***
Петеру Туку соседи донесли. И ведь не поленились же, дошли до кабака, пробились сквозь винные пары...
- Сосед, а, сосед? Там, кажись, твой Берт явился!
Повторить пришлось раз шесть, прежде, чем дошло до пьяницы. И то, Петер головой замотал.
- Чушь! Сдох он давно!
- Я те точно говорю, явился, при карете, с кошелем, и кажись, там золото брякало.
- Т-щно - вертишь!
- Сам проверь! Если его там нет - кувшин эля ставлю!
Искушение было большим, да и ранее выпитый эль просился наружу, так что Петер выполз из-за стола, и отправился домой. А вдруг?
Кувшин эля - это ж целый кувшин! Понимать надо!
До дома Петер кое-как добрел, там и замер. В его доме было...
- Да что тут происходит?! - взревел он во всю пьяную мощь!
И то... если посреди комнаты стоит здоровущий сундук, рядом с ним несколько мешков, и в них его семья упихивает все добро.
- Отец, - Берт выступил вперед. - Собирайся, мы уезжаем.
Хотел, было, объяснить рассказать, но эль - такой эль. Петер взревел и пьяным быком попер на... сына? Да и что, подумаешь - Берт! Явился тут!
И сразу к мамашке! Нет бы уважение проявить, к отцу зайти, рюмочку поднести, поговорить... нет же! Даже монетки не дал!
Ах ты ж...
Додумать последнюю мысль Петер не успел. Ноги как-то странно повело, а потом перед ним возникла стена. Совершенно неожиданно, и головой он так в нее врезался, что ой.
Там и затих.
- Ой! - ахнула исса Тук.
- Жив - здоров, только отлежаться надо, - отмахнулся Рэн. И грозно поглядел на Берта. - Я тебя для чего драться учу? Ты чего стоишь, как столб пограничный?
- Сам ты столб! - огрызнулся Берт. - Ну, не получается у меня!
- Ничего, я тебя еще научу. Давайте, собирайтесь. Берт, отца твоего грузить в карету?
- Мама?
Исса Тук отвела глаза.
Все было понятно и без слов. Нужен? А вам пьяница нужен, который о вас кулаки чешет? Ей деваться некуда было, ну и дети, опять же, дом...
Рэн все понял.
- Берт, грузим все, и едем! Нечего тут делать!
Так и поступили.
Денег у Берта хватило бы и дом своим родным снять, но зачем? Ее величество сказала, что будут жить в замке, который предоставил им Предстоятель. Берту осталось только привезти своих родных и препоручить их заботам слуг. Чтобы вымылись, одежду приличную заказали, поужинали...
Рэн помогал, как мог. Он-то понимал, чего это стоит другу, и поддерживал, как мог.
- Ничего, Берт. Все будет хорошо. Королева обещала.
Берт примерно так и думал, но хорошо будет там и потом, а переживает он за свою семью здесь и сейчас. Понимать же надо!
Рэн подбадривал друга, как мог, и думал, что если в посольстве будут пакостничать, он точно в дракона обернется. Да и рявкнет от души.
Не положено?
А придется. У друга и так день тяжелый, нечего ему нервы трепать.

***
Может, и понадобилось бы волшебное драконье средство, но когда телега подъехала к воротам отведенного для эрландцев поместья, в парке гуляла королева Мария.
Вышла на прогулку с детьми.
Она и углядела нечто странное, заинтересовалась, направилась к воротам, а там и оценила происходящее.
Взъерошенного и отчаянного Бертрана, ощетинившегося Рэна, усталых и испуганных детей в телеге, тоскливое выражение на лице их матери...
Видела Мария такое и в своем мире. И видела, и ненавидела, кому как удобнее.
Одним за скотство, вторым за терпение... вторым - больше. Может, кому пинки и нравятся, только вот детей ты на что обрекаешь? На такое же поведение в будущем?
Или насильника, или жертвы?
Только вот в той жизни не было у нее возможности вмешиваться со всей широтой русской души. Ладно, почти не было. Одного 'кухонного бойца' она лопатой ушатала, соседа по даче, когда тот на природе выпил, расслабился, да и решил жену кулаками поучить. Еще и на Марию попробовал цыкнуть. Это он зря, конечно.
Главбух и сам по себе оружие страшное, а уж главбух с лопатой... был бы у Маши в руках налоговый кодекс, поди, и не откачали бы дурака, а так ничего. Синяки, сотрясение мозга, и жена, которая в удивленным: 'а что - ТАК можно было?!' удрала от супруга быстрее лани.
Мать у Бертрана явно была замучена тяжелым трудом. И безденежьем. И под одеждой у нее синяки есть видно же, как она движется, сковано, осторожно, и не смущение тому причиной.
Так счто Мария промаршировала к воротам, словно отряд боевых слонов.
- Берт!
Бертран аж на телеге подскочил.
- Ва-ваше величество...
- Берт, ну кто так делает? Привез людей, а тут ни комнаты толком не готовы, ни одежда... ты бы хоть посоветовался сначала. Я бы и портных отрядила, и слугам заранее приказала... давай пока на кухню, пусть их хоть накормят от души. А там и комнаты готовы будут. Рэн, а ты сходи к портным, пусть придут, мерки снимут с иссы Тук и с девочек. Хоть по платью сшить для начала, потом-то больше надо будет, и обувь... мужчины!
И так это прозвучало, что малышки заулыбались, пока еще робко и неуверенно, а исса Тук почувствовала вдруг, что они... в безопасности?
А ведь может и так быть.
Это же...
Солнечный луч упал на черные локоны Марии, скользнул по узенькому - не вдруг и заметишь, золотому обручу в смоляных прядях, и она тихонько ахнула.
Принцесса?
Королева...

***
Расмус перебирал бумаги на столе женщины.
Осторожно, аккуратно, потом ни на волос они не сдвинутся.
У крысы зрение острое, она отлично запомнит, как и что лежало. Человек может и промахнуться, а вот крыса - нет.
Оппа!!!
За эррой Розабеллой он следил уже больше месяца, и все более подозрительной ему казалась женщина.
Он готов был поклясться, что именно она отравила Диану, и нашел у нее яд. Тот самый, который приняла несчастная. Расмус даже знал, где куплен этот яд.
Но зачем?!
Зачем она все это делала?!
Ответа у него не было - до сегодняшнего дня. А ведь стоило только начать задавать себе правильные вопросы, и потом разговаривать об этом с правильным человеком. Это тоже немаловажно.
Так что...
Бумаги вернулись на место.
Крыса помчалась по переходам и закоулкам. Крысой - быстрее. Особенно по ночной столице.
Эрр Демьен еще не спал, когда серая тень метнулась к нему из угла, чуть не на ходу перекидываясь в человека.
- Рене!
- Расс, у тебя что - хвост горит?
А что еще мог спросить Рене Демьен, глядя на приятеля с выпученными глазами и красным лицом. Вроде и несвойственно это для двуипостасных, чтобы их умотать, постараться надо, но...
- Нет. Но кажется, я кое-что понял. Скажи, у Розабеллы есть внук.
- Ну да.
- А где его родители?
Демьен пожал плечами, терпеливо напоминая себе, что эту историю тоже знают не все. Примерно половина из тех, кто сейчас при дворе, тех, кто постарше. Молодежи не до того, у них свои заботы.
- Розабелу замуж как выдали, особо печальной она не была. У нее сын родился. Один, больше не получилось, вроде как, там что-то при родах было. Потом муж ее умер, сын рос хорошим парнем. Он женился, внук у нее появился, а потом - а вот потом и произошло. Малышу, наверное, где два было. Иоанн всегда охоту любил, ну и племянника позвал, и жена его поехала, и ребенок... кабан - скотина умная и страшная, сам понимаешь.
Расмус кивнул.
Если лось страшен в своей дурости, то кабан... о, кабан - это очень серьезная зверюга. Умная, хитрая, а если ей причинили боль, то еще и отчаянная. И спокойно может из дичи стать охотником. Не один умник нашел свою кончину на кабаньих клыках.
Что уж там было на той охоте?
Иоанн загонял кабана, и как-то так вышло, что помчалась умная тварь именно туда, где отдыхали придворные. То ли егеря оплошали, то ли еще что - Рене точно не знал, его там не было. Но тогда эрра Розабелла лишилась и сына, и невестки. Внука та закрыла собой, сама погибла, а у мальчика с тех пор горб расти начал, и хорошо еще, что жив остался, прямо на них разъяренная скотина вылетела.
Расмус внимательно выслушал - и задал неожиданный вопрос.
- Может ли эрра считать Иоанна виновным в своих бедах и мстить ему?
Рене даже и растерялся от такого.
- Да кто ж их, баб, знает?
Может? Не может?
Что у бабы на уме, того и сорок мудрецов не разгадают.
- У меня полное ощущение, что она посчитала виновным в той трагедии Иоанна, и начала ему мстить. Может, и детей его убивала.
Рене только головой покачал.
- Ты говори, да не заговаривайся? Ума нет, что ли?
Расмус пожал плечами.
- У нее дома несколько склянок с ядами, и тот, которым Диану отравили - тоже. Зачем?
- Да кто ее знает?
- Взять бы ее, да поспрашивать, - мечтательно протянул Расмус.
- Это тебе и канцлер не одобрит, а уж королева и подавно.
Расмус это понимал. Но подозрения были, а что делать?
Как их подтвердить?
Пока неясно. Но следить он будет. Стоило лишь допустить, что эрра Розабелла творит большую часть всех этих гадостей, и все становилось на места.
- Ты с ней столько лет знаком, неужели ничего, и никогда...?
Рене подумал. Потом еще раз, для очистки совести.
- Знаком. И достаточно близко знаком, если понимаешь, о чем я.
- Эээээ? - удивился Расмус.
Рене пожал плечами.
- Встретились, порадовали друг друга, разошлись без ссор и скандалов. Это тоже важно, не со слугами же валяться, это уж и вовсе фу. Я за Розабеллой не наблюдал постоянно, но вроде ничего такого не было. Понимаешь?
Расмус понимал.
Где-то она себя должна была выдать. Но где и чем?
Следить - и еще раз следить! Где-то должен остаться след!

***
Мал клоп, да вонюч. Именно так Мария и подумала, увидев брата Тома.
Может, и знание, которое уже было, наложилось, а может, и инстинкты сработали, но появилось у нее впечатление чего-то такого, гадкого, нечистого, склизкого. Словно испанский слизень, здоровущий такой.
Вроде и ничего в нем такого нет, мужичок средних лет и средних размеров, со спины - вот как есть сантехник Витек из шестого подъезда. А все равно - гадко, гадко, ГАДКО!!!
И дотронуться до него даже палкой противно.
Сидит, глазами зыркает.
Мария коснулась камня на груди таким привычным жестом, что даже и не задумалась. Так раньше верующие за крест хватались... спаси меня и сохрани от всякой нечисти. Этот жест и привлек внимание брата Тома, а уж камень Многоликого он бы в любом виде опознал.
- Кто вы?
Тюремщик уже занес руку для оплеухи, но Мария остановила его коротким жестом,. Подошла поближе, вгляделась в лицо невзрачного человечка.
- Мне было даровано то, что ты пытался вырвать силой. Я - королева Мария.
Тома словно съежился.
- Я... я не пытался. Так получилось.
- Правда? Тебя силой заставляли? Твоей жизни угрожали?
Тома вильнул взглядом в сторону.
- Сначала да, а потом...
А потом втянулся. И оказалось, что так-то жить и удобно, и уютно, и безопасно. И жил он в свое удовольствие, не сильно задумываясь об этичности своей работы.
Так, наверное, и охрана концлагерей жила. Домой приходили с работы, детей целовали, и не думали о тех детях, которые умирали у них на глазах. Дома-то люди, а там... там - нет. Унтерменши, юберменши... как-то так? Хорошая градация для нелюдей.
Мария невольно подобрала юбку.
Понимала, что смысла нет, но все же спросила о том, о чем и до нее спрашивали.
- Совесть не мучила? Кошмары по ночам не снились?
Тома даже и не понял, о чем королева говорит.
Совесть? Кошмары?
Или это она о том парне, который повесился?
Мария молча отвернулась и вышла из камеры. Посмотрела на предстоятеля, пожала плечами.
- Многоликий от этого человека отвернулся. И мараться об него не захочет... как-то так.
- Вы уверены, ваше величество?
Мария развела руками.
- Он ваш. Он в воле мирского суда, к чему приговорите, то и получится.
Предстоятель медленно кивнул.
- Я понял, ваше величество. Я назначил прием на завтра, вы не будете возражать?
- Не буду, - отмахнулась Мария.
Побыстрее отстреляться и уехать - мечта. Домой бы. Скорее домой!

***
Тома смотрел вслед закрывшейся двери, и в груди мужчины поднималось возмущение.
Почему?!
ЗА ЧТО!?
ЗАААААА ЧТОООООО!???
Вой рвался из груди, надрывный, захлебывающийся, истошный и пронизывающий.
Истерика, крик, бешенство, все это вырвалось наружу, и захлестывало, и требовало... да что ж такое-то?!
Почему так?!
Почему - несправедливо?!
Почему одному Многоликий являет свою милость, вот просто так, а другой всю жизнь старается, пытается найти что-то важное, и ничего, НИЧЕГО не получает?!
И ладно бы человек!
БАБА!!!
Какая-то баба оказалась лучше него!!!
Задуматься, что его вроде как тоже женщина рожала, не мужчина? Только не в таком состоянии.
Тома задыхался от гнева, несправедливости, боли, ярости... в груди рос кроваво-алый ком боли. Но сильнее боли была обида.
Невероятная, невозможная обида на несправедливость.
Он всю свою жизнь потратил впустую, силился преодолеть нечто такое, а другим все досталось даром!
Винс мертв.
И Тома умирает.
И за чтоооооо?!
Рвануло изнутри стальными когтями, заставило подавиться криком... Тома так и умер с разинутым ртом, от разрыва сердца.
Многоликий все же явил ему свою милость, это была быстрая и чистая смерть, без пыток, без костра, но даже этого Тома не понял. Увы.

***
Предстоятель и предстоятельница расстарались на славу.
Храм Многоликого был убран цветами и ветвями, для Марии было приготовлено удобное кресло, больше похожее на небольшой диванчик, на таком и сутки просидишь - не устанешь, рядом, за ширмой, поставили столик с закусками, посадили нескольких монахов, чтобы помогали, если что.
Рядом с троном, у всех на виду, кристалл Многоликого.
Сейчас, когда он оказался на свету, все видят, как в нем танцуют сотни алых искорок.
Сотни двуипостасных, которые вернулись.
А рядом с храмом (предстоятель ОЧЕНЬ просил) лежит здоровущий дракон. И смотрит так, задумчиво, серьезно...
Явно думает о чистом и высоком. О полете, например. Хвостом ухо чешет, а хвостик такой, толщиной с хорошую сосну.
Или о мостовой,. Которую отмывали несколько часов, и только после этого дракон согласился туда улечься. А что? Ящеры - чистоплотные, кто не верит - ящер подробно объяснит!
При таком очаровательном сопровождении, понятно, никто ничего не устроит. И мысли-то такой не возникнет!
Наоборот, придут только те, для которых вторая ипостась важнее всего на свете. Вот, как Тина. Ее бы и три дракона не остановили, перелезла бы. Или хвосты поотрывала.
До обеда было тихо.
Люди ходили поодаль, смотрели на дракона, перешептывались. Рэн лежал, как ни в чем не бывало. Мария развлекалась, глядя на этот цирк, Бертран рядом читал книгу на шагренском. Да, были в библиотеке предстоятеля и такие. А чего время зря проводить?
И Мария тоже перелистывала трактат о двуипостасных, пока есть время, надо пользоваться. Берт, вон, уже целый список под копирование написал, здесь интернета нет, здесь все вручную переписывать. А им понадобится, наверняка.
Записи брата Тома тоже им скопируют.
Читать их было просто ужасно тяжело, почти как дневники выживших в концлагерях. Вот те, кто выжил, дневники оставили, хотя бы некоторые, а те, кто состоял охранниками в концлагерях? Мария подумала, что они бы примерно такое и написали.
Бездушный отчет о том, как издевались над людьми. Это ведь кто понимает, читать вообще невозможно.
Образец такой-то, получил столько-то. Образец другой - столько, начались изменения... каждый образец - живой человек. Был человеком, пока не попал в лапы к мрази. И их ведь не десяток, не сотня. Их несколько тысяч.
Нечисть. Вот как есть - нечисть.
Мария их прочитает, и скопирует, и... и все равно жаль, что брат Тома так быстро умер. Ему бы помучиться не помешало... лет двадцать. Или тридцать.
А после обеда и первый проситель пришел.
Вышел на площадь молодой парнишка, с отчаянным видом, и промаршировал мимо дракона так, словно тот и не страшный вовсе. Видимо, что-то у него худшее случилось, такое, что дракон уже и не в счет почти.
- Ваше величество, - голос парня дрожал. Последняя надежда?
А ведь и так может быть.
А если Многоликий не отзовется?
Но алый камень потеплел в руке Марии, дрогнул...
- Вот ты какой - храбрый заяц, - улыбнулась королева. - Ну, иди сюда, косой. Нечего тут бояться, все враги там остались...
Так и вышло. И заяц-русак получился здоровым, серьезным и очень, просто на редкость, косоглазым. И ушами стриг, и когда его обратно вернули, в человека, в ноги Марии кинулся.
- Ваше величество!!!
А в кристалле зажглась еще одна алая искорка.
Не просто так Ян к королеве отправился, у него любимую девушку хотели замуж за другого выдать. А что? Тот богаче, и семья у него лучше, а что противный и невеста его не любит, у них с Яном любовь настоящая, так это мелочи! Авось, стерпится - слюбится.
Вот Ян и думал бежать с любимой, а как узнал, что есть другой выход - на площадь кинулся. А чего б не попробовать?
Вдруг да срастется? Поди, за двуипостасного-то дочку отдадут, не побрезгуют! А то, может, и невесту сюда привести? Можно же, ваше величество?
Конечно, Мария разрешила. И через три часа любовалась на счастливую заячью пару. Видимо, и правда у них все хорошо сложится.
Два зайца, дикобраз, три ежа, несколько змей, птицы... кого только не побывало за эти три дня. Даже монахов со всей столицы Предстоятель загнал в храм своим пастырским словом. А вдруг кто двуипостасный обнаружится? И ведь не прогадал же!

***
Ничего такого основательно нового от жизни брат Сейрус не ждал. А чего ему?
Работает он себе ключником, и отлично. Кладовые у него полны, все у него на месте, везде порядок. Чего еще надо-то?
К камню Многоликого подойти?
Ну, можно. Непонятно зачем, но если так надо... брат и подошел, и руку положил. А камень засветился, тепло так, и брату тепло стало.
Эрландская королева, которая рядом сидела, заулыбалась, и Сейруса словно солнышком пригрело.
- Да вы, брат, из двуипостасных?
Сейрус где стоял, там и сел.
Он?
А... это правда, что ли? Он же никогда... и незачем ему, и вообще - что с этим делать-то?
Мария едва успела губу прикусить, если бы рассмеялась, обиделся бы бедолага на всю оставшуюся жизнь, а так нельзя. У всех своя дорога, у скромного брата такая оказалась, что ж его - высмеивать за это?
- Все правда, брат. Именно вы, именно двуипостасный, и если хотите, я помогу вам.
Брат над таким и не думал.
Хочет ли он?
Ну... просто так Многоликий ничего не делает, если дал он что-то, так надо его дар брать и по делу использовать, а иначе неправильно это получается. Бог тебе руку протянул, а ты в нее вроде как плюнул да и отвернулся?
Такого ни Многоликий, ни человек не простят. Так что...
- Ваше величество, а можно?
Мария кивнула.
- Для того я и здесь.
Протянула руку, и от нее словно солнышком летним коснулось, уютным таким, ласковым, приятным... брат Сейрус и опомниться не успел, как все перед глазами закружилось, поменялось... м-муууу?
- Какой бычара! - восхитился кто-то рядом.
И верно, брат Сейрус превратился именно в быка. Такого здоровущего мощного рогача, при взгляде на которого даже морскому змею хотелось поджать хвост и убраться куда подальше. Вон какие копыта!
Поди, и дракона затопчет... постарается точно.
У Марии таких сомнений не было. Она улыбнулась и позвала:
- Брат Сейрус, идите обратно?
Брат и пошел. Опять мелькнуло все перед глазами, и вот, стоит он на четвереньках...
- М-мууууу?
- Нет, брат, уже все закончилось. Теперь вы и сами так сможете, это первый раз сложно, а потом легче и проще будет.
- Правда?
- Честное слово брат. Вы бы сегодня выбрались куда на приволье, да и попробовали побегать?
Брат сомневался, и Мария кивнула Рэну.
- Присмотришь?
- Мне бы лучше не надо, все же дичь...
Брат Сейрус сверкнул, было, глазами, потом вспомнил, кто тут дракон, и быстренько извинился. Ну да.
Это ты для кого-то большой и сильный, а для дракона - бегающий обед. Двуипостасные друг друга не убивают, конечно, но... кто его знает, чешуйчатого? У него когти, как у быка рога, только у быка два рога, а у дракона когтей двадцать, ага...
- Тогда я Мисси попрошу. Она будет как своя восприниматься... почти.
- Пожалуйста, - попросил брат Сейрус, понимая, что так будет лучше. Хоть приглядят за ним на первых порах.
- Хорошо, брат. Приходите сюда вечером, я распоряжусь, - кивнула королева. - А пока - следующий?
В этот день, со всего города набралось четверо двуипостасных, и один из них как раз брат Сейрус. Ну а раз из храма, да с благословением Многоликого... не ему ли и тейном стать?
Мария решила обговорить этот вопрос с Предстоятелем, ему брата отпускать, но и обговаривать не потребовалось. Предстоятель был доволен, счастлив и не возражал.
Тейн?
Отлично, брат Сейрус справится. Если еще Многоликий не против...?
Многоликий молчал, не вмешиваясь в такие мелкие разборки. Мария тоже промолчала, и судьба брата Сейруса была решена.
Вроде и ничего такого Мария не делала, а все равно чувствовала себя, как после квартального отчета. И на исходе третьего дня в карету садилась с огромным удовольствием. Ее даже дорога домой не смущала!
Отдых!
Много!
Спать, есть, и ни о чем не думать всю дорогу! Анна едет рядом с Феликсом, Тина и Мисси возятся с Алеком, Рикардо рядом с каретой. А Мария плюнула на все, перекинулась в змею, свернулась клубочком на сиденье - и спала. И было ей хорошо.
Еще одна страничка Книги Многоликого перевернулась ко всеобщему удовольствию.

Глава 12

Эрланд встретил Марию мелким дождем. И ьвсе равно ей было уютно.
Дом?
Да, сейчас это уже дом.
И встречают ее честь по чести, вот и Бустон, с докладом и улыбкой, и королевский шут, теперь - ее шут, и Роман явился, и Марк Стоун прижимает к груди повзрослевшую за время поездки доченьку....
Все довольны и счастливы.
Иоанна нет, и Мария впервые осознала, что этот мир может стать ее домом. Ее дворец, ее люди... так странно! Но - ее.
В той жизни Маша не любила никем руководить, и отвечать ни за кого не любила, разве что за родную бухгалтерию, а теперь вот, все на нее... так что же? Им всем неплохо!
Судя по улыбкам, ей рады.
И она тоже рада. Честь по чести поприветствовала всех, благо, отоспаться успела за время поездки, а потом отправилась к канцлеру. Разбираться, что тут полезного произошло за время ее отсутствия.

***
Димас не подвел.
Отчет был составлен честь по чести, цифры не подвели, воровства Мария на первый взгляд не обнаружила, а это уже много. Внимательно она еще почитает, но так-то неплохо вышло. Проведав про двуипостасных, город оживился, туристы появились, сейчас они немного по-другому называются, но любопытство у них то же самое остается.
А где туристы, там и деньги, и эти деньги потекли тоненьким ручейком в город.
И куча прошений к королеве. Да-да, за тем же самым, что просил и предстоятель.
И бумаги на утверждение. Строительство дорог и мостов, ремонт стен и крыш... да много чего. Мария только головой покачала, глядя на канцлера.
- Как вы с этим только справились, эрр?
- Слегка зверея, - ухмыльнулся Димас. - Но ничего, мы и без второго облика могем, ваше величество.
Мария и не сомневалась. В той жизни ей заемного яда не надо было, своего хватало. Бухгалтерию даже мухи облетали, тихо и почтительно.
В этой жизни канцлер получил пару раз отповедь, осознал, что королева в бюджете разбирается не хуже, чем он, и проникся. И уважать начал.
Так что первое рабочее совещание прошло ко всеобщему удовольствию. Мария взяла отчет с собой, но читать его ночью она не станет. Она ждала к себе Рикардо.
Да-да, у них бы все еще тогда сладилось, но - ГДЕ?!
У предстоятеля в гостях? Мария бы не возражала, но неуютно было Рикардо.
А по дороге наоборот, неуютно было уже Марии. Где там устроишься? Под кустиком, чтобы нашли через пять минут? Или в карете, чтобы все слышали? Так проще сразу на виду у всех, чего стесняться.
Вот и пришлось ждать до дома.
Но сегодня адмирал точно не уйдет от нее невинным.

***
- Королева приехала!
Валент Эрсон встрепенулся, поглядел на Розабеллу. Та выглядела на редкость безмятежной.
- Ну?! Когда?!
- Сегодня же. Я с ней уже говорила, сегодня приказано провести вас в покои, эрр.
- Отлично.
Валент потер руки.
Ему много не нужно, но хоть что-то? Даже если род Эрсонов возродить и не дадут, может, и с голоду помереть тоже?
За это время эрр отощал, и сильно напоминал помоечного дранного кота. Раньше это был домашний и ухоженный котяра, любимец дам. А сейчас - хулиган, извалявшийся во всей подходящей грязи, потрепанный и потасканный. Впрочем, собираться ему это не мешало.
Лучший костюм, плащ, оружие...
Все равно не помогло. Разве что сходства с котом прибавилось.

***
Мария посмотрелась в зеркало.
Поправила лямку ночнушки... Рик скоро придет. Вообще, мог бы и при всех, спокойно приходить, но нет же! Пока срок траура, надо выдерживать приличия, так что проходить в ее покои открыто нельзя. Надо уже к полуночи, а все благородно будут делать вид, что ничего не видят.
Ага-ага, хотя в курсе весь дворец, от поварят до кардинала.
Хорошо еще, Роман ко всему относится спокойно, Исайя Рентский точно бы ей спокойной жизни не дал, а вот Роман Рентский всем советует спрашивать сначала с себя, а потом уже с соседа.
Скрипнула дверь.
Мария повернулась к ней, и удивленно подняла брови.
- Эрра Розабелла?
- Да, ваше величество.
- Проходите. Что вам угодно?
Эрра Розабелла воспользовалась приглашением, и остановилась неподалеку от королевы. Посмотрела со странным выражением лица.
- Мария, я сегодня хочу поговорить с тобой, не как придворная дама, а как сестра твоего мужа.
КТО?!
Марию спасла только привычка. Болтливые бухгалтеры долго не работают, так что вслух она ничего не ляпнула. Но...
Розабелла - сестра Иоанна?!
Черт, это бы влегкую объяснило ее непотопляемость, и что ее приставили к бывшей жене, и... но принцесса?!
Да быть такого не может!
Ее же не титулуют, и почтения не оказывают, и не... скорее, какая-нибудь незаконная. Надо полагать, прошлая Мария об этом знала, а Маше - откуда?
- Ааааа...
Розабелла подошла вплотную, прижала руку к горлу...
- Мария, мой внук...
Позади эрры Розабеллы выросла тень, расползлась по комнате, перехватила вторую ее руку.
- Ваш внук, эрра, о, да!
Глухо звякнул об пол клинок.
- А?! - еще глупее сказала Мария.
Эрр Расмус развернул эрру Розабеллу к себе, и с маху съездил ей в челюсть. Та и мяукнуть не успела - улеглась на пол, раскинув ноги.
- Простите, ваше величество. Душа просила.
Мария только головой помотала, глядя на этот сюр. На придворную даму на полу, на кинжал с тонким острым лезвием... подозрительно темным лезвием, явно чем-то нехорошим его испачкали, на эрра Расмуса, который на три шага отступил, и теперь выглядел как падший ангел - для невинного и не падшего у него окраска не та.
- Что тут происходит?!
Рикардо явился как нельзя более вовремя. Правда, ревновать не стал, явно, тут не дела любовные. Да и так не стал бы.
Мария наконец обрела дар речи.
- Вот, и мне бы хотелось знать, что тут происходит. Эрр Расмус, не разъясните ли?
- С удовольствием, ваше величество. Эрра Розабелла хотела вас убить.
- Меня? За что?
Расмус развел руками.
- Тут много всего, ваше величество. Вы позволите начать чуточку издалека?
- Да.
- Со смерти Дианы.
- Да, - хоть и неприятна Марии была рыжая дрянь, но мертва же? Вот и пусть ее. Сильно нагадить она не успела, а по мелочам - Бог простит. Не было бы Дианы, Иоанн другую девку нашел бы. Не она тут проблемой была, а Эрсоны и Иоанн.
- Сейчас, только вот эту связать бы...
Рикардо кивнул. Снял ремень и ловко увязал эрру Розабеллу так, что та и не дернулась бы. Явно опыт есть - с пиратами так приходилось? Она потом расспросит.
- Слушаем? - головы он не поднимал, но уши-то свободны?
- Я знал Диану. Она никогда не покончила бы жизнь самоубийством. Никогда, ваше величество. И я узнал, что в тюрьме она переспала с тюремщиком, и собиралась сказать, что беременна... она бы смогла забеременеть, наверное.
Мария не стала это комментировать. Жить хотелось рыжей, чего тут неясного? А жить захочешь - еще и не так раскорячишься.
- Я стал узнавать... оказалось, что всегда рядом с ней была эрра Розабелла, и я подумал, может, именно она виновата или что-то знает? Я сменил облик и принялся следить за ней. Следить, читать ее переписку, подслушивать разговоры...
Мария кивнула, вспоминая крысу. Эти - могут.
- Вы, конечно, знали, что она незаконная сестра его величества Иоанна.
- Покойного величества.
- А еще у нее был сын, невестка, внук... сын и невестка погибли во время одной из королевских охот, внук стал калекой.
- Замечательно. А я тут при чем?
- А вы подумайте сами, ваше величество, когда ваши беды начались? Лет пятнадцать назад?
Если бы Мария помнила! Но не говорить же правду? А потому женщина передернула плечами.
- Думаешь, это она?
- Даже не сомневаюсь. Диану точно отравила она, и письмо Иоанну написала тоже она, про ее измену.
- Это в моих глазах не преступление.
- А попытка вашего убийства?
- Моего? Таким кинжалом сразу не убьешь.
Расмус поднял клинок, принюхался, выразительно поморщился.
- Клинок испачкан в выварке розетника, если что, такой яд и на двуипостасных отлично действует. Если хорошо ударить.
Мария передернулась.
- Вот как Данакт убивал...
- И с его помощью тоже, - согласился Расмус. - Розетник же запирает способности, пока он в крови, вторая ипостась от нас будет отрезана. А без нее...
Мария кивнула. Да, без гюрзы ей бы туго пришлось.
Или нет.
Это ее величество дама нервная и хрупкая, а Машка Белкина за свою жизнь в девяностые так боролась, когтями и зубами свое право выгрызала. И хулиганов однажды разогнала, и убивать была готова... да много чего было! Она бы попробовала справиться.
Но нападения она не ожидала, и Розабелла могла ее серьезно ранить, а с кровопотерей не повоюешь. И больно было бы, наверняка... и Анна могла остаться без матери, и малыш Саймон...
Мария не удержалась.
Встала, подошла и пнула. От всей души. И еще раз.
Неблагородно бить поверженного врага? А вы это врагу скажите, когда он вас добивать будет. Вдруг да одумается?
Мужчины промолчали, и правильно. А то бы и им досталось.
- Я поняла. Но как бы она избежала ответственности за убийство?
- А вас эрр Эрсон дожидается неподалеку, - для крысы пару комнат пробежать насквозь несложно. - Наверное, она бы вас убила, а потом его позвала. Вот мертвая королева, вот убийца...
- Эрсон?
- Валент Эрсон.
Мария еще раз пнула противную тетку.
- Зараза. И могло бы ведь отлично получиться, ее ж никто всерьез не принимал, когда спохватились, было бы и поздно.
- Да. Я когда проследил, узнал... внук там, кстати, не лучше бабки. Только горб у него, потому его и при дворе нет.
- Видимо, там и на душе горб, - грустно пробормотала Мария. - ладно! Эрр Расмус, с меня причитается. Что в награду хотите?
Расмус пожал плечами.
- А что мне хотеть? Убийцу Дианы я нашел, теперь поеду в свое поместье. Что мне еще делать?
- И там сопьешься вусмерть? - Мария и сама не заметила, как перешла 'на ты'. - будешь тосковать, заливать это все вином, может, и на соседской дочке женишься по пьянке... хочется?
- Нет. Только и выбора нет, - честно ответил Расмус.
Мария фыркнула.
- Это у кого другого нет, а тебе я его дам. Оставаться в столице и заняться созданием Королевской Розыскной службы.
- Че-го? - хором изумились мужчины.
- То-го, - отрезала Мария. - Вот, на меня Лизанда покушалась - было расследование? Нет, не было! А если бы тогда его еще провели, да на Ихораса вышли, глядишь, и переворота не состоялось бы. Розабелла вот, сейчас... ты ее ловил на месте преступления, а так бы заранее схватили, улики изъяли, ну или ловушку подстроили. Запросто!
- Эммм...
- Поэтому, Расмус, мне нужно, чтобы ты создал такую службу. Убили человека - а кто убил? Искать, опрашивать свидетелей, делать выводы... я тебе кое-что подскажу, но сам понимаешь, работать придется много. Украли что-то ценное? А кто украл? Помнишь, как регалии всем дворцом искали? То-то же...
- И не нашли бы.
- Не за тем я их воровала, чтобы сразу нашли, - огрызнулась Мария. - но служба-то нужна?
- Пожалуй, ваше величество.
- Сам поработаешь, сотрудников себе поищешь, тут же не всякого возьмешь, а только талантливых, картотеку заведешь... дел будет - не отмахаться.
Расмус кивнул, не задумываясь.
- Это хорошо.
И Мария улыбнулась.
Правильно она этого человека просчитала.
Авантюрист, адреналинщик, он в деревне с ума сойдет! А тут его устремления в приличное русло направят, и будет из него Иван Путилин, к примеру. Или Франсуа Видок! Почему нет-то?
Понятно, и косяки будут, и проблемы, и лиха беда начало, но ведь начинать же надо? Так что быть королевскому сыску!
А пока...
- Розабеллу в королевскую тюрьму, к ней домой отправить стражу, все бумаги изъять, всех арестовать и туда же, в тюрьму, дом опечатать, слуг допросить, - распорядилась Мария. - Рик, напиши приказ, и я подпишу. Пусть эрр Расмус и практикуется?
- Так сразу?
- Можем еще годик подумать - надо? - фыркнула Мария на опешившего Крыса.
- Н-ну....
- Понятно. Делай сейчас, а как надумаешь, скажешь, - отмахнулась ее величество, вызывая стражу и приказывая им оттащить тушку Розабеллы в карету. И в тюрьму, в тюрьму! А потом, после допроса, и на плаху. Покушения на себя она прощать не собиралась. Этому учит вся мировая история - до старости доживают те короли, которые не спускают подданным таких развлечений. Тебя повесят? А ты не наглей!
А помилуешь...
Нет, не будет добра. Те, кто так делал, плохо заканчивали, этому вся мировая история учит.
Эрру грузили, как комод с клопами. Хорошо ее Расмус приложил, до сих пор в себя не пришла.
- Расмус, утром придешь с ответом, а пока топай, найди эрра Валента Эрсона, и пусть он до утра у тебя побудет. А с утра оба ко мне и придете, я прикажу пропустить. Понял?
- Да, ваше величество.
Рикардо закрыл за Расмусом дверь, и посмотрел на Марию.
- Мне, наверное, уйти?
Мария молча подошла к нему и обняла за шею.
И сама поцеловала.
Уйти?
Да какого черта?!
Сегодня она могла умереть, и они никогда не были бы вместе. Просто не успели. Вот так тоже бывает, дела, заботы, а самое главное, то, ради чего мы живем, ради кого - оно проходит мимо! И люди, которых любим мы, и которые любят нас, остаются без нашего внимания.
И плачем потом сами, но исправить ничего уже нельзя.
Все.
Сегодня этот мужчина ее. И только ее.
И завтра тоже. И послезавтра... и сколько бы им ни осталось.
Он будет уходить в море и возвращаться, она будет сводить балансы и отчетности, и ругаться на ворье в казначействе, но они все равно будут вместе. Уже вместе.
И что еще надо?
Показалось Марии, или где-то на грани сознания послышался ехидный смех Многоликого?
Ну и пусть посмеивается! Все лучше, чем рыдать взахлеб!
Рикардо подхватил королеву на руки и понес в спальню. А потом была только ночь - уютная, ласковая и горячая. На двоих - и на целую искристую звездную вечность.