Гурвич Владимир Моисеевич : другие произведения.

Чужая Роль

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  Людмила Котлярова
  Владимир Гурвич
  Г. Москва
  
  
  
  Чужая роль
  
  Глава 1.
  1.
  Анна ничего не могла с собой поделать, но всякий раз, встречаясь с зелеными, совсем как у рыси, глазами режиссера, ее начинала бить мелкая дрожь. И с этой секунды она уже не могла играть нормально, реплики и жесты выходили топорными и неестественными. Это было сродни наваждению, но избавиться от него у нее не получалось. Вот и сейчас все происходило по знакомому сценарию.
  - Ты играешь в профессиональном театре или в любительском кружке при ЖЭКе! - заорал из зала режиссер. - Что это за реплика? Кто так говорит. Тебе только служанок играть со словами: "Кушать подано". Давай еще раз. Не получится, передам роль. Так и знай, Анна. Желающих достаточно.
  Анна с ненавистью посмотрела на Рагозина. В мире нет человека, которого она ненавидит больше, чем его. Все ее несчастья идут только от него. Будь в театре другой режиссер, она давно бы была на первых ролях.
  - Что ты ждешь? У нас время идет! - снова закричал Рагозин
  Анна повторила сцену, чувствуя и душой и телом, что и на этот раз получилось ничуть не лучше. И она уже знала, что не получится до тех пор, пока не освободится от гипноза этого человека. А вот как это сделать, она не представляет. С каким бы удовольствием ушла бы из театра, уехала из города. Да никто ее никуда не зовет.
  - Ну, вот что, эту роль я у тебя отбираю, - взревел разгневанный режиссер. - Иди в зал и смотри, как надо играть. - Рагозин по очереди стал буравить взглядом нескольких совсем молоденьких актрис, которые пришли в театр в этом году.
  - Ольга Котова, а ну выходи на сцену. Текст знаешь?
  Ольга Котова, сияя, как самовар, от счастья вскочила со своего места.
  - Отлично знаю, Роман Анатольевич.
  - Тогда к станку.
  Начинающая актриса заняла место на сцене, а Анна спустилась вниз. Никогда она не ощущала себя такой старой и потерянной. Она тяжело опустилась на кресло рядом со своей подругой Еленой Смольской. Та осуждающе посмотрела на нее.
  - Ты с ума сошла, зачем ты это устроила. Теперь ты окончательно тут ничего не получишь, - прошептала Смольская.
  - Ненавижу этого бегемота, - также шепотом ответила Анна. - Когда он смотрит на меня, во мне все цепенеет. Я ничего не могу делать.
  - Сама виновата в такой ситуации. Еще полгода назад он готов был для тебя сделать все, что ты пожелаешь.
  - Да, ты права, но только при одном условии: если я стану удовлетворять его похоть.
  - И кто же тебе помешал заняться таким благородным деянием?
  - Его жирный живот. Ненавижу мужиков с отвисающими животами. Никогда с ними не кончу.
  - А тебе и не надо было кончать, других что ли мало, с кем это можно благополучно делать. Тебе было надо, чтобы кончал он. И тогда на всех афишах в первой строке было напечатана: главную роль в спектакле играет артистка Анна Чеславина. А теперь ты и в общей список не попадешь. Если дело так пойдет, дождешься, когда он тебя выставит из театра.
  - Что же делать? - растерянно пробормотала Анна. - Даже если бы я согласилась стать наложницей этого борова, он бы отказался. Вон видишь, как его бесстыжие глазенки трахают эту Котову.
  - Вижу. И если она не дура, то этот день закончится для нее в его постели. А где закончится твой?
  Анна посмотрела на Смольскую. Да, они подруги уже много лет, вместе учились в театральном училище, вместе начинали работать в этом гребаном театре. Но если она, Анна, окончательно загубила здесь свою репутацию, пользуется славой едва ли не первой скандалисткой, то Лена не спеша, но систематически укрепляет свои позиции. И если бы Рагозин предложил ей переспать с ним, она бы и мгновения не колебалась. А вот она, Анна, не такая.
   Анне стало так горько, что захотелось плакать. Но если уж это делать, то там, где никто не видит.
  - Пойду я, надоело мне тут.
  - Ему это не понравится, - отозвалась Смольская.
  - Плевать мне сто раз на это. Так ему и передай.
  - Глупая ты, - вздохнула Смольская.
  - Какая уж есть. И другой вряд ли буду.
  Анна встала. Несколько секунд она колебалась. Из зала можно было уйти незаметно для глаз режиссера - через боковую дверь. Она направилась к главному проходу и прошествовала мимо Рагозина к главному выходу.
  Он проводил ее взглядом, что-то пробормотал про себя, затем повернулся к сцене.
  - Ну-ка, Оленька, попробуем еще раз, у тебя хорошо получается.
  
  2.
  
  Анна вышла из театра, размазывая злые слезы по щекам. Все, с нее хватит. Пусть попробуют репетировать эту сцену без нее. Вот тогда и посмотрим, так уж ли вы легко обойдетесь без Анны Чеславиной, господин режиссер.
  Она вспомнила совет подруги и ощутила, как пальцы ее рук невольно сжались в кулаки. Ну, уж, нет. Дудки. Отдаваться этому ничтожеству... Анна судорожно глотнула воздух и, поперхнувшись, закашляла. Да ни за что. Пусть Смольская или Котова делают это, если им нравится таким путем строить свою карьеру. Им, с их способностями, можно так жить. А она, Анна, талантлива и знает это. Недаром на их курсе, она считалась одной из лучших студенток.
  Анна вспомнила, как она играла свой спектакль на выпускном экзамене. Ей досталась сложная характерная роль леди Макбет. Она сделала из нее настоящий шедевр. Все так говорили. Да и сама Анна прекрасно помнит то странное состояние, когда она так вжилась в образ своей героини, что порой сама не различала, где кончается Анна и начинается леди Макбет и наоборот. Анна примерила на себя этот образ, как примеряют новое платье, и сама поразилась насколько удобно и комфортно ей в нем оказалось.
  Давно забытые ощущения, подумала Анна и улыбнулась. Напряжение прошедших нескольких часов начало сползать с нее, как шкура царевны-лягушки из известной детской сказки и постепенно к ней стало возвращаться утраченное равновесие. Когда она добралась до дома, то и вовсе повеселела. Она знала, что Митя сейчас дома и наверняка скучает по ней. Анна прибавила шаг, предвкушая, как он обрадуется неожиданно раннему ее приходу.
  Дмитрий Началов, близкий друг Анны, с которым они вместе делили скромную съемную квартирку на окраине города, был не в настроении. Сегодня позвонила хозяйка квартиры и вежливо напомнила, что они задержали срок проплаты жилья на целых три дня. Дима уже хорошо изучил эту стерву. Теперь она ежедневно примется звонить и напоминать им об их задолженности.
   Было бы неплохо, если бы Анна сегодня принесла деньги, подумал он и тут же помрачнел, вспомнив, что до ее зарплаты оставалась еще целая неделя. Эх, деньги, деньги, сокрушался он мысленно, ну почему вы не отвечаете мне взаимностью. Ведь я так люблю вас. Больше, чем любую из женщин. Хотя..., пожалуй, я не прав. Дима вспомнил свою возлюбленную. Перед его глазами выплыл образ Анны. Стройная, как тростинка, брюнетка с зелеными глазами русалки, которые до сих пор затягивали его в свой омут, несмотря на довольно длительный срок их общения.
  Неожиданно его размышления прервал звук открывающейся двери. Дима бросил взгляд на часы. Для Анны еще было слишком рано. Но через секунду в проеме двери он увидел улыбающуюся подругу.
  - Привет, - Анна подставила Диме щеку для поцелуя, - Как ты тут, Митенька, соскучился без меня?
  - Сколько раз я тебя просил, не называй меня этим пошлым именем,- недовольно бросил Дима.
  - Прости, я забыла, что ты так неадекватно реагируешь на ласку, - равнодушно сказала Анна.
  Дима знал, что она вовсе не забыла о его просьбе, а даже не хотела о ней помнить.
  Эгоистка, не способная запоминать элементарные вещи. Ведь знает же, что ему это неприятно, вихрем пронеслось у него в голове. В Диме потихоньку стало закипать раздражение. Он вспомнил, что долг платежом красен и решил поквитаться с Анной, сказав ей какую-нибудь гадость.
  - Сегодня звонила хозяйка квартиры. Напомнила, что мы задерживаем оплату квартиры, - делая ударение на слове оплата, медленно проговорил Дима.
  - Да ну ее, подождет. Нет у меня сейчас денег. И вообще, похоже, что не скоро появятся, - Анна отвернулась к окну.
  - Что значит, не скоро появятся, - Дима почувствовал недоброе.
  - Меня из театра грозились выкинуть.
  - Как это? На каком основании, - встрепенулся Дима.
  - За профнепригодность, - с горечью выдохнула Анна.
   - Шутишь. Ты сама говорила, что была лучшей на курсе. И в театре ты на хорошем счету.
  - Сегодня выяснилось, что на хорошем счету у нас тот, кто подкладывается под режиссера. Ты же не хочешь, чтобы я это сделала? - Анна, не мигая, уставилась на Диму.
  - А почему бы и нет, - усмехнулся он.
  - Что-о-о?
  - Да, ладно из себя святую строить. Можно подумать ты никогда этого не делала? - как о чем-то само собой разумеющемся проговорил Дима.
  Анна сделалась пунцовой. В груди у нее учащенно заколотилось сердце и от возмущения перехватило дыхание. Дима понял, что сморозил глупость и попытался исправить положение.
  - Ну, извини. Я не то хотел сказать. Но, если это нужно для дела, то почему бы и нет?
  - Для дела говоришь?- Анна обрела способность говорить и медленно стала приближаться к Диме. Выражение ее лица стало каким-то зловещим. Дима попятился к стенке. Но было слишком поздно. Уже в следующую секунду он ощутил на своей щеке короткую, но сильную, как удар хлыста, затрещину. Он инстинктивно прикрылся рукой, ожидая следующего удара. Но его не последовало. Вместо этого он услышал стук входной двери. Дима осмотрелся. Анны в квартире не было.
  
  3.
  
  Алина Слободина сидела перед зеркалом и возвращала с помощью теней, губной помады и туши привычное выражение лица, утраченное во время бурного занятия любовью. По телу катился приятный теплый поток, и она испытывала удовлетворение. Она любила эти минуты после секса почти также как и минуты самого секса, когда напряжение спадало и становилось удивительно легко и покойно.
  Она нанесла на лицо последний штрих кисточкой и посмотрела через зеркало на любовника. Тот продолжал лежать на кровати, даже не позаботившись прикрыться одеялом, и с любопытством наблюдал за ее действом. Ее привлекало его бесстыдство, его удивительная способность доводить все до крайних пределов. Это ужасно возбуждало ее, заставляло закипать кровь даже при одних воспоминаниях об их ласках, причем, иногда в самый неподходящий момент. Но это ей скорее нравилось, чем причиняло неудобство. Может быть, еще несколько лет назад ей было бы трудно справляться с наплывом горячих, как пар, эмоций. Но за последнее время она заматерела, гораздо лучше научилась управлять своими чувствами и желаниями. А потому не слишком боялась, что окажется застигнутой врасплох.
  - Как я тебе? - спросила она, не поворачиваясь к нему, а продолжая наблюдать за ним через зеркало.
  - Даже не думал, что косметика так сильно способна менять женщин. Ты стала совсем другой.
   - Лучше или хуже? - засмеялась Слободина.
  - Ни лучше и ни хуже. А другой. Почему обязательно должно быть то или другое.
  - Ты, как всегда прав. И вообще, ты самый мудрый мужчина, которого я когда-либо встречала в жизни. - Слободина вдруг резко повернулась на табурете и посмотрела на любовника. - Знаешь, мне всю жизнь жутко не достает по-настоящему мудрых мужчин.
  - А твой первый муж, я знал его, правда, не так близко. Дураком мне он не казался, - проговорил Викдорович.
  Слободина горько рассмеялась.
   - Вот именно, ты знал его не так близко. А мне, к несчастью, пришлось узнать его ближе некуда. Ты прав в том, что он был хорошим бизнесменом, но как человек... Это было настоящее мучение, у него был ужасно вздорный характер. Он устраивал ссору по любому поводу. А уж ревностью он меня просто изводил. Ты и не представляешь, каких усилий мне стоило себя сдерживать. Ну, а про Эдуарда тебе все известно не хуже, чем мне. Ничтожество и есть ничтожество, что об этом говорить.
   - Как раз об этом я и хотел с тобой поговорить. Слободина удивленно взглянула на любовника.
   - Ты хотел поговорить об Эдуарде?
  - Не совсем. Я хочу поговорить о тебе, обо мне и о нас с тобой.
   - Это интересно. - Слободина встала и пересела на кровать рядом с любовником. - Только не целуй меня, - предупредила она, я уже накрасилась. И прикройся, это меня отвлекает.
   Викдорович усмехнулся и набросил на себя одеяло.
  - Так лучше? - усмехнулся он.
  - Намного лучше, - тоже усмехнулась она. - Я тебя слушаю.
   - Бросай-ка ты своего олуха.
  - Бросить не проблема. А что взамен?
  - А взамен? - Викдорович посмотрел на женщину. - Твоим мужем стану я.
  Теперь уже Слободина одарила его долгим взглядом.
  - Ты с ума сошел, зачем тебе это. Тебе разве в твоем положении плохо?
   - Послушай, что я скажу. Я много размышлял над этим. И пришел к выводу, что мы могли бы объединить наши бизнесы. И создать крупный холдинг. Понимаешь, это совсем другие объемы. Мы могли бы выйти даже на зарубежные рынки.
   Какое-то время Слободина молчала.
  - Честно говоря, никогда не думала об этом. Мне нравится чувствовать себя полноценной хозяйкой своего бизнеса.
  - Я знаю. И это замечательно. Но надо смотреть вперед. Какие у тебя перспективы, если ты останешься сама по себе?
  - Ты прав. Я давно ощущаю, что развивать мне свой бизнес некуда.
  - То-то и оно. А вместе мы сила. - Викдорович сжал перед ее носом кулак. - И на каких началах возможно наше объединение?
   - На паритетных. У каждого ровно по половинке.
  Слободина в очередной раз задумалась.
  - Не могу сказать, что ты меня убедил, но обещаю, тщательно все взвесить. По крайней мере, это самое интересное предложение, которое я получала за последнее время.
  - А я других не предлагаю. Скажи, только честно, когда ты предложил мне стать твоей любовницей, ты держал в голове этот вариант?
  - Я обдумывал его. Чтобы в наше время выжить, надо объединяться. И очень важно, не прогадать, с кем именно. А мы все же узнали друг друга.
  - Я бы не преувеличивала этот фактор. - Я знаю, что ты циник. И это нравится мне в тебе. Я сама циник. Не была бы циником, давно бы все профукала.
  Слободина встала и направилась к выходу, по ходу взяв со стола свою сумочку. Викдорович внимательно наблюдал за ней. Около двери Слободина остановилась.
  - Я не обещаю, что приму твое предложение, но обещаю, что буду думать о нем. А там как знать. До встречи.
  Слободина помахала рукой и вышла из комнаты.
  
   4.
  
   Эдуард Страстин собирался этот вечер провести, как обычно - в одном из клубов, куда он в последнее время наведывался почти каждый день. Нельзя сказать, что ему там очень нравилось, но надо же было куда-то деваться, чтобы убить время, которое имело противное свойство тянуться бесконечно медленно. Эдуард догадывался, что где-то существуют такие счастливчики, которые часов не наблюдают, но он не имел к этой публике никакого отношения. Как же иногда Эдуард им завидовал. Особенно сейчас, когда жизнь его переменилась таким образом, что он мог себе позволить целыми днями не то, что не выходить из дома, но даже не вставать с кровати. И это все благодаря его браку с известной светской львицей, владелицей сети брендовых магазинов нижнего дамского белья и просто красивой женщиной Алиной Слободиной. Этот брак Эдуард считал самой большой удачей своей жизни. Еще бы! Не каждый в одно мгновение сумеет превратиться из обычного менеджера ресторана в супруга одной из самых известных женщин города. И пусть его недоброжелатели шипят в спину, что это мезальянс, ему от их ядовитых реплик ни холодно ни жарко. Пусть хоть захлебнутся своим ядом. Он, Эдуард теперь неуязвим для них.
   Так уж и неуязвим? ухнуло у него где-то глубоко внутри. Это гадкий червячок сомнения проснулся после долгой спячки и принялся за свою мерзкую работенку. Эдуарду сразу стало не по себе. Захотелось тут же удавить это противное членистоногое за то, что оно осмелилось грубо нарушить его безмятежное существование. Ведь жить с дискомфортом внутри себя Эдуард не любил. Надо было срочно что-то предпринять. Сработал привычный рефлекс - рука потянулась к бару. Там у него имелось верное средство от любой напасти.
  Через полчаса ему уже было хорошо. Настолько хорошо, что уже не хотелось никакого клуба и никаких развлечений. Зачем? Когда так уютно в мягком кресле и в пределах протянутой руки его любимый коньяк. Эдуард плеснул очередную порцию коричневато-золотистой жидкости в свой бокал и тут же залпом опрокинул его.
  - Эдуард Борисович, машина уже готова. Можно ехать в любой момент, - услышал он за своей спиной голос шофера.
  Эдуард недовольно поморщился, но ничего не сказал ему. Вместо ответа еще удобней устроился в кресле, снова наполнил бокал и вновь опрокинул его содержимое внутрь себя. В голове зашумело. Эдуард прикрыл глаза и прислушался, пытаясь понять, насколько близок он к поставленной цели. Через секунду с удовлетворением констатировал тот факт, что она достигнута. Мерзкая тварь исчезла из его поля зрения и больше не напоминала о себе. Жизнь снова показалась ему удивительно приятной. Эдуард открыл глаза. Шофер продолжал стоять на том же самом месте.
  - Чего тебе, Серега?
  - Так я говорил уже, машина готова, - проговорил Сергей.
  - Я понял, иди, - вяло махнул рукой Эдуард, желая поскорее отделаться от назойливого шофера.
  - А вы, когда выйдете? - продолжал допытываться Сергей.
  - А зачем мне куда-то идти. Мне и тут не плохо.
  - Так вы сами говорили, к шести часам подавать машину, - Сергей вопросительно уставился на хозяина.
  - Выезд отменяется, все. Финита ля комедиа, - Эдуард для пущей убедительности сделал отрицательный знак рукой.
  - Зря вы так, - покачал головой Сергей.
  - А это уже не твое, браток, дело. Подать машину, убрать машину, делай, что тебе говорят, и не рассуждай много.
  - Да, я не об этом.
  -Да? А о чем же тогда, - удивился Эдуард.
  - Алина Олеговна расстроится, - пояснил шофер.
  - Расстроится? А с чего бы это. Муж дома, не гуляет со всякими... в отличие от нее, - Эдуард снова плеснул себе в бокал и залпом выпил.
  - Она расстроится, что вы снова пьете, - укоризненно произнес шофер.
  - Да ни фига, она не расстроится. Она не заметит даже. Плевать она хотела на то, что я пью. С некоторых пор ей на все на...чхать, - Эдуард громко икнул.
  - И вот этого она не любит, - продолжал гнуть свое Сергей.
  - Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, к черту пошлет...Серега, а как ты думаешь, она меня пошлет к черту или нет? А? - Эдуард снова икнул.
  - Если вы будете часто в таком состоянии, то можно все ожидать.
  - Во, ты зришь в корень. Я тоже так думаю. Только не от того, что я нализался, как свинья, а от того, что она бесстыжая тварь...т-с-с-с, - Эдуард встал с кресла и пошатнулся.
  - Ты ничего не слышал, браток. Ничего. Договорились? - заплетающимся языком проговорил Эдуард.
  - Конечно, ничего, Эдуард Борисович. Мы с вами говорили о жизни. А про Алину Олеговну - ни слова.
  - Молодец, ты мне нравишься. Иди, выпей со мной, - Эдуард потянулся к бутылке.
  - Нет, что вы, я на работе. Мне нельзя.
  - Да какая к черту работа, - настаивал Эдуард. - Я никуда сегодня не еду. Пей, от такого коньяка не отказываются.
  - Нет. Не положено. Я лучше пойду. А вы бы спать ложились. Алина Олеговна придет и ничего не заметит тогда.
  - Да? Ты думаешь, мне это поможет? - усмехнулся Эдуард.
  - Конечно, утром будете, как огурчик.
  - Вот, дурак. Я разве об этом. Ну, ладно, что с тобой говорить. Иди уже, - Эдуард неопределенно махнул рукой. Шофер поспешил удалиться.
  Какое-то время Эдуард тупо сидел в кресле. Затем его взгляд упал на бутылку, она была пуста. Эдуард встал и шатаясь направился к бару. Оттуда он извлек другую бутылку, еще не начатую. Минуту он, раздумывая, глядел на нее, затем принялся открывать.
  
  5.
  Анна мерила шагами аллеи старого парка, расположенного недалеко от ее дома. Только сейчас она оценила преимущества расположения своего жилища именно в таком месте. Куда бы она сейчас пошла в противном случае? Где бы смогла успокоить свое взбудораженное сознание? К Смольской? Ну, уж, нет.
  Анна наперед знала, что скажет ей подруга. Нет, сейчас она не хотела этого бесконечного перетирания давно заезженной темы. Сначала Смольская очередной раз бы напомнила Анне, какие все мужики сволочи, а потом предложила бы вариант использования этой сволочной братии для достижения своей личной выгоды. Что касается Рагозина, тут все и так ясно. Лена высказалась сегодня в театре вполне определенно. Анна слышала от нее это уже не в первый раз. А вот относительно Мити Анна никогда не разрешала Смольской циничных высказываний, настаивая на том, что у них с Митей огромное и светлое чувство. Анна не рисковала перед Смольской называть это любовью, но в глубине души была уверена в том, что они с Митей любят друг друга. Но сегодня первый раз усомнилась в этом. Цепкие щупальца сомнений крепко впились в нее и не хотели отпускать с того самого момента, как Анна услышала от Мити его ошеломляющее заявление. Он предложил ей отдаться режиссеру так буднично и просто, как будто всего-навсего советовал ей сходить купить батон хлеба. Как только Анна об этом вспомнила, горячая волна ненависти к своему обидчику, смешанная с острой жалостью к самой себе, к своему оскорбленному самолюбию, бросилась ей в голову.
  -Если бы он меня любил, он никогда бы не произнес таких слов в мой адрес, - прошептала Анна и заплакала. Она рыдала, громко всхлипывая и размазывая слезы по щекам. В парке было пустынно, и Анна смогла наплакаться вволю, не привлекая ничьего любопытного внимания. Когда она успокоилась, то почувствовала себя немного лучше. Как будто вместе со слезами ушла и часть нанесенной ей обиды. Но Анна знала, что слезами горю не поможешь. Слезы, это легкая терапия, скорая помощь самой себе. А вот, чтобы избавиться от последствий услышанного, необходимо поговорить с Митей. И как можно скорее, не откладывая в долгий ящик, пока эта обида не укоренилась в ней всеми своими корнями. Анна была полна решимости не дать этим ядовитым отросткам возможности прорасти в своем сердце. Она спешно повернула к дому.
  Дмитрий не то, чтобы очень переживал по поводу возникшего недоразумения у них с Анной, но ему было слегка не по себе. Он знал взбалмошный характер своей подруги и теперь немного опасался того, что под горячую руку, она выгонит его. И куда он тогда пойдет? Он приезжий, в этом городе никого не знает. Да и заработка у него сейчас нет. Музыканту так трудно найти работу по душе и соответствующую его таланту. Ведь он настоящий художник, творец, а не ремесленник, примерно так рассуждал Дмитрий, прислушиваясь к тишине квартиры. Ему хотелось, чтобы Анна скорее вернулась. Он надеялся, что она уже успокоилась. Анна была вспыльчивой, но и быстро отходчивой, при этом никогда не напоминала ему о его промахах. Время шло, но Анна все не появлялась, и Дима незаметно для себя задремал. Он не слышал, как пришла Анна.
  Анна осторожно присела на краешек дивана, чтобы не разбудить спящего друга. Во сне его лицо казалось ей таким беззащитным и родным, что Анна даже усомнилась в том, что конфликт, возникший между ними, произошел на самом деле. Ее захлестнула волна острой нежности. И в тот же самый момент сердце Анны сжалось от тяжелого предчувствия, что эта нежность, не что иное, как прощальный привет ее любви к этому человеку. Ей снова захотелось плакать, но в этот момент Дима открыл глаза, сонно потянулся и как ни в чем не бывало поцеловал ее в губы. Анна не сопротивлялась, но и не ответила на его поцелуй.
  - Где ты так долго ходила? Иди ко мне, - Дима притянул ее к себе.
  Анна высвободилась из его объятий и холодно произнесла:
  - Вставай, нам надо поговорить.
  - Ну, вот. Сейчас начнется, - с видом обреченного Дима поднялся.
   Анна смотрела на Диму и никак не решалась спросить его о самом главном. Дима тоже молчал. Он не хотел торопить то неизбежное и неприятное, которое вот-вот должно было произойти между ними.
  - Ты любишь меня? - наконец выстрелила Анна вопросом, который мучил ее.
  - Ну, что ты, как школьница. Мы же взрослые люди и время первой любви у нас давно уже прошло.
  - У людей бывает не только первая любовь, но и вторая и даже третья. - Анна выжидающе уставилась на Диму.
  - Везет же людям, - усмехнулся он, - А вот у меня не было даже первой. Дима решил, что ни за что не позволит себя сейчас принудить к этим сопливо-слюнявым признаниям, к которым он всегда испытывал отвращение. Еще ни одной девушке на свете он не признавался в любви и не хотел этого делать. Это было для него делом принципа.
  По жизни Дима был большим пофигистом. Ему многое было до фонаря. Но вот одного слова он боялся больше, чем бабочка огня. Это было слово любовь. Ему казалось, что оно очень веское и емкое, произнеся которое, он накладывает на себя огромные обязательства. А быть обязанным кому-то Дима, ох, как не любил. Ему нравилось порхать по жизни легко, свободно и без особых привязанностей.
  - Ты хочешь сказать, что не любишь меня? - донесся до Димы голос Анны.
  - Ну, что ты заладила: любишь, не любишь. Неужели это так важно?
  - Для меня - да. Я считала это само собой разумеющимся, раз мы вместе.
  - Это совсем необязательно. Достаточно просто взаимного влечения. Вот меня к тебе тянет. Разве этого мало, чтобы быть вместе? - спросил Дима.
   - Этого достаточно лишь для того, чтобы просто переспать с женщиной. Но, чтобы долго находиться вместе..., - голос Анны дрогнул.
  - Ты все усложняешь. Жизнь на самом деле гораздо проще. А такие, как ты, не хотят этого понять. Им подавай трудности. Расслабься, - Дима осторожно дотронулся до плеч Анны. Анна резко увернулась от его руки.
  - Я хочу знать ответ на свой вопрос - Эти слова прозвучали, как приказ.
  - Я понимаю, что ты ждешь от меня только тех слов, которые хочешь услышать. А я не могу их тебе сейчас сказать. Это будет нечестно. Я не знаю, что такое любовь. Но зато я отлично разбираюсь в сексе. И у нас с тобой это классно получается. Так почему бы нам не радоваться жизни на одном этом основании? - Дима вопросительно посмотрел на Анну.
  - Потому, что я не скотина. Потому что я способна на полноценные человеческие отношения, а не на усеченные, как ты мне предлагаешь! - крикнула Анна ему в лицо.
  - Я не понимаю о чем ты, - устало произнес Дима,- Давай лучше закончим этот разговор.
  Анна ничего не ответила. Она отвернулась к стене и закусила губы, чтобы не расплакаться в очередной раз за этот день. Она поняла, что дальше продолжать этот разговор бессмысленно. Похоже, что она полюбила человека, который совсем не заслуживает ее любви, который вполне мог бы удовлетворяться любым более или менее подходящим женским телом. Она встала и направилась к шкафу за постельным бельем. Дима внимательно наблюдал за ее непонятными действиями.
  - Я лягу сегодня на кухне, - заметив его вопросительный взгляд, пояснила Анна.
  - Ты обиделась?
  - Вовсе нет,- тряхнула Анна головой, - Все нормально, спи спокойно.
  - Тогда иди ко мне.
  - Нет, я сегодня устала, измотана и хочу нормально выспаться, - Анна плотно закрыла за собой дверь и погасила свет. Ей вдруг до жути захотелось побыть одной.
  
  6.
  Алина подкатила к своему дому, пару раз просигналила. Из ворот выскочил Сергей. Она вышла из машины, бросила ему ключи от нее, которые он ловко поймал.
  - Как добрались, Алина Игоревна? С машиной все в порядке?
  - Машина работает, как часы. Спасибо, Сергей. - Она посмотрела на шофера. - Как там? - спросила она.
   Лицо Сергея словно бы застыло. Ей стало понятно все и без слов. Опять все повторяется, подумала она. Ладно, посмотрим, в каком состоянии ее муженек.
  - Поставь машину в гараж, - приказала Алина. - Я сегодня больше никуда не поеду.
  Слободина прошла в дом. Эдуард сидел в таком глубоком кресле, что его ноги были почти на уровне головы, и смотрел телевизор. Показывали какой-то мультфильм, но его это явно не беспокоило. Ему было абсолютно все равно. И не удивительно, отметила Алина, если учесть, что в стоящей рядом на столике бутылке коньяка напитка оставалось совсем на донышке.
   Слободина селя рядом с мужем.
  - Интересная передача? - спросила она.
   Эдуард повернул голову в ее сторону, словно бы только что увидел жену.
  - Не оторвешься, - буркнул он.
  - Я и вижу, целый день здесь просидел. Только от чего ты никак не можешь оторваться: от телевизора или от нее, - кивнула она на бутылку.
  - От того и другого. А чем еще, скажи, заниматься.
  Слободина почувствовала прилив раздражения. Впрочем, в последнее время все разговоры с Эдуардом сопровождались появлением этого чувства.
   - У человека в жизни масса дел, - отозвалась Алина. - Мне вот целого дня не хватает, чтобы их все переделать. Эдуард встрепенулся так резко, словно его укололи иголкой.
  - Разумеется, ты же у нас деловая женщина. У тебя целая компания.
   - Тебе кто мешает заняться чем-нибудь полезным, а не только коньяк глушить?
  От возмущения Эдуард даже привстал.
   - И это говоришь ты!
  Алина пожала плечами.
  - А кто же еще, в доме больше никого нет. Сергей в гараже.
  - Разве не ты не даешь мне заняться делами, не подпускаешь к ним и на километр.
  - Но почему тебе непременно надо заниматься делами в моей компании. Мир такой большой, в нем есть много всего.
  - Хорошо, я согласен, не хочешь дать мне самую скромную должность в своей компании и не надо. Я тебя сколько раз просил: дай денег на ресторан. Ты же знаешь, я понимаю в этом толк. Будет хорошее заведение. Отыграем бабки быстро.
  Несколько секунд Алина смотрела на экран телевизора, где по-прежнему шел мультфильм. А ее жизнь с этим человеком не напоминает чем-то анимационное кино? Дать ему денег. Да она еще не сошла с ума. Это все равно, что выбросить их в мусорное ведро или подарить первому встречному. Нетрудно представить, с каким треском лопнет этот проект.
  - Мы уже говорили с тобой на эту тему, денег я тебе не дам, - постаралась, как можно спокойней произнести Слободина. По прежнему опыту знала, после этих слов Эдуард обычно приходил в ярость. Напрасно она селя рядом с ним. Прошла бы в свою спальню, да легла. После встречи с Михаилом она ощущает некоторое утомление; уж слишком много они с ним занимались сексом.
  Ее предвидение оправдалось, Эдуард действительно взбеленился. Он снова вскочил с кресла и заметался по комнате.
   - Ты тратишь огромные деньги на бесчисленные свои прихоти. А дать мужу не такой уж большой капитал, чтобы он завел свое дело, жалко. Разве так поступают хорошие жены. Знаешь, кто ты после этого!
  Слободина постаралась сохранить спокойствие.
  - Я зарабатываю деньги, и я их трачу так, как хочу. И никому, даже тебе, отчет давать не собираюсь. Уж, извини. Хочешь иметь свой ресторан, найди средства. Не так уж это и трудно, можно пойти в банк. А ты желаешь, чтобы тебе принесли все на блюдечке. Но это только в твоих мультиках происходит, - кивнула она на экран. - Да и то все реже и реже.
  - Между прочим, ты тоже не сама все заработала. Твоя компания досталась тебе от мужа.
  - Но я ее значительно расширила. Она сейчас приносит гораздо больше дохода, чем при нем. Тебе мало того, что ты имеешь: этот дом, где ты живешь, машину с личным шофером, чтобы тебя возил, когда ты напиваешься вдрызг. Чего тебе еще надо? Радуйся, что пока это есть.
  - Что значит пока? - уставился на нее Эдуард.
  - Это значит то, что ничего не бывает вечным. Что однажды пришло, то может однажды и уйти. А теперь, извини, я пойду, полежу. После разговора с тобой, у меня что-то разболелась голова.
  Алина встала, вылила в рюмку остатки коньяка из бутылки и выпила. Какую гадость он пьет, ведь хороших напитков в доме хоть залейся. И так во всем, из хорошего и плохого ее любимый супруг всегда выберет плохое.
  Она поднялась на второй этаж и прошла в свою комнату. Не раздеваясь, легла на диван. В голове без всяких с ее стороны усилий возникли слова любовника о том, чтобы объединить их судьбы и бизнесы. А может, в этом есть свой смысл, таким образом, она не только освободится от надоевшего мужа, но и укрепит свое положение, как деловая женщина. В последнее время вести бизнес становится все трудней и трудней, конкуренты обступают со всех сторон. Она непременно все тщательно обдумает и взвесит в самое ближайшее время. А сейчас ей жутко хочется спать.
  
  7.
  
  Сколько Анна себя помнила, столько в ней постоянно жило ощущение, что театр это храм искусств, где созидается все самое доброе и светлое. Она всегда переступала его порог с трепетом. И тогда, когда была еще девчонкой и ходила в театр, как зритель, и гораздо позднее, когда пришла в него работать. Среди их труппы не было ни одного актера, который бы так самозабвенно служил театру, как Анна. Она считала, что так и должно быть, что это естественно отдаваться любимой профессии со всей силой своей страсти. И она отдавалась, не ожидая взамен быстрых результатов. Она рассчитывала, что все это придет потом: и признание коллег, и любовь, и обожание публики. Если бы кто-то сказал Анне, что любая страсть порочна, даже такая чистая и возвышенна, как ее, она бы ни за что не поверила. И зря. Теперь это Анна понимала очень отчетливо.
   "Ну, ничего, на ошибках учатся, - рассудила она. - Теперь в любой любви: и к театру и к мужчинам, я буду соблюдать дистанцию".
  Анна позволила себе опоздать к началу репетиции. Первый раз за все время работы в театре она сделала это сознательно. Куда ей было спешить, ведь со спектакля ее сняли, и она могла вовсе не приходить сюда. Но Анна пришла. Она решила действовать так, как советовали ей самые близкие люди. Она уселась в зрительном зале и стала внимательно наблюдать за происходящим на сцене. Репетировали сцену, в которой еще вчера была занята Анна.
  - Ты только посмотри на эту корову, - услышала Анна горячий шепот у себя за спиной, - ей только доярок играть. Это была Смольская. Анна ничего не ответила. Она внимательно наблюдала за игрой Котовой.
  - Нет, ну надо же, - продолжала возмущаться Смольская, - Ежу ведь ясно, что она провалит эту роль. А могла бы ты сейчас стоять на сцене, а не эта свиноматка.
  - Чтобы там стоять, надо сначала лечь, - усмехнулась Анна.
  - Подумаешь лечь. В чем проблема? - недоумевала Смольская.
  Вместо ответа Анна постучала пальцем по своей голове.
  - Я давно догадывалась, что тебе головку подлечить не мешало бы, - с сожалением заметила Смольская.
  - Не переживай за меня. Нашелся врач. Подлечил, - горько сказала Анна, - Вправил мозги, будь здоров.
  - И кто же это доктор?- Глаза Смольской, словно два факела, загорелись от любопытства.
  - Не важно. Главное, что есть результат, - напустила Анна таинственности.
  Похоже, он классный специалист, если даже такую, как ты, вразумил, - хмыкнула Смольская.
  - Ты попала в точку, классный, - процедила Анна сквозь зубы.
  - А ты чем-то недовольна?
  - А кто сказал, что я недовольна. Я очень даже довольна.
  - Вот и молодец. Ну, ладно, я побежала. Сейчас мой выход, - Смольская встала и пошла к сцене.
  После репетиции Анна отправилась в кабинет Рагозина. Режиссер сидел в своем любимом кожаном кресле, глубоко откинувшись на его спинку и положив ноги на стол. Го грузная фигура казалась зажатой между двумя подлокотниками кресла и впаянной в него намертво.
  Прикрыв глаза, Рагозин наслаждался долгожданным покоем. Выплеснув весь свой эмоциональный накал на сцене, он чувствовал себя вялым и как никогда уставшим. Сегодняшней репетицией Рагозин остался недоволен.
   Определенно эта Котова гораздо более тяжелый материал, чем Чеславина, размышлял режиссер. Но зато девчонка покладистая и, похоже, готова на все, чтобы он оставил ее в спектакле. Придется так и сделать. И другим будет наука, если вздумают показывать свой норов.
  В дверь постучали.
  - Войдите, - крикнул Рагозин и на всякий случай убрал ноги со стола.
  В проеме двери показалась Чеславина.
  Под недоумевающим взглядом Рагозина Анна прошла к столу, и, не дожидаясь его приглашения, уселась на стул, закинув ногу на ногу.
  Рагозин рассматривал актрису во все глаза. На Анне была короткая юбка, открывающая длинные стройные ноги. Блузка с глубоким вырезом облегала тело, как вторая кожа. Между поясом юбки и низом кофточки виднелась тонкая полоска кожи, которая открывалась взгляду всякий раз, как только Анна меняла позу. Глаза Рагозина заметались между этой соблазнительной полоской и ножкой Анны, которой она многозначительно покачивала, в упор глядя на Рогозина.
  - C чем пожаловала? - нарушил затянувшееся молчание режиссер.
  - Я пришла сказать вам, что была виновата, - потупив глаза, скромно проговорила Анна.
  - Я это и без тебя знаю, - взгляд Рагозина снова уперся в ее ноги, - Что еще?
  - Я была не права, когда спорила с вами.
  - Да ты ни хрена не хотела слушать, когда я перед тобой распинался, что от тебя требуется, - с раздражением бросил Рогозин.
  - Больше этого не повторится.
  - Ну, что ж, похвально. Всегда приятно, когда человек признает свои ошибки. Иди и больше не совершай их, - Рагозин встал, давая понять, что их разговор окончен. Но Анна не сдвинулась с места.
  - А как же моя роль в спектакле? - вкрадчиво спросила она.
  - Я передал ее Котовой.
   - Это ваше окончательное решение?
  - А ты думаешь, что я тасую роли, как карты в колоде? Разве я похож на карточного шулера?- рявкнул Рогозин.
  - Нет, что вы. Но я думала... может, у вас нашлась бы для меня другая роль... в другом спектакле, - Анна соблазнительно улыбнулась Рогозину, - Поверьте, на этот раз вы не разочаруетесь во мне.
  Рагозин задумался. Взгляд его смягчился и снова заскользил по ногам Анны.
  - Ну, хорошо. Есть у меня одна роль, - задумчиво произнес он, - Только сценарий у меня дома. Подъедешь завтра вечером, я тебе его дам почитать. Согласна?
  - Конечно, согласна, - с готовностью ответила Анна.
   - Тогда записывай адрес.
  Когда Анна вышла из кабинета, Рогозин довольный плюхнулся в кресло.
  
  8.
  Слободина приехала в офис не в лучшем расположении духа. Она и сама точно не понимала, почему у нее плохое настроение. Вроде бы все идет нормально, по крайней мере, не хуже, чем в предыдущие дни. Но ее не отпускает ощущение, что что-то не так.
  А ощущениям она привыкла доверять больше, чем даже своему разуму. Он ни раз ее подводил, а интуиция часто подсказывала ей единственно верные решения. И она следовала им, даже если и советовали поступить иначе.
  Алина вошла в кабинет. Дел как всегда было много, но она не спешила приниматься за них. Своей невидимой паутиной ее снова окутали мысли. Все последнее время она чувствовала, как усиливается на нее давление. Впрочем, стоит ли тому удивляться, в эпоху сплошных слияний и поглощений более сильными более слабых, ей удается сохранять самостоятельность. Только она одна знает, каких усилий ей это стоит. Но даже они бы не помогли, если бы в свое время ее первый муж не вложил большие средства в раскрутку своего бренда. И это до сих пор позволяет компании держаться на поверхности. Человек он был мерзкий, но дело свое знал. И ее многому научил. Не прошла бы она этой школы, давно бы была такой же, как Эдуард.
  При воспоминание об Эдуарде, Алина невольно поморщилась. И вдруг ясно осознала: совместную жизнь с ним надо как можно быстрей завершать. Иначе ничем хорошим ни для бизнеса, ни лично для нее это не кончится. И сразу же ощутила облегчение. Главное свершилось, она приняла внутри себя решение. Остается довести его до реального воплощения. Но с этим она торопиться не станет. От Эдуарда отделаться раз плюнуть. Но разве в нем дело, кто придет на смену ему? Понятно, что самый верный и реальный кандидат Михаил. И она совсем не против этой кандидатуры. Но надо сделать так, чтобы он ее не облапошил. Она знает его - хитрый жук, все его поступки имеют дальний прицел. И если он мечтает когда-нибудь отобрать у нее компанию, то следует так все обставить, чтобы это ему не удалось ни при каком раскладе.
  Довольная собой Алина улыбнулась. То, что ей удастся претворить в жизнь свой план, она не сомневалась. И не такие дела обтяпывала. Для этого у нее есть хорошие и преданные юристы. Разумеется, их преданность стоит ей даже очень недешево. Но что сейчас дешево? Такие мужья, как Эдуард. В свое время он тоже был не плох, как мужчина он доставил ей немало удовольствий. Но это все в прошлом, а ее ждет не менее замечательное будущее. Но уже без него. Даст ему небольшого отступного - и пусть проваливает на все четыре стороны.
   В кабинет вошла секретарша. Слободиной показалось, что она чем-то взволнована.
  - Вас просит принять господин Шпетер.
  Алина наморщила лоб. Где-то она слышала совсем недавно эту фамилию. Ну, конечно же, ее упоминал Викдорович. Как-то он вскользь сказал, что конкурирующую фирму "Дамское счастье" купил какой-то новый владелец. И назвал именно эту фамилию. Она помнит это точно. И еще Михаил добавил, что по слухам он связан с криминалом.
  Алину захлестнули плохие предчувствия. Зачем он пожаловал к ней?
  Но внешне она никак не проявила свои чувства. Посмотрела на Любу и сдержано сказала, что готова принять его через пять минут.
  Пять минут у нее ушли на то, чтобы привести себя в порядок: посмотреться в зеркало, провести помадой по губам, поправить прическу. Своим видом она осталась довольна; одновременно строгая деловая женщина и красивая дама. Посмотрим, что это за тип?
  Шпетер сразу же произвел на нее впечатление, потому что не мог его не произвести. Рост под два метра, широкие плечи, довольно грубое и решительное лицо. Но более всего поразили его глаза; такого жесткого, беспощадного взгляда она еще не видела. Такой прихлопнет, как муху, и не поморщится.
  Но пока же лицо Шпетера улыбалось ей. Алина встала и пожала его руку.
  - Здравствуйте, господин Шпетер. Прошу садиться. Чем обязана? - Она замялась, только что поняв, что не знает имени отчества этого господина.
  Шпетер догадался об ее затруднении.
  - Меня зовут Павел Арнольдович.
  - Так чем обязана вашим визитом, Павел Арнольдович?
  Шпетер улыбнулся, но Слободина заметила, что при этом улыбнулось только его лицо, а вот глаза смотрели хмуро и зловеще. Ей стало не по себе.
  - Я счел необходимым с вами познакомиться. И может даже кое о чем договориться. Мы же теперь работаем с вами, как теперь говорят, в одной нише.
  - Да, я слышала, вы приобрели контрольный пакет акций "Дамского счастья".
   Шпетер, подтверждая, кивнул головой.
  - Истинно так. Ваши информаторы вас не обманывают.
  Алина пожала плечами.
  - Но ко мне это не относится. Я ладила с прежним владельцем, надеюсь, поладим и с вами. Рынок большой, места хватит.
  Шпетер какое-то время молчал. И Алине снова сделалось тревожно. О чем думает этот гигант?
  - Да, вы правы, рынок большой, - вдруг произнес он. - Но в чем вы не правы, что на нем много места. Места, как раз на нем совсем немного.
  Их глаза встретились. Взгляд этого человека говорил куда больше, чем произносимые им слова.
  - Вы так полагаете? - Алина постаралась, чтобы ее голос звучал, как у диктора, спокойно. - Может, это и так. Но мое место на нем давно забронировано.
   Шпетер в очередной раз улыбнулся и покачал головой.
  - Никто никому ничего не бронирует. Сильный вытесняет слабого. Вам ли это не знать.
  - Я знаю. - Алине едва удалось погасить в последний момент раздражение.
  - Но сильный и слабый могут договориться. Разве не так? - Он выжидающе посмотрел на нее.
  Алина поняла, что наступает кульминационный момент разговора. В зависимости оттого, что сейчас она скажет, так во многом и будут развиваться события. Текли секунды, а она все пребывала в нерешительности. Ее визитер не торопил ее, но и не спускал взгляда.
  Наконец она решилась. Будь что будет, сказала Слободина себе.
  - Слабый становится сильным, если он начинает сопротивляться.
  Что-то мгновенно изменилось в лице Шпетера.
  - Вы даже не знаете, о каких серьезных деньгах идет речь.
  - Моя компания не продается.
  Шпетер встал со стула. Даже в ее просторном кабинете его фигуре казалось тесно.
  - Я понял ваш ответ, - сказал он. - Но у меня предчувствие, что в скором времени вы поменяете свое мнение. Желаю удачи.
  Шпетер двинулся к выходу. И пока он шел, Слободина не отрывала взгляда от его почти квадратной спины.
  
  9.
  Анна волновалась перед встречей с Рагозиным, как девчонка, первый раз спешащая на свидание с любимым. Хотя между ней и той девчонкой существовала огромная принципиальная разница. Анна не то, что не любила Рагозина, она испытывала к нему отвращение. И вот сегодня ей придется сыграть роль, для которой Анна призвала все свое мужество. Если бы это от нее потребовалось один раз, то Анна как-нибудь пережила бы это. Но она даже не надеялась, что ей так крупно повезет. При мыслях от перспективы, которая ее ожидает, у Анны сжималось сердце, но оно еще больше сжималось от сознания того, что Дима ее не любит. Это для нее явилось большим ударом, от которого Анна никак не могла оправиться. Она понимала, что для того, чтобы снова обрести потерянное равновесие, ей необходимо другое переживание, адекватное по силе предыдущему или превосходящее его, пусть даже отрицательного свойства. Поэтому Анна решилась.
  Анна остановилась перед квартирой Рагозина и прежде, чем позвонить немного помедлила. Еще не поздно вернуться назад, мелькнула у нее мысль и рука ее, потянувшаяся уже к звонку, на секунду повисла в воздухе. Нет, обратной дороги у нее нет. Дима не оставил ей такой возможности. И решительно нажала на кнопку звонка.
   Рагозин поджидал Анну, нисколько не сомневаясь в том, что она придет. К этой встрече он основательно подготовился. Закупил в магазине несколько бутылок спиртного. Не зная, что будет пить Анна, приобрел коньяк, мартини и красное сухое вино. Выставил эту галерею бутылок на стол и добавил к этой алкогольной экибане конфеты и фрукты, полагая, что основательная закуска будет только мешать основному сюжету. Девушка должна по его замыслу захмелеть и стать податливой, как можно скорее. Ну, а дальше дело техники.
  Едва Анна переступила порог, как тут же попала в цепкие объятия Рагозина. Он впился своими губами в ее губы, не давая ей даже опомниться. Анна, уже готовая ко всему, никак не ожидала такого бурного натиска.
  Но, к счастью для нее, Рагозин пока только этим поцелуем и ограничился. Уже через минуту он выпустил Анну из своих медвежьих объятий и как ни в чем не бывало пригласил в комнату. Режиссер сразу плюхнулся на диван и легонько постучал пухлой ладонью на место рядом с собой, давая понять Анне, куда ей следует приземлиться. Но Анна сделала вид, что не заметила его жеста и села в кресло напротив Рагозина. Так она хотела обезопасить себя от его объятий, хотя бы на время. Ей нужно было морально подготовиться к новому раунду их отношений. Это уже никуда не уйдет, - с тоской подумала она, так пусть будет лучше позже, чем раньше.
  Рагозин понял маневр Анны, но не стал настаивать на своем. Мышеловка захлопнулась, куда ты теперь денешься, недотрога, ухмыльнулся он про себя и потянулся к бутылке.
  - Я думаю нам надо слегка расслабиться, а потом уже и поговорим о делах. Что будешь пить?
  - Коньяк, - ответила Анна, внимательно присмотревшись к ассортименту предложенных напитков. Ее расчет был прост, она выбрала то, что покрепче, чтобы поскорее опьянеть. Может быть, тогда ей будет не так противно вынести то испытание, что ей вскоре предстоит.
  Рагозину понравился выбор Анны. Он играл ему на руку. Они выпили, Рагозин достал пьесу и протянул его Анне.
  - Возьми домой, почитаешь. Мне, кажется, роль главной героини будет тебе под силу.
  Анна тут же спрятала рукопись в сумку. Пока она возилась с ней, Рагозин не терял времени даром, налил еще по одной рюмке.
  - Между первой и второй, перерыв должен быть небольшой, - произнес он затасканный афоризм.
  Анна не стала спорить с народной мудростью и залпом опрокинула рюмку. Голова у нее слегка закружилась и одновременно пришла легкость. То напряжение, которое не отпускало ее до настоящего момента, куда-то испарилось. Она улыбнулась Рагозину и кокетливо спросила:
   - Неужели вы осмелитесь доверить мне роль главной героини?
  - А почему бы и нет? Боишься, что не справишься?
  - Не знаю. Еще недавно вам не нравились мои героини второго плана, а тут все-таки главная роль.
  - Если не будет получаться, я тебе назначу персональные репетиции. Будешь приходить ко мне домой. Тут и будем репетировать, - Рагозин расплылся в слащавой улыбке.
  Анне от его слов стало не по себе, и она попросила еще коньяк. Она снова опрокинула залпом целую рюмку. Когда Анна потянулась к столу, чтобы поставить рюмку, Рагозин поймал ее за руку и со всей силы дернул к себе.
  - Иди сюда, ко мне на диван. Сейчас я тебе объясню первую сцену. Вот и посмотрим на что ты способна, а потом я решу, будешь ли ты играть эту роль.
  Анна поняла, что час расплаты настал и закрыла глаза. Ей стало все равно.
  "Как хорошо, что у него был именно коньяк, - подумала она вяло, - прекрасная анестезия от невыносимых ласк. Теперь я знаю, как вынести эту грязь. Я всегда буду напиваться прежде, чем он затащит меня в постель".
  В тот же момент она почувствовала потные ладони Рагозина между своих бедер и с готовностью раздвинула ноги. Ей хотелось только одного: чтобы все это поскорее закончилось.
  
  10.
  Шпетер ушел из кабинета уже минут как пятнадцать, а Алина продолжала сидеть все также неподвижно, уставясь глазами в дверь, которая закрылась за посетителем. Казалось, что-то очень тяжелое придавило ее креслу так, что она была не в силах даже пошевелиться. Ей пришлось приложить немало усилий, дабы сбросить с себя тяжесть оцепенения. Из сумочки она достала сигарету и закурила. Давно сигаретный дым не казался ей таким желанным, она жадно глотала его, как будто бы он приносил ей надежду и уверенность.
  То, что Шпетер заявился к ней, чтобы угрожать, сомнений у Слободиной не было никаких. Она и раньше встречалась с таким типом людей, они быстро переходят от слов к делу. А дела у них одни: шантаж, принуждение, а то и убийство. Она давно в бизнесе и навидалась всякого, сколько ее знакомых лишились своих компаний, а то и жизни по милости таких мерзавцев. И вот теперь, кажется, очередь дошла и до нее. А все по тому, что в последнее время ей нравилось быть на виду. Тусовки, статьи в гламурных журналах, где она прославлялась как удачная бизнес-леди, и где она позировала в разных, хотя и всегда приличных позах. Она не скрывала, что богата, что у нее все хорошо, и что она зарабатывает кучу денег. И кто-то тщательно собирал информацию. И вот теперь пришел за данью.
  Она должна немедленно с кем-то обсудить ситуацию, просигналила в голове мысль. С Михаилом. Она взялась за трубку телефона, но вдруг положила ее обратно. Она вдруг подумала о том, а что если Викдорович и прислал к ней этого гиганта, чтобы побудить ее принять его условия. Конечно, это маловероятно, но и исключить такое тоже нельзя. В этом мире разыгрывались комбинации и похлеще. Тогда с кем поговорить? Даже странно, почему она сразу же не подумала о нем? Когда после смерти мужа компания досталось ей, Муравин Владимир Геннадьевич оказался единственным менеджером старшего и среднего звена, которого она не уволила. И оказалась права, в немалой степени все успехи фирмы были связаны с его работой. При этом он никогда не выпячивал себя, а спокойно делал свое дело. К тому же он был на двадцать лет ее старше, и это успокаивало Алину. Подсознательно она боялась молодых амбициозных мужчин, которые смотрели бы на нее, как на помеху для своего карьерного продвижения. Муравин же за все время их совместной деятельности не дал ей повод усомниться в своей преданности.
  Она позвонила ему и попросила немедленно зайти. И пока его ждала, выкурила еще одну сигарету. Это средство немного успокоило нервы.
  Муравин вошел в кабинет.
  - Вы неважно выглядите, Алина Игоревна. - Хотя они знала друг друга давно, но все равно были на "вы".
  - С чего мне хорошо выглядеть, когда такое происходит.
  - А что происходит, еще вчера все было абсолютно нормально.
  - Вчера было нормально, а сегодня нет. У меня был только что посетитель по фамилии Шпетер.
  По лицу Муравина Слободина поняла, что эта фамилия ему знакома.
  - Я не исключал такой возможности, но не думал, что это случится столь быстро, - отозвался Муравин.
  - То есть вы в курсе дела, - изумилась Алина.
  - Я всегда отслеживаю ситуацию, - пожал плечами вице-президент.
  - А мне не надо знать ничего об этой ситуации? - Она пристально посмотрела на своего заместителя.
  - Вам в первую очередь. Но я не предполагал, что все так будут развиваться стремительно. А мне не хотелось вас расстраивать преждевременно.
  - Может быть, вы мне все же объясните, что происходит, - с сарказмом произнесла Слободина.
  - Разумеется. Вы же знали, что владельцы компании "Дамское счастье" собиралась ее продавать.
  - Ходили слухи, но я не придавала им значение. Дела у них шли хорошо.
  - Так думали все. Но сейчас выясняется, что положение было не столь замечательным, они понесли убытки. И в какой-то момент срочно стали искать покупателя.
  - И нашли этого Шпетера?
  - Не совсем. Когда мне стало известна фамилия покупателя, я решил на всякий случай попытаться выяснить, кто это такой и кто за ним стоит.
  - Выяснили?
  - Кое-что. Сам Шпетер - не более чем подставное лицо. Семь лет своей жизни провел в местах не столь отдаленных. Не то за грабеж, то ли еще за что-то.
  - Это чувствуется.
  - А вот люди, что стоят за ним, более серьезные. По некоторым сведениям они сделали большие деньги на паленой водке. И вот теперь решили уйти в другую сферу. Боюсь, они из тех, кто не терпит конкурентов. Им нужен весь рынок. И чтобы его занять, они готовы использовать любые методы.
  - И зная об этом, вы молчали! - набросилась на него Слободина.
  - Поверьте, Алина Игоревна, я готовился к этому разговору. Но события меня опередили.
  Он не врет, подумала Слободина. По крайней мере, это похоже на правду.
  - Ладно, не будем вдаваться в детали. Я вам верю, - примирительно произнесла она. - Лучше скажите, что делать в такой ситуации?
  - Я думал над этим вопросом. И пришел к выводу: в одиночку нам не устоять. Нужно искать сильного партнера.
  Одно к одному, мысленно отметила Алина. Она снова достала сигарету.
  - Обычно вы так много не курите, - заметил Муравин.
  - Обычно мне не угрожают, - ответила Слободина. - Я подумаю над вашим советом.
  Муравин встал.
  - Вы знаете, Алина Игоревна, я на вашей стороне. И потому считаю, что действовать надо как можно быстрей.
  - Я учту эти ваши слова, - проговорила Слободина.
  
  
  Глава 2.
  
  1.
  Анна встала под душ и включила воду. Ей хотелось, как можно скорее смыть со своего тела следы пальцев рук Рагозина. Тонкие струйки воды впивались ей в кожу, но явного облегчения не приносили. Анне до сих пор казалось, что она находится в объятиях режиссера. Ее тело все еще хранило память о его прикосновениях и никак не хотело с ними расставаться.
  Анна простояла под душем почти час, пока не почувствовала явного облегчения. Вода все-таки сделала свое дело и смыла с кожи ту грязь, которую она принесла домой. Анна завернулась в большое махровое полотенце и вышла из душа.
  Дима с удивлением смотрел на нее.
  - Что с тобой? Ты так долго была в ванной. Я уже стал волноваться, не случилось ли чего? - спросил Дима.
  - Раньше надо было волноваться, а сейчас уже поздно, - отрезала Анна.
  - Ты это о чем? Что-то я тебя не пойму, - Дима с интересом смотрел на подругу.
  Анна ничего не ответила. Она молча прошла к креслу и уютно устроилась в нем, поджав под себя ноги. Прикрыв глаза, стала думать, рассказывать ли Диме о случившемся? И пришла к выводу, что стоит. Это будет ее маленькая месть ему за его отеческий совет переспать с Рагозиным.
  - А что тут понимать. Я сегодня была с мужчиной, а мне после забойного секса, если ты помнишь необходимо принять душ, - Анна спокойно смотрела на Диму, как будто рассказывала ему какую-нибудь незначительную новость.
  - Как с мужчиной? - поперхнулся Дима.
  - Могу объяснить как, если тебя интересуют подробности, - c вызовом ответила Анна.
  - Я не это имел в виду, а как ты могла? - голос Димы дрогнул.
  - Не знаю, что тебя так удивляет. Обычное дело. Сколько людей этим занимаются, - равнодушно пожала Анна плечами.
  - Но ведь ты занимаешься этим со мной. Почему у тебя вдруг возник другой мужчина?
  Анна внимательно посмотрела на Диму. Ей показалось, что он на самом деле не понимает почему.
  - Потому что ты так захотел, - пояснила Анна.
  - Что ты несешь! Ничего такого я не хотел, - от возмущения Дима соскочил с дивана и выключил, работающий до сих пор телевизор. В комнате воцарилась тишина. Дима снова хотел сесть на диван, но передумал и взял стул. Он поставил его напротив кресла, в котором сидела Анна, и пристально уставился ей в глаза.
  - Рассказывай, - приказал он.
  - Ну, ты прямо, как следователь на допросе, - усмехнулась Анна.
  - Рассказывай, - угрюмо повторил Дима.
  - А я уже все сказала.
  - Кто он?- Дима сверлил Анну взглядом.
  - Рагозин, - ответила она и добавила после небольшой паузы, - Роман Анатольевич.
  - Мне наплевать на это. Где ты его подцепила, на улице?
  - Ну, зачем на улице. В театре. Он наш режиссер. Между прочим, очень талантливый, - уточнила Анна.
  - Ах, вот оно что. Ну- ну. И что ты будешь иметь за это? - в голосе Димы зазвучали угрожающие нотки.
  - Главную роль в новом спектакле.
  Анна заметила, как взметнулась в воздух Димина рука. Анна сжалась, ожидая удара, но его не последовало. Дима сумел справиться со своими эмоциями. Он сжал пальцы в кулак, так, что побелели костяшки, и со всей силы саданул по стоящей рядом тумбочке. Зазвенело стекло. Стоявшая на тумбочке ваза упала на пол и разлетелась на мелкие осколочки.
  - Ненормальный, тумбочка здесь при чем? - Анна бросилась собирать осколки.
  - Проститутка! - выкрикнул Дима, - Продажная тварь!
  - Сам ты тварь, - не осталась в долгу Анна.
  - Что-о-о? - задохнулся Дима от возмущения.
  - Да, тварь, тварь, тварь, - повторяла Анна, как заведенная.
   - Ну и наглость. Можно подумать это я переспал с какой-нибудь шлюхой, а не ты! - снова крикнул Дима.
   - Ты сам мне это посоветовал сделать, а теперь недоволен?
  - Когда? Не помню.
  - Не помнишь?- взорвалась Анна, -Ах, ты, гад!- теперь уже она замахнулась для удара, но Дима вовремя успел перехватить ее руку.
  - Пусти меня, - Анна извивалась всем телом, пытаясь освободиться из Диминых рук, но он держал ее крепко.
  - Когда я тебе советовал такое? Когда?- допытывался он.
  - Извини, я не записала число и время, - Анна рванулась из последних сил и освободилась.
  - Я помню тот разговор, - неожиданно спокойно сказал Дима, - но это было сказано не для того, чтобы ты этим советом воспользовалась.
  - А для чего же?- глаза Анны округлились от изумления.
  - Чтобы немного позлить тебя, - услышала она в ответ.
  - Но зачем?
  - Я был не в настроении, хозяйка квартиры требовала денег, а ты объявила, что их нет, и не будет. Ты просто попала в тот день, как говорят, под горячую руку.
   Анна остолбенела. Так значит, это были просто слова! А она-то приняла их за чистую монету. Если бы не тот разговор, то не было бы тогда ее визита в кабинет Рагозина, не было бы квартиры Рагозина и его сальных поцелуев. Не было бы... Значит, все было зря? Анна почувствовала легкую тошноту.
   Она подняла глаза на Диму.
   - Уходи!
  - Да, ладно, ну, что ты, я тебя прощаю, - залепетал Дима, не ожидавший такого поворота дел.
  - Уходи, - жестко повторила Анна. - Я переспала с режиссером и нисколько не жалею об этом. И я собираюсь спать с ним и дальше. А тебе больше нечего здесь делать.
  Анна прошла на кухню, оставив Диму одного в комнате. Через несколько минут она услышала, как хлопнула входная дверь.
  
  2.
  Анна вошла в зал со смешанным чувством, ей хотелось и смеяться, и плакать. Смеяться оттого, что она впервые в своей артистической карьере через несколько минут получит главную роль в пьесе, а плакать оттого, какой ценой достигнута победа. Но внешне она никак не выдавала своих чувств.
  Анна села рядом со Смольской. Та с некоторым удивлением покосилась на подругу.
  - Я думала, ты не придешь, - произнесла она.
  Хотя Лена и считалась ее едва ли не лучшей подругой, она не собиралась выкладывать даже перед ней все свои карты. Хотя совсем скоро она и так обо всем догадается. А если вдруг Рагозин ее обманет? Нет, такого быть не может, он же знает, что тогда не получит ее. А у него только при одном ее виде в прямом смысле слюнки текут. Она живо представила эту картинку - и ее передернуло. До чего ж противно! Но она вытерпит и это.
  - Я так волнуюсь, - зашелестел рядом с ухом горячий шепот Смольской. - Получу ли роль в пьесе? Хотя бы маленькую. В прошлый раз при раздаче я пролетела. Помнишь?
  Анна кивнула головой. Такое не забывается, тогда она тоже надеялась на главную роль, а получила совсем небольшую.
  - Все будет нормально, - попыталась она успокоить подругу.
  - Ты думаешь, а я не уверенна. Никто не сомневается, что главную роль отхватит Котова. Говорят, она хорошо для этого постаралась.
  Анна невольно скосила на Котову глаза. Та сидела с видом победителя, ничуть не сомневаясь в оглашении результата. Ладно, посмотрим, что сейчас будет.
   - А ты чего пришла? - продолжала допытываться Смольская. - После всего тебе ничего не светит.
  - Из любопытства. Кстати, ты читала пьесу?
   - Ну, да. До половины.
  - А я всю. Мне понравилась, очень живая, с интересным сюжетом.
  Смольская небрежно махнула рукой.
  - Интересно играть. А смотреть пьесы, в которой играют другие, терпеть не могу. Если играют плохо, скучно. Если хорошо - завидно.
  Анна улыбнулась; ею владели сходные ощущения.
  Грузно ступая, словно носорог, появился главный режиссер. Он занял привычное место и оглядел зал. На Анну он почему-то не посмотрел, и у нее невольно пустилось в пляс сердце. Она не может столь глупо пролететь, она и так принесла огромную жертву на алтарь искусства.
  - Сегодня мы начинаем репетировать новую пьесу молодого драматурга Станислава Немирова, - провозгласил Рогозин. - И, как всегда, начнем с распределением ролей.
  В зале, где только что стоял неясный, но сильный гул, вдруг стало тихо, как на похоронах. Все застыли в ожидании.
  У Рагозина была привычка начинать распределение ролей с самых незначительных. Он называл персонажа и имя актера или актрисы. Где-то в середине списка прозвучала фамилия Смольской. От избытка чувств она обняла и поцеловала Анну в щеку.
  - Я так рада, даже не представляешь. Простой губителен для артиста. - Внезапно Смольская осеклась. - Ань, ты не переживай, этот жирный боров ценит в женщинах только одно, а на талант ему плевать. А ты же в училище была самой талантливой.
  Тем временем Рагозин перешел к главным персонажам. Анна кожей почувствовала, как напрягся зал, а ее сердце застучало также бешено, как африканский татам.
  - На роль главной герои пьесы я назначаю Анну Чеславину. - громко и очень отчетливо объявил Рогозин.
  Краем глаза Анна увидела, как без сил рухнула в кресло Ольга Котова. Анне не надо было смотреть в зал, дабы понимать, что находится в перекрестье взглядов всех присутствующих. В голове бурно пульсировала кровь, но внешне Анна сохраняла полное спокойствие, как будто бы ничего и не случилось.
  - Анька, как тебе это удалось? - услышала она рядом с собой взволнованной голос Смольской.
  Анна посмотрела на нее; лицо подруги отражало изумление. И вдруг его выражение резко изменилось.
   - Ты сделала это. Ты сделала это!
  Анна молча смотрела перед собой. Почему-то неожиданно радость померкла, а взамен возникло опустошение. Несколько человек бросились к ней с поздравлениями, но она совсем ничего не чувствовала. Ею вдруг овладели плохие предчувствия; ничем хорошим эта затея не кончится. Когда идешь против себя, жизнь рано или поздно, но непременно тебя наказывает. Остается лишь дождаться, чтобы узнать, как она это сделает?
  
  3.
  Эдуард проснулся рано. Сегодня ему предстоял великий день. Так он его для себя обозначил. Смысл "великий" он для него выбрал по тому, что этому дню предстояло стать поворотным в его жизни. Эдуард так долго не решался сделать этот шаг, так долго откладывал его на потом, что и сам потерял веру в то, что однажды его сделает. И вот, наконец, свершилось. Он решился! С этой минуты его жизнь должна круто измениться. Он решил открыть свое дело. Эдуарду надоело быть придатком своей жены, надоело вымаливать у нее деньги на любую мелочь и чувствовать себя школьником, которого еще не пускают на фильмы для взрослых.
  Он хотел свободы, денег, красивых женщин. Хотел чувствовать себя хозяином жизни. Когда Эдуард женился на Алине, то рассчитывал автоматически получить весь этот пакет вожделенных благ без особых затруднений. Но у Алины была своя точка зрения на этот счет. Она и близко не хотела подпускать его даже на задворки своего бизнеса, уже не говоря о важных и больших проектах. Первое время Эдуард настаивал на том, чтобы она хоть как-то задействовала его в своем бизнесе, но Алина была непреклонна. Она считала его не способным вести дела и определила ему роль любимой игрушки, которая доставляла ей удовольствие, скрашивала ее одинокие ночи и не больше. Когда Эдуард это понял, он решил извлечь максимум выгоды из того положения, в которое поместила его жена. Он наслаждался жизнью во всех ее проявлениях, Модная одежда, дорогие машины, рестораны, отдых на престижных курортах стали главной составляющей его жизни на какое-то время. Но неожиданно все это ему быстро надоело и потеряло привлекательность. Жизнь стала казаться пресной, серой и ужасно скучной. Чтобы хоть как-то вернуть ей былые краски, Эдуарду все чаще и чаще требовалось прибегать к спиртному. Когда это средство от скуки стало ему уже необходимо, он ощутил легкое беспокойство, но не предпринял никаких действий, чтобы существенно изменить ситуацию. Ему уже было все равно.
  Им овладела апатия. Он медленно и верно катился по наклонной. Наверняка, в конце концов, он бы спился и превратился в законченного алкаша, но однажды он узнал, что у Алины есть любовник. Это обстоятельство заставило его встрепенуться. Не из-за факта наличия мужчины у своей жены, а из-за того, что это могло внести значительные перемены в его жизнь.
  Эдуард знал характер своей супруги. Она была последовательной и прямолинейной и не из тех женщин, которые скрывают амурные связи за спинами своих мужей. Такие женщины, как она, легко расстаются с мужьями и обзаводятся новыми. Эдуард испугался. Что ему придется делать, если Алина его выкинет из своей жизни? Вернуться к старому полунищенскому существованию? Ни за что! Поэтому Эдуард решился.
  Накануне вечером он отказался, от ставшей уже привычной, бутылки коньяка и утром поднялся в бодром расположении духа. Он тщательно побрился, умылся, выбрал свой лучший костюм и, легко позавтракав, отправился в банк. Там он намеревался взять ссуду, чтобы использовать эти деньги на открытие своего ресторана. По его расчетам на первое время ему должно было хватить пятьсот тысяч долларов.
  Эдуард отправился в банк, где его хорошо знали. Он нередко прибегал к услугам этого учреждения при возникновении различных денежных затруднений и всегда вовремя рассчитывался по счетам. Его кредитная история была безупречной. Эдуард рассчитывал, на то, что в банке ему не откажут.
  Служащая банка вежливо выслушала его и попросила подождать. Она застучала пальчиками по клавиатуре и уткнулась в экран монитора. Несколько минут ожидания для Эдуарда показались вечностью.
  Наконец девушка повернулась к нему и улыбнулась.
   - К сожалению, Эдуард Борисович, мы вынуждены вам отказать.
  Эта фраза произвела на Эдуарда ошеломляющий эффект. Ему показалось, что он ослышался.
  - Извините, я не расслышал. Что вы сказали? - переспросил Эдуард.
  - Банк не может удовлетворить вашу просьбу. Мы вам отказываем, - сияя ослепительной улыбкой, повторила девушка.
  - Но, почему? На каком основании? - голос Эдуарда дрогнул.
  - Я не могу вам рассчитать схему погашения вашего кредита. У вас нет постоянного ежемесячного дохода. Вам нечем подтвердить вашу платежеспособность, - девушка вновь лучезарно улыбнулась ему.
  - Но, но ... неужели ничего нельзя сделать, - выдавил из себя Эдуард, - моя жена очень состоятельная женщина, вы знаете...
  - Мы знаем, Эдуард Борисович. Для вас мы можем сделать исключение, но только в том случае, если ваша жена поручится за вас. Но даже ее одного голоса будет недостаточно. Нужен еще один поручитель...
  Эдуард не стал слушать дальше. Как только он услышал, на каком условии банк может дать ссуду, он понял, что мечтам его не суждено осуществиться никогда. Алина ни за что не позволит ему ввязаться в это дело.
  Пошатываясь, на ватных ногах, Эдуард вышел на улицу. Он поднял руку и остановил первую, проезжавшую мимо машину.
  - В "Разгуляй", - коротко бросил он водителю.
  - Поехали, - согласился тот.
  Эдуард плюхнулся на место рядом с водителем. Посмотрел на часы. До конца дня было еще уйма времени.
  - Хватит, чтобы оттянуться по полной программе, - с удовлетворением подумал он.
  
  4.
  В новом спектакле, который собирался ставить Рагозин, Ольга Котова рассчитывала на роль главной героини. Она считала, что эта роль уже у нее в кармане. А иначе и быть не могло. Единственно, кто мог претендовать на эту роль, так это Чеславина, но она вышла из игры. Глупая упрямица, не желающая поступиться своими принципами, хоть и талантливая. Но это даже ей, Ольге, на руку. Пусть Чеславина холит и лелеет свою нравственность - дуракам закон не писан. А у них в театре свои законы, которые провозглашает местный бог - Рагозин. И первая его заповедь для актеров гласит: будь послушным воле режиссера и ни в чем ему не перечь. Умные сразу соображали, что к чему и были от этого только в выигрыше.
  Ольга видела, как получали актрисы главные роли. И даже немного завидовала этим счастливицам. Она старалась изо всех сил, но почему-то Рагозин на нее мало обращал внимание. Но она не очень переживала по этому поводу. Она ждала, когда настанет ее час. И он пробил, наконец! Тот день, когда Рагозин прогнал Чеславину со сцены, Ольга запомнила на всю жизнь. Он заменил Анну не Ромашиной, ни Завьяловой, ни Смеловой, которые переменно были фаворитками Рагозина, он заменил ее Ольгой Котовой! В груди у Ольги все клокотало от радости. Как она ликовала! Все! Конец всем этим Ромашиным, Завьяловым и иже с ними. Теперь в театре наступает новая эпоха. Эпоха Ольги Котовой. И теперь от того, как она постарается, зависит, сколько долго продлится эта эпоха. И Ольга старалась. Она просто стелилась перед Рагозиным, и ей казалось, что он был доволен ею.
  В день распределения ролей Ольга была спокойна, как удав уже проглотивший часть кролика. Она уже заранее праздновала свою победу и с удовольствием наблюдала за всеми со своего места. Она видела, как волнуются актеры, с каким замиранием сердца ждут оглашения каждой новой фамилии. Видела, как захлопала в ладоши Смольская, когда ей досталась какая-то совсем незначительная роль. Как перекосило Ромашину, когда ее назвали следующей за Смольской. Наверняка, как бывшая фаворитка Рагозина, она рассчитывала на что-нибудь более значительное.
  Список уже подходил к концу, а Ольгу все не называли. Но она и не беспокоилась. Так и должно быть. Ее фамилия прозвучит последней в этом длинном списке в виде финального аккорда. И вот наступил тот момент, когда Рагозин произнес магическую фразу: " На роль главной героини назначается", - после этого он обычно делал эффектную паузу.
  Ольга победоносно осматривала зал, она даже приподнялась со стула, нисколько не сомневаясь в том, что именно ее фамилия сейчас будет произнесена, и ей придется стоять и принимать поздравления.
  - На роль главной героини назначается Анна Чеславина, - произнес Рагозин.
  Ольга уже почти поднялась со своего места, но, услышав фамилию Чеславиной, рухнула в кресло, как подкошенная. Вот это был удар! Для Ольги в новом спектакле не нашлось вообще никакой роли. Такого она не ожидала. Все дальнейшее происходило, как в тумане. Она видела, как все бросились поздравлять эту выскочку, эту ... До Ольги вдруг дошло, как Чеславиной досталась эта роль. Ну, конечно! Эта святоша, эта лицемерка, строящая из себя недотрогу, оказалась обыкновенной шлюхой, осенило Ольгу.
  Ольга вжалась в кресло. Ей хотелось уйти из зала, испариться, чтобы только не видеть этих злорадно- торжествующих взглядов, которыми все награждали ее. Но были и сочувствующие. Это были подруги по несчастью. Все они когда-то пережили то же, что сейчас переживала Ольга. К ней подошли Ромашина, Смелова и Завьялова.
  - Не переживай ты так, - произнесла Ромашина, усаживаясь рядом с Ольгой.
  - А кто сказал, что я переживаю, - Ольга старалась говорить спокойно, но голос плохо слушался ее.
  - Да, ладно. Мы все через это прошли и ничего, живы - ободряюще улыбнулась Ольге Смелова.
  Ольга ничего не ответила, у нее как будто ком в горле застрял.
  - Она свое еще получит, однажды она окажется на нашем месте, - сквозь зубы прошипела Завьялова.
  - А зачем нам ждать, когда это однажды наступит, а девочки? - хищно улыбнулась Ромашина. Мы можем уже сейчас устроить ей красивую жизнь.
  - А, что? Вполне, - заговорщически подмигнула Смелова. - Ты, Ольга, как на это смотришь?
  -Я? Я, как вы, - наконец, к Ольге вернулся дар речи. Она даже улыбнулась, но улыбка получилась вымученной.
  - Вот и правильно, - одобряюще произнесла Завьялова.- Таких, как она, учить надо. Я понимаю, если бы она была, как все, то к ней не было бы и претензий. А то строила из себя святую. Я даже, грешным делом, уважала ее. Вот думала, характер! Силища!
  - Она водила нас всех за нос, а это была просто хорошо продуманная игра. Кто бы мог подумать, что она такая хитрая, - зло сверкнула глазами Ромашина.
  - Всех провела! А я, вообще-то, надеялась на эту роль, - с горечью выдохнула Смелова.
  - Мы все могли претендовать на эту роль, не ты одна. Рагозин никогда не забывает старых подруг, - тряхнула головой Завьялова. - Но, когда такие, как Чеславина, застят ему глаза, то нам еще долго ничего не светит.
  - Зато ей светит, ох как светит... она еще не знает, кому перебежала дорожку, - произнесла вдруг Котова таким зловещим голосом, что все ошарашено уставились на нее, как будто видели впервые.
  
  
  5.
  Шофер привез Эдуарда в клуб. Он вышел из автомобиля и направился к входу. Швейцар предупредительно отворил перед ним дверь.
  - Добро пожаловать, Эдуард Борисович, - произнес он.
   Эдуард кивнул головой и сунул в широкую ладонь швейцара мятую сторублевку. Пройдя внутрь помещения, огляделся в поисках знакомых. Настроение было таким мерзким, что ему нужен был срочно кто-то, сумевший бы отвлечь от неприятных мыслей. Одного алкоголя на этот раз для достижения этой цели будет явно недостаточно.
  Эдуард обрадовался, увидев знакомее лицо. За столом в полном одиночестве сидел Юрка Кидяев. Когда-то они работали вместе в одном ресторане, затем он, Эдуард, женился на этой ведьме, а Кидяев завел свой небольшой бизнес. Он владел чем-то вроде пельменно-блинной, куда в основном выпить и закусить приходили после смены работяги с окрестных заводов. Эдуард ради любопытства сам был там пару раз. Заведение производило весьма отталкивающее впечатление: грязно, накурено, повсюду слышится отборный мат, даже от женщин. В общем, мерзость. Но ведь кормит и неплохо кормит. Этот Юрка ездит на последней модели "БМВ", недавно купил шикарные апартаменты в престижном доме, отдыхает на хороших курортах. А ведь не так уж далеко то время, когда они трудились вместе, и он стрелял у него, Эдуарда, сотенные до получки и мечтал о "Жигулях" и однокомнатной квартирке, как о манне небесной. Кто бы мог тогда подумать, что к нему будет так благосклонна судьба. Да, эта дама явно любит далеко не всех.
  Эдуард направился к столику Кидяева.
  - Не помешаю тебе? - спросил он.
  Кидяев посмотрел на Эдуарда, и тот увидел в его глазах нежелание разделить с ним свое общество. Это только обозлило Эдуарда и, не дожидаясь, ответа, он сел рядом.
  Эдуард осмотрел стол и к своему удивлению обнаружил, что среди разных яств, вкушать которых не отказывал себе в удовольствии старый знакомый, отсутствует алкоголь. Даже бутылки легкого столового вина и то нет.
  - А ты чего не заказал себе чего-нибудь выпить? - поинтересовался Эдуард.
  - У меня еще не кончился рабочий день, много всяких дел, - как-то без большой охоты пояснил Кидяев. - А их лучше делать на трезвую голову.
  - Раньше тебя это не останавливало.
  - То было раньше, а теперь по-другому.
  - И что же по другому?
  - Собираюсь открыть еще одно заведение, - не без гордости пояснил Кидяев.
  - Это твою пельменно-блинную?- пренебрежительно произнес Эдуард.
  - Можно и так назвать, - ничуть не обиделся Кидяев.
  - Был как-то там у тебя, настоящий гадюшник.
  - Может, и гадюшник, а популярностью пользуется. Каждый месяц прибавляется посетителей.
  Эдуард несколько секунд смотрел на Кидяева. И вдруг почувствовал резкий укол зависти. Кто бы мог подумать, что он так преуспеет, так изменится. Было время, когда он хлебал водку, как извозчик. Хотели из ресторана по этой причине выгнать. Едва уцелел. Что же он Эдуард сделал не правильно, а этот бывший алкаш - правильно, что у них теперь такое разное положение. Один процветает, а другой не знает, чем себя занять. Воистину, жизнь непредсказуема. Ну-ка, посмотрим, так ли уж он верен своим принципам?
  - Официант! - закричал на весь зал Эдуард. На его зов быстрее ракеты примчался официант. - Принеси-ка нам, любезный, пару бутылочек коньячка. Самого лучшего, что есть в заведении. Ну и к нему, сам понимаешь закусочку.
  Официант умчался с той же скоростью выполнять заказ.
  Эдуард потер ладони.
  - Сейчас мы с тобой хорошо вмажем. Как в старину. Помнишь?
  Кидяев отрицательно покачал головой.
  - Я же тебе сказал, что в рабочее время я занимаюсь делами, а не пьянствую.
  - Даже со мной, со старым приятелем не пригубишь?
  - Хоть с тобой, хоть с папой Римским, пить все равно не стану.
  - Так ты вообще перестал пить?
  - Почему же перестал. На отдыхе могу и выпить.
  - А сейчас не отдых?
  - Я зашел сюда по старой памяти пообедать.
  - Брось. А вот и коньячок, - воскликнул Эдуард. - Молодец, хорошо сработал, будут тебе чаевые, - похвалил он официанта.
  - Чего-нибудь еще хотите, Эдуард Борисович? - обрадовано спросил официант.
  - Потом, - махнул рукой Эдуард и стал разливать коньяк по рюмкам.
  - Извини, Эдик, но пить не стану, - твердо произнес Кидяев.
   Эдуард посмотрел на него и понял, что тот не отступит. Ну и черт с тобой, ханжа, напьюсь один, мысленно проговорил он.
  Эдуард опрокинул в себя коньяк. И тут же почувствовал прилив энергии. Вот только куда ее девать, как использовать не представлял.
  - Значит, дела у тебя идут хорошо, - произнес он.
  - Не жалуюсь, - ответил Кидяев.
  - А вот у меня паршиво.
   Кидяев удивленно взглянул на него.
  - С чего это вдруг. Упакован ты вроде отлично.
  - Я не чемодан, чтобы быть упакованным. Я человек. А это звучит гордо.
  - Разве? Что-то не замечал, - не скрывая насмешки, проговорил Кидяев.
   Эдуард снова влил в себя коньяк. Слова бывшего напарника больно ударили по самолюбию.
  - Да ты кроме своей пельменно-блинной ничего и не замечаешь.
  - А, знаешь, мне этого вполне достаточно. А я как погляжу, ты многое замечаешь.
  Эдуард распалялся все больше. С ним произошло нечто странное. Он смотрел на Кидяева, а видел перед собой лицо жены. Он понимал, дело тут было не в коньяке, вернее, не только в коньяке, которого он уже вылакал целую бутылку, а в том, что он ненавидит эту женщину. Это из-за нее он впал в полное ничтожество. В такое ничтожество, что даже Кидяев смотрит на него свысока. А было время, когда Юрка пол за ним подтирал.
  Он взглянул на Кидяева, и его вдруг, словно ножом, полоснула ненависть к нему. Медленно, он взял новую бутылку коньяка и стал специально лить из нее мимо рюмки. Дорогой напиток лужицей разлился возле его ног.
  - Смотри-ка, мимо, - пьяно засмеялся Эдуард. - Юра, ты по старой дружбе не вытрешь лужу? А то вляпаюсь в нее. Представляешь, будет от моих штиблет нести коньяком.
  Кидяев вдруг резко встал.
  - Ты меня извини, я пойду.
  - А лужа?
  - С лужей как-нибудь сам разбирайся.
  - Тебя друг просит, а ты?
   Кидяев, не отвечая, попытался выйти из-за стола. Эдуард грубо схватил его за руку и дернул на себя.
  - Отпусти меня! - потребовал Кидяев.
  Эдуард вдруг захохотал.
  - Пока не вытрешь, не пойдешь в свою занюханную пельменно-блинную.
   Кидяев попытался вырваться, но Эдуард что есть силы, толкнул его. Кидяев, споткнувшись о стул, упал на пол. Вслед за ним туда же полетели остатки его обеда.
  Кто-то, пытаясь успокоить Эдуарда, схватил его сзади. Этим человеком оказался все тот же услужливый официант. Эдуард развернулся и ударил его кулаком в подбородок.
  Официант вслед за Кидяевым упал, тут же послышался грохот бьющейся посуды.
  Теперь уже сразу несколько служителей клуба попытались утихомирить разбушевавшегося посетителя. Эдуард схватил стул и стал отбивать нападение.
  Он сражался ожесточенно, не думая о последствиях своих действий, им овладела холодная ярость, порожденная единственным желанием, - отомстить за все неудачи и унижения последних лет.
  Кем-то вызванный в зал вбежал наряд милиции. Подкравшись сзади, стражи порядка легко справились с дебоширом.
  Эдуард лежал на грязном полу, посреди объедков, в той самой коньячной луже - и плакал от бессилия.
  
  6.
   Пока Слободина ехала в машине, то старалась обдумать ситуацию. Больше всего ее сейчас пугал даже не сам визит этого Шпетера с глазами хладнокровного убийцы, а то, что после него ей стало трудно кому-то верить. Даже Михаилу. Уж больно быстро сбылось его предвидение; стоило ему сказать, что конкуренция растет, и многие хотели бы заполучить ее компанию, как тут же появляется человек и пытается воплотить этот план. Разумеется, это может быть всего лишь совпадением, ну а если не совпадение. Как узнать?
  Алина понимала, что если на нее будет предпринята со всех сторон атака, ей ни за что не уцелеть. Для этого у нее не хватит ни сил, ни знаний, ни ресурсов. За те пять лет после смерти супруга, когда она взяла бразды правления компанией в свои руки, она многому научилась. Да, она уже совсем не та наивная девочка, которую мог обмануть едва ли не любой, за этот период она поднаторела в делах. Но есть предел и ее возможностям. И она об этом хорошо знает. Но самое печальное в этой ситуации заключалось в том, что она знала, что Викдорович вполне мог провернуть подобную комбинацию. В бизнесе такие случаи встречаются сплошь и рядом. Да она и сама делала весьма сомнительные вещи. И если он в этом как-то замешан, по большому счету она даже не может его осуждать. В их среде рассчитывать на чужую порядочность, конечно, можно, но крайне опасно. И все же Алина надеялась, что на этот раз Михаил ни при чем. Ведь он единственный человек, на которого она может опираться. С этой надеждой она и подъехала к дому любовника.
  Он ее уже ждал. Она позвонила ему еще из офиса, сказала, что произошло нечто крайне неприятное. Но рассказывать подробности не стала. И теперь пристально всматривалось в его лицо; насколько искренен он в своем о ней беспокойстве.
  Слободиной показалось, что Михаил вполне искренен. Пока она рассказывала, что случилось, его лицо становилось все более и более хмурым.
  - Что ты обо всем этом скажешь? - завершила Алина вопросом свой рассказ.
  - Я предполагал подобное развитие событий, вот только не думал, что все произойдет так быстро.
  - Ты что-то знал?
  Викдорович пожал плечами.
  - На уровне слухов.
  - Но почему мне не сказал о них.
  Он подошел к Алине и нежно взял ее за руку.
  - Во-первых, не хотел тревожить раньше времени, да и не предполагал, что эти ребята так ретиво возьмутся за дело. А во-вторых, не случайно же я затеял разговор про объединение наших бизнесов. Чем крупней компания, тем трудней ее проглотить.
  - Как-то все очень странно получилось. Ты начал этот разговор и тут же пришел этот бандит.
   Викдорович вдруг даже попятился от нее.
  - Ты подозреваешь меня, что я его послал, чтобы подстегнуть тебя к объединению?
  Алина почувствовала смущение. Не слишком ли опрометчиво она поступила, проговорившись о своих подозрениях?
  - Я так не думаю, но...
  - Но не исключаешь такой возможности, - завершил он фразу.
  - В жизни может быть все, что угодно. Разве не так?
  - В этом ты права, - усмехнулся он. - Но на этот раз я тут ни при чем. Хотя не знаю, поверишь ли ты мне на слово.
  - Прости, если я тебя обидела. Но в такой ситуации... - Ее прервал звонок мобильного телефона.
   - Извини. - Она извлекла из сумочки трубку. Несколько минут молча слушала. - Я еду немедленно, - произнесла она и положила мобильник обратно.
  - Что-то еще случилось? - встревожено спросил Викдорович.
  - Вот именно еще. Звонили из клуба, мой дорогой супруг напился и устроил дебош. Еду разбираться и возмещать убытки.
  - Сама видишь, с этим надо как можно скорей кончать, - произнес Викдорович.
  Алина посмотрела на него, но ничего не ответила.
  
  7.
  Стас Немиров - молодой драматург, сидел в кресле первого ряда и внимательно смотрел на сцену. Репетировали его пьесу, которую он давно и безуспешно предлагал по разным театрам и которую никто не брался ставить. Но Рагозин взял, когда Стас уже отчаялся увидеть свое детище на сцене. Стас безумно обрадовался. Еще более обрадовал его тот факт, что режиссер Рагозин показался ему тем человеком, который сумеет уловить дух произведения и выразить его в спектакле. . Стас считал это очень важным. Он был человеком амбициозным, не лишенным таланта и полагал, что если уж так случилось и он не простой ремесленник в своем деле, то отблески его гения не должны умереть на бумаге. Желательно, чтобы они воплотились в игре актеров и были замечены зрителем. А еще лучше театральными критиками и прессой. А там недалеко и до общественного признания со всеми вытекающими отсюда приятными последствиями.
  В мыслях Стас часто улетал в то время, когда это произойдет. В той жизни у него была роскошная вилла на берегу моря, собственна яхта, пляж, огромная парковая территория, прилегающая к дому, с многочисленными фонтанчиками, экзотическими деревьями и цветами, и многое, многое другое....Такие фантазии часто посещали Стаса в самый неподходящий момент. Вот как сейчас, например, когда нужно было быть особенно внимательным и сосредоточенным. Но Стас предпочитал на какое-то время плюнуть на все и с наслаждением предаваться своим мечтам. Он заметил, что черпает из своих фантазий какую-то удивительную силу и энергию. И Стас полюбил их, потому что они служили ему щитом, прикрывающим от скуки и беспросветности повседневной жизни.
  Стас оторвался от своих мыслей и сосредоточился на игре актеров. Через пол часа он понял, что Рагозин трактует его пьесу совсем иначе, нежели он сам.
  - Стоп, стоп, стоп! - Стас захлопал в ладоши и поднялся с кресла.
  Рагозин с удивлением огляделся. Кто это посмел так грубо вмешаться в процесс священнодействия, который происходит на сцене? Кроме него самого никто и никогда не осмеливался посягнуть на это право. Тут он увидел драматурга, который быстро приближался к нему.
   - Что случилось? - брови Рагозина сердито сдвинулись на переносице.
  - То, что вы репетируете совсем другую пьесу, - объяснил Стас.
  Рагозин ничего не ответил, только еще более нахмурился и забарабанил ногой об пол. Все члены труппы знали, что это было признаком надвигающейся грозы, и приготовились быть свидетелями миниспектакля, который мог разыграться в любую минуту.
  - Объяснитесь, - наконец буркнул Рагозин.
  - Поймите меня правильно. Вы показываете очень профессиональную игру, но при этом духовно кастрировали мою главную героиню...
  - Она теперь моя, а не ваша, и я имею право делать с ней то, что захочу,- грубо оборвал его Рагозин на полуслове.
   - Но ведь вы исказили ее образ... - попытался было вставить Стас, но Рагозин снова не дал ему продолжить.
  - Ваша героиня полная дура, юродивая, которых сейчас днем с огнем не найдешь. Выродились такие. Современными женщинами движет алчность и расчет.
  - Вы правы, - согласился Стас.- Поэтому я и хотел напомнить нашим женщинам о том, о чем они давно забыли. О том, что можно быть другими - не холодными и расчетливыми, а смешными чудачками с абсурдными идеями, которые они воплощают в жизнь, и от этого всем становится теплее и легче жить на свете.
  - Я хочу сказать вам, молодой человек, - проговорил Рагозин четко чеканя слова, - если вы этого еще не знаете, что хороший режиссер сродни архитектору. Он сам рисует и строит игру, даже если при этом использует ваши идеи. Вот здесь, - Рагозин схватил пьесу и потряс ею в воздухе, так что несколько листков вылетели и осенним листопадом плавно опустились на пол, - здесь не более, чем одни бесплотные идеи. В них одно содержание и только. И в этом ваша заслуга, не скрою. Но на этом она и заканчивается. А дальше, - ноздри Рагозина гневно раздулись, - дальше начинается моя епархия. И тот, кто осмелится нарушить ее пределы, тому не поздоровится. - Рагозин перевел дух, - Впрочем, если вам не нравится, как я трактую вашу пьесу, можете забирать ее. У меня полно других произведений.
  Стас испугался. Что если Рагозин передумает ставить пьесу? Тогда - прощай мечта! Вернее ее воплощение отодвинется на еще более неопределенный срок. А Рагозин это его шанс пробиться уже сегодня, и этим шансом нельзя пренебрегать.
   Стас поспешил срочно исправить допущенную им оплошность
  - Что вы, Роман Анатольевич, я полностью доверяю вашему опыту и профессионализму. Вы правы, я не подумал... вы и только вы определяете характер игры.
  - Ну, вот то-то же, - удовлетворенно рявкнул Рагозин. И тут же добавил: - Объявляю перерыв на тридцать минут.
  В буфете Стас взял стакан сока и устроился за свободный столик. Ничего, успокаивал он себя, еще придет то время, когда я буду выбирать режиссеров, а не они меня.
  - Можно к вам?- услышал Стас женский голос.
  Он поднял глаза. Перед ним стояла актриса, исполняющая роль главной героини в его пьесе.
  - Конечно, присаживайтесь.
  Анна села, поставила на стол свою тарелку и принялась за еду. Стас с интересом рассматривал ее. Вблизи она показалась ему очень хорошенькой, гораздо интереснее, чем со сцены.
   Вероятнее все дело в характере ее героини, подумал Стас. На сцене она выглядела стервозной дамочкой и производила отталкивающее впечатление. А в жизни у нее милое и приятное выражение лица.
  - Меня зовут Анна, а вы, я знаю, Стас, - произнесла девушка, покончив с едой. - Вам понравилась моя игра?
  - Нет. Вы делали не то, что я хотел.
  - Это мы уже слышали. Мы все часто вынуждены делать не то, что хотим,- Анна закусила губы, и взгляд ее потемнел.
  - Но ведь нас к этому не принуждают насильно. Мы сами делаем выбор под чью дудку плясать, под чужую или под свою, - грустно заметил Стас.
  - И вы только что сплясали под его дудку, - с ожесточением проговорила Анна.- А я поначалу обрадовалась, что, наконец, нашелся хоть один человек, который сможет приструнить этого диктатора. Но вам оказалось это не под силу.
  - Да, он пока сильнее меня. Признаю, - согласился Стас. - И пойти против него сейчас - это значило бы обречь себя на заведомый проигрыш. Но я оптимист. Все течет, все изменяется и переходит из одного состояния в другое. Мне не вечно быть слабаком. Настанет еще и мой день.
  - И мой тоже, - взволнованно проговорила Анна. Глаза ее полыхнули огнем, а на щеках выступили красные пятна. Стас с удивлением посмотрел на нее. Анна перехватила его недоумевающий взгляд и поспешила сменить тему, - По-моему, полчаса уже прошли. Мне надо спешить на сцену. - Анна встала и протянула Стасу руку, - Очень приятно было с вами познакомиться.
  -Мне тоже, - Стас взял ее руку и неожиданно поцеловал ее.
  Анна пошла в зал. Стас стоял и смотрел ей в след, как загипнотизированный, пока она не скрылась из виду. Эта девушка затронула в его душе какие-то струны, только он еще не мог понять какие. Стряхнув с себя минутное наваждение, Стас поспешил из театра.
  
  8.
  Эдуард еще лежал в кровати, когда в его комнату вошла Слободина. С какого-то момента они стали спать в разных спальнях. Инициатором такого сепаратизма стала Алина. Однажды она заявила ему, что почивать в одной кровати - удел бедных, которые не могут позволить себя иметь разные опочивальни. А богатые люди должны проводить ночь в одиночестве, так как это позволяет гораздо лучше высыпаться. Тогда он не стал возражать, но теперь понимает, то был первый признак нарастающего между ними раскола. Алина была одета в деловой костюм, в одном из многих, в которых он ходила на работу. Эдуард вопросительно посмотрел на нее.
  - Ты уже уходишь? Мне кажется еще рано.
  - Если считать десятый час - это начало утра, то, в самом деле, еще рано. Или ты забыл обычно я ухожу на час раньше.
  - Что же тебя задержало на этот раз?
  - Твоя вчерашняя история. Я так разволновалась, что никак не могла заснуть. А едва проснулась, то у меня начала болеть голова. Пришлось выпить таблетку. А ты знаешь, как я отрицательно отношусь ко всяким медикаментам. Вреда от них больше, чем пользы. Но выбора не было, я так перенервничала. Такого давно со мной не случалось.
  Эдуард спустил ноги на пол и недоверчиво посмотрел на жену. По крайней мере, по ее виду не скажешь, что она плохо себя чувствовала. Выглядит очень даже хорошо.
  - Алина, я хотел перед тобой извиниться за вчерашнее, - выдавил он из себя слова с не меньшим трудом, чем выдавливают засохшую зубную пасту из тюбика.
   Слободина пренебрежительно махнула рукой.
  - Не стоит извиняться, по крайней мере, для меня это не имеет значения.
  - Выходит тебе все равно? - с возмущением произнес Эдуард. Чувство вины, которое он, в самом деле, испытывал мгновенно испарилось, а на его место заступило ставшее уже привычным раздражение.
  - Да, какая разница. Сегодня ты извинишься, а завтра выкинешь еще что-нибудь подобное. Гораздо больше, чем твое поведение, меня расстраивает то, сколько я заплатила за возмещение ущерба, чтобы замять все дело. А они, между прочим, очень хотели написать жалобу в милицию. Тебе, дорогой мой, грозил суд и тюремный срок. Чтобы тебя от него отмазать, пришлось выложить круглую сумму.
  - Я понимаю, - пробормотал Эдуард.
  - Ничего ты не понимаешь, и, боюсь, уже не поймешь. Я не намерена больше улаживать подобные дела, опустошая свой кошелек. В отличие от тебя мне каждая копейка дается большими трудами.
  - Я тебя много раз просил дать мне работу, - раздраженно бросил Эдуард.
  - Об этом и не мечтай. Если еще раньше я колебалась, то после вчерашнего дебоша этот вопрос для меня навсегда закрыт. Но я пришла тебе сказать вовсе не это.
  - Еще какой-нибудь сюрприз, - скривил губы Эдуард.
  - Как ни странно, ты угадал. Я поняла, что слишком либерально вела себя в отношении снабжения тебя деньгами. Не только давала, сколько ты просил, но никак не контролировала твои расходы. Сочувствую, но отныне придется тебе ужаться в своих тратах. Будешь получать не только вдвое меньше, но каждый вечер давать отчет о своих приобретениях. Поэтому теперь везде проси чеки и храни их, как самые дорогие письма от любимой. Я их буду тщательно проверять.
  - Алина, ты так не поступишь! - вскочил Эдуард.
  - Плохо же ты меня знаешь. Я была бы не сама собой, если бы так не сделала. Хочешь дебоширить, зарабатывай на это деньги сам. А на мои - уволь. Это правило вступает в действие с сегодняшнего дня. Поэтому, если будешь тратить деньги, не забудь принести чеки. Иначе я стану вычитать из положенной тебе на следующий день суммы. А теперь извини, надо идти зарабатывать эти самые деньги. Слободина быстро вышла из комнаты. Эдуард проводил ее взглядом. Все его существо было охвачено злостью. С каким наслаждением он бы догнал жену и стал избивать ее ногами и руками. Так, как вчера делали с ним эти поганые менты. Но он понимал, что не может позволить себя такое удовольствие, так как его тут же и уже навсегда вышвырнут из дома. А ему не только негде жить, у него-то за душой нет ни копейки. Он рабски зависит от этой женщины и вынужден терпеть от нее любые унижения. Но неужели не придет момент, когда он сумеет рассчитаться с ней. За все, что было и за то, что еще, без всякого сомнения, будет.
  
  9.
  Анна прошла к себе в гримерную, бросила сумку на столик и уселась перед зеркалом. Внимательно всматриваясь в свое отражение, пыталась сообразить, что же с ней не так. Да, нет, вроде все нормально. Прическа в порядке, макияж тоже, отметила она. Только почему-то она чувствовала себя не в своей тарелке.
   C чего бы это? Задумалась Анна. В голове замелькали, как в калейдоскопе, обрывки каких-то мыслей, образов...
   "Стоп! - мысленно приказала Анна себе. - Начнем с начала. Сегодня, когда она вошла в театр, первой ее встретила тетя Настя, их уборщица. Она уже надраила полы до блеска и могла идти домой. Но тетя Настя не торопилась уходить. Обычно она дожидалась прихода актеров, чтобы с каждым из них персонально поздороваться. Ей этот нехитрый ритуал доставлял огромное удовольствие. Некоторых из актеров она выделяла особенно. Среди них была и Анна. Анна уже привыкла, что каждое утро уборщица не только здоровается с ней, но еще и спрашивает, как ее здоровье. Получив, положительный ответ, тетя Настя с удовлетворением добавляла: " Ну, дай-то, бог".
  Анна вспомнила, что сегодня у нее не получилось с тетей Настей их обычного коротенького диалога. Когда Анна проходила мимо уборщицы, та ее как будто не заметила. Тетя Настя низко наклонилась к своим ведрам и начала сердито громыхать ими. Анна не придала этому значения и побежала дальше.
  Чтобы попасть в свою гримерную, Анне надо было подняться по лестнице. Навстречу ей спускалась их завлит Алла Степановна. Алла Степановна с кем-то разговаривала по мобильному. Сколько Анна ее ни видела, она всегда была с мобильником, прижатым к уху. Анне казалось, что Алла Степановна уже срослась с телефоном намертво, что она даже спит с ним. Но, несмотря на такое нерасторжимое родство с мобильным, Алла Степановна не выпадала из окружающей ее действительности. Это было заметно, по тому, как, завидев кого-нибудь из актеров, Алла Степановна приветствовала его легким кивком головы, продолжая при этом свой разговор. Анна вспомнила, что сегодня Алла Степановна прошла мимо нее, как мимо пустого места.
  - Неужели простое совпадение?- подумала Анна.- Только почему у нее на душе так мерзко, словно кошки скребут, как от дурного предчувствия?
  - Здрас-с-с-ьте, - в дверь заглянула костюмерша.
  - Привет, Люба, заходи, - Анна обрадовалась ее приходу. Сейчас она поболтает с ней и все сомнения, как рукой снимет. Ведь Люба болтушка известная, рот у нее никогда не закрывается. Обычно она утомляла Анну своими разговорами. Люба, если заходила в гримерную, то раньше, чем не перескажет все сплетни, не уходила из нее. И откуда у нее только силы берутся на эту болтовню, часто удивлялась Анна. Ее саму чрезмерные разговоры утомляли. Анна предпочитала больше молчать и беречь силы, особенно, если вечером у нее был спектакль.
  - Анна Олеговна, вам костюмы для репетиции нужны? - спросила Люба, даже не переступая порога гримерной. Она, как стояла, так и осталась стоять в дверях.
  - Чего это ты меня по имени отчеству вдруг?- удивилась Анна. Они всегда были с Любой на ты и просто по имени.
  Люба замялась и насупилась.
   - Я спрашиваю, костюмы нужны?- повторила Люба свой вопрос.
  - Нет, Люба, спасибо. Сегодня я репетирую без костюмов, - ответила Анна.
  - Как скажете, - только и ответила костюмерша и поспешно скрылась за дверью.
  Анна лишилась дара речи; чтобы Люба не зашла к ней да не перебросилась хотя бы парой фраз? Скорее мир перевернется, чем такое произойдет. Это было невероятно.
  Мысли Анны лихорадочно заметались в голове. Ясно, как день, это все не спроста. Что-то или кто-то за этим стоит. Вдруг она вспомнила ненавидящий взгляд Котовой в тот день, когда Рагозин главную роль отдал ей, Анне. В голове у Анны кое-что стало проясняться.
   Неужели Ольга опустилась до того, чтобы настраивать коллектив против нее? Анна закусила губы. Ну и пусть! подумала она с ожесточением, обратной дороги все равно нет. Если уж она перенесла сальные поцелуи Рагозина, то это и подавно вынесет. Анна ободряюще улыбнулась своему отражению в зеркале и принялась гримироваться.
  
  10.
  Этот мотель Викдорович выбрал по той причине, что с одной стороны он располагался недалеко от города, с другой - находился на отшибе. Он стоял в стороне от главной трассы, и к нему от нее вела тоненькая шоссейная ниточка. Она обрывалась у окруженного лесом небольшого озерца, на берегу которого и примостилась гостиница. Вид был очень красивый, и Викдорович любил здесь бывать. Иногда он привозил сюда очередную любовницу, а иногда устраивал тут деловые встречи, когда хотел, чтобы они прошли бы незаметно от чужих глаз. Именно такой случай и был сегодня.
  Его конфидент запаздывал, но у Викдоровича это пока не вызывало каких-то отрицательных эмоций. Он сидел в небольшом уютном зале ресторана, наслаждался прекрасным вином, закусками и открывающимся из окна пейзажем. Он был таким спокойным, таким умиротворяющим, что навевал только положительные эмоции. И Викдорович думал о том, что когда он благополучно завершит свою комбинацию, они с Алиной непременно отправятся в какое-нибудь тихое местечко с красивой природой. Будут ходить и любоваться местными видами, любить друг друга и обсуждать, как им устроить совместную счастливую жизнь. И в первую очередь надо заняться деторождением; ему уже скоро сороковник, а у него нет детей. А ведь после того, как они объединят свой бизнес, он станет фактическим владельцем весьма крупной империи. А у императора должен быть обязательно наследник, которому он оставит свои владения и который станет продолжателем его дела.
   Викдорович мысленно пробежался по всей цепочки своей комбинации. Нет ли у нее слабых мест, не совершил ли он каких-то ошибок? Почему-то он полагал, что Алина быстрей и легче согласится с его предложением. А она тянет, сомневается, чего-то боится. И даже подозревает его в том, что он все это и организовал. С ней следует держаться остро, разумеется, никаких доказательств у нее нет, но она проницательней, чем он предполагал. Это плохо, и хорошо. Плохо то, что возрастает опасность прокола, хорошо то, что когда все завершится, он получит не только жену с большим приданным, но и хорошего бизнес-партнера.
  Ожидание затягивалось, и Викдорович почувствовал легкую тревогу. А на того ли человека он сделал ставку, вдруг он не справится с делом, или еще того хуже, предаст, перебежит на другую сторону? Такого, как он, перекупить не сложно. Дашь на рубль больше - и он твой. Но приходится рисковать, подобного большого приза у него давно не было.
  Викдорович облегченно вздохнул, он увидел, как в ресторане появилась огромная фигура Шпетера. Тот подошел к столику и вопросительно посмотрел на него.
  - Садитесь, - пригласил Викдорович. - Пить, есть будете?
  По лицу Шпетера стала сразу понятно, что пить и есть он будет с огромным удовольствием. Викдорович подозвал официанта.
  Шпетер ел, громко чавкая, и Викдорович с трудом подавлял отвращение. Знали бы его знакомые, считающие его изысканным и тонким знатоком искусства, умным собеседником, обладателем аристократического вкуса, которому многие подражают, в какой кампании он сейчас пребывает. Но он старался никак не выдавать своих эмоций. Его девиз: "Дело, прежде всего" не раз помогал ему находить верные решения в самых разных ситуациях.
  - Давайте начнем говорить о делах, - произнес Викдорович, вклиниваясь в громкое и сочное чавканье Шпетера. Тот удивленно посмотрел на него, затем поспешно вытер руки салфеткой и отложил вилку в сторону.
  - По-моему, все идет путем, - произнес гигант. - Дамочка наложила в штаны. Скоро она их совсем снимет.
  - Это вы так думаете. А в реальности все иначе. Она вовсе не капитулировала. И с этим делом не спешит. Наоборот, полна решимости сражаться. Вот какое впечатление произвел на нее ваш визит.
  Шпетер недоуменно посмотрел на Викдоровича.
  - Она выглядела очень испуганной.
  - Еще бы, когда к тебе приходит человек с таким портретом, невольно перепугаешься.
  Шпетер довольно улыбнулся.
  - Да, я произвожу такое впечатление. Очень помогает.
  - Надеюсь, и нам поможет, - пробормотал Викдорович. Шпетер энергично закивал головой.
  - Не сомневайтесь.
  - Нам надо продолжать атаку. Вы подготовились к тем действиям, к которым я вас просил?
  - Еще не совсем, но я этим занимаюсь. Приходится решать много задач.
  - Давайте быстрей Вы хорошо уяснили себе задачу? Нам нужно, чтобы несколько крупных и традиционных заказчиков Слободиной отказались от ее продукции. И непременно под разными благовидными предлогами. Не устраивает качество, не устраивает цена, появились новые поставщики с более выгодными условиями.
  - Я уже подготовил ребят. Они получили нужные инструкции. И буквально на днях...
  - Меня не интересуют подробности, - резко прервал Викдорович. - Я вам плачу не за красочные рассказы о ваших методах, а за конечный результат. Вам понятно?
  Шпетер несколько секунд смотрел на своего собеседника, затем по его лицу поехала кривая усмешка.
  - Хорошо, будет вам результат. Я еще никого не подводил.
  - Надеюсь. - Викдорович посмотрел в окно, на прекрасный пейзаж, на ясное зеркало озера, отражающее на своей поверхности растущие вдоль берега деревья. Какая красота. А они обсуждают такие мерзости. Он невольно вздохнул. Скорей бы все это благополучно завершилось. И тогда...
   - Я поеду, а вы держите меня в курсе. Я имею в виду не ваши приготовления, а итоги ваших действий. И будьте сами и скажите всем остальным, чтобы были бы аккуратны. Никакой крови.
  - Все будет исполнено в лучшем виде, - проговорил Шпетер. - Еще никто не жаловался на то, как я выполняю свои обязательства.
  Кто-то же должен быть первым, невольно подумал Викдорович. Он встал из-за стола.
  - Я поехал. Ждут неотложные дела. А вы ешьте и пейте. Все оплачено.
  Викдорович, не оборачиваясь, быстро направился к выходу. Он чувствовал облегчение, что это неприятная встреча закончилась.
  
  Глава 3.
  
  1.
  Анна выскочила из подъезда Рагозина, сильно хлопнув дверью. В этот удар она вложила все эмоции, которые накопились в ней за время ее постылого свидания с режиссером. Анна усмехнулась. Ей теперь только и остается, что хлопать дверьми, да и то, чтобы никто не видел. Может купить себе боксерскую грушу и начать боксировать, подумала Анна. А что, будет представлять себе Рагозина и по груше, по груше... Кулаком! Со всей силы! Анна даже сжала пальцы в кулаки, так ей живо представились ее фантазии.
  Анне стало не по себе. Никогда в жизни ей еще не хотелось ударить человека, даже мысленно. Тот случай с Димой, когда она замахнулась на него, не в счет. Тогда она была в состоянии аффекта.
  Мысли о Диме привели ее в чувство. Анна вспомнила, из-за чего она оказалась в таком дерьме. Из-за разбитой любви.
  "Дура! - мысленно выругала себя Анна. - Хотела заглушить боль, новыми чувствами, новыми эмоциями. Вот теперь она их имеет. И что? За что боролось, на то и напоролась. От этого лучше не стало. Только хуже".
  Анна попыталась подсчитать, сколько времени они уже не виделись с Димой, и сама удивилась, какой большой получился срок. У нее уже скоро премьера, а прогнала она его, в тот день, когда получила роль в этом злополучном спектакле. В тот день она его просто ненавидела. А сейчас до нее вдруг дошло, что Дима здесь ни при чем. Он любил ее так, как умел. Пусть его чувства нельзя было назвать любовью, но ведь она ему не была совсем безразлична...
  "Если бы только можно было все вернуть на круги своя" - с тоской подумала Анна. Несколько мгновений она колебалась, затем достала мобильный и набрала знакомый номер.
  Анне показалось, что Дима обрадовался, услышав ее голос. Она попросила его приехать. Дима пообещал, даже не спросив, для чего. Анна отключила телефон и улыбнулась. Ей вдруг стало так хорошо, как давно уже не было. Все ее проблемы разом, как по мановению волшебной палочки, померкли. Анна заспешила домой. Надо было успеть прийти до прихода Димы.
  Едва Дима переступил порог, Анна бросилась ему на шею. Уткнулась в плечо, вдыхала такой родной такой до боли знакомый запах его тела. Вечность бы так стоять! Наконец, Анна оторвалась от Димы и посмотрела в его глаза. В них она не увидела особой радости. Внутри нее шевельнулось недоброе предчувствие. Она пригласила его войти. Анна отметила, что он сел не на диван, а на стул, одиноко стоящий у стены. В этом она тоже уловила плохое предзнаменование. Если бы он хотел все вернуть, он бы дал ей шанс устроиться рядышком с ним, на диване. А на том стуле он выглядит совсем отчужденно, как случайный гость. Но Анна не стала унывать. Она еще надеялась, что Дима просто обижен на нее.
  - Зачем ты меня позвала? - первым начал Дима.
  - Я соскучилась по тебе, ты не представляешь как, - Анна подошла к Диме со спины и прижалась грудью. Она знала, этот прием всегда действовал на него, как виагра.
  Но Дима, как сидел, так и остался сидеть неподвижно, словно статуя. Анне даже показалось, что он слегка отстранился от нее.
  - А ты думал обо мне? - заглянула ему в глаза Анна .
  - Невозможно, просто так взять и забыть два года близости - В ответе Димы Анна не почувствовала особого энтузиазма.
  - Я понимаю. Ты до сих пор сердишься. Я прогнала тебя, - Анна с новой силой прижалась к Диме. Но"виагра" снова не подействовала.
  - Заметь, что прогнала не куда-нибудь, а на улицу. Не в переносном, а в буквальном смысле слова, - холодно уточнил Дима.
  - Ну, прости, прости меня, Димочка.
  - Я тебя давно простил. Я рад, что могу тебе это сказать. - Дима сделал легкое движение, освобождающее его из крепких объятий Анны.
  - Тебе не приятны мои прикосновения?- обиделась Анна.
  - Просто я не чувствую в них потребность, - пожал плечами Дима.
  - Нет, ты все-таки не простил меня, - сделала вывод Анна.
  - Думай, как хочешь. Я не спорить сюда пришел.
  - А зачем ты сюда пришел? - слегка вспылила Анна. Она почувствовала, что ее замысел терпит крах.
  - Зачем пришел? - удивился Дима. - Ты ведь сама меня позвала. Ты что, забыла?
  - А-а-а... Да. Действительно сама. Я подумала.... Ты знаешь... Может нам с тобой снова все вернуть?- Анна с надеждой смотрела на него.
   Дима отвел взгляд.
  - Вот этого я меньше всего хочу, - отстраненно, куда-то в сторону ответил он.
  - Но почему? Вспомни, нам было хорошо вместе, - Анна говорила больше по инерции, уже ни на что не рассчитывая.
  - Хорошо. Но всему хорошему когда-нибудь приходит конец. И если тебе не изменяет память, именно ты первая приложила к этому руку.
  - Но я же и первая тебе опять ее протягиваю. Дима, оставайся. Зачем тебе уходить отсюда. Вот прямо сейчас и оставайся. А? - Анна с волнением ждала его приговор.
  - Поздно. У меня есть другая женщина.
   Эта короткая фраза прозвучала для Анны, как пощечина. Вот он и ответил мне за то, что я как щенка выкинула его на улицу, четко отпечаталось в мозгу Анны.
  - Уходи, - прошептала она помертвевшими губами и, сгорбившись, прошла на кухню. Звук хлопнувшей двери заставил ее вздрогнуть. Анна медленно опустилась на стул. Такой одинокой, как сейчас, она себя еще никогда не ощущала.
  
  2.
  Алина вот уже несколько минут неподвижно, как загипнотизированная, смотрела перед собой. Она ничего не могла понять. Либо она сошла с ума, либо мир сошел с ума. Иначе, как объяснить происходящее. Буквально за три дня несколько ее постоянных, многолетних партнеров практически без объяснения причин отказались от сотрудничества с ней. Вернее, объяснения были, но настолько надуманными, неправдоподобными, что им не поверил бы и ребенок. Но почему, что случилось, ее компания, как работала, так и работает, ничуть не хуже, чем месяц назад. Она сама проверяла партии продукции. Сначала решила, что где-то был допущен брак. Но ничего подобного не обнаружила, качество было отменным. Тогда она проверила бухгалтерию. Но все счета
  оплачивались своевременно, никаких претензий к ним никто не предъявлял. А партнеры отказались от сотрудничества. Еще пару таких отказов - и ее бизнесу придет конец. Все, что она с такой тщательностью создавала на протяжении пяти лет, рухнет за какие-то пару недель. Но должна же быть подлинная причина этой эпидемии разрыва отношений. А если ей она станет известна, тогда можно найти способы борьбы с напастью. Но в том-то и дело, что она ничего не знает.
  Слободина встала, подошла к зеркалу, посмотрела на себя. Ее охватил ужас, так плохо она не выглядела даже в день похорон мужа. Как будто бы постарела сразу на пять лет. Да на такое страшило ни один мужчина не взглянет. А если и взглянет, тут же отвернется. Даже Михаил При воспоминании о Викдоровиче мысли Алины потекли по другому руслу. Михаил любит повторять: если не все проиграно, ничего не проиграно. А пока у нее кое-что осталось. Только нужно правильно этим распорядиться. А поможет ей в этом Муравин. Сколько раз он давал ей советы, столько раз он оказывался прав. Будем надеяться, что и на этот раз он не изменит этому правилу.
  Муравин сидел напротив Слободиной и как ни в чем не бывало пил чай. Алина знала эту его привычку; чаевничать он мог в любых количествах и при любых обстоятельствах. Она всегда удивлялась, сколько же этого напитка входит в его небольшое и худое тело. Но уж путь лучше пьет чай, чем что-то еще, говорила она себе, думая об Эдуарде.
   - Ты мне можешь сказать, что происходит? Я ничего не пойму. Это самый настоящий заговор.
   - Это и есть заговор, - невозмутимо подтвердил Муравин. - Классическая схема по захвату компании. Запугивают партнеров, тем самым лишая ее каналов сбыта. Затем, когда мы обессилим, примутся уже непосредственно за нас.
   - Но кто, кто за этим стоит? - воскликнула Алина. - Если бы только знать.
   - Им может быть кто угодно, даже самый близкий вам человек. В бизнесе родственников не бывает. А кто это забывает, тот обычно и проигрывает.
   - Мне это известно не хуже вас. Но что толку от этого знания, если нам невдомек имя этого негодяя. Вы никого не подозреваете, Владимир Геннадьевич?
   - Увы, я подозреваю всех, кроме вас и себя. А это значит, что никого.
   - Тогда скажите, что делать?
   Муравин налил новую чашку чая.
   - Нужно срочно искать союзника, того, кто помог бы пережить сложные времена, кто бы позволил устоять. Боюсь, у нашей компании не хватит резервов, чтобы выдержать этот натиск. Игра идет по крупному.
   - Вы уверенны, что другого выхода нет?
   Муравин отпил из чашки.
   - Я боюсь, что пока мы будем его искать, спасать будет уже нечего.
   Слободина вздохнула. Кажется, он прав. Но кто бы знал, как ей не хочется терять самостоятельность.
  - Обещаю вам, что приму решение в самое короткое время, - произнесла она.
  
  3.
  
  Эдуард чувствовал себя загнанным в угол. Больше не осталось никаких иллюзий. Жизнь жестоко разрушила их. Осознавать, что все его возможности исчерпаны и ему теперь ничего не остается, как прозябать под каблуком у жены, было для него невыносимо. Это было тем более тягостно, что он понимал - такое положение вещей долго продолжаться не может. В один прекрасный день Алина так пнет его тем самым каблуком, что он будет лететь долго и приземлится очень больно. И нет никакой гарантии, что этот момент не наступит уже завтра.
  Эдуард представил это событие так ярко, что пальцы его невольно сжались в кулаки. Не зная, куда выместить захлестнувшую его ярость, он саданул по стене костяшками пальцев со всей силы. Руку пронзила острая боль, от которой он еще сильнее впал в бешенство. Эдуард вскочил на ноги и начал пинать ногами все, что попадалось у него на пути. Расшвыряв все стулья, он остановился тяжело дыша. Помутневшим взором Эдуард смотрел на удручающую картину перед собой.
  И это мой удел? ужаснулся он. Вымещать свою неудовлетворенность жизнью на ничем не повинных предметах? До чего он дожил! Эдуард схватился за голову и застонал от собственного бессилия. Он не помнил, сколько времени он просидел в таком положении. Вдруг он встрепенулся.
  - Ну, уж нет! Эдуард Страстин так просто не сдается! - гневно крикнул он кому-то невидимому и погрозил кулаком в потолок. Неожиданно в голову ему пришла одна идея. А почему бы мне не поговорить с Кидяевым? Раньше он просил меня об одолжениях, а теперь это сделаю я.
  Эдуард сразу повеселел. Его посетила вдруг стопроцентная уверенность, что на этот раз ему непременно повезет. Быть такого не может, - думал он, что в какой-то занюханной пельменной для Эдуарда Страстина не найдется хоть какая-нибудь работенка.
  Эдуард быстро привел себя в порядок, оделся и. насвистывая незатейливую мелодию, вышел из дома.
  Он было поднял руку, чтобы притормозить какую-нибудь тачку, но быстро опомнился. Как представил, что потребуется отчитываться перед Алиной... Эдуард прошел к остановке автобуса и, как все простые граждане, терпеливо протоптался на ней где-то около получаса. К моменту, когда подошел автобус он уже чувствовал глухое раздражение. Эдуард кое-как втиснулся в переполненный салон. Свободного места не оказалось, и около часа он ехал до своей остановки, стоя на ногах и ощущая на своем теле локти и спины чужих людей.
  Когда, наконец, Эдуард взмыленный и помятый выпал из автобуса, ему уже ничего не хотелось. Но он решил не сдаваться и довести задуманное до конца.
  Едва Эдуард переступил порог заведения Кидяева, к нему навстречу выскочил маленький лысый человечек. Вежливо предложил пройти в зал.
  Ну, надо же, удивился Эдуард, в таком гадюшнике, как этот, еще и менеджеры водятся, как в приличных заведениях.
  Эдуард спросил, как найти Кидяева. Лысый махнул рукой куда-то в глубь зала. Пока Эдуард пробирался в указанном направлении через тесные ряды столиков, в глаза ему бросились несвежие застиранные скатерти, дешевая посуда, грязный заляпанный пол. Эдуард поморщился. Неужели этот отстой может приносить хорошие деньги? Но ведь приносит же!
  Кабинет Кидяева находился в конце коридора, в который можно было попасть, пройдя несколько подсобных помещений. Здесь уже царила совсем другая обстановка - тихо, чисто, уютно.
  Увидев Эдуарда, Кидяев, казалось, нисколько не удивился. Выражение его лица оставалось бесстрастным. Кидяев жестом указал Эдуарду на стул, а сам продолжал заниматься своими делами. Эдуард терпеливо ждал. Наконец, Кидяев остановил свой взгляд на посетителе.
  - Предупреждаю сразу. Я драку не заказывал. И вышибалы у меня покруче, чем в "Разгуляе" будут. На таких, как ты, натасканы не хуже псов, - четко чеканя каждое слово, проговорил Кидяев.
   - Да, ладно, Юрка, забудь. Я же пьяный был. Себя не помнил...
  - Юрий Анатольевич, - уточнил Кидяев.
  - Что? - Эдуард ошарашено уставился на Кидяева. - А, ну, да. Конечно Юрий Анатольевич.
  Эдуард немного растерялся. Сколько он себя помнил они всегда были с Кидяевым на ты. Да и по морде друг другу не раз приходилось давать. Мало ли чего не бывало по пьяни.
  - Я не думал, что ты обидишься. Извини...-, пробормотал Эдуард смущенно.
   Кидяев вытянул руку и посмотрел на часы.
   - У меня только пятнадцать минут. Чего тебе. Выкладывай.
  - Ты прошлый раз говорил, что еще одно заведение собираешься открывать.
  - Собираюсь.
   - Вот я и подумал. Сколько можно без дела торчать. Надоело. Может у тебя найдется для меня местечко?
  Кидяев шумно втянул носом воздух и откинулся на спинку стула.
  - Зачем тебе работать? У тебя и так бабла немеренно.
  - Не скажи. Я гол, как сокол.
  Кидяев окинул его насмешливым взглядом.
   - Какая у нас однако состоятельная голь пошла нынче. А ты на чем ко мне сегодня приехал. А? Поди на Лексусе?
  - На автобусе.
  - Да ну! - усомнился Кидяев.
  - Клянусь.
   Кидяев еще раз посмотрел на часы.
   - Мне пора. Извини. У меня дела.
  - А как же моя просьба?
  Кидяев развел руками.
   - У меня уже весь штат укомплектован.
  - Ну, я же классный специалист. Ты же помнишь, - Эдуард не хотел верить в то, что Кидяев ему отказывает.
  - У меня только одно вакантное место - грузчика.
  - Да ты что? - Эдуард потерял дар речи.
  - Все. Не могу больше ждать. Меня ждут. - Со скоростью ракеты Кидяев скрылся в дверях.
  Эдуард поплелся в зал. Там он сел за столик, который еще не успели убрать от предыдущего посетителя, и заказал себе стакан водки.
  
  4.
  Алина остановила машину возле дома Викдоровича. Весь путь до него ее не оставляло ощущение совершения роковой ошибки. На одном из перекрестков она даже хотела повернуть назад. Но ее решимости хватило лишь на время, пока горел красный свет светофора. Но едва он сменился на зеленый, она нажала на газ и поехала прямо.
  И все же внутренний голос настойчиво повторял ей небольшой и один и тот же текст: ей не стоит так поступать, она совершает роковую ошибку. А может, в cамом деле, не стоит сдаваться, как ей советуют все, подумала она в какой-то момент. А вместо этого принять бой, проявить максимум упорства, неуступчивости. Они еще плохо ее знают, ей в жизни не раз пришлось проявлять мужество. Иначе она давно все бы потеряла.
  Но этот порыв быстро испарился, все это было раньше. А в последнее время ею владела моральная усталость. И виной этому во многом Эдуард, он пьет из нее соки, подрывает уверенность в себе. И ей нужен некто, кто восстановит в ней это чувство. И этим человеком будет Викдорович, хотя бы только потому, что больше некому.
  Она медленно шла к его дому. И ее не отпускало чувство, что это последние шаги ее свободы.
  Викдорович уже ждал ее. Хотя она не сказала ему, зачем хочет его навестить, но Михаилу это и не надо было - он догадался обо всем и без слов. Встречал он ее торжественно, словно иностранную делегацию, на нем был костюм с галстуком, в руках - роскошный букет цветов. Накрытый стол буквально ломился от напитков и яств, их хватило бы на десяток человек. Причем, было все то, что она любила. Если бы так было каждый день, подумала она. Но она знала, каждый день так не будет. И вообще, что будет? Ею снова овладели плохие предчувствия. Она всматривалась в лицо любовника, но оно светилось нежностью к ней. И это немного успокаивало ее. Все же на него можно положиться.
   Я так рад тебя видеть, - произнес Викдорович, протягивая ей букет.
   Алина взяла цветы, глубоко вдохнула их запах.
   - Ты уже все решил, - сказала она.
   Мы решили, - мягко поправил он.
   Она не стала возражать, но и не подтвердила даже кивком его слова.
   - Садись. Давай выпьем. Нам надо многое обсудить. - Он подвел ее к столу, помог сесть на стул. Выжидающе посмотрел на нее. - Я слушаю тебя.
   - Сначала выпьем, - сказала она так, словно бы ставила условие.
   - Нет возражений, - улыбнулся Викдорович. Он взял в руки бутылку. - Коньяк, твой любимый.
  - Я вижу.
  Он разлил коньяк.
  - За нас! - провозгласил Викдорович тост. - Поверь, у меня самые серьезные намерения. Я хочу, чтобы это было до конца жизни.
  - Конец жизни может наступить в любой момент, - усмехнулась она.
  - За такое я пить не стану.
  - Я шучу, - произнесла Слободина, понимая, что вовсе не шутит.
  - Так-то лучше, - одобрил Викдорович. - Теперь можно и выпить.
  Но и коньяк не помог, червь сомнения не переставал ползать по ее телу. И, кажется, Викдорович это почувствовал. Он обнял ее.
  - Что ты волнуешься. Ты столько раз начинала и кончала разные этапы жизни. И всегда только побеждала.
  - Ты прав, - вздохнула она. И тут же пристально посмотрела на него. - Но у меня одно условие.
  - Только одно, - засмеялся Викдорович. - За это следует выпить сразу целую бутылку.
  - Ты все шутишь.
  - У меня сегодня один из лучших дней моей жизни.
  - А вот мне не спокойно.
  - Я понимаю.
  - Что ты понимаешь?
  - Тебе сейчас действительно трудно. Эдуард с его бездельем и беспробудным пьянством, этот грубый наезд. Но подожди, Эдуарда отправим куда-нибудь подальше, а если мы будем вместе, они не осмелятся на нас наезжать.
  - Ты думаешь?
  - Уверен. Но ты так и не сказала о своем условии.
  - Я сохраню контроль над своим бизнесом.
  Несколько секунд Викдорович молчал, а Алина с тревогой ждала его ответа.
  - О чем речь. Разумеется, твой бизнес - это твой бизнес. Но ты хотя бы пустишь меня в Совет Директоров?
  - Ну, какой у меня Совет Директоров. До сих пор я и была этим самым Советом Директоров.
  - Это неправильно. Теперь у нас будут солидный холдинг. И все должно быть так, как должно быть. Между прочим, поверь моему опыту, это очень сильно помогает руководству компанией. В том числе отбиться от всяких подонков. Они же ищут там, где тонко.
  - Пусть так, создадим Совет Директоров, ты станешь его председателем. Но президентом компании останусь я. И все решения буду принимать тоже я. - Она чуть-чуть помолчала. - После консультации с тобой.
  - Это уже лучше, - снова улыбнулся он. - Но мне нравится твоя решимость отстоять свои позиции, с самого начала поставить все точки над и. Так и надо делать.
  - Ты одобряешь?
  - Да.
  - Значит, решили. - Слободина вдруг почувствовала облегчение. Она переступила черту, а дальше будет идти уже легче.
  - Кроме одного вопроса.
  - Какого? - удивленно посмотрела она на него.
  - Когда все это случится? Время не ждет.
  К Алине вдруг снова, как волна к ногам, подкатила нерешительность.
  - Да, это надо делать быстро. Но не сегодня же.
  - А почему нет. Приди домой, объяви благоверному, что он больше не благоверный. А завтра можете подать документы на развод.
  - Прошу тебя, Миша, чуть-чуть подожди. Хотя бы несколько дней.
  - Не понимаю, зачем ждать. Тем более земля горит под ногами.
  - Мне нужно привыкнуть к этой мысли.
  - Я думал, ты давно ко мне привыкла.
  - Как к любовнику - да. Но как к мужу и партнеру по бизнесу - еще нет.
  Несколько секунд Викдорович о чем-то размышлял. Затем снова взял бутылку.
  - Ладно, - хлопнул он по колену, - думаю, за несколько дней ничего страшного не случится. Не стану на тебя наседать. - А теперь твоя очередь сказать тост.
  Алина задумалась.
  - Я тебе очень благодарна за все, что ты для меня делаешь. И прости за некоторые сомнения, за проявленную нерешительность. Обещаю, буду тебе хорошей женой. Я больше не хочу этих случайных отношений, когда кроме непродолжительной плотской любви людей ничто больше не связывает. Пора приобрести что-то настоящее. Вот за это я хочу выпить.
  - Прекрасный тост. - Викдорович внимательно посмотрел на нее. - Удивительно, но ты буквально за несколько дней сильно переменилась. Стала совсем другой женщиной. Гораздо более серьезной.
  - А эта другая женщина тебе нравится? - с опаской спросила она.
  - Даже больше, чем прежняя.
  Она улыбнулась.
  - Ты великолепно сегодня все организовал.
  - Потому что я это делал от чистого сердца. - Викдорович придвинулся к ней и прижал к себе.
  Их губы соединились в долгом поцелуе. Затем он быстро стал расстегивать ее одежду. Она закрыла глаза, сейчас ей не хотелось ни о чем думать, она была вся во власти чувств.
  
  5.
  Наконец наступил долгожданный час премьеры. Анна ждала и боялась этого дня. Она чувствовала, что он должен стать для нее судным днем. Премьера покажет - примет ее публика или нет. И тогда станет ясно, оправданы ли все те жертвы, которые она принесла, добиваясь главной роли. Сердце Анны сжалось, когда она вспомнила, чего стоила ей эта роль. На одной чаше весов гибель любви, потеря репутации и доброго отношения коллег, омерзительная связь с Рагозиным. На другой - вожделенная роль. Анне показалось, что соотношение это отнюдь не равнозначное.
   "Хотя, если к роли добавится еще и популярность, то как-нибудь пережить все это можно" - с грустью подумала Анна. Только вот популярность- то, как раз, никто ей и не гарантирует. Анна вздохнула и стала собираться в театр.
  Премьера прошла безупречно. Анна сама не ожидала такого оглушительного успеха. Ее несколько раз вызывали на бис. Публика долго аплодировала ей и никак не хотела отпускать со сцены. Когда опустился занавес, Анна продолжала стоять на том же самом месте, где еще минуту назад чествовали и заваливали ее цветами зрители. Силы оставили ее. Ей казалось, что она не в состоянии сделать и шага. В этот момент к ней устремились артисты, которые сохранили с ней дружеские отношения. Они тормошили ее, поздравляли. Анна устало и счастливо улыбалась.
  Подлетела Смольская, возбужденно блестя глазами.
   - Ну, Анька, ну ты дала! Показала класс! Ты видела? Они все просто валялись у твоих ног! Визжали от восторга! Это несомненный успех! Теперь на этот спектакль будут ломиться толпы. Представляешь!
  -Да, ладно, не преувеличивай, - Анна погрузила лицо в букет роз и глубоко вдохнула их нежный аромат.
  - Лучше помоги мне справиться с цветами, - Анна кивнула на букеты, которыми была устлана вся сцена, - одной мне не дотащить все это до гримерки. Смольская с готовностью подхватила охапки цветов и они вместе направились в гримерную.
  В гримерной Анна без сил упала на кушетку. Смольская принялась расставлять цветы по вазам. Анна приподнялась было, чтобы помочь ей, но Смольская ее остановила.
  - Лежи, я все сама сделаю. Прекрасно понимаю твое состояние. Я бы на твоем месте, наверное, и шагу бы не смогла сделать. Меня бы со сцены унесли на носилках.
  -Странно, я думала, что у меня после такого успеха крылья вырастут за спиной, - слабым голосом проговорила Анна, - а я едва жива.
  - Это все стресс, - со знанием дела произнесла Смольская. - На такой оглушительный успех у всех разная реакция.
  - А ты-то откуда знаешь? - усмехнулась Анна.
  - Говорят, - неопределенно ответила Смольская
  Но Анна знала, что это у нее реакция не на успех, а на стресс от перенесенных душевных травм, от унижения и боли.
  -Господи, а сейчас ведь еще на банкет идти надо, - простонала Анна. - И не пойти нельзя.
  - Сейчас отлежишься, придешь в чувство и пойдем, - бодро подмигнула ей Смольская.
   Дверь без стука отворилась и в ее проеме, тяжело дыша, появился Рагозин. Глаза его возбужденно блестели, лицо было потным и красным. Слегка пошатываясь, Рагозин направился к Анне.
   - Девочки, сколько можно ждать? Вас все потеряли.
  Смольская перехватила взгляд Рагозина, которым он бесстыдно раздевал Анну, и рванулась к двери. Ее, как ветром сдуло. Оставшись с Рагозиным наедине, Анна попыталась соскочить с кушетки. Но Рагозин ее опередил.
  - Лежи, дорогая, ты же знаешь, я так люблю, когда ты в этой позе. - Он впился губами в губы Анны и крепко сжал ее своими ручищами.
  Анну обдало перегаром. Она попыталась освободиться из его рук, но Рагозин и не думал выпускать ее.
  - Хочу тебя, - горячо зашептал он ей в ухо, и рванул на ней платье.
  - Что вы делаете, сюда в любой момент может войти кто-нибудь, - испугалась Анна. Она знала, что такого позора точно не переживет.
  - Брось, ломаться, ты же всегда была паинькой, - не обращал внимания на ее слова Рагозин.
   - Дверь же открыта, - с отчаяньем вскрикнула Анна.
  Рагозин будто ее не слышал. Он навалился на нее всем телом и задрал платье.
  - Ну, детка, давай, раздвигай ноги, я тебе сказал!
  Собрав все силы, Анна изловчилась и сбросила с себя Рагозина. Не ожидая такого приема, Рагозин скатился на пол и больно ударился головой о ножку кушетки.
  - Ты что делаешь! - взревел он, пытаясь подняться.
  Анна вскочила на ноги и хотела бежать вон, но вовремя увидела свое отражение в зеркале. Платье ее было разорвано, волосы растрепаны, губная помада размазана по всему лицу. Пока она раздумывала, как ей поступить, Рагозин поднялся и возобновил свою атаку. Но Анна успела заскочить за стол. Она заслонилась им, как щитом.
  - Ну, иди ко мне, иди, - хрипел Рагозин и пытался дотянуться к Анне руками через стол.
  - Только попробуйте подойти ко мне, я за себя не отвечаю. ..Я...я...я переверну на вас стол,- пригрозила Анна. До Рагозина, наконец, дошло, что она не шутит.
  -Ах, ты дрянь, - заорал он.- Шлюха! Получила то, что хотела и в кусты? А ну раздевайся! Живо!
  - Не смейте орать на меня. Я вам не крепостная актриса и вашей подстилкой больше не буду!
  Рагозин вмиг отрезвел.
  - Что ты не будешь? А ну повтори. Может, я ослышался? - в голосе его прозвучала неприкрытая угроза.
  - Я больше не буду спать с вами, - медленно выговаривая каждое слово, отчеканила Анна.
  - Не будешь? - Рагозин рассвирепел. - Думаешь, ты теперь неуязвима? Думаешь, сыграла премьеру и дальше будешь играть? Вот тебе! - Рагозин сунул ей в лицо кукиш. - Видела? Я тебя породил, я тебя и убью! - задыхаясь от ненависти, прошипел он.- Завтра же на сцену выйдет твоя дублерша. А ты можешь убираться куда хочешь! Больше на глаза мне не попадайся!
  Когда Рагозин вышел из гримерной, Анна без сил упала на пол.
  
  6.
  
  Каждый день Алина хотела сообщить мужу об отставке с его должности супруга и всякий раз откладывала разговор. А дело было в том, что Эдуард совершенно неожиданно изменился. Он перестал пить. Если раньше часто разгуливал по дому в небрежно завязанном халате, когда при ходьбе открывалось обзору далеко не всегда чистое белье, то сейчас ходил аккуратно одетым. Едва Алина появлялась на пороге дома, он тут же устремлялся к ней, брал сумочку и ставил на место. Затем заводил разговор о том, как она провела день? При этом заискивающе смотрел ей в глаза. За ужином он пытался завязать какую-нибудь умную беседу. И даже однажды стал вдруг говорить о Достоевском. Слободина чуть не поперхнулась от неожиданности; за то время, что они прожили вместе, она ни разу не видела его с книгой в руках. В тот же вечер на кресле она обнаружила толстый том "Братьев Карамазовых" с закладкой на сто восемьдесятой странице. Неужели он их одолел? Поверить в такой ей было трудно. Но ее заботило не то, читает ли на самом деле Эдуард Достоевского или разыгрывает перед ней спектакль, а то, что ей вдруг стало жалко мужа. Ведь его поведение изменилось не случайно. Он понимает, что терпит крах и боится потерять то, что еще у него осталось. Что он станет делать, когда покинет этот дом, она даже не может вообразить. Скорей всего сопьется и закончит жизнь в каком-нибудь грязном подвале среди бездомных.
  Алина никогда не считала себя жалостливой натурой, не раз переступала через людей, в том числе и близких. И потому удивлялась возникшему чувству. Что это с ней, почему она не может объявить ему, что между ними все кончено. В конце концов, это никчемный, пустой человечек, от которого пользы, как от высохшей яблони. Она десятки таких выгнала из компании. А вот его не может решиться выгнать их своей жизни, как бывает трудно вытащить глубокую занозу из пальца. Слободина сердилась на себя. Тем более желание покончить все одним махом только усиливалось. Но сегодня она непременно сделает это. Что бы ни случилось. Какие бы чувства при этом не испытывала. Кажется, это называется разрубить узел мечом. Так она и поступит. Возьмет меч в руки и со всего размаха ударит им по узлу, связывающему ее с Эдуардом.
  Она вошла в дом, и ей навстречу устремился Эдуард. В руках он держал какие-то бумажки. Алина даже не сразу поняла, что это такое.
   Ты знаешь, - радостно воскликнул он, - я достал билеты в театр. Там сегодня какая-то крутая премьера. Свободных мест нет. Но я отыскал одного знакомого. И он мне продал билеты. Правда, в три дорога. Но ведь черт с этим. Правда? Главное попасть на спектакль.
   - Правда, - расстроено произнесла Слободина. - И надо же так случиться, что в день, когда она решилась на окончательное объяснение, кому-то приспичило давать премьеру. Нельзя что ли было сделать это в другой раз.
  - У нас мало времени, - тем временем произнес Эдуард. - Поужинаем и поедем.
  Они медленно продвигались по запруженным улицам. Эдуард о чем-то весело болтал, но она его плохо слушала, занятая своими мыслями. Все равно она сегодня ему все скажет. После спектакля, как приедут домой. Тянуть нет ни малейшего резона. Иначе ее снова покинет надолго решимость. К тому же она прекрасно понимает, что хотя Викдорович деликатно молчит, он с нетерпением ждет, когда все это кончится.
  Эдуард не обманывал, премьера действительно оказалась крутой. Это Алина поняла почти сразу по собравшемуся в фойе контингенту. Она увидела несколько знакомых бизнесменов и даже обрадовалась, что приехала сюда. Пусть видят, что у нее все в порядке.
  Они прошли в зал. Алина уже пожалела, что оделась довольно скромно. Можно было бы понарядней нарядиться. На нее и так многие смотрят, а то бы смотрел весь партер. Да и балкон тоже.
  Потух свет и начался спектакль. Алина хотя и смотрела на сцену, но смутно сознавала, что на ней происходит. Мысленно она разыгрывала другой спектакль, тот, что предстоит ей сыграть почти сразу после окончания этой пьесы.
  Внезапно к ее уху наклонился Эдуард.
  - Ты ничего не замечаешь? - прошептал он.
  - А что я должна замечать?
  - Посмотри внимательней на главную героиню.
  Алиса уставилась на нее.
  - И что?
  Эдуард подал ей бинокль.
  - Посмотри через него.
  Алина поднесла прибор к глазам. Что-то странное показалось ей в облике актрисы, что-то очень знакомое.
  - Ничего не заметила? - снова прошептал Эдуард.
  - Заметила, но не пойму что.
  - Да она как две капли воды похожа на тебя.
  Теперь это поняла и Алина. Она снова посмотрела в бинокль. Эдуард прав, женщина действительно очень похожа на нее. Почти как близнец. Но у нее не было никогда сестры. Значит, игра природы. Но какое это имеет значение, если даже кто-то и сильно смахивает на ее облик. В ее жизни от этого ничего не изменится.
  - И что из этого?
  Эдуард посмотрел на нее.
  - Ничего. Просто занятно. Таких совпадений бывают крайне редко. Может, как-нибудь пригласим ее себе?
  Только этого не хватало, подумала она.
  - Ты мешаешь другим смотреть пьесу.
  - Извини.
  - Перед ними извиняйся.
  Эдуард замолчал, но Алина краем глаза видела, что он буквально не отрывается взглядом от актрисы. Она посмотрела программку: Анна Чеславина. Нет, эта фамилия ей абсолютно ничего не говорит. Да и не до нее ей сейчас.
  В антракте Эдуард почему-то говорил только на одну тему - об этой актрисе. И Слободина почувствовала привычное раздражение. Ее это даже обрадовало, так легче будет с ним объясниться. Она даже не стала его обрывать, так как не хотела потерять это чувство.
  После антракта она вообще не смотрела на сцену. Ей хотелось только одного - быстрей оказаться дома - и, наконец, все решить. И когда зал разразился овациями, она вздрогнула, как от выстрела.
  Пока они были в театре, дороги освободились от заторов машин. И теперь они ехали быстро. На Алину вдруг снизошло спокойствие. Она была уверенна: как только они окажутся дома, она ему все сразу и выложит. Только странно, что его так заела эта похожая на нее актриса, все гундит и гундит про нее. Других тем что ли нет. В крайнем случае, можно поговорить про погоду.
  Алина увидела свой дом. Наконец-то приехали. Она вышла из машины. Сейчас Эдуард загонит автомобиль в гараж, и после этого она ему объявит, что между ними все кончено.
  
  7.
  Анна не помнит, сколько она пролежала на полу. Пол часа или час. Ей было все равно. Ужасно разболелась голова и не хотелось вставать. Вот так бы и лежала целую вечность, как в гробу, вяло текли ее мысли. Последняя показалась ей особенно привлекательной. А что? Почему бы и нет? Зато разом бы решились все проблемы. Она уцепилась за эту мысль, как утопающий за соломинку.
   Что ей в этой жизни? Любви нет, работы нет. Крыша над головой еще есть, но и той завтра не будет. Через месяц кончатся все деньги, и хозяйка выгонит на улицу, как сегодня Рагозин из театра. Куда она тогда пойдет? Анна горько усмехнулась.
  "А я знаю, куда, - с ожесточением подумала она.- Вот прямо сейчас встану и пойду".
  Анна поднялась. Медленно подошла к окну, распахнула его настежь и забралась на подоконник. Она посмотрела вниз и вздрогнула. Представила, как через несколько минут будет лежать вон там.... на асфальте...
   По щеке Анны поползла слеза. Когда-то точно так же из жизни ушла ее мать. Она не смогла перенести гибель отца, который ушел в море и не вернулся. Отец был моряком и на долго уходил в рейсы. Иногда он отсутствовал дома по полгода. Анна страшно по нему скучала. Целые дни она просиживала на берегу и до боли в глазах всматривалась в убегающую вдаль линию горизонта. Там где смыкалась небо и водная гладь, она надеялась разглядеть силуэт какого-нибудь суденышка. Вдруг на нем возвращается домой отец, надеялась она.
  Но в тот год он так и не вернулся. Анна помнит, как страшно кричала мать, когда получила черную весть о его гибели, как билась в рыданиях и как хотела наложить на себя руки. Но сразу ей не удалось это сделать. Соседка увела мать домой и на ночь оставила у себя. А утром, когда все ушли на работу, а Анна в школу, мать выпрыгнула в окно.
   Анна осталась одна. Тогда она дала себе клятву, что никогда, ни при каких обстоятельствах так не поступит. А сейчас она точно так же, как много лет назад ее мать, стоит и смотрит вниз.
   Ну и пусть! Пусть я буду клятвопреступницей. Это все равно уже никому не интересно, - с ожесточением произнесла Анна дрожащими губами и зажмурила глаза. Мысленно она стала читать молитву. Ее текст она выучила, когда пару лет назад играла роль монахини.
  Когда с молитвой было покончено, Анна оглянулась назад, бросила прощальный взгляд на гримерную, потом посмотрела на небо, набрала побольше в грудь воздуха и....
  -Н-е-е-т!- услышала она за своей спиной истошный крик. И в ту же секунду чьи-то руки крепко обхватили ее за ноги и со всей силы дернули назад. Анна соскользнула вниз. Инстинктивно она ухватилась за раскрытую створку окна, и это спасло ее от сильного удара о подоконник. Она пробороздила рукой оконную раму, сильно ободрав руку, но зато голова ее осталась цела.
  - Ты что надумала! - кричала Смольская и крепко держала, вырывающуюся из ее рук Анну. После небольшой борьбы, Анна сдалась. Она повисла, как плеть на руках у подруги и громко навзрыд зарыдала. Смольская прижала ее к себе, гладила по волосам и приговаривала, - Ну, что, что ты. Все будет хорошо. Успокойся.
  - Ничего у меня уже не будет хорошо, - всхлипывала Анна, - Меня все бросили. Все. Сначала отец, потом мать. -Анне показалось вдруг, что она еще совсем маленькая девочка и все это происходит у нее в родительском доме.
  - Глупенькая, кто тебе это сказал, - Смольская поцеловала Анну в мокрое от слез лицо. - Я же с тобой.
  Анна постепенно успокаивалась. Увидев, что она немного пришла в себя, Смольская помогла Анне одеться и вывела ее из театра. На улице поймала частника и отвезла Анну домой.
  - Останься у меня, - попросила Анна Смольскую.
  - А я и не собиралась никуда уезжать. Сейчас вот чай заварю. А ты лежи.
  - Не хочу лежать. Я еще не покойница.
  - И слава богу. А то надумала, - Смольская бросила на Анну укоризненный взгляд.
  - Меня Рагозин из театра выгнал, - тихо проговорила Анна.
  - Знаю. Он всем объявил. Завтра вечером на сцену выходит Завьялова. Ой, прости, - спохватилась Смольская.
  - Да, ладно, - устало махнула рукой Анна, - Я это уже пережила. Там на подоконнике. Кризис миновал. Теперь мне это уже не грозит.
  - Как же ты теперь? Может тебе упасть в ноги Рагозину? Не изверг же он...
  - Ну, уж нет, - жестко отрезала Анна.- Больше никаких падений. С меня хватит. Утром что-нибудь придумаю. А сейчас я смертельно хочу спать. Анна стала разбирать постель.
  - А, чай? Он уже заварился,- Смольская вопросительно посмотрела на Анну.
  - Пей сама. А я ложусь. Спокойной ночи. - Анна легла на кровать и тут же провалилась в глубокий сон.
  
  8.
  Алина стояла посреди комнаты. Вошел Эдуард с оживленным лицом.
  - Не правда ли, замечательный был вечер.
  - Садись, нам надо серьезно поговорить.
  Он посмотрел на нее и сел. Оживленное выражение мгновенное исчезло с лица. И Алине показалось, что он догадался, о чем будет разговор. Внезапно она поймала себя на том, что не в состоянии найти подходящих слов, как будто бы каким-то образом вдруг резко ужался ее словарный запас. Она искала подходящих слов и не находила. И это начинало ее злить. Да что это она так размякла, как хлеб в молоке.
  - Я хочу тебе сказать, Эдуард, что наши отношения завершены.
  - Что, значит, завершены, - встрепенулся он.
  - Разве я не ясно выразилась. Мы больше не будем мужем и женой. Я подаю на развод.
  Эдуард несколько секунд молчал.
  - То есть, ты хочешь сказать, я тебе больше не нужен.
  - Можно выразиться и таким образом, - пожала плечами Алина.
  - И что же, по-твоему, я буду делать?
  - Это ты спрашиваешь у меня. Ты взрослый мужчина, в твоем возрасте давно пора найти какое-нибудь подходящее занятие.
  - Но у меня нет даже денег. Куда я пойду?
  Алина почувствовала, как поднимается откуда-то снизу волна раздражения.
  - Ты помнишь, я выходила за тебя замуж, а не усыновляла тебя. Найдешь себе и жилье, и какое-то применение. На первое время я даже дам тебе денег.
  - И сколько? - В его глазах мелькнула надежда.
  - Десять тысяч.
  - Всего десять тысяч зеленых! - возмущенно воскликнул Эдуард. - Да как я буду жить на такие гроши.
  - Больше дать не могу, все деньги сейчас в бизнесе. А там у меня проблемы. К тому же если разумно использовать эти деньги, можно заработать на них еще больше. Не растрачивай их, а куда-нибудь вложи.
  - Да куда же я их вложу. Я же должен пить, есть, платить за квартиру. Их и на месяц не хватит.
  - Ну, хватит, мне это надоело! Все решено. Завтра мы едем подавать документы на развод.
  - Понимаю, больше я тебе не нужен. Поиграла немного с игрушкой, а теперь надоело.
  - Мы оба играли в одну игру. Она закончилась. Пора переходить к другой.
  - Ты никогда не относилась ко мне серьезно.
  Алина поморщилась, только не хватало выяснять сейчас отношения.
  - Ты сам сказал, что сегодня хороший вечер. Давай не будем его портить.
  - Ну, уж нет. Самое время сказать, что каждый думает о другом.
  - О, господи! Ну, говори, только покороче. Мне пора спать.
  - Ты эгоистичная и бессердечная женщина. Для тебя важны только свои интересы.
  Алина засмеялась.
  - Какой точный портрет. Да я такая. Но и ты точно такой же. Только в сто раз хуже. Я делаю дело, зарабатываю на жизнь. А ты отъявленный бездельник. Альфонс.
  - Вот как ты заговорила. Я уверен, что ты уже подыскала на мое место замену.
  - Разумеется.
  - Ты спала с ним. Вот почему в последние месяцы ты избегала близости со мной.
  - Мне все это ужасно надоело.
  - А мне нет.
  - Твое дело, а я пошла спать.
  - Никуда ты не пойдешь. Я хочу, чтобы нашу последнюю ночь ты провела со мной.
  - Ты спятил!
  - Может, и спятил. Но эту ночь мы спать не будем. Мы так мало говорили, пока были женаты. Я хочу наверстать упущенное. Мне многое есть, что тебе сказать.
  - А мне - нет. Вот и поговори сам с собой. А я пойду.
  Алина направилась к дверям. Но на ее пути вырос Эдуард.
  - А я хочу знать, кто тот счастливец, что займет мое место?
  - Да, какая тебе разница. Пусти.
  - Нет, скажи его имя. Наверное, он богат.
  - Да уж не такой босяк, как ты, - усмехнулась Алина. - Могу сообщить, если хочешь, кто это. Это Викдорович.
  - Тебе важны только деньги. Ты хуже любой проститутки готова за них отдаться любому.
  Алина вдруг ощутила ненависть к этому человеку. В пощечину она вложила всю силу своих чувств. Эдуард схватился за мигом ставшую пурпурной щеку.
  - Ах ты, паскуда! - заорал Эдуард. Кровь бросилась ему в голову. Не помня себя, он схватил стоявшую рядом толстую хрустальную вазу и обрушил ее на голову женщины. Из проломленного черепа хлынула кровь. Алина удивленно посмотрела на Эдуарда, словно бы не веря, что только что произошло, и упала к его ногам.
  Эдуард смотрел на лежащее тело, не понимая до конца, что случилось. Затем он медленно наклонился над ним. Алина лежала на спине, и он видел, как быстро стекленеют ее глаза. И только сейчас до него окончательно дошло, что она мертва. От охватившего его ужаса он покрылся холодным потом. Он смотрел на нее и не знал, что делать. Но понимал, что надо что-то немедленно делать, каждая минута промедления крайне опасна. Но он ни разу не сталкивался с подобными ситуациями.
  Внезапно он услышал чьи-то шаги. Эдуард поднял голову - прямо к нему направлялся Сергей. Он остановился возле тела.
  - Она убита, - спокойно, как о самом обыденном, произнес он.
  
  9.
  Эдуард смотрел на водителя и молчал.
  - Ты думаешь, она мертва? - вдруг спросил он.
  Сергей усмехнулся.
  - Я десять лет на машине "Скорой помощи" отработал, насмотрелся всякого. Покойника вижу с первого раза. А тут такой удар. - Он покачал головой. - Как это вас угораздило?
  - Мы поссорились, - с трудом произнес Эдуард. - Она стала меня оскорблять. - Его вдруг начал бить озноб.
  - Да вы успокойтесь, всякое в жизни случается.
  - Но не такое.
  - И такое, - заверил Сергей. - Я и по хлеще видел. Что намерены делать дальше, вот вопрос.
  Эдуард удивлено посмотрел на него.
  - Ты это о чем?
  - С телом же надо что-то делать? Не может же оно так лежать. Все же убийство произошло. В милицию надо позвонить.
  - В милицию? Нет, только не в милицию! - вдруг отчаянно завопил Эдуард.
  - Можно и не в милицию, - невозмутимо согласился Сергей. - Тогда надо делать что-то еще.
  - А что в таких случаях делают? - растерянно спросил Эдуард.
  - Если в милицию не желаете, то надо тело где-нибудь спрятать.
  - Ты прав! А как? Я никогда не прятал мертвых тел.
  - Можно завернуть во что-нибудь, например, в ковер. Конечно, если вам ковер не жалко испортить.
  - Да пошли все эти ковры к чертовой матери. В этом доме десятки ковров. Бери любой.
  - Как скажете. - Сергей направился к двери.
  - Ты куда? - полетел ему вслед испуганный выкрик Эдуарда.
  Сергей остановился и удивленно взглянул на него.
  - Как куда? За ковром.
  Сейчас вернешься? - чуть спокойней произнес Эдуард.
  - Не волнуйтесь, вернусь. Я знаю, где лежит подходящий коврик.
  Сергей вышел из комнаты, а Эдуард впервые за последние минуты посмотрел на тело жены. Ему стало снова не по себе. Что же он натворил? Это она во всем виновата, относилась к нему как к половой тряпке, о которую вытирают ноги. Вот теперь здесь и лежит.
  Вернулся Сергей с ковром в руках. Он расстелил его рядом с телом.
  - Помогите, - попросил он.
  Эдуард вздрогнул от омерзения. Прикасаться к мертвецу, что может быть отвратительней. Но он пересилил себя. Вдвоем они закатали тело в ковер.
  - Теперь надо решить, где закопаем? - сказал Сергей.
  - На участке, везти далеко опасно.
  - Как скажите.
  Вдвоем они вынесли ковер из дома. Было темно, даже луна не светила. И Эдуард мысленно поблагодарил ее за эту помощь. .
  - Где будем копать? - спросил Сергей.
  - А где лучше?
  - Вон там, под деревом.
   Эдуард, соглашаясь, кивнул головой.
  - Нужны две лопаты. Вы бы принесли, - попросил Сергей.
  Эдуард невольно возмутился - мог бы и сам принести. Но решил, сейчас не тот момент, когда выясняют такие вопросы.
  - Сейчас принесу.
  В кладовке он взял две лопаты и вернулся на участок.
  Земля была рыхлой, и они выкопали довольно глубокую яму за два часа. Трудились молча, лишь изредка Сергей давал производственные советы, как лучше управляться лопатой.
  - Думаю, хватит, - произнес Сергей. - Кидаем тело и закапываем.
  Они скатили тело в могилу. Эдуард в последний раз бросил взгляд на ковер, в котором была завернута Алина. К своему удивлению он сейчас не испытывал никаких эмоций, если не считать усталость от непривычной работы могильщика.
  Еще через час все было завершено. Сергей аккуратно сравнял землю, а лишнюю разбросал по участку.
  - Вы бы посадили что-нибудь на этом месте, - посоветовал он.
  - А что?
  - Да, что угодно, какой-нибудь кустик.
  - Непременно.
  - Я поехал, - объявил шофер.
  - Как? Я не могу я оставаться одни.
  - Да, ерунда, привыкните. А меня жена ждет. А я и так подзадержался. Придется придумывать объяснения. Она ужас как ревнивая. Не скажешь же правды, - усмехнулся он. - А я завтра приеду. Вот и поговорим.
  Сергей вошел в дом. Эдуард потянулся за ним. Шофер по-хозяйски уверенно вошел в ванную вымыть руки.
  - Дело сделали, я поехал, - сказал он, выйдя из ванной.
   Эдуард лишь молча проводил его взглядом до дверей.
  
  10.
  
  В субботу и воскресенье им редко кто звонил. Особенно мало было деловых звонков. Намаявшись до предела за неделю, Алина обычно в выходные отключалась от всех дел. Эдуард всегда удивлялся тому, насколько она была активной в рабочие дни и настолько вела себя пассивно в уикенд. Она могла полдня просто проваляться в постели, ничего не делая, в лучшем случае смотря телевизор или читая бульварный роман. Правда, вечером, стряхнув с себя оцепенение лени, если появлялось настроение, могла пойти в бассейн или на корты. В первые месяцы совместной жизни они часто выбирались также в ресторан. Но затем эта привычка как-то отошла сама собой.
   Убийство произошло в ночь с пятницы на субботу, и в субботу и воскресенье телефон молчал. Эдуард, проходя мимо него, всякий раз невольно вздрагивал; а если сейчас раздастся звонок и чей-то голос попросит пригласить Алину. Что ему отвечать в этом случае? И внезапно он понял, что ему непременно следует подготовиться к этому более чем вероятному событию. Если не в выходные, то уж в понедельник аппарат начнет трезвонить. Особенно после того, как обнаружится, что ее нет в офисе.
  Эдуард сел на диван возле аппарата, плеснул в бокал изрядную струю коньяка и выпил. В эти дни он к некоторому своему удивлению обнаружил, что коньяк не только оказывает на него успокаивающее действие, как хороший транквилизатор, но и помогает лучше ворочать мозгами.
  Так что же ему делать, когда начнутся звонки? Сейчас нет ничего важнее, чем выиграть время. Он вдруг вспомнил: как-то Алина говорила ему, что где-то в Сибири у нее проживает старенькая тетка, родная сестра матери, старая дева. Она даже называла город. Черт возьми, он тогда пропустил мимо ушей ее слова и не запомнил название той сибирской дыры.
  Чтобы помочь памяти, Эдуард не пожалел изрядного количества коньяка. И лекарство вновь помогло, он вспомнил - город называется Саяногорск. Значит, так, пришло срочное сообщение о том, что эта тетя тяжело заболела, почти при смерти. И Алина, как заботливая родственница, тут же улетела туда. Когда вернется, неизвестно, все зависит от состояния здоровья старушки. Версия не бог весь какая, но пока сойдет. А там он еще что-нибудь придумает. Он всегда отличался богатой фантазией, учительница по русскому языку и литературе нередко хвалила его сочинения именно за выдумку. И даже советовала подумать - не стать ли ему писателем. Но писательство нисколько его не привлекало - часами сидеть за письменным столом и что-то там кропать? Нет уж, увольте, он хочет зарабатывать деньги более приятным и менее обременительным способом.
  Придумав, как ему показалось, вполне правдоподобную легенду, Эдуард даже немного повеселел. А чтобы веселье быстро не испарилось, решил закрепить его еще одной солидной порцией коньяка.
  И все же через пару часов страх с прежней силой набросился на него. А если ему не поверят или он допустит какой-нибудь ляп, что тогда? Нет, об этом лучше не думать. Чтобы не позволить подобным мыслям окончательно породить в нем панику, он непривычно рано лег спать.
  Ужас начался прямо с утра понедельника. Первым позвонил Муравин. Он был сильно удивлен, что Алина Игоревна не появилась на работе. Эдуард, стараясь придать своему голосу максимальную достоверность, изложил придуманную накануне версию. Муравин изумился, ничего подобного он не ожидал услышать.
  Эдуард вдруг понял, что едва не допустил огромную оплошность; Алина могла укатить к своей родственнице к черту на куличках, но не могла не оставить распоряжение о том, кто будет руководить компанией в ее отсутствие. Эдуард тут же сообщил Муравину, что, Алина перед отъездом поручила ему, Эдуарду, сообщать вице-президенту, что до ее возвращения он будет управлять всеми делами. Это известие так обрадовало Муравина, что он больше не стал ни о чем спрашивать.
  Вал звонков нарастал, Эдуард говорил всем одно и тоже. Через некоторое время он стал воспроизводить текст, не меняя в нем даже запятые. И пока ни у кого из звонивших каких-то подозрений он не вызывал.
  К вечеру позвонил Викдорович. Услышав его голос, Эдуард чуть не задохнулся от ненависти; это он должен быть заменить его в жизни Алины. Но интонация, с которой он с ним говорил, никак не выдала бушующие в нем чувства.
  Викдорович был первым, у кого слова Эдуарда вызвали недоверие. Он стал дотошно расспрашивать о родственнице, как будто бы сам намеревался отправиться ухаживать за ней. Эдуарду пришлось отбиваться, довольно путано объяснять, что сам узнал об этой старушке впервые. И никаких других подробностей сообщить о ней не может.
  Он ощущал, что собеседник ему не доверяет, поэтому еще упорней настаивал на своем. Наконец, и Викдорович был вынужден довольствоваться этой скупой информаций - и разъединиться.
  Эдуард вытер холодный пот со лба. Очевидно, что так долго продолжаться не может, Алина не какой-то там бомж, а глава довольно приличной компанией. И если она вскоре не появится живой и невредимой, ему придется во всем сознаться.
  
   Глава 4
  
  1.
  Последующие несколько дней после той жуткой ночи Эдуард никуда не выходил. Ему было страшно. Он сидел дома, плотно зашторив окна и заперев все двери. Ему казалось, что за ним вот-вот должны были прийти и увести под белые ручки. Он даже прикидывал в уме, что ему с собой взять туда, в места не столь отдаленные. Но пока за ним так никто и не пришел. Эдуард постепенно успокоился и попытался рассуждать здраво. В конце концов, никто не видел и не знает, что произошло, кроме Сергея. Но он проходит, как соучастник, значит, будет молчать, - обнадеживал себя Эдуард. А если так, то нечего и паниковать. Надо хорошенько все обдумать, что делать дальше.
  И Эдуард думал. Но хладнокровно обдумать ситуацию никак не получалось. Он периодически впадал в панику и вся цепочка его логических рассуждений, только что с большим трудом выстроенная, в один момент рассыпалась в прах. Леденящий духу страх снова протягивал к нему свои мерзкие щупальца, и что есть силы сжимал горло. Вконец измучившись, Эдуард решил для начала подать заявление о пропаже жены. Он даже дошел до отделения милиции, но переступить порог этого заведения у него так и не хватило духу. Ему казалось, что слуги закона сразу же все прочтут по его лицу. Постояв немного около двери отделения милиции, он так и не решился войти туда.
   Эдуард вернулся домой бледный, на негнущихся ногах, и чуть ли не теряя сознание от сильнейшего напряжения. Остаток дня он методично и сознательно накачивался коньяком, пока не заснул прямо на полу в гостиной.
  Проснулся он к обеду следующего дня. С трудом поднялся, дошел до ванны и долго стоял под душем. Вода оказала на него чудодейственное влияние. Из ванны Эдуард вышел совсем другим человеком. В голове все разом прояснилось. Как будто кто взял и разложил все по полочкам. До его сознания впервые дошло, что он теперь единственный человек, который является наследником Алины. Но пока никто не знает о том, что она..., - Эдуард содрогнулся от этого слова и даже мысленно не рискнул произнести его, - А значит, на наследство рассчитывать не приходится. Но деньги нужны ему сейчас.
   Как их заполучить? Как? - металась в голове Эдуарда одна и та же мысль. Она кружила и кружила по кругу, как гончая, которая взяла след и потом внезапно потеряла его. Эдуард чувствовал, что решение уже тут, где-то рядом, но пока никак не мог ухватить его. Повинуясь, какому-то звериному инстинкту, он поднялся и, как лунатик, пошел в комнату Алины. У двери ее комнаты он остановился, не решаясь войти. Его вдруг внезапно охватил страх. Ему казалось, что он войдет, а там она.
  - Что за глупости мне приходят в голову. Это все нервы.- Эдуард усилием воли заставил себя открыть дверь. С опаской заглянул в комнату. Там никого не было.
  Эдуард прошел в комнату и осмотрелся. Все тут было, как обычно. Все вещи на своих местах, как будто хозяйка вышла на несколько минут и скоро вернется. Эдуард принюхался и уловил легкий аромат любимых духов Алины. Сквозь открытую форточку тянуло сквозняком. Легкий ветерок играл занавесками, и Эдуарду показалось, что это дух Алины хочет что-то сказать ему. Эдуарду захотелось бежать отсюда. Но почему-то ноги его не двигались с места, как будто они знали, что он не сделал еще того, ради чего зашел сюда.
  Взгляд Эдуарда упал на сумочку Алины, стоящую на туалетном столике. Он вспомнил, что в театре она была именно с этой сумкой. Эдуард подошел к столику, открыл сумку. Рассеяно стал перебирать ее содержимое. Там он не обнаружил ничего интересного. Сумка была набита разным хламом, который обычно женщины таскают с собой, даже такие деловые леди, какой была Алина.
  -Была... - Эдуард испугался этого слова, - Никто не должен знать о том, что он знает, что Алина...Надо будет теперь следить за собой, чтобы не упомянуть о ней в прошедшем времени. Черт! Как это неудобно!
  Эдуард продолжал осматривать содержимое сумки. Неожиданно в руки ему попалась программка спектакля, на котором они были с Алиной в тот вечер. Эдуард развернул ее. В глаза ему бросилось имя актрисы, которая так поразительно была похожа на Алину.
  - Анна Чеславина, - прочитал Эдуард и задумался. Что-то едва уловимое зашевелилось в его сознании. Перед глазами Эдуарда возникло лицо актрисы... Внезапно его пронзила одна потрясающая мысль. Мозг Эдуарда лихорадочно заработал. То решение, которое еще минуту назад никак не давалось ему в руки стало принимать реальные очертания. Ладони Эдуарда даже вспотели от волнения.
  - Кажется, я знаю, как прибрать твои денежки, Алина, - с волнением проговорил Эдуард, победоносно глядя на портрет жены, стоящий на туалетном столике.
  
  2.
  Эдуард вошел в фойе театра и огляделся, соображая у кого бы осведомиться про Чеславину. Для своего визита в этот храм искусств, Эдуард выбрал дневные часы, полагая, что это то самое время, когда его никто не остановит внизу, требуя входного билета на спектакль. А актеры должны быть уже на репетиции. Значит и эта Чеславина тоже.
  Его расчет оказался верен. В фойе было пустынно. Только в гардеробе сидела гардеробщица и увлеченно читала книжку. Эдуард уверенно направился к ней.
  - Вы мне не подскажите, где найти актрису Чеславину? - спросил он.
  Женщина с неохотой оторвалась от чтения и бросила недовольный взгляд в сторону Эдуарда .
  - Гримерная на третьем этаже, - буркнула она и снова уткнулась в книжку.
  Эдуард немного волновался, остановившись около двери с табличкой Чеславина А.О. Сейчас он увидит женщину, как две капли воды, похожую на его жену. Это для него было очень важно. Если окажется, что вблизи она сильно отличается от Алины, то его плану суждено провалиться, так и не начавшись, а если нет, то у него есть большой шанс рассчитывать на успех. Но как же он боялся встретиться лицом к лицу с...живой Алиной.
  С замиранием сердца Эдуард постучал. За дверью было тихо. Он постучал громче и снова никто не ответил. Эдуард с опаской толкнул дверь. В гримерной было пусто.
  Очевидно актриса на репетиции, подумал он и решил подождать ее здесь. Эдуард с интересом огляделся. В комнате царил, какой-то странный беспорядок. Как будто сюда кто-то только-только что переехал или наоборот, собирается уезжать. Внимание Эдуарда привлекла большая стопка портретов, веером рассыпанная по столу. Эдуард взял один из них в руки, и сердце его учащенно забилось, а по всему его телу прокатился волной озноб. С портрета на него дерзко и вызывающе смотрела живая Алина. Эдуарду показалось, что волосы так и зашевелились у него на голове. Он много раз слышал это выражение, и оно всегда смешило его. Но сейчас ему было не до смеха.
  Неужели удача все-таки улыбнулась ему? Эдуарда вдруг охватил такой восторг, как будто все задуманное уже свершилось.
  - Что вы здесь делаете? - услышал Эдуард у себя за спиной женский голос. Он резко обернулся, ожидая увидеть... ее. В проеме двери стояла невысокая женщина, не имеющая даже отдаленного сходства с Чеславиной.
  - Вот, - Эдуард кивнул на портрет Чеславиной, все еще находящийся у него в руках, - жду хозяйку этих апартаментов.
  - А я и есть хозяйка. - Женщина прошла к креслу и удобно устроилась в нем, ожидая от Эдуарда дальнейших разъяснений.
  Эдуард оторопело уставился на нее.
  - Как хозяйка? А как же..., - он протянул женщине портрет.
  -А-а-а, вы, наверное, к Анне, - догадалась женщина.
  Эдуард энергично закивал головой.
  - Так она здесь больше не работает, - пояснила женщина.
  - Как не работает? Я видел ее в день премьеры.
  - А теперь не работает. Женщина как- то скорбно поджала губы. Так обычно делают, когда говорят о мертвых. Эдуард испугался.
  - Но она мне нужна. Очень. Где ее можно найти?
  Женщина с подозрением посмотрела на Эдуарда.
   - А зачем она вам ?
  - Я продюсер кинокомпании "Восхождение". Мы ищем актрис для своего нового проекта. Мне кажется, Чеславина нам подошла бы...
  - Ой! - Женщина от волнения аж всплеснула пухлыми ладошками. - Вы не представляете, как вы вовремя. -Меня зовут Смольская Елена Леонидовна, - скороговоркой представилась она, - я близкая подруга Чеславиной. -А вы не хотите чаю? - Она тут же соскочила с кресла и, не дожидаясь ответа, принялась готовить чай.
  Эдуарду показалось, что актриса сильно обрадовалась его предложению, как будто это ей самой предлагают участие в проекте, а не Чеславиной.
  - Скажите, Елена Леонидовна, - решил немного прощупать почву Эдуард, - как вы думаете, Чеславина согласится с моим предложением?
  Смольская посмотрела на Эдуарда таким взглядом, как будто он только что сморозил какую-то чушь.
  - Вы еще спрашиваете? - возмущенно выдохнула Смольская, - Да она будет только рада.
  - Вы уверены?
  - А куда она денется? Она поссорилась с нашим режиссером, и он прогнал ее. Теперь работа ей нужна, как воздух.
  Смольская поставила перед Эдуардом чашку только что заваренного ароматного чая.
  - Это хорошо, - обрадовался Эдуард.
  - А скажите мне, Елена Леонидовна, Анна хорошая актриса?
   От возмущения Смольская поперхнулась чаем.
   - Вы же сами сказали, что видели ее на сцене.
  - К сожалению, я опоздал на спектакль и видел его не полностью, так что имею о ней только приблизительное представление. Но нам нужен именно такой типаж, как у нее.
  - Вы не пожалеете, - затараторила Смольская. -Мы с ней учились на одном курсе, так она такое выделывала, что не каждый артист может. Вот скажите, много видели вы артистов, которые могут имитировать не только чужой характер, но и чужой голос, да так, что мама не отличит? - Смольская бросила на Эдуарда победоносный взгляд, как будто это она, а не Чеславина обладала таким талантом.
  - Что вы говорите, - удивился Эдуард. Он старался говорить спокойно, чтобы скрыть захлестнувшую его волну ликования. На такую удачу он и не рассчитывал. Если эта Чеславина умеет еще говорить чужим голосом... От открывающихся перед ним перспектив у него перехватило дыхание.
  - Ну, ладно, - заторопился он, - спасибо за чай. Я пойду. Продиктуйте мне пожалуйста адрес, по которому я смогу найти Чеславину.
  - Записывайте, - с готовностью проговорила Смольская.
  Когда Эдуард вышел из театра, у него было такое ощущение, что за его спиной выросли крылья. В руках он сжимал драгоценный листочек с адресом Чеславиной. Он бережно спрятал его в карман куртки и, обращаясь к нему, как к человеку, с нежностью прошептал: "Ты сделаешь меня богатым".
  
  3.
  Со дня премьеры прошло уже несколько дней, а Анна все никак не могла прийти в себя. Тот день для нее явился настоящим потрясением, шоком. Ей казалось, что за те короткие часы она прожила сразу несколько не только жизней, но и смертей. Анна думала, что подобные события случаются у человека крайне редко. Да и то не у каждого. А вот ей посчастливилось. Ну и пусть она заплатила за это слишком высокую цену, за то приобрела нечто большее - драгоценный опыт души, который так важен для любого артиста. Анна очень дорожила этим опытом. Она собирала его в течение всей своей жизни по крупицам, по капельке. Как пчела собирает мед, надеясь, что когда-нибудь она отдаст его неподражаемую сладость людям.
  Анна прикрыла глаза и попыталась вспомнить, сколько раз в своей жизни она чувствовала на себе леденящее дыхание смерти. Первый раз это случилось, когда она училась еще в школе. Пережив гибель отца в морской пучине, она решила, что никогда не позволит себе быть слабой перед этой могучей водной стихией. Для этого записалась в школу подводного плавания. Занятия дайвингом настолько увлекли ее, что она всерьез подумывала после школы стать профессионалом этого дела, посвятить ему всю сознательную жизнь. Но судьба распорядилась по иному. В одно из своих погружений случилось непредвиденное: лопнула трубка, по которой поступал кислород, и Анна стала задыхаться. Ее напарник заметил неладное и вовремя поспешил на помощь. Но слишком быстрый подъем на поверхность оказал свое губительное действие. У Анны развилась кессонная болезнь. Здоровье ее было подорвано, и врачи настоятельно рекомендовали Анне оставить это опасное увлечение. К этому еще добавились выпускные экзамены в школе, и Анна постепенно отошла от погружений...
  Но это был не единственный опыт, когда она ощущала на своей шее цепкие пальчики своенравной Дамы с косой. Забросив занятия дайвингом, Анна осталась не у дел. В ее жизни образовалась огромная пустота, которую она никак не могла заполнить. И поскольку Анна не торопилась это делать, жизнь взяла инициативу в свой руки, предложив ей не самый лучший вариант в виде шумной и веселой компании сверстников, которые выбрали весьма сомнительный и опасный путь - наркотики. Анна снова научилась погружаться. Только на этот раз не в морскую пучину, а в заманчиво-соблазнительный иллюзорный мир. Ее снова звало и манило дно, но на этот раз не морское, а гораздо более опасное, не имеющая предела. Возможно, она окончательно и скатилась бы на эту страшную глубину, из которой нет возврата, но, как ни странно, смерть вернула ее к жизни. На этот раз она подошла к ней гораздо ближе, чем в прошлый раз. От передозировки наркотиков Анна потеряла сознание и находилась в наркотической коме несколько дней.
  Врачи самоотверженно боролись за ее жизнь, но смерть никак не хотела отдавать им свою добычу. Но конце-концов, ей надоело это противоборство с молодым и упрямо не желающим расставаться с этим миром организмом, и она отступила от Анны.
  Вот тогда Анна испугалась по-настоящему, она была слишком молода и не хотела умирать. С отчаянием обреченного, стала искать средство для своего спасения. И нашла. Это был театр. Он стал для нее всем - другом, любовником, семьей, самой жизнью. Ведь в реальной жизни она была одинока. И она бежала от своего одиночества и боли в этот волшебный мир своих героев и персонажей. Игра! С каким самозабвением и страстью она отдавалась ей. Каждый вечер на сцене она проживала чужую жизнь... Это была новая иллюзия, но гораздо более увлекательная и безопасная, чем наркотики. А теперь ее лишили всего этого.
  Анна лежала на кровати, свернувшись калачиком. Ей было плохо от очередной потери. Она переживала ее как трагедию, так как не видела ни одного пути, по которому она могла бы пойти дальше по жизни. По сути дела, не начав идти, она уже подошла к концу дороги.
  В дверь позвонили. Кто бы это мог быть, удивилась Анна. Кому это она вдруг понадобилась?
  Анна открыла дверь и впустила гостя. Это был молодой интересный мужчина, одетый в элегантный и добротный костюм.
  Эдуард Борисович Страстин,- представился мужчина, - А вы Анна Олеговна Чеславина?
  - Да, - удивилась Анна, - но я вас не знаю.
  - Это не важно. Мы с вами только что познакомились и я надеюсь, что наше знакомство станет для нас обоих очень и очень плодотворным, - Эдуард многозначительно посмотрел на Анну.
  - Не понимаю, о чем вы?- пожала плечами Анна.
  - Я пришел к вам сделать одно интересное предложение, - Эдуард сделал небольшую вполне театральную паузу и, перехватив заинтересованный взгляд Анны, продолжал: - Я в курсе ваших жизненных затруднений...
  - Вот как? Интересно откуда вы о них знаете? - прервала его Анна.
  - Я был сегодня в театре. Я искал вас. Я получил о вас всю исчерпывающую информацию.
  - Но зачем вы искали меня? - удивилась Анна.
  - Я видел вас на сцене. Я восхищен вашим талантом.
  - Спасибо. Так зачем я вам все-таки понадобилась?
  - Мне нужна актриса, мастерски владеющая даром перевоплощения. Я понял, что вы именно такая женщина. И я хочу, чтобы вы сыграли одну маленькую роль.
  - Всего одну роль? - разочарованно протянула Анна. Она было обрадовалась, подумав, что сейчас получит какое-нибудь интересное предложение. А тут всего-навсего малюсенькая роль. Разве она решит ее проблемы?
  - Всего одна, - подтвердил Эдуард и веско добавил, - зато очень хорошо оплачиваемая.
  -Я знаю, сколько платят в театрах, за маленькие роли, - Анна покачала головой. - Нет, мне нужна работа. И я буду искать что-нибудь более серьезное. Так что спасибо и извините.
  - Вы не поняли. То, что я вам предлагаю очень серьезно, и я выплачу вам за это... пятьдесят тысяч долларов, - Эдуард в упор посмотрел Анне в глаза.
  - Но что же это за роль такая. - Анна судорожно сглотнула.
  - Вам предстоит сыграть роль одной женщины. Полностью перевоплотиться в нее. Эта женщина сейчас за пределами нашей страны, и не может выехать сюда ни при каких обстоятельствах. А мне требуется, чтобы она присутствовала здесь на одном очень важном мероприятии. От вас всего лишь и требуется побыть ею несколько часов. Ну, может, несколько дней. Так, чтобы люди, видевшие ее. то есть вас, ничего бы не заподозрили, - Эдуард пристально смотрел на Анну, ожидая, что она скажет.
  - Но, я не представляю, как это возможно, я же не ее двойник.
  - В том- то и дело, что двойник. Я вам покажу ее фото. Вам даже грим не понадобится, - улыбнулся Эдуард.
  - Но, я не знаю..., - не уверенно протянула Анна.
  - Пятьдесят тысяч долларов, - напомнил ей Эдуард. - Вам этих денег хватит, чтобы долгое время жить без всяких проблем и спокойно подыскивать себе подходящую работу.
  Анна молчала. Она никак не могла решиться. Она чувствовала в этом нежданно свалившемся на нее предложении, какой-то подвох, но никак не могла сообразить, в чем он. Но ей так нужны деньги...
  - Всего несколько часов - и пятьдесят тысяч долларов у вас в кармане, - донесся до нее голос гостя-искусителя..
  Анна набрала в грудь побольше воздуха и выдохнула:
  - Я согласна.
   - Значит, договорились, - улыбнулся Эдуард, - Отдыхайте. Я вам позвоню в самое ближайшее время и введу вас в курс дела. А это вам на текущие расходы.
  Эдуард положил на стол денежный сверток и, попрощавшись, ушел. Когда за ним закрылась дверь, Анна бросилась к столу. Она пересчитала деньги. В пачке было пять тысяч долларов. Анна чуть не лишилась чувств. Еще никогда в жизни она не держала в своих руках таких денег.
  
  4.
  Эдуард сидел в гостиной и с нетерпением поглядывал на часы. Вот-вот должна была прийти Чеславина. Эдуард пригласил ее к себе, чтобы показать фотографии и видео Алины. По его замыслу, Чеславина должна была максимально достоверно вжиться в образ Алины. Для Эдуарда это было очень важно. Малейший промах и вся комбинация, продуманная им с таким изяществом и мастерством, полетит к черту. Ведь главным козырем в его игре была Чеславина. От нее и только от нее зависел успех всей операции.
  - Определенно, эта Чеславина, просто клад для него, - Эдуард улыбнулся. - Находка, которая сама упала к его ногам. Ему даже не надо было прилагать никаких особых усилий на этот счет, а просто взять и подобрать то, что заботливо приготовила ему судьба.
  Эдуард посчитал это счастливое стечение обстоятельств судьбоносным предзнаменованием, перстом указующим. Он ухватился за эту мысль, как утопающий за спасательный круг. Она была ему и оправдательным приговором и амнистией за содеянное преступление. Ведь он не хотел убивать Алину, но так случилось.
  -Воспоминания об Алине вызвали у Эдуарда ярость. Она сама во всем виновата. Алина методично делала из него ничтожество. Сначала он по ее милости стал альфонсом, потом убийцей, теперь мошенником и аферистом. И еще не известно, кто из них больше виноват. Она, убившая его душу или он, уничтоживший ее тело.
  Эдуард распалялся все больше, мысленно выискивая себе все новые и новые оправдания, пока поток его мыслетворчества не был прерван звонком в дверь. Эдуард побежал открывать. На пороге стояла Анна.
  Эдуард очередной раз поразился ее сходством с убитой. Он никак не мог привыкнуть к этому. И каждый раз при встрече с Анной ему казалось, что перед ним не она, а ожившая Алина.
  Эдуард провел Анну в комнату Алины.
  -Вот здесь вам предстоит поработать над образом Алины Игоревны. Сейчас я предоставлю все, что вам потребуется.
  Эдуард достал пачку фотографий, на которых Алина была сфотографирована в разных ракрусах. Вытащил из ящика стола DVD- диск и вставил его в проигрыватель.
   - Включете, когда вам понадобится. Здесь Алина Игоревна запечатлена на одной из презентаций. Посмотрите внимательно. Запомните ее жесты, мимику, характерные фразы и выражения, - Эдуард протянул Анне пульт.
  - И еще, вот что, - Эдуард распахнул дверцы шкафа, - посмотрите, что она носит, подберите себе какой-нибудь деловой костюм из ее гардероба. Мне кажется вам не потребуется его даже подгонять по фигуре. Эдуард окинул оценивающим взглядом стройную фигуру Анны и очередной раз поразился ее удивительному сходству с Алиной. Эти две женщины были поразительно похожи не только лицом, но и фигурой. Даже цвет волос у них был одинаков. Только прически разные. Анна носила распущенные по плечам волосы, а Алина тщательно укладывала волосы в низкий тугой узел на затылке. Но эту незамысловатую прическу Анна могла с легкостью сделать сама.
  - Даже тут не возникло никаких трудностей, - с удовлетворением подумал Эдуард.
  - Не буду вас больше задерживать, Анна Олеговна. Работайте. Если я понадоблюсь, позвоните, - Эдуард кивнул на домофон, висящий на стене.
  Оставшись одна в комнате, Анна с интересом огляделась. По обстановке комнаты, по вещам, собранным в ней, она пыталась определить характер ее хозяйки. Определенно это была женщина совсем не романтического склада. Ничего лишнего, никаких статуэточек, вазочек и милых безделушек, которыми многие женщины так любят окружать себя. Убранство комнаты было выдержано в стиле хай-тэк. Все строго унифицировано и рационально. Ничего лишнего. Анна заглянула в ящики стола, открыла шифоньер, Везде царил безупречный порядок. Все вещи лежали, как на параде, ровными стройными стопочками. Анне показалось, что они так лежали здесь всегда и уже целую вечность к ним никто не прикасался. Анна была поражена. Когда ей приходилось уходить из дома и при этом требовалась какая-нибудь вещица, она могла в ее поисках перерыть все ящики и шкафы, оставив после себя такой хаос и беспорядок, который потом долго не поддавался устранению. Определенно, внутренне эта Алина была полной противоположностью Анны, хотя внешнее сходство просто поразительное.
  Анна подошла к столу и взяла фотографии. Она внимательно всматривалась в женщину, изображенную на них. И чем больше она смотрела, тем яснее становилось, что ей не так уж и легко придется сыграть этот образ. На лице у Анны всегда играла улыбка, а эта женщина, казалось, вообще не умеет улыбаться. Жесткий и холодный взгляд, даже с фотографий заставлял трепетать. Плотно сжатые губы, надменное выражение лица. свидетельствовали о том, что их хозяйка знает себе цену и цена эта была очень высока.
   Ну, что ж, придется потренироваться, .- Анна вздохнула и подошла к зеркалу. Ей потребовалось значительное количество времени, прежде чем она добилась того, что требовалось. Когда достигнутый результат ее удовлетворил, Анна включила видео. Теперь ей надо было научиться двигаться и говорить, как эта женщина.
  Когда вечером Анна спустилась в гостиную и голосом Алины попросила у Эдуарда чашку кофе, глянув на него при этом так, как будто перед ней было полное ничтожество, Эдуард чуть не упал с кресла. Сердце его бешенно заколотилось в груди от радости. Он почувствовал, что не зря пообещал этой Чеславиной такие деньги.
  
  5.
  Внезапно к Эдуарду пришла одна мысль. Какое-то время он крутил ее в голове в самых разных положениях. Конечно, с одной стороны это рискованно, но с другой стороны, если ничего не предпринимать, то совсем не исключено, что он рискует еще сильней. Он немного знаком с этим Викдоровичем, упрямый тип, его не так-то легко в чем-то убедить. А если не убедишь, то он может принести большие неприятности. Попробуем!
  - Анна. - Эдуард поймал себя на том, что ему хотелось вместо имени Анны произнести другое имя - Алина. Уж больно они похожи. - А давайте прямо сейчас проверим, насколько вы вжились в образ вашего двойника. Вы не против?
  Предложение застало Анну врасплох.
  - А что вы хотите, чтобы я сделала? Прошлась, как она?
  - Вы и так ходите, как она. Нет, я предлагаю вам более сложный эксперимент. - Эдуард снова задумался - не слишком ли опрометчиво он поступает?
  - Что за эксперимент? - поинтересовалась Анна.
  - Вы сейчас позвоните одному человеку и скажите ему, разумеется, голосом Алины, то, что я вам сейчас скажу. Вы сумеете быть убедительной?
  Анна пожала плечами. Эксперимент не показался ей уж очень сложным, в свое время, участвуя в веселых студенческих розыгрышах, она проделывала и не такие штуки.
  - Думаю, что сумею.
  - Хорошо. Тогда я вам объясню, что надо сделать. Человека, которому вы позвоните, зовут Михаил Викдорович. Он бизнесмен. Некоторое время назад он сделал женщине, роль которую вам предстоит сыграть, предложение выйти за него замуж. Она согласилась. Теперь вам нужно позвонить ему и сказать, что она, то есть вы передумали и замуж за него не выйдите. Он, разумеется, будет допытываться, почему. Отвечайте, что не намерены давать никаких объяснений. Он начнет спрашивать, где вы находитесь. Скажите: у тети в Саяногорске. Она серьезно болеет, и вы вместе с ней отправляетесь за границу для лечения. После этого разъединитесь. Вам все понятно?
  Анна молчала. Эта история с самого начала выглядела странной. И чем глубже она в нее погружается, тем еще странней и непонятней она кажется.
  - Вас что-то смущает? - спросил Эдуард, подозрительно поглядывая на Анну.
  - Нет, ничего. Я мысленно проигрывала весь разговор. Можно звонить.
  - Хорошо, Если вы готовы, то начинаем.
  - Я готова.
  Эдуард достал из кармана мобильный телефон. По изяществу формы Алина поняла, что это не его аппарат. Он был явно женский. Эдуард набрал номер и протянул телефон Анне. В трубке раздался мужской
  голос.
  - Алина, это ты?
  - Миша, здравствуй.
  - Ты где, куда ты исчезла?
  - Я далеко, в Сибири. Моя тетя серьезно больна. И мы уезжаем с ней за границу на лечение.
  - Алина! Но почему? Разве тут нет хороший врачей.
  - Миша, я должна тебе сказать, что ценю твое предложение, но я все обдумала. Мне не хочется тебя огорчать, я так благодарна за все, что ты для меня сделал. Но я не могу стать твоей женой.
  - Но почему? Мы же все обговорили.
  - Я сейчас не могу вдаваться в детали. Может, когда-нибудь я тебе объясню. Мне некогда, надо срочно идти к тете. До свидания.
  Алина отключила телефон и передала его Эдуарду. Тот от восхищения даже покачал головой.
  - Вы просто великолепны. Вы - великая актриса.
  Анна горько улыбнулась. К сожалению, признание пришло к ней уж очень странным образом. Совсем не о таком успехе она мечтала. Но может лучше хоть такой, чем никакой. По крайней мере, за эту роль она получит хорошие деньги.
  - Спасибо за оценку. А теперь я могу пойти домой?
  Эдуард как-то странно посмотрел на нее. Затем встал, подошел к ней, взял за руку.- Понимаете, дорогая Анна. Я бы хотел, пока все это будет продолжаться, чтобы вы пожили бы в этом доме. Более того, в покоях Алины. И в образ лучше въедете, и мне спокойней.
  - А вас что-то тревожит?
  Анне показалось, что Эдуард смутился.
  - Но вы же понимаете, что ситуация немного необычная. Прошу вас, не перечьте, вас же все равно никто не ждет. Ведь так?
  - Да, так.
  - Вот видите, поэтому совсем недолго поживите здесь. А по завершению уйдете на все четыре стороны. Договорились?
  - Договорились, - неохотно согласилась Анна. Почему-то на какое-то мгновение ей стало страшно. Она непременно запрется в спальне.
  - Вот и прекрасно. А сейчас мы можем с вами поужинать. Вот вы даже не догадывались, как я хорошо готовлю. - Эдуард вдруг подмигнул Анне.
  
  6.
  
  Прошло три дня после того, как Анна впервые предстала, хотя и по телефону, в образе Алины. И все это время она вживалась в него все глубже и глубже. Эдуард оказался самым настоящим деспотом, не уступающим Рагозину. Правда, в отличие от него не требовал от нее дополнительных услуг. Пока. Зато репетиции шли почти непрерывно, лишь с небольшими антрактами на еду и сон. Эдуард требовал от нее, чтобы она копировала малейшие движения этой женщины, а голос Анны целиком бы повторял ее самые тонкие интонации. И когда у Анны что-то не получалось, он вдруг начинал терять самообладание. Ей даже показалось, что пару раз он был на грани истерики. Чем больше они репетировали, тем сильней Анна походила на Алину, тем больше ее режиссер рассказывал ей о ней. Иногда словесный поток так захлестывал его, что он подолгу не мог остановиться. Затем внезапно на середине очередного рассказа вдруг обрывал себя, бросал на Анну тяжелый обвиняющий взгляд, будто она в чем-то виновата. И быстро уходил. Возвращался обычно он примерно через полчаса. И еще ни разу не было, чтобы от него не исходил бы характерный коньячный душок. Анна понимала, что за всем этим кроется какая-то тайна, но расспрашивать ни о чем не собиралась. Она понимала, что ей платят такие большие деньги не только за вживание в образ этой женщины. Но еще и за то, чтобы она не задавала никаких вопросов. Хотя их задать жуть как хотелось.
  Анна едва успела привести себя в порядок после сна, как в ее спальню, даже не постучавшись, вошел Эдуард. На Анне был накинут лишь легкий халатик прямо на голое тело, и она почувствовала себя не очень комфортно. Она решила: если он попытается наброситься на нее, то она непременно даст ему отпор. Хватит ей Рагозина, чтобы еще уступать и ему. Но у Эдуарда были совсем иные намерения. Он упал в кресло и устало вытянул ноги. Анна пригляделась к нему; вид у него был, в самом деле, не свежий. Как будто он не спал всю ночь? Тогда, что он делал?
  - У меня к вам очень важный разговор, - произнес Эдуард. - Наступает момент, ради которого я обратился к вам.
  Анна села на другое кресло, стоящее на почтительном отдалении от кресла Эдуарда. Ей очень хотелось одеться, но она не решалась попросить его выйти.
  - Я слушаю вас, Эдуард Борисович.
  Эдуард встал, прошелся по комнате, затем снова сел.
  - Речь идет о важной юридической сделке. Конкретно, о передаче компании из одних рук в другие. Вам понятно?
  - Понятно. То есть не совсем. Кто и кому должен передать компанию?
  Как показалось Анне, Эдуард недовольно посмотрел на нее, как будто бы она должна была понимать все без слов.
  - Я сейчас все объясню. Алина, как вы догадались, моя жена. Она является владельцем компании <:>. Некоторое время назад мы приняли решение, что компания перейдет в мои руки. Но вы должны понимать, какие нравы царят в нашем бизнесе. У нас есть могущественные конкуренты, которые мечтают отобрать предприятие. Они зашли в своих происках так далеко, что стали угрожать Алине убить ее, если она не уступит им по дешевке свою собственность. Я ясно говорю? - пристально посмотрел на Анну Эдуард.
  - Вполне.
  - Угроза была столь велика, что заставила мою жену срочно уехать за границу. И мы не успели оформить эту передачу. И в ближайшее время ее возвращение в страну невозможно, это было бы с нашей стороны опрометчивым шагом. Но для того, чтобы руководить компанией, ею надо владеть. Совершенно случайно перед отъездом Алины мы оказались в театре, где и увидели вас. И поразились вашим сходством. Вот тогда и возник план, что вы выступите в ее роли, от ее имени подпишите все необходимые документы. Вот, собственно, самое важное, что я хотел вам сказать.
  Анна одновременно ощутила волнение и успокоение. Рассказ Эдуарда показался ей вполне правдоподобным. А почему не может быть все именно так. Но с другой стороны ей придется подписывать важные юридические документы. А это что ни говори, подлог. А подлог, как известно, уголовно наказуем.
  Кажется, Эдуард уловил ее сомнения.
  - Вас что-то беспокоит, Анна?
  - Ведь то, что мы собираемся делать, незаконно.
  - Если бы это было бы законно, я бы не платил вам такие огромные бабки! - вдруг закричал он.
  Внезапно Эдуард успокоился. - Извините, нервы на пределе. Риска почти нет, вы так похожи, что никто не догадается о подмене.
  - И когда должна начаться вся операция?
  - Скоро. А пока вы должны научиться писать и подписываться, как Алина. Вот образцы ее почерка. - Из кармана халата он достал несколько документов. - Все остальное я вам сообщу позже.
  В отличие от предыдущих дней Эдуард не беспокоил ее до самого вечера. У Алины был по детски правильный почерк и такая же простая подпись. И уже через пару часов Анна научилась выводить буквы совсем, как она.
  Она лежала на кровати и думала об этой женщине, которую ей предстоит сыграть. Как странно переплелись их судьбы. И как бы сложились их отношения, если бы они встретились? Смогли бы подружиться? За эти дни она многое узнала о ней. И иногда Анне казалось, что она думает и поступает, как эта Алина. Хотя с другой стороны ее не отпускало ощущение, что, несмотря на внешнее сходство, они очень разные. Ее визави - рациональная, умеющая добиваться поставленной цели, а вот она, Анна, порывистая, эмоциональная, все, что замышляет, никогда не сбывается.
  Эдуард пришел к вечеру. Проверил домашнее задание - и остался доволен.
  - Ты пишешь, прямо, как она. Молодец. Теперь слушай меня.
  
  7.
  К визиту на работу Алины и ко встрече с Муравиным Эдуард готовил Анну
  особенно долго и тщательно. Она видела, как волнуется он, и тоже начинала беспокоиться.
  Эдуард нарисовал подробный план того, как, ни у кого не спрашивая, пройти Анне в кабинет Алины. Затем по памяти отметил на бумаге расположение мебели и что где лежит. Но особенно долгая подготовка велась к разговору с Муравиным. Эдуард рассказывал ей о фирме, приводил массу цифр, а ей приходилось их запоминать. Но так как он сам знал далеко не все, то пришлось погрузиться в чтение финансовых отчетов. Анна делала это впервые и многое просто не понимала. Если бы не ее цепкая актерская память, привыкшая утрамбовать внутри себя массивы больших текстов, она бы ни за что не справилась с задачей. Отдельно Эдуард рассказал ей о самом вице-президенте компании, об его привычках, манере говорить. Они долго анализировали, какие вопросы могли бы появиться у Муравина, и какие следует на них давать ответы. Эдуард был настолько настойчивым и неутомимым, что концу тренинга Анна едва не падала с ног от усталости. К тому же возникла еще одна проблема; по сценарию Анна должна была подъехать к офису на своей машине, как делала это неизменно Алина. Но Анна в своей жизни ни разу не управляла автомобилем. Пришлось Сергею срочно обучать ее этому искусству. К счастью. Анна оказалась способной ученицей и быстро освоила мастерство вождения.
  Анна остановила машину возле офиса, быстро посмотрелась в зеркальце и вышла из автомобиля. И едва вошла в здание, как тут же была атакована несколькими сотрудниками. У каждого были к ней свои вопросы.
  - Все вопросы потом, мне сейчас некогда, - односложно отвечала Анна, не сбавляя шаг. В ее голове разворачивался план движения к кабинету Алины. Впрочем, надо было отдать должное Эдуарду, он нарисовал так все точно, что находить нужную дорогу было совсем не сложно. Анна решительно отворила дверь своей приемной. И первым делом посмотрела на секретаршу. Это лицо она много раз за последнее время видела на фотографиях.
   - Здравствуйте, Алина Игоревна! - вскочила она при виде Анны. - Мы вас все ждем.
  -. Меня кто-нибудь спрашивал?
  - Масса людей. Было много звонков. Пришло так же много писем.
  - Я сейчас со всем ознакомлюсь. В течение полчаса ни с кем не соединяй. А потом пригласишь Владимира Геннадьевича.
  - Хорошо, Алина Игоревна.
  Анна вошла в кабинет. Кинула кипу писем на стол и стала внимательно все рассматривать. Кабинет ей понравился сразу, он скорей напоминал деловой будуар красивой женщины. Мебель была удобная и изящная, располагающая скорей к отдыху, чем к работе. Да, она совсем не прочь потрудиться в таких интерьерах. У этой женщины превосходный вкус. Она распечатала несколько конвертов, но деловая переписка интереса у нее не вызвала. Анна посмотрела на часы. Пора. Она включила селекторную связь.
  - Люба, пригласи ко мне Владимира Геннадьевича. И принеси нам два чаю.
  - Сейчас сделаю.
  Она ждала прихода Муравина, мысленно выстраивая входную мизансцену. Как актриса Анна хорошо понимала, что от первых минут будет зависеть все дальнейшее. Если Муравин поверит, что она - Алина, дальше все пойдет само собой. Дверь отворилась, и появился Муравин. В ушах Анны словно бы зазвучал голос Эдуарда: Алина никогда не идет ему на встречу, никогда не поднимается при его появлении, а остается сидеть на месте. Муравин приблизился к столу.
  - Добрый день, Алина Игоревна.
  - Присаживайтесь, Владимир Геннадьевич.
  Вошла Люба с подносом в руках. Поставила перед каждым чашку чая и удалилась.
  - Пейте чай, Владимир Геннадьевич, - сказала Анна.
  - Непременно. Вас не было три дня на работе. Я слышал ваша тетя заболела?
  - В этом плане все нормально. Эта была всего лишь версия.
  В глазах Муравина появилось удивление.
  - Что это означает?
  - Ради этого и я пригласила вас к себе. Я должна сообщить вам, что эти дни я использовала для размышлений и принятия важных решений.
  - Я вас очень внимательно слушаю, - сказал Муравин, не забывая отпивать из чашки.
  - Вы не хуже меня знаете, какая напряженная обстановка возникла вокруг нашей фирмы. Речь дошло до конкретных угроз в мой адрес. Да, уважаемый Владимир Геннадьевич, они продолжают поступать.
  - В эти дни было тихо, даже один покупатель, который было отказался от нашей продукции, приобрел большую партию.
  - Это хорошо, но это временное затишье. Затишье перед бурей. Они не оставят меня в покое.
  - Что же вы решили, Алина Игоревна?
  Анна откинулась на спинку кресла.
  - А что бы вы мне посоветовали?
  - Возможно, в такой ситуации вам лучше продать компанию.
  - Это было первое, что пришло мне на ум. Но в итоге я приняла другое решение. Вернее, не совсем то.
  - Я вас не понимаю. Что значит не совсем то?
  - Я решила не продать, а передать компанию. А самой уехать так далеко, где меня никто не найдет.
  - Но кому вы передаете компанию?
  - Моему мужу - Эдуарду Страстину. Он давно мечтал порулить, вот теперь ему представляется такая возможность. Пусть доказывает свою состоятельность. От изумления Муравин позабыл про чай.
  - Алина Игоревна, вы же понимаете, это конец всему.
  - Не надо так мрачно, Владимир Геннадьевич, опыта у него действительно маловато. Но он готов учиться.
  - Сейчас не подходящий момент для учебы. Компанию надо спасть!
  - Вот вы и спасете компанию, а заодно и научите моего мужа бизнесу. А чтобы вам эта ноша не показалась чрезмерно тяжелой, я с этого дня удваиваю вам оклад. Вы согласны?
  Несколько секунд Муравин молчал.
  - Я должен подумать.
  - Некогда думать. Я уезжаю уже завтра. А ваш ответ я хочу услышать прямо сейчас. Вице-президент тяжело вздохнул.
  - Вы не оставляете мне выбора.
  - Не оставляю, - согласилась Анна. - Я знала, что вы меня не подведете. Срочно готовьте необходимые приказы, я все подпишу. И желаю вам удачи!
   Муравин хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой. Анна проводила его взглядом до двери. И едва он вышел, достала платок и вытерла со лба пот.
  
  8.
  Сергей зашел в дом сказать Эдуарду, что машина уже готова и можно ехать. Он прошел в гостиную, но хозяина нигде не было видно. Несколько минут Сергей раздумывал над тем, что предпринять: подняться наверх и поискать Эдуарда там или дождаться его внизу. Пока он стоял в нерешительности и соображал, что делать, сверху на лестнице послышались чьи-то шаги. Сергей повернулся в ту сторону, откуда по его мнению спускался хозяин, и в ту же секунду остолбенел от ужаса. Прямо на него шла Алина живая и невредимая. Сергей зажмурился. Он подумал, что у него начались галлюцинации.
  - Наверное, это ничего... наверное, это нормально... наверное так бывает, после того, как ты однажды закопаешь труп хозяйки в саду..., - мысли заметались в его голове одна безумней другой. Продолжая стоять с закрытыми глазами, Сергей тревожно прислушивался к тому, что происходит в доме. Он совершенно отчетливо слышал чьи-то шаги. Стук женских каблучков. Шаги замерли возле него и стало тихо.
  - Наверное это все-таки глюки, вдобавок ко всему еще и слуховые, - успокоил себя Сергей и осторожно открыл глаза. Он снова увидел Алину. Она стояла рядом и с интересом смотрела на него. Сергей попятился. Ему захотелось крикнуть, но от ужаса у него сковало язык и вместо крика из горла вырвался сдавленный хрип.
  - Что с вами? Вам плохо? - с удивлением спросила Алина и сделала шаг в его сторону.
  - Нет! Не приближайтесь ко мне!- истерично выкрикнул Сергей.
  - Да что с вами такое? - Алина улыбнулась ему и снова шагнула по направлению к нему.
  - Н-е-е-ет! - завопил Сергей и бросился к двери. Запнувшись о порог, он со всего размаху упал и ударился лбом. Сергей взвыл от боли.
   Анна растерялась. Она не знала, что и думать. В это время в холле появился Эдуард. Он сразу все понял. Ему стало досадно от того, что он не предусмотрел эту ситуацию и допустил встречу Сергея и Анны.
  -Можно было обойтись и без этой очной ставки, - недовольно подумал он, - тогда не надо было бы ничего никому объяснять. Эдуард перехватил изумленный взгляд Анны, устремленный на Сергея. По ней было видно, что она сильно озадачена.
  - Вы еще не знакомы? Познакомьтесь. - Эдуард решил, что нужно срочно разруливать ситуацию.
   - Анна, прошу любить и жаловать - это Сергей, мой шофер. А это Анна - моя гостья, - Эдуард улыбнулся, как ни в чем не бывало.
  Сергей поднялся и во все глаза уставился на Анну.
  - Что вы смотрите на меня, как будто увидели приведение? - поежилась Анна. Ей стало не по себе от пристального взгляда Сергея. Сергей было раскрыл рот, чтобы что-то сказать, но Эдуард опередил его, опасаясь, что тот ляпнет что-нибудь лишнее.
  - Дело в том, Анна, что вы как две капли воды, похожи на мою жену Алину. Вот Сергей и удивился.
  - Глядя на него еще несколько минут назад, я бы не сказала, что он просто удивлен. Он был в ужасе и даже бросился бежать от меня. Правда, не понятно от чего. Неужели простое сходство людей может вызывать такую реакцию? - недоумевала Анна.
  Сергей снова раскрыл рот, но и на этот раз Эдуард не дал ему сказать ни слова.
  - Вы просто не знаете Сергея, Анна. Он очень эмоциональный человек и бурно на все реагирует. Мы уже привыкли к нему. А вам, как человеку новому, это кажется странным. На самом деле все очень просто. Еще час назад, я в присутствии Сергея разговаривал по телефону с Алиной. Поэтому его удивление вполне объяснимо. Он никак не возьмет в толк, как Алина сумела преодолеть расстояние от Америки до России, за каких-то пару часов. Вы бы и сами были удивлены такому факту, не правда ли? - Эдуард вопросительно заглянул Анне в глаза.
  Анна была встревожена. Версия Эдуарда не удовлетворила ее. Все его объяснения были шиты белыми нитками. Не такая уж она и дура, чтобы не различать простое удивление от испуга. А Сергей был напуган до смерти. В этом у нее не было никакого сомнения. Анна почувствовала, что в ненормальной реакции Сергея на ее появление в доме, скрыта какая-то жуткая тайна. Ей стало не по себе.
  Эдуард забеспокоился, глядя на Анну. Она явно отнеслась к его словам с недоверием.
  - Как же я допустил такой прокол, да еще накануне самой ответственной операции, - Эдуард был зол на себя самого, как никогда. Тем не менее, он решил, что на первый раз объяснений достаточно, да и время уже поджимает. Он посмотрел на часы. Стрелки подползали уже к двенадцати. А нотариус назначил им на час дня. Он даже обрадовался, что у него уже нет времени на дальнейшие разъяснения.
  - Сергей, что ты стоишь столбом. Подавай машину, а то мы опоздаем, - прикрикнул Эдуард на шофера.
  -Так я и зашел сказать, что уже можно выезжать, - откликнулся тот. Он уже оправился от шока и с интересом смотрел на Анну.
  - Анна, вы слышите меня, мы выходим, - Эдуард обратился к Анне, которая продолжала стоять, как изваяние. Эдуард подошел к ней и крепко взял ее под локоть. Анна покорно пошла за ним. Внутри у нее все восставало против, но сознанием она понимала, что обратной дороги нет. Да и Эдуард ей не позволил бы этого.
  
   9.
  Анна сидела напротив пожилого мужчины подслеповатые глаза которого не могли даже скрыть сильные линзы очков. И это обстоятельство немного успокаивало ее; больше шансов, что он не заметит подмену. Впрочем, первые минуты волнения прошли, и она чувствовала сейчас вполне спокойно. Она играла роль, а играть роль было ее профессией. Так было и в театре; перед выходом на сцену она всегда сильно волновалась. Но, оказавшись, на подмостках, быстро успокаивалась. И больше не думала ни о чем, коме как о том, чтобы хорошо выполнить свою работу.
  Поймав взгляд нотариусу, Анна как ни в чем не бывало улыбнулась.
  - Вы так пристально на меня смотрите, Лев Ильич, как будто я сильно переменилась, - беззаботно произнесла она.
  Нотариус снова немного озабоченно посмотрел на клиентку.
  - Мне, кажется, что с последнего раза, Алина Игоревна, вы в самом деле немного изменились.
  Анна слегка наклонилась к нему.
  - И в чем вы находите перемену?
  Несколько мгновений нотариус раздумывал.
  - Похудели. Клянусь всем, чем хотите, похудели.
  - От вас ничего не скроется, - игриво проговорила Анна. - Хорошо признаюсь, вам, вы совершенно правы, я сбросила несколько килограмм.
  Крылов кивнул головой.
  - Наверное, это было не легко?
  - Смотря с какой точки зрения смотреть. Это все из-за нервов. До сих пор не могу успокоиться. - Анна поспешно выхватила из сумочки платочек и поднесла к глазам.
  Крылов тревожно посмотрел на нее.
  - Успокойтесь, Алина Игоревна. У вас что-то случилось?
  - Вот поэтому я и пришла к вам с важным делом. Надеюсь, то, что я вам скажу, навсегда останется в этом кабинете?
  - Мы с вами сотрудничаем не первый год. Разве я когда-нибудь вас подводил.
  - Потому-то я и пришла к вам.
  - Я вас внимательно слушаю.
  Анна глубоко вздохнула.
  - Мне угрожает опасность.
  - Вам?
  - У меня хотят отобрать бизнес.
  - Но кто?
  - Разве это так важно. Но поверьте, желающих достаточно. И это люди с большими возможностями.
  - Да, я понимаю, такие ситуации не редки, - со знанием дела ответил нотариус.
  - Вот я и пришла к вам за помощью.
  - Алина Игоревна, все, что могу для вас. Вы же знаете.
  - Знаю, дорогой Лев Ильич, - обворожительно улыбнулась Анна. Эту улыбку она несколько раз видела на разных кадрах с Алиной и затем довольно долго репетировала ее перед зеркалом. И по реакции Крылова поняла, что не напрасно затратила усилия.
  - Вот теперь вы совершенно похожи на себя, Алина Игоревна.
  - В том-то и дело, что нет, - грустно вздохнула Анна. - Мне слишком не спокойно.
  - Что я могу сделать, чтобы вас успокоить?
  - Я решила на некоторое время уехать за границу. Пока все не утрясется.
  - И надолго?
  - Точно сейчас не скажу, - помедлила с ответом Анна. - Но думаю, не меньше, чем на год. Или даже два.
  - Это очень благоразумно, - одобрил нотариус.
  - Но во время моего отсутствия кто-то же должен руководить компанией .
  - Безусловно, - кивнул головой Крылов.
  - Вот я и решила передать компанию мужу.
  - Эдуарду Борисовичу?! - не скрывая удивления смешанного с изумлением, воскликнул нотариус.
  Анна выдержала короткую паузу, вспоминая наставления своего режиссера.
  - Я хорошо понимаю вашу реакцию. Но вы не знаете, что Эдик сильно изменился. Он всерьез стал вникать в дела моей компании. И неплохо справляется с ними. - Анна достала из сумочки сигарету, несколько секунд подержала ее между пальцев, давая время не молодому нотариусу достать из кармана зажигалку и дать прикурить ей. - К тому же у меня просто нет иного выбора. - Она сильно затянулась. - В общем, я решила - и точка. Я передаю ему компанию в собственность. А вас прошу оформить все документы.
  Крылов отозвался не сразу.
  - Разумеется, вы моя клиентка. И я все сделаю по вашему желанию.
  - У вас есть какие-то сомнения?
  - Если мне будет позволено высказаться.
  - Я ценю ваше мнение, Лев Ильич, но будет так, как я решила. Поэтому давайте приступать к делу. - Анна прислушалась к своему голосу, он звучал точно так, как бы говорила Алина.
  - Хорошо, Алина Игоревна, - покорно произнес Крылов. - Давайте начинать работу.
  - Ее нужно сделать очень быстро, я собираюсь уехать через несколько дней.
  - Но вы же понимаете...
  - Ваш гонорар будет утроен.
  Нотариус несколько секунд что-то соображал.
  - Я постараюсь.
  - Пожалуйста, Лев Ильич. Я прихватила все необходимые документы.
  
  10.
  Анна, гордая своим успехом, вышла из офиса нотариуса. Эдуард ждал ее в машине. Вернее, не ждал, а ходил вокруг нее. Он был слишком возбужден, чтобы сидеть в салоне.
  Завидев Анну, он буквально бросился к ней, сметая на пути прохожих. Кто-то даже закричал на него, но он даже не обернулся.
  - Ну, как все прошло? - нетерпеливо спросил он.
  Анна победоносно улыбнулась.
  - По-моему, великолепно. Старичок ничего не заподозрил. Только сказал, что я похудела.
  Эдуард посмотрел на нее.
  - Между прочим, он прав, Алина немного пополней вас будет. Надо бы поправиться.
  - Ни за что! - возмутилась Анна. - У меня идеальная фигура, голливудские стандарты. Если надо, то пусть ваша жена похудеет. Она, в самом деле, чуть полновата. Ей это пойдет только на пользу.
  Анна вдруг осеклась, поймав взгляд Эдуарда. Она не могла его расшифровать, но то, что в нем таилось нечто странное, она не сомневалась.
  - Ладно, хватит об этом, - довольно грубо произнес Эдуард. - когда старикашка обещал сделать?
  - Максимально быстро.
   - Про гонорар сказала?
  - Конечно, он сразу же и согласился.
  Эдуард удовлетворено кивнул головой.
  - Вы прекрасно справились с этим делом.
  - На этом, я надеюсь, наши отношения завершены?
  - Напрасно надеетесь. Птичке еще рано думать о том, чтобы вылететь из клетки.
  - Но мы же договаривались! - возмущенно проговорила Анна. - И прошу вас не разговаривать со мной в таком тоне.
  - Да, вы никак обиделись, - вдруг засмеялся Эдуард. - Скажите, пожалуйста. А не желаете вернуться в свой театр. Там вас с таким нетерпением ждут.
  - Как вам не стыдно.
  - Стыдно не стыдно, это не так уж и важно. У меня будет для вас еще задание. А потом..., - Эдуард на секунду о чем-то задумался. - Можете лететь, куда захотите.
  - А когда это задание? Может, сейчас все и сделаем.
  Эдуард отрицательно покачал головой.
  - Завтра. А пока проведите время у меня в доме. Разве вам не нравятся там условия?
  - Условия хорошие, - вынуждена была согласиться Анна.
  - Чего ж еще надо, на вашу конуру не похоже, - хихикнул Эдуард.- Едем.
  Анна спокойной, но одновременно уверенной походкой вошла банк. И ту же ей на встречу устремился молодой и приятный мужчина. Ей всегда нравились именно такие: со вкусом, но не броско одетые, с вежливыми манерами хорошо воспитанного человека.
  - Здравствуйте, Алина Игоревна, рады вас видеть снова в нашем банке. Разобрались ли с той платежкой? Мы дважды проверяли, нашей вины нет.
  "Что еще за платежка?" - с беспокойством подумала Анна. Этот ее наставник ничего про платежку не говорил. Наверное, он сам ничего про нее не знал.
  - Да, спасибо, я во всем разобралась, - небрежно бросила Анна. - Это мой бухгалтер напутал с реквизитами. - Что-то подобное говорила одна героины пьесы, в которой когда-то играла Анна. И этот текст сейчас ей очень пригодился. А ведь когда-то он ей казался почти идиотским. Надо же.
  - Как гора с плеч. Я так рад, Алина Игоревна. Мы были все очень обеспокоены. Особенно я. Ведь я тогда работал с вами.
  Анна обворожительно улыбнулась ему. Ясно, как день, что с Алиной этот симпатичный банковский служащий хорошо знаком. И она знает, как его зовут. А вот она, Анна нет.
  Анна посмотрела на него и с облегчением вздохнула: на груди у молодого человека висел бейджик с его именем. "Семочкин Вадим Евгеньевич" - прочитала она.
  - Не волнуйтесь, Вадим Евгеньевич, все в порядке.
   Молодой человек
  Удивленно посмотрел на нее и вдруг покраснел.
  - Алина Игоревна, вы меня всегда называли Вадимом. Почему сейчас так официально?
  Да, он в нее влюблен, вдруг догадалась Анна. То есть, до некоторой степени в меня.
  Она улыбнулась ему и дотронулась до его руки.
  - Все хорошо, Вадим. У вас прекрасный банк.
  Вадим просиял так, словно бы комплимент целиком относился к нему. Впрочем, не исключено, что он так его и воспринял.
  - Что вы хотите сегодня?
  - Я пришла закрыть счет.
  - Закрыть счет? - Он даже не пытался скрыть своего огорчения.
  - Я довольно надолго уезжаю за границу. Мне нужны деньги.
  - Разумеется. Пожалуйста, пройдемте в ВИП-зону.
   ВИП-зона отличалась от остальных помещений банка, как квартира, которую она снимала от особняка Эдуарда. Да, приятно быть богатым, подумала Анна. И мужчины на тебя смотрят совсем по другому. Вот как этот парень. Так бы и съел.
  Она села в мягкое и глубокое кресло. Семочкин примостился напротив.
  - Вы хотите закрыть счет целиком? - спросил он.
  Анна кивнула головой.
  - Именно так. И получить деньги наличными.
  - Но зачем, Алина Игоревна, переведите деньги в какой-нибудь банк той страны, где вы будете находиться.
  - Я еще не знаю, где буду находиться. И давайте не будем обсуждать эту тему. Я хочу взять наличными. Пожалуйста, выдайте мне наличными.
  - Хорошо, но это потребует некоторого времени. Сумма большая.
  - Я подожду.
  - Тогда посидите. Вам чай, кофе, сок, вино?
  - Вино?
  - Как вы любите?
  "А что я люблю?"
  - Именно так.
  - Хорошо, сейчас принесут.
  Семочкин исчез, вместо него буквально через минуту появилась девушка с подносом в руках. На нем стоял бокал мартини с апельсиновым соком.
  Просто поразительно, подумала Анна, она тоже любит этот напиток.
  Анна сидела одна в просторном красивом зале и лениво листала журнал. На стенах висели картины, неподалеку журчал фонтанчик. В такой обстановке она могла бы просидеть не один час.
  С каждой минутой ей все больше и больше нравилось быть Алиной Слободиной. Это гораздо приятней, чем быть Анной Чеславиной. Этот молодой служащий готов выполнить любое ее желание. И не только в силу своего служебного положения. А как поступил с ней Дима. А про Рагозина лучше и не вспоминать. Раньше она как-то не думала о таких приятных вещах, с которыми связано богатство. А ведь это только надводная часть айсберга. Но пройдет еще совсем немного времени - и она снова возвратиться к прежней жизни, к прежнему образу жизни.
  Вернулся Семочкин. Перед ней он разложил несколько документов. И пока Анна заполняла их почерком Алины, он не спускал с нее грустных глаз.
  Из кейса он достал деньги. У Анны невольно округлились глаза - столько денег сразу она никогда еще не видела.
  - Здесь четыреста двадцать две тысячи сорок восемь долларов, - пояснил он. - Будете пересчитывать?
  - Я не сомневаюсь в правильности суммы, - спокойно, даже равнодушно сказала она. Почему-то Анна подумала: именно в таком тоне должны говорить о деньгах богатые люди.
   Семочкин снова сложил деньги в кейс и поставил его перед Анной.
  - Вам вызвать охрану для сопровождения? - предложил он.
  - Не надо, моя машина с моими людьми стоит возле банка. Спасибо и до свидания.
  Они одновременно встали.
  - Я вас не скоро увижу? - минорно прозвучал его голос.
  - Боюсь, вам придется набраться терпения.
  - Это будет нелегко, Алина Игоревна.
  Потом Анна сомневалась, что Алина так бы поступила в данной ситуации. Но она сделала это от чистого сердца. Она поцеловала его в щеку и пошла к выходу.
  У двери она остановилась; Семочкин смотрел ей вслед. Весь его вид выражал отчаяние. Эта женщина умеет разбивать мужские сердца, подумал Анна.
  
  Глава 5.
  
  1.
  Время для Анны тянулось ужасно медленно. Иногда ей казалось, что оно совсем остановилось. Анне хотелось, чтобы все это кончилось, как можно скорее, и она навсегда покинула бы дом Эдуарда. Тем более, что все свои обязательства перед ним она уже выполнила; сделка была успешно завершена. Эдуард стал владельцем компании, и Анна могла отправляться домой со спокойной совестью. Но он ее не отпускал. Он объяснил это тем, что у него для нее осталось еще одно маленькое поручение. Эдуард приказал ей находиться в доме еще некоторое время. Анне пришлось согласиться на это условие еще и потому, что остаток ее гонорара Эдуард до сих пор так и не выплатил. Но Анна вынуждена была остаться не только из-за денег. Эдуард недвусмысленно дал ей понять, что он позволит ей выйти из игры только тогда, когда он разрешит. Это-то и беспокоило Анну больше всего - невозможность выбора. Ей казалось, что она попала в ловушку, но не могла понять в какую. Она чувствовала, что в этом деле что-то не так. Хотя со слов Эдуарда вся эта история с продажей бизнеса выглядела правдоподобно, тем не менее, что-то мешало Анне полностью доверять его словам. Интуиция подсказывала, что она вляпалась во что-то не очень хорошее. Но сейчас уже поздно было что-то менять. Осталось только подчиниться обстоятельствам и ждать. И эта безысходность мучила Анну больше всего.
  В дверь осторожно постучали, как будто кошка поскреблась. Анна удивилась - кто бы это мог быть? Эдуард обычно входил в комнату по-хозяйски, распахивая дверь сильным ударом кулака.
  Анна прислушалась. С той стороны двери было тихо. Наверное, показалось, подумала Анна и тут же раздался повторный стук. На этот раз уже более настойчивый.
  - Войдите! - крикнула Анна.
  Дверь открылась, но не до конца. В образовавшуюся узкую щель, как-то боком протиснулся Сергей.
  - Извините, что осмелился побеспокоить вас, - Сергей вошел и плотно закрыл за собою дверь. Он стоял у порога и переминался с ноги на ногу, никак не решаясь пройти в комнату.
  - Что вы стоите, как будто боитесь, что я вас укушу. Проходите. Говорите, с чем пришли, - Анна ободряюще улыбнулась ему.
  Сергей прошел к креслу и опустился в него, не сводя пристального взгляда с Анны.
  - Никак не могу привыкнуть, так и хочется к вам обратиться - Алина Игоревна.
  - Именно так вы ко мне и должны обращаться, а не иначе. Разве вы не помните инструкции Эдуарда Борисовича? Он требует, чтобы вы называли меня так, даже когда рядом никого нет.
  - Помню, только язык не поворачивается.
  - Отчего же? - удивилась Анна. - Это ведь так легко. Сказать всего-навсего пару фраз. - Мне приходится сложнее вашего - изображать женщину, которую я никогда в жизни не видела. Но ничего, справляюсь.
  - Вы же делаете это не бескорыстно,- как о само собой разумеющемся сказал Сергей.
  - Откуда вы знаете, - вспыхнула Анна. Почему-то ей стало неприятна его стопроцентная уверенность в том, что ей платят деньги. Хотя, по логике вещей такое предположение было более чем естественным.
  Сергей, казалось, не обратил никакого внимания на реакцию Анны.
  - А по-другому просто не может быть. Только вот я думаю, что вы продешевили, - задумчиво протянул он.
  - С чего вы взяли? - Анну передернуло от его слов. Еще не понимая, куда он клонит, она почувствовала, исходящую от него скрытую угрозу. Она вся напряглась, готовая отразить любое нападение.
  - Потому что вы не знаете всех обстоятельств этого дела..., - многозначительно начал Сергей.
  - А я и не хочу их знать, - резко прервала его Анна, - мне достаточно того, что мне сказал Эдуард Борисович. Все остальное - ненужные подробности.
  - Это как посмотреть. Эти, как вы пренебрежительно сказали, ненужные подробности, могут увеличить ваш гонорар в несколько десятков раз и даже более, - вкрадчиво проговорил Сергей.
  Внутри у Анны все так и подобралось. Она почувствовала, что этот человек, хочет втянуть ее во что-то очень грязное и опасное.
   - Я ничего не хочу знать, более того, чем я знаю, - жестко проговорила Анна.
  - Вот сейчас вы просто вылитая Алина Игоревна. Даже мама бы родная вас не отличила, - ухмыльнулся Сергей. От его первоначальной робости не осталось и следа. Он сидел, вольготно развалившись в кресле, и чувствовал себя хозяином положения.
  - Я вам еще раз повторяю, что ничего не хочу знать, никаких подробностей, - отрезала Анна. Она не представляла, как отделаться от навязчивого гостя и не хотела, чтобы он почувствовал ее растерянность. Для этого она воспользовалась одной из самых надменных масок Алины, которую она долго репетировала перед зеркалом. Но на Сергея это не произвело никакого впечатления. Он решил довести до конца то дело, ради которого пришел сюда.
  -Вы напрасно так горячитесь. Мы с вами уже повязаны одной веревочкой. Мы - сообщники. Понимаете?- Сергей посмотрел на нее долгим безжалостным взглядом.
  - Какие сообщники, о чем вы? - затрепетала Анна. От ее напускной жесткости не осталось и следа.
  - Преступления, - четко выговаривая каждое слово, проговорил Сергей, - Алина Игоревна убита.
  - Что? - Анна оцепенела, а зрачки ее расширились от ужаса, - Я не верю вам. Вы лжете.
  - Ее убил Эдуард Борисович, - не обращая внимания на слова Анны, продолжал Сергей.- Я помог ему избавиться от трупа. Мы закопали ее саду. Вы видели куст сирени, который растет возле березы?
  - Да, - пересохшими губами прошептала Анна.
  - Так вот это и есть могила Алины Игоревны. Можете сходить завтра туда и почтить память покойной.
  - Зачем вы все это мне рассказываете? - спросила Анна и не узнала своего голоса.
  - Я же вам сказал уже, - удивился ее непонятливости Сергей, - вы можете увеличить сумму своего гонорара. Более того, я предлагаю объединить наши усилия на этой ниве. И если поступить грамотно, то мы всю жизнь с вами проживем безбедно, не зная никаких материальных затруднений.
  - Вы предлагаете мне стать шантажисткой? - изумилась Анна.
  - Это не шантаж. Так мы с вами накажем убийцу. Эдуард преступник и должен быть наказан. Вот мы и сделаем это. Пусть платит за свою свободу. Он теперь богат. Ведь именно вы помогли ему присвоить денежки жены. Заметьте, не законным способом, а путем мошенничества. А это уже статья. Не забывайте об этом.
  Анна молчала. Только теперь до нее дошел весь ужас ситуации, в которую она попала.
  - Так что по рукам?- Сергей ждал от Анны ответа.
  - Я не стану участвовать в этом, - медленно проговорила она.- Вы не получите моего согласия.
  - Не буду торопить вас с ответом. Успокойтесь. Все обдумайте. А завтра скажите мне, что вы решили.
  Анну охватила ярость. С чего это вдруг этот человечек решил, что она примет его условия? Она огляделась вокруг себя. На глаза ей попалась огромная фарфоровая ваза. Не долго думая, она схватила ее и метнула в Сергея. Ваза ударилась о ручку кресла и разлетелась на мелкие кусочки.
  - Вот мой ответ, - истерично крикнула она ему в лицо.- Убирайтесь и больше не приходите ко мне. Я вас все равно не впущу.
  - Напрасно вы так. Вы еще пожалеете, но поздно будет.
  -Уходите, - снова крикнула Анна и схватила другую вазу.
  Сергей соскочил с кресла и бросился к двери.
  Когда он исчез, Анна медленно опустилась на ковер. Плечи ее сотрясались от рыданий.
  
  2.
   После ухода Сергея, Анна долго проплакала. Она горько проклинала себя за то, что не сумела почувствовать эту ситуацию с самого начала. Слишком велика была предложенная ей сумма, и слишком был велик соблазн получить ее. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке, с горечью вспомнила она народную мудрость. Почему она забыла об этом? Ведь чувствовала же с самого начала, что здесь что-то не чисто. Но, что сделано, то сделано. Теперь нужно как-то выбираться из этого дерьма.
  Анна решила плюнуть на оставшиеся деньги. Ей хотелось, как можно скорее покинуть этот дом. Она дождалась, когда Эдуард с Сергеем куда-то уехали и решила бежать. Но выйти из дома она не смогла. Дверь оказалась заперта снаружи. Анна обследовала все окна и обнаружила, что они тоже не открываются. Попасть на улицу можно было только через форточку. Но это было нереально. Анна поднялась наверх и попробовала открыть окно своей комнаты. Оно не поддавалось. Она с отчаянием смотрела сквозь стекло и лихорадочно соображала: как выбраться из этого дома-ловушки? Неожиданно ее внимание привлек куст сирени, растущий около забора. Анна поискала глазами и увидела недалеко от него березу. Сердце ее бешено заколотилось.
   Неужели это то самое место, о котором говорил шофер? Анне стало нехорошо. Она отшатнулась от окна, трясущимися руками задернула шторы и забилась в угол. И вдруг почувствовала смертельную усталость. Захотелось спать. Так ее организм всегда реагировал на стресс. Сон для Анны в таких ситуациях был самым лучшим лекарством. Он одновременно и спасал и защищал ее. Анна свернулась клубочком на кровати и моментально заснула.
  Утром она обнаружила, что так и проспала всю ночь, не раздеваясь. Не успела она привести себя в порядок, как в комнату постучали. Анна узнала требовательный стук Эдуарда.
  Эдуард был в прекрасном расположении духа. До сих пор все шло именно так, как он задумал. Впервые за последние годы, он почувствовал себя богатым и независимым. С того момента, как бизнес перешел в его руки, он ощутил явную перемену в себе. Как будто в него взяли и впрыснули какую-то чудодейственную инъекцию, которая вернула его к жизни. Давно Эдуард не ощущал в своем теле такой легкости и невесомости. В браке с Алиной, он постоянно чувствовал давление с ее стороны. А тот день, когда произошло убийство, его просто раздавил. Эдуарду казалось, что он уже никогда не сможет избавиться от этой тяжести. И вот надо же! Все, как рукой сняло. Может это, конечно, временное явление, но эйфория, в какой он пребывает сегодня, еще долго будет питать его своей энергией. В этом Эдуард нисколько не сомневался.
  Единственное, что омрачало его жизнь в настоящий момент, это присутствие Анны в доме. Она никак не давала ему забыть Алину, являясь живым свидетелем совершенного им преступления. Но Анна была нужна ему. Эдуарду осталось обналичить еще один банковский счет Алины. Как только это произойдет, он с радостью распрощается с актрисой.
  Эдуард зашел к ней предупредить о том, что сегодня они едут в банк. Анна встретила его гробовым молчанием и не ответила на приветствие. Это слегка насторожило Эдуарда, но он решил, что такие мелочи, как ее капризы, не стоят его беспокойства. Он платит, а это значит, она будет плясать так, как он скажет.
  - Одевайтесь, дорогая, и поскорее. Мы едем в банк, - скомандовал Эдуард, но не увидел никакой реакции с ее стороны. Анна стояла, как неживая и ему показалось, что она смотрит на него с отвращением.
   Этого еще не хватало, недовольно подумал Эдуард чтобы на последок она вздумала мне все испортить.
  - Вы меня хорошо слышите? - повысил он голос.
  - Не кричите на меня, я не глухая.
  - Ого, да вы вздумали дерзить мне? - изумился Эдуард. - Это что-то новенькое. Я бы поостерегся. В вашем-то положении.
  - Вы лучше думайте о своем положении, а о моем не беспокойтесь, - процедила Анна сквозь зубы.
  Эдуард понял, что это вызов, брошенный ему в лицо. Такой неожиданный выпад с ее стороны сбил его с толку. Он даже немного растерялся, но постарался не подавать вида. Она ему была еще нужна.
  - Как это все не кстати, разозлился он. Вечно с этими бабами так. Даже деньги не дают никакой гарантии, что они будут шелковыми. Придется ей подыграть. Но ничего, она еще об этом пожалеет, когда я урежу ее гонорар.
  - Я понимаю, вы устали. Но сегодня я вас прошу о последней услуге. Нам необходимо поехать в банк, Анна. А потом вы вольны делать все, что захотите. - Эдуард постарался придать своему голосу, как можно больше мягкости.
  - Никуда я с вами больше не поеду. Хватит с меня! Надоело! Я ухожу домой, - Анна попыталась выскользнуть в дверь, но Эдуард схватил ее за руку.
  - Это еще, что за новости. Никуда вы не уйдете, пока я вам не разрешу.
  - Плевать я хотела на ваши приказы! - Анна рванулась из его рук, но Эдуард держал ее крепко.
  - Я же сказал: сегодня последний раз - и вы свободны.
  - Свободна? - Анна вдруг разразилась истерическим смехом.- Свободна? Я не ослышалась, вы сказали: свободна?
  - Именно так. Вы не верите мне? - Эдуард не понимал, какая муха ее укусила.
  - Я и без вас знаю, что я свободна. Я не преступница! - крикнула Анна ему в лицо. - Уберите от меня ваши руки! Не прикасайтесь ко мне! - Анна с новой силой стала рваться из рук Эдуарда.
   А может она истеричка? мелькнула у Эдуарда мысль. И у нее приступ. Какая досада! Это надо же. Придется пережидать, когда кончится истерика.
  Эдуард грубо толкнул Анну, так, что она отлетела от него на несколько шагов.
  - Мне очень жаль, дорогая. Надо было предупреждать, что с вами иногда случаются припадки. Теперь придется ждать, когда пройдет ваш кризис. Тогда и поговорим о наших делах. А пока вам придется посидеть взаперти.
  Эдуард повернулся, чтобы выйти из комнаты. Анна вскочила и рванулась к двери. Она со всего размаху кинулась Эдуарду на спину. Он едва удержался на ногах.
  - Вам не удастся меня запереть. Только попробуйте!- крикнула она.
  - Да вы не в себе. Ненормальная,- Эдуард снова грубо оттолкнул ее от себя.
  - Если вы сейчас меня запрете тут, - задыхаясь от ненависти, прошипела Анна, - я открою окно, и буду кричать, что вы убийца. Пусть все соседи знают.
  - Чт-о-о-о? - Эдуард остолбенел от неожиданности. - А ну-ка повторите, что вы сказали.
  - Убийца! Убийца! Убийца!- несколько раз выкрикнула Анна. - Это вы убили свою жену! Я все знаю! Мне Сергей все рассказал!
  Какое-то время Эдуард стоял, как громом пораженный. Анна застыла на другом конце комнаты и испуганно смотрела на Эдуарда. Она совсем не хотела его оповещать о том, что ей известно. Это выскочило у нее случайно, и сейчас она жутко испугалась. Вдруг Анна увидела, как лицо Эдуарда исказила жуткая гримаса. Он сделал несколько шагов по направлению к ней. Она попятилась. Мысленно она уже прощалась с жизнью. Но Эдуард вдруг остановился. Постоял немного и, резко повернувшись, вышел из комнаты. Анна услышала, как в замке повернулся ключ.
  
  
  3.
  Сергей вошел в дом. Эдуард недовольно посмотрел на него.
  - Ты опоздал. Я просил выставить машину почти на полчаса раньше. В прежние времена ты таких опозданий себе не позволял.
  Сергей, не отвечая, прошел к креслу и удобно устроился на нем, положив ногу на ногу.
  - Нам нужно поговорить, - сказал он.
  - Мне надо срочно ехать, - возразил Эдуард. - Можем поговорить в машине.
  - Нет, о таких вещах лучше говорить в спокойной обстановке.
  - Это еще о каких вещах? - нахмурился Эдуард.
  Вместо ответа Сергей закурил. Эдуард нахмурился еще сильней. Раньше ничего подобного Сергей себе не позволял. Им овладели плохие предчувствия.
  - Да, вы садитесь, - предложил вполне по-хозяйски шофер. - Так будет и мне и вам удобней.
   Эдуард сел и выжидающе посмотрел на Сергея. Он тоже закурил.
  - Я тебя слушаю.
  Сергей задумчиво осмотрел интерьер комнаты.
  - Помнится, в этом кресле, в котором я сейчас сижу, любила сиживать Алина Игоревна.
  - Что об этом вспоминать, - настороженно произнес Эдуард. - Чем быстрей мы об этом забудем, тем лучше.
  - Но это как посмотреть, - как-то странно мотнул головой Сергей.
  - А как ты смотришь?
  - А я смотрю на все это с большой грустью.
  - И только?
  - Как она любила жизнь. А теперь вот лежит под кустом сирени. А разве думала она в тот вечер, что так все для нее закончится. Никто не знает своей судьбы.
  Эдуарду понадобилось приложить немалые усилия, чтобы сдержать себя. То, что Сергей не спроста затеял этот разговор, сомнений не было никаких.
  - Это произошло случайно, я не хотел.
  - Случайно не случайно, а человека нет. А вот мы с вами есть. И если кто-нибудь узнает об этом, я вам не завидую.
  - Может, ты забыл, но ты тоже принимал в этом участие.
  - Принимал, - согласился Сергей. - Только я ее увидел уже мертвую. Любой суд совершенно по-разному учтет наше участие в этом деле.
  - Я понимаю. И благодарен тебе за помощь. И заплатил тебе за нее.
  Сергей сощурился.
  - Десять тысяч зеленых. И эта вся ваша благодарность, Эдуард Борисович?
  - Между прочим, не такая уж и маленькая сумма.
  - Это, смотря за что. Алина Игоревна в земле, а вы ее фирму к рукам прибрали. Разве это справедливо?
  - Ты что борец за справедливость?
  - А это как посмотреть. В каком-то смысле и борец.
  - И какая именно справедливость тебя волнует?
  - Мне кажется несправедливо, если вы будете благодаря смерти Алины Игоревны все иметь, а я останусь при своих. А ведь я тоже внес свой вклад в ваше процветание.
  - Так что же ты хочешь?
  - Каждый месяц иметь по десять кусков.
  - Не жирно ли?
  - Вы за меня не беспокойтесь, у меня печень, как часы работает. Справится.
  - И долго я буду должен тебе платить?
  - До смерти. Либо вашей, либо моей. Соглашайтесь, Эдуард Борисович, для вас теперь это не деньги. Так, шелуха.
  Оно может и шелуха, а что будет, если тебе однажды захочется иметь больше этой шелухи, подумал Эдуард. А потом еще больше. И еще. Человеческая жадность не знает границ. Можно не сомневаться, что так все и произойдет.
  - А если откажусь?
  - Вы не совершите такую глупость. Я вас знаю.
  Эдуард кивнул головой. Сергей абсолютно прав, он не совершит такую глупость, отказавшись платить этому негодяю. Но и другую глупость он тоже не желает совершать - соглашаться на его условия.
  Эдуард встал.
  - Хорошо, я подумаю над твоим предложением.
  Сергей тоже поднялся с кресла.
  - Я надеялся, мы с вами прямо сейчас и договоримся.
  - Ты получишь ответ завтра. Подожди один день.
  - Так и быть, один день подожду, - неохотно произнес шофер.
  - А теперь поехали по делам. - Эдуард о чем-то задумался. - Сегодня и завтра у тебя будет много работы.
  - Вы меня знаете, Эдуард Борисович, я работы не боюсь.
  - Вот и посмотрим, друг Сергей. - Эдуард хлопнул его по плечу и первым направился к выходу из дома.
  
  4.
  Мысль Эдуарда металась, словно загнанный в клетку зверь, пытаясь найти выход из создавшейся ситуации. Операция так хорошо начавшаяся и без сучка и задоринки доведенная почти до самого конца, вдруг стала давать сбои. И что особенно досадно - она начала пробуксовывать в тех местах, в которых Эдуард совсем не ожидал.
  Больше всего он опасался партнеров Алины, которые станут разыскивать ее, но Анна так блестяще их всех нейтрализовала, что даже такой прожженный пройдоха, как Викдорович, ничего не заподозрил. А потом этот Крылов... Эдуард чуть не поседел, пока Анна с ним разговаривала. И опять все прошло гладко. Эдуард уже уверовал в полную неуязвимость своего замысла. И вот надо же! Те, от кого он меньше всего ожидал подвоха, нанесли ему удар. Правильно говорят, что близкие люди - самые беспощадные. И хоть Анна и Сергей не были для Эдуарда близкими, но все же в какой-то степени он им доверял. Ведь они были, хотя и невольными, но участниками этого дела. Все же остальные - Викдорович и иже с ними изначально были врагами. Сильными и опасными. Но именно их Эдуард обошел легко и играючи. И вышел уже на финишную прямую. Оставалось один последний рывок - и победа была бы за ним. Но он ошибся. Он не учел буквально несколько мелочей. Но именно они, как оказалось, способны существенно повлиять на окончательный исход всей замышленной им комбинации.
  Эдуард с ненавистью вспомнил об этих двоих- Анне и Сергее, которые поставили под угрозу осуществление его великолепного замысла. Ведь придумать такую блестящую аферу далеко не каждому под силу. Для этого нужно иметь гибкое и нестандартное мышление, нестандартный взгляд на вещи, а главное смелость эти задумки осуществить. И он смог это сделать. Не напрасно он гордился собой. Он чувствовал себя творцом, способным создать вокруг себя новую реальность, другой мир, который вырвет его из низин, из оскорбительного положения альфонса и поднимет до высоты существования людей высокого полета. Деньги это только первая ступень, на которую намеревался подняться Эдуард. В своих размышлениях он не рассчитывал долго задерживаться на этом уровне. И уж тем более, не собирался скатываться вниз, расточая и распыляя то, что с таким трудом досталось ему.
  Эдуард вспомнил через какую анфиладу испытаний ему пришлось пройти - и содрогнулся от омерзения. Теперь до конца жизни он вынужден будет жить с этим грузом. Нет, не ради пьяной и разгульной жизни он убил Алину и не ради того, чтобы на этом нагрел руки этот шоферюга. И пусть это произошло не намеренно, он сумеет обернуть эту трагедию себе на пользу. Сначала он станет во главе империи, созданной его женой, а уж потом... У Эдуарда закружилась голова от тех перспектив, которые открывались перед ним. Нет, не деньги сами по себе были ему нужны. Деньги это лишь средство. Пусть глупые людишки становятся их рабами. Умные же с их помощью превращают в рабов других. Власть - вот та цель, которая стала будоражить Эдуарда с некоторых пор. И в тот момент, когда эта цель стала становиться более менее осязаемой и приобретать реальные очертания, вдруг произошли досадные сбои.
  Эти двое способны свести на нет все его усилия. Они стали слишком опасны. Анна - неуправляемая истеричка, которая заложит его в любой момент с потрохами. И главное от нее не откупиться. И тогда прощай мечта! Придется до конца своей жизни провести не на политических подмостках, а в тюремной робе и телогрейке. А Сергей! Он еще опасней, чем эта неврастеничка. Холодный и расчетливый, он вцепится в него, как клещ, и всю жизнь будет пить его кровь, отпуская лишь на мгновения, когда Эдуард подкинет ему очередную порцию денег. Ну, уж нет. С этим ничтожеством Эдуард не собирался делиться даже копейкой. Особенно, после того, как он предал его, заложив этой бесноватой.
   Они оба, должны быть наказаны, с ожесточением подумал Эдуард. Это не люди, а мусор, в котором он в любой миг может увязнуть. А мусор он и есть мусор. Его выкидывают на помойку без сожаления.
  Глаза Эдуарда лихорадочно заблестели. Наконец-то решение о том, как ему поступить, приобрело свою окончательную и завершенную форму. В принципе, где-то на подсознательном уровне, он знал об этом сразу, но никак не решался признаться себе, что настал момент сделать это. Ведь одно дело случайное убийство, а другое преднамеренное... Но что он тут не виноват, он не собирался их убивать. Но эти двое сами выкопали могилу себе. Так пусть теперь и отправляются в нее. А он даже не собирается марать об эту мразь свои руки. Он только нажмет на курок.
  Эдуард был уверен, что с этим у него не возникнет никаких затруднений. В армии он был лучшим по стрельбе из винтовки. Всегда попадал только в десяточку. А сейчас он будет целиться всего-навсего в шестерок.
  Он сделает все предельно просто, а потому надежно. Скажет Сергею, чтобы он повез эту истеричку домой. Пусть отвезет ее в последний путь, а заодно отправится и свой тоже. Да, не повезло им. Но что делать, у каждого своя судьба. Эдуард взял стакан и плеснул в него свой любимый коньяк. Не зачем было вставать у него на пути.
  Он залпом опрокинул в себя весь стакан. Коньяк мягко обжег горло, и через несколько минут приятное тепло расползлось по всему телу. Эдуард снова наполнил стакан и выпил коньяк уже маленькими глоточками. Коньячная терапия оказала на него успокаивающее действие. Задуманное им уже не казалось чем-то из ряда вон выходящим. Напротив, он почувствовал себя карающим мечом в руках правосудия, осуществляющего справедливое возмездие за несусветную человеческую глупость.
  
  5.
  
  Еще работая официантом, Эдуард как-то познакомился с одним частым посетителем ресторана. Парень ничем не выделялся среди прочих, заказывал ни много, ни мало, чаевые давал исправно, но не то чтобы очень большие. Единственное отличие от других состояло в словоохотливости. Почему-то среди персонала заведения он выделял Эдуарда. И тому приходилось поддерживать разговор иногда в ущерб обслуживания других клиентов, к тому же жертвуя частью чаевых. И хоть бы говорил он что-то дельное, а то так обыкновенный треп. Но однажды во время очередной пустопорожней болтовни, он вдруг заставил Эдуарда наклонить голову к самым его губам. И Эдуард услышал такое, от чего вздрогнул и покрылся потом. Парень предложил купить у него пистолет. Пистолет был Эдуарду тогда ни к чему, и он ответил отказом. Это никак не повлияло на их контакты, опасный посетитель все также приходил регулярно в ресторан и все также беседовал на отвлеченные темы: о женщинах, футболе, винах...Эдуард же предпочел бы вообще никак не общаться с ним, так как через одного знакомого ему удалось узнать кое-какие подробности об этом человеке. В городе он был известен как торговец оружием. Где он его достает, никто не знал, но купить у него винтовку или пистолет можно было самой последней марки. Эдуарду даже удалось узнать его местожительство, и он на всякий случай записал адрес в записную книжку. Он не знал, зачем это делает, но рука как будто бы сама водила зажатой в ней ручкой по странице блокнота.
  После женитьбы Эдуарда парень выпал из его поля зрения. Но сейчас Эдуард надеялся, что с ним все в порядке, и он живет там, где и жил.
  Эдуард надавил на кнопку звонка. Дверь быстро отворилась, и прежний посетитель ресторана предстал перед ним собственной персоной. Но больше всего Эдуарда поразило то, что тот нисколько не удивился его появлению. Как будто ждал все это время. Окинул его спокойным взглядом и пригласил в квартиру.
  - Привет! Как поживаешь? - начал диалог Эдуард.
  Но в отличие от ресторана на этот раз хозяин квартиры был немногословен.
  - Все в порядке. За товаром пришел?
  Эдуард замялся. Он не ожидал такого прямого вопроса.
  - Да, в общем...
  - Пойдем в комнату, все обсудим.
  Обстановка комнаты свидетельствовала, что парень явно не бедствует. Да и вкусом его природа не обделила, все было стильно и красиво.
  - Говори, что надо? - предложил парень.
  - А ты не удивлен моему приходу? - поинтересовался Эдуард.
  - Я знал, что однажды ты придешь.
  - Знал? - изумился Эдуард. - Но откуда?
  - Я всегда знаю, придет ли человек ко мне за товаром. Про тебя я это сразу понял. Потому и предложил. На будущее.
  - Ты тогда не собирался продавать мне...
  - Ты же не собирался его покупать.
  - Нет.
  - Ну, вот видишь. А сейчас, что требуется?
  - Винтовка. Снайперская.
  - Неплохо, - одобрил продавец оружия. - Снайперские винтовки товар дорогой.
  - Цена меня не волнует. Но нужно прямо сейчас.
  Парень вдруг захохотал.
  - Думаешь, у меня тут в квартире арсенал.
  - Мне срочно нужно, - хмуро произнес Эдуард.
  - За срочность придется дополнительно платить.
  - Сколько?
  - Двадцать процентов.
  - Согласен.
  - Приходи через три часа. Получишь заказ. И прихвати с собой чемоданчик. Не в газету же заворачивать эту дуру.
  Через три часа Эдуард стал обладателем снайперской винтовки. Он ехал домой и старался обдумать все, что ему предстояло выполнить, до мельчайших деталей. Он понимал, что так много на кону у него еще ни разу не стояло. Один неверный шаг - и ему обеспечен до конца жизни малюсенький тюремный отсек. Ни на какое снисхождение надеяться не приходится. И если он допустит какой-нибудь промах, то лучший выход для него - пустить себе пулю в лоб из этой же винтовки.
  Он вошел в дом. И сразу же направился к Анне. Открыл дверь. К его большому изумлению она лежала на кровати, свернувшись калачиком, и, кажется, спала. Он подошел к ней и тронул за плечо. Она открыла глаза и вздрогнула, как от удара электрическим током. Эдуард понял, как сильно она его боится. Он сел на кровать рядом с ней.
  - Успокойтесь, Анна. Все хорошо. Совсем скоро вы поедете домой.
  - Когда? - В ее глазах появились одновременно надежда и недоверие.
  - Скоро. Как только приедет Сергей.
  - Я сама доберусь.
  - Не делайте глупости. Вас доставят домой. Но при одном условии.
  - Каком? - встрепенулась Анна.
  - Вы будете делать то, что я вам скажу. Обещайте. И тогда все будет хорошо.
  Голос Эдуарда звучал мягко и участливо, как у хорошего друга. Но почему-то Анне становилось все страшней.
  - Я согласна, - выдавила из себя Анна.
  - Прекрасно. Я знал, что вы умница.
  Умница не втравилась бы в такую ужасную историю, подумала Анна.
  - Вы мне дадите общение, что никогда никому не скажите о том, чем вы тут занимались и что узнали. А за это я буду регулярно класть на ваш счет определенную сумму. Ну, как?
  Анна кивнула головой.
  - Я должен услышать ваше обещание.
  - Я обещаю.
  - Вот и замечательно. Мне надо идти по срочным делам. А вы пока посидите тут. Уж не обессудьте, но придется вас снова закрыть на ключ. Так и вам и мне спокойней. Я не хочу, чтобы вы сделали непоправимую ошибку. Но ваше заключение продлится совсем недолго. Сергей уже в дороге. - Эдуард встал и вышел из комнаты.
  На изучение дороги еще вчера Эдуард потратил несколько часов. Но затраченное время было не напрасно. Он нашел то место, которое искал. Более того, оно просто идеально подходило для реализации задуманного им плана, как будто бы Всевышний специально создал его именно для этих ценней. Мысль была кощунственная, но Эдуарда это нисколько не взволновало. Пока все шло настолько гладко, что он и сам удивлялся. Ему явно помогает кто-то на небесах. Он даже подумал о том, что непременно поставит свечку в церкви, когда все это закончится. А осталось ждать совсем чуть-чуть.
  Узкая горная дорога в этом месте делала крутой поворот. Это отрезок считался самым опасным, одно неверное движение рулем - и машина вместо того, чтобы и дальше скользить колесами по асфальтовому полотну вдруг начинала полет. Но это был первый и последний ее полет, который длился считанные секунды. И завершался он погружением в море. Здесь нашли свой конец немало чересчур неосторожных водителей. Не случайно уже несколько десятилетий говорили о необходимости строительства туннеля на этом опасном участке пути. За эти годы у властей нашлись деньги на множество сомнительных с точки зрения полезности проектов, а этот так и остался нереализованным. Но сейчас Эдуард мысленно поблагодарил местное руководство за его нерасторопность.
  
  6.
  Анна неохотно села в машину к Сергею. С каким удовольствием она бы добралась до дома самостоятельно. Но она боялась, что Эдуард накажет за ее непослушание. А он вполне способен на любой, самый страшный поступок. Она чувствует это сердцем. Хотя дорога была узкой и извилистой, словно тело змеи, Сергей не только гнал машину на большой скорости, но и успевал разговаривать с ней. Он был явно в хорошем настроении, как человек, получивший обнадеживающие новости.
  - Напрасно отказалась прищучить Эдуарда, - весело говорил он, бросая на нее испытывающие взгляды. - Жила бы себе припеваючи многие годы, забот бы не знала. Он же теперь богатый, как паша, что ему стоит отщипнуть малость для меня и тебя. А я, поверь, свое не упущу. Он со мной по полной программе рассчитается.
  Анна слушала шофера, смотрела вниз на прыгающие на берег волны и почему-то с каждой минутой ею все сильней овладевало плохое предчувствие. Эта поездка согласно элементарной логике не должна была состояться. Тогда почему она сейчас сидит в этой машине? Или ее пребывание здесь соответствует той логике, которую она не знает?
  Анне вдруг стало душно, и она открыла окно. Теплый упругий воздух ударил в лицо. Скорей бы вырваться из этой западни, пойти на море, искупаться. И вообще, начать новую жизнь. И пусть все, кто населял ее прежнюю жизнь, в ней и останутся. Она не хочет брать в свое будущее никого из них. Сергей продолжал верещать в том же духе, его словно бы зациклило на теме Эдуарда и его будущих доходов. Но Анна, унесясь на крыльях своих фантазий, уже не слушала его
   Эдуард лежал на острых камнях и ждал, когда появится машина с Сергеем и Анной. Он понимал, что у него будут в запасе всего лишь считанные секунды на то, чтобы произвести точный выстрел. Если он промажет, время на повторный залп не останется. Но он не сомневался, что справится с задачей. Старшина, учивший его в армии стрелять, был отличным педагогом. Как он, Эдуард, ненавидел его уроки, когда часами приходилось лежать в грязи и пулять по мишеням. Но как теперь они пригодились! И как он был сейчас благодарен своему наставнику.
  Мимо пролетело с десяток машин, но нужная все еще не появилась. Всякий раз, заслышав звук мотора, Эдуард прикладывался к оптическому прицелу, готовясь к единственному, но самому важному в своей жизни выстрелу.
  В очередной раз послышался шум приближающегося автомобиля. Из-за поворота на большой скорости вылетел черный "Мерседес". Эдуард узнал манеру водителя, Сергей даже на такой опасной траектории движения почти не снижал скорости. Эдуард прильнул к прицелу. Мгновение, еще одно. Все, надо стрелять. Эдуард нажал на курок. Пуля пробила переднее колесо машины, и она тут же потеряла управление. Сергей попытался удержать ее на узкой полосе дороги. Но скорость была для этого чересчур велика, и черный "Мерседес", словно черная пантера, оторвавшись от земли, повис в воздухе. Эдуард, не отрываясь, следил за этим полетом. Машина передом упала в море и за считанные секунды погрузилась в него. Эдуарду даже показалось, что он слышит крики находящихся в ней людей. Впрочем, скорей всего это был шум набегающих на скалы волн.
  Эдуард быстро спустился вниз и побежал по дороге к своей машине, стоящей в несколько сот метров на площадке. Сев в автомобиль, он тут же дал газ. Он мог быть спокоен, за это время по трассе никто не проехал. А это значит, что ни одна живая душа не видела его здесь.
  С каждой минутой Эдуард все больше удалялся от места преступления. Ему вдруг стало до того спокойно, что он включил приемник. И салон машины наполнился веселой музыкой. А почему бы ему е и не послушать. Он же победил всех!
  Анна не успела по-настоящему сообразить, что же произошло. Она увидела перекошенное от ужаса лицо Сергея. И только тогда поняла, что это конец. Раздался глухой звук от удара автомобиля по поверхности воды. Не задержавшись на ней и мгновения, машина стала погружаться в море. В салон хлынула вода.
  Я погибаю, мелькнула, словно молния, в голове Анны мысль. Но все ее существо воспротивилось этому. Она знала, чтобы спастись, у нее есть в запасе считанные секунды.
  Весь салон заполнился водой. На тренировках их обучали дыхательным упражнениям йогов, которые позволяли существенно продлевать сроки нахождения под водой. И Анна неплохо их усвоила. Внезапно она ощутила, как что-то ударило ее в бок. Она скосила глаза; это был Сергей. Вернее, его безжизненное тело, судя по всему, он захлебнулся практически сразу. Она оттолкнула его и попыталась выбраться из машины через окно. Но с первого раза это не получилось. Каждое мгновение было на счету, так как сокращало запас ее возможностей.
  Анна выбралась из машины с третьей попытки. И что есть силы, работая руками, устремилась наверх. Сознание уже почти затуманилось, когда ее голова оказалась над водной поверхностью. Глубоко вздохнув в легкие воздух, она поплыла к берегу.
   Сколько времени она лежала на берегу, Анна не помнила. Ее сознание работало фрагментарно, то, пробуждаясь к действительности, то, снова погружаясь в непроницаемый мрак. Она никак не могла уловить то мгновение, что окончательно унесет ее от туннеля смерти, который пытался затянуть ее в себя.
  Внезапно Анна открыла глаза и увидела солнце. Оно было ослепительно ярким, и по этому признаку она поняла, что осталась жить. Все и все могли ее обмануть, но только не это замечательное светило, под лучами которого она могла часами загорать. Через какое-то время Анна встала и побрела по берегу. Подняться вверх по крутому откосу на дорогу у нее не было сил. Она брела, спотыкаясь, падая, вставая. Так продолжалось очень долго. За несколько часов она не прошла и километра. Но она об этом даже не думала; как ни странно, но у нее в голове не было ни мыслей, ни воспоминаний. Только один императив - идти вперед и идти.
  Она вышла на дорогу и стала голосовать, но автомобили пролетали мимо, не желая сажать женщину в мокрой одежде, со спутанными волосами и безумными глазами. Внезапно перед ней затормозила машина. Дверца отворилась, и Анна без сил упала на сиденье. Мужчина средних лет с удивлением рассматривал странную пассажирку.
  - Куда тебя вести? - спросил он.
  Анна с трудом разлепила глаза.
  - В город, - едва слышно произнесла она.
  - Понятно, что в город, - хмыкнул мужчина. - А куда в город?
  Но ответа он не дождался. Мужчина посмотрел на женщину и стал трясти ее за плечо. Но она лишь тяжело дышала. Она потеряла сознание.
  - Ну, вот, придется везти ее в больницу, - чертыхнулся мужчина. - Больше никогда не буду никого подсаживать. Только себе дороже.
  
  Глава 6.
  
  1.
  Заведующий неврологическим отделением Владимир Васильевич Литовский слегка нервничал. Не часто к нему в кабинет заходит сам главный врач больницы. Обычно это не к добру. Но пока разговор шел на вполне доброжелательных тонах. Вадим Николаевич расспрашивал о текущем лечебном процессе, записывал в блокнот вопросы, которые он ставил перед ним. А их было немало: старое оборудование, изношенная мебель, нехватка некоторых лекарств...
  Главврач, сделав очередную запись, спрятал блокнот в карман халата.
  - А как у вас, Владимир Васильевич, обстоят дела в платном отделении? Для нас это крайне важно.
  Платное отделение - первое в больнице было открыто совсем недавно в качестве эксперимента. Вложили кучу денег, сделали евроремонт. И теперь всех интересовало, окупятся ли затраты, пойдут ли туда пациенты?
  - Пока есть свободные места, наши люди еще не привыкли платить за лечение, - с виноватым видом ответил Литовский.
  Бутко нахмурился. Эта новость не доставила ему радости.
  - Мы плохо рекламируем наши услуги, уважаемый Владимир Васильевич. Нам надо активней заниматься этим вопросом.
  - Вы правы, - согласился заведующий неврологическим отделением. Но мысленно он придерживался другого мнения; ни ему же этим заниматься, у него и без того дел по горло.
  - Скажите, а что с той пациенткой?
  - С какой?
  - С молодой женщиной. Вы еще ее поместили в платное отделение. Кстати, почему?
  - Она была очень хорошо одета, хотя одежда была порвана в нескольких местах. И я подумал...
  - Понятно, что вы подумали. Но до сих пор она ничего не заплатила.
  - Нет. С ней не было ни вещей, ни денег.
  - И до сих пор не помнит ни имени, ни фамилии?
  - Нам удалось добиться фрагментарного восстановления памяти. Но имени, фамилии, адреса это пока не коснулось. Но мы надеемся, что лечение довольно скоро даст результат. Она пережила какой-то сильный шок. Она помнит, что с ней произошло что-то очень страшное. Но не помнит, что именно.
  - Вам не кажется, это немного странным.
  - Амнезия вообще странная болезнь. Тем более ретроградная амнезия, как у нее.
  - Меня, конечно, волнует вопрос выздоровления пациента. Но беспокоит, оплатит ли она лечение?
  - Думаю, когда память вернется к ней в полном объеме, проблем с оплатой не будет.
  - Уверенны?
  - Мне так кажется.
  - Будем надеяться. - Главврач встал. - Удачи вам, Владимир Васильевич. - Бутко вышел из кабинета.
  Литовский проводил его недовольным взглядом. Теперь ясно, зачем он пожаловал, главврача интересует не отделение и больные, а те деньги, которые можно заработать на них. Его мысли перенеслись к загадочной пациентке. С самого начала он почему-то решил: вылечить ее - дело его чести и профессионального мастерства. И он гордится достигнутыми результатами; всего за две недели прогресс налицо. А ведь амнезия может длиться годами.
   Литовский вышел из кабинета и направился в сторону платного отделения. Он вошел в палату, где лежала Анна. Она слегка привстала и посмотрела на вошедшего.
  - Лежите, лежите, - поспешно проговорил врач. - Как ваше самочувствие?
  - Нормальное.
  - Что-нибудь еще вспомнили?
  Глаза Анны затуманились, а губы слегка задрожали.
  - Какие-то отрывки. Очень неясные. Как будто показывают отдельные кадры пленки.
  - Ничего, это уже неплохо. Вначале и этого не было.
  Анна кивнула головой.
  - Да, не было.
  - Я обдумываю новые формы лечения. Эффект от применения ноотропных средств достигнут. Но дальше они уже не оказывают положительного воздействия. Попробуем методы нейропсихологической реабилитации. Думаю, они помогут.
  - Спасибо, вам доктор.
  - Я делаю свою работу. А на счет имени - ничего?
  - Пока ничего.
  Литовский вздохнул.
  - Ладно, подождем.
  Он вышел. Анна откинула голову на подушку и закрыла глаза. Как мучительно вспоминать саму себя. Когда ее привезли, она вообще ничего не помнила. Вместо прошлого - сплошное серое пятно. Она и не представляла, что может лишиться памяти. Странное при этом состояние: она есть, и ее нет. И что с этим делать, неизвестно.
  Теперь по-другому, воспоминания набегают на нее¸ как волны на берег, и тут же откатываются назад. И она никак не может их зафиксировать. Это состояние было настолько мучительным, что после того, как оно проходило, Анне требовался длительный отдых. Чаще всего она засыпала, ей снились сны, но она не могла понять, имеют ли они какое-то отношение к ее жизни или приходят к ней произвольно?
  Дни тянулись очень медленно. Анна вставала, шла на процедуры, затем возвращалась в палату. Она чувствовала какое-то отупение, в голове крутилась карусель из одних и тех же мыслей. И это обстоятельство сильно угнетало молодую женщину. Обычно она включала телевизор и смотрела первую попавшую передачу, даже не пытаясь переключать каналы. Ей было абсолютно все равно, что смотреть. Главное - заполнить пустоту внутри себя, хоть чем-то забить те клетки информации ее мозга, в которых раньше хранились сведения о ней самой.
  Иногда Анна подходила к окну и смотрела на парк, окружавший больничный корпус. Желание выйти на улицу появлялось редко, но поведение людей пробуждали в ней слабый интерес. Они вызывали отголоски каких-то смутных, как тени воспоминаний, иногда отдельные фрагменты былой жизни вспыхивали в мозгу, но не становились канвой, способной воскресить все забытое.
  Обычно после таких моментов Анна бросалась на кровать, утыкалась лицом в подушку и плакала. Ею овладевал почти панический страх, что она так никогда ничего и не вспомнит и до конца своих дней, не будет знать, кто она есть, как протекала ее жизнь до того самого момента, когда оборвалась непрерывная нить сознания.
   Литовский уделял ей повышенное внимание. По крайней мере, так казалось Анне. Он заходил к ней не только утром, во время ежедневного обхода, но и днем и перед уходом с работы. Иногда они довольно подолгу беседовали. И Анне даже казалось, что он даже проявляет к ней не только врачебный интерес.
  Эти разговоры помогали ей обрести некоторое внутреннее равновесие и даже стимулировали интерес к жизни. Исконно женское желание нравиться пробуждалось в ней, как растение после зимней спячки. В такие минуты она подходила к зеркалу и подолгу смотрела на себя. В начале изображение в зеркале вызывало в ней едва ли не отвращение. На нее глядела особа с ужасно впалым и бледным лицом и какими-то испуганными глазами. Но постепенно лицо менялось, щеки наливались румянцем и полнотой, глаза уже не были такими сумасшедшими. И эта женщина нравилась ей, она казалась весьма привлекательной. Вот только кто она?
  Так совпало, что эти два важных события произошли в один и тот же день. Она вернулась из процедурного кабинета и привычно включила телевизор. Показывали какой-то боевик. И вдруг она ощутила невероятный ужас, который захватил ее буквально всю. На экране автомобиль, протаранив заграждение дороги, камнем падал в море.
  Анна затряслась в конвульсиях рыданий. Она ясно увидела себя, сидящей как эта героиня, в машине, которая падала в море. Затем она пытается выбраться из заполненного водой салона. Ей мешает тело мужчины. Как же его зовут? Анна мучительно напряглась. Сергей! И тут же она вспомнила собственное имя - Анна Чеславана. Это ее имя и фамилия.
  Ей стало легче. Теперь она хоть знает, кто она. Анна выключила телевизор, легла и закрыла глаза.
  Анна вспомнила детство, учебу в театральном училище, работу в театре, все, что случилось с ней в нем. но вот дальше... С какого момента лента воспоминаний вдруг исчезала, как прочерченная самолетом линия инверсии в небе. Как она оказалась в той машине, которая свалилась в воду, что предшествовало этому, память отказывалась ей подсказать. И сколько бы Анна не пыталась, она не продвинулась ни на шаг. Обессиленная, она, в конце концов, заснула.
  Пробудилась она от ощущения, что рядом с ней кто-то находится. Анна открыла глаза и увидела врача.
  - Вы проснулись? - спросил Литовский. - С вами все в порядке?
  - Да.
  - Мне показалось, что вы тревожно спали. - Ей показалось, что он замялся. - Я должен с вами кое о чем поговорить. Это не совсем приятный разговор. Но я не властен его отменить.
  - Говорите.
  Литовский сел напротив нее на стул.
  - Вы у нас находитесь два месяца, - сказал он.
  - Два месяца, - охнула Анна. Почему-то она не думала, что столь долго лежит в больнице.
  - Да, - подтвердил заведующий неврологическим отделением. - Вам нравятся условия, в которых вы находитесь?
  - Нравятся. Отличная палата.
  - Палата отличная, - согласился врач. - Но известно ли вам, что вас поместили в платное отделение.
  Она нахмурила брови.
  - Мне никто не говорил.
  - Вы были в таком состоянии, когда никто не решался сообщить вам об этом. Но сейчас ваше самочувствие улучшилось.
  - Это так, - согласилась Анна.
  - Все дело в том, что я вас поместил сюда на свой страх и риск. Вы должны больнице плату за проживание и лечение.
  - Плату? - Анна почувствовала растерянность. - И о какой сумме идет речь?
   - Восемь тысяч долларов. Для вашего лечения использовались очень дорогостоящие препараты. С меня требуют, чтобы вы внесли оплату за лечение.
  Анна сжалась. Хотя она помнила далеко не все, но почему-то была уверенна, что у нее нет таких денег.
  - Вы должны нас понять, у нас бедная клиника. И мы не можем позволить себе благотворительность. - Эти слова дались заведующему неврологическим отделением не без труда.
  - Я хорошо вас понимаю, - пролепетала Анна.
  - Я вас предупредил. У вас еще есть несколько дней. - Литовский с ясным облегчением встал. - Извините, за этот не самый приятный разговор.
  Оставшись одна, Анна какое-то время размышляла. Где взять деньги? Она не представляет. Деньги, деньги. Она напрягла память. В последнее время что-то важное в ее жизни было связано с ней с ними.
  И вдруг она вспомнила все, память вернула то, что сама же и забрала. Анна вспомнила Эдуарда, то, как она играла убитую им жену. И свою последнюю поездку в машине.
  Какое-то время Анна размышляла. Затем подошла к шкафу и внимательно осмотрела свой гардероб. Это не заняло много времени, так как он состоял всего лишь из одного платья. Да и то порванного.
  Анна скинула с себя больничный халат и облачилась в платье. Перед тем, как выйти из палаты, несколько секунд осматривала ее.
  Анна подошла к дежурной медсестре.
  - Я пойду, погуляю, - сказала Анна.
  Медсестра кивнула головой.
  Анна вышла их корпуса, огляделась - не наблюдает ли кто за ней. Убедившись, что никто не обращает на нее внимания, направилась к воротам. Она шагала спокойным, прогулочным шагом. Но, едва оказавшись за пределами территории больнице, почти побежала. Через несколько минут она оказалась на многолюдной улице и смешалась толпой.
  
  2.
  Когда больница осталась далеко позади Анна остановилась и огляделась. Ее переполнял восторг. Наконец-то она снова принадлежит себе и только себе. Господи, до чего же хорошо. Анна засмеялась. Проходящий мимо прохожий задержал на ней долгий взгляд и улыбнулся в ответ.
  "Наверное, я выгляжу глупо,- подумала Анна. - Так глупо, что этот человек даже не смог сдержать улыбку. Ну и пусть. Он не знает, что мне пришлось пережить. А ведь я могла больше никогда уже не увидеть всего этого"...
  Анна оглянулась вокруг. Она жадно всматривалась во все, к чему прикасался ее взгляд, как будто видела впервые. Легкий ветерок играл ее платьем, трепал и путал волосы, рябью пробегал по лужам. Воробьи ссорились из-за хлебных крошек. Трамвай проехал по рельсам, гремя колесами. Стайка ребятишек выбежала из подворотни и затеяла шумную игру... Анна смотрела на все эти обыденные сценки и не могла наглядеться. Ей казалось странным, что все это она раньше совсем не замечала, а сейчас не может от них оторвать глаз.
  Анна дошла до ближайшей скамейки и села на нее. Подставила лицо теплому солнышку. Задержала взгляд на желтом круглом диске. Щурилась, улыбалась, радуясь, словно ребенок, которому подарили игрушку. А ведь ей снова подарили жизнь, ни много ни мало, подумала она, и новая волна восторга захлестнула ее.
  Анна не помнила, сколько времени так просидела. Ей было хорошо, радостно, счастливо и ни о чем не хотелось ни думать, ни куда-то идти.
  - Не подскажите, который час, - услышала Анна чей-то голос рядом с собой.
  - Без двадцати четыре, - ответила она и спохватилась. - Да ведь она уже тут два часа сижу. Надо же! Даже не заметила.
  Простой вопрос прохожего грубо вторгся в переживаемое ею состояние чуда и вернул в обычную реальность. Мир, который только что сверкал и переливался всеми цветами радуги, сразу поблек и утратил свое сияние. Пора было возвращаться с небес на землю. И она понимала, что на земле ничего хорошего ее не ждет.
  Анна нехотя собралась с мыслями. Постепенно до нее стало доходить, что она осталась без денег, документов, ключей от квартиры. Все это лежало в сумочке, с которой она была в тот роковой день, когда чудом осталась жива. И сейчас весь этот жизненно необходимый набор лежит на морском дне. Анне стало нехорошо. Она сунула руку в карман платья и вытащила оттуда несколько смятых денежных купюр. Пересчитала деньги, которые оказались в кармане.
  -Двадцать рублей... Хватит, чтобы доехать до дома. Она вспомнила, что оставила соседке запасной ключ от квартиры на всякий случай. И теперь он пригодится ей. - Анна встала и отправилась на остановку автобуса.
  Соседка Анны, Ираида Петровна, сухонькая маленькая женщина неопределенного, но явно пенсионного возраста, увидев Анну, очень обрадовалась ей. Зажав в накрашенных губах тонкую длинную сигарету, она пропела низким тягучим голосом.
  - Наконец-то вы объявились. Где это вас носило, душечка?
  - Уезжала, - неопределенно ответила Анна.
  - На гастроли? - Ираида Петровна манерно затянулась и выпустила тонкую длинную струйку дыма.
  Анна закашлялась и вместо ответа просто кивнула головой.
  - Ираида Петровна, я пришла забрать ключ. Помните, я вам оставляла.
  Соседка сдвинула тонюсенькие бровки на переносице, будто вспоминая что-то.
   - Ах, да. Конечно. Только зачем он вам?
  - Понимаете, я свой никак не могу найти. Наверное, где-то потеряла.
  - Я не о том, - Ираида Петровна посмотрела на нее сочувствующим взглядом. - Ваша хозяйка уже пустила в квартиру других жильцов, и они поменяли замок.
  - Как других жильцов? - изумленно воскликнула Анна. - Там же остались мои вещи!
  - Вы слишком долго отсутствовали и не предупредили об этом хозяйку. Она очень на вас сердита. А вещи ваши они собрали в чемодан и оставили у меня. Можете не сомневаться - все в целости и сохранности.
  Анна растерянно смотрела на Ираиду Петровну. Только сейчас до нее окончательно дошел весь ужас ситуации, в которой она оказалась. Работы нет, квартиры нет, денег нет, документов тоже. Да она просто бомж! Анне стало плохо. Она ощутила сильную слабость в ногах, а к горлу подступил тошнотворный ком. Голова закружилась. Анна почувствовала, что сейчас упадет. Она вцепилась руками в дверной косяк, всеми силами стараясь сохранить сознание, но оно уплывало куда-то вдаль. Анна медленно стала оседать на пол. Если бы не Ираида Петровна, которая успела подхватить ее, она наверняка бы разбила себе лицо.
  Очнулась Анна лежащей на кушетке с мокрым полотенцем на лбу.
  - Как она меня умудрилась дотащить до кровати? - слабо шевельнулось у нее в голове. Анна попыталась встать, но тут же была остановлена Ираидой Петровной.
  - Лежите, душечка, и даже не пытайтесь вставать. Вы ели сегодня?
  - Только завтракала, - слабо шевельнула губами Анна.
  - Я так и думала. Это голодный обморок. Лежите, я вас сейчас покормлю.
  - Нет. Мне надо идти, - Анна снова попыталась встать.
  - Куда же вы пойдете в таком состоянии, - запротестовала Ираида Петровна.- Уже ночь на дворе. Переночуете у меня. А завтра решите, что будете делать. И больше не вздумайте мне перечить. - Ираида Петровна погрозила Анне пальцем, как ребенку, который не слушает взрослых.
  Анна решила, что соседка права и послушно откинулась на подушки.
  
  3.
  Следующие несколько дней Анна вплотную занималась поисками работы и квартиры. Ираида Петровна милостиво согласилась приютить ее на два дня, но не больше. Анне необходимо было уложиться в этот короткий срок, чтобы как-то устроиться в этом мире. Работу в театре Анна забраковала сразу, как не пригодную для себя. Ей не нужна была публичная профессия. Она теперь боялась. Боялась, что, как это уже было однажды, Эдуард придет в театр и увидит ее на сцене. А ведь он думает, что уничтожил ее.
   Пусть думает так и впредь, рассудила Анна. А мне ей надо устроиться в какое-нибудь тихое неприметное место, подальше от посторонних глаз. А там видно будет. Но это оказалось не так-то просто, как думала Анна. Она ничего не умела, кроме профессии актера, и сейчас решительно не представляла, где могла бы найти себе применение. Анна просмотрела кучу объявлений о рабочих вакансиях и поняла, что кроме уборщицы ей, пожалуй, ничего не светит. Это как раз та работа, где не требуется никакой квалификации. На ней Анна и остановила свой выбор. Подыскала себе одно скромное заведение, что-то типа пельменно-блиннной в рабочем районе на окраине города и отправилась туда с утра пораньше.
  Переступив порог этой блинной, Анна первым делом наткнулась на уборщицу. Та старательно протирала тряпкой обеденные столы. Пол в зале был уже чистый и блестел влажными свежевымытыми разводами.
  Анна расстроилась. Похоже, место уборщицы здесь уже занята, с огорчением подумала она и обратилась к ней с вопросом:
  - Где можно найти хозяина?
  Уборщица подозрительно посмотрела на незнакомку, вытерла о синий застиранный халат влажные ладони и, не говоря ни слова, молча махнула рукой вглубь коридора.
  Анна устремилась в указанном направлении и вскоре оказалась перед дверью с табличкой Кидяев Ю.А.
  Хозяин встретил Анну доброжелательно. Окинул посетительницу внимательным изучающим взглядом и, выслушав ее просьбу, предложил место посудомойки на кухне. Других вакансий у них уже не было. Анна обрадовалась. Она подумала, что мыть посуду это, наверное, даже лучше, чем мыть полы, согнувшись в три погибели. Зарплата, как и ожидала Анна, оказалась небольшая, но выплачивали ее частями, в конце каждой недели. Плюс одноразовый бесплатный обед, как сотруднице заведения. Это Анну вполне устраивало. С голоду уж точно не умрет. Утром она пьет чай, обед бесплатный, остается только ужин. Получается существенная экономия, быстро прикинула Анна в уме предстоящие траты на питание и повеселела.
  Решив вопрос с трудоустройством, она отправилась подыскивать себе жилье где-нибудь рядышком с местом работы, чтобы не тратиться еще и на дорогу. Судьба оказалась благосклонной к ней и на этот раз. Анна заговорила с одной из бабулек, сидящих весь день на лавочке возле подъезда, и спросила ее, не сдает ли кто в их доме комнату. Бабулька вплеснула пухленькими маленькими ладошками и расплылась в улыбке.
  - Ой, девонька, видно сам Господь тебя ко мне послал. Я как раз и сдаю. Только не комнату, а угол.
  -Угол? - Анна задумалась. Она как-то не подумала о том, что можно снять вместо комнаты еще и угол. Еще экономия.
  Бабулька расценила замешательство Анны за нежелание тесниться в углу и принялась расхваливать свое предложение.
  - Ты не сомневайся. У меня комната большая. Двадцать метров. Я ширмочку поставлю - и будешь одна, как королева. Сколько хочешь метров, столько я тебе и отгорожу. Соглашайся! Лучше ты тут ничего не найдешь.
  Анна кивнула головой. Конечно, она была согласна. На такое крупное везение Анна даже не рассчитывала.
  
  4.
  Прошел год, с тех пор, как Анна устроилась работать посудомойкой. Все это время ей казалось, что она не живет, а спит и видит дурной сон: длинный, как железнодорожный состав, тяжелый, как гири, и навязчивый, подобно галлюцинациям и от которого никак не может очнуться. Ей не верилось, что все это правда и что все это происходит с ней наяву.
  Никогда еще Анна не жила так беспросветно и так тяжело. Она очень уставала на работе. Труд посудомойки оказался не таким уж и легким. Посудомоечной машины у них в заведении не было, хозяин решил сэкономить на агрегате. За день Анне приходилось перемывать горы посуды. К концу смены спину ломило так, как будто она разгрузила целый вагон с цементом. Но это еще было пол беды. От физической усталости Анна научилась спасаться. Горячий душ и ночной сон возвращали ей утраченные за прошедший день силы.
  Но вот к чему Анна никак не могла привыкнуть, так это к атмосфере, которая царила в ее новом рабочем коллективе. Грузчики, уборщицы, коренщицы, помогающие повару готовить еду, шоферы, привозящие продукты, - таков основной контингент лиц, с которым теперь общалась Анна. Мир этих людей был прост и безыскусен, как линейка. Он состоял из разговоров, в основном на бытовые темы; примитивных желаний, основу которых составляли еда, секс, деньги; незатейливых и сильных эмоций, которые они выплескивали по поводу и без повода: чаще всего в виде ненормативной лексики. Анну от такой непосредственности сильно коробило. Каждый раз она вся съеживалась, когда слышала очередное высказывание из этой области. Ей, привыкшей к утонченно- изысканной атмосфере театра, грубые фразы резали слух, и она старалась свести общение с этими людьми к минимуму, прослыв в коллективе за белую ворону. Ее явно недолюбливали, за то, что она не такая, как все, но открыто пока никто против нее не выступал.
  Пусть думают, что она нелюдимая. Зато будут меньше докучать ее, думала она. Но одно дело уходить от общения по своему желанию, а другое дело быть втянутой в него насильно. Это тягостное бремя наступало для Анны во время обеда. Обедать принято было у них в коллективе за общим столом. Хорошим тоном при этом считалось пропустить рюмочку другую водочки и перемыть все косточки хозяину, администрации, ну и, конечно же, посетителям Анна в таких животрепещущих беседах участие не принимала. От водки категорически отказывалась. Она быстро съедала свой обед, а оставшееся время вынуждена была сидеть и слушать весь этот бред, который был ей просто несносен. Для нее это было настоящей пыткой, но приходилось сидеть и терпеть. Хуже было бы, если бы она встала и ушла из-за стола, продемонстрировав им всем свое презрение. Это они бы ей никогда не простили.
  Но однажды такое все-таки случилось. Анна почувствовала себя плохо с самого утра. Ее подташнивало, кружилась голова, во всем теле чувствовалась сильная слабость. Она кое-как дотянула до обеда. Как всегда быстро съела еду и решила пойти прилечь в подсобке. В запасе у нее оставалось еще сорок минут. Анна надеялась, что ей станет лучше. Она пожелала всем приятного аппетита и встала из-за стола. Взяв свои тарелки, она пошла к мойке. Сделав буквально несколько шагов, она спиной почувствовала, что что-то не так. Шумный гвалт, который только что стоял за столом, вдруг стих. В помещении воцарилась мертвая тишина.
  - Интеллигентка паршивая! - услышала Анна тонкий пронзительный визг. - Брезгуешь с нами за одним столом сидеть?
  Анна оглянулась. Кричала Ксюха - уборщица.
  - Вы только послушайте ее: " приятного аппетита", - глумливо передразнила она Анну. - Нет, вы слышали. .Она нам пожелала приятного аппетита, - Ксюха громко расхохоталась.
  - Угомонись ты, - грузчик Василий, сидевший с ней рядом, он же ее сожитель, треснул Ксюху по загривку. - Оставь ее в покое. Пусть идет.
  - Что-о-о? - Ксюху аж передернуло. Ты кому подпеваешь. Этой что ли? Которая нас за людей не считает? Вы посмотрите на нее. Ишь, как ее вывернуло-то. Хлопает зенками. Не нравится, что ей правду в лицо.
  Анна понимала, откуда ветер дует. Василий был известный бабник и не пропускал мимо себя ни одной юбки. Анна не раз наблюдала картину, как он лапал всех работающих женщин в заведении. Не обделил он своим вниманием и Анну. Но она в отличие от остальных, не стала строить ему глазки и игриво посмеиваться в ответ на его заигрывания. Анна холодно дала понять Василию, что ей его прикосновения неприятны и попросила впредь оставить ее в покое. Василий послушался и вроде даже зауважал Анну за ее отпор. С тех пор он больше не приближался к ней, но Анна часто стала ловить на себе его заинтересованный взгляд. Ксюха сразу заметила, что ее разлюбезный выделяет Анну из всей женской массы их заведения - и затаила ревность. Эта ревность постепенно ширилась и разрасталась в ней, как снежный ком. Хотя вроде бы к этой выскочке и зазнайке, как за глаза прозвала Анну Ксюха, и придраться было не с чем. Но Василию доставалось и не раз за его повышенный интерес к новенькой. Пока их разборки носили сугубо личный характер. Но вот настал день, когда Ксюху понесло, и она вывернула на всеобщее обозрение и суд людской все свое грязное белье.
   Анну передернуло от Ксюхиной грубости. Тем более, что она ее не заслужила.
  - Заставьте вашу подругу замолчать, - как можно спокойнее обратилась она к Василию.
  - Угомонись, язва. Далась она тебе, - Василий грубо толкнул локтем свою сожительницу. По тому, как перекосилось Ксюхино лицо, как затряслись ее губы, Анна поняла, что лучше бы ей молча снести эти оскорбления. Но было уже поздно.
  - Ты что-о-о? Кого слушаешь...эту...эту...прости господи? - задыхаясь от ненависти прошипела Ксюха Василию.- А может она тебе уже давала...А? Ах, ты гадюка.-
  Ксюха перевела свой взгляд на Анну. Вдруг она вскочила с места и, как разъяренная фурия, кинулась на нее. Она со всей силы вцепилась Анне в волосы и стала трепать ее голову из стороны в сторону. Анна закричала и попыталась вырваться, но Ксюха держала свою добычу крепко. Подскочил Василий и еще несколько человек. Они стали оттаскивать Ксюху от Анны, но та не давалась, кусала их за руки и громко материлась. Наконец, Ксюху удалось оторвать от Анны. Василий пару раз вмазал ей по лицу. Она в момент обмякла и сделалась покорной. Как будто бы еще пару минут назад это не она тут буйствовала, а совсем другой человек.
   Ошеломленная Анна бросилась вон. С красными пятнами на щеках и растрепанными волосами она выскочила на улицу и побежала домой. Дома она упала на кровать и громко зарыдала. Такого публичного унижения она не испытывала еще никогда. Анне было все равно, что ее рабочий день еще не закончился. Потрясение от происшедшего было столь велико, что она решила не возвращаться больше в эту блинную. К вечеру, когда она успокоилась и приобрела возможность рассуждать здраво, Анна пришла к окончательному выводу, что дальше терпеть такое положение вещей ей уже не под силу.
  -Надо что-то срочно менять в моей жизни, - подвела она итог прошедшему дню. Оставалось только придумать, что. Решение этой задачи Анна оставила на утро.
  
  5.
  Анна не знала адрес Станислава Немирова и единственная возможность для нее
  его узнать - было обратиться в адресное бюро. Ей даже удалось вспомнить его отчество - Валерьевич, а год рождения она прикинула приблизительно - вряд ли она могла ошибиться больше, чем на один-два-года.
  Ее расчеты оказались верными, Немировых Станиславов Валерьевичей с таким
  диапазоном годов рождения в городе оказалось всего пятеро. Среди столь небольшого количества адресов найти нужный не представляло большого труда. И Анна посчитала такой результат своей большой удачей. Еще большей удачей было то, что нужный ей Станислав Немиров оказался в этом списке вторым. Анна надавила на кнопку звонка, дверь быстро отворилась, и тот, кого она искала, появился на пороге. Он удивленно смотрел на нее.
  - Здравствуйте, Станислав, - произнесла она.
  - Здравствуйте. - Немиров явно ее не узнал.
  - Вы меня не помните?
   Немиров пристально вглядывался в ее лицо.
  - Не помню. Хотя лицо мне ваше знакомо.
  - Меня зовут Анна Чеславина.
  - Ну, конечно, как я мог вас не узнать! - ударил себя Немиров ладонью по лбу. - Хотя... - Он снова внимательно посмотрел на Анну.
  - Что хотя?
  - Вы сильно изменились. Я бы даже сказал, вы не изменились, вы стали совсем другой.
  - Так оно и есть. Поэтому я и пришла к вам.
  На лице мужчины отразилось недоумение.
  - Странно, мы с вами едва знакомы. Если память не изменяет, мы встречались всего-то один раз. И то совсем недолго.
  - Все верно. Но я пришла к вам, потому что только вы способны мне помочь.
  - И что я для этого должен сделать?
  - Не знаю.
  Немиров вдруг рассмеялся.
  - Да, это просто начало какой-то пьесы. Прямо садись и пиши продолжение.
  Анна кивнула головой.
  - Вы правы, речь в каком-то смысле, в самом деле, идет о пьесе. Ведь пьесы бывают разные. В том числе и необычные.
  - И все-таки, как я ничего не понимал, так ничего и не понимаю. Но вы, Анна, разбудили во мне любопытство. Ладно, входите. Только не обессудьте, квартирка у меня не слишком комфортабельная, для приема гостей не очень подходящая. Увы, на лучшую пока не заработал.
  Квартира действительно оказалась тесной, к тому же обставлена по спартански. В небольшой комнате было минимум мебели: кровать, письменный стол с компьютером и шкаф.
  - Здесь я живу и работаю. Садитесь, где хотите, - предложил Немиров. Он внимательно наблюдал за тем, как Анна усаживалась на стул возле компьютера, так другого просто не оказалось. - И что за пьесу вы предлагаете мне написать?
  -Я же сказала: пока не знаю.
  Немиров наморщил лоб.
  - Теперь я вспомнил, вы повздорили с этим боровом - режиссером. И он вас выставил из театра. Мне об этом с большим удовольствием рассказывала Ольга Котова.
  - Вы спали с ней? - вдруг спросила она.
  Немиров усмехнулся.
  - Как можно, это же была территория режиссера. Об этом знал весь театр. А я хотел, чтобы он поставил бы еще одну мою пьесу.
  - Поставил?
  - Нет. У нас с ним сложились плохие отношения. Ему бы не режиссером, а сапожником работать.
  - А мне понравилась та ваша пьесу. Других, к сожалению, не читала.
  Немиров задумчиво посмотрел на гостью.
  - У нас вами, Анна, какой-то странный разговор. Вы пришли ко мне с определенной целью, но пока мы не приблизились к ней ни на шаг. А у меня срочная работа.
  - Простите, если я вам помешала, то могу уйти.
  Анна встала и направилась к выходу. Несколько секунд Немиров раздумывал, затем вскочил и поймал ее за руку у самой двери. Он привел ее в комнату и посадил на тот же стул.
  - Работа подождет. Раз уж пришли, давайте поговорим. А там посмотрим, что с этим делать.
  - Вы действительно этого хотите? - В голосе Анны прозвучало сомнение.
  - Я еще не знаю, чего хочу. Давайте начнем. Меня в любых романах всегда утомляет слишком длинные предисловия.
  - Хорошо. В таком случае я должна вам поведать одну историю, которая приключалась со мной больше года назад. А вы уже решите, как поступать.
  - Люблю истории. Хотите чаю?
  - Пожалуй.
  Немиров ушел на кухню, через пару минут вернулся, неся в руках два бокала. Один - поставил перед Анной.
  - Пейте и рассказывайте.
  Анна отхлебнула из бокала. Несколько мгновений она смотрела куда-то в стену, то ли собираясь с мыслями, то ли принимая о чем-то окончательное решение.
  - Однажды в квартиру, которую я тогда снимала, вошел мужчина, сделавший мне
  самое необычное предложение в моей жизни, - начала она.
  
  6.
  Стас слушал Анну молча, прикрыв глаза и погрузившись глубоко в себя. Временами Анне казалось, что он вовсе и не слушает ее, а думает о чем-то своем. Наверное, она зря пришла к нему. Этому человеку ее проблемы совсем неинтересны, периодически мелькали у нее мысли. Но Стас не прерывал ее и Анна механически, по инерции продолжала свой рассказ. Когда она замолчала, Стас как будто очнулся от глубокой спячки. Вопреки опасениям Анны, он смотрел на нее вполне осмысленным и ясным взором.
  Анна же разволновалась. Воспоминания вызвали у нее бурю эмоций. Она будто заново пережила тот отрезок своей жизни, о котором вела повествование. Особенно сильно взбудоражил ее эпизод автомобильной аварии. До сегодняшнего дня она не рассказывала об этом ни одной живой душе. Хотя кому ей было рассказывать... Но и наедине с собой Анна даже мысленно не возвращалась к событиям тех дней. Слишком болезненными были эти воспоминания. Анна боялась, но и одновременно желала поделиться хоть с кем-либо своей историей. Стас оказался первым, кто услышал рассказ о ее злоключениях.
  Вопреки ожиданиям Анны, это оказалось не так уж и страшно. Даже, наоборот, она почувствовала некоторое облегчение. Как будто часть своей тяжести переложила на плечи своего слушателя. Хотя Стас после ее рассказа не выглядел обремененным какой-то особенной тяжестью. Наоборот, Анне показалось, что ее рассказ произвел на Стаса сильное впечатление. Если в начале его повествования он сонно и равнодушно внимал ее словам, сейчас же весь его вид преобразился. Стас стал похож на человека, нашедшего, по меньшей мере, клад.
  Анна вздохнула с облегчением. Глаза у него блестят, значит, она его не очень утомила, с удовлетворением подумала она. По крайней мере, он не умер от скуки. Это уже хорошо.
  Стас же внутри себя ликовал. Визит Анны и ее повествование были настоящей находкой для него. В данный момент он переживал глубокий творческий кризис. В его голове не было ни одной мало-мальски интересной идеи, которую он мог бы воплотить в сценарий. Вот уже целый месяц Стас мучительно подыскивал интересный сюжет для своей новой пьесы, но все варианты, которые приходили ему в голову, он тут же с негодованием отвергал. Все это было скучно, пресно, неинтересно. И вот надо же! Такой подарок судьбы! Это же готовый сценарий, ничего не надо менять и додумывать, будоражили его мысли. Тут и дела-то всего ничего. Только знай, что бери! Хотя... нет, погодите, Станислав Валерьевич. Это только присказка. Тут можно завернуть еще покруче... Сказка еще впереди будет...
  Глаза Стаса лихорадочно заблестели. Мысли завертелись с бешеной скоростью, выдавая разные варианты продолжение сюжета. Это были даже не сами идеи, а полунамеки, легкие эскизы или карандашные наброски. Их было так много, что Стас не успевал их даже отслеживать. Они толпились в его голове, как назойливые просители в приемной у чиновника, галдели, толкались, перекрикивали друг друга и норовили пролезть одна вперед другой.
  Анна видела, что внутри у Стаса что-то происходит, и боялась спугнуть этот процесс мыслетворчества. Она сидела молча и с видом обреченной ждала своего приговора.
  Наконец, взгляд Стаса стал более-менее осмысленным. Похоже, что он пришел к какому-то окончательному выводу. Стас весело поглядел на Анну и спросил:
  - А вы не догадываетесь, что вы мне сегодня принесли?
  Анна пожала плечами и отрицательно покачала головой. Она пока не понимала, к чему он клонит.
  - Часто люди обладают сокровищами и даже не подозревают об этом. А это очень грустно, - Стас вдруг стал очень серьезным. - Вы ведь мне сегодня подарили настоящий бриллиант. Правда он требует еще огранки, но это уже мое дело, - задумчиво произнес драматург.
  Анна растерялась, она пришла к Стасу без всякой цели, скорее по наитию, чтобы поделиться хоть с кем-то своими переживаниями. Она даже не рассчитывала на особое сочувствие с его стороны. Просто ей надо было выплеснуть наружу то, что переполняло ее уже через край и грозило наводнением. Чтобы не утонуть в его бурных водах, ей срочно потребовался слушатель. Только и всего. Ну и может кто-то, кто даст хороший совет. А он говорит о каком-то бриллианте? - Анна совсем не понимала, что имел в виду Стас.
  - Скажите, Анна, а что бы вы больше всего хотели от жизни в данный момент? - неожиданно спросил Стас.
  Анна задумалась.
  - Снова стать актрисой, - взволнованно произнесла Анна. - Но только это совсем невозможно.
  - Почему? - удивился Стас.
  - Потому что Эдуард иногда посещает театры. Ведь первый раз он меня увидел именно на сцене. Если он узнает, что я выжила... Он меня уничтожит.
  - А зачем ему знать, что выжили именно вы. Ему об этом знать совсем не обязательно. Пусть думает, что выжила Алина, - Стас загадочно улыбнулся.
  - Как это? - глаза Анны расширились от изумления. - Ведь он собственноручно ее закопал...
  - А это еще доказать надо. Пусть попробует найти ее могилу, - Стас хохотнул.
  - Я вас совсем не понимаю, Стас. Объясните, мне, что вы задумали, - взмолилась Анна.
  - Я задумал сделать из вас великую актрису, Анечка. Вы ведь только что сказали мне, что хотите снова стать актрисой. Так?
  - Так, - растерянно протянула Анна.
  - Так будьте ею. Вы сыграете...., - Стас выдержал паузу и, насладившись нетерпением Анны, продолжил, - Алину Слободину в жизни.
  - Стас, вы бредите, - Анна уже стала сомневаться в его вменяемости.
  - А вот вы послушайте меня.... - начал Стас и заговорщически подмигнул Анне.
  
  7.
  Эдуард давно не испытывал такого волнения. Он остановил машину, но выходить из нее не спешил. Он должен предстать перед этими людьми во всем блеске и сиянии своей уверенности, человеком не только твердо стоящим на ногах, но и готовым идти на них дальше, покорять новые высоты. Чтобы они окончательно прониклись уверенностью, что он из их гнезда, что ему можно доверять важные миссии. Сколько времени, сил и денег он затратил на то, чтобы получить приглашение на это элитное сборище. И вот он стоит у его дверей.
  Эдуард опустил зеркало и несколько минут внимательно разглядывал себя. Своим видом он остался доволен; парикмахер молодец, хорошо поколдовал над его прической, не хуже повязан и галстук. Но это уже заслуга его самого, он целых полчаса завязывал и снова перевязывал этот чертов узел. Ну, все, теперь можно выходить.
  Швейцар предупредительно отворил перед ним дверь, и ноги Эдуарда зашагали по ворсу мягкого ковра, покрывающего мраморные ступеньки ведущей вверх лестницы. Он с интересом осматривался вокруг, когда-то это здание принадлежало Дворянскому собранию, и по этой лестнице ступали начищенные до блеска ботинки князей и графов. А вот теперь идет он.
  В просторном, залитом светом огромной люстры, зале уже было много народу. Все присутствующие сгруппировались в небольшие кружки, мимо которых носились официанты с подносами. Эдуард почувствовал растерянность; он мало кого здесь знал. И уж тем более не представлял, к какому обществу ему присоединиться. Нет, он по-прежнему был чужим на этом празднике жизни. Ему стало тоскливо, но он постарался решительно прогнать это чувство, как забравшуюся на стол кошку.
  Для храбрости он было решил прибегнуть к испытанному средству - опрокинуть рюмочки водки. И уже подозвал к себе официанта, но во время остановился и поставил нетронутую стопку на поднос. Он сюда пришел вовсе не для того, чтобы напиваться. Он не сделает здесь ни глотка спиртного - он дает себе такую клятву.
  Прошло уже минут десять, а он все также продолжал блуждать по залу, как неприкаянный. Буквально в нескольких сантиметров от него прошествовал губернатор края, не обративший на Эдуарда ровно никакого внимания. Заряд злости становился все мощнее; зачем в таком случае его пригласили сюда, если никого он тут не интересует. Он еще побудет минут десять, и если все так и будет продолжаться, то просто покинет это высокое собрание, где ему не нашлось места.
  Эдуард двинулся в очередной раз по уже исхоженному кругу. Остановился возле бара, попросил налить апельсинового сока. Они еще пожалеют, что так пренебрежительно отнеслись к нему, закипела мысль.
  - Эдуард Борисович! - услышал он рядом с собой голос.
   Эдуард резко обернулся. К нему направлялся Иван Александрович Гидаспов, руководитель местного отделения пропрезидентской партии. Хотя он не занимал никакой официальной должности в местных властных структурах, но все, кто немного имел представления о реальном положении дел, знали, каким большим влиянием пользовался этот человек. Именно благодаря ему Эдуард и попал на эту тусовку.
  - А я вас ищу. А вы тут спрятались, - проговорил, широко улыбаясь, Гидаспов, пожимая Эдуарду руку.
  Эдуард хотел ответить, что нигде не прятался, а наоборот, словно модель, выставлял себя на показ, чтобы его заметили, но благоразумно промолчал. Вряд ли такое замечание понравится его собеседнику.
  - Здесь много народу, сразу нужного человека не заметишь, - дипломатично ответил Эдуард.
  - Народу много, да все не того, - пренебрежительно махнул рукой Гидаспов. Это замечание удивило Эдуарда; он-то как раз полагал, что здесь собралась едва ли не вся местная элита.
  - Где же тогда тот народ? - поинтересовался он.
  Гидаспов, не обращая внимания на окружающих, вдруг громко расхохотался.
  - Абсолютно верный вопрос, я бы и сам хотел знать. - Внезапно он прервал смех. - Я хочу с вами поговорить. Но сначала представлю вас губернатору. Пойдемте.
  У Эдуарда учащенно заколотилось сердце. Вот он тот самый счастливый миг, ради которого предпринято столько усилий. Гидаспов уверенно направился прямым курсом к губернатору, Эдуард едва успел за ним.
  - Позвольте представить вам нашего известного бизнесмена и патриота Эдуарда Борисовича Страстина, - произнес Гидаспов. И о чудо, почти в туже секунду ладонь губернатора оказалась зажатой в ладони Эдуарда!
  Разговор Эдуарда с губернатором продолжался целых пять минут. И ведь не просто с губернатором. Про этого человека ходили упорные слухи, что он пользуется особой благорасположенностью президента. И скоро получит очень ответственный пост в Москве.
   Когда губернатор отошел от Эдуарда, тот сразу же почувствовал, как неуловимо изменилась атмосфера вокруг него. Если раньше его не замечали, то теперь все следили за малейшим его движением.
  Гидаспов по-дружески положил руку ему на плечо.
  - Пойдем-ка, пропустим по стаканчику, Эдуард Борисович, - предложил партийный вождь.
  Эдуард вспомнил о своей клятве Ганнибала.
  - С радостью, Иван Александрович, но не могу, я за рулем.
  - И вас это останавливает? - искренне удивился Гидаспов.
  - Я привык соблюдать законы, и в большом, и в малом, - произнес Эдуард.
  Ответ Эдуарда заставили Гидаспова ненадолго впасть в раздумье.
  - Между прочим, вы правы, - проговорил он. - Все большое начинается с малого. Знаете, вы мне нравитесь все больше и больше. Нашей партии, да что там партии, нашей стране как раз не хватает таких людей, как вы. У нас ведь как, все выступают за соблюдение законности. Но едва дело доходит до них самих, как они тут же об этом забывают. И готовы на все, чтобы добиться своего. Нам очень нужны такие, как вы, способные отставать собственные убеждения.
  - Стараюсь по-возможности это делать, - скромно проговорил Эдуард.
  - Нет, вы молодец, после того, как ваша жена уехала за границу, все предрекали конец вашей фирме. А вы сумели не только ее удержать на плаву, но и включить дополнительные обороты. Это большой успех.
  - Знали бы вы, каких громадных усилий это включение стоило.
  - Представляю. Но тем еще ценней результат. Именно поэтому наше движение и обратило внимание на вас. Вы еще совсем молоды, но уже много достигли. Пора ставить перед собой более амбициозные задачи. И не только в бизнесе. Как вы к этому относитесь?
  - Я готов. Вот только на каком поприще?
  Гидаспов положил ему руку на плечо.
  - На счет поприща не беспокойтесь, поприще мы вам уж как-нибудь подберем. Если вы, конечно, доверите мне это дело.
  - Иван Александрович, я буду несказанно счастлив, если вы станете моим крестным в политике.
  - Стать вашим крестным? А что неплохая идея. Я обдумаю ее. Партия нуждается в притоке свежей крови.
  - Я со своей стороны готов пожертвовать для нее не только кровь, но внести новый взнос в ее копилку.
  - Это очень своевременно. Деньги нам нужны всегда. Я свяжусь с вами очень скоро. Надеюсь, мое предложение вас не разочарует.
  - Заранее согласен с ним.
  - А вот это не надо делать, любые предложения надо принимать с большой осторожностью. Как бизнесмен вы должны это особенно хорошо понимать.
  - Вы правы. Но это никак не уменьшает моего нетерпения услышать ваше предложение.
  - Услышите, - пообещал Гидаспов. - Предлагаю, выпить за наше сотрудничество.
  - С огромным удовольствием, но в другой раз. Вы же знаете мой принцип.
  Гидаспов рассмеялся.
  - Это была небольшая проверка. До встречи.
  Эдуард остался один. Но больше одиночества он не ощущал. Он чувствовал себя равным всем тем, кто тут присутствовал.
  
  8.
  Когда Стас предложил ей сделать это, у нее полезли глаза на лоб от изумления. Затем она решительно отказалась. Лучше вообще забыть об их плане, чем начинать его реализацию с такого. Знала бы она, какая идея придет ему в голову, не стала бы вообще приходить к нему. А может, он не немного не в себе? Нормальному человеку вряд ли придет в голову подобная ужасная и кощунственная мысль. Именно все это она и высказала ему. Но Стас обладал не только даром придумывать невероятные вещи, но и большими способностями убеждать в их правильности других. На это у него ушло не меньше трех часов, во время которых они спорили до хрипоты, пару раз едва не подрались. Но к концу Анна не только дала согласие на проведение операции, но даже прониклась убеждением, что оно насущно необходимо. И без нее у них нет шансов на успех.
  - Я знал, что ты согласишься, - произнес довольный результатом их долгого и напряженного разговорного марафона Немиров. - Представляешь, когда этот твой Страстин увидит, что там ничего нет, какая кондрашка его охватит. От такого можно сойти с ума. - Стас так весело и заразительно расхохотался, что Анна тоже не удержалась от смеха. Внезапно он стал очень серьезным. - Главное, чтобы нас не застукали на месте. Иначе все пройдет прахом. Придется нам следить за его домом. Задача не из легких.
  - А если он в течение долгого времени не покинет на ночь свой дом? - спросила Анна.
  - Он здоровый мужик, должен же он ездить к женщинам.
  - А если они к нему ездят?
  Стас рассердился.
  - Ну что ты все время предполагаешь самое худшее. У меня интуиция, что мы сумеем это осуществить в течение ближайших нескольких дней. А сегодня ночью поедем на разведку.
  Анна кивнула головой. Решимость и уверенность партнера заразили и ее. Да, конечно, они вынуждены начинать с ужасных действий, но другого выхода нет. И если честно признаться, то Стас придумал просто гениальный ход.
  Из дома Стаса они выехали поздним вечером. Старенькие "Жигули", несмотря на свой почтенный возраст, весьма бодро покатили по шоссе. Дорога уходила вверх, и Анна вспоминала события более чем годичной давности. Внезапно она вздрогнула. Машина проехала поворот. Тот самый решающий поворот в ее жизни.
  - Останови! - почти закричала Анна.
  Стас удивленно взглянул на нее и затормозил.
  - Что-то случилось? - спросил он.
  Анна, не отвечая, вышла из машины и подошла к краю дороги. Было темно, и спуск к морю был невиден. Да и само море скорей угадывалось по шуму набегающих на берег волн, чем его можно было разглядеть. Анна молча стояла у края дороги, а память прокручивала пленку событий тех страшных минут. То, что она уцелела, настоящее чудо. А вот Сергею не повезло, он не сумел выбраться из водной западни. Она даже не знает, извлекли ли его тело из затонувшей машины.
  Она услышала за своей спиной шаги.
  - Это случилось тут, - произнесла она, не оборачиваясь.
  - А этот Страстин не такой уж дурак, он выбрал удачное место для преступления, - сказал Стас.
  - Мы обязательно ему отомстим, - проговорила Анна. - Я поняла, чего мне не доставало, я должна была побывать на этом месте.
  - Любопытно, что чувствует он, когда проезжает здесь? - спросил Стас.
  - Однажды мы у него об этом спросим. Поехали.
  Дом Эдуарда Страстина располагался в небольшом коттеджном поселке, нашедшим
  приют на зажатой между отрогами гор поляне. Они остановились на некотором удалении от особняка. Одно из его окон светилось, и Анне даже показалось, что она увидела силуэт человека. Невольно она почувствовала прилив ненависти. Но это состояние длилось буквально считанные мгновения. Она должна быть спокойной и уверенной в себе, только так она сумет добиться своей цели.
  Поселок был малолюдный, а ночью казался полностью вымершим. И им ничто не препятствовало обследованию местности. Стас остался доволен результатом. Три последующих ночи они дежурили в поселке, сидя в машине, слушая радио или болтая. Затем приезжали к Стасу домой и отсыпались. Но на четвертый день им повезло. Только они приехали, как ворота дома Эдуарда отворились, из них выехал большой черный "Мерседес". Он быстро набрал скорость и скрылся в темноте.
  - Начинаем! - шепнул ей Стас. - Нельзя не терять ни минуты.
  С помощью складывающейся лестнице они перелезли через забор и оказались на участке.
  - Где это место? - нетерпеливо спросил Стас.
  Анна огляделась. И почти сразу же его обнаружила: вот дерево, а рядом с ним куст сирени. За год тут ничего не изменилось.
  - Вот там она лежит, под сиренью, - показала Анна.
  - Идем, - взял ее за руку Стас и почти потащил за собой. Они подошли к этому самому месту, и у Анны учащенно забилось сердце. Здесь лежит Алина, судьба этой женщины и ее судьба так странно и таким роковым образом переплелись в один тугой узел.
  - Что ты стоишь, начинай копать, - толкнул ее Стас. - Кто знает, когда он вернется. И не повреди сирень, иначе он заметит. Чем дальше углублялись они в землю, тем страшней становилось Анне. Что может быть ужасней, чем раскапывать могилу человеку. Разве только в ней самой лежать. Внезапно лопата натолкнулась на что-то твердое. Они стали быстро откапывать. Показался свернутый ковер. Анна невольно отшатнулась.
  - Помоги мне достать ковер, - сказал ей Стас.
  Чтобы дотронуться до ковра, Анне пришлось собрать всю свою волю в кулак. Запах был такой отвратительный, что ее тут же затошнило. Но Стасу, казалось, было все нипочем, он со всей силой тянул этот необычный гроб вверх. Внезапно Анна увидела, как из ковра высовывается одетая в туфлю нога. И она вдруг почувствовала, как теряет сознание.
  Очнулась она на земле. Стас тряс ее за плечо.
  - А ну поднимайся. Нужно закапывать могилу, - приказал он. Как ни странно, его решительный тон подействовал на нее, как лекарство, она встала и, стараясь не смотреть на лежащий неподалеку ковер, принялась работать лопатой.
   Они тщательно выровняли потревоженное место. Несколько секунд смотрели на результаты своей работы. К своему удивлению Анна обнаружила, что сейчас не испытывает никаких чувств. На их месте был огромный провал. Взяв ковер с двух сторон, они перенесли его через ограду и положили в багажник автомобиля. И помчались прочь от этого места.
  - А что мы будем делать с трупом? - вдруг пришла к Анне мысль. Почему-то этот вопрос они ни разу не обсуждали.
  - Сбросим где-нибудь в море, - пожал плечами Стас.
  - Нет! - решительно возразила Анна. - Ее надо похоронить.
  - Предлагаешь ехать прямо сейчас на кладбище и рыть там могилу, благо опыт у нас уже имеется, - насмешливо проговорил Стас.
  Анна задумалась. В самом деле, как же им поступить? Но сбрасывать Алину в море она не позволит.
  - Давай спрячем где-то труп. А потом - похороним.
  Стас покосился на нее.
  - Ладно, поищем подходящее место.
  Подходящее место они нашли быстро. Это было дикое побережье, на котором
  почти не бывало людей. Они завалили ковер с трупом грудой камней.
  - Я обещаю, мы тебя, Алина, обязательно похороним, как и положено, - мысленно проговорила Анна, бросая, прежде чем уйти последний взгляд на новую могилу Слободиной.
  
   9.
  Весь последующий день после той ужасной ночи, когда они со Стасом перепрятали труп Алины, Анна пролежала в постели. Ее лихорадило и трясло, как от сильнейшего приступа малярии. Анна лежала, свернувшись калачиком, закутавшись в плед, и не вставала даже поесть. От одного упоминания о еде, ее тут же тошнило.
  "Господи, во что я ввязалась, - с тоской думала она. - Лучше терпеть грубые оскорбления, чем выкапывать трупы.- Анну передернуло. - Может мне отказаться от этой затеи? - размышляла Анна. - У Стаса очень буйная фантазия. На то он и драматург. Но то, что хорошо смотрится на сцене, в реальной жизни воспринимается совсем иначе".
  Анна с трудом встала и подошла к зеркалу. Из его глади на нее смотрела измученная женщина, с темными кругами под глазами и растерянным выражением лица. Анна усмехнулась. - Ну, какая из нее Алина. Нет, Алина совсем не такая.
  Звонок в дверь прервал ее размышления. С видом обреченной Анна поплелась открывать дверь. Она была уверена, что это Стас.
  Анна оказалась права. В проеме двери показался Немиров. Свежий и сияющий, как будто только что выигравший большой приз, он излучал в пространство безудержный оптимизм.
  - Что такое? Что это с нами происходит? - заглянул он в грустные глаза Анны.
  - А вы не понимаете, - укоризненно заметила она.
  - Не понимаю. Первая и самая трудная сцена нашей с вами пьесы сыграна замечательно. Все прошло гладко, без сучка и задоринки. Радоваться надо, а вы грустите.
  - Мне бы ваше олимпийское спокойствие, - вздохнула Анна. - Стас, как это у вас получается?
  - Получается что? - Похоже, он и в самом деле не понимал о чем она.
  - Ну, выкапывание трупа и все такое. Б-р-р - Анна вся съежилась.
  - Ах, вот оно что! - широко улыбнулся Стас. - Анна, в данном случае труп - это не более, чем театральный реквизит. Вы же актриса и не мне вам объяснять подобные вещи.
  - Мне было страшно и противно. Я до сих пор не могу прийти в себя, - чуть не плача пояснила Анна.
  Стас с сочувствием смотрел на нее.
  - Ничего. Это пройдет. Вы только вспоминайте иногда, особенно в такие минуты, что уже давно могли бы вот точно так же, как Алина...
  - Нет! Не продолжайте, - внезапно перебила Стаса Анна, - я справлюсь с этим. Обещаю. Вы больше не увидите меня такой. - Анна высоко вскинула голову и распрямила плечи.
  - Это уже совсем другое дело, - обрадовался Стас. - Теперь мы с вами поговорим о наших делах. Вы готовы?
  - Вполне, - Анна уселась на кровать и приготовилась слушать.
  Стас удобно устроился напротив нее в кресле.
  - Пока вы приходили в себя, я зря времени не терял. Навел справки о нашем главном персонаже.
   - Вы имеете в виду Эдуарда?
  - А то кого же? Его родимого. А вы знаете, он не плохо существует сейчас. Очень даже неплохо. Став во главе бизнеса жены, он не прогулял, не прокутил его, как многие предрекали. Вопреки их ожиданиям, он удержался на плаву, и не просто удержался, а увеличил обороты фирмы. И сейчас он богат и успешен. И более того, он не собирается останавливаться на достигнутом. Похоже, он наметил себе новые рубежи.
  - Это какие? - глаза Анны заинтересованно блеснули.
  Стас с удовлетворением отметил, что она снова стала похожа на себя прежнюю. От той потеряной женщины, которая открыла ему дверь час назад, не осталось и следа.
  - На той неделе, он посещал здание Дворянского собрания. Его туда пригласил сам Гидаспов. Вы знаете кто это такой?
  - Понятия не имею, - качнула головой Анна.
  - Это видный политический деятель местного масштаба, - пояснил Стас.
  - Вы хотите сказать, что Эдуард решил удариться в политику? - сообразила Анна.
  - Очень возможно. Последнее время он был замечен на ряде политических тусовок. Там он занимается тем, что произносит здравицы в честь сильных мира сего и не забывает подольстись к политическому истеблишменту.
  - Кто бы мог подумать, что у него такие далеко идущие цели, - озабоченно произнесла Анна.
  - Ходят слухи, что губернатор края подумывает о том, чтобы перебраться в Москву. Можно только догадываться, какие мысли вынашивает наш герой, зная об этом, - многозначительно заметил Стас.
  - А что вполне возможно, что он подумывает о губернаторском кресле, - предположила Анна. - Конечно, в ближайшее время ему это не светит, а вот в будущем очень даже возможно.
  - Вряд ли он дотянет до этого счастливого будущего. - Стас подмигнул Анне. - Ведь мы с вами этого не допустим, правда? Зачем нам убийцы на ответственном посту. Воров что ли перестало хватать.
  -Не допустим! - воскликнула Анна. В ней вдруг проснулось неудержимое желание воздать этому убийце и лицемеру по заслугам. Больше она ни разу не усомнится в том, что это целесообразно.
  - Стас, я с вами в этой игре до конца! - горячо произнесла Анна, как клятву.
  
   Глава 7
  1.
  - Я слишком волнуюсь. Я не знаю, как себя поведу, когда услышу его голос.
  - Успокойся. Ты актриса, вот и думай о нем, как о партнере по сцене. Тебе надо сыграть свою роль, как можно лучше. Это единственная задача, которая перед тобой сейчас стоит. А все остальное на данный момент не имеет значения.
  - Тебе легко говорить. Но это тот человек, на совести которого два убийства. И меня он хотел убить, хотя я ему так помогла. И все, что он сейчас имеет, имеет благодаря мне.
  - Ну, хватит, опять ты за свое. Хочешь выбраться из грязи? Если хочешь, то действуй. Ты мне испортишь всю пьесу. А она обещает стать лучшей из всех, что я написал и еще напишу.
  - Ты думаешь только о своей пьесе, как мать о ребенке. А на меня тебя наплевать.
  - Хочешь устроить сейчас разборку?
  - Нет. Как-нибудь потом.
  - Это уже немного лучше. Так мы начинаем или не начинаем?
  - Начинаем.
  - Тогда начинай.
  - Я и начинаю. Только еще минуту, войду в образ. Я должна вспомнить ее голос и интонации. Все должно звучать очень естественно. Все-таки прошло больше года, когда я все это имитировала.
  Немиров молча смотрел на то, как Алина входит в образ. И вдруг поразился; перед ним предстала совсем другая женщина. Внешне очень похожая на прежнюю, но при этом совсем иная. Иной взгляд, иное выражение лица, иные движения, иная походка. Ему даже показалось, что и костюм на ней не тот, гораздо элегантней и дороже. Но то был оптический обман в своем классическом виде. Она, в самом деле, замечательная актриса, подумал Немиров. Какой же идиот этот боров режиссер, что в свое время выгнал ее из театра.
  - Я готова.
  Стас вручил ей новенький мобильный телефон.
  - Звони.
  В телефоне однотонно запиликали гудки. Внезапно они сменились на уверенный мужской голос. Хотя Анна не слышала его больше года, она сразу же узнала характерные интонации Эдуарда. И тут же сомнения, а с ними волнение испарились, как по мановению волшебной палочки.
  - Эдик, как я рада тебя слышать!
  - Наташа, это ты?
  - Ах, вот значит как, пока меня нет дома, ты развлекаешься с Наташей. И, наверное, не только с ней.
  - Не пойму, кто это? Голос вроде знакомый.
  - Ты не узнаешь голоса своей любимой жены. Вот до чего мы дожили. А ведь я для тебя столько сделала.
  В трубке возникла напряженная тишина. Анна с замиранием ждала, какая последует реакция.
  - Я не понимаю, о какой жене идет речь.
  - Ах, ты не понимаешь, мерзавец! У тебя в жизни была одна жена. Прошло немногим больше года, а ты уже напрочь забыл про меня. Вот она мужская благодарность. Ну, ничего, когда я приеду, обещаю, мы во всем разберемся.
  - Это розыгрыш? Кто это говорит?
  - Это говорит Алина Слободина, твоя законная жена. Посмотри в паспорт, если забыл.
  - Но этого не может быть.
  - Почему же не может! Я была за границей, теперь мне там чертовски надоело. И я решила вернуться. Приготовь мне мою комнату. Хочется надеяться, что в ней никто в мое отсутствие не жил. Не слышу ответа!
  - Это шантаж! Что вы добиваетесь?
  - Это почему же шантаж. Или у тебя уже нет жены?
  В трубке повисла тишина.
  - Не слышу ответа, - напирала Анна.
  - Почему есть, она сейчас за границей. - Голос Эдуарда предательски задрожал.
  - Так вот сообщаю тебе, что я приехала. Готовься к встрече, дорогой.
  - Но это невозможно...
  - Это почему же! - Анна дьявольски расхохоталась смехом Алины.- А понимаю, ты думаешь, что меня убил, дорогой?
  -Что? Что вы сказали?
  - Я жива, придурок. И собираюсь очень скоро навестить тебя. Ожидай моего появления каждый день. Вот куплю пару нарядов - и сразу же прилечу. Надеюсь, ты очень соскучился по мне. А уж как я скучала, ты не представляешь. Мне так не терпится сжать тебя в своих страстных объятиях...
  
  
  2.
  Анна положила трубку на рычаг и посмотрела на Стаса. В глазах ее плясали озорные чертики.
  -Ну, что? - нетерпеливо спросил он.
  Анна рассмеялась.
  - По-моему наш герой наделал в штаны.
  - Хотел бы я посмотреть на его штаны, - ухмыльнулся Стас.
  - Вечно вас тянет на какие-то мерзкие зрелища,- поморщилась Анна.
  Стас мгновенно сделался серьезным. Он взял Анну за руку и поцеловал ее в запястье.
  - Преклоняюсь перед вашим талантом. Но вы должны понимать, Анна, что драматургия держится не на выхолощенном эстетизме, а на умении манипулировать разными, как вы их назвали, мерзостями.
  - Вам виднее, извините, если обидела. Я не очень хорошо разбираюсь в драматургии. Я просто актриса.
  - Не скромничайте. Вы не просто актриса. Вы замечательная актриса - Стас смотрел на Анну с непритворным восхищением.
  Анне показалось, что он восхищался ею не только, как актрисой, но еще и, как женщиной. Она вдруг поймала себя на мысли, что это ей даже приятно. Стас был из той породы мужчин, которые ей всегда нравились. Высокий голубоглазый блондин с мягкими манерами и вкрадчивым голосом сразу произвел на нее впечатление. Возможно, что она и согласилась принять участие в афере, которую он задумал, только благодаря его обаянию. Уж слишком смелой и опасной она ей казалась.
  На мгновение у Анны все похолодело внутри. Она воскресила в памяти первый визит Эдуарда к ней. В тот вечер он тоже предложил ей аферу. Конечно, его главным аргументом были деньги, но не только. Анна вспомнила - она повелась на его обаяние... Не слишком ли она податлива в этом плане.
  Анна внимательно посмотрела на Стаса, как будто видела его впервые. Нет, он совсем не похож на Эдуарда, облегченно вздохнула она.
  - Что вы такого увидели во мне? - От Стаса не укрылось ее пристальное внимание.
  - Ничего. Просто показалось, - отмахнулась Анна.
  - Показалось что? - продолжал допытываться Стас.
  - Да так. Ерунда. Не будем об этом.
  - Хорошо. Не будем, так не будем, - легко согласился Стас. - Тем более, что у нас есть очень животрепещущая тема для разговора. Обсудим следующую нашу мизансцену. - Стас удобней устроился в кресле.
  - Вы выдаете мне их гомеопатическими дозами. Дали бы уж сразу весь сценарий, - недовольно буркнула Анна.
  - При всем желании не могу этого сделать. Я выстраиваю свою драматургию постепенно, пошагово. Сюжет нашей пьесы не есть жесткая и завершенная конструкция. Он может меняться от обстоятельств, от нас с вами совершенно не зависящих. Ведь наш главный герой - сам себе режиссер. И что он выкинет в следующий момент, одному богу известно. Но мы с вами не боги, поэтому вынуждены ориентируемся прямо на месте.
  - Понятно. А я надеялась, что вам уже известен финал, - разочарованно протянула Анна.
  - А вот насчет финала можете не сомневаться. Он известен. Добро побеждает зло. Хэппи энд! Ничего другого нас просто не остается.
  - Вашими бы устами да мед пить.
  - Мед пить будете вы, Анна, - Стас многозначительно взглянул на нее.- О вас я позаботился особенно. По моему замыслу вы, в конце концов, должны стать во главе империи Алины Слободиной.
  - На время спектакля, да. Согласна. Но любой спектакль когда-то заканчивается. Два-три часа и все - занавес опускается.
  - Разумеется, - кивнул головой Стас. - Только мой спектакль рассчитан на другое время. Что вам помешает играть его всю свою сознательную жизнь?
  - Не поняла, - Анна с тревогой посмотрела на Стаса.
  - Я предлагаю вам стать Алиной Слободиной на всю оставшуюся жизнь. Ни больше, ни меньше.
  Анна соскочила со стула и взволнованно стала ходить по комнате.
  - Стас, вы не перестаете меня удивлять. Иногда мне кажется, что вы не совсем нормальны. Сначала вы предлагаете, мне выкопать труп, теперь стать Слободиной на всю жизнь. У вас слишком буйная фантазия. Вы забываете, что мы с вами не в театре и все это реальная жизнь. Что вы предложите мне в следующий раз? Сменить пол? Стать лесбиянкой? - от волнения щеки Анны пошли красными пятнами.
  - Успокойтесь, Анна. Больше от вас не потребуется никаких жертв. - Стас подошел к Анне и мягко взял ее за обе руки - Все самое страшное уже позади. Поверьте, что жизнь Алины Слободиной, богатой и преуспевающей женщины, не так уж и плоха. Во всяком случае, она гораздо приятнее и безпроблемней, чем жизнь Анны Чеславиной. Я сейчас уйду, а вы спокойно все обдумайте. Я уверен, что мое предложение покажется вам не таким уж и абсурдным.- Стас проникновенно посмотрел на Анну.
  Она отвела глаза. Не раз, испытав на себе силу его магнетического взгляда, Анна и на этот раз боялась попасть под его обаяние. Она решила, что ни за что не станет всю свою жизнь играть чужую роль.
  
  3.
  Эдуард не сразу понял, что разговор окончен, и его невидимый собеседник ушел
  с линии. Он же по-прежнему стоял с прижатой к уху трубкой, словно ожидая, что из нее снова раздастся голос. Но никто больше не произносил ни слова. Эдуард положил трубку на рычаг и вдруг заметил, что у него дрожат руки. В миг, обессилив, он мешком упал на диван. Мысли так сильно путались, что понадобилось некоторое время, чтобы он мог начать размышлять связно.
  Но и связные мысли не приносили никакой ясности. Кто мог ему позвонить? Алина? Без всякого сомнения, это был ее голос, он бы его узнал из тысячи голосов. Но ведь он сам, своими руками опускал ее завернутое в ковер тело в вырытую яму. А затем они вместе с Сергеем тщательно выравнивали грунт. И оттуда, где она с тех пор лежит, звонить никак невозможно. Анна? Она легко научилась говорить голосом Алины. Но ведь и ее нет на этом свете. Он сам видел, как машина, в которой она находилась, упала в море. Затем, правда автомобиль извлекли со дна, а в салоне обнаружили только тело шофера. Но это ничего не значит, с момента падения прошло почти два дня, и ее труп мог быть унесен течением. А выбраться с двадцатиметровой глубины невозможно. Он может быть на все сто процентов уверен, что актрисочка так же мертва, как и его жена. Обе мертвы, но тогда кто же звонил? Эдуарда вдруг пробрала такая сильная дрожь, что стало холодно. Холодно и страшно. Обоих женщин нет в живых, но тогда чей голос он слышал в трубке всего несколько минут назад? Получается, звонила кто-то третья. Но откуда она могла взяться? Об его тайне неизвестно никому, знал Сергей, но он давно в могиле. Но в таком случае, кто? Кто?
  Внезапно Эдуардом овладело предчувствие надвигающейся беды. Нет, это не розыгрыш и даже не злая шутка, все гораздо серьезней. Кто-то затеял против него игру не на жизнь, а на смерть. И готов в ней выложить все свои козыри. Вот только откуда они у него появились? Эдуард понял, что отныне этот проклятый вопрос будет, словно палач, мучить его все время. Что же ему делать?
  Он встал, и ноги сами привели его к бару. В последнее время он редко открывал его дверцу, ему было хорошо и без алкоголя. Но сейчас у него возникло неудержимое желание выпить. Он налил полный бокал виски, осушил его и тут же снова наполнил. Какой же он
  идиот, если надеялся, что, похоронив женщин - одну в земле, другую в море, похоронит и всю эту историю. Она вылезает из могилы и начинает преследовать его, как привидение свою жертву.
  Размахивая бокалом с виски, он стал подниматься на второй этаж, орошая
  напитком ступени лестнице. Перед дверью в комнату Алины застыл на несколько мгновений. Все это время он избегал входить сюда; в редких случаях, когда он сюда попадал, им овладевал безотчетный страх. Он набрасывался на него, как голодный зверь. И не выпускал из своих острых когтей, пока Эдуард не уходил из покоев жены.
  Он отворил дверь и вошел в комнату жены. Все было точно так же, как и при ней. Даже на ее туалетном столике косметика оставалась на тех местах, как и в ту злополучную ночь. Эдуард внимательно осматривал каждую вещь в комнате, словно надеясь, что это поможет разгадать загадку звонка. Но вещи хранили молчание. Он залпом допил то, что еще оставалось в бокале, и почему-то посмотрел вверх.
  - Ты возвращаешься, Алина! - вдруг крикнул он. - Что же, добро пожаловать, я
  тебя жду!
  
  4.
  После ухода Стаса, Анна долго не могла заснуть. Она проворочалась полночи, то и дело воскрешая в памяти его слова. Мысли ее путались. Предложение Стаса, показавшееся ей в первый момент абсурдом, полным бредом, в тишине ночи приобрело совсем иное звучание. Анна сразу вспомнила, что многие великие писатели творили именно по ночам. И чего им не спится, озадаченно думала она раньше. Дня им что ли мало?
  Но сейчас она поняла, в чем причина такого феномена. Ночью совсем по-другому думается. Как будто кто-то берет и отключает весь внешний фон, оставляя только тебя и твою проблему один на один. И в этот момент она видится совсем иначе. Вот и сейчас Анна уже совершенно спокойно обдумывала вариант перевоплощения себя в Алину Слободину.
  Она лежала в объятиях ночи, в своей убогой квартирке, на односпальной скрипучей кровати и ощущала себя совсем в ином измерении. Ей казалось, что время пошло впять, а пространство сместилось. Анна вдруг вспомнила, какие эмоции и чувства испытывала, будучи в шкуре Алины - тогда ей было чертовски приятно осознавать себя богатой и значимой. Наполнившись до краев этими почти забытыми ощущениями, Анна шагнула дальше в свое прошлое.
   Она увидела себя, стоящей на подоконнике в гримерной театра и с ужасом глядящей на мокрый асфальт, представляя на нем свое распростертое тело. Заглянув глубже, она ощутила на своих губах мерзкие поцелуи Рагозина. Шагнув еще дальше, Анна обнаружила себя в реанимационном отделении больницы, где врачи боролись за ее жизнь, спасая после принятия ею слишком большой дозы наркотиков... Анна волевым усилием остановила киноленту своей памяти, сжалась в комочек и натянула одеяло на голову. Она чувствовала, что ни в одну из своих прошлых жизней не хочет возвращаться. Она прожила их несколько и ни одна не принесла ей удовлетворения. И чем больше она об этом думала, тем сильнее проникалась идеей Стаса. А почему бы и не попробовать сыграть эту роль? В конце концов, произошло так, как он и задумал: Анна созрела. И в тот же момент она облегченно вздохнула, как будто с ее плеч упала тяжелая ноша. И почти сразу сознание стало медленно погружаться в сон. Через несколько минут она уже спокойно спала.
  Проснувшись рано утром, Анна почувствовала себя бодрой и выспавшейся, несмотря на то, что не спала полночи. На душе у нее было спокойно и радостно. Так было всегда, когда ее не раздирали никакие противоречия.
   Вскочив с кровати, она быстро умылась, позавтракала и привела себя в порядок. Энергия просто переполняла ее, словно бы ее тело подключили к дополнительному источнику питания. Анне не терпелось начать боевые действия на территории противника. Но для этого необходимо было основательно подготовиться. Являться в логово врага в обтрепанном платье совсем не годилось. Надо было приодеться, как и полагается Алине Слободиной.
  Анна заглянула в свой кошелек и погрустнела. Там она наскребла совсем незначительную сумму. Этого явно не хватало, чтобы посетить дорогие магазины, в которых одеваются богатые и преуспевающие женщины.
  Анна бросилась к телефону и, набрав номер Стаса, объяснила ему суть проблемы. Стас примчался к ней уже через полчаса. Он ворвался в квартиру Анны и, схватив ее в охапку, закружил по комнате.
  - Я рад, что вы образумились, дорогая. - Стас осторожно поставил Анну на место.
  Ошеломленная его бурным натиском, Анна только и сумела сказать:
  - Откуда вам известно, что я образумилась. Я ведь вам вчера не сказала ни да, ни нет.
  - Я прочел в ваших глазах категорический отказ. И подумал, все, финита ля комедиа. Моя пьеса никогда не будет сыграна и так и останется пылиться на полках. Но вы молодец! Я все-таки не ошибся в вас - вы великая актриса. А такая актриса никогда не упустит шанс блеснуть своим талантом на сцене. Даже если это связано с риском.
  - Не льстите мне так грубо, Стас. - Анна погрозила ему пальцем.
  Стас перехватил ее ладонь и нежно прикоснулся к ней губами.
  - Вы еще сами не знаете, что это так. Но жизнь докажет вам мою правоту. Вспомните тогда мои слова.
  - Хорошо. Обязательно вспомню, - пообещала Анна.- А сейчас идемте. Нам предстоит потратить сегодня кучу денег.
   Вечером, они уставшие, обвешанные пакетами с одеждой и обувью вернулись в квартиру Анны. Подсчитав траты, они обнаружили, что истратили все свои деньги на эти дорогие тряпки. Перехватив озадаченный взгляд Анны, Стас поспешил ее успокоить.
  - Не переживайте так, Анна. Без этого реквизита, вам нельзя выходить на сцену, - он кивнул головой в сторону пакетов с одеждой. - А деньги дело наживное. Сегодня их нет, а завтра они уже будут у вас. У Алины Слободиной их просто не может не быть.
  - И правда, я как-то не подумала об этом, - повеселела Анна. Она с благодарностью посмотрела на Стаса и неожиданно для себя поцеловала его в щеку.
  
  5.
  Чем ближе приближался день явления Алины перед ясные очи Эдуарда, тем неспокойней и тревожней становилось Анне. Стас заметил ее нервозность и предложил ей провести генеральную репетицию появления Алины в доме Эдуарда. Анна с удовольствием согласилась. Она обрадовалась предложению Стаса, удивляясь, что сама не додумалась до такого простого решения. Они условились, что проведут целый вечер вдвоем: Анна в роли Алины, а Стас в роли Эдуарда.
  Анна тщательно готовилась к этому вечеру. Она воскресила в памяти весь репертуар, состоящий из улыбок, взглядов, жестов Алины. Вспомнила все интонации ее голоса, походку, манеру говорить. Ведь это ей теперь потребуется не на несколько дней, а на долгие годы. Иногда Анне казалось, что она начисто утеряла все навыки, усвоенные год назад в доме Эдуарда. Тогда ее охватывала паника. Но Стас был рядом и не позволял ей предаваться упадническим настроениям. Он верил в успех Анны, даже больше, чем она сама. Или, по крайней мере, убедительно внушал ей эту мысль.
   Анна закончила последние приготовления. Она подошла к зеркалу и внимательно оглядела себя. Дорогой костюм сидел на ней великолепно. Волосы, собранные в тугой узел на затылке, придавал ей строгость и одновременно элегантность. Безупречный и умеренный макияж оживлял лицо, оставляя при этом полное впечатление естественности. Анна осталась довольна своим видом. Единственное, чего не доставало для полного слияния с образом героини, так это какого-нибудь неброского бриллиантика. Увы, они со Стасом уже не могли себе позволить такую роскошь. Но Анна не стала слишком огорчаться по этому поводу. Рассудив, что вероятнее всего, Эдуард при первом ее появлении будет находиться под таким впечатлением, что ему будет совсем не до поиска драгоценных камней на ее пальцах.
  Анна подошла к двери комнаты, где ее появления ожидал Стас. Эта дверь сейчас являла собой символический театральный занавес, который должен был вот-вот распахнуться и представить ее на суд одного единственного зрителя. Но зато какого! От его оценки многое зависело. Несмотря на то, что Стас никогда не знал Алину Слободину, Анна сильно нуждалась в его моральной поддержке. Если она сегодня получит зачет, это придаст ей уверенность и дополнительную силу. Анна на секунду задержала дыхание и шагнула вперед.
  Стас сидел на диване в непринужденной позе и просматривал какой-то журнал. Дверь распахнулась, и в комнату стремительно вошла женщина. Стас раскрыл рот от удивления. Журнал, выпал из его рук и шлепнулся на пол.
  - Ты, как всегда небрежен, Эдуард, - произнесла женщина с металлом в голосе, метнув на Стаса уничтожающий взгляд. - Я же предупредила тебя о своем приезде. А ты как будто меня и не ждал вовсе.
  У Стаса пошел мороз по коже. На него никто и никогда в жизни так не смотрел. Он всматривался в стоящую перед ним красивую самоуверенную женщину и просто физически ощущал ее полное и тотальное превосходство над собой. При этом лицо ее оставалось совершенно спокойным и бесстрастным. И, тем не менее, Стас явно ощущал в ее присутствии непонятный дискомфорт. Только что все в атмосфере комнаты дышало спокойствием и умиротворением, но появление этой элегантной дамы моментально разрушило существующую гармонию. Стасу показалось, что окружающее пространство в одно мгновение сделалось плотным и тяжелым до такой степени, что в нем трудно стало и двигаться и дышать. Он с трудом поднялся и сделал шаг навстречу Алине. Несомненно, это была не Анна.
  Несколько мгновений Стас стоял, как неживой и вдруг разразился бурными аплодисментами.
   - Браво, Анна! Брависсимо! - кричал Стас, захлебываясь от восторга, со всей силы хлопая в ладоши.
  Анна расслабилась. Она стояла счастливая и улыбалась бурному ребяческому восторгу Стаса.
  - Ну, что Стас? Как вам Алина Слободина?- смеялась Анна. Теперь она снова была похожа на себя. От только что стоящей здесь Алины не осталось и следа. А в комнату снова вернулась атмосфера покоя и умиротворения.
  - Это успех! Несомненный успех! - вопил Стас. - Я просто кожей чувствую, он поверит на все сто процентов. .
  - Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, - пыталась охладить его пыл Анна.
   - А ну, давайте еще раз. Повторим ваш выход, - предложил ей Стас.
  - Может быть, мне добавить немного жесткости? Как вы считаете, Стас, - спросила Анна.
  - Ни в коем случае. Вы только все испортите. А что, если он возьмет и умрет от переизбытка чувств прямо у вас на глазах. Нет, пусть все остается так, как было. Повторите еще раз свой выход. А потом мы будем отрабатывать другие сцены.
  До глубокой ночи Стас гонял Анну не хуже иного режиссера. Измучив ее и себя, Стас, наконец, угомонился. Он остался доволен проделанной работой.
  - Все. На сегодня хватит. Ясно уже, что успех вам обеспечен. Это несомненно. У Анны только и сил хватило, что махнуть рукой. Стас перехватил ее руку.
  - А ну закройте глаза,- потребовал он.
  Анна с готовностью прикрыла веки и через секунду почувствовала на своем пальце холод металла. Анна раскрыла глаза и с удивлением уставилась на свою руку. На среднем пальце ее блестело и переливалось миллионами ярких брызг бриллиантовое кольцо.
  - Откуда это у вас? - ахнула Анна от изумления.
  - Это принадлежало Алине, - пояснил Стас.
  - Где вы его взяли? - Анна поспешно сняла кольцо с пальца.
  - Я нашел его в ковре. Оно соскользнуло у нее с пальца. Оно было на Алине в тот вечер, когда ее убили. Эдуард должен помнить это кольцо. Уж очень оно заметное.
  - Нет, - Анна затрясла головой, - я это ни за что не одену.
  - Я же не заставляю вас его носить постоянно. Оденете один раз и достаточно. Главное продемонстрировать его Эдуарду, если он вдруг засомневается, что вы Алина. А против вещественных доказательств, куда он попрет.
  - Ох, Стас, Стас. Всегда вы придумаете что-нибудь такое...
  - Так надо, Анна.
  - Ну, хорошо, - тяжело вздохнула Анна, - я возьму это кольцо. Хотя, если говорить начистоту, то это кольцо - это то единственное, что не доставало образу Алины. Но теперь все в порядке.
  - Нет, вы ошибаетесь, Анна. Образу Алины не хватает еще одной мелочи. Шикарного автомобиля, на котором она подкатит к воротам собственного дома.
  - Ой, а я об этом как-то не подумала, - растерялась Анна. - Где же мы его возьмем?
  - Не переживайте, Анна. Это моя забота,- хитро подмигнул ей Стас.
  - Надеюсь, вы не собираетесь его украсть?- осторожно спросила Анна.
  - А друзья у меня на что? - рассмеялся Стас. - Хотя, если бы их не оказалось, то я непременно бы украл этот чертов автомобиль.
   Анна с улыбкой посмотрела на Стаса. Она была уверена, что он шутит. Она не знала, что он произнес это на полном серьезе.
   - И еще вот что...- Стас завел свою руку за спину и, как фокусник, извлек оттуда маленький дамский пистолет.
  - Вы хотите, чтобы я им когда-нибудь воспользовалась? - в ужасе вскрикнула Анна.
  - Не бойтесь. Он не настоящий. Всего лишь театральный реквизит, но выполнен мастерски. Совсем не видно, что поддельный. Берите. - Стас протянул пистолет Анне.
   -Надеюсь, на этом все? Алина у нас теперь полностью экипирована? - Анна с тревогой посмотрела на Стаса.
  На этот раз все, - улыбнулся Стас. - Больше сюрпризов не будет.
  
  6.
  Черный роскошный лимузин, сверкая на солнце буквально час назад помытыми боками, остановился напротив ворот особняка. Анна не спеша вышла из машины и, держа сигарету точно так, как это делала Алина - слегка оттопырив мизинец, направилась к дому. Своим тонким пальцем с красным квадратиком маникюра она надавила на звонок. Она продолжала давить кнопку до тех пор, пока не послышались чьи-то шаги.
  Ворота распахнулись, и Анна увидела Эдуарда. На его лице был написан откровенный испуг.
  - Ну, вот и я дорогой, - сказала она, целуя его в щеку, на которой тут же отпечатался ярко алый двойной след от ее губ. Не обращая больше на него внимания, попыхивая сигаретой, она прошествовала в дом.
   Несколько мгновений Эдуард пребывал, словно в стопоре, затем кинулся за ней. Анна вошла дом, внимательно осмотрелась. Удивительно, но за год здесь ничего не изменилось, ее даже охватило чувство, что она покинула эту комнату буквально час назад. Она обернулась к Эдуарду.
  - Тут все как прежде. Это хорошо. Мне бы не понравились никакие перемены. Тем более учитывая твой пролетарский вкус, - Анна села на диван и сделала глубокую затяжку. Эдуард стоял рядом с ней, неподвижный как статуя.
  - Что ты стоишь, садись. Разговор нам предстоит долгий. Не у каждого мужа жена с того света возвращается. Тебе несказанно повезло.
   Эдуард продолжал все также стоять, не отрывая от Анны взгляда. Казалось, что он онемел.
  - Я сказала: садись! - повелительно произнесла Анна.
  Эдуард послушно сел.
  - Кто ты? - вдруг прорезался у него голос.
  - Кто я? - Анна захохотала. - Ты меня удивляешь. Я, Алина Слободина, твоя законная супруга. Или ты меня совсем позабыл? С глаз долой, из сердца вон?
  - Но этого не может быть. Я не понимаю... - Он смешался.
  - Почему не может быть. Очень даже может быть. А, понимаю, ты имеешь в виду убийство. Но ты ошибся, ты меня не убил. Я только потеряла сознание. Что-то вроде клинической смерти или комы. Точно не знаю, не слишком разбираюсь в этом вопросе. Да и так ли это важно. Очнулась в каком-то ковре, вся засыпанная землей. Воздуха едва хватало. Я поняла, что вот-вот задохнусь. Не буду утомлять тебя кошмарными подробностями, но каким-то чудом мне удалось выбраться. Наверное, целый час я лежала на голой земле, приходя в себя. Потом стала размышлять, что делать. Если вернуться в дом, где гарантия, что ты не повторишь свою милую попытку отправить меня на тот свет? И я решила, что так будет лучше: пусть ты будешь думать, что я лежу в этой страшной яме. Главное для меня быть в безопасности. И я решила уехать за границу. Где все это время и пребывала. Теперь ты знаешь, как все на самом деле случилось.
  Эдуард обхватил голову руками. Затем вдруг решительно взглянул на нее.
  - Это ложь. Все, что ты говоришь, неправда.
  - А что же тогда правда? - спокойно парировала Анна. - Что я лежу вон там за окном. - Она встала и, не торопясь, подошла к окну.
  - Красивое место ты выбрал для моего успокоения. Под раскидистой березой, да еще посадил куст сирени. Спасибо тебе, дорогой, я так тронута твоей заботой. - Анна подошла к Эдуарду и чмокнула его, оставив на щеке второй алый след. - Но прости, если не во всем оправдала твоих надежд - и осталась жива. Мне так не хотелось тебя огорчать. Вот поэтому и медлила с приездом. Но, согласись, не могла же я всю жизнь провести вдали от столь любимого и такого заботливого мужа. И вот я здесь. А ты как бы и не рад.
  - Я рад. - Эдуард вскочил с дивана и снова сел. - Я не верю ни одному твоему слову.
  Анна спокойно прошествовала к своему дивану и села, положив ногу на ногу.
  - Не нальешь, дорогой, мне что-нибудь выпить? Надеюсь, не забыл мои вкусы.
  Эдуард неохотно направился к бару. Через минуту он подал Анне бокал "Мартеля".
  - Спасибо, я вижу, что и ты скучал. - Анна сделала малюсенький глоточек. - Так чему ты не веришь?
  - Ни одному твоему слову. И в первую очередь, что ты Алина.
  - Кто же я тогда? Екатерина Вторая?
  - Нет, я думаю, ты Анна.
  - Анна. Это еще что за Анна. Ты с ней путался?
  - Я с нею не путался. - Эдуард замолчал, погрузившись в задумчивость. - Но ее тоже нет и не может быть, как бы сам с собой разговаривая, пробормотал он.
  - Так ты и эту Анну отправил к праотцам. Поздравляю, ты стал настоящим убийцей. Скажу честно, я не догадывалась о таких твоих талантах. Ты растешь в моих глазах. Больше ты никого не убивал?
  - Хватит! - закричал Эдуард. - Если ты сейчас не скажешь всю правду, кто ты есть, и кто тебя послал, я убью тебя.
  - Э, нет, милый, так у нас не пойдет. - Анна неторопливо достала из сумочки пистолет и направила его на Эдуарда. - Ты же не хочешь, чтобы я испортила твой такой элегантный костюм. Он стоит приличных денег, а деньги-то, между прочим, мои. Так что сиди спокойно. И запомни, я Алина твоя жена, которая вернулась из долгих странствий. Тебе все ясно? Или повторить?
  - Да, - ответил Эдуард, не сводя взгляда с пистолета.
  - Хочу тебя сразу предупредить: там, где я жила, я брала уроки стрельбы. Так, на всякий случай. И добилась неплохих результатов. Поэтому сам понимаешь, в случае чего не промажу...
  Эдуард кивнул головой.
  - Между прочим, ты напрасно так беспокоишься. Я приехала вовсе не ради мести.
  - А тогда ради чего?
  - Я намерена вернуться к прежней жизни. Снова возглавить компанию, жить так, как жила до моего убийства. Только-то и всего. Не скрою, сначала я пылала жаждой мести. Но затем она успокоилась, а потом и совсем исчезла. Я вдруг поняла, что ты не тот человек, которому стоит мстить. Я лишь бессмысленно потрачу силы.
  - Что же ты намерена со мной сделать?
  - А ничего. Я даже особенно об этом не думаю. Конечно, жить с тобой, как с супругом, точно не собираюсь. Так что какое-то время придется терпеть мои возможные измены. Не прикажешь же обходиться без мужчин.
  - Мне нет до этого никакого дела.
  - Вот и замечательно. Надеюсь, также легко согласишься с передачей мне всех активов.
   Эдуард молчал.
  - Теперь это все принадлежит мне по закону, - произнес он.
  - Вот как! И каким же образом ты все провернул? Не желаешь говорить, не надо. Я и без тебя все узнаю. Но все отдать я тебя заставлю.
  - Я спас компанию! Она была на грани разорения. Ты ее довела до такого состояния.
  - Моей вины в этом нет. Так сложились обстоятельства. А что спас, спасибо. Если это так, то можешь рассчитывать на мою благодарность. Видишь, какая я добрая. Другая давно бы вызвала милицию и сдала тебя со всеми потрохами. А я даже хочу тебя отблагодарить.
  - А знаешь, почему это делаешь? Потому что не настоящая Алина. И не имеешь право ни на что.
  - Вот как! Решил объявить мне войну.
  - Да, войну. Это мое! А ты здесь никто.
  - Но это мы еще посмотрим, дорогой, кто здесь хозяин. Если ты намерен воевать, повоюем. Знаешь, там я даже отчасти соскучилась по битвам. А так быстрей войду в форму. А сейчас, когда мы многое выяснили, я хотела бы отдохнуть. Я так долго летела самолетом, потом ехала на машине.
  - Ты собираешься жить здесь? - растерянно пролепетал Эдуард.
  Анна удивленно взглянула на него.
  - А где же еще. Или ты хочешь, чтобы я снимала угол. - Анна стала подниматься по лестнице. Остановившись на середине, строго посмотрела на Эдуарда. - Надеюсь, ты ничего не трогал в моей комнате? Терпеть этого не могу.
  - Ничего, - промямлил он.- Молодец. Это тебе зачтется при вынесении приговора. - Анна вошла в комнату, внимательно осмотрелась. Насколько она могла судить, Эдуард действительно здесь ничего не трогал. Он появился на пороге и застыл на месте, не решаясь войти. Анна провела ладонью по столу.
  - Здесь нет даже пыли.
  - Раз в три дня приходит уборщица и все вытирает.
  - Ты правильно поступил. - Анна упала на широкую и мягкую кровать.
  - Как хорошо дома. Ты не представляешь, как надоели гостиницы. Ты когда-нибудь подолгу жил в гостиницах?
  - По долгу - нет.
  - Тогда тебе меня не понять. Знаешь, дорогой, я немного отдохну, а ты приготовь вечером торжественный ужин. Ты же умеешь, это твоя профессия. Все же жена вернулась. И откуда вернулась, оттуда, откуда не возвращаются. Так что ради такого случая постарайся, тряхни стариной . .
   Эдуард, не зная, что предпринять, все также стоял на пороге.
  - Я что тебе сказала. - Анна бросила в него одну из подушек, дверь мгновенно захлопнулась. Она облегченно вытянулась на кровати. Кажется, она неплохо сыграла. И хотя она приехала сюда из расположенного совсем неподалеку места, эта сцена отняла у нее много сил. И почему бы ей, в самом деле, не отдохнуть.
  Она встала, закрыла дверь на замок и снова легла. Ею вдруг овладело странное чувство, что она действительно вернулась к себе домой. И не прошло и пяти минут, как Анна спала.
  
  7.
  Анна открыла глаза и сладко потянулась. Давно она не спала на такой шикарной кровати. Да и вообще, если говорить начистоту, никогда не спала, в такой постели за исключением тех дней, когда она жила в этом доме год назад.
  " До чего же хорошо, - подумала Анна, - не то, что моя жесткая односпальная койка в той конуре, которую я до сих пор снимала. - Анна поморщилась. Ей стало очевидно, что снова возвращаться туда ей совершенно не хочется. - И чего я так упиралась, - удивилась она самой себе, - когда все так легко и просто само идет мне в руки. Конечно, не совсем легко... Но это, во всяком случае, лучше, чем терпеть похотливые ласки Рогозина".
  Анна встала с кровати и не спеша прошлась по комнате. Прошлый раз она жила здесь, как гостья, а сейчас вернулась хозяйкой. Ей захотелось наполниться этими непривычными ощущениями, проникнутся их новизной, пропитаться ими полностью от пальцев ног до самых кончиков волос и сделать их принадлежащими себе по праву.
  Анна открывала дверцы шкафов, выдвигала ящики столов, проводила руками по вещам Алины, словно здоровалась с ними. Ей казалось, что этот нехитрый ритуал, который она придумала только что, прямо на ходу, поможет ей стать здесь своей. Год назад Анна не могла долго находиться в этой комнате. Она чувствовала враждебность и отторжение окружающего ее пространства, вызванное незримым присутствием другой женщины. Сейчас же она решила первым делом наладить с контакт с этим пространством.
   Раз теперь это ее дом, то это должен быть дом, в котором и стены помогают, решила Анна. Она методично обошла всю комнату. Заглянула в каждый шкафчик, на каждую полочку, открыла все двери и дверцы. Ничто не ускользнуло от ее пытливого внимания и дружеского прикосновения. Наконец, Анна выдвинула последний ящик. Это был самый нижний ящик стола, в котором хранились какие-то бумаги. Анна просунула руку в самый дальний угол ящичка и хотела было уже его закрыть, как вдруг пальцы ее что-то царапнуло. Анна пошарила рукой в глубине ящика и вытащила оттуда толстую общую тетрадь. Листы этой тетради были скреплены между собой тонкой металлической пружиной, о кончик которой и оцарапалась Анна.
   Интересно, что бы это могло быть? Анна открыла тетрадь. На первом листе аккуратным почерком Алины была сделана первая запись: 9 апреля. Анна перевернула страницу.
  - Да это же дневник Алины, - ахнула она. - Кто бы мог подумать, что эта железная бизнес-леди вела дневник, как сентиментальная барышня.
   Анна рассеянно листала тетрадь, думая о том, что обязательно ознакомится с этим документом повнимательнее в ближайшее время. Она открыла последнюю запись. На странице стояла дата 19 мая. Анна вздрогнула. Эту дату она не забудет уже никогда. Именно в этот день состоялась премьера спектакля, после которого Анна едва не рассталась с жизнью.
  - Интересно, а что происходило в этот день у Алины? - Анна погрузилась в чтение.
  "Викдорович меня торопит. Все спрашивает, когда я сообщу Эдуарду, что развожусь с ним. А я все никак не могу решиться. Что это со мной, почему я не могу объявить ему, что между нами все кончено. В конце концов, это никчемный, пустой человечек, от которого пользы, как от высохшей яблони. Я десятки таких выгнала из компании. А вот его не могу решиться выгнать их своей жизни. Но сегодня я непременно сделаю это. Что бы ни случилось. Какие бы чувства при этом я не испытывала. Кажется, это называется разрубить узел мечом. Так я и поступлю. Возьму меч в руки и со всего размаха ударю им по узлу, связывающему меня с Эдуардом. Решено. Я сделаю это сегодня же вечером. Сразу после спектакля".
  Это была последняя запись в дневнике Алины. Анна задумалась, сопоставляя эту запись и события тех дней. Эдуард появился в ее квартире, кажется, дня через три после премьеры. Алина в это время была уже мертва. Значит, он ее убил в один из этих дней, - мелькнула у Анны догадка. Она перевернула назад несколько страниц дневника и обнаружила, что последний месяц Алина делала свои записи каждый день. А 20 числа уже не было никакой записи...
  Значит именно в день премьеры, вероятнее всего, и произошло убийство, - решила Анна, и в этот же день Алина собиралась сказать Эдуарду, что покидает его. Похоже, что это решение сыграло роковую роль в ее жизни. А ведь это вполне подходящий повод для убийства. Ведь он при таком раскладе терял очень многое, если не все.
   Чем больше Анна думала об этом, тем больше укреплялась в мысли, что все произошло именно так. Анна закрыла дневник и вернула его на прежнее место. В ближайшие несколько дней она собиралась подробнее ознакомиться с его содержанием
  
  8.
  Анна почувствовала, что проголодалась. Она вспомнила, что попросила Эдуарда приготовить ужин. Интересно, выполнил он ее просьбу или посмел проигнорировать? Вот прямо сейчас она и проверит Анна посмотрела на часы. Стрелки показывали без двадцати минут семь.
  Самое время для ужина. Надо переодеться по такому случаю, решила Анна. Она открыла шкаф с платьями Алины и задумалась: что бы такое одеть? Она придирчиво всматривалась в ряды платьев, аккуратно висящих на вешалках. Внимание ее привлекло элегантный вечерний наряд , простой по крою и без особых излишеств.
   Вот его и одену, - остановила свой выбор Анна. Вечернее платье, это то, что требуется для первого совместного ужина супругов, долгое время пребывавших в разлуке и ужасно соскучившихся друг по другу.
  Анна достала платье и с удивлением обнаружила, что оно не было ни разу одето. С него еще не были сорваны даже ценники. Анна прикинула его на себя. Оно оказалось в самый раз, как и все, что ей прежде доводилось надевать из гардероба Алины. Анна смотрела на себя в зеркало, и ей казалось, что где-то она уже видела точно такую же картинку. Пока она поправляла макияж, укладывала растрепавшиеся волосы, ее неотступно преследовала мысль, где же она это все-таки видела?
  Анна решила проверить. Она достала пачку Алининых фотографий и веером рассыпала их по кровати. Взгляд ее пристально скользил по глянцевым картинкам из прошлого.
   Вот, оно! Анна нашла то, что искала. Похоже, память ее не подвела. Анна поднесла фотографию к глазам. С нее смотрела улыбающаяся Алина точно в таком же платье под руку с Эдуардом. Они оба выглядели счастливыми.
  - Хотя..., нет, - Анна внимательней вгляделась в фото. Бретельки платья Алины были украшены редко разбросанными стразами, а на платье, которое было сейчас на Анне, их не было. А в остальном все совпадало и цвет и фасон.
   Для чего Алине понадобилось точно такое же платье? задумалась Анна. Она перевернула фото. На обратной стороне стояла дата - 9 апреля.
  - Да этой же датой помечена первая запись в дневнике Алины! - Анна бросилась к дневнику, открыла его на первой странице и жадно погрузилась в чтение.
  "Сегодня я снова стала замужней женщиной. Давно забытые ощущения. Надеюсь, этот брак меня не разочарует. Я счастлива сейчас...." Анна закрыла дневник.
   - Ну, Эдуард, держись. Теперь я вооружена ценной информацией, вполне достаточной, чтобы нанести первый удар пробормотала Анна - Хотя, если скрупулезно подсчитывать, это будет уже второй удар. Первым был мой приезд в этот дом. - Анна хищно улыбнулась. - А для усиления эффекта, добавлю кольцо, - Анна одела бриллиант Алины, который дал ей Стас.
  Спустившись в столовую, Анна увидела накрытый стол и сидящего за ним Эдуарда. Эдуард пристально смотрел на приближающуюся Анну и не сводил с нее напряженного взгляда.
  - Я вижу, ты меня уже ждешь, - Анна удобно уселась за стол - И давно?
  -Давно, - односложно ответил Эдуард.
  - И правильно. Муж должен ждать свою жену. Но ты такой кислый, как будто не рад мне?- Анна спокойно смотрела на него.
  Эдуард не отвечал. Его взгляд был прикован к кольцу на пальце Анны.
  - Откуда у тебя это кольцо?- выдавил из себя Эдуард через силу.
  - А-а-а это, - Анна бросила небрежный взгляд на кольцо, - оно было на мне в тот день, когда мы последний раз видели друг друга.
  - Ты редко одевала его. Только по особым случаям.
  - Так сегодня именно такой случай. Ты не находишь?- Анна придвинула к себе тарелку с салатом и с аппетитом принялась за еду. Вряд ли он при такой ситуации осмелится его отравить.
  Эдуард не ответил. Он мрачно смотрел на Анну. Мысли лихорадочно метались в его голове. Он хорошо помнил, что когда заворачивал Алину в ковер, это кольцо было у нее на пальце.
  "Хотя, этот проходимец, Сергей, мог незаметно его снять тогда,"- вдруг подумал Эдуард, и ему стало немного спокойней. Все же хоть какая-то зацепка.
  - Ты не многословен сегодня, - заметила Анна. - Скажи, тебя что-то гнетет?
  Анна заметила, что Эдуард неожиданно повеселел. Он вдруг оживился и разлил вино по бокалам.
  - Выпьем за встречу, - предложил он.
  - С удовольствием.
  Анна заметила, что и после вина Эдуард не притрагивается к еде, а внимательно продолжает наблюдать за ней.
  - Уж не задумал ли ты отравить меня, дорогой, - Анна отложила вилку в сторону.
  - Нет, не задумал.
  - Тогда почему не ешь?
  Эдуард нехотя придвинул к себе тарелку и принялся за еду.
  - А ты помнишь, когда последний раз надевала это платье?- неожиданно спросил он.
  - Мало ли я куда что одевала. Разве все упомнишь?- Анна поняла, что Эдуард решил устроить ей маленькую проверку и уже заранее радуется ее поражению.
  - Такие даты не забывают,- многозначительно проговорил Эдуард, торжествующе глядя на Анну.
  - Ты имеешь в виду наше бракосочетание?- вскользь бросила Анна. От ее взгляда не укрылось, как позеленел Эдуард.
  - Хочу тебе заметить, дорогой, что это другое платье. Хотя почти такое же. Можно сказать один к одному. На моем свадебном платье есть стразы на бретельках, а на этом нет. Если ты забыл, можешь посмотреть старые фотографии. Сразу все и увидишь.
  - Обязательно посмотрю, - помертвевшими губами проговорил Эдуард.
  - Кстати о платье. Знаешь, для какого случая я купила его?
  - Понятия не имею.
  - Я намеревалась в нем венчаться с Викдоровичем. Мне показалось глубоко символичным выйти замуж еще раз точно в таком же платье. Но ты все испортил. Помнишь, тот день... Мы пришли домой после театра, и я сказала тебе, что между нами все кончено. Поэтому ты решил убить меня?
  Эти слова произвели на Эдуарда ошеломляющее впечатление. Анна заметила, как помертвело его лицо, а глаза наполнились нескрываемым ужасом.
  - Ведьма! - вдруг выкрикнул Эдуард и вскочил с места. - Ты зачем явилась сюда! Гадюка!
  Эдуард схватил со стола бутылку и замахнулся, намереваясь бросить ее в Анну. Но Анна опередила его. Она ожидала от него нечто подобное и не позволила застать себя врасплох. Она выхватила пистолет, спрятанный в складках платья, и навела его на Эдуарда.
  - А ну-ка! Бутылку на стол. Поставь. Быстро,- спокойно приказала она. - Или ты хочешь повторить сцену годичной давности?
  При виде оружия, Эдуард сразу обмяк и бессильно рухнул на стул.
  - И впредь попрошу оставить свои садистские замашки. Предупреждаю последний раз. Следующий раз сразу буду стрелять на поражение. И не надейся, что промахнусь.- Анна опустила пистолет и спокойно стала подниматься по лестнице. На верхней ступеньке она обернулась.
  - Я забыла тебя поблагодарить за ужин. Спасибо. Все было очень вкусно, дорогой,- Анна улыбнулась самой обворожительной улыбкой, развернулась и прошла в свою комнату. Эдуард с ненавистью смотрел ей вслед.
  - Откуда только взялась эта гадина, - прошипел он. Эдуард в ярости сжал кулаки и со всего размаху саданул рукой о стену.
  
  9.
  Эдуард ждал, когда заснет Алина. Или не Алина, он уже ничего не мог понять. От нетерпения он слонялся по дому, как неприкаянный. Он садился то на кресло, то на диван, но тут же вскакивал, включал телевизор и почти сразу же его выключал. Затем в очередной раз, стараясь шагать бесшумно, поднимался по лестнице, смотрел в замочную скважину, горит ли в ее комнате свет, и снова возвращался к своему бесцельному шатанию по анфиладе комнат. Наконец, поднявшись в очередной раз на второй этаж, он обнаружил, что свет в покоях жены погас. Эдуард чуть ли не кубарем скатился с лестницы и бросился в кладовку. Схватив первую попавшуюся лопату, он устремился в сад.
  - Сейчас я тебя, гадина, разоблачу, - шептал он в такт ударам лопаты по грунту. Земля была твердой, но Эдуард не сбавлял темп. У него было ощущение, что в него вселился бес, который и заставляет его, несмотря на усталость копать и копать эту проклятую землю.
  Яма становилась все глубже, но пока признаков, что в ней кто-то похоронен, он не обнаруживал. Ничего, утешал себя Эдуард, еще немного - и лопата непременно наткнется на тот ковер, в который они в ту ужасную ночь завернули тело Алины. И тогда он разоблачит эту грязную проходимку, которая вознамерилась все у него отнять. Но прошел уже час, другой, яма становилась глубже, а по-прежнему Эдуард ничего не находил, если не считать противных, склизких дождевых червей. В ярости он разрубал их острием лопаты, но это мало что меняло. Страшное подозрение, что могила пуста, все глубже проникала в его сознание, переплавляясь в нем в злость и отчаяние.
   Эдуард давно уже потерял счет времени, даже усталость и та исчезла. В нем словно бы работал какой-то механизм, заставляющий его все также энергично работать лопатой. И хотя Эдуард понимал, что, если бы Алина лежала в могиле, он давно бы ее раскопал, он упрямо продолжал вгрызаться в землю.
  Рассвело, когда он отбросил лопату в сторону и без сил повалился на траву. Он лежал на земле и рыдал, как мальчишка. Затем встал и, сутулясь, словно старик, побрел в дом. Не раздеваясь, лег в перепачканной одежде на диван. Он смотрел в потолок, как будто бы надеясь, что на нем выступят письмена, которые дадут ему отгадку всего, что происходит. Что же получается, что Алина действительно выжила в ту ужасную ночь? И как бы это не казалось невероятным, но это так. Внезапно к нему пришла одна мысль. Если не удалось убить ее тогда, почему бы не сделать это прямо сейчас. И бросить тело в раскопанную им яму. И тогда эта женщина снова займет свое прежнее место, откуда выбралась самым невероятным способом.
  Эдуард вскочил с дивана и снова бросился в кладовку. Оттуда он выбежал с топором и стал подниматься по лестнице. Остановившись у двери, потянул ее на
  себя. Но она не поддалась. Гадина! Она закрылась на замок, про себя выругался он. От разочарования и ненависти Эдуард едва не завыл.
  А если разбить дверь топором? Он вспомнил об ее пистолете. Она застрелит его раньше, чем он ее зарубит. Он стал спускаться вниз.
  Анна, услышав удаляющиеся от комнаты шаги, облегченно вздохнула и отошла от двери. Она понимала, какую опасность только что избежала. Всю ночь она наблюдала, как Эдуард разрывал могилу Алины. И она хорошо понимала его состояние; убедившись, что в могиле тела нет, он должен был испытать самое настоящее потрясение, способное толкнуть его на любой поступок. Но теперь, когда все завершилось, все главные козыри в ее колоде.
  
  10.
  Анна дождалась, когда в доме все стихло, оделась и выскользнула на улицу. Ей не хотелось встречаться с Эдуардом. Она понимала, в каком он сейчас состоянии и решила лишний раз не нарываться. Пусть успокоится, придет в себя, тогда мы и продолжим наше общение, рассудила она. А пока Анна решила срочно навестить Стаса. Ей не терпелось подробно обсудить произошедшие накануне вечером события и наметить дальнейший план действия. К некоторому своему удивлению она вдруг стала ощущать, что эта пьеса все больше захватывает ее.
  Стас готовил завтрак, когда вошла Анна. Он так обрадовался ее приходу, как будто встретил самого дорогого и близкого человека. От внимания Анны не ускользнул его восторг.
  - Вы не представляете, как я рад вас видеть, - Стас поцеловал Анну в щеку. - Проходите, сейчас завтракать будем.
  - Очень кстати. Я чертовски голодна, - обрадовалась Анна.
  - А, что ваш благоверный? Не покормил свою жену завтраком?
  - Достаточно того, что он накормил меня ужином.
  - Он вас не пытался отравить?- Стас поставил на стол две тарелки с яичницей и жестом пригласил Анну садиться.
  - Как вы прозорливы, - усмехнулась Анна, - он пытался меня убить.
  - Что-то в этом роде я и предполагал. Поэтому я вам и дал пистолет.
  - Что в нем проку. Но пока Эдуард верит, что он настоящий. И это меня спасло. Я два раза наводила его на Эдуарда. И каждый раз дрожала от страха, ожидая, что он все равно накинется на меня.
  - Не накинется, - успокоил ее Стас.
  - Вы думаете?
  - Ваше появление повергло Эдуарда в шок. Он не сумел с ним справиться и отреагировал спонтанно. По типу: есть человек - есть проблема. Нет человека - нет проблемы. Но через денек-другой он успокоится и начнет рассуждать здраво.
  - А если не начнет?
  - Начнет, никуда не денется.
  - Откуда у вас такая уверенность?- удивилась Анна.
  - Я же драматург и должен разбираться в характерах своих персонажей. Это у него обычная реакция на стресс.
  - Не забывайте, что Эдуард не полностью ваш персонаж, а только частично.
  - Пока. Но мы с вами должны довести его до такого состояния, когда он будет плясать только под нашу дудку.
  - А вы, похоже, неплохой кукловод, - задумчиво произнесла Анна. - Первую реакцию Эдуарда вы предусмотрели правильно. А как вы думаете, что он сделал потом?
  - Я думаю, он помчался разрывать могилу.
  - Точно. А потом?- Анна с интересом смотрела на Стаса.
  - Потом могла быть новая попытка вас уничтожить,- спокойно произнес Стас.
  - Невероятно, но это так, - голос Анны дрогнул.- Значит, вы все это знали заранее и все-таки послали меня в логово этого зверя.
  - Анна, не обижайтесь, но ведь и вы мой персонаж и в вашем характере я тоже хорошо разбираюсь. Вы никогда бы не допустили того, что бы вас в этом логове разорвали на мелкие кусочки.
  Анна молча смотрела на Стаса. Ее неприятно задели его слова. Она поймала себя на том, что ей вовсе не хочется быть послушным персонажем Стаса. Внутри у нее все отчаянно восставало против такого положения дел.
  Стас расценил ее молчание по-своему. Он подумал, что у нее нет слов, чтобы выразить свое восхищение его драматургическим талантом. Анна угадала его настроение и решила ему подыграть. Так, на всякий случай.
  - Я поражена вашим даром предвидения, - прервала она свое молчание.- Ваше умение предсказывать события до некоторой степени успокаивает меня, вселяет уверенность. Но теперь меня интересует, что в вашей пьесе дальше по сюжету?
  - Вот это мы сейчас и обсудим, - ответил Стас,- По-моему, пора на сцену вводить новый персонаж...
  
  
  Глава 8.
  
  1.
  Согласно плану Стаса, Анна сегодня должна была отправиться в офис и объявить всем о своем приезде из-за границы. Но в первую очередь о ее предстоящем визите должен был узнать Эдуард. Этот ход, как полагал Стас, вынудит его признаться в факте владения им компанией, а Анне позволит разыграть новую партию.
  Анна спустилась в кухню и сварила себе утренний кофе. Она позавтракала без всякого аппетита на скорую руку. Силой заставила съесть себя бутерброд с сыром. Анна волновалась, и ей было не до еды.
  Ей предстоял трудный день. Особенно смущала ее предстоящая беседа с Муравиным. Анна помнила, с каким трудом дался ей такой разговор год назад. Общение на профессиональные темы внушало Анне неуверенность и беспокойство. Она опасалась быть уличенной в незнании вещей, которые Алина Слободина просто никак не могла не знать. Когда она поделилась своими сомнениями со Стасом, он посчитал ее опасения пустыми и лишенными всякого смысла. Анна поняла, что на него в этом вопросе рассчитывать не приходится и принялась за дело сама. Она перерыла все ящики письменного стола в комнате Алины и нашла там, к своему великому удивлению, кое-какие бумаги, касающиеся ее бизнеса. Почти всю ночь она провела над этими документами, пытаясь понять, хотя бы в общих чертах, каким образом делала деньги такая женщина, как Алина. Анне крупно повезло. Бумаги, которые она просматривала, как будто кто-то специально приготовил для нее. И к утру Анна в общих чертах имела представление об интересующем ее предмете.
  Анна выпила кофе и сидела в вынужденном бездействии, то и дело с нетерпением поглядывая на часы. Эдуард все не появлялся. "Может в его планы вообще не входит сегодня посещать офис? - с тревогой подумала Анна. - Жаль, если это так. А я уже настроилась".
  Как актриса Анна знала, что правильный настрой - это уже половина успеха, и ей очень не хотелось терять это ощущение перед очередным важным выходом на сцену. Наконец, до слуха Анна долетел звук скрипнувшей двери, и через несколько секунд в холле появился Эдуард. Он было направился на кухню, но, увидев там Анну, резко повернулся и пошел прочь.
  - Доброе утро, дорогой!- крикнула ему в след Анна.
  Эдуард ничего не ответил и не прекратил своего движения.
  - Что такое, ты не хочешь со мной поздороваться?- Анна догнала Эдуарда и положила руку ему на плечо.
  Он с нескрываемой неприязнью посмотрел на нее и буркнул:
  - Я уезжаю в офис.
  - Какое совпадение! И я туда же.
  От внимания Анны не ускользнуло, что Эдуард замешкался. От его былой уверенности не осталось и следа.
  - А ты очень изменился, дорогой, за этот год. Интересно знать, с каких это пор ты по утрам стал посещать офис?
  - С тех пор, как ты, как тебя...,- Эдуард замолчал, не знал какое подобрать слово.
  - Ну же, не смущайся. Называй вещи своими именами. Здесь все свои. Ты хотел сказать, с тех пор, как меня убил? - доверительно улыбнулась Анна.- Так что с тех пор? Ты меня заинтриговал. Продолжай. Я вся сгораю от нетерпения узнать.
  Эдуард не отвечал.
  - Не хочешь разговаривать, пожалуйста, дело твое, - пожала плечами Анна.- Но я хочу тебе заметить, что если у тебя за время моего отсутствия, непонятно правда почему, выработалась дурная привычка по утрам посещать офис, то теперь этому придется положить конец.
  - Это почему же?- голос Эдуарда дрогнул.
  - Потому что я приехала. Неужели тебе надо объяснять такую элементарную вещь? И теперь это буду делать я. - Анна демонстративно обогнула, стоящего, как вкопанного, Эдуарда и направилась к двери. У входа она обернулась: - До вечера, дорогой. Я уезжаю в офис. Представляю, сколько там за время моего отсутствия накопилось дел. Надеюсь, ты не очень будешь скучать без меня, милый?
  -Но, постой, - Эдуард закашлялся, - ты не можешь туда идти.
  - Это почему же?- Анна деланно округлила глаза.
  - Потому что теперь все там теперь принадлежит мне.
  - Это шутка?- Анна рассмеялась. - Если да, то должна тебе заметить очень глупая.
  - Это правда, - мрачно обронил Эдуард.
  - Что такое? Я не ослышалась?
  Эдуарда вдруг понесло.
  - Это полная правда. Ты теперь никто в своей бывшей фирме. Никто! Понимаешь! - истерично выкрикивал он.- Теперь все принадлежит мне! Я полноправный хозяин фирмы "Алина" И тебе нечего там делать! Нечего!
  Эдуард выплеснул на Анну всю скопившуюся за эти дни ненависть и замолчал, тяжело дыша, как бегун после тяжелейшего забега, и глядя на нее с триумфом победителя. Но это было состояние одного момента. Дальнейший вопрос Анны сделал его вновь вполне адекватным.
  - Докажи. - Анна спокойно смотрела ему в глаза.
  Не говоря ни слова, как побитая собака, Эдуард отправился в свою комнату и вернулся оттуда через несколько минут с документами, подтверждающими свои права на фирму Алины.
  Анна с интересом рассматривала документы, которые сама же и подписывала год назад.
  - Интереснейший документ. И подпись поделана мастерски. А ты неплохо поработал. Молодец. - Несколько секунд она стояла в задумчивости. Затем направилась к телефону.
  
  2.
  Анна подошла к телефону, набрала номер и громко произнесла:
  - Это офис частного детектива Немирова? Очень приятно. Вас беспокоит Алина Слободина. Вы помните меня, однажды я обращалась за вашей помощью? Рада, что не забыли. Еще больше рада тому, что готовы помочь. Как раз у меня к вам очень важное дело. Нет, не по телефону. Это срочно. Буду вам признательна, если вы приедете ко мне домой прямо сейчас. Замечательно, жду.
  Анна неторопливо положила трубку на телефон, села в кресло и окутала себя вуалью сигаретного дыма. Все это время Эдуард с хмурым видом наблюдал за ней.
  - Зачем тебе понадобился частный детектив? - едва сдерживая себя, поинтересовался он.
  Анна обворожительно улыбнулась ему.
  - Хочу расследовать все твои махинации, дорогой. У меня есть подозрение, что пока меня не было, ты активно проворачивал разные грязные делишки. Разве не так? Может, сам расскажешь о них.
  Эдуард вместо ответа налил себе виски. Он опять стал много пить, безразлично отметил он. А ведь целый год, пока Алина, как он полагал, лежала в земле, он употреблял алкоголь в крайне умеренных дозах.
  - У меня болит голова. Я пойду, полежу, - сказал он.
  - Конечно, полежи, милый. Ты должен себя беречь. У меня на счет тебя есть кое-какие планы.
  - И какие? - В его голосе вопреки желанию прорвалась тревога.
  - Не все сразу. Узнаешь, когда надо будет. Так что ложись, а я здесь подожду частного детектива.
  Эдуард поплелся в свою спальню. Анна проводила его взглядом. Она подумала, что Стас, в самом деле, гениальный драматург, он предвидит почти все ходы. С ним можно чувствовать себя уверенно даже в такой крайне опасной ситуации.
  Стас прибыл менее чем через час. Он вошел в дом, подмигнул Анне, затем с интересом осмотрелся. И восхищенно покачал головой. Затем уже с совсем другим, серьезным лицом громко обратился к ней:
  - Алина Игоревна, вы хотели меня видеть.
  - Да, Станислав Валерьевич. У меня к вам очень ответственное поручение.
  - Я весь во внимание.
  - Я обнаружила, что в мое отсутствие кто-то от моего имени подписывал мои документы, скопировал мою подпись. Можете ли вы взять на себя расследование этого дела?
  - Разумеется. Для этого я и работаю.
  - Вот и прекрасно. Я сделаю вам копии всех документов. И вы пойдете по следу.
  Внезапно Анна услышала какой-то шум и повернула голову. Эдуард стоял на пороге и внимательно слушал.
  - А вот, Станислав Валерьевич, мой муж. Ты очень кстати появился. Он будет расследовать твои махинации. И, наверное, захочет задать тебя ряд неприятных вопросов. Ты уж, пожалуйста, удовлетвори его любопытство.
  
   3.
  К первой, кому направился Станислав, была Смольская. Он застал ее в театре. Они не виделись больше года, с тех пор, как он поссорился Рагозиным. Почему-то Смольская обрадовалась его появлению.
  - Станислав Валерьевич, я так рада вас видеть! - воскликнула она. Ее лицо вдруг погасло.
  - Что плохо в театре?
  - Не то слово, - горестно вздохнула актриса. - Рагозин совсем распоясался. Ведет себя как восточный царь. Кажется, уже вся женская часть труппы побывала в его постели. Но если раньше он за это давал главные роли, то теперь и в эпизодическую можешь не получить. Да еще зарплату задерживает, а начинаешь требовать свое, грозит увольнением.
  - Мерзавец! - оценил Стас. - А я к вам по делу. Разыскиваю Анну Чеславину.
  Лицо Смольской приобрело странное выражение.
  - Никто не знает, где она. А зачем вам Анна?
  - Я организовываю антрепризу. Хочу предложить ей роль в моем спектакле.
  - А для меня у вас ничего нет?
  Стас развел руками.
  - Увы. Но я буду иметь в вас виду.
  - Вы даже не представляете, как я вам буду признательна. - Ее глаза многообещающе загорелись. Но Стаса сейчас интересовало совсем другое.
  - И где вы думаете, Анна может находиться?
  - Понятие не имею. Я на нее обижена. Исчезла и ни одной весточки. Она могла уехать, куда угодно. Перед исчезновением она была не в себе. И все из-за этого Рагозина.
  - А скажите, ее исчезновению не предшествовали какие-либо события? Может, появился какой-нибудь человек и спрашивал о ней?
  Смольская задумалась.
  - Появился. Ее разыскивал какой-то мужчина. Тоже что-то хотел предложить.
  Стас достал фото.
  - Не этот?
  - Этот! - тут же узнала Смольская. - А ее исчезновение как-то связано с этим типом?
  - Не исключено.
  - Вы меня пугаете. С ней что-то случилось?
  - Пока таких данных у меня нет. Но на всякий случай вы можете письменно засвидетельствовать, что этот мужчина искал Анну?
  - Но зачем?
  - Если вы друг Анны, вы это сделаете, - проникновенно посмотрел он на актрису. .
  Смольская ответила ему пристальным взглядом.
  - Если это ей поможет, я сделаю.
  Следующий визит Немирова был в банк. С Вадимом Семочкиным о встрече он договорился заранее. Он не хотел говорить с ним в самом банковском офисе, так как понимал, что в его стенах тот будет стеснен в своих ответах.
  Они сидели в небольшом сквере рядом с выбрасывающим вверх струи воды фонтаном.
  - Меня зову Станислав Немиров, я частный детектив. И действую по поручению госпожи Алины Слободиной. Она недавно вернулась из-за границы и обнаружила, что кто-то воспользовался ее счетами в банках. И хочет выяснить, как так получилось.
  Молодой человек внезапно покраснел.
  - Алина Игоревна вернулась! - воскликнул он. - Это очень приятное известие.
  - Боюсь, не для всех.
  Семочкин внимательно посмотрел на Стаса.
  - Да, я понимаю. Но чем я могу быть вам полезным?
  - Я собираю факты, чтобы из этой мозаики создать общую картину. Мне известно, что перед отъездом Алина Игоревна навещала ваш банк и снимала деньги со счета.
  - Я прекрасно помню этот день. Только она не снимала деньги со счета, она его полностью закрыла.
  - А вы уверенны, что это была Алина Игоревна?
  Банковский служащий изумленно взглянул на Немирова.
  - А кто же тогда? Я ее обслуживал в банке много раз. Никаких сомнений.
  Молодец Анна, подумал Стас, играет Алину так, что не подкопаешься.
  - В таком случае можете ли вы мне письменно подтвердить это обстоятельство? В какой день, в какой час госпожа Слободина посетила ваш банк и закрыла свой счет.
  - Разумеется. В этом нет никакой сложности. Можно поднять документы.
  - Сделайте это. А Алина Игоревна будет вам за это благодарна.
  - Я непременно сделаю, - подтвердил молодой человек. - Хотя это является нарушением наших правил.
  - А разве такая женщина, как Алина Игоревна, не заслуживает этого?
  Семочкин, соглашаясь, кивнул головой. Его вопрос прозвучал после короткой паузы.
  - А она не появится в нашем банке? - Лицо Семочкина полыхнуло румянцем.
  Стас не без некоторого сочувствия посмотрел на него.
  - Сожалею, но Алина Игоревна не уполномочивала меня отвечать на такие вопросы.
  - Я понимаю.
  - Жду вас завтра здесь же и в этот час.
  Самый неприятный и трудный разговор случился с нотариусом. Тот долго вообще не желал с ним разговаривать и прямо указал ему на дверь. Но Стас уселся перед ним на стул, всем своим видом демонстрируя, что не отступит. Лишь после этого он смирился.
  - И что вы хотите, молодой человек, от меня узнать? - спросил Крылов.
  - Да почти ничего, - весело отозвался Немиров. - Только одно, чтобы вы письменно подтвердили, что такого-то числа, такого-то года здесь, в вашем кабинете, может быть, даже на этом стуле сидела Алина Игоревна Слободина и просила вас переоформить компанию, а также принадлежащее ей недвижимое имущество и банковские на имя своего мужа Страстина Эдуарда Борисовича. И больше ничего, уважаемый Лев Ильич.
  - И зачем вам это нужно? - подозрительно глядя на Немирова, спросил нотариус.
  - Ее долго не было в стране. И, вернувшись, она желает знать, что произошло с ее имуществом за это время.
  - Но у нее нет здесь никого имущества, она сама все передала супругу.
  - Вот она и хочет этому получить подтверждение. Что вам стоит написать то, что я прошу. И я тут же уйду.
  - Но что это даст? Извините, я не понимаю, а когда я что-то не понимаю, то не могу выполнить обращенную ко мне просьбу.
  Они препирались еще полчаса, пока у Немирова не возникла счастливая мысль позвонить Анне, чтобы она попросила нотариуса сделать то, что его просят. И только после этого Крылов сдался и неохотно написал нужную бумагу.
  
  4.
  Эдуард поднялся непривычно рано. Он уже хотел выйти из дома, как его остановил на самом пороге голос Анны.
  - Дорогой, ты куда собрался в такую рань?
  Эдуард резко остановился, словно бы наткнулся на невидимый барьер, и повернул голову в сторону Анны.
  - Какая тебе к черту разница, - буркнул он.
  - Большая. А вдруг ты намылился к женщине, вдруг мне изменяешь. Ты же помнишь, я такая ревнивая.
  - Можешь быть спокойной, я еду на работу.
  - Замечательно, значит, нам по пути. Я тоже собираюсь навестить компанию.
  Неожиданно Эдуард затрясся, словно охваченный лихорадкой.
  - Ты не поедешь в компанию! - закричал он.
  - Это с какой-то стати? - спокойно возразила Анна.
  - Потому что я тебе не разрешаю! Это моя компания, и тебя туда не пустят.
  - Ты, кажется, что-то подзабыл. Компания моя, а вот каким образом она оказалась оформлена на тебя, ведет расследование нанятый мною частный детектив.
  - Мне плевать на всех твоих частных детективов вместе взятых! - От охватившей его ярости, из его рта полетела слюна. - Я тебе говорю, ты туда не поедешь.
  - Поеду, дорогой. И ты меня не остановишь.
  - А вот остановлю. - Эдуард явно потерял контроль над собой. Он вдруг помчался к Анне, на бегу схватив стоявшую на столе хрустальную вазу.
  Анна выдернула из халата руку с пистолетом и наставила его на Эдуарда.
  - Второй раз ударить вазой по моей голове тебе не удастся. Раньше я вышибу из твоей глупой головы мозги. Выпей воды и успокойся. А я пока оденусь.
  Они ехали знакомой дорогой, дорогой, на которой Анна едва не нашла свою смерть. И сейчас она сильно опасалась, что Эдуард выкинет какой-нибудь фортель. Поэтому в кармане она сжимала ручку пистолета. Хотя стрелять она не умеет, но предпочла, чтобы он был бы настоящий. Так спокойней.
  Появление Анны-Алины вызвало в коллективе настоящую бурю. Ее тут же окружили, оттеснив Эдуарда куда-то в сторону. Но Анна поспешила вырваться из окружения, так как никого не знала из этих людей. Но при этом старалась запомнить каждого из присутствующих. Очень может быть однажды она попросит принести личные дела на всех своих сотрудников. И таким образом узнает, кто есть кто. Слава богу, у нее профессиональная память актрисы, и ей достаточно один раз прочитать текст, чтобы надолго его запомнить.
  Они вошли в кабинет. Анна была в нем всего один раз, но прекрасно помнила все, что в нем находится. К тому же с того момента здесь ничего не изменилось. Она решительно направилась к креслу президента компании. Но Эдуард обогнал ее и сам поспешно плюхнулся в кресло.
  - Я не разрешаю тебе в него садиться.
  Анна вместо слов достала пистолет.
  - Встань. Не хочу пачкать твоей мерзкой кровью мой кабинет.
   Эдуард с ненавистью посмотрел на нее, но встал. Анна величаво уселась в кресло.
  - Пригласи мне Владимира Геннадьевича, - приказала она.
  Но Муравин сам ворвался в кабинет.
  - Алина Игоревна, я так рад вас видеть, я давно хотел: - Взгляд вице-президента уткнулся в Эдуарда, и он замолчал, а его лицо приняло сосредоточенное выражение.
   - Я тоже рада вас видеть, Владимир Геннадьевич. У меня к вам долгий разговор. Я хочу во всех подробностях знать, что происходило с моей компанией за время моего отсутствия.
  - Я готов вам доложить. - Он снова посмотрел на Эдуарда. - Но только с разрешения Эдуарда Борисовича.
  - Причем тут Эдуард Борисович?
  - По всем документам Эдуард Борисович является собственником компании, ее президентом.
  - Вы хотите сказать, что я здесь никто.
  Муравин снова замялся.
  - С формальной точки зрения получается именно так. Уж извините, но вы сами в этом кабинете сказали мне, что передаете бразды правления компанией вашему супругу.
  - Я это сказала? - сделала удивленное лицо Анна.
  - Вы разве не помните? - изумился Муравин.
  Анна пристально посмотрела на Эдуарда.
  - Ты мне можешь мне объяснить...
  - Я полагаю, мы можем отпустить Владимира Геннадьевича, - поспешно прервал ее он.
  Анна несколько секунд молчала.
  - Вы свободны, Владимира Геннадьевич. Но мы с вами скоро обязательно встретимся.
  - Всегда рад, - несколько обескуражено произнес Муравин и вышел из кабинета.
  - Получается, я передала компанию тебе да еще уведомила об этом Муравина в этом же кабинете. Не правда ли это очень любопытно. Я знаю, что ты мне сейчас не дашь ответа. Но когда я узнаю его сама, уж тогда держись, получишь все по полной программе. А пока занимай это кресло, а я пойду по делам.
  Анна встала и, не глядя на Эдуарда, вышла из кабинета.
  
  5.
  Анна задумалась о своих дальнейших ходах в этой партии. Она все ясней сознавала, что, замышляя свою игру, они со Стасом не все предусмотрели. И в первую очередь то, что с юридической точки жена Эдуарда не имеет право практически ни на что. Ведь благодаря ей, он получил все права на имущество супруги. Эдуард, несмотря на свой испуг, это хорошо понимает. И им надо что-то срочно предпринять, дабы нейтрализовать его возможности сопротивляться их напору. А для этого надо знать как можно больше о том, что происходит в фирме, как жил Эдуард этот год? Она чувствует, что за этот время он изменился, это уже не совсем тот человек, с которым она общалась тогда. В нем появилось что-то иное, какой-то новый и незнакомый пласт. И это беспокоит ее, так как она не знает, что с этим делать.
  Анна достала телефон. Стас понял ее затруднения почти с полуслова, более того, оказалось, что он сам над этим размышлял - не слишком ли примитивно, упрощенно трактуют они в своей живой пьесе Эдуарда. Ведь он целый год ведет свой бизнес и вполне успешно. А это о чем-то да говорит.
  - Ты должен срочно как можно больше разузнать о нем, - настаивала Анна.
  После окончания разговора Стас некоторое время обдумывал ситуацию. Обеспокоенность Анны передалось и ему. Чтобы вывести Эдуарда из игры, надо его переиграть. А переиграть можно в том случае, если они будут постоянно знать о нем больше, чем он о них. Теперь остается определить, кто же сможет ему предоставить столь нужные сведения?
  Внезапно Немиров вспомнил, как некоторое время назад к нему обратились с одним необычным заказом. Некий богатый человек отмечал свой юбилей и попросил написать ему сценарий для этого выдающегося события. Стас сперва возмутился такой низкопробной просьбой, но, услышав о сумме гонорара, тут же рьяно принялся за дело. Драматургия юбилея имела огромный успех, так как изобиловали неожиданными ходами и сюрпризами. Тогда виновник торжества обещал ему всяческую помощь. Стас не слишком серьезно отнесся к обещанию, но сейчас вспомнил о нем - чем черт не шутит. Разыскав визитку, он стал звонить.
  К его удивлению, Лабинов отнесся к его просьбе о встрече вполне доброжелательно. Оказалось, что воспоминания об устроенном тогда спектакле еще жили в его душе. И через час Стас входил в его роскошный офис. Всякий раз, попадая в такие шикарные помещения, он испытывал непроизвольную зависть к людям, способным позволить себе пребывать в таких условиях.
  Лабинов недавно отметил пятидесятилетие. Он считался одним из самых удачливых бизнесменов в сфере недвижимости. Был он ужасно некрасивым, но при этом имел славу ловеласа. Стасу было известно: чтобы ее поддерживать, он мог смотаться в Париж только для того, чтобы подобрать себе новый галстук к купленному костюму.
   - Рад вас видеть, - сказал Лабинов. - Мои гости до сих пор вспоминают тот юбилей. Говорят, ничего занимательней они не видели.
  - Рад, что понравилось, - скромно произнес Стас.
  - Понравилось, понравилось, не сомневайся. Чем могу быть тебе полезен?
  Стас решил не придавать значению тому, что Лабинов почему-то перешел на <ты>. Богатым многое позволено. Иначе какой смысл в богатстве.
  - Видите ли, я пишу пьесу. О бизнесмене.
  - Уж не я ли ваш главный герой?
  По выражению лица Лабинова Стас понял, что он бы совсем не отказался от такой возможности.
  - Пока нет, Юрий Витальевич, так получилось, что мое внимание привлек другой человек. Уж очень у него не простая биография.
  - И кто же?
  - Эдуард Страстин.
  - Странный выбор.
  - Мне показался он весьма нетипичным.
  - Уж куда нетипичней? - засмеялся Лабинов. - Странный тип. В последнее время я довольно часто с ним сталкивался в местном союзе бизнесменов. Он изо всех сил старается себя утвердить там своим человеком.
  - Получается?
  - Некоторые его упорно не принимают за своего. Но некоторых он уже убедил. Надо признать, делает он это весьма умело. А что персонаж, в самом деле, любопытный. Я одобряю ваш выбор.
  - Только ему не говорите.
  - Не беспокойтесь, я понимаю вашу работу. И что вы хотите услышать?
  - Все, что вы можете о нем сказать.
  - А знаете, в этой истории есть много непонятного. В свое время ходили разные слухи, но затем они как-то затихли.
  - И что за слухи?
  - Многих удивил внезапный отъезд жены. Никуда не собиралась - и вдруг в одночасье укатила за границу. И ему все передала. Хотя до этого момента близко к бизнесу не подпускала. Считала его ничтожеством. Однажды она мне сама об этом прямо сказала.
  - Вы знали Алину?
  - И очень неплохо. Моя компания строила ей дом. Скажу вам, такой капризной клиентки у меня еще не было. Но и вкус у нее отменный.
  - А каким она была бизнесменом?
  - Толковым и очень осторожным. На рожон не лезла, но свое не упускала.
  - Но говорят, что ее компания едва не обанкротилась?
  - Там была странная история, говорили о рейдерской атаке. Кто-то положил глаз на компанию. В нашей среде обычная история.
  - А кто?
  - Точно могу сказать, что не я, - захохотал Лабинов. - Да кто угодно. Хоть ее любовник.
  - А кто ее любовник?
  - Неужто не слышал. Об этом весь город галдел. Викдорович.
  - И он решил захватить ее компанию?
  - Чего не ведаю, того не ведаю. Это я так сказал, такие вещи в нашей среде дело вполне обычное.
   Стас вдруг радостно хлопнул по колену.
  - Вы мне только что подарили замечательный драматургический ход. Любовник организует рейдерский захват фирмы любовницы.
  - И заметь, бесплатно.
  - А что дальше?
  - А дальше случилось удивительная вещь. Все были уверенны, что Страстин потеряет быстро компанию. А он не только не потерял, но выправил положение. И если она и не процветает, то уж чувствует себя уверенно.
  - И каким образом он это сделал?
   Лабинов развел руками.
  - Самому любопытно узнать. В последнее время он ударился в политику. На последнем приеме с ним беседовал губернатор. А подвел его к нему сам Гидаспов. Кумекаешь, какой расклад.
  - Да, любопытно, - задумчиво произнес Стас.
  - То-то и оно. Этот парень, судя по всему, выходит в тираж. Гидаспов с кем попало якшаться не станет. Так что в самом скором времени он может стать весьма важной персоной.
  - И какой?
  - Не исключено, что Гидаспов наметил его кандидатуру на пост руководителя нашего союза. Он давно к нему подбирается. Нынешний руководитель не позволяет ему вмешиваться в наши дела. Вот он и решил его заменить Страстиным, своим ставленником. Удовлетворил я твое любопытство?
  - Вполне. Интересный получается расклад.
  - Интересный. Давай на посошок по коньячку. Приходи, когда захочешь дом купить или построить. Сделаем в лучшем виде.
  - Боюсь, еще не скоро.
  - Как знать. Ты вон какой пряткий.
  
  
  6.
  Анна проснулась рано, в этом доме ее лучше любого будильника будил страх. Она прислушалась к доносящимся до нее звукам, но все было тихо. Накинув на себя халат, в его карман сунула пистолет и стала спускаться на первый этаж.
  Она обошла весь дом, но Эдуарда не было. Анна знала, что он любил поспать и обычно уезжал из дома довольно поздно. Но сегодня почему-то изменил своей привычке.
  Она приготовила себе завтрак, по-прежнему прислушиваясь к каждому шороху. Ощущение опасности не отпускало ее все то время, что она находилась тут.
  Внезапно раздался шум мотора, который смолк возле дома. Она поспешила к выходу. Раздался звонок. Анна отворила дверь и увидела незнакомого мужчину.
  - Мне нужен Эдуард Борисович Страстин, - произнес он.
  - Его сейчас нет. Я его жена. Могу я быть вам полезна?
  - Разумеется. Я посыльный. Привез вашему мужу приглашение.
  Анна взяла протянутый ей конверт. Мужчина попрощался и направился к машине.
  Конверт не был запечатан, внутри него помещалась открытка. Анна колебалась считанные мгновения, затем извлекла вложение. Набранный золотым тиснением текст приглашал Эдуарда на юбилейный прием, посвященный пятидесятилетию Ивана Александровича Гидаспова.
  Анна задумалась. В какой уже раз она поставила себя на место Алины - это стало для нее привычным делом. Алина непременно бы воспользовалась таким замечательным шансом всенародно объявить о своем возвращении и заодно скомпрометировать Эдуарда. Решено, она тоже едет.
  Эдуард вернулся домой через несколько часов. Алина специально положила приглашение, чтобы он заметил его сразу же по приходу. Когда он появился, она, выждав несколько минут, стала спускаться вниз. И заметила, как он поспешно сует конверт в карман.
  - Не стоит этого делать, мне все равно уже известно содержание этого конверта, - сказала она. - Хочу тебя проинформировать, что я тоже собираюсь на этот прием.
  - Но приглашение только на меня, - хмуро возразил Эдуард.
  - Разумеется, дорогой, ведь о моем возвращении еще никому неизвестно. Иначе пригласили бы именно меня. Вот я и возвещу всем радостную весть, что вернулась. Разве это не правильно?
  Как обычно в последнее время Эдуард вместо ответа молча удалился. К этой тактике он прибегал всякий раз, когда не знал, что сказать или как себя вести.
  Анна долго выбирала платье. Ей нравился вкус Алины, в своей жизни она не носила ничего вычурного, но все фасоны отличались элегантной простотой.
  Свой выбор Анна остановила на строгом черном платье со смелым декольте. Именно оно и служило его главным украшением. Анна долго подбирала золотые украшения, они не только не должны были разрушить создаваемый образ, но еще более подчеркнуть законченную утонченность всех его форм и линий.
  Когда Анна спустилась вниз, то по реакции Эдуарда поняла, что добилась нужного эффекта. Он смотрел на нее, открыв рот, и был не в силах отвести глаз.
  - Ты сегодня необыкновенно красива, Алина, - проговорил он, и его глаза зажглись тем знакомым Анне светом, который всякий раз загорался у мужчин, испытывающих желание.
  - Ты теперь не жалеешь, что не убил меня? - лучезарно улыбаясь, спросила Анна.
  Глаза Эдуарда тут же погасли, а на лице появилась неприятная гримаса.
  Она была уверенна, что он промолчит. Так и получилось. Молчали они всю дорогу. Эдуард делал вид, что целиком поглощен вождением машины и даже старался не смотреть на нее.
  Большой банкетный зал был заполнен под завязку. Казалось, что поздравить юбиляра пришел весь город. Да и с других мест приехали. Анна почти сразу же оставила Эдуарда и походкой, которой ее учили в театральной школе, стала неторопливо дефилировать по помещению.
  Анна испытывала смущение, она еще в своей жизни ни разу так себя не вела. Но она не сомневалась, что Алина поступала бы именно таким образом. Эта женщина умела привлекать к себе внимание.
  И в какой то момент она вдруг поняла, что добилась своей цели. Анна провела взглядом по сторонам и обнаружила, что, забыв про юбилей, все смотрят исключительно на нее.
  Анна остановилась, подобно модели на подиуме, позволяя всем любоваться собой. Откуда-то появились фотографы, озарив пространство вокруг нее яркими зарницами вспышек.
  Из толпы вышел юбиляр.
  - Алина Игоревна, какой сюрприз! - воскликнул Гидаспов. - Ваше появление - настоящий царский подарок к моему юбилею.
  - Вы преувеличиваете, Иван Александрович, ценность подарка.
  - Нисколько. Мы так все по вас соскучились. Нашему далеко не во всем великосветскому обществу вас сильно не хватало.
  - Теперь я вернулась. И отныне буду с вами.
  - Это так приятно слышать.
  - И я намерена вернуться ко всем своим делам.
  Гидаспов внимательно посмотрел на нее.
  - Хотите продолжить ваш бизнес?
  - Непременно. Я снова буду руководить своей компанией. - Анна доверительно притронулась к его пиджаку. - Поэтому все ваши планы, если они у вас есть, связывайте со мной. Вы меня понимаете?
  Несколько мгновений партийный босс обдумывал полученную информацию.
  - Означает ли это, что Эдуард Борисович...
  - Именно так, - вдруг резко произнесла Анна. - Его новая роль будут крайне незначительной. Это мой бизнес и делить его я ни с кем не собираюсь.
  - Узнаю вас, Алина Игоревна, вы ничуть не изменились.
  Следующие два часа оказались для Анны настоящим испытанием. Желающих заверить ей свое почтение, поговорить оказалось очень много. Но большинство из них она до этой минуты ни разу не видела. И ей приходилось постоянно придумывать способ, как не выдать себя. Но при этом в разговоре с каждым из них она вставляла пассаж о том, что намерена взять управление компанией в свои руки, отстранив от него Эдуарда.
  И пока продолжался непрерывный конвейер таких мизансцен, Анна то и дело ловила на себе взгляды Викдоровича. Она знала, что их разговор непременно состоится, и от него будет немало зависеть успех всей их со Стасом затеи.
  Викдорович подошел к ней во время танцев. Очередной партнер вернул ее на место, в этот момент прямо перед ней из-за спины и возник он. От неожиданности она даже невольно вздрогнула.
  - Ты прекрасна, как никогда, - прошептал он. - Даже странно. Раньше ты не была такой красивой. Позволь тебя пригласить на танец.
  Если бы не школа актерского мастерства, Анна вряд ли справилась с волнением, такое большое напряжение она вдруг испытала. Удивительно, этот человек, когда-то сильно волновал Алину, и вот теперь тоже самое происходит и с ней.
  - Значит, мой отъезд пошел мне на пользу? - спросила она.
  - Судя по твоему виду, да. А вот я сильно переживал твой внезапный отъезд.
  - Но не настолько, чтобы плохо выглядеть. Ты тоже выглядишь отлично.
  - И все же это был для меня удар. Ты даже ничего не объяснила.
  - Прости, но я поняла, что мне угрожает большая опасность. И только поспешное отбытие способно меня спасти.
  - Но теперь ты приехала.
  - Теперь я приехала, Миша, - подтвердила Анна.
  - Почему бы нам не встретиться, и не поговорить о наших делах.
  - С удовольствием. Но сначала я должна немного разобраться со своими делами. Они так запутаны.
  - Эдуард?
  - Эдуард и не только он. Я должна разобраться с той историей попытки захвата моей компании. - Она пристально посмотрела на своего партнера.
  - Насколько я знаю, эти попытки вскоре прекратились.
  - А где гарантия, что они не возобновятся. Ты можешь дать их мне?
  - Не я же покушался на твою компанию.
  - А жаль.
  - Жаль? - удивился Викдорович. - Я тебя не понимаю.
  - А что тут не понятного. Тогда бы я знала, кого следует бояться. А так приходится опасаться всех.
  - Алина, я твой друг. Разве у тебя есть в этом какие-то сомнения. Хотя один раз ты мне не поверила.
  - Я просто решила не рисковать.
  - Но ты же вернулась.
  - Нельзя же всю жизнь отсиживаться за забором. Я не просто вернулась, если надо, я готова сражаться.
  - Меня не отпускает ощущение, что ты вернулась какой-то другой Алиной Слободиной.
  - Значит, моя поездка оказалась оправданной. Я многое передумала, многое поняла, на многое стала смотреть по иному. Ты готов к тому, чтобы иметь дело с другой Алиной?
  - Боюсь, мне надо к ней привыкнуть.
  - Придется, Миша, если я тебя еще немного интересую.
  Музыка кончилась.
  - Спасибо за танец, - поблагодарила Алина. - А теперь пора отыскать в этой толпе своего дорогого супруга. Я слишком мало сегодня уделяла ему внимания. А мне есть чем его порадовать.
  
  7.
   Анна, Немиров и Эдуард сидели в гостиной дома Страстина. За столом повисло напряженное молчание. Эдуард с бледным, как мел, лицом смотрел на лежащие перед ним бумаги.
  -Я жду ответа, на поставленный мною вопрос, - медленно отчеканивая каждое слово, проговорила Анна. - Чья подпись стоит на этом документе?
  - Там все написано, читайте, - сквозь зубы процедил Эдуард.
  - Я эту филькину грамоту уже изучила вдоль и поперек, - повысила голос Анна, - а теперь я хочу ясности. Я хочу знать, кем именно поставлена эта подпись: имя и фамилия? Я ясно выражаю свои мысли?
  Анна, словно крючком, впилась в Эдуарда цепким взглядом.
  -Эдуард молчал.
  - Я спрашиваю тебя, кто подделал мою подпись? Кто этот человек?
  - Там все написано, мне нечего к этому добавить что-либо, - заладил, как попугай, Эдуард .
  - Мы это слышим уже полчаса. Если ты думаешь, что мы удовлетворены твоими ответами, то сильно ошибаешься. Тебе придется назвать своего сообщника или сообщницу.
  - Ничего и никого я называть не буду, - огрызнулся Эдуард.
  - А это нам и не требуется, - вмешался в их перепалку до сих пор молчавший Стас.- Я сам сейчас ему в лучшем виде все обрисую. Вы позволите мне Алина Игоревна?
  - Разумеется Стас Валерьевич. Послушаю вас с большим удовольствием. - Анна удобно откинулась на спинку стула и сосредоточила внимательный взгляд на лице Эдуарда.
  - Тактика вашего мужа, Алина Игоревна, проста и понятна, - начал Стас, - ничего не знаю, ничего не ведаю, ничего никому не скажу. К этой предельно примитивной уловке прибегают люди недалекие, не способные обеспечить себе солидное алиби, либо ленивые, свято верящие в свою безнаказанность и неуязвимость. Я не знаю, к какой категории людей отнести вас, Эдуард Борисович, но мне ясно одно: вы недооцениваете всей серьезности ситуации, в которой оказались. А дело ваше очень сильно отдает криминальным душком. Вы разве не чувствуете этого, Эдуард Борисович?
  - Вы пытаетесь меня запугать?- вдруг истерично выкрикнул Эдуард. - Плевать я хотел на ваши угрозы.
  - Ну, что вы. Зачем мне вас пугать, - спокойно возразил Стас, - я просто хочу привести факты. А факты упрямая вещь. Против них не попрешь. А в вашем случае факты свидетельствуют о том, что передача бизнеса Алины Игоревны в ваши руки, Эдуард Борисович, произошла 20 августа прошлого года. И Алина Игоревна собственноручно поставила подпись на этом вот документе. Вы подтверждаете это? - Стас вопросительно уставился на Эдуарда.
  - Подтверждаю, - через силу выдавил он из себя.
  - Но этого никак не могло быть! - воскликнул Стас- В это время Алина Игоревна находилась за пределами России. И именно в этот день, по счастливой случайности, следовала авиарейсом Чикаго - Нью-Йорк. А вот и билетик, подтверждающий этот факт, тоже совершенно случайно сохранившийся у Алины Игоревны. - Стас сунул под нос Эдуарду, заранее заготовленный для этой сцены фальшивый авиабилет, но Эдуард был почти в полуобморочном состоянии, чтобы уличить фальшивку. Он безоговорочно поверил Стасу.
  - Так кто же в таком случае так блестяще сыграл роль Алины Игоревны, Эдуард Борисович? - продолжал напирать на него Стас.
  - Я вам не буду ничего говорить, - затряс головой Эдуард.
  - Пожалуйста, не хотите говорить, не надо, - не стал настаивать Стас, - тогда придется мне взять на себя сей тяжкий труд и объяснить, что же на самом деле произошло в тот день.
   Лицо Эдуарда посерело, он буквально вжался в кресло.
   Стас выдержал небольшую паузу, и, насладившись эффектом, произведенным на Эдуарда своим заявлением, продолжил.
  - Я провел небольшое расследование и выяснил, что у вас, Алина Игоревна, был двойник.
  - Я вспомнила! - вскрикнула Анна, - разумеется, как я могла забыть. Эта актриса... Не помню, как ее фамилия... - Анна сдвинула брови на переносице, будто старалась вспомнить чье-то имя.
  - Ее звали Анна Чеславина, - пришел ей на помощь Стас.
  - Ну, конечно! - обрадовалась Анна-Алина.- Именно так.. Чеславина. Только почему вы о ней упомянули в прошедшем времени, Стас Валерьевич?
  - Потому, что актриса Чеславина без вести пропала. Вот уж больше года о ней никто ничего не слышал.
  - Какой кошмар! - Анна уставилась расширившимися от ужаса глазами на Эдуарда. Я, кажется, догадалась. Ты использовал эту девушку в своих гнусных целях, а потом убрал ее, как ненужную свидетельницу.
  - Что ты смотришь на меня! - завопил Эдуард. - Это все ваши домыслы. Я не убивал ее!
  - А что вы скажете на это?- Стас положил перед Эдуардом газету годичной давности, где сообщалось о машине, упавшей с обрыва в море.
  - Это машина принадлежала вам, Эдуард Борисович. И на месте аварии был найдено тело вашего шофера. Только мне сдается, что в той машине был еще один пассажир. Вернее пассажирка - Анна Чеславина. Согласен вашим доводом, ее тело не было найдено. Но это ни о чем не говорит. Я специально узнавал, в том месте сильное подводное течение, и его могло унести на несколько километров от места аварии. Это вы устроили эту аварию? - Стас уставился немигающим взглядом на Эдуарда.
  Тот вскочил с места и закричал:
  - Все это наглая ложь и подтасовка фактов! Не знаю я никакую Чеславину и никогда не знал.
  -Напрасно вы так горячитесь, Эдуард Борисович. А вот подруга Чеславиной - актриса Смольская опознала вас по фотографии и подтвердила, что год назад вы разыскивали актрису Анну Чеславину в театре. Нетрудно догадаться для каких целей она вам понадобилась.
  Эдуард вдруг обмяк и, как мешок рухнул на стул. Он уставился на Стаса ненавидящим взглядом и не произносил больше ни слова.
  - Я думаю, мы можем договориться с вами по-хорошему, - миролюбиво произнес Стас. - Мы не преследуем цели вынудить вас признаться в убийстве актрисы Чеславиной. Пусть это остается на вашей совести. Мы в данном случае преследуем иные цели. Моя клиентка, Алина Игоревна, желает вернуть свой законный бизнес. И вы, Эдуард Борисович, как любящий и заботливый муж, должны пойти своей жене навстречу, и отдать то, что ей принадлежит по праву. Иначе, я вынужден обратиться в милицию , чтобы там возбудили уголовное дело по поводу убийства актрисы Анны Чеславиной. И тогда, сами понимаете, к чему это может привести. Поэтому я вам советую все хорошенько обдумать и объявить нам с Алиной Игоревной о своем, не сомневаюсь, мудром решении. Мы не требуем от вас немедленного ответа. Но и затягивать с ним тоже не советую. Вот собственно и все, что я намеревался до вас донести, Эдуард Борисович. На сегодня у меня все. До свидания. Надеюсь, наша следующая встреча с вами будет более плодотворной.
  Стас направился к двери, Анна пошла его проводить. Какое-то время Эдуард оставался на своем месте. Затем он поднялся и привычным в последнее время маршрутом медленно поплелся к бару.
  
  8.
  Анна стояла у окна и смотрела на то, как уезжает из дома Эдуард. После их недавнего разговора он изменился прямо на глазах, ей даже казалось, что он постарел. Еще совсем недавно бодрый, подтянутый, с иголочки одетый, сейчас он выглядел совсем по иному. Он весь как будто бы съежился, лицо приобрело землистый оттенок, а вместо щегольского костюма на нем были одеты какие-то мятые брюки и такая же мятая тенниска. То ли еще будет, даже не постаралась Анна погасить возникшее в ней злорадство. Каждый получит по заслугам.
  Эдуард укатил, Анна еще несколько минут постояла у окна и уже хотела отойти от него, как в это мгновение к дому подкатил другой автомобиль. Сначала она подумала, что вернулся Эдуард, но затем заметила, что марка машины другая. Из него вышел высоченный и худой мужчина и направился к дому. Анна почувствовала беспокойство. Кто это может быть? А если это посланный Эдуардом наемный убийца. Из тумбочки она поспешно достала пистолет, в какой раз сожалея, что это не более чем театральный реквизит.
   Раздался звонок домофона. Может, притвориться, что ее нет дома. Но если это, в самом деле, наемный убийца, то Эдуард предупредил его, что она тут.
  - Кто вам нужен? - спросила Анна.
  - Я хотел бы переговорить с госпожой Слободиной по важному делу.
  - А вы кто?
  - Меня зовут Шпетер Павел Арнольдович. Мы с вами встречались, Алина Игоревна. Вы меня помните?
  Если этот человек был знаком с Алиной, то вряд ли он наемный убийца, молнией пронеслось в голове. И все же страх до конца не выветрился из сознания.
  - Хорошо, входите, - сказала она.
  Фигура гостя, казалось, заполонила весь немаленький холл. Однако по виду незнакомца Анна поняла, что он не только не собирается на нее набрасываться, но испытывает определенное смущение.
  - Извините, что побеспокоил вас. Но когда я узнал, что вы вернулись, я решил, что непременно с вами встречусь. Хотя понимаю, что наше первое знакомство оставило у вас не самые лучшие впечатления.
  - Да, уж, - промямлила Анна, размышляя о том, как бы выведать у него, что произошло во время той встречи. - Честно говоря, я плохо помню тот наш разговор. Прошло столько времени.
  - Всего лишь год с небольшим.
  По его голосу Анна догадалась, что этот Шпетер удивлен такой забывчивости Алины.
   Анна небрежно махнула рукой.
  - У меня за этот год произошло столько разных событий, я встречалась со столькими людьми в стольких странах... - Анна постаралась улыбнуться как можно приветливей.
  - Я понимаю, И все же удивлен, что вы забыли наш разговор. Он был весьма неприятен для вас.
  Анна приняла решительный вид.
  - Давайте не будет выяснять, чего я помню, а чего нет. Это моя память, и я сама решаю, что хранить в ней, а от чего избавляться. Если, как вы говорите, разговор был неприятный, то я могла принять решение удалить его из нее. - По виду своего гостя Анна видела, что он весьма озадачен таким подходом. Анна решила усилить натиск. - Или вы начнете излагать свое дело или я пойду заниматься другими делами. Угроза оказалась действенной.
  - Нет, подождите, я начну все сначала.
   - Это лучше всего, одобрила Анна. - Итак, я вас слушаю.
  Лицо Шретера снова отобразило смущение. Ему явно не хотелось все пересказывать. Однако следующие десять минут он излагал суть их тогдашней беседы. Он замолчал, а Анна сделала вид, как что-то припоминает.
  - В самом деле, начинаю вспоминать. Я была возмущена тем, что услышала от вас.
  - Я вас понимаю.
  Но Анна думала сейчас совсем о другом. Если этот проходимец пришел к ней и стал рассказывать о том, как шантажировал ее, то вовсе не для того, чтобы ее позабавить. Он явно чего-то хочет от нее. И она должна узнать, что? Внезапно ее озарило.
  - Вы не сказали в своем рассказе одну очень важную вещь: от имени кого вы тогда действовали?
  Шретер кивнул головой.
  - Именно ради этого я и пришел к вам. Всю эту комбинацию задумал и проводил Викдорович.
  Анне не надо было играть изумление, она была изумлена на самом деле. Ведь этот человек не только был любовником Алины, он собирался жениться на ней.
  - И зачем он так делал? - осторожно поинтересовалась Анна.
  - Вы не понимаете, - удивился Шретер. - Он хотел заставить вас выйти за него замуж и таким способом наложить лапу на ваш бизнес.
  - Ну, да, конечно, - пробормотала Анна. - Какой же он подлец! - вдруг непроизвольно и абсолютно искреннее вырвалось у нее.
  - Не без этого, - подтвердил Шретер.
  - Но почему вы вдруг явились ко мне по прошествии столько времени?
  Ответ Шпетера прозвучал не сразу.
  - Он кинул меня. Не заплатил обещанного. Не я виноват, что его план не удался.
  - И вы решили кинуть его? Логично.
  - Я готов помочь вам наказать его. Но не бесплатно.
  - А почему вы решили, что я стану наказывать Викдоровича?
  - Всем известен характер Алины Слободиной, она не прощает обидчиков.
  - Тут вы правы, Алина Слободина обид не прощает, - задумчиво согласилась Анна.
  - Верьте, я на вашей стороне. Я ненавижу его не меньше вас.
  Анна вдруг решительно встала.
  - Хорошо, Павел Арнольдович, когда мне понадобятся ваши услуги, я обязательно обращусь к вам. А сейчас, извините.
  - Я понимаю, - тоже встал во весь свой рост Шпетер. - Буду ждать от вас сигнала. Готов к любым услугам Вот моя визитная карточка.
  Анна проводила гостя и вернулась к себе. Из окна она смотрела вслед его удаляющейся машины. Если Алина не прощала обид, а теперь Алина - она, то она не может оставить безнаказанным поступок этого человека. Ну, держись, любовничек, тебе дорого обойдется твое предательство, послала она мысленное послание Викдоровичу.
  
  9.
  Как только машина Шпетера скрылся из виду, Анна схватила трубку и принялась звонить Стасу.
  -Вы не могли бы приехать сейчас ко мне, Стас.
  - Что-то случилось? - в голосе Стаса послышались тревожные нотки.
  - Можно сказать и так. В нашей пьесе появился новый персонаж и мне не терпится представить его вам.
  - Хорошо. Выезжаю немедленно. - Стас бросил трубку и уже через пять минут вихрем вылетал из квартиры.
  Не прошло и часа, как он уже сидел в уютном кресле напротив Анны и внимательно вслушивался в ее слова. Когда Анна рассказала Стасу о Шпетере, лицо его озарила довольная улыбка.
  - Вы не представляете, Анна, какой подарок только что сделали мне.
  - Подарок? Видели бы вы этот подарочек. Я чуть не умерла от страха, когда увидела его. Я думала, что это наемный убийца. Настоящий громила. Сочувствую Алине, ей пришлось пережить нечто похожее. Правда, он угрожал не лично ей, а благополучию ее бизнеса, но это почти одно и то же.
  - А что..., - задумчиво произнес Стас, - очень даже недурно. Мне не хватало именно этого героя. В любой хорошей пьесе на стене обязательно висит ружье, которое рано или поздно выстрелит. Нам не доставало именно его. А вот теперь, с помощью этого Шпетера, можно прицельно выстрелить по Викдоровичу. И тогда он запляшет под нашу дудку.
  - Интересно, какой танец вы задумали увидеть в его исполнении?- с интересом спросила Анна.
  - Он поможет нам дожать Эдуарда. Кстати, как поживает ваш муженек после вчерашнего? - весело сверкнул глазами Стас.
  - По-моему он морально раздавлен.
  - Отлично! Именно этого я и добивался. Это наша первая маленькая победа. Мне кажется, нам не плохо было бы ее немного отпраздновать, - Стас наклонился к пакету, с которым он пришел к Анне в дом, и извлек из него бутылку с вином.
  - Вы хотите выпить? - удивилась Анна.
  - А почему бы и нет. В жизни надо уметь правильно чередовать часы работы и минуты отдыха. Сейчас нам с вами выпала именно такая минута, когда можно сделать маленькую передышку перед следующим решающим рывком. Не стоит упускать этот шанс. Вы не находите? - Стас многозначительно посмотрел на Анну влажным затуманенным взглядом.
   Так смотрит мужчина на женщину, когда хочет ее, отметила про себя Анна. Похоже, что он не прочь...Только надо ли это мне? А почему бы и нет, тут же ответила она на заданной самой же себе же вопрос. Ведь у нее давно не было мужчины. А Стас вполне в его вкусе.
  - Я пойду принесу что-нибудь закусить, - Анна поднялась и прошла на кухню.
  Стас проводил ее долгим и жадным взглядом. Он чувствовал, как на него накатывает острый приступ желания.
  Через десять минут на столе стояли два бокала, тарелки с тонкими ломтиками нежно- розовой ветчины и сыром. В маленькую вазочку Анна насыпала немного орехов.
   Стас наполнил бокалы.
  - За что будем пить?- Анна взяла бокал и улыбнулась Стасу одной из тех улыбок, которые существуют в арсенале любой женщины, когда она хочет соблазнить мужчину. Анна вспомнила, что последний раз она улыбалась так Диме, когда они познакомились.
  -Как же давно это было! - с грустью подумала Анна и глубоко вздохнула
  - Мой тост - за вас, Анна. За ваш потрясающий талант, - Стас бросил на Анну взгляд, полный восхищения и еще чего-то такого, от чего у Анны по коже пробежала легкая волна возбуждения.
  - Так уж и талант! - скромно отмахнулась она.
  - Не спорьте. Со стороны виднее. Я уже забыл, какой была настоящая Анна. Сейчас передо мной совсем другая женщина. Не Анна Чеславина, а Алина Слободина. За ваш дар перевоплощения! Он великолепен, достоин великой актрисы.
  Анна пила вино маленькими глоточками. Оно оказалось приятным на вкус, и Анна почти сразу же попросила Стаса наполнить бокалы еще раз.
  - Теперь моя очередь говорить тост. - Анна подняла бокал. - Это была ваша идея сделать из меня Алину. Сначала я возмутилась, но потом неожиданно для себя самой приняла ваше предложение. И теперь я ни сколько не жалею, что послушалась вас. Благодаря вам, я поняла, что Алина, или женщина поразительно похожая на нее, всегда жила во мне. Только я не замечала ее. А вы, Стас, помогли мне вывести ее на свет божий. Так я лучше узнала себя. Спасибо вам за это! - Анна залпом выпила вино.
  Щеки Анны слегка порозовели, а в глазах появилось особое выражение, которое она до настоящего момента тщательно прятала в глубине себя. Сейчас она уже не видела в этом особой нужды и почти не скрывала от Стаса своего желания. Перед ней сидел не Стас Немиров, замечательный драматург и ее наставник, а просто мужчина, которого она хотела не меньше, чем он ее. В этом Анна нисколько не сомневалась. Достаточно было взглянуть на него, как все становилось предельно ясно.
  Анна не ошибалась. Стас не сводил с Анны горящих возбужденных глаз и думал только о том, как овладеть ею. На уровне взглядов и чувств, и он и она уже давно принадлежали друг другу. Оставалась одна небольшая формальность - переместить слияние их тел из мира эмоционального в мир физический.
  Анна и Стас почти одновременно поднялись со своих кресел. Несколько секунд они молча стояли друг перед другом, как боксеры на ринге перед решающей схваткой. Наконец, Стас взял инициативу в свои руки и первым преодолел расстояние в несколько шагов, которое еще разделяло их. Едва он дотронулся до Анны, как ее тело тут же отозвалось на его молчаливый призыв. Губы их слились в коротком страстном поцелуе. Наспех утолив им первую жажду, они яростно принялись раздевать друг друга.
  Ни Анне, ни Стасу не пришло даже в голову уединиться где-нибудь подальше от случайных посторонних глаз, которые могли увидеть их невзначай. Они любили друг друга прямо в гостиной на ковре исступленно, неистово, до изнеможения... Позже, когда они, утомленные и обессиленные, лежали в объятиях друг друга, Анна с удивлением осознала, что никогда раньше в своей жизни ей не приходилось так жадно и ненасытно желать мужчину. Она искала этому причину и не могла найти.
   "Да это же Алина!- вдруг озарила ее неожиданная мысль. - Это она сделала меня такой".
  Анна прислушалась к себе. Она с удивлением обнаружила, что в ней снова начало просыпаться желание. Она посмотрела на Стаса, он лежал спокойно и умиротворенно, прикрыв глаза. Казалось весь мир перестал его интересовать и даже сама Анна отдалилась на солидное расстояние.
  Анна приподнялась на локтях и положила руку Стасу на грудь.
  - Я снова хочу тебя, - требовательно сказала она. И перехватив его удивленный взгляд, приникла к его губам страстным долгим поцелуем. Анна намеревалась добиться желаемого во что бы то ни было. Ведь так бы поступила Алина.
  
  10.
  
  Анна вошла в дом Викдоровича. Она понимала, что Алина бывала тут не раз и потому должна была хорошо ориентироваться. Поэтому она шла вперед уверенно, доверяясь интуиции. Анна обнаружила, что в последнее время она подводит ее все реже и реже.
  Дверь отворилась. Показался Викдорович. В руке он держал большой букет. Он вручил его Анне и обнял женщину. Она почувствовала его губы на своих губах. Поцелуй оказался таким крепким, что Анна даже на какое-то мгновение потеряла контроль над собой - так захотелось ответить ему не менее страстно. Но ей все же удалось освободиться от объятий мужчины. А Алина умела выбирать любовников, невольно отметила она.
  - Подожди Миша, не так все быстро, - произнесла Анна.
  - Я ждал больше года, а ты просишь не спешить.
  - Где год, там и час. А где час, там и день.
  - Ты смеешься надо мной. - Всем своим видом Викдорович демонстрировал обиду. Ей даже стало немного его жалко, Но если она Алина, то и отвечать должна так, как ответила бы она.
  - Тебе не идет обида. Ты становишься похож на маленького мальчика. А мне в тебе всегда нравились твои достижения, твой образ постоянного победителя. Я тебя так иногда и называла "господин успех".
  - Ты меня так называла? - удивился Викдорович.
  Называли ли так Алина своего любовника, Анна не ведала, это была ее чистой воды импровизация. Но она явно оказалась удачной. Викдорович тут же изменился, подобрался, обида, как блин со сковородки, исчезла с его лица.
  - Тебя это удивляет. Разве ты не успешен?
  - Разумеется, успешен. Просто ничего подобного ты мне не говорила.
  - Я много чего не говорила, - усмехнулась Анна. - Разве можно мужчинам говорить все.
  - Начинаю это понимать.
   Викдорович ввел ее в комнату с накрытым столом.
  - Это все для меня? - удивилась Анна.
  - А для кого же? Я больше никого не жду. Только ты и я. Как тогда.
  Они сели за стол, Викдорович разлил вино.
  - За твое возвращение.
  - Спасибо. За это, в самом деле, стоит выпить. Так о чем ты хотел со мной поговорить? - спросила Анна, поставив на стол пустой бокал.
  - А ты ни о чем со мной поговорить не хотела?
  - Хотела. Узнать, как тут дела. Все же меня долго не было. Мне это важно.
  - Ты собираешься вернуться к делам?
  - Собираюсь.
   Викдорович задумчиво посмотрел на Анну.
  - Надо сказать, что твоя фирма в целом неплохо себя чувствует. Многие считают Эдуарда уже почти своим.
  - А ты?
  - Для меня есть и была только ты.
  - Приятно слышать. А почему вдруг прекратились нападки на мою компанию, как только я исчезла?
  - Сложно сказать, - не сразу ответил Викдорович. - Я склонен это считать совпадением, а не следствием. В бизнесе все так быстро меняется. Возможно, эти люди сочли, что игра не стоит свеч.
  - Почему?
  - Могу лишь предположить, что они посчитали, что после твоего внезапного отъезда, все и так развалится. Зачем прилагать усилия, если и так все свалится в рот.
  - Но их расчеты не оправдались.
  - Как видишь, нет.
  - А теперь, когда я вернулась, не возобновится ли все сначала?
  - Я полагаю, что время ушло. Хотя ничего исключить нельзя.
  Анна огорченно вздохнула.
  - Признаться, я надеялась получить от тебя более исчерпывающие сведения.
  - Зато я сказал, что знал. Но неужели ты только за этим пришла ко мне?
  - А зачем еще? - усмехнулась Анна.
  Викдорович снова напомнил бокалы.
  - Я никак не могу выбросить из памяти те прекрасные минуты, которые мы провели вместе. Может, пересядем на диван. За столом ты какая-то чужая.
  - Пока не стоит, - охладила его пыл Анна. - Я тоже вспоминаю те дни. Но прошло уже время, вернее оно двинулось по другому кругу.
  - И что в этом круге?
  - Еще не знаю. Понимаешь, Михаил, к тебе вернулась уже другая Алина. Мне пришлось кое-что пережить, еще больше передумать. И к тому же я хочу осмотреться. В каком-то смысле я начинаю новую жизнь.
  - И в ней мне нет места?
  - Я этого еще не сказала. Но я еще не определила, кто и какие места в ней займет.
  - И долго ждать? - спросил Викдорович.
  - Думаю, что не долго. Я не намерена тянуть время.
  - Ты помнишь, у нас были такие прекрасные планы.
  - Конечно. И я их обдумываю, Но с новых позиций.
  - Алина! - Викдорович вдруг вскочил со своего стула и устремился к ней. - Ты даже не представляешь, как я тебя хочу! - Его руки сжали ее плечи, а губы впились в рот Анны. Несколько мгновений она наслаждалась поцелуем, потом решительно положила ему конец.
  - Это пока все, Михаил. Если хочешь, мы можем еще поболтать, но в спокойной обстановке. Или я пойду домой.
  - Хорошо, давай поговорим, как ты хочешь, спокойно, - произнес он, снова занимая свое место. - Налить еще вина?
  - С удовольствием, Миша.
  
  Глава 9.
  
  1.
   Утром, как обычно, Эдуард уехал в офис, и в доме воцарилась оглушительная тишина. Анна еще не вставала, да и не собиралась вылезать из постели. Краем уха она слышала, как собирался на службу Эдуард, как хлопнула входная дверь, потом послышался шум отъезжающей машины и, наконец, все стихло. Анна натянула на себя одеяло и постаралась уснуть. Но едва она начала погружаться в сон, как в тишину квартиры грубо ворвались трели телефонного звонка.
  Анна потянулась к сотовому, лежащему рядом с кроватью на тумбочке.
  - Доброе утро, дорогая! - голосом Стаса отозвалась трубка..
  - И чего тебе не спится в такую рань, - недовольно буркнула Анна.
  - Не могу дождаться, когда снова окажусь в твоих объятиях. А ты? Ты скучала обо мне? - сразу же перешел в наступление Стас.
  - Вообще-то я спала, - постаралась охладить его пыл Анна. Меньше всего в данный момент она хотела продолжения того, что произошло между ними пару дней назад. Тогда она полыхала, как факел, в объятиях Стаса, а сейчас ничто даже не шелохнулось в ней при звуке его голоса. Судя по всему, факел выгорел дотла.
  - А я уже давно на ногах и жду, не дождусь, когда снова смогу увидеть тебя. - Стаса нисколько не смутила ее холодность.
  Анна поняла, что он настроен решительно, и ей уже навряд ли удастся отоспаться, как она рассчитывала.
  - Ну, ладно, приезжай. - Анна прикинула, что дорога у него займет не меньше часа, значит, она еще поваляется немного.
  - А мне никуда не надо ехать, - радостно воскликнул Стас, - я уже около твоего дома. Едва дождался, когда твой благоверный свалит.
  - Тогда я тебе сейчас открою. - Анна положила трубку и с видом обреченной стала спускаться по лестнице. Она даже не стала приводить себя в порядок. Так и сошла вниз, не умытая, со спутанными волосами. Только набросила легкий халат на ночную рубашку. Пусть видит меня такой, какая я есть, может тогда его пыл немного поугаснет, с некоторой надеждой подумала она.
  Стас не вошел, а буквально ворвался в открывшуюся дверь. Он подхватил Анну на руки и метнулся со своей добычей к дивану.
  - Подожди, подожди, - запротестовала Анна, - сейчас же опусти меня на пол.
  - Не могу, - горячо шептал ей на ухо Стас, - я не мог заснуть всю ночь, я только и думал, о том, когда снова смогу обнять тебя.
  - Но я еще даже не умывалась, не говоря уж о завтраке, - с негодованием воскликнула Анна.
  - Прости, я не подумал об этом. - Стас с виноватым видом отпустил Анну.
  Почувствовав свободу, Анна скрылась в ванной. Ради Стаса она ничего не стала менять в своем утреннем ритуале. Не спеша умылась, почистила зубы. Затем залезла под душ и долго стояла под бодрящими струями воды. Закончив омовение, тщательно растерла тело жестким махровым полотенцем, не забыла нанести на тело нежный и воздушный крем, после чего ее кожа стала благоухать каким-то экзотическим ароматом. Наконец, привела в порядок прическу. Когда, словно Венера, сияя утреней свежестью и чистотой, она вышла из ванной, то увидела недовольную физиономию Стаса. Он явно не понимал, что она там так долго делала.
  Анна сделала вид, что не заметила его недовольства и пригласила Стаса пройти на кухню. Там она усадила его за стол, а сама принялась готовить завтрак. Сварила две чашки кофе, приготовила тосты. Нарезала тонкими ломтиками сыр и ветчину. Стас наблюдал за всеми ее неспешными действиями и ерзал от нетерпения. Он бы с удовольствием начал день с другого меню. Но Анна явно намеренно демонстрировала ему иную линию поведения. Он это понял и не хотел ее напрасно раздражать своей настойчивостью. Но вот чего он никак не мог постичь, так это понять причину ее отстраненности. Ведь еще совсем недавно все было совершенно по-другому.
  Анна поставила на стол тарелки и предложила Стасу позавтракать. Он с удовольствием принял ее приглашение, так как утром выскочил из дома голодным. Лишь только сейчас он ощутил зверский аппетит и с жадностью накинулся на еду. И даже на какое-то время забыл о других плотских удовольствиях.
   - Стас, тебе не кажется, что пришла пора побеспокоить Эдуарда и услышать его ответ на наше предложение. - Анна достала из пачки тонкую сигарету, щелкнула зажигалкой и глубоко затянулась.
  - Ты куришь по утрам?- удивился Стас.
  - Студенческая привычка - кофе с сигаретой по утрам. Никак не могу избавиться, но это к делу не относится. Я спросила тебя об Эдуарде.
  - Вообще-то пора ему уже определиться. Прошло уже четыре дня, - согласился Стас.
  - Я тоже думаю, что пора. Сам он будет тянуть до последнего. Вот сегодня мы и спросим его о том, что он решил.
  - Скорее всего, он ничего не решил и снова примется за свои игры, - усмехнулся Стас.
  - Я тоже в этом нисколько не сомневаюсь, - согласилась Анна.- Значит, объявишь ему о возбуждении уголовного дела по поводу убийства Анны Чеславиной. Посмотрим его реакцию.
  - А тебе не страшно произносить эту фразу? - Стас с интересом посмотрел на Анну.
  - C каких это пор ты стал таким впечатлительным? - Анна резко затушила сигарету в пепельнице. - Ведь ты же сам ни мало способствовал тому, чтобы Анна Чеславина исчезла с лица земли.
  - Я же имел в виду не твое физическое уничтожение...
  - Какая разница, - грубо оборвала его Анна, - что это меняет, если для всех я умерла. И, как ни странно, даже частично для себя самой.
  - А вот для меня нет. - Стас с нежностью посмотрел Анне в лицо.
  - Ошибаешься, дорогой. Для всех так для всех. Почему ты должен быть исключением. Перед тобой Алина Слободина. Помни об этом. Я думаю, что тебе пора называть меня только Алиной, даже, когда мы наедине. Слова Анны прозвучали твердо, как приказ, и Стасу на какое-то мгновение стало очень и очень неуютно рядом с этой женщиной, так требовательно и холодно смотревшей на него, словно это не она ему обязана, а он ей.
  - Скажи, - не без некоторой робости обратился Стас к Анне, - а с кем я занимался любовью с Анной или Алиной?
  - Я понимаю твое беспокойство, - улыбнулась Анна, - ты опасаешься, что если тебя в прошлый раз любила Анна, то не уверен, что дождешься в будущем чего-то подобного от Алины.
  Стас задумчиво смотрел на ее, пытаясь понять, что означают ее слова.
  - Надеюсь, что ни Анна, ни Алина меня своей любви не лишат. - Стас с облегчением вздохнул. - Анна, - начал было он.
  - Алина, - поправила его Анна.
  - Алина, - Стас медленно приблизился к Анне и опустился перед ней на колени, - я хочу любить сразу двух женщин - Анна и Алину. Надеюсь, ты не будешь возражать.
  Анна с удивлением уставилась на него. Но не успела она, как следует переварить услышанное, как Стас вскочил на ноги и набросился на нее со всей силой своей страсти. Анна не стала больше сопротивляться его натиску и уже в следующее мгновение сжимала его в своих объятиях. Его странное желание она решила обдумать позже.
  
  2.
  
  С какого-то момента Анну стал беспокоить один вопрос. И чем дальше, тем больше. С каждым днем она все глубже втягивалась в образ и в жизнь Алины. Но если играть ее как женщину, Анне было не так уж и трудно, но что будет, когда она станет руководить компанией. Ни знания, ни соответствующих навыков у нее практически нет; только самые общие представления. Но она же не дура, чтобы не сознавать, насколько мало от них пользы. Анна задумалась: что же делать? И чем больше она размышляла, тем серьезней представлялась проблема. Если она не найдет для нее решения, то однажды непременно погорит. Сначала она решила за советом обратиться к Стасу, но затем передумала. Она вдруг ясно поняла, что не желает посвящать его в эти ее трудности, иначе он получит над ней дополнительную власть. А ее у него и без того хватает. Нет, этот вопрос она решит как-нибудь сама. Именно так в подобной ситуации поступила бы Алина, непременно нашла бы какое-нибудь решение.
   Анна подошла к компьютеру, вошла в Интернет. Бог ты мой, она даже не представляла, сколько в городе школ, которые учат, как вести бизнес. Какую же выбрать? Она попыталась определить, какая ей больше подойдет. Но из прочитанных ею текстов она мало что почерпнула, все они обещали стопроцентный успех в самые короткие сроки. Ну и ладно, раз вы так, пойду туда, где мне больше всего понравится название. Ее внимание привлекло название "Эдельвейс". Почему-то это всегда был едва ли не самый любимый ее цветок. Значит, это судьба, она поступит именно в эту бизнес-школу. Причем, не откладывая прямо сейчас.
  Здание школы располагалась в небольшом старинном особнячке. Было видно сразу, что за его внешним видом хорошо заботились, здание сияло свежей краской, а лепнина была в целости и сохранности. У входа ее встретил охранник.
  - Я бы могла видеть директора школы? - спросила Анна.
  - По какому вопросу?
  - Хочу записаться.
  - Тогда вам прямо по коридору до конца. Там кабинет директора.
   На дверях кабинета директора висела табличка: "Милюков Павел Леонидович", - прочитала Анна. Красиво звучит, неожиданно подумала она. Анна постучала и тут же услышала приглашение войти. Она толкнула дверь и оказалась в небольшом, но приятно обставленном кабинете. Едва Анна вошла в него, как изо стола быстро поднялся молодой мужчина.
  - Алина Игоревна, какая честь, что вы пришли.
  Эти слова были произнесены с таким жаром, что Анна даже оторопела.
  - Вы знаете меня?
  - Мне ли вас не знать. Я давно интересуешь вашим творчеством.
  Анне стало тревожно, уж не узнал ли он в ней артистку театра Анну Чеславину? Тогда отсюда надо бежать, как можно скорей.
  - Вы сказали творчеством? - испытующе посмотрела она на директора школы.
  - Именно так. Я называю бизнес творчеством. Если это не творчество, то это и не бизнес.
  - Интересное мнение, как-то я не думала о бизнеса в таком аспекте, - осторожно произнесла Анна.
  - А ваш бизнес - настоящее творчество. У нас в школе есть даже курс, где изучается ваше творчество в бизнесе. Ведь мы обучаем своих учащихся на практических примерах.
  - Вы это всерьез? - изумилась Анна.
  - Разумеется. Я считаю вас одним из самых успешных бизнесменов нашего города.
  - А я ничего об этом не знала.
  - Рад, что просветил вас на сей счет, и уже тем самым оказался вам полезным. А чем могу полезным вам еще?
  Анна почувствовала нерешительность. Если здесь учат бизнесу на ее примере, вернее примере Алины, то ее просьба принять в ученики школы будет выглядеть странным. Извиниться и уйти? Она посмотрела на Милюкова. И вдруг ясно поняла, что он ей понравился с первого взгляда. Приятное, умное и одновременно простое открытое лицо, лучистый взгляд. Одет нельзя сказать, что уж очень изыскано, но со вкусом, ничего лишнего и все точно подобрано по расцветкам и по размерам. Анна еще не приняла решение, а уже произнесла:
   - Наверное, моя просьба вас очень удивит, но я пришла к вам, как ученица.
  Она не ошиблась, ее просьба действительно удивила Милюкова.
  - Вы хотите учиться в моей школе?
  - Именно так. Я должна вам кое- что объяснить. В силу некоторых обстоятельств я более года не занималась делами. И почувствовала, как в какой-то степени потеряла квалификацию. К тому же я и раньше хотела пойти поучиться, все идет так быстро вперед, а ты не всегда поспеваешь за этим потоком.
  - В этом вы правы, учиться надо постоянно. Я проповедую идею непрерывного образования в нашем бизнес-сообществе.
  - Замечательная идея! - воскликнула Анна. - Именно за этим я сюда и пришла.
  - Вы слышали о моей школе?
  Анна почувствовала смущение; не говорить же, что узнала о ней чуть больше часа назад из Интернета.
  - Если бы не слышала, то не пришла бы, - уверенным тоном произнесла она. И поняла, что попала в точку. Лицо директора тут же расцвело в улыбке.
  - Мы стараемся идти в русле самых последних достижений теории и практики, - поведал он. - Те, кто кончили у нас курс, достигают в бизнесе хороших результатов.
  "Это как раз то, что мне и нужно", - мысленно отметила Анна.
  - Не сомневаюсь. Надеюсь, и мне повезет.
  - Вы, в самом деле, хотите учиться у нас? - все еще недоверчиво спросил Милюков.
  - Иначе зачем я тут.
  - Я буду счастлив иметь такую ученицу.
  - Решено! Когда можно приступать к занятиям?
  - Сейчас как раз одна группа приступила к изучению курса. Вы можете к ней присоединиться. Приходите завтра. Заодно оформим все необходимые документы.
  - Спасибо. Непременно приду. До свидания. Приятно было познакомиться. - Анна двинулась к выходу. Внезапно она остановилась. - Павел Леонидович, а почему ваша школа так странно называется?
  Милюков улыбнулся.
  - Эдельвейсы обычно растут на большой высоте. И чтобы их сорвать, надо подняться в горы. И в бизнесе, чтобы достичь больших результатов, надо подняться высоко высоко. И в первую очередь над собой.
  - Мне нравится ваше объяснение, - одобрила Анна. - Обязательно постараюсь последовать вашей рекомендации.
  
  3.
  
   Эдуард чувствовал, что уже близок тот день, когда эта парочка, Алина и ее наемный детектив, прижмут его к стенке так, что ему волей неволей придется идти у них на поводу. А это значило, что Алина вновь приберет к рукам весь бизнес и все свои денежки, а он, Эдуард снова останется ни с чем. И даже более того. Если раньше он мог рассчитывать на снисхождение со стороны Алины и выпросить у нее кое-какие для себя подачки на правах бывшего мужа, то теперь Алина будет беспощадна. Эдуард в этом нисколько не сомневался. Пока она его просто терпит по необходимости, но как только все бумаги будут подписаны, и бизнес снова перейдет в ее цепкие ручки, она выкинет его на помойку, как ненужный мусор, как использованную вещь, надобность в которой прошла и больше уже никогда не возникнет.
   Эдуард даже застонал, как только представил во всей красе, где он вскоре может оказаться. И это после всех возможностей, которые ему выпадали и которые должны скоро возникнуть. Почему жизнь так жестоко посмеялась над ним? Сначала вознесла его вверх, а теперь норовит сбросить вниз и не просто сбросить, а при этом больно переломать все ребра. А то и позвоночник. Ну, уж, нет, заскрипел Эдуард зубами, не для того он пошел на преступление и все последующие фальсификации, чтобы в один день взять и собственноручно отказаться оттого, что немыслимыми усилиями достигнуто. Пусть они на это не рассчитывают! Он будет бороться до конца.
  Эдуард погрозил своим невидимым противникам крепко сжатым кулаком. Они еще не знают против кого идут. Это первый раз трудно убивать, - рот Эдуарда скривился в злой усмешке, - второй раз уже легче. А третий - вполне обычное дело. Надо только обдумать, как все это устроить. Чтобы на этот раз уже наверняка раздавить эту гадину, а заодно и ее пособничка.
  Эдуард так глубоко погрузился в обдумывание этой насущной проблемы, что даже не заметил, как в гостиную вошли Анна и Стас.
  - Какая удача, а мы по твою душу, дорогой, - ласково проворковала Анна, усаживаясь напротив Эдуарда. Рядом с ней, как у себя дома, приземлился Стас.
  От настороженного взгляда Эдуарда не ускользнуло, как по-хозяйски опустился в кресло Немиров, как вальяжно откинулся на его спинку и вытянул вперед ноги, как будто он тут полноправный хозяин, а Эдуард всего-навсего бедный родственник, приехавший погостить на один денек. Эдуард от ненависти к этой наемной ищейке сжал кулаки, но постарался сохранить самообладание и повернул бледное лицо к Алине. Он намеренно решил в упор не замечать Немирова. Но Алина молчала и, слегка загадочно улыбаясь, поглядывала на мужчин. Она тоже отметила, как держится Стас. Она понимала, что сейчас он играет не только их совместную пьесу, но и отдельную, свою.
   Неужели он нисколько не сомневается, что займет место Эдуарда, которое со дня на день должно стать вакантным, размышляла она. Ее забавляла самонадеянность Немирова. Как они все ей подвержены, даже умных мужчин она делает слепыми. Но пока она и вида не подавала, что может быть как-то по-другому.
  Наконец, Стас насладившись своей значимостью, пошел в наступление на Эдуарда.
  - Мы пришли услышать ответ на поставленный несколько дней назад вопрос. Что вы решили по поводу отказа от своих прав на бизнес?
  - Насколько я помню, вы мне не оставили права выбора, и ответ мой должен прозвучать однозначно, иначе..., - Эдуард запнулся.
  - Иначе, я сделаю от себя все возможное, чтобы было бы открыто дело об убийстве актрисы Анны Чеславиной и не только ее, а также вашего шофера Сергея. А также о попытке убийства вашей супруги Алины Игоревны Слобидиной. Можете не сомневаться, материалов у меня вполне достаточно, чтобы засадить вас в тюрьму на всю оставшуюся жизнь. Так что соглашайтесь, Эдуард Борисович. Я предлагаю вам очень выгодную сделку. Свобода в обмен на бизнес, который вам доставит еще немало хлопот и, может быть, вы даже разоритесь в один прекрасный день. Так стоит ли об этом жалеть? Наоборот, вы избавляетесь от тяжкого груза и непомерного труда, которое требует собственное дело. Вы соглашаетесь на наши условия и становитесь свободны, как птица. И можете лететь куда угодно. Да вы мне ноги должны целовать, за то, что я дарю вам самое ценное, что есть у человека в этом мире - свободу. Я ведь мог и не предлагать вам такой вариант, а аннулировать вашу сделку по суду, как незаконную. Но на это уйдет много времени. А Алина Игоревна не хочет ждать. Воля моего клиента для меня закон. Вам крупно повезло, что у вас такая нетерпеливая жена, а то бы гнить вам на нарах пожизненно. Говоря откровенно, за все ваши замечательные деяния вы это вполне заслужили.
  - Да с женой мне несказанно повезло, - осевшим голосом прохрипел Эдуард.
  - Так каков будет ваш ответ? - Стас уставился немигающим взглядом на Эдуарда.
  - Я принимаю ваше предложение, - не без труда разлепил губы Эдуард. - Только прошу у вас несколько дней, чтобы окончательно завершить свои дела.
   - Очень благоразумно с вашей стороны. Я нисколько не сомневался, что вы примете единственно мудрое решение в вашей ситуации.
  - Я согласна подождать, но недолго. Я договорюсь о встрече с нотариусом не дальше, чем на этой неделе, - вмешалась Анна в разговор, - Эдуард, я сообщу тебе, когда состоится сделка. Будь наготове. И никуда не исчезай. Я тебя все равно найду. Мне без тебя никак нельзя.
  Алина улыбнулась, встала, за ней поднялся Стас. Вслед за ними встал и Эдуард, он быстро прошел в свою комнату, чтобы больше уже не видеть сегодня эту ненавистную парочку.
  
  4.
  Стас привез Анну к себе домой. И пока он варил кофе, делал бутерброды, она стояла у окна и думала о Милюкове. Эти мысли приходили к ней сами. Без всяких усилий с ее стороны. И она еще не знала, что с ними делать, в какой отсек своего сознания их направлять. И как долго ей предстоит их там хранить.
  Вошел Стас, подошел к ней, обнял за плечи и попытался поцеловать в затылок.
  - Подожди, давай займемся делами, - отстранилась она. - Наступает самый ответственный момент. Сейчас не до этого, все после.
  Стас с каким-то недоверием посмотрел на нее.
  - В последнее время ты разговариваешь все странней и странней.
  - И в чем странность?
  - Ты говоришь не как Анна.
  Анна нахмурилась.
  - Давай и это не будем сейчас обсуждать. - Она взяла чашечку и отпила кофе.
  Стас с независимым видом сел на диван.
  - Все идет по нашему плану.
  - Какому плану! - вдруг взорвалась Анна. - Ты можешь сказать, что он сейчас выкинет?
  - Разумеется. Он будет готовить наше убийство. Мы сделали все, чтобы его до этого довести.
  - Умник! - фыркнула Анна. - Это я и без тебя понимаю. Вопрос, как он нас убьет и в какой момент? Это ты можешь сказать?
  - Если бы мог, я был бы самым гениальным драматургом на земле со времен Эсхила. А так я просто очень талантливый.
  - Скажи, очень талантливый драматург, что нам теперь делать. Я боюсь там находиться. Ты видела его глаза? Это глаза человека, способного на все. А тебе хоть бы хны.
  - Ты ошибаешься, дорогая, тем более, если уж убивать, то нас двоих. Я слишком много знаю, и оставлять ему меня в живых не резон. - Немиров о чем-то задумался. - Знаешь, дорогая, что я думаю, если мы хотим себя обезопасить, то надо помочь ему нас убить.
  - Ты в своем уме, может вложить ему в руку пистолет и нарисовать квадратик возле сердца, чтоб не промазал.
  - Идея по-своему хорошая, но уж слишком простая. Нет, я думаю о другом. Он сейчас обдумывает разные варианты по скорейшей переправки нас на тот свет.
  - А что ему еще делать остается?
  - Вот именно, делать нечего. Но нужно сделать так, чтобы мы ненароком предложили ему свой вариант убийства. А он бы его принял. Тогда нам будет легче его контролировать.
  - Ты как всегда гениален, - не без иронии проговорила Анна. - Но что за вариант?
  Стас некоторое время молчал, то ли обдумывал свой вариант, то ли просто держал эффектную театральную паузу.
  - Есть одна гениальная идея.
  - Не томи.
  - Ты тоже меня не томи, - выразительно посмотрел на нее Стас.
  Анна подумала, что сегодня от секса с этим гениальным драматургом ей не отвертеться. Хотя может это и не так плохо, ей нужна психологическая разрядка, которая ослабит сидящий внутри нее страх. Но она уже знала, что, занимаясь со Стасом любовью, будет думать о другом человеке. И тут даже весь талант Немирова ничего не в состоянии изменить.
  
  5.
  Анна в очередной раз отдала должное таланту Стаса придумывать сложные и запутанные драматургические ходы, которые в конечном итоге приводили к желаемому результату. На этот раз, чтобы спровоцировать Эдуарда на убийство, Стас задумал использовать день рождение Алины, которое, как нельзя кстати должно было состояться через два дня. Стас вспомнил и о Шпетере, которому в своем изощренном сценарии отводил особую роль.
  Анна позвонила Шпетеру и попросила приехать. Когда этот гигант с лицом маньяка-убийцы появился в гостиной, даже Стас вздрогнул. Анна вспомнила, как ей пришлось с ним находиться один на один, и мысленно проявила со Стасом солидарность.
   Анна их познакомила. Мужчины обменялись рукопожатиями.
  -Садитесь, Павел Арнольдович, - Анна жестом указала на кресло.
  Шпетер величественно опустился в кресло и выжидательно уставился на Стаса.
  - Павел Арнольдович, - начал Стас, - со слов Алины Игоревны, мне известно, как вероломно поступил Викдорович по отношению к вам.
  Шпетер кивнул головой в знак согласия.
  - Это очень несправедливо. Но еще большая несправедливость состоит в том, что сильный и влиятельный Викдорович, хотел обмануть с вашей помощью слабую и беззащитную женщину. По вашей милости Алина Игоревна вынуждена была год пребывать вдали от родных мест. Но Алина Игоревна не держит на вас зла и более того, готова щедро вас отблагодарить, если вы не откажите ей в одной маленькой услуге. - Стас многозначительно посмотрел на Шпетера.
  Лицо гиганта при этих словах тут же выразило полную готовность служить Алине, о какой бы услуге его ни попросили бы. И Стас попросил. Шпетер тут же радостно согласился. Он никак не предполагал, что за такую безделицу ему заплатят хорошие деньги. Как только они ударили по рукам, Шпетер встал и поспешил удалиться, словно опасаясь того, что Стас с Анной передумают и изменят сумму причитающегося ему гонорара в меньшую сторону.
  Анна со Стасом остались довольны.
  - Первая часть подготовительной операции успешно завершена, - с удовлетворением отметила Анна, - теперь приступим ко второй, самой сложной. - Стас, бери костюмы и поедем к морю.
  Стас погрузил в багажник своей машины два гидрокостюма и вместе с Анной вырулил за ворота особняка Слободиных.
  День выдался солнечным. Легкий ветерок играл волнами, как ребенок детскими игрушками, то, забрасывая их далеко на берег, то, швыряя обратно в морские глубины. Анна вышла из машины и сразу же принялась за гидрокостюмы. Сначала она натянула костюм на себя. Затем помогла разобраться Стасу в его мудреных хитросплетениях. Остаток дня они потратили на обучение Стаса навыкам подводного плавания. В задуманной ими операции эти способности должны были сыграть решающую роль.
  
  
  
  6
  
  Анна и Стас вышли из машины и посмотрели на окна дома. Одно из них, то, что располагалось в комнате Эдуарда, светилось. Стас подмигнул Анне, та в ответ кивнула головой. Она волновалась, но знала, что справится с волнением. Так было с ней, когда она работала в театре; перед тем, как выйти на сцену, сердце колотилось, как барабан, но едва она оказывалась на ней, мгновенно успокаивалась и полностью владела собой до конца спектакля.
  - Начинаем, - шепотом дал команду Стас.
  Их громкий смех разнесся по вечерним окрестностям.
  - Как мы хорошо с тобой погуляли! - воскликнула Анна. - Мне так давно не было весело. Еще хочу!
  - И это только начало! - так же добро и также громко подержал ее Немиров. - Разгружаем наши сумки.
  Они достали из машины две тяжелых поклажи и направились к дому.
  - Ты посиди тут, а я схожу за Эдуардом, - громко и развязно произнесла Анна, когда они оказались в доме. - Пусть он отметет мой день рождения с нами. Муж и жены в такой торжественный момент должны быть вместе.
  - Прекрасная идея! - что есть силы, завопил Стас. - Жратвы и выпивки закупили столько, что и на десятерых хватит.
  Он снова подмигнул Анне, она в ответ покачала головой и направилась к комнате Эдуарда. Она не стала стучаться, а силой толкнула дверь ногой. Эдуард не ожидал вторжения, при виде Анны он даже вздрогнул. Он сидел в кресле и смотрел телевизор.
  - Надеюсь, прости, что нарушаю е уединение, но ты не забыл, что сегодня у меня день рождения, - произнесла Анна. - Мы приехали его отмечать.
   Эдуард раздраженно посмотрел на Анну.
  - Вот и отмечайте. Я-то причем.
  - Мы хотим с тобой. Мы тут пируем, а ты сидишь в одиночестве. Это не порядок.
   - Пусть тебя это не беспокоит.
  - Позволь, дорогой, самой определять, что должно меня беспокоить. Я не могу не думать о муже, ведь не чужой мне человек. Мы ждем тебя через десять минут. Не придешь, пожалеешь. Ты меня знаешь.
  Не дожидаясь ответной реакции, Анна вышла из комнаты и также ногой захлопнула дверь. Вернулась в гостиную и кивнула Стасу.
  - Сейчас явится, - тихо проговорила она. - Я буду накрывать на стол, а ты мне помогай, - громко произнесла Анна.
  Стол был накрыт, когда появился Эдуард. Он даже приоделся, на нем был костюм с галстуком.
  .- А вот и ты, - радостно произнесла Анна. - Теперь все в сборе. Можно начинать. Разливайте, Станислав Валерьевич.
  - С большой охотой. - Стас подмигнул Эдуарду. - Мы уже хорошо приняли в одном ресторанчике. Но мало показалось. Вот решили продолжить. Так что догоняйте.
   - Спасибо, но я не хочу, отказался Эдуард.
   - Как это, дорогой супруг, не хочешь! - возмутилась Анна. - За меня не хочешь выпить, свою дорогую, можно сказать вернувшуюся с того свет женушка. За Станислава Валерьевича не желаешь выпить. Он столько времени расследованием делами занимался, ночами не спал, такое накопал, тебе на полную катушку за все свои грязные делишки светит. А ты отказываешься выпить за здоровье такого замечательного человека. Ну, ты, подлец.
  - Я пойду, - встал Эдуард.
  - Сидеть! - прикрикнула Анна. - Тут я решаю, кто и куда пойдет. Ты вот скоро пойдешь за решетку. Ладно, если не хочешь пить, не пей. По случаю дня рождения, я сегодня добрая. Правда, Станислав Валерьевич?
  - Вы сама доброта, Алина Игоревна, - подтвердил Стас. - Добрей женщины не сыскать. Другая бы Эдуарда Борисовича за все, что он сделал, со света давно жила. А вы его даже угощаете прощаете не корректное поведение.
  - Моя доброта не бесконечна, все это до поры до времени. Выпьем за хорошо проделанную вами работу., Станислав Валерьевич
  Они одновременно выпили. И Стас туже разлил снова.-
   Нравится мне тут у вас, Алина Игоревна, - проговорил Немиров. - Я бы тут у вас с превеликим удовольствием комнатенку снял. Как, пустите?
  - А чего не пустить. Эдуарда в тюрьму отправим - и занимай его комнату. Дорогой, ты не возражаешь, если он у нас в твоей комнате поживет? Ты все равно сюда не вернешься.
  Эдуард неподвижно сидел на стуле, смотря куда-то в сторону. Его лицо было белей самой первосортной муки.
  - Ты чего как воды в рот набрал? За столом принято поддерживать светскую беседу, - сделала ему замечание Анна. - А у нас такая интересная тема.
   Эдуард внезапно вскочил.
  - Я вас ненавижу!- выкрикнул он.
  - Это вы напрасно, Эдуард Борисович, - укоризненно покачал головой Стас. -Ничего не поделаешь, натворили дел, отвечайте. Закон возмездия суров и неотвратим. Это еще древние понимали. Почитайте пьесу Софокла: "Эдип в Колоне". "Дитя слепого старца, Антигона,\ Куда пришли мы, в град каких людей? \Кто странника бездомного Эдипа \Сегодня скудным встретит подаяньем? \ Немногого он молит: собирает \По малости, но он и этим сыт. \ К терпению приучен я страданьем, \Самой природой и скитаньем долгим. \ Дочь, если видишь где-нибудь сиденье \ В священной роще или вне ограды, \ Остановись и дай мне сесть. Пора. \ Узнать, где мы: нам, чужестранцам, нужно \ Все расспросить и выполнить обряды". Вам нравится?
   Эдуард молчал, он смотрел на Стаса, как разъяренный бык на тореадора, готовый в любое мгновение насадить его на рога.
  - Да ну его, что он понимает в драматургии. А ну-ка наполни, - протянула Анна рюмку Стасу. - Я хочу сегодня пить, петь и танцевать. А почему мы не танцуем. Дорогой, не хочешь меня пригласить. Когда еще доведется. На свидание в тюрьму я ездить к тебе не собираюсь.
  Они снова выпили со Стасом. Немиров включил музыку и пригласил Алина на танец. Крепко прижавшись друг к другу, они стали танцевать. Анна все время смеялась, что-то шептала на ухо партнеру, тот отвечал ей громким хохотом. При этом они то и дело показывали на Эдуарда - и снова смеялись.
  Стас и Анна вернулись за стол, и тот час наполнили бокалы.
  - За что пьем? - спросил Стас.
  - За то, чтобы тут чувствовать себя полноправной и единоличной хозяйкой! - провозгласила тост Анна. - Я, кажется, пьяна, - сказала Анна. - Мне срочно надо на воздух.
  - У меня идея! - завопил Стас.
  - Что за идея?
  Осоловелыми глазами Стас посмотрел на Эдуарда, затем перевел взгляд на Анну.
  - Покататься на машине. С ветерком. Вот и проветримся. Здорово я придумал.
  - Великолепно, - поддержала Анна. - Пойдем. Дорогой, мы прокатимся на машине. Ты не возражаешь.
  - Катитесь, куда хотите, - процедил сквозь зубы Эдуард.
  Анна посмотрела на него долгим и мутным взглядом.- Какой не воспитанный, хам всегда остается хамом, как бы его не нарядить. Пойдем, Стас
  - Подожди немножко, я чуток отдохну, - отозвался Стас.
  - Мы немного отдохнем и поедим. А ты иди к себе, - сказала Анна Эдуарду.
  Эдуард хмуро взглянул на них и быстро вышел из комнаты. Анна и Стас переглянулись. Стас достал из кармана таблетку и быстро ее проглотил.
  - Нужно минут пятнадцать, чтобы она подействовала, - сказал он.
  За окном внезапно послышалась мерная вибрация мотора, затем машина резко рванула с места.
  Стас подскочил к окну.
  - Уехал, - объявил он. - Теперь наша очередь отправляться в путь. Ты не боишься?
  - Я стараюсь об этом не думать. Пойдем, - стараясь казаться одновременно спокойной и решительной произнесла Анна.
  
  7.
  
  Они подошли к машине, достали из нее гидрокостюмы и быстро облачились в них. Анна невольно вспоминала, как садилась в автомобиль она тогда, не зная, что отправляется в свою главную поездку, на встречу своей судьбе. Впрочем, всю эту лирику она оставляет на потом, сейчас следует сосредоточиться совсем на другом. Одна ошибка - и это окажется последней их поездкой по дорогам жизни.
  - Едем, - сказал Стас.
  - Едем, - сказала Анна.
  Машина, прокладывая дорогу посохом своих фар, неслась по пустынной извилистой ленты ночного шоссе. И по мере приближения к месту предполагаемых событий, сердце Анны сжималось все сильней и сильней. Оставалось всего несколько сот метров. Анна взглянула на Стаса - таким сосредоточенным она его еще ни разу не видела.
  Он тоже посмотрел на нее.
  - Ты готова?
  - Готова.
  - Сейчас он должен выстрелить или я самый бездарный драматург мира, - напряженно проговорил Стас.
  Машина сделала крутой вираж и вылетела из-за поворота. Прозвучал хлопок, что-то ударила по низу автомобиля. Его тут же занесло, а еще через мгновение Анна начала свой второй полет над морской бездной.
   - Дыши через акваланг! - крикнула она Стасу.
  Машина быстро погружалась в воду, которая за считанные мгновения заполнила весь салон. Двери они успели открыть еще во время полета, и выбраться наружу не представляло большого труда. Анна первая вынырнула на поверхность. Осмотрелась, пытаясь понять, выплыл ли ее спутник?. Он показался буквально через несколько секунд. Стас поднял палец вверх, она сделала ответный жест. И они поплыли к берегу.
  Эдуард спустился вниз на дорогу , подошел к ее краю, стараясь рассмотреть, что там творится внизу. Но из-за темноты ничего не увидел. Затем что есть силы закинул винтовку в море. Больше ему она не понадобится. Довольный собой направился к машине. Он так и не заметил, как все это время каждое его движение фиксировал на кинокамеру прятавшийся между двух валунов, Шпетер.
  
  
  
  
  
  
  
  
  7.
  Эдуард праздновал свою победу. Он все сделал просто замечательно, никаких осечек не произошло. Точно так же, как прошлый раз погибли Сергей и Чеславина, так и этих двоих постигла та же участь. К тому же они были пьяны, как сапожники, и тем самым не оставили себе ни единого шанса остаться в живых.
  Впервые за все время, как в его доме появилась Алина, Эдуард почувствовал себя свободно. Он уже забыл, что это такое. Как прекрасны эти ощущения, которые он раньше не ценил или не замечал вовсе. Они были привычным фоном его существования, не вызывая никакого восторга или отклика в душе. А вот сейчас Эдуард ликовал. Его душа пела и смеялась от счастья. Счастья освобождения.
  Эдуард решил по такому поводу расслабиться. Для этого у него все имелось в наличии. Стол в гостиной ломился от закусок, которые принесли Немиров и Алина. Среди всевозможного разнообразия изысканной снеди, стояли бутылки с различными напитками. Эдуард выбрал коньяк. Плеснул в рюмку золотисто-коричневатой жидкости и только приготовился опрокинуть в себя ее соблазнительное содержимое, как в холле послышались чьи-то шаги. Идущих было двое. Эдуард четко различал твердую уверенную походку мужчины и легкое постукивание женских каблучков.
  Эдуарда охватили дурные предчувствия. Он сжался в ожидании чего-то пока еще необъяснимого, но определенно дурного. Дверь резко распахнулась, и на пороге возникли Алина и Немиров, живые и невредимые. Эдуард расширившимися от ужаса глазами смотрел на эту пару. Рюмка выпала из его ослабевших рук, и коньяк пролился Эдуарду прямо на брюки.
  Алина смерила его насмешливым взглядом и прошествовала мимо. Стас плюхнулся в кресло, вытянув вперед ноги. Весь его вид выражал усталость, словно после тяжелой работы. Алина же была сгустком энергии. Движения ее были резкими и агрессивными. Эдуард понял, что проиграл. Он с видом обреченного наблюдал за Алиной. Она ничего не говорила, но ее жесты были красноречивей любых слов. В руках у нее была кассета. Она вставила ее в видео систему, нажала на кнопку и с видом заинтересованного зрителя села на стул. На экране замелькали кадры.
  Эдуард узнал себя. Вот он выходит из дома, садится в машину, и она скрывается за воротами. Затем он увидел Алину и Стаса, они тоже вышли из дома и сели в автомобиль. Было заметно, что они вовсе не пьяны, а совершенно трезвые. До Эдуарда стало смутно доходить, что это элементарная подстава. И он, как мальчишка на нее повелся. Дальше на экране замелькали картины того места, где Эдуард сидел в засаде. Самого Эдуарда не было видно, он прятался за тем высоким валуном. Но как они смогли предусмотреть, что он будет их ждать именно тут? От страха Эдуард перестал трезво соображать. Он же сам когда-то выбрал для своего преступления это место, потому что оно было единственным на всей трассе, как будто созданное специально для таких дел.
  Эдуард увидел, как показалась машина. В ней явно различались силуэты Немирова и Алины. Машина приблизилась. И в этот момент из своего укрытия выскочил Эдуард. В руках у него была винтовка. Он прицелился и через минуту автомобиль, в котором сидели Алина и Немиров, сделав резкий разворот, полетел вниз с обрыва.
  На экране возникло возбужденное лицо Эдуарда. Он приблизился к самому краю обрыва и выкинул вниз винтовку. Какое-то время он внимательно всматривался в водную поверхность. Затем побежал к машине. Завел мотор и резко рванул с места.
  Эдуард закрыл глаза. Пальцы его мелко дрожали, а в груди бешено ухало сердце. Даже было непонятно, как она выдерживало такое напряжение.
  Алина выключила магнитофон. Изображение исчезло с экрана. Все молчали. Эдуард продолжал сидеть с закрытыми глазами. Он уже приготовился к самому худшему.
  - Эдуард Борисович, завтра вы с Алиной Игоревной едете к нотариусу, в присутствии которого вы откажетесь от своих прав на компанию и на все остальное имущество, - откуда-то издалека, почти с другой планеты, донесся до Эдуарда голос Стаса.
  - Вы меня слышите? - не видя его реакции, спросил Стас.
  - Да, слышу, - тихо произнес Эдуард.
  - Ну, вот и славно. Значит, договорились, - миролюбиво подытожил Немиров. - И предупреждаю, чтобы на этот раз без всяких фокусов. Знаем мы вас. Вы поняли?
  У Эдуарда только и хватило сил, чтобы кивнуть головой. Он встал с кресла и, шатаясь, как пьяный, медленно побрел в свою комнату.
  -Мне, кажется, самое время продолжить прерванный банкет, - Стас весело смотрел на Анну.
  - Предложение принимается, - согласилась Анна и шагнула к столу.
  
  8.
  Крылов встретил Анну в дверях своего офиса. Его глаза лучились от счастья.
  - Алина Игоревна, какая радость, что вы вернулись! - воскликнул он. - Буду рад оказать вам любые услуги. Его взгляд остановился на Страстине. - Проходите, Эдуард Борисович, - с совсем другой интонацией произнес он.
  - Я тоже рада вас видеть, дорогой Лев Ильич. - Она поцеловала нотариуса в щеку. - Как вы тут поживали без меня?
  Крылов грустно развел руками.
  - Не скрою, я был удивлен вашим решением. И сильно переживал. Мне оно сразу же показалось несколько... поспешным
  - Но теперь все возвращается на круги своя. Осталось лишь выполнить необходимые формальности.
  - Не сомневайтесь, сделаю все в лучшем виде.
  - А я нисколько и не сомневаюсь.
  Все расселились в кабинете Крылова.
  - По вашей просьбе я подготовил все нужные документы. Надеюсь, вы со своей стороны также принесли все необходимое для совершения сделки.
  - Все, что вы сказали, дорогой Лев Ильич, точно по списку, - весело проговорила Анна. - Я сегодня сама все тщательно проверяла. Эдуард, передай Льву Ильичу, пожалуйста, все, что нужно.
  Эдуард молча протянул пачку документов. Нотариус разложил их перед собой и стал внимательно изучать.
  - Замечательно, есть все, что необходимо для свершения сделки. В таком случае, можно приступать к оформлению документов.
  Документы были подписаны. Взволнованный Крылов встал со своего места.
  - Поздравляю, вас, Алина Игоревна, вы снова стали владелицей ста процентов акций компании "Алина", а также собственником особняка. А также банковских счетов. Очень рад за вас.
  - Спасибо, Лев Ильич, я тоже очень рада. Вы хорошо потрудились. - Анна достала из сумочки конверт. - Это ваш гонорар.
  - Большое спасибо. Рад и дальше быть вам полезным, - произнес нотариус.
  - Вы непременно мне еще понадобитесь. Можете в этом не сомневаться.
  Нотариус вдруг нерешительно посмотрел на нее.
  - И все-таки, Алина Игоревна, я не понимаю, что вас побудило в тот раз совершить такой поступок. Простите, что задаю столько не скромный вопрос, но меня это мучит с тех самых пор.
  - В жизни иногда происходят странные вещи, дорогой Лев Ильич, которые заставляют нас совершать странные, на посторонний взгляд, поступки. Но если они происходят, значит, в них была необходимость.
  - Понимаю, понимаю, - пробормотал нотариус. - Вернее, ничего не понимаю. Но раз так, значит, мне и понимать не нужно.
  - Вы мудро рассудили, Лев Ильич. Не забивайте голову чужими проблемами. До свидания. Пойдем, дорогой, - сказала уже она молчавшему все время Эдуарду.
  Они вышли на улицу. Анна направилась к автомобилю. Эдуард, как побитая собака, поплелся за ней.
  Внезапно Анна остановилась.
  - А зачем ты идешь за мной? - вдруг спросила она.
  Эдуард тоже остановился и со страхом посмотрел на Анну.
  - А что мне делать? Куда я должен идти?
  - Понятия не имею. Но в моем доме ноги твоей больше не будет. А твое барахло я тебе отправлю по твоему новому адресу.
  - Но у меня нет никакого адреса, - захныкал Эдуард. - Мне некуда идти. И денег тоже нет.
  - Это меня волнует меньше всего. Если в течение трех дней не пришлешь новый адрес, выброшу все твои пожитки на помойку. Прощай. Надеюсь, больше не увидимся.
  Анна начала садиться в машину, как внезапно ее остановил возглас Эдуарда.
  - Скажи, кто ты на самом деле?
  Анна презрительно посмотрела на него.
  - Какая тебе разница.
  Анна села в машину, завела мотор. Перед тем, как рвануть с места, бросила последний взгляд на человека, который дважды пытался ее убить. Таким жалким, подавленным, несчастным она его еще ни разу не видела. Анна вдруг поймала себя на том, что не испытывает к нему никакой ненависти. Как, впрочем, и жалости. У нее вообще не было по отношению к нему никаких чувств. Он вдруг в одночасье перестал для нее существовать, как вещь, которую поносили и выбросили за ненадобностью. И в самом деле, стоит ли думать об этом ничтожестве. У нее начинается другая жизнь. Теперь она по-настоящему богата, у нее компания, большой особняк, солидные счета в банке. И отныне ей надо размышлять о том, как все это с максимальным толком использовать. В самое ближайшее время предстоит много дел, у нее есть интересные задумки. Да и с кое-какими долгами следует рассчитаться. Как со своими, так и с теми, что остались от Алины. Ведь теперь она стала окончательно ею.
  Анна приехала домой, вошла в особняк, прошлась по комнатам, по-хозяйски заглядывая во все уголки. Затем спустилась в гостиную, посмотрела на кресло, где еще недавно любил сидеть Эдуард, подошла к бару и налила себе виски.
  - Спасибо тебе, Алина, за все, - громко произнесла она. - Обещаю, я тебя никогда не забуду. Этот бокал я пью за тебя.
  
  9.
  
  Анна наслаждалась покоем и тишиной, царящей в доме. Первым делом, когда отсюда исчез Эдуард, она выкинула пистолет. Он хоть и бутафорский, но сильно раздражал ее постоянной необходимостью таскать с собой. Вместе с этим реквизитом полетели в помойку и все ее страхи и сомнения, что они сумеют довести пьесу до финала. И вот занавес опущен. Теперь уже нет никаких сомнений и переживаний, что все закончится хорошо.
  Анна сидела в гостиной и размышляла о том, как ей жить дальше, что необходимо сделать в первую очередь, а что в последующую. Мысль ее целенаправленно и четко шла вперед, как тренированный лыжник по лыжне, не зная усталости и остановок. Но иногда неожиданно, она все же делала небольшой крюк и сворачивала на одну из боковых дорожек своего возбужденного сознания. К удивлению Анны, она всякий раз оказывалась в одном и том же месте. На этом месте ее ждал Милюков Павел Леонидович. И каждый раз в своих мыслях Анна все дольше и дольше оставалась с этим человеком.
   В дверь позвонили. Анне пришлось прерваться в своих размышлениях и открыть дверь. В холл вихрем влетел Стас. Глаза его лихорадочно блестели, волосы были взъерошены, и весь он был невероятно возбужден. В руках у него были розы. Стас немного перевел дух и театрально опустился перед Анной на колени.
  -Это тебе. Гениальной актрисе за блестяще сыгранную роль. - Он протянул букет Анне.
  Анна опустила лицо в цветы и глубоко втянула ноздрями их пьянящий аромат.
  - Спасибо, - поблагодарила она Стаса и пошла ставить букет в вазу. Когда она вернулась, Стас уже сидел в кресле, устроившись в нем по-хозяйски. В тосм самом кресле, в котором еще недавно любил сиживать Эдуард.
  - Что ты намерена делать дальше, Анна?- спросил он.
  - Я тебя просила, называй меня только Алиной, - поправила его Анна.
  - Здесь же никого нет.
  - Все равно. Я должна привыкнуть отзываться только на это имя.
  -Хорошо. Алина, как ты собираешься жить?
  - Странно, что у тебя возникли вопросы по этому поводу. По-моему все предельно ясно.
  - Не совсем. - Стас вопросительно посмотрел на Анну.
  -Я намерена серьезно заняться бизнесом. Даже записалась на курсы для овладения этим нелегким делом.
  - Не сомневаюсь, что это у тебя получится, талантливые люди талантливы во всем, - одобрил ее намерения Стас.
  - Одного таланта мало, - вздохнула Анна. - Боюсь, скоро мне придется не спать ночами, чтобы ненароком не попасть впросак. Никто не должен уловить разницу между настоящей Алиной и мной. Придется много работать и учиться.
  - Разумеется это так. Но ты одна не справишься. Тебе нужно чье-нибудь надежное плечо, которое бы поддержало тебя в трудную минуту. - Стас сделал акцент на слове "плечо" и внимательно посмотрел на Анну, ожидая ее реакции на столь прозрачный намек.
  - В окружении Алины таких плеч, наверное, было достаточно. Надеюсь, что и я со временем найду себе надежного делового партнера.
  - Я не об этом, - вкрадчиво начал Стас, - тебе нужен не просто деловой партнер. А близкий человек. Родственная душа. На которого можно было бы целиком и полностью положиться, который не предает и не продает.
  - О чем ты?- Анна с недоумением посмотрела на Стаса.
  - Не о чем, а о ком, - поправил Стас. - Тебе надо выходить замуж.
  Анна расхохоталась.
  - Это твой следующий режиссерский ход?
  - Можно сказать и так, расценивай, как хочешь, - обиделся Стас.
  - Но пьеса уже сыграна. Ты, что забыл?
  - В хороших пьесах бывает еще эпилог.
  - Допустим, - нахмурилась Анна, - и ты, как драматург, решил вывести на сцену еще один персонаж.
  - А его не надо выводить. Он уже давно на сцене. Ты разве не замечаешь?- вкрадчиво произнес Стас.
  - Нет, - Анна пожала плечами.
  - А я?- голос Стаса дрогнул, - неужели я для тебя ничего не значу?
  - Почему, не значишь? Ты неплохой любовник, - спокойно проговорила Анна.
  - И все?
  - А что еще? - разыграла удивление Анна.
  - Я думал, что значу для тебя гораздо больше...Анна....Алина будь моей женой.
  - Женой? Мне гораздо более по душе роль любовницы. О замужестве я пока не думаю. И вообще, пора заняться делом..., - Анна уселась Стасу на колени. - Пойдем-ка лучше в постель, чем болтать всякий вздор.
  
  10.
  Анна вошла в офис фирмы "Алина" с каким-то странным чувством. Теперь все тут по праву принадлежит ей. И этот длинный коридор, и все выходящие в него кабинеты, и производственный цех в другой части здания. А через двор, если она правильно понимает, расположен склад готовой продукции. А рядом, кажется, гараж. Да, как многого она еще не знает. И все это она должна изучить как можно быстрей. По сути дела, на эти цели у нее считанные дни. Хозяйка фирмы не может быть профаном в своей области. И ей придется изрядно попотеть. Но ничего, уж эти трудности ее не слишком пугают. После того, что она переживала, после того, как они со Стасом разыграли такой блестящий спектакль, который увенчался невиданным успехом, она одолеет и эти препятствия. Тем более у нее есть помощники, этот Муравин, кажется, толковый руководитель. К тому же можно привлечь и других. В памяти тут же возникла фамилия Милюкова, но Анна поспешно прогнала воспоминания. Не сейчас, не время, это все потом. А пока у нее совсем другие дела.
  Анна вошла в приемную, секретарша тут же вскочила, как солдат при виде генерала. Разве только не отдала честь. И Анна поняла, что слух о том, что Алина снова стала руководителем фирмы, уже разнесся среди ее сотрудников. Тем лучше, меньше придется все объяснять.
  - Пригласи ко мне, пожалуйста, Муравина, - попросила Анна.
  Анна сидела в кабинете Алины, стараясь представить, с какими мыслями и чувствами входила ее предшественница сюда. Ведь теперь она, Анна, должна походить на нее не периодически, а постоянно. Она не имеет право допустить ни одного прокола. Он может обойтись ей слишком дорого.
   Вошел Муравин. На его лице сияла широкая улыбка.
  - От всей души поздравляю вас, Алина Игоревна, с возвращением в компанию. Вы даже не представляете, как нам всем вас не хватало.
  - Но почему не представляю, немного представляю. Но у вас был Эдуард. Как он справлялся?
   Муравин аж скривился, как будто ему в рот попал горький огурец.
  - Надо отдать должное Эдуарду Борисовичу, он старался не мешать нам работать. Иначе мы бы просто не выжили. Это его главная заслуга.
  - Я знаю, это ваша заслуга, Владимир Геннадьевич, что компания уцелела. И я вам очень благодарна. Но теперь надо идти дальше, расширяться. Как вы на это смотрите?
  - Узнаю вас, Алина Игоревна. Вы никогда не останавливаетесь на достигнутом. Смотрю на это положительно. Наши позиции в регионе прочны, продукция хорошего качества, пользуется устойчивым спросом. Я давно пришел к заключению, что надо осваивать другие рынки.
  - Будем осваивать, - пообещала Анна. - Я как раз собираюсь продумать стратегию дальнейшего продвижения. - Она снова невольно вспомнила о Милюкове. И вдруг ей стало радостно; она теперь знает, чем его завоюет, предложит разработать ему такой план. Он непременно клюнет на эту приманку. - Возможно, у нас появятся новые люди, а с ними и новые идеи.
  Анна увидела, как на лице Муравина появилось выражение тревоги.
  - Разумеется, новые люди всегда полезны, - как-то глухо произнес он.
  Анна встала с кресла и подошла к вице-президенту и села напротив него.
   - Владимир Геннадьевич, - мягко сказала она, кладя свою ладонь на его руку, - ваши заслуги, а, следовательно, ваши позиции в компании остаются незыблемыми. Но новая кровь нам тоже необходима. И потому она у нас появится. Прошу отнестись к моим словам с пониманием.
  Потухшие было глаза Муравина снова засветились.
  - Мой опыт говорит о том, что ваши решения в конечном итоге всегда оказывались верными, даже тогда, когда по началу с ними был и не согласен, - сказал он.
  Анна улыбнулась. Но на этот раз не своему заместителю, а самой себе. Она молодец, правильно разыграла эту мизансцену, не допустила ни одной ошибки, ни одной фальшивой реплики. Алина осталась бы ею довольна.
  - Тем более, - произнесла Анна, возвращаясь на прежнее место. - Но у меня будет к вам большая просьба.
  - Слушаю вас.
  - Как вы прекрасно знаете, меня более года не было в компании. И даже в стране. Для разработки стратегического плана мне необходим детальный анализ того, как обстоят дела в компании, и что происходит на рынке. Я попрошу вас подготовить такой отчет. Знаю, вы не любитель писанины, но сделайте это ради меня.
  - Хорошо, я постараюсь. Как быстро вы желаете его получить?
  - Завтра. - Анна посмотрела на Муравина. - Послезавтра. Но это должен быть подробный документ.
  - Вы будете его иметь, - пообещал Муравин.
  Следующим посетителем в ее кабинете стала начальник отдела кадров. Просьба ее руководительницы сильно удивило пожилую женщину; Анна попросила принести ей все личные дела сотрудников компании.
  Анна внимательно читала личные дела. Ее натренированная актерская память легко усваивала сведения о каждом из сотрудников. Особенно внимательно изучала она фотографии; она не имеет право перепутать Марию Федоровну с Оксаной Валентиновной, а Николая Васильевича с Александром Дмитриевичем ... Алина прекрасно знала не только всех поименно, но и обстоятельства жизни всех, кто работал у нее. Об этом она вычитала в ее дневнике.
   Это занятие внезапно прервал голос секретарши.
   - Алина Игоревна, к вам просится посетитель.
  - Кто такой?
  - Главный режиссер драматического театра Рогозин Роман Анатольевич.
  
  11.
  Первый импульс, который в то же мгновение охватил Анну: стать маленькой мышкой и нырнуть в какую-нибудь норку. И там спрятаться, затаиться, пока не уйдет этот страшный человек. Но она быстро справилась с собой. Чего она боится, она - Алина Слободина, а не Анна Чеславина. И этот мерзавец к больше не властен над ней. К тому же это он пришел к ней, а не она к нему. А кстати, зачем он явился? Что ему нужно?
  Анне вдруг стало любопытно.
  - Приглашай, - сказала она в селектор.
  Она даже не представляла, как сильно может измениться человек всего за год. Год назад пузо Рогозина шествовало на полметра впереди него. Сейчас же оно скромно предваряло его появление. Вместо наглого блеска в глазах в них затаились усталость и смирение. Таких перемен с ним она никак не ожидала.
  - Проходите, Роман Анатольевич, - пригласила бесстрастным голом Анна.
  Рогозин посмотрел на Анну и замер в изумлении.
  - Вы, в самом деле, Алина Игоревна Слободина?
  - Нет, я Марина Мнишек, - насмешливо ответила Анна.
  - Я понимаю ваш юмор, но дело в том, что вы очень похожи на одну бывшую артистку моего театра - Анну Чеславнну.
  - Анна Чеславину? - переспросила Анна. Она сделала вид, что что-то вспоминает. - Действительно, однажды мне говорили, что мы похожи. Но, поверьте, я - это я.
  - Я верю, только... - Рогозин как-то странно взглянул на Анну. - Такое сходство - невероятная редкость.
  - Редкое - не означает невозможное. А где сейчас эта Анна Чеславина?
  Рогозин развел руками.
  - Она покинула театр. И никто не знает ее местопребывания.
  - А почему она ушла из театра?
  Главный режиссер пренебрежительно махнул рукой.
  - По правде говоря, она была никакой артисткой. Пришлось снять ее с роли. Вот она и психанула, бросила театр.
  Анне ощутила всполохи прежней ненависти к нему. Но постаралась их тут же погасить. У Алины по отношеню к этому человеку не может быть таких чувств.
  - Оставим эту темы. У меня мало времени.
  - Разумеется, - поспешно согласился Рогозин. - Я пришел к вам с великой просьбой. Всем известен ваш отзывчивый характер, ваше желание прийти на помощь страждущим.
  - Только я об этом что-то ничего не слышала.
  Рогозин посмотрел на нее с некоторым замешательством, не зная, как реагировать на странную реплику.
  - Ну что вы, об этом говорит весь город. И все очень рады тому, что вы вернулись и снова взяли штурвал вашего корабля в свои прелестные ручки.
  - Вы очень красиво говорите, особенно про штурвал. Но отведенное для нашей встречи время может закончиться раньше, чем ваша витиеватая речь. И тут даже моя хваленная отзывчивость не поможет.
  - Тогда перехожу к делу. В нашем замечательном городе театр является главным очагом культуры. Но теперь над ним нависла опасность потухнуть.
  - Не хватает дров?
  Рогозин поспешно изобразил улыбку. Но она вышла кривой и не искренней.
  - По-своему очень меткое замечание. Именно дров. Театр попал в крайне тяжелое финансовое положение, у него серьезные долги, а погашать их нечем. А сроки погашения кредитов стремительно приближаются. Умоляю, от лица всей культурной общественности города, - помогите, окажите спонсорскую помощь.
  Что-то на мгновение напряглось в Анне и почти сразу же отпустило.
  - Вы говорите, что театру угрожает банкротство.
  - Именно так, причем, в самое ближайшее время, - грустно подтвердил Рогозин.
  - И вы хотите, чтобы я вам помогла?
  Рогозин широко развел руками.
  - Припадаю к вашей доброте.
  - Да, я бываю доброй, но не всегда.
  - Это как раз тот случай, - робко произнес главный режиссер.
  - Вы думаете? - Анна посмотрела на него. - А знаете, может быть, вы и правы.
  - Так вы поможете?
  - Не исключено. Но для этого вы должны мне прислать расклад всех ваших долгов. Кому и сколько. А я уже буду улаживать с ними отношения.
  - Но мы бы могли сами...
  - Это мое условие, - резко прервала его Анна. - Денег я вам не дам, все возьму на себя. Если не устраивает, до свидания.
  - Устраивает, - поспешно воскликнул Рогозин. - Сегодня же я вам все пришлю.
  - Буду ждать.
  Главный режиссер недоверчиво посмотрел на хозяйку кабинета.
  - Даже не верится, что театр будет спасен. Вы единственная, кто согласился мне помочь. Я обошел стольких бизнесменов. Никто не захотел. Все выражают только сожаления.
  - Вы же сами сказали, что я добрая. Вот и демонстрирую доброту, - усмехнулась Анна.
  - Моей благодарности нет предела.
  Анна встала, вслед за ней вскочил и Рогозин.
  - Вы будете почетным зрителем нашего театра. Вам всегда бесплатно лучшие места.
  - Спасибо.
  Рогозин быстро удалился. Анна снова села. Какое-то время она пребывала в неподвижности.
  - Кажется, я нашла идеальное решение, - вдруг произнесла она вслух, засмеялась, затем пододвинула к себе очередное личное дело.
  
  Глава 10.
  1.
  Анна ждала Викдоровича, мысленно перебирая, ничего ли она не упустила. Она посмотрела на накрытый стол - все ли на нем стоит то, что нужно. Вроде все, как полагается в лучших домах. Ему этот натюрморт должен понравиться. А когда гостю хорошо, то и хозяину приятно, усмехнулась она.
  Викдорович позвонил ей вчера и попросил о встрече. Говорил много и цветисто, из чего Анна сделала вывод, что этому свиданию он придает особое значение. Она обрадовалась, так как его желание целиком совпадала и с ее намерениями.
  Анна увидела в окно, как к дому подкатил роскошный лимузин Викдоровича. Из него вышел сам его обладатель, как всегда элегантный, в прекрасном костюме. Его лицо закрывал огромный букет.
  Анна поспешила на встречу. Викдорович вручил цветы и склонился к ее руке.
  - Михаил, ты как всегда невероятно предупредителен, - засмеялась Анна.
  - А ты обворожительна. Я тебя еще не видел такой красивой. И это платье тебе необычайно идет. Постой, однажды я видел его на тебе.
  - Ты прав, однажды я его действительно надевала. Ты, правда, считаешь, что я сегодня красивая?
  - Не то слово, необычайно красивая! - с жаром проговорил Викдорович.
  Звонкие колокольчики смеха Анны огласили дом. "Еще бы мне не быть красивой, я два часа провела перед зеркалом. И это платье выбрала не случайно, перемерила целую дюжину. И не напрасно", - мысленно ответила ему Анна.
  - Проходи, пожалуйста.
   Викдорович прошел в гостиную и замер в восхищении.
  - Какой прекрасно сервированный стол! - воскликнул он. - Ты сегодня превзошла во всем саму себя. Могу я тебя поцеловать? Я просто сгораю от желания это сделать.
  - Всему свое время, Миша. Сейчас время торжественного ужина и, надеюсь, приятного разговора.
  - У меня нет в ни малейших сомнений ни в том, ни в другом.
  - У меня - тоже. Садись, пожалуйста.
  Они сели напротив друг друга.
  - Могу ли я тебе налить вина? - осведомился Викдорович.
  - Разумеется. За что будем пить?
  - За тебя. Только за тебя, - уверенно произнес мужчина. - Я так рад, что ты вернулась.
  - А я как рада. У себя дома всегда лучше, чем в самом прекрасном уголке мира.
  - Полностью согласен. Здесь ты среди своих. Тех, кто тебя любит:
  - И ненавидят: - подсказала Анна.
  Викдорович с недоумением посмотрел на нее, затем громко рассмеялся
  - Увы, это тоже неизбежный атрибут пребывания у себя дома. Но ты же не сомневаешься, что сейчас находишься в обществе человека, который тебя любит.
  - Нет, Миша, с некоторых пор я ни в чем не сомневаюсь.
  - Тогда выпьем за это.
  - Выпьем.
  Анна поставила пустой бокал на стол.
  - Я рада, что ты пришел в мой дом.
  - Я тоже этому рад. Раньше ты не могла меня пригласить к себе. Но теперь ты окончательно свободна.
  - Ты прав, я подала документы на развод с Эдуардом.
  - Это надо было сделать еще тогда. Кстати, а где он?
  - Понятие не имею.
  - Но раз ты теперь свободна, то можешь начинать новую жизнь.
  - А я ее уже начала.
  - Без меня? - Вопрос прозвучал шутливо, но Анна успела заметить, что глаза Викдоровича смотрели в этот момент очень серьезно.
  - Было слишком много дел и мало времени.
  - Но сейчас кое-что изменилось?
  - Изменилось, - подтвердила Анна.
   Викдорович снова наполнил бокалы.
  - Мое любимое вино. Как приятно, что ты это не забыла.
  - Я помню все, Миша. - О любимом вине Викдоровича Анна прочитала в дневнике
  Алины.
  - Дорогая, Алина, я приехал не просто в гости, повидаться со старым другом. Хотя это само по себе очень приятно.
  - Неужели у тебя есть и другие цели? - засмеялась Анна.
  - Мои намерения нисколько не изменились с последней нашей встрече до твоего внезапного отъезда. Наоборот, они только окрепли.
  - Приятно слышать.
  - Тебе, в самом деле, приятно?
  - Сомневаешься?
  - Нет, но иногда у тебя проскальзывают странные интонации.
  - Не обращай внимания.
  - Раз ты так считаешь, то не буду. Я приехал для того, чтобы сделать тебе официальное предложение. Сейчас как никогда благоприятные возможности для объединения наших бизнесов. Вместе мы будем сила.
  - Бизнес - это хорошо, - задумчиво произнесла Анна, не спуская глаз с Викдоровича. - Мне нравится твое предложение. В нем есть рациональное зерно.
  Волна радости прокатилось по его лицу.
  - Вот увидишь, ты не прогадаешь.
  - Это все?
  - Это только половина моего предложения. Причем, не главная половина. Но прежде я хочу, чтобы мы снова выпили.
  - С удовольствием, Миша. Только не опьяней.
  Его рука с бутылкой на мгновение замерла.
  - Разве ты забыла, что мне это не грозит. Сегодня тост только один - за тебя.
  - Ты прав, за меня надо выпить.
  Они выпили, Анна улыбнулась своему гостю.
  - Так что там у нас на десерт?
   Викдорович внезапно весь подобрался.
  - Дорогая, Алина! Мы уже не первый год знаем друг друга. Нас многое связывает: общие интересы, схожие взгляды на жизнь, надеюсь, что и взаимная симпатия. Я в том возрасте, когда человек уже может критически посмотреть на свое прошлое и расстаться с ним, чтобы начать новую жизнь.
  - Так ты посмотрел на свою прошлую жизнь критически? - спросила Анна. - Это мужественный поступок. Наверное, это было не самое отрадное зрелище.
  - Тем не менее, именно это я и сделал.
  - И что там увидел?
  - Увы, ты в чем-то права, мое прошлое было далеко не безупречным. Ты знаешь, у меня было немало женщин. Но ни одна даже близко не может сравниться с тобой.
  - У меня в этом нет никаких сомнений, - вставила Анна.
  - И я хочу посвятить оставшуюся жизнь только тебе. Алина, я прошу твоей руки.
  Несколько мгновений Анна сидела неподвижно, затем встала, прошлась по комнате и снова заняла на прежнее место.
  - Это все, что ты хотел мне сказать, Миша, - обворожительно улыбаясь, произнесла Анна.
   Викдорович удивленно посмотрел на нее.
  - Да, дорогая Алина. Разве этого мало?
  - Другой женщине было бы достаточно, а мне мало. Павел Арнольдович, пожалуйте к нам.
  Дверь отворилась, и из нее вышел Шпетер. Анна взглянула на Викдоровича; у того от изумления отвисла челюсть. И он сразу же потерял весь свой привлекательный вид красавца-мужчины.
   - Павел Арнольдович, поведайте нам обстоятельства одной истории. Послушай, Михаил, может быть, она будет тебе интересна. Начинайте.
  - Где-то примерно около двух лет назад через некого посредника меня пригласили на встречу с неизвестным мне господином. Этот господин предложил мне работу - запугать одну, как он выразился, дамочку, которая ведет себя слишком строптиво.
  - А почему именно вам?
  - Учитывая мое прошлое, это вполне закономерно.
  - Вы имеете в виду, что отсидели в тюрьме приличный срок.
  - Именно, - подтвердил Шпетер.
  - А сей таинственный господин не пояснил, в чем конкретно заключается строптивость дамочки? - спросила Анна.
  - Да, он сказал, что она ведет себя чересчур независимо, и надо бы сбить с нее спесь, сделать более покладистой.
  - Продолжайте, Павел Арнольдович. Не знаю, как кто, а я вас слушаю с большим
  интересом.
  - У этого господина был уже некий готовый план, который он мне и предложил
  выполнить. Я, естественно, согласился. И начал его выполнять.
  - Не поясните, суть этого плана?
  - Мне надлежало создать у этой дамы достоверное впечатление, что на ее фирму
  происходит наезд какой-то крупной организации. И тем самым побудить ее к определенным действиям. Впрочем, мотивы действия того господина мы не обсуждали. Да они меня нисколько не интересовали.
  - Спасибо за рассказ. Остается назвать, кто был тот господин, и кто та дама?
  - Человек, с которым я встречался, был вот он, господин Викдорович. А дама - это вы.
  - Еще раз спасибо, - поблагодарила Анна, - пока вы нам больше не нужны. - Шпетер вышел из комнаты, а Анна повернулась к Викдоровичу. Тот сидел, застывший, как ледяная фигура. - Только не говори, Михаил, что все это ложь, мы оба прекрасно знаем, что так оно и происходило. Не лги хотя бы сейчас, имей мужество признаться.
  - Это правда, - глухо произнес Викдорович. - Но Алина, прошу понять, почему я пошел на такой отчаянный шаг, я боялся, что не сумею тебя уговорить. Вот и решил:
  - Не надо больше никаких объяснений, они не имеют значения, - резко прервала его Анна. - Сам поступок характеризует вас как глубоко непорядочного человека. И это навсегда перечеркивает наши отношения. А ведь я почти уже согласилась выйти за вас замуж.
  - Алина! - вдруг вскочил Викдорович. - Хочешь, я встану перед тобой на колени.
  - Можете стоять на коленях, сколько пожелаете, меня это нисколько не интересует. Я хочу вам сказать, что на этом наши контакты с вами завершены. И я не вижу ни одной причины, по которой они могли бы когда-нибудь быть возобновлены. А теперь вам лучше раз и навсегда покинуть мой дом.
  Несколько мгновений Викдорович пребывал в неподвижности, в нем боролись противоречивые чувства. Но в конечном итоге победило благоразумие. Он повернулся и вышел из комнаты.
  Анна в окно наблюдала, как он садится в машину и отъезжает. Ну, вот и с этим делом я разобралась, удовлетворенно подумала она. Негодяй получил по заслугам, а Алина, если видела оттуда, что здесь произошло, должна быть довольна.
  
  2.
  Анна сидела за столом и со смешанным чувством рассматривала бумаги, лежащие перед ней. Исходя из них, она теперь являлась единоличным владельцем театра, в котором когда-то служила, в котором пережила ни одно унижение и из которого, в конце концов была с позором выгнана. Стать хозяйкой театра оказалось не сложно, вернее не сложно Алины. Анне порой казалось что этой женщины было под силу все. Она просто поехала в банк и выкупила долги театра. Кто бы мог подумать, что когда-нибудь она сможет сделать это. И вот надо же, как распорядилась судьба, ей для этого ничего не надо было предпринимать. Рагозин сам пришел к ней и, можно сказать, вручил ключи от театральных дверей, а заодно навел на очень интересную мысль, как поступить со Стасом.
  Анна подняла трубку и набрала номер Стаса. Немиров не заставил себя долго ждать и уже через сорок минут въезжал в ворота особняка Алины. Стас чувствовал, что сегодняшняя встреча с Анной станет судьбоносной для него.
   Он вошел в гостиную быстрым и уверенным шагом, нисколько не сомневаясь, в решении, которое примет Анна. Она прошлый раз так ничего и не ответила ему на его предложение, но это нисколько не смутило Стаса. Они так классно позанимались любовью, и Стас был уверен на все сто процентов, что это является гарантией его успеха. Ведь в окружении Анны больше не видно было ни одного мужчины.
   Анна встретила Стаса очень сдержанно. Подставила щеку для поцелуя. Хотя Стас хотел поцеловать ее в губы, но она увернулась. У Стаса ухнуло сердце от дурного предчувствия. Анна несколько официально пригласила его сесть, и он окончательно пал духом.
  -Стас, - Анна взяла в руки бумаги, которые лежали перед ней на столе, - сейчас я хочу дать ответ на твое предложение. - На этот раз Анна мягко посмотрела на него, и перед Стасом зажегся маячок надежды. - Возьми эти бумаги, Стас, они твои, - Анна протянула ему документы.
  - Что это? - Стас с удивлением просмотрел документы и ничего не понял.
  - Я же сказала, они твои, что тут не понятного.
  - Пока я понимаю одно - судя по этим документам, ты теперь являешься собственником театра Рогозина.
  - Правильно понимаешь, - подтвердила Анна.
  - Ну, ты даешь. Ты, я смотрю, меняешь эпилог пьесы уже без моего участия. Я в своих самых смелых фантазиях не мог предположить такого поворота событий, а ты додумалась. Ты не только гениальная актриса, а еще оказывается и талантливый драматург, - удивленно присвистнул Стас.
  - Не надо преувеличивать мои заслуги, - скромно отозвалась Анна, - Это не я додумалась до такого финала. Мне его подсказал Рагозин.
  - Рагозин?- изумился Стас.
  - Ну, да. Он явился ко мне и слезно молил помочь его театру погасить долги. Вот я и помогла, только не стала спонсировать этого борова. Впрочем, он сейчас уже не боров, - Анна усмехнулась, - видел бы ты его. Он больше напоминает побитую собаку, у которой отняли последнюю кость.
  - Теперь я понимаю,- дошло, наконец, до Стаса,- ты скупила его долги.
  Анна кивнула головой.
  - И что ты с ними собираешься делать?
  - Я же тебе сказала уже, - раздраженно произнесла Анна, - они твои. В ближайшее время мы выберем день и официально переоформим эти бумаги на твое имя. И тогда ты будешь являться единоличным хозяином театра. Ну, как? Нравится тебе такой эпилог?
  - Гениально, - у Стаса перехватило дыхание, как будто бы он только что опрокинул в себя стакан неразбавленного спирта. - А Рагозин уже в курсе этих дел?
  - Нет, ему еще только предстоит узнать эту приятную новость Я предлагаю тебе сообщить ему это радостное известие.
  - С превеликим удовольствием сделаю это!- возбужденно воскликнул Стас и тут же осекся и подозрительно уставился на Анну, - А почему ты о театре и о театре? А как же мое предложение. Каков ответ на него?
  - А ты не разве не понял? - пожала плечами Анна.- Это и есть мой ответ. Вполне адекватная замена предполагаемому браку. Ты не находишь?
  Лицо Стаса помрачнело.
   -Теперь я ясно вижу, что ты превратилась в настоящую Алину.
  - А почему так мрачно, - усмехнулась Анна, - ведь это была твоя идея превратить меня в Алину. Я сделала так, как ты хотел. Радуйся, дорогой.
  - За что боролись, на то и напоролись, - процедил Стас сквозь зубы. - Теперь я, как никогда, ясно понимаю, что против народной мудрости не попрешь.
  - Не попрешь, - согласилась Анна и встала, давая понять, что их разговор закончен.
  
  3.
  
  Анна сидела за столиком ресторана. Напротив нее, по другую сторону стола, расположился Милюков. Весь его вид красноречиво говорил о том, что он несказанно рад поужинать в непринужденной обстановке с такой женщиной, как Алина. Анна это видела ,и ей было очень приятно ощущать на себе знаки его мужского внимания.
  Но это еще от меня никуда не уйдет, всему свое время, - спокойно думала она, глядя в горящие глаза Милюкова. Сейчас она пригласила его поужинать не на романтическое свидание, а для того, чтобы сделать Милюкову деловое предложение.
  Они сидели в одном из самых изысканных ресторанов города. Дорогой интерьер ресторана, безупречное обслуживание и негромкая музыка, которая, казалось, и не звучала, вовсе, а только едва уловимо носилась в воздухе и доносилась до слуха гостей будто издалека, создавали идеальную атмосферу для подобного разговора.
  Официант, обслуживающий их столик, спросил разрешения наполнить бокалы. Получив согласие, он бесшумно и ловко открыл бутылку, разлил вино и удалился на небольшое от них расстояние в ожидании дальнейших возможных распоряжений.
   Милюков поднял бокал.
   - За что будем пить? Вы сегодня хозяйка - вам и слово.
  -Я и сама хотела начать первой, - тепло улыбнулась Милюкову Анна. - Павел Леонидович, я хотела бы вас поблагодарить за то, что вы сделали для меня. Благодаря учебе в вашей школе, я приобрела навыки, о которых не имела прежде никакого понятия.
  - Вы преувеличиваете мои заслуги, Алина Игоревна, вас уже ничему нельзя научить. Вы и так все знаете. До сих пор не понимаю, зачем вы пришли ко мне учиться? Хотя я чрезвычайно рад этому обстоятельству... Иначе, где бы я еще познакомился с такой очаровательной и красивой женщиной, как вы.
  - Давайте оставим разбор моих женских качеств, на следующий раз. Сейчас я бы хотела поговорить совсем о другом, - перевела Анна разговор в интересующее ее русло.
  - Конечно, Алина Игоревна. Я вас внимательно слушаю, - лицо Милюкова мгновенно стало сосредоточенным и серьезным.
  - Вы прекрасно знаете мои обстоятельства, Павел Леонидович. По ряду весьма уважительных причин я находилась целый год вне своего бизнеса. Покидая страну, я доверила свое дело в надежные руки. Мой заместитель, Муравин Владимир Геннадьевич, сделал все возможное и невозможное, чтобы сохранить и приумножить мой бизнес. Но, как я теперь понимаю, детище своих рук никогда нельзя доверять другому. - Анна замолчала, бросив многозначительный взгляд на своего собеседника.
  - Сочувствую вам, - Милюков воспользовался наступившей паузой, чтобы выразить Алине свою солидарность. - Похоже, ваш заместитель недостаточно искушен в бизнесе, чтобы отвечать всем требованиям, которые вы предъявляете к своим помощникам.
  - Не думаю. Владимир Геннадьевич, очень толковый специалист. Но всему свое время и место. За год, пока я отсутствовала, много воды утекло. Если бы все это время я продолжала находиться в бизнесе, то сейчас состояние моих дел было бы совсем иным. Вы меня понимаете, Павел Леонидович?
  - Разумеется. Ваша стратегия ведения бизнеса была бы несколько иной, - осторожно заметил Милюков.
  - Я бы сказала, что не несколько иной, а совсем другой, - поправила его Анна. - Сейчас нужно наверстывать упущенное и как можно скорее. Я задумала провести крупную реорганизацию в своей фирме. А чтобы все это осуществить, мне нужны новые люди, которые бы занимались реализацией новой стратегии фирмы.
  Анна в упор посмотрела на Милюкова и увидела, как легкий румянец едва коснулся его щек. Но он быстро справился с наступившим волнением, и его лицо вновь стало бесстрастным и непроницаемым. Анна поняла - он догадался, что она хотела сказать. Хороший признак, - отметила она, этот человек способен понимать все с полуслова.
  - Вот я и подумала, - продолжила Анна, - предложить вам место вице- президента своей компании. Как вы на это смотрите?
  - Ваше предложение столь неожиданно... это большая честь для меня, - Милюков растерялся.
  - Я вас не тороплю с ответом. Подумайте. Прикиньте все за и против, и когда вам будет угодно, позвоните и сообщите мне о своем решении.
  - Ну, зачем же я вас буду заставлять ждать, Алина Игоревна. Я могу и сейчас вам сказать. Я согласен, - взволнованно проговорил Милюков.
  - Прекрасно, - улыбнулась Анна, - я очень надеялась услышать от вас именно такой ответ.
  Анна жестом подозвала официанта и попросила его снова наполнить бокалы.
  - Теперь настала моя очередь благодарить вас Алина Игоревна,- поднял бокал Милюков, - Я хочу выпить за то, чтобы доверие, которое вы мне оказали, полностью было оправдано. Надеюсь, что вы никогда не пожалеете, что сделали мне это предложение.
  - Я тоже на это надеюсь. А время покажет, - Анна подняла бокал и выпила все его содержимое до дна.
  
  4.
  Катафалк остановился возле небольшого деревенского погоста. Издалека кладбище не было видно, так как оно целиком находилось в небольшом лесу. Могилы были разбросаны по нему без всякого порядка, каждый хоронил своих покойников в приглянувшимся ему месте. Впрочем, происходило это довольно редко, так как деревушка, откуда переселялись на вечный покой ее обитатели, быстро пустела. И сейчас заселенными в ней оставались не более двух десятков домов.
  Двое мужчин вынесли из катафалка гроб и понесли к заранее вырытой могиле. Она располагалась возле раскидистой березы. Анна не случайно выбрала этот участок, ведь первое место для своего успокоения Алина нашла именно под этим деревом. Анна стояла на краешке могилы и смотрела, как опускается в яму гроб. Вот на него посыпались первые комья земли, а затем он совсем исчез под ее слоем.
  Анной владели смешанные чувства. Ей было грустно оттого, что Алину приходится хоронить, на далеком и практически заброшенном кладбище. Не такого к себе отношения заслуживает эта женщина. Но с другой стороны она радовалась тому, что выполнила и это свое обязательство, и тело Алины, как и положено, отныне предано земле. А значит, ее душа должна успокоиться и продолжить свое небесное путешествие.
   Рабочие трудились энергично, и уже через несколько минут на месте захоронения образовался небольшой холмик. Один из мужчин подошел к Анне.
  - Памятник и ограду ставить? - спросил он.
  - Конечно, все, как договаривались.
  - Хорошо, сейчас все сделаем наилучшим образом, - пообещал он.
  Рабочие выгрузили из машины памятник и ограду и стали устанавливать их на захоронении. Анна молча следила за их работой. Видно было, что этим делом они занимаются не впервые и являются настоящими мастерами. Было жарко, и Анна присела на пенек, наблюдая за работой. А место действительно красивое, рядом большое поле, целиком покрытое полевыми цветами. Внезапно к Анне пришла одна мысль. Она встала и направилась туда.
  Анна собирала цветы, выбирая самые красивые. Наконец она собрала букет и пошла к кладбищу. Рабочие уже завершили установку и ждали ее возвращения.
  - Принимайте работу, - сказал один из них.
  Анна внимательно осмотрела могилу, все было сделано на совесть.
  - Спасибо, - поблагодарила она. - Вы идете к машине, а я буквально минутку тут постою.
  Анна осталась одна. Она опустилась на колени и возложила букет к подножью памятника. Затем еще раз прочитала надпись: "Здесь покоится Анна Чеславина". И ниже - год рождения и год смерти.
  - Прощай Алина, - негромко произнесла она. - Теперь окончательно я стала тобой. И обещаю тебе, что проживу хорошую жизнь, и за себя, и за тебя.
  Анна встала с колен и направилась к машине.
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"