Всегда любил поезда, не смотря на то, что меня в них всегда укачивало, но я уже давно привык к этому не очень приятному чувству тошноты. Но это не мешает мне люблить их за то, что именно здесь встречаешь разных людей, которым можно поведать всё что угодно, ведь когда прибудешь на свою станцию, то забудешь об этом разговоре, и об этом человеке, как будто это странный сон, который со временем покрывается густым туманом, и ты помнишь только нечёткие очертания, а потом и вовсе исчезает из твоей памяти.
Вот и сейчас, к восьмому марта я ехал из города, где работал, в Москву, к маме. Я зашёл в своё купе, сел, положил вещи рядом с собою. Ехать было недолго - шесть часов, поэтому я не собирался здесь ложится спать. Вскоре следом за мною зашла женщина со своим ребёнком, у которого была белоснежная кожа, белые средней длины волосы и красноватого оттенка глаза.
Я много читал про альбиносов, но никогда их в живую не видел, поэтому и резко отвёл глаза, подумав, что ребёнку уже надоело, что на него все постоянно смотрят, боятся, возможно даже в школе дразнят.
Но он, как и обычный ребёнок, сел, достал из своего маленького рюкзочка альбомный лист, простой карандаш и начал рисовать, иногда посматривая на меня, может быть ожидая с моей стороны какой-то реакции.
Вскоре поезд тронулся и, быстро набирая скорость, вскоре мы выехали из города и за окном мелькали деревья и редкие деревянные домики. Мама мальчика начала листать какой-то журнал, а сам мальчик скоро отложил карандаш и подошёл ко мне, протягивая лист бумаги.
- Вот! Это вам! - сказал он, смотря прямо в мои глаза. Я взял рисунок, посмотрел в него и у меня пропал голос. Только вырвался изо рта странный звук, который означал удивление, но мальчик воспринял его по другому. - Вам не понравилось? - тут же у него в глазах появились слёзы, которые вот вот намеревались покатиться из глаз.
- Да нет, что ты, - кое как справившись с чувствами сказал я, продолжая смотреть на своё лицо, изображённое на листе. Как будто это была чёрно-белая фотография. Даже и не верилось, что это нарисовал маленький мальчик, которому едва исполнилось семь-восемь лет, - это замечательный рисунок, - добавил я, после чего лицо мальчика расплылось в широкой улыбке, но улыбка быстро исчезла, когда поезд вдруг резко остановился, после чего я упал со своего сиденья. Всё стало тихо, все люди в поезде замерли, только было слышно, как кто-то ходит по крыше поезда. Вдруг послышался женский крик, после чего он быстро затих, после ещё крики нескольких людей. Все начали суетится, кричать, я открыл дверь и вышел в коридор, как услышал, что что-то или кто-то бьётся о стекло в нашем купе. Я повернулся и увидел уродливую морду, что-то среднее между лицом человека и летучей мыши. Это существо прижалось к стеклу и с силой надавило на него, после чего оно пошло трещинами. Мама мальчика, которая с ужасом смотрела на происходящее, вдруг встала и закричала, потом взяла своего сына, который всё это время стоял и спокойно смотрел на существо, и побежала в коридор, но там уже были несколько существ, которые брали, как кукол, людей и легко сворачивали им шеи, после чего начинали пить их кровь. То существо замахнувшись лапой и, ударив по стеклу и разбив его, уже начало пролезать в окно. Недолго думая, я закрыл дверь в купе и пошёл по коридору, чудом увернувшись от нескольких когтистых лап этих созданий. Вдруг, сквозь крики я услышал громкий и знакомый голос того мальчика:
- Убивать нехорошо! - после чего все монстры затихли, положили своих жертв и повернулись к ребёнку, который стоял недалеко от меня. Все они переглянулись, переводили глаза то на друг друга, то на мальчика, и вдруг одновременно повернулись к окнам и разом все выпрыгнули из поезда и убежали глубоко в лес.
Тут же послышался шум вертолётов и нас всех эвакуировали.
Когда меня привезли в город, мне тут же обьяснили, что это работал опытный гипнотезёр, что на самом деле этот сумасшедший подорвал поезд и убедил всех, что на них напали странные существа. Также сказали, что если я кому-нибудь расскажу про это, то меня посадят в тюрьму за то, что распространяю ложную информацию.
И я молчал. Мне пришлось молчать.
На следующий день я увидел по телевизору, как из поезда эвакуируют людей, сказали что кто-то подорвал поезд, но ни слова про этого гипнотезёра.
Я много думал на этот счёт, не ел, ни пил, только сидел и думал, что там произошёл. Страшные сцены после той мясорубки я прокручивал в голове много раз, пытаясь понять что же там произошло.
Я понял, что должен понять что там произошло. Я не должен ничего делать, пока не пойму, пока не обьясню всем что там было. Когда я пойму, мне обязательно поверят. Ведь я же понял.
В палату зашла медсестра.
- Ну что, укольчик делать будем? - улыбаясь спросила она.
- Не надо. После уколов я не могу думать, а мне надо понять, что там произошло, - ответил я, стараясь не смотреть на фальшивую улыбку этой медсестры. Но всё равно я дал ей уколоть себя, я понимал, что если помешать ей это сделать, то придут двое здоровых мужиков, схватят меня за руки и она меня рано или поздно уколит. Так уже пару раз было, и я понял, что бесполезно сопротивляться.
Ну ладно. Сейчас, пока есть возможность, я должен думать, что же там произошло. Я ведь должен...