неловко переминающуюся с ноги на ногу в дверях весьма обширной кухни Фин, подала ей передник и отправила резать овощи. И она ничуть не удивилась при виде ястреба, лишь досадливо отмахнулась, когда он задел крылом ее плечо.
  --Роланд, - пояснила она, коротко глянув на Фин. - Не может без проказ. Мальчишка!
  Воздух всколыхнулся и Роланд, принявший свое обличие, расхохотался.
  --Не обращай внимания, - он весело подмигнул смертной девушке. - На самом деле эта милая леди без ума от меня. Надо же, как вовремя мы с Гарольдом вернулись!
  Милая леди негромко бросила в его сторону несколько слов на языке, которого Фин не поняла, и де Бирс тут же увял. Но на это Фин уже не обратила внимания. Она во все глаза рассматривала Левелина.
  Он не стал демонстрировать свои способности перевоплощения, а просто вошел через дверь. Он выглядел довольно мрачно. На правой щеке красовалась великолепная царапина, на левой - следы от сажи. Он молча сел за стол, уронил голову на руки и быстро вздохнул. Никто ничего не говорил; Фелия от природы была нелюбопытна, Фин просто боялась рот раскрыть.
  Лепешки ни к черту. Прав был Квентин, когда говорил, что человек не может быть абсолютно талантлив. Ладно, придется проститься с лаврами великого кулинара, надо хотя бы отмыть это безобразие. Но и тут ей не дали развернуться. С извиняющейся улыбкой Фелия провела ладонью над жаровней - и та засияла первозданным блеском.
  --Это то, что у меня получается лучше всего, - сообщила она, подмигнув Фин. - Бытовая магия мне всегда удавалась просто блестяще.
   Та покачала головой.
  --Не спорю, впечатляет.
  --А то!
  Все еще улыбаясь, Фин повернула голову в сторону стола - и почти перестала дышать. Это мелькнуло и пропало - страх, одиночество, боль, тоска, усталость... смертельная усталость. Потом он снова застыл, уставившись тяжелым взглядом в гладко отполированную поверхность стола. Фин бесшумно перевела дух, стараясь дышать ровно и успокоить бешено бьющееся сердце. Когда ей это удалось, она схватила с кухонного стола резного чашу, наполнила ее ледяной водой из источника, тихо журчащего здесь же, у дальней стены, и подошла к Левелину. Осторожно коснувшись его руки, она тут же отдернула пальцы. Он неохотно оторвался от созерцания столешницы и нахмурился:
  --Я же не кусаюсь, Эльфина. Незачем так уж явно меня бояться.
  --Никого я не боюсь, - буркнула Фин, протягивая ему чашу и Роберт, немного помедлив, тихо сказал:
  --Спасибо.
  --Не за что.
  Помолчав, она нерешительно заговорила.
  --Фелия сказала мне о пожаре.
  --Вот как? - голос его звучал безразлично.
  --Надеюсь... надеюсь, все обошлось?
  --Да.
  --Это хорошо.
  Роберт ничего не ответил. Фин сжала губы и бесшумно отошла.
  В этом нет никакой логики. Меньше всего на свете Фин жаждала его внимания, но от такого явного пренебрежения в ней закипала злость.
  Бросив в его сторону испепеляющий взгляд, она язвительно заметила:
  --Надо же, какая неприкрытая вежливость.
  Де Бирс поперхнулся персиком, закашлялся и вытаращил глаза. Фелия торопливо отвернулась, однако ее плечи как-то подозрительно подрагивали. А Роберт никак не отреагировал. Он встал и вышел, бросив на ходу:
  --Будем ужинать, когда все соберутся.
  Фелия дождалась, пока Роланд последует за другом и тихо рассмеялась.
  --Что? - моментально ощетинилась Фин.
  --Ничего, - Фелия с самым невинным видом захлопала длиннющими ресницами.
  --Помоги мне накрыть на стол, будь так любезна.
  Что ж, по крайней мере, расставлять кухонную утварь Фин умела. Обитатели Дозорной башни обычно трапезничали прямо на кухне, в стороне от пышущих жаром печей, за крепким дубовым столом, богато инкрустированном накладками из незнакомого Фин белого металла. Фин ходила кругами, расставляя тарелки и бокалы, блюда с фруктами и тушеными овощами, источающими умопомрачительные ароматы, кувшины с вином и солонки.
  Эллары по одному входили на кухню, кто в своем облике, кто превращался прямо на ходу, негромко переговаривались и садились за стол, кланяясь Фелии и Фин. Фелия уже успела объяснить, что никакие они не оборотни; у всякого эллара имеется способ выражения собственной внутренней сути, они не становятся иными существами, просто окружающие видят их другими. Это называется "тан" и есть он у каждого эллара. Всего их было около полусотни, поровну мужчин и женщин; как ни старалась Фин, на вид определить их возраст не смогла. Они были удивительно красивы, смуглые, темноволосые, с идеально правильными чертами - все такие юные, неуловимо похожие между собой, почти осязаемо излучающие жизнерадостность и энергию; лишь глаза, мудрые и немного печальные, выдавали головокружительную глубь веков, откуда явились эти удивительные существа.
  Никто не удивился, когда Мелузина усадила Фин рядом с собой, слева от короля, словно так всегда и было. Поначалу Фин старательно пыталась вникнуть в разговор, но...
  --...ты разве не знаешь? Они решили пожениться сразу после праздника...
  --...а Вивиан разозлилась и опять устроила скандал...
  --...хотели прогнать стадо через холмы, как всегда, но в этом году тролли словно взбесились...
  --...рилл не растерялся, двоих убил хвостом, а там и гномы подоспели...
  --...я была там, но давно, сейчас это настоящая гавань...
  --...новые золотые рудники за Драконьими горами сулят такие прибыли, что...
  --...если ты еще не слышала новую балладу Фламма...
  По-видимому, разговаривая одновременно, они ничуть друг другу не мешали. Даже Мелузина ожесточенно спорила с Роландом о какой-то сделке с гномами, в которой кто-то кого-то надул, судя по выразительным жестам принцессы, она-то явно в накладе не осталась. Молчали только двое - Фин Маккензи и Роберт Левелин. Девушка не поднимала головы от тарелки, украдкой поглядывая на Левелина, который медленно потягивал густое темно-красное вино из малахитового кубка. Он даже не смотрел в ее сторону, но когда он поднялся, резко отодвинув стул и тихо сказал: "Иди за мной", у Фин не возникло и тени сомнений, для кого предназначены это слова.
  Фин глубоко вздохнула, мысленно приказала себе не трястись, как овечий хвост, и выскользнула вслед за ним.
  Как странно, уже явно поздняя осень, рано темнеет, но холода не чувствуется, даже если не надевать куртку... Боже, о чем она только думает!
  Роберт протянул ей руку, стоя ступенькой ниже, но Фин прошла мимо, словно и не заметила его жеста; он нахмурился, медленно опуская руку.
  --Ты хотела меня оскорбить или это попытка скрыть свой страх?
  Фин быстро обернулась, удивленная и настороженная его слишком мягким голосом. Она не была уверена, но ей показалось, что он улыбается.
  --Ни то, ни другое, - дерзко ответила она. - Я не боюсь и не собираюсь Вас обижать. Мне безразлично...
  --Ты говоришь с элларом, дорогая моя, - теперь в его голосе явно чувствовалась насмешка. - Я могу почувствовать ложь, даже если ты сама будешь уверена в правдивости своих слов.
  Сумерки сгустились, набрасывая тени на землю и людей. Фин смотрела на Роберта снизу вверх, почти не видя его лица, лишь свет первых звезд блестел в его глазах. Он сделал шаг, потом еще один и очутился совсем рядом с Фин. Он вновь протянул ей руку, ладонью вверх.
  --Прошу тебя, Эльфина, не бойся. Тебе вообще нечего боятся на землях элларов.
  Она медленно положила подрагивающие пальцы на его теплую ладонь.
  --Эльф, - пробормотала она, изумленно глядя на собственную руку. - Настоящий эльф... А я думала, что это просто сказки. Все так думают. Неужели никто в моем мире не знает, что вы существуете?
  По его губам тенью мелькнула улыбка.
  --Не тебе одной выпал случай.. Время от времени в Верхний мир попадают твои соотечественники, но не думаю, что по возвращении домой они болтают об этом на всех углах.
  --Да уж, ребята явно не рвутся в психушку, - она нервно усмехнулась. - Я бы тоже не стала... Но в книгах вы совсем другие.
  --В ваших сказках нас почему-то путают с цветочными феями. Они совсем крошечные и питаются нектаром, хотя не понимаю, как вообще можно употреблять такую гадость.
  Фин искоса глянула на его преувеличено серьезное лицо и невольно улыбнулась.
  --Правда гадость?
  --Отвратительнейшая.
  Она рассмеялась, а Роберт продолжил:
  --Не желаешь ли присесть?
  Плавным жестом он указал на монументальную деревянную скамью; вообще, Фин заметила, что Темные эллары явно предпочитали дерево в качестве строительного материала, только сама башня, это небольшая часть огромного дворца, была каменной.
  Темное дерево было теплым. Фин провела рукой по скамье, наслаждаясь приятным ощущением, осторожно присела и тут в саду одновременно вспыхнуло множество крошечных летающих фонариков.
  --Это для тебя, - пояснил Левелин, устраиваясь рядом. - Темные эллары ночью видят лучше, чем днём.
  --Какая красота, - прошептала Эльфина, жадно впитывая всеми фибрами души буйство света и красок прихотливо украшенного сада. - Где бы я ещё такое увидела?
  --Вот именно, - вполне серьезно подтвердил Роберт.
  --Почему вы называете себя элларами? - не отрываясь от созерцания пляшущих огоньков, внезапно спросила Фин.
  --Мы называем себя "виареа", но, так как множество виареа живут во множестве миров, соответственно, в каждом мире для нас имеется свое название, - обстоятельно пояснил Темный король. - В твоем мире мы были эльфами, в Карнане нас называли "ракуа", здесь эллары... Перечислять можно бесконечно.
  --А дроу?
  Его Темное Величество аж передернуло.
  --Сколько можно объяснять: мы не дроу! А дроу вообще не виареа!
  --Кто же они? - Фин почему-то ничуть не испугалась, хотя темные глаза Его Величества метали молнии.
  --Гады и мерзостные пакостники, вот кто они.
  --Не знаю, не знаю, - задумчиво возразила Фин. - Некоторые писатели очень положительно о них отзываются.
  --Может, этим писателям дроу и сделали что-нибудь хорошее в жизни, лично у меня от них только отрицательные впечатления.
  --Не сердитесь, - мягко улыбнулась девушка. - Я ведь не знала. Можно ещё вопрос?
  --Можно. Только перестань "выкать". У нас это не принято, даже среди аристократии.
  --Ой, как замечательно! А то я замучалась следить, как бы чего не ляпнуть. Скажите... скажи, пожалуйста, Светлые эллары все такие, как Син Келли?
  --Н-да... Не самая лучшая мысль посетила мою сестричку. Этак у тебя обо всех Светлых сложится превратное мнение. Скажем так, именно о них повествуют ваши самые приближенные к правде истории. Темные же слишком похожи на людей, мы всегда жили среди вас и почти никто ничего не подозревал. Пока не пришло время Инквизиции...
  --А...
  --Нет, извини, об этом мне не хотелось бы вспоминать.
  --Хорошо, - понимающе кивнула Фин.
  --Кстати о моей сестре... То, что она сказала, чистая правда. Но я не собираюсь тебя принуждать... к чему бы то ни было. Тебе ведь все равно нельзя пока возвращаться домой, погости у нас, отдохни, осмотрись. Кто знает...
  Он вздохнул и пробормотал что-то под нос.
  --Я хотел бы, чтобы ты осталась.
  Быстро вскочив на ноги, Фин отступила на несколько шагов.
  --Мне надо написать письмо. Синки обещал передать брату.
  --Хорошо, - Роберт тоже поднялся, голос его зазвучал совершенно равнодушно.
  Эллары почти никогда не заключают браки без любви, но любить смертную... Слишком опасно. Слишком больно.
  
  
  
  Тонкие пальцы Мелузины нервно барабанили по столу и это был единственный звук, нарушающий тишину в большой библиотеке башни. Король стоял у окна, опираясь руками о подоконник и невидящим взглядом глядя сквозь узор на стекле. Фин Маккензи молча рассматривала свои ладони, чувствуя острый стыд за принадлежность к расе смертных. Роланд и Мелузина украдкой переглядывались, причем оба мрачно хмурились. Больше никого в библиотеке не было. Фин до сих пор не могла придти в себя от невероятного количества книг и свитков на многоэтажных стеллажах, выстроившихся (как она сильно подозревала) в бесконечное число рядов, однако Левелин позвал их сюда не для того, чтобы любоваться сокровищами книгохранилища.
  --Я сегодня услышу хоть чей-то голос, кроме своего собственного? - король обернулся к маленькой компании, окинув всех внимательным взглядом.
  --Знаешь, - Роланд неловко кашлянул, - это не так-то просто.
  --Если бы это было просто, я бы к вам не обратился, - свирепо огрызнулся Роберт.
  --Не отрывайся на него, - недовольно буркнула Мелузина. - Между прочим, мои агенты давно уже докладывали о странном копошении на границах Иплона. Теперь вот нате вам, огнестрельное оружие. Вот убейте меня на месте, если это не дело рук Хаоса.
  --Привыкли, как что - Чародеи виноваты, - фыркнул Роланд. Темная принцесса пригвоздила его к стулу гневным взглядом. - Ну сама подумай, как они могут пронести его сюда?
  --Почему это кажется странным? - смущаясь, спросила Фин. - Разве они не могут ходить из мира в мир, как вы?
  Хотя она обращалась к Мелузине, ответил ей Роланд.
  --Во-первых, свободно проходить Перекресток могут только эллары, люди и дриады. Во-вторых, в нашем мире только два Круга Семи камней и они недоступны для Чародеев.
  --А оружие все прибавляется и прибавляется, - как бы между прочим пробормотала Мелузина. - Как-то ведь его должны проносить.
  --Смертные? - Фин подняла голову и смело посмотрела в глаза Левелина. Он коротко кивнул.
  --Скорее всего.
  --У нас много торговцев-нелегалов. Вполне возможно, что кто-то из этих... Чародеев связался с ними.
  Окинув взглядом всех присутствующих, Фин неуверенно поинтересовалась:
  --Такое возможно?
  Роланд скривился, а Роберт едва заметно усмехнулся, глядя на него.
  --Если так, - Мелузина с силой стиснула кулаки, - значит им помогает кто-то из наших. Иначе они никак не могли получить доступ к Перекрестку.
  На лицах всех элларов отразилось такое непритворное возмущение, что Фин поспешила вмешаться, прежде чем успела додумать едва оформившуюся мысль.
  --Один Круг я видела здесь, в лесу. А где еще один?
  --В Гаванях Морских элларов, - пояснил Левелин. - Так что, сама понимаешь, проникнуть туда они никак не могли.
  --И все же я полагаю, что вы не можете знать всего на свете, - упрямо возразила Фин. - По-моему, вполне вероятно существование еще какого-то Круга.
  --Невозможно! - фыркнула Мелузина.
  --Довольно, - с оттенком нетерпения проговорил Левелин, обошел стол и присел на подлокотник кресла Фин. Она затаила дыхание, почувствовав мимолетное прикосновение его руки. - В мире нет ничего невозможного. Спасибо, Эльфина.
  Она изумленно вскинула голову, пробормотала: "Пожалуйста" и вновь уставилась на свои руки: теперь они дрожали.
  --Хорошо, - Мелузина легонько хлопнула ладонью по столу. - Даже если это и так, мы ничего не сможем сейчас сделать, зима, знаете ли, на носу.
  --Я мог бы найти этого смертного и... - Роланд выразительно провел по горлу большим пальцем.
  --Временная мера, - возразила Мелузина, - они найдут еще одного.
  Роберт, пользуясь тем, что никто не обращает на него внимания, медленно погрузил пальцы в небрежно рассыпавшиеся по плечам Эльфины золотистые волосы. Она вздрогнула и напряженно замерла, не отводя глаз от Мелузины. Левелин едва удержался от улыбки, прекрасно понимая, каких усилий ей стоит вникать в слова его сестры. Он медленно, едва касаясь, гладил пальцами ее затылок и шею и, чувствуя, как участился ее пульс, внезапно захотел послать подальше и этот совет, и свои бесконечные проблемы. Но в данный момент он мог только незаметно ласкать ее и стараться не обращать внимания на собственные ощущения.
  --Нам нужен человек в Нижнем мире, который сможет прямо там пресекать попытки передачи оружия, - Мелузина сказала это, сама плохо веря в такую возможность.
  --Люди у себя-то не могут разобраться, - насмешливо пожал плечами Роланд.
  --Есть такой человек.
  Три пары глаз изумленно уставились на Эльфину, отчего она сразу залилась румянцем.
  --Я хотела сказать... В общем, это мой брат.
  Последовала многозначительная пауза, после которой Мелузина елейным голоском поинтересовалась:
  --Что за великая личность такая?
  Безумно трудно следить за нитью разговора, да еще участвовать в нем, если сидящий рядом мужчина одним своим присутствием заставляет чувствовать себя неуютно, а от его легких прикосновений бешено прыгает сердце.
  --Он полицейский. Говорят, очень хороший.
  --Нет.
  Фин резко обернулась к Роберту, заодно сбросив его руку.
  --Почему?!
  Он склонился над ней, провел пальцами по ее щеке и тихо ответил:
  --Я не хочу давать тебе возможности сбежать. Пока не время.
  --Самое эффективное, что мы можем сейчас сделать - перекрыть дороги на Перекрестке, - задумчиво сказала Мелузина.
  --Мысль неплохая, - Роберт медленно выпрямился и только тогда отвел взгляд от онемевшей в негодовании Фин, - но тогда на Перекрестке должен будет дежурить постоянный дозор.
  --Никто не осудит нас за это! - пылко воскликнул де Бирс, в порыве восторга крепко припечатав кулак к столу. - Наоборот, еще благодарить станут за то, что мы не допустим проникновения сюда разрушительного воздействия Нижнего мира.
  --Решено, завтра же соберу старейшин.
  --Тебе, конечно, виднее, но я думаю, что клан Левелин может обойтись своими силами, - осторожно заметила Мелузина. - Нас ведь больше тысячи!
  --Милая, - Роберт покачал головой, - мне еще жить хочется. Тот же О*Дейли распнет меня на первом же дереве.
  --Ну, если ему тонко намекнуть, что это личная забота короля, - лукаво усмехнулась Мелузина, бросив многозначительный взгляд на Фин, - да еще порассуждать о вполне возможной встрече с толпой Чародеев... Он, конечно, бравый вояка, но вот Вивиан крепко знает свое дело. Она его по рукам и ногам свяжет, только бы туда не пустить.
  Фин понятия не имела, кто такой О*Дейли и кем ему приходится вышеупомянутая Вивиан, но Мелузина так живо описала ситуацию, что Фин невольно заулыбалась, несмотря на то, что еще злилась на Роберта.
  --Что ж, я подумаю об этом, - Левелин слегка склонил голову. - Очень благодарен вам всем за помощь.
  --Всегда пожалуйста, - вполне серьезно ответила Мелузина и поднялась из-за стола. - Если я тебе больше не нужна...
  --Пока нет.
  Она кивнула и вышла, жестом позвав за собой де Бирса. Фин приподнялась тоже, но Роберт опустил руки на ее плечи, усадив на место. Девушка прикусила губу, нахмурилась, но возражать не стала. Однако когда дверь бесшумно закрылась, она резко вскочила и отошла к окну.
  --Ты хотел что-то сказать мне? - спросила она, стараясь выдержать его взгляд, что, по правде говоря, у нее плохо получалось.
  --Хотел, - спокойно ответил Левелин, подходя поближе. - Спрашивай - я отвечу.
  --Что спрашивать? - растерялась Фин.
  --Все, что хочешь. Ты ведь и половины нашего разговора не поняла. Я должен хоть что-то тебе объяснить.
  --Хорошо, - Фин задумчиво постучала пальцем по губам и вдруг рассмеялась. - Боже, я столько всего хочу узнать, что тебе на ответы всей жизни не хватит. Хотя, нет, тебе хватит... Вот тебе первый вопрос: что такое Перекресток? Вернее, какой он? Это реальное место или чистейшей воды наваждение?
  --Перекресток - он и есть Перекресток, место, где сходятся множество дорог множества миров. Когда попадаешь на свою дорогу - теряешь обличие, просто скользишь, как капля дождя по стеклу, без мыслей, без чувств, без желаний... Да, это вполне реальное место, но не верь тому, кто скажет: "Я знаю, где это находиться!" Увидеть Перекресток невозможно, хотя... Если подольше задержаться в этом странном месте, оно может стать вполне осязаемым. По крайней мере, там можно дышать, говорить, видеть, даже воевать.
  --Воевать? - Фин покачала головой. - Экий ты, однако, воинственный.
  --Ни капельки, - серьезно возразил Роберт. - Эллары вообще отличаются миролюбивым нравом. Но подставлять другую щеку - никогда в жизни.
  --Ого! Да ты знаешь Писание?
  Левелин едва заметно поморщился.
  --В свое время мне это пригодилось.
  Фин не поняла, отчего он вдруг помрачнел, но почувствовала, что каким-то образом затронула не самую приятную тему и поспешила заговорить о другом.
  --А как же Чародеи? С ними тоже можно воевать на Перекрестке?
  Левелин хмыкнул, присел на широкий резной подоконник и легким прикосновением пальцев распахнул окно во всю ширь.
  --Можно, но лучше этого не делать, - ответил он наконец. - Наиболее уязвимы они именно здесь, в Верхнем мире. И вообще, я бы предпочел, чтобы ты с ними не сталкивалась. Никогда.
  --Неужели это так опасно?
  --Смертельно, - лаконично подтвердил Роберт и внезапно улыбнулся. - Не будем об этом. Жизнь и без того полна неприятных сюрпризов, давай лучше вспомним, что через десять дней будет праздник Осеннего листопада.
  --И что? - непонимающе нахмурилась Фин. Протянув руку, Левелин легко коснулся кончиками пальцев ее щеки.
  --Увидишь. Думаю, тебе понравится.
  Может и понравится. Но вот хитрая улыбочка на довольной физиономии Его Величества Эльфине ой как не понравилась.
  --Если ты не против, дам тебе один совет. Не выходи за пределы леса и не сходи с тропинок. Лес еще плохо знает тебя, а его милые шуточки могут быть опасны.
  --Только этого мне не хватало для полного счастья, - обречено вздохнула Фин. И впервые услышала, как смеется король Темных элларов - ее это до смерти удивило. Он совершенно преобразился! Совсем другой человек... то есть, эллар.
  --Для полного счастья, лесси, тебе не хватает меня, - все еще смеясь, заверил Роберт, невольно назвав ее шотландским словечком - милашка.
  --Какая наглость! Да я никогда в жизни не встречала такого самовлюбленного, такого эгоистичного, такого... такого... - Фин просто задохнулась от возмущения.
  --Истинная правда, - он с усмешкой изогнул черную бровь.
  Его смех стоял в ушах Фин, даже когда он ушел. Зато она наконец-то свободно вздохнула; в его присутствии девушка чувствовала себя так напряженно, что невольно сдерживала дыхание.
  --Что все это значит? - изумленно вопросила она у опустевшей комнаты. - Я... влюбилась, что ли? Кошмар какой-то!
  
  ГЛАВА 7
  
  Если нельзя сходить с тропинок - значит, по сторонам смотреть тоже не стоит, потому что вокруг красота неописуемая, так и тянет вглубь леса, все увидеть своими глазами. У Фин с ее обостренным восприятием прекрасного просто дух захватывало от открывающихся перед нею пейзажей. Обязательно, непременно надо раздобыть краски! Но это потом, когда лес, как выразился Левелин, привыкнет к ней... ну вот, она уже строит планы, как будто на самом деле смирилась. Фин сердито тряхнула головой, взбираясь на небольшой холмик, покрытый молодыми березками; нечего любоваться здешними красотами, надо искать способ вернуться домой.
  --Мое почтение, красавица!
  Фин, не ожидавшая никого встретить, резко затормозила и удивленно огляделась.
  В нескольких шагах от нее, с большим ножом в одной руке и краюхой темного хлеба в другой, сидел, по-турецки скрестив ноги, самый настоящий гном.
  --Добрый день, - слегка запинаясь, ответила Фин, не совсем уверенная, как следует вести себя с гномом. По всей вероятности, этот остался доволен, потому что приветливо махнул рукой с зажатым в ней хлебом.
  --Садись, угощу, чем богат.
  --Спасибо, я...
  --Садись-садись, не стесняйся.
  Он ловко отрезал несколько ломтей на большой клетчатый платок, расстеленный рядом с ним, потом покопался в заплечном мешке и извлек из него полкруга копченого сыра, вяленое мясо и пузатую баклажку.
  --Ну вот, красавица, угощайся, - он хитро усмехнулся в бороду, энергично потирая руки.
  Фин осторожно присела на траву напротив гнома, взяла кусочек сыра и медленно стала жевать, исподтишка разглядывая нового знакомого. Хлебнув напоследок из фляги, гном протянул ее Фин, а та, отпив глоточек, немедленно закашлялась и замахала руками.
  --Что это? - еле выговорила она, вытирая слезящиеся глаза. - Самогон какой-то!
  --Он самый, - одобрительно кивнул гном, забирая фляжку и бережно укладывая ее обратно в мешок. - Самый лучший во всей Подгорной стране. Жена моя делает. Хорош, а? До костей пробирает. Употреблять, правда, надо понемножку, а то с ног валит похлеще Стиви-молотобойца.
  Гном довольно крякнул, провел пальцами по усам и стряхнул крошки с бороды.
  --Ну, давай теперь знакомиться, красавица. Бруно меня зовут. Без хвастовства скажу, самый лучший ювелир во всей четвертой ветви.
  --А я - Эльфина.
  --Вот оно как! - с явным удивлением воскликнул гном по имени Бруно. - Это как же понимать? Элларана ты, что ли? А вроде не похожа...
  --Я - человек, - Фин не удержалась от улыбки, увидев округлившиеся глаза гнома. - А что, трудно поверить?
  --Да не то, чтобы... У нас нынче такие чудеса творятся - чему хочешь поверишь. А я-то и смотрю: вроде на дриаду похожа, да что-то не то. А имя... а сама - смертная. Ну и ну! Ты откуда ж здесь взялась?
  Фин в нескольких словах обрисовала ситуацию, умолчав, правда, о своем к ней отношении. К ее облегчению, Бруно не особенно этим заинтересовался.
  --Мы, гномы, в элларских делах не очень-то разбираемся, для нас они малость странные, - неторопливо сказал он, выслушав ее. - Однако, если крепко припечет - мы всегда вместе, враги-то у нас общие. Да ты и сама, верно, знаешь: тролли, опять же, барки, гоблины, чтоб их... О Чародеях уж и не говорю. Эти мало того, что сами припрутся, так еще и кучу чудищ с собой тащат. Наделают, понимаешь, упырей, или еще какую нежить, а мы их по рудникам вылавливаем, будто делать больше нечего. Опять таки, дамбу нам взорвали, не жизнь - сплошная маета.
  Слушать Бруно было сплошным удовольствием. Речь его текла, как лесной ручей, неторопливая и плавная, разматывая виток за витком затейливую сказку, которая здесь была самой что ни на есть реальностью.
  --Король у них славный, красавица, ты его не бойся. Я, считай, полжизни для его клана украшения делаю, так что его хорошо знаю. И с сестрой его знаком. Да что там знаком! Тем летом рядом стояли, с барками рубились. Ох, и сильна же она в этом деле! Да-а...
  Фин обхватила руками колени и оперлась о них подбородком, внимательно слушая рассказ гнома. Скорее всего, ей это никогда не пригодится, но интересно-то как!
  --Я-то сам по делу пришел, меня король позвал, да и на праздник останусь. Люблю я элларские праздники, весело у них. Не то говорю... Эллары - они ж особенные, вроде с виду простые, а поди ж ты, из звездного света стихи слагают.
  --Как это? - удивилась Фин.
  --Убей - не знаю. Говорю ж - они особенные. Они последними сюда ушли, а то все ждали, думали, люди изменятся.
  --Значит, эльфы действительно жили в Нижнем мире?
  --А как же! И мы там были, и мелюзга эта всякая, духи, то есть, и дриады, гоблины даже. А потом... Э-эх, - гном грустно махнул рукой, - измельчали вы, смертные, такие уж зловредные стали, решили, что нам не место рядом с вами. Сколько наших перебили... Вот мы и подались сюда. А здесь-то людей мало было, не то что у вас.
  Бруно свел к переносице кустистые брови, наклонился к Фин и тихо сказал:
  --Странные дела творятся нынче, красавица. Чародеи потревожили старые могильники, снова подняли кости, одели их в плоть... С виду - люди, а попробуй, убей! Нет ничего хуже, чем оживший мертвец. Да ты не бойся, - торопливо добавил он, заметив, как побледнела и с тревогой огляделась Фин, - сюда они не забредут, лес не пустит. Лес, он ведь знает, у кого какие мыслишки заводятся. Вообще-то, - гном смущенно хмыкнул, - нас он тоже не жалует, король вот попросил, потому меня лес пускает. Честно скажу, много его деток мы извели, так что любить гномью породу ему не за что. Эх, совсем я заболтал тебя, красавица, а солнце-то уж к закату клонится! Пойдем помаленьку, меня король ждет. Да и тебе не след одной по ночам в лесу разгуливать.
  --Знаю, - ответила Фин, поднимаясь, - меня Левелин предупредил.
  Бросив на девушку быстрый взгляд, гном резво вскочил на ноги, закинул на плечо мешок и провел ладонью по коротко остриженным волосам.
  --Я сам буду с Лунных гор, - продолжал рассказывать Бруно, широко шагая рядом с Эльфиной. - Тут ежели пешком, то суток трое, а то и четверо. А ежели подвезет кто, да хоть единорога упросить, так можно и за полдня добраться.
  Поболтать Бруно из четвертой ветви действительно любил, но при этом хитер был неимоверно и с кем попало разговоры не заводил. Конечно, он уже знал о появлении в Вековечном лесу смертной девушки, знал от самого короля, да тот и послал за ювелиром самолично. Для чего - умолчал, но гном теперь и так всё понял. То, что Бруно увидел, весьма ему понравилось и, хотя в его мнении король Темных элларов явно не нуждался, мысленно гном одобрил его выбор.
  А Фин, шагая рядом по широкой тропе, ведущей к Дозорной башне, думала о другом; слова Бруно о Чародеях, троллях, оживших мертвецах задели ее гораздо больше, чем хотелось бы. В этом чудном месте вовсе не безоблачная жизнь. Каким-то образом эллары смогли оградить свой лес от внешних напастей, но мир за его пределами был опасен и жесток, может, не более жесток, чем Нижний, но здесь все было чужим, а потому особенно пугающим.
  --А ты из какого клана будешь, красавица? - голос Бруно прервал ее невеселые размышления.
  --Клана? - удивилась Фин. - Нет у меня никакого клана, я сама по себе.
  --А, ну да, я и забыл. Ну, а если б было?
  --Маккензи.
  --Не шутишь?!
  --Нет, конечно. А что?
  Гном усмехнулся и покачал головой.
  --Да знавал я одного Маккензи. Давно, правда. Лихой был рубака. Храбрец, каких поискать, сердце нараспашку, даром, что смертный. Да-а... Недолго, правда, пожил, убили его.
  --Мне очень жаль твоего друга, - искренне посочувствовала Фин, но Бруно махнул рукой.
  --Говорю ж, давно это было. Да и век у людей короток. Ну пожил бы на несколько лет дольше, а потом - то же самое.
  Гном заметно помрачнел, погрузившись в давние воспоминания и шагал молча, пока Фин не коснулась его плеча.
  --Извини, это не от него ты научился говорить на английском?
  --Что? - встрепенулся Бруно. - А-а, да нет, просто тут люди бывают из вашего мира, надо ж с ними как-то объясняться. Ну вот, за разговорами не заметили, как до башни добрались.
  Гном улыбнулся, махнул на прощание рукой и заторопился в покои короля Темных элларов.
  Роберт Левелин приветствовал своего ювелира кивком головы, молча указал на низенький табурет, а сам задумчиво оглядел гнома с ног до головы, сцепив пальцы и поставив локти на подлокотники мягкого кресла.
  Бруно любил бывать в этой комнате, такой уютной, совсем не похожей на чертоги Пресветлого короля в Лиловых холмах: Темные эллары не жаловали ненужную роскошь. Он поудобнее устроился на табурете и покосился на руки Левелина - по собственному опыту знал, какая неимоверная сила таится в изящных тонких пальцах элларов, они с одинаковой легкостью перебирают тончайшие паутинки струн своих арф и сворачивают шеи горным троллям.
  Роберт заговорил после короткой паузы.
  --Ты видел ее?
  --Конечно, - гном почтительно склонил голову.
  --Тогда нет необходимости объяснять тебе, что именно мне нужно.
  --Я рад, что ты доверяешь мне, - серьезно сказал Бруно.
  --Учти, все должно быть готово к празднику.
  --Старый обычай, а? Ладно, до Лунных гор путь неблизкий, пока сюда, пока туда - я уж лучше здесь останусь. Все, что надо, я захватил с собой, так что...
  --Ах ты, старый хитрый лис, - смеясь, перебил его Левелин. - Откуда ты узнал?
  --У нас, гномов, своя магия, - Бруно ничуть не обиделся на такое обращение, - какая никакая, а действует. Ну, а теперь осталось из кучки камней сделать несколько хорошеньких вещиц для твоей милашки.
  --Нет, Бруно, не хорошеньких, а самых прекрасных.
  --Ага... Хм... Ну, конечно! - гном ухмылялся во весь рот, усиленно прикидываясь простачком. Роберт подозрительно прищурился и Бруно, подхватив котомку, быстренько выкатился из покоев короля. Шутки шутками, знаете ли, а в гневе Левелин ох как страшен.
  А Эльфина не знала, чем себя занять. Ну вот совершенно. Ей, конечно, нравилось бродить по лесу, слушать песни элларов, смотреть на звездные дорожки, но... Сунулась было к Фелии, но та вежливо попросила ее из кухни, объяснив, что не следует гостье возиться с грязной посудой. Фин обиделась, нашла Мелузину в оружейной Дозорной башни и прямо с порога заявила:
  --Я, между прочим, не обезьянка цирковая, мне тоже хочется чем-то заняться. Или прикажете так и слоняться, изнывая от безделья, по этому чертову лесу? Хозяйством я заниматься не умею!
  Мелузина сидела на низенькой скамеечке в окружении невероятного количества холодного оружия, доспехов, шлемов, кольчуг и прочих жутковатого вида военных атрибутов, держала на коленях свой меч и с некоторым изумлением взирала снизу вверх на рассерженную девушку.
  --Милая, - мягко произнесла она, - я тоже не умею.
  Фин захлопала глазами, сбитая столку, но быстро опомнилась.
  --Я вижу, тебе и здесь хорошо. Но я-то терпеть не могу все эти железяки. Я художник, Мелузина, я без кисти и красок жить не могу, понимаешь?
  --Это же прекрасно!
  Фин моментально отшатнулась от вскочившей на ноги Мелузины: та явно забыла, что в руке у нее меч и размахивала им с неподдельным энтузиазмом.
  --Превыше всего на свете эллары ценят талант в искусстве. Музыка ли, живопись ли, стихосложение или танец... Да мало ли! Неважно. Главное, что талант становится почитаем всеми без исключения.
  --Я не эллар, - смутилась Фин, - возможно, мои картины показались бы вам безобразными.
  --А мы проверим, - принцесса склонила голову и внимательно посмотрела на Фин.
  -- Завтра утром ты найдешь в своей комнате все, что тебе потребуется. Твори!... а потом увидим, что из этого получится.
  
  
  
  Чудо! Просто чудо! Ах, как же приятно лежать в огромной ванне с душистой теплой водой и целой горой розовой пены! Откинув голову с собранными в пучок волосами на край ванны, Фин блаженствовала в полудреме, изредка шевеля ногами, чтобы не заснуть окончательно. Вернувшись вечером в свои апартаменты, девушка вдруг вспомнила что целую вечность не принимала ванну. Покидав куда попало вещи, Фин тут же погрузилась в сладострастные пенные глубины. Она даже мурлыкала под нос незамысловатую песенку, расслабленно улыбаясь уголками губ..
  Счастливо вздохнув, девушка изящно, как кошечка, потянулась, аккуратно стирая пену с тонких рук, и, ухватившись за края ванны, стала вставать. И тут же погрузилась обратно, в панике едва не наглотавшись пены.
  --Ты... ты постучать не мог?! - Фин с ужасом услышала в собственном голосе истерические нотки, но поделать с собой ничего не могла, потому что слишком уж понимающей была усмешка Роберта Левелина, который бесцеремонно разглядывал ее, опершись плечом о косяк и скрестив руки на груди.
  --У меня были заняты руки, - совершенно невинным тоном пояснил он, глазами указывая на стопку одежды, скромно возвышающуюся на круглом столике.
  --О... Спасибо, - смущенно пробормотала Фин, чувствуя себя полной идиоткой, причем чувство это лишь усиливалось под взглядом Роберта. - Может, теперь позволишь мне выйти из воды?
  --Да, конечно, - с готовностью кивнул он, не двигаясь, однако, с места.
  --Я имела в виду... может, ты выйдешь?
  --Хм... - он сдвинул брови, приняв задумчивый вид. - Да нет, не думаю, что это такая уж удачная идея.
  Фин стиснула зубы, борясь с нарастающим раздражением.
  --Смею заметить, Ваше Величество, я не имею привычки разгуливать обнаженной перед кем бы то ни было. Включая и коронованных особ, - с нескрываемой иронией добавила она.
  --А зря. По крайней мере, с точки зрения эллара.
  Ленивым движением Левелин протянул руку, подхватил со спинки стула пушистое полотенце таких размеров, что в него можно было бы завернуть, по меньшей мере, троих Фин. Не торопясь, он приблизился к ванне и с легкой улыбкой склонился над ней.
  --Позволь помочь тебе, моя королева.
  Фин помедлила, потом приподнялась ровно настолько, чтобы достать до полотенца, но Роберт быстро вскинул руки и рассмеялся.
  --Перестань, милая, я все равно не увижу тебя за этим огромным куском полотна.
  Он действительно не стал смущать ее больше, чем у него это уже получилось, быстро завернул ее в мохнатую, удивительно мягкую ткань и отступил на шаг, любуясь нежным лицом девушки. Вообще-то эллары не отличались особой стыдливостью, вполне справедливо полагая, что стыдиться совершенства - мысль абсолютно глупая. Однако смертные придерживались иной точки зрения, что всегда его немало удивляло. Как бы то ни было, свою... пока ещё гостью он решил приучить к обычаям элларов. Посему, удобно расположившись на стуле, он небрежным тоном предложил:
  --Не хотела бы ты прогуляться по ночному лесу?
  --То есть? - не сразу поняла Фин.
  --То есть я сочту за честь, если ты согласишься пройтись со мной... прямо сейчас.
  --Поздновато, по-моему, - изумленно протянула девушка, обеими руками прижимая к груди полотенце и опасливо поглядывая на Роберта. Однако он небрежно отмахнулся от ее слов, словно и не слышал ее.
  --Лес никогда не засыпает, а ночью происходят самые удивительные вещи. Идем со мной, Эльфина, тебе понравится то, что ты увидишь.
  Он вскочил и вновь протянул ей руку, глаза его возбужденно заблестели, а в уголках губ притаилась предвкушающая ухмылка.
  --Ладно, верю, - невольно улыбнулась Фин. - Только мне не мешало бы одеться.
  --Разве я запрещаю?
  Опять этот невинный взгляд! Раньше Фин не замечала за собой таких вспышек ярости, но этот человек... то есть эллар... кем бы он ни был, он приводил Фин в бешенство... иногда. А иногда заставлял испытывать такое... она покраснела, вспомнив сегодняшнее утро. А этот дьявол во плоти ухмыляется так, словно видит ее насквозь! И... что же... он хочет, чтобы она одевалась в его присутствии? Похоже на то.
  Эльфина покачала головой, поневоле чувствуя, как испаряется ее гнев.
  --Спокойной ночи, - тихо сказала она, уставившись в пол.
  --Ты меня прогоняешь? - печально вопросил. Левелин, трагически изогнув бровь.
  --Я просто пожелала тебе спокойной ночи.
  --Силы небесные, - вздохнул Роберт. - Ну чем я заслужил такое наказание? Я изо всех сил пытаюсь угодить вздорной девчонке, считающей, что все мужчины на свете только и мечтают похотливо глазеть на ее прелести.
  Фин сдавленно ахнула, вспыхнув до корней волос. Ей хотелось завопить, затопать ногами и швырнуть в него чем-нибудь очень тяжелым. Каков наглец! И он отлично знает, что она чувствует в этот момент. Тем не менее, он не дал ей возможности высказаться.
  --Я подожду тебя у ворот. Но поторопись!
  --Да я не хочу!.. - возмутилась было Эльфина, но Левелин замахал руками.
  --Скорее, скорее, милая! Осталось мало времени, они скоро начнут.
  --Кто?.. Что?!..
  Но его уже не было в комнате. Фин в отчаянии всплеснула руками... и кинулась одеваться. Плотная рубашка с длинными рукавами, жилет и темно-синие брюки сидели, как влитые, выгодно подчеркивая изящную фигуру. Фин немного повозилась с ремешками не то мокасин, не то сандалий, потопала, разминая их и гордо тряхнула головой, глядя на себя в большое зеркало: выглядела она просто великолепно. Однако тут же горестно вздохнула: перед кем тут красоваться? Да любая из виденных ею здесь женщин в сто раз красивее ее!
  Фин сердито показала язык своему отражению и бодро выпорхнула за дверь.
  Дворец светился. Это зрелище просто завораживало, на гладких стенах вспыхивали и медленно гасли разноцветные сполохи, складываясь в причудливые узоры, от которых невозможно было отвести взгляд. Изумрудно-зеленые, кроваво-красные, ослепительно белые, огненные, ярко-синие... Фин не могла найти слов, чтобы описать эту красоту.
  --Прекрасно... Боже, как прекрасно! - с благоговением прошептала Фин.
  --Более чем.
  Фин быстро вздохнула и обернулась.
  --Почему я никогда не слышу твоих шагов?
  --Потому что я - эллар, - серьезно ответил. Левелин. - Идем, здесь недалеко.
  Двор был освещен стенами башни, но за воротами царил мрак. Фин тут же споткнулась о какой-то корень, пыталась удержаться на ногах, но запуталась в низких ветвях и удостоилась недовольного ворчания своего провожатого.
  --Я не кошка, - огрызнулась девушка сердитым шепотом, - в темноте ничего не вижу. Мог бы фонарик захватить, раз уж потащил меня куда-то среди ночи.
  --Тише! - прошипел Роберт. - С этого момента ни звука, даже если увидишь что-то... что-то необычное.
  --Но...
  --Молчи.
  Он крепко сжал ладошку Фин в своей руке и свернул с тропинки влево, где уже совсем ничего не было видно. Роберт уверенно пробирался вперед, ловко лавируя между толстых стволов, привычно пригибаясь, если ветви опускались слишком низко. Фин едва поспевала за ним, различая лишь смутный силуэт впереди. Она слышала только свои шаги и они казались ей просто громовыми; Роберт же просто скользил по земле и, несмотря на обилие опавших листьев, ни один из них даже не сдвинулся с места под его ногами. Эльфа в лесу увидеть совершенно невозможно, особенно если он сам этого не хочет... эта мысль сама собой возникла в голове Фин и она опять едва не споткнулась, теперь уже от удивления. Она знала, просто знала, но откуда?!
  Внезапно Левелин остановился и Фин с размаха налетела на него. Роберт быстро обхватил ее руками и потянул вниз.
  --Теперь смотри, - почти неслышно прошептал он. - И молчи.
  Сначала Фин видела только темноту. Но вот в воздухе мелькнул огонек, потом еще один, еще, а потом вдруг оказалось, что их полным-полно. Несметное количество светлячков носилось туда-сюда, вполне прилично освещая совершенно круглую полянку, окруженную плотной стеной деревьев. Лесной ручей здесь разливался, образуя крошечное озерцо, по берегам которого ковром расстилалась короткая, симпатичная на вид травка. Некоторое время ничего не происходило, но вот на полянке одна за другой стали появляться тени.
  --Кто...
  Теплая ладонь моментально зажала рот Фин и она затаила дыхание.
  Они возникали из ниоткуда и скользили по поляне, собираясь у озерца. Они были невысокими и отлично сложенными, их гибкие тела извивались самым невероятным образом. На них не было никакой одежды, если не считать длинных волос с вплетенными в них цветами. Они садились на мягкую траву и болтали ногами в прозрачной воде. Все это происходило в полнейшей тишине и Фин приняла бы все за сон, если бы не рука, крепко прижавшая ее к неподвижно застывшему горячему телу.
  С поляны раздался смешок и Фин невольно вздрогнула. Смешок повторился и одна из них вскочила на ноги, запрокинув голову и вытянув вверх руки. Маленькие босые ступни утопали в траве - она закружилась по поляне, изгибаясь под немыслимыми углами, ее руки двигались с невероятной скоростью, переплетаясь, словно молодые ветви деревьев. Остальные постепенно присоединялись к ней и вскоре вся поляна наполнилась смехом и танцующими телами. Кто-то из них хлопал в ладоши, задавая ритм. Их большие темные глаза ярко блестели, полные губы раздвигались в дразнящей улыбке - и внезапно Фин поняла, о чем этот танец. От этой догадки у нее закружилась голова и она обеими руками вцепилась в руку Роберта, но он сильнее прижал ее к себе, не давая пошевелиться.
  Все кончилось так же внезапно, как и началось. Они замерли, как по команде - и вдруг исчезли, бесшумно растворились среди деревьев; светлячки быстро гасли и наконец вся поляна вновь погрузилась в темноту.
  --О-о... - тихо выдохнула Фин, когда Роберт отпустил ее. - Они... они просто невероятны!
  Она запнулась, потому что Левелин быстро потер ладони друг о друга, развел руки в стороны и в воздухе, чуть повыше его головы, зависла медленно вращающаяся сфера, испускающая мягкий голубоватый свет.
  --Ты ведь поняла, верно?
  Фин перевела взгляд на едва заметно улыбающегося Левелина.
  --О чем это ты? - она по привычке прикинулась непонимающей, хотя румянец на щеках доказывал обратное.
  --Осень. Дриады скоро уснут, а перед этим им надо набраться сил. Очень красиво, правда? И очень... возбуждающе. Ах, Эльфина, - он ласково коснулся ладонью ее щеки. - Твое сердце колотилось так, словно хотело вырваться из груди... ты была так близко, что я чувствовал каждый твой вздох. И ты знала...
  Он ничего больше не говорил, потому что слишком искушающими были ее приоткрытые розовые губки.
  Когда Роберт смог, наконец, оторваться от нее, Фин протестующе замотала головой и простонала:
  --Еще... - но он уже резко отодвинулся от нее.
  --Нет, - растерянной, все еще млевшей от его поцелуев Эльфине показалось, что его голос тверже стали. - Не так. Я хочу, чтобы ты понимала, что делаешь.
  --Но я...
  --А сейчас ты просто слишком живо отреагировала на то, что увидела, - он улыбнулся. Фин быстро опустила глаза, внезапно почувствовав себя как-то очень уж глупо; и Бог его знает, что бы она наговорила, не останови он ее вовремя.
  Левелин одним движением поднялся на ноги и протянул ей руку.
  --Идем. Думаю, на сегодня с тебя достаточно приключений.
  --Я могла бы танцевать, как они, - внезапно выпалила Фин и сама до смерти удивилась.
  --Вот как... - в глазах Роберта заискрились смешинки. - Извини, но танцевать, как дриада - это даже не мечта.
  --Дриада?! Ох, ну... Конечно, у меня не все получится, но кое-что... Смотри!
  --Эльфина, погоди...
  Она уже не слушала. Сфера последовала за ней на поляну и Роберт, покачав головой, двинулся за ними.
  Когда Фин остановилась у ручья, медленно подняла руки и закрыла глаза - все исчезло вокруг. Что-то странное произошло с ней - в ней и вокруг нее. Она слышала музыку - и понимала ее. Деревья что-то шептали ей, что-то очень личное, только для нее и она уже не была Эльфиной Маккензи, молодой художницей из маленького шотландского городка; она не понимала, да и не хотела понимать, что за существо внезапно возникло в ней... просто это было правильно. Но для Левелина это было уже слишком. Он стиснул зубы и схватил ее за руки, остановив ее танец. Она не сопротивлялась, но несколько мгновений смотрела на него так, словно видела первый раз в жизни. Потом ее взгляд прояснился, она вздохнула и улыбнулась.
  --Я пришлась по нраву лесу.
  --Откуда ты знаешь? - наверно, его голос прозвучал слишком резко, но она не обратила внимания, легко пожав плечами.
  --Не знаю, просто почувствовала. Этот танец... Наверно, было ужасно?
  --Мне очень понравилось.
  --Да? То есть... Спасибо.
  --Не за что, это правда.
  Он отступил назад, махнул рукой и светящаяся сфера поплыла между деревьев, освещая путь.
  --Иди за ней.
  --А ты? - испугано обернулась Фин.
  --А я - за тобой.
  Теперь идти было гораздо легче, сфера давала достаточно света, да еще и указывала путь. Фин машинально переступала через коряги, но мысли ее оставались на маленькой темной полянке, окруженной плотной стеной деревьев.
  --Ты никогда не говорила о своих родителях.
  Фин вздрогнула от неожиданности, не сразу сообразив, о чем говорит Роберт.
  --А... зачем тебе это?
  --А что, секрет?
  --Да нет. У меня обычные родители. Мама писала детские сказки, отец работал в газете.
  --Твой отец - Маккензи. А мать?
  --Она из Ирландии, Мориган О*Рейли. Она... она была самой прекрасной мамой на свете.
  --Была?
  Почему-то Фин показалось, что в голосе Роберта промелькнуло удивление.
  --Да. Она... Ее убили.
  Больше Роберт не сказал ни слова до самой башни, а Фин молча кусала губы, злясь на него за ненужные вопросы. Была... Да, она была, самая лучшая, самая добрая и прекрасная. Была, пока семь лет назад любящий муж не выстрелил в нее в упор из дробовика. Когда его допрашивали, он лишь твердил, что ни один нормальный мужчина не станет жить с ведьмой, а все добропорядочные граждане должны быть благодарны ему за избавление города от чудовища. И вот теперь вся его жизнь - палата в психушке... а милая доченька гуляет по лесу с эльфом и любуется дриадами. Интересно, а что папочка сказал бы об этом?
  
  ГЛАВА 8
  
  Бесшумно закрыв за собой дверь, Роберт Левелин неслышной тенью скользнул к кровати и осторожно потряс за плечо неподвижно вытянувшуюся на кровати сестру.
  --Лель... Тише, это я.
  Мелузина моментально подскочила на кровати, моргая и тряся головой.
  --Ты в своем уме?! Ты хоть знаешь, откуда ты меня вытащил?
  --Понятия не имею. Лель, послушай, я должен тебе сказать...
  Он присел рядом с сестрой и, глядя в его возбужденно горящие глаза, Мелузина настороженно нахмурилась.
  --Она не человек. То есть, не совсем человек, понимаешь?
  --Когда меня выдергивают из видений, я плохо соображаю, - недовольно огрызнулась Мелузина. - Сначала и по порядку, если можно.
  --Какая ты непонятливая! Я говорю об Эльфине.
  --А, ну да, конечно. После общения с тобой кто угодно потеряет человеческий облик.
  --Закрой рот и послушай меня. Этой ночью я показал ей поляну дриад. Ты даже не представляешь, что она сделала!
  --Перепугалась и удрала, - буркнула Мелузина.
  --Она повторила их танец, - раздельно проговорил Левелин, на что его сестра пренебрежительно махнула рукой.
  --Чушь. Даже Фелия не смогла этого сделать
  --А Эльфина смогла.
  --Ну и прекрасно. Может, у смертных это лучше получается.
  --Да ты слушаешь меня или нет!
  Мелузина с готовностью изобразила живейший интерес.
  --Я же сказал, - уже гораздо тише продолжил Левелин, - она не человек. И, может, даже и не смертная вовсе. Она рассказала мне о своей матери.
  Роберт выдержал паузу и слишком уж ровным голосом спросил:
  --Имя Мориган Ясень тебе ни о чем не говорит?
  Мелузина медленно переменилась в лице.
  --Этого не может быть, - недоверчиво пробормотала она. - Столько лет...
  --Может, милая, может. Ты ведь сразу почувствовала, что с Эльфиной что-то не так. Да и ее имя...
  --Я помню Мориган, - задумчиво произнесла Мелузина, привычным движением набрасывая на плечи плед. - Интересно, какая она сейчас?
  --Никакая, - мрачно хмыкнул Левелин.- Ее убили.
  --Вполне в духе смертных, - со злой усмешкой констатировала Темная принцесса. --Выходит, твоя невеста наполовину дриада? Весело.
  --Пожалуйста, не говори ей ничего.
  --Хорошо, - послушно кивнула Мелузина.
  --Прости, что отвлек тебя, - Роберт мягко улыбнулся.
  --Ничего, я понимаю.
  --Тогда продолжай, моя красавица.
  Он исчез так же бесшумно, как и появился, а Мелузина вновь откинулась на подушки, недовольно бормоча:
  --Продолжай... Ага, как же!
  Поворочавшись еще с полчаса, Мелузина обозвала брата всякими нехорошими словами, откинула покрывало и прошла в другой конец комнаты, где на этажерке стоял кувшин с соком. Опустошив его, она почувствовала себя гораздо лучше, что и отразилось немедленно в бодром мурлыканье. Совершенно кошачьим прыжком Мелузина прыгнула на подоконник, где и устроилась, уютно подобрав под себя ноги и закутавшись в мягкий плед. Вообще-то ей вовсе не требовался дополнительный подогрев, но прикосновение пушистого пледа было невероятно приятным. Из окна ее спальни был виден лес, от края до края и это могло быть очень увлекательным для кого-то вроде элларов с их ночным зрением. Но этой ночью принцесса не старалась разглядеть, что творится под пологом опадающей листвы; она просто скользила взглядом по верхушкам деревьев, машинально отмечая проплешины полян и редколесья. Мысли ее витали далеко, слишком далеко для человеческого понимания; это состояние где-то между сном и явью, вполне обычное для эллара, служило своего рода источником поддержания Силы, от рождения присутствующей в каждом из Дивного народа. Принцесса из клана Левелин была одной из сильнейших, хотя мало кто знал об этом, так как она предпочитала помалкивать о своих возможностях. Одной из них была способность к ясновидению. В данный момент именно это и беспокоило Мелузину. Она знала: если не может увидеть ничего конкретного - значит будущее сильно зависит от настоящего. От Эльфины Маккензи, в данном случае.
  Брат узнал о происхождении Фин. Рано или поздно он узнает об эскападе своей драгоценной сестрички. Что будет потом - нетрудно представить, Его Величество в гневе поистине страшен. Мелузина устало прикрыла глаза и вздохнула. Как же все-таки тяжело отказываться от собственных чувств... Пройдет немного времени, Роберт таки женится на Фин (а куда она денется!), она постепенно забудет о своем прежнем доме, но вот эллар не забывает ничего и никогда. Не сможет Темная принцесса выбросить из сердца мрачноватого сына дриады Мориган Ясень. Да и не захочет.
  Легкий сквознячок, на грани восприятия, заставил Мелузину мгновенно прийти в себя и тут же разгневаться.
  --Сговорились вы, что ли?! Другого времени не нашли!
  --Тс-с-с... Не ори.
  Озабоченный сверх всякой меры Син Келли мягко скользнул к принцессе, жестом попросил подвинуться и присел рядом.
  --Я сейчас тебе кое-что расскажу, а потом быстренько свалю. У меня, знаешь ли, гномий заказ висит. Был я в Нижнем мире, видел нашу таинственную красотку. Отделала ты её лихо, надо сказать. Лежит вся в бинтах и трубках, почти не дышит, но всё-таки живая.
  --Узнал?
  --А то! Вампирица и есть. Пока она в таком состоянии, я её трогать не буду. Кто знает, что от неё можно ожидать! Но вот что плохо: она не настоящий вампир.
  --Само собой, - ничуть не удивилась Мелузина, - коль скоро она полукровка.
  --Да нет, не в этом дело, - нетерпеливо замахал руками оборотень. - От неё несет Хаосом.
  --Ё...
  --Вот именно. Модифицированный вид. Помнишь, сколько наших они покосили в Забелии?
  --Такое захочешь - не забудешь, - мрачно отозвалась Темная принцесса. - Зря ты её оставил.
  --Нет, не зря. Зато теперь у вас будет причина придержать здесь Эльфину.
  --Но как я ей объясню?!
  --Как хочешь. Ты девочка умненькая, придумаешь что-нибудь. И не забудь: она может уйти только по твоей дороге, коль скоро именно по ней сюда пришла, так что внезапный побег будущей королевы вам не грозит. До скорого, дорогуша.
  С этими словами Синки чмокнул кузину в щёку, перевалился через перильца балкончика и приземлился уже на четыре лапы. Принцесса коротко глянула в сторону растаявшего в ночи оборотня и вновь погрузилась в размышления.
  
  
  
  Совершенно не подозревая о мучительных думах Мелузины, Фин готова была расцеловать ее за то, что та выполнила обещание и притащила ей целый ворох серебряных баночек с красками, кисти и несколько холстов. Все утро Фин провела в своей комнате, рассматривая краски и дивясь исходящему от них серебристому мерцанию. Она и предполагала что-то в этом роде, что-нибудь волшебное, элларское. А потом она просто сгребла все это великолепие в кучу и чуть ли не бегом направилась в лес.
  Эллары приветливо улыбались, когда она шла к воротам; чем-то озабоченный Роланд бросил на ходу ставшее привычным: "Не сходи с тропинок"; Фелия дала ей белую розу на длинном стебле и помахала вослед рукой. И Фин поймала себя на мысли, что все это стало привычным и знакомым, словно всю свою жизнь она утро за утром тащила за собой краски и холсты через двор башни, здороваясь с Гарольдом - он редко улыбается, зато как поет! - вот вам и Военный министр; или с Мелани - она чудно вышивает; а Кетлин лучше всех стреляет из лука; Сину нет равных среди следопытов, зато Сайен, его жена, никому не уступит в умении разговаривать с лесом... Боже, как много она успела узнать о тех, с кем не собиралась оставаться! Эльфина не переставала думать об этом, пока спускалась с холма в лощину, усыпанную пестрыми головками цветов, и не могла придти к твердому решению. Похоже, Мелузина говорила правду, отсюда не так-то просто уйти, иначе ее не отпускали бы вот так запросто одну в лес. Значит, надо найти другой путь. Но какой?
  Ближе к полудню в лощину прибрел Бруно. Фин услышала его сопение и топот еще задолго до его появления, но не обернулась, сосредоточенно накладывая краски. А гном остановился за ее спиной, помолчал немного и шумно вздохнул.
  --Красота!
  --Спасибо. Кстати, дома у меня так не получалось, - призналась Фин, не отрываясь от работы.
  --Это все эллары, - с видом знатока заявил Бруно, усаживаясь прямо на землю. - Место, где они живут, становится волшебным. Ну и вещи у них волшебные.
  --Хочешь, я сделаю твой портрет?
  --Мой... что?!
  Фин удивленно глянула на гнома. Глаза его были совершенно круглыми и, как ни странно, испуганными.
  --Твой портрет, - повторила девушка уже с гораздо меньшим энтузиазмом.
  --Ну уж нет, - отрезал Бруно, решительно взмахнув широкой ладонью. - Вам, людям, может и все равно, а мне еще жить хочется.
  --Что за предрассудки, Бруно! Это всего лишь твое изображение. Ты не умрешь, если я сделаю несколько мазков.
  --Предрассудки, ага, как же! - слегка успокоившийся гном снова устроился на пожухлой траве. - Ежели это дело к Чародеям попадет - все, твоя песенки спета.
  --Так уж и спета? - недоверчиво усмехнулась Фин.
  --Смейся, смейся. А мы вот никогда над этим не смеялись. Да ты хоть у элларов спроси! Нет, красавица, это серьезно. Здесь, в Верхнем мире, мелочей не бывает.
  --Ладно, не хочешь - как хочешь, - пожав плечами, Фин напустила на себя безразличный вид, хотя слова Бруно ее порядком встревожили. До сих пор она как-то не очень верила, что здесь может случиться что-то плохое. Несколько раз Фин слышала о Чародеях Хаоса, но кто они такие и почему эллары их люто ненавидят - этого ей как-то не удосужились объяснить. Теперь вот и Бруно туда же...
  --Неужели они такие уж страшные? - словно бы про себя пробормотала Фин.
  --Не страшные, - буркнул гном, хмуро глянув на нее из-под кустистых бровей. - Просто убийцы. Эллар ли, гном, рилл - им все едино. Им только нечисть да нежить нужна. Да люди некоторые... Потому эллары и наставили дозоров по всему лесу. Потому мы закрыли все свои пещеры, только тайные ходы оставили. Ты не думай, тут вовсе не легко жить, зато и не скучно.
  --Спасибо, обрадовал, - с нервным смешком отозвалась Фин.
  --Не обижайся, красавица, не я это придумал.
  Вот! Вот сейчас самое время.
  Отложив кисть, Фин привела рядом с гномом.
  --Дело в том, - начала она, тщательно подбирая слова, - что я вовсе не стремилась попасть сюда. Так получилось, что мне пришлось спасаться бегством от лучшей подруги, и я случайно попала в этот мир. Мне очень надо домой, мне надо разобраться во всём, а они меня не отпускают... Это неправильно! Я ведь не ребенок, чтобы кто-то за меня решал мои проблемы.
  Бруно пошевелил губами и глянул прямо в глаза Фин. Этот взгляд не очень-то понравился ей, гном словно бы осуждал ее, но она не собиралась отступать.
  --Ты пойми, вся моя жизнь осталась в Нижнем мире, а здесь мне делать нечего. Эллары почему-то убеждены, что именно я должна стать их королевой. Но все, что я умею - вот, на этом холсте.
  --Тогда скажи Левелину об этом.
  --Это бесполезно, - Фин нетерпеливо махнула рукой, - он и слушать ничего не желает. А я... Господи, я домой хочу!
  Она замолчала, пытаясь сдержать слезы. Молчал и Бруно, сдвинув к переносице густые брови и уставившись в землю тяжелым взглядом.
  --Тебе нужен Эльдар из Перебродов. Он сможет помочь, я - нет.
  --Кто это? - тут же вскинулась Фин.
  --Один из Отошедших, полуэллар. Их поселения к востоку от леса, Переброды в излучине Золотинки.
  Все это гном выдавливал из себя неохотно и мрачно. Он так явно не одобрял идею Фин, что при других обстоятельствах она расстроилась бы, но в данный момент у нее были дела поважнее.
  --Как туда добраться? - деловито осведомилась она.
  --Тебе одной - никак, - отрезал гном. - Ты либо к баркам угодишь, либо ночные духи до смерти загоняют. Туда скорым шагом четыре дня пути.
  --А верхом?
  --А кто ж тебе ракса даст?
  --Ясно, - Фин заметно сникла. Действительно, возможности добраться до поселения, о котором говорил гном, у нее явно быть не могло.
  --И еще, - гном неторопливо поднялся, отряхнул штаны и аккуратно расправил рубаху.
  --Я тебе ничего не говорил.
  
  
   В руках Эльфины был почти законченный холст, Бруно помог ей нести коробку с красками; они неторопливо шагали по тропинке к Дозорной башне. Фин молчала, потому что была расстроена; Бруно бормотал под нос что-то на своем языке, изредка как-то странно поглядывая на идущую рядом девушку. Похоже, он просто размышлял вслух и эти самые размышления к чему-то привели, потому что он поднял голову и совсем было собрался что-то сказать, как вдруг Фин замерла на полушаге, выронив холст и совершенно округлив глаза. Проследив за ее взглядом, Бруно разразился длинными проклятиями, швырнул в сторону коробку, одновременно пытаясь нашарить за поясом оставленную в башне секиру, и прыгнул вперед, загораживая собой Эльфину.
  Прямо у начала аллеи ведущей в башню, на покрытой короткой травой прогалине сидел, аккуратно сложив крылья, самый настоящий, живой, очень красивый дракон. Золотые чешуйки, покрывающие гибкое сильное тело, ослепительно вспыхивали на солнце, играя всеми цветами радуги, когда он переступал с ноги на ногу. Прикрытые кожистыми веками круглые глаза поблескивали зеленым и вдруг загорелись, как драгоценные камни, когда он изящным движением повернул голову на длинной шее в сторону гневно потрясающего кулаками гнома.
  Обомлевшая от ужаса Фин уставилась прямо в немигающие драконьи глаза... и ничего не произошло. Несколько секунд человек и дракон рассматривали друг друга, а потом зеленые глаза великолепного создания глянули на Бруно. И Фин готова была поклясться, что на узкой золотистой морде мелькнула саркастическая ухмылка.
  "Приветствую вас".
  Изумленно моргнув, Фин вопросительно взглянула на дракона и тот величаво наклонил голову, словно подтверждая, что ей это не послышалось. Первый шок прошел, она поняла, что есть ее прямо сейчас не будут и что это всего лишь еще один представитель того сумасшедшего мира, в который ее занесло по воле судьбы. Фин наконец осмелилась дышать и даже попыталась улыбнуться, хотя улыбка вышла бледной и дрожащей. Зато гном был настроен далеко не столь миролюбиво.
  --Прекрати копаться у меня в голове, ты, ящерица-переросток! - завопил он, воинственно потрясая кулаками прямо перед носом дракона.
  --Уймись, мой добрый гном, - со смехом посоветовал выглянувший на шум Роланд. - Это же золотистый дракон, разве не видишь? Он принес вести с Выселок.
  --Да хоть с Западного материка! - рявкнул гном, свирепо сверкая глазами. - Эта драконья порода...
  --Я же сказал, он с Выселок, - уже гораздо резче перебил его Роланд. - Туда направляются горные тролли, поэтому он и прилетел. Им нужно помощь.
  --Кому это, троллям, что ли? - ехидно прищурился Бруно.
  --Эллары, само собой, не откажут, - не обращая внимания на реплику гнома, продолжал Роланд, поправив пояс, увешанный метательными ножами (кстати, Фин впервые видела его при оружии). - Мы отправимся, как только Левелин отдаст приказ. Надеюсь, мой добрый гном, ты не забыл секиру у жены под подушкой?
  Фин никогда не думала, что от ярости действительно можно лишиться дара речи; тем не менее, именно это и произошло с Бруно. Он только открывал и закрывал рот, не в силах придумать ничего такого, что стерло бы ухмылку с загорелого лица эллара.
  --Да перестаньте вы, - с укором попросила Фин, после чего обратилась к де Бирсу. - В чем дело?
  --На Выселках живут полуэллары, те, кто не захотел жить с нами.
  --Как это - полуэллары?
  --Как, как! - Роланд рассмеялся. - Наполовину люди, вот как. Кое-кто остался, как Фелия...
  --Фелия?! - Фин не смогла сдержать удивленного восклицания.
  --Вот именно, Фелия. Ну и кое-кто еще... А кто-то не захотел жить в лесу... хм... по разным причинам. Те поднялись выше по Золотинке и осели по берегам. Так и получились Выселки. Правда, оттуда и до Лунных гор недалеко, - Роланд многозначительно покосился на гнома.
  --Мы, что ли, этих тварюг к ним засылаем? - возмущенно фыркнул тот. - Самим от них житья нет совсем. Теперь вот и Чародеи...
  --Что - Чародеи? - мгновенно подобрался эллар; в темных глазах появился опасный блеск.
  --Так они ж теперь троллями верховодят! А вы не знали?
  --Уважаемый гном прав, если позволите, - вмешался дракон, вызвав бурю негодования у гнома и очередной приступ безграничного изумления у Фин. Голос дракона оказался глухим и в то же время гулким - этакий оперный бас. Разговаривал он медленно, иногда запинался, словно вспоминал на ходу полузабытые слова.
  --Так называемые Чародеи Хаоса ведут отряды горных троллей от Лунных гор к Золотинке. Я сам стал свидетелем того, как вышеупомянутые создания прятались в заранее выстроенных укрытиях не далее, как нынешней ночью.
  --Перед рассветом? - уточнил Роланд.
  --Совершенно верно. Однако их предводители, а их числом трое, накинув на себя личину невидимости, отправились к Выселкам, дабы, по моему разумению, разнюхать и разведать, как обстоят дела у полуэлларов. Для зрения же дракона они остались столь же ясно видимыми, как и ранее, поэтому я смог проследить, куда они направились. Молодой Эльдар из Перебродов смиренно просил меня передать вам эту весть.
  --Молодой, - усмехнулся Роланд. - Да он постарше Левелина будет.
  Закончив говорить, дракон плавно, не торопясь, расправил крылья, потоптался немного на месте и вдруг стремительно, одним мощным рывком, ринулся ввысь.
  Задрав головы, эллар, гном и человек наблюдали как сверкающий дракон делает круги над лесом, набирая высоту.
  --Кто бы мог подумать, - опуская голову, пробормотала Фин. - Дракон - и вдруг такой дружелюбный.
  --Золотистый, - пожал плечами Роланд. - С другими лучше не связываться.
  Со двора донесся голос Мелузины и все трое зашли за ворота.
  Эллары деловито проверяли свое вооружение, изредка перебрасываясь двумя-тремя словами. В основном у них в руках были длинные луки и узкие кинжалы. Кое-кто оттачивал до блеска меч, некоторые так же пользовались метательными ножами. Гном, недовольно бурча в бороду, сунул за пояс секиру, а в заплечный мешок - боевую цепь. Почувствовав взгляд Фин, он обернулся и пояснил:
  --На всякий случай.
  Подойдя к нему поближе, девушка тихо сказала:
  --Ты говорил, что до излучины четыре дня пути.
  Гном фыркнул в ответ.
  --Они там будут через пару часов. Ну, и я с ними. Не спрашивай - как, они дороги знают. А вот тебе туда не попасть.
  --Это мы еще посмотрим, - строптиво заявила Фин. Узрев неподалеку Мелузину, озабоченно переговаривающуюся о чем-то с Роландом, она бросилась к принцессе.
  --Вы уходите? - с ходу начала она. - А я? Меня бросите здесь?
  --Само собой, - пожала плечами Мелузина, явно недовольная тем, что ее прервали.
  --Ну уж нет.
  --Это не обсуждается. Мы не можем подвергать риску жизнь королевы.
  --Будущей королевы, - встрял Роланд и невинно улыбнулся в ответ на грозный взгляд Мелузины.
  --Неважно, - отрезала та. - Ты остаешься здесь с Мелани.
  --Где Левелин? - Фин не собиралась отступать именно сейчас, когда до желанной свободы рукой подать, однако она чуть не подпрыгнула, услышав позади себя насмешливый голос:
  --Ты меня ищешь? Поверить не могу. Чему обязан столь знаменательным событием?
  Фин медленно обернулась и в ее зеленых глазах Темный король увидел такую мольбу, что ему стало не по себе.
  --Возьми меня с собой, - прошептала она. Левелин коротко глянул на сестру и та мигом испарилась, прихватив с собой ухмыляющегося де Бирса.
  --Не могу, - он сказал это с явным сожалением и Фин воспрянула духом.
  --Я умею стрелять из арбалета.
  --Из арбалета? Силы небесные, ты хоть раз в жизни видела тролля? Ты представляешь, как расправиться с Чародеем Хаоса? В ход идут такие силы, о которых смертные и не слышали никогда.
  --Перестань! - не выдержали Фин. - Да, я человек. Я здесь чужая. Но я не просилась сюда, между прочим! Я хочу сделать хоть что-то полезное, но каждый раз, как это происходит, ты или твоя заносчивая сестрица охотно напоминаете, что я здесь совершеннейшее ничтожество!
  Роберт ничуть не изменился в лице, лишь глаза еще больше потемнели.
  --Ты останешься здесь.
  --Ненавижу тебя! - слезы бессильной ярости брызнули из глаз девушки; она сжала кулаки - так ей хотелось ударить его.
  --Сколько угодно, - бросил он через плечо, удаляясь к воротам. Его словно бы и не трогали любопытные взгляды элларов и их многозначительные усмешки. Ему и впрямь было безразлично, что подумают о нем и его избраннице его подданные, однако слова Фин причинили ему гораздо большую боль, чем ему хотелось. Нехорошо. Она незаметно приобретала власть над ним, а Роберт Левелин, всегда бывший сам себе хозяином, инстинктивно сопротивлялся этому.
  Ничего не зная о душевных волнениях Темного короля, их причина хмуро провожала взглядом уходящих элларов, сидя на ступенях башни. Ей хотелось плакать, но она стискивала зубы и молчала. Шансы попасть на Выселки таяли на глазах, а вместе с ними уходила надежда на возвращение домой. Фин уже окончательно упала духом, как удача снизошла к ней в лице необычайно серьезного де Бирса.
  --Говоришь, из арбалета... - пробормотал он, глядя на нее сверху вниз. - Ладно, идем со мной.
  Роланд привел ее в оружейную. Покопавшись на полках, он извлек на свет божий выкрашенный в синий цвет арбалет и такого же цвета тулу, туго набитую короткими тяжелыми стрелами.
  --Держи, - он бросил все это к ногам изумленной и настороженной Фин.
  --Та-ак... Это тоже тебе... и это...
  Вслед за тулой и арбалетом рядом с Фин упала, тихонько звякнув, сияющая начищенными кольцами кольчуга, латные рукавицы и аккуратный круглый шлем.
  --Бери, бери! - подбодрил ее Роланд. - Эти доспехи никакой меч не возьмет. Наша работа!
  --Но.. но ты нарушаешь приказ Левелина, - пробормотала Фин, все еще не отрывая взгляда от хмурой физиономии эллара.
  --Ну да! - раздраженно бросил он. - И если... если с тобой что-то случится - мне уж точно не жить.
  --Тогда зачем?..
  --А я привык доверять своему внутреннему голосу, - невесело усмехнулся Роланд. - И этот маленький мерзавец почему-то уверен, что оставлять тебя сегодня здесь ни в коем случае нельзя. Давай, поторопись, пока Мелани не увидела.
  Роланд помог девушке облачиться в непривычное одеяние, оказавшееся странно легким, почти невесомым; на плечи ее он набросил собственный плащ, прикрыв им сверкание металла. Странно, но Фин не чувствовала страха, лишь непривычное возбуждение - и воскресшую надежду. Она даже не подумала, что ей придется с кем-то там сразиться, в голове было лишь одно имя - Эльдар из Перебродов, полуэллар с Выселок.
  Закинув на плечо тулу, сжимая в руках арбалет и рукавицы, Фин почти бежала за высоким, широко шагающим элларом. Он не оборачивался, приведением скользя между деревьев и Фин совершенно запыхалась к тому времени, как они вышли на Изумрудную поляну. Виновато улыбнувшись, Роланд произнес:
  --Тебе придется завязать глаза, извини. Здесь начинаются тайные тропы элларов.
  Она лишь молча кивнула в ответ.
  
  ГЛАВА 9
  
  Стояла тишина. Такая, что Эльфина Маккензи слышала гулкие удары собственного сердца. Вот уже около получаса она, скрючившись в три погибели, сидела в густом кустарнике с арбалетом в руках, почти не дыша. Де Бирс притащил ее сюда какими-то окольными тропами, чтобы не попасться на глаза никому из сородичей, строго-настрого приказал ни в коем случае не ввязываться в рукопашный бой, буде таковой случится, и ушел, оставив ее на опушке старого леса, что на пути от Лунных гор к Выселкам. И вот теперь девушка, ругая себя последними словами, машинально следила взглядом за исчезающим за горизонтом солнцем и тоскливо спрашивала себя, за каким чертом ее понесло на поиски приключений. Злость прошла и теперь ей было просто страшно.
  Багровый диск перевалил за горизонт и, чуть-чуть помедлив, словно в раздумье, на землю упала ночь. Эта резкая смена времени суток ошеломляла Фин: минуту назад был день - и вот уже вовсю сияют звезды и белая упитанная луна благодушно взирает с черного неба.
  Перед лесом до самых гор простиралась плодородная долина, усыпанная рощицами фруктовых деревьев и покрытая густым травяным ковром. Правда сейчас она выглядела отнюдь не симпатично в коричнево-бурых тонах поздней осени, зато стали отчетливо видны разбросанные безо всякого порядка небольшие холмики в нескольких сотнях метров от опушки, где и засели в молчаливом ожидании эллары северных дозоров и полуэллары с Выселок. В такие тихие лунные ночи эллары любили, собираясь у маленьких костров, петь свои печальные баллады о давно ушедших днях, но эта ночь была для битвы.
  В одно мгновение, разом, все унылые холмики, казавшиеся просто неровностями рельефа, вдруг вспучились, раздались вширь и ввысь, в стороны полетели комья земли и сухой травы и Фин впервые в жизни увидела живых троллей.
  Почему-то они оказались гораздо больше, чем представлялось Эльфине. Массивные грязно-серые туши, сплошь покрытые какими-то наростами, тяжело топали колоннообразными ногами, слегка наклонившись вперед, словно вынюхивая что-то своими сплющенными бульдожьими носами. Изредка кто-нибудь из них издавал низкий глухой рык, обнажая кривые острые зубы. Покрытые толстыми волосами руки сжимали огромные дубины, а на плоских мордах была написана мрачная целеустремленность.
  Толпа троллей поболее двух сотен (Фин сбилась со счета на сто шестьдесят пятом) трусила к лесу, явно намереваясь обойти его со стороны элларской засады. С каждой секундой все отчетливее становился блеск в маленьких, глубоко посаженных глазках жутких тварей. Почему эллары не стреляют?!
  Фин показалось, что она выкрикнула это вслух - и тут в воздухе что-то свистнуло и жуткий рев огласил дремлющую долину.
  Несколько троллей свалились на бегу, ткнувшись мордами в траву: эллары не промахивались. Но вся сложность заключалась в том, что уязвимыми для стрел у троллей были только глаза; белооперенные стрелы не могли пробить толстенную шкуру...
  Пораженная этими невесть откуда взявшимися мыслями, Фин опустила взведенный арбалет. Но времени удивляться и размышлять не было и она вновь вскинула оружие, целясь в глаз ближайшему троллю. У нее тряслись руки, в голове метались обрывки панических мыслей, но все исчезло, когда палец коснулся спускового крючка. Как будто она вновь очутилась в клубе, куда как-то затащила ее неугомонная Крона: там пели, пили, травили анекдоты и развлекались стрельбой из лука и арбалета. Кто бы знал тогда, как пригодиться ей умение пользоваться столь экзотическим оружием!
  Гулко ухнув, болт сорвался с тетивы. Тролль выронил дубину, оглушительно взревел, схватившись лапами за морду и рухнул на землю. А потом стало совсем легко. Руки Фин сами собой выхватывали болты, налаживали арбалет, нажимали крючок - голова в этом не участвовала. Фин ни о чем не думала - некогда было думать. Стрелы градом сыпались на разъяренных монстров, их понемногу становилось меньше, но они и не думали останавливаться. Размахивая дубинами, они довольно резво неслись на засаду и в какой-то момент Фин поняла, что это и есть их цель.
  Медленно опустив арбалет, девушка напряженно вглядывалась в толпу троллей и вот, наконец, увидела позади них две приземистые черные фигуры. И в тот же момент, когда взгляд зеленых глаз упал на них, Фин вскрикнула и закрыла лицо руками.
  Они почувствовали ее - Фин поняла это так ясно, словно кто-то прошептал ей на ухо. Но, как ни странно, ее это ничуть не испугало. Стиснув зубы, она невнятно пробормотала проклятие из богатого арсенала своего брата... и привычно нажала на крючок.
  Болт канул в бесформенную тень, словно в клок тумана - ни звука, ни колыхания; но в уши Фин сейчас же ворвался такой неистовый визг, полный дикой ярости, бесконечной - и бессильной, что на какой-то миг ей показалось, что она сходит с ума. Изо всех сил зажав уши руками, Фин со стоном повалилась на траву...
  ...Сознание возвращалось медленно, рывками, словно кто-то выталкивал ее из глубокой ямы. Сначала вернулись запахи - травы, влажной земли, опавших листьев; потом - звуки; а потом она открыла глаза. И ничуть не удивилась, увидев склонившегося над ней Левелина. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, потом Роберт наклонился ниже, обхватил ладонями лицо Фин и легко коснулся губами ее лба.
  --Ты не сердишься? - почему-то шепотом спросила девушка и он отрицательно покачал головой.
  --Тогда почему ты молчишь?
  --Потому что я до смерти испугался, увидев тебя лежащей здесь, - хрипло ответил Левелин.
  --Прости меня, - Фин рывком поднялась с земли и, обхватив его руками за шею, уткнулась лицом в перепачканное землей плечо эллара. Его куртка пропиталась вонючей бурой кровью троллей, но в данный момент ее это ничуть не беспокоило.
  Рядом послышался смех и Фин испуганно отпрянула, но эллар не отпустил ее.
  --Все уже кончилось? - пробормотала Фин.
  --О да! Чародеи мертвы. Нам пришлось вступить в рукопашную с последними троллями, но обошлось без потерь, хвала Вечным Звездам. А ты молодец, у тебя храброе сердце и верный глаз.
  --Да уж, - фыркнула Фин. - В обморок упала. Вот так храбрость!
  --Хорошо, что жива осталась, - немного чересчур резко перебил ее Роберт. - Я до сих пор плохо представляю себе, как ты умудрилась прикончить Чародея Хаоса из обычного арбалета.
  --Я не задумывалась над этим, - опустив глаза, призналась Фин. - Просто... Понимаешь, мне вдруг стало жаль этих неразумных громадин. Те, черные, гнали их, как скот на бойню, прямо на элларские стрелы.
  Роберт потрясенно молчал, осмысливая услышанное. Жалость? К троллям? Убивать их и тем не менее... И ненависть к тем, кто использует это безмозглое орудие... Этот сплав и породил всплеск неуправляемой Силы. Она, а не арбалет, убила Чародея.
  --Они запомнили тебя, - медленно проговорил Роберт.
  --Ну и что? - Фин быстро пожала плечами. - Они ведь мертвы.
  --Не имеет значения, они успели передать остальным. Это плохо... Я бы хотел...
  Ей не суждено было узнать, чего именно он не хотел бы, потому что рядом с ними буквально из ниоткуда возник Роланд с искаженным ужасом лицом.
  --Скорее! - выдохнул он. - Фелия!
  Без единого слова Левелин бросился за ним; секунду поколебавшись, Фин стряхнула с себя пожухлые травинки и решительно направилась узнать, что же приключилось с симпатичной эллараной.
  
  
  
  В первый момент Эльфине показалось, что она еще не очнулась и то, что видит - странный бред, рожденный потрясенным сознанием. В самом деле, разве могла она когда-нибудь представить, что увидит Фелию без кровинки в лице, недвижимо лежащую на наспех сооруженном ложе из травы и цветов... и, кажется, она уже не дышала. Фин изо всех сил зажала руками рот, сдерживая горестный возглас. Это неправильно! Милая девушка с доброй улыбкой и сияющими глазами просто не может умереть! Фин тихонько всхлипывала, кусая губы, чтобы не разреветься в голос.
  --Что же теперь будет? - прошептала она, не отрывая взгляда от Роберта; он стоял возле Фелии на коленях, держа ее за руку одной рукой, пальцами другой касаясь ее лба и бормотал что-то, с тревогой вглядываясь в безжизненное белое лицо девушки.
  --Она еще жива, - произнес за спиной Фин голос Мелузины; Фин быстро обернулась и встретила потухший взгляд ее черных глаз. И голос элларской принцессы был таким же бесцветным и вялым, что у Фин мороз прошел по коже.
  --Еще жива - но умирает... Она сразилась с Чародеем, а он, умирая, бросил заклятие. Мы перевязали ее раны, ее тело почти здорово, но она уходит. Если Роберт ей не поможет...
  Она не договорила, все и так было ясно. И тут блуждающий взор Фин упал на Роланда. От изумления она на миг позабыла о случившемся. Вот так дела! Все твердо уверены, что де Бирс вполне определенно положил глаз на сестру короля, а он, неунывающий болтун, оказался настолько скрытным, что только сейчас, в этот самый момент, стало ясно, кому принадлежит сердце Роланда.
  --Никто не знал об этом, - тихо сказала Мелузина, совершенно правильно разгадав выражение лица Фин. - В том числе и Фелия. А он все никак не решался сказать...
  --Уйдите все, - коротко бросил Левелин, не поднимая головы. Эллары замешкались и он нетерпеливо повысил голос:
  --Я же сказал - уйдите!
  На полянке остались лишь он, Фелия, да Эльфина; она обернулась, уже почти выполнив его приказ.
  Он по-прежнему держал Фелию за руку, только теперь тихо повторял ее имя и паузы между словами становились все длиннее, а голос его все глуше, словно он тоже уходил куда-то, оставляя в этом мире лишь призрачную оболочку. Мысль об этом так напугала Фин, что она, не раздумывая, бросилась назад.
  Почти рухнув на землю рядом с Фелией, Фин мысленно взмолилась: "Господи, помоги!..." и решительно обхватила обеими руками холодную кисть эллараны...
  ...Незадолго до смерти матери Фин попала в больницу: ей вырезали аппендицит. Потом она долго пыталась объяснить брату, как чувствует себя человек под наркозом. Получалось сумбурно и невнятно, Квентин никак не мог уловить это странное ощущение между жизнью и смертью, когда звуки и образы расплывались, гротескно вытягиваясь и искажаясь, мысли текли вяло и лениво, да и не мысли вовсе, а какие-то обрывки. Примерно такие же ощущения возникли у Фин, когда она коснулась руки Фелии. Правда, длилось это недолго, какие-то доли секунды. А потом...
  Вокруг был туман. Туман сверху, снизу, справа, слева, везде и всюду, густой, как кисель, казалось, его можно было помять руками, как снег. Тем не менее, Фин стояла на чем-то вполне твердом и реальном и дышала совершенно нормальным воздухом. У нее не было времени раздумывать о странностях этого чужого измерения - глухой печальный стон донесся откуда-то из тумана и Фин бросилась на этот звук, выкрикивая имя Фелии. И тут туман исчез, разлетелся в клочья, словно кто-то взял и отдернул колышущийся серый занавес. М-да... Он скрывал слишком уж безрадостную картину. Безжизненная равнина, абсолютно мертвая, как будто посыпанная пеплом, простиралась до самого горизонта и сливалась с ним; небо висело низко-низко, почти ощутимо давя на плечи своей свинцовой тяжестью. Фин попробовала резко вздохнуть поглубже и тут же в этом раскаялась: ей показалось, что легкие заполнил пепел. Она закашлялась, приостановилась, но тут же помчалась дальше. Впереди все яснее вырисовывался силуэт Левелина, он шел очень быстро, молча и без оглядки. Фин задыхалась от быстрого бега, сильно кололо в груди, тем не менее она упрямо стремилась догнать Роберта. Вряд ли ей удалось бы это, но он вдруг остановился. Фин увидела, как он вскинул руки в жесте отчаяния и услышала его голос: "Фелия! Фелия! Вернись, Фелия! Не уходи..." Он не мог идти дальше! Что-то мешало ему, не давало прорваться через какую-то преграду. Фин отчетливо понимала это, но почему-то сей факт не особенно ее расстроил. Она упрямо приближалась к невидимой стене, отделяющей Фелию от мира живых и... да, она уже видела, тоненькую хрупкую фигурку, медленно бредущую вверх по косогору, унылую серую тень - все, что осталось от некогда полного жизни существа. Это было слишком больно, слишком несправедливо! Все внутри Фин просто взорвалось при одной мысли о том, что Фелия навсегда останется по ту сторону.
  Вот она, черта, что отделяет мир живых от мира мертвых. В самых бредовых фантазиях не могла видеть Фин, что ей придется, едва дыша от ужаса, мчаться к этому внушающему отвращение месту. Она замедлила бег, ожидая, что вот-вот наткнется на невидимую стену, но... мелькнуло полное изумления лицо Левелина и его возглас: "Ты?! Здесь?!" заставил ее остановиться совсем.
  Преграды не было. То есть, она, конечно, была, но Фин проскочила ее с легкостью, словно чья-то услужливая рука на миг отодвинула её. И тут же пала тьма. Странно, но вполне четко осознавая, что в такой темноте не видно ничего дальше собственного носа, Фин, тем не менее, ясно различала тень Фелии впереди. И тут ей стало по-настоящему страшно. Она попятилась было, но резкий голос ударил ее, как хлыст:
  --Не смей! Догони её! Ты сможешь!
  Не отдышавшись, как следует, даже не сообразив, как следует, в чем дело, Фин вновь пустилась бежать. Однако она никогда не отличалась особой выносливостью и в беге рекордов не ставила; она совершенно ясно поняла, что вот-вот свалится. Но тут словно мягкая рука подхватила ее, не давая упасть и вливая новые силы в уставшее тело. Внезапно стало легче дышать и ноги словно сами понесли ее вперед. Эльфине не надо было долго раздумывать, чтобы понять: не имея возможности покинуть свой мир, Роберт помогал ей, как мог, посылая вдогонку свою Силу. Она помчалась, будто гонимая ветром. Серая тень стремительно приближалась. Вот она, совсем рядом, только руку протянуть... Фин просто вытянулась в струнку - и обеими руками вцепилась в плечи Фелии.
  Как странно, ведь это мир призраков, а тела...их тела остались в перелеске у излучины Золотинки. Тем не менее, ее пальцы вполне ощутимо свела судорога, а плоть под ними была реальной, хоть и мертвенно ледяной. Каким-то образом Фин почувствовала, что слова мало что значат в этом мире. А потому она просто с силой развернула Фелию и, схватив ее за руку, потащила за собой. И вовремя.
  Сотни, тысячи голосов разом взорвались вокруг. Фин не понимала ни слова, да это и не речь была вовсе, а мерзостное шипение, оглушительное, яростное, настойчивое. Стало трудно дышать, трудно идти, как будто это шипение странным образом отнимало силы. И все же Фин упрямо двигалась вперед, вернее, теперь уже назад, стиснув зубы и повторяя про себя, как заклинание: "Пожалуйста, держи..." Она видела неподвижно застывшего Левелина, его плотно сжатые губы и ставшие неестественно огромными глаза на побелевшем от напряжения лице - он на самом деле держал её, тянул к себе и это стоило ему немалых усилий. Ещё немного, совсем немного...
  Последние шаги были самыми трудными. Не отрываясь, Фин глядела в глаза Роберта, тянулась к нему всеми силами души, почти падая и все же каким-то чудом оставаясь на ногах.
  Голоса за спиной взвыли в бессильной ненависти, ударив по напряженным нервам Фин и это последнее потрясение подхлестнуло ее: она буквально прыгнула к стене. Пальцы вытянутой руки пересекли черту и Роберт, моментально выйдя из транса, вцепился в них, как пиявка. Одним мощным движением он рванул Фин к себе, выдернув обеих девушек из-за стены, как пробку из бутылки. Ни слова не говоря, он схватил их в охапку и полетел. Самым натуральным образом, ибо на бег уже не оставалось времени. И без того мрачная картина стала стремительно меняться, небо подернулось странной багровой дымкой, откуда ни возьмись, поднялся ветер, взвихрив тучи пепла и пыли. Земля стала покрываться складками, как неглаженное белье. Что-то (или кто-то) надвигалось сзади. Фин пыталась выглянуть из-за плеча Роберта, но одного его свирепого рыка было достаточно, чтобы она зажмурила глаза.
  --Держись! - превознемогая рев ветра, крикнул Левелин. Фин судорожно вцепилась в его перевязь...
  Она невольно охнула, настолько ослепительным показался ей обычный дневной свет. Как следует проморгавшись, Фин наконец смогла открыть глаза - и встретила взгляд Роберта. Он по-прежнему стоял на коленях возле Фелии, держа ее за руку, только вид у него был, мягко говоря, несколько помятый; Фин с ужасом представила, на что похожа она сама. А между тем Левелин, не сводя глаз с виновато потупившейся Фин, пробормотал:
  --Во имя всех богов всех миров, на ком это я собрался жениться?!
  
  
  
  Взрывы смеха то и дело прерывали развеселую застольную песню. Эллары и полуэллары развлекались вовсю, словно и в помине не было никакой ночной схватки. Впрочем, именно ее благополучное окончание вся эта шумная толпа и праздновала. Фин откровенно клевала носом, немало раздраженная тем, что поспать ей дали часа три от силы. После всех сегодняшних потрясений она буквально валилась с ног от усталости, но отказывалась отдохнуть до тех пор, пока Роберт клятвенно не заверил ее, что с Фелией теперь все будет отлично. Никто из элларов так и не смог понять, как удалось обычной смертной девушке вытащить Фелию из жуткого посмертия; Роланд де Бирс вообще готов был всю дальнейшую жизнь целовать землю, по которой ступали маленькие ножки Фин. Все это было, несомненно, весьма лестно, но сейчас она просто хотела спать. Долго и сладко. Она откровенно зевала, но на окружающих это не производило должного впечатления. Только гном Бруно бросал на нее сочувственные взгляды с другого конца стола. Левелин куда-то запропал, равно как и его сестра, зато рядом материализовался непривычно серьезный Роланд. Недолго думая, он расчистил себе местечко рядом с Фин и придвинул к себе непочатый кубок с вином.
  --Смогу ли когда-нибудь отблагодарить тебя за сегодняшний день? - как ни странно, его негромкий голос ничуть не терялся в веселом застольном гуле. - Как бы то ни было, ты и меня вернула к жизни. Здесь простым "спасибо" не отделаешься!
  --Ты так ее любишь? - Фин не удержалась от улыбки.
  --Так? - он пожал плечами. - Не знаю. Просто люблю. Мне без нее жизнь не мила.
  --Неужели Фелия ни о чем не догадывалась? И ты ни разу даже не намекнул? Роланд, так нельзя.
  --Она ведь считает меня легкомысленным мальчишкой...
  --Потому что ты никогда не давал себе труда показать обратное. А ведь ты на самом деле совсем не такой.
  Он невесело усмехнулся.
  --Знаешь, я ведь ничей.
  --Как это? - удивилась Фин.
  --У меня нет клана.
  --Но ты ведь живешь в башне, какая разница, к какому клану принадлежать?
  --Ты не поняла, Эльфина. Я не принадлежу никакому клану. На всем белом свете только один де Бирс - это я. Всех выбили подчистую. Наш клан обитал на южной оконечности Вековечного леса, и однажды, тогда лес ещё не был закрыт, на нас напали горные тролли вместе с барками. Отец силой спихнул меня в Золотинку, а потом уже Вейда утащила меня к себе.
  --Какой ужас, - искренне поразилась Фин.
  --Вроде бы ничего особенного, но если учесть, что я не чистокровный эллар...
  --И ты?!
  --Ну да, и я. Только моей мамой была не смертная, а озерная нимфа. Видишь мои уши? У всех нормальных элларов они вполне обычные, а у меня остроконечные, как у любой уважающей себя нелюди.
  Тут он уже ухмыльнулся во весь рот.
  --Видишь ли, мои сородичи никогда не отличались особой разборчивостью в связях, потому и появляются на свет странные создания, вроде меня или того же Сина Келли...
  --Век живи - век учись, - пробормотала основательно потрясенная Фин. - Поэтому и мое появление никого не удивило. Подумаешь, всего лишь человек! Но все-таки, Роланд, ты обязательно должен рассказать все Фелии. Почему-то мне кажется, что она не так уж и обращает внимание на твое происхождение или отсутствие родственных связей.
  --Ты думаешь? - неуверенно нахмурился эллар.
  --Уверена.
  --В таком случае, это будет твой второй героический подвиг! - Роланд заметно повеселел, да и у Фин поднялось настроение; все-таки очень приятно осознавать, что хоть кому-то в этой жизни ты ощутимо помог.
  Роланд испарился, сверкнув на прощанье белозубой улыбкой. Фин посидела еще немного, потом вздохнула, отодвинулась вместе со стулом... и едва не упала, наткнувшись на крепкого парня в расстегнутой до пояса рубахе и заляпанных грязью штанах. Его лоб украшала свежая повязка; коричневые прищуренные глаза глядели на Фин холодно и даже несколько неприязненно; тем не менее, он вежливо придержал ее и извинился за неловкость.
  --Тебя зовут Эльфина? - спросил он тут же, не отпуская ее руку.
  --Да, верно.
  --Идем. Надо поговорить.
  Фин украдкой оглянулась в дверях - вроде бы никто не обратил внимания на их уход. Далеко он не отошел, остановился под навесом для дров, зайдя за поленницу. Фин последовала за ним, но на всякий случай якобы ненароком опустила ладонь на рукоять маленького кинжала, что сегодня вечером отдала ей Мелузина - правда, она не имела ни малейшего понятия, как им пользоваться. Но парень заметил ее жест и улыбнулся.
  --Зря. Здесь тебе некого бояться. Гном по имени Бруно говорил со мной о тебе.
  --Эльдар? - Фин шагнула к нему и в ее глазах вспыхнула такая отчаянная надежда, что ее собеседник удивленно пошевелил бровями.
  --Он самый. Бруно рассказал, чего ты хочешь.
  --Ты можешь помочь? - нетерпеливо перебила его девушка.
  --Возможно. Только я никак не могу понять, почему ты не хочешь остаться с ними. Ведь ты теперь героиня.
  Едва уловимый оттенок иронии в его голосе заставил Фин строптиво вскинуть голову.
  --Ну и что? Все равно я здесь чужая. Ведь это так естественно - стремиться домой, тем более, если покинул его не по своей воле.
  --Ясно. Никто не позаботился о том, чтобы узнать твое мнение? Им это присуще.
  --Им? Ты имеешь в виду элларов?
  --Да, - коротко отрезал Эльдар, из чего Фин заключила, что углубляться в эту тему не стоит.
  --Значит, так, - полуэллар принялся расхаживать туда-сюда, заложив руки за спину и сведя к переносице прямые брови. - Ты не можешь уйти сама, слишком долго искать путь. Следовательно, кто-то должен провести тебя через Перекресток. Без помех это сможет сделать только сам Левелин, другому существу это грозит очень, очень долгой задержкой в твоем мире. Но я знаю одного такого...
  Эльдар остановился и искоса глянул на Фин.
  --Ты действительно настолько хочешь домой, что готова на риск?
  Она ничего не ответила, но взгляд был достаточно красноречив.
  --Драконы умеют превращаться в людей.
  Это было настолько не по теме, что Фин опешила от неожиданности; впрочем он поторопился разъяснить.
  --Они обожают эти превращения. Будучи в человеческом облике и владея своей магией, они вертят миром, как хотят. Но есть драконы, которые не могут принимать обличие людей. Так вот, дракон исполнит любое желание того, кто сможет помочь ему. Я знаю такого дракона. Дай ему человеческую плоть и он унесет тебя отсюда.
  --По-моему, ты меня с кем-то перепутал, - убежденно заявила Фин. - Я простая смертная, а не...
  --Ты - художник. Ты творишь и это самое настоящее чудо. Ты можешь создать ему облик и он примет его. Сделай это - попадешь домой.
  Он говорил тихо и очень серьезно. И она поверила ему. Но вместо слов благодарности она внезапно сказала:
  --Ты очень похож на Роберта.
  Эльдар отшатнулся; на миг ей показалось, что он разозлился на нее, но на самом деле он просто удивился.
  --Никто не замечает этого... обычно. На самом деле мы братья. По отцу, естественно.
  И вновь эта горечь в голосе полуэллара. Что-то у них не ладится с родней, это ясно; однако Фин решила не вдаваться в семейные распри.
  --Когда я смогу поговорить с ним?
  --Когда портрет будет готов. А сейчас - иди в дом. Эллары скоро отправятся домой, Левелин будет искать тебя.
  --Спасибо за столь трогательную заботу о моей невесте, брат.
  Фин вздрогнула от неожиданности, а Эльдар лишь усмехнулся.
  --Всегда пожалуйста, брат, - последнее слово он произнес, скривив губы. - Надеюсь, с этой у тебя получится удачнее, чем с предыдущей.
  Он резко повернулся и зашагал к дому, а Фин бросила обеспокоенный взгляд на Роберта.
  --О чем это он?
  Левелин коротко пожал плечами.
  --Не обращай внимания.
  Он протянул ей руку, но она покачала головой и отступила на шаг. В последнее время на нее все чаще находили приступы упрямства, удивляющие ее саму, но только не сейчас - она хотела знать, что за воспоминания всколыхнули такую отчаянную боль в глубине зрачков Темного короля.
  --Расскажи мне, - тихо попросила она. Левелин долго смотрел в ее широко распахнутые глаза; Бог его знает, что он надеялся увидеть в них
  --Ее звали Лорин. Она была принцессой Светлых элларов, что живут в Лиловых холмах, дочерью Пресветлого короля. Светлые говорили, что прекраснее девы никогда не бывало ни у них, ни у нас. Смертные убили ее. Сожгли, объявив колдуньей. Я пытался спасти ее, но не успел.
  Она немного качнулась назад, чтобы увидеть его лицо - он был мрачен, но спокоен.
  --Что еще ты хочешь узнать?
  --Ты любил ее? - ей с трудом удалось подавить дрожь в голосе.
  --Странный вопрос! Конечно, любил, иначе не предложил бы ей стать моей женой.
  Левелин внезапно рассмеялся, мгновенно подхватил ее на руки и с удовольствием зарылся лицом в ее золотые волосы.
  --Ты собрался нести меня на руках до самой башни? - невольно улыбнулась Фин.
  --Естественно. Ты ведь легкая, как перышко.
  Фин уютно устроилась в объятиях эллара, положив голову на его плечо и с улыбкой глядя на его сосредоточенное лицо. Она так хорошо его знала, что, закрыв глаза, могла представить до последней черточки. Это было так странно, непривычно, но очень приятно. Правда, ее страшно смущало такое откровенное выражение чувств... Как ей решиться уйти от него?!
  Тихий голос Левелина прервал ее раздумья.
  --Не смотри на меня так, лесси...
  --Что? - не поняла Фин.
  --... иначе я забуду всякие приличия и мы вряд ли сегодня доберемся до дома.
  --Я и не думала!..
  --Думала.
  --Так нечестно, - Фин сделала вид, что обиделась. - Ты, наверно, мысли умеешь читать.
  --Это и не обязательно. Все твои мысли написаны у тебя на лице большими буквами.
  Вот теперь Фин встревожилась всерьез.
  --Ты правду говоришь?
  --Конечно. Собственно, мысль у тебя сейчас одна - упасть и уснуть.
  Она тихонько засмеялась, потерлась щекой о плечо Роберта и закрыла глаза. Сейчас же все тело наполнила сонная истома, мысли стали путаться и сон завладел ею быстро и незаметно.
  ...А когда она открыла глаза, начиналось утро следующего дня.
  
  ГЛАВА 10
  
  Луна понемногу шла на убыль, но все еще ярко сияла, щедро озаряя лес своим молочно-белым светом. Вековечный лес был полон смеха и песен: на границах остались только дозоры, а все кланы лесного королевства уже начали праздновать.
  Эльфина сидела у костра рядом с Фелией, держа в руках кубок, наполненный старым красным вином, уже немного пьяная от самого воздуха, терпкого, резкого, с привкусом переспелых ягод и опавших листьев. Еще немного бледная и скованная в движениях Фелия тихонько подпевала буйно веселящимся сородичам. Положив голову на ее колени, Роланд блаженно мурлыкал, когда ее тонкие, почти прозрачные пальцы машинально трепали его черные волосы. Фин поглядывала в их сторону с чувством законной гордости: скромность дело хорошее, но факт есть факт - она почти силой вынудила Роланда признаться Фелии в чувствах. И что же? Сероглазая элларана, мягко улыбнувшись, заявила: "Если бы ты мне этого не сказал - я бы тебя утопила в твоем родном озере".
  На Изумрудной поляне собрались почти все эллары клана Левелин - Фин уже перестала удивляться странным способностям малых объемов вмещать в себя огромное количество субъектов. Запрокинув голову, она посмотрела в черное небо, усыпанное бесконечными звездами, огромными и яркими. На губах ее сама собой появилась легкая улыбка.
  --Лунный свет, - пробормотала она, не сводя взгляда с бледного диска. Она сказала это совсем тихо, но Фелия услышала и наклонилась к ней.
  --На тебя действует?
  --Что?
  --Лунный свет... - Фелия весело глянула на отстраненно-мечтательное лицо Фин.
  --Серебристые нити, они тянут за собой наши души и наши песни. А вот если бы здесь был Син Келли из рода Рыси, ты бы увидела, как луна действует на оборотней.
  Фин слушала ее вполуха, но не потому, что ей было неинтересно, а потому, что на границе света и тени, у деревьев, она увидела Левелина. Он заметил ее взгляд, улыбнулся и направился к ней. Фин не отрываясь, смотрела на него, пока он неторопливо пересекал поляну. На нем был обычный наряд, черная туника, штаны из мягкой темно-серой замши, мокасины, похожие на мягкие сапоги и длинный плащ, небрежно застегнутый у горла пряжкой из белого металла. Тем не менее, сегодня он был как-то особенно заметен...
  Он присел на корточки перед Эльфиной и коснулся ее щеки; она тут же прижалась щекой к его ладони и ее влажные от вина губы сами собой раздвинулись в мягкой улыбке.
  --Фелия!
  От неожиданности та едва не выронила кубок.
  --Я же просил тебя присмотреть за ней, а не напоить ее, - обманчиво мягким голосом произнес Роберт.
  --Вопиюще несправедливый навет! - тут же возмутилась Фелия. - Это самое слабенькое вино из наших запасов!
  --Для тебя - может быть, но не для нее.
  Левелин вновь перевел взгляд на довольно зажмурившуюся Фин. Она накрыла его руку теплой ладошкой и медленно гладила его кончиками пальцев. Он невольно улыбнулся, глядя на нее.
  --Я так давно не видела тебя счастливым, - тихо сказала Фелия.
  --Его здесь уже нет, - не преминул вставить Роланд. Фелия понимающе хмыкнула, отводя взгляд. Роберт легким движением поднялся, увлекая за собой Эльфину; она качнулась, засмеялась и схватилась за его рукав.
  --Эта милая дама тебя напоила.
  --Вовсе нет, - Фин убежденно качнула головой. - Мне весело и приятно - но я совсем не пьяная.
  Фелия проводила взглядом короля и, мягко улыбнувшись, спросила Роланда:
  --Как ты думаешь, из неё получится хорошая королева?
  --Мне по барабану. Лишь бы только у нас всё наладилось, а то ни в какие ворота не лезет, нас убивают, а детей не появляется. Вот когда в Вековечном лесу будет королева - может, и у нас с тобой кто-нибудь родится.
  --Обязательно. Это я тебе обещаю, - серьёзно кивнула Фелия. Она вообще обстоятельно относилась к своим обещаниям.
  Тёмная принцесса, зажав в ладонях бокал, медленно перекатывала его туда-сюда, мало внимания обращая на взрывы смеха вокруг. Задумчиво наклонив голову, она любовалась искрами света, отражающегося от хрустальных граней, и вздрогнула, когда рядом раздался вкрадчивый голос:
  --Что ж мы не празднуем, сестрёнка?
  Резко обернувшись, она помрачнела ещё больше.
  --Ты что здесь делаешь?
  Эльдар усмехнулся, придвинул табурет и сел рядом с Мелузиной.
  --Имею полное право. Я всё-таки вашему королю родственник.
  --Ну-ну. Что-то редко ты об этом вспоминаешь.
  --Видишь ли, немного обидно видеть на троне младшего брата, но я всё же стараюсь не напоминать о возмутительной несправедливости.
  --Неужели? - делано удивилась принцесса. - Как благородно с твоей стороны. О том, что матерью Роберта была королева Илея, а твоей - высокооплачиваемая римская шлюха, ты, конечно, тоже стараешься не напоминать.
  Расслабленную насмешливость как рукой сняло.
  --Если бы наш папенька не совал свой ... куда попало, меня бы сейчас здесь вообще не было, - зло огрызнулся он. - Я не просил меня зачинать.
  --Не бреши, братик. У элларов дети просто так не рождаются. Значит, ты должен был появиться на свет - и точка.
  --Он тебе надоедает, дорогуша?
  --Синки! - радостно вскрикнув, Мелузина повисла на шее обожаемого кузена. Тот, многозначительно ухмыляясь, одарил Эльдара выразительным взглядом поверх её головы. - Ты откуда? Неужели уже поймал? Вот ты молодчина!
  --Из леса. Пока не поймал. Но все равно молодец.
  --Н-да, - Эльдар покачал головой. - А ещё говорите о каких-то традициях, законах... Дураку ясно, насколько... хм... родственные у вас отношения.
  --Дураку, может, и ясно, - лениво улыбнулся Синки, легко держа элларану на весу одной рукой, - а вот умный десять раз подумает, прежде чем ляпнуть. Пойдём отсюда, дорогуша, он мне надоел.
  
  
  
  
  --Никогда не видела ничего прекраснее!
  --Бруно постарался на славу.
  --А это ожерелье - из родовых сокровищниц клана Левелин.
  --Эти браслеты надо надеть сразу после церемонии, я потом тебе помогу.
  Фелия раскладывала на столе в комнате Фин невероятные украшения, подобных которым она никогда в жизни не видела, да и не увидела бы в Нижнем мире, сплошь работа гномов и элларов. Не находилось слов, чтобы описать блеск драгоценных камней, глаз уставал следить за прихотливыми узорами на кольцах, браслетах, ожерельях, диадемах и прочих вещах, названий которых Фин даже и не знала. Хохотушка Сайен помогала Фелии, на ходу объясняя Фин, что куда надевать и для чего использовать. Они втроем сидели вокруг стола; обе эллараны делали вид, что не замечают мрачного лица смертной девушки и ее упорного молчания. Сайен приписывала это обычным предсвадебным волнениям, но Фелия, побывавшая совсем недавно вместе с Фин в своем страшном посмертии, совсем другими глазами смотрела на свою спасительницу, словно какие-то невидимые, но очень прочные нити связали ее с Эльфиной Маккензи. Фелия очень не хотела бы понимать, что происходит, потому что Роберт Левелин был не только главой ее клана и народа, но и добрым другом с самого детства. Поэтому она и прервала Сайен на полуслове, негромко сказав:
  --Я помогу тебе со свадебным нарядом, потом провожу вниз, где тебя будет ждать... - она запнулась, подбирая слово. - Скажем так, транспорт.
  --Транспорт? - невольно усмехнулась Фин. - Надеюсь, не "Ролс-Ройс".
  --Конечно, нет! - возмущенно фыркнула Сайен. - Единороги, запряженные в коляску из морских жемчужин и лепестков прекраснейших роз. Это не какой-нибудь завывающий и издающий жуткую вонь автомобиль. А потом - свадьба!
  Она не прочь была еще поболтать на столь волнующую тему, но Фелия, мило улыбаясь, стала подталкивать ее к двери. Сама она исчезла лишь на минуту и тут же возникла вновь, держа в руках нечто переливающееся всеми оттенками зеленого.
  --Это твой свадебный наряд, - с улыбкой пояснила Фелия. - Секрет гномов-ювелиров. Бруно разделил несколько изумрудов на тончайшие пластинки и украсил ими твое платье. Я помогу тебе, если ты не против.
  --Нет, конечно, - вздохнула Фин. - Спасибо, дорогая.
  Быстренько сдернув с Фин халат, элларана окинула ее критическим взором и удовлетворенно кивнула.
  --В самый раз. Ты удивительно пропорционально сложена, это такая редкость в вашем мире. Приподними руки... Вот так... Теперь повернись... Великолепно!
  Отступив на шаг, Фелия восхищенно покачала головой.
  --А теперь закрой глаза.
  Фин послушно сомкнула веки. Она чувствовала прикосновение холодного металла к шее, потом Фелия что-то делала с ее волосами, а потом тихо сказала:
  --Теперь смотри.
  --Боже! - ахнула Фин, с изумлением глядя на свое отражение в большом зеркале на стене. - Ты просто волшебница, Фелия.
  --Ну что ты, - с притворной скромностью потупилась та; тем не менее, в глазах ее явственно читалась законная гордость.
  Фин медленно повернулась, оглядывая себя со всех сторон. Изумрудное платье, несмотря на обилие украшающих его драгоценных пластинок, совершенно ничего не весило. Оно струилось по телу, подчеркивая изгибы и выделяя округлости. Низкий вырез сильно открывал плечи и грудь, зато их прикрывала сетка из тончайших золотых колец, на которой резким диссонансом выделялась подвеска: сапфировый волк на кожаном шнурке. Прозрачные широкие рукава позволяли увидеть тонкие змеистые браслеты, вьющиеся по обеим рукам от запястий до плеч; почти невидимая ткань все же приглушала сияние россыпи изумрудов и алмазов на браслетах. Каждый пальчик невесты Фелия украсила перстнями, кроме мизинца на правой руке. Там красовалось тонкое агатовое кольцо, оно совершенно не подходило сегодняшнему наряду, но Мелузина, подарившая его, настойчиво посоветовала надеть его на свадьбу. Шпильки из незнакомого Фин белого металла, украшенные накладками из самоцветов, слегка приподнимали волосы, убирая их от лица и позволяя свободно падать на плечи и спину. Заметив, как Фин разглядывает свои сверкающие волосы, Фелия пояснила:
  --Это пыльца летних фей. Любая твоя соплеменница отдала бы половину жизни за несколько крупинок.
  --Это почему же?
  --Красота и молодость до самой смерти - разве этого мало?
  --Может быть, но не для всех, - серьезно ответила Фин. Тем не менее, Фелия была права: Фин выглядела потрясающей красавицей.
  --Так ты готова? - вновь заговорила Фелия. Фин судорожно вздохнула, почувствовав, что вот-вот заплачет.
  --Пожалуйста, оставь меня одну ненадолго, - тихо попросила она. - Я немного приду в себя. Понимаешь, все эти волнения...
  Ее просто коробило от необходимости врать этой славной девушке, тем более что та тут же понимающе кивнула.
  --Конечно, ничего страшного. Просто постарайся успокоиться, - она вдруг хихикнула.
  --А Левелину иногда полезно поволноваться. Когда будешь готова - просто позови, я услышу.
  --Спасибо тебе, Фелия. Спасибо за все.
  Элларана удивленно пожала плечами, услышав странные нотки в ее голосе.
  --У нас еще будет время обменяться взаимными благодарностями, не так ли?
  С этими словами она тихо прикрыла за собой дверь.
  С усталым вздохом Фин опустилась на стул и стала осторожно массировать виски.
  Все шло не так. Она была полна желания поскорее выбраться отсюда, а вместо этого влюбилась в Темного короля. Она нашла способ связаться с человеком, готовым помочь ей бежать, она даже закончила портрет, о котором говорил Эльдар - и вот теперь послушно ожидает начала свадебной церемонии. Фин впала в отчаяние. Что же делать? На что решиться? Навсегда забыть о доме или никогда больше не видеть Роберта?
  --Да что же это! - она в ужасе всплеснула руками. - Что же мне делать?
  Быстрый шепот заставил ее замереть и прикусить язык. В комнате никого не было, но это уже не удивило Фин.
  --Готова?
  --Эльдар?.. - неуверенно протянула Фин.
  --Поднимись на вершину башни. Поторопись, да не забудь то, что обещала.
  Голос умолк. Фин прикусила губу, пытаясь сдержать слезы, но они все равно прорвались сквозь ресницы и потекли по щекам. Как она может думать о бегстве?! Это просто сумасшествие какое-то.
  Подойдя к окну, Фин долго смотрела на широко распахнутые ворота, кусая губы и изредка всхлипывая.
  --Я люблю тебя, - шепнула она дрожащими губами. - Боже, как же я тебя люблю... Но я не останусь с тобой. Я не могу.
  Глубоко вздохнув, она отвернулась от окна. Вытащив из-под кровати свернутый в трубку холст, выждала немного и осторожно вышла за порог.
  Огромный золотой дракон мирно дремал на солнышке, полуэллар хмуро расхаживал рядом, упорно глядя под ноги и время от времени что-то бормоча. И тот, и другой мгновенно встрепенулись, когда на площадку плоской крыши башни вбежала запыхавшаяся Эльфина; Эльдар вообще временно забыл, что умеет говорить. За это время Фин успела немного отдышаться и протянуть холст полуэллару. С трудом отведя глаза от девушки, он развернул портрет, глянул на изображение и, удивленно хмыкнув, протянул его дракону. Золотое веко на мгновение прикрыло изумрудное сияние круглого глаза, а потом он припал к каменной поверхности и вытянул шею, словно приглашая Фин садиться. Поддерживаемая сильной рукой, Фин вскарабкалась на драконью шею, мельком подумав, что выглядит довольно нелепо верхом на драконе во всех этих украшениях - и тут Эльдар наконец-то заговорил.
  --Ты уверена, что...
  --Да, - резко перебила его Фин; резко именно потому, что ни в чем не была уверена. Что-то странное мелькнуло в темных глазах полуэллара, он накрыл ладонью руку Фин (совсем как Роберт - о, Боже, тысячу лет тому назад!) и тихо сказал:
  --Надеюсь, ты не пожалеешь.
  Он быстро отступил назад, махнул рукой и мощное золотистое тело, легко оторвавшись от площадки, взмыло над лесом. Фин обхватила шею дракона с такой силой, что все тело свела судорога.
  "Не бойся, дриада, ты в безопасности".
  Она еще успела удивиться - с какой это стати дракон назвал ее дриадой? - но тут странный мерцающий туман стал окутывать ее со всех сторон... и она летела... летела... падала куда-то... и было так легко и спокойно...
  
  ЧАСТЬ 2
  
  
  ГЛАВА 1
  
  Он научился видеть в темноте.
  Это выяснилось постепенно, когда он сидел за ноутбуком долгими бессонными ночами с банкой пива в одной руке и сигаретой в другой. Как это ни странно, но он, кажется, унаследовал мамин талант. Правда, мама сочиняла сказки, а он обнаружил в себе тягу к написаниям детективных историй, что, впрочем, вовсе и неудивительно. Он заходил на кухню и не натыкался на стулья, потому что отчетливо видел их, как и круглый стол, за которым обычно завтракал вместе с сестрой. А она всё не возвращалась.
  Квентин присел на нижнюю ступеньку лесенки, ведущей на второй этаж их с сестрой дома и медленно, со вкусом, затянулся пятой за последний час сигаретой. Его уже порядком повело от никотина, смешанного с пивом, но бессонница не отступала; это полубредовое состояние сводило его с ума, он почти физически ощущал, как тупеет с каждым часом. Он ругал себя последними словами, но изменить хоть что-то был просто не в состоянии. Вот и теперь он бездумно рассматривал входную дверь, изредка пытаясь заставить себя встать и отправиться в постель. Работник из него был никакой из-за той же бессонницы, но спать упорно не хотелось. Только что он в тысячный раз перечитал письмо, которое обнаружил две недели назад в почтовом ящике. Странное это было письмо. Сложенный в несколько раз лист толстой дорогой бумаги, без конверта, с несколькими небрежно нацарапанными строчками.
  "Рейни, со мной все в порядке, не волнуйся, меня не будет несколько дней. Передай привет тёте Роуз. Если будет время, присмотрись повнимательнее к Кроне, с ней что-то не так. Целую. Фин."
  Вот тебе и здрасьте. Конечно, с ней что-то не так! Если человеку вломить дубиной по голове, с ним будет ой как не так. Впрочем, Крона Сидней на удивление быстро поправлялась, приводя докторов клиники в искреннее недоумение. Через десять дней она чувствовала себя вполне прилично, швы рассосались, как на той собаке, рентген показывал целёхонькую черепушку, даже головные боли больше не беспокоили. Правда, она не помнила абсолютно ничего из событий того рокового дня и даже предположить не могла, кто так сурово с ней обошёлся и куда при этом пропала Фин Маккензи. "Бывает", - неуверенно пожимали плечами врачи. Может, вспомнит. Может, нет. Ждем-с.
  Вздохнув, Квентин опустил голову и с силой стал растирать виски: голова гудела, как большой церковный колокол. Он поставил пиво на телефонный столик, медленно поднялся и зашагал вверх по лестнице.
  Он стиснул зубы, проходя мимо комнаты сестры. Каждый раз, когда он делал это, ему безумно хотелось открыть дверь, заглянуть внутрь и убедиться, что Фин тихо и мирно спит в своей постели. Чертовски смахивает на психическое расстройство... но рука уже сама собой тянулась к этой проклятой двери. Будто бы со стороны Квентин следил за тем, как пальцы сомкнулись на ручке и толкнули дверь, открывая её.
  Мягкий лунный свет наполнил небольшую уютную комнату, но и без него Квентин мог бы разглядеть свернувшуюся калачиком фигурку на узкой кровати у окна. Она опять скинула одеяло и мёрзла во сне. Значит, к утру лапки совсем заледенеют. Квентин усмехнулся, на цыпочках подошёл к кровати сестры и осторожно укрыл её; она только быстро вздохнула, не просыпаясь. И тут же замер, удивленно помаргивая.
  --Фин, ты как прошла мимо меня? - недоуменно возгласил он, тряся сестру за плечо.
  Его голос звучал слишком громко в маленькой комнате и Эльфина Маккензи, ошалело моргая, уставилась на брата заспанными глазами.
  --Ты в уме? - сердито поинтересовалась она, усевшись на кровати. - Ворвался посреди ночи, несешь какую-то чушь... От тебя пивом разит, как от последнего бродяги!
  --Фин... Фин, это действительно ты!
   --А кого ты здесь ожидал увидеть? - сердито фыркнула она, но тут же осеклась.
   --Ты пугаешь меня, Рейни, - медленно произнесла Фин, не отрывая взгляда от взъерошенной физиономии своего всегда аккуратного и педантичного брата. Она никак не могла понять, что с ним происходит.
   Квентин осторожно протянул руку и коснулся пальцами её сияющих волос. На пальцах осталась золотистая пыльца, но он не заметил этого. Он вдруг хрипло засмеялся.
   --Я сошёл с ума, Фин.
   --Рейни...
   --Где ты была?
   --О чём ты?!
   --Что за чертовщина, а? Тебя не было две недели, мы прочесали всю округу - ни единого следа! И вдруг ты появляешься, как ни в чём не бывало... В чем дело, Фин?!
   Он резко осёкся, увидев, как задрожали её губы и подозрительно блеснули глаза.
   --Это такая шутка? - тихо осведомилась она, пораженная до глубины души этой внезапной вспышкой ярости, тем более что причины никак уяснить не могла.
   --Прости, солнышко, - заговорил Квентин, с трудом находя слова. - Я действительно едва не рехнулся. Расскажи, что произошло, пожалуйста. Мне надо это знать.
   Фин слегка отстранилась, чтобы посмотреть в его глаза.
   --Вчера я закончила портрет Кроны, - очень чётко и раздельно произнесла она. - Приехала домой, поужинала, посмотрела телевизор и легла спать. Ты предупреждал, что вернёшься поздно, поэтому я не стала тебя ждать. Я спала крепко и спокойно, пока ты не появился и не начал нести весь этот бред. Есть ещё вопросы?
   Несколько секунд Квентин внимательно разглядывал сестру, потом глубоко вздохнул и стиснул трясущиеся руки. Совершенно ясно, что она говорит искренне. А это значит... Черт побери совсем, знать бы ещё, что это значит!
   --Милая, всё это так, - осторожно начал он, - но с одной маленькой поправкой. Видишь ли, это всё было две недели назад. После этого вы с Кроной уехали в гости к подруге. На обратном пути ...
   Фин возмущённо фыркнула, но он не дал ей заговорить.
   --Откуда у тебя это?
   Фин опустила глаза, следуя за его взглядом - и, громко ахнув, вскочила с постели.
   --Что... Что это? Откуда?! Я не знаю... Господи, да что происходит?!
   Вот теперь она испугалась по-настоящему. Потому что точно помнила, что не ложилась спать, с ног до головы увешанная украшениями.
  --Я, конечно, не эксперт, - после паузы продолжил Квентин, стараясь не смотреть в её полные ужаса глаза, - но думаю, что это не стекляшки.
  Он вытащил из кармана замусоленное письмо и протянул его сестре.
  --Это твой подчерк. Так что же произошло, Фин?
  Она тупо глядела на неровно нацарапанные строчки и только мерно мотала головой, а Квентин изо всех сил старался быть спокойным и рассудительным, решительно отвергая мысль о том, что его бедная крыша слетела окончательно и бесповоротно.
  --Я не знаю! - в отчаянии закричала Фин, запустив пальцы в свои сияющие локоны. - Я ничего не помню, понимаешь? Совсем ничего!
  --Спокойно, дорогая, - Фин прижалась к нему, всхлипывая и дрожа всем телом; он успокаивающе гладил её плечи и нужные слова приходили сами собой.
  --Всё будет хорошо, солнышко, ты только не волнуйся, ладно? Вероятно, какое-то потрясение вызвало у тебя временную блокировку памяти. Это бывает. Со временем ты всё вспомнишь, я уверен... Успокойся, малыш, дыши ровно и глубоко... вот так. А теперь сделай вот что: я сейчас выйду, а ты переоденешься и сложишь все... все эти вещи в пакет. А завтра утром мы поедем к Джози. Помнишь Джози? Мы работали вместе.
  Фин уже не тряслась от ужаса, потихоньку приходя в себя и даже улыбнулась уголками губ в ответ на его проникновенную речь.
  --Ты хороший полицейский, детектив Маккензи.
  --Я знаю, - вполне серьёзно ответил он. - А теперь я выйду на пять минут.
  --Нет, - торопливо перебила его Фин, подняв блестящие от слёз глаза. - Лучше просто отвернись. Я... я боюсь.
  --Понимаю, - кивнул Квентин. - Я не уйду.
  Машинально смахивая слезы с ресниц, Фин быстро переоделась в родную домашнюю пижаму и стянула волосы в хвост.
  --Не думаю, что смогу уснуть сегодня, - печально констатировала она. Квентин быстро обернулся, бросив мимолётный взгляд на кучку драгоценностей, которые его сестра сложила на туалетном столике.
  Фин выдула не меньше трёх чашек крепкого чая, прежде чем немного успокоилась и пришла в себя настолько, что смогла переварить невероятную информацию: её лучшую подругу едва не убили как раз в тот момент, когда сама Эльфина бесследно исчезла.
  --Я не могла этого сделать, - бормотала она, уставившись немигающим взглядом на дно чашки. - Только не я.
  --Да никто тебя и не обвиняет! - нахмурился Квентин. - Тем не менее, мне очень жаль, но тебе придется давать показания.
  --Какие? - Фин подняла взгляд и горько усмехнулась. - Такое впечатление, что ты рассказал мне страшную сказку. Завтра я навещу Крону... она ведь ещё в больнице?
  --Пока да.
  --Мне надо с ней поговорить. Может, общими усилиями что-нибудь да вспомним.
  --С ней то же самое. Хотя вот это как раз не удивительно, после такого удара. Вот что, малышка, давай сначала займёмся твоим здоровьем, идет?
  Эльфина мрачно кивнула.
  Впервые за последние дни гладко выбритый и аккуратно причёсанный Квентин Маккензи хмуро взирал из-под чёрных бровей на хорошенькую блондинку в белом халате. Они стояли у распахнутого настежь окна кабинета Джози Стивенсон, о которой Квентин говорил своей сестре. Сама Фин одевалась в приёмной, которую отделяла от кабинета плотно прикрытая дверь.
  --Конечно, я не могу быть полностью уверена, - тихо говорила Джози, засунув руки в карманы халатика и склонив голову к плечу, - но на первый взгляд она абсолютно здорова. Да что там, она отлично выглядит, даже похорошела.
  --Я заметил, - мрачно подтвердил Квентин.
  --Разумеется, я проведу полное обследование, как обычно. Внешне - никаких следов насилия.
  Подойдя поближе, Джози провела пальцами по плотно сжатым губам Квентина.
  --Мне очень жаль, что мало чем могу помочь.
  Он перехватил её руку и нежно поцеловал тёплую ладонь.
  --Я справлюсь. Но это так тяжело... Она ведь совсем ничего не помнит.
  --Память вернётся, - она пожала плечами, - или не вернётся. В любом случае, мы не сможем повлиять на этот процесс. Прошу тебя, не усугубляй её положение, не дави на неё, не заставляй думать об этом и пытаться вспомнить. Пусть всё идет своим чередом.
  --Я должен узнать, что произошло, - голос его, усталый и глухой, вполне отражал его настроение и Джози нахмурилась: ей совсем не нравилось такое его состояние.
  --Но не любыми способами, Мак, - возразила она.
  --Господи, Джози, ты говоришь о моей сестре, неужели я буду устраивать ей допросы с пристрастием?
  --Ты хороший полицейский.
  Его неприятно поразило, что Джози слово в слово повторила Эльфину, но он никак этого не показал, напротив, умудрился выдавить из себя нечто, отдалённо напоминающее польщённую улыбку.
  Поглощённые беседой, они не заметили, как из приёмной появилась Фин.
  --Спасибо, Джози, - Фин тепло улыбнулась. - Ты просто бальзам на сердце. Кстати, у тебя сегодня вечер свободен?
  Джози и Квентин обменялись изумлёнными взглядами.
  --Думаю, да, - осторожно ответила Джози.
  --Вот и отлично. Почему бы тебе не поужинать с нами? Квентин просто прирождённый кулинар, вот увидишь.
  --Это очень любезно с твоей стороны, - растеряно отозвалась Джози, - но боюсь, вряд ли получится.
  --Ах, все эти правила, - Фин беспечно махнула рукой. - В конце концов, я могу проследить, чтобы этот тип хорошо себя вёл.
  --Я не знаю...
  --Значит, договорились, - своими уверенными словами Фин словно поставила точку в разговоре и тут же вышла, мило улыбнувшись на прощанье.
  Квентин смешно хлопал глазами, не зная, что и думать.
  --Это ведь моя сестра? - не совсем уверенно произнёс он скорее сам для себя, но Джози всё-таки ответила.
  --Она очень изменилась. Что бы там не произошло, это сделало её гораздо сильнее и увереннее.
  --За считанные дни, - он недоверчиво скривился, но его собеседница настойчиво закивала.
  --Да, именно так! Знаешь, Мак, иногда человеку достаточно пары часов, чтобы повзрослеть. Честно говоря, я всегда считала Эльфину несколько инфантильной. И всё из-за твоей чрезмерной опеки, - почти обвиняюще заявила она, пресекая на корню все его возражения.
  --Возможно, ты должен посмотреть на её исчезновение с другой стороны. Какое-то время она была вдалеке от тебя, ты не мог влиять на её жизнь, возможно, ей пришлось принимать какие-то важные решения - самой, не полагаясь на всесильного старшего брата. И она, наконец, стала взрослой. Во всех смыслах.
  --Спасибо за бесплатную консультацию, - с сарказмом пробурчал Квентин, на что Джози укоризненно протянула:
  --Мак...
  --Извини, - тут же покаянно отозвался он. - У меня просто голова кругом. Так ты придёшь к нам на ужин?
  Джози невольно рассмеялась.
  --Против вас двоих я просто не могу устоять!
  
  
  
  --Молчать, я сказал! Заткнуться и слушать меня!
  Досталось всем и по полной. Мелузине Левелин, за то, что подсунула брату невесту, сбежавшую с собственного бракосочетания. Роланду де Бирсу, за то, что прикрывал шпионские делишки подруги. Сину Келли, за то, что всё знал и подыграл. Мелани Левелин, хранительнице картинной галереи Дозорной башни, за то, что сразу не сообщила о появлении портрета Его Темного Величества собственной персоной ещё до того, как Эльфина Маккензи взялась за кисть здесь, в Вековечном лесу. Роберту ничего не стоило сложить два и два - и злополучные заговорщики крупно пожалели, что вообще на свет родились.
  Начальник Департамента внешней разведки и Первый министр Эллион Данфрам, переминаясь с ноги на ногу, краснея и бледнея, тоскливо переглядывались, дружно мечтая превратиться в пар и просочиться в окошко. Подальше от разгневанного Темного Величества. Хитрющий оборотень задницей почуял, что дело пахнет керосином и успел смыться до того, как его кинулась разыскивать Служба внутренней безопасности. Поначалу Мелузина всерьез испугалась за собственное здоровье. Король матерился так, что хрупкие витражи первого этажа дворца просто не выдержали и осыпались прямо на газоны. Принцесса пыталась было улизнуть, прикрываясь якобы срочными делами службы - не тут то было! Его Величество не поленился собственноручно притащить сестру в свой кабинет, где уже тихо помирал Роланд, запереть дверь мощным заклинанием (не иначе как со злости), и подробно объяснить обоим, что именно думает о своих заботливых друзьях. Оные друзья приуныли окончательно, когда король рявкнул напоследок:
  --Рапорты на стол! Оба!
  --А как же... - вякнула было Мелузина, но тут же заткнулась, как и посоветовал любезный братец.
  --.... ..... ..... ....! Вот как! Пошли вон отсюда!!!
  Два раза повторять не пришлось. Роланд и Мелузина чуть дверь не вынесли, торопясь выскочить из кабинета, Левелин едва-едва успел снять запоры.
  Вылетев на величавые ступени дворца, они переглянулись и, не сговариваясь повернули за башню. В винный погребок. Удостоверившись, что никто пока не носится с воплем: "Господина Первого министра к Его Величеству, срочно!", друзья оккупировали квадратный столик, и Мелузина, грустно вздохнув, пожаловалась:
  --Обматерил, как девчонку. Ну надо же! А ещё король. Теперь я понимаю, почему ты так часто сюда ныряешь.
  --Это всё ты виновата, - безапелляционно заявил Роланд. - Говорил я тебе, ничего хорошего из этих твоих шпионских игр не выйдет.
  --Ничего подобного! Они... н-да, ты прав. Нет, ну как она могла сбежать?! Специально поместила её в саму башню, там никакая магия не действует, а она смылась. Молодец, смелая.
  -Молодец? Смелая? Мелузина, ты, случайно, в последнее время с высокого дуба не падала? Темечком о землю? Из-за её смелости у нас с тобой намечаются оч-чень крупные неприятности. Он и так рвет и мечет, как понял, что она удрала со свадьбы, а тут ещё...
  --Ничего. Я ещё припомню Мелани, как своих сдавать. Что же касается той обстановки, в которой мы с тобой оказались - что ж, придется снова брать ситуацию в свои руки.
  Роланд поперхнулся вином.
  --Нет! Только без меня! Мне, видишь ли, моя жизнь молодая весьма дорога.
  --Друг мой, не трусь, осталось-то всего ничего, - увидев, как на лице Мелузины расцветает хитрая ухмылочка, де Бирс совсем приуныл. - Она к нему явно неравнодушна, значит, ещё не всё потеряно. Честно говоря, я её понимаю. Я и сама так поступила... в смысле, поступила бы на её месте. Короче, наплевать мне на королевский гнев. Да и вспомни, дома ей угрожает опасность! Спасать надо девочку, а не прохлаждаться здесь.
  --Ой, мама, роди меня обратно, - жалобно простонал Роланд, схватившись за голову.
  ГЛАВА 2
  
  За пределами Вековечного леса наступала зима. Архипелаг Лайот, что к северу от Восточного материка, уже давно покрылся льдами и снегом, что, впрочем, ничуть не портило жизнь его обитателям, привыкшим к любой погоде. А вот рассыпанные к югу от Гинорской гряды княжества только-только почувствовали дыхание суровых северных ветров, с трудом пробивающихся через высокие горы. Как раз в это время князья, мелкие и покрупнее, по традиции объезжали свои владения, дабы воотчую убедиться в полной готовности к наступающим холодам. Конечно, с большой натяжкой можно было назвать холодами изредка высыпающий по утрам иней, но - традиция есть традиция.
  Княгиня Яромира с самого утра была недовольна всем. И всеми. Высокая статная женщина, всё ещё красивая, несмотря на давно ушедшую юность, раздраженно покрикивала на сенных девок, заспанных и медлительных. Под утро прибыло посольство из Забелии, с которой Перелесское княжество соприкасалось восточной границей, потому прислуге пришлось подняться среди ночи и носиться, как подстреленным, размещая дорогих гостей в гостевых палатах. На самом деле, Яромире бы век этих гостей не видать, потому как ещё при её батюшке получилась очень некрасивая история: забельцы нагло оттяпали добрый шмат землицы по этот берег Пешенехи, батюшка осерчал и послал малую дружину, разобраться с наглецами, да только те тоже не лыком шиты оказались. Короче говоря, так и осталась эта земелька ничейной. По весне на тамошние заливные луга выгоняли пастись скотинку и забельцы, и усольцы, которые в основном и населяли княжество, траву, выраставшую в рост человека, тоже вместе косили, беззлобно переругиваясь и зорко следя, как бы соседи не урвали себе сенца побольше. Нынешняя княгиня, в отличие от своего родителя, такого беспорядка не намерена была терпеть, потому и послала грамотку забельскому государю, оспаривая это безобразие.
  Не зря все-таки десять лет назад на общем вече в стольном граде Властине княгиню Яромиру Перелесскую выкрикнули Великой Княгиней. Поскрипели зубками мелкие князьки, что поначалу не желали бабьей власти подчиняться, да там же и сели. С той поры сильной рукой правила она всеми свободными княжествами Серединных земель, одинаково заботясь и о крепкой дружине, и о простых горожанах, и о жителях многочисленных деревенек и весей. Серединные земли под её властью расцвели, как никогда, границы укрепились, ярмарки проводили чуть ли не каждую семидницу, а заиметь в мошне пару-тройку золотых монет стало привычным даже для самого бедного крестьянина. И только сама княгиня знала, каким потом и кровью, бессонными ночами да горючими слезами добывала она спокойную жизнь для своих людей. Недаром, с неполных шестнадцати весен, с той самой поры, как подхватила меч из руки пронзенного разбойничьей стрелой отца, носила только мужицкую одежку, да сама командовала войсками. А от кого своих трёх дитятей понесла - так это ей одной ведомо, на то она и княгиня.
  Роскошные княжьи палаты в четыре поверха, с резными ставенками и настоящими стеклами в окнах, свеженькие и сияющие под мягкими лучами пока еще не холодного солнышка, гордо возвышались над теремами и избами, ненавязчиво напоминая горожанам и заезжим купцам о том, кто здесь, собственно, хозяин. Яромира, выгнав служанок из горницы, засмотрелась в окошко на кнетей, что суетливо собирались у высокого крыльца с резным навесом, дабы встретить важно вышагивающего через двор забельского посла со товарищи, но едва слышное шебуршание за ларями с одеждой заставило её обернуться. Не глядя, даже не прицеливаясь, Яромира с силой метнула в ту сторону выхваченный из-за пояса кинжал, а в ответ раздалось приглушенное хихиканье.
  --Ух ты, грозная какая!
  Зажав так и не достигший цели кинжал в ладонях, из-за ларей поднялся ухмыляющийся Светлый эллар.
  --Тьфу, зараза, - сплюнула в сердцах княгиня. - Неча скалиться, вот прикончу тебя когда-нибудь, будешь знать, как шутки шутить.
   --Милая, чтобы меня прикончить, тебе ещё лет сто учиться надо, - эллар положил кинжал на стол, бросил на лавку у окна заплечный мешок и с явным удовольствием прошелся взглядом по ладной женской фигуре. Та в ответ показала неприличный жест и кивнула на стол:
  --Небось, голодный, как всегда?
  --Есть маленько, - охотно согласился оборотень, без приглашения занимая место аккурат посередине стола. Княгиня усмехнулась и прикрикнула:
  --Эй, там!
  В приоткрывшуюся дверь всунулось круглое девичье личико, узрело в горнице добра молодца, зарделось, как маков цвет, и смущенно заулыбалось.
  --Снедь сюда тащите, да побольше. И малый бочонок олу не забудьте.
  --Великая княгиня, там посол забельский дожидается, - пролепетала девица.
  --Перетопчется. Скажи Полуйко, нехай его развлечет покуда. Бегом!
  --Ты свою прислугу держишь прямо-таки в черном теле, - попенял эллар.
  --А то не твоего ума дело, - вежливо ответствовала княгиня. - Ты, как в последний раз сюда заявился, всех прислужниц моих перепортил, а воевод без штанов оставил. Я ж тебе запретила с ними в кости играть!
  --С прислужницами? - с самым невинным видом уточнил Синки. Княгиня не выдержала, рассмеялась и махнула рукой.
  --Да уж, горбатого могила исправит.
  --Не злись, Ярушка, я не просто так, а по делу.
  По какому такому делу заявился Син Келли к Великой княгине, ей было суждено узнать лишь после того, как оборотень хорошенько утолил голод. Распустив ремень на пару дырок, он сыто вздохнул, довольно похлопал себя по крепкому животу и, на всякий случай оглядев стол на предмет обнаружения чего-нибудь не съеденного, налил Яромире и себе ещё пенного олу.
  --Здрава будь, княгинюшка.
  --И тебе поздорову, Рысь. С каким делом-то пожаловал?
  С явным сожалением отставив приличных размеров кружку, Синки серьезно сказал:
  --Я иду по следу трагга. Он залёг неподалеку, к вечеру как раз догоню, вот и подумал: почему бы тебя не навестить, раз уж всё равно по дороге.
  --Трагга? - княгиня прихлопнула ладонью по столу. - Своей нечисти в лесах не сосчитаешь, ещё и этой гадости нам не хватало.
  --Ничего не случиться, - оптимистично заверил Синки, - я его, гадёныша, так отделаю - мало не покажется. Ты представляешь, это он гномам плотину разрушил.
  --Как узнал? Хотя, чего уж тебе, разок носом повёл - и готово.
  --Верно. Видишь ли, дорогуша, я не устаю благодарить судьбу за то, что мой папа - рысь, а не какой-нибудь витающий в облаках, но зато чистокровный эллар. Да вот ещё что...Готовься к войне, Ярушка.
  --Здрасьте-пожалуйста, - хмыкнула княгиня. - Вот ведь удивил! Да я сколько себя помню - всё воюю.
  --Это тебе не князей-бунтарей на кол сажать и не банды по границам гонять, - сурово нахмурился Синки. - Война идет. В обе стороны от Иплона. Я не знаю, когда это начнётся, может, послезавтра, а может, через целую человеческую жизнь. Но готовиться надо сейчас. Это будет не просто мордобой в духе здешних кочевников, а война на уничтожение.
  --Хаос?
  --Он самый.
  --Мне гонцы недобрые вести с границ приносят, - медленно произнесла Яромира, задумчиво постукивая пальцами по столу. - Да только...
  --Всё так, княгиня. Не сомневайся. Я только позавчера был в Эллионе, а у них там разведка сама знаешь какая. И не забывай, ты не просто так подписала договор с элларами и гинорскими гномами.
  --Так-то оно так, да только ежели на нас зараз с Баркана да с Забелии полезут, а на них - с пустошей, тут уж не до помощи.
  --Ну, а Унариан? А Далгост?
  --Упырям доверяешь? Зря.
  --Во-первых, истинные вампиры - не упыри, - терпеливо, в сотый раз объяснил оборотень. - Во-вторых... а, демоны с ними со всеми. Мне все равно было по пути, поэтому я решил заглянуть, предупредить. А там, глядишь...
  Он плутовато подмигнул княгине, та недобро усмехнулась в ответ.
  --Вот ведь охальник! И не мечтай даже. Те времена уж минули, когда мы с тобой от батьки на сеновале прятались, не до того мне нынче.
  --Жаль, - промурлыкал оборотень. - Ты, Ярушка, как была писаной красавицей, так и осталась.
  --Красавица... Не девочка уж, чай, глупостями баловаться, троих детей взрослых вырастила.
  --И снова жаль. В смысле, что ни один из них не мой. Как, кстати, детки поживают?
  Княгиня тяжело вздохнула: Синки, сам того не желая, наступил на больную мозоль.
  --Поживают, куда ж им деваться. Сыночки, что б их подбросило, только и знают, что хмельную медовуху хлестать да девкам подолы задирать. Доченька, умница, краса ненаглядная, а как сосватают её, станет мужней женой - мне и словом добрым перемолвиться не с кем будет.
  --Не грусти, Ярушка, - улыбнулся оборотень.
  Княгиня на секунду отвернулась, а поворотилась уже не поблескивающими от невыплаканных слёз небесно-синими очами, а хмурым ликом воина.
  --Ты, Рысь, вот что. Не приходи сюда боле. Я уж давно не Ярушка, а ты всё такой же, как был. Тяжко мне на тебя такого глядеть. Что предупредил - благодарствую, а теперь ступай своей дорогой.
  Синки тоже поднялся, одним плавным движением подхватил мешок и заспинную перевязь с мечом и вдруг низко поклонился застывшей перед ним Яромире.
  --Здрава будь, княгинюшка... Пусть пошлют тебе боги жизнь яркую, а смерть в бою.
  Княгиня на мгновение прикрыла глаза, а когда убрала руку от лица - в горнице никого не было, только легонько покачивалась туда-сюда ставенка на раскрытом оконце.
  
  
  
  --Вы мне можете объяснить, какого черта меня здесь держат?
  Нетерпеливо постукивая ногой по полу, Крона Сидней требовательно уставилась на своего лечащего врача. Она сидела на кровати, он стоял рядом с папкой в руках и делал вид, что внимательно разглядывает результат последней томографии.
  --Я здорова, понимаете? Абсолютно здорова.
  --Черепно-мозговые травмы - вещь коварная, - важно заявил молодой врач, нервно поправив очки в тонкой золотой оправе. - Вы можете чувствовать себя отменно, но в любой момент...
  --Вот только не надо мне лекций на медицинскую тему! - возмущенно фыркнула "больная". - Или меня выписывают, или я ухожу сама.
  --Вам нельзя!.. - врач с ужасом всплеснул руками.
  --Можно, - твердо ответила Крона. - Я заколебалась валяться на койке и разглядывать потолок в тот момент, когда судьба моей ближайшей подруги до сих пор неизвестна!
  --О, так вы не в курсе?! Эльфина Маккензи благополучно обнаружилась, живой и невредимой, правда... У неё такая же ситуация, как и у вас. Частичная потеря памяти.
  --Нашлась!!
  От избытка чувств Крона звучно расцеловала молодого человека в обе щёки, чем вообще вогнала его во временный ступор, и безапелляционно заявила:
  --А вот теперь я уж точно здесь ни за что не останусь! Даже не надейтесь!
  
  
  
  Надо признаться, настроение у обоих Маккензи прилично приподнялось после общения с Джози Стивенсон, потому что эта молодая особа умела распространять на окружающих свою спокойную уверенность в безоблачном будущем. Не то чтобы она была безнадежной оптимисткой в розовых очках, тем не менее, её неизменно хорошее настроение вселяло вполне здоровый взгляд на окружающую действительность. Именно поэтому Квентин и был с ней: его вполне устраивали такие ровные отношения без взаимных претензий, хотя в последние несколько дней они как-то сами собой сошли на нет. Ну не умел он любить одну, а спать с другой, хоть умри.
  Всё прошло прекрасно. Правда, Квентин чувствовал себя довольно глупо в компании с двумя оживлённо болтающими и совершенно не обращающими на него внимания дамами. Зато это дало ему возможность исподволь наблюдать за сестрой. Надо сказать, наблюдение это вызвало у него довольно противоречивые чувства. Ему доставляло истинное удовольствие созерцание довольной мордашки любимой сестрёнки... но он готов был дать голову на отсечение, что её нервы вибрируют, как натянутая струна.
  Фин видела его взгляды. И понимала, о чём он думает. Поэтому и старалась обращаться к нему как можно реже - просто боялась разреветься. Тем не менее, когда Джози засобиралась домой, Фин чуть ли ни в шею вытолкала брата за порог, дабы девушке не пришлось добираться до дома в одиночестве. Она прилежно помахала им с крылечка, потом поднялась к себе и со вздохом облегчения упала на застеленную кровать.
  Дом Маккензи был довольно маленьким: холл, гостиная и кухня на первом этаже, две спальни, гостевая комната и мастерская Эльфины - на втором. Эти габариты всегда абсолютно устраивали Фин. Всегда, но не сейчас. На сердце возлегал валун размером со средневековый замок и камешек этот весьма ощутимо давал о себе знать.
  Странно, но Эльфина больше не чувствовала панического ужаса при мысли о куда-то девшихся двух неделях из своей жизни. На неё накатила сумасшедшая апатия пополам с чёрной меланхолией, но в то же время ей вдруг безумно захотелось вдохнуть всей грудью запах опавшей листвы и увядающих цветов, а ещё дым от костров и странный, немного горьковатый аромат благовоний в них.
  Моментально подскочив на кровати, Фин схватилась рукой за грудь, пытаясь успокоить бухающее, как барабан, сердце. Ощущения накатили и исчезли, но ... но ведь они были! Было что-то, чего Фин никогда в жизни не испытывала, вернее, не помнила, чтобы испытывала.
  --Спокойно, Эльфина, спокойно, - старательно выговорила она, потирая виски пальцами.
  --Это, конечно, самая малость, но уже кое-что.
  Она невольно бросила взгляд на дверь в другом конце комнаты. С момента своего возвращения Фин ещё ни разу не была в мастерской. По правде говоря, её туда и не тянуло. Более того, полуоткрытая дверь, ведущая в самое любимое место в мире, оставила её абсолютно равнодушной. Но по ассоциации возникла другая мысль и Фин сердито хлопнула себя по лбу. Она и думать забыла о Кроне! Нечего сказать, хороша подруга.
  Когда Квентин Маккензи, поставив в гараж машину и заперев за собой дверь, прошел на кухню, его потрясенному взору открылась совершенно изумительная картина: его сестра сидела на кухонном столе с бокалом в руках, напротив, на высоком табурете, пристроилась Крона Сидней. Рядом с ней, на столе, стояла почти пустая бутылка из-под бренди. Обе девушки обессилено стонали, не в силах больше хохотать, а Крона даже смахивала слёзы с глаз.
  --И как это понимать? - весьма вежливо поинтересовался Квентин, когда ему удалось немного придти в себя. Они разом глянули на него, потом друг на друга и за сим последовал новый взрыв веселья. Между тем Квентин прошел к столу, попутно усадив Крону на табурет, с которого она намеревалась вот-вот свалиться. Покрутив в руках бутылку, он хмыкнул и поднял глаза.
  --Леди, вы напились.
  --Ничего подобного! - возмущенно фыркнула Фин, гордо выпрямившись и взмахнув рукой, как раз той, в которой был бокал. Квентин ловко увернулся от брызг и осуждающе покачал головой.
  --Леди никогда не напиваются, - назидательно подхватила Крона и громко икнула.
  --Вот только этого мне не хватало, - проворчал Квентин. - Возись теперь с двумя вдрызг пьяными девицами. И ведь никакой благодарности!
  Крона сползла с табурета, ойкнула и вцепилась в рубашку Квентина.
  --Почему это всё шатается, Мак? Землетрясение, что ли...
  Не удостаивая девушку ответом, Квентин ловко взвалил её на плечо и повернулся к сестре.
  --Ни шагу, пока я не вернусь, поняла? - грозно вопросил он; Фин несколько раз моргнула и послушно закивала.
  --Так-то вот, - буркнул Маккензи и, тихонько ругаясь про себя, побрёл на второй этаж. По дороге ему пришлось преодолевать упорное сопротивление Кроны, которая цеплялась за что попало и невнятно посылала его куда подальше. Он вздохнул с искренним облегчением, когда бросил её на кровать Фин. Бормотнув что-то совсем уж непонятное, Крона перевернулась на живот и отключилась. Тем же путём доставив Фин в её комнату, Квентин счёл свою миссию вполне выполненной, окинул живописно раскинувшуюся на кровати парочку критическим взором, ещё раз вопросил у небес, за что ему такое наказание и со спокойной совестью отправился спать. Ему ведь и вправду полегчало, когда он застал сестру и её подругу в почти невменяемом состоянии: сие означало, что Крона сбежала из больницы и основательно взялась за поправку душевного состояния Фин. Квентин был более чем уверен, что рано или поздно её это удастся. А ещё он знал, что утром подруг ждёт жутчайшее похмелье и заранее сочувствовал обеим девушкам.
  Задумчиво потягивая холодное пиво, Квентин созерцал потолок гостиной. Перевалило за полночь, но спать ему не хотелось. Завтрашний, или, вернее, уже сегодняшний день обещал быть напряженным: Квентин твердо решил выяснить происхождение драгоценностей Фин - это могло пролить свет на её исчезновение и помочь вспомнить...
  Ранним утром, пока упившиеся накануне барышни ещё спали сном младенцев, Квентин прокрался в комнату сестры, осторожно, стараясь не шуметь, выгреб из туалетного столика горсть драгоценностей, бесшумно закрыл за собой дверь и спустился вниз. Аккуратно разложив украшения на журнальном столике, он совсем уж было намерился собрать их в сумку, как нечто странное привлекло его внимание. Среди идеально сочетающихся камней резким контрастом выделялись узкое агатовое колечко и странная подвеска. На тонком кожаном шнурке висел крупный яркий сапфир чистейшей воды. Не просто обработанный камень, а вырезанная из него фигурка спокойно лежащего волка. Удивленно хмыкнув, Квентин бережно взял его в руки покрутил в пальцах, внимательно рассматривая со всех сторон. И почти не удивился, увидев под передней лапой волка грубо вырезанную мету. Вытащив из кармана рубиновую подвеску, которую теперь всегда носил с собой, он приблизил один камень к другому. На обратной стороне камня красовалось колесо с шестью неровными спицами. То же самое клеймо.
  --Твою ж мать, - огорченно вздохнул он, - так я и знал.
  --А-а, молодой Маккензи! - сутулый, худой, подвижный, как ртуть, владелец единственной в городе ювелирной мастерской улыбался из-за прилавка; стекла его круглых очков поблескивали в таинственном свете старинных бронзовых светильников. - Никак, надумал-таки порадовать свою милую? Давно пора, мальчик мой, давно пора.
  Квентин улыбнулся в ответ немного смущенно: он как-то не подумал, что в маленьком городе все всегда знают обо всем.
  --Рад видеть, мистер Робсон. По правде говоря, я пришел по делу.
  --Ха! Он решил меня удивить. Вы только подумайте! Мальчик мой, в эту дверь заходят только по делу, так-то вот.
  Манти Робсон плавно вытек из-за прилавка и добродушно похлопал Квентина по плечу. Сколько помнил себя Квентин, Манти всегда был таким - говорливым, улыбчивым, с роскошной седой шевелюрой и неожиданно тяжелым взглядом пронзительно-синих глаз.
  --Какое дело занесло тебя в этот тихий уголок?
  --Мне нужна твоя помощь, - очень серьезно ответил Квентин. .
  --Так серьезно? - тихо спросил Робсон, глянув на собеседника поверх очков.
  --Даже хуже, - кивнул Квентин.
  Пару секунд Манти разглядывал что-то одному ему видное поверх головы Квентина. Потом коротко кивнул неслышно тенью возникшему рядом сыну и сделал приглашающий жест.
  --Прошу в мою святую святых, - весело сказал он. Святая святых оказалась крошечным, очень светлым кабинетом, заставленном громоздкой старинной мебелью. Возле окна стоял обстоятельный массивный стол со множеством ящиков, за который и уселся хозяин кабинета.
  --Ну-с?
  --Надо кое-что оценить.
  --Дядюшкино наследство? - понимающе хмыкнул Робсон.
  --Если бы, - мрачно ответствовал Квентин. - Вот ты и поможешь мне выяснить, чьё это наследство.
  --Ой, мне уже страшно, Ты кого-то ограбил, воспользовавшись служебным положением?
  --С неба свалилась куча денег в виде камешков.
  --А мне ещё страшней, - усмехнулся Манти. - Ты учти, мальчик мой, я не даю никаких клятв насчет тайны клиента, тем не менее она существует.
  Мрачный Маккензи хмыкнул, ничего не ответив.
  При виде того, что ему предложили осмотреть, Манти явно оживился.
  --У гипотетического дядюшки отменный вкус, - весело заявил он. Квентин поставил перед ним коробку с драгоценностями и решительно уселся напротив.
  --М-да... - Манти задумчиво потер лоб. - Юноша, вы уверены...
  --Я ни в чем не уверен, - устало вздохнул Квентин. - Потому и пришел к тебе.
  --Ладно, - Манти решительно прихлопнул ладонью по столу. - Начнем с того, что это более чем уникальные вещи.... Так... А вот это интересно...
  Маккензи терпеливо слушал бормотание старого ювелира, не отрывая глаз от его длинных тонких пальцев. Наконец Манти удовлетворенно крякнул и откинулся на спинку стула.
  --Мой тебе совет, Квентин, - почти весело сказал он, - не пытайся это продать. Твой хладный труп потом даже не найдут.
  --Да на кой черт мне их продавать! - возмутился Квентин. - Я только хочу узнать, где была моя сестра.
  --Ну, мальчик мой, я не последняя инстанция...
  --Как насчет вот этого?
  Жестом фокусника Квентин вынул из сумки две подвески, рубиновую и сапфировую, и внимательно уставился на Робсона. Тот сначала грустно улыбнулся, потом подцепил золотую цепочку и посмотрел сквозь камень на свет. Маккензи тихо ахнул.
  В глубине рубина отчетливо проступила оскаленная морда крупной кошки. Тигр... Нет, черт бы её побрал, пантера.
  --Откуда ты знал? - тихо пробормотал Квентин.
  --Не важно. Вот что, мой юный друг, забирай-ка ты всю эту красоту и иди домой. Спрячь подальше. Так будет лучше.
  --Ты знаешь её, - с внезапной уверенностью сказал Квентин. - Где её искать?
  Робсон опустил голову, собирая инструменты, явно не собираясь отвечать. Маккензи одним движением сгрёб украшения обратно в сумку, поднялся и внезапно наклонился к самому носу старого ювелира.
  --Я все равно найду её. Небо и землю переверну, но она от меня не спрячется. И я узнаю, кто состряпал эти подвески с одинаковым клеймом.
  Резко развернувшись, он быстро вышел из кабинета, не поблагодарив и не попрощавшись.
  --Найдет ведь, - из зала неслышно материализовался сын Робсона.
  --Конечно найдет, - уверенно подтвердил тот, - он же сын своего отца. Хороший мальчик, упрямый. Да...А ведь эллар никогда не отдаст личный оберег без очень веской на то причины.
  --Думаешь, он с ней...
  --Я думаю, что Илея была величайшей, а Кормах - идиот. Говорил я ему, оставь всё как есть, хуже будет. Нет, не послушался. И что в результате? Магов нет, сын дракона родился в чужом мире и в чужой эпохе, а с девочкой все равно повстречался. Оберег она ему отдала? Отдала. И что этот Светлый умник теперь будет делать? То-то же.
  
  ГЛАВА 3
  
  Сидя на кровати в бывших апартаментах Эльфины, Темная принцесса с интересом наблюдала Роланда за работой. Эллар шёл по следу - в высшей степени занимательное зрелище. Роланд медленно передвигался по комнате, уши его подрагивали, ловя малейший шорох, а глаза жутковато фосфоресцировали в сумерках. Побродив туда-сюда, эллар решительно направился к выходу, Мелузина поспешила за ним. Поднявшись по узкой лесенке на плоскую крышу башни, Роланд покружился на месте, прорычал нечто невразумительное и обернулся к подруге уже вполне нормальными очами.
  --Всё ясно, - весело объявил он. - Она улетела на драконе. Вот почему мы ничего не почувствовали.
  Мелузина уселась на парапет, свесив ноги с внешней стороны.
  --Вот убейте меня на месте, если здесь не замешан Эльдар, - объявила она после некоторого раздумья. - Вот ведь гад!
  --Не обязательно он...
  --Обязательно! Кто ещё мог подсказать совершенно не сведущему в делах магии человеку, что дракон может переходить из мира в мир так же легко, как мы из комнаты в комнату? Да и у кого ещё в друзьях имеется золотистый должник?
  Глаза принцессы вспыхнули яростным желтым пламенем.
  --Ну, всё. Он меня достал.
  Суматошно мотыляя крыльями, крупный коричневый ястреб пытался догнать разъяренную пантеру, длинными прыжками мчащуюся сквозь Вековечный лес. Тайные тропы, сильно сокращая ей путь, столь же сильно осложняли жизнь ястребу, потому как в воздухе не действовали. Ещё издалека он углядел, как мощное угольно-черное тело легко перемахнуло через частокол, окружающий Переброды, после чего оттуда донесся визг, грохот и отборная брань.
  При всем желании разнять сцепившихся противников было бы весьма затруднительно: две тени серым клубком метались между аккуратных деревянных домиков со скоростью мысли. Мат стоял такой, что несколько особо чувствительных девиц, недолго думая, хлопнулись в обморок. Единственной цензурной фразой, которую Роланду удалось расслышать из всего конструктивного диалога азартно мутузящих друг друга Эльдара и Мелузины, была: "Я тебе, гадёныш, яйца отрежу по самую шею!".
  Когда населению Перебродов, сбежавшемуся поглазеть на бесплатное представление, удалось-таки общими усилиями, под предводительством отчаянно проклинающего все на свете Роланда, растащить противников, оказалось, что по количеству ссадин, синяков, царапин, выбитых зубов и подранной одежды счет примерно равен. Брыкающаяся Мелузина в полный рост прохаживалась по личной жизни и весьма извращенных способах размножения всех предков Эльдара со стороны матери, вплоть до Адама и Евы, тот в долгу не оставался, подробно поясняя всем желающим примерно то же самое, только по отношению к Темной принцессе, а непрошенных миротворцев посылали куда подальше уже вполне синхронно. За всей этой кучей-малой никто не заметил, как в распахнутые ворота скромненько так вошел Его Величество Темный государь. Несколько минут он с явным удовольствием наблюдал за веселым народным собранием, потом негромко прокашлялся и гаркнул так, что на воротах жалобно тренькнул бронзовый сторожевой колокол:
  --А ну, заткнулись все!
  Вопль возымел действие. Мгновенно установившая звенящая тишина, заставшая народ в самых разнообразных позах, явно порадовала Левелина. Преспокойно окинув взором заполненную полуэлларами центральную площадь, он принялся за любимое занятие.
  --Роланд де Бирс, Мелузина Левелин, немедленно в башню. Эльдар, ещё раз появишься в лесу без приглашения - отрежу Выселки от Эллиона. Мусор убрать, столбы починить, безобразие прекратить. Всем всё ясно? Чего тогда ждем?!
  Полюбовавшись некоторое время на рьяно заметавшихся собратьев Эльдара, Роберт подхватил обоих своих министров под белы ручки и целеустремленно поволок их прочь от Перебродов. Роланд уныло помалкивал, прикидывая, как на этот раз придется расплачиваться за искреннее желание оказать первую помощь, Мелузина кривилась, предпочитая вообще не открывать рот, потому как десна неимоверно чесалась, неохотно выпуская наружу два новых зуба взамен выбитых в драке, а Его Величество почему-то устало вздыхал, покачивая головой в такт своим, скорее всего, невеселым мыслям.
  --Ну что мне с вами делать, разбойники вы мои? - Левелин, сообразив, что от друзей ни слова не дождешься, оставил в покое их и без того пострадавшие в свалке рукава. - С ума вы посходили, что ли? Зачем ты затеяла эту идиотскую потасовку?
  Независимо пожав плечами, Мелузина взбила носком мокасина ворох опавших листьев.
  --Потому, фто он кофёл. Пуфть фкафет фпафибо, фто фоопфе не упифа.
  --Когда он прилюдно оскорбил Мелани, ты его так отделала, что он почти всю весну себе отращивал новые конечности, - немедленно встрял Первый министр, смекнув, что настроение у сюзерена нынче лирическое, а значит, можно и вставить свои пару медяков в выяснение отношений. - И вот только не утверждай, что с тех пор разучилась драться.
  --А я и не рафуфилась... тьфу, гадость какая... Не разучилась, короче.
  --Значит, специально спровоцировала, - понимающе кивнул Роберт. - Возникает логичный вопрос: зачем?
  --Затем, что мне нужно было его признание.
  В двух словах обрисовав ситуацию, Мелузина выжидающе смолкла, искоса поглядывая на неторопливо бредущего рядом брата.
  --Признался?
  --Нет, - неохотно процедила принцесса.
  --Зато хоть душу отвела, - хмыкнул Роланд.
  --Странно, что тебе не пришло в голову поинтересоваться у меня. Служба внутренней безопасности, тобою, между прочим, в свое время и созданная, всё это уже раскрутила.
  --И ты ничего не предпримешь?!
  --Предлагаешь вздернуть на первом попавшемся суку родного брата? Нет, Мелузина. Его ненависть ко мне принимает иногда столь причудливые формы, что повергает меня в искреннее недоумение, но - нет. Я ничего не предприму.
  --Роберт, это нельзя оставлять безнаказанным, - настойчиво гнула свою линию Мелузина.
  --По-моему, ты забываешься, - холодно перебил её брат. - Я не обязан отчитываться тебе в своих решениях. И вообще, она ушла... Все, проехали.
  --Ничего подобного, - буркнул Роланд.
  --Друг мой, не зли меня.
  --Он пытается сказать, что всё не так просто, - немедленно поддержала Роланда Мелузина, за что получила благодарный взгляд от друга и недовольный - от брата. - Помочь вернуться домой девчонке из Нижнего мира - это одно, а участвовать в похищении Темной королевы - это, знаете ли, тянет на измену короне.
  Резко затормозив, Левелин удивленно протянул:
  --Так-так, что вы ещё надумали?
  --Вернуть твою законную половину, не больше, не меньше, - небрежно ответствовала Мелузина.
  --Она имеет в виду Эльфину, - невинно улыбаясь, пояснил Роланд.
  --Всё очень просто. Ритуальная фраза: "Называю тебя супругою своею, пред очами..." и так далее. Ты-то её произнёс! Где записано, что девушка должна дать ответ?
  --Но...
  --Оберег ты ей отдал? Отдал. Следовательно, физически брак свершился. А браслет она надела ПЕРЕД церемонией. Фелия клянётся и божится, что не имеет ни малейшего понятия, отчего ей пришла в голову эта странная мысль, надеть на невесту браслет супруги. Так что, по всем нашим законам - да здравствует Её Тёмное Величество!
  Окинув ошалелым взглядом довольных, как два объевшихся удава, приятелей, Роберт растеряно поинтересовался:
  --Я чего-нибудь ещё не знаю?
  --Ну-у... э-э... - принцесса помялась, раздумывая, с чего начать. - Я ей колечко подарила.
  --Что за колечко? - подозрительно спросил Роберт.
  --Изменяющее природу сущности. То бишь, её подружка теперь на Эльфину не набросится, потому что чувствует её совершенно другим существом. Даже если наша королева выбросила его сразу по прибытии в Нижний мир, это не важно, главное, что она его хоть раз надела. В общем, с этой стороны ей ничего не грозит. Пока.
  --Что ещё?
  --Я устроила ей временную амнезию, - послушно сообщила Мелузина. - Как только она пересекла границу своего мира - тут же забыла всё, что связано с нами. Даже нападение вампирицы. Кстати, - оживилась она, - я поняла, что тогда случилось. Вторая суть Кроны Сидней обнаружила себя, лишь оказавшись рядом с открытым Кругом, стало быть, магия Верхнего мира подействовала на неё, как катализатор. Собственно, это доказывает, что папаша девчонки родом именно отсюда.
  --Спасибо тебе, дорогая, - саркастически развел руками Роберт. - И как теперь прикажешь объясняться? "Здравствуй, любовь моя, я твой муж, только ты меня ни демона не помнишь, потому как моя слишком заботливая сестрица отшибла тебе память".
  Темная принцесса аж просияла.
  --Так ты её вернешь? Братик, я тебя люблю! А за память не переживай, как только она увидит кого-нибудь из нас - чары тут же рассеются. И все же, насчет Эльдара...
  --Давай оставим это на потом. До первой же его идиотской выходки. Идет?
  --Думается мне, придется принимать на себя обязанности главы государства, - с умным видом констатировал Роланд. - Эй, вы чего?! Я имею в виду, пока вас не будет.
  --Нас? - усмехнулся король. - Не думаю, что мне понадобиться твоя помощь, дорогая.
  --А у неё там свой интерес, - Роланд гнусно ухмыльнулся и ловко увернулся от подзатыльника. - Да хватит драться! Отправляйтесь уже. Только приоденьтесь, а то у вас обоих такой вид, будто по вам стая траггов пробежала. Ну с тобой всё ясно, а вот почему у нас король вечно похож на оборванца...
  --Роланд, заткнись!!! - в два голоса рявкнули королевские особы.
  
  
  
  Крона могла быть довольна: ее экзотический способ приведения мыслей в порядок сработал на все сто. Немного придя в себя после жесточайшего похмелья, Фин поплелась в мастерскую. Она не имела ни малейшего понятия, что именно изобразит на сиротливо возвышающемся посреди маленькой комнаты холсте, ноги принесли ее туда сами, просто единственным способом отвлечься от окружающего мира был погрузиться в мир воображаемый.
  Фин машинально приготовила краски и кисти, подошла к мольберту и с несчастным видом уставилась на полотно.
  --Похоже, вместе с памятью у меня начисто отшибло воображение, - уныло пробормотала она. - Ладно, попробуем ...
  Первый неуверенный мазок лег на полотно, затем еще один, и еще; по краям холста стали словно сами собой возникать контуры деревьев в буйных красках осени, а в центре - на крошечной полянке танцевала обнаженная девушка с яркими цветами в развевающихся золотых волосах. Лукаво улыбаясь, она запрокидывала лицо навстречу солнечным лучам, протягивая руки к нереально лазурному небу, вся светящаяся в безмолвном удовольствии.
  Фин резко отдернула кисть от холста, словно впервые увидела собственное творение. Она смотрела на полотно со все возрастающим изумлением, понимая, что счастливая девушка на картине - это, собственно, сама художница собственной персоной.
  --Не могла же я, в самом деле, разгуливать голой по лесу, - пробормотала она, не сводя глаз с рисунка. - А если так, значит... Что бы это значило?
  Квентин открыл глаза - словно и не спал вовсе. Что-то разбудило его, вероятно, какой-то звук. Несколько минут он лежал неподвижно, напряженно вслушиваясь в ночную тишину, от которой начинало звенеть в ушах. Тихо, как в гробу, но ведь от чего-то он проснулся.
  Чертыхнувшись про себя, Квентин бесшумно поднялся, быстро натянул джинсы и, прихватив пистолет, вышел в коридор.
  Никого и ничего, естественно. И все-таки Квентин медлил, вновь и вновь шарил взглядом по стенам и лестнице. Недовольно нахмурившись, он на цыпочках прошел по коридору, чтобы глянуть вниз: та же картина. И вот, когда он уже решил, что становиться параноиком, позади него раздался тихий голос:
  --Уж не меня ли ты ищешь, уважаемый?
  Квентин метнулся в сторону, одновременно разворачиваясь, и вскинул пистолет.
  --Не двигаться, - свистящим шепотом приказал он, - или я стреляю.
  При всей его внезапно обнаружившейся способности к ночному зрению он смог разглядеть лишь неясную тень, маячившую у дальней стены. И тень эта вела себя довольно странно. Издав приглушенный смешок, она с явной насмешкой заявила:
  --Не стоит объявлять противнику о своих намерениях. Весьма, конечно, благородно, но очень уж глупо.
  --Какого дьявола ты делаешь в моем доме?! - уже не понижая голоса, рявкнул Маккензи.
  --Хм... - тень пошевелилась и Квентин угрожающе повел пистолетом. - Ты уверен, что я отвечу на этот вопрос?
  --Еще как ответишь.
  --И почему ты так думаешь?
  Странный пришелец явно издевался, но Квентин пока сдерживался.
  --Потому что я держу тебя на мушке, - в тон ответил он, - и выстрелю без всяких угрызений совести.
  --Я так не думаю.
  Прежде чем Квентин успел ответить, тень сама прекратила этот сюрреалистический диалог. Каким-то странным образом она очутилась прямо перед Квентином и в следующее мгновение пистолет вылетел из его рук. На миг опешивший от неожиданно сильного удара, он тут же опомнился. Руки действовали сами собой, но ни один удар не достигал цели. Такого с ним еще не бывало! Противник играючи, даже с ленцой уходил от самых верных выпадов; Квентину удавалось лишь изредка коснуться его, не более. Эта чертовщина разозлила Квентина до предела и, в конце концов, каким-то чудом ему удалось на секунду прижать наглого типа к стене. И тут же последовал сокрушительный апперкот, от которого Квентин распластался по противоположной стенке и временно перестал соображать. До него словно издалека донесся язвительно сочувствующий голос:
  --Ты хорошо защищаешь сестру... жаль, что не от тех.
  А потом вспыхнул свет и он увидел...
  Квентин пытался восстановить дыхание, а на него, не мигая, серьёзно взирала высокая темноволосая девушка в черном. И тут Маккези вновь временно разучился дышать, потому как то была Мелузина Левелин собственной персоной. И это чудное создание, насмешливо скривив губки, от одного созерцания которых любой мужчина немедленно впал бы в экстаз, смотрело на него примерно как на таракана под микроскопом. Видя такое дело, опомнившийся Квентин рванулся к ней, кипя вполне праведным гневом, но она резким движением выставила перед собой ладонь.
  --Стоять! - властно прикрикнула она. Само собой, Квентин и не думал подчиниться, но ему пришлось это сделать. На его плечи вдруг обрушилась такая тяжесть, что он просто рухнул на колени. Забыв обо всяких хороших манерах, Маккензи выругался, упрямо пытаясь встать. Неимоверным усилием ему удалось подняться на ноги и сделать крошечный шажок, прежде чем он вновь упал на пол. А Мелузина вдруг удивленно всплеснула руками:
  --Надо же! После такого обычно не могут пошевелиться, а ты ещё и брыкаешься... Ладно, не ругайся, это я и сама умею.
  С ехидной улыбочкой Темная принцесса склонилась над поверженным героем и протянула ему руку помощи.
  Устало вздохнув, Фин отступила на шаг от завершенной картины. Как обычно, она не видела ничего вокруг, пока на полотно не ложился последний мазок; бывало, Квентину приходилось силой оттаскивать её от мольберта, громогласно напоминая, что по ночам юным леди полагается спать. Спать, а не размахивать кистями с видом безумного демиурга. Полюбовавшись напоследок на собственное творение, Фин осторожно развернула картину к стене, оставив высыхать и потянулась к завязкам заляпанного красками фартука.
  --Потрясающе. Жаль, что я никогда не видел тебя такой.
  Громко ойкнув от неожиданности, Фин отпрянула от картины и полным изумления взглядом уставилась на неизвестно откуда материализовавшегося в её мастерской оживший портрет её собственного сочинения. Он смотрел на неё, заложив руки за спину и довольно улыбаясь.
  --Ну, здравствуй, Эльфина из рода Маккензи, - тихо сказал он; что-то дрогнуло вдруг в зеленых очах, они широко распахнулись, стали яркими, ясными, прозрачными. Фин побелела, как стена, у которой стояла.
  --Ты... - прошептала она, прижав руки к груди, словно пытаясь защититься. - О, Боже...
  В следующий момент её глаза закатились и она бы рухнула на пол, если бы странный гость не подхватил её на руки. Бережно опустив Эльфину на пол, он легонько потер пальцами её виски.
  --Просыпайся, милая, - негромко проговорил он. - Просыпайся, все уже кончилось.
  Открыв глаза, она поморгала немного, фокусируя зрение, и вдруг, всхлипнув, бросилась на шею Роберту Левелину. Тот успокаивающе поглаживал её по голове, а Фин то ли смеялась, то ли плакала, невнятно бормоча что-то бессвязное, уткнувшись лицом в его моментальную промокшее от слёз плечо.
  --Глупенькая. Глупенькая моя девочка, - сбивчиво шептал Его Грозное Величество. - Зачем ты это сделала? Неужели ты не понимаешь, что я дам тебе всё, что попросишь. Хочешь жить здесь? Хорошо, пусть, я отдам трон Мелузине и останусь с тобой. Да я весь этот город переселю в Эллион, только чтобы тебе было хорошо, тебе стоит только пожелать. Не плачь, солнышко моё.
  --Я не пла-ачу, я реву-у... Потому что дура!
  --Это ты зря, - с явным облегчение рассмеялся Левелин, легонько отстранив от себя Фин. - Дуры в Темных королевах не ходят, это я тебе точно говорю. Ой, мамочки, да ты сейчас потоп устроишь... На вот платок.
  Фин послушно вытерла мокрые щёки, хлюпнула носом и вновь обратила взгляд на короля.
  --Как ты меня нашел? - смущенно пролепетала она.
  --Хорош бы я был, потеряв собственную жену.
  --Но... Я... Мы... Церемония так и не завершилась.
  Озадаченно глянув, как Фин нервно превращает его платок в кучку неровно изодранных клочьев батиста, Роберт пообещал:
  --Я тебе потом объясню, а теперь давай выглянем отсюда. Пока ты была без сознания, там у вас что-то громыхало. Сильно подозреваю, что моя сестра.
  --Она тоже здесь? - обрадовалась Фин. - Как здорово!
  --Это ещё почему? - удивился Роберт, одной рукой удерживая на ногах Эльфину, а другой пытаясь дотянуться до двери.
  --Не знаю, - Фин счастливо пожала плечами. - Здорово - и всё тут.
  Идиллия, царившая в коротком коридоре, весьма ошеломила их обоих. Сидя на корточках у стены, Квентин внимательно разглядывал крепко сжатый кулак Мелузины, который та деловито сунула ему под нос.
  --Ты лучше посмотри, какая огранка! Даже если бить не в полную силу, легко рассечёшь лицо до самой кости.
  --А отдача? Такие массивные кольца не могут не повредить ладонь.
  --Э-э, нет. Тут такая хитрость... видишь? Плоские изнутри и закругленные грани.
  --Так. Вот в этой позиции запястье остается незащищенным.
  --Потрогай рукав.
  --Ну, ткань как ткань.
  --Ха! Сам ты ткань. Это особым образом выделанная кожа, запросто выдерживает скользящий удар секиры.
  --Ух ты! Серьезно?
  --Конечно. А вот ещё, гляди... Настоящее рудное серебро. Маленькие бляшки нашивают на жизненно важные места. У каждого свои, естественно.
  --А это наборный пояс? Пластины сцепляются и превращаются в короткий меч, верно? Правда, тупой.
  --Точно. Зато если им по башке вломить - мало не покажется.
  Подобрав челюсть, Его Темное Величество деликатно кашлянул и елейным голоском поинтересовался:
  --Прошу прощения, господа, мы вам не сильно мешаем?
  Сестрица не обратила на его слова никакого внимания, хозяин дома скользнул взглядом по застывшей в дверях мастерской парочке, коротко кивнул в знак приветствия и вновь устремил взор на Мелузину.
  --По-моему, они нашли друг друга, - констатировал Роберт. - Твой брат тоже маленько повернут на всевозможных колюще-рубящих приспособлениях?
  --Верно, - растеряно отозвалась Фин. - Рейни, ты не мог бы отвлечься на пару секунд? Если, конечно, тебе не очень трудно.
  --С каких это пор ты стала такой ехидной? - Маккензи неохотно выпрямился, галантно предложив руку Мелузине; та, к вящему удивлению Роберта, её приняла.
  --Рейни, - укоризненно протянула Фин, - у нас гости, а ты сверкаешь голым торсом. Хоть бы рубашку накинул.
  --Умница ты моя, - спохватился Квентин. - Я сейчас. Тебе, кстати, тоже не мешало бы переодеться, извазюкалась в своих красках, как поросенок.
  Судя по сожалеющему взгляду, которым проводила Квентина Темная принцесса, уж она-то точно не возражала против пребывания недавнего собеседника в несколько неодетом виде.
  --Вы извините, Рейни, как обычно, прав. Я тоже...
  Фин метнулась в свою комнату, лихорадочно вспоминая на ходу, что такого приятного для взора храниться в её одежном шкафу.
  А потом они пили кофе на маленькой кухне, где, по идее, должно быть тесно четверым, но почему-то тесно не было. Мелузина безмолвно наслаждалась ароматным напитком (постарался Маккензи, ничего не скажешь!), напрочь игнорируя подозрительные взгляды хозяина дома. Фин сидела, как на иголках: молчание её явно нервировало. Левелин, безмятежно откинувшись на спинку стула, одобрительно разглядывал шурина, что-то там прикидывая в уме и легонько улыбаясь собственным мыслям.
  --Следует ли мне извиниться за свое вторжение в столь неурочное для смертных время? Думается мне, я потревожила твой сон, о храбрый защитник прекрасных дам.
  Мелузине явно надоело молчать и она решила снова спровоцировать на грубость Квентина; тот моментально клюнул.
  --Не делайте из меня идиота в моем собственном доме, мисс.
   Мелузина явно проглотила какую-то колкость и умудрилась почти вежливо ответить:
  --На твоем месте я бы лучше обратилась за разъяснениями к этой юной леди. Поверь, ей есть что рассказать тебе.
  --Успеется, - отмахнулся Маккензи. - Не она залезла в чужой дом среди ночи.
  --Что ж, прошу прощения, если случайно нанесла тебе ущерб, - в голосе эллараны обнаружилось столько сарказма, что в нем без помех утонуло бы немелкое стадо слонов. - Тем не менее, ничего непоправимого не произошло... пока.
  Эльфина вскочила и нервно прошлась по кухне.
  --Пожалуй, будет лучше, если я тебе все расскажу, Рейни, - решительно выговорила она. - Только попозже, хорошо?
  --Рейни? - Мелузина коротко глянула на угрюмо сопящего Маккензи. - Вроде бы тебя зовут иначе.
  Слабо улыбнувшись, Фин пояснила:
  --В детстве мы придумали игру, я была прекрасной принцессой, а он - отважным пиратом. Спасал меня, естественно, от всевозможных житейских неприятностей. Капитан Рейнбоу, Радуга, проще - Рейни.
  Конечно, Фин не поняла, почему это вдруг Мелузина и Роберт уставились на нее квадратными глазами, чуть не поперхнувшись кофе, да и не обратила внимания, по правде говоря. Зато Квентин очень даже обратил и сделал еще одну отметку в памяти.
  --Радуга, - пробормотала принцесса, диковато покосившись на Квентина. - Ну, знаете ли...
  --Ладно, - Маккензи легонько хлопнул ладонью по столешнице. - Спать уже нет смысла, светает, знаете ли. Что касается всяческих разъяснений и оправданий...
  Он вдруг улыбнулся, так весело и открыто, что Мелузина тут же заподозрила какой-то подвох. Не иначе, нашла коса на камень, не так прост этот парень, как хочет казаться. Может, он вовсе и не...
  --Ты знал, что мы вернемся за Эльфиной? - подозрительно прищурилась элларана. - Вот зараза!
  Его Величество изволил сложиться пополам, уткнувшись лицом в ладони, откуда донесся его сдавленный, прерывающийся от смеха голос:
  --Поздравляю, дорогая моя! Нас построили в полный рост. Так тебе и надо.
  
  ГЛАВА 4
  
  --...Я всегда знал, что нашей мамой была дриада. Странное существо из другого мира, не похожая на других мам, удивительно нежная и добрая. Помню, когда я в первый раз самостоятельно заживил себе разбитую коленку, просто провел рукой над ссадиной, мама так перепугалась, что я тут же сам разревелся. Чего смеёшься? Смешно ему... Мне тогда было всего-то года три. Короче, об этом она запретила рассказывать. Обо всём, что хоть как-то отличало меня от других людей. Она никогда никуда не выезжала из Сент-Мозеса, но очень обрадовалась, когда я уехал учиться в Лондон. Мама настояла на том, чтобы я занимался боксом и прочей чепухой, потом я увлекся холодным оружием и сей факт её тоже неимоверно воодушевил. Она много рассказывала мне о своем мире, о диковинных созданиях, населяющих леса и горы, о зачарованных морях и элларских гаванях, охраняющих заповедный материк - это было весьма увлекательно. Единственное, чего она мне никогда не говорила, так это кто был моим отцом и как попасть в её родной лес. Эта тема всегда была табу, сильно подозреваю, что именно с ним связано её бегство в Сент-Мозес. Как бы то ни было, тот козёл, что её убил, к счастью, не является отцом ни мне, ни Фин. Среди всего прочего мама упоминала о элларском обычае отдавать свой личный оберег тому, с кем они считают себя связанными. Она и сама носила такой, маленькую неровную янтарную капельку. Правда, он появился у неё лишь незадолго до рождения Эльфины... И не надо на меня сверкать глазами, сестричка, тогда мы искренне полагали, что ты не имеешь отношения ко всем этим делам. В смысле, мама сделала всё, что я научился защитить себя в любой ситуации, потому что боялась именно за мою жизнь. Насколько я понял, у неё были на то основания. А получилось, как это обычно бывает, наоборот: ты завязла в чудесах по самые ушки, а я, как это не обидно, пролетаю.
  --Не прибедняйся, - неприязненно процедила Мелузина, которая на протяжении всей покаянной исповеди старшего Маккензи так и сверлила его возмущенным взглядом. - Я, как полная идиотка, ломаю тут перед ним комедию, а он, паразит, все понимает и молчит. Ещё, небось, и ухахатывается про себя.
  --Ничего подобного! - возмутился Квентин. - Конечно, я сразу заподозрил неладное, но не до такой же степени! Хотя, когда Фин появилась дома с фигуркой волка на шее - вот тогда всё встало на свои места. Согласись, это более чем подозрительно, я имею в виду, два оберега с одинаковым клеймом... Раз какой-то эллар отдал ей свой личный оберег, он явно не собирался так вот легко отпустить Эльфину. Да и ты сама не просто так оставила мне свой рубин. Соответственно, если бы ты не вернулась сама, в чем я лично сильно сомневаюсь, то мне пришлось бы искать способ отправиться за тобой. Я прав?
  --Господа, давайте обойдемся без смертоубийства, - как ни странно, Левелин остался непробиваемо спокоен и, многозначительно поглаживая Фин по руке, взглядом попросил её не вмешиваться. Пока.
  --Насколько я понял, ты служишь в полиции?
  --Теперь уже нет, - Квентин, правда, не совсем понял, к чему такой вопрос.
  --Отлично. В таком случае я хотел бы предложить тебе должность в Службе внутренней безопасности Эллион Данфрам. Сначала рядового стража порядка, естественно, хотя, судя по всему, в рядовых ты долго не задержишься.
  --Роберт, милый, ты просто прелесть!
  --Что-о?! Да никогда в жизни! Нечего ему там делать!
  --Спасибо, конечно, весьма польщён... э-э... Ваше Величество, но...
  --Я попросил бы не перебивать Моё Величество, - Роберт слегка повысил голос. - Эльфина, я делаю это лишь потому, что твой брат действительно подходит на эту работу. Мелузина, ты чем думала, когда оставляла ему свой рубин? Вот и молчи теперь. Рейни Маккензи, не спеши отказываться, взвесь все "за" и "против", потом и поговорим.
  --Дурдом, - со вздохом констатировал Квентин. - Вы меня извините, я наметил кое-что на сегодня. Надеюсь, наши гости не обидятся, если я покину вас на пару часиков?
  --Не обидятся, - любезно заверил его Левелин. - Дома я персона - выше некуда, а здесь просто...
  --Инкогнито, - ехидно подсказала ему сестра, мягким движением выдвигаясь из-за стола. - Я тоже прогуляюсь пока.
  --Замечательно, - тут же подхватил Квентин. - Как раз это я и хотел тебе предложить. С вашего позволения... Идем, я сказал.
  Король с явным удовольствием проводил взглядом возмущенно упирающуюся Мелузину, удовлетворенно кивнул и подытожил:
  --Ради такого зрелища стоило набраться терпения.
  --О чем ты? - улыбнулась Фин.
  --Разве не заметно? Она привыкла, что весь лес пляшет перед ней на задних лапках, и тут вдруг такое непочтение.
  --Заметно. Но вот хорошо ли?
  --Почему нет? - удивился король. - Потому что она принцесса, а он - среднестатистический обитатель Нижнего мира? Но ведь на самом деле это не так! Честно говоря, твой брат ставит меня в тупик.
  --Меня тоже, тем более сейчас. Надо же, такое от меня скрывать! - Фин возмущенно покачала головой. - Да и ты хорош. Ты же не просто так расспрашивал меня о родителях?
  --Не злись, моя королева, я же не нарочно.
  --Наверно, я всё-же немножко позлюсь.
  --Потом. У нас есть дела поважнее. Нет, какой у тебя все-таки потрясающе понятливый брат!
  
  
  
  Подозрительно покосившись на капризный "бьюик", Квентин нерешительно поинтересовался у всё ещё недовольной принцессы:
  --Может, пешком? Здесь недалеко.
  --Это твое дело, - надменно заявила та. - Лично я никуда не собираюсь.
  Терпеливо вздохнув, Квентин посмотрел прямо в её непроницаемо-темные глаза, искренне намереваясь вежливо сообщить её всё, что думает об отсутствии хороших манер у высокопоставленных особ, а вместо этого почему-то ляпнул:
  --Теперь я понимаю, почему говорят "бездонные очи". В твоих глазах на самом деле можно утонуть.
  Эта девица раздражала его самим фактом своего существования; как с неба свалившаяся в их дом, до безобразия самоуверенная и высокомерная, неописуемо красивая и притягательная, загадочная и манящая... Квентин сердито тряхнул головой - что за ерунда! Достаточно того, с момента появления Мелузины Левелин в его размеренной и упорядоченной жизни эта самая жизнь полетела вверх тормашками. Самое удивительное, что его это вполне устраивало.
  Он сам не смог бы объяснить, откуда взялась эта мысль, а главное, зачем он это сказал вслух. Похоже, Мелузина просто лишилась дара речи, потому что следующие пару секунд она молча взирала на него с изумлением и опаской одновременно; на лице Квентина эти эмоции отразились, как в зеркале.
  --Прости, - пробормотал он, наконец. - Чушь, да еще и банальная. Не обращай внимания.
  --Ты сказал именно то, что хотел сказать, - медленно произнесла Мелузина. - И, если бы я была немного храбрее...
  --Ты не можешь не быть храброй, - с облегчением рассмеялся Квентин, - с таким-то арсеналом. Ты - оберукий мечник, так ведь?
  --Нет, я просто так таскаю с собой два меча, - фыркнула Мелузина, с не меньшим облегчением уходя от опасной темы. - Смотри, если интересно.
  Она перекинула ему один из своих узких клинков; Квентин поймал его на лету.
  --Тройное плетение, да?
  --Точно. Видишь узор на лезвии? Такой получается только при особой закалке, иначе - брак. Зато дамасская сталь этой в подмётки не годится. Ты не облизывайся, ишь, глазки загорелись... Каждый такой меч - своего рода произведение искусства, единичный экземпляр.
  Со вздохом сожаления Маккензи проводил взглядом уютно скользнувший в черные ножны клинок.
  --Сегодня я хотел навестить тетю, - медленно начал Квентин, собрав-таки в кучу разбегающиеся мысли. - Она работает в нашем музее. Может, прогуляешься вместе со мной? Я показал бы тебе кое-что весьма занимательное.
  На выразительном лице Мелузины совершенно ясно отразился вопрос, мол, и чего это я не видела в захолустном человеческом музее, тоже мне, Лувр нашелся, да и Лувр, если подумать, просто курятник в сравнении с виденными ею на своем долгом веку собраниями прекраснейших произведения искусства во всевозможных мирах; тем не менее, она согласно кивнула. В мгновение ока ее привычный костюм преобразился, превратившись во вполне человеческие черные джинсы и свободную темно-серую рубашку с закатанными рукавами; вместо мокасин на ногах красовались матерчатые туфли, простые и удобные. Глянув на обалдевшего от столь стремительных преобразований Квентина, она пожала плечами:
  --Не разгуливать же мне по Нижнему миру в собственной одежде, да и еще и с оружием наперевес.
  --А это? - Квентин указал на широкие браслеты, плотно охватывающие запястья Мелузины.
  --Это? Ну, тут уж ничего не поделаешь. Родовые браслеты клана Левелин не поддаются никаким трансформациям, разве что их просто снять. Да и не так уж они бросаются в глаза, верно?
  Шагая по узкому тротуару, Маккензи объяснял Мелузине:
  --Раньше там был монастырь, потом они переселились в здание поуютнее и подальше от города. Музей там открыли не так давно, лет пятнадцать назад, и то по инициативе тети Роуз. Она теребила мэра до тех пор, пока бедолага не начал хвататься за сердце при одном упоминании ее имени.
  Мелузина неслышно ступала рядом, молча слушая, но тут вдруг перебила его:
  --Ты знаешь, что еще раньше в этом здании была тюрьма?
  --Да, - Квентин удивленно глянул на нее. - Но это было Бог весть когда, чуть ли не тысячу лет назад.
  --И позже тоже. Там вовсю трудилась инквизиция. До сих пор не могу понять, где они откопали такое непомерное количество ведьм в этих не так уж и густо населенных местах?
  Мелузина уверенно свернула с дороги на тропинку, огибающую низкий холм и на вопросительный взгляд провожатого пояснила, криво усмехнувшись:
  --Так короче.
  Все осталось по-прежнему. Даже массивные ворота все так же запирались на два тяжеленных засова. Правда, сейчас они были распахнуты настежь, гостеприимно зазывая многочисленных желающих приобщиться к истории здешних мест. Мелузина с силой стиснула кулаки, проходя за Квентином под аркой ворот.
  --Не понимаю, как вы не чувствуете, - пробормотала она. - Здесь даже стены кричат от боли... а земля пропитана кровью и прахом сжигаемых заживо...
  Квентин с неловкостью развел руками.
  --Не повод для гордости, но эта страница была в истории человечества. Половина всех красивых женщин Европы погибла от рук инквизиции, но ведь это уже в прошлом.
  --Среди них были наши потомки, - упрямо возразила Мелузина. - Каким-то образом эти псы христовы безошибочно чуяли их, даже если они таились под личиной сильных мира сего.
  --Мне очень жаль, - тихо сказал Маккензи. - Честно говоря, я и не подозревал, что среди уничтожаемых инквизицией людей встречались настоящие волшебники.
  --Полуэллары, а не волшебники, - педантично поправила принцесса. - Смертные женщины так часто пленялись сладкоголосыми бродягами-менестрелями... Эта галерея ведет в пыточные камеры, если мне не изменяет память.
  Квентин кивнул.
  --Верно. Только они, как ты понимаешь, уже не действуют. А вот это вход в сам музей, - он махнул рукой, указывая на двери с цветными витражами, что недавно сменили мрачные воротца из толстого железа. - Идем?
  Они преодолели четыре ступеньки и вошли в большой прохладный зал.
  Явно тетушка Квентина постаралась на славу. Создавалось полное впечатление, что посетители переносились на полтысячелетия назад. Судя по всему, она воссоздала типичную обстановку феодального замка средней руки; не хватало только разбросанной по полу соломы, но это отступление от реальности вполне можно было понять.
  --Нам сюда, - Квентин уверенно потянул за собой элларану к массивной колонне, за которой обнаружилась неприметная дверца с надписью "Служебное помещение".
  Узкая лесенка вела вниз, в ярко освещенные низкие комнаты с экспонатами, ещё не выставленными в основной зале. На стеллажах чьи-то заботливые руки аккуратно разложили толстые старинные фолианты и груду вещиц помельче, вполне средневекового вида. Тем более странно выглядела совершенно современная витрина у дальней стены: стеклянный куб на подставке с подсветкой. Именно к нему и направился Квентин, жестом пригласив за собой принцессу.
  --Гордость тетушкиной экспозиции, - объявил он. - Пришлось заказать эту витрину с сигнализацией, потому что ее содержимое стоит просто бешеных денег.
  Мелузина лишь глянула на куб - и медленно переменилась в лице. Квентин наблюдал за ней, поэтому быстро спросил:
  --Я ведь не ошибся, это ваша работа?
  На подставке из черного бархата сиял и переливался россыпью драгоценных камней изумительной красоты женский браслет. В нем не было ни одного крупного камня, но мелкие бриллианты образовывали сложный узор, такой странный и причудливый, что глаз никак не мог оторваться от хитроумных переплетений.
  Словно завороженная, Темная принцесса медленно протянула руку к браслету; пальцы ее наткнулись на холодное стекло и она явно нехотя опустила руку.
  --Откуда это здесь? - почти прошептала она.
  --Монастырь немного переделали внутри, - непонятно почему чувствуя неловкость, объяснил Квентин. - Когда разбирали одну из стен - нашли этот браслет замурованным в стенную нишу.
  --Ты не ошибся, это наша работа, - уже немного более окрепшим голосом подтвердила Мелузина. - Видишь, руны идут по ободку?
  --Никто не смог их разобрать, - Квентин вдруг рассмеялся и Мелузина удивленно покосилась на него. - Кое-кто даже заявлял, что это, мол, зеленые человечки постарались. Да вот только на застежке до боли знакомое клеймо. Кстати, что оно обозначает?
  Видимо, принцесса была вполне в курсе происходящих в Нижнем мире событий, потому что явно поняла, о ком речь.
  --Сами они... зеленые, - она помолчала, потом продолжила, но уже почти через силу.
  --Эти руны - знак принадлежности к королевскому дому, клеймо - личная мета бывшего придворного ювелира Эллион Дансур, а узор на браслете - имя его обладательницы.
  Квентин замер, и боясь, и желая услышать...
  --Мое имя.
  --Ох, мамочка...
  --Вот именно. Его подарила мне мама в тот день, когда я впервые обрела тан, - она грустно улыбнулась. - Как же давно это было... Я носила его, не снимая, да и нельзя снять такую вещь без серьезных на то оснований.
  --Но почему тогда ты оставила его здесь?!
  --Не кричи, у меня отменный слух, - Мелузина уже немного пришла в себя и даже вновь обрела способность иронизировать. - Меня, знаешь ли, никто не спрашивал. Сорвали с руки. Вместе с кожей.
  Напряженную тишину прервал, наконец, тихий голос Квентина.
  --Я помогал тёте Роуз переводить старинные тексты с латыни. Одна из этих книг - что-то вроде местного "Молота ведьм". Там описан очень странный случай, якобы в руки инквизиторов попали девицы-нелюди, дьяволицы, знающие толк в черной магии. Они уверяли, что пришли сюда из другого мира, где полным-полно таких же ужасных созданий. Естественно, их приговорили к сожжению, но по дороге на эшафот сам дьявол, огромный и отвратительный, на огнедышащем черном жеребце, раскидал толпу и уволок девиц прямиком в ад. Думается мне, тем самым отвратительным дьяволом был некий Роберт Левелин, что в данный момент преспокойно гостит в моем доме.
  --Они били ее, - Мелузина смотрела на свой браслет, не мигая, и Квентину казалось, что в ее черных глазах все еще бушует пламя того костра. - Били и меня, жгли раскаленным железом, ломали кости и рвали мышцы... Но я сопротивлялась изо всех сил и ни одно отродье вашего выдуманного ада не принесло бы столько несчастий отцам-инквизиторам, сколько одна-единственная разъяренная элларская принцесса. Только вот Лорин такой не была. Она не проронила ни одного слова, ни разу даже не застонала, она просто медленно угасала... А когда они поволокли ее на костер - она тихо умерла, лишь самую малость не дождавшись Роберта.
  --Она была твоей подругой?
  --Она была моей сестрой.
  Мелузина тяжело вздохнула, потерла рукой лоб и резко отвернулась от витрины с браслетом.
  --Идем отсюда.
  --Квентин, мальчик мой! - сей радостный возглас заставил Квентина обернуться с порога. Через зал спешила к нему маленькая пухленькая старушка, совершенно седая, в огромных круглых очках и с сияющей улыбкой на розовощеком лице.
  --Что за радостный день! Я давно уже не виделась с вами, дорогой, уж собралась было сама вас навестить.
  Маккензи заулыбался, шагнул ей навстречу и тут же угодил в тетушкины объятия. После должной порции приветствий старушка обратила взгляд светло-голубых глаз на бесстрастно взирающую на эту идиллию Мелузину и заулыбалась теперь уже ей.
  --Вы, верно, подруга моего племянника? Что-то я вас раньше здесь не видела.
  --Позволь представить, тетя Роуз, - поспешил вмешаться Квентин. - Мелузина Левелин, ты угадала, действительно моя подруга. Она только вчера приехала к нам погостить.
  --Мелузина! - в полном восторге всплеснула руками пухлая тетушка. - Да еще и Левелин! Какое роскошное имя! Не то что у меня. Скажите на милость, Роуз Макги - не самая ли обычная серость?
  --Я бы так не сказала, - невольно улыбнулась Мелузина. - Квентин рассказал, сколько усилий вам пришлось приложить, чтобы этот музей заработал. Позвольте выразить вам свое восхищение. И, конечно же, украшение вашей экспозиции, этот браслет - просто чудо.
  --Ох, девочка, я даже вышептать боюсь, какие деньги мне за него предлагали. Ну и зачем, спрашивается, мне такая куча совершенно бесполезных бумажек, когда у меня есть нечто уникальное в своем роде! И, знаете что? - она с заговорщическим видом оглянулась по сторонам. - Почему-то мне кажется, что его ценность измеряется вовсе не деньгами. Да и нет ни у кого ТАКИХ денег, чтобы дать за него истинную цену.
  --Вы совершенно правы, - серьезно кивнула Мелузина. - Берегите его, Роуз Макги, он принесет вам удачу.
  Не говоря более ни слова, она быстро вышла. Квентин с милой улыбкой пожал плечами и бросился за Темной принцессой, а его веселая тетушка долго смотрела им вослед и покачивала головой в такт своим мыслям.
  --Значит, они действительно существуют, - сказала она самой себе. - Вот ведь чудеса! А говорят, эльфы просто выдумка... Ну-ну, господа ученые, посмотрели бы вы на эту выдумку.
  Все так же удивленно качая головой, она повернулась и скрылась в своем музее.
  
  ГЛАВА 5
  
  Когда эльфы уходили из Нижнего мира, они почти не задумывались над тем, куда именно переселиться. По правде говоря, путешествовать из мира в мир для них было гораздо привычнее, чем постоянно оставаться на одном месте. Но все миры, где они задерживались на какое-то время, были довольно похожи между собой, поэтому им не приходилось тратить время на то, чтобы приспособиться к местным условиям. Мелузина Левелин не появлялась в Нижнем мире несколько сотен лет, тем не менее, не чувствовала никакой неловкости, тем более, что Темные эллары по природной любознательности привыкли быть в курсе событий своего бывшего дома. Другое дело, что она не очень-то горела желанием исследовать окрестности, да и не явилась бы она в Сент-Мозес, если бы не известные уже обстоятельства. Посему на подвиги ее не тянуло, а тянуло спокойно посидеть на крылечке, глядя на полную луну. В конце концов, на Восточном материке сейчас царила зима, а Мелузина, несмотря на абсолютную приспособленность ко всевозможным погодным условиям, предпочитала теплое лето.
  Все-таки людям не повезло с организмом, с сожалением размышляла она. Как можно, проживая такой короткий век, тратить почти полжизни на сон, когда вокруг столько интересного! Затаив дыхание, наблюдать за игрой света и тени, пока не зайдет луна - лишь крошечная часть огромного мира вокруг...
  Почти не дыша, Квентин замер за сетчатой дверью. Фин уже отправилась в постель (как он сильно подозревал, не одна), а ему все не спалось и он решил подышать свежим воздухом - и тут увидел Мелузину, а секунду спустя услышал ее голос. Она пела странную песню на непонятном языке и ее тихий голос, казалось, проникал в самое сердце. Само собой, он не понимал ни слова, но эта мелодия, именно мелодия, а не механический ритм, окутывала душу так, что на глазах выступали слезы и дух захватывало от предчувствия... он сам не ведал, какого именно, но точно знал, что очень хорошего.
  Последняя нота замерла в неподвижном ночном воздухе и Квентин, наконец позволил себе глубоко вздохнуть.
  --Невероятно, - не выдержал он. - Все знаменитости могут прямо сейчас покончить с собой от зависти.
  Мелузина не удержалась и тихонько засмеялась. Квентин присел рядом с ней, коротко глянул в ее сторону и продолжил.
  --Даже если бы мама не рассказала мне об элларах, то теперь я бы понял... О чем эта песня?
  --О моем предке. Говорят, был великим героем, но не смог пережить смерть любимой женщины.
  --Печально.
  --Возможно, - почему-то сухо отозвалась Мелузина. - Не такой уж у меня хороший голос. Единственное, что я умею делать по-настоящему хорошо - это воевать.
  --Ну и ну! Хотя, если вспомнить, как ты меня отдубасила... Научишь?
  --Зачем? - искренне удивилась принцесса. - Ты и так в неплохой форме... Не расстраивайся, меня и дома мало кто может победить.
  Она сама не заметила, как это произошло. Как так получилось, что ей стало легко разговаривать с этим человеком, растаяла без следа обычная подозрительность и настороженность. Он рассказывал о детстве своей сестры, а она - о дворцах Светлых элларов в Лиловых холмах; он мечтательно вздыхал - вот бы увидеть! - а она вдруг стала объяснять жизнеустройство на Восточном материке; а потом он вспомнил свой первый рабочий день...
  --... представляешь, весь такой крутой полисмен, в новехонькой форме, лезу на это чертово дерево, внизу завывает бабулька, на верхушке дурным голосом орет ее перепуганный котяра, а я, сама понимаешь, бесстрашно продираюсь сквозь отвратительно колючие ветки. И тут вдруг одна из них вероломно ломается прямо подо мной.
  --Ну и?... - нетерпеливо подтолкнула его Мелузина.
  --Ну и благополучно приземляюсь прямо на немелкую муравьиную кучу.
  Она расхохоталась.
  --Бедные муравьи!
  --Бедная моя задница, - возмутился Квентин; правда, на физиономии при этом блуждала самая что ни на есть довольная ухмылка. - Я ж потом неделю сидеть не мог. Между прочим, завтра в Сент-Мозесе праздник, а мы с сестренкой никогда таких мероприятий не пропускаем. Не присоединитесь ли к нам?
  --Мне уже довелось побывать на одном вашем празднике, - очень ровным голосом сказала Темная принцесса. - Впечатление осталось на всю жизнь.
  Он с любопытством покосился на Мелузину; ничуть не удивился бы, происходи этот праздник лет этак с тысчонку назад.
  --А все-таки? - Квентин и не думал отставать. - Я понимаю, ничего особенного, обычный праздник в маленьком городке... но мне было бы очень приятно, поверь.
  --Я подумаю, - она явно сказала это, чтобы он отстал.
  --А я, между прочим, очень настойчивый, - усмехнулся Квентин.
  --Я тоже, - тут же вскинулась она.
  --Ну, не знаю. По-моему, ты просто трусиха.
  Он сильно рисковал, говоря ей такие слова. Но рисковал расчетливо. Она вскочила, пылая гневом, ее глаза сверкали, но Квентин спокойно взирал на нее снизу вверх.
  --Ты боишься Сент-Мозеса, - ничуть не устрашенный, продолжал он. - Но, видишь ли, здесь кое-что изменилось за последние пару сотен лет. Здесь больше никого не жгут. Так ты согласна?
  --Тебе бы гномом родиться! Такой же упрямец.
  --Мелузина, - он укоризненно покачал головой, - не увиливай.
  Она наклонилась к нему так, что их глаза оказались на одном уровне, и выговорила, едва сдерживая гнев:
  --Я пойду с тобой на этот ваш праздник. И я не трусиха, ясно тебе?!
  Она вихрем промчалась мимо него и исчезла в темноте ночи.
  Квентин долго смотрел ей вослед. Легкомысленная улыбочка исчезла с его лица, оно стало даже несколько унылым.
  --И куда же тебя черти занесли, парень? - хмуро пробормотал он под нос. - Ох, права сестричка, ох, не для тебя она... Влип по самую макушку, дурень...
  
  
  
  Ближе к вечеру площадь перед городской ратушей заполнилась народом до отказа. Чуть в стороне, на свободном от строений пространстве, расположилось множество палаток с напитками и закуской; маленький, но довольно слаженный оркестр играл без перерыва, вовсю развлекая горожан. Мелузина еле заметно улыбнулась, оглядевшись по сторонам: а ведь брат Эльфины прав, в Сент-Мозесе многое изменилось, и прежде всего сами жители. Она помнила злобные, перекошенные жаждой убийства лица, но это было давно, так давно... А сейчас вокруг народ веселится и танцует, повсюду улыбки и цветы - она даже почувствовала, как невольно заражается общим настроением. Квентин тоже озирался по сторонам, но уже по профессиональной привычке. В такие дни обязательно случается две-три драки, в каком-нибудь перебравшем гуляке взыграет бурная кровь кельтских предков - вот тогда держи ухо востро, Маккензи. А еще он с возрастающим раздражением отмечал, что все, ну просто поголовно все особи мужского пола бросили свои дела и с самыми восхищенными рожами пялятся на его спутницу. Честно говоря, он сам чуть не помер от восторга, увидев, её нынче вечером. Роберт и Эльфина, загадочно ухмыляясь, исчезли немного раньше, а Мелузина, не иначе как нарочно, немного задержалась в комнате Фин.
  Что такое сотворила с собой эта и без того прекрасная женщина? Ничего особенного - скромное черное платье до колен (ноги просто потрясающие, черт побери, это настоящее преступление, нельзя быть настолько красивой!), очень просто уложенные волнистые волосы, тонкий браслет на левой руке, почти невидимые босоножки на тонюсенькой шпильке. Вот, собственно, и все.
  --Я тебе уже говорил, что ты - само совершенство? - поинтересовался Квентин, обретя способность к членораздельной речи.
  --Пока еще нет, - усмехнулась Мелузина. - Ничего из ряда вон выходящего, просто я максимально старалась приблизиться к человеческому идеалу.
  --Не надо, - вполне серьезно посоветовал Квентин. - Человеческий идеал никогда до тебя не дотянет.
  Он едва успевал здороваться с многочисленными приятелями и знакомыми, прекрасно при этом сознавая, с какой стати они вдруг бросились осведомляться о его житье-бытье. В конце концов он решительно взял Мелузину за руку и стал проталкиваться к краю площади, где народа было поменьше. Он почувствовал, как тут же напряглись в его ладони тонкие пальцы, но, как ни в чем не бывало, небрежно бросил:
  --Не хочу потерять тебя в такой толпе.
  --Считаешь, я действительно могу затеряться? - насмешливо осведомилась Мелузина, тем не менее все же следуя за ним.
  --Да нет, это я скорее потеряю голову, - буркнул он. Мелузина, само собой, услышала, но никак не отреагировала.
  --Ну вот, - Квентин остановился у открытой летней террасы маленького кафе. Как ни странно, там даже оставались свободные столики, чем он и не преминул воспользоваться.
  --Отсюда видно всю площадь. Может, присядем?
  --Благодарю, - она церемонно склонила голову и как-то очень уж аккуратно села на белый пластиковый стул. Квентин вопросительно глянул на нее и тут только заметил искорки сдерживаемого смеха в глубине черных глаз.
  --Вот теперь видно, что ты особа королевской крови, - он усмехнулся. - В Сент-Мозесе тебя еще долго будут помнить, особенно ревнивые жены и подруги.
  --Надеюсь, твоя подруга не столь ревнива? - с самой любезной улыбкой осведомилась Мелузина. - Мне не хотелось бы портить впечатление от этого праздника.
  Он засмеялся и покачал головой.
  --И ты туда же... Насчет моих подруг не переживай, ладно? Но учти, ты от меня все равно не отделаешься.
  Он улыбался, но она поняла, что это сказано абсолютно всерьез. Но странно, ей почему-то не очень-то хотелось возмущаться; она отвела взгляд и с показным равнодушием пожала плечами:
  --Это не имеет значения. Здесь мне делать больше нечего, пожалуй, завтра уйду домой.
  --Даже и не думай об этом.
  --Да кто ты такой, чтобы запрещать или разрешать мне что бы то ни было? - слегка склонившись в его сторону, негромко, но яростно проговорила Мелузина. - Не смей мне указывать, как мне поступать и что делать. Я достаточно четко объясняюсь?
  --О да, вполне, - Квентин, казалось, ничуть не был впечатлен ее страстной речью. - Только мне уже все равно, принцесса. И я обещаю тебе: в один прекрасный день все изменится. Моя сестричка сказала чистую правду, я на самом деле веду себя как полный кретин, ну какой нормальный человек в здравом рассудке по уши влюбится в элларскую принцессу.
  --Не смей, - Квентин даже слегка отшатнулся, когда ее глаза вспыхнули желтым пламенем, такого он еще никогда не видел. - Не смей даже думать об этом!
  --Почему? Чего ты боишься, Мелузина? Даже не отрицай, я вижу, что боишься... Но оберег я тебе не верну, даже не надейся.
  Она не просто боялась - ее состояние было близко к панике. Пожалуй, впервые в жизни. Потому что чем дольше она оставалась в Нижнем мире, рядом с этим странным человеком, тем больше боялась на самом деле боялась признаться самой себе, что не так-то уж хочется ей с ним расстаться.
  --Хо! Мак! Ну ты даешь! Затаился, понимаешь, в уголке, и помалкивает. Имей совесть, приятель, хотя бы представь меня своей даме!
  С трудом отведя взгляд от Мелузины, Квентин не очень-то доброжелательно глянул на остановившегося у их столика весело улыбающегося парня. Судя по подозрительно блестящим глазам, тот был уже навеселе и его круглощекая добродушная физиономия так и лучилась необъятной любовью ко всему миру.
  --Мелузина, познакомься, - неохотно процедил Квентин, - Бредди, мой школьный приятель.
  --Польщена, - не скрывая иронии, ответила Темная принцесса. Правда, веселый приятель Квентина явно не вслушивался в интонации ее голоса, на лице его расползалось то же глуповато-восторженное выражение, которое уже успело надоесть Квентину за этот вечер. Черт бы их всех побрал!
  --О, танцы начинаются как раз, - тем временем заявил Бредди. - Может, потанцуем, Мелузина? А то Мак совсем тебя не развлекает.
  --Дама приглашена! - уже не сдерживаясь, рявкнул Маккензи. - На этот танец и на все следующие. Хорошо понял?
  Видимо, приятель Квентина действительно отличался сообразительностью, потому что моментально погрустнел, промямлил что-то сожалеюще-извиняющееся и испарился в неизвестном направлении.
  --Ну и ну, - Мелузина неодобрительно покачала головой. - Я и так ни за что не стала бы с ним танцевать, зачем же тебе портить отношения с другом.
  --Это хорошо, что не стала бы, - он снова склонился к ней и спросил:
  --А со мной?
  Прежде чем она успела ответить, он встал, слегка поклонился и подал ей руку:
  --Ты танцуешь вальс?
  Правильно будет сразу же отказаться. Встать и уйти. Совсем. И никогда больше не появляться в Сент-Мозесе. Вообще в Нижнем мире. Не вспоминать о нем больше никогда... О его мальчишеской улыбке, запросто разбившей ледяную броню на ее сердце.
  Молчание затягивалось и он понимал, что со стороны выглядит довольно глупо, стоя перед ней с протянутой рукой, но в данный момент ему было на это наплевать.
  --Пожалуйста, Мелузина, - тихо сказал он, глядя прямо в ее бархатно-черные глаза. - Просто сделай вид. Это не ложь, это просто игра. Притворись, что тебе хорошо со мной... хотя бы на несколько минут, пока звучит музыка.
  Он замолчал, не зная, как еще убедить ее; слова повисли в воздухе, требуя ответа. Она на секунду опустила голову, но тут же решительно поднялась.
  --Хорошо, - так же тихо ответила Мелузина, касаясь его руки. - Только на несколько минут.
  Квентин быстро вздохнул, привлек ее к себе и ... все вокруг исчезло. Он перестал слышать приглушенный гул голосов, видеть откровенно любопытные и завистливые взгляды - черт побери, весь мир куда-то подевался! Да и зачем он нужен, если в его объятиях - истинное чудо...
  Просто танец, обычный танец этих смешных смертных. Скоро он кончится и кончится ее обещание. Мелузина прикусила губу, едва удерживая готовый вырваться наружу возглас отчаяния. Кого она пытается обмануть! Эллар может кого угодно запутать своими "и да, и нет", но как запутать самого себя? Уже давным-давно никто не был так близок к ней, никто, кроме него, настолько, что она чувствовала его всей кожей, словно на ней не было вовсе никакой одежды. Его рука вроде бы небрежно лежала на ее талии, но она не давала Мелузине отстраниться, прижимая ее к горячему телу мужчины, которого она искренне не хотела любить.
  --А, вот вы где!
  Весёлый голосок Эльфины, вклинившись в напряженное молчание, заставил их резко отпрянуть друг от друга.
  --Мелузина, ты не против на пару минут покинуть наших замечательных мужчин?
  Фин схватила принцессу за руку и тут же растворилась в весёлой толпе, а Роберт преувеличенно уныло развел руками.
  --Поздравляю, нас бросили.
  --Ничего страшного, - улыбнулся Маккензи. - Угостить тебя чем-нибудь?
  --Нет уж, спасибо, Мелузина и так недавно обозвала меня алкоголиком. Ох, ты даже не представляешь, как давно я не устраивал себе отпуск!
  --Да-а, тяжела монаршая доля, - Квентин огляделся в поисках свободных мест, потом махнул рукой и уселся прямо на высокий парапет ближайшего фонтана.
  --Очень, - серьезно подтвердил Роберт.
  --Послушай, я не очень-то привык общаться с высокопоставленными особами...
  --Забудь. У нас не принято разводить церемонии, тем более, ты теперь член семьи. Кстати, мне весьма импонирует твое отношение к ситуации. В том смысле, что ты не стал размахивать кулаками и призывать на мою голову громы и молнии.
  --А смысл? - Квентин пожал плечами. - Я привык доверять сестре. Во всех отношениях, в том числе и в выборе мужчин. Правда, тот факт, что она выскочила замуж, даже не пригласив меня на свадьбу, меня несколько обидел.
  --Не переживай, - рассмеялся Левелин. - Официальный ритуал так и не завершился, придется повторить, так что у тебя ещё будет возможность лично поприсутствовать.
  --Хм... А как насчет твоей сестры?
  --Искренне рад, - усмехнулся Левелин. - Если бы только знал, как долго я ждал этого дня. Она ведь совершенно не похожа на других элларов, короткие романы её не прельщают. Ты - другое дело. Только учти, жизнь с ней вовсе не похожа на розовую лужайку.
  --Разве только наличием множества шипов, - согласно кивнул Квентин. - Меня устраивает. Кстати, она рассказала мне, как её пытались отправить на костер.
  --Что?! Впрочем, неудивительно... Да, всё было. Тогда погибла моя невеста.
  --Не понял, - изумился Квентин. - Мелузина сказала, что была с сестрой. Ты собирался жениться на собственной сестре, что ли? Ну и порядочки!
  --В действительности Мелузина мне не сестра, - явно через силу выговорил Роберт, хмуро уставившись на свои сцепленные руки.
  --Что? - еле выдохнул Квентин; он просто не поверил собственным ушам. Что это Темное Величество, шутить вздумал, что ли?
  --Ты слышал, что я сказал, - голос Левелина был тихим и несчастным. - Она мне не сестра. Много лет назад я принял ее в клан, дал ей свое имя и нарек своей ближайшей родственницей.
  Он бросил короткий взгляд на ошарашенного Квентина.
  --Значит, она говорила тебе о Лорин? Их обеих приговорили к сожжению, но Лорин умерла по дороге на эшафот. Я не успел спасти свою невесту, единственное, что я мог сделать - это разметать стражу и забрать ее бездыханное тело. Однако Мелузина была еще жива... Я привез ее в Вековечный лес. Она день и ночь призывала смерть, а я упорно не давал ей умереть, не слушая, как она обвиняет себя в гибели Пресветлой принцессы. Шрамы на теле эллара легко затянулись, зато душа, разорванная на куски, заживала очень долго. Мало-помалу мне удалось заставить ее жить, несмотря ни на что, потому что на самом деле ее вины в произошедшем не было, никакой. Когда ей стало немного легче, в лес нагрянул ее отец и потребовал, чтобы она вернулась домой. Вот у него не было никаких сомнений по поводу ее виновности! Он уже осудил ее и вынес приговор... И тогда я созвал старейшин и заставил их признать Мелузину полноправным членом клана Левелин. Правда, звали ее тогда иначе.
  Искоса глянув на безмолвно внимающего Квентина, Роберт договорил:
  --Ее звали Адель Макбрайд, принцесса Светлых элларов. Она на самом деле сестра Лорин, а не моя. Теперь ты понимаешь?
  Маккензи нервно хмыкнул.
  --Вот черт... Адель... Ну, конечно. Теперь всё сходится.
  Король не успел спросить, что именно сошлось в сложно устроенном мышлении новообретенного родственника, как тот вскочил на ноги и выдохнул:
  --Мелузина!
  Как раз накануне он перевесил подарок принцессы на простой плетеный шнурок и теперь носил, как и положено, на шее. И вот теперь спокойно дремлющий камень, моментально раскалившись, внезапно бурно толкнулся в грудь. В тот же момент Левелин, переменившись в лице, ахнул:
  --Эльфина...
  Это должно было случиться. Опустевшие улицы, ведь все на площади перед ратушей, и только три одинокие фигурки на перекрестке, почти на окраине Сент-Мозеса. Это было, как на моментальной фотографии: Темная принцесса, твердой рукой натянувшая тетиву лука, замершая у неё за спиной Эльфина, а перед ними - нечто. Назвать ЭТО Кроной Сидней у Квентина не повернулся бы язык.
  --Все в сборе, - прорычало оно, устремив адски пылающий взор невероятно расширившихся глаз на выскочивших из проулка Квентина и Роберта. - Пора начинать.
  Что было потом - Маккензи как следует вспомнил лишь немного позже, да и то не без помощи участников того же действа. Он увидел, как сорвалась с тетивы холодно сверкнувшая серебром в лунном свете стрела. Чудовище взвыло, схватившись лапами за то, что раньше было лицом, Темная принцесса начала было оборачиваться и, внезапно вскрикнув, прямо с места отпрыгнула в сторону метра на полтора, не меньше. Квентин даже не успел заметить, когда в ее руках очутились оба меча, а пространство вокруг него вдруг заполнилось какими-то вопящими личностями, настроенными явно не самым доброжелательным образом. Машинально отшатнувшись от просвистевшего мимо носа кулака, Квентин поднырнул под руку свирепо потрясающего грозных размеров секирой здоровяка и очутился рядом с Мелузиной. Рука сама собой выхватила у принцессы один меч - и Квентин вообще перестал принимать участие в происходящем. Странно легкий, хотя широкий и довольно длинный меч внезапно засиял каким-то бледно-зеленым сиянием; Квентин совершенно отчетливо услышал торжествующий голос, произносящий какие-то слова на непонятном языке и почему-то абсолютно ясно понял, что слышит голос этой вот железяки, которую нагло забрал у Мелузины. С этого момента рука его едва поспевала за живущим своей загадочной жизнью оружием. Меч легко проходил сквозь доспехи, торопясь напиться горячей крови и вкусить живой плоти, поспевая отражать удары, от которых бедная конечность немедленно онемела и робко попросилась на покой.
  --Падай!
  Он шлепнулся на землю, прежде чем успел сообразить, что именно услышал. За спиной раздался свист - и в горле выпрыгнувшего из-за угла дома прямо перед ним немелких размеров детины расцвела белым оперением длинная стрела. Квентин едва успел вздохнуть, как еще четыре стрелы поразили трех противников. Краем глаза он успел увидеть, как острое навершие пластинчатого лука Левелина вонзилось в живот пятого, легко пробив толстые доспехи. Руку рвануло в сторону и вверх и Квентин еле-еле сумел уклониться от падающего прямо на него обезглавленного тела. Глаза сами в мгновение ока охватили жуткую картину: валяющиеся прямо на дороге мертвые тела, асфальт, покрывшийся пятнами крови, предсмертные хрипы дергающихся в агонии врагов... Но времени ужасаться не было, еще трое нападавших оставались в живых. С отчаянным воплем Квентин прыгнул на моментально пригнувшегося юркого воина в легких доспехах, отвлекая его от Мелузины. Походя он успел пнуть по колену еще одного и тот, немедленно взревев, бросился на него.
  Вот тут бы и конец пришел не такой уж и долгой жизни Квентина Маккензи, но кровожадный меч вновь все сделал за него. Со свистом описав короткий полукруг, он прошел сквозь булатный клинок, кольчугу и живую плоть, как нож сквозь мягкое масло. Тут же ринулся вниз, едва не вывихнув руку своему временному обладателю, пригвоздив к земле так и не успевшего подняться врага.
  Сзади раздался негромкий вскрик и Квентин стремительно обернулся, холодея от ужаса. Мелузина стояла над поверженным врагом, прикусив губу и прижав ладонь к ребрам.
  --Мелузина! - он ринулся к ней, но она предостерегающе вытянула вперед другую руку, ту, в которой держала меч.
  --Это обычная царапина.
  --Я посмотрю...
  --Сзади!
  Он моментально присел и, не глядя, рубанул мечом влево. Короткий вопль - и последний нападавший мешком свалился ему под ноги. Медленно выпрямившись, Квентин обвел ошалелым взглядом совершенно сюрреалистическую картину и нервно хохотнул.
  --Ну ни фига себе, сходил на праздничек...
  
  ГЛАВА 6
  
  Всё свершилось очень быстро, как потом понял Квентин. Короткая схватка - и воцарилась тишина, какая-то нереальная после всего, что произошло. Не выпуская из рук меч, Маккензи медленно повернулся вокруг оси.
  --....., - печально констатировал он.
  --Полный, - охотно подтвердил Левелин, неспешно сматывая тетиву.
  --И бесповоротный, - поставила точку Мелузина, настороженно поглядывая по сторонам.
  --Господа, вам не кажется, что это безобразие смотрится здесь несколько неуместно?
  Все трое, как по команде, обернулись к Эльфине.
  В самом начале Роберт, не особо церемонясь, швырнул её за спину, так, чтобы её прикрывали все три воина. Тем не менее, она, по всей видимости, слегка поучаствовала в общем веселье. Сложная вечерняя прическа, еще недавно украшавшая Фин, превратилась в нечто свалявшееся грязными сосульками. Воздушное белое платье, порванное в нескольких местах и заляпанное чем-то неприятно-бурым, висело, как тряпка. Одна босоножка потерялась, вторая щеголяла отсутствием половины каблука. Тем не менее, гордо вздернув носик и выпрямившись, насколько это было возможно, Фин с поистине королевским величием озирала горы трупов, брезгливо кривя губки.
  --Что вы на меня так смотрите? Мне кажется, кто-то должен озаботиться уборкой всего этого...
  Она выразительно помахала рукой.
  --И ничего смешного здесь нет!
  --Прости, дорогая, - покаянно повесил голову Левелин. - Это у нас нервное.
  Он присел на корточки, похлопал ладонями по асфальту, но его остановила Мелузина.
  --Постой, надо же узнать, какого ... им было надо.
  --Они же все дохлые! - удивился Маккензи.
  --Допросить можно и мертвеца, - усмехнулась Мелузина, подходя поближе. - Вот этот выглядит достаточно разумным...
  Квентин изумленно вскинул брови, но промолчал. Кто он такой, в конце концов, чтобы лезть в чужой монастырь, с энтузиазмом размахивая собственным уставом?
  Опустившись рядом с ним на колени, Мелузина посоветовала:
  --Ты бы лучше отвернулся, зрелище не самое аппетитное.
  --Не стошнит, надеюсь, - спокойно ответил Квентин; Темная принцесса безразлично пожала плечами.
  --Как хочешь.
  Сняв шлем с головы воина, она немного помедлила, потом решительно опустила одну руку на залитый кровью лоб, другую - на превратившийся в кровавое месиво затылок. Квентин едва заметно поморщился: она явно не страдала брезгливостью. Некоторое время ничего не происходило, Мелузина что-то шептала, прикрыв глаза и едва заметно покачиваясь из стороны в сторону, а потом - он не поверил своим глазам, тонкие пальцы принцессы начали медленно погружаться в череп убитого воина. Невольно сглотнув, Квентин отскочил в сторону и отвернулся. Ничего себе методы допроса! Вот уж действительно тошнотворное действо.
  --Обычное дело, - пояснил Роберт, с интересом наблюдая за сестрой. - Любой мало-мальски приличный некромант может поднять относительно свежий труп и устроить допрос с пристрастием. Эллары некромантией не увлекаются, так что приходится по-простому, ручками.
  Фин, заранее зажмурившая глаза, при этих словах не выдержала и бросилась за дерево, откуда появилась через пару минут бледная и перекошенная.
  --Всё?
  --Давай.
  Левелин поводил руками над землей, пошептал, и трупы, чуть помедлив, провалились вниз. Трещины в асфальте тут же затянулись.
  --Знаете, ребята, я от всего этого маленько охреневаю, - жалобно признался Квентин.
  --Охреневает он, - фыркнула Мелузина, рассеяно отряхивая руки. - А кто сейчас покрошил в мелкую капусту полтора десятка отлично вооруженных наемников?
  --Я?!
  --Ага, ты ещё скажи, что не хотел и больше не будешь. Меч-то отдай, вцепился, как в родной.
  Квентин бросил взгляд на меч. Он уже почти угас, лишь изредка по увитому рунами чистому лезвию пробегали зеленоватые искорки.
  --У меня такое ощущение, что он живой, - пробормотал Маккензи. - И... он не хочет.
  --Как не хочет? - удивилась принцесса. - Роберт, ты слышал?
  --А как же, - король притянул к себе Эльфину и нетерпеливо приказал: - Отдай ему ножны. Похоже, Дор-Дион нашел себе нового хозяина. Это хорошо... Что ты узнала?
  --Всё плохо, - процедила элларана, неохотно отцепляя ножны . - Кар Гарад вышел на охоту.
  Последовавшая за сим короткая, но насыщенная эмоциями речь Левелина заставила Квентина вопросительно глянуть на Мелузину.
  --Роберт очень разозлился, - лаконично перевела та.
  --Значит, так, - решительно начал Его Величество. - Эльфина, я немедленно забираю тебя отсюда, этот мир стал небезопасен для тебя.
  --Ничего не имею против, - пробормотала та, уютно устраиваясь в объятиях мужа.
  --Рейни...
  --Меня зовут Квентин.
  --Твоя умненькая сестричка совершенно права, это имя не твоё. Рейни, - с ударением повторил король, - мы уходим. Прямо сейчас.
  --Ладно. Только расскажите, что мне делать с этим, - Маккензи кивнул на недвижимую Крону Сидней.
  --Ох, твою ж мать, да когда она упокоится наконец!
  Мелузина выдернула стрелу из колчана, натянула тетиву... и уперлась наконечником в грудь Квентина.
  --Нет, - твердо сказал он. - Судя по тому, что вы рассказывали, все пройдет, как только вы уйдете. Ей можно помочь?
  --Нет.
  --Все равно, - он упрямо покачал головой, - должен быть выход.
  --Серебряный кол в сердце - вот и весь выход!
  --Пожалуйста, Мелузина...
  --Мой подарок ещё цел? - принцесса обернулась к Эльфине. - Колечко из агата.
  --Да. Там, у меня...
  --Найди его и надень ей на указательный палец правой руки. Пока она не отрежет палец - будет нормальным человеком.
  --Оно налезет? - озадаченно вскинул брови Маккензи.
  --А куда денется!
  --Спасибо, - от души заулыбался Квентин.
  --Да иди ты...
  Темная принцесса резко отвернулась, мрачно закинув на плечо лук, но Квентин, вцепившись в её перевязь, грубо рванул её к себе и залепил такой смачный поцелуй, что сам едва устоял на ногах.
  --Мне надо закончить кое-какие дела, - пробормотал он, на всякий случай отступив на пару шагов. - Я, знаешь ли, привык делать все обстоятельно и неторопливо.
  --Я уже поняла, - Мелузина глубоко вздохнула. - Ну ты даешь... Пожалуй, я останусь. Ненадолго.
  
  
  
  Квентин запер за собой гараж и устало потер шею; день получился весьма насыщенный событиями. Поколебавшись, он аккуратно уложил бесчувственную Крону на плечо, оглянулся на бесстрастную, как индейский вождь, элларану, и, покаянно вздохнув, распахнул дверь.
  --Всё в порядке, никого нет - Маккензи сбросил на диван порядком надоевшую ношу.
  --А кого ты ожидал увидеть?
  --В свете последних событий - кого угодно, меня уже ничего не удивит в этой жизни.
  Квентин закрыл за эллараной дверь, обернулся к застонавшей Кроне - надо поторопиться, мало ли что придет в стукнутую голову очнувшегося вампира, и поспешил в комнату Фин.
  Мелузина небрежно бросила перевязь с оружием на журнальный столик, жалобно крякнувший от такого обращения. Оседлав стул с высокой спинкой, она с одобрением кивнула, наблюдая, как Квентин осторожно надевает кольцо на испачканный кровью палец Кроны Сидней.
  --Она ещё поспит.
  --Хорошо. То есть, плохо. Мелузина, я знаю эту девочку с рождения, она мне как вторая сестра. Кстати, что такое Кар Гарад?
  --Железная логика, - хмыкнула принцесса. - Именно "что". Оно имеет непосредственное отношение к этой... этому существу. Только это долгая история, придется начинать издалека.
  --Вначале было слово, - невольно улыбнулся Квентин.
  --Да, - серьезно подтвердила Мелузина. - И слово было "смерть".
  --Все началось с того, что в Драконьих горах была убита Темная королева Илея. Несмотря на многочисленную охрану и гарантии со стороны Коричневого племени. С тех пор драконы и Темные эллары повязаны кровью, ведь тогда погибли два охранника из драконов. Почти сразу после этой трагедии Темный король передал скипетр и трон своему сыну. Видишь ли, Роберту тогда было... чтобы понятнее, по человеческому счету около восемнадцати. Никто не ожидал, что юный наследник окажется настолько хорошо подготовлен к управлению сборищем высокомерных снобов, из которых тогда, собственно, и состоял Совет старейшин. Он их попросту разогнал. А когда они попробовали возмутиться - пригрозил вообще установить авторитарную монархию. Он быстро подобрал себе правительство из таких же, как сам, молодых и отлично разбирающихся в мире элларов, но тут возникла новая проблема. Иплонские горцы под предводительством Чародеев Хаоса напали на Забелию. Честно говоря, тогда никто не воспринял это всерьез, разведки у нас ещё не существовало, и Роберт попросту послал в подмогу королевской семье два отряда лучников и легкую кавалерию. Не вернулся никто... Управлял всей этой ерундой некий Кар Гарад, правая рука Повелителя Хаоса, чтоб ему всю жизнь икалось. Если скрестить обычного далгостского вампира и некую инопланетную дрянь с определенными характеристиками - получится модифицированный вампир. Не живой, не мертвый, сильно напоминающий то, что изображают в ваших ужастиках. Реальной силой, способной обуздать Хаос, стали Радужные Маги, но... Долина Радуги была разрушена. Как раз в тот момент, когда Роберт пытался спасти от костра свою невесту. Учти, всё, о чем я тебе рассказала, произошло очень быстро, в каких-то два-три года, а потом - почти на полтысячелетия Забелия стала головной болью всего материка. Нежить оттуда лезла толпами, Серединные княжества и гинорские гномы замучались отбиваться от результатов генетических экспериментов этих гадов, а нам тогда едва хватало сил, чтобы самим не попасть под тяжелую руку Хаоса. Кстати, один из этих экспериментов закончился весьма неудачно для самих Чародеев: они получили риллов - разумных прямоходящих полуящеров, люто ненавидящих собственных сотворителей. Эллион Дансур закрыл границы, и физически, и магически, грубо говоря, болтаясь между небом и землей, Эллион Данфрам упорно собирал союзников по Восточному материку. Кое-что нам удалось, не так давно с Волчьих островов пришел наглый рыжий парень, настучал всем по рогам и выкинул к демонам Кар Гарада из Забелии. Судя по всему, именно тогда эта сволочь скрылась в Нижнем мире, дабы произвести на свет потомка, так сказать, продолжателя семейных традиций. Тем временем в самой Забелии опять стали твориться странные вещи, новый король кинулся в другую крайность. Его Величество, отличающийся воинственными замашками, внезапно накрепко осел дома и обнародовал совершенно безумный закон "Забелия для людей", согласно которому на территории королевства гномы, эллары, оборотни, риллы, даже ведьмы, короче, все бывшие союзники, объявлялись вне закона. Любое существо, не относящееся к роду людскому или же обладающее хоть малейшей способностью к магии изгонялось, либо, чаще всего, уничтожалось. Забелия вновь стала напоминать сумасшедший дом. На земле, где магией пропитана даже почва, рождение ребенка, наделенного Силой, было нормальным явлением; и вдруг оказывается, что все это проделки темных демонов, нормальный человек не должен иметь никаких магических позывов, а если они есть - не должен существовать вовсе. И вот теперь выясняется, что бывший хозяин Забелии не только относительно жив, но и весьма бодр и строит далеко идущие планы по поводу возвращения... Отвечая на невысказанный вопрос: мое колечко - временная мера. Пока она его носит, папенька не сможет ею управлять, разве что заявится в Сент-Мозес лично, в чем я сильно сомневаюсь.
  --Отчего же? - Квентин нахмурился, пытаясь переварить всю информацию разом и даже сделать какие-то выводы. - Что ему может помешать?
  --Отсутствие Эльфины, - пояснила элларана. - Больше всего на свете его сейчас интересует новая Темная королева.
  Стоит ли говорить, что сия новость отнюдь не обрадовала любящего брата?
  --Убью гада, - кратко резюмировал он.
  --Подвиг, достойный всяческих воспеваний, - иронично хмыкнула Мелузина. - Мой кузен, кстати, профессиональный охотник, убивал его четыре раза. В результате заработал ровно четыре посмертных проклятия, успешно их отвел - и все на этом.
  --Значит, придется сделать это ещё раз.
  --Упрямый, как гном.
  --Ты уже говорила. Объясни вот ещё что: каким образом весь этот вооруженный сброд проник сюда из вашего мира?
  --Это вообще больной вопрос, - поморщилась элларана. - Каким-то загадочным образом они смогли наладить связь с Нижним миром, минуя Круги Семи камней. Единственное, что лично мне приходит в голову - помощь драконов. Правда, не совсем ясно, с какой стати эти вполне упорядоченные существа стали помогать Хаосу, но, к сожалению, других объяснений пока нет.
  --Мама как-то упоминала, что они могут пересекать границы миров в любом удобном месте, - медленно произнёс Маккензи.
  --Вот именно. А вот как ты собираешься попасть в Верхний мир, если не секрет?
  --"Книга запретных действ".
  Услышав столь лаконичный и исчерпывающий ответ, Темная принцесса удивленно вскинула брови.
  --Вот как даже?! Не думала, что остался хоть один экземпляр. Впрочем, ты мог бы воспользоваться моей дорогой.
  Квентин отрицательно покачал головой.
  --Нет, принцесса. Я найду свою дорогу.
  --Ну-ну, - недоверчиво бормотнула Мелузина. - О, твоя вампиристая подружка, кажется, вот-вот очнётся. Знаешь, я, пожалуй, пойду. Что-то мне не очень хочется с ней общаться.
  --Мелузина, - укоризненно протянул Квентин. - Я думал, ты останешься хотя бы до утра.
  --Ишь ты, шустрый какой, - хитро усмехнулась та, плавным движением поднимаясь со стула. - Вот если ты действительно найдешь свою дорогу и сам придешь ко мне - что ж, я останусь. Не на день. И не на два. На всю жизнь.
  --Это такое испытание? - улыбнулся Квентин. - Хорошо, вызов принят. Я люблю тебя, принцесса.
  Она обернулась в дверях, молча и очень серьезно вглядываясь в его смеющиеся глаза. Квентин не поднялся, чтобы проводить её, вообще не сделал ни одного движения в её сторону.
  --Я боюсь любить тебя, Рейни Маккензи, - тихо сказала она, прежде чем раствориться в ночи.
  Надо признаться, Квентин Маккензи терпеть не мог женских истерик, тем более, что по долгу службы ему пришлось насмотреться на таковые во всевозможных вариантах, начиная от битья посуды во время супружеских ссор и заканчивая кошмарными ломками законченных наркоманок. Посему он стоически готовился к любому повороту событий, напряженно ожидая, когда же очнётся Крона. А вот фигушки. Придя в себя, девушка первым делом сфокусировала мутный взгляд на хозяине дома, хриплым голосом попросила водички, потом еще водички, потом сигарету, хотя никогда в жизни не курила и даже не пробовала, трясущимися руками щелкнула зажигалкой и только после этого на удивление ровным голосом поинтересовалась:
  --Я так понимаю, вся эта дребедень мне не приснилась?
  Получив утвердительный кивок, она продолжила:
  --Эльфина жива?
  Ещё один кивок.
  --Хорошо. А я?
  --Вполне.
  --Так. И что это было?
  Квентин объяснил, как смог, деликатно опустив некоторые подробности. Крона, не прерываясь, затянулась еще одной сигаретой.
  --Голливудский, блин, ужастик. Пойду, приведу себя в порядок, а то весь диван тебе загадила.
  С искренним восхищением покачав головой, Маккензи мягко остановил её:
  --Оставь, ерунда какая.
  --Ерунда, говоришь? - Крона подняла голову, глянув прямо в глаза другу. - Что ж, может быть. Хочешь, расскажу, каким я тебя увидела? Огромные языки пламени, а внутри - чернота. И ещё двое рядом, нестерпимо полыхающие, как ангелы смерти. Это ерунда? Я - монстр. Это тоже ерунда?
  --Крона...
  --Почему ты не дал меня убить?
  --Ты должна понимать.
  --А я не желаю понимать. Я бы все отдала за единственную возможность собственноручно оторвать голову своему папаше. Увы, вряд ли нам суждено встретиться. Что теперь, Мак? Когда я стану таким же, как он?
  Это была дикая идея. Совершенно беспринципная и бессовестная. Но единственно возможная, потому что в глазах Кроны Квентин совершенно ясно увидел, что она собирается делать дальше.
  --Может, вам ещё и придется повстречаться. Если, конечно, ты согласишься подождать, пока я найду способ вывести тебя на него.
  --Ты хочешь его найти? - яростный огонь, моментально полыхнувший в расширившихся зрачках расслабленно восседающей на диване наследницы вампира, едва не заставил Квентина вновь схватиться за оружие.
  --Не хочу. Но я это сделаю. Ради тебя. Прошу тебя, Крона, дождись.
  Она вновь наклонила голову, устало потирая висок.
  --Ты всегда держишь слово, Мак... Хорошо. Я обещаю.
  
  
  
  На завершение всех своих земных дел Квентину Маккензи понадобилось не больше двух недель. Оформить дом на активно противящуюся сему великодушному акту тётю Роуз, попрощаться с немногочисленными приятелями (друзей, как ни странно, у него отродясь не водилось, за исключением той же Кроны), и собрать кое-какие вещи (в основном, свое оружие и картины Фин). Теперь оставалось только одно: выклянчить у тётушки трудночитаемый фолиант под названием "Книга запретных действ". Как сильно стал подозревать в последнее время Квентин, этот манускрипт составлялся не без участия какого-нибудь маленько перебравшего горячительных напитков эллара, потому что вполне серьезное описание местонахождения Круга Семи камней и способов его прохождения было настолько же детально, насколько и запутано. Он просидел в кабинете тети Роуз почти сутки, отчаянно ругаясь (про себя, потому что тетушка на дух не переносила сквернословов) и поминая нехорошими словами всех ученых монахов, которым доставляло садистское наслаждение оформлять свои мысли на совершенно нечитабельной латыни, после чего плюнул, отдал тётушке ключи от дома, сгреб в охапку аккуратно упакованные свертки с пожитками и рванул к лесу.
  
  
  Вот теперь Фин Макензи (вернее, теперь уже Её Темное Величество Эльфина из рода Левелин) была абсолютно, бесповоротно и безоблачно счастлива. Дни текли размеренно и мирно, не омрачаемые более никакими душевными метаниями и риторическими вопросами. Правда, Мелузина постоянно пребывала в крайне раздраженном состоянии, но Фин сильно подозревала, что это кончиться, как только Рейни найдет способ перебраться в Верхний мир; а что это случится она ни на йоту не сомневалась. Темная принцесса молча злилась на весь окружающий мир, и прежде всего на себя, Левелин делал вид, что не обращает на это ни малейшего внимания, Фин же просто наслаждалась жизнью.
  В один прекрасный зимний солнечный денек Эльфина расположилась с холстом и красками неподалеку от Дозорной башни. Роберт отсутствовал по причине нахождения в дозоре, зато рядом пристроилась Мелузина. Фин сильно подозревала, что Темная принцесса вполне добровольно решила ее охранять во избежание всяческих эксцессов: мол, мало ли что взбредет в голову беременной женщине.
  --Ну как? - Фин отступила на шаг от своего пейзажа и с гордым видом глянула на Мелузину, меланхолично разглядывающую проплывающие в небе пушистые облака. Темная принцесса перевела взгляд на картину, долго и сосредоточенно рассматривала ее и только после этого соизволила благосклонно кивнуть:
  --Великолепно, иначе просто и не скажешь. С каждым днем твои работы становятся все совершенней. Если так и дальше пойдет - Кормах будет умолять тебя сделать и ему парочку подобных прелестных вещиц.
  --Кормах? - заинтересовалась Фин. - Это еще кто?
  Мелузина ответила почему-то с неохотой:
  --Кормах Макбрайд, Король Светлых элларов. Считается, что у него невероятно утонченный вкус и он, как никто, умеет наслаждаться прекрасным.
  --Умолять необязательно, - улыбнулась Фин, тщательно вытирая кисти. - И почему только парочку? Да хоть десяток, мне не жалко.
  --Вот ведь добрая душа, - фыркнула принцесса. - Кстати, он уже настойчиво интересовался, когда же все-таки грядет великое событие и Роберт Левелин осчастливит оба королевства официальной церемонией твоей коронации.
  --Это уже не ему решать! - Фин возмущенно подбоченилась. - И вообще, кому какое дело? Когда надо будет - тогда и осчастливит.
  --Ты тянешь время, - негромко, но уверенно сказала Мелузина. - Роберт уже несколько раз пытался договориться с тобой о дате церемонии, но ты постоянно находила предлог, чтобы отложить ее. Зачем ты это делаешь?
  --Ну уж ты-то должна понимать - зачем, - Фин пожала плечами и стала собирать краски.
  --Я не желаю этого понимать, - принцесса слегка повысила голос. - Ты права, то, что происходит между тобой и моим братом, касается только вас двоих, так что я не вижу никаких причин откладывать.
  Плотно сжав губы, Эльфина аккуратно упаковала свои орудия труда, со всей осторожностью сняла холст с подрамника и проворчала, даже не глядя на Мелузину:
  --Я дождусь своего брата. Он сказал, что вернется, значит - вернется. И вообще, имею я право видеть единственного близкого человека на собственной коронации!
  --Ну да, - саркастически хмыкнула принцесса. - Пару-тройку сотен лет...
  --Не смей так говорить о Рейни!
  Мелузина изумленно воззрилась на моментально разозлившуюся Фин. Вообще-то она и не собиралась говорить ничего обидного, но какой-то непутевый чертенок внутри нее постоянно подталкивал, заставляя упрямо болтать гадости.
  --Он ради тебя жизнью рисковал, а ты...
  Не найдя слов от негодования, Фин подхватила свою коробку и быстро направилась по тропинке к башне. Мелузина возмущенно взмахнула рукой:
  --Ну надо же! Теперь я еще и виновата! Как это мило...
  Ощущение, которое она испытала в следующий момент, было сродни неслабому землетрясению. Причем, эта встряска явно происходила внутри нее самой, потому что гордо удаляющаяся прочь Эльфина даже не насторожилась. Резко накатившая слабость едва не заставила Мелузину упасть, но она все же удержалась на ногах, потрясенно оглядываясь по сторонам.
  --Силы небесные, это что еще такое? - едва-едва выдохнула она, безуспешно пытаясь унять противную дрожь во всем теле. И тут сознание молнией пронзила догадка. Слишком невероятная, чтобы быть правдой, но...
  Мгновенно развернувшись в противоположную сторону, Темная принцесса исчезла в лесу.
  
  
  
  Он почувствовал, как трясутся руки и затянулся еще раз. Пожалуй, последний. Вообще-то, он бросил курить сразу после возвращения Фин домой, но именно в этой куртке завалялась пачка "Мальборо" с единственной сигаретой. Бросив на землю рюкзак, Квентин присел на округлый валун. Вот, собственно, и конец путешествию. Теперь главное - найти Дозорную башню. Вот только докурит последнюю сигарету. Надо сказать, это было не самое приятное ощущение - Круг упорно не желал его пропускать. Если бы не оберег Мелузины... Он устало вздохнул и опустил голову, потирая рукой лоб. В такой позе и увидела его Темная принцесса.
  Квентин сразу ощутил ее присутствие. Медленно поднял взгляд, стараясь заставить самого себя поверить, что это все-таки не сон.
  --Эльфина забыла свое подвенечное платье и украшения, - Квентин махнул рукой на рюкзак, не отрывая глаз от Мелузины
  -- Сумасшедший упрямец, ну как ты это сделал? - прошептала Мелузина, силясь улыбнуться.
  --А почему бы и нет? - он ухитрился залихватски подмигнуть принцессе. - Что здесь такого?
  --Круг пройти совсем не просто!
  --В любом случае, твое требование я выполнил. Я же сказал, что приду сюда своей дорогой. Придется тебе привыкать...
  --К чему это?
  --К тому, что я всегда держу слово, - серьезно пояснил Квентин.
  Он чуть отстранился, чтобы увидеть ее глаза.
  --А еще к тому, что я всегда буду с тобой, даже если меня не будет рядом.
  Мелузина надменно изогнула бровь, но тут же рассмеялась
  --Ну и ну! Подумать только, выполнил обещание!
  --Вот теперь узнаю прежнюю Мелузину Левелин, - Квентин тоже ухмылялся вовсю.
  Плавным движением вывернувшись из его объятий, Мелузина потянула его за руку.
  --Хочешь увидеть Дозорную башню? Идем же, Эльфина будет вне себя от радости.
  И не только Эльфина, следовало бы добавить. Его принимали, как давно потерянного родственника. Веселый парень по имени Роланд де Бирс, оказавшийся не более, не менее, как Первым министром Эллион Данфрам, устроил столь буйную встречу, что Маккензи долго не мог придти в себя; он тут же объявил, что сие событие надо как следует отметить, поволок Квентина знакомиться с теми из клана Левелин, кто присутствовал в башне и, несмотря на робкие протесты, упорно представлял его как Рейни Маккензи. В конце концов тот просто махнул рукой на эту путаницу, решив воспринять такую вот спонтанную смену имени как некий знак новой жизни. А Мелузина наблюдала за веселой кутерьмой, которую устроил неугомонный Роланд, не в силах сдержать довольную улыбку.
  --Счастлива? - неслышно подошедшая Фелия легонько прикоснулась к ее руке.
  --Ты не поверишь, - она в ответ с некоторым недоумением пожала плечами, - никогда в жизни не думала, что могу испытывать такое удовольствие просто от чьего-то присутствия. Странно, правда?
  Но Фелия почему-то не ответила на ее улыбку, напротив, ее красивое личико выражало самое непритворное сожаление.
  --Мне не хочется говорить об этом сейчас, - тихо произнесла она, - но лучше раньше, чем позже. Мелузина, его сестра - жена твоего брата. Может, ты забыла об этом?
  Словно темное облако набежало на только что сияющее лицо Мелузины; она упрямо сжала губы, но Фелия настойчиво продолжала:
  --Скажи ему, Мелузина. Скажи сейчас. В конце концов ты поступаешь нечестно! Он должен знать, что между вами возможны только родственные отношения.
  --Скажу, - резко прервала ее Мелузина. - Чуть позже, дай человеку хоть немного придти в себя... В башне достаточно много пустующих помещений, пожалуйста, помоги Рейни устроиться.
  Она очень старалась говорить ровно и спокойно, но под конец голос все же дрогнул и Фелия сочувственно пробормотала:
  --Мне очень жаль, милая...
  --Жаль? - Мелузина нисколько не повысила голос, не изменилась в лице, лишь чуть потемнели глаза, но Фелия прекрасно понимала, какой ураган бушует у нее в душе. - Ты ничем не сможешь помочь, потому и не сожалей. Это произошло бы, рано или поздно, так или иначе... Молчи, пожалуйста, я и так все прекрасно знаю. Вечером... Я поговорю с ним сегодня вечером. Силы небесные, ну почему это жизнь так демонски несправедлива!
  ГЛАВА 7
  
  Помедлив немного, она все же перешагнула через порог. Надо набраться смелости, сделать это сейчас, сказать ему, что все его старания напрасны, она не сможет быть с ним... Сказать, хотя сердце рвется на части.
  --Рейни, ты здесь? - негромко окликнула Мелузина, мельком оглядев комнату. Он тут же отозвался с балкона:
  --Иди сюда.
  Бесшумно переступая по мягкому ковру, Темная принцесса пересекла комнату и вышла на заплетенный диким виноградом балкон. Рейни улыбнулся ей, протянул руку и привлек к себе.
  --Как же вам все-таки повезло, - проговорил он, - каждый день любоваться такой красотой... Я все никак не могу надышаться, насмотреться, этак всей жизни не хватит, чтобы привыкнуть к такому великолепию.
  --Если даже я до сих пор поражаюсь этому лесу, что говорить о тебе, - невесело усмехнулась Мелузина. Внимательно посмотрев на нее, Рейни ответил:
  --Может, моя жизнь и будет коротка, как у обычного человека, зато перед смертью с чистой совестью смогу сказать, что прожил ее не зря. Не каждый может этим похвастаться.
  Вот. Вот именно сейчас и надо ему все сказать. Мелузина решительно набрала воздуха в грудь, обернулась к Рейни - и встретила его взгляд. Он смотрел на нее, чуть улыбаясь, и ей вдруг показалось, что он ласково прикасается к ней, хотя он не шевельнул и пальцем. Вся ее решимость моментально испарилась, она покачала головой и закрыла глаза.
  --Не смотри на меня так, - пробормотала Мелузина и Рейни немедленно отозвался:
  --Не могу. Ты даже не представляешь, как мне тебя не хватало. Как я мечтал хотя бы увидеть тебя. Теперь ты рядом и не смотреть, не касаться... не любить тебя - это выше моих сил.
  Она резко отвернулась, вцепилась в поручни и с силой закусила губу. Рейни не понимал, что с ней происходит, он видел, что ее что-то мучает, но что? Он просто терялся в догадках. Шагнув ближе, Рейни решительно обнял за плечи и притянул к себе. Она было напряглась, но тут же расслабилась, с тихим вздохом прижавшись спиной к его груди. Рейни не мог видеть ее лица, зато он чересчур хорошо чувствовал ее тело, слишком близко, тонкий аромат ее волос ударял в голову, заставляя мысли путаться и забредать совсем в другое направление. С трудом заставив себя вспомнить, что именно он собирался сказать, Рейни пробормотал:
  --Я все понимаю. Ты - элларская принцесса, я - никто по сравнению с тобой. Понимаю, что я лишь краткий эпизод в твоей бесконечно долгой жизни, но ты - ты и есть моя жизнь.
  --Ничего ты не понимаешь, - Мелузина извернулась в его руках, ее гибкое тело словно обтекало его, медленно провела кончиками пальцев по его лицу и, обхватив его за шею обеими руками, спрятала лицо на его плече.
  --Ты не понимаешь, - Рейни едва слышал ее сбивчивый шепот. - Никакой ты не эпизод. Всю жизнь я только и делала, что доказывала всему миру, какая я смелая и решительная. У меня никогда не было времени остановиться и как следует посмотреть на себя, вокруг себя, увидеть, что бытие состоит не только из схваток с врагами, что есть любовь, что это и есть счастье... А ты ни капельки меня не испугался, просто ворвался в мою жизнь и вывернул ее наизнанку. Как я могу после этого называть тебя эпизодом?
  
  
  
  Ранним утром Фин Маккензи провожала очередной дозор. Именно поэтому, как еще раньше поняла Фин, в башне никогда не собиралось много элларов, придворные Дозорной башни, как это ни странно, патрулировали лес от северных границ до Круга Семи камней и почти всегда почти в полном составе отсутствовали дома. Стоя у ворот башни, Фин заодно слушала, как постепенно пробуждается лес, как со всех сторон начинают раздаваться птичьи голоса и невнятный шепот листвы. Прикрыв глаза, она медленно вдыхала ароматный воздух, лениво размышляя, стоит ли отправляться на утреннюю прогулку прямо сейчас или все-таки сначала позавтракать.
  --С добрым утром, сестричка!
  Сильные руки оторвали ее от земли, покружили немного и аккуратно поставили на место. Рейни Маккензи улыбался так широко, что, казалось, еще немного - и улыбка сойдется на затылке.
  --Ты, случайно, не видела Мелузину?
  --С добрым утром, неугомонный мой братик, - рассмеялась Фин. - Мелузина в дозоре, сегодня подошел ее черед. А что, разве она тебе не сказала?
  Улыбка медленно пропала с лица Рейни.
  --Нет, не сказала, - он нахмурился. - Я вообще не видел ее сегодня... то есть, сегодня утром.
  Фин сделала вид, что не поняла его оговорки.
  --В таком случае, придется тебе ее подождать. Дозорные меняются каждые четыре дня. И вообще, - она окинула его критическим взором, - надо что-то делать с твоей одеждой. Не спорю, джинсы и куртка - это весьма удобно, но как-то очень уж резко ты выделяешься среди местного населения.
  --Да уж, - протянул Рейни, - о тебе такого не скажешь.
  Фин с улыбкой провела руками по нежно облегающему тело платью из мягко мерцающей плотной ткани. Простой фасон делал его особенно симпатичным на ее привлекательной миниатюрной фигурке.
  --А где твой неотразимый повелитель Темных элларов?
  --Рейни, - Эльфина укоризненно покачала головой, - как тебе не стыдно. Роберт тоже в дозоре, а когда вернется - состоится церемония... Фу ты, - она невольно рассмеялась, - как это я официально выражаться стала! В общем, моя коронация. И учти, я специально тянула время, тебя ждала, я ведь знала, что ты надолго не задержишься.
  --Спасибо за доверие, детка.
  --Хочешь, прогуляемся вместе? - чуть не подпрыгнула Фин. - Я тебе все здесь покажу, идем?
  --Ох, какой энтузиазм, - вновь рассмеялся Рейни. - Смотри, не переутомляйся, а то малыш взбунтуется.
  Фин беспечно махнула рукой.
  --Ничего ему не сделается. Эта маленькая прелесть чувствует себя преотменно, чего и всем окружающим желает. А откуда ты узнал?
  --Фин, - укоризненно протянул Маккензи. - Я всегда чувствую такие вещи, ты же знаешь.
  Эльфина постаралась на славу. Обрядив брата сообразно понятиям Темных элларов, она с утра до ночи таскала его по лесу, знакомя с окрестностями и жителями леса. И с каждым днем Рейни Маккензи все больше убеждался в том, что ему здесь чертовски нравится. Единственной отрицательной стороной его существования в лесу было отсутствие Мелузины Левелин, но и с этим можно было смириться, коль скоро длилось оно всего четыре дня.
  За день до возвращения Мелузины в башне появился Роберт Левелин. Появился, ураганом ворвался в комнату Фин, где она как раз увлеченно показывала брату свои последние холсты, подхватил ее на руки и закружился в танце, с удовольствием внимая ее веселому смеху. Рейни наблюдал за этой картиной с невольной ухмылкой, искренне радуясь за сестру. Тем временем Роберт соизволил заметить, что в помещении присутствует еще кто-то, кроме него и его счастливой супруги, аккуратно опустил Эльфину на пол и внимательно посмотрел на новоприбывшего родственника; он сразу понял, что упрямый братец его возлюбленной нашел-таки путь в Верхний мир. И только тут Фин осознала, как они похожи. Не внешне, хотя оба принадлежали к одному и тому же типу; в обоих чувствовался глубоко скрытый огонь, который они удерживали внутри железной рукой. Даже в одежде их вкусы оказались схожи, Рейни тоже предпочел темно-серую тунику без всяких узоров и такие же замшевые штаны. Они смотрели друг на друга очень похожими темными глазами, потом Роберт усмехнулся и протянул руку Рейни.
  --И снова здравствуй, Рейни Маккензи. С прибытием.
  --Спасибо, Роберт Левелин.
  --Как поживает Дор-Дион? - поинтересовался Роберт, устало опускаясь в кресло.
  --Дор-Дион? - Рейни непонимающе вскинул брови. - Ах, да, эта говорящая железка!
  --Говорящая? - Левелин напряженно подался вперед, с его лица исчезло всякое подобие улыбки, оно стало абсолютно непроницаемым. - Он говорил с тобой?
  --Видимо, это покажется странным, но он действительно что-то бормотал, - медленно ответил Рейни, пытаясь понять, что могло так задеть Темного короля. - Я не понял ни слова, но, видимо, от меня этого и не требовалось. Он не интересовался моим мнением по поводу той стычки, он просто рубил врагов в мелкую капусту. Я в этом, собственно, почти не участвовал.
  --Вот как, - Роберт вновь откинулся на спинку кресла, выражение его лица стало задумчивым. - Что ж, могу тебя поздравить, Рейни. Чем-то ты ему понравился!
  --Извини за прямоту, но меня больше устроит, если я буду нравиться его хозяйке, - ничуть не обрадованный этим известием, заявил Рейни. Фин тихонько ахнула, но Роберт только улыбнулся.
  --Теперь ты - его хозяин, хочешь ты того или нет. А что касается Мелузины... Ну, здесь уж я не властен! С моей настырной сестренкой сам разбирайся. И учти, сам факт, что она не прикончила тебя еще в Нижнем мире, о многом говорит.
  --Мне тоже показалось, что она... скажем так, испытывает к тебе некоторую симпатию, - поддержала его Фин.
  Рейни скромно промолчал, предпочтя не распространяться на эту тему.
  Этой ночью поспать ему не довелось, да и не хотелось, честно говоря. Уж что-что, а попраздновать как следует Темные эллары умели и любили. Изумрудная поляна, которая на следующий день должна была стать местом проведения коронации, временно превратилась в практически бесконечный пиршественный стол, если можно, конечно, так назвать идеально ровный участок леса, покрытый короткой пушистой травкой. Смех и пение раздавались со всех сторон, а Фелия де Бирс усердно потчевала нового друга неправдоподобно вкусными винами, от которых почему-то невозможно было опьянеть, и загружала его и без того распухшие от обилия информации мозги новыми порциями ценных сведений о Верхнем мире. Рейни усердно внимал, заодно пытаясь высмотреть в толпе гостей Мелузину Левелин, но ее не было и настроение Маккензи постепенно, но неуклонно падало. Глупо, конечно, однако почему-то у него возникло стойкое ощущение, что Темная принцесса просто сбежала в этот свой дозор, однако по какой причине - совершенно непонятно.
  Тем не менее, прошла и это развеселая ночь, как проходит все под солнцем, и в полдень следующего дня, Рейни Маккензи, подпирая плечом молодой дубок на краю Изумрудной поляны наблюдал, как его младшая сестренка превращается в королеву Темных элларов и размышлял о странностях жизни. Учитывая, что подобного не происходило уже несколько тысячелетий, коронацию устроили явно с размахом.
  Рейни заметил какое-то шевеление неподалеку от себя и с облегчением увидел, что это, наконец-то, появилась Мелузина. Она старалась незаметно пробраться к центру, на ходу бросила взгляд в его сторону, но почему-то не ответила на приветственный взмах руки. Рейни непонимающе нахмурился, но тут Темный король торжественно провозгласил супругу королевой и Рейни, само собой, присоединился к приветствиям его подданных.
  По-видимому, происходил какой-то определенный ритуал, не более того, но почему-то Рейни почувствовал тревогу, наблюдая, как Левелин берет за руку свою жену и с улыбкой склоняет голову в ответ на приветственные возгласы собравшихся на Изумрудной поляне элларов. Он неторопливо вел Эльфину по кругу, то и дело останавливаясь, чтобы принять поздравления, и как-то так незаметно приблизился к Мелузине. Фин отыскала глазами брата и быстро махнула рукой, призывая его подойти поближе, что он и сделал с большой неохотой.
  --Иди в мой кабинет, - тихо сказал король, с милой улыбкой пожимая руку Рейни. - Мелузина проводит.
  --Что происходит? - так же тихо спросил Маккензи, но Левелин уже отвернулся, проходя дальше.
  Принцесса молчала, как в рот воды набрала. На возмущенные вопросы Рейни она лишь пожала плечами, аккуратно прикрывая за собою дверь кабинета. Впрочем, зря, потому что дверь вновь распахнулась и Его недовольное Величество вперил грозный взгляд в Темную принцессу.
  --Так и не сказала?
  Она вздохнула и виновато опустила глаза.
  --Я не смогла... Прости.
  --Ты не у меня проси прощения!
  Медленно повернув голову к Мелузине, Рейни встретил умоляющий взгляд ее темных глаз. Придвинувшись поближе, она быстро проговорила:
  --Это обычай. Теперь я твоя сестра, понимаешь?
  --Что-о?! Это ещё что за шуточки?
  --Никаких шуток, - мрачно ответила принцесса, отводя взгляд. - Теперь ты являешься одним из клана Левелин, значит, моим родственником.
  --Ваше Величество, - голос Рейни разнесся по кабинету, слишком громкий, с примесью почти нескрываемой злости. - Можете распять меня на верхушке ближайшего дуба, но Мелузина Левелин никогда не станет моей сестрой.
  --Извини, Рейни. Я хотела тебе все рассказать, объяснить...
  --Зачем ты это сделала? - перебил ее Маккензи. - Зачем ты пришла ко мне? Зачем заставила поверить, что хоть немного любишь меня? Ведь ты уже тогда все знала.
  Напряженное хладнокровие Мелузины разбилось вдребезги. Она судорожно вздохнула, с отчаянием взмахнув рукой.
  --Я хотела тебе сказать! Я пришла именно за этим! А ты... Я не понимаю, что со мной случилось. Ты так смотрел на меня, словно я и впрямь единственная на всем белом свете. Рейни, это было так больно, видеть тебя и знать, что все кончится, кончится совсем скоро! Неужели я не имела права хотя бы на эту ночь?!
  Она как-то разом обмякла, опустив голову и почти неслышно прошептала:
  --Мне хуже, чем тебе, потому что мне жить с этой болью долгие годы... если небеса не сжалятся надо мной и не позволят мне уйти в Серые Пределы.
  --Насчет небес не знаю, а вот я точно не позволю, - резко оборвал ее Рейни. - Черт! Ты и есть единственная, по крайней мере для меня... Неужели... Неужели ничего нельзя сделать, Мелузина?
  Такая горькая тоска была в его негромком голосе, что Темная принцесса с трудом заставила себя ответить спокойно:
  --Это один из старейших законов. Внутри клана невозможны никакие... романтические отношения. Нарушить нельзя, кара следует немедленно.
  --Какая?
  --Изгнание.
  --Вот как... У нас ведь совсем другая ситуация!
  --Когда твоя сестра стала женой Левелина, ты тоже стал членом клана. Прости.
  --Хватит, - резко перебил их король. - Развели тут... Между вами нет кровного родства, значит, с этой стороны ни о каких запретах не может быть и речи. Другое дело, что старейшины костьми лягут, но не позволят мне... Что за ерунда?!
  У приоткрытой высокой двери кабинета клубился туман. Довольно зловещего вида, надо сказать. Недоуменно нахмурившись, Рейни повернулся было к Левелину за объяснениями, но тут не выдержали нервы его сестры.
  --К бою!
  Мелузина и Роберт вместе рванулись к двери, в руках короля сверкал меч, принцесса молниеносно сорвала со стены лук и стрелы. Каким-то чудом не зацепившись за лавку, Рейни перепрыгнул через узкий стол, уставленный блюдами и кувшинами, и, схватив подвернувшийся под руку дубовый табурет, швырнул его в дверь. Из еще не рассеявшегося облака раздался приглушенный вопль, после чего оттуда вывалился взъерошенный тип с мешком в руках и обалдело уставился на застывших по обе стороны стола элларов.
  --Вы рехнулись совсем?!
  --Мамочка! - ахнула Мелузина, а Роберт, мрачно усмехнувшись, поправил:
  --Не мамочка, а Син Келли собственной персоной.
  Не обращая внимания на его слова, Мелузина с радостным визгом повисла на шее настолько живописной личности, что Рейни даже забыл возмутиться. Во-первых, вышеупомянутый субъект почти на голову возвышался над рослыми Робертом и Рейни, будучи при этом раза в два шире в груди. Во-вторых, весь его вид настолько не соответствовал обычному облику нормального эллара, что даже не очень-то знакомый с их повадками Рейни пришел в некоторое недоумение.
  --Ты хоть раз можешь появиться прилично, без этих своих потусторонних фокусов? - ворчливо осведомился Левелин, поглядывая на багаж неожиданного гостя.
  --Я тоже рад тебя видеть, дружище, - радостно ухмыльнулся Светлый эллар (судя по обличью, то был именно он), после чего аккуратно поставил на пол Мелузину, бросил в угол свой мешок и тогда только заметил Рейни, который, не шевелясь, наблюдал за этой в высшей степени странной картиной.
  --Это ты в меня табуретом кинул? - с любопытством поинтересовался эллар.
  --Ну, я, - с вызовом отозвался Рейни, но тот внезапно заулыбался и с явным восхищением протянул ему руку.
  --Отличный бросок! Будь на моем месте кто-то другой - остаться ему без головы. Но пытаться лишить жизни того, кого не так давно спас - это, знаете ли, как-то неприлично.
  Рейни так удивился, что даже не заметил, как машинально пожал протянутую ему ладонь.
  --Когда я тебя спасал, интересно?
  --Позже расскажу, - беспечно махнул рукой эллар. - Позволь назвать свое имя. Син Келли из рода Рыси зовут меня в здешних краях. Для друзей я - Синки, для врагов - Бешеная Рысь.
  --Син? Ну-ну, - пробормотал Рейни и вдруг рассмеялся. - Надо же, какое многозначительное имя!
   Син Келли вновь улыбнулся, прищурив зеленые глаза.
  --А ты мне известен. Ты - Рейни Маккензи, отчаянно смелый парень, который смог укротить мою дикую кузину.
  Вышеупомянутая особа моментально переменилась в лице и, бросив на Рейни гневный взгляд, пулей вылетела за дверь. Маккензи только скривился в ответ на вопросительный взгляд Синки.
  --Как видишь, не так уж и укротил. А кто тебе рассказал обо мне?
  --Фелию встретил по дороге. Да не переживай, у тебя получится, - серьезно заявил тот. - Ты - именно то, что ей нужно. Упрямая девчонка сама это понимает, но природная гордыня... М-да... И вообще, дайте поесть усталому герою! Жрать хочу, как стадо троллей после зимовки.
  --Как это грубо и не по-элларски, - поморщился Роберт.
  --Вот уж никогда не претендовал на сие высокое звание, - Синки насмешливо дернул плечами, повел носом и решительно двинулся к столу.
  --Он всегда такой... м-м-м... простой? - осторожно поинтересовался Рейни, на что король раздраженно махнул рукой.
  --Обычно это чудо даже здороваться забывает. Эй, кошачья душа, что за мерзость ты мне приволок? - король подозрительно покосился на забрызганной грязью мешок, в котором что-то дрыгалось, ворчало и, кажется, даже хрустело.
  Синки промычал что-то с набитым ртом, потом махнул рукой, торопливо дожевывая ломоть хорошо прожаренного поросенка, и соизволил пояснить.
  --Это не тебе.
  Рейни тем временем устроился напротив странного гостя, исподтишка разглядывая его. Внешность у гостя действительно была абсолютно элларской, чего нельзя было сказать о его манерах и одежде. И вообще, была в нем какая-то странность, несоответствие, что-то такое...
  Синки внезапно поднял голову, посмотрев Рейни прямо в глаза: вот тогда Маккензи понял, в чем дело. От осознания по коже побежали мурашки размером со слона.
  У него были изумительно яркие зеленые глаза, от таких сойдет с ума самая неприступная женщина, но в этих поразительных глазах едва заметно пульсировали вертикальные кошачьи зрачки. Похоже, Синки прекрасно понял, отчего вдруг Рейни переменился в лице, подмигнул ему и широко улыбнулся, после чего вновь уткнулся носом в тарелку
  --Это - подарок для гномов, - муркнул он, довольно прищурившись. - Хищный трагг.
  --Молодец, хвалю. И что же ты за него выторговал?
  --Да так, - оборотень небрежно махнул рукой. - Лучше угадай, какие у меня новости.
  --Сам расскажешь, - уверенно заявил Роберт, неторопливо устраиваясь в своем кресле.
  --Тебе не противно быть таким умным? - Синки сыто вздохнул, откинувшись на спинку стула. - Внимайте, несчастные. Мой брат надумал жениться.
  --Который? - сдержано поинтересовался Левелин.
  --Энгус, - Синки торжественно умолк.
  --Не верю, - неожиданно заявил Роберт. - Что за несчастная согласилась стать женой твоего сумасшедшего братишки?
  --Ах, оставьте, Ваше Величество! Для тебя любой, кто не торчит безвылазно в этой дыре попадает в раздел умственно отсталых. У меня отличный братик. Ну, нервный немножко... хм... В общем, невеста ему под стать.
  --Не томи, - угрожающе нахмурился Левелин.
  --Ладно-ладно. Знаешь Зарку Рохта?
  --Слышал.
  --Как скромно, надо же... Это его внучка.
  Пожалуй, Рейни впервые видел своего зятя столь основательно потрясенным.
  --Стоп, господа, - решительно вмешался он. - Соизвольте объяснить, о чем, собственно говоря, речь-то?
   --В этом безумном мире нашелся кто-то, не знающий Зарку Рохта? - Светлый эллар преувеличенно изумленно округлил глаза. - Не верю своим ушам! Впрочем, чего только в жизни не бывает.
  --Самая удивительная личность на Восточном материке, - Роберт просто расплылся в широченной ухмылке. - Мы с ним в свое время... хм... По-моему, он сам до сих пор не знает всех своих возможностей, не удивительно, что смертные считают его чуть ли не божеством. Так что, сам понимаешь, ему надо было бы оч-ч-чень крепко подумать, прежде чем породниться с этим вот не совсем адекватным семейством.
  --А я, между прочим, и обидеться могу, - задумчиво протянул Синки.
  --Это на что же? - вполне искренне удивился Левелин. - Такой характеристикой гордиться надо! Вот меня, например, только моя сестричка считает ненормальным типом.
  --У тебя нет сестры, - тихо проговорил Рейни.
  --С другой стороны, - так же задумчиво продолжил Синки, - зато обо мне только глухой не слышал. Как все-таки хорошо иметь репутацию! Вот за это и выпьем.
  Роберт и Рейни поддержали его с превеликой готовностью.
  --И все-таки, - Рейни поставил на стол опустевший кубок, - когда это я умудрился тебя спасти?
  --Да, расскажи-ка, - поддержал его Роберт.
  --Расскажу, - неожиданно серьезно согласился Синки. - Ты, парень, можно сказать, меня из упыриных клыков вытащил.
  --Упыриных, говоришь? - прищурился Роберт. - Или, может, вампирьих? А ну-ка, родной, руки покажи.
  --Да ладно тебе, - возмутился оборотень. - Я же не вчера родился.
  --Покажи руки, я сказал, - ледяным тоном скомандовал Левелин. Рейни удивленно переводил взгляд с одного на другого, ничегошеньки не понимая. Синки неохотно положил на стол руки ладонями вверх.
  --Ничего себе! - Рейни не смог сдержать возглас изумления. - Кто это тебя так?
  Вся внутренняя поверхность предплечий оборотня от локтей до запястий была покрыта густой сеткой свежих шрамов. Он нехотя пожал плечами, отвечая Рейни:
  --Это я сам. Видишь ли, единственный способ не стать упырем после близкого знакомства с вампиром - это такое вот небольшое кровопускание. Плюс маленько чародейства. На Гнилых болотах мне пришлось столкнуться с парочкой тамошних вампиров-модов. Ребятки сперва хотели мною закусить, но потом решили, что эллар-оборотень - это не так весело, как эллар-упырь. Они как раз спорили, долго ли я выдержу, не превращаясь в упыря, как тут появился ты.
  Синки коротко глянул на Левелина.
  --Ты ведь тоже почувствовал, не так ли?
  Тот неохотно кивнул в ответ.
  --Твое появление перевернуло весь мир с ног на голову, - продолжил Синки. - Нарушилось сложившееся было равновесие сил, это почувствовали все и сразу, даже безмозглые карлики-гарраты в своих сырых подземельях. В мир вошла Сила непонятная, не злая и не добрая, просто Сила, пошатнувшая весь Верхний мир до самых основ. И было это как раз около полудюжины дней назад.
  --Не понимаю, - потрясенно пробормотал Рейни. - О какой Силе речь? Не думаю, что...
  --Не думает он, видите ли! - в зеленых глазах оборотня заплясали смешинки, он не выдержал и расхохотался в голос.
  --Уморили вы меня, ребята! Ну тебе, Рейни, простительно, а вы-то, Ваше Величество, куда смотрели? Или, в этом вашем лесу сидя, совсем нюх потеряли? Этот парень может быть кем угодно, даже оборотнем - ура, я не одинок, - но только не человеком.
  --Тебя, видимо, по голове сильно стукнули, - не очень-то любезно заявил Левелин. - Неужели ты думаешь, что я не смог бы определить, человек передо мной или какое-то иное существо? Естественно, я это знаю. Только не могу определить его отца... и это странно.
  --И не смогли бы, Ваше Величество, - совершенно спокойно подтвердил Синки, - если бы кто-то задался целью не позволить вам... не только вам, но и кому бы то ни было сделать это. Но против звериного чутья заклинания бессильны, потому я сразу понял, что передо мной - потомок дракона.
  --Ко... кого? - поинтересовался совершенно сбитый с толку Рейни. Голова просто шла кругом. Не поверить эллару невозможно, но как такое вообще может быть!
  --Дракона, - любезно повторил Синки. - Самого что ни на есть настоящего. Мориган умница, позаботилась о том, чтобы внешность ее смертного супруга не очень-то отличалась от твоей. В общем, она хорошо тебя спрятала.
  --Что ты можешь знать об этом? - как-то странно, от негромкого голоса Левелина стены мелко затряслись.
  --Достаточно много, друг мой, - Синки вновь обратил взгляд лукаво поблескивающих зеленых глаз на совершенно переставшего что-либо понимать Рейни. - Ты ведь в курсе, кем была твоя матушка?
  --Представь себе, в курсе. Даже смутно припоминаю, что видел тебя с ней в нашем лесу. Кстати, - Маккензи подозрительно прищурился, - а что это ты делал в Нижнем мире?
  --То же, что и везде, путешествовал. Я же следопыт, между прочим. И где я только не побывал за свою жизнь, - оборотень ностальгически вздохнул, но тут же принял деловой вид.
  --Так что просто постарайся привыкнуть к мысли, что ты вовсе и не человек. А что, по-моему, не так уж плохо быть драконом!
  Его Темное Величество побарабанил пальцами по столу и внезапно расхохотался.
  --Вот тебе и добыча дракона... Хотел бы я увидеть физиономию Кормаха! Это я про твою принцессу, - пояснил он на вопросительный взгляд Рейни. - Ей предсказали, что она станет добычей дракона, но в каком смысле - не уточнили.
  --Замечательно, - проворчал Рейни. - Только учти, есть я её не собираюсь.
  --Что за глупости? - Синки преувеличенно серьезно покачал головой. - Драконы не едят людей. Да, вот ещё...
  Теперь он был вполне серьезен.
  --Яромира Перелесская надумала заключить договор с Забелией.
  --Откуда такая информация? - моментально подобрался король.
  --Я ловил трагга в её лесах. К ней прибыла забельская делегация, якобы по поводу спорных земель, но... Короче, я почувствовал.
  --Крайне интересно! То есть, в Эллион ты отправился через Гнилые болота, причем минуя Лунные горы, где вполне мог оставить своего трагга. Что за дела, Синки?
  --Надо было проверить кое-какую информацию, - оборотень небрежно пожал плечами, в следующий момент его физиономия расползлась в счастливейшей ухмылке и он мечтательно закатил глаза.
  --Как я ждал этого дня, вы и представить себе не можете! После этого проклятого болота с нежитью, да гномов с их мелочной скупостью, попасть в Вековечный лес - это ж просто неземное счастье! Ну, я пошел.
  Плавным, даже жутковатым каким-то движением Синки выскользнул из-за стола, походя небрежно махнул рукой в сторону своего все еще рычащего мешка, после чего тот моментально стих, и исчез за дверью.
  --Скажи спасибо, что он через крышу не вылетел, - с усмешкой прокомментировал его действия Роберт. - Не сходи с ума, Рейни, наш оборотень любит темнить и напускать на себя таинственность, но ему это быстро надоедает.
  --А куда это он направился? - несколько запоздало встревожился Рейни; по правде говоря, он все еще не мог отойти от шока, вызванного словами Синки.
  --На озеро Вейды, куда же еще! Если по пути не встретит Роланда, конечно... В этом случае они стр-р-рашно друг другу обрадуются и всю ночь будут надуваться вином и петь песни. Впрочем, как и все остальные в ближайшие сутки. А я, пожалуй, присоединюсь к дражайшей супруге, а то неловко как-то, бросил её одну...
  --Я из него душу вытрясу, - мрачно пообещал Рейни, вставая с лавки. - Ишь, темнила хренов!
  
  ГЛАВА 8
  
  Дорогу к очаровательному озерцу, где обитала матушка небезызвестного Роланда де Бирса, Рейни уже прекрасно знал. На берегу никого не было, зато на траве валялась волчовка оборотня, а сам он обнаружился в озере в весьма приятной компании; оказывается, не один он обожал зимой поплескаться в теплой водичке, Рейни издалека услышал смех Мелузины и еще чьи-то тоненькие голоса. Он скривился, как от зубной боли: парень явно отличался повышенным интересом к женскому полу, что, в общем-то, неудивительно при его-то внешности.
  Тем временем вполне довольный жизнью и собой Синки выбрался на берег, по-кошачьи отряхиваясь и отфыркиваясь. Узрев прямо перед собой весьма недовольного Рейни, Светлый эллар прямо-таки расплылся в широченной ухмылке.
  --Никак, любопытство замучило? - весело поинтересовался он, натягивая ставшую вдруг очень даже чистой и даже почти причесанной волчовку. - Да не злись ты так, дружище, я же не злодей какой-нибудь...
  --Ты знал, что она здесь? - поинтересовался Рейни, бросив взгляд в сторону озера.
  --Конечно, - спокойно кивнул Синки. - Она всегда сюда убегает, если расстроена. Мне удалось ее чуть-чуть развеселить, да и наяды постарались, они ее почему-то любят.
  --А вот мне почему-то не очень нравится, что ты так стараешься её утешить, - в тон ему сообщил Рейни.
  --Да ладно, - рассмеялся оборотень - Она ведь моя кузина!
  --Неужели? - делано изумился Рейни. - Что ж, меня это несказанно радует, честно говоря.
  Синки присел на траву рядом с Маккензи. В лесу совершенно не чувствовалось зимы, озеро Вейды оставалось теплым благодаря питающим его источникам, настроение у Светлого эллара было преотличнейшим, радужнее просто не бывает, да и поговорить с новым знакомым было о чем.
  --Отдаю должное твоей проницательности, - заговорил эллар. - Ты абсолютно прав, что не доверяешь мне. Если бы мне вдруг в голову пришла такая блажь - влюбиться в собственную кузину - меня никто не смог бы остановить. Ни наше кровное родство, ни ее грозный папаша, ни твой не менее грозный зять... ни даже ты, огнедышащий.
  --Но ты ее не любишь, - спокойно констатировал Рейни, - а посему пока подожду превращать тебя в горстку пепла.
  --Вот-вот. Нет, я, конечно, обожаю девочку, но отношусь к ней, как к дочери. А как иначе, если она, можно сказать, выросла у меня на руках? Более того, именно я дал ей имя. В смысле, элларское. Это у нас такой обычай, в день обретения тана эллар получает официальное имя.
  --Адель?
  --Нет, что ты! Это из Нижнего мира. Те из нас, кто подолгу жил там, брали себе человеческие прозвища. На самом деле она Синтарида ра-Фарила... и так далее. Зубодробительные элларские имена без соответствующей подготовки и не выговоришь. Потом мы стали ещё и кровными побратимами... ну, да это уже другая история. Короче, трижды родственники. Она, видишь ли, с рождения не слушала никого, кроме меня. При любой возможности сбегала от своих нянек и неслась в лес.
  Синки невольно улыбнулся, погрузившись в воспоминания.
  --Я научил ее всему, что знаю сам. Драться любым оружием и выживать во что бы то ни стало, творить заклинания на давно забытых языках, моментально перевоплощаться как душе угодно... Ей это нравилось, между прочим! Неправильная принцесса получилась, она не любила дворец Пресветлого короля, не могла подолгу оставаться там... не то, что ее сестра.
  В ровном голосе оборотня внезапно всколыхнулась такая злость, что Рейни даже отшатнулся.
  --Если бы Лорин не была такой изнеженной и избалованной, она тоже смогла бы выжить, как Адель.
  --А вот ее ты любил вовсе не как дочь, - пробормотал Рейни. Эта уверенность пришла сама собой, как и многие другие мысли и знания. И он абсолютно точно знал, что прав и на сей раз. Синки медленно повернул голову и насторожено произнес:
  --Я этого не говорил.
  --И не надо, - Рейни пожал плечами. - Достаточно было услышать, как ты произносишь ее имя.
  Синки прикрыл глаза рукой, помолчал немного и тяжело вздохнул.
  --Ее нельзя было не любить, - тихо сказал он и Рейни поразился горечи, прозвучавшей в его голосе. - Ты никогда ее не видел, ты не поймешь... Она была такой нежной, словно легкое облачко в летний полдень, от ее улыбки распускались цветы, ее синие глаза сияли, как утреннее небо, омытое росой...
  --Но она выбрала Левелина, а ты не стал вмешиваться, - продолжил за него Рейни и задумчиво кивнул. - Да, так и было. И после этого ты убеждаешь, что тебе нельзя доверять?
  --Она была принцессой Светлых элларов, - неожиданно огрызнулся Синки, - а я - оборотень, волею случая родившийся элларом. О каком вмешательстве здесь можно говорить?
  Рейни положил руку на плечо оборотня и легонько сжал его.
  --Прости, что заставил тебя вспомнить.
  --Ты вовсе ни при чем. Я никогда не забываю о ней... еще одно не самое приятное свойство элларского организма, - он грустно усмехнулся.
  Рейни растянулся на траве, прищурился, глядя в безоблачное синее небо. Темная принцесса все еще ныряла наперегонки с наядами, Синки молчал, что было крайне противоестественно для его болтливого языка, вокруг разливался такой покой, что даже мозгами шевелить казалось кощунством. Тем не менее, Рейни задумчиво проговорил:
  --Никак не пойму, почему ты все-таки решил, что я должен быть драконом. Не могли же все Темные эллары попросту не заметить моего происхождения. Странно как-то...
  --Тебе не надоело? - устало поинтересовался Синки. - Я не могу ошибаться, потому что от тебя на милю несет драконом. И вообще, я точно знаю, кто был твоим папочкой, лично был с ним знаком.
  --А вот это уже интересно.
  Рейни лениво повернул голову и узрел неторопливо подходящего к озеру Левелина. Остановившись рядом с бездельничающей парочкой, он некоторое время снисходительно взирал на эту идиллию, потом вздохнул и присел рядом.
  --Быстренько рассказывай, кошачья твоя душа, - всем своим видом выражая безграничное терпение, посоветовал Темный король. - И желательно в подробностях. А то в последнее время что-то слишком много сюрпризов с твоей стороны наблюдается.
  --Какая вопиющая несправедливость, Ваше Величество, - тоном капризной топ-модели заявил Синки, но потом не выдержал, рассмеялся и махнул рукой.
  --Это не такая история, о которой кричат на всех углах. Во-первых, мало кто поверит, что дриада могла добровольно покинуть свой лес ради одного-единственного мужчины... ну-ну, не надо так грозно хмуриться, Рейни, твоя мама была исключением. Во-вторых... А во-вторых, Мориган попросила меня не говорить никому о ее ребенке. Ребенке Радужного мага по имени Ларк Дракон. Но, коль скоро ты здесь, так уже нет смысла молчать, наоборот, ты должен знать истину. Я не знаю способа доказать тебе, что Мориган говорила правду, разве что ты перестанешь упрямиться и научишься все-таки становиться драконом, как тебе и положено природой.
  Рейни пытался спокойно обдумать и принять это, как должное, но что-то внутри него упорно восставало против самой мысли о собственной совершенно нечеловеческой природе. Вот ведь ирония судьбы!
  Рейни мрачно глянул на Синки и коротко велел:
  --Рассказывай. Не упуская никаких подробностей. Должен быть способ убедиться в твоей правоте... или доказать, что ты ошибаешься.
  Оборотень проницательно усмехнулся; парень явно не желает признавать очевидные факты. Ну что ж...
  --Ларк Дракон был моим другом. Собственно, благодаря ему я и появился на свет... но это к делу не относится. Долина Радуги лежит за Лунными горами и Гнилыми болотами, к югу от Ледяной пустоши. Когда-то там, в кольце невысоких старых гор находилось самое цветущее место во всем Верхнем мире. Я очень любил бывать там, в гостях у Ларка, в его Багряной башне. Именно там и жила его возлюбленная, дриада из Вековечного леса, жила с ним, вопреки всем правилам и традициям Долины Радуги. Он и не вспоминал о них никогда, самый молодой, самый решительный, самый дерзкий и смелый Радужный маг... Когда он понял, что у его любимой будет ребенок, он на радостях устроил такой фейерверк - небесам стало жарко. А потом... Замок Радуги был разрушен и долгое время я, как и все, считал, что все его обитатели погибли, пока однажды не встретил возле Круга Семи камней Мориган. Она была не одна, рядом играл мальчик лет шести, до такой степени похожий на Ларка, что я вначале глазам не поверил. Мориган очень обрадовалась мне, да и я, само собой, был рад ее видеть. Конечно, я стал уговаривать ее вернуться обратно в Верхний мир, но она уперлась насмерть, говорила, что боится за сына. Мы виделись еще пару раз, потом я надолго исчез, пустился в странствия, а когда вернулся - узнал, что Мориган мертва...
  --Я помню, - нехотя подтвердил Рейни. - Помню, как мама плакала, а ты ее утешал. Но...
  --Но в твоем рассказе есть кое-какая нестыковка, - подхватил Левелин. - Как он может быть сыном Ларка, если его убили шесть с половиной сотен лет назад?
  --Что? - опешил Рейни. - Мне тридцать два! Значит... Значит, ты ошибся!
  Его охватило странное чувство. Вроде бы он должен был испытать облегчение, но вместо этого - смутное разочарование и даже раздражение, словно бы подразнили ребенка новой игрушкой, и тут же отняли. Однако Синки упрямо покачал головой.
  --Они еще и спорить будут, надо же! Дослушайте сначала. Ведь Ларк ухитрился спасти свою женщину. Он истратил последние силы на то, чтобы вытащить ее оттуда... но немного не рассчитал. Прямо капельку.
  Он с победоносной ухмылкой оглядел друзей.
  --Ларк протащил ее не только сквозь пространство, но и сквозь время.
  --Нет, - безапелляционно перебил его Роберт. - Это невозможно.
  --Да будет вам известно, Ваше Величество, - ехидно покосился на него Синки, - что Багряный маг творил много чего, считавшегося абсолютно невозможным. В том числе и со временем. Так-то вот, умники вы мои. Между прочим, так, для общего развития, ты наш бедный Перекресток просто взломал. То-то Круг тебя не хотел пускать, просто не мог понять, какого хрена дракон лезет проторенным путем.
  --Я... я просто не знаю, что и сказать, - пробормотал Рейни. - Я даже не знаю, хочется ли мне верить во все это.
  Оборотень раздраженно закатил глаза.
  --Ладно, недоверчивый ты мой, тогда смотайся в Долину Радуги и проверь сам!
  --А что, - в раздумье протянул Роберт, - неплохая мысль.
  Синки медленно округлил глаза.
  --Ты спятил? Я же просто так ляпнул, со злости!
  --А я вполне серьезно говорю, - возразил Левелин. - И надо сделать это как можно скорее.
  --И вправду с ума сошел! Зима, между прочим, зима сейчас, тебе это ни о чем не говорит? Я еле-еле перебрался через Лунные горы, да и то пришлось воспользоваться тропами гномов. Сколько эти пакостные скупердяи с меня содрали - вообще отдельный разговор.
  --Не переживай, в сокровищницах Темного короля пока еще ветер не свистит, - снисходительно заверил возмущенного оборотня Роберт.
  --И кто из нас после этого ненормальный? - жалобно поинтересовался у безмятежного голубого неба Синки.
  --Вы так орете, милейший Син Келли, что все озеро перепугали, - любезно сообщила Мелузина, неторопливо выходя на берег. - Ты что такой взъерошенный? Никак, эти вот два злодея вознамерились тебя зажарить и съесть?
  Рейни расхохотался, а Синки оторопело уставился на кузину.
  --Н-нет, с чего ты взяла?
  Принцесса остановилась рядом с Робертом. Тонкое жемчужно-серое платье, которое она и не подумала снять перед тем, как забраться в озеро, теперь облегало ее совершенные формы так, словно его и не было вовсе. Рейни перестал смеяться, скрипнул зубами и с коротким стоном вновь повалился на траву. Нет, она явно издевается, прекрасно понимая, как он отреагирует на вот такой ее вызывающий вид, слишком уж понимающая усмешка играет на пухлых губах... Ничего, дорогая, веселись... до первых звезд.
  Мелузина быстро отвела взгляд, спрятала за спину внезапно задрожавшие руки, но скрыть предательский румянец на щеках не удалось и она, сердито нахмурившись, поспешила вновь заговорить с Синки.
  --Тогда по какой такой страшной причине ты вопил, как голодный тролль?
  --А он на нас обиделся, - вместо Синки ответил Рейни. - Мы с Его Величеством на прогулку собрались, а его не берем.
  --Вот-вот, - подхватил Левелин. - Нам вдвоем веселее будет. Опять же, без его присутствия гномы проведут нас по Рангараду совершенно безвозмездно.
  --Гномы, значит? - усмехнулась Мелузина. - Никак, в Долину Радуги надумали? Что ж, я не прочь прогуляться.
  --Потрясающе! - возмущенно воскликнул Синки. - И у нее тоже с головой не в порядке.
  --Ты даже не спросила, за каким чертом нас туда несет, - удивился Рейни.
  --К твоему сведению, дорогой мой, - она ухитрилась вложить в эти два слова просто море сарказма, - эллары отличаются отменным слухом, тем более, что вашу беседу спокойной не назовешь.
  Рейни состроил сложную гримасу.
  --Думаю, можно выступить немедленно, - спокойно продолжала между тем Мелузина.
  --Оружие у нас всегда наготове, головы, руки и ноги при нас, осталось только запастись съестным - и в путь.
  --Нет уж, милая, - засмеялся Рейни. - Я, конечно, тоже безголовый, но срываться с места в день коронации собственной сестры - это как-то чересчур.
  Левелин деликатно отвернулся, пряча понимающую улыбку, зато Синки ухмылялся во весь рот; элларана безразлично пожала плечами, мол не больно-то и хотелось, но попытаться стоило. Эту мирную картину тут же нарушил возмущенный вопль Левелина:
  --Ну все, Син Келли, ты сам напросился!
  Оказывается, неугомонный оборотень умудрился спихнуть безмятежно отдыхающего Темного короля с валуна, после чего немедленно рванул в перелесок, причем на ходу перекинулся рысью; Левелин не очень-то от него отстал, за крупной рысью большими прыжками помчался самый огромный черный волк, какого только можно вообразить на этом свете.
  --Это что? - нетвердым голосом поинтересовался Рейни, когда ему удалось подобрать отвисшую челюсть.
  --Балуются детки, - недовольно прокомментировала Мелузина. - А ты, можно подумать, никогда не видел тан.
  --Видел, как Роланд превращается в ястреба, но волк...
  --Ну и что? Я, например, пантера, ничего особенного. Тан - это материальное воплощение внутренней сути эллара, не более того. Правда, случай Синки особый, он не принимает облик рыси, он становится рысью. Вот такое чудо природы может получиться от союза эллараны и оборотня, - с усмешкой подвела итог Темная принцесса.
  
  
  
  Утро началось с переполоха.
  Едва успев открыть глаза, Рейни услышал возмущенный вопль:
  --Приспичило ему, видите ли! Еще один герой нашелся! Не сидится ему, видите ли, в своих Холмах!
  Обладателю громового баритона явно было невдомек, что по утрам некоторые любят поваляться в мягкой постели, желательно в тишине.
  --Синки, ты появился только вчера и успел мне надоесть до такой степени, что я сам готов отправить тебя на вечное поселение в Холмы, - раздраженно рявкнул в ответ голос Левелина. - Скройся с глаз моих долой, или, клянусь небом, в жабу превращу!
  Перевесившись через перила, Рейни с интересом понаблюдал за сердитым оборотнем, живым укором застывшим перед входом в башню, потом все же окликнул его.
  --Радость моя, что ты орешь с утра, как будто тебя дверью прищемили?
  Синки задрал голову, неподдельно содрогнулся, представив все вышесказанное и махнул рукой:
  --Спускайся. Его Пресветлое Величество изволят настаивать на Совете Старейшин.
  --Отец Мелузины? - Рейни нахмурился, поколебался и отправился одеваться.
  Во дворе башни царило веселое оживление, нарушаемое только хмурой физиономией Светлого эллара. Увидев нового друга, он тотчас же схватил его за руку и утащил за ворота.
  --Не нравиться мне это все, - мрачно заявил он, глядя на Рейни немигающим взглядом ярко-зеленых глаз, от которого тому было как-то не по себе. - Кормах наверняка задумал какую-то гадость, очень уж нехорошо он на тебя вчера поглядывал.
  Рейни нахмурился, припомнив пристальный ледяной взгляд, которым неприязненно одарил его Пресветлое Величество на давешней церемонии.
  --Вообще-то, он вполне может потребовать официально признать тебя членом клана, чтобы уж точно на корню пресечь все поползновения в сторону Мелузины.
  --Она теперь моя, - перебил его Рейни, невольно сжимая кулаки; сама мысль о том, чтобы кто бы то ни было пытался разлучить его с Мелузиной, приводила его в черную ярость.
  --Это хорошо, - задумчиво кивнул Синки. - Это просто замечательно. Будь с ним поосторожнее, ладно? И не вздумай даже обмолвиться о нашей затее. Кормах... Он несколько предвзято относился к твоему отцу... мягко говоря.
  --Но ведь они были союзниками, насколько я понял.
  --Были, - мрачно подтвердил Синки, - что не мешало им вечно цапаться по пустякам.
  --Синки, не надо делать из меня идиота, - проникновенно посоветовал Маккензи. - Если мой предполагаемый папа и ваш король что-то там не поделили в свое время, это их проблемы.
  Оборотень нерешительно пожал плечами.
  --Ну... Ты прав, конечно, только Кормах вряд ли с тобой согласится. Послушай дружеского совета, лучше не попадайся ему на глаза.
  --Вот теперь я точно помру во цвете лет от банальнейшего любопытства. Не переживай по пустякам, о мой паникующий друг, должен ведь я хотя бы представиться. Если в припадке царственного гнева не зашибет сразу, то поймет, какой я хороший, белый и пушистый.
  --Круто, - уважительно констатировал Синки. Рейни хотел было поинтересоваться, где это приличный эллар из приличного семейства нахватался таких словечек, но того как ветром сдуло от ворот.
  Рейни свернул на кухню, не дожидаясь, пока закончиться сложный ритуал витиеватых приветствий, которыми обменивались элларские владыки. Мелузина не показывалась, равно как и Эльфина, да и вообще, что-то незаметно было на лицах Темных элларов безумной радости от присутствия в башне Кормаха Макбрайда. Посему Маккензи счел возможным потихоньку улизнуть к Фелии, которая как раз отдавала последние распоряжения насчет праздничного пиршества. Рассеяно кивнув в ответ на приветствие Рейни, она озабочено поинтересовалась:
  --Как ты думаешь, Его Величество останется довольным?
  Рейни задумчиво огляделся по сторонам. Все горизонтальные поверхности в просторном помещении были заставлены блюдами и кувшинами, чье содержимое источало настолько умопомрачительные запахи, что Рейни всерьез озаботился состоянием своих слюнных желез.
  --Ты... м-м-м... нарочно на комплименты набиваешься?
  --Ага, - ехидно подтвердил возникший непонятно откуда Синки. - Всю жизнь, можно сказать, мечтала о твоих комплиментах.
  --Не ерничай, - строго одернул его Рейни. - Еда - дело святое. Лучше объясни, с какой это стати ты так лихо смылся от Пресветлого?
  --Да ну его, - скривился Светлый эллар. - Заставит в Холмы вернуться.
  --Заставит?
  --Имеет право. Приказ короля, никуда не денешься. А я не могу там жить, вообще не могу оставаться долго на одном месте, я же бродяга по натуре. Да и не хочется мне жить там, куда мою семью не пускают.
  --Интересные отношения, - задумчиво протянул Рейни.
  --Интереснее некуда.
  Синки оседлал деревянный табурет, украдкой цапнул со стола горячий пирожок и продолжил, ухитряясь одновременно жевать.
  --Кормах внял жалобе моего деда и запретил родителям появляться в Лиловых холмах, когда мама убежала оттуда с пришлым оборотнем.
  --Чем дальше, чем любопытственнее...
  --Вот-вот. Учитывая, что мама - родная сестра Пресветлой королевы, ситуация вырисовывается слегка пикантная. Я - младший ребенок в семье. Все мои братья и сестры родились оборотнями, а я, как обычно, выпендрился. В результате они все нормальные оборотни, а я вот эллар. Посему Кормах милостиво позволил мне пересекать границу королевства в любое удобное для меня время. Более того, он совершенно искренне уверен, что я обязан неотлучно находиться при дворе на правах, видите ли, близкого родственника. Полный бред!
  --Вот вы где! - в дверях нарисовалась донельзя озабоченная физиономия Роланда де Бирса. - Фелия, милая, пора. А вы двое - бегом к королю.
  Фелия кивнула, сделала несколько быстрых пассов левой рукой и вся снедь бесследно испарилась, оставив на долгую память лишь потрясающе вкусные ароматы.
  --Не хочу к королю! - с места в карьер взвился Синки. - Нет меня, понятно?
  --Ка... как это? - обалдел Роланд. - Ты ведь здесь!
  --Не боись, я тебя отмажу, - покровительственно бросил Рейни и обернулся к де Бирсу.
  --Веди, Харон ты наш.
  Роланд с ужасом покосился на безмятежно довольного Маккензи.
  --Я, хвала небесам, пока еще живой. И нечего обзываться.
  --Не буду, - покладисто согласился Рейни. - Кстати, что у нас там в культурной программе? И где, черт побери, моя драгоценная принцесса?
  --Пирушка у нас в программе. А принцесса твоя полностью разделяет взгляды Синки на общение с Его Пресветлым Величеством.
  --Н-да... Как у вас тут все запущено! Неужели не появится на пиру?
  --Посмотрим, - Роланд неопределенно пожал плечами. - В любом случае им придется встретиться рано или поздно.
  Он замолчал, потому что расслышать его было бы проблематично: друзья как раз добрались до Пиршественной Залы и развеселая застольная песня в исполнении трех десятков луженых глоток исключала всякую возможность разговоров.
  Никто не обратил внимания на вновь прибывших, лишь Эльфина приветственно улыбнулась брату. Он скромно пристроился на другом конце стола, основательно подкрепился, заодно украдкой разглядывая гостей. Роберт и Кормах тихо переговаривались, причем Левелин держал на лице самое любезное выражение, а вот его собеседник недовольно хмурился.
  Кто-то легко прикоснулся к плечу Рейни.
  --Идем, братик, - прошелестел у него над ухом голос Фин. - Роберт попросил нас подождать его в кабинете. Пусть ребята веселятся, а у нас дела.
  
  ГЛАВА 9
  
  Если очень припекало - Левелин умел напустить на себя потрясающее царственное величие. Глядя на неприступно-величавую физиономию зятя, Рейни невольно вспомнил, как он отчитывал Синки нынешним утром и кашлянул, пряча усмешку. Левелин, Кормах, его изумительная жена и Фин расположились в уютных креслах у открытого окна, Рейни с независимым видом уселся на широком подоконнике и выжидающе уставился на Темного короля.
  --Я не совсем понимаю, с какой стати этот молодой человек присутствует при обсуждении наших семейных дел, - первым делом поинтересовался Кормах Макбрайд с вежливой улыбкой.
  --Рейни - мой брат, - лаконично пояснила Фин, а Рейни вдруг с оттенком ужаса понял, что и вопрос, и ответ прозвучали на абсолютно незнакомом языке; тем не менее, он все прекрасно понял.
  "Без паники. Потом все объясню".
  Умереть на месте. Они еще и телепаты! По крайней мере, один из них, Его Величество Темный государь. Да уж, чем дальше, тем интереснее.
  --В таком случае ничего не имею против, - любезно согласился Светлый эллар. - Но мне хотелось бы увидеть мою дочь. Разве ей не сообщили о моем прибытии?
  --Она появиться, как только сочтет нужным.
  Довольно нелюбезный ответ ничуть не обескуражил Кормаха. По губам его скользнула улыбка.
  --Ты хотел меня видеть?
  Рейни затаил дыхание, во все глаза разглядывая Мелузину. Она нарядилась так, словно прямо отсюда собралась отправиться на ближайшую войнушку. Впечатляла не одежда, не так уж и сильно отличающаяся от её обычного наряда, а то, что потрясающе красивая, нежная, прямо-таки воздушная вся элларская принцесса имела при себе целый арсенал холодного оружия: на перевязи висят два меча, за поясом два широких ножа, из-за плеча выглядывает лук, а поверх ремня обмотана страшноватого вида боевая цепь.
  --Ты выглядишь как наемник, - сухо отметил Пресветлый вместо приветствия. - Впрочем, меня это не удивляет. Роберт, я просил созвать совет.
  --Причина?
  --До меня дошли слухи, что внутри клана Левелин грубейшим образом попираются законы, - торжественно объявил Кормах.
  --Какие?
  "Сейчас все будет происходить очень быстро. Твое дело - не опоздать".
  Рейни едва заметно наклонил голову, напряженно следя за внешне спокойным Темным государем.
  --Важнейшие. Ты допустил кровосмешение. Я говорю о присутствующих здесь Мелузине Левелин и Рейни Маккензи, принадлежащих одному клану.
  --Хорошо, - Роберт глубоко вздохнул, медленно поднялся и торжественно начал:
  --Я прошу вас всех внимательно выслушать меня. Много лет назад я сделал то, что никогда никто не делал в государстве Темных элларов. Я убедил всех, что так будет лучше не только для меня и моей сестры, но и для всего государства. А сегодня я хотел бы оповестить вас, что отказываюсь от своих слов.
  --Что?!
  Возглас Мелузины заставил его повысить голос, присутствующие непонимающе переглядывались, а Рейни подался вперед всем телом, пытаясь уловить момент.
  --Сегодня я хочу сообщить, что возвращаю Мелузине Левелин ее прежнее имя.
  --Нет!
  --Принцесса Светлых элларов Адель Макбрайд, так отныне вновь будут звать тебя, - торжественно проговорил он, обернувшись к той, которую много лет звал своей сестрой. - И, прошу тебя, будь желанной гостьей в моем доме.
  --Что ты наделал, - прошептала она побелевшими губами. - Что ты наделал! Я же так доверяла тебе...
  Кормах Макбрайд, едва улыбнувшись краешками губ, повернулся к дочери.
  --Я имею полное право...
  --В присутствии всех, кто может свидетельствовать, - громко и нагло перебил его Рейни, - нарекаю тебя супругою своею, перед очами предков и потомков, клянусь тебе в верности до скончания времен, отдаю тебе любовь и благодарность свою, до смерти и после неё. Я, Рейни Дракон, дал клятву.
  --Подтверждаю, - твердо припечатал Роберт.
  Эльфина с довольной улыбкой наблюдала, как её брат мгновенным движением плотно закрепил на левой руке Адель узкий браслет, очень похожий на тот, который остался в музее Сент-Мозеса. Только на этом браслете не было никаких надписей, он просто указывал на то, что его носительница состоит в законном браке. Адель попятилась, словно даже находиться рядом с ним ей было отвратительно, ее лицо исказилось, губы ее шевельнулись, но больше она ничего не сказала. Молнией метнувшись через весь кабинет, она исчезла за дверью. Рейни лишь слегка подвинулся, давая ей дорогу.
  Тишина повисла не просто гробовая. На миг Рейни показалось, что он вот-вот расплавиться под тяжелым взглядом Светлого короля, в глазах которого невозмутимость сменилась яростью.
  --Как ты посмел...несчастный! Как ты посмел коснуться моей дочери!
  Рейни успел-таки отпрыгнуть в сторону - перед его носом рассек воздух серебристый клинок. Кормах вскочил с кресла так стремительно, что Роберт ничего не успел сделать. Зато Светлая королева неуловимой тенью метнулась к порядком обалдевшему Рейни, закрывая его собой.
  --Кормах, одумайся!
  Он замешкался и в ту же секунду Левелин перехватил его руку.
  --Должен ли я воспринимать это, как открытый вызов моему клану? - невозмутимо поинтересовался он. Неизвестно, что собирался ответить разъяренный король, но тут вмешалась опомнившаяся Фин.
  --Вы с ума сошли, милорд! - маленькая и хрупкая, она, упершись кулачками в бока, возмущенно наступала на оторопевшего короля и он невольно попятился под ее натиском.
  --Вы что о себе вообразили?! С какой стати размахались своей железякой? Вас, между прочим, никто не звал! А если уж вы все-таки решили почтить нас своим присутствием, будьте столь любезны, ведите себя подобающе!
  Никогда в жизни Рейни не слышал в голосе сестры столько ехидства.
  --Эльфина...
  --Что? - горя праведным негодованием, она резко обернулась к брату. - С какой стати я должна благодушно молчать, если в моем доме покушаются на жизнь моего же родного брата? И вообще, беременной женщине противопоказаны такие нервные потрясения, так что извольте извиниться, Ваше Величество.
  Расхохотавшись, Левелин отпустил, наконец, Светлого короля.
  --Ничего не поделаешь, Кормах, - он развел руками. - Если женщина хочет...
  --Вы правы, миледи, - Кормах криво усмехнулся и с явной неохотой вложил меч в ножны; его жена с облегчением вздохнула, а Рейни, рискуя еще раз нарваться на гнев его Пресветлого величества, как бы между прочим поинтересовался у нее:
  --Кстати, как вы относитесь к перспективе обзавестись внуками?
  --Вполне положительно, - улыбнулась Шерин. - Скажу по секрету, я давно этого хотела.
  --Ну, ждать осталось недолго.
  --Что?! - округлила глаза Фин. - Когда вы успели?
  --Да вот, успели.
  --Силы небесные, - простонал Светлый король, падая в кресло и закрывая лицо руками.
  --Не убивайся ты так, - дружелюбно посоветовал Роберт. - Сам подумай, что стала бы делать Адель в Холмах? Голубей разводить? Нет уж, раз из дочки выросла воительница, не стоит запирать ее в клетку из придворного этикета. Хвала небесам, она вполне счастлива.
  --Дело ведь не в этом, - неожиданно возразила Шерин. - Не так ли, дорогой?
  --Какое это теперь имеет значение, - глухо отозвался Кормах.
  --Верно, никакого, - согласилась Светлая королева. - Ты ведь и так прекрасно понимал, что Адель и Роберт никогда не были в таких отношениях, чтобы помышлять о свадьбе.
  --Ни фига себе! - хмыкнул Рейни. - Практически без меня меня женили.
  Пресветлый молча поднялся и, ни на кого не глядя, быстро вышел прочь.
  --А... Как же... - растеряно пробормотала Фин.
  --Не переживай, - благодушно усмехнулась Шерин Макбрайд. - Пусть прогуляется, заодно и успокоится. А нам есть о чем поболтать, верно?
  Она подмигнула Фин с самым заговорщическим видом. Фин ничуть не возражала и обе дамы удалились, оживленно обсуждая последний писк моды Светлого королевства - косички из речного жемчуга.
  Побарабанив пальцами по подоконнику, Рейни вздохнул и протянул:
  --Похоже, нас опять бросили.
  --Ага, как же, - буркнул Роберт. - На балкон погляди.
  На балконе, неизвестным образом балансируя на узеньких перильцах, восседал, энергично болтая ногами, Син Келли.
  --Подслушивал? - подозрительно поинтересовался Рейни.
  --Делать мне больше нечего, - фыркнул в ответ Синки. - Лучше скажи, как прошла беседа с новоявленным родственником? В теплой дружеской обстановке?
  --Еще одна такая беседа - и меня можно мирно схоронить под ближайшей осиной, - мрачно ответил Рейни.
  --А почему под осиной?
  --А чтоб было.
  --То-то он выскочил, как ошпаренный. Ничего, успокоится. Подумаешь, придется расстаться с очередной иллюзорной мечтой!
  --Какая прелесть! - саркастически отозвался из кабинета Роберт. - Похоже, все обо всем знали, кроме меня.
  --Не-а, только я. Ты ведь понимаешь, от меня почти невозможно хоть что-то скрыть, я запахи читаю, как мысли.
  --Кстати, - Рейни обернулся к Левелину. - Ты обещал кое-что объяснить.
  --Было бы что объяснять. Ты ведь и сам все понял. Учить тебя виареа абсолютно некогда, а Кормах принципиально отказывается общаться на гэльском наречии. Извини, но пришлось слегка ускорить процесс.
  --Чтобы говорить на гэльском, тоже приходиться чуточку поворожить, - не преминул встрять Синки и невинно заулыбался в ответ на недовольный взгляд Левелина. - А что? Ничего страшного, просто немного поднапряг мозги и припомнил родной язык предков. Или ты думаешь, что люди сами его придумали?
  --Я уж и не знаю, что вообще думать, - с нервным смешком признался Рейни. - За эти несколько дней в моей жизни событий было больше, чем за предыдущие тридцать лет.
  --То ли еще будет! - оптимистично заверил Синки.
  Рейни Маккензи уже устал удивляться. Его жизнь благополучно летела вверх тормашками, но его это не очень-то волновало по той причине, что он просто махнул рукой на рассудок и логику. Вчера он пребывал в жесточайшей депрессии из-за того, что по законам Темных элларов превратился в родственника любимой женщины. А что, интересно, будет завтра? И как утешить Мелузину... то есть, теперь ее зовут Адель. Адель Макбрайд. Принцесса Светлых элларов.
  И только в этот момент его с головой накрыла ослепительная волна. Адель Макбрайд - это значит, что его ребенку больше ничто не грозит, а сам он имеет полное право любить свою строптивую красавицу. Тот факт, что ей может совершенно не понравиться сложившаяся ситуация, не волновал его ни в малейшей степени.
  --Ты! Опять ты! - отчаяние в голосе элларской принцессы заставило его очнуться от дум. Сам того не заметив, он шел прямо по ее следам и, в конце концов, очутился на Изумрудной поляне, где Адель безуспешно пыталась обрести душевное равновесие. Остановившись у Королевского дуба, она схватилась руками за голову.
  --Силы небесные, чем я прогневала вас?! За какие грехи вы послали мне это наказание? Как ровна и размерена была моя жизнь, пока я не встретила тебя!
  Оторопев вначале от столь страстной тирады, Рейни тут же разозлился.
  --Вы полагаете, Ваше Высочество, я всю жизнь мечтал о взбалмошной девице с замашками прожженного наемника?
  --Что? - Адель задохнулась от возмущения. - Тебя сейчас расчленить или дать возможность оправдаться?
  --Черта с два! - зло парировал Рейни. - Не собираюсь я ни перед кем оправдываться. Вчера вечером Роберт предупредил меня о вероятности такого исхода. Что бы ты предпочла - отправиться с отцом в Холмы или отправить подальше меня?
  --Отец счел меня виновной в смерти моей старшей сестры, - неохотно ответила Адель. - Видишь ли, именно я уговорила ее отправиться со мной в Нижний мир, где она и... Ну, эту историю ты знаешь.
  --Знаю, - подтвердил Рейни. - Но я так же знаю, что ты сама едва-едва выжила. Что твой отец хотел с тобой сделать?
  Она молчала, но Рейни требовательно повторил свой вопрос.
  --Он хотел... вершить справедливость... и суд... Какое это теперь имеет значение!
  Рейни быстро шагнул к ней, сгреб в охапку и решительно прервал поток возмущений жарким поцелуем. Словно и не было никакой ссоры, резких слов и более чем негативных эмоций. Все стало таким несущественным, далеким и неважным.
  --Ты ждала меня?
  Адель увидела его глаза совсем близко, а в них - свое отражение. И все же, едва дыша, нашла силы упрямо возразить:
  --Я этого не говорила.
  --Ждала, - он покачал головой с возмутительной самоуверенностью. - Это ты притянула меня к себе, иначе я никогда не смог бы пройти в этот мир. Мелузина... Адель... Кто бы ты ни была, как бы тебя ни звали - какое это имеет значение? А твой папаша может подавиться своими правами. Я тебя никому не отдам, понятно? Скажи только одно слово...
  --Да, - выдохнула она, не раздумывая более. Может быть, потом она еще пожалеет об этом, но только не сейчас.
  
  
  
  Зачем Первый министр Эллион Данфрам, обычно предпочитающий не высовывать носа из Вековечного леса, решил пуститься в авантюру под названием "Великий Зимний Поход Любителей Поискать Приключений На Многострадальную Голову" - Рейни Маккензи так и не понял. Как бы то ни было, ранним утром на следующий день после отбытия Пресветлого государя Роланд де Бирс, Рейни Маккензи, Адель Макбрайд и, само собой, Син Келли отправились в путь по Тайным тропам Темных элларов. Синки наметил достаточно безопасный маршрут, намереваясь добраться до Выселок Тайными тропами, а затем повернуть на запад и воспользоваться перевалом Красных Круч, что находился аккурат на пересечении Лунных гор и Хребта Скелетов. Первая часть плана удалась вполне, путешественники благополучно миновали Выселки, вполне справедливо рассудив, что для застолий с родней можно выбрать и более подходящее время, а вот дальше случилось то, что, собственно говоря, довольно часто случается зимой в предгорьях. Случился снежный буран. Ведь за пределами охраняемого чарами элларов леса природа вела себя именно так, как и должна была вести в разгар зимы. По-звериному чуткий Синки задолго до бурана почувствовал его приближение и гнал друзей беспощадно, стараясь успеть дойти до одного из своих тайников в Лунных горах. Как он ни старался, им все же пришлось поплутать в ущелье под порывами злющего зимнего ветра, сбивающего с ног и бросающего в лицо пригоршни колючих снежинок. Тем не менее, нюх все же не подвел оборотня и, пробравшись в какую-то едва заметную щель в сплошной скальной породе, он с триумфом провел друзей в невысокую маленькую пещерку, похожую скорее на берлогу или нору. Но там было сухо и относительно тепло, имелся запас дров, оставленный все тем же Синки и даже что-то вроде подстилки из кучи сухих листьев.
  Все было бы не так уж и плохо, если бы не недовольный Синки, всем своим видом показывающий, как именно он относится к этому безумному походу. Разжигая костер, оборотень то и дело бормотал что-то насчет сумасшедших драконов с их безумными идеями и Рейни в конце концов не выдержал.
  --Идея отличная, - упрямо возразил он в ответ на очередную тираду по вышеупомянутому поводу.
  --Идея хреновая! - Синки с размаха швырнул полено в костер, подняв сноп искр. - Она изначально была хреновой! Это надо же было придумать - тащиться такой толпой среди зимы через Лунные горы и Гнилые болота. Да будь я один...
  --Хватит ныть, - довольно резко оборвал его Роланд. - Ты не один и это надолго. Тоже мне, рак-отшельник.
  Первой рассмеялась Адель, за ней Рейни, а потом уже оба эллара.
  --Ладно уж, - Роланд вновь принял серьезный вид, - что касается Гнилых болот - ведь есть возможность проскочить по перешейку, прижимаясь к горам.
  --Главное, чтобы гномы позволили нам это сделать, - встрял Синки. Ехидно покосившись на Роланда, Адель елейным голоском пропела:
  --Не нам, а вам, уважаемый министр. Нечего было лезть своими загребущими лапами в сокровищницу Старых королей.
  --Так ты еще и кладоискатель! - почему-то от этой информации Рейни пришел в полный восторг.
  --Кладограбитель он, - недовольным тоном пояснил Синки. - Сокровищница Старых королей досталась гномам невероятными усилиями, а этот, с позволения сказать, эллар, почему-то решил, что имеет полное право урвать толику и себе.
  --Так я же для всех старался, - искренне возмутился Роланд. - Да и потом, это когда было!?
  Слушая эту милую перебранку, Рейни не забывал поглядывать по сторонам. Странно, но взгляд его то и дело возвращался к узкому тоннелю в глубине пещеры. Оттуда не доносилось ни малейшего дуновения, скорее всего, обычный тупик, но, тем не менее, чем-то он притягивал.
  Не в силах более сопротивляться собственному любопытству, Рейни подхватил свой меч и подошел к тоннелю.
  --Эй, куда это ты собрался? - моментально переключился на него Синки.
  --Да просто посмотреть хочу, - пробормотал Рейни, напряженно вглядываясь в темноту. Синки и Роланд переглянулись, Адель как-то вдруг сразу очутилась рядом с ним и подозрительно поинтересовалась:
  --Что это тебя вдруг туда потянуло?
  Рейни молча пожал плечами и решительно шагнул в темноту.
  Тоннель оказался еще и низким, ему пришлось пригнуться, чтобы не задевать головой свод. Он чувствовал, что Адель идет сзади, молча, неслышно, но насторожено и от осознания ее безмолвного присутствия на душе потеплело. Тоннель изогнулся вправо, потом еще раз вправо и внезапно Рейни уперся в абсолютно гладкую стену.
  --Черт побери, - раздраженно выругался он. - Ну и зачем меня сюда понесло, спрашивается...
  --Что там? - негромко поинтересовалась Адель.
  --Ничего, - Рейни прошелся пальцами по стене. - Ровная поверхность. Хотя...
  Как раз в этот момент его рука нащупала еле-еле заметный выступ под самым потолком.
  --Интересно, - пробормотал он, - в квестах такие вещи обычно обозначают, что тут нам и конец придет...
  --Какой-то рычаг? - тут же живо отреагировала принцесса.
  --Возможно. Рискнем?
  --Давай, - с азартом согласилась Адель.
  Рейни невольно усмехнулся, потом глубоко вздохнул и осторожно нажал на выступ. Ничего не произошло. Он разочаровано пожал плечами.
  --Похоже...
  --Смотри! - перебила его принцесса.
  На гладкой стене возникла тонкая светящаяся вертикальная линия. Рейни быстро отступил, машинально схватившись за меч. Линия стала медленно утолщаться прямо на глазах; это происходило абсолютно бесшумно, отчего по телу пробегали полчища перепуганных мурашек.
  --Это же... Это же Тайные тропы гномов! - потрясенно выдохнула Адель, глядя на не менее ошеломленного Маккензи совершенно круглыми глазами. - До сих пор считалось, что никто, кроме их создателей, не в силах не то что заставить дверь открыться, но даже и найти сам вход. Как ты это сделал?
  --Понятия не имею, - искренне признался Рейни. - Нашел и нажал. Плохо спрятали, наверно. Будь добра, крикни наших провожатых, если они, конечно, еще друг друга не поубивали.
  Адель молча испарилась, а Рейни осторожно сделал шаг вперед, подбираясь ближе к почти раскрывшимся створкам ворот. На самом деле за ними было почти так же темно, как и в тоннеле, просто после кромешной тьмы глаза восприняли слабый отблеск от маленького масляного светильника почти как дневной свет. Настороженно озираясь, Рейни переступил порог.
  Сразу за воротцами начиналась пещера таких размеров, что Рейни просто глазам не поверил. Справа от него пол плавно спускался вниз, откуда слышалось негромкое журчание воды, а влево пещера тянулась вдаль и пропадала во мраке, где ночное зрение Рейни оказалось бессильным.
  --Красота! - послышался сзади восторженный шепот Синки.
  --Ты поменьше красотами любуйся, - назидательно посоветовал возникший рядом Роланд. - Теперь берись за дело, ищи дорогу.
  --А что ее искать? - оборотень пожал плечами и выступил вперед. За плечами его висела котомка, в руке он сжимал свой серебряный кинжал. - Как раз напротив - выход в тоннель. Ну, идем?
  Он двинулся вперед, не дожидаясь ответа.
  --Если гномы нас здесь обнаружат - нам не поздоровится, - еле слышно шепнула Адель, стараясь держаться поближе к Рейни. Он невольно расправил плечи и презрительно усмехнулся:
  --Это еще вопрос - кому не поздоровится.
  --Если бы кто-то из гномов выявил Тайную тропу Темных элларов - мне пришлось бы его убить, - равнодушно пояснил де Бирс. - Так же поступят и они. Потому рекомендую помалкивать и следовать за Синки послушно и беззвучно.
  Рейни нашарил руку Адель и она в ответ крепко сжала его ладонь. Ну вот, хоть что-то хорошее обнаруживается в этой жизни!
  Бесшумными тенями скользя через пещеру, друзья пробрались к ее противоположному концу. Это заняло довольно много времени, Рейни и не представлял раньше, что в горах бывают пустоты таких размеров. Внезапно остановившись, Синки повел носом и уверенно свернул направо. Через несколько шагов обнаружился еще один низенький проход, Рейни застонал про себя, представив, сколько времени придется пробираться сквозь тело гор в полускрюченном состоянии. Но нет, сразу за пещерой тоннель немного расширился и оказалось, что идти по нему можно, не касаясь головой потолка.
  Совсем скоро прямой тоннель начал вилять в разные стороны, как взбесившийся удав. По всей вероятности, Синки это нисколько не беспокоило, потому что он молча и безмятежно топал вперед, изредка зачем-то касаясь гладкой стены рукой. Тишина не нарушалась ничем, даже дыхания не было слышно и вскоре у Рейни возникло странное ощущение. Ему вдруг показалось, что они вчетвером словно бы выпали из времени и пространства, они идут так уже бесконечное множество лет и впереди такая же нескончаемо длинная дорога. Он совершенно потерялся в прихотливых изгибах прорытого гномами тоннеля, уводящего их... куда? Может, сразу в другое измерение? Он абсолютно потерял счет времени, да и мысли куда-то потихоньку терялись. Машинально переставляя ноги, Рейни Маккензи постепенно погружался в странное оцепенение, как сонная ящерица... И вдруг сильный пинок едва не сшиб его на каменный пол. Моментально придя в себя, Рейни оторопело уставился на взъерошенного Синки.
  --Куда это ты собрался, приятель? - пожалуй, можно было назвать выражение лица Светлого эллара почти испуганным.
  --В чем дело? - тут же обернулся Роланд. Адель же машинально схватилась за меч, но, поняв, что непосредственной опасности нет, слегка расслабилась.
  --Да вот, этот мой новый родственник почему-то решил поиграть в призраков, - с нервным смешком сообщил оборотень. - Хорошо, что я вовремя обернулся. Вы представляете мое состояние, когда я сквозь него увидел стенку?
  --По-моему, ты просто бредишь, - недоверчиво фыркнула Адель.
  --Да? Ну-ну... Кстати, если вы не в курсе, то мы уже почти вышли.
  --Знать бы только, куда именно, - пробормотал Рейни.
  --А тут и знать нечего, - Синки вновь уверенно двинулся вперед. - Мы прошли под Хребтом Скелета, следовательно, обошли Гнилые болота с севера. Еще пару шагов - и мы окажемся в отрогах. Ага, вот и выход!
  
  ГЛАВА 10
  
  Буквально перед самым выходом тоннель резко сужался и выбираться из него пришлось почти ползком. Странно, но когда Рейни обернулся, он не увидел за собой никакого отверстия, позади была абсолютно гладкая гранитная скала. Заметив его взгляд, Адель негромко пояснила:
  --Это ведь Тайные тропы, их просто так не увидишь.
  --Вот это мы здорово дорогу сократили, - довольно мурлыкнул Синки, - за несколько часов прошли трехдневный путь! Ну, спасибо, дракон.
  --Я не дракон, - немедленно разозлился Рейни. - Пока не получу доказательств обратного, я - НЕ дракон!
  --Сколько тебе еще надо доказательств? - спокойно поинтересовался Роланд.
  --А кто назвался Драконом, когда нагло нацепил на меня эту штуковину? - Адель помахала рукой перед носом дражайшего супруга. - Ладно, успокойся, я не собираюсь затевать дискуссию по этому поводу. Давайте-ка лучше найдем место для ночлега. И желательно подальше от болота.
  --Идите сюда, - замахал руками Синки. Он уже обогнул скалу и скрылся за ней. Когда за ним последовали остальные, выяснилось, что немного ниже того места, где Тайная тропа гномов вышла на поверхность, каменный козырек навис над небольшим углублением в скальной породе, образуя довольно уютную нишу. Не успели путники как следует расположиться, как неутомимый оборотень уже приволок кучку хвороста и быстренько организовал костерок.
  --До рассвета осталось совсем чуть-чуть, - предупредил он, - так что не расслабляйтесь. Нам предстоит пройти через Ледяную Пустошь, а это может быть не менее опасно, чем пробираться через болота.
  --Впереди и к северу - Пустошь, к югу - Гнилые болота, - пробормотал Роланд. - Во что превратился некогда цветущий край!
  --Ты прав, - неожиданно печально согласился Синки. - Теперь некому стало сдерживать разгулявшуюся нечисть, раньше этим занимались Радужные Маги...
  Он больше ничего не сказал, но зато его негромкий голос внезапно заполнил небольшую впадину - и у Рейни перехватило дыхание.
  Когда-то, еще в Нижнем мире, он полагал, что ему уже не суждено услышать ничего прекраснее, чем песня элларской принцессы. Но только теперь он понял, что она была абсолютно права, когда уверяла, что не очень-то хорошо умеет это делать. Он забыл о том, что умеет дышать, впитывая мелодию и голос эллара-оборотня всем телом, всем сердцем - и тесные стены их временного пристанища раздвигались, открывая то, что ему не суждено было увидеть...
  
  О чем поешь ты, ветер степей
  В кольце невысоких гор?
  О замках прекрасных, их нет уж теперь,
  Я помню их до сих пор.
  О чем ты плачешь, бродяга лесной,
  В долине, где смерть и лед?
  О людях могучих, их нет уж со мной,
  Могил их никто не найдет.
  О чем ты грустил, проходя по земле,
  Скрывая свою печаль?
  О тех временах, что исчезли во мгле,
  Их не вернуть уж, а жаль...
  
  --Красивая песня, хоть и печальная - искренне похвалил оборотня Рейни. - А голос у тебя... Я даже не представлял, что такое чудо бывает на свете.
  --Немножко коряво получилось, я на ходу переводил. А за похвалу спасибо, - улыбнулся в ответ Синки.
  --Синки из чистой скромности забыл упомянуть, что он, помимо всего прочего, еще и менестрель при дворе Его Величества Пресветлого государя, - в голосе де Бирса почему-то явно мелькнули издевательские нотки.
  --Великое дело! - возмущенно фыркнул тот. - Да я в Лиловых холмах уже целую пропасть времени не появлялся.
  --Все это, конечно, здорово и интересно, - задумчиво протянул Рейни, - но есть некое обстоятельство, которое никак не дает мне покоя.
  Он немного помедлил, перед тем, как продолжить.
  --Никто из вас так и не рассказал мне, кто же все-таки уничтожил Долину Радуги.
  И вновь Синки и Роланд странно переглянулись, как всегда, когда он пытался хоть что-то разузнать об этом.
  --Какая теперь разница? - пробормотал Синки, пожав плечами. - Я, честно говоря, вообще не понимаю, зачем мы все это затеяли, раз и так все ясно.
  --Все-таки, что же вы от меня скрываете?
  --Кто тебе сказал, что от тебя что-то скрывают? - отозвался с другой стороны костра Роланд. Рейни поморщился и замахал руками.
  --Ой, вот только не надо играть словами, я и сам так умею.
  --Ты совершенно прав, - неожиданно резко прервала его Адель. В последнее время она была не особенно разговорчива, предпочитая слушать и помалкивать, думая о чем-то своем; честно говоря, такое ее поведение порядком потрепало нервы Рейни. Но сейчас она придвинулась поближе к костру, сполохи пламени осветили мрачную решимость в глазах и, непонятно почему, сердце Рейни Маккензи тоскливо заныло.
  -- Все очень просто, Рейни. Это сделал мой отец.
  Над крошечной впадиной в теле горы повисла тишина. Сперва Рейни решил, что ослышался, он вопросительно глянул на Синки, но тот торопливо отвел глаза. Роланд, не мигая, угрюмо наблюдал за пляшущими внутри костерка искрами. Рейни кашлянул, пытаясь немного привести мысли в порядок. За последние несколько дней ему довелось пережить столько, что хватило бы на несколько обычных человеческих жизней в Нижнем мире, ему казалось, что уже никто и ничто не сможет его удивить. Но, похоже, это было только начало.
  --Ты хочешь сказать, - медленно начал он, - что Кормах Макбрайд, Пресветлый государь королевства элларов, что в Лиловых холмах, взял и перебил все население Долины Радуги? Зачем?!
  --Из ревности.
  --Так, - Рейни помолчал, переваривая полученную информацию. - А поподробнее?
  --Не надо, Рейни, - тихо попросил Роланд, но Адель неожиданно свирепо огрызнулась:
  --Еще как надо! Роберт всю жизнь только и делает, что покрывает его грехи! Почему Рейни не может знать, что Кормах убил Ларка? Стыд и позор, эллар сошел с ума от ревности... Может, кому-то другому это можно было простить, но только не королю Светлых элларов. Безо всякой причины обвинить в посягательстве на честь королевы одного из вернейших друзей - как можно забыть о таком?! В конце концов, раз ему так приспичило, можно было бы и решить это в личном поединке, так нет же, ему возжелалось вообще стереть с лица земли обитель ненавистного мага. Сколько ненужной крови пролилось тогда, сколько ненависти к себе вызвал Кормах этим поистине бесчестным поступком! И это он виноват в смерти Лорин, он и никто, кроме него!
  Рейни молча схватил ее за руки и притянул к себе. Она содрогалась всем телом, будто вновь переживая то, что произошло здесь сотни лет назад. Но Рейни, не обращая внимания на сопротивление, потихоньку гладил шелковистые черные волосы своей жены, и мало-помалу она успокоилась, затихла, замерла, прижавшись к нему.
  --Ну что ж, теперь ты узнал, что хотел, - задумчиво вымолвил Синки. - Полегчало?
  --Эти сведения могут пригодиться в дальнейшем, - нейтральным тоном сообщил Рейни. - Вряд ли меня можно осуждать за вполне естественное желание подробнее узнать о жизни и смерти того, кого вы считаете моим отцом. И зря вы пытались скрыть это от меня. Я не отношусь к числу сторонников теории, что дети должны отвечать за грехи родителей, тем более, если речь идет о моей жене.
  Маленький костер почти угас, далеко на востоке засветилась узенькая полоска, возвещая о начале нового дня. Друзья молча собрали нехитрые пожитки, тщательно проверили оружие и не менее тщательно уничтожили все следы своего пребывания в укромной каменной нише. Все получалось само собой, без слов; за эти несколько дней Рейни Маккензи научился понимать своих друзей с одного взгляда, что же касается Адель, то ему даже не требовалось смотреть на нее, чтобы разгадать, что у нее на душе.
  Закинув за плечо котомку, Синки легко взбежал по неровной каменистой тропинке на верхушку их ночного укрытия.
  --Поторопитесь, - он помахал рукой, обернувшись назад. - Осталось совсем немного, к вечеру мы должны подойти к Долине. Пока светит солнце, нас, по крайней мере, не будет беспокоить ночная нежить.
  --Не думала, что они могут забраться так далеко, - удивилась Адель.
  --С тех пор, как некому стало сдерживать их на Гнилых болотах, они совершенно обнаглели, - пояснил Синки, украдкой глянув на поднимающегося к нему Рейни. - Одно хорошо, они не ожидают, что элларам может придти в голову путешествовать зимой.
  --К сожалению, здесь нет наших Тайных троп, - добавил де Бирс. - Так что наш следопыт прав, надо поторопиться.
  Перед ними расстилалась заснеженная равнина. Кое-где ее ровное белое тело нарушали всхолмия и рытвины, а за ней, почти невидимая в снежном тумане, едва вырисовывалась горная гряда. Рейни понял, что это и есть граница Долины Радуги и на миг снова нахлынули странные ощущения: он вновь перестал верить в происходящее.
  --Что с тобой? - обеспокоено подтолкнул его Роланд. - Рейни, только не вздумай падать в обморок.
  --Я же не барышня великосветская, - криво усмехнулся тот. - Просто... Знаешь, в последнее время моя жизнь переворачивается вверх тормашками по двадцать раз на день, это немного слишком сильные впечатления для обычного человека.
  --Это кто тут у нас обычный человек? - немедленно встрял Синки. - Прекрати говорить глупости, приятель, а то у меня возникают большие сомнения по поводу твоих умственных способностей.
  --Синки, сделай одолжение, замолкни, - раздраженно посоветовал Рейни. Оборотень в ответ усмехнулся.
  --Вот это другое дело! А теперь послушайте меня.
  Выражение его лица мгновенно переменилось, стало серьезным, даже несколько суровым.
  --Ни при каких обстоятельствах не вздумайте ворожить, иначе все твари в округе тотчас поймут, что здесь эллары. Идите за мной след в след, молча и очень быстро. Рейни, тебя предупреждаю отдельно, в Ледяной Пустоши полно наваждений, не обращай на них внимания. Никаких привалов, никаких трапез, никакого отдыха. Только так мы сможем добраться до предгорий к вечеру. Все понятно?
  --Видели бы тебя сейчас придворные дамы Его Пресветлого Величества, - неожиданно усмехнулась Адель.
  --Хвала небесам, в данный момент здесь не присутствует ни одной, - в тон ей ответил оборотень. Поплотнее запахнув свой плащ, он скользящим движением двинулся вниз.
  Дорога через Ледяную Пустошь оказалось уныло однообразной. Синки оказался прав, несколько раз на пути возникали из ниоткуда то странные клыкастые чудовища, безмолвно разевающие бездонные пасти, то покрытые чешуей и хитином великаны, протягивающие к путникам руки-щупальца, то еще какие-то монстры, словно явившиеся из ночного кошмара буйнопомешанного пациента сумасшедшего дома. Рейни крепче сжимал клинок под плащом, изо всех стараясь не смотреть в их сторону; наваждения наваждениями, а видок у них, надо сказать, оч-чень кровожадный. И опять эта гнетущая тишина вокруг, никаких следов пребывания живых существ, никаких звуков, только ветер печально завывает между холмами, доводя до дрожи этим совершенно потусторонним звуком. Синки задал просто бешеный темп, он почти летел над ничем не нарушенным снежным покровом, время от времени беспокойно поглядывая по сторонам. Цепочку следов оставлял за собой лишь Рейни, эллары легко скользили друг за другом, абсолютно бесшумно, отчего зрелище выглядело немного жутковато. Рейни не думал о том, что будет, когда они достигнут Долины, в данный момент у него была задача поважнее: заставить свое тело забыть о человеческих слабостях и не свалиться с позором под ноги неутомимым друзьям.
  День клонился к закату, приземистые старые горы неумолимо приближались, а Рейни уже чистым упрямством вынуждал передвигаться свои практически онемевшие конечности. И тут, совершенно машинально, он отметил, что дорога начала потихоньку подниматься. Еще через некоторое время он уперся в спину резко затормозившего Светлого эллара.
  --Все, - громогласно объявил он, сбрасывая с плеч котомку. - До ворот Долины осталось три мили. Судя по всему, Рейни держится на ногах из исключительно силой воли, посему привал, господа.
  Сделав еще несколько шагов, Рейни медленно опустился прямо на камни и уронил руки на колени. Меч, которого он раньше почти не замечал, немилосердно путался под ногами, дышалось как-то с трудом, да и вообще, не приходилось ему в прошлой своей жизни совершать такие безумные марш-броски. Адель неслышной тенью возникла рядом, бросила на землю свой плащ и тихонько окликнула Рейни:
  --Отдохни до утра. Тебе надо поспать, ты ведь не можешь обходиться без этого... по крайней мере, пока.
  Он безмолвно сполз на слабо мерцающий в темноте плащ, показавшийся почему-то мягким и уютным, как пуховые перины, опустил тяжеленную, как чугунок, голову на колени Адель и моментально вырубился, успев только услышать озабоченный голос Синки:
  --Чудно как-то, почему это в Пустоши нам на глаза ни одна тварь не попалась?
  
  
  Как ни странно, Рейни Маккензи удалось отлично выспаться и проснулся он в прекрасном настроении. Солнце уже вовсю сияло на небосводе, от вчерашнего тумана не осталось и следа, даже воздух вокруг, казалось, немного потеплел.
  --Ну наконец-то! - из-за ближайшего валуна выглянула сияющая невыразимым счастьем физиономия Синки. - Мы от нетерпения уже камни грызем.
  --Не знаю, как вы, а я с превеликим удовольствие погрыз бы чего-нибудь посущественнее, - весело заявил Рейни, вскакивая на ноги. - Где мой завтрак?
  --Ничего себе! - саркастически усмехнулась Адель, тем не менее, протягивая ему фляжку с вином и завернутое в тонкую лепешку вяленое мясо. - Вы только посмотрите, едва глаза открыл, а уже чего-то требует! Завтрак, видите ли ему... Спать надо меньше.
  --Как только, так сразу, драгоценная моя, - ухмыльнулся Рейни, без лишних сантиментов налегая на предложенную снедь. - Вот только вернемся в лес.
  Адель возмутилась было, но перепалку решительно прервал Роланд.
  --Итак, до места мы добрались. Что ты теперь намерен делать? - он выжидательно уставился на Рейни.
  --Не знаю пока, - он пожал плечами. - Синки, что ты вчера говорил о воротах Долины?
  --Ворота, конечно существуют, - неохотно начал оборотень, - но есть одна проблема. Видишь ли, они завалены камнями. Здесь ведь нешуточная битва разгорелась, земля тряслась так, что горы разрушались до основания. Вообще-то, завал легко преодолеть, то есть, забраться туда легко, а вот спуститься в Долину... Боюсь, друг мой, это невозможно.
  --То есть как? - Рейни медленно опустил фляжку и ошеломленно уставился на погрустневшего Синки.
  --Долина Радуги окружена заклинаниями, - ответила вместо него Адель. - Никому до сих пор не удавалось преодолеть этот барьер, а тот, кто пытался, просто-напросто обращался в клочок тумана.
  --Очень приятная новость, - пробормотал Рейни. - Тем не менее, стоит хотя бы взглянуть на то, ради чего протопали такое расстояние.
  --Пошли, - тут же вскочил Синки. - Я знаю, как можно забраться на завал.
  Зябко поежившись, скорее от смутного предчувствия, чем от холода, Рейни последовал за легконогим оборотнем. Перепрыгивая с валуна на валун, Синки иногда останавливался, поджидая друга, неторопливо карабкающегося за ним по каменной насыпи. Сама насыпь оказалась невысокой, примерно с трехэтажный особняк, но забираться на нее приходилось очень осторожно, иначе при малейшем неловком движении из-под ног начинали сыпаться лавины из мелких камней и земли.
  --Это и есть Долина Радуги, - послышался сверху голос Синки. - Вернее, то, что от нее осталось.
  Стараясь не пыхтеть, как паровоз, Рейни осторожно подтянулся на руках и вылез на плоскую терраску на самой вершине завала. Синки уже был там. Он медленно обводил взглядом искореженную, словно перелопаченную огромным бульдозером поверхность и печально качал головой в такт своим мыслям.
  --Вон там, - он махнул рукой куда-то вправо, - была Багряная башня... Кормах даже камешка от нее не оставил. А в центре, нет, не туда смотришь, видишь этот маленький холмик? Так вот, это был Дворец Радуги. Его окружали стены из белого мрамора, я такой красоты даже в покоях Пресветлого не встречал. Когда светило солнце, вся Долина искрилась всевозможными цветами, это ведь были Радужные маги, они превратили свой дом в самое великолепное место со всем мире.
  --Как же надо ненавидеть, чтобы сотворить такое? - Рейни не мог не поверить другу, но он видел поросшие чахлым кустарником почти вросшие в землю руины и не мог представить, что когда-то на этом месте гордо возносились к небу увенчанные гербами башни Радужных магов. - Как он мог поверить, что Ларк способен на предательство? Какая сволочь так заморочила ему голову?
  Синки молча сжал его напрягшееся плечо. Что тут сказать? Кормах словно сошел с ума. Он не слушал ближайших друзей, не слушал свою жену Шерин, не думал о дочерях, будто совершенно потерял рассудок.
  --Я был здесь, когда все началось, - тихо сказал он. Рейни стремительно обернулся, глаза его расширились, а лицо исказилось; он пытался держать себя в руках, но какое уж тут спокойствие!
  --Ты это видел? - требовательно произнес он. - Ты видел, как Кормах убил моего отца?
  --Нет, - Синки покачал головой. - Я пытался остановить его. Ларк сначала хотел переговорить с Пресветлым, но тот не желал никаких разговоров. Тогда твой отец попросту вышвырнул меня из Замка, заявив, что не желает быть причиной моей погибели.
  Помолчав немного, он тихо добавил:
  --Я ведь пошел бы против своего короля, но Ларк не позволил. У меня не осталось физической возможности это сделать, он мановением руки отправил меня в Гавани... так-то вот.
  Рейни плотно сжал губы, хмуро оглядывая то, чем стал некогда прекрасный и сияющий Замок Радуги. Странно, но в его сознании Пресветлый король никак не соотносился со своей дочерью, словно Адель и не имела к нему никакого отношения. Может, именно так и было? Может, ослепленный совершенством прекрасной принцессы Лорин Пресветлый попросту не замечал, что у него есть еще одна дочь? И вспомнил о ее существовании лишь для того, чтобы обвинить в гибели Лорин... Несказанная горечь поднималась со дна души, за себя, за отца, за Адель, он резко втянул в себя воздух - и двинулся вниз по пологому склону. Вслед раздалось испуганное: "Куда, ненормальный?!", но Рейни и ухом не повел. Какая-то сила неудержимо тянула его вниз, к тому месту, где когда-то Ларк Дракон выстроил свою башню. Он легко преодолел каменную насыпь и остановился прямо на том месте, куда указывал Синки. У наблюдавшего за ним оборотня просто глаза на лоб полезли и он даже не сразу отреагировал на испуганный возглас Адель, которая как раз в это время появилась на каменной террасе. А Рейни, не видя и не слыша ничего, растеряно оглядывался по сторонам. Что-то произошло, когда он пересек границу Долины. Вокруг что-то неуловимо переменилось, словно это место как-то вдруг с облегчением вздохнуло. И тут случилось нечто, что заставило Рейни вздрогнуть и схватиться за меч.
  Прямо перед ним из пустоты возник человек. Странный человек, одетый в длинную темно-вишневую тунику, из-под которой виднелись высокие сапоги такого же цвета, щеголевато украшенные тонким золоченым рисунком.
  Рейни застыл на месте, не в силах поверить в происходящее. На миг ему показалось, что он смотрит в зеркало. Такой же высокий и темноволосый, темно-карие глаза слегка прищурены, как от яркого солнца, едва заметная улыбка притаилась в уголках губ...
  --Отец? - он прошептал это, прежде чем успел осознать, что так оно и есть. Рассудок во всем происходящем давно не участвовал, иначе Рейни просто потихоньку спятил бы. Просто все инстинкты и чувства во весь голос вопили, что этот человек - давно погибший Ларк Дракон. Его отец.
  --Вот мы и встретились, мой мальчик, - с грустной улыбкой Радужный маг широко раскинул руки. - Ну и как тебе нравится мое обиталище?
  --Но... но ты... ты же умер?
  --Верно. Зато ты - истинно мой наследник, моя плоть и кровь. Ты - такой же, как и я, следовательно, многое умеешь просто по праву рождения. И так же, как я, можешь говорить с мертвыми.
  По мере того, как Ларк объяснял, Рейни потихоньку приходил в себя. Он уже мог прислушаться к его словам и даже кое-что сообразить.
  --Ты мертвый? В первую секунду мне показалось... Я подумал, может, Синки ошибся и тебе удалось спастись... Как жаль.
  --Синки? - Дракон глянул на полуразрушенную площадку, где в тревоге замерли кажущиеся отсюда такими маленькими фигурки. - Адель... Юный де Бирс... Жаль, что я не могу говорить с ними, как с тобой.
  Он вновь перевел взгляд на своего сына.
  --Я так рад видеть тебя, сынок. Очень долго ждал я этой встречи.
  --Но я ничего не знал о тебе, пока не поселился здесь. Мама...
  --Да, я знаю о ней, - Ларк печально покачал головой. - Мне многое открылось после того, как я стал мертвым.
  --Почему Кормах сделал это, отец? - торопливо заговорил Рейни. - Не может быть, чтобы эллар потерял голову от ревности. Да и потом, я почему-то уверен, что не было никакого повода ни со стороны Шерин, ни с твоей.
  --Конечно, - согласно кивнул Ларк. - Я до самозабвения обожал Мориган, а Шерин не замечала никого, кроме Кормаха. Пресветлого зачаровали, очень тонко и искусно, но я так и не понял, кто это сделал, а главное - зачем.
  --Значит, это выясню я, - пообещал Рейни, изо всех сил стиснув рукоять меча. - Я найду его, кто бы это ни был. Даю слово, отец.
  --Мой мальчик, - с гордостью прошептал Ларк. Рейни на миг показалось, что в его глазах сверкнули слезы. Но это могла быть просто игра воображения. - Вижу, Дор-Дион признал тебя? В свое время я отдал его Синки... Хорошо, что мой меч принадлежит тебе.
  --Так значит, я на самом деле дракон?
  --Еще какой! Но не спеши, ты не сразу сможешь перевоплощаться. Это умение придет само собой, в тот момент, когда ты больше всего будешь нуждаться в нем.
  Еще мгновение Ларк молча смотрел на своего сына, а потом быстро вздохнул и твердым голосом приказал:
  --Ступай. Твои друзья ждут тебя... особенно та девочка, Светлая принцесса. Береги ее, сынок. И еще...
  Он поднял руку, указывая в центр Долины.
  --Там, под развалинами Дворца Радуги, находится Круг Семи камней. Именно так я сумел спасти Мориган и своего еще не родившегося сына. Мне удалось затерять ее во времени, чтобы ни одна живая душа не догадалась о твоем существовании.
  --А сам? Ты ведь мог спастись сам, ты - дракон!
  --И бросить Долину на растерзание сумасшедшему эллару? О чем ты говоришь? Разве ты сам поступил бы так?
  --Нет, - Рейни опустил голову, с горечью осознавая правоту своего отца.
  --Ступай, сынок. Ты можешь вернуться сюда в любое время, но сейчас тебе надо поторопиться.
  --Что ты имеешь в виду? - нахмурился Рейни, но Ларк явно не слушал его, напряженно вглядываясь куда-то поверх насыпи. Потом он коротко глянул на сына.
  --Торопись.
  Он не растворился в воздухе, как положено бы призраку, он просто исчез, словно его и не было. Оторопело поморгав, Рейни тяжело вздохнул и огляделся. Что ж, Ларк Дракон смог сделать то, что считалось невозможным. Никто, ни одна живая душа не подозревала, что в Верхнем мире существует третий Круг Семи камней, впрочем, никто и не смог бы проникнуть туда, за исключением существа крови Дракона. Его сына.
  Медленно поднимаясь по насыпи, Рейни так же медленно возвращался в реальность. Как только он пересек невидимую границу, удерживаемую заклинаниями Радуги, к нему бросилась Адель. Вцепившись обеими руками в его плащ, она свирепо тряхнула все еще пребывающего в какой-то прострации Рейни.
  --Зачем, спрашивается, нужен этот сумасшедший на мою голову?! Тебе жить надоело? А если бы заклинания сработали?!
  --Нет, - медленно покачал головой Маккензи. - Не сработали бы. Не могут заклинания Радуги принести вред одному из своих.
  Он оглядел напряженно нахмурившегося Роланда, разозленную Адель и остановил взгляд потемневших глаз на странно притихшем Синки.
  --Ты был прав, Син Келли. Ох, как же ты был прав... Я говорил с отцом.
  Роланд невольно отступил, одновременно вскинув руку в жесте отрицания.
  --Это так. Он многое мне объяснил... Я могу говорить с мертвыми, так же, как он.
  Рейни зажмурился и потряс головой, вновь открыл глаза и уже вполне нормальным голосом поинтересовался:
  --Ну и чего мы ждем? Домой пора, я так думаю.
  --Не стоит торопиться, господа.
  Этот серебристый голосок, раздавшийся сразу со всех сторон, заставил Рейни изумленно завертеться в попытке понять, откуда он доносится, зато все трое элларов моментально схватились за оружие. Синки прыгнул вперед, загородив собой Рейни, а Роланд, в свою очередь, твердой рукой отстранил назад Адель. И тут наконец Рейни увидел обладательницу чарующего голоса.
  
  ГЛАВА 11
  
  Она неторопливо поднималась по склону, миниатюрное создание в просторном черном плаще с откинутым капюшоном. Буйная масса каштановых кудрей вспыхивала огоньками под лучами солнца, изумительно оттеняя белизну гладкой кожи и яркие серые глаза, в которых даже самый внимательный наблюдатель не увидел бы ничего, кроме искреннего доброжелательства. Но почему-то Синки зашипел, как рассерженная кошка, Адель моментально натянула тетиву лука, а Роланд быстро выставил перед собой руку ладонью вперед. Она тут же споткнулась и на хорошеньком личике мелькнула и пропала гримаса. Но в этот краткий миг Рейни успел понять, кто перед ним. Понять по мимолетному выражению злобы и почти животной ненависти, исказившей лицо ангела. Рука сама выхватила меч и он счастливо запел, рассыпая бледно-зеленые искры.
  --Ого! - девушка слегка улыбнулась. - Вижу, тебе удалось пройти в Долину Радуги и даже посчастливилось отыскать легендарный Дор-Дион. Такие таланты крайне редко встречаются среди смертных.
  Значит, она не поняла, кто он на самом деле. Тем лучше.
  --Что понадобилось в Долине Радуги Чародею Хаоса?
  Надменный голос Адель заставил Рейни крепче стиснуть рукоять клинка. Итак, он не ошибся. И, кажется, теперь понятно, почему в Ледяной Пустоши им не встретилось никакой нечисти.
  Между тем девушка небрежно взмахнула рукой - и Синки выругался сквозь зубы, медленно опуская свой меч. Потому что даже он еще не настолько выжил из ума, чтобы лезть по стрелы не меньше чем трех десятков лучников, внезапно выросших как из-под земли и окруживших со всех сторон каменистую площадку.
  --Как видите, господа, нам удалось как следует подготовиться к встрече, - почти ласково пропела чародейка. - Вот только зачем вам это было нужно? Хм... Впрочем, у нас еще будет время потолковать об этом.
  Она отвернулась и со скучающим видом бросила безмолвно возвышающемуся рядом с ней воину, закованному в броню с ног до головы:
  --В подземелья их.
  Рейни не сопротивлялся, когда грубая рука вырвала у него Дор-Дион, тем более что умное оружие моментально исхитрилось повернуться в сжимающих его стальных рукавицах и над долиной раздался вопль: меч начисто осек незадачливому воину руку по локоть. Чародейка развернулась с быстротой разъяренной кошки; ее глаза внезапно расширились и почернели.
  --Вот как вы захотели! Хорошо...
  Ее голос напоминал змеиное шипение. Адель молча увернулась от протянувшихся к ней рук, одновременно выхватив второй меч - пространство вокруг неё превратилось в сплошные стальные отблески. Синки не отставал, ужом извиваясь среди прислужников чародейки, с воплями навалившихся на элларов. Рейни быстро подхватил свой клинок и тот отозвался радостным трепетом, очутившись в руках хозяина. Глаза выхватили страшную картину в гуще свалки: Адель упала на колени, пытаясь отбиться сразу от трех врагов. Рейни рванулся к ней, не помня себя от ярости, но вдруг откуда-то сверху обрушился душераздирающий визг. Он моментально проник в самое нутро, под черепную коробку, выворачивая наизнанку внутренности. Краем глаза Рейни успел заметить, как уронил оружие де Бирс, Синки согнулся пополам и рухнул на землю, безуспешно пытаясь укрыться от страшного колдовства. Рейни попробовал дотянулся до Адель, но его ударило о землю и перед глазами поплыла черная пустота.
  
  
  
  --Очнись, дракон, - голос назойливо проникал под закрытые веки, заставляя морщиться от боли. - Очнись, ящерица безмозглая! Висит тут, чучело из себя изображает. Кому говорю, просыпайся, демоны тебя раздери!
  После такой странной, мягко говоря, тирады, Рейни просто не мог не заставить себя открыть глаза.
  Взору предстала довольно унылая картина. Похоже, он находился в тюремной камере, этаком каменном мешке. В дальнем углу едва виднелось крошечное решетчатое оконце, почти не пропускающее света, где-то в темноте слышался мерный звон капель. Переведя взгляд влево, Рейни вздрогнул всем телом и рванулся вперед, но туго натянувшиеся цепи впились в тело, заставив бессильно заскрежетать зубами от боли и ярости. Прямо напротив него толстенные цепи распластали по каменной стене его жену. На прекрасном лице виднелись ссадины, одежда изодрана в лохмотья, сквозь которые просвечивало тело, сплошь покрытое синяками.
  --Что они сделали... - он сам не узнал своего голоса; если бы ненависть могла разрушать одним только своим наличием, толстостенная темница разлетелась бы в пыль.
  --Ты выглядишь ничуть не лучше, - подал голос Синки, загремев своими оковами. - Как, впрочем, и Роланд, да и я. Били они нас просто зверски. Ты, дракон, вообще признаков жизни не подавал, я уж испугался было... Ты извини, что я тебя ящерицей обозвал.
  Рейни ухитрился усмехнуться и понял, что губы разбиты в кровь. Тем не менее, он почти не чувствовал физической боли и понял, что Синки и Роланд пытаются по мере сил помочь и ему, и Адель. Де Бирс просто молча сверлил взглядом противоположную стену, точно пытался разглядеть, что там за ней находится. Рейни вновь посмотрел на Адель; она словно почувствовала его взгляд и подняла голову.
  --Как глупо, - прошептала она, - проделать такой путь, узнать, наконец, правду, и в результате очутиться в лапах Чародеев Хаоса.
  --Мы выберемся, - мрачно пообещал Рейни, - я еще не знаю, как именно, но выберемся. Я не позволю какой-то нечисти безнаказанно издеваться над моей женой.
  Адель медленно улыбнулась, и эта улыбка теплой волной прошлась по сердцу Дракона. Она снова закрыла глаза, устало склонив голову набок.
  --Я могу снять оковы с одного из вас, - не открывая глаз, тихо и ровно произнесла Адель.
  --Только с одного. Решайте.
  Полная изумления тишина была ей ответом первые полминуты.
  --Железо мешает перекинуться... Но даже если бы я стал рысью - толку мало, - с болью в голосе пробормотал Синки, тоскливо глядя на закованные руки. - Нет, ребята, не я.
  --Рейни.
  Тот даже вздрогнул, услышав резкий хриплый голос Роланда.
  --Какого...
  --У меня достаточно сил, чтобы сравнять с землей это змеиное логово, - яростно сверкнул глазами Роланд. - Но вытащить всех нас отсюда сможет только дракон. Кто еще в этом мире может вообще не реагировать на их безумную магию?
  --Не реагировать? Меня вырубили так же, как и вас.
  --Тебя огрели по голове, - возразил Синки.
  --Я не умею становиться драконом, - упрямо вскинул голову Маккензи, но де Бирс уже повернулся к его жене.
  --Давай, Адель. Сейчас.
  Рейни едва успел раскрыть рот для очередного возражения, а тяжеленные цепи, издав режущий слух скрежет, упали на гранит. Не веря глазам, Рейни потрясенно уставился на свои стертые в кровь запястья, потом медленно перевел взгляд на Адель.
  --Иди, - спокойно кивнула она. - Выбирайся отсюда. Там, на просторе, ты сможешь превратиться и вернуться за нами. Быстрее, Рейни! Я не смогу проделать это еще раз.
  Только после этих слов он заметил, что на ее лбу выступила испарина, а по телу пробегает странная дрожь. Он невольно шагнул к ней, но Адель холодно произнесла:
  --Хочешь, чтобы меня все-таки убили?
  Потемнев лицом, Рейни стиснул зубы, рывком развернулся и ринулся к темной дыре в противоположном конце темницы: как будто бы их притащили сюда именно этим путем. Пригнувшись, Рейни некоторое время всматривался в темноту, но ничьего присутствия так и не обнаружил. Похоже, пленников сочли достаточно безопасными и стражу не оставили. Тихонько выдохнув, Рейни крадучись скользнул вдоль спиралевидного рукава коридора, стараясь даже дышать как можно тише. Из-за очередного поворота блеснул отсвет, похоже, на стене был прикреплен масляный светильник. И тут он уловил едва слышный звук, словно железо прошелестело по коже. Мгновенно замерев, Рейни пытался определить, откуда доносится звук. Скорее всего, за этим поворотом уже начинается охраняемая зона, значит, там по крайней мере двое стражников. Почти не дыша, Рейни осторожно выглянул за угол. Все верно, два человека со скучающим видом опираются на короткие толстые пики. Один - рядом с выходом из темницы, второй - напротив, у низкой деревянной двери, обитой полосами толстого железа.
  Так же бесшумно отступив, Рейни задумался. Здесь не пройти, он попросту не в состоянии справиться с двумя здоровенными амбалами в полном вооружении. Хотя... Если проявить определенную долю наглости - почему бы и нет? В конце концов, ему абсолютно нечего терять.
  Рейни глубоко вздохнул, медленно выдохнул - и неторопливо выдвинулся в узенький коридорчик.
  --Привет, - с самым непринужденным видом он помахал рукой. Тот, что стоял напротив, вытаращил глаза и начал было открывать рот, но что именно он хотел сказать Рейни выслушивать не намеревался. Он просто швырнул слишком неповоротливого стражника прямо в объятия его коллеги, ухитрившегося в последний момент все-таки воспользоваться пикой. Только вот - какая жалость! - на острие налетел не тот, для кого это оружие, собственно, предназначалось. Оставив вопящих стражей разбираться с собственными конечностями, Маккензи со всей скоростью, на которую только были способны его ноги, рванул дальше по прихотливо изгибающемуся коридорчику. Он чувствовал впереди дуновение воздуха, еще несколько торопливых шагов... и в грудь его уперлись отлично заостренные наконечники копий. Рейни медленно перевел дух, осторожно сделал шаг назад, но сквозь остатки рубашки спину кольнули еще несколько острий.
  Он попал в расширяющуюся нишу - и прямо в объятия гораздо более многочисленной стражи. За плотными фигурами в остроконечных шлемах Рейни разглядел еще одну, невысокую и бесформенную, и сердце отвратительно заныло, предчувствуя полный провал и без того безумного плана.
  Рейни медленно обвел взглядом залу, куда притащили его стражи. Неуютно огромная, даже мрачная; потолок затерялся где-то в сумеречной темноте, громоздкие кресла вокруг приземистого круглого стола, а в креслах - люди, кажущиеся такими маленькими на фоне всего этого торжественно-угнетающего антуража. Их было пятеро и все они выглядели не старше, чем та девчонка, что привела его сюда. И это те самые пресловутые Чародеи Хаоса?
  --Вот видишь, не такие уж мы и злодеи, - она улыбалась, склонив голову к плечу. - А ведь эллары наверняка наговорили тебе о нас всяких ужасов.
  Он неторопливо опустился в одно из кресел, повинуясь жесту хозяйки замка. На лице не дрогнул ни один мускул, но в голове мысли проносились с бешеной скоростью. Глупо, ох, как же глупо ты попался, Рейни Маккензи! Адель истратила последние силы, чтобы освободить тебя, а ты, как последний идиот, угодил в элементарную ловушку! Если эти милые улыбчивые ребятки решат разделать тебя на составляющие элементы - как ты сможешь им противостоять? И кто, черт побери, спасет тогда твою женщину?!
  Между тем Чародеи продолжали рассматривать его с интересом, к которому примешивалось явное недоверчивое удивление.
  --Ты уверена, что это он? - обратился к хозяйке сидящий слева от Рейни худощавый парень с холеным нервным лицом. - С виду совершенно обычный человек. Ты не могла ошибиться, Норта?
  Значит, вот как ее зовут. Надо запомнить на всякий случай.
  --Конечно же нет! - фыркнула чародейка, обернувшись к своему коллеге. - Это из-за него наши слуги упустили оборотня. Он смог вполне самостоятельно найти тайные тропы гномов. Он сумел выбраться из запечатанной чарами темницы. Как по-твоему, Рант, обычный человек способен на такое?
  Значит, они следили за маленьким отрядом практически от самого леса. А Синки, выходит, не случайно попал в лапы вампиров на Гнилых болотах. Чары на их тюремной каморке? Честно говоря, Рейни их попросту не заметил.
  --Мне кажется, мы должны объяснить нашему гостю, что мы не собираемся с ним делать ничего плохого, - Рейни разглядел в колеблющемся свете факела милое девичье личико с такими огромными невинными глазами, что на мгновение мелькнула мысль: именно такими и бывают ангелы. - Напротив, мы хотим спокойно поговорить.
  --О чем? - его хриплый голос прозвучал таким резким диссонансом с мелодичными голосами чародеев, что он сам невольно поморщился.
  --О скитаниях вечных и о Земле, - усмехнулся вдруг тот, кого вежливая Норта назвала Рантом. - Удивлен? Я в свое время восхищался Бредбери. И звали меня иначе. И родился я в том же мире, что и ты.
  --Это не значит, что я кинусь в твои объятия, - Рейни действительно был потрясен услышанным, но голос его оставался ровным и спокойным.
  --Я этого и не жду, - Рант поднялся с кресла, подошел к Норте и преувеличенно озабочено поинтересовался:
  --Как ты думаешь, дорогая, следует ему рассказать правду о Долине Радуги?
  --Это так огорчит его, милый, - на лице чародейки было написано такое искренне сочувствие, что Рейни немедленно захотелось свернуть ее хорошенькую шейку. Он уже понял, что они задумали.
  --Видимо, твои любимые эллары красочно расписали тебе ужасную гибель Радужного замка, не правда ли? - участливо поинтересовалась Норта и, не дожидаясь ответа, продолжила.
  --Как всегда, в этом обвинили нас. А ведь мы даже не знали ни о чем, пока не услышали эту страшную весть из уст путешествующих купцов. Ни один из нас не присутствовал при гибели целого племени магов. Зато там было полно элларов! Радужные Маги оказались так глупы, что поверили им, стали их союзниками, а чем им отплатили те, кому они доверяли?
  Рейни молчал, стиснув зубы и опустив голову.
  --Ты мог бы стать одним из них, одним из сильнейших магов, - чародейка с сожалением покачала головой. - Но Долины Радуги больше нет и виновны в этом те самые эллары. Которым и ты так глупо доверился!
  --Спроси у элларки, - Рант словно выплюнул это слово. - Спроси, пусть она расскажет, как ее отец расправлялся с жителями Долины. Спроси, кто отплатил страшным предательством за дружбу и доверие!
  --Ее там не было, - спокойно проговорил Рейни, подняв голову и в упор посмотрев на кипящего праведным негодованием чародея. От этого взгляда тот запнулся, лицо его стало мертвенно-белым и он медленно сделал шаг назад.
  --Да что с ним говорить, - презрительно передернула плечиками ангелоподобная чародейка. - Он такой же, как и эллары, они ему совсем мозги затуманили.
  --Я не такой, - он ни йоту не повысил голос, но как-то изменилась интонация, потому что чародеи с тревогой переглянулись. - Во мне нет ни капли элларской крови.
  Он расслабленно оперся о спинку кресла. По телу разливалась усталость, но зато последний кусочек мозаики встал на место. Ох, как же он любил такие моменты, когда приходила полная ясность и он мог, наконец, распутать очередную загадку.
  --Адель ничего не сможет мне рассказать, потому что в тот момент, когда рушился Замок Радуги, ее волокли на костер. Не могу не отдать должное вашей изобретательности, господа. Это надо же было придумать: заставить Светлого короля ревновать так, что он вообще перестал соображать, подкараулить момент, когда обеих принцесс не будет в Верхнем мире и подкинуть идею, что неплохо, мол, преподать урок зазнавшемуся магу, - Рейни печально усмехнулся. - А тем временем в Нижнем мире неведомый ревнитель... или вполне конкретный? Как бы то ни было, некто решил помочь отцам-инквизиторам в их нелегком праведном деле и подбросить информацию о возмутительной наглости двух ведьм, открыто проживающих в Сент-Мозесе. Левелину пришлось очертя голову броситься на помощь невесте. Таким образом, в Верхнем мире не осталось никого, кто смог бы удержать Кормаха от этого дикого и страшного поступка. А в результате эллары потеряли единственного по-настоящему сильного союзника.
  --Ничего нелепее я еще в жизни не слышала, - ледяным тоном произнесла Норта.
  --Конечно, легче оболгать нас, чем открыто взглянуть в лицо правде.
  --Я еще не закончил, - почему-то от мягкого голоса Рейни, от того, как он посмотрел на Норту, ей стало не по себе.
  --Вы чувствуете во мне какую-то Силу, но никак не можете понять, что же это такое. А все очень просто! Мне, откровенно говоря, все ваши разборки с местным населением были бы до лампочки, но... Увы, все вышесказанное имеет ко мне самое непосредственно отношение.
  --Какое же? - нахмурился Рант. Рейни тоскливо посмотрел в огромное окно, на затянутое низкими серыми тучами небо.
  --Там, внизу, в вашей темнице - моя женщина. Вы уже пытались ее убить, правда, чужими руками. Ее бросили в каменный мешок, приковали к стене так, чтобы она была не в силах пошевелиться и жестоко избили. Вот за это я вас убью.
  Коротко глянув на ошалевшего от такой наглости Ранта, Рейни мило улыбнулся и добавил:
  --Всех.
  --Он блефует! - возмущенно выкрикнул еще один чародей, вскочив из-за стола.
  --А когда я буду вас убивать, - продолжил Рейни, словно его и не перебивали, - вы поймете, что шесть с половиной сотен лет назад так и не достигли своей цели...
  --Тебе не справиться с нами, даже если ты и вправду обладаешь Силой!
  --... потому что один Радужный Маг все же остался в живых.
  А потом пространство вокруг него словно взорвалось огненным вихрем. Его человеческое тело просто перестало существовать, обратившись в клубы огня и горячего воздуха. Норта была слишком близко, она даже не успела вскрикнуть, не успела понять, что происходит, зато прекрасно поняли все остальные.
  От прежнего Квентина Маккензи остались лишь смутные воспоминания. Неудержимая ликующая мощь переполняла тело, огромное тело багрового дракона, разом выметнувшееся из огненного клубка. Налитые кровью глаза остановились на кучке людишек в черных хламидах; прижавшись друг к другу, они отчаянно пытались сплести общее заклинание, накинуть на него сеть проклятий, а потом и ударить объединенной силой. Если бы нынешнее состояние позволяло, Рейни просто расхохотался бы, наблюдая за их жалкими потугами. Он ощущал слабые уколы, не сильнее комариного укуса - это все, что могли противопоставить Чародеи Хаоса древней магии драконов. Сейчас, в этот момент, он БЫЛ драконом, диким и свирепым, одержимым одной лишь мыслью: убивать.
  Со всех сторон в залу мчались люди и Чародеи. Как их, оказывается, много в этом мрачном замке! Но для багрового дракона никакое количество свежего мяса не казалось чрезмерным. Жутко взревев, он распахнул пасть, обнажив длинные изогнутые клыки. Первая порция сокрушающего пламени досталась его недавним собеседникам. Даже не взглянув на оставшуюся от них дымящуюся кучку пепла, дракон прыжком подскочил к окну и, мотнув шипастым хвостом, высадил его вместе с куском стены. В него уже неслись новые заклинания вперемешку с толстыми копьями и дротиками. Кое-кто из стражников пытался подобраться поближе, чтобы достать его мечом, но дракон вновь выдохнул пламя - и перед ним образовалась свободная зона. Он торжествующе затрубил, расправив крылья, и ринулся ввысь прямо из разбитого окна.
  Он не помнил того времени, когда не умел летать. Он не помнил ничего, кроме переполняющего до самых кончиков крыльев торжества от осознания собственной силы. Он поднимался все выше, к солнцу сквозь плотную пелену туч - но вдруг печальный тоненький звон заполнил его мысли. Судорожно дернувшись в сторону, дракон неистово заревел и рванулся обратно. Сквозь застилающий разум туман прорвалось одно-единственное имя и тогда он перестал быть зверем.
  Невероятно обострившийся слух уловил доносящиеся из замка вопли. Из пролома в стене вырывались языки пламени и крики сгораемых заживо людей; два драконьих выдоха превратили логово Чародеев в ад. Ловко лавируя между башен, дракон нацелился на забранное толстой решеткой оконце, наполовину утопленное в каменной кладке. Теперь-то он мог нарисовать в уме схему всех помещений замка просто по запахам и точно знал, что в левом крыле чародеи держали своих узников. Главное теперь не завалить камнями тех, кого он намеревался спасти.
  Что-то ткнуло его в крыло и он, раздраженный помехой, коротко фыркнул в ту сторону, откуда прилетело копье. На земле задымилось черное пятно, а дракон, уже забыв об этом, тяжело приземлился рядом с темницей. Ему приходилось то и дело отвлекаться, чтобы отправить к праотцам пару-тройку особо ретивых стражей, но хвост и толстенные когти все же делали свое дело. Кладка стала неумолимо поддаваться, камни зашатались, он едва успевал подхватывать их зубами, чтобы не дать упасть внутрь. Когда дыра стала достаточно широкой, он просунул голову внутрь, пригнув ее пониже - и встретил взгляд смеющихся зеленых глаз.
  --Ты все-таки это сделал, Рейни! - восторженно орал их обладатель. - Я же знал, а ты не верил!
  Дракон чувствовал, что это существо такой же зверь, как и он, в странном обличии, но все же зверь. Осторожно поддев клыком толстую цепь, он легко вырвал ее из стены вместе со штырями и зеленоглазый эллар, грохнувшись на пол, моментально обратился в рысь. Прижав к голове увенчанные лохматыми кисточками уши, он оскалился и молнией метнулся к проделанному драконом проему, по пути успев подмигнуть своему спасителю совершенно по-человечески. Через секунду со двора замка донеслись вопли, плавно переходящие в предсмертные хрипы, а дракон уже расправлялся с оковами, буквально распластавшими по стене нетерпеливо дергающего их эллара в разодранной одежде. Тот ухитрился не упасть, а спрыгнуть, перевернувшись в воздухе и тут же помчался следом за рысью. Оставалась только женщина, неподвижно повисшая на цепях. Похоже, ей было совсем плохо, потому что никак не отреагировала ни на грохот, производимый драконом, ни на крики умирающих, она просто не подавала признаков жизни. Дракон знал, что она жива, только смертельно устала, потому что все ее силы ушли на то, чтобы не дать погибнуть растущему в ней ребенку, его ребенку, и ее неподвижность, ее боль и муки чуть было не заставили его вновь ринуться на расправу с теми, кто довел ее до такого состояния. Ему пришлось заставить себя спокойно перекусить железо и осторожно опустить ее на пол. Потом он подхватил ее своей огромной страшной пастью так нежно, как мать берет на руки спящее дитя, пятясь, вытащил ее наружу, повернул голову и аккуратно положил ее к себе на спину, между двумя спинными гребнями, ухитрившись зубами закрепить обрывки цепей, чтобы она не упала. Теперь он не собирался вмешиваться в происходящее; лишь угрожающе рыкал, если кто-то осмеливался подобраться слишком близко. Он просто ждал.
  Какая-то сила вышибла изнутри высокие парадные двери замка и по каменным ступеням кубарем скатился с ног до головы перемазанный сажей эллар. Вскочив на ноги, он длинными прыжками помчался к угрюмо помахивающему хвостом дракону. По дороге сграбастал очень уж увлекшегося разделкой неистово голосящего чародея рысь, мощным рывком швырнул его на спину дракона и, птицей взвившись вверх, приземлился рядом. Принявший обычный облик Светлый эллар было возмутился, но его никто и не думал слушать. Распластавшись на спине дракона, Роланд де Бирс завопил:
  --Уходим, Рейни! Немедленно!!!
  Дракон оттолкнулся от земли, сделал круг, набирая высоту и повернул на север. Домой.
  Рейни Дракон почти не помнил возвращения. Смутно вспоминался мощный взрыв; облако черного дыма на месте Замка Хаоса; кажется, именно тогда Адель пришла в себя и сквозь покрывающие шкуру дракона толстенные костяные пластины он почувствовал слабое прикосновение ее руки.
  Он не помнил, как перевалил через высокие пики Иплонских гор, почти задыхаясь с непривычки в разреженном воздухе; внизу промелькнула узкая полоска земли между Гинорской грядой и Барнеем, а потом, из последних сил взмахивая онемевшими крыльями, дракон рухнул на ближайшую проплешину в Вековечном лесу, ухитрившись не поломать ни единой зеленой ветки. Эллары торопливо спрыгнули с его спины и он, тяжело дыша, перекатился на бок, отставив в сторону крыло. Больше оставаться в облике дракона Рейни не мог. Дикая боль охватила все тело, его скрутили судороги и он, не вытерпев, страшно закричал, почти чувствуя, как трещат и ломаются кости. Потом сознание просто отключилось, не выдержав всего происходящего, а когда он очнулся - его тело, тело человека, нещадно болело и саднило, словно последние сутки его методично колошматили чем попало и куда попало.
  Застонав сквозь зубы, Рейни медленно принял вертикальное положение и только тогда решился приоткрыть глаза.
  --Ох, мамочки... - это голос Синки. Вот он, чуть в стороне, пытается встать на ноги, но его расширившиеся глаза не отрываются от Рейни. - Вот это тебя скрутило, приятель.
  --Ничего, пройдет, - Рейни сам поразился своему голосу, больше напоминающему воронье карканье. - Ты-то как?
  --Порядок, - оборотень даже попытался усмехнуться. - Головой приложился, но уже полегчало.
  --Для тебя это не самая важная часть тела.
  --И это благодарность, - с постной миной вздохнул Синки. - А ведь никто из вас, между прочим, даже не вспомнил о своем оружии. И кому в итоге пришлось тащить на себе всю эту кучу железяк?
  --Мне, - буркнул Рейни. - Вместе с твоей драгоценной тушкой.
  Рейни осторожно развернулся, стараясь не дергать головой. Позади него, привалившись спиной к дереву, пыталась придти в себя Адель. Перехватив его взгляд, она слабо улыбнулась.
  --У нас все-таки получилось, Рейни.
  Тихо вздохнув, она закрыла глаза и слегка поморщилась, прикоснувшись рукой к виску.
  --Адель? - он метнулся к ней, забыв про собственную боль, бережно обнял, прижал ее голову к своему плечу.
  --Я помогу, милая, сейчас будет легче.
  --Силы небесные, Рейни, ты же сам еле живой...
  --Ничего подобного. И не спорь, я лучше знаю. Ох, Адель, как же я испугался за тебя... и малыша. С ним же все в порядке?
  --Эллары - народ выносливый, - Адель слегка улыбнулась. - Не надо, я справлюсь.
  Рейни медленно опустил руки.
  --Не желаешь принимать помощь дракона? - тихо спросил он. - Ладно, твоя взяла... У меня уже нет сил тебя убеждать.
  --Рейни, я же...
  --Не надо. Просто помолчи, ладно? Я не в силах изменить обстоятельства своего рождения, не в силах перестать быть тем, кем на самом деле являюсь. Я - дракон. Никакой не Маккензи, а самый что ни на есть зверюга. Сегодня я перебил массу народа, потому что ты была в беде. И что мне теперь делать? Дракон не может перестать любить принцессу, даже если это идет вразрез со всеми сказками на свете... Скажи мне только это, Адель, скажи, что мне теперь делать со своей жизнью?
  Она слушала его со странным выражением лица. Сначала ее совершенные черты выражали искреннее недоумение, но по мере того, как он говорил, ее губы медленно складывались в мягкую улыбку. И когда Рейни умолк, Адель обхватила его руками за шею и поцеловала в губы. Не совсем еще пришедший в себя после первого сумасшедшего полета Рейни растерялся окончательно.
  --Это... Это что значит? - обалдело вопросил он.
  --Это значит - прекрати говорить глупости, - Адель ласково взъерошила его и без того растрепанные волосы. - Это значит - сказки бессовестно лгут, потому что принцесса тоже жить не может без своего дракона. Своего собственного ручного дракона, - добавила она с лукавой усмешкой. - Это значит - первый раз в жизни меня кто-то переупрямил. Я люблю тебя, мой дракон.
  Ну и какая голова может выдержать столько потрясений за один день? Рейни, правда кое-как удалось пережить и это. Он упоенно целовал свою Адель, глубоко безразличный и к недовольному ворчанию Роланда: "Ну и как, скажите на милость, я покажусь в таком виде Фелии?", и к восторженно-одобрительному: "Ты посмотри, де Бирс, этот прохиндей еще и нашу принцессу заграбастал!" со стороны Синки. Все это не имело ровно никакого значения. Он наконец-то вернулся домой, туда, где должен был появиться на свет почти семь сотен лет назад. Вернулся, чтобы остаться навсегда.
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"