Григорьев Кирилл : другие произведения.

Игры с вероятностями

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Итоговый результат эволюции "Персонального Проводника". Надеюсь, что получилось достойно.

Автор: Григорьев Кирилл

E-Mail: kg810@yandex.ru

Игры с вероятностями

  
  
  

(повесть)

  
  

Пролог

   Ее ввели в зал.
   После полумрака камеры освещение показалось ослепительно ярким и резало глаза. Она поморщилась, прикрываясь. Наручники сейчас же напомнили о себе лязганьем и болью в руках.
   Ей помогли подняться на круглую кафедру с решетчатым сводом. Сзади бесшумно закрылась тяжелая дверь.
   Она осталась одна. Хотя нет. Слева и справа кафедры замерли безмолвные Скаанджи - вечно голодные Поглотители плоти. Неужели они будут приводить приговор в исполнение? Остаться в бесконечной тьме и обрести покой в страдании... Ей на мгновение стало страшно.
   Она подняла голову.
   От кафедры через небольшой проход вверх поднимались ряды скамей и уходили, казалось, куда-то в бесконечную высь. На них сидели, в нетерпении ожидая начала, люди, судьи, Проводники. Она увидела суровые лица, задержалась на замкнутых, скользнула взглядом по самоуглубленным и сосредоточенным. И хотя некоторые явно пришли скоротать свободный вечер, большинство присутствующих явилось, чтобы понять и разобраться. И чтобы вынести приговор. Многих из зрителей она знала, некоторых очень давно. Но еще больших - нет.
   Мои судьи, коллеги, друзья.
   Что же, я готова к суду и Совету.
   Как смертоносный зверь в клетке.
   - Тихо! - пронесся над залом гулкий бас. - Совет Справедливых начинается.
   Шуршание одежды. Люди, безмолвно поднимающиеся на ноги. Мертвая тишина. Море напряженных лиц.
   Она ощутила себя маленькой и никому не нужной посреди этого огромного зала.
   - Садитесь.
   Здесь, наверное, все, подумала она. Все существующие Проводники.
   - Назовитесь! - обратился к ней голос.
   - Дальцева, - громко произнесла она.
   - Но ранг...?
   Казалось, голос судьи смешался.
   - Здесь, сегодня, - объявила она, - я буду простой смертной. И я уверена, что Совет Справедливых будет судить меня, как человека...
  
  

Белая горячка

  

1.

  
  
   По истечении шести дней беспробудного пьянства к Алексею Савинову пришла Смерть.
   Он сидел на полу в прихожей, завернувшись в мокрый халат, и неторопливо прихлебывал пиво из бутылки. Мысли его, а уставшие от пьянства, лениво, поскрипывая как качели, скользили от выбрасывания из окна до вскрытия вен в ванной. Давно не бритое лицо не выражало ничего, кроме надежды избавиться от изматывающей и непрекращающейся головной боли.
   Он был совсем не плохой человек.
   На работе Алексея ценили, родители любили и гордились, а последняя жена вообще иногда называла ангелом. Он не курил, практически не пил, а все его знакомство с наркотиками сводилось лишь к многочисленным пересмотрам "Криминального чтива". Свободное время он отдавал работе, выходные проводил с любимой шестой женой, а летом исправно отвозил и привозил родителей с неблизкой от Москвы дачи.
   Неделю назад Алексей потерял все.
   Все без остатка.
   Любимая шестая жена утром, за завтраком, вдруг объявила, что скоро их будет трое.
   - Трое? - чуть не поперхнулся чаем Алексей. - Опять твоя мама с недельной инспекцией?
   Таня загадочно улыбнулась.
   - Я на третьем месяце, - немедленно разъяснила она, и безоблачный рай супружеской жизни навсегда кончился.
   Жизненная трагедия Алексея заключалась в детях.
   Он их ненавидел всеми фибрами своей молодой еще тридцати двух летней души. Всех и всяких, маленьких и больших. Возможно, этот антагонизм имел свои корни где-то в глубинах детства Алексея, когда его, маленького и слабого, вечно обижали ребята постарше. Так или иначе, собственные дети виделись ему только в страшных снах. Поэтому, наверное, бог, ради хохмы, наградил его сперматозоидами, способными настичь несчастную яйцеклетку даже в атомном бомбоубежище.
   С первой женой он разошелся, когда не вовремя лопнувший презерватив возвестил о зарождении новой жизни. Она и появилась на свет через положенные девять месяцев, только уже без его, Алексеева, участия. Когда же вторая жена намекнула на вероятность подобного исхода, он не стал медлить. Все оказалось решенным в кратчайшие сроки, и возлюбленные расстались: Савинов - с холостяцким штампом в паспорте, а вторая жена - с пятинедельной задержкой.
   С третьей Алексей сказал себе: "Стоп!" Стойко перенеся три месяца непрерывного и сурового женского токсикоза, он, наконец, не выдержал. В начале четвертого он дезертировал с поля боя, унося с собой крест вечного алиментщика.
   Однако существовала еще одна проблема.
   Алексей не мог жить один.
   Все его существо ожесточенно боролось с одиночеством. Собаки сбегали почему-то на второй день, кошки однозначно гуляли сами по себе, а волнистые попугаи кончали жизнь самоубийством, едва увидев его на пороге. Верхом его борьбы с пустотой стали аквариумные рыбки, случайно смытые в унитаз.
   Разочаровавшись в животном мире, следующую жену Алексей отбирал тщательно и мучительно долго. С Кларой они встречались почти полгода, гуляли, целовались под Луной и только когда она, наконец, расплакавшись, поведала ему о трагедии всей своей жизни - бесплодии - началась напряженная половая жизнь. Через пару месяцев они поженились, через еще два у Клары начались приступы рвоты по утрам, а еще через два уже ставшая знакомой паспортистка в ЗАГСе привычно ставила в паспорте Савинова прямоугольный штамп.
   В пятой попытке Алексей решил полностью положиться на медицину.
   Витек из параллельного класса, которого еще с детства тянуло на острые ощущения, и который превратился вдруг из сексуально озабоченного прыщавого подростка в чуть ли не светило современной гинекологии, как-то во время встречи у подъезда за бутылкой пива пообещал помочь. На следующий день он разложил перед онемевшим Алексеем, словно сложный пасьянс, несколько медицинских карт.
   - Полностью безнадежны, - торжественно и даже с какой-то гордостью произнес Витек. - Хоть что с ними делай - ноль. Все не замужем или разведены. Выбирай.
   Савинов с сомнением оглядел стол.
   - Ты уверен? - осторожно поинтересовался он.
   - Ну, знаешь... - оскорбилось светило. - Если ты сумеешь кого-то из них осчастливить, я.... Во, старик! Буду о Нобелевке орать на каждом углу. Тебе, естественно...
   Правда, через полгода, когда взбешенный очередным анализом жены Савинов поймал его около памятного подъезда, Витек ничего не орал о Нобелевке. Он тихо и занудно просил отпустить его домой, к жене и детям с небольшими или, хотя бы, минимально по сроку излечимыми травмами.
   - К детям... - прошипел сквозь зубы Алексей и в неистовстве запустил бутылкой, предназначавшейся светлой голове известного гинеколога в мусорный бак. - К цветам жизни... Вали, семьянин...
   Шестую жену он нашел с помощью гадалки. Ему точно сказали, как она будет выглядеть, как ее будут звать и сколько лет они проживут вместе. Только не сказали, когда, наконец, их станет трое...
   - Значит, трое... - медленно произнес он, глядя на лучащееся счастьем лицо жены. - Это просто здорово...
   Первое, что вконец расстроенный Алексей сделал на работе в тот же день - устроил грандиозную аварию прямо у выезда из гаража с не выспавшимся шефом на заднем сидении своего "Мерседеса". Четыре машины - почти всмятку, шеф - в больницу с множественными переломами, а его самого - в ближайшее отделение, как хулигана, оказавшего сопротивление представителям доблестного ГАИ.
   Отец, благо бывший сотрудник, вопросы с органами на следующий день уладил, здоровый заместитель шефа поставил жирную печать в трудовой книжке, а знакомая паспортистка в очередной раз получила шикарный букет роз.
   И через сутки родители, напоследок, внесли, наконец, свою лепту в нескончаемую череду несчастий.
   - Мы уже старые, сынок, - задушевно начал батя. - Сколько у тебя уже детей по свету ходит-то, а?
   - Пятеро, - буркнул Алексей разбитым ртом - в отделении ему долго и доходчиво рассказывали о непротивлении злу насилием, - А что?
   - А то! - рявкнул отец так, что даже полуглухая болонка Клава подскочила со своего коврика в углу. - Когда же и мы с матерью, едрена вошь, дедом с бабкой станем?! А?
   - Усыновите кого-нибудь, - не вовремя посоветовал Алексей и через секунду оказался на полу рядом с ничего не понимающей болонкой и звоном в ушах. Несмотря на свои пятьдесят восемь, у отца было много еще пороха в пороховницах.
   - Значит так, - словно Глас Божий раскатисто сказал Савинов-старший, - Без внуков - на пороге не появляйся. Сходись, снова женись, в двести сорок восьмой раз, - мне, в общем, без разницы. Я доступно объяснил?
   - Вполне, - кивнул Алексей, потирая правое ухо. - Прямо, как на духу.
   Возвращаясь домой, в одинокую и пустую квартиру он прихватил с собой ящик пива. Вечером взял второй. А на следующий день мужские одинокие размышления о природе вещей вывели Алексея на широкую и скользкую сорокаградусную тропу.
   В общем-то, он не любил пить. Просто, как и его отец, Алексей любил в каждом деле ставить большую жирную точку.
   И вот теперь, по истечении шести дней всепоглощающего пьянства, кто-то с упорным занудством звонил в его дверь.
   - Иду, иду, - произнес Алексей, чувствуя, как гулкая трель звонка, словно бомбардир на футбольном поле, стремительно отправляет сокрушительные мячи в "девятку" его размягченного мозга. - Иду, черт...
   Опрокинув бутылку с пивом и тут же наступив в холодную липкую лужу, он, чертыхаясь, добрался до двери.
   "Хорошо, если бы это были киллеры от шефа, - подумал он, возясь с замками. Их механизм оказался неожиданно сложен. - Или маньяк-убийца с бензопилой наперевес. Кто угодно, только не батя со своими постоянными претензиями..."
   Одновременно с дверью, у него открылся рот.
   На пороге стояла молодая девушка лет двадцати.
   - Э...
   - Савинов Алексей Петрович? - не давая ему опомниться, спросила девушка.
   - Ага...
   - Я к вам.
   - А...
   - Я пройду?
   Целеустремленно проскочив под его рукой, она оказалась в квартире.
   - Так, - произнесла девушка, окидывая взглядом лужу на полу, опрокинутую бутылку и еще груду таких же, выстроенных ровными рядами, как солдаты на марше, в углу. - Все налицо.
   - Э... Что налицо? - промямлил Алексей.
   Девушка, наконец, повернулась к нему и быстро, с ног до головы, оглядела.
   - Запой, - констатировала она, пожимая плечами.
   Алексею немедленно стало стыдно.
   - Это почему же? - сделал попытку возмутиться он. - И вообще, кто вы такая, что...
   - Смерть, - перебила его девушка. - И я пришла за вами, Алексей Петрович.
   Он недоуменно поправил халат на груди. Половина сохранившихся за шесть дней остатков разума ехидно напомнила о белой горячке. Рано пока, ответила половина оставшаяся.
   - Вы - кто? - переспросил Алексей. - Простите, не расслышал.
   Девушка совершила быстрое движение ртом. Словно жвачку жевала.
   - Я - Смерть, Алексей Петрович, - сообщила она без интонаций. - Нас еще, иногда, называют Костлявыми...
   Алексей неуверенно гоготнул, окинув взглядом аппетитные формы посетительницы.
   - Во дает... - вслух произнес он. - У кого-то из нас точно - белая горячка...
   Первая половина разума совершенно точно локализовала - у кого.
   - Я на кухню пройду, - почти утвердительно спросила девушка. - Обувь снимать не буду.
   Алексей провел пальцами по лбу и помотал головой.
   - Допился, - пробормотал он, глядя ей в след.
   С кухни донесся звон бутылок. Девушка расчищала себе место.
   - Идите сюда, - позвала она оттуда. - Садитесь рядом. Нам есть, о чем поговорить.
   - И о чем же?
   - О вас, Алексей Петрович. И обо мне.
   - Договорились, - хмыкнул он.
  
  
  

2.

   Лана, четвертый исполнитель, появилась точно в срок. Вошла, элегантно отбросила волосы со лба и остановилась на пороге кабинета. Одета она была в строгий деловой костюм, подчеркивающий стройность и красоту фигуры, на шее поблескивала тонкая цепочка, а на руке красовались маленькие серебристые часики.
   - Добрый день, - кивнула Лана с улыбкой. - Как сегодня наши дела, Старейшая?
   - Сейчас у меня уже не дела - делишки, - подняла от бумаг голову Старейшая. - Присаживайся.
   Лана опустилась в кресло напротив. Достала и, выключив мобильный телефон, отложила его в сторону. Старейшая не любила, когда прерывался ход ее рассуждений, а они у нее всегда были на вес золота.
   - Я слушаю, - произнесла она.
   Старейшая сделала аккуратный глоток из маленькой чашки.
   - Как всегда, Лана, меня интересует смена, - начала она. - К чему мы идем, к чему мы стремимся. Будущее. Как у тебя обстоят дела со стажерами?
   - Все по плану, - несколько удивленно ответила Лана. - Трое заканчивают обучение, двое на стажировке. Думаю, что через месяц-два они приступят к исполнению своих обязанностей.
   - Прекрасно, - удовлетворенно покивала Стрейшая. - Прекрасно. Мы даже немного опережаем график. Однако, до меня дошли определенные слухи, почти сплетни. Довольно неприятного рода.
   - Какие? - непроизвольно напряглась Лана. - И, если позволено будет узнать, откуда?
   - Источники не имеют особого значения, - поморщилась Старейшая. - Мне стало известно, что из-за твоих постоянных конфликтов с отделом наведения, ты с большой задержкой получаешь информацию о новых и внеплановых сопровождениях. Это так?
   Лицо Ланы подернулась легким румянцем.
   Ну, Трокина, ладно. Припомним.
   - Отчасти это верно, - согласилась Лана. - Однако, информацией мы располагаем достоверной и полной, не смотря ни на что, - и добавила, не удержавшись. - В стане врага тоже трудятся достойные люди.
   Старейшая задумчиво помолчала.
   - Значит, полной? - переспросила она. - У меня совершенно другие сведения. Вами упущен случай внепланового сопровождения, что, конечно, ни к чему хорошему привести не может.
   - Это невозможно, Старейшая! - возмутилась Лана. - Мы очень кропотливо собираем информацию. И, кроме того...
   - Хватит, - спокойно оборвала ее Старейшая. - Все это мне напоминает возню в песочнице. Из-за ваших трений страдает работа. Этого я допустить не могу. Поэтому, либо вы с Галиной Трокиной найдете в кратчайшее время общий язык, либо мне придется ставить вопрос о неполном служебном соответствии.
   Лана нахмурилась.
   - Кого? - осведомилась она после паузы.
   Старейшая вздохнула.
   - Очевидно, тебя.
   - Но ведь Галина сама...
   - Лана, - вновь прервала ее Старейшая, наклонив голову. - Я все знаю. И настоятельно прошу тебя, разрешить проблемы общения. В кратчайшие сроки. На следующей неделе у нас будет комиссия сверху. И не приведи Господь, в нашем ведомстве будет нечисто.
   Лана кивнула.
   - Что это за упущенный случай сопровождения? - поинтересовалась она.
   - Рядовой случай, - пожала Старейшая плечами. - До исполнения всего два дня.
   - Каковы вероятности Перехода?
   - Я, в отличии от тебя, общаюсь с Трокиной, - заметила Старейшая. - Для этого случая никаких вероятностей нет. Все просто и ясно - самоубийство.
   - Странно, - пробормотала Лана.
   - Странно что?
   - Обычно бывает две-три вероятности возможного Перехода. Разве я не права, Старейшая?
   - В этом случае их нет, - отрезала Старейшая. - Если у тебя есть вопросы, обсуди их с Трокиной. А мы сейчас, Лана, вообще не об этом. У тебя в отделе есть свободные Проводники? Кто-нибудь?
   - Нет.
   - Стажеры?
   - Только они и остались, - вздохнула Лана. - Но их готовность к самостоятельному Сопровождению - ноль.
   - Разве остается что-то еще?
   - Я могла бы, - подняла Лана голову.
   Старейшая покачала головой.
   Потом подняла гербовый бланк со стола.
   - Приказ номер одиннадцать пятьдесят четыре по девяносто второму сектору реализации сопровождения, - прочитала она и бросила на Лану быстрый взгляд. - Считаю целесообразным направить второго стажера четвертого исполнителя на выполнение внепланового сопровождения. Все полномочия и уровень установить равными званию Младшего Проводника. Ответственным за выполнение назначить четвертого исполнителя. Число, подпись.
   Лана потрясенно покачала головой.
   - Второй стажер еще не готов, - сказала она. - Ему осталось тренировок на два-три месяца.
   Старейшая молча протянула ей бумагу.
   - В талант и генетику стоит верить, - сказала она. - Кроме того, все уже утверждено. К несчастью, другого выхода нет. И я уверена, что ты найдешь время и присмотришь за действиями стажера.
   Лана поднялась.
   Задумчиво подняла мобильный телефон со стола. Оставался всего один вопрос.
   - С какого числа приказ в силе? - поинтересовалась она, принимая бумагу.
   Старейшая сделала глоток из чашки. Глаза ее, как всегда, оставались спокойными и темными, почти черными.
   - С этим ты можешь ознакомиться в приемной, не так ли? - спросила она.
   Плотно закрыв за собой дверь кабинета и, покосившись на сосредоточенно уткнувшуюся в монитор компьютера секретаршу, Лана развернула гербовый лист. Там внизу, рядом с подписью Старшей, стояла дата исполнения. Лана улыбнулась. Дата, конечно же, была вчерашней. Лучший отдел четвертого исполнителя всегда оставался на гребне волны. С такой начальницей внеплановое Сопровождение Ланин отдел просто никогда не смог бы упустить.
  
  

Приговор

  

1.

  
  
   Гостья сидела у него на кухне, словно у себя дома.
   Алексей потуже затянул халат, смерил ее взглядом, и водрузился на табуретку напротив. Рука машинально потянулась к бутылке пива.
   - Не стоит, Алексей Петрович, - произнесла Гостья.
   - Почему?
   - Мне бы очень хотелось, чтобы вы внимательно выслушали все то, что я вам сейчас расскажу.
   Какой затейливый бред, подумал с долей восхищения Алексей, совершая привычные манипуляции. Пробка оказалась, как всегда, метко брошенной в мусорное ведро.
   - А я и собираюсь все очень внимательно выслушать, - ответил он, делая большой глоток. - Это мой личный инструмент концентрации внимания.
   Гостья посмотрела на него с отвращением.
   - Ну, ладно, - сказала она после паузы. - Вернемся к теме. Итак, вы, очевидно, не в курсе, но Смерть действительно существует. Конечно, не в привычном понимании этого слова, без устаревшей и банальной атрибутики.
   - Имеется в виду плащ с капюшоном и ржавая коса? - усмехнулся Алексей.
   - Коса никогда не была ржавой, - даже вроде бы обиделась гостья. - Иначе, какой бы в ней был смысл? Но суть вы уловили верно. Сейчас, у нас, все по-другому.
   Алексей припал к бутылке.
   - Мобильная связь, разноцветные мини-юбки и ручной гранатомет? - спросил он.
   - Очень остроумно, - заметила гостья. - Алексей Петрович, а чем это у вас пахнет?
   Савинов-младший смешался.
   - Э..., - выдавил он, покраснев, как помидор. Алексей и сам ощущал висевший на кухне кислый запах перегара. - Очевидно, не духами.
   - Мне тоже так кажется, - грустно сказала девушка. - Может быть, пока я буду рассказывать, вы проведете курс личной гигиены?
   Алексей почесал недельную щетину.
   - Представьте, что я просто девушка, которую вы пригласили на свидание, - предложила гостья. - Вы же не будете встречаться в таком виде?
   Алексей отставил бутылку.
   Ему, всегда следящему за собой, было неимоверно стыдно.
   - Хорошо, - вздохнув, кивнул он. - Только и вы сделайте вид, что меня в таком виде не видели.
   Пока Алексей принимал душ, брился и чистил зубы, новая знакомая через приоткрытую дверь поведала ему краткую, но весьма любопытную историю.
   Оказывается, Смерть на самом деле существовала.
   Вернее, не Смерть даже, а огромные семейные кланы простых людей, которые выполняли ее тяжелую, но такую нужную всем работу. Каждый член такой семьи при достижении определенного возраста ("Это какого же?" - поинтересовался Алексей из ванны. "Двадцати двухлетнего", - застенчиво ответила гостья.) посвящался в Проводника - человека, сопровождающего умирающих в последний путь. На момент выполнения Сопровождения Проводник из разряда простых смертных становился существом необыкновенным. Он, по словам гостьи, получал полную неуязвимость, способность дышать под водой, короче, полный набор суперменских трюков. Поэтому жертве (вернее, Цели, как деликатно сказала новая знакомая Алексея) скрыться от своего Проводника становилось абсолютно невозможно.
   - И что, никто не пытался? - сразу же спросил Алексей из ванны.
   - Почему же... пытались...
   - И кому-нибудь удалось?
   - Насколько я помню, Одиссею и Гераклу...
   Алексей при этих словах чуть не подавился зубной щеткой, а потом, оправившись, хохотал несколько минут.
   Девушка дождалась, когда он затихнет, и невозмутимо продолжила.
   Самым главным моментом в их работе, по ее словам, оказалась проблема наведения. Как с гарантированной вероятностью узнать точную дату и время гибели человека? В какой момент направлять к нему Проводника? Как сделать так, чтобы переход Цели в состояние вечного покоя был максимально безболезненный? Это, на самом деле, и составляло искусство Старейшей семьи. Именно она, Старейшая, назначала Цели и Проводников, руководствуясь одними ей известными причинами.
   - Когда-нибудь, - произнесла гостья с оттенком мечтательности в голосе, - и я, может быть, стану Старейшей.
   - Ну, до этого-то еще лет восемьдесят обождать осталось, - обнадежил ее Алексей, бодро вытирая голову. - Сколько годков-то вашей?
   - Сто сорок два.
   Он присвистнул и выглянул из ванной.
   - Что-то я о таком возрасте у людей никогда не слышал.
   - А про нас, Проводников, вы что-нибудь слышали?
   Резонно.
   - А звать-то тебя как?
   - Мы уже на "ты"?
   - Ну, знаешь..., - произнес Алексей. - По-моему, смерть - дело настолько личное... почти интимное... тем более, если учесть, что ты - моя долгожданная белая горячка...
   Она закусила верхнюю губу. Получилось мило.
   - Зовут меня - Надежда, Надя. А насчет белой горячки... Я, может быть, продолжу, если уж ты меня так воспринимаешь?
   - Давай, - кивнул Алексей с удовольствием. Все происходящее его уже чертовски забавляло. - И, кстати, отличное у тебя имя. Очень... обнадеживающее...
   Перед первым Сопровождением, Проводник обязан пройти длительное обучение, экзамен и Обязательное Суровое Испытание. Испытание это могло быть чем угодно; его назначала и утверждала Старейшая. Наде досталась недельная прогулка по тайге с плеером и маленьким перочинным ножом.
   - Неделю в тайге с ножиком перочинным, - усомнился Алексей. - Тут в лесу подмосковном заблудишься - и дня не протянешь. Ты, что, на Севере живешь?
   - Я живу от тебя через три подъезда, - даже вроде бы оскорбилась Надя. - А в тайгу меня Старейшая отправила.
   - А родители как же?
   - Они же в Семье.
   - А...Ну, да... Раз в Семье...Слушай-ка... А эти ваши Старейшие... Они что, ни разу не ошибались? - он уже стоял с полотенцем на пороге кухни.
   - В чем?
   - Ну, в этом... Наведении на цель.
   Надя наморщила лоб и быстро окинула его взглядом.
   - Совсем другое дело, - сказала она. - Стал хотя бы на человека похож.
   По всей кухне расползался легкий запах "Олд Спайса", а щеки Алексея горели холодным огнем бальзама после бритья.
   - Ну, так, как, - напомнил он после паузы. - Были ошибки в наведении на цель?
   - Нет, - словно очнувшись, сейчас же ответила она. - Хотя... ошибались... верно. Когда тонул "Титаник", Проводников оказалось слишком мало...
   Алексей хмыкнул и присел напротив нее.
   - Хорошо. Только ответь, пожалуйста, на вопрос. Сразу. Ты тут про "Титаник" излагала. Как же ваши Проводники на него попали? Или они заранее закупили билеты оптом?
   Надя покачала головой.
   - Я же уже рассказывала, - с досадой произнесла она. - После того, как Проводник получает человека, способ доставки до него роли не играет. И, кроме того, любой, даже самый начинающий, владеет телепортацией.
   - Ага, - кивнул Алексей удовлетворенно. - Значит, ты тоже?
   - Да, - просто ответила Надя.
   - Давай, - сказал Алексей. - Продемонстрируй.
   - Зачем?
   - Тогда я во все поверю.
   Надежда усмехнулась и легко поднялась с табуретки.
   - Значит так, Алексей Петрович, - торжественно произнесла она, - Убеждать вас в чем-либо, совершенно не входит в мои задачи. Главное я вам сказала. Я - ваш Проводник. Ровно через два дня вы впадете в депрессию и в сильном алкогольном опьянении шагнете из окна вашего шестого этажа вниз. Все эти дни я буду присматривать за вами. Бежать от меня, отправляться к магам средней руки за защитой, даже пытаться убить меня - бесполезно. Я все равно буду рядом. Все произойдет точно и в срок, так как и запланировано. И, кстати, не пытайтесь покончить с собой раньше срока - у вас, дорогой вы мой, абсолютно ничего не выйдет. А теперь, - она очень не по-доброму улыбнулась, - воспринимайте меня, как вашу долгожданную белую горячку.
   И, с негромким хлопком, стремительно растворилась в воздухе.
   - Э... - произнес Алексей, тупо глядя на покинутую ею табуретку.
   Потом провел по еще теплому дерматину рукой.
   - Не фига себе похмелье, - тупо произнес он в гулкой опустевшей кухне. - Ну, хотя бы побрился...

2.

  
   Второго стажера Лана нашла в дежурке.
   - Ну, как прошел первый день? - поинтересовалась она.
   - Заканчиваю отчет, - пожал тот плечами. - А в целом - нормально.
   - Цель?
   - Нервная и самоуверенная, - доложил стажер, подняв голову. - Как и ожидалось, проявила абсолютное недоверие к идее Сопровождения.
   Наведение вообще было поднято на смех.
   - Этому обычно никто не верит, - заметила Лана. - Еще что-нибудь?
   - Цель высказала явные и недвусмысленные желания провести Сопровождение самостоятельно, причем в не установленные для Перехода сроки.
   - Вот даже как? Упрямая... Что ты?
   - В месте обитания были проведены все необходимые процедуры в соответствии с регламентом N 18/34 - бис, - отбарабанил стажер.
   - Слушай, может, хватит? Давай-ка, попроще, - поморщилась Лана. - Или тебе нравиться казенный язык?
   - Мне? - переспросил стажер. - А мне ничего не нравиться. Меня раздражает Цель, ее грязная квартира, и странная традиция проводить Сопровождение с ней в обнимку.
   - Это закон, Надя, - мягко сказала Лана. - Своего рода последний экзамен. Поэтому, каждый Проводник посещает первую в своей жизни Цель за несколько дней до Перехода. Выдержишь ли ты? Справишься? Не поддашься ли слабости и человеколюбию? Хотя, что я тебе рассказываю, это прописано в Уставе. И, кроме того, первая Цель запоминается на всю жизнь.
   Надежда грустно помолчала.
   - А кто оказался твоей первой? - после паузы подняла она взгляд.
   Лана на мгновение смешалась.
   Первая Цель... Первое Сопровождение! Сколько с ним связано! Господи, сколько времени прошло! Я была бестолковой соплячкой, а он...
   - Моя первая Цель оказалась милой старушкой, - ответила Лана. - Ей было семьдесят шесть и до естественного Перехода оставалось несколько лет. Но она решила уйти раньше. Мышьяк и вечное спокойствие вместо боли, грызущей изнутри тело.
   - У меня еще вопрос есть, - нахмурившись, сказала Надя.
   - Давай.
   Надежда помолчала, собираясь с мыслями.
   - Почему мы сопровождаем только самоубийц или людей, погибающих насильственной смертью? - после паузы спросила она. - Об этом в Уставе ни слова.
   Лана тоже задумалась. Что же, растет девочка...
   - Это отчаявшиеся и оставленные на произвол судьбы люди, - ответила она. - Те, кто окончательно потерял Веру. А мы ее возвращаем. Или, хотя бы, пытаемся вернуть.
   Надежда вздохнула.
   - Вера, - произнесла она. - Моя Цель и Вера - понятия несовместимые.
   - А кто она, твоя Цель?
   - Запойный пьяница, - поморщившись, ответила Надя. - Тридцать два года. Депрессия и через два дня прыжок из окна.
   - Только прыжок? - удивилась Лана. Странная вероятность получилась у Трокиной. В наше время уйти из жизни можно гораздо элегантней.
   - Он несколько раз принимал участие в восхождениях, - развела руками Надежда. - Альпинист без пяти минут. Страха высоты нет, может, поэтому?
   - И дата точная?
   - Даже время есть, - с гордостью произнесла Надежда.
   - И никакого разброса?
   - Ни малейшего. До минут.
   - Чудеса в решете, - пробормотала Лана. - Неужели наше Наведение, наконец-то, научилось работать?
   - Что? - не расслышала Надежда.
   - Да, ладно, - махнула Лана рукой. - Альпинист-то хоть попался симпатичный?
   Надежда возмущенно вспыхнула.
   - Отвратительный, - произнесла она.
   - Понятно, - сказала Лана, поднимаясь. - Значит, дорогая моя, этот парень и запомниться тебе на всю оставшуюся жизнь.
   - Не запомниться, - буркнула Надежда. - Только через мой труп.
  
  
  
  

Уроки физики

  

1.

  
  
   Холодное пиво обычно проясняет разум до кристальной чистоты. В особенности, когда за плечами только что закончившаяся неделя беспощадного запоя.
   Алексей грустно опустил трубку телефона на старенький аппарат. В психиатрической лечебнице был сегодня, наверное, выходной.
   Сама судьба желала оставить его один на один с белой горячкой.
   Он подлил себе еще немного пива.
   - Все, оказывается, распланировано, - пробормотал Алексей, смакуя второй стакан, - Наведение, Проводники... Девочки, шляющиеся с плеерами по тайге... Надо же... Кто-то серьезно строит планы на мою неудавшуюся жизнь...
   Идея родилась моментально.
   Сейчас-то все и проверим. И про белую горячку, и Смерть, и планы. Сразу, раз и навсегда. Хотя... А, если это все-таки утомленное алкоголем воображение преподнесло такой сюрприз?
   А, собственно, что мне терять?
   Жены нет, детей орава, работы тоже пока не предвидится... Вот только родители... А что - родители? Они, блин, тоже хороши... Дали пинка под зад, без внуков - ни ногой... Эх... К черту!
   Он поднялся, большими глотками допил стакан и с размаху швырнул его в раковину.
   - Счастья, тебе, кретин, - пробормотал он, слушая звон разбивающегося стекла.
   Теперь оставалось дело за техникой.
   Именно за ней, за "Сонькой", которая верой и правдой вот уже лет пять скрашивала семейные и не очень попойки. С магнитофоном наперевес он ввалился в ванную, оглядел поле боя и включил воду. Технологию самоубийства с помощью электричества и воды Алексей представлял себе смутно. В основном по фильму "День сурка", где несчастный горемыка убивал себя каждый день и все никак не мог свести счеты с жизнью. Однако Алексей был совершенно уверен в том, что такая комбинация сработает.
   - А если все-таки горячка? - подумал Алексей с неожиданной тоской, глядя на свое затягивающееся паром отражение в зеркале. - Если сразу - и все?
   Вода гулко билась в ванне.
   - Тебе и в правду тут уже ничего не осталось, - ответил внутренний голос, с которым иногда у Алексея проходили редкие, но горячие дебаты. - Что тебе терять?
   - Но жизнь...
   - Хочешь успеть осеменить еще пятерых, не способных к деторождению?
   - Но ведь, в принципе, они могут быть после этого счастливы.
   - А ты? Что с тобой, неистребимый сперматозоид?
   Алексей протер зеркало.
   - Значит, жизнь любого человека бесполезна, - произнес он вслух. - Она пуста и глупа, как выпитая бутылка пива?
   - Хм, - ответил внутренний голос. - Жизнь любого человека ценна по делам. Что сделал ты? Переехал в бабушкину квартиру после ее смерти? Сделал ремонт и поменял старый унитаз на новый? Жизнь любого человека ценна достижениями. Как там у тебя с ними, а? Неоконченный, но много раз обещавший быть оконченным институт? И, наконец, жизнь любого человека ценна детьми. Что сделал ты? Шесть раз женился и шесть раз развелся? Наплодил пятерых детей? Хм... Это, конечно достижение, дружище... Только вот какая проблема. Тебе не нужны эти дети. Ты ненавидишь их. Ты не можешь видеть когда-то любимых тобой женщин, из-за этой маленькой и, в общем-то, незатейливой причины. Ты - одиночка. И ты никому не нужен.
   - Да? А родители?
   - Значит так, - рявкнул внутри него голос. - Ты либо прыгаешь в ванну, либо нет. Надоело мне с тобой дискутировать! Тем более... Хм... О вещах тебе самому известных... Так ты прыгаешь?
   - Тогда, зануда, возможно, это наш последний разговор.
   Голос помолчал.
   - Наверное, только мне и будет тебя не хватать, - сказал он после паузы.
   Алексей всмотрелся в свое отражение.
   Обычный парень: высокий лоб, большие зеленые глаза, широкий нос, сжатые губы. Подбородок совсем не решительный. Знакомое с детства лицо, задумавшее уйти из жизни.
   - Да, - произнес он, - только мне тебя и будет не хватать.
   Потом решительно перечеркнул рукой свое отражение в зеркале.
   Розетка для электрической бритвы оказалась очень удачно расположена. Он воткнул в нее шнур магнитофона, скинул халат и неторопливо залез в горячую воду. Поежился, привыкая к температуре воды. Потом взял "Соньку" в руки.
   - Поехали, - произнес он, опускаясь в ванну и включая магнитофон. По иронии судьбы из потрескивающей пустоты радиоэфира выплыл голос Фредди Меркурии. "Шоу должно продолжаться", - пропел он.
   Продолжиться ли?
   На куплете о пустых пространствах, Алексей, закрыв глаза, уронил магнитофон в воду.
  
  

2.

  
   Вокруг была полная темнота и леденящий холод.
   Господи!
   Где я?
   Как тяжело.
   Где белый коридор, о котором все говорят?
   Где же моя Персональная Проводница, когда мне так тяжело?
   И почему так холодно?
   Он повернулся, и что-то холодной волной ударило в лицо. Вода? Я чувствую?!
   Где-то вдалеке играла музыка, совсем не похожая на ангельские трубы. Алексей прислушался.
   - Свежесть белья - заслуга моя! - произнес бодрый слащавый голос, и он открыл глаза.
   Его тело лежало в ванной, погруженное в черную и холодную воду. Вокруг была непроглядная тьма. В затекших ногах оказалось что-то тяжелое. Алексей, пошевелив пальцами, на ощупь опознал в этом тяжелом знакомую и уже безнадежно испорченную "Соньку". Теперь "Жаворонки на проводе" не сумеют вылиться из ее колонок и разбудить его серым промозглым утром.
   Шоу должно продолжаться, вспомнил он.
   Самоубийство, судя по всему, сорвалось окончательно и бесповоротно.
   Матерясь про себя, Алексей с трудом выбрался из ванной, пребольно ударившись при этом ногой об магнитофон. Шипя от боли, нащупал висящий на крючке халат.
   - Пробки, - произнес он вслух, неловко одеваясь. Руки, как, впрочем, и все его тело, слушались плохо. - Чертовы пробки, будь они не ладны...
   Алексей, распахнув дверь, вывалился в коридор. Он ощущал себя инопланетянином, попавшем в лапы незнакомого и неумолимого земного притяжения. Руки и ноги мелко, противно дрожали. Однако налицо был явный плюс. Все последствия похмельного синдрома, очевидно, остались там же, в холодной воде, пришпиленные к ней могучим переменным напряжением.
   Он, щурясь, заглянул на кухню.
   И сейчас же обнаружил второй плюс.
   За столом, удобно закинув ноги на край мягкого уголка, с огромным пакетом "Попкорна" восседала Надежда и с неподдельным интересом знакомилась с рекламой женских прокладок по кухонному телеку.
   Алексею немедленно стало дурно.
   - Самоубийцам - привет, - не оборачиваясь, произнесла Надя, - Как ощущения?
   Алексей добрался до края стола и без сил опустился на табуретку. Початая бутылка пива стояла там же, где он ее и оставил. Дрожащей рукой Алексей стиснул прохладное стекло и сделал несколько жадных глотков. В горле саднило так, будто он несколько дней подряд орал на морозе задорные строевые песни.
   - А ты попробуй, - прохрипел он, отдышавшись. - Ты же вообще неуязвимая.
   - Может, и попробую, - ответила Надежда. - У меня ведь неуязвимость ненадолго. Эх ты... Тебя же предупреждали. Ничего у тебя не выйдет.
   - Это мы еще посмотрим, - упрямо пообещал Алексей, откидываясь на стену. Сил на подвиги, впрочем, уже не осталось. Ему было чертовски плохо.
   - Что, теперь вешаться будешь? - повернула Надежда к нему лицо. По ее левой щеке скользили стремительные блики от телевизора.
   - Не знаю пока. Размышляю, прикидываю.
   - Дурила, - усмехнулась она, - веревка лопнет. Или люстру оторвешь. Ведь как с твоей ванной получилось? Предлагали же тебе электрики во время ремонта, ну, этот, Васильевич, вроде, толстый такой, заменить старый щиток на новый. Предлагали? А ты не поменял, денег жалко стало. И вот результат. В этом же деле все решают амперы.
   Последнее слово немедленно напомнило уроки физики и толстую учительницу, которая за незнание предмета больно колотила указкой по пальцам.
   - Слушай, - устало прикрыв глаза, спросил Алексей, - и откуда ты такая умная взялась?
   - Мама такой родила.
   - Эх, взять бы тебя с твоей мамой...
   Она вопросительно ожидала продолжения, а Алексей уныло решал, что сделал бы с ней и ее мамой. Так и не решив, он угрюмо хлебнул пивка.
   - И вообще, - утомленно сказал Алексей, - шла бы ты. У тебя ведь дел, поди полно. Клиенты зреют не по дням, а по часам. А я тут, как раз, в одиночестве, подготовлюсь к депрессии, которая у меня через два дня начнется.
   - Она у тебя уже началась, - прищурившись, заметила Надя. - Огорчен, что не вышло?
   - Не знаю, - честно признался Алексей. - Наверное, нет.
   Надя зачерпнула горсть кукурузы.
   - Хочешь? - посмотрела она на него.
   У Алексея подступил комок к горлу.
   - Ты можешь оставить меня в покое? - почти взмолился он. - Не видишь, что ли? Мне просто плохо. Очень плохо, Надь.
   - Ты пообещаешь, что не будешь больше дурить?
   Алексей вздохнул, потуже заворачиваясь в халат. Его все еще колотило.
   - Обещаю, - ответил он.
   - Договорились, - Надя отставила в сторону пакет и поднялась. - А я как раз пойду с собакой погуляю.
   - Вот-вот, - кивнул Алексей. - Сходи-ка, погуляй.
   Закрыв за ней дверь (Надежда, почему-то, не стала телепортироваться), он первый делом мстительно выкинул пакет "Попкорна" в мусорное ведро, выключил телевизор и, еле добравшись до кровати, рухнул в ворох несвежего белья.
   Сон пришел к нему практически сразу.
   Снилось ему, будто он с огромной бензопилой в руке догоняет, и все не может никак догнать Надю с ее мамой, оказавшейся на поверку достаточно миловидной женщиной. Ближе к утру Алексей, наконец-то, загнал их обеих в мрачный и сырой подвал и тут обнаружил, что бензин в пиле кончился. Надя с мамой принялись тонко противно смеяться, а он все дергал и дергал изо всех сил бурчащий стартер и никак не мог проснуться. Потом рык пилы плавно перетек в звон будильника, и Алексей сумел, наконец, покинуть мрачное подземелье.
   Проснувшись по причине таких изматывающих сновидений в чувствах совершенно расстроенных, он несколько мгновений лежал на кровати, тупо рассматривая давно требовавший побелки потолок. Что-то в комнате было не так, понял Алексей не сразу. Что-то или кто-то...
   Он приподнялся на локте и, естественно, первое что обнаружил - неутомимое Надино лицо в кресле напротив.
   Со стоном закрыв глаза, Алексей Петрович Савинов подумал, что первый раз в жизни ему осознанно захотелось из нее уйти.
  
  

3.

  
  
   - Ты так и будешь меня преследовать? - мрачно поинтересовался Алексей, не меняя позы.
   - А что ты сегодня собрался выкинуть?
   Секунду он сверлил ее взглядом.
   - Дай, пожалуйста, телефон.
   - Тебя же с работы выгнали, - напомнила Надежда. - А родители твои на рынке сейчас.
   - Дай, а?...
   Номер Алексей помнил наизусть, еще с тех времен, когда разомлевшие после наполненной любовью ночи, они с шестой женой совершенно не желали появляться на кухне.
   Ответили ему практически сразу.
   - Ты что кушать будешь? - устало спросил Алексей, отстраняясь от трубки.
   Лицо Нади было сосредоточенным, словно она прислушивалась к далекому, еле слышному голосу. Она же меню слушает, сообразил Алексей. Сидя на расстоянии метров пяти, Надя сосредоточенно загибала пальцы в соответствии с сонным бормотанием не проснувшегося еще толком сотрудника из фирмы по доставки на дом еды.
   - Пожалуй, салат из крабов, - сделала она выбор. - Это не сильно ударит по твоему бюджету?
   - Хм... Ты ведь наверняка знаешь, что нет. И, кроме того, по твоим уверениям, завтра мне будет совсем не до денег.
   Надежда хмыкнула.
   - Хорошо, - кивнула она. - Тогда будем кушать крабов, и громить остатки твоего бюджета!
   Минут через сорок, после ухода довольного чаевыми курьера и осуществления Алексеем необходимых утренних процедур, они приступили, наконец, к завтраку.
   - Что же делать? - думал Алексей, задумчиво ковыряя вилкой в салате. - Неужели же ничего нельзя изменить? Неужели все, завтра меня уже не будет? Как же, черт возьми, так? Может?...
   Он посмотрел на Надю, умудряющуюся есть, запивать еду соком из стакана, поглядывать в раскрытый женский журнал и одновременно смотреть телевизор.
   - Не пойдет, - отрезала та, не отрываясь. - Мы - не гаишники, взяток не берем.
   - А ты еще и мысли читаешь, - в конец расстроился Алексей.
   - Не все... И не всегда... Так... Избранное...
   - Ах, избранное.... И какие же у тебя сегодня планы? Меня пасти круглый день?
   - Вообще-то, мне нужно в институт съездить, - отвлеклась от телевизора Надя. - Но ведь ты не дашь мне спокойно заняться личными проблемами. Верно ведь? Не дашь?
   Он честно подумал.
   Повторять вчерашние подводные подвиги не было ни малейшего желания. Надо бы магнитофон из ванной достать, вспомнил Алексей с горечью. А то, умываясь, совсем про него забыл. Чертов неудачник-самоубийца. Даже здесь неудачник.
   - Я буду пить, и смотреть кино, - сообщил Алексей. - Цирроз печени и капиталистическое зомбирование мне уже не страшны. Можешь смело ехать. Не веришь, - мысли мои почитай, разрешаю.
   Надя пристально на него посмотрела.
   - Не нравишься ты мне сегодня, - озабоченно сказала она. - Вчера в тебе энергия била через край.
   - Выбила вся, - буркнул Алексей. - Наверное, вместе с пробками. Я за ночь, как примерный ученик, подготовился к грядущей депрессии.
   - Ага, - кивнула Надя. - Значит, сегодня без фокусов?
   - Без них, - согласился Алексей.
   И еще через полчаса, успокоенная Надя оставила его наконец-то в гордом одиночестве.

4.

  
   Лана могла расслабиться только дома.
   Попивая утренний кофе, она листала последний номер "Вокруг света". Статья об Акапулько привлекла ее внимание. Эх, съездить бы, подумала Лана, рассматривая красочные фотографии. Только вот где найти время?
   Кстати, а как у Надежды дела? Все со своим альпинистом возится и его прыжком из окна?
   Она сейчас же вспомнила о Трокиной. Недостаток информации уже не раз больно бил по отделу и Старейшая, конечно, была совершенно права. Как же с Трокиной отношения наладить? Привет, как дела...? Не годиться. Слушай, а я в Акапулько собралась. А ты? А, все работаешь...
   Тоже совсем не то. Что же придумать?
   Лана вновь вспомнила о Наде и альпинисте.
   Вот оно! Знаешь, Галь, тут у нас случай странный произошел. Внеплановое Сопровождение, а вероятность всего одна. Может, поможешь? Да, так хорошо. Трокина всегда мила и снисходительна к просящим.
   - А, в самом деле, почему же так получилось? - подумала Лана, набирая телефонный номер. - И главное, почему-то выбрасывание из окна. Если уж шутить с отделом Сопровождения, так по полной программе. Например, падение на руку во время ковыряния отверткой в ухе. Или удушье поводком любимой собаки, когда та полезла ласкаться. Что еще? Да, вариантов идиотских смертей масса. Главное выбрать самый-самый, назвать время и объявить - никаких вероятностей. Все случиться так и только так. Да, это получилась бы хорошая шутка...
   На том конце подняли трубку.
   - Наведение, слушаем, - произнесла Милка, самый приятный человек в отделе Трокиной. Именно она по дружбе и делилась с Ланой информацией.
   - Привет, Мил!
   - Лана, ты?
   - Как поживаешь?
   Мила прижала руку к трубке.
   - Трокиной нет, Лан, - шепотом сообщала она. - Сейчас Федорова лютует. Даже в туалет с опаской ходим. Может, попозже позвонишь?
   - А что с Галиной?
   - На больничном. Нужна была?
   Вот, невезуха! Ну, надо же! Ладно, какая там у нас была версия?
   - Мне бумаги бы посмотреть по вчерашней внеплановке, - расстроено ответила Лана. - Может, глянешь быстренько?
   - Неа. Рано утром все материалы в канцелярию передали. За последних три месяца. Проверки сверху ждем.
   - Ясно, - окончательно огорчилась Лана. - Тогда пока.
   - Ты позванивай.
   Лана положила трубку.
   Жизнерадостный спаниель Макбет метнулся, повизгивая, в прихожую, хлопнула входная дверь, и на пороге появилась Надежда, позвякивая ключами.
   - Привет, ма! - поздоровалась она.
   Все домашние отношения заканчивались в Управлении. Там Лана была начальницей, а Надежда - Младшим Проводником, выполняющим первое Сопровождение.
   - Со службы? - вновь поглядывая в журнал, поинтересовалась Лана.
   - Ага. Навещала своего питомца.
   - Так ты же совсем недавно ушла.
   - А он живет от нас через три подъезда.
   - Вот как? - оторвалась Лана от журнала. - Может, я его знаю?
   - Может, - Надя прошла на кухню и присела напротив. - Алексей Савинов. Там раньше бабушка его жила. Тамара Николаевна. Не знаешь?
   Лана наморщила лоб.
   - Нет, - после минутного раздумья ответила она. - Слава богу, нет. Ни старушку, ни внука. Было бы обидно соседа Сопровождать. Ну, и как Цель поживает?
   - Пыталась покончить с собой, - пожала плечами Надя, наливая себе кофе. - Пробки выбило.
   - Обычное дело, - согласилась Лана. - Процедура 18/34-бис... Больше-то ничего не придумал?
   - Нет пока. И, мне кажется, не придумает.
   - С чего ты взяла?
   - Полный депрессняк, - огласила Надежда диагноз. - Валяется на диване, телевизор смотрит.
   - Ты не обнадеживайся, - усмехнулась Лана. - Он еще может дать прикурить.
   - Ну, мам!
   - Ладно-ладно. В институт-то поедешь?
   - Только кофе допью.
   - Понятно, - кивнула Лана. - И приглядывай за ним, Надь, - посоветовала она, вспомнив о Трокиной. - Что-то мне вся эта история перестает нравиться.
  
  

Беглец

1.

  
  
   Алексей не любил Голливудские фильмы, в свое время насытившись ими до отвала. Его личным Гуру по кинематографу был друг Федька, постоянно советовавший что-нибудь новенькое. В последний раз он порекомендовал "Необратимость" незабвенного Ноэ. На финальных титрах Алексей вынырнул из почти реального кошмара и задумался. И у него в жизни с некоторых пор появилась необратимость. Он должен был умереть завтра. Почему, зачем? Неужели ничего нельзя сделать?
   Его телефон внезапно пробудился от летаргии.
   Надя, подумал Алексей и не угадал.
   Это оказался друг Коляныч, куда-то исчезнувший с жизненного горизонта пару месяцев назад. Он всю сознательную жизнь увлекался альпинизмом. Даже Алексея пытался несколько раз затащить в горы. Судя по голосу, Колька был бодр, весел, немного пьян и, как обычно, готов к восхождению на Монблан без перекуров и инструктора.
   - Здоров! - радостно заорал Коляныч в трубку. - Ты как?!
   - Телек смотрю.
   - А чего не на работе? Заболел?
   - Неа... Выгнали...
   - Тебя? Выгнали?
   - Короче...
   Пауза.
   - Так ты дома, без работы и телек смотришь... А Танюха где?
   - Разошлись мы.
   - Ну, дает! - восхитился Колян. - Всего-то ничего не виделись, а столько дел наворотил! Так ты еще и холост?
   - Ага...
   - А деньги есть?
   - Не дам я тебе. Ты ведь не отдашь все равно.
   - Не отдам, - согласился Колян. - Да, и не надо мне. Пока. Ты вот что. Хорош киснуть. Поехали с нами, развеешься. Отдохнем, водки выпьем...
   - У меня недельный запой, Кляныч. Поэтому, в кабак мне сейчас лучше не соваться.
   - Какой кабак?... Я в Турцию улетать собираюсь...
   А вот в Турции-то я уже не побываю, отрешенно подумал Алексей. Никогда.
   - И когда собираешься?
   - Вылет через три часа.
   - Сегодня? - поинтересовался Алексей, ощутив внезапно покалывание в районе сердца. Лежать почему-то вдруг стало неудобно.
   - Именно. Поехали с нами, Лех.
   У него перехватило дыхание.
   - Стой. А виза? Билеты?
   - Да там все купишь, на месте. А виза вообще никакая не нужна. На таможне штампик поставят - и все. Загранпаспорт-то у тебя есть?
   - Есть, - пробормотал Алексей, лихорадочно пытаясь сообразить, где он валяется. В шкафу в большой комнате? Нет... В барсетке? Тоже нет вроде... Необратимость, говорите...? К черту вас и вашу необратимость!
   - Погоди-ка, - сказал он и, рывком поднявшись, нагнулся к прикроватной тумбочке. Открыл верхний ящик и вытащил целый и невредимый красный пропуск в Средиземноморский рай. - Даже действительный еще, - сказал он. - Три года.
   - Значит так, - голос Коляныча зазвенел в трубке. - Бери большую сумку, кидай в нее барахло полегче, там плавки, тапочки, майки и - дуй в Шереметьево. Там и встретимся, понял? Ну, где декларации заполняют. Двух часов тебе хватит?
   - Хватит... А денег-то сколько брать?
   - Да баксов пятьсот возьми. На неделю - во... И давай, в темпе. Понял?
   - Ага.
   - Вот черт! - напоследок взвизгнул друг Колян радостно. - Ну, надо же!... Тусанемся!... Как в старые добрые времена!!! Эх, дружище...
  
  

2.

  
   Тусанемся...
   М-да...
   До Шереметьево-2 Алексей долетел, как на крыльях, за сорок минут. Водитель попался лихой и малоразговорчивый, только изредка он матерился себе под нос, никому, в общем-то, не мешая. Всю дорогу Алексей старался не думать ни о пункте своего назначения, ни о том, что будет, если Надя его поймает, ни даже о том, что вообще куда-то едет. Напрягая оставшиеся после запоя извилины, он, до пота на лбу, представлял себя скучно лежащем на диване, здраво рассудив, что если уж Проводник и связан с Целью телепатически, такие мысли наверняка собьют Надю со следа. Поэтому, по прибытии, Алексей добавил водителю денег за молчаливость и облегченно выбрался из машины. Сам профессиональный водитель, он ненавидел ездить на пассажирском сидении.
   Слишком дорого это иногда вставало.
   Несколько лет назад Антоха, старый приятель, уговорил-таки составить компанию на сидении пассажирском. "Эх, прокачу", - сказал он, усаживаясь в машину. Прокатил... Себя на пару метров под землю, а Алексея - в реанимацию института имени Склифосовского. После двухмесячного отдыха в палате с тремя медленно умирающими дедами Алексей, сильно из-за гипса смахивающий на мумию, посетил кладбище, поставил Антохе букетик искусственных цветов и торжественно поклялся больше с друзьями не ездить. Никуда и ни на чем. Только при условии наличия руля под руками. Причем от своей машины.
   Тогдашняя третья его жена клятву одобрила полностью, очевидно, с прицелом на то, что Алексей и со спиртным завяжет. Она была замечательной. Доброй и нежной. Ласковой и заботливой. Поэтому, наверное, Алексей и продержался все ее три месяца нескончаемого токсикоза...
   В аэропорту, как всегда, народу было полно.
   Алексей протиснулся к кассам и... Кто-нибудь встречал человека, взявшего в обычной кассе аэропорта билет на международный рейс за два часа до вылета? Поэтому, изучая уже оформленный на него билет, Алексей с умилением подумал о своей везучести. Мне помогают Небеса, решил он, аккуратно засовывая билет в карман джинсов. Они помогают обреченным сбежать от Персонального Проводника.
   - А может это все-таки белочка? - ехидно произнес внутренний голос. - От нее сбежать ты можешь только в дурку.
   - Да? А выбитые пробки и ее предупреждение?
   - Просто какая-то часть твоего сознания знала о хилости щитка, - пояснил голос. - Она и выступила в роли Проводника.
   - А если бы я решил повеситься?
   - Тогда эта часть незаметно подвела бы тебя к самому слабому крючку для люстры...
   Тут только Алексей заметил, что последний вопрос задал вслух.
   Бабулька с авоськами, стоявшая рядом, опасливо смерила его взглядом и, не выпуская авосек, торопливо перекрестилась.
   - Я и в самом деле начинаю сходить с ума, - с запоздалым страхом подумал Алексей, виновато улыбнулся старушке, и поспешил удалиться.
   Стараясь не попадаться ей на глаза, он совершил несколько кругов по залу, сходил в туалет и выпил за бешеные деньги стакан настоянного, скорее всего, на золоте кофе. Делать было совершенно нечего, а до приезда Коляна еще оставался целый час.
   Сумка резала плечо.
   Он опустил ее на пол и со вздохом присел в зале ожидания.
   Рядом с собой Алексей обнаружил маленького мальчика. Лет тому было около шести-семи. Причесанный и опрятно одетый, малыш сидел и внимательно читал толстую книгу.
   Алексей невольно покосился на открытую страницу.
   "...Руки Аллаха есть только в сознании Будды, - захватил строчки его взгляд. - Но вся фишка в том, что сознание Будды все равно находится в руках Аллаха".
   Алексей совсем другими глазами посмотрел на ребенка. Подобную строку он читал у Пелевина, в его "Generation "П". В первом классе осваивать такую литературу! Мама родная, куда катится наш мир!
   Мальчик оторвал голову от книги.
   - Улетаете? - поинтересовался он.
   - Ага, - кивнул Алексей. - В Турцию.
   - Навсегда?
   - Отдохнуть, - удивился вопросу Алексей. - А ты?
   - А я маму жду, - ответил мальчик. - Уже год.
   Савинов-младший ошарашено покачал головой.
   - Это как? - только и смог спросить он.
   - Потерялся, - пояснил мальчик. - Мама улетела, а я остался.
   - Слушай-ка, - озадачился Алексей. - Давай я тебя в милицию отведу, а? Как же так? Куда твоя мама улетела?
   - Тоже в Турцию, - ответил мальчик. - Только не надо меня в милицию. Во-первых, там я уже много раз был, а во-вторых, если я своей родной маме не нужен, то уж милиционерам и подавно.
   Алексею стало стыдно. Он, покраснев, вспомнил о своих пятерых детях.
   - А отец-то у тебя есть?
   - Они вместе с мамой улетели, - ответил мальчик. - Она и дядя Слава. А отец еще до моего рождения на машине разбился.
   - Так ты, что же, так и собираешься здесь все время сидеть? - пораженный взрослой рассудительностью малыша, спросил Алексей. - Живешь ты где?
   - А тут рядом. В гараже брошенном.
   Он представил себе, как маленький мальчик каждое утро встает, умывается, приводит одежду в порядок и отправляется сюда, в зал ожидания, ждать, надеяться и верить.
   Свои собственные проблемы на этом фоне показались Алексею мелочными и незначительными.
   - Я могу хоть чем-то тебе помочь? - спросил он.
   Мальчик внимательно не него посмотрел.
   - Нет, - ответил он, а потом поднял свою книжку. Это и вправду оказалась "Generation "П". - Разве, что объяснить. А кто такой Будда?
  
  
  

3.

  
  
  
   После общения с молодым поклонником Пелевина хотелось плакать. Затравленный взор Алексея обнаружил в самом углу игральные автоматы. Развлекусь и в себя приду, подумал он. Все российские деньги Алексей, напоследок, засунул мальчику в книжку между страниц и поэтому, достав отпускную сотню долларов, пошел в обменный пункт. Времени до появления Коляна оставалось минут сорок. Там же, в обменном пункте, Алексею дали и жетоны. Он играл всего один раз в жизни. С четвертой женой, как-то затащившей его в настоящее казино. Естественно, Алексей проиграл. И, естественно, всю зарплату, о чем напоминалось ему в течении месяца каждый день. Практически до самого развода...
   Огромный агрегат, сияющий в самом центре, привлек внимание Алексея. Напоминал аппарат здоровенный аквариум, в котором на металлических качельках, как птички в клетке, гнездились золотистые жетоны.
   - А принцип? - поинтересовался он у товарища с кислой миной, отходящего от автомата.
   - Да кидай в прорези, сам поймешь...
   - А...
   Кинув первый жетон, Алексей поймал себя на мысли, что первый раз в жизни говорил с ребенком. Он, детский ненавистник!
   - Может, что-то изменилось в твоем мире, парень, с тех пор как ты ощутил себя обреченным? - шепнул ему внутренний голос.
   - Может, - удивленно согласился Алексей и полез в карман за вторым жетоном.
   С этой попытки ему как-то удалось скинуть в большую черную корзину внизу целую охапку золотистых кружков. С третьей - настоящую кучу. А на четвертой жетоны сливались в корзину широкой желтой рекой несколько минут.
   Алексей вытер лоб, озираясь.
   Очевидно, отмеченным смертью начинает чертовски везти в азартные игры. На вскидку получалось, что он только что, гуляючи, выиграл свой месячный оклад на прежней работе.
   - Во везет, - произнес кто-то сзади завистливо.
   Сердце у него колотилось, словно перед инфарктом.
   Так ему не везло никогда в жизни.
   Алексей хищно оглядел автомат, выискивая горку жетонов, готовых начать стремительное падение вниз, как вдруг кто-то крепко взял его за плечо. Это оказался парень, только что разменивавший ему деньги.
   - Автомат не работает, - строго произнес парень, кося глазами на заваленную жетонами корзину.
   - Это почему же? - возмутился кто-то рядом. - Просто везет человеку, вот и все.
   Алексей оглянулся.
   Оказывается, за его спиной собралась уже целая толпа болельщиков.
   - Автомат закрыт, - строго повторил парень. - На профилактические работы, если кого интересует.
   - Слушай, - сказал Алексей. Голос его даже дрогнул от обиды. Он поднял последний оставшийся жетон из разменянных. - Последний кидаю и - все. Сам выбери - куда.
   Парень усмехнулся, профессиональным взглядом окинул автомат и ткнул пальцем в жетоноприемник, через который ничего выбить было нельзя, даже если бы вместо жетона туда каким-то чудом попала боевая граната. Народ за спиной Алексея разочарованно вздохнул.
   - Как скажешь, - кивнул Алексей, подбросил жетон и, не целясь, бросил его в щель.
   Он был уверен в успехе.
   Жетон быстро проскользнул по желобу, ударился о стопку своих собратьев, встал на ребро и, обойдя опасные рифы, завершил, наконец, свой полет. Качели качнулись и...
   Под звон ссыпающегося вниз золотого дождя, парень из обменного пункта поднял на Алексея посеревшее лицо.
   - Такого не может быть, - произнес он. - Это просто невозможно.
   А через десять минут раскрасневшийся от азарта и переживаний Алексей уже прикидывал, какую машину ему взять в прокат в славной турецкой стране.
  

4.

   Машин около Управления оказалось непривычно много.
   - Что случилось-то? - спросила Лана у тети Маши на проходной.
   - Общий сбор объявили, - доверительно сообщила ей та. - А тебе не сообщили?
   У Ланы заиграл мобильник.
   - Сообщили уже, - кивнула она тете Маше, проходя к лифту.
   Когда двери кабины закрылись, Лана подняла трубку.
   - Общий сбор, - бесстрастно сообщил автоответчик. - Всем срочно прибыть в Управление. Максимальное время прибытия - полчаса.
   На этаже отдела она первым делом заглянула в дежурку. Тут постоянно работали телетайпы и принтеры, а вся свежая информация стекалась сюда. Дежурная Таня Струева подняла голову от монитора.
   - Общий сбор, Лана, - удивленно сказала она. - Тебе сообщили?
   Лана, кивнув, прошла к принтеру, распечатывающему приказы по Управлению. Ее мучило острое предчувствие беды. Еще не случившейся, но очень, очень близкой.
   Свежие приказы были сложены стопкой от него справа.
   Она подняла верхний.
  
   ЧРЕЗВЫЧАЙНО СРОЧНО!
   ВЫСШИЙ ПРИОРИТЕТ!
  
  

Старейшей по Первому кругу

Реализации Сопровождения

Девяносто второго сектора

от Контролера Сопровождения.

  
  
  

ИЗВЕЩЕНИЕ

   Путем ментального перехвата зафиксирован побег Цели от Проводника в Вашем секторе.
   В настоящее время Цель находится на территории аэропорта "Шереметьево-2" и собирается произвести посадку на самолет, вылетающий рейсом Москва - Анталия в течение нескольких ближайших часов. Вынужден напомнить Вам, что в случае невозможности возвращения Цели под контроль Проводника, необходимо произвести процедуры по регламенту N 123/1117 - зет, что, конечно, повлечет за собой отзыв и привлечение к возникшей ситуации большого количества Проводников, так как на борту самолета в момент взлета будет находиться сто семнадцать человек.
   Рекомендаций нет.
   Ситуация полностью под Вашим контролем.
  
  

Контролер Сопровождения Первого Круга.

   Так, подумала Лана. Интересно, какой отдел так лопухнулся? Надо же, проворонить Цель! Да за такое в шею гнать надо!
   Она достала второй лист.

ПРИКАЗ N 1168

  

по Девяносто второму сектору Первого Круга Реализации Сопровождения

  
  
  
   Объявляется немедленный сбор Проводников классом не ниже Старший. Место сбора - "Шереметьево-2". Количество Целей - 117 человек.
  
  

/ За подписью Старейшей Сектора/

   Старший класс... Вот оно. Понятно, что все Управление на ушах. Хотя странно, всего 117 Целей. Могли бы и просто Проводники справиться.
   Он вновь посмотрела на отложенный первой листок.
   Так, какая там процедура...?
   У нее все поплыло перед глазами.
   Боже мой! Процедура 123/1117 - зет! Уничтожение пассажирского самолета в случае невозможности вернуть Цель под контроль Проводника! Такое случалось всего пару раз!
   Она посмотрела на подпись и все поняла.
   Контролер Сопровождения. Валентин Евдокимович. Черный Валечка, как звали его за глаза.
   Этот, конечно же, своего шанса не упустит. В следующем году Совет. И надо будет избирать нового Старейшину Круга. А кто более достоин, чем опытный Контролер, следующий во всем духу и букве Устава?
   Кто же, черт возьми, так подставился?
   Лана подняла третий лист, и ей немедленно захотелось присесть.
  
  

Четвертому Исполнителю

Девяносто второго сектора

Первого круга

Реализации Сопровождения

от Старейшей Сектора.

  
  
  
  
  

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

   Немедленно найдите Младшего Проводника.
   Ее Цель совершила побег, и сейчас находиться в аэропорту.
   Если в течение часа Ваш Проводник не восстановит контакт с Целью, я обязана буду применить регламент N 123/1117 - зет, что, конечно, целиком останется на Вашей совести.
   В случае успешного восстановления контакта, прошу информировать меня об этом первой.
  
  

/ За подписью Старейшей Сектора/

   P. S.
  
   Лана, ты знаешь, что такое 123/1117 - зет? Или твоя Наденька думает, что мы в куклы тут играем? Если она не исправит ситуацию, ответственность за 117 человек будет полностью на ней. Ты понимаешь, как будет изуродована ее психика? Каким Проводником она после этого станет? Немедленно, заклинаю, верните все на круги своя!
  
   Доигралась с соседями...
   Я чувствовала. Я почти знала.
   - Тебе плохо? - испуганно обернулась к ней Струева.
   - Нет, - с трудом ответила Лана. - Мне хорошо.
   Она не успела толком сложить листы обратно в стопку, как у нее зазвонил мобильный. Лана знала кто это. И не ошиблась.
   - Ознакомилась? - спросила Старейшая.
   - Да.
   - Понимаешь, что теперь будет?
   - Да.
   - Отлично. Теперь, внимательно выслушай меня. Найти Цель должна Надя. Только она. У них уже установился эмоциональный контакт, и, я уверена, она справиться. Никаких операций по задержанию, которые ты обожаешь! Это первое. Второе. Постарайся саботировать отправку Старших Проводников. Если они там успеют развернуться, Контролер, не дожидаясь возвращения Цели, начнет процедуру.
   - Но, почему?
   - Ты мне будешь вопросы задавать или начнешь уже что-нибудь делать?! - вскипела Старейшая.
   - Приступаю, - оскорбилась Лана.
   - Так-то лучше, - буркнула Старейшая. - Срочно найди Надежду! Доигрались, будь оно все неладно...
   И она повесила трубку.
   Лана медленно сложила телефон.
   Надежда... Доченька,... что же ты натворила, родная...
  
  

Сто семнадцать

1.

  
  
   Очень скоро Алексей обнаружил, что стал в аэропорте своего рода знаменитостью.
   Вначале к нему подкатила томного вида раскрашенная, как индеец на тропе войны, девица и в не двусмысленных выражениях предложила составить компанию на ночь. Узнав, что возможный клиент собирается в Турцию, она секунду подумала, потом сказала, что, мол, да, годится и на неделю, только деньги вперед. Алексей сумел от нее отделаться только после длительных разглагольствований о попранных правах сексуальных меньшинств.
   Потом привязалась цыганка, готовая рассказать о том, что было и что будет.
   - Если меня сейчас повяжет Наденька, - подумал Алексей, поднимаясь с кресла и уходя в молчании, - ничего в моей жизни больше уже не будет.
   И тут он вспомнил о мальчике.
   За полчаса отсутствия Алексея ничего не изменилось. Малыш все так же штудировал свой том, пробираясь сквозь незнакомые слова.
   - Не улетел? - поднял голову мальчик, когда Алексей уселся на прежнее место.
   - Пока нет. А ты как?
   - Читаю и жду. Кстати, деньги свои забери, - мальчик протянул сложенные на ладошке купюры. - Я милостыню не собираю.
   - Это выигрыш, - ответил Алексей и положил туда же, в эту маленькую руку половину выуженной из автомата суммы. - Ты мне принес удачу. Поэтому, как водится, пятьдесят на пятьдесят.
   - Ты все выиграл? - изумился малыш.
   - С твоей подачи, - ответил Алексей. - Так, что не брезгуй, не милостыня это.
   - Куплю себе утюг и стиральную машину, - сказал мальчик совсем не по-детски, пряча деньги в карман. - И пару новых рубашек.
   - Тебя как звать-то? - вспомнил Алексей, взволновавший его вопрос.
   - Антон.
   У Алексея был только один товарищ с этим именем. Тот, который сказал: "Эх, прокачу!" Он постарался отогнать грустные ассоциации.
   - Ты вот, что, - внезапно для самого себя сказал Алексей. - В гости заезжай.
   - Да как же я...? - развел мальчик руками.
   - Тогда я к тебе приеду, - кивнул Алексей. - Машину заберу из гаража - и приеду. Тебя здесь искать?
   - Я всегда тут.
   - Тогда увидимся, - сказал Алексей и, стиснув маленькую ладонь на прощание, поднялся.
   И только отойдя несколько десятков метров от мальчика, он вспомнил, что жить ему осталось всего один день. Ему стало мучительно плохо.
   Опять вранье. Снова малыш будет обманут. Только теперь уже мной.
   - Эй, парень, очнись, - произнес внутренний голос. - Да что с тобой сегодня?
   - В смысле?
   - Что происходит с тобой, детоненавистником?
   - Не знаю, - признался Алексей.
   - А ну-ка, пошли, в туалете пообщаемся.
   В мужском отделении никого не было.
   Алексей кинул сумку на пол и уставился в зеркало.
   Он не знал, что происходит. Страх и его ненависть перед детьми куда-то делись. Смерть или мальчик Антон с искалеченной судьбой? Алексей не находил ответа. И внутренний голос куда-то пропал, испугавшись, наверное, произошедших в Алексее пугающих перемен.
   Он посмотрел на часы. До приезда Толяна оставалось минут десять, если, конечно, старый альпинист не опоздает, как делал почти всегда.
   Я всего два часа в аэропорту. А, такое ощущение, что прожил целую жизнь.
   От всего пережитого лицо Алексея пылало.
   Он включил кран и умылся, испытывая неописуемое наслаждение от соприкосновения холодной воды с разгоряченной кожей. Несколько мгновений Алексей постоял так, засунув голову под кран.
   А когда выпрямился, увидел в зеркале стоявшую сзади свою Персональную Бортпроводницу.
  
  
  

2.

  
  
   Надежда стояла, облокотясь на писсуар, и очень нехорошо его изучала.
   Алексей повернулся, догадываясь, что модельный бизнес сильно потерял без его красной и мокрой физиономии. Несколько мгновений они молча смотрели друг на друга, потом Надя сделала шаг вперед и со всей силы влепила ему хлесткую пощечину. Алексея даже немного снесло назад, к раковине.
   - Ты что? - возмутился он. - Обалдела совсем?
   Надежда коротко и больно ударила его по второй щеке.
   - Сволочь, - прошипела она. - Ты же обещал. Так ты свои обещания выполняешь?
   Ее рука начала новый подъем, но была вовремя перехвачена Алексеем, у которого и от второго удара уже зазвенело в ушах.
   В боксе она, что ли занимается...? В свободное от тайги время...
   - Отпусти! - закричала Надя, вырываясь. - Отпусти, сейчас же, мразь!
   Рука у нее казалась стальной.
   Алексей рывком прижал Надю к себе и повернул.
   - Ты чокнулась что ли? Что ты себе позволяешь? - стиснув зубы от боли, прошептал он ей в ухо.
   Надя расслабилась.
   - Ты чуть не погубил целый рейс, - просто сказала она. - Ты чуть не убил своей глупостью очень много человек. Если точнее, сто семнадцать. Понял, идиот?!
   Алексей ошеломленно оттолкнул ее от себя.
   - Ты о чем?
   И Надя сорвалась. Плечи ее затряслись, а руки стиснули лицо. Она разрыдалась в полный голос.
   Алексей, словно во сне, скользнул взглядом по зеркалу. На мокром лице горели красные отметины. А рядом навзрыд плакала Надя. Более идиотской картины он и представить себе не мог.
   - Меня нашла в институте мама..., - сквозь всхлипывания, разобрал Алексей. - Она... она сказала, что Старейшая созывает всех свободных Проводников. Что, якобы... Что одна из Целей сбежала и сейчас садится на самолет. Моя Цель... Ты... Знаешь, что бывает, когда разбивается самолет?... Знаешь ли ты, что такое разгребать куски горелого мяса, ты, умник?!... Находя в обломках многочисленные обгорелые детские игрушки... Люди, ведь, отдыхать летят... с семьями, понимаешь? Да, ты просто... Ты...
   - Я же не знал, - ошеломленно развел руками Алексей. - Ты меня ни о чем не предупреждала.
   - О чем я должна тебя предупреждать?... - Надя подняла опухшее лицо с черными кругами от косметики под глазами. - О чем?... Что не надо сбегать от Проводника?... Что если ты не уйдешь во время, начнется вселенская катастрофа? ... Ты что, в детском саду?!...Это же жизнь, Алексей! И мы все несем ответственность...
   Распахнулась дверь, и на пороге появился тот самый парень из обменного пункта, никак не желавший верить в Алексеево везенье.
   - А... - узнавая Алексея, начал было парень, но тут они вместе - Цель и Проводник - исступленно рявкнули: "Занято!"
   Того как ветром сдуло.
   Алексей посмотрел на Надино заплаканное лицо и осторожно прижал ее к груди. Шутки кончились.
   Детские игрушки в обломках... Боже ты мой...! Он вспомнил мальчика Антона.
   - Что я могу сделать? - тихо спросил Алексей.
   - А ты все уже сделал, - ответил ему незнакомый мужской голос сзади.
   Алексей обернулся и подумал, что окончательно сходит с ума.
   Прямо из воздуха возникал, приобретая все более реальные очертания, очень высокий мужчина в сером плаще. Лицо пряталось во тьме наброшенного на голову капюшона. Видны были только поблескивающие глаза и крепкий волевой подбородок.
   - Контролер! - с ужасом прошептала, отстраняясь, Надежда. - Все пропало!
   Алексею почему-то захотелось рвануть из туалета во все лопатки. Но от внезапного страха у него совершенно отнялись ноги.
   Через мгновение мужчина обрел плоть.
   Наклонив капюшон вправо, спокойно оглядел их с ног до головы.
   - Дальцева! - строго произнес он, поднимая руку. Пальцы были почти черными, узловатыми и тонкими, с длинными острыми ногтями. - Ты допустила серьезное нарушение. Процедура начнется незамедлительно.
   - Но, Валентин Евдокимович, - попыталась вставить Надежда. - Все уже под контролем.
   Оказывается, у этого монстра даже имя человеческое есть, потрясенно отметил про себя Алексей.
   - Что под контролем?! - громыхнул вновь прибывший. - Твоя Цель? Аэропорт? Что?
   - Ц-Цель, - запнувшись, ответила растерянно Надя.
   - Время вышло, Дальцева, - жестко сказал тот, кого она назвала Контролером. - Ты не успела. Рейс обречен.
   - НЕТ!!! - исступленно закричала Надежда.
   И тут Алексей подумал, что у него двоится в глазах. Справа и слева от Контролера возникло что-то такое же серое, словно висящие в воздухе маленькие хлопья. Они начали увеличиваться, словно стекать вниз, стремительно обретая человеческие очертания. Раз! Справа от Валентина Евдокимовича шагнул из воздуха на плиточный пол туалета человек в таком же плаще. Два! Слева появился второй. Три! Прямо напротив Алексея материализовался третий.
   Савинов-младший повернул голову.
   Сзади возникло еще трое. Все одинаковые, в серых матерчатых плащах и накинутых на головы капюшонах.
   Слет Святой Инквизиции, ошеломленно подумал Алексей. В космическом двадцать первом веке.
   Ближайший к нему вновь прибывший, сбросил капюшон с головы и, его освобожденные пепельные длинные волосы волной растеклись по плечам. Это оказалась довольно привлекательная женщина в возрасте, с искаженными сильным гневом чертами лица.
   - Валентин Евдокимович! - зловеще произнесла она. - Цель под контролем Проводника. Инцидент исчерпан!
   - Нет, Старейшая, - холодно ответил Контролер. - Процедура уже началась.
   - Процедура остановлена моей властью! Это мой сектор, Валентин Евдокимович и я несу полную ответственность за все происходящее. Попрошу вас удалиться.
   Лицо Контролера неуловимо дрогнуло и вновь стало бесстрастным. Потом снова дрогнуло. Внутри него происходила борьба.
   - Хорошо, - согласился он после напряженной паузы. - Сегодня я ухожу. Но рапорт о происшедшем будет передан в соответствующие инстанции, - он посмотрел на Надежду. - До встречи, Дальцева. А вот с вами, молодой человек, мы никогда уже больше не увидимся.
   Контролер провел по воздуху правой рукой и растворился с легким хлопком.
   Старейшая повернулась к Алексею.
   - Теперь ты, - сказала она, - Савинов. Все понял или надо пояснить?
   - Понял, - еле выговорил Алексей.
   - Рада была тебя увидеть, - кивнула она на Надежде и медленно растворилась в воздухе вслед за Контролером.
   Алексей оглянулся. Вокруг уже никого не было. Он и его Персональный Проводник остались одни.
   - Что это было? - спросил Алексей, хлопая глазами. - Белая горячка? Галлюцинация?
   - К несчастью, нет, - ответила Надя и бессильно облокотилась на раковину. - Мы только что предотвратили огромное несчастье.
   - Кто этот тип...? Контролер? Вылитый серийный убийца и маньяк, черт возьми!
   - Не серийный, - вздохнула Надя. - Он просто убийца. Черный Валентин. Идущий к самому верху по трупам.
   - И у вас такие есть?
   - Мы же все-таки люди, - улыбнулась Надя одними губами и повернулась к Алексею. - Так что ты решил?
   - С самолетом?
   - Да.
   - Я остаюсь, - твердо сказал Алексей и обнял ее за плечи. - И сделаю все, что ты захочешь.
   Так, в обнимку, они и покинули мужской туалет, за дверями которого уже начала собираться очередь.
  
  
  

3.

  
  
   И буквально через несколько шагов наткнулись на друга Коляна в окружении двух девушек, нагруженных таким количеством сумок разного размера, словно не девушки они были вовсе, а крепкие вокзальные грузчики. Правда, были спутницы Коли симпатичны, молоды и милы. Слишком молоды, машинально поправился Алексей. Опять его на малолеток потянуло. Сам же любитель малолеток стоял, широко расставив ноги, и озирал зал ожидания с видом Наполеона, оглядывающего Бородинское поле.
   - Это мои, - виновато произнес Алексей, а Надя подняла на него огромные зеленые глаза.
   - Ты подожди меня пару минут, - сказал Алексей торопливо. - Я сейчас приду...
   - Только не на самолет, - умоляюще сказали ее глаза.
   - Я сейчас выйду, - ответил Алексей им.
   И вдруг, повинуясь моментальному импульсу, поцеловал Надю в маленький аккуратный носик.
   - О! - вдруг взревело за его спиной.
   - Черт, - выругался Алексей, а на них уже налетела волна, размером с девятый вал, в народе именуемая друг Коляныч.
   - О! - орал Коля на весь зал. - Дружище!!! - он мял и крутил их во все стороны, а Алексей тщетно прижимал Надю к себе в твердой уверенности, что травмпунктом после такого фиг отделаешься. - Дружище!!! Сколько лет, сколько зим!!! - так Коля проявлял свои чувства регулярно. И иногда укладывал от переизбытка силы и эмоций старых друзей ненадолго в больницу. - Сколько же я тебя, чертяку, не видел!...
   - Хорош, твою мать! - набрав в легкие воздуха, не выдержал Алексей.
   И все кончилось.
   Разом.
   Расстроенный Коляныч высился рядом.
   - Ты чего, Лех? - озабоченно спросил он. - Не рад?
   Алексей еще раз поцеловал Надю в носик.
   - Я сейчас, Надь, - сказал он.
   Проводив ее взглядом (черт, а фигурка-то у Проводников - будь здоров!), посмотрел, наконец, на Коляна, выкатившего свои глазищи в том же направлении.
   - Я рад, - коротко произнес Алексей, ощутив моментальный укол чего-то, очень похожего на ревность.
   Колян вышел из ступора.
   - Дружище, кто эта фея? - пробасил он. Всех женщин, производящих на него впечатление, друг Колян называл феями.
   - Это моя... новая жена, - соврал Алексей, не моргнув и глазом.
   Колян одобрительно хлопнул его по плечу. Ощущение было словно от отбойного молотка.
   - Это - лучшая твоя жена, - объявил Колян на весь зал. - Ты все-таки обзавелся моим взглядом на женщин.
   - Я никуда не лечу, - произнес, собравшись, Алексей, внутренне ожидая очередного шторма.
   Но друг Колян его ошеломил.
   Задумчиво глядя на закрывшиеся за Надей двери зала, он медленно и торжественно сказал:
   - Ты - настоящий мужик, Лех. Ты знаешь точно, когда и что нужно делать. Если бы у меня была такая жена, я не то, что в какую-то Турцию не полетел, я бы бросил работу и сидел каждый день у ее ног, как верный пес, дружище. Турций много, мой друг, а любимая - одна-единственная. Дай-ка я тебя поздравлю, дорогой ты мне человек.
   Спутницы Коляна, очевидно, представившие его в роли верного пса у женских ног, захихикали.
   - Цыц, - нахмурился на них Колян, - Дайте с другом попрощаться.
   Махая им рукой мгновеньем позже, Алексей растроганно вспоминал, как им с Колей чистили морды в соседнем дворе, как они вместе пытались угнать машину, "Копейку" соседа с первого этажа и что из этого вышло, как пытались валять дурака в призывном пункте, чтобы закосить от армии. Полжизни они прошли вместе, рука об руку. И хотя друг Колян мог в пьяном угаре, выкатив налитые кровью глазищи, привязаться с вопросом: "Кто ты такой, вааще?", хотя никогда не отдавал взятых в долг денег и легко путал свою женщину с девушкой друга, Алексей любил его. И здорово, просто здорово, черт, что перед концом мне довелось увидеть этого сукиного сына и услышать его рокочущее: "О!!!"
   А ведь я его чуть не убил, вдруг подумал Алексей с запоздалым страхом. Господи, мы же должны были вместе лететь! Он с содроганием вспомнил зловещую фигуру Контролера. Мразь... Эх, было бы побольше мне отпущено...
   И тут же Алексей вспомнил о Наде.
   И о мальчике Антоне, с которым никогда больше не встретится.
   Накинув свою сумку с так и не пригодившимся комплектом туриста на плечо, Алексей торопливо пошел к выходу.
  
  
  

Стреножить лань

1.

  
   Этот день оказался самым суматошным для Алексея.
   Таким, скорее всего, и должен быть предпоследний день жизни. Как смогло столько событий и столько перемен мест уместиться в одно короткое двадцатичетырехчасовое мгновение? Только что лежал на диване, потом - раз!... Аэропорт... Мальчик Антон. Автоматы чертовы... Только успел получить по физиономии от Нади и вдруг, хлоп!... Поцелуи и почти любовь... Визит жуткого Контролера и свидание с легендарной Старейшей. Только-только покинул Ш-2, проводив друга Коляна и...
   Через мгновение оказался лежащим на асфальте лицом вниз с дикой болью в руке и левом боку.
   Алексей не успел понять ровным счетом ничего.
   Конечно, он оплошал.
   Глупо, как это обычно и бывает в жизни.
   Выскочив из аэропорта, Алексей, оглядываясь в поисках Нади, неосмотрительно оказался на проезжей части.
   - Надо же себя в руках держать, товарищ! - всплыл в раскалывающейся от боли голове язвительный внутренний голос. - Будь всегда собранным и готовым к неприятностям. Аминь, если оклемаешься.
   Алексей, стиснув зубы, повернулся на спину.
   Сумка валялась рядом с оторванным ремнем, вытянувшимся на полдороги, словно щупальце осьминога-хищника.
   Метрах в трех стояла наискосок сбившая его машина, какая-то классика желтого канареечного цвета с вздыбившимся капотом. Через круглый узор расколотого лобового стекла, четко сохранивший отпечаток и форму Алексеевого тела, на него смотрели расширенные от ужаса глаза водителя. Дед лет семидесяти, очевидно, находился в коме, так как руки его до белизны в костяшках стиснули рулевое колесо и никак не желали с ним расставаться.
   Перед наступлением режущей боли, Алексей помнил, был еще толчок в бок и крик: "Осторожно!"
   Он перевел взгляд правее и увидел лежащую рядом Надю в растекающейся луже крови.
   Очевидно, если бы не ее решительность, боли Алексей не чувствовал бы больше никогда.
   - Надя! - заорал он. - Надя...
   Он не мог до нее дотянуться.
   А потом словно включился фильм, поставленный на паузу товарищем, отвечающим за везение и, наверное, отлучившимся по малой нужде.
   Вокруг появились люди, Алексея приподняли, ему что-то совали в нос, резко пахнувшее и выворачивающее внутренности, чья-то рука нервно стирала невесть откуда взявшимся бинтом кровь с лица.
   - Как Надя? - спросил он перепуганную девушку, попавшую в поле его расфокусированного зрения.
   Вокруг что-то говорили, причитал противный женский голос, а Алексей никак не мог услышать ответ.
   - Как Надежда?! - почти заорал он, выгибаясь от боли.
   - Жива, господи... Тоже жива, - произнес кто-то рядом и это оказалось последнее, что Алексей услышал.
   Товарищ, ответственный за везение, вернувшись из туалета, решил проявить милосердие и позволил ему, наконец, потерять сознание.
  
  

2.

   - Что это? - Старейшая подняла бумагу, и с отвращением швырнула ее на стол.
   Когда она доехала по гладкому столу до Ланы, та уже знала содержание. Это была ее служебная записка, отправленная десять минут назад.
   Тем не менее, Лана хладнокровно подняла лист со стола и прочитала:
   - Старейшей по Первому...
   - Пропусти! - раздраженно произнесла Старейшая.
   - Служебная записка. Контроль за сбежавшей Целью полностью восстановлен, поэтому прошу Вас принять решение об отмене процедуры по регламенту N 123/1117 - зет. От лица моего Стажера и от себя лично приношу искренние...
   - Ты издеваешься? - звенящим шепотом поинтересовалась Старейшая.
   - Нет, - невозмутимо подняла голову Лана. - А что?
   Старейшая глубоко вздохнула.
   - Дальше, - с трудом сдерживаясь, попросила она.
   - Обязуемся впредь подобного не допускать, - продолжила чтение Лана. - Так же, в связи с чрезвычайной негативной активностью Цели спешу проинформировать Вас, что в самые кратчайшие сроки эта активность будет мной координально ограничена. Обязуясь держать Вас в курсе всего происходящего по этому Сопровождению, - она повертела лист в руках. - Все.
   - Все? - переспросила Старейшая.
   - Да.
   - И что ты собираешься сделать?
   - Уже сделала, - пожала Лана плечами. - Автомобильная авария.
   - Не поняла, - не осознав еще сказанного, вопросительно склонила голову Старейшая.
   - Я устроила аварию, - пояснила Лана. - Его сбило машиной. Не понимаю, что за допрос? Это же стандартная процедура для слишком активных Целей.
   В кабинете повисла напряженная тишина.
   Руки Старейшей, лежавшие на столе, несколько раз быстро сжались.
   После длительного молчания, она сказала:
   - Значит, так, Лана. Ты отстраняешься от кураторства этого Сопровождения. Твой Младший Проводник отныне подчиняется непосредственно мне. Все рапорты и документацию передать немедленно. Свободна.
   Несколько минут Лана ошеломленно молчала, переваривая только что услышанное. Такого на ее памяти не случалось никогда.
   - Н-но, С-ст-тарейш-шая..., - заикаясь от потрясения начала она, но ей не дали закончить.
   - У тебя еще есть вопросы?! - взорвалась Старейшая. - У тебя они еще есть?! Ты прекрасно знаешь о конфликте между мной и Контролером! Ты знаешь, что Сопровождение контролируется теперь представителями Совета! Наш сектор изучают под микроскопом! И ты позволяешь себе следовать Уставу в такой ситуации? Он жив? Покалечен?
   - К-кто?
   - Савинов? Цель. Он жив?
   - Н-не знаю, - растерялась Лана. -Н-но мог-гу...
   - Немедленно сдать все дела! Наладить телепатический контакт между мной и Проводником! Полностью и срочно оградить Сопровождение от стороннего вмешательства! - лицо Старейшей дышало гневом. - И, Лана, молись, если он не выжил.
   - Так ведь его Переход назначен на завтра, - растерянно напомнила Лана.
   - Как же ты не понимаешь? - всплеснула руками Старейшая. - Валентин мог усилить твое воздействие. Для того, чтобы потом обвинить меня в некомпетентности. И кто что докажет, а? Процедуру осуществляла ты. Немного не рассчитала и, Переход в расчетное время сорвался. Ясно? Ты сейчас меня очень крупно подставила, девочка. Ты не с Валентином в команде, часом?
   Лана округлила глаза от такого предположения.
   - Да вы...! - вскочив, задохнулась она от возмущения.
   - Знаю, что нет, - властно махнула на кресло рукой Старейшая. - Сядь и успокойся. Мы все сейчас ходим по грани. А Валентин ошибок не прощает, запомни. И своих поражений тоже. Так, что первое - выясни, что там с Савиновым. И второе - если он все-таки труп, Лана, что хочешь делай, но верни его к жизни. Раз других вероятностей нет, значит, Цель должна совершить Переход завтра. И у себя дома, а не сегодня в какой-то уездной больнице.
  
  

3.

   Очнулся Алексей от тряски в машине "Скорой помощи".
   Его глаза сначала уперлись в металлический потолок, потом сползли ниже, к краю массивной рамы. Там, за окном, мелькали верхушки деревьев, и голубело чистое безоблачное небо. Последнее небо, которое я увижу. Бездонное небо моей смерти.
   - Очнулся, - сказал кто-то рядом.
   Он повернул голову, поморщившись от резкой боли в ребрах.
   Рядом сидела полная медсестра с добрым круглым лицом и очень доброжелательно ему улыбалась.
   - Где Надя? - произнес Алексей и сейчас же почувствовал тонкую женскую руку на лбу.
   - Я здесь, - со щемящей нежностью в голосе произнес Персональный Проводник.
   - Повезло тебе, парень, - улыбнулась медсестра. - Все-таки есть бог на свете.
   Алексей чувствовал прохладную руку этого бога на своем лбу.
   - Нет, - прошептал он. - На свете есть мой личный Проводник.
   - Чего? - нагнулась к нему медсестра, не расслышав.
   Алексей не стал отвечать.
   Повернув голову, он посмотрел на Надю, сидящую в ногах на крае его носилок с окровавленной повязкой на голове. На правой щеке девушки расползался огромный багровый кровоподтек.
   - Спасибо, - прошептал Алексей, стискивая Надину ладошку здоровой правой рукой и целуя тонкие пальцы разбитыми губами.
  
  
  

4.

  
  
   Домой они попали только вечером.
   У Алексея, отказавшегося от госпитализации, оказался перелом лучевой кости левой руки, сотрясение мозга и трещины в двух ребрах.
   - Почему не ляжешь? - поинтересовался врач, специализирующийся, очевидно, на упаковке пациентов в гипсовое прокрустово ложе.
   Алексей свой отказ пространно объяснил нежеланием создавать неприятности сбившему его деду.
   - Ведь если зафиксируют госпитализацию, ему же - хана, затаскают, пояснил он. - Гаишники, милиция...Я сам виноват. Полностью и целиком - сам.
   - Бывал ты, что ли, уже в переделках?
   - Бывал.
   - Побольше бы таких, как ты... - растроганно произнес доктор, протирая внезапно запотевшие очки, - А то, знаешь... Сами лезут, а потом по судам затаскают...
   - И у вас, похоже, есть опыт?
   - Есть, - вздохнул врач. - И очень негативный.
   - Страховые выплаты?
   - Если бы, - горько усмехнулся доктор. - Три года условно, сыну моему.
   У Нади все обошлось легким сотрясением. Она тоже, впрочем, на госпитализации не настаивала.
   - А ты-то почему? - поинтересовался любознательный врач, провожая их до санитарки, вызванной для доставки самоотверженной семьи до дома. - У нас палаты хорошие.
   - А за мужем кто ухаживать будет? - немедленно ответила Надя, помогая Алексею загрузиться в недра машины.
   - Давно женаты?
   - Гражданский брак... Больше трех лет вместе живем...
   Окончательно добитый этим известием специалист по гипсу долго еще махал им вслед с крыльца приемного покоя.
   Всю дорогу Алексей, косясь на молчаливую Надю, думал об очередной иронии судьбы. Человек, посланный доставить его на тот свет, только что спас жизнь. Да, конечно, пресловутая неуязвимость давала о себе знать. За очень короткое время кровоподтек на Надиной щеке превратился в маленькую родинку. Однако, Алексей сильно сомневался в том, что Надежда помнила о ней, бросаясь под машину. Просто времени на это у нее не оставалось. Все происшествие заняло доли секунды, тут даже, неверное, и Супермен бы крепко почесал затылок.
   - Приятно, что Надежда твоя, все-таки не белая горячка, - удовлетворенно констатировал уже порядочно доставший его внутренний голос. - Куча народа ее видела, врач опять же. Значит, у тебя есть шанс не закончить дни в психиатрической лечебнице.
   - Пошел ты на х... - четко подумал Алексей, загоняя этого паршивца в район спинного мозга.
   - Болит? - спросила Надя сочувственно, заметив изменение выражения его лица.
   - Нет, - сказал Алексей. - Так... Задумался просто...
   Вылезая из машины у родного подъезда, Алексей ощущал себя ветераном, возвратившимся с кровопролитной войны. Надя заботливо поддерживала его всю дорогу и, отпустив около дверей квартиры, решительно отобрала ключи.
   - Давай сюда, герой, - сказала она, и через мгновение пустая прихожая озарилась светом.
   - Есть хочешь? - спросила Надя, помогая снять ему разорванную окровавленную ветровку.
   - Сейчас доставку закажем, - с трудом ответил Алексей.
   - Ладно. Иди-ка приляг. Сама все сделаю...
   Он, пошатываясь, добрел до кровати и без сил опустился на подушки.
   А через полчаса перед ним уже стояла на прикроватной тумбочке дымящаяся тарелка с картошкой, полуфабрикатными котлетами из морозилки и запотевшая бутылка водки, выставленная и готовая к употреблению в чисто обезболивающих и профилактических целях.
   Вздохнув, Алексей сел и посмотрел на сосредоточенную Надю.
   Наступало, очевидно, время Крупного Разговора.
   Откусив маринованный огурчик, он здоровой рукой разлил водку по подаренным мамой для торжественных случаев хрустальным стопкам.
  
  
  
  

Этап в карьере

  

1.

  
  
   Итак...
   - Ты серьезно думаешь, что я, сегодня вернувшийся с того света, завтра покончу с собой? - начал Крупный Разговор Алексей.
   - Должен.
   - Я совершенно не собираюсь этого делать.
   - Сегодня - не завтра.
   - Я не шизофреник, чтобы так резко менять свое настроение.
   - Может быть, завтра у тебя возникнут причины.
   - Это какие?
   - Я - не Старейшая, - пожала Надя плечами. - Мне сказали, как и когда. Дали твой адрес и имя. И только-то, понимаешь?
   - Неужели, твоя ведьма предвидела сегодняшнюю аварию? А главное, твое участие в ней?
   Надежда вновь пожала плечами.
   - Во-первых, она не ведьма, - поправила его Надя. - Очень милая женщина, ты ее видел же в туалете. А во-вторых, насчет аварии я ничего не знаю. Но, уверена, что - да, знала наверняка.
   - Но это же серьезное вмешательство, - заметил Алексей. - Ты меня практически из-под колес вытащила. Может быть, мне суждено было умереть сегодня?
   - Какое же это вмешательство? - удивилась Надя. - Начнем с того, что если бы не я, ты никогда в аэропорту не оказался. Даже если бы твой дорогой Толян тебя на коленях умолять начал. Так, что все скомпенсировано.
   Алексей помолчал. Вообще-то, тему участия Нади в аварии он поднимал совсем не для выяснений недоступных ему причинно-следственных связей.
   - Ну а ты-то? - с легкой досадой спросил он. - Ты-то что думаешь?
   - По поводу?
   - Наших отношений?
   - Отношений? - тут уж Надежда удивилась по-настоящему. - Каких отношений?
   Так, сказал себе Алексей. Чудесно.
   Он, не чокаясь, опрокинул стопку. Даже закусывать не стал.
   - Сегодня, в аэропорту... - в легком затруднении начал он. - Между нами возникло что-то... А потом ты мне жизнь спасла... И в больнице эти разговоры насчет мужа и жены...Да и сейчас, в общем...Я чувствую к тебе... Хм... - эх, тяжело говорить такое, дружище! - Короче, ты мне очень нравишься, Надь...
   Пауза.
   Надя молча налила себе стопку и выпила тоже, не чокаясь.
   - Ты понимаешь, что сейчас говоришь? - сказала она. - У тебя все с головой-то в порядке?
   - Сотрясение мозга, - напомнил, казалось, сам себе Алексей.
   - А... - протянула Надя. - Тогда, конечно... И все-таки... Давай я тебе освежу память. Я - на работе. Я - твой Проводник в новый мир. В который, кстати, ты отбываешь завтра. И на пороге Перехода ты мне говоришь что-то о чувствах? Ты издеваешься?
   - Нет, - ответил Алексей. - Я совершенно серьезен.
   Надя озадаченно нахмурилась.
   - А... Понимаю..., - произнесла она. - Ты просто хочешь в последний раз заняться с кем-нибудь сексом. Так?
   Его бросило в жар. В общем-то, он имел в виду совсем не это. Хотя, тут же поправил Алексей сам себя, и это, впрочем, тоже. Только в сопровождении других, совершенно других слов. И, конечно, не сексом. Любовью.
   - Нет, - соврал он. - Я говорил совсем о другом.
   - Я вижу твои мысли, - напомнила Надя. - Ты забыл об этом?
   - Тогда смотри внимательней.
   - А что смотреть? - усмехнулась Надя. - Бесплатный совет хочешь?
   - Ага.
   Она сделала неуловимое движение рукой и перед ним на кровати возникла стопка журналов. Верхний из них очень смахивал на свежий номер "Плейбоя", мельком виденный Алексеем в каком-то газетном киоске.
   - Мое тело не желает секса, - холодно сказала Надежда. - Даже в качестве гуманитарной помощи инвалидам. Ни с тобой, ни с кем-то другим. А ты... Позвони куда-нибудь и вызови доставку на дом. Деньги у тебя есть, тело в необходимых местах не пострадало. Ну, а если ты скажешь, что завтра собираешься умирать, скидка наверняка гарантирована. Можешь, конечно, не звонить. Если лень тебе сильно лень, - Надя поднялась, - всегда остается самообслуживание...
   - Постой... - произнес Алексей, пытаясь поймать ее за руку. - Не уходи.
   - Мне еще с собакой гулять, - сказала она. - И сочинять о сегодняшней эпопее рапорт Старейшей. После сегодняшнего происшествия с самолетом меня ей напрямую подчинили. Так что, давай, развлекайся в одиночестве.
   Отчаяние захлестнуло его.
   Ударом руки он снес кипу журналов на пол.
   - Постой, черт!
   Надя остановилась в дверях комнаты.
   - Я не знаю, что ты там увидела в моей голове, - с горечью произнес Алексей. - Да, я хочу заняться любовью. Но только с тобой. У меня есть несколько девушек, которым достаточно сделать звонок и через полчаса в квартире будет полно народа. Я не хочу этого. Я хочу тебя, Надь. Но даже не это главное. Я... Наверное, я заболел. Что-то случилось с моей головой. Ты, конечно, скажешь, сотрясение. Ничего подобного! Я не хочу просто переспать с тобой. Мне, наверно, будет достаточно, если ты всего лишь останешься рядом. Я хочу просто держать твою руку в своей, говорить с тобой, быть рядом... Быть вместе, понимаешь?...
   Надя молча смотрела на него.
   Когда хочешь сказать так много, слов обычно не хватает. Мысли разбегаются и вместо того, чтобы говорить коротко и ясно, человек блуждает в собственных ощущениях, эмоциях и мечтах. Соберись, дружище. Ну, давай. Скажи все ясно.
   - Я влюбился в тебя, Надь, - собравшись с духом, сказал, наконец, Алексей. - Уйду я завтра, нет... Без разницы... Такого я не чувствовал никогда в своей жизни... Делай с этим, что хочешь, думай, что хочешь, но... Я люблю тебя...
   Как тяжело говорить такое! Когда чувствуешь лихорадочное жжение где-то в районе груди, когда дыхание сбивается и, кажется, еще немного неизвестности и - разрыв сердца. Рождение этих слов равносильно появлению нового человека, в муках и боли, но самое страшное - то, что будет после родов. Ты гол и безоружен стоишь перед вершительницей твоей судьбы. Что скажет ОНА? Вспыхнет ли огонь счастья в ее прекрасных глазах, а губы точено изогнуться в улыбке или мучительная судорога утомления и скуки исказит ее лицо? Взлет ли ввысь или стремительное падение с привкусом смертельной горечи на губах? Вершина мира, расстелившаяся под ногами или бездонная гнилая яма? Может быть, все-таки самое страшное ожидание на свете - ожидание ответа на слово "Люблю"?
   И Алексей, затаив дыхание, как школьник, несмело встретился с ее поблескивающими в сумраке глазами.
   Ну?
   - Я странная, - произнесла Надя после долгой паузы. Все внутри Алексея стремительно рухнуло вниз. Так не говорят, когда рады. Так не начинают, когда счастье переполняет грудь. Так говорят, не желая обидеть.
   - Я всегда, наверное, искала в мужчинах скорее подружку, чем мужчину, - продолжала она, а он, прогоняя мучительную ватную горечь, прилагал неимоверные усилия, чтобы услышать Надин голос. "Нет! Не вышел ты рожей, кретин! - орал противный хор внутри него. - Не нужен ты ей, убожество! Никогда вы не будете вместе. НИКОГДА". Кровь неистово пульсировала, почти разрывая вены.
   ... - это надо мне, - с трудом расслышал Алексей. - Мужчина-подружка, к которым можно было бы говорить открыто и прямо обо всем. Мне даже секса не надо, в общем-то... Понимаешь?
   - Совсем не надо? - прилагая неимоверные усилия, чтобы голос не дрогнул, сказал Алексей.
   - Практически да. Нет, конечно, иногда очень хочется. Поэтому... Наверно, мне лучше одной жить. Как захотелось, позвонила, заказала, вызвала... Все уладилось... Ни обязательств... Ничего... Ненавижу, когда я должна. Ты должна то, ты должна се... Все мужчины такие... Выйдешь замуж и сразу-должна... Давай-ка, приступай к исполнению супружеских обязанностей... Я - эгоистка... Я жуткая, самовлюбленная эгоистка...
   - Ты не такая, - сказал Алексей в слабой последней попытке. - Я с тобой два дня и вижу - ты не такая... Зачем? Ты, таким образом, пытаешься оттолкнуть меня?
   - Нет.
   - Что тогда?
   И тут Надя сказало то, что буквально оглушило и сбило Алексея с ног.
   - Ты - моя работа, - жестко произнесла она. - Только-то. Ра-бо-та. Ты не должен был погибнуть в аэропорту под колесами машины. Поэтому я тебя вытащила. Ты выбросишься завтра из своего окна, а не из окна больницы, поэтому я настояла на отказе от госпитализации. Ты обязан дожить до завтра и не умереть ночью с голода, поэтому я приготовила поесть. Ты просто один из этапов в моей жизни, который завтра будет пройден. Вот и все. Понимаешь?
   Алексей потрясенно закрыл глаза. Ему нестерпимо хотелось плакать.
   - Но сегодня..., - пробормотал он. - Сегодня же мы были вместе...
   Надя пожала плечами.
   - Завтра я буду с кем-нибудь другим.
   Такого нокаута Алексей не получал ни разу за всю свою жизнь, даже когда их вместе с другом Коляном безжалостно били семеро хулиганов в соседнем дворе. Чтобы не закричать от нестерпимой внутренней боли, он до хруста стиснул зубы.
   Потом глубоко вздохнул.
   - Тогда - вон, - выдавил Алексей на выдохе. - Пошла вон, Проводница чертова. Суп вчерашний будешь - завтра заходи...
  
  

2.

  
   До состояния полной невменяемости Алексей добрался за считанные часы.
   Очевидно, сказались старые дрожжи и переломы с сотрясениями, заработанные сегодня. Несомненно, свою лепту внесла и последняя беседа с Персональным Проводником.
   Алексей чувствовал, что дошел до предела.
   Ему на самом деле незачем было дальше жить.
   - Завтра, - пробормотал он, неловко укладываясь в кровать. - Завтра, наконец, все закончится. И Надя получит заслуженную медаль за доблесть, проявленную при выполнении задания.
   У него начались галлюцинации.
   Вначале на край кровати присел Колян и долго смотрел на него добрым взглядом.
   - Чего про жену-то наврал? - добродушно поинтересовался он.
   - Наверное, слишком уж хотел, чтобы это оказалось правдой, - честно ответил Алексей, заплетающимся языком. - Только не понимал тогда еще, КАК я этого хочу.
   - Втюрился, дурилка?
   - Не на долго.
   - Почему?
   - Завтра я завершаю последние дела, Коляныч. Не поминай лихом, дружище.
   Колян стиснул его здоровую руку и поднялся.
   - Ты устал и тебе надо поспать. Завтра поговорим.
   - Какой завтра? - вступил в разговор Савинов - старший. Он оказался стоящим с другой стороны кровати. - Когда к нам с внуками пожалуешь?
   - Теперь уж, наверное, никогда, бать, - виновато ответил Алексей. Он приподнял загипсованную руку. - Видишь, какой я? А завтра и вообще - в длинный путь.
   - За нас не волнуйся, - строго сказал отец. - Все хорошо, сынок, ведь совсем скоро мы опять будем вместе.
   - Не торопитесь, я подожду, - произнес недовольно Алексей. - Что за разговоры? Ты это мне брось! И, кстати, не обижайся на меня за ту историю с твоей "Нивой".
   - Когда вы с пацанами ее разбили по пьянке? - усмехнулся отец. - Давным-давно забыл об этом. Успокойся, отдохни.
   Между ними вдруг появилась Надя, одетая в короткую серебристую пижаму, подчеркивающую аппетитность форм.
   - Хватит, - сказала она, строго посмотрев вначале на обалдевшего Коляна, потом на батю. - Больному предписан постельный режим.
   - Уходим, уходим, - торопливо произнес Савинов - старший и, подняв Коляна с кровати за плечо, исчез с ним за дверью.
   Друг Коляныч, напоследок, отчетливо похотливо сглотнул.
   Алексей посмотрел на нее внимательно.
   - Тебя-то кто звал? - спросил он. - Мы с тобой еще успеем проститься.
   - Постельный режим, - повторила вместо ответа Надя и сбросила с себя пижаму.
   Алексей открыл рот.
   Под пижамой, естественно, ничего не было.
   И секундой спустя ее прекрасное тело, совершенно не желающее секса, уже прильнуло к нему, обжигая страстью.
  
  

Последний день

1.

  
  
   Когда очень хорошо вечером, чаще всего совершенно омерзительно по утру.
   Алексей проснулся с раскалывающейся головой, отвратительным перегарным запахом и распухшим во рту, царапающим небо языком.
   - Во меня вчера нахлабучило, - родилась где-то в желудке ленивая мысль. - То ли бред, то ли сны...
   Простыня под ним казалась ощутимо мокрой.
   - Н-да... - горько подумал он, вспоминая приснившийся ему сексуальный беспредел с Надеждой. - Обкончался во сне, как подросток. Последняя ночь Великой Полюции...
   Кряхтя от боли в боку, Алексей повернулся на спину и замер.
   Ему показалось на мгновение, что он все еще спит.
   Рядом, свернувшись клубком и разбросав пышные волосы по подушке, с носом завернутая в одеяло, спала Надежда собственной персоной - его незаменимый Персональный Проводник.
   - Я сплю опять, - подумал Алексей в полной прострации.
   Он, для верности, осторожно ткнул пальцем в одеяло, где по его понятиям, должно было находиться ее плечо. Надя сонно заворочалась и что-то вроде бы даже пробормотала.
   - Ты?! - вскричал от неожиданной радости Алексей.
   - Ну, я... - пробормотала она, не открывая глаза. - Чего вопишь-то, как потерпевший?
   И завозилась, устраиваясь поудобнее.
   - Но ведь мы же поговорили вчера...
   - Поговорили... Ночью я пришла... Волновалась... А ты... Кобелина проклятая... Думала, в гипсе человек, лезть не будет...
   - Так, все мне приснившееся, правда?
   - И что тебе приснилось? - Надежда ловко повернулась, и ее заспанный левый глаз подозрительно на него уставился.
   - Как что? Сон отличный. Про любовь...
   Глаз мигнул.
   Она вновь отвернулась, начиная сворачивать из одеяла новое гнездо.
   - Ах, любовь... Ну, было, подумаешь... И, вообще, дай поспать, неугомонный...
   - Так что же это получается, Надь, - произнес Алексей, затаив дыхание. - Ты меня все-таки любишь, что ли?
   - Совместно проведенная ночь еще не повод для знакомства...- пробормотала Надежда, вновь проваливаясь в сон.
  
  
  

2.

Четвертому Исполнителю

Первого Круга

Реализации Сопровождения

Девяносто второго сектора

от Младшего Проводника.

  
  
  
  
  

СЛУЖЕБНАЯ ЗАПИСКА

   Прошу Вас о снятии меня с Сопровождения.
   Я не сумела осуществить полный контроль над Целью, что едва не привело к трагическим последствиям.
   Обязуюсь впредь подобного не допускать.
  
  

С искренним уважением, Младший Проводник.

  
  
  
   Старейшая повертела записку в руках и положила на стол.
   - Послушай, Лана, - подняв голову, произнесла она, - ты лучше меня знаешь свою девочку. Что вообще происходит с этим Сопровождением?
   - А с ним все не так, - без раздумий ответила Лана. - Первое - никаких вероятностей. Почему-то все четко: дата, время, прыжок из окна. Я пыталась выяснить хоть что-то у Галины, но она болеет, а материалы переданы в канцелярию. Найти их я так и не смогла. Похожее Наведение у меня бывало только в случае с глубокими больными стариками. У них все ясно: постельный режим и ничего более. Но у нас-то здоровый молодой парень! Может быть вы, хотя бы, внесете ясность?
   Старейшая нахмурилась.
   - Действительно странно, - произнесла она. - Надо будет разобраться. Что еще?
   - Бегство Цели. Нет, я понимаю, что процедура уничтожения самолета была необходима, это прописано и в Уставе. Искажения, возникшие из-за побега, мы могли замаскировать только несчастным случаем и гибелью многих людей. Тут Контролер был полностью прав. Но ведь он запустил процедуру! Вы ее остановили много позже. А ни у одного пассажира даже насморк не начался! Как это понимать? Вмешался кто-то неизмеримо сильнее? Или Контролер блефовал?
   - Валентин ради достижения своих целей и не такое устраивал, - усмехнулась Старейшая. - Конечно, ничего он не запускал. А я, как ты понимаешь, ничего не отменяла.
   - Понятно, - с досадой кивнула Лана. - Игры великих.
   - Еще что-нибудь?
   - Потом вы меня сняли с Сопровождения, хотя я действовала четко и верно, - пожала Лана плечами, - а теперь, вот Надежда.
   - Рекомендации у тебя есть по записке? - сделав вид, что не поняла намека, спросила Старейшая.
   - Снятие с Сопровождения очень плохо отразится на ее карьере. Я прошу оставить все как есть.
   - А почему она такое написала, не думала? Боюсь, тут все гораздо глубже. Уж не влюбилась ли наша девочка?
   У Ланы все похолодело внутри. Яркое воспоминание пронзило ее. Она прикрыла глаза, чтобы себя не выдать. Неужели? Неужели все снова? Много лет назад Старейшая говорила мне тоже самое. Точно так же: "А не влюбилась ли наша девочка?"
   А девочка влюбилась! Она влюбилась в собственную Цель!
   Так, минуточку... Наведение... Никаких вероятностей. Четкий и ясный Переход. Тогда было тоже самое? Да, по-моему, да. Что еще? Первое сопровождение... Черт! Как, похоже, неужели все-таки я права? Подожди, не горячись, подумай. Снятие с Сопровождения? Для того, чтобы я не сообразила, и не успела вмешаться? Старейшая? Опять игры великих, за которые мы расплачиваемся всю жизнь? Мне нужна Трокина! Только она сумеет все расставить по своим местам!
   - Ты как думаешь? - напомнила о себе Старейшая. - Влюбилась?
   Лана быстро сделала несколько вдохов и выдохов, восстанавливая сбившееся дыхание.
   - Нет, - ответила она. - Я знаю этого парня, подобное совершенно исключено.
   - Ты уверена? - с видимым облегчением спросила Старейшая.
   - Да.
   - Тогда будем считать ее записку просто всплеском эмоций, - сказала Старейшая и быстро набросала резолюцию. - А с Наденькой я позже сама поговорю.
   Лана поднялась, не ощущая своих ног. Больше всего на свете ей хотелось сейчас же выскочить из кабинета и, сломя голову, помчаться к больной Галине домой.
   - Я пойду? - поинтересовалась она.
   - Конечно, - кивнула Старейшая и пристально на нее посмотрела. - Что с тобой, Лана? Может быть, ты что-то не договариваешь? Нет ли у тебя по этому делу запасных тузов в рукаве?
   Есть, чуть не закричала Лана. Один большой туз, который называется изуродованная жизнь! И я не позволю бросить на алтарь никому не нужных амбиций судьбу своей дочери! Ни тебе, мудрейшая, ни твоему Черному Валечке!
   - Все мои тузы - ваши, - изо всех сил улыбнулась Лана. - Если что-нибудь узнаю, немедленно сообщу.
   - Договорились, - после задумчивой паузы кивнула Старейшая.
  
  

3.

  
   Завтракали они молча.
   Очередной вариант салата из крабов, апельсиновый сок и поджаренные в тостере хлебцы.
   - Последний день, - думал Алексей. - Как много еще осталось не сделанным!
   - Да все ты уже сделал, - ответила Надя на его мысли. - И кучу детей, и ремонт... Даже с Проводником своим успел переспать...
   - Я не просто переспал, - ответил он, обиженно. - Тем более, я практически ничего толком не помню.
   - А жаль, - Надя налила себе сока. - Я была феерична и неотразима.
   В его голове пронеслись какие-то скомканные смутные обрывки ночных воспоминаний. Феерична? Хм...
   - Не помню, - после паузы грустно сообщил Алексей. - Но не это главное.
   - А что?
   - Надюш..., - он замялся. - Ты можешь мне сказать время?
   На кухне повисла тишина.
   Надежда подняла голову от салата.
   - Время Перехода? - дрогнувшим голосом спросила она.
   - Время моей смерти, - уточнил Алексей, чувствуя, как заиграли желваки на скулах.
   Надежда поковыряла вилкой в тарелке.
   - Девять сорок вечера.
   Боже, но почему так несправедливо!
   Я встретил человека, с которым хотел бы иметь все. Дом, семью... Да, и детей, черт возьми!...
   - Ты уверен? - осторожно поинтересовался внутренний голос, уже оправившийся от вчерашнего.
   - Да.
   - Такое от тебя в первый раз слышу. Я еще вчера заметил, в аэропорту, что-то случилось. Тот мальчик? Да? Что он с тобой сделал? Что произошло? Неужели ты хочешь иметь с ней этих маленьких, орущих, сопливых гаденышей? Подумай хорошенько, дружок.
   Алексей посмотрел на ее прекрасное лицо. Мальчик из аэропорта. Антон с томиком подмышкой. Да, он что-то со мной сделал.
   - Наши дети были бы прекрасны, - грустно подумал Алексей.
   Почему же все так несправедливо?!
   И почему ничего нельзя изменить?!
   Я сделаю для нее все, только, Боже, дай мне хоть один единственный шанс!
   - Зачем тебе знать время Перехода? - спросила Надя.
   - У меня большие планы на сегодня, - ответил Алексей, придвигая телефон. - Ты сможешь провести со мною вместе этот последний день?
   В глазах Надежды что-то блеснуло, и она быстро подняла их к потолку. Голос ее дрогнул во время ответа:
   - Да. Конечно, Алеш...
   - Только есть одно условие. Самое главное, - сказал Алексей. - Давай постараемся забыть, что сегодня - мой последний день, ладно? Сделаем вид, что таких дней у нас впереди еще целая неисчерпаемая куча...
  
  

4.

   Галина Трокина подняла трубку с четвертого гудка.
   - Да? - осведомилась она и сейчас же мучительно закашлялась.
   А у Ланы все внутри запело. Нашла, Боже, я ее все-таки нашла!
   - Это Четвертый исполнитель беспокоит, - быстро произнесла она.
   - Лана? - переспросила Трокина недоуменно. В Управлении строго запрещались внеслужебные контакты. - Это же обычная линия. И вообще, как ты?...
   - Твой домашний телефон дала Старейшая, Галь, - не моргнув и глазом, соврала Лана. - По делу, не терпящему отлагательств.
   - Слушаю, - тон Трокиной налился холодом. Она мгновенно превратилась в старого, доброго врага.
   - Меня интересуют материалы по внеплановому Сопровождению. Молодой парень пару дней назад, помнишь?
   - Дело в отделе, - сухо сообщила Трокина.
   - Послушай, Галь, - умоляюще произнесла Лана. - Мы часто с тобой не ладили, но это все в прошлом. Из-за чего все началось, помнишь? Два года назад, когда я переманила себе в отдел Тимохину. Прости меня, Галь. Ради Бога, прости. С моей стороны это было настоящее свинство. Хочешь, забирай ее себе обратно, а? Я не пискну даже, хотя и очень ее ценю.
   На другом конце повисло молчание.
   - Что ты хочешь? - сказала Трокина совсем другим тоном.
   - Детали этой внеплановки. Расскажи мне о вероятностях сопровождения.
   - А дело-то где?
   - В канцелярии.
   - Стран-но, - задумчиво протянула Трокина. - Что-то мне все это не нравится.
   - А что именно тебе не нравится? - жадно спросила Лана.
   - А ничего, - отрезала Галина. - Кто говоришь, дал тебе мой домашний телефон?
   Лана облилась холодным потом.
   - Старейшая, - повторила она. - А что?
   - А вот что, - ответила Трокина. - Вначале Старейшая запретила мне распространяться об этом Сопровождении. Потом, судя по всему, изъяла все материалы. А теперь, видите ли, отправляет тебя ко мне. Как все это понимать, а, Дальцева?
   - Игры великих, - как можно более отстраненно произнесла Лана. - Мне-то почем знать, а?
   - Либо это действительно, как ты говоришь, игры, - задумчиво сказала Галина. - Либо ты мне банально врешь. Что вернее, Лана?
   - Я, по-моему, только что предложила тебе водяное перемирие, не так ли?
   - Да.
   - Так зачем мне врать? Хочешь, соединю тебя со Старейшей?
   Это был слишком рискованный ход.
   Лана пошла ва-банк, затаив дыхание.
   - Ладно, - после паузы ответила Трокина. - Говорить с ней по незащищенной линии - нет, уж, увольте.... Так, что ты хотела? Вероятности?
   Лана перевела дух.
   - А они вообще есть? - спросила она.
   - Погоди-ка, дай, вспомню.... Конечно. Шесть.
   - Целых шесть?! - изумилась Лана. Ей стало нехорошо. Что же происходит, Господи?! - И какие?
   - Перечислю по временной возрастающей. Первым шло... Да, верно. Отравление метиловым спиртом, но это три дня назад. Проехали. Два дня назад - удар током, вчера - крушение на самолете или смерть под колесами автомобиля... Сегодня... Не помню...
   - Падение из окна, - замирающим голосом подсказала Лана.
   - Да, верно, падение.... Общий депрессняк, суицид и падение...
   - А шестая? Шестая вероятность, Галь?!
   - Да, не помню я! Дело у Старейшей запроси, если уж она тебя ко мне направила!...
   - Найдешь ее сейчас, пожалуй.... Тем более, дело-то уже в канцелярии... Ты, вот, послушай-ка, Галь... А, что, все шесть вероятностей - с летальным исходом?
   Трокина задумалась на другом конце.
   - По-моему, да, - неуверенно произнесла она, - Я еще удивилась, если честно, что, вот, мол, не везет парню. Шесть вероятностей - и все с летальным исходом. Он ведь молодой, красивый, жить бы ему, да жить. А тут такое. Словно, знаешь, сам Господь Бог на него за что-то окрысился.
   Не Господь, едва не сказала вслух Лана. Просто... Старейшая...Черт, она же его обложила как волка! Самым наглым образом она воздействует на Цель! Удар током спровоцировала Надежда, крушение самолета почти организовал Контролер, а машина-то - моя ведь идея! Боже! И за всем этим чувствуется рука профессионала. Настоящего, опытного. Неужели, все летальные вероятности Старейшая создала сама? Или... Или просто заставила окружающих их спровоцировать...
   - Ты уверена? - переспросила Лана. - Насчет летального исхода по всем линиям?
   Трокина замялась.
   - Знаешь, - сказала она, - там какая-то странная шестая вероятность была. Размытая совсем. Не четкая. Но, в нашей спешке, сама понимаешь...
   - Понимаю, - кивнула Лана, хотя она совершенно ничего не понимала. - А срок исполнения по этой шестой?
   - Вроде бы, сегодня.
   "Вроде бы?!" - мысленно изумилась Лана. Да, как же так?...
   - Ну, ладно, - вслух сказала она. Сил продолжать разговор у нее уже не осталось. - Огромное спасибо тебе, Галь.
   - Так как насчет Тимохиной?
   "Вот зараза!" - мысленно восхитилась Лана, но вслух сказала:
   - Она - твоя.
   - Ну и ладненько, - явно довольная, закончила разговор Трокина и повесила трубку.
   Лана в задумчивости несколько мгновений слушала короткие гудки. Что же происходит? Старейшая оставляет одну вероятность. Прячет все материалы. Убирает (точно, ведь, ее рук дело!) на время Трокину. И отправляет на сопровождение стажера. Наденьку... Дочку.... На размытую вероятность с "вроде бы" сегодняшним сроком. Как же так?!
   И тут холодная, страшная мысль пронзила Лану.
   Она лихорадочно быстро набрала номер отдела Трокиной.
   Трубку вновь взяла Мила.
   - Как там Федорова? - нетерпеливо осведомилась Лана.
   - Как лев в клетке, - ответила Мила, сразу ее узнав. - А ты как?
   - Выручай, Мил, - сразу перешла к делу Лана. - Наплюй на Ирку, пусть лютует. Ты - моя последняя надежда.
   - Слишком много пафоса.
   - А у меня и просьба не тривиальная.
   Мила помолчала.
   - Излагай.
   - Архив поднять надо. Старое дело, Мил. Сможешь?
   - Попробую. Срок?
   - Двадцать три года.
   - Ого-го. Ничего тебя занесло.
   - Ничего, - согласилась Лана.
   - А Проводник кто?
   - Я, Мил. Дальцева Светлана Игоревна. Младший Проводник. Первое Сопровождение. Июнь месяц. Как долго ждать?
   - А что ты хочешь?
   - Проверить по этому делу все вероятности.
   - Минут десять-пятнадцать, - задумчиво произнесла Мила. И вдруг резко понизила голос:
   - Федорова идет, я перезвоню.
   Лана кругами заходила по кабинету. Нет, не может быть. Обречь теперь Наденьку. Бессовестно, нагло, лживо. Но ведь она... НЕТ!!! Только не это снова!
   Она посмотрела на словно заснувшие часы. Даже секундная стрелка, казалось, начала отмерять деления как-то по-другому.
   Как долго же, черт!
   А если? Если все - правда?
   Лана подняла со стола служебную записку Нади с просьбой о снятии с Сопровождения. Мгновения повертела ее в руках. Плевать на карьеру. Она вновь бросила взгляд на часы. Главное - жизнь!
   Через семь минут у нее зазвонил мобильный. А еще через две Лана узнала страшное, невероятное и невозможное - то, что она больше всего боялась.
   Суть заключалась всего в двух словах: Старейшая - предатель.
  
  
  
  

Путь на Голгофу

  
  

1.

  
  
   Водителем оказался пожилой дядька лет пятидесяти на вид.
   Когда они забрались на заднее сидение, он завел машину.
   - Куда едем, молодежь? - очень доброжелательно поинтересовался водитель и Алексей сейчас же почувствовал к нему расположение.
   - У нас сегодня много планов и мест, - ответил он. - Давайте сразу договоримся.
   - Давайте.
   Алексей вытащил пятьсот рублей и протянул их водителю.
   - Что скажите, если по окончанию нашей поездки вы получите вторую такую же?
   - Что скажу... Откажусь, естественно, - усмехнулся водитель, забирая деньги. - А долго ездить-то будем?
   - В девять ровно мы должны быть здесь.
   - А... Куда сейчас?
   - Сегодня же суббота, да? Хм... Тогда - в Садко Аркаду...Рядом с Кутузовским, на набережной...
   - Зачем? - спросила Надя.
   - Ты когда-нибудь ездила на роликах?
   - Сейчас?!... На роликах?!...
   - Мы же договорились... Это обычная суббота... Так ты ездила или нет?
   - Ну, много раз хотела...
   - Я обожаю ролики, - сказал Алексей серьезно. - И очень хочу, чтобы ты тоже попробовала. Договорились?
   - Разве в Аркаде есть где кататься?
   - Там большой выбор роликов.
   Здорово сидеть на заднем сидении рядом с любимым человеком, глядя на проносящуюся за окнами осеннюю Москву. На дворе стоял расцвеченный пестрыми листьями октябрь, погода радовала великолепием красок и солнца. Прекрасный день, подумал Алексей. Как раз такой, чтобы оголтелые дачники рванули за город, оставив столицу в полное распоряжение редких, уже проснувшихся водителей.
   - Свободно сегодня на дороге, - произнес шофер, думая, очевидно об этом же и ни к кому, собственно не обращаясь.
   - Все на даче, - отозвался Алексей.
   - Хуже будет, когда начнутся холода.
   - У нас тоже есть дача, - сказала Надя уютно опустив голову к Алексею на плечо, - Родители сегодня, наверное, поедут...
   - О! - Алексей неловко - мешает, все-таки, гипс, как ни крути, - ее обнял. - Так у тебя сегодня хата пустая будет!
   Она игриво подняла на него взгляд.
   - И будем мы там сегодня одни...
   Заинтересованные глаза водителя появились в зеркале заднего вида. Алексей подмигнул ему.
   - Ух, и порезвимся, - в слух сказал он.
  
  
  

2.

  
  
   За короткий последний день они успели многое.
   После выбора роликов и покупки защиты ( "Зачем?" - спросила Надя. "Роликов много, задница - одна," - серьезно ответил Алексей.) они приехали на Поклонную гору. "Ты тоже кататься будешь?" - поинтересовался водитель, намекая на гипс. "Нет, - рассмеялся Алексей, - я сегодня неиграющий тренер." Сорок минут он бродил по засыпанным листвою газонам, вдыхая пьянящую осеннюю свежесть, а Надя нарезала вокруг стремительные круги. Оказывается, раньше Надежда занималась в фигурном катании, поэтому класс показать она смогла буквально через несколько минут. Она была в полном восторге, а Алексею все происходящее казалось сном.
   Странное настроение, почти лирическое, отрешенное и умиротворенное овладело им. Последний день, думал он. Мой последний прекрасный день.
   Когда взмыленная Надежда, уставшая с непривычки осваивать асфальтовые просторы, уже снимала у машины коньки, водитель, скептически на нее глядя, поинтересовался: "Ну, как?"
   - Кайф! - только и смог ответить запыхавшийся Проводник.
   - Кайф будет сейчас, - ответил Алексей, помогая ей переобуться. - Сейчас оденешь свои ботинки и - словно полетишь...
   - Лечу! - в восторге закричала Надя минуту спустя, запрыгивая Алексею на шею. - Уже лечу!
   Потом они заехали пообедать и разрумянившаяся Надя легко умяла пару отличных греческих салатов.
   - А ты что не ешь?
   Он потягивал в задумчивости колу.
   - Позже, - ответил Алексей и накрыл ее ладошку своей рукой, - позже, малыш...
   - И не пьешь ничего.
   - Я - спортсмен.
   - Что делаем дальше? - спросила Надя.
   - А дальше - кино...
   - Что?!
   Он извлек купленный пока Надя каталась "Досуг", и раскрыл на заложенной странице.
   - Кинотеатр "Горизонт", - прочитал он. - Фильм "Пункт назначения". Пойдем сейчас, а то ночные сеансы очень дорогие, - вроде бы и шутка получилась.
   Надя сразу стала грустной.
   - Может поедем домой?
   - Ты видела этот фильм?
   - Нет.
   - Тогда не спорь со старшими.
   Народа в кино, не смотря на почти дневной сеанс было полно.
   До начала оставалось полчаса и они сели в баре. Алексей взял сок, а Наде, по просьбе, подкрепленной деньгами, соорудили какой-то невообразимый коктейль из жутких и, как полагал Алексей, абсолютно не совместимых ингредиентов. Однако попробовал, - ничего. Даже, хм, очень ничего. Специальный Проводниковый коктейль...
   На здоровом экране в баре показывали "Чужих" и только Алексей, в который раз, увлекся бессмертным творением Камерона, как Надя легонько тронула его за локоть. В руке она держала рекламный проспект "Пункта назначения".
   - Ты решил пошутить? - спросила она. - Это не самая удачная твоя шутка.
   - Ты о чем? - не отвлекаясь от экрана, по которому Сигурни Уивер кралась по коридору с огнеметом наперевес, спросил Алексей.
   - Посмотри о чем фильм.
   Он взял рекламу в руки.
   Вот это номер, подумал он.
   Школьники, пытающиеся ускользнуть от смерти!
   - Я не знал, о чем фильм, - честно произнес он. - Ты, пожалуйста, не воспринимай все так близко к сердцу. Мы просто люди, желающие убить время. И, кстати, ничем с сюжетом не связанные. Если не хочешь идти, не пойдем, какие проблемы.
   - Почему же, - после паузы сказала Надя. - Идем, раз уж уплочено...
   У нее вышло так уморительно, что Алексей с облегчением рассмеялся.
   - А может, и фильм будет ничего?
   Фильм оказался совсем даже ничего.
   Когда они уже выходили из зала, Алексей указал пальцем на очередь в мужской туалет.
   - Ты когда-нибудь видела такое? - спросил он. - Вот она, сила искусства!
   Надя фыркнула.
   - Знал бы, кто-нибудь, как дела со смертью обстоят на самом деле, - усмехнулась она.
   Да, подумал Алексей. Знал бы кто...
   - Как фильм? - поинтересовался водитель, когда они сели в машину.
   - Хорош, - ответил Алексей. - Просто отличный фильм. Только... Можно вас попросить об одолжении?
   - Каком?
   - Можно я довезу нас до дома?
   Он буквально почувствовал, как напряглась рядом Надя.
   - Э... - в растерянности произнес водитель. - У тебя же гипс.
   - На левой же руке.
   - Ты же пил вроде, - начала было Надя, но замерла. - Ты хотел это провернуть и поэтому не пил! - сказала она в озарении. - Да?
   - Я вам заплачу, - произнес Алексей, не обращая на нее внимания. - Сто долларов, на месте. Я сам водитель, у меня и права есть.
   - А машина?
   - Нет, пока.
   - Разбил?
   - Продал.
   - Хорошо, - кивнул водитель. - Только смотри, "Ниссан" у меня почти новый, все проблемы на тебе.
   - Договорились, - кивнул Алексей и посмотрел на Надю. - Разреши мне... В последний раз...
   - Запрещая, я была бы последней сволочью, - ответила она и быстро его поцеловала в губы. - На удачу.
  
  

3.

   И старт был дан.
   Отмашка пошла.
   И машина с ревом, едва не вылетев на встречную полосу, рванулась по вечерней Москве.
   Когда-то давно Алексей видел классный фильм с Аль Пачино в главной роли. Тот играл отставного слепого полковника, который приезжает в Нью Йорк, чтобы свести счеты с жизнью. Три вещи хотел он исполнить перед смертью. Погулять в отличном ресторане, заняться любовью с прекрасной женщиной и покататься на хорошей машине. Первые две вещи Алексей выполнил на ура, и хотя ночь с Надей вспоминалась урывками, он знал, - это было прекрасно. Как прекрасна она сама, милая, любимая, единственная. Теперь оставалось последнее. И хотя в кино полковник оказался за рулем красного "Феррари", а не ни "Ниссана", и хотя Алексей, в отличие от него, мог видеть, остроты ощущений это не убавляло.
   Так он не ездил никогда в жизни.
   Так стремительно, напористо, нагло...
   До полного слияния с машиной.
   Когда они, визжа покрышками, вошли в последний перед домом поворот, и Алексей остановил машину, несколько минут в салоне царила абсолютная тишина.
   - Я за рулем почти тридцать лет, - разорвал ее водитель, - но такого не видел. Ты, парень, кто - гонщик?
   - Я очень долго работал на джипе сопровождения, - ответил Алексей, голова которого слегка пьяно плыла. - Нас там учили таким фокусам.
   - Как рука твоя? - спросила Надя.
   - Я ее даже не чувствовал.
   В лифте Надя прильнула к нему.
   - Я очень боялась, - призналась она. - И в то же время такое странное состояние... Знаешь, словно выросли крылья...И доверие... Полное к тебе доверие.
   - Спасибо.
   Лифт остановился.
   - Вот и все, - сказал он на площадке.
   - Я провожу тебя.
   - Не надо.
   - У нас еще остается целых сорок минут.
   Он поднял за подбородок ее прекрасное лицо и пристально посмотрел в зеленые с золотистыми окантовками глаза.
   - Если сейчас мы зайдем ко мне и займемся, а мы займемся, любовью... Я не смогу прыгнуть... Если ты будешь рядом, я тоже не смогу прыгнуть... Я должен сделать все сам, собранный и сосредоточенный.
   - Я должна быть рядом... Я - твой Проводник...
   - Ты - моя единственная и любимая Надежда, - произнес он и поцеловал ее в нежные, словно распустившийся бутон розы, губы. - И я буду всегда помнить тебя. И наши прекрасные два дня, малыш, которые ты мне подарила. Спасибо тебе... И... Иди... Иди, а то я сейчас расплачусь и подорву среди соседей свой авторитет...
   - Мужчины не плачут, - дрожащим голосом сказала она. Все ее тело сотрясала мелкая дрожь.
   - Иногда - плачут...- он ощутил, как слезы перехватывают горло и, подняв голову вверх, оттолкнул ее. - Иди! - почти крикнул Алексей.
   - Но...
   - Иди, - он повернулся и захлопнул за собой дверь.
   Потом бессильно облокотился на нее в прихожей, слыша, как Надя рыдает в коридоре.
   Слезы тоже душили его.
   - Уходи, - бессильно прошептал он.
  
  
  

Шестая вероятность

  
  

1.

  
  
   Через тридцать минут Алексей Петрович Савинов, 63-го года рождения, тщательно выбритый, вымытый и переодетый в свежее белье уже распахивал окно в большой комнате.
   С высоты шестого этажа люди и машины казались нелепыми муравьями, игрушками. Я упаду здесь, подумал Алексей, глядя вниз. Мое тело совершит последний кульбит в воздухе и встретится с асфальтом. Боли, наверное, не будет, говорят, что сердце останавливается еще в полете. Я уйду быстро и надежно. Навсегда.
   Надя!
   Господи, зачем, ты привел ее ко мне?
   Зачем ты дал почувствовать мне весь мир и всю сладость жизни в последний миг?
   Зачем дал поверить в то, во что я уже перестал верить?
   Или только на грани человек способен ощутить все это?
   Он посмотрел на часы. Десять минут до необратимой смерти.
   Ну, что же, Алексей Петрович.
   Прощай внутренний голос, вечный говнюк, надеюсь ты отвяжешься от меня хотя бы там, наверху. Прощайте мои родители, так и не ставшие дедушками и бабками. Прощай Коляныч, хорошо тебе погреть пузо на Средиземноморье...
   И прощай Надежда, которая умирает всегда последней...
   Любимая...
   Любимая...
   Любимая...
   - Постой, - произнес кто-то позади голосом Нади.
   Алексей стиснул зубы и медленно повернулся.
   - Я же сказал тебе...
   А Надя уже повисла на его шее.
   - Любимый... Мой... Никому никогда..., - она неистово покрывала его лицо поцелуями.
   - Надя... Я должен.... Ты же сама знаешь, что я должен...
   - Я ненавижу себя.... Всю мою жизнь... Любимый...
   У него в горле встал комок.
   - Я должен, - одними губами прошептал он.
   - Никому вы ничего не должны, - сказал кто-то от двери.
   Надя замерла, а Алексей непонимающе отстранился.
   У входа в комнату стояла красивая молодая женщина, отдаленно похожая на Надежду.
   - Мама? - срывающимся шепотом произнес Алексеев Персональный Проводник. - Что ты... тут делаешь?
   - Закройте окно, - приказала женщина. - Самоубийство откладывается.
   - Что?! - не поверил своим ушам Алексей. - Как это так?!
   - Мама?
   - Все объяснения - позже, Надь. Попробуем шестую вероятность.
   - Но ведь у нас не было никаких шансов... Какая шестая вероятность?! О чем ты?!
   - Верно, - сказал другой женский голос. - Шансов, как не было, так и нет.
   В другом углу комнаты материализовалась давешняя защитница из мужского туалета. В том же самом сером плаще.
   Алексей похлопал глазами. Он ничего не понимал.
   - Прибыла, - удовлетворенно констатировала первая женщина. - Старейшие становятся предсказуемыми.
   - Отойди, Лана, - сказала Старейшая. - У него осталось всего восемь минут.
   - Когда-то я уже слышала эту фразу. Двадцать три года назад, помнишь? Младший Проводник и ее смертная Цель на первом Сопровождении. И мудрая Старейшая, укрывшая все вероятности. У него тогда было семь линий, а мне позволили узнать только об одной. Зачем? Почему, я спрашиваю?!
   - Он искажал метрики, - после паузы ответила Старейшая.
   - Что?!
   Старейшая вздохнула.
   - Этого ты не найдешь ни в одном учебнике, Лана. Об этом вообще стараются не говорить. Иногда рождаются удивительные люди, способные воздействовать, искажать временные и пространственные метрики. По своему желанию или без него. Они опасны, страшно опасны для нашего мира. Катастрофу дирижабля "Гинденбург" помнишь? "Титаник"? Горящие обломки "Челленджера"? Все это классические примеры. Эти катастрофы произошли не по вине техники или из-за человеческой ошибки. Они явились следствием воздействия на наше пространство таких вот уникальных людей. Это люди не из нашего времени и пространства, Лана. Думаешь, наша служба, служба Проводников и Сопровождения была создана для банального конвоирования умерших на тот свет? Полагаешь, до этого есть кому-нибудь дело?
   - А, Устав? А все наши инструкции и положения?
   - Никто не откроет правду, если она столь страшна, - сказала Старейшая. - Вся наша жизнь и служба - лишь ширма для защиты мира от разрушения.
   Лана помотала головой.
   - Когда?... Когда ты узнала?
   - Десять лет назад, когда вступила в Совет. Мы, Лана, на самом деле, последний рубеж защиты Вселенной, той, какой ты ее знаешь. И вовсе не умирающие являются нашими Целями. Это все так, для создания видимости. Наши основные Цели, Цели, которые мы обязаны уничтожать любым путем, если хотим выжить - это они, люди, искажающие пространство и время, так называемые, дисторберы метрик...
   - Вранье! Ты просто ненавидишь мужчин и хочешь превратить жизнь моей дочери в ад, как в свое время превратила мою!
   - Прислушайся к себе, Лана. Вопросы и сомнения, недоумение и недовольство, всегда терзавшие тебя - разве они не увязываются моим объяснением в логичную стройную цепь? Неужели ты не чувствуешь, что я говорю правду?
   - Ты несешь бред!!! - взорвалась Лана. - И, хватит, наконец, врать! Ты изуродовала мою жизнь, а теперь лезешь в жизнь моей дочери!
   - Семь минут, - посмотрела Старейшая на часы.
   - Мама! - вскричала Надя. - Твоей же первой Целью была умирающая старушка! Она была при смерти и... И...
   - Ее первой Целью был твой отец, - произнесла Старейшая сквозь зубы.
   - Мама?!
   Лана на мгновение закрыла глаза.
   - Да, дочь, - с трудом выговорила она. - И эта... эта... старая карга... заставила его убить.
   - Карга, значит? - усмехнулась Старейшая. - Всю жизнь водить собственную дочь за нос? Мое почтение! Так кто же из нас, на самом деле, постоянно врет? А, Лана?
   Лицо Ланы перекосилось от ненависти.
   - Ты заставила его убить! Ты обрекла меня всю жизнь помнить, как он умер. Ты... Ты... Ты просто подложила меня к нему ради ребенка, да? Ради ребенка, которые так редко рождаются с семьях Проводников. А о том, что я полюблю его, ты подумала? А о том, что в каждой черте Наденьки я каждый миг вижу его, моего, родного, любимого, давно уже мертвого?!
   - Мой папа был дисторбером..., - произнесла Надежда, словно пробуя странное слово на вкус.
   - Да, - кивнула Старейшая. - Они, как и мы, не из этого мира. И только они способны стать отцами новых Проводников. А потом...
   - Убийство, - с внезапным понимаем прошептала Надя. - Мы все - голодные паучихи. После оплодотворения следует неминуемое убийство...
   - Пять минут, - произнесла Старейшая. - Я прощаю тебя, Лана. Бог с ней, с каргой. Но сейчас ты лучше отступись...
   - Савинов никуда не пойдет, - зло и холодно сказала Лана, отступая в угол и медленно поднимая руки.
   - Ты что, - нехорошо прищурилась Старейшая, - желаешь померяться со мной силами?
   - Легко.
   Их взгляды резали воздух комнаты словно обнаженные клинки.
   - Извините, а я что, тоже этот самый дерс... деср... торбер метрик? - не к месту, еле выговаривая слова, влез Алексей. - Что же мне теперь?...
   Надя закрыла ему рот ладонью.
   - Ты слабая и смертная, - сказала Старейшая, не обращая на Алексея никакого внимания. - Послушай...
   Она не договорила.
   С рук Ланы сорвались ослепительные ветвистые молнии и вонзились Старейшей в грудь.
   Ее отбросило к стене.
   - Ты что?! - прохрипела она окровавленными губами. - Ты же не можешь... Ведь только Надежда сейчас Персональный Проводник...Как?!
   - Я утвердила отставку Нади и взяла Сопровождение на себя! - торжествующе произнесла Лана. - Я знала, что ты явишься сюда обтяпать свои темные делишки! Придешь спрятать концы в воду. Нет трупа - нет дела, ведь так, Старейшая?! Что теперь? Попробуешь потягаться со Старшим Проводником на Сопровождении?!
   - Я попробую, - пророкотал мужской бас и между женщинами возник Контролер.
   Ни фига себе проводы в лучший из миров! Алексея немедленно прошиб рефлекторный липкий пот. Фигура Контролера внушала ему какие-то первобытные, ничем не обоснованные страх и ужас.
   - О, Боже... Кровавый Валечка... - простонала рядом Надежда.
   - Занятный тут у вас мексиканский сериал разыгрался, - ухмыльнулся Контролер, сбрасывая серый капюшон с головы. - Сплошная трагедия и драма... Не можете сами дисторбера на тот свет отправить? Развели тут канитель. Он же совсем еще слабенький... Итак, первое, - он посмотрел на Старейшую, - вам вменяется разглашение особо важной информации лицам без допуска. На вскидку лет десять с отлучением и понижение до Младшего Проводника. Второе, - повернулся он с интересом к Лане, - прямое неподчинение, нападение на члена Совета и саботаж Сопровождения. Наверное, вы, девушка, в курсе, что за такие выходки бывает?
   - Отчасти, - зло ответила Лана.
   - Я вас попозже просвещу. В тесном контакте со Скаанджами. У вас будет время со всем разобраться. Значит так, - деловито сказал Кровавый Валечка. - Все дружно успокаиваемся. С Дальцевыми разговор отдельный и долгий. А у вас, молодой человек, - он посмотрел на Алексея, - осталось всего две минуты. Думал, что мы не встретимся больше, простите, ошибся. Итак?...
   - Что? - не понял Алексей.
   Контролер кивнул на распахнутое окно.
   - Нет! - закричала Надежда, заслоняя Алексея собой.
   - Пора, молодой человек, - кивнул Контролер и сделал неуловимое движение правой рукой. Надю стиснула невидимая сила и отшвырнула в угол, к матери. - Ну же, будьте мужчиной! Сами прыгнете или помочь?
   Алексей облизал пересохшие губы.
   Посмотрел на рыдающую Надю.
   - Сам, - тихо произнес он.
   Он встретился глазами с холодным взглядом Контролера. Все внутри у него кипело. Скольких ты, мразь, уже отправил на тот свет? Скольких? Вот так же, холодно и спокойно. Не дрогнув ни единым мускулом на лице.
   В нем вспенилась испепеляющая ненависть.
   И тут случилось то, что Савинов ожидал меньше всего.
   Вокруг Контролера возникли и зазмеились молнии. Словно маленькие атмосферные разряды, окутавшие фигуру.
   - Что?!... - только и успел рявкнуть Валечка. Невидимая могучая сила оторвала его от пола, стиснула руки и закрутила тело словно в вихре - вначале медленно, потом все быстрее и быстрее. Фиолетовые вспышки бегали по его искаженному болью лицу, лоб заблестел от внезапного пота, а из горла вырвался протяжный хрип. Хлоп! - с его ноги слетел ботинок, Бам! - второй, кувыркаясь, полетел в окно. Тело, превратившееся за считанные мгновения в серое размытое веретено, уже почти неразличимое под коконом, дрожало и деформировалось.
   - А-а-а! - заорал Валечка, а сила поволокла его к окну.
   - Ложись! - исступленно закричала Старейшая и Алексей ничком рухнул на пол.
   Все еще падая, он повернулся на спину и увидел, как, то, что раньше было Кровавым Валечкой - смертоносным Контролером Сопровождения, подпрыгнув вверх, почти к самому потолку, скрылось за подоконником распахнутого настежь окна.
  
  

2.

   Савинов очнулся в незнакомой комнате.
   Поднял звенящую голову и увидел Надю напротив.
   - Очнулся?
   - Где я?
   - У нас, - просто ответила Лана, сидящая в кресле в углу.
   - Где? Контролер? - почему-то слова давались ему с трудом.
   - Вылетел, - ответила Лана. - Упал. Вместо тебя.
   Алексей сглотнул.
   - А кто его?... Мне почудилось или нет? Кто его, закрутил так зверски?... Вы?
   - Мы бы не справились, - ответила Старейшая, стоящая у изголовья. - Даже если бы все вместе попробовали. Это сделал ты, мальчик. Продемонстрировал нам свои способности настоящего дисторбера метрик... Сильного и подающего очень большие надежды...
   - Надежде? - через силу улыбнулся Алексей и приподнялся на кровати. Обвел всех взглядом. - Что же дальше? Что теперь со мной будет?
   Комната вдруг наполнилась серыми тенями.
   Они темнели и обретали плоть.
   Из ничего снова выходили люди в серых плащах.
   Алексей ошарашено считал. Он никак не мог привыкнуть с таким вот перемещениям.
   Через мгновение прибывших стало семеро.
   Один из них сделал шаг вперед.
   - Дальцева! - строго произнес он. - Тамара Дальцева!
   Старейшая вскинула голову.
   - Это за мной, - просто пояснила она.
   - Смерть Контролера, вмешательство в Сопровождение, воздействие на Цель, силовые контакты с подчиненными и еще четырнадцать пунктов серьезных нарушений, - кивнул человек. - Мотивы?
   - Единственный. Но я буду требовать суда.
   - Суд состоится, Старейшая. Будут собраны необходимые материалы и рассмотрены в установленном порядке. Вы готовы смиренно принять предварительное заключение у Скаанджей?
   Мужчина ждал.
   - Готова, - после паузы решительно кивнула Старейшая.
   - В таком случае, следуйте за нами.
   Старейшая посмотрела на Лану.
   - Я не могла допустить, что бы у Нади была твоя судьба. Я и твою, не могу простить себе до сих пор. Просто тогда, Лана, я еще ничего не могла сделать. А за каргу... Позже, доченька, сквитаемся.
   Лана улыбнулась одними губами.
   - Я буду на Совете, мама, - сказала она, поднимаясь. - Ни о чем не беспокойся.
   Они переглянулись.
   - Пригляди за нашим... Новеньким.... И, до встречи, - произнесла Старейшая и медленно растворилась в воздухе. Следом за ней исчезли и вновь прибывшие.
   - Мама? - переспросил окончательно сбитый с толку Алексей.
   - Проводник - это династия, - пояснила Надя. - Только по материнской линии.
   - Ну, да, - кивнул Алексей, - с мужиками-то вам не везет. А кто такие эти Скаанджи? Почему их так все боятся? Демоны? Привратники ада?
   - Узнаешь позже, - ответила Лана.
   - Позже? Вот значит как? У меня, смертельно опасного дисторбера уже есть какое-то решенное наверху позже?...
   - У дисторбера метрик два пути, - медленно произнесла Лана, - либо лучший мир, либо, когда он уже проявил себя, - в Контролеры.
   - Что?! - открыл рот Алексей.
   Надя пересела к нему и осторожно провела рукой по лбу.
   - Я уверена, ты будешь самым лучшим, - сообщила она. - Все-равно, в этом мире для нас места нет. А Контролер, Алеш, это как полицейский. Полицейский Персональных Проводников. Ничего страшного. Сплошной почет и уважение.
   - И страх, - добавила Лана.
   Савинов вдруг вспомнил холодные глаза Валечки.
   - Задисторблю любого, - хмуро произнес он, - кто хоть раз назовет меня Кровавым.
  
  

3.

  
  

ВЫПИСКА ИЗ ОТКРЫТОГО ЗАСЕДАНИЯ СОВЕТА

ПО РЕАЛИЗАЦИИ СОПРОВОЖДЕНИЯ

/ разбор персонального дела Старейшей Первого Круга Реализации Сопровождения Девяносто второго сектора Тамары Дальцевой/

   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: И когда, Тамара, вы решили вмешаться?
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Практически сразу, как только поняла, что моя внучка...
   ГЛАВНЫЙ КОНТРОЛЕР СОПРОВОЖДЕНИЯ: Вы понимаете, что этим Вы поставили под удар саму идею? Богу - богово... Нам - Цели... Помните эту поговорку?
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Да. Но, считаю, что нам не нужны Проводники с искалеченной психикой. Я прибыла к ней вечером того самого дня...У нее была истерика. Она плакала. Она не хотела верить, что через полчаса ее любимого человека не станет и что ничего нельзя изменить. Она находилась на грани.
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: Вам будет тяжело доказать свою правоту.
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Я не боюсь этого. Я знаю, что все сделала правильно. Я знаю, что внучка моя будет мне за это благодарна. А внучек у нас с вами, к несчастью не так много осталось.
   ГЛАВНЫЙ КОНТРОЛЕР СОПРОВОЖДЕНИЯ: Но идея...
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Плевать на идею. За свои сто двадцать лет работы Проводником я столько раз делала людей несчастными. Поэтому я не могла сделать несчастной и ее. Решайте сами - вы Совет. Единственное, что меня радует, - изменить что-либо вы бессильны.
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Но почему же... Кое-что мы можем изменить... Где, КОНТРОЛЛЕР, сейчас наш подопечный?
   ГЛАВНЫЙ КОНТРОЛЕР СОПРОВОЖДЕНИЯ: Городская больница. Координаты в вашем личном компьютере.
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Так, что, СТАРЕЙШАЯ? Вы до сих пор полагаете, что мы бессильны что-либо изменить?
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Да.
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: Минуточку, ПОВЕЛИТЕЛЬ. Результаты избыточного сканирования...
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Что в них?
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: Она беременна, ПОВЕЛИТЕЛЬ...
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Младший Проводник?!
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: Да, ПОВЕЛИТЕЛЬ...
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Дисторбер вступал с ней в контакт?!... Дальцева, вы знали об этом?
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Да. Я до последней минуты не хотела признаваться. Все знают, как редко в семьях Кланов рождаются дети... Перенапряжение Проводников в момент Сопровождения плохо сказывается на продолжении рода. За все надо платить. Поэтому, проведя сканирование, я вынуждена была принять самостоятельное решение...
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: ПОВЕЛИТЕЛЬ, краткая справка по Цели у Вас в компьютере...
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Невероятно! Шесть жен!... И практически все были бесплодны!... Да этот парень просто уникум какой-то!...
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): Один из его товарищей уже обещал ему Нобелевскую премию...
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Что скажите, ГЛАВНАЯ?...
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: Это, Дальцева, и был ваш главный мотив?
   ДАЛЬЦЕВА (СТАРЕЙШАЯ ДЕВЯНОСТО ВТОРОГО СЕКТОРА): В общем, да.
   ПРЕДСЕДАТЕЛЬ СОВЕТА: Итак, ГЛАВНАЯ?
   ГЛАВНАЯ СТАРЕЙШАЯ: Что тут сказать, ПОВЕЛИТЕЛЬ? Только, пожалуй, одно... У нас действительно осталось очень мало внучек... И, внуков, кстати, тоже...И, кроме того, нам очень нужен новый сильный Контролер.
  
  
  

СТАТУС ПЕРСОНАЛЬНОГО ДЕЛА:

ЗАКРЫТО, С ВЫНЕСЕНИЕМ СТРОГОГО ВЫГОВОРА БЕЗ ЗАНЕСЕНИЯ В ЛИЧНОЕ ДЕЛО.

  
  
  
  
  

Эпилог

  
  
  

Дорогая бабушка!

  
  
  
   Пишу тебе с великой радостью в сердце. Скоро у нас будет вторая девочка. Надеюсь, они обе станут достойными Проводниками и сумеют исправить так плохо начатое мамой дело.
   Ты спрашивала о нем.
   Что сказать?
   Я просто очень люблю его.
   Он мой единственный желанный и любимый мужчина.
   И наша жизнь, соединенная твоими руками (я-то знаю, чтобы ты там не говорила) течет, принося каждый день радость. Чудес не бывает, если их не спланировать тщательно. А ты все спланировала с самого начала. И Сопровождение, и мамин гнев, и даже появление Валечки. Тянула специально, зная, что он своего не упустит. Ведь ты все в тот момент уже знала. И про него, и про меня...И про нашу с Алексеем любовь.
   После больницы он, конечно, долго не мог поверить, что остался жив. Потом родилась Вера и, знаешь... То ли занятия на курсах Контролеров, то ли вообще вся та история, благодаря которой мы стали вместе, но - случилось невозможное.
   Вначале у него появился друг. Маленький мальчик, Антон, я тебе про него писала. Часто гостит у нас, добрый, умный, внимательный. Он вырастет прекрасным человеком.
   А потом, после рождения Верочки... Алексей просто не отходит от нее. Любит, обожает, прощает все, даже я иногда ревную. И благо кое-что осталось от способностей Проводника, вижу и чувствую это.
   Кстати, ба...
   Хотелось бы узнать несколько вещей:
   1) Не сильно ли тебе попало на Совете за меня и Алешу?
   2) В каком возрасте надо начинать готовить девочек?
   3) Нельзя ли мне после родов вернуться в Проводники?
  
   И самое главное.
  
   Можно ли Алеше быть Контролером твоего сектора? Уверяю тебя, он не подведет. Ведь, насколько я помню по истории Сопровождения, Харон со своей лодкой трудился как раз в твоем секторе. А он был и останется самым известным на Земле Контролером...
  
   На сим прощаюсь.
   С нетерпением жду ответа.
  

Твоя единственная внучка.

Надежда.

  
  
  
  

КОНЕЦ

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"