Горлица Валентин Дмитриевич : другие произведения.

Плохая сказка

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Плохая сказка
   Закинув ногу на ногу, Миша лежал на крыше гаража и смотрел через дырку в подошве шлепанца на ярко-голубое небо. Он представлял себе, что это подзорная труба, а он - капитан, напряженно всматривающийся в безмятежную голубизну моря, отчаявшись - за долгие годы плавания - увидеть землю. Книжка со сказками лежала рядом с ним, наверное, также как и он, блаженно греясь на теплом листе рубероида. У него за спиной изредка шелестела листьями шелковица, покачивая своей отяжелевшей от созревающих нежно-розовых бусинок, кроной. Тень от нее раскачивалась из стороны в сторону, то и дело, открывая Мишу лучам жаркого летнего солнца, которое, в начале дня, еще только набирало силу. Его лучи жадно облизывали незащищенный тенью участок крыши, так что Миша чувствовал запах горячей смолы. Неподалеку расположился поселок, постепенно переходящий в город с высотками, шумом, пылью и рекламой. Все его друзья разъехались; он остался совсем один - ему было скучно и грустно. Домой он возвращался только под вечер, потому что днем из еды были только хлеб да соленая приправа к макаронам.
   Мише надоело рассматривать небо сквозь дыру в шлепанце, и он перевернулся на бок; рядом с ним валялся прозрачный осколок бутылки. Он взял прутик, лежавший рядом, и лениво ткнул им в осколок. Тот перевернулся и, замерев на секунду в вертикальном положении, шлепнулся на бок, вдруг Миша увидел громадную отвратительную гусеницу, выгнувшую дугой покрытую волосками спину. Гусеница, почувствовав движение рядом с собой, замерла на месте. Миша даже привстал от удивления, ему никогда раньше не доводилось видеть таких огромных и противных гусениц. Но он вдруг все понял и улыбнулся, пытаясь палочкой подковырнуть стекло, которое действовало как увеличительное, от чего обыкновенна гусеница казалась громадиной. Гусеница повела себя неожиданно, так что Миша даже прекратил свои попытки, она приподняла свое одутловатое туловище и уставилась на него, как ему показалось, с негодованием.
   - Хрр, - прохрипела она.
   Миша резко сел и зачем-то протер глаза. Гусеница по-прежнему смотрела на него, не делая никаких попыток уползти.
   - Хсс, - снова послышалось от нее,- мхсс...
   Казалось, что каждая буква дается ей с огромным трудом. Миша почувствовал, как мурашки забегали у него по спине. Никогда раньше с ним не разговаривали гусеницы, поэтому он не знал, как следует отвечать.
   - Ммм... - Промычал он, но получилось не очень убедительно, и гусеница предприняла еще одну попытку.
   - По... мо... хии, - как-то совсем жалобно прошипела она.
   Миша растерялся, но внезапная догадка посетила его. Он аккуратно поднял стекло и отложил его в сторону. Как он и ожидал, гусеница оказалась совсем маленькой, но она продолжала стоять вертикально, выжидающе глядя на него.
   - Спассии тоххоо, кхто д... - Выдавила она из себя.
   Внезапно до него донесся низкий, хриплый голос.
   - Теперь-то заживем, а! - Голос шел откуда-то снизу и был явно человеческий.
   Гусеница, словно потратив последние силы, поникла и вяло поползла в сторону, оставляя на просмоленном листе поблескивающую на солнце полоску слизи. Миша не хотел, чтобы взрослые застали его на гаражах - он пригнулся и потихоньку подобрался к краю крыши, решив, что гусеница, просившая о помощи, все равно далеко не уползет. Гаражи, стоявшие вплотную друг к дружке, выстроились в форме прямоугольника. Внизу был заезд для машин, через который и вошло два человека, Мише они показались настолько необычными, что он забыл даже про говорящую гусеницу и про свое намерение потихоньку убежать вместе с ней, пока его не заметили.
   Один из них напоминал усатого солдата из позапрошлого века: он был одет в униформу с множеством ленточек желтого цвета, на голове красовался помятый кивер, похожий на перевернутое вверх дном ведро. Кивер постоянно сползал солдату на лоб и норовил закрыть даже глаза. В руках у него было деревянное ружье, но, несмотря на это, он выглядел очень неуверенно и поминутно оглядывался, вздрагивая всем телом. Его спутником был низенький толстяк, похожий на воздушный шарик. В одной руке он держал раскрытый зонтик, хотя дождь ничто не предвещало, а во второй - старый, потрепанный чемодан. Он поминутно высовывал свое круглое, как яблоко, и такое же красное, лицо и вглядывался несколько секунд в небо, щуря свои глазки, потом поспешно прятался под зонт и быстро семенил, подгоняя сварливыми окриками солдата. Миша наблюдал за ними со стороны, и самым удивительным, по его мнению, было то, что и Солдат и Шарик шли задом наперед!
   Солдат, заправски маршируя, шел назад, даже не оборачиваясь, чтобы посмотреть, куда он идет. Когда они, передвигаясь таким образом, остановились напротив него, и Шарик крикнул Солдату визгливым голосом: "Ну, сколько еще, глянь-ка! ". А Солдат, достав из-за пояса пожелтевшую от времени бумагу, посреди которой была ровная круглая дырка, взглянул в дырку, пошевелил задумчиво своими усами и крикнул в ответ: "Две собаки". Миша встал, забыв, что ему положено скрываться, и, почесав рукой затылок, пробормотал:
   - Две собаки...
   - Ааа, - раздался вопль солдата, - кто здесь?
   Шарик затрясся под своим зонтом и взвизгнул, - стреляй, это опять они!
   Миша решил, что его приняли за кого-то другого и поэтому сказал, - я здесь просто так лежал и... - Он запнулся, не зная прятаться ему или просить прощения.
   - Вон он! Вскрикнул Шарик и показал зонтом в противоположном направлении.
   Солдат круто повернулся, став к гаражу спиной, и вскинул ружье к плечу. Мишу этого никак не ожидал и поэтому замолчал, глядя сверху вниз на странную компанию, потом перевел взгляд в направлении, куда целился Солдат - там никого не было. Солдат, тщательно примерившись, произнес:
   - Пиф-паф, будь ты хоть лорд хоть граф,- и, помедлив, с облегченным видом опустил ружье. - Убит,- выдохнул он. На лице Шарика тоже отразилось облегчение, и Миша решил больше не вмешиваться в их разговор.
   Шарик страдальчески поморщился, - знал бы ты, как на меня давит небо - даже зонт не помогает, а тут еще эти...
   - Говорил мне Ленивый Колдун: проглотит тебя когда-нибудь Хлопотун - пробормотал про себя Солдат.
   - Что-что? Что ты там про себя бормочешь? Ленивый Колдун ни с кем не разговаривает. Давай же! Осталось всего чуть-чуть, и мы спасены! Идем!
   И они снова стали пятиться задом, заходя все глубже в гаражи. Внезапно они свернули и скрылись из виду, под нависшей над неприметным гаражом крышей. Мише не хотелось терять из виду столь странную компанию - будет что рассказать, когда вернуться друзья - поэтому он быстро перебежал на свое прежнее место, оглядываясь в поисках говорящей гусеницы, но ее нигде не было. Было очень обидно потерять такую находку, и Миша разрывался между желанием поймать гусеницу и проследить за солдатом и Шариком. Решив взглянуть одним глазом, что они сейчас делают, Миша бросился к неприметному гаражу. На цыпочках подобрался он к самому его краю, потом опустился на колени и медленно свесился вниз, пытаясь с крыши заглянуть в гараж. К его удивлению, гараж был закрыт - на его дверях висел огромный, покрывшийся ржавчиной, замок, к которому не притрагивались, наверное, лет десять. На металлической двери было выведено белой краской: "Ту-Ту". Миша беспомощно оглянулся, внезапно он, краем глаза, заметил какое-то движение возле самой своей руки. Он перевел туда взгляд и увидел, как омерзительная гусеница пытается вскарабкаться к нему на палец. Миша с отвращением отдернул руку и тотчас понял, что соскальзывает вниз, единственное место за которое еще можно было ухватиться, было именно то, на котором сидела гусеница. Но тут она подняла свое отвратительное, колышущееся из стороны в сторону тельце, и громко гавкнула. Миша падал... Падал... Падал...
   Он видел кленовый лист, медленно кувыркающийся в воздухе; плотный луч света, разрывающий темноту, туман, какое-то движение: трепетание массивных кожистых крыльев, бьющих изо всей силы по стеклу; рожицу с вывернутыми ноздрями, раздвоенным подбородком и кровожадными маленькими глазками. Глухо билось чье-то сердце. Бум-бум-бум, каждый толчок подбрасывал его и, казалось, уносил с все большей скоростью. Уродец за стеклом затрепетал крыльями, стараясь не отставать, но мощные толчки раздавались все быстрее и быстрее, и вот, чиркнув крылом по стеклу, он остался где-то далеко позади. Шелестя, опустилась яркая занавесь, скрывая за собой окно с бьющими по нему каплями дождя, которые оставляли после себя зеленые кляксы, тающие в тумане. На занавеске было написано: "Я Экспресс, который возил когда-то дрова и лес. Все края на свете объезжаю и своих друзей не обижаю".
   - Следующая остановка - Когда-то Королевства концовка, - произнес голос с механическим оттенком.
   Миша окончательно пришел в себя и понял, что лежит на мягком, как пух, полу, в каком-то коридоре. Он приподнялся и с удивлением понял, что находиться в поезде, пол под ним едва заметно вздрагивал, и слышался дробный перестук колес. Вагон, в котором он оказался, был полон богатой мебели и дорогих предметов. Здесь были кресла, оббитые золотистой материей, стены, украшенные огромными картинами, на полу лежал шелковистый ковер фиалкового цвета, а старинные часы, вскрытые блестящим лаком, указывали на свиной пятачок, который висел на месте 12.00.
   Все это напоминало зал для приема гостей, уют и красочность обстановки создавали спокойное домашнее настроение. Миша не знал: радоваться ему, что он оказался в таком месте или тревожиться из-за того, что всего минуту назад он был на крыше гаража, где пахло смолой и горячим битумом. В конце концов, он решил, что, наверное, заснул на крыше и все это ему мерещится. Повеселев от такой мысли, Миша направился к двери с тяжелой золотой ручкой. Пройдя через крохотный закрытый тамбур, в котором было очень шумно из-за оглушительного перестука колес, он попал в следующий вагон, который целиком занимал один огромный стол с рядами кресел по сторонам. Его глаза забегали по разнообразным блюдам, которыми он был усеян до такой степени, что даже прогнулся посередине. Над горячим еще поднимался дымок, а торты, пирожные и конфеты искрились перед ним всеми цветами радуги. Рядом со столом, прямо на полу, стояло огромное мороженное в стаканчике, украшенное сверху ажурной шоколадной шапочкой.
   В вагоне никого больше не было. Миша подумал, что он один на этом поезде, и ему стало немного не по себе, к тому же он стал сомневаться, что все это ему сниться и поэтому почувствовал нарастающую тревогу. Когда он проходил мимо огромного мороженного в стаканчике, то все же не смог удержаться - и откусил кусочек от его шоколадной шапочки. Как только нежный шоколад захрустел у него на зубах, прозвучало:
   - Аааааххх, - и мороженное отшатнулось от него, - что ты наделал!? Чтоб тебе ни дна, ни покрышки! - взвизгнуло оно. - Ты испортил мое ухо.
   Миша испуганно таращился на ожившее мороженное в стаканчике.
   -Я... Я не знал, что вы умеете говорить!
   - Ах ты, наглец! Ну, я тебя проучу!
   Миша поспешно отошел от разозлившегося мороженного. Но оно, словно вспомнив что-то, замолкло, а потом, сопя от досады и переваливаясь из стороны в сторону, вышло из столовой, с грохотом захлопнув за собой дверь. Миша перевел дыхание и с опаской посмотрел на остальные блюда, пообещав себе не притрагиваться к ним. Теперь он знал, что не один на этом поезде.
   Подождав немного, он вышел вслед за мороженным. Вагон, в котором он оказался, уже больше напоминал обыкновенный, по крайней мере, здесь были купе. Он прошел мимо них, читая названия: "Кот, да не тот", "Адебя", "Гривокустосвин", "Гнилая картошка" и "граф Мороженый". Миша проходил мимо них, не решаясь постучаться и войти. Но он слышал, как кто-то переговаривался и расхаживал за дверьми, украшенными блестящими изразцами.
   Он прошел еще два вагона с купе и попал в один большой - отведенный для общей залы. Миша распахнул дверь и замер не в силах пошевелиться. Сперва его внимание привлек огромный шип розы, который невозмутимо читал комиксы, сидя на подушке и подоткнув под себя тонкие ножки веточки. Рядом с ним, на полу, стоял деревянный ящик, из которого доносился визг и ропот. Миша привстал на цыпочках и заглянул внутрь: там были червяки, и, похоже, что они играли в футбол. Были здесь также зеленые медузы, ходящая по потолку корова, клоун с револьвером, стайка рыб в аквалангах с длинными механическими ногами, колобок, потягивающий кальян и многие другие. Они разговаривали, читали, ели, пили; все были очень приветливы и обходительны друг с другом. Были здесь и люди, которые сидели за небольшим круглым столиком и играли во что-то против команды подсолнухов. Над их столиком то и дело вспыхивали искорки и раздавались слабые раскаты грома. Рядом со стеной стоял длинный диван и множество кресел. В нише, отведенной под камин, журчало чуть слышно пламя, отчего становилось уютно и спокойно. На полу был расстелен пышный ковер, и те, кто хотел - сидели прямо на нем, коротая там свое время.
   - Поприветствуем попутчика нового! Но, боюсь, не могу сказать, что видимся снова мы, - прозвучал бархатистый голос с металлическим оттенком из крохотного динамика на стене.
   Все обернулись к Мише и стали радостно его приветствовать: зеленый коротышка подскочил и пожал ему ладонь, а шип, читавший комиксы, даже слегка поклонился. Миша почувствовал себя неловко, попав в такую разношерстую компанию; он кивнул головой и выдавил из себя невнятную благодарность, а потом, стараясь не пялиться по сторонам, прошлепал к свободному креслу и невозмутимо плюхнулся в него, сделав вид, что ничего непривычного для него здесь нет. Он утонул в мягком сиденье вместе с ногами. Ему очень хотелось узнать: кто все эти существа, и что они здесь делают. Но он боялся, что его могут прогнать, ведь он попал на поезд незаконно!
   Обстановка была такой непринужденной, что он начал чувствовать себя раскованней. Его взгляд остановился на игрушечном тракторе, который энергично разъезжал по вагону, путаясь то и дело в ковре. Трактор попыхивал и с клекотом делал резкие развороты, притворяясь, что норовит боднуть чью-нибудь ногу, но в последнюю секунду он сворачивал и уносился прочь. Все окна были занавешены, но за занавесками клубилось что-то темное - Миша подумал, что они едут через неприятное место. В апартаментах то и дело появлялись новые пришельцы. Один из них - длинноногий мужчина во фраке, достал блокнот, стремительно пролистал его, а потом, приставив к носу, громко высморкался. С беззаботным видом он поднес блокнот к глазам и полюбовался своим произведением, потом удовлетворенно захлопнул блокнот и уселся на диван, поближе к огню. К Мише подошли штаны и сделали попытку взобраться к нему на колени. Миша немного испугался их вида: то были клетчатые узкие брюки.
   - Кыш,- он махнул на них рукой. Штаны послушно отошли в сторону.
   Мягко горел огонь в очаге. Голос из динамика говорил стихами со всеми по очереди, стараясь подбодрить или рассказать какую-нибудь шутку. От его приятного голоса у окружающих, казалось, становится веселее на душе. Кто-то чихнул, Миша перевел взгляд, и, широко открытыми глазами, уставился на парочку, пристроившуюся в самом углу, у стены. Это были усатый солдат в желтой форме и толстый карлик, смахивающий на воздушный шарик, с чемоданом и сложенным зонтиком. Шарик взглянул на Мишу и, не выразив удивления, отвернулся. Миша думал вскочить и подойти к ним. Но тут с Шариком начал разговаривать голос из динамика, так что Миша даже посетовал на его надоедливость. Ему не терпелось узнать обратную дорогу домой, потому что, вслушиваясь в равномерный перестук колес, он чувствовал себя неспокойно.
   Когда голос разговаривал с ними, оба повеселели и отвечали оживленно и радостно; впервые Мише показалось, что эта возбужденность как-то натянута и неестественна. Когда голос замолк, Миша стал слазить с кресла, но тут, из динамика, висящего прямо напротив него, раздалось:
   - Привет! не дашь ли мне один ответ?
   - Здравствуйте, - несмело ответил Миша.
   - Все ли понравилось здесь тебе? Рад ли ты своей судьбе?
   - Да мне здесь очень понравилось, здесь все так... Миша не сумел подыскать нужных слов.
   - Я позаботился, чтобы все чувствовали себя как дома и прибывали в срок, пока вокруг - морок.
   - Так вы начальник этого поезда? - спросил Миша.
   - Я Экспресс, который возил когда-то дрова и лес, - безмятежно ответил голос. Далеко ли едешь, снова ли меня встретишь?
   - Ммм... Нет, не знаю.
   - Тогда нам скоро придется прощаться, я вижу, как облака на горизонте мчатся. Но пока мы подъезжаем - давай я напою тебя чаем?
   - Спасибо, - Миша решил, что отказать будет невежливо.
   - Я позову полупроводника - нет лучшего на поезде знатока. До свидания и высокого тебе призвания, - и голос заговорил с трехпалым пауком, расположившимся на бархатной подушке.
   Через секунду дверца в вагон открылась, и появился полупроводник с кружками горячего чая на подносе, которым он балансировал на одной руке. Второй у него не было, как не было одной ноги, половинки головы и тела. Миша, округлившимися от страха глазами, смотрел на этого получеловека, который показался ему в этот момент ужасным. Полупроводник был одет в половину синей железнодорожной формы, на голове у него красовалась половинка фуражки. Половинка его лица носила задумчивое и грустное выражение, которое резко контрастировало с окружающим весельем.
   Полупроводник по очереди обошел пассажиров, оставляя им бокалы, стаканы и чашки с заказанными напитками. Никто не обратил на него внимания и даже не поблагодарил. Очередь дошла и до Миши, который сидел в своем кресле, словно король. Полупроводник, неуверенно подпрыгивая на одной ноге, почтительно остановился рядом с ним и подал ему фаянсовую чашечку чая с лимоном, умудрившись за все это время не расплескать из нее ни капли. Миша дрожащей от страха рукой взял чашечку и сказал:
   - Спасибо, - Полупроводник улыбнулся, отчего сразу стал выглядеть добрее.
   - Пожалуйста, - ответил он с удивлением, - мне уже давно никто не говорил спасибо.
   - Почему? - Полупроводник пожал плечами.
   - Ко мне привыкли, я всего лишь деталь экспресса.
   - Но всем так нравиться экспресс, - Миша перестал чувствовать страх к полупроводнику.
   - Иначе не может быть, - ответил полупроводник загадочно.
   - Отчего же не может?
   - Но ведь если все перестанут показывать как им хорошо, то экспресс остановиться! - произнес Полупроводник шепотом, со страхом в голосе.
   Миша почувствовал, что ему тоже становится жутковато.
   - А было такое, чтобы экспресс остановился? - тоже шепотом спросил он.
   - Было, - грустно ответил Полупроводник.
   - Ты видишь перед собой результаты этой остановки, - он показал на себя, - когда-то я был обычным человеком и ехал на экспрессе домой; люди в вагонах перестали шутить и притворяться, что им весело, они стали думать, что экспресс это просто механизм, и тогда поезд остановился... С тех пор я работаю здесь и у меня только одна половинка, - удрученно закончил Полупроводник.
   - А другие? - с замирающим сердцем спросил Миша.
   Полупроводник покачал головой, - когда я пришел в себя, в поезде больше никого не было.
   Миша окинул взглядом разношерстую компанию, собравшуюся в вагоне. Они шутили и веселились, потому что боялись экспресса.
   - Зачем же вы служите здесь, - спросил Миша.
   - Я ведь всего лишь половинка человека - кому нужна половинка?
   Мише его стало жаль.
   Он даже подумал, что раз уж оказался в таком сказочном месте - то нужно предложить помощь Полупроводнику, но тут из динамика раздался голос.
   - Кто хочет пусть идет вперед, вас всех Когда-то Королевство ждет, - объявил поезд.
   Пассажиры зашевелились и, потягиваясь с видимым облегчением, стали разбредаться по своим местам, собирать вещи. Занавески на окнах поползли вверх, приоткрыв радужное небо, подернутое туманной дымкой. Мимо пронеслось небольшое облачко, а затем они попали в большую тучу, и на несколько минут все вокруг потемнело. Поезд летел высоко в небе, то и дело можно было увидеть стайки птиц, испуганно улепетывающие от экспресса.
   Солдат с Шариком о чем-то пошептались, а потом стали собираться: Солдат подхватил ружье, а Шарик взялся за чемодан. Солдат громко чихнул, и они направились к выходу.
   Миша в страхе вскочил:
   - Те люди знают, как мне попасть домой, мне нужно догнать их! - Полупроводник удивленно посмотрел на него.
   Миша вскочил с кресла и подбежал к двери, когда парочка уже вышла в тамбур. Он хотел окликнуть их, но застыл, скованный страхом. Дверь, ведущая из тамбура наружу, была открыта настежь и через нее, с огромной высоты, были видны миниатюрные поля с черными пылинками на них, зеленые кляксы лесов, синяя лента реки, впадающая в голубое пятно озера. Крохотные замки и деревушки, которые, казалось, могли уместиться на ладони. Бешено ревел ветер, то и дело переходя в свист и завывания; Миша чувствовал порывы, подталкивающие его к двери. Он в ужасе отшатнулся назад. Внезапно он увидел воздушный шар, который безмятежно висел в воздухе, под экспрессом, слегка раскачиваясь из стороны в сторону. От воздушного шара тянулись в две стороны канаты, к которым было прикреплено натяжное спасательное полотно фиолетового цвета. Потом показались и другие воздушные шары, еще и еще. Они образовали огромный круг, вися в воздухе как буйки, вся площадь между которыми была затянута пружинистым полотном. Экспресс, рассекая воздух с огромной скоростью, пролетал в это мгновение прямо над полотном. Шарик с Солдатом подвинулись к выходу, а у Миши не было сил даже окликнуть их, так он боялся выпасть из поезда. Шарик стал подтягивать чемодан к двери - но тут Солдат в желтом, вцепился в него одной рукой, и потянул на себя.
   - Я прыгну после тебя, и пусть добыча пока побудет со мной,- прошипел Солдат.
   - Еще чего! Я здесь главный!
   Шарик потянул чемодан на себя, а Солдат незамедлительно дернул обратно. Они стояли на самом краю и, уперевшись лбами, перетягивали чемодан из стороны в сторону. Внезапно Солдат запрокинул голову, втянул ртом воздух и - громко чихну; его голова глухо стукнулась об голову Шарика. От неожиданного удара Шарик выпустил чемодан и, пошатнувшись, вывалился из поезда, но в последний момент он ухватил Солдата за усы, и Солдат, беспомощно взмахнув руками, упал вниз, вслед за шариком. Чемодан остался стоять на самом краю и, наверное, он был очень тяжелым, потому что ветер не утянул его вниз. Миша, превозмогая страх, бросился вперед, чтобы выбросить чемодан следом. Ведь он наверняка был очень дорог его владельцам, раз они так ссорились из-за него. Он подбежал к чемодану и хотел рывком поднять его и швырнуть из двери на фиолетовое поле. Миша и подумать не мог, что чемодан окажется таким легким, словно в нем совсем ничего нет. Он по инерции сделал еще шаг вперед и в ужасе завис на самом краю пропасти, раскрывшей свою пасть под ним. Миша взмахнул рукой, чтобы удержаться, и рука, на мгновение, оказалась за пределами тамбура - тут же за нее словно кто-то дернул, и Миша от такого рывка выпал вместе с чемоданом из поезда.
   Он увидел под собой фиолетовое полотно и, благополучно приземлившихся, Шарика с Солдатом. Потом его развернуло в воздухе, и он увидел серебристую змейку, растянувшуюся по небу. Экспресс стремительно уменьшалась в размерах и вскоре напоминал тонкую веревочку в небе; веревочка оставляла за собой шлейф белого дыма. Миша падал, прижимая чемодан к груди обеими руками. Он думал, что сейчас вот-вот упадет на эластичное полотно. Ветер, ожесточенно хлопая складками одежды, снова перевернул его, и Миша увидел удивленное лицо человека, сидящего в корзине воздушного шара. Человек, видимо, только собрался позавтракать и теперь замер с поднесенной ко рту рукой, в которой был зажат большущий бутерброд. Он проводил Мишу округлившимися от удивления глазами, когда тот стремительно пролетел мимо, промахнувшись всего на несколько метров мимо спасательного полотна.
   Ужас сдавил ему грудь железным обручем так, что он забыл даже закричать, когда же он открыл было рот, ветер набился ему в легкие, и Миша, вместо того чтобы кричать, закашлялся. Его стало швырять из стороны в сторону, ветер свистел и хлопал. То он видел стремительно увеличивающиеся в размере леса и реки, то уменьшающееся полотно, натянутое между воздушными шарами. Теперь ему стало казаться, что скорость падения стремительно увеличивается, земля приближалась невероятно быстро. Линия горизонта поднималась все выше, и вскоре Миша уже различал отдельные кучки пестрых деревьев, заброшенное поле, игрушечную мельницу, невозмутимо ворочающую лопастями. Миша падал прямо на озеро странного коричневого цвета. В озеро впадала река такого же странного оттенка. Свет не играл на воде, а как будто тонул в ней. Вокруг озера густо разрослись невысокие кусты с желтыми листьями, казалось, что озеро закуталось в шарф. Миша с огромной скоростью врезался в матовую поверхность. Перед ударом он закрыл глаза и весь сжался, так что не почувствовал даже страха, только болезненное напряжение.
   Послышалось: "Пвум", и он ощутил легкий толчок, что-то спружинило под ним, как батут, и подбросило высоко-высоко в воздух. Когда Миша открыл глаза, то с удивлением обнаружил, что летит вверх. Потом его взлет замедлился, и он снова полетел вниз. Озеро было резиновым - оно прогибалось под ним, не давая почувствовать удар, и подбрасывало вверх снова и снова. Мише даже понравилось подпрыгивать на резиновом озере, но со временем его стало подбрасывать все ниже, и, в конце концов, он смог встать на его желеобразную поверхность. Миша топнул по ней ногой, и от его удара все озеро заколыхалась. Он ощупал уцелевший чемодан и поднял взгляд вверх, с грустью вспомнив, что на экспрессе остался полупроводник, которому нужна была его помощь. Миша решил как можно быстрее отдать чемодан его владельцам, а заодно и расспросить их, как попасть обратно на экспресс.
   От спасательного ковра, что на такой высоте казался не больше монеты, отделилась жирная точка, присмотревшись, Миша угадал в ней воздушный шар, он решил идти в том направлении, куда полетит шар и тогда, рано или поздно, он придет в город, в котором есть люди.
   Миша шел вслед за воздушным шаром и думал о том, что неплохо было бы найти что-нибудь поесть. Он перешел озеро и, чтобы не продираться сквозь чащобу, решил пойти по реке, которая то ли впадала в озеро, то ли вытекала из него. Река тоже была пружинистой и мягкой, но теперь Миша опасался подпрыгивать, потому что его могло выбросить в заросли деревьев, которые только с высоты могли показаться кустами. Деревья были очень высокими и с двух сторон теснили реку. Весь ствол деревьев был усыпан шишкообразными плодами, верхушку же венчал пучок желтых листьев.
   Миша сорвал одну из шишек и с удивлением обнаружил, что на ней есть алюминиевое колечко, как на банках с напитками. Он потянул за колечко и шишка, чавкнув, раскрылась. В ней была темная густая жидкость, которая очень вкусно пахла, и Миша решил сделать глоток. Это был напиток из молока и какао. Он выпил его, не задумываясь. Потом сорвал еще одну шишку, на этот раз ему попался банановый коктейль. В веселом настроении, не спеша, Миша шел по резиновой реке, как по дороге, вслед за воздушным шаром, который маячил на горизонте. Он перепробовал уже десяток напитков и чувствовал, что еще один, и у него заболит живот. Внезапно он заметил странные следы на теле резиновой реки - это был отпечаток куриной лапы и неглубокая борозда, словно кто-то откусил от реки кусочек. Миша, окончательно поверивший в чудеса, тоже решил попробовать, он отщипнул немного и положил в рот - это был мармелад.
   Он шел по мармеладной реке и с сожалением смотрел себе под ноги, не решаясь съесть больше, из-за туго набитого живота. Когда он поднял глаза, то обнаружил, что воздушный шар пропал, это означало, что теперь придется идти наугад. Внезапно до него донеслось унылое завывание, Миша настороженно остановился, завывание шло откуда-то из зарослей напитковых деревьев. Ему стало страшно от мысли, что там может прятаться дикий зверь. Но заунывный вой теперь стал казаться ему жалобным, и он решил одним глазком взглянуть на воющего зверя. Сказочность окружающего его мира, казалась ему временами неполноценной, ее словно что-то подтачивало. Иногда он натыкался на предметы, от которых у него холодок пробегал по спине.
   В зарослях напитковых деревьев было душно, пахло пряностями, шоколадом, молоком; все это смешивалось, и вызывало у него неприятные ощущения, к тому же жесткая, щетинистая поверхность деревьев царапала его и норовила оторвать кусочек одежды, а злополучный чемодан цеплялся за каждый сучек.
   Теперь он ступал по обычной, усыпанной листьями, земле, и из-под ног у него выступала пузырящаяся жидкость. Один раз ему показалось, что среди деревьев крадется что-то, похожее на забинтованную собаку, но виденье тут же растворилось. Внезапно среди напиткового леса Миша увидел пещеру, поросшую коричневой травой, напоминающей водоросли; из пещеры доносился то устрашающий, то жалобный вой. Солнца совсем не было видно из-за деревьев, плотно сомкнувших вверху свои кроны. Заходить в пещеру было страшно, но оставаться снаружи ему было почему-то еще страшнее.
   Внутри было сыро и пахло мокрыми камнями, под ногами у него тихонько бежал ручеек. Миша вслепую пробирался по темному извилистому ходу, когда внезапно рев раздался у него над самой головой: он набирал силу, скручивался в один стремительный поток, и шевелил волосы на голове - это был ветер и ничего больше. Теплый воздух поднимался откуда-то из недр пещеры и вырывался наружу то устрашающим, то жалобным воем.
   Пещера казалась очень глубокой, Миша теперь и сам был не рад, что забрел сюда, он уже думал повернуть обратно, когда внезапно, за поворотом, забрезжил свет. Пообещав себе, что он только взглянет и тут же повернет обратно, Миша дошел до поворота и заглянул за угол. Он увидел небольшую каморку, на полу которой лежала солома и дерн, в углу стояло игрушечное металлическое ведерко, в которое была воткнута свеча, горевшая ровным желтым пламенем. В центре каморки стояли два маленьких корытца с зерном и водой. Под стеной были вкопаны две рогатки, а между ними лежала жердь. Еще он заметил комочки перьев на полу. Внезапно на стену каморки легла устрашающая тень существа с хищным клювом и гребнем, венчающим маленькую голову. У Миши перехватило дыхание, но в следующую секунду он увидел, что тень отбрасывает обычная курица, которая расхаживает по каморке с необычно задумчивым видом. Курица была черного и пепельного оттенков с оранжевой шейкой. Внезапно она остановилась, встала на одну лапу, а вторую запустила под крыло и извлекла на свет большое красное яблоко. Миша никогда раньше не видел, чтобы курицы носили с собой яблоки, поэтому он замер, разинув рот от удивления. Курица хмуро взглянула на яблоко и вдруг, недовольно куд-кудахнув, отгрызла от него порядочный кусок. Миша успел увидеть, что в клюве у нее полно огромных зубов - это была самая настоящая Зубастая Курица. Она прожевала кусок и недовольно отшвырнула недоеденное яблоко.
   - Вот я ему и скажу! - внезапно выпалила она хриплым голосом, - или сена клок, или вилы в бок - то-то попрыгает!
   - Ой, - вырвалось у Миши.
   Куриц, кудахнув, взлетела под самый потолок, попутно роняя перья, а потом стала метаться по каморке, разбрасывая солому и панически ища выход.
   - Простите, я вас не хотел испугать, - извиняющимся тоном сказал Миша, заходя в каморку.
   Курица забилась в угол, закрыла голову крылом, и стала умолять:
   - Не ешь меня, у меня есть какао-бобы, я тебе все отдам!
   - Какао бобы? - удивленно спросил Миша.
   Тут Зубастая Курица недоверчиво приподняла крыло и окинула Мишу недовольным взглядом глаз-бусинок.
   - Ты не троглодит... да ты просто мальчишка!.. Уууу... Тебя разве никто не учил, что нельзя бродить по воющим пещерам?
   -Нет, - честно ответил Миша.
   - Ты здесь один? - Курица прошла мимо него и выглянула за поворот.
   - Да, один. Я... Я упал, - Миша вдруг почувствовал, что слезы наворачиваются ему на глаза.
   - Откуда ты упал?
   - С... С неба.
   Курица выпучила на него глаза, но потом опомнилась и протянула:
   - Аааа... Так ты путешествовал на Экспрессе?
   - Да, - обрадовано вскрикнул Миша, - мы ехали с Полупроводником, когда все начали прыгать... И я выпал из-за чемодана.
   - Ясно, - твердо сказала Зубастая Курица.
   -Я очень хочу найти город, куда полетел воздушный шар, чтобы отдать чемодан его владельцам и спросить у них дорогу домой, а ты случайно не знаешь, как попасть на Экспресс?
   - Нет, и я к нему ни на шаг не подойду: не доверяю я этому Экспрессу, ходит там, где ни одно нормальное существо не пройдет, делает, что ему вздумается. Ты случайно ничего страшного не заметил, когда шел сюда?
   - Нет, ничего, хотя... мне показалось, что я видел забинтованную собаку.
   -Прыть! - в ужасе воскликнула Зубастая Курица. Пришел охотиться на троглодитов. Идем скорее, я покажу тебе дорогу в город, мне и самой срочно нужно туда сходить.
   Курица потушила лапой свечу, и они пошли в полутьме, узкими извилистыми ходами со скользкими стенами, покрытыми мхом, и растущими то тут то там остроконечными сталактитами и сталагмитами.
   -Разве бывают троглодиты? - спросил Миша неуверенно.
   -Еще как бывают! Это же воющая пещера - их родной дом.
   Миша почувствовал, как холодок пробежал по спине.
   -Как же ты их не боишься?
   -Еще как боюсь, но троглодитов легко подкупить: они совсем раскисли после того как у них украли свет в конце тоннеля; правда у меня совсем не осталось какао-бобов, но у тебя, я вижу, один есть.
   -Где? - удивился Миша.
   - Ты имеешь в виду эту шишку с напитком?
   - Да именно ее, - ответила Курица обеспокоенным голосом, - ты ведь еще не пил из нее?
   - Нет.
   - Вот и хорошо.
   - Но этих банок снаружи - целое море, там их столько... - Миша развел в полутьме руками.
   - Да, но стоит только выйти из пещеры, как попадешь в лапы к прытю. Ужасная тварь - никого не щадит.
   - А что случилось со светом в конце туннеля? - спросил Миша, стараясь не наступить на деловито семенящую впереди Курицу.
   - Темная история: троглодиты когда-то дружили с людьми и радовались жизни, это был очень дружный народ, единственным удовольствием для них было любоваться на свет в конце тоннеля, это была их самая большая драгоценность. Но в один ужасный день - свет исчез, некоторые говорили, что видели тень солдата с мешком на плече. После этого троглодиты воюют с людьми и друг с другом, они предают и убивают, чего раньше никогда не было. Слишком много морока проникает к нам из межмирья в последнее время, все начинает меняться, только Когда-то Королевство еще и держится - остальное поглотил морок или скоро поглотит, - закончила Курица грустным голосом.
   - Неизменным остался один только Экспресс, вот потому-то я тебе и не советую с ним связываться. Экспресс, который когда-то возил дрова и лес. У него своя история.
   Они шли по сырой пещере, стены которой излучали призрачный, бледный свет, на их пути часто попадались двери, поросшие мхом и лишайником, а также множество мелких ответвлений и ходов. Миша не боялся заблудиться, потому что они шли по широкому ходу, который нигде не сворачивал. Из одного туннеля на них налетел порыв горячего едкого воздуха, в другом месте они наткнулись на кухонный стол, наполовину втиснутый в большую нору, отвесно уходящую под землю.
   - Что это за лабиринт? - прошептал Миша, который проникся уважением к мудрой Курице.
   - Эти туннели существовали всегда: те, кто сворачивают в них - назад уже не возвращаются, поэтому их очень боятся.
   - А ты заходила в них? - конечно нет! Мне что жизнь не дорога? Только троглодиты ходят по ним и то по немногим известным. Говорят некоторые тоннели ведут прямо в морок, и из них порой выползает такое... что даже Прыть боится заходить глубоко в пещеру, а он служит сам знаешь кому.
   -Кому? - с замирающим сердцем спросил Миша.
   -Хлопотуну, - прошипела Курица с опаской, - он не зверь и не колдун - он ужасный Хлопотун. Ты что же, совсем ничего не знаешь? Из какого ты мира?
   - Я с земли, - неуверенно ответил Миша.
   - С чьей земли? - недоверчиво переспросила Курица, - никогда ни о чем таком не слышала.
   - Мой мир находится совсем рядом с твоим.
   -Что-то ты не похож на гигантское мороженное, а больше рядом с нами миров нет... Ооо... смотри-ка, кто-то рассыпал зернышки! И какие вкусные, ммм... - Курица, позабыв все на свете, стала клевать рассыпанные по земле зерна, которые вели, к куче прелых листьев, сваленных кое-как под стеной.
   -По-моему туда не стоит ходить! - предупредил ее Миша, но Курица, увлекшись зернами, совсем не замечала куда идет.
   -Мм... да ничего страшного не случиться... уж поверь мне, я тут все знаю!
   Тут Зубастая Курица кудахнула, взмахнула крыльями, и провалилась вниз, увлекая за собой землю, зерна, и прелые листья, которыми была замаскирована ловушка. Миша бросился к ней на выручку, но сам заскользил по склону ямы, которая оказалась очень крупной - он попытался ухватиться за что-нибудь, но под руками была только сырая земля. Он провалился вниз, вслед за курицей.
   Падение было коротким, Миша успел увидеть под собой большущую кастрюлю, стоящую на горке из поленьев и суетящееся горбатое существо зеленого оттенка с поварским колпаком на голове, которое пыталось утопить Курицу в кастрюле. Миша спутал все его планы: потому что упав вместе с чемоданом - перевернул кастрюлю с водой на ее владельца.
   - Скорее! Бежим! - отплевываясь, Крикнула ему курица.
   Она выпрыгнула из кастрюли и бросилась к выходу. Миша выбежал за ней, в след им раздался яростный клекот.
   Они бежали по темным извилистым проходам, поворачивая наугад. Миша поначалу старался запоминать повороты, но потом окончательно запутался. Он едва поспевал за Курицей, а та чуть ли не летела, активно помогая себе крыльями. Внезапно Курица остановилась, словно застряла, и Миша тотчас почувствовал, что влип по пояс во что-то сухое и движущееся.
   -Ко-ко, - вымолвила жалобно Курица, - вот застряли, так застряли, - это же пыльная река.
   Миша попытался выйти из потока пыли, который неторопливо уносил его прочь, но его попытки были безуспешны: пыль крепко держала его за ноги. Схватившись за камень, выступающий из стены пещеры, по которой их несло, он почувствовал, что таким образом скорее вывернуться его суставы, чем он выберется из пыльного потока.
   -Теперь нужно ждать пока нас прибьет к берегу, иначе никак, - проговорила Курица. -Коварный троглодит! Так я и знала, что это ловушка, но ничего не могла с собой поделать, уж очень хотелось зернышек. А еще я всегда мечтала найти имбирь, который стерегут троглодиты, - неожиданно добавила Курица.
   - Он волшебный?
   - Нет, но, наверное, очень вкусный.
   - Где мы сейчас? - полюбопытствовал Миша.
   - Я не знаю... где-то глубоко под землей, во владениях троглодитов. И хорошо бы, если только троглодитов, а может нас несет прямо в морок.
   У Миши по спине пробежали мурашки. Они плыли вместе с пыльной рекой, сопровождаемые шелестом перекатывающихся песчинок. То они попадали в огромные подземные залы, увенчанные сталактитами, доросшими до самого пола, то вновь погружались в темноту извилистых пещер. Он видел исполинские синие грибы, растущие в темноте, статуи горбатых, худосочных существ с копьями в руках и шипами на загривке, развалины огромного подземного города и потемневший от гнили деревянный корабль, который неведомо как здесь оказался. Миша взглянул на Курицу: она, погрузившись по шею в песок, мирно спала. Движение пыльной реки было неторопливым и убаюкивающим, так что скоро и Миша, незаметно для себя, задремал, стоя по пояс в цепкой реке.
   - Приехали! - громко заявила Курица, - теперь надо выбираться.
   Миша встрепенулся во сне и открыл глаза, обнаружив при этом, что он мирно спал, согнувшись пополам, и уткнувшись щекой в гладкую поверхность чемодана, который был ему вместо подушки. Он с трудом разогнул затекшую спину. Их занесло в небольшую пещерную бухту, река в этом месте круто сворачивала, и у самого берега образовалась лагуна, в которой они и застряли, никуда дальше не двигаясь. А река, неумолимым потоком, продолжала свой неторопливый ход дальше. Заводь соседствовала рядом с большим подземным залом. Миша задрал голову: далеко-далеко вверху сияла белая точка, испускающая веером золотистые солнечные лучи - там был выход на поверхность.
   - Смотри-ка вода, - Курица кивнула на большое чашеобразное углубление в полу, рядом с ними; оно было до краев заполнено прозрачной, чистой водой. - Но только нам от этого толку, как с козла молока, - закончила она глубокомысленно.
   Миша стал раскапываться: это был тяжелый и утомительный труд, он вычерпывал пригоршнями пыль, которая раз за разом устремлялась в откопанную ямку, снова засыпая ее. Наконец, после долгих трудов, обливаясь потом, он сумел освободиться от цепкой реки. Затем он откопал Курицу, которая, как ему показалось, наблюдала за его действиями со страхом. Может быть, она думала, что он ее здесь оставит.
   - Ну, кажется, от реки мы избавились, теперь нужно искать выход наружу, - заявила Курица облегченно, - потому что я не представляю себе, где мы оказались, - добавила она уже извиняющимся тоном.
   - Смотри, там что-то шевелится! - Миша указал на копошащиеся в темной части пещеры тени.
   - Да пригнись же ты! - прошипела курица и припала к пыльной реке все телом.
   Постепенно, смутное шевеление в темноте обрело очертания длинной процессии горбатых, чешуйчатых фигур с шипами, тянущимися вдоль спины. Они что-то несли в огромном сундуке, изукрашенном богатым орнаментом. Внезапно, из темноты над ними, раздалось шипение, и тело огромной змеи - с атрофировавшимися крылышками по бокам - заскользило вниз по сталактиту, ловко перебирая бесчисленным количеством маленьких ножек.
   -Когда-то Дракон, - прошептала Курица со страхом в голосе.
   Троглодиты, не ожидавшие нападения, на минуту растерялись - они стали разбегаться в разные стороны, и сундук, который они несли все вместе, упал на землю и открылся. Яркое золотистое сияние заполнило пещеру, Когда-то дракон, испугавшись необычного света, рванулся обратно - в свое убежище, что есть силы, мельтеша бесполезными крылышками.
   - Смычок, - трепеща от волнения, проговорила Курица, - это священная реликвия троглодитов - все, что у них осталось, после того, как исчез свет в конце тоннеля.
   - Зачем он нужен? - прошептал вопросительно Миша, зачарованный красотой небольшого смычка для скрипки, который лежал на бархатной подушке в огромном сундуке.
   - Откуда же я знаю, - нахохлилась Курица, - говорят, что это смычок от скрипки повелителя мертвых, да мало ли что еще говорят.
   Внезапно послышался слабый шум и шуршание, словно разматывалась веревка и затем громкий всплеск, на них посыпались мелкие холодные капельки. У Миши перехватило дыхание от страха, он думал, что это еще один Когда-то Дракон спускается вниз, чтобы разделаться с ними. Но это было всего лишь ведро, которое приземлилось точно по центру чашеобразного углубления в полу рядом с ними, расплескав воду из него во все стороны.
   - Да это же колодец, - обрадовалась Курица, - скорее туда, заберемся в ведро!
   Один из троглодитов, обернувшись на шум, яростно зашипел, указывая другим на незадачливых путешественников. Миша выпрыгнул из-за своего убежища и в мгновение ока оказался рядом с ведром, он поместился в него полностью, вместе с чемоданом, Курица запрыгнула ему на колени. Кто-то из троглодитов бросил копье, и оно ударилось в скальную породу позади них, выбив сноп синих искр. За веревку подергали и, видимо, удовлетворившись результатом, стали поднимать. Ведро, хлюпнув, оторвалось от поверхности воды, сухая бечевка, к которой оно было привязано, натянулась и захрустела. Троглодиты, неуклюже перебирая ногами и выставив копья, неслись прямо на них - ведро ползло вверх слишком медленно, и было видно, что оно не успеет подняться достаточно высоко. Внезапно Миша вспомнил про плод напиткового дерева, который так любили троглодиты. Он достал из кармана шероховатую шишку с колечком и бросил ее троглодитам под ноги. Первые несколько существ тут же отбросили копья и упали на колени, шаря руками по земле, словно слепые, в поисках какао-боба, остальные стали налетать на них и падать - и спустя мгновение уже все троглодиты катались по земле с яростным визгом стараясь отобрать напиток один у другого. Только один из троглодитов - альбинос с золотистым посохом в крючковатых лапах - стоял в стороне, безмятежно наблюдая за происходящим. Ведро рывками пошло в гору, и вскоре троглодиты превратились в крохотные силуэты, копошащиеся в темноте.
   -Ох, - выдохнула облегченно Курица, - кажется, выбрались, теперь нужно придумать, что сказать тем, кто сейчас вытаскивает нас.
   Миша совсем забыл, что ведро поднимается по чьей-то воле, и этот кто-то ожидает воду, а не мальчика и зубастую курицу. Пока их поднимали, Миша с тревогой заметил, что все днище ведра в дырочках, словно решето. Веревка скрипела и трещала, но все же выдержала до конца, и чуть только краешек колодца показался на виду, как курица тут же выпрыгнула из ведра, а Миша вцепился в бортик руками и, подтянувшись, выбрался наружу, не дожидаясь, пока ведро полностью поднимется. Он стал тереть глаза, чтобы быстрее привыкнуть к свету после полутемных пещер и подземных залов.
   Они стояли на поле, рядом с колодцем, в окружении семи молчаливых людей. Один из них подался вперед - Миша подумал, что он хочет схватить его и приготовился удирать, но человек, одетый в просторную рубаху и серые залатанные штаны, подошел к колодцу и нагнул пустое ведро над щербатой миской. На них совсем не обращали внимания, люди подходили и наливали себе из пустого ведра в пустые миски. Потом они, не говоря ни слова, достали деревянные ложки и стали с удовольствием хлебать воздух. Неподалеку от колодца валялись косы с ржавыми серпами. Когда косцы закончили трапезу - они так же безмолвно взялись за работу. Подняв косы и встав в ряд, они принялись косить воздух, взмахивая в такт и не двигаясь с места. Миша, недоумевая, смотрел на этих людей.
   - Что они делают? - спросил он у Курицы.
   - Косят, разве не видно?
   - Да, но они косят воздух!
   - Ну так и что же? - это их работа. Идем лучше в город... И что ты носишься с этим чемоданом, уже давно оставил бы где-нибудь!
   Миша отрицательно покачал головой и перевел взгляд на видневшийся в дали лес, нависающий над долиной синим маревом; над лесом поднималось удивительное солнце в форме рваного башмака - оно пришло на смену обычному солнцу, которое уже скрылось за горизонтом. Новое светило было тусклым, и поэтому Миша заключил, что его можно принимать за луну. На долину легли тени, расцвечивая ее во всевозможные оттенки фиолетового. Рядом с ними, из травы, поднялся сонм светлячков и стал кружиться в разноцветном хороводе.
   - Я должен найти людей, которым принадлежит чемодан, - ответил он Курице, - а до города еще далеко?
   - Да ты что! Вот же он - позади тебя!
   Миша спохватился и развернулся в другую сторону. Перед ним лежали: сплошь увитые лианами, дома в форме яблок и вишен, широкие улицы, над которыми медленно струилась светящаяся река, застывшие в полете статуи. Виднелся кусочек живописного парка, с неуклюже расхаживающими по нему деревьями. Впечатление сказочности и уюта портила только мрачная недостроенная стена, заключившая город в свою раскрытую пасть. Строительство стены шло даже ночью: темные фигурки копошились возле нее, управляясь с полиспастами, ведрами и тележками.
   Когда они вступили в город стали видны и другие тревожные признаки: кучи противно пахнущего мусора, вываленные прямо под окнами, обгоревшие деревья и большие замки на дверях. Посреди города стояла высокая кривая башня, похожая на скрюченный указательный палец, на самом ее верху была круглая площадка, и на этой площадке сидело что-то большое и белое: птица не птица, женщина не женщина -оно грустно расхаживало по площадке взад-вперед. Напрягшись, Миша различил два уродливых обрубка, торчащих из-за спины, и цепь, приковавшую существо к башне.
   -Кто это? - спросил он удивленно у Курицы.
   - Это Ника - с ней город в безопасности, пока она здесь - беда здешним не грозит.
   Над городом висело золотистое марево, которое испускало длинные липкие лучи желтого цвета, которые освещали город не хуже любых фонарей. Из-за контраста казалось, что небо над желтым маревом угольно-черное.
   - Ну что ж, - нерешительно начала Курица, - мне, пожалуй, пора.
   Миша постарался не показывать, что он огорчился.
   -Да, спасибо, что проводила меня... К сожалению, у меня ничего с собой нет.
   Курица взмахнула крылом и, нахохлившись, побрела в обратную сторону.
   Мише жаль было расставаться с ней; он постоял еще немного и пошел в город. Над ним было черное небо, по которому перекатывались отливающие синевой валы, так что дыхание замирало от неестественной красоты этого зрелища. Желтое свечение делало город призрачным и фантастическим, Мише даже стало казаться, что он перестал чувствовать свое тело. Ему не хотелось спать, поэтому он решил побродить по городу до рассвета, а тогда спросить кого-нибудь про воздушные шары.
   Яблоко подобные домики, оплетенные диким виноградом, мягко светились изнутри своими окошками. Проходя мимо одного тупикового переулка, Миша заметил, что дома там не обитаемы, а между ними шелестят, перекатываясь, пыльные вихри. Миша поспешно миновал этот тупик, вызвавший у него неприятные воспоминания о мертвой хватке пыльной реки. Внезапно послышался грохот, словно по улице катилась бочка, Миша отскочил в сторону - и как раз вовремя, потому что из-за угла действительно вынырнула бочка, громыхая и подпрыгивая - она пронеслась мимо него. Но он успел заметить в ней человека! Раскорячившись, словно паук, он уперся ногами и рукам в стенки и, кажется, спал. Миша даже не успел рассмотреть его лицо, так стремительно он пронесся мимо.
   На улице все снова смолкло. Пошел дождь. Но что это был за дождь! С неба падали лепестки фиалок, они медленно кружились в воздухе, сталкивались друг с другом и, порой, опускались на землю сплошным фиолетовым ковром. Потом с неба упала капля, громадная, как паровоз, она тяжело плюхнулась на крышу одного из домов, забрызгав собою всю округу. Досталось и Мише. Он вытерся, и уж больно знакомым показался ему запах. Он облизнул палец и понял, что это обычное молоко. Теперь он знал, откуда оно берется в напитковых деревьях.
   Продолжал идти фиалковый дождь, и то тут то там изредка падали гигантские капли, а Миша все шел по желтому, призрачному городу. Когда он проходил мимо одной из статуй, застывшей в горделивой позе, он увидел рядом с ней, в дорожной пыли, коленопреклоненного человека. Он решил, что человек молится и с удивлением расслышал просьбу о подаянии, которую нищий бормотал себе под нос, простирая руки к статуе. Миша прошел мимо - не сказав ни слова.
   Он вышел на широкую улицу, мощенную булыжниками, в зазорах между которыми пробивались пучки красной травы. До него донеслось отдаленное роптание толпы. Сбоку была кривая башня с понуро расхаживающей Никой. Внезапно свет поменял оттенок: он сделался более нежным, с розовыми крапинками; это произошло так резко, что Миша замер от удивления и лишь потом поднял голову вверх. Солнце в форме сапога, заняло на небе новую позицию, а на его прежнем месте остался дымчатый след от подошвы, причем при желании можно было рассмотреть даже название производителя сапога. Миша только покачал головой и побрел дальше. Его внимание привлек обрывок голубой бумаги, наспех приколоченный к деревянной вехе. На обрывке были кое-как нарисованы две фигуры: одна низенькая и покатая, а вторая чопорная и с ружьем в руках. Миша тут же узнал в них Шарика и Солдата. За плечом у солдата был мешок, а приписка снизу гласила, что эти двое являются опасными ворами, которые объявлены в розыск в Когда-то Королевстве. За их поимку было обещано три щепотки перца.
   Миша приуныл, ему ужасно захотелось домой, чемодан в руках вдруг показался непосильной ношей, и он уже хотел было бросить его здесь совсем, когда внезапно тонкий, леденящий душу визг, долетел до него откуда-то сверху. Миша увидел, как пять серых крылатых теней, спускаются из-под иссиня-черных облаков. Они спикировали прямо на Нику, нанося ей удары своими шипастыми крыльями. Мише эти создания напомнили гарпий. Они издавали пронзительные вопли и носились вокруг отчаянно защищавшейся Ники. Несколько странных выпуклых силуэтов поднялось из-за города, Миша вскоре рассмотрел трех рыцарей в полном боевом облачении, к рыцарям были примотаны кони, отчаянно перебирающие ногами с приделанными к ним закрылками. В воздухе это воинство держалось при помощи многочисленных воздушных шариков, которые разноцветными облачками парили над головами рыцарей. Рыцари набросились на гарпий, отгоняя их ударами длинных кривых копий. Но гарпий было слишком много, они яростно бросались на рыцарей, десятками взрывая воздушные шары.
   Миша не мог оторвать от них взгляда. Внезапно один из рыцарей, по какой-то случайности, сбил одну из гарпий своим копьем, и она упала вниз замертво, сложив вместе крылья. Потом еще одну и еще одну, казалось, ему сопутствует невероятная удача. Ника, без крыльев и на цепи, хмуро наблюдала за боем. Две оставшихся гарпии бросились наутек. Они пролетели прямо у Миши над головой, так что он почувствовал порыв ветра и увидел короткие лапы с загнутыми когтями и горящие красным светом глаза.
   Внезапно одна из гарпий развернулась и бросилась вниз, прямо на него. Миша увидел когтистую сучковатую лапу, поросшую кое-где перьями - когти промелькнули рядом с его лицом, и один зацепился за одежду. С треском лопнула ткань, и Миша почувствовал, как оторвались от земли его ноги, гарпия взмахнула крыльями, чтобы поднять свою добычу повыше, горло ему сдавил ворот футболки. Но тут, какое-то небольшое пятно мелькнуло рядом, изо всех сил работая крыльями, Миша узнал в нем Зубастую Курицу - она с разгону вцепилась своими зубами в лапу гарпии и та, завизжав, дернулась, стряхивая и Курицу, и свою добычу. Их накрыла тень летящих в погоню рыцарей, и гарпия стремительно развернулась и бросилась наутек.
   - Спасибо, - Миша с благодарностью сказал Курице.
   - Просто подумала, что тебе пригодится моя помощь, я что-то стала не очень отзывчивой в последнее время. Раньше фурии никогда не нападали на нас, но теперь пришел морок из межмирья и все спуталось. Да что говорить - раньше и Ника добровольно помогала городу.
  Курица потопталась на месте.
   - Ну что же, идем! Спросим у начальника верфи, видел ли он твоих знакомых, - Курица смахнула клювом пыль со своих крыльев.
   - Они мне никакие не знакомые, и вообще они оказывается преступники и их, наверное, уже давно и след простыл.
   -Да, - задумчиво протянула Курица, - а как же ты попадешь домой?
   - Миша опечалено пожал плечами, - а разве здесь никто больше не знает, как попасть на экспресс?
   -Ммм... Разве что Ленивый Колдун! Но от него все равно ничего не добьешься.
   - Ленивый Колдун? - оживился Миша, - а где его найти?
   - Да здесь же, рядом с базарной площадью, только толку от этого не будет.
   - Идем! - решительно сказал Миша, которого уже начала пугать необычность мира, в котором он оказался, - и еще раз спасибо, что решила вернуться и помочь.
   - Да мне все равно делать нечего, к тому же в пещере так скучно... и страшновато.
  Они шли по пустынным улицам, и Миша едва поспевал за проворно семенящей Курицей. Они как раз проходили мимо дома, рядом с которым стояла дымящая жаровня, на которой остывала горстка печеной рыбы. Курица с вороватым видом осмотрелась и, подскочив к жаровне, склевала всю рыбу.
   - Что ты наделала? Это ведь чужая еда!
   - Да, - озадаченно подтвердила курица, - идем скорее!
   Они вскоре нагнали человека в оборванной черной рясе, подпоясанного цепью, и с рогатым шлемом на голове. Курица подошла к нему и с притворным волнением в голосе сказала:
   - Неуважаемый, будьте осторожны! По улицам бродит человек, который отрезает руки у встречных, убегайте, как только его увидите.
   Неуважаемый покосился на них со страхом и пошел быстрее, позвякивая своим поясом. Вскоре послышался топот:
   - Кто съел мою рыбу, приправленную куркумой и базиликом? Вы, проходимцы? - Берегитесь, если так!
   - Спросите лучше, что в руках у вон того бродяги впереди нас, - с негодованием ответила Курица.
   - Эй, ты! - крикнул он, - ну как покажи мне свои руки!
   Бродяга, едва заслышав это, в ужасе припустился бежать. Человек, у которого пропала рыба, погнался за бродягой, оставив их в покое.
   Спустя несколько минут они вышли на базарную площадь. Казалось, что это место ни днем ни ночью не знает покоя. Толпы людей суетились вокруг разноцветных лотков. Звуки флейты, скрипок, ропот толпы, и голоса зазывал - все это смешивались в бесформенную какофонию. Под черным, как космическая бездна, небом заключались невероятные сделки и приобретались диковинные вещи. Мимо них проковылял бородатый старик с факелом в руке - дико вращая глазами и заглядывая в лица прохожим - он кричал:
   - Ищу усатую щуку, что ловится на зеленую руку!
   Они прошли мимо высокого шеста, к которому был прибит щит с надписью: "Он есть". Миша остановился, не решаясь смешаться с толпой незнакомых людей. Курица взлетела ему на плечо и стала зорко всматриваться в окружающих
   - Давай по кругу, - сказала она, - его всегда возят где-то здесь.
   Миша медленно пошел в обход, наблюдая за базарной толчеей со стороны. Он заметил рыцаря в латах, который покупал у тощего торговца с обвисшими щеками серебристый арбалет. Скрюченная фигура в косматой шапке подкралась к рыцарю сзади и ловким движением срезала увесистый кошелек, висевший у него на поясе. Вор бросился наутек, но рыцарь, заметив пропажу, обернулся и, уставившись на вора, что-то пробормотал. Тут же на воре загорелась шапка. На него набросились окружающие и, связав, повели куда-то. Также Миша стал свидетелем драки, в которой победитель заслужил свою победу тем, что бросил в своего соперника пригоршню бобов, и тот, позабыв про все обиды, с ужасом стал отряхиваться и сплевывать от отвращения.
   Люди, в целом, были обычными и даже какими-то вылинявшими, только на немногих сохранился причудливый отпечаток сказочности. Его внимание привлек человек, окруженный толпой зевак. Он стоял с краю, так что Миша, не рискуя быть затертым в толпе, подошел к нему поближе. Курица недовольно нахохлилась. Сутулый человек, с хитрой физиономией, отстраненным взглядом обводил толпу зевак, на его губах блуждала улыбка, и сам он слегка пошатывался.
   - ... И я хочу продать сапоги... - он выставил вперед ногу, желая показать товар, но при этом пошатнулся и едва не потерял равновесие. На нем были старые, продранные сапоги, все в пятнах грязи самых разных оттенков. Человек внезапно взмахнул рукой и громогласно объявил:
   - С-а-п-а-г-и-с-к-а-р-а-х-о-д-ы, - при этом Миша увидел, что из кармана штанов у него выглядывает горлышко бутылки.
   - Снова этот чокнутый Ядид, - пробормотала Курица.
   Ядид внезапно закрыл рот руками и захихикал; затем еще раз, прищурившись, обвел толпу взглядом, не переставая при этом хихикать.
   Люди смотрели на него с удивлением и перешептывались между собой. Никто не спешил выразить желание купить у него сапоги.
   - Сначала покажи, как они работают, - сказал кто-то из толпы.
   -Да, да, покажи! - подхватили другие.
   - И так из года в год, - вздохнула Курица.
   - Нееет, - Ядид помахал перед ними пальцем, - год назад я уже показывал и объяснял, что в них нельзя переходить только воду, а так они работают повсюду. Теперь покупайте!
   Но на него попросту махнули рукой, тогда Ядид надул губы и запыхтел:
   - Ну я вам... ну вы... - он достал из кармана небольшую бутылку, с решительным видом откупорил ее и сделал глоток, а потом плеснул жидкостью на сапоги. Замахнувшись ногой, он, что есть силы, чиркнул сапогом по асфальту. Тут же вспыхнуло ярко-оранжевое пламя, да такое сильное, что его язычки доставали до самых плеч.
   - Ой, ой! - вскрикнул Ядид и помчался по улице с такой скоростью, что Миша даже не успел заметить, как он очутился у поворота.
   Сделав там замысловатый пируэт, Ядид помчался дальше, оставляя за собой огнистый след на дороге. Толпа зевак провожала его выпученными от изумления глазами.
   - А вот и Ленивый Колдун! - воскликнула Курица.
   В самом деле, его было не сложно заметить, потому что он передвигался в коляске, которую волочил за собой какой-то оборвыш, а Колдун только показывал одним пальцем ту сторону, куда следовало ехать. Его старое, сморщенное лицо выглядело апатичным, коричневые бусинки глаз безучастно смотрели на окружающий мир.
   - Он всегда был таким? - спросил Миша.
   - Что ты, конечно нет, когда-то это был король всего Королевства, но потом он страшно обленился, и от былой силы у него осталось только долголетие и несгораемая борода. Он вот уже три века, если слухи не обманывают, разъезжает по столице в своей коляске, напрягаясь только чтобы поесть и сходить в туалет. Я еще не слышала, чтобы Ленивый Колдун сказал хоть одно слово.
   Миша, заметно приуныв, подошел к Колдуну; оборвыш остановил коляску.
   - Это бесполезно - старая развалина ничего не соображает, - оборвыш ухмыльнулся.
   - Как ты можешь так говорить! Ведь это когда-то был король всего Королевства, - возмутился Миша.
   - Король всего, король ничего, - передразнил его оборвыш, - а сейчас это мешок с костями - и все.
   -Так и есть, - поддакнул какой-то прохожий, встревая в разговор. - Давно уже пора его прогнать из города и пусть делает, что хочет, а то вози его, корми его...
   Еще несколько человек присоединились к ним, всячески ругая ленивого колдуна, которого Миша защищал, пытаясь перекричать собравшуюся толпу.
   - Да ты сам-то кто такой? По одежке вижу, что безродный! Наверное, попрошайничать пришел? Ступай в морок вместе с твоим колдуном! Это из-за таких как ты всякая напасть и приключается. А мы люди простые, нам перец молотый только и нужен.
   - Да, правильно! - послышались восклицания.
   Миша пришел в замешательство.
   - Причем тут перец? - спросил он у Курицы шепотом, но его вопрос услышали и другие, и над ним начали хохотать.
   Мише стало досадно, и он повернулся к Колдуну, только теперь заметив, что рваная холщовая рубаха, в которую он был одет, испещрена какими-то символами.
   - Что на нем написано?
   - Никто этого не знает, - грубо ответил ему голос из толпы.
   Миша присмотрелся к буквам - они напоминали обычные, только перекрученные: там перевернутое Б, там Р. Внезапно он различил слово "водяной", и тут Миша вспомнил, что еще два года назад, он, от нечего делать, придумал на уроке свой собственный язык, который отличался от обычного тем, что все слова были перевернуты, перемешаны в особом порядке, и написаны задом на перед. Он даже попробовал так писать, но учительница, которая неожиданно собрала тетради в конце занятия, отшлепала Мишу его же тетрадью по голове. После этого он больше не пытался писать на своем языке. Каково же было его удивление, когда он обнаружил, что записи на рубашке ленивого колдуна сделаны с помощью его изобретения. Он тут же стал переводить вслух:
  В воде ледяной -
  Плавает водяной.
  В яме помойной -
  Валяется гнойный.
  За ним дикий виноград -
  Уползешь без ног - будешь рад.
  Если не выдержишь судьи допроса -
  Не поможет и Барбаросса!
  Но страшнее всех не зверь и не колдун,
  А ужасный Хлопотун!
   Тот Кто Дрожит...
   В воздухе повисло могильное молчание.
   - Ко-ко, - только и сказала Курица.
   Люди сразу как-то сморщились и согнулись, на их лицах появился страх. Ленивый Колдун безучастно смотрел перед собой. Ветерок шевельнул седые волосы у него на лбу.
   - Его подослал Хлопотун, - внезапно выкрикнул кто-то из толпы, - голос показался Мише знакомым.
   -Уу!.. Аа!.. - заголосили люди. - Взять его и допросить! Взять! Хватайте! Не дайте ему уйти! Бей Хлопотуна! Хлопотун здесь! Бежим!
   Началась необычайная паника. Курица кудахтала что-то и, взлетев на его плечо, цеплялась за него когтями, словно это был насест. Поднялся невообразимый гвалт, люди бегали из стороны в сторону, схватившись за головы, и невообразимые слухи мгновенно проникали из одного края в другой, образуя настоящий снежный ком из нелепиц.
   Кто-то ухватился за его чемодан.
   -Отдай, - взвизгнул голос, который только что кричал, что его подослал Хлопотун.
   Миша обернулся и внезапно увидел Солдата с деревянным ружьем и длинной рясой поверх желтой формы.
   - Не отдам! Ты вор! - крикнул Миша и дернул чемодан на себя.
   Змейка треснула и во все стороны брызнули крохотные зубчики, чемодан раскрылся, и его содержимое вывалилось на дорогу. Это был перец, настоящий молотый перец - его в чемодане была целая груда. Люди замерли с открытыми ртами. Миша от удивления, набрал воздух в легкие и тут же почувствовал нестерпимое жжение - он громко чихнул. Черное облачко взвилось над его головой, и тут уж стали чихать все.
   - Вперед, - скомандовала курица, и Миша, не разбирая дороги, помчался вперед, лавируя в чихающей толпе.
   - Сколько перца на ветер! - услышал он жалобный вопль.
   - Да тут хватило бы купить целое королевство, если бы они еще существовали! Схватите маленького преступника и вора.
   Мишу обожгли эти слова - он понял, что теперь его считают еще и вором. Но выкрики больше не повторялись, потому что все были заняты чиханием. Миша, с курицей на плече, галопом промчался по улице и свернули за угол.
   - Здесь давай направо, пока они не опомнились!
   - Куда мы бежим?
   - Я поняла, что означают те слова, которые ты прочитал. Это карта! В воде ледяной - сидит водяной - я знаю, где это. Теперь мне понятно, что колдун совсем не ленивый, а таким его сделал Хлопотун.
   - Тогда... тогда нам нужно помочь Колдуну, он, наверное, очень устал быть ленивым.
   - Здесь опять поворачиваем, - Курица спрыгнула у него с плеча и помчалась по какому-то переулку.
   - Вот это место!
   Они оказались на небольшой площадке, окруженной домами; посередине стоял памятник катапульте. Миша восхищенно оглядел это чудище. Колеса с шипами, от времени, почти целиком погрузились в землю. Мощная пружина, поросшая плесенью, застыла в напряженном до предела состоянии - она была готова выбросить ядро с ужасающей силой, стоило только потянуть за ржавый рычаг. К катапульте была приколочена таблички с надписью: "Из этой машины Махно забросал водяного шапками".
   - Они побежали сюда, - послышалось в отдалении.
   - Скорее, полезай в ковш!
   - Ты же не думаешь катапультироваться из нее? - замер пораженный догадкой Миша.
   - Из нее к водяному забрасывали солдат двести лет назад - значит, и мы сможем.
   - Но как же мы приземлимся?
   - Там есть мармеладное озеро. Ты уже видел такое, неподалеку от пещеры троглодитов. Их делали из специального вязкого мармелада, для того чтобы катапультироваться из города на очень большие расстояния. Теперь рецепт забыт, многие мармеладные озера превратились в болота. Но будем надеяться, что нам повезет, - курица вспорхнула в ковш и нетерпеливо уставилась на Мишу.
   - Так ты идешь или струсил?
   - Я? Струсил? - Миша полез в ковш. Не хватало еще, чтобы какая-то курица оказалась храбрее него.
   Когда из-за дома показался первый из преследователей, Миша дернул за рычаг.
   - Сумас...ше...дш...и...е.... - только и услышал он, стремительно отдаляясь от города.
   Воздух клокотал вокруг него, забивая рот, нос и уши; было такое чувство, словно кто-то с силой тянет его за щеки. Он мельком оглянулся назад и увидел крохотное пятнышко вдали - город. Они летели под фиолетовым небом, казалось, стоит протянуть руку, и он мог бы коснуться огромного дырявого сапога, который был вместо луны. Миша различал под собой реки, леса, горы, озера и, кажется, небольшую оранжевую точку, которая с бешеной скоростью неслась в темноте. Наконец они стали падать.
   - А катапультой кто-нибудь пользовался за эти двести лет? - неожиданно спросил Миша.
   - Нет, никто.
   Миша зажмурился и, в тот же миг, почувствовал удар: вязкий шлепок - совсем не то, что в предыдущий раз. Их подбросило совсем не высоко и уже после третьего раза перестало подбрасывать совсем. Он обрадовался, что все так быстро закончилось и собирался уже встать на ноги, как вдруг почувствовал, что вязнет.
   - Это мармеладное болото, а не мармеладное озеро, как я рассчитывала! - в ужасе воскликнула Курица. Скорее! Нужно выбраться из него.
   Миша с трудом вытянул ногу из липкой жижи и, сделав один шаг, тут же завяз снова. Курице приходилось не легче. Таким образом они прошли два десятка метров и совсем уже выбились из сил, когда неожиданно наткнулись на островок с твердой поверхностью. Миша, тяжела дыша, повалился на него, Курица шлепнулась рядом.
   -Кажется, выбрались...
   - Да, если бы, а вдруг это единственный островок на всем болоте, и тогда сидеть нам здесь...
   - Нужно подождать до восхода солнца, и решить что делать, - Курица невозмутимо стала чистить перья.
   - А водяной? - это только легенды, никакого водяного на самом деле нет, а если и был - то давно умер.
   Мишу такой ответ устроил; почувствовав, что проголодался, он зачерпнул рукой пригоршню вязкого мармелада и попробовал его на вкус. Мармелад оказался не хуже обычного, и Миша быстро наелся. Из чего сделана кочка ему так и не удалось выяснить. Курица, вычистившись, умостилась рядом с ним и заснула. Вдруг рядом с кочкой раздался шлепок, Миша вскочил и увидел, что рядом с ними шевелится что-то живое, он хотел было растолкать Курицу, но вовремя заметил, что испугался всего лишь рыбы. Смахивающее на карася создание вяло билось в липком мармеладе. Миша нерешительно замер на месте, собравшись с духом, он ухватил липкое чешуйчатое тело. Рыба совсем выбилась из сил, она жадно ловила воздух своим овальным ртом и изредка била хвостом. Она жалобно посмотрела на него и, как ему показалось, подмигнула. До воды было недалеко, и Миша решил не мучить зря живое создание. Он размахнулся и бросил рыбу в озеро, булькнув, рыба исчезла под водой.
   Мише не спалось, он смотрел в фиолетовый туман над мармеладным болотом; само болото излучало мягкое желтое сияние, и в нем туман двигался, словно по своей собственной воле. Неподалеку от себя Миша видел ровную водную гладь синего цвета. Здесь заканчивалось болото и начиналось озеро. Мармелад - золотистыми, полупрозрачными потоками - медленно стекал в озеро и, смешиваясь с водой, образовывал на ней желтые пятна. Легкие порывы прохладного ветра приносили с собой запах сырости и водорослей. Сапог на небе сделал еще один шаг и оказался в зените - стало немного светлее.
   Вдруг, Мише показалось, что в глубине тумана, над озером, он видит какое-то движение; он прижал колени к груди и обхватил их руками. Движение повторилось. Он, широко раскрытыми от ужаса глазами, наблюдал, как в фиолетовом полумраке что-то шевелится. Курица кудахнула и встрепенулась. Послышался всплеск, и из тумана выплыла лодка. Небольшое рыбацкое суденышко, чуть покачиваясь, подплыло к самому берегу, где заканчивалось озеро и начиналось мармеладное болото. В лодке сидел человек в плаще, с низко надвинутым на лицо капюшоном, в руках у него было весло, которым он неторопливо орудовал.
   - Что такое? - недовольно пробормотала курица, она протерла глаза лапой и зевнула, обнажив ряд острых зубов.
   - Смотри - там! - шепнул Миша.
   Курица недоверчиво уставилась на лодку.
   - Кто бы это мог быть?
   - Рыбак наверное, - неуверенно ответила она, - всегда можно спросить. - Прошу прощения, вы нам не поможете? Мы застряли здесь, а нам очень нужно на берег, - Курица уставилась на лодочника, ожидая ответа.
   Но он даже не повернул головы, а так и остался сидеть, скрючившись в лодке. У Миши мороз пробежал по коже от вида этой сгорбленной фигуры. Но он, переборов страх, поднялся и помахал лодочнику рукой:
   - Мы здесь!
   Только тогда фигура шевельнулась и медленно махнула им рукой в ответ, словно приглашая в лодку.
   - Видишь! Он наверное немой, идем скорее! Он переправит нас на берег, и мы пойдем дальше, мне что-то расхотелось здесь ночевать.
   Миша, скрепя сердце, двинулся вслед за Курицей по липкой жиже, к лодке. Курица легко перепорхнула в нее, а вот Мише пришлось окунуться в воду. Вода оказалась ледяной, и как только он зашел в нее, что-то мягкое ткнулось ему в руку, он инстинктивно схватил этот предмет и выпорхнул из воды стрелой, дрожа и стуча зубами. Когда он забрался в лодку, то тут же забился в дальний угол, страшась лодочника, который, не снимая капюшона, стал править веслом.
   - Ух и х...холодина, вода просто ледяная!
   Курица сочувственно кудахнула. Воздух над озером был совсем теплый, и Миша стал согреваться. Он осмотрел вещь, которая попала ему в руку, когда он был в воде - это был свернутый в трубочку мешок, Миша недоуменно пожал плечами. Угрюмый лодочник по-прежнему молчал. Так что даже Курица стала беспокоиться.
   - Нам бы к берегу... - робко начала она.
   Лодочник внезапно остановился, отложил весло в сторону, и - ухватил Курицу за лапу. Миша увидел его неестественно разбухшую синюю руку. Курица сначала оторопела от неожиданности, но потом, разьярясь, укусила лодочника за палец. Палец отделился от руки и, упав на дно лодки, расплескался. Лодочник медленно приподнял капюшон, и они увидели водянистое, полупрозрачное лицо, распухшие синие губы, и глаза, залепленные болотной тиной. Лицо просвечивалось, и было видно, как в нем плавают водоросли.
   У Миши перехватило дыхание от ужаса - это был водяной. Осклизлые губы растянулись в ухмылке, водянистое лицо повернулось к Мише и уставилось на него своими глазами - морскими звездами. Водяной протянул к нему свою руку - Миша, не помня себя от страха, стал отмахиваться от него. Мешок, который ему сунула в руку, благодарная рыба, развернулся, и он, недолго думая, набросил его на водяного. Тот оторопел от неожиданности и стал выкручиваться, но Миша свалил водяного с ног и затянул мешок снизу.
   - Скорее, к берегу! - крикнула ему Курица.
   Миша стал править лодкой, налегая на весла изо всех сил. Мешок, на дне лодки, потерял свои очертания и превратился в пузырь, из него стала просачиваться вода. Она собралась маленькой лужицей, и из нее к бортику лодки потянулись тонкие блестящие усики. Озерная гладь казалась неимоверно спокойной: ни единой волны, ни малейшего всплеска. Курица беспокойно взирала на водяные струйки.
   Из тумана показался противоположный берег, густо обросший рогозом. Миша сделал два сильных гребка и, глядя, как подползает к краю струйка воды, в страхе спрыгнул в озеро и поплыл, захватив с собой Курицу, которая толь то и делала, что кудахтала и махала крыльями. Вода была ледяной, но до берега оставалось совсем чуть-чуть, когда озеро внезапно вздыбилось, словно по нему ударили огромным молотом, громадная волна выросла у него за спиной. Миша почувствовал, что под ногами у него твердая поверхность, он стал отчаянно пробиваться вперед, вода отхлынула назад, едва не захватив его с собой. Он продирался сквозь заросли рогоза, когда волна ударила ему спину, швырнув на жесткую листву. Проволочив его по всем зарослям, волна отхлынула обратно, потянув его за собой, она стала липкой, как болотная трясина.
   Миша одной рукой держал под мышкой курицу, а другой ухватился за пучок рогоза. В какое-то мгновение ему показалось, что он не выдержит, он был целиком под водой. Оглянувшись назад, Миша увидел барахтающуюся в зеленой мгле Курицу и мешок с водяным, медленно опускающийся на дно. В центре озера лежал огромный город с высокими башнями и шпилями, увитыми водорослями. Между замками были переброшены мосты, по которым двигались процессии рыб, русалок, крабов с копьями в клешнях; то тут то там всплывали осьминоги в широкополых шляпах, и проплывали светящиеся рыбы, отбрасывая зеленоваты тени. Но Миша не мог любоваться всем этим - его ногу свело судорогой из-за ледяной воды, в которой они очутились, казалось, еще чуть-чуть, и он превратится в льдинку и быстро пойдет на дно.
   Курица попыталась кудахнуть, но Миша увидел только пузырьки, вырывающиеся у нее из клюва. В груди стало жечь от недостатка воздуха. Вода вспыхнула зеленым сиянием, и перед ними появился водяной в короне из водорослей и с жезлом из рыбьей кости. Он кружил рядом, с радостью наблюдая, как тонет его добыча. Но вода начала сходить, даже повинуясь силе водяного, она не могла долго держаться на покатой местности. Яростью исказилось зеленое лицо, водяной попытался достать до него своим жезлом, но последняя волна схлынул, увлекая его вслед за собой.
   Они вылетели из зарослей как снаряд и долго еще бежали, пока окончательно не выбились из сил. Превозмогая себя, Миша поднялся и стал приседать, пытаясь как-то согреться, хотя больше всего ему хотелось лечь на землю и больше ни о чем не думать. Курица отряхивалась и сушила перья, распушив их на теплом воздухе.
   - Никогда больше не стану доверять лодочникам!
   Миша взглянул на озеро: оно светилось изнутри багровым сиянием, это заставило его поежиться.
   - Пойдем, наверное, по добру по здорову, и, кстати, куда нам теперь идти?
   - Понятия не имею, - проворчала Курица, - в яме помойной валяется гнойный...
   - Вот бы еще обойти эту яму стороной, но для этого нужно, сначала, узнать, где она находится.
   - Я уже знаю, - ответила Курица, взъерошив перья.
   -Как же это?
   - А ты не чувствуешь запах? - Миша принюхался, но ничего не почувствовал.
   - Я ничего не чувствую, так что веди ты.
   Курица уверенно засеменила вперед, прямо в чащу леса, застывшего размытой в полутьме синей стеной. У деревьев были мясистые бурые листья с замысловатыми узорами, когда призрачный желтый свет от башмака падал на них, листья оживали и начинали сиять и переливаться, словно рождественская елка, но при попытке дотронуться - больно ударяли током. С ветки на ветку неуклюже перескочило создание похожее на сову, только с большим мохнатым хвостом. Оно случайно задело листья и, выругавшись, попрыгало дальше. Под ногами валялись ветки и росли маленькие цепкие кусты, которые с хихиканьем, от которого мороз пробегал по коже, цеплялись за его штаны, а у курицы пытались выдернуть перья. Из земли торчали влажные, узловатые корни, они то и дело шевелились и гудели, как провода под высоким напряжением.
   -До сих пор не чувствуешь? Фуу... ну и вонь.
   Теперь и Миши уловил зловоние, которое витало в воздухе и насыщало лес и землю своими миазмами. Все вокруг теперь казалось больным и неестественным. Деревья стояли, словно скорчившись от ужасной боли, по их морщинистым стволам стекала густая слизь бурого цвета, на которую даже смотреть было противно. Вокруг, в темноте, роились огромные, упитанные мухи, жужжа и лениво маневрируя, они то и дело врезались друг в дружку и с глухим хлопком взрывались, разваливаясь на гадкие ошметки.
   - Какое ужасное место, скорее бы нам выйти отсюда!
   - Вон там - впереди, какая-то просека.
   От вони глаза слезились, и их приходилось тереть руками. Они вышли на окраину огромного бурелома: поваленные деревья лежали, ощетинившись обломками и сучьями, словно кладбище, оставленное после себя ужасным ураганом. Широкая полоса поваленных деревьев рассекала лес надвое, лишь далеко впереди виднелась темная стена уцелевших деревьев. Кое-где торчали уцелевшие стволы, своим одиночеством подчеркивая картину разрушения. Когда они с Курицей вышли к бурелому, то Миша - поскольку был гораздо выше - первым заметил странный ров, который пролегал через весь бурелом, рассекая его на две половины. Над широкой канавой гуще чем где бы то ни было роились мухи, из черной траншеи поднимались клубы зеленоватых испарений. Зажав нос и щуря глаза, Миша заставил себя подойти к провалу. Покатые стенки траншеи были сплошь покрыты осклизлыми волдырями, в которых что-то шевелилось; под густым покрывалом из роящихся мух, на дне траншеи, была видна мерзкая желтая жижа. Мишу тошнило, и он сдержал порыв только потому, что отвернулся и крепко зажмурился.
   - Такая гадость и во сне не приснится, - ужаснулась Курица, - как же нам перебраться на ту сторону?
   - Я вниз не полезу, это точно! - решительно ответил Миша.
   Он окинул взглядом канаву, стараясь усмотреть ее окончание, или, быть может, мостик через нее. Но гноящаяся яма тянулась под самый горизонт, зажатая с двух сторон боками отравленного леса. Внезапно отчетливо послышался шлепок, словно яблоко упало в лужу грязи. Миша, забыв обо всем, всмотрелся в кишащую массу мух, под ней, медленно и неспешно, вырастал силуэт отдаленно напоминавший человеческий. Он поднимался из желтой слизи, на мгновение Миша увидел длинные, достающие до самой земли, руки и шевелящееся лицо. Он в ужасе отпрянул.
   - Бежим, пока не поздно! - воскликнула Курица.
   Но было уже поздно - гнойный, ухватившись липкими пальцами за корень накренившегося над ямой трухлявого дерева, - одного из немногих уцелевших, - выволок себя из канавы. От него исходило неимоверное зловоние, от которого Миша стал задыхаться. Мухи, повинуясь своему хозяину, кружили над его головой целым сонмом, готовые, в любую секунду, бросится на пришельцев. Миша словно прирос к месту и не мог с него сдвинуться, гнойный медленно подползал к ним.
   - Что ты застыл как истукан, - зашипела на него Курица.
   Но видя, что он не двигается, она сама остановилась, приготовившись дать отпор. Внезапно Мише послышалось, будто издалека доносится пение. Он мельком оглянулся, но густой лес позади них закрывал обзор. Отрывистые слова песни раздавались все ближе и громче, наконец, ему стало казаться, что земля подрагивает у него под ногами. Что-то приближалось к ним из леса. Даже гнойный замер в нерешительности. И тут из-под сени деревьев вырвался ослепительный оранжевый вал, в котором мелькало что-то темное. Земля тряслась, воздух заполнил запах гари, бешеный свист и звуки разухабистой песни.
   - Что это? - в ужасе спросил Миша.
   Курица, поначалу сильно струхнувшая, теперь только хмыкнула
   - Да ведь это Ядид!
   Теперь Миша и сам увидел, что оранжевый вал - сапоги скороходы, а смутная фигура наверху - их владелец, горланящий песни. В мгновение ока вал пронесся мимо них, не задерживаясь ни на секунду, он опрокинул гнойного назад в его яму, разогнал мух и, вдобавок ко всему, поджег трухлявое дерево, которое, едва загоревшись, рухнуло поперек рва. Спустя еще мгновение оранжевый вал скрылся в лесу, оставляя после себя язычки огня на земле и обрывки звуков. Миша пораженно смотрел ему вслед.
   - Вот это да! - восхищенно воскликнул он.
   Встрепенувшись, Курица бросилась вперед и засеменила по тлеющему мостику, Миша поспешил вслед за ней. Он бросил взгляд вниз и тут же отвернулся, у него закружилась голова от зловония и вида копошащегося в слизи существа с налипшими на него мухами.
   - Скорей, скорей, - подгоняла Курица, трепеща крыльями и улепетывая со всех ног.
   Скоро они оказались в здоровом лесу, где не было изувеченных, гноящихся деревьев; запах гнили и разложения остался далеко позади. Они вышли на просеку, посреди которой стоял домик с вогнутой, как миска, крышей, на которой скопилось выпавшее ночью молоко, у домика были окна в форме груши и облепленные листьями стены. В нем никого не было.
   - Давай отдохнем здесь немного, а завтра продолжим путь, - предложила Курица.
   - А ты уверена, что домик ничейный? Уж очень ухожено он выглядит.
   -Конечно ничейный! - уверенным голосом сообщила Курица, - уж я знаю, что к чему.
   Но Миша, научившийся понимать Курицу, подумал, что их, скорее всего, опять ждут неприятности. Он не смог удержаться и, вскарабкавшись на забор, напился чистого молока с крыши, затем они вошли внутрь. Чистая, аккуратная комната, широкий дубовый стол, лавка под стеной, кровать и печь - вот и вся обстановка. Миша устроился на лавочке, подложив руки под голову, вместо подушки. Он не решился занять кровать хозяев, а вот Курица сделала это без малейших угрызений совести, да еще и устроила себе кубло, как следует разрыв постель. Дырявый башмак на небе совершил очередной прыжок, отчего резко изменились тени и освещение. Миша еще подумал немного о странном мире, в который его занесло и о том, как же из него выбраться, а потом перед ним появилось огромное живое мороженое, стало ругаться и бить посуду, и он заснул.
   -... а я говорю - все полезно, что в рот полезло!
   Миша проснулся от звука голосов и громкого чавканья, он приподнялся на лавочке и протер глаза. За столом сидело двое, они, переговариваясь, не обращали на Мишу никакого внимания. К своему удивлению, он увидел Курицу, которая важно расхаживала по столу и привередливо заглядывала в миски.
   - Вот и хорошо, что проснулся, а то уже думали будить. Знакомься: Человек Дождя, - Курица кивнула на худенького человека, завернутого в плащ, как в газету, до самого носа; на нем красовалась широкополая шляпа с загнутыми к верху полями, она была вся мокрая, и с нее беспрестанно капало. Человек Дождя шмыгнул носом и махнул ему рукой, видимо приветствуя.
   - А это лесник, который нашел в лесу кошелек, что может исполнить любое желание.
   - Правда? - воскликнул Миша, - тогда пусть перенесет меня домой!
   - Еще чего, - хмыкнул бородатый великан, сидевший напротив Человека Дождя, - не дождешься.
   - Он не исполняет ничьих желаний кроме своих, - вздохнула Курица, - это все знают.
   - Да, - согласился великан и вынул из кармана маленький, невзрачный кошелек.
   Он встряхнул его и пробормотал что-то, тут же на столе появилась еще одна миска. Миша, сочтя это за приглашение, присоединился к завтраку. Он выглянул в окно: было светло, дырявый сапог исчез с неба, и теперь на нем сверкало привычное солнце. Деревья на опушке пестрели яркими цветами, вплетенными в их кроны; на поляне росла высокая, шелковистая трава. Ничто не напоминало отвратительную яму и озеро вчерашней ночи.
   - Здесь очень хорошо, -- заметил Человек Дождя, - я с удовольствием погостил бы у тебя еще немножко.
   Миша заметил, как лесничий нахмурился.
   - Доедай, - мрачно сказал он.
   -Я не буду тебе мешать, ведь мы с тобой старые приятели, верно? - воодушевился Человек Дождя.
   Миша заметил шишку у него на лбу, словно его огрели чем-то тяжелым.
   - А вот нам пора идти, - сказала Курица, - ничего не поделаешь, нужно найти Хлопотуна.
   - Хлопотуна, - ахнул Человек Дождя, - да вы в своем уме?
   Здоровяк лесничий кивнул одобрительно:
   - Правильное дело, - совсем он замучил нас, что ни день то новая напасть, Когда-то Королевство еле держится, да еще троглодиты...
   - Так ведь... - Миша собирался напомнить ему про волшебный кошелек, но спохватился.
   Еда была очень вкусной и напоминала ломтики мяса, хорошо приправленные и прокопченные на костре. Курица довольно кудахнула и спрыгнула на пол. Человек Дождя посторонился от нее подальше.
   - Спасибо за угощение и до встречи, - Миша тоже поблагодарил лесничего и встал из-за стола.
   - А я подыщу, где мне расположиться, - облегченно добавил Человек Дождя.
   - Погодите-ка, у меня для вас есть подарок, - остановил их лесничий.
   - Какой же? - полюбопытствовала Курица.
   - Вам, наверное, нужно к дикому винограду?
   -Да, именно туда!
   - Это совсем недалеко, так что я могу, пожалуй, если уж совсем не далеко...
   Он полез к своему кошельку, наклонился над ним и, прошептав что-то, ухмыльнулся. В тот же миг перед глазами у Миши сверкнула вспышка, и он оказался совсем в другом месте.
   Домик лесничего теперь был далеко-далеко за деревьями, а они стояли на опушке леса, среди подрастающей рощи деревьев, под ногами журчал ярко-синий ручеек, и росли пестрые цветы всех оттенков радуги. Впереди простиралась покатая равнина, сплошь укрытая странным шевелящимся ковром, Миша, с такого расстояния, не мог рассмотреть, что же там шевелится.
   - Ох, - услышал он стон рядом с собой.
   Обернувшись, он и увидел Человека Дождя, который плаксиво кривил губы.
   - Ну вот, опять, - он развел руками, с пол его шляпы капало, - все меня гонят прочь.
   - Раз уж ты оказался с нами, идем, посмотрим на это поле, кажется мне, что с ним все будет не так просто.
   - Я и так знаю что это за поле, но, так уж и быть, пройдусь с вами. А потом опять пойду к лесничему, - решительно добавил он.
   - Мне так скучно одному, но дальше дикого винограда я не пойду, потому что боюсь Хлопотуна.
   Уже в пролеске Миша заметил совсем свежие следы на земле, словно здесь недавно прошли двое.
   - Кто бы это мог здесь быть? - пробормотал он.
   - Ах эти... - Человек Дождя почему то притронулся к своей шишке на лбу, - был здесь один толстый коротышка с зонтиком, а второй - солдат с деревянным ружьем.
   - Опять они! - воскликнул Миша, - значит они вместе с Хлопотуном, иначе и быть не может!
   -Ты их хорошо рассмотрел? Может они что-то несли с собой?
   - Ничего я не рассмотрел, - насупившись, ответил Человек Дождя, - я их вообще-то издалека видел, - и он опять потрогал свою шишку.
   - А почему тебя называют Человек Дождя? - внезапно спросила Курица.
   - Я могу вызывать дождь!
   - Так вызови сейчас, только маленький, - заинтересованно попросил Миша.
   -Я... я забыл как! - резко ответил Человек Дождя и отвернулся, кутаясь в свой угловатый плащ, весь блестящий от воды, которая капала со шляпы.
   Мише хотелось еще поспрашивать его, но он не стал, видя, что Человек Дождя не в духе. Внезапно его что-то больно укололо в ногу, он вскрикнул и отпрыгнул в сторону, потирая больное место. Уколол его невысокий куцый пучок, что рос из земли у них на пути. Миша присмотрелся к нему и увидел большие щетинистые плоды, раскачивающиеся из стороны в сторону. На них налип какой-то мусор, который приглушенно звенел, соударяясь друг с другом. И тут Миша рассмотрел огромные виноградины, сплошь закованные в доспехи, в руках у них были мечи, копья, луки, кинжалы, топоры и арбалеты. Виноградины сердито урчали и, позвякивая своим оружием, беспрерывно сражались друг с другом. Куст был самым настоящим полем боя, приглушенный звук, доносящийся от него, был грохотом битвы, а щетинистые горошины - дикими виноградинами, тычущими своим оружием куда попало. Миша зачарованно смотрел на сражение, потом перевел взгляд на огромное, многокилометровое поле битвы, которое им предстояло перейти.
   - Изрубят в секунду, - удрученно произнесла Курица.
   -Даа... - протянул Миша и уселся на землю, рядом с кустом, - что же теперь делать?
   - Не знаю, - Курица невозмутимо стала разгребать землю в поисках зерен.
   Человек Дождя постоял рядом с ними еще немного и сказал:
   - Вот мне и пора, наверное, не пойду я к леснику, а сразу - к чумному морю, там у меня тоже знакомые, - Человек Дождя вздохнул, и слезинка скатилась по его бледной щеке.
   Миша почувствовал, как что-то мелко застучало по его одежде, песчинки стали покалывать ему лицо и налипли на губы. Он пожевал их и решил, что пошел дождь из манки. Курица удовлетворенно заквохтала и стала подбирать крупинки, выхватывая их вместе с землей своим тяжелым клювом. Под дождем поле битвы постепенно успокоилось и, к удивлению Миши, даже воинственные виноградины, росшие рядом с ними, попрятались в свои доспехи, как в скорлупы, и затихли. Но мимолетный дождь стих, и дикий виноград снова высунулся из доспехов-скорлуп и стал воинственно размахивать и бренчать оружием.
   Человек Дождя вытер слезинку - Мишу осенила внезапная догадка - он нагнулся к Курице и прошептал:
   - А ну-ка укуси его! Только легонько, что б он заплакал.
   Курица недоуменно уставилась его, и Миша подморгнул ей, чтобы придать своим словам смысл, но курицу это, видимо, совсем сбило с толку. Она склонила голову набок и вперила в него свои глаза-бусинки, что-то обдумывая, потом нахохлилась и, приняв воинственный вид, двинулась на Человека Дождя. Тот, не заметив опасности, уже собрался было уходить, как вдруг подскочил, взвизгнув от неожиданности, когда курица ущипнула его за ногу.
   - Ты что с ума сошла? Вот я тебе! - и он замахнулся на нее ногой, но тут же поплатился за это, взвизгнув, на этот раз, от боли.
   Курица, раскрыв свой клюв набитый устрашающими зубами, делала вид, что намеревается ухватить его за палец ноги.
   - Не надо, пожалуйста! - по лицу Человека Дождя потекли слезы.
   Мише стало жаль его, но в тот же миг, набирая силу, зашуршал манный дождь, заставив дикий виноград вновь спрятаться в свои скорлупы.
   - Скорее, через поле! - крикнул Миша курице и помчался по едва заметной тропинке, блуждающей между ощетинившихся оружием виноградин; курица мчалась за ним.
   - Извини нас, - бросил он Человеку Дождя.
   Человек Дождя стоял, всхлипывая, на краю поля и махал им на прощание рукой. Миша помахал в ответ и побежал дальше, стараясь не натыкаться на острые копья и мечи, которые торчали со всех сторон. Манный дождь барабанил до тех пор, пока они не пересекли поле дикого винограда. Запыхавшись, Миша свалился на густую теплую траву, которая начиналась сразу за посадкой дикого винограда. Десятки царапин, которые он получил, пока продирался через поле битвы, ныли и саднили; страшно было представить, что ждало бы их, рискни они пройти через заросли дикого винограда в разгар военных действий. Курица пострадала меньше, потеряв всего несколько перьев. Пока он лежал на траве, отдыхая, она успела сходить на разведку.
   - Впереди мост через Гнилушку и распутье, а потом... потом туман! Один разбойник как-то рассказывал, что туман появляется там, где близко граница с межмирьем.
   В голосе Курицы чувствовался неподдельный страх.
   -А тот, кто войдет в межмирье, уже никогда не выберется оттуда, - шепотом добавила она. - Вот я и боюсь - как бы мы туда не попали.
   -Разве никто не возвращался? - тоже шепотом спросил Миша.
   - Никто-никто... только птицы... иногда. Они прилетают совсем старыми и быстро умирают, а глаза у них стеклянные и не боятся никого.
   У Миши мороз пробежал по коже.
   - Правда говорят, что границу с межмирьем хорошо видно, и ее ни с чем нельзя перепутать, да и Хлопотун живет здесь, а не в межмирье.
   Приободрив себя, Курица бодро засеменила вперед, а Миша, повесив нос, топал с ней рядом. Больше всего ему сейчас хотелось домой, в теплую постель, с любимой книжкой сказок.
   Спустившись с холмика, они ступили на грубый бревенчатый мост, под которым бежала бледно-зеленая речка, от которой, с теплыми облачками пара, поднимался сладковатый запах гнили. Окрестности тонули в призрачном сыром тумане. В конце моста их ждало распутье и покосившийся указатель. Под указателем сидел, мирно сложа руки на коленях, скелет человека. На деревянной табличке было написано: "Направо пойдешь - смерть найдешь, налево пойдешь - смерть найдешь, прямо пойдешь - смерть найдешь". Снизу корявым почерком было дописано: "Никуда не пойдешь - с голоду умрешь". Прямо от указателя вело три дороги, и одна хорошо протоптанная тропинка вела наискосок. Не сговариваясь, Миша и курица выбрали именно эту тропинку, потому что насчет нее не было сделано никаких предупреждений.
   Туман густел и морозный ветер то и дело налетал на спутников на мгновение рассеивая серый морок; и тогда под ногами показывалась изрезанная морщинами бесплодная земля, которая хрустела под ногами как снег. Никто не знал куда идти, поэтому они просто шли по тропинке. За это время Миша и курица так научились понимать друг друга, что обходились почти без слов.
   По журчанию они определили, что где-то неподалеку протекает ручеек, и вскоре наткнулись на него. Ручеек был мелкий, и его можно было перейти вброд.
   - Постой, - прошептала Курица, - я что-то слышу.
   Миша остановился у самой кромки воды и прислушался; ему показалось, что он услышал тяжелый вздох на другом берегу ручейка. И тут же порыв морозного ветра с крохотными льдинками заставил его задрожать от холода. Курица хорохорилась и порывалась идти вперед, но снова останавливалась, прислушиваясь к тоскливым вздохам. Наконец ветер рассеял немного туман, и они увидели перед собой замерзший колодец; вода, когда-то переливалась у него через край, а теперь застыла и разорвала каменное обрамление. В сердцевину колодца по пояс вмерз старик. Миша видел его спину и белые как снег волосы, шевелящиеся на ветру; старик силился выбраться из колодца, но никак не мог: костлявые руки скользили по ледяной толще, оставляя за собой гладкие разводы. Хотя у него скребли на душе кошки, Миша решительно пошел вперед, чтобы помочь несчастному.
   - Как вы туда попали? - издали начал он. - Сейчас мы поможем вам выбраться. Вы долго там сидите?
   - Оххх как долго, - медленно, по-змеиному, прошипел старик. Курица недоверчиво переступала с лапы на лапу. Миша обошел его спереди, и его поразила невероятная длинна ресниц: они были по меньшей мере трех метровой длинны и полностью закрывали глаза старика. Под колодцем зачем-то лежали вилы. Старик зашевелился и застонал, силясь приподнять ресницы и взглянуть на своих спасителей; Мише почудилось, что-то хищное и плотоядное в его движениях.
   - Сссделай мне одолжение, путник - приподними мне ресницы. Я так давно не видел людей. Ты ведь не откажешь старику?
   Миша поежился и нагнулся, чтобы поднять вилы, но вдруг увидел золотую муху, которая вмерзла в лужицу, образовавшуюся рядом с колодцем. Миша подковырнул ее и внимательно рассмотрел, его все больше одолевали сомнения. Тут подошла Курица и, делая ему всяческие жесты, чтобы он не перечил, заявила:
   - Мы пойдем своей дорогой, но скоро обязательно вернемся и освободим тебя. А теперь нам, пожалуй, пора.
   Миша, догадавшись, что задумала Курица, сделал вид, что уходит. Старик зашатался на своем пьедестале, зашипел и, вдруг, громко и дико завыл. От ужасного воя у Миши мороз пробежал по коже, и не успел он опомниться, как ноги уже несли его прочь от этого места. А издалека первому вою вторил другой, еще более ужасный.
   - Прыть! Это он его позвал! Этот вмерзший старик - судья, тот самый, про которого говорилось в стихе. Если бы ты открыл ему глаза... теперь впереди только Хлопотун, но я уже жалею, что не осталась в своей пещерке, а как там было уютно... - выдохнула на бегу Курица.
   Миша бежал, что есть силы, сжимая в руке золотую муху и содрогаясь от приближающегося воя. Они бежали мимо замерзших деревьев и обледенелых цветов - на одном из деревьев Миша заметил отпечаток подошвы и надпись: "Здесь был вечный жид" - мимо глубоких расселин, в которых бурлили туманные потоки; замерзшая трава хрустела под ногами, а сзади слышалось тяжелое дыхание догонявшего их существа. Под конец, когда Миша совсем выбился из сил, а Курица ловила воздух открытым клювом, они заметили впереди себя огромную яму. Такую большую, что обойти ее не хватило бы и дня; туман густыми потоками стекал в яму, очерчивая ее гигантский контур. За провалом туман сплошной стеной поднимался вверх, то и дело, озаряясь изнутри багровым сиянием; рыжие молнии змеились по его серому телу.
   - Вот, кажется, мы и дошли, - прошептала Курица, - за той стеной - межмирье.
   - Смотри! - воскликнул Миша.
   Он увидел неприметную тропинку, что начиналась у края ямы и спиралью спускалась вниз, как в карьерных выработках. Они помчались к яме и уже через минуту поспешно спускались вниз, стараясь не оступиться на осклизлой земле. Из ямы, вместе с теплым воздухом, веяло смрадом и гнилью. Прыть завыл откуда-то сверху, но спускаться не стал. Миша, спускаясь, прижимался к стенке, так что вся его одежда насквозь пропиталась жидкой грязью, а лицо перепачкалось до неузнаваемости; Курица барахталась в грязи, то и дело, соскальзывая вниз, но каждый раз выбиралась, помогая себе крыльями. Уставшие, они перешли на шаг, а яма все спускалась и спускалась, постепенно сужаясь к ее днищу. В ушах начало шуметь, кровь стучалась в висках; воздух казался непомерно тяжелым. Когда они достигли дна, то увидели узкий лаз, уходящий под наклоном вглубь породы. Миша тоскливо посмотрел вверх, он был уже не в силах проделать такой же путь назад, поэтому оставалось только спускаться.
   Он пропустил Курицу вперед, так как та была значительно меньше него, а сам отправился за ней следом. Пещера становилась все ниже и ниже, он встал на колени и шел так, чувствуя мерзкую жижу у себя под руками. Вскоре ему пришлось пробираться ползком, и он стал бояться, что просто захлебнется в грязи. Не было ни малейшего шанса вернуться назад, потому что он не смог бы даже развернуться. Курица подбадривала его, но голос у нее дрожал. Миша полз вперед, не задумываясь, используя все свои силы. Он стал все чаще застревать, и приходилось до боли напрягать мышцы, проталкивая себя вперед и обдирая кожу на плечах и ребрах. На одном из таких участков, когда Миша уже думал остановиться и закричать от ужаса ожидающей его смерти, Курица внезапно восхищенно протянула:
   - Вот это да...
   Миша собрал все свои силы и прополз еще немного вперед. Пещера внезапно расширилась, и он заскользил по земляному склону, больно стукнувшись обо что-то твердое в конце своего путешествия. Потирая ушибленное место и отплевываясь от грязи, Миша встал на ноги и замер, пораженный красотой громадного зала, в котором они стояли, заляпанные с ног до головы. Стены его были из хрусталя с вкраплениями мягко светящихся изумрудов. Пол - из агата, в глубине которого был виден ледяной дракон, раскинувший свои мощные перепончатые крылья. Аметист искрился на потолке миллионами фиолетовых блесток. У стен стояли причудливые статуи из лазурита, янтаря и яшмы. А в центре стоял алый, как кровь, рубиновый трон, на котором была горсткой свалена кучка каких-то предметов. Миша восхищенно осматривался по сторонам, забыв про все свои страхи и невзгоды. Он бродил по огромному залу, зачарованный причудливой игрой света, тени и глубины. Фигуры диковинных существ, замки, небо, города, звезды - все это смешивалось в его голове и действовало убаюкивающе, хотелось лечь прямо на пол и смотреть... смотреть... смотреть...
   Помещение заполнилось светом, медленно нарастала интенсивность, под его давлением все становилось прозрачнее и суше. Миша поначалу равнодушно относился к этому, но вскоре он начал чувствовать ярость, которую приносил с собой свет, к ним словно что-то приближалось. Хрустальные стены сделались прозрачнее, и Миша мог видеть через них очень далеко. Он с ужасом смотрел на людей в яркой одежде, украшенной драгоценностями: словно пребывая в глубоком сне, они плавали в хрустальном океане, который охватывал комнату. Он слышал пение:
   -...и время с ревом бешенным стучит по крыльям свешенным...
   Тоскливые, едва различимые голоса. Его сердце болезненно трепетало. Свет становился все ярче. Королева, в горностаевой мантии и с изумрудной короной на голове, подплыла совсем близко к стене. Она медленно и с видимым усилием открыла глаза, подернутые мутной дымкой, и прошептала:
   - Огонь разбей ты вновь, а муха любит кровь...
   Внезапно черная петля захлестнула тонкую шею, сдавив ее так, что Миша услышал хруст позвонков; в следующую секунду темнота опустилась на комнату. Стало так темно, что Миша не мог различить даже свою руку, поднесенную к лицу. Послышался зловещий щелчок, словно в замке провернулся ключ. Стало душно.
   - Давай скорее удирать отсюда! - вскрикнула Курица.
   У Миши все вылетело из головы, и он стал в ужасе ощупывать стену в поисках выхода. Проделать обратный путь у него не хватило бы сил, а когда он предложил Курице выбираться самой, она, не смотря на свой страх, только презрительно кудахнула.
   - Смотри-ка, - внезапно прошептала она, - там что-то светится.
   Они бросились к крохотному пятнышку света в темноте. В комнате воцарилась полная тишина, и стало резко холодать, у Миши застучали зубы. Курица первой добралась до пятнышка света, и вдруг из-под кучи предметов, сваленных на рубиновом троне, показался осколок яркого, живого огня. Но огонь не дрожал и не мерцал, он застыл в своей форме, как если бы кто-то заморозил его. Миша вспомнил, что сказала ему королева: "Огонь разбей ты вновь, а муха любит кровь".
   -Муха! - воскликнул он.
   Слышно было, как Курица попятилась от него в темноте.
   - Разбей огонь! - Крикнул он курице и надкусил себе губу, почувствовав привкус крови во рту, он провел пальцем по ранке и потом помазал им золотую муху.
   В темноте послышался звук, словно тяжелая лапа опустилась на пол. Курица подскочила к огню и, поколебавшись, столкнула яркий комок с трона - тот упал на пол и разлетелся на два больших осколка, вспыхнувшее пламя на мгновение выхватило из темноты чью-то высокую тень и тут же погасло. Рычание и скрежет раздались в темноте. Шаги, тяжело ухая по полу, стали быстро приближаться. Миша замер в ожидании, сжимая в руках крохотное тельце, муха шевельнулась в его руке и тоненько пропищала:
   - Куда летим?
   - В город, - не задумываясь, ответил Миша.
   Он только и успел, что подхватить Курицу, когда муха, которую он крепко сжимал в кулаке, потянула его через всю комнату, быстро набирая скорость. Ужасные шаги затихли где-то позади, и они влетели обратно в ту же пещеру, которой пришли, вслед им раздался нечеловеческий хохот.
   - Хлопотун, - в ужасе прошептала Курица.
   Усердная муха, протаскивала их через тоннель с такой скоростью, что Миша успевал только вжимать плечи, когда они проносились мимо узких мест. Уже через несколько минут они взмыли вверх с захватывающей дух скоростью - прочь из ямы.
   Муха в два счета подняла их над туманом, и теперь, надрывно работая крылышками у Миши в кулаке, несла их над серой пеленой, а позади осталась: серая стена с пробегающими по ней багровыми молниями и очертания ямы Хлопотуна, в которую вливались туманные водопады. Вскоре у Миши заболела рука, он, приземлившись, замотал муху в свою рубашку, подвязался ею, и они продолжили полет. Курица только восхищенно посматривала по сторонам, как видно, еще не до конца поверив, что им удалось выбраться. Под ними проплывали облака самых причудливых форм и очертаний, а Муха поднимала их все выше. Мишу пугала огромная высота, на которой они летели, земли не было видно, а глубоко под ними валила сплошная гряда темно-синих грозовых облаков. Они наблюдали как два облака, приняв форму циклопов, набросились друг на друга - и засверкали молнии, и глухо зарычал гром.
   - Там, наверное, дождь сейчас... - пробормотала Курица. - Интересно, что теперь будет? Хлопотуна мы не победили, Ленивый Колдун так и останется ленивым, а мне придется вернуться в свою берлогу.
   - Но ведь мы разбили огонь!
   - Слабое утешение...
   - Да нет же! Мне так сказала королева за хрустальной стеной.
   - На счет мухи тоже?
   -Да!
   -Хм... тогда будем надеяться на лучшее... Мне, знаешь, совсем не хочется вторично лезть в ту яму, нам очень повезло, что мы вообще выбрались. Страшно подумать, сколько гадости из морока мы могли повстречать. Мы ведь подошли совсем близко к пограничью, я своими глазами видела черту, за которой начинается межмирье, - Курица съежилась от страха, - подумать только, что Он мог нас заметить!
   -Хлопотун?
   -Нет, Хлопотун это только Его наместник, один из многих других.
   - О ком же ты говоришь?
   - Тот Кто Дрожит в Темноте - так его называют, и он повелевает всем мороком. Больше я о нем ничего не знаю и не желаю знать!
   Миша задумался. Такое знакомое имя - Тот Кто Дрожит в Темноте - он уже встречал что-то похожее прежде, но теперь никак не мог вспомнить где.
   Муха, в это время, жужжа, стала резко терять высоту. Они стремительно падали на облака. Миша попытался отдавать мухе приказы, но она его полностью игнорировала. Грозовая туча осталась далеко позади, и они, словно стрела, прошили облачко водянистого цвета. На минуту стало трудно дышать, роса крупными каплями покрыла все тело, а поскольку падали они с большой скоростью, то вылетев из облака, и курица и Миша были чисты, как после душа.
   Под ними раскинулся город: все та же недостроенная стена и башня с прохаживающейся по ней Никой. Все казалось игрушечным, Миша наступил на город, и тот полностью исчез у него под ногой. Остались только темно-зеленые пятна лесов, синие жилки рек, кляксы озер, да на горизонте млела желтая полоса пустыни. Позади них, у самого горизонта, виднелось, окруженное мармеладным болотом, озеро, в котором жил водяной. Миша не успел даже удивиться тому, какой огромный путь они проделали. Муха рванулась вниз, и, под свист ветра, они пронеслись мимо изумленно отпрянувшей Ники, сделали петлю над городом и плавно приземлились на безлюдном дворике, где сушилось чье-то белье. Как только ноги Миши прикоснулись к земле, Муха перестала жужжать и замерла, замотанная в рубашку. Миша аккуратно развернул ее, и на руку ему выпало полуистлевшее тельце, которое тотчас развеялось по ветру.
   -Спасибо, - прошептал он ей в след.
   Курица взбила перья и радостно захлопала крыльями.
   -Ух! Таки добрались!
   Она была полна оживления. Заметив, что Миша стоит, задумчиво глядя на небо, Курица мигом подобралась и сказала:
   - Сейчас я сбегаю за Ленивым Колдуном и приведу его сюда, надеюсь, что он расколдовался и сможет теперь рассказать тебе, как попасть обратно на экспресс. Я мигом вернусь, - и Курица умчалась, выкрикнув ему напоследок, - стой здесь и никуда не уходи!
   Миша задумчиво прошелся по двору, под ногами росла мягкая, как пух трава, из печной трубы над домом поднимался дымок с запахом жаркого. Их прилета, кроме Ники, никто не заметил. Миша очень надеялся, что Ленивый Колдун поможет ему. Он вспомнил, что его уже очень долго не было дома, холодок пробежал у него по спине, когда он подумал, как мучаются родители, и он поспешно отогнал эти мысли. Вокруг него творилась странная и непонятная для него жизнь, он был чужим в этом мире. Потом он вспомнил Хлопотуна и ужасный путь к его логову, и ему с такой силой захотелось проснуться у себя дома, что он даже ущипнул себя - но ничего не изменилось.
   Посреди двора стояло дерево с листьями серебристого цвета, и когда солнце касалось их своими лучами, они искрились как бенгальские огни. Внезапно Миша заметил древко копья, торчащее из-за дерева. Хотя он был почти не знаком с местными обычаями, но все же это показалось ему странным. Он подошел поближе и потрогал железный наконечник, которым было увенчано древко. Миша сделал еще шаг, чтобы посмотреть к чему крепится такое красивое копье, и в ужасе застыл на месте, когда увидел, что за деревом, прислонившись к его шершавой коре, стоит троглодит. Зеленая кожа пузырилась у его бесформенной шеи, вдоль хребта тянулась полоса острых шипов, сплюснутая морда, с подслеповатыми глазами, раскачивалась из стороны в сторону, а ноздри шевелились, вбирая в себя воздух. Троглодит выверенным движением вскинул копье, и Миша подумал, что оно пробьет ему шею, но копье остановилось, только слегка кольнув кожу. Троглодит надавил, и Миша от боли сделал шаг назад, потом еще и еще; так они дошли к высокому плетеному забору, затянутому розовой паутиной, под забором был свален в кучу разный хлам: доски, куски обшивки, битые камни, осколки глиняной посуды. Миша ухитрился незаметно достать из кармана обертку от шоколадки, которую он съел на прошлой неделе, и бросить ее себе под ноги. Троглодит произнес что-то на гортанном, квакающем языке, и Миша, сделав очередной шаг назад, почувствовал под ногами ступеньки, ведущие под землю. Не решаясь обернуться, он спускался все ниже и ниже, пока не оказался в полутьме, тогда проводник развернул его и, бесшумно следуя за ним, повел вглубь пещеры. Внутри было темно и сыро, горячий воздух приносил с собой запах гнили, над головой то и дело с писком проносилось что-то маленькое. Миша дрожал от страха, чувствуя за спиной дыхание своего безмолвного проводника. Он был уверен в том, что троглодиты ждали именно его, и что они служат Хлопотуну.
   Они вошли в огромный подземный зал, который он уже видел прежде, когда они проплывали здесь вместе с курицей, несомые пыльной рекой. Но теперь огромная пещера вся была освещена блестящим, серебристым светом, он таял в темноте, пронизывая ее миллиардами серебристых ниточек. Миша сразу почувствовал умиротворение и спокойную радость, так велико было влияние загадочного света. Под его лучами собрались полчища троглодитов - они заполнили всю пещеру, спокойные и умиротворенные, каждый был занят делом, от былой вражды не осталось и следа, а в конце пещеры, далеко-далеко, в самом ее краю - там, где тоннель сужался до узкой горловины, горел неестественно красивый и сильный свет. Миша не чувствовал больше страха, его проводник вежливо похлопал его по плечу и жестом пригласил пройти дальше. Миша с замиранием сердца рассматривал преобразившиеся очертания пещеры. Его встречали радостным гулом, перед ним расступались, до него старались дотронуться. Он теперь ясно вспомнил замороженный осколок света, который курица разбила во владениях Хлопотуна. Ленивый колдун так и остался ленивым, а вот троглодиты вновь обрели свет в конце тоннеля. Миша подошел к старому троглодиту с белой, как снег, кожей. С трудом выговаривая слова, он сказал:
   - Ты вернул нам жизнь и свободу, мы обязаны тебе всем, что у нас есть, и мы хотим преподнести тебе подарок, - старый троглодит, дрожащей лапой, подал ему продолговатый сверток.
   Миша молча принял подарок. Он чувствовал, что так надо.
   - Мы также знаем, что ты ищешь дорогу домой, увы, времени осталось очень мало, и мы не можем выразить тебе свою благодарность полнее. Поспеши! Экспресс, который возил когда-то дрова и лес, скоро прибудет на станцию. Тебя проведут. Прощай! И спасибо тебе...
   Миша склонил голову в знак своего почтения. Вперед вышел троглодит с культей вместо левой лапы и махнул Мише, приглашая следовать за ним. Когда они выходили из пещеры Миша обернулся в последний раз, стараясь почувствовать на себе прикосновение невероятного света. Они поспешно шли по темным переходам и узким ответвлениям, некоторые из них новый проводник проходил особенно поспешно, Миша заметил, что там, в темноте, клубиться густой туман. В одной тупиковой пещере, мимо которой они прошли, из пола росло что-то зеленое, с множеством листьев, Миша вспомнил легенду про имбирь, который охраняют троглодиты. Отворив, со скрипом, трухлявую дверцу, оббитую стальными полосами, они попали на продолговатый перрон, освещенный призрачным сиянием изумрудных россыпей, которые виднелись тут и там. Перрон заканчивался ровной линией обрыва, за которой ничего больше не было, кроме темноты и свистящих потоков ветра. К огромному сталактиту, напоминающему замерзшую люстру, была приколочена кривая табличка с надписью: " Когда-то Королевство".
   Миша, сжимая в руках подарок троглодитов, не мог взять в толк каким образом экспресс попадет в пещеру. Когда он обернулся, чтобы спросить троглодита, - того уже и след простыл. В отдалении послышался нарастающий гул, стены пещеры завибрировали и с них посыпались мелкие камешки. Миша на всякий случай отошел подальше от края. Гул перешел в визг и скрежет, темноту прорезал мощный, яркий сноп света, из-за угла вынырнула серебристая хищная голова Экспресса. Шипя и выбрасывая клубы дыма, он невозмутимо повис в воздухе возле перрона. Смерчи, бушующие в обрыве, старались расшатать серебристую громадину, но все было безуспешно. Двери Экспресса открылись, и на перрон вышло несколько человек и один троглодит с котомкой за плечами. Подозрительно косясь на Мишу, они поспешно нырнули в пещеру.
   - Отправление от станции Королевства через 360 ударов человеческого сердца, - произнес нараспев знакомый бархатистый голос.
   Миша, вздохнув с облегчением, взошел по трапу в тамбур. Его окружала все та же богатая отделка, приятное тепло и запах каких-то незнакомых трав. Он обернулся и бросил прощальный взгляд на станцию, которую он покидал раз и навсегда. Где-то там осталась Зубастая Курица, с которой он успел подружиться. Мише стало тоскливо и печально.
   - Отправление через 30 ударов человеческого сердца.
   И когда загудел мотор, и колеса со скрежетом провернулись на своих местах, сообщая серебристому телу первый толчок - из-за трухлявой двери появилась всклокоченная Курица, раскрыв клюв, она бросилась на перехват, стремительно набирающему обороты экспрессу. Миша уперся руками в неумолимо закрывающуюся дверь и Курица, на последнем дыхании, залетела в тамбур. Дверь захлопнулась, и поезд, взревев, бросился вперед.
   Курица, тяжело дыша, прошлась взад вперед по тамбуру, она еще не могла говорить и поэтому только возмущенно помахивала крыльями.
   - Да... - протянул Миша многозначительно, - что же ты теперь будешь делать? Отправишься вместе со мной? Хорошо бы было...
   Отдышавшись, Курица стала сбивчиво рассказывать:
   - Я за вами шла, шла... а потом свернула не туда и как заблудилась... думала все, потом слышу - ревет, я туда - а там Экспресс... вот я и решила: прокачусь-ка с тобой к твоему дому, посмотрю как там, а то скучно мне - в пещере.
   Миша повеселел, ему понравилась перспектива появиться дома с говорящей курицей.
   - Пойдем, сядем где-нибудь, ехать нам еще долго, ведь Экспресс должен обойти все остальные миры, прежде чем доберется до нашего. Заодно я тебя кое с кем познакомлю.
   Миша вспомнил про Полупроводника и поспешил пройти в вагон. Сперва им попадались жилые места с причудливыми названиями на табличках, а потом они оказались в просторном общем вагоне, только более экзотическом, чем в прошлый раз. Под потолком росли какие-то розовые корни, а по полу слался серебристый ковер с блестками. Из стен торчали ветви, сплошь покрытые листвой, они создавали своими причудливыми выгибами кресла и столы, а посередине находился маленький фонтан, который выбрасывал вверх воздушную струю матово-блестящей жидкости, которая, разлетаясь на миллионы пузырьков, липла к потолку и потом капала оттуда обратно. Первым Миша заметил угрюмого великана, опоясанного кожаным поясом - великан сосредоточенно помешивал кастрюлю, стоящую над камельком, в кастрюле варились настенные часы. Среди ветвей чинно расселась большая коричневая черепаха, к ее клетчатому панцирю был скотчем примотан кролик с огромными испуганными глазами. По серебристому ковру, шумно и нетерпеливо, вышагивал пират с деревянной ногой и желтой пергаментной картой заткнутой за пояс, в углу, подальше от всех, с легким свистом кружился желтый вихрь, от которого веяло сухостью и жаром.
   -Сирокко, - недовольно пробормотала Курица.
   - Привет тебе снова! Рад ли ты мне? Скажи хоть слово, - раздался голос из черного репродуктора.
   -Да... - замялся Миша.
   - Далеко ли до моего дома?
   - Мы проедем через место кошмаров через сто тысяч сердца ударов.
   Миша затруднился перевести это в привычные ему часы и минуты и с опаской спросил:
   - Можно мне чай, как в прошлый раз... и Курице тоже, - не раздумывая, добавил он.
   Курица возмущенно фыркнула у него из-под ног.
   -Конечно! Сейчас я передам. Приятной поездки вам!
   -Спасибо, - облегченно сказал Миша.
   Не успели он взобраться на импровизированное кресло из древесных сучьев, как открылась дверь, и вошел Полупроводник. Он ничуть не изменился: все та же синяя форма, выражение грусти и усталости на половинке лица. Курица вздрогнула от неожиданности и отступила на шаг назад, впрочем, она тут же совладала с собой, ведь ей доводилось и не с такими ужасами сталкиваться.
   Полупроводник заметил их еще издали, и на его лице отразилась радостная половинка улыбки.
   - Вот уж никогда не подумал бы, что мы снова встретимся! Как я рад! Я-то думал, что ты разбился, выпав из поезда: я видел, как ты промахнулся мимо воздушной станции.
   Курица, увидев, что полупроводник совсем не опасен, выступила вперед и заявила:
   - Мне бы пол стакана пшеницы к чаю!
   -Да, сейчас принесу...
   Но Миша не дал ему уйти.
   - Где вы были все это время? Экспресс успел сделать уже два рейса.
   Курица стала рассказывать про то, где они побывали: про водяного, гнойного, дикий виноград, судью и яму хлопотуна.
   - Я помню кое-что про Хлопотуна, - тут Полупроводник перешел на шепот, - Экспресс как-то обмолвился, что Хлопотун выполняет приказания...
   - Того Кто Дрожит в Темноте, - закончила за него Курица.
   - Да! Морок захлестывает целые миры. Мы будем проезжать мимо таких; я знаю где есть одно не закрытое смотровое окошко... но лучше в него не смотреть...
   В это время за окнами мелькали участки ярко-синего неба, чередующиеся со стремительно проносящимися мимо барашками облаков. Экспресс все набирал скорость, и когда в пугающей тишине за окнами начали вспыхивать желтые язычки пламени, а небо почернело так, что в салоне воцарилась полутьма - окна медленно скрылись под непроницаемыми экранами, и в вагоне вспыхнуло искусственное освещение. Это означало, что они пересекли границу с мороком.
   Экспресс отослал Полупроводника с поручением, и они остались вдвоем с курицей. Миша, убаюканный покачиванием, полулежал с закрытыми глазами, уже утратив способность определять - где явь, а где реальность. Когда внезапно открылась дверь и в вагон ввалились двое. Миша встрепенулся и открыл глаза.
   Буратино и железный дровосек, хмурые и сердитые разбрелись по дальним углам вагона, казалось, испытывая друг к другу крайнюю неприязнь. Мишу удивило такое поведение внутри экспресса. Окружающие старались пересесть подальше от пришельцев, не подчиняющихся закону экспресса. Наконец, не вытерпев, Буратино вскочил со своего места и подошел к железному дровосеку, они о чем-то горячо заспорили. Миша ловил отдельные слова, из которых он понял, что Буратино обвиняет Железного дровосека в краже. Когда послышалось проклятие, которое Буратино бросил своему недругу, то даже желтый и сухой, как пыль, сирокко забился еще больше в угол. В вагоне воцарилась мертвая тишина, так что даже спорщики притихли и опасливо озирались по сторонам.
   - Почему вы злитесь, разве вам не нравится здесь, и вы оттого бранитесь? - послышался бархатистый голос из динамика.
   Буратино, забывшись, развернулся на голос и выпалил экспрессу очередное проклятие.
   - Да как ты смеешь соваться в разговор - нелепая железка!
   Великан, помешивавший часы в кастрюле, лег на пол и закрыл голову руками.
   -Так вот, - Буратино развернулся к железному дровосеку и продолжил свою гневную тираду.
   Но никто уже их не слушал, все прислушивались к другому. Равномерно стучали колеса, и мощный локомотив, наполняя воздух низким гулом, все также неумолимо, толкал стальное тело вперед. Экспресс больше не отвечал. Миша чувствовал, как холодок крадется у него по спине. Внезапно в вагон вбежал Полупроводник, он был бледен, и единственная его рука дрожала, когда он подходил к ним.
   - Собирайтесь! - выпалил он.
   - Что? Но почему?
   - Экспресс останавливается!..
   Ужас сдавил Мише горло, и холодный пот выступил у него на ладонях. Курица втянула шею и попыталась закрыться крылом.
   - Не может быть! - выкрикнул перепуганный пират.
   Но в этом не могло быть сомнения: колеса потеряли свой дробный перестук, и - содрогнувшись несколько раз - замолк локомотив. Экспресс двигался по инерции, быстро теряя скорость. Свет на потолке мигнул несколько раз и погас. Они очутились в кромешной темноте. Пират зажег кусок просмоленной тряпки, и на какое-то время стало светлее.
   - Когда Экспресс остановится, нужно как можно быстрее покинуть его, видите ли, я уже был один раз в таком положении, Экспресс притягивает к себе слишком много... жадных взглядов. Ему самому ничего не грозит, но вот тем, кто находится внутри - Полупроводник говорил в темноту - для всех.
   - Я останусь здесь, - пропищал чей-то голос.
   - И я, - сказал присмиревший Буратино.
   - Кто вас вообще за язык тянул, а? - бросилась к нему Курица.
   - Вы что впервые слышите про Экспресс?
   - Вообще-то впервые! - воскликнул дровосек, - теперь-то я понимаю, зачем нас так уговаривали те двое проходимцев. Они попросту заметили, что мы друг друга на дух не переносим, и к тому же слыхом не слыхивали о вашем экспрессе.
   - Какие проходимцы? - Один маленький и толстый - похож на воздушный шарик, а второй - солдат в желтой форме и с деревянным ружьем.
   - Опять они! - выдохнул Миша.
   Экспресс со скрипом остановился, стал слышен вой ветра за окном.
   - Выходим, скорее! - торопил их Полупроводник.
   Но никто не желал покидать Экспресс. Идти в морок, когда они в надежном укрытии - казалось верхом глупости. Миша и Курица послушались Полупроводника. Миша подобрал чей-то плащ и поспешно натянул на себя, мысленно извинившись перед владельцем. В один из карманов, он засунул сверток, который ему достался в подарок от троглодитов, он так и не разворачивал его. Они, спотыкаясь, прошли через вагон и оказались в тамбуре. Из-за закрытой двери доносился свист и вой ветра, серое свечение проникало сквозь неплотно пригнанную занавеску, освещая три существа, замершие в нерешительности. Экспресс стал казаться другим: краска кое-где слезла, облупилась и отстала богатая драпировка, на стенах появились коричневые пятна. Разложение распространялось по Экспрессу, казалось, что он гниет на глазах. На обрастающей ржавчиной двери появилась надпись "Auschwitz"
   Миша протянул руку и надавил на ручку. Дверь, взвизгнув, распахнулась. Экспресс остановился в глубокой теснине, по двум сторонам вздымались лысые холмы, над которыми медленно волочился угольно-черный дым. Дым застилал все небо, его валы перекатывались друг через друга, теснились в вышине, казалось, что небо кипит и пенится черной смолою. От тяжелого запаха нефти кружилась голова. Серый тусклый свет делал все вокруг черно-белым.
   Миша первым спустился вниз. Экспресс застыл на железной дороге, между рельсами бежал вязкий, черный поток. Ржавый состав ничем не напоминал ту серебристую ленту, что так горделиво рассекала воздух над Когда-то Королевством. Миша провел рукой по обшивке вагона - на пальцах осталась скользкая, маслянистая жидкость.
   Следом за ним сошли курица и Полупроводник.
   -Это самое ужасное место из всех, что я видела, - с ужасом и отвращением сказала Курица.
   - Мы не могли отъехать далеко от границы с Когда-то Королевством, - начал Полупроводник, - если поспешить - может быть мы успеем перебраться обратно.
   - Сейчас нужно скорее отойти подальше от Экспресса! Видите вон-то черное облако? - Полупроводник махнул рукой.
   Позади экспресса появилась бесформенная туча, когда Миша всмотрелся в нее, ему стало казаться, что туча состоит из множества маленьких точек, которые стремительно приближаются.
   Из дальнего конца состава выскочило еще две фигуры - приземистая и высокопарная, с ружьем на плече. Миша только сжал от злости кулаки. Солдат и Шарик поспешно заковыляли прочь от Экспресса.
   - Кажется, они знают, что делают, - пробормотала Курица, и они втроем тоже заспешили подольше от железной дороги.
   Между холмами пролегали буераки, заваленные грудами камней и осыпей, со склонов стекали черные селевые потоки, местами образуя настоящие водопады. Когда они отошли достаточно далеко - туча накрыла поезд, оттуда слышался только кровожадный писк и хлопанье крыльев. Миша первым расслышал странный гул, приближающийся к ним.
   - Спрячемся под этим потоком, - прошептал Полупроводник.
   Они забрались на каменистое плато, по которому хлюпала, падая с высоты, нефть. Черная пелена полностью скрыла их; в просветах между вязкими потоками стал виден буерак, по которому - тяжело переваливаясь с ноги на ногу - шло двуногое существо, опоясанное массивными цепями, которые гремели при каждом его шаге. Когда оно прошло, все трое опрометью бросились прочь от Экспресса.
   Буерак закончился, и они оказались в каменном лесу: зазубренные продолговатые камни торчали из земли как когти дьявольской руки, между ними гнездились пауки величиной с ладонь, они яростно шипели, перебирая мохнатыми желваками, и, разбегаясь по осклизлой на ощупь паутине. Миша карабкался по верхушкам каменных деревьев, которые росли так плотно, что можно было идти по ним, упираясь ногами в выбоины и выщербленные временем пазухи. Курица сидела у него на плече. Тяжелее всего приходилось Полупроводнику, который пользовался только одной рукой и ногой. В небе, сплошь затянутом черными клубами дыма, появилась косматая комета, ее огненное тело рассекало дымную пелену, озаряя все вокруг оранжевым светом. Горючие пары, которые насытили атмосферу на такой высоте, вспыхивали и загорались, распространяясь от кометы в виде разноцветных огненных лент. Комета оставляла после себя длинный шлейф горящего мусора, который падал на землю в виде дождя. Один из таких кусков угодил в нефтяное озеро, затопившее половину каменного леса, через несколько секунд все озеро было объято пульсирующим оранжевым пламенем.
   Огонь облизывал Мише ноги, горячие пары жгли горло, кружилась голова, казалось, что сознание вот-вот покинет его. Он слышал, как кашляет сзади Полупроводник, Миша готов был откликнуться, если тот позовет на помощь. Но все обошлось благополучно, они быстро миновали горящий участок нефтяного озера, а вскоре закончился и каменный лес.
   Черная, безжизненная пустыня лежала перед ними, под самый горизонт уходила ее горбатая спина. Пропитанный нефтью песок, превратился в черную кашицу, которая, пузырясь, проглатывала ногу и потом с чавканьем возвращала ее. Повсюду что-то горело. Оранжевое зарево смешивалось с дымом. Огонь и дым повсюду. На горизонте вздымали свои мощные тела черные смерчи, с огненным основанием.
   - Куда же нам теперь идти, - растерянно проговорила Курица.
   - Граница должна быть где-то совсем близко, мы будем идти в ту сторону, откуда приехал экспресс и надеяться, что он не сворачивал на своем пути, - воодушевленно сказал Полупроводник.
   - Тогда идем скорее, это место меня ужасает и еще что-то давит...
   Миша тоже ощущал странное биение в висках и неприятное чувство чужого присутствия.
   Высоко в небе, окутанный клубами ядовито-желтого дыма, медленно летел корабль: паруса его вздулись от ветра, неуклюже вращались многочисленные лопасти и шестерни ходового винта, носовая часть облезла, так что обнажился металлический каркас. Над бортом склонилась тощая фигура в ризе и с книгой в руках.
   - Через горизонтали и вертикали мы несем веру... - донесся до них заунывный и монотонный голос.
   Воздушный корабль скрылся в черном облаке; что-то небольшое с глухим звуком упало на песок, рядом с ними. Миша поднял латунный кругляк и открыл крышечку - это был компас. К сожалению, оказалось, что никто не умеет им пользоваться, к тому же, компас испортился от удара, и теперь стрелка медленно описывала круги вокруг совей оси.
   Они шли через черную пустыню, то и дело, утопая в маслянистой грязи по колено. Миша чувствовал, что происходит что-то страшное, но не мог понять что. Со временем стал слышен голос. Он говорил про ненависть, зависть, несправедливость и жестокость. Слова, сказанные шепотом, входили в сознание, оставляя в нем глубокие борозды. Миша потерял счет времени и, закутавшись в плащ, найденный в экспрессе, просто переставлял ноги, забыв о том - куда и зачем он идет. Говорить ему ни с кем не хотелось. Хотя он заметил, как странно изменилась Курица, казалось, будто она постарела. Они прошли мимо огромного лица, вросшего в черный песок, под взглядом лица из песка вырастали замки из пепла, и тогда лицо, подув, разрушало замки. Миша закашлялся от пепла, попавшего в легкие, и вспомнил, куда они идут.
   - Наверное, осталось уже недолго, - приободрил он своих спутников.
   - Хоть бы скорее, - пробормотала Курица, - час здесь равен году моей жизни, лапы стали уже совсем не те, и все в сон клонит.
   Миша заметил, что стал заметно выше, а проведя рукой по подбородку - почувствовал шероховатость. Полупроводник старался придать им храбрости: он говорил, что-то ободряющее, пытался даже шутить, но вскоре угнетенное настроение овладело и им. По пути им попалась воткнутая в песок табличка с надписью: "Время разрушать", рядом стояла убранная кровать и стул.
   Вскоре стали слышны другие голоса, читающие что-то нараспев. Это было очень похоже на молитву, но только голоса были так насыщены злобой и ненавистью, что невольно по спине пробегала дрожь.
   - Ангелы поют, - прошептал Полупроводник.
   Спустившись по склону, они вышли на берег небольшого нефтяного пруда, который горел тусклым оранжевым пламенем. Посреди пруда стояла одинокая башня из закопченного кирпича. На вершине ее можно было различить человека, обросшего бородой до самых колен, он сидел на краю и задумчиво смотрел в огонь. Завидев их, человек стал изрыгать ужасные проклятия и носиться по башне из стороны в сторону, казалось еще чуть-чуть, и он прыгнет в огненное озеро. Безумец то проклинал их, то твердил, что счастливее него не найти, то кричал что это их вина в том, что он оказался здесь. Он проклинал огонь и пятьдесят лет жизни, которые провел на этой вершине.
   Они прошли мимо озера и вышли к заброшенному поселку, который когда-то входил в один из миров, но теперь, поглощенный мороком, стоял обветшалый и мертвый. Брошенные, пустые дома нагоняли ужас. За поселком разверзлась огромная расщелина в земле, через которую был переброшен мост. Ступив на мост, Миша обратил внимание на предупреждение, которое гласило, что мост выдержит любой вес, кроме веса птичьего пера. Мост представлял собой деревянные планки, привязанные к направляющим веревкам, и еще две веревки служили ограждением. На той стороне расщелины по земле низко слался туман.
   - Это хороший знак! - воскликнул Полупроводник, - значит пограничье уже близко.
   -Хоть бы так, - устало произнесла Курица.
   Миша заметил, что она сильно сдала за эти несколько часов. Его собственная одежда казалась ему непривычно тесной. Когда он проходил по мосту, ему показалось, что расщелина дышит - она втягивала в себя воздух, и потом с шумом выдыхала его.
   Но Полупроводник ошибся, это был не обычный туман, который предшествует границе - этот был сухим и царапал кожу на теле, у него был запах ржавчины и дешевого одеколона. Мимо них, сквозь пелену тумана, проплывали странные и страшные формы, Миша боялся смотреть по сторонам, ему было тоскливо и одиноко, и непривычный страх сушил сердце.
   - Бежим, - шепнул им Полупроводник, и они помчались сквозь сухую завесу, Миша споткнулся обо что-то и упал, потом поднялся и побежал дальше, успев заметить в тумане собачью конуру, и наполовину втиснутое в нее человеческое тело. Когда туман стал рассеиваться, они поняли, что находятся на кладбище. Повсюду стояли кресты и мрачные памятники в форме сердец, обросшие мхом и белым лишайником. Здесь были сердца огромные, на которых до сих пор не помутнел алый цвет, сердца крохотные и скрюченные, черные, словно гниль, и мутные, как глаз мертвеца.
   Послышалась музыка: кто-то царапал и рвал струны, извлекая неприятные звуки, которые лишь отдаленно напоминали мелодию. Небо заволокла пелена черного дыма, отчего сразу потемнело. Они медленно шли по кладбищу, озираясь на причудливые памятники. У одного из них стояла деревянная лавочка, на которой сидело две фигуры. Полупроводник вскрикнул и радостно всплеснул руками - одна из фигур была его второй половинкой.
   - Все-таки нашлась! - удивленно промолвила Курица.
   Фигура на лавочке вскочила и, заметив их, застыла в изумлении, а потом с радостью бросилась на встречу. Вторая половинка Полупроводника представляла собой замызганного, тщедушного человека с жидкой бородкой и свисающим брюшком. Мише половинка совсем не понравилась, но он решил не показывать вида. Полупроводник остановился в изумлении, и нельзя было понять по его взгляду - то ли он доволен, то ли опечален.
   - Какая удача! - воскликнула, похохатывая, вторая половинка, - да это же я сам! Какое верно удовольствие снова есть двумя руками! Нет, ты посмотри! Посмотри! Он привел с собой еще кого-то. Курица! - Он облизнулся.
   Вторая фигура тяжело поднялась с места и повернулась к ним лицом. Это был обычный с виду человек в потертом плаще и сапогах с высокими отворотами. В руках у него была изящная позолоченная скрипка.
   Половинка, не дожидаясь приглашения, бросилась к Полупроводнику и крепко обняла его, тот попытался было сопротивляться, но было уже поздно. Две половинки исчезли, и на их месте теперь стоял Проводник, немного растолстевший и обрюзгший, но все же больше прежний Полупроводника, чем убогий толстяк.
   Миша с подозрением оглядел новоиспеченного Проводника. Тот с не меньшим любопытством осматривал себя сам. На его лице появилась глуповатая усмешка, и он произнес:
   - Здорово! Наконец-то я - цел!
  Заговорил человек со скрипкой:
   - Если вы пришли сюда за помощью - то можете убираться прочь, здесь вы ее не найдете, как не найдете нигде в межмирье, потому что тут властвует Тот Кто Дрожит в Темноте.
   - Мы просто идем к границе, она, должно быть, уже близко? - с надеждой в голосе спросила Курица.
   - К границе, - усмехнулся человек со скрипкой, - вы почти в самом центре межмирья, время и пространство здесь не подчиняются законам. Например, чтобы теперь проделать путь обратно, вам придется потратить пол жизни. А уж добраться до границы - и думать забудьте, лишь птицы иногда достигают ее. Человеку в межмирье не протянуть долго...
   - Но кто же тогда ты?
   - Я Повелитель Мертвых. И мое место здесь - на кладбище. Так приказал Тот Кто Дрожит в Темноте.
   Миша заметил, как Повелитель Мертвых зло усмехнулся.
   - Если тебе здесь не нравится, то идем с нами - к Тому Кто Дрожит в Темноте.
   - Я уже целую вечность сижу здесь. О если бы я мог сравниться по силе с Ним, разве я прозябал бы в межмирье? Но я не могу. Даже если бы со мной была скрипка, все равно я слишком слаб.
   В воздухе что-то загудело, дым сделался более густым, его бесформенные клешни отрывались от основной массы и скользили по земле. В отдалении послышался шелест крыльев и лязганье зубов.
   - А вот и ваша смерть, - безучастно объявил Повелитель Мертвых, - ваш запах привлек их.
   Над головой у Миши прогудело что-то большое, кожистые крылья бились в бешеном темпе, мелькнули когти и разинутая пасть. Мерзкий вой раздался в воздухе и его тут же подхватили остальные твари.
   Внезапно Миша вспомнил про сверток, который ему достался в качестве подарка от троглодитов, сверток все еще был в кармане плаща. Подчиняясь наитию, он достал его и протянул повелителю мертвых.
   - Это мне? Я никогда не получал подарков, что ж - спасибо.
   Повелитель Мертвых развернул сверток, и Миша увидел только, как расширились его глаза. И еще свет: мягкое, золотистое сияние струилось по воздуху, оставляя после себя быстро исчезающие разводы. Повелитель Мертвых отбросил скомканную бумагу, и она медленно покатилась по черному песку, подгоняемая порывами ветра.
   - Что там такое? - полюбопытствовал Полупроводник, - что-нибудь ценное?
   Но Повелитель Мертвых стоял не шевелясь и смотрел на золотой смычок. Курица только удивленно покачала головой. В воздухе пронеслась еще одна тварь и едва не задела Мишу своими когтями. Повелитель Мертвых задумчиво смотрел на изящный смычок, лежащий у него в руке, потом он поднял скрипку и заиграл. Миша не услышал музыку - ее перекрыл рев ветра и гул землетрясения, оглушенный, он упал на колени, а вокруг бешено визжал ветер, разрывая в клочья ненавистных созданий, охотившихся за ними. В земле появились трещины и оттуда ввысь устремлялись бесформенные желтые кляксы. Сердца трескались и разваливались на половинки. Уцелело лишь то, рядом с которым сидели Повелитель Мертвых. Под памятником была истертая надпись: "Тому, кто играл, когда пришла смерть".
   Повелитель Мертвых опустил руки и в тот же миг буря и землетрясение утихли, остался только запах песка и нефти; разрушенные сердца зазубренными осколками валялись на земле.
   - Я обрел свою силу, за это я помогу тебе увидеть Того Кто Дрожит в Темноте; торопись, иначе не сможешь его рассмотреть.
   Миша не имел ни малейшего понятия о том, что он должен делать. Его одолевала усталость и апатия. Как заводная игрушка, он постепенно выдыхался и чувствовал, что вот-вот остановится совсем. Что-то неуловимое ускользало от него с каждой минутой. Мир вокруг него тускнел, огонь и дым на горизонте уже не казались такими пугающими, он не чувствовал ужаса, когда смотрел на окружающую его черную пустыню, она словно становилась для него домом.
   - Далеко ли еще? - с мукой спросила курица, но Миша не обратил на нее никакого внимания.
   - Расстояние не имеет значения - обернись! - приказал Повелитель Мертвых
   Миша обернулся и увидел позади себя сухое каменистое плато, со всех сторон его обступил черный песок, но ни одна песчинка не падала на его гладкую поверхность. Что-то маленькое сидело в центре каменистого пятна. Миша силился рассмотреть эту детскую фигуру, но не мог. Чем пристальнее он всматривался, тем быстрее темнело все вокруг. Он смутно различил, что ребенок плачет и дрожит от холода, обхватив себя руками. Он побежал вперед, чтобы не потерять его из виду.
   Воздух над ними свернулся в спираль, образуя хобот громадного смерча. Повелитель Мертвых беззвучно водил смычком по струнам скрипки. Земля дрожала все сильнее, казалось, комок огромной силы стягивается в одну точку.
   - Проводник, мне может... - Миша хотел было попросить Проводника помочь ему, но когда он обернулся, то увидел только его спину.
   Проводник, скрючившись, потихоньку удирал, бросив их и спасая свою собственную шкуру. Миша с ненавистью смотрел ему в след. Если бы они не встретили его вторую половинку, Полупроводник так и оставался бы честным, верным и храбрым, а теперь он такой же, как и все, как и он сам. Миша усмехнулся и безучастно взглянул на курицу, которая легла на песок, не в силах больше идти.
   - Ты иди, а я тебя здесь подожду, сколько нужно. Посплю... - сказала она ему слабым голосом и уронила голову. Миша не почувствовал к ней жалости.
   Что-то холодное и серебристое сжало его, так что, казалось, тело сейчас хрустнет и превратится в кашицу. Но тут же завыл ветер, затрепетали клочья дыма, гонимые его безумными порывами. Бесформенные желтые кляксы, которые до этого вылетели из могил, закружились у него над головой, он почувствовал себя свободнее и смог идти дальше. Повелитель Мертвых стоял сзади, и серые комья отваливались от него и плавно опускались на землю, он гнил, превращаясь в серую слизь, но не переставал играть; над головой у него кружился нимб из мух. Нечто пожирало его, воздух вибрировал от напряжения, и Миша слышал далекие отзвуки прекрасной музыки.
   Он брел вслепую, когда почувствовал, что ступил на каменистое плато. И тут кто-то схватил его за руку. Миша в ужасе обернулся, но смог различить только нечто гадкое, раздвоенное и колышущееся. Рука была холодной и крепкой, как клещи; Миша закричал от боли и услышал, как хрустит кость.
   - Вот так... - проблеяло что-то из полутьмы. И Миша узнал слившиеся воедино голоса Шарика и Солдата. Тогда он дернулся изо всех сил, и, лишившись на несколько секунд сознания от боли, рухнул на каменистую поверхность. Ему удалось освободиться от лап монстра, и он поспешно отполз назад, прокусив губу от боли, которая наполнила его как яркое сияние. Он ожидал, что монстр из полутьмы последует за ним, но безобразная масса остановилась у границы, не в силах переступить ее. Тогда до него донеслось рычание и скрежет зубов. И тут на него снова навалилась сила жаждущая раздавить, размолоть и уничтожить. Миша чувствовал, как она нарастает по мере того, как стихает, захлебываясь, музыка. Он бросился вперед, пытаясь дотянуть до смутно проступающей из полутьмы фигуры, которая была от него в нескольких шагах.
   - Остановись! - крикнул он ей.
   - Помоги, - услышал он слабый шепот и увидел тонкую, хрупкую руку, протянутую к нему из темноты, - помоги мне.
   Миша сделал отчаянный рывок, что бы дотянуться до него, но упал, брошенный на землю громадным давлением. Ему не хватило всего чуть-чуть. Он видел маленького мальчика дрожащего от холода, и ничем не мог помочь ему.
   - Пожалуйста, - заскулил Тот Кто Дрожит В Темноте.
   Но Миша не мог дотянуться, как он ни силился. Тогда Тот Кто Дрожит В Темноте уронил руку и прошептал:
   - Все зря...
   Вокруг него сгустилась тьма, на месте глаз загорелись белые безжалостные шары.
   - Будь ты проклят! - злобно выкрикнул он, - оставайся же здесь до конца жизни.
   Все дрогнуло и раскололось - на землю, звеня, падали осколки неба и дыма, упал осколок его руки, превратился в голубую лужу и зашипел. Миша закрыл глаза, и перед его мысленным взором стали проноситься одуванчики, незнакомые лица, которые то улыбались то хмурились, тетрадь, могильная яма, очки и часы - тик-так, тик-так. И вдруг все прекратилось. Он чувствовал, как пригревает солнце, слышал щебетание птиц и говор людей. Миша медленно открыл глаза.
   Он сидел на лавочке, в городском парке, был теплый летний день. По дорожкам прогуливались люди. В руках у него была газета. Миша обратил внимание на то, какими заскорузлыми и узловатыми стали пальцы. Он положил газету рядом и с трудом поднялся, в спине что-то болезненно стрельнуло. Он стоял, глядя на небо, и смутные воспоминания возвращались к нему, воспоминания его долгой семидесятилетней жизни. Потом что-то кольнуло в груди, затрепыхалось и замерло, и уже падая, он вспомнил - что так и не выбрался из межмирья.
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"