Гунченко Виталий Васильевич : другие произведения.

Туман

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Это существо захотело стать богом.

  ДЕНЬ ПЕРВЫЙ
  Солнце. Жара. Июнь. Южный Берег Крыма. Отдых, о котором я мечтал целый год. Мечтал с того момента, как год назад уезжал отсюда домой. Каждое лето я приезжал в Крым. Особенно любил местечки у самого берега - Мисхор и Олеиз. Но когда не хватало денег на дорогое жильё у моря, снимал квартирку в посёлках расположенных дальше от берега - Кореизе и Гаспре.
  В этот раз я поселился со всеми удобствами в Мисхоре. Было только одно неудобство - хороший рыночек был в Олеизе, и за фруктами приходилось ходить туда. Но и этот недостаток, с недавнего времени, я воспринимаю положительно, как приятную прогулку. Мне скоро сорок лет, и возраст берёт своё - я всё чаще стараюсь избегать шумных сборищ, и всё больше ценю тишину и спокойствие. И поэтому с удовольствием иду несколько остановок пешком, чтобы жарким летним днём не трястись в душной 'маршрутке'.
  Границу между Мисхором и Олеизом определить сложно, один посёлок без заметного разрыва переходит в другой. Я, как бывалый турист, знаю, где начинается Олеиз - там где, по правую сторону от дороги, начинается серый бетонный забор госдачи. Забор тянется от начала посёлка, отрезая его от берега моря, и заканчивается там, где начинается исторический центр Олеиза. С другой стороны дороги располагались частные дома местных жителей.
  Историческим центром можно по праву назвать центральную улицу Олеиза. Старинные дома с фасадами из тёсаного камня имеют претензию на изысканность. Они пристроены один к одному, образовывая как бы единый фасад. Лишь иногда, между домами появляются закрытые коваными калитками проходы, в них куда-то вниз опускаются крутые ступени.
  По нынешним меркам проезжая часть узкая и для полного ощущения старины на дороге не хватает брусчатки вместо асфальта. Улочка эта короткая, но очень живописная. Старинные дома подновлены современными материалами, особенно балконы на вторых этажах. Изначально они были из дерева и поэтому их первозданный вид не сохранился. Ремонт, конечно же, делает дома аккуратнее, но лишает живописности.
  Центр посёлка расположен на правом берегу речки. Вообще-то речка это громкое название для ручейка, но он бежит по дну очень глубокого оврага, с крутыми берегами, и поэтому представляет заметную преграду. Интересный вид на старинные дома центральной улицы открывается, когда перейдёшь по мосту на другой берег. Здесь дорога делает петлю направо и тогда становится видна тыльная сторона этих домов. Становится понятно, куда ведут крутые ступени закрытые коваными калитками, о которых я рассказывал. Оказывается, что дома построены на крутом берегу балки и имеют по два цокольных этажа, расположенных ниже уровня дороги и выходящих на речушку. Если парадные стороны домов занимают различные магазины, то эта сторона заселена людьми. Беспорядочные лестницы вдоль фасадов, переходы, хаотичные пристройки и развешенное бельё придают строению вид того, что принято называть 'Шанхаем'.
  На другом берегу речки расположен новый район. Типовые многоэтажки, новостройки, придают этой стороне посёлка современный вид. Новый район невелик: заметны издалека три двенадцатиэтажных дома, над посёлком они возвышаются как небоскрёбы, рядом с ними, параллельными полосами, расположились две пятиэтажки, ближе всего к историческому центру два здания в девять этажей. Все новостройки замкнуты в нечто похожее на овал, где удлинённые стороны это пятиэтажки, а внутри дворик с детскими площадками. Кроме жилых домов в этой части солидное здание почты и рыночек, на который я шёл. Ограничивает новый район с востока ещё одна речушка, абсолютно похожая на первую. Через обе речки перекинуты мосты, старые, но уже до неузнаваемости обновлённые, так, что об их старине можно узнать, только разглядев их снизу, со дна балки.
  Раньше, на месте этого современного квартальчика были сады жителей Олеиза. Наверное, эта равнинка, посреди ломаного рельефа балок и бугров, засаженная фруктовыми деревьями, представляла прекрасный пейзаж. Но сейчас от садов новой улице осталось только красивое название - Садовая.
  Кроме исторического центра и нового района у Олеиза ещё два райончика, два частных сектора. Первый, старый, застроенный, наверное, одновременно с центром, но домами попроще, располагается выше исторического центра. Домики, старые и не очень, крепятся к крутому косогору. До самого верха холма видны крыши среди деревьев. Дорога к этим домам носила очень характерное название - ишачка: узкая, извилистая, иногда с очень крутыми подъёмами. Раньше по ней ездили только на ишаках и не понятно как по ней сейчас местные жители ездят на машинах. Второй частный сектор располагался на противоположном краю посёлка, на краю нового района, вдоль второй речушки. Этот райончик состоял из десятка шикарных коттеджей, выстроенных недавно приезжими богатеями.
  Я забежал вперёд, описывая географию Олеиза, в посёлок я только входил. Весь уют старинной улочки, которую я уже описал, я только предвкушал ощутить, но это предвкушение уже приподнимало настроение.
  Мощнейший грохот прервал идиллию лета. Грохот был такой силы, что захотелось присесть, даже прильнуть ближе к земле. Неожиданность и мощь звука выбили меня из осмысленного состояния. Когда я осознал, что грохот это звук взрыва, то стал ожидать взрывную волну, которая судя по мощи звука, должна была снести все постройки. Но взрывной волны я так и не дождался и начал оглядываться. Вокруг, так же как я, приподымались от земли люди и вертели головами по сторонам, но некоторые уже сосредоточили на чём-то взгляд. Я посмотрел туда и увидел, где должен быть эпицентр взрыва. Из-за домов, откуда-то с другой стороны посёлка, к небу полз огромный столб серого дыма, или пара, или пыли. Верх столба уже начал разворачиваться зонтом, накрывая посёлок.
  Уже все успели рассмотреть разрастающийся 'гриб' и в панике бросились бежать в сторону от столба. Надрывный звук двигателя послышался из-за угла. Сюда явно нёсся на всей скорости грузовик, непрерывно гудя сигналом. Все кинулись в стороны и непонятный грузовик промчался рядом. Я успел обернуться и увидел, как незакрытая задняя дверца будки грузовика, на повороте распахиваясь, летит на меня. Увернуться я не успел, удар отбросил меня к стене дома.
  Всё помутнело, в голове гудело, подкатила тошнота.
  Теряя сознание, я увидел, что вслед за грузовиком, как огромный червь, заполнив почти всю улицу, полз серый дым, или пар. Он как будто гнался за машиной.
  Не в силах держать себя в руках я упал навзничь. Сверху, плотными клубами опускался такой же пар, или дым. Он, упираясь в крыши домов, начинал, как будто пенится, как вода в горном потоке, мелкими струйками, извиваясь и бурля. За первыми клубами опускалась вся масса, тёмная как туча. Мой взгляд был прикован к необычному бурлению на крышах. Раздался ещё один взрыв. Я потерял сознание.
  Очнулся я от прохлады. Всё вокруг было в густом тумане, видимо его я принимал за пар, или дым. Холодок от тумана уже не был приятным, как приятен он во время знойного дня. Было зябко, холод проник по всему телу. В густом тумане видимость вряд ли была метров пять. Я легко встал, от полученного удара не осталось никаких последствий. Я стал оглядываться. Необычно было оказаться после жаркого летнего дня на многолюдном курорте, в сумрачном и почему то безлюдном месте. Внезапный 'наплыв' тумана не редкость для этой местности, но это весной, когда греется море. Для лета туман это необычно. Из-за необычности происходящего создавался эффект нереальности и это немного пугало.
  Я достал мобильный телефон - смотреть на его экран, наверное, привычка, связывающая нас с реальностью. Но он был полностью разряжен, и я почувствовал некоторую беззащитность.
  Появился страх и желание выйти из опустевшего почему-то посёлка. Победил здравый смысл - 'Да что может случиться?' подумал я, и пошёл по улице к центру Олеиза. Сразу меня удивило то, что улица выглядела не так, какой я видел её в последний раз. С первого взгляда даже нельзя было понять, что вызывает несоответствие: то, что я видел сейчас, было похоже на плохо срисованную картинку. Лишь присмотревшись, я начал отмечать, в чём были главное изменение - исчезли деревья. Не было двух огромных каштанов, которые росли прямо посреди тротуаров, не было деревьев за бетонным забором госдачи, тянувшимся по правой стороне улицы, не было инжирных деревьев, ветви которых раньше свисали на дорогу из садов частных домов расположенных по левой стороне улицы. Чтобы увидеть эти детали мне пришлось несколько раз пройти поперёк улицы, приближаясь вплотную к бетонному забору и оградам домов. Странно было, что за это время по дороге не проехала ни одна машина, и я не столкнулся ни с одним человеком. Кругом стояла абсолютная тишина, и я подумал: 'Так бывает только на рассвете, когда ещё не началась дневная суета. Сколько я там пролежал у дороги без сознания?'
  Пройдя предместье, я вышел на центральную улицу. Слева от дороги было небольшое кафе в старом здании у красиво оборудованного родника. Кафе было разгромлено: окна и двери отсутствовали, а внутри была разбросана какая-то рухлядь. Я часто ел в этом кафе, был в нём и два дня назад. С удивлением я прошёл дальше. Наткнулся на 'маршрутку' - микроавтобус, он стоял посреди дороги, явно перекрывая движение. Весь его вид: толстый слой грязи, спущенные колёса, указывал, что стоит он так давно, а это нереально для центральной улицы посёлка. Да и к тому же, я хорошо помню, что когда я был здесь два дня назад, было людно, всюду толпились люди, между пешеходами с трудом протискиваются автомобили. Было многолюдно в магазинах, разгружались машины доставлявшие товары. Возникшие в памяти картинки никак не были похожи на то, что я разглядывал в тумане сейчас. За 'маршруткой' стоял ещё автомобиль, такой же заброшенный, а дальше ещё и ещё. Их часто парковали с нарушением у магазинов, но на небольшое время. Такой же заброшенный вид был и у магазинов, расположенных на первых этажах зданий вдоль улицы. Все двери явно были выбиты, внутри магазинов следы погромов, полки пусты. Вторые этажи были в таком же ветхом виде: окна разбиты, в них висят грязные, рваные занавески.
  Непонимание вызывает страх. Что здесь произошло? Был какой-то непонятный взрыв, но как это всё могло прийти в такое запустение?
  И тут, наконец, я увидел людей. Они смотрели на меня из окна второго этажа. Как не пугало безлюдность, но лучше бы этих людей не встречать. Наверное, из-за тумана казалось, что у них был серый оттенок лиц. Выглядело это кошмарно. Но больше впечатляло выражение безразличия на лице и абсолютно пустой взгляд. Это не взгляд человека, а объектив камеры, отслеживающий тебя.
  Скорее чтобы справиться с возникшим страхом я попытался заговорить:
  - Здравствуйте! Что произошло? Я потерял сознание и пропустил события после взрыва.
  Никакой реакции на мои слова не было, они так же бесстрастно следили за мной. И тогда паника победила, и я быстро пошёл прочь из посёлка. Как только я вышел из Олеиза, туман закончился, его как обрезало. Но в этот момент такая чёткая грань тумана меня не удивила, настоящий шок у меня вызвало то, что передо мной был совершенно другой пейзаж. Не было не только знакомой дороги в Мисхор, не было привычных гор и не было моря. Я стоял на дне долины окружённой незнакомыми горами. Асфальтовой дороги не было вовсе. Была небольшая равнина с высохшей травой, а дальше лиственный лес, поднимающийся по склонам до скал. Не видно никаких строений, ни столбов ЛЭП, никаких следов цивилизации.
  Я всегда считал себя здравомыслящим человеком и сейчас я понимаю, что это не сон, не бред, это происходит наяву. Я во что-то впутался, во что-то невероятное, сверхъестественное, что-то из фантастических историй, которыми переполнена 'жёлтая пресса'.
  Совершенно другой пейзаж, совсем другие горы и главное - нет моря. Я пытаюсь всё обдумать: 'В посёлке что-то случилось, из-за тумана я не заметил момента, когда изменилась местность'. Надо осмотреться, можно подняться на холм.
  Несколько часов я побродил по окрестностям, но не нашёл ничего, что могло бы подсказать, где я оказался. Я рассматривал со стороны шапку тумана, он полностью скрывал посёлок, из которого я вышел.
  Немного подумав, я решил, что придётся всё-таки войти в посёлок, ведь только там можно узнать, что произошло.
  Моё внимание привлёк гул двигателя мощного грузовика. Наконец-то хоть какой-то признак жизни. Повернувшись в сторону, откуда он доносился, я увидел на соседнем холме, вернее хребте, спускавшемся от гор к посёлку, как со стороны гор из леса выехал грузовик. На нём была платформа с какой-то стрелой. Грузовик остановился сразу перед местом, где начинался туман. 'Вроде бы всё должно быть нормально, это уже похоже на картину будничной жизни', подумал я. Из кабины вылез дед, седой, белее белого, достал из жилетки карманные часы на цепочке, посмотрел на них и живо побежал в туман.
  Кричать, чтобы попросить его подождать, я из осторожности не стал. Решил подойти к машине, осмотреть всё там и подождать пока он вернётся. Я спустился с холма, на котором был, поднялся на хребет, по которому спустилась машина, и через полчаса добрался до неё.
  Это была какая-то необычная, титаническая машина: высокая, мощная и с необычным оснащением. Перед кабиной грузовика стоял мощный ковш с острым углом вперёд, как метельник, отбойник у паровоза. На грузовике была установлена стрела - 'механическая рука', как у экскаватора, только вместо ковша были массивные щипцы. Где-то видел, что примерно такие щипцы используются для демонтажа зданий. 'Наверное, в посёлке идут какие-то работы', это ещё больше убеждало, что здесь идёт обычная жизнь. Машина, по дизайну кабины, была, как будто, изготовлена в 60-70 года, хотя состояние было как новое. У неё не было никаких номеров, лишь надписи латиницей на дверях кабины. Я решил заглянуть внутрь и поднялся на высокую подножку. Рядом с панелью приборов находилась панель с небольшими рычагами, наверное, для управления стрелой. В кабине не было ничего, ни на торпеде никаких вещей, ни на сиденьях. А вот под сиденьем на полу лежал автомат, Шмайсер - немецкий автомат времён второй мировой войны. Оружие, конечно, насторожило, но успокаивало то, что дед не взял его с собой, это значит, что в посёлке опасности нет. А вот там, откуда он приехал?..
  Я долго ждал возвращения деда, маялся у машины, рассматривал её, читал надписи на двери, которые так и не понял. От безделья я рассматривал машину и всё больше убеждался, что она недавно с конвейера: краска свежая, без царапин, на деталях не видно износа, протектор колёс новый. И было понятно - машина не восстановленная, она новая.
  Деда не было. А тем временем туман начал рассеивается, и показались верхние этажи двенадцатиэтажек, которые я хорошо помнил в Олеизе. Чувство опасности совсем пропадало, и я решил ещё раз зайти в посёлок, тем более что теперь я зайду с другой стороны, северной.
  Очень осторожно я зашёл в туман. То, что я в посёлке, можно было понять только по тому, что под ногами я ощутил асфальт. Рассмотреть что-то в плотном тумане было невозможно, я шёл на ощупь. На дороге также были брошенные автомобили. Я прошёл достаточно много и вот туман стал реже. Сначала я чётко увидел дорогу, бордюры и тротуар. Потом стали видны гаражи, выстроенные на окраине посёлка.
  И тут, в тумане, я увидел силуэт, это был ребёнок, мальчик. Преодолевая страх, я стал приближаться. Когда я смог разглядеть его, то с облегчением увидел, что это был не 'отмороженный серолицый зомби', а обычный пацан. Такой себе хулиганистого вида 'Гаврош', только в стиле нового времени. Паренёк был бледноват, как будто не местный, только приехавший на курорт, но по ветхой одежде больше похож на 'бомжонка'. Паренёк смотрел на меня с удивлением и возможно готовился сбежать. Он так пристально рассматривал меня, что я невольно и сам пробежал глазами по себе - что во мне такого необычного.
  - Паренёк, что тут случилось? - спросил я его.
  - Ничего не случилось. А вы кто?
  - Я из Мисхора на рынок шёл.
  - Вы что, из-за зоны пришли к нам?
  - Из-за какой зоны?
  Заброшенные дома - 'зона', я явно пропустил много. Надо было расспросить пацана поподробнее, но, похоже, он не меньше меня хотел расспрашивать, а не отвечать на вопросы.
  - Когда нас спасут? - с надеждой спросил он.
  - Парень, расскажи что произошло!
  - А вы не знаете? - Парень немного расстроился. - Вы не из-за зоны - вы 'гость'? Мы оторваны от мира и не можем выйти из зоны.
  - Как оторваны?
  - Туман не выпускает никого.
  - Вы из-за тумана не можете найти выход? - Звучало, конечно, глупо.
  - Туман, он здесь хозяин всего.
  Я потерял терпение.
  - Парень, а есть тут взрослые, с которыми можно поговорить?
  - Пойдёмте к дяде Саше.
  По дороге пацан приставал с непонятными вопросами:
  - Вы, правда, не знаете, как нас собираются спасать?
  - Я даже не знаю от чего вас надо спасать.
  - Я же говорю - от тумана.
  - Парень, все, что я помню - взрыв.
  По мере того как мы углублялись в посёлок туман становился реже и я стал различать 'высотки' нового района. Деревья совершенно отсутствовали и в этой части посёлка и дома просматривались хорошо. Поэтому сквозь дымку тумана, я увидел разрушенное здание. Я упоминал о том, что недалеко от рынка стояло три двенадцатиэтажки. Одна из них теперь была ополовинена, и это в буквальном смысле слова. Шесть нижних этажей были целы, а на уровне седьмого был разрыв.
  Заворожённый зрелищем я не последовал за пареньком, а отклонился в сторону, чтобы рассмотреть лучше картину разрушения. И мне становилось видно самое 'главное'. Это произвело сильное впечатление. Ощущение нереальности и неестественности. Дело в том, что пять этажей, недостающие в двенадцатиэтажке, не были разрушены. Огромный кусок здания лежал рядом перевёрнутый вниз крышей. Получается, что взрыв сорвал верхние этажи как крышку с кипящей кастрюли и бросил рядом. Или, скорее всего не бросил, а аккуратно положил. Стоящие рядом двенадцатиэтажки были совершенно целыми.
  - Как это? - Только и смог я спросить.
  - Никто так и не понял, как это случилось, - сказал паренёк. - Нам не туда, там не живут, пойдёмте.
  Мы пошли в другую сторону. Из тумана появилось здание девятиэтажки, мы обошли дом и зашли в подъезд. На первом этаже пацан толкнул дверь и вошёл в квартиру.
  - Дядя Саша, я тут дядю привёл, он из-за зоны, или 'гость'.
  Квартира не была такой заброшенной, как ожидалось по виду улиц. Обычная квартира семьи среднего достатка, чисто, но странно, что, не смотря на сумерки, не включён свет.
  В коридор из комнаты вышел мужчина: высокий, по возрасту лет до пятидесяти, бледный, как и пацан.
  - Из-за зоны? Новый 'Гость'? - Я уже заметил, что в слово 'Гость' они вкладывают какой-то смысл, употребляя слово не в прямом смысле, а как будто это термин. - Тебя кто-то прислал?
  - Здравствуйте, я не очень понимаю, что происходит. Я шёл из Мисхора в Олеиз, потом произошёл этот взрыв... Теперь всё тут сильно изменилось. Мне бы мобильник подзарядить.
  - Просто идёшь из Мисхора и просто зашёл в зону? Ничего не знаешь и думаешь, что несколько дней назад всё было нормально? Всё та же 'песня'. - Печально сказал дядя Саша.
  - Какая 'песня'? Я отдыхаю в Мисхоре и часто хожу на рынок, за фруктами, в Олеиз.
  - Интересно, зачем Туман делает эти фокусы? Расскажи ещё раз, как ты сюда попал.
  Из коридора мы зашли на кухню и уселись за столом. Ни чая, ни кофе этот Дядя Саша мне не предложил. Представились друг другу мы не сразу, а только по ходу разговора, когда он опомнился, что не знает, как обращаться ко мне, кроме как 'Гость'. Он подробно расспрашивал о том, как я зашёл в посёлок, и особенно его интересовало то, что я выходил обратно из тумана и видел там другую местность.
  Выслушав меня, Дядя Саша сказал:
  - Понятно, ты, похоже, влип вместе с нами. Добро пожаловать в 'зону'. - И заметив, что я кручу в руках телефон добавил. - Свой мобильник можешь выбросить - электричества нет.
  Теперь начал рассказывать он:
  - Два года назад произошла катастрофа, и Туман захватил посёлок. Выйти из посёлка Туман никому не даёт. Мы выживаем как можем, и ждём, когда нас от сюда вытащат.
  - О тумане Вы говорите как о живом существе.
  - Да, он живой и разумный. Туман очень могущественный и хочет повелевать нами. Человек не в силах противостоять ему. Как под колпаком мы находимся в зоне и отсюда не выйти и не получить вести снаружи.
  - Живой туман? Разве может такое быть?
  - Никогда не могло быть, но нам не повезло - у нас он есть и он хозяйничает тут, как божок.
  Я уже обратил внимание, что кухня не сильно 'богата': нет хлебницы, нет кастрюль на плите, вообще не заметно, чтобы тут были какие-то продукты. Заметив, что я осматриваю кухню, Дядя Саша сказал:
  - Ты, наверное, голодный? Так плиту рассматриваешь? Извини, с продуктами у нас очень туго, могу предложить половину лепёшки и сделать кипятка.
  Мне стало неудобно брать хлеб, если он в дефиците, и я отказался, а попросил просто воды.
  - В посёлке продукты очень ограниченны, вечерний паёк будут раздавать только часа через два. Наверное, тебе придётся остаться у меня, а завтра подыщем тебе жильё.
  - Я не собираюсь здесь оставаться, - я опять сначала сказал, а потом подумал и вспомнил, что уже уходил из посёлка и оказался неизвестно где.
  - Да, у тебя получалось выйти, может быть, у тебя есть какой-то дар, - неуверенно сказал дядя Саша.
  - Почему никто не может выйти, как туман может вас держать?
  - Выйти невозможно. Туман оказывает какое-то влияние на психику и нервную систему. У всех это выражается по-разному: у кого-то эпилептический приступ, у кого-то приступ паники, кто-то просто терял ориентацию и, побродив в тумане, выходил вновь в посёлок. В основном больше одного раза выйти никто не пробовал - страшно. Может у тебя иммунитет к его воздействию.
  - Вы сказали, что произошла катастрофа. Что это было?
  - Был взрыв, чудовищный взрыв. Казалось, что только от одного звука всё будет сметено с поверхности. Но ничего не произошло: не было взрывной волны, ничего не рухнуло, никто не пострадал, только звук. Я помню, как я инстинктивно пригнулся, но ничего не произошло. Звук ведь это тоже волна, но и он не принёс никаких разрушений. Потом по посёлку стремительно разошёлся туман, в первые минуты мы принимали его за дым, или клубы пыли. Когда стало понятно, что разрушений и жертв нет, все как будто успокоились, но потом люди стали обнаруживать, что нет электричества и мобильной связи. Тогда, почти все, кинулись бежать из посёлка, но на всех выездах уже образовались пробки. В момент катастрофы заглохли все машины, которые ехали из посёлка, и потом не завелась ни одна. На выездах была паника, но я уже говорил, что выйти из поселка, ни у кого не получилось.
  - Так, что это за взрыв был?
  - Наверное, лучше будет тебе самому посмотреть.
  - Я видел двенадцатитажку разорванную пополам.
  - Да, это в ней был взрыв. В цокольном этаже местная торговка снимала в аренду помещение под склад. Однажды там разгружали товар из грузовика и машина взорвалась. За два года никто так и не понял, что это было. В здании почти всё цело. Разрушена шахта лифта и седьмой этаж. Все люди невредимы. А вот машина, которая тогда разгружалась, исчезла. Кто-то говорит, что видел, как она на полном ходу мчалась из посёлка, но вряд ли это точная информация. Сомнительно, чтобы в начавшейся панике кто-то чётко всё запомнил. Вот что, давай сходим за пайками пораньше, пока на раздаче народ не собрался, а то тебе сейчас проходу не дадут, все будут расспрашивать. Я попрошу, для тебя найдут что поесть.
  Мы вышли на улицу. Дядя Саша называл паренька Ромкой, он пошёл с нами.
  Я заметил, что чем дальше мы отдаляемся от окраины посёлка, тем туман становился реже. Уже были ясно видны крыши пятиэтажек. Мы проходили рынок, на который я шёл, он был в запустении.
  Рядом с рынком мы встретили людей.
  - Саша, зашёл бы ты к Палычу и Зимину, а то они скоро поубивают один другого, всё не поделят ... - обратился к Александру один из встреченных.
  - Да-да, но не сейчас, - отмахнулся дядя Саша.
  - А кто это, Саша?
  - Новый 'гость'. Пришёл сегодня.
  Мы уже удалялись, а вслед нам выкрикивали вопросы:
  - Из-за зоны пришёл?
  - Когда нас уже спасут? Что они там возятся уже два года?
  Они даже догнали нас и стали рассматривать меня. Дядя Саша не дал мне заговорить:
  - Он не из спасателей и не в курсе подробностей. Сам случайно сюда попал. Это же 'гость'.
  - А что слышно то?
  - Да не знает он ничего, говорю же, что он такой же, как и все 'гости'.
  - А ты уверен, что ему можно верить? - Кричали уже нам вслед.
  - Потом поговорим, не переживайте мужики, всё нормально.
  Мы пошли дальше, а один из мужиков ещё крикнул нам вдогонку:
  - Саша, смотри за ним!
  Из тумана, навстречу нам, вышел ещё мужчина.
  - Так и знал, Саша, что это тебе кричат. Слушай, подскажи ...
  Он не договорил, а удивлённо уставился на меня.
  - А это кто?
  - 'Гость'. Потом расскажу.
  Мы пошли дальше, прибавив скорости, чтобы избежать встреч. Всё равно нас успели заметить. Все приставали к Дяде Саше с какими-то просьбами и вопросами, по всему было видно, что он обладает большим авторитетом у людей. Так же, как и в первые разы, когда меня начинали разглядывать, был один и тот же вопрос: 'Кто это?'. Всем Дядя Саша отвечал: 'Гость. Не приставайте к нему, он ничего не знает'. Мне он прошептал:
  - Лучше не говори, что их спасением никто не занимается.
  Мы подошли к пятиэтажке, на нижних этажах её раньше были магазинчики, а теперь, как сказал Саша, склады с провиантом. Он зашёл внутрь, через некоторое время выскочил человек, он протянул руку:
  - Арам, - представился он и тут же начал расспрашивать. - Друг, скажи хоть что-нибудь хорошее, когда нас уже вытащат отсюда. - Он пялился на меня и повторял все те же вопросы 'Что там за зоной?'.
  Дядя Саша прервал его и напомнил о пайках.
  Забрав пайки, мы пошли обратно. Но теперь Дядя Саша повёл меня другой дорогой, через внутренний двор многоэтажек, объяснив, что у рынка уже столпились люди, чтобы устроить мне расспросы.
  Мы вернулись в квартиру Дяди Саши. Приготовили пайки и ещё долго разговаривали. Оказалось, что Дядя Саша не местный, он отдыхал в Олеизе, а жил в России, в городе Кольцово, Новосибирской области. В посёлке сейчас полторы тысячи человек. Дядя Саша из тех людей, которые вызывают симпатию своей харизмой: он уверенный в себе, знает ответы на вопросы жизненных ситуаций. Он кажется откровенным, положительным человеком.
  Вскоре наше общение стали прерывать частые визиты гостей. Каждый из них начинал разговор с Дядей Сашей с просьбой помочь решить какую-то проблему, и в каждом случае оказывалось, что это лишь повод спросить обо мне. Дядя Саша от всех вежливо отделывался. Я потихоньку выглянул в окно, перед подъездом собралось довольно много народа. Они, сбившись в небольшие группки, что-то обсуждали.
  Дядя Саша, увидев, как я осторожно рассматриваю толпу, сказал:
  - Лучше нам сегодня больше не гулять.
  В моей курортной одежде - шортах, футболке, шлёпках было холодновато. Дядя Саша подыскал для меня в своём гардеробе неплохой костюм - брюки и пиджак, а к нему туфли и рубашку.
  - Шикарно! Сколько с меня? - пошутил я.
  - Да вообще-то у нас это не очень цениться. Люди стараться носить спортивные костюмы или какие-нибудь спецовки. За такими вещами следить тяжело - химчистки нет, утюги не работают.
  Вновь и вновь Дядя Саша возвращался к расспросам. Я тоже задавал вопросы, но когда я попытался спросить его о 'серолицых зомби' то он, перебил меня и начал разговор на другие темы. Когда отвернулся Ромка, Дядя Саша украдкой помотал мне отрицательно головой, показывая на паренька. Я так понял, что об этом говорить не при ребёнке.
  - Всем в посёлке руководит 'штаб самообороны'. Штаб управляет жизнью в посёлке и пытается найти способ борьбы с Туманом. Да только на самом деле от борьбы штаба толку никакого, а что касается управления, то руководители штаба просто хорошо пристроились к кормушке. Нам назначили двухразовое питание, а себе ни в чём не отказывают. Поговаривают, что у них ещё остались 'деликатесы' из прошлого. Единственная польза от штаба, в том, что он объединяет людей и не даёт подмять всех под бандюков. Бандюков держит Ганди, это кличка, он раньше был криминальным авторитетом, сейчас вспомнил своё ремесло. После катастрофы он собрал всех кто посильнее и понаглее в банду. У них оружие и сила, но открыто идти против всех они не решаются. Ещё большое влияние в посёлке имеет секта, которая почитает Туман как бога.
  - А Вы тоже, я видел, не последний человек?
  - Да, есть такое. Я не стремлюсь в начальники, я просто помогаю, чем могу. Люди слабы и им надо, что бы был кто-то старшим и ответственным, а штабу никто не верит, бандюков только бояться. Так что приходится мне брать на себя общественную работу. Честно говоря, мне это надо не только из-за своих принципов, тут не чем больше заняться.
  Пацан сидел и слушал наш разговор. Потом он тихонько встал и ушёл. Оказалось, что он заснул в соседней комнате.
  - Устал? - спросил я.
  - Да конечно. За целый день набегался.
  Я понял, что уже вечер. Я не заметил, как пролетел день.
  - Так что, он у Вас останется? - спросил я про Ромку.
  - Он почти всегда живёт у меня.
  - Сирота?
  - Нет, отец пропал куда-то, а мать свихнулась. Она стала сектанткой. Я, почему не хотел при нём говорить о 'восстановленных', так у нас корректно зовут тех, кого ты называешь 'зомби', отец его был таким, пока не пропал. Он алкоголиком был, никто не знает, как он стал восстановленным.
  - Так как это 'восстановленные'?
  - 'Восстановленные' это те, кто умирал. Туман восстанавливает всех, только после этого они становятся другими. Их не надо бояться, в них нет ничего злобного, они даже лучше нас - они рациональны и всегда поступают правильно. Они работящие, меньше едят, потому что едят только столько, сколько нужно. Что плохо - они совсем не разговорчивые и не эмоциональные, по тому их и не любят. Не просто не любят - подозревают, что они 'агенты' Тумана.
  Дядя Саша посмотрел на Ромку и продолжил:
  - Его отец став 'восстановленным' перестал пить и стал заботиться о сыне, он, наверное, никогда ещё не уделял ему столько внимания и заботы. Мать же в это время наоборот забросила Ромку, она стала самой фанатичной сектанткой, и всё её общение с сыном сводилось к попыткам буквально силой вдолбить в него веру в божественность Тумана. Потом отец вдруг пропал, а от матери он стал прятаться. Ромка очень скучает по отцу, тем более что мать совсем озверела.
  Рассказав эту невесёлую историю, дядя Саша решил, что на сегодня разговоров достаточно.
  - Ты тоже ложись спать, у нас, когда темнеет делать уже нечего. А завтра будем тебя определять на жительство. Если ты не исчезнешь, так же, как появился, неожиданно. А ещё тебе завтра придётся повторять все свои рассказы в штабе.
  - Все называют меня 'гость', это что-то значит?
  - 'Гости' - вы иногда появляетесь вдруг в посёлке неизвестно откуда. Всегда повторяется одно и то же: все встречают вас с надеждой, узнать близко ли наше освобождение, но никто из вас ничего не знает. Все гости приходят из одного и того же дня - дня катастрофы и не знают, что мы тут уже давно обитаем. Почти всегда 'гости' приносят некую сумятицу в жизнь посёлка, потому, что все местные уже отчаялись преуспеть в спасении, а вы начинаете что-то делать. Многие гости через некоторое время исчезли без следа.
  Дядя Саша мне выделил диван, дал одеяло и подушку, а сам ушёл в другую комнату.
  Как вы думаете - после такого, было легко заснуть? Казалось, что мой мозг никогда не успокоиться. Он просто кипел от информации.
  
  ДЕНЬ ВТОРОЙ
  Когда я проснулся, то первым делом удивился тому, как я вообще умудрился заснуть, если мозг буквально кипел от вчерашних событий. Воспоминания о вчерашнем дне возвращались как жуткое похмелье. Почему это не могло исчезнуть как наваждение? Где искать выход из этой непонятной ситуации? Ещё я вспомнил про сильный удар, который получил дверцей грузовика. Интересно, почему не осталось никаких следов, даже синяка?
  Где-то далеко отчаянно мычали коровы. Удивительно, раньше я никогда не видел в этих посёлках коров.
  Я встал и подошёл к окну. За окном был туман и за ним почти ничего не видно. Что бы мне вчера не рассказывали, я не мог относиться к туману как к живому существу. Туман, это просто туман - атмосферное явление. И вдруг я ощутил на себе взгляд. Не знаю, каким чувством мы улавливаем на себе взгляд, но обычно это ощущение безошибочно. Это невероятное ощущение, я чувствовал, что меня кто-то рассматривает из густого Тумана. Или это сам Туман? Он смотрит на меня?
  - Проснулся? Доброе утро!
  Приветствие Дяди Саши из-за спины меня здорово напугало. Я передёрнулся.
  - Ох, извини, что я так ору. Собирайся, пойдём тебя на довольствие ставить. Кормить то тебя надо.
  Я опять посмотрел в окно, но ощущения взгляда уже не было. Если это был взгляд Тумана, то он действительно подчиняет сознание человека, потому что я почувствовал оцепенение.
  Когда мы вышли из подъезда, оказалось, что там опять собрались люди, все пришли посмотреть на меня. Я почувствовал себя очень неловко, все таращились и даже тыкали пальцами. А ещё я знал, что ко мне относятся с подозрением, и от этого было немного тревожно. Того и гляди - сейчас кому-то 'перемкнёт' и толпа кинется на меня как на врага.
  Дядя Саша заговорил, как положено лидеру громко и в командном тоне:
  - Друзья, не приставайте к гостю. Давайте я отвечу всем сразу на вопрос, который вы все хотите задать! Он, как и предыдущие гости, не знает ничего о спасательной операции. Он даже о катастрофе ничего не слышал. Он сам не понимает, как здесь оказался и что происходит с нашим посёлком. Давайте не будем ещё больше шокировать человека. Поверьте, он в растерянности ещё больше чем вы. Вспомните свой первый день после катастрофы, у него сейчас тоже состояние, что и у вас тогда.
  Звучало очень убедительно, но как только Дядя Саша закончил говорить, раздались вопросы:
  - Выходит, что про наше положение скрывают?!
  - Как можно не знать, что исчез целый посёлок?
  - Саша, ты уверен в нём?
  И другие подобные вопросы.
  Признаюсь, проходить сквозь эту толпу было страшновато. Только присутствие Дяди Саши придавало уверенности.
  Дядя Саша уже говорил, что штаб расположился в здании бывшей почты. До него было три минуты ходьбы.
  По дороге он начал серьёзный разговор:
  - Слушай, ты не просто так появился в посёлке. Туман впустил тебя, что бы что-то поменять. Я всю ночь об этом думал - Туман готовит тебе какую-то роль. Возможно, он хочет изменить баланс сил в посёлке. Положение у нас шаткое, штаб, бандюки, сектанты, все имеют примерно равное влияние. Тебе важно оказаться на нужной стороне.
  - А себя ты не считаешь одной из сторон? Может мне надо быть на твоей стороне? - Спросил я немного перебив Дядю Сашу.
  - Я не хочу быть 'стороной', я хочу, чтобы людям не морочили головы и если кто-то берётся их возглавлять, то пусть делает это честно, и действительно думает о людях... Ладно, мы пришли. Поднимайся на второй этаж.
  - Пошли со мной, мне как-то неловко, поддержишь меня.
  - Ладно, пошли. Заведу тебя к Виктору Львовичу, но сам уйду. Не люблю я их.
  Он задумался, было видно, что обдумывает что-то важное, что ещё добавить к своей речи.
  - Точно, начнутся события, думай, на чьей стороне тебе быть. Думай не о том, где тебе будет комфортно, а о том, где правда. Когда мы выберемся из зоны - тебе не должно быть стыдно.
  Мы зашли в здание почты.
  В полутёмном коридоре была открыта только одна дверь. За дверью был свет и был виден силуэт вахтёра, который рассказывал о нашем приходе.
  Когда вахтёр шёл назад, Дядя Саша обратился к нему:
  - Зимин, я к тебе сейчас подойду, переговорим о том, что у вас с Палычем.
  - Я ничего обговаривать не буду, как было мое, так и останется, - боязливо пробовал отговориться от встречи вахтёр.
  - Ладно-ладно, я сейчас подойду, - уверенно сказал ему Дядя Саша.
  Мы вошли в кабинет. Столы были расставлены буквой 'Т', на главном месте сидел, как было понятно, начальник.
  Дядя Саша сухо поздоровался:
  - Здорово, начальники. Вот гость мой пришёл к вам знакомиться. Разговаривайте, а я пошёл.
  - Подождёшь меня? - спросил я Дядю Сашу, проходя через двери.
  - Они тебе дадут жильё и поставят на довольствие. Заходи в гости.
  Стало немного обидно. Такое ощущение, что Дядя Саша избавился от меня.
  - Садитесь дорогой гость. Как вас звать? - обратился ко мне сидящий во главе стола.
  Мы познакомились. Начальника штаба звали Виктор Львович, он старался говорить, употребляя стандартные фразы официально-деловой речи, и от этого выглядел немного карикатурно. Его помощниками были доктор Шевкет Ибрагимов и секретарь по имени Родион.
  Очень интересно представился доктор:
  - Я тут 'на всякий случай' доктор.
  - Почему 'на всякий случай'? - поинтересовался я.
  - Да потому что тут никто не болеет, - он сделал паузу, а потом добавил. - И не умирает.
  Штабисты задавали всё те же вопросы, о положении вокруг их посёлка. Очень сильный интерес вызвал рассказ о 'титанической машине'. Родион начал расспрашивать о марке машины и другие подробности, но я не смог ответить на эти вопросы, а сказал только об автомате в кабине.
  Виктор Львович внезапно задал вопрос, вызвавший у меня недоумение. Он видимо рассчитывал на эффект неожиданности.
  - Мне нужно знать - какое отношение вы имеете к 'Шкиперии'?
  Но было понятно, что я неподдельно удивился, и сменили тему.
  Я старался отвечать подробно, но вряд ли чем помог. Перед Родионом лежали чистые листы для записей - он не сделал там ни одной заметки.
  Когда иссякли вопросы, Виктор Львович подытожил:
  - Вы такая же жертва, как и все мы. Вам надо вливаться в наше маленькое общество. Знаете, что я вам хочу сказать - вы, наверное, обратили внимание, что моральное состояние населения крайне подавленно. Люди в отчаянии и не видят перспектив существования в таких условиях. Всех охватила апатия, и расшевелить их, побудить к какому либо действию, невозможно. Все слишком подавлены неординарностью происходящего.
  Виктор Львович сделал паузу и посмотрел на доктора. Тот понял, что от него требуется подтверждение как от 'научной стороны'.
  - Да-да. Недостаток солнечного света вызывает нехватку витамина 'D' в организме, а следствием этого является депрессия и подавленное настроение.
  - Вот. - Виктор Львович был доволен научной вставкой доктора. - У вас, 'гостей' есть одна особенность - вы все умны, активны и морально устойчивы. Почти все 'гости' работают при штабе и очень полезны посёлку. Вот как Родион. - Виктор Львович указал на молодого секретаря. - В Вас я вижу те же качества и рассчитываю, что вы присоединитесь к нашей деятельности по поиску выхода из сложившейся критической ситуации. 'Штаб' тут основа всего и только благодаря нему налажены кое-какие бытовые удобства, изыскивается продовольствие и поддерживается общественный порядок. Скоро мы даже баню обустроим.
  Наверное, Виктор Львович выговорился - он замолчал. Мне нечего было сказать, и наступила пауза. Заговорил Родион:
  - Виктор Львович, позвольте мне добавить? - Родион вкрадчиво заговорил со мной. - Первым вы встретили Александра Гарматного и первое впечатление, о том, что происходит в посёлке, у вас сложилось с его слов. Я догадываюсь о содержании его речей. Гарматный так увлёкся критикой штаба, что уже начал препятствовать нашей нормальной работе. Конечно, я признаю его высокие моральные качества, мы все согласны, что он хороший человек. Но чего он добивается? Вместо какого либо вклада в дело - он занимается только критикой штаба. - Родион сделал паузу, но не для того чтобы обдумать свои следующие слова, а чтобы сменить интонацию. Он хороший оратор. Дальше он постарался сделать свой тон ещё более доверительным. - Давайте будем откровенными - все мы люди и каждому индивидууму свойственно 'не забывать про себя'. Замете, что я говорю откровенно, не прячась за высокоморальными фразами. Так оно есть, такая жизнь, больше ответственность - больше оплата. Судить о том, соответствует ли оплата работе, можно по эффективности работы. Наша деятельность обеспечивает посёлку нормальное существование. Поверьте, после катастрофы в посёлок наступил хаос, были погромы, массовые драки. Мы не просто оказались отрезанными от мира - пропало электричество, вода и даже канализация выплеснулась на улицы, потому, что был перекрыт её сток. Штаб сумел остановить хаос и восстановить все удобства: мы вывели канализацию в балку, обустроили родник, единственный источник воды, так что прекратились очереди за водой и драки в очереди. Главное - мы разобрались с продовольственной проблемой. Сейчас посёлок может вести нормальную жизнь. - Родион перевёл дыхание. - Теперь перед нами задача - выйти на связь с внешним миром и способствовать нашему освобождению. Можно сказать - мы ведём партизанскую войну. Вы говорите, что не знаете о спасательной операции, но мы точно знаем, что она ведётся. Это сложно объяснить, но Туман создал какое-то нарушение в пространстве. Сейчас посёлок не только в том месте, где должен быть, но и в другом, неизвестном, месте. Вы сами были свидетелем этой аномалии.
  Родион вдруг прекратил свою речь. Все трое штабистов застыли и пристально уставились в окно. В стекло упирался серый туман, он шевелился и как будто пульсировал.
  - Лучше не говорить в его присутствии, - испуганно прошептал Виктор Львович.
  Видно было, что все трое очень напуганы. Виктор Львович взял себя в руки и начал говорить на другую тему, но, как будто продолжая прерванный разговор:
  - В общем, сейчас пойдёте с Родионом, получите паёк, потом он отведёт вас в свободную квартиру. Жильё мы вам подобрали хорошее. Обживайтесь. Да-да, идите-идите.
  На улице Родион продолжил разговор. Оглянувшись вокруг, он сказал:
  - Смотрите, остерегайтесь тёмных клубов тумана, серой массы, которую сейчас видели за окном. Белая дымка ничего не значит, это его шлейф, а сам он серый.
  Серого тумана по близости не было. Родион продолжил разговор:
  - Скажите, я убедил вас на счёт Гарматного? Я ещё раз повторю: я признаю, что он честный и хороший человек и его популярность в народе справедлива. Но вы должны понимать, что люди не будут довольны ни каким управлением, и поэтому любая критика власти всегда популярна. Да, может быть, его критика где-то и справедлива, но в целом, штаб это единственное учреждение в посёлке которое способно поддерживать порядок.
  Я был согласен со всеми доводами Родиона, только вслух согласиться с ним мешала брезгливость к 'казнокрадству' штаба и симпатия к 'правильности' Дяди Саши.
  Родион как будто понял моё замешательство и дал мне время всё обдумать.
  - Я понимаю, что в первый день нелегко определится. Давайте сейчас обустроимся, а я позже ещё зайду к вам.
  Мы перешли через дорогу к пятиэтажке. На первом этаже был гастроном, к его входу выстроилась очередь. Из гастронома люди выходили с куском мяса и лепёшкой хлеба.
  - Пока мы разговаривали, все уже получили свои пайки. Вы будете последним. В очереди уже нет смысла стоять - давайте побудем на улице. Мне есть ещё что сказать...
  Родион перестал говорить. Он не просто запнулся - он прислушивался. Тишину, к которой я стал привыкать, нарушал далёкий шум. Это был звук мощного двигателя грузовика, того что я слышал за пределами посёлка. Он приближался. По мере приближения слышались удары, характерный лязг от столкновений с другими автомобилями. Было понятно, что грузовик мчится сюда, распихивая машины перегородившие дорогу.
  - Как это может быть? - Родион показался мне человеком, который хорошо контролирует свои чувства, но эта фраза, вырвавшаяся неосознанно, выдавала его растерянность.
  Звук двигателя быстро приближался, и вот к зданию почты подкатила та самая титаническая машина. На ковше-отбойнике были свежие следы от ударов. Неведомый автомонстр остановился под зданием почты, его 'рука' развернулась и щипцы вломились в окно на втором этаже, это был кабинет, где мы только что беседовали.
  - Гарматный! - вырвалось у Родиона.
  Да, в кабине был Дядя Саша. Он управлял рычагами, и щипцы выламывали куски стены, расширяя вокруг окна дыру.
  Из здания выбежал вахтёр, а следом за ним Виктор Львович. Начальник штаба матерился на чём свет стоит. Дядя Саша высунул из окна машины Шмайсер и пустил очередь в землю. Виктор Львович не перестал материться, но приблизиться не решился.
  Тем временем в стене уже была огромная дыра. Щипцы углубились куда-то внутрь помещения, а когда вышли в них был зажат сейф. Бросив его на небольшую платформу на машине, Дядя Саша вновь запустил щипцы в кабинет и на этот раз вытащил какой-то массивный металлический контейнер. Его он бросил рядом с сейфом. 'Рука' свернулась, грузовик задним ходом отъехал от штаба, до места, где смог развернуться и на полном ходу помчал из посёлка. Ещё некоторое время был слышен рёв мощного двигателя, потом он стих и теперь слышны были только маты Виктора Львовича.
  - Ну, вот он ваш благородный Александр Гарматный. Сами видели! - Родион, кажется, был очень рад, что смог так убедительно показать мне, что Дядя Саша отрицательный персонаж.
  И Виктор Львович перестал метаться у места происшествия и, увидев, что мы с Родионом смотрим, начал кричать, обращаясь ко мне:
  - Видел?! Да?! Видел?! Что твой Гарматный вытворил?!
  - Да почему мой? - тихо спросил я, не желая, чтобы меня ассоциировали с преступником, а сам подумал: 'Наверное, я слишком быстро сделал выводы о положительности Дяди Саши'.
  Мы всё же зашли в 'магазин', чтобы получить мой паёк.
  Раздача закончилась - Арам, с которым я познакомился вчера, и его брат Мушеф, в этом я разобрался сам, командовали помощниками и те наводили порядок.
  Арам отвлекся, чтобы меня внесли в список получающих довольствие.
  Все глазели на меня кроме одного здоровяка. На его белом халате были кровавые пятна, и по ним было понятно, что это мясник. Родион между делом представил его:
  - Это Глеб, он тоже гость.
  Греб точил ножи и выглядел очень устрашающе.
  - Что я буду делать с сырым мясом?
  - Попросим твоих новых соседей поджарить или сварить. А завтра подойдёшь ко мне я дам тебе дрова и будешь сам готовить себе. Но смотри - дрова экономь, потому что дальше тебе самому придётся их добывать.
  - Рубить где-то?
  - Да рубить уже негде... Давай я завтра объясню.
  Мы обошли пятиэтажку и зашли в первый подъезд. Моя квартира, 'двушка' была на четвёртом этаже. Дверь была не заперта, ключи от замка лежали внутри, в коридоре на тумбочке.
  - Я раньше иногда пользовался этой квартирой. - Родион ухмыльнулся, но не уточнил почему. - Она обустроена, тут всё есть. Пошли к соседу.
  Родион познакомил меня с соседом по лестничной клетке и попросил его помочь мне приготовить мясо.
  - Я тебе потом дрова компенсирую.
  Родион ушёл, напомнив, чтобы завтра я зашёл в штаб.
  Сосед, пока готовил моё мясо, стал доставать меня расспросами. Причём, он сам не знал, о чём ему больше хочется поговорить: о том, что происходит за зоной, или об ограблении штаба дядей Сашей.
  Прыгая с одной темы на другую, он утомил меня, но тут появилась девушка. Её звали Анна, она была соседкой с пятого этажа. Милая, симпатичная и не в пример всем весёлая. Совершенно не напрягая вопросами о том, что происходит за зоной, она интересовалась, откуда я приехал на курорт и другими отвлечёнными темами. Откуда у неё такая беззаботность в этой безрадостной зоне? Только одна мысль портила впечатление - я вспоминал ухмылку Родиона, когда он говорил, что раньше пользовался квартирой, которую дали теперь мне. У них что-то есть с Родионом.
  Я сказал, что не нашёл в квартире мыла и спросил где его взять. Анна весело рассмеялась, а сосед разозлился.
  - Мыло - дефицит, его можно достать только у бандюков, - пробурчал он. - Мыло и всё другое, что мы вместо мыла используем: шампунь, моющие средства - всё это бандюки себе загребли и теперь все работают на них за мыло, за дрова, за вещи.
  - А штаб, что?
  - Ничего. Что он им сделает? У бандюков оружие и самые боевые мужики. После катастрофы они отобрали всё, что раньше было награблено в магазинах. Только они сейчас решаются ходить в долину за дровами.
  - В какую долину?
  - Туман выпускает из зоны только в долину. Непонятно откуда она там взялась. Она с той стороны, где раньше была Ялта, а теперь лес огороженный горами. Все кто выходил в долину пытались найти проход в горах, чтобы выйти из долины дальше, но горы там стоят отвесными стенами. Наверное, Туман потому и разрешает туда ходить, что оттуда всё равно не сбежишь.
  - Почему только бандюки туда ходят?
  - Там же 'изгнанные' - зверьё, убьют и сожрут.
  - Да что вы такое говорите? - Вмешалась Анна. - Сказки всё это. С чего они будут людей есть? Там же они на зверей охотятся, бандюки ведь тоже туда охотиться ходят. Это бандюки всех и пугают, что бы без них никто не ходил в долину.
  - А кто эти изгнанные?
  - Говорю - зверьё, они здесь сначала всех кошмарили, а когда их в долину выгнали, вообще осатанели, говорят, что они людей едят. - Сосед был плохим рассказчиком. Какими-то урывками я с трудом расспросил об изгнанных.
  После катастрофы в посёлке наступила паника, а после паники, когда стала понятна безвыходность ситуации, люди впали в 'ступор', все были ошеломлены сложившейся нереальной ситуацией. Потихоньку люди начали обустраиваться в новых условиях, и первым делом стали заботится о продовольствии. Когда стало ясно, что продукты ограниченны, люди в панике разграбили магазины. Когда были совершенно разгромлены магазины, начались погромы тех, кто удачно разграбил магазины. Весь посёлок охватил грабёж и поножовщина. Тогда и отличились 'беспредельщики' - самая буйная часть грабителей. Объединившись в несколько банд, они терроризировали посёлок. Только один человек смог стать против них - Ганди, он создал свою банду, объединив 'цивилизованных' бандитов. Сначала он просто захватил коттеджи у реки и не пускал туда банды 'беспредельщиков'. Потом доктор Шевкет Ибрагимов уговорил его навести порядок в посёлке. Доктор Ибрагимов сумел объединить простых людей посёлка, а Ганди, со своими людьми, разоружил одну за другой все банды. 'Беспредельщиков' выгнали в долину, тогда уже узнали, что в неё можно выходить. Спустя время несколько людей пропали, выйдя в долину, и непонятно откуда пошли слухи, что их съели изгнанные. С изгнанными не было контакта и им не досталось продовольствия, из того, что было в посёлке.
  Пока я выслушивал этот рассказ, мясо приготовилось и мы поели вместе, правда, каждый своё.
  Во время еды выяснилась ещё одна деталь. Я предположил:
  - Дядя Саша нашёл способ выйти из зоны и прихватил с собой сейф с деньгами. Сейчас, наверное, неплохо устроился.
  - Деньги? Ты думаешь, что он украл деньги? В зоне давно нет ценности у денег. Штаб долго пытался заставить людей принимать деньги в обмен на услуги или продукты, но они никому не нужны. Деньги никто не хранит. И штаб, вряд ли держал в сейфе деньги. Дядя Саша всегда выступал против штаба и просто сделал диверсию, чтобы навредить.
  - А почему вы не переселитесь в долину? Там же солнце, нет этой вечной сырости. Только из-за изгнанных?
  - Если надолго задерживаешься в долине, то Туман накрывает её. Он не разрешает надолго оставаться там. Его не надо пытаться обдурить, не стоит выдумывать уловки и хитрости, он не допускает этого. - Ответила мне Анна. - Светлана Олеговна, она в штабе работает, устраивает выходы детей в долину, чтобы они побыли на солнце.
  Я вдруг вспомнил, про Ромку.
  - У Дяди Саши паренёк жил, он от матери-сектантки убежал. Как вы думаете, он с ним скрывается?
  - Ой, Ромчик, если его мать заберёт, она его задолбает! - Охнула Анна. - Надо сходить посмотреть.
  Я предложил сходить вместе. Дом, в котором меня поселили, был очень близко от дома, где жил Дядя Саша. Едва мы прошли половину пути, нас встретили двое 'серьёзных' парней. Сразу было понятно, что это и есть 'бандюки'. Они сами показывали это своим стереотипным поведением 'уркоганов'.
  - Анюта, ты ко мне спешишь? - Оба глупо захихикали над своей шуткой.
  - Может тебе чем-то помочь надо, подогнать чего? Ты скажи, знаешь же, что я тебе не откажу. - Они опять захихикали над своим намёком на пошлость.
  - А ты и есть новенький гость? - Теперь они обратились ко мне.- Надо познакомиться. Серьёзный человек хочет с тобой поговорить.
  Понятно, что речь шла о встрече с Ганди. Я подумал, что бандюки будут вести себя вызывающе, нарочно показывая своё превосходство. Мне не хотелось, чтобы Анна присутствовала при этом. Подсознательно всегда перед девушкой хочется выглядеть героем, но в данном случае лучше было не выпендриваться. Я предложил:
  - Анна, ты иди к Ромке - там встретимся.
  Анна насторожилась при встрече с бандюками. С некоторым колебанием, вызванным неудобством оставлять меня, она всё же ушла.
  - Я подожду тебя там, - сказала она.
  Бандюки сказали, что 'шеф' - Павел Иванович сейчас у штаба, и мы пошли туда. Я так понял, что они не называют Ганди по кличке, а с показным уважением зовут его по имени и отчеству. За короткое время пути и эти двое успели достать меня вопросами: 'Что там за зоной?'.
  Когда мы подошли к штабу я увидел, что Виктор Львович разговаривает со здоровенным мужиком. Мужик стоял на обломке выломанной стены и, наверное, нарочно встал на неё, чтобы смотреть на начальника штаба свысока. В присутствии этого 'здоровяка' Виктор Львович явно не выглядел таким же уверенным и властным, как в своём кабинете.
  Мы подошли, и я услышал последние слова Виктора Львовича:
  - Некоторые подумали, что выход из зоны открыт и 'ломанулись' вслед за Гарматным. Они валялись в приступе эпилепсии...
  Увидев меня в сопровождении бандюков, Виктор Львович ещё больше расстроился, понятно было, что меня привели по поручению Ганди.
  Без предисловий, без знакомства, Ганди сразу начал разговор с того, что его интересовало:
  - Очень подозрительно выглядит твоё появление. Ты пришёл к Гарматному и тот после встречи с тобой громит штаб. Ты что-то передал ему. Рассказывай кто ты.
  - Я случайно попал к Гарматному и Гарматный мне говорил, что Туман впустил меня не просто так - должны начаться какие-то события. Вот события и начались. Вам же уже всё пересказали, как я попал сюда и что я ничего не знал о том, что здесь происходит.
  Ганди задумался, что-то осмыслил и начал разговор заново:
  - Знаешь, что меня заинтересовало в твоём рассказе? То, что ты зашёл в зону, а потом сумел выйти из неё.
  Ганди прервал разговор со мной и обратился к Виктору Львовичу:
  - Слушай, Витя, иди, займись своими делами, а мне поговорить надо.
  Виктор Львович послушно ушёл.
  - Вот о чём у нас разговор будет, - продолжил Ганди, - хочу тебе рассказать, кто реальный хозяин в посёлке. С тобой Львович уже разговаривал и, наверное, хвалил себя и дела штаба. Знай - штаб существует только потому, что я так хочу, и Львович управляет всем только потому, что я не хочу заниматься всей рутиной. Поэтому я тебе говорю - тебе нечего связываться со штабом, имей дело со мной. - Он сделал паузу. - Я знаю, что моих людей называют 'бандюками', это преувеличение - никакие они не бандиты, никого не грабят и ничего не воруют. Просто я организовал такие себе 'силы самообороны', 'народную дружину'. Мы не позволяем себе ничего криминального, ничего того, за что придётся отвечать перед законом, когда нас вытащат отсюда. Но мы не позволяем и на нас никаких 'наездов' - мы сильны. - Он ещё раз прервался. - Ты знаешь, что посёлок именно мне обязан тем, что прекратились грабежи и погромы? Я организовал отпор беспредельщикам и, в конце концов, выгнал их из посёлка. После этого, я свободно уступил управление штабу. Львович всегда старается об этом молчать и приписывает все заслуги себе. - Ещё пауза. - Я тебе предлагаю присоединиться ко мне. Дела у нас не сложные: охотимся в долине, набираем дровосеков и сопровождаем их в долину, охраняем огороды в долине. В принципе наша основная задача - охрана. Охрана неопасная - ещё никто не пострадал. Зато питание и бытовые условия лучше. - Ганди решил, что такое предложение не может не заинтересовать и сразу выдвинул условие. - Только сначала давай сделаем одно дело - завтра выйдешь за зону, посмотришь там кое-что и расскажешь мне. Я до завтра ещё всё обдумаю, а завтра за тобой зайдут. Ну, а сейчас пока иди.
  Если выбирать между штабом и Ганди, то конечно Ганди более выгодный вариант, но мешало определение - 'бандюки'.
  Я пошёл к дому Дяди Саши, где договорился встретиться с Анной. Только сейчас я ощутил, как жутко находится одному на улице, в белой мгле, которая, возможно, наблюдает за тобой. Кругом была тишина, и её нарушали только звуки моих шагов. Я оглянулся вокруг - видимость была не более пятидесяти метров и свет очень тусклый.
  Дверь квартиры Дяди Саши была открыта, и я зашёл внутрь. Две комнаты я быстро осмотрел - в квартире никого не было, и я вышел.
  Вроде бы договорились встретиться здесь? Что-то случилось, если Анна поменяла планы?
  Тут я услышал, где-то далеко, надрывный плач и всхлипывания ребёнка. Определив, откуда доносились звуки, я быстро пошёл в ту сторону. Я нашёл Ромку в какой-то разваленной беседке во дворе заброшенного дома. Он рыдал, опустив голову на перила и закрывшись руками. Рыдал отчаянно, всхлипывая и содрогаясь плечами.
  Я сел рядом, ребёнка надо как-то успокоить.
  - Рома, ты чего так убиваешься? - Я пытался говорить сочувственно.
  Ромка попытался вскочить, и отмахнутся от меня. У бедняги была истерика, когда не хочется никого видеть и слышать, и кажется ненавистным весь мир. Я, как мог мягко, усадил его, приговаривая что-то типа 'Ну-ну успокойся'. Ромка взглянул на меня глазами залитыми слезами и начал захлёбываясь причитать:
  - Почему он ушёл без меня?! А я теперь что?! Бросил?! Взял меня и бросил?!..
  Ромка тяжело воспринял бегство Дяди Саши. В этом непонятном мире, Дядя Саша стал единственным близким человеком для него.
  - Я пойду его искать, за зоной буду искать, я знаю, как выйти, я сто раз уже выходил, я тоннель нашёл и по нему уйду...
  В горячке он сказал о чём-то необычном. Я не успел понять, что это было, потому что недалеко появилась Анна. Она ещё издали начала причитать:
  - Ой, Ромчик, ну чего ты от меня-то убегаешь?! - Она подбежала, села рядом, обняла Ромку и уже более 'профессионально' начала его успокаивать.
  Ромку мы забрали к себе, я предложил, чтобы он пока пожил у меня.
  По дороге он всё время испугано поглядывал на меня, понимая, что выдал свою тайну. Но я решил отложить расспросы.
  Ромке пришлось уделить много внимания, пока он окончательно не успокоился.
  Потом мы все трое пошли за своими пайками. По пути я задал Анне вопрос, который давно вертелся в голове:
  - Откуда у вас мясо и хлеб?
  - Никто не знает, штаб ничего толком не рассказывает. Есть слухи, что коров и муку сумели передать нам из-за зоны спасатели. Штаб про это не говорит, почему-то делает из этого тайну.
  В разговор вмешался Ромка:
  - А Дядя Саша говорил, что сам штаб распускает слухи, что у него есть связь со спасателями, чтобы придать себе важности. А молчит, потому что сказать им нечего, только делают таинственный вид.
  - Все удивились, когда стадо коров зашло в зону, и в штабе были тогда в растерянности. - Продолжила разговор Анна. - Долго искали тех, кто может ухаживать за ними, где их держать и как резать. Видно было, что в штабе не ожидали такого 'подарка'.
  - Стадо коров зашло в посёлок? - Переспросил я.
  - Да, огромное стадо. А когда всех коров забили на мясо, то зашло ещё одно стадо, - подтвердила Анна.
  Ромка старался участвовать в разговоре и опят влез, перебивая Анну:
  - Дядя Саша говорил, что он с кем-то разговаривал, кто понимает в коровах и, тот сказал, что такой породы нет в Крыму, и во всей Украине их не разводят, это чужая какая-то порода.
  - Смотри, Ромка больше меня знает, - весело сказала Анна. - Вот кого надо расспрашивать, да Ромка.
  Ромка смутился, я понял почему: он вспомнил, что проговорился о каком-то выходе из посёлка.
  Мы заняли очередь. Все оборачивались на меня и беспардонно таращились. Хорошо, что хоть перестали приставать с одними и теми же вопросами. Я прекратил свои расспросы о жизни посёлка, чувствуя неудобство от того, что как бы тихо я не говорил, слушать будут все.
  Я вспомнил, что дров у меня так и не появилось, и сказал об этом Анне. Она, конечно, предложила помочь приготовить ужин и мне, и Ромке. Ромка предложил пойти забрать дрова из квартиры Дяди Саши, но мне было неудобно заниматься 'мародёрством'.
  Когда очередь продвинулась, мы оказались внутри. Перед прилавками раздачи было довольно оживлённо. Кто-то требовал себе другой кусок мяса, кто-то возмущался, что не все пришли сами за пайком, а прислали вместо себя 'прислугу'.
  - 'Господин Прайм', - перекривляли кого-то. - Очень гордый ваш Прайм? С нами простыми людьми в очереди он не может стоять?
  - Сможет, но с ним в очереди встанет и Май. - Спокойно ответил кто-то на возмущение. - А по твоему требованию и Ганди встанет рядом в очереди. Согласен?
  Возмущавшийся был явно поставлен на место таким перечислением, по-видимому, значимых людей в посёлке, которым не принято было стоять в очереди.
  Но вскоре впереди очереди началась новая перебранка. Теперь я видел, что возмущался, уже знакомый мне, вахтёр из штаба - Зимин. Он ворчал, что нерусские заняли все должности на складе:
  - Татары на пекарне, на раздаче армяне.
  - Да, тут одни нерусские: Саша, Валентин... - издеваясь, отвечал ему Арам, и стал перечислять имена русских помощников, которых было большинство.
  Зимин наконец-то получил свой паёк и, ворча, ушел, тогда стало спокойнее.
  Потом Арам опять обратил на себя внимание:
  - Михалыч, ну что ты за человек? Уважай себя. Что это за пакет? Ты же не мыл его. Себя не хочешь уважать, уважай людей - мы живём в нормальном обществе, а не в бомжатнике. - Кавказский акцент придавал этой речи непередаваемый колорит. - Эй, Мушеф, дай, во что мясо положить, а то в это нельзя положить продукт.
  В помещении было темновато. Свет от лучины был только в углу, где здоровяк Глеб, умело орудовал ножом, у висящей, тушей. Он отделял мясо от костей так, что кость оставалась практически чистой.
  Когда мы вернулись домой и приступили к приготовлению ужина, я опять начал расспросы:
  - В посёлке сохранились чай, кофе, сахар?
  - Всё очень быстро закончилось. Кое-что осталось у бандюков, может быть что-то у штаба.
  - И что, теперь у вас кроме мяса и хлеба нет никакой еды?
  - Светлана Олеговна, организовала в долине огороды. Но там так мало продуктов, что их выдают только детям и то, нечасто.
  Я задавал ещё много вопросов о быте посёлка, оказавшегося оторванным от мира, как на необитаемом острове. Мне было всё необычно, но пришлось самому остановиться, потому что я подумал, что достаю Анну так же, как достают меня расспросами о том, что происходит за зоной. Хотя Анна рассказывала обо всём без раздражения - ей нравилось поболтать.
  Вечером я стал для Ромки и Анны 'телевизором'. Они расспрашивали меня о новых фильмах, и я пересказывал им содержание 'Аватара'.
  Мы просидели допоздна. Анна ушла, зевая и потягиваясь.
  Когда я начал укладываться спать, голова моя вновь бурлила от полученной за день информации: штаб, выходка Дяди Саши, получение пайков, разговор с Ганди и самое интересное - возможность Ромки выходить из зоны.
  Я встал и пошёл к кровати, на которой укладывался Ромка.
  - Рома, что ты говорил про туннель, который выходит за зону?
  Ромка, наверное, давно продумывал, как будет рассказывать свою тайну, и поэтому протараторил без запинки:
  - Я нашёл вход в тоннели, они под всем посёлком, они как шахты, как будто здесь что-то добывали. Вход в подвале дома Дяди Саши, там есть провал в полу прямо в тоннель. И выход за зону по одному тоннелю я нашёл. Я часто хожу за зону, я там отца ищу, ведь если его нет в посёлке, значит, он вышел за зону. Я не кому ещё не говорил о тоннелях, даже Дяде Саше, я боялся, что если кто-то будет неосторожен, то Туман узнает про выход и закроет его.
  'Да Ромка, ты подкинул ещё одну загадку - шахты под всем посёлком'. А ещё я подумал: 'Все говорят, что жизнь в зоне скучна, однообразна и лишена событий, а мне сразу досталось столько необычных происшествий. Наверное, Дядя Саша не зря говорил, что у меня будет какая-то роль'.
  
  ДЕНЬ ТРЕТИЙ
  Меня разбудил Ромка. Сам он проснулся раньше, ему было скучно и он, скорее всего, специально шумел, чтобы разбудить меня. Как только Ромка увидел, что я встал с кровати, он тут же начал приставать ко мне с уточнением сюжета фильма, который я рассказал ему вчера.
  - Ромка, тебе потом не интересно смотреть его будет.
  - Вы уверенны, что мы выйдем отсюда? - Ромка говорил очень серьёзно, хотя, говоря это, я просто отшутился. - Вы же сами знаете, что мы в каком-то другом, незнакомом, месте. И вы сами говорили, что нас никто не спасает.
  - Тогда мы сами будем себя спасать.
  - Все давно отчаялись. Дядя Саша говорил, что штаб только делает вид что борется.
  - Ты тоже отчаялся?
  - Нет! - Ромка ответил очень даже решительно.
  - Если ты не отчаялся, давай начнём борьбу за освобождение.
  - Давайте!
  Я говорил всё это только чтобы подбодрить паренька, но он отвечал так бодро и решительно, что я подумал: 'За своими словами стоит следить - он будет требовать конкретных дел, борьбы'.
  - Для начала покажи мне тоннель, а потом мне надо будет осмотреться.
  Ромка был очень доволен нашим 'заговором'.
  Я помнил, что Ганди назначил мне с утра встречу. Пришлось праздно ждать, пока придут от него люди.
  Пришла Анна.
  Выбрав момент, когда Ромки не было рядом, и, набравшись решимости, я задал вопрос, который меня мучил:
  - Аня, у вас с Родионом что-то есть?
  Конечно, я хотел знать, рассчитывать ли мне на какие-то отношения.
  - С чего ты это взял?
  Я подумал, что поторопился с вопросом. Хорошо, что Анна сама развила тему разговора, и я не попал в неловкое положение, а заодно она подтвердила, что моё предположение не беспочвенно.
  - Он ухаживал за мной, давно, ещё до катастрофы, но я слишком боялась его.
  - За что его можно бояться? По-моему он очень интеллигентный и не агрессивный человек.
  - Ты очень плохо его знаешь. Он ведь не просто так в штабе. Знаешь, как его называют? Манипулятор. Слово сложное и поэтому не прижилось как кличка, но его действительно часто так зовут. Манипулятор - потому что он умеет убеждать людей, направлять их действия. У него просто феноменальный дар поворачивать любую ситуацию в свою пользу. Слушай, что расскажу. Мы с ним как-то раз зашли в магазин, я тогда соглашалась с ним встречаться, две продавщицы мило беседовали между собой, как лучшие подруги. Родион попросил что-то продать и помешал беседе. Обслужили его грубо, Родион тут же отомстил:
  - Так мило беседуете между собой, наверное, выясняете, кто из вас больше работает? - как бы невзначай спросил у них Родион.
  - Иди уже. Что тут выяснять? Вся работа на мне, - ответила ему одна из продавщиц.
  - Слушай, деловая, вообще-то я тут кручусь-верчусь и загибаюсь, а она постоянно по телефону с кем-то разговаривает, или краситься, - возмутилась вторая.
  - В общем, - продолжала рассказывать Анна, - пока мы дошли до выхода, они уже были готовы драться между собой. Знаешь, как меня это тогда впечатлило, одной меткой фразой он стравил их между собой. А ещё, нас как-то раз пытались ограбить. Мы из клуба вышли, уже поздно было и тут, какой-то бандит на Родиона пистолет направил и деньги потребовал. Знаешь, что Родион сделал? Он сказал:
  - Пистолет у тебя заряжен?
  - Ты что, проверить хочешь? - спросил грабитель.
  - Просто мне кажется странным, что у тебя именно этот пистолет. Это очень дорогая модель. Я очень сомневаюсь, что ты его купил. Его даже украсть не реально - люди, которые могут позволить себе такой пистолет, для твоего круга недостижимы. Так что, по-моему, это муляж.
  - Бандюга развернулся и сбежал, - продолжала Анна. - После этого Родион стал моим героем. Но в нём есть и пугающая сторона - демоническая. Я перестала встречаться с ним после одного случая в баре. Какие-то пьяные, 'крутые ребята' искали, кого бы зацепить, с кем подраться. Они сели за наш столик и начали вести 'крутые' разговоры. Конечно, Родион их легко переговорил и один из них взбесился. Но и Родион уже завёлся. Родион воткнул ему в бедро вилку. Крутой заорал, завизжал, громче, чем играла музыка.
  - Больно? Помочь? - заботливо поинтересовался Родион и крутанул вилку в ране, так что 'крутой' завопил ещё громче.
  - Все конечно смотрели на наш столик. Родион вытянул вилку из ноги 'крутого' и облизал её. 'Крутой' сбежал, хромая и всхлипывая. Через минут десять приехала милиция, Родион устроил из своего задержания комическую сценку. На него надели наручники, но как только милиционеры повели его, послышался лязг металла об пол. Наручники каким-то образом просто упали с его рук. Милиционер поднял их, осмотрел, убедился, что они в порядке и опять застегнул их на запястьях Родиона. Они держали его за руки, а когда, после щелчков наручников, отпустили, то оказалось, что наручники были застёгнуты на руках милиционеров. Просто магия какая-то. Люди начали хохотать, глядя на эти фокусы. Милиционеры расстегнули наручники и уже не стали пытаться одеть их на Родиона. Его просто взяли под руки и вывели на улицу. Все, кто был в зале подошли к окнам, чтобы смотреть дальше. Милиционеры подсадили Родиона в 'бобик', в заднюю его дверь, там где 'обезьянник'. Когда 'бобик' отъехал, то на его месте остался стоять Родион. Так о Родионе пошла слава, как о маге и фокуснике. Меня тогда очень напугала его показная маниакально-садистская выходка с вилкой, и я с ним больше не встречалась. Хотя он потом убеждал, что вилку успел подменить и облизывал он не ту, которая была в крови, а чистую, которую он незаметно взял со стола. А я так думаю, что и с милицией он потом рассчитался за 'представление', только не понятно, когда он мог с ними договориться. Всю ситуацию с 'крутыми' он подстроить никак не мог.
  Анна закончила рассказ. Мне не очень понравилось, что она с таким воодушевлением рассказывала о Родионе, мне казалось, что это из-за того, что он ей не безразличен. Хорошо, что Ромка прервал цикл рассказов о Родионе, выкрикнув:
  - Скоро надо идти за пайком. Вместе все пойдём? Очередь это классно. Там все собираются, чтобы поболтать.
  - Ну конечно вместе. Хорошо бы, если ты, потом, со мной в штаб сходил - мне на счёт дров надо поговорить... с Родионом. - Я подумал: 'Интересно, Анна предложит пойти со мной, когда я скажу, что иду к Родиону'. Нет, она не предложила.
  До того, как мы пошли за пайками, я успел узнать ещё одну интересную деталь из жизни посёлка. После катастрофы, когда вырубило почти всю электронику, люди буквально потеряли счёт времени. Механических часов оказалось мало, большинство из них забывали завести во время 'месяца беспредела'. В точности оставшихся часов не было уверенности, и время у всех было разное. Штабу, когда был восстановлен порядок, пришлось своим распоряжением 'утвердить' время в посёлке. Можно сказать, что сделано это было наугад. Многие упрямцы не соглашались подстраиваться под штаб и отсчитывали часы по-своему. Одна вещь объединяла все типы отсчёта времени - раздача пайков. Штаб назначил их два раза в день, по своему времени: в 10 и 16 часов.
  Мы пошли за пайками втроём, как и договорились. На меня всё так же таращились, но теперь я на это мало обращал внимания.
  В очереди к нам подошли два бандюка, те, что встретили меня с Анной вчера. Они передали слова Ганди:
  - После завтрака подходи к Детскому саду. Пойдём к выезду на трассу.
  Конечно, Анна расспросила меня об этой встрече с Ганди, и я рассказал всё, как было. Настроение у неё явно ухудшилось.
  Получив пайку, я с Ромкой пошёл в штаб на встречу с Родионом, а Анна с продуктами пошла домой. Родиона мы нашли обустраивающим себе новый кабинет, вместо того, у которого была разрушена стена.
  Я начал разговор о дровах и Родион, помявшись немного, сказал:
  - Как обещал, я сейчас тебе помогу. Возьмёшь пару связок, но ты, же уже должен знать, как у нас сложно с дровами и всеми прочими вещами для дома. Дальше тебе придётся самому заботится о своём быте.
  Мы спустились на первый этаж, и Родион вынес из какой-то подсобки две связки дров.
  - Не забудь отдать соседу дрова, за те, что занимал вчера.
  Было заметно, что Родион нагнетает обстановку, что бы подтолкнуть меня к решению работать в штабе. Когда я собирался прощаться с ним, он об этом заговорил:
  - Ты уже определился с тем, чем будешь заниматься? Ничего не делая у нас прожить сложно. Я напоминаю о моём предложении поработать при штабе. После ужина у нас заседание, хорошо будет, если ты придёшь. У нас есть к тебе ещё вопросы, заодно обговорим твоё трудоустройство.
  - Хорошо, я приду.
  Ели мы втроём. Настроение было не очень весёлым. Всех настораживала мысль о моём запланированном выходе за зону.
  Анна заговорила об этом:
  - Все пытались выйти из посёлка, и я тоже пыталась. У меня был дикий ужас, я бежала обратно не разбирая дороги. А перед этим я не верила другим, когда они рассказывали, что с ними происходило при попытке выйти. Мне казалось, что я смогу перетерпеть страх и боль, ведь я здоровая и могу себя контролировать. Нет! Это было невозможно терпеть, страх победил все здравые мысли. Я ещё хорошо отделалась, а некоторые становились 'восстановленными', потому что, наверное, умирали... - тут она осеклась, глянув на Ромку. - Зря ты соглашаешься, может произойти что-нибудь ужасное.
  Дальше мы ели опять молча.
  Что бы как то отвлечься, я стал расспрашивать, как мне организовать себе помывку: в чём нагреть воды и где взять мыло и бритву.
  Ромка посоветовал:
  - Сейчас попросите у Ганди, на них все работают за мыло. Вы же сейчас тоже будете на него работать, вот сразу и попросите оплату.
  - Они, что отбирали всё у людей? Ганди говорил, что они не занимаются криминалом.
  - Сначала всё отобрали беспредельщики, а потом у них всё забрали 'бандюки', - ответил мне Ромка.
  После завтрака я пошёл к Детскому саду. Как туда идти я расспросил Ромку. Он хотел пойти со мной, но я категорически отказал и попросил Анну проследить за ним.
  'Бандюки' меня уже ждали, но самого Ганди не было. Старшим был другой, его называли Кость. То ли потому, что его имя было Костя, то ли это кличка от слова кость. Если у Ганди был вид солидного мужика, то Кость был похож на 'классического урку': худой, вернее высохший, голова бритая, а подбородок не очень, под одеждой наверняка были наколки, и среди них, скорее всего, церковь на спине. Не спрашивая моего мнения, Кость обсуждал с 'бандюками' стоит ли меня обвязать верёвкой, так чтобы они держали её конец.
  Подошёл Ганди с несколькими подручными. Ганди поздоровался, выслушал Костя и сразу отказался от верёвки.
  - И без этого мы Туман дразним своим экспериментом, а с верёвкой это вообще перебор - разозлим.
  Потом он обратился ко мне:
  - Гарматный въехал в посёлок по этой дороге. До этого он должен был выйти и где-то взять ту неведомую машину. Сейчас ты сходишь по этой дороге и посмотришь что там. Может, встретишь Гарматного. - Ганди почти не смотрел на меня, было ощущение, что я для него подопытный кролик, к которому он, как опытный учёный, не испытывает никаких эмоций. - Давай. Нас интересует то, что забрал из штаба Гарматный.
  Ганди, может быть, продолжал бы давать инструкции, но всех отвлекло появление новых персонажей. Раньше я не видел этих людей. Судя по тому, что Ганди пошёл к ним навстречу и начал разговор как с равными, они были авторитетными людьми. Их было трое. Старшим у них был мужчина, уже немолодой, одетый в лёгкий, но длинный плащ и широкополую шляпу. Одежда его была не очень удобной, особо лишней выглядела шляпа - он явно, очень сильно заботился об имидже, о визуальном эффекте. Его сопровождал здоровенный парень, рост и габариты которого заставляли разговаривать с ним с уважением, несмотря на незлобное, детское лицо. Третьей была женщина средних лет, вот у этой выражение лица отражало крайнюю стервозность.
  Разговора их мне не было слышно. Если честно, то в это время я думал о другом, о словах Ромки: 'попросите у Ганди, на них все работают за мыло'. Обратиться с такой просьбой к самому Ганди мне было неудобно, но вот если спросить у Костя, он кажется у них тоже большой человек. Я решился поговорить и подбирал слова. Просьба всё-таки ставила меня в щекотливое положение. С трудом я заставил себя заговорить:
  - Я никак не могу обустроиться, нет ни мыла, ни бритвы - мне посоветовали у вас спросить.
  Кость ехидно заулыбался и я пожалел, что начал этот разговор. Если я получу то, что прошу, то получится, что я встал к ним на обеспечение. Кость уже смотрит на меня, как на человека зависимого.
  - Будет тебе мыло и бритва.
  Теперь стал слышен разговор Ганди с незнакомцами. Слышно стало потому, что Ганди сильно повысил голос.
  - Не лезь в мои дела!
  - Пожалеешь! - Крикнул в ответ мужчина в шляпе. - Не с тем заигрываешь! Накажет он тебя!
  Ганди развернулся и ушёл к нам, а мужчина в шляпе пристально смотрел на меня, явно с целью произвести впечатление многозначительным взглядом. Впрочем, его наигранный взор, не был так выразителен, как пронзительный взгляд женщины. Она смотрела на меня с ненавистью фанатика. Кажется, я догадался кто они такие.
  Ганди был раздражён:
  - Пошли выше! Нечего тянуть!
  Когда мы начали подниматься в горку туман стал гуще. 'Бандюки' внимательно смотрели по сторонам, скорее всего ища взглядом густые серые клубы того самого Тумана. Вдоль дороги стали попадаться машины, которые спихнула на обочину титаническая машина, на которой ворвался в посёлок Дядя Саша.
  - Дальше иди один, - сказал Ганди, - мы тебя здесь подождём.
  Я отошёл от них метров на десять, и из-за тумана уже не было ничего видно. С трудом я мог разглядеть свою руку, которую я на всякий случай вытянул вперёд. Но туман был светлым, а не тем серым, которого советовал бояться Родион.
  Но через несколько шагов я увидел именно эту серую массу. Вот тут я вспомнил слова Анны: '...я не верила другим, когда они рассказывали, что с ними происходило при попытке выйти. Мне казалось, что я смогу перетерпеть страх и боль, ведь я здоровая и могу себя контролировать...' Теперь я так же иду перепроверять то, о чём мне говорили. Не сильно ли я переоцениваю свою значимость. То, что Туман впустил меня в зону, ещё не значит, что я буду ходить туда-сюда, когда захочу. Я почувствовал страх, естественный страх, накрученный этими мыслями и страх того, что в каждую секунду на меня может обрушиться ужас, о котором говорила Анна.
  - У тебя не будет ужаса!
  Меня передёрнуло от неожиданности. Журчащий голос, как звук капель, как музыка, сыгранная на хрустальных бокалах, был обращён ко мне. Голос ответил на мои мысли. Значит это и есть он - 'Хозяин всего'.
  - Да это я. Мне нравиться определение 'Хозяин всего'.
  До сих пор мне так и не верилось в то, что я слышал о Тумане: что он живой, разумный и могущественный - теперь он со мной разговаривает. Разговаривает с моими мыслями.
  - И советую быть осторожней в мыслях - меня легко разозлить.
  Я не мог с ним заговорить. Это было сверхъестественно, чтобы так легко признать это реальностью. Как вести себя? Что ожидать от него?
  - Я ожидаю от тебя почтительного отношения, это будет правильно. Тебе стоит учитывать, что я очень могущественен и ты целиком в моей власти.
  Я ничего не говорил, говорил он, следуя за моими мыслями.
  - Я не хвастаюсь, в моей природе нет такой черты, хвастаться это людская черта. Я даю информацию. Знай, что все группировки в посёлке это только нелепые игры. На самом деле я безраздельный хозяин и в любой момент поверну всё так, как захочу. Прислушайся.
  Оттуда, где остались 'бандюки', раздались отчаянные крики и причитания.
  - Я не убью их. С ними будет то, чего боялся ты.
  Крики затихали, удаляясь от меня. Видимо 'бандюки' убегали.
  - Мне нужно, чтобы ты исполнил мои поручения за зоной. Возвращайся домой и жди когда я дам указания. Никому не говори, что я разговаривал с тобой. Это тебе повредит - я почти ни с кем не говорил, по этому люди будут удивлены, и ты вызовешь недоверие к себе.
  Нельзя остановить мысли. Туман продолжал диалог с моими непроизвольными мыслями.
  - Я не собираюсь объяснять тебе все мои действия. Все события отвечают моим желаниям. К примеру - ты пришёл сюда не потому, что так захотел Ганди, а потому, что мне нужно было дать тебе распоряжения. Теперь иди.
  Я попятился назад. Он, наверное, должен был посмеяться над моими последними мыслями: 'Слава Богу, что это закончилось. Наконец-то он отпустил меня. Отпустил и ничего не сделал. Всё закончилось - надо быстро идти отсюда. Ухожу, ухожу быстрей. Лучше бы этого больше не пережить'.
  Я вышел из плотного тумана. Конечно меня никто из 'бандюков' не ждал. Быстрым шагом, даже очень быстрым я пошёл домой. Недалеко от дома мне на встречу выбежали Анна и Ромка. Они были напуганы.
  - Что случилось? Ты цел?
  - Со мной всё хорошо.
  Анна объяснила, что они видели, как удирали 'бандюки'. Они драпали, забыв о своём 'статусе', врезаясь друг в друга, спотыкались обо всё, что попадалось на пути. Видя такое, они, конечно, подумали о том, что случилось нечто ужасное.
  Я соврал - сказал, что побродил в тумане и вышел обратно.
  Если честно, то я не скоро пришёл в себя после разговора с Туманом. Уже дома Анна постоянно приставала ко мне с расспросами:
  - Что-то всё-таки произошло? Ты чем-то очень обеспокоен? О чём ты не хочешь говорить?
  У меня на языке вертелся эмоциональный вопрос: 'как вы здесь живёте, рядом с этим существом?'. Постепенно я всё же 'вернулся в реальность'.
  - Знаете, что обидно? - Сокрушённо сказал я. - Я еле-еле решился попросить мыло и бритву. Кость согласился дать их, а теперь я не знаю, как у них забрать обещанное.
  Анна с Ромкой стали хихикать и вспоминать, как убегали 'грозные' бандюки, и сам Ганди, и Кость.
  В этот день нам не дали спокойствия. Анна смотрела в окно и, увидев кого-то, засуетилась.
  - Там Гуру идёт, а с ним мать Ромки. Надо Ромку прятать. Гуру, скорее всего, к тебе идёт, давай я Ромку к себе заберу. Мы закроемся.
  - Кто такой Гуру?
  - Он главный в секте. Гуру, это мы его так дразним.
  Анна и Ромка убежали. Я остался ждать. Скоро послышались шаги в подъезде. Потом последовал стук в дверь.
  Перед входом стояла та самая троица, которая подходила к Ганди перед 'экспериментом' по выходу из зоны. Значит, я правильно угадал, кто они такие.
  - Ну что, убедился в том, что и так очевидно? - Гуру пытался изобразить запредельную проницательность.
  - Здравствуйте. Я в принципе знаю, кто вы, но всё-таки, удобней будет, если вы представитесь.
  - Крепкие нервы у тебя 'Гость'. Ты уже очухался от милостиво показанной тебе силы нашего господина, - Гуру говорил очень пафосно.
  Гуру уже узнал, как Туман прогнал бандюков и думал, что ко мне было применено тоже воздействие.
  - Нам надо поговорить. Ты здесь третий день, а тебе, похоже, ещё никто не сказал главного, иначе ты не совершил бы такой дерзости, как сегодня.
  Гуру продолжал быть настойчивым и пытался диктовать ход разговора. Я решил сбить его напор.
  - Всё-таки представьтесь.
  - Своё имя и фамилию я оставил. Теперь, когда я целиком посвятил себя служению Господину, я называюсь Прайм, то есть первый. Такое имя я выбрал не из тщеславия, а потому что я был первым, кто узнал о новом порядке, пришедшем в наш мир и первым начал раскрывать правду людям.
  Представившись так пышно, своих спутников он так и не назвал, как будто они были просто свитой.
  - Давай присядем и я всё расскажу.
  Гуру не просился войти, а вёл себя, так как будто вопрос с приглашением внутрь уже решён. Он продолжал выстраивать общение так, чтобы владеть инициативой. Я выдержал продолжительную паузу, чтобы всё-таки сбить его настойчивость.
  Конечно же, я впущу его, потому что хочу выслушать, но не хочу поддаваться его давлению. После разговора с Туманом мне нужно было узнать как можно больше об этом существе.
  - Войдите.
  Мы расселись, я, конечно, сел напротив Гуру.
  - Ганди ввёл тебя в заблуждение, убедив совершить эту нелепую выходку. До этого, наверняка тебя ввёл в заблуждение Виктор Львович. Все они убеждали тебя, что Туман наш тюремщик и что с ним надо бороться. Но я уверен, что никто из них не смог тебе объяснить, что здесь происходит и для чего Господин изолировал нас. От чего мы отгорожены в этом посёлке и что там, за зоной? Никто не знает, что твориться в мире и что там могло произойти. А разве мало катастроф сулил нам тот мир? Знаешь, с чего началась наша изоляция - с взрыва, последствий которого мы не ощутили. Не следует ли из этого, что господин оберёг нас от катастрофы, произошедшей в мире. Подумай, что плохого в нашем положении - изоляция, так мы и не знаем, от чего изолированы, а знаешь какие признаки того, что господин заботиться о нас. В штабе тебе рассказали, откуда взялись стада коров, откуда 'восстановленные' принесли тонны муки? Всё это дал Господин. Он дал еду, избавил нас от болезней и даже отложил смерть - за два года никто не умер. А мы, вместо благодарности ему, никак не можем сплотиться вокруг Господина. Они бояться его могущества и почему-то считают, что он враждебен. - Речь Гуру становилась более эмоциональной. - Тебе хоть кто-то привёл хотя бы один пример его враждебности? От страха они готовы наградить его всеми отрицательными чертами. Упёртые ослы, они не как не хотят признать нового порядка в мире. Какие ещё нужны аргументы, чтобы принять покровительство Господина? Скажи, какие у тебя сомнения и я дам тебе все ответы.
  Если убрать из речи Гуру патетику и раболепство перед Туманом, то всё, о чём он сказал, мне показалось разумным.
  - Я не сомневаюсь в могуществе Тумана, но я вижу, что вы пытаетесь раболепствовать перед ним, а откуда вы знаете, что это ему нужно?
  Я был слишком неосторожен, выразив своё мнение - мои слова взбесили всех троих. Особенно свирепую гримасу ненависти скорчила мне женщина. Гуру ответил не задумавшись, у него, действительно, были готовы все ответы.
  - Это не раболепство, это выражение почтения и благодарности. Зная безграничные возможности господина, мы должны быть признательны ему за то, что по отношению к нам он не применяет никакого самодурства. Штаб постоянно раздражает господина своей 'мышиной вознёй'. Никогда не сомневайся в том, что мне известны желания господина.
  Последнюю фразу он ни чем не аргументировал и этим испортил впечатление обо всей своей речи. Похоже, что Гуру старается присвоить себе положение представителя Тумана. Сам Гуру, наверное, спохватился и решил уточнить:
  - Для сил природы не надо придумывать новых законов. Это люди выдумали себе идеалы и условности, но в природе всё проще - 'подчинись тому, кто сильней и выказывай ему уважение, не смотри в глаза, это вызов'. Эти законы существуют миллионы лет. Обдумай все, что я сказал. Я ещё приду к тебе, и если у тебя возникнут какие-то вопросы, я на любые вопросы дам ответы. У тебя не должно быть никаких сомнений в том, что нам надо объединиться вокруг Господина.
  Гуру со своими помощниками ушли. Интересно, почему за два года они не убедили всех жителей в своей правоте. По-моему, он говорил разумные вещи, что Туман может оберегать посёлок от чего-то за зоной. Надо расспросить Анну про Гуру.
  Я хотел подняться за ней, но она с Ромкой уже спустилась сама. Видимо, они наблюдали в окно и видели, как Гуру вышел из подъезда.
  - Недолго он проповедовал. Ты что выгнал его?
  - Нет, выслушал. - Заведомо негативный тон Анны по отношению к Гуру отбил у меня охоту признаться, что в некоторых моментах я был согласен с ним. - Почему вы его не любите?
  - Чего его любить? Ходит, достаёт всех своими проповедями.
  - А ты сама слушала его?
  - Да и слушать не хочу. Я не могу понять, как можно поклоняться своему тюремщику.
  Я постеснялся повторить слова Гуру, о том, что Туман возможно не тюремщик, и вообще решил не показывать, что я положительно отнёсся к разговору с Гуру.
  Немного позже мне пришла в голову мысль пойти 'позаимствовать' мыло в квартире Дяди Саши. Я спросил об этом Ромку.
  - Хотя бы в долг возьмём. А то, как мне мыться?
  По пути я начал разговор с Ромкой.
  - Где вход в тоннель? Покажи незаметно. Сейчас я не пойду, но мне надо знать.
  - С той стороны. - Ромка показал пальцем. - Есть дверка, это вход в подвал. Сразу за входом, на право, есть отгороженная каморка. В ней, в полу есть провал в шахту. Я сначала думал, что там канализация или шахты для кабеля, а когда слез вниз увидел много тоннелей. Если идти по самому большому, то выходишь за зону, а маленькие, с низкими потолками, все ведут в тупики. Только выходить из тоннеля надо осторожно, когда Туман далеко от выхода. Выход будет посреди поля, надо будет в траве прятаться.
  Мы зашли в квартиру Дяди Саши - она была разграблена. Всё перевёрнуто, все ценные вещи вынесены. Скорее всего, бандюки делали обыск, а заодно и вынесли всё.
  - Меня сегодня на заседание штаба пригласили. Пойду на него, а заодно попрошу мыло.
  Позже я снова нашёл момент, чтобы заговорить с Анной о Гуру:
  - Праймом вы его не называете, как он сам хочет. А имя, фамилия его как?
  - Никто из местных его не помнит, сам он о себе не рассказывал. После катастрофы он был среди беспредельщиков, по тому его многие и не любят, есть обиженные им. Вместе со всеми беспредельщиками он был изгнан, но через полгода нагло вернулся из долины и начал проповедовать. Сразу нашёл сторонников, которые вступились за него и не дали его снова выгнать.
  - Я понимаю, почему все его не любят, но почему не любят так штаб. Ведь благодаря нему так много сделано в посёлке, - продолжал я расспрашивать, - люди в штабе нормальные, с которыми я общался: Шевкет Ибрагимов, Виктор Львович, Родион.
  - Ты ещё с Татиным не общался, и с его другом! - с улыбкой ответила Анна, - Ты тоже потом штаб не будешь любить.
  Этот день мы снова провели вместе: я, Анна и Ромка. Поговорить было о чём - я рассказывал о том, как сейчас живут за зоной, они рассказывали о жизни внутри зоны.
  После ужина я пошёл в штаб. Из штабистов был только доктор Шевкет Ибрагимов, остальных пришлось ждать. Я расспросил его о 'восстановленных'.
  - Они не зомби в том смысле, в котором мы употребляем это слово. Они просто пережили болезнь, которую нельзя пережить в обычном мире - смерть. Мы не знаем, как её лечить, а Туман вылечил всех. Единственное последствие пережитой болезни - изменение в поведении. У них отсутствует агрессия, безделье и другие отрицательные черты характера. Если говорить по правде, то они лучше обычных людей, но их необщительность делает их несимпатичными для обычных людей. Все думают, что 'восстановленные' что-то скрывают от остальных.
  Его рассказ был прерван собирающимися на заседание членами штаба. В составе штаба их оказалось не три человека, которых я видел в первый раз, я насчитал восемь человек. Кстати, Арам, заведующий раздачей, оказалось, тоже был членом штаба.
  Когда все расселись и мне указали моё место, заговорил Виктор Львович.
  - Хочу, чтобы мы обсудили новый факт. Вчера, во время нападения на штаб, никто не обратил внимания на очень важную деталь. Только Родион был внимательным и прочёл надпись на двери грузовика, на котором приехал Гарматный. Там было название 'Шкиперия'. Как вы понимаете, это подтверждает предположение, что к нашему положению имеет отношение некая организация - 'Шкиперия'. Скорее всего, Гарматный был её шпионом внутри посёлка. Мы провели опрос, и оказалось, что Гарматного не знают ни местные, ни отдыхающие, и никто не знает, как он оказался в посёлке. Гарматный совершил диверсию - выкрал документацию, материалы, собранные в результате наших исследований. Это может означать, что мы подобрались близко к разгадке, и наша деятельность дала результат, которого стала опасаться 'Шкиперия'. Кто хочет высказаться по этой теме?
  Желающих говорить не было. После некоторого молчания заговорил тот, кого называли Татин:
  - Надо ещё раз перепроверить списки жителей посёлка и выделить тех, о ком, как о Гарматном, противоречивые или недостаточные сведения. Возможно, что кроме Гарматного есть и другие шпионы 'Шкиперии'.
  - Родион, пересмотри все списки лично и раздели людей на группы: кто совершенно вне подозрения, кто сомнителен, и кто под подозрением, - дал распоряжение Виктор Львович.
  Больше никто не высказался и вновь заговорил Виктор Львович:
  - Я решил привлечь к работе в штабе нашего нового гостя. Возможно, он опознает пособника Гарматного. За зоной, издалека, он видел того, кто подогнал машину со щипцами к посёлку. Да и кроме этого, человек он разумный и будет полезен на общественной работе.
  Наступила пауза. Когда стало понятно, что эта тема исчерпана, слово взяла единственная женщина в составе штаба Светлана Олеговна:
  - Надо кем-то заменить Гарматного в школе. Кто сможет вести уроки русского языка?
  Обсудили несколько кандидатур и без споров решили, кому это поручить.
  Вновь наступила тишина. У меня сложилось впечатление, что члены штаба уже давно утомлены этими заседаниями, на которых сплошная рутина и нет существенных вопросов. Виктор Львович посмотрел на Родиона и тот прервал молчание.
  - Вернёмся к главной новости. Версия Виктора Львовича всем понятна и кажется правдоподобной. Нам тут добавить нечего, но среди нас появился новенький, возможно у него есть что сказать. - Родион обратился ко мне. - Есть ли у вас какие либо соображения по этому поводу?
  Для меня было как-то неожиданно, что я должен на первом же заседании о чём-то высказываться. Зачем Родион, понимая моё смущение, дал мне слово? Я решился на вопрос:
  - А почему вы уверенны, что по отношению к посёлку предпринимается что-то враждебное?
  Мне ответил Виктор Львович:
  - Чувствуется влияние наших сектантов, вы уже разговаривали с руководителем секты. Так вот развею все суеверия, семена которых успел в вас вложить наш представитель культа. Нам точно известно, что со стороны правительства предпринимаются попытки освободить нас. Вокруг зоны осуществляется целый комплекс мер по изучению этого явления. Существует препятствие, которое наши технологии пока преодолеть не в силах, вокруг посёлка существует какое-то искривление пространства, или времени, или измерения. Это искривление не даёт попасть в зону никому извне. Вы сами были этому свидетелем - когда попытались выйти из посёлка и очутились в неизвестном месте. Сюда попадают только гости, как вы, то есть с разрешения Тумана, или гость как я, но это пока единственный случай.
  - Вы тоже 'гость'? - Я был очень удивлён и Виктор Львович был доволен произведённым эффектом.
  - Я гость другого рода. Я тоже попал в посёлок уже после катастрофы, но я знаю, как здесь очутился. Я входил в совет координирующий действия военных, учёных, МЧС и других организаций, привлечённых к спасательной операции. Однажды мы пролетали на самолёте над зоной бедствия, и произошло что-то необъяснимое: из-за тумана появился огромный дирижабль, из которого мы были обстреляны и самолёт рухнул в посёлок. Спасся только я.
  Дав мне несколько секунд на то чтобы переварить информацию, Виктор Львович продолжил:
  - За два года работы штаба внутри зоны бедствия мы собрали некоторую информацию. Сделав анализ полученной информации, мы пришли к выводу, что туман создан организацией с названием 'Шкиперия'. Дирижабль, сбивший мой самолёт, принадлежал этой организации. Шпионы, и в том числе Гарматный, засылаются этой же организацией. Нас не хотят уничтожить, но над посёлком ставится какой-то чудовищный эксперимент. Возможно, эксперимент связан с зомбированием, ведь среди нас уже достаточно много людей, в психику которых явно произошло вторжение. Я говорю о 'восстановленных', людях, поставленных под психологический контроль. С их помощью 'Шкиперия' даже снабжает нас некоей 'гуманитарной помощью'. Однажды все 'восстановленные', одновременно вышли из зоны, а потом начали заносить какие-то мешки. В мешках была мука, 'восстановленные' внесли многие тонны муки. Мы так и не добились от них ответа: 'где они её взяли?'. Но на некоторых мешках были непонятные слова написанные латиницей, и крупными буквами надпись - 'Шкиперия'. Возможно, вы слышали что-то об это организации?
  Сказать мне было нечего, и я произнёс первое, что пришло мне в голову:
  - Ничего не слышал. Но возможно, вы знаете, что Шкиперия это самоназвание Албании? - Судя по удивлённым взглядам, никто этого не знал, и я решил уточнить. - Страна, которую у нас принято называть Албания, имеет самоназвание Шкиперия, это кажется, означает страна соколов, или орлов. Это так же как Финляндия называется Суоми, Германия - Дойчланд.
  Все удивлённо переглянулись. Я откровенно был удивлён, что такое количество людей не знало этого. Я вспомнил, что сам давно вычитал это в журнале 'Вокруг света'.
  - Албания.
  - Албания.
  - Албания.
  Повторяли все, обращаясь друг к другу шёпотом.
  Виктор Львович задумчиво предположил:
  - Может ли это означать, что незнакомая местность, в том числе долина, имеет какое-то отношение к Албании. Как вы думаете, есть такая вероятность? - Ему никто не ответил. - Предлагаю сделать перерыв на обдумывание новой информации. Соберёмся завтра после завтрака.
  Все согласились, но расходиться не торопились. Перешёптывались, разбивались на пары и делились мнениями.
  Я ушёл домой. Ушёл с мылом, потому что не постеснялся и подошёл с просьбой к Родиону.
  Вечером я, наконец-то, помылся. Пришлось наносить воды, нагреть её и, поливаясь в ванной, я отлично вымылся. Потом искупался Ромка.
  Анна принесла одноразовую бритву.
  - Она не новая, но не переживай, тут никто ничем не заражается. Болезни не переносятся, так что просто помой её.
  День закончился великолепно.
  
  ДЕНЬ ЧЕТВЁРТЫЙ
  Только с утра я рассказал Ромке, а потом Анне, которая уже привычно зашла к нам в самую рань, что решил работать при штабе. О работе я договорился вчера с Родионом. Вернее, мне пришлось согласиться на предложение Родиона, когда я просил у него мыло. После завтрака я должен был пойти на заседание штаба, где, возможно, я получу какую-то должность.
  Анна шутила, что мне надо подыскать галстук и портфель, а я действительно думал, как привести костюм в порядок, нагладить его, чтобы выглядеть 'на уровне'.
  После завтрака я пошёл на заседание штаба. Конечно, я очень волновался, я даже примерно не знал, чем мне поручат заниматься. Наверняка все хозяйственные должности были заняты людьми, которые были опытны в своих делах. Я надеялся, что работёнка будет не пыльная, но она даст доступ к таким 'благам' как мыло.
  Заседание было посвящено обсуждению новых фактов, появившихся с моим приходом. Обсуждение не клеилось, слова для выступления никто не брал, звучали только реплики, повторяющие известные факты. Новых идей не прозвучало. Вспомнили: кто, что знает об Албании, вышло, что никто толком ничего не знает об этой стране. Почему-то все смотрели на меня, наверное, думали, что если я знал про название, то я выдам им подробную информацию об этом государстве.
  В конце концов, Виктору Львовичу это надоело.
  - Ладно, следующее заседание соберем, когда всплывут новые факты, или появятся какие-то идеи, а сейчас все свободны.
  Задержаться он попросил только меня и Родиона.
  - Родион, введи в курс дела нашего нового сотрудника, объясни ему задачи, которые мы вчера наметили. Начните с разбора списков жителей, это то, о чём я говорил вчера. Подготовьте мне списки подозрительных граждан. Хорошо? Заодно, хотя бы поверхностно, новенький узнает наших людей. Придумайте какой-нибудь обход квартир, чтобы Виталий мог опознать того, кто подогнал машину к посёлку. Я пошёл.
  Виктор Львович ушёл.
  - Так что за должность у меня будет? - Спросил я у Родиона, когда мы остались вдвоём.
   - Я не знаю, это ещё не обсуждалось. Наверное, что-то типа секретаря, как я, - Родион немного запнулся, - или помощника по какому-либо направлению.
  Я ожидал, что Родион разложит какие-то бумаги на столе, и мы начнём их просматривать, но он не торопился. Родион начал не спеша объяснять:
  - Виктор Львович настоящий бюрократ и ко всему подходит формально. На самом деле анализировать ничего не надо, все списки я знаю наизусть. За два года я успел выучить все сведения и знаю на память всех, кто вызывает подозрение. Так что сейчас просто перепишем их отдельным списком для Виктора Львовича.
  Родион достал из шкафа несколько тетрадей.
  - Вот списки всех кто оказался в зоне. Тут 1516 человек. Сейчас, кстати, занесём твои данные. Ты будешь 1517-ым.
  - А по каким показателям ты определяешь подозрительность человека? - попытался я войти в курс дела.
  - Мы делали несколько переписей населения, в каждом внося всё больше данных. В показаниях некоторых людей встречаются 'несостыковки' и неправдоподобные данные. Вот, очень яркий пример - показания Мая. - Родион пролистал тетрадь, ища нужную страницу. - Май очень заметный человек, благодаря ему у секты Прайма такое влияние. В первой переписи он назвался Пётр Майкин, отдыхающий, приехал из России, Рязанской области, село Поляны. Видишь что-то странное?
  - То, что человек из деревни в Рязанщине может позволить себе отдых на курорте? - Предположил я.
  - Да. Но дальше новые странности - во второй переписи он уже Пётр Маенко, а не Майкин, гастарбайтер из Рязанской области, село Поляны. Странно?
  - Да. На заработки из Рязани сюда не ездят.
  - Зато в третьей переписи всё уже правдоподобно и как бы исправлены ошибки из прошлых показаний: он приехал из Рязанщины в Ялту помогать строить дом родственнику, а в Олеизе оказался во время катастрофы случайно.
  Я вспомнил здорового парня, который приходил вместе с Гуру, наверняка это он - Май. Но представить такую колоритную фигуру в роли шпиона сложно и я высказал свои сомнения:
  - Май просто врал. Для шпиона это непрофессионально, шпион имеет заранее продуманную легенду. Врёт он, потому что скрывает о себе информацию, а не потому что он шпион. У него было время подумать и подогнать все свои предыдущие показания к правдивой версии. На счёт ошибок в фамилии мне кажется просто - свою настоящую фамилию он скрыл, а сделал себе новую из своей клички, только запутался в окончаниях.
  Родион со мной полностью согласился:
  - Тут надо знать самого Мая. Он не очень-то сообразителен. Здоровенный амбал, а характер как у ребёнка. Втянулся в секту. Шпион из него никакой. Есть у него необычные особенности: во-первых, он часто предугадывает волю Тумана и его действия, поэтому у сектантов он что-то типа оракула, во-вторых, женщины просто без ума от него. Ещё не одна в посёлке не отказала ему.
  - Ни одна? - Машинально переспросил я и подумал про Анну.
  Родион тоже замялся и повторил:
  - Ни одна... Чем он их соблазняет? Никто не поймёт.
  Возникла неловкая пауза. Я прервал её:
  - А Гарматный был в списке подозрительных?
  - Нет. Он учитель, приехал из России.
  - Вот, о чём я говорил - к легенде настоящего шпиона не подкопаешься, - сказал я. - Учитель из какого-то неизвестного городка, мне он говорил, что из Кольцово, Новосибирской области.
  - Так что, нам надо наоборот обращать внимание на самые 'бледные' показания? - Заинтересовался Родион.
  - Стоит пересмотреть и очень правдоподобные показания. Кстати, что за город такой Кольцово? Звучит типично по-русски, но я не слышал о таком. Может это выдуманное название?
  Родион подумал, достал из шкафа энциклопедию и, пролистав ее, нашёл в ней Кольцово.
  - Странно. Кольцово это закрытый город микробиологов. Это уже подозрительно, и хорошо соотноситься с версией, что над посёлком производятся опыты.
  Я был доволен, что смог так быстро показать свою полезность в интеллектуальной работе.
  - Давай ты всё-таки свежим взглядом просмотришь списки, - предложил Родион.
  Я начал читать списки, но очень скоро Родион перебил меня:
  - Знаешь для чего Виктор Львович привлёк тебя к выявлению подозрительных? Это проверка, он попросил проследить меня, не будешь ли ты пытаться отвести от кого-нибудь подозрение. Если ты шпион и в посёлке сеть шпионов, то ты бы прикрывал своих.
  Меня удивило это откровение Родиона. Он продолжал:
  - Каждого гостя подозревают, так же подозревали и меня. И мне было тяжелее - я был первым из гостей. Я знаю, каково тебе было вдруг очутиться в зоне. Все они здесь с самого начала и знают обо всём, все мелкие подробности, а для тебя всё непонятно и тебя же ещё в чём-то подозревают.
  - Как ты попал сюда? - Спросил я у Родиона.
  - Во время катастрофы я был в гостях у друга, он жил в частном секторе, где сейчас поселились восстановленные. Я помню взрыв, то есть начало катастрофы, но когда я вышел посмотреть, что произошло, оказалось, что уже прошло больше месяца со дня взрыва. Я не знаю, куда делся этот месяц.
  - А кто ещё гость?
  - Светлана Олеговна, она у нас самая активная в штабе. Обычно от неё исходят все инициативы по обустройству посёлка. Может быть, если не она, то ничего бы полезного и не делалось. Женщина она с характером, 'командирша'.
  - Вы точно знаете, что никому не удалось сбежать? - Я поменял тему расспросов.
  - Неизвестно ни одного случая.
  - И не нашли способ связаться с кем-то за зоной?
  - После катастрофы, когда стало ясно, что выйти из посёлка нельзя, все искали способ связаться с внешним миром. Некоторые способы было очень даже забавны: была попытка выбросить письмо с просьбой о помощи при помощи катапульты, было письмо на воздушном змее. Мы не знаем, достигли ли все они кого ни будь. Многие пытались рыть подземные ходы, Туман возвращал вырытую землю на место, да ещё спрессовывал её так, как будто её никогда не копали. Был ещё один способ связаться с внешним миром, более цивилизованный - в посёлке живёт талантливый радиотехник Архип Вишня. У нас оказалась рация, и он соорудил генератор для её питания. Архип выходил в эфир, но однажды у него что-то случилось с психикой. Он разбил аппаратуру и перестал общаться с людьми.
  - Он ничего не рассказал?
  - У нас есть подозрение, что нервный срыв произошёл у него из-за того, что он что-то узнал из эфира. Ни с кем из штаба он не хочет разговаривать. Кстати, тебя он не знает, если есть желание, то можешь попробовать поговорить с ним.
  - Конечно. Только расскажи подробнее об этом Архипе.
  - Тогда пошли. Сейчас Вишня живёт в зоне частного сектора, там, где в основном поселились 'восстановленные'. По дороге поговорим.
  Мы вышли из штаба, Родион начал рассказывать на ходу:
  - Рассказать об Архипе толком нечего. Он местный, но так получилось, что весь его близкий круг людей сейчас не здесь. Родные во время катастрофы были за зоной. Друзья, знакомые стали или 'восстановленными' или 'беспредельщиками' и поговорить о нём не с кем. Известно, что он увлекался компьютерами, электроникой, да вообще всеми видами техники и механики. Непонятно, что с ним случилось, какой-то нервный срыв. Доктор Ибрагимов долго пытался наладить с ним какой-то контакт, но всё бесполезно. Архип Вишня очень нужен нам. И дело даже не в том, что он мог получить в эфире какую-то информацию, он нужен нам как техник. Возможно, с его помощью получиться что-то решить с электричеством.
  - А какого рода его 'сдвиг'? Он буйный, агрессивный или просто замкнутый?
  - В общем, он спокойный, просто закрывается дома и отказывается от любого разговора. Истеричные вспышки у него бывают, но их не стоит бояться. Он не очень волевой человек, вряд ли он способен на что-то агрессивное.
  Мы вышли на дорогу, по которой я обычно заходил в посёлок. Только пошли не к выезду, а свернули в небольшой переулок. Здесь, на крутом склоне холма, высотных новостроек не было, а сохранились старые частные домики.
  - Здесь поселились 'восстановленные'? А почему отдельно? - Спросил я.
  - Пришлось попросить их жить отдельно. У обычных людей возникло недоверие к ним и страх. Создавалась нервозность. Штаб опасался, что неприязнь может вылиться в конфликт. Уже возникали трения и стычки. Я убедил 'восстановленных' поселиться отдельно. Это было моё задание. Я к Исмаилу ходил разговаривать.
  Последнюю фразу он произнёс с таким значением, как будто совершил подвиг, и я конечно переспросил:
  - Кто это Исмаил?
  - О-о, Исмаил это ночной кошмар всего посёлка. Из всех восстановленных, люди особенно боятся Исмаила. Его побаивались до катастрофы, а теперь он и вовсе приводит всех в ужас. Здоровенный, 'накаченный', уверенный в себе, он раньше был рэкетиром, потом ваххабитом.
  Туман становился гуще, это был признак того, что мы где-то на краю зоны. Родион показал мне домик.
  - Вон, в том доме живёт Архип Вишня.
  - Можешь что-нибудь посоветовать - с чего начать разговор?
  - Я десятки раз пытался с ним заговорить и перепробовал столько вариантов, что фантазии уже не хватает. Решай сам.
  Почему-то сейчас мне показалось, что Родион не очень то и хочет, чтобы у меня получилось завести разговор с Архипом.
  - Будешь здесь меня ждать?
  - Минут пять подожду, если не выйдешь, то значит, у тебя получилось заговорить, тогда вытягивай из него всю информацию, и я буду ждать тебя в штабе.
  - Ладно, я пошёл.
  Калитки не было, скорее всего, она была деревянная, и её разломали на дрова. Я зашёл во дворик. Интересно, но мне показалось, что в окне мелькнул какой-то отсвет, как от экрана телевизора, или другого неяркого источника света. Я постучал в дверь.
  В окно выглянул очень колоритный субъект: худой, на голове взъерошенные волосы, которые торчат во все стороны, суетливый прищуренный взгляд. 'Именно так должен выглядит классический 'сумасшедший профессор-изобретатель', подумал я.
  - Кто вы? - Спросил он.
  - Здравствуйте, я новенький в посёлке. До вас, наверное, дошли слухи о моём появлении.
  - Что вам надо?
  - Я новенький, мне тяжело понять, что происходит в вашем посёлке. Я пытаюсь найти людей, которые больше понимают в сложившейся ситуации и, по-моему, вы знаете гораздо больше всех. Я прошу Вас помочь мне разобраться, понять, куда я попал, я всё ещё не очень верю в реальность происходящего, ведь несколько дней назад у меня было всё нормально... Теперь весь мир перевернулся. Я тут один и я растерян...
  Дверь открылась. Я всё-таки заинтересовал его, хотя, может быть, просто вызвал сочувствие. Теперь бы осторожно продолжить разговор, чтобы не спугнуть.
  - Вы поговорите со мной?
  - Расскажите про то, что видели за зоной? - Спросил Архип.
  - Прямо здесь? - Я хотел, чтобы он впустил меня в дом, ведь там я, кажется, видел какой-то свет. За несколько дней без телефона, без телевизора, без компьютера, я 'соскучился' по электричеству.
  - Давайте присядем здесь, - Архип показал на пластиковые стулья во дворе.
  Ладно, хоть как-то, но надо вести разговор.
  Мне пришлось подробно рассказать, как я вошёл в зону. Я делал это уже столько раз, что у меня был почти подготовленный заученный текст с шаблонными фразами. Выслушав, Архип Вишня задал несколько вопросов. Пришло время мне спрашивать.
  - Я знаю, что Вы выходили в радиоэфир. Вы нашли связь с кем-то?
  - Да нашёл. Мне рассказали то, что я не решился никому сообщить. Я и сейчас не думаю, что людям стоит знать правду.
  Он начал говорить, а значит, есть возможность 'раскрутить' его на рассказ.
  - Неужели, правда так страшна? Вы бережёте людей от чего-то, что может их шокировать? Наверное, Вы правы. Архип. Вы взвалили на себя нелёгкую ношу. Нелёгкую потому что теперь на Вас ответственность за то, что люди будут не готовы встретить то страшное, что Вы от них скрываете. Не лучше ли потихоньку готовить их к встрече.
  - Я думал об этом, но то, что я узнал слишком неправдоподобно.
  - Вы боитесь того, что люди два года прожившие в плену у тумана могут найти Ваш рассказ неправдоподобным? По моему, эти люди поверят в самый фантастический рассказ.
  - Да, правда будет выглядеть фантастично даже для них.
  - Вы боитесь показаться лжецом?
  Архип Вишня смутился.
  - У меня самого нет уверенности, что то, что я узнал, является правдой.
  - Всё-таки Вы боитесь, что вас обвинят во лжи.
  Наверное, парень был с детства 'ботаником', и болезненно относился к насмешкам. Скрывая правду, он просто не давал повод посмеяться над собой. Но видно было, что его можно 'дожать'.
  - Давайте вместе попробуем разобраться, стоит ли доверять полученной вами информации. Я понимаю, что Вы её даёте не от себя, а только передаёте то, что услышали. От меня точно не будет недоверия.
  Взволнованно Архип начал рассказывать:
  - Я наткнулся в радиоэфире на человека, который рассказал мне, что случилось в мире. Да у меня есть даже запись разговора. Всё что я слышал, есть на диске.
  - А прослушать его есть возможность?
  - Я сделал генератор. Могу поставить запись.
  Я с трудом верил в свой успех, но старался даже не улыбаться.
  - Пойдём внутрь, - пригласил Архип.
  В полумраке комнаты было видно много аппаратуры.
  Архип Вишня начал суетливо соединять провода, подключать их к приборам. Вытащил из-под груды аппаратуры автомобильную магнитолу и подключил её. В магнитолу он вставил диск.
  - Я переходил с волны на волну и передавал сигнал SOS, - рассказывал Архип. - На одной волне я встретил такого же радиолюбителя как я. Он тоже искал в эфире кого-нибудь. Это запись нашего разговора.
  Сделав это вступление, Архип нажал кнопку на магнитофоне. Наверное, Архип отредактировал запись, и там сразу началась основная часть рассказа незнакомца в эфире:
  - У вас туман, а у нас дымный дракон.
  - Можешь рассказать? Мы полностью лишены какой либо информации из-за зоны. - Это был взволнованный голос самого Архипа.
  - Никто не знал и даже не предполагал, что нам может угрожать такая опасность как дракон. Ведь для нас драконы были персонажем сказок. Глобальное потепление, или похолодание, астероиды, перенаселение - вот чего боялось человечество. А тут дракон. Кто не видел своими глазами и не сталкивался с толпами очевидцев, долго не верил в это. Не верили телевидению, потому что до этого все жили в реальном мире, а не в кошмаре начавшемся тогда.
  Я был очевидцем того, как появился Дракон. Был летний тёплый день. Мы с подругой купались в море, не купались, просто веселились, бегали по пляжу, брызгались водой. Вдруг через половину неба пронёсся огромный столб чёрного дыма. Он вышел из-за земной атмосферы и упёрся в море, где-то на горизонте. Был виден всплеск, несмотря на огромное расстояние. Я быстро понял, что сейчас пойдёт волна цунами и потащил девушку подальше от моря. Мы бежали, а когда оглядывались, видели огромный вал воды всё ближе и ближе. Мы успели взобраться на высоту, достаточную, для того чтобы спастись от волны, но на этом бегство не прекратилось. С тех пор, мы все, продолжаем убегать, от надвигающейся оккупации Дракона.
  Конечно же, военные вступили в бой, но терпели поражение за поражением. В армию были мобилизованы все мужчины. Но у Дракона тоже появилась армия, состоявшая из его приспешников.
  Рассказчик печально повествовал, как под мощным наступлением войск дракона, все теряли веру в победу.
  - Я тоже был в ополчении, собранном для борьбы с Драконом. К нам приставили одного военного, выдали нам старые карабины и приказали рыть окопы на подходе к городу. Бои гремели где-то далеко, и было понятно, что если мы готовим линию обороны тут, то никто не надеяться на успех там. Все мы были в жутко подавленном состоянии, никто не надеялся, что мы сможем оказать хоть какое-то сопротивление Дракону. На второй день мимо нас прошла колона беженцев. Женщины, дети, старики шли мимо унылой толпой. Смотреть им в глаза было невыносимо, мы знали, что не сможем их защитить. После того как прошли беженцы мы перестали видеть нашего командира - он сбежал. Оставшись одни, мы некоторое время пытались быть мужественными и решили ждать, когда на наши позиции отступят регулярные войска и тогда влиться в их ряды. Потом появилась идея, что в предместьях города нам будет легче обороняться, и мы быстро отошли, бросив свои окопы. На самом деле нам было страшно оставаться на открытой местности. Начали сооружать баррикады, на следующий день обнаружили, что половины ополченцев уже нет - разбежались. Не говоря друг другу ни слова мы, последние оставшиеся защитники, стали потихоньку расходиться.
  Так было повсюду, все искали повод к постоянному отступлению, боясь вступить в схватку с драконом.
  Архип выключил магнитофон.
  - Больше я не смог выйти с ним на связь.
  Как бы невероятно это не звучало, но в данных обстоятельствах я в этом не усомнился. Надо всё передать в штаб.
  - Да, это многое объясняет, возможно, действительно, туман нас защищает от опасности извне? Когда я приду в следующий раз, ты поговоришь со мной? - Спросил я, собираясь уходить.
  - Да, приходи, - видно было, что Архип немного смущён тем, что я так быстро засобирался уходить.
  В куче всякой электроники я увидел фигурку ангелочка, это был маленький светильник со светодиодами внутри.
  - Я видел свет у тебя в окне, или мне показалось?
  - Да, я могу заряжать батарейки.
  Мне очень хотелось этого ангелочка, и я взял его в руку, думая как бы выпросить его.
  - Возьми, там есть рабочая батарейка, - сам предложил Архип, - только смотри, чтобы Туман не знал, он сразу разрядит её.
  Я ушёл от Архипа Вишни ошеломлённый тем, что услышал, но очень довольный. Довольный, что так успешно справился с заданием, с которым не справился хвалёный Родион.
  Родион не ждал меня под домом Архипа Вишни, и я пошёл в штаб.
  - Родион, у меня всё получилось! Ты представить даже не можешь, что я узнал у Архипа.
  - Присаживайся. Рассказывай.
  Я подробно, как мог, пересказал содержимое записи на диске.
  Выслушав меня, Родион поинтересовался:
  - Ты уверен, что Архип не разыграл тебя?
  - Нет, Архип не мог это выдумать, он был очень искренен. Да и запись очень убедительная: наигранности и искусственности в ней не чувствуется.
  Родион задумался и сказал:
  - Надо собирать заседание штаба. Ты иди, пока мы всех соберем, пройдёт часа три. За тобой я пришлю посыльного.
  Я вернулся домой. Анна и Ромка ждали меня. Увидев мою некоторую растерянность и ошеломление, они насторожились, но я поспешил их успокоить.
  - У меня было важное задание, и я его очень хорошо выполнил.
  - Что за задание? - Анна, может быть, и постеснялась спросить, а Ромка это сделал тут же.
  - Рома, это дела штаба - секрет.
  - А как же наша?.. - Ромка обиделся. Я понял, что он хотел сказать: 'наша борьба, борьба не отчаявшихся'.
   - Рома, это была канцелярская работа, - поспешил оправдаться я. - У меня сейчас будет часа три свободного времени. Чем займёмся? Чем вы вообще занимаетесь в свободное время? За эти два года вы придумали себе развлечения без телевизора и компьютера? Может быть футбол?..
  - Футбол-футбол!!! - Запрыгал от радости Ромка.
  - Кого-то ещё возьмём?- Спросил я.
  - Никто никогда не хочет играть, - огорчился Ромка.
  - Тогда пошли сами, может потом кто-то присоединится.
  Мы пошли на площадку рядом с разрушенной двенадцатиэтажкой. Ромка быстро сбегал за мячом в квартиру Дяди Саши. Анна оказалась неплохим игроком: быстрая, дерзкая, ловкая, она не уступала нам с Ромкой. Мы по очереди 'стояли на воротах' до пойманного мяча. К нам никто не присоединился, но мы и сами сделали отличную игру. Мы бегали, толкались, смеялись и радовались своим голам. Игра закончилась, когда мы от усталости уселись на землю.
  Мы еле-еле плелись домой. Мой костюм, который я с утра старательно приводил в порядок, был в ужасном состоянии: весь мятый и пыльный. Анна, уставшая, взяла меня под руку, даже больше - она обняла мою руку, повиснув на ней, и так шла. Может быть, она не имела ничего в виду и просто облегчала себе ходьбу, но меня такая близость девушки, которая мне была очень симпатична, взволновала. Хорошо, что Ромка своей болтовнёй, восторженными воспоминаниями фрагментов игры, отвлекал внимание, а то я бы почувствовал смущение.
  Придя ко мне домой и, напившись вдоволь воды, мы уселись прямо на пол. Анна сидела напротив, я поймал её взгляд, и мне стало ясно - обняла она мою руку не просто, чтобы легче идти. В её взгляде была нежность. Мы дольше, чем обычно смотрели друг другу в глаза. Анна смутилась первой.
  - Мне два года не было так весело, - сказала она, - я и не думала, что мне здесь когда-нибудь будет весело. Здесь всегда была беспросветная скука. Как ты думаешь - мы когда-нибудь выйдем отсюда? Сможем ещё побывать за пределами посёлка?
  - Конечно, выйдем! И побываем везде, везде, где захочешь. Хочешь к самому краю земли?
  Я успешно перевёл её серьёзный разговор на игривую болтовню. Она заулыбалась и спросила:
  - И что там делать на краю?
  - Посидим на краешке, покидаем камешки вниз, в бездну.
  - Мне будет страшно сидеть на краю бездны.
  - Тогда мы уйдём туда, где будет не страшно - в какие ни будь ромашковые поля.
  - На пляж, я хочу на пляж, на горячие камешки, под солнце. - Анна томно потянулась, представив себя на солнечном пляже.
  - Ты бросишь меня в ромашках и уйдёшь на пляж? - удивился я.
  - Нет, ты пойдёшь со мной.
  - Ну а в ромашки мы потом вернёмся? Там же аромат цветов, мягкая трава.
  - На пляже тоже хорошо и там тёплое море, - настаивала Анна.
  - А я в город хочу, где много людей и аттракционы, - вмешался в разговор Ромка и испортил всю романтику.
  - Скоро за мной пришлют из штаба, надо костюм почистить хоть немного, - окончательно ушёл я в 'бытовуху'.
  Действительно, скоро за мной пришёл вахтёр из штаба и сказал, что меня уже ждут.
  Когда я зашёл в кабинет, где заседал штаб, все уже были на месте, и у меня сразу сложилось такое впечатление, что все были тут уже давно. Все смотрели на меня, смотрели напряжённо. За столом, где было свободное место, не было стула, как будто его нарочно убрали. Я поздоровался, но все промолчали. Я не ожидал такой неприветливой встречи.
  - Вы заняли не ту сторону! - Сурово заговорил Виктор Львович. - Вы же разумный человек и поэтому я сомневаюсь, что Вы всерьёз поверили в россказни Гуру. Значит, Вы решили, что участие в секте даст Вам какие-то преимущества. Зачем вам это надо? Для чего Вы взялись поддерживать суеверия распространяемые Гуру? Или у Вас есть какие-то свои амбиции? У нас уже был случай, когда гость пытался захватить власть в посёлке.
  Стало понятно - все думают, что я рассказал об услышанном Архипом Вишней в эфире, чтобы подтвердить учение Гуру.
  - Но я только передал то, что услышал. Я не высказывал своего мнения, не комментировал, просто пересказал то, что услышал от Архипа Вишни. Не обвиняйте меня, давайте лучше попросим его дать всем прослушать диск.
  - А мы уже ходили к нему - он ни с кем не разговаривает. Всё по-прежнему. А с вами, значит, он говорил? Перестаньте отпираться, здесь не идиоты собрались. Нам всё ясно. Ваш рассказ не выдерживает никакой критики, это плохо продуманная выдумка с целью поддержать секту. В самой секте не скрывают, что 'новенький' гость симпатизирует им и готов вступит в их ряды. Это мы тоже узнали.
  Я был полностью обескуражен таким приёмом. Даже представить себе не мог, что так успешно выполненное поручение выльется во взбучку. У меня не было слов для оправдания.
  - Я договорился с Архипом Вишней, что ещё раз приду к нему. Давайте я схожу и попытаюсь принести диск. Не делайте быстрых выводов.
  - Вы хотите принести нам диск, где записан этот бред? Спасибо! Мы уже обсудили содержание рассказа и сходу обнаружили не состыковки.
  Я понял, что мне надо было сдаваться и не настаивать на том, что на диске может быть правдивая информация.
  - Я согласен, что рассказ на диске похож на фантастику, но я передал только то, что слышал. Возможно, меня ввели в заблуждение, или просто разыграли. Давайте всё же перепроверим, то, что существует источник, из которого я получил эту информацию, а не выдумал сам.
  - Довольно! Мы решили, что делать с этой информацией. Вас же ставлю в известность, что ваша работа при штабе на этом окончена. До свиданья!
  То, что меня обвинили во вранье и не дали оправдаться привело меня в замешательство. Даже более того - я был в шоке. Ошеломлённый, я вышел из кабинета и побрёл по коридору к выходу.
  - Минуточку! Ещё кое-что! - Меня догнал Родион. - Квартиру, предоставленную штабом, придётся освободить, она понадобится сотрудникам. Вы же переходите жить в освободившуюся квартиру Гарматного. До ужина, пожалуйста, закончите переезд.
  Это был 'контрольный выстрел' в моё моральное состояние.
  Морально разбитый я приплёлся домой. В голове ещё крутились какие-то мысли, как выйти из этой ситуации. Думал, стоит ли добиваться у Архипа Вишни диска и подтверждения того, что это он дал мне эту информацию. Можно плюнуть на работу в штабе и идти к бандюкам. Мысли возникали, но воля к действию была подавлена. Провал обессилил меня.
  Когда я пришёл домой, там никого не было, Ромка, наверное, был у Анны. Собирать мне было нечего: мыло и несколько поленьев. Надо было что-то решить с Ромкой, что лучше: оставить его у Анны, или взять с собой? Об этом надо поговорить с Анной, но так не хотелось появляться перед ней в таком подавленном состоянии. Попытавшись придать себе беззаботный вид, я всё же пошёл к Анне.
  - У меня неприятности - из штаба меня выгнали и эту квартиру попросили освободить. Я перехожу в квартиру Дяди Саши.
  Анна смотрела на меня с недоумением.
  - Что ты натворил? - Спросила она.
  - Просто не смог правильно подать информацию, которую получил. Меня обвинили во лжи. Даже не во лжи, а в злонамеренном вредительстве штабу.
  Анна попыталась меня расспросить подробнее, но я отговорился, что не хочу сейчас это ворошить.
  Но глядя на Анну, я вдруг вспомнил её слова о Родионе: 'Знаешь, как его называют? Манипулятор... Манипулятор - потому что он умеет убеждать людей, направлять их действия. У него просто феноменальный дар поворачивать любую ситуацию в свою пользу'. Ведь это через него штаб услышал о полученной мной информации, он излагал её перед всеми. Если он действительно такой мастер интриг, то это он подал мой рассказ так, что мне даже слова не дали сказать. Причиной такого вредительства могла быть моя дружба с Анной. Он задвигает меня в тень, оттесняет от Анны.
  - Я думаю, что всё дело в Родионе, это он настроил штаб против меня.
  Я пожалел, что сказал это вслух. Анна глянула на меня с недоверием.
  - Лучше не горячись. Все любят делать виновником своих неудач кого-нибудь другого. Обдумай всё, может ты сам наделал ошибок. - В её голосе был холодок, несомненно, она не хотела видеть в Родионе виновного.
  Я не решился настаивать на его вине, побоялся, что обвиняя его, настрою против себя Анну.
  - Как ты думаешь надо поступить с Ромкой? Он же не может всё время прятаться у чужих людей. Может быть лучше как-то поговорить с его матерью, повлиять на неё. - Я говорил тихо, думая, что Ромка занят чем-то своим и не услышал, что он уже в комнате.
  Опять я увидел этот отчаянный взгляд ребёнка, какой видел тогда в беседке, когда сбежал Дядя Саша. Я почувствовал себя предателем: 'Да что за день такой? Почему за один час всё так испортилось?'.
  - Рома я не имел в виду, чтобы отправить тебя, просто тебе надо общаться с матерью, - начал оправдываться я. Но Ромка попятился от меня и прижался к Анне.
  - Я не пойду к ней, - решительно сказал Ромка.
  Они стояли напротив меня и были такими отстранёнными, чужими, как будто два часа назад не было нашей игры и не было 'семейной' атмосферы. В один момент разрушились тёплые отношения, которые складывались в последние дни.
  - Как то получается, что сегодня я всё порчу, чего касаюсь. Это какая-то 'чёрная полоса'.
  - Наверное, надо подождать, когда закончится 'чёрная полоса'? Побудь один, обдумай всё... - подсказала Анна.
  - Да, я пойду. До свиданья.
  Я зашёл в свою квартиру, забрал скудные пожитки и пошёл в квартиру Дяди Саши.
  Пришлось слегка навести там порядок, устраняя последствия обыска. Но ничто не могло отвлечь меня от гнетущих мыслей.
  Когда пришло время идти за вечерним пайком, я дождался, когда все уже начали возвращаться, чтобы прийти одним из последних и не столкнутся с Анной и Ромкой. У меня получилось. Когда я ужинал в одиночестве, тоска накатила ещё больше.
  Весь вечер я провёл наедине с мрачными мыслями. Наступила ночь, я лёг спать и долго ворочался, никак не засыпая.
  Наверное, бессонница и моральная подавленность подтолкнули меня на действие. А когда же ещё? Как не посреди ночи? Надо спуститься в подвал, и найти выход из посёлка. Это шанс узнать, что там за зоной.
  Я собрался и тихо вышел. Из-за двери подъезда аккуратно посмотрел на улицу. Темнота не даст увидеть меня никому из окон, даже если кто-то не спит. Очень осторожно, чтобы не нарушать тишину я отыскал вход в подвал. Внутри была кромешная темнота, я достал из кармана ангелочка, подаренного Архипом Вишней, но включил не сразу, что бы на улице не было отблеска света.
  Свет ангелочка осветил мне подвал. По рассказу Ромки я нашёл пролом в полу, посветил туда, внизу были набросаны какие-то бочки и другой хлам, который, видимо, Ромка наложил под проломом, чтобы по нему спускаться и подниматься. Я спустился вниз. Это действительно была шахта. На стенах видны были следы работы киркой, а своды подпирались деревянными стойками. На месте провала был тупик, пройдя десяток метров по узкому тоннелю, я вышел в большой тоннель, по которому были проложены рельсы. Идя по тоннелю, очень скоро я стал видеть светлое пятно.
  В проёме выхода было видно звёздное небо, лунный свет освещал горы и лес. Осторожно высунув голову, я оглянулся в сторону посёлка. Метрах в двухстах от меня был огромный купол тумана.
  Я быстро вернул взгляд в сторону гор. Моё внимание привлёк огонёк. Очень слабый, он мерцал то пропадая, то появляясь, и я не сразу понял, есть он или его нет. Огонёк в горах, значит, там кто-то есть. Есть люди, значит, есть, кому задать вопросы о том, где мы.
  По высокой траве я пополз в сторону леса. Когда добрался до деревьев, то решился встать и оглядеться. Надо было как-то запомнить местность, найти ориентиры, чтобы потом можно было по ним отыскать вход в тоннель. В лесу, посреди деревьев, было уже не так светло, как на открытой местности и я решил дождаться рассвета, чтобы продолжить путь в горы.
  
  
  ДЕНЬ ПЯТЫЙ
  Сидя в лесу, я продрог, и когда стало светать, то с удовольствием отправился в путь, чтобы согреться в движении. В лесу не было ни оврагов, ни дремучих зарослей, которых я опасался ночью.
  Придерживаясь направления на место, где ночью я видел огонёк, я двигался вверх. Иногда, из-за деревьев я разглядывал купол тумана. Сквозь туман посёлка не было видно вовсе, как огромный сугроб он возвышался в долине. Туман перегораживал долину в месте, где она сужалась. С двух сторон упираясь в горы туман, отрезал часть долины, про которую говорили, что она изолирована от мира. И действительно, было видно, что скалы вокруг неё возвышались как неприступные стены.
  Часа через два ходьбы, среди деревьев я разглядел хижину. Очень осторожно я подошёл к самой постройке. Сначала я попытался рассмотреть что-то в окно с расстояния, но внутри было темно и через стекло ничего не было видно. Пришлось подойти вплотную. Осторожно я стал поднимать голову, чтобы одним глазом заглянуть в угол окна. Из окна прямо на меня смотрел Дядя Саша. Он как раз сидел перед окном за столом с бумагами в руках.
  - Вот так встреча! - расслышал я, как он удивился.
  Дядя Саша вышел из хижины.
  - Значит, ты можешь свободно заходить в зону и выходить из неё? - сказал он мне вместо приветствия.
  - Здравствуй, Саша! Неужели ты так 'нахулиганил' в штабе только для того, чтобы отсиживаться здесь, в лесу? Я думал, что ты уже дома.
  - Отсюда нет дороги ни в мой дом, ни в твой дом, - невесело ответил мне Александр.
  - Ты знаешь, где мы находимся?
  - Я уже начал думать, что и ты знаешь об этом. Ты удивляешь меня своими необычными способностями, я думал, что ты знаешь больше.
  - Саша, у нас друг к другу много вопросов, давай поговорим.
  - Я сейчас буду готовить завтрак, у костра и поговорим. Позавтракаешь со мной?
  Весь дальнейший разговор Дядя Саша вёл между делом, разводя костёр, устанавливая котёл над ним, наливая воды и добавляя крупы.
  - Как восприняли в посёлке моё нападение на штаб? - поинтересовался Гарматный.
  - Как предательство.
  - И что, никто не поддержал?
  - Говорят, что ты связан с врагом и совершил диверсию.
  - А враг это 'Шкиперия'? - скептично ухмыльнулся Александр. - Я прочитал бумаги из сейфа, они не верят в то, что Туман самостоятельный. Они думают, что здесь действует некая организация 'Шкиперия'. Это чушь.
  - Тогда в чьих интересах ты действовал?
  - Я выполняю поручение Тумана.
  Этого я не ожидал.
  - Да-да, я заодно с Туманом, это он поручил мне узнать секреты штаба. Я заинтриговал тебя? Я расскажу тебе ещё много интересного, но сначала ответишь на вопросы ты. Как ты вышел из посёлка?
  Не хотелось врать, но рассказать союзнику Тумана о туннеле было неразумно. Мне надо было, как то выкручиваться, заговаривать зубы, переводить разговор на другую тему.
  - Я могу выйти из зоны без разрешения Тумана. Кстати Туман разговаривал со мной и сказал, что я буду исполнять его поручения. Так что мы коллеги.
  Моя хитрость удалась - Дядя Саша начал подробно расспрашивать о моей встрече с Туманом.
  - Теперь рассказывай ты. Где мы находимся, и почему у нас нет возможности вернуться домой? - задал вопрос я.
  - Туман не слишком болтлив, мне он не рассказал где мы. Из своих наблюдений я сделал вывод, что мы переместились во времени. Машина, на которой я 'взломал' штаб, по дизайну и конструкции, скорее всего, из шестидесятых годов, а она абсолютно новая. Здесь, в сторожке, я нашёл ещё массу вещей из шестидесятых и более ранних годов. Я уверен в этом.
  Александр перемешивал крупу в котле и отмахивался от пара и дыма, это мешало ему говорить. Он отсел от очага, отложил ложку и присел прямо напротив меня. Было видно, что он хочет сказать что-то важное.
  - И теперь я объясню тебе, почему я на стороне Тумана, - Дядя Саша действительно заговорил очень серьёзно. - Во-первых, только с его помощью мы можем вернуться в своё время, во-вторых, он не враг нам, а такой же потерпевший, как и мы, и так же хочет вернуться на своё место. Для того чтобы вернуть всё на своё место ему нужна наша помощь.
  - Как мы ему поможем?
  - Для перемещения Туман использовал энергию взрыва, ты же помнишь, что всё это началось с взрыва. Нужен взрыв хотя бы средней мощности. В посёлке взрывчатки нет, но тут есть местное население, какие-то военные. Они готовят боевую операцию по освобождению зоны. По их мнению, кто-то захватил эту территорию, и они собираются за неё воевать. Моя задача - сделать так, чтобы эти аборигены зашли в зону со своими боеприпасами и не начали стрелять по жителям посёлка.
  Каша сварилась, Дядя Саша наложил её в две миски.
  - Хлеба нет, - сказал Саша, подавая мне миску.
  Даже без хлеба я съел кашу с удовольствием, говядина за четыре дня успела надоесть.
  - Что за секреты штаба ты раскрыл Туману?
  - В бумагах штаба ничего значительного. Всё, что собирал штаб в своём архиве - чушь. Штаб делает вид, что занимается чем-то важным, что у них есть какая-то информация и что им есть что скрывать. Туман интересовался самолетом, сбитым над посёлком на второй месяц нашей изоляции. Виктор Львович говорит, что он участник спасательной операции, но ты видишь, что здесь нет, ни военных, ни учёных, никого. И в документах штаба об этом нет ничего, так что сказать Туману мне нечего. - Дядя Саша сделал паузу и продолжил: - В бумагах я нашёл другую информацию - я знаю, где отец Ромки, Володя. Он не пропал, он заперт в подвале штаба. Там его пытают и выбивают информацию о Тумане. Володю надо освободить, им, скорее всего, Татин занимается, а это ещё тот поддонок. Его точно не выпустят живым, потому что тогда Туман узнает о кознях против него. У тебя, кстати, какие отношения со штабом сложились?
  - Очень плохие, - я рассказал о том, как печально закончилась моя работа при штабе.
  - Ну, ты, наверное, понял, что взбучку от штаба ты получил из-за Родиона? Ты знаешь, что у Родиона есть прозвище - Манипулятор? Он очень хорошо управляет поведением людей и любую ситуацию может повернуть в нужное себе направление. - Дядя Саша повторил то, что мне уже говорила Анна. - Родион просто феноменально талантливый оратор, ну и махинатор. А вот то, о чём рассказал Архип Вишня, для меня непонятно. Это всё не укладывается в моё предположение о скачке во времени в шестидесятые года. Но это не единственное, что не укладывается в мою версию, также непонятно откуда взялся современный самолёт, сбитый над посёлком.
  Гарматный на некоторое время задумался и потом продолжил:
  - Радиопереговоры, которые вёл Архип Вишня, можно списать на дезинформацию Тумана. Он мог сделать это для того чтобы выставить себя спасителем от внешней угрозы. Но появление самолёта и какую-то спасательную операцию, я не могу объяснить.
  Мы закончили завтрак.
  - Что это за хижина? - спросил я.
  - Какая-то сторожка аборигенов. Когда я договорился с Туманом о сотрудничестве, он рассказал мне, где её найти и где будет тот автомобиль с гидравлическими клещами. Всё здесь было заброшено, но были продукты.
  - А тот, кто пригнал тебе автомобиль, ты его расспрашивал?
  - Я никого не встречал, Туман просто объяснил мне, где найти машину, - Гарматный или так же как я пытался что-то скрыть или действительно Тумана не слишком много ему рассказал.
  - По-моему он не из зоны. Мне поручали найти его среди жителей посёлка, но за три дня я его не встретил, - рассказал я.
  - Кто-то из аборигенов работает на Туман? - предположил Александр.
  За четыре дня жизни в сумерках я соскучился по солнечному свету. С удовольствием я грелся на солнце, нарочно не уходя в тень. Меня начало клонить в сон.
  - Саша, я не спал всю ночь, боялся замёрзнуть в лесу, а сейчас меня что-то сморило. Ничего если я вздремну?
  - Пошли в сторожку, там поспишь.
  Не смотря ни на что, ни на новое место, ни на новую информацию, я легко заснул.
  
  В это время в посёлке. Анна решила выяснить, что я такого натворил, что меня выгнали из штаба. Сначала она поговорила с Родионом, он передал ей мой рассказ, о дымном драконе. Потом Анна пошла к Архипу Вишне, выяснить, правда ли что о дымном драконе я услышал от него.
  Архип когда-то, ещё в школьные годы, был влюблён в Анну. Он смущался в её присутствии и делал всё, что она просила.
  - Архип, ты давал Виталию слушать какой-то диск с радиопереговорами. Что это за диск?
  - Да-да, диск с переговорами, - Архип достал диск. - Слушай ты.
  Он включил диск, Анна с любопытством прислушалась.
  Сначала Архип и его собеседник задали друг другу общие вопросы, а потом начался рассказ:
  - Я из колонии тех, кто спасся в Кратере, так мы называем наше убежище. Это огромная яма в земле, образовавшаяся недалеко от бывшего города Сочи. Наш кратер очень глубокий, больше тысячи пятисот метров до его гребня от дна. У нас есть кислород и хорошая связь с другими колониями. А вы где?
  - Мы в Крыму, рядом с Ялтой. Нас контролирует некое существо - Туман, он не выпускает никого за пределы занятой им зоны. Мы понятия не имеем, что произошло в мире. - Это был голос Архипа.
  - Вам как-то надо выходить на связь с Центральным Правительством. Скорее всего, мы все будем эвакуированы на другой 'кусок', потому что наш 'кусок' обречён. Если не найдёте способа связаться, вас не эвакуируют.
  - Я не понимаю, о чём вы говорите. Я же говорил, что мы не имеем информации ни о чём, что случилось в мире после взрыва.
  - Мира нет. Чего вы не знаете? О каком существе вы говорите?
  - Сразу после взрыва весь посёлок окутал туман, который оказался разумным и могущественным существом. Он держит нас в изоляции. Нас около тысячи пятисот человек, - объяснил Архип.
  - Как получилось, что вас выжило так много?
  - Не знаю. Выжили все, неизвестно ни одного погибшего.
  - Не может этого быть, чтобы такой взрыв пережил весь посёлок. В моём посёлке почти все погибли под обломками домов.
  - У нас повреждено только одно здание, остальные целы.
  - Как дома могли устоять в такой тряске?
  - У нас не было тряски. А как происходило у вас?
  Собеседник Архипа на некоторое время задумался, потом начал рассказ:
  - Землю сотрясло так, что никому даже в голову не пришло, что это было землетрясение. Было понятно, что это больше, чем землетрясение, потому что это были не толчки, это было болтание всей планеты, как погремушки в детских руках. Хотя, в тот момент, вряд ли можно было о чём-то думать. Никто до сих пор не выяснил, что произошло, да и нет возможности выяснять, в тот момент наш мир рухнул. Есть предположение, что взорвались какие-то полезные ископаемые в недрах земли. Что вызвало детонацию? - тоже только предположения: возросшее давление грунта, влияние магнитного поля, солнечных бурь, или возросшее, из-за человеческой деятельности, электромагнитное поле. От встряски, всё, что было на земной поверхности, подскочило на десятки метров, а опустилось на поверхность обломками. А потом и обломки подскочили несколько раз. В некоторых местах подскочил земной грунт и от встряски опустился как будто его 'вспушили' для сельхозработ. Потом мы узнали, что Египетские пирамиды, которые считали образцом стойкости, были разбросаны на блоки. Да что там пирамиды? Развалились горы - их вершины исчезли, а вокруг всё было усеяно хаосом из каменных глыб. Ещё не улёгся гул, пронёсшийся над всей планетой, как отовсюду послышался непрерывный стон и крики тысяч раненых людей. В моём посёлке крики людей были заглушены рёвом коров. На поле лежало стадо искалеченных, но ещё живых, несчастных животных орущих от боли.
  Вот так, в один момент, на Землю пришёл ужас. Катаклизм же продолжал нарастать. Вода из рек, водоёмов, морей, океанов, так же подскочила вверх, а рухнув обратно, расплескалась во все стороны, и понеслась колоссальными цунами во все стороны, на сотни километров по суше. Потом гул катастрофы был заглушен невероятно мощным треском, шумом раскалывающихся каменных глыб. Рокот этого шума наполнил всю атмосферу, он заполнил всё. Ломалось нечто колоссальное. Земля под ногами ходила ходуном, временами совершая сильные рывки в стороны. Вода, принесённая волнами цунами, стала быстро уходить и не остановилась когда вернулась в прежние берега, а так же стремительно продолжала убегать. Мощный поток воды стягивал всё за собой, оставляя только голые скалы. Не только дома, смыта была вся почва. Вода быстро уходила и скрылась за горизонтом. А через мгновение, оттуда, где скрылась из вида вода, из-за горизонта, стал стремительно подниматься громадной волной пар. Стена бурлящего пара быстро достигла небес и устремилась в нашу сторону.
  От созерцания громадного облака пара отвлекло необычное движение земли. Можно было ощутить, что мы отклоняемся в сторону, как на огромной платформе. Нас куда-то понесло. В теле почувствовалась лёгкость, это уменьшилось притяжение. А тем временем пар уже закрыл всё небо и всё вокруг. И вдруг облако пара на небе было разорвано. В появившемся окне был огромнейший, в пятую часть неба, огненный шар. Это был комок огненной лавы. От него на землю летели пылающие капли. Как метеоры, с дымящимся хвостом, они врезались в землю, разбрызгиваясь на километры. Хорошо, что эти капли летели не слишком густо, иначе они испепелили бы всё. Комок лавы ушёл за горизонт, а на его месте, в 'окне' пара, появилось то, от чего многие, из малого числа выживших, просто потеряли сознание. Над нами пролетал огромный кусок нашей планеты. Мы видели рельеф, изуродованную поверхность какого-то континента. И наиболее впечатляющее - мы видели место разлома. В небе, над нами, проплыла 'половинка' планеты Земля. Тогда просто невозможно было осознать такого факта - наша планета раскололась на две части.
  Сильнейший ветер устремился в сторону разлома, и температура стала быстро падать. И вновь началась тряска, опять пронёсся гул, грохот разламывающихся пород. На горизонте началось новое невероятное зрелище - к небу стал подниматься край плиты. Поднявшись, плита разломилась, и поднявшийся край упал назад, за горизонт. Земля зашевелилась, это наш 'кусок' планеты, под воздействием гравитации, стал формироваться в подобие шара.
  Так рухнул наш мир. В живых осталось очень мало людей. Катастрофические признаки продолжались: тряска земли, холод, низкий уровень кислорода. Насекомые вели себя странно, сбивались в огромные тучи, без разбора видов, и беспорядочно кружились. Но кому было дело до насекомых, всех волновало - как выжить без воды, еды и воздуха. А многих волновало - стоит ли вообще жить. Да, это было время депрессий и самоубийств.
  Каким стал новый мир? Выжившие в катастрофе укрылись в 'оазисах', немногих местах, где осталась растительность и вода. Цивилизация не рухнула, многие её достижения остались. Все колонии даже смогли объединиться под управлением единого правительства.
  Все кто пережил крушение планеты, чувствовал крайнюю неуверенность в будущем. Как можно быть в чём-то уверенным, когда нельзя больше рассчитывать на существование Земли.
  Вскоре выяснилось, что на втором 'куске' так же сохранилась жизнь и цивилизация. С колониями второго 'куска' мы стали непримиримыми врагами. Выяснилось, что они готовятся уничтожить наш 'кусок'. Дело в том, что оба куска остались на одной орбите и неизбежно стремились к столкновению друг с другом. От столкновения они, скорее всего, разобьются на мелкие куски. Их 'кусок' движется по орбите впереди, а наш его 'догоняет'. Разрушив наш 'кусок' с помощью ядерных зарядов, они рассчитывали столкнуться лишь с грудой обломков.
  Правительства обеих 'кусков' вели радиопереговоры и наращивали свои ядерные потенциалы. Первое наше правительство нас 'кинуло'. На оборону тратились огромные средства скудной экономики, а оказалось, что всё тратится на 'побег'. Всё правительство и прочая элита общества погрузились на космические корабли и отправились осваивать другую планету. То ли на Марс, то ли на спутник Юпитера - Европу. От них нет никаких известий. Они или стесняются своего предательства, или как полагают 'завистники' погибли при высадке. Ведь надёжного способа спуститься на чужую планету большому числу людей и многим тоннам имущества у человечества нет.
  Бегство правительства обессилило нас, лишило защиты и веры в возможность выжить. Мы ждали, когда нас уничтожат. Но оказалось, что на втором 'куске' к власти пришла партия, не желающая нас уничтожать. Они уже организовывают нашу эвакуацию, строят космические челноки. Мы все усилия прилагаем, чтобы строить площадки, для приёма кораблей и платформы для их старта. Вам надо срочно связаться с правительством и узнать в какой колонии вас примут. Советую быстрее заявить о себе, вас слишком много, эвакуировать всех будет проблематично.
  Анна выслушав, некоторое время была в полном замешательстве, а потом задала вопрос:
  - Но в штабе Виталий рассказал совсем другую историю, о войне с Дымным драконом.
  - Да-да, есть и такой диск.
  Архип стал в чём-то рыться, Анна заглянула ему через плечо - там была целая куча дисков, с подписями. Архип приговаривал:
  - Я многих нашёл в эфире. Мне много необычного рассказали. - Он рылся в куче дисков, ища нужную надпись маркером.
  
  Когда я проснулся - солнце было в зените, день в разгаре. Я вышел наружу, Дядя Саша сидел перед хижиной.
  - Выспался? Ты мне так и не сказал, как ты вышел из зоны. Что-то хочешь скрыть?
  - Да, хочу скрыть.
  - Я не знаю, почему ты мне не доверяешь, но есть проблема, в решении которой ты не можешь мне отказать - надо освободить отца Ромки.
  - Надо рассказать всё людям и повести их на штаб, - предложил я.
  - Никто не станет помогать освобождать 'восстановленного'. В глубине души каждый считает, что их надо пытать, чтобы узнать секреты Тумана. Ты не сможешь в одиночку освободить его, а я смогу, так что надеюсь, ты расскажешь, как можно попасть в посёлок.
  - Почему ты просто не обратишься к Туману?
  - Он дал мне задание и не позволит отвлечься на что-то другое.
  - Туман может в любой момент застать тебя в зоне, тем более его может привлечь заварушка у штаба.
  - Жизнь человека и судьба Ромки стоит того чтобы рискнуть. Я рискну ради Ромки, а ты тем временем выполнишь поручение, которое Туман дал мне. Ты должен пойти к аборигенам и убедить их не перестрелять жителей посёлка.
  - Саша, ведь можно войти в зону вместе с аборигенами, как этого хочет Туман, а потом освободить Ромкиного отца.
  - Почему ты выдумываешь отговорки? Из-за недоверия ко мне, или из-за нерешительности? Такое впечатление, что ты выдумываешь отговорку, ещё до того как обдумаешь предложенное мной. Боишься? Во-первых, речь идёт об угрозе жизни человека - отца Ромки, а во-вторых, мы попали в слишком экстремальную ситуацию, что бы бездействовать. Если ничего не делать - мы застрянем здесь навсегда. Так что набирайся решительности и начнём действовать. Нас двое и есть возможность выполнить оба дела наверняка. Тебе некуда уйти от этих дел - надо действовать. Пешка, достигшая края доски становится крупной фигурой. Ты же понимаешь, что ты достиг края доски и теперь уже не будешь рядовой фигурой. Ты уже не пешка.
  - Я понятия не имею. Как можно выполнить такое задание. Я не специалист, не диверсант.
  - У меня нет ответов, нет подсказок. Просто посиди и подумай сам. Есть ли шанс на спасение, если ты будешь уклоняться от действия? Я всё рано пойду освобождать Ромкиного отца, а ты решай. Можешь остаться здесь, но, ради Ромки, скажи - у меня получиться войти в посёлок без ведома Тумана, или только ты на это способен?
  'Ради Ромки' - конечно Дядя Саша надавил на жалость. Мне сразу вспомнились залитые слезами глаза Ромки, после бегства Дяди Саши. А ведь я тоже предал его и возможно он сейчас опять в отчаянии.
  - Конечно, расскажу, потому что это Ромкин секрет, это он нашёл выход из посёлка.
  Я рассказал о сети тоннелей под посёлком и где найти вход в них. Наверное, Дяде Саше было неприятно узнать, что Ромка скрывал от него тоннели, а мне рассказал так быстро. Виду он не подал.
  - Пообедаем, и я пойду к входу. Чтобы когда стемнеет попасть в посёлок, - сказал Александр.
  У нас было о чём ещё расспросить друг друга. Я интересовался всем, что узнал Дядя Саша. Дядя Саша расспрашивал о темах совещаний штаба. Так хотелось получить полную информацию и составить какую-то цельную картину происходящего. Хотелось получить ответы, но вряд ли мы помогли друг другу. Всё оставалось таким же таинственным, нам открывались лишь небольшие фрагменты, которые не очень связывались друг с другом. Что происходило? Как это понять? Как связать непонятный набор фактов? Выходя за зону, я рассчитывал получить какие-то ответы, и я узнал много, но вопросов стало ещё больше.
  Дядя Саша приготовил на обед той же крупы, и мы поели.
  - Я пошёл. Как раз к темноте доберусь до входа в тоннель. Ты подумай сам, как тебе поступить. Долго не тяни, крупа закончилась, есть тебе тут будет нечего. Или возвращайся в посёлок и там поможешь мне, или выполняй поручение Тумана. Ладно, бывай.
  Дядя Саша ушёл, прихватив с собой автомат.
  
  В это время в штабе.
  Светлана Олеговна позвала Шевкета Ибрагимова для важного разговора:
  - Как понять то, что вчера произошло на заседании штаба? Почему так жёстко расправились с новеньким? Мне показалось, что обвинения надуманные. Ему даже не дали оправдаться.
  - Светлана Олеговна, Вы видите, что наш штаб превратился в карикатуру, в пародию. И ни у кого уже нет желания прервать этот цирк, - иронично ответил Шевкет, - по этому вчера мы все, молча, смотрели, как ни за что разносят новенького. А почему Вы решили вернуться к этому?
  - Потому что меня не устраивает ситуация, которая сложилась в штабе. Штабу нужны умные и деятельные люди, а вчера мы наблюдали как старые работники штаба, опасаясь потерять свои насиженные места, потеснили новенького. Я говорю о Родионе, потому что мы все понимаем, что это по его подсказке действовал Виктор Львович.
  - Как раз против Родиона я не имею ничего против, он активный и полезный работник, он на своём месте.
  - В штабе все активные и деятельные, с этим не поспоришь, но 'Рыба гниёт с головы'. Виктор Львович как руководитель, только препятствует нормальной работе штаба, все эти интриги происходят с его попустительства, и что хуже с его подачи происходят злоупотребления положением. Шевкет, Вы руководили посёлком в самый тяжелый период, сразу после катастрофы. И все знают, что ваше управление было намного эффективнее. Пора уже вернуть штабу авторитет и начать реальную работу.
  - Если Вы предлагаете сместить Виктора Львовича с поста руководителя, то я против этого. Я даже буду этому активно сопротивляться, - уверенно возразил Шевкет.
  - Я тоже против революций и переворотов, но изменения нужны, пока люди не сместили всех нас. Волнения, устроенные Русланом, показали, что люди готовы к революции. Поэтому мы создадим нечто типа теневого кабинета и потихоньку перетянем на себя управление. А кое-кого не мешает исключить из штаба, я говорю, конечно, о Татине и его дружке.
  - Ганди не потерпит, чтобы у Виктора Львовича забирали полномочия, - возразил Шевкет, - и Татин вошёл в штаб по рекомендации Ганди.
  - По этому, мы наконец-то должны возродить милицию, и не зависеть так от Ганди. Я уже думала об этом, Глеб Мясник отлично подойдёт на роль 'шерифа', он создаст небольшой отряд. Опять же, ваши люди, особенно ваши племянники, способны противостоять бандюкам.
  - Глеб, да он сможет, - согласился Шевкет.
  - Поговорите с новеньким, скажите, что он остается работать при штабе, но объясните нюансы. Он будет очень полезным сотрудником.
  - Это всё хорошо выглядит, но как отнесётся к смене руководства реальный хозяин - Туман?
  - У меня есть все основания полагать, что ко мне он относиться очень хорошо! - Довольно заявила Светлана Олеговна.
  
  СВЕТЛАНА ОЛЕГОВНА
  Решение ехать на курорт, пришло к Светлане Олеговне внезапно. Эта поездка нужна была ей, чтобы избежать нервного срыва. Ближе к сорока годам жизнь Светланы Олеговны пошла под откос.
  Она справилась с истерикой, вытерла слёзы и позвонила маме, что бы договориться оставить у неё на пару недель детей. Мама конечно тут же припомнила ей:
  - Я тебе с самого начала говорила, что ты торопишься, ты совсем не знаешь этого человека. Я сколько раз спрашивала: 'Почему ты ему так веришь?'
  Да, Светлана Олеговна хорошо помнила эти слова, тогда ей обидно было слушать их от мамы перед самой свадьбой.
  Мама поворчала и согласилась взять детей.
  Светлана Олеговна действительно всегда верила мужу. Даже когда до неё начали доходить слухи о его 'похождениях', она верила его оправданиям. Каждый раз он клялся и божился, что 'этого не было'. Лучшая подруга Светланы Олеговны, сочувственно качая головой, спрашивала её:
  - Почему ты ему так веришь?
  Потом она застала мужа с этой самой лучшей подругой. Был скандал, ссора, но всё же через полгода она простила его.
  А слухи о его изменах продолжали доходить до Светланы Олеговны. Она старалась не придавать им значения, ведь доказательств не было, а муж клялся и божился, что 'этого не было'. Молодая секретарша, помощница Светланы Олеговны, которая слышала, как муж по телефону нелепо оправдывался перед женой, не стесняясь, спрашивала:
  - Почему Вы так верите ему?
  И вот теперь, он ушёл к этой самой молодой секретарше, а её бросил с тремя детьми. На прощанье молодая стерва написала на Светлану Олеговну донос, и её не разбираясь, уволили с работы. Без работы, без опоры, немолодая, располневшая тётка, ей больше не на что надеяться в этой жизни. Но отдохнуть надо.
  Найти жильё в разгар курортного сезона непросто, и она сняла не очень удобную квартиру в двенадцатиэтажке, на краю Олеиза.
  Однажды утром, когда она вышла из подъезда, за углом дома раздался взрыв. После взрыва не последовало ни паники, ни беготни, и Светлана Олеговна из любопытства заглянула за угол дома. Ничто из увиденного не вызвало тревоги, разрушений не было, жертв, тоже не было видно. Стоял грузовик, будкой к входу в подвал. Светлана Олеговна подошла и осторожно заглянула в его будку. Внутри стоял человек, он, напрягшись, держал рычаг защёлки двери. Дверь закрывала какой-то контейнер, занимавший треть будки. Иногда дверь начинала ходить ходуном, как будто в неё кто-то бился изнутри.
  - Умоляю - подержи, - произнёс человек, - я сейчас закрою на замок. Его нельзя выпустить.
  Светлана Олеговна, не смотря на страх и недоумение, залезла в кузов и взялась за рычаг.
  - Спасибо, - облегчённо сказал незнакомец, - я быстро. Только не отпускай.
  Он выскочил из будки, вскоре из кабины послышались звуки, как будто он судорожно переворачивает всё и что-то ищет. В дверь уже не колотились, за ней затихло.
  - Почему ты делаешь то, что он тебе сказал? - услышала она журчащий, волшебный голос, который звучал, как будто у неё в голове. - Почему ты веришь тюремщику, а не жертве? Он лишил меня свободы по своей прихоти. У меня не будет больше шанса, если сейчас он найдёт другой замок. - Вдруг она услышала знакомую фразу: - Почему ты ему веришь?
  Слова отзывались эхом, напоминая каждый случай, когда она уже слышала это: 'Почему ты ему веришь?'. Светлана Олеговна отпустила рычаг. Дверь резко распахнулась, припечатав её к стене. От сильного удара она потеряла сознание.
  Когда Светлана Олеговна очнулась, то было сумрачно и холодно. Она была в подъезде двенадцатиэтажки. Все последние события она помнила хорошо, а вот как сюда попала, и куда делся грузовик, не помнила. Светлана Олеговна вышла на улицу. Вокруг был густой туман, и стояла тишина. Она посмотрела вверх, у двенадцатиэтажки не было верхних этажей.
  Послышались голоса и смех. Из тумана стали появляться фигуры каких то головорезов вооружённых битами, топорами и длинными ножами. Они несли сумки и тюки с вещами.
  - Ого! Ты кто такая, красавица?! - радостно завопили они, увидев женщину.
  Головорезы сразу двинулись в сторону Светланы Олеговны, и по их виду, было понятно, что для неё эта встреча должна была плохо кончиться.
  Внезапно послышался суровый голос:
  - Рах, я тебя предупреждал, что больше не потерплю грабежа в посёлке?! - это говорил Шевкет Ибрагимов. За его спиной стоял небольшой отряд, а по бокам от него его племянники. Крепыши племянники угрожающе помахивали образками железных труб.
  Главарь банды засмеялся, давая понять, что перевес в силе всё равно на его стороне. Но из тумана, за спиной у беспредельщиков, появился ещё один отряд. Во главе подошедших был Ганди. В сторону беспредельщиков были направлены стволы пистолетов и ружей.
  - Всё что награбили, оставьте здесь, а сами убирайтесь из посёлка! Это последнее предупреждение! - грозно приказал Ганди. - Ещё раз кто-то из вас появиться в посёлке - будем отстреливать.
  Шевкет теперь обратил внимание на испуганную Светлану Олеговну.
  - Ты ведь не из посёлка, я тебя никогда не видел, - удивился он. - Одета непонятно во что, на тебе чужая одежда.
  Светлана Олеговна удивилась, посмотрела на себя и не поверила, в то, что видела: стройная фигура, красивые ножки, высокая грудь. Её одежда и правда висела на ней теперь как мешок и выглядела чужой.
  Светлана Олеговна не выясняла, что произошло в посёлке, её мысли были о другом. Первым делом она нашла зеркало. С удивлением и восторгом она рассматривала себя: помолодевшую, похорошевшую, похудевшую, она в молодости не была так привлекательна, как сейчас.
  - Мой подарок тебе, - прозвучал журчащий волшебный голос у неё в голове.
  Она стала обворожительна, привлекательна. Никто не верил, что ей скоро сорок лет, перед ней бледно выглядели молодые девушки. Мужчины непременно приковывали к ней взгляды, и Светлана Олеговна пользовалась своей привлекательностью, принимала ухаживания, и часто меняла спутников. Жизнь у неё началась только после катастрофы.
  Конечно же, она никому и никогда не рассказала, что это она выпустила Туман.
  
  Честно говоря, я рассчитывал отсидеться в хижине и на следующий день вернуться в посёлок. Задание для меня казалось совсем невыполнимым, я и не собирался за него браться. Но пришлось. Часа через два после ухода Дяди Саши, к хижине пришли аборигены.
  - Хенде хох! Стой не дёргайся!
  Передо мной стояли двое солдат в немецкой форме времён Второй Мировой войны. В мою сторону оба направили автоматы 'Шмайсеры'.
  - Понял, стою, - ответил я.
  - О, а ты что, русский?
  К хижине я стоял спиной, оттуда послышался грохот. Я обернулся, в открытую дверь было видно, что ещё двое там делают обыск.
  - Кто-то с тобой ещё есть?
  - Нет, я один.
  - Красный?
  - В каком смысле? - удивился я.
  - За Сталина воевал?
  - Я вообще не воевал.
  - Тогда откуда ты взялся?
  - Забросило случайно.
  - Так, что ты за бродяга? Дезертир? Что, толком не можешь ответить? Тебя пытать надо?
  - Мне нечего ответить, я случайно забрёл сюда.
  С одной стороны, я понимал, что правдивым ответам они не поверят, а во-вторых, от наставленного на меня оружия я занервничал и ничего толком сказать не мог.
  - Не надо. С собой заберём! - слова были обращены к кому то у меня за спиной. Я оглянулся, за мной стоял один из тех, кто делал обыск в хижине. В одной руке у него был нож, другая была поднята так, чтобы обхватить меня сзади за голову. Он собирался перерезать мне горло. У меня всё похолодело.
  Видимо, я очень заметно побледнел, если глядя на меня, этот мужик с ножом противно засмеялся.
  - Да он просто перепугался, вот и не может говорить.
  - Руки назад, бродяга!
  Второй из тех, кто делал обыск в сторожке, вышел с кипой бумаг, которые Дядя Саша выпотрошил из штабного сейфа.
  - Интересные бумажонки, во всех протоколы заседаний какого-то штаба.
  - Какого штаба? - задал мне вопрос их старший.
  - Не знаю, когда я пришел, эти бумаги здесь уже были.
  Мне связали руки за спиной, и повели с собой. Предупредили:
  - Ты с нами лучше не шути - сразу 'пришьём'.
  На ходу снова начали допрос:
  - Ты Сидора из сторожки выгнал?
  - Я когда пришёл - хижина была пустой. Я просто пожил здесь несколько дней.
  - Откуда пришёл?
  - Я немного заблудился, совсем не знаю куда попал. Где мы сейчас?
  - Совсем ты чудной, в такую глушь случайно забрёл. Ты что, контуженный?
  - Нет. Я же говорю, что не воевал.
  - Людей давно видел? Кто тебя надоумил сюда идти? Ты, наверное, по-албански ничего не понимаешь, по тому и не понял, куда тебя послали.
  - По-албански? Мы в Албании? Вы же вроде бы русские?
  - Вот с виду - ты нормальный, а как начнёшь говорить, то, как будто ты не в себе. Ты, наверное, не помнишь, про контузию?
  Я подумал: может быть действительно лучше притвориться контуженным. Но не создаст ли это другую проблему - они начнут выяснять, на чьей стороне я воевал. По-моему, Сталина и красных они не любят, форма немецкая. Какие-то 'власовцы'. Дядя Саша предполагал, что мы в шестидесятых годах, значит, могли быть живыми и не старыми те, кто воевал во Второй Мировой войне.
  Около получаса мы шли по лесу пока не набрели на целый отряд таких же солдат в старой потрёпанной немецкой форме. У них был огромный танк Марк-4 - монстр времён Первой Мировой войны. За этой громадиной, с несколькими башнями и торчащими во все стороны из бойниц пулемётами, скромно стоял маленький броневик, на обычных, резиновых колёсах. Ещё был грузовик, в кузове которого были сложены ящики, видимо со снарядами, и канистры с топливом.
  - Командир, мы нашу машину нашли, недалеко от сторожки. Она опять не работает. Там сейф был, его щипцами раскурочили. Для этого, наверное, и угнали машину. Ещё в сторожке был вот этот бродяга, но он вряд ли Сидора выгнал. И про сейф не знает, говорит, что когда пришёл, там никого уже не было. А ещё в сторожке было полно вот таких бумаг. Смотри тут написано: 'заседание штаба' и тут 'штаб'.
  Меня подвели к тому, кого назвали командиром. Он рассмотрел бумаги и сказал:
  - Штаб, который разбросал так свои бумаги, уже не может быть опасным. Так поступают когда очень быстро убегают. Пора наступать.
  Он только мельком взглянул на меня.
  - Зачем вы его сюда притащили? Там бы и пристрелили. Он что-то знает? Про рудник разнюхивает?
  Мне опять стало не по себе от того, что моя жизнь ни во что не ставиться.
  - Ничего он не знает. Я подумал, что он пригодиться нам - носить ящики с боеприпасами. Тогда один из наших освободиться для передового отряда. НКВД-ешником он не может быть, тот был бы подготовленным и рассказал бы складную легенду о себе, а этот перепугался и ничего толком сказать не может.
  - Если от него не будет толка - пристрели.
  Меня отвели к грузовику и там развязали руки.
  - Сидор, тебе в помощь человек появился. Смотри за ним. Пристрели если что.
  Сидор был полноватым мужиком. У меня сразу возникало подозрение, что Сидор не вполне адекватен: он был суетлив, а его глаза бегали не останавливаясь.
  Когда мы остались наедине, Сидор нерешительно спросил:
  - Говорят, что ты жил в сторожке? Ты Александр?
  Он хотел дальше задавать вопросы, но запнулся, как будто чего-то боялся. И к тому же его перебили:
  - О, Сидор, так это этот щегол тебя из сторожки выгнал? Это он запугал тебя так, что ты теперь трясёшься и всякую чушь рассказываешь?
  Сидора 'подкалывал' солдат из кабины грузовика, водитель. Сплетня обо мне уже облетела всех.
  Я стал понимать, что могло выгнать Сидора из сторожки и напугать его до потери рассудка.
  Сидор замялся после насмешки водителя, но я решил, что разговор надо будет обязательно продолжить.
  Я дождался удобного момента во время ужина.
  До этого мы ничего не делали. Ожидаемой 'каторги' - таскания неподъёмных ящиков не было. Я понял, что отряд направляется на посёлок. Командира все называли по фамилии - Пархоменко. К нему прибегали разведчики со стороны посёлка и, по моему, все докладывали, что никаких изменений нет. Заминка в движении была вызвана техосмотром танка Марк-4. 'Старичок', видимо, долго был без движения и теперь, после небольшого пробега, его проверяли перед решительным броском. Лагерь расположился за хребтом от посёлка. Многие подползали к вершине и смотрели на сугроб из тумана.
  Сидор приказал мне сидеть у грузовика, а сам всегда был где-то рядом и часто поглядывал на меня с настороженностью.
  На ужин Сидор принёс мне котелок с горячей кашей и кусок хлеба. Сам он уселся рядом.
  - Ложки нет, жди пока я поем.
  Мы сидели только вдвоём, у грузовика. Я понял, что Сидора все сторонятся, считая его 'чокнутым'. Все остальные ели в других местах, разбившись на группки.
  - Ты спрашивал про сторожку. Ты был там и встретился с чем-то необычным? - спросил я.
  Сидор впился в меня взглядом, а я продолжал:
  - Я знаю, о чём ты спрашивал. Это был Туман.
  Сидор сглотнул и как заворожённый сказал:
  - Да тогда был очень густой туман, я такого никогда не видел раньше.
  Явно Сидор был напуган туманом, но не понял, что он из себя представляет.
  - Над посёлком ведь постоянно туман, ты же его видел, - продолжил я.
  - Над каким посёлком? - удивился Сидор.
  - В долине посёлок, а над ним постоянная шапка из тумана.
  - Постоянный туман над нашими шахтами, мы туда уже два года попасть не можем, - Сидор осекся, сказав о шахтах.
  - Значит, там никогда не было посёлка? - спрашивал я, довольный, что Сидор легко идёт на диалог.
  - Посёлок? Как там можно жить? Пары ртути убивают... - Сидор опять осёкся. - Больше не расспрашивай меня про красную ртуть.
  Красная ртуть - я что-то слышал об этом, но, кажется, она называлась выдумкой аферистов.
  Сидор продолжал:
  - Ты много знаешь о том, что случилось с нашим рудником. Ты рассказал всё это Пархоменко?
  - Сидор, ты рассказал о том, что случилось в сторожке и твой рассказ называют 'чушью'. Если я расскажу о необычных вещах...
  - Эй, вы, что там шепчетесь?! - окрикнули нас из одной компании. - Всем расскажите! Мы вас послушаем! Ты, бродяга, до этого совсем неразговорчивым был!
  Я подумал, что не стоит обострять подозрение ко мне и лучше преодолеть любопытство и помолчать.
  Я ел кашу, обдумывая новую информацию. Значит, аборигены не знают, с чем они столкнулись. Не знают о посёлке. Как, интересно, они представляют захватчиков своего рудника?
  Когда наступил вечер все стали сбиваться в кучки и, кутаясь в одеяла укладываться спать прямо на земле. Сидор дал мне одеяло.
  - Лезь в кузов грузовика, там между ящиками есть немного места.
  Конечно, когда мы улеглись, я снова начал разговор.
  - Я из поселка, который появился на ваших шахтах.
  - Кто вы такие? Как узнали про ртуть?
  - Я ничего не знаю про ртуть. Мы случайно оказались здесь и не по своей воле. Сейчас мы в плену. Я единственный, кто за два года смог выйти из зоны.
  Я не врал, я просто упрощал рассказ.
  - Кто вас держит? - спросил Сидор.
  - Скажи сначала - с чем ты столкнулся в сторожке. Ты понял, кто это?
  - Со мной кто-то заговорил. Я так и не увидел, кто это был, но было похоже на то, что со мной разговаривает журчащий ручей, а голос слышался со всех сторон. Сам голос был не страшный, страшно было то, что он был такой необычный и то, что чувствовалась его сила и то, что я ничто, по сравнению с ним. Ты понимаешь - о чём я говорю?
  - Я понимаю. Туман и со мной разговаривал, - подтвердил я.
  - Ты говоришь о тумане как о живом.
  Я вспомнил, что четыре дня назад произнёс такую же фразу.
  - Ты до сих пор не понял, что это он разговаривал с тобой и наслал на тебя страх? Этот Туман - могущественное сверхсущество. Что он сказал тебе?
  - Он сказал, чтобы я убегал. Потом сказал, что скоро к нам придёт Александр, и я должен буду помогать ему. Я думал это ты Александр. Потом он сказал, чтобы поторопить меня он покажет нечто необычное. И тут из тумана стали появляться шевелящиеся скелеты. Я сбежал...
  Я подождал немного, но Сидор не продолжал, он как будто снова переживал страх столкновения с Туманом.
  - Я знаю Александра. Туман послал его к вам, но мы решили немного перехитрить Туман, и пришёл я. Я пришёл, чтобы объяснить, что в посёлке мирные люди и чтобы вы не начали стрельбу, когда войдёте внутрь.
  - Это существо всех нас убьёт, когда мы войдём в ваш посёлок? - испугался Сидор.
  - Нет, никого ему убивать не нужно, ему нужны ваши боеприпасы. Вы зайдёте в посёлок, он отберёт их и уйдёт отсюда навсегда. Это нужно и нам и вам.
  - А снег, он тоже какое-то существо? - спросил Сидор.
  - Какой снег? - до этого мне казалось, что Сидор во всё вникает, и я радовался, что он верит мне, но этот вопрос я сначала воспринял как насмешку.
  - Снег, который появился одновременно с туманом. Он что, не ваш?
  - С Туманом появился снег? Я не знал об этом.
  - Ну да. В соседней долине два года всё засыпано снегом. Гиблое стало место, всё там погибло. Деревья вымерзли, кругом сугробы. И так летом и весной.
  - А вы пробовали заходить туда, в зону снега? Получалось?
  - Ходили мы туда. Делать там нечего. Поначалу все ходили, посмотреть на диковинку.
  - И там ничего странного нет?
  - Снег летом это разве не странно?
  - И снег появился одновременно с Туманом?
  - Мы через несколько дней заметили снег, после того, как не смогли подойти к шахтам.
  - А как появился Туман?
  - Однажды утром, когда мы пришли к руднику, там был густой туман, мы не обратили внимания на него и пошли в шахты, но так и не нашли входа. Зато мы нашли стреляные гильзы, наверное, следы боя. На руднике в ту ночь дежурил мой брат Пётр. Мы ждали, когда туман рассеется, а, не дождавшись, попытались войти ещё раз. Там есть что-то пугающее, какая-то чертовщина, потому что всем в тумане страшно. Сколько раз мы не пытались войти в туман, все старались быстрее выйти из него. Многие слышали там голоса, команды, лязганье оружия. Мы надолго прекратили попытки войти в шахты. Мой брат Пётр, он у вас?
  - Я не знаю ни о ком в посёлке, кто попал туда от вас.
  - Как вы умудрились там посёлок построить?
  - Сидор, мы не строили посёлок - мы в этом посёлке жили, он был в совершенно другом месте. Могущество Тумана столь велико, что он перенёс сюда посёлок целиком, с домами и людьми.
  - Ого! Оно что, бог?
  - В посёлке есть люди, которые так и считают и поклоняются ему, но я думаю, что он просто обладает невероятной, потусторонней силой.
  - А где вы были раньше?
  - Посёлок был в Крыму.
  - А где именно? Мы восемь лет назад воевали там, я примерно помню те места.
  - Восемь лет назад? Значит сейчас где-то начало пятидесятых годов?
  - Нет сейчас шестьдесят четвёртый год. Ты разве не знаешь?
  - А война? Как она могла быть восемь лет назад?
  - Да так, что она три года назад закончилась.
  - Я думал, что ты говоришь про Вторую Мировую войну.
  - Я о ней и говорю. Мир заключили три года назад.
  Это не моё время и это не те события, которые были в моём мире. Неужели Туман вмешался в ход общемировых событий.
  - Сидор, расскажи, пожалуйста, о войне.
  - Тебе все двадцать лет рассказать? Как война гуляла по всей Европе туда и обратно? То немцы доходили до Волги, то 'красные' до Дуная, то опять немцы пошли вперёд, и опять отступали. На десятый год людей стало не хватать, тех, кто воевал с самого начала почти не осталось. Я - счастливчик, и к тому времени успел повоевать сначала за 'красных', потом за генерала Власова, потом опять за 'красных', в 'штрафбате'. Потом опять в плен попал, и немцы опять меня зачислили в свою Русскую Освободительную Армию. Пархоменко нашёл нам это место, в Албании нет никакой власти и мы тут полные хозяева... Были, пока вы не появились.
  Удивительный ход истории. Моей жизни в этом мире, скорее всего, нет места.
  - Вы отряд 'власовцев' и вы хозяева этой местности в Албании? А что за техника у вас? Она, как будто, ещё из Первой Мировой войны?
  - Под конец войны уже никто ничего не мог производить нового, и воевали всем, что есть. Не то, что танки старые - фитильные бронзовые пушки с памятников снимали.
  Хотелось всё обдумать, просто помолчать и переварить всё, что услышал, но теперь была очередь Сидора расспрашивать.
  - Вы, в своём посёлке пропустили всю войну?
  - Всё сложнее, Сидор. Наша жизнь очень отличается от вашей. Когда ты зайдёшь в поселок, то увидишь много интересного и непонятного. У нас есть много вещей, которые у вас ещё не придумали.
  - Да нас сильно не удивишь. Мы в Европе много чего нового повидали.
  - А почему вы живёте так далеко от рудника?
  - У красной ртути вредные испарения. Смотри, - Сидор показал язвы на руках. Болтливый Сидор сам нарушил свой запрет на разговор о том, что добывается в шахтах. - За два года они зажили. Мы приезжали сюда и работали только по несколько часов, чтобы не успеть надышаться паров.
  Не смотря на всё любопытство надо было убедить Сидора в главном.
  - Сидор, это всё неправильно. Из-за вмешательства Тумана всё пошло намного хуже, чем было на самом деле. На самом деле война закончилась в 1945 году. Туман для чего-то повлиял на события прошлого. Сидор, мы должны вернуть всё на место. И тогда у тебя не выпадет лишних шестнадцать лет из жизни на войну, а я вернусь к себе.
  - Я не понимаю, о чём ты говоришь.
  - Я жил в 2010 году и твоё время для меня было далёкой историей, пока не вмешался Туман. Он всё спутал. Поверь, до вмешательства Тумана жизнь была лучше.
  Я убеждал Сидора помочь мне всё вернуть на свои места, хотя сам не знал, как даже приступить к этому. Даже если Туман получит возможность перемещаться, я не уверен, что всё вернётся на свои места.
  - И что надо делать?
  - Завтра ты должен всё рассказать Пархоменко. Рассказать, что в посёлке нет врагов и что вам надо войти в зону тумана и просто поговорить с жителями посёлка. Жители организовали Штаб, он занимается управлением, с главой Штаба и надо говорить. Пусть никого не бояться, никто там даже не знает про вашу ртуть и мечтают о том, как выбраться отсюда. Но не говори про Туман и про то, что он заберёт взрывчатку...
  - Почему ты сам это всё не расскажешь?
  - Сидор, ты должен отпустить меня и показать, как идти к долине с вечным снегом. Я должен разузнать, имеет ли он отношение к нашей ситуации. Потом мы встретимся в посёлке.
  - Я не могу отпустить тебя - Пархоменко убьёт меня.
  - Во-первых, Сидор, вспомни, что Туман поручил тебе помогать Александру, или ты хочешь вновь пережить встречу с ним. Во-вторых, после того как твои слова подтвердятся, тебе всё простят и более того - все поймут, что случилось с тобой в сторожке. Тебе это самому надо, исправить отношение к себе, доказать что ты не сумасшедший.
  Сидор согласился, он сказал, что разбудит меня затемно и покажет куда идти.
  Мне спать не хотелось, я выспался днём, да и к тому же я узнал много нового. Хотелось расспрашивать Сидора. Разговор с Сидором прояснил для меня больше, чем все предыдущие открытия. Но Сидор почему-то больше не хотел разговаривать. Странно, мне казалось, что он захочет узнать, о нормальном ходе жизни. Молчание Сидора вызвало у меня тревогу, я заподозрил, что он передумает и завтра выдаст меня Пархоменко.
  Я думал о том, как Дядя Саша действует в посёлке. Если его схватили, то он может рассказать о тоннеле.
  
  В это время Дядя Саша подкрался к штабу. В здании был сторож Зимин. Свою работу он считал формальностью и не был готов к нападению. Гарматный вошёл внутрь, тихо подошёл к расслабленному охраннику и двинул ему кулаком в лицо. Как показывают в фильмах, что люди теряют сознание от удара, у него не получилось. Зимин только заматерился, но от неожиданности не оборонялся, а Дядя Саша, видя, что охранник не потерял сознание, наносил удары ещё и ещё. Лицо сторожа было разбито, а сознание он так и не потерял. Дядя Саша не хотел такого садизма, но приходилось продолжать начатое дело.
  - Тихо, ни звука чтобы не издал. Говори где заключённый 'восстановленный'.
  Зимин промямлил, так и не понимая, что происходит:
  - Внизу, в подвале.
  - Ключи где?
  - Нет ключей, там задвижка.
  - Показывай где. Да только тихо чтоб.
  Когда двери подвала открылись, и Дядя Саша увидел Ромкиного отца, то первый вопрос его был:
  - Где водители? Тут ещё кто-то есть?
  Но Ромкин отец отрицательно помотал головой.
  - Ты что-то знаешь о водителях? Ещё есть заключённые? - накинулся Гарматный на сторожа.
  - Нет, только этот. Я не знаю водителей.
  Меньше всего я мог предполагать, что у Дяди Саши есть ещё какая-то цель, из-за которой он так торопился взломать 'тюрьму' штаба.
  Александр бежал из штаба и волочил за собой Володю.
  - Знаешь, Володя, у нас куча проблем: я пошёл освобождать тебя и не обдумал, что делать дальше. Где тебя спрятать, где самому прятаться, как объединить вас с Ромкой? - Володя оживился только при упоминании имени сына.
  Вдруг открылась дверь дома, рядом с которым они пробегали, и послышался окрик:
  - Саша, давайте ко мне.
  Это был Тимур.
  
  ДЕНЬ ШЕСТОЙ
  Сидор разбудил меня, когда было ещё совсем темно.
  - Вставай. Одеяло с собой бери, там холодно. Одежду не дам, еды нет. Как-нибудь справишься.
  Он вывел меня из лагеря так, чтобы нас не заметил караульный. Сидор проводил меня немного и указал направление, куда мне идти дальше:
  - Через горку перевалишь и там сам увидишь снег. Иди под деревьями, так, чтобы тебя издалека не увидели.
  Я немного отошёл и услышал за спиной его слова:
  - Меня ведь убить за это могут. Ты не обманываешь меня?
  - Я сказал правду. Ты постарайся передать мои слова, они должны будут понять.
  Как можно было надеяться, что Сидор сможет убедить Пархоменко? Это была моя ошибка. Когда Сидор с утра рассказал обо всём сказанном мной и о том, что он отпустил меня, его жестоко и долго били. Не убили его только потому, что нужно было кому-то носить боеприпасы. Это была моя вина.
  Я шёл в сумерках, в направлении указанном Сидором, а когда перевалил через горку, уже было достаточно светло, чтобы рассмотреть долину, покрытую сверкающим белым снегом.
  Снег посреди лета впечатлял своей неестественностью. Было красиво, но это был просто снег. После минутного восторга меня начало одолевать разочарование. На что я надеялся, когда шёл сюда, зачем рисковал? Мной вдруг овладело уныние. Какой смысл рисковать, что вообще можно сделать, если тебе противостоит такое могущественное существо? Как можно вернуть всё на своё место, если произошли такие грандиозные изменения в мире? Нет, эти задачи не для меня. Я слишком переоценил свои успехи.
  А по другую сторону горы, на которой я стоял, был купол тумана. Под туманом спрятан посёлок, там безопасно, и в этом посёлке Анна...
  Но вдруг, посреди снежной долины я увидел то, что вновь расшевелило меня, и дало надежду, может не вернуть всё на свои места, но хотя бы разобраться в том, что с нами произошло. Я увидел столб дыма, он поднимался от скалы в снежной зоне. Это мог быть дым от костра или из печной трубы. Значит всё не зря - в зоне снега кто-то живет, и если кто-то поселился в зоне, которую местные называют 'гиблым местом', то он тут неспроста.
  Входить в 'снежную зону' было страшно. А вдруг снег не будет потом выпускать из зоны, так же как это делает Туман. Быть узником холода этого не так безобидно, как быть в плену у тумана. Хотя нет, я вспомнил, что Сидор говорил - они входили и выходили из зоны снега. Но всё равно, это не нормальное явление, это аномалия и потому вызывает опасение.
  Ещё я вспомнил, что недавно, я вот так же пошёл на огонек, который увидел в горах. Я подумал, что не зря решился идти искать источник света, я теперь знаю на много больше о нашем положении. Значит, решено - надо идти, искать источник дыма.
  Даже не мог представить, что я так быстро замёрзну. Когда смотришь на снег из тёплого летнего дня, то не ожидаешь, что привычного тепла хватит лишь на пару минут. В снежной зоне оказалось очень холодно, как-то не думалось, что мороз так быстро возьмёт своё. Я обмотался одеялом, но это не очень помогло. А кроме жуткого холода очень быстро появилась усталость. Идти пришлось по глубоким сугробам. Снег набился мне в туфли, штаны были по колени залеплены спрессовавшимися комьями снега. Слой снега всё увеличивался, и идти становилось вдвойне тяжелей. А ещё я стал чувствовать, что коченеют ноги.
  'Нет, надо поворачивать назад, без зимней одежды сюда нечего соваться'. И когда я уже решил возвращаться, то увидел огромный сугроб, который показался мне подозрительным. Под снегом явно было что-то большое и прямоугольное. Это было далеко не то место у скалы, где я видел дым, но это может быть заброшенной сторожкой, а в ней можно согреться.
  Пришлось по пояс залезть в снег, чтобы подойти к сооружению. Несколько раз махнув руками я убрал налипший на стенку снег и увидел металл. Это была какая-то будка обшитая листами железа.
  За спиной я вдруг услышал грозный окрик на совершенно непонятном языке. 'Наверное, албанский' - подумал я. Обернувшись, я увидел человека совершенно не такого вида как ожидал. Он был одет в очень современный пуховик серебристого цвета и вязаную шапочку. Вряд ли так выглядели албанцы в 60-е года. В руке у него был пистолет, как мне показалось сделанный не из железа, а из пластика.
  - Здравствуйте, - промямлил я.
  Человек удивился.
  - Вы кто такой? - он говорил на чистом русском языке, и удивился, скорее всего, тому, что я тоже говорю по-русски. - Вас кто-то прислал?
  - Нет, я сам пришёл.
  Человек пристально смотрел на меня и что-то обдумывал.
  - Послушайте, я очень замёрз. За этой зоной лето и я не был готов к холоду. Может, зайдём внутрь, что бы согреться, - я кивнул на металлическую будку.
  - Туда? Вы там не согреетесь. Лучше сначала скажите - зачем сюда пришли.
  - Я из зоны тумана и ищу помощи.
  - В каких вы отношениях с Туманом? - задал он мне вопрос.
  - В нейтральных. Туман не вмешивается в жизнь посёлка, только не выпускает никого.
  Первые выводы порадовали - он знает о Тумане. Я не зря сюда шёл.
  - А тебя выпустил?
  - Я сбежал. Я хочу найти способ вернуться домой. Послушайте, я очень замёрз...
  - Ладно, пошли. Нам больше километра идти, за это время я решу: обогреть тебя или пристрелить.
  Сказано было остроумно, но звучала угроза не страшно. В отличие от головорезов 'власовцев' запугавших меня вчера, этот выглядел 'ботаником'. Но я сдержал ироническую ухмылку, чтобы не провоцировать его на показную 'суровость'.
  - А почему километр? Почему не тут?
  - Это грузовик. Мы живём дальше.
  
  В это время у 'власовцев':
  Пархоменко даже не стал прислушиваться к тому, что говорил ему Сидор. Моё бегство заставило его действовать быстрее. Опасаясь, что я предупрежу их потенциального врага о нападении, он приказал наступать тут же. В тоже время Пархоменко решил действовать ещё аккуратнее и на случай если я приведу кого-то, кто может напасть с тыла, он оставил отряд прикрытия. Танк должен был двинуться вперед, когда власовцы уже зайдут в зону тумана, чтобы своим грохотом не раскрыть нападение.
  - Поднялись все. Вперёд! - скомандовал Пархоменко.
  - Командир, Зимина не можем найти! - доложил Пархоменко подбежавший боец.
  Пархоменко задумался, Зимину он доверял, и меньше всего мог заподозрить, что тот сбежал, испугавшись боя. Зимин был водителем грузовика с боеприпасами, и его он хотел назначить руководить отрядом прикрытия. Но разбираться было некогда и 'власовцы' двинулись вперёд.
  Под прикрытием леса их отряд спустились в долину. Очень осторожно, стараясь быть незамеченными, они вышли из леса, быстро перебежали открытое пространство и крадучись вошли в туман. В густой пелене тумана они вышли на улицу посёлка.
  Сразу им попались удивительные вещи. Впереди идущие то и дело звали командира со словами: 'На это стоит посмотреть'. Когда, от переизбытка удивительного, Пархоменко перестали звать к каждому предмету, власовцы показывали их друг другу.
  - Смотри, это машина такая, а вон ещё и ещё и они все 'такие'.
  Удивление вызывали формы, покраска, салоны. Не смотря на то, что надо было соблюдать бдительность на 'вражеской' территории, они даже успевали осмотреть автомобили внутри.
  - А они, по-моему, давно брошены.
  - Да тут всё давно брошено, смотри на дома. А сами дома, какие странные - не местные и не 'русские'. Я не знаю, кто так строиться.
  - Да они старые какие. Их не могли два года назад построить, их, скорее всего, забросили два года назад.
  Власовцы заходили внутрь и рассматривали необычные вещи, такие как электрические розетки, современные отделочные материалы, испорченные товары в разгромленных магазинах.
  - А Сидор ведь говорил, что тут будет всё необычно, - впервые вспомнили о Сидоре.
  Медленно они продвигались вперёд. В это же время им на встречу, так же аккуратно, крался начальник штаба с несколькими помощниками. Они всё-таки услышали шум двигателя танка и подумали, что это Дядя Саша, на своём автомонстре, совершает второе нападение. Виктор Львович решил устроить ему засаду.
  Столкнувшись, лоб в лоб в густом тумане все запаниковали. От неожиданности власовцы едва не начали стрелять. Непонятно, что их сдержало. Крики, отборный мат, чуть ли не истерика. Кто-то наотмашь влепил кому-то кулаком в лицо.
  - Руки вверх! Хенде хох!
  Пархоменко едва навёл порядок. Он уже успел соотнести то, что увидел с тем, что слышал от Сидора и понял - пока всё совпадает.
  - Не вздумайте дёргаться - перестреляем! Ведите к старшему!
  - Я, вообще то тут за старшего, - отозвался Виктор Львович.
  - Кто вы такие?
  - Мы жители посёлка. Мы безоружны. Мы ждём спасателей, - ответил Виктор Львович.
  - Когда они придут?
  Стороны явно не понимали одна другую.
  - Мы уже два года помощь ждём.
  - Это наша земля и мы вернём её любой ценой, - воинственно заявил Пархоменко.
  - Мы пострадали от катастрофы. Произошли необъяснимые события, и мы оказались запертыми внутри этой зоны. Нас контролирует непонятное существо, - протараторил Виктор Львович.
  Никто никого не понимал. Хорошо, что в перебранку вступил Родион.
  - Послушайте, пожалуйста! Вы зря так кипятитесь. Мы не собираемся вам препятствовать, на вашей земле мы оказались не по своей воле. Здесь находятся только мирные люди, мы не агрессивны. Мы стали жертвами катастрофы. Мы ждём помощи. Прошу вас - уберите оружие. Я понимаю, что мы столкнулись при каких-то странных обстоятельствах. Чтобы всё расставить по местам, нам надо просто успокоиться, начать задавать друг другу вопросы и отвечать на них. - Его слова подействовали, и завершил свою речь он уже не примирительным тоном, а громко и даже в приказном тоне: - Тем более что наши цели, скорее всего, сходны - вам нужна ваша земля, нам нужно отсюда убраться.
  - У вас тут действует какой-то штаб?! - Пархоменко вспомнил о бумагах, найденных в сторожке. - Он руководит военным подразделением?!
  - Штаб это условное название руководства посёлка, - ответил Родион. - Мы все здесь гражданские люди.
  - Ведите в ваш штаб, - приказал Пархоменко.
  Пархоменко взял с собой десяток людей, остальным приказал занять позиции на окраине посёлка и ещё, тайно приказал, потихоньку загнать в посёлок танк. Он всё ещё опасался западни.
  Когда Пархоменко вышел из плотного тумана в центр посёлка, где можно было осмотреться, он уже был уверен, что никакого военного присутствия в долине нет.
  - Сидора зря били? - спросил его один из сопровождавших бойцов.
  - Не зря - он пленного отпустил. За это и досталось ему, - сурово ответил Пархоменко.
  - Думаю, что и вы и мы хотим выяснить, что происходит в зоне и за зоной, - обратился к Пархоменко Родион.
  Для переговоров расположившись в штабе, срочно собрали всех руководителей. Новость о появлении каких-то новых людей в посёлке быстро облетела жителей и они стали собираться к штабу. Власовцы, пришедшие с Пархоменко, как бы невзначай поглядывая в окна на толпы людей, стали настороженней.
  Рассказать, о положении в посёлке, Виктор Львович поручил Родиону. Власовцы слушали с недоумением, и, не смотря на всё старание Родиона, с трудом понимали, что произошло. Такие понятия как искривление пространства, они вовсе не понимали.
  - Выйти из зоны невозможно! - сказал Родион.
  Власовцы удивлённо переглянулись. Кто-то, кто слышал рассказ Сидора, хотел возразить, и переспросить про меня, но Пархоменко заткнул его:
  - Я буду говорить.
  Зато Ганди, на всякий случай, расположил своих стрелков на балконах пятиэтажки, напротив штаба. Всех своих людей он привёл в боевую готовность и только после этого зашёл в штаб.
  Члены штаба с нетерпением ждали, когда придёт их очередь расспрашивать.
  - Вы имеете какое-то отношение к 'Шкиперии'? - с волнением спросил Виктор Львович.
  Пархоменко пожал плечами и ответил, как само собой разумеющееся:
  - Да.
  
  В это время Гарматный расспрашивал Тимура:
  - Ты знал, что мы будем здесь пробегать? Ты знал, что нам будет нужна помощь? У тебя есть дар? Об этом все говорят. Ты предвидишь будущее.
  - Да, мне известно многое, из того что должно произойти, - подтвердил Тимур.
  - Мы спасёмся от Тумана? - Дядя Саша сразу спросил о главном.
  - Конечно. Мы не будем в плену у Тумана.
  
  ТИМУР
  Все знали Тимура и все знали Родиона, но мало кто знал, что они были родными братьями. Слишком они были разные: простак, отзывчивый и добрый Тимур, и щёголь, слегка высокомерный, карьерист Родион. Да и сами братья не очень часто общались, и было это не по вине Тимура.
  Тимур был старше на несколько лет и с самого раннего детства очень добросовестно опекал младшего братишку. Маленький Родион очень нуждался в опеке, их родители пили. Часто бывало, приходилось братьям сидеть в подъезде, ожидая пока вернуться с пьянки отец и мать. Как два котёнка, прижавшись один к одному, сидели они на бетонных ступенях и Тимур как мог развлекал Родиона разговором, чтобы тот не сорвался на плачь, от обиды, от того что про него забыли.
  Братская привязанность тогда была крепка, но прошли годы и Тимур вырос в неуклюжего, неказистого увальня, а Родион, через несколько лет, вырос в утончённого, общительного пижона. Удивительно как не похожи были они и внешне и характерами. Когда повзрослевший Родион понял, что старший брат не умеет быть 'крутым', он стал стесняться Тимура и избегать общаться с ним. Тимур не навязывался, так и оборвалась их братская связь.
  Мало кто замечал, что внешне не эффектный Тимур обладает необычными способностями. Даже Родион не понял этого сразу. Это стало очевидным только после катастрофы. Люди быстро заметили, что Тимур делает предупреждения о предстоящих событиях, которые сбываются. К нему потянулись с вопросами, но Тимур был необщительным и сам решал, когда и кому делать предсказания.
  
  Гарматный продолжал расспрашивать Тимура:
  - Ты можешь ответить на мои вопросы? Для меня это важно.
  - Давай, попробую. Только многие вещи я стараюсь не раскрывать людям, чтобы они не складывали руки, думая, что всё уже предрешено. Поэтому и тебе я могу не дать ответа на некоторые вопросы.
  - Где водители грузовика, которые привезли сюда Туман?
  - Они найдутся, но это произойдёт без тебя.
  - Что в контейнере, который хранился в штабе и который я?..
  Гарматный запнулся, но Тимур, улыбнувшись, продолжил его вопрос:
  - Выкрал? - Тимур сделал паузу, обдумывая свой ответ. - Саша, я знаю, что ты потратил много сил, чтобы найти ответы, но ты занимаешься не тем. Водители и контейнер это не то, что тебя должно заботить. У тебя другая, более важная, миссия.
  - Какая миссия?
  - Ты должен спасти всех нас. У меня часто бывают видения, в которых ты постоянно твердишь: 'Нельзя допустить, чтобы включили установки. Нас всех уничтожат'. Потом я вижу, как плачет Исмаил. Он стоит перед сотнями убитых. Я слышу его мысли - он горько раскаивается, что не поверил тебе.
  Гарматный расстроился:
  - Случится что-то ужасное? Ты знаешь, что это за установки, которые нельзя включать?
  - Нет, но ты обязательно узнаешь, и ты должен сделать так, чтобы Исмаил поверил тебе.
  Дядя Саша задумался, потом спросил:
  - Ты, правда, знаешь про меня всё? И то, что было до катастрофы?
  - Да, знаю.
  Гарматный смутился:
  - Тимур, поверь, я действительно неплохой человек. Просто мне необходима была всеобщая поддержка, поэтому я так и старался заработать репутацию положительного человека.
  - Я всё это знаю. К тому же, стараясь выглядеть хорошим человеком, ты вжился в этот образ, и действительно стал положительным и правильным.
  
  АЛЕКСАНДР ГАРМАТНЫЙ
  Дядя Саша на самом деле видный учёный. Он участвовал в государственном проекте по разработке нового вида беспроводной связи. Наши учёные очень удивились, когда при испытании, они стали получать очень непонятные сообщения. Кто-то уже пользовался этими средствами связи и это были не иностранные разработки, в эфире говорили на русском языке. Начальство было готово закрыть всю программу, так как разработчики заявляли, что это нечто принципиально новое, а оказалось, что это обычные радиоволны. Гарматный решил разобраться в происходящем, он изучил записи, полученные в эфире. В них, некие учёные, докладывали, что они необъяснимым способом оказались в Олеизе:
  'Энергии для контейнера хватит ненадолго!'
  'Найдите нас. Каждый день, с двенадцати часов до часа дня, мы будем находиться в Олеизе, на улице Садовой, у дома 16. Найдите нас!'
  'Мы не можем тратить всю энергию на контейнер. Нам придётся ликвидировать существо!'.
  Гарматный решил разобраться, кто использует средства связи, которые они только начали разрабатывать. Полученной в эфире информации было как раз достаточно, что бы найти источник сигнала. Гарматный выехал в Олеиз. В указанное время он нашёл грузовик и несколько дней следил за ним. Грузовик был необычным: неизвестной марки производителя, без государственных номеров и с непонятными приспособлениями. На будке была надстройка, которую можно было принять за рефрижератор, но если присмотреться, то это было, что-то более сложное. Ничего странного не происходило, было два водителя, которые, в основном всегда, сидели в кабине. Однажды к водителям подошла местная торговка и предложила им работу - перевозить её грузы. Водители переговорили между собой, потом открыли кузов грузовика и показали торговке сколько там есть свободного места. Гарматный тоже невзначай заглянул - внутри, был контейнер, он занимал треть будки, кроме него в будке было немного ящиков. Если убрать ящики, то свободного места было достаточно много.
  Что бы подобраться ближе к контейнеру Гарматный устроился грузчиком к торговке Маше, которая наняла грузовик. Однажды он услышал обрывок разговора водителей:
  - Ждём ещё несколько дней. Его надо убить.
  - Игорь, надо ждать до последнего, нельзя его просто так убить. Возможно, такого существа больше нет в мире.
  - Мы не можем тратить столько энергии. Мы не знаем, на сколько мы здесь застряли.
  - Его можно просто выпустить. Потом вернёмся и снова отловим. На него здесь даже никто не обратит внимания.
  - Потом мы его можем не найти, а так, у нас будут хотя бы его останки. Хоть что-то для исследования.
  Водители увидели, что рядом один из грузчиков и отошли дальше, чтобы их разговор не был слышен.
  Полной картины происходящего Гарматный составить не мог, но существо надо было спасать. Во время разгрузки он осмотрел контейнер и решил, что сбить замок сможет только взорвав его. Гарматный из подручных материалов собрал небольшое взрывное устройство. После разгрузки грузовика он засунул устройство за замок, которым был закрыт контейнер, замкнул провода и выскочил из будки. До срабатывания было несколько секунд. Но тут он столкнулся с водителем Игорем, который шёл закрывать будку. Гарматный оттолкнул его, чтобы не дать закрыть и что бы тот не пострадал от взрыва. Второй водитель, увидев, что напали на его напарника, быстро прыгнул в кабину и выскочил с пистолетом. Гарматный бросился бежать. Раздался взрыв.
  
  В штабе напряжённо ждали, когда Пархоменко разъяснит в каком они отношении к Шкиперии.
  - Мы контролируем в Албании небольшой район, в этой долине мы работали. Вам придётся выселиться отсюда. Нам нужна эта долина.
  - Ну, а 'Шкиперия'? - переспросил Виктор Львович.
  - Ну да, Шкиперия - Албания, - уточнил Пархоменко
  Стало понятно, что Пархоменко знает о Шкиперии только то, что это самоназвание Албании. Все стали понимать ошибочность версии о существовании организации 'Шкиперия'.
  - Что там за туманом? - задали главный интересующий вопрос.
  - Горы, лес, это не очень заселённая часть Албании, - ответил Пархоменко.
  - А спасатели? Нами кто-то занимается?
  - Сомневаюсь, что в Албании, кто-то о вас знает.
  Всех, кто был из зоны, охватило разочарование. Наступила тишина. Заметно занервничал Виктор Львович и вдруг предложил.
  - Давно сидим. Может быть, пообедаем. Предлагаю накрыть столы прямо здесь.
  Все согласились. Послали за едой и продолжили расспрашивать Пархоменко. Он оказался не очень хорошим рассказчиком, отвечал кратко и неохотно.
  Когда выяснилось, что основная еда в посёлке говядина, у власовцев возник вопрос:
  - А не вы ли, те ловкачи, что так тихо уводят стада у албанцев?
  - Нет, не мы, но я знаю кто, - ответил Родион.
  Чтобы разнообразить стол Пархоменко распорядился принести кое-что из их провианта. А главное на столе появилась несколько фляжек с самогоном. Когда сам Пархоменко разлил алкоголь по стаканам и чашкам, стало заметно волнение Виктора Львовича. Даже видно было, что его пробирала мелкая дрожь.
  
  Власовцы, которые остались у входа в посёлке, уже столкнулись с тем, что обратно выйти нельзя. Они послали доложить об этом Пархоменко, но посыльный, видя толпу народа, не решился пройти через неё. Только теперь, когда к ним пришли от Пархоменко за провиантом, в сопровождении работников штаба, они передали командиру весть:
  - Выйти обратно ни у кого не получается.
  Виктор Львович напился в хлам, его пришлось увести. Он орал какие-то несвязанные вещи:
  - Смотреть на меня не хотели, стороной обходили, а теперь вот вы где у меня! - он показал сжатый кулак.
  Вахтёр Зимин потащил его в другой кабинет.
  - Вы теперь в ловушке, как и мы, - сказал Родион. - Нам надо как-то налаживать совместную жизнь.
  Власовцев надо было где-то поселить. В штабе предложил заселить их в крайнюю двенадцатиэтажку, она была почти пуста. Некоторые власовцы были в восторге от того, чтобы жить в 'башне', но многие хотели поселиться в домах 'поближе к земле'.
  Против того, что бы отдать власовцам двенадцатиэтажку была Светлана Олеговна:
  - У нас ведь на первом этаже, в помещении библиотеки, проводятся занятия с детьми. Я не уверенна, что соседство с солдафонами, не сдержанными в выражениях, полезно для детей.
  Её начали убеждать, и основным аргументом было то, что другого места, где их можно разместить всех вместе, нет. Светлана Олеговна сдалась, но довольно грозно заявила Пархоменко:
  - Следите за своими людьми. Объясните им нормы поведения.
  - А вы, барышня, сначала мне их растолкуйте, проведите со мной занятия, чтобы я знал, о чём говорить, - Пархоменко ехидно улыбался, разглядывая Светлану Олеговну.
  
  Я продолжал идти через снежную зону.
  Как это было невыносимо. Казалось, что до тепла рукой подать, а теперь приходится идти ещё куда-то. Я всерьёз стал опасаться обморозить ноги.
  По дороге я начал рассказывать всё о посёлке. Я начал с катастрофы, перешёл к организации штаба и вообще пытался рассказать всё, что бы дать представление о жителях посёлка, как о жертвах, нуждающихся в помощи.
  Зачем я даю сразу так много информации? Наверное, подсознательно хочу расположить к себе открытостью человека с оружием. На счастье незнакомец то же оказался болтливым.
  Рассказ немного отвлекал от нестерпимого холода. Наконец-то стала видна скала, над которой я видел дым. Мы шли к ней. Прозрачный, еле заметный дымок, поднимался от скалы. Как же хотелось туда - к огню. В голове была только одна мысль: 'Тепло, тепло'.
  У скалы был большой снежный сугроб куполообразной формы. Там где купол примыкал к скале, был вход внутрь, сугроб оказался сооружением, похожим на эскимосскую иглу - дом из снега. Но и под куполом было пусто, купол прикрывал землянку. Яма была закрыта накатом из брёвен. В землянке висело два гамака, а там где была скала, из камня был сложен очаг, типа камина. Дым уходил в трещину в скале как в трубу. Внутри было очень тепло.
  Я подошёл к огню и стал греть руки. Потом, когда смог шевелить пальцами, снял туфли, отряхнул с ног набившийся снег и стал растирать ноги. Меня ничего не интересовало, только 'тепло, тепло'. Где-то сзади я слышал обрывки ссоры: 'Кто это?.. Зачем ты его сюда привёл?..'
  Они закончили ссориться и тот, кто привёл меня, начал мне помогать. Он повесил чайник над огнём, давал мне какие-то одеяла.
  - Сейчас сделаем чай. Штаны сними - на них снега налипло... К огню ближе...
  - У него будут обморожения, надо ему что ни будь восстанавливающее вколоть, - сказал тот, который меня привёл.
  - Их совсем мало осталось, - возразил ему тот, кто был против моего появления у них.
  - Ничего, я только одну инъекцию.
  'Восстанавливающее вколоть' - это вывело меня из ступора и привело в панику. 'Восстановить' - я буду восстановленным? 'Нет, не надо' мне хотелось сопротивляться, но сил не было, а в плече я уже почувствовал укол. Сознание стало покидать меня..
  
  ДЕНЬ ШЕСТОЙ Часть вторая
  Утро этого дня в штабе началось с ругани. Виктор Львович негодовал по поводу повторного нападения Гарматного на штаб. 'Крайним' у него оказался Зимин. Вахтёр, с разбитым лицом, попытался пожаловаться на перенесённые побои, а Виктор Львович жестоко отчитал его:
  - Ты сторож или кто? Спал, расслабился? Ты хоть представляешь, что может с нами быть, если Туман воспримет это, как действие против него? Дебил! Наверное, надо подыскать тебе замену?
  Зимин был растерян, он просидел всю ночь закрытым вместо восстановленного Володи и надеялся на сочувствие, а тут такой разнос.
  Вдруг, где то далеко послышался звук работающего двигателя.
  - Он со стороны центра едет, - сказал Виктор Львович. - Бегом все туда!
  Не сговариваясь, все подумали, что это вновь едет Гарматный. Зимин схватил биту и с воинственным видом приготовился бежать со всеми.
  - Ты куда собрался?! - зло и презрительно рявкнул на него Виктор Львович. - Здесь сиди, придурок! Штаб охраняй!
  Зимину стало ещё обиднее. Все убежали, он остался один.
  - Здравствуй, Зимин! - вахтёра передёрнуло от испуга, когда он неожиданно услышал приветствие за спиной.
  Он обернулся.
  - Александра? Давно Вас не видел.
  Зимин с уважением смотрел на статную женщину.
  - Что искал Гарматный? - спросила Александра.
  - Это вообще-то дела штаба, я не должен говорить, - было заметно, что Зимин со страхом отказывал женщине в ответе.
  - Да ладно, Зимин, какие-то тайны? Рано или поздно все тайны раскрываются. Скоро всё равно всё будет известно, так что можешь рассказывать.
  - Он искал каких-то водителей грузовика.
  - И что он о них знает?
  - Он не говорил, только спрашивал, - Зимин инстинктивно потрогал рукой отёки на лице.
  - Спасибо, Зимин.
  Александра, прикоснулась рукой к его разбитому лицу. Зимин со страхом смотрел на приближающуюся руку, но не посмел отдёрнуться. От прикосновения боль утихла.
  Александра развернулась и ушла. Зимину показалось, что она не удалилась, а растворилась в тумане. Так это было или он вообразил это себе, наслушавшись разговоров об этой таинственной женщине, он не был уверен. Зимин опять потрогал лицо, отёки стали меньше.
  
  Новость, о пришедших в посёлок людях сообщили и пастору Прайму. Гуру был очень встревожен этим: появилась большая толпа народа, которая знает, что там за зоной и может разрушить представление об окружающем мире, которое навязывал он. Его паства может разочароваться в учении.
  Без стука, без предупреждения к нему зашёл Май.
  - Пастор, ты слышал про людей, которые зашли в посёлок?
  - Да, уже знаю, - недовольно отмахнулся Гуру.
  - Нам надо идти к ним и проповедовать, - сказал Май. - Эти люди воспримут то, что ты им скажешь, пока что они слепы, и ты должен первым донести до них истину.
  Гуру не раз удивлялся тому, что этот внешне туповатый парень, всегда даёт нужные советы. Казалось, что Май, каким-то образом предугадывает события: 'Это не могут быть его мысли, он озвучивает то, что ему кто-то внушает'. И сейчас Гуру решил делать так, как подсказывает Май.
  - Позови Инну, пойдём втроём. Предупреди ещё человек десять, пусть будут где-то рядом для подстраховки. И на всякий случай всех остальных пусть тоже предупредят, пусть все будут наготове.
  - Инна сейчас уже подойдёт, про охрану я уже распорядился. Сейчас узнаю - всё ли готово.
  'Ну да, как же я не догадался? Он уже всё сделал' - подумал Гуру.
  Май вернулся, сделав распоряжения о сопровождении, с ним уже была Инна.
  - Одна часть пришедших засела в штабе, они там ведут переговоры с Виктором Львовичем. Нам надо идти к той группе, которая осталась на входе в посёлок, - сказал Май.
  Гуру согласился и они пошли.
  В густом тумане они наткнулись на троих вооружённых незнакомцев. Двое из них склонились над лежащим третьим, который бился в судорогах. Они крутились около него, не зная, чем помочь.
  - Это сейчас пройдёт! - громко заявил Гуру. - Наш милостивый господин никого не убивает и никому не даёт умереть.
  Гуру говорил торжественно и с пафосом, как обычно произносят проповедь.
  - Что здесь происходит? - испуганно спросил один из незнакомцев. - Я только что заблудился в тумане, хотя сделал только пять шагов, двое наших дрожат от страха и не могут ничего сказать, а этот вообще свалился в припадке, хотя раньше такого у него не было?
  - Наш господин показывает вам своё могущество. Первые минуты самые сложные. Сейчас вы должны понять, что он тут хозяин всего и что сопротивляться ему бесполезно. Наш господин сейчас вокруг, он эта чудесная дымка, он Туман.
  - Что ты несёшь?
  - Первые минуты самые сложные, но теперь ты будешь жить в другом мире. Мире, где всё происходит по воле нашего господина и я тебе советую не произносить бранных слов, что бы ненароком не ляпнуть что ни будь непочтительное в адрес Тумана.
  Конвульсии у лежащего прекратились, взгляд его стал осмысленным.
  - Собери всех своих, я расскажу, что здесь происходит. Я пастор Прайм, я здесь несу правду о господине нашем.
  Через несколько минут все власовцы стояли полукругом перед Гуру, и он произносил проповедь. Власовцы внимательно слушали. Только одно отвлекало их от речи пастора, они по очереди дёргали друг друга и тихо говорили: 'Смотри, как тот здоровяк похож на нашего Петра Галкина'.
  
  В это время Гарматный и Володя ждали Тимура, который ушёл получать утренний паёк. Ждали долго, потому что потом Тимур зашёл домой приготовить мясо.
  Гарматный пытался расспрашивать Володю:
  - Я выходил из зоны, я видел что там. Ты тоже выходил, вас же Туман часто посылает за зону. Ты можешь рассказать для чего?
  - Туман даёт разные поручения: перенести продовольствие в посёлок, загнать коров.
  - А необычные поручения?
  - Тебе могу рассказать. Иногда он посылает нас в долину, где всегда холод и снег. Сам он не проникает туда. Он посылает нас, что бы мы искали там каких-то людей, но там нет никого.
  - Ты доходил до каких-то посёлков? Видел людей, которые тут живут?
  - Я находил уничтоженные деревни. Тут происходило, что-то страшное. Кто-то пытался замаскировать сожжённые дома. Вам, наверное, лучше не стоит выходить из тумана. Туман защитит от любых врагов.
  Тимур наконец-то принёс завтрак. Гарматный удивился, что было три пайки.
  - Как ты взял продукты и на нас?
  - Небольшой фокус. Я не только предвижу будущее, могу ещё кое-что... - смущённо сказал Тимур.
  Когда беглецы позавтракали, Тимур сказал:
  - Саша, вы не можете долго сидеть в этом подвале, надо перебираться в место, где вы сможете жить. Сейчас подходящее время, на улицах никого нет, потому что все собрались у штаба.
  - А почему ты перехватил нас именно тут? - поинтересовался Гарматный.
  - Ты был растерян и, скорее всего, побежал бы к себе в квартиру. А там племянники Шевкета Ибрагимова, они ищут Виталия. Ждут, что он вернётся.
  - Про новенького ты тоже всё знаешь?
  - В основном всё. Но много чего запутанно и я не могу пока разобраться.
  - Виталий сказал, что в посёлке у меня вряд ли будут друзья. Куда мы можем перебраться? К тебе домой нельзя, к тебе часто приходят.
  - Я знаю, кто ещё в посёлке переживает за вас - Анна. Она поможет вам, - сказал Тимур.
  - А что за собрание у штаба? - спросил Гарматный.
  - Местные зашли в зону, и сейчас ведут переговоры с нашими, в штабе. Потом подробности узнаешь, а сейчас мне надо поговорить с Анной, - сказал Тимур и ушёл.
  Тимур нашёл Анну в толпе перед штабом. Он попросил её отойти в сторону и вкратце рассказал о Володе, и Дяде Саше. Незаметно это сделать было нельзя, на Тимура всегда обращали внимание. Люди пристально наблюдали, как Тимур что-то торопливо говорит Анне. Было заметно, что чем дольше говорит Тимур, тем больше округляются глаза Анны от удивления.
  Анна заметила, что на них все смотрят.
  - Не бойся, - успокоил её Тимур, - все подумают, что я делаю предсказание. Сейчас самый удобный момент чтобы перевести наших беглецов. Улицы пусты, все собрались перед штабом. Только Ромке пока не надо рассказывать о его отце, увидишь Володю - поймёшь. Сначала отведи Ромку в свою квартиру, иначе он всё равно за тобой увяжется. Попроси, чтобы он не выходил, а мы тем временем переведём Гарматного и Володю в комнату Виталия.
  Гарматный с Володей спокойно перебежали по улицам. Анна встретила беглецов у входа в мою бывшую квартиру. Увидев Володю, она показала жестом на лицо и вопросительно посмотрела на Гарматного, но он отмахнулся:
  - Потом расскажу.
  Анна, запустив Гарматного и Володю, не стала заходить вслед за ними в квартиру. Она быстро поднялась к себе, чтобы Ромка вдруг не вышел из квартиры. Но Гарматный хотел поговорить с ней, он вновь вышел в подъезд и догнал Анну у её двери.
  - Тимур сказал, что Ромка у тебя сейчас живёт. Как он? - спросил Гарматный.
  - Он у меня. Когда ты исчез, он очень сильно переживал и сейчас тебе будет непросто вернуть его доверие. Ромка считает тебя предателем.
  Вдруг внизу послышались шаги, кто-то неспешно поднимался по лестнице. Анна узнала эти шаги, это был Родион. Она потихоньку запихнула Дядю Сашу за свою дверь и спустилась вниз, чтобы не дать Родиону зайти в мою квартиру. Она просто перегородила собой дверь.
  Гарматный оказавшись в квартире Анны, тут же натолкнулся на Ромку. Что бы сразу расположить его к себе, он тут же сказал:
  - Я нашёл твоего отца, с ним всё хорошо - вы скоро увидитесь. Только тихо, не кричи.
  Ромкины глаза засияли, он не сдерживаясь, крикнул: 'Ура!' Гарматный с трудом уговорил его успокоиться и не шуметь.
  Когда Анна столкнулась с Родионом, повисла неловкая пауза и только звонкий крик Ромки, разнёсшийся по подъезду, снял напряжение:
  - С кем он там воюет? - улыбнувшись, спросил Родион.
  - Какой-то штаб штурмует, - отшутилась Анна.
  - Наверняка, это Гарматный научил его таким играм.
  - Аня... Ой, прости, - осёкся Родион, - ты не любишь когда тебя Аня зовут, я помню. Анна, в посёлок зашёл вооружённый отряд. Я переживаю за тебя. Мы сейчас сидели в штабе с ними, они подвыпили и начали интересоваться: 'Как у нас тут на счёт женского пола?'. Могут быть неприятности, они вооружены и агрессивны. Лучше не выходи на улицу без надобности. Одна не выходи.
  - Хорошо, я поняла. - Анна пыталась быстрее выпроводить его, чтобы он не зашёл в квартиру, где уже был Володя.
  Анна своей поспешностью только привлекла внимание Родиона.
  - Что ты делаешь в этой квартире? Вернулся новенький?
  - Нет, его же переселили, - Анна сделала вид, как будто она не знала, что я пропал из посёлка. - У меня Ромка сейчас живёт. Он уже парень взрослый, а мне иногда надо, где-нибудь уединиться по своим девчачьим делам.
  Анна изображала небольшое смущение, и Родион что бы показать себя джентльменом не стал настаивать.
  - Пользуйся этой квартирой, сколько тебе надо, я скажу, чтобы её никому не выделяли, - Родион показал свою значимость.
  - Спасибо, - на этот раз Анна и правда немного смутилась.
  - Как ты поживаешь Анна? Тебе всего хватает? - заботливо спросил Родион.
  - Хватает, - Анна смутилась ещё больше.
  - Если, что-то надо - обращайся ко мне. И помни - осторожнее выходи на улицу. Одна не ходи. - Родион перешёл на весёлый тон. - С этим тоже - обращайся ко мне. Я с удовольствием пройдусь с тобой.
  Анна заулыбалась, она вспомнила, каким весёлым был Родион, как ей нравилось гулять с ним.
  - Сегодня, не хочешь обратиться? Прогуляемся. Покажу тебе массу интересных мест в этом посёлке. - Родион продолжал шутить.
  Анна вспомнила, про Володю, вдруг он зашумит и решила, что Родиона надо было как-то выпроваживать.
  - Хорошо, давай прогуляемся, - Анна согласилась так быстро, чтобы не затягивать время уговорами, - Я зайду к тебе.
  - Нет, я зайду за тобой. Помнишь, на улицу сама не выходи, - Родион, как назло говорил неспешно.
  - Хорошо, договорились. Перед вечерней раздачей заходи за мной.
  
  Ромка рассказал Дяде Саше главную новость о власовцах:
  - Теперь они выйти не могут и вместе с нами в зоне останутся.
  - Это хорошо, - задумчиво сказал Дядя Саша.
  - Что же тут хорошего? Все их боятся, они сильнее бандюков. В нашем доме, в третьем и четвёртом подъездах, на балконах сидят бандюки с ружьями. Если что, будет перестрелка.
  - Надеюсь, не будет. Они должны договориться.
  Гарматный, думал, что я хорошо справился с заданием, хотя, по правде, моей заслуги в этом не было.
  - Рома, сам понимаешь, что я в посёлке сейчас тайно нахожусь, смотри не проболтайся никому. И про своего отца, тоже, никому не говори. Через несколько дней вы увидитесь. Хорошо?
  - Да, да, - радостно кивал головой Ромка.
  Вернулась Анна и показала Дяде Саше, что он может спуститься в комнату.
  
  Я очнулся. Проснулся резко, потому что первая же мысль как будто резанула по сознанию - 'я восстановленный'. Как я должен себя чувствовать? Я начал мысленно исследовать своё сознание, что-то же должно было измениться. Я не находил в себе ничего необычного. 'Восстановленные всегда угрюмы и безучастны к происходящему', но отыскать в себе такие черты я не смог, наоборот, я с интересом рассматривал обстановку в землянке. Брёвна на потолке были подогнаны не очень тщательно и внушительные щели были забиты сухой травой и мхом. Я был закутан в какие-то одеяла и лежал прямо у очага на земле, вернее на каком-то резиновом коврике, видимо из автомобиля. Очаг был сооружён более добротно, чем потолок, камни тщательно подобраны и всё сооружение выглядело, как хороший средневековый камин. К потолку было прикреплено два гамака по обеим сторонам от входа.
  Я вспомнил про лекарства: 'Ещё не подействовало, или я самостоятельно не могу оценить своё состояние?'.
  Я услышал шаги по брёвнам на потолке, в землянку спустился тот, кто привёл меня сюда.
  - Быстро очнулся. Как себя чувствуешь? - спросил он.
  - Когда подействует 'восстанавливающее'? - вместо приветствия я спросил о том, что больше всего меня интересовало.
  - Уже давно подействовало, твой организм здоров.
  - Зачем вы это делаете?
  - Вы не верите в гуманность? - удивился он.
  - А вы считаете это гуманным? - возмутился я.
  Я был готов выпалить гневную речь о праве человека на свободу выбора, но он перебил меня:
  - Мне кажется, вы подозреваете, что я ввёл вам какое-то вредное лекарство? Думаете, что это наркотики?..
  - Вы сделали из меня восстановленного?
  - Не понимаю.
  - Вы воскрешаете людей и меняете им сознание, делая из них 'зомби'?
  - Мы? Вы что-то не правильно поняли. Я ввёл вам лекарство, восстанавливающее поражённые органы. Кроме вас мы не вводили здесь это лекарство никому. О каких 'зомби' вы говорите я, кажется, знаю, они довольно часто заходят в зону снега, только в отличие от вас они не так упорно идут вглубь и быстро сдаются перед холодом. Мы заметили, что их сознание подверглось изменению.
  - Значит я не зомби?
  - По виду нет, хотя мы думали, что в посёлке уже все стали 'зомби'.
  - Нет, на самом деле в посёлке их не так много. У нас в посёлке их называют толерантно - 'восстановленные', - я перешёл на дружественный тон, поняв свою ошибку, вызванную сходством терминов.
  - Мы думали, что, так как Туман, потребляет вашу энергию, то всех сделал 'зомби', а те, кто спасся - укрылись в долине и одичали.
  - Нет. Большинство людей в посёлке нормальные, а те, что в долине - изгнанные, потому что не хотели соблюдать порядок, - объяснил я.
  В землянку спустился второй человек, тот который был против того, что меня привели в их жилище.
  - Давайте, наконец, познакомимся, - сказал первый. - Меня зовут Марс, а это мой старший напарник Игорь.
  - Меня зовут Виталий. Я недавно в посёлке.
  - И зачем вы так упорно к нам пробирались? - спросил Игорь.
  - Я пытаюсь понять, что происходит, разобраться в сложившейся ситуации.
  - Вы вообще не знаете, что происходит?
  - Нам очень мало что известно. В посёлке никто не знает, что мы очутились в Албании и в каком-то странном варианте хода исторических событий. Я уже успел пообщаться с местными, они знают о Тумане ещё меньше чем мы. Я рассчитывал здесь узнать больше. Вы же, должны знать больше. Я прав?
  Игорь и Марс переглянулись и ухмыльнулись. Конечно, они знали много, но как оказалось, не собираются делиться знаниями.
  - Типичный варвар, - Игорь заговорил почему-то зло и надменно, - вообще не имеет представления о ценности знания. Думает, что можно просто так прийти, попросить, и получить всё. Всё что мы добываем годами огромными усилиями, терпя лишения и рискуя жизнью. Как всё-таки вы убоги.
  - Я просто ищу помощи. Там, в посёлке, полторы тысячи людей, они попали в беду, и я хочу найти, как их вытащить отсюда, - обратился к Марсу: - Ты же говорил о гуманности. Я прошу помощи, а если не можете помочь, то хотя бы расскажите о том, что знаете.
  - Опять ты за своё, - Игорь не дал мне перевести разговор на более мягкого Марса, и продолжал агрессивно настаивать: - Просто так поделиться ценнейшей в мире вещью - информацией? Только варвары могут относиться к ней так пренебрежительно.
  Игорь говорил убеждённо, и это было не его личное мнение, он озвучивал убеждения общества, в котором жил. Его прервал Марс:
  - Игорь, у них есть, что предложить взамен. Он много болтал по дороге и рассказал мне, что у них в посёлке организован штаб по борьбе с Туманом. Их организация может нам помочь. Возможно, действуя совместно, мы сможем выйти на связь или получить энергию.
  Я тут же ухватился за эту подсказку Марса.
  - Да-да. Штаб организованная и весомая структура, а во главе её стоит человек, который был в руководстве спасательной операции. Нам надо действовать вместе. В посёлке есть человек, который по рации связывался с внешним миром.
  - Спасательная операция? - удивились и Игорь и Марс.
  Пришлось подробно рассказать всё, что я знал о Викторе Львовиче. Для них это было неожиданно. Но после этого Игорь, почти не колеблясь, рассказал о Тумане.
  
  ТУМАН
  Туман из атмосферного явления эволюционировал в живое и разумное существо. Это необычное создание обнаружили где-то на Кубани. Для его отлова и изучения отрядили экспедицию, в которую входили Игорь с Марсом. Туман был пойман и помещён в контейнер, но, перед заточением, он сумел совершить какой-то скачек, и увлёк за собой грузовик с двумя членами экспедиции. Игорь и Марс оказались в Крыму. Связь со своими, почему то отсутствовала и реалии жизни сильно отличались от привычных.
  В ожидании, пока их отыщут, Игорь и Марс решили подработать, чтобы получить средства на пропитание. В кузове грузовика, кроме контейнера, в котором был заточён туман, оставалось ещё место, его и использовали для перевозки товаров, нанявшись к торговке Маше. Однажды, во время разгрузки, произошёл взрыв, контейнер разгерметизировался, и туман вышел на волю. Туман вновь совершил скачок, и на этот раз увлёк за собой целый посёлок. Пока туман отходил от перемещения, совершённого инстинктивно, они на грузовике помчались из посёлка. Дорога закончилась, они мчались по лесу, пока могли. Как зайцы они петляли по полю, а потом между деревьями. Хорошо, что скорость Тумана была на много меньше и у них была возможность искать маршрут. Когда деревья загородили дорогу, они додумались включить установку контроля климата, с помощью которой был пойман туман. Низкая температура сковывала воду, основу сущности тумана и он не мог там действовать. Так появилась зона снега, в которой укрывались от гнева Тумана учёные Игорь и Марс. Этот мир ещё больше отличается от привычного им. Они по-прежнему не могут выйти на связь со своими.
  
  Невероятный рассказ осветил общую картину произошедшего, но хотелось получить ответ на главный вопрос, который меня интересовал:
  - Куда мы переместились?
  - Мы не понимаем где оказываемся после каждого перемещения. Можем определить координаты, но не понимаем, почему изменяется реальность, - грустно ответил Игорь.
  - Вы думаете, что это параллельные миры?
  - Нет. Параллельные миры это чушь, - отмахнулся он.
  - Тогда где мы? В другом времени? На другой планете?
  Игорь неуверенно начал объяснять:
  - Мы не определили это. Пока что мне понятно только то, что мы с вами из разных ветвей человечества. Мы из той ветви, которая развилась гораздо выше остального мира варваров. Версия о параллельных мирах для нас давно пройденный этап, давно доказано, что материя и пространство не обладают такими свойствами, чтобы существовали так называемые параллельные миры. Это абсолютная истина и она не будет подвергаться пересмотру.
  В разговор вступил Марс, и, смущаясь, сделал несколько замечаний о недавних открытиях. Игорь разнервничался, но ему пришлось согласиться:
  - Да недавно наши учёные столкнулись с аномалией. Мы не можем признать это законом природы, пока что это рассматривается, как вмешательство неведомой силы, я просто не решаюсь вслух озвучить силу способную изменять законы мироздания. Мы обнаружили, что иногда течение событий раздваивается и начинает существовать два отдельных мира, с общим прошлым, но разным настоящим. Это можно сравнить с делением клетки, когда возникает две клетки с одинаковыми свойствами, но потом они живут самостоятельно и под воздействием внешних факторов их судьбы могут быть очень разными.
  - То есть создаются параллельные миры? - спросил я.
  - Да нет же, я говорил, что это невозможно, параллельные миры не могут существовать. Это абсолютная аномалия. Она игнорирует все законы пространства, она нелогична и невозможна. В пространстве не существует места для параллельных миров.
  - По-моему вы пытаетесь отрицать очевидные факты, которые привели сами. Вы изучаете параллельные миры? - настаивал я.
  - Это аномалия, но не закон, это не может быть долговечным. Просто страшная аномалия, которая несёт ужасную угрозу. Дело в том, что мы начали изучать этот феномен после того как был зафиксирован не момент отпочкования, а наоборот, когда два мира почему-то вновь слились в один. Такое ощущение, что высшая сила передумала их разделять и вновь соединила. Как выяснилось - момент разъединения неощутим, но объединение приносит сбой, ведь миры некоторое время существовали раздельно и события в них, хоть и незначительно, но различались. У нас это привело к небольшой проблеме, обошлось только потому, что, как выяснилось, наше разделение длилось недолго. Все результаты исследования, конечно, были засекречены, а некоторое массовое 'дежавю' было объяснено солнечной активностью. Маленький разрыв не принёс больших проблем, но что будет, если вдруг воссоединятся миры прошедшие долгий срок самостоятельного развития, например наш с вашим варварским миром. Это будет для нас катастрофа.
  - Странные вы какие-то! Вы два года сидите в другом измерении и не хотите признать его существование, - удивился я.
  - Да потому что у нас есть знания. Знания, это ценнейшая вещь в мире, и не тебе его обесценивать, - гневно заявил мне Игорь.
  Игорь завалился в гамак, демонстративно давая понять, что не хочет больше разговаривать, а Марс остался рядом со мной. Я не чувствовал себя способным спорить с ними, хотя и понимал, что они ограниченны какими то устойчивыми представлениями о мире, которые приняты в их среде, и переосмыслить их они не в состоянии. Поэтому я сменил тему:
  - Как Туман перемещается?
  - Оба раза, когда мы перемещались, он использовал внешнюю энергию, это была энергия, полученная им от взрыва. В этом я уверен, оба раза, произошёл взрыв, но не выделилось его энергии, то есть Туман полностью поглотил её и использовал, как мы думаем, на перемещение, - спокойно ответил Марс.
  - А как произошли взрывы?
  Марс непроизвольно взглянул на Игоря и потом сказал:
  - Первый произошёл в ходе его поимки. Участвовали военные, у них были боеприпасы... - видно было, что Марс не может сказать всю правду из-за Игоря. - Второй взрыв устроил некий диверсант. Мы не знаем, кто он и зачем это сделал.
  'Существует ещё некий диверсант, он может быть в посёлке, и у него тоже должна быть информация' - отметил я про себя, и поторопился продолжить расспрос:
  - Марс, ты говорил, что Туман потребляет энергию людей. Как это?
  - Тебе хорошо, ты выспался, - наверное, был уже вечер, и заметно было, что Марс хотел спать, но он продолжил разговор. Рассказ увлекал его самого, он сам был в восторге от своего превосходства надо мной в обладании информацией и, упиваясь этим превосходством, продолжал: - Как любому живому существу ему нужна энергия для жизнедеятельности. Теоретически, он может получать её от людей. Честно говоря, я это просто предположил и поспешно выдал за факт. Это не точно, у нас нет возможности изучить это.
  Игорь дополнил объяснение Марса:
  - Люди, в принципе неплохой источник энергии. На Кубани, в зоне, где действовал Туман, было отмечено, что люди крайне вялые, 'лишённые энергии'. Туман это вода, а сама по себе вода не вырабатывает энергии - её надо получать со стороны как пищу.
  Я продолжил задавать вопросы:
  - Почему он так могущественен?
  - Туман использует знания, силу и память воды. Знание - высшая ценность в мире. В каждой капле воды мегабайты информации, а туман это множество капель. Объединены эти капли сущностью Тумана, заполняющей пространство между каплями, - Марс говорил с воодушевлением, казалось, что он в восторге от этого существа, сущностью которого были знания.
  Мне вдруг пришла в голову одна идея, и я перебил Марса:
  - А ты слышал когда-нибудь поговорку: 'вода всегда найдёт себе дорогу'? Может быть эта 'вода' находит дорогу между измерениями? - говоря это, я больше остроумничал, но Марс воспринял это серьёзно.
  - Да, интересное предположение... - задумчиво ответил он.
  - Перестаньте говорить о чепухе! - перебил его Игорь.
  - А есть ли возможность при помощи вашей аппаратуры освободить посёлок от Тумана? - снова задал я вопрос.
  - При помощи контроля климата мы можем только защититься от его вторжения, - ответил Марс.
  - У вас же была аппаратура, при помощи которой его пленили? - не унимался я.
  - Все установки остались на Кубани, нас Туман унёс только с грузовиком, - с сожалением ответил Марс.
  - А изготовить новые? Это сложная аппаратура? - не сдавался я.
  - Аппаратура не сложная, но потребует много энергии. У нас нет энергии, - терпеливо отвечал Марс.
  И тут мне пришло в голову то, что быстро их расшевелило. Я сказал:
  - Местные добывали тут в рудниках красную ртуть и продавали её как источник энергии. Её можно как-то использовать?
  - Красная ртуть? Прямо тут? - они очень сильно удивились. Игорь, валявшийся до этого в гамаке, встал и подошёл к нам.
  - Да, под посёлком шахты. Красную ртуть можно использовать?
  Они пришли в невероятное возбуждение:
  - Это наш шанс. Мы получим невероятную энергию, - сказал Марс.
  - Нет, всё не может быть так идеально, таких совпадений не бывает. Это ловушка Тумана, - ответил Игорь.
  - Я сам был в этих шахтах, - вмешался я. - Только Сидор говорил, что испарения ртути ядовиты. У него язвы на руках.
  - Кстати, красная ртуть усиливает все радиосигналы, это может объяснить невероятную историю, услышанную вашим радиолюбителем. Сигнал мог быть получен из самой дальней точки вселенной. Рассказ о Дымном драконе он мог получить из самого далёкого мира, - осенило Марса.
  Марс убедил Игоря рискнуть. Вскоре они, забыв о сне, начали готовить чертежи, спорили, переспрашивали друг у друга какие-то детали.
  - Виталий, начните с того, что подготовите источники питания. У вас в посёлке должны были остаться автомобили, снимите аккумуляторы. Если ртути так много, как ты говоришь, то можно их немного доработать, и они станут мощными батареями. Вот схема, что надо сделать с аккумуляторами. Пока занимайтесь этим, а потом можно будет приступить к излучателям. В посёлке должно остаться много всякой электроники, я составлю список деталей, которые вам надо начинать собирать.
  Полусонная беседа вдруг сменилась суетой. Игорь и Марс что-то искали в планшете, скидывали информацию в папки.
  - Сейчас мы соберём нужную информацию, чтобы подготовить чертежи излучателей, и я отдам тебе планшет, - сказал мне Игорь. - С помощью этого планшета ты сможешь увидеть, где расположен Тумана. На экране видна его сущность. Прибор очень ценен для нас, не передавай его никому, береги его. Ты будешь всегда знать, где часть Тумана, которая способна на осмысленную деятельность, и сможешь незамеченным вернуться в посёлок.
  Я сразу подумал, что для работы придётся привлечь Архипа Вишню.
  - Когда мы всё закончим, я ещё раз приду к вам? - спросил я.
  - Ходить тебе придётся постоянно, кроме аккумуляторов и излучателей, у нас ещё масса вопросов. Надо ещё продумать, как с помощью излучателей заточить Туман в каком ни будь пространстве. Туман надо вновь схватить. Поэтому составь для нас схему посёлка, подробно укажи, где какие помещения.
  Было решено, что утром я вернусь в посёлок. Теперь моя цель наладить контакт учёных с нашим штабом.
  
  ДЕНЬ ШЕСТОЙ Часть третья
  Обычно Тимур наперёд знал о важных событиях, которые должны были с ним произойти. По этому, после того как он отвёл Гарматного и Володю к Анне, он зашёл в один из заброшенных домов, осмотрелся и взял красивый цветочный горшок. В горшке торчали сухие стебли давно увядшего цветка. Тимур принёс горшок к себе домой, стараясь не повредить сухой стебель, он взрыхлил землю в горшке, полил её и аккуратно разровнял. Приведя землю в полный порядок, он поставил горшок на стол, и сел рядом на стул. Тимур ждал недолго - открылась дверь и в комнату вошла Александра.
  - Здравствуй, Тимур. Вижу, что ты уже ждешь меня?
  - Да, жду. Здравствуй, Александра.
  - Поможешь мне? - спросила Александра.
  - В обмен мне нужно чудо. Мне нужны цветы, - Тимур показал на горшок.
  - А почему не сам?
  - Мне доступны фокусы, иллюзия, а здесь нужно чудо.
  - Это очень сложно, Тимур, - Александра подошла к столу и протянула руки к сухим стеблям, - но ты выбрал тот, который способен ожить. Кто бы сомневался, что ты угадаешь?
  Александра накрыла сухостой ладонями. Стебель стал приобретать зелёный цвет, сухие веточки начали распрямляться. Цветок оживал. И вот стебли налились сочным зелёным цветом, развернулись листочки, и распустились нежные цветы.
  Тимур, с восхищением смотрел на цветок.
  - Гарматный в посёлке, но он тебе не нужен, у него нет ответов на твои вопросы, - сказал Тимур. - Новенький гость знает гораздо больше Гарматного.
  - Тимур, раньше ты говорил, что однажды события начнут развиваться стремительно. Это время пришло? - спросила тревожно Александра.
  Тимур отвлёкся от растения, он стал серьёзен.
  - Да. Скоро всё измениться.
  - Чего нам ожидать?
  - Я вижу впереди много невероятных событий, в которые сам верю с трудом. Слишком много вариантов впереди и я не могу разобраться в них. Но знаю, что посёлок будет в большой беде. Нам нужно объединить всех людей, в том числе и изгнанных. Предупреди Раха, пусть он будет готов вернуться в посёлок.
  
  На противоположной стороне посёлка, там, где были коттеджи, в которых поселились бандюки, звука двигателя танка не было слышно. В это время Шевкет Ибрагимов пришёл к Ганди и передал ему свой разговор со Светланой Олеговной:
  - Похоже, что у нас новый заговор гостей, - подытожил Шевкет. - Я собираюсь подыграть ей, хотя бы для того, что бы быть в курсе всего, что она задумала.
  - Милицию придётся организовывать, - с сомнением произнёс Ганди.
  - Мне кажется, что создание милиции пойдёт нам на пользу. Включим в неё половину твоих людей и половину моих и полностью легализуемся, - предложил Шевкет.
  - Глеб мужик непростой. Он не будет играть роль подставного шерифа, - возразил Ганди.
  
  ГЛЕБ
  В детстве Глеб быстро вытягивался в рост, но был очень худощавым. Когда родители привели его в секцию тяжёлой атлетики, тренер отказывался его брать, физических данных никаких - высокий и 'дохлый'.
  - Почему вы привели его на тяжёлую атлетику? - удивлялся тренер.
  Отец говорил, показывая на Глеба:
  - Он худой очень, чтобы накачал мышцы хоть какие-то.
  Глеб выглядел как травинка, он клонился из стороны в сторону и перегибался так, что казалось, будто он может надломиться.
  - Но у него нет никаких данных для тяжёлой атлетики, мышцы мы бы нарастили, но у него комплекция не для штанги. Отдайте его в другую секцию, - объяснял тренер.
  Глеб угрюмо слушал, как здоровяк-тренер бракует его. Родители не признавались, что привели сына на тяжёлую атлетику, только потому, что там был именитый тренер. Они настояли, и тренер взял Глеба только с расчётом, что он помучается да и бросит это занятие. Но Глеб удивил тренера, он оказался упорным и целеустремлённым спортсменом. Через несколько лет Глеб нарастил впечатляющие мышцы, и досконально отточил технику. Тренер был в восторге от того, что когда-то дал себя уговорить и начать с ним занятия. Вот теперь Глебу, ставшему внушительным атлетом, можно было переходить в контактные виды спорта, и там ему не было бы равных, но тренер уже не отпускал его и зорко следил, чтобы Глеба не переманили. На Глеба у него были большие надежды, с его работоспособностью он должен был стать выдающимся спортсменом. Вся жизнь Глеба крутилась вокруг штанги: соревнования, выезды, медали, подготовка, упорные тренировки. Он достиг превосходной спортивной формы, превратившись в гору мускулов.
  Наступили лихие девяностые. На таких крепких и характерных парней как Глеб, появился спрос у криминальных структур. Многие его знакомые потянулись в рэкет. Глеб продолжал интересоваться только спортом, но представители рэкета пришли к нему сами, пришли вербовать.
  Глеб слышал, как перешепнулись между собой рэкетиры:
  - Такому и прессовать никого не надо, мы его просто показывать будем, на него только посмотрят и сразу обделаются.
  Бригадир, крепкий парень в кожаной куртке и спортивном костюме, рассказывал Глебу:
  - Ты лучше всех этих барыг, и жить ты должен лучше. У тебя будет престиж, хорошая иномарка, бабло. Это тоже что и спорт: настрой на соревнование, борьба, в которой главное борьба характеров, риск, и победа.
  Глеб ответил так, как учил его тренер:
  - Спорт, это когда честно соревнуются подготовленные на равных условиях люди. А то чем вы занимаетесь это бандитизм и не надо приплетать к этому спорт.
  Рэкетиры ушли.
  Вскоре, на тренировке с большим весом, блины с одной стороны грифа штанги оказались не закреплены. Блины сползли, огромный вес крутанул руку и покалечил Глеба. Как этот инцидент относился к приходу рэкетиров - никто не знал, да и Глебу тогда было не до этого. У него была тяжелейшая травма - отрыв связок. Подали заявку на сложную операцию, были прецеденты, что известному штангисту вшили лавсановую связку. Но Глебу отказали. Травма была такой, что тренер посоветовал забыть о спорте.
  Вопреки этому, Глеб не поверил, что это конец, и когда травма зажила, вернулся к тренировкам. Для начала, он тренировал только ноги, чтобы за время 'простоя' не упустить из них силу. Осторожно, постепенно, он приступил к тренировке рук и корпуса. Он восстанавливал спортивную форму, это заняло долгие годы. Пришлось найти себе работу, деньги нужны были не только на жизнь, но и на тренировки с правильным питанием, на лекарства, которых всегда требовалось много. Глеб устроился на рынок раздельщиком мяса. Чёткие движения ножом он отработал добросовестно, как привык отрабатывать движения на тренировках.
  Глеб, в круговерти жизни не заметил, как быстро пролетело время, как постарел его тренер. Старичок как-то раз сказал ему:
  - Я и не верил, что ты восстановишься. Возвращайся в 'Железные игры'. Скоро чемпионат, я выставляю твою кандидатуру в сборную страны. Ты должен получить свои медали, несправедливо будет, если ты останешься без медалей и титулов.
  Это зажгло Глеба, дало смысл в жизни. Глеб начал заниматься с большими весами, такими, как на крупных соревнованиях, и у него всё пошло.
  Тренеру пришлось сдерживать его:
  - Квалификацию ты пройдёшь легко, не торопись брать вес больше, береги связки, - и вполне откровенно добавлял: - Если порвёшь их снова, то лучше на соревнованиях, а не до них.
  Глеб отлично показал себя на прикидках перед соревнованиями. Присутствовало начальство из спорткомитетов.
  Тренер всеми силами отстаивал Глеба перед спортивными чиновниками, он, не стесняясь, приставал к ним и убеждал всех, что, несмотря на возраст Глеб сильнее многих молодых, и может хорошо выступить.
  - Во-первых, он суператлет, во-вторых, у него железное самообладание, на соревнованиях у него не бывает срывов, он показывает всё что может, - говорил он кому-то из спорткомитета. - Глеб машина, машина которую я создал.
  Тренер вылавливал другого чиновника и напоминал ему про Глеба:
  - Ты должен его помнить, его все замечали на чемпионатах. Ты ведь не раз указывал в своих докладах и отчётах его медали.
  Главный тренер сборной отговаривался:
  - Куда ты его тянешь? Он старый, ему уже пора думать о тренерской работе.
  - В сборной нет явного фаворита в тяжёлом весе, а он способен, - не унимался тренер Глеба.
  В конечном счете, поддаваясь на настойчивые уговоры тренера, всё соглашались, и, видя это, Глеб с энтузиазмом готовился к своим главным соревнованиям.
  Однажды Глеб пришёл на тренировку и не застал тренера в зале. Молодые спортсмены занимались самостоятельно, когда Глеб спросил про тренера, ему ответили:
  - У себя в каморке сидит, не выходит.
  Глеб зашёл в тренерскую, своего наставника он увидел в крайне угнетённом состоянии. Он, ничего не говоря, дал Глебу письмо из спорткомитета, и вышел. То, что тренер был в таком подавленном настроении, уже дало понять, что там невесёлые новости. Глеб не торопясь начал читать то, о чём уже догадался. В письме сообщалось, что его в сборную не берут.
  Отказали. Решили, что он уже слишком старый, Глеб не уследил, как пронеслись годы.
  Когда он задумывался о своей жизни он доставал это письмо, он сравнивал его с чёрной меткой, которую пираты присылали приговорённому. Он перечитывал письмо, думал, пытался реконструировать, как его составляли: 'Кто-то ведь, не сильно задумываясь, подписал его. Не задумываясь, что ломает человеческую судьбу'. Увидеть того бездушного бюрократа хотелось всегда. Сначала, для того чтобы уничтожить его, но со временем, для того чтобы пристыдить. Однажды он решил разыскать его и спросить: 'Почему так бездушно?', сказать: 'Вот он я, реальный человек, которому вы сломали жизнь своим отказом. Я не фамилия на бумаге, я перед вами вживую. Вы и дальше будете спокойно жить?'. 'Смотрите на меня я в лучшей форме, чем молодые, у меня сила и характер, почему вы решили, что я хуже?'.
  Глебу хотелось просто высказать то, что он так долго копил в себе. Он пришёл в спорткомитет, но оказалось, что сотрудницу спорткомитета, которая оборвала его спортивную карьеру, только что уволили. Он разыскал, где она живёт, но и дома её застать не удалось. Оказалось, что она уехала на курорт. Глеб, уже настроенный на разговор, решил не ждать её возвращения, он отправился вслед за ней.
  На остановке Олеиза он расспросил посредника, занимающегося сдачей жилья:
  - Что вчера сдавалось? Меня женщина одна интересует.
  Выяснилось, что можно поискать в двенадцатиэтажке, свободного жилья уже нет и жильё могли сдавать только там.
  Глеб пошёл по квартирам и стал расспрашивать о поселившейся женщине.
  Внезапно раздался мощный взрыв, где-то на первых этажах дома. Здание сотрясло так, что Глеб, как подкошенный упал на пол. Создалось впечатление, что он, вместе с домом полетел стремительно вверх, потом всё завертелось и Глеба стало кидать от стены к стене. Глеб потерял сознание.
  Глеб очнулся, было сумрачно и холодно. Он лежал в подъезде на потолке. Глеб опасался пошевелиться, ему казалось, что если он шелохнется, то непонятное притяжение нарушится и он рухнет с потолка на пол. Понемногу собравшись с мыслями, он решился осмотреться. Глеб повернул голову и взглянул в окно. За окном он увидел двенадцатиэтажку, в которую он зашёл перед взрывом. У неё не было верхних этажей, а значит, он находился в этих верхних этажах, которые лежали перевёрнутыми рядом. Увидев это, мозг его наконец-то сориентировался в пространстве, и Глеб встал на ноги.
  Когда Глеб вышел на улицу, его поразила тишина, никто не суетился возле места катастрофы. Всё вокруг было окутано туманом. Откуда-то донеслись голоса, и Глеб пошёл в их сторону. Он наткнулся на компанию крепких парней, это были бандюки из бригады Ганди.
  - О, по-моему, у нас новый гость. Ты кто такой здоровяк?
  Появление Глеба вызвало у бандюков бурную реакцию, они знали, как тяжело адаптируются гости, и это был шанс поиздеваться над таким здоровяком.
  - Что там у тебя в голове сейчас, паника?! - они стали приближаться к Глебу.
  - Эй, тело, ты что застыл?! - это Кость приблизился к нему вплотную и похлопал рукой по щеке.
  Глеб схватил его за руку и вывернул её так, что Кость заорал от боли и опустился на колено. Бандюки направили на него стволы пистолетов. Глеб другой рукой взял Костя за шею, он переломил бы её, сделав лёгкое движение кистью своей могучей руки.
  - О! Успокойся! Всё нормально! - наперебой начали кричать бандюки, успокаивающе протягивая вперёд открытые ладони.
  - Стволы уберите! - скомандовал Глеб.
  Бандюки начали прятать пистолеты.
  - Только не буянь. Ты ещё не в курсе что здесь происходит, но кое-кому может не понравиться если поднимется кипишь.
  На следующий день к Глебу пришёл Ганди и предложил вступить в его 'организацию'.
  Ганди рассказал о положении дел в зоне и особенно подчёркивал свою значимость в посёлке. Ганди, конечно, не удержался - похвалил физическую форму Глеба, и заговорил про спорт:
  - Я в детстве тоже спортом занимался, на бокс ходил. Ух, как я морды колотил! - попытался бодро похвалиться Ганди.
  Но при этих словах Глеба будто передёрнуло.
  - В боксе не морды бьют, а проводят бой, в котором наносят удары. Ни чему-то ты не научился в спорте.
  Ганди с неудовольствием почувствовал презрительный тон, по отношению к себе. Он не привык к такому.
  - Ну, это смотря на то, у кого какие цели были, - нахмурившись, сказал Ганди. С дружественного тона он перешёл на резкий: - У меня, к примеру, цель - заставить уважать меня. И я всегда этого добиваюсь.
  - Забавно смотреть, как ты пытаешься меня напугать, - улыбаясь, ответил Глеб и шагнул ближе к Ганди, понимая, как тому неуютно будет находиться вблизи внушительной горы мускулов. - А разве по мне не видно, что я привык никого не бояться?
  Тон Глеба не был угрожающим, но Ганди всё равно попятился назад. Глеб продолжал:
  - Когда-то давно, человек намного солиднее тебя, вот так же предлагал мне вступить в его 'организацию'. Я отказался, и человек устроил мне большие неприятности. Тебя я сразу хочу предупредить, чтобы у тебя вдруг не созрело такой идеи. Я с вашим братом долго церемониться не буду. А далеко убежать отсюда, я так понял, у вас не получиться...
  В зоне, где было так мало развлечений, где часто приходилось оставаться наедине со своими мыслями, Глеб вёл мысленный диалог с чиновником, сломавшим его карьеру. Поиск его стал навязчивой идеей Глеба. Он не знал её в лицо, у него была только её фамилия и инициалы из злополучного письма. Глеб устроился на кухню, ведь там были списки всех людей посёлка. В списках её фамилии не было.
  
  - А Глеб нам и не нужен, как шериф, надо сделать, что бы он отказался от этой должности, - сказал Шевкет.
  Ганди облегчённо вздохнул.
  Этот вопрос был решён и Шевкет Ибрагимов перешёл к другой теме:
  - Кстати, новенький гость не у тебя? Его вчера никто не видел в посёлке.
  - Нет, - удивился Ганди. - Думаешь, что он вышел из зоны?
  Их разговор неожиданно прервали - вбежал один из подручных Ганди и доложили, что в посёлок вошёл вооружённый отряд.
  
  После переговоров в штабе, власовцев проводили в двенадцатиэтажку.
  Глеб пришёл к Светлане Олеговне.
  - Как теперь рассчитывать пайки, этих фашистов тоже надо на довольствие ставить. Сколько их?
  - Не знаю, посчитать надо, - ответила Светлана Олеговна.
  - Вы даже не узнали сколько их? - удивился Глеб. - Вооружённый отряд появился в посёлке, а вы не знаете о них самых простых вещей.
  - Потому что у нас нет человека, который бы грамотно занимался безопасностью в посёлке. Такого как Вы.
  - Да безопасность у нас не налажена.
  - Тем более в этот момент. Глеб как вы относитесь к тому, чтобы возглавить в посёлке милицию?
  - Полномочия, какие будут?
  - Все полномочия милиции.
  - На счёт моего назначения будет какое-то обсуждение на заседании штаба?
  - Если за Вашу кандидатуру я и доктор Ибрагимов, то считайте, что дело решено.
  - Мне нужны помощники.
  - Конечно, набирайте команду.
  - Мне нужны все данные о жителях, все переписи и даже самая первая, которую вы засекретили. Я должен знать всех людей в посёлке.
  - Конечно. Мало того, все архивы с данными о жителях теперь будут храниться у Вас. Опыт показал, что в штабе не самоё надёжное место. Всё что осталось храниться у Родиона. Скажите ему о вашем назначении и о том, что он должен передать Вам все архивы.
  - Я приступаю, - уверенно сказал Глеб.
  Глеб согласился, потому что ему нужны списки самой первой переписи. Есть ещё возможность найти её. Глеб сразу взялся за дело и пошёл искать Родиона.
  
  Родион прогуливался с Анной.
  - Часто я думаю, что нам уже не выбраться из зоны, - говорил Родион, - что мы здесь навсегда и надо уже привыкать к этому и выстраивать свою жизнь здесь, по новым реалиям.
  - Это не может быть вечным, Мы люди двадцать первого века, мы знаем, что можем победить всё. Пусть это будет даже 'божок', - возразила ему Анна.
  - Чего тебе больше всего не хватает?
  - Сфоткаться хочется, селфи сделать, - сказав это, Анна рассмеялась, а вслед за ней и Родион.
  - Это правда как наркомания, селфи? - удивился Родион.
  Они весело посмеялись с этого.
  - Где бы ты хотела оказаться? - спросил Родион. - Если бы не в зоне?
  - Наверное, в ромашковом поле, - грустно ответила Анна.
  Родион повёл Анну в свой кабинет. Анна недоверчиво нахмурилась.
  - Да не думай ты ничего такого. Там сюрприз. Пошли.
  Анна зашла вслед за Родионом. Он резко развернулся к ней, в руках у него был горшок с живыми цветами.
  - О, боже, какая прелесть! Откуда они у тебя?! Какая красота! - восхищалась Анна.
  - Это тебе, - сказал довольный Родион.
  Он сам не знал, откуда взялся этот цветок, он обнаружил его у себя в кабинете и никто не знал, как он там оказался.
  - Молодые люди, извините, я прерву вас ненадолго.
  Их свидание прервал Глеб, стоявший в дверях кабинета.
  - Родион, меня назначили начальником милиции, мне нужны все переписи.
  Родион очень удивился, что мимо него прошло какое-то решение штаба.
  - Ничего не знаю об этом.
  Глеб вкратце пересказал свою беседу со Светланой Олеговной. Родион подумал, что врать Глеб не мог, но на всякий случай надо узнать всё самому, поэтому он отговорился.
  - От засекреченных переписей почти ничего не осталось. Во время беспорядков Руслана он забрал почти все. Я занесу всё что осталось. Где будет твой кабинет?
  Глеб задумался, кабинета у него ещё не было. Родион посоветовал ему:
  - Глеб, реши сначала организационные вопросы, подготовь кабинет, а потом я передам тебе архивы.
  
  ДЕНЬ СЕДЬМОЙ Часть первая
  Ганди резко проснулся от кошмарного сна. Ему часто снился этот сон: во сне в его дом входит Исмаил, а следом за ним идут все восстановленные. Никто не может остановить толпу 'однажды умерших'. Медленно надвигается Исмаил, за спиной которого толпа людей с безучастными лицами, и Ганди просыпается от страха.
  Ганди считает, что ему действительно стоит опасаться Исмаила. В далёкие 'лихие' девяностые, как сейчас часто говорят, если речь идёт о рэкете и криминале, между Ганди и Исмаилом было серьёзное противостояние. Ганди был главой группировки занимающийся рэкетом. Ганди на десятилетие опередил подобных себе главарей и сразу начал 'играть в политику'. Он создал организацию Русский Национальный Конгресс и выдвигал популярные лозунги, готовясь идти во власть. Тогда-то, вместо прозвища Паша Толстый, доставшегося ещё из детства, к нему прилипло прозвище Ганди. Его сравнивали с бывшим у всех на слуху руководителем Индийского Национального Конгресса Радживом Ганди. Исмаил был одним из влиятельных главарей в татарской этнической группировке. Исмаил очень сильно отличался от остальных главарей - он был непримирим, не шёл ни на какие компромиссы и ничего не делил. Всё на что он претендовал, должно было принадлежать только ему, в то время как остальные всегда умели договориться, если это было выгоднее, чем устраивать войны. Там где пересекались интересы Ганди с интересами Исмаила, Ганди всегда получал жёсткий отпор. Оба были готовы, как только выпадет удобный случай и хороший повод, пойти на крайние меры. Столкновения так и не состоялось, время 'господства' рэкета закончилось, группировки развалились. Ганди успел обзавестись собственностью, деньгами и связями, он неплохо устроился в новом времени: доли в разнообразном бизнесе давали прибыль, а участие в политической деятельности сохраняло престиж. Исмаил наоборот, потерял всё: деньги быстро потратились, влиятельных друзей не было.
  Ганди, осознав, что кошмарный сон закончился, поднялся с кровати, и неспешно пошёл делать все утренние процедуры. Вытирая лицо полотенцем, он зашёл в зал, там уже сидел Кость и пил кофе.
  - Скажи, чтобы мне тоже кофе приготовили, - распорядился Ганди.
  Ганди понимал, что Кость не зря пришёл так рано - он хочет поговорить о чём-то важном. Ганди немного побаивался, вдруг Кость пришёл с плохими новостями: 'Только бы власовцы ничего не предприняли, только бы не про них новости'.
  Кофе принесли быстро, Ганди уселся напротив Костя.
  - Паша, почему мы не 'прижмём' власовцев, почему мы сразу не показали им кто здесь хозяин, почему позволяем им свободно 'быковать'? Мы, молча, уступаем лидерство.
  Ганди молчал, хотя у него был ответ: 'потому, что он видит, что власовцы это самый 'отмороженный' сброд, потому что эти люди только что с войны, и они, не моргнув глазом, начнут стрелять в ответ на любой наезд'. Ганди реально оценил ситуацию, его люди сопляки по сравнению с этими головорезами, которые способны поставить на колени всю его банду. Но говорить об этом вслух Ганди было нельзя, а ответить Костю что-то надо.
  - Сколько у нас боеприпасов осталось? Если начнётся конфликт, сколько раз мы успеем выстрелить из пистолетов и дробовиков, пока они не покосят нас из автоматов? - неспешно задавал вопросы Ганди.
  - Но ведь перестрелки может и не быть. Туман часто делает так, что оружие не срабатывает! Мы готовы к рукопашной схватке. Все наши парни недовольны тем, что мы тушуемся перед власовцами.
  - Кость, ты хочешь геройски умереть, ради красивых понтов, или красиво жить в комфорте? Какая твоя цель?
  - Так свою красивую жизнь надо отстаивать! - эмоции всё больше захватывали Костя, и он почти кричал.
  - Не повышай на меня голос! Я когда собирал вас всех, то всем обещал, что мы будем жить в достатке, я своё слово держу до сих пор, и наперёд, я тоже думаю, чтобы мы жили все в достатке! Я думаю об этом!
  Кость был немного пристыжен, Ганди был убедительным.
  - Кость, нам надо некоторое время тихо посидеть, мы не готовы к схватке с этими солдатами, - Ганди начал говорить намного мягче. - И ты, в разговорах с парнями, тоже убеждай их в этом. Прямо не говори, что мы не готовы, выбирай выражения, чтобы не теряли в себе уверенности, но и не лезли в драку.
  Кость согласно кивал головой.
  - Да всё понял, выжидаем.
  
  Утром Марс приготовил на очаге отличный мясной бульон.
  - Я, когда в следующий раз приду, то постараюсь вам хлеба принести, - пообещал я. - Бульон - класс, а с хлебом было бы вообще восхитительно.
  Я не терял времени и продолжал задавать Марсу вопросы:
  - Ты со мной по-албански попытался заговорить, значит, вы общаетесь с местными?
  - Мы готовимся уйти отсюда. Не можем же мы вечно здесь сидеть. Сейчас учим албанский язык.
  - Вы совсем не выходите из вашей зоны?
  - Выходим, обследуем окрестности.
  - И за это время вы ни разу не столкнулись с власовцами или другими местными? - удивился я.
  - До сих пор удавалось укрыться ото всех. На планшете, который мы тебе дадим, можно отслеживать движение всего живого в округе. Мы знаем обо всех, кто приближается к нам. Тебя мы тоже увидели, сначала не обратили внимания, обычно люди далеко не заходят, но ты шёл всё глубже в зону и я пошел, чтобы тебя перехватить.
  К очагу подошёл Игорь с миской и начал набирать из котла себе бульон. Он тут же вмешался в наш разговор:
  - Он тебя застрелить должен был, но не решился...
  Игорь сказал это с ухмылкой и как бы в шутку, но мне показалось, что это мог быть и упрёк Марсу за бесхарактерность. У Марса нрав мягкий, а вот Игорь, если ходил на подобные 'перехваты', мог и застрелить кого-то. 'Хорошо, что в этот раз Марс пошёл' - подумал я.
  - Если вы не контактировали здесь ни с кем, то откуда знаете об окружающем мире? - снова начал я расспрашивать Марса.
  - Радио их слушаем, греческое радио, итальянское, сербское. То, что здесь твориться это полный абсурд, - ответил Марс.
  - Да, мне Сидор, он из власовцев, рассказал их ход истории, я ничего в нём не понял.
  - Для нас ваше общество показалось варварским, а эти люди и вовсе примитивные как животные, - зло сказал Игорь.
  Когда мы поели, Марс начал готовить меня в путь: выделил мне тёплые вещи, показал, как пользоваться планшетом и подсказывал, как мне действовать:
  - Я провожу тебя до грузовика, дальше дорогу сам найдёшь. За зоной спрячешь тёплую одежду. Вот чертежи и инструкции, я попытался изобразить всё очень подробно, - Марс вручил мне бумаги.
  Я мельком взглянул на них, и сразу мне бросилась в глаза орфография: некоторые буквы заметно отличались, иногда в словах встречались непонятные буквы.
  - Марс, мы не используем такие буквы, - удивлённо сказал я ему.
  - Да, мы уже заметили, что ваш алфавит отличается, у вас не применяют многие буквы, но вы должны легко понять, что там написано.
  - Если я с этими бумаги попадут к Туману, он всё поймёт?
  - Мы считаем, что Туман не способен читать текст с листа, но он способен проникать в мысли. При общении с ним не формулируй мысли, которые хочешь от него скрыть, не озвучивай их в голове, подсознательные мысли, промелькнувшие и не воспроизведённые в слова, расшифровать невозможно, - рассказал мне Марс то, что должно было меня успокоить.
  - Да, но любой восстановленный прочтёт ему этот текст вслух, любой сектант, да просто он прикажет любому человеку, - вслух раздумывал я.
  - Риск есть, но без риска никак, - сказал Марс.
  Я оделся и обернулся к Игорю, чтобы попрощаться. Он внимательно смотрел на меня, я чувствовал, что он не очень мне доверяет.
  - Принеси немного красной ртути, мы должны быть уверенны, что она у вас есть, - сказал мне Игорь.
  Во время пути Марс ещё раз напомнил про планшет:
  - Береги планшет, без него ты не сможешь следить за Туманом. С его же помощью ты можешь отслеживать положение людей, мы вообще с его помощью выслеживаем зверей, когда охотимся. Через три дня планшет надо будет подзарядить, так что принесёшь его.
  Попрощавшись с Марсом, я спросил:
  - Игорь не верит мне?
  - Игорь подозревает, что Туман прислал тебя с дезинформацией, - ответил Марс. - Если Туман знает, что у нас энергия на исходе, то он хочет нас задержать, дав ложную надежду, а когда энергия закончиться, схватить нас.
  - Поведение Игоря вообще не назовёшь дружелюбным. А его недоверие обижает, - расстроился я.
  - Но я верю тебе, - улыбнувшись, сказал Марс.
  Я повеселел после этих его слов.
  - Но немного красной ртути, всё же принеси, - сказал он мне вслед. - И ты хлеб обещал.
  Выходил из зоны я по своим следам на снегу. Недалеко от них я заметил ещё одну цепочку следов. Я подошел, чтобы рассмотреть их. Эти следы шли параллельно моим. Не надо было быть опытным следопытом, что бы понять, что человек, оставивший их, двигался от дерева к дереву, видимо прячась за ними. Я подумал, что это был Марс, но когда рассмотрел их, то увидел, что по этим следам потом кто-то возвращался из зоны, сокращая петли, где до этого следы шли от дерева к дереву. 'Это был не Марс? Сидор проследил, действительно ли я пошёл в зону, а не просто сбежал?'
  С огромным удовольствием я вышел из снежной зоны. Был тёплый день, но согрелся я не очень быстро, озноб ещё долго преследовал меня. Тёплую одежду я снимал не очень охотно, я нашёл место, где спрятать ее, чтобы потом по приметам можно было легко найти.
  Сначала мне предстояло обойти лагерь власовцев. Я включил планшет и осмотрел на экране местность. Не месте лагеря людей стало значительно меньше, они отображались как тепловые пятна. Некоторые 'пятна' были подальше от лагеря, я понял, что это дозорные. С мыслью 'лишь бы этот прибор не ошибался, и показывал всех без исключения', я обошёл стоянку власовцев. Сделав крюк, в долину я спустился намного дальше от входа в тоннель.
  Подойдя к краю леса, я увидел купол тумана. Он очень сильно придвинулся к лесу, и теперь его пелена была совсем близко к входу в тоннель. Мной овладела лёгкая паника, я подумал, что зря доверил секрет Гарматному: 'Туман узнал о выходе'. Но когда я начал рассматривать положение Тумана, то стало ясно, что вход в тоннель может быть и ни при чём. Туман большой массой придвинулся к скалам с одной стороны долины. Он поднялся высоко, к самым вершинам скал. Я достал планшет, включил, подождал пока он загрузиться, выбрал режим. Как объяснили учёные сущность Тумана высветиться не тепловым пятном, а серой массой. На экране было видно, что серая масса вытянулась, перекрыв только часть долины, а дальше, как змея, он поднял вторую половину и как будто тянулся куда-то к вершине утёса.
  Я переместился, чтобы посмотреть на это с другого ракурса. Выглядело это, как будто Туман дотянулся до какого-то места заинтересовавшего его. Но теперь на экране появилось ещё одно пятно, в нём были замешан красный и чёрный цвет, цвета красиво перетекали, находясь в постоянном движении. Марс не говорил мне, что должно обозначаться таким цветом. Чем дольше я наблюдал за этим, тем больше понимал, что Туман интересует это пятно, а не тоннель. Иначе, зачем ему было вытягиваться к скалам метров не двести вверх.
  Пришлось ждать. От того, что возникли затруднения, становилось тревожно: следы на снегу, поведение Тумана и непонятный объект на вершине утёса. Столько трудностей на пути, и сколько их ещё возникнет в посёлке: меня не было два дня, это должны были заметить, как сообщить в штабе об учёных из непонятного мира. А самое главное, что ответить Туману, если он спросит 'Где ты был?'. После 'разноса' в штабе я не решался обратиться ни к Родиону, ни к Виктору Львовичу. Я решил обратиться к доктору Шевкету Ибрагимову, он показался мне самым адекватным. Туману можно ответить, что я выходил в свободную долину. 'Все проблемы решаемы' - думал я. Но временами на меня накатывали совсем другие мысли: 'Я уже на свободе, зачем возвращаться в зону?' Хотелось развернуться и идти прочь от Тумана. Ну, может быть, зайти, чтобы забрать Анну, Ромку и потом уйти.
  
  В это время в штабе.
  Вахтёр Зимин с нетерпением дождался, когда проснётся Виктор Львович. Тот громко застонал и схватился за голову.
  - Ну и набрался ты вчера, - сказал Зимин, протягивая ему стакан воды.
  - Не понял! Почему на 'ты'? - удивился Виктор Львович. - То, что я вчера позволил себе 'расслабиться' ещё не значит...
  - Значит-значит, - перебил его Зимин, - я вспомнил тебя - ты не прибыл из-за зоны. Ты местный, до катастрофы я видел тебя среди алкоголиков. Рассказывай, как у тебя получилось так преобразиться.
  
  ВИКТОР ЛЬВОВИЧ
  Он, правда, был запойным алкоголиком, одним из тех, кто больше ничего не имел в этой жизни, кроме цели - найти на выпивку. Хотя в юности он был перспективным руководителем комсомольской ячейки и, казалось, что впереди его ждёт беззаботное будущее на партийной работе. Перестроечный кризис обрушил его карьеру. Места в новой жизни ему не нашлось, и вместе с упадком духа пришёл алкоголизм. Он сам не заметил, когда начал, не стесняясь заглядывать в мусорные бачки, чтобы собрать пустые бутылки, сдать их и купить пойло. Потом он затесался в компанию таких же алкоголиков, где его толком не знали и называли то Витёк, то Валёк, а то и вообще Серёга. Никому не нужный, лишний в этой жизни, у него была только одна цель, способная побудить его к действию - алкоголь. Очень скоро его перестали узнавать знакомые, да и как было узнать его в 'новом образе': грязная борода, чёрное лицо, патлы на голове, какая-то рвань вместо одежды.
  Взрыва он не помнил, потому что в это время был пьян. Вообще он не из Олеиза, а просто в тот момент 'гостил' у компании местных алкоголиков. Проспавшись, они потащились к магазину и обнаружили, что посёлок в панике, все мечутся, ища выхода, и ни кто не следит толком за имуществом. Они первыми начали громить магазины и брали в основном 'бухло'. Это был праздник для пьяных мародёров. Праздник, однако, не долгий - магазины опустели, а если что-то и оставалось, то попало под контроль бандитов. Парочку бомжей пристрелили в борьбе за добычу. Но напугало больше не их смерть, а то, что убитые вскоре вернулись и были очень странными.
  Алкоголь закончился и начался ад. Конечно, он и раньше испытывал ломки похмелья, но никогда так долго и так безнадёжно. Ему было плохо, так плохо, как не было никогда. Не было сил встать, хотелось орать, но силы от крика быстро иссякали. Ад и ещё раз ад. Через некоторое время всё стало заканчиваться, организм стал забывать о зависимости от алкоголя. Витёк просто лежал измождённый, без еды. У него начали появляться мысли, ясные мысли не об алкоголе. Человеческое сознание постепенно просыпалось в нём. С трудом он встал и пошёл на поиски не алкоголя, а еды.
  Впервые он ясно увидел посёлок в новом состоянии и стал осознавать, что произошли очень сильные перемены в жизни. Он слушал разговоры и постепенно понимал то, что его алкогольный пир был следствием катастрофы.
  Еды добыть не удалось, его отовсюду прогоняли озлобленные люди. Тогда он поймал собаку, которая доверчиво подошла к нему в надежде на угощение, задушил её и зажарил на костре. Так он нашёл источник пищи.
  Вернувшееся сознание заставляло много думать - он вспоминал свою прошлую жизнь, свои перспективы, своих девушек и свою значимость среди людей. Как это всё не похоже на него теперешнего. Кем он стал? Витёк вышел на улицу, украл из-под носа у зазевавшейся женщины ведро с водой и, придя домой нагрел воду, распалив огонь из обломков мебели. Он помылся, побрился, попытался подстричься, но увидев, что, получается очень криво, просто побрил голову. Во время погромов магазинов он прихватил приличный костюм, и теперь надел его.
  Витёк посмотрел на своё отражение в зеркале. Он понравился себе, из него получился солидный мужик. А следы алкоголизма на его лице, придавали ему вид измождённого грузом забот и ответственности. Почему же он тогда сорвался, ведь сейчас он мог действительно быть таким, солидным и деловым.
  В это время на улице раздались крики, и послышался необычный шум. Витёк выскочил на улицу. Все смотрели в небо, а там, Туман почему-то раскрыл несколько брешей и в одной был ясно виден огромный чёрный дирижабль. С другой стороны слышался шум двигателей приближающегося самолёта и в следующий миг он промелькнул в одном из окон, оставленных Туманом. Раздались мощные звуки выстрелов из крупнокалиберных пулемётов, огонь вёлся из гондолы дирижабля, это было видно по вспышкам. Ровный звук двигателей самолёта вдруг перешёл в вой, который мы привыкли слышать в кино, когда озвучивают подбитый самолёт. Из тумана выскочил самолёт, один его двигатель дымился, скорость самолёта была очень мала, он быстро снижался. Самолёт вскользь задел крышу двенадцатиэтажки и отскочил от неё. Вниз полетели обломки бетона. Самолёт отскочил сначала вверх, а потом резко пошёл вниз. Он влетел прямо в балку, склон которой примерно совпадал с углом падения самолёта. На пузе корпус самолёта пополз к дну балки, подминая кусты и ломая мелкие деревья.
  Витёк, как мог быстро, бросился к месту падения самолёта и был там первым. Он вскочил в самолёт через распоротый бок и стал осматриваться. Внутри были разбросанные ящики, разбитая аппаратура и несколько убитых при падении людей. Он зашёл в кабину, место первого пилота было пусто, второй пилот был застрелен. Перенапряжение истощённого организма дало о себе знать - в голове помутилось, и Витёк упал на пол. В это время в самолёт ворвались жители посёлка.
  - Вы живы? С вами всё нормально? Ещё кто-то жив? - спрашивали его.
  Витёк молчал, в голове его всё кружилось. Кто-то начал осматривать его, бубня:
  - Так, переломов нет, гематом нет. Несите его в больницу.
  Как пострадавшего его отнесли на руках. Все пытались расспрашивать его, кто он и откуда, но он ничего не мог ответить. Тот, кто осматривал его, пресёк расспросы:
  - У него шок, отстаньте от него.
  Витька держали в больнице, ухаживали за ним и кормили. Молодая медсестра носила еду и какие-то витамины. Она кокетливо улыбалась этому незнакомцу и когда она однажды была близко, Витя, не сдержавшись, запустил руку ей под халат и стал гладить по бедру. Медсестра не отскочила, не вскрикнула, а улыбнулась и отступила только после продолжительной паузы.
  Это был перелом. Витя решил жить 'красиво'. Вечером он заговорил:
  - Я координирую действия различных служб по выходу из кризиса. Мы пытаемся эвакуировать вас, но пока результатов нет. Так как выйти отсюда я не смогу, то необходимо изнутри зоны организовать 'второй фронт'.
  Витя возглавил штаб и начал кипучую деятельность. В первую очередь была решена проблема с канализацией - все выходы её были закрыты. Посёлок утопал в воне, потому что люди не прекращали пользоваться канализацией и все нечистоты выплёскивались через люки на улицы. Трубу вывели в балку и сток заработал. Второй проблемой был дефицит воды. Единственным источником её был родник, появившийся недалеко от здания почты после катастрофы. У родника были постоянные очереди, сопровождающиеся ссорами, руганью и частыми потасовками. Была сооружён бассейн для сбора воды. Если вода нужна была для технических нужд, то её без очереди черпали из бассейна и это вдвое сократило очереди у родника, а когда ажиотаж спал, ситуация нормализовалась сама собой.
  Постепенно решались проблемы с продовольствием. Жизнь налаживалась и Витёк - Виктор Львович был в центре этой жизни.
  Все эти подробности мы узнали позже, а сейчас он сказал Зимину:
  - Меня не было в упавшем самолёте - я местный.
  - Ну, это я и так понял. Ты очень хорошо устроился. Я не буду тебя выдавать, но ты теперь должен очень хорошо прислушиваться к моему мнению. Понял?
  
  И этим же утром водитель Зимин вернулся в лагерь отряда прикрытия. Его начали упрекать в том, что его не оказалось когда все пошли в боевую операцию.
  - Успокойтесь, не будет никакого боя, - уверенно ответил Зимин, - здесь всех можно голыми руками брать. Мы два года зря потеряли. Ртуть не отправляли, пока Пархоменко не мог решиться в долину войти. Оборжётесь, когда узнаете, каких простаков мы боялись.
  - Откуда ты это знаешь?
  - Вчера утром наш странный пленный сбежал. Вы это хоть заметили? Я выследил, куда он пошёл, с кем встретился, и подслушал их разговоры. Нам там никто не опасен, надо идти в шахты, всех, кто там есть, можно запросто 'валить'. Пора вернуть наш рудник! - водитель произносил всё это, как предвыборную речь.
  Оказывается, что он подслушал мой разговор с Сидором и, заинтересовавшись, проследил за мной.
  - Здесь нам делать нечего, прикрывать не от кого. Достаточно оставить двоих человек у гиблого места, там, где снег. Пусть отлавливают всех, кто будет бродить там.
  Водитель Зимин, никого не спрашивая, взял командование отрядом на себя.
  
  Ещё до завтрака в штабе было оживлённо, собрались все члены управления. С несколькими бойцами в штаб явился Пархоменко.
  Светлана Олеговна украдкой переговорила с Глебом Мясником:
  - В присутствии Пархоменко, не надо заговаривать о создании милиции, а то это выглядит как действие против них. Я сообщу штабу о создании милиции позже. Но Вы не останавливайте подготовку. У Вас на каком этапе?
  - Вчера набросал список кандидатов в милицию, сегодня обойду их, переговорю с каждым и, думаю к вечеру, с составом определюсь. Но мне нужны архивы, я должен знать людей.
  - А что за проблема с архивами? Я сама скажу Родиону, чтобы подготовил и передал их. Не затягивайте, настрой у новых гостей такой, как будто они здесь хозяева всего. Я боюсь, что они немного освоятся и начнут показывать характер. Особенно я переживаю за наших женщин, солдаты уже очень бурно демонстрируют к ним интерес.
  - Ещё мне нужно помещение для кабинета.
  - Это тоже не проблема, я скажу Родиону, он подготовит.
  Пархоменко, увидев Светлану Олеговну, направился прямо к ней. Он был выбрит, причёсан и аккуратно одет.
  - Барышня, нам надо переговорить о размещении моих бойцов. Не всё у нас ладно получается, - обратился Пархоменко к Светлане Олеговне.
  - Почему вы именно ко мне с этим обращаетесь? - с некоторой неприязнью спросила Светлана Олеговна.
  - Да потому что с Вами, мне приятней всех здесь общаться, - пожал плечами Пархоменко и ответил очень откровенно.
  - Что вас не устраивает?
  - Нужны матрасы, мыло, столовая.
  - Вы будете сами всеми этими вопросами заниматься, или у вас есть заместитель по хозяйственной части? - с прежней неприязнью спросила Светлана Олеговна.
  - Нет, нет! Мне всё рассказывайте. Зачем нам заместитель?
  Светлана Олеговна улыбнулась. Рядом находился доктор Шевкет Ибрагимов, он с интересом прислушивался.
  Пархоменко отвлёкся от 'барышни' и обратился к Ибрагимову:
  - Ребята, какие-то постоянно крутятся недалеко от нашей 'башни', наблюдают за нами как бы невзначай. Пусть не досаждают нам, не мельтешат, а то раздражает это. Уберём их сами по-тихому, если не отзовёте.
  - Не воспринимайте это так агрессивно, мы должны следить за порядком, - примирительно ответил Ибрагимов. - Я скажу, что бы их отозвали.
  - Так с чего начнём, с еды или с кроватей? - вновь вернулся Пархоменко к разговору с Светланой Олеговной.
  - Всё по порядку, - улыбнулась она. - Сначала о еде, потом о кроватях.
  Можно было уловить, что их разговор почти перешёл на кокетство, и это заметил Шевкет Ибрагимов.
  Обведя взглядом собравшихся, Ибрагимов объявил:
  - Раз уж все уже здесь, давайте в кабинет, проведём совещание.
  Не было только Виктора Львовича, вахтёр Зимин негромко, лукаво сообщил:
  - После вчерашнего он очень болен. Не встанет с кровати.
  Ибрагимов обратился к Пархоменко:
  - Нет сомнения, что Вы должны войти в состав штаба, так что занимайте место, у нас как раз начинается заседание.
  Пархоменко нахмурился, так чтобы это увидели все, выдержал паузу, подошёл к пустому стулу во главе стола, и громко заявил:
  - Это наша территория, и на ней мы хозяева! Ваш штаб переходит в моё подчинение! Всякое неповиновение будет жестоко наказываться, вплоть до казни!
  Все притихли и заметно стушевались.
  - Вы зря перешли на такой тон, - спокойно ответил Ибрагимов. - Мы не так беззащитны, как вам показалось.
  Пархоменко и Шевкет Ибрагимов стояли, сверля один другого взглядом.
  - Штаб в нашем посёлке не для того, что бы кто-то наслаждался властью, штаб создан, чтобы заниматься бытовыми нуждами посёлка, - после продолжительной паузы заговорил Шевкет Ибрагимов. - Вы хотите возглавить хозяйственную работу в посёлке?
  Шевкет Ибрагимов удачно повёл ход разговора и дал Пархоменко возможность не настаивать на своих словах. С другой стороны Пархоменко увидел испуганный взгляд Светланы Олеговны.
  - Я сказал это к тому, чтобы вы помнили, что вы здесь гости, и не смели указывать нам, как вести себя на нашей территории. А что касается ваших хозяйственных дел - занимайтесь ими сами.
  
  Родион фактически не принял участия в заседании штаба, он даже равнодушно отнёсся к скандальному заявлению Пархоменко. Родион отсиделся в углу и отмолчался, в это время он думал об Анне.
  А Анна думала о Родионе. Она была в приподнятом настроении, вчерашняя прогулка с Родионом как будто вернула её в прошлое, в период до катастрофы. 'Да и к тому же: он так хорош, он такой заботливый, остроумный и такой романтичный' - думала она, глядя на цветы.
  Целиком погружённая в эти мысли Анна приготовила завтрак и спустилась с ним в квартиру, где укрывались Гарматный и Володя.
  - Теперь вы расскажите мне, что произошло с Володей? - спросила она Дядю Сашу.
  Гарматный ел и рассказывал, что он освободил Володю из заточения в штабе, о том, что его надо прятать, потому что по распоряжению штаба Володю пытали.
  Радужное настроение Анны сразу поблекло. Она подумала о Родионе, ведь он тоже член штаба и значит, знал об издевательствах над Володей. Манипулятор, вспомнила она его прозвище: 'Он крутит людьми, как хочет'.
  Несколько минут помолчав, Анна прогнала от себя мысли о Родионе. Она вспомнила, что её ждёт Ромка, а вспомнив про него, спросила Гарматного:
  - И сколько нам ждать, что бы они могли встретиться?
  - Не надо ждать, - вдруг вмешался в разговор Володя, - я найду, что сказать ему. Где Рома?
  Гарматному стало неловко, что он не учитывал мнение Володи. Возражать он не стал и Анна сказала:
  - Я сейчас приведу Ромку.
  Анна поднялась к себе. Ромка нетерпеливо ждал её на кухне, не желая начинать кушать без неё.
  - Рома, я тебе сейчас скажу очень хорошую новость, только прошу, не шуми. Хорошо? - Анна дождалась, когда Ромка утвердительно кивнёт. - Дело в том, что мы должны прятать твоего папу от всех, - глаза Ромки округлялись от удивления, - но сейчас он здесь, в комнате Виталия. Только не выдавай его. Тише.
  Глаза Ромки блестели от счастья, он кивал головой, и закрывал рот ладошками, показывая, как он готов сохранять тишину.
  Но тут хлопнула дверь в подъезде и снизу стали доноситься шаги. Кто-то поднимался по ступеням.
  - Это Родион, - догадалась Анна. - Не выходи пока что Рома.
  Вскоре в дверь Анны постучали. Анна открыла, на пороге был Родион, он улыбался и готовился, как само собой разумеющееся, сделать шаг через порог. Но Анна смотрела на него недружелюбно и не отходила в сторону, чтобы пропустить внутрь. Улыбка исчезла с лица Родиона.
  - Я сейчас занята! - Анна говорила холодно и не только потому, что хотела быстро выпроводить Родиона, а и по тому, что помнила про издевательства над Володей в штабе. - Когда у меня появиться время, я зайду к тебе. В штаб! - подчеркнула она слово, ставшее для неё особенно негативным.
  Через дверь Родион видел, что его вчерашний подарок, цветы, стоит на столе в комнате, и он не понимал, что происходит. Вчера казалось, что у них наладились отношения.
  - Ладно, буду ждать.
  Родион был обескуражен, и не смог заставить себя выяснить, что произошло. Он развернулся и ушёл.
  Анна дождалась, когда хлопнет дверь подъезда, взяла Ромку за руку и повела на встречу с отцом. Ромке хотелось бежать по ступеням, но Анна держала его. Она неосознанно вцепилась в его руку, потому что горькое разочарование вызвало у неё небольшой шок. Ромка буквально стащил её по ступенькам и вломился в комнату. Увидев отца, Ромка запрыгнул к нему на шею и сильно прижался.
  - Я знал, что ты найдешься, потому что ты мне нужен, - всхлипывая, говорил Ромка.
  Ромке не важно, как выглядит его отец, неважно, что на лице синяки и следы алкоголизма. Важно, что он с ним, он крепко держит его на руках и любит его.
  Это была маленькая победа Александра Гарматного.
  
  После заседания Глеб Мясник первым делом отправился к Маю.
  Вся жизнь Глеба была связанна со спортом, все его интересы касались спорта, и поэтому, когда он увидел Мая, который намного превосходил его 'габаритами', то подумал, что это спортсмен. Такого гиганта не могли пропустить тренеры, его должны были заметить и затащить в какой-то спорт. Май всегда уклонялся от общения, а теперь у Глеба возник повод.
  Глеб предложил Маю вступить в милицию, но Май, не раздумывая, отказался. Глеб попробовал продолжить разговор и начал расспрашивать о спорте.
  - Я никогда не занимался спортом, - равнодушно ответил Май.
  - Такой формы от природы не бывает, такие мышцы можно только накачать, - не унимался Глеб.
  - Я всегда таким был, я всегда был больше людей, - надменно сказал Май.
  Глеб подумал, что, возможно, Май действительно не имел отношения к спорту и накачался на какой-нибудь подвальной качалке. Май стал ему неинтересен.
  Когда Глеб ушёл, к Маю подошла Инна. До этого она возилась по хозяйству, делая что-то для Прайма.
  - Что ему надо было?
  - Милицию создаёт в посёлке, - безучастно ответил Май.
  - Вот и хорошо. Теперь будет кому порядком заняться. Пусть Ромку моего притащит домой, а то никому нет дела, что он где-то шарахается, наоборот все потакают ему. Как будто у него нет дома. Будет он дома, тогда наконец-то я и повлиять на него смогу, а то не верит он Господину.
  
  ИННА
  Семья Инны и Володи была неблагополучной. Володя сильно пил, Инна ему изменяла, то ли от того что он всегда пил, то ли он пил, от того, что она ему изменяла. Эта пара была плохой семьёй, а страдал из-за этого Ромка. Инна презирала мужа, потому что он был всегда пьян. Когда ей нужна была поддержка, когда нужна была защита - он был пьян. Другие мужчины, хоть на некоторое время, давали её возможность почувствовать себя защищённой, 'за чьей-то крепкой спиной'.
  А после катастрофы, когда начался ужас беспредела, когда она была в таком шоке, что несколько дней просидела в квартире забившись в угол, Володи опять не было рядом, он ходил по улицам пьяный, устраивая дебоши вместе с собутыльниками.
  Однажды она застала его, когда он перерезал горло её любимому коту. Инна визжала от ужаса, глядя, как кровь пульсирующими струйками, брызгала в умывальник.
  Володе просто надо было что-то на закуску. Он обернулся к ней и пьяным голосом пролепетал:
  - Ну что ты? Если не мы, то его другие съедят, их уже всех переловили.
  Инна увидела стеклянные глаза любимца и пришла в неистовство. Она схватила сковородку и начала бить Володю по голове. Била жестоко, вкладывая всю силу.
  Володя обмяк и упал на пол, от его головы растекалась лужа крови.
  - Достаточно! - вдруг услышала Инна голос.
  Это был необыкновенный голос, он как будто журчал, переливался, как будто бы в человеческие слова собрались звуки бегущей между камней воды. И слышался голос не со стороны, а звучал как будто в голове Инны.
  - Успокойся! - продолжал голос. - Больше никаких неприятностей у тебя не будет.
  Кухню заполнял серый густой туман, такой плотный, что ничего не было видно. Туман скрыл её кота, лежащего в раковине и Володю, лежащего на полу.
  - Теперь ты под моим покровительством.
  Вдруг из тумана раздалось привычное 'мяу', и к ней выпрыгнул её любимый кот, здоровый и невредимый, без единого следа крови. Потом закряхтел на полу Володя, она увидела, как он поднимается на ноги. Володя обхватил голову руками и вышел из кухни.
  - Никогда и никто не обидит тебя, - продолжал разговаривать с ней голос.
  Инна уже поняла, кто разговаривает с ней, поняла, кто взял её под своё покровительство, поняла, что под такой защитой она будет в полной безопасности.
  - Ты будешь верна мне? - спросил Туман.
  - Да! - твёрдо ответила Инна.
  Она никак не могла понять тех, кто не доверился Туману, кто не преклонялся перед его милостью, не просился под его покровительство. 'Глупцы! Они должны знать, то, что знаю я! Они должны почитать того, кто способен их защитить!'. Эти убеждения она готова была насаждать силой.
  А её любимый кот потом всё равно куда-то пропал, наверное, его съели. Но ей уже это было не важно, у неё была другая привязанность.
  
  Глеб не очень расстроился тем, что Май отказался у него работать. Май хоть и был огромен, но у него была репутация туповатого увальня. К тому же Глеб и не сильно рассчитывал на его согласие, больше хотелось пообщаться о спорте. А вот следующего кандидата Глеб собирался вербовать очень усиленно. Он давно приметил среди бандюков спортсмена, борца Диму. Глебу всегда казалось, что среди бандюков Дима выглядит немного не в своей среде. В Диме чувствовалось воспитанное годами занятий, спортивное поведение. Глеб постарался переговорить с Димой без свидетелей.
  - Хочу предложить тебе работу. Штаб организовывает милицию, я назначен начальником. Предлагаю тебе вступать, и не просто, а сразу моим заместителем.
  - Ого! - удивился Дима. - Только ты немного не по адресу, я, как бы при деле.
  - Знаю я твоё дело. Дима, я же не просто так к тебе пришёл, я не кому попало предлагаю быть моим заместителем. Я давно к тебе присматривался, ты спортсмен и, должен знать, что я спортсмен, мы друг друга должны понять. Я знаю, что ты борец, а борьба, это когда на ковре двое честно выясняют, кто из них лучше подготовлен. Если ты борец, ты должен знать, что такое вести схватку честно. А что у вас за структура?
  - Ты зря мне это начал 'втирать'. Я не поведусь на эти разговоры, - сказал Дима, хотя на самом деле его зацепила речь Глеба, Дима считал себя настоящим борцом и гордился этим.
  - Да, может и зря, - согласился Глеб, - в последнее время ты чаще слышал другие правила жизни. К примеру такое, что при первой встрече надо сразу показывать свой характер, сразу ставить оппонента на место. Да?
  - Ну да, - подтвердил Дима.
  - Так почему Ганди сразу не показал свой характер, когда появились власовцы? Почему сразу не дал понять что 'это его территория'.
  - Ну да, - снова подтвердил Дима. - У нас все сейчас от этого в шоке, власовцев надо было сразу на место поставить.
  - Дима, время банды Ганди прошло. Сейчас штаб организует милицию и возьмёт всё в свои руки. Ганди сдаётся, он понимает, что больше не будет иметь веса. Давай поступай на службу, когда мы выберемся из зоны, тебе это здорово зачтётся.
  Дима подумал и сказал:
  - Я ещё пару дней осмотрюсь и дам ответ.
  После этого Глеб решил заскочить к Родиону, что бы, наконец-то, забрать архивы.
  Родион был печален, Глеб же увидев приготовленные для него архивы, повеселел, и даже попытался подбодрить Родиона:
  - Мне вчера казалось, что вы с Аней хорошо время проводите, а сегодня ты вообще невесел, нос повесил. Наверное, все-таки, мало комплиментов делал.
  Родион не отреагировал на весёлый тон Глеба.
  Глеб перенёс архивы в кабинет, который ему показал Родион.
  Глеб тут же забыл про Родиона и приступил к изучению списков. Также он забыл и про то, что должен набирать людей в милицию. Глеб просидел до вечера, вчитываясь во все данные о женщинах посёлка. Он пролистал все страницы и не нашёл нужной фамилии.
  Глаза Глеба болели, голова гудела, настроение было плохое, но появилась ещё одна идея: 'Есть ещё вероятность, что она среди изгнанных. Выдворили из посёлка банду в 48 человек, там были и женщины'.
  
  Долина, которую Туман отрезал от остального мира, была красивой и уютной. Отвесные стены гор ограждали обширную, густо заросшую деревьями, равнину.
   На солнечной поляне сидит крепкий мужчина. Вид у него устрашающий: голова выбрита налысо, через всё лицо грубый шрам, современная одежда подлатана кусками звериных шкур, рядом лежит топор на длинном топорище. Это Рах. Он сидит перед деревцем. Вокруг деревца ровный круг обработанной земли: вскопанной и разровненной. Рядом с Рахом пустая пластиковая бутылка, он полил деревце и теперь заново взрыхлял землю, которую притоптал.
  На поляну вышла Александра.
  - Дерево никак не хочет расти, - пожаловался ей Рах.
  - Здесь не подходящее место для него, - ответила Александра.
  - Почему? Земля хорошая, воды достаточно. Другие деревья нормально растут.
  - Другие деревья за тысячелетия привыкли к тому, что в недрах этой земли, а персик здесь чужой.
  - Ты обещала, что у меня будет персиковое дерево! - Рах немного был раздражён.
  - Обязательно будет, но не в этом месте. Готовься забрать его отсюда.
  
  День седьмой Часть вторая
  Туман начал откатываться от скал. Я включил планшет и увидел на экране, что красно-чёрное пятно движется в посёлок, а Туман сползает в долину. Постепенно он вытянулся полукругом, наверное, по границе посёлка, перегородив от скал до скал вход в долину. Купол Тумана занял место, которое я привык видеть.
  Я собрался с духом и пополз к входу в тоннель. Из-за высокой травы мне было не видно, что происходит впереди, и я опасался, что могу внезапно оказаться в тумане. Мне пришлось несколько раз остановится и выглянуть. Я нашёл провал в тоннель и только тут вспомнил, что оставил ангелочка-светильник в сторожке. Пришлось включить планшет и светом от его экрана освещать себе путь. Заодно, я посмотрел, где располагается Туман. Теперь в зону досягаемости планшета попали и люди из посёлка. А вот непонятного красно-чёрного пятна я не увидел. Вход в подвал девятиэтажки я нашёл легко. Перед тем как выйти из подвала, я вновь посмотрел на планшет, но теперь он мне мало помог, потому что показал мешанину из тепловых пятен людей, непонятно было рядом они находятся или в своих квартирах на разных этажах.
  Я осторожно выглянул из подвала, огляделся, и, убедившись, что вокруг никого нет, быстро пошёл к подъезду. Когда я зашёл в свою новую квартиру, то услышал, как кто-то вскакивает с дивана в одной комнате, и с кровати в другой. В коридор выскочили Энвер и Эрнест, племянники Шевкета Ибрагимова.
  - О, я уже и не думал, что мы тебя дождёмся. Ты где был? - спросил один из них.
  - Гулял, осматривался, - меня застали врасплох, и я ответил невпопад.
  - Ты неплохо гуляешь, мы тебя два дня ищем.
  - Для чего? - спросил я.
  - Шевкет-ага с тобой поговорить хочет, а ты где-то бродишь. За зоной был?
  - В долину ходил, - соврал я.
  - Врёшь, на выходе дежурят люди Ганди, мимо них тяжело пройти в долину, - ухмыльнувшись, сказал Энвер.
  - И тем более, потом войти из долины в посёлок, - добавил Эрнест.
  Я плохо знал порядок выхода в долину и поэтому попался на вранье.
  - Все только и говорят, что ты способен выходить из зоны, - продолжал Эрнест.
  Я замялся, и чтобы не запутаться во вранье, предложил:
  - Пойдём к вашему дяде!
  Меня привели как под конвоем, но Шевкет встретил меня очень дружелюбно. Я настраивался на другой приём, и всю дорогу готовился оправдываться перед ним за случай в штабе. Конечно же, первым делом Ибрагимов заговорил о моём исчезновении.
  - Я очень надеюсь, что ты был за зоной, - сказал Шевкет, - с удовольствием услышал бы хоть что-то о том, что там происходит.
  Он вопросительно посмотрел на меня, было видно, что он смотрит с надеждой. Именно ему я решил рассказать о встрече с учёными, но я по-прежнему опасался, что мне не поверят.
  - У меня есть о чём поговорить, есть, что рассказать, но если можно, то наедине, - попросил я.
  Энвер и Эрнест хотели выйти, но Ибрагимов небрежно отмахнулся:
  - Говори, а то мне всё равно потом придётся им всё пересказывать, так что говори сразу при них!
  - Шевкет, когда я передал штабу полученную от Архипа Вишни информацию, мне не поверили. Теперь я добыл информацию, которая будет звучать так же странно, и я боюсь, что опять буду выслушан с недоверием.
  На моё беспокойство Шевкет ответил неожиданно с пониманием:
  - Я разумный человек и понимаю, что тебя незаслуженно обвинили. Просто Виктор Львович боится конкуренции, ему хватает Светланы Олеговны, которая за год чуть не подсидела его. А тут ты такой активный. Ты должен был стать энергичным исполнителем поручений, как Родион, а не 'спасителем посёлка'. С Родиона всё, скорее всего, и началось, он увидел в тебе соперника.
  После этих слов, я решил, что правильно сделал, что решил обратиться к Ибрагимову.
  - Шевкет, у меня есть очень важная информация: я знаю всё о Тумане, о том, где мы сейчас, и о том, как нам освободиться.
  Доктор Ибрагимов заметно оживился.
  - Рассказывай.
  - За зоной есть люди, которые могут нам помочь, это они случайно притащили к нам Туман, они сейчас ищут способ обуздать его, а сделать это могут только с нашей помощью. Кроме них за пределами зоны нет никакой спасательной операции, мы можем надеяться только на них.
  - Нет, давай подробнее! - Шевкет был очень заинтересован.
  Мне пришлось долго рассказывать весь свой выход за зону, скрыв только тоннель и встречу с Гарматным.
  Когда он меня выслушал, то впечатлено сказал:
  - Да, вы, гости, всегда приносите много суеты в посёлок, но ты начинаешь превосходить всех. Ты правильно сделал, что обратился ко мне. Я организую производство аккумуляторов и этих излучателей.
  - Шевкет, нужен хороший техник, я знаю только Архипа Вишню.
  - Виталий, я подготовлю место для работы и обеспечу секретность. Ты должен договориться с Архипом Вишней, пока он разговаривает только с тобой. Я подберу ему несколько надёжных помощников. Кроме меня никому про это не рассказывай, ты плохо знаешь людей в посёлке, я сам определюсь, кого подключить к работе.
  Шевкет обратился к племянникам:
  - Всем говорите, что гость Виталий был в долине. Как и все гости осматривался...
  Потом он обратился ко мне:
  - Иди к себе и веди себя так, будто ничего не произошло. Завтра шум по поводу твоего возвращения утихнет и ты, не привлекая внимания, сходи к Архипу. Да и с Архипом, ты осторожнее, сначала выясни, как он относиться к идее побороться за свободу. Мы очень рискуем, создавая оружие против Тумана у него под носом.
  Провожая меня, Энвер и Эрнест рассказали несколько деталей про долину, что бы я знал, о чём говорить.
  Я был в приподнятом настроении - у меня всё получалось. Было ощущение удовлетворения от достигнутых успехов. Но, через некоторое время, когда я побыл в квартире, один, и, видя за окном туман, даже не серый, а светлый, я вновь погрузился в невесёлую атмосферу посёлка. А через какое-то время мне даже стало страшно - хорошо было задумывать заговор, находясь вдалеке от Тумана, но здесь, в зоне, каждую минуту ожидая, что белая пелена вдруг сгуститься и станет серой мглой, об этом страшно думать.
  
  Шевкет Ибрагимов сразу приступил к организации работ. Первым делом он пришёл к Светлане Олеговне.
  - Соблюдая наш договор, я должен сообщить вам важные новости.
  Подробно он пересказал ей наш разговор.
  Светлана Олеговна подумав, сказала:
  - Он говорит, что мы в Албании в 1964 году, но самолёт, который упал в зону - он русский, новый и современный. Вам не кажется, что новенького в очередной раз водят за нос?
  - Это единственная нестыковка фактов, но согласитесь, что если принять на веру то, что мы совершали какие-то скачки в пространстве и времени, то найдётся объяснение и этому. А мы и без Виталия знаем, что вокруг посёлка какое-то другое пространство.
  - А я бы проверила его! Он мог инсценировать выход из зоны. Может быть, он просто несколько дней прятался, что бы все обратили внимание на то, что его нет.
  - Конечно, я буду очень осторожно относиться к его информации, - было видно, что Ибрагимов сказал это, потому что устал убеждать Светлану Олеговну, - но, отказываться от возможности освободиться мы не должны. Поэтому я начинаю подготовку, и первым моим шагом будет отстранение Татина от должности завхоза. В подвалах штаба мы организуем работы, а Татину я не хочу доверять такую тайну.
  Светлана Олеговна призадумалась: моему рассказу она не очень доверяла, но она очень не любила Татина и давно выступала за его отчисление из штаба.
  - Вы же хотели перемен в штабе, - продолжал Ибрагимов, - я сейчас же переговорю с Ганди и заберу все ключи у Татина.
  - Виктора Львовича не будете ставить в известность? - спросила Светлана Олеговна.
  - У него будет тяжёлое похмелье, - улыбнулся Шевкет Ибрагимов, - когда он проснётся, то не узнает штаб.
  Шевкет Ибрагимов пошёл к Ганди.
  - Надо, поговорим наедине, - сказал Шевкет.
   Ганди пригласил его зайти в зал, а племянники Шевкета остались в коридоре.
  - Паша, новенький гость нарыл много информации, он и правда, может выходить из зоны. Он вышел на связь с некими людьми, и, возможно, что скоро всё поменяется, нам надо готовиться к выходу из зоны. Надо готовить себе чистые 'послужные листы'.
  - Ого, неожиданно! А почему ты так веришь новенькому гостю? После рассказанной им истории о драконе, я бы засомневался.
  
  ДОКТОР ИБРАГИМОВ
  Когда в зоне упал самолёт Шевкет Ибрагимов с племянниками Энвером и Эрнестом были первыми у места падения. Доктор Ибрагимов тогда уже был одним из авторитетнейших людей в посёлке. Он командовал у места падения самолёта, организовывал тушение пламени.
  Ибрагимов приказал племянникам:
  - Энвер, займись охраной самолёта, чтобы ни одной гайки не утащили. Эрнест, найди человека, который разбирается в аппаратуре, и снимайте рацию.
  Племянники его были крепкими парнями, а сверх того, сообразительными и дерзкими. Ганди хотел заполучить их в свою банду, но они всегда оставались с дядей. Они чётко выполнили все указания: к самолёту больше не подпускали любопытных зевак, а спустя некоторое время привели Архипа Вишню и тот начал снимать аппаратуру.
  - Починишь? - спросил Архипа Шевкет Ибрагимов.
  - Запросто! - бодро и энергично ответил радостный Архип, тогда ещё вменяемый и без всяких намёков на 'сдвиг'.
  - Шевкет-ага, а куда всё переносить то? - спросил дядю Эрнест.
  - На почту всё несите. Замки какие-то там придумайте. И организуйте там постоянную охрану, - распорядился Ибрагимов.
  Так почта стала превращаться в штаб. Туда перенесли всё из самолёта, и в том числе массивный контейнер, который никак не могли открыть. На контейнере не было ни замков, ни защёлок, никаких механизмов.
  Через несколько дней к Шевкету Ибрагимову пришёл Ганди.
  - Пассажир самолёта очухался и начал говорить о спасательной операции, - начал разговор Ганди.
  - Это какой-то бомж, только приоделся и помылся. Я осматривал его - точно бомж, - ответил Ибрагимов.
  - Что с ним делать будем? - спросил Ганди.
  Шевкет Ибрагимов задумался, новость о том, человек из самолёта, имеет отношение к спасательной операции, уже поползла среди людей. И встречали новость с радостью, ведь она подтверждала надежду, что их спасением усиленно занимаются. Развенчав этот слух, они заберут у людей надежду.
  - Нельзя сообщать людям, что новость о спасательной операции лож. Мне кажется, что этот бомж нам очень полезен. Он говорит, что он из управления спасательной операцией. Если он представитель власти, то пусть берёт управление посёлком в свои руки. Надо 'поверить' ему и поставить нашим 'мэром'.
  - Это что ещё за авантюра? - удивился Ганди.
  - Вот именно авантюра. У нас скоро начнутся проблемы: закончится еда, уже не хватает воды. В общем, я не хочу в это время ассоциироваться с каким-то руководством. И тебе это не надо. А этот бомж отличная подставная фигура. Понимаешь?
  - Так и сделаем! - подтвердил Ганди.
  Архип Вишня починил рацию и соорудил генератор для её питания. В здании почты был организован узел связи. Целыми сутками Архип 'сидел в эфире'. Доктор Шевкет Ибрагимов часто заходил узнать как дела. Один раз, увидев насколько измождён Архип, Ибрагимов пожалел его и предложил:
  - Иди, поспи, а я посижу. Покажи, что крутить и как записывать.
  Через несколько часов, когда сам доктор стал дремать, в эфире вдруг раздался голос:
  - Мы участники проекта 'Туман' Игорь Шеин и Марс Багоев. Отзовитесь.
   Это была запись, она повторилась несколько раз и пропала. Шевкет от неожиданности не успел нажать нужную кнопку, чтобы включить запись. Он стал слушать дальше, надеясь, что запись повторится. И когда он снова расслабился, в эфире раздался другой голос:
  - При заходе на объект, мы подверглись атаке. Самолёт сбит, в живых остался только я. В зоне действия Аномального Существа целый посёлок и масса людей. Существо гораздо сильнее того, что устроило трагедию в Каменке. Я готов пожертвовать и собой и людьми, но не могу добраться до заряда. Какого-то местного умудрились принять за члена экипажа нашего самолёта и, похоже, что он ради своих корыстных интересов поддерживает это заблуждение. Если ему это удастся, то у меня будет возможность его шантажировать и добраться до бомбы.
  Шевкет, вслушиваясь в слова, вновь не нажал на запись. До возвращения Архипа Шевкет обдумал всё что услышал и решил не разглашать это. 'Кто-то должен шантажировать Виктора Львовича, его можно выследить и от него узнать, что здесь происходит'.
  
  - Начинаем всех 'сливать', - лукаво заулыбался Ганди.
  - Первого сольём Татина и на него свалим все перегибы при расследовании, - сказал Ибрагимов.
  - С Татиным надо осторожнее, на него много не спишешь. За зоной он большой человек, крупный бизнесмен, у него хорошие связи в прокуратуре и властных структурах.
  - Тогда, скорее всего, крайним останется Виктор Львович. Но от Татина надо дистанцироваться. Для начала отстраним его от должности, - Ибрагимов пристально посмотрел на Ганди, ожидая ответа.
  - Да, согласен, - сказал Ганди, - Хочешь? Убирай его совсем из штаба.
  Ибрагимов открыл дверь, позвал одного из племянников и сказал ему:
  - Иди к Татину, скажи ему, что штаб отстранил его от должности завхоза, пусть тебе отдаст все ключи от штаба.
  
  Прайм был обеспокоен появлением власовцев. Даже после успешной проповеди, которую он провёл для части их отряда, он боялся того, что они расскажут о происходящем во внешнем мире. Прайм лежал на диване и продумывал возможные объяснения к тому, что уже узнали от власовцев.
  В прихожей послышались тяжёлые шаги, это пришёл Май. Прайм немного раздражён, Май всегда тормошит его, не даёт покоя. Но вместе с тем Прайм надеялся, что Май в очередной раз даст ему правильное направление для действия.
  - Нам надо идти к солдатам, - заговорил Май, даже не поздоровавшись, - ты вчера видел, как они легко впитали в себя веру. Они уже передали твои слова остальным, но сделали это нескладно, надо, чтобы ты сам поговорил со всеми. И главное с их командиром. Нельзя терять время.
  Прайм вдруг подумал: 'У меня в распоряжении будет целый вооружённый отряд'.
  - Пойдём сейчас же, - сказал Прайм и вскочил с дивана, - Инну позови!
  - Инну не надо брать, - ответил Май, - женщина будет отвлекать их от твоей речи.
  'Этот тупой увалень передаёт мне слова Тумана, - в очередной раз подумал Прайм, - иначе я не могу объяснить, откуда у него такие умные мысли'.
  Когда Прайм и Май подошли к дому власовцев, их встретили уважительно. Власовцы уже знали, что Прайм пастор чудесного существа, которое взяло их в плен.
  Сидор впервые увидел Мая и удивился тому, насколько он похож не его брата Петра. Он даже подошёл рассмотреть его ближе.
  Прайма проводили в квартиру к Пархоменко. Те, кто вчера слушал его проповедь, почтительно сопровождали пастора.
  Светлана Олеговна вкратце успела рассказать Пархоменко о сектантах, и он уже настроен к ним отрицательно. Но, некоторые его бойцы уже попала под влияние Прайма, и по этому Пархоменко, чтобы не отталкивать этих людей от себя, должен с уважением встретить пастора.
  - Тебе уже рассказали обо мне? - начал разговор Прайм. - Ты должен был услышать два мнения: одно мнение твоих людей, которых ты знаешь давно, другое мнение некоторых людей, с которыми ты только познакомился в посёлке.
  - Да, о тебе мне рассказали много. И те и другие рассказали, что ты умеешь красиво говорить, - ответил Пархоменко.
  - Поэтому я и являюсь пастором, поэтому я и представляю нашего Господина.
  'Никогда не любил попов' - вертелось у Пархоменко на языке, но сказать он этого не мог, потому что среди его людей были верующие.
  Прайм ощутил, что Пархоменко относиться к нему негативно и решил вести диалог очень осторожно, не напирать, что бы не вызвать противодействия.
  - Ты уже знаешь, что мы с вами из каких-то разных миров. Когда-нибудь раньше, ты сталкивался с чем-то подобным? Ты понимаешь, что такого не может происходить без чудесного вмешательства?
  - В мире много всякой чертовщины, я не сталкивался, но о разной нечисти рассказывают многое, - ответил Пархоменко.
  - Во-первых, я бы советовал тебе выражаться мягче, чтобы наш Господин не воспринял вдруг слова 'чертовщина' и 'нечисть' в свой адрес, а во-вторых, расскажи мне о твоём мире, и мы поймём, где на самом деле чертовщина, а где покой и безопасность.
  Пархоменко задумался, недоверие его стало проходить.
  - Просто расскажи мне о твоём мире, - вновь попросил Прайм.
  Пархоменко неосознанно вспомнил последние годы жизни. 'Да, слово чертовщина как нельзя лучше подходило к ней' - подумал Пархоменко и уныло сказал:
  - Жизнь сейчас непростая, мир перемешался.
  Пархоменко начал рассказывать, он погружался в невесёлые воспоминания. Он рассказывал сначала просто о событиях, а потом начал описывать ужасы войны, лишения и злоключения простых людей.
  Пархоменко оказался лучшим проповедником, чем сам Прайм. Он так красочно описал ужасы их мира, что только подтвердил утверждение Прайма, что они очутились в лучшем мире. Его солдаты стояли, призадумавшись, вспоминая, что им довелось пережить.
  Когда Пархоменко замолчал, Прайм сказал:
  - Никто из нас не знает полной картины, то, что рассказал ты - для меня полная неожиданность. Но это лишь подтверждает, что Господин не зря собрал нас здесь, под своей защитой.
  Конечно, в голове Пархоменко сразу промелькнула мысль, что его, с бойцами, есть от чего защищать. Он часто думал, о том, что их дни сочтены - до них рано или поздно доберутся.
  - А тут все в безопасности? - переспросил Пархоменко.
  - В полнейшей безопасности, здесь свой мир, - Прайм загадочно улыбался. - Настолько особый, что здесь никто не умирает.
  Власовцы, присутствовавшие на разговоре, загомонили, они уже слышали о восстановленных. Только Пархоменко скрыл свои эмоции, и хладнокровно спросил:
  - Не умирают? А вы пробовали, кому-нибудь разнести голову?
  - Пробовали, - уверенно ответил Прайм. - Там где Туман нет убийств, огнестрельное оружие, направленное на человека, ещё ни разу не сработало, те, кто пытаются применить холодное оружие, или даже камни или палки, теряют сознание. Господин не позволил убить никого.
  Власовцы взволнованно перешёптывались, и только Пархоменко держался уверенно.
  - Но я знаю, что от оружия вы не отказались. У вас есть парни, которые ходят вооружёнными.
  - Глупцы, они объяты своими страстями. Они не хотят отказываться от прошлого мира, продолжают думать, что могут жить по старым законам. Как малые дети таскают с собой игрушки, в которых чувствуют защиту, так и они продолжают надеяться на своё оружие.
  Все машинально потянулись ощупать своё оружие, а Прайм продолжил:
  - Нелегко отказываться от своего мира, от ценностей, с которыми жил, но здесь не мы решаем. Здесь решает он - Господин.
  Пархоменко подумал: 'Уж я-то отлично знаю, как отказываться от своего мира, от ценностей, с которыми жил'.
  - Если это правда, всё что ты говоришь, как мы должны жить? - несколько растеряно спросил Пархоменко.
  - Никаких особенностей нет, надо лишь проявлять уважение к нашему Господину, и не противоречить ему. Тогда вы будете под его покровительством. В мелкие людские дела Он не вмешивается.
  Пархоменко задумался: 'Это то, о чём он мог только мечтать: маленький мирок, в котором от него не потребуют ответа за прошлые грехи. Чего ему бы здесь не хватало? Женщины...'
  - Хорошо, пастор, будем друзьями, держись со мной, я не дам тебя в обиду! - сказал Пархоменко.
  Это было не то, на что рассчитывал Прайм, по тону Пархоменко было понятно, что он не собирается быть одним из послушных учеников, но всё равно, это успех - власовцы будут на его стороне.
  
  Как положено, вечером я пошёл за пайком. Оказалось, что моё отсутствие заметили. Меня подозрительно рассматривали и иногда выкрикивали нечто типа:
  - Все вы гости какие-то мутные!
  От меня внимание очереди отвлекло появление власовцев, они пришли на раздачу большой группой. Люди забеспокоились, потому что власовцы мимо очереди сразу пошли на раздачу. Мало кто знал, что утром в штабе договорились, что власовцам будут выделять продукты на всё их подразделение, а они сами будут его распределять. Они зашли на раздачу, забрали заранее приготовленное мясо и лепёшки, и ушли без всякого ожидаемого дебоша.
  Я попытался не попадать им на глаза, но они меня увидели. Сразу никто из них не показал этого, но когда я уходил с раздачи, меня встретили бойцы-власовцы и попросили зайти к Пархоменко. Это был напряжённый момент, я ожидал, какой-нибудь мести за то что 'заманил' их в зону.
  - Бродяга, ты не предупредил меня, что отсюда нельзя выйти, - сказал мне Пархоменко.
  - Почему не выйти? Когда-нибудь мы все выйдем, окажемся в нормальном мире, - я пытался намекнуть, что за преступления, если они что-то задумали, надо будет всё равно ответить.
  - А ты и так неплохо выходишь и заходишь. Только ты так можешь делать? А как Туман относиться к твоим похождениям?
  Я был немного растерян, я не ожидал, что Пархоменко быстро освоиться, и будет мне угрожать Туманом.
  - Как у него можно поинтересоваться, почему он тебя выпускает? - Пархоменко продолжал намекать на огласку. - Может быть, у вашего пастора спросить? Он ближе всех к Туману.
  Видя, как я растерян Пархоменко понял, что он на верном пути и продолжил:
  - У меня за зоной остались недоделанные дела. Мне нужно, что бы ты вышел и передал моё распоряжение. Сходишь?
  Я понимал, что Пархоменко прижал меня и согласился.
  - Там, где была наша стоянка, перед входом в зону, ты был там у нас, я оставил отряд прикрытия. Передай им мой приказ входить в туман. Вместе с танком.
  В первую секунду это прозвучало как опасность, танк нёс в себе угрозу. Я вспомнил этого монстра, ощетинившегося стволами пулемётов, и мне стало не по себе. Но я начал размышлять: во-первых, танк, скорее всего, будет бесполезен в зоне, как и прочая техника, во-вторых, боеприпасы в зоне нужны, если мы хотим чтобы произошло перемещение в наш мир, в-третьих, мне нужна от власовцев красная ртуть.
  - Я могу выйти и передать твой приказ, но мне взамен кое-что нужно от тебя.
  - Я думал, что ты сделаешь это в обмен на мою услугу молчать о твоих похождениях, - удивился Пархоменко, - но мне интересно, что же тебе надо.
  - Мне нужна будет красная ртуть.
  Пархоменко нахмурился.
  - Ты знаешь про рудник? Хорошо. Сколько тебе надо?
  - Я ещё не знаю, но, наверное, много.
  - Тяжело договариваться, если ты не знаешь, сколько тебе надо.
  - Я вернусь из-за зоны и скажу.
  - Когда пойдёшь? - спросил Пархоменко.
  Я не знал, что ответить, потому что боялся, что теперь за мной будет слежка.
  - Сам не знаю, когда будет подходящий момент, - напустил я таинственности.
  - Ладно, иди. Не затягивай с выходом, - сказал мне Пархоменко.
  Меня никто не провожал, я сам спускался по ступенькам в подъезде. На площадке стояла группа власовцев, они вышли сюда покурить. 'Интересно, они уже догадались, что скоро у них закончиться табак?' - подумал я.
  Я услышал их разговор:
  - Тут есть местные блатные. Они заселились в тех домах. Живут неплохо, у них все припасы. Надо бы узнать, сколько их и чем вооружены.
  'Как бы между власовцами и бандюками не произошло серьёзное столкновение' - подумал я.
  Я посмотрел на тех, кто разговаривал об этом и увидел среди них Сидора. Он тоже смотрел на меня. Всё его лицо было в синяках, которые только начали сходить. Я понял, что всё это из-за меня. Сидор вдруг улыбнулся, немного поднял руку и помахал мне ладонью. Сейчас я обратил внимание, что Сидор, стоит как ни в чём не бывало, и никто не сторониться его. 'Ну, вот и Сидору я помог, теперь его перестали считать ненормальным'.
  
  Теперь все мысли Гарматного сосредоточились на угрозе посёлку, о которой ему рассказал Тимур. Гарматному надо узнать источник угрозы, по его рассуждениям, это что-то вне зоны.
  Раздумывая над этим, Гарматный наблюдал со стороны за Ромкой и Володей. Ромка довольный прыгал вокруг отца и что-то рассказывал. Ещё один вопрос: что дальше делать с Володей? Гарматному ничего не приходило в голову, как только вывести его за зону. Они должны вдвоём выйти из посёлка, заодно у Гарматного будет помощник. Гарматный решил поговорить об этом с Володей.
  Глядя на Володю, складывалось впечатление, что он безвольный и послушный исполнитель, но второй раз Гарматный натыкался на его мнение, и опять это становилось неожиданным. Володя, выслушав Александра, заявил:
  - Я должен остаться здесь. И ещё я хочу рассказать всем, что Татин держал меня в подвале, и они с Карликом и Зиминым избивали меня. Это преступление, и они должны быть наказаны. Я подозреваю, что и другие члены штаба знали об этом.
  Гарматный поразился, как все-таки восстановленные рациональны и прямодушны: Володя хочет сделать всё правильно, и не собирается отступать и уклоняться от правильного поступка.
  - Володя, вытаскивая тебя из застенков, я пошёл не только против штаба, я пошёл против воли Тумана. Если ты всё расскажешь, то ты подставишь меня перед ним.
  - Тогда я не знаю что делать, - после некоторого молчания признался Володя.
  - Тебе надо пожить немного за зоной.
  Володя посмотрел на Ромку.
  - Анна присмотрит за ним, они здорово ладят, - сказал Гарматный, поняв, что беспокоит Володю. - Давай я поговорю с ним и объясню, что тебе нельзя находиться в посёлке.
  Дядя Саша подошёл к Ромке.
  - Рома ты рад, что вернулся отец?
  - Да, - довольный ответил Ромка.
  - Мне надо поговорить с тобой. Рома, ты знаешь, что твой отец в опасности, а спасая его, и я пошёл на большой риск? Мы не можем находиться в посёлке, нам с твоим папой надо уйти.
  Веселье Ромки вмиг исчезло, он только обрёл родного человека, и опять с ним надо было расстаться. Ромка был готов разрыдаться. Гарматный пытался успокоить его:
  - Вы будете видеться с отцом, но только это надо будет тщательно готовить. Ни в коем случае сам не ходи больше через тоннель, это наш единственный путь за зону и этим нельзя рисковать.
  - Но почему просто не рассказать всем? - плаксиво спросил Ромка. - Мы можем бороться.
  - Рома, не пришло время бороться, сейчас время подготовки к борьбе. Ты же не доверял мне все свои тайны, и я не считаю, что это пошло нам на вред. Если бы я раньше узнал про тоннели, то, скорее всего, всё пошло бы не так. У меня тоже есть тайны, и пока не время их раскрывать.
  Ромке было немного стыдно перед Дядей Сашей.
  - Рома, поверь мне, ведь я уже многого добился - я освободил твоего отца. Я добьюсь ещё большего, но мне нужна ваша поддержка.
  Ромка побежал к Володе и крепко обнял его, готовясь к расставанию.
  Вошла Анна, она вернулась с вечерней раздачи пайков.
  - Представляете, Тимур опять взял на вас пайки, - довольная сказала она. - Сейчас я приготовлю вам и спущусь.
  Анна заметила Ромку повисшего на Володе.
  - А что у вас тут не так? - спросила она.
  - Анна, я с Володей этой ночью уйду за зону. Мы не можем здесь долго прятаться, - ответил ей Гарматный.
  - В долину? - испугалась Анна.
  - Нет, есть ещё место, где можно укрыться. Мы будем в безопасности.
  Раздумывая над тем, какие установки угрожают посёлку, Гарматный подозревает, что это может быть связанно с контейнером, который он по приказу Тумана выкрал из штаба. Гарматный уже пытался найти способ открыть его, он даже попытался применить клещи машины, с помощью которой напал на штаб. Контейнер не как не открывался. Но Гарматный не сдавался, он надеялся найти слабое место в контейнере и вскрыть его. Ему нужны инструменты, у него в квартире было их достаточно. Если квартиру не разграбили во время его отсутствия. Ещё до выхода из зоны надо приготовить инструменты, ночью их искать будет негде.
  
  Выйдя из дома власовцев, я решил зайти к Анне. 'Можно попросить помочь мне приготовить ужин, можно, попросить что-то одолжить' - гадал я, поднимаясь по ступеням. Анна вышла из моей бывшей квартиры, закрыла за собой дверь и встала перед дверью, как будто для того, чтобы не пустить меня внутрь. Что я мог подумать? 'Так вот для чего нужна была эта квартира, я не вовремя'. Словно оглушенный я потуплено смотрел мимо Анны на стену. Мне уже было не до разговоров, и я не замечал неловкое долгое молчание.
  - Тебя долго не было, - первая заговорила Анна.
  - Интересовался окрестностями, - ответил я, - здесь отличная природа, горы напоминают крымские, только те стоят стеной вдоль моря, а эти огородили долину.
  Это был неплохой выход - много говорить ничего не значащих слов, и замять свою неловкость. Но в целом я решил, что мне здесь делать нечего и надо уходить.
  - Ромке привет передай, - сказал я и пошёл вниз.
  Я вышел из подъезда и тут же столкнулся с Родионом. Он торопился войти, но встретив меня, остановился.
  - Уже уходишь? - спросил меня он.
  - Да, ужин пора делать, - показал я ему на свой пакет с мясом.
  Родион задумался. Он ничего не говорил, потому что не понимал ситуацию.
  - Ты торопился? - спросил я, и уступил ему дорогу.
  Но Родион не пошёл, он наоборот отступил. Он немного замялся и спросил:
  - Ты ведь от Ани. Кто там у неё?
  - Я думал что ты.
  Так неловко я себя, наверное, никогда не чувствовал. Говорить о таких моментах, признавать, что меня отшили, да ещё и кому говорить - своему сопернику. Но оказалось, что у Родиона были примерно такие же чувства.
  - Я заходил к ней за несколько минут до тебя, и она мне дала понять, чтобы я не задерживался. Когда я уходил, то увидел, что ты к ней идёшь...
  Я понял, что сказать всё это вслух, он мог только будучи в сильном потрясении. Теперь мы оба думали, что нас отшили ради кого-то третьего.
  - Ты где был то? - после долгого молчания спросил Родион.
  - Как и все новенькие, долину осматривал.
  Это очень неудобная встреча с Родионом, мы открыто показали, что мы соперники, что мы неудачники. А ещё более неуютно я себя чувствую, понимая, что для соперничества с ним я уже староват. Разговор не клеиться, мы уставились поодаль, где была серая масса Тумана - Он. Только чтобы прервать неловкость я спросил:
  - Как вы узнали, что сущность Тумана это серая масса?
  - Все это знают.
  Видно было, что ему не нравиться этот расспрос, но я продолжил:
  - Откуда-то же стало известно?
  - Александра мне рассказала, она знает много о нём.
  - Кто такая Александра?
  - Мы не знаем кто она. Она не живёт постоянно в посёлке, появляется иногда. Много знает... Кто-то вообще считает её призраком.
  
  Для Родиона в зоне самым тяжёлым было чувствовать себя взаперти. Ограниченность пространства угнетала его. День за днём под колпаком, на пространстве нескольких улиц, он не хотел с этим мириться. Родион с интересом узнавал о том, какие попытки делались для выхода из зоны, охотно выслушивал все идеи, много раздумывал сам. И наконец-то его осенило: Туман состоит из капель воды, парящих в воздухе, а влагу можно устранить высокой температурой. Нужен огонь, сильное пламя, которое справиться с какой-то частью Тумана. Идея Родиона была грандиозна и разрушительна, он решил поджечь дома в центре Олеиза, те самые старинные постройки с обеих сторон дороги. Жар мощного пожара должен устранить влагу, и между домами образуется коридор, в котором не будет Тумана, это будет выход из зоны. Родион быстро нашёл помощников, согласившихся готовить этот 'огненный прорыв'. Неизвестно, что их ждало за зоной, поэтому они тщательно готовили провиант и оружие для самообороны. Чтобы не привлекать много внимания, они как бы невзначай оставляли на вторых этажах домов, которые планировали поджечь, легкогорючие материалы. Размещая их так, чтобы после поджога, пламя быстро охватило и полы и крыши, распространялось быстрее и захватывало больше площади. Они собирали все жидкости, с помощью которых можно было легко разводить огонь: аэрозоли, бутылки с бензином, духи, все, что легко воспламеняется. Когда его команда приготовила всё это, они не откладывая, пошли поджигать дома. Рассредоточились по помещениям и стали ждать сигнала от Родиона.
  Родион пробирался в густых клубах серого Тумана, нащупывая стены. Случайно он забрёл не туда, в комнату, где уже был его соратник.
  - Такой туман здесь густой, запутался я. Ладно, сиди, жди сигнала, я сейчас найду свою позицию.
  Родион нашёл место, где по плану он должен был поджечь, приготовил зажигалку, достал свисток. В этот момент Родион был необыкновенно вдохновлён, он чувствовал эмоциональный подъём от того как они удачно провели подготовку, как гладко, по плану всё идёт. Родион сам себе улыбался, он громко свистнул в свисток и чиркнул зажигалкой. Искры не было, он чиркнул ещё раз, но и сейчас, и ещё несколько раз, не высекалось даже искры из под кремня, не то что зажигался огонёк. Родион начал паниковать, судорожно достал запасную зажигалку, но и от неё не было толку.
  Вдруг Родион почувствовал, как всё закачалось, опора под ногами исчезла, было ощущение, что он в невесомости. Он плыл в клубах густого серого тумана. В следующий миг всё завертелось, голова Родиона ударилась обо что-то, раздался треск, звон бьющегося стекла, его осыпало осколками и щепками. Это он выбил окно. Потом он резко остановился. Родион открыл глаза, он висел посреди улочки, туман был уже не такой густой и Родион видел, что все его соучастники висели в воздухе рядом с ним. Все вместе они были как некий комок, неплотно слепленный из людей.
  - Накажу жестоко! - прозвучал в голове Родиона журчащий голос, как будто это был звук воды.
  Один из соучастников Родиона громко закричал, он испытывал невероятную боль. От высоких нот он переходил на хрип и от его истошного крика охватывал ужас.
  - Хватит! - услышал Родион сильный женский голос.
  Крик прекратился, женщина стояла в тумане и гневно смотрела в сторону серого тумана, клубившегося над несчастными заговорщиками.
  - Они не виноваты, что хотят на свободу. Это люди - они всегда будут стремиться выйти из-под контроля!
  Родион и его сподвижники плавно опустились на дорогу, кое-кто, по пути переворачиваясь вверх головой, потому, что до этого висел кверху ногами. Родион впервые видел эту статную, красивую женщину.
  - Уходите, - опять услышал Родион журчащий голос у себя в голове, - и больше никогда не пытайтесь причинить мне вред. Я жестоко накажу.
  Все бросились бежать в посёлок, только Родион подошёл к таинственной женщине и спросил:
  - Кто Вы?
  - Меня зовут Александра.
  Женщина улыбалась и с насмешкой смотрела на Родиона.
  - Вы проделали огромную работу, но всё делали прямо на виду у Тумана? - она кивнула в сторону серых клубов. - Это его сущность, он сам и есть, а белый туман просто шлейф, защитная оболочка.
  Родион с боязнью взглянул на серую бурлящую массу.
  - Впредь будь с ним почтительным, и никогда не пытайся обхитрить его, он умнее людей.
  Александра ушла в туман и как будто растворилась в нём.
  
  После неудачной попытки позвать Анну на свидание у меня упадок духа, я не хочу ничего делать, ни с кем бороться.
  Я вернулся домой и обнаружил, что у меня в квартире порылись.
  
  Гарматный поднялся на чердак и по нему прошёл к крайнему подъезду. Дом, где была его квартира, был совсем рядом, Гарматный перебежал через дорогу и зашёл в свою квартиру. Инструменты были на месте, он собрал их в сумку и отнёс её в подвал, чтобы потом не тащится с тяжёлой сумкой. Но когда он собирался выйти, из подвала, то услышал, что в него кто-то спускается. Гарматный быстро отступил назад. Он услышал голоса, это были Татин и его друг Карлик.
  - Сюда удобнее всего перенести, дверь там нормальная, можно второй замок повесить, - рассказывал Карлик Татину.
  Из разговоров Гарматный понял, что Татина лишили должности завхоза штаба и ему надо куда-то перенести вещи, которые он хранил в штабе.
  - Я еле отбрехался, что не могу сегодня ключи отдать, за ночь надо всё перенести, - говорил Татин.
  Домой всё нести он боялся, его соседями были бандюки, в квартиру к Карлику высоко поднимать. А в этом подвале у Карлика была отделена каморка. Они решили переносить всё ночью, чтобы не привлекать внимания людей.
  Гарматный прятался и ждал, пока они уйдут за вещами. Но, когда они ушли, то рядом с выходом обосновалась парочка, боец из власовцев и местная женщина, встретившиеся для свидания. Парень веселил спутницу, он был галантным кавалером, и женщина млела от его ухаживания. Гарматный сидел и ждал. К этой парочке присоединилась ещё одна, тоже власовец и другая местная. Компания собралась весёлая. По всему видно, что местные женщины охотно шли на знакомство с пришедшими бойцами, ведь, не в пример местным, они были энергичными, источали веселье и активно ухаживали, осыпая комплиментами. Когда парочки удалились совершать дальше вечернюю прогулку, то вновь появились Татин и Карлик, они тоже ждали, пока парочки уйдут от входа в подвал. Карлик остался возиться с замками и складывать принесённые коробки, а Татин пошёл за следующей партией.
  Гарматный, долго прождав, решил выходить за зону одному, а за Володей вернуться на следующую ночь.
  
  ДЕНЬ ВОСЬМОЙ Часть первая
  Утро в посёлке началось с переполоха.
  Все жители собирались к штабу. Я быстро оделся и влился в толпу. По разговорам людей я понял, что в посёлок вернулся предыдущий 'гость' Руслан и он созывал людей на митинг. Он долго скрывался в долине после того как провалился бунт, поднятый им против штаба. Все припоминали, кто в чьих рядах тогда был, и неловко улыбались один другому, если были по разные стороны. Тогда Руслан без труда разогрел недовольство штабом, привлёк к себе много сторонников и повёл их забирать власть. Была большая драка, после долгого пребывания в вялом, инфантильном состоянии, в тот день эмоции людей как будто взорвались. Смятение охватило весь посёлок, многие не понимали, кто за кого, но всё равно кидались в гущу событий. Руслан и его сторонники захватили штаб, но ненадолго, люди Ганди и Ибрагимова утихомирили толпу. Всех участников бунта тогда простили, а Руслан сбежал в долину. В долине его часто встречали те, кто выходил из зоны за дровами. Руслан подходил к ним поболтать, когда сопровождавший их конвой бандюков оказывался далеко. Руслан рассказывал им, что он исследует долину и пытается найти место, где можно подняться на скалы, чтобы выйти во внешний мир.
  Когда я подошёл к штабу то рассмотрел Руслана. Он стоял на будке ларька недалеко от штаба и обращался к собравшимся людям. В отличие от бледных, изможденных и хмурых жителей посёлка, Руслан выглядел здоровым, бодрым и жизнерадостным. Он мог бы сниматься в рекламе, изображая успешного, спортивного мужчину. Его одежда приспособлена к походным условиям и дополнена самодельной амуницией. В руках у него копьё, за спиной лук и стрелы, на поясе несколько ножей разного размера.
  Руслан говорил с энтузиазмом и восторгом. Я ожидал услышать призывы к бунту и поэтому держался немного в стороне, чтобы не попасть в гущу событий. Никаких революционных призывов в речи Руслана не было, поначалу я вообще не мог понять, о чём он говорит. Он как будто подбадривал людей, убеждая их, что они переживают увлекательное приключение, а не катастрофу. В один момент он так и говорит:
  - Тысячи людей мечтают очутиться на нашем месте, чтобы соприкоснутся с такими чудесами: неизвестное существо, перемещение в пространстве.
  Понятно, что этот романтизм не нашёл поддержки у людей. Но дальше Руслан сделал заявление, что он решил вести открытые переговоры с Туманом от лица всех жителей посёлка.
  - Он разумное существо, а значит с ним можно вести диалог!
  Вдруг белый туман за его спиной сгустился в серую массу. Увидели это все, кроме самого Руслана. Люди замолчали, Руслан понял, что что-то происходит и стал оборачивать голову. В этот миг серые клубы тумана уже охватили его. Руслан вскрикнул и его голос стал быстро удаляться, как будто его стремительно унесло куда-то вдаль. Крик его стихал где-то в глубинах тумана.
  Все были в ужасе. Кто-то бросился бежать прочь, кто-то стоял, застыв от страха.
  Серый туман стал светлеть, а потом и вовсе растворяться. На месте происшествия водворялся покой, как будто ничего там не произошло.
  Я не мог понять - в чём была вина Руслана, почему Туман набросился на него. Этот деспотичный поступок вызывал возмущение: Руслан наказан за то, что когда-то поднял волнение людей, или за то, что предлагал вести диалог с Туманом на равных? Внутри зоны нам не положено даже говорить о свободе? Можно смириться с некоторым ограничением свободы, но нельзя мириться с рабством. Я убедился в необходимости бороться с властью Тумана: 'Надо не мешкая приступать к созданию установок'. И ещё я думал: 'Если Руслан был наказан за эти грехи, то, что ждать мне, если Туман узнает о моих делах?'.
  Все, кто не сбежал сразу, стали потихоньку расходиться.
  Я решил идти к Архипу Вишне - пора начинать действовать. По пути я зашёл домой, чтобы взять планшет - при разговоре с Архипом, надо быть уверенным, что Тумана нет рядом.
  Когда я подошёл к дому Архипа то попытался включить планшет, но экран не загорался. Я подумал, что у него закончилась зарядка, но Архип, наверное, сможет с этим помочь. Мне пришлось немного настроить себя на встречу с Архипом, настроиться не выдавать своё раздражение, ведь из-за его диска я пережил неприятный момент в штабе. Сейчас не время выяснять, что там было на диске, надо постараться привлечь его к работе.
  Архип быстро открыл мне дверь и приветствовал меня, как будто ничего не произошло.
  - Архип, ты был сейчас у штаба?
  - Нет, - отмахнулся Архип.
  Я рассказал ему, что произошло, и, видя, как он впечатлён тем, что Туман так проявил свою власть над людьми, спросил:
  - Архип, как ты относишься тому, что Туман нас держит в плену?
  - Что бы там ни было за зоной, мы не должны быть лишены свободы! - сказал Архип.
  - Это правильно. А как ты отнесёшься к тому, что есть способ повлиять на Туман и убрать его власть над нами?
  - Ты знаешь, как это сделать? - заинтересовался Архип.
  - Я нашёл людей вне зоны, которые знают, как это сделать. Они уже один раз пленили Туман, но по случайности он вырвался на волю. Если мы поможем им собрать кое-какую технику, то мы можем обуздать Туман.
  Я рассказал об учёных, опустив только факт, что они из какого-то другого измерения. Архип не слишком удивился.
  Я достал планшет и протянул Архипу.
  - Они дали мне планшет, он, как радар показывал, где расположен Туман. Они сказали, что зарядки хватит на три дня, но сейчас я не смог его включить. Ты можешь его подзарядить?
  Архип с интересом покрутил планшет в руках.
  - Никогда не видел таких разъёмов, но я что-нибудь придумаю. Скорее всего, Туман забрал его энергию, все батарейки и аккумуляторы, попадая в туман, разряжаются.
  Я с тревогой подумал, что Туман уже побывал у меня в квартире, может быть, когда я спал. От того, что я представил, как во время моего сна, Туман заполнил мою квартиру и обследовал её, стало жутко.
  Было понятно, что Архип полностью поддерживает идею побороться за свободу, и я заговорил о главном, для чего пришёл:
  - Штаб организовывает работы по созданию установок, нам нужны техники. Лучший техник в посёлке это ты. Ты готов?
  Архип с волнением заговорил:
  - Я больше не хочу жить в этом месте, если есть возможность вернуть прежнюю жизнь, я буду всеми силами этого добиваться.
  Было понятно, что Архипу приходиться трудно без цивилизации.
  - На первом этапе мы должны создать мощные источники энергии. Потом они объяснят, как сделать установки.
  Я начал рассказывать подробнее, довольный тем, что так легко нашёл общий язык с Архипом, которого мне изобразили, как необщительного и невменяемого. И вдруг наш диалог наткнулся на препятствие: я начал говорить об аккумуляторах, и когда упомянул красную ртуть, Архип нахмурился, очень выразительно посмотрел на меня, и со злостью сказал:
  - Красная ртуть? Что ты мелешь? Ты что поиздеваться пришёл? Если ты хотел, что бы я подзарядил тебе планшет, то мог бы просто попросить.
  - Постой, Архип. Почему ты разозлился? - не понял я.
  - Я поверил тебе, - возмущённо и чуть не срываясь в слезы, сказал Архип, - а ты просто прикалываешься!
  - Архип, я не шучу. Почему ты так подумал?
  - Ты всё рассказывал правдоподобно, а вот с красной ртутью перемудрил. Ты в какой-то жёлтой прессе про неё начитался и не к месту вставил в свой розыгрыш. Такого элемента как красная ртуть не существует, его выдумали аферисты.
  - Архип, я не выдумываю. Красную ртуть добывали в шахтах власовцы. Шахты прямо под посёлком.
  - Угу, - Архип отвернулся и нарочито занялся какими-то делами, сматывая провода нервными движениями, - принеси, покажи.
  - Я попытаюсь принести, - растерянно сказал я.
  - Тебя Родион подговорил к этому розыгрышу? Он тоже, когда я ему дал послушать диск, говорил, что мы должны рассказать об этом всем, что с моей помощью посёлок будет спасён, а сам больше не появился.
  Я чувствую, что попал в глупую ситуацию: чтобы я не разузнал, мне никто не верит.
  А ещё, неожиданно я узнал, что Родиону тоже удалось 'разговорить' Архипа, но Родион почему-то не передал штабу, то, что услышал.
  - Архип, я планшет оставлю, ты подзаряди его и посмотри, что он показывает. Потом нам легче будет разговаривать.
  Я сразу отправился к Пархоменко, мне надо было добыть немного красной ртути, чтобы показать её Архипу.
  Идти к 'башне власовцев' надо было мимо дома, из которого меня выселили. Издалека я услышал громкий разговор, а когда зашёл во двор, то увидел Ромку и Анну, а перед ними мать Ромки Инну и с ней ещё двое мужчин. Я ускорил шаг и начал слышать, что Инна требует у Анны, чтобы та ушла и не мешала ей забрать Ромку.
  Подойдя ближе, я увидел, что Ромка прячется за спиной у Анны, но Инна уже крепко вцепилась в его руку.
  - Что вы стали?! - скомандовала Инна мужчинам. - Уберите её!
  Мужчины, до этого не решались применить силу, но после грозной команды двинулись вперёд. Я оказался рядом очень вовремя.
  - А ну постойте! - крикнул, подбегая я. - Руки придержите!
  Инна повернулась ко мне, а Ромка воспользовался тем, что она отвлеклась, вырвал руку, и они с Анной отошли на несколько шагов.
  - Ты чего лезешь не в своё дело?! - рявкнула мне Инна.
  Я не знал, о чём можно было разговаривать с этой фанатичкой, и честно не знал, как обосновать свою правоту, по сути ведь, права была она, по этому, я просто проигнорировал её, и продолжал обращаться к мужчинам:
  - Я не собираюсь выяснять, кто тут прав, я просто предупреждаю, что если пальцем их тронете, сразу 'залеплю в бубен'.
  Мужики не очень были готовы к драке и даже стали потихоньку пятиться назад. Инна поняла, что ситуация сложилась так, что ей уже ничего не добиться, она нервно развернулась и ушла прочь. Мужики поплелись за ней, даже не обернувшись и не попытавшись как-то 'вернуть себе лицо'.
  Я повернулся к Анне и Ромке, они оба смотрели на меня и улыбались.
  - Спасибо, - сказала Анна.
  - Привет! - радостно крикнул Ромка.
  - Что неудачно прогулялись? - спросил я.
  - Да! - изображая ужас, сказал Ромка.
  - Нет, очень даже удачно, - улыбнувшись, сказала Анна.
  Лучше ситуации для встречи и придумать было нельзя.
  - Виталий, я разговаривала с Родионом о твоих проблемах в штабе, потом я поговорила с Архипом, о том, что он тебе рассказал. Мне кажется, что ты не до конца выслушал Архипа, твоя история о драконе одна из сотен подобных, которые он услышал в эфире.
  Мне стало приятно от того что она, даже после ссоры, интересовалась моими делами. И уже во вторую очередь мне было интересно, что такое узнала Анна.
  - Архип разговаривал с тобой? Расскажешь?
  Анна отвела в сторону Ромку и шепнула ему что-то на ухо. Ромка побежал в подъезд.
  - Пошли, зайдём ко мне, я расскажу.
  Мы поднялись в её квартиру. Ромки там не было.
  Анна с воодушевлением рассказала о том, какое она провела 'расследование'.
  - Откуда берутся все эти рассказы в радиоэфире? С кем там общается Архип? - недоумевала Анна.
  Я вспомнил слова Марса, что красная ртуть усиливает радиосигнал. Мне очень хотелось похвастаться перед Анной своими открытиями. 'Она старалась ради меня, она уже знает больше чем все остальные - наверное, я могу удовлетворить её любопытство' - подумал я и сказал:
   - Мы попали в такое место, что Архип может слушать сообщения по радио из самых дальних уголков вселенной. Или из каких-нибудь параллельных миров?
  - И в каком мы месте? - выразительно спросила Анна.
  Уж если начал разговор, то его надо как-то продолжать, тем более, что Анна очень заинтересовалась и я начал неспешно объяснять:
  - Анна, у вас в зоне я часто слышу, что мы, 'гости', приносим в жизнь посёлка сумятицу и бурные события, я тоже уже успел 'заварить кашу'.
  Анна продолжала вопросительно смотреть на меня.
  - Я выходил из зоны. Спасательной операции там нет, но есть люди, которые готовы нам помочь.
  Я пожалел, что начал болтать, потому что увидел, как расстроилась Анна, узнав, что за зоной нет спасательной операции. Я поспешил её успокоить:
  - Но сейчас мы как никогда близко к тому, чтобы освободиться от Тумана.
  Я ожидал, что этой фразой подниму ей настроение, но Анна встревожилась.
  - Ты знаешь что делаешь?
  Чтобы успокоить её, я сказал:
  - Я не очень, но там за зоной учёные, которые изучали Туман, и это они его случайно упустили.
  За время, которое я был в посёлке после возвращения, я не слышал ничего о Гарматном, хотя ожидал узнать о его новом 'подвиге'. Вспомнив о нём, я решил спросить Анну, но внезапно я стал кое о чём догадываться: Ромки здесь нет, он, скорее всего, в моей бывшей квартире, и Анна отправила его туда, чтобы я чего-то не заметил, а вчера она не пустила туда ни меня, ни Родиона. Где быть Володе, как не вместе с сыном?
  Прямо спросить я не решился, но решил зайти издалека:
  - За зоной я встречал Гарматного, он должен был зайти в посёлок. Он собирался здесь вновь 'нахулиганить', но почему-то я о нём ничего не слышал.
  Анна задумалась и спросила:
  - А что конкретно он хотел сделать?
  - Анна, Александр хороший человек, его нападение на штаб не было направленно на вред людям. В штабе совершают преступления похуже, чем несправедливый раздел благ. Он должен был ещё раз напасть на штаб.
  - Александр уже 'нахулиганил' в штабе, но на этот раз сделал это тише, - сказала Анна. - Ты знаешь про Володю, отца Ромки?
  Я понял, что можно говорить открыто.
  - Да, я всё знаю. Александр шёл его освобождать.
  - Я прячу сейчас его в твоей бывшей квартире, - сказала Анна.
  Это замечательно, что у Гарматного всё получилось, и Ромка сейчас с отцом, но не меньше я рад тому, что никакого 'третьего' не было.
  - Гарматный хотел вывести Володю из зоны, но вчера пропал, - продолжила Анна.
  - Я могу их вывести, - запросто сказал я.
  Я подумал, что я заведу отряд прикрытия власовцев в туман, и тогда за зоной будет безопасно. Ромка с отцом пока что будут жить в сторожке.
  - Обоих? - удивилась Анна.
  - А зачем их разлучать?
  Анна стояла у окна, вдруг глаза её округлились - она что-то увидела на улице. Я выглянул - к подъезду приближалось с десяток мужиков, а впереди шла Инна.
  - На чердак! - скомандовала Анна.
  Мы выскочили в подъезд. Анна быстро спустилась в мою бывшую квартиру и вскоре выбежала с Володей и Ромкой. Я уже поднялся по лестнице на чердак и встречал их, подтягивая и помогая быстро забраться наверх. Я впервые увидел Володю, и впервые дотронулся до восстановленного. Сам себя я убеждал, что он просто человек, но пришлось немного побороть свою опасливость перед человеком, который однажды умер. Я аккуратно закрыл люк, а в подъезде уже послышался топот ног. По чердаку мы прошли к крайнему подъезду и спустились вниз. Подвал с выходом в тоннель был совсем рядом.
  - Я выведу их сейчас же, - сказал я Анне.
  - А мне можно за зону? - взволнованно спросила она.
  - Лучше не надо. Во-первых, там не то на что ты рассчитываешь, во-вторых, лучше не злоупотреблять исчезновениями из зоны.
  Хотя мне очень хотелось показать Анне свою значимость и вывести её на свободу.
  - Я вернусь в посёлок ночью. Продержишься тут без меня? - спросил я Анну.
  Мне было страшновато оставлять её в такой момент, но сейчас надо было заниматься судьбой Ромки и Володи.
  - Не лезь на конфликт с Инной, не связывайся с сектантами, - посоветовал я Анне. - Иди к доктору Ибрагимову или к Светлане Олеговне, они утихомирят Инну.
  Я, Володя и Ромка, перебежали дорогу и ещё раз оглядевшись, спустились в подвал. Сейчас у нас не было никакого света, но оказалось, что Ромка неплохо подготовлен. Он нащупал на полу провод, который проложил раньше по нужному маршруту, и, держась за него, мы вышли в центральный тоннель.
  Мы шли по тоннелю. Теперь я понял, почему жители посёлка относятся настороженно к восстановленным, потому что я сам ловил себя на мысли, что боюсь как бы Володя внезапно не сделал чего-то, чтобы привлечь внимание Тумана. Тревожные мысли немного отступали при виде светлого пятна в конце тоннеля, оно невольно воспринималось как символ светлого будущего. Я решил, что Ромка достоин узнать секрет, насколько полезным оказался открытый им тоннель. Ведь 'борьбу неотчаявшихся' задумывали мы с ним вдвоём.
  - Рома, то, что ты показал мне тоннель, наверное, спасёт нас. Когда я выходил за зону, то нашёл там тех, кто нам поможет. Подробнее потом расскажу.
  Ромка обрадовался и вдруг рассказал:
  - Я часто представляю, как в посёлок заходят солдаты, пожарники и доктора. Туман исчезает, все выходят навстречу спасателям. Включается электричество, и заводятся машины. И всё быстро-быстро становиться, таким, каким было прежде.
  Простые слова Ромки вдохновляют меня продолжать борьбу, не смотря на то, что возникло столько трудностей.
  Когда мы выбрались в лес, я показал Володе направление, куда идти, чтобы попасть в сторожку, а сам пошёл в сторону, где должен был быть отряд прикрытия власовцев. Им надо передать приказ Пархоменко, чтобы вне зоны стало безопасно и чтобы получить образец ртути для Архипа.
  Я прошёл совсем немного и совершенно неожиданно наткнулся на бойцов-власовцев. Я не заметил ни их, ни огромного танка в зарослях, а они, оказывается, наблюдали за мной, и ждали, когда я приближусь.
  Оказалось, что Зимин-водитель привёл отряд прикрытия к входу в зону, и тут встретил экипаж танка. Танкисты рассказали, что, как и приказал Пархоменко, они двинулись в долину когда увидели, что отряд во главе с Пархоменко скрылся в тумане. Они остановились перед туманом и с тех пор ждут распоряжений от Пархоменко, но от него, ни слуху, ни духу. Боевой дух власовцев пропал, и они остановились в нерешительности.
  Я до этого не успел обдумать этот момент, а сейчас вдруг понял, что они не поверят мне, они решат, что это ловушка, потому что с приказом зайти в туман Пархоменко прислал бы кого-то своего. Я решил не передавать приказ, а просто сообщить новости, так чтобы завлечь их в посёлок.
  - Вас тоже позвали? - спросил я.
  Власовцы с недоверием смотрели на меня. За ними стоял огромный танк - монстр, ощетинившийся стволами. Вперёд вышел водитель Зимин.
  - Бродяга, мне казалось, что я всё уже знаю о вас, но сейчас, я засомневался. Ты не знаешь, почему Пархоменко до сих пор не прислал нам никакой весточки? Может быть, вы не так безопасны, как ты всем рассказал?
  - Я знаю, что с ним всё нормально, они уже договорились с нашим руководством, заселились, знакомятся с местными, подкатывают к женщинам...
  - Не хитри! Мы люди военные, он должен был прислать посыльного! - разозлился Зимин.
  - Может быть, стоит ещё подождать - когда Пархоменко нагуляется, он пришлёт его.
  Я пытался подтолкнуть их к мысли, что пока они сидят в лесу, остальные проводят время в комфорте и хорошей компании.
  - Почему мы не слышим никаких звуков из тумана? Не похоже, что бы там кто-то жил, - спросил меня Зимин.
  Было видно, что они очень насторожены и с опаской поглядывают на туман.
  - Почему мы вообще никогда не видели, чтобы из тумана кто-то выходил. Не может быть, что бы всё время вы сидели там, в тумане и не издавали ни звука.
  Водитель Зимин говорил не спеша и раздумывал. Было видно, что он ничего не понимает.
  - А тот человек, которого ты встретил в снегу, кто он? - этот вопрос Зимина стал для меня неожиданным.
  Я понял, что это Зимин следил за мной и Марсом.
  - Он, как и мы, случайно оказался здесь, и тоже ищет возможность уйти.
  Я уже не понимал, куда заведёт наш разговор, и каким образом мне заманить их в зону.
  - Мне кажется, что тебя надо расспросить другими методами!
  Я видел, что Зимин сжал кулак, и когда он сильно размахнувшись, неуклюже нанёс удар, я легко отклонился в сторону. Я вскинул руки и быстро протараторил:
  - Подожди, я не враг вам, и готов рассказывать всё без принуждения.
  Но водитель Зимин сильно разозлился от своего промаха, он наставил на меня пистолет и рявкнул:
  - А ну стоять! Экий ты ловкий! Я тебя сейчас угомоню!
  Я знал, как легко эти люди лишают жизни, и серьёзно струхнул. Но тут я увидел, как стремительно приближался к нам Туман. Серая масса огромной волной неслась на нас. Наверное, шум привлёк внимание Тумана, и он ворвался в лес.
  Зимин стоял спиной к Туману и не видел этого. Он направил пистолет мне на ногу и сказал:
  - Что бы ты не очень шустрым был, - он зло ухмыльнулся, довольный своим остроумием.
  В этот момент Туман накрыл всю группу власовцев и в одно мгновение скрыл из видимости. Я бросился в сторону, когда сам Зимин уже скрылся, осталась только его рука, и он нажал на курок. Пуля где-то рядом ударила в землю. Я бежал изо всех сил от Тумана. Не оглядываясь, не сильно уклоняясь от веток, которые хлестали меня и царапали. Я бежал долго, упал, и только кувыркнувшись по земле, обернулся назад. Туман был далеко, он не преследовал меня. 'Только бы не заметил меня' со страхом думал я.
  Власовцы оказались в густом тумане и начали негромко материться от неожиданности и перекрикиваться. Голоса их приглушались, они не могли разобраться, кто, где находиться. С трудом они сбились в кучку.
  - Кто-нибудь понимает, где какая сторона? - спросил Зимин.
  Но все уже запутались, и никто не мог ориентироваться.
  - Танк направлен в сторону шахт! - догадался Зимин. - Где танк? По нему определим!
  Никто не знал где танк.
  - Камни подбирайте, мне давайте их! - скомандовал Зимин.
  Он начал бросать камни во все стороны, пока с одной из сторон не послышался удар об броню.
  - Есть! - довольно вскрикнул Зимин.
  Держась друг за друга, власовцы подошли к танку. Зимин приказал заводить его и разворачивать, чтобы отъехать обратно.
  Танк завёлся, развернулся и медленно поехал вперёд. Власовцы, тесной толпой шли за ним. Туман долго не заканчивался, но вот он стал светлеть, уже был не серым и непроницаемым, а белым. Танк остановился. Зимин пошёл вперёд, чтобы посмотреть, что там впереди.
  Перед власовцами начиналась центральная улица Олеиза.
  
  Анна посмотрела в сторону своего подъезда, и, увидев, что там нет никого из пришедших с Инной, пробежала через двор и оказалась у соседней пятиэтажки. Она не хотела идти в штаб, как я ей посоветовала, она решила, что её будет безопасно у Тимура.
  Тимур жил на первом этаже и рядом с его балконом был небольшой газон, которые жители часто огораживают, чтобы развести небольшой сад у себя перед окнами. Ограждения сохранились, и теперь этим газоном пользовался Тимур. Здесь у Тимура рос саженец персикового дерева. Деревце росло очень плохо, но Тимур упорно продолжал ухаживать за ним, поддерживая жизнь в саженце. Сейчас он удобрил почву и взрыхлял землю.
  - Тимур, мне нужна помощь, - сказала Анна, заглядывая через заборчик.
  - Моя помощь тебе уже не нужна, - спокойно ответил Тимур. - Сейчас все будут отвлечены очень-очень громким событием.
  - Громким? - переспросила Анна.
  - Да, ты услышишь, все услышат. А пока ничего не слышно нам надо поговорить.
  Анна зашла за изгородь и присела на корточки рядом с Тимуром.
  - Вряд ли у тебя получиться вырастить его без солнечного света, - сказала Анна.
  - У меня нет выбора, мне нужно поддерживать это деревце - это мне поручила Александра.
  - Ого! Наверное, это очень важно.
  - Я тоже думаю, что это очень важно, но самое интересное, что я никак не могу узнать для чего это нужно. Я не вижу судьбу этого деревца.
  - Ты не знаешь? А все говорят, что ты всё предвидишь.
  Тимур отвлёкся от деревца и начал говорить глядя на Анну:
  - Я знаю пути, по которым будет развиваться ситуация, но этих путей всегда несколько и какой из них материализуется, решают люди, иногда меняя путь события в один миг. Время, когда мы праздно сидели в зоне, подходит к концу. И я опять вижу два пути. Два пути, два человека, и эти двое соперники. А соперничают они за тебя.
  - Я догадываюсь, кто эти люди, - несколько смущённо сказала Анна, - но от меня-то что зависит?
  - От тебя зависит, кто будет более энергично идти к своей цели, - Тимур улыбнулся. - От этого никуда не деться, женщины лучше всего вдохновляют мужчин на дела.
  - И кого я должна 'поддержать'? - растеряно спросила Анна, - Чей путь правильный?
  - Я не знаю. Они оба хотят добра, но не знают последствий. Я, конечно же, поддерживаю Родиона, я всегда поддерживаю его в ваших отношениях. Но я знаю, что если события пойдут, как захочет Родион, то посёлок из власти Тумана перейдёт во власть другого существа, злобного и деспотичного. Я вижу путь, которым ведёт нас Виталий - мы освободимся, но на этом пути погибнет Ромка и ещё многие.
  - Что-то может случиться с Ромкой? - испугалась Анна, - Тимур, Ромка уже с Виталием.
  - Сейчас Ромка в безопасности, я говорю о том, что случиться, когда начнут воплощаться задуманные ими события.
  - Свобода посёлка зависит от жизни Ромки? - ужаснулась Анна.
  - Сейчас да.
  - Есть третий путь? - беспокойно спросила Анна, - на котором Ромку не надо будет приносить в жертву?
  - Я его не вижу, - печально ответил Тимур. - Единственное, что я вижу, то, что Гарматный может предотвратить большую трагедию. Быть может эта та трагедия, к которой ведёт нас Виталий, и тогда, помогая Гарматному, мы исправим ошибки Виталия на пути к свободе.
  - Почему же ты не можешь делать подсказки яснее? - отчаянно спросила Анна.
  - Я рад тому, что могу хоть что-то предугадать, - оправдываясь, сказал Тимур. - Хотя чаще я вовсе не рад тому, что знаю. Анна, глядя на людей, я вижу много возможных трагедий в их жизни. Спустя некоторое время, я вновь смотрю на них, и вижу, что каких-то бед они избежали, а возможность каких-то появилась. Мне самому невыносимо от того, что я не вижу полной картины.
  - Тимур, но ты будешь держать меня в курсе того что предвидишь? - успокоившись спросила Анна.
  - Ты будешь в курсе, ведь от тебя много зависит.
  Послышался грохот двигателя. Анна удивлённо посмотрела на Тимура и спросила:
  - Это, то самое громкое событие?
  Тимур утвердительно кивнул головой.
  - Это опасно?
  - Нет. Если хочешь посмотреть, то можешь сходить, но не сейчас, подожди немного пока всё утихомириться.
  Анна вслушивалась в рёв двигателя. Через некоторое время стал слышен лязг гусениц. Звук двигателя заметно приблизился и послышался скрежет сминаемого металла.
  В посёлке начался шум, люди выглядывали из окон и выходили на улицу.
  Тимур, видя нетерпение Анны, улыбнувшись, сказал:
  - Иди.
  - А ты пойдёшь? - спросила Анна.
  - Нет, я уже видел, - Тимур вновь улыбнулся.
  Анна присоединилась к людям, которые собирались в кучки, чтобы идти в центр, откуда слышался грохот.
  - Не прерывай разговор на полуслове, - крикнул ей вслед Тимур, - дослушай до конца, это тебе мой совет на ближайшие полчаса.
  
  Пархоменко пришёл в штаб и, ни на кого не обращая внимания, направился сразу к Светлане Олеговне.
  - Ох, и шумно у вас с утра было! - начал он разговор.
  - Я не успела прийти к штабу. А Вы видели это? - спросила его Светлана Олеговна.
  Было видно, что она под большим впечатлением.
  - Я тоже не пришёл,- ответил Пархоменко.
  Он не стал рассказывать, что когда власовцы услышали шум и узнали, что все люди собираются на улице, они поднялись по тревоге и приготовились к обороне. Вместо этого он сказал:
  - Ну вот, а Вы мне говорили, что это всё чушь.
  - Не путайте, я говорила, что секта это чушь, а вот сам Туман невероятно силён. Уж я знаю, на какие чудеса он способен.
  - Про силу я его уже не сомневаюсь, я только не понял, в чём вина того паренька?
  - Может в том, что он попытался изменить заведённый у нас порядок.
  Пархоменко заулыбался и сказал:
  - Не надо меня пугать, барышня. Да и прекратите вы уже переживать, у меня теперь другие заботы. Я не собираюсь менять ваши порядки.
  Светлана Олеговна одобрительно улыбнулась, и Пархоменко просто расцвёл от её улыбки.
  - Я к Вам за помощью пришёл, Вы всегда так хорошо решаете мои проблемы.
  - Что на этот раз? - с видимым наигранным недовольством спросила Светлана Олеговна.
  - Очень меня интересует, как у вас в посёлке свободное время проводят. Не видел, что бы кто-то гулял по посёлку.
  - Всем уже наскучил наш тесный посёлок, потому никто и не гуляет по нему.
  - А вот я его не знаю и с удовольствием бы осмотрел его, если бы кто-то составил компанию.
  - Мне кажется, что вы хотите, что бы я вам его показала. К этому клоните?
  - Да. Ваша компания мне тут приятнее всего.
  Светлана Олеговна довольно улыбалась и прикидывала, как воспримут люди, когда она под ручку пройдётся по улицам с главарём власовцев.
  Но тут в её кабинет вломился солдат-посыльный. Он выпалил:
  - Наш танк вошёл! Перед мостом встали, бояться на него въезжать.
  - Пардон, мадам, - галантно извинился Пархоменко, - мне надо своих людей встретить.
  - Танк? - удивилась Светлана Олеговна. - Вы ввели в посёлок танк?
  - Ну а куда его девать? - неловко оправдался Пархоменко и сбежал.
  Когда исчез Пархоменко, в кабинет к Светлане Олеговне вбежал Шевкет Ибрагимов.
  - У них танк!
  
  Танк, проехав по центральной улице поселка, остановился перед мостом. Два бойца перешли мост и стали на охрану, ещё двое залезли под мост и осмотрели его снизу. Через несколько минут они вылезли и доложили Зимину:
  - Вряд ли мост выдержит.
  Вскоре появился Пархоменко, он шёл к своим людям. Навстречу Пархоменко, на мост, вышел Зимин- водитель.
  - Ты здесь? А куда пропал, когда мы наступали? - сурово спросил Пархоменко.
  - Важные дела были! - дерзко ответил Зимин, - Ну что, вы тут навели порядок?
  Пархоменко нахмурился, он понимал, что Зимин неспроста ведёт себя дерзко.
  - На наш рудник тут никто не претендует, но у нас другие проблемы, - сказал Пархоменко.
  - Знаю я все проблемы, - перебил его Зимин и продолжал дерзить. - Всё ждём и не решаемся силу показать?
  - Ни к чему силу показывать, - ответил Пархоменко, - Ртуть отсюда мы не сможем отправлять.
  Пархоменко рассказал это больше для солдат, пришедших с Зиминым, а самого Зимина он решил приструнить:
  - Ты мне не дерзи, Зимин. Ты где был, когда мы пошли на рудник?
  Зимин стушевался перед грозным видом Пархоменко, и начал говорить более смирно:
  - Наш пленный подговорил Сидора отпустить его, рассказав ему много чего необычного. Я проследил за этим пленным. Он зашёл в гиблое место и там переговорил с каким-то человеком. Из их разговора я узнал об этом посёлке.
  - А почему мне не рассказал о том, что услышал? - грозно спросил Пархоменко.
  - Так вы ушли уже, - промямлил Зимин.
  - Ты не успел? - Пархоменко немного задумался, а потом спросил одного бойца из отряда прикрытия: - Когда пришёл Зимин?
  - На следующий день, - ответил ему солдат, подозрительно глянув на Зимина.
  - А где ты был всё это время? - спросил Пархоменко Зимина. - Ты проследил за ним и вышел из гиблого места? А где ты потом был день и всю ночь?
  На самом деле подробности Пархоменко не интересовали. Пархоменко было достаточно того, что все его люди увидели, что Зимин-водитель стоит перед ним с виноватым видом, опустив глаза, и больше не смеет дерзить.
  За мостом стали собираться жители посёлка, они осторожно выглядывали, чтобы поглазеть на огромный танк. Вновь пришедшие власовцы с опаской смотрели на них и подняли автоматы. Но Пархоменко окликнул их и заставил опустить оружие. В первых рядах был вахтёр Зимин, он с удивлением рассматривал Зимина-водителя, ведь тот был так похож на него самого.
  Пархоменко распорядился поставить охрану возле танка из бойцов, которые уже освоились в посёлке, а пришедших забрал с собой в 'башню'.
  Когда вновь прибывшие власовцы проходили мимо местных жителей Зимин-вахтёр протиснулся сквозь толпу и уставился прямо в лицо Зимину-водителю. Тот тоже мельком взглянул на пристально глазеющего на него человека, но из-за разбитого лица вахтёра не заметил сходства. И тут Зимин-вахтёр услышал, что так похожего на него власовца, кто-то назвал по фамилии - Зимин. Он поражён этим совпадением.
  Люди начали смелее выходить и смотреть на танк. Вскоре они стали вовсе без страха подходить к танку, что бы осмотреть диковинного монстра. Часовые только предупреждали, чтобы не лезли на него.
  - Порядок соблюдайте, всё-таки это военный объект.
  Анна не лезла в толпу, а рассматривала танк немного издалека, встав на стенку.
  - Вот с таким танком ты, наверное, хотела бы сделать селфи? - окликнул Анну Родион.
  Анна не оценила шутку.
  - Когда этот танк начнёт стрелять по штабу, никто не встанет на вашу защиту, - зло сказала она.
  - Знаешь Аня, я хотел отшутиться, и сказать: 'и я не стану на защиту этого прогнившего штаба!', но на самом деле - стану. Без управления мы превратимся в толпу, а я не хочу жить в дикой толпе, я хочу жить нормальной среде.
  У Анны накипало рассказать, что она знает о бесчеловечном поступке с Володей, но она сдержалась, понимая, что не может выдать этот секрет.
  - Лучше расскажи мне как у тебя дела, - примирительно начал говорить Родион. - Как поживает мой друг в горшке?
  Но Анна не была готова на примирение.
  - Родион, наверное, хватит тебе подкатывать ко мне. Я вижу, что ты прикладываешь много усилий, но ничего не выйдет, мы слишком разные люди.
  Родион не смутился.
  - Это правда, что я добиваюсь тебя любой ценой. Потому что ты очень даже небезразлична мне, - откровенно сказал Родион. - Я не махну рукой после неудачи, не подумаю: 'ну ладно, не получилось, значит не судьба', я продолжу...
  - Родион, я вообще сейчас думаю о других отношениях... - перебила его Анна, понимая, что такими словами сильно заденет Родиона.
  - Чем я тебя не устраиваю? - обескуражено спросил Родион.
  Анна подумала и ответила:
  - Ты помнишь, что мне не нравиться, когда меня называют Аня?
  - Да, - довольно ответил Родион.
  - А он не знает этого, а всегда зовёт меня Анна.
  Но тут их разговор беспардонно прервал Татин. Анна собиралась отойти в сторону, но вдруг вспомнила слова Тимура: 'Не прерывай разговор на полуслове, дослушай до конца'. Она остановилась и стала слушать, как Татин раздражённо налетел на Родиона.
  - Родион, когда было заседание, на котором меня отстранили?
  - Ничего об этом не знаю, - удивился Родион.
  - Перестань темнить. Мимо тебя ничего не проходит в штабе, - грубо сказал Татин.
  - Очень даже много проходит. Там, где у тебя какие-то интересы - всё проходит мимо меня.
  У Татина не было, что добавить и он просто зло смотрел на Родиона. Родион же просто хотел избавиться от его присутствия и сказал:
  - Во-первых, отстранили тебя, скорее всего Светлана Олеговна и Ибрагимов, а во-вторых, все это поддержат, потому что твои делишки никому не нравятся.
  Татин нервно развернулся и ушёл.
  Услышав эту перебранку, Анна призадумалась, что, возможно, Родион и не знал про пытки Володи.
  
  Глеб рано утром, до завтрака, пошёл в долину искать изгнанных. Из оружия у него была только тяжёлая палица, на которую он опирался как на посох.
  Путь в долину проходил мимо коттеджей, в которых засели бандюки. Глеб проходил мимо места, где содержали коров. Бандюки занимались их охраной и забоем. Как раз в это время спускали на тележку ошкуренную и выпотрошенную тушу. И уже на ней не хватало куска вырезки. Тушу принимал Арам с помощниками. Тут же был и Ганди.
  Глеб и Ганди встретились глазами и, конечно же, не могли не завести разговор.
  - Я слышал ты нашёл работу полегче, чем возиться с мясом! - Ганди нарочно озвучил информацию, которую в принципе он не должен был знать, чтобы показать Глебу своё влияние.
  - А ты возишься, - Глеб показал на место, где был срезан кусок.
  Этот намёк все поняли. Арам смущённо отвёл глаза, ему тоже не нравилось, как нагло ведут себя бандюки, но он вслух не возмущался.
  У Ганди и без этого накопилась злость на Глеба. Ганди уже знал о том, что Глеб предлагал Диме вступить в милицию. И то, что Глеб начал открыто вербовать его людей взбесило Ганди. Ганди уже готовился к разговору, а тут они столкнулись случайно.
  - Ты не думай, что став начальником милиции сможешь быть тут шерифом, ничего не поменяется, расклад сил в посёлке останется прежним. Тебе вообще лучше отказаться от этой должности, потому, что она будет фиктивная, тебе же не хочется быть начальником только на бумажке. Глеб ты не хочешь с нами сотрудничать, и тебе тут ничего не светит, возвращайся на кухню. - Ганди был так раздражён, что вслух выпалил некоторые вещи, которые стоило держать в секрете.
  - Не пугай меня Павел, я знаю, что ты сам напуган. Пришёл конец твоему времени. Не будешь ты больше здесь ничем рулить. Ты сам знаешь, что ничего ты уже не решаешь, так что уйди тихо в тень и не вставай у меня на пути.
  Глеб ушёл в долину. Ганди был зол, давно ему никто в лицо не говорил таких унижений.
  - Кость, отправь за ним двух людей, Глеба надо убрать. Пусть возьмут оружие, его исчезновение свалим на изгнанных.
  - Всё понял, - Кость был доволен, тем, что есть 'настоящее' дело и искренне улыбался.
  Выйдя из тумана, Глеб с удовольствием взглянул на чистое небо, и пощурился на солнышко. Он смело пошёл в долину. Долина большая, но Глеб рассчитывал, что за два года изгнанные успели протоптать тропы и по ним можно будет найти их жильё.
  Глеб услышал сзади хруст веток и резко оглянулся. Пока он поворачивал голову, то увидел, как в него что-то летит. Глеб успел уклониться, рядом в дерево вонзился топор. Это было странное изделие: искусно сделанная ручка, а к ней, электрическими проводами плотно примотан треугольный кусок толстого металла, одна из сторон которого была остро заточена. На Глеба стремительно бежали двое дикарей: один замахивался палкой, утыканной гвоздями, второй притормозил, и приготовился метнуть копьё. Глеб легко свалил ударом палицы первого, но от брошенного копья увернулся с трудом. Второй выхватил из-за пояса длинный нож и бросился на Глеба. Он тоже получил сокрушительный удар палицей и упал рядом с первым. Тем временем в кустах слышался шум схватки, Глеб кинулся туда. За кустами лежал один из бандюков с топором в голове, а второго атаковали двое дикарей. Вторым бандюком был Дима, из его левой руки брызгала кровь, в правой была лопата, которой он отбивался от дикарей. Глеб увидел за поясом у убитого бандюка пистолет, быстро вытащил его, перезарядил и, не раздумывая, выстрелил по очереди в дикарей. Они упали у ног Димы, тот запыхавшийся, глядел ошалелыми глазами на Глеба.
  Глеб обвёл взглядом место схватки - больше никого не было. Он посмотрел на Диму и спросил:
  - Вы за мной следили?!
  Дима помотал утвердительно головой.
  - И, наверное, не просто следили, - Глеб рукой указал на лопату.
  В этой руке был пистолет, и Дима сильно передёрнулся, увидев, как он направляется на него.
  - Да не бойся! - успокоил Глеб. - Я же тебя не боюсь настолько...
  Глеб увидел, как Дима прижимает окровавленную руку и подошёл ближе.
  - Что там? - спросил Глеб, кивая на руку.
  Дима протянул руку вперёд, на ней были отрублены два пальца, мизинец и безымянный, с частью кисти. Дима это увидел только сейчас и отчаянно закричал:
  - Вот чёрт! - и дальше матом.
  Глеб подошёл к убитому бандюку и стал разрывать его рубашку на лоскуты.
  - Сейчас замотаем! Не кричи!
  Вдалеке послышался шум, Глеб выглянул из кустов и увидел, что в их сторону бежит целая толпа дикарей.
  - Бежим, - Глеб схватил Диму за шиворот и потащил за собой.
  Они бежали через лес, Дима, не смотря на ранение, двигался хорошо. Но Глеб подумал, что у него течёт кровь и по её следам дикари будут их преследовать. Глеб выбрал место, где можно было приостановиться и не быть заметным издалека, и потащил туда Диму. Они сели на землю и Глеб потянул на себя руку Димы, чтобы замотать её тряпками.
  Дима вдруг странно дёрнулся, Глеб сначала ничего не понял, но потом увидел, что под Димой просела земля. В следующий миг земля провалилась, и Дима полетел вниз, в дыру.
  Сейчас Глеб ожидал многого, но не такого и поэтому растерялся.
  Из дыры послышался стон Димы, он упал неглубоко.
  - Ты как? - негромко спросил Глеб, нагнувшись в яму.
  - Ничего, - ответил Дима, не смотря ни на что сохраняя самообладание. - Что-то тут вязкое на дне, рукой раненой туда влип. Ай! Печёт! Ааа!
  Глеб наклонился в провал и протянул как можно ниже руку.
  - Хватай меня за руку! Быстро! - скомандовал Глеб.
  Здоровой рукой Дима ухватился за протянутую руку и Глеб, довольно легко, вытащил немаленького Диму из ямы.
  Они глянули на раненую руку Димы и застыли от удивления, на ней была налеплена красная масса, которая переливалась на свету как жидкий металл. Глеб начал рукавом стирать эту массу с руки Димы, она липла и отставала как бы неохотно. А то, что они увидели на месте открытой раны, ещё раз ввело их в ступор. Там красная масса как будто впивалась в плоть и втискивалась внутрь. В ужасе Дима начал стряхивать её и смахивать рукавом прямо по открытой плоти. С усилием он избавился от красной массы, но что-то попало внутрь, и Дима со страхом смотрел на рану. Вдруг кровотечение прекратилось, и рана покрылась слизью, которая стала подсыхать, образуя обычную корочку, какие возникают на месте открытой раны. Произошло это прямо у них на глазах.
  Дикарей они так и не увидели, те наверное не нашли их след. Глеб перевязал руку Диме, и они очень осторожно пошли в сторону тумана.
  Дима спросил у Глеба:
  - И чего ты туда попёрся?
  - Поговорить с изгнанными хотел, а теперь и не знаю, с чего разговор начать.
  Потом Глеб спросил у Димы:
  - Ну, ты подумал уже на счёт того, чтобы пойти ко мне в милицию?
  - Да согласен. Только мне переехать надо из коттеджей.
  - На счёт этого не переживай, выделим тебе хорошую комнату.
  Когда вернулись в посёлок, Глеб отвёл Диму к доктору Ибрагимову.
  - Ого! Где тебя так угораздило? - расспрашивал Ибрагимов, рассматривая рану. - Почему сразу не обратился? Хотя, заживает всё очень хорошо, без нагноения. Но, опять же, обращаться сразу надо, а не через неделю!
  - Это час назад произошло, - промямлил Дима.
  - Хм, хотя не стоит удивляться! - размышлял Ибрагимов. - В нашей аномалии, в тумане, всё хорошо заживает.
  - А это не в тумане было, это в долине произошло, и там же затянулось - рассказал Дима.
  Вот теперь Шевкет Ибрагимов удивился. Посмотрел в глаза Диме, убедился, что тот вполне адекватен, опять осмотрел рану:
  - Мы не всё ещё знаем про нашу аномалию.
  - Да не всё, - подтвердил Глеб. - На его руку налипло какое-то вещество, красное, вязкое, как расплавленный металл, но холодное. После этого рана быстро зажила. Часть вещества внутрь попала. Надо как-то проверить на заражение.
  Глеб рассказал Ибрагимову о схватке, о том, как Дима провалился в какую-то пещеру, умолчал только о том, что Дима был послан убить его.
  - Обследовать я его не смогу, я не могу даже анализ крови сделать. У нас ничего нет.
  Дима с заметным волнением смотрел на доктора.
  
  ДЕНЬ ВОСЬМОЙ Часть вторая
  Виктор Львович с трудом заставил себя выйти из дома и появиться перед людьми. За долгое время он вжился в свою роль, но теперь полностью потерял уверенность в себе. Зимин говорил, что никому не раскроет его секрет, но Виктор Львович был напуган, и ему казалось - все уже знают, что он самозванец и смотрят на него с насмешкой. Вчера, он до вечера просидел в дальнем кабинете, скрываясь ото всех, а потом, дождавшись темноты, по опустевшим улицам, перебежал домой. Сегодня, заходя в штаб, Виктор Львович не был уверен в том, что впереди у него будет обычный рабочий день - он представлял, как будет 'выселяться' из кабинета под издевательские насмешки людей.
  Стараясь не встречаться ни с кем взглядом, Виктор Львович шёл через коридор и тут на него налетел Татин.
  - Если меня спросят про того зомби, я всё расскажу. Вы были в курсе. Я всё придам огласке!
  Виктор Львович растерялся, потому что не понимал, связанны ли угрозы Татина с его разоблачением. Зимин был одним из немногих 'сторонников' Татина, и ему бы в первую очередь раскрыл тайну. Пока Виктор Львович всё это обдумывал, Татин зло и нагло продолжал наседать на него:
  - Из меня Вам не сделать козла отпущения.
  Виктор Львович выглядел подавлено и Татин, решил, что он достаточно запугал начальника штаба. Татин замолчал и через некоторое время продолжил примирительно:
  - Хорошо Виктор Львович, объясните мне, что Вас во мне не устраивает, с чем связанно моё отстранение от работы?
  - Ваше отстранение? - только и смог промямлить растерянный Виктор Львович.
  И Татин понял, что начальник штаба ещё сам не знает об этом: 'Значит, это всё Светлана Олеговна прокрутила'.
  - Виктор Львович, по-моему, вы упускаете управление из своих рук, - Татин пытался придать своей речи доверительный тон. - Если моё отстранение прошло без Вашего ведома, то стоит и Вам задуматься - на сколько Вас ещё считают начальником.
  Виктор Львович по-прежнему, молча, ошарашено смотрел на Татина.
  - По-моему у нас общая проблема Виктор Львович. Как будем её решать?
  И вдруг Виктор Львович сообразил: 'Татин обращается по имени и отчеству, считает его начальником и заинтересован в поддержке, значит, он не знает'.
  - Сообща, вместе, - с дрожью в голосе, но с облегчением, выдавил из себя Виктор Львович.
  Татин был доволен, что так легко получилось надавить на начальника штаба, и продолжал:
  - Я сейчас иду к Ганди, мы с ним обговорим ситуацию, а вы пока узнайте обстановку в штабе. Виктор Львович, я рад, что Вы, поняли, что мы должны действовать сообща. - И ещё он добавил многозначительно: - У нас же с вами накопились общие проблемы.
  Татин оставил Виктора Львовича и пошёл к выходу из штаба. В коридоре он столкнулся со Светланой Олеговной. Его скверный характер и раздражение не дали ему пройти мимо и он выпалил:
  - Ох, какие Вы довольные, светитесь от счастья! Интриги приносят Вам удовлетворение?
  Светлана Олеговна не собиралась скандалить в коридоре и спокойно предложила Татину:
  - Давайте зайдём к Ибрагимову и там всё обсудим.
  Татин пыхтел от возмущения, но сказать ему было нечего. К Ибрагимову он не пойдёт ни за что, потому что перед ним он не позволит себе так дерзко говорить. Однажды племянники Ибрагимова 'жёстко поставили его на место' и за мене непочтительное обращение. А вот на Светлану Олеговну, считая её беззащитной, Татин может выплёскивать свою злобу.
  - А разве мы должны это обсуждать не на общем заседание штаба? Где в первую очередь стоит обсудить Ваше самоуправство. Вы действуете не ставя в известность ни штаб, ни даже начальника штаба.
  - Вы уже не должны волноваться о том, как работает штаб, Вас это уже не касается, - жёстко ответила Светлана Олеговна.
  Татин на мгновение опешил, но все-таки нашёл что предъявить:
  - Даже если Вы подомнёте под себя штаб, Вам ещё надо договориться с Ганди. Думаете, что ваша милиция справиться? - Татин рассчитывал удивить Светлану Олеговну своей осведомлённостью, и сделал паузу, чтобы посмотреть на её реакцию. - И как всегда, в штабе никто не знает о милиции. Я думаю, что милиция тоже ваша идея, но в посёлке нет людей, которые выступят против Ганди.
  Про милицию Татин узнал посплетничав с бандюками. Они сами нашли его, чтобы расспросить о том, что услышали во время ссоры Ганди с Глебом Мясником. Светлана Олеговна действительно удивилась, и, видя её изумление, Татин злобно усмехнулся.
  Татина не заметил, как за его спиной появился Пархоменко. Пархоменко разместил своих людей и поспешил к Светлане Олеговне завершить разговор.
  - Эй, ты чего такой шумный?! - грозно окрикнул он Татина.
  Татин обернулся, ему очень хотелось сказать вмешавшемуся Пархоменко что-нибудь неприятное, но он понимал, что это может ему дорого стоить.
  - Дружёк, ты, наверное, очень храбрый? - спросил Пархоменко.
  Пархоменко согнул руки в локтях и показательно начал разминать кисти рук. Татин быстро ушёл.
  - Ой, спасибо Вам, что утихомирили его, - поблагодарила Светлана Олеговна и вдруг смутившись, спросила: - Может быть, представитесь мне уже по имени отчеству, а то неудобно как-то, столько много общаемся, а я вас только по фамилии знаю.
  - Иван, - для Пархоменко было непривычно произносить своё имя, он привык, что его называют или по фамилии, или Командир.
  - Ваня? - улыбаясь, спросила Светлана Олеговна, - или Иван и по отчеству?
  Пархоменко был не так доволен, как Светлана Олеговна.
  - Он говорил, что Вы что-то придумали? Милицию?
  Светлана Олеговна почувствовала себя неудобно. Они уже ясно показали друг другу свою симпатию, а этот казус порождал недоверие.
  - Посёлку нужен орган защиты порядка, - оправдалась она.
  - А задумались вы об этом только сейчас?
  Светлана Олеговна смутилась, но Пархоменко не хотел ставить её в неудобное положение, он игриво спросил:
  - Моей защиты вам не хватит?
  Она улыбнулась.
  - Мне бы вполне хватило. А вот людям в посёлке нет.
  Светлана Олеговна откровенным ответом на заигрывание удачно сгладила небольшое напряжение.
  - Я для чего пришёл, - Пархоменко поменял тему разговора, - мы собираемся идти за дровами. Я знаю, что вы не часто выбираетесь из тумана на солнышко, не хотите ли прогуляться с нами?
  Светлана Олеговна с удовольствием бы прошлась, но ещё не решалась идти в такой компании.
  - Я, к сожалению, не пойду. Но буду ждать, что Вы меня ещё пригласите, позже. А вам, наверное, нужен проводник.
  Проводник власовцам был не нужен, местность они и так знали, но Пархоменко не отказался, чтобы дать Светлане Олеговне побеспокоиться о нём.
  Светлана Олеговна разыскала вахтёра Зимина и попросила его найти проводника.
  - Я пойду, - не задумавшись, ответил Зимин.
  - Тогда подходи через минут десять к нашей башне, - сказал ему Пархоменко.
  Пархоменко попрощался со Светланой Олеговной.
  
  Ганди вызвал к себе для объяснения Костя. Тот неловко мялся стоя перед шефом, и смотрел то в пол, то в потолок.
  - Кость, что происходит? - раздражённо спросил Ганди. - Глеб живой и здоровый вернулся в посёлок.
  - Да, так и есть, - нехотя ответил Кость, - но это ещё не все неприятности - я Диму посылал в долину за Глебом, чтобы его того..., а вернулись они вдвоём - Глеб и Дима. Наверное, Глеб его всё же перевербовал.
  Ганди покраснел от злости.
  - Зачем ты Диму послал?! - сквозь зубы спросил он Костя.
  - Его 'запачкать' надо было, чтобы больше не думал 'спрыгнуть', - оправдывался Кость.
  - Кого ещё ты посылал за Глебом? Он что рассказывает?
  - Второй не вернулся. Надо Диму на разговор вызывать, а он сейчас у Глеба.
  Теперь Ганди был не просто раздражён - он был напуган. Он почувствовал, что погорел на преступлении, и это во время, когда надо было подчищать свои дела и устранять подозрение на связь с криминалом. Ганди раскаивался, что дал волю эмоциям.
  Ганди собирался оторваться на Косте, но зашёл один из подручных и доложил, что пришёл Татин и хочет поговорить.
  - Его чего принесло?! Пусть проваливает, не до него сейчас! - крикнул Ганди, но вдруг передумал. - Постой! Пусть зайдёт, - и вдогонку ещё распорядился: - Кофе нам пусть приготовят!
  Ганди снова обратился к Костю.
  - А ты с Димой разберись. Иди. - Кость развернулся, чтобы уйти, но Ганди решил уточнить: - 'Разберись', это в смысле пусть объяснит, что произошло.
  Когда зашёл Татин, Ганди первый начал разговор:
  - Тебя из штаба исключили, пришёл узнать, что происходит?
  - Не просто узнать, мне надо вернутся в штаб.
  Ганди немного подумал и спросил:
  - Ты в штаб через меня попал?
  - Да, - согласился Татин, - и всё время мы хорошо сотрудничали.
  - А ты успел настроить против себя всех людей. Ты не пытался быть попроще? - Ганди говорил как наставник. - Не пытался ладить с людьми? У тебя из друзей один Карлик, а остальные тебя терпеть не могут.
  Татину было очень неприятно это слушать.
  - Павел, я привык, что люди ищут моей дружбы и терпят мои недостатки, чтобы получить моё покровительство. Ты же знаешь кто я в нормальной жизни.
  - Ну да, ты большой человек, - подтвердил Ганди, - но прошло два года с тех пор, как ты пропал для нормального мира. Как ты думаешь, там за зоной, у тебя ещё остался авторитет, осталось влияние?
  - Оно никуда не денется, - самодовольно сказал Татин, - я повязан со многими людьми: из бизнеса, из власти. Такие связи просто так не обрываются, я нужен там многим людям.
  Ганди был удовлетворён ответом, он заметно успокоился после нервного разговора с Костем на счёт Димы. 'С этим поддонком надо дружить, - думал Ганди, - Он у меня тоже на крючке, на счёт пыток над Володей'.
  - Тебя слишком не любят, - опять заговорил Ганди, возвращая Татина к неприятным фактам, - мы хорошо сотрудничали, но сейчас мне очень тяжело поддерживать тебя. Не обещаю, что быстро, но я постараюсь вернуть тебя в штаб. Будем продолжать дружить.
  Татин ушёл довольный.
  
  Из сторожки был хороший обзор на зону занятую Туманом. Гарматный назвал её сторожкой, потому что сразу подумал, что она служила, чтобы наблюдать за проходом в долину, который сейчас перегородил Туман. От сторожки, куда-то за горы уходила натоптанная тропинка. Гарматного давно посещала идея - сходить по этой тропе и узнать больше о военных, которые наблюдали за долиной.
  Когда Гарматный вернулся в сторожку и обнаружил, что там кто-то хорошо порылся, то первым делом он проверил, на месте ли спрятанный им Шмайсер, который он прихватил из машины. Он отодвинул одну из досок на потолке и нащупал там спрятанный автомат. Гарматный решил, что теперь стоит держать его ближе, ведь владельцы сторожки могли вернуться ещё раз.
  Гарматный немного привёл сторожку в порядок, собрал разбросанные вещи, и присел перед окном понаблюдать за куполом Тумана. Вдруг Туман начал быстро приближаться к лесу. Гарматный выскочил из сторожки, чтобы лучше видеть, что происходит. Когда Туман накрыл край леса, послышался выстрел и Туман резко остановился. Гарматный просидел больше часа, наблюдая за Туманом, пока не заметил, что он начал неспешно отступать на прежнее место. Гарматный решил осмотреть место, которое так стремительно захватывал Туман, у него было подозрение, что он там кого-то схватил. Спустившись в долину и побродив по лесу, Гарматный наткнулся на следы огромных гусениц, ведущих в зону Тумана, а на краю леса нашёл следы стоянки, и на ней потерянные вещи власовцев.
  Гарматный начал собирать оставленные власовцами котелки и фляги, а главное, у брошенного костра он нашёл вещмешок, в котором было кое-что из провианта. Гарматный не заметил, как со спины к нему подкатил Туман. Внезапно он оказался в густой серой мгле.
  - Ты открыл контейнер? - раздался в голове журчащий голос Тумана.
  - Нет, - спокойно ответил Александр.
  - Надо торопиться. Александр, ты же знаешь, что это место убивает меня. Если ты не найдёшь энергию, я брошу людей и уйду. Я больше трачу энергии, чем получаю.
  - Разве не хватит боеприпасов, которые принесли местные?
  - Может не хватить. Я очень ослаб, ты ведь это знаешь. Это место убивает меня.
  В голосе Тумана не было уверенности и повелительного тона, он был печален.
  - Тебе больно? - сочувственно спросил Гарматный.
  - Нет, но мне страшно, раньше я никогда не был так близко к исчезновению.
  Если бы у Гарматного была возможность, он обнял бы сейчас это невероятное существо что бы поддержать его.
  Туман стал медленно отступать к посёлку.
  Гарматный посмотрел на следы гусениц и решил непременно проследить, откуда они ведут. Надо только перенести в сторожку собранные вещи.
  Гарматный собирался выспаться, когда вернётся в сторожку, чтобы ночью идти в посёлок за Володей. Уже на подходе к избушке, Гарматный расслышал радостную болтовню Ромки, и прибавил шагу. Запыхавшись, он выскочил к сторожке и вместо приветствия, сердито прикрикнул на Ромку:
  - Тише, Ромка не шуми. Тебя за километр слышно.
  Ромка нахмурился, последние события и так подорвали его хорошее отношение к Дяде Саше, а тут он ещё, вместо радостной встречи, сразу начал ругаться.
  Гарматный присел, отдышался. Он был недоволен, потому что планировал, что Володя станет его помощником, но теперь он будет присматривать за Ромкой.
  - Как вы здесь оказались? - спросил Гарматный.
  - Виталий нас вывел, показал куда идти, а сам вернулся обратно, - ответил Володя.
  Отдышавшись, Гарматный пошёл в сторожку.
  - Пойдём, поговорим, - сказал Гарматный, приглашая Володю с собой.
  Володя зашёл за ним, а Ромка остался снаружи. Гарматный принялся разбирать вещмешок, раскладывая провиант на столе.
  - Зачем вы Ромку сюда привели? - недовольно спросил Гарматный. - Это опасное место, сюда могут нагрянуть хозяева сторожки, может прийти Туман. К тому же я не знаю чем вас кормить.
  Володя молчал, он не мог объяснить, что во время бегства из посёлка он безвольно следовал за мной.
  Гарматный задумался, что все его планы придётся отложить и искать, чем им теперь питаться.
  - Пойдемте, покажу, где воду брать, до родника около получаса ходьбы.
  Гарматный взял автомат и армейскую канистру, которая была в сторожке и все вместе они пошли. К источнику вела хорошо заметная тропинка.
  - Володя, когда Туман посылал вас за зону, вы встречались с местными военными?
  - Никогда, я даже не знал, что они здесь. Когда мы выходили из зоны, здесь было безлюдно.
  - Я хочу найти базу этих военных, я завтра уйду, может быть меня не будет несколько дней. Ты будь осторожнее, я не знаю, все ли власовцы зашли в зону. Я оставлю тебе автомат, если что не постесняйся его применить.
  - Ты сейчас был там? - спросил Володя, показал в сторону долины, где только что произошли события. - Ты не боишься попасться Туману?
  - Не боюсь, я здесь легально.
  - Я не думал, что кроме нас, - Володя имел в виду восстановленных, - Туман поручает кому-то свои дела. Почему он тебе доверяет?
  - Потому, что возможно, я буду его доктором, - ответил Александр.
  
  Доктору Шевкету Ибрагимову никогда не удавалось побыть в одиночестве. Как только он оставался один, находился кто-то, кто считал это удобным моментом, чтобы обратиться к нему со своей проблемой. Множество родственников и друзей этих родственников, образовывали вокруг него большую общину, преимущественно татарскую. Ибрагимов обладал удивительным терпением, он спокойно относился к роли 'аксакала', никто и никогда не видел его раздражения по поводу бесконечных беспокойств. Сейчас он пытался сосредоточиться и вспомнить, какое вещество могло вести себя на ране Димы так, как описал это Глеб. Или это организм? Племянник Энвер нарушил минутное одиночество Шевкета.
  - Шевкет-ага, у Димы что-то серьёзное с рукой?
  - Глеб говорил, что ему в рану что-то попало. Я даже анализ крови ему сделать не могу, - устало ответил Ибрагимов.
  - А что для этого надо? Мы когда в квартире у Гарматного дежурили, то видели там микроскопы, колбы и многое другое, - племянник Энвер, как всегда, был готов во всём помогать дяде.
  - А ну пошли, посмотрим, - скомандовал вмиг приободрившийся Шевкет. - А где Эрнест?
  - Эрнест сейчас человека приведёт, он в технике разбирается, он был системным администратором, и скорее всего, подойдёт для работы.
  - Пошли вдвоём, заодно Виталия проведаем.
  Через несколько минут они уже были у дверей моего нового жилья. Энвер несколько раз постучал в дверь, и они терпеливо ждали, пока я открою.
  - Он, наверное, опять вышел из зоны, - пошутил Энвер.
  Шевкету не терпелось посмотреть на лабораторию Гарматного и он сказал:
  - Давай зайдём, не сильно он обидеться, если мы без спросу.
  Шевкет осмотрел рабочее место Гарматного. На столе действительно был микроскоп и множество черновиков с записями и рисунками. Ибрагимов начал перебирать листы с записями, бегло просматривая их содержание - везде описывались некие микроорганизмы. И вдруг, Шевкет Ибрагимов рассмотрел нечто ошеломляющее, это были исследования микроорганизмов из капель Тумана.
  Пересмотрев внимательнее записи, Ибрагимов не смог найти никаких выводов исследования, оно, наверно, было не закончено.
  - Проследи, чтобы никто не трогал тут ничего. Виталия предупредите. Все работы, все записи должны остаться нетронутыми, - дал он распоряжение Энверу.
  Шевкет с Энвером вернулись домой. Там их уже ждал Эрнест, который привёл первого кандидата со странной кличкой Эльф. Шевкет выяснил, как он относиться к заточению в зоне, тот ответил стандартным недовольством.
  - Раньше было лучше.
  Мысли Шевкета были заняты происшествием с Димой и важным исследованием Гарматного, и он немного небрежно отнёсся к оценке кандидата.
  - Я тебе сейчас раскрою большой секрет, настолько большой, что в случае чего ответишь жизнью, - сказал Шевкет Ибрагимов.
  Эльф, с перепугу, может и отказался бы узнать секрет, но Ибрагимов не спрашивал его согласия, и продолжал говорить:
  - Мы приступаем к освобождению от Тумана, для этого в зоне надо собрать кое-какую аппаратуру. Мы подключаем к работе всех кто разбирается в технике.
  Эльф слушал молча, а Ибрагимов продолжал.
  - Работы будут проводиться в строгой секретности. Выходить из цеха будете не часто, общаться ни с кем не рекомендую: ни слова посторонним, ни намёка, - Шевкет показал на племянников, - они будут следить за секретностью.
  Глядя на этих уверенных крепких парней, Эльф даже передёрнулся.
  - И не только они, ты знаешь, что окружение у меня большое, - Шевкет намекнул на всю свою татарскую группировку. - Зато, на время работ штаб будет выделять вам спецпаёк.
  Эльф мотал головой, показывая, что со всем согласен.
  - Может у тебя есть, кого ещё предложить в команду? - спросил Шевкет.
  - Есть, - Эльф впервые заговорил, и было слышно, что он напуган.
  - Расскажи о них моим племянникам, а сам иди, приготовь нужные вещи и будь готов, когда за тобой зайдут, надолго уйти из дома. Предупреди всех, что временно поживешь у друзей, чтобы никто не поднял панику.
  Шевкет просчитался. Эльф действительно боялся, но больше боялся не его, а того, что этот разговор вдруг услышит его Господин и сочтёт его предателем. Совсем недавно парень надломился. Когда в посёлок вошли власовцы, он понял - мир вокруг полон безумия, и только здесь, они находятся в маленьком раю, который им подарил Туман. Эльф уже был на проповеди и успел проникнуться верой в то, что Туман их спаситель. Ибрагимов думал, что он достаточно запугал кандидата, и на самом деле не послал никого следить за ним. Вместо этого, он послал Эрнеста позвать к нему Диму, а Энвера - найти меня и предупредить о сохранности лаборатории.
  Трясясь от страха, что за ним уже следят, Эльф пробрался на проповедь Прайма. Сегодня собрались все старые члены секты, и пришло много новеньких, поэтому Прайм особенно старался.
  - Его терпению иногда приходит конец. Вы видели, что произошло с Русланом. Вы поняли, что произошло? Нет? А я тоже не понял. Но и не надо понимать саму причину, важнее понять, что он дал нам рай и не должен ничего объяснять.
  После проповеди к Прайму подошёл Эльф и рассказал всё, что услышал от Ибрагимова.
  - Не раскрывай себя, приступай к работе, будешь держать меня в курсе, - с видом мудрого наставника приказал Эльфу пастор Прайм.
  
  Я не мог понять, заметил меня Тумана за зоной или нет. Возвращаться в посёлок было очень опасно. Я решил идти к учёным в зону снега. По дороге я обдумывал, как действовать дальше. 'Наверное, я правильно сделал, что вывел Володю с Ромкой за зону, теперь связь с Архипом Вишней можно держать через них. Но, Володя восстановленный и я не знаю на сколько Туман контролирует его сознание. Остаётся Ромка. Подвергать его опасности? Нельзя. Ромка один раз войдёт в посёлок и выведет ко мне кого-то, кто будет представлять штаб. Это единственный выход'.
  Перед зоной снега я нашёл место, где спрятал тёплые вещи, оделся и пошёл в сугробы. В тёплой одежде было гораздо лучше, со страхом вспоминал я, как шёл в прошлый раз.
  Сзади я услышал хруст снега, и, обернувшись, увидел, что за мной гоняться двое власовцев, прыгая через сугробы. Увидев, что я смотрю на них, они наставили на меня оружие: один автомат, второй карабин.
  - Стоять! - приказал один из них.
  Я поднял руки вверх.
  - Это ты бродяга? - узнал один из них меня, когда подошёл. - Значит в гиблом месте у вас логово какое-то?
  Я попался. До этого я умел преодолевать трудности, но теперь мне показалось, что это конец. Ещё раз сбежать от этих головорезов мне не удастся. Страх за жизнь и досада, что не удосужился где-то лишний раз обернуться, или лишний раз пригнуться. Что теперь делать - я не представлял.
  - Я просто обследовать эту зону хотел, это же необычно - снег летом, - вяло ответил я.
  - Не ври. Зимин рассказывал, что выслеживал уже тебя здесь с твоими людьми. Веди в ваше убежище.
  - И хватит уже выкручиваться и пытаться врать, веди прямиком к своим, или на месте тебя порешим, - сказал второй власовец.
  Я не знал, что делать и просто повернулся и пошёл. 'Надо что-то придумать, если я приведу их к учёным то всё провалиться, да и скорее всего, они нас просто убьют' думал я.
  - Стой! - окрикнул меня через некоторое время один из власовцев.
  Я обернулся, было видно, что они замёрзли. Я подумал, что это хорошо, и они захотят вернуться.
  - Долго идти? - спросил меня один.
  - Больше часа ещё, - ответил я.
  - Тогда раздевайся, снимай ватник, штаны, шапку. Живо! - приказал власовец и направил на меня автомат.
  Я отдал им тёплую одежду. Хорошо, что я одевал её поверх своей и не остался совсем раздетым. К тому же на мне остались тёплые ботинки. Меня сразу обдало холодом, я вновь вспомнил прошлый раз, и мной овладело такое отчаяние, что я решил - лучше пусть пристрелят.
  Власовцы договорились, кто из них первый пойдёт в тёплой куртке и, поняв, что я созреваю для непокорности, подошли ближе. Трясясь от холода, я не заметил, как один из них размахнувшись карабином, влепил мне прикладом в живот. У меня перехватило дыхание, от боли я скрутился и упал на снег, даже не ощущая его обжигающего прикосновения.
  - Бродяга, не вздумай с нами геройствовать, мы тебя быстро обломаем. И учти, просто так умереть я тебе не дам, если не будешь послушным, то умрёшь медленно и мучительно. Вставай и веди дальше.
  Я поднялся и поплёлся по снегу. Я не очень смотрел, куда я их веду, мне уже было неважно, я думал только о холоде и о том, когда это закончиться.
  - Я уверен, что ты сейчас придумываешь способ, как бы выкрутиться, отвлечь наше внимание и сбежать, - говорил один из них, когда они остановились, чтобы поменяться курткой. - Не думай об этом, я внимательно слежу за тобой, у тебя нет шансов, не усложняй свою участь.
  Его слова нагоняли на меня безнадежность, и я действительно перестал думать о том, как можно от них сбежать. Я был лишён сил, слишком замёрз.
  Вдруг раздалось два выстрела. Я посмотрел на власовцев, они с изумлением застыли в предсмертных позах. Раздалось ещё два выстрела, теперь я видел, как вздрогнули они по очереди после выстрела и после этого обмякнув, упали в снег. Я обернулся - за деревом я увидел Игоря с пистолетом.
  Он подошёл вплотную к лежащим власовцам и, посмотрев, куда вошли пули понял, что они мертвы. Игорь снял с них автомат и карабин.
  - Вещи тёплые с них снимай, а то замерзнешь, - распорядился Игорь, снимая с убитых вещмешки.
  Я склонился над власовцем в моей куртке, она была простреляна и на ней проступала кровь. Я обернулся на Игоря, но он без всяких сантиментов сказал:
  - Одевай, а то замерзнешь. Восстанавливающее больше не будем тебе колоть.
  Я начал стягивать куртку, тело власовца безвольно болталось. От тепла мёртвого тела было не по себе, но я все-таки снял куртку, а потом со второго власовца стянул свои тёплые штаны.
  - Их надо прикопать в снег, спрятать, - скомандовал Игорь, когда я оделся.
  Мы разгребли снег и, скинув тела, которые начали коченеть, засыпали. Игорь воткнул в это место палку и пояснил:
  - Чтобы самим не наступить.
  Сколь ни были невероятны события последних дней, но это были первые погибшие, которых я увидел. Только сейчас я полностью ощутил всю нешуточность ситуации. Я согрелся и был свободен для таких мыслей, мне было не по себе. Это не приключение, здесь мы каждую минуту на грани трагических событий, и теперь я понимал, как легко может взорваться ситуация и перерасти в кровопролитие.
  - Я видел, что ты вёл их не к нам, а уводил в сторону. Иначе я бы пристрелил тебя вместе с ними, - Игорь говорил зло и вполне убедительно.
  Мы пошли в сторону горы, где было их убежище, и добрались до него к вечеру. Игорь рассказал, что он отследили меня и власовцев с помощью своего 'радара' на другом планшете, и пошёл на 'перехват'. Уже по дороге он начал расспрашивать о том, что я уже сделал. Я начал рассказывать, как пошли у меня дела и Игорь сильно разозлился:
  - Ваша ветвь человечества недоразвита. Или это только ты такой? Ртуть не показал, ничего не смог сделать, лишился планшета.
  Я рассказал, что завтра отправлю в посёлок Ромку, и работы пойдут полным ходом.
  - Переночуешь у нас, и утром отправляйся всё налаживать.
  Марс обрадовался, увидев меня, а когда Игорь, ругаясь в мой адрес, сказал, что я провалил все дела, он не сильно и осудил меня.
  - Главное, что ты уже придумал как действовать дальше, - подбодрил он меня.
  - Мы приготовили кое-какие чертежи для установок, а вы ещё даже не приступили к работе над аккумуляторами! - продолжал ругаться Игорь.
  Чувствовал я себя неуютно, как нежелательный гость. Вообще я вдруг ощутил себя изгнанником из безопасного мирка, где мне хоть что-то знакомо, в этот совершенно чужой мир.
  Вскоре Марс начал готовить ужин, я присел поближе к камину и завёл с ним разговор.
  - Для меня встреча с вами, как встреча с инопланетянами. Вы кстати уже с ними встретились?
  - Нет, до сих пор единственное, что мы нашли от инопланетных цивилизаций, это обломок детали неизвестного происхождения в ледяной глыбе, которую выловили в космосе.
  - Расскажи про ваш мир, - попросил я. - Как получилось, что вы ушли в развитии дальше нас?
  - Я не очень углублённо знаю историю, но я понял, где наши ветви разминулись. Ваша история странно вильнула. Я успел познакомиться с ней, когда был в вашем мире. Так вот, у вас очень гордятся царём Петром Великим, а у нас такого не было. Пока ваша ветвь, весь XVIII век, занималась войнами и борьбой за власть, у нас строили справедливое общество и развивали экономику. В XIX веке это вылилось в невероятный расцвет государства, и мы без особых усилий стали контролировать большую часть планеты. Экономическое и социальное процветание дало всплеск науке. Знаешь, почему меня назвали Марс? Я родился, когда люди впервые высадились на Марс.
  - Круто, и как там, на Марсе? - восхитился я.
  - Плохо, - вмешался Игорь. - Это очень дорогостоящие полёты на бесполезный кусок камня.
  - Но люди всегда стремятся к открытиям, и у некоторых этот безжизненный камень вызывает восторг от того, что мы сделали ещё один шаг вперёд. Я уже не говорю о том, что там есть много прекрасных, живописных мест, - сказал Марс, и это был явный вызов тому, что говорил Игорь.
  Они разные люди, у них разное отношение к науке: Игорь рационален, Марс романтичен.
  - Интересно, как вы всё это время уживались и как не передрались? - спросил я ради шутки.
  - Передрались! - раздражённо сказал Игорь.
  Марс покраснел, наверное, потому что он проиграл.
  - А вы тоже варвары, - с удовольствием подколол я их.
  Мы поужинали, Игорь вышел, и я решил пожаловаться Марсу:
  - Я уже говорил, что вы для меня как инопланетяне, мне тяжело с вами общаться: у нас с вами разный не только уровень науки, мы разные по образу мыслей. С тобой я ещё могу общаться, а вот Игорь вообще невыносим. Мало того, что он считает меня варваром, так ещё у него этот культ знаний, которые нельзя раздавать просто так.
  - Игорь консерватор, - ответил Марс, - к сожалению, они сейчас обладают большим влиянием. Но не все, такие как он, тебе стоит познакомиться с учением профессора Твардовского, он гораздо демократичней, и больше подходит к вашему миру.
  - Это какая-то научная оппозиция к господствующим догмам? - спросил я полушутя.
  - При Игоре лучше про это не упоминай.
  Марс больше не стал об этом говорить, наверное, опасался, что услышит Игорь.
  Я вышел на улицу, чтобы отчистить одежду от крови. После еды и тепла камина холод не был таким страшным и легко переносился. Я оттирал кровь снегом. Вскоре ко мне вышел Марс, он продолжил разговор о своём мире. Наверное, ему самому не терпелось поговорить о том, о чём он не мог поговорить с Игорем.
  - Игорь прав в том, что знания это главное, что есть у человечества. С этим согласны все, но не все согласны, что главная наша задача в том, чтобы хранить знания и поклоняться им. Профессор Твардовский учит, что сила знаний, в их развитии и приумножении.
  - Тут не о чем спорить, - согласился я. - Я удивлён тому, что в вашем, более развитом мире, кто-то с этим не согласен.
  - Не торопись их осуждать, кое-кто на пути к знаниям потратил много сил, а кто-то потерял что-то важное, поэтому достигнутое знание для них очень ценно.
  Я понимал, что оспаривать его мировоззрение было бесполезно, и поэтому перешёл на разговор о более насущном. Я спросил у Марса:
  - Марс, ты говорил, что Туману нужен взрыв для перемещения. Но ты не говорил, что взорвалось на Кубани, когда вы пленили Туман.
  - Это Игорь устроил взрыв, чтобы уничтожить Туман. Я не буду об этом рассказывать, это касается личных мотивов Игоря, и это была именно такая большая потеря на пути к знанию, о которых я говорил.
  - А второй взрыв, в Олеизе, это опять Игорь? - спросил я у Марса.
  - Нет, мы не знаем источник второго взрыва.
  
  СЕРЁГА СПЕЦНАЗ
  Серёга был крутым спецназовцем. В девяностые годы для спецподразделений хватало работы, и Серёга прошёл всё: горячие точки, невыполнимые задания, кровопролитные бои и скрытные бесшумные операции. И внезапно он попал под сокращение, государство больше в нём не нуждалось. На гражданке он ушёл в нескончаемый запой. Чтобы заработать на бутылку он показывал своё мастерство: метал ножи, показывал приёмы рукопашного боя. А напившись, он бравировал подвигами, за это ему и дали прозвище - Спецназ.
  - И что кирпичи головой можешь разбивать? - спрашивали его во время представлений.
  - Кирпичи головой разбивают десантники, у которых задача пробить врага всеми доступными средствами, а у нас задача любыми способами выполнить задание, мы разбиваем кирпичи об головы врага.
  - А если для задания всё-таки надо разбить кирпич головой?
  - Значит, сделаю. Всё сделаю. Если для того, чтобы выполнить задание надо сутками сидеть в болоте и изображать пень, то буду сидеть и изображать пень.
  - И готов умереть, чтобы выполнить задание?
  - Если вижу, что так можно выполнить задание, то готов умереть, а если не уверен, то умирать ни в коем случае нельзя пока не выполнишь задание. А это сложнее, чем умереть.
  Серёга попал в поле зрения террористической организации. Его ненависть к бросившему его государству была сильно подогрета его же пьяными истериками, и он согласился изготовить взрывные устройства. Для него сняли квартиру, и Серёга оборудовал в ней цех.
  Заказчики не жалели денег. Серёга стал меньше бухать, но 'качественнее', теперь ему хватало и на изысканный алкоголь и на женщин. Его алкоголизм приобрёл эстетический вид.
  Серёга не хотел задумываться над тем, для чего будут применены бомбы, потому что понимал, что, скорее всего для терактов. Иногда, бесконтрольно у него в голове возникали картинки, как где-нибудь в оживлённом месте происходит мощный взрыв: разлетаются осколки стекла и бетона, загораются автомобили, вокруг лежат убитые люди, пыль, крики и стоны. Частичка человечности в нём осталась, но она легко уступала закалённому на службе характеру, и привитой алкоголизмом бессовестностью.
  Серёга собирал мощное взрывное устройство. В дверь позвонили. 'Кто к нему может прийти?'. 'Заказчики' связывались по телефону и всегда вызывали на встречу в другое место, чтобы никогда не засветиться рядом с цехом. Серёга посмотрел в глазок, там был здоровяк в пиджаке. Серёга через дверь, не открывая, спросил, что ему надо. Мужчина спрашивал про какую-то женщину, которая могла снимать жильё в этом доме. Это было похоже на какую-то выдумку. Подвыпивший Серёга решил, что его страхи сбылись - его раскрыли. На все вопросы ответив 'нет', Серёга начал думать, как отражать нападение. Оружия не было, кухонные ножи да ножки от табурета помогут мало. 'Живым меня, боевого офицера, вы не возьмёте' - зло подумал Серёга и начал приводить взрывное устройство в действие. Отвлекаясь на то, чтобы, судорожно сделать пару глотков виски прямо из бутылки, он соединял детали и собирал всю взрывчатку. 'Меня так просто не возьмешь' приговаривал он. Где-то послышался звук взрыва, в квартире появились белые клубы. 'Дымовые шашки. Бред какой-то. Они что идиоты? Что они делают?', думал Серёга про воображаемых спецназовцев пришедших его арестовать. Белые клубы тумана вдруг стали тёмно серыми, тёмная масса тумана действовала как-то нелогично, она, как большая кобра нависла над ним, и вдруг заговорила:
  - Очень хорошо! Взрывай!
  'Вот блин!' только и смог подумать Серёга и привёл взрывное устройство в действие. Туман с удовольствием впитал в себя энергию от мощнейшего взрыва.
  
  Пархоменко сам возглавил выход за дровами, просто потому, что захотел прогуляться под солнышком. В бригаду дровосеков он включил Зимина-водителя, чтобы тот был под присмотром. Вахтёр Зимин не случайно вызвался сопровождать власовцев, при первой же возможности, он завёл разговор с Зиминым- водителем.
  - Я слышал, как тебя по фамилии называли - Зиминым, так вот я тоже Зимин.
  Зимин-водитель заинтересовался, и они начали выяснять, что у них может быть общего. Всё, что рассказывал о себе Зимин-водитель, было знакомо Зимину-вахтёру, это всё было про его родного деда.
  - Только мой дед герой был, у него медали были, - удивлённо сказал Зимин-вахтёр.
  - Были у меня медали. В плен к немцам попал, согласился в РОА воевать, про медали забыть пришлось.
  Оба замолчали, понимая неловкость момента после того как было озвучено предательство.
  - Слушай, - прервал молчание Зимин-вахтёр, - вернёмся в посёлок, заходи ко мне в гости, у меня есть несколько фотографий, одна военная, посмотришь...
  - У меня немного шнапса осталось, так что готовь закуску, - ответил Зимин-водитель.
  Вахтёр-Зимин из полученного вечером пайка постарался устроить приличное застолье - поджарил мясо с грибами.
  Грибы достались ему случайно, утром, когда Туман схватил Руслана. У дверей штаба Зимин увидел рюкзак и вспомнил, что видел, как его оставил там Руслан, перед тем как взобраться на ларек, чтобы произнести речь. Зимин подхватил оставшуюся бесхозной вещь и зашёл в штаб. Спрятавшись за дверью, он открыл рюкзак и заглянул внутрь: сверху лежал пакет с грибами, под ним личные вещи Руслана, разложенные по пакетам. Зимин бегло порылся и не нашёл ничего интересного, поэтому вернулся к грибам. 'Хорошенькие, свеженькие, - подумал он, - заберу, пожарю, к мясу хороший гарнир'.
  Когда пришёл гость, Зимин-вахтёр дал ему приготовленный старый альбом с фотографиями. Военное фото он вытащил из ячейки, потому что сам с интересом рассматривал его, и оно лежало на первой странице. Зимин-водитель взял фотографию времён войны, и она сильно задрожала у него в руке.
  - Это я, - сдавленно сказал он, - я помню эту фотографию.
  Он судорожно схватил другие фотографии и начал их рассматривать, на них был тоже он.
  - Такого у меня никогда не было, - сокрушённо и разочарованно сказал он, глядя на послевоенные фотографии с мирной жизнью, которой он так и не узнал.
  Он пролистал дальше, но его уже не было.
  - Это все? Больше нет, - спросил он.
  - Нет, больше нет... - Зимин-вахтёр не знал, как сказать, что его дед умер в начале семидесятых годов, ещё до его рождения.
  Зимин-водитель достал фляжку и, откручивая крышку, многозначительно сказал:
  - Последняя, с тобой выпью.
  Он разлил шнапс, они выпили и закусили.
  - Ты мне хоть можешь объяснить, что за чертовщина здесь происходит? Такого ведь не может быть? - спросил Зимин-власовец.
  - Мы сами мало знаем. Про Туман ты уже знаешь?
  - Про Туман уже знаю - вроде демона какого-то. Но вы что за люди? Вы же не такие как мы, у вас всё другое.
  - Просто вы, наверное, из прошлого, но какого-то неправильного прошлого, а мы из будущего.
  - Чудеса, - качая головой, произнёс Зимин-водитель.
  Он разлил ещё по рюмке и они, чокнувшись, выпили.
  - Ты у них вроде командира? - уважительно спросил вахтёр Зимин.
  - Пока что Пархоменко за главного, но ему не долго осталось. Много ребят на моей стороне.
  - Я тоже в посёлке не последний человек, наш мэр у меня в руках, будет делать то, что я скажу. По-моему, вдвоём мы могли бы поставить тут всех под свою руку.
  Зимин-власовец заинтересовался.
  - Кому как не нам договариваться? Мы ведь, вроде как, семья? - ухмыльнулся старший Зимин. - Ты знаешь, в чём ценность этого места?
  - Нет, - Зимин вахтёр отрицательно помотал головой и почувствовал, что хмелеет.
  - Тут наш рудник, мы тут ртуть добываем и за хорошие деньги продаём. Продавали, пока вы не появились. Если мы объединимся и поставим всех под наш контроль, то мы обеспечим себя до конца дней. Наш Пархоменко два года не мог разобраться с вами, а знаешь, какие деньжищи упустил.
  - А Туман как же? - с сомнением спросил Зимин-младший.
  - Возьмём власть в свои руки, а там глядишь, и туман ваш развеется. Это же просто туман.
  Они снова налили и выпили. На этот раз они с аппетитом набросились на еду и долго молча жевали.
  - Я тебя сразу заметил, - сказал захмелевший Зимин-вахтёр, - потому что ты похож на меня. Сейчас не видно, - Зимин покрутил пальцем вокруг лица, показывая на синяки, - но мы очень похожи.
  - А ещё у вас парень есть, очень здоровый, так вот он похож на нашего Петра Галкина, только он пропал, когда тут ваш Туман появился. Наверное, тоже его внук. Этот Туман что, сюда внуков притащил, дедов навестить? Когда фляжка со шнапсом опустела, Зимин-водитель попрощался и ушёл. Зимин-вахтёр собрался ложиться спать. На кухне он увидел тусклый красный свет. Зимин заглянул за дверь и обомлел - грибы, которые ещё остались в пакете, светились в темноте и по ним пробегали красные переливы. Зимин бросился к умывальнику и пытался вызвать рвоту, но ничего не получалось. Он пил воду и опять пытался вырвать, но не мог. Обессиленный он сполз на пол и потерял сознание. Грибы продолжали освещать кухню.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"