Григорьева Полина : другие произведения.

Шайнора. Общий

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    На континенте Аэрис к управлению государством подходят с особой тщательностью. Жрецы отбирают и воспитывают кейренов, а те избирают правителей четырёх Великих королевств и королевства Саэваль. И вроде бы всё хорошо... Впрочем, часто за красивой оболочкой скрывается гниль.

   Пролог
  
   Вслед за пробуждением пришла жуткая боль. Не иначе, сотня карликов-демонов грызла моё тело изнутри. За что я заслужила подобные страдания? Не знаю. Вряд ли меня настигла божественная кара - судя по бинтам и резкому запаху лечебной мази, мои страдания имели вполне земные корни.
   Меня зовут... Не помню. В голове только гул да туман, мешающий думать. Я едва заставила себя осмотреться..
   Я лежала на кровати в большой комнате, залитой ярким солнечным светом. Стены обтянуты светлыми шёлковыми обоями, в напольных вазах стоят розовые и жёлтые цветы. Однако, меня занесло далеко не в хижину.
   Дверь отворилась и в мои покои вошла холёная девушка в непрактичном, но красивом разноцветном наряде, похожем на оперенье экзотической птицы.
   - Вы уже проснулись, миледи? - нараспев произнесла она. - Я Жеанэ. Можете располагать моим временем, как собственным.
   Я скривилась. Моё состояние не особо располагало к соблюдению всех правил дворцового этикета. В том, что девушка придворная дама, у меня не было никаких сомнений.
   - Мне очень, очень, и очень худо. Прошу, позови целителя.
   Девушка вздохнула и изящно опустилась на стул рядом с кроватью.
   - Милорд Ранир сейчас занят. Если хотите, я могу почитать вам роман, пока он не освободится. Как сказал философ Лэ, сила искусства помогает нам стремиться к совершенству, преодолевая слабость плоти. А что есть боль, как не порок тела?
   У меня раскалывалась голова и без философских умозаключений.
   - Неужели нет никого, кто мог бы облегчить мои страдания? Младший целитель или, на худой конец, ученик? Ещё немного, и я сойду с ума.
   Похоже, моя мольба убедила девушку.
   - Хорошо, я поищу кого-нибудь. Хотя мне всегда казалось, лидеры Жемчужной Армии отважны и непоколебимы. Не думала, что несколько ран могут сломить гордый дух одной из них.
   Вот как. Я, оказывается, воин, причём высокого ранга. Уже неплохо.
   Нужно просто потерпеть до прихода целителя. Он сделает своё дело, боль утихнет, а потом я вспомню про себя всё. Да, так оно и будет.
   Я пока можно закрыть глаза и попытаться забыться.
  
   ...Заснеженный сад. Ледяные скульптуры, цветные фонари, деревянный мостик над замёрзшим ручьём. Огненные цветы над городом. Одинокая фигура, устало прислонившаяся к старому, как само время, дереву...
  
   Вежливый стук в дверь спугнул сон и вернул меня в мир боли. Не дожидаясь разрешения, в комнату вошёл высокий мужчина в простой белой одежде. Его длинные светлые волосы были распущены, как у незамужней девушки, а черты красивого лица хранили печать отрешённости и лёгкой печали. Он сел на край постели, взял мою руку в свою и сказал:
   - Я заберу вашу боль, миледи. Всю, без остатка. Вы через многое прошли, и теперь не должны страдать.
   От этих слов мне сразу стало легче. Я слабо улыбнулась и заглянула в его прекрасные серые глаза...
   ...Волна воспоминаний захлестнула меня. Не только имя вернулось ко мне, но и знание того, ради кого я продела долгий и невероятно сложный путь, балансируя на грани жизни и смерти. Моя родина разграблена, мои люди мертвы, но мне удалось выжить. Было время, когда мне хотелось вычеркнуть его из памяти, но разве сердцу можно приказать забыть?
   Только желанием повидаться с ним перед смертью питалась моя воля к жизни в последние дни.
   И вот он здесь, рядом со мной - но не узнал, не назвал по имени. Радость и горечь переполняют меня, и второго было гораздо больше, чем первого.
   Как воин из Жемчужной Армии дошла до безответной любви?
   Чтож, это было несложно.
  
   Глава 1
  
   Моё имя Шайнора. Я родилась в Хаэль Мирен, гордости королевства Саэваль. Для меня он навсегда останется городом золотых дней детства, а не дымящимися руинами, среди которых растерянные люди искали тела близких, каким его застал мои люди после освобождения. Когда-нибудь наша столица возродится из пепла и вновь станет прекраснейшим цветком континента, а пока остаётся лишь хранить в памяти её поруганную красоту и оплакивать погибших друзей.
   Двадцать поколений моей семьи связывали жизнь с Жемчужной Армией. Отец и братья не стали исключением - к счастью или горести, но в Саэваль чтят традиции. Я хорошо помню день, когда они отправились на войну с южными повстанцами.
   Ночь перед началом похода воины проводят за молитвами в храме, прощаясь с семьями ещё вечером. Таков обычай, и отец и мои старшие братья, Лоэн и Илар, не стали его нарушать. Наш последний семейный ужин прошёл под знаком близкого расставания, и оттого приобрёл особенную трогательную нежности. Жаль, я была слишком мала, чтобы её оценить.
   Утром мама вплела себе и мне в косы алые ленты, мы надели нарядные платья и вышли провожать солдат. Стояла чудесная погода, город украсили цветами и флагами, словно к празднику, актёры устраивали представление прямо на улицах, а жрецы благословляли всех желающих. Дух Хаэль Мирен из века в век питала гордостью за военные подвиги, и от Жемчужной Армии, прославившейся далеко за пределами Саэваль отвагой и несокрушимостью, не ожидали ничего кроме новой блистательной победы. Все, даже дети, считали естественным обратить в бегство войска мятежников, казнить их главаря и разграбить главный город. За убийство наместника и всей его семьи иного наказания древние законы не предусматривали, а в нашем королевстве ревностно чтили мудрость предков.
   Именно в тот день я впервые увидела королеву и её советника-кейерена - они стояли на балконе башни Совершенства и благословляли отходящие войска на битву.
   Ялина Сероглазая взошла на трон всего за месяц до восстания в вечно недовольной южной провинции, его подавление должно было стать её первым значительным деянием. Не знаю, что она чувствовала, отправляя людей на смерть - по рождению королева принадлежала к крестьянам и вряд ли осознавала всю серьёзность происходящего. Ни для кого не являлось секретом, что все важные решения за неё пока принимает кейрен. Однако Ялина отличалась яркой красотой и быстро научилась держать себя гордо и величественно, как и подобает правительнице сильного государства. Народ был ей очарован. Он закрывал глаза на её вопиющее невежество, а молва предрекала молодой королеве великую судьбу.
   Мне только исполнилось десять, и больше, чем красивые доспехи и бравурные марши, меня интересовали пышное платье Ялины, её драгоценности и сложная причёска. Ни дурные предчувствия, ни горечь расставания не терзали мой юный неискушённый разум - чего ещё следовало ожидать от маленькой девочки, слишком любимой отцом и старшими братьями. Они поклялись мне вернуться с войны, а значит, беспокоиться было не о чем, ведь мужчины нашей семьи всегда держат слово.
   - Она такая красивая! - с восхищением и лёгкой завистью выпалила я. - Как мне хочется стать на неё хоть чуть-чуть похожей! Но почему королева не отправила кейрена бить врагов? Папа, Илар и Лоэн пошли, а чем он от них отличается?
   Мама слабо улыбнулась. Мои знания о мире отличались простотой и наивностью.
   - Кейрен не может пойти на войну, малышка. Он там заболеет, - терпеливо объяснила она. - И тогда Светлейшая очень расстроится.
   - Ха! Если мужчина не может защитить близких, то он жалкий слабак! Королева должна подыскать себе другого супруга, помужественнее.
   Мама покачала головой и погладила меня по голове. Кажется, моя воинственность её огорчала - я не понимала, почему. Похожие слова мне доводилось слышать от взрослых женщин живших с нами по соседству, правда, ни одна из них не осуждала правительницу. Обличение Ялины придумала я сама, причём сильно этим гордилась.
   - Кейрен не муж королеве, милая. Между ними нет любви. Он избрал её и помогает правитель, только и всего.
   - Всё равно он дурак, - быстро нашла выход я. - Она такая красивая, что в неё невозможно не влюбиться!
   - Кейрен никого не может полюбить, Шай. И у него никогда не будет ни жены, ни деток - ни мальчиков, ни девочек. Его единственное предназначения со дня выхода из храма - выбрать правителя и всеми силами помогать ему вести наше королевство к процветанию. Королева Ялина пока молода и не всегда может принимать самые правильные решения. Сейчас она может полагаться только на помощь своего кейрена, ведь у него в отличие от министров нет ни собственных интересов, ни амбиций, только безграничная преданность Саэваль.
   Я задумалась. Раньше мне не приходило в голову, что мужчину и женщину могут связывать не только узы супружества. У меня не было друзей-мальчишек, а немногочисленные подруги уже вовсю грезили о муже, детях и собственном хозяйстве. Как и они, я уже начала понемногу готовить приданое. В будущем мне хотелось повстречать хорошего человека и жить с ним душа в душу, благо перед глазами у меня был пример счастливого брака родителей.
   Простая тёмная одежда, рядом с роскошным платьем Ялины казавшаяся чуть ли не бедной. Светлые, почти белые, длинные волосы, убранные в высокий хвост. И красивое печальное лицо, похожее на лик святого, однажды увиденного мной на фреске в заброшенном храме.
   Таким, приглядевшись, я увидела кейрена - советника королевы и самого загадочного человека в Саэваль. Мне стало стыдно за сказанное.
   - Он такой грустный... Наверное, не слишком-то весело целыми днями во дворце и выслушивать министров. Лоэн говорит, что половина из них ограниченные дурни, ничего не видящие дальше кончика собственного носа.
   - Кейрен просто исполняет свой долг, милая. Такая у него судьба. А твоему брату следует следить за словами - боги хотели, чтобы он родился солдатом, а не философом.
   Острый на язык Лоэн имел мнение обо всём на свете и никогда не упускал возможность напомнить об этом окружающим. Иногда он бывал несносен, и тогда получал от Илара нагоняй. Я обожала обоих, а они любили меня со всей нежностью старших братьев, и в тайне от родителей обучали простейшим приёмам боя на мечах.
   - Мама, а как зовут кейрена?
   - У него нет имени, дочка. Оно ему не нужно.
   - Но ведь родители как-то называли его, когда он был маленьким!
   - У кейрена нет родителей, Шай. Ни папы, ни мамы.
   - Как это, нет родителей? Я не понимаю!
   - Потом поймёшь, милая, обещаю. Через два месяца ты пойдёшь в школу при храме и почтенный Левиен тебе всё объяснит куда лучше меня.
   Я огорчилась, но не стала больше расспрашивать маму о кейрене. Случалось и прежде, что она не могла ответить на мои вопросы, хотя девочкой училась очень прилежно и до сих пор могла прочесть наизусть многие места из классических книг, вести сложные подсчёты в уме и рисовать прелестные пейзажи на шёлке. Однако вопросы государственного устройства её в юности интересовали мало, да и не преподают его девушкам подробно, считая ненужным в семейной жизни. Но я твёрдо пообещала себе, что не отстану от учителей-жрецов, пока они не расскажут мне всё про кейрена, причём не в своей обычной пространной манере, а я чётко и ясно.
   Увы, моим безмятежным планам так и не суждено было сбыться.
  
   В первый осенний месяц четыре новых надгробных камня появилось на кладбище Северного Ветра. На всех высечено имя рода Веро, могилы под тремя - пустые.
   Уже несколько я прихожу к ним, зажигаю огонь на крошечном алтаре и молюсь. Папа, мама, братья - все покинули меня. Говорят, нужно принимать все посланные свыше испытания с мужеством и смирением. За пережитую боль боги награждают силой достойных, не взирая ни на пол, ни на возраст. Так рождаются герои легенд.
   Вот только я не они.
   Первой ушла мама. Она сгорела за два дня не приходя в сознание от болезни с длинным странным названием. Целитель сказал, что не было даже слабой надежды на выздоровление. На похоронах я плакала и молилась за упокой её светлой души. Соседи пытались утешить меня, но их неуклюжая забота только усиливала моё горе.
   Придя домой, я рухнула на кровать и долго лежала, уставившись в потолок. Надо было жить дальше, но мне хотелось.
   - Это конец, - тихо сказала я в пустоту.
   - Ошибаешься, Шай. Всё только начинается, - произнёс нежный детский голос совсем рядом со мной.
   Я вскочила с постели и испуганно осмотрелась. Никого кроме меня в комнате не было.
   - Кто здесь?
   - Мужайся и будешь вознаграждена. Скоро мы встретимся.
   - Кто ты? Ответь!
   Голос умолк. Мне стало страшно. Раньше со мной не случалось ничего подобного, но я предостаточно слышала от братьев рассказов о призраках и духах. В них вслед за предупреждением от сверхъестественного создания непременно шла беда.
   Раздавшийся стук в дверь вселил в меня ужас. Несколько мгновений я не могла заставить себе пошевелиться.
   "Это соседи. Просто соседи. Они пришли меня утешить, только и всего".
   Зловещий стук не утихал. Глубоко вздохнув и досчитав до десяти, я решилась открыть.
   На пороге стоял молодой солдат в тёмной одежде, какую в Жемчужной Армии носят низшие офицерские чины в мирное время. На предплечье у него была широкая белая повязка, при взгляде на которую меня охватили недобрые предчувствия. В левой руке юноша держал небольшую чёрную лакированную шкатулку с гербом королевства на крышке.
   - У меня вести для твоей мамы, - тихо произнёс он, стараясь не смотреть мне в глаза. - Прошу, позови её.
   - Её нет. Она умерла, - мой голос звучал как будто чужой.
   - Я сожалею.
   - У меня остались только папа, Лоэн и Илар, но они ушли на войну.
   Юноша с жалостью посмотрел на меня.
   - Нет, только не говорите... Нет!!!
   - Они погибли, как герои, - чётко, словно заученный урок, произнёс солдат. - Саваэль никогда не забудет их подвига.
   Слёзы душили меня, но отчего-то плакать я не могла. Юноша раскрыл шкатулку и показал мне содержимое: три нити жемчуга и письмо на красивое гербовой бумаге с печатью королевы Ялины.
   - Если хочешь, я могу прочитать тебе письмо Светлейшей. Это немного, но больше я ничем не могу облегчить твоё горе.
   - Не надо. Я умею читать. Меня научили братья. - "А сейчас они мёртвы. Как мама. Как папа. Все они ушли, а я осталась. Навсегда одна".
   - Понятно. Тогда я пришлю кого-нибудь помочь тебе.
   Я вяло кивнула. Похороны воинов отличаются от проводов в последний путь матери семейства. Пусть они умерли вдали от дома, но помнят их здесь, а значит, три свежие могилы появятся на нашем родовом участке кладбища. Даже в момент горя необходимо строго следовать традициям.
   - Если тебе вдруг захочется с кем-нибудь поговорить, спроси Кая Таэно в башне Смирения. Я правда очень сожалею, что принёс дурные вести.
   Чувствовалось, юноша говорит от чистого сердца. Но у меня никогда прежде не было взрослых друзей, и заводить их я не собиралась и страшилась.
   - Меня зовут Шайнора Веро, - осторожно произнесла я. - Я благодарю вас за участие, но мы наверное больше никогда не встретимся.
   - Я... понимаю. - Кай мужественно принял мой холодный ответ. Продолжать разговор нам обоим было в тягость.
   Когда он ушёл, я села на порог и зарыдала. Те горькие слезы стали окончательным прощанием не с мёртвыми, но с моим счастливым детством и надеждами на будущее. Впереди мне виделась лишь тьма.
   С того дня прошло уже больше недели, но время не излечило мои душевные раны. Я мало ела, почти не следила за собой, уходила на кладбище рано утром, а возвращалась поздним вечером, когда густые сумерки опускались на землю и в городе зажигались фонари. Меня пытались утешить, но на слова сочувствия я отвечала вежливыми и ничего не значащими словами благодарности. А ещё во мне жила жгучая ненависть ко всем вокруг. Молитвы не могли ни изгнать её, ни смягчить.
   Я стояла на коленях перед алтарём в нашем крошечном храме предков и шептала одно за другим имена ушедших родных. Три нити жемчуга - символ моей потери, щёдрый дар королевы - камнем тянули шею к земле, но я не хотела их снимать. Мне казалось, тогда исчезнет последняя нить, соединяющая меня с отцом и братьями. Мама всю жизни носила ожерелье в память о первом муже - её сентиментальность передалась и мне.
   - Отпусти мёртвых, Шайнора. Дай им уйти в Свет.
   Я резко обернулась и увидела девочку в старинной одежде. У неё была очень бледная кожа и светло-зелёные, такие же как и у меня, глаза.
   - Кто ты?
   Девочка покачала головой и сделала мне знак молчать.
   - Я не буду отвечать на подобные вопросы, Шай. Ты ещё не готова узнать на них ответы. Знай лишь, что я всегда желала добра семье Веро.
   - От моей семьи никого не осталось!
   - Ошибаешься. Пока ты жива, род не угаснет.
   Я нервно рассмеялась.
   - Мои предки были воинами, с честью служившими своей стране. История семьи Веро тесно переплетена с Жемчужной Армией, но кто теперь вступит в неё? Женщины не сражаются. Они ждут дома возвращения близких, радуются их победам и оплакивают гибель. Моя судьба связана с семьёй будущего мужа, а не с родом Веро!
   Девочка смерила меня жутким, пробирающим до костей взглядом.
   - Будь достойна славных предков и не теряй лицо, Шайнора Веро. Есть один древний закон - ты о нём даже не подозреваешь, впрочем, как и большинство саэвальцев, но никто его не отменял. "Девушка может продолжить дело отца, если все его сыновья мертвы и её сочтут достойной".
   - Но мне только десять, как меня могут счесть достойной стать воином! - в отчаянье воскликнула я.
   - Ты будешь не простым воином, Шайнора. Твоему отцу и братьям посмертно даровали титул Неистовый Клинок, а с ним и низший из рангов знати.
   Перейти из сословия почтенных в знать удаётся немногим. Среди моих предков никто не поднимался выше офицера одиннадцатого ранга - не хватало не опыта, но знаний по военной теории. А в Королевской Академии могут учиться лишь сыновья аристократов, простолюдинам, пусть даже из семей с многовековой историей, туда вход закрыт.
   - Но ведь меня всё равно не примут в Академию!
   - Ты должна пойти к королеве и заявить о своём праве, - сурово произнесла девочка. - Утри слёзы, надень лучшее платье и отправляйся во дворец.
   Я сдалась.
   - Не знаю, благой дух ты или злой, но мне хочется тебе верить. Я исполню долг перед предками и спасу род Веро от мрака забвения.
   Девочка лучезарно улыбнулась, и её улыбка озарила печальное убранство храма предков.
   - Я верю в твою силу, Шай. Но помни, придёт день, когда мы вновь встретимся...
   Она исчезла так же внезапно, как и появилась. Мне осталось лишь изумлённо хлопать ресницами и гадать, действительно ли со мной только что разговаривала девочка в старинном платье, или же всё произошедшее являлось невероятно реалистичным сном.
   Я решила пойти на приём к королеве Ялине. Раз уж мне был дан знак, им нельзя пренебрегать.
  
   Башня Смирения - особое место в Хаэль Мирен. К её воротам может прийти любой, даже ребёнок.
   - Кай Таэно? Да, здесь есть такой. - привратник удивлённо рассматривал меня сверху вниз. - Но зачем он тебе, девочка? На родственницу его ты не похожа, а для подружки слишком мала.
   - Он принёс мне вот это, - я показала письмо от королевы. - И сказал, что может выслушать в любое время.
   - Подожди в зимнем саду, - насмешливость мужчины как веером сдуло. Он виновато отводил взгляд, не желая видеть ни моего бледного лица, ни тройного жемчужного ожерелья у меня на шее.
   - Благодарю. Я сама найду дорогу.
   Когда между незнатными людьми возникает спор, который они не в состоянии уладить сами, они могут пойти в суд, однако чаще обращаются в башню Смирения. Там терпеливые молодые люди выслушают их и стараются найти устраивающее всех выход - как гласит молва, более-менее успешно. Следовать ему или нет, решать только спорщикам. Также туда можно прийти с проблемой, по разным причинам не подходящей для храма.
   Юноши из башни Смирения - сыновья благородных фамилий. Среди них встречаются не только наследники титулов, но и выбравшие для себя гражданскую или военную службу. Считается, что общение с простыми людьми помогает им понять как живёт народ, и главное - как им управлять.
   В зимнем саду стояли кадки с редкими растениями, несколько целомудренных статуй и фонтан с золотыми рыбками. Свет проникал сквозь стеклянную крышу, повсюду порхали бабочки и крохотные разноцветные птички. Я присела на скамью и стала ждать прихода Кая.
   С тяжёлым сердцем я осознавала, что придётся его обмануть.
   - Шайнора Веро? - судя по растерянному лицу, Кай был не слишком рад моему приходу.
   - Я пришла извиниться за грубость. Прошу, простите меня! - робкая улыбка, застенчивый взгляд, и молодой офицер поверил в мою искренность.
   - Не стоит, я всё понимаю...
   - А ещё я хочу попросить вас о помощи.
   Кай на мгновение замер. "Только бы он ничего не заподозрил".
   - Я сделаю всё возможное, - медленно произнёс он, не отводя взгляда от нитей жемчуга на моей шее.
   - Мне хочется самой поблагодарить королеву за письмо, - Ялина действительно написала его сама - столько ошибок могла сделать только недавняя крестьянка. - Но меня не пропустят во дворец. Вы единственный, кого я знаю из благородных. Умоляю, помогите!
   Таэно нахмурился. Я испугалась, что он откажется от своих слов или назовёт мою просьбу невыполнимой. Кай офицер Жемчужной Армии, а я маленькая девочка, притом круглая сирота. Наши положения в обществе несоизмеримы.
   - Необычное желание, - наконец произнёс он. - За последние недели редко кто выказывает тёплые чувства к королеве.
   - Но почему?
   - Не знаю, поймёшь ли ты... - Каю неловко было обсуждать политику с ребёнком.
   - Кампания идёт не как задумывали?
   - Откуда ты знаешь? - изумился юноша.
   - Я родилась в семье военного, офицер, - гордо заявила я. - Двадцать поколений моих предков служило в Жемчужной Армии. Понимание некоторых вещей у меня в крови.
   Кай невесело усмехнулся.
   - Жаль, что ты родилась девочкой, Шайнора. Из тебя бы вырос превосходный защитник Саэваль. Да, кампания пошла не по плану. У мятежников оказался сильный союзник, и мы оказались совершенно к этому не готовы. Большего я не вправе тебе рассказывать.
   Он рассказал мне не слишком много, но меня обрадовала его откровенность. Приятно, когда тебя воспринимают не как ребёнка.
   - Мой брат часто бывает во дворце по делам семьи, - продолжил Кай. - Вчера он сказал мне, что в последние дни королева замкнулась в себе и почти никого не принимает.
   - Значит, я не смогу поговорить с ней? - я не могла скрыть огорчения.
   Кай передал мне небольшой медальон с рельефным узором - жемчужиной в раскрытой раковине.
   - Возьми. Это знак моего рода, с ним тебя пропустят всюду во дворце - даже к королеве. Думаю, тебе он нужнее моего.
   Я сердечно поблагодарила Кая. Его доброта помогла мне стать на шаг ближе к спасению рода Веро от забвения. Теперь только от меня зависело, пожалеет он в будущем о благородном поступке или нет.
  
   Я запомнила королеву красивой, уверенной в себе женщиной в роскошном платье. За последний месяц она утратила часть блеска, но по-прежнему выглядела настоящей правительницей Саэваль. Её удручали неудачи на юге, но Ялина не слишком хорошо разбиралась в военном деле, чтобы понимать проблему целиком. Больше всего на свете она боялась пасть в глазах простого народа, к которому ещё недавно принадлежала. На востоке из-за неурожая выросли цены на зерно, несколько деревень на севере затопила вышедшая из берегов река - каждый день ей докладывали о подобных бедах, но у неё слабо выходило их решать. Кроме того, Светлейшей приходилось тратить по нескольку часов в день на занятия с учителями, причём многие предметы давались ей из рук вон плохо, сколько бы она над ними не билась. Однако в десять лет я ничего не знала про страхи и сомнения молодой королевы.
   Моя семья всегда жила в достатке, но пышность убранства тронного зала сразила меня наповал. Золотистые драпировки стен, драгоценные светильники-лотосы, утонченные картины на шелку со сценами из придворной жизни, сам трон, похожий на распускающийся цветок... Мне стало неловко из-за недостаточно красивого платья и незнания дворцового этикета.
   Я смотрела на темноволосую, слегка утомлённую женщину в короне и испытывала то же восхищение, что и месяц назад. По правую руку от неё стоял кейрен, в стенных нишах замерли воины королевской гвардии. Больше никого кроме меня в зале не было.
   - Моё сердце наполняется радостью при виде Вас, Светлейшая, - поприветствовала я Ялину, склонившись в глубоком поклоне. Так в книгах аристократы обращались к правительнице, и мне не пришло в голову ничего лучшего, как перенять их манеры.
   - Какое милое дитя! - воскликнула Ялина. Её усталое лицо оживилось - позже я узнала, то королева без ума от детей. - Рен, она просто очаровательна!
   - Ваше Величество... - начал кейрен, но королева оборвала его.
   - Ты такой скучный, Рен. Дай мне поговорить с девочкой без глупых условностей.
   - Хорошо, Ваше Величество, - от меня не скрылось, как помрачнел кейрен. Ему не нравилась чрезмерная вольность Ялины в общении.
   - Как тебя зовут, дитя?
   - Я Шайнора Веро, моя королева.
   Светлейшая поднялась с трона, шурша юбками, подошла ко мне и крепко обняла.
   - Мне так жаль, - прошептала она. - Простишь ли ты меня когда-нибудь?
   - За что прощать? Их убили мятежники. Вашей вины в том нет. То письмо... я благодарна за него. Спасибо.
   На глазах у Ялины навернулись слёзы.
   - Могу я для тебя хоть что-то сделать, Шайнора? Проси чего хочешь - ты чистая душа, а значит и твои желания зла никому не причинят. Рен, даже не думай возражать. Я хочу хоть раз в жизни совершить истинно королевский поступок.
   Свелейшая оказалась гораздо смелее и непосредственней, чем я ожидала. Она сильно отличалась от скромных и чтящих традиции женщин Хаэль Мирен, но может, потому кейрен и выбрал её из всех.
   - Светлейшая, - осторожно начала я. - у меня не осталось семьи. Отец, мать, братья - все мертвы. Мой род века служил верой и правдой Саэваль, но теперь он исчезнет. Я прошу... нет, умоляю дать мне возможность пройти испытание!
   - Испытание? - переспросила Ялина. - О ч ём ты, милая?
   - По древнему закону девушка может стать наследницей отца, если все его сыновья мертвы, а её сочтут достойной.
   - Это правда? - обратилась королева к кейрену. Тот кивнул.
   - Такой закон существует, но вот уже триста лет о нём никто не вспоминал.
   - Такая маленькая, а уже за книгами сидишь, - вздохнула Сероглазая. - Но зачем ты хочешь стать воином? Девушка не должна махать мечом.
   - История семьи Веро оборвётся, если я не продолжу дело отца. Только Вы можете мне помочь!
   Моя настойчивость тронула королеву.
   - Рен, что я могу сделать?
   - Девушку никогда не примут солдатом в Жемчужную Армию, - спокойно проговорил кейрен. У меня ёкнуло сердце. - Но в данном случае есть одна тонкость...
   - Я знала, знала! - радостно закричала Светлейшая и бросилась на шею советнику. - Если выход отчаянно нужен, он всегда найдётся! Рен, ты прелесть!
   - Генерал Зендер Лиэрт настоял, чтобы Анрому Веро и его сыновьям посмертно присвоили титул Неистовый Клинок, - начал объяснять кейрен, мягко освобождаясь из королевских объятий. - Он хотел выказать уважение к погибшим героям и только, поскольку знал, что наследников у них не осталось, и, следовательно, новых дворян его решение не породит. Однако если Шайнора станет полноправной преемницей отца, она перейдёт из сословия почтенных в знать. Это не принесёт ей ни богатства, ни земель, но даст все права и обязанности представителя благородного воинского рода. Юная Веро даже сможет поступить в Королевскую Академию.
   - Я не очень хорошо поняла, что ты имеешь в виду, - честно призналась королева. - Но сама идея мне по нраву. Министры вечно призывают меня строго следовать старым законам и запрещают издавать новые. Ха! Закостенелые дурни! Пусть получат девочку в Цитадели Суровой Мужественности - ровно по одному из Древних Неоспоримых законов Мудрых Предков.
   Наряду с многочисленными недостатками, Ялина Сероглазая обладала одним редким и неоспоримым для правителя достоинством - твёрдой волей. Раз приняв решение, она уже никогда от него не отступалась.
   - Но меня не допустят до экзаменов... - в глубине души я надеялась, что Светлейшая уладит и эту проблему.
   Королева на мгновение задумалась, а затем решительно заявила:
   - Мы переоденем тебя мальчиком. Да, так и сделаем. Из тебя выйдет прелестный маленький соискатель. Никто ничего не заподозрит, ручаюсь.
   - Осмелюсь заметить, что экзамены в Академию назначены на зимние праздники, - сухо заметил кейрен. - Они чрезвычайно сложны, и в знатных семьях сыновей к ним готовят несколько лет. Я боюсь, юная Веро не успеет достигнуть должного уровня за три месяца.
   Мне не хотелось верить ушам. Неужели этот красивый и печальный мужчина, мудрый советник королевы, не верит в меня? Неужели моё невежество так безнадёжно?
   - Я буду стараться, - дрожащим голосом произнесла я. - Даю слово. Я стану просиживать за книгами дни и ночи напролёт, даю слово. Только прошу, дайте мне шанс!
   Слезы подступали к глазам, невыносимый страх и горечь унижения терзали сердце. Светлейшая сердито обратилась к кейрену:
   - Зачем расстроил Шайнору? Одно дело я, необразованная девица из простонародья, и совсем другое - воспитанная девочка из приличной семьи. Да, у меня благородные науки идут туго, видишь, я честно это признаю, но не стоит думать, будто все девушки испытывают с ними сложности. Ты разочаровал меня, Рен.
   - Я лишь указываю на реальность, Ваше Величество.
   - Девочке просто нужен хороший учитель, - заявила Ялина. - Я думаю, ты отлично подойдёшь. И не думай возражать! Я твоя королева. Если я решила, что Шайнора Веро поступит в Академию, то так оно и будет. К тому же у неё есть знак Таэно, а они кому попало его не дают.
   - Вы очень добры, - мне хотелось обнять Светлейшую, но я стеснялась вести себя по-детски. - Обещаю, я не подведу!
   Я горела желанием стать достойной отца, братьев, мамы и всех отважных Веро, моих славных предков. Раньше меня любили просто за то, что я есть. Теперь мне хотелось, чтобы все уважали меня за то, какая я есть. Гордые, наивные мечты.
   Ах, каким же ребёнком я тогда была!
  
   Глава 2
  
   Через несколько дней после аудиенции у королевы я переселилась во дворец. У меня появилась собственная комната, служанки, красивая одежда - всё, о чём только могла мечтать десятилетняя девочка, ко мне стали обращаться "миледи", словно к девушке из знатного рода. Ялина полюбила меня, как родную дочь, но её искренняя привязанность имела и неприятную сторону, от неё, правда, нисколько не зависящую.
   Некоторые люди стремились через "новую игрушку королевы" снискать благосклонность Светлейшей. Они делали мне богатые подарки, но ни один я не приняла. Последнее дело - служить пешкой в чьей-то игре. Мой брат Лоэн любил рассказывать истории про коварство знати. Поселившись во дворце, я воочию убедилась в правдивости его рассказов.
   Придворные дамы учили меня этикету, пению, вышиванию, музицированию, стихосложению, живописи и другим приличествующим девушке занятиям. Однако я ждала начала совсем других уроков, по-настоящему важных для моего будущего. Увы, кейрен медлил. Всякий раз у него находилась оговорка для отмены занятий, причём объявлял он её ледяным тоном, словно делал доклад перед Советом Министров. Мне ничего не оставалось, как изучать благородные науки самостоятельно по книгам, внимательно слушать учителей Ялины и помогать ей с самостоятельными заданиями. Она охотно принимала помощь и даже посмеивалась над собой, нисколько меня не стесняясь.
   - Вечером Рен позанимается с тобой, - мимоходом заявила Ялина, когда мы закончили разбирать решение геометрической задачи. Я с удивлением и надеждой посмотрела на неё, не веря услышанному.
   - Милорд кейрен счёл меня достойной?
   - Что-то вроде того, - небрежно произнесла королева. - Можешь сама у него спросить вечером. И да, не забудь захватить тетрадки и прочее - он вроде как хочет устроить тебе проверку. Только чур, про это я ни слово не говорила!
   - Проверку? - огорчилась я.
   - Не вешай носа, Шай! - подбодрила меня Ялина. - Ты хочешь стать моим маленьким отважным полководцем, а значит должна уметь держать удар. Я верю в тебя.
   - Я постараюсь, Светлейшая.
   - Ну вот и славно. А теперь пошли пить чай!
   До самого вечера меня не оставляла мысль о встрече с кейреном. Мы не виделись уже два дня, да и в последний раз ограничились лишь парой прохладных фраз. Я боялась, что он видит во мне только обузу и ничего больше.
   Когда кейрен не сопровождал королевы и не выступал перед великими принцами или Советом Министров, он обычно работал над бумагами в башне Спокойствия. Я не знала точно, но кажется, там же находились и его апартаменты. Иногда советник королевы уходил в дворцовый храм и подолгу не возвращался, хотя особо набожным не выглядел. Впрочем, он вообще мало чем интересовался кроме государственных дел. Вечно печальный, сосредоточенный, даже немного унылый, кейрен разительно отличался от королевы Ялины Сероглазой. Во дворце про него ходила масса слухов, однако ни в одном не упоминалась его вероятная возлюбленная. "Кейрен никого не может полюбить", - так мне сказала мама, и я не находила причин ей не верить.
   Вечером в семь я в самом простом из подаренных Ялиной платьев - мне не хотелось показаться легкомысленной - и с тетрадью подмышкой появилась на пороге Малого Лилового Зала дворцовой библиотеки. К сожалению, кейрен уже сидел там за столом, и, похоже, уже давно.
   - Опаздываешь, - сухо заметил он.
   - Извините.
   - Проходи, садись, - в той же неприветливой манере продолжил он. - У меня очень мало времени.
   Я поспешила выполнить его полупросьбу-полуприказ.
   - В этом году множество сыновей благородных семей будут поступать в Академию, - холодно произнёс кейрен, пристально на меня глядя. Я съёжилась под его ледяным пронизывающим взглядом. - Но не все из них станут студентами. Кому-то не хватит знаний, кому-то - удачи, а некоторых сами боги не хотят видеть военными.
   - Вы недовольны мной?
   Этот вопрос мучил меня уже давно. Основа Саэваль - его традиции, а я собиралась нарушить одну из них. Кейрен же не просто чиновник, но неотъемлемая часть государства. Он подчиняется королеве, однако неизвестно, какие мысли бродят у него в голове.
   - Я не осуждаю дела Светлейшей, - в голосе советника не прозвучало и намека на чувства. - Любое её решение идёт на благо королевству.
   - Вы будете проверять мои знания?
   - Да. - передо мной легло несколько плотно исписанных листков.
   - Я должна сделать всё? - я мельком просмотрела задания. Некоторые значки были мне абсолютно незнакомы, да и среди формулировок задач встречались не совсем ясные.
   - Это прошлогодний экзамен. Ты должна хотя бы представить, с чем столкнёшься.
   С дурным предчувствием я приступила к работе. Математика, небольшое эссе, текст на вертранго - языке Острова, история, география - вполне ожидаемый набор. Но зачем дорисовывать к восьми фигуркам девятую, подходящую по логике? И как я могу отделить сущность одного доброго бога от другого? Странные, очень странные требования предъявляют в Академии к соискателям.
   Подгоняемая честолюбием, я с головой окунулась в мир фактов и цифр. Прошло не менее двух часов, прежде чем гордость позволила мне сказать "это всё, на что меня хватает" и поставить последнюю точку.
   - Я сделала... Милорд?
   Я не верила глазам. Кейрен... уснул.
   Последние дни для королевы Саэваль и её советника выдались напряжёнными. С юга приходили неутешительные вести, да в других провинциях дела обстояли не намного лучше. Великие принцы требовали новых привилегий, затевали ссоры друг с другом, плели интриги. Не отставали от благородных и влиятельные люди из сословия почтенных. Все хотели использовать неопытность правительницы в свою пользу. К счастью, кейрен принимал основной удар на себя.
   Я смотрела на его измождённое лицо, и чувствовала себя виноватой. Он столько сил отдаёт служению государству, и как будто в насмешку, Ялина, избранная им королева, навязывает ему в ученицы девчонку. Но если Светлейшая позволяла себе сбежать от дел и выпить со мной чашечку чаю, просто поболтать или найти утешения в объятиях фаворита, то кейрен не имеет права на отдых. У него даже имени нет, прозвище "Рен" придумала королева. Ей не нравилось обращаться к человеку, как к бездушному инструменту.
   Во сне черты лица советника разгладились, и поняла, что на самом деле кейрен был едва старше моего брата Илара. Они и внешне оказались похожи, раньше меня просто смущало вечно печальное выражение кейрена. Илар любил смеяться, часто подтрунивал над Лоэном и рассказывал мне чудесные волшебные сказки перед сном. Я почти смирилась с его смертью, но в моём сердце он навсегда останется живым.
   Я осторожно встала из-за стола.
   - Куда ты? - взгляд льдисто-голубых глаз кейрена приковал меня к месту. - Мы ещё не закончили.
   - Простите.
   Кейрен взял тетрадь с моей работой и начал проверять.
   - Может, я принесу вам чай? - робе от собственной смелости предложила я.
   - Чай? - неожиданно растеряно произнёс кейрен. - Да, было бы неплохо.
   С горящими от смущения щеками я выскользнула из библиотечного зала. В Жёлтой гостиной, расположенной совсем рядом, имелась небольшая жаровня, запас чая нескольких сортов, а также пара сервизов - всё, что надо для чаепития. Мы провели там с Ялиной немало приятных часов.
   Где-то спустя четверть часа я была готова угостить наставника чашечкой вкуснейшего чая.
   - Я вернулась, милорд. - краем глаза я отметила, что тетрадь кейрен отложил в сторону. Значит, он уже закончил проверку.
   - Тебе наверно интересны результаты? - прямо спросил советник королевы. Я кивнула. Конечно, меня интересовало, провален экзамен или нет.
   - Ты справилась достаточно неплохо, - холодно заметил кейрен. - Для девочки из сословия почтенных. Однако от будущего офицера требуется гораздо большее. Шайнора, тебе придётся усиленно заниматься.
   - Я так плоха?
   - И да, и нет. У тебя превосходное знание основ и абсолютная беспомощность в деталях. Я выписал несколько книг - они помогут разобраться.
   - Благодарю, - я была слегка разочарована, хоть и пыталась казаться удовлетворённой. - Знаю ли я хоть что-то на уровне Академии?
   Прежде чем ответить, кейрен сделал глубокий глоток принесённого мной чая. Я заварила для него самый бодрящий сорт и ароматный сорт - Ялина не слишком его любила, зато мне он нравился больше всех остальных. Судя по на миг промелькнувшей блаженной улыбке, советнику королевы мой выбор пришёлся по вкусу.
   - Твой письменный вертранго почти совершенен.
   - В моей семье принято изучать язык Острова с раннего детства. Это одна из старинных традиций рода Веро. - не без гордости заявила я.
   В моих жилах течёт толика крови островитян. Именно из-за неё у меня волосы светло-русые, а не тёмные, как у большинства саэвальцев. К счастью или горести, но ничто кроме далёкого предка и знания вертранго меня с Островом не связывает.
   Мы договорились встретиться через неделю. Уже на пороге кейрен окликнул меня:
   - Спасибо за чай, Шайнора.
   Почему-то от этих простых слов у меня сразу потеплело на сердце.
  
   Десятый день каждого месяца посвящён богам - так заведено в королевстве Саэваль.
   - Ах, Шай, опять мне надо идти в храм, - состроив кислое лицо, заявила Ялина за утренним чаем. - И ты будешь меня сопровождать!
   - С радостью, Светлейшая. А милорд кейрен пойдёт с нами?
   - Не, у Рена со жрецами особые отношения, - поморщившись, произнесла королева. - Он можно сказать, их любимое детище.
   Я уже знала, что кейрен, как и все его предшественники, с самого детства воспитывался в Элернии, священном закрытом городе. Лишь пять лет назад он впервые покинул высокие стены духовной столицы королевства - сразу после гибели старого короля Териана и его кейрена в кораблекрушении.
   - Не люблю я храмы, - откровенно призналась Светлейшая. Я порадовалась, что мы были одни в чайной комнате. Негоже придворным слышать подобные признания правительницы, слишком подлая у них натура. - Молиться добрым богам мне нравится, дары им приносить - тоже, а вот проповеди выслушивать сил никаких у меня нет. Шайнора, милая, ты чистое дитя и потому не понимаешь...
   Королева не закончила, но я уловила, к чему она клонила. Прошлое Ялины оставалось для меня покрытым мраком, однако судя по её вольному обращению с фаворитом, девичью честь Светлейшая утратила давно, причём вне священных уз брака. Теперь она выше порицания окружающих, но раньше ей наверняка приходилось выслушивать не раз и не два обличающие речи от жреца в родной деревне.
   Обитатели дворца на десятый день посещали храм доброго бога Литэя, государя всех небесных и земных созданий. Вообще говоря, королевская резиденция в Хаэль Мирен представляла собой не одно, а целый комплекс зданий. Храм стоял поодаль от основных построек в небольшой роще вечнозелёных деревьев - елей и тисов. Такое мрачное соседство не добавляло ему очарования, зато постоянно напоминало прихожанам о втором, редко произносимом титуле доброго бога Литэя - Властитель Мёртвых.
   - Жуткое место, - прошептала Ялина, когда мы вступили на освещённую землю. - Хоть жрецы и твердят нам, что Литэй добрый бог, меня он всегда пугал. Особенно в детстве. Бывало, даже заснуть не могла, потому что в окружающей тьме мне мерещились Его глаза, как будто Он знает про меня всё и следит за каждым моим шагом. Знаешь, у меня ведь с самого начала не задалась благочестивая жизнь. Каждую ночь я до одури боялась наказания за совершённые грехи.
   Признание Светлейшей не шокировало меня и не принизило её в моих глазах. Наоборот, я восхитилась её врождённым грубоватым чувством праведности, чётко делящим поступки на чёрные и белые. Даже поставленная жизнью в тяжёлые условия, Ялина не искала для себя оправданий. Она находила силы признавать за собой ошибки.
   Внутри дворцовый храм был отделан чёрным деревом, белоснежным мрамором и золотом. Во всём остальном он мало чем отличался от святилища, куда я приходила каждый десятый день вместе с семьёй. Оно тоже считалось посвящённым Литэю, однако атмосфера там была совсем другая, более рафинированная, что ли. Жрец-настоятель Левиен старался по возможности замалчивать мрачную сторону доброго бога, связанную со смертью и посмертием. Он любил жизнь, и в своих проповедях говорил про то, как важно соблюдать законы земные и небесные ради сохранения мира в душе. К сожалению, со дня ухода мамы я не могла себя заставить переступить порог нашего храма. Моя вера не угасла, она просто стала другой.
   - Видишь старика на троне? - прошептала Ялина. - Это Святейший Лорган, он здесь главный. Мерзкий тип. Никогда не смотри ему в глаза.
   - Он чем-то болен? - меня насторожил нездоровый желтый оттенок кожи жреца.
   - Не совсем. Пару лет назад его пытались отравить - думаю, кто-то из желающих подняться наверх. Целителям удалось спасти жизнь Святейшего, но вывести весь яд из организма они не смогли. С тех пор он и шагу не может ступить без посторонней помощи. Однако глупо полагать, будто Лорган утратил хватку. И как только добрые бог его терпит?
   И действительно, старому жрецу понадобилась помощь послушника, чтобы встать с трона.
   - О нет, он идёт к нам, - королева даже не пыталась скрыть отвращение. - Это очень, очень плохо. Ни в коем случае не привлекай его внимание. Если же он всё-таки обратится к тебе, молчи. Я буду говорить за нас обеих.
   Ялина взяла мою руку в свою и крепко её сжала. Несмотря на явный страх, она готовилась защищать меня от страшного жреца Литэя.
   - Светлейшая, как я рад Вас видеть, - ласково произнёс Лорган. Вблизи его лицо производило поистине ужасающее впечатление. Жёлтоватая кожа, шрамы от язв, красные белки глаз - яд не только чуть не свёл в могилу Святейшего, но и навсегда его изуродовал.
   - Мессир, я надеюсь, вам стало лучше с нашей последней встречи.
   Ялина осторожно подбирала слова. Я знала, наука вести светские игры давалась ей тяжело, однако с Лорганом она держалась безупречно.
   - Благодарю за заботу, - широко улыбаясь, проговорил жрец. - Мне и вправду с тех пор стало немного легче. Уверен, Вы не забывали меня в своих молитвах, дорогая. Из-за них добрый бог видит, как я нужен живым и не торопится присоединять верного слугу к своей блистательной свите.
   - Вы скромны как всегда, Святейший Лорган.
   Королева люто ненавидела жреца Литэя. Но даже мне было понятно, что он прекрасно знал об этом и наслаждался её плохо скрываемыми чувствами.
   - А что за прелестное дитя вместе с Вами, Светлейшая?
   Я вся сжалась от страха. Страшный человек всё-таки заметил меня.
   - Это Наша воспитанница, мессир. Она недавно потеряла всех близких, и Мы решили взять её под покровительство.
   - И как же зовут девочку?
   - Её имя Шайнора Веро, Святейший.
   - Веро? - участливо переспросил Лорган. - Мне кое-что известно про эту семью. Очень достойный род, хотя и не из благородных. Как жаль, что малышка последняя из них.
   Я ничего не понимала. Откуда могущественный жрец знает мою семью? С детства мне прививали любовь к добрым богам, но не больше, чем другим детям в Саэваль. И про Островную ересь в нашем доме говорили редко и с неохотой. Мы исправно посещали храм, почитали предков, соблюдали законы королевства. Про нас даже слухов не ходило.
   - Я хочу кое-что показать юной Веро. Вы позволите, Светейшая?
   Ялина колебалась. Она и рисковала прогневать жреца отказом, и отпускать меня с ним не хотела.
   - Моя королева, отпустите меня с мессиром! - решение далось мне тяжело, однако я ни капли не сомневалась в его правильности.
   Королева побледнела, но кивнула.
   - Не беспокойтесь, Светлейшая. Я верну Вашу воспитанницу ещё до начало церемонии.
   - Разве вы не сами её проведёте?
   - Я? - Лорган рассмеялся. - Вы льстите моему здоровью, дорогая. Разумеется, церемонию проведёт мой племянник. Он молод, красноречив, да и собой хорош - совсем как я в его годы. Ну, нам с Шайнорой пора.
   Я слабо улыбнулась Ялине на прощание. Мне хотелось немного ободрить её - настолько встревоженной и опечаленной она выглядела. В конце концов, жрец не съест и не покалечит меня. Даже самый страшный человек не поднимет руку на ребёнка, иначе его покарают добрые боги. Это каждый в Саэваль знают с детства.
   Жрец, поддерживаемый юным послушником, направился в западный предел храма, и я последовала за ним. Меня мучил вопрос, для чего Святейший вообще сегодня пришёл в храм. Переброситься парой фраз с королевой? Вряд ли, ведь он мог найти её в любой день во дворце. Проследить за племянником? Может и так. А ещё, возможно, старик просто соскучился по пышному убранству святилища Литэя. Или проснулся в хорошем настроении. Да мало ли что ему в голову могло прийти?
   - Полагаю, ты гадаешь, почему я тебя выбрал и куда мы идём? - отбросив сладкий тон, произнёс Лорган.
   - Да, мессир.
   - Скоро узнаешь, девочка, - насмешливо произнёс жрец и довольно-таки неприятно крякнул. - Не беспокойся.
   - Я и не беспокоюсь, мессир.
   Вскоре мы остановились перед массивной дверью, отмеченной выложенным золотом символом Литэя.
   - Аэн, оставь нас, - приказал Лорган. - Обо мне позаботится юная Веро.
   Послушник кивнул и отступил в тень. Вежливость заставила меня занять его место.
   Жрец извлёк из складок одежд ключ и отворил дверь. В смятении я переступила порог, но даже самые смелые и странные фантазии не могли бы подготовить меня к увиденному.
   В центре круглой залы, освещённой гроздью стеклянных сфер с "огнём ангелов" внутри, висящей под потолком, находился бассейн, до краёв заполненный прозрачной маслянистой жидкостью. На его дня покоилось тело юной девушки, прекрасной и нежной, как едва распустившийся цветок. Старинный покрой её одежды напомнил мне о девочке, убедившей меня на кладбище пойти к Ялине и напомнить ей о древнем законе. Однако на этом их сходство и заканчивалось.
   - Зачем вы привели меня в этот склеп, мессир? - спокойно спросила я. С некоторых пор меня не пугала смерть и мертвецы, да девушка походила больше на спящую, а не отошедшую в мир иной. - Я знаю, что добрый бог Литэй наш повелитель и в жизни, и в посмертии. Моё невежество не столь вопиюще.
   - Дерзкая девчонка! - не удержался от восклицания Лорган. - Да как ты смеешь... А впрочем, чего ещё стоило ожидать от королевы-крестьянки. Сама ни в грош никого не ставит, вот и приучила ребёнка к тому же.
   - Я не так уж и мала, Святейший.
   - Вижу. Но ума у тебя не слишком много. Ты ведь знаешь, что я могу с тобой сделать?
   - Знаю, мессир. Но мне нечего терять. Все мои близкие мертвы, а королеве вы ничего не сделаете.
   - Верно, - согласился Лорган. - Быть может, из тебя ещё выйдет толк. Но не думай, будто я тебе не страшен. У меня есть ключи к любому человеку - просто иногда я не считаю нужным пускать их в ход.
   Я промолчала. Ужасный человек говорил правду. Он умнее, коварнее и опытнее меня в разы, и если наступит беда, я не смогу его переиграть.
   - Ты хочешь узнать, кем была эта девушка при жизни?
   - Хочу, мессир. - я не кривила душой. Тайна безымянной красавицы действительно интересовала меня.
   - Она родилась более тысячи лет назад, задолго до воцарения на нашем континенте веры в добрых богов. В пятнадцать её заметили и сделали одной из двенадцати жриц, обручённых с Императором-Драконом.
   - Вы говорите загадками, Святейший. Мне ничего не известно ни про жизнь древних язычников, ни про их идолов. Я не понимаю вас.
   - Её звали Элания, - жрец словно не слышал моих слов. - в переводе с вертранго - "Прекрасноликая".
   - Пусть добрый бог Литэй смилостивится над её душой и примет в свои хрустальные чертоги, - прошептала я обычную поминальную формулу. Над могилой мамы вечность назад её произнёс достопочтимый Левиен.
   - Она умерла в тот день, когда Император-Дракон обезумел и был низвергнут с небес. Верные слуги забальзамировали её тело и похоронили в потайной гробнице. Там Элания и покоилась до тех пор, пока на земли Аэриса не пришли последователи добрых богов.
   - Но зачем было тревожить могилу язычницы? - не боясь прогневать Лоргана, спросила я. - Даже если она служила ложному богу, неправильно осквернять её останки.
   - Был ли Император-Дракон ложным богом? - саркастически произнёс жрец. - Ты слишком юна и невежественна, Шайнора Веро, чтобы судить об этом. Впрочем, можешь спросить у кейрена - слышал, нынешний большой знаток истории.
   Я сжалась, как от удара. Если Лорган знает про мой и Ялины план, он запросто может похоронить его в зародыше.
   - Я... обязательно спрошу милорда.
   - Вот и славно. - жрец погладил меня по голове, словно кошку или маленькую декоративную собаку. - Быстро учишься, девочка.
   "За кого он меня принимает? Может я и юна, но видела в жизни и счастье, и горе. Со мной нельзя так обращаться. Всё дело в том, что он - высший жрец Литэя, а я последняя в семье. Если не удастся попасть в Академию, табличку с именем рода Веро похоронят в земле кладбища Северного Ветра, и некому будет помнить про отважных воинов и их добродетельных жён после моей смерти. Я должна терпеть. Ради семьи... и ради Ялины".
   - Ну, пойдём, Шайнора. - тоном доброго дедушки произнёс Лорган. - Светлейшая, наверное, нас уже заждалась, да и ухаживать за больным стариком ты совсем не умеешь.
   - Разве вы не хотите мне ничего больше рассказать?
   - Рассказать? - притворно удивился жрец. - Нет, не хочу. Я намеривался показать тебе мою Эланию, только и всего. Маленькие девочки такие впечатлительные - ты же хорошо держалась. Похоже, дворцовая жизнь делает сироток невероятно хладнокровными.
   - Благодарю за похвалу, мессир.
   Страшный человек наклонился и прошептал мне в ухо:
   - Это была не похвала, Шайнора Веро. Сегодня я понял, что не ошибся в своих подозрениях. Обещаю, мы ещё не раз встретимся.
   У меня всё похолодело внутри, но мой голос не дрогнул, произнося:
   - Надеюсь, добрые боги ниспошлют вам исцеление и долгие годы жизни, Святейший.
   Старик грубо оттолкнул меня от себя и заковылял к выходу из залы. Я услышала, как он хрипло подзывает послушника по имени. Кажется, я совершила ошибку, напомнив могущественному жрецу о его болезни, но отчего-то на душе у меня стало легко и свободно.
  
   Увидев меня, Ялина тут же заключила меня в объятия.
   - Милая, я так испугалась за тебя! - чуть не плача, воскликнула она.
   Церемония уже давно завершилась, храм опустел. Мы стояли обнявшись у статуи доброго бога Литэя, и я тихо радовалась, что нас никто не видит - ни к чему подданным лишний раз демонстрировать человеческие слабости правителя.
   - Я всем сказала, что останусь просить Литэя даровать мне мудрость, - продолжала Ялина. - Но сама молила добрых богов о твоём возвращении. Как же хорошо, что этот ужасный человек тебе ничего не сделал!
   - Кажется, я сказала ему лишнее, - со стыдом призналась я. - Я... Мне пришлось самой искать обратную дорогу. Святейший Лорган очень на меня рассердился.
   - Мы разберёмся с этим потом, - по-королевски властно заявила Ялина. - Ты наверно очень испугалась... Я знаю, он страшен в гневе. Не волнуйся, я что-нибудь придумаю. Всё будет хорошо.
   - Он кое-что показал мне. Мёртвую девушку.
   - Как ужасно! - нервно воскликнула королева и обняла меня сильнее. Лишь потом я узнала, что она боится мертвецов, и даже упоминания о них нагоняют на неё испуг. - Наверно, тебе сейчас тяжело. Ничего, мы выпьем по чашечке душистого чая, и ты забудешь о встрече с Лорганом. Да, так мы и сделаем.
   - Вы правы, - с печалью в сердце согласилась я. - Чай мне поможет.
   Я вдруг отчётливо поняла одну грустную вещь - иногда у меня будут появляться секреты, которыми нельзя будет ни с кем делиться. Ялина чудесная, но... кое-что ей знать не следует.
   Я не могу рассказать Светлейшей ни подробности разговора с Лорганом, ни про Эланию, ни, тем более, то, что случайно увидела, ища дорогу из западного предела.
   Мрачный коридор тянулся уже целую вечность, когда я приметила тусклый свет, пробивающийся из-за неплотно закрытой двери. Любопытство пересилило страх оказаться замеченной, и я осторожно заглянула через щель внутрь комнаты.
   Первым мне бросилось в глаза множество зажжённых свечей. Они были разной высоты и толщины, но все - белые, источающие умиротворяющий аромат. Кажется, их привозят из Эримини - одного из Великих королевств, связанного с Саэваль не только торговыми, но и историческими и политическими узами. Посреди залитого светом свечей круга в позе для медитаций спиной к двери сидел полуобнажённый мужчина. Если бы не очень светлые длинные волосы, собранные в высокий воинский хвост, я бы приняла его за одного из моих братьев. Правда, ни одного из них не было шрамов и кровоточащих ран на спине - южная кампания стала их первой и единственной, а наказаниям в Жемчужной Армии их не ни разу не подвергали.
   "Неужели он воин из королевской гвардии, нарушивший закон и теперь отмаливающий грехи в храме? Наверно, его раскаяние искренне, раз его допустили в западный предел храма Литэя. Нет, этого не может быть! Если гвардеец совершает преступление, то его сразу разжалуют и изгоняют из дворца. Кто же этот мужчина?"
   Внезапно человек начал тихо, но отчётливо читать молитву доброму богу Литэю. Я сразу узнала его по голосу. Сомнений быть не могло - в комнате с сотней зажженных свечей уединился для разговора с богами кейрен Ялины Сероглазой, второе официальное лицо в Саэваль и мой наставник.
  
   Глава 3
  
   На Малый Осенний праздник женщины и девушки делают подарки мужчинам. Обычно это милые безделушки или выпечка, достающиеся родственникам или друзьям, иногда - начальнику мужа, в крайнем случае - тайному возлюбленному. У меня не было ни первых, ни второго, ни уж конечно, третьего, но с утра накануне я засела в Жёлтой Чайной комнате со шкатулкой для рукоделии. Компанию мне составляла Ялина, мучающаяся над очередным заданием от своих учителей. К сожалению, ей тяжело давалась логика.
   - "Известно, что часть островитян всегда лжёт людям с Большой Земли, а часть всегда говорит правду. Однажды торговцу из Вальторна повстречалось три человека с Острова. У каждого из трёх он спросил, отведя в сторону, скольки из оставшихся может верить честный последователь добрых богов, и получил три вежливых ответа. "Ни одному" - сказал первый островитянин, "Одному" - ответил второй. Что сказал торговцу третий?" - без всякой радости прочитала королева условия. - Глупость какая! Не может человек постоянно лгать или говорить правду, пусть и при таких условиях. Я встречалась с представителями Острова, они вели себя как обычные саэвальцы - ну, может, почти как обычные. Во всяком случае, врали они не всю нашу встречу.
   - Это просто модель. Она почти не имеет ничего общего с жизнью, - попыталась объяснить я.
   - Тогда зачем она вообще нужна?! - возмутилась Ялина. - Я правлю реальной страной, а не какой-то грубой моделью. От моих решений зависят жизни живых людей, а не абстрактных созданий, существующих только в воображении важных старцев, каждый день отчитывающих меня за нежелание учиться.
   Я не знала, что ответить. Для меня тоже во многом оставалась тайной, как решение задач на логику поможет мне стать офицером. Допустим, я преуспею в изучении законов идеального мира, однако пригодится ли мне это знание в суровой действительности? Как известно из истории, для каждого хитроумного стратега находится умник, способный запросто его просчитать. Редкие исключения не опровергают, а только подтверждают это правило. Зачастую побеждает тот, кто больше угоден добрым богам.
   - Ладно, давай посмотрю, как у тебя идут дела! - весело заявила Светлейшая, без колебаний забрасывая решение задачи. - А потом ты научишь меня печь те чудесные пирожные.
   Из-за происхождения королева умела готовить только самую простую пищу, да и та ей в большинстве случаев не удавалась - конечно, её можно было есть, но лучше не стоило. Впрочем, до встречи с кейреном Ялина не отличалась прихотливостью в еде. Да и после месяцев жизни во дворце она не превратилась в утончённого гурмана, и возносила искренние похвалы даже моим скромным кулинарным умениям.
   - Ого! Да ты у меня мастерица, Шайнора. Такая юная, а уже столько умеешь.
   - Благодарю, Светлейшая.
   Похвала Ялины касалась кошеля и мужской ленты для волос - я украшала их вышивкой в модном при дворе стиле, и выходило у меня совсем неплохо. Как и любую девочку из сословия почтенных, меня с раннего детства учили выразительно читать классические стихотворения - разумеется лишь те, в которых говорится о понятных для женщин вещах - и прилежно заниматься рукоделием.
   - И кому же решила преподнести подарок моя воспитанница? - допустив в голос игривую нотку спросила Ялина. - Не стесняйся, твоя королева не выдаст никому тайну девичьего сердца.
   - Лента для милорда кейрена, - я поспешила развеять полушутливое-полусерьёзное предположение Светлейшей. - Он тратит на меня своё время, и за это я ему благодарна. Надеюсь, ему понравится мой подарок.
   - Я тоже приготовила Рену сюрприз, - сказала королева и испустила вульгарный смешок. - Пора Суровому Советнику вспомнить, что он мужчина, а не только слуга государства.
   - Вы подарите милорду кейрену меч? - в дворцовой Оружейной хранилось множество прекрасных клинков, некоторые из них стоили целое состояние и обладали историей длиннее, чем у большинства благородных домов.
   - Меч? - удивилась Ялина. - Нет, что ты! Думаю, он даже не знает, с какого конца за него браться. Я не виню его - кейрены абсолютно не приспособлены для сражений. Им становится плохо от вида пролитой крови.
   - Тогда я не понимаю...
   - Ах, Шайнора, ты такое прелестное и чистое дитя! - воскликнула Светлейшая и покраснела. - Мы, женщины, идём на великие жертвы ради красоты. Но ради чего? Понимаешь, мужчины одержимы не только оружием и драками... Они... Ну, сама поймёшь через пару лет. Некоторые вещи ужасно сложно объяснить детям.
   - Мне многое известно про любовь, - не без гордости заявила я. - Мои родители были счастливы в браке. Я не раз видела, как они целовались.
   - Будем считать, что я хочу добавить в жизнь Рена немного любви, - лукаво произнесла Ялина. - Он слишком серьёзен. Пара... поцелуев поможет ему расслабиться.
   - Вы будете целоваться с милордом кейреном?! А как же ваш возлюбленный? Или вы влюблены в обоих?
   - Шай, ты опять всё не так поняла! - всплеснула руками королева и звонко рассмеялась. - Конечно, между мной и Реном нет любви, да и целовать его у меня нет желания. Он красивый мужчина, но абсолютно не в моём вкусе. И в Рионде я не разочаровалась.
   - Неужели у милорда кейрена появилась возлюбленная? - почему-то эта мысль взволновала меня не на шутку. - Она из благородного дома? Красивая? Бывает ли при дворе? Они поженятся? Как скоро?
   - Рен и аристократка?! Ну и шутница ты у меня, Шайнора. Насколько я знаю, он ни с кем роман сейчас не крутит, и в прошлом тоже не был замечен в любовных делах. И вообще, кейрены никогда не вступают в брак. Кажется, им запрещают жрецы - на мой взгляд, зря. Можно прекрасно совмещать заботу о женщине и служение государству.
   - Но тогда о каких поцелуях вы говорили? - королеве удалось окончательно меня запутать.
   - Ммм, милая, я потом тебе расскажу, - Ялину смущал наш разговор, и она захотела сменить тему. - Наверно, через пару лет, когда ты немного подрастёшь. Лучше скажи мне, кому предназначен второй подарок?
   - Ах это, - я рассеянно коснулась вышитого кошеля. - Мне хочется отблагодарить одного человека. Мы едва знакомы, но он выручил меня в трудную минуту. Без его помощи я бы никогда не встретилась со Светлейшей.
   - И как же зовут твоего добродетеля? - промурлыкала Ялина. - Или это секрет?
   - Нет, у меня нет причин таить его от вас. - меня уже начал утомлять игривый настрой королевы. Казалось, она во всём готова была видеть проявление нежных чувств, даже в обычной признательности. - Имя моего спасителя - Кай Таэно. Надеюсь, он ещё не забыл меня.
  
   Сердце Хаэль Мирен - королевский дворец, но красивейшие здания в столице Саэваль были собраны в квартале Лунного Сияния. Высокая стена, облицованная белым мрамором, скрывала от глаз любопытных роскошные особняки благородных семей, старинное кладбище и храм Иантэ, любимой дочери доброго бога Литэя, богини юности, красоты и утончённых искусств.
   Четверо молчаливых воинов несли королевский портшез по главной улице квартала благородных. Внутри на мягких подушках полусидели-полулежали Ялина Сероглазая и я, её воспитанница.
   - Мне нравится здесь бывать, - простодушно призналась Светлейшая, раздвигая полупрозрачные занавеси. - Красивые дома, нарядные прохожие... Ни бедности, ни горя, ни смерти - словно находишься в чертогах доброго бога Литэя, а не в мире смертных. Смотри, Шай! Вот особняк семьи Альрего.
   Ялина восторженно показала на украшенное множеством статуй здание. Наверно, пару столетий назад лучшие скульпторы Саэваль трудились над его отделкой. Семья Альрего входила в семь знатнейших и древнейших фамилий нашего королевства. Они могли себе позволить самое лучшее.
   - Терпеть не могу старика Дирна, - вздохнула королева и обмахнула себя изящным веером. - Когда я перепутала слова клятвы во время коронации, он рассмеялся и назвал меня "тупой девкой". До сих пор не могу забыть того унижения.
   Дирн Альрего был Великим принцем, а значит, даже королеве приходилось с ним считаться. Ещё он отличался мерзким характером, непомерными амбициями и презрением к женщинам. Девушкам из его семьи не разрешалось обучаться наукам, но из них выходили удивительно кроткие жёны. Всё это я узнала из дворцовых сплетен.
   - Среди благородных родов есть и ваши союзники, - напомнила я Ялине. - Не все аристократы похожи на главу семьи Альрего.
   - Ты говоришь совсем как Рен! Право, мне печально слышать такие скучные слова из уст ребёнка.
   - Но это правда!
   - О, милая, ты проявляешь свой характер, - мягко пожурила меня королева. - Мне нравится, когда люди нарушают надуманные условности. Знаешь, когда я жила в деревне, мы говорили друг другу в лицо всё, что думаем. Конечно, бывали обиженные... но зато не встречалось лжецов.
   - Но нарушать правила приличия... - Светлейшая с каждым днём всё больше и больше переворачивала моё представление о жизни. Меня восхищала, однако и немного пугала её смелость.
   - Правила? - рассмеялась Ялина. - Какие правила? Я королева Саэваль, а значит, склонять голову должна только перед Верховным Наместником доброго бога Литэя и правителем Эримини, моим царственным старшим братом. Мной руководят высшие силы. Даже моя ложь и не ложь почти, ведь она направляется во благо королевства. Кстати, мы приехали!
   И действительно, портшез остановился напротив особняка семьи Таэно. Так уж сложилось, что Рионд, фаворит Ялины, и Кай, принёсший мне скорбную весть, приходились друг другу родственниками. Как один род мог породить столь разных людей? Между обольстительным возлюбленным королевы и скромным младшим офицером Жемчужной Армии едва ли даже искушённый человек нашёл бы десяток сходных черт. Мне же они вообще казались происходящими из разных миров. Тем не менее, у них был общий предок - мрачный Альрин Таэно, прозванный за воинские подвиги юности Яростным Ветром. Троих сыновей и двоих дочерей подарила ему пленная принцесса варваров из Холодного Царства. Девушки, едва достигнув совершеннолетия, выбрали путь служения доброй богини Лерьи Безупречной, старший же из наследников погиб в бою при Красной реке. Средний сын Альрина пошёл по стопам отца и выбрал в жёны чужестранку. Никто не знал, из какой далёкой земли родом смуглая красавица, и какие пути привёли её в Саэваль, однако Альрин благословил брак сына с ней. От этого союза родился Рионд, унаследовавший имя семьи Таэно и экзотическую внешность матери. Кай приходился ему двоюродным братом.
   - Вы как всегда прекрасны, моя королева, - вкрадчиво произнёс Рионд, подавая руку Ялине. Его смуглая кожа резко контрастировала с белым церемониальным нарядом. Похоже, мы попали к началу домашнего ритуала, посвящённого доброму богу Энрину - покровителю глав домов и их наследников, а также хранителю памяти о предков. Только роды с долгой историей, в которых дети с младых лет изучают семейные хроники, могут рассчитывать на его благосклонность. Хорошо помню, как я с братьями, отцом и матерью молилась перед маленьким домашним алтарём о благополучии для всех Веро, живых и мёртвых... Быть может, мне не хватало искренности, раз теперь я последняя из старинного и славного рода. И Лоэн, и Илар лежат бок о бок с отцом в земле неспокойного юга, они уже никогда не приведут в наш дом жён, не заведут детей. А когда я вступлю в брачный возраст, табличку с именем рода Веро разобьют, а осколки похоронят на семейном участке кладбища Северного Ветра. У меня есть только год на исполнение заветной безумной мечты - стать воином и спасти дом моих предков от забвения.
   Ялина влюблено улыбалась Рионду, а я всё не могла отделаться от странного чувства недоверия к этому красивому и любезному человеку. Дворцовая жизнь научила меня нескольким правилам - может быть, слегка противоречащим моей прежней морали, зато применимыми в суровой реальной жизни. Первое из них гласило - люди часто лгут, чтобы казаться лучше в чужих глазах. Второе - у всех есть тайны. Третье - человека обманывать проще, если он открыл тебе сердце. И, наконец, четвёртое.
   Ради достижения желанной цели можно пройтись по головам. В жизни, как на войне, ради победы все средства хороши.
   Я была готова стать, если понадобится, настоящей испорченной девчонкой. В моей голове часто бродили гадкие, мерзкие мысли, полные противоречий с тем, чему меня учили на уроках Божественного Закона. Иногда я задавала себе вопрос, покарали ли боги мою семью из-за меня, или же только после смерти родичей во мне стали прорастать семена порчи. "Никто из смертных не безгрешен" - повторял на проповедях достопочтимый Левиен, в дни моего золотого детства. - "Но нужно вытравливать из себя порок. Непослушание, дерзость, ложь - одни из многих грехов. Порочные дети попадают в преисподнюю, и там проводят вечность, прислуживая демонам и демоницам".
   Всё чаще страх провалиться на экзаменах и окончательно похоронить надежду на спасение рода Веро терзал меня. Иногда лишь воспоминания о разговоре со странной девочкой внушал мне малую толику мужества. И конечно, всё большее место в моей жизни занимала светлая королева Ялина, смелая, искренняя, в чём-то невежественная, в чём-то мудрая, и вся целиком - невероятно притягательная для измученной детской души. Но я не знала, как боги относятся к ней, и потому с каждым днём смятение в моих чувствах только росло.
   - Я весьма ценю, что вы решили посетить скромное торжество моей семьи, Светлейшая, - произнёс Рионд всё тем же вкрадчивым бархатистым голосом. Ялина смущённо улыбнулась. Она не слишком ценила придворную лесть, но почему-то именно от наследника дома Таэно принимала любые знаки внимания, даже самые официальные. В одной из книг, которые кейрен просил меня прочесть, было сказано: "Когда правитель занимается делами, он не мужчина и не женщина. Наделённые власть не могут полагаться в принятии решений на чувства, ибо от них зависит судьбы многих людей. Страсть - роскошный цветок, но его век не долог. Вслед за его расцветом вскоре следует увядание. Дела же правителя должны оставаться в веках и служить примером для потомков". Жаль, но Ялина редко брала книги в руки.
   - Мой милый Рионд, вновь ты находишь приятные мне слова. Право, иногда я хочу запереть тебя во дворце и никуда не отпускать. Но боюсь, тогда семья Таэно возненавидит меня - ведь ты их гордость, совершенная жемчужина в ожерелье. Не хочу стать вором!
   Ялина звонко, но немного нервно рассмеялась. Я отвела взгляд. Мне стало стыдно за её непозволительное поведение. Нельзя же столь откровенно проявлять свои чувства. Эти двое делят постель, но выносить отношения на люди... Это уже слишком. Мне, рождённой в семье из сословия Почтенных, трудно свыкнуться с подобным. Мои родители, бывало, целовались на людях, но они состояли в благословенном богами браке. Ялину же и Рионда не связывает ничего кроме вспыхнувшей несколько недель назад страсти. Едва ли их отношения переживут зиму.
   - Позволите проводить вас и вашу воспитанницу в дом, моя прекрасная королева? Семья Таэно всегда рада приходу гостей. Теперь, когда вы здесь, можно начинать церемонию.
   - О, я присоединюсь к празднеству, но позже. У меня здесь есть кое-какие дела.
   - Вот как? - не сдержал удивления Рионд. - Я немного ревную.
   - Ничего такого, милый. Просто я хочу лично поблагодарить Кая Таэно. Он очень помог Шайноре, а раз так, то мой долг как опекунши встретиться с ним.
   - Оказывается, мой кузен совершил поистине благородный поступок. Помог круглой сироте, дочери военного героя... Ну, иного я от него и не ждал. Всё-таки Кай принадлежит к семье Таэно.
   Похоже, Рионд не слишком-то обрадовался внезапно возникшему интересу королевы к его родичу. Смуглолий красавец не рассматривал кузена как соперника в борьбе за любовь королевы, но не удержался от колкого замечания. Лоэн и Илар, мои дорогие братья, иногда перебрасывались довольно едкими фразами, но ни один из них не старался унизить другого при посторонних.
   - Так где я могу найти Кая Таэно? - нетерпеливо произнесла Ялина. - Или же ты пошлёшь за ним сам, мой милый Рионд?
   - Он в Малом саду. Я не пойду с вами, прекрасные леди, - тут Рионд одарил нас обеих красивой и печальной улыбкой. - Не хочу смущать ни Кая, ни юную Шайнору. Как сказал один мудрый человек: "Слова искренней благодарности боятся чужих глаз".
   - Я ценю вашу заботу, милорд, - с вежливой полуулыбкой на устах произнесла я. Возлюбленный королевы бросил на меня изумлённый взгляд - раньше я не решалась заговорить с ним, если он только напрямую ко мне не обращался. - Мне отрадно осознавать, что такой прекрасный человек ценит мои чувства.
   - Какое чудесное воспитание, - выдавил из себя наследник дома Таэно. - Из вас получилась бы великолепная мать, моя светлая королева.
   Лицо Ялины омрачилось, словно от неприятных воспоминаний.
   - Мать? Всё зависит от богов. Если они благословят меня ребёнком, моё сердце наполнится радостью. - в её словах прозвучала скрытая горечь. Быть может, то был отголосок давней боли. - Но пока народ Саэваль мои единственные дети.
   Я многого тогда ещё не знала о прошлом королевы. Расскажи она мне историю своей жизни ещё тогда - кто знает, как всё обернулось? Но как нельзя войти в одну реку дважды, так и нельзя изменить прошедшее. Что случилось, то случилось. Надо просто найти в себе силы примириться с необратимым.
   Боги, как это порой бывает трудно!
  
   Как и сказал Рионд, мы нашли Кая в Малом саду. В белой церемониальной одежде, как и у кузена, но только с серой лентой, перекинутой через плечо, он в задумчивости рассматривал последние осенние цветы.
   - Кай Таэно, я полагаю?
   В голосе королевы я не услышала и намека на недавнюю нежность в разговоре с Риондом. Только властность и сталь. Она всегда выбирала именно этот тон для общения с подданными. Кейрен советовал Светлейшей быть с людьми суровой, но справедливой правительницей, а не добросердечной матушкой.
   Юноша вздрогнул и увидев, кто обращается к нему, тут же припал на одно колено. Он не поднимал глаз до тех пор, пока Ялина не подошла к нему.
   - Встань, воин. Мы не во дворце. Я всего лишь гостья на празднике твоей семьи, ни к чему следовать всем тонкостям этикета.
   Кай выполнил полупросьбу-полуприказ королевы. Впрочем, держаться свободнее он не стал. Наверное, молодой Таэно никогда прежде не говорил со Светлейшей.
   - Я слышала, ты помог моей воспитаннице.
   - Да, моя королева. Но я не сделал ничего особенного. Долг дворянина - помогать слабым.
   - Какой высокоморальный юноша, - с удовлетворением произнесла Ялина. - Достойный молодой воин. Ты ведь служишь в Жемчужной Армии, не так ли? Рионд говорил мне, если мужчины вашей семьи выбирают воинскую стезю, то идут на службу Белое войско.
   - Я готов отдать жизнь за Вас и Саэваль.
   Кай отличался от кузена-наследника не только поведением. Темноволосый, как и большинство жителей королевства, высокий, стройный, он тем не менее не мог называться ослепительно красивым. Его зелёным глазам недоставало яркости, чертам лица - лёгкой неправильности. Единственное, что привлекало взгляд в его облике - удивительно нежная, как у юной придворной дамы, белая кожа. Впрочем, она не добавляла ему мужественности.
   Однако что-то в юноше заинтересовало королеву.
   - Ты сделал хорошее дело, Кай Таэно. Я должна отблагодарить тебя. Закрой глаза.
   Юноша послушно опустил веки. Светлейшая привстала на цыпочки - она была высокой, но всё же ниже Кая - и поцеловала молодого офицера в лоб.
   - Вы слишком щедры, моя светлая королева, - отчаянно краснея, произнёс Таэно. - Я недостоин...
   - Тише, - лукаво улыбаясь, прервала его Ялина. - Мы же не хотим поднять шум? Здесь нас всего трое - ты, я и моя дорогая Шайнора. Только свои. Пусть твоя награда останется для остальных секретом.
   - Клянусь честью, я никому не скажу и слова!
   - Хорошо. Помни, я полагаюсь на тебя, Кай Таэно.
   Я с тревогой наблюдала за королевой и моим благодетелем. Ялина имела невероятный успех у мужчин, но Рионд был её единственным фаворитом. Она уклонялась даже от лёгкого флирта, так любимого придворными дамами. Что же толкнуло её нарушить собственные принципы?
  
   Кай рассеянно вертел в руках мой подарок - вышитый кошель.
   - Красивая вещь. Наверно, ты долго над ней трудилась?
   - Да.
   Разговор не клеился. Светлейшая оставила нас наедине, сославшись на дела, но молодой Таэно всё никак не мог отойти от неожиданного поцелуя. Даже стоя рядом со мной и получая праздничный дар, он продолжал думать о прекрасной королеве.
   - Правда, Ялина очень красивая? - невинно спросила я.
   - Да... - мечтательно произнёс Кай, но тут же опомнился и сделал мне строгое замечание: - Нельзя так говорить о нашей королеве.
   - Я всего лишь назвала её по имени. Вы слишком старомодны, офицер.
   - Старомоден? - юноша выглядел расстроенным. - Наверное, ты права. Прошу, расскажи мне, какие люди окружают Её Величество во дворце! Мне хочется знать абсолютно всё.
   - Не волнуйтесь, милорд кейрен ещё более щепетилен в вопросах этикета, чем вы. И между тем он наиболее близок к королеве.
   - Шайнора, когда ты немного подрастёшь, то поймёшь, что мужчин редко радует сравнение с кейреном.
   К кейрену не относятся как женщине или мужчине. Не важно, кем они родились на свет, с момента избрания правителя и до его смерти они принадлежат не себе, а государству. Детство и юность их проходит в Храмовом городе Элернии, впрочем, они могут провести в нём всю жизнь, если не умирает кейрен, выбравший действующего правителя. Значит ли это, что Церковь управляет Саэваль? И да, и нет. Всё это очень сложно.
   - Но вы же понимаете, что не можете бороться за сердце Светлейшей? Её любовь принадлежит вашему брату.
   - Да. Однако я могу стать её паладином, её рыцарем-защитником!
   - Вы хотите стать героем, офицер?
   Кай с грустью посмотрел на меня.
   - Ты сильно изменилась, Шайнора.
   Я изменилась? Скорее да, чем нет. Куда же ушла моя чистота, моя наивность? Уже давно я похоронила их на семейном участке кладбища Северного Ветра. Там же осталась и часть моего сердца.
  
   Глава 4
  
   Празднество в доме Таэно закончилось поздно вечером. Ялина устала и отправилась спать, как только мы вернулись во дворец. Мне же надо было ещё закончить одно дело.
   Башню Спокойствия не охраняют воины из дворцовой стражи. Кейрен однажды дал недвусмысленно понять, что не потерпит чужих вблизи своих покоев. Среди челяди ходили слухи, будто по ночам он занимается тайными искусствами, и потому слуги и сами не стремились посещать башню чаще положенного.
   Я себя к чужим кейрену не относила. С того дня, как он стал моим наставником, нет, с того дня, когда я впервые принесла ему чай в библиотеку и застала его спящим, наши отношения навсегда изменились. А ещё я не могла изгнать из памяти то, что мельком увидела в храме. Мне хотелось узнать, откуда у кейрена, ни разу в жизни не державшего меч в руках, чудовищные шрамы, но я понимала - спрашивать его об этом бессмысленно. Да и не должна девушка интересоваться таким у молодого мужчины. Как сказал один мудрый человек: "Деву красит скромность, а губит - любопытство".
   Предупредив лёгким стуком, я вошла в личный кабинет кейрена. Второе лицо в Саэваль, он почти всё свободное время проводил в нём за бумагами. Иногда мне казалось, что Ялина специально навязала меня своему соправителю. Занимаясь со мной, милорд волей-неволей отвлекался от государственных дел, что вполне устраивало Светлейшую. "Нельзя постоянно работать", - любила повторять она. - "Если не жалеешь себя, то не щадишь и других".
   Кейрен стоял спиной ко мне. Он смотрел во окно, и даже не обернулся, когда я вошла.
   - Добрый вечер, милорд.
   - Уже ночь, Шайнора.
   Меня расстроил его холодный тон. Однако в голосе кейрена при разговоре со мной очень редко проскальзывало теплые ноты - настолько редко, что мне иногда казалось, что я их сама домысливаю.
   - Может и так. Мы задержались в доме Таэно, на празднике.
   - Вот как. Надеюсь, вы хорошо повеселились.
   - Вы осуждаете нас, милорд?
   - Это было решение Светлейшей.
   Слова кейрена прозвучали как смирение с судьбой. Я вспомнила, что до сих пор так и не выполнила обещания, когда-то данного себе - его жизнь по-прежнему оставалась для меня полной тайн. Иногда я гадала, свойственны ли ему обычные человеческие чувства, или он похоронил их навсегда ещё в раннем детстве. Лишь одно было несомненно - кейрен принадлежал государству, как вещь принадлежит хозяину.
   - Зачем ты пришла ко мне, Шайнора Веро? - устало спросил мой наставник. Только сейчас я обратила внимание на его наряд - вместо привычного глухого чёрного одеяния на нём была простая одежда, больше подходящая ученику летописца, нежели второму лицу в государстве. На столе стояла низкая ваза с лилиями, пара бокалов и бутыль из дымчатого стекла. И ещё, к моему величайшему смущению, я уловила лёгкий запах лавандовых духов. Неужели советник королевы Ялины принимал у себя женщину?
   - Вы спрашиваете меня, зачем я пришла к вам, милорд? Сегодня Малый Осенний праздник. Мне захотелось преподнести дар учителю, только и всего.
   - Дар? Не смеши меня, девочка. Ты же знаешь, я - кейрен. У тебя не осталось ни отца, ни братьев, но это не значит, что я стану им заменой сегодня.
   - Милорд, неужели вы думаете, будто я больше никому не осмелилась сделать подарок?
   Меня задели слова кейрена. Он напомнил мне о смерти моих дорогих родичей, а этого я простить не могла. Но вместо того, чтобы ответить очередной колкостью, советник Светлейшей лишь равнодушно пожал плечами.
   - Иногда ты очень напоминаешь мне Ялину. В вас обоих сильна чисто женская черта - жалость даже к самым презренным созданиям. Наверное, поэтому боги и хотели, чтобы из всех я выбрал именно её.
   В первый раз кейрен назвал при мне королеву по имени. Странное нарушение формальности для такого строго приверженца этикета как он. Неужели произошло нечто, выведшее хранителя Саэваль из обычного равновесия?
   - Милорд, вы чем-то огорчены?
   - Огорчён? - удивлённо переспросил кейрен. - Вряд ли. Но тебя не должно интересовать моё настроение, Шайнора. Если ты хотела сделать мне подарок - делай сейчас и иди спать. Мне ещё надо многое обдумать сегодня.
   Я пропустила грубость наставника мимо ушей. У каждого в жизни бывают дурные времена и не все находят внутренние силы не срываться на окружающих. Как известно, больше всех достаётся близким людям. Выходит, я всё-таки кое-что значу для милорда кейрена.
   - Я хочу попросить вас об одолжении.
   Кейрен вздохнул, но кивнул.
   - Похоже, придётся согласиться. Ты очень настойчива.
   - Позволите мне расчесать ваши волосы?
  
   Когда мне было шесть, мой дед, прославленный воин, достойный гражданин и благочестивый семьянин, умер во сне. Он прожил на свете много долгих лет, омрачённых гибелью старших сыновей, уходом в расцвете лет любимой жены и смертью одного за другим старых товарищей. Однако дед никогда не унывал. Помню, как мы всей семьёй приходили в его светлый просторный дом и как он рассказывал нам, детям, истории из своей жизни. Из них я впервые узнала об Острове и нравах его жителей, а также о том, что наша семья ведёт род от выходца с него. Именно дед дал мне первые уроки вертранго, но он также предупредил меня об опасности островной ереси для обитателей материка. "Шайнора, помни, несмотря на малую толику крови человека с Острова в твоих жилах, ты принадлежишь Саэваль. Будь верна её законам, верь в её богов и уважай её историю. Твои братья будут защищать королевство с оружием в руках, но ты тоже не должна забывать о чести семьи. Даже через много лет, когда выйдешь замуж и покинешь родительский дом, не забывай ни день, из какой семьи ведёшь род".
   Когда дедушка умер, я плакала два дня напролёт. Мои дорогие братья учились быть настоящими воинами, но и они не могли сдержать слёз. Нас не могли утешить даже слова жреца о том, что праведники пребывают в вечном блаженстве в чертогах доброго бога Литэя.
   После похорон отец отпустил волосы в знак траура. Каждый день мама, согласно обычаю, расчёсывала их простым деревянным гребнем, взятым из хранилища освященных вещей в нашем маленьком храме на кладбище. Обряд этот с древних времён носил имя "Изгнание скорби".
   Хоть печаль кейрен вряд ли родилась из боли от потери отца - я сомневалась, знал ли он вообще своих родителей - другого способа утешить его мне не приходило в голову.
   Волосы у королевского советника были мягкие, длинные, от них приятно пахло цветами. Их необычный цвет к моему изумлению оказался абсолютно естественным. В Саэваль живут тёмноволосые люди, но не редки случаи, когда человек отражает во внешности верность обету или одному из добрых богов. Например, всем известны красные косы жрецов Энрина или татуировки странствующих воинов из ордена Лерьи Безупречной. У всех кейренов на картинах во дворце светлые волосы, и я думала, что это часть их официального облика, как корона у Светлейшей.
   - Гадаешь, откуда я родом?
   - Нет, милорд.
   - Скажи правду, я не обижусь. Мне приходится выслушивать слишком много лжи. Со дня появления во дворце ты очень изменилась. Пожалуй, даже слишком. Томные манеры придворных дам не идут маленькой девочке. Я прошу немного - всего лишь будь честной со мной.
   Мне стало жаль кейрена. Видимо, ему действительно не с кем перекинуться словом, раз он пытается завязать разговор с десятилетней ученицей.
   - Я думаю о ваших волосах. Они красивые и приятно пахнут.
   - Вот как. - кейрен ненадолго задумался, а затем продолжил. - Они у меня такие с детства. Но не могу сказать, от рождения ли - в храме, где я воспитывался, о таких вещах умалчивали. Впрочем, другим известно не больше.
   - Другим?
   - Кейренам Великих королевств и их наследникам. Они сродни мне.
   - Наследники? Но я думала у кейренов не бывает семей.
   - Страна не может обходиться без правителя, но правитель ничто без кейрена. Таков обычай, заведённый больше тысячи лет назад. Да, мы не женимся и не выходим замуж, но если умираем, кто-то должен занять наше место и выбрать нового государя. Наших приемников готовят в храмах, и в случае чего жрецы по определённым признаком выбирают из них нового кейрена.
   - И у вас тоже есть наследники, милорд?
   - Да. В Элернии сейчас проходят обучение двое. Но я никогда не встречался с ними.
   - Вам наверное очень одиноко.
   Кейрен надолго замолчал. Меня мучила вина. Я не только не облегчила ему душу, но и напомнила о невесёлых вещах. Плохая из меня вышла ученица, только и умеющая, что огорчать учителя.
   - Может ты и права, - наконец сказал он. - Сколько себя помню, я всё время был один. Смешно, но жрецы даже не дали мне имени. Словно я не человек, а вещь.
   - Светлейшая дала вам имя, милорд. Оно ничем не лучше и не хуже её или моего.
   - Ялина придумала прозвище, показавшееся ей при нашей первой встрече забавным. Я выбрал её ради прекрасного будущего Саэваль, но иногда она кажется мне слишком шумной и яркой. Это неправильно. Кейрен не должен сомневаться в воле богов.
   - Один мудрый человек сказал: "Сомнение - ключ к природе человека".
   Кейрен тяжело вздохнул.
   - Я управляю государством. Мне нельзя колебаться. Моя ошибка может стоить жизни сотням людей. Хотя... Меня ожидают неразобранные бумаги, а я жалуюсь на жизнь маленькой девочке.
   Я улыбнулась. Не так уж и часто мне удавалось услышать от кейрена живую речь, а не безликие наставления.
   - Не так уж я и мала. Милорд, девочки рано взрослеют. Вы позволите повязать вам ленту?
   - Что? - непонимающе спросил королевский советник.
   - Я старалась, вышивая ленту - подарок вам на праздник. И мне хочется увидеть её на вас. Неужели вы откажите мне в такой малости? - старательно, словно маленькому ребёнку, объяснила я. - Милорд, что с вами?!
   Кейрен потерял сознание. С трудом подавляя страх, я дотронулась до его лба. Он горел. Королевский советник, второе лицо в Саэваль и мой терпеливый наставник подхватил Огненную лихорадку.
  
   - Вылечите его! Я приказываю!
   Молодые подмастерья-целители с испугом взирали на королеву. Их вызвали прямо с семейных торжеств, ничего не объясняя. Ялина в легком ночном одеянии - она уже готовилась ко сну, когда я ворвалась в её покои - нервно расхаживала взад-вперёд по Белой комнате. Бледный кейрен лежал на кровати у окна. Он бредил. Я держала его горячую руку и молилась добрым богам о его скором выздоровлении.
   - Мы не можем, - произнёс, отводя взгляд, старший из подмастерьев. Его звали Лурн, и месяц назад он обручился с единственной дочерью главного королевского целителя. - Только посвящённые Лерьи высших ступеней имеют право врачевать кейрена. Таков закон.
   - Закон, говоришь? - со злостью проговорила Светлейшая. - На этой земле пока и моё слово закон. Я милостива, но страшна в гневе. Ты хочешь испытать на себе силу королевской ярости?
   - Нет, - удивительно спокойно ответил Лурн. - Но я ничего не могу сделать для милорда. Его судьба теперь в руках высших сил. Если хотите - накажите меня.
   - Я не бросаю слов на ветер и не люблю, когда идут против меня.
   - На всё воля добрых богов.
   - Прекрасно, - холодно произнесла Ялина. - Ты сам выбрал свою судьбу, подмастерье. Стража! Возьмите его под арест.
   Двое воинов из телохранителей королевы грубо схватили Лурна. Но на его лице я не увидела признаков страха. Напротив, он с вызовом смотрел на Ялину. По закону даже правитель не имел права казнить целителя без суда.
   - Огненная лихорадка сжигает больного за три дня, - спокойно проговорил подмастерье. - В Хаэль Мирен сейчас нет высших жрецов Лерьи. Они все отбыли в Элернию на выборы Верховного. Ни один из них успеет не вернуться и исцелить кейрена. Как жаль, ведь с его смертью ты потеряешь власть, королева Ялина Сероглазая.
   - Ты действительно заслуживаешь наказание, - улыбаясь, заявила Светлейшая. - Среди вас есть хирурги? - обратилась она к оставшимся подмастерьям. Многие кивнули. - Великолепно. Даю пять сотен золотых тому, кто оскопит этого глупца.
   Целители переглянулись. С одной стороны, им предлагали пойти против товарища, с другой - полтысячи золотых монет были внушительным состоянием, особенно для подмастерья. К тому же все знали, что главный королевский целитель, мастер Треро, недолюбливает избранника своей непутёвой дочери.
   Лурн смертельно побледнел. Наверно, только сейчас он понял, как просчитался.
   - Неужели вы согласитесь выполнить её приказ? - в отчаянии он обратился к молодым людям. - Мы же братья!
   Подмастерья пристыжено потупили взгляды. Никто не хотел смотреть ему в глаза.
   - Если никто не хочет заработать немного золота, я сама проведу операцию, - равнодушно произнесла Ялина. - Но тогда он может умереть от потери крови. Если вы действительно считаете его своим товарищем - имейте мужество привести приговор в исполнение.
   Один из целителей, юноша с мышиного цвета короткими волосами и невзрачными чертами лица, поднялся и сказал:
   - Я сделаю это.
   Лурн забился в руках стражей.
   - Нет, Розив, нет! Не соглашайся! - его голос дрожал, а глаза расширились от ужаса.
   - Ничего личного, друг, - пожал плечами подмастерье. - Мне действительно нужны деньги.
   Когда несчастный целитель и его добровольный палач покинули Белую комнату, Ялина спросила оставшихся лекарей:
   - Можно ли вылечить Огненную лихорадку?
   - Да, Светлейшая, - почтительно склонив голову, произнёс самый смелый целитель. - Недавно мастер Треро вылечил её у молодой супруги Дирна Альрего. После многих неудачный попыток Учителю удалось восстановить рецепт древнего лекарства. Мы немедленно приступим к подготовке ингредиентов.
   Я не одобряла жестокий поступок Ялины, но прекрасно понимала, что у неё не было иного выбора. Лурн в открытую пошёл против неё - а значит, за ним кто-то стоял. При дворе постоянно плетутся заговоры, и если их вовремя не устранять, однажды случится беда. Теперь, когда жизнь кейрена висит на волоске, любая ошибка Ялины может запустить цепь ужасных событий. Как ни печально, меня они тоже коснутся.
  
   Моя мать сгорела за два дня от болезни с длинным и странным названием, похожим на иноземное ругательство и заклинание одновременно. Меня утешает, что она не страдала - целитель дал ей достаточно пыльцы чёрного лотоса. До последнего вздоха мама оставалась во власти сладких грёз о прошлом. Ни меня, ни отца, ни братьев в них не было - только её первый муж, погибший совсем юным на войне.
   Неужели и кейрен так покинет меня?
   Я лежала в постели, рассматривала вышивку на балдахине и молилась Литэю, Государю живых и Властителю мёртвых. Именно ему молилась мама, когда ожидала моего рождения, именно его храм мы посещали всей семьёй в десятый день. Вся недолгая жизнь Шайноры Веро связана с ним.
   Любит ли меня добрый бог?
   Если да, он спасёт милорда кейрена.
   - Он не слышит тебя, - тихо сказала девочка в старинном платье. Она сидела на краю моей постели и расчёсывала волосы. Лунный свет красил их серебром.
   - Откуда ты знаешь?
   - Просто знаю.
   Её спокойствие разгневало меня. С последним вздохом кейрена Великие принцы сместят Ялину, и вместе с ней придётся уйти и мне. Вряд ли я смогу найти общий язык со следующим правителем. Род Веро угаснет.
   - Смерть мальчика ещё не предрешена, не беспокойся.
   - Милорд кейрен будет жить? - я не знала, кто она, но её уверенность внушала доверие.
   - Жизнь во дворце успела повлиять на тебя, Шайнора.
   - Да, - я и сама заметила эти изменения. Не все из них меня устраивали. - Здесь всё иначе. Приходится... подстраиваться.
   - Зря.
   Девочка осуждала меня? Но ведь она сама вела идти мне во дворец!
   - Из тебя никогда не получится придворной дамы, Шайнора. Ни к чему было перенимать их томные манеры.
   Мне всегда нравились красивая одежда, тонкие ароматы, косметика, изящные украшения и утончённая поэзия. Я росла в семье с давними воинскими традициями, но не взяла от них ничего, кроме понятия о чести и нескольких уроков сражения на деревянных мечах.
   Как не прискорбно, меня очень привлекала блестящая придворная жизнь. Впрочем, я могла бы привыкнуть и к суровым будням офицера на службе Саэваль.
   Как говорили древние, "река сглаживает камни, а время - души".
   - Не важно, что ты чувствуешь, - словно читая мои мысли, сказала странная девочка. - С судьбой бессмысленно спорить.
   - А ты можешь исцелить милорда кейрена? - в конце концов, мне ничего не было известно об её природе.
   - Нет. Мои силы уже долгое время опечатаны. И я никогда прежде не имела дел с подобными ему.
   - А есть способ их распечатать?
   - Есть.
   - Я должна снять печать?
   - Нет.
   Она не могла или не хотела помочь. По крайней мере, так я поняла тогда.
   - Зачем ты пришла ко мне?
   - У тебя так много вопросов, - рассмеялась девочка. - Ты получишь на них ответы, но в своё время. Имей терпение.
   - Не исчезай! - прокричала я. Впустую. Моя странная гостья уже растворилась в лунном свете.
   Я в растерянности встала с постели и подошла к окну. Кто она и зачем приходила?
   "Позаботься о мальчике. Он должен рассказать тебе об Императоре-Драконе".
   - Ты всё ещё здесь? - с надеждой спросила я.
   Молчание было мне ответом.
  
   Утром королева пришла сама меня разбудить.
   - Просыпайся, Шайнора.
   - Я давно уже не сплю, Светлейшая.
   - Вот как, - она выглядела уставшей. Похоже, ночь выдалась для Ялины тяжёлой.
   - Как здоровье милорда кейрена?
   - Не лучше, но и не хуже. Он до сих пор не пришёл в сознание. Час назад мастер Треро начал готовить лекарство, надеюсь, оно поможет Рену.
   - Я молилась за него.
   Королева обняла меня.
   - Бедная моя Шай, - с печальной нежностью произнесла она. - Что с тобой будет, если меня сместят?
   - Не говорите так! - меня приводила в отчаяние одна лишь мысль о подобном повороте событий. - Милорд выживет!
   - На всё воля добрых богов, милая. Но сдаётся мне, они не слишком благоволят такой плохой королеве как я. В любом случае, пока у меня ещё есть власть, я должна выяснить кое-что. Ты поможешь мне, Шай?
   - Конечно. Что я должна сделать?
   - Нужно отнести письмо одному человеку... это женщина, - Ялина смущённо отвела взгляд. - Её имя Илория Белорукая.
   Мне доводилось слышать это имя раньше. Придворные дамы иногда произносили его, когда рядом не было мужчин - кто с восхищением, а кто с ненавистью.
   - Я не могу никому довериться кроме тебя, Шай.
   От слов королевы мне стало и приятно, и больно.
  
   Одетая как девочка-служанка из богатой семьи, я шла по кварталу Тихих Сумерек. Именно здесь, в "весёлой" части города, находился дом Илории Белорукой. Иными словами, она принадлежала к дамам полусвета. Ни один священник добрых богов не благословил бы её в храме, но зато мужчины находили общество этой женщины невероятно приятным. Их не пугала даже необходимость читать очищающие молитвы после общения с ней.
   Я была юна и ещё не совсем верно себе представляла тайные отношения между мужчинами и женщинами, но уже тогда догадывалась о роде занятии госпожи Илории. Он вызывал во мне отвращение. Только ради королевы я согласилась посетить её дом.
   Квартал Тихих Сумерек сразу смутил меня. Здесь изысканность сочеталась с дешевой претензией на утончённый вкус, красота соседствовала с пошлостью. Впрочем, посещающим его людям было наплевать на такое возмутительное смешение. Они все были в масках, а многие - пьяны.
   - Простите, как мне пройти к дому госпожи Илории? - спросила я у молодого слуги.
   - Он дальше по улице, - быстро ответил юноша. - Ты не пропустишь его - он с колоннами в виде голых девушек.
   - Голых? - краснея, переспросила я.
   - Да, - подтвердил слуга и с завистью добавил. - Твой хозяин, видать, богач, если надеется завести дружбу с Белорукой.
   Я гордо улыбнулась. Юноша служил в небогатой семье, редко осмеливающейся посещать дворец. По его мнению, я устроилась в жизни гораздо удачнее.
   Слуга не обманул меня. Вскоре я действительно увидела дом, чей фасад украшали три обнаженные девушки вместо колонн. Пожалуй, лишь в квартале Тихих Сумерек можно было увидеть такое.
   - Кто тебя послал? - спросила строгая пожилая женщина, открывшая мне дверь. Она куталась в клетчатую шаль и близоруко щурилась.
   - У меня дело к госпоже Илории.
   - Какое ещё дело? - старуха говорила слишком громко. Скорее всего, она стала туга на ухо с возрастом.
   - Я должна передать письмо от хозяина госпоже.
   - Отдай его мне. Я сама отдам ей его.
   - Нет, - вежливо отвергла предложение я. - Что я тогда скажу хозяину? Он будет очень зол на меня, если письмо не попадёт лично в руки госпоже. Прошу, пустите меня к ней.
   - Илория сегодня никого не принимает, - сварливо проговорила женщина. - И для девчонки-служанки уж точно не сделает исключения.
   - Но мой хозяин очень могущественен!
   - Все они так говорят, когда хотят добиться любви Илории. Но ни один из них не стоит и её ногтя.
   У меня не осталось выхода. Ялина надеялась на мою помощь.
   - Он дал мне вот это, - я вытащила из кошеля медальон с гербом семьи Таэно. Когда-то его мне дал Кай.
   - О, - только и сказала старуха. Она была очень удивлена. - Проходи.
   Меня не пришлось долго уговаривать. Быстро, как мышка, я проскользнула в едва приоткрытую дверь.
   - Госпожа Илория отдыхает в спальне наверху, - чопорно сказала женщина. - Не утомляй её.
   Я кивнула. Мне не терпелось увидеть своими глазами таинственную покорительницу сердец.
   Внутри убранство дома почти повторяла дворцовое, разве что было немного менее роскошным. Пушистые ковры устилали пол, картины лучших художников висели на стенах, обитых вышитой тканью, в нишах стояли статуи. Я поднялась по винтовой лестнице из полированного красного дерева и оказалась перед дверью с барельефом из кости морского дракона, изображающим страстную сцену свидания влюблённых.
   Помня о правилах вежливости, я постучалась, и только потом вошла.
   Слухи не лгали. Илория и вправду была сказочно красива, но красота её отличалась от красоты Ялины как ночь от дня. Белая кожа, чёрные волосы, большие тёмные глаза, кажущиеся ещё больше из-за косметики - я увидела женщину-хищницу.
   Когда я вошла, она сидела на кровати и задумчиво перебирала драгоценности в шкатулке.
   - Кто твой хозяин? - спросила Илория, не глядя на меня.
   - Я никому не служу, светлая госпожа.
   - Тогда зачем ты пришла ко мне, маленькая лгунья?
   - У меня есть письмо для вас, - мне не понравилось, что куртизанка оскорбила меня, но пришлось принять её правоту. Я действительно солгала, чтобы проникнуть к ней.
   - Письмо? - переспросила Илория, презрительно усмехнувшись. - От кого же? Его написали обманутая женщина или отвергнутый любовник. У меня нет времени разбираться слезами и обидами ни той, ни другого.
   - Прочтите его, светлая госпожа, - низко склоняя голову в поклоне, сказала я. - Прошу.
   - Так уж и быть, - пожала плечами женщина и взяла у меня из рук послание.
   По мере того, как она читала, с лица куртизанки уходил высокомерие, уступая место страху. Я гадала, что же написала Ялина, и почему именно этой женщине. В её спальне пахло лавандой, и мне вспомнился аромат в кабинете кейрена. Неужели милорд принимал в гостях Илорию? Но что могло связывать советника королевы и куртизанку?
   Когда женщина закончила читать, лицо её стало белым, как мел.
   - Передай королеве, что её подозрения верны, - сказала Илория. - Я нарушила данное обещание. По моей вине её драгоценный кейрен заболел.
  
   Глава 5
  
   Под вечер кейрену лучше не стало.
   - Ваше лекарство не помогает, - мрачно сказала королева мастеру Треро.
   - Я предупреждал вас, Светлейшая, что не имел дело с подобными ему, - оправдывался высокий старик. У него были тонкие, вечно поджатые губы и крючковатый нос. Мне он никогда не нравился. - Лишь посвящённым Лерьи дозволено лечить королевских советников. У них есть и необходимые знание, и благословение богини. Вам следовало послать за одним из них, а не обращаться ко мне.
   - Вы прекрасно знаете, мастер, что в столице не осталось высших жрецов Лерьи. Они все на совете в Элернии, и с этим ничего не поделать. Мой кейрен умирает, мастер Треро, но у меня пока есть власть. Если вы подведёте меня...
   - Я благодарен вам, Светлейшая, за помощь с женихом моей непутёвой дочери. Он был горяч и глуп, - сухо проговорил целитель. - И я гораздо осторожнее и умнее его. Но дело в том, что лекарство от Огненной лихорадки не действует на больного. Организм милорда просто не принимает его.
   Я была юна и не слишком хорошо разбиралась в людях, но понимала - целитель предельно честен с Ялиной. Самое печальное, что королева знала об этом.
   - Что же мне делать, Шай? - печально спросила она у меня, когда мастер Треро ушёл и мы сидели у постели кейрена. Он всё ещё не приходил в сознание. - Если Рен умрёт, всё закончится.
   - Та женщина, Илория, что она сделала? - тихо спросила я. Меня давно уже мучил этот вопрос. - Она сказала, что кейрен заболел по её вине. И обещание... Какое обещание она дала вам?
   - Я всего лишь попросила её составить Рену компанию на праздник. Мне казалось несправедливым, что он всё время один. Илорию посоветовал мне Рионд, - королева грустно улыбнулась. - Вряд ли я смогу и дальше рассчитывать на его любовь. Он не из тех, кто снисходит до женщин ниже себя по положению.
   - Что вы сделаете с госпожой Илорией?
   - Накажу. Она пошла против меня, и за это поплатится. Пока у меня ещё есть власть, я должна рассчитаться со всеми.
   Меня огорчала холодная ярость, горящая в глазах Ялины. От неё всего полшага до безумия, а я не желала подобной судьбы королеве. Мне хотелось спасти её от незавидной судьбы, но я не знала, как. Осознание собственного бессилия причиняло боль.
   Оставалось лишь надеяться на милость добрых богов.
  
   Чуть позже я присутствовала на встрече королевы и куртизанки. Мне поручили следить за маленьким мальчиком со смуглой кожей и большими глазами, обрамлёнными длинными пушистыми ресницами. Он был страшно напуган, но не плакал. Я не пыталась его успокоить - судя по всему, его родители в чём-то провинились перед королевой. Даже больше, матерью мальчика могла быть сама Илория или её близкая родственница. Хороший правитель должен уметь находить подход к каждому из своих подданных. Страх не хуже и не лучше прочих ключей власти.
   Ялина выбрала для встречи пользующиеся дурной славой покои короля Лиорга. Он продержался на троне слишком мало, чтобы получить прозвище в народе. Однажды утром слуги зашли в его спальню и обнаружили только аккуратно заправленную постель. Тем же вечером его кейрен наложила на себя руки.
   Однако вряд ли Ялина думала о произошедшей века назад истории, когда выбирала место встречи. Здесь было меньше любопытных глаз, только и всего.
   Повсюду здесь лежала пыль, а в воздухе витали ароматы старинных благовоний. С потолка свисали гирлянды истлевших цветов, с вплетёнными в них заклинаниями от демонов и злых духов. Но вот только если бы нечто, похитившее Лиорга, вдруг очнулось от векового сна и решило бы вновь поохотится, никакие бумажки с парой-тройкой священных символов, начертанных ленивым служкой, нас бы не спасли.
   Королева сидела на высоко резном стуле, погружённая в свои мысли. Она казалась невозмутимой, но я догадывалась, что внутри у неё происходила напряжённая борьба. Кейрен, её верный помощник и советчик, был на грани жизни и смерти. Ялина приняла решение, но не знала, достойно ли оно правительницы Саэваль.
   - Мне страшно, - прошептал мальчик. Я с презрением посмотрела на него. Мужчина в любом возрасте должен показывать бесстрашие, так меня всегда учили. Трусы не заслуживают ни жизни, ни достойной смерти.
   - Терпи, - грубо бросила я ему. - Не такой уж ты и маленький, чтобы хныкать.
   - Та женщина тёмная, - упрямо продолжил он. - Её шею будто обвил чёрный змей.
   - Замолчи! - зашипела я на ребёнка. - Не смей наговаривать на Светлейшую. Она твоя и моя королева. Всё её помыслы лишь о благополучии Саэваль.
   - Та женщина тёмная. Но ты... ты ещё темнее.
   - Что? - возмутилась я. Моему негодованию не было предела. Мальчишка говорил ужасные вещи. Да, я изменилась с тех пор, как попала во дворец, но только ради прошлых и будущих Веро. Да как он смеет назвать меня тёмной? - Ну-ка повтори!
   - Ты тёмная, - спокойно, но не поднимая взгляда на меня, повторил мальчик. - На твоём плече сидит демон... похожий всегда следует и за моим отцом.
   - Так ты сын колдуна! - со зловещем удовлетворением произнесла я. - Мне стоило сразу догадаться. Только нечестивый по крови может наговаривать на Светлейшую. Но если начнёшь замаливать грехи родителей прямо сейчас, к старости добрые боги простят тебя.
   Я хотела высказать всё, что думаю о богопротивной природе колдовства, но появление Илорнии помешало мне. Куртизанка сдержала слово и пришла в назначенное время.
   Её лицо скрывал глубокий капюшон, но я сразу поняла, что пришла именно она, а не служанка. Женщину выдали руки. Белые, ухоженные, унизанные перстнями - абсолютно не подходящие женщине из низкого сословия или Достойных, но не достаточно изящной формы для потомственной аристократки.
   - Ты всё-таки пришла, Илория, - мягко произнесла королева. - Я так рада.
   Куртизанка откинула капюшон, и я увидела, что последние часы дались ей нелегко. Печать усталости и отчаяния лежала на красивом лице. Без макияжа, с выбившимися прядями из-под чёрного платка, она казалась воплощением материнской скорби. Выходит, мальчик и вправду приходился ей сыном.
   - Ты жестока, Ялина Сероглазая, - тихо сказала она. - Когда-нибудь боги покарают тебя.
   - Боги любят меня, дорогая, - улыбаясь, проговорила королева. - А вот тебя - нет. Знаешь, отравление кейрена - тяжкое преступление. Не знаю, как жрецы поступают с подобными преступниками, но по мне смерть слишком мягкое для них наказание. Жизнь королевского советника принадлежит не ему, а стране. Его убийца прежде всего предаёт Саэваль. И что мне теперь делать с тобой, Илория?
   - Делай что хочешь, королева. Тебе всё равно недолго осталось властвовать.
   Ялину передёрнуло. Я знала, она боялась смерти кейрена. Слишком много у неё появилось врагов за недолгое время правления. Каждый из них готовился расправиться с ней при малейшей возможности. С последним вздохом кейрена Светлейшая потеряет не только королевскую власть, но и божественное покровительство. Её жизнь не будет стоить и ломаного гроша.
   - Строишь из себя мученицу, девка? - зло процедила Ялина. - Забываешь, с кем имеешь дело?
   - Мне всё равно, что ты сделаешь со мной. Я пришла только из-за того, что ты похитила моего сына.
   - Верно.
   - Отпусти его. Я выполнила свою часть сделки.
   Ялина рассмеялась. Но не весело, а жутко.
   - Разве я обещала отпустить мальчишку? Ты удивляешь меня, Илорния. Сначала отравляешь беззащитного кейрена, а теперь требуешь от меня соблюдения несуществующих условий. У меня отняли самое дорогое, моего советника. Думаю, я вправе потребовать равноценную жертву. Твой ребёнок вполне подойдёт.
   - Ты не посмеешь! Его отец...
   - Его отцу плевать на него с самого рождения. Уж кому как тебе, моя дорогая, этого не знать.
   Илория упала на колени перед Ялиной.
   - Прошу, сохрани ему жизнь! Мальчик не виноват...
   - "Дети наследуют грехи родителей", - процитировала книгу доброго бога Литэя королева. - Кто я, чтобы идти против божественной воли? Ты должна была дважды подумать, прежде чем решиться подсыпать яд в вино кейрена. Теперь ничего поделать нельзя.
   Мне не нравился мальчик. Он говорил странные вещи, плакал и в его жилах текла нечестивая кровь. Я не желала ему смерти, но закон Саэваль суров, когда речь идёт о государственной измене.
   - Ты очень хочешь сохранить жизнь сына, Илория? - мягко спросила королева, отбросив недавнюю жесткость. - Твой мальчик очень мил. Мне жаль убивать его. Знаешь, мы можем договориться.
   - Договориться? - неверяще переспросила отчаявшаяся женщина. - Но разве я могу тебе верить?
   - Можешь. Я тоже когда-то была матерью и понимаю твои чувства.
   У Светлейшей был ребёнок? Я не верила своим ушам. Она мало рассказывала о своей жизни до коронации, и лишь упоминала об осуждаемом местным жрецом романе, и не более. Да и мне не хотелось вникать в подробности. Королевой Саэваль Ялина стала в тот миг, когда кейрен избрал её. Всё прочее не имело значения.
   - Скажи мне, Илория, каким ядом ты отравила моего драгоценного советника, и я поклянусь, что и пальцем не трону твоего малыша. Хорошенько подумай. Всего одно слово - и малыш будет спасён.
   - А что... что станет со мной? - с трудом выговорила женщина.
   - Я отдам тебя на суд добрых богов. Можешь молить их о снисхождении.
   - Жрецы вынесут мне смертный приговор.
   - Вероятно, так и будет, - королева подошла к гобелену со сражающимися единорогами и откинула его в сторону, а затем открыла маленьким ключом дверцы до сих пор скрытого от посторонних глаз стенного шкафа. Я из любопытства заглянула внутрь и обомлела от ужаса. Скелет в остатках истлевших королевских одеждах сжимал в костяных пальцах череп, увенчанный золотой короной. В его ногах плашмя лежал меч с эмблемой Энрина, бога-покровителя семьи, но также Повелителя проклятий и Мастера наказаний. Наши боги не столь добры, когда имеют дело с грешниками.
   - При жизни его звали Лиорг, - мрачно произнесла Ялина. - Он правил Саэваль всего несколько недель, но успел совершить непростительный для короля поступок - надругался над собственным кейреном. На следующий день его судьба была решена. Жреческий суд суров, но справедлив. И ты всё равно предстанешь перед ним, дорогая.
   Илория Белорукая устало опустилась на покрытый толстым слоем пыли пол.
   - Поклянись мне, - глухо сказала она. - Поклянись мне, королева, что причинишь зла моему сыну. Мальчик моя величайшая драгоценность, он всё, что осталось у меня от Него.
   - Я дам клятву Одерика. Она устроит тебя, куртизанка?
   Когда Одерик нарушил данную клятву, его на месте поразила молния. Кейрен как-то привёл этот случай как пример вездесущности добрых богов. Лучше несколько раз подумать, прежде чем призывать их в свидетели обещания.
   - Эта девочка и мой сын... Ну конечно. Для клятвы Одерика нужно два ребёнка-свидетеля. Два чистых сердца... Я вижу, ты с самого начала знала, что мне придётся согласиться на твои условия.
   - Конечно, дорогая, - царственно улыбнулась Ялина. - Я же всё-таки Светлейшая королева Саэваль.
  
   Я держала холодную руку кейрена в своей и плакала. Перед глазами стояло измождённое бледное лицо мамы, сгоревшей от неизлечимой болезни на моих глазах. Наставник был ещё жив, но мне казалось, что я уже чувствую дыхание смерти рядом с ним.
   - Его лоб горит, как огонь, а руки ледяные, - возбуждённо говорила королева старшему целителю, мастеру Треро. - Что это значит? Сколько ему осталось?
   - Может день, а может и два, - отвечал старик. - Я не берусь сказать точно.
   - Как же так? Я ведь сказала вам, у него не Огненная лихорадка, а отравление. Разве дворцовые целители не должны быть специалистами в подобных вещах?
   - Поймите, Светлейшая, он кейрен. Его организм незначительно, но отличается от организма обычного человека. Если я дам ему противоядие - а его ещё надо приготовить - неизвестно, как оно подействует на него. Мне грозит церковный суд в случае неудачи, разве вы не понимаете?
   - Мой приказ ничего для вас не значит? - грозно произнесла королева. - Вы приносили мне присягу, мастер Треро. Неужели те слова верности ничего не стоят?
   - Послушайте, Светлейшая, - еле сдерживая гнев, сказал целитель. - Я видел на своём веку уже трёх ваших предшественников. И всем я приносил присягу, а потом верой и правдой служил в меру своих скромных сил. Однако у меня есть обязательства, которые стоят превыше всех прочих. Это клятвы Лерье Безупречной. Первую из них я дал ещё в детстве, когда меня отдали в обучение целителю Найтару, а вторую, как только получил пояс полноправного целителя и обручился с дочерью наставника. Я поклялся богине никогда не причинять вред больному.
   - Мой советник умирает. Вы причините непоправимый вред, если не дадите ему противоядие.
   - Сколько раз вам повторять! Сначала я должен хотя бы приготовить лекарство. Кейрена отравили вытяжкой из ягод кустарника, произрастающего только на Острове. Чтобы сварить противоядие, я должен собрать необходимые ингредиенты, а они все произрастают там же. Мне придётся напрячь все каналы, чтобы их доставили хотя бы к вечеру.
   - А когда противоядие будет готово, вы дадите его моему советнику? - нетерпеливо проговорила Ялина. Раздражение в её голосе мешалось с надеждой.
   - Этого я не могу сказать.
   - Если вы так боитесь наказания богини, я сама могу дать лекарство больному. И вы останетесь чисты, мастер, и мой кейрен будет спасён.
   - Вы не понимаете. Как я тогда продолжу лечить? Моя совесть станет нечиста.
   - Мастер!
   - Лучше бы вам, Светлейшая, послать за жрецами Лерьи. Уж они-то совершенно точно знают, как лечить кейрена.
   - Я уже послала, - устало и зло произнесла королева. - Но они ещё далеко. Кейрен не доживёт до их приходе, разве не понимаете?!
   - А может его смерти хотят добрые боги, - ядовито проговорил целитель. - Как вам такое предположение, Светлейшая?
   Ялина изменилась в лице, но только на мгновение.
   - Занимайтесь лучше целительством, мастер. Лечение вам удаётся лучше толкования божественной воли.
   Я отстранённо слушала их диалог. Моё будущее умирало на роскошном ложе вместе с кейреном. Моё будущее... и нечто иное, чему я как ни искала, не могла найти имени.
   - Не бойся, Шай, - королева обняла меня за плечи, утешая. Но утешение требовалась больше ей, чем мне. - Всё будет хорошо. Рен выживет. Он хоть и кейрен, но мужчина.
   - Он так неровно дышит... И ещё ни разу не пришёл в сознание. Моя мама тоже ни разу не очнулась во время болезни. Я ничего не успела ей сказать.
   - Всё будет хорошо, малышка, - прошептала королева. - Всё будет хорошо.
   Моё сердце соглашалось с ней, но разум упрямо твердил - надежды нет.
   Если только...
   Если только не произойдёт чудо.
  
   - ...прошу, уйдите, мессир!
   - Нет уж, Светлейшая, это вам придётся уйти. Вы не смогли уберечь кейрена, а значит, потеряли расположение добрых богов, и прежде всего - доброго бога Литэя. Я, к сожалению многих - и вас в том числе, дорогая - до сих пор являюсь глашатаем его воли. У меня есть право взять власть в руки при чрезвычайных обстоятельствах, и они наступили.
   - Да кто вас вообще пустил в Наши личные покои? Мы не давали разрешения!
   - Меня и моих людей провёл один молодой целитель. Кажется, его зовут Лурн. Вероятно, вы чем-то сильно огорчили его, Светлейшая, раз он сам пришёл ко мне и с величайшей охотой поведал о происшествии во дворце. Если кейрен выживёт - а я в этом сильно сомневаюсь - вам придётся хорошенько поработать над лояльностью дворцовых служащих. Впрочем, первое правило хорошего правителя вы и так должны знать - не допускай беспричинной жестокости и не наживёшь лишних врагов.
   Плотно сомкнув веки, я притворялась спящей, хотя давно проснулась. Меня разбудили знакомые до боли голоса: Ялина спорила с Лорганом, страшным жрецом Литэя.
   - Это отравление. Мастер Треро уже готовит противоядия.
   - Отравление? - жрец издал короткий саркастический смешок. - Я крупный знаток ядов, Светлейшая.
   Я вспомнила его жуткое лицо и внутренне содрогнулась. Когда-то яд чуть не убил Лоргана. Жрецу удалось выжить - не иначе, оттого что по его жилам течёт отрава сильнее - но лицо осталось навсегда изуродованным.
   - Отравитель уже пойман, я надеюсь? - продолжил жрец. - Уж с этим-то вы справились, дорогая?
   - Да. Мы поймали и допросили её.
   - Отравитель женщина? - удивленно переспросил Лорган и усмехнулся. - Ну да, ну да. Логично. Кейрен молодой мужчина, праздник, опять же... Найти женщину было бы логично. Кто она, кстати?
   Ялина чуть помедлила, а затем с неохотой призналась:
   - Илория Белорукая.
   - Ого! Красивая женщина, нечего сказать. И у неё также есть мотив досадить вам - полагаю, мне не нужно называть его имя.
   - Вы переходите границы приличия, мессир, - судя по голосу, королева еле сдерживала гнев.
   - Ах Светлейшая, вы прямо как невинная девушка. Я же о вашем благополучии пекусь. "Думай прежде всего головой, а не сердцем" - позвольте напомнить одно из важнейших королевских правил? В последнее время вы пренебрегали им почём зря.
   - А ещё раз повторю: вы переходите границы, мессир.
   - Хватит возмущаться, дорогая. Я люблю вас, как благочестивый отец любит непутёвую дочь, да и на пригретую вами сиротку с не по годам острым язычком у меня имеются планы. Добрый бог видит, мне стоит проявлять твёрдость чаще, но отеческая любовь слепа, и вам сходят с рук многие глупости. К моему безграничному огорчению, одна из них привела к нынешней печальной ситуации.
   - Вы пришли учить Нас жизни, Святейший Лорган?
   - Я пришёл помочь вам, о моя неразумная и дерзкая духовная дочь. Сделаем так: Илорию передадим дознавателям священного суда - не кривите лицо, вам это не идёт, а за жрецами Лерьи я уже послал. У меня свои рычаги давления на них, так что к утру они прибудут в Хаэль Мирен. Кейрен должен пережить ночь. Делайте что хотите, но лучше истово молитесь - сейчас ваша судьба только в руках добрых богов.
   Я не видела, но прекрасно слышала, как жрец прошёл по комнате к креслу, в котором сон застиг меня. Сердце сжалось в кулак и бешено застучало, как только цепкий взор Лоргана упал на меня. Я слишком остро ощутила его - этот холодный, циничный взгляд.
   - Надо же, малышка Шайнора Веро. Никуда не отходит от учителя. Мило, очень мило.
   - Что вам нужно от ребёнка, мессир? Девочка устала. И да, она действительно беспокоится о моём советнике. Прошу, не будите её.
   - Будь Шайнора обычной невинной крошкой, я бы согласился с вами, дорогая. Но юная Веро совсем не похожа на своих легкомысленных сверстниц. Родись она мальчиком, да в благородной семьей... К сожалению или к счастью, но у девочек в Саэваль не так уж много путей в жизни.
   Жрец наклонился и прошептал мне прямо в ухо:
   - Учись притворяться лучше, Шайнора. И если кейрен переживёт эту ночь, обязательно спроси его про Императора-Дракона. Помни - я слежу за тобой.
   Я не смела даже вздохнуть. Страшный человек с лёгкостью разгадал мой жалкий обман, и что хуже, почти заявил права на меня.
   - Я надеюсь на вашу разумность, Светлейшая, - холодно сказал Лорган. - До встречи.
   Если кейрен продержится до прихода жрецов Лерьи, всё будет спасено.
   Похоже, добрые боги всё-таки любят нас.
   - Шай, он ушёл.
   Я открыла глаза и виновато посмотрела на Ялину. Королева выглядела усталой и опустошённой.
   - Я ненавижу себя, - тихо сказала она, глядя куда-то мимо меня. - Ненавижу за слабость и трусость. Мне действительно необходима помощь Лоргана, и... я была рада, когда он её предложил.
   - Вы всё сделали правильно, Светлейшая.
   - Я знаю... Но почему же у меня так мерзко на душе?
   Королева Саэваль, красивая женщина с сильным характером, заплакала, как простая крестьянка. А я, девочка-сиротка Шайнора Веро, единственный близкий ей человек во дворце, ничем не могла её утешить - ни словом, ни поступком. И хоть добрые боги не считают бессилие нечестивым, на всём Аэрисе не нашлось бы грешника с более тяжким грузом на душе.
  
   Глава 6
  
   Наступила ночь. Лишь несколько часов отделяло кейрена, меня и Ялину от спасения. Но боги явно не были добры к нам - моему наставнику с каждым мгновением становилось всё хуже и хуже. Мастер Треро прямо заявил королеве - больной не доживёт до рассвета. Его сердце не выдержит напряжения - так он и сказал, а лгать у него не было причин.
   Светлейшая вновь попросила меня посидеть с сыном Илории, и вот уже около четверти часа мы сидели каждый в своём углу моей комнаты. Меньше всего на свете мне хотелось тратить время на глупого мальчишку, но я не могла отказать королеве в столь малой просьбе.
   - Как тебя зовут? - буркнула наконец я. В голову не пришёл вопрос умней, а тишина уже начинала сводить меня с ума.
   - Лильан, - тихо ответил мальчик, и несмело добавил - А ты Шайнора?
   - Шайнора Веро, - гордо поправила я. - Десять поколений моей семьи служили Саэваль в рядах Жемчужной Армии. Наш род один из самых достойных среди Почтенных.
   Мальчик вяло кивнул. Мои слова его нисколько не впечатлили.
   - У тебя есть братья или сёстры, Шайнора?
   Горькие воспоминания нахлынули на меня, и слёзы подступили к глазам. Нет больше ни мамы, ни отца, ни дорогих братьев. Всех забрал добрый бог Литэй. Пройдёт ещё много дней, прежде чем я смогу спокойно вспоминать их лица.
   - Когда-то давно у меня было два чудесных старших брата. Илар и Лоэн - так их звали. Вместе с папой они ушли на войну, и там их настигла смерть. Говорят, они дорого продали свои жизни.
   Мой голос звучал как чужой. Хотелось бы мне, чтобы боль кто-нибудь пришёл и забрал, да не во сне, а по-настоящему. Пусть от моих родных останутся лишь светлые воспоминания - они бы огорчились, видя страдания любимой дочери и сестры.
   - Тебе повезло.
   Я скривилась от явной нелепости. После смерти мамы у меня не осталось ни единой близкой душ. Род Верро во все времена отличался немногочисленностью, а последние войны забрали лучших из лучших. Правда, королева стала моей опекуншей - чтож, это можно списать на удачу.
   - Твоя семья любила тебя, - пояснил Лильан. В голосе мальчика чувствовалась скрытая боль и безграничная печаль - А мой отец меня ненавидит. Через несколько дней маму казнят, и...
   Он не договорил, но я поняла его. В чём-то мы были очень похожи, как странно бы это ни звучало.
   - Твой отец из знати, да?
   Мальчик кивнул.
   - Я его видела во дворце?
   Лильан непонимающе взглянул меня, хотел что-то сказать, но передумал и снова кивнул.
   - Понятно. Плохо, когда среди аристократов появляются колдуны, но возмутительно, если они заявляются к Светлейшей как благочестивые слуги добрых богов. Может, и хорошо, что отец не признал тебя, ведь иначе груз его нечестивых дел пал бы и на твои плечи.
   - Он не колдун, - тихо сказал Лильан. - У него просто есть демон.
   - А разве это не одно и тоже? - удивилась я. - Только богопротивные чернокнижники вступают в сговор с порождениями бездны.
   - Нет. Вернее, и нет, и да. У меня есть дар - я вижу то, что сокрыто от глаз обычных людей.
   - Твой дар от добрых богов?
   - Не знаю, - простодушно признался мальчик. - Может и так, ведь родился я в Саэваль. Но на родине мамы поклоняются духам земли и ветра, а они иногда награждают людей особыми талантами. Я смотрю на людей и вижу, кто тёмен, а кто нет.
   - А что ещё ты видишь? - слова сына Илории не на шутку меня заинтересовали, хоть звучали чудно. Добрые боги редко дают даже благочестивым людям мистические силы, чего уж говорить о рождённых вне таинства брака и от нечестивых родителей.
   - Некоторых людей повсюду сопровождают демоны. Бывает, они сидят на плечах или голове, но чаще просто следуют за человеком. Я уже видел многих - похожих на змей, крылатых, похожих на насекомых. Но они ни разу не причиняли мне зла.
   - Ты говорил, у меня тоже есть д, - емон? - с тревогой я вспомнила наш разговор в покоях бесчестного короля Лиорга.
   - Да. Разве ты не слышишь его шёпот?
   - Нет! - вскричала я. - Мои мысли заняты служению добрым богам и сохранению чести семьи! В них нет места демонической лжи!
   - Но я вижу его, - упрямо произнёс мальчик. - Он сидит у тебя на плече и корчит мне рожи.
   - Рожи? - абсурд слов Лильана уравновесил мой страх. Я нервно рассмеялась. - А каков он, мой демон?
   - У него тело ящерицы, крылья стрекозы и человеческое лицо с длинным носом, - сказал сын Илории. - На голове у твоего демона долгополая шляпа с высокой тульей, украшенная белым пером, а на шее - золотое ожерелье с рубином. В лапах он сжимает скрипку.
   "Звуки скрипки... Что, если они проникают в мои сны? Неужели та странная девочка лишь видение, насланное мне демоном? Нет, нет, нет! Первый раз я встретила её в храме на кладбище - предки бы защитили меня от нечистой силы".
   - Лильан, как мне избавиться от демона? - тихо спросила я. - Скажи, если знаешь.
   - Я не знаю.
   Чем же я провинилась перед добрыми богами? Непочтительность к старшим, ложь, гордыня - всего не перечесть. Я грешна, и хуже того, чувствую не раскаяние, а только страх. Не удивительно, что демон пришёл ко мне. Они тянутся к слабым духом.
   Тогда...
   - Может, это искушение, - сказала я, потрясённая внезапной догадкой. - Как в легендах о благочестивых праведниках. Если я поддамся ему, мою душу утянут в бездну. Ты видишь меня тёмной? Чтож, значит битва почти проиграна. Спасибо. Теперь у меня есть шанс всё исправить.
   - Ты тёмная, - грустно произнёс Лильан. - Ты очень тёмная, Шайнора. Но ты ведь не всегда была такой! Я вижу, раньше ты ничем не отличалась от сверстниц. В тебе был свет и ничего кроме света.
   - Во мне... был свет?
   "Смех и улыбки. За столом собралась вся семья - мама, папа, Лоэн и Илар".
   - Да. Даже сейчас я различаю его слабые следы.
   "Кладбище. Я стою у маленького храма и смотрю на четыре свежие могилы. На душе пустота".
   - Это смерть, - с мрачной злобой выдавила я из себя. - Смерть унесла мой свет. Ты маленький, тебе не понять, каково это - потерять разом всех, кого любишь.
   - Во-первых, я не настолько мал, - спокойно произнёс Лильан. - Между нами разница год, не больше.
   Сын Илории был худеньким, ниже меня ростом, совсем не крепким. Смуглый, с большими тёмными глазами, обрамлёнными длинными ресницами, он выглядел почти как девочка-дикарка с картинки в книге о Дивных Островах. Глупый мальчишка. Не понять ему мою боль.
   - Что ещё скажешь?
   - Я... - начал Лильан, но не закончил. - Бесполезно говорить с тёмными. Думай обо мне как хочешь.
   Не знаю, до чего бы мы договорились. Мальчик, даром, что был младше меня, твёрдостью и упрямством превосходил многих взрослых, я же пребывала в плену собственных заблуждений и иллюзий.
   Неожиданное появление королевы на пороге моей комнаты стало для нас спасением.
   - Шайнора!
   Бледная, растрепанная, Ялина казалась безумно уставшей, но не сломлённой. Взгляд её горел, а голос был властен и твёрд.
   - Я нашла способ спасти Рена.
   Во мраке безысходности забрезжил свет надежды. Лильан говорит, я - тёмная, но даже у тёмных есть страхи и чаянья.
   Нет, всё же странная девочка была тогда неправа. Добрый бог слышит мои молитвы.
  
   На низком столике в вальторнианском стиле стояла чаша, полная до краёв тягучей коричневой жидкостью. То было зелье, приготовленное мастером Треро - противоядие для умирающего советника королевы.
   Широко раскрыв глаза, Лильан разглядывал больного. Его любопытство было простительным - вряд ли мальчик видел кейрена прежде - но меня коробило, ведь именно Илория отравила моего наставника.
   Зачем вообще королева привела мальчишку к постели милорда?
   - Как странно, - едва слышно проговорил Лильан. - Этот человек не тёмный, хотя постоянно находится в окружении чужих демонов.
   - Он... светлый? - шепнула я, надеясь, чтобы Ялина не услышала меня. - Скажи, ты видишь в нём свет?
   - Нет, - удивлённо ответил мальчик. - В нём нет света.
   - Как же так? Разве душа человека не поле битвы тьмы со светом?
   - У обычных людей есть немного от того и от другого. Но в кейрене нет признаков ни одного из этих начал.
   "Не говори, что он уже умер. Не говори".
   - Он жив, - словно услышав мои невысказанные мольбы, прошептал Лильан. - Хоть и очень слаб. Но... я вижу какую-то странную фигуру рядом с ним. Бледное создание, высокое, с длинными руками и ногами. Из пустых глазниц на его лице сочится кровь, изо рта вырван язык...
   - Не смотри на него! - в ужасе вскричала я, позабыв об осторожности. - Не смотри!
   - Шайнора! - отдёрнула меня королева. - Успокойся. От одного-двух любопытных взглядов Рену хуже не станет, твой же крик породит демона в его кошмаре.
   "Демона. Верно. Один, если верить Лильану, у меня уже есть".
   - Это лекарство приготовил мастер Треро? - спросила я, указывая на чашу. - Оно точно поможет?
   Королева презрительно фыркнула.
   - Мастер слишком много о себе думает. Как ты знаешь, мы разошлись с ним во мнениях. Впрочем, в одном он безусловно прав - я не могу подвергать жизнь Рена опасности. Его лечением должен заниматься человек знающий.
   - Но ведь о всё о кейренах знают только высшие жрецы Лерьи, а ни одного из них нет сейчас в столице!
   - Шай, девочка моя, - ласково обратилась ко мне Ялина. - Не будь столь прямолинейна. У каждой проблемы есть два подхода к разрешению - я называю их белым и чёрным путями. Люди склонны ожидать от властителя следования первому, считая второй недостаточно благородным для правителя государства. Однако они забывают, что монарх считается только с волей добрых богов и интересами страны. Целитель отказал мне в помощи, и я отринула белый путь, помня о чёрном.
   - Светлейшая... - только и смогла произнести я.
   - Этот человек из моего прошлого, - продолжила королева, словно не расслышав меня. - Мы расстались не в лучших отношениях, но я обратилась к нему не как к другу, а как к мастеру своего дела.
   - Кто же он? - с кем Ялина могла близко общаться в прошлом? Когда кейрен избрал её, она была простой крестьянкой, причём не самой добродетельной. Вряд ли даже человек из сословия Почтенных хоть раз снисходит до разговора с ней.
   - Он знаток ядов, болезней и проклятий, - спокойно проговорила Светлейшая. - Иногда подобных ему называют колдунами, что, впрочем, не совсем верно. Свой талант Алгерин получил при рождении, а не от связи с богомерзкими силами.
   Я и раньше слышала об обладающих странными дарами. Некоторые люди умеют находить потерянные вещи, другие - заглядывать в прошлое и будущее, третьи способны заглядывать в чужие мысли. Лильан видит демонов. Мне являлась девочка в старинном платье - то ли призрак, то ли дух.
   Королева Ялина Сероглазая избрана кейреном согласно воле добрых богов. Всё её поступки направлены на благо Саэваль. Если она решила прибегнуть к помощи колдуна, значит страна нуждается в его силе.
   И всё же на душе у меня стало неспокойно. Перед моими глазами словно разыграли непристойную сцену, от которой стало гадко и мерзко. Но суровые времена требуют решительных мер, да и кто я, чтобы осуждать поступки Светлейшей?
   Колдун, как я и ожидала, появился из теней. Выйдя на свет, он тут же направился к постели кейрена, склонился над ним и принялся изучать. В его внешности не было ничего таинственного или шокирующего - просто высокий мужчина с сединой в тёмных волосах и тонким шрамом, пересекающим левую щеку. Ни козлиных копыт, ни хвоста или рогов я у него не приметила, хотя и не ожидала их найти. Люди часто придумывают самые нелепые байки, а потом им верят, но меня кейрен учил доверять только подкреплённому реальностью слову. А в книгах колдуны если у упоминались, то только как наделённые особыми силами люди, ничем не выделяющиеся в толпе.
   - Скажи, сколько демонов ты у него видишь? - прошептала я Лильану, во все глаза смотрящего на колдуна. - Вокруг него должно быть черно от их крыльев.
   - Его демоны ничем не отличаются от виденных мной простых горожан, - ответил мальчик, не скрывая разочарования. - И их не так уж и много. Но сам этот человек... в нём есть нечто странное, как у меня. Он действительно обладает даром, но я не могу сказать - каким.
   - Ага. Даром проклинать и убивать одним лишь взглядом, - зло процедила я. - Даром насылать порчу и внушать дурные мысли.
   Между тем колдун закончил изучать тело кейрена.
   - Хорошо, что ты вспомнила обо мне, Ялина, - обратился он к королеве, как к простой женщине. Меня даже передёрнуло от столь грубого нарушения дворцового этикета. - Я долго ждал, пока твоя гордость уступит разуму. Это создание на пороге чертогов мёртвых, но мне под силу вернуть его в мир живых.
   - Алгерин, просто вылечи его, - устало сказала Светлейшая. - И прошу, не зови моего советника "созданием". Он хоть и отличается от людей, но не заслуживает пренебрежения. Тем более от тебя.
   Колдун коротко кивнул, соглашаясь с колкими словами Ялины.
   - Ты ведь так меня и не простила, - спокойно проговорил он, не глядя не на властительницу Саэваль, а куда-то в сторону. - Я понимаю.
   Светлейшая хотела что-то сказать - я ясно видела это по её лицу - однако в последний момент сдержалась.
   - Кто эта девочка? - спросил чародей, указывая на меня. Я принялась изучать узоры на ковре и лихорадочно вспоминать молитвы добрым богам. Мне не хотелось обзавестись ещё одним демоном или получить проклятье - все знают, как опасно привлекать внимание колдунов.
   - Её зовут Шайнора, - представила меня Ялина, хорошо сдерживая недовольство. В прошлом между ней и Алгерином что-то было, и теперь одно его присутствие выводило её из себя. - Она из семьи потомственных воинов, а недавно стала круглой сиротой. Я взяла её на воспитание.
   - Выходит, ты ей заместо матери? - продолжал допытываться колдун.
   - Да, - с вызовом произнесла Светлейшая. - Шай - моя любимая дочка.
   - Не думаю, что маленькой девочке следует видеть, как я буду работать. Отошли её.
   "Он ничего не сказал про Лильана, а ведь тот ещё младше меня".
   - И не подумаю.
   Мужчина нахмурился.
   - По-хорошему прошу тебя, Ялина, отошли её. Не дело ей смотреть на меня за работой.
   - Светлая королева, - тихо сказала, но все в изумлении обернулись на мой голос. - Или Светлейшая. Так подданные должны обращаться к правительнице Саэваль. И ещё, я никуда не уйду.
   - Смелая девчонка, - усмехнулся чародей. - Одобряю.
   - Милорд может не дожить до рассвета. Если Литэй призовёт его к себе, я хочу быть рядом. Не гоже ученику оставлять наставника в болезни.
   - Какая самоотверженность! Хороший, значит, из нелюдя вышел учитель. Чтож, оставайся. Но если испугаешься чего - пеняй на себя. Немедленно выставлю.
   Я бросила на колдуна полный холодной ярости взгляд. Да кто он вообще, раз называет кейрена "нелюдем"? Сам на себя бы посмотрел - богопротивная ошибка природы. Не должны люди с демонами общаться и силы от них получать. Кейрены же напротив, воспитываются в храмовых городах - куда же благопристойнее.
   - Мой целитель приготовил противоядие, - Ялина взяла со столика чашу и передала Алгерину. - Он отказался добавлять последний ингредиент, но думаю, тебе будет довольно и незавершённого зелья.
   Колдун опустил палец в жидкость, вынул и лизнул. На его лице промелькнула гримаса отвращения - видно, вкус у лекарства мастера Треро оказался не слишком приятным.
   - Яд привезли с Острова. Дорогая, редкая штука. Ты кому-то сильно насолила, Ялина. Кому-то очень влиятельному и богатому.
   - Кажется, я пригласила тебя не читать мне нотации.
   - Ты совсем не изменилась, - усмехнулся колдун. - И не морщи носик - после всего, что между нами было, глупо утверждать, будто я не разобрался в твоей "чуткой и нежной" натуре. Сейчас ты королева, но титулы для меня ничего не значат.
   - Не береди мои раны, Алгерин. Если бы мне хотелось ночи страсти, я бы пригласила своего любовника.
   - Как жаль, что он не умеет лечить. Хотя любишь ты его не за это, верно? - колдун не испытывал и капли почтения к Ялине. Он обращался к ней, как к простой женщине, причём намекал на их давние отношения. Невоспитанный, наглый мужлан - ещё и пособник демонов. На месте королевы я бы тоже его бросила.
   Чародей перенёс бесчувственное тело кейрена на пол, раздел его и покрыл кожу причудливыми узорами. Всё вышло у него так быстро и ловко, что я сразу поняла - колдун Алгерин старый и могущественный.
   Мне и раньше доводилось видеть обнажённое мужское тело - у одной моей знакомой была книга для невест с гравюрами, настолько откровенными, что у меня уши пылали при одном лишь воспоминаний о них. Кейрен был худощавым, хорошо сложенным. Помогая укладывать его на пол, я вспомнила, как подглядывала за ним в храме. Наверное, у него особые отношения с добрыми богами - святые отшельники иногда занимаются самобичеванием, борясь с искушением. Он вырос в храмовом городе Элернии, кто знает, какие там царят нравы. Простых людей не пускают за пределы стен духовной столицы Саэваль, а жрецы связаны обетами неразглашения церковных тайн.
   Среди узоров, которыми покрыл колдун тело кейрена, я с удивлением обнаружила стилизованные иероглифы Острова.
   - "Выжги их Холодным Огнём... Изгони их из этого сосуда, Князь Грома и Молний", - прочла я, жалея, что на большее моих знаний не хватило.
   - Откуда ты знаешь старый вертранго? - услышав мои слова, колдун приостановил работу. - Девчонке вроде тебя не годится читать на нём.
   - Меня учил дед, - обиженно проговорила я. - Много поколений назад мои предки приплыли с Острова в Саэваль. В память о предках мы изучаем вертранго, но и только. Род Веро истово служит добрым богам.
   - В память о предках, говоришь? - Алгерин как-то странно посмотрел на меня, а затем его губы расплылись в хитрой усмешке. - Ну да, теперь я вижу. Не зря тебя, девонька, Ялина считает любимой дочкой, ой как не зря.
   Мне пришлось проглотить возражения. Спорить с колдунами бесполезно, они всегда остаются при своём мнений, к тому же злопамятны. На людей без защиты добрых богов чародеи - всякий знает - насылают проклятья, если те осмеливаются им противоречить.
   Алгерин приказал потушить в комнате все светильники, кроме одного, который поставил в ногах больного, а вокруг его тела, четко по контуру, насыпал светящийся порошок - "мёртвую пыль". Её так называют из-за места добычи - древних кладбищ, оставшихся ещё со времён Великих Эпидемий. Свет она даёт неяркий, но белый, совсем как дневной.
   На моей ладони, а также Лильана и Ялины колдун начертал знак, напоминающий иероглиф "щит" в старом вертранго. Затем он велел нам взяться за руки и сесть полукругом.
   Я чувствовала себя неловко, сжимая ладонь мальчика в своей. Мы были едва знакомы, да и те отношения, что между нами возникли, особо тёплыми назвать было нельзя. Но ради кейрена я согласилась бы и на любую другую причуду колдуна.
   - Чтобы ни случилось, чтобы вы не видели - не говорите ни слова, - предупредил Алгерин. - Мне, да и вам тоже, не нужны лишние проблемы. Именем ваших "добрых богов" голодных духов не отогнать, так что даже не пытайтесь.
   Меня покоробило от столь явного проявления богопротивной сущности колдуна. В голове промелькнуло: "Хоть бы Иантэ Мстительная пришла за ним. Нельзя оставлять нечестивцев безнаказанными".
   Не показывая страха, я наблюдала, как сгущается в комнате тьма и в свете единственного светильника и "мёртвой пыли" колдун странно преображается. Черты лица его заострились, руки словно бы вытянулись, кожа побледнела, зрачки расширились. Движения у Алгерина стали резкими, хищными, голос изменился. Когда он запел на неизвестном мне языке, я чуть не обмерла - настолько жуткой была его песня. Словно демон сзывал товарищей на пир в мир живых.
   Затем - я уже не могла отделить реальное от иллюзорного - из груди кейрена пророс росток, разродившийся дивный цветком ярко-алого цвета. Когда он полностью раскрылся, воздух наполнился тошнотворно-сладким ароматом. Из сердцевины цветка выползла уродливая ящерица и с шипением высунула раздвоенный язык, но колдун, обернувшийся получеловеком-полуптицей схватил её когтистой лапой и обезглавил.
   Я смотрела и не верила глазам своим. Куда исчез привычный мир? Прежде мне являлась девочка в старинных одеждах, но она ничем не отличалась от человека, а исторгаемые заклинаниями из тела кейрена твари могли привидеться разве что больному в тяжёлом бреду. Омерзительная ящерица стала только первым, но далеко не последним чудовищем. Я насчитала змею, червя со стрекозиными крыльями, бело-красную рогатую сороконожку... Последним стало создание, напоминающее лысую семихвостую крысу. После её убийства цветок, выросший из живота кейрена, осыпался и пожал, а затем и вовсе пропал. В этот же миг Алгерин обернулся человеком, оставив меня гадать - привиделась ли мне его метаморфозы или же нет.
   - Я вытянул яд из его тела, - довольно усмехаясь, сказал колдун. - Было трудно, но я справился.
   - Как скоро он придёт в себя? - обеспокоенно спросила королева. - И узнает ли, что я прибегла к помощи колдуна?
   - Если про кейренов верно всё, что говорят, он не скажет тебе ничего, даже если узнает. Успокойся, Ялина. Твоей власти ничего не угрожает.
   - А жрецы Лерьи? Ты как-то говорил, что у них есть способы проверить...
   - Они чувствуют проклятья, и даже могут некоторые из них снимать, это верно, - не без самодовольства пояснил колдун. - Но с целительством дело обстоит иначе. У них одна школа, у меня - другая. Я не найду в организме остатков их снадобий, они не увидят следов моего лечения.
   Королева мрачно хмыкнула.
   - Ну вот, совсем как в прошлом ты опять меня поучаешь. Чтож, спасибо тебе за урок и за помощь.
   Я внезапно обнаружила, что до сих пор сжимаю ладонь Лильана в своей. Мне стало неловко.
   - Извини, - шепнула я ему.
   - За что? - спокойно произнёс мальчик. - Ты не совершила ничего дурного.
   Я хотела объяснить, что по правилам дворцового этикета нельзя прикасаться к малознакомому человеку, к нам подошёл колдун, и мне пришлось просто тихо отпустить руку сына Илории.
   - Ты всё видел, мальчик? - ласкова спросил Алгерин.
   - Да. Я видел цветок, и ящерицу, и других чудовищ.
   - Ты испугался? Скажи правду, я не стану тебя ругать.
   - Я... - Лильан немного замешкался, но нашёл в себе силы продолжить. - Мне было страшно. Немного.
   Чародей хищно улыбнулся. На мгновение перед моими глазами встало его преображённое полуптичье-получеловеческое лицо.
   - Он подходит мне, - довольно объявил он. - Ялина, ты всегда знаешь, чем меня порадовать.
   - Я благодарна тебе, Алгерин, но ужасно от тебя устала, - раздражённо проговорила королева. - Забирай мальчишку и уходи.
   Я не верила собственным ушам. Светлейшая отдала колдуну Лильана. Неужели его жизнь стала платой за исцеление милорда кейрена? А как же клятва, которую Ялина принесла Илории? Разве она ничего не значит для королевы?
   Я не знала ответов на эти вопросы, но готова была молить всех добрых богов, чтобы мои худшие подозрения не оправдались. Светлейшая - опора Саэваль. Она может заводить сколь угодно любовников, мужей или просто поклонников, но не имеет право нарушать данное слово.
   Колдун открыл проход в тенях, но перед тем, как исчезнуть в нём вместе с Лильаном он успел сказать:
   - У него зелёную глаза. Я назвал его Хиану.
   - Постой! - прокричала вдогонку ему королева, но Алгерин уже не слышал её.
   Ялина бессильно рухнула на колени и зарыдала.
   - Все эти годы... все эти годы он знал правду и не говорил мне ничего. Мой сын жив, понимаешь, Шай, он жив! Ал назвал его Хиану, "дитя трав". Почему же он лгал мне?
   - Я не знаю.
   Что я ещё могла сказать? Да и больше, чем судьба ребёнка королевы меня интересовала причина, по которой она отдала колдуну Лильана.
   - Действительно, откуда тебе знать... - растеряно признала Светлейшая. - Я ведь никогда не рассказывала об этом периоде моей жизни. Может, как-нибудь потом... Но как же здорово, что он жив!
   - Почему вы отдали Лильана?
   Королева вмиг помрачнела. Мой прямой вопрос был не из приятных для неё.
   - Ты ведь успела к нему привязаться, да? - тихо спросила она меня.
   - Немного, - неохотно признала я. Мы не стали друзьями или даже просто хорошими знакомыми, но его судьба была мне не безразлична.
   - Ты ведь заметила, что Лильан... особый мальчик? - осторожно спросила Ялина, стараясь не встретиться со мной взглядом. - Он говорил тебе... о разных странных вещах?
   - Немного, - неохотно признала я.
   - Понимаешь, его отличие от прочих - болезнь. Она у него с рождения, и именно из-за неё отец отказал ему в признании.
   - Болезнь? - я начинала догадываться, к чему вела речь королева. - Недуг разума?
   - Да. Илория любила сына, но старалась держать его подальше от себя под присмотром слуг. Я не виню её - очень сложно наблюдать, как изо дня в день страдает близкий человек. А Алгерин, он умеет лечить различные недуги, а недуги разума у него удаётся устранять лучше всего. Уверена, он позаботится о мальчике.
   Я машинально кивнула. Значит ли это, что демоны, которых видел Лильан всего лишь порождение его больного разума? Однако исцеление кейрена он видел совсем как я... Неужели мне передался его недуг? Но ведь таково не бывает...
   - Добрые боги, нам надо ещё успеть убрать все следы до прихода жрецов Лерьи! - спохватилась Светлейшая. - Шай, ты не слишком устала? А то одна я боюсь не справиться.
   - Конечно, моя королева.
   Добрые боги свидетели - я готова была радоваться уже тому, что кейрен ещё дышит, а королева не оказалась клятвопреступницей.
  
   Глава 7
  
   Королевский дворец Эри Льен и больше, и богаче, чем в Хаэль Мирен. Побывать за его стенами - честь для любого саэвальца, ибо как младший брат восхищается силой, красотой и умом старшего, так и мои соотечественники почитают славное прошлое и настоящее Эримини, самого достойного из четырёх Великих королевств.
   Около полудня Жеанэ, приставленная ко мне придворная дама, известила меня о том, что король Вальгариан готов принять "гостью из страдающего Саэваль". Я была рада, ведь во время аудиенций рядом с правителем обязан присутствовать его кейрен...
  
   Тихие девушки-служанки омыли моё израненное тело в розовой воде и облачили меня в красивое платье, уложили волосы в замысловатую причёску и скрыли бледность лица искусным макияжем. Взглянув на себя в зеркало, я осталась довольна - ничто больше не напоминало о потерпевшем поражение генерале Жемчужной Армии. Боль, кровь, пыль и пот смыла вода, а поруганную честь воина погребли под собой мягкие складки придворного платья. Пусть Светлейший увидит перед собой не подавленного полководца, но прекрасную принцессу, погружённую в собственные мысли. И тот, другой, пусть не почувствует горечи моей неразделённой любви.
   В детстве я не хотела быть воином, но судьба распорядилась иначе. Почему же теперь шёлк и золото не радуют моё сердце? Вновь и вновь я прокручивала перед внутренним взором картины последней битвы и одновременно старалась придумать слова поддержки для немногих оставшихся в живых. Это, а не изящные статуи и изысканные гобелены всецело занимало мои мысли.
   "Король Вальгариан могущественный союзник, он обязательно..."
   - Шайнора Веро, генерал Жемчужной Армии Саэваль!
   В голове пронеслось: "А где остальные титулы?", но я успокоила себя тем, что в Эримини их могли и не знать. А если они намеренно были опущены, значит для того нашлась важная причина. Старший брат никогда не обидит младшего, особенно больного и попавшего в беду.
   - Мы рады видеть тебя, Шайнора.
   На высоком резном троне восседал высокий широкоплечий мужчина, не слишком красивый, но привлекательный. По правую руку от него стоял кейрен - печальный, уставший и с огромный кровоподтёком под левым глазом. Последнее покоробило меня сильнее, чем чересчур фамильярное обращение ко мне Вальгариана.
   - Я не достойна вашего внимания, Светлейший, но мой народ...
   - Ах, зачем ты себя принижаешь? - Светлейший поднялся с трона и подошёл вплотную ко мне. С недоумением я обнаружила, что кроме нас троих в зале никого не было - даже стражей.
   - Народ Саэваль страдает, - продолжила я, но король вновь меня оборвал.
   - Нравится платье? - произнёс он, жадно разглядывая меня. Мне стало неприятно - нечасто мужчины осмеливались раздевать взглядом генерала Жемчужной Армии. - Я сам выбирал.
   - Я благодарна вам за подарок, но какое отношение он имеет к ситуации на моей родине? Наша столица разрушена, войска обескровлены, жители голодают. Я с трудом прорвалась к границе в поисках помощи для них, а не ради даров, пусть даже и из королевских рук.
   - Да забудь ты о них! - раздражённо воскликнул Вальгариан. - Добрые боги наделили тебя красотой, а красивая женщина должна думать только о своём мужчине. Ты пришлась нам по нраву, Шайнора Веро, ещё тогда, при нашей первой встрече два года назад, но советники отговорили нас делать тебе предложение. Они сказали, что королеве Саэваль будет нанесено оскорбление, если её генерал станет нашей "нежной подругой". Но теперь-то всё изменилось, не так ли, Шайнора?
   - Вы забываетесь, Светлейший, - мой голос не дрожал, хотя внутри меня кипело холодное пламя ярости. - Поругана только моя честь воина, но не женщины. Взгляните на мою правую руку - вот уже два года я ношу на ней не снимая кольцо, знак клятвы перед людьми и добрыми богами в верности супругу.
   - Вот значит как? - притворно удивляясь, произнёс король, а затем бросил кейрену. - Ты знал, наш мудрый советник? Хотя откуда тебе... Женщины не твой конёк, дружище.
   Кейрен склонил голову и что-то едва слышно пробормотал. Больше всего на свете мне в тот момент хотелось видеть его глаза.
   - И где же сейчас твой муж, Шайнора Веро? - самодовольно улыбаясь, спросил Вальгариан. - Почему он оставил красавицу-жену в такой трудный для неё час? Может, его чувства не столь крепки или их вообще нет, а может, он просто трус?
   - Думайте что хотите, - просто ответила я. - Но знайте - мою верность не поколебать ни дорогими платьями, ни золотыми украшениями.
   - А наша Армия Ворона? Если мы отправим её в Саэваль, придёшь ли ты на наше ложе?
   Элитные войска Эримини... Они могли бы сломить разбить мятежников, но я не колебалась ни мгновение.
   - Хороший правитель управляет государством без оглядки на собственные чувства. Вы были избраны кейреном по воле добрых богов, Светлейший, и следовательно, прежде всего думаете о благополучии Эримини. Благосклонность ни одной женщины не стоит потери даже одного бойца из Армии Ворона, и вы это прекрасно понимаете.
   - Ты слишком умна, - разочарованно протянул король. - Красивые женщины не должны быть умными - хотя бы ради пленённых их ослепительной внешностью мужчин.
   - Моим учителем был кейрен королевы Ялины.
   "Спасибо, Рен".
   - Мы продумаем условия помощи Саэваль к нашей следующей встречи, Шайнора Веро. Вас о ней известят.
   Я вежливо поклонилась, как и приличествовало по дворцовому этикету. В присутствии кейрена мне не годилось оскорблять его короля, каким бы циничным и бесстыдным он бы мне не показался.
   В политике не место благотворительности, но я знала - советники подскажут Вальгариану, что потребовать от Саэваль в обмен на помощь. Моя родина хоть и не столь богата, как её побратим, но и далеко не бедна. Даже после всех обрушившихся бедствий у нас найдётся золото, чтобы оплатить солдат Эримини.
   А когда под ноги марширующих воинов счастливые женщины и дети будут бросать цветы, никто и не вспомнит, какой ценой далось освобождение нашей земли от захватчиков.
  
   Посреди ночи я проснулась от кошмара. В последнее время он часто мне снился.
   Я, в белом плаще генерала Жемчужной Армии, стою на холме и смотрю, как внизу бьются мои войска с ордами повстанцев. Нас теснят, потери растут с пугающей скоростью. Я молюсь добрым богам, но понимаю - они не ответят.
   Внезапно девочка со светло-русыми, как и у меня, волосами и в старинной одежде, появляется рядом со мной и говорит:
   - Призови ветер, назови по имени князя Грома и Молний.
   Она повторяет эти слова раз за разом, пока я не подчиняюсь ей. С моих губ срываются слова... и сон исторгает меня.
   Чтобы развеяться и прогнать остатки неприятного сновидения, я вышла в сад - как и во дворце Хаэль Мирен, в Эри Льен придворные не испытывали недостатка в благоуханных цветах и живописно раскинувших ветви деревьях.
   Вдыхая разлитые в ночном прохладном воздухе ароматы, я размышляла о жестокости судьбы. После долгой разлуки она свела меня с любимым, но какой ценой! - в Великое королевство Эримини я прибыла не как гостья, а как просительница. Даже в безопасности королевы и её кейрена у меня нет уверенности - мои люди будут стоять до конца, защищая законную правительницу, но их мало, а Светлейшая слишком юна и не успела снискать любовь в народе, а её советница совсем ещё девчонка. Видно, добрые боги посмеялись над Саэваль, когда поставили такую пару во главе государства. Быть может, со временем они и научатся управлять страной мудро и справедливо, но до тех пор их надо охранять и направлять. Когда-то я - и другие - поклялись всеми силами защищать родную землю. Ни что в мире не заставит меня отступиться от этой клятвы... как и от другой, данной мной два года назад.
   Неожиданно тишину ночного сада нарушили чистые звуки флейты. Таинственная, нездешняя мелодия заставила моё сердце биться чаще - ведь я уже слышала её раньше.
   Я шла навстречу невидимому музыканту и счастливая улыбка не сходила с моих губ.
  
   Кейрен играл, устало прислонившись к шершавому стволу старого дерева. Мне всем сердцем хотелось подойти к нему и крепко обнять, но я сдерживала себя. Нас не должны видеть вместе. Жрецам достаточно малейшего намёка, чтобы сурово наказать моего любимого, а ведь ему и так постоянно достаётся от Вальгариана.
   - Кто здесь? - тихо спросил кейрен. Я совсем забыла - их чувства острее человеческих.
   - Всего лишь я.
   Я вышла к нему из-под сени старого клёна.
   - Шайнора Веро? - удивлённо произнёс советник короля Эримини. - Вам тоже не спится?
   В его вопросе было не столько участия, сколь обычной вежливости, но сам звук его голоса напомнил мне о тех безумных и прекрасных днях, что когда-то мы украли у судьбы.
   -Тебе снятся кошмары? Расскажи мне, что тебя мучает. Поверь - я пойму.
   - Это может показаться глупым, но иногда мне кажется, будто я забыл что-то важное, - опустив взгляд, кейрен добавил. - А иногда - будто меня заставили забыть. Знаете, светлая госпожа, в храмовом городе с благословения добрых богов придумали множество способов, помогающих избавляться от ненужных воспоминаний.
   - Как они могли, - прошептала я, касаясь его щеки.
   - Полно, светлая госпожа, - спокойно произнёс он, не отстраняя, однако, моей руки. - Это всего лишь сон. Недавно мне приснилось, как мы с вами танцевали в полной зеркал зале - но разве такое могло быть?
   - О, что они с тобой сделали, - шептала, а слёзы текли по моим щекам.
   - А сегодня я видел сон, будто женщина, очень похожая на вас, сплела мне венок из белых роз, а я ей - из алых. Странно, не правда ли? Тратить цветы из королевской оранжереи на такие глупости... Какие только видения не посылают нам добрые боги.
   Я осторожно обняла кейрена, и хоть постаралась сделать это нежно, всё равно почувствовала, как он напрягся. Быть соправителем короля Вальгариана совсем не просто. Светлейший несдержан и часто срывает зло на слугах и на том, кто всегда рядом с ним - и по жестокой насмешке судьбы, избрал его правителем Великого королевства. А мой любимый, хоть и обладает редким даром целителя, не может лечить себя.
   - Когда печаль до краёв наполняет сердце, я прихожу сюда и играю эту мелодию. Мне становится легче. Шайнора, если вам по душе моя музыка...
   - Я приду, я обязательно приду и завтра.
   Ради себя и него я не могла лишний раз прикасаться к нему, и потому вместо его губ поцеловала холодный металл кольца - символ клятвы перед всем миром.
   - Как хотите, - равнодушно сказал кейрен и словно бы случайно коснулся цепочки, на которой - как я прекрасно знала - он носил простое серебряной кольцо, совершенно неотличимое от моего.
   Не нашлась ещё сила ни земле, ни в небесах, чтобы разлучить нас. Неважно, сколько придётся вытерпеть...
   ...мы обязательно будем вместе.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"