Аннотация: Об истинной аристократке в самом лучшем смысле этого слова
Работа директоров школ интернат всегда была и будет особенной. Назвать ее просто трудной - было бы не верно. На такой работе однажды, не сразу, осознаешь, что это и не работа вовсе, а правда жизни, которую искал, а поняв, убеждаешься, что это и есть счастье. Кто же захочет уйти от своего счастья? Поэтому с той работы не уходят по собственному желанию.
Вы скажите, что это зависимость. Я скажу, нет, - как раз наоборот, - это и есть истинная свобода, как осознание своей истины. Разве это не свобода, если ты знаешь, что нужен, что твоя душа востребована, что от тебя зависит мир?
Конечно, случаются и здесь трудности, в том числе, проблемы с руководящей бюрократией. Но был такой период в жизни, когда мы, в этом смысле, ни о чем не беспокоились и, более того, уверенно выполняли свои обязанности, зная, нас поддержат, поймут. Тогда заведующим отделом управления министерства образования работала Гайда Фрицевна Чаупенок - добрый и внимательный организатор миров, в которых жили и работали удивительные учителя и директора, свободные в выборе своего личного счастья.
Воспоминания о Гайде Фрицевне для меня, как об идеале интеллигентной женщины. Я бы сказал, аристократичной в лучшем смысле этого слова. Она была уже в том возрасте, когда в женщину одинаково пылко влюбляются и юноши и зрелые мужи... И еще бы, всегда с гордой стройной осанкой, изысканно одета, с открытым красивым лицом, независимая и грациозная. Все лучшее, что можно себе представить о классической латышской культуре, проявлялось в ее манерах, поступках, мыслях.
Рабочие встречи с нами, которые официально назывались семинарами директоров, по праву считали уроками. Да, именно уроками. Уроками, как быть честным и порядочным в условиях идеологического контроля, как быть свободным и независимым, как быть успешным с трудными детьми и сложными обстоятельствами.
Ее голос во время выступления был всегда спокойным и медленным, при этом, она успевала сказать значительно больше, чем любой "скороговорящий". Наша учительница говорила необычайно эмоционально и внушительно. Совсем не потому, что это речь "начальника", а как следствие редкостного таланта психолога, умеющего найти правильную интонацию и правильный стиль разговора. Чего сейчас скрывать, мы любовались ею.
Участники уроков были очень разные и по жизненному опыту, и по мировоззрению, при этом, гордыми и независимыми. В этой ситуации надо быть опытным организатором и педагогом, чтобы составить программу, план и сценарий семинаров, вовлекая, заинтересовывая. Так было всегда.
Она никогда не докладывала о наших просчетах высокому начальству. Разбиралась сама. И всегда первой приезжала на место происшествия. Очень быстро мы поняли, - ее визит не наказание, а спасение. Поэтому за время ее работы директора покидали свой пост только на заслуженный отдых... А учебные заведения, жили успешной жизнью, давая путевку в жизнь тысячам и тысячам воспитанников. Будучи великим учителем Гайда Фрицевна через директоров школ вносила высокую нравственность в судьбы учеников, исполняя неоценимую роль перед своей Родиной.
Спустя годы, судьба вновь свела нас, и мне посчастливилось работать с нею в Елгаве, где она коротает свои пенсионные дни до сих пор.
Не просто было жить в "перестроечные" годы. Никому не просто. Тем более сложно тем, кто был успешен в советские времена. Но истинно интеллигентные люди тем и отличаются, что свободны от предрассудков, от идеологии, от безнравственности.
Гайде Фрицевне пришлось нелегко. Она не скопила за годы своей руководящей деятельности "лишней копейки". А деньги в годы разрухи старого и создания нового, ох как нужны.
Когда жить на одну пенсию стало, мягко выражаясь, сложно, Гайда Фрицевна вновь пошла работать. Уроки, которые она проводила в нашем Лицее, были совершенны. Она преподавала латышский язык. Но это были не просто уроки грамматики, фонетики. Это были, как всегда у нее, уроки высокой нравственности, этики, любви к Родине, любви к латышской истории.
С ее уроков учащиеся уходили не просто овладевшими языком. Ее ученики становились душевно богаче, чище, аристократичнее.
Вскоре слава об удивительном учителе распространилась по всему городу. К нам в Лицей просились со всей округи. Нагрузка стала выше допустимой. Но Гайда Фрицевна продолжала работать. Она даже помолодела настолько, насколько может стать моложе от труда только учитель.
Мы очень давно не встречались. Трудно судить о ее сегодняшних мыслях и планах. Но с уверенностью могу сказать, что такие учителя во все времена были востребованы в гуманной классической культуре. Именно такие люди являются наилучшими помощниками в выборе жизненного пути. А кто же, как не мудрый и добрый учитель даст правильный совет и правителю и исполнителю.