Когда мы пришли на залив Лаврентия, местные мужики как раз выкатывали из гаража катер. Рыбак-чукча Игорь сразу говорит, чтобы мы оделись теплее и обязательно надели дождевики - идти долго, и будет очень холодно, сильные волны, и нас может заливать. Мы перекидываем рюкзаки Шухеру, руководителю нашей команды, который стоит на корме катера и скидывает их на дно, и сами кучей размещаемся на вещах. Лодочник заводит мотор, и мы мчимся в море, оставляя позади посёлок Лаврентия с его теплым домом детского творчества, магазинами, в которых за большие деньги, но можно купить настоящий хлеб и пирожки. Посёлок, откуда можно улететь в город. Мы оставляем позади цивилизацию и несёмся на маленьком катере куда-то на край света. Все улыбаются. Я никогда в жизни не видела более искренних улыбок. Это улыбки людей, чувствующих себя живыми, людей смелых, сильных, выносливых, и главное - открытых этому миру. Вот и начинается приключение, ради которого мы проделали весь долгий путь из Москвы в Анадырь, ради которого пять дней ждали вылета в Лаврентия, прошли все эти многочисленные проверки документов и услышали многообещающие "куда вас несёт" и "да вы сумасшедшие". Рука за рукой тянется в центр, радостно хлопая предыдущую, и на всю Чукотку мы кричим: "СЛАБОУМИЕ И ОТВАГА!!! УРААА!!!" Нет ни волнения, ни страха... Я чувствую себя настоящим путешественником, который отправляется открывать новые неизведанные земли, отправляется в полную неизвестность. Меня захватывает азарт приключения, которое не где-то в книжке, а здесь, в реальности, и происходит не с кем-то, а со мной.
Море сегодня неспокойно. На волнах подкидывает, иногда мы врезаемся в них как в бетонные препятствия. Когда все скатываются в одну сторону, моряки просят кого-то пересесть ближе к одному или другому борту, чтобы выровнять лодку. На одном из бортов прикреплен железный гарпун, и Шалим, сидящий рядом, всё грозит удариться о него головой. Но, видимо, ему нехорошо, потому что он сидит, скрючившись, и то ли дремлет, то ли пытается задремать, совсем не замечая, как его голова шатается совсем близко от опасного гарпуна. Идём близко к суше, по одному борту океан, по другому - скалистый берег. За нами летят целые стаи гагар, не замолкая кричат чайки. Вскоре мы выходим из залива Лаврентия и направляемся дальше по Берингову морю Тихого океана. Чем дальше на север, тем становится пасмурнее и холоднее, а волны - сильнее.
- А если до Уэлена доброшу? - спрашивает вдруг Игорь, перекрикивая мотор и волны, поворачиваясь к нам, после того, как катер врезался в очередную бетонную волну и резко дёрнулся, встряхнув весь свой груз. Я аж подпрыгнула, и моя нога уползла от меня куда-то в кучу рюкзаков.
- Что, почему? Нам в Старое Дежнёво надо, - удивляется Шухер.
- Там волны большие, больше чем здесь будут, - объясняет Игорь, - тяжело причалить будет.
- Нет, - уверенно заявляет Шухер, - Нам надо в Старое Дежнёво, вези в Старое Дежнёво.
Рыбак не отвечает. Все начинают замерзать, несмотря на тёплую одежду. Кто-то засыпает, кто-то пытается найти удобное положение, чтобы попытаться согреться и заснуть. Я постепенно сползаю куда-то на дно катера, ложусь на чью-то коленку, и нахожусь в каком-то полудрёме. Уснуть невозможно, слишком холодно и ветрено, и меня начинает укачивать. Чтобы не так дуло и заливало, мужики натягивают брезент по всему правому борту, со стороны океана, откуда как раз дует пронизывающий ветер, и где как раз сижу я. Хочется скорее уже добраться до берега, такая поездка сильно выматывает.
"Смотрите, вон там мыс Дежнёва!" - я даже не помню, кто это крикнул, но моментально вскакиваю со своего места, включаю камеру и перегибаюсь через брезент. Эхо хватает меня за подол куртки, чтобы я не вылетела, пока снимаю. Впереди темнеет выступающая в море скала, явно выделяясь из всего остального голого, серого берега. Все достают фотоаппараты и начинают снимать - вот она, главная точка нашего путешествия!
- А маяк где? - спрашивает Шухер.
- Да вон там, отсюда не видно, - показывает Игорь куда-то среди сопок.
- Ну вот завтра нам туда, - как всегда невозмутимо, но с неподдельной радостью в голосе говорит Шухер.
- Мыс Дежнёва! - кричит Наташа, размахивая руками, Эхо трясёт ее за плечи. Все вскакивают, фотографируют, кричат.
- Это... же... край России вообще! - кричит Эхо, перекрикивая шум мотора и ветра.
- Самая восточная часть континентальная вообще... Евразии! - кричит Наташа.
- Не сиделось мне дома, не сиделось! - кричит Эхо, - Как сказал Конюхов, говорит, а что дома-то делать?
Целые стаи черных птиц летят низко-низко над водой, пронзительно крича. Катер разрезает водное полотно, разбрасывая во все стороны холодные брызги. Здесь всё сливается воедино: серое море, серое небо, серые холмы, здесь всё потрясающе гармонично, и ничто не нарушает этой гармонии, лишь люди, которые прибыли в этот дикий, неизведанный край. И чтобы здесь выжить, придётся научиться быть в гармонии с местной природой, по-другому никак. Чужаков северная земля не пропустит.
- Здесь очень холодно, очень холодно! - говорит Эхо на камеру, - Мы идём на лодке, и непонятно, куда мы, зачем мы... Здесь нет никого вообще, никого!
Кажется, никогда в жизни я так не радовалась, никогда так не захватывало меня место, в котором я нахожусь, не сшибало своей энергией так, что я сама начала наполняться ею. Улыбку просто невозможно сдержать, и сухие губы прилипли к зубам и застыли в таком положении, в состоянии этой непрекращающейся улыбки и выливающейся через край радости.
Когда первая эйфория проходит, мы замолкаем и начинаем всматриваться в место, в котором оказались, рассматриваем его внимательно, пытаясь задержать в памяти. Юля и Ваня сползли куда-то на дно лодки и пытаются согреться, прижавшись друг к другу. Анжела смотрит вдаль и не может оторвать взгляд от мыса.
- Ну, за мыс Дежнёва! - Шухер пускает по кругу зелёную кружку с огненной жидкостью.
- Ура! Ура! Урааа! - подхватывают все десять безумных путешественников.
- Есть две проблемы: как сюда попасть и как отсюда выбраться! - смеётся Эхо.
- Одну мы уже решили, - говорит Наташа.
- А осталось теперь всего лишь отсюда выбраться как-то, - говорю я.
А вот и берег заброшенного поселения Старое Дежнёво. Ближе к берегу цвета кажутся ярче: вода бирюзовая, на берегу - зелёная трава, чёрные скалы. На прибрежных камнях лежат огромные туши обезглавленных моржей, на них сидят, трапезничая, чайки. Виднеются несколько разрушенных деревянных домиков. Волны у берега действительно очень сильные, и чем ближе мы подходим к нему, тем сильнее швыряет катер из стороны в сторону, и то и дело выбросит на берег.
- Да нормально, если вдвоём в болотниках на якорь, - говорит рыбак Игорь.
- Так, у кого болотники рядом? - спрашивает Шухер.
- У меня рядом, - говорит Эхо, - мой рюкзак найди, Вова!
- Володя, давай, - говорит Игорь, подгоняя ребят скорее заняться высадкой на берег.
- Сейчас я тоже болотники надену, - Шухер начинает копаться в массе рюкзаков, быстро находит свой и достаёт из него огромные резиновые сапоги.
- ... а спаситель ходил по воде, - напевает Эхо, - и спаситель ответил, спокойно Андрей, никакого секрета здесь нет...
- Стой стой стой! - кричит Игорь. А катер всё больше выносит на берег. Сын Игоря выпрыгивает из катера и, крепко ругаясь, толкает его обратно в воду. Мужики вышвыривают рюкзаки на берег, и после этого мы как можно скорее выпрыгиваем сами, прямо в воду, пока лодку окончательно не вынесло. Но ее продолжает разворачивать и швырять, ещё немного, и она застрянет. Игорь сидит в лодке, кричит, что делать и куда толкать, а наши мужики залезают в воду и пытаются оттолкнуть её от берега. Тем временем мы с девчонками оттаскиваем рюкзаки от воды. Когда катер наконец-то удается оттолкнуть, можно выдохнуть. Катер уходит, а мы остаемся здесь одни, на самом краю света. Наедине с собой и суровой северной природой. На берегу валяются кости китов и несколько обезглавленных моржей. Справа чернеет выступающий мыс Дежнёва и скалистый берег в его окрестностях. Слева местность более пологая, и вдаль уходит тонкая коса. Чуть выше, на пригорке, стоят несколько полуразрушенных деревянных домиков - руины посёлка Старое Дежнёво, а вокруг валяется множество ржавых бочек. Там, около домиков, мы и разбиваем первый лагерь - там можно найти дрова и разжечь костёр. Правда, пресная вода довольно далеко - на ручей надо спускаться с пригорка в сторону косы. Вот и остались мы здесь одни, с одной стороны - чистый колышущийся бескрайний океан, с другой простирается бескрайнее море тундры.
Жарим мантак на костре, с солью и приправами - так гораздо вкуснее, чем просто соленое сало. Первыми дежурными выпадает быть Эхо и Наташе - на первый ужин они готовят гороховый суп и пекут лепешку. Тем временем Анжела, наш завхоз, распределяет пакеты с общим грузом и всё переписывает в свой блокнотик, по которому она весь поход будет следить и называть, кто что достаёт на каждый приём пищи, чтобы равномерно разгружать людей. Я вью гнездо в палатке и иду исследовать местность вокруг. Если чуть-чуть отойти от лагеря в сторону океана, приходишь на обрыв, с которого видно сам мыс Дежнёва. Голосов из лагеря не слышно - их уносит куда-то в тундру завывающий ветер и шум моря. Кажется, что я здесь одна, на самом краю света. На многие километры здесь нет дорог, домов и людей. Ближайший посёлок скрывается где-то за мысом, где-то в совершенно в другом мире. Но здесь не одиноко. Наоборот, природа здесь настолько сильна, что переполняет тебя, и здесь как нигде ты чувствуешь себя её частью. Главное - не бояться, не пытаться с ней бороться. Вдали от костра становится всё холоднее, я кутаюсь в пуховик и надвигаю на глаза шапку. Долго смотрю то на шумящий океан, то на мыс Дежнёва. Из такого места не хочется уходить, но пора возвращаться в лагерь.
- Ксюха, вот ты где? Ты где была? Мы тебя обыскались! - встречает меня Шухер.
- Да я вот тут, на пригорке, - говорю я.
- Так, ребят, давайте сразу, - говорит Шухер, - Тут могут быть медведи, поэтому поодиночке не ходим, только вдвоём-втроём. Носим с собой свистки. И когда куда-то идём, кого-то предупреждаем, чтобы в курсе были, где вы.
- Да, вон там следы медведя, кстати, - говорит Ваня.
Никому не верится, где мы сейчас находимся. Я всё пытаюсь представить себе карту мира, которая висит у меня в комнате над кроватью, и представляю себе, где я. Всё это кажется нереальным, как будто мы на другой планете, в другом измерении, и всё здесь другое - по-другому течет время, по-другому измеряется расстояние. Здесь чёрные скалы, о которые бьется суровый океан. Развалины старого поселения, где теперь правят не люди, а евражки, которые бегают здесь повсюду и ищут, чем бы поживиться. Пасмурная, безлесая, казалось бы, негостеприимная тундра. Прекрасное место, невыразимо прекрасное место. Хочется дышать этим местом и быть здесь.
Начинается дождь, но мы успеваем распределить весь общественный груз по рюкзакам и поесть. Вот и первая ночь в палатках, первая ночь похода. Завтра в путь.