Да если вдруг еще Ниловна кому-нибудь свой сон про Павла начнет рассказывать? Опять разговоры, что ли, пойдут? А это кому-нибудь надо? Нет, как все сложно и несправедливо в этом мире!
Когда же поздно вечером вернулся Сатин, он нашел жену, сидящей за столом в размышлении.
- Что с тобой, Поленька?
- Юлия Филипповна приходила, сказала, что муж ее хочет обед поминальный у нас провести в годовщину ухода дяди Суслова.
- Вот и хорошо. Сделаем все в лучшем виде!
- И Павла в это день хотят помянуть, и Нила, и Луку.
- И это тоже правильно!
- А на сцене на этот день представление назначено, вон афиша висит.
- Елена Николаевна расстроится. Она там в пьесе главную роль играет, а Самгин ей всегда по случаю премьеры подарок дорогой делает и корзину роз дарит.
- Потом подарит, не отменять же обед из-за этого.
- Наверное, ты прав, Костенька. Между прочим, Юлия сегодня вспоминала, как она тоже на сцене представляла.
- Разве такое можно забыть! Ох, и красивая же она тогда была!
- Что?
- Не обижайся, Полюшка, я же тогда еще холостой был. Мог и на других женщин посмотреть. Елена, конечно, тоже хороша, но Юлия... Да что сейчас вспоминать! Теперь же я только тебя люблю.
- А я тебя, Костенька!
- Нет, ты у меня золото, и я это знаю.
Сатин поцеловал жену в щеку.
- Подожди Костя. я хочу тете кое-что рассказать.
- Это ты постой. Пойдем лучше вечерять, Поленька! Устал я сегодня. И еще эта жара бесконечная! Тяжело мне эта вторая "Чайная" на ярмарке дается. За столом все и расскажешь.
- Да, пойдем в дом. Там и поговорим.
Тем временем репетиции на сцене рядом с домой Ниловны теперь шли каждый вечер, и вот однажды мимо музея, который сделал Суслов в развалинах, надстроив второй этаж, поднимаясь с Волжской набережной, шла Елена Николаевна, теперешняя прима любительского театра.
Те прошлогодние события, конечно, оказали на нее сильное влияние, отчего она какое-то время о них часто вспоминала, но потом роман с Самгиным отодвинул те воспоминания на задний план. Конечно, он не тратил на нее столько денег, сколько ушедший Семен Семенович, дядя Суслова, и не был так молод, как Нил, его сын, но зато Клим Иванович дарил ей часто дорогие подарки и цветы, словом, был совсем не плох.
Впрочем, Леночке иногда приходило в голову, что пора все-таки изменить свою жизнь и подыскать себе в мужья какого-нибудь богатого купца и подальше отсюда. И хотя она и раньше мечтала уехать в Москву из этого города, но пока все шло, как шло. Вот и сейчас она, подходя к этому месту, размышляла как раз об этом, тем более, что приближалась годовщина тех роковых событий и об этом невозможно было забыть. Нет, место здесь какое-то нехорошее, проклятое! Столько непонятных уходов!
И тут вдруг она увидела стоящего на крыльце Суслова, создателя сего музея. А как-то так получилось, что в здании этом она никогда не была, потому что у нее и так была насыщенная жизнь и, скажем так, другие интересы.
- Добрый вечер, Петр Иванович!
- Добрый, Леночка! Давно вас не видел.
- А я вас! Можно мне зайти в дом?
- Вам все можно, Елена Николаевна.
Та улыбнулась и поднялась по ступенькам в музей, но быстро оттуда вышла.
- Сколько у вас там всего!
- Всю жизнь эти вещи собирал, а что-то потом прикупил, когда деньги получил в наследство.
- Вы молодец! И здесь все так изменилось с тех пор... Ну, вы знаете, с каких... Второй этаж вот появился... Красиво стало.
- Спасибо, Леночка!
Елена Николаевна спустилась с крыльца, стала обходить дом и вдруг остановилась.
- А это что?
- Где?
- Вот.
- Табличка какая-то, ей лет сто, наверное.
- И что на ней написано?
- К сожалению, теперь уже не узнать. Стерлось все, не прочитать...
- Не прочитать, говорите? Но, по-моему, все очень просто. Ведь это же...
- Что? Леночка, вы поняли, что на ней написано?
- А вы разве нет?
- Нет.
- Но это же.... Впрочем, я пойду.
- Подождите!
- Нет, не могу больше здесь оставаться, я и так с вами заговорилась, у меня же репетиция. Да, приходите на премьеру, Петр Иванович.
- Конечно, Леночка, обязательно приду.
И Елена Николаевна, помахав ему рукой, пошла в сторону сцены.