За воротами владения шумел во тьме все тот же горный лес. Лишь разрозненные вывороченные булыжники в густой траве намекали, что некогда от ворот тянулась аллея. Древние ели стояли по обе стороны от нее ровной стеной.
Грег первым направился вперед по едва заметной тропе, с любопытством поглядывая по сторонам.
- Это подъездная аллея, - сказал он. - Могу поручиться, там дальше и замок отыщется.
- Если тут когда-то и был замок, так от него давно уже ничего не осталось! - возразила Аличе.
- Вот и посмотрим...
Аллея закончилась еще одной аркой, в точности такой же, как первая. За ней простиралась заваленная буреломом поляна, окаймленная лесом, а дальше гора резко взмывала вверх, теряясь в темноте.
- Кажется, мы прошли владение насквозь, - сказала Аличе. - Я же говорила, тут нет никакого замка!
- Подожди-ка... - Грег пристально всматривался в каменный щит, венчающий арку. - Я понял! Вот что мешает нам видеть!
- Что?
- Приглядись - видишь что-нибудь на щите?
- Нет, он пустой.
- А вот и нет.
Грег прикоснулся ладонью к затылку Аличе. Перед глазами у нее зарябило, и сквозь эту рябь на пустом щите медленно проступила рука, держащая язык пламени.
- С чем-чем, а с камнем мы договоримся, - произнес Грег. - Будь щит деревянный, было бы сложнее. Оглянись! Теперь видишь?
- Да... - прошептала Аличе.
Она и теперь была не уверена, что в самом деле видит замок. Пожалуй, и без всякого заклинания она прошла бы от него в десяти шагах, не заметив. На дальнем краю заваленой буреломом поляны стояла древняя развалина, напоминающая то ли источенную ветрами скалу, то ли сломанный зуб. Деревья обступили ее так плотно, словно хотели оплести корнями и ветвями и задавить в обьятиях. Из бывшего рва лезли дикие заросли кустов. От замка осталась только главная башня и пара покосившихся хозяйственных пристроек, остальное превратилось в кучу утопающих в растительности камней.
- Не скажи, - возразил Грег. - Это настоящий замок, вдобавок скрытый под очень сильным заклинанием невидимости, вдобавок - обитаемый...
- Что-то не похоже!
- Пойдем, проверим?
- Вежливо ли это? Врываться в чужой замок без приглашения...
- Нам в любом случае надо где-то заночевать, - сказал Грег, направляясь напрямик через полянку, вероятно, бывшую когда-то газоном.
Аличе за ним не спешила. Она с сомнением посмотрела на башню, представляя, сколько в этих развалинах ютится всяких пауков, крыс, а то и змей... Интересно, хоть крыша-то у этого "замка" есть? Вроде бы есть... И крыша, и дверь, и даже пара наглухо забитых окон...
- Там свет! - воскликнула она. - Смотри, за ставнями!
- Я давно его заметил, - сказал Грег. - И кстати, тушеным мясом пахнет во-он из той пристройки. Это ли не повод напроситься в гости?
Они пересекли поляну и подошли к высокому крыльцу. Грег поднялся на него и постучал в окованную железом дверь.
Долго никто не отпирал. Наконец послышалось шарканье и лязганье.
- Кого там Змей принес? - раздался из-за двери неприветливый голос.
Грег подтолкнул Аличе и повел глазами в сторону двери.
- Добрый вечер! - робко начала девушка. - Мы заблудились, просим приюта...
- Мирных путников ко мне отродясь не забредало. Шли бы вы отсюда, кобольды!
- А выйти-то побоялся, - вполголоса заметил Грег.
Тут же заскрежетал засов. Дверь открылась, и в дверном проеме показался крепкий старик воинственного вида с длинным носом и седой бородкой. В одной руке он держал светильник-коптилку, в другой здоровенный меч. Властная осанка старика плохо сочетались с неописуемым рваньем его наряда.
- В самом деле, не кобольды, - произнес он, оглядывая гостей пронзительными зелеными глазами. - Два парнишки, и оба с Равнины, но один говорит по нашему.
- Я не с равнины, - сказал Грег. - Я вырос в Винделике, но сейчас служу герцогу Каррены.
- И кто же из вас нашел мой замок?
- Мы увидели ворота, - ответила Аличе, - пошли по аллее...
- На щите герб - рука и пламя, - перебил ее Грег. - А в деревне болтают о графе, который спал полста лет и проснулся. Не вы ли это?
Старик ухмыльнулся.
- Ничего я не спал. Живу тут тихо, никого не трогаю. А то что вы герб увидели и нашли сюда дорогу - это непорядок. Что-то у меня, значит, сбилось...
Он внезапно умолк, продолжая сверлить их взглядом.
- Парень, который говорит как вендел, носит за спиной странную железяку и видит невидимое. И юная дева с равнины, одетая мальчиком...
- Да какая там дева - оруженосец мой, - ответил Грег.
Старик улыбнулся в ответ, словно услышал хорошую шутку, и перехватил меч поудобнее.
- И кто только нынче по горам не бегает под чужими личинами! - насмешливо ответил он. - Однако вы, вроде бы, в самом деле живые люди. Что по нынешним временам редкость... Ладно, барышня пусть заходит. А ты, парень, что-то мне подозрителен. Что-то с тобой не то. Переночуй-ка на конюшне.
- Тут и конюшня есть?
- Была когда-то... И нечего на меня так смотреть! Я еще помню время, когда я мог убить четверых таких, как ты, прежде чем ты успел бы сказать "мамочки"!
- Могу только позавидовать такой памяти, - холодно сказал Грег.
Аличе бросила на него укоризненный взгляд. Вот не пустит их старый рыцарь под свой кров, и придется опять ночевать в лесу! И как нарочно, от запаха похлебки сводит живот!
- Пожалуйста! Мы не кобольды. Мы замерзли, промокли и устали, - жалобно начала она. -Мы целый день идем через лес, ни крошки во рту не было, а Грег только что убил дракона, и поэтому все еще злой...
Старик недоверчиво уставился на Грега.
- Ну и ну! Все чуднее! Говоришь, убил дракона? Погоди, что значит - только что?
- На закате, - сдержанно ответил Грег.
- Где?!
- Прямо перед вашими воротами.
- Точно убил?
- Вряд ли он будет жить с рассеченным хребтом.
Старик нахмурился и поджал губы. Видно было, что он о чем-то напряженно размышляет.
- Впервые вижу живого драконьера, - сообщил он. - Если, конечно, ты не врешь, в чем я сильно сомневаюсь. Но сейчас уже темно, на дракона посмотрим завтра, а пока... Имя-то назовешь?
- Грег, и я не драконьер.
- А я - Ульрих, граф Веттерштайна.
Аличе присела в почтительном реверансе. Грег не шевельнулся, но хоть промолчал. Старик опустил меч и отступил с прохода.
- Ладно уж, проходите оба - прямо по коридору, в главную залу...
Главная зала замка, судя по всему, была и единственной. На каменных стенах, покрытых белыми лишайниками, блестели капли влаги, с почерневших потолочных балок свисали лохмотья паутины. В непомерно глубоком - внутрь зайти можно, - камине тлели еловые дрова и медленно булькало над костром какое-то варево в огромном котле. Огонь очага был единственным источником света, кроме лампы в руках старика.
Земляной пол был закидан гнилой соломой. На стенах развешаны побитые молью охотничьи трофеи вперемешку с запыленным оружием; под ними в путанице теней громоздились сундуки, высокие кресла, кипы книг и свитков... Должно быть, старик стащил в одну залу все уцелевшие сокровища предков, пытаясь спасти их от гнили. Но горный лес понемногу пробирался и сюда. В дальнем углу сквозь пролома в стене был виден мертвенно- синий в лунном свете зубец Глаттхорна.
- Как же я замерзла! - Аличе радостно устремилась к очагу. О чем-то он ей неприятно напомнил, но сейчас главным было тепло. Она опустилась на ветхую медвежью шкуру, лежащую перед очагом, и принялась расшуровывать раскисшие самодельные башмаки. - Как промокла!
- Держите, грейтесь, - Ульрих оглядел свои завалы и протянул ей пуховую серую шаль. - Вот... от покойной супруги осталась. А я пока вскипячу воду. Ополоснетесь из ведра. Ванны тут нет, уж простите...
- Все равно! Как мы вам благодарны!
Ульрих наклонился и заботливо укутал Аличе в серый пух. Она была растрогана. Какой милый старик! Впервые за долгие дни девушке стало хорошо и спокойно. И даже открытый огонь не навевал ей ужасных воспоминаний, а неясную тревогу она прогнала прочь.
- Вы так добры, господин граф...
- К вашим услугам, барышня! Ну, рассказывайте, как вас занесло с Равнины в Веттерштайн! Убегаете от драконов?
Аличе вздрогнула.
- Как вы узнали?!
- Ха! Думаете, я тут сижу в лесу и ничего не знаю о том, что творится на юге?
Ульрих ушел в кухонную пристройку и принялся там что-то ворочать и звякать посудой.
- Жители Пяти Герцогств считают горцев Винделики лесными дикарями, ближайшими родственниками медведей и кобольдов, однако мы тут еще не совсем одичали, - доносился оттуда его скрипучий голос. - Небось и не знаете, что люди бегут с Равнины в горы, на север? Да не по одиночке, а семьями, а в последние годы - чуть не целыми деревнями снимаются... А бегут-то они через нас, через Веттерштайн! Тут никто не останавливается - идут, словно им пятки припекают, все дальше и дальше. В Загорье...в Леппу... Никто не хочет умирать в драконьем огне!
Старый граф вышел из пристройки с кастрюлей, прихваченной тряпкой, и поставил ее на край дощатого стола, заваленного пергаментами, манускиптами и грифелями. Судя по запаху, это было то самое тушеное мясо, на запах которого они сюда и пришли.
Аличе потянулась за деревянной ложкой и перехватила взгляд Грега. Тот смотрел на закопченный бок кастрюли, на котором чернел маленький рогатый полумесяц.
Ульрих сгреб на угол стола обрывки пергаментов, положил на стол три деревянные ложки и водрузил бутылку вина в оплетке - явно с юга.
- Чем богат, - пробучал он, садясь за стол. - Живу отшельником. Привык обходиться малым! Корочка хлеба, оленина с бобами, немного вина...
Грег скользнул взглядом по бутылке. Аличе проследила за его взглядом - так и есть, на глиняном боку тоже был нарисован черный полумесяц... Но Грег спокойно принялся за еду, как будто ничего особенного в рисунке не было, и Аличе, поколебавшись, последовала его примеру. Уж больно хотелось есть!
- Ну, что нынче происходит в мире? - спросил Ульрих, наливая вина себе и гостям. - Много ли еще городов сожгли драконы? Или, вернее спросить - много ли их уцелело? Вы, значит, из Каррены... Бывал, бывал. Знаменитый город пятнадцати башен...
- Почему пятнадцати? - удивилась Аличею - Их около сорока!
- Надо же, как быстро строят! А во времена моей юности было пятнадцать. Так что, до Каррены тоже добрались драконы?
Грег принялся рассказать про налет на Вишневую Лорету. Ульрих кивал головой, словно слышал именно то, что ожидал.
- Правильно сделали, что пошли на север. Сюда красные еще не скоро полезут. Тут у нас своих драконов хватает, и чужаков они не любят... Да и людей тут мало. Деревушки, хутора, выселки в лесах - это вам не города жечь!
- Вы знаете, что города жгут именно красные драконы? - произнес Грег с удивлением. - Откуда?
- Слухами земля полнится...
- Может, даже знаете, зачем они это делают?
Зеленые глаза на миг встретились с черными. Ульрих улыбнулся.
- Какая разница, зачем? - спросил он, по деревенски залезая ложкой в кастрюлю с мясом. - "Зачем" - это вопрос к алхмикам... или к политикам. Воин должен задавать себе вопрос - как?
- Что "как"?
- Как это пресечь.
Грег задумчиво кивнул.
- То же самое говорит мой брат. Но что насчет пророчества: люди не смогут противостоять драконам?
- Угу, - расправляясь с едой, с набитым ртом подтвердил Ульрих. - Только другие драконы смогут. Знаю-знаю. Так сказал тот, кто понимал в людях и драконах гораздо больше, чем ты да я - и никто не скажет точно, что он имел в виду...
- Вы о ком? - удивилась Аличе.
- О Змееборце, конечно! - Ульрих поглядел на нее, прищурившись. - Вы же, барышня, сами из лореты, как же не узнали слова своего святого патрона?
Аличе смутилась, но все же осмелилась возразить.
- Ничего подобного Змееборец сказать не мог!
- Змееборец много всего говорил, что не попало в церковные книги...Это Зимнее Пророчество - о нем-то, надеюсь, слыхали?
Аличе недоверчиво посмотрела на него. О Зимнем Пророчестве она что-то слышала. Кажется, их наставница упоминала о нем, как о злостной ереси...
Однако граф уже потерял интерес к теме. Он повернулся к Грегу и принялся расспрашивать его о драконе, которого тот убил у моста. Расспрашивал деловито, с подробностями. Грег сдержанно отвечал. Аличе хотела похвалиться, что это уже второй дракон, убитый ее спутником, но постеснялась вмешиваться в мужской разговор. В лорете ее учили помалкивать, когда говорят старшие, но она уже не была уверена, так ли это полезно в жизни.
- Ах, значит, заколдованным мечом! Ну это совсем другое дело! А взглянуть на него можно?
Грег без особой охоты вытащил из ножен чинкуэду.
- Огненный клинок! - воскликнул старик, едва взяв его в руки. - Теперь все понятно. Видите? - он указал на стену, где среди прочего оружия висело огромное, пыльное копье. - Некогда мой прапрадед вышел с ним против дракона, опустошавшего его владения... С тех пор драконы относятся к графам Веттерштайн с уважением. Но увы, мои лучшие годы позади. Даже не знаю, смогу ли я поднять то копье, а уж сразить им дракона...
- Ваш предок убил дракона? - недоверчиво спросил Грег.
Ульрих расправил плечи.
- Убить не убил, но шкуру попортил! Я принадлежу к славному роду, который здешние драконы почитают личными врагами. Прапрадед вызвал на битву зеленого дракона Гарронграйма, метнул волшебное копье и выбил ему глаз!
- А ведь правда! - воскликнула Аличе. - Тот дракон как раз был одноглазым...
Грег бросил на нее взгляд, и она умолкла. Он не хочет, чтобы я рассказывала об Омельниках, поняла девушка. Почему?
- Странно, что графский род не пресекся после этого славного подвига, - заметил Грег.
Ульрих усмехнулся.
- Графы Веттерштайн отличались не только доблестью, но и предусмотрительностью. Уж не знаю, как вы забрели в мой замок, но печати невидимости хранят его уже лет сто... Кроме того, драконы ничего не смыслят в семейных связях людей. У них ведь ничего подобного нет.
- Члены одного клана называют друг друга братьями, за неимением другого подходящего слова, - подтвердил Грег. - Но это, конечно, не кровное родство...
- Так и есть, - подтвердил Ульрих. - А ты кое-что знаешь о драконах, парень...
Словом, ни раненый дракон, ни его братья не сумели найти мой замок и сжечь его. Однако с тех пор звезда моего рода начала клониться к закату. Зеленые драконы обозлились на людей и начали преследовать их по всему Веттерштайну, а то были мои вассалы и крепостные. Люди начали уходить в другие долины в поисках лучшей доли... А уцелевшие мужики вконец обнаглели - ушли с равнины в леса и отказались платить десятину! Со временем гнев драконов ослабел, и люди начали понемногу возвращаться в долину. Но те негодяи, что живут сейчас в Омельниках, Старом Броде и на выселках, и знать не знают, что принадлежат мне вместе со всеми своими землями! Эх... Не представляете, как бы мне облегчила жизнь пара-другая холопов! Самому стирать, стряпать и собирать валежник необычайно унизительно... Извиняюсь, там вода кипит, надо снять с огня...
Старик вышел из залы. Аличе покосилась на Грега и тихо засмеялась.
- Я-то уж боялась, - прошептала она. - "Граф проспал полста лет и проснулся!" Чего только не насочиняют крестьяне! Такой милый старичок...
- Угу...
- Очень славный, гостеприимный и готовит вкусно. Только хвастается все время...
- Что же ему тут еще остается? Но ранить дракона - в самом деле подвиг для смертного, - негромко сказал Грег. - Если он не врет, конечно.
- Почему врет? - удивилась Аличе.
Грег наклонился к Аличе, коснулся ее плеча и втянул воздух.
- Вот эта шаль...Ульрих говорит - от покойной супруги... Тут в замке все сгнило и отсырело - а платок чистый, крепкий, даже моль его не побила... Да он все еще пахнет овчарней!
- Да? - Аличе обнюхала шаль. - Наверно...То есть, ты хочешь сказать...
- Тут бывают люди, и граф не хочет, чтобы мы об этом знали.
- А почему бы не спросить его? - простодушно предложила Аличе.
- Я бы давно спросил, - ответил Грег. - Но прежде чем спрашивать, надо выяснить, что произойдет, если он не захочет отвечать...
Он встал из-за стола, подошел стене, где висело легендарное копье, и несколько мгновений его разглядывал.
- Значит, вот этим копьем предок графа выбил глаз Гарронграйму...
Он снял семейное сокровище со стены и принялся вертеть его, осматривая со всех сторон.
- Копье как копье, - он повернул его острием к лампе. - А это еще что?
Аличе с любопытством посмотрела, куда указывал Грег. Возле самого лезвия на древке еле виднелась маленькая золотистая стрелочка. Девушке показалось что она поблескивает в сумраке, как искорка.
Тут в залу вернулся Ульрих, с засученными рукавами и распаренными руками.
- Захотите мыться - вода готова! - он увидел Грега с копьем в руках и нахмурил кустистые брови. - Что, копьем моим заинтересовались? Гм... Не то, чтобы я разрешал вам его брать... Ну ладно, я меч смотрел, и вы смотрите...
- Вот это копьецо, - Грег поскреб ногтем золотую стрелочку. - Для чего оно?
Старик ухмыльнулся:
- Как это для чего? Это же "Копье Света"!
- О! -Аличе показалось, что она поняла. - Ваш предок освятил оружие и ранил дракона милостью Змееборца?! Тогда это копье - священная реликвия, и место ей в главном соборе Сантории!
- Нет-нет, барышня, - засмеялся Ульрих. - Никаких священных реликвий в этом доме вы не найдете. Разве что немного волшебных картинок.
- Вроде этой? - Грег показал на черный полумесяц на боку кастрюли.
Ульрих на миг остановил на ней взгляд. Потом деликатно забрал копье из рук Грега.
- Знаки Тьмы и Света, - произнес он, вешая его обратно, - не более чем инструменты. "Черная луна", как вам, конечно, известно из алхимии - усиление свойств обьекта. Приправ у меня тут не слишком много, так приходится прибегать хотя бы к иллюзии. Как говорится, не наемся, так хоть понюхаю...
- Знаки Света и Тьмы! - с трепетом повторила Аличе. - Если это не милость Змееборца, значит - магия? Вы что, чародей?
- Какой там чародей! Так, умею кое-что. Картинки, узорчики... то что алхимики называют "печати силы".
Аличе стало не по себе. Она знала, что такое печати силы - отец иногда пользовался ими в работе. Этих печатей были сотни, и каждая давала власть... над чем-нибудь. Но алхимия - это серьезная наука, благословленная Змееборцем. А искусство магии - темное и опасное, оно сродни Змею Бездны.
Если старик не алхимик, и при этом владеет печатями силы - значит, они попали в дом колдуна!
Грега, впрочем, признания графа совершенно не впечатлили.
- Все эти знаки Света и Тьмы ничего не стоят, - сказал он. - Так и брат говорит, а он разбирается. У него в Каррене стоят полдюжины сундуков, набитых раскрашенными пергаментами. Но он ни разу не видел, чтобы эти печати работали.
Ульрих хмыкнул.
- У алхимиков-то само собой! Мало уметь рисовать закорючки. Есть такое слово, как дар! Самая несправедливая вещь на свете.
- Почему? - спросила Аличе.
- Потому что он или есть, или нет, милая барышня. От тебя это не зависит.
У кого-то рисунок живой, у кого-то мертвый. Алхимик может месяц рисовать печать из трехсот тридцати элементов, и все впустую. Я рисую стрелку - она загорается, и и сила наполняет оружие...
- И что это за сила? - спросил Грег.
- А вот поглядите-ка туда!
Ульрих указал на огромный закопченый щит, висящий над камином. Свет почти не попадал туда, однако даже сквозь копоть и пыль можно было рассмотреть герб: сжатая в кулак рука, из которой рвется к небу язык пламени.
- Понимаете, что он означает? У тебя в руке пламя, но не оно тобой владеет, а ты им!
- "Владеть пламенем"? - повторил Грег скептически. - Что вы знаете об огне?
- Кое-что знаю, представь себе, - сварливо отозвался Ульрих. - Огонь есть Сила, в самом ее чистом виде. На миг отвлекся - все! Попался! Подчинит, иссушит, спалит, превратит в ничто! Но совсем гасить его нельзя, без него жизнь темна, холодна и пуста...
Ульрих поднял сжатый кулак, словно сжимая в нем невидимое пламя.
- Огня бояться не надо. Им надо управлять!
Грег покачал головой. Аличе показалось, что он мог бы что-то сказать, но не хочет. А ей, как всегда, вспомнилась Вишневая Лорета. Управлять огнем! Что бы сказал на эту тему старик, если бы увидел передо собой красного дракона?
Ульрих между тем прохаживался по зале, продолжая вещать:
- Владея огнем, я вдохнул его в мертвое искусство рисования печатей, и добился, без ложной скромности, потрясающих результатов! Видите эту кучу? - Ульрих ткнул пальцем в огромную, пахнущую кислой плесенью гору книг и манустриптов, которая загромождала часть стола и большую часть пола. - Моя сокровищница знаний, на изучение которых я потратил годы. Сотни, тысячи символов - главное, найти правильный, самый подходящий...
Грег без восторга взглянул на "сокровищницу знаний".
- И вы все это прочитали?
- Все! Уж на чтение времени у меня тут хватает. Зато теперь нет такого символа, которую я не мог бы нарисовать. Печати власти, защитные печати, атакующие, печати поиска, печати ложных целей... В сущности, любая печать обращается к источнику силы, а уж как ей распорядиться - зависит от желания и правильно подобранного символа...
- Путь воина к славе пролегает по лезвию его меча, - пословицей ответил Грег. - А меч у меня и так заколдован, причем настоящим мастером. Я не верю в магию печатей, уж простите.
- А глазам своим поверишь? - вскинулся Ульрих.
- Я поверю! - выпалила Аличе.
Она и сама не знала, как решилась - но уж очень ей хотелось посмотреть на настоящее колдовство.
- Хотите увидеть, как работает печать силы, милая барышня?
От его взгляда Аличе вдруг стало холодно. Бросило в дрожь, словно из темного угла подуло ледяным сквозняком. Надтреснутый голос Ульриха - добрый и уютный, он рассказывает увлекательные вещи, но как холодны его зеленые глаза!
- Все мерзнете? - заботливо спросил Ульрих. - Даже сейчас?
- Я все время мерзну, - призналась Аличе, зябко кутаясь в серую шаль. - После того пожара никак не могу согреться...
- Ага. Не мерзнуть, - Ульрих погладил бороду, поднял глаза к потолку. - Не чувствовать холода... Значит, нужен огонь.
- Огонь? - со страхом повторила Аличе, уже начиная раскаиваться в своей просьбе. - Может, лучше не надо? Я огонь не люблю...
- Потому и мерзнете, что огня боитесь, - наставляюще сказал Ульрих, расчищая стол и придвигая поближе баночки с красками и кисти. - Закрываетесь от него, и зря! Ну-ка, барышня, подставье мне лоб!
- Нет, только не на лбу, - воспротивилась Аличе.
Вот еще не хватало, с рисунком на лбу ходить!
- Гм... Тогда положите руки на стол и протяните перед собой обе ладони!
Ульрих бросил взгляд на Грега. Тот кивнул.
- Почему бы нет? Брат говорит - всегда можно поучиться, если есть возможность...
Ульрих рисовал минеральными красками, явно самодельными, которых у него оказалось великое множество. Рисовал четко, уверенной рукой, что бы сам не говорил о старости, слабости и глазах, которые "уже не те". Аличе смотрела, как двигаются его руки, - заскорузлые от домашней работы, темные от загара, почти крестьянские, - и с изумлением видела, как на коже графа проступают узоры. Кисти старика, как перчатками, были покрыты мечами и травами, сплетенными в сложный графический узор. Узловатые пальцы киноварью выводили изящные алые языки пламени на ладонях девушки...
- Готово, - произнес Ульрих с гордостью. - Не шевелись, пусть просохнут.
- И что будет? Они должны греть?
Аличе ощутила легкое разочарование. Языки пламени были красивы, но ничего не изменилось.
- Я ничего не чувствую!
- Подожди, пока замерзнешь, - с ухмылкой посоветовал старик.
Грег взял ее за руку и внимательно изучил печать.
- Обычная картинка, - подтвердил он опасения спутницы. - Ничего не ощущаю.
- Как же, обычная, - Ульрих взял чистую кистью. - А тебе, парень, что нарисовать?
- Ничего мне не надо. Вот еще, руки пачкать.
- Я знаю, что! - заявила Аличе.
Как же так, ей испачкали, а ему нет! Несправедливо! Кроме того - а вдруг у Грега печать сработает? Тем более, она как раз придумала, что бы Грегу очень не помешало. Пусть он сам не уважает Святую Невесту, но это не значит, что он должен до скончания века бродить ложными путями...
- Нарисуйте Грегу такой знак, который поможет ему находить верную дорогу!
- Пустое, - махнул рукой Грег.
Однако Ульриха идея заинтересовала.
- Надо подумать! - бормотал он, водя рукой над баночками с красками. - Поиск верного пути... Находить дорогу...Не блуждать... Есть!
Рука графа застыла и нырнула вниз, кисточка опустилась в склянку с охрой. Несколько быстрых движений - и на лбу Грега появилась маленькая желтая звезда.
- И что теперь? - с усмешкой спросил Грег.
- Подожди, пока заблудишься, - посоветовала Аличе со смешком.
- Больше плутать никто не будет, - возразил старик. - Теперь у вас есть "картиночки" - они приведут вас, куда надо, и замерзнуть не дадут...
Огонь догорал в очаге. Аличе начало клонить в сон. Ладони налились тяжестью и теплом: то ли начали греть печати, то просто разморило в тепле, после сытного обеда и вина. Сумрачный зал расплывался в сумраке, огонек лампы пульсировал, как светящийся родничок. Сквозь дрему доносились обрывки разговора - кажется, о зеленых драконах и их привычках. У девушки едва хватило сил ополоснуться перед сном в медной лохани. Одежду Аличе сложила перед камином, а вместо нее облачилась в грубую рубашку до пят, выданную графом - в нее уместилось бы трое таких, как она. Завернувшись в ветхое одеяло, она заснула у очага на шкурах, едва уронив голову.
Глава 12. Черная луна.
Кто знает, когда в безмятежное забытье без сновидений прокралась тревога? Аличе снова снилось подземелье лореты. Или это была огромная, мрачная кухня? Огромный очаг - как пещера, озаренная пламенем. В глубине его висит котел, в который Аличе могла бы поместиться целиком. Гудит огонь, котел содрогается, внутри что-то булькает и толкается, но наружу пути нет - котел плотно закрывает крышка. Такие крышки, со сложными защелками по сторонам, Аличе видела у отца на некоторых алхимических приборах. На крышке нарисован знак - черный полумесяц...
Темнота из укутывающей и уютной вдруг стала горячей, засасывающей, как трясина. Аличе металась на шкурах, чувствуя себя так, будто с каждым мгновение проваливается куда-то, все глубже и глубже. Становилось все жарче, и все сильнее ее мучила жажда. Казалось, глоток воды способен ее спасти. Настоящей воды, не той черной жижи, в которой она тонула...
- Пить, - прошептала Аличе пересохшими губами.
И тут же ощутила холодное прикосновение металла.
- На, попей, - раздался скрипучий голос Ульриха.
Аличе схватила кружку и принялась жадно пить, с каждым глотком выныривая на поверхность...
- Ну, хватит, - Ульрих забрал чашку. - Уж не настолько далеко тебя увело...
Аличе с трудом приподнялась на локте. Руки и ноги дрожали, в груди словно дыру пробили - и такая слабость, как будто и в самом деле полночи пыталась выбраться из трясины...
- Мне кошмар приснился, - проговорила она.
Снаружи все еще было темно. Сухое дерево в камине тихо тлело, роняя угольки в золу. Над ним висел большой черный котел - должно быть, он и приснился Аличе в таком ужасном виде. Грег лежал по соседству, ворочаясь во сне.
- Кошмар, - повторил Ульрих. - Оно и неудивительно! "Черная луна" навевает очень скверные сны. Зато "Восходящее солнце", - он указал на розоватый символ, просвечивающий сквозь патину на боку кубка, из которого только что поил девушку, - от них пробуждает...
- Спасибо, - пробормотала Аличе, не очень осознавая смысл его слов.
Она с тревогой вглядывалась в лицо Грега. Что-то с ним было не то. Он лежал на боку, лицом к огню, руки сжаты в кулаки. По лицу проходили судороги, дыхание было прерывистым и хриплым... Его тоже мучают кошмары, поняла Аличе. Уж не тонет ли он в том же омуте, что она?!
- Дайте ему скорее пить! - она резко села и потянулась к серебряному кубку.
Ульрих со смехом поднял его повыше.
-Нет-нет! Юный драконьер пусть пока поспит. Ему просыпаться пока не время...Если это время вообще придет. Он ведь, проснувшись, тут же схватится за меч. Не уверен я, что способен сейчас справиться в поединке с парнем его лет...
- Вы нас опоили! - выпалила Аличе, внезапно сообразив, что происходит.
Ульрих развел руками.
- Увы! Пришлось. Сам не рад, но... Так уж сложились обстоятельства.
Аличе рванулась вперед, пытаясь выхватить у него бокал, но тело плохо ее слушалось. Под добродушный смех старика она схватила кубок и тут же выронила его. Целительное зелье выплеснулось на постель и подол рубашки.
- Грег знал, что вы врете!
- Ну вот такого он точно не ждал! - насмешливо ответил Ульрих. - Не то не попался бы, как младенец. Немного больше уважения к книгам и искусству печатей, немного больше элементарных знаний, и как знать! Может, его судьба сложилась бы иначе!
Ульрих выпрямился, взял со скамьи кучу непросохшей одежды и кинул в руки Аличе.
- Одевайся, - приказал он холодно.
Не так уж он стар, поняла вдруг Аличе, и не шаркает, и спина у него прямая, и ветхость напускная - а сам крепок и силен, как кобольд. И столь же коварен.
- Убийца драконов, - произнес он саркастически, пиная носком сапога спящего Грега. - Я-то опасался, что он владеет магией. Как понял, что он заметил "Черную луну" - даже напрягся... Но потом стало ясно: он даже значения ее настоящего не знает. Нет у него ни способностей, ни настоящей силы. Раздобыл волшебный меч и думает, что непобедим!
Аличе путалась в рукавах куртки, глядя на Ульриха со страхом и неприязнью. В голосе и взгляде старика не было ни малейшей вражды, но это почему-то еще сильнее ее пугало...
- Ты в нем, конечно, видела великого воина - драконьера? А я - возомнившего о себе мальчишку, который кое-что может, а потому считает себя умнее и сильнее людей постарше и получше его. А сам, скорее всего и не подозревает, что выполняет чужую волю. Никогда не интересовалась, куда и зачем он тебя тащит?
Аличе промолчала, ошарашенная таким поворотом речи. Ульрих наклонился, разглядывая чинкуэду, рукоять которой Грег не выпускал даже во сне.
- В том, чтобы ловко мечом махать, ничего особенного нет. Тем более если меч - заколдованный. Не удивлюсь, если и меч ему подсунули нарочно, чтобы он смог пройти через земли драконов... Славный меч! Эх, где мои молодые годы! Повешу его пока рядом с копьем, разберусь с ним потом, на досуге... Но сперва - дела! Ты собралась? Тогда вставай. Пойдем.
- Куда?
- К драконам, - нетерпеливо сказал Ульрих.
- Что?! - выдохнула она, не веря своим ушам. - Нет! Пожалуйста, не надо!
- Мне самому страшно горько, но дело прежде всего! - Ульрих прижал ладонь к груди. - Поверь, сердце кровью обливается. Такая милая барышня, себе бы оставил, а то тут в самом деле без женщины скучновато...Но нельзя - обещал!