В 1990 году, компания из Риги приехала в Москву. Время берёт своё, и в памяти появляются провалы, то ли оттого, что я был постоянно пьян, а молодой организм не принимал во внимание никакие детали. Но самое главное, запомнилось. Была Юленька, маленькая Юленька или Мери Лу, она же Моника в моём мире. Случается иногда такое между мужчиной и женщиной. Один раз в жизни. Когда понимаешь, что это та женщина, о которой ты мечтал, с которой так легко, как с облачком. Женщина, которая, смеясь, то прячет, то показывает тебе солнце жизни и греет своим теплом.
Познакомился я с ней на квартире моего приятеля, пару дней спустя после увольнения из армии. У Юли был парень, Денис, с которым она жила, однако у нас завязалась очень крепкая дружба за год знакомства. Были общие друзья, и мы часто встречались на вечеринках. Юля привила мне страсть к лошадям, и я сошёл с ума по конному спорту. Каждую неделю мы ездили на ипподром в Риге и проводили время вместе. Затем у меня появился автомобиль, и я заезжал за Юлей по пути на ипподром раз в неделю. Денис особо не переживал по этому поводу, и хотя у нас не дошло до слишком глубоких отношений, от общения с ней я испытывал умственное и моральное наслаждение. Наверное, это было моей самой крупной ошибкой в жизни, променять такое сокровище, на жизнь Ивана Бездомного или проще сказать, на жизнь иммигранта. Только теперь, в тридцать два года становиться ясно, что ни в Германии, ни в Америке, ни в каком другом месте на этой земле, я ни когда не встречу такую как Моника. Прошу извинить, но я буду называть её в процессе рассказа различными именами упомянутыми выше. Имейте в виду, что это одно и тоже лицо.
Почему Моника?
Если кто знаком с фильмом с фильмом Breathless, или по русский "На последнем дыхание", то Моника была героиней фильма. Голливуд сделал копию с французского оригинала, где в главной роли играл ни кто иной, как Жанн Поль Белемондо. Не буду рассказывать всей истории фильма, а если кого интересует, советую посмотреть. Так же есть одноимённая песня, написанная не менее известным Джери Ли Луисом, на основе которой построен весь фильм.
Фильм меня привёл в неописуемый восторг, и фраза на последнем дыхании стала вроде как моим жизненным девизом. Всё я делаю всегда в последний момент и жизнь, как правило, после таких моментов всё продолжается дальше...
Так же слова героя, когда решалась судьба мужчины. Моника! Мексико! Мучачо! Хотя и банально, но как заметил мой папа, - в американских фильмах все всегда бегут в Мексику, скрываться от закона, что есть правда в жизни и в кино.
Мери Лу было взято тоже из песни ,Hello Mary Lou, написанной Рики Нельсоном.
Так вот моя Юленька и была такой Моникой для меня, и мучачо я хотел бы иметь только от неё. Однако не вышло.
Сейчас она замужем за богатым человеком, живёт в Риге, путешествует по Европе, и совсем недавно у нас завязалась переписка по интернету. И даже десять лет спустя, Юленька совсем не изменилась, а в её словах, собранных в предложения, скачут всё те же озорные мысли, наполненные любовью к жизни и естественностью.
По-моему была осень, но хоть убей, не помню, зачем я поехал в Москву? Всё плывёт перед глазами, люди, друзья, но запомнились основные детали, о которых я и пытаюсь написать. В Москве у меня есть хорошие друзья Юра и Лёша, у которых я всегда останавливаюсь. Дружба продолжается с 1990 года, или с тех времен, о которых здесь повествуется.
26 июня 2001 г. Сан-Франциско
Перекрёстки и улицы Сан-Франциско имеют свою особенность и неповторимую оригинальность. 24го Июля вся Африка наблюдала первое в новом тысячелетии лунное затмение, а в Америке умер легенда блюза - Джон Ли Хукер. Когда я пришёл с работы и узнал эту новость, то я заплакал. Всю неделю в голове вертелась песня ThingsGoneChange, в исполнении Джона Ли Хукера и Карлоса Сантаны. Их присутствием наэлектризован весь город. Гитара, и строчка слов из песни, пропетая, нет, скорее выплеснутая с убойной силой, голосом, который узнают во всём мире. Я ходил по комнате, заложив руки за голову. По телевизору показывали последнее интервью, взятое местной телекомпанией Channel 4. Проводила интервью женщина. Попытаюсь воспроизвести часть того монолога. Мистер Ли Хукер, что для вас значит блюз?
- Без вас, женщин, его бы не существовало. Я люблю женщин, всех женщин, но почему, то вы всегда делаете нам плохо.
- Ох, раздался голос журналистки.
- Какие у вас планы на будущее?
- Делать то, что я делал всю жизнь - играть блюз. Джон Ли Хукер сидел в своей обычной позе блюз мена, нога за ногу, в лакированных туфлях и известных всему миру чёрных носках с белыми звёздочками. Ведущая программы, объявила, что. Ли Хукер недавно записал песню I left my heart in San Francisco, написаннуюФранком Синатрой, которую Джон Ли посвящает всем жителям этого города.
Не выдержав эмоций, я срезал самую красивую розу из моего сада, сел в машину, и поехал на перекрёсток улиц Gery и Filmore, где находится клуб Ли Хукера, под названием Boom, boomRoom, а напротив легендарный концертный холл Филмор. Там уже стоял телевизионный фургон, но народа было не много. Напротив, у кинотеатра Кабуки, сидят негры, торгующие наркотиками, а в "Бум, бум рум" идёт обычный блюзовый концерт... Я попытался воткнуть цветок на перекрёстке, на столб светофора, но не смог дотянутся. Рядом стоял белый парень, выше меня ростом, работник клуба. Он разговаривал с кем-то по мобильному телефону. Пять лет назад какая-то газета написала(в хорошем смысле), что Ли Хукер не может произнести слова cellularphone, но, тем не менее, является тем, кто он есть... Парень прервал свой разговор и спросил,
Куда бы ты хотел поместить цветок?
Я сказал, что, мол, короток, и не могу достать до железного обруча на столбе на перекрёстке. Он немедленно помог вставить цветок в обруч. Я поблагодарил его, и мы попрощались. После этого я поспешил к машине. По дороге домой, я заехал в магазин и взял бутылку дорогого скотча.
Москва 1990
Весёлая компания шла по центру Москвы. С алкоголем ситуация была напряженная и был ещё в силе горбачёвский закон. Москвичи же, каким то чутьём знали, в каком магазине есть завоз спиртного, то ли со слов мужиков алкашей у магазина, то ли ещё как.
--
Идём в Елисеевский, там точно будет, сказал Юра.
Процесс поиска был уникален сам по себе и Москвич, думают несколько секунд, выбирая как лучше добраться до места, а затём целенаправленно устремляются к родничку.
Бродили мы по центру Москвы довольно долго. Юра с Алексеем вели меня и Юлю, какими то неведомыми подворотнями. Наши надежды себя оправдали. В магазине бойко шла торговля коньяком. Мы, стойко дожидались в очереди и приобрели несколько бутылок. После этого мы направились в парк театра Эрмитаж. Уже начинало смеркаться, и белые статуи в парке выглядели как приведения. Место это, один из самых прекрасных уголков старой Москвы.
Недаром Антон Чехов, устраивал летний театр именно там. Мы говорили о чём-то очень хорошем и важном, разместившись на лавочке, и полюбовно распивая коньяк. Я был очень рад, что Юленька была рядом и активно принимала участие в нашем разговоре. Хотя как считаю сейчас, спустя много лет, сердце её я завоевал уже до этого. И блистать умом и знаниями вовсе не следовало. Однако в тот момент, я не мог принять это за реальность. Говорили, помню о сказках Андерсена и про женщин. Уже хорошо выпивший Юра сказал мне шепотом.
- Знаешь Андрюха, у меня в Питере девчонка есть, которая моих детей воспитает на сказках Андерсена.
--
Вот это да, вот это здорово я поздравлял Юру.
Апрель 2001 Москва
Пьёт Юра до сих пор, но умеренно. И благодарить за это надо его жену Таню, прекраснее которой, для Юры и не придумать. Когда Юра наливает себе в рюмку, Таня, незаметно отливает из нее в свою рюмку. В зависимости от Юриного состояния опьянения. Как приятно, когда два светлых человека, две души, мужчина и женщина находят друг друга в многомиллионном городе. У них родился маленький сын Серёжка, которого я качал на качелях в парке за ЦДХ, где находится склад-кладбище памятников бывших вождей, а за рекой на заходящем солнце блестели как слёзы купола Нового Храма Христа Спасителя. Я задумался на мгновение об этом маленьком человечке. Закурил.
Есё, есё - кричал Сережка, и я сильнее раскачивал качели, опасаясь, что бы ребёнок ни выпал. Но держался он крепко.
Думаю и в дальнейшей жизни, Сережа будет лучше Юры, Тани, меня и всех остальных кого я встречал на своём пути.
Но не буду опережать события на десять лет вперёд, а попробую постараться расставить какую то последовательность в событиях и времени.
Сентябрь 1990 Москва
После нескольких часов в парке, москвичи решили поменять дислокацию. Мы отправились продолжать отдых в не менее достопримечательное место Москвы, - на Патриаршие пруды. Осенние листья убаюкивающий шуршали под ногами и ещё тёплый, Сентябрьский ветерок обдувал наши лица. Наверное, именно тогда, именно в тот вечер я был по-настоящему счастлив. Много ли таких моментов, которые остаются в памяти на всю жизнь? Я помню только тот вечер и день получения визы в Америку. Уже было темно, а коньяка у нас было ещё достаточно, и мы разместились на лавочке. Юля была подвыпившая, и пела песни во всё горло. Незаметно, у меня в ладони оказалась её маленькая рука в перчатке из тонкой кожи. Это было до того неожиданно, что мне стало неуютно, но она уверенно сжимала мою руку.
Я наслаждался.
Ни когда, ни с какой женщиной, даже в разгаре самых интимных отношений, я не испытывал такого возбуждения. Деревья казались мне волшебными пальмами в тропиках, пруд - венским озером. Вокруг скамеек лежали опавшие листья, такие же мимолётные и уходящие, как моё маленькое счастье. Мы бегали с Юлей взявшись за руки по алее, разбрасывая их ногами, выкрикивая какие-то фразы. Потом мы присоединились к группе и начали разговор о литературе.
- А не пойти ли нам господа во двор к Булгакову продолжать предложил Юра. Все естественно одобрили это предложение. Для москвичей, может это ни чего и не значило, но мы с Юлей были в восторге. Я бывал в этом месте ещё в застойные годы...
С творчеством Михаила Афанасьевича все были более-менее знакомы. Мастер и Маргариту читали все, кто-то ещё в самиздатском варианте. В школах, как нынешнему поколению, нам его не преподавали. В дворике находилось несколько скамеек, а посреди, была детская песочница. Мы приселили в песочницу под старой липой. Песочница, почти до краёв была наполнена листьями. Разговор пошёл о Боге...
Юля достала из сумочки два молитвенника.
- Андрюша это тебе в подарок, прислонившись очень близко ко мне, прошептала на ухо Юля. Неожиданно, она стала очень серьёзной.
- Это из Оптинской пустыньки, я туда гидом хотела устроиться работать. Там монастырь и монахи живут. Вот. Она всегда, в заключение предложения, любила, как бы подводить черту над сказанным, этим вот. Можно понять по-разному её вот. Я же знал, что употребляет Юля это слово непроизвольно, как бы спрашивая ну как?
Я, едва касаясь, обнял её за плечи и нежно поцеловал в губы. Стал накрапывать дождь. Один из тех молитвенников я храню с собой до сих пор, а второй, был где-то утерян, на перепутье жизненных дорог в Германии.
- Пойдёмте в подъезд, предложил Алексей. Время было позднее, и мы потихоньку прошли на второй этаж. Половина лампочек в коридоре было выбито или украдено. Было довольно темно. В полутьмах надписи на стенах были едва видимы. Мы закурили.
- Ребята, я в туалет хочууу!- вдруг заныла Юля.
- Во, как раз иди в квартиру N50 Юлька, пошутил Алексей. Юля и компания были довольно пьяные, всем было всё равно. Хотя мы боялись, что кто нибудь вызовет милицию. Юля начала стучатся во все двери, но ни кто не открывал.
У меня с Юрой пошёл какой-то очень важный разговор, на очень серьёзную тему, хотя о чём не помню, но мы оба были им увлечены, не замечая происходящего. Алексей с Юлей куда-то исчезли и появились спустя несколько минут.
Алексей и Юля были взволнованны.
- Эй! философы, хватит болтать, сейчас такое увидите. Мы прервали беседу, желая узнать, чем они нас хотят удивить.
- Юлька постучала в квартиру N50, и представляете, дверь открылась, говорил Алексей. Там пипл живёт. Попросилась в туалет, и её пустили. Пойдём наверх. Они нам квартиру Булгакова покажут Мы побежали на последний этаж со второго. Юля уверенно постучала в дверь. Ей открыл молодой парень, чуть старше нас.
- Проходите ребята, проходите, вежливо приветствовал нас незнакомец. Если, кто ещё в туалет хочет, это за той дверью. Он небрежно указал на дверь.
--
Булгакова любите, ребята поинтересовался наш новый друг.
- О, да протянули все со страхом и благоговением.
- Давайте я вам немного расскажу о нашем проекте музея. Вот в этой комнате он, провёл нас в комнату направо, будет находиться экспозиция к Мастеру и Маргарите. Вся комната будет посвящена конкретно этой работе. Мы полагаем, что Михаил Афанасьевич именно в ней и писал всё произведение. Вот в этой комнате, будет устроена экспозиция к Дням Турбинных и Бегу. У нас имеются кое, какие идеи, - продолжал наш ночной гид. В третьей комнате будет экспозиция о театральной жизни Булгакова. Комнаты были пустыми и полуразрушенными, но чувствовалось, что под высокими потолками витал бессмертный дух писателя.
Мы допили остатки коньяка с интересным человеком. К тому времени дождь перестал, мы попрощались и молча вышли на улицу.
Апрель 2001
Прошло почти одиннадцать лет с того времени. Я прилетел в Москву на месяц с Сан-Франциско. Мне непременно надо было побывать на том месте. Говорят, что преступников тянет на место совершенного злодеяния. Меня тянуло именно туда, на Патриаршие пруды. Хотя я преступником себя не считаю, но хорошее всегда помнится больше, чем плохое. Друзья остались такими, как и прежде. Юра женился. Появился сын. Алексей женился и развёлся, но сейчас у него есть Люда. Я получил американские документы, стабильный доход в долларах и седые виски. Юля - богатого мужа в Риге и поездки по Европе. Колесо времени. Я почти каждый день приходил на пруд, брал пиво, смотрел на лица прохожих. По возможности слушал разговоры. Писал стихи, наслаждаясь весенним городом и своей жизнью. Снег уже растаял, и грязные аллеи превратились в сухие, аккуратные дорожки. Скамейки почему-то там всегда свежевыкрашенные и покрытые газетами. Толи, потому что, молодёжь предпочитает сидеть на спинках скамеек, вытирая ноги о сидения, то ли это своего рода защита от свежей краски. За месяц в Москве, я всё- таки угодил в одну из таких ловушек и испачкал своё пальто белой краской, почувствовав родину ещё ближе...
Наконец-то я решил пойти в саму квартиру, а так как я был один, и не знал куда идти, то решил спросить молодёжь, как туда добраться. Хотя я знал, что это место, совсем рядом. Я подошёл к молодым людям на соседней скамейке. Пытаясь выглядеть, как можно интеллигентнее, спросил,
- Ребята, не подскажите, как пройти в квартиру Булгакова? Ребята прервали свой разговор, пожимая плечами. Один из них сказал,
- Так он уже умер давно.
Конечно, давно умер, - уточнил я. Было ясно, что они не знают. Я поблагодарил их и направился к другой группе подростков. Задал тот же вопрос, как найти квартиру Булгакова, на что один из парней, смерив меня с ног до головы, сказал
,- А что, вы её приватизировать хотите?
Такого я совсем не ожидал. Почему - то меня в Москве пару раз принимали не за того, кто я есть на самом деле.
Я стоял ошеломлённый несколько секунд, а потом громко рассмеялся.
- Братан, ты меня за кого-то другого принял, мягко сказал я. Парень заулыбался и сказал, что нужно пройти так и так через дворы, на Тверскую. Его друзья начали спорить, что можно пройти ещё короче, но я уже сориентировался. Поблагодарив ребят за информацию, я закурил сигарету, и вышел на Тверской бульвар. Я был голоден и решил остановиться у ларьков. У киоска стояло два интересных человека. Я взял арабско-московскую шворму, и, пристроившись к киоску, принялся наблюдать за субъектами.
Первое, что бросилось в глаза, на обоих были милицейские, серые штаны с красными, тоненькими лампасами. По верху, они были одеты в дешевые болоньи куртки, в которых ходили все в советские времена. Я,- в том же числе. Оба жадно пили пиво и так же жадно ели, с опаской озираясь по сторонам. Разговаривали они тихо, так, что было не слышно о чем, но оживлённо. Поразила мимика лиц и глаза обоих. Походили они скорее на пиратов или воров-злодеев. Вспомнились истории, как грабят квартиры, переодевшись в милиционеров. Я пустился фантазировать,
- Да нет, это менты, точно менты. Работают undercover, то есть скрытно. Сейчас на задание и ловят очередных преступников. А лица такие, - оттого, что жизнь собачья. Говорят, что врачи психиатры в сумасшедших домах похожи на своих пациентов. Наверное, такой же случай... Вскоре они мне надоели, и я принялся делиться своим обедом с воробьями. Московские воробьи, - это особый вид птиц. Вроде живут они по всему миру, на вид такие же, а повадки разные. Стоит только уронить кусочек еды в Москве, как сразу, откуда ни возьмись, появляется взъерошенный воробей с парочкой таких же бесшабашных товарищей и хватает кусочек на лету. Затем поскорее улетает, чтобы не отобрал, более сильный и крупный соперник голубь, а ещё чего доброго - ворона. Я бросил воробьям остатки швормы и пошёл по Тверской в сторону площади Маяковского.
На здании есть мемориальная табличка, и я сразу же вспомнил место. Дворик изменился. Не было московских бабушек. И лавочек тоже не оказалось. Осталось дерево и песочница, прямо по середине дворика. На подъезде появилась надпись не хорошая квартира и замок на двери. Впрочем, как и на всех подъездах в Москве. У подъезда стоял молодой парень с рюкзаком на спине, в кожаной куртке и в очках. Чего-то ждал. Я подошел к подъезду и дёрнул за ручку, но дверь не поддалась. На двери был звонок, и я принялся в него звонить. Но ни кто не открывал.
- Чего, закрыто, что ли, - спросил я у парня.
- Дааа - прозвучал его ответ как из колодца.
Студент и интеллигент - сразу подумал я. Парень начал звонить в дверь, но никто не открывал. Я попросил его сфотографировать меня у подъезда, что он сделал с радостью. Разговаривать видимо он не хотел, и я тоже. Я пошёл в середину дворика к песочнице. Сел в неё и закурил. И тут в глаза бросилась вывеска ресторана-бара в подъезде напротив не хорошей квартиры. От туда вышла какая то женщина в шубе, похоже, как с телохранителями. У входа стояли охранники. В начале я вовсе не заметил это заведение увлеченный воспоминаниями и Булгаковым. Женщина властно отдавала приказания каким-то Васям и Петям и передвигалась на подобье Екатерины-Второй, - царственно.
Я обхватил голову руками, закрыв глаза, и зажал уши локтями. Слева была квартира-музей писателя, справа, очередной вертеп-ресторан. По середине в песочнице, словно взрослый ребёнок, сидел я. Если рассматривать геометрию двора, то он устроен абсолютным прямоугольником. Лево, право. Не пойму, по каким причинам и соображениям, рядом с местами, которые дороги каждому русскому интеллигенту в Москве, всегда находиться парочка гадюшников? Мысль об этом преследует меня до сих пор. Что это? Приобщение новых слоёв общества к культуре? Дворянские собрания в двадцать первом веке? Или способ вытянуть деньги из стосковавшихся от ностальгии русских приехавших из иммиграции? Куда ни посмотришь, везде одно и тоже. В начале мне казалось, что я преувеличиваю, но в последствии мои наблюдения оказались верными. А может это наша старая традиция, ставить рядом с церковью кабак? Рядом с Пушкиным, рестораны типа Пирамиды казино под названием Россия. Понятно, что места прибыльные и дорогие, но как кажется, места и люди, которые жили и творили нашу культуру и историю давно променяны на зелёную купюру с пирамидой и глазом.
Поход не состоялся. Не состоялся по той причине, что я ни когда не ношу часы. На двери было расписание работы с полудня. Я просто пришёл слишком рано. Во времени, в Москве потеряется нынче очёнь просто.
Я побрёл без направления по закоулкам.
Вечером надо было ехать на электричке к двоюродной сестре в Одинцово. Перед поездкой я напился пива с воблой, и уже в метро очень захотелось в туалет. Ехать на электричке надо было со станции Беговая. Вылетев пулей из метро, я бросился искать, где можно справить нужду, но таких мест по близости не оказалось. Вокруг ходили женщины и дети.
Недалеко от станции оказалось какое-то заведение, с вывеской типа "Бильярдная-ресторан", похожее на избу-сруб.
Я торопливо забежал внутрь. Там играла песня "Что такое осень"? В дверях, у стойки стояла молодая женщина с парой ребят в кожаных куртках и с золотыми ртами. Всё вопросительно уставились на меня. На лицах был вопрос, - чего, мол, надо, гость непрошеный?
- Можно в туалет у вас сходить, как можно приветливее спросил я. Женщина переглянулась с одним из парней и сказала.
- Можно, за десять рублей в надежде обломать меня, чтобы я развернулся и ушёл. Я достал двадцать рублей, положил их на стойку, и быстро прошёл между столиками в туалет. Шевчук пел в тот момент про плачущее небо под ногами... Выходя, напоследок, я поблагодарил милую женщину.
- Ну вот, теперь можно и на электричке покататься, закурив, и заулыбавшись в душе, подумал я. На пероне было достаточно много народа. Там, как и повсюду в Москве, оказались торговые киоски. Я направился к одному из них взять пива. В очереди передо мной стоял мужик, с виду бомж. Маленького роста. Лет сорока. На нём был засаленный пиджак, с дырками на локтях, и такие же грязные и засаленные джинсы. Рубашка в горошек и кеды. На горле у него была повязка, из-под которой гноилась рана. Он в долю секунды сверкнул на меня голубыми, и чистыми, как апрельское небо глазами, от чего мне стало жутко и не приятно. С первого взгляда, он мне не понравился. Бомжик, одним словом. Я купил, что мне было нужно, и пристроился под фонарём на перроне, выбрав удобное место для наблюдения за прохожими. По путям, словно монстр пронёсся товарняк. И как только он пролетел, где-то из-за угла грянули залихватские звуки гармошки. Я решил подойти ближе на звуки музыки. Гармонистом оказался тот же мужичёк, повстречавшийся мне в очереди. Лицо у него было очень серьезное. Грязные, сбитые пальцы, лихо перебирали трёхрядку, а из дырок пиджака торчала белая, как снег подкладка. Он остановился играть, когда проехал поезд, и выставил перед собой картонную коробку. Ни кто из людей, находящихся на перроне не обращал на него внимания. Я же пристроился рядом с ним, как бы невзначай, и украдкой стал тихонько слушать следующую песню. По платформе ходили разные люди. Бабки с авоськами, молодёжь, и даже на вид вполне респектабельные и хорошо одетые мужчины, которые по идее должны были ездить на своих автомобилях. Все ждали электричку. Играл он впрямь отлично. Солнце уже было на закате, и день подходил к концу. Пахло железной дорогой. Тоска и дорога. И именно в тот момент, наверное, первый раз в своей жизни, я почувствовал и понял, что такое есть страна Россия. Это было крохотное мгновение, едва уловимое и едва осязаемое, так неожиданно и подло забравшееся в моё самое дорогое, и глубоко запрятанное место в недрах души. Ни какие прочитанные книги русских классиков и философов не дали мне такого мгновенного чувства. За пару секунд, перед глазами пролетела вся непутёвая жизнь, с детства до настоящего момента. Такое, говорят, бывает у людей перед смертью. Я завороженный подошёл к музыканту.
- Как тебя зовут, браток спросил я.
- Володя,- с лёгким испугом ответил он. Я улыбнулся и протянул ему руку.
-Андрей- представился я. Хорошо ты играешь брат, давай чего нибудь, эх такого! Ну, сам знаешь. Я вытащил все зелёные десятки какие были в кошельке, и положил в коробок.
-Знаешь, я тоже музыкант, только на гитаре и пианино играю. Володя весь сиял от радости, и не заметил, как на нас начали глядеть глаза со всего перрона и люди стали слушать, о чём мы говорим.
- Андрюха, я тебе сейчас такое забацаю, такое, песню нашего детства! Он принялся играть до боли знакомую мелодию. Расхаживая по перрону широкими шагами, и добродушно, почти по-детски, заглядывая мне в глаза. Я закурил, и стал рядом с ним, улыбаясь до ушей. Я напряг память, пытаясь узнать мелодию, но не смог. К нам стали подходить люди и класть в коробку кто десятку, кто пятёрку, кто рубли.
- Ну, чего узнал, с хитрецой в глазах спросил мой новый друг.
- Да нет вроде, со стыдом ответил я. Мне стало стыдно. Володя посмотрел на меня с недоуменным лицом, на котором было неприкрытое удивление.
- Ну? Погоня..., из Неуловимых мстителей, теперь вспомнил! Меня как кипятком ошпарило. Как же я мог забыть! Погоня, погоня! Я бегу от самого себя подумал я. И вся моя жизнь -это ни что иное, как погоня, сыгранная на гармошке вот этим человеком.
- Да, тепёрь узнал, в рассеянности промямлил я.
- Андрюха, я в ансамбле тоже на ёнике играл и на гитаре чуть могу. Работал на БАМе. Вот, а теперь бомжую, - продолжал Володя. Тут меня падла одна, розочкой по горлу резанул на днях. Только вчера из больницы вышел.
- А за, что? Артерии не задел поинтересовался я.
- Да, так местные разборки, уже по-свойски ответил Володя. - Я то, это место прикармливаю, место хорошее, на пузырь всегда здесь заработаю.
Я предложил ему пива, но он отказался, ссылаясь на рану и за гноение от пива.
- А от чекушки белой не откажусь, сказал он, весело подмигнув при этом.
- Ты инструмент мой посторожи, а я в ларёк сбегаю. Хорошо?
- Давай, валяй, тоже весело ответил я. Володя взял пару купюр из коробки и побежал за чекушкой. Прохожие косились на меня и гармошку. По путям с Белорусского вокзала медленно шел поезд Москва-Брест.
Владимир прибежал обратно очень быстро, при этом, он успел отхлебнуть от чекушки.
- А ты чего, не местный, запыхавшись, спросил меня он. Вроде, наш, русский. Я не знал чего ему ответить.
--
Да, я русский, родился в Прибалтике, а живу в Америке, город Сан-Франциско. Володя на мгновение покосился на меня с недоверием. Я уверен, что он мне тогда не поверил.
- А вот такую песню, наверное, должен узнать. Володя заиграл музыку из кинофильма Генералы песчаных карьёр. Лицо его сделалось очень серьёзным и строгим. Второй гвоздь мне в лоб. Дело в том, что за день до моей поёздки в Россию, позвонила моя знакомая бразильянка, Фабиана Рабело, с которой у меня сложились довольно странные отношения. Когда я ей сообщил, что собираюсь в Москву, она очень расстроилась. Она твердила
- Андре, Андре, не уезжай! Ей почему-то показалось, что я улетаю навсегда. Я хотел порвать с ней отношения. Мы не звонили друг другу несколько недель, но она позвонила в последний момент. Тем самым, наделив, мня надеждой, что по возвращению, в Америке меня будет ждать хоть какая-то женщина. Серьёзного романа у нас так и не получилось, но время мы провели хорошо. Фабиане просто нужны документы, которых я её дать не могу, так как пока не являюсь гражданином Америки. Иммигрантские расклады я вижу насквозь, ну а женщины, как правило, выбирают то, что им лучше. Сейчас она живёт с каким-то американцем. Познакомился я с ней на предыдущей работе. Она убирала квартиру одной богатой семьи американских евреев. Понравилась она мне сразу. Небольшого роста, с длинными, прямыми волосами, безупречной фигурой и вдобавок ко всему, с маленькой родинкой над верхней губой. В последствии, я узнал, что в ней течёт даже индейская кровь. Её прабабушка вышла замуж за бразильца, и переехала из Северной Америки в Южную. Прабабушкины гены видимо в ней преобладали, так, что она и впрямь, похожа на индианку. Однако вопрос к половым отношениям в Бразилии трактуется по другому, чем у Европейцев и мне это было как-то непривычно. Помню, переборов свой страх, я пошёл знакомится с ней. Фабияна стирала вещи госпожи Пол в прачечной, которые находились в коридорах на каждом этаже высотного здания. Я работал инженером этого здания и с видом, что проверяю воду в краниках, зашёл в стиральную комнату. Она оказалась очень разговорчивой, хотя по-английски, сих пор, она говорит не важно. Оказалось, что она занимается балетом и фотографией. Я в свою очередь, услышав про балет, сказал, что я русский. Она сразу защебетала про Большой театр и Кировский балет, который она видела на гастролях в Бразилии.
- А когда придёт Бразильский крейсер, лейтенант расскажет вам про гейзер пел я, про себя, ликуя новым, многообещающим знакомством. Разговаривали мы где-то с пол часа, и под конец она дала мне свой телефон. Потом, я спустился в низ к парадному входу, и сказал моему приятелю ирландцу,
- Пол, угадай, чего скажу, не поверишь. Пол сгорал от нетерпения, поскорее узнать, о чём я говорю, увидев меня окрыленным и счастливым.
Я Фабияну зацепил!
- Не может быть, смеясь и не веря, ответил Пол.
- Её Богу, вот, смотри, телефон мне дала. Я протянул Полу маленькую записку с именем и телефоном. Пол очёнь обрадовался, и дал мне хай файф. Хотя Пол женат, мы с ним всегда обсуждали всех молодых женщин, которые приходили в наше здание. Так завязалось моё знакомство с Бразильянкой. Фабияна моложе меня на десять лет и порой с ней было сложно. Позже мои друзья, которые учились вместе с бразильянками, рассказали, что это у них в традиции, спать со всеми подряд. Так как меня такие традиции не устраивают, нам пришлось разойтись.
Хочется рассказать об этом интересном здании и моей работе. До сих пор удивляюсь, как я смог проработать там четыре года. Правду говорят, чем богаче люди, тем они жаднее. Жили и живут в нем весьма знаменитые люди. Когда-то Франк Синатра пытался купить апартаменты, но ему отказали. Для того, что бы жить там, надо быть избранным и решает это совет кооператива. Так как он был звезда мировой величины, для этого надо было нанимать специальную охрану. Пожадничали видно. Место это уникально тем, что находится в районе под названием Русские горки. Если кто знаком с историей, тот знает, что русские поселились в Сан-Франциско 200 лет назад, когда всё это принадлежало Мексике. История Юноны и. Авось или графа Рязанова и Кончиты Аргуэлло происходила именно здесь. Вспомнился и другой факт, что Фабияна ухаживала за старушкой потомков Аргуэлло, которая проживает до сих пор на каштановой алее под названием Аргуэлло.
Так вот, на месте этого здания находилось кладбище русских моряков... Сейчас там находится маленький парк, а рядом с ним это здание под названием Королевские Башни. Как ни странно выкрашено оно в серовато-синий корабельный цвет. Это самая дорогая земля, в самом дорогом городе в мире покрытая русскими костями... У меня сохранилась статья из газеты Хроника Сан-Франциско, где говорится о сделке века, когда молодой миллиардер Билл Гети продал пентхауз, размером приблизительно как четырёх комнатная квартира, за 15 миллионов долларов. Кого интересует, могу выслать копию статья. Мой день всегда начинался с крыши этого здания, то есть над пентхаузом. Я шёл якобы проверять вентиляторы, бойлеры. Закуривал сигарету, я глядел с небоскрёба, на пятнадцатимиллионную панораму обоих мостов, гор, залива, Алькатраса и всего города. Вдалеке, за заливом пылает на восходе солнца город Окланд. Город, где жил Джек Лондон, хотя родился он в Сан-Франциско. Корабли, заходящие в гавань, проходя под Голден Гейт мостом, приветствовали меня, город и новый день, долгими, затяжными гудками. Да чего там! Про это написано столько песен и книг. Иногда я прятался от всех, и спал в лифтерной комнате. Такое случалось довольно редко. Там же, на этой крыше, я впервые начал пробовать что-то написать... Ради этого и стоило там работать, хотя платили мало, а мозги полоскали много. Парадокс, м-дас! От туда, наблюдал я похороны Франка Синатры и Джо Ди Маджио, проходящие в итальянском районе Северный Пляж, в церкви Святых Петра и Павла.
Люди живут в Королевских Башнях соответствующего калибра. Президент нефтяной компании Chevron, у него прекрасная жена, с которой у меня были очень хорошие отношения, президент кампании Levi's, другая нефтяная магнат ша из Техаса, покровительница гомосексуалистов и музеев в Сан-Франциско. Её квартира заставлена фотографиями с ней и Голливудскими звездами в обнимку. Однажды к ней приехал Ван Клайберн,- пианист. Вылез из лимузина, и затушил сигарету о подошву штиблет. Я как раз в тот момент крутился возле парадного входа. Лицо показалось очень знакомым. Я спросил его,
- Вы случайно не Ван Клайберн? На что тот заулыбался и протянул руку.
- Знаете, я русский, продолжал я, - вас очень знают и помнят в России. Он задумчиво заулыбался и искренне ответил,
- I love Russia. It's a great country with a great people. Квартира миллионщицы была обставлена безвкусно и кичево. Единственно мне нравилась одна из ванных в её квартире. На обоях были изображения греческих, мускулистых, голых мужчин, с поднятыми членами, вроде греческих фресок. Туалет и ванная были чёрного цвета. Посреди гостиной комнаты стояло механическое пианино. Впервые я видел такое пианино. Сама она естественно играть не умела. Однажды, когда я менял лампочки в её апартаментах, мисс Хамон, это её настоящее имя, попросила меня отрегулировать тембр на этой адской машине. Устроено оно таким образом, что в кассетник, приделанный под низом рояля, вставляется запись. Когда нажимаешь кнопку "PLAY" , клавиши начинают сами двигаться и получается музыка Бетховена, Моцарта, Чайковского. В зависимости от того, какую кассету вставишь. Когда смотришь, то кажется, что играет человек невидимка из сказки Герберта Уэллса. В спальне, у комода находился набор с искусственными пальцами.
У мисс Хамон когда-то отрубило палец кофемолкой. Для неё были изготовлены искусственные палацы, которые ловко насаживались на кисть руки, так, что было не отличить от настоящего. На каждом наборе палацев, был надет бриллиант, размером в два ногтя. Ребята, которые работали дольше меня, рассказывали, что пару лет назад она потеряла один из таких палацев в районе North Beach. Камень стоил $100,000...Меня старуха за что-то полюбила, и я единственный, кого она удостаивала редкими чаевыми.
Живёт там Нобелевский лаурят Мильтон Фридман. Нобелевскую премию получил он за вклад в экономику. Он был членом кабинета Рональда Рейгана по экономическим вопросам. Так же он приложил руку к развалу Империи Зла.
Оказывается, предки его прибыли из России. Наверное, ещё в царские времена. В гостиной Фридманов стоит старинный русский самовар. Сам господин Фридман, маленького роста, вроде Ленина. Раз в месяц приезжают киношники и снимают про него фильм для студентов-экономистов американских вузов.
Но, пожалуй, самым шоком для меня был другой факт, о котором надо бы рассказать более подробно.
Дворником там вот уже двадцать пять лет, работает китаец Так Он Ли. Или просто Ли. Я очень полюбил Ли и он меня тоже. Старый Ли, был самой мудрость Востока. Я даже называл его фу чен Ли. Что означает, отец Ли, на языке Мандарин. Ли имел много детей, и он постоянно жаловался на них в том, что они тянут с него деньги.
Ли знал всё про всех жильцов кто жил там за последние двадцать пять лет. Однажды он заявил мне такую вещь,
- Энди, знаешь, на десятом этаже в апартаменте N1003 жила русская леди.
- А как её звали с любопытством спросил я Ли.
Он почесал в затылке и напряг память.
- Графиня Толстая, да графиня Толстая, точно вспомнил Ли. У меня онемел язык. Очень хорошая леди была, продолжал. Ли потом она переехала на угол Калифорнии и Мэйсон. Она умерла пару лет назад. Хорошая леди, всегда на чай давала. Я всё не мог прийти в себя.
- Ли, ты не представляешь, что это для меня значит, сказал я. Ли продолжал говорить на другую тему, а у меня из головы не выходила графиня Толстая.
На следующий день я встретил мисс Авакиян, которая живет уже много лет на десятом этаже, и спросил ее про бывшую соседку.
- Да Толстая, мы были хорошими подругами. Она племянница Лео Толстого, который написал Войну и Мир. Сомнений быть не могло, и я только мог сожалеть, что не застал её, когда она проживала в Королевских Башнях.
Я опять забежал вперёд. Вернёмся в Москву на перрон.
Володя играл эту мелодию, а я думал о маленькой Фабияне и мечтал об отдыхе с ней на пляже в Рио-де-Жанейро. Когда он закончил играть, то сказал,
- Андрюха я этот фильм двадцать раз смотрел. Пиздец, какой фильм! Я с ним согласился.
И как бы проронил невзначай,
- Володя знаешь, а у меня баба в Америке бразильянка. Он покосился на меня, как и в первый раз, когда я сказал, что живу в Америке. Не поверил. Да и мне самому порой не вериться. Где я, и что я. Живу и не тужу. Вроде цыгана по всему земному шару. Как любят говорить евреи, гражданин мира. Но тогда, на станции Беговая, я стал тем, кем родился - русским. Подходило время отправления моей электричке. Напоследок, Володя заиграл вальс из кинофильма "Берегись автомобиля". Стало как-то очень приятно от хорошей мелодии, и хорошего фильма не только мне, но и всем стоявшим на перроне. Волшебная сила музыки. Продавщицы высунули головы из своих ларьков. Многие прекратили разговаривать, ощущая на красном от захода солнца небе, момент, уносившегося в вечность ещё одного прожитого дня.
Проезжая вдоль Кутузовского проспекта, на фоне обширного пустыря, чем-то похожего на свалку, возвышалось здание, напоминавшее мужской член. Здание модерновое, всё в стекле, зловеще выделялось и пылало на фоне свалки.
Сан-Франциско, Июль 2001
Один из примеров жизни на последнем дыхании произошёл совсем недавно. Не знаю, можно ли назвать это отчаянием. Отношусь я к таким проявлениям жизни очень спокойно. Вопрос здесь пойдёт о материальной стороне в Америке. Получилось так, что не оказалось вообще денег, ни на счету, ни на кредитных картах все деньги куда- то улетели. Оплатил счета, жильё. Должны в Америке все кому-то и всегда. Не должны ни кому, ни чего только бомжи, собирающие бутылки в свои лязгающие коляски. Наверное, счастливые люди, хотя у многих есть психические отклонения. Бомжей кормят бесплатно в определённых местах, мясом, котлетами и фруктами... На наркотик или алкоголь всегда можно напопрашайничать. Чего ещё надо. В Калифорнии всегда тепло и спать на улице в парке просто благодать. Встречаются порой бомжи интеллигентные. Район, где живу я, считается приличным. Здесь много ресторанов, кафе, баров и молодежи. Бомжи тут тоже соответствующие. Постоянно читают книги, когда им надоедает клянчить деньги. Просят мелочь, а в даунтауне чернокожие бомжи уже просят, или даже требуют, - дай доллар
Могут при этом ещё обозвать нехорошими словами. Но прикоснутся, пальцем ни кто не посмеет. Демократия, видишь ли.
В последние пару лет деньги водились всегда. Постоянная работа, кредитная история о платёжеспособности, но, не поработав два месяца, вся мошна опустела. Спонтанная прогулка в Москву тоже дала о себе знать. Однако в этой стране можно особо не думать, всегда знаешь себе цену и, что твои способности и таланты всегда продадутся на рынке рабочей силы. После прибытия из России искать работу пришлось не долго. Было шесть предложений. Я выбрал то, что было больше всего по душе. Один русский знакомый однажды очень хорошо сказал,
- У меня появились деньги, когда я перестал о них думать. Я полностью с ним согласен. Так вот, устроился я работать управдомом или суперинтендантом, как их здесь называют. Платят сполна, но много ответственности. В любой момент вне работы могут позвонить вахтёры и доложить о ЧП. Мне нужно принимать решение или самому приезжать или вызывать службу для устранения неполадки. Я получил свой первый чек за две недели на хорошую сумму. Деньги должны были поступить на счёт в Субботу в 12 часов утра. К Пятнице у меня не осталось ни гроша в кармане. У друзей одалживать было не удобно, и я решил дотянуть до утра, как подбитый самолёт до базы. Без сигарет, еды и даже доллара на проезд в транспорте. Свой Джип я продал пару недель до этого, и иногда передвигаюсь по городу на велосипеде. Чем проще, тем лучше. Дома я заварил себе цейлонского чая и принялся смотреть фильм на видео "Собака приведение или путь самурая". В третий раз.
Вдруг посередине фильма, где-то, в десять часов вечера, зазвонил телефон. В трубке раздался скрипучий голос пожилой вахтерши Пат.
- Энди, автоматическая гаражная дверь не работает. Что делать? Я выругался на дверь. Дело в том, что недавно я нашёл компанию, которая устанавливала этот тип дверей. Система сложная, много электроники. Позвонил им. На следующий день приехал сервис мен, поменял деталь и показал мне, что делать в случае будущих проблем с дверью. Я проинструктировал Пат, что ей надо попробовать сделать для устранения проблемы. Через несколько минут она позвонила снова.
- Ничего не получилось. Дверь не работает. Что делать? Я понял, что мне придется ехать. Дело даже не в деньгах. За такой приезд мне платят двойную ставку. Просто я уже собирался ложится спать. Без доллара и сигарет продолжение дня было немыслимо. Я мог ни куда не ехать, сказать, что нет возможности и всё, но, подумав о том, сколько мне платят, и как я люблю свою работу, решил отправиться в путь. Хотёл прыгнуть на велосипед, но передумал и пошёл в низ с горы, на которой я живу. Возле остановки находиться ларёк моего знакомого китайца по имени Ки Гу Енг. Ки Гу настоящий барыга и прирождённый торгаш. Он где-то достаёт дешёвые сигареты и алкоголь. Весь район покупает эти вещи у него. Я тоже его постоянный клиент. Его жена и дети торгуют вместе с ним. Думаю, что бизнес идёт у Ки Гу очень хорошо. Хозяина в магазине не было, а за прилавком стояла его жена, и как всегда смотрела китайскую мыльную оперу. Я обьясил ей ситуацию и сказал, что мне нужна пачка сигарет в долг, дозавтра. Она засуетилась и занервничала, хотя знает меня уже шесть лет.
- Я у мужа должна спросить, он сейчас придет, на китайский манер ответила Су Янь. Она ни когда не принимает решения без согласия мужа. Я это знал. Ки Гу наверное, пересчитывал дневную выручку с торговли, и если бы он находился в тот момент внутри, то приказал бы ей выдать мне пачку. Зашли другие покупатели, а я стоял и ждал. Через пару минут, она достала пачку American Spirit , так как она знала, что я курю, и записала на клочке бумаги моё имя. При этом она стала жаловаться на воров и бомжей, крадущих из магазина.
- Сколько ты меня знаешь, шесть лет я каждый день покупаю здесь сигареты.
- Да я знаю, сказала Су Янь. Я поблагодарил её, но она уже не замечала меня и продолжала смотреть китайскую драму по телевизору. На улице с океана подул ветер, смешанный с запахом эвкалиптов и цветов из Голден Геит парка.
Я сделал глубокий вдох и вышел на перекрёсток ждать сорок четвёртый автобус. Чернокожий водитель сорок четвёртого оказался классным малым. Я сказал, что у меня нет денег.
Давай, залезай, улыбаясь, ответил он.
- А билетик можно попросить скромно промямлил я. Билет был нужен для пересадки на другой автобус. Он посмотрел на меня и протянул билет. Автобус был пустой, и я был его единственным пассажиром. Водитель затянул песню. Вообще, чернокожие водители автобусов в Сан-Франциско поют часто. Видно есть к тому причина.
Доехав до работы, я вышел на остановке возле огромной, модерновой, католической Церкви Милости. Проблему с дверью я решил довольно быстро, к моей великой радости. Домой меня отвезла Пат на машине, так как нам было по пути. Я заснул очень быстро. На следующее утро на моём счету в банке было несколько тысяч долларов. Такой вот город Сан-Франциско и случай из серии, на последнем дыхании.
Москва 2001
На конец-то я добрался до квартиры N50. Почему-то песочницы во дворе уже не оказалось, но дерево стояло на прежнем месте, приветливо склонив ветви с едва зелёной, молодой листвой.
- Однако кто-то быстрый на подъем подумал я. Какое то колдовство прямо. В этот раз дверь была открыта и я медленно начал подыматься на последний этаж, при этом, стараясь не пропустить интересные надписи на стенах подъезда. Тяжелая, входная дверь легко поддалась, и меня обдало запахом сырости и ремонта. У входа стояла большая зелёная бутыль с надписью, "богатых господ просим пожертвовать 5 р.". Я пожертвовал. В конце квартиры бродили какие-то молодые люди с кружками чая, по-видимому, работники и содержатели музея. Просмотр я начал с комнаты Белой гвардии и Дней Турбиных. На стенах висели старинные театральные афиши, фотографии из кинофильмов и спектаклей. Перед глазами поплыли знакомые лица из Русского центра в Сан-Франциско. Девяносто летние поручики, корнеты, есаулы. Ни когда бы не я поверил, что придется повстречать таких динозавров первой волны русской иммиграции, о которых мы читали в книжках вроде "Малчиша-Кебальчиша". Конечно, таких людей осталось совсем мало, но остались их дети, внуки, правнуки. В Сан-Франциско есть Дом кадетов. Хотя кадетам этим уже за девяносто лет, но у них проходят собрания. Водку пьют, похлещи молодых. Воспоминания. Как-то на фестивале на масленицу один из таких кадетов, подвыпивший восклицал своему приятелю на сцене,
- Коля, Коля, а помнишь, как мы кутили в корпусе!
Комната музей посвящённая Мастеру и Маргарите заслуживает отдельного внимания. Художники-оформители проделали великолепную работу по экспозиции комнаты, при этом они уделили внимание каждому персонажу повести. На стенах висели чудесные картины с изображениями героев Булгакова. Фантазии оформителей не было предела. На пример была надпись в планшете, где герои сравнивались с абсолютно абстрактными вещами и явлениями из жизни. Жалко, что я не запомнил всего текста, но сравнение написано было верно. Но больше всего меня поразила своей художественностью экспозиция к Ивану Бездомному. Я стоял в течение десяти минут, не отрывая глаз от нее.
Из себя она представляла открытый старинный чемодан, с наклеенными внутри многочисленными, маленькими иконками Богоматери, обрывками стихов и пустой бутылкой. Глядел я на это как в зеркало. Узнав в этом кривом зеркале себя и свою жизнь. К горлу подкатился комок, и не известно по какой причине стало душно. Я поспешил уйти.
На выходе я столкнулся с молодым человеком, у которого была в руках кружка чая. Я спросил его,
- А кто спонтирует этот музей? На что он ответил,
- Город и министерство культуры. Я поблагодарил его и вышел на улицу с навязчивой идеей, что непременно должен встретить женщину с желтыми цветами, или пусть даже без цветов. Именно ту женщину, которую, я ищу всю жизнь. Я брёл по переулкам без направления. Кроме бабок с авоськами и школьников с ранцами, ни кто мне так и не попался. Незнакомка в то время садилась в Мерседес и довольная собой и своим избранником катила по ухабистым улицам столицы.