Нам подарили месячного котёнка - пушистый серенький комочек, уже имевший имя - Бася. Котёнок испуганно и тревожно заглядывал нам в глаза, периодически раскрывая рот в беззвучном "мяу". Он, казалось, так хотел поскорее покончить со своим ненадёжным статусом и приобрести кров с едой, а в "нагрузку" к этому и хозяев...
Через полгода наш Бася был уже шустрым симпатичным тинэйджером, приватизировавшим всю квартиру с её обитателями. Меня он, видимо, считал "вожаком" и поэтому "уважал", но побаивался. Жену почитал своей ровней и очень нежно относился к ней, особенно когда она несла ему еду, но нападал и царапал за ноги, если обед задерживался.
Чтобы утвердить свои права на квартиру, он частенько "метил" входную дверь. За что подвергался репрессиям. Но они не останавливали рьяного собственника, более того, Бася стал "метить" и обувь наших гостей, непредусмотрительно оставленную на полу после ритуала смены её на тапочки. Гордый сибиряк, о чём свидетельствовала хотя бы явная буква "М" на его лбу, не мог мириться с чужой собственностью в его помещении.
Ночами Бася носился по квартире, с ходу карабкаясь на обитые тканью двери и потом с грохотом прыгая вниз. Днями же он крепко спал, часто на спине, бывало даже, что с раскрытым ртом. Когда же кто-нибудь, проходя мимо, прикрывал ему рот, Бася удивлённо раскрывал глаза, смотрел чужим взглядом на нахала, посмевшего его потревожить, и снова засыпал.
Безмятежную жизнь Баси нарушал только... пылесос. Когда приходило время уборки, и жена начинала собирать пылесос на полу, то Бася, наученный горьким опытом, забивался в угол, и сидел там тревожно поджав уши. Свист и шипение пылесоса, вкупе с извивающейся "коброй"-шлангом со щёткой, были для него просто шоком. Он, выпучив глаза, глядел ненавидяще-испуганным взглядом на эту "кобру", шипя на неё. Но его тихое шипенье, не шло ни в какое сравнение с "ультразвуковым" шипение пылесоса, видимо, разрывающим коту барабанные перепонки.
И однажды, после очередной уборки квартиры, терпенью Баси пришёл конец. После выключения ненавистного пылесоса, Бася ещё минут пять просидел в шоке в своём углу, а потом осторожно, на полусогнутых, пополз к нему на середину комнаты. Уже в пределах досягаемости, Бася прилёг возле "головы кобры" - круглой щётки на гофрированном шланге и, нервически раскрывая рот, неслышно слал угрозы и проклятия своему врагу. А потом одним прыжком подскочив к змеиной голове, дико завопив, и нанёс несколько смертельных ударов лапами с полностью выпущенными когтями на них. Потом отскочил, видимо, ожидая ответной реакции змеи. Но так как реакции не последовало, то Бася осторожно, но уже не на полусогнутых, подошёл к "кобре" понюхал её и потрогал широкой лапой, но "Кобра" была мертва.
Бася гордо задрав хвост, победоносно прошёлся по комнате, нет-нет, да оглядывался на поверженного врага. А затем, словно вспомнив про что-то важное, снова подошёл к пылесосу и ... "пометил" его!
Больше пылесос для Баси не существовал. Теперь он спокойно воспринимал как подготовку к уборке, так и саму работу пылесоса, которого он панически боялся раньше. Только равнодушно уходил подальше, так как свист, сопровождающий засасывание воздуха, наверное, был неприятен для тонкого слуха нашего сибиряка...