Когда ты говорил, что после смерти станешь богом и исправишь весь мир и наши судьбы, я воспринимала это как шутку. Сначала. Потом, как прихоть твоего воспалённого сознания. Потом уже нет. Общение с тобой, порой такое сложное, сопровождалось чудесами большими и маленькими, пусть не частыми, но иногда абсолютно необъяснимыми, хоть не верь собственным глазам.
В этой стране не хоронят в гробах. Тебя в черном мешке опустили в узкую бетонную щель, одну из многих в целой решетке таких щелей, даже удивительно, как такой крупный человек, как ты в ней поместился. Хмурые люди с лопатами засыпали тебя песком, в котором почти не было земли. Потом, каждый, проходя, опустил маленький камешек на твою могилу. И все разошлись по своим делам, продолжая жить своими жизнями. И мир не развалился на куски. Наши проблемы, долги и боли остались при нас. Знакомые близкие и далёкие пустили скупую слезу, кто-то искренне, а кто-то для виду, и разобрали по домам твоих животных. В отношении последних ты можешь быть спокоен, я проследила. Приходя к тебе, я всегда ловлю себя на мысли о том, как же мало места тебе досталось. Ты всегда придавал большое значение свободе личного пространства и очень не любил толкаться локтями. Я беспокоюсь, не тесно ли тебе сейчас?
Уже прошло несколько лет, а вокруг ещё ничего не изменилось. По крайней мере, я этого не заметила. Хотя каждое утро я заново начинаю внимательно вглядываться в окружающий мир. Нет, я уверена, что ты стал богом, твоей кармы, суммы твоих добрых дел, на это точно бы хватило. Но может быть время на земле и небесах идёт по-разному? Или изменения, которые ты готовишь, настолько объёмны и сложны, что требуют значительного времени для подготовки? В любом случае я буду верить и ждать, пусть даже до конца жизни