Харб Клена
Линия Жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками Типография Новый формат: Издать свою книгу
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Россия, недалекое будущее. В стране становится популярным учение, гласящее, что судьба любого человека может быть предсказана по линиям на руке. Государство решает взять под контроль данную отрасль и учреждает Гильдию Считателей - мастеров хиромантии. Их предсказания сбываются буквально у каждого и не вызывают сомнений. Только вот студент Кирилл Андропов категорически недоволен тем, что выпало на его долю, и решительно желает изменить свою судьбу.

I

  
   Что такое - судьба человека? Самостоятельно ли мы определяем к чему идем? Или Всеобъемлющий разум уже выжег в невидимых скрижалях прошлое, будущее и настоящее каждого живущего на земле? Мы перестали верить в Выбор. Мы не хотим нести ответственность за нашу личность, за наши поступки. Мы предпочитаем, чтобы кто-то все решал за нас. Неудивительно, что соискатели на эту должность появились достаточно быстро.
   Считатели. Каста мудрецов, возникшая около семнадцати лет назад. Они занимаются тем, что считывают человеческую судьбу по правой руке. Так называемый Рисунок. Их дело зародилось в Сибири в двадцатых годах двадцать первого века и получило широкое распространение по всей стране. Сперва какой-то местный шаман выпустил пару брошюрок о "статичной хиромантии". Затем крупное издательство разглядело новое учение. Деловой нюх не подвел акул книжного бизнеса, и школа распознавания будущего по руке начала продвигаться к апогею престижа и популярности. Государство не могло оставаться в стороне - чиновникам захотелось контролировать эту отрасль. Так образовалась Гильдия Считателей. Вскоре наше правительство приняло закон, обязывающий родителей или агента-попечителя отводить к ним ребенка, едва тому исполнится семь.
   Конечно, маленьким детям не слишком интересен вердикт. Ребятишкам хочется играть, бегать и есть мороженное. Им бесполезно разъяснять смысл образования семьи или надобность строить карьеру. Но они, сами того не замечая, попадаются на крючок. Теперь им не нужно ни о чем беспокоиться - за них уже продумали дальнейшую жизнь.
   Меня эта участь постигла тринадцать лет назад. И до сих пор я покорно следовал ей. Через три года я должен был жениться, а через пять - у меня бы родился первый ребенок. Так как по Рисунку я имел склонности к работе в торговой сфере и обладал коммуникабельностью, родители настояли, чтобы я выучился на маркетолога. Также, судя по линиям на ладони, я был прямолинейным, ответственным человеком. Может быть. Теперь мне уже никогда не узнать правды.
   Я всегда буду помнить тот день. День, когда на мне поставили клеймо. Предполагалось, что теперь я начну существовать по обозначенной программе. Более запоминающимся оказался лишь день, когда я понял, что это необязательно.
   Тринадцатое августа две тысячи сорок первого года. Мой лучший друг Денис Кулагин только достиг двадцатитрехлетнего возраста, и у нашей компании появился повод для встречи. Мы познакомились во время обучения в Торгово-экономическом университете. С самого первого момента я испытывал по отношению к нему и восхищение, и добрую зависть, и желание стать парню верным товарищем. Денис был одним из тех людей, кому по жизни повезло вытащить счастливый билет. На руке у парня были отпечатаны: головокружительная карьера, множество коротких, бурных романов, способности к внушению авторитета и убеждению, материальная стабильность и крепкое здоровье. Его потенциальная жизнь казалась мне раем, волшебством. Своей же судьбой я не всегда был доволен. Мне светил единственный скорый брак, который повлек бы за собой кучу вопящих, чумазых комочков из плоти и крови. Не то чтобы я не любил детей! Просто не был готов к ним так скоро. Да и с работой дела обстояли не лучше. Неясные разъяснения Считателей о "стабильности, не вызывающей зависти у других" в детстве были лишь словами, которые я не до конца понимал. Теперь же это фраза рисовала в моем воображении судьбу типичного офисного планктона, обладающего тридцатилетним стажем. С погасшими глазами и наконец погашенной ипотекой. И такой участи я должен был страстно желать?
   В общем, тогда на вечеринке я крепко набрался и принялся грустить о своем будущем в дальнем углу. Вокруг танцевали мои разгоряченные сверстники, а мне самому хотелось незаметно удалиться. Почему-то, глядя на Дениса в тот вечер, я ощущал особенно острую тоску из-за желаний, которые грозили никогда не осуществиться. А Кулагин, заметив мое несанкционированно-невеселое настроение, решил его развеять.
   - Эй, приятель! - воскликнул он, подходя ко мне. - Может, отправишься спать? Что-то выглядишь ты не лучшим образом.
   - Я в порядке. Думаю о дальнейшей жизни, - мне вовсе не улыбалось нагружать счастливого именинника своими проблемами.
   - Типичные пьяные философские размышления? Не заостряй на них внимание, Кирюха! Алкоголь - известный депрессант. Лучше посмотри на Машку - весь день тебе глазки строит, чертовка.
   И добавил, многозначительно понизив голос:
   - У нас там еще осталась парочка свободных уголков.
   Мои глаза с большим трудом нашли вышеупомянутую девушку - обаятельную, смешливую брюнетку - среди прочих гостей. Не с ней ли мы обвенчаемся через три года? Я считал Машу добрым другом. Но для длительных отношений этого было недостаточно, а оскорблять приятельницу короткой связью мне не хотелось. Она явно желала чего-то большего. Это отчетливо прослеживалось во взгляде одногруппницы и в особом тоне, которым она зазывала меня на ужин (тот самый, что должен был плавно перетечь в завтрак). Возможно, так бы и образовалась наша семья: просто потому, что мне однажды не захочется обижать подругу. Вечно бегать от Маши не получится - когда-нибудь придется дать ей определенный ответ. А во мне не было отчетливой уверенности в том, что это будет отказ.
   Сейчас же я предпочитал других представительниц прекрасного пола. Тех, кого бы не покоробило предложение провести время без обязательств. Но в душе я верил в любовь с первого взгляда и хотел соединить судьбу с той, которая сразу западет мне в сердце. Маша таковой не являлась. Может, сейчас, когда я не мог в полной мере контролировать собственное тело и речь, она бы и достигла желаемого. Но стоит ли мое кратковременное удовольствие дальнейших проблем? На данный момент я считал, что нет. Но после следующего бокала мог начать сомневаться. Мне определенно пришла пора свернуться где-нибудь калачиком и заснуть, пока я не совершил непоправимого.
   - Дело не в алкоголе, - отмахнулся я от друга. Налитая свинцом голова нещадно гудела. Мое раздражение перелилось через край и обрушилось на Кулагина. - Ты не поймешь! Кому-то достается все, а кому-то - шиш с маслом. И поделать с этим уже ничего нельзя!
   - Вот здесь ты прав, - Денис грустно вздохнул и присел рядом. - Но, к сожалению, я тебя понимаю.
   - Ты?! - усмехнулся я. - Да у тебя сплошной шоколад, а не жизнь. И чем дальше - тем лучше. Понимает он меня...
   - Я просто стараюсь не терять надежды, - пожал плечами Кулагин. - Надежды на то, что когда-нибудь все изменится. Что я найду ту самую женщину, которой посвящу каждый миг своего существования, и с которой заведу нескольких ребятишек. Но работа и успешная карьера никогда не позволят мне находиться рядом с семьей постоянно. А может, я не хочу заключать многомиллионные сделки и ездить по миру! Может, я хочу услышать первое слово дочери и увидеть первые шаги сына. Но, если верить Рисунку, мне не суждено стать отцом. А ведь он частенько воплощается один в один с тем, что наговорили Считатели. Раньше мне нравилось их предсказание. Каким же глупцом я был в юности! Вот если бы можно было поменять свою судьбу...
   Я удивился, услышав слова друга. До сих пор Денис не был настолько откровенен со мной. Но в тот момент я не предал его признанию особого значения. Меня одолела слабость и тошнота - черносмородиновый бирмикс брал верх над моим организмом. Пробурчав в ответ на исповедь Кулагина нечто невразумительное, я отправился искать укромное место для сна.
  

II

   На следующий день мне закономерно нездоровилось. Я с трудом встал с продавленного дивана в арендованной для празднования квартире. Все гости, видимо, разошлись еще утром, успев помочь виновнику торжества навести порядок - вокруг царила чистота, и ничего не напоминало о вчерашней вечеринке. Дениса я нашел на кухне. Он пил чай и слушал передачу по радио. Услышав звуки моих тяжелых, шаркающих шагов, Кулагин поднял голову и произнес:
   - Через два часа придут хозяева - принимать жилье и возвращать залог. Подождем вместе или ты домой торопишься?
   Я покивал головой и плюхнулся в кресло напротив друга. Куда мне торопиться, когда ноги не слушаются, а в глазах обстановка двоится?
   Денис подошел к стене и, прикоснувшись к сенсорной панели, убавил громкость радиоэфира. Потом он, приняв мои вялые телодвижения за согласие, поставил чистый стакан в выемку в кухонном шкафу и нажал на кнопку. В недрах полки что-то затарахтело, и о стеклянное дно ударилась струя воды. Мой друг подал мне налившийся напиток. Я отхлебнул чуть-чуть, а затем опустошил стакан до дна. Лимонно-клюквенная вода - лучшее средство от похмелья. Хозяева дома, наверное, постоянно сдавали жилплощадь для различных празднований, поэтому и раскошелились на капсульные автоматы. После выпитого в моей голове несколько прояснилось.
   - Помнишь ваше посвящение на первом курсе? - Денис сел рядом со мной. Его взгляд устремился вдаль, к воспоминаниям.
   - Конечно! На следующее утро я чувствовал себя еще хуже, чем сейчас, - я с трудом поднялся и подошел к шкафу за добавкой. - Если не ошибаюсь, это была наша первая встреча.
   - Мне сразу стало ясно, что мы подружимся! Я даже подыграл тебе в приятельском поединке.
   - Да? - мое унылое настроение в тот же миг сменилось боевым азартом. - Верится с трудом! Докажи-ка ты свои слова на деле.
   - Уверен? - Денис принялся закатывать рукава. - Это будет даже проще, чем попасть днем в пробку на Московском.
   - Давно там был в последний раз? - насмешливо прищурился я. - Администрация еще два года назад открыла по всему проспекту воздушный коридор. Придется тебе придумывать другое остроумное сравнение.
   - Ого! Признаю: я не слишком интересуюсь новостями, касающимися обустройства родного города. Но на мою победу это ни коем образом не повлияет.
   Я вернулся в кресло и установил правый локоть на стол, с шутливой яростью перебирая пальцами. Кулагин повторил мое действие. Досчитав до трех, мы сцепились ладонями в попытке склонить руку противника в свою сторону.
   - А ты стал сильнее, - заметил Денис после минуты противостояния.
   - Я всегда был таким. Это ты меня догнал! Сонного и с перепоя.
   Первый раунд не выявил явного победителя. Я предложил продолжить сраженье левыми руками.
   - Ты удивишься, но я не жалею о своих вчерашних словах, - вдруг ни с того ни с сего сказал мой друг, когда мы схватились снова. - Я на самом деле недоволен собственным будущим. А когда мне хочется обсудить это с кем-то, понимания моя позиция не вызывает.
   - Еще бы, - кряхтя от напряжения, ответил я. - Как по мне - ты должен быть счастлив! Любой бы был на твоем месте.
   - Любой, кроме меня, - хмыкнул Кулагин. - А сам-то ты доволен грядущим?
   - Не слишком. Но оно и не содержит в себе ничего хорошего. Ранняя семья, дети, работа на одном месте. Тишина и спокойствие.
   - Может, поменяемся? - неожиданно спросил Денис, улыбаясь. - Мне подобная судьба по нраву.
   - Если бы мы были способны на это, то я за! Готов отдать свой Рисунок взамен твоего.
   - Договорились, - он все же прижал мою руку к поверхности стола. - Кто-то сегодня не в форме.
   - Я и не отрицаю, - я почувствовал, что левая кисть онемела, и попробовал разработать ее, но суставы пальцев словно окаменели.
   - С тобой все в порядке? - встревожился Кулагин. - Тебе больно?
   - Ерунда, пройдет, - мне не хотелось признаваться приятелю в несовершенстве своего тела.
   Когда мы с Денисом сдали квартиру хозяевам и распрощались, я двинулся пешком по Лиговскому, рассматривая пасмурное небо. Вокруг на воздухоциклах рассекали студенты, мчащиеся с пар. Звук экологических двигателей приятно раздражал слуховые рецепторы. Но я не мог сосредоточиться на музыке любимого города. В левую ладонь будто бы резко вонзались и тут же вынимались сотни тоненьких крючков. Дойдя до светофора, я остановился и решил осмотреть больную руку. Увиденное заставило меня пропустить зеленый свет.
   Внутренняя сторона ладони была глубоко исцарапана несколькими десятками длинных и коротких линий. Я не мог поверить собственным глазам. Неужели мне посчастливилось зацепиться за что-то в подъезде? Но почему я не почувствовал ничего раньше? Отыскав на Невском аптечный ларек-автомат, я приобрел бутылек перекиси водорода и щедро залил ею руку. Жгло так, что от боли навернулись слезы.
   Купив еще и бинт, я обмотал ладонь и направился домой. Путь был неблизкий. Я сел в воздухобас и прислонился к прохладному стеклу. Через какое-то время неприятные ощущения утихли. Оставалось лишь желание почесать руку. Я расслабился и принялся рассматривать вид за окном. Хорошо, что администрация города из года в год хранила старинную архитектуру Санкт-Петербурга. Наш город всегда был одним из самых красивых и величественных, а теперь, в эпоху небоскребов, и вовсе становился уникальным. Доехав до самого юга, я вышел из транспорта на нужной остановке и пошел быстрым шагом. Мне не терпелось разобраться с подозрительным ранением.
   Зайдя в квартиру, я первым делом развязал повязку и осмотрел ладонь. Царапины чудесным образом исчезли, и линии на руке стали выглядеть иначе. Я перевернул к себе вторую ладонь и ахнул. Правый Рисунок был совершенно непохож на Левый. Они и раньше выглядели немного по-разному, но сейчас у них не было практически ничего общего.

III

   Тогда я не стал рассказывать кому-либо об этом удивительном случае. Мой разум все еще хранил детские воспоминания о суровых, надменных лицах Считателей. И идти к ним за советом у меня не было никакого желания. Моим друзьям и близким об этом также было знать необязательно. У Гильдии распознавателей судьбы по Рисункам имелся штатный отдел полиции - лишние проблемы мне были ни к чему.
   Сидя на парах, я подолгу рассматривал собственные ладони. Забавно, но с каждым днем они снова становились более похожими. И жизнь моя со временем начала меняться: из среднестатистического представителя массовки я превращался в харизматичного лидера. С Денисом мы встречались все реже, а потом и вовсе прекратили общение. Я завел себе новых друзей. Меня захватила активная жизнь студенчества, турпоходов, интересного общения с красивыми девушками. Ни одна тусовка не обходилась без моего присутствия, но и об учебе я не забывал. Лучший в группе, лучший на факультете. Во мне проклюнулась бешеная жажда знаний.
   Я заподозрил неладное, когда достиг двадцати четырех лет. На тот момент я уже окончил университет с отличием и работал консультантом по продажам в крупной компании. Туда меня взяли сразу же после прохождения преддипломной практики. Генеральный директор фирмы поглядывал на молодого амбициозного специалиста с одобрением, а хорошенькие секретарши - с игривой искоркой в глазах. И вот, отметив без году четверть века, я кое-что вспомнил: Считатели предсказывали мне женитьбу в двадцать три. Но этого так и не произошло! Неужели многолетняя система, срабатывающая буквально у каждого второго, дала сбой? Хорошо, что линии на руке - информация конфиденциальная, а я редко с кем-то ею делился. Иначе сейчас на меня бы обрушилась куча вопросов. Все мои знакомые любили рассказывать о совпадении предсказаний с реальной жизнью, но никто не делился различиями. И вообще, имелись ли они у кого-нибудь раньше, или я стал первым? Но этой смелой догадке суждено было остаться без ответа. Я видел лишь два варианта дальнейших действий: либо смириться, либо попытаться расследовать сие необычное событие самостоятельно. Уж не знаю, как бы поступил прежний Кирилл Андропов, но новый абсолютно точно решил пойти по второму пути.
   Вернувшись домой с работы, я бросился перерывать вещи. При первом, обязательном посещении Считателей, опекунам ребенка давали отсканированный Рисунок с объяснениями каждой линии, холмика и описанием обшей картины. Я обыскал всю квартиру, но проклятого листка нигде не было. Возможно, он все еще хранился у родителей, в их доме в Выборге. Сейчас стоял вечер пятницы - мои старики предпочитали проводить это время в четырех уютных стенах. И я решил навестить родовое гнездо. Из моего района до него ходил скоростной наземный поезд. Купив нехитрые угощения, я отправился в дорогу.
   Мама встретила меня одна - отец уехал с друзьями на природу. Меня слегка покоробило его отношение к супруге, но это, в сущности, было их сугубо личным делом.
   - Почему не предупредил, что приедешь? - хлопотала родительница. - Я бы пирог испекла, утку зажарила.
   - Я привез торт, мам, - приобняв ее, я прошел на кухню. - Ничего не нужно. Мне хотелось увидеться с тобой, поговорить.
   Она зарделась. Я был единственным ребенком в семье, отец же имел сухой, холодный характер - жениной компании он предпочитал работу и немногочисленных приятелей. Поэтому вся ласка и любовь доставались мне одному.
   - Все равно! Я к соседке могла уйти. Ты звони в следующий раз.
   - Обязательно! - я поцеловал маму в макушку. Наверное, не стоит впутывать ее во все это, но мне нужна была поддержка родного человека.
   Желая как можно дальше оттянуть странный разговор, я расспрашивал родительницу о делах, об отце и общих знакомых. Она только отмахивалась короткими фразами, с нежностью рассматривая меня. Надо бы чаще к ней заезжать. За беседой и чаем пролетело два часа, и я понял - пришел нужный момент.
   - Мам, а помнишь, как в семь лет ты отвезла меня в Гильдию? - начал я издалека.
   - Конечно, помню, - улыбнулась она. - Мы с отцом были уже взрослыми, когда вышел закон "Об обязательном прохождении консультации". В нашей семье ты стал первым, кто под него попал.
   - Считатели сказали, что я могу не делиться информацией, которую получу у них.
   - Но ты поделился! Я как сейчас помню, что тебя ждет. Уже встретил свою суженную?
   Я тяжело вздохнул.
   - Мама, пообещай, что никому не расскажешь о том, что сейчас услышишь.
   Она побелела от волнения.
   - Что случилось, сынок?
   Я взял ее за руку.
   - Все в порядке. Я здоров и дела мои идут самым лучшим образом! Вот только одно странно: по Рисунку я должен был жениться в двадцать три года, а сейчас мне уже двадцать четыре. Как такое могло произойти?
   - Кирюша, - мама облегченно рассмеялась. - Это же не математика. Ну, годом позже, годом раньше - небольшая погрешность значения не имеет!
   - Ты и правда так думаешь? Тогда, может, найдешь для меня Рисунок? В моей квартире его точно нигде нет.
   - Отец сгрузил все детские вещи в гараж - можем поискать вместе.
   Я тотчас поднялся - нужно было свериться с Рисунком до прихода папы. Мы с ним не были близкими друзьями, и я не мог предугадать его реакцию на непростые ситуации. Двинувшись за матерью, я пересек дом и оказался в небольшой пристройке, где стоял древний серебристый седан родителей. Папе все же удалось перевести его на современную экологическую систему самостоятельно. Он категорически не хотел покупать воздухомобиль, хоть я и намеривался помочь деньгами. Вот что значит человек старой закалки!
   - А почему ты так переживаешь из-за женитьбы? - спросила мама, рассматривая немногочисленные коробки со старыми вещами.
   - Не из-за женитьбы, - усмехнулся я. - А из-за того, что предсказание Считателей дало сбой. Ты когда-нибудь слышала о чем-либо подобном?
   - Нет, сынок. Большинство моих знакомых родились до образования Гильдии. Мы могли обсуждать только судьбы наших детей, но в то время это считалось дурным тоном. Тогда о людях судили по факту, а не по перспективе. Я никогда не задумывалась о возможном несоответствии. Но сейчас, когда ты спросил...знаешь, может не стоит делать из этого большую проблему? Всякий может ошибиться, даже представитель касты Считателей.
   - Мне все равно нужно найти этот листок, - я копался в каждой коробке, каждом шкафчике, но ничего не мог найти.
   - Ой, я вспомнила! - взмахнула руками моя родительница. - Он, кажется, был вместе с твоими детскими справками.
   Мы переместились в гостиную. Я наблюдал, как мама роется в куче бумажек. Мои предки были последним поколением в нашей семье, кто вырос до перехода на национальную оцифровку и биометрические документы.
   С большим трудом она все-таки отыскала Рисунок. Я аккуратно, но все же немного резко выхватить листок из рук матери. Как и предполагалось - раньше моя правая ладонь выглядела абсолютно иначе. Глубоко в душе я догадывался о причине внезапной метаморфозы, но мой разум отказывался принимать ее.
   - Мам, прости, но тебе нужно это видеть. Боюсь, дело не обойдется несколькими годами!
   Она, сравнив линии на листке и линии на моей руке, охнула и опустила на кушетку из мицелия.
   - И как нам теперь быть?
   - Пожалуйста, давай сохраним этот необъяснимый инцидент в тайне, - как можно спокойнее ответил я. - Думаю, даже отцу не стоит об этом знать! Мне нужно кое в чем разобраться. Возможно, я верну все на свои места. Зачем лишний раз связываться с государственными структурами? Ты в любом случае не должна знать о моей судьбе - так что тебя это не касается.
   - Ты же мой ребенок! - запротестовала мама. - Меня все касается, что касается тебя.
   Я присел рядом с ней.
   - Ты мне доверяешь?
   - Да, - ответила она грустно. - Только смотри - не обмани моего доверия! Если вдруг вляпаешься в неприятности - сразу рассказывай мне. Вместе их разрешим.
   - Конечно, - не колеблясь, соврал я.
   Прости, мам, но твое душевное здоровье для меня важнее, а со своими проблемами я и сам в состоянии справиться. Буду делать вид, что все в порядке. Что бы ни происходило.
   Распрощавшись с матерью, я поехал обратно в Петербург. Нужно было убедиться во всем окончательно. Дома я, опрокинув для храбрости полстакана виски со льдом, вызвал Дениса по видеосвязи.
   Он ответил практически сразу. Я даже удивился - не думал, что увидеть человека, с которым давно разорвал связь, будет так просто. Выглядел мой бывший друг не так блистательно, как в молодости: волосы поредели, а щеки обрели заметный вес. И я готов был поспорить на две месячных зарплаты: нездоровое брюшко, теоретически не поместившееся на дисплей, также присутствовало.
   - Кирюха? Андропов? - Кулагин был ошарашен моим звонком.
   - Привет, приятель! - смущенно улыбнулся я. - Прости, что так поздно.
   - Ничего, я же находился в свободном доступе. Ты просто так со мной решил связаться или по делу? Давненько же не вспоминал о старом знакомом!
   - Времени свободного мало, - развел я руками. - Знаю, это меня не оправдывает! Но и сам ты куда-то пропал.
   - У меня в жизни многое изменилось - пришлось перевестись на заочное отделение и сосредоточиться на работе. Сил на развлечения и приятельские посиделки перестало хватать.
   Я заерзал на стуле.
   - Может, увидимся на выходных? Обменяемся новостями. Думаю, у нас обоих их накопилось предостаточно.
   - Ох, давай! Можно даже завтра. Буду рад на денек вырваться из повседневной суеты, - обрадовался Денис.
   Мы договорились встретиться в небольшом баре в центре города. Всю ночь я ждал этого момента. Мне не хотелось признаваться самому себе, но предыдущие несколько лет я осознано избегал Кулагина. И теперь пришло время выяснить реальность моих опасений.
   Старый друг в жизни выглядел даже хуже, чем на экране смартфона. Когда он сидел напротив, огромные мешки под глазами и сероватый цвет лица смотрелись особенно устрашающе. Видимо, я не смог скрыть удивления, потому что Денис сходу начал рассказывать о событиях, произошедших с ним.
   - Сложно держать себя в форме, когда работаешь на двух работах и проживаешь в одной квартире с полуторагодовалым младенцем. Но я безумно люблю сына, поэтому жалеть меня не стоит.
   - Ты стал отцом? - удивился я. - Поздравляю! А кто та единственная, с кем ты решил связать свою судьбу?
   - Машка, - взгляд Кулагина наполнился нежностью.
   Я был поражен его ответом. Еще бы - мои догадки стремительно облачались в реальность.
   - Это то, о чем ты мечтал? - только и смог спросить я.
   - Да, - немного подумав, уверенно ответил Денис.
   - Отлично, - я достал изображение своего прежнего Рисунка. - Тогда покажи мне правую ладонь.
   Кулагин смутился, опустив взгляд.
   - Кирилл, прости. Я должен был рассказать тебе об этом раньше...
   - И я тоже! - перебив друга, я положил перед ним руку. - Кажется, мы обменялись судьбами.
  

IV

   Наступило неловкое молчание. Что я, что Денис - мы оба боялись начать нелегкий разговор.
   - Ну, ты же всем доволен? - наконец осмелел я.
   - Доволен, - он долго подбирал нужные слова. - Но ведь это же неправильно! Мы должны были сначала обсудить случившееся. А мне казалось, что раз ты не появляешься, значит - все в порядке.
   - Тебе нечего стыдиться - я думал точно также! Тогда просто продолжим жить как жили?
   - А разве нам не нужно сообщить об этом Считателям? - задумчиво произнес Кулагин. - Что скажешь? Я бы не хотел жертвовать обретенным счастьем. И вообще, полагаю, что нам нужно держать в тайне наш нечаянный обмен.
   - Согласен, - я поднял бутылку. - Меня бы это полностью устроило.
   Остаток встречи мы провели в неуютных воспоминаниях о былой дружбе. Каждому хотелось встать и поскорее уйти, но воспитание не позволяло. Когда же принесли счет, Денис неожиданно закрыл лицо руками в трагическом жесте.
   - Нет! Я все же расскажу тебе, - простонал он через мгновение. - Иначе буду жалеть об этом до конца своих дней.
   - Расскажешь...о чем? - медленно произнес я. Тон университетского приятеля мне категорически не понравился.
   - Когда мы в компании делились друг с другом значениями Рисунков, я не был до конца откровенен с вами. Да, кое с чем мне действительно повезло. Но имеется одно обстоятельство, которое перечеркивает все плюсы. Кирилл, прости!
   - Какое обстоятельство? - я начинал сердиться.
   - Я и не думал, что мы всерьез обменяемся судьбами! Но даже если и предположить: мне уже двадцать семь! У меня жена, маленький ребенок...
   - Да говори же в чем дело! - рявкнул я.
   - Мне было предназначено умереть в тридцать лет, - еле слышно прошелестел Кулагин.
   Я сполз по спинке дивана, тихо охнув.
   - Тут даже и думать нечего, - нервно рассмеялся я, обдумав ситуацию. - Меняемся обратно! Против моих семи десятков - три твоих не катят. Я на это не согласен! И не вздумай прикрываться семьей - ты и сам понимаешь, что нечестно со мной поступил.
   - Как нам поменяться? - взвыл Денис. - Мы же не делали ничего экстраординарного! Если б все было настолько просто, то каждый второй мог бы выбирать Рисунок по своему вкусу.
   - А может так и есть! И я обязательно выясню правду. Но сейчас отдавай мою длительную жизнь обратно! Я хорошо помню тот день: все началось после того, как мы сдали квартиру хозяевам. Значит, причиной обмена выступило что-то, что мы делали с утра.
   Кулагин напрягся.
   - Во время уборки ты спал. А когда проснулся, мы что-то пили. Безалкогольное. И слушали радио. Все?
   - Нет, нет! - воскликнул я. - Должно быть еще что-то.
   - Мне ничего не приходит на ум, - пробормотал он.
   Внезапно меня посетило озарение.
   - А помнишь, мы боролись на руках. Наверное, это и послужило катализатором. Мы соединили Рисунки и они, по какой-то причине, поменялись местами!
   - Кирилл, - утомленно произнес Денис. - Как часто ты здороваешься с кем-то за руку? Почему же поменялся только со мной?
   - Все равно - давай попробуем, - настаивал я на своем.
   Мы взялись за руки.
   - И как же узнать, что у нас все получилось? - спросил Кулагин.
   - Со временем образуются царапины на левой руке. А потом и правая изменяется.
   - Тогда, может быть, и схватиться мы должны левыми руками, - вздохнул он.
   - Согласен.
   Проделав ритуал, мы расплатились по счету. Денис решил поскорее смыться. Я не мог его винить. Вернувшись домой, я стал ждать, пока моя ладонь покроется ссадинами. Но до ночи этого не произошло. На следующий день также - ничего. На видеосвязь Кулагин не выходил, а его номер твердил: "Абонент вне зоны доступа сети или отключен".
   Только потом до меня дошло - в тот момент, на затрапезной кухне, мы всей душой желали обмена. А в этот раз кто-то его не хотел. И этот кто-то - точно не я.
  

V

  
   Прошло чуть больше года с нашей последней встречи с Денисом. Человек, получивший мою судьбу, решил исчезнуть из моей жизни. Может, мне и стоило обратиться к Считателям: рассказать, как Кулагин обманом забрал мое будущее, но мне не хотелось становиться стукачом. К тому же, я опасался возможных проблем - ведь не признавался же я несколько лет в обмене Рисунками.
   Я делал вид, будто у меня все в полном порядке. Ходил на работу и тренировки, проводил время с женщинами, по субботам посещал с друзьями интерактивные игровые комнаты с виртуальной реальностью. Да, неплохие занятия, если тебе осталось на этом свете чуть больше пяти лет. Но мои песочные часы постепенно завершали свой цикл.
   Я постоянно искал выход из сложившейся ситуации. Чья бы судьба ни была тому причиной, умом меня не обделили. Хорошенько поразмыслив, я решил действовать: собирал информацию, общался с людьми и в конце концов пошел на серьезный шаг.
   Среди моих друзей имелось несколько подходящих субъектов для будущего эксперимента. Если все получится - каждый останется доволен, если же нет - ничего не изменится.
   В день Х я позвал подопытных в ресторан. И пригласил еще нескольких человек, чтобы никто не заметил мою подозрительную заинтересованность. Предлог был прост - мне якобы необходимо было отметить зарплату. Мы веселились, расслаблялись, вокруг царила позитивная обстановка. Когда в компании установилась плотная дружелюбная атмосфера, я решил преступить к делу. Сегодняшними целями являлись: Пашка Филимонов, мой партнер по борьбе, и Сережа Звегинцев, мой сосед по лестничной клетки. Первый мечтал стать художником, но не имел к этому абсолютно никаких способностей, зато был неплохим наноинженером, гордостью предприятия. Сергей же обладал исключительными талантами в области живописи, но категорически отказывался зарабатывать на искусстве. А ни подо что другое, по его собственному выражению, Звегинцев заточен не был.
   - Вы вчера с Аннушкой снова ругались весь вечер. Новая натурщица? - спросил я художника.
   - Черт бы их всех побрал! - Сережа раздраженно разломил палочку из полбы. - Одни думают, что раз я их рисую, то и в койку захочу уложить. Анька же полагает, весьма ошибочно, кстати, что при работе с моделями я использую не только карандаш. Да еще и деньгами меня попрекает! Чувствую, не переживет наша пара этот год.
   - Ты художник? - восхищенно протянул Пашка. - Вот здорово!
   Внутри меня все готово было пуститься в пляс - рыбка проглотила наживку.
   Звегинцев невесело посмотрел на Филимонова.
   - Ничего здорового. От моего призвания неприятностей намного больше, чем удовольствия!
   - А я вот всегда хотел стать художником, - скромно заявил Павел. - Я бы посвящал этому все свое время.
   - Ты? - рассмеялся мой сосед. - Парень, прикативший сюда на шикарном воздухомобиле? И богато одетый, это заметно. Вон часы - явно антиквариат! А был бы ты художником - сидел бы сейчас и боялся вылезть за рамки тех копеек, что лежат в твоем дырявом кармане.
   - Разве живописцы ничего не зарабатывают? - нахмурился Филимонов.
   - Зарабатывают, но я не из таких! Я считаю, что искусство не должно продаваться. Нет, я ни у кого на шее не сижу - тружусь официантом в закусочной. Но этих денег едва хватает на материалы, кое-какую еду и предметы первой необходимости.
   - Да, ребята, - сказал я. - Вам было бы проще, если бы ты, Серега, отдал Паше свой художественный талант. А ты, Пашка, отдал бы ему свой гениальный мозг. Звегинцев, ты же не погнушался бы зарабатывать в сфере нанотехнологий?
   - Инновации - тоже искусство, - задумался сосед. - Правда, не такое тонкое! Так что, пожалуй, не погнушался бы.
   - Вот и отлично! - воскликнул я. - Пожмите друг другу руки и загадайте обменяться способностями.
   Ребята переглянулись, но мое предложение пришлось им по вкусу.
   - И левыми, - добавил я. - На всякий случай!
   После этого оба моих подопытных довольно рассмеялись. По ним явно было видно: парни хотели, чтобы мой шуточный совет оказался действенным.
   Через пару недель я решил проверить эффективность эксперимента. Наверное, стоило бы подождать подольше, но мне хотелось поскорее узнать результаты. Начал я с Сергея - он всегда находился поблизости.
   Подойдя к двери соседа, я услышал раздраженные крики. Это разорялась его вторая половинка, Аня. В другой раз я бы пришел позднее, но мне не терпелось увидеть Звегинцева.
   Как и ожидалось - дверь открыла миловидная фурия. Увидев меня, она смягчилась и дружелюбно поздоровалась.
   - Проходи в студию. Мой оболтус там творит вовсю.
   Я пересек коридор и попал в просторную светлую комнату, пол которой был устлан одноразовым бумажным покрытием. Сергей стоял вокруг холста и дорабатывал очередную картину. Мне понадобился один-единственный быстрый взгляд на нее, чтобы понять: Звегинцев не лишился и капли своего таланта.
   - Привет, - робко отвлек я мастера от творения.
   - О, Андропов! - повернулся сосед, улыбаясь. - Мы с Анькой опять слишком громко отношения выясняли? Извини, друг. Будем тише.
   - Я лишь зашел узнать, как твои дела. Ничего не поменялось?
   - А должно? - удивился Звегинцев. По-моему, он совсем забыл о нашей беседе в ресторане.
   - На самом деле мне хотелось бы у тебя одну из картин купить, - выпалил я. - У моего начальника скоро двадцать лет стажа намечается - выбираю подходящий подарок.
   - Ты же знаешь, что это вопрос решенный - я не продаю свои работы, - помрачнел Сергей.
   - Знаю, - примирительным тоном ответил я. - Но спросить мне ничего не мешало. Вдруг ты передумаешь ради друга!
   - Не передумаю! Давай я лучше подарю тебе что-нибудь, - заявил довольный Звегинцев. - Какая картина тебе по вкусу больше всех пришлась?
   Я выбрал красочное изображение карельского леса. Когда-нибудь у моего шефа действительно появится подходящий для подарков повод. Да и человек он хороший - можно попросту сюрприз сделать.
   Проболтав с соседом около получаса, я вернулся к себе. Пашке мне звонить не хотелось. Не стану же я расспрашивать его о внезапном появлении художественного таланта! Пришлось признать: эксперимент потерпел провал. Неужели только я был способен меняться Рисунками? Или все случилось из-за Кулагина? А может, здесь не обошлось без вмешательства неведомых мистических сил?
   Для успокоения совести я еще поспрашивал об изменениях линий на ладони. Не только друзей, но и незнакомцев на различных форумах. Но ни один человек не слышал о чем-то подобном. В сети даже не было ни одной городской байки. Почему-то все относились к словам Считателей серьезно и не думали их оспаривать. Предсказанная судьба была сродни форме ногтей или росту - чем-то, о чем врать или недоговаривать считалось бы глупым. Но кто знает, может быть, некоторые люди, как и я, просто не хотели делиться неординарными происшествиями, боясь быть пойманными полицией Гильдии.
   Я думал, что попал в полнейший тупик! Но череду мрачных поисков ответа прервало новое озарение.
  

VI

   Мне не хотелось рисковать и идти на еще один обмен. Следующая судьба могла оказаться гораздо хуже нынешней. Даже если я и найду человека, возжелавшего моего предназначения, никто не обещает, что его будущее понравится мне. Теперь я решил действовать изнутри приобретенной участи.
   Жизнь Кулагина отличалась несколькими аспектами: отсутствием жены, отсутствием детей и отличной карьерой. Нужно было попробовать разрушить один из этих моментов. Потомство мне все также не хотелось заводить, да и успешную работу терять было жаль. Она могла бы пригодиться в случае успеха операции. Поэтому я начал с поисков жены. В тот период я встречался с несколькими женщинами: хорошенькой Ксенией, студенткой из Иркутска, сестрой приятеля и молодой, но уже замужней секретаршей из отдела кадров нашей компании. К последней я решил обратиться только в самом крайнем случае.
   Начал я с девушки из небольшого сибирского городка. Мне показалось, что ее наверняка заинтересует брак с успешным парнем, имеющим квартиру в северной столице. Но Ксюша не оправдала моих ожиданий. Как оказалось, она также не останавливалась на мне одном. И в ту же самую пору ушлой провинциалке удалось захомутать кого-то более благополучного. Я даже немного расстроился: она была милой, хозяйственной и хорошо готовила мои любимые блюда.
   Досадно, но не смертельно. У меня еще оставалась Ирина, сестрица одного из моих коллег. Но и она дала мне отворот поворот - независимой леди не захотелось обременять себя семьей на данном этапе жизни. Хотя с ней мне все же удалось сохранить теплые отношения.
   Если первый отказ я пережил с легкой душой, то второй подряд неприятно меня удивил.
   Делать нечего - пришлось идти к секретарше. Дарья, мастер делопроизводства, как я уже упоминал, в браке состояла, но была им крайне недовольна. Как оказалось - лишь на словах. Своего неидеального, но привычного мужа она не пожелала обменять на замечательного меня. Теперь я полагал, что ей лишь хотелось иметь любовника, которому можно было плакаться в жилетку.
   Я не стал отчаиваться и обратился к сайтам знакомств. Около трех месяцев я бороздил просторы сети в поисках той, кто могла бы стать моей суженой. Но каждый раз что-то не срасталось. Видимо, оскорбительная теория о том, что большая часть свободных дам безумно желала с кем-нибудь обручиться, была ложной. Они либо находили во мне какие-то изъяны, либо неожиданно встречали более подходящую кандидатуру. Одна даже умудрилась умереть, а другая - впасть в кому. Судьба попросту издевалась надо мной! Я уже соглашался на любые варианты: многодетные матери-одиночки, калеки, немолодые небогатые отчаявшиеся женщины - но все бестолку! Передо мной захлопывалась любая дверь.
   Тогда я пошел другим путем - решил взять ребенка из детского дома. Жить мне хотелось сильнее, чем провести несколько лет в одиночестве и умереть в самом расцвете сил. Я достаточно зарабатывал, имел чистейшую репутацию, престижную работу и достойную жилплощадь - по всем параметрам я должен был понравиться комиссии. Но за день до того, как я отправился заполнять заявление, вышел указ президента о том, что удочерять или усыновлять имеют право лишь пары или одинокие женщины на особых условиях.
   Последняя неудача окончательно выбила меня из колеи. Я с головой погрузился в длительное общение с бурбоном. Начал опаздывать на работу, не приходил на собрания. Моя производительность понизилась вдвое! И знаете что?! Вы думаете, что начальник отстранил меня от должности? Что хоть одна сторона моей жизни отклонилась от начертанного в Рисунке? Не тут-то было!
   Шеф решил, что мне нужен отдых и смена деятельности. Поэтому не только отправил меня в двухнедельный отпуск на Мальту, но и перевел на новое место по возвращению. Более денежное и менее напряженное. Кстати, начальник так расстроил меня повышением, что картину с карельским лесом я решил оставить себе.
   И вот тогда я сдался. В раунде Кирилл Андропов - Судьба последняя победила в сухую, отправив меня за пределы ринга крутым ударом.
  

VII

  
   Примерно за год до тридцатилетия я начал жить с милой девушкой по имени Екатерина. Этот прелестный ангелок совсем недавно достиг возраста половой зрелости, и увлечения у Катюши были соответствующие. Ее молодость дарила ощущение того, что впереди у меня целая вечность. Мы вместе ходили на концерты современной музыки, выставки не слишком понятного, но дико модного изобразительного искусства и на фестивали авторского фильмов. Последним и самым горячим увлечением моей юной пассии было творчество группы с поэтичным названием "Последний вздох". Фронтмен коллектива, вокалист и создатель текстов, был словно из далекого две тысячи седьмого года. От родителей я слышал, что именно тогда были популярны смазливые худые пареньки с длинными челками, выкрашенными в черный цвет. В ту пору зародилось целое поколение юношей и девушек, склонных к яркому выражению эмоций, порой чрезмерно театральному. Они чувствовали себя ранимыми, перманентно пребывали в депрессии. Некоторые постоянно пытались трагически закончить свою жизнь, собрав при этом как можно больше зрителей. У моей мамы сохранилось с тех пор множество фотографий - она сама была верным приверженцем этой субкультуры.
   Именно в таком ретро-стиле и выступала любимая группа Кати. Их концерты были редким явление, но ближайший должен был состояться на следующей неделе. Я откровенно не понимал причин популярности коллектива и не видел в их концепции никакого смысла, но не смог отказать своей юной любовнице в совместном посещении этого мероприятия. Играл "Последний вздох" вживую, по старинке. Ведь в начале века в нашей стране голограммные проекторы не были широко распространены. И билеты на необычный концерт стояли недешево. А мне пришлось взять самые лучшие - на отдельную ложу.
   Екатерина, с трепетом ожидая волнительного дня, то и дело включала записи своих фаворитов. Их тексты были наполнены инфантильным бредом. Иногда я с большим трудом мог сдержать издевательский хохот.
   - Почему ты с насмешкой относишься к моей любимой музыке? - надувшись, спросила Катюша, заметив однажды мою саркастическую улыбку.
   - Ты всерьез полагаешь, что парень верит в то, о чем поет? Если ему так не терпится умереть, мир подготовил тысячу возможностей для воплощения этой мечты. Куда не глянь - всюду можно найти погибель. Я не верю, что твой кумир пытался хоть немного.
   - Кирилл, ты ничего не понимаешь, - возмущенно округлила глаза моя пассия. - Это же протест против ложных идеалов. Он желает покинуть бренную оболочку, чтобы обрести гармонию. Этого не произойдет, пока ты не оставишь тело. Только представь, наша земля - это ад. Мы находимся здесь, чтобы пройти испытание, отчистить наши души! А смерть - избавление, переход в совершенно новый, идеальный мир. Разве это не глубокая философия? Мрачный Поэт - гений! А жив он до сих пор потому, что самоубийство - неправильный путь. Человек не может сам решать, когда ему уходить. Он должен закончить свою миссию здесь. И тогда все случится само собой!
   - Хорошо. Как скажешь, - я не собирался спорить с глупышкой. Ее детская непосредственность привлекла меня изначально, и неразумно было раздражаться из-за этого качества теперь. У Екатерины были и другие черты, которые порой разочаровывали меня. Нужно будет порвать с ней в скором времени - не хотелось бы, чтобы моей последней любовницей являлась подобная барышня.
   - Ты же со мной не согласен на самом деле, - обижено произнесла Катя.
   Я пытался быть вежливым - моя совесть чиста.
   - Что ты хочешь услышать? - взвился я. Эти разговоры о смерти меня порядком раздосадовали. - Твой кумир - недалекий человек. Да и ты не намного умнее его! Вот когда твоей жизни будет угрожать опасность - не борись! Не мучайся в этом аду. И меня не мучай - забирай свои билеты! Найди себе друга по интересам, и оплакивайте вместе свою нелегкую участь.
   Катюша разрыдалась, а я направился в ванную комнату. Но не для омовения - мне требовалось побыть в одиночестве. Передо мной находилась огромная панель, на которой транслировалось видео. Нынче стало модно украшать уборную видом морского дна, наполненного разнообразными обитателями, столовую - цветущим садом, а гостиную - интерактивным камином. Я никогда не был заинтересован в оригинальном дизайне, поэтому у меня стояло то же, что и в большинстве квартир. Конкретно это короткий фильм призывал смотревшего расслабиться и успокоиться. Но сегодня снующие между водорослями маленькие рыбки лишь еще сильнее вывели меня из себя. Подавив желание разбить дисплей, я легко коснулся его, активировав зеркальную поверхность.
   Оттуда на меня смотрел суровый молодой мужчина. Взъерошенные волосы и небритые щеки придавали ему диковатый вид. Я наклонился и, не касаясь пальцами панели, провел рукой возле его лица. Мое отражения в точности повторило действие. Я внимательно рассматривал наши глаза - такие выразительные вблизи, и такие блеклые издалека.
   - Чего ты хочешь на самом деле? - спросил я тихонько у призрачного близнеца, а он у меня.
   - Жить, - выпалили мы оба и кивнули друг другу.
   Такой простой и очевидный ответ. Но кто захочет поменяться судьбой с обреченным? Хотя...у меня был такой человек на примете.
   Через пару минут я вошел в спальню в отличном настроении. Присев рядом с Катей, я нежно обнял ее.
   - Милая, прости. Я с удовольствием пойду ради тебя куда угодно. Кстати, "Последний вздох" будет проводить автограф-сессию?
   - Да, - всхлипнув, кивнула она. - За день до концерта. Только это закрытая встреча...
   - Не переживай! В качестве извинения я проведу тебя на нее.
   Хорошо, что моя юная подруга была склонна прощать так легко и быстро. Она ответила мне ласковым поцелуем, и конфликт остался позади.
   Я сдержал слово - нашел организаторов встречи через знакомых и попросил проходки.
   Через несколько дней, перед тем как отправиться на аудиенцию со звездами, Екатерина вернулась из университета домой, чтобы переодеться и забрать меня. Я ожидал ее с перебинтованной правой рукой.
   - Что случилось? - забеспокоилась Катя.
   - Поранился глубоко, пока салат готовил, - поморщился я. Так как она знала о моем недоверии к электрорезкам - версия выглядела правдоподобно. - Все в порядке.
   - Может, тебе стоит воспользоваться заживителем? - Катюша аккуратно прикоснулась к якобы поврежденной кисти.
   - Это того не стоит! Пойдем скорее - автограф-сессия вот-вот начнется.
   Вскоре мы добрались до клуба, в котором коллектив Мрачного Поэта собирал преданных фанатов. В середине помещения стоял длинный стол для членов группы. А напротив - скромный прилавок с заветренными закусками для пришедших гостей. Народу для конфиденциальной встречи было многовато. В основном это были люди несколько моложе меня, но попадались и ровесники моих родителей. Они, видимо, пришли предаться ностальгии.
   Мы опоздали минут на пятнадцать, но никого из музыкантов не было видно. Катюша нервно переминалась с ноги на ногу и смотрела по сторонам. Еще через двадцать минут из служебного кабинета появилась худенькая девушка в официальном костюме. Она подошла к длинному столу в центре зала и взяла микрофон.
   - Простите за ожидание, - раздался громкий голос незнакомки. - Меня зовут Марина - я директор группы "Последний вздох". Сожалею, но Илье Геннадьевичу нездоровится. Он просит прощение за доставленные неудобства и обещает поправиться к завтрашнему дню. Остальные участники коллектива выйдут буквально через минуту.
   В толпе послышался недовольный ропот. Девушка продолжала говорить, но я ее не слушал, а повернулся к Катюше и шепотом спросил:
   - Кто такой Илья Геннадьевич?
   - Лидер группы, Мрачный Поэт, - тихонько ответила она.
   Я чертыхнулся про себя и направился к скамейке в дальнем углу клуба.
  

VIII

   На протяжении концерта мне приходилось внимать унылым песням о несчастной любви и несправедливости мира. Я уставился в одну точку и размышлял о своей незавидной доле. Катя же прибывала в блаженном экстазе, как и большинство слушателей.
   У меня оставался единственный шанс изменить грядущее. Но надежда на лучшее уже покинула меня. Или я попросту попал под влияние дурацких стихов Мрачного Мученика? Наконец, вдоволь настрадавшись, вокалист покинул сцену, а его место заняла какая-то женщина в черно-розовой одежде. Я наклонился к спутнице:
   - Пойду поищу уборную.
   Она кивнула, не глядя на меня, и я со спокойной душой удалился.
   На ложи вел отдельный вход, соединявшийся с коридором, наполненным административными помещениями. Где-то тут должна была располагаться гримерная или что-то вроде нее. Но у артистов наверняка имелась охрана. Мне надо было озаботиться через свои каналы каким-нибудь бейджем сотрудника, но после вчерашней неудачи у меня не оставалось времени на хитроумные маневры.
   В какой-то момент с правой стороны от меня возник широкий карман. Он был освещен солнечным светом, струящимся из длинных окон. В углах помещения находились высокие белые горшки с растениями. У одного из них, спиной ко мне, стоял короткостриженный мужчина. Я решил узнать у него о месторасположении необходимой мне комнаты.
   - Извините, - громко сказал я. - Помогите, пожалуйста. Я случайно заблудился.
   - Конечно, помогу, хоть я и сам здесь плохо ориентируюсь. Куда вам нужно попасть? - произнес уставший голос. Незнакомец повернулся ко мне, и я оторопел. Без черного парика с ассиметричной челкой его трудно было узнать. Пот смыл часть грима, и стало понятно, что лидер "Последнего вздоха" не намного моложе меня. Или плотный гастрольный график послужил причиной ранних морщин. Возраст Мрачному Поэту убавляли не только прическа с макияжем, но и нездорово-тщедушное тело.
   - Здравствуйте! - только и сказал я, удивившись подобной удачи. - Моя подруга большая поклонница вашего творчества.
   - Хорошо, - измученно улыбнулся Илья. - Оставить вам автограф для нее? Правда, у меня с собой нет ни ручки, ни бумаги.
   - Я не посмею тревожить мэтра по таким пустякам, - сделав паузу, я обеспокоенно спросил. - С вами все в порядке? Выглядите вы не лучшим образом.
   - Продюсер выжимает из меня все соки. Иногда хочется просто лечь и умереть. Знаю, нельзя так говорить. Но я был бы не против отдохнуть от этой безумной и бессмысленной гонки.
   "Мне же вот хочется жить!" - подумал я, а вслух произнес:
   - Странно, что вы здесь один. Я имею в виду - с вами же должен быть телохранитель или директор.
   Мрачный Поэт покачал головой.
   - Мне нужно было остаться наедине с самим собой, - он окинул взглядом вид из окна. - Полюбоваться городом в тишине.
   - Тогда не буду вас отвлекать!
   Сейчас или никогда.
   - Я поранил правую кисть, но мне безумно хочется пожать вам руку. Вас не оскорбит, если я предложу вам левую?
   - Нисколько, - прошелестел Илья и протянул мне ладонь.
   - О чем вы мечтаете большего всего? - спросил я, ощущая холодную кожу Мрачного Поэта.
   Он ничего не ответил, но наверняка подумал об этом. Мне лишь оставалось надеться, что на этот раз все пройдет успешно. Казалось, что моя левая рука слегка онемела, но я не мог понять - на самом ли деле это так, или мне попросту хотелось верить в лучшее.
   Вернувшись в зрительный зал, я не стал рассказывать не заметившей моего длительного отсутствия подруге о случайной встрече с ее кумиром. Екатерина бы не поняла, почему я не стал просить для нее автограф у еле живого от истощения артиста.
   После концерта мы поехали ко мне и предались любовным утехам. В то время у молодых леди пользовалась популярностью одежда, застегивавшаяся на множество мелких крючков. Я был одним из тех мужчин, кто в порыве страсти не всегда мог справиться с раздеванием избранницы. Вот и в этот раз я не стал издеваться над собой и расстегнул верхнюю часть убранства любовницы лишь до середины.
   Все было в порядке до тех пор, пока я не почувствовал острое жжение в левой руке. Так как в тот момент я обнимал Катю, сначала мне показалось, что все дело в пресловутых застежках. Но поднеся в полумраке ладонь к глазам, я испытал ни с чем не сравнимое счастье. Мой план сработал! Рисунок снова начал меняться.
   Со своей юной пассией я расстался на следующий же день. Вместе с ней из моей квартиры исчез и невыносимо-тоскливый дух неизбежности.
  

IX

   - Сегодня, на тридцатом году жизни скончался известный музыкант, автор песен и лидер популярного коллектива "Последний вздох" - Илья Федоров. Молодой мужчина уже несколько лет страдал болезнью сердца, несовместимой с тяжелым ритмом работы артиста. Вся съемочная группа нашего канала приносит соболезнования коллегам, родственникам и близким людям...
   Вот ты и отмучился, дружок.
   Я отошел от новостного дисплея в вестибюле больницы и упал на мягкий стул. Мой лоб тут же покрылся испариной. Выходит, я убил человека? До крови закусив губу, я еле сдержал крик омерзения. Даже зная о возможных последствиях, я не стал предотвращать результаты обмена. А разве не ради этого все затевалось? Почему-то мне стало не по себе.
   И все же я обхитрил смерть. Точнее, мне вообще было суждено покинуть этот мир почтенным стариком. И обо мне вряд ли бы пустили сюжет в новостях. Я всего лишь восстановил справедливость. Этот парень, Илья, сам хотел умереть!
   - Гражданин Андропов, ваша мать пробудет на обследовании еще какое-то время. Врач сообщит об окончании процедуры. Могу я предложить напитки? - спросила молодая хорошенькая девушка в спецодежде.
   - Нет, спасибо, - я помотал головой и устроился удобнее, подавляя тошноту.
   Медсестра удалилась, звонко цокая каблучками по полу, а я закрыл глаза и начал медленно вдыхать и выдыхать воздух, чтобы успокоиться.
   Моя жизнь не слишком изменилась после обмена с Мрачным Поэтом. Так как я не был Считателем и не умел расшифровывать Рисунки, мне можно было только догадываться о том, что ждет меня в будущем. Пока вроде все шло как раньше - весьма достойно. По крайней мере меня не тянуло писать депрессивные песни.
   - У тебя кто-то заболел? - тоненький голосок вывел меня из состояния прострации.
   Я открыл глаза и увидел рядом с собой юную девушку на инвалидном кресле, одетую в розовый больничный халат. Пациентка была подстрижена налысо, а глаза ее нездорово блестели.
   - Меня зовут Саша. Саша Снежная. А тебя?
   - Кирилл, - слабо улыбнулся я.
   - Почему ты грустишь, Кирилл? Что у тебя приключилось? - взволновано спросила моя новая знакомая.
   - Все в порядке. Я пришел сюда с мамой. Хочу показать ей Африку. Ты когда-нибудь была в Африке? Нам нельзя ездить в джунгли без прививок, поэтому я привез родительницу сюда. Чтобы ей поставили укол.
   Пациентка погрустнела.
   - Я никогда не была в Африке. И маму свою я никогда не видела. Меня воспитывали в детдоме. А потом я попала в больницу. Уже несколько лет здесь нахожусь.
   - Что с тобой? - спросил я и тут же прикусил язык. Это был не слишком корректный вопрос в данной ситуации.
   - Дядя Леша говорит, что у меня болит голова, - вздохнула она. - И в самом деле - болит. Иногда прям сильно!
   - Я уверен, что ты скоро поправишься, - попытался я поддержать Сашу. - Тебя обязательно вылечат.
   - И я поеду в Африку? - озорно спросила она.
   - И в Африку, и в Азию, и даже в Австралию, - улыбнулся я. - Никуда им от тебя не деться!
   - Смотри мне, - засмеялась моя собеседница. - Если ты соврал, то я тебя отыщу!
   - В таком случае, - я принял серьезный вид. - Я сам отвезу тебя туда, куда ты захочешь. В любое место!
   - Александра, вот ты где! - один из медбратьев подскочил к креслу. И спросил, обратившись ко мне, - Простите, она вам не помешала?
   - Конечно, нет, - почему-то рассердился я. - Мы просто разговаривали.
   Сотрудник больницы еще раз извинился и поспешил отвезти Сашу подальше от меня. Мы даже не успели попрощаться.
   Когда моя мать и ее врач появились в вестибюле, я сразу же подбежал к ним.
   - Гражданин Тарасов, - обратился я к эскулапу, после того как выслушал информацию о сделанных прививках. - А что произошло с Сашей Снежной? Могу ли я к ней наведаться? В какой палате она лежит?
   - Не буду утомлять вас сложными терминами, молодой человек. Просто скажу честно: на вашем месте я бы не привыкал к девочке.
   - Почему? Что случилось? - искренне разволновался я.
   - Неоперабельная опухоль мозга, - сухо ответил доктор. - Ей повезло еще, что так долго протянула. Любое вмешательство могло бы погубить ребенка. Сашина линия жизни на Рисунке подходит к концу. Во многом из-за этого родители и отказались от нее. Никому не хочется жить дольше собственных детей.
   Когда мы покинули больницу, я не мог думать ни о чем, кроме маленькой пациентки. Мама всю дорогу старалась меня разговорить, но я физически не мог выдавить из себя ни единой внятной фразы. Я даже не стал оставаться в гостях на чаепитие - что-то в словах врача обеспокоило меня. Пообещав наведаться в родовое гнездо в скором времени, я сел в воздухомобиль и направился к городу.
   По радио передавали последние новости, но у меня в голове был слышан лишь Сашин голос:
   - И маму свою я никогда не видела. Меня воспитывали в детдоме.
   Что там сказал доктор? Семья отказалась от девочки из-за слишком короткой линии жизни?
   Но как такое могло случиться? По закону детей положено отводить к Считателям в семь лет. Саша должна была помнить своих родителей! Иначе как они могли узнать о ее судьбе? Неужели опухоль повредила какой-то участок мозга, отвечающий за память? Почему, в конце концов, мне вообще есть дело до этого всего?!
   Я резко притормозил, съехав с воздушного коридора, и задумался. С одной стороны - я получил желанную долгую жизнь и должен был радоваться и не ввязываться больше в мутные дела, но с другой - мне хотелось расследовать странную историю Александры Снежной. К тому же я чувствовал, что совершил плохой поступок, и мне нужно было хоть как-то искупить вину.
   У меня не было точной информации о состоянии здоровья девочки, но я понимал, что времени оставалось немного.
   По радио начались новости. Я был погружен в собственные мысли, поэтому не сразу обратил внимание на речь диктора. Но, немного вникнув, кинулся увеличивать громкость приемника.
   - Сегодня, в ходе третьего чтения поправки к закону "Об обязательном прохождении консультации в Гильдии Считателей", Высшее Законодательное Собрание Российской Федерации поддержало предложенные изменения в проекте большинством голосов. Новый закон вступает в силу с первого января две тысячи пятьдесят первого года.
   Напоминаю, что, согласно принятому законопроекту, каждый, кто не прошел консультацию у Считателей, должен будет сделать это в течение следующего года. Кроме того, Рисунки перестанут быть конфиденциальной информацией личного характера. Вся информация о них будет заключена в Единый Реестр Человеческих Судеб РФ. В случае потери ранее выданного Рисунка, гражданин должен будет связаться со службой Гильдии по работе с населением. Теперь полученная справка станет обязательным документом, предъявляемым при зачислении в учебные заведения любого уровня, при приеме на работу, при заключении брака, при регистрации нового юридического лица, при покупке недвижимости, личного транспорта и ряда других операций. Их полный список вы сможете найти на сайте правительства страны...
   От удивления мой рот приоткрылся, а глаза грозились вылезти из орбит. Я даже слегка вздрогнул, случайно увидев себя в зеркале заднего вида. Это что же теперь получается - если я захочу сделать что-нибудь, требующее предъявление Рисунка, кто-то сможет увидеть разницу между моими линиями и линиями на нем?
   Стоп. Эгоистичные мысли о собственном будущем внезапно прекратились - до меня начал доходить смысл происходящего. Я не особо интересовался политикой, поэтому информация о поправке прошла мимо меня. Но неужели ни один мой знакомый никогда не слышал ни о чем подобном? Иначе бы до меня дошли обсуждения этой темы. Сделать Рисунок каждого индивидуума достоянием общественности...это же противоречило природе прав человека! Почему никто не выступал против такого вопиющего безобразия?
   А может, это журналистская утка? Сродни узаконенного запрета на брак между двумя представителями европеоидной расы или налога на домашних животных. Мне нужно было незамедлительно выяснить правду.
   На работу я приехал в самый разгар обеда. Шеф с помощницей и двумя финансистами как раз выходили из офиса, чтобы отправиться в ресторан.
   - Вы уже вернулись, Кирилл Олегович! - дружелюбно произнес начальник. - Как поживает ваша матушка?
   - Хорошо, Егор Вячеславович, спасибо, - ответил я.
   - Мы тут с Настасьей Николаевной, Тимуром Валерьевичем и Анатолием Львовичем собираемся на перерыв. Присоединитесь к нам?
   - Почту за честь, - улыбнулся я и прошел вслед за ними. Как ни интересовала меня информация о новом законопроекте - шефу я отказывать не хотел. Да и голод давал о себе знать.
   Ученые долгое время пытались закормить людей субстанциями из порошковых смесей или питательными таблетками. Но мы, как и наши предки, были склонны к употреблению простой пищи. В нашей стране сельское хозяйство теперь было развито на уровне - практически каждой семье принадлежал собственный земельный участок. Это позволило вывести экономику России на достойный уровень. Да и люди в основном стали здоровее. Конечно, у нас осталось огромное количество заведений с экзотической кухней, но подавляющее большинство рестораторов работало с местными БИО-продуктами. И названия у пунктов питания были соответствующие: "Дары природы", "Зеленый край", "Деревенское раздолье" и прочее. Наш начальник любил местечко под забавным названием "Патиссон" - туда мы и направились.
   Заняв уютный столик на открытой террасе - в городе стоял самый разгар лета, наша компания принялась рассматривать меню.
   - На днях я слышал интересную новость, - как бы невзначай проронил я, лениво водя пальцем по дисплею с перечнем блюд, встроенному в стол. - Правительство собирается принять изменения в законе "Об обязательном прохождении консультации". Скоро без Рисунка общественную уборную нельзя будет посетить! А вы что думаете по этому поводу?
   - Кирилл, а с каких это пор ты начал законами и ситуацией в стране интересоваться? - спросил шеф, сделав заказ несколькими нажатиями по сенсорному экрану.
   - А разве вам не кажется все это подозрительным, Егор Вячеславович? - удивился я - начальник всегда представлялся мне разумным человеком. - С нового года чуть ли не каждый человек сможет все легально о вас узнать. Ваши черты характера, здоровье, склонности, способности и даже длину и качество жизни. Вас это не пугает?
   - Это кажется мне честным, - нахмурившись, ответил шеф. - А тебе есть что скрывать, мальчик?
   - Нет, - ошеломленно произнес я. - Но и напоказ все выставлять я желанием не горю. А вдруг я бедным буду, или у меня энурез неизлечимый! Почему я должен хотеть делиться со всеми интимными подробностями своего существования?
   Начальник выглядел еще более опешившим, чем я.
   - Кирилл, ты что, не любишь себя таким, какой ты есть? Боишься, что люди не примут тебя? Я даже представить не мог, что один из моих лучших сотрудников мучается от настолько серьезных психологических проблем. Но не переживай - компания оплатит тебе консультанта и препараты. Ты только сам пожелай отделаться от подобных мыслей.
   По лицу шефу сложно было понять, шутит он или нет. Я посмотрел на коллег, но увидел в их глазах только удивление и тень жалости.
   - Ребята, все в порядке, - натянуто улыбнулся я. - Просто решил обсудить с вами недавно полученную информацию. Я только сегодня услышал о поправке. Мне захотелось познакомиться с мнением других людей.
   Мои собеседники все еще недоверчиво глазели на меня.
   - Это отличный проект! - воскликнула наконец секретарша начальника. - Разве можно считать иначе? Он здорово облегчит жизнь каждого в стране. Благодаря новым изменениям, мы будем знать не только собственную судьбу, но и судьбу близких или важных для нас личностей.
   - Большинство аспектов жизнедеятельности человека можно рассматривать с различных точек зрения, - развел руками Егор Вячеславович. - Но по данному вопросу другой стороны быть не может. Если ты нормальный человек, конечно. Мне, как руководителю, хочется, чтобы новые кадры идеально подходили под возложенные на них обязанности. Раньше мы могли надеяться на штатных психологов и тесты, но стопроцентного попадания не достигали. Теперь же я смогу быть абсолютно уверен в любом соискателе.
   - Да, вы правы, - быстро ответил я. - Новый закон - как раз то, чего нам не хватало. Я просто не успел обдумать массу его восхитительных достоинств. Теперь вы мне их озвучили, и все встало на свои места.
   Я примирительно улыбнулся и постарался перевести тему:
   - Уже нашли кого-нибудь на мое место, пока я буду в отпуске?
   Шеф призадумался.
   - А ты бы кого предложил?
   - Максима, пожалуй. Он был моим стажером, а сейчас внимательно наблюдает за моей работой. Я считаю, что этот парень отлично подойдет. Он неплохо анализирует статистическую информацию, инициативен и эффективно использует набранный опыт работы в продажах. Иногда слишком самоуверен и тяжело воспринимает собственные промахи, но кто из нас не без недостатков?
   - Вот видите, Кирилл Олегович, вам понадобилось несколько лет, чтобы рассмотреть, на что способен ваш подчиненный. Хорошо, что вам с ним повезло. Но вы же не могли знать этого изначально! А новый законопроект окажет огромную услугу всем нам. Только подумайте - встретите девушку, соберетесь заводить с ней семью, и заранее узнаете: стерва она редкостная или станет хорошей женой. Ладно, я подумаю по поводу Максима. Мне нравится его кандидатура. Будет прорубаться в джунглях маркетинговых мероприятий, пока вы путешествуете по джунглям африканского континента.
   "Вот только ни на какой африканский континент я теперь не еду", - подумал я, дружелюбно кивая начальнику.
  

X

   Мой отец погиб несколько лет назад. Упал с воздушного диска, пока чинил крышу. Мне, наверное, следовало бы горевать, но тогда слезы отказывали наворачиваться на глаза. Он не был плохим человеком, но, как я уже упоминал ранее, и заботливым родственником он не был также. Когда, через год после смерти супруга, моя мама рассказала мне о своем новом друге по имени Василий, я не мог ее винить. Кажется, от ухода папы все только выиграли. Потенциальный отчим пришелся мне по душе. Интеллигентный, работящий, без вредных привычек. Главное, мама была от него без ума, а великовозрастный кавалер выглядел преданным и влюбленным.
   - Думаю, что все сложилось как нельзя лучше, - улыбаясь, я обнял смутившуюся родительницу. - Мой шеф изверг, но его тоже можно понять. Это достаточно крупный проект, и я не могу остаться в стороне.
   - Всех денег не заработаешь, сынок, - пробормотала она.
   - Ой, ладно! - засмеялся я. - Можно подумать, ты сильно расстроилась, что едешь не со мной, а с Васей.
   - Спасибо, Кирилл, - сказал мамин избранник. - Я давно мечтал попутешествовать со своей второй половинкой. В молодости то времени не хватало, то средств, а порой, и подходящей женщины.
   Он нежно поцеловал сияющую подругу.
   - Я рад, что вы довольны.
   Снаружи я действительно выглядел счастливым, но в душе моей таились тени страха и сомнения. Это весь мир сошел с ума или я один? Почему никто вокруг не понимал истинной природы нового закона? Их собирались лишить воли, а они ограждались бредом о принятии человека таким, какой он есть. Насколько же скользкая тема! После коллег я пробовал заговорить о ней с различными знакомыми, но ни один из них не попытался проанализировать мою позицию. Даже мама отмахнулась и сказала, что обязательно сходит на консультацию интереса ради.
   Я не мог спокойно закрывать глаза на происходящее. Мне казалось, будто вскоре произойдет нечто непоправимое. И не слишком позитивное для большинства людей. Поразмыслив, я перезарегистрировал свой билет на Василия. И оплатил им с матерью проживание на несколько месяцев в бунгало на Мадагаскаре. Что бы ни случилось, я хотел, чтобы моя родительница находилась далеко отсюда. В случае чего - я подал распоряжение банку переслать ей деньги, которые лежали на всех моих счетах, кроме резервного. Теперь единственный человек, за которого я волновался, был в безопасности.
   Проводив голубков до скоролета, я сел в воздухомобиль и призадумался. Из дома я забрал все необходимые вещи и документы - мне не было нужды там появляться более. Но что делать дальше?
   Сначала нужно было понять: чего я хочу добиться своими действиями. Как один-единственный человек может отменить закон, который поддерживали даже циничные интернет-бойцы и далеко не глупые люди? Меня вновь захлестнули сомнения.
   - Нет! - прошипел я сквозь зубы, сдавливая мягкий руль из наноторфа. - Никаких сомнений.
   Но почему никто в упор не хотел замечать того, что видел я? Ведь я был обычным парнем - носил, ел, пил и читал то же самое, что и все. И дышали мы одинаковым воздухом. Я взглянул на свои руки. Точнее, на руки того, кого когда-то звали Ильей, Мрачным Поэтом. Так кем же я был на самом деле?
   Неважно. Сейчас мне нужно было разобраться с сущностью нового закона. Как-то добраться до людей, его разработавших и узнать о причинах, его породивших.
   Для начала я решил озаботиться приобретением оружия. Нет, убивать я никого не собирался. Точнее, мне нужно было что-то похожее на него, но абсолютно безопасное.
   Без предварительного оповещения я отправился к одному из своих старых друзей - Мишане Ивакову, коллекционеру. Он был большим любителем воинского искусства, до того как получил травму. Нет, не в бою - упал со снаряда во время очередной тренировки. Теперь он не мог служить, но любовь к ратному делу в Мишиной крови не угасла. Отныне она, правда, заключалась в страсти к собиранию боевых регалий прошлых эпох, армейских баек и разнообразного оружия. На предмет последнего я и решил наведаться к приятелю. Заранее связываться с ним не стал потому, что хотел по минимуму впутывать в свое подозрительное мероприятие знакомых. В моем воздухомобиле стоял навигатор, так что транспорт пришлось оставить в паре кварталов от жилища Иваковых. Отца семейства могло не оказаться дома, но в тот момент меня, одолеваемого мрачной решимостью, это не волновало. И судьба в кои-то веки наконец повернулась ко мне светлой стороной: Михаил недавно вернулся со службы и даже находился дома один.
   - Андропов? - усмехнулся он, поглаживая внушительное пузо. Травма поразила не только его ногу, но и боевой дух. Какой-то период жизни Миша находил утешения в еде и сне, что не лучшим образом сказалось на его физической форме. - Какими судьбами?
   По дороге я приобрел в автомате ящик бирмикса для чистоты легенды.
   - Ехал мимо и решил заглянуть, - назвал я самую банальную из возможных причин.
   - Это ты здорово придумал, - потирая руки, воскликнул Иваков. - Заходи! Мои сейчас у тещи, за городом. А я только после работы вернулся, не знал чем себя занять.
   Мы расположились в гостиной и открыли по бутылочке. Сначала разговаривали о семье, работе. Я даже решил поинтересоваться, слышал ли Мишка о новом законе.
   - Конечно, слышал! - воскликнул приятель. - И считаю, что это самый лучший проект со времен детской оздоровительной политики в две тысячи сорок пятом году. Ты же знаешь, как часто ко мне в школу приводят детей, не созданных для занятий боевыми искусствами. Из-за этого родители негодуют, ребята расстраиваются - а сейчас все будет решать Рисунок. И мне меньше нервов тратить!
   Я тоже поддержал новый закон для вида. И тут же перевел разговор на любимую тему Ивакова.
   - Ты приобрел новые экспонаты для коллекции? Что-нибудь особенное.
   - У меня каждый экспонат особенный, Кирюха, - захохотал Михаил. - Но раз ты спросил: да, кое-что любопытно иногда попадается. Хочешь взглянуть?
   - А у меня есть возможность отказаться? - развел я руками, улыбаясь.
   - Вот еще, - шутливо проворчал приятель и, с удивительной для своей комплекции ловкостью, отправился в "выставочный зал". Так называлось просторное помещение, где Иваков хранил все свои приобретения.
   Стены комнаты были завешаны разнообразным оружием: от средневековых мечей до современных лазерных пушек. Миша нарезал один круг за другим, рассказывая о представленных экспонатах с видом гордого отца.
   - А это последний сохранившийся немецкий Sauer 38H со времен Второй Мировой, - ласково произнес он, аккуратно приоткрыв шкатулку из мицелия. - Кучу денег за него выложил на аукционе.
   Я лишь удивленно покачивал головой, рассматривая представителей многочисленной коллекции.
   - А у тебя есть наши, из прошлого века?
   - Кирилл, я же тебе их раз десять показывал! - возмутился Мишаня.
   - Прости, приятель, но у тебя их столько, что всех не упомнить, - вздохнул я.
   Иваков недовольно отложил немецкий раритет, прошел к противоположному стенду и выдвинул одну из полок. Взгляд моего друга потеплел, будто бы он вот-вот собирался принять на руки новорожденного сына.
   - Наш красавец - Макаров, - Мишка взял его в руку, словно прицеливаясь в меня. - Неказистый, но гордый. А главное, быстрый, простой в использовании и надежный. Не бойся! Магазин от него мне так и не прислали.
   - Дай посмотреть, - попросил я.
   Иваков торжественно вручил мне потрепанный жизнью пистолет. Я провел рукой по гладкому затвору и перехватил оружие за рукоятку, подражая героям популярных кинофильмов. То, что нужно! Надеюсь, мои потенциальные противники смогут правильно идентифицировать этот предмет.
   Миша был порядком навеселе. А в таком состоянии он становился максимально добрым и уступчивым.
   - Мих, - жалобно протянул я. - Одолжи мне пушку на пару дней! У моих друзей свадьба в стиле американского сухого закона - хочу всех удивить своим образом. Я потом верну твое сокровище в целости и сохранности - зуб даю.
   - Так у меня и пистолет-пулемёт Томпсона имеется, - Иваков закрутился в поисках нужного стеллажа.
   - Нет, нет, - остановил я Мишу. Вместе с этой бандурой я бы выглядел пародией на гангстера, а не борцом за справедливость. - Наш мне больше нравится!
   - Уважаю, - усмехнулся он. - Ты только береги его, Кирюха.
   - Договорились, - ответил я, прижимая презент к груди.
  

XI

   Остановив воздухомобиль возле больницы, я замер, прокручивая в голове план действия. Багажный отсек машины был забит подарками для больной, а безобидный пистолет я заложил за пояс брюк и прикрыт полой пиджака. Пусть думают, что я пришел просто так. Главное, чтобы мои последующие действия не причинили Саше проблем в будущем.
   Вся наша семья пользовалась услугами этой больницы много лет и состояла на хорошем счету. Виктор Павлович Тарасов, наш лечащий врач, был отличным специалистом. Но как человек вызывал у меня амбивалентные чувства. Тем не менее он что-то знал о моей маленькой знакомой. И я был намерен выяснить что именно.
   Эта клиника являлась частной. Я прекрасно знал о расценках на ее услуги. Даже если какой-то детский дом и собрал бы деньги на лечение Снежной, то о многолетнем стационаре не могло быть и речи. Может быть, девочке повезло с сочувствующим состоятельным филантропом. Но как ее родители так рано смогли узнать о судьбе ребенка? Когда я искал новую поправку, то перелопатил все издания "Закона о консультации" - только с две тысячи сорок восьмого года возраст обязательного прохождения был снижен до пяти лет. Саша же родилась гораздо раньше. К тому же, даже в пять лет ребенок прекрасно идентифицирует собственных родителей. А девочка совершенно точно сказала мне, что не помнит мать. Может, ее, например, воспитывал влиятельный отец, а потом папаша решил сдать болезненную дочку в приют? Или я был прав, и у нее могли быть проблемы с памятью. Может, я всего лишь ищу червяков в яблоках! Но чутье подсказывало мне, что не все в этой истории так ладно.
   Виктор Павлович согласился меня принять. Нужно было аккуратно задавать вопросы, чтобы не навлечь на себя подозрения.
   - Гражданин Андропов, - строго произнес эскулап, буравя меня проницательным взглядом. - Разве вы не собирались отправиться в отпуск вместе с вашей многоуважаемой матушкой?
   - В последний момент мое место отвоевал более достойный кавалер, - рассмеялся я.
   Взгляд Тарасова остановился на букете и фруктовой корзине в моих руках.
   - Вы же не за мной собрались ухаживать, молодой человек? - проскрипел врач. - В нашей клинике находится кто-то из ваших знакомых?
   - Саша Снежная...- начал я, но Виктор Павлович не дал мне договорить. Он жестом попросил меня замолчать, встал и подошел к окну.
   - У девочки серьезное, неизлечимое заболевание. Какое-то время назад наши ученые вроде бы нашли лекарство от него, но со временем развивается не только медицина, но и вирусы. Нескольких пациентов удалось излечить, но новые заражения пока нам не подвластны.
   - Есть шанс... - я пытался правильно подобрать слова. - Что они будут вам подвластны, пока не стало еще слишком поздно?
   - Не думаю, что за несколько недель мы сможем отыскать эффективное средство, - печально вздохнул врач, повернувшись ко мне.
   Я удивился, увидев сочувствие в его всегда строгих глазах.
   - Так...мало? - произнес я.
   - Мы сделали все, что могли, - на лицо Тарасова снова вернулась защитная маска суровости.
   - Можно, я хотя бы навещу ее? - робко попросил я. - Первый и последний раз.
   Доктор застыл в нерешительности, но тут же махнул рукой.
   - Будь по-вашему, гражданин Андропов! Пятнадцатая палата. Это на втором этаже. Я выдам вам разовый пропуск.
   Виктор Павлович вбил мои данные через дисплей, встроенный в стол. Через несколько секунд из минипринтера вышел ламинированный листок размером с визитку. Тарасов протянул мне пропуск и пакет с одноразовой одеждой для посещения.
   - Надеюсь, Кирилл, я об этом не пожалею, - сказал он.
   Мне не хотелось обманывать старика, поэтому я лишь кивнул и вышел из кабинета, направляясь к вакуумному подъемнику.
   Нужную палату я нашел практически сразу. Юная пациентка была рада увидеть меня. С нашей последней встречи ей стало намного хуже - взгляд сделался блеклым, а щеки впали. Но, как только я вошел, глаза Снежной тут же заблестели от счастья. Я приблизился к кушетке, взял хрупкую левую ладошку Саши и крепко сжал.
   - Как твое здоровье? - ласково спросил я, приглаживая короткий ежик отросших волос свободной, правой рукой.
   - Я принимаю лекарства и хожу на процедуры, - ответила она. - Иногда мне разрешают гулять с нянечкой. Раньше со мной занимались учителя, но сейчас уже никто не приходит. Это потому что у меня каникулы.
   Каникулы перед последним путешествием.
   - А еще мне снятся сны, - продолжала Саша - Цветные и яркие. Там я могу быть пираткой или скалолазкой, посещать места, которые никогда раньше не видела. Нянечка сказала, что у меня на руках линии короткие. Что это значит?
   - Длительность жизни не зависит от продолжительности линии жизни, - улыбнулся я. - Мне хотелось бы, чтобы ты продолжала свой путь на этой земле и была счастлива.
   - Я тоже этого хочу, - ее лицо озарилось ярким внутренним светом. - И еще - чтобы мы дружили. Чтобы ты приходил ко мне каждый день!
   Моя левая ладонь вновь онемела. Пары недель мне будет вполне достаточно на попытку государственного переворота.
   - Давай не будем забегать вперед, - я погладил Сашу по голове, а она обняла меня. - Ты выздоровеешь, найдешь свое призвание, полюбишь достойного мужчину и заведешь семью. Я тебе не нужен. У меня другая дорога, но я рад, что она на какой-то миг пересеклась с твоей.
   Александра ничего не ответила. Лишь еще сильнее прижалась ко мне. Прошло минут десять, когда я предпринял попутку вырваться из Сашиных объятий. Как оказалось, она уснула. Я осторожно переложил маленькую пациентку на кушетку, заботливо укрыл и уже намеривался покинуть палату, как вдруг в дверном проеме появилась молодая женщина. Она была одета в черный виниловый костюм, состоящий из шорт до колена и топа. Длинные каштановые волосы вошедшая заколола в высокий хвост.
   - Кто вы? - глаза новоприбывший удивленно округлились. Я заметил крохотный рисунок герба РФ у нее на воротнике.
   - Сашин друг, - ответил я, поражаясь собственной глупости. Почему мужчина посещает юную девушку с серьезным заболеванием?
   - Как вы сюда попали? - женщина начинала нервничать.
   - Простите, я познакомился с ней во время очередного посещения больницы. Один из докторов сказал мне, что здоровье девушки оставляет желать лучшего. Я решил проведать ее, принести фруктов. Это просто жест человеческой доброты. Ни к чему не обязывающий. А вы кто?
   - Вас это не касается. Немедленно покиньте палату, - неизвестная смерила меня презрительным взглядом.
   - С чего вы взяли, что я стану следовать вашим приказам? - рассердился я.
   - Я вызову наряд, если вы тотчас же не удалитесь, - процедила красотка.
   Делать нечего - пришлось подчиниться. Я вышел из палаты и попытался подслушать или подглядеть за происходящим внутри. Но толстые стены и плотно закрытая дверь не давали мне ни единого шанса на успех.
   Я буду полным идиотом, если упущу эту женщину. Мне нужно добраться до нее, несмотря на то, что сия невоспитанная особа работает на государственную структуру. Так даже лучше! Раз я решил узнать правду о Считателях - неразумно будет останавливаться на полпути. А кто может знать о них больше, чем человек, работающий на органы?
   Я сел в воздухомобиль и принялся наблюдать за главным входом. Через полчаса женщина вышла и уверенным шагом двинулась к парковке. У нее был обычный старенький автомобиль, способный двигаться лишь по земле. Меня порадовал выбор незнакомки - вести слежку сверху было гораздо удобнее.
   Неизвестная проехала через весь центр и направилась к самой черте - Колпинскому району. Транспорта вокруг становилось все меньше, и наблюдение становилось все сложнее. Когда до выезда из города оставалась пара километров - я занервничал. Дальше располагались блокпосты, и женщина определенно ехала по направлению к ним. Я не был уверен в собственных действиях - теперь на моей руке стремительно отпечатывался Рисунок девочки, которой было суждено умереть в четырнадцать лет. Может, и я погибну, как только он отпечатается до конца. А может, я получу две недели, обещанные ей. Подчиняясь внутреннему порыву, я увеличил скорость, обогнал старинное авто преследуемой, пошел на снижение и резко отключил воздушные турбины. Моя верная японка с шумом ударилась о поверхность дороги, а меня самого резко отшвырнуло на приборную доску, потом обратно к спинке сиденья и вниз - теперь уже на подушку безопасности. Во рту появился привкус крови, а в глазах замелькали темные пятна. Но это ерунда! Я всего лишь закусил губу и ударился грудью. Мне повезло - я успел открыть дверцу и выпасть из машины, пока в нее не врезалась тарантайка объекта слежки.
   Приняв обморочный вид, я взялся за рукоятку Макарова. Главное, чтобы после пережитого мне хватило сил подняться.
   - О, нет! - услышал я трагический вопль, а после - цокот каблучков по мостовой. - Вы живы?
   Я не отвечал и не шевелился - ждал, пока женщина подойдет ближе.
   - Опять ты...- ее голос раздался совсем рядом. В ту же секунду я открыл глаза и направил на незнакомку пистолет.
   - Стой на месте! - выкрикнул я и спросил, выплюнув кровавый сгусток. - Ты знаешь, что это?
   - Видела в кино, - побледнев, ответила она и тут же взяла себя в руки. - Я старший офицер полиции Гильдии. Тебя ожидают серьезные неприятности, парень.
   - Расскажи мне то, чего я не знаю!
   - Ты следовал за мной от самой больницы? Что тебе нужно?
   - Я не намерен причинять тебе зла! Я всего лишь хочу услышать правду.
   - О чем?
   - О Саше. О Гильдии. О новом законе, - я почувствовал, как дрожит моя рука, и схватил оружие обоими.
   - Какую правду? Почему ты думаешь, что именно я знаю ее? - женщина вызывающе смотрела на меня.
   - Доктор сообщил мне, что родители отказались от дочки из-за ее неизлечимой болезни. А она сказала, что попала в приют в раннем детстве. Как такое возможно, если в то время все проходили консультацию в семь лет?
   - Чертов мозгоправ! - выругалась она. - Какое тебе дело до всего этого? Ты умом тронулся?
   - Еще как! - рассмеялся я. - Пожалуйста, расскажи о Саше. А потом я сдамся тебе.
   - Не могу, - грустно ответила офицер. - Стреляй из этой своей штуки, если смелости хватит.
   - Как тебя зовут? - спросил я, не опуская пистолета.
   - Альбина, - ответила женщина. Ее взгляд чуть смягчился.
   - Альбина, тебя не пугает то, что происходит? Люди, стоящие за тобой, намерены контролировать каждый шаг населения. Из лучших ли побуждений? Рисунки...- резкая боль сдавила мою грудь. - Они ничего не значат! Я уверен в этом, потому что сам управляю своей судьбой.
   - Ты точно чокнутый, - с жалостью произнесла офицер, качая головой.
   - Нет, поверь мне! - я начал задыхаться. - Я смог сделать так, что Саша будет жить. Если нужно подтверждение...
   Силы оставляли меня. Пистолет выпал из ослабевших пальцев, но Альбина не спешила ни убегать, ни нападать.
   - Посмотри на мою ладонь, - я выбросил левую руку вперед, показывая офицеру переплетения линий. - Ты же наверняка знаешь, как выглядит рисунок Александры Снежной.
   Офицер нагнулась, рассматривая сеть тонких царапин, не успевших зажить.
   - Как ты это сделал?
   Я попытался ответить, но из горла, вместо слов, хлынула кровь. Мое сознание рухнуло в прохладный омут мрака.
  

XII

   Я летел сквозь жерло вулкана. В лицо бил горячий ветер и расплавленная магма. Она окутывало меня, засасывая в самое пекло. Я вздрогнул и понял, что всего-навсего запутался в одеяле. В помещении было слишком жарко - кто-то развел очаг.
   Меня перенесли в небогато обставленную, но чистую и уютную комнату. Из мебели тут стоял лишь старый деревянный стол, несколько стульев и кушетка, на которой я и очнулся. Через некоторое время ко мне начали возвращаться воспоминания.
   Дышал я без труда, значит, серьезной опасности здоровью не грозило. Но руки и ноги мне позаботились связать.
   - Есть тут кто? - прочистив горло, громко спросил я.
   - Чего орешь? - в комнату зашла Альбина. Она успела переодеться. Теперь ее стройное тело покрывал ординарный обтягивающий костюм из серебряного микрополотна, а с плеч спадал серый плащ.
   - Развяжи меня, - попросил я.
   - Сию же секунду, - офицер скрестила руки на груди. - Ты останешься в таком положении до приезда патруля. Ребята разберутся, что с тобой делать.
   Сколько же времени я пробыл в беспамятстве, что ее коллеги до сих пор не успели приехать? Но я не решился выяснять - надо было установить со своенравной красавицей дружеский контакт.
   - Кем она тебе приходится?
   - Саша? - зачем-то уточнила Альбина. - Тебя это волновать не должно.
   - Меня, кстати, зовут Кирилл, - сделав паузу, произнес я, но моя стражница промолчала. - А где мы находимся? Это место не похоже на камеру заключения или участок.
   - Мы в моем доме, - сухо ответила она.
   Воцарилось молчание. Если бы офицер не хотела продолжать разговор - она бы удалилась. Но упрямица продолжала стоять возле двери, буравя меня чрезвычайно выразительными глазами.
   - Ты хотела такой судьбы для Саши? Ее родители отказались от нее из-за Рисунка. Из-за проклятой бумажки, которая совсем ничего не значит. У меня было написано о женитьбе и детях, но до сих пор я остаюсь одиноким, не считая необременительных романов. Я построил жизнь, которую желал. А ваше правительство намеревается отнять у людей право выбора.
   - Какое право выбора? - нахмурилась Альбина. - Считатели лишь описывают дальнейшее будущее. Нам предназначено то, что мы хотим. А хотим мы то, что нам предназначено.
   - А Саша хочет умереть, не достигнув пятнадцати лет? - воскликнул я. - Тебе мозги промыли! Ты вообще довольна своей судьбой? Скажи мне правду!
   - Я не желаю слушать весь этот бред! - вспылила полицейская. Ее щеки покрыл румянец.
   - Ты же сама прекрасно видела мою ладонь!
   - Сам себе нацарапал что-то на руке...
   - Посмотри сейчас, - попросил я. - И ты поймешь: мы с нашей маленькой подружкой поменялись Рисунками.
   Она молчала.
   - Новое поколение обречено, - сказал я тихо. - Теперь их жизни будут зависеть от жалкой подтирки. Скажу больше: заведомо ложной подтирки! Альбина, только представь...если у тебя нет способностей к чему-либо, тебя могут запретить получать образование в определенной отрасли. А кто знает - не проявятся ли эти способности во время обучения? Из-за каких-то черт характера тебе законно могут не принять на службу, но разве человек не достоин шанса на работу над собой? А люди, которым суждена короткая жизнь? Разве они не заслуживают любви, семьи? Но кто захочет сочетаться браком с потенциальным мертвецом? Кто захочет воспитывать ребенка, который погибнет в больнице от неоперабельной опухоли?
   Я видел, как дернулась ее щека.
   - Она твоя дочь? - спросил я, сам не зная почему.
   - Племянница, - резко выплюнула офицер. - Твое оружие...оно непригодно?
   - Оно не заряжено! Я же сказал, что не намерен причинять тебе зла.
   Альбина подошла к кушетке и принялась развязывать меня.
   - Как ты в одиночку смогла затащить сюда взрослого мужика? - спросил я, разминая кисти.
   - Не в одиночку - наверху ждет мой напарник. Мне не хотелось, чтобы твои слова услышал еще кто-нибудь. По крайней мере пока я сама не пойму, как к ним относиться.
   - Ты уже поняла? - с надеждой спросил я.
   - Еще не до конца. Что теперь будет с Сашей?
   Я призадумался.
   - Возможно, она проживет долгую и счастливую жизнь. Если только не пожелает стать Мрачной Поэтессой.
   Альбина остановилась и вытаращилась на меня.
   - Что ты сейчас сказал?
   - Что она проживет долгую и счастливую жизнь...
   - О, нет, - застонала офицер. - Я не просила в это ввязываться!
   - Да что такого-то? - удивился я.
   - Как ты уже знаешь, я работаю в полиции Гильдии Считателей, - начала она, присев рядом со мной. - Один из их касты прекрасно помнил Илью Федорова и его Рисунок. Также он помнил, что артисту было отпущено больше сотни лет. И он никак не мог погибнуть в тридцать.
   - И что дальше? - обеспокоился я. - Что они собираются предпринять?
   - Родственники дали согласие на эксгумацию. Сначала мать похоронила его. Она не верила во все эти фокусы с судьбой. Но потом ее убедили.
   - На какое число назначена дата? - я обливался потом уже не от жары, а от волнения. - Потуши ты этот камин!
   - Он сам погаснет. Ладно, давай переберемся в другое место.
   Я не без труда поднялся, и мы прошли в коридор. В остальном доме было весьма прохладно - лето в этом году снова подвело.
   - Отличное жилье для простого офицера, - протянул я, разглядывая обстановку. - Я бы никогда не угадал твою профессию, если б не знал заранее.
   Вокруг стояли силиценовые блоки с кнопками и дисплеями - все здание было полностью автоматизировано. Я поставил себе лишь пару блоков - умного повара на кухню и передачу еды в кабинет. Денег и на такие банальные игрушки ушло немало. А тут я заметил наклейки "Домашний стилист", "Полный пакет светоформ", "Капсула быстрого сна" и другие дорогостоящие программы.
   - Дом принадлежит всей нашей семье, а не мне одной.
   - Твоей племяннице бы понравилось здесь, - вздохнул я.
   Альбина повернулась и агрессивно прошипела, покачивая указательным пальцем:
   - Ты ничего о нас не знаешь, чтобы так говорить!
   Выплюнув эту фразу, она повернулась и прошла в гостиную. Вокруг тут же загорелся приятный фиолетовый свет.
   - Так расскажи. И если я был не прав, то извинюсь. Как члены твоей семьи узнали о Сашином недуге, до того как она прошла консультацию?
   Моя собеседница растерянно закусила губу, но все же начала повествование:
   - Лет десять назад Гильдия Считателей стала закрытой структурой. Там могли служить лишь родственники сотрудников, лояльность которых не подвергалась сомнению.
   Она замолчала.
   - Альбина, я обещаю, что никому не...
   - Ты намерен уничтожить существующий строй. А я размышляю - хочется ли мне тебе в этом помочь. Ты спросил: довольна ли я своей судьбой? Нет, не довольна. Я мечтала стать актрисой или моделью. Даже на Рисунке, будь он неладен, у меня отражалась склонность к подобной деятельности. Но родителей все это не волновало. Тогда предсказания Считателей воспринимались как ненавязчивый совет. Там была одна строчка "Хладнокровна, хорошо владеет собой. Нет проблем со здоровьем". Они решили, что это самое подходящее описание потенциального работника государственных структур. Моя старшая сестра - Считатель. Она согласилась со стариками, и меня отправили на стажировку в отдел полиции Гильдии. К моему глубочайшему сожалению, руководство нашло меня превосходным кандидатом. И уже через полгода я стала напарницей младшего офицера. Это было лет шесть назад.
   - А каким боком твоя история касается Саши?
   - Во время моей работы в полиции мы немного сблизились с сестрой. Она рассказала мне, что в молодости, когда она уже расшифровывала судьбу по руке, у нее был жених. Родители считали эту историю позором, поэтому ранее я о ней и не слышала. Парень был из небогатой семьи и категорически не нравился моему отцу. В общем, он действительно оказался подонком - бросил Лерку, когда узнал о ее беременности. А когда Саша родилась, моя сестрица, конечно же, отнесла дочку к одному из коллег на консультацию. Родители настояли на том, чтобы оставить больную девочку в центре малютки. Лера послушала их, а на следующий год - ушла из дома. Ребенка она видеть не хочет, в семью возвратиться не может - так и живет одна. Я, после того как племянницу навещу, захожу к сестре - совсем на нее смотреть страшно. Стоит ли рассказывать ей о твоем поступке?
   - А к Сашке ты как относишься?
   - Люблю ее, - Альбина грустно усмехнулась. - Она думает, что я одна из ее нянечек. Постоянно рассказывает мне что-то. Добрая такая девочка, чистая, открытая. Если ты и вправду отдал ей жизнь Федорова - я тебе безгранично благодарна.
   Она тут же спохватилась:
   - Точнее, это же ужасно! Он из-за тебя умер!
   - Понимаешь, моя способность действует так: человек получает то, что он на самом деле хочет. А не то, что напредсказывали ему в Гильдии. Илья хотел умереть - я же хотел жить. Все по справедливости. Мы обменялись судьбами, - я решил пока умолчать о том, что только один из нас знал об обмене и его возможных последствиях. - С Сашкой я провернул то же самое. Вот только я не понимаю, что получил взамен. Я уже два раза по пятнадцать лет прожил, но все еще не помер.
   - Наверное, ты сломал систему, - ответила Альбина и впервые улыбнулась мне. - Давай отправимся к моей сестре. Если она и не захочет или не сможет тебе помочь, то уж язык за зубами держать будет. Я ее уговорю! Это тебе за спасение моей племянницы.
  

XIII

   Напарник у моей новой знакомой выглядел внушительно: двухметровый детина с нахмуренными бровями. К его поясу были прикреплены предметы, чем-то похожие на тонфу - клэйтронические полиитемы из программируемой материи. Выглядящие как полицейские дубинки, они с легкостью обращались в электрошокеры, лазерное оружие, веревкометатели и в не пойми что еще. Лично у меня из подобных вещей в доме имелся только ложко-вилко-нож. Увидев нас, здоровяк вытащил один из полиитемов, который тут же обратился в лазерную винтовку, и наставил его на меня.
   - Спокойно, Петя, - Альбина остановила его рукой. - Кризис миновал.
   - Везем его в отдел? - пробасил Петр.
   - Нет. Моя сестра хочет поговорить с ним.
   - Что с ним разговаривать? Он же тебя чуть не угробил!
   - Все в порядке, - теряя терпение, ответила старший офицер. - Он неопасен.
   Ее напарник наконец снова обратил оружие в тонфу и засунул его себе за пояс.
   Мы вышли из дому. Ни моей машины, ни Альбининой развалины видно не было. Только черный обтекаемый воздухомобиль, похожий на пулю. Я догадался, что транспорт принадлежал здоровяку.
   - Что стало с нашими средствами передвижения? - тихонько спросил я.
   Полицейская лишь смерила меня презрительным взглядом - мы договорились, что при ее помощнике будем вести себя недоверчиво по отношению друг к другу. Ладно, на моей малышке сейчас все равно уже не поездишь. И вообще, в данной ситуации мне бы стоило больше переживать за свою жизнь, а не за судьбу груды металла.
   Считательница Валерия жила довольно далеко от дома сестры. Мне досталась удивительная возможность прокатиться в молчаливой компании открыто недолюбливающих меня людей. Хотя я надеялся, что в случае с Альбиной такое поведение было всего лишь притворной маской.
   Я рассматривал ее лицо в зеркале заднего вида. Этой женщине действительно следовало бы стать моделью или актрисой. Но сурово поджатые губы и приказы, которые она отдавала решительным тоном, заставили бы сдаться любого негодяя. И как столько всего могло ужиться в одном человеке?
   - А у тебя есть кто-то, кто тебе небезразличен? Это я не тебя, Петя, спрашиваю, а твою боевую подругу.
   - Ты играешь с огнем, парень, - равнодушно протянула Альбина. - Еще раз откроешь рот не по делу - отвезем тебя в участок!
   Я отвернулся, ухмыльнувшись. Не стоило смущать даму перед посторонними.
   Обстановка накалилась еще сильнее, когда мы приехали к дому этой Валерии. Петр категорически не хотел отпускать нас вдвоем к настолько важному должностному лицу. Старший офицер согласилась его взять, но без особой радости. Мы поднялись на вакуумном подъемнике на нужный этаж и остановились у одной из дверей.
   - Петя, - твердо сказала Альбина. - Оставайся здесь. Сестра дала четкие указания: она ждет лишь меня и этого типа.
   - Тогда я сообщу об инциденте мастеру Гильдии, - насупился здоровяк.
   - Петр! - красавица немного повысила голос. - Ты на самом деле хочешь расстроить нас с Лерой? Ты пойдешь против просьбы членов нашей семьи?
   - А что я? - он зыркнул на меня злобно. - Хорошо, подожду вас здесь. Но если через двадцать минут не вернетесь - вызову наряд и ворвусь к вам.
   - Ты - мой воинственный, доблестный рыцарь, - тяжело вздохнула Альбина.
   Она подошла к двери и подставила глаз под лазерный сканер. Гладкие створки распахнулись, пропуская нас внутрь, и тут же захлопнулись. Сначала в помещении царила темнота, но потом сверху загорелась яркая панель, площадью с потолок. Я зажмурился, давая глазам привыкнуть к свету. Мы очутились в небольшой пустой комнате.
   - У тебя восхитительный напарник, - ухмыльнулся я
   - Мы не всегда сами выбираем себе коллег, - отрезала полицейская, разглядывая пространство. - Когда офицер опытен и квалифицирован - ему в нагрузку дают зеленого новичка.
   - О, так Петя настолько опытен и квалифицирован? - я не упустил шанса позлорадствовать.
   - Смешно. Оригинально, - пробормотала Альбина, обходя помещение по периметру.
   Я повернулся и оторопел от удивления - дверь, в которую мы вошли, исчезла.
   - В эту комнатку невозможно попасть, если хозяйки нет дома, - пояснила офицер, увидев мое выражение лица. - А выйдем ли мы в ее покои или на лестничную площадку - зависит только от Лериного желания.
   - Эй, я не планировал оказываться в западне! Куда пропал выход?
   - А ты рассчитывал вот так запросто прийти в гости к представителю касты Считателей? - усмехнулась моя собеседница.
   - А почему бы и нет?
   - Кирилл, - она первый раз назвала меня по имени. - Ты же сам рассказал мне об ужасном заговоре в правительстве. Такие люди, как Лера, совершенно точно должны отгораживаться от простых смертных.
   - Ага, значит, ты мне веришь! - воскликнул я.
   Альбина покачала головой и с силой надавила на стену. Абсолютно гладкая поверхность разделилась на две части. Они разъехались, явив нам квартиру.
   - Встречай гостей, сестренка!
   Ответом нам была тишина. Жилище Считательницы кардинально отличалось от того дома, который мы покинули ранее. Технику и мебель я не увидел, но это не значило, что их не было вовсе. По крайней мере я заметил лишь стены, выкрашенные в белый цвет. Из комнаты, в которой мы очутились, вел коридор. Старший офицер двинулась по нему, а я отправился за ней.
   Внезапно мне в глаз будто засунули раскаленный прут. Я почувствовал, как тесно стало моему мозгу внутри черепной коробки. Это ощущение продлилось несколько секунд, а затем исчезло. Я поморгал, чтобы избавиться от наваждения, и зашел в просторный зал.
   Тут мебели уже было чуть больше: топчан, письменный стол и несколько табуреток. Все вокруг было стерильного белого цвета. Ни тебе интерактивных картин, ни живых цветов, ни чучел мертвых животных. Казалось, что мы попали не в жилое помещение, а в не до конца реализованную фотостудию. Комнату украшало только длинное овальное окно.
   На дощатой кровати лежала, свернувшись, худенькая женщина в сером балахоне. Даже с моего расстояния были заметны серебристые пряди в копне ее темно-русых волос.
   - Лера, ты в порядке? - моя спутница подбежала к сестре и схватила ее за плечо. Я тоже подошел ближе.
   Глаза Считательницы открылись, и она протянула, с трудом ворочая языком:
   - О, это ты...зачем явилась?
   Альбина кинула на меня полный горечи взгляд.
   - У меня есть хорошие новости. О Саше.
   Валерия неожиданно громко рассмеялась.
   - Девчонка не представляла для меня интереса четырнадцать лет назад. Почему ты думаешь, что сейчас что-то поменялось?
   Она закашляла и поднялась. Теперь я смог лучше разглядеть родственницу полицейской - она была похожа на сестру, но выглядела гораздо старше. Увидев меня, Валерия нахмурилась.
   - А это еще кто?
   - Лера, этому человеку нужна наша помощь. Он обладает необычными способностями. И, - Альбина запнулась, подбирая нужные слова. - Необычным мышлением.
   - Пусть поваливает к чертям, - прохрипела Считательница. - Если только он не собирается добавить в мою жизнь хоть каплю смысла.
   - Послушай меня! Теперь ты можешь забрать дочку. Она хорошая, добрая девочка. Тебе будет интересно наблюдать за ее развитием.
   - Соплячка перестала засовывать в нос столовые предметы? - ухмыльнулась Валерия. - Научилась различать право и лево? Выучила алфавит?
   - Нет, но... - начала полицейская.
   - Тогда нам больше не о чем говорить! - оборвала ее сестра. - Сашка останется там, где была. И вы выметайтесь!
   Теперь я уже откровенно сомневался в том, что идея приехать сюда была удачной.
   - В чем дело, Лера? - Альбина все еще пыталась разговаривать с ней участливо.
   Хозяйка квартиры молчала.
   - Кажется, я знаю в чем, - не выдержал я. - Все дело в новом законе! Тебе было тяжело обманывать людей. А с нового года станет совсем невыносимо.
   - Да что ты знаешь? - неожиданно Считательница резво вскочила с топчана и накинулась на меня. - Ты такой же идиот, как и все они!
   - Ошибаешься, я уже давно перестал жить по Рисунку, который мне дали в детстве.
   - И как же ты догадался? - рассмеялась Валерия.
   - Это произошло случайно...
   - Догадался до чего?! - перебила меня Альбина.
   Сестра взглянула на нее с презрением.
   - Ваши Рисунки...не более правдивы, чем гороскопы, которые во времена нашего детства рассылали на личную почту. "Статичная хиромантия", придуманная шаманом? Да это лишь уловка! Ее разработал целый штат психологов, работающих на правительство. Группа влиятельных людей решили выявить идеальный способ, который в течение несколько десятков лет позволит полностью контролировать умы людей. Не нужно никакой политики - у людей сбывается то, во что они верят. Бессознательно. На уровне инстинктов. Вам не видно со стороны, но система не дает сбоя. В первый год тридцати процентам детей, пришедшим в Гильдию, объявили: у вас есть определенные склонности к изучению языков. Через десять лет семьдесят процентов этих детей поступили в различные ВУЗы, специализирующиеся на изучении иностранных языков. Еще около одиннадцати процентов были зачислены в нашу базу, как слушатели профильных курсов. Людьми несложно управлять. Только делать это нужно постепенно, а не наскоком.
   - Почему ты нам все это рассказываешь? - ужаснулась Альбина. - Мы же можем поведать об этом миру!
   - Кто тебе поверит? Нашим гражданам все еще кажется, что Рисунок - это свод советов, и ничего в их жизни от него не зависит. К тому же, сестренка, тебе и твоему приятелю отсюда никуда не деться! В комнате стоит прослушка - скоро в мою квартиру вломятся другие твои коллеги. Не сразу, но у них получится. Я не стану препятствовать доблестным служителям правопорядка, но и помогать им не буду. Так что наслаждайся свободой, пока у тебя еще есть шанс!
   - Начальство тебя по головке не погладит, - покачала головой старший офицер.
   - А им меня и не поймать, - кривляясь, ответила Валерия. - И вас они не поймают, если последуете за мной.
   Выражение ее лица приобрело тоскливый вид.
   - Когда Саша родилась, я еще не знала об обмане. Думала, что в нашей Гильдии на самом деле предсказывают судьбу. Только потом мне открыли правду. Это я навязала девочке такую жизнь, навлекла на нее болезнь. Прощай, сестренка!
   Считательница скинула балахон, выставляя на обозрение обнаженное тщедушное тельце. Раскинув руки, она подбежала к овальному окну и прыгнула, выбивая стекло.
   Мы не слышали, как она ударилась о землю по прилету. Я посмотрел на побледневшую Альбину и ляпнул, не подумав:
   - Надеюсь, у девушек в вашей семье схожа лишь внешность, а не психическое здоровье.
  

XIV

   Старший офицер подняла одежду сестры и натянула ее на себя.
   - Думаешь, сейчас самое время для переодевания? - цинично произнес я, наблюдая за ней.
   - Балахон может мне пригодиться, а в руках его нести неудобно, - женщина принялась простукивать стены. - Чего стоишь? Помогай!
   - Что мы ищем? - спросил я, сотрясая мицеливые блоки.
   - Выход, - вздохнула Альбина и вдруг воскликнула. - Только не это!
   Из ее уха, параллельно щеке, выдвинулось клейтроническое приспособление, похожее на микрофон. Аппарат вытянулся, преобразовываясь в голографический дисплей. На нем тут же появилось здоровенное лицо Петра.
   - Это...времечко-то вышло! Вы где?
   - Петя, мы сейчас будем! Все в порядке.
   - Давайте быстрее! - сказав это, он вдруг отвернулся от экрана. - Эй, что вам нужно?
   Связь неожиданно прервалась, явив помехи вместо полицейского.
   - Они до него добрались, - простонала Альбина.
   - Это конец? - на удивление спокойно спросил я. - Все пропало?
   - Так просто им сюда не войти. Думаю, Лера должна была позаботиться о том, как выбраться в случае опасности. Моя сестра была мудрой женщиной. До того как... - она не смогла закончить. - Так или иначе - мы с тобой в одной связке, и нам нужно действовать быстро.
   Старший офицер подошла к окну, выглянув на улицу.
   - Отойди, - я подскочил к ней. - Ты хочешь последовать ее совету?
   - Нет. Посмотри на раму. Видишь в ней отверстия с обеих сторон?
   - Что это может значить?
   - То, что моя сестра все же относилась ко мне не так уж плохо. Мы в Академии Полиции на полосе препятствий в искусственно воссозданном жилом доме проходили подобное устройство. Его ставят на учениях, чтобы студенты могли передвигаться между зданиями. Гражданские обычно ничего такого не используют, но Лера, видимо, решила приобрести верхострел на всякий случай.
   - Но само устройство отсутствует. Я правильно понимаю? - спросил я, разглядывая раму.
   - Подними голову наверх, - улыбнулась Альбина.
   Я подчинился и увидел сверху довольно крупный разъем, прикрытый створками.
   - Что это такое?
   - Сейчас увидишь! - офицер всунула палец в отверстие в раме и отскочила, увлекая меня за собой.
   Из него резко вылетел гладкий металлический прут. Конец его скрылся в соседней дыре. А сверху тут же с грохотом упало странное устройство, напоминающее велосипедный руль с подтяжками.
   - Ух, ты! - воскликнул я. - Ты же знаешь, как им управлять?
   Офицер недовольно закатила глаза.
   - Напротив окна расположена более низкая крыша. Я найду нужную цель, и мы благополучно переберемся.
   - Хотелось бы верить, - произнес я, наблюдая за Альбиной.
   Она схватила за рукояти, прицелилась и выстрелила. Из верхострела вырвалась длинная серебристая лента и вонзилась в пристройку на крыше соседнего здания.
   - Это безопасно? - взволновано спросил я.
   - Как и любой предмет в нашем мире - если корректно его эксплуатировать.
   - А как им пользоваться?
   - Пристегиваешь ремень, хватаешься за поручень и прыгаешь. Когда будешь на крыше - сразу отцепляйся, иначе можешь покалечиться. Давай сначала ты. Здесь есть кнопка возврата - я отправлюсь следом.
   Я не был человеком робкого десятка, однако участие в подобных мероприятиях меня несколько беспокоило. А так как группа вооруженных людей, которые мечтали пробиться к нам, беспокоила меня еще больше, я не стал спорить. Надев на себя нечто похожее на ползунки, я набрал воздуха в легкие и прыгнул.
   Полет длился недолго. И я смог отцепиться в нужный момент, хоть и неудачно приземлился, отбив себе копчик. Но все же у меня получилось подняться и даже заново прикрепить страховку к поручню.
   Обрадоваться спасению я не успел. Головная боль вернулась, вызывая за собой темноту в глазах. Я припал на колено и застонал. Где-то там Альбина, должно быть, уже присоединилась ко мне, но увидеть я этого не мог.
   - Вставай, вставай. Кирилл! - из ватного тумана до меня доносился взволнованный женский голос.
   Боль потихоньку отступила, и я встал. Правда, не без труда.
   - Ты можешь идти? - спросила офицер, взяв меня за руку. Ее прикосновение было теплым и мягким. Мне тут же захотелось обнять полицейскую, но я не стал этого делать.
   - Вроде могу. Нужно что-то сделать с верхострелом...
   - Я обо всем позаботилась! - Альбина провела меня в уже открытую пристройку.
   - Мне необходимо отдохнуть. Я не смогу долго бежать от преследователей!
   - У тебя есть живые деньги? Не хотелось бы пользоваться биометрикой в нашей ситуации.
   Я напряг память.
   - Все осталось в сумке, в воздухомобиле.
   - Отлично! - воскликнула офицер. - Сейчас поймаем попутку и направимся в одно место. Там можно будет восстановить силы и привести себя в порядок. Когда выйдем из парадной - тебе нужно будет идти самому, чтобы не привлекать внимание. Если не сможешь - мне придется тебя оставить.
   - Оставить? - растерялся я.
   - А чего ты удивляешься? Я уже итак потеряла сестру и работу. Мне не хочется из-за твоей идеологии еще и жизни лишиться!
   - Справедливо, - ответил я, испытывая легкую обиду. - Но думаю, что смогу дойти до транспорта и сесть в него.
   Только сейчас я заметил, что Альбина сняла балахон, но у нее в руках ничего не было. Если призадуматься, то на протяжении всего дня я не видел ее с сумками, оружием или чем-либо еще. Наверняка, здесь не обошлось без технических чудес.
   Мы вышли на улицу и направились как можно дальше от этого здания. Позади нас доносились крики и звуки сирен - кто-то все же нашел тело Леры, лежавшее в переулке.
   - А где моя сумка? - спросил я полицейскую, идущую впереди, когда мы пересекли пару кварталов.
   - Возьми, - она повернулась и подала мне ее. - Даже не спрашивай!
   - И не собирался, - пробормотал я.
   Поймав наземную машину, мы забрались внутрь, и Альбина назвала адрес. Я знал этот район - городская клоака. Водитель озвучил сумму. Слишком высокую, на мой вкус, но нам нужно было убираться быстрее, поэтому я не стал спорить.
   - Куда мы направляемся?
   - В небольшую гостиницу. Ну, это место, правда, можно назвать гостиницей с большой натяжкой. Ее владелец кое-что мне должен, поэтому там нам ничего не угрожает.
   Буквально через полчаса мы остановились возле не до конца отремонтированного строения. На нем висела вывеска "Уют на час".
   - Многообещающе, - пробурчал я, вылезая из автомобиля.
   - Бери, что дают! - прошипела полицейская.
   Возле стойки нас ожидал невысокий плюгавенький мужичек в засаленном костюме.
   - О, моя дорогая подруга, - пропел он, увидев Альбину.
   - Номер на ночь, - сухо бросила офицер, подойдя ближе.
   Хозяин гостиницы перегнулся через стойку и протянул ей ключ. Она с брезгливостью взяла брелок, и, жестом подозвав меня, начала взбираться по лестнице.
   В предложенной нам комнатке стоял малоприятный, удушливый запах. Я открыл окно, в надежде немного улучшить положение.
   - Что с тобой произошло на крыше? - спросила Альбина, стягивая плащ.
   - Для человека готового оставить меня в лапах преследователей, ты слишком заботлива, - усмехнулся я.
   - Кирилл, не будь дураком! Я сказала это лишь для того, чтобы ты перестал себя жалеть и мобилизовал оставшиеся силы.
   - Все в порядке. Не думай об этом! Наверное, ударился во время аварии.
   - Просто, - она присела на продавленную кровать. - Я боюсь, что тебе передалась Сашина болезнь. Ведь если вы поменялись с ней...
   - Тихо! - я подошел к Альбине, наклонился и приложил палец к ее губам. - Сейчас самое главное - придумать дальнейший план действия. А для этого нам нужны сытые желудки и ясные головы. Есть в этой помойке я бы не стал, но вот ко сну бы с радостью отошел. Если ты не против.
   Не дожидаясь ответа, я встал и направился в душевую комнату.
   Спать мы легли на разных концах кровати. Но я решил, что это неправильно. Никто же не знает, сколько мне осталось на этом свете. Поэтому я должен выжимать все из каждой ситуации. Может, я и побоялся прыгать из окна, но в отношениях с девушками - всегда был главным смельчаком. Я перевернулся и увидел большие карие глаза, в которых плескались хитрые искринки.
   - Я уж думала, ты не осмелишься.
  

XV

   Освещенный утренним солнцем, наш номер выглядел еще более неприглядным, чем накануне вечером. Но я давно так не радовался пробуждению. Альбина сладко спала, уткнувшись в мое плечо. Ее мягкие волосы беспорядочно разметались по кровати. Я боялся пошевелиться, боялся спугнуть хлипкое чувство, что все может стать гораздо лучше. Что таким, как сегодня, может быть еще не одно мое утро.
   Я перевернулся, придерживая голову своей подельницы, наклонился и аккуратно коснулся губами ее рта. Она сонно, почти бессознательно ответила на мой поцелуй.
   - Привет, - я улыбнулся, гладя неожиданную любовницу по щеке.
   - Как ты себя чувствуешь? - она смешно зажмурилась, привыкая к свету.
   - Лучше всего! - я снова поцеловал Альбину.
   - Чем сегодня займемся?
   - А чего мы хотим достичь? - пожал я плечами.
   Она приподнялась и взяла в руки мое лицо.
   - Ты же хотел бороться с существующим строем, донести до граждан истину об их судьбе. Твоя мотивация испарилась всего за одну ночь?
   - Разве сможем мы вдвоем противостоять государственному аппарату? - отвел я взгляд.
   - А что ты предлагаешь? - Альбина погрустнела.
   - Нам нужно отправиться в другую страну. Туда, где не действуют законы Считателей. Тебе, мне и Саше. Будем сидеть тихонько - со временем о нас забудут. Я, например, вообще не уверен, что в органах знают мои данные. Если только ты их не передала!
   - Не передала. Но а как же правда? Как же все те люди, права которых будут ущемлены? Мы же можем хотя бы попытаться!
   - Милая! - я схватил ее за руку. - Если мы попытаемся, то это, скорее всего, станет нашим последним предприятием.
   - Ты...- Альбина вырвалась из моих объятий. - Совсем не тот человек, которым хочешь казаться!
   - Из-за того что не лезу на рожон, потому что мне есть что терять? - нахмурился я. - А что станет с твоей племянницей, если нас обоих поймают или ликвидируют? Не забывай - Лера мертва! Мне это нравится не больше, чем тебе.
   Альбина встала с кровати, подошла к грязному окну и уставилась в него, скрестив руки на груди.
   - Мы можем как-то распространить информацию, когда будем в безопасности. Точно! - я вскочил и, приблизившись к сообщнице, обнял ее. - Подумай - это самый лучший вариант. У нас итак может не получиться донести шокирующее разоблачение до населения, но в этом случае мы хотя бы спасемся.
   - Кирилл, - она прижалась ко мне ласково. - Пообещай, что все будет хорошо.
   - Обещаю, - я еще раз поцеловал подругу.
   - В разъяснениях к Рисунку написано, что я никогда не встречу...
   - Теперь ты знаешь, что все это - ложь! Поехали в какое-нибудь кафе. Я с голоду помираю!
   Покинув жуткую гостиницу, мы отправились искать место, где можно было бы позавтракать. Машину брать не стали - живых денег оставалось немного.
   - Может, купим еду в магазине, чтобы сэкономить? - спросила Альбина.
   - Мне нужно выйти в сеть, а в некоторых забегаловках стоят бесплатные панели.
   Она дернула меня за рукав.
   - Зачем тебе выходить в сеть?
   - Хочу связаться с нужными людьми. С утра все продумал. Когда я учился в университете, мои приятели написали программу для обмена сообщениями и видео-открытками. Она располагалась на закрытом сегменте, и, думаю, вряд ли ее раскрыли теперь. Регистрации там нет - попасть в список контактов можно было лишь при создании. Уж не знаю, администрируется ли она до сих пор, но это единственный шанс пообщаться со старыми друзьями, не выдав себя.
   - Думаешь, они помогут нам?
   - Я не буду рассказывать им слишком подробно о наших целях. Все просто очарованы этим законом! Но помочь мне кто-нибудь да согласится.
   - А как мы заберем Сашу?
   - Давай решать проблемы по одной. Сначала я попытаюсь раздобыть для нас скоролет. А потом мы займемся спасением девочки.
   Наконец, мы добрели до нужной точки питания. Сделав заказ, я начал подключаться к приватной программе.
   - Я отлучусь на пару минут, - Альбина встала из-за стола и потрепала меня по макушке.
   Кивнув, я продолжил вспоминать данные для входа. Уже лет семь не пользовался этой системой. Но память меня не подвела - с третьей попытки удалось войти. Взгляд первым делом привлекли новые сообщения. Как я и думал - мои приятели продолжали пользоваться изобретением. Я собирался быстренько пробежаться по письмам, но одно из них заставило меня покрыться липким потом. Даже не читая его, по одной дате отправления и адресату, можно было понять: ничего хорошего оно мне не сулило.
   Это была видео-открытка. Я оглянулся, убеждаясь, что никто не сможет подслушать, и ткнул в значок воспроизведения. Передо мной тут же появился постаревший, лысеющий, еще более раздобревший, но вполне узнаваемый Денис Кулагин. Его лицо покраснело и тряслось от ужаса, лоб покрылся испариной.
   - Кирюха, что происходит? Я не могу нигде тебя найти! Они забрали Машу с Толиком! Я еле смог убежать от них. Они говорят, что какой-то парень умер с моим Рисунком. Какой-то Илья. Почему у него мой Рисунок? Вы поменялись? Где ты сейчас? Пожалуйста, приди к ним и все объясни! Пусть они отдадут мне жену и сына. Умоляю.
   Когда Альбина вернулась, я спросил:
   - Ты так и не ответила мне в прошлый раз - на какое число была назначена дата эксгумации тела Ильи Федорова?
   - Я не уверена. Но могу узнать, наверное. Как-нибудь. У кого-нибудь. Да уж! В моем нынешним положении это будет сложно...
   - Не торопись - ее уже провели, - хмыкнул я.
   - Откуда ты знаешь? Считатели не стали бы выставлять напоказ подобную информацию.
   Я продемонстрировал ей видео и рассказал о самом первом обмене.
   - Что будем делать теперь? - поинтересовалась Альбина.
   - Мне жаль, - вздохнул я. - Но придется помочь им. Это я впутал Кулагина и его семью во всю эту историю. Теперь, если я уеду, то никогда не прощу себе, что бросил бывшего друга! Ты со мной?
   - Как и планировала с самого начала, - мягко улыбнулась Альбина.
   Я не успел обрадоваться преданности неожиданно появившейся девушки - меня снова захлестнула волна мигрени. В этот раз она была настолько сильной, что я сразу же отключился.
  

XVI

  
   - Так, так, так. Что тут у нас? Интересно...
   Я разлепил глаза, пытаясь понять, где нахожусь. Голова все еще болела. Поднять ее было невыносимо сложно. Я попытался встать, но тело стало настолько тяжелым, что у меня не получалось даже сдвинуться на сантиметр. Я захотел вытереть навернувшиеся слезы, но не смог. У меня больше не было рук. Я не сразу понял, что мое туловище и конечности к чему-то крепко привязаны.
   Наконец у меня получилось разглядеть окружающую обстановку. Передо мной стояли четыре человека. Троих я не знал, да и последнего, как оказалось, тоже.
   - О, - произнес я, облизывая сухие губы. - Тебе нравится, когда я просыпаюсь перед тобой связанным?
   Альбина промолчала.
   - И почему же ты передумала?
   - Тебе начать с части, в которой ты забираешь неизлечимую болезнь? Или с той, где ты задумываешь государственную измену?
   - Ну я думал, ты поддерживаешь меня. А неизлечимая болезнь, в моем случае - дело проходящее.
   - Он уже и не думает скрывать свою девиантную натуру. Хорошая работа, девочка! - в разговор вступил высокий немолодой мужчина в сером балахоне. - Этим ты полностью искупила совершенные тобой неоднозначные поступки.
   - Вы же отдадите мне племянницу? - взволнованно произнесла она, заламывая руки.
   - Верховный мастер всегда исполняет обещания, - старик положил руку на плечо Альбине. - А сейчас иди. Нам нужно поговорить с юношей наедине.
   Она удалилась. В зале остался я и трое Считателей. Лиц двоих других я не видел за широкими капюшонами.
   - Вы убьете меня? - спросил я, вызывающе посмотрев на собеседника.
   - Тебя будут судить, - сухо ответил он. - По всей строгости.
   - За что? За то, что я возымел наглость существовать и действовать по собственному желанию, а не по вашей писульке?
   - По твоей вине погиб человек, который должен был прожить долгую счастливую жизнь. Разве ты обладал правом забирать его судьбу?
   - Вы говорите про Илью? - усмехнулся я. - Он сам не хотел оставаться здесь. Я думаю, вы бы это поняли, если бы послушали хоть одну его песню.
   - Но ты не можешь решать за других людей! - повысил голос Считатель.
   Я хрипло рассмеялся.
   - А вы? Я хотя бы изъявляю собственную волю. Ваша же лавочка навязывает манеру жизни всей стране. Кроме контроля над населением, какой еще смысл несет ваше мероприятие? Вы хотите сделать всех счастливыми? Хотите искоренить голод, ненависть, войны?
   - Люди сами не знают, что сделает их счастливыми. Для начала необходимо было удостовериться в эффективности работы этого метода. Подборкой нужного алгоритма займутся специалисты с начала нового года. К моменту, когда система войдет в полную силу - все будет готово.
   - Бессмыслица какая-то, - пробормотал я. - Хорошо хоть, что я этого не увижу. Но раз уж мне все равно суждено так или иначе погибнуть, вы можете ответить на несколько вопросов?
   - Тогда выбирай. Или я ничего тебе не сообщу, или расскажу все, но мой помощник отрежет тебе язык. Не хватало, чтобы ты кому-нибудь проболтался.
   - Договорились, - усмехнулся я, наблюдая, как на лице старика изумление пробивается через высокомерие.
   - Ты нездоров, юноша, - Считатель покачал головой. - Но я всегда держу свое слово. Спрашивай!
   - Отчего зависит, какая именно информация будет на пояснении к Рисунку?
   - Предсказания для детей пишет специальный генератор. Мы забиваем в него данные в нужной пропорции, которую выставляют нам аналитики. Столько-то процентов творческих деятелей, столько-то процентов технических специалистов, столько-то процентов умрут молодыми, столько-то процентов заведут семью. С нового года, для тех, кто постарше, будет предусмотрена другая технология. Когда к нам придет взрослый, ту часть жизни, которую он уже прожил, мы выпишем из базы биометрической системы. Больничные листки, рекомендации с работы и учебы, дипломы, свидетельства - по ним можно собрать достаточно информации. Будущую же часть - также заполнит генератор.
   - Гениально, - закатил я глаза. - А почему же я не попался на крючок вашего восхитительного плана?
   - А почему один человек может создать оригинальное изобретение, написать книгу или картину, а другой - нет? Видимо, кто-то сверху решил дать людям последний шанс в твоем лице.
   - И какая-то нечистая сила позволила вам меня поймать, - улыбнулся я.
   - Я не считаю тебя мессией, юноша. Поверь, будет лучше, если государство станет контролировать ситуацию. Порядок всегда предпочтительнее хаоса. Иногда нужно чем-то пожертвовать, чтобы что-то обрести. У тебя закончились вопросы?
   - А что станет с Кулагиным и его семьей?
   Верховный мастер призадумался.
   - Наверное, мы также не сможем оставить твоего друга в живых. Но, к сожалению, мои люди до сих пор не поймали его. Надеюсь, для гражданина Дениса жена и ребенок - не пустые слова.
   - Вы отпустите их, если поймаете Кулагина?
   - Мы оставим их здесь. Они получат великодушную возможность работать на нас, - старик подошел ко мне. В его взгляде читалось презрение и злорадство.
   - А если вы не найдете его?
   - Тогда женщина и мальчик длительное время пробудут здесь в качестве заложников. Им обеспечат достойное содержание. Мы же не изверги, не мясники.
   - У вашей конторы весьма гибкое мнение о плохом и хорошем, - вздохнул я.
   - Ты закончил? - сурово спросил старик.
   - Последний вопрос, мастер. Вы осознаете, что вся это система с Рисунками, Считателями и новым законом фактически забирает у человека способность выбирать собственную судьбу?
   - Осознаю, - гордо произнес он. - И я счастлив, что помогу России стать самой крепкой страной в мире. Нас ожидают лишь порядок и дисциплина. Я не могу желать лучшего для родины.
   - Тогда я закончил. Приступайте!
   - Один держит, второй режет, - сказал Верховный мастер помощникам.
   Они не успели выполнить распоряжение руководства. В ту же секунду из-за колонны вырвались четыре узких ленты дальнобойных электрошокеров. Три снаряда достигли своих жертв, и оба Считателя ничком повалились на пол.
   - Большое спасибо за познавательную информацию, - Альбина вышла вперед, откидывая капюшон серого балахона. - Я записала все ваше выступление, уважаемый мастер. Каждое слово.
   Она убрала один из полиитемов за пояс, а второй преобразовала в нож и перерезала стягивающие меня путы.
   - Глупая девка, - побагровел старик. - Ты упустила последний шанс воссоединиться с племянницей!
   - Я даже не надеялась, что он у меня был, - мягко улыбнулась она. - Ваши слова никакого доверия не вызывают. Думаю, я бы и правда воссоединилась с ней. Только на том свете!
   - Что мы с ним сделаем? - спросил я, разминая затекшие конечности.
   - Будем судить, - Альбина невесть откуда достала мой незаряженный Макаров и нацелила на мастера. - По всей строгости!
   Старик испустил хриплый стон и принялся убегать, путаясь в балахоне. Я подошел и нагнулся к поверженным Считателям, но бывшая полицейская меня остановила.
   - Это простые исполнители, Кирилл. Сами по себе они ничего не значат и не решают. Нам нужно разобраться с идеологом!
   - Ты собираешься убить его? - удивился я.
   - У тебя есть идеи получше? - заметив мою нерешительность, она торопливо продолжила. - Послушай, некоторые люди слишком костенеют в собственных взглядах. Они уже не отличают добра от зла. Верховный мастер либо продолжит пытаться навязывать всем и каждому свою политику, либо, если осознает, что был не прав, не сможет спокойно жить дальше. Первый вариант развития событий кажется мне более реалистичным. Мы не можем рисковать! За один день ситуацию не разрешить. Нашей стране итак придется пройти болезненную процедуру. А если где-то поблизости еще и главный Считатель останется маячить - все может пойти по не слишком удачному сценарию. Мне и самой не нравятся подобные методы, но у нас нет другого выбора!
   - Хорошо. Тогда не станем терять ни минуты, - кивнул я, и мы побежали за стариком.
   Снаружи Гильдия была похожа на башню. Правительство не поскупилось на зрелищный фасад для столь важной организации. Строительство футуристических объектов в Петербурге категорически запрещалось, и заказчики предпочли, чтобы работа была выполнена в стиле русского барокко.
   Внутри же почти все пространство на нижних этажах заполняла винтовая лестница, уходящая ввысь. К верху она сужалась, освобождая место для кабинетов и офисов.
   - А если он вызовет охрану? - встревожено спросил я у Альбины.
   - Может попытаться, - усмехнулась она. - Вот только ночью ее здесь немного. И вся - располагается внизу. Начиная с этажа, на котором мы находимся - рабочая зона. Она отгорожена от лестницы электронной дверью. Я дистанционно заблокировала ее, пока ты болтал с Верховным мастером. Немного времени у нас имеется. Персонал начнет приходить только через несколько часов. И это не самое интересное! Старик хотел, чтобы о твоем появлении здесь знало как можно меньше людей. На центральном посту он приказал перезагрузить систему наблюдения - исправить возможные ошибки и обновить программы. И чтобы они занимались этим до самого утра. Фактически Считатель сам загнал себя в ловушку.
   Через пару пролетов мы догнали мастера. Он, услышав нас, повернулся и тоненько завопил:
   - Не подходите ко мне!
   Я заметил, что Альбина что-то зажала в руке.
   - Нам нужно покончить со всем этим безобразием. Люди заслуживают услышать правду! - горячо произнесла она. - В конце концов, они могут решить оставить и Гильдию, и Считателей. Но нужно дать им выбор!
   - Вы ничего не понимаете! Эти люди - тупое стадо! Ими нужно управлять! - лицо мастера покраснело от натуги. - А вы - зарвавшиеся юнцы! Вам лишь охота прослыть героями, а на страну - плевать!
   - Но вы такой же человек, как и все остальные! Почему вы можете выбирать, а они - нет?
   - Я - особенный, - он ударил себя в грудь. - Я ничего не боюсь! Никто не сможет меня остановить.
   Мастер стал быстро спускаться к нам. Я замер в нерешительности, наблюдая за спутницей. Рукопашный бой с пожилыми безумцами не входил в мои планы. Альбина навела предмет, спрятанный в руке, на Считателя.
   - Но мы все же постараемся на всякий случай.
   Дальнейшее произошло слишком быстро. Старик, спешивший на борьбу с невежественным человечеством, запнулся об полу балахона и упал. Я стоял неподалеку и, быть может, успел бы помочь, но что-то внутри меня не позволило сделать это.
   Мастер докатился до нас и, миновав еще несколько ступеней, остановился. Его тело неестественно вывернулось, а руки распластались по лестнице. Из рассеченного лба струилась кровь. Невидящие глаза уставились в потолок.
   - Говорят, что Считателям запрещено предсказывать судьбу самим себе, - тихонько проговорила Альбина. - Теперь я понимаю почему. Они также могут слишком сильно поверить в нее. Интересно, во что же верил он?
   - В то, что был занят правым делом, - пожал я плечом. - И был готов умереть за него. А вот как нам теперь поступить? Без Кулагиных я отсюда не уйду!
   Моя верная подруга вздохнула. На ее лице отобразился интенсивный мыслительный процесс.
   - Ладно, давай вернемся в зал, - она хладнокровно перешагнула через останки Верховного мастера. - Я знаю, где могут находиться жена и сын твоего друга.
  

XVII

  
   Мы спустились по лестнице к месту моего временного заточения. Считатели все еще лежали без сознания. Альбина подошла к ним и принялась стягивать балахоны. Без них служители Гильдии стали выглядеть менее таинственно - всего лишь немолодые изможденные люди: мужчина и женщина.
   - Сколько лет сыну твоего друга?
   - Десять. Или одиннадцать. Точно не знаю! А почему ты спрашиваешь? - удивился я.
   - Нам нужно будет провести их мимо охраны, замаскировав под Считателей. Капюшон скроет их лица, но роста мальчику не добавит. Я пойду в собственной форме, а вы все переоденетесь.
   - Что ты прятала в руке? Там, на лестнице.
   - Устройство для записи доказательств. Нам повезло - там отчетливо будет видно, как мастер самостоятельно навернулся, произнеся разоблачающую тираду.
   - Ты владеешь чем-то, что позволяет уменьшать и хранить предметы? - спросил я, прищурившись. - То сумку мою ниоткуда достанешь, то балахон, то полиитемы.
   Она поднялась, скручивая спецодежду Считателей.
   - У каждой женщины должны быть секреты! Особенно если она работает в государственной структуре.
   - Не думаю, что тебя оставят на службе в свете последних событий.
   - Не думаю, что в свете последних событий я сама захочу там остаться, - насмешливо произнесла она.
   - А чего ты захочешь? - лукаво спросил я, улыбаясь.
   Альбина одарила меня грустным взглядом.
   - Я не позволю себе мечтать, пока мы не выберемся отсюда и не заберем Сашку. Пойдем скорее! Нам нужно управиться до прихода персонала.
   Пока мы поднимались по лестнице, моя спутница успела спрятать балахоны и достать полиитем. На одной из площадок она подошла к двери и склонилась над лазерным замком.
   - Здесь раньше была комната для ожидания. Сюда приводили тех, кого Считатели не успевали принять вовремя. Сейчас для этой цели оборудовали большой зал, а этот кабинет оставили. Верховный мастер проговорился, что семью твоего друга заперли здесь.
   - Как-то слишком все просто выходит, - покачал я головой. - Если бы не смерть старика, я бы подумал о ловушке.
   - Откуда ты знаешь, что это не так? Я могла запланировать заговор с целью свержения высших чинов. А тебя использовать в качестве орудия, - Альбина провела лучом по сканеру. Дверь распахнулась. - А потом убить.
   Вырвавшийся наружу яркий свет озарил фигурку в плаще и ослепил меня, вызвав кратковременный всплеск головной боли. Пообвыкнув, мои глаза узрели небольшое помещение, заполненное огромным количеством мощных ламп. Бывшая полицейская казалась святой в их блеске.
   В углу комнаты, прижавшись друг к другу вплотную, сидели Кулагины.
   - Скоты, - горестно прошептала Альбина, попрекая ушлых Считателей, и подошла к женщине и ребенку. - Вы можете подняться и стоять самостоятельно? Я вам помогу.
   Машка здорово изменилась с момента нашей последней встречи. Уж не знаю, что настолько изморило мою старую знакомую: брак и материнство или временное заточение. Но от веселой студентки в ее облике не осталось и следа.
   Жена Дениса обвела меня невидящим взором и покинула комнату, заслоняя собой ребенка. Последней выбралась Альбина, негодующе захлопнув дверь.
   - С вами все в порядке? - спросила она у Маши.
   Та лишь кивала, обнимая дитя. По ее щекам текли слезы.
   Мы с большим трудом оторвали Кулагину от дезориентированного сына и надели на них балахоны.
   - Нет, так не пойдет, - протянула моя подельница, осматривая получившийся маскарад.
   Мальчик на самом деле выглядел странно - любой человек заподозрил бы неладное: половина наряда тянулась по полу, а рукава доставали до земли.
   - Я его не оставлю! - запротестовала Маша.
   - Никто и не просит, - устало ответила Альбина, убирая выбившиеся волосы с мокрого лба.
   - Зачем так издеваться над людьми? - вздохнул я.
   - Считателям нужно признание, а не правда, - она извлекла неоткуда фляжку и протянула ее освобожденной парочке. - Скоро вы окажетесь в безопасности.
   Я дернул девушку за рукав и прошептал:
   - Как мы проведем их мимо охраны?
   - Что бы ты без меня делал? - с шутливым укором спросила она. - Есть у меня одна мысль. Пойдемте!
   Заботливо подгоняя мать с сыном, мы снова вернулись в главный зал.
   - Здание оборудовано внешней лифтовой шахтой. По винтовой лестнице много не перенесешь. Но нам все равно придется миновать охрану на выходе. На наше счастье в лифте стоит грузовая тележка закрытого типа. Мы спрячем Толика на ней и вывезем из Гильдии. Дальше я возьму одну из служебных машин и отвезу всех вас в безопасное место. А сама отправлюсь за Сашей.
   - Без меня? - удивился я.
   - Извини, но я не могу зависеть от твоих припадков. Для тебя у меня будет другое задание.
   - И давно я превратился из руководителя в наемного исполнителя?
   - Кирилл, доверься мне, - Альбина дотронулась до моей руки и поцеловала в губы. Достаточно страстно для того, чтобы утихомирить мой непокорный нрав. И достаточно целомудренно, чтобы не смущать окружающих.
   Пока мы ждали лифт, моя боевая подруга объясняла Маше и мальчику их задачу. Я смотрел на нее с восхищением, но внутри меня все протестовало. Мне не хотелось прощаться с человеком, который понимал меня с полуслова. И был готов идти следом с первого дня знакомства. Нет, не следом! Идти рядом.
   Звук открытия створок лифта прервал мои тягостные размышления. Я выкатил объемную тележку, открывающуюся наподобие раковины. Толик неловко залез внутрь нее, а мы, прикрыв мальчика брезентом, заложили его различным хламом, найденным в зале. Погрузившись в кабину, я и Кулагина натянули капюшоны. А Альбина, резко выдохнув, нажала на кнопку нижнего этажа.
   Внизу нас встретили трое мужчин в спецформе. У каждого к поясу были пристегнуты полиитемы в форме тонфу или электрошокеров. Двое охранников клевали носами в ожидании новой смены. И лишь один выглядел бодро на посту.
   - А где Верховный мастер, офицер? - спросил он у Альбины, когда все мы покинули лифт.
   - Глава Считателей решил остаться и закончить свои дела. А нас отправил по поручениям.
   Мужчина подозрительно оглядел нашу компанию.
   - Когда систему наблюдения включать? Мы все полностью проверили.
   - Как и сказал наш многоуважаемый начальник - за полчаса до прихода сотрудников. Вы же не получали обратного приказа? - хладнокровно, даже слегка высокомерно произнесла она.
   - Нет, - недовольно ответил охранник, но все же пропустил нас.
   Мы неспешно прошли до одного из воздухомобилей Гильдии. Я помог Альбине переложить хлам из тележки в багажный отсек. Мальчика мы перенесли прямо в брезенте, чтобы не светить его перед охраной.
   - Отъедем подальше и освободим, - пояснила бывшая полицейская матери. Та даже не возражала.
   - Может, расскажешь, наконец, о наших дальнейших планах? - проявил я нетерпение.
   - Приедем - расскажу, - она взглядом указала на Кулагину.
   Я лишь вздохнул и принялся залазить на переднее сиденье.
   Через пару кварталов Альбина освободила Толика и позволила нам с Машкой снять капюшоны.
   - Мы едем ни к тебе домой, - заметил я через некоторое время.
   - Пока я лишь путаю следы, - она затормозила на одной из узких улочек. - Мы могли бы взять машину в прокате, но там будут нужны биометрические данные. Каждый из нас уже засвечен, и, когда Считатели отправятся нас искать, они первым делом начнут пробивать последние приобретения. Так что вам придется добираться до места на воздухобасе. Здесь недалеко - Калининский район, я напишу вам адрес. У меня осталось ничтожно мало времени, чтобы забрать Сашу.
   - Мне бы не хотелось расставаться с тобой, - вздохнул я, но, заметив печальный взгляд Альбины, добавил. - Хоть я и понимаю: нам лучше разделиться. Один из нас должен остаться на свободе.
   - Вот, возьми, - она протянула мне гладкую черную коробочку. - Отдай это человеку, к которому вы сейчас отправитесь. Пароль "Ты помнишь, что случилось девятого ноября?". И попроси, чтобы он выложил данные в сеть на всех возможных ресурсах. И отправил также по информационным ведомствам любой величины. От "Вестника России" до "Новостей Всеволожска".
   - Здесь мой разговор с Верховным мастером?
   Она кивнула.
   - И его гибель. Твоего лица не видно на записи. Лишь голос...
   - Мне все равно, - отрезал я.
   - Тогда, - Альбина достала из бардачка салфетку и нацарапала на ней адрес. - Если тебя все же схватит - избавься от нее. Съешь, например.
   - Этот человек точно захочет нам помочь? - нахмурился я.
   - Он абсолютный циник. И полностью аполитичен. Скажи, конечно, что я тебя прислала. И что ты владеешь информацией, которая потрясет страну, - она указала на черную коробку. - Вадим разработал ее для меня. И знает, что с его подарком я просто так не расстанусь.
   - А что это такое? - я принялся разглядывать устройство.
   Альбина забрала его у меня и провела пальцами по гладкой поверхности. Буквально из воздуха она принялась извлекать различные вещи: пару клейтронических полиитемов боевого типа, мою сумку, небольшой кошелек из наноторфа, визитницу, старенький смартфон. Закончив, она вернула коробочку мне.
   - Всего лишь игрушка. Немного силицена, немного феррофлюида, немного волшебства. Не пытайся заставить его работать. Он активируется только отпечатками пальцев создателя и официального владельца.
   - И откуда у тебя такие друзья берутся? - усмехнулся я. - Это же изобретение новой эпохи!
   - Ты, дружок, знаешь ли, не единственный криминальный элемент в моем окружении, кого я покрываю за сомнительные дела.
   - Могу лишь надеяться, - сказал я тихонько. - Что я, по крайней мере, единственный криминальный элемент в твоем окружении, которого ты близко к себе подпускаешь.
   - У тебя и на это времени хватает, - грустно улыбнулась Альбина, покачав головой. - Давай не сейчас! У нас еще вся жизнь впереди.
   Но я все же поцеловал ее, когда покидал машину. Потому что кто знает, как оно там выйдет в результате. А упускать потенциально последний шанс мне не хотелось.
   Когда служебный воздухомобиль скрылся из виду, взмыв вверх, я повернулся к Кулагиным:
   - Прости, Маша, но вам придется отправиться вместе со мной. Денис сейчас находится в безопасном месте, но связь с ним потеряна. Отпустить же тебя с ребенком на все четыре стороны я не могу - вас могут поймать. Мне лишь одно остается: попросить тебя довериться мне и пообещать, что я сделаю все для того, чтобы ваша семья воссоединилась.
   - Ох, Кирилл, - вздохнула она. - Я теперь даже рада, что моя юношеская мечта о нашем совместном будущем так и не сбылась. Ладно, поеду с тобой куда угодно. Только еды нам купи, а то Считатели совсем не заботятся о пленниках.
  

XVIII

   Через полчаса мы стояли напротив самой типичной двери в самом типичном для спального района Петербурга доме. Хозяин поставил на входе простейшую систему слежения - даже и не скажешь, что тут обитает технический гений. Я нажал на кнопку оповещения и принялся ждать ответа. После характерного щелчка, означающего, что жилец откликнулся на вызов, еще долго стояла напряженная тишина.
   - Кто там? - недовольно спросил юношеский голос через некоторое время. - Родителей дома нет!
   - Я бы хотел поговорить с Вадимом, - произнес я в микрофон.
   - Здесь такие ни живут! - категорично ответил мне невидимый собеседник.
   - Ты помнишь, что случилось девятого ноября? - спросил я, припоминая Альбинин наказ.
   В коробке приемника послышался тяжелый вздох, и парень отключился. Через несколько мгновений дверь распахнулась. На пороге появился высокий молодой человек весьма интересной наружности. Его голова была начисто выбрита, кроме широкой полоски от середины лба до затылка. Она горела ярко-рыжим пятном. Под кожу на лбу, на плечах, на шее, на щеках и даже на губах юноша напихал себе интерактивных микродермалов. Они синхронно перемещались, составляя причудливые рисунки.
   - Я тебя не знаю, дядя, - прищурился хозяин квартиры. - Кто тебя прислал?
   - Альбина...
   Парень затолкал нас в коридор и высунулся на площадку.
   - Хвоста за вами не было?
   - Специально привели, - пробурчал я и добавил, заметив удивление на лице юноши. - Это была шутка. Ты - Вадим?
   - Он самый. Проходите вглубь квартиры.
   Альбинин друг жил скромно и, как большинство несемейных лиц мужского пола, предпочитал творческий беспорядок. Но сейчас меня не интересовал уют, мне хотелось поскорее закончить с возложенной миссией. Мы с Кулагиными расположились на диване, а хозяин дома сел напротив.
   - И чего же сестренка от меня хочет? - спросил Вадим, рассматривая нас.
   - Эту милую женщину зовут Мария, а ее сына - Анатолий. По некому стечению обстоятельств они попали в немилость к одному из государственных органов. И наша общая знакомая подсказала, что у тебя можно обрести временный приют.
   Он недовольно дернул плечом.
   - За подобной ерундой она бы вас ко мне не стала присылать. Что еще?
   Я помедлил с ответом - юнец не вызывал у меня доверия. Но я все же передал ему странное изобретение.
   - Здесь хранится информация. С ней требуется поступить следующим образом...
   Парень выслушал меня. Ни новости о Рисунках, ни смерть Верховного мастера его не впечатлили. Он лишь кивнул и уселся за рабочую компьютерную установку. Кулагины тем временем, приобретя на последние живые деньги немного еды, устроили нехитрую трапезу. Я захотел к ним присоединиться. Но даже от одного предвкушения насыщения мне стало не по себе.
   Я согнулся пополам, массируя виски - желал прогнать наступившую боль.
   Только не сейчас! Только не за пять минут до конца!
   Последнее, что я увидел перед падением, была причудливая расцветка пола в квартире Вадима: крупный оранжевый горошек на болотно-зеленом фоне.
   А первым, что предстало пред моими очами после пробуждения, было сверкающе-белым потолком больничной палаты. И встревоженное лицо желанной женщины.
   - Альбина, - прошептал я.
   - Все в порядке. Все закончилось, - она дотронулась до моего лица. - Мы выполнили свою часть дела.
   - А твои бывшие коллеги? - я попытался подняться. - Они не станут нас искать?
   - После того как Вадим выложил в сеть наш маленький репортаж, у них появились более насущные заботы. К тому же, подавляющая часть служащих сами теперь не знают чему верить. Мой непосредственный начальник распорядился провести расследование, но меня задерживать не стал. Только город порекомендовал не покидать.
   - С Кулагиными все в порядке?
   - Они несколько дней погостили на той квартире, а потом поехали к себе. Я не знаю, что стало с ними потом. И вернулся ли к ним твой друг. Или бросил и сбежал на волю от семейной жизни.
   Она взяла мою ладонь и прислонилась к ней щекой.
   - Сейчас только ленивый журналист или блоггер не пишет об обмане Считателей. Вадим сумел подать нашу информацию интересно, даже скандально.
   Я махнул свободной рукой.
   - А как дела у Саши?
   Альбина закусила губу и опустила взгляд.
   - Она жива? - я попытался вырваться, но провода не позволяли мне перемещаться интенсивно.
   - Жива, - тихо ответила моя собеседница. - И полностью здорова. Ее лечащий врач приятно удивлен. Я объяснила этот феномен как лишнее доказательство того, что Гильдия много лет врала людям. И Рисунок не может влиять на судьбу, если не верить в него. Только вот ты...
   Она не смогла продолжить. Ее глаза наполнились слезами.
   - Это ты брось! - слабо улыбнулся я. - Тебе даже повезло. Говорят, что я ужасный зануда. И бабник! Зачем тебе нужен такой кавалер?
   - Замолчи, - замотала головой Альбина. - Неужели ты так ничего и не понял? С нами случается только то, во что мы верим. Ты же не хочешь верить в неизлечимую болезнь? Ты же не станешь этого делать?
   Ее голос сорвался на крик.
   - Конечно, нет, милая, - мягко ответил я. - Конечно, нет.
   Минуло несколько суток и меня перевели в стационар. Передвигаться я мог с трудом, но головные боли отпустили на время. Правда, бритье налысо красоты мне не добавило. Моя подруга каждый день навещала меня. Иногда вместе с Сашей. Она послала запрос на опеку, и я надеялся, что его утвердят. Альбину оставили на прежней должности, и ее репутация, а также материальное состояние, позволяли подобные процедуры. К тому же, обе дорогие моему сердцу девочки являлись близкими родственницами.
   А вот в свое лучшее будущее я не верил, но никого в свои мысли не посвящал. Закончил все неотложные дела, убедился, что в семье Кулагиных воцарился мир и покой, а сам стал ждать последней встречи с возлюбленной
   Она пришла, как обычно, сияющая. Я делал вид, что иду на поправку, а Альбина была готова поверить во что угодно. Конечно, прошлому мне хотелось бы совершенно другого свидания. Без этих тоскливых и натянутых обменов любезностями, зато с феерическими постельными сценами. Сейчас же я желал одного: отпечатать в сознании каждый ее изгиб, каждую улыбку, каждую ноту сладких духов. И последний поцелуй. В какой момент я успел стать настолько сентиментальным?
   Альбина пообещала, что придет завтра. Я лишь кивнул. Она может приходить когда угодно - для меня ее дальнейшие визиты уже не будет иметь никакого значения. Уже ничего никогда не будет иметь значения.
   Длительность жизни не зависит от продолжительности линии жизни.
   Я смог самостоятельно подняться и покинуть здание лечебницы. На посту сказал, что пошел подышать свежим воздухом. Им нет причин меня останавливать: Кирилл Андропов - примерный гражданин России, достойный сын и в общем-то нормальный, обычный человек. Он не станет убегать из клиники из-за странного желания посмотреть на закат и появление звезд.
   На улице стояла отличная погода: ясная, теплая. Дождя, на мое счастье, в этот день не было. Я спустился на набережную, к самой Неве, и посмотрел на вечернее небо.
   Решив ни в чем себе не отказывать, я снял пиджак и постелил его на асфальт. А сам устроился сверху и принялся глядеть, как на город опускается ночь. И это, знаете ли, не самый худший способ провести свой последний вечер!
   С нами случается только то, во что мы верим? А во что верю я? И что же теперь случится со мной?
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"