Бортовой. Мир вашему дому
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
|
|
|
Аннотация: Завершающая глава приключений человека-корабля. Будет ещё эпилог, но в свободном доступе он не появится - таково условие издательства, увы. Поскольку сейчас мы с мужем переживаем далеко не самые лучшие в смысле финансов времена, буду благодарна за любую помощь. Увы, такова наша селяви... :) У нас поменялся номер карты - у старой заканчивается срок действия, её счёт скоро будет закрыт. Кошелёк Яндекс-деньги: 410012852043318 Номер карточки сбербанка: 2202200347078584 - Елена Валериевна Спесивцева. По рекомендации зарубежных читателей завели киви +79637296723 Заранее спасибо!
|
Мир вашему дому
Совесть и долг.
Оказывается, они могут быть антагонистами. Я не знал. До сих пор не знал.
Наверное, поэтому не прошёл даже первичный отбор, когда спецы из СБ негласно подбирали кандидатуры для своей службы. У меня слишком сильны моральные ограничители, исполнять долг любой ценой я могу только тогда, когда всю цену плачу сам, не забираясь в чужой карман.
Но когда на кону миллиарды жизней...
- Морган исчез.
- Как - исчез?
- Очень просто. Вышел из дому, но до института не доехал. Его канал связи блокирован, коммуникатор отключён или находится вне Земли.
- Простите, он что, пропал на Земле?
- Вот. Теперь и до вас дошёл трагизм ситуации. Именно на Земле. И единственные, у кого имеется служба безопасности, не уступающая нам по возможностям, это...
- Военные. Контрразведка.
- Именно. Только их и наши транспорты могут покидать Землю без обязательного досмотра и ДНК-идентификации экипажа. За наши я ручаюсь. За вояк - нет.
Мой ответ был из разряда "не при дамах", но дам здесь не присутствовало даже виртуально. Я отсёк все каналы связи со станцией, мотивируя дежурной передачей дел начальству.
- По вашей наводке мы взяли под наблюдение того любопытного диспетчера, - ещё мрачнее проговорил полковник. - Выяснились удивительные вещи. В подробности не вдаюсь, долго рассказывать. Просто знайте, что у них глаза и уши по крайней мере в трёх диспетчерских бригадах из восьми... Михаил, - он вдруг, понизив голос, заговорил совсем не протокольным тоном, - я должен вас предупредить. Нам стало известно, почему на вас охотятся. Нормальным людям такое и в голову не придёт, но мы-то имеем дело с опасными параноиками, одержимыми идеей-фикс. Всевластие и физическое бессмертие - единственное, что интересует их по-настоящему. С властью-то всё понятно, а насчёт бессмертия у них какие-то фантазии относительно вас.
- Они хотят заделаться кибер-божествами, что ли?
- К сожалению, они, помимо своих фантазий, ещё и неплохо вооружены.
- Откуда сведения?
- Оттуда, - криво усмехнулся полковник, подивившись, должно быть, такому дилетантскому вопросу. - Мы нашли их базу. Наверное, вас не удивит, если я скажу, что она расположена в хебеарском секторе.
- Рыбак рыбака видит издалека, - хмыкнул я.
- Верно. Но хебеары - это хебеары. Они чужие. А эти, рассуждая и действуя, как хебеары, внешне выглядят людьми. Им проще подобрать ключик к нашим душам. Мы подсознательно доверяем тем, кто на нас похож и говорит на одном с нами языке... Подготовка к военному перевороту на Земле идёт полным ходом, Михаил, - добавил он. - Они форсируют события, идя на риск засветки своих связей "наверху". Мы... не успеваем. Предательство затронуло слишком высокие круги правительства и генштаба, есть подозрения и насчёт некоторых наших людей. Мы вынуждены работать, секретясь от всех, даже от своих коллег из других отделов. Мы не имеем права ускорять работу за счёт уменьшения секретности, и в этом-то вся проблема.
- Но вы возлагаете какие-то надежды на меня лично, - догадался я.
- Всё верно. Иначе этого разговора просто не было бы.
- Что я должен сделать?
- Отправиться с исследовательской миссией по определённым координатам и ждать... гостей.
- То есть будете ловить на живца?
- Наш человек с той стороны сказал, что несколько дней назад за вас назначена колоссальная награда. Им желательно изловить вас до ...часа "икс", так как они считают, что после вы можете либо войти в состав военного флота, воюющего с путчистами, либо, в случае, если сопротивления не случится, уйти на любую из планет Содружества.
- Не факт, что уйду без драки, но вполне возможно, - кивнул я. - Повторяю вопрос, товарищ полковник: что я должен сделать?
- То, что я уже говорил, - Лемешев смерил меня холодным взглядом. - При этом ежеминутно помня о цене ошибки.
- Если я вас правильно понял, успех тоже обойдётся ...недёшево.
- Ничто в этой жизни не даётся даром, капитан. Иногда ради выживания человечества требуется рисковать жизнями далеко не худших его представителей. И это - самое поганое, что есть в моей работе...
Из всего экипажа я один знаю, куда и зачем мы пойдём через оставшиеся пять дней.
Я должен буду рисковать их жизнями. Возможно, поведу на верную гибель, не имея права сказать им об этом.
Стоит ли пара лишних дней, которые мы дадим СБ, этой жертвы? И смогу ли я сам жить, если всё сложится ...не самым лучшим образом?
Мой экипаж. Моя вторая семья...
Но я смотрю на человеческий муравейник - планету Земля, мою родину - и понимаю, что не могу пожертвовать ею, спасая своих друзей. Потому что, проиграв эту войну, я в любом случае потеряю всё. И всех. Земля, поднявшаяся из пресловутой "тысячелетней лужи кровавого дерьма" - самая лучшая защита для тех, кто мне дорог. Только такая Земля может быть для них домом. Если я проиграю бой... Нет - если мы проиграем бой, то шанс подняться снова у человечества появится очень не скоро. Если вообще появится, потому что к власти рвутся его самые лютые ненавистники.
А с виду они неотличимы от нас. В этом их самая главная опасность.
"Если ищешь главную причину большинства своих проблем - подойди к зеркалу", - прилетел по нейросвязи немного насмешливый голос.
"Это что, универсальное правило для всех разумных?"
"Мы все сделаны по одному образцу. Ваши богословы почему-то считали, что это относится только к структуре биологического организма, но здесь они ошиблись".
Ну, вот, старика пробило на философию. Теперь, пока снова не уснёт, не отвяжется. Хотя не скажу, что разговоры с ним так уж неприятны. Древний - больше двух миллионов лет от роду - разумный корабль давно вымершей расы, встреченный нами буквально на пороге земного сектора космоса, не мог пришвартоваться к станции. Габариты нестандартные, более десяти километров в длину. Диаметр станции и то меньше. Но, немного освоившись, он лёг в дрейф в полусотне километров от рукотворного космического города людей, подпустил к себе учёных. Ему потребовалось время, чтобы немного прийти в себя и освоить наши способы общения. Неплохо поднаторел в земных языках. Он давно понял, что я не принадлежу к его виду, но при этом упорно продолжал считать меня "своим". Это можно понять: я ведь тоже ...э-э-э ...корабль.
"Почему же у нас принято считать, что чужая душа - потёмки? Ну, раз уж нас по одному лекалу кроили..."
"Тот, кто это сказал, не смог разобраться даже в собственной душе, - в бесплотном голосе старика мне почудился призрак иронии. - Вы, люди, ещё слишком молоды, чтобы быть мудрыми. Но вы быстро учитесь. Мне нравится общаться с вами, я вспоминаю собственную молодость... Правда, должен сознаться, многие блоки моей памяти безвозвратно утрачены... но постепенно, общаясь с вами, я восстанавливаю доступ к тем, которые ещё целы".
"Ты так и не сказал, как мне тебя называть".
"Это так важно?" - удивился древний, как само человечество, старик.
"Привычка представителя многочисленной расы - у каждого должно быть имя".
"Имя, отражающее индивидуальность, да... Долгое время оно мне было не нужно, и... Если оно у меня когда-то и имелось, то я его не помню. Прости, брат".
Брат... Ничего себе, братик - в двадцать пять раз превосходящий размерами "Арго" и почти в сорок шесть тысяч раз старше меня самого.
"Скажи, дружище, у тебя есть враги?"
"Враги? Что такое враги?"
"Те, кто желает твоей смерти, или радуется твоим бедам".
"На моём пути встречались такие, кто не пытался говорить, а сразу начинал причинять мне боль или старался насильно удержать около планеты. Я их убивал, я не считал их поведение разумным... Но это было давно. А у тебя есть враги? Ты бы не спросил, если бы дело обстояло иначе".
"Да. У меня есть враги. У моих друзей есть враги. У всего человечества есть враги".
"Ты хочешь их убить?"
"Я хочу лишить их возможности причинить нам хоть какой-то вред. Если не останется другого способа, кроме убийства, я буду их убивать... пока смогу".
"Если бы ты ответил иначе, я бы прекратил общение с тобой. Но ты ответил как мой истинный брат... Теперь я вспоминаю... кажется..."
Нейроканал угас: не иначе старик внезапно погрузился в сон. С ним это часто случается, иногда посреди разговора отключает связь.
Скорость обмена информацией по нейросвязи на порядки выше, чем у обычного звукового общения. Довольно "вместительный" разговор может занимать считанные секунды реального времени. Правда, отнимает массу сил у человека и немилосердно кушает ресурс батареи моего андроида. Батарея хоть и атомная, с расчётом на двадцать лет активной работы, но пиковые нагрузки за короткие промежутки времени ей не очень полезны. Этот разговор, к примеру, занял меньше секунды. Никто из пассажиров "трамвая" и не заметил, что я на это время выпал из реальности. Тем более, что голопроектор андроида работал исправно, формируя мне слегка сонную физиономию скучающего пилота-отпускника... У меня есть ещё пять дней, чтобы пообщаться с родными.
Пять дней.
Целая вечность.
Вот и "наш" скверик.
Привычка - вторая натура. Не могу себя пересилить, чтобы хотя бы разок нарочно опоздать. Всё равно являюсь заранее, куда бы ни пригласили, и с кем бы ни была оговорена встреча. Я же не ИИ, который выполняет указания с точностью до долей секунды. Вот, кстати, подкатывает маленькая грузовая тележка - именно с точностью до долей секунды, ровно в то время, какое было указано в заявке.
Мы с сыном сто лет не катались вместе на велосипедах...
Незадолго до катастрофы "Меркурия" я подарил ему велик, но парень с тех пор вырос, и перед отъездом на станцию передарил двухколёсного друга соседскому мальчишке: ему, мол, нужнее, пусть катается. А я всё тупил, до сих пор не раскачался снабдить Серёжку новым средством передвижения. Велодорожки и велопарковски здесь есть, есть и дешёвый прокат, но пускай пользуется своим транспортом, с индивидуальными настройками. Поэтому на тележке стоят не обычные городские велики, а гоночные, чудо инженерной мысли. Вид одного из них, правда, портит широкое, как диван, седло, но это уже мелочи. Я на узеньком спортивном сейчас попросту не удержусь. Конструкция седалища за последние годы слегка изменилась.
Есть у меня подозрение, что электромеханическое тело андроида будет не так послушно, как отрегулированное естественным отбором живое, человеческое. Но это уже мелочи.
Взмах левой ладонью над терминалом тележки, и робот с едва слышным в уличном гомоне щелчком разблокировал замки. До вечера велосипеды мои, а там посмотрим. Понравится Серёжке - куплю. Нет - просто покатаемся на хороших велосипедах за скромную плату.
Краем видеокамеры - чуть было не подумал "глаза" - засёк нечто знакомое. Точнее, кого-то. Так и есть, патруль службы безопасности станции. Этих ребят вижу здесь почти каждый раз, как прихожу: почему-то так получается, что мои увольнительные в девяти случаях из десяти совпадают с их сменой. Привычно козырнули друг другу - они при исполнении, я в повседневной форме с капитанскими нашивками - а лейтенант, китаец лет двадцати пяти, при этом даже приветливо улыбнулся. Не то, что в первый раз. Андроиды под полимерной или голографической оболочкой не редкость, но когда машина предъявляет чип с идентификацией человека, да ещё с пометкой "не биологический объект", тут позволительно слегка впасть в ступор и в плохо скрываемой панике запросить подтверждение из базы данных родного ведомства... Вообще-то СБ работает обычно тихо и незаметно. За всю жизнь всего два раза стал свидетелем задержаний, и то в одном случае был пьяный хулиган, а в другом чуть не попался я сам, когда безопасники поймали отставшего из нашей самоволки. Причём второй раз обошлось без выкручивания рук и укладывания мордой в тротуар. Не то, чтобы сто процентов граждан были строго законопослушны - я тоже был хорош, курсантские драки и воздушное хулиганство чего стоили - но если сей час и случаются серьёзные происшествия, то о них не трубят на каждом углу. Кто хочет быть в курсе криминальной хроники, тот читает тематические сайты. Мне, например, наплевать, кто мошенничает, кто пытается подделывать личные идентификации, и кто, кого, да по каким мотивам убил. Главное мне известно: СБ работает, и свой хлеб ест не зря. Остальное - дело специалистов.
- Па, ну, ты даёшь...
Я обернулся на голос, придав своему виртуальному лицу выражение ироничной доброжелательности - того самого чувства, что сейчас испытывал. Я догадывался, какого рода подарок понравится сыну, и, судя по его восхищённому взгляду, с догадкой не промахнулся. Что ж, воспользуюсь преимуществом "не биологического объекта" с прямым подключением к общей сети станции и оплачу его велосипед прямо сейчас.
- Обещал, что куплю новый, когда вырастешь из старого? Выполняю, - я постарался ответить Серёжику как можно непринуждённее, хотя отчего-то волновался. Впрочем, понятно, отчего. Я ему, если хорошо подумать, не какой-то там велосипед, а целую жизнь задолжал. - А то скоро, глядишь, не велик, а мотоцикл дарить пора будет.
- Спасибо, па, но на мотоцикл я уже сам заработаю, - сын вернул мне иронию с процентами.
- Это сейчас круто? - поинтересовался я.
- Последний писк - электромоцык собственной сборки. Можно на антиграве, но они, блин, большие и тяжёлые получаются... Не, я слышал, что открыли антиграв-кристаллы, что скоро будут нормальные антигравы, а не эти гробы, но "скоро" - понятие растяжимое. Наверное, я к тому времени уже на машину заработаю.
- Ладно, сына, садись и погнали. Как раньше, помнишь?
- Помню...
"Как раньше" не получилось, и не только потому, что я без конца падал. Всё-таки станция - не Земля, и погонять, как когда-то, не выйдет. Слишком мало места и много народу, тоже желающего погонять на двух колёсах. Не было того безбашенного веселья, сопровождавшего наши прежние покатушки, несмотря на то, что мы оба изо всех сил старались вернуть хотя бы его тень... Мой сын вырос, и душой я это чувствовал, невзирая на протесты разума. Нет, иные и в тридцать с хвостиком остаются мальчишками, пример уже глаза намозолил. Серёжка не такой. Взрослый уже в свои пятнадцать.
- Блин... - процедил я "сквозь зубы", в очередной раз брякнувшись набок. Андроид комплектации "спасатель" мог штурмовать отвесные стены, вытаскивать людей из горящих домов и копаться в завалах, но ездить на велосипеде эта модель не умела в принципе. - Где мои семнадцать лет...
- Не расстраивайся, па, - сын притормозил рядышком. Он был слишком деликатен, чтобы пытаться поднять моё неуклюжее искусственное тело. - Зато ты лучше всех водишь космический корабль.
- Спасибо за утешение, - невесело рассмеялся я, неловко вытаскивая ногу из-под рамы. - В который раз убеждаюсь, что нельзя объять необъятное... Я тебе прогулку испортил, да?
- Па, не говори глупости. Ну, не получается у тебя теперь на велике ездить, и что с того? Знаешь, я ведь очень рад тебя видеть... всяким, па. И всегда.
Сын посмотрел мне в глаза, и я невольно вздрогнул: до чего он похож... на меня, на моего отца, на деда... да, собственно, на всех Кошкиных, что глядели на потомков из старинного семейного фотоальбома, обтянутого вытертым тёмно-красным бархатом трёхсотлетней давности. Хоть с ярких цветных голо-карточек последнего времени, хоть с запаянных в прозрачный пластик чёрно-белых бумажных фотографий двадцатого века. Та же основательность, та же серьёзность, то же чёткое осознание своего предназначения в жизни.
Я впервые понял, что мой сын не просто вырос. До меня наконец дошло, что из него получился достойный человек. Пусть моей заслуги в этом куда меньше, чем хотелось бы, но получился же.
Ему всего пятнадцать. При большом желании Серёжку ещё можно "сломать", вылепив то, что понадобится пресловутому ломателю. Вот только сил и времени на это уйдёт столько, а результат получится настолько ненадёжным, что овчинка не будет стоить выделки. У него есть то, что принято называть "стержнем". То, вокруг чего нарастает характер. У меня и у отца этот стержень уже вольфрамовый - ни согнуть, ни расплавить. Серёжику ещё только предстоит закоснеть до такой степени, но лучше несгибаемый дух упрямца, чем кисельная лужица на том месте, где он должен быть.
Наконец мне удалось выпутаться - в буквальном смысле - из треугольной рамы велосипеда и твёрдо встать на ноги.
- Анекдот про парашютиста помнишь? - усмехнулся я, хлопнув пятернёй по седлу. - Вот так и мне эту поездку за две пиши - как первую и последнюю.
- Может, другого андроида возьмёшь? - предложил сын.
- У других мозги не те, маловаты для меня. А этот ещё и очень сильный, я как-то на спор трёхмиллиметровый стальной лист руками порвал.
- Ну, да, спасатель же... Па, я понимаю, вы по военному ведомству проходите, всё такое... - он сменил тему так, словно всё это время не решался заговорить о главном, а сейчас навёрстывал упущенное. - Пацаны из моей группы всё подначивают, чтобы я попросился слетать с тобой. А я понимаю, что тебе не разрешат. Только...
- Что, сына?
- У тебя в академии был препод по фамилии Головач?
- Да, помню такого. Настоящий полковник.
- Он тебя тоже вспоминает, - Серёжка криво усмехнулся. - В основном матерно.
- Есть за что, - я ответил сыну такой же кривой ухмылкой. Годы учёбы я вспоминаю как с гордостью, так и содроганием.
- Так он сюда прилетал, па. Сам. Сказал, чтобы лично отобрать... Короче, па, нас тут на станции двое всего нашлось таких... как он сказал, уникальных. Каждые полгода будем проходить тестирование, пока школу не закончим. Если не завалим, нас в академию без экзаменов. На военную кафедру. У меня уже сейчас есть военный билет, я типа суворовец, и если что...
- Ты не беги впереди паровоза, сына, - осадил его я. - Раз ты - типа - военнообязанный, хотя это ещё под вопросом, то должен понимать, что наша работа проходит под грифом "секретно". Я бы хотел взять тебя на "Арго", но меня после этого спишут на грузовик, а тебя вышибут из академии ещё до приёма.
- Ты секретный, на грузовик не спишут.
- Спишут на армейский грузовик. И буду подштанники по гарнизонам развозить, пока морально не устарею.
- Ладно, фишку просёк, - слава богу, сын не обиделся. - Нельзя - значит, нельзя. Подожду, пока сам допуск к полётам не заработаю.
- Лет десять ждать придётся.
- Па, вся жизнь впереди. Мы ещё вместе полетаем...
Я чувствовал себя так, что впору было бы сказать "сердце сжалось". Конечно, мне бы по пустой головушке здорово перепало, если бы я даже просто пустил сына погулять по "Арго". На грузовик бы не списали, но поставили бы под плотный контроль. Но не это меня остановило. Я слишком хорошо знаю своего сына. Его только пусти на борт, он наверняка отыщет лазейку, чтобы просочиться туда перед стартом. Сам был таким же, меня дважды ловили в трюмах кораблей за считанные часы перед отправлением. Хватит и того, что в этой миссии иду на смертельный риск, и подставляю под удар своих друзей, не имея права сказать им об этом. Чтобы, зная об опасности, потащить туда ещё и родного сына, нужно быть совсем уж... самкой собаки. Я далеко не ангел господень, но и не настолько ещё испаскудился.
- И снится нам не рокот космодрома, - напевал я песенку времён начала космической эры, - не эта ледяная синева. А снится нам трава, трава у дома, зелёная, зелёная трава...
- Хорошая мысль - после этой миссии всем дружненько отпроситься в отпуск на Землю, - на полном серьёзе заметил Том. - Давненько я на настоящей земной траве не валялся.
Мы с ним привычно работали в паре, с ювелирной точностью выводя "Арго" из дока. Миссия начиналась так же, как и предыдущие - самым будничным образом. Обычная перекличка с диспетчерской, коррекция положения, неспешное перемещение на стартовую позицию при помощи маневровых движков. И - последний взгляд на космический город со всем его окружением. В том числе и на древнего косможителя, мирно дремавшего в полусотне километров отсюда. По меркам космоса - рукой подать.
Мне было грустно и тревожно одновременно, и потому я терзал динамики любимой песней космопилотов, хотя раньше всегда выдавал композиции, посвящённые легендарному плаванию того, мифического "Арго". Аргонавты - так нас называли уже практически без юмора. Что ж, руно, не руно, а каждый раз что-нибудь диковинное привозим. Правда, финал у древнегреческого мифа не оптимистический. И если этот факт раньше меня не беспокоил, то сейчас появилась несвойственная пилотам - и компьютерам - нервозность. Хорошо ли я её скрывал? Надеюсь, что хорошо.
Надеюсь, кстати, что мои приготовления не были напрасными. В любом случае, тот, кто попытается силой ворваться на борт "Арго", может внезапно удивиться. Время сейчас мирное, это правда, и я принадлежу к поколению, которое не воевало, но помимо нервозности я испытывал гнев. Ну, почему, чёрт подери, стоит людям хоть немножко пожить в своё удовольствие, как обязательно появляются ...чудаки на букву "м", которым это не нравится? Ведь в кои-то веки земляне перестали драться друг с другом за кусок хлеба. Впервые за много тысяч лет. Нет, нашлись красавцы, которым обязательно нужно напиться крови. Целую философию выстроили, завесили красивыми словами своё мурло...
Тихо, тихо, пилот. Спокойно. Не время ещё для гнева.
- Выходим на стартовую позицию, - доложил я.
- Вектор чист, - ответил старший диспетчер. - Удачи, "Арго". Ни пуха, ни пера.
- К чёрту, - мало кто так суеверен, как мы, космолётчики. - Разогреваю маршевый.
Когда ещё мы увидим Землю в иллюминаторе, как поётся в той песне? И увидим ли?
"Уходишь?"
"Ненадолго... надеюсь".
"Знаешь, вы в чём-то правы. Имя - это не просто набор символов и звуков. Имя должно отражать суть - неважно, предмета или существа... Я своё имя вспомнить не могу. Может быть когда-нибудь вспомню... позже. Но сейчас я обращаюсь к тебе с просьбой".
"Придумать тебе имя?"
"Если тебя не затруднит".
Старик меня озадачил. Вот так сходу бери и придумывай ему имя, как можно более точно отражающее его суть. Мафусаил? Это имя отразит разве что возраст нашего очень старого друга. Джехути, он же Тот, он же Гермес-Трисмегист - египетский бог знаний? М-м-м, нетактично. Дедушка перезабыл чёртову кучу того, что помнил. А может, раз уж зашла речь о древнем Египте, вспомнить ещё кое-кого? Древнего, как само время, любителя задавать трудные вопросы, например.
"Имя - вопрос серьёзный, - мысленно ответил я, машинально отметив, что по корабельному времени прошла всего одна секунда. - Так сразу называть, наверное, не стоит. Но могу предложить для обдумывания один вариант".
"Какой?"
"Сфинкс".
"Это имя?"
"Почти. Если хочешь, поищи информацию о Сфинксе в Египте, но не археологическую, а легендарную. Обсудим, когда я вернусь, хорошо?"
Если вернусь...
"Согласен. Обсудим после твоего возвращения".
Удачи, старик. Надеюсь, я был не худшим эпизодом в твоей бесконечно долгой жизни.
Туннель раскрылся в точно заданном месте в точно заданное время. Как швейцарские часы.
Старт. В неизвестность. Неимоверно гладко и удачно прошедший старт.
Хорошо быть компьютером, у которого нет нервов...
- Том, возьми чуть ближе к планете.
- Хех... Тут на сканерах хрен разберёшь, где планета, где спутник.
Мы уже видели звёзды-близнецы, вращавшиеся вокруг центра масс, но с планетами-близнецами встречаться не доводилось. В нашем случае совсем уж близнецами эти небесные тела не были. Одно, имевшее более плотное ядро, было на семнадцать процентов тяжелее второго, и обладало сильным магнитным полем. Потому условно обозначили его "планетой", а второе - "спутником". Но по химическому составу коры их было не отличить, а радиус и вовсе различался на доли процента. При этом на более тяжёлом близнеце была условно пригодная для дыхания атмосфера, вода и богатая биосфера, а "спутник" напоминал Марс.
Эдакие планеты-двойняшки...
Разумной жизни здесь не нашли, а, стало быть, планету после тщательного изучения планировалось внести в список на колонизацию. Условно пригодная атмосфера означала кислород в пределах нормы, разбавленный не только азотом и углекислотой, но и другими газами. К ней колонистам придётся некоторое время привыкать. Но до самой колонизации предстояло тщательное изучение недр и местной живности. Насчёт последней - это не наша забота, через несколько месяцев сюда снарядят исследовательский корабль, набитый ксенобиологами. Наше дело - картографирование и поиск месторождений полезных ископаемых. Чтобы биологи уже точно знали, где будут построены первые поселения.
Не скажу, что этот случай - рутина. Не так уж много в нашем секторе космоса планет, подходящих для жизни человека, и исследование хотя бы одной такой - всегдашняя мечта наших учёных. Везёт не всем. Нам, вот, свезло. Настроение у экипажа было соответствующее.
Я их радости не разделял. По крайней мере, в глубине души.
Я не просто ждал беды - я точно знал, что мы её дождёмся. Именно здесь, на орбите одной из самых перспективных планет нашего сектора.
- Спускаюсь на высоту четыреста сорок, стабилизируюсь, - доложил Том. - А хороша планетка. Я бы здесь прогулялся.
- Спуск только в скафандрах, Томми, - напомнил я.
- Да знаю я. Всё равно хочется пройтись... Майк, я уже забыл, когда топтал поверхность планеты, а не пол на станции.
- Ладно, - хмыкнул я. - Будет тебе прогулочка, обещаю. Но сперва пойдут разведботы. Я не хочу, чтобы тебя слопал какой-нибудь местный тираннозавр.
Виртуального образа я не формировал, андроид тихо пылился в шкафчике в режиме ожидания. Если экипаж и заметил, что командир перестал злоупотреблять своей вездесущностью на борту, то никто и виду не подал. А я... Я не мог смотреть им в глаза.
Есть люди, которые лгут так виртуозно, что им верят без всяких "но" и "если". Наверное, я в их число не вхожу. Да, я могу солгать плохо знающему меня человеку, и эту ложь раскусят не сразу. Но чтобы спокойно врать в глаза своему экипажу, который знает меня как облупленного, нужно обладать... гм... уникальными моральными качествами. Я не настолько одарён в этом смысле.
Двое суток мы вертелись на орбите главного близнеца, сканируя, изучая образцы и строя предположения насчёт того, где лучше прогуляться. Климат на планете напоминал юрский период Земли: тропики, субтропики и степи от полюса до полюса. Правда, в отличие от Земли, здесь не было строгого деления биосферы на животных и растения. Здешняя растительность, чем-то похожая на мангровые заросли, умела передвигаться, медленно вытягивая корни из земли и втыкая их в другом месте, а некоторые животные при необходимости могли ненадолго переходить на фотосинтез. Здесь вообще взаимоотношения между видами выглядели с нашей точки зрения очень странно. Хищных видов, заточенных только на убийство и поедание мяса, не существовало. Зато все животные и растения были всеядны. То есть, лопали всё, что могли найти на своём пути. Меня поразило зрелище милых таких зелёненьких кустиков, украшенных полуметровыми шипами, облепивших огромную тушу мёртвого животного. Туша была обглодана почти до голого скелета, и часть кустиков уже подалась в сторону, добывать новую порцию энергии и микроэлементов для жизнедеятельности. Они медленно ползли плотной кучей, не особенно выбирая дорогу, качали шипастыми ветвями и оставляли за собой полосу перепаханной корнями почвы... Не хотел бы я оказаться на их пути, даже в ипостаси робота-андроида.
М-да. Приспособиться к сосуществованию с местной флорой и фауной возможно, но лично я не представляю, как это будут делать колонисты, и во сколько жизней им это встанет.
Том продолжал настаивать на высадке, и я согласился.
- Но сперва обследую весь квадрат, - добавил я, всё ещё находясь под впечатлением от плотоядных кустиков. - Здесь не только растения любят пожевать что-нибудь мясное.
- Ну, тогда ты готовь боты и самолёт, а я пошёл готовить скафандр.
- Обычный планетарный?
- Ну, не вакуумный же.
- Учти, здесь магнитное поле в два с половиной раза мощнее нашего. Плохо не станет?
- А мы ненадолго.
- Кто это - "мы"?
- Я, Эрнест и Ник. Хочешь, подгрузись в робота, слетаешь с нами.
- Мне робота жалко, я его за свои кровные покупал, - едко хмыкнул я.
- Ты сегодня что-то не в духе, - сказал Том. Ну, слава богу, хоть кто-то заметил. - В чём дело?
- Да так... Настроение почему-то паршивое. Вроде не с чего, а поди ж ты...
- Так проверь все параметры, - посоветовал старый друг. - Сам знаешь, что такое подсознание.
Ну, да. У обычного человека иной раз подсознание начинает бить тревогу задолго до того, как отреагирует разум. А у корабля? Может быть подсознание у корабля? Наверное, может. Просто вместо глаз и ушей у меня широчайший набор разнообразных сенсоров, соответственно плотность поступающей информации больше. И в этом потоке вполне могли затесаться малозаметные данные, которые и заставили меня... Чёрт, да что я несу? Сам себя обмануть пытаюсь? Я же совершенно точно знаю, чего следует ждать, и как действовать... впоследствии.
Это верно. Но ведь никто не оговаривал по пунктам, как именно это должно происходить. Важен результат. А насчёт конкретных действий уже возможны варианты.
Кстати, о малозаметных данных...
- Том.
- Что, Майк?
- Пока ты не сбежал, посмотри вот на это, - я вывел на голоэкран столбики цифр и динамический график частот. - Возмущение слабовато, но, тем не менее, я его фиксирую.
Том, мысленно пребывавший уже вне рубки, не слишком довольно покосился на экран. Надо было видеть, как вытянулось его худое, заросшее хиповатой бородой лицо.
- Эхо гиперсвязи? Такое слабое? - он был потрясён, и я его понимаю. - Но, кроме нас здесь некому устанавливать канал. Да и эхо было бы в разы сильнее.
- Гиперсвязь используют не только для разговоров на больших расстояниях, - напомнил я.
- Вояки?
- Всё может быть. Я позову Эрнеста. Ситуация нештатная.
Вот оно, то, чего я ждал. Они зашли с козыря. Теперь мой ход.
Надеюсь, не придётся выбирать между долгом капитана и долгом человека. Ради того, чтобы не стоять перед таким выбором, надо хорошенько повертеться.
Эрнест явился в рубку по первому сигналу. То есть минуты через две. За это время странное эхо прекратилось. Оно, кстати, характерно тем, что его "слышно" на небольшом - до четверти астрономической единицы - расстоянии от канала, независимо от его мощности. Почему так, я не знаю, не физик. Но это факт, и сей факт означает, что где-то неподалёку, в радиусе четверти АЕ, кто-то переговаривается по гиперсвязи.
Протокол в таком случае обязывает меня оповестить в первую очередь старших офицеров корабля. То есть Тома и Эрнеста. Земля, конечно, входит в Содружество планет, но нельзя забывать о том, что мы не так уж давно воевали с весьма продвинутой в техническом плане цивилизацией. И что эта цивилизация, пусть загнанная в свой сектор и обставленная флажками, вполне жива, относительно здорова и не замечена в склонности прощать окружающим собственные ошибки. Словом, это те самые аргументы, которые я привёл начальству, выпрашивая бортовое вооружение. На меня навесили оружия как на новый эсминец. И, боюсь, пришло время его применить, равно как и особые полномочия капитана корабля.
Буду ли я стрелять на поражение?
Да. Буду. Должен.
Что-то в моих графиках Эрнесту не понравилось, и он, подгрузив их в свой персональный коммуникатор, прогнал данные через какую-то неведомую мне программу. После чего нахмурился - хмурый человек-гора, м-да - и произнёс всего одно слово:
- Хебеары.
- Уверен? - Тому, судя по его лицу и внезапно севшему голосу, стало не по себе.
- Гиперсвязь перехвату и дешифровке пока не поддаётся, но у техники разных цивилизаций свой, гм, почерк, - ответил Ромашкин. - Нашу связь по структуре возмущений пространства тоже не спутаешь ни с какой другой. Эти передатчики - хебеарские.
- Валим отсюда, - мрачно процедил я, едва не сорвавшись на мат. Хебеары в планах нашей СБ присутствовали, это верно, но несколько в иной роли. Никто не мог предположить, что на перехват явятся именно они. И если экипаж попадёт в их руки... - Сворачиваю все программы по исследованию, готовлю движки.
- Полтора часа до полной мощности, ещё минут сорок на расчёт туннеля, - прикинул Том.
- Сократим время по возможности.
- Как? За счёт ускоренного разогрева активной зоны? - обозлился Том. - Майк, тебе не надоело ещё играть в русскую рулетку? Одного раза мало показалось?
- Том, - Эрнест с непередаваемым спокойствием положил ему руку на плечо. Бедняга американец слегка дрогнул: не всякий выдержит дружеское похлопывание нашего планетолога, по совместительству офицера СБ. - В нештатной ситуации капитан на борту второй после бога. Видишь, даже я не возражаю.
- Спасибо, Эрнест, - хмыкнул я, параллельно запуская предстартовые процессы в системах "Арго". - Разборы будем устраивать потом. Когда выскочим. А пока - тревога второй степени. Приготовиться к экстренному старту... Разблокировать сейф, выдать экипажу личное оружие и скафандры. Том, Эрнест, за дело.
Мы не видели никаких хебеарских кораблей, но одного эха их разговоров достаточно, чтобы любой гражданский корабль давал дёру. О том, что они творят с пленными, лучше лишний раз не упоминать. Стошнит даже меня, а ведь я квантовый. Только военные могли пересекаться с ними, имея неплохие шансы уцелеть и победить. Мы, строго говоря, не совсем военные. Мы - научно-исследовательский корабль. Пострелять, конечно, можем, но в случае высадки абордажной группы шансов у нас ноль. Разве что Виктор Петрович, как ветеран хебеарской войны, пристрелит парочку солдат противника - перед тем, как остальные сожгут его до пепла. Ибо возраст уже не тот. Вся надежда на меня. На моё пилотское искусство, на вооружение "Арго", на разнообразные сюрпризы внутри корпуса.
Я ещё успел оценить ситуацию внизу, на планете, мимоходом отметив, что тропический климат плюс тёплые океаны всегда приводят к образованию мощных ураганов. Что на Земле, что на далёкой землеподобной планете. И косматая, с "глазом" посредине, клякса тропического шторма, надвигавшегося на побережье крупного континента, навела меня на кое-какие мысли.
"Эрнест, - я воспользовался нейросвязью, оглашать такое вслух даже мне было ...неудобно. - Сможете всемером утрамбоваться в нашу прогулочную таратаечку?"
"Если сильно потеснимся, пятеро в кабине, двоих можно в грузовой отсек, в скафандрах... Есть идеи, капитан?"
"Грузи экипаж в самолёт. Возьмите оружие и концентраты, с расчётом на две недели. Заглушите все передатчики и валите на планету. Я вас в зоне урагана высажу".
"Старт самолёта с орбиты отследят".
"Я вас высажу в зоне урагана, Эрнест, - я позволил себе жёсткую иронию в стиле полковника Лемешева. - По-моему, я выразился недвусмысленно".
"Сможешь маневрировать в атмосфере? Ты же четыреста метров длиной, а крылья размахом как у стратосферного самолёта".
"Скорость в помощь... Защитное покрытие выгорит, ну и хер с ним, оно как раз на такие случаи сделано. Короче, все в самолёт. Продовольствие, медикаменты, оружие..."
"За две недели нас найдут?"
"Если у меня получится. Если нет, то..."
Я даже мысленно не смог произнести "...то искать особо некому будет, кроме врагов". Даже мне это было страшно признать.
Но страшно - ещё не значит, что нужно забиться в угол и скулить. Пилотам всегда и по многим поводам страшно, у нас работа такая... нервная.
"Набьём самолёт припасами по максимуму", - Эрнест будто услышал недосказанное, и ответил.
"В моё отсутствие старшим по рангу является Том, но в нештатной ситуации в отсутствие капитана командование переходит к старшему офицеру СБ. А это - ты, - напомнил я. - Отвечаешь за экипаж".
"Есть, капитан, - неожиданно серьёзно ответил Эрнест. - А у тебя, как я понимаю, особое задание".
"Я этим... за каким-то хреном до зарезу нужен. Вот пусть за мной побегают. Но заложников я им дать не могу... хотя, такой вариант тоже рассматривался".
Хорошо, хоть не спрашивает, кем.
"Как оцениваешь свои шансы выскочить?"
"Около нуля, - честно признался я. Почему-то от этого стало немного легче. - Хотя, может, это и правильно. Мёртвые не должны смешиваться с живыми".
"Ты живой, - нейросвязь донесла до моего сознания гулкий низкий голос Эрнеста. - В отличие от некоторых... с биологически здоровыми телесами. А в остальном ты прав. Мёртвые не должны смешиваться с живыми".
"Эрнест, похоже, я их вижу".
"Кто и сколько?"
"Засёк семь малых объектов, выходящих из тени спутника планеты. Не могу идентифицировать, они под маскировкой. Идут полусферой".
"Принято. Иду к самолёту. И, пока мы все ещё на борту, командуешь ты".
"Понял. Объявляю тревогу первой степени".
От мелькания оранжевой подсветки в помещениях и заунывного воя тревожной сирены мне стало почти физически больно. Боль и страх... Никто не учил нас абсолютному бесстрашию, это невозможно. Нужно не иметь ни нервов, ни мозгов, чтобы вообще ничего не бояться. Нас не учили и преодолевать страх. Это возможно, но последствия могут оказаться не теми, какие ожидаешь. Нас учили повелевать своим страхом и подчинять себе душевную боль. Только тогда пилоты могут быть уверены, что не наделают дурацких ошибок.
Я должен спасти экипаж. Конечно, если встанет тот самый выбор, которого я стремлюсь избежать, то должен буду пожертвовать семью жизнями ради спасения миллиардов человек. Но если всё пройдёт хотя бы вполовину так, как я задумал, выбирать не придётся. Мне-то при любом раскладе крышка. Нет, я попытаюсь выжить, инстинкт самосохранения остался при мне. Но искушать судьбу второй раз... Одному парню две с лишним тысячи лет назад кое-кто предлагал испытать судьбу, бросившись со скалы. Что он ответил, помните? Я тоже помню.
Судьба дважды таких роскошных подарков, как мне, не делает. Или это был аванс? Может, меня некие высшие силы засунули в комп только ради одного - чтобы я дожил до этого момента и сделал то, что нужно? Вопросик для богословов.
А впрочем, не буду загадывать. Высокие материи - не моя епархия. Я просто делаю своё дело.
На военном корабле при звуках тревожной сирены не принято спрашивать, в чём дело и что случилось. Там принято сразу переходить в режим беспрекословного подчинения старшему по званию. "Арго" - корабль военно-космического флота, но научно-исследовательский. Здесь просто не мог не найтись умник, задающий лишние вопросы. Таковым умником, к большому моему сожалению, оказался Вуур.
- Капитан, что происходит? - пока остальной экипаж, не говоря лишнего слова, занимал свои места или подтягивался в рубку за приказаниями, чуланец не нашёл ничего лучшего, как неприятно удивиться.
- Боюсь, у нас неприятности, Вуур, - сухо ответил я, обрубив канал его личного компа. Не время для научных исследований, мягко говоря. - Подготовьте портативный медкомплекс к погрузке в самолёт и наденьте скафандр.
- Мы готовимся покинуть корабль? - круглые зрачки больших жёлтых глаз чуланца сделались овальными, вытянутыми вертикально. Насколько я знаю, у них это первый явный признак страха. - Но как же вы?
- Капитан покидает борт последним, - напомнил я. Забыв, правда, добавить сакраментальное: "...либо не покидает вовсе". Не дурак, догадается. - С этой минуты вы поступаете в полное распоряжение Эрнеста Ромашкина. Его приказы выполняете, как мои. Что неясно?
- Мне многое неясно, но ваш приказ я понял и приступаю к его выполнению, - Вуур развёл руки в стороны и чуть склонил голову.
Вуур зануда, как большинство его сородичей, но хотя бы научился понимать, чем "Арго" отличается от прочих научно-исследовательских кораблей. За эти два года стал на диво пунктуален. Вот бы ещё ему внушить наше понимание слова "субординация"... Но это уже будет делать кто-то другой, не я.
Я. Должен. Их. Спасти.
Точка.
После чего пусть эти творят со мной, что хотят, лишь бы... нет, не буду загадывать наперёд, чтобы не сглазить.
Успеть бы сделать то, на что я подписался...
Семёрка неизвестных кораблей всё ещё шла полусферой, постепенно "растягивая" её. Стандартный строй загонщиков. Значит, где-то поблизости, возможно, за горизонтом планеты, находится ещё одно звено, засадное. А то и два. Нехорошо. Я им, если верить данным нашей разведки, нужен живым и сговорчивым. Для этого достаточно вывести из строя мой движок и высадить абордажную команду. Есть целая куча причин, по которым они этого сделать не должны. И не сделают, если я не сваляю дурака... Выдав экипажу недвусмысленный приказ собирать рюкзаки и грузиться в самолёт, я включил двигатель в режим малой тяги. Дурака валять я, ясное дело, не собираюсь, но введение противника в заблуждение - первая заповедь военного. Пусть решат, что я их раскусил и собираюсь давать дёру, не принимая бой. Другой реакции они явно не ждут. Кто я для них? Гражданский пилот, волей случая оказавшийся на военной службе, да и то на нестроевой.
Но загонщики и засада повели себя не так, как я думал.
Второе звено вынырнуло, как я и предполагал, из-за горизонта планеты задолго до того, как мой движок должен был прогреться до оптимума.
Странно.
Очень странно.
Холодно-рассудочные хебеары так себя не ведут. Они всегда действовали строго логично, на чём мы их неоднократно ловили и били. В моём случае - они должны были дождаться момента, когда до оптимума ещё далеко, но скорость корабля уже достигла третьей космической, когда любые резкие манёвры стали бы для "Арго" опасны.
А хебеары ли там, за штурвалами перехватчиков? Что-то меня начали терзать смутные сомнения на этот счёт...
Какая, в сущности, для нас разница? Да никакой. Кто бы там ни рулил, план я менять не собираюсь. И, раз уж они "расчехлились" раньше времени, то я должен реагировать.
Прямо сейчас.
- Ухожу вниз на сто сорок, разворот лево на борт, - загрохотало в динамиках корабля. - Держитесь, сейчас начнётся болтанка.
Надеюсь, ребята уже успели закрепить груз. А что такое "болтанка" в моём исполнении, пускай Том объясняет. Он в курсе. То-то матерится на своём реднековском жаргоне, который в Айдахо почему-то упорно принимают за английский язык...
"Майк, ты опять за своё?!!"
"Том, только ты сможешь их вытащить".
"Ты сам мог загрузиться в комп самолёта, и..."
"Им нужны заложники, Том. Неужели не понятно?"
Долгое, длиной почти в секунду, молчание.
"Вот оно как, значит..."
"Том, мне сейчас будет не до разговоров. Я мог бы тебе приказать. Я имею право тебе приказать, но я прошу, как друга - вытащи их. Я должен говорить с этими ...типами, зная, что вы в безопасности".
"Ясно... Командовать будет Эрнест?"
"Он самый".