Звонит будильник, вставать пора, на работу собираться. А она
обхватит нежно и тихо мурлычет:
- Не мучай себя, милый, полежи еще немножко. Времени
много, куда торопиться?
Так нежен ее голос, что проваливаюсь в забытье, пока чувство
опасности не разрушает морок.
Конечно, опять проспал. Шеф на куски порвет, если опоздаю.
- Да не порвет, - утешает она, - Просто, пожурит слегка.
- Журение, этап пройденный, - возражаю, лихорадочно одеваясь
на ходу, - Люли приближаются, как журавли.
Пешком не успею, приходится вызвать такси.
- Твоя утренняя нежность обошлась в сто пятьдесят рублей, - в
раздражении спускаюсь к выходу из подъезда.
- Какой меркантильный, - ласково ругает она, - Сегодня едем
вместе, нельзя тебя в таком состоянии одного оставлять.
Еле успел. Шеф оглядел нас обоих и нахмурился.
Работа в офисе сегодня шла тяжело. Никак не мог сосредоточиться
ни на формулировке предложений, ни на внятных ответах на телефонные
звонки.
- Зайдите, - неожиданно вызвал шеф.
- Вам известно, сколько должно быть предложений в час? - я
понимающе кивнул.
- А у вас сколько? - пришлось пожать плечами, зачем спрашивать,
если система контроля сразу выдает сведения.
- Прогрессивка -минус десять,- прозвучал неумолимый вердикт, -
Это для начала.
Виноватый кивок осознания вины и наказания с возвращением
к работе.
- Что он себе позволяет! - возмущается милая,- Совсем тебя не
ценит.
- Вообще-то доля правды в его словах есть, - пытаюсь объяснить
ситуацию, - Плохо нынче работа идет.
- А есличестных тружеников обижать, она вообще встанет,-
не унимается она, - Пошли в столовую, ты голодный.
- До перерыва еще долго, - возражаю, но неуверенно.
- А ты посто выйди, будто по надобности, - наставляет любимая, -
Пкушай и с новыми силами на дело навались.
От сытного завтрака стало клонить в сон.
- Прильни ко мне минут на десять, - предлагает чудный голос, -
Работа никуда не убежит.
Вместо не убежавшей работы прибежал сосед по офису.
- Шеф вызывает, злющий, - торопит он.
- За нарушение трудовой дисциплины еще минус тридцать от
прогрессивки, - рубит шеф,- Вы сегодня в состоянии работать? - внезапно
спрашивает потеплевшим голосом.
- Плохо мне, - вместо меня отвечает любимая, - Голова болит.
Отпустите домой. Я завтра норму нагоню.
- Конечно, идите, - милостиво разрешает начальник, - Сегодня
фиксирую за вами пустой день.
- Как вам не стыдно! - возмущается мое второе я, - Он работе
все силы отдает, а доброго слова не слышит.
- Знаете, - обращается ко мне шеф, пропуская мимо ушей
возмущение, - Я когда-то жил также. А потом расстался с ней, и жизнь
сразу наладилась. Подумайте.
- Только не надо в нашу жизнь лезть! - что есть сил удерживаю
любимую в руках и вытаскиваю за дверь.
- Вот и лишний день отдыха тебе отбила,- неожиданно успокаивается
она, - Скажи мне "спасибо".
- Спасибо,- выполняю просьбу, чувствуя себя мокрой курицей.
Медленно иду домой, осмысливая слова начальника.
-Ты ведь меня не бросишь? - раздается сзади, - Одним тобой живу,
все для твоего уюта, покоя. Сколько от тебя ушли, а я одна осталась.
А шеф прав, расстаться надо, иначе сгубит, раззорит. Вот прийду
домой и захлопну дверь, прямо у нее перед носом.
Так и сделал. Быстро и резко. Молчит. Ни звонка, ни стука. Ни
мольбы, ни просьб, ни жалоб.
Наконец, свободен. Нужно жизнь дальнейшую обдумать. Присяду
на диван и обдумаю.
Лишь коснулась спина пружинистой ткани, так обдало теплом
с ног до головы. Стало привычно хорошо и спокойно.
Привычно?
- Ну и шалунишка ты, милый, - с ужасом узнаю знакомый голос,-
Мне дверь не помеха. Шутник. Я тебя прощаю. Одарю теплом и
вниманием. Больше так не шали. А то рассержусь и вечным сном награжу.
Ах ты, зараза. Прикипел! Нет сил покинуть это болото.
Пропащая моя жизнь.