Аннотация: Увидеть морскую игуану с Зачарованных остров пока не довелось. Может, это и хорошо. Мечта должна быть. Хотя бы одна.
Увидеть морскую игуану и не умереть
Сад достался мне от деда Петра Васильевича. Нет, это не вишнёвый сад, и никто пока не собирается его вырубать. У меня яблони, много - два десятка. Сорокалетние, с толстыми стволами они смыкаются верхушками где-то в высоте; посажены яблони в два ряда, и потому образуют зелёный туннель. Садом этим благополучно пользуются мои пчёлы. Впрочем, пасека у меня крошечная - всего-то пять ульев, а в иные годы, если пчелиные семьи гибнут во время зимовки, и того меньше.
Пчёл на садовом участке я завёл для отца. Лет десять назад он попросил купить ему пару ульев с пчёлами, чтобы "добывать настоящий мёд", как он выразился. У нас это наследственное: и мой прадед, и мой дед тоже водили пчёл.
...Шёл дождь, под тяжёлыми каплями в весеннем саду осыпались лепестки яблоневых цветков. Пчёлы спрятались в своих домиках-ульях, крыши которых превратились в сплошной белый ковёр из упавших лепестков. Я стоял на террасе старенького дома, построенного ещё моим дедом, и вспоминал, вспоминал, вспоминал.
Затеялось всё с того, что я купил новую машину и построил для неё гараж на садовом участке. Старенький дом деда дышал на ладан, и потому гараж я построил двухэтажный, чтобы на втором этаже можно было жить самому. Дом-гараж из тёмно-красного кирпича выделялся на фоне окружающих невзрачных строений и, вероятно, вызывал зависть: в первую очередь, со стороны соседки Татьяны и её зятя Серёги. Выражалось это в том, что им стали мешать деревья на моём участке, якобы, закрывающие солнце, и пчёлы, которые залетали на их территорию.
- Они уносят нектар с моих цветов и отдают его вам. Я с этим не согласна, - кричала через забор Татьяна, выпив для поднятия эмоционального тонуса стопку водки.
Однако, давайте по порядку.
Как сказал классик, каждая запутанная история может иметь сто начал. Эта началась 17 августа.
Для меня 17 - самое несчастливое число. Возможно, когда-нибудь настанет время, когда не будет самого Времени. Тогда и семнадцатые числа каждого месяца и каждого столетия автоматически исчезнут. Только уже случились февральская и октябрьская революции в 1917-м, а дефолт 17 августа 1998-го - уже на памяти моего поколения. В этой моей истории всё началось в такой же несчастливый семнадцатый день августа.
Была пятница, по пятницам Серёга всегда напивался. Разница в том, что в эту августовскую пятницу на наших дачных участках отключили свет, любимый Серёгин телевизор безмолвствовал, и потому Серега копил злобу, орал, что Чубайса надо поймать и отпиздить, а сам три раза ходил в местный магазинчик за пивом - каждый раз ему не хватало.
Наше дачное правление постановило не торговать в магазине спиртным, но пиво в нём продавалось. Серёга методично скупал запасы "Охоты" крепкого в больших пластиковых бутылках. К девяти вечера он был готов. В том смысле, что готов драться с кем угодно и по любому поводу, совершенно не думая о последствиях. О чём и свидетельствовали его песнопения, разносящиеся по окрестностям, и налившиеся кровью глаза. Следующим этапом должны были стать его вопли о том, что всех гадов он зарубит топором. Поверьте, я знаю, о чём говорю: Серёга - мой сосед уже двадцать лет.
Именно такие bastards, как Серёга, и выбрали во власть нынешних квазичекистов во главе с подполковником Путиным.
* * *
Однажды мне попался в руки какой-то туристический журнал. На обложке рядом с человеком в шортах и ветровке был изображён диковинный зверь. Он застыл в грустном раздумье о том, что делать дальше, и, казалось, не замечал стоящего рядом человека, накатывающихся на берег морских волн, нависающих над ним скал. Похоже, что даже на само время зверю было наплевать. Существо производило впечатление чего-то абсолютно вечного и безумно огромного. Я сначала подумал, что это скульптура, потому как животное напоминало ящера юрского периода. Но прочитав статью в журнале, я понял: ящерица настоящая. Это была морская игуана.
На самом деле не такая уж она и огромная. Всего полтора метра в длину. А живёт на Земле только в одном месте - на Зачарованных островах. Если перевести с испанского Las Islas Encantadas, то получаются зачарованные острова. Очень даже логично, что единственное место в мире, где живут сказочные драконы, носит такое название.
Впрочем, на географических картах эти острова называются совсем по-другому. Тоже от испанского слова: galapago (что значит "черепаха"). Черепахи на островах водятся отменные - под сто килограммов. Говорят, что на их панцире можно усесться и немного прокатиться. Вы когда-нибудь ездили на черепахах? Я нет, но не прочь попробовать.
У этих черепах сердце делает всего девять ударов в минуту. Потому они и живут в несколько раз дольше человека, по триста лет каждая. Так черепашье долголетие объясняют кардиологи. А вот интересно, сколько проживут другие живые существа, если частоту их сердечных сокращений снизить до эдакого уровня?
Я же с некоторых пор заметил, что животные мне симпатичны куда больше, чем окружающие люди.
Но вернёмся к истории с соседями.
Пьяный сосед Серёга лез через забор и орал, что зарубит всех топором. Всех - не всех, а лез он на мой участок через новый двухметровый забор, который я и поставил на такой именно случай. Я, конечно, не стал биться с ним на топорах. Ну, не понравилось Серёге, что четверть десятого вечера завёл я свою машину и собрался ехать. Ну, кричал он, что уже ночь, и потому шум автомобиля ему мешает. Ну и хрен с ним. Выключил я двигатель своей старушки, как я ласково кличу свою видавшую виды машину, никуда не поехал. Пусть у этого fucking bastard ночь начинается в 21.15, когда ещё светло. Хуй с ним! Огорчало то, что новенький самолично поставленный двухметровый забор мне так и не помог.
А ещё погано было потому, что соседей не поменяешь - такие ведь никуда не уедут. И соплеменников, нажирающихся по выходным крепкой "Охоты", тоже не сменишь. ("Нет у меня для вас других соплеменников", сказал бы по такому случаю Иосиф Виссарионович.) Да и Чубайс, отключающий свет, никуда не денется. По крайней мере, никуда не денется из тупой башки этих русских, почему-то вообразивших себя самой читающей и культурной нацией. Вот тот же Серёга, сосед, он чего, когда-нибудь прочитает этот мой текст? Да ни в жисть! Иначе, не стал бы я описывать всё столь откровенно и публиковать на литературном портале.
Конечно, я огорчился из-за стычки с соседом. Набрал номер сотового телефона отца. Весной того года я подарил родителю навороченную Nokia, он радовался этой игрушке как ребёнок и постоянно носил с собой. Отец сразу же ответил. Я не стал рассказывать по телефону о дурацком происшествии, а просто пригласил его на дачу.
* * *
Лично меня у морской игуаны больше всего восхищает её мордочка и когтистый гребень, начинающийся на голове и идущий через всё тело. Для человека морские игуаны абсолютно безопасны, поскольку являются растительноядными и питаются водорослями. Они ныряют за ними в морскую пучину, оставаясь под водой в течение 15 минут, или находят водоросли в часы отлива.
Любовь к подводному плаванию и поеданию морских водорослей, содержащих большое количество соли, весьма плачевно закончилась бы для почек игуаны. Однако природа придумала оригинальный ход: избыток соли выводится через слёзные железы. "Плачут" игуаны куда интенсивнее, чем крокодилы. Солёные слёзы игуана выстреливает маленькими фонтанчиками через ноздри, когда выходит на берег.
А увидеть своими глазами морскую игуану - живого сказочного дракона - очень даже реально. Цепочка следующая: сначала авиаперелёт до Кито - столицы Эквадора, затем ещё примерно 1000 километров по воздуху до Зачарованных (черепашьих) островов, и наконец, морское путешествие на катере. Виза в Эквадор не нужна, если только вы не собираетесь любоваться морскими игуанами больше трёх месяцев. Надо лишь иметь заграничный паспорт и купить билеты. В один конец всё удовольствие обойдётся примерно в две с половиной тысячи долларов США (именно американские доллары являются государственной валютой в Эквадоре).
Стоит ли возвращаться обратно или лучше пополнить десятитысячное население архипелага? Не знаю, главное - увидеть морскую игуану и не умереть. Кстати, Чарльз Дарвин после путешествия на Галапагосы написал свой всемирно известный труд "Происхождение видов путём естественного отбора".
* * *
Отец приехал ко мне на следующий день после того отвратительного 17 августа, когда сосед Серёга лез через забор и грозился всех зарубить. Впрочем, чего горевать о том, что было накануне. К вечеру я развёл костёр, приготовил на углях шашлыки из баранины, и мы с отцом уселись на природе пить пиво с этим мясом. На природе - это значит у маленького прудика, который образовался из неудавшегося колодца. Вода - верховодка - оказалась слишком близко к поверхности, углубить "колодец" больше чем на два метра у меня не получалось. Я плюнул и оставил всё как есть. Со временем края неудавшегося колодца обвалились, поросли изумрудной травой, в которой квакали лягушки, а в высоко стоящей воде, на глубине мелькали тени каких-то неведомых существ. Засыпать такую нетривиальность было жалко.
Помню, тогда вечером я щёлкнул выключателем; лампочка на проводе, который мой папа закинул на сук ближайшей от прудика яблони, радостно засияла. Я дал отцу шампур с шипящим от жара мясом, открыл пару-тройку бутылок "Чёрного принца", и мы предались неторопливому ужину с пивом и солидной дозой размышлений. То ли пиво ударило в голову, то ли почему-то ещё, но поведал я и о пятничной ссоре с соседом. Отец возбудился, стал шуметь, что пойдёт и разберётся: как это?! зарубить топором?! его сына?!
- Да не волнуйся ты, пап, этот псих всегда так орёт. А через забор лезть, это у него привычка с детства, видимо трудного, - успокаивал я отца, а сам думал: "Чёрт меня дёрнул этим рассказом отца расстраивать".
- Нет, я щас ему устрою, моего сына грозился зарубить! - восклицал и восклицал отец.
Уговорил я папу никуда не ходить, ни с кем не разбираться. А сам вижу: никак он не может успокоиться, всё переживает. Старенький он у меня, восемьдесят лет.
А потом отец заболел. Может, на него рассказ мой так подействовал, или всё дело в несусветной для августа жаре, что стояла в том году в Подмосковье - больше тридцати градусов в тени. Так или иначе, на следующий день поднялась у него температура, распухло правое колено...
Отца можно было вылечить. Диагноз поставили: гнойный артрит правого коленного сустава. От такого вроде бы не умирают. Но в московской клинической больнице (клинической - значит, есть кафедры мединститута), куда я отвёз отца, не смогли. А, похоже, не особенно и старались.
"Ну как же, вашему отцу 80 лет, в таком возрасте люди сами умирают", - говорил мне лечащий врач.
Блин! я б у таких врачей диплом отбирал...
Когда в государстве нет нормальной медицины, то неизбежно нарушается всё: и законодательство об охране здоровья, и стандарты больничной помощи. Но наши здравоохранители по-прежнему будут врать, что всё хорошо, что всё делается правильно. Может быть, когда ИХ лечат, то действительно всё делается правильно. А тут и деньги платишь, и объясняешь, чего сделать надо... пока стоишь рядом - делают, а уйдёшь из больницы, то как будто и не говорил.
Отец умер через месяц - 17 сентября (чёрт! опять это несчастливое число). В больнице на 21-й день лечения ему ампутировали ногу. После операции он выжил, но потом... на второй день, намного раньше положенного срока его перевели (выкинули?) из реанимации в обычную шестиместную палату. Через несколько часов он скончался.
На обеденном столе отца в старом дачном доме осталась лежать книга "Как дожить до ста лет". И ещё остались часы. До сих пор, когда открываешь входную дверь, по какой-то загадочной причине рождается их шумное тиканье. Вот так и люди: когда-то их завели, и они идут, чтобы продолжить свой род...
Однажды я спросил отца: "Чего ты достиг в своей жизни?"
- Я вырастил тебя, - ни на миг не задумываясь, ответил он.
* * *
Через год в день смерти отца на мой телефон, одна за другой, поступили десять СМСок. Пустых, без текста. Определитель показал, что пришли они с сотового телефона отца, того самого, что я подарил ему незадолго до смерти. Не поверите, но всё было именно так. А кому достался сотовый телефон отца, мне не ведомо.
Нет больше и злой соседки по дачному участку. Не знаю, куда она делась вместе со своим вечно пьяным зятем и другими родственниками. Дом её стоит пустой, рядом развевается на ветру потрёпанный российский флаг, что она прицепила на сучковатую палку ещё год назад.
Пчёлы пережили холодную зиму, по весне дружно облетелись. Теперь, когда я приезжаю в свой сад, слышится их дружное завораживающее гудение. Крылатые зверьки, как ни в чём не бывало, добывают себе нектар на пропитание. Надо сказать, что делают они это на Земле уже семьдесят миллионов лет.
Вечерами, когда жарю мясо на костре около своего прудика, я включаю самодельное освещение. Лампочка, что повесил на сук яблони мой отец, исправно горит.
Увидеть морскую игуану с Зачарованных остров пока не довелось. Может, это и хорошо. Мечта должна быть. Хотя бы одна.
![[]](/img/g/gusew_a_e/draco/apiary.jpg)
![[]](/img/g/gusew_a_e/draco/draco.jpg)