...Слезы. Соленые слезы. Как же я хочу высушить их своими губами! Хочу поцеловать ее глаза. Обнять ее крепко. Прижать к себе и почувствовать сквозь одежду, как бьется ее сердце. Нежно поцеловать ее в губы, в щеки, в маленькую ямочку на подбородке. Провести рукой по ее волосам. А потом посмотреть ей в глаза и сказать - я люблю тебя моя девочка! Я никого никогда так не любил, как тебя! И она улыбнется... В ее, еще не просохших от слез, глазах появятся маленькие искорки. И уже через мгновение они превратятся в язычки костра ее смеха. Она проведет своей ладонью по моему лицу и немного задержит ее на моих губах. Я поцелую ее ладонь, а она скажет - мне щекотно...
... - Вам плохо?
Я вздрогнул и посмотрел на женщину, которая так неожиданно вернула меня в реальность.
- Нет, я в порядке, - пробормотал я и немного отодвинулся от нее.
По-моему, я ее не знаю. Или знаю? Может, какая-нибудь дальняя родственница? Ее или его? А может она подруга его матери? Нет, судя по одежде, не подруга и не родственница. Во всяком случае, не его... Простенькое пальто и никаких бриллиантов. Вон, вся его семейка! Даже на похороны оделись, как на королевский прием. Значит она родственница со стороны вдовы. Хотя, и это маловероятно. Насколько я помню, у нее в этой стране родственников нет. Разве что отец. Но его можно не считать. Даже сегодня не мог удержаться... Вон сидит на скамейке позади всех. Делает вид, что плачет. А может действительно плачет. Интересно, сколько он уже успел сегодня выпить?
- Мы все задаем себе вопрос, почему Господь призвал его к себе так рано? Почему...
Дальше можно не слушать. Нет, священник попался неплохой. Говорит с чувством, даже сумел выдавить из себя слезу. Старается. Делает вид, что ему на самом деле жаль, что господь так рано избавил мир от Криса.
Так, а это что такое? Что за визг? Даже священник сбился. Кто это так воет, словно волк, угодивший в капкан? Хм... Франсуа. Я должен был сразу догадаться. Лицемер, царь лицемеров. Вот уж кто по настоящему ненавидел Криса! И меня, кстати, тоже. Ну, ничего, теперь я смогу без проблем разбить твою, заплывшую жиром, физиономию. Теперь ты уже не сможешь меня шантажировать, кусок дерьма! Психолог хренов...
... В подвале было очень холодно. Где-то с потолка капала вода, по углам шныряли крысы. Единственная лампочка освещала небольшое пространство рядом со старым генератором. Он был, местами, поржавевший и многие считали, что ему лет пятьдесят. На самом деле ему было от силы лет десять, но постоянная сырость сделали свое дело. Обычно мы использовали подвал для курения травки, но сейчас у нас было дело поважнее.
К генератору был привязан Франсуа, абсолютно голый. Напротив него стоял Крис в ковбойской шляпе и сигаретой, зажатой между зубами. В одной руке он держал банку пива, а в другой небольшой железный прут. Я стоял чуть позади него и пытался сдержать смех.
- Ребята, ну хватит,- Франсуа еще не плакал, но слезы были на подходе.
- А знаешь, Дэви, как у нас на ранчо расправляются с педиками? - Спросил меня Крис, пытаясь голосом подражать Клину Иствуду.
- Нет, ковбой, не знаю. Расскажи мне.
- Мы находим палку подлиней и засовываем им в задницу. И можешь себе представить? Им это нравится, и они просят нас найти палку еще больше.
Крис подошел к связанному Франсуа и ткнул прутом ему в живот. Наверное, он не хотел проткнуть его, но то ли не рассчитал силы, то ли просто выпил много пива...
Из колледжа нас не выгнали только благодаря предкам Криса. Франсуа вышел из больницы через неделю и мы, как ни странно, с ним сдружились. Он был редкостной скотиной уже тогда, но был также единственным поставщиком марихуаны в колледж. И нам давал ее абсолютно бесплатно. А у кого была травка, у того были лучшие девушки. Так что мы терпели вынужденную дружбу с Франсуа, а он был рад, что его перестали бить. Как там это называется в природе? Симбиоз...
- ...что и Господь наш видел смерть сына своего...
Ну что за бред? Главное не улыбаться, только не улыбаться! Могу себе представить, что начнется, если я сейчас засмеюсь. А может и ничего не начнется. Они подумают, что у меня истерика, нервный срыв. Франсуа им объяснит...
... - Это истерика. Дайте ей стакан воды.
Франсуа стряхнул пепел от сигареты на видавший лучшие дни ковер и улыбнулся. Крис подошел к Надин и протянул ей банку пива.
- Не пиво... - Франсуа сделал большой глоток из своей банки. - Дай ей простой воды.
Надин громко всхлипнула и испуганно посмотрела на Криса, который приблизился к ней с бутылкой минералки в руках. Он улыбнулся ей, но улыбка получилась какой- то кривой.
- Нет! Не приближайся ко мне, ублюдок! - Закричала Надин, вскакивая с кровати.
Не знаю почему, но в этот момент она показалась мне самой красивой девушкой в мире. В порванной кофточке, с растрепанными волосами, с безумным взглядом рассерженной валькирии она напомнила мне кошку, готовую броситься на большую овчарку.
Крис остановился и в замешательстве посмотрел на Франсуа.
- Надин... - Мой голос прозвучал как ржавые дверные петли. - Надин, успокойся, пожалуйста. Здесь никто не собирается причинить тебе вред. Просто ты много выкурила для первого раза...
- Заткнись! Ты..., ты тоже меня поимел, все меня поимели... Вы просто ублюдки, вы..., вы...
Она снова разрыдалась.
- Так, - Франсуа поднялся с кресла и посмотрел на нас, - я сейчас все улажу. Вы мальчики идите на улицу, подышите свежим воздухом, а я с Надин поговорю.
Я посмотрел на Криса, Крис посмотрел на меня. Мы молча направились к двери. Последнее что я видел, выходя из комнаты, это как Франсуа, обнимает Надин за плечи и что-то тихо ей говорит...
... - Все это ужасно, правда? - Прошептала Надин.
Я посмотрел на нее и улыбнулся. Хорошо, что в этот момент она на меня не смотрела. Не мог же я, в самом деле, сказать ей, почему улыбаюсь на похоронах лучшего друга.
Интересная все-таки штука жизнь... Крис познакомился с Надин на последнем курсе. Она работала в местной больнице, где мы все проходили практику. Вообще то на нас - молодых эскулапов - постоянно велась охота, как на диких кабанов в разгар охотничьего сезона. Для младшего мед-персонала охмурить молодого и перспективного врача считалось первейшей целью в жизни. Но Надин не обращала на нас никакого внимания. Тем более, это нас распаляло еще больше, особенно если учитывать, что она не была даже санитаркой. Она работала в лаборатории уборщицей.
Крис первый ее приметил и попытался поухаживать. Она не проявила никакого интереса и он на некоторое время оставил свои попытки. Многие пытались добиться большего, чем Крис, но и у них ничего не получилось. Со временем, все оставили ее в покое, тем более что недостатка в женском внимании никто из нас не ощущал.
Но через несколько месяцев возвращаясь из библиотеки, я обнаружил Криса вместе с Надин у нас в комнате голыми на моей кровати. Помню, как она сильно смутилась, увидев меня на пороге комнаты. Я же улыбнулся и сказал ей, что все в порядке, что Крис всегда трахает своих девушек именно на моей постели, за что я - ему в отместку - мастурбирую на его кровати. Вот так мы и познакомились...
Надин была на год старше нас и воспитывала одна трехлетнюю дочь. Ее бывший муж сбежал от нее сразу, как она сообщила ему о своей беременности. В больнице она работала чуть больше года. Зарплата, конечно, была не очень большой, но на более и менее нормальную жизнь хватала.
Честно говоря, она мне не нравилась. Все те два месяца, что она встречалась с Крисом, я старался общаться с ней как можно меньше. Она меня раздражала тем, что большую часть времени молчала. А иногда у нее бывали нервные срывы. Особенно, когда она выкуривала сигарету с травкой. Тогда ей начиналось казаться, что Крис, или я, или мы вместе ее изнасиловали. В такие моменты только Франсуа мог ее успокоить.
Да, жизнь странная штука... Мог ли я предполагать тогда, что пройдет два года и Надин станет моей женой? Да еслиб мне тогда об этом сказали, я бы рассмеялся до слез...
Кстати, о слезах. Не так уж много их на этих похоронах. Я медленно обвел взглядом большинство присутствующих, тех, кого я мог увидеть. Действительно, много слез я не заметил. Ну, родителей я мог понять. Конечно, он их сын, но... Последние семь лет они не только не виделись, но и не перезванивались. С тех пор, как он познакомил их со своей будущей женой. Родственники ближние и дальние тоже не поддерживали с ним отношений. Друзья... Да какие друзья? Не было у Криса друзей. Разве что я. Хотя, какой я друг? Впрочем, официально, конечно друг.
Ладно, тогда и Франсуа занесу в эту категорию. Кстати, он как раз плачет периодически. А, может, делает вид?
Кто остался? Жена, то бишь, вдова. Она плачет и, по моему, по настоящему. Вроде все. Отец вдовы не в счет. Теперь, внимательно приглядевшись к нему, я убедился, что он мертвецки пьян. Ага, я забыл незнакомую женщину, которая пару минут назад лезла ко мне с вопросами. Странно... Я ее нигде не увидел.
- Не крутись, успокойся.- Зашептала Надин в мое правое ухо...
... - Постарайтесь успокоиться. С вашим отцом все будет в порядке, - голос Криса немного дрожал, - поверьте мне, мы ему обязательно поможем.
Крис посмотрел на меня с надеждой, но я отвернулся. Я очень устал, и у меня не осталось никаких сил успокаивать пациентов. Шел девятый час нашей непрерывной смены в приемном отделе больницы. У меня от усталости дрожали руки и чесались глаза.
- Дэйв, э..., доктор Годрик! Побудьте минуту с мисс Васелич, я пойду проверю, что с ее отцом.
Не дожидаясь ответа, Крис быстрым шагом направился по коридору в сторону реанимации. Я что-то пробормотал не лестное для него и подошел к девушке, с которой он только что разговаривал.
Должен заметить, что когда я очень устаю, я становлюсь не просто злым, а опасно злым для окружающих. Согласен, это не самая лучшая реакция на усталость, особенно для врача. Но таким я был всегда, сколько себя помню. Поэтому, когда я подходил к девушке, к которой меня направил Крис, я заранее знал, что не сдержусь и ляпну, что-нибудь не совсем соответствующее врачебной этике. Но, подойдя поближе и присмотревшись к ней, мне расхотелось язвить.
Небольшого роста, худенькая, с короткой мальчишеской стрижкой, мелкими чертами лица, на фоне которых выделялись огромные зеленые глаза, она походила на болезненного подростка лет четырнадцати. Ее волосы успели просохнуть от дождя, который лил с редкими перерывами вторые сутки, чего нельзя было сказать о ее одежде. Создавалось впечатление, что ее только что вытащили из стиральной машины. Светлые джинсы, протертые на коленях почти до дыр не доходили до кроссовок сантиметров пять. Сами же кроссовки были настолько грязными, что определить их изначальный цвет не представлялось возможным. Мокрая салатного цвета футболка плотно обтягивала ее торс, выделяя маленькую грудь. В ее глазах стояли слезы, губы дрожали, маленький нос покраснел на самом кончике.
Своим видом и взглядом, она напомнила мне маленького котенка, брошенного умирать на улице в лютый мороз. Мне захотелось просто обнять ее крепко и, поглаживая по голове, говорить, что-нибудь успокаивающее.
- Пожалуйста, помогите ему... - Она произнесла это очень тихо, и мне пришлось напрягать слух, что б ее понять. Кроме того, она говорила с легким акцентом, который не раздражал, а придавал ее голосу больше чувственности.
- Не беспокойтесь мисс... Васелич?
- Да. Саша Васелич.
- Так вот Саша, - я постарался придать себе вид всезнающего профи, - в нашей больнице работают лучшие специалисты, у нас самая новая аппаратура. Конечно, мы всего лишь врачи, а не боги, но я могу вас заверить, что мы сделаем все от нас зависящие...
- У него нет страховки.
- ...чтобы помочь... Что, простите?
- У него нет страховки. - Она повторила это уже громче и отвела взгляд в сторону.
На какое-то мгновение я растерялся. "Туристы": мелькнуло у меня в голове. Я улыбнулся как можно шире и сказал:
- Не волнуйтесь на этот счет, прежде всего вашему отцу помогут, а о страховке мы позаботимся позже.
А позже..., позже мы сидели с Крисом в комнате отдыха для врачей и нервно курили.
- Дело дрянь. - Крис глубоко затянулся сигаретой и выпустил дым через нос. - Они незаконные иммигранты. Бежали из Югославии три года назад. Насколько я понял, они сейчас живут в Чайна-тауне у какой-то старухи. Саше девятнадцать лет и она работает в русском ресторане официанткой, а ее отец пьет виски и проигрывает последнюю мелочь в подпольном казино. Кстати, ему необходимо сделать штудирование.
- Незаконные иммигранты? - Я тоже глубоко затянулся. - Ну, скоро они вернутся на родину.
- Я могу оплатить лечение. - Крис посмотрел на меня и улыбнулся.
- Ты ограбил банк?
- Нет, но собираюсь немного ограбить предков.
- Скорее луна упадет на землю, чем твои предки дадут тебе денег на спасение незаконных иммигрантов. - Я произнес это улыбаясь, хотя весело мне не было.
- Не переживай, - подмигнул мне Крис, - уж я придумаю для них такую историю, что они дадут денег. Можешь во мне не сомневаться...
... - И мы можем не сомневаться, что Крис сейчас в лучшем мире в обществе праведников и...
Кажется, я поторопился, давая оценку священнику. Он начинает надоедать не только мне. Вот и отец покойного украдкой поглядывает на золотые часы. Беспокоится о ценах на акции, которые не может посмотреть перед закрытием торгов. Сзади, закашлялся Франсуа. Наверное, смеется, представив беседу Криса со святыми. Да, беседа должна быть веселой и необычной...
... - Ничего необычного в этом нет.
Как всегда Франсуа был безупречен. Одет как преуспевающий политик, говорит как английский дворецкий, ходит, как если бы ему в задницу вставили метровую арматуру.
- Даже наоборот, - продолжил свои рассуждения Франсуа, косясь в сторону смазливой продавщицы, - такой фасон только подчеркивает всю прелесть твоей фигуры.
- И в чем же эта прелесть? - Устало спросила Саша, внимательно разглядывая себя в зеркало.
- В твоей миниатюрности. - С уверенностью ответил он и, улыбнувшись, обратился к продавщице, - А вы как считаете?
Продавщица согласилась и добавила что-то о необычной красоте шеи клиентки и что будет непростительной ошибкой спрятать эту красоту от чужих глаз. С последним замечанием продавщицы я мог бы поспорить. У Надин, на мой взгляд, шея была красивей. Но спорить я не стал. Мне уже было все равно, какое свадебное платье выберет Саша, только бы выбрала, и мы могли уйти отсюда. Два с половинной часа выбирать платье для невесты меня доконали. Я с ужасом думал, что скоро мне предстоит пройти еще раз через подобное, только уже в качестве жениха, а не шафера. Хорошо еще, что Надин менее привередлива, чем Саша. Ну, во всяком случае, мне так думалось в тот день.
А через четыре месяца Надин стояла в том же магазине, у того же зеркала и примеряла семнадцатое по счету платье. Правда, Франсуа с нами не было и Криса тоже. Да и вместо продавщицы, был продавец. Но, хотя мы и проторчали в магазине больше трех часов, я не чувствовал усталость. Мне было очень приятно смотреть на Надин и разговаривать с ней. И даже обсуждение свадебных приготовлений между примерками не наводили на меня скуку...
... - И грезы наши о царствии небесном...
Ну, дает! Говорит и говорит. Он, когда-нибудь, устанет этот святой придурок? Я украдкой снова посмотрел на отца Криса. Он что-то шептал на ухо своей жене. Та кивала, соглашаясь.
Интересно, теперь после смерти сына, согласятся они познакомиться с внуком? Гарольду Кристоферу Филипсу через месяц исполнится шесть лет...
... - Шесть лет, - Гарольд Филипс, отец Криса смотрел на меня не мигая, - шесть проклятых лет. Думаешь, было легко устроить его в такое приличное место, как этот колледж? Ты знаешь его способности..., вернее отсутствие таковых. Мне пришлось оплачивать десять полных грантов для таких, как ты. Умных, но бедных. Шесть лет. А знаешь, сколько стоило, чтоб вас не выгнали, когда вы друга своего чуть не убили в подвале? Тебе и десятилетней зарплаты врача не хватит, чтобы набрать эту сумму.
Я смотрел, как его пальцы барабанят по столу, словно придавая больший вес тому, что он говорил. А говорил он много. Все плохого, что он думал о Крисе, выливалось сейчас на меня как помои из бездонного ведра. Я смотрел на его редкие седые волосы, глубокие морщины и слезящиеся глаза. Передо мной был глубокий старик, а не пятидесятилетний преуспевающий бизнесмен. Груда окурков в пепельнице не оставляла сомнений в количестве никотина в крови. В воздухе витал запах дорогого коньяка, которого не мог перебить запах, не менее дорогого одеколона.
- Мой сын всегда меня разочаровывал, почти, что с самого рождения. Но то, что он женился на этой шлюхе! И я никогда не признаю право их сына на мое наследство! Слышишь Дэвид? Никогда! Ты только тратишь свое время, пытаясь...
Дальше можно не слушать. И так все ясно. Я бы не пошел к нему, еслиб Саша меня не просила. Это была ее идея, помирить Криса с родителями.
У нее всегда хватало много разных идей...
... - Что за глупая идея, устраивать похороны в середине дня?
Хотя это было сказано очень тихо, не только я услышал говорившего. Но я, как и остальные сделал вид, что говоривший - дядя усопшего со стороны матери - ничего не говорил. Лично мне все равно, когда приходить на похороны. Хоть ночью. А что? Ночью даже интересней...
... Ночь выдалась прекрасной. Не холодно, не жарко, легкий ветерок приятно обдувает, полная луна зависла прямо над головой, яркие звезды подмигивают, словно зная все твои тайны. Временами мелькнет быстрая тень, это летучая мышь охотится на комаров. Скрипачи цикады играют свою нескончаемую симфонию. В такую ночь хочется сидеть у костра, рассказывать друг другу страшные истории, ну, и не забывать, конечно, пить пиво.
В эту ночь был костер и пиво. Страшных историй не было, зато были реальные истории из жизни приемного покоя нашей больницы. Некоторые из них были не менее жуткие, чем скаутские страшилки. Крис постоянно травил анекдоты, а Саша даже спела пару песен на сербском языке. Вообще, Крис с Сашей старались веселить меня из-за всех сил. Я делал вид, что мне безумно весело. Во первых, чтобы их не обидеть, а во вторых, я и сам хотел развеселиться.
- Я тебя не понимаю. - Сказала Саша и зевнула.
Я посмотрел на храпящего от души Криса в трех метрах от нас и улыбнулся. Как она могла меня понять, если я сам с трудом себя понимал?
- Ты все еще ее любишь? - Спросила она и, не дав мне ответить, ответила сама:
- Нет. Ведь ты сам ушел.
- Знаешь, Саша, - я попытался рассмотреть ее глаза в темноте, - любовь проходит. И у нас с Надин прошла. Я поэтому и ушел... Не хотел просто так, без любви.
- Я знаю. Это я понимаю.
Она улыбнулась.
- Мы с Крисом... Это не любовь. Мы просто живем вместе, воспитываем сына. Вместе ходим в кино, вместе ужинаем, вместе спим... Дай мне сигарету.
Подкурив сигарету, она продолжила:
- Да ты и так все должен понимать. Ты же со мной общаешься больше, чем Крис. Ему не интересно со мной, да и мне...
Я действительно общался с Сашей много последний год, как развелся с Надин. Мне было одиноко в моем доме, и я старался не проводить в нем много времени. Крис с Сашей жили не далеко от меня, и я во всю пользовался их гостеприимством.
- Но я тебя все равно не понимаю. Если ты не скучаешь по Надин, то что тебя гложет?
- Я ощущаю себя никому не нужным, - я постарался улыбнуться, но у меня не очень получилось, - когда я жил с Надин, я был нужен ей, ее дочке... А теперь...
- Ты мне нужен.
Она смотрела на меня, улыбаясь и слегка склонив голову набок. Было что-то смешное в ее облике, но что я не понимал. И мне, в самом деле, стало легче на душе...
В ту ночь я неожиданно для самого себя увидел в Саше то, что раньше не замечал. Красивую, умную и не очень счастливую женщину. Я влюбился в нее. Вдруг и сразу, как в дешевом французском кино...
... Еслиб это было кино, я мог бы переключить канал, или вообще выключить телевизор. Но это была реальность, и мне приходилось терпеть речь священника, которая длилась уже больше двадцати минут. Интересно, сколько еще он будет нудить? Я в который раз посмотрел на часы и глубоко вздохнул.
Неожиданно, рядом со мной возникла женщина в простеньком пальто, которая еще раньше заговорила со мной. Она наклонила голову к моему левому плечу и прошептала:
- Не могли бы вы уделить мне пару минут после похорон?
- Не знаю, - я посмотрел в сторону Саши, - я собирался увезти домой вдову.
- Всего пару минут, это важно...
И тут я вспомнил, где ее раньше видел. Соседка Саши, из дома напротив. Ей то, что от меня нужно?
- Ладно, - я кивнул головой, не поворачиваясь лицом к собеседнице, - но только пару минут...
... - Это займет пару минут. - Саша с улыбкой посмотрела на меня.
Прошло уже больше года с той ночи, когда я впервые почувствовал к ней совсем не дружеское чувство. И хотя я ни разу, ни словом, ни жестом не показывал его, Саша каким-то образом догадалась. Она ничего не говорила мне, но стала еще больше времени проводить в моем обществе. Мне же все это было в тягость. Иногда, когда мы гуляли с малышом Гарольдом в парке, я еле сдерживался, чтоб не сказать лишнего. А когда, при встрече, или прощании она целовала меня в щеку, по дружески, я не мог унять дрожи в ногах. В такие минуты я был очень близок к тому, чтобы, ни говоря не слова, повалить ее на траву (диван, асфальт) и заниматься с ней любовью до потери сознания.
- Хорошо, но учти, мы и так опаздываем. Крис будет недоволен.
- Крис? Не страшно, он всегда недоволен.
Саша посмотрела на часы и добавила:
- А что бы тебе доставило сейчас удовольствие?
- Поесть хоть что-нибудь. Я с утра ничего не ел.
- Да? Хм... А как насчет секса? Ты бы сейчас отказался от него в пользу еды?
Я засмеялся и вытащил пачку сигарет из кармана. Мы стояли вплотную друг к другу посередине их кухни. Я пытался не думать о том, как близко она стоит. Как всегда я закрыл глаза, что бы взять себя в руки и не натворить глупостей. Но на этот раз, в этом не было нужды. Я вдруг почувствовал вкус ее губ на своих губах и через мгновение ее маленький и прыткий язычок вовсю хозяйничал в моем рту.
Мы приехали в больницу забирать Криса с опозданием на два часа. И в театр, соответственно, мы поспели лишь ко второму акту.
Три последующих месяца пролетели, как один день. Мы с Сашей использовали каждую возможность, чтоб встретиться наедине. Я был счастлив, и мне казалось, что она тоже была счастлива. Я отдалился от Криса, и мы виделись довольно редко в не работы.
Я так и не узнал, догадывался ли он о нашей связи, или нет...
... - Нет, он слишком молод, для епископа. - Услышал я чей-то шепот сзади.
И в этот момент прозвучало, столь долгожданное, "аминь". Речь священника завершилась, и гроб стал медленно опускаться в могилу. Не знаю почему, но я был уверен, что Крис в этот миг открыл глаза и улыбнулся...
... Лучше бы Франсуа не улыбался. Я и так еле себя сдерживал, но, увидев его улыбку, я перестал себя контролировать. Помню, как ударил его кулаком по лицу, помню, как брызнула кровь... Потом он вроде бы лежал на своем дорогом персидском ковре, а я бил его ногами со всей силой по голове. Потом открылась дверь, и в комнату забежали двое охранников. Они меня утихомирили, но не сразу. Помню, как кричал, что убью его. Помню, как Франсуа уговаривал охранников не звонить в полицию и, по моему, он дал им денег. Помню, как вышел из лифта на подземную стоянку и долго не мог найти свою машину.
А на следующий день мы с ним встретились в кафе, возле здания, в котором располагался его офис. Я получил громадное удовольствие, увидев, что все лицо Франсуа было в синяках.
- Прежде, чем ты назовешь сумму, - процедил я сквозь зубы, - мне хотелось бы тебе напомнить, что ты богаче меня раз в десять, потому что занимаешься частной практикой.
- Не думай Дэви, что я это делаю из-за денег. - Ответил Франсуа, кивая знакомой официантке.
- Если не из-за денег, то для чего?
- Из принципа.
- Принципа?! - Я чуть не задохнулся от злости. - Какого принципа? Что ты мелешь?
- Зуб за зуб. Помнишь колледж?
- Ты это делаешь, потому что в колледже мы над тобой издевались? Ты что, с ума сошел? Знаешь, сколько лет прошло?
- Не по этому. - Он попытался покрутить головой в отрицательном жесте, но скривился от боли. - Помнишь, когда Крису понадобились деньги, чтоб сделать одной из его шлюхи аборт?
Вы тогда мне пригрозили, что если я не дам денег, вы расскажите кому надо о травке. И мне пришлось дать вам денег, потому что я очень не хотел рассказывать полиции у кого я эту травку беру. Три тысячи... В то время для меня это было очень много. Вот поэтому я и прошу у тебя сегодня... тридцать тысяч. Это будет справедливо.
- Ты свихнулся Франсуа.
- Видишь ли... Моя жена, психолог, считает, что у меня есть проблемы с некоторыми воспоминаниями юности. Она не знает, что это за воспоминания, но дала мне неплохой совет. Нужно повторить ситуацию, в которой меня обидели, но только поменять меня местами с обидчиком.
- Я и говорю, ты псих.
- Не скажи, - обидчивым тоном возразил он, - психология - наука серьезная. В конце концов, ты сам виноват. Вы должны были быть осторожнее.
- Откуда ж я мог знать, что ты ходишь в гей-клуб? Ни у меня, ни у Саши с Крисом знакомых геев нет.
Моя злость внезапно испарилась. В чем-то эта гнида была права, нам с Сашей надо было прекращать целоваться на людях. Даже в гей-клубе.
- Некоторые из моих клиентов, геи. Один из них справлял в тот вечер день рождение. Я и сам очень удивился, увидев вас там. А когда вы начали целоваться...
К нашему столику подошла официантка и, после "ох!", "ах!" и "что с твоим лицом?", мы заказали у нее два кофе и две порции оладий в шоколадной подливе.
- Мне понадобится время, чтоб заплатить тебе.
- Можешь не торопиться, не думаю, что ты захочешь сбежать в Европу.
Франсуа ел, как обычно, быстро. Словно боялся, что кто-нибудь отберет у него еду прежде, чем он насытится. Я смотрел на него и думал, что пришло время нам с Сашей решить, что делать дальше. Мне надоело быть только любовником. Надоело ждать часами, а иногда и днями, когда мы сможем увидиться без свидетелей. Быть рядом с ней, хотеть ее каждой клеточкой своего тела и не сметь прикоснуться - это было испытанием не из легких. Мысли о том, как она занимается любовью с Крисом, приводили меня в отчаяние.
Пришло время решать, определяться. Время перемен...
... Погода менялась. Ветер стих, и стал накрапывать дождь. Я слегка отодвинулся от Надин и сделал шаг назад. Но Надин остановила меня, взявши за руку.
- Ты отвезешь Сашу домой?
- Конечно.
- Хорошо, потому что она просила меня это сделать. - Надин посмотрела на меня, и я увидел, что слезы слегка размыли туш на ее глазах. - Мне надо заехать за Рэйчел, а потом я приеду к ней домой.
- С Рэйчел?
- Да.
- Не думаю, что там будет подходящая обстановка для ребенка.
- Это была Сашина идея, если хочешь - спроси ее. Лично я не против...
... - Я против того, чтоб разрушать семью, - Саша говорила тихо, и мне приходилось напрягать слух, - он не самый лучший в мире отец и муж, но он любит Гарольда. И что станет с Крисом, если я от него уйду? Ты же знаешь его новую привычку.
Да, я знал о его новой "привычке". Правда, я называл это болезнью. Примерно пол-года назад, Крис рассказал мне, что балуется героином. Он сказал именно так: "балуюсь, пару раз в месяц, ничего особенного". В течение нескольких дней я пытался убедить его, что героином не "балуются". Что через какое-то время без него уже не возможно обойтись. Что отвыкание будет болезненным и долгим. Что, если не дай бог, об этом узнают в больнице, с лицензией врача придется расстаться навсегда. Я говорил и говорил, но Крис только отшучивался. Через какое-то время, он рассказал обо всем Саше и даже стал приглашать домой парня, который продавал ему порошок.
Я только раз встретился с этим дилером у Криса дома, но и одного раза было достаточно, чтоб почувствовать к нему отвращение. Он был под кайфом и целый вечер рассказывал какие-то глупые истории из жизни "латинос". Крис с Сашей смеялись, а меня все это раздражало.
Раздражало меня и то, что Саше, по моему, было наплевать, что ее муж превращается в наркомана.
- Если ты думаешь, что он не станет наркоманом - ты сильно ошибаешься. - Я постарался, чтобы мой голос звучал убедительно. - Он уже наркоман. И дальше будет хуже. Не хочешь думать о себе, так подумай о сыне.
- Ты преувеличиваешь. Крис согласился бросить.
- Да. Три дня назад, он торжественно поклялся. А вчера вечером он с этим ублюдком приняли по дозе и поехали кататься на машине по ночному городу. Жаль, их не остановила полиция.
- Хосе не такой уж плохой человек. Да, он не врач и не адвокат, но он и не мог им стать. Его родители бежали в эту страну, что б дать своим детям будущее. Они не знали, что если ты смуглый, или говоришь с акцентом, то приличной работы тебе не найти. Они не знали, что рай по эту сторону границы существует только для белых и богатых!
Я впервые видел Сашу в таком состоянии. Она говорила очень громко, почти кричала.
Я мог бы ей возразить, но решил не вступать с ней в ненужный спор. Вместо этого, я подошел к ней и взял ее за руки.
- Саша, я люблю тебя. Я хочу, чтоб ты стала моей женой. Мне все равно, что будет с Крисом, или с его дружком наркоманом, или с этой гребаной вселенной. Я люблю тебя, я хочу жить с тобой.
- Нет. - Она освободила свои руки и отошла на пару шагов назад. - И... Я больше не хочу с тобой... иметь каких либо отношений, кроме дружеских. Я для этого и пришла сегодня, пришла сказать...
Я смотрел, как она подходит к входной двери, как открывает ее и выходит во двор. Открыв дверцу "Вольво", она пару секунд просто стояла, не садясь в машину. Мне показалось, что ей захотелось оглянуться, посмотреть на меня, но Саша не обернулась...
... Я оглянулся назад и встретился взглядом с Франсуа. Я улыбнулся ему и подмигнул. Наверное, было в моей улыбке что-то такое... гнусное. Франсуа быстро отвел взгляд в сторону. Ну, ничего, у нас еще будет время пообщаться, много времени. Я даже готов потратить на этот разговор целый день...
... Прошло два дня с тех пор, как Саша вернула наши отношения в разряд дружеских. Я сидел с Рэйчел на полу в ее комнате и читал ей сказку о русалочке.
- Ты останешься на ужин? - прокричала с кухни Надин.
- Конечно, ты же знаешь, как я люблю поесть, - крикнул я в ответ и показал Рэйчел язык. - А ты, принцесса? Ты любишь вкусно поесть?
- Только пиццу.
И в этот момент зазвонил мой сотовый телефон. Это был Крис, он что-то сказал, но я его не понял.
- Крис, говори погромче, я тебя очень плохо слышу!
- Дэйв... Приезжай, пожалуйста, у меня... Мне плохо. Кажется, я схожу с ума... Я видел..., вижу... Я...
Связь прервалась. Я пытался перезвонить, но тщетно. Крис не отвечал.
- Куда ты? - Надин выглянула с кухни, когда я открывал входную дверь. - Кто звонил?
- Я... Мне нужно срочно ехать в больницу. Один из врачей заболел, и мне нужно его заменить.
Я не знаю, почему солгал ей. В тот момент я еще не знал, что собираюсь сделать. У меня не было никакого плана.
План появился минут через десять, когда я стоял на светофоре. Вначале, я испугался своих мыслей. Потом призадумался. И чем дольше я думал, тем привлекательней мне казалась идея.
Судя по всему, Крис сейчас под кайфом. Скорее всего, он либо потерял сознание, либо потерял связь с реальностью, увязши в своих галлюцинациях. Я еще раз позвонил ему домой и на сотовый, но мне никто не ответил. Саша с Гарольдом будут дома не раньше восьми. Я посмотрел на часы, они показывали половину шестого. Времени у меня было больше, чем нужно...
... Он лежал в гробу, улыбался и показывал мне язык.
Я постарался выкинуть эту картинку из головы и сунул руку в карман за сигаретами. Сигарет там не было, видно я оставил их в машине...
... Машина Криса была припаркована на подъездной дорожке, как и обычно. Входная дверь была не заперта, впрочем, у меня все равно был запасной ключ. Я еще раз взвесил все "за" и "против", посмотрел по сторонам и зашел в дом.
Долго идти мне не пришлось. Крис лежал на полу возле самого порога и смотрел широко открытыми глазами в потолок. Он слабо постанывал и икал. Запах мочи объяснял, почему у него мокрые штаны. Я присел на корточки и слегка толкнул его в плечо. Потом еще раз, уже сильнее и позвал по имени. Но он не слышал и не видел меня.
Я быстро прошел на кухню и взял в верхнем шкафчике пару одноразовых перчаток. Я знал, что Крис прячет порошок вместе со шприцами где-то в подвале. У меня заняло минут десять найти их и еще минут пять для того, чтоб приготовить дозу. Вернуться со шприцом в руке к Крису и сделать укол заняло еще минут десять. Я мог бы справиться быстрее, но у меня сильно дрожали руки, и я никак не мог попасть в вену. Потом я вложил шприц в руку Криса и вышел наружу.
Я не знаю, как скоро наступила смерть, но когда Саша вернулась домой, Крис был уже мертв.
Следующие два дня прошли как в тумане. Я взял отпуск в больнице и пил виски. Я только раз заехал к Саше, она проплакала на моем плече пару минут и погрузилась вместе с Надин в заботы о похоронах. Помню, как Надин что-то говорила насчет страховки и проблемами с ее получением. Я даже не пытался ее слушать...
... Я делал вид, что внимательно слушаю собеседницу, а сам смотрел на Сашу. Она плакала, закрыв лицо руками.
- Вы меня слушаете? - Женщина в дешевом пальто, которая была соседкой Криса, и имя которой я не знал, смотрела на меня с испугом. - Я не могу пойти в полицию, я очень боюсь. Но вы должны им все рассказать.
- Что рассказать? Простите, я не понимаю...
- Я же говорю, ко мне приходил полицейский задавал вопросы...
- Да, конечно, полиция всех нас расспрашивала, - перебил я ее и улыбнулся.
- Но я испугалась и не сказала правду.
- Какую правду?
- О ее любовнике. О любовнике вдовы.
- О каком любовнике? - Я приблизился к женщине в плотную и положил ей руку на плечо. - О ком вы говорите?
- Я не знаю, как его зовут. Он высокого роста, смуглый и ездит на мотоцикле.
- А-а... Это Хосе, - я улыбнулся, - он был приятелем Криса.
- Он ее любовник и я боюсь его.
Я собрался сказать, что-нибудь утешительное и ретироваться, но женщина внезапно схватила меня за руку и сильно сжала.
- Вы мне не верите! Я их видела вместе. Всего две недели назад, в четверг. Они занимались любовью в гараже.
- Как вы могли видеть из вашего дома, кто и чем занимается в гараже?