Гордышевская Лина : другие произведения.

Сто двадцать

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 6.00*4  Ваша оценка:

  Сегодня меня сотрут. А я так и не посмотрел мир.
  Пожил... пожил я больше других, но ничего не видел - не мог, не дали.
  Сейчас там, снаружи, всё совсем по-другому.
  Нам показывают иногда новости по телевизору. Сначала я жадно ловил эти крохи, но в последнее время перестал - видеть, как оно там всё меняется без тебя, со стороны, не быть частью этого - больно.
  Я ведь прекрасно знал, что, кроме как в новостях, этот новый мир и не увижу. Так и чего тогда смотреть... Те, кто здесь недавно, смотрят, а я здесь слишком давно. Не вижу смысла.
  Я вообще уже ни в чём не вижу смысла. Это они хорошо придумали с сывороткой. Наказали так наказали.
  Когда я сюда попал, мир был совсем другим, это понятно. Однако сыворотку эту уже тогда изобрели. Специально для таких, как я.
  Раньше как было: получил человек сто с лишним лет срока, а отсидел сколько смог, так и умирал. Редко кто и половину срока отсиживал. Получалось то же самое, что и пожизненное. А потом придумали сыворотку.
  Её вводят раз в год, в день рождения, и она продлевает жизнь на ещё один год. Сначала определяют оптимальный срок жизни, а когда он подходит к концу, начинают вводить сыворотку.
  Она не для нас, конечно, придумывалась - для них, в первую очередь. Для тех, кто живёт с той стороны решётки.
  Я не так много об этом знаю, но слышал: за год работы - год жизни, когда выйдешь на пенсию. Сколько отработал - столько потом проживёшь. А если оптимальный срок меньше, чем пенсионный возраст, то сыворотку вводят до пенсии. И они живут потом ещё долго. Путешествуют. Смотрят мир.
  Мы... мы - другое дело.
  Я первую дозу получил, когда мне было восемьдесят. Сейчас мне сто сорок. А попал я сюда в двадцать.
  Почему... Тогда вошло в силу движение за чистоту расы. Ничего нового, всё то же, что и в прошлом и позапрошлом веках.
  Я искренне верил в те идеалы. Участвовал в погромах. Убивал людей. Сейчас понимаю: кретином я был малолетним. Если бы знал, чем всё это закончится, сидел бы тихо и ни в какие движения не лез. Сто двадцать лет - и все здесь. А мог бы быть там. Жить, как все. Любить, как все.
  Кретин.
  Сегодня мой день рождения. Сегодня истекает срок. Сегодня меня сотрут, потому что жить мне нельзя, я ведь должен был умереть ещё сорок лет назад.
  
  Меня ведут по длинному коридору без дверей и окон. Он абсолютно серый.
  Меня приводят в комнату, где ждёт представитель комиссии.
  Он сидит лицом к двери, ему лет пятьдесят на вид - наверное, он ещё проживает свою первую жизнь.
  За его спиной - большое окно. Внешний мир отгорожен от меня решёткой. Я стараюсь не смотреть туда.
  - Заключённый номер 389142.
  Меня усадили на стул.
  Представитель заговорил:
  - Вы получили пожизненный срок за убийство шестерых человек и ещё шестьдесят лет за участие в экстремистском движении. Продолжительность вашей жизни была определена в шестьдесят лет, соответственно общий срок вашего заключения составил сто двадцать лет.
  Пауза. Я молча смотрю на представителя. Он выглядит совершенно бесстрастным, безразличным, я не могу понять, о чём он думает.
  - Сегодня истекает срок вашего заключения. Вы знаете, что это означает?
  Как будто я могу ответить что-то кроме 'да, знаю'. Тем не менее киваю.
  - Вы посещали занятия по групповой терапии?
  Как будто у меня был выбор. Попробовал бы я их не посещать. Снова киваю.
  - Читали рекомендованную литературу? Смотрели рекомендованные фильмы?
  Ну что за вопросы. Ему самому не надоело? А я опять киваю. Как китайский болванчик.
  - Вы раскаиваетесь в содеянном?
  Я молчу. Я не знаю, что отвечать. Я думал об этом, конечно, но всё равно не знаю.
  Представитель выжидательно смотрит на меня.
  - Не знаю, - честно говорю я.
  - Вы бы поступили по-другому, если бы знали, какие последствия это повлечёт?
  То, что я убивал... я, конечно, не стал бы делать этого снова. Но потому ли, что мне было жаль тех людей? Вот в этом я никак не мог разобраться. Это было так давно... Я и не помню уже их лиц. И всё же:
  - Да.
  - Почему?
  Зачем он обо всём этом спрашивает? К чему весь этот разговор? Почему бы ему просто не стереть меня, и дело с концом? Но я должен отвечать.
  - Мог бы прожить жизнь как нормальный человек. Мог бы быть сейчас там.
  Представитель лишь кивает, никак не комментируя сказанное мной.
  - Это всё.
  Я вижу, как он берёт в руки штамп. Потом смотрит на меня, пристально, как будто я что-то ему не сказал и он теперь пытается прочесть это, проникнув в мой разум.
  Я смотрю на него в ответ.
  Я устал ждать.
  И он ставит штамп в моё личное дело.
  Вот и всё.
  Теперь-то меня уже точно поведут на стирание.
  - Девятнадцать лет, - говорит он. - Столько, сколько Вы прожили до того, как вступили в движение.
  Я не понимаю, о чём он говорит.
  - Жить будете в специальном центре. Работу Вам тоже предоставят, но только заработная плата. - И уже обращаясь к конвою: - Можете увести бывшего заключённого.
  А я, не отрываясь, смотрю в зарешёченное окно и отчаянно пытаюсь понять, почему я ничего не чувствую.
  Почти двадцать лет жизни в том мире за стеной. Почти двадцать лет жить, как нормальный человек. Посмотреть мир - не этого ли я хотел?
  Но...
  Это уже не тот мир, в котором я родился и вырос.
  А другого мне, кажется, и не надо?
Оценка: 6.00*4  Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"