Виктор Губер
Весна в большом городе полностью вступила в свои права, окончательно изгнав последние призраки зимы из самых глухих закоулков. Над мокрым после недавнего дождя асфальтом поднимался пар, солнечные зайчики устраивали веселые игры на стенах домов. Истосковавшиеся по зелени глаза теперь отмечали каждую травинку, каждый листик, проглядывавший из лопнувшей почки. Полковник ФСБ Игорь Климов шел по внутреннему краю тротуара, почти задевая плечом ярко блестящие в лучах утреннего солнца водосточные трубы. Брызги, широким веером вылетающие из-под колес проезжающих машин, чуть-чуть не доставали до его тщательно отутюженных брюк и зеркально-черных ботинок. Женщины замедляли шаг и оборачивались вслед подтянутому офицеру в парадной форме. Увы, внутри у полковника не было того олимпийского спокойствия, которое было начертано на его волевом лице. И медленно он шел не потому, что наслаждался прогулкой по расцветшему в преддверии лета городу. Климов был обеспокоен внезапным вызовом из отпуска и прокручивал в голове события нескольких последних недель. Совсем недавно полковник вернулся из очередной 'горячей точки', где руководил секретной операцией. Однако задуманный им блестящий план, шедший вначале как по маслу, стал потихоньку пробуксовывать, давать сбои, пока, наконец, все не полетело к чертям. Климов до сих пор не мог понять, что же привело операцию к столь плачевному итогу. В результате провала были раскрыты несколько внедренных агентов, и хорошо, хоть начальство весьма благосклонно отнеслось к его неудаче.
'И только потому, - с горечью думал Климов, - что ему удалось сохранить своих людей. Если бы хоть один из них погиб, не миновать бы тогда крупных разборок. Конечно, на войне люди гибнут сплошь и рядом, но напрасных жертв не любит никто. Тем более, если жертвы эти - лучшие люди ФСБ'.
Климов сам более пятнадцати лет прослужил в контрразведке и, как никто, осознавал, что подобные кадры ценились буквально на вес золота. Помня о его прошлых заслугах, командование ограничилось лишь выговором, после чего Климов был отправлен в отпуск 'до дальнейших распоряжений'. И вот распоряжения поступили.
Климов вытащил из бокового кармана сложенный вчетверо лист бумаги, доставленный вчера штабным лейтенантиком.
'Полковнику Климову. Прибыть такого-то числа в 10.00 часов в Главное Управление ФСБ'.
И снизу подпись: 'Генерал Терещенко'.
И все. Всего несколько слов. Никакого намека на цель вызова. Приказы генерала Терещенко всегда были предельно сжаты и сухи. Анатолий Борисович Терещенко, уже несколько лет возглавлявший Службу внешней разведки, был офицером старой закалки. Четким и выдержанным. И если он лично вызвал Климова к себе, это могло означать либо сильнейшую взбучку, вплоть до понижения в чине, либо новое задание. В принципе, последний провал был не столь уж значительным, чтобы Климов удостоился чести быть вызванным на ковер к самому генералу Терещенко. К тому же положенное взыскание полковник уже получил.
'Значит все-таки задание, - утешал себя Климов. - Но что же это за задание такое, если исходит оно непосредственно от Терещенко?'
До сих пор Климов получал приказы только от своего прямого начальства, и если Терещенко решил переступить через чью-то голову, значит, или поручение будет из ряда вон секретным, или...
Времени на додумывание уже не осталось - Климов как раз подошел к высокому, недавно выкрашенному в светло-желтый цвет зданию.
---
Преодолев несколько гранитных ступеней, он открыл тяжелую деревянную дверь и вошел в вестибюль Управления. Обширное помещение показалось Климову полутемным после яркого весеннего солнца. Сидевший за конторкой дежурный в форме пробежал глазами приказ генерала, проверил удостоверение Климова и, козырнув, коротко указал:
- Второй этаж, направо по коридору. Кабинет двести десять.
Полковник поднялся по широкой, выложенной мрамором лестнице и, пройдя длинным прямым коридором, остановился у одной из одинаково-безликих серых дверей. Лишь бронзовая табличка возвещала, что находится здесь не какая-нибудь канцелярия или архив, а приемная руководителя Управления. Климов без стука открыл дверь и вошел в светлую комнату. На стоявших вдоль стен стульях уже располагались несколько человек в форме и с погонами старших офицеров. Никого из них Климов лично не знал. Полковник вручил адъютанту приказ-приглашение и устроился на свободном месте. Посетители сосредоточенно молчали, глядя прямо перед собой и сложив руки на коленях. Почти у всех были разной толщины папки и Климов вдруг почувствовал себя среди них голым.
Через несколько минут длинная стрелка висящих на стене часов вытянулась по стойке смирно и адъютант, словно у него была налажена с генералом некая телепатическая связь, поднял голову на полковника Климова и сказал:
- Пройдите, пожалуйста.
Климов плотно прикрыл за собой дверь и, подойдя к необъятному столу, пожал руку привставшему генералу.
- Садитесь, полковник, - генерал опустился в заскрипевшее под его массивной фигурой кресло. Терещенко отложил в сторону бумаги, которыми занимался до прихода Климова и некоторое время молча смотрел на него внимательными серыми глазами. Полковник уже начинал чувствовать беспокойство от этого бесцеремонного разглядывания, как вдруг генерал спросил:
- Скажите, полковник, почему вы развелись с женой?
Климов растерялся. Такого начала разговора он никак не ожидал. Лихорадочно он начал придумывать какое-нибудь логичное объяснение, но генерал сам ответил на вопрос.
- Не сошлись характерами, значит. Ничего, у меня тоже такое было.
На это Климов не нашелся, что сказать.
- А дети у вас есть?
'Зачем он спрашивает? - не мог понять Климов, - Ему же прекрасно все обо мне известно'.
В личные дела всех подчиненных генерала Терещенко, вплоть до самого последнего лейтенанта на побегушках, заносились мельчайшие подробности. Но все же Климов выдавил:
- Сын. В суворовском училище.
- Пошел, значит, по стопам отца...
И снова полковник вынужден был промолчать.
- Когда вы последний раз с ним виделись?
- Месяца три назад...
- Вы очень близки с сыном?
- Я... наверное... - Климов не понимал, к чему этот разговор.
- Собственно, я вызвал вас не для того, чтобы обсуждать вашу личную жизнь, - генерал наконец перешел к делу. - Мне просто хотелось узнать, что вы за человек. Ваше личное дело описывает вас как способного офицера. Вы в меру исполнительны, в меру самостоятельны. Способны сохранять трезвое мышление в любой, даже самой сложной, ситуации. Отлично стреляете и неплохо владеете приемами рукопашного боя. Все это вы неоднократно демонстрировали в течение службы. И все же, - генерал пошевелил пальцами, - идеальных людей не бывает. Взять хотя бы ваше последнее задание.
'Значит, все таки, будет головомойка', - тоскливо подумал Климов.
Заметив поскучневший взгляд Климова, Терещенко сухо улыбнулся:
- Не беспокойтесь, полковник. У меня не так много времени, чтобы лично выговаривать подчиненным за все их недостатки. Для вас есть задание.
'Ну, слава Богу', - натянутая жилка в груди Климова ослабла. Он выпрямился и посмотрел в глаза Терещенко.
- Задание это будет весьма необычным для вас, - продолжал генерал. - Оно потребует не военных талантов и физической подготовки, а наблюдательности и хорошей памяти, уверенности и умения сдерживать себя. Впрочем, этими способностями обладают большинство моих подчиненных.
Генерал встал и подошел к распахнутому окну, через которое врывался наполненный запахами весны ветер. С минуту Терещенко молчал, прислушиваясь к уличному шуму, затем, полувопросительно-полуутверждающе произнес:
- Вы ведь великолепно владеете английским?
- Хорошо, товарищ генерал.
- Ну-ну, полковник, не скромничайте, - Терещенко рассмеялся. - Среди всех моих людей, вы в этом плане - один из лучших. И, как мне говорили, превосходно, практически без акцента, разговариваете.
Климов счел за лучшее промолчать в ответ на эту неожиданную похвалу. Он действительно очень хорошо знал английский, а, кроме того, и немецкий, но не зная, к чему ведет Терещенко, предпочел не нарываться.
- Именно эти ваши способности, - Терещенко снова сел, - и могут нам пригодиться. Позвольте, я вкратце обрисую ситуацию, - генерал раскрыл лежавшую на столе папку. - Есть у американцев в штате Нью-Мексико секретный научный комплекс под названием 'Черное Плоскогорье'. Спрятан он в пустынной местности, основная его часть находится глубоко под землей. Ученые комплекса занимаются самыми разнообразными исследованиями практически во всех областях науки, от генной инженерии до космических технологий. Но особый интерес для нас представляют несколько проектов чрезвычайной секретности. Один из них проводится в так называемой 'Лаборатории аномальных веществ'. К сожалению, нам не удалось точно установить, что же является целью исследований, но собранная информация позволяет заключить, что этот проект является главенствующим. За последний год на него было выделено более сорока процентов от общего количества предоставленных комплексу средств. Мы полагаем, что проект как-то связан с альтернативными источниками энергии, а также, возможно, с биологическим оружием. Конечно же, мы не могли пройти мимо. Наш агент в США получил задание выяснить цели проекта. Он смог передать одно короткое сообщение, в котором доложил об успешном проникновении на территорию комплекса. После этого связь прервалась.
- Мы, конечно, могли бы подождать еще немного, но..., - генерал потер подбородок, - от наших информаторов мы узнали, что американское правительство почему-то недовольно результатами исследований и собирается закрыть проект. Через несколько дней в комплекс отправляется правительственная комиссия. В ней будут люди из ЦРУ, Пентагона и несколько сенаторов. Комиссия должна проверить результаты исследований и вынести окончательное решение. Вы, конечно, понимаете, что это, возможно, наш последний шанс узнать, какого рода эксперименты проводятся в комплексе.
- А теперь конкретно о вашем задании, - генерал в упор смотрел на Климова. - Завтра вы вылетаете в Вашингтон, все необходимое уже готово. Там вас снабдят документами и подробным руководством. Под видом сенатора вы присоединитесь к комиссии и проникнете в 'Черное Плоскогорье'. Ходите вместе со всеми и внимательно, очень внимательно смотрите. Запоминайте все, что вам покажут. В комплексе очень жесткая система безопасности и мы не сможем снабдить вас ни жучками, ни микрокамерой. Надейтесь только на свои глаза и память. Оружие вам также не удастся пронести, да оно вам и не понадобится. В этом задании вам, скорее всего, не придется воспользоваться своими навыками. Конечно же, всего вам не покажут, слишком высок уровень секретности, но попытайтесь узнать как можно больше. Естественно, не выдавая себя.
Вот, собственно, и все. Как видите, задание весьма легкое, можете даже считать это отпуском, - в глазах генерала мелькнули веселые искорки. - По возвращении сразу ко мне, затем напишете подробный отчет. Вам все понятно?
- Да конечно. Но, товарищ генерал, что делать в случае непредвиденных ситуаций?
- Непредвиденных ситуаций возникнуть не должно, полковник. В крайнем случае, попытайтесь найти нашего агента. Его зовут Александр Лазарев, в Нью-Мексико вам дадут его фотографию. К сожалению, мы не знаем, ни под каким именем он проник в комплекс, ни чем он там занимается. Паролем при встрече будет 'Дядюшка Бэн из Сиэтла передает вам привет', отзывом 'Передавайте ответный, и тетушке Марго тоже'. В остальном... действуйте по обстановке. Желаю удачи.
Через пару минут Климов покинул Управление. Он не видел, как стоявший у окна Терещенко задумчиво смотрел ему вслед до тех пор, пока полковник не свернул за угол.
---
Во время долгого перелета через Атлантику, а затем из Вашингтона в Нью-Мексико, Климов не переставал размышлять о том, почему именно его выбрали для этого задания. Ведь были у ФСБ агенты в Америке. Превосходно замаскированные, с безупречной легендой и отлично подготовленные. Так в чем же дело? Не хотели рисковать ценными кадрами? Конечно, давно прошли те времена, когда пойманных шпионов расстреливали на месте. Сейчас их просто обменивают на таких же бедолаг, спалившихся в России. Но все равно, в случае раскрытия, въезд в Америку этому человеку был заказан. Привлекши же к заданию Климова, генерал в худшем случае отделался бы небольшим дипломатическим скандалом, который даже вряд ли попал бы на страницы газет. С другой стороны, если Климов правильно понял генерала, американцы в этом своем комплексе открыли действительно нечто грандиозное. И поручать такое задание ему, никогда раньше подобным не занимавшемуся, было несколько легкомысленно. Хотя, опять же, американцы ведь не дураки. И спецслужбы у них тоже работают. Большинство наших агентов явно у них если и не под подозрением, то хотя бы на заметке. Климов же был для них совершенно незнакомым человеком.
Остановившись в гостинице, будущий сенатор первым делом принял душ. Едва он успел выйти из ванной, как в дверь постучали. Вошедший коридорный поинтересовался, доволен ли мистер номером, сообщил, что на первом этаже есть превосходный ресторан, и оставил тонкий пакет.
Климов разорвал серую бумагу, и на стол, кроме нескольких отпечатанных на принтере листков, вывалились удостоверение сенатора Джорджа Адамса с его фотографией и пропуск на то же имя, а также карточка с изображением светловолосого человека лет тридцати и подписью на обороте: 'Хорошо запомните это лицо!'.
Климов два раза перечитал подробные инструкции, выучил свою легенду и сжег листки в раковине вместе с фотографией.
Зашедший через полчаса еще один коридорный доставил 'из чистки' костюм и пару черных кожаных туфель.
'Ну что же, времени они даром не теряют', - одобрительно подумал Климов. Он примерил костюм, тот сидел идеально. А вот туфли немного жали. 'Ничего, разносятся' - решил полковник.
---
Вечер Климов скоротал у телевизора за просмотром бейсбольных матчей, а на следующий день такси доставило его обратно в аэропорт. Он присоединился к группе скучавших в зале ожидания людей, кроме него ждали еще одного сенатора. Наконец тот прибыл и, выйдя на поле через служебный ход, они погрузились в небольшой реактивный самолет. Хотя и довольно компактный, тот был оборудован с некоторым шиком, имелся даже бар и хорошая видеосистема. На всем протяжении полета члены комиссии почти не разговаривали между собой. По всей видимости, сенаторы не очень хорошо друг друга знали, а людей из Пентагона и ЦРУ вообще видели впервые. Полковнику это было только на руку. Он расположился в глубоком кресле и задремал. Через час они приземлились на какой-то военной базе, где сразу пересели в вертолет. Еще полчаса полета над унылыми каньонами, разнообразие в которые вносили лишь не менее унылые заросли полузасохшего кустарника, и вертолет, мягко присев на шасси, замер на бетонном пятачке. Площадка располагалась на краю маленького городка, имевшего довольно дешевый вид. Несколько пустынных улочек, по которым жаркий ветер гонял обрывки газет и перекати-поле. Типовые сборные домишки, лишь кое-где окруженные чахлой растительностью. Ни детского смеха, ни лая собак. Обычный научный городок, ночлежка для холостяков-ученых.
Автобус с надписью 'Black Mesa Research Facility' через весь борт доставил комиссию к окруженному скалами скромному двухэтажному зданию. Оно было похоже на выставленный перископ, намекающий, какой огромный и сложный механизм укрыт под поверхностью.
Вращающаяся стеклянная дверь втолкнула Климова в обширный зал. Свет, проникавший через прозрачную крышу, ровными квадратами ложился на отполированные плиты пола. Тихий шелест кондиционеров заглушал ровный гул. Несколько десятков человек в белых халатах сливались в однородную массу. Сенаторы, все как один, в черных костюмах и накрахмаленных белых рубашках, напоминали пингвинов среди снегов Антарктиды. Особенно выделялся схожестью с глупой птицей некий толстячок. Он даже семенил смешно, по-пингвиньи, переваливаясь с боку набок.
Как только они вошли, от ближайшей группки ученых отделился высокий человек в дорогом по виду темно-синем костюме, сжимавший в левой руке плоский черный чемоданчик. Кожа на лице у него была какого-то неприятного серого оттенка.
'Наверное, курит много', - подумал Климов. Зато глаза, наоборот, были неестественно яркими, сочного зеленого цвета. Такие глаза - мечта каждой женщины.
Курильщик, как прозвал его Климов, произнес приветственную речь, полную отрывистых полунамеков, из которых наиболее сообразительные члены комиссии смогли понять, что нужны они тут были, в общем-то, как коровы на футбольном поле. Но, раз уж кто-то наверху решил устроить детишкам небольшую экскурсию, то он, так и быть, бросит ради них все неотложные дела. И приложит максимум усилий к тому, чтобы экскурсия эта оказалась как можно более короткой.
Курильщик, по всей видимости, имел непосредственное отношение к проекту, может быть, даже являлся его руководителем. И вся эта затея с комиссией ему явно не нравилась.
'Ну и черт с тобой, - злорадствовал Климов. - Будешь нас как миленький на руках носить, еще и в зад на прощание поцелуешь. Ведь именно от нас зависит дальнейшая судьба твоего детища'.
- Сенатор Адамс!
Климов вздрогнул.
- Я надеюсь, вам понравится экскурсия, - Курильщик хищно ухмыльнулся.
'Почему из всей группы он выделил именно меня? - беспокойно думал Климов, пока они шли по обшитому пластиковыми панелями коридору. - Неужели что-то заподозрил? Нет, не может быть. Иначе уже давно бы меня выдал'.
Метров через двадцать коридор повернул направо и, поднявшись на два лестничных пролета, они оказались на широкой площадке. Сюда выходили двери около дюжины лифтов.
'А может, боится ошибиться? И хочет сначала проверить?'
Поскольку комиссия насчитывала одиннадцать человек, плюс Курильщик, поместиться они смогли только в грузовой кабине. Вниз ехали долго, очевидно основная часть комплекса была скрыта довольно глубоко.
'Да нет! Откуда ему знать? Операция по маскировке была проведена безупречно. Скорее всего, это просто совпадение'.
Климов почти утешил себя, однако, все время, пока спускался лифт, чувствовал на затылке чей-то жгучий взгляд.
---
Наконец гудение прекратилось, лифт тихонько звякнул и двери разошлись. Теперь они, кажется, находились в административной части. Длинный коридор с множеством дверей по обеим сторонам уходил в бесконечность. Едва слышно гудели скрытые в потолочных нишах лампы. Воздух здесь был отфильтрован до безжизненности. Широко вышагивающий впереди комиссии Курильщик походил на пароход, тянущий за собой сплавляемый лес. Сенаторы, как и подобает бревнам, беспорядочно толклись в коридоре, еле поспевая за ним и постоянно наступая друг другу на ноги. Климов шел в самом конце. Он пытался хотя бы приблизительно понять, чем занимаются эти снующие по коридору люди в белых халатах. Но комнаты в этом секторе были почти одинаковыми, а развешанные на стенах диаграммы ничего Климову не говорили. Единственными знакомыми вещами среди них были таблица Менделеева и висевшая в коридоре репродукция картины 'Последний день Помпеи'. С одинаковым успехом здесь могли разрабатывать антигравитационный двигатель или крем от морщин на заднице.
Тем временем Курильщик выловил в коридоре какого-то лысого профессора и, благополучно сплавив ему сенаторов, заперся в соседней комнате с ученым, до боли напоминавшим Эйнштейна. Через широкое окно Климов видел, как они о чем-то ожесточенно спорят. Говорил, в основном, ученый. Как будто, оправдывался. Курильщик же изредка перебивал его короткими репликами, мотал головой и рубил рукой воздух. К сожалению, через толстое стекло не доносилось ни звука, а по губам Климов читать не умел.
Он пытался прислушаться к допросу профессора. С тоскливым видом тот отбрехивался от наседавших сенаторов. Их в основном интересовало, насколько эффективно расходуются деньги налогоплательщиков. Климов немного послушал и, заскучав, отошел. Решив брать быка за рога, он подкараулил пробегавшего ученого и, приперев к стенке, учинил собственный допрос:
- Здравствуйте, профессор...
- Доктор Вайсман, сэр. Что вам угодно?
- Я сенатор Адамс из правительственной комиссии.
- Извините, сенатор, но я очень занят. Обратитесь к вышестоящему руководству. Уверен, оно с радостью ответит на все ваши вопросы, - Вайсман попытался ускользнуть.
- А я уверен, что не меньшую радость проявите и вы, доктор, - загородив коридор, Климов пресек отходной маневр. - К тому же особого счастья на лице вашего руководства я не наблюдаю, - он кивнул в сторону блестевшего черепа. - И вы, несомненно, понимаете, чьи интересы я представляю, - Климов многозначительно посмотрел в потолок.
Смирившись с печальной участью, постигшей и его коллегу, Вайсман обмяк.
- Хорошо, сенатор... э-э-э... Адамс. Что бы вы хотели знать?
- Чем вы занимаетесь?
- Именно я?
- Да, именно вы. И именно сейчас.
- Э-э-э... Беседую с вами, - Вайсман попытался сострить, но, заметив взгляд полковника, увял. - Вообще-то я работаю в отделе теоретических исследований сложных систем. Занимаюсь математическим моделированием нестабильных процессов в граничных состояниях.
- Понятно, - выдавил Климов, хотя ничего ему не было понятно. И решил перейти в наступление.
- Конкретно нашу комиссию интересуют последние исследования в секторе С, в лаборатории аномальных веществ.
- А-а-а. К сожалению, ничем не могу помочь, - лицо ученого выражало весьма малую степень сожаления. - Никакого отношения к этому сектору и тамошним исследованиям я не имею, - Вайсман с облегчением избавился от цепкой хватки Климова и поспешил ретироваться. - Обратитесь в соответствующие инстанции, - бросил он напоследок.
'Да уж, знать бы только, где их искать', - угрюмо подумал Климов. И начал было высматривать очередную жертву, но в этот момент Курильщик закончил разнос 'Эйнштейна' и повел комиссию дальше. Климов заметил, с каким видимым облегчением профессор вытер вспотевший лоб.
---
Не доходя до конца коридора, они свернули налево, и вновь оказались у лифта, потащившего их еще в одно долгое путешествие вниз. 'Уж теперь-то мы, наверное, попадем в лаборатории', - понадеялся Климов, но он ошибался. В конечном пункте оказалось нечто вроде мини-вокзала. Несколько монорельсовых линий уходили вправо и влево, многократно пересекаясь. В разных направлениях сновали небольшие вагончики, везущие ученых и охранников. В один такой погрузились и они. Вагончик оказался без машиниста. Управлялся он или кем-то с центрального пульта, или же вообще был полностью автоматическим.
Когда транспортная станция осталась позади, путешествие стало более интересным. В промежутках между протяженными бетонными тоннелями они могли видеть разнообразные склады и лаборатории. Вагончик ехал достаточно медленно для того, чтобы Климов успел заметить, что происходит в проплывающих помещениях, но ясности увиденное не добавляло. Они проезжали огромные хранилища с рыскающими погрузчиками, над тяжело ползущими грузовиками и шустрыми роботами, таскавшими подозрительного вида контейнеры. Миновали гигантские, мощно гудевшие машины. А один раз увидели даже огромную, почти во всю длину обширного цеха, ракету.
Только теперь, когда вагончик проезжал мимо бесчисленных помещений и тоннельных ответвлений, Климов начал осознавать, насколько огромным был комплекс. Целый подземный город, лишь местами выходящий на поверхность. Колоссальный муравейник, кишащий разумными белыми муравьями.
Всю дорогу Климову казалось, что стоявший в передней части вагончика Курильщик не сводит с него глаз. Он поспешно отворачивался, делая вид, что заинтересовался пейзажем. Но стоило оторваться от окна, как он снова напарывался на испытующий взгляд.
'И чего уставился? - негодовал Климов. - Неприлично так на людей смотреть, даже на иностранных шпионов'. Беспокойство полковника нарастало, но отступать было поздно.
---
Когда глаза начали уставать от мелькания тусклых ламп-светлячков, облепивших сырые стены тоннеля, вагончик наконец остановился. Они сошли на широкую металлическую платформу, другой конец которой упирался в массивные ворота. Звуки шагов отскакивали от каменных стен и падали в бетонную пропасть. Дежуривший у шлюза охранник защелкал клавишами и тяжелые, чуть ли не в полметра толщиной, створки впустили их внутрь.
Обстановка в лабораториях разительно отличалась от сырой полутьмы тоннелей. Здесь было тепло, яркие лампы изгоняли тьму из самых дальних углов. Тихо шуршали вентиляторы, и казалось, что пахнет цветами. Они чуть задержались, пока Курильщик о чем-то договаривался с сидевшим за обширным пультом охранником, поразительно похожим на стоявшего у шлюза.
'Клонируют их здесь что ли?', - подумал Климов. Он даже оглянулся, чтобы проверить, но ворота уже закрылись.
Всю левую стену занимало множество дисплеев. Большинство работали, но демонстрировали только синие экраны с сообщением об ошибке. Оставив бедолагу-охранника в одиночку разбираться со сбоем системы, Курильщик привел их в машинный зал. Огромные металлические шкафы энергично подмигивали разноцветными лампочками, словно стремились показать, что бюджетные деньги потрачены не зря. Работавшие здесь ученые всем своим видом выражали сильнейшую занятость, и Курильщик ограничился лишь замечанием, что в этот зал стекается вся информация с данного сектора. Они посетили кафетерий с парочкой бездельничавших ученых и даже зачем-то раздевалку и санузел. Видимо для того, чтобы у членов комиссии не сложилось впечатления, будто от них утаивают что-то важное. Миновав несколько поворотов извилистого коридора, они снова вышли к лифту. Климов ожидал еще одной длительной поездки, но в этот раз они поднялись лишь на пару этажей. Этот лифт был маленьким и ехать пришлось в два приема. Причем Курильщик оказался в одной группе с Климовым, что полковника нисколько не удивило. В этот раз он вошел первым и, встав у стенки, принялся в отместку сверлить взглядом затылок Курильщика. Но тот, даже если и почувствовал что-то, виду не подал.
На верхнем этаже Курильщик уведомил их, что теперь они наконец-то приступят к непосредственной цели своего визита. А именно рассмотрению последнего курируемого им проекта. И строго-настрого наказал членам не отрываться от основной группы, 'чтобы потом не вылавливать вас по всему комплексу'. Особенно, как понял полковник из красноречивого взгляда Курильщика, это замечание относилось к нему.
И началась странная игра под названием 'рассмотрение проекта'. Внешне все вроде бы выглядело нормально. Их водили по лабораториям, как будто не пропуская ни одной комнаты. Демонстрировали разнообразные 'научные образцы' и 'опытные экземпляры' с указанием их стоимости, и давали подробную раскладку по использованию средств. Но, как только дело касалось практических вещей, или какой-нибудь словоохотливый ученый, истосковавшийся по свободным ушам, начинал с жаром рассказывать о любимой работе, Курильщик сразу уводил комиссию. Мотивируя это тем, что 'это еще ничего... а вот в соседней лаборатории... пройдемте, господа, я покажу вам кое-что более интересное...' Но это более интересное оказывалось очередным 'образцом' или 'экземпляром', объяснять назначение которого Курильщик не торопился.
Вообще, чем дальше, тем все большую роль в комментировании увиденного Курильщик брал на себя. Он резко пресекал допросы ученых, когда разговор заходил слишком далеко, а сам тем временем ограничивался либо общими фразами типа 'этот прибор, господа, не представляет в данном случае ни малейшего интереса', либо ничего не объяснявшими высоконаучными терминами. Он явно пытался что-то скрыть, и даже самые тупые члены комиссии начали догадываться, что их попросту водят за нос. Особенно кипятился толстячок-сенатор, хотя он одним из последних (а, может быть, именно поэтому) понял, за кого тут его держат. Он смешно подпрыгивал, потрясая в воздухе кулачками и брызжа слюной. Обещал доложить 'куда следует' и представить результаты 'соответствующим образом'. Вопил о некомпетентности здешнего руководства и бесцельной растрате средств. Хотя Климов, да и многие другие члены комиссии догадались, что дело вовсе не в невежестве ученых. И нецелевое использование бюджета тут совсем ни при чем. Просто здешние ученые обнаружили нечто настолько грандиозное, что, возможно, перед этим открытием померкнут все последние научные достижения, начиная с изобретения автомобиля и заканчивая созданием атомной бомбы. Куда более грандиозное, чем альтернативные источники энергии. И по каким-то причинам Курильщик вовсе не хочет посвящать комиссию в результаты этих исследований.
В этом случае дело принимало совсем другой оборот. Не было смысла сейчас пытаться что-то доказать или выяснить подробней, все равно им ничего более конкретного не скажут. Лучшим вариантом будет вернуться и доложить в правительстве о происходящем, а там уже пусть решают, что делать дальше. Мысленно решив для себя эту проблему, большинство членов комиссии успокоилось. Лишь несколько особо рьяных продолжали угрожать вывести руководителя 'этого безобразия' на чистую воду, но Курильщика заботили не они. Уловив перемену в настроении остальных, он заметно обеспокоился. Видимо, такой расклад его совершенно не устраивал. Климов не понимал, на что тот надеялся. Что сюда пришлют команду тупых чиновников, которым запросто можно будет втереть очки? Или Курильщик рассчитывал, что успеет завершить исследования до прибытия комиссии и замести следы? Выходит, не успел.
'Ну что же, посмотрим, как ты будешь выкручиваться, милейший', - Климов испытывал злобное удовлетворение. Хотя, по большому счету, дальнейшая судьба Курильщика его мало интересовала. Гораздо сильней его волновало то, что он до сих пор так и не узнал, в чем же настоящая цель исследований. А возвращаться назад с еще одним невыполненным заданием, значило бы лишний раз дать повод Терещенко усомниться в его компетентности. И Климов решил во что бы то ни стало разобраться во всем, даже если для этого придется перетряхнуть весь комплекс.
---
На его счастье, полковнику представилась великолепная возможность ускользнуть. Курильщик довольно бесцеремонно избавился от продолжавших наседать на него сенаторов и, велев им ждать, вышел. Возмущенные сенаторы стали наперебой убеждать друг друга в том, что 'они этого так не оставят', а более спокойные члены комиссии равнодушно за ними наблюдали. Климов приоткрыл дверь и выглянул в коридор. Повернув голову направо, он успел заметить исчезнувшую за углом фигуру Курильщика. Полковник потихоньку притворил дверь и направился в противоположную сторону.
Он шел по коридорам, заглядывая во все попадавшиеся комнаты. По крайней мере в те, которые не были заперты. Ученые не задавали ему никаких вопросов, а изредка попадавшиеся охранники удовлетворялись, видимо, висевшим на груди пропуском. Климов почти беспрепятственно мог наблюдать за работой в лабораториях, но спросить ничего не решался. Так он продолжал обходить помещения, все еще мало что-либо понимая, и уже готов был прижать к стенке какого-нибудь лаборанта, как вдруг заметил мелькнувшую фигуру в синем костюме. Выглянув из за угла, Климов заметил удалявшегося Курильщика. Тот шел не обычным уверенным шагом большого босса, а осторожной крадущейся походкой. Заинтригованный Климов, проследив за ним, увидел, как Курильщик, воровато оглянувшись, юркнул в одну из дверей. Полковник решил во что бы то ни стало дождаться его и выяснить, что же скрывается в этой комнате. И Курильщик не заставил себя долго ждать. Через пару минут он высунул голову и, убедившись, что за ним никто не наблюдает, выскользнул в коридор. Уходил он уже гораздо более уверенно и быстро.
Климов подошел к двери и подергал ручку. Заперто. Он осмотрел замок. Открывался тот обычным ключом, но ни отмычки, ни шпильки у Климова не было, да и не умел он ими пользоваться. Отчаявшись уже было разузнать, что скрывается за этой дверью, Климов вдруг заметил в другом конце коридора уборщика, волочившего за собой тележку с ведрами и шваброй. На лице у парня блуждала глупейшая улыбка. Из-под засаленной бейсболки выбивались грязные спутанные волосы.
- Послушай, милейший, у тебя есть ключи от той комнаты? - Климов кивнул в сторону интересовавшей его двери.
- Что? - парень с видимым усилием сосредоточил невидящий взгляд на полковнике.
- Ключ. От комнаты. Вот от той. Есть?
- Есть, да. Есть ключи. Везде, - парень наконец-то понял, что от него хотят.
- Надо открыть. Вот эту дверь. Понимаешь?
- Зачем? - парень выдал единственный осмысленный вопрос.
- Помыть надо. Там грязно.
- Не-е-е, - парень замотал головой. - Сейчас не мыть. Комнаты мыть потом, вечер. Когда все уйдут. Сейчас мыть столовая. Потом мыть туалет.
- Послушай, ты не понимаешь, - Климова начал раздражать дебильный уборщик. - Видишь вот это, - он поднес к носу парня свой пропуск. - Я сенатор Адамс. Из Вашингтона. И мне нужно попасть в эту комнату, - они уже подошли к заветной двери.
- Я не умею читать, - парень задумался, потом радостно добавил, - сэр. А что такое Вашингтон? - заинтересовался он.
- Ничего, - Климов постарался вести себя спокойно. - Просто покажи мне ключ от этой двери. Он ведь у тебя есть?
- Есть, да - парень отцепил от пояса связку ключей, и долго искал нужный. - Вот! - он радостно продемонстрировал Климову небольшой желтый ключ. - Есть!
- Дай сюда! - не дав парню в полной мере насладиться находкой, Климов выхватил у него связку.
Открыв дверь, он сунул ключи обратно ничего не понявшему уборщику.
- Все. Теперь иди!
- Идти? - парень стоял в недоумении.
- Иди!
- Мыть не надо? - догадался тот наконец. Из уголка рта стекла капля слюны.
- Не надо! - с нажимом ответил Климов. - Потом мыть. Вечер. Когда все уйдут.
Парень прицепил связку обратно и удалился, покачивая головой и бормоча что-то неодобрительное.
Закрыв дверь, Климов с облегчением вздохнул. Ну и идиот! Существо с интеллектом медузы в море высоколобых гениев. Хорошо еще, никто их не видел.
Он находился в обширной лаборатории, служившей одновременно складом. На многочисленных стеллажах и полках стояли коробочки с разноцветными кристаллами. Часть была различных оттенков синего и фиолетового, но большинство имело желто-оранжевые цвета. Кристаллы были разных форм и размеров. От маленького, с ноготь, геометрически правильного куба, до огромного бесформенного осколка. Несколько кристаллов были разложены на столах, но внимание Климова привлекли не они. В центре комнаты стояла довольно странного вида тележка-робот, в держателях которой был зажат желтый кристалл оригинальной формы. С одной стороны - геометрически правильный, а с другой - какой-то несимметричный. Полковник наклонился, чтобы рассмотреть кристалл поближе и заметил на поверхности несколько пятен. Вытащив кристалл из держателей, он поднес его к глазам.
'Явно отпечатки пальцев. Курильщик? Возможно. Но что он здесь делал?'
Вдруг кристалл выскользнул, и в груди у Климова похолодело. Он представил, как тот, упав, разлетается на тысячи мельчайших осколков. Но кристалл лишь хрустально звякнул и откатился к тележке. Дрожащими руками Климов поднял кристалл. Ему показалось, что к отпечаткам пальцев теперь добавилась еле заметная трещина.
'Или она уже была там?'
- Что вы здесь делаете? - голос за спиной прозвучал настолько резко и неожиданно, что Климов чуть снова не выронил кристалл.
Ожидая увидеть Курильщика, полковник медленно обернулся, но это оказался один из ученых. Продолжая стоять к нему спиной, Климов незаметно вложил кристалл обратно в держатели.
- Я спрашиваю, как вы сюда попали? - ученый подскочил к полковнику. - Сюда нельзя входить!
- Я искал... туалет, - растерявшийся Климов не смог придумать ничего лучше. - И вот зашел посмотреть. Здесь было не заперто, - полковник чувствовал себя провинившимся ребенком.
- А, сенатор! - заметив пропуск на груди Климова, ученый умерил пыл. - Вы ведь из правительственной комиссии?
- Да, сенатор Адамс, - ответил Климов уже более уверенно.
- Все равно, сенатор, вам сюда нельзя. Здесь находятся опытные образцы, еще до конца не исследованные и... В общем, вам лучше уйти.
- Конечно, конечно, - полковник поспешил убраться. - Я только смотрел! - зачем-то добавил он, выходя.
Стараясь не попадаться никому на глаза, Климов вернулся к остальным членам комиссии. Те, казалось, так и не заметили его отсутствия. С облегчением полковник увидел, что Курильщика не было. Он устроился отдельно от остальных и сделал вид, что погружен в собственную записную книжку.
Климов совершенно не разбирался в минералогии, но понимал, что обычные кристаллы здесь исследовать бы не стали. Он чувствовал, что именно в них скрыта разгадка тайны. Или, по крайней мере, ее часть. К сожалению, у полковника не было никаких идей, относительно того, каким образом можно использовать кристаллы. В качестве оружия? Но как? Разве что врезать кому-нибудь образцом потяжелее. Или это и есть источники таинственной энергии, о которой говорил Терещенко?
---
Из задумчивости Климова вывел толчок. Настолько мощный, что сидевшие сенаторы слетели со стульев. А те, что стояли, вообще повалились как кегли. И тут же последовала целая серия ударов.
'Землетрясение! - мелькнуло в голове у Климова. - Завалит нас здесь, за сто лет не откопают!' Он вскочил на ноги. Свет мигнул, затем погас. Потом снова загорелся, но уже слабее. Мигнул еще пару раз, и вдруг резко взвыли сирены.
Ничего не понимающие сенаторы поднимались с пола. Они беспомощно вертели головами, недоуменно взирая друг на друга. Рев сирен затих и из скрытых динамиков раздался отчетливый женский голос:
- Внимание всем служащим. Немедленная эвакуация. Повторяю. Немедленная эвакуация. Всем, не занятым на ключевых постах покинуть сектор. Всем служащим охраны прибыть к назначенным местам. Повторяю...
Голос исказился, и его снова заглушили сирены. Быстрее всего в этой ситуации сообразили военные. Натренированные многочисленными учениями, они первыми рванули к выходу. За ними устремились сенаторы. Крикливый толстячок проявил неожиданную для его комплекции прыть, оказавшись впереди всех. Климов выскочил за дверь и остановился, пораженный бедламом, царившим в коридоре. Казалось, паника охватила весь комплекс. Ученые бежали, прижимая к груди папки и ноутбуки. Халаты развевались за их спинами как белые флаги капитулирующей армии. Некоторые спасали особо ценные приборы, один ученый прихватил кактус в пластмассовом горшке. Придерживая бьющую по ляжке кобуру, промчался мимо охранник. Где-то вдалеке бухали взрывы, перекрывая истошные вопли. Климов метнулся было к лифтам, но на полпути замедлил шаг. Ему предоставлялся реальный шанс выполнить задание Терещенко. Данная ситуация как нельзя лучше располагала к тому, чтобы беспрепятственно обследовать лаборатории. При таком переполохе никто не обратит на него внимания, можно даже прихватить парочку документов. С другой стороны, землетрясение... Немного будут стоит добытые Климовым сведения, если он окажется похороненным глубоко под землей.
'А что, если Курильщик специально устроил тревогу, чтобы избавиться от комиссии, - Климов остановился, пораженный внезапной догадкой. - Это даст ему немного времени и, возможно, он успеет завершить проект'.
'Но ведь были же толчки! - Климов заколебался. - Да еще какие! Возможно ли сымитировать землетрясение?'
Словно в ответ на его сомнения, пол под ногами снова ощутимо качнулся. Крики доносились уже со всех сторон.
'К черту! - Климов пока еще ценил собственную жизнь. - Пусть Терещенко сам здесь все раскапывает. Если что останется'.
Он снова рванул по коридору, но в этот момент что-то сильно ударило его по затылку. Ноги подкосились, и Климов уткнулся щекой в холодные плиты пола. Во рту появился медный привкус. Он обессилено поднял голову. В глазах помутнело, но, перед тем как потерять сознание, Климов успел заметить удаляющуюся фигуру человека в синем костюме.
---
Александр Лазарев, известный персоналу Черного Плоскогорья под именем Майкла Ваховски, был зол как черт. Столько сил и времени ушло у него на то, чтобы устроиться на работу в комплексе, и теперь все пошло псу под хвост. Он уже почти подступил к решению загадки проекта, как вдруг случилось ЭТО. Лазарев почти летел по коридорам, пинками вышибая двери. На нижнем этаже он сорвал с пожарного щита огромный топор, и теперь руки чесались поскорее пустить его в дело.
Мало того, что из-за этой дурацкой комиссии он не смог проникнуть на склад образцов, так еще, вдобавок ко всему, кто-то крупно напортачил. Лазарев сильно сомневался в том, что все произошедшее в лаборатории аномальных веществ - чистая случайность. Кто-то был виноват в инциденте, и если он, Лазарев, узнает кто, этот человек сильно пожалеет о том, что так некстати оказался у него на пути.
Лазарев завернул за угол и вонзил топор в тяжелую деревянную дверь. Лезвие раскололо табличку с надписью 'Доктор Ньюэлл' и половинка с буквами 'Док... Нью...' отлетела в сторону. Яростно орудуя топором, Лазарев разнес дверь в щепки и ворвался в комнату.
- Проклятье! - Лазарев отшвырнул топор. Стол доктора был перевернут, с первого взгляда ему стало ясно, что документы исчезли. Разбитый компьютер валялся на полу, осколки стекла усеивали толстый ковер. Конечно, компьютер могли уронить в панике, а документы, скорее всего, прихватил доктор, но ему почему-то казалось, что здесь побывал человек в синем. Как только Лазарев впервые увидел этого тощего фуфыря, он почувствовал, что тот еще доставит ему немало хлопот. Насколько знал Лазарев, этот человек был важной шишкой в проекте и даже такое непредвиденное происшествие, скорее всего, не обошлось без его участия.
Лазарев как раз вышел из туалета, когда внезапный толчок повалил его на пол. Поначалу он решил, что произошло обычное в этих местах землетрясение, но потом понял, что дело куда серьезнее. Может быть, рванул реактор, или случилось еще кое-что похуже. На его глазах рухнувшая балка убила профессора Штерна, в лаборатории кто-то страшно кричал. Вместе со всеми Лазарев помчался к монорельсу. Невдалеке он видел бегущих к вагончику людей, впереди всех несся толстяк в черном костюме. Когда до путей оставалось метров двадцать, Лазарев споткнулся о брошенный кем-то прибор. Он сильно ударился коленкой, из глаз посыпались искры. Превозмогая боль в ноге, Лазарев поспешил вперед, но вагончик уже набирал скорость. Когда Лазарев добежал до края платформы, тот уже был на порядочном расстоянии.
- Стойте! Вернитесь! - вопил он, но остановить вагончик было невозможно.
- Сволочи! - крикнул он, и в этот момент одна из колонн, поддерживающих потолок тоннеля, рухнула, разрушив монорельс. На полном ходу вагончик слетел с путей и, перекувыркнувшись несколько раз, исчез в пропасти.
Лазареву ничего не оставалось, как вернуться обратно. Он намеревался обшарить кабинет доктора Ньюэлла и затем поискать другой путь из комплекса, но сегодня, видимо, был не его день. Без документов доктора всем догадкам Лазарева была грош цена, а тут еще эти твари. Он осторожно выглянул в коридор. Пока все было тихо, но расслабляться не стоило. Лазарев успел заметить монстра, который убил сержанта Гаррисона - в худшем кошмаре Александр не смог бы представить подобного урода. Путь через транспортную систему был отрезан, но у Лазарева существовала еще возможность выбраться через нижние уровни. Если доктор Ньюэлл еще жив, он, скорее всего, тоже попытается уйти этой дорогой. В таком случае у Лазарева был еще шанс разрешить загадку. Нужно было торопиться, но сначала Лазарев должен был кое-что забрать из оборудованного им тайника. Легкой тенью он выскользнул из кабинета и, заглядывая за углы, направился к обслуживающим помещениям.
---
Климов пришел в себя и несколько минут лежал, борясь с тошнотой. В голове гудел колокол. С трудом превозмогая боль, он перевернулся на спину и, прислонившись к стене, медленно поднялся на ноги. Толчки прекратились. Сирены смолкли и в комплексе установилась мертвая тишина. Лампы светили ровно, но тускло. В глазах двоилось и некоторое время полковник держался за стену, восстанавливая равновесие. Потом осторожно пощупал затылок. Там вздулась огромная шишка, но череп, кажется, выдержал. Климов пошарил глазами по полу и обнаружил орудие преступления. Нагнувшись (голова при этом отозвалась новым приступом боли), он поднял монтировку. Изогнутая часть была вымазана запекшейся кровью с несколькими прилипшими волосками. Курильщик явно не собирался убивать Климова, иначе просто ударил бы острым концом.
'И лежал бы я сейчас с торчащей в голове рукояткой, как заводная кукла'.
Эта мысль, однако, не улучшила расположения полковника к Курильщику. Никто из тех, кто хоть раз в жизни ударил Климова со спины, не остался безнаказанным. И Курильщик зря надеется, что Климов сделает для него исключение. Полковник поудобней перехватил монтировку и поплелся в ту сторону, где исчез Курильщик. Правда, путь человека в синем лежал совсем не к выходу, а наоборот, в глубь лабораторий. Либо он знал более короткую дорогу, либо хотел завершить какие-либо дела. И в том и в другом случае Климов должен был его догнать. И он постарается, чтобы их следующая встреча состоялась как можно быстрей. Но сначала нужно было унять дикую головную боль.
'Нужно найти медпункт. Или, на худой конец, аптечку'.
Аптечка обнаружилась за углом. По крайней мере, это было на нее похоже. Белый ящичек с красным крестом и надписью 'First Aid'. В центре ящичка располагался цветной индикатор со стилизованной фигуркой человека, а под ним светящийся круг с небольшим отверстием в центре. Климов осмотрел аптечку. Никаких защелок или креплений. Непохоже было, чтобы она вообще открывалась. Немного подумав, полковник вставил в отверстие палец. Ничего не случилось. Климов пошевелил пальцем. Эффект тот же. Чувствуя себя полным идиотом, полковник наклонился к ящичку и отчетливо произнес:
- Сенатор Адамс. Пожалуйста, что-нибудь от головной боли.
Аптечка издевательски подмигнула индикатором. Выругавшись, Климов с силой треснул по ней кулаком. Коротко пискнув, аптечка потухла. Видимо, навсегда.
Полковник опять начал обходить помещения, шаря по столам в поисках хоть какого-нибудь лекарства. Примерно в пятнадцатом ящике он нашел небольшой пузырек аспирина. Климов вытряхнул на ладонь четыре таблетки. Подумал и добавил еще две. Стараясь сильно не задерживаться, он пробегал глазами содержание обнаруженных документов. В большинстве своем это были незаконченные доклады, из которых мало что можно было выжать или испещренные формулами черновики расчетов. Часто попадались компьютеры, но на поиск нужной информации ушло бы слишком много времени. К тому же Климов чувствовал, что полностью в задачи проекта посвящены не так уж много человек.
'И если кто и мог ответить на все вопросы, так это Курильщик. Но сначала его нужно найти, а там... Там видно будет'.
---
Климов проходил через опустевшие лаборатории, лишь иногда задерживаясь, чтобы рассмотреть привлекшие внимание вещи. По счастью, коридор придерживался одного направления, а встречавшиеся развилки заканчивались тупиками. В одном таком тупике полковник наткнулся на труп ученого. Рухнувшая потолочная балка размозжила бедняге голову. Перешагнув через лужицу крови, Климов прошел чуть дальше и попал в ярко освещенный зал, сплошь уставленный металлическими шкафами. Шкафы испускали низкое гудение, похожее на звук, издаваемый трансформаторной будкой. В дальнем конце зала была дверь, возле которой на стене висел прибор сканирования сетчатки. Климов уже видел такие раньше, во время экскурсии по лабораториям. Сканеры реагировали на известные им снимки, открыть заблокированные таким образом двери могли только ученые или охранники. Климов все же попробовал, приложившись к окулярам. По глазам полоснул неяркий красный луч, сканер пискнул и послал полковника подальше.
'Не очень-то и хотелось', - подумал Климов.
И в этот момент раздался еще один звук. Климов решил сначала, что сканер передумал и дверь все-таки откроется, но звук шел из-за спины. Довольно громкое электрическое потрескивание. Полковник обернулся и едва успел уклониться от летящего прямо в голову предмета. Лицо обожгла резкая боль. Климов вскрикнул и схватился за щеку. Он едва успел заметить бледное округлое тельце на четырех лапках, как нечто подпрыгнуло, пытаясь снова вцепиться в лицо. Полковник кулаком отбил посягавшую на сенаторскую физиономию тварь. Та врезалась в металлическую панель и свалилась на пол. Тварь быстро очухалась и снова поползла к Климову, перебирая длинными передними лапами. Пинком он отшвырнул ее в угол. Тварь упала на спину и засучила ножками, силясь перевернуться. Держа монтировку наготове, Климов приблизился к существу. Покрытый мехом, этот зверек, размером с футбольный мяч, выглядел бы забавно. Но сейчас ничего, кроме брезгливости не вызывал. Бледно-желтая, как мякоть поганки, влажная кожа, более темные, но не менее отвратительные лапы, заканчивающиеся острыми шипами. Причем задние ноги были гораздо короче передних. И круглая пасть на брюхе, сплошь усеянная острыми зубами. Этот зверь явно был хищником. И Климов был уверен, что таких животных бог Адаму не показывал. Он даже не знал, к какому виду можно отнести это создание. Больше всего тварь походила на чудовищно распухшего паука, если тому оторвать четыре лапы. Или на вздувшегося от водянки краба. Тварь пронзительно верещала, разочарованная неудачной охотой. Климов прикрыл лицо и с размаху врезал по зверюге монтировкой. Брюшко твари с противным звуком лопнуло, заляпав стены и костюм Климова желто-зеленой жижей. Насколько полковник знал, зеленая кровь бывает только у осьминогов. Он брезгливо пошевелил обмякшее тельце монтировкой.
'Проклятые профессоришки. Доэкспериментировались. Насоздавали всяких мутантов, житья никакого нет'.
Климов не сомневался, что зверюга - вырвавшееся из клетки порождение ученых, и надеялся, что тварь существовала в единственном экземпляре. Но на всякий случай решил быть настороже. И, как выяснилось через несколько минут, не зря.
---
Лазарев почти уже добрался до нужного ему участка, осталось лишь подняться несколько пролетов, когда из темноты под лестницей выползли сразу пять крабов. Он в смятении остановился, лихорадочно соображая, что же делать. Несмотря на маленький размер, твари были очень опасными. И слишком прыткими, чтобы от них можно было отбиться тяжелым топором. Собираясь было позорно отступить перед превосходящими силами противника и поискать обходной путь, он внезапно вспомнил, что совсем недавно видел кое-что, способное ему помочь. Лазарев вернулся назад по коридору и снял со стены тяжелый металлический баллон. Крабы, обрадованные возвращением потенциальной жертвы, поспешили навстречу, но Лазарев резким движением сорвал пломбу и вырвавшаяся из огнетушителя мощная струя отбросила их назад. Один из крабов угрожающе поднялся на задние лапы и белый фонтан ударил прямо в зубастую пасть. Визг твари перешел в невнятное бульканье и она, кувыркаясь, покатилась по мокрому полу. Продолжая поливать тварей пеной, Лазарев кинулся вверх по ступеням. Один пролет, второй... Сидевший на верхней площадке краб прыгнул. Пригнувшийся Лазарев почувствовал, как тот задел стриженые ежиком волосы. Швырнув в него пустым баллоном, Лазарев помчался дальше - он почти добрался до тайника. Завернув за угол, Лазарев увидел в дальнем конце коридора облупленную металлическую дверь. Уже можно было различить буквы 'Только обслуживающий персонал' на желтой табличке. Лазарев прибавил ходу. Осталось десять метров... восемь... семь...
Внезапно он услышал громкий треск и пол ушел из-под ног. Сердце застыло в похолодевшей груди и Лазарев с пугающей ясностью осознал, что куда-то проваливается.
---
Климов вернулся во встреченный им несколько минут назад туалет. Приблизив лицо к зеркалу, он попытался оценить ущерб. Твари удалось-таки вырвать из щеки кусок мяса. Надеясь, что зверюга не была ядовитой, Климов тщательно промыл рану под струей холодной воды. Засохшая было, она снова начала кровоточить. Прижав к лицу носовой платок, Климов раскрыл дверь в коридор. И сразу же захлопнул. Прыгнувшая тварь, точно такая же, как первая, глухо ударилась о дверь с той стороны. Климов успел заметить еще парочку 'крабов', выползавших из-за угла.
'Черт, значит, все-таки она была не одна!'
Полковник чуть приоткрыл дверь, как раз на такое расстояние, чтобы тварь смогла протиснуться. И когда та почти вползла в туалет, резко ее прихлопнул. Удар был настолько сильным, что тварь разрубило на две части. Передняя половина еще пыталась ползти, скребя когтями кафельный пол и Климов добил ее, ударив несколько раз каблуком.
С двумя другими полковник решил не связываться и, выскочив из туалета, бросился в сторону. Свернув пару раз за угол, он остановился и подождал, не станут ли твари преследовать. Но те, видимо, потеряли след.
Через пять минут Климов обнаружил еще один труп. Ученый лежал на спине, раскинув руки в сторону. А на лице у него расположился 'краб'. Приглядевшись, Климов понял, что тот не просто сидел сверху, а натягивался на голову, как чулок. Сквозь облегающую череп бледную кожу 'краба' можно было даже различить впадины глазниц. Очевидно, 'крабы', несмотря на наличие зубов, предпочитали не отрывать куски, а переваривать добычу целиком, как змеи. Климов занес над 'крабом' монтировку, и в этот момент труп пошевелился. Правая нога согнулась в колене и снова распрямилась. Скрюченные в агонии пальцы ученого хватали воздух. Тело продолжало бороться за жизнь, но результаты этой схватки были предопределены. Подцепив 'краба' монтировкой, полковник попытался содрать его с головы ученого, но тот лишь глубже вонзал в тело когтистые лапы. Прекратив судороги страдальца несколькими ударами ломика, Климов решил поискать оружие помощнее.
'С этими тварями нужно быть осторожным. Чует мое сердце, пока я доберусь до выхода, мне еще не раз придется с ними встретиться'.
Полковник порылся в памяти, выискивая, не заметил ли он чего-либо полезного во время обыска лабораторий, но ничего, кажется, не было.
'Вот если бы найти пост охраны, там наверняка должно быть оружие'.
Но пока нужно было обходиться тем, что есть. За пятнадцать минут из всего, что хоть как-то могло послужить оружием, он нашел лишь перочинный нож.
А еще минут через пять Климов встретил первых людей. Вернее, он сначала решил, что это были люди. Два человека в белых халатах присели на корточки возле тела охранника.
'Ну, хоть есть у кого спросить, где выход. Или где можно найти Курильщика', - обрадовался Климов. Но радость эта была преждевременной. Он подходил ближе и все никак не мог понять, чем же занималась эта парочка. Спинами они почти полностью загораживали тело. Доносились только звуки. Рвущейся ткани и... чавканья?
- Эй, послушайте, - крикнул Климов, когда до ученых оставалось метров десять, - где здесь выход?
Звуки прекратились. Очень медленно ученые поднялись и повернулись на голос. Климов попятился. С головы до ног они были вымазаны кровью. Каждый ученый был весьма неаккуратно вспорот от низа живота до горла. Так Климову показалось на первый взгляд. Потом, когда ученые, пошатываясь, медленно и безмолвно двинулись в его сторону, он понял, что это пасть. Вертикальная щель, утыканная огромными акульими зубами, смыкалась и размыкалась, будто что-то пережевывая. У одного ученого из (живота?) вывалился кусок окровавленного мяса. А на голове у каждого сидел, закрывая лицо и глубоко вонзая в тело длинные когти, жирный 'краб'. Из разорванных рукавов белых халатов высовывались четырехпалые клешни. Длинные, с предплечье, пальцы-когти доставали до колен.
---
В последний момент Лазарев успел инстинктивно ухватиться за конец торчащего из пролома металлического стержня и повис, раскачиваясь, под потолком обширного склада. Погасив колебания, он посмотрел вниз. Хранилище сплошь было заставлено ящиками разной величины. До пола было довольно далеко - метров семь, но Лазарева беспокоила не высота. Пол склада заливала фосфоресцирующая зеленая жидкость, вытекавшая из лопнувшей трубы. В жиже плавал лицом вниз труп человека в белом халате.
Осторожно, боясь выдернуть изгибающийся прут из бетона, Лазарев, перебирая руками, подобрался к краю дыры. Подтянувшись, он выбросил вперед правую руку. Как провалившийся в полынью, он судорожно шарил ладонью по гладкой поверхности, не находя опоры. Наконец пальцы нащупали неглубокую щель между плитами пола и, выбросив вторую руку, Лазарев поспешил закрепить успех.
'Еще чуть-чуть подтянуться... Вот так... Упереться грудью...'
Чуть ли не вгрызаясь зубами в бетон и болтая в воздухе ногами, каким-то чудом он выполз из провала. Сердце бешено колотилось, воздух с хрипом вырывался из легких. Перевернувшись на бок, Лазарев увидел в нескольких сантиметрах от носа тяжелые ботинки охранника.
Моментально забыв об усталости и дрожи в руках, Лазарев вскочил, но больше ничего предпринять не успел. Когтистой лапой охранник наотмашь ударил его по лицу и, оступившись, Лазарев с криком полетел вниз.
---
Климов продолжал пятиться по коридору. Зомби (наверное, так их теперь следовало называть) медленно, но неуклонно приближались. У полковника не было никаких сомнений относительно их помыслов. Подскочив к ближайшему, он со всей силы ударил его монтировкой. 'Голова' зомби хрустнула и из зияющего отверстия струей полилась та же желто-зеленая кровь. Взмахнув конечностями, зомби повалился на спину. Тем временем второй подошел на расстояние вытянутой клешни и, широко замахнувшись, попытался снести Климову голову. Резко пригнувшись, полковник подцепил монтировкой ногу ученого. Упав, тот снова попытался цапнуть Климова, но полковник, наступив ему на запястье, дважды вонзил раздвоенный конец ломика в податливую плоть 'краба'.
Когда тела прекратили трепыхаться, полковник решил обыскать мертвого охранника. У того должен был быть пистолет. Также неплохо было бы избавиться от тесных туфель и переобуться во что-либо более удобное.
Осторожно, будто опасаясь, что тот сейчас встанет и тоже бросится на него, Климов подошел к трупу. Он много раз видел солдат, подорвавшихся на мине, но это тело являло собой поистине ужасное зрелище. Словно доставшееся сумасшедшему патологоанатому, оно было страшно истерзано. Ботинки отсутствовали вместе с ногами. Пистолет был зажат в почти оторванной, державшейся лишь на сухожилиях руке. То, что патронов не было, Климов понял сразу - затвор отошел назад. С трудом разжав скользкие закоченевшие пальцы, он вытащил окровавленный пистолет. Глок. Хорошее оружие, точное и надежное. Жаль, бесполезное. Пока. Оторвав лоскут от халата ученого, Климов тщательно вытер пистолет. Поискал патроны, но кармашек для запасной обоймы также был пуст.
Полковник постоял в задумчивости, решая, не снять ли хотя бы кобуру? Так, для удобства. Но, оглядев вымазанные кровью ремни, махнул рукой и, зажав пистолет в левой руке, двинулся дальше.
---
Лазарев зажмурился, ожидая невыносимой боли, когда кислота начнет разъедать кожу и мышцы, медленно добираясь до костей, но почувствовал лишь глухой удар. Он пребольно стукнулся затылком обо что-то твердое и понял, что удачно упал на один из металлических контейнеров. Приподнявшись на локте, Лазарев огляделся. Он лежал на самом краю большого ящика, стоящего посреди озера смертоносной жидкости. Потолок находился в нескольких метрах над головой. Лампы в хранилище не горели, свет проникал только через брешь. Лазарев видел, как потоптавшийся у кромки зомби разочарованно отправился восвояси. На его счастье, контейнеры были составлены довольно близко друг от друга, оставался лишь узкий коридор для погрузчика. В темном углу склада Лазарев заметил ведущую наверх лестницу и, перепрыгивая с ящика на ящик, попытался до нее добраться. Однако, стоя на крайнем контейнере, он понял, что допрыгнуть отсюда до лестницы будет крайне сложно. Поколебавшись с минуту и, не видя другого выхода, Лазарев отошел к противоположной стороне и разбежался. Отталкиваясь от края, он оступился, и лишь в последний момент сумел ухватиться за нижнюю перекладину. Поднявшись по шаткой лестнице, он отодвинул тяжелый люк и попал в генераторную. Мощные машины натужно гудели, исправно поддерживая существование агонизирующего комплекса. Здесь же стояла пара небольших переносных генераторов и несколько канистр горючего. Прихватив одну, Лазарев добрался до тайника, на этот раз без приключений. Он вошел в подсобку и, заперев дверь на ключ, снял со стены панель. В нише лежал небольшой сверток. Развернув промасленную ткань, Лазарев достал матово поблескивающий пистолет, который он честно умыкнул с поста охраны. Расставив на верстаке полдюжины бутылок от Кока-колы, он на две трети наполнил каждую из канистры. Долив доверху маслом, он в горлышко каждой вставил пахнущую бензином тряпку и плотно заткнул пробкой. Повесив сумку с импровизированными бомбами на плечо, Лазарев отправился на поиски доктора Ньюэлла.
---
Дальнейший путь Климову перегородил завал. Огромная каменная глыба, пробив потолочные перекрытия, наглухо перегородила коридор. Между валуном и стеной не осталось ни малейшей щели, через которую можно было пролезть. В поисках обходного пути полковник поднял глаза к потолку и обнаружил вентиляционное отверстие. Подвинув к стене тяжелый шкаф, он взгромоздился на него и выбил прикрывавшую дыру решетку. Из шахты слабо тянуло прохладным воздухом, в правом ответвлении шелестел вентилятор. Упираясь локтями и коленями в прогибающиеся металлические листы, Климов пополз по узкому тоннелю. Встретив развилку, он выбрал левый, более широкий коридор, но через несколько метров шахта под прямым углом ушла вверх. Нечего было и думать подняться по гладким стенам. Чертыхнувшись, Климов пополз обратно. Правый коридор заканчивался толстой решеткой. Полковник попробовал выбить ее фомкой, но она оказалась намного прочней, чем предыдущая. К тому же в тесной шахте совершенно не было места, чтобы как следует размахнуться. Климову пришлось задом ползти обратно. Развернувшись на стыке тоннелей, он 'по тараканьи', ногами вперед вернулся к решетке и, улегшись на спину, что есть силы стал лягать ее. Решетка понемногу поддавалась и наконец, после мощного удара обеими ногами, вылетела и с глухим стуком упала на пол. Держась за верхний край отверстия, Климов осторожно высунул ноги и, повисев несколько секунд, спрыгнул. Он находился в библиотеке. Достававшие до потолка металлические стеллажи с книгами образовывали множество прямых коридоров. Опасливо ступая по устилавшим пол мягким ковровым дорожкам, полковник вышел к центральному, самому широкому 'коридору'. В темной луже лежал лицом вниз труп ученого, вокруг валялось несколько книг. Ученого не убили 'крабы' или зомби, он был застрелен. Халат на спине был картечью изодран в лохмотья. За столом у входа сидел еще один ученый. У этого густая темная жидкость вытекала на полированную поверхность через аккуратную дырочку между седых бровей.
Стараясь идти бесшумно, Климов покинул библиотеку. Кроме нее этот сектор включал в себя столовую, спортзал и несколько комнат отдыха. В поисках чего-нибудь полезного Климов вошел в спортзал и замер. Посреди помещения стояло нечто. Словно сурок, высматривающий врага, животное вытянулось во весь рост. Небольшое, в такой позе оно едва доставало Климову до пояса. Стояло оно на единственной задней ноге. Всю морду животного занимал огромный глаз. Как у стрекозы, он состоял из множества мелких глазков. Только, в отличие от фасеточных глаз насекомых, каждый глазок имел веко. Завидев Климова, зверь моргнул сразу всеми глазами и, опустившись на передние лапы, поскакал к нему.
Наученный горьким опытом, Климов замахнулся монтировкой, но зверек остановился в паре метров. Особой агрессии тот не выказывал и даже был несколько забавным. Климов присел на корточки, чтобы получше рассмотреть странное животное. Желтую шкуру пересекали на спине несколько поперечных голубых полос. Животное не было покалечено, три лапы оно имело от рождения. Тельце животного сужалось к задней части, заканчиваясь мускулистой ногой. Передних лап, как и положено, было две. Климов протянул было руку, но зверек задрожал, будто испугавшись. Несколько секунд он трясся, издавая высокий визг и вдруг с громким хлопком разродился голубой вспышкой. Климова оглушило и он упал на спину. Утихшая было головная боль вспыхнула с новой силой.
- Ах, ты маленький ублюдок! - Климов поднялся и с силой пнул зверька прямо в глаз. Тот отскочил на полметра и снова затрясся, намереваясь видимо, добить 'жертву'. Еще одной затрещины голова полковника не выдержала бы. Он настиг зверька и стал неистово лупить его монтировкой, пока тот не испустил дух.
Осмотрев зал и не найдя ничего интересного, Климов собирался уже выйти, как вдруг взгляд его упал на дальнюю стену. Между больших плакатов с портретами бейсболистов висела бита. Климов повертел ее в руках. Повешенная здесь, видимо, каким-нибудь охранником-фанатом, бита была приятно тяжелой. На деревянной поверхности красовался автограф какого-то Лу Герика. Заткнув монтировку за пояс, полковник перехватил биту и направился в столовую.
Обстановка в которой совсем не способствовала улучшению аппетита. Все, кроме потолка было заляпано кровью. Темные пятна покрывали столы, стены, колонны и особенно пол. Бордовые кляксы абстрактным узором ложились на шахматный фон. Видимо, во время катастрофы здесь находилось довольно много людей.
'Только куда же делись тела?'
Аккуратно перешагивая через липкие лужи, Климов вышел в центр столовой. На одном из столов 'спиной' к нему сидел краб. Полковник заметил его еще от дверей, а вот тварь, похоже, и не подозревала о своей печальной участи. Климов, будто изготовившись отбить хитроумный бросок питчера, занес биту и кашлянул. Скользя по крови когтями, тварь медленно повернулась и подползла к краю стола. И когда она прыгнула, полковник, развернувшись всем телом, ударил. Он боялся, что промахнется, но бита смачно влепилась прямо в пасть монстра. Когда краб, пролетев метров десять, упал за раздаточный столик, он был уже мертв.
Климов перелез через стойку и, убедившись, что тварь не двигается, открыл дверцы шкафа. Готовили еду, видимо, где-то в другом месте, может быть, в примыкающем помещении. Здесь же не было ничего, кроме пары микроволновок и кофеварки. В нижнем ящике Климов обнаружил несколько столовых ножей. Никаких топориков или тесаков, даже хлеб резали комбайном.
Разочарованный, он встал и, едва успев заметить краем глаза какое-то движение, инстинктивно нырнул обратно. В покрытую кафелем стену над его головой ударила, выбив несколько плиток, зеленая молния.
---
Лазарев шел по коридору, держа пистолет наготове и крепко прижимая к левому боку сумку с бомбами. Двери послушно распахивались перед ним - на этом уровне сканеры знали рисунок его сетчатки. Чтобы добраться до подъемника, ведущего на нижние уровни, ему нужно было пройти через несколько лабораторий. Услышав знакомые звуки, Лазарев замедлил шаг и, прижавшись спиной к стене, выставил за угол прикрепленное к указке зеркальце. По коридору полз, волоча сломанную ногу ученый, его преследовали несколько бывших коллег.
Лазарев поджег пропитанную горючим тряпку и, высунувшись из-за угла, метнул бутылку в группу зомби. Попав одному из них в ногу, бутылка отскочила и, звеня, покатилась по полу. Вторая и третья последовательно разбились в самом центре толпы, залив пол мгновенно вспыхнувшей жидкостью. Оранжевые языки лизнули потолок, отвратительно запахло паленым мясом. Объятые огнем монстры визжали, но продолжали наступать на перепуганного ученого до тех пор, пока пламя не добралось до крабов.
Двое уцелевших зомби, сообразив наконец, что происходит, развернулись и потопали к Лазареву. Подпустив их поближе, он поднял пистолет. Выстрел, еще один. Передний зомби опрокинулся, повалив идущего сзади. Тот безуспешно пытался выкарабкаться из-под коллеги, пистолет грохнул еще пару раз.
Опустив оружие, Лазарев подошел ученому, лицо которого было искажено болью и страхом. Кажется ему повезло - это был один из ассистентов Ньюэлла. Он поддерживал перебитую в голени ногу, из порванной брючины торчал осколок кости.
- Послушайте, - Лазарев присел на корточки, - доктор Ньюэлл. Вы знаете где он?
- Я... вы..., - мутный взгляд ученого блуждал по лицу Лазарева.
- Доктор Ньюэлл, - повторил Лазарев. - Он жив? Вы ведь его помощник?
- Я... не знаю..., - голос ученого дрожал. - Мы были вместе. Я, Ньюэлл и профессор Гроссман. Мы хотели добраться до нижних уровней, но я сломал ногу. Они бросили меня...
- Давно они ушли?
- Нет... - взгляд ученого вдруг стал более осмысленным. - Но ведь вы же, - зрачки расширились, в них промелькнуло узнавание. - Вы же не можете...
Лазарев поднял пистолет.
---
Климов сжался за стойкой, боясь высунуться. По кровавым лужам шлепали чьи-то ноги, медленно, но неуклонно приближавшие их обладателя к ненадежному убежищу полковника. Вот шаги приблизились к стойке и стихли. Климов услышал натужное дыхание и решился на отчаянный поступок. Распрямившись, как атакующая кобра, он выпрыгнул из-за стойки и, схватив противника, повалился вместе с ним на пол. И сразу же отпрянул от отвращения - в лицо ему смотрел огромный красный глаз. Воспользовавшись замешательством Климова, циклоп отбросил его в сторону и вскочил на ноги. Климов еле успел укрыться за колонной, как в нее вонзился новый разряд. Выхватив из-за пояса монтировку, полковник подождал, пока тварь приблизиться и с воплем выскочил навстречу. Монстр не успел сгенерировать еще одну молнию - монтировка вонзилась прямо в немигающее око. Глазное яблоко лопнуло и монстр дико взревел. Не дав ему опомниться, Климов выдернул монтировку и еще несколько раз всадил ее в голову чудовища.
'Твою мать! Что-то мне это совсем не нравится! Этот комплекс, похоже, прямо-таки кишит подобными тварями!'
Тварь вся была какой-то корявой, с угловатой головой, горбом на спине и кривыми ногами. Запястья трехпалых 'рук' украшали металлические браслеты. Такой же блестящий ошейник с прикрепленным к нему кольцом закрывал шею - тварь, видимо держали на привязи. Из центра груди у монстра росла еще одна рука, поменьше.
Как понял Климов, тварь довольно ловко могла метать электрические разряды. И довольно далеко. Он чувствовал, что если в ближайшее время не найдет огнестрельное оружие, в последующем ему придется тяжко.
(Продолжение следует)
Февраль 2004г.
|