- Ну что, Лёня Смайлик, - долговец Костя Старший Гад глубоко затягивается сигаретой, из-под прищуренных век пристально глядя мне в глаза, - не передумал? Как-никак, десять лет вынь да положь! Вон за тем пнём обратной дороги уже не будет!
Его кличка большого впечатления на меня не произвела, здесь ещё и не такие встречаются. Я смотрю в ту сторону, куда кивнул Костя. Пень как пень, каких по гнилым лесам Зоны видимо-невидимо. Но вот именно этот и именно сегодня превращается в пограничный столб, отделяющий одну мою жизнь от другой. Пока ещё можно отказаться и повернуть назад. Но тогда этот пень превратится в пожизненное проклятие, недосягаемым символом рубежа, за который мог, но побоялся переступить. Да и что мне там, на Большой земле, делать? Кто ждёт меня там кроме службы взысканий задолженностей "Бета-Банка"?
- Не передумал.
- Тогда перекур заканчиваем и вперёд! - Костя широким ножом поддевает кусок дёрна, плюёт на зашипевший окурок и запихивает его под мох. Обводит взглядом пятерых бойцов своей группы, у двоих из которых за плечами висят ружья, марку которых я определить не могу. - Отлить никто не хочет?
- Вроде бы нет, - пожимают плечами те.
- Надо, братцы, надо!
- Ну, вроде бы... - мнётся один из долговцев.
- Давай, Михась! Родина на тебя смотрит! - Костя протягивает бойцу трёхсотграммовую бутылочку из-под "Пепси".
- Лучше пускай пока отвернётся, - ворчит тот, забирая пластиковый сосуд и отходя к кустам.
- Обрез заряжен? - спрашивает Костя у меня.
- Нет. Сейчас заряжу.
- Не надо. Сегодня работаем только мы, а ты, так сказать, входишь в курс дела. И знаешь что? Отдай-ка свою пукалку Васяне. Мне спокойнее будет.
Я пожимаю плечами, выражая таким образом обиду по поводу недоверия, но подчиняюсь.
На место выходим метров через пятьсот. На краю лесной поляны, в кустах, оборудованы прекрасные позиции для засады. Думаю, даже стоя рядом с кустом, невозможно заметить, что в нём кто-то скрывается. По знаку командира бойцы расходятся по своим местам, а я остаюсь рядом с Костей. Затаиваемся в укрытии. Лесные птахи, потеряв нас из вида, смелеют и вновь принимаются щебетать прямо над головой. А комары - так те вообще обнаглели. Но бить их нельзя, можно только осторожно отгонять от лица.
Минут через двадцать ожидания Костя резко поднимает вверх указательный палец, а потом им же тыкает вперёд: "Внимание! Смотри!" На поляну выходят трое сталкеров. По комплекции я бы их сравнил со знаменитой кинотроицей: Трус, Балбес и Бывалый в исполнении Вицина, Никулина и Моргунова. На середине поляны идущий впереди "Балбес" предостерегающе поднимает руку. "Слышите?" - спрашивает он свистящим шёпотом. И в этот момент раздаётся страшный вой, который невозможно забыть никому, кто хоть раз его слышал, известный каждому сталкеру по гуляющей из мобильника в мобильник диктофонной записи. Однако одно дело - запись! Едва я слышу эти звуки в оригинальном исполнении, как сразу моя спина покрывается мурашками, безумно хочется то ли зарыться под землю, то ли со всех ног броситься наутёк! Кажется, что мутант-невидимка уже нависает надо мной, норовя вцепиться присосками хищно шевелящихся щупалец в мою шею!
- Кровосос! - истошно орёт "Балбес". - Все в круг! Глаза! Ищите его глаза! Увидите - сразу стреляйте!
Глаза кровососа я замечаю быстро. Налитые кровью, они таращатся из-под тяжёлых хвойных лап на свои жертвы. Мне удивительно, что никто из стоящих на поляне их не замечет. Безумно хочется крикнуть, предупредить. Я уже открываю рот и набираю в грудь воздуха, но в это время моё запястье как будто попадает в железные тиски. Поворачиваю голову. Костя, крепко стискивая мою руку, одними губами произносит: "Молчать!" Но в этот момент сталкеры, слава Богу, замечают противника, грохочут выстрелы двух дробовиков и "Сайги". Глаза пропадают, а вой переходит в душераздирающее рычание, которое раздаётся, кажется, отовсюду. Хочется надеяться, что один из выстрелов зацепил чудовище и оно убежало. Но через пару секунд глаза возникают уже в другом месте. И вновь недружные выстрелы сбивают ветки с дерева, под которым обнаружил себя кровосос.
Костя нажимает кнопку передачи на портативной рации и тихо произносит одно лишь слово: "Давай!" Справа и слева от нас раздаются, сливаясь в один, два негромких хлопка. В ту же секунду "Бывалый" и "Трус", судорожно дёрнувшись, валятся на землю. "Балбес" кидается к упавшим и принимается тормошить.
- Михалыч! Михалыч! Ты что? Что с тобой? - трясёт он за грудки толстого, но у того только бессильно мотается голова. Тогда он бросается к худому и принимается хлестать того по щекам. - Женечка! Женечка! Ты меня слышишь?
Но и второй никак не реагирует. Тогда "Балбес" моментально успокаивается, выпрямляется и, повернувшись в нашу сторону, поднимает вверх большой палец.
- Всё, пошли! - Костя встаёт и, уже не таясь, выходит на поляну. Иду за ним.
- Привет, Илья! Всё нормально? Сложностей не было? - обращается он к "Балбесу".
- Здравия желаю! Да всё в полном поряде. Стоило им только сказать, что знаю, где найти "Электру" - побежали, как котёнок за бантиком!
В это время остальные долговцы уже занимаются незадачливыми сталкерами: на шеи им налепили какие-то пластыри и, распоров ножами левые рукава до локтя, вводят в вены толстые иглы, от которых к пластиковым пакетам идут прозрачные трубки, тут же заполняющиеся кровью.
- У кого сколько, командир? - спрашивает один из бойцов.
- У этого - литр, - тыкает пальцем Костя, - а у толстого - полтора. Михась, давай сюда своё произведение!
Михась подаёт Косте бутылку из-под "Пепси", и тот, открутив пробку, аккуратно выливает её содержимое на ширинку и внутреннюю сторону бёдер толстого.
- Может, объясните мне, что здесь происходит? - интересуюсь я. - Что это за издевательство над людьми? И куда делись кровососы?
- Кровососы, Смайлик, никуда не делись, - усмехается Костя. - Вот они, все перед тобой! Кровососы - это мы. А то, что происходит - это гибрид рекламной акции и телепередачи "Розыгрыш". Правда, длинноногих девочек с букетами цветов и радостными криками не жди, сценарием не предусмотрено. Короче, слушай. Эти двое на Зоне явно загостились. А, согласись, гораздо лучше, если гости уходят сами подобру и, желательно, поздорову и не приходится их насильно выпроваживать. Поэтому начальство приказало их "откровососить". Илья подрулил к ним в баре и назвался проводником. Наплёл им про золотые горы и клондайк артефактов, и вот они здесь. А туточки уже всё подготовлено. Квадросистема выдаёт жуткие стоны кровососа вместе с инфразвуком, отчего нашим клиентам становится немножко не по себе. Дальше. Пошли, покажу.
Он подводит меня к сосне, под которой я видел глаза монстра и указывает на висящие на ветке прозрачные обрывки плёнки.
- Хорошо стреляют, - комментирует он. - В клочья! А ещё несколько минут назад это был новенький сверхтонкий дисплей, который показывал интересное кино про красивые глазки. Когда клиенты набрались впечатлений, мои ребята угостили их "сплюшками" из пневматических ружей. "Сплюшками" мы называем дротики со снотворным. Пошли обратно.
Мы возвращаемся к неподвижным телам.
- Боря, "тёщины горчичники" можно снимать?
- Да, Константин Аркадьевич, - отвечает боец, мельком глянув на часы. - Уже пора.
Костя отдирает с горла сталкера пластырь: на коже остались жуткого вида сизые припухшие пятна.
- Препарат, раздражающий кожу. Типа, следы от присосок. Несколько дней жутко чешется, но затем бесследно проходит. Кровь откачиваем для полноты ощущений, пару дней этих голубчиков будет довольно ощутимо штормить. А след от иглы легко объясняется медицинской помощью, которую им оказали. Когда они очнутся, то узнают, что от кровососов их спасли доблестные долговцы, совершенно случайно на их счастье оказавшиеся рядом в нужный момент.
- А это издевательство зачем? - киваю на мокрые штаны толстого.
- Это, мой друг, не издевательство, а тонко просчитанный ход. С этими двоими очень незаметно для них поработал психолог. По результатам теста получилось, что Женечке полученных впечатлений вполне хватит для того, чтобы свалить из Зоны. Но Эдуард Михалыч, скорее всего, мог ринуться мстить и не успокоился бы до тех пор, пока не прибил голову кровососа над своей кроватью, чего допустить никак нельзя. Но вот клички Эдик Зассанец, которая к нему обязательно пристанет, он вынести не сможет и тоже рванёт на Большую землю, подальше от позора. Так что этот момент операции хоть и противный, но необходимый. А сейчас - заключительный акт нашего фарса. Я буду читать лекцию на тему "Не ходите, дети, в Африку гулять!" Илья, готов?
- Почти! Крови дайте! - отвечает Илья, которому Михась заканчивает бинтовать шею. - Константин Аркадьевич, а можно я рукав просто закатаю? Ну жалко же новое хэбэ резать!
- Да чёрт с тобой, закатывай и ложись побыстрее!
Илья полуприсаживается на землю, опершись спиной на составленные в кучу рюкзаки и приняв измученный вид. Шею его украшает окроплённый чужой кровью бинт. Рядом с ним в такой же позе бойцы размещают сталкеров и через те же иглы, через которые откачивали кровь, вводят какой-то тонизирующий препарат. Всем троим на сгиб локтя лепят пластыри: двоим закрывают ранки, третьему - для конспирации. Через пару минут сталкеры шевелятся и открывают глаза. Над ними уже стоит Костя:
- Ну что, мужички, очухались? Какой сегодня день? Шестое июля? Так вот, запишите его себе в поминальники как второй день своего рождения. Если бы мы тут случайно рядом не оказались...
Дальнейшую часть лекции сталкеры уже не воспринимают, всё их внимание приковано к завораживающему зрелищу: два Костиных бойца тащат мимо них за ноги долговязое уродливое тело красно-коричневого цвета. Длинные передние конечности монстра волочатся сзади, огромные когти, как грабли, сгребают растущие на поляне ромашки.
- Командир, что с трупом делать? - спрашивает один из бойцов.
- Закопайте, - небрежно бросает Костя.
- А может, мы его того... в бункер утащим к яйцеголовым? На патроны поменяем, а то поистратились.
- Ну, тащите, если не лень! Так о чём я? Ах, да! Перемещаться по Зоне без специальной подготовки, включающей в себя теоретическую и практическую части...
Обессиленных от потери крови, пребывающих в прострации от пережитого сталкеров уносят на импровизированных носилках в сторону базы.
- А... это... - я не могу подобрать слов и только тыкаю пальцем в ту сторону, куда уходят две полосы, оставленные страшными руками-граблями.
- Труп-то? Не бери в голову, манекен резиновый! Ребята эту штуку "колбасой" называют. Ну что ж, Лёня Смайлик, он же Сергей Михайлович Кустов, поздравляю тебя с началом работы в акционерном обществе ну о-о-очень закрытого типа "Зона"! Кстати, позволь ещё раз представиться: Константин Аркадьевич Кравец, старший группы активных действий, сокращённо - старший ГАД.
2. Баш на баш
Таких спецов, как Данила - единицы, это один из гениев Зоны, золотые руки. Вообще-то по-настоящему его зовут Сашкой. Александр Артамонов. А прозвище Данила-Мастер он получил за артефакт "Каменный цветок". Всё то время, пока "Каменный цветок" не в работе, я держу его на своём рабочем столе в прозрачном контейнере из кварцевого стекла, заполненном глицерином, в котором артефакт - "аф" на местном сленге - имеет нулевую плавучесть. Пользуюсь, так сказать, привилегией начальника.
Что собой представляет "Каменный цветок", описать невозможно. Знаю, что просто сказать "красиво" означает практически ничего не сказать. Но это чудо меняет форму, размер, цвет и интенсивность свечения совершенно непредсказуемо в зависимости от температуры, освещённости, времени суток и от чёрт знает ещё каких параметров: возможно, даже от настроения Папы Римского. Из чего его Сашка слепил - понятия не имею: у Артамонова целая лаборатория по изготовлению артефактов со штатом в двадцать четыре человека. Да это и не важно. Кому, например, кроме узких специалистов, интересен состав красок, которыми писал великий Леонардо? "Каменный цветок" - чудо! Я просто влюблён в это совершенство и испытываю настоящую ревность, когда приходится отдавать его в работу.
Большинство артефактов, которые штампует лаборатория и которые мы подбрасываем сталкерам, либо скупает обратно Сидорович, либо счастливые "зоноходцы" увозят в качестве сувениров в специальных контейнерах из кварцевого стекла. Контейнеры мы продаём отдельно, и их стоимость с лихвой покрывает затраты на изготовление артефактов - чуть-чуть фонящих, иногда фосфоресцирующих безделушек из каких-то композиционных суррогатов. А вот "Каменный цветок" у нас уникален, выполнен в единственном экземпляре. "Находят" его (чисто в рекламных целях) не часто, два-три раза в год. И естественно, не абы кто, а только наши штатные сталкеры. И каждый раз, вручая очередному "счастливцу" это совершенство, я с шипением и яростным сверканием в глазах предупреждаю, что если с артефактом хоть что-то случится, то оставлю несчастного без "сталкерских" и даже без премиальных! А это, между прочим, весьма мощная мотивация.
Звякает интерком, и динамик голосом моего заместителя Гарика Эйхмана бодро провозглашает:
- Сергей Михалыч, Бэ-шесть на Ведьмином Пне!
- Иду!
"Б-6" - штатная ситуация, тем не менее, требующая контроля: группа сталкеров подходит к аномалии. Вдвоём справимся. Я собираюсь направиться в центр управления, но в это время снова сигналит интерком.
- Смайлик, привет! - раздаётся знакомый хрипловатый голос Кости Старшего Гада. - Ты свободен? Разговорчик есть.
- Привет, Костя! - отвечаю я. - Это срочно? А то у меня Бэ-шесть.
- Это надолго?
- От клиентов зависит. Думаю, с часик мы с ними поразвлекаемся.
- Хорошо. Я буду ждать тебя в баре.
* * *
- Группа сталкеров "Зет одиннадцать дробь сто два" у объекта, - докладывает мне Гарик.
- Координаты аномалий им на сканеры выдал?
Гарик кивает.
- Почему на объекте нет афов? Группа уже три недели на Зоне, пора бы уж им что-нибудь подбросить. Для бодрости и оптимизма.
- На складе ничего подходящего не было, Сергей Михалыч. "Вспышки" только к концу недели обещают. Да и кто знал, что они сюда попрутся? Скрытные они какие-то, суеверные.
- Завтра же подошли к ним Илью. Пусть по секрету скажет, что у Дырявой Печки есть "Мамины бусы". "Бусы"-то хоть на складе есть?
- Навалом.
- Вот и хорошо. А сейчас работаем!
- Пошла жара! - выдаёт ритуальную фразу Гарик.
На экране видно, как четверо сталкеров нерешительно топчутся перед аномалией, нервно поглядывая на свои сканеры. Гарик нажимает кнопку, и участок почвы недалеко от них покрывается яркой сетью электрических разрядов.
- Добавь ещё парочку! - командую я.
- Бабах! Бабах! - вновь и вновь нажимает он на кнопки. - Сто на минус!
- Принимаю.
Это у нас такое развлечение: держим пари на то, рискнут пройти сталкеры аномалию или предпочтут её обойти, сделав солидный крюк. Минус - не пойдут, плюс, соответственно, - отважатся.
- Бэ-шесть на Больших Тараканах, - сообщает Гарик.
Большие Тараканы - аномалия "Жарка", в произвольном порядке загорающиеся факела обычного природного газа. Каких-то чрезвычайных ситуаций с ней никогда не было. Максимальный ущерб - ожоги второй степени у самых неосторожных сталкеров. Это тебе не Комариная Плешь. Вот там - да! Несмотря на то, что конструкция "гравитационок" наипростейшая: замаскированная большая металлическая мембрана и электромагнит. Сначала магнит притягивает железную амуницию неудачника, которой у того обычно немало, и человек вдруг приходит к выводу, что сила тяжести ощутимо увеличилась. Потом магнит выключается, и мембрана щелчком выбрасывает искателя артефактов за пределы аномалии. Вот тут обычно без пары-тройки переломов не обходится, авантюристу потом есть о чём вспоминать-рассказывать. А как же: в "Трамплин" попал и живой остался!
Щелкаю кнопкой интеркома.
- Группа Кахновича на выход. Бэ-шесть на Больших Тараканах. Ситуация стандартная. Эй, не мухлевать! Кахнович, это не тебе.
- Опять Гарик шалит? - смеётся Кахнович.
- Ну да, тот ещё балбес!
Бронежилеты, которые мы выдаём сталкерам, оснащены кучей сюрпризов. Вот и сейчас Гарик, как я успел заметить, попытался раньше времени активировать довольно чувствительный удар током, который полагается включать только тогда, когда сталкер подходит к аномалии ближе полутора метров. Гарик краснеет и стыдливо отводит глаза.
Сто метров аномальной зоны сталкеры осторожно, ступая след в след, преодолевают за двадцать минут. Аккуратно проходят, без помарок.
- Дежуришь до восемнадцати ноль ноль, - говорю Гарику, вставая из-за пульта.
- Так не моя же очередь! Сейчас Семёнов дежурить должен, - возмущается тот.
- Наказание за попытку мухлежа! То бишь, попытку нарушения должностных инструкций. Приказ обсуждению не подлежит! - припечатываю я и отправляюсь в бар. - Кстати, ты снова проиграл и в сумме должен мне уже полкосаря.
* * *
Баров у нас два: Бар и бар. Бар с большой буквы - сталкерский, старательно оформленный по мотивам знаменитого компьютерного блокбастера. В ассортименте, как и положено, - тушёнка с армейских складов, минимальный набор дешёвых продуктов и отнюдь не самая лучшая водка. Да ещё "термоядерные" плоские сигареты "Гуцульские" производства "Укртютюнпром", на которых ещё сохранилась цена с советских времён, которая сейчас кажется смешной - шесть копеек за пачку. Во втором баре, для сотрудников, - дизайн в каком-то ультрамодном стиле, любые напитки и деликатесы за ваши деньги. Естественно, об этом баре наши клиенты и не подозревают.
Я заказываю фреш и оглядываю помещение. Костя сидит в дальнем конце зала, где свет значительно приглушён. Подсаживаюсь к нему.
- Что нового в Зоне? - задаю стандартный вопрос.
- У нас, как всегда, весело. Обратно в поле не хочешь?
Под началом Кости в группе активных действий (ГАД) я проработал четыре месяца. Это было в самом начале моей службы по контракту. Потом мне была предложена должность начальника ЦУА - центра управления аномалиями. Я с радостью согласился. И не только из-за более высокого оклада. Новая должность ставила меня в иерархии "Зоны" на одну ступеньку с Костей, а потому взаимоотношения начальник-подчинённый более не мешали нашей дружбе.
- А на кого я хозяйство брошу? - развожу я руками.
- Ну да, ну да... Корова, поросята... Куры опять же... - хмыкает Костя. - Ладно, смехуёчки потом, сейчас о деле. А дело вот какое: тут одна группа сталкеров во главе с Макаром Кудрёй нашла артефакт.
- И что? Неужели некондиция? - искренне удивляюсь я. Предположить, что наша лаборатория выпустила бракованный аф, очень трудно.
- Можно сказать и так. Короче: ребята Данилы эту штуку не делали! Не наша она. Вот и дали мне задание отцы-командиры заиметь это чудо во что бы то ни было.
- А что за проблемы? Предложить этому Кудре кругленькую сумму...
- Хм! А ты знаешь, кто такой этот Макар Кудря? Да откуда тебе... Это Артемий Сальников! Для него деньги - тьфу! Он сюда приехал исключительно за приключениями и трофеями.
- А почему "Кудря"? - я вновь удивляюсь, вспоминая постоянно мелькавший в теленовостях лысый череп известнейшего олигарха.
- Нет, ну ты, типа, наших юмористов не знаешь! Вопрос в другом: как выполнить приказ? И тут я вижу два пути: либо предложить ему равноценный обмен, либо... на одного олигарха в стране будет меньше.
- А если это... фьють! - делаю выразительный жест. Я уже понимаю, к чему он клонит.
- Ограбить? - Костя качает головой. - Исключено. У меня в группе шестеро ребят. У Кудри в отряде четырнадцать наёмников, у которых подготовка ничуть не хуже, чем у моих. Рисковать своими я не собираюсь, и в случае чего буду действовать только наверняка. Так что у тебя выбор: либо ты отдаёшь мне "Каменный цветок", либо пятнадцать душ будут на твоей совести.
- Что хоть этот аф из себя представляет? - спрашиваю я, уже сдаваясь.
- Сам увидишь. Я тебе его принесу в любом случае.
* * *
- Выменял! - радостно восклицает Костя, с торжествующим видом выставляя артефакт на стол. - Не устоял Кудря перед "Каменным цветком"!
Артефакт он приносит ко мне в кабинет уже к концу дня. Внешне эта штука походит на шурф скальной породы - полированный цилиндрик из похожего на зеленоватый гранит вещества диаметром около пяти и высотой около семи сантиметров. Тёмная полоска делит его по высоте на две неравные части.
- И что? - недоумённо спрашиваю я, отрывая взгляд от артефакта и поднимая глаза на Костю.
- Дай лист бумаги!
Подаю Косте один из моих личных бланков, пачка которых всегда лежит по левую руку. Он берёт его и аккуратно вводит в прорезь, которая изначально показалась мне просто полоской. Лист проходит цилиндр насквозь. Теперь кажется, что два цилиндра стоят друг на друге, разделённые куском бумаги. Я беру за верхний и тяну его вверх. Поднимается вся конструкция.
- Нет, ты понял? - в голосе Кости такая гордость, словно он сам смастерил эту штуковину. - Они не соединяются, но при этом их хрен растащишь! Ведут себя как монолитный кусок! Но это ещё не всё! Поставь обратно.
Я послушно ставлю.
- А теперь хлопни сверху ладошкой!
Хлопаю. Ничего не происходит.
- И что? - интересуюсь я.
- Ап! - жестом фокусника Костя вытаскивает лист и кладёт его передо мной. На середине бланка красуется квадратный узор - примерно сантиметр на сантиметр. - Красиво, да? И, что интересно, рисунок каждый раз другой! Короче, отдавай эту штуковину Данилиным ребятам, пусть над ней помаракуют. Приказ оттуда, - он поднимает указательный палец вверх.
* * *
Два дня спустя Стасик Лещинский, несмотря на юный возраст, занимающий в коллективе Данилы-Мастера должность старшего лаборанта, догнал меня в коридоре.
- Сергей Михалыч, Сергей Михалыч! Мне надо с вами поговорить. Это очень важно! - глаза юноши прямо-таки сверкают от возбуждения.
- Что случилось, Стасик?
- Пойдёмте ко мне! Я вам просто обязан кое-что показать!
- Ну, пойдём.
В его небольшом кабинетике на столе, заставленном разнообразными приборами и заваленном кипами бумаг, стоит тот самый артефакт.
- Вот! - Стасик торжествующе протягивает мне лист бумаги. Я смотрю и далеко не сразу понимаю, что это такое он мне показывает. А когда понимаю, то жутчайший мороз пробегает по моей спине сверху вниз, делает круг по животу и застревает на уровне желудка. Это мой личный бланк. Тот самый, с печатью-узором. А чуть пониже аккуратным стасиковым почерком выведено: "И за эту хрень я отдал "Каменный цветок"?" Именно эта мысль вертелась у меня в голове в то время, когда я хлопнул ладонью по цилиндру!
Чуть придя в себя, прижимаю указательный палец к губам, а потом кручу им над головой. Не знаю наверняка, но почему-то уверен, что все помещения находятся на прослушке. Дальнейший наш разговор происходит на уровне жестов.
"Я (тычок пальцем в грудь) это (тычок в подпись под узором) думал (тычок себе в лоб) когда хлопнул по артефакту (имитация хлопка). Ты (тычок в грудь Стасика) понимаешь (движение пальцем у виска) это (тычок в квадратик-узор)?"
Стасик, уже изрядно испуганный, мелко-мелко кивает.
Вставляю бланк в прорезь артефакта. "Я правильно понимаю: артефакт считывает мысли и фиксирует их на бумаге?" - думаю я и хлопаю по цилиндру, после чего показываю новый отпечаток Стасику, который, взглянув на него, опять утвердительно кивает.
"Каким образом ты читаешь эти отпечатки?" - вновь задаю вопрос с помощью афа.
Стасик пожимает плечами, потом воздевает руки ладонями вверх как молящийся мусульманин, после чего прикладывает пальцы к вискам. Затем робко улыбается, берёт ручку и пишет на листе:
"Сам не знаю. Как озарение свыше. Вдруг понял, что мне понятны эти знаки. Каждый квадратик - законченная фраза".
Вновь вставив бланк в артефакт, я несколько раз хлопаю по цилиндру, каждый раз немного передвигая лист. Напечатанное протягиваю лаборанту. Он читает мои мысли и бледнеет всё больше и больше. Наконец он отрывает глаза от бумаги и смотрит на меня, в сильнейшем волнении растирая виски кончиками пальцев.
- А... - начинает было он, но спохватывается, вновь хватает ручку и дрожащими буквами выводит: "А что же делать?"
- Если я правильно вас понял, - говорю я уже громко, - свойства этого артефакта изучить проблематично, а практического применения вы не видите?
- Именно так, Сергей Михайлович! - горестно подтверждает Стасик.
- Жаль! - говорю я, поднося огонёк зажигалки к краю бланка. - Что ж, пишите отчёт о проделанной работе и - мне на стол!
Догорающий лист бросаю в раковину. Пепел смываю струёй воды из-под крана.