Гуанов Борис : другие произведения.

Жатва. Запись 7

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   []
  

ЗАПИСЬ 7.

  
  

7.1. ПИГМАЛИОН.

  
   На этот раз Ник появился с огромным букетом каких-то экзотических цветов и с церемонным поклоном протянул их мне.
  - Это в честь чего, Ник? - удивился я.
  - Это не в честь, а в знак моей любви, - робко сказал Ник и упал на колени, обхватив мои бёдра жадными трясущимися руками. Ника колотило так, что мне стало его даже жалко. Но одновременно я почувствовал непреодолимое отвращение к нему. Я пихнул его ногой и прокричал:
  - Хватит! Ник, пойми, я мужчина! Понимаешь, не девочка, а мальчик!
  - Нет, нет, ты прекрасна! - в слезах вопил Ник, катаясь по пляжу.
  - Ну, успокойся, Ник, - я похлопал его по спине. - Пойми, мне противно. В душе я мужик, понимаешь? Я тебя очень уважаю как гения, но трахаться с тобой, извини, не могу. Сердцу не прикажешь.
  - Какое сердце? Какая душа? - стонал Ник. - Есть только информационный сгусток тёмной материи. Я тебя как-нибудь перепрограммирую. Ты будешь женщиной! Ты привыкнешь! - Он сел и посмотрел на меня безумными глазами. - Ты станешь императрицей!
  "Во даёт!", - подумал я - "Чего только не посулит самец в припадке страсти!"
  - В чём дело? Ты же рассказывал, как у вас всё просто с сексом. Что, тебя не любят? Вроде бы нормальный мужик, вполне пригодный..., - пытался я его успокоить. - До того, как появился я, ты ведь был доволен жизнью, бабы тебя имели?
  - Вот именно, имели. Не могу их больше видеть. Только ты слушаешь меня, только ты поняла и оценила меня, только ты... ты любишь мою Пузю!..., - он затрясся и зарыдал. - Я, я тебя создал! - вдруг закричал он и снова бросился на меня. - Наплевать на твою душу! Ты...ещё недоделанная..., - он стал выламывать мне руки. - Ты должна быть моей! О-о-о! - Ник завыл, получив удар в пах, упал и затих.
  - Ишь, Пигмалион нашелся! Ты меня создал? Меня сделали папа с мамой! А ты роди и воспитай хоть одного ребёночка, скотина кастрированная! - я еле сдержался, чтобы не попинать его ногами. Он полежал немного, потом встал с бледным лицом и сказал:
   - Я забираю Пузю! А сынок от первого брака у меня был! - Схватив кошку, он погрузился в гальку. На ней остались разбросанные цветы и маленькая пластиковая коробочка с одной единственной сенсорной кнопкой, перевязанная подарочной лентой.
  
   Меня тоже колотило от отвращения и страха. Я сознавал, что само моё существование полностью зависит от Ника. Будущее представлялось мне таким же туманным, как история человечества. Заглянув в вишер, своего настроения я не улучшил:
  
   []
  
  - За 100 лет средняя температура на Земле поднялась на 4 градуса;
  - Канада подсчитывает убытки от градобития;
  - Град на Украине и на Кубани уничтожил урожай;
   - Небывалая засуха в житнице Америки;
  - Степные пожары в Средней Азии;
   - Рисовые поля потрескались от зноя в Китае и Вьетнаме;
  - Горящая пампа Аргентины;
  - "Кровавые" дожди в Южной Африке;
  - Таёжные верховые пожары в Сибири;
  - Огненный ад в бразильской сельве;
  - Конго в огне;
  - Подземные огороды становятся рентабельными,
  - вот невесёлые заголовки "горящих" новостей.
  
   Странно, но эти суровые новости меня успокоили, и я подумал: "А что, может быть мне и впрямь перековаться в женщину?". Я всегда считал, что молодым, красивым и свободным женщинам живётся лучше всех не свете. Поклонники носят их на руках, они могут выбирать мужиков и менять их как перчатки. Красота ведь страшная сила, куда сильнее накачанных мускулов и даже ума. Да и в сексе, говорят, женщины получают куда больше удовольствия, чем мужчины, которые, в основном, лишь тешат своё самолюбие.
  
   Я усмехнулся: "Ник, вот псих! Тоже мне, любовник! Нет, всё-таки трудно мне перепрограммироваться в женщину. Жаль, я так и не успел спросить его, что он думает о моей работе в "Граните". Мне это особенно интересно: ведь он учёный. Есть ли что-нибудь общее между нашей спитой и спетой учёной компанией и нынешними научными коллективами? Думаю, и сейчас что-либо мало-мальски серьёзное делается коллективно. Надо подробнее расспросить Ника о его коллегах".
  
   И ещё я задумался, как попонятнее рассказать о работе, которая творилась в моём мозгу в его самые творческие годы. Нужно найти какие-то простые и яркие образы. На что похож лазер? Как представить процесс наведения крылатой ракеты с лазерным локатором на авианосец в условиях организованных помех, не прибегая к специальной терминологии? Сейчас, небось, и понятия не имеют, что такое крылатая ракета и авианосец, ведь оружие - это самая быстро прогрессирующая область техники. Надо подумать, тряхнуть стариной и напрячь свою творческую фантазию. С такими мыслями я стал ждать следующего появления Ника.
  
   Первый ангел вострубил,
   и сделались град и огонь,
   смешанные с кровью,
   и пали на землю;
   и третья часть дерев сгорела,
   и вся трава зеленая сгорела.
   (Апокалипсис. Гл.8 п.7)
  
   []
  
   Мои несекретные книги:
   - "Лазеры и некоторые вопросы их применения", Ленинград, "Судостроение", 1977, 219 с., 500 экз. - среди 11 соавторов, кроме работников нашей лаборатории, директор "Гранита", его главный инженер и незнакомый мне профессор;
  - "Проектирование и эксплуатация лазерных приборов в судостроении. Справочник", Ленинград, "Судостроение", 1986, 336 с., 2200 экз. - соавторов уже только 4, в том числе директор ЛНПО;
  - "Методы решения задач по оптике: Учебное пособие", под редакцией Б.С. Гуанова; Ленинградский Механический институт, Ленинград, 1990, 201 с., 2000 экз.
  
  
  
  

7.2. ТОВАРИЩИ УЧЁНЫЕ, ДОЦЕНТЫ С КАНДИДАТАМИ.

  
   7.2.1. НАУКА ИМЕЕТ МНОГО ГИТИК.
  
   Моей первой творческой искрой при раздумьях, как увеличить частоту повторения импульсов лазера, было предложение уменьшить тепловыделение в активном элементе путём спектральной фильтрации излучения накачки с помощью специального хладоагента-светофильтра. Такой хладагент-светофильтр был создан в сотрудничестве с Валерием Волынкиным из ГОИ - отличным химиком и очень приветливым молодым человеком. Испытания показали, что лазер с таким хладагентом действительно позволяет увеличить частоту повторения импульсов, но КПД такого лазера, естественно, стал ещё ниже, и частота повторения импульсов ограничивалась уже допустимым лимитом на среднюю мощность электропотребления. О влиянии фильтрации накачки на увеличение частоты следования импульсов лазера мы с Волынкиным написали статью в журнал "Вопросы оборонной техники" за 1973 год, включив в состав соавторов всю нашу группу, Волынкин - своего начлаба, а также наших покровителей из ГОИ - А.А. Мака и А.И. Степанова, с которыми мы обсуждали эту идею, и имена которых служили пропуском в столь солидный журнал. Так было принято. На состав жидкостного светофильтра в 1974 году было получено моё первое авторское свидетельство на изобретение с тем же составом соавторов.
  
   Помнится, при торжественном вручении авторского свидетельства во Дворце Труда мне прикрепили и знак "Изобретатель СССР", хотя СССР я и не изобретал. В состав соавторов по указанию начальства иногда приходилось записывать людей, имеющих очень отдалённое отношение к предмету наших исследований, а то и вовсе не имеющих об этом никакого понятия. Это требовалось для пополнения списка их научных трудов, в основном, при защите диссертаций. Так, у меня в соавторах были и директор, и главный инженер, и начальники отделения и отдела, и все прочие начальники пониже, и даже их зятья и дочки, и, конечно же, любимый зам, и вообще все, кому это было нужно. Только меня что-то в то время, да и потом, никто просто так в соавторы не записывал.
  
   Конечно, ещё лучше, чем тупая спектральная фильтрация, было бы сразу использовать источник накачки с оптимальным для возбуждения ионов неодима спектром излучения. Кроме использования люминофорного покрытия осветителя, с этой же целью были изготовлены на Ленинградском заводе оптического стекла и испытаны мной осветители из кварца, легированного европием, иттербием и самарием, люминесцирующего в нужной области спектра. Об этом была написана моя статья, единственная, опубликованная в открытом журнале "Оптико-механическая промышленность" ? 1 в 1974 году, конечно, в настоящем соавторстве с изготовителями этих осветителей.
  
   Экспериментировал я и с наполнением импульсных ламп накачки криптоном вместо ксенона, дающим относительно больший процент выхода в красной и ближней инфракрасной области. Наилучшим вариантом было бы использование вместо газоразрядных ламп светодиодов, напрямую и с высоким КПД перекачивающих потребляемое электричество в инфракрасный свет, соответствующий полосам поглощения неодима, но в то время светодиодов с достаточной мощностью не существовало. Не было и просто полупроводниковых лазеров, дающих импульсы мегаваттной мощности с высокой частотой повторения, что было бы уж совсем идеально.
  
   Все эти ухищрения давали измеримый эффект, но кардинально дело сдвинулось только во второй половине 70-х годов с появлением лазеров на новом активном веществе - кристаллах алюмоиттриевого граната, активированного неодимом - АИГ:Nd. Эта новая основа представляла собой монокристалл синтетического граната, который научились выращивать из расплава. Вначале монокристаллы граната получались относительно маленькими и с ощутимыми оптическими дефектами, но постепенно со временем их размеры и оптическое качество росли.
  
   Первый лазер на АИГ:Nd появился у нас в "Граните" из московского НИИ "Полюс" и работал с частотой повторения импульсов до 100 герц. Для модуляции добротности резонатора в нём использовалась уже не вращающаяся призма, а быстродействующий электрооптический затвор. При этом энергия гигантского импульса уменьшилась в 10 раз при той же импульсной мощности, и необходимая энергия импульса накачки тоже уменьшилась на порядок. Монокристалл граната обладал значительно большей теплопроводностью, чем стекло, поэтому термические напряжения в нём с увеличением частоты повторения импульсов нарастали значительно медленнее, а сам кристалл был значительно прочнее стекла. Совокупность этих качеств и определила наш принципиальный выбор в пользу лазера на АИГ:Nd. Кстати, поначалу он был не очевиден - уж больно несовершенными были первые кристаллы. К тому же каждый активный элемент из АИГ:Nd для экспериментов приходилось выклянчивать то в "Полюсе", то в ГОИ, не то, что налаженные в серийном производстве в Лыткарино элементы из неодимового стекла.
  
   Электрооптический затвор также был капризной штучкой. Он представлял собой тоже монокристалл, но не из стойкого граната, а из водорастворимого, как поваренная соль, дейтерированного дигидрофосфата калия - DKDP. Это была призма квадратного сечения со скошенной под 45 градусов гранью с тремя полированными плоскими поверхностями, которые при попадании капелек воды или при случайном прикосновении пальцами необратимо портились. Кроме двух торцов, перпендикулярных оси резонатора, третья скошенная грань полного внутреннего отражения, ломающая под прямым углом ось резонатора, служила поляризатором. Поляризация излучения лазера на АИГ:Nd с таким затвором оказалась очень кстати при решении второй задачи, поставленной передо мной, - обеспечении помехозащищённости лазерного локатора.
  
   Проблема обеспечения помехозащищённости активного лазерного локатора системы самонаведения морских крылатых ракет ставилась впервые в мировой практике просто потому, что таких локаторов ещё не было в природе. Поэтому мне пришлось подойти к решению этой задачи с самых общих позиций, но закончить я должен был созданием конкретной системы в металле.
  
   Конечно, существовал богатый опыт борьбы с помехами в радиолокации, но лазер совсем не похож на радиопередатчик, а фотоприемник - совсем не супергетеродин. Главное отличие в том, что в радиолокации используются когерентные электромагнитные волны, которые можно представить в виде отрезка синусоиды, а в активной лазерной локации частота электромагнитных световых, вернее, инфракрасных волн так велика, что лазерный импульс нельзя представить простой синусоидой. Лазер генерирует рваные беспорядочные кусочки синусоид даже в течение наносекундного гигантского импульса, а фотоприемник реагирует не на значение напряженности электромагнитного поля в каждый момент времени, а на мощность отражённого импульса. В радиолокации есть возможность легко изменить частоту используемых электромагнитных волн, а в лазерной локации частота или длина волны излучения жёстко фиксирована типом используемого активного вещества лазера.
  
   Поэтому обычно используемые методы борьбы с помехами в радиолокации совсем не годились для лазерного локатора. Так что начинать пришлось фактически с нуля, одновременно выстраивая активную лазерную систему наведения морских крылатых ракет, в том числе совершенствуя лазерный передатчик, и обеспечивая её помехозащищённость. Прежде всего, надо было разобраться с возможными видами помех, которые могли быть поставлены противником.
  
   Параметры сигналов от реальных целей и всевозможных помех я выяснил в результате многолетних экспериментальных и теоретических исследований. В Феодосию и в Озерки я возил свой собственный лазерный локатор, приспособленный для измерения параметров реальных сигналов, отражённых от кораблей различных типов, в том числе больших и малых противолодочных кораблей, тральщиков, подводных лодок и даже огромного крейсера-вертолётоносца "Москва", гражданских транспортов и пассажирских лайнеров, помех всякого рода, которые устанавливались с военных кораблей по моему заданию, и от элементов ландшафта.
  
   Мой локатор с регистрирующей аппаратурой занимал целый КУНГ - военный грузовик с крытым фургоном, который в Феодосии был установлен не на горе, где была наша основная аппаратура со всеми сотрудниками, а на специальной площадке под горой у самого моря. Там я пребывал в одиночестве, по мере необходимости разговаривая с горой по громкой связи. Это была сказка, а не работа. В перерывах, когда целей на горизонте не было, можно было искупаться, петь или съесть припасённый завтрак. Иногда ко мне сверху спускались коллеги, но им после купания надо было снова лезть по жаре наверх и потеть.
  
   Мой комплекс автоматически измерял и записывал на самописцах, фотопленке или перфоленте амплитуду, длительность, форму и поляризационные параметры принимаемых сигналов, так как сам я должен был, скособочившись, держать в перекрестии визира движущуюся цель. Зимами я обрабатывал эти рулоны бумаги, фотопленок и перфолент. Таким образом, набралась порядочная статистика по свойствам отражённых сигналов, и стало ясно, что основной упор надо делать на поляризационные характеристики и строить лазерную локационную систему так, чтобы она могла измерять эти характеристики и селектировать цели по результатам этих измерений.
  
   Первые результаты были получены уже в 1972 году, и на конференции молодых специалистов в "Граните" я сделал доклад "Анализ возможности использования поляризационных свойств отражённых сигналов...", а в 1973 году появилась моя, естественно, с соавторами статья "Исследование возможности поляризационной селекции сигналов в лазерной локационной системе" в журнале "Морское приборостроение". В 1974 году в отчёты по НИР "Малахит" были включены мои разделы "Виды помех лазерному локатору и способы их селекции" и даже "Техническое описание блока поляризационной селекции". "Способ селекции объектов лазерной локации" был запатентован в 1975 году. С тех пор я регулярно докладывал о результатах исследований на конференциях в "Граните".
  
   Стоп! Похоже, я не учел, для кого я всё это излагаю. Кто будет вникать в эти специальные термины? Кого интересуют эти мелкие подробности создания давно устаревшей техники? Но как донести суть моих размышлений, которые целиком занимали мою голову 18 лет жизни? Придётся поискать какие-нибудь понятные образы, доступные любому человеку со времен неолита.
  
   Вот я и придумал лазерный курятник и битву со Змеем: ведь петухи, куры, яйца и цыплята знакомы всем с детства, так же, как и мифы Древней Греции. Ежели кому захочется вникнуть во все вставшие передо мной проблемы и проследить ход моих мыслей по их разрешению - почитайте НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 1. и 2. в следующих записях - научно-популярный текст, проиллюстрированный рядом изображений типа комиксов, которые я назвал по-русски - лубками и черепками. Ну, а кому эта игра воображения не интересна или трудна для восприятия, может спокойно пропустить эти подробности, т.к. к моей личной жизни они имеют лишь косвенное отношение. Детям до 16 лет читать этот опус и рассматривать картинки не рекомендуется!
  
   []
  
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 1.
   Лубки:
  
  1. "Курятник спит": элементы лазера - активный элемент из стекла или кристалла, активированного неодимом; газоразрядная ксеноновая импульсная лампа накачки; кварцевый посеребрёный осветитель; полупрозрачное интерференционное выходное зеркало; полностью отражающее интерференционное "глухое" зеркало; электронный блок накачки; система прокачки жидкостного хладагента;
  
  2. "Накачка": разноцветные петухи с разным темпераментом - кванты света разной частоты от лампы накачки - атакуют кур - ионы неодима, сидящих на прутьях насеста, подверженных тепловым колебаниям, - в стеклянной или кристаллической матрице активного элемента;
  
  3. "Приятные воспоминания": куры - ионы неодима - после налёта петухов перешли в возбуждённое состояние, сидят на яйцах и обсуждают темперамент петухов и последствия для насеста: "Эти страстные весь насест раскачали - скоро треснет!";
  
  4. "Спонтанное излучение после спонтанных связей": через некоторое время, определяемое временем жизни ионов неодима в возбуждённом состоянии, у кур вылупляются цыплята - кванты инфракрасного излучения с длиной волны 1,06 микрона, вылетающие в произвольном направлении, наблюдается свечение насеста в этом диапазоне - люминесценция;
  
  5. "Резонатор - люминесценция": вдоль оси насеста между параллельными глухим и выходным зеркалами многократно могут метаться только цыплята, вылетевшие в направлении, параллельном оси. Часть из них вылетает через выходное зеркало, изображённого в виде решётки с дырками от мясорубки, - это полезные потери, а остальные - через боковые стенки насеста - вредные потери;
  
  6. "Индуцированное излучение": цыплёнок, разбивая на своём пути яйцо у возбуждённой несушки, порождает своего близнеца, летящего точно в том же направлении. Возникает лавина цыплят-близнецов.
  
  
  
  
   ЛАЗЕРНЫЙ КУРЯТНИК.
  
   Представьте себе огромный длинный курятник, в котором на насесте сидят миллионы несушек (лубок 1). Это ионы неодима в стеклянной или кристаллической матрице - активный элемент лазера. Курятник освещается вспышками лампы накачки. В такой газоразрядной лампе, заполненной обычно инертным газом ксеноном, при возбуждении мощным электрическим разрядом кванты света - проснувшиеся петухи оптической накачки - пикируют на кур (лубок 2), и в результате несушки оказываются на яйце - ионы неодима переходят в возбуждённое состояние, в котором они могут пребывать довольно длительное по атомным масштабам время (лубок 3).
  \
   Петухи разноцветные: их цвет соответствует длине волны оптической накачки: чем короче длина волны, тем "синее" поглощённый квант света от лампы накачки. Чем синее, тем темпераментнее петухи, тем усерднее они топчут кур, тем больше сотрясается насест. Представьте петуха с синим отливом, отличающегося особо буйным темпераментом. Тряска насеста - это тепло, выделяющееся в матрице. Однако полезный результат от соития петухов любого цвета с курами всё равно один - яйцо.
  
   Из яиц время от времени вылупляются цыплята - кванты света определённой длины волны, лежащей в ближнем инфракрасном диапазоне, фотоны спонтанного излучения, которые стремглав несутся по прямой в случайном направлении и большей частью вылетают через стенки, крышу и пол курятника без дальнейших последствий (лубок 4). Но некоторые цыплята, устремившиеся вдоль оси курятника, бьются лбом о прочный сплошной торец курятника, установленный с одной стороны от насеста - это "глухое" зеркало резонатора, и отскакивают от него в обратном направлении. На другом конце курятника эти цыплята встречают прочную решётку с дырками размером как раз для пролёта цыплёнка, установленную строго параллельно сплошному торцу - полупрозрачное выходное зеркало резонатора (лубок 5). Через дырки часть цыплят может вылететь наружу, а часть натыкается на прутья решётки и возвращается в обратном направлении снова в курятник.
  
   Самое важное состоит в том, что, встретив на пути яйцо под несушкой, наш бешеный цыплёнок разбивает его, и далее безумный бег в том же направлении продолжают уже два совершенно одинаковых цыплёнка-близнеца. Это акт индуцированного излучения, на использовании которого и построен лазер (лубок 6). Далее, многократно мечась между параллельными сплошным торцом и решёткой, эти цыплята по пути вдоль оси курятника могут породить множество своих двойников. Скорость роста лавины бегущих вдоль оси курятника цыплят зависит от количества дыр в решётке - полезных потерь, которые и образуют луч на выходе лазера, и от концентрации яиц, зависящей от интенсивности работы петухов, то есть от мощности накачки.
  
   Растущая лавина бегущих цыплят возникает тогда, когда количество появляющихся цыплят-близнецов превысит количество цыплят, покидающих курятник через решётку, и цыплят, вылупляющихся самостоятельно и бегущих не вдоль оси курятника, а также изменивших направление бега из-за столкновений с трясущимся насестом. Когда лавина цыплят набрала достаточно силы, она разбивает все вновь появляющиеся в результате работы петухов яйца, и длительность генерации этого потока цыплят определяется продолжительностью петушиной работы, то есть длительностью импульса света от лампы накачки - а это примерно сотня микросекунд.
  
   Но для целей локации, то есть точного измерения дальности до цели, нужны лазерные импульсы в тысячи раз короче. Получить такие импульсы можно с помощью модуляции добротности резонатора лазера. Кому интересно, можете узнать об этом в продолжении.
  
   []
   Лубки:
  7. "Копим яйца на пасху! Модуляция добротности резонатора": при использовании в качестве глухого зеркала быстро вращающейся призмы полного внутреннего отражения лавина цыплят-близнецов возможна только в момент, когда призма займёт положение, параллельное выходному зеркалу. До этого под действием петушиной накачки количество яиц растёт - "Почти все бабы с яйцами из-за этой неповоротливой стекляшки!";
  
  8. "Пасха! Схождение благодатного огня - бьём яйца! Гигантский импульс": в момент прохождения призмой положения, параллельного выходному зеркалу, при максимальной концентрации яиц лавина цыплят-близнецов развивается очень быстро и через выходное зеркало они вылетают наружу. Возникает гигантский импульс большой пиковой мощности: "Ура! Щас все яйца раскокаем - и на волю!";
  
  9. "Тряска насеста и срыв генерации. Радиальные термические искажения резонатора": тепло выделяется во всём объёме, а снимается хладагентом только с поверхности. Между центром и боковой поверхностью возникает градиент температуры и образуется термическая линза - насест сильнее колыхается вблизи оси и выбрасывает цыплят, летящих параллельно оси, в стороны: "Загибаемся!";
  
  10. "Хладагент-светофильтр": жидкий хладагент с добавками, убивающими не в меру темпераментных петухов накачки, уносит их горячие тушки в тепловой резервуар-могильник, т.е. попросту в бачок. До кур допускаются только нежные петушки красного цвета;
  
  11. "Люминофор": покрытие отражающей поверхности осветителя вместо серебра слоем люминофора, перекрашивающего синих петухов в красные, позволяет уменьшить тряску насеста;
  
  12. "Новый насест и электрооптический затвор": использование в насесте вместо стеклянной матрицы кристалла алюмоиттриевого граната (АИГ), обладающего значительно большей теплопроводностью и прочностью, позволяет кардинально уменьшить термические искажения резонатора: "Такой не раскачаешь!". Электрооптический затвор из кристалла дейтерированного дигидрофосфата калия (DKDP) с наклонной гранью, работающей как грань полного внутреннего отражения только для цыплят с направлением растопыривания крылышек, соответствующем "гладящей" поляризации, открыт при отсутствии высокого напряжения на его полосковых электродах (А). При наличии на электродах определённого высокого, так называемого четвертьволнового, напряжения, направление растопыривания крылышек таких цыплят после двойного прохода межэлектродного промежутка к глухому зеркалу и обратно меняется на перпендикулярное, и они вылетают из резонатора, "проткнув" наклонную грань (Б). Таким образом, затвор оказывается закрыт для цыплят с любым направлением растопыривания крылышек. Это нужно для накопления яиц во время петушиной накачки, а для возникновения лавины цыплят-близнецов нужно просто снять это запирающее напряжение, и это можно сделать очень быстро;
  
  13. "Чудо-курятник": в моём чудо-курятнике оба зеркала глухие. Интерференционный поляризатор выполняет ту же роль, что и наклонная грань кристалла DKDP в лубке 12. При отсутствии термических искажений в резонаторе, когда частота повторения импульсов накачки мала, даже при открытом затворе для "колющей" поляризации выхода лавины цыплят-близнецов из резонатора нет (Б). Зато при большой частоте повторения импульсов значительная часть цыплят при проходе насеста за счёт термически наведённого двулучепреломления меняет направление растопыривания крылышек. Эти цыплята выбрасываются поляризатором из резонатора в сторону, чем и обеспечивают полезный выход лавины цыплят-близнецов; "Нас... трясут, а мы всё крепнем!".
  
  
  
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 1.
  
   ЛАЗЕРНЫЙ КУРЯТНИК (продолжение).
  
   Представьте себе, что практически во всё время петушиной работы сплошной торец курятника отсутствует. Тогда лавины цыплят не возникнет, и концентрация яиц под несушками будет стремительно нарастать (лубок 7). Если в момент максимальной концентрации яиц внезапно установить этот торец параллельно решётке на другом конце курятника, то возникнет такая гигантская цыплячья лавина, которая разобьёт все накопившиеся яйца за очень короткое время, определяемое скоростью установки этого торца.
  
   В первых лазерах на неодимовом стекле модуляция добротности резонатора осуществлялась быстро вращающейся стеклянной призмой полного внутреннего отражения, исполнявшей роль сплошного торца нашего курятника (лубок 8). Ребро призмы делило поперечное сечение активного элемента пополам, поэтому фотончики-цыплята, отражаясь от одной наклонной грани призмы, попадали на другую грань и отражались строго в обратном направлении в другую половину активного элемента независимо от возможных колебаний оси вращения призмы, перпендикулярной ребру призмы. Предельная скорость вращения призмы от скоростного электромотора достигала 30 тысяч оборотов в минуту, при этом получались гигантские импульсы излучения лазера длительностью около сотни наносекунд. Это примерно в тысячу раз меньше длительности импульса накачки.
  
   Но для целей локации такая длительность лавины наших цыплят всё-таки недостаточно мала, ведь точность определения дистанции до цели при этом не лучше 30 м - для высокоточного оружия слабовато. Она возникала потому, что сплошной торец курятника при своем вращении занимал более или менее параллельное противоположной решётке положение, когда возможна генерация лавины цыплят, постепенно и не так быстро, как хотелось бы.
  
   Но это еще полбеды. Главная беда заключалась в том, что при увеличении частоты повторения импульсов их мощность быстро падала до нуля. Дело в том, что для получения таких лазерных импульсов при коэффициенте полезного действия (КПД) лазера - отношении энергии лазерного импульса к энергии импульса накачки - всего лишь в десятые доли процента требовались импульсы накачки с энергией порядка 100 Джоулей. При частоте повторения 20 Герц средняя мощность накачки составляла уже около 2 киловатт - как в хорошем электрочайнике. Львиная доля этой мощности выделялась в небольшом стеклянном активном элементе - диаметром менее 1 см и длиной 10 см - в виде тепла.
  
   Это требовало интенсивного отвода тепла путем прокачки жидкого теплоносителя - например, водного раствора нитрита натрия - в кольцевых каналах вокруг активного элемента и лампы накачки. Этот теплоноситель-хладагент одновременно исполнял роль светофильтра, отсекающего вредное ультрафиолетовое излучение лампы накачки от активного элемента. Однако теплоотвод осуществлялся только с боковой поверхности активного элемента, а тепловыделение происходило во всём его объеме. В результате, температура в центре активного элемента значительно превышала температуру на охлаждаемой поверхности, и в стеклянной матрице возникали сильные радиальные термические напряжения, которые превращали активный элемент в собирающую линзу, так искажающую геометрию резонатора, то есть пути пробега наших цыплят, что они вылетали из курятника в стороны, не вызывая лавины (лубок 9). Кроме того, такие напряжения приводили в конце концов к разрушению активного элемента.
  
   Первой мыслью, которая возникала в поисках выхода из этой тепловой ловушки, было предложение улучшить охлаждение активного элемента путем относительного увеличения охлаждаемой боковой поверхности. Для этого в нём делался пропил в плоскости, определяемой осью элемента и ребром вращающейся призмы, по этому пропилу тоже прогонялся хладагент. Было ещё более радикальное предложение - делать активные элементы не круглого, а прямоугольного сечения, тоже с пропилами. Эти ухищрения использовались ещё во время моей дипломной работы в ГОИ, но существенного облегчения в решении проблемы они не дали. К тому же усложнилась конфигурация зеркальной осветительной системы, передающей свет от цилиндрических ламп накачки в объём активного элемента, и искажалась диаграмма направленности лазерного луча: угловое расхождение лучей в плоскости такого сплющенного активного элемента и в перпендикулярной плоскости стало неодинаковым.
  
   Поэтому, зря в корень, хотелось прежде всего уменьшить выделение тепла в активном элементе. Помните про петухов с синим отливом, которые пикируют на несушек с большим напором и сильно сотрясают насест, а результат их активности - яйцо - такое же, как и у петухов с красным отливом, понежнее относящихся к несушкам и к насесту? Значит, надо подпускать к несушкам только тёмно-красных петухов, а синих - шугать и отгонять подальше от курятника! Так пришла идея создания светофильтра-хладагента, который, протекая в каналах вокруг лампы накачки и активного элемента, поглощал не только ультрафиолет, но и малоэффективный свет накачки в видимой части спектра, оставляя только самый эффективный - в ближней инфракрасной области (лубок 10).
  
   Возвращаясь к нашим цветным петухам, я пробовал перекрасить синих петухов в красные (лубок 11). Так появилась идея использования в осветителе - цилиндрическом кварцевом блоке с двумя параллельными оси отверстиями для лампы накачки и активного элемента и с отражающим наружным покрытием - не обычного серебряного покрытия, а слоя люминофора, преобразующего часть излучения лампы накачки из видимой области спектра в ближнюю инфракрасную область. С той же целью можно было использовать осветители не из бесцветного чистого кварцевого стекла, а из стекла с примесью европия, самария или иттербия.
  
   Смена самого насеста на кристаллический и применение электрооптического затвора была революционным прорывом в совершенствовании курятника. Можно сказать, что вместо кое-как связанного верёвками, хлипкого деревянного появился современный крепкий металлический каркас для несушек (лубок 12). Петухам накачки было сложнее растрясти и разрушить наш новый насест.
  
   Новый затвор позволял значительно быстрее устанавливать сплошной торец курятника параллельно выходной решетке и получать гигантскую лавину цыплят необходимой плотности, но на порядок меньшей длительности. Грань полного внутреннего отражения разделяла наших цыплят-фотонов по их поляризации. Поляризацию наших цыплят можно представить в виде крылышек, растопыренных в стороны. Поляризатор позволяет бегать в курятнике только цыплятам с крылышками, растопыренными в плоскости грани полного внутреннего отражения, а цыплята с крылышками, растопыренными в перпендикулярной плоскости, протыкают эту грань и вылетают из курятника, не вызывая лавины (лубок 12а). Таким образом, лавину образуют только первые цыплята, так как при разбивании яиц возникают цыплята с крылышками, растопыренными точно в ту же сторону. Стало быть, на выходе луч такого лазера тоже поляризован в определенной плоскости, в отличие от лазера на неодимовом стекле, где в курятнике не было поляризатора, и в формировании лавины изначально принимали участие цыплята с крылышками, растопыренными во всевозможные стороны.
  
   Работал электрооптический затвор, используя эффект Поккельса, то есть способность кристалла DKDP поворачивать направление крылышек наших цыплят, дважды пробегающих кристалл, на 90 градусов в продольном электрическом поле определенной величины, создаваемом поясковыми электродами, нанесёнными на кристалл DKDP. Таким образом, при приложении к электродам определённого запирающего напряжения, цыплята с любой ориентацией крылышек выбрасывались из курятника (лубок 12б).
  
   При работе затвора высокое, так называемое четвертьволновое, напряжение подавалось на кристалл постоянно, выключая сплошной торец курятника на время накачки, а импульс напряжения противоположной полярности с очень коротким фронтом снимал это запирающее напряжение за очень короткое время в момент наивысшей концентрации яиц, накопленных в процессе петушиной накачки, обеспечивая условия для возникновения цыплячьей лавины. Так частота повторения импульсов была увеличена на порядок, а их длительность, наоборот, на порядок укорочена. Но электрооптический затвор был устройством сложным и капризным.
  
   Существовали простые пассивные затворы, работающие по принципу просветления фототропных веществ под действием света. К примеру, всем знакомы стёкла для солнцезащитных очков, которые при ярком свете темнеют, а в темноте просветляются. В пассивных затворах - наоборот: пока цыплят в курятнике было мало, такой пассивный затвор их давил, но, когда под действием петушиной накачки их становилось достаточно много, орава цыплят прорывала затвор, и формировалась цыплячья лавина. Я экспериментально показал, что кристаллический пассивный затвор из фтористого лития прекрасно работает и в лазерах с высокой частотой повторения импульсов, что значительно упростило конструкцию и увеличило надёжность нашего лазерного курятника.
  
   Наиболее эффектной моей придумкой была совершенно новая оптическая схема курятника, позволившая увеличить частоту повторения импульсов ещё, по крайней мере, втрое. Как я рассказывал ранее, интенсивная работа петухов накачки при большой частоте повторения импульсов приводит к искажению каркаса лазерного курятника, в результате которого цыплята, летающие между решётками резонатора и вызывающие лавину таких же цыплят, в каждой точке поперечного сечения курятника приобретают свою ориентацию крылышек, не совпадающую с ориентацией прутьев поляризатора в составе электрооптического затвора, иначе говоря, в каждой точке поперечного сечения курятника постоянно возникают цыплята, которые выбрасываются поляризатором из курятника. Это и приводит к уменьшению мощности генерируемых импульсов лазера при повышении частоты повторения и в конце концов к срыву генерации.
  
   В моей схеме лазера, использующей вред во благо, оба зеркала резонатора глухие, то есть полностью отражающие цыплят в обратном направлении, а выходят из курятника только цыплята, изменившие ориентацию своих крылышек вследствие термически наведённого двулучепреломления на перпендикулярную относительно направления прутьев поляризатора и отражённые от этого поляризатора в сторону от оси курятника (лубок 13).
  
   []
   Черепки:
  1. Красотка-царевна Андромеда, прикованная к пограничному столбу на берегу океана - это наша страна - СССР. Летающий в сандалиях Меркурия вояка Персей с отрубленной головой Горгоны Медузы в мешке - ядерным боезарядом, снабжённый длинным копьём-радиолокатором и дополнительным активным лазерным локационным каналом самонаведения - это наш комплекс сверхзвуковых крылатых морских ракет. Ужасный морской Змей, подплывающий к Андромеде, - авианосец вероятного противника;
  
  2. "Пассивные помехи": чтобы обмануть Персея, Змей может выставить где-то в сторонке вместо себя радиолокационный уголковый отражатель, прекрасно отражающий копьё Персея (сигнал его радиолокатора). Тот же фокус он может проделать и для лазерного канала (ЛК), использовав малюсенький оптический уголковый отражатель (ОУО), водяные струи с пожарного катера, облако микроскопических стеклошариков или дымовую завесу: "Пока живут на свете дураки, обманом жить нам, стало быть, с руки";
  
  3. "Где же Змей? Огрызается. Активные помехи": Змей может заставить Персея пролететь мимо него, направив из своего курятника в направлении налетающего Персея с определённой задержкой стаю своих цыплят-змеят, точно таких же, как и цыплята Персея, но значительно более многочисленную. Приёмник ЛК примет этих змеят за своих;
  
  4. "Естественные помехи. Прятки": Персей может принять за Змея возвышающиеся над морем скалы или плавающие айсберги (А - "Вроде бы Змей?"). Змей может спрятаться от Персея на фоне широкой солнечной дорожки на воде от восходящего или заходящего в море солнца, ослепляющей приёмник ЛК (Б - "Я ослеп!"): "Здесь ты меня не поймаешь!";
  
   5. "Помеха обратного рассеяния": в условиях плохой видимости - в дожде, тумане - зондирующая стайка цыплят, направленная к Змею, значительной частью отражается от капелек-аэрозолей, взвешенных в воздухе вблизи ЛК, и забивает его приёмник. В этой ближней зоне увидеть Змея трудно.
  
  
  
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 2.
   БИТВА ПЕРСЕЯ СО ЗМЕЕМ.
  
   Процесс самонаведения морской крылатой ракеты с радиолокатором и дополнительным лазерным локатором на авианосец противника - это величественная батальная сцена, которую можно уподобить эпической битве, где действуют боги, герои и чудовища. Попробую рассказать об этом так, чтобы меня поняли даже древние греки. Иллюстрациями к этому рассказу послужат черепки древнегреческой посуды с краснофигурной росписью. Опять-таки, кому эти мифы по фигу, может спокойно пропустить этот популярно-научный текст.
  
   Пусть наша ракета - это эпический герой Персей, который должен победить кошмарного морского Змея в виде авианосца, покусившегося на красавицу Андромеду - нашу любимую Родину (черепок 1). Боги, то есть наши учёные и конструкторы, снабдили Персея крылатыми сандалиями - реактивными двигателями, длинным раздвижным копьём-радиолокатором, позволяющим нащупать Змея, и зеркальным щитом - фотоприёмником с собирающим зеркалом. Дело происходит в кромешной тьме. Поэтому Персей, чтобы обнаружить Змея, зная ненадёжность копья-щупа, прихватил с собой наш лазерный курятник, прикреплённый к щиту (вместе - это наш дополнительный лазерный канал - ЛК), и рассчитывает с помощью цыплят-фотонов, направленных к Змею и отскочивших от него, нащупать гадину, даже если копьё даст осечку.
  
   Ранее Персей с помощью богов победил ужасную Горгону Медузу, отрубил ей голову и прихватил ее с собой. Один взгляд на эту ужасную рожу способен превратить в камень всё живое, и Персей может воспользоваться этим, сунув под нос Змею отрубленную голову Медузы. Конечно, голова Горгоны Медузы - это ядерная боеголовка, самое страшное оружие Персея.
  
   Итак, Змей почуял летящего к нему Персея, грозно блистающего копьём-радиолокатором. Змей уверен, что он сумеет отвести в сторону или выбить копьё из рук Персея, но как ему избавиться от цыплячьей атаки? Что он может предпринять, чтобы заставить Персея промазать и пролететь мимо? Прежде всего, Змей попытается подставить Персею вместо себя что-нибудь блестящее. Аналогичным образом он уже не раз отводил копья-радиолокаторы своих врагов, используя магические углы - радиолокационные уголковые отражатели, то есть три взаимно перпендикулярных металлических плоскости, имеющие свойство отражать электромагнитные волны точно в обратном направлении, тем самым создавая при их небольших размерах мощный отражённый сигнал, мощнее, чем от самого Змея.
  
   В оптической области такую обманку можно получить ещё проще - достаточно небольшой стеклянной пирамидки, три взаимно перпендикулярные грани которой посеребрены. Змею достаточно сковырнуть чешуйку со своего хребта, чтобы получить такой оптический уголковый отражатель (ОУО), множество которых он может разбросать подальше от себя и таким образом полностью обезопасить себя от глупых цыплят. Такие оптические уголковые отражатели на шестах часто можно видеть в руках геодезистов, размечающих землю с помощью лазерных дальномеров, или, например, на Луне - на луноходе.
  
   Так же действует и мелкая пыль из стеклянных шариков, облако которых Змей может извергнуть из пасти на безопасное для него расстояние. Такие стеклянные шарики знакомы всем автомобилистам по дорожным знакам, блестящим в свете фар. Роль подставной куклы может сыграть и дымовая шашка, запалённая вдали от Змея и дающая дымовой шлейф, по своим размерам сравнимый с самим Змеем, и водяные струи соответствующих размеров, испускаемые мелкими гадами, сопровождающими Змея. Кроме создания таких кукол, Змей может просто спрятаться за достаточно протяжённой дымовой тучей (черепок 2).
  
   Змей бывает таким хитрым, что, почуяв первых достигших его цыплят, он может с помощью своего собственного курятника послать в направлении Персея своих, точно таких же цыплят, но с определенной задержкой по времени (черепок 3). При этом Персей, измеряющий время пробега цыплят до Змея и обратно для определения расстояния до Змея, будет считать, что Змей дальше, чем он есть в действительности, и не долетит или просвистит мимо.
  
   Змей может действовать и грубее, пытаясь не обмануть, а просто ослепить Персея мощным потоком своих змейских цыплят, благо силы, то есть энергии для создания такого потока у него не в пример больше, чем у Персея. Но такая тактика может быть рискованной для Змея: ведь он, посылая такой поток цыплят к Персею, выдает себя, и Персей, хоть и слепой, может налететь на Змея, используя этих цыплят-змеёнышей как поводырей.
  
   Кроме козней, подстроенных самим Змеем, Персей, рыская во мраке своим копьём может столкнуться и с естественными, природными помехами. Например, он может принять за Змея какую-нибудь скалу или айсберг, торчащие среди моря (черепок 4а). Кстати сказать, Персею повезло, что Змей плавает на морской поверхности, относительно ровной, пустынной и плохо отражающей наших цыплят в обратном направлении. На суше среди гор и лесов найти такого Змея даже с помощью лазерного курятника было бы куда труднее.
  
   Кроме дезориентации естественными пассивными помехами вроде скал и айсбергов, Персей может быть ослеплён активными естественными засветками, например, солнцем на закате или восходе или солнечной дорожкой на поверхности моря, имеющей значительно большие угловые размеры, чем маленький солнечный диск (черепок 4б).
  
   Цыплята из лазерного курятника и сами создают для Персея ослепляющий импульс из-за того, что некоторые из них, столкнувшись с частицами аэрозолей, витающими в воздухе перед Персеем, изменяют направление своего полёта и могут вернуться к Персею (черепок 5). Это так называемая помеха обратного рассеяния, которая забивает ближнюю зону перед Персеем, причём протяжённость этой зоны зависит от концентрации аэрозолей, напрямую связанной с величиной так называемой метеорологической дальности видимости (МДВ). От МДВ зависит и дальность действия самого лазерного локатора, которая, как показали эксперименты, практически равна МДВ.
  
   Как видим, у Змея есть немало шансов спастись, поэтому для гарантированной победы боги должны так оснастить и обучить Персея, чтобы ему не страшны были ни происки Змея, ни природные преграды. К чему я, без ложной скромности, один из сонма этих богов, пришёл в своих божественных озарениях, можно узнать в продолжении.
  
   []
   Черепки:
  6. "Длительность и форма сигналов":
  А. сигналы, отражённые от Змея, скалы или водяных струй, имеют разнообразный вид со многими максимумами. В зависимости от их ориентации и структуры отражённые цыплята сбиваются в кучки: "Кучкуйся!";
   Б. сигнал, отражённый от змейской чешуйки - оптического уголкового отражателя (ОУО), имеет малую длительность, сравнимую с длительностью зондирующего импульса. Среди отражённых цыплят "Отстающих нет!";
  В. сигнал от дымовой завесы обычно имеет фронты разной длительности в соответствии с плотностью дыма, уменьшающейся при удалении от источника дыма: "Кто в дыму заблудился?"
  Вывод: по длительности и форме отражённых сигналов трудно отличить Змея от различных пассивных помех.
  
  7. "Деполяризация сигналов":
  А. при отражении от шершавой шкуры Змея двое из семи зондирующих цыплят изменяют направление растопыривания крылышек на перпендикулярное. Отношение числа перевёртышей к числу цыплят, сохранивших исходную ориентацию, - поляризационное отношение - устойчиво при любой дальности до Змея и его развороте и равно примерно 0,4: "Шкуру не поменяешь!";
  Б. при отражении от металлизированных ОУО "перевёртышей нет!", поляризационное отношение равно нулю;
  В и Г. при отражении от дыма и водяных струй поляризационное отношение около 0,2;
  Д. при отражении от естественных скал - около 0,6:
  Е. при отражении от непокрытых ОУО, работающих на полном внутреннем отражении, деполяризация полная: поляризационное отношение равно единице: "А мы все кувыркаемся!".
  Так я показал, что значение поляризационного отношения - это устойчивый признак, позволяющий распознать Змея среди пассивных помех разного рода: "Проклятие! Он разгадал мою тайну!";
  
  8. "Режимы наведения и поляризационной селекции целей": для обеспечения поляризационной селекции перед приёмником ЛК я установил плёночный поляроид, пропускающий отражённых цыплят с ориентацией крылышек, совпадающей с ориентацией крылышек зондирующих цыплят. В режиме наведения это позволяет получить максимальный отражённый сигнал. В режиме селекции при распознавании целей наш курятник посылает пару зондирующих ватаг цыплят с малым интервалом между ними и с ортогональным направлением растопыривания крылышек. При этом приёмник ЛК считает количество цыплят, не изменивших направления растопыривания крылышек в первой ватаге и изменивших его на ортогональное во второй, и вычисляет их отношение - коэффициент деполяризации, по величине совпадающий с поляризационным отношением. Если это отношение около 0,4, то с большой вероятностью можно считать, что это "похоже на Змея";
  
  9. "Сдвоенный лазер с переключением поляризации": чтобы увеличить частоту повторения зондирующих цыплячьих ватаг в режиме наведения и заодно обеспечить посылку пары зондирующих ватаг разной поляризации с малым интервалом между ними, я придумал сдвоенный курятник, состоящий из двух параллельных курятников с ортогональными поляризациями цыплячьих ватаг, которые направляются по одному пути с помощью системы из глухого зеркала и интерференционного поляризатора. В режиме наведения (А) курятники испускают ватаги цыплят поочерёдно, а режиме селекции (Б) - почти одновременно. Но чтобы в режиме наведения все зондирующие ватаги имели поляризацию, которую пропускает поляроид перед приёмником ЛК, на выходе сдвоенного курятника я установил переключатель поляризации - электрооптический элемент, на электроды которого через импульс подаётся полуволновое напряжение. В режиме селекции напряжение на переключатель поляризации вообще не подаётся - ведь направления растопыривания крылышек цыплят из двух курятников и так взаимно перпендикулярны;
  
  10. "Селекция активных помех путём генерации второй гармоники": для борьбы с активными помехами - стаями чёрных цыплят-змеят, которые Змей может посылать к Персею, чтобы обмануть или просто ослепить его, я предложил перекрашивать наших цыплят в зелёный цвет с помощью генератора второй гармоники на выходе сдвоенного курятника с переключением поляризации. Именно переключатель поляризации обеспечивает мгновенный переход нашего курятника на посылку зелёных ватаг. Генератор второй гармоники, представляющий собой вырезанный определённым образом нелинейный кристалл, например, кристалл ниобата лития, устанавливается так, что в обычном режиме наведения перекрашивания цыплят не происходит. При подаче управляющего напряжения на электроды переключателя поляризации в противофазе с обычным режимом наведения направление растопыривания крылышек цыплят перед генератором второй гармоники поворачивается на 90 градусов - и полетели, зелёные! Для приёма наших зелёных отражённых цыплят перед собирающим зеркалом приёмника ЛК я предложил установить не обычный, а интерференционный контротражатель, отражающий чёрных и пропускающий зелёных цыплят к дополнительному приёмнику второй гармоники. Поэтому даже если основной приёмник ЛК ослеплён или обманут, в дело вступает дополнительный приёмник, и наведение осуществляется по зелёному лучу.
  
  
  
НАУЧНО-ПОПУЛЯРНЫЕ ПОДРОБНОСТИ 2.
  
   БИТВА ПЕРСЕЯ СО ЗМЕЕМ (продолжение).
  
   Начнём с чешуи, кукол и скал. Надо было выяснить, чем отличаются стайки цыплят, отражённых от этих ложных целей, от стайки, отражённой от самого Змея. Эти стайки можно охарактеризовать, во-первых, их общей численностью, то есть энергией принимаемых сигналов, во-вторых, их общей растянутостью по дистанции и детальным распределением цыплят по дистанции, то есть временными параметрами принимаемых сигналов, и, в-третьих, ориентацией крылышек принимаемых цыплят, то есть поляризационными характеристиками.
  
   Как численность, так и распределение цыплят по дистанции для стаек, отражённых от Змея и всяких обманок, могут быть самыми разными и зависят от расстояния, от погоды и от ориентации Змея или кукол. Конечно, для каждого вида обманок есть особенности отражённых от них стаек. Например, отражённая от чешуйки Змея стайка имеет ту же длительность, что и посланная из курятника ватага цыплят, потому что размеры чешуйки пренебрежимо малы, и все цыплята отражаются от неё одновременно, в отличие от Змея, от носа до хвоста которого около 300 метров. Голова дымового шлейфа отражает цыплят лучше, чем хвост, поэтому отражённая от него стайка имеет длинную вереницу отставших цыплят (черепок 6). Но и от Змея могут приходить стайки отражённых цыплят с самыми разнообразными численностью, длительностью и распределением по дистанции. Поэтому по этим признакам трудно отличить сигналы от Змея и от всяких подстав.
  
   А вот ориентация цыплячьих крылышек в отражённой стайке оказалась признаком, который позволяет более надёжно определить стайку, отражённую именно от Змея. При отражении от шершавой шкуры Змея некоторая часть цыплят теряет первоначальную ориентацию растопыренных крылышек и топорщит их во всевозможные стороны: наблюдается так называемая частичная деполяризация отражённого излучения. Иначе такую отражённую стайку можно представить как совокупность цыплят, сохранивших первоначальную ориентацию крылышек, и цыплят, изменивших её на перпендикулярную (черепок 7). Отношение количества таких цыплят, поменявших ориентацию, к количеству цыплят, сохранивших первоначальную ориентацию, называемое поляризационным отношением, оказалось признаком, устойчивым для шкуры Змея. Для других поверхностей и отражателей это отношение имеет уже другие и существенно отличающиеся значения. Этот признак оказался практически не зависящим ни от расстояния, ни от ориентации объектов, ни от погоды и определялся только природой отражающей поверхности, будь то шершавая окрашенная шкура Змея, зеркала или грани полного внутреннего отражения его чешуек, дым, капли водяных струй, камни или растительность природных объектов.
  
   Но вернемся к нашему Персею. Чем же я в результате всех этих исследований и размышлений могу помочь герою? Как мне оснастить Персея, чтобы он мог измерить относительное количество цыплят, изменивших направление растопыривания своих крылышек на перпендикулярное при отражении? В принципе, это возможно для каждой отражённой стайки, но требует использования двух одинаковых зеркальных щитов-фотоприёмников с поляризационными фильтрами, ось пропускания одного из которых совпадает с направлением растопыривания крылышек посылаемой ватаги цыплят, а ось пропускания другого перпендикулярна оси пропускания первого. Поляризационный фильтр можно уподобить решётке из прямых параллельных прутьев, через которую цыплята, растопырившие крылышки в направлении прутьев проходят беспрепятственно, а цыплята с перпендикулярным направлением растопыривания не проходят. В качестве поляризационного фильтра в сходящихся к чувствительному элементу лучах проще всего применять обычные поляроиды, знакомые каждому по очкам для 3D-кино, представляющие собой полимерные пленки с анизотропными молекулами.
  
   Однако два щита для Персея - это уж слишком! При ограниченной возможностями Персея суммарной площади щитов эффективность каждого щита падает вдвое, да ещё и решётки, не пропускающие ощутимую часть цыплят! Без решётки-поляризатора для измерения поляризационных свойств не обойтись, но уж щит-то должен быть один. Поэтому подсчет цыплят, не изменивших ориентации крылышек, и изменивших её на перпендикулярную придётся проводить не одновременно, а последовательно - от импульса к импульсу.
  
   Но представьте: Персей летит и машет своим курятником на щите, чтобы держать Змея на прицеле, Змей извивается - ситуация динамическая, поэтому две последовательно принимаемые стайки цыплят могут сильно отличаться по численности, и точность измерения поляризационного отношения от этого падает. Потому нужно при измерении этого отношения посылать к Змею пару цыплячьих ватаг с минимальным интервалом, тогда отражённые стайки будут более или менее одинаковыми.
  
   Чтобы измерить поляризационное отношение, надо за время этого интервала успеть повернуть на 90 градусов направление прутьев решётки-поляризатора. Механически повернуть поляроид перед фотоприёмником за короткий интервал времени сложно. Гораздо изящнее повернуть на 90 градусов ориентацию крылышек цыплят во второй ватаге, а решётку-поляризатор оставить неподвижной. При этом при приеме первой стайки будет измеряться количество цыплят, не изменивших ориентацию крылышек, а при приеме второй стайки будет измеряться количество цыплят, изменивших при отражении ориентацию крылышек по отношению к ориентации крылышек зондирующей второй ватаги (черепок 8).
  
   Строго говоря, при этом измеряется не поляризационное отношение, а другая величина, названная мной коэффициентом деполяризации, но эксперименты на реальных целях и лабораторные измерения на моделях кораблей показали, что значения поляризационного отношения и коэффициента деполяризации практически совпадают и составляют для Змея 0,4 (черепок 7а), для посеребрённых чешуек около нуля (черепок 7б), для дыма и водяных струй - 0,2 (черепок 7в), для скал - от 0,3 до 0,6 (черепок 7д), для чешуек без покрытия - 1 (черепок 7е).
  
   Исходя из всех этих соображений, мной была предложена и запатентована новая схема лазерного передатчика из двух одинаковых курятников, поочерёдно дающих ватаги цыплят с взаимно перпендикулярно растопыренными крылышками, которые направляются по одному пути с помощью наклонного поляризатора. Такой поляризатор можно уподобить наклонной решётке с прямыми параллельными прутьями, через которые цыплята с крылышками, растопыренными вдоль прутьев, пролетают беспрепятственно, а цыплята с перпендикулярно растопыренными крылышками отражаются по закону отражения как от наклонного зеркала. Такие интерференционные поляризаторы тогда уже научились делать, используя технику многослойных диэлектрических покрытий, причем эти поляризаторы, в отличие от поляроидов, выдерживают мощные лазерные импульсы.
  
   В обычном режиме обнаружения и наведения на Змея необходимо, чтобы ориентация крылышек цыплят во всех посылаемых к Змею ватагах совпадала с направлением прутьев решётки-поляроида на входе чувствительного элемента приемника. Поэтому на выходе передатчика нужно повернуть ориентацию крылышек каждой второй ватаги на 90 градусов. Это несложно сделать с помощью знакомого нам по электрооптическому затвору эффекта Поккельса. Для этого надо подавать на электрооптический кристалл, установленный на выходе передатчика, импульсы так называемого полуволнового напряжения в момент вылета каждой второй ватаги цыплят. Этот электрооптический элемент можно назвать переключателем поляризации.
  
   Такая схема передатчика позволила, во-первых, увеличить частоту повторения зондирующих цыплячьих ватаг вдвое и, во-вторых, в режиме поляризационной селекции целей формировать пару цыплячьих ватаг с взаимно перпендикулярной ориентацией крылышек со сколь угодно малым временным интервалом. При этом импульсы петушиной накачки подаются на оба курятника одновременно, а не через раз, как в обычном режиме, но электрооптические затворы в курятниках открываются с небольшим интервалом, позволяющим считать боевую ситуацию статичной. Напряжение на переключатель поляризации во время посылки этой пары цыплячьих ватаг, естественно, не подаётся (черепок 9).
  
   Возможность управления направлением поляризации даёт ещё одну замечательную возможность - переключения рабочей длины волны излучения с помощью генератора второй гармоники, то есть возможность управления цветом цыплят. Так как наш неодимовый лазер даёт инфракрасное излучение, будем считать наших цыплят чёрными. В простейшем случае генератор второй гармоники представляет собой просто кристалл, например, кристалл ниобата лития, установленный и ориентированный определённым образом на выходе лазера. В зависимости от направления растопыривания крылышек пробегающих через него цыплят он либо никак не действует на их цвет, либо перекрашивает существенную часть таких цыплят в зелёный цвет.
  
   Перекрашивание цыплят может понадобиться Персею в том случае, если коварный Змей начнёт обманывать или ослеплять Персея с помощью посылки к нему своих змейских цыплят, естественно, тоже чёрных, как и зондирующие ватаги Персея. В этом случае Персею понадобится ещё один запасной фоточувствительный элемент, принимающий только зелёные стайки. При этом зеркальный щит Персея может быть один, а разделение принимаемых цыплят на черных и зелёных осуществляется интерференционным зеркальным контротражателем - небольшой плоской стеклянной пластинкой с многослойным диэлектрическим покрытием перед фокусом зеркала, отражающей чёрных на один чувствительный элемент и пропускающей зелёных на другой (черепок 10).
  
   Управление направлением растопыривания крылышек, цветом и интервалом между зондирующими ватагами цыплят даёт такие возможности кодирования, что никакой хитрый Змей не сможет обмануть Персея. При достаточном сближении Персея со Змеем большой мощности зондирующих ватаг уже не нужно: принимаемые стайки и так достаточно велики. Поэтому Персей может увеличить частоту повторения зондирующих ватаг, уменьшая численность в каждой из них и интенсивность петушиной накачки в каждом импульсе. Увеличение частоты повторения необходимо, чтобы удерживать в прицеле Персея увеличивающегося в угловых размерах Змея при подлёте к нему.
  
   Переключение направления растопыривания крылышек всех зондирующих ватаг может пригодиться Персею и на малой дистанции до Змея, когда отражение своих зондирующих цыплят от аэрозолей и молекул воздуха в непосредственной близости от Персея - обратное рассеяние - забивает стайки, отражённые от Змея. Дело в том, что при обратном рассеянии направление растопыривания крылышек не меняется, поэтому, перейдя на перпендикулярное направление крылышек зондирующих ватаг при неподвижном поляроиде на фотоприёмнике, Персей может наводиться на Змея по цыплятам в принимаемых стайках, изменившим ориентацию крылышек при отражении от Змея, и проходящих через поляроид перед фотоприёмником, а цыплята помехи обратного рассеяния будут проходить через поляроид очень плохо.
  
   Вот такая конфигурация специализированного лазерного передатчика для Персея и тактика обнаружения Змея среди возможных помех вырисовалась в моих мозгах в результате многолетних изысканий. Ну, Персей, ни пуха, ни пера!
  
   []
  На фото:
   - Павлиний хвост из моих авторских свидетельств на изобретения.
  
  
  
7.2.2. ДИССЕРТАЦИЯ С ПРОЛОНГАЦИЕЙ.
  
   В "Граните" была приличная научно-техническая библиотека, куда поступали основные научные журналы, а также карточки ВИНИТИ с основными данными о любых научных публикациях. Я брал кипы таких карточек на разборку по темам для библиотечной картотеки, ну, а особо интересные по своей тематике оставлял себе. Так у меня образовалась своя специализированная картотека по твердотельным лазерам, работающим в периодическом режиме, а также по вопросам лазерной локации и обеспечения помехозащищённости. Если каких-то конкретных публикаций в нашей библиотеке не было, я ездил в Публичную библиотеку или Библиотеку Академии наук.
  
   Волей-неволей пришлось поднатореть в переводах с английского. Я даже подрабатывал техническими переводами в Бюро переводов, но по лазерам заказов было мало, а в других областях я чувствовал себя неуверенно: ведь в технических переводах нужно прежде всего понимать суть, а не тонкости грамматики. Тем более что мыслят англоязычные авторы как-то совсем не по-нашему. Мне всегда казалось, что они льют излишне много воды, а логика их рассуждений - ну, просто непостижимая. Читать технические тексты по своей специальности я мог свободно, но вот разговорный английский я так как следует и не освоил.
  
   Где-то в 1975 году мы с Дрёминым поступили в заочную аспирантуру при "Граните", сдали вступительные экзамены и через год - кандидатский минимум по английскому и по специальности "Автоматическое управление и регулирование". Пришлось освоить и эту науку, хотя в работе она была мне совершенно не нужна. Однако основные принципы автоматики улеглись в моем мозгу и, наверное, добавили несколько извилин.
  
   В 1977 году был завершён грандиозный труд: в издательстве "Судостроение" мы издали справочник "Лазеры и некоторые вопросы их применения". Затравкой послужила роскошная толстая книга "Laser Handbook", изданная в Амстердаме в 1972 году и Бог знает какими путями попавшая в нашу лабораторию. Соавторов этой книги набралась целая дюжина. Среди них директор и главный инженер нашего "Гранита" и профессор из ЛИАПа. Формально книга вышла под редакцией Е.И. Хлыпало, в результате в соавторах - его зять. Ну, а фактически из 11 глав книги 7 глав - мои.
  
   Правда, совсем моими их тоже назвать нельзя: основной справочный материал был взят из этого самого амстердамского фолианта. Текст "Laser Handbook" был мною с грехом пополам переведён, сильно ужат и дополнен сводными материалами, взятыми из других источников, периодических и непериодических, в основном, иностранных. Своих оригинальных материалов в этой книге нет: они ведь все были страшно секретными.
  
   Реально редактировал книгу я. Компьютеров тогда не было и в помине. Все рукописи были напечатаны на пишущей машинке в нескольких экземплярах. Мне пришлось вычитывать огромную кучу бумаги и вручную с помощью ножниц, бритвы, резинки и белой краски исправлять содержательные и стилистические ошибки и опечатки во всех экземплярах, а потом и в корректорском экземпляре, отпечатанном в типографии. Я освоил машинопись и корректорские знаки и однажды провел целый день в своей квартире с симпатичным техническим редактором издательства, без отдыха работая над окончательной корректурой.
  
   Диссертацию я писал дома по вечерам, а на работе переписывал написанное с листочков в секретные блокноты, портфели с которыми ежедневно опечатывал и сдавал в секретный отдел. Спасибо папе, ведь это он целыми днями гулял и играл с Илюшей. По своей хилости Илья в детский сад не ходил. В этом были и свои издержки: он не приспособился к жестокому детскому обществу, и позднее в школе ему, конечно, досталось.
  
   С секретных блокнотов текст диссертации печатался в нашем машбюро за небольшую дополнительную плату и был практически готов в 1978 году к концу обучения в аспирантуре. Объём напечатанных листов почти втрое превышал допустимый для кандидатской диссертации, так что из этого материала я скомпоновал две книги: саму диссертацию и ещё более толстое приложение. Диссертация шла по специальности нашего учёного совета - "Автоматическое управление и регулирование", поэтому мне пришлось везде, к месту и не к месту, притягивать за уши эту теорию. Моим научным руководителем был начальник нашего сектора Е.И. Хлыпало, доктор технических наук, профессор, заслуженный деятель науки и техники как раз в этой самой области. Он и определил для меня ведущую организацию - какую-то, уж не помню, войсковую часть в области военного имущества, а также официальных оппонентов.
  
   И тут - как гром среди ясного неба - Евгения Ивановича за несколько месяцев скрутил рак, а ведь ему ещё не было и шестидесяти. Он был высокий, статный, красивый мужчина на взлёте научной карьеры. Его смерть, конечно, роковым образом сказалась на судьбе всей нашей разработки и, в частности, на судьбе моей диссертации. Лишившись Евгения Ивановича, мне пришлось искать нового научного руководителя, новую ведущую организацию, новых официальных оппонентов и полностью перекроить диссертацию, включая её название и даже специальность. Этот процесс занял ещё долгие четыре года.
  
   В результате моим новым научным руководителем стал преемник Е.И. Хлыпало на посту начлаба Сергей Николаевич Шаров, тогда ещё кандидат наук, в качестве ведущей организации выступил "Полюс", а одним из официальных оппонентов стал доктор физ. мат. наук А.А. Мак из ГОИ. Что касается специальности, то с учётом выбора учёного совета, ведущей организации и официальных оппонентов получилось, что тема работы находится на стыке специальностей "Автоматическое управление и регулирование" и "Оптическая локация". За это время мне пришлось ещё дважды перепечатать и, если можно так сказать, пере-переплести многострадальную диссертацию, включив в неё основные идеи, популярно изложенные в предыдущих разделах моего повествования.
  
   Эти идеи и результаты исследований по их реализации вылились в бурный поток публикаций. Так, если до 1978 года я имел всего 28 опубликованных научных трудов, то в 1982 - уже 66. Я вышел и на всесоюзную арену. Первый доклад под названием "Некоторые пути повышения помехозащищённости лазерного локатора" на Всесоюзной конференции в Севастополе в Черноморском высшем военно-морском училище был мной прочитан в 1979 году, а в 1980 году я доложил о методах классификации объектов лазерной локации на конференциях в московском "Полюсе" и в НПО "Взлёт" в Жуковском - колыбели отечественной авиации. В "Трудах НПО "Взлёт"" появилась и лично моя, без соавторов статья на эту тему. В 1979 году я сделал доклад на заседании секции межведомственной комиссии по квантовой электронике в ГОИ "Требования к параметрам специализированного передатчика для лазерной локационной системы", а в 1980 году я в соавторстве со своим новым соратником Толей Степанянцем, замечательным умницей, опубликовал в журнале "Квантовая электроника" (конечно, спецвыпуск) программную статью "О некоторых путях построения специализированных излучателей лазерных локационных систем наведения". Ещё несколько статей были опубликованы в ведомственных журналах "Вопросы кораблестроения" и "Судостроительная промышленность".
  
   В этот период я всерьез увлёкся изобретательством. Этому способствовал эксперт из нашего патентного отдела Борис Иванович Ульянов - въедливый, саркастичный и в то же время очень доброжелательный и умный человек. С его помощью я запатентовал все мои придумки. Мы вместе часами шлифовали так называемую формулу изобретения, пытаясь в одном предложении - жёсткой формуле со словом "отличающийся" - исчерпывающе точно определить всю суть изобретения. Это была настоящая казуистика, и мне даже нравилась такая игра со словами. Практически всё, что мы посылали в Государственный институт патентной экспертизы, выливалось в красивые бумаги с красной печатью - авторские свидетельства. На фото - пёрышки моей диссертации - всего 24 штуки. Из них без соавторов - только одно - "Импульсный лазерный излучатель" 1979 года, да и то потому, что это нужно было для моей защиты. В 1980 - 82 годах за два года я получил 8 авторских свидетельств, а за 10 лет до этого - всего 6. Диссертации всё это, конечно, пошло на пользу.
  
   Кроме подготовки самой диссертации для защиты необходимо было написать в строго ограниченном правилами объёме, отпечатать несколько десятков экземпляров и разослать по заинтересованным организациям автореферат, получить отзывы ведущей организации и официальных оппонентов, подготовить двадцатиминутную речь на учёном совете и демонстрационные материалы. Основную часть плакатов с графиками и схемами я сделал сам, но несколько секретных плакатов с красивыми объёмными изображениями лазерных излучателей и лазерного локатора с системой обеспечения его помехозащищённости выполнил профессиональный художник-оформитель.
  
   Защита диссертации состоялась 20 апреля 1982 года в актовом зале "Гранита". Народу набился полный зал, впереди сидели члены учёного совета, официальные оппоненты, представители ведущей организации и организаций, приславших отзывы на автореферат. Подавив мандраж, я довольно гладко, без бумажки произнёс свою речь, выслушал выступления членов учёного совета и ответил на их вопросы. Так как большинство членов учёного совета мало что могли понять в моей диссертации, то, как мне кажется, решающую роль в формировании благожелательного отношения к моей работе сыграло выступление официального оппонента - А.А. Мака.
  
   В результате голосования мне подкинули только один чёрный шар: кому-то я лично или направление работы всей нашей лаборатории активно не нравились. Скромный банкет после защиты был, но совершенно выпал из моей памяти. Честно говоря, мне было не до этого: отец лежал в больнице уже в почти бессознательном состоянии. Даже когда я сообщил ему о том, что я успешно защитился, он, лежа в больничной койке, не выказал никаких эмоций. Для него всё это было уже суета сует. Подтверждение из Всесоюзной аттестационной комиссии о выдаче мне диплома кандидата технических наук я получил в августе 1982 года.
  
   []
   Цвет России - мои соратники-инженеры - и наше уникальное детище - активный лазерный канал самонаведения крылатых морских ракет.
  
  
  
7.2.3. В КАРЬЕРУ - И НИ С МЕСТА.
  
   Моя служебная карьера в "Граните" развивалась неспешно. Простым инженером я проторчал ровно шесть лет, и только 1 апреля 1975 года меня повысили, наконец, до старшего инженера. Диссертацию я защищал в этом скромном статусе, и только 1 декабря 1982 года, то есть через семь лет и восемь месяцев, меня назначили ведущим инженером. Ну, не было у меня никакой волосатой лапы, и тут как ни бейся, будь ты семи пядей во лбу - сиди тихо и не чирикай. Степень кандидата наук была единственной верёвочкой, которая позволяла хоть как-то приподняться по зарплате.
  
   При этом я видел, как некоторые родственники нашего руководства быстро, сразу после института, защищали диссертацию и летели вверх по должностным ступенькам. Большое значение имело также вступление в ряды КПСС. А я в КПСС не рвался и позволял себе не скрывать своей радости, когда кому-нибудь из наших престарелых правителей отдавали последние почести. В нашей лаборатории был стукач, но кто - я узнал только много лет спустя. Как говорят, им был старый скромный монтажник, который тихо паял в уголке электронные платы по заказам наших сотрудников.
  
   С отделом режима я познакомился из-за связей с заграницей, причем не моих, а моей жены. Однажды в "Граните" меня вызвали в этот самый отдел. Два сотрудника строго взглянули на меня: "Вы что же это, товарищ Гуанов, не сообщаете о том, что Ваша жена ведёт переписку с заграницей?". Я, конечно, опешил, но сказал: "Если вы имеете в виду переписку моей жены с её пионерской подругой Эрнестиной Пуршвиц из ГДР, то я не вижу в этом ничего, интересного для вас". Дело в том, что Тамара с детского возраста переписывалась с девочкой Эрной из города Дессау. Эрна, видимо, изучавшая в школе русский язык, сначала пыталась писать по-русски, а потом, уже взрослая, писала по-немецки, и я переводил Тамаре на русский письма Эрны и на немецкий - ответы Тамары. Содержание писем было сугубо личное, семейное - о мужьях и детях.
  
   Гебешники заявили: "Советуем Вам прекратить эту переписку, а если из-за границы будут приходить письма - передавать их нам". Я ответил: "Это не мои письма, и я не могу ими распоряжаться". На том разговор окончился, и когда я вышел из кабинета, колени мои дрожали. Так велик был врождённый страх перед КГБ. То, что все эти письма были прочитаны в органах, не вызывало сомнений. Думаю, тогда в моём личном деле появилась какая-нибудь нехорошая пометка о неблагонадёжности. Я понял, что успешной карьеры в "Граните" мне не видать.
  
   Зато в трудовой книжке у меня 23 записи о поощрениях и награждениях в "Граните". Среди них звание "Лучший молодой изобретатель" с объявлением благодарности, премии по 15 рублей по итогам трёх смотров патентно-изобретательской работы и смотров научно-технического творчества молодежи, премия аж в 175 рублей как победителю конкурса на лучшую научно-техническую работу, почётная грамота за показатели в труде и выполнение соцобязательств, почётный диплом с присвоением звания "Лучший наставник ЛНПО "Гранит"", почётная грамота по итогам смотра работы народного университета, три премии за внедрение рацпредложений и 15 - за использование изобретений. Кроме почёта, за внедрение рацпредложений и изобретений я заработал дополнительно к зарплате всего около 3000 рублей - не хватило бы и на половину автомобиля "Жигули". Да, даже Эдисон в СССР не стал бы миллионером! Моим соавторам досталось в три раза больше. В моём изобретательстве, очевидно, проявились гены отца. Но он-то всё-таки был хоть и небольшим, но начальником. А я за 18 лет работы в "Граните" в сколько-нибудь значимое начальство так и не выбился.
  
   Руководитель нашей группы Константин Всеволодович Тюфяев, о котором у меня самые тёплые воспоминания, ещё до моей защиты ушёл сначала в другой отдел "Гранита", а потом и вовсе взял и переехал в Севастополь на работу в лабораторию Черноморского высшего военно-морского училища (ЧВВМУ). По натуре он был авантюрист и спортсмен, стал там председателем яхт-клуба, но в начале 90-х после отделения Украины бедствовал. Видно, от нужды Костя приглашал меня с женой в тур на своей яхточке по Средиземному морю. Я был готов рискнуть, но Тамара поостереглась, да и денег тогда у нас тоже не было. Впоследствии он был вынужден работать в Москве, а семья оставалась в Севастополе.
  
   Как-то незаметно ушёл ещё один старожил группы Толя Свечников - такой тихий трудяга без особого блеска в науке, зато в блиц-игре в шахматы ему не было равных в секторе. Одно время блицтурниры в обеденный перерыв были у нас очень популярны. Кстати, почти таким же по силе мастером блица был и Ростислав Дмитриевич, тоже не блиставший на научном поприще, зато в нём был могучий спортивный азарт. Так что в обеденный перерыв в лаборатории раздавался непрерывный стук шахматных часов.
  
   После ухода Тюфяева по праву наследования руководителем нашей группы стал Толя Тарасов. Но он как-то не нашёл своей темы, не смог даже приступить к диссертации и тоже вскоре уволился. Вообще он был парень амбициозный, думаю, он понял, что ему со мной в одном гнезде тесновато. Знаю, что в начале 90-х он заболел раком, но больше я о нём ничего не слышал.
  
   Мой дружок Саша Дрёмин хоть и закончил аспирантуру вместе со мной, но за диссертацию тоже засесть не смог, приуныл, перешёл в "Вектор" и работал там до конца, так и не выйдя на пенсию. В возрасте 65 лет его тоже сгубил рак, ведь он был отъявленный курильщик. С Сашей под конец его работы в "Граните" мы оборудовали новую стендовую: нам дали большое помещение, а в опытном производстве сварили здоровенные стенды под нашу аппаратуру. Но как следует развернуться в этой стендовой нам так и не пришлось.
  
   Ещё при Тарасове наша группа стала постепенно пополняться молодыми специалистами. По распределению к нам попали Коля Щирица и Виталий Пискунов. Мне пришлось обучать их лазерной науке, но без особого успеха: Коля был добросовестным и очень приятным, прямо светящимся добротой человеком, но... не лазерщиком, а Виталий, хоть и был не глуп, оказался лентяем и интересовался только автомобилями и шмотками.
  
   Зато Толя Степанянц оказался талантливым учеником, который быстро вник во все тонкости нашей проблемы. К сожалению, он проработал у нас недолго и ушел в Политех заниматься лазерами на парах меди. Он-то был настоящим лазерщиком, и прикладные вопросы их применения его мало интересовали. А заниматься разработкой новых лазеров в "Граните" никто не собирался, это был, конечно, не гранитовский профиль. Виталий тоже как-то быстро испарился, отмыкавшись свои три года по распределению.
  
   На групповом снимке - почти полный состав нашей лаборатории того времени: стоят слева направо - Сергей Николаевич Шаров, наш начальник, я в свободной позе, Володя Лапин, Игорь Павлович Цыбин, по его словам, участвовавший в разработке первых телевизоров, Женя Белов, наш профорг, Коля Щирица, Толя Тарасов, руководитель группы и мой непосредственный начальник, Игорь Щербаков, Вадик Пчелко, Володя Зельченко, приёмный сын директора ЦНИИ и зять покойного Е.И. Хлыпало, Лев Гаврилов, Толя Степанянц, за ним техник, фамилию которого я забыл, Валера Селиванов и Виталий Пискунов; сидят - единственная женщина на этом снимке Розалия Степановна и, судя по подарочному хрусталю, юбиляр, замначлаба Ростислав Дмитриевич.
  
   Как руководителю группы мне пришлось заниматься её комплектованием. В мою группу делегировали двух красоток - Свету Козлову и Тамару Павлюченко, блондинку и брюнетку, которые всегда ходили парой: "Мы с Тамарой ходим парой". Хоть девушки они были хорошие и не глупые, но лазерные дела для них были чужды. К тому же Тамара вышла замуж и ушла в декрет, а Свету снова перевели в другую группу.
  
   Мне нужны были люди, заражённые этой особой лазерной бациллой. И такие пришли: Вадик Лентовский, Серёжа Макаров, Женя Кормановский и Лена Парфёнова. На фотографии из газеты НПО "Трудовая доблесть" за столом сидят, кроме Вадима Пчелко (справа), как раз Вадим Лентовский и Сергей Макаров, которого надо было бы посадить между двумя Вадимами - для счастья, а над ними стоит Слава Ходюк. Приходили и другие подающие надежды ребята, но в процессе подбора меня резанул запрет нашего отдела кадров брать евреев, хотя некоторые наши начальники сами были этой национальности.
  
   Например, начальником соседнего отдела оказался отец моей подруги по Бончу Иры, с которой у меня был роман на первом курсе, ещё до Тамары. Вот если бы я женился на той Ире, то моя карьера в "Граните" пошла бы покруче! Но пути Господни неисповедимы. В мою группу определили ещё одну дочку начальника - руководителя нашего отделения Михаила Владимировича, тоже Иру. Она сразу принялась за диссертацию, и я, как мог, помогал ей, так как её тема смыкалась с темой моей диссертации.
  
   Но вернемся к делу. В это время наша работа стала переходить от научно-исследовательской стадии к опытно-конструкторской. Разработка лазерного излучателя по моему техническому заданию была поручена "Полюсу" как специализированной организации, передовой в области лазерной техники, с развитой технологией выращивания кристаллов граната и нанесения интерференционных покрытий. Была принята моя схема построения передатчика из двух лазеров с переключателем поляризации и со всеми моими задумками.
  
   В "Полюсе" нашим передатчиком непосредственно занимался Алексей Семёнов, высокий красавец и притом умница. Мы моментально нашли общий язык, и работа пошла. На стадии ОКР надо было обеспечить работоспособность нашей аппаратуры в тяжёлых бортовых условиях при большом перепаде температур от -40 до + 60 градусов и сильной вибрации. Необходимо было разработать специальный прозрачный обтекатель из плоских пластин в виде части многогранной пирамиды под уже определённое место крепления нашего лазерного канала под брюхом крылатой ракеты. Надо было ужаться в выделенные объемы и энергопотребление, искать подходящую элементную базу и производителей, согласовывать техническую документацию, в общем, решать сложные и серьезные конструкторские задачи и опять впервые.
  
   В частности, в лазере слабым местом по отношению к температурным перепадам был электрооптический затвор: кристалл DKDP сильно изменял свою форму в зависимости от температуры, что проявлялось в виде разъюстировки резонатора и срыва генерации. Мое предложение было термостатировать его при наивысшей температуре, заданной техническими условиями. Для этого я предложил использовать тиристоры - термосопротивления, которые скачком меняют свою проводимость при определённой температуре. Затвор помещался в коробочку из таких плоских тиристоров и находился там при постоянной высокой температуре.
  
   Я искал также пути замены электрооптического затвора на более простой и надёжный затвор. Продолжая работу по совершенствованию самого лазера, я показал, что избавиться от капризного электрооптического затвора можно, используя простой, почти чёрный кристалл без всякого внешнего управления - пассивный затвор, работающий и при высокой частоте повторения мощных импульсов. Пассивный затвор не требовал никакого термостатирования и управления, был стоек к влажности, держал высокую мощность лазерного излучения, то есть был крайне прост в применении.
  
   Совместно с Леонидом Сомсом из ГОИ я провёл испытания пассивного затвора на основе кристаллов фтористого лития с F-центрами окраски в лазере с высокой частотой повторения импульсов. Такой пассивный затвор представлял собой просто кристалл, в котором с помощью радиации были созданы дефекты кристаллической решетки, так называемые центры окраски. Этот кристалл сильно поглощал излучение с лазерной длиной волны до тех пор, пока его интенсивность не превышала определённый порог, после чего он скачкообразно просветлялся, обеспечивая формирование гигантского импульса лазера. В журнале "Квантовая электроника", спецприложение за 1983 год, мы опубликовали совместную статью на эту тему, а ещё раньше в 1981 году я сделал доклад на секции межведомственной комиссии по квантовой электронике и в 1982 году - совместный доклад на третьей Всесоюзной конференции "Оптика лазеров".
  
   В рамках ОКР я исследовал влияние устройства сканирования зондирующего луча лазера и обтекателя на работу системы селекции лазерного локатора, влияние флуктуаций электрических параметров питания на выходную мощность лазера и влияние эффекта деполяризации лазерного излучения на выходе передатчика.
  
   Совместно с Михаилом Вайнштейном, нашим гранитовским химиком, для обеспечения работы лазерного передатчика в любой мороз и жару была разработана и запатентована система охлаждения со специальным хладагентом на спиртовой основе (основа нашего веселия!) с добавками, фильтрующими вредное ультрафиолетовое излучение накачки. С целью создания контрольно-измерительной аппаратуры была создана модель лазерных сигналов для динамического испытательного комплекса и имитатор лазерного передающего прибора.
  
   Помимо реализации уже найденных решений в опытно-конструкторском варианте, возникали ещё принципиально новые идеи. Например, мной вместе с Семёновым было предложено, изготовлено в "Полюсе", испытано и запатентовано приёмное зеркало с интерференционным покрытием, отражающим только лазерное излучение в нашем диапазоне, что делало нашу систему свободной от засветок типа прямых солнечных лучей и солнечной дорожки, отражённой от поверхности моря.
  
   Ну, а наиболее эффектное изобретение, на которое приехал посмотреть сам Артур Афанасьевич Мак, касалось решения фундаментальной проблемы борьбы с термически наведенным двулучепреломлением в активном элементе лазера при мощной накачке. Справиться с этим явлением с помощью каких-либо компенсирующих элементов невозможно, так как в каждой точке поперечного сечения искажения свои. Я предложил радикальный выход: не бороться с этим явлением, а использовать его в качестве полезного выхода излучения лазера. Мой лазер начинал работать только при высокой частоте повторения импульсов, то есть при сильной термической деформации активного элемента. Было интересно наблюдать, как при повышении частоты повторения импульсов их мощность не падает, а возрастает.
  
   Это было почти чудо, хотя мысль не бороться с противником, а использовать его силу, лежит, например, в основе всех восточных единоборств и той же борьбы самбо, которой я немного занимался на первом курсе. Теперь частота повторения импульсов была ограничена только лимитом по энергопотреблению лазера и термической прочностью активного элемента. Я продемонстрировал А.А. Маку лазер, работающий при частоте повторения импульсов 300 Герц, то есть втрое больше обычного. Идея была запатентована и представлена в публикациях.
  
   Вообще после защиты диссертации я опубликовал в "Граните" еще 29 научных трудов, из них 10 статей - столько же, сколько до защиты, и получил 10 авторских свидетельств на изобретения. Кроме того, я оформил свою диссертацию в виде двух секретных книг под общим заголовком "Экспериментальное исследование сигналов в лазерных локационных системах", изданных ЦНИИ "Румб" в 1983 и 1984 годах. Часть I называлась "Лазерные локаторы, выбор фотоприёмника и оптимизация характеристик зондирующих сигналов лазерного передатчика" и была посвящена расчёту требуемых характеристик лазерного локатора и разработке самого лазерного передатчика. Часть II называлась "Методы исследования параметров принимаемых сигналов и борьбы с помехами в лазерной локационной системе", и там речь шла о помехозащищённости лазерного локатора. Соавторами этих книг были уже не простые сотрудники, а только начальники, в частности, главный инженер "Гранита" И.Ю. Кривцов, которому это было нужно для защиты докторской диссертации.
  
   А открытый фундаментальный справочник "Проектирование и эксплуатация лазерных приборов в судостроении" был издан в 1986 году в издательстве "Судостроение", здесь соавтором был уже директор "Гранита" В.В. Павлов. Эта книга, в отличие от первого справочника 1977 года "Лазеры и некоторые вопросы их применения", была уже не компиляцией с иностранного издания, а полностью авторской работой, за которую мне совсем не стыдно.
  
   Через три с половиной месяца после подтверждения из ВАКа моей учёной степени меня перевели в ведущие инженеры, а ещё через 8 месяцев уже в 1983 году избрали старшим научным сотрудником. Наконец, последовало назначение научным руководителем научно-исследовательской работы по созданию перспективного специализированного передатчика в "Граните" с использованием моего нового принципа.
  
   Бюджет был многомиллионный. Помимо довольно рутинной работы в рамках ОКР, это была работа для души. Были созданы чертежи небывалого лазерного передатчика, совмещающего лучи четырех 300-герцовых лазеров, то есть дающего в итоге 1200 импульсов в секунду. И они были сданы в опытное производство, но увидеть работу своего чуда-юда мне, да и никому, не пришлось. Финансирование наших работ было урезано, и стало ясно, что лазерному каналу не бывать.
  
   На каком уровне было принято такое решение, я не знаю, но наше институтское начальство, выросшее на радиолокации, лазерную локацию не жаловало, а такого авторитета, как Е.И. Хлыпало, у нас уже не было. Кроме того, мне стало ясно, что лично мне в "Граните" тоже ничего не светит: мои даже более молодые, но партийные коллеги начали меня объезжать по служебной лестнице. Тут в 1987 году подвернулся конкурс на замещение должности доцента на кафедре физики в Военмехе.
  
   А жаль всё-таки нашего лазерного канала. На фото вот он, красавец, опытный образец, облизанный и облётанный, протрясённый на вибростендах, замороженный в камере холода, пропотевший в русской бане, скушавший народные миллионы, но так и сгинувший без всякой пользы для обороны Отечества. Привожу цитату из ведомственного издания "Концерн "Гранит-Электрон": страницы истории" 2011 года:
  
   "В опытно-конструкторской работе (ОКР) "Вулкан-ЛК" (1980-1986) ЦНИИ "Гранит" (научный руководитель и главный конструктор С.Н. Шаров) совместно с НПО "Полюс" и "НПО машиностроения" был разработан бортовой лазерный локатор, который мог использоваться в качестве лазерного канала головки самонаведения крылатой ракеты.
   Лазерный локатор на борту КР решал следующие задачи:
  - поиск и обнаружение морских надводных целей на дистанции до 30 км (при прозрачности атмосферы до 25 - 30 км);
  - селекция целей на фоне естественных и искусственных помех;
  - классификация обнаруженных целей по их геометрическим размерам и конфигурации;
  - определение координат (дистанции и углового отклонения от оси ракеты в вертикальной и горизонтальной плоскости) заданной (наиболее уязвимой) точки морской надводной цели.
   ОКР "Вулкан-ЛК" должна была закончиться испытательными пусками ракет, оснащённых, наряду с РЛВ, лазерным каналом. Однако в конце 1989 г. руководство ЦНИИ "Гранит" поставило вопрос о прекращении дальнейших работ по этой ОКР в связи с отсутствием необходимого финансирования, и работы были прекращены".
  
   Хочу заметить, что все комплектующие лазерного канала были целиком отечественного производства - от выращенных по новейшим технологиям лазерных кристаллов до последнего титанового винтика. Это по поводу острой для новой России проблемы импортозамещения. Ну, а от меня отдельное спасибо нашему советскому государству: дали вволю поиграть с лазерами целых 18 лет жизни.
  
   []
   Доцент на кафедре и в лаборатории.
  
  
7.2.4. ВОЕНМЕХ.
  
   О конкурсе в Военмехе я услышал от моего бывшего сотрудника Сергея Смекалова, который перешёл в Военмех ещё раньше. Он дал мне телефон только что назначенного заведующим кафедры общей физики профессора Владимира Сергеевича Мыльникова. Руководство кафедры сменилось в связи с тем, что прежний завкафедрой Юрий Петрович Савельев стал ректором Военмеха. Я позвонил, мы встретились, и, видимо, я произвёл на Мыльникова хорошее впечатление.
  
   Потом было представление меня коллективу кафедры и пробная полноценная двухчасовая лекция перед полной аудиторией студентов и сотрудников кафедры на тему "Уравнение Шрёдингера и соотношение неопределенности Гейзенберга". Ну, выступать я уже умел, лекцию провещал без бумажки, не экал и не мекал, так что серьёзных замечаний не заработал, и был принят на должность доцента по переводу из "Гранита" в связи с избранием по конкурсу.
  
   В "Граните" начальство меня особенно не отговаривало и ничего не могло посулить, чтобы я остался. Я ушёл, даже теряя в окладе: в "Граните" под конец он был 250 руб., а в Военмехе - на первых порах 200, зато была перспектива. Со своей группой расставаться было печально, но все понимали, что наш корабль тонет, уж тут спасайся, кто может.
  
   Всё это произошло в августе 1987 года, и мне надо было срочно создавать свой курс лекций. Писал я его на ходу, готовясь к очередной лекции, и за 3 семестра исписал несколько больших толстых тетрадей. Готовился к лекциям я добросовестно, по нескольким источникам, выбирая всё лучшее для понимания предмета. Поэтому, по существу, получилась основательная книга - выверенный, добротный учебник по общей физике - от механики до квантовой механики. Жаль, но до его издания руки не дошли.
  
   Кроме чтения лекций, я вел лабораторные работы и семинары по решению задач. Вот, например,
  
   КАЛЕНДАРНЫЙ ПЛАН
   практических и лабораторных занятий на II курсе факультета САУ
   (1988/89 уч. год - осень)
  
  Неделя Тема практического занятия, контрольные мероприятия. ? лаб.работы
  1-3.9 1-ая лаб. работа
  5-10.9 1-ая лаб. работа
  12-17.9 Волны
  19-24.9 Интерференция
  26.9-1.10 с/х работы
  3-8.10 с/х работы
  10-15.10 с/х работы
  17-22.10 2-ая лаб. работа
  24-29.10 Дифракция. Поляризация. Дисперсия.
  
  31.10-5.11 коллоквиум
  9-12.11 3-я лаб. работа
  14-19.11 Теория относительности. Тепловое излучение. Квантовая оптика.
  21-26.11 4-я лаб. работа
  28.11-3.12 Элементы квантовой механики.
  5-10.12 Строение атома.
  12-17.12 контрольная работа
  19-24.12 Физика твёрдого тела. Ядро.
  26-31.12 зачётное занятие
  
  
   Как видно из этого плана практических и лабораторных занятий, в Военмехе мне пришлось вспомнить и добрые старые времена, когда меня школьником, студентом и молодым специалистом гоняли "на картошку" в помощь селу. Теперь на три недели в октябре я ездил в совхоз "Детскосельский" надсмотрщиком за студентами, отправленными на добровольно-принудительные работы. Но надзирать я не любил, поэтому работал со своими студентами и спал на тех же нарах, что и они. Правда, в отличие от них, у меня был "Москвич", и я мог иногда укатить в город.
  
   Разработанная мной Рабочая программа лекций только по этим разделам физики на осенний семестр включала около 80 тем и была рассчитана примерно на 30 лекций, т.е. я писал по две новых лекции в неделю.
  
   Помимо учебного процесса, на кафедре велась научно-исследовательская работа по созданию дифракционных решеток на основе жидких кристаллов для управления лазерным излучением. Её вел Михаил Грознов, работавший ранее в ГОИ, и я был брошен ему в помощь по лазерной части. Взялся за дело я рьяно, и вскоре на заседании кафедры меня ставили в пример. Кроме того, я был полезен тем, что перетащил кое-какую лазерную технику из "Гранита" на кафедру.
  
   Преподавательская нагрузка была серьёзной - около 40 академических часов в неделю. Часто приходилось читать две и даже три пары часов подряд для нескольких потоков в больших аудиториях, так что под конец голос садился почти до хрипа. На фото я у доски и у лазерного стенда в лаборатории.
  
   Лабораторные занятия строились на опытах, которые были придуманы, наверное, полвека тому назад и расписаны в методичках. Студенты самостоятельно по этим методичкам ставили эти опыты, так что мне оставалось только наблюдать и проверять отчёты по лабораторным работам. Это занятие навевало на меня скуку. Я попытался внести что-нибудь современное в этот закоснелый процесс и поставил новую лабораторную работу "Электрооптический эффект Поккельса", своими руками соорудив установку и, естественно, сочинив для неё методичку.
  
   Самое неприятное для меня было принимать зачёты и экзамены. Уровень знаний студентов второго курса повергал меня в полное уныние. Просто удивительно было, как некоторые из них поступили в институт, не зная законов Ньютона. Особенно отличались своим невежеством весьма симпатичные девушки. Я просто клещами вытягивал у них на экзамене хоть какие-нибудь крупицы знаний. А они глядели на меня своими чудесными глазами и молчали. По натуре я человек добрый и не мог видеть девичьих слёз. Поэтому приходилось как-то натягивать на троечку с помощью дополнительных вопросов, совсем уж элементарных. Одна девица своим полным молчанием чуть не довела меня до преступления с применением насилия. Проверка стопок контрольных работ и отчётов по лабораторным занятиям тоже была очень нудным делом.
  
   С Мишей Грозновым мы работали дружно, но по сравнению с уровнем техники, какой уже был в "Граните", здесь всё было довольно убого. Финансирования научно-исследовательских работ практически не было, все жалкие деньги уходили на зарплату сотрудников, из которых добрым словом вспомню молодых инженеров Валеру Швеца и Игоря Савина, а покупать аппаратуру, материалы, ездить в командировки было не на что, негде и некуда. Так что особого прогресса в создании модуляторов света на основе светоуправляемых жидкокристаллических дифракционных решёток не наблюдалось. У меня не хватало и времени на науку из-за сумасшедшей нагрузки учебным процессом. В общем, жизнь доцента была нелегка.
  
   Но главная моя забота была о том, чтобы получить в дополнение к должности учёное звание доцента. Для этого надо было написать научно-методическую работу, и под моей редакцией в 1990 году был создан хороший задачник "Методы решения задач по оптике", содержащий в сжатой форме основные теоретические сведения, необходимые для решения 140 задач, снабженных проверенными ответами, и подробный разбор решений 72 типовых задач. Я сам написал большинство разделов и отредактировал остальные, написанные сотрудниками кафедры. Через десяток лет новый завкафедрой Дмитрий Леонидович Фёдоров говорил мне, что хочет переиздать эту работу, так что, действительно, она была сделана добротно.
  
   На заседании кафедры 24 мая 1991 г. Учёному совету Военмеха 18-ю голосами при одном воздержавшемся (интересно, кто же был мой тайный недоброжелатель?) было рекомендовано представить меня к учёному званию. В представлении Учёного совета в ВАК написано:
  
  "4. Стаж педагогической работы в ВУЗах, в том числе в Ленинградском механическом институте - 3 года 9 месяцев. Общий научно-педагогический стаж - 8 лет. ... Общий стаж трудовой деятельности 28 лет.
  
  5. Ведёт общий учебный курс физики по всем разделам программы: читает лекционный курс физики, ... ведёт семинарские и лабораторные занятия. Участвовал в научно-организационной работе на кафедре физики по договорам ... посвящённым разработке и использованию светоуправляемых жидкокристаллических модуляторов света, в ряде работ на кафедрах ? 3 и ? 18 по расчёту систем оптической локации и экспериментальным исследованиям волоконно-оптических устройств, в настоящее время по договору ... принимает участие в теоретических исследованиях стабилизированного по частоте лазера на кафедре физики.
   Результаты работ используются в учебном процессе. Разработал и поставил лабораторную работу ? 79 "Электрооптический эффект Поккельса" в учебной лаборатории оптики, в стадии разработки - ещё три лабораторных работы с использованием лазеров, в том числе по исследованию форм поляризации света и по голографии.
   Согласно данным анкетирования, получил положительную оценку уровня работы.
  
  6. В руководстве аспирантами и соискателями, а также в специализированных и экспертных советах участия не принимал. Неоднократно руководил дипломным проектированием студентов, рецензировал дипломные работы, кандидатские и докторские диссертации, руководил стажировкой молодых специалистов. В 1982 г. присвоено звание "Лучшего наставника молодёжи" ЛНПО "Гранит". В ЛНПО "Гранит" в течение ряда лет руководил учебной работой кафедры ? 1 Народного университета технического прогресса, читал специальные курсы лекций по лазерной технике для работников ЛНПО "Гранит". В 1984/85 учебном году признан победителем общественного смотра работы Народного университета и награждён Почётной грамотой.
  
  7. С 1969г. по 1987 г. в ЛНПО "Гранит" участвовал в проведении ряда крупных научно-исследовательских и опытно-конструкторских работ, руководил работой группы по созданию одного из основных устройств системы, принимал активное участие в лабораторных исследованиях и натурных испытаниях экспериментальных образцов системы. Был научным руководителем поисковой научно-исследовательской работы, завершившейся созданием экспериментального образца устройства. На кафедрах ЛМИ продолжил научно-исследовательскую работу. Автор 27 отчётов по НИР и ОКР общим объёмом 1313 стр.. Ленинградским областным советом ВОИР награждён почётным знаком "Изобретатель СССР".
  
  8. В течение ряда лет в ЛНПО "Гранит" исполнял обязанности профгрупорга сектора. В 1990 г. был избран народным депутатом Ленинградского городского и Фрунзенского районного Советов. В Ленинградском городском Совете работал в постоянных комиссиях по науке и высшей школе и по воспитанию и народному образованию, во Фрунзенском районном Совете - заместителем Председателя Совета по социально-культурным вопросам.
  
   III. Основные научные и методические труды.
   Имеет 98 публикаций, из них 96 научного и 2 -учебно-методического характера. Является автором 24 изобретений, 20 статей, 21 доклада, 5 монографий. ... После защиты диссертации опубликовал 27 научных и 1 учебно-методическую работу, используемую в педагогической практике. ... За время работы в занимаемой должности создано 3 печатные работы.
  
   IV. Данные апробации профессиональной деятельности.
   Перед избранием на должность аттестуемым проведена открытая лекция в присутствии основного состава кафедры физики, за время работы его лекции неоднократно посещались преподавателями кафедры. В мае 1991 г. на методическом семинаре кафедры он сделал сообщение о новой лабораторной работе. Для обмена опытом аттестуемый выезжал на кафедры физики ЛГУ, ЛГТУ и ЛИСИ".
  
   Кстати, в ЛИСИ я был у старого приятеля - Саши Люисиса, мужа нашей одноклассницы Иры Красовской, тогда замдекана и доцента кафедры физики, ставшего впоследствии отцом Александром, крёстным отцом нашего Ильи, освятившим наши квартиры и дома в Лисьем Носу. Вот как физика ведёт к Богу!
  
   В прилагаемой характеристике, подписанной ректором Савельевым, председателем профкома Степановым, секретарём парткома Смирновым, завкафедрой Фёдоровым, профгрупоргом Нечёсовым и партгрупоргом Васильевой, кроме всего этого, отмечено:
  
   "Б.С. Гуанов является куратором учебной лаборатории оптики. ... Выполняет обязанности ответственного по кафедре за связь с редакционно-издательским отделом института. За время работы на кафедре сделал доклад на Всесоюзной конференции "Автоматизация оптических измерений" в Севастополе и опубликовал статью в академическом журнале "Письма в ЖТФ". ...
  
   В комиссии Ленсовета по науке и высшей школе специализируется в области содействия развитию технологических парков и технополисов. Автор ряда публицистических выступлений в прессе.
  
   Отношения с коллективом кафедры хорошие. По характеру доброжелателен и корректен с коллегами. Пользуется авторитетом среди сотрудников".
  
   Необходимые документы были посланы в ВАК, и учёное звание доцента было добыто 4 июля 1991 года.
  
   Итак, мой переход в Военмех можно было считать удачным, но вот такой атмосферы в коллективе кафедры, какая была в лаборатории "Гранита", и в помине не было. Заседания кафедры напоминали змеятник, где то из одного, то из другого угла раздавалось злобное шипение.
  
   Самым неуживчивым характером отличались доценты Виктор Сергеевич Т. и Кадер Абдулхакович Х., внешне напоминавший атамана Хасана из "Али-бабы", правда, не одноглазого. Наиболее приятное впечатление у меня осталось от моих старших коллег доцентов Ирины Евгеньевны Костыговой и Евгения Тарасовича Крылова, а старший преподаватель Галина Асташина, кажется, испытывала ко мне симпатию, но, увы, без взаимности. Королевой красоты кафедры, без сомнения, была ассистентка Людмила Васильева. Уважение у меня вызывал старший преподаватель Олег Нечёсов, который впоследствии, как я слышал, в роковые 90-е годы пытался заняться предпринимательством и дошёл до суицида. Другой старший преподаватель Сергей Церковный оказался нашим соседом по Горелово, но мы как-то не сдружились.
  
   С Мыльниковым у меня сложились хорошие отношения, он даже как-то пригласил меня к себе домой. Вся его квартира была увешана картинами, оказалось, что он был близким родственником известного художника. Однако атмосфера на кафедре ему тоже явно не нравилась, и он ушёл, оставив заведующим своего заместителя Д.Л. Фёдорова.
  
   С ним я тоже ладил, и через много лет, когда я занимался антиквариатом, он пришёл в наш магазин и предлагал мне вернуться на кафедру. Видно, хороших лекторов не хватало - зарплаты-то были нищенские, но не это для меня было важно. Я, вспомнив тот дух подсиживания и интриг, вовсе не жаждал снова окунуться в это болото, тем более что был уже увлечён реставрацией живописи.
  
   Как знать, если бы я не стал депутатом, если бы вернулся на кафедру после разгона Советов и даже позже если бы принял приглашение Фёдорова, наверняка я бы защитил в Военмехе докторскую диссертацию и стал профессором. Но не судил Господь. Кстати, мои ученики Макаров и Лентовский позже тоже перебрались в Военмех, причём Вадим стал заведующим кафедрой. В 2007 году мне довелось снова встретиться с Фёдоровым в конфузных обстоятельствах, но об этом я расскажу далее.
  
   []
   Новоиспечённый кандидат исторических наук и его коллеги, среди которых вдохновитель его темы и официальный оппонент, мой соратник по Ленсовету Глеб Сергеевич Лебедев (третий слева) и научный руководитель Татьяна Алексеевна Шрадер. По бокам - мои витражи на тему викингов в доме, построенном для Ильи.
  
  
  
7.2.5. ЕЩЁ ОДИН КАНДИДАТ.
  
   В 1986 году Илюша закончил одиннадцатый класс. В табеле шесть пятёрок - по русскому языку, литературе, истории СССР, всеобщей истории, обществоведению и астрономии, шесть четвёрок - по английскому, физике, биологии, географии, начальной военной подготовке и трудовому обучению, но и три тройки - по алгебре, геометрии и химии. Кстати, по труду его пытались обучить специальности шофёра, но инструктор сказал, что лучше бы ему не трогать баранку, и это так глубоко врезалось в его сознание, что он всю жизнь так и не садился за руль автомобиля. От физкультуры он был освобождён.
  
   Школа далась ему очень тяжело, у него начался нервный тик - дёргалась щека. Пришлось обращаться в клинику неврозов. Его даже освободили от сдачи выпускных экзаменов и аттестат выдали на основании итоговой ведомости. Поэтому сразу после школы Илья был не в состоянии держать экзамены в ВУЗ. Я старался поднять его уверенность в себе. Помню, мы с ним совершили героический велосипедный марафон из Горелово в Ропшу и обратно. Еле доехали домой, когда уже смеркалось.
  
   К осени я уехал в командировку в Крым, а Тамара попробовала устроить Илью на работу хотя бы куда-нибудь, и, благодаря знакомым, он оформился на временную работу библиотекарем в Публичную библиотеку, но проработал там всего два месяца. Эта работа по сортировке и систематизации книг и публикаций на языках народов СССР требовала, прежде всего, дотошности и скрупулёзного внимания, а Илья этим не отличался.
  
   Кроме того, он поступил на подготовительные курсы в Институт культуры, через год сдал вступительные экзамены и стал студентом библиотечного факультета. Ему удалось справиться со своим неврозом, тик исчез. Как и всем молодым людям после школы ему грозил призыв в армию, но, благодаря Тамариным хлопотам, в военкомате ему выдали белый билет по состоянию здоровья. Он и впрямь не мог служить, и если бы попал в нашу армейскую дедовщину, боюсь, не выдержал бы издевательств.
  
   В Кульке, так называли Институт культуры, был, конечно, роскошный девичий цветник. В группе Ильи, по-моему, было всего четыре юноши и два десятка девиц. Но, пожалуй, такое изобилие только углубило его самоизоляцию, видимо, и в институте к нему относились как к белой вороне. Он не гулял с девушками и не пил с парнями - Илья читал книги. Недаром у него вовсе не осталось студенческих друзей, а с несколькими школьными он всё-таки встречался долгое время.
  
   Илья окончил институт 1991 году по специальности "Библиотековедение и библиография" и получил квалификацию библиотекаря-библиографа. Выписка из зачётной книжки показывает, что Илья в итоге получил 14 отличных оценок, 10 оценок "хорошо" и две оценки "удовлетворительно" - за работу с читателями и за иностранный язык - английский. Дипломная работа на тему "Библиотечные общества России в начале ХХ века" получила оценку "хорошо". По распределению его направили в ту же Публичную библиотеку.
  
   Но к тому времени интересы Ильи лежали уже совсем в другой области. Я познакомил Илью со своим коллегой по Ленсовету, председателем комиссии по культуре, профессором, доктором исторических наук Глебом Сергеевичем Лебедевым, известным специалистом по древней Скандинавии. До этого Илья самостоятельно изучил древнесаксонский язык и читал эпос "Беовульф" в подлиннике, чем поразил Лебедева.
  
   Кстати, в это же время Илья приналёг и на современный английский, прошёл два курса обучения в английской школе для взрослых Наталии Шурыгиной для начинающих и для продолжающих и, в отличие от меня, мог сносно изъясняться на английском.
  
   Лебедев познакомил Илью с профессором Юрием Александровичем Клейнером, руководителем семинара по "Беовульфу" на Филологическом факультете Петербургского университета. Илья стал посещать эти семинары и даже позже при отсутствии Клейнера вёл их. При содействии Клейнера и Лебедева Илья нашёл работу в Петербургском университете в качестве учёного секретаря издательства филфака. Его основной обязанностью было распространение периодического бюллетеня "ЯЛИК" (язык, литература, история, культура) под руководством главного редактора А. Герда по всей России.
   Работа была почти бесплатная, но давала много свободного времени и возможность заниматься любимым делом - читать литературу по истории викингов. На эту тему Илья начал писать диссертацию под патронажем Лебедева и поступил в заочную аспирантуру. Научным руководителем Ильи стала кандидат исторических наук, специалист по Скандинавии Татьяна Алексеевна Шрадер, научный сотрудник Кунсткамеры, т.е. Института этнографии Академии наук России. Она была настолько добра, что содействовала устройству Ильи на работу в Кунсткамеру и даже поделилась с ним половиной ставки младшего научного сотрудника.
  
   В конце концов после долгих мук 14 июля 2003 года Илья защитил диссертацию в диссертационном совете Музея антропологии и этнографии им. Петра Великого (Кунсткамера) РАН на тему "Этническая культура Скандинавии эпохи викингов" и получил учёную степень кандидата исторических наук. На фото, кроме витражей моей работы в вендельском стиле, - Илья сразу после защиты, третий слева - его официальный оппонент Г.С. Лебедев, а первая справа - Т.А. Шрадер.
  
   Диссертация Ильи получилась тоже как бы на стыке двух наук - филологии и археологии, т.к. в своём синтезе по реконструкции культуры викингов он использовал как письменные источники, в основном, "Беовульф", исландские саги, средневековые скандинавские своды законов, византийские и арабские свидетельства, древнегерманскую мифологию, так и результаты археологических раскопок. Официальным оппонентом со стороны филологов выступил Ю.А. Клейнер.
  
   К огромному сожалению, через месяц после Илюхиной защиты Глеб Сергеевич в результате несчастного случая погиб в Старой Ладоге, первой столице Древней Руси, куда приплыл Рюрик с братанами и где обычно проходили конференции историков-скандинавистов. Там он и был похоронен под простым деревянным крестом. Разумеется, мы всей семьёй проводили его в последний путь, ведь он так много сделал для нашего сына.
  
   Работая в Кунсткамере, Илья написал ряд статей и книг по древнескандинавской раннесредневековой истории и даже истории бронзового века Скандинавии, организовывал и проводил международные семинары и конференции. Кроме того, он воспользовался своим знакомством с бывшим одноклассником, а тогда уже заместителем самого главы "Газпрома" Миллера Андреем Кругловым для спонсирования "Газпромом" экспедиции Кунсткамеры по следам Гумилёва, блестящего поэта серебряного века и не менее блестящего путешественника по Африке. За все эти заслуги он получил должность старшего научного сотрудника.
  
   Я всегда, как мог, помогал Илье, в частности, редактировал его статьи и книги, т.к. у меня открылся ещё один, можно сказать, талант - цепкий редакторский глаз, и я отлично замечал ошибки и опечатки в любом тексте. На выборах Илья мне тоже активно помогал, а вот к моей бесконечной стройке он не проявил никакого участия, так, только если попросишь помочь перетащить что-нибудь тяжёлое. Мы с Тамарой болели за его научную карьеру и всячески его опекали, чтобы он не знал никаких забот, и это, наверное, было нашей ошибкой: он так и не повзрослел. Илья мечтал защитить и докторскую диссертацию, но, на мой взгляд, напрасно стал увлекаться совсем другой темой - движением современных хиппи, потом женился и, увы...
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"