- Ни хрена себе! - присвистнул Готан, глядя на разрытую землю.
Перед ним красовалась аккуратно вырытая яма, уходившая вглубь на семь футов. На ее дне виднелось несколько пожелтевших и скрюченных скелетов. Их кости сплелись друг с другом, образовывая общую массу, которую в силу времени и мучительной смерти уже не получиться разделить, на принадлежавшие, когда-то, отдельным людям останки. Он перевел взгляд на стенки ямы, где среди темных пластов почвы, виднелись черепа и остатки истлевших тел.
- Да это не холм, - еще раз глянул на страшную находку Готан. - Это погребальный курган, одна большая могила. Походу, он вырос только благодаря костям. Я даже боюсь предположить, сколько их под нами.
- Ага, - коротко подытожил Отто, - эти засранцы ленивые, наверное, что б далеко не ходить, тела после казни тут же и зарывали. Тьфу ты! Хоровод смерти какой-то.
Готан осмотрел кучки земли, скопившиеся у краев ямы, и без особо удивления заметил бело-желтые просветы пробивающихся наружу человеческих останков.
- Удачное место для обороны, - поморщился капитан, - прям, располагает на нужный лад.
Отто Фунтьер хохотнул, но тут же осекся, глядя на многочисленные кости и представляя себе, что они сейчас стоят на самом огромном кладбище, которое он когда-либо видел.
- Капитан, с повешенными-то, как быть?
- Да, как быть, кидайте в яму, да зарывайте, - буднично ответил Готан. - Если повезет, это будут последние мертвяки, которых увидит холм.
- А если не повезет? - старший лейтенант смерил Готана пристальным взглядом.
- А если не повезет, то холм разрастется еще на несколько футов. Так что, Отто, - оскалился Готан Мир, - быстрее забивай себе местечко.
- Да иди ты, - отмахнулся от него старший лейтенант.
Готан посмотрел на чистое летнее небо и поднявшееся уже в зенит палящее солнце. Лучи уже вовсю раскаляли воздух, еще немного и они, начнут запекать людей в тяжелом обмундировании в собственном соку. Благо эти инженеры-любители успели, из оставшегося от эшафота хлама, соорудить что-то отдаленно напоминающее навес, в противном случае, обессиленные дети и четверо взрослых альтенцев - долго бы не протянули. Готан хотел спросить Отто о чем-то еще, но возникший рядом арбалетчик прервал процесс превращения мыслей в слова.
- Дай угадать, - Готан устало повел плечами, скидывая болтавшуюся за спиной павезу. - По наши души идут. Кто на этот раз?
- Из ставки Гумфора выдвинулись десять конных, - приглушено сказал арбалетчик. - За ними отряд побольше, около четырех сотен.
Вот и началось. А чего он хотел? Им и так везло до сего момента. Скорее всего, конные спешат донести до них ультиматум Тура Гумфора, и если он его отвергнет, то тогда, прольется кровь, и, по всей видимости, много. Была, не была. Готан приказал стянуть в тыл еще три десятка арбалетчиков и, проследив за рядами выстроившихся воинов, укрытых за щитами-павезами, выступил вперед. Идти одному рискованно, ведь кто его знает, что на уме у Тура Гумфора, но двум смертям не бывать, а одной не миновать.
Готан пройдя несколько десятков футов, с удовольствием присел на так, кстати, возникший перед ним булыжник. Вытянув ноги вперед, он отложил арбалет в сторону, и стал разглядывать приближающихся всадников. Один из них в руках держал древко с небольшим знаменем. Готан мог поклясться, что где-то уже видел этого фиолетового орла с короной над головой. Точно, первый экспедиционный корпус. Им, кажется, командует брат самого государя. Ну, дела. Готан довольно улыбнулся, поерзав на булыжнике. Сама королевская чета с ним на встречу едет, а это, не хухры-мухры.
Пока всадники достигли холма и двое из них начали уверено подниматься вверх, Готан даже успел немного прикорнуть. Первый, невысокого роста, светлокожий мужчина в составном доспехе, ровной поступью продвигался вверх, не спуская с него глаз. Причем, по его лицу сложно было судить о возрасте. За ним, след в след, шел широкоплечий рыжеволосый воин, одну руку держа на рукояти меча.
- Капитан Готан Мир, полагаю? - почти вплотную подошел к нему первый.
- Моя светлость, изволит знать, какого черта вы не выполняете приказы? - с места в карьер ринулся Данроу. - Да еще и гонцу нашему оказали столь головокружительный прием.
- Мои ребята близко к сердцу восприняли указание, не пускать его сюда, - пожал плечами капитан. - А насчет приказов, о каких именно приказах идет речь?
Данроу тяжело вздохнул.
- О приказах, которые вам пытался донести этот самый гонец.
- Если вы о казни, то пока мы здесь...
- О какой казни к хренам свинячьим? - выругался Данроу. - Мы уже несколько часов, как должны скрестить с альтенцами мечи и отправиться со славной победой домой, а вместо этого торчим напротив друг друга из-за горстки ненормальных, занявших прыщ посреди голой задницы этой долины. Какая казнь? Тур Гумфор взят под стражу и будет отдан под трибунал.
- Взят под стражу? - не поверил своим ушам Готан.
- Да, капитан. Вам что, голову напекло? Именно эту весть и нес вам гонец. А еще, он пытался вам донести приказ - закрепиться на холме и выстроить оборону. С этим, как я вижу, вы справились, только вот непонятно отчего ряды обороны направлены в нашу же сторону.
Готан почувствовал некое облегчение, словно кто-то ослабил хватку железной руки, сжимавшей сердце, но не отпустил его до конца. Значит худшее уже позади, по крайней мере, для, ни в чем не повинных детей. Но оставалась одно и, пожалуй, главное "но". Будут ли другие также искренни в своих намерениях, как он?
- Что будет с детьми? - Готан пристально посмотрел в глаза Данроу, дабы уловить, хоть маленький, но все же намек на ложь.
- Это не твое дело, - отмахнулся тот.
- Ошибаетесь, Ваша светлость. Пока мои люди держат этот холм и обеспечивают им защиту, это мое дело. Моя обязанность знать, что с ними станет.
Данроу внимательно глянул на Готана и, поняв, что тот не отступит, немного смягчился:
- Хорошо. Вы не вздернули этих детей, и пошли против этого полудурка Гумфора, и уже за это ты получил мое расположение. Этих детей надлежит отправить в столицу, как и было приказано ранее. Там, по всей видимости...
- Вы можете гарантировать их безопасность? - прервал его Готан Мир.
Данроу опешил от такой наглости, но видя, что человек стоящий напротив, ведет себя, как загнанный в угол зверь, а значит, является опаснейшим из существ, сдержался:
- Нет.
- Разговор окончен.
- Он будет окончен, когда я скажу, - не выдержал Данроу. - Капитан, ты в своем уме? Идет война, или ты забыл?!
- Я и есть порождение этой самой войны, Твоя светлость. Она всегда со мной.
- Черт, Мир, ты явно перегрелся. На какую философию тебя потянуло? Поле боя не место для детей, и все тут! Что ты с ними делать-то будешь?
Готан посмотрел на приближающийся к холму отряд из четырех сотен человек.
- Я передам их альтенцам, - сухо ответил он.
- Нет, капитан, ты совсем охренел уже, - вышел из себя Данроу. - Это как минимум попахивает изменой.
- Тогда они сложат оружие, - бесстрастно продолжил Готан.
Данроу резко замолчал, обдумывая услышанное и не в силах сдержаться, стал ходить из стороны в сторону, насколько мог позволить холм.
- Это исключено! - Данроу глянул на него. - У Волчьего замка была похожая ситуация, мы пошли на уступки, а вместо сдачи получили нож в спину.
- Я не изменю своего решения, - бросил Готан, не сводя с него глаз.
Они стояли так какое-то время, глядя друг на друга, не решаясь что-либо сказать. Каждый думал о своем, слушая сопения рыжеволосого война, так и не отпустившего рукоять меча. Игра продолжается. Хотя, о какой игре речь? Сейчас на кону стояло все, и Готан, невольно вовлеченный в такие события, прекрасно это осознавал.
- Нашла коса на камень, да, капитан? - устало вздохнул Данроу. - Ну и черт с тобой! Делай, что задумал. Но учти, - его голос зазвенел металлом, - если что-то пойдет не так... Не так, как ты мне нарисовал еще пару минут назад. Я вздерну тебя и всю твою роту, чтобы другим было неповадно. Идет?