Трофимов меня встретил со странно сочувствующим взглядом, что сильно обеспокоило. С чего бы это майору мне сочувствовать?
- Прибыла согласно вашему приказанию, товарищ майор.
- Очень хорошо, товарищ Северова. Садитесь и ждите. Скоро вернется из Кремля товарищ Берия, который хочет с вами побеседовать.
Так, следовательно, время пока есть. Попробую обсудить предложение Романова с майором. Э нет, не пойдет. Трофимову про свои планы на начало войны я не говорила. Значит, и обсуждать с ним нечего. А с кем обсуждать? Получается только с товарищем Берия. Будем ждать. Села в небольшое кресло в приемной и немного задремала. Сквозь дрему услышала звонок телефона и разговор Трофимова.
- Трофимов слушает. Так точно, товарищ маршал, здесь. Дать ей трубку? Минуту.
Захлопав глазами, я окончательно проснулась и, подойдя к столу Трофимова, взяла трубку.
- Слушаю, товарищ маршал.
- Товарищ Северова. Вам очень повезло, что Аристарх Ксенофонтович решил к вам присоединиться. Считайте, что я даю ему рекомендацию.
- Спасибо, товарищ маршал. Если мое начальство даст добро, то все в порядке.
- Если нужно, то я могу поговорить с товарищем Берия.
- Спасибо, товарищ маршал. Но я попробую обойтись своими силами.
- Хорошо, желаю успеха.
Шапошников повесил трубку, а я осталась стоять с открытым от удивления ртом. Вот шустрый старикан! Пока я добиралась в Наркомат, он отзвонил Шапошникову, чтобы с гарантией попасть в команду. Надоело, значит, ему сидеть в своем антиквариате. Хочет напоследок повоевать. Буду за него просить. Хотя в последнее время у меня сильные сомнения, что мои партизанские планы будут реализовываться. Уже несколько раз Берия кривился, когда я об этом напоминала. Ну пока только кривится - не страшно. Прорвусь.
Есть такая поговорка: "Заговори о черте, и он тут, как тут". Стоило мне подумать о Берии, как он появился собственной персоной.
- Товарищ Северова, зайдите.
- Я вошла в кабинет следом за Берия, хмурый вид которого наводил на тревожные мысли. Может я что-то не так сделала, и сейчас огребу на всю катушку? Тогда понятно, почему у Трофимова взгляд был сочувствующий. Берия несколько раз прошел по кабинету, время от времени посматривая на меня. Наверное, решал, сейчас меня схарчить или отложить на потом. Кажется, решил отложить на потом, потому что остановился и заговорил.
- Товарищ Сталин положительно оценил вашу работу. Документ передан в Наркомат обороны, где его доработают и немедленно начнут реализовывать. Товарищ Сталин просил меня передать вам благодарность.
- Служу трудовому народу, - вытянулась я, а при этом подумала, что эта благодарность как-то не вяжется с хмурым лицом Наркома.
- Вы уже в курсе перемен в нашем руководстве РККА?
- Так точно, товарищ Берия, в курсе.
- Сегодня товарищ Жуков передает дела товарищу Шапошникову, а завтра вылетает в Минск принимать Западный особый военный округ. И вы летите с ним.
Вот это удар под дых. Я не выдержала и плюхнулась на стул, уставившись совершенно очумевшим взглядом на наркома. Он не обратил никакого внимания на такое грубое нарушение субординации и продолжил.
- Товарищ Жуков специально попросил товарища Сталина об этом, и товарищ Сталин дал свое согласие. Передаю вам еще одно распоряжение товарища Сталина. В случае крайней необходимости вам разрешено рассказать товарищу Жукову свою настоящую биографию.
- Извините, товарищ Берия, - не выдержала я, - а кто определит эту самую крайнюю необходимость?
- Вы, товарищ Северова. Вы и никто другой. Еще есть вопросы?
- Так точно, есть.
- Слушаю вас.
- На какой срок меня прикомандировывают?
- Не знаю. Это будет видно по ходу действия. Но скорее всего не меньше, чем до начала войны, если она все-таки случится.
Тут мне пришла в голову мысль.
- Товарищ Берия. У меня тут образовался один знакомый, бывший полковник царской армии, который рвется в бой. Можно его тоже взять? Его рекомендует сам маршал Шапошников.
- Как зовут этого полковника?
- Романов Аристарх Ксенофонтович.
- Припоминаю. Против него было возбуждено дело, которое на поверку оказалось чистым вымыслом. Лично я не возражаю, но теперь это вопрос к генералу армии Жукову. Впрочем, к мнению товарища Шапошникова Георгий Константинович, скорее всего, прислушается. А сейчас поезжайте в Генштаб представляться Жукову. Только сначала переоденьтесь в форму.
Ой, я и забыла, что все еще в штатском. Меня так срочно выдернули из комиссионки, что ателье просто вылетело у меня из головы.
- Товарищ Трофимов выделит вам машину, чтобы вы не теряли времени. Можете идти. И запомните, у кого бы вы ни работали, вы всегда являетесь сотрудником НКГБ.
- Тогда, товарищ Нарком, пусть тот кабинет по-прежнему будет зарезервирован за мной.
- Будет зарезервирован. Не беспокойтесь.
148.
Я повернулась кругом и вышла из кабинета с самыми мрачными мыслями. Значит, Жуков по совершенно непонятным мне причинам выторговал меня у Сталина. И даже товарищ Берия не сумел или не захотел меня отстоять. А как же Вася и все мои планы? Хотя, если подумать, то еду я в Белоруссию, то есть буду к мужу значительно ближе, чем в Москве. Потом, назначение Жукова, конечно, запоздало. Следовательно, многое из моей истории должно повториться. В частности, танковые прорывы, окружение большой массы войск и тому подобные вещи. Значит и война в окружении тоже практически неизбежна. Так что вполне вероятно, что мои планы только подвергнутся определенной коррекции. Из этого и буду пока исходить.
Размышляя таким образом, я добралась до машины, выделенной мне Трофимовым. Уже на машине доехала до ателье (пешком от наркомата дошла бы за то же самое время), переоделась, и машина меня повезла в Генштаб. Хорошо, что шофер знал, куда меня везти, потому что сама я бы сюда не добралась. В Генштабе новые заморочки. По моему удостоверению меня не впустили, пропуск на меня не был заказан, и, само собой, при смене руководства никто толком не мог сказать, к кому мне обратиться за пропуском. Я говорила, что мне надо к товарищу Жукову, а мне отвечали, что теперь пропуск должен подписать не секретарь Жукова, а секретарь Шапошникова. Хорошо еще, что секретарь Шапошникова, к которому я сумела, в конце концов, дозвониться, вспомнил, с кем он соединял маршала час назад, и приказал начальнику бюро пропусков выписать мне пропуск. Часовой объяснил, куда идти, но только я стала подниматься по лестнице, как увидела, что навстречу спускается искомый Жуков.
- Товарищ генерал армии, разрешите обратиться. Лейтенант госбезопасности Северова прибыла в ваше распоряжение.
- Долго что-то вы прибывали, - ответил Жуков, находившийся явно в дурном настроении. - Идите наверх в комнату 341 и ждите меня там. Я подойду через пять минут.
- Есть.
Я бодро двинула на третий этаж. Там после некоторых расспросов нашла нужную комнату. В ней находились два майора, которые видимо перед моим приходом травили анекдоты. Я не знала, к кому именно нужно обратиться, поэтому решила приветствовать сразу обоих.
- Здравия желаю. Лейтенант госбезопасности Северова. Прибыла по приказу товарища Жукова.
- Вы что, сразу за нами двумя? А где конвойные? Вдруг мы сбежим.
Ну понятно, решили похохмить. Ну что ж. Для наведения мостов можно принять их тон.
- Да куда вы денетесь, граждане майоры. Здание окружено двумя ротами НКВД. Просто сначала выведут всех генералов, а потом уже дойдут руки и до майоров. А я пока буду за вами присматривать, чтобы глупостей не наделали.
Что-то моя шуточка им не понравилась. Оба как-то тревожно завертели головами, поглядывая то на меня, то на большое окно, перегороженное довольно прочной решеткой. Тут я вспомнила, что Жуков не очень то церемонился с подчиненными и не одного генерала подвел под трибунал. Обстановку разрядил вошедший Жуков.
- Ну что, познакомились? Товарищ Северова прикомандирована к нам по распоряжению товарища Берии.
Майоры вроде бы вздохнули свободнее. Один из них, побойчее, сказал.
- Товарищ Северова нам представилась, а мы еще не успели.
Он встал и представился.
- Майор Селиванов Иван Артемьевич.
За ним вскочил второй майор,
- Майор Коротыгин Степан Степанович.
- Так, достаточно, - прервал их Жуков. - Товарищи командиры. Завтра в 11:30 жду вас здесь. Мы вылетим в Минск. Сейчас свободны. Товарищ Северова, останьтесь.
149.
Майоров, как ветром сдуло, а Жуков уселся и уставился на меня. Мог бы предложить даме сесть, между прочим.
- Что это вы наговорили моим адъютантам, что они так отсюда рванули?
- Они, товарищ генерал армии, в шутку спросили, почему я одна за ними пришла без конвоя. А я, также в шутку, ответила, что сейчас внизу НКВД выводит генералов, а меня направили просто за ними присмотреть, пока очередь до них не дошла. Я же не виновата, товарищ Жуков, что они шуток не понимают.
При этих моих словах я увидела, как губы Жукова начали кривиться, и поняла, что он с трудом удерживается от смеха.
- Да, шутки у вас, товарищ Северова, вполне соответствуют профессии. Но к делу. Вы догадываетесь, почему я попросил прикомандировать вас к себе?
- Никак нет, товарищ генерал армии.
- Мне стало известно, что в НКГБ есть девушка, которая располагает важными сведениями, не имеющимися в Генштабе.
Вот гад Серков. Заложил меня. Впрочем, почему заложил? Я написала отчет своему начальству - Берия, а он своему - Жукову. И Жуков моментально среагировал. Я решила, если Жуков спросит, сразу считать ситуацию критической и сказать всю правду. Но сначала чуть потяну.
- Товарищ генерал армии, всю имеющуюся у меня информацию я докладываю своему руководству, то есть товарищу Берия. Что и как должно поступать в Генштаб, определяю не я.
- Оставьте это, - отмахнулся Жуков, - вы прекрасно понимаете, что я имею ввиду. Откуда у вас информация?
Ладно, была не была. Я подошла к двери, проверила, плотно ли она прикрыта, и вернулась к столу Жукова.
- Товарищ Жуков, вы мне не доверяете или действительно хотите знать мои источники?
- Если бы я вам не доверял, товарищ Северова, то вас бы здесь не было. Говорите.
- Я из будущего.
В первый момент Жуков как-то дернулся. Наверное, решил, что пора меня в дурку, но через пару секунд пришел в себя и ненадолго задумался. Дальше пошли вопросы.
- Из какого года?
- 2009.
- Сведения из исторических архивов?
- В основном из учебников истории и из воспоминаний моего прадеда и его друзей.
- Когда начало?
Это он о войне.
- В моей истории - 22 июня. Думаю, что эта дата верна и сейчас.
- Вот почему вы определили срок обучения в 10 дней? Чтобы первые группы были готовы к началу войны?
- Так точно.
- Кто знает вашу биографию?
- Муж, товарищ Берия, товарищ Сталин. Про других спрашивайте у них.
- Значит, Павлова сняли по вашей информации, - задумчиво сказал Жуков.
На это я пожала плечами.
- Я только доложила, что было в моей истории, где Западный фронт под командованием Павлова просто провалился. Зато теперь он жив останется, а не расстреляют как бездарного командующего.
- А почему меня сняли с командования Генштабом, вам тоже известно.
- Точно сказать не могу, но помню, что вас все время бросали в самые критические точки: то на оборону Ленинграда, то для защиты Москвы. Зато вы после окончания войны принимали Парад Победы на Красной Площади.
Теперь Жуков задумался надолго.
- Значит сейчас самая критическая точка - это Западный особый округ. Что же там натворил Дмитрий Григорьевич?
- Так вы же видели наш отчет, товарищ генерал армии, и были на совещании.
- В вашем отчете не было ничего необычного. Был зафиксирован ряд просчетов, существенных, согласен, но не таких, чтобы снимать командующего округом. Вполне можно было обойтись дисциплинарными мерами с поручением все исправить в кратчайшие сроки. Тут что-то еще.
Тут Жуков сообразил, что я не та фигура, с которой стоит обсуждать подобные вещи.
- Ладно, к этому мы еще вернемся. Вы уже поняли, когда надо прибыть сюда завтра?
- Так точно. Буду в 11:30.
- Вопросы есть?
- Есть, товарищ генерал армии. Я тут разговаривала с одним бывшим царским офицером. Он снова хочет воевать. За него ручается товарищ Шапошников.
- Кто такой?
- Романов Аристарх Ксенофонтович.
- Помню такого. Вредный был командир, но ходячий справочник. Хорошо. Его взял бы и без рекомендаций. Но пока могу оформить только переводчиком при моем штабе. Свяжитесь с ним. Если согласен, то пусть собирается. Три дня ему на сборы. Все, свободны.