Гуляка Светлана Евгеньевна : другие произведения.

Алтайская легенда

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Познакомиться в интернете с интересным собеседником? Не вопрос. Влюбиться в собственного учителя русской литературы? Не проблема. Влюбить его в себя? И с этим справимся. А то, что незнакомец из интернета оказался вполне себе знакомцем в реальности... А вот этого герои ещё не знают... Предупреждение: автор нагло переврала археологию Алтая. Пазырыкцы (VI-III века до н.э.), упоминаемые здесь, в реальности жили племенами и никаких городов не строили. Ну а в фике археологи раскапывают пазырыкские города.


   Глава 1. Новый учитель
  
   Яся
  
   Первое сентября выдалось тёплым, солнечным и немного ветреным. В школу идти не хотелось, разве только пообщаться с приятелями, учиться не хотелось тем более... Хотя после летних каникул для разнообразия можно поучиться. Немного. Вот сейчас одиннадцатый "В" шёл после линейки к кабинету русской литературы и прикидывал, куда бы сходить и отметить встречу.
   - Ой, ребята, а вы слыхали новость?! - их догнала немного запыхавшаяся Саша.
   - На школу сейчас упадёт метеорит? - хмыкнул Рустам.
   - Уроки на сегодня отменили? - с надеждой предположила Алиса.
   - Раскопали город империи Тан? - обрадовалась Ясна.
   - Кто про что, - хохотнул Сёма, - а Яська про археологов.
   - Конечно, - энергично кивнула она, - я же археолог.
   Археологом Ясна, которую в школе все звали Ясей, конечно, не была, потому что ей было всего семнадцать лет и училась она только в одиннадцатом классе самой обычной школы Горно-Алтайска. Но её родители были археологами, многие родственники были историками, по археологическим раскопкам она начала ездить раньше, чем пошла в детский сад, а потому смело могла причислять себя к археологам.
   - Да ну вас, - обиделась Саша, - вам бы всё хихоньки да хаханьки. А у нас новый учитель русской литературы! Вот как!
   - А Татьяну Николаевну куда дели? - не понял Миха. - Закопали?
   Они остановились около кабинета русской литературы. Он был закрыт, и все тайно понадеялись, что ключ от него потерялся, и кабинет не откроют.
   - А уехала она, - развела руками Саша. - Я в учительскую заходила, так там уши и погрела. Директриса говорила, что она сказала, что надоело ей всё, школьников она видеть больше не может, и свалила в закат. А нам новенького прислали, молодого. Литературу вести будет. А язык, вроде, кто-то другой.
   Одиннадцатиклассники неопределённо почесали затылки. Класс их был историко-литературным, некоторым из них в конце года экзамены сдавать по этой самой литературе. И менять коней на переправе, то есть учителей в последний год... Татьяна Николаевна была нормальной училкой, и пусть она поднадоела порядком за шесть последних лет, но чёрт его знает, каким будет этот новенький.
   Пришёл Кунай, который был у них старостой, и открыл дверь кабинета. На него посмотрели как на врага народа.
   - Чего ты ключ по дороге не потерял? - возмутилась Лера.
   - Шайтан сказать, - Кунай забегал глазками, - бошку оторвать.
   Все расхохотались. Кунай был родом из далёкого алтайского аула, по-русски говорил иной раз лучше русских, но иногда включал дурачка - а просто по приколу. А то, что директриса - а шайтаном Кунай называл именно её - иногда могла пригрозить оторвать голову, это знали все.
   - Я видел нашего нового, - он выключил дурачка, бросил ключ на учительский стол и сел за парту рядом с Ясей. - На рожу - ну совсем как твоя принцесса Укока.
   Прозвенел звонок на урок.
   - Уже мумифицировался? - удивилась Яся.
   - Нет, мозги рожу перевешивают.
   И в это время вошла директриса с этим самым новеньким. Класс оставил свои разговоры, встал около парт и с нескрываемым интересом уставился на него.
   Новенькому было на вид лет двадцать пять, был он среднего роста, довольно худощавый, имел короткие русые волосы, тонкие черты лица и на принцессу Укока не походил ну вот совсем. Да, затылок в самом деле был несколько вытянутым, но не настолько, чтобы сравнивать.
   - Здравствуйте, - поздоровалась директриса, - садитесь, - разрешила она.
   Одиннадцатиклассники сели. Зазевавшуюся Ясю, всё ещё пытавшуюся найти в учителе сходство с принцессой Укока, дёрнули вниз Кунай и сидевшая сзади Манюня.
   - Татьяна Николаевна, - заговорила директриса, - как вы уже, наверно, знаете, уволилась...
   - Знаем, - подтвердил Сёма. - Сказала, что мы ей все надоели.
   - А Георгию Алексеевичу, - не смутилась директриса, - вы ещё не надоели, поэтому в этом году русскую литературу у вас будет вести он... Ясна, ты увидела перед собой Чингисхана?
   - Нет, - с некоторым разочарованием призналась она, - Кунай сказал, что он похож на принцессу Укока, а он не похож...
   Класс грохнул хохотом. Кунай на всякий случай сделал лицо поглупее.
   Молодой учитель посмотрел на неё:
   - Я, признаться, не знаю, кто такая принцесса Укока, - произнёс он; голос у него был довольно низкий и приятный, - но меня радует факт, что я не похож на принцессу.
   Класс снова расхохотался.
   - Я вам сейчас покажу принцессу Укока, - обрадовалась Яся и завертела головой. - Миха, дай планшет!
   Миха, сидевший через проход от неё, судорожно попытался смахнуть планшет в рюкзак, но она оказалась проворнее: выхватила планшет, ввела в поисковике запрос, подождала, пока загрузится фотография, развернула на весь экран, вскочила и сунула молодому учителю под нос.
   - Вот! - радостно сообщила она.
   Георгий Алексеевич ожидал увидеть картинку обычной принцессы, ну там в платье, с волосами и короной, а когда на него с экрана глянула голая лысая мумия с торчащими зубами, он невольно отшатнулся. Класс постарался не хихикать. Получилось не очень.
   - Я рад, что я на неё не похож, - совершенно искренне признался он, как бы невзначай отодвигаясь и от фотографии, и от Яси.
   - Спасибо, Ясна, - невозмутимо поблагодарила директриса, - за просвещение нас в области пазырыкской археологической культуры. Можешь садиться на место. Ну а так как у вас сейчас урок по русской литературе, то, полагаю, Георгий Алексеевич может начинать просвещать вас в области русской литературы двадцатого века.
   И она, ободряюще кивнув ему, вышла.
   - Я Сергея Есенина знаю, - сообщила Милана, желая блеснуть своими знаниями. - Он повесился!
   - Его убили, - поправил Кунай. - И обставили как самоубийство.
   - А Маяковский застрелился! - вспомнила Полина.
   - А Марина Цветаева повесилась, - добавил Сёма и уточнил: - Сама. Ей никто не помогал.
   - А Николай Гумилёв был расстрелян, - хихикнула Айгерим.
   - И могилу его ещё не раскопали, - кивнула Яся.
   - Кому что, - хмыкнул Амир, - а Яське лишь бы кого-нибудь раскопать.
   - Меня очень радуют, - признался Георгий Алексеевич, сунув руку в волосы и взъерошив их, - ваши глубокие знания в русской литературе. Вот сейчас мы и будем изучать, что же они все написали до того, как застрелились или повесились...
  
   Урок прошёл очень даже хорошо. Георгий Алексеевич оказался вполне себе интересным учителем и совсем не обиделся, когда ученики назвали Маяковского козлом. И даже поставил Рустаму пятёрку за то, что он подробно, с датами и именами, просветил одноклассников в том, что первая половина двадцатого века в России - это был полный трындец, и не диво, что тогда стрелялись и вешались все, кому не лень. И только Сёма чем дальше, тем становился всё мрачнее и мрачнее.
   Когда прозвенел звонок и одиннадцатый "В" вывалился в коридор, обсуждая, идти им на математику, или пусть математица ещё чуток отдохнёт от них, как Артём хлопнул Сёму по плечу:
   - Ты чего такой кислый? - поддел он приятеля. - Боишься, Полинка на этого принца Укока него повесится?
   - У нас проблема, - очень серьёзно просветил всех Сёма. - Как мы будем этого принца Укока звать?
   Его одноклассники остановились посреди коридора и озадаченно посмотрели на него.
   - Вот смотрите, - принялся объяснять Сёма, - историю ведёт историца, а если мужик, то историк. Русский у нас вела русица...
   - Значит, - пожала плечами Алиса, - мужик будет русик.
   - Это я Русик, - возмутился Рустам.
   - Тогда русак, - подала голос Варя.
   - А русак - это заяц, - хохотнул Максим.
   - Если географица, - вспомнила Алиса, - то мужик будет географ... Тогда рус?
   - Как-как? - включил придурка Кунай. - Трус?
   Все призадумались. На труса принц Укока, то есть Георгий Алексеевич вроде как не походил. А "рус" и "трус" в самом деле до неприличия звучат похоже.
   - ОБЖ у нас ведёт обэжист, - подключилась Яся и выдвинула свою версию: - Русист?
   - Расист, - покивал Амир.
   Тоже не годится...
   - Алтайский, - вспомнила Лера, - ведёт алтаец...
   - А русский, - покивал Виталик, - русаец.
   Н-да...
   - Монгольский, - Саша проводила взглядом прошествовавшую мимо англичанку, - ведёт монгол. Значит русский... русский?
   - Угу, - хмыкнул Миха. - Во всех странах национальность - это существительное, а только у нас почему-то прилагательное.
   Проблема выглядела неразрешимой и занимала головы ребят весь следующий урок математики. После математики у одной подгруппы был английский, у другой - монгольский. На перерыве одиннадцатый "В" снова собрался в полном составе, и появились две новые версии: русичанин и русол.
   - Рассол, - обрадовалась Яся.
   Все с сомнением посмотрели друг на друга, мысленно уже готовые склониться к версии "русичанин", как мимо, цокая каблучками, прошествовала напомаженная фифочка из одиннадцатого "А".
   - Как вы называете учителя русской литературы? - остановил её Сёма.
   Фифочка посмотрела на него мечтательным взглядом:
   - Жорочка, конечно, - сладко пропела она и поцокала дальше.
   Ребята скривились. "Жорочка" им явно не годилось.
   - Вон идёт Петруха, - ткнул пальцем Амир, - сейчас у него спросим.
   Тот, кого называли Петрухой, учился в одиннадцатом "Б", был важным, как индюк, одевался в строгие деловые костюмы с галстуками и предпочитал, чтобы его называли Петром Владимировичем.
   - Эй, Петруха Ворошилович, - окликнул его Кунай. - Ты, это, как звать принц Укока? Который Георгий сын Алексеевич?
   Петруха смерил его высокомерным взглядом.
   - Георгий Алексеевич, - он задрал нос, отвернулся и важно пошёл дальше. Кирилл с трудом удержался, чтобы не подставить ему подножку.
   - Никакой фантазии, - с сожалением вздохнула Айгерим.
   - Подождите, - воскликнула Варя. - Смотрите... Манюня, ты как предлагала? Англичанин - русичанин? А давайте русич!
   Все встрепенулись, понимая, что это выход. И Рустаму-Русику не обидно, и не русак, и не трус, и не расист с рассолом.
   - Русич... - Сёма попробовал слово на язык. Все вспомнили русоволосого и немного лохматого Георгия Алексеевича. Слово "русич" ему в самом деле шло. Гораздо больше, чем имя Георгий.
   - Решено! - выдохнул Амир и в порыве благодарности схватил Варю в охапку и поцеловал.
   Все зааплодировали и заулюлюкали.
  
   Глава 2. Юрик-Рюрик
  
   Яся
  
   Яся вернулась домой после уроков, радостно метнула сумку в свою комнату и восхитилась собственной меткости: сумка залетела под кровать прямо из прихожей. Девушка, мурлыча себе под нос песенку, скинула туфли и попыталась попасть ими в стеллаж. На этот раз меткость подвела: одна туфля в самом деле оказалась на стеллаже, застряв, правда, в отцовском кирзовом сапоге, а вторая срикошетила от стены и улетела под дверь ванной.
   Дома никого не было: родители ещё весь сентябрь будут сидеть на раскопках, младший брат, учившийся в девятом классе, пошёл гулять с друзьями. Яся прошла на кухню, сделала себе большую чашку горячего чая и большой бутерброд с колбасой и, едва не урча от удовольствия, устроилась перед компьютером.
   Вчера вечером ей на самиздате попалась книга какого-то Юрика-Рюрика. Дочитать её Яся не успела и теперь намеревалась это дело исправить. Автор писал о приключениях какого-то Ли Юня, а привлекло Ясю то, что события происходили в империи Тан в восьмом веке. А уж историю она любила.
   Этот самый Ли Юнь оказался солдатом, который влюбился в тюркскую девушку по имени Юльгиз, которую захватили работорговцы, и Ли Юнь, оставив армию, бросился её спасать. Яся не удержалась и заглянула вперёд, убедилась, что Ли Юнь, оказывается, будет ещё и магом, и с удовольствием продолжила чтение с того места, на котором вчера остановилась.
   Юльгиз довезли с караваном работорговцев аж до Дуньхуана, где Ли Юнь смог её отбить. И они как раз решали, куда им двигаться: в Китай, Монголию или к кочевникам, родичам девушки.
   И на этом книга и обрывалась.
   Яся с сожалением вздохнула и обновила страницу в надежде, что пока она читала, Юрик-Рюрик успел выложить продолжение. Увы, продолжения не появилось.
   "Куда же они в Китай пойдут? - написала она в комментариях. - Там же людей много, а земли мало. А к тому же узнают в нём беглого солдата - убьют".
   Юрик-Рюрик, как оказалось, тоже в данный момент сидел на сайте, а потому ответил незамедлительно:
   "И в Китайскую стену вмуруют :) Именно поэтому они и думают, а стоит ли идти в Китай, или хунну не так страшны, как их малюют".
   Яся почесала затылок:
   "Так хунну к восьмому веку же уже не было".
   На этот раз Юрик-Рюрик ответил не сразу. Яся успела уже и вторую чашку чая себе сделать, и второй бутерброд, когда наконец-то появился его ответ:
   "Да, почитал я тут - в самом деле, после пятого века о них уже не упоминается. Блин, хорошо, что я не успел это выложить, а то собирался уже. Теперь надо думать, как переписать".
   Яся горестно взвыла. Она была согласна и на хунну в восьмом веке, хрен с ними, лишь бы почитать продолжение, а теперь жди непонятно сколько!
   "А может, пусть будут хунну? Мне продолжения не терпится..."
   "Сейчас разберусь, на кого их менять".
   Яся обрадовалась:
   "Если тебе надо повоевать, то там много с кем было: из кочевников - тюрки, уйгуры, кидани, жужани... А ещё воевали с корейцами, тибетцами, арабами и вроде бы японцами!"
   "Хватит, хватит :))) Сейчас почитаю о них".
   И Юрик-Рюрик исчез. Яся подождала, может, ему хватит пяти минут почитать, потом сидеть и просто так ждать надоело, и она пошла мыть посуду, оставленную в раковине ещё со вчерашнего вечера. Потом сделала домашнее задание по монгольскому и почитала первый параграф по истории. Продолжения не появилось. Она пропылесосила прихожую, помыла в ней пол и позвонила маме. Телефон был недоступен. Без особой надежды она набрала папу, но с тем же успехом. Впрочем, Яся скорее удивилась бы, если бы она дозвонилась: её родители копали сейчас пазырыкские города в горах, и если в сёлах мобильная связь была, то дальше в горах телефон ловил только если взобраться повыше на гору. И то не всегда.
   Она проверила самиздат. Продолжения не появилось и Юрик-Рюрик тоже не вылез.
   Сидеть без дела Яся не умела, бурная энергия требовала выхода. Мыть полы в квартире не хотелось, так что она снова вытащила учебник истории, а потом конспект и распечатку с темами годовых работ, из которых нужно было выбрать одну.
   Класс у них был историко-литературный, в прошлом году они все писали в течение года работу по истории или литературе - учителя называли её курсач - и в конце учебного года защищали. В мае, когда проходила защита, Кирилл защищал свою работу от Максима в самом прямом смысле - съездил по роже и двинул в солнечное сплетение, а всё потому, что у него закончились аргументы, почему Цин Шихуанди сам виноват в развале своей империи после своей смерти.
   Яся развернула распечатку, почитала названия тем и вздохнула. Она любила древнюю историю, особенно археологию, средневековье тоже куда ни шло, но девятнадцатый и двадцатый века... Первая мировая, вторая мировая, третья мировая... нет, третьей пока что ещё не было... Она почесала затылок, погрызла ноготь и принялась думать, как выкрутиться - чтобы и писать по древнему миру, и чтобы можно было доказать, что это самая что ни на есть современность.
   Вайбер коротко пиликнул. Амир написал в чате, что берёт причины и предпосылки Первой мировой войны.
   Да пожалуйста! К войнам Яся относилась без любви, а потому без сожаления вычеркнула эту тему из списка.
   Историю вёл её дядя, папин брат, и Яся позвонила ему и попробовала уговорить сделать ей исключение. Дядя, зная о её любви к древности, добродушно посмеялся, но поблажки не дал:
   - Ясенька, - заметил он, - тебе для поступления сдавать историю, и на истории одного древнего мира ты не выедешь. А потому возьми какую-нибудь войну в Корее...
   - Ни за что! - возмущённо отрезала Яся. - Войны пусть парни берут!.. А можно я, - пришла ей в голову гениальная идея, - напишу про раскопки памятников пазырыкской культуры? Раскопки же современные...
   - Вот когда, - не согласился дядя, - археологи раскопают пазырыкский город, построенный в девятнадцатом или двадцатом веке - тогда и пиши про него. А пока не раскопали, увы. Так что тема не подходит.
   Яся обиделась и отбила звонок. Впрочем, обижаться ей быстро надоело, она взяла список тем и карандашом вычеркнула в нём все войны. Потом все революции. Потом внешнюю и внутреннюю политику. Потом экономику. Потом культуру.
   И в итоге ничего не осталось.
   Яся почесала затылок и стёрла зачёркивание с тех вопросов, которые касались Монголии и Китая. Перечитала их и остановилась на вопросе про Тибет, где нужно было осветить вопросы социальной, экономической и культурной политики Китая по отношению к нему.
   Ладно, пусть будет Тибет - она быстро написала это в чате, чтобы кто-нибудь не увёл самую сносную тему - и убрала распечатку в конспект. Начинать писать работу первого сентября она, пожалуй, не будет.
   Она посмотрела самиздат. Обновления не было, хотя, на взгляд Яси, уже можно было определиться, с кем там воевать Ли Юню.
   "Ты придумал с кем воевать?"
   Он ответил через несколько минут:
   "Я упустил из виду восстание Ань Лушаня. Оно, будет, пожалуй, интереснее, чем кочевники :) Сейчас нужно разобраться, где географически было восстание и как сделать так, чтобы герои оказались там :)".
   Яся тяжело вздохнула. Это значит, что Юрик-Рюрик сейчас будет переписывать главу, а значит, продолжения в ближайшем будущем ждать не приходится.
   "А ты историк?" - не сдержалась и полюбопытствовала она.
   "Нет, - разочаровал он её. - С историей я знаком исключительно по книгам и интернету... А ты?"
   "И я нет, - с сожалением призналась она, - но собираюсь через год поступить на исторический. Но я люблю древнюю историю, а мне писать в этом году работу по современной..."
   Она почитала свой последний комментарий и немного усовестилась, потому что это уже был, наверно, флуд.
   Юрик-Рюрик ответил не сразу. Яся подумала, что он сейчас попросит её не флудить, однако он написал другое:
   "Я тоже люблю древнюю и средневековую литературу, а работать приходится в основном с современной. Ничего, я нахожу отдушину в том, что пишу сам ;)"
   Яся почитала отзыв и погрызла ноготь. И хотелось бы что-нибудь ответить, но это уже был флуд.
   Видимо, Юрик-Рюрик тоже думал в этом направлении, потому что через несколько минут, когда Яся уже собралась выключать компьютер, потому что больше в нём делать было нечего, он написал:
   "Если ты не против, давай пообщаемся на какой-нибудь другой платформе, чтобы не флудить здесь".
   Яся от радости аж подскочила на стуле и быстро забарабанила по клавиатуре:
   "Давай! А где?"
   "Давай на сайте знакомств", - через минуту предложил Юрик-Рюрик.
   Яся задумалась, поёрзала на стуле, но других идей у неё не было, а потому она согласилась. Открыла сайт знакомств, покривилась на его дизайн и задумалась над ником. Потом вписала в строку "Авеста" и проверила, не занят ли он.
   Родители её были археологами, многие Ясины родственники тоже были историками, а потому ничего удивительного не было в том, что и имя Ясе придумали историческое. У древних зороастрийцев-огнепоклонников была священная книга "Авеста", и одной из... глав, входящих в него, была глава под названием "Ясна". И сейчас Яся взяла в качестве ника название книги, из которой она и получила в своё время имя.
   Ник "Авеста" занят не был, она с облегчением ввела его и задумалась теперь уже над аватаркой. Вспомнился сегодняшний урок литературы. Яся похихикала, вспомнив физиономию русича, но с сожалением отказалась от идеи взять фотографию принцессы Укока на роль аватарки. Второй мыслью была знаменитая красавица Древнего Китая Ян Гуйфэй, но она кончила свою жизнь плохо, да и жила тоже скучно. Перебрав ещё несколько вариантов, Яся остановилась просто на рисунке монгольского всадника на коне.
   Юрий Рерих: Привет, это ты?
   На аватарке тоже был всамделишный Юрий Рерих с бородой.
   Авеста: Ого, ты не скромничаешь! Что ж не Николай Рерих?
   Юрий Рерих: А что ж не Ригведа?
   Яся в умилении едва не растеклась по стулу, понимая, что готова влюбиться в своего собеседника уже только потому, что он знает, что такое Ригведа. Хотя тут же вспомнила, что он говорил, что увлекается древней и средневековой литературой и передумала растекаться.
   Авеста: Мы сейчас курсачи по истории делим. Там одни войны и политика. Даже выбирать нечего :(
   Юрий Рерих: А у меня завтра литература и Куприн. Я его терпеть не могу. Читаю про мятеж Ань Лушаня и не могу заставить себя почитать о Куприне.
   Яся глянула в дневник. Завтра стояли аж семь уроков, но литературы среди них не было. Хотя она предпочла бы Куприна, а не физику с химией.
   Авеста: Главное - не перепутать и не начать говорить на уроке про Ань Лушаня.
   Юрий Рерих: Ха-ха. Горького с Ань Лушанем я, надеюсь, не перепутаю.
   В это время Яся услышала, как в двери повернулся ключ, она открылась, и следом раздался звук сумки, врезавшуюся в стену. А потом звук разлетающихся во все стороны ботинок.
   - Яська, ты представляешь, - братец, взъерошенный и малость побитый, влетел в комнату, - у нас учитель литературы новый. Ксюха ему сразу глазки начала строить и чушь всякую нести. Ну ты знаешь нашу Ксюху. Так он посмотрел на неё и сказал, что она похожа на принцессу...
   Тимур сделал многозначительную паузу.
   - Ксюха, - хохотнул он, - аж растеклась по парте, а я ж на первой парте сижу, а он так тихо себе под нос добавляет: "Укока".
   Сестра и брат радостно заржали.
   - Раз он знает, кто такая принцесса Укока, - сообщил Тимур, - тебе он понравится.
   - Он мне уже понравился, - кивнула Яся. - Алиса сказала, что Маяковский козёл, а он сказал, что он с этим согласен.
   - А кто такой Маяковский?
   - Который написал "Что такое хорошо и что такое плохо", - просветила его Яся.
   - А чё не так? Нормальное чтиво.
   - Полина нам про него рассказала такое... Ну, представь, он живёт вместе с замужней женщиной и её мужем и это всем нормально. И бегает по другим любовницам. Замужним.
   - Своих жён, - пожал плечами братец, - нужно содержать так, чтобы они не хотели бегать налево... Слышь, Яська, а у нас есть чего поесть?
   Яся повернулась к компьютеру:
   Авеста: Ладно, я пошла братца кормить.
   Юрий Рерих: Ладно, я тогда себя пошёл кормить :)
   В это время пиликнул вайбер. Староста Кунай написал, что завтра вместо химии поставили литературу.
   Яся послала ему виртуальный поцелуй. Лучше литература чем химия. А послушать Георгия Алексеевича ещё и даже интересно.
  
   Глава 3. Максим Горький и после уроков
  
   Яся
  
   - Ну а сейчас кто хочет рассказать мне про Людмилу?
   Шёл урок русской литературы, и одиннадцатый "В" разбирал повесть Максима Горького "В людях". Которую они должны были прочитать к сегодняшнему уроку и которую прочитали только шесть человек - те, кому литературу в конце года нужно будет сдавать. Остальные начали читать, но быстро слились - кто на третьей главе, кто на четвёртой. Самые упёртые долистали до конца, выхватывая разрозненные имена и события. Самые хитрые нашли в интернете краткое содержание, а Денис даже выписал в конспект последовательность, где и кем работал Алёша. На всякий случай.
   - А кто такая Людмила? - тихим шёпотом спросила Манюня.
   Артём пожал плечами, надеясь, что его сейчас не вызовут.
   Георгий Алексеевич, видя, что желающих нет, склонился над журналом.
   - Девочка была хромая, - шёпотом просветила её Яся. - Он в неё влюбился, а потом развлюбился.
   Ей русич нравился. Он не требовал думать так, как написано в учебнике, не возмущался, когда ученики начинали ругать героя, который считался положительным, и вообще был красивым и интересным. Она чувствовала, что начинает влюбляться, и в честь этого хотела прочитать "В людях" целиком, чтобы поразить его своими знаниями, но её любви хватило только на шесть глав, и то некоторые места она пролистывала. На начале седьмой главы, где Алёша вернулся домой и закурил, она сдалась.
   Наверно, решила она, ещё не совсем влюбилась.
   - Амир, - вызвал Георгий Алексеевич, - расскажи, почему Алёше сначала понравилась Людмила, а потом перестала нравиться?
   Амир пожал плечами. До Людмилы он дочитал, и на ней как раз и спёкся, и почему она перестала нравиться...
   - Она хромая была, - сказал он, чтобы показать, что он хоть что-то, но знает.
   - Только из-за хромоты? - в голосе и взгляде русича появилась насмешка. Он, по ходу дела, понял, что Амир не читал "В людях".
   - Она слишком умная была, - хмыкнул Кирилл.
   - Ага, - обиделась Варя, - Алёша до неё по мозгам не дотягивал!
   - Она скучная была, - помотала головой Яся, счастливая, что ей есть что сказать. - Она ж только дома сидела... У нас соседка есть, - доверительно поделилась она, - ей тридцать лет, она никогда не работала и сидит у мужа на шее. Так с ней даже поговорить не о чем.
   Русич с интересом посмотрел на неё, но прежде чем Яся растеклась от счастья, что вызвала в нём интерес, он отвернулся.
   - А давайте так, - он внезапно отодвинул журнал. - Не будем сейчас разбирать героев, я смотрю, осилили до конца только единицы...
   Класс приободрился. Что задумал русич, никто не знал, но перспектива не разбирать героев вдохновляла.
   - Вот скажи, Амир, - русич посмотрел на него, - почему ты бросил читать?
   - Скучно, - скривился Амир.
   - А конкретнее?
   Он задумался, весь класс тоже.
   - Там людей нормальных нет, - сформулировал свою мысль Миха.
   - Нормальных - это каких? - не отставал Георгий Алексеевич.
   - Там все придурки какие-то, - объяснила Саша. - Ведут себя, как... дегенераты. Вот... Вот даже тот приказчик... нет... - она поспешно залистала книгу. - Короче, тот хозяин обувной лавки, у кого Алёша работал у самого первого. Он покупателям улыбается и стелется под них, а когда они уходят - выливает ушат грязи.
   - А из вас так никто не делает? - русич насмешливо обвёл глазами класс. - Совсем-совсем никто ни о ком за глаза не говорит гадостей?
   Все смутились. Каждый вспомнил хотя бы один случай собственного лицемерия.
   - Ну мы не так... откровенно, - без прежнего запала возразила Саша.
   - Не так грязно, - уточнила Айгерим. - А вообще в этих "В людях", - высказала она своё мнение, - всё как-то грязно... Грязно ведут себя, грязно ругаются... Вот, словно никто никого не любит и все друг друга ненавидят. А те которые немного нормальные... то есть не такие грязные, они... больные. Как та же Людмила, или... как он был... короче, тот, кто учил Алёшу чертить...
   - И повар, который на корабле был, - подскочила Яся. - Он хороший... Смурый, который, - выдала она, счастливая от того, и что вспомнила его имя, и что вообще дочитала до него. - Но он... психованный. И пил, и книги за борт выбрасывал...
   - Там Сергея, - добавила Полина, - он был вором и козлом, а его оставили работать на корабле, а Алёшу и Максима, которые были хорошими, выгнали.
   - И бабушка, - вклинилась Настя, - вроде и хорошая, но такая... жалкая. И немного ненормальная... И дед... козёл, а она перед ним стелется.
   - А на пароходе ещё солдат был, - презрительно скривился Паша, - тряпка и дурак, над ним все измывались, а он никому в морду дать не может.
   - Люди над ним издевались, - пожалела солдатика Манюня. - И никто не поддержал и не помог!..
   - А старуха там припадочная...
   В итоге весь оставшийся урок они наперебой высказывали русичу всё, что им не понравилось в "В людях", и даже ругались друг с другом, если кто-то пытался уверять, что тот или иной герой нормальный. Георгий Алексеевич не пытался их разуверять: он только внимательно слушал, задавал уточняющие вопросы, мог подколоть, иногда притормаживал, если спор грозил перейти в драку, но одиннадцатому "В" показалось, что он сам с ними согласен. К концу урока все пришли к выводу, что нормальный в повести только конь, на котором Королева Марго ездила.
   - А люди все социально опасны, - подытожила Алиса. - Их нужно всех изолировать от общества.
   И в это время прозвонил звонок.
   - Значит, - Георгий Алексеевич глянул на наручные часы, - на этой оптимистичной ноте и закончим... Стоп, - остановил он класс, который радостно зашевелился и принялся кидать вещи в сумки, - домашнее задание.
   Класс расстроенно загудел. Русич вытащил из какой-то тетради лист формата А5 и передал его Кунаю:
   - Это устаревшие слова, - пояснил он, - которые встречаются в повести. К завтрашнему дню написать их значение. Староста, сделать так, чтобы эти слова были у каждого.
   Кунай кивнул и вытащил телефон, чтобы сфотографировать. Класс отмер и принялся собираться.
  
   После уроков Яся с Полиной, Кунаем и Сёмой прогулялись по проспекту, посидели в кафе и съели по мороженому. Стояла середина сентября, погода была тёплой, солнечной, дул приятный ветерок и возвращаться домой не хотелось. Хотелось сидеть под этим мягким сентябрьским солнышком и вспоминать урок русской литературы, когда Георгий Алексеевич посмотрел на неё с интересом, а потом просто посмотрел, и как солнце сверкало на его русых волосах... Сама-то она была черноволосой и смугловатой - алтайские корни со стороны отца давали о себе знать. И вообще думать о русиче было приятно, а сердце наполнялось чем-то таким... таким...
   - Эй, Яська, - хохотнул Сёма, едва не капнув себе мороженым на брюки. - Ты что, влюбилась? С такой рожей сидишь...
   - Ага, - кивнула Яся, вспоминая о собственном мороженом и откусывая от него кусок.
   - В русича? - предположил Кунай.
   - Как ты угадал? - удивилась она.
   - В него все сейчас влюбляются, - просветила её Полина. - Ксюшка, которая с твоим Тимуром учится, в дневнике около каждой литературы всё сердечками разрисовала.
   Яся подумала, может, тоже в дневнике сердечки нарисовать... Нет, сердечки это скучно. А что не скучно? Скелет? И горшок... и пазырыкский ковёр...
   Она представила скелет, у которого череп вытянут в затылочной части, держащий в одной руке горшок, а в другой ковёр. И рядом погребальный курган... раскопанный...
   Нет, в дневник это не поместится. А в конспект по русской литературе вполне...
   - А Милана, - добавил Сёма, - смотрит на него так, что если бы на меня так девушка смотрела, я бы уже... пригласил её домой... когда родоков дома нет...
   - Яська, скорее, - поддел Кунай, - пригласит его на раскопки.
   - А что? - обрадовалась Яся. - Это идея!
   - Э-э-э... - Кунай понял, что упоминать раскопки было слегка опрометчиво. - Только не так быстро. Порядочная девушка сначала присмотрится...
   - Куда присматриваться? - Яся покрутила пальцем у виска. - Скоро сезон закончится. Неделя-две - и пойдут дожди. Папа звонил, говорил, что около Онгудая тепло, а дальше к Кош-Агачу по ночам уже заморозки.
   - А давайте, - воодушевился Сёма, - сходим в поход в горы. Всем классом.
   - Весь класс не пойдёт, - отмахнулась Полина, слизывая каплю потёкшего мороженого. - От силы половина.
   - Ну и отлично, нам больше и не надо. Яська, где тут не очень далеко что-нибудь интересное?
   Она задумалась:
   - Совсем близко ничего нет... То есть - есть остатки поселений, но в лесной зоне они все сильно разрушены.
   - Да можно просто в горы, - пожал плечами Кунай. - Взять лошадей и покататься два дня.
   Идея выглядела заманчивой. Яся представила, как они едут по горам на лошадях, светит солнце, и русич рядом...
   - А вот и он, - несколько удивлённо протянула Полина, глядя куда-то за спину Ясе. Она и парни обернулись и увидели русича и историка, идущих по тротуару и о чём-то разговаривающих.
   - Их с собой берём! - радостно подскочила Яся и замахала им рукой. Историк Валерий Серикжанович (и по совместительству её дядя) заметил её и свернул к ним, потянув за собой русича. Тот поглядел на Ясю с некоторой опаской - по крайней мере Ясе хотелось думать, что он посмотрел именно на неё - но тоже подошёл.
   - А мы в поход на выходные идём! - бодро сообщила она им, внутренне млея от присутствия русича. - Пошлите с нами.
   - Куда именно? - заинтересовался историк.
   - А где есть что посмотреть? - задал ему встречный вопрос Сёма.
   Яся и Валерий Серикжанович переглянулись и задумались.
   - Чтобы что-то смотреть, - заметила Яся, - нужно ехать дальше на юг.
   - Да можно особо не выдумывать, - предложил историк, - а показать им раскопки около Онгудая. Если кто заинтересуется, потом можно свозить куда-нибудь подальше. Археологический сезон скоро закончится, а в походы ещё несколько недель можно будет ходить. Тем более я слышал прогноз - зиму обещают тёплую.
   - Вы, Валерий Серикжанович, - ехидно напомнила ему Полина, - в прошлом году нам с Яськой обещали тёплые выходные.
   - И что? - полюбопытствовал Георгий Алексеевич.
   Ветерок трепал его чуть-чуть длинноватые русые волосы. Это было красиво и... и как-то ещё, чему Яся не находила слов.
   - А то, - охотно рассказала ему Полина, - что мы с Яськой поехали на Телецкое озеро хариусов ловить, вечером палатку поставили, а утром просыпаемся - а вокруг по колено снега, и метель метёт.
   - А в соседней долине, - для честности добавила Яся, - чуть-чуть припорошило.
   Историк пожал плечами и усмехнулся:
   - Вам не повезло - туча за гору зацепилась... Но вообще идея похода мне нравится. Когда определитесь - зовите.
   И он вместе с русичем ушёл. Ребята проводили их взглядами, а потом посмотрели друг на друга.
   - Значит так, - заговорщицки предупредила Полина, - никому не говорим, что русич с нами едет.
   - Но он не сказал, - возразил Сёма, - что он едет.
   - Он поедет, - уверила его Яся, которая упустить такое счастье просто не могла. - Если попытается соскочить, мы ему скажем, что он обещал. И вообще мы уже хавчик на него собрали... И место в палатке нашли...
   - Вместе с Миланкой, - покивал Сёма.
   Кунай глянул на него и ухмыльнулся:
   - Мы тогда с тобой не уснём.
   - Мы никому не скажем, - с нажимом напомнила Полина, - что он едет. Скажем всем, что просто идём в поход. А кто не пойдёт...
   - А Милана не пойдёт, - покивала Яся. - Она никогда не ходит.
   - Мы потом позлорадствуем, - недобро усмехнулась Полина.
   Ещё год назад Полина и Милана были лучшими подругами, но в прошлом году Милана отбила у Полины парня, и с тех пор та имела на бывшую подругу зуб. И пойти в поход с русичем, а потом посмотреть на её раздосадованную физиономию - это же какая месть!
   - Договорились, - кивнул Кунай. - Я в вайбер закину, что мы идём, а к пятнице позвоню в Онгудай и договорюсь насчёт коней.
   - Для русича попроси белого коня, - предупредила его Яся.
   Душа пела, на сердце было радостно и хотелось скакать и плясать. Сегодня только понедельник. Дожить до пятницы, и там... И там горы, кони, палатки - и русич...
   - И будет принц на белом коне, - поняла её задумку Полина, с усмешкой глядя на её счастливую физиономию.
   - Принц Укока на белом коне, - кивнул Сёма.
   Ребята заржали.
  
   А вечером Юрик-Рюрик к её восторгу выложил новую главу. Ли Юнь и Юльгиз шли с караваном к Лояну, а тут внезапно начался мятеж против императора, и на караван напали мятежники, Ли Юя сильно ранят, Юльгиз дотягивает его до какой-то хижины на опушке леса и врачует его раны.
   Яся вздохнула, невольно представив себя на месте Юльгиз, а на месте Ли Юня как-то сам собой нарисовался русич. Она похихикала над собственной мечтательностью и прокрутила страницу дальше.
   "А ночью, когда Ли Юй метался в горячке в холодной хижине, поднялась вьюга. Она выла всю ночь, сотрясая тонкие стены хижины, снег проникал сквозь щели и скапливался под ними небольшими кучками, быстро таявшими от тепла очага. Утром Юльгиз с трудом открыла примёрзшую дверь хижины и увидела, что лес, поле и видневшаяся вдалеке деревня покрылись толстым ковром снега".
   Живо вспомнилась их с Полиной прошлогодняя рыбалка. И все прогнозы обещали тёплую погоду, и дядя Валера тоже уверял, что будет тепло... ну, насколько это может быть в конце октября. Они приехали на место, поставили палатку, развели костёр, пожарили колбасок и завалились спать. А под утро проснулись от того, что на палатку навалило мокрого снега столько, что она провисла. А когда они, матерясь и поминая ласковым словом и синоптиков, и Валерия Серикжановича, высунулись наружу, то увидели только белую пелену снега вокруг.
   Авеста: Их же сейчас по следам найдут! На снегу они видны.
   Юрий Рерих: Думаю, там сейчас следов столько будет, что их следы не выделят.
   Яся немного успокоилась за героев, хотя всё равно было тревожно. Зима, есть нечего, кругом мятежники...
   Юрий Рерих: Такой вопрос - мне интересно твоё мнение, как девушки: если бы ты была на месте Юльгиз, а Ли Юнь вдруг стал императором, что бы ты сделала?
   Яся представила ситуацию. Что бы она сделала? Всё! - для того, чтобы он не стал императором! Князем какого-нибудь удельного княжества - ещё куда ни шло, но императором Китая - к чёрту.
   Авеста: Я бы взяла его за шкирку и утащила к кочевникам! Потому что если он станет императором, то у него будет не одна жена, а несколько сотен!
   Юрий Рерих: А как же богатство, почёт?
   Авеста: Да ну его! У Ян Гуйфэй, которая была любимая наложница императора, тоже были богатство и почёт. А потом сам император приказал её удавить.
   Юрий Рерих: Ага, понятно...
   Яся попыталась представить себя в гареме. Мало того, что вокруг толпа девушек, которые делят одного мужчину... И ладно если он молодой и красивый, а если старый и страшный?.. Так ещё и целыми днями совершенно нечем заняться! И никуда не выйти!
   Авеста: А император тоже несвободный. Когда Ань Лушань поднял мятеж, его охрана ему не подчинялась и требовала убить Ян Гуйфэй. И он вынужден был её убить. А ещё он сидит в столице, а военачальники на окраинах творят что хотят! И чиновники тоже.
   Юрий Рерих: Как приятно пообщаться с умной девушкой, которая видит дальше... гарема :)
   Яся от удовольствия задрала нос. Совсем чуть-чуть.
   Юрий Рерих: У-у-у, мне работу скинули. Геморройный текст :(
   Авеста: Чего?
   Юрий Рерих: Текст на вычитку прислали, ошибки вылавливать. Этот автор сносно пишет, но ошибок у него столько, что я иногда начинаю подозревать, что русский язык для него не родной.
   Авеста: А ты кем работаешь?
   Юрий Рерих: Подрабатываю корректором... Блин, 80 страниц. Всё, ближайшие два дня я выпадаю из жизни... О, скажи мне, что такое "берёзовое платье"?
   Воображение тут же нарисовало платье из берёзовой коры...
   Авеста: "Мама сшила мне штаны из берёзовой коры..."
   Юрий Рерих: "... Чтобы попа не потела, не кусали комары" :))) Подозреваю, что имелось в виду "бирюзовое" платье... А вот ещё: "Он почесал ЗА затылком".
   Яся захихикала:
   Авеста: Воздух почесал.
   Юрий Рерих: Вот-вот. Ладно, пошёл вычитывать...
   Яся с сожалением вздохнула и решила, что раз она за компьютером, то можно и задание по литературе сделать. Она достала телефон и открыла слова, к которым русич дал задание найти определения. Картуз, сюртук, приказчик, стеклярус, кочегар... И это всё было в повести?
   Авеста: Ты не знаешь, что такое "картуз"?
   Юрий Рерих: Мужской головной убор, фуражка с козырьком. А тебе зачем?
   Авеста: Да так... Ладно, не буду мешать. Когда освободишься, стучи.
   Юрий Рерих: Чмок.
  
   Глава 4. Начало похода, кони и алмыс
  
   Георгий Алексеевич
  
   Четверг преподнёс сюрприз. Между четвёртым и пятым уроками, когда Георгий Алексеевич разобрался с девятым "Б" и ожидал нашествия одиннадцатого "В", к нему заглянул историк Валерий Серикжанович и спросил, есть ли у него спальник и палатка.
   - У меня есть только одеяло и квартира, - просветил он коллегу.
   Палатки у него не водилось отродясь, в походы он, бывало, ходил, но всегда ночевал в чужих. Спальник имелся, но остался у родителей.
   - Могу в Новосибирск метнуться, - покивал он. - Одна нога тут, другая там.
   Историк отмахнулся:
   - Ладно, найдём вам и спальник, и палатку.
   Русич несколько опешил:
   - Зачем мне спальник и палатка?
   - А в поход завтра вы как пойдёте? - довольно ехидно поинтересовался историк. - Одеяло и квартиру с собой возьмёте?
   - Какой ещё поход?
   - Здрасте, - хмыкнул историк. - Приехали. В понедельник же нас звали.
   - Э-э-э... - растерялся он. - Я, признаться, думал, что звали только вас. У меня свои планы на выходные.
   Не то что бы у него в самом деле были какие-то конкретные планы, но идти в поход с одиннадцатым "В", который чёрт его знает, что из себя представляет - за две недели присмотреться можно было только поверхностно - было несколько стрёмно. Тем более некоторые личности - а точнее, Яся с её неуёмным энтузиазмом - вызывали опасение и желание держаться подальше.
   ... Любопытно только, кому пришла в голову идея дать черноволосой алтайке с раскосыми глазами славянское имя? Ясна - имя вызывало образ чего-то ясного, светлого, а тут тёмненький чертёнок с прорвой энергии...
   - Приглашение распространялось на нас обоих, - уверил его историк.
   Впрочем, почему нет? Посмотреть на горы, которые он ещё полгода назад видел только на картинках и в фильмах, посидеть в седле настоящего коня... Авось спиртное там будет в умеренных дозах, а ночной разврат не очень громким.
   - Ладно, - даже с некоторой охотой согласился он.
   В кабинет влетел Рустам, прицельно швырнул рюкзак на своё место через три ряда и снова исчез. Староста Кунай метнул свой через два ряда, проорал кому-то на коридоре: "Мне оставьте!" и тоже убежал. Полина и Айгерим вошли чинно, поздоровались с учителями и за своей партой принялись доставать из сумок принадлежности для урока. Яся ворвалась в кабинет через полминуты, с улыбкой счастливого идиота выпалила: "Здравствуйте!" - Георгий Алексеевич невольно сделал полшага назад - шлёпнула свою сумку на свой стул и глянула на рюкзак Куная.
   - Где этот придурок? - бодро спросила она одноклассниц.
   - Который? - уточнила Полина, выкладывая на парту пенал. - Ты?
   Георгий Алексеевич мысленно фыркнул.
   - Нет, - замотала она головой, - я тут. А Кунай где?
   - Ясенька, - позвал её Валерий Серикжанович. - Подойди сюда.
   Она с готовностью подскочила к ним.
   - Вот что, - сообщил он ей. - К завтрашнему дню нужно добыть спальник, палатку и коня.
   - Вам? - она живо глянула на русича. Он опасливо кивнул. - Так всё есть! Коня уже застолбили, палаток хватает, спальник... - она на мгновение задумалась, - найдём. Еда и котелки тоже есть. Кунаем заказал микроавтобус, а он на двенадцать мест только, а нас пятнадцать.
   Валерий Серикжанович махнул рукой:
   - Невпихуемое всё впихнём. Можно подумать, тебе впервые ездить в багажном отделении. А Кунай составит тебе там компанию.
   Яся с готовностью кивнула.
   - Ни за что! - возмутилась Айгерим, слышавшая разговор. - Чтобы Яська ещё раз поехала с Кунаем в багажнике - вы не видели, что они там в прошлый раз творили!
   Георгий Алексеевич не знал, что творили в багажном отделении Яся и Кунай, но на ум приходили одни пошлости.
   - И что же они там творили? - заинтересовался историк.
   - Жрали сгущёнку, - охотно просветил его Кирилл, как раз вошедший в класс. - И закусывали пряниками. А их было всего по одной пачке.
   Ясно, понял Георгий Алексеевич. Сгущёнку и пряники нужно прятать в рюкзак поглубже.
  
   Пятница выдалась тёплой, солнечной и ветреной. В три часа, вскоре после уроков походники собрались с рюкзаками около школы, и к ним подкатил видавший виды микроавтобус, явно возивший туристов не только по Чуйскому тракту, но и по всем глухоманям. К двум учителям и двенадцати одиннадцатиклассникам добавился Тимур из девятого "А". Водила - немолодой смугловатый мужчина в джинсах - открыл багажник и флегматично смотрел, как ребята трамбуют рюкзаки, попутно переругиваясь, кому где сидеть. Рюкзаки заняли и весь проход, и если историк и русич по-барски уселись на переднее сиденье рядом с водителем, то ребятам пришлось пробираться к сиденьям по рюкзакам, Кунай устроился прямо в проходе на полу, а в багажник на рюкзаки вползли Яся и Тимур.
   - Сгущёнку и сушки все спрятали? - уточнила Полина, садясь рядом с Сёмой.
   - Я сгущёнкой не питаюсь, - донёсся из багажника приглушённый голос Тимура.
   - Если я в Онгудае недосчитаюсь тушёнки, - предупредил его Амир, - повешу на дереве. Верёвка у меня с собой есть.
   - А у меня тут топор, - хохотнул Тимур. - Даже два.
   - Одним топором, - пригрозил Амир, - я отрублю тебе одну руку, а другим - другую.
   До Онгудая - обширного села, раскинувшегося в долине между гор - доехали к шести вечера. Водила выкинул их на краю какой-то пустоши и укатил. Следующие полчаса Яся и Кунай где-то бегали, разбираясь не то с конями, не то с их хозяевами, а все остальные сидели у обочины и жевали хлеб с сосисками, запивая колой - одной бутылкой на всех. Валерий Серикжанович уже тайком глотнул коньяка и заметно повеселел, а Георгий смотрел на горы вокруг, а где-то внутри зрел образ... чего-то, пока ещё неясного и неоформленного.
   Садится за горы солнце, холодает, вокруг возвышаются не очень высокие лесистые горы, невдалеке журчит река. И ощущение... неопределённости? Беспокойства?..
   До ушей донёсся стук копыт. Все повернули головы туда. Через пустошь к ним скакал в галопе всадник на гнедом коне.
   Поза... расслабленная и уверенная. Человек сидит в седле не первый раз. И не несёт плохих вестей...
   Всадник подлетел к ним и осадил коня. Это оказалась Яся. Лицо её было немного раскрасневшимся и счастливым.
   - Берём рюкзаки, - весело скомандовала она, - и шуруем вон туда. Кони ждут нас там.
   - Они могли бы и сами сюда прийти, - буркнул Кирилл, убираю пустую бутылку из-под колы в кармашек рюкзака.
   - И сёдла притащить в зубах, - покивала она.
   Кони ждали их невдалеке от какого-то дома с покосившимся деревянным забором. Два местных жителя как раз пересчитывали сёдла и сбрую.
   - Значит так, - спешившись, скомандовала Яся одноклассникам. - Кто умеет седлать коней - седлаемся. Кто не умеет...
   - Не седлаемся, - закончила за него Алиса.
   - Можно, - согласилась она. - Я как-то проехалась без седла и стремян.
   - Всё между ног натёрла? - хохотнул Сёма.
   - Нет, - помотала она головой, - слетела через десять шагов.
   Историк, мурлыча себе под нос какую-то песенку, уверенно выбрал себе коня и привычно принялся седлать. Георгий с сомнением посмотрел на белого коня, которого ему подвели. Конь с таким же сомнением посмотрел на него. К ним подскочила Яся. Георгий удержался от инстинктивного желания сделать шаг назад.
   - Вы седлать коней умеете? - она свалила на траву сбрую и посмотрела на него с нескрываемой надеждой.
   - Никогда не пробовал, - вынужден был разочаровать он её. - И на конях не ездил.
   Судя по выражению её лица, его слова не то что не разочаровали её, а вызвали приступ счастья, словно она ни о чём больше и не мечтала, кроме как учить его седлать коня.
   - Смотрите, - с энтузиазмом принялась объяснять она. - Это конь. Четыре ноги, одна голова и один хвост. Со стороны хвоста к коню не подходить - лягаются. А в седло садиться только слева.
   Она сунула ему в руки уздечку, научила взнуздывать, затем подала потник, седло, показала, как застёгиваются подпруги. Велела сесть в седло - как ни странно, в нём было вполне удобно, по крайней мере, пока конь стоял - и немного опустила стремена.
   - А мы до темноты успеем куда-нибудь? - с сомнением спросил он.
   - Далеко не уедем, - кивнула она, - переход около часа будет. Сейчас ещё всё из рюкзаков в арчемаки будем перегружать. Кунай уже поехал стоянку готовить.
   В общем, из села выехали, когда уже заметно стемнело, а историк начал запевать уже в голос, причём не по-русски и как-то гортанно и хрипло. Приноровиться к спокойному ходу коня получилось быстро, Георгий ехал вслед за Тимуром по едва заметной тропе и вертел головой по сторонам. Он даже не столько смотрел, сколько впитывал в себя всё, что происходит вокруг. Остающиеся позади огни села, сгущающаяся ночь, пики гор на фоне темнеющего неба, журчащая река, прохладный ветер...
   И уже в полной темноте, когда лично Георгий мог отличить по цвету только небо, а всё на земле сливалось в непроглядную темень, впереди блеснул огонёк костра, и вскоре ребята въехали на небольшую поляку на берегу реки, посреди которой горел костёр, над ним висели два котелка с водой, а Кунай колол дрова.
   Расседлать коня оказалось проще, чем его заседлать, палатку кто-то поставил за него, правда, во время ужина, на который была гречка с тушёнкой, все очень долго разбирались, кто с кем будет спать. Потом Алиса пошла к реке с котелком, все услышали плеск и чертыхания, затем мокрая Алиса вернулась и радостно сообщила, что котелок унесла река. Ловить его помчались Яся, Кунай и Тимур, вернулись через полчаса мокрые, немного побитые, но с котелком.
   Лес, огонь костра, очертания гор на противоположном берегу...
   И ощущение... неспокойно?
   - Кунай, - попросила Лера, наливая себе в кружку чай из котелка. - А расскажи сказку.
   Кунай, лежавший чуть в стороне от костра на потниках и положивший голову на седло, посмотрел на неё без энтузиазма.
   - Вон у нас есть профессиональный сказочник, - он ткнул в Георгия. Все повернули к нему голову.
   - Посадил дед репку... - ухмыльнулся он, отпивая очередной глоток.
   Ребята дружно поморщились.
   - Про алмысов расскажите, - со счастьем на лице попросила Яся.
   - Кто такие алмысы?
   На него уставились с некоторым удивлением. Потом, видно, поразмыслили и пришли к выводу, что он не местный и с местной сказочной нечистью не знаком, и принялись наперебой объяснять:
   - Ну, это существо такое, оборотень...
   - Он пакостит людям...
   - И может превращаться в любое животное...
   - А может стать невидимым, а если прикоснётся к еде, она покроется червями...
   - Это не алмысы так делают...
   - Он может превращаться и в мужчину, и в женщину...
   - Приходит к охотнику в виде молодой и очень красивой женщины...
   - Голой!..
   - ... И он начинает с ней жить и забывает всё...
   - Может красть детей и портить скот...
   - А может и помогать...
   Георгий чуть прикрыл глаза, впитывая услышанное. Оборотень, крадёт детей и портит скот... Про красивых голых женщин на ночь глядя, пожалуй, не надо, иначе будет здесь собрание мартовских котов. А вот про то, что вредит...
   - Как алмыс выглядит? - он не без труда вклинился в поток льющейся на него информации. - В смысле, когда он ни в кого не превращается. Какой у него родной вид?
   Этот, казалось бы, простой вопрос вызвал некоторое замешательство. Ребята примолкли и задумались.
   - Я читала, - вспомнила Яся, - что алмысы - это алтайские йети, где-то на леднике вроде даже ногу от него нашли.
   В голове словно щёлкнуло, образ сложился. Чёрный йети с длинными когтями, красными горящими глазами, с кровавой слюной, капающей с клыков. Который по ночам пробирается к туристическим стоянкам и крадёт туристов.
   - Ну, слушайте, - усмехнулся он, отпивая ещё глоток чая и ставя кружку на землю около себя. - Несколько лет назад группа туристов пошла в поход в горы. Вот совсем как мы. Поставили палатки, развели костёр, и в это время услышали вдалеке в темноте глухое ворчание и словно бы чьи-то тяжёлые шаги...
   Потрескивал костёр, ветер чуть шуршал листьями деревьев, журчала река. А вокруг стояла чёрная глубокая ночь.
   - Туристы поужинали, и одна из девушек пошла на реку мыть посуду. Было темно, ничего не видно. И тут, - он понизил голос, - ей показалось, что невдалеке кто-то ходит, тяжело, совсем не как человек. Походит - остановится, походит - остановится...
   В лесу треснула ветка и резко захлопала крыльями какая-то птица. Ребята дружно вздрогнули, девушки невольно прижались поближе к парням.
   - И показалось ей, что из темноты нарисовалась тёмная фигура с длинными лапами и когтями. А потом на этой фигуре внезапно вспыхнули два красных глаза!..
   Полина нервно глянула в темноту и прижалась к Сёме.
   Георгий неторопливо рассказывал первое, что приходило в голову, как девушка упала в реку, как её доставали и не верили, что она кого-то видела, как потом все полезли в палатки и услышали, как по лагерю кто-то ходит, глухо ворчит и цепляет растяжки палаток...
   Дешёвая пугалка. Днём при свете она не произвела бы никакого впечатления, но ночью, на улице и в темноте - самое то. Девушки сгрудились поплотнее, парни стараются не показывать, но и их пробрало... Только Яся сидит, смотрит на него во все глаза и ни к кому не жмётся. И в глазах не страх а... восхищение?
   Георгий, не прерывая неторопливого повествования, мысленно покрутил пальцем у виска. Вот человек! Её пугают - а она восхищается...
   В общем, когда он закончил - половина туристов из его рассказа оказалась тем или иным способом выманена из лагеря и растёрзана - вокруг костра витала аура ужаса. Ребята нервно смотрели в сторону леса и вздрагивали на каждый шорох. И пусть каждый понимал, что вся история от начала до конца выдумана прямо на ходу, впечатление было... сильным.
   - Класс! - восхищённо выдохнула Яся. - Мне аж страшно стало!
   А по её физиономии не скажешь...
   - Георгий Алексеевич, - укорил его Сёма, - вы бы лучше про голых девушек рассказали!
   - Как-нибудь другой раз, - охотно пообещал он, в несколько глотков допивая уже остывший чай.
   Про голых девушек он тоже может превратить в ужастик. В... индейской, кажется, мифологии у девушек в... самом интимном месте зубы имеются. Всовываешь туда... рабочий орган, а в него впиваются острые зубы, и назад уже не вытащить...
   К следующей ночи нужно будет на эту тему подумать.
   Ночь прошла весело. Девушки в палатках взвизгивали от каждого шороха. Кому-то из них приспичило по малой нужде, и чтобы не было так страшно, они пошли в кустики толпой. Парни успели это просечь и устроили в кустах засаду, и стоило девушкам отойти от лагеря, начали подвывать и шуметь...
   Георгий думал, что от визга он оглохнет - хотя Валерий Серикжанович, спавший с ним, даже не пошевелился. Судя по воплям, доносившимся из леса, парней били, причём без всякой жалости.
   Потом он уснул и проснулся от того, что кто-то зацепил растяжку его палатки. На этого кого-то кто-то зашипел, и они затаились, затем тихо пошли куда-то дальше. Кто это был и что они сделали, Георгий не знал, но довольно скоро снова услышал визг девушек и звуки драки.
   В общем, все уснули только ближе к утру, когда уже на улице начало сереть и впечатления от страшной сказки смазались. За завтраком, на который были макароны с тушёнкой, выяснилось, что у половины парней поцарапаны и побиты физиономии, у некоторых девушек тоже. Посреди лагеря торчала палка, на которую был насажен выбеленный череп кого-то рогатого без одного рога, а на стволах нескольких деревьев и брёвнах виднелись полосы крови и следы глубоких когтей.
   Георгий принюхался. Кровь пахла томатным соком.
   Вчерашняя сказка зашла хорошо. Сегодня вечером можно продолжить.
  
   Глава 5. Раскопки и сказки
  
   Георгий Алексеевич
  
   Дневной переход вопреки ожиданиям Георгия длинным не был. Они ехали долиной, около полудня поднялись на невысокий перевал, и с перевала он заметил далеко внизу у подножия горы лагерь. В нём можно было разглядеть палатки, стол под навесом, две большие брезентовые палатки. Немного в стороне от лагеря был раскоп, и там копошились люди.
   - Яська таки, - хмыкнул Сёма, - привела нас на раскопки.
   - Конечно, - добродушно кивнул вместо неё Валерий Серикжанович уже принявший с утра сто грамм. - Там же всё самое интересное.
   - И что копают? - полюбопытствовал Георгий. Вживую археологов он раньше не видел, и ему было интересно.
   - Пазырыкский город, - охотно просветила Яся, обрадовавшись вопросу. - Раньше считалось, что пазырыкцы - это кочевники-скотоводы, которые жили племенами в стойбищах. А десять лет назад обнаружили, что они строили города, и часть населения там жила. И вот копают.
   Археологи нежданным гостям обрадовались. Велели дежурным влить в казан, в котором варился суп, ещё полведра воды и докинуть овощей и мяса, и охотно повели показывать раскопки.
   Раскоп представлял собой квадрат со сторонами сто на сто метров и глубиной был два метра. Дно его было выровнено, и из него проступали остатки стен, сложенных и довольно крупных и ровно обтёсанных каменных блоков.
   - Город кончил плохо, - рассказал один из археологов, которого все называли Владимир - смуглый алтаец с небольшой бородкой; Георгию его внешность показалась знакомой. - Вот, смотрите, - он показал сначала на некоторые стены, а потом на тонкую чёрную полоску, хорошо заметную на стенке раскопа.
   - Был пожар, - поняла Яся.
   - Именно так, - кивнул он. - И в этом чёрном слое мы находим вещи, характерные для хунну. Так что гипотеза такова, что город захватили, разграбили и сожгли хунну, и после этого люди сюда не вернулись... Вот, смотрите сюда.
   Георгий, историк и школьники заглянули за невысокую стенку, где как раз копошились четверо студентов. Они расчищали землю с человеческого скелета. Он лежал ничком, вытянув руки вперёд, сверху он был чёрным, снизу светлее, а между его рёбрами торчали два наконечника от стрел.
   - И таких находок много, - рассказывал Владимир. - Из целых скелетов это двенадцатый, а разрозненных костей и черепов уже куча по пояс набралась.
   Город горит, по улицам скачут... Нет, не скачут, а бегут - улочки слишком узкие и извилистые, чтобы по ним можно было скакать на лошади... Бегут захватчики и убивают всех, кого встретят... Или, может, женщин и детей захватывают в плен...
   - А стены у города были? - полюбопытствовал он.
   Захват этого города связать с ощущением вчерашнего... предчувствия тревоги...
   - Были, - подтвердил Владимир. - Две тонкие каменные стенки на расстоянии метра друг от друга, а просвет забутован землёй, глиной и камнями. Сколько было в высоту, сказать пока невозможно. Кстати, - усмехнулся он, - в этой забутовке мы нашли три скелета, причём один женский.
   - Строитель стены, - хохотнули парни, - избавился от гуляющей жены.
   Георгий осмотрелся по сторонам. Город располагался почти у подножия горы, впереди простиралась неширокая долина, поросшая травой и редкими деревьями.
   Он обернулся и посмотрел на гору сзади. Если городу грозила опасность, на горе должны были сидеть дозорные...
   И на склоне горы, почти на самой вершине, среди деревьев словно бы что-то просматривается, похожее на башню...
   - А там сторожевая башня? - спросил он.
   Все посмотрели в ту сторону.
   - Скорее всего, останец, - щурясь, предположил Валерий Серикжанович.
   - Останец правее, - возразила Яся, - а левее и чуть выше, вон, через проплешину - там кладка!
   - Сбегай-ка, Ясенька, в мою палатку, - попросил Владимир, всматриваясь в склон, - и принеси бинокль.
   Яся с готовностью метнулась в лагерь и вскоре примчалась назад, неся довольно массивный бинокль. Владимир поднёс его к глазам, подкрутил окуляр - и все увидели, как его брови удивлённо взмыли вверх.
   - Кладка там точно есть, - с волнением подтвердил он, передавая бинокль Валерию Серикжановичу. - Надо подняться и посмотреть. Потому что вряд ли это современное сооружение - алтайцы на горах не строятся.
   На гору полезли вшестером: Владимир с одним из студентов, Георгий, Яся, Тимур и Кунай, остальные заявили, что им древние дозорные башни нахрен не сдались и они лучше посидят в лагере. Коней оставили внизу, тропы не было, поэтому приходилось продираться через заросли деревьев, поросших бородатым мхом, и кустов. Останец-ориентир они промахнули и поняли, что не туда идут, когда обнаружили себя почти на вершине. Посмотрели вниз на долину - вид оттуда открывался просто фантастический, горы вдалеке тонули в голубой дымке - сориентировались и взяли левее. Останец снова промахнули, но вышли на проплешину, поросшую высокой, сухой и переплетённой травой.
   - Теперь, вроде, туда, - Яся махнула рукой выше по склону и бодро попёрла неутомимым танком. Георгий перевёл дух. Гора была невысокой и не особо крутой, но сил отнимала порядочно.
   Всё, решил он, отпивая воды из фляги, с понедельника начинаю делать зарядку...
   Компания поднялась выше, и здесь среди корней деревьев все заметили словно бы ступени. Сначала отдельные, и не было понятно, лестница это или случайные выступы, сделанные природой. Но чуть выше, когда деревья стали расти реже, все поняли, что это точно лестница, сложенная из крупных каменных блоков, а местами вытесанная в скале. Ступени и привели их к остаткам башни.
   Она была квадратной, метра четыре на четыре, сложенной из таких же каменных блоков, что и ступени, ведущие к ней, и вся заросла кустарниками и деревьями. Корни частично повредили её стены, но держалась она вроде крепко. От неё сохранились полтора этажа, остатки стен можно было рассмотреть на земле, уже скрытые травой и кустами.
   Видно отсюда было не слишком хорошо - частично заслоняли деревья.
   Но раньше деревья, наверно, были вырублены, чтобы не закрывать обзор. И башня была выше - как минимум была крыша у второго этажа. И видно было лучше.
   - Это не современная постройка, - сделал вывод Владимир. - Кладка такая же, что и внизу.
   Первой наверх полезла Яся. Раньше внутри башни, скорее всего, была деревянная лестница, во всяком случае, проём для неё был, но за прошедшие... сколько?.. пятнадцать или более веков она сгнила. Яся, с ловкостью обезьяны цепляясь за уступы, карабкалась наверх. Ухватилась за край стены, повисла на ней, ногами нашаривая место, куда можно упереться, и в это время камень, за который она держалась, отломался, и она полетела вниз - на камни с пятиметровой высоты. Все вскрикнули, инстинктивно кинулись её ловить, но не успели - она рухнула на камни и покатилась по ним вниз по склону. Прокатившись метров семь, врезалась в ствол дерева и остановилась. Подняла голову и посмотрела на стену.
   - Камень плохо держался, - с энтузиазмом сообщила она очевидное, поднимаясь на ноги и снова начиная карабкаться по обломкам к башне. Судя по всему, она не то что ничего себе не сломала - даже не стукнула.
   - В самом деле? - хмыкнул студент.
   Она снова полезла на стену.
   - А ты уверена, - уточнил Тимур, - что остальные камни держатся хорошо?
   - Сейчас проверим, - радостно отозвалась она.
   - Может, - предложил Георгий, с сомнением глядя, как из-под пальцев Яси осыпаются мелкие камешки, - проще свалить сосну, так чтобы она вершиной упёрлась в башню?
   Идея пришлась всем по душе. Кунай потрогал топор, заткнутый за пояс.
   - Если Яська опять свалится, - кивнул он, - срубим.
   Яська свалилась - на этот раз просто не удержалась на стене. Прокатилась по камням, сбив с ног Владимира, пытавшегося её перехватить, и влетела в кусты. Вылезла из них - её физиономию пересекали длинная тонкая царапина - и посмотрела на башню, явно прикидывая, как на неё залезать.
   Упёртости ей не занимать...
   Кунай молча вынул топор, присмотрел подходящую сосенку, не очень высокую и росшую недалеко, и в несколько взмахов подрубил её. Надавил, чтобы она упала в нужном направлении, а затем отсёк лишние ветки.
   - Ух ты! - обрадовалась Яся и принялась карабкаться по наклонному стволу сосны, цепляясь за ветки. Все наблюдали снизу и гадали - свалится она или не свалится.
   Не свалилась. Перелезла на край стены и помахала остальным.
   - Она всегда такая? - спросил Георгий у ребят.
   Те дружно фыркнули.
   - Это ж Яся, - махнул рукой Владимир. - Для неё куда-нибудь залезть и откуда-нибудь свалиться - это святое.
   - В прошлом году, - рассказал Тимур, - она в озеро свалилась. Полезла на скалу над ним, а скала обрушилась. Так она в воде вместо того, чтобы выплывать, за форелью начала гоняться.
   - И как? Поймала?
   - Неа. Мы потом на удочку наловили.
   Георгий покивал и тоже принялся карабкаться по сосне.
   Башня внутри была засыпана лесным мусором, и никаких кладов и сокровищ в ней не наблюдалось. Со стены вокруг было видно гораздо лучше, деревья не так заслоняли обзор. Долина просматривалась далеко, на десятки километров.
   ... Уже известно, что где-то пришли жестокие захватчики. Отсюда и неявное чувство тревоги. Где они - не известно, и потому стражники в башне зорко вглядываются в долину...
   - Но почему тогда, - с сомнением спросил он, стоя на стене и держась за ветку сосны, - захватили город, если нападающих было видно издалека? Ведь, наверно, была не только эта одна башня. Люди могли успеть уйти.
   - А их бы догнали, - отозвался Тимур, тоже забираясь следом. - Хунну на конях были.
   - В лес поглубже заберись, - хмыкнул Кунай, садясь на ствол, - и никакой хунну на коне к тебе не пролезет. А если спешатся, то пока они, степняки, будут пробираться через лес пешком, их всех десять раз успеют перестрелять.
   - А может, - внезапно ответил Владимир, тоже взобравшись наверх, - люди и ушли. Скелетов в городе, если считать по черепам, с полсотни, и все они мужские. Точнее, - признался он, - по самому скелету нельзя совсем точно определить, мужской он или женский, но женщины обычно носили украшения. А ни у одного скелета украшений не нашли. И детских скелетов тоже нет.
   Это был его город. Он его защищал. Должен был защищать. Стражники на дозорной башне успели вовремя заметить врага. И женщины и дети успели убежать на гору и скрыться в лесу. С ними ушли и несколько мужчин, которые должны были их защищать. А он остался в городе и сражался против хунну на его улочках и... был убит? Нет, ранен, потерял сознание, а когда пришёл в себя, всё уже было кончено, город был разграблен и пылал. Он смог уйти, где-то отлежался, нашёл коня и...
   И куда потом?..
   - Зачем защищать город, - помолчав, спросил Георгий, глядя в голубую даль гор, - если там никого уже не было?
   Все задумались.
   - Могли прикрывать отход, - предположила Яся. - Женщины и дети ушли, а чтобы хунну думали, что они в городе, защищали его, чтобы они успели уйти подальше. Может, и барахло всё увезли, а хунну думали, что всё в городе и хотели пограбить.
   - А вещей в городе, - согласился Владимир, - в самом деле нашли не очень много. Может, их действительно увезли. Ну или хунну разграбили то, что не сгорело.
   Ночь, город догорает, живых защитников в нём уже нет, хунну устроились лагерем невдалеке, делят награбленное
   Вспомнилось сегодняшнее утро и "следы когтей", не очень аккуратно вырезанные ножом. И томатная "кровь" на них.
   ... А невдалеке, невидимый в темноте, ходит голодный и злой алмыс... И утром разорванные тела караульных, кровь и следы огромных когтей на деревьях и земле...
   Вечером, сидя у костра, Георгий записывал в блокнот мысли, которые ему сегодня пришли в голову. Точнее, мыслей как таковых не было, но были разрозненные - пока что разрозненные - образы, эпизоды, зарисовки. Лера попыталась выпросить у него новую сказку, но все остальные дружно вздрогнули и возмутились, что им от той, что он рассказывал прошлой ночью, до сих пор всякое мерещится.
   - Так вы про голых девушек обещали, - напомнил Сёма.
   Лица девушек выразили возмущение, лица парней - заинтересованность.
   - Я могу, - с усмешкой согласился русич, вспоминая индеанок с зубами в... самом стратегическом месте.
   На него посмотрели подозрительно.
   - Что-то мне его рожа не нравится, - заметил Амир. - Боюсь, после его сказки мы от всех девушек начнём шарахаться, как вчера от каждой тени.
   - Можно по-другому, - смилостивился русич, зачеркнув последнюю фразу в блокноте. - Можно друг за другом, каждый по предложению придумывает.
   Ребята заинтересованно посмотрели на него
   - Кто главным героем будет? - спросил он, поняв, что мысль упала на благодатную почву.
   - Голая девушка! - выкрикнул Миха.
   - Ясенька, - попросила Полина, демонстративно вставая, - будь другом, помоги мне выкинуть его в речку.
   Яся с готовностью вскочила. Миха не стал дожидаться расправы и бросился бежать - по небольшой поляне, заставленной палатками с растяжками. Он бы убежал и в лес, но уже стояла ночь, и бегать ночью по лесу... лучше среди палаток - видно хоть, куда ноги ставить.
   Яся (с улыбкой радостного идиота) и Полина (с самым свирепым видом) помчалась за ним. Несколько следующих минут все наблюдали за погоней. Миха, Яся и Полина носились между палатками, цепляя ногами растяжки и выдёргивая штырьки. Яся споткнулась о чей-то арчемак, в падении сгруппировалась, перекувыркнулась, врезалась головой Георгию в бок, сбив его с бревна, и успела ухватить Миху за ногу. На него сверху налетела Полина - Георгий едва успел отбежать в сторону, чтобы помяли и его. Борьба сопровождалась подбадривающими возгласами зрителей и сопением бойцов. Девушки вдвоём силой не уступали Михе, однако тот не сдавался. Когда борьба стала затягиваться, на помощь Ясе с Полиной пришла Айгерим. Втроём они скрутили Миху, запихнули его в его же спальник, плотно затянули завязки и, для надёжности попинав ногами, понесли топить на речку.
   - Прощай, Миха, - пустил скупую мужскую слезу Сёма, - ты был настоящим другом. Нам будет тебя не хватать.
   - Особенно на химии, - печально вздохнул Кунай.
   Русич проводил их взглядом. Речка, куда девушки понесли топить одноклассника, была шириной шагов пять и глубиной чуть больше чем по щиколотку - даже мыть посуду там было несколько проблематично. Он подозревал, что Миха выплывет очень быстро.
   - Всё, - покивала Лера, - можно начинать. Давайте про алмыса, который несчастный, одинокий и голодный жил около речки...
   - Он ловил в реке форель и хариусов, - согласился Тимур, - и случайно заплывавших рыбаков...
   - Но они были невкусные, - хмыкнул Кунай, - их одежду невозможно было прожевать, а их снасти и крючки плохо переваривались...
   - И вот однажды услышал он какой-то шум из леса...
   - И очень испугался, что это пришёл одиннадцатый "В" и сейчас сожрёт всю рыбу...
   - Он затаился на берегу и притворился деревом, и только красные глаза сверкали на его стволе...
   - Георгий Алексеевич, мы сейчас и вас утопим!..
   - И увидел алмыс, как внезапно стало светло, словно днём, и спустилась на землю с неба огромная неопознанная летающая тарелка...
   - С макаронами по-флотски!..
   - А рядом опустился неопознанная летающая кружка с неопознанным летающим чаем...
   - И обрадовался алмыс, и вознёс молитву Ульгеню...
   - Кому?
   - Бог это такой местный, вы ему помолитесь - и он на вашу голову громы и молнии обрушит...
   - Ульгень услышал его молитву и обрушил на него невиданной силы молнию...
   - Только алмыс оказался ловким, успел отскочить в сторону...
   - Молния ударила в землю и прожгла там глубокую дыру...
   - А в той дыре оказался древний пазырыкский город...
   - Кто б сомневался, что Яська будет сразу про археологию!..
   - И из того города полезли древние хунну, бросились к летающей тарелке с летающими макаронами и в один миг сожрали их вместе с тарелкой...
   - И стали сами летающими и полетели в небо...
   - Долго они летели вместе с перелётными гусями и прилетели в Исландию. Нашли там глубокий проход к самому центру Земли, и бродили там динозавры...
   - Чё?
   - Жюля Верна надо читать, называется "Путешествие к центру Земли"...
   - Хунну съели и всех динозавров...
   - Только одна динозавриха была беременная, и когда хунну её съели, у него внутри вылупился динозаврёнок, он был очень голодным и съел всех хунну изнутри...
   - Ну ты, блин, извращенка...
   - И обнаружил динозаврик, что в центре Земли очень жарко...
   - И жрать нечего...
   - И вылез наружу - из той дырки, которую Ульгень пробил молнией...
   - А около дырки сидел голодный и несчастный алмыс и допивал неопознанный летающий чай...
   - Динозаврик проглотил этого алмыса, но алмысу там стало скучно, и он начал играть на варгане...
   - А динозаврик начал бить в бубен...
   - И вылезла из той дыры принцесса Укока и потребовала прекратить дискотеку, потому что у неё в могиле все мумии вместо того, чтобы смирно лежать, пляшут...
   - И из-за этого в Исландии начал извергаться вулкан Эйяфьятлайокудль...
   - Блин, Сёма, мы и так знаем, что ты умеешь его выговаривать!
   На поляне появился наполовину мокрый Миха с наполовину мокрым спальником. Один глаз у него был заметно подбит.
   - И взяла принцесса Укока, - он кинул наполовину мокрый спальник на землю, - большой котелок, наполнила его водой из Тихого океана и поставила его кипятиться на этот вулкан...
   В общем, сказка затянулась надолго. Ребята вошли во вкус, придумывали героям всё новые приключения, на смену алмысам, хунну и принцессе Укока пришла мумия Тутанхамона, которая на танке "Армата" полетела на Луну. Там император Цинь Шихуанди проиграл в шахматы Мао Цзэдуну пачку сгущёнки и на него пошли войной грибы. Что было дальше, Георгий уже не знал, потому что пошёл спать. Он не без труда сдвинул в сторону спящую тушку историка, а прежде сем забуриться в спальник, достал телефон и зашёл сайт знакомств.
   Четыре бессмысленных сообщения от незнакомых девушек с зазывающими аватарками он удалил. Ещё одно, со смыслом, почитал, решил, что можно познакомиться, и написал ответ. Однако сеть здесь не тянула, а потому его ответ не прошёл. Георгий плюнул и удалил и это сообщение.
   А вот сообщений от той, с кем хотелось пообщаться, не было.
   Впрочем, интернета всё равно нет...

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"