Антифальшь
Самиздат:
[Регистрация]
[Найти]
[Рейтинги]
[Обсуждения]
[Новинки]
[Обзоры]
[Помощь|Техвопросы]
--
--
--
--
АННА ВЕДИ
--
--
--
--
АНТИФАЛЬШЬ
--
--
НАУЧНО-ФАНТАСТИЧЕСКИЙ РОМАН
--
--
--
--
СОДЕРЖАНИЕ
--
--
ПРОЛОГ
--
1 ЧАСТЬ САМОРАЗРУШЕНИЕ
--
2 ЧАСТЬ ТЕРЗАНИЯ
--
3 ЧАСТЬ КВАНТОВАНИЕ
--
4 ЧАСТЬ КОМА
--
5 ЧАСТЬ РЕБЁФИНГ
ЭПИЛОГ
--
--
--
--
--
Оставь то, что имеешь,
--
освободись от всех пут: будь!
--
--
ПРОЛОГ
--
С одной из планет Вселенной шли сигналы о спасении - о спасении душ. Прошлый посланник, явивший образ Христа, выполнил свою миссию. Однако она не дала людям спасения и веры. Они оставались охвачены страхом, страхом смерти. Если даже и верили, то не всегда это была настоящая вера. Да и мало было таких людей, очень мало. Кроме страха бушевали вирусы алчности, зависти, лицемерия и лжи. В Библии, священной книге землян, было написано: "И придёт антихрист и поселится в храме и будет повелевать людьми". Храм - это тело для души. Антихрист - это страх. Поселился страх в людях и повелевал ими.
--
- Старший жрец! Прошу вас огласить список! - раздался голос, отражающийся эхом по всему залу.
Старший жрец кивнул и начал читать:
--
- Вам необходимо будет пройти не только все радости, но и тяготы, лишения земной жизни от рождения до смерти, выполнить свою миссию - выявить причины духовной деградации людей, устранить их. Спасти людей и Землю.
--
Старший жрец остановился, свернул папирус и взглянул сначала на Верховного жреца, а потом на Ипсилона, которому и предназначалась эта миссия. Верховный жрец кивнул и обратился к Ипсилону:
--
- Срок вам даётся 100 лет, по окончании вы вернётесь сюда. Вы ничего не будете помнить о пребывании в Высшей галактике. Мы сотрём вашу память после того как вы сделаете выбор своих родителей и переместитесь на Землю. И хотя память будет стёрта, вы будете ощущать, сначала не явно, скрыто, странно, не понятно, а потом уже осознанно своё предназначение на Земле, свою миссию. Земля - планета, не похожая на другие планеты, где есть жизнь. У неё есть особенности, тёмные и светлые стороны, материи, антиматерии. Вам будет необходимо там прожить и ощутить всё на себе, - верховный жрец остановился и посмотрел строгим взглядом на Ипсилона. - Но вам будет дано 5 шансов на 100 лет, это значит, когда вам будет грозить смертельная опасность, мы, наблюдая за вами, попробуем предотвратить её... Что ещё я не сказал? - Верховный жрец задумался. - Особенности планеты Земля вы сможете изучить самостоятельно. Время на подготовку один рассвет. Ах да! Забыл вот ещё что... Вы хотите заморозить своё тело или возьмёте по возвращении себе новую оболочку?
--
- Я возьму новую, - Ипсилон знал, что в процессе заморозки, происходит снижение эластичности тканей и кожи, да и вообще хорошо бы сменить оболочку. Только избранным позволялось это. - А если я проживу пять жизней, в смысле, истрачу все шансы, тогда что?
--
- Тогда вы умрёте, умрёт ваше земное тело, и вы либо вернётесь обратно, либо будете уже в спешке искать новое тело. Вы сами знаете, что бывает с теми, кто самовольно внедряется в новое земное тело. Мы можем вас потерять, и вы исчезнете в просторах Вселенной. Вам лучше вернуться, хотя не знаю, решите сами уже на месте. Если вы решите вернуться, не выполнив своё предназначение на этой планете, то в следующий раз мы сможем отправить вас очень не скоро. "Так что вам лучше выполнить миссию", - со спокойной уверенностью сказал Верховный жрец и испытывающе посмотрел на Ипсилона.
--
- Может, вы сможете дать мне больше шансов, мало ли что?
--
- Да, знаю, Ипсилон, но, к сожалению, пять шансов - это максимальное значение и цифра для Земли, учитывая её удалённость от нас и различные энергетические барьеры. Раньше было только три, вспомните, но мы развиваемся и сейчас можем позволить себе больше. Я уверен, что у вас всё получится. Идите, готовьтесь, отдыхайте и настраивайтесь.
--
--
Выйдя из обсерватории, Ипсилон решил не садиться на своего крылатого друга, а прогуляться пешком. Ангерой, так звали "друга", летел позади. Это было чудовище-зверь с огромной головой, крыльями, хвостом и щупальцами. Ангерой мог бы служить хорошим транспортным средством, быть прекрасным собеседником, защитником. Но разговаривать Ипсилон не особо любил, да и транспортным средством тоже редко пользовался, поэтому, прежде всего, Ангерой был другом. Они давным давно дружно жили вместе с тех пор как его сосед, вернувшись из экспедиции, обнаружил его маленького, прилипшего к пятке.
Прошлое задание Ипсилон провалил и миссию не выполнил. Не сохранил жизнь и не дошёл до конца. Жаль, что попадая на Землю, он всё забывал. Память стиралась во время перемещения духа в межгалактическом пространстве. Дух не был наделён способностью помнить, ведь при такой скорости перемещения, когда масса становилась отрицательной, само собой разумеется, что тело не перемещалось, оно оставалось здесь. Ипсилон жил в созведии Скорпиона на планете Кьюду. Хорошо, что были аппараты, которые фиксировали его деятельность на Земле, и по возвращении он мог посмотреть ход своей жизни со стороны. Но на Земле таких приборов пока не было, и Ипсилон начинал каждый раз жизнь словно с нового чистого листа. В последний раз он выбрал тело мужчины. Но тот очень уж был рискованным и необузданным, постоянно ходил по краю лезвия из-за своего взрывного характера, потом пошёл на войну, несколько раз был ранен, при смерти был два раза, выживал, его спасали. Но последняя пуля была смертельной, и Ипсилон, не в силах искать новое тело на Земле, вернулся на Кьюду. На его родной планете время идёт совершенно не так как на Земле: никто не умирает и не рождается. Всё происходит медленно, плавно, нет часов, времени, есть рассветы и закаты. Отсутствуют половые различия. Несколько монотонно, скучно, зато спокойно и безмятежно. Сколько уже веков так не меняются жители этой планеты, Ипсилон не знал, да и слово "жить" как-то не звучит, они просто были, есть и будут. Бытиё соответствует их образу. На этот раз он решил выбрать тело женщины. Да уж, конечно, играло мировоззрение и характер Ипсилона. Он отличался от своих соплеменников смелостью, идейностью и силой духа. Говорил о себе накопленный опыт и множественные контракты по перемещениям на Землю, их было бессчётное количество. Так шёл он к дому и размышлял, наслаждаясь красным закатом. "И почему я прикреплён к Земле, а не к другой планете? Хотя мне нравится. Мой сосед недавно прилетел с Сириуса, с миссией справился, зачёт получил, обзавёлся новой оболочкой, симпатичен. У нас не принято распространяться о характере задания между собой, а на конференцию с его участием я не попал". Закат сегодня был неописуемо красивым... На красном небе белые лучи... Примерно сто лет он не увидит эту красоту... Что ж придётся привыкать к пейзажам другой планеты!
Все особи планеты Кьюду были высокие, под два метра ростом, худые с большой головой, этакие головастики. Одежду не носили, её заменяла оболочка, которая облегала и повторяла изгибы тела. Внешне они очень были похожи на землян. Но во всём остальном...Они не ели и не пили, общались друг с другом и передавали мысли высокочастотным звуком. Голосовые связки использовали только при общении в больших компаниях, но это было редко, в основном, на конференциях и собраниях. Наполнял их тело полезными веществами и энергией термобокс, в который они заходили по пробуждении и перед сном.
Ипсилон радовался, ведь ему предстояло путешествие-игра. Он зашёл в термобокс и настроил программу на обучение. Познакомился с политической обстановкой Земли, социальной, экономической, духовной. Надо было изучить психологию людей, эмоциональную, интеллектуальную сферы. Прошёлся по ресурсам Земли. "Как истощены ресурсы, чем они будут питаться через сто лет?" Информация проникала в мозг через нейроволны. Ипсилон успевал думать даже в процессе наполнения себя собранными знаниями с этой загадочной планеты. Сейчас он как никогда был уверен, что выполнит миссию. Войны закончились, политическая, экономическая ситуация Земли благоприятствуют духовному росту и развитию. Надо задать правильное направление, и он, Ипсилон, возможно, будет толчком, проводником людей на новый уровень развития.
--
Храм - это тело для души. В человеке есть сознательное и бессознательное. И есть сверх-Я или Супер-Эго. Сознательное - сам человек. Бессознательное на языке верующих - это антихрист. Супер-Эго - Бог, сверхчеловек, идеальный образ, к которому стремится человек. Бессознательное управляет человеком пока он не осознан и не правдив с собой, в первую очередь. Он находится во власти бессознательного или антихриста, совершает поступки, разрушающие его жизнь. И это массовое саморазрушение приводит к гибели живого на Земле, к гибели планеты, в целом. Те процессы, которые протекают в одном человеке, протекают одновременно с другими процессами на Земле. Законы природы идентичны. Бессознательное одного человека соответствует коллективному бессознательному.
--
Перед Ипсилоном стояла задача изменить мировоззрение людей, исследовав причины духовного самоуничтожения. И попробовать сделать это он мог, только наделив такой силой хотя бы одного человека, который стал бы проводником для всех остальных. На Земле испокон веков у каждого человека была своя миссия, однако не каждый её выполнял, а, наоборот, большинство так и не осознавали и не вспоминали своё предназначение на Земле. Люди не хотели познать свою сущность, столкновение с реальностью довольно тягостно ими воспринималось. Люди жили поверхностно, бессознательно. Познать свою сущность - не простая задача, сопровождающаяся душевной болью. Самая сильнейшая боль - это страх смерти, а люди были смертны, их телесная оболочка, во всяком случае, точно. Возвращались на Кьюду только те, кто совершил подвиг и выполнил свою миссию, кто весь век боролся, искал. Оставшиеся, кто на Земле внедрялся самозахватом в новое тело, тот в межгалактическом пространстве просто терялся. Великая истина заключалась в смысле земной жизни, чтобы прожить её с радостью, помогая ближнему и оставляя свой след в творчестве или науке. Человек имел возможность радоваться от рождения новой жизни, любви, дружбы, творчества, самореализации, самовыражения, вкусной пищи, запахов, музыки, созерцания, осязания и обоняния, добрых дел и помощи ближним и много чего. Однако чувство страха, вины, стыда и отверженности терзали его. И эти чувства двигали им в саморазрушительных деяниях. Жажда власти, материального обогащения, стремление к победе и успеху любой ценой дорого обходились самому человеку и его окружению. Потому что это было бессознательными стремлениями.
--
Ипсилон ознакомился с трудами последних открытий на Земле. Наука продвинулась далеко вперёд. Человек осваивал космос, разрабатывал нанотехнологии, изучал мозг и квантовую механику. Было много реальных открытий и также много артефактов. Он закончил загрузку и вышел напоследок полюбоваться пейзажами своей родной планеты, откуда ему предстояло отправиться в другую галактику солнечной системы. Сейчас был восход, и он заливал небо Къюду голубыми и белыми лучами, теплом и светом. Как всегда тишина и гармония снисходили на эту звездочку в созвездии Скорпиона, населенную существами с высшим разумом во всей Вселенной. И так будет неизменно бесчисленное количество лет. А где-то там, далеко-далеко, находилась маленькая планета Земля, которой было необходимо спасение...Что ж, Ипсилон был готов выполнить свою миссию.
--
--
--
--
--
1 ЧАСТЬ. САМОРАЗРУШЕНИЕ
Нино открыла глаза. Ярослав сидел рядом и смотрел на неё. "Он смотрит, как я сплю, надо же". Юноша поступил несколько дней назад в отделение психиатрии, где Нино подрабатывала медсестрой ночью, а утром ехала в институт на учёбу. У Ярика были чёрные, как смоль глаза, которыми он, как казалось Нино, пронзал насквозь. В его расширенных зрачках содержалась немая грусть, тоска, мольба, потерянность, отрешённость, отверженность, страх, надежда, непостижимость. Она таяла от этого взгляда, он её притягивал, манил, как магнит. Парень сидел на игле и в клинику поступил с диагнозом наркомания, когда чуть не умер от передоза. Родители обнаружили его, лежащего на диване, в бессознательном состоянии и на полу валялся шприц. Нино только покуривала иногда и при беспокойствах и волнениях ела успокоительные таблетки и антидепрессанты. Благо, работая в психиатрии, она имела к ним доступ. Очень часто её раздирала мучительная, жгучая боль, тревога, от которой никуда невозможно было деться. Колоться она боялась и вместе с тем этот страх возбуждал и притягивал её. Нино улыбнулась и слегка потянулась. Не очень было удобно спать в коридоре на диване, но это было хоть что-то, чем не спать вообще всю ночь. Ярик смотрел влюблёнными глазами на медсестру.
--
Давно ты здесь сидишь? - спросила Нино, поднимаясь и поправляя волосы.
--
Пару часов, как ты уснула.
--
Охраняешь мой сон? - В отделении пока стояла полная тишина, лишь изредко то из одной, то из другой палаты доносилось посапывание или храп.
--
Конечно, принцесса. - Ярик взял руку Нино и у неё замерло сердце. Она посмотрела ему в глаза. Они обменялись долгим глубоким взглядом.
--
Ладно, мне надо идти градусники раздавать и готовить уколы, - немного помолчав, сказала Нино, стараясь сохранить серьёзность на лице. Её никто не называл принцессой. Она освободила руку, хотя очень хотела пуститься во все тяжкие с Ярославом и закружиться в карусели эйфории и сладкой нирваны, не о чём не думая. Но именно сейчас она очень хотела спать и её раздражала эта необходимость просыпаться по утрам, а то и вовсе не спать ночью, а потом ехать в институт. Хотелось плюнуть на всё, бросить, забить на все правила, обычаи, приличие... Ох, как хотелось!
Люди, склонные к риску, это особые люди, с особым содержанием нейронов в мозгу. У них нарушен нейромедиаторный баланс, и гормонов, отвечающих за склонность к риску, очень много. В эту категорию входят алкоголики, наркоманы, автомотогонщики и игроки. Они ходят по краю бездны, кажется, что им не страшна смерть и они играют с ней. Они не задумываются о последствиях. Они с головой погружаются в пучину своей страсти, ничего вокруг себя уже не замечая. Это одержимость со смертельным риском.
--
Нино, принеси, пожалуйста, журнал регистрации. Кажется, я видела его в ординаторской, - попросила напарница Нино, пожилая женщина лет 70, которая всю жизнь проработала в психиатрии.
--
Хорошо, сейчас найду. - Нино взяла ключ, положила его в карман пиджака и пошла в соседний блок. Больные уже проснулись и тусовались в коридоре: смотрели телевизор, просто сидели или стояли или хаотично двигались и кружились. Стоял запах манной каши. Когда Нино проходила мимо них, они почтительно здоровались с девушкой, искренне радовались ей, ждали её смену. И она их любила, они были очень беззащитны и трогательны в своём мире. И очень настоящие. Тут не было масок, фальши и притворства. Нино зашла в ординаторскую и включила свет. Обвела взглядом столы, диван и нигде не увидела журнал. Стояли коробки с конфетами, ликёр, цветы. "Может, в ящике стола?" Она открыла верхний ящик стола, и тут её взгляд упал на упаковку таблеток "Стипам", которые были запрещены в использовании. "Интересно, что делают эти таблетки, да ещё и начатая упаковка, в столе у заведующей отделением?" Нино взяла упаковку, покрутила, понюхала, положила на то же место. "А вот и журнал". Нино взяла его и пошла из ординаторской прочь. Как-то холодно и не комфортно здесь было в отличии от тёплого отделения. В дверях она столкнулась с Ярославом. Он был в сопровождении санитара.
--
Вы куда это пошли? - споросила Нино.
--
К врачу, зуб заболел. - ответил Ярослав. - Ты уже скоро домой пойдёшь и я долго теперь тебя не увижу. - Он наклонил голову и заглянул в глаза Нино.
--
Не очень-то долго, - улыбнувшись, отметила Нино. - Через пару дней снова моя смена, в ночь. Ей нравились забота и ухаживание Ярослава, именно его забота и внимание. Как он ждал её и встречал, был рад. Среди всех больных она выделяла именно его. И сама не заметила, как тоже стала скучать и ждать очередной своей смены и встречи с ним.
--
Лечи зуб и выздоравливай!
--
Спасибо, Ниночка! Постараюсь. До скорой встречи.
И тут Ярик неожиданно чмокнул Нино в щёку. Она растерялась, немного покраснела, тут же бросила взгляд на санитара, который безмолвно стоял и курил на выходе из корпуса. А Ярослав также немного смутился и, сделав усилие над собой, повернулся, кинув последний взгляд на Нино, пошёл к зубному.
Смена Нино закончилась и после линейки с врачами, она поехала в институт. Спать она уже не хотела. Просто после смен она всегда чувствовала себя, как в тумане, так как спала всего три часа, и, видимо, испарения лекарств проникали через кожу в мозг.
Сама не замечая, Нино стала жить только сменами в больнице, ради того, чтобы увидеть Ярослава. Они могли сидеть рядом и смотреть друг на друга. Он наливал ей чай и приносил, строил больных, суетился, помогал. Он хотел быть нужным и полезным. И Нино с благодарностью принимала это. О его заболевании наркомания они никогда не говорили. Нино считала это бестактным, а Ярослав пытался забыть и навсегда вылечиться.
--
Я больше не хочу употреблять наркотики.
--
А что ты хочешь?
--
Не знаю. Быть рядом, вдыхать твой аромат, чувствовать твоё тепло, дышать одним воздухом с тобой.
Ярослав сел за рояль. Инструмент, старинный, давно не настраевыемый, стоял в отделении в "комнате досуга". Он наиграл первые аккорды мелодии песни "Странные танцы". Как красиво. Танцы вдвоём. Вступление к ней Нано очень нравилось.
--
Ты учился в музыкальной школе? - спросила она у Ярослава, когда он закончил играть.
--
Да учился, но бросил.
--
А я закончила. Пять лет на аккордеоне. Но он у меня стоит, я редко беру его в руки.
--
В чём смысл жизни, по-твоему?
--
Не знаю. Сама недавно думала об этом. Не знаю.
--
А мне кажется, что не обязательно всё должно иметь смысл.
--
Звучит, как оправдание бессмысленности.
Когда Нино легла спать, ещё долго крутилась в её голове эта мелодия. "В переходах подземных станций... Какой он хороший и милый. Почему все наркоманы такие привлекательные внешне? Наверное, все или почти все красивые люди испытывают на себе повышенное внимание со стороны окружающего мира, и, соответственно, требования и ожидания завышаются. Ведь у них больше возможностей. Не все выдерживают этот груз ".
Пришло время, когда его выписали, за ним приехали родители, Ярик попрощался со всеми и с Нино тоже. И ей показалось, что он уже не с ней, а в другом мире, в другой теме, как будто его и не было никогда здесь. Но он был...Нино потом вспоминала его очень часто. Этот юноша подарил ей что-то такое неуловимое, приятное, нежное.. Может, это был его кусочек мира, такой непостижимый и опасный.
А Нино продолжила свою безрадостную жизнь, которая становилась всё мрачнее и мрачнее с каждым днём. Она училась в институте, работала в больнице, ругалась с мамой. И вскоре она уволилась из больницы.
--
Я заболела, - сказала она по телефону, когда не смогла подняться на рабочую смену. На самом деле ей просто всё надоело. Она устала...
--
Чем заболела, что случилось? - спросила заведующая.
--
У меня депрессия, - сама себе поставив диагноз, заявила Нино.
--
Это симптом. На работу можно с ним ходить.
--
Извините, у меня не валяется в тумбочке таблетка стипама, которая привела бы меня в чувства.
В воздухе повисло молчание.
--
Я уже давно работаю в психиатрии, и мне бывает необходимо снять интеллектуальную активность и напряжение, - ровным голосом ответила заведующая.
Нино, счастливая, звонила в дверь своей квартиры. Она купила два торта и фрукты. На пороге её встретила гневная мама.
- Что это ты затеяла?
- Мама, я хочу пригласить к себе на день рождения друзей, - Нино никак не ожидала, что мама будет против.
- Нет, никаких гостей. Ты мне не помогла с переездом. Я, как проклятая, таскала сумки и мебель, а ты даже палец о палец не ударила. Убирайся жить к своему отцу, ты с ним два сапога пара, вся в него. И надо же было унаследовать только плохие гены, - с ненавистью проговорила мать.
- Ну, мама, это же мой День рожденья! И потом ты не просила меня помочь с переездом, - закричала Нино, переполненная обидой.
- А ты что сама не понимаешь, что мне нужна помощь? Всё, никаких! Будет своя квартира, води кого хочешь. А это моя квартира и я не потерплю никаких гостей.
Гнев исказил лицо Нино гримасой - она ведь обещала уже своему другу, как же так. Она размахнулась и со всей силы бросила торты на пол. Они выпали из коробок. Нино их пнула, и они размазались по стенам коридора. Нино развернулась и побежала вниз по лестнице на улицу. Она сдерживала слёзы, готовые вырваться наружу. "Нет, плакать нельзя. Я сильная, я выдержу. Пусть теперь ищет меня и жалеет, что не разрешила отметить день рожденья".
Мама у Нино не любила вообще о чём-либо просить, надо было догадываться. А это не всегда удавалось. Конечно, разве возможно прочитать мысли другого человека самостоятельно, без специального прибора? Этот прибор был очень дорогим и использовался только в полиции и некоторых научных исследованиях.
С Верой Нино познакомились около двух лет назад в клубе. А когда Нино переехала с мамой и братом, оказалось, что они ещё и живут рядом. Вера была очень красивой девушкой, у неё была добрая гостеприимная мама. И в этот раз подруга приняла Нино радушно и сострадательно.
- У меня приятель работает в биохимической лаборатории и у него есть доступ к стипаму, - видя расстроенную подругу, сказала Вера.
Стипам -- средство, стирающее память. Тяжесть событий не играла значение. Стипам был запрещён в свободной продаже и считался наркотиком. Один был минус у этого средства: он был синтезирован около пяти лет назад и пока ещё не было данных о побочных эффектах и последствиях. Он был в разных формах: в таблетках, в курительных смесях и в порошке.
--
Мхм, да, хорошо, здорово, - не особо понимая, промычала Нино. - Давай, я согласна, лишь бы стало легче. Я, кстати, помню эти таблетки, в смысле, с таким названием, видела у заведующей отделением.
--
А что не взяла?
--
Не думала тогда об этом. - Нино сделала дорожки, скрутила купюру и вдохнула порошёк.
--
Пойдём сегодня в клуб.
--
Пошли в рок-клуб.
--
Давай.
К ночи подруги собрались и вышли на встречу неизведанному, новому. Хотя в этот клуб они ходили часто, там у них были свои друзья. Когда с улицы заходишь в клуб, тут же меняется пространство. Это и в буквальном, и в не буквальном смысле тоже. Полумрак, вкусный дым, туман и тьма, в глубине всё мерцает, сверкает, искрится и - музыка. Громкая, очень громкая, то, что надо. Вихрем заносит на танцпол и начинает кружить, кружить, кружить. Танцевать, танцевать, танцевать. Не хочется останавливаться! Нино подошла к Вере. Подруга стояла возле барной стойки и рядом с ней два молодых человека. Один светленький и повыше, а другой тёмненький, очень симпатичный.
--
Нино, познакомься. Это два моих новых друга. Они приглашают нас потусить по клубам, отвиснуть, кайфонуть вместе.
Молодые люди слушали музыку. Один из них подмигнул Нино. Мальчики были очень обаятельные и весёлые.
--
Хорошо. Когда срываемся? - ещё разгорячённая танцами спросила Нино. Ей хотелось больше движений, драйва, скорости, всё по максимуму. Всем так хотелось. И она ничего не боялась. Она безгранично доверяла окружающему миру и этим молодым людям тоже.
--
Что едим, красотки? - перекрикивая музыку сказал тёмненький.
Теперь она не обращала внимания на упрёки и недовольства мамы. И когда они ругались с ней, Нино знала, куда идти и что делать. Был великолепный стипам. Он спасал её от душераздирающей боли отверженности, брошенности, никчемности и пустоты. У неё появились новые приятели, знакомые, которые всегда были рады помочь купить наркотик. Это был новый увлекательный мир, непостижимый. А запрещённое только привлекало и возбуждало.
--
Привет! Есть "чё"? - спросила Нино у Юрика, нового знакомого, с которым её жизнь свела в одном из наркоманских притонов.
--
Есть, да, - улыбаясь, ответил Юрик и достал шприц с жидкостью.
--
Не, я не колюсь, в сухом виде есть? - Нино поругалась с мамой и очень хотела курнуть или понюхать.
--
Не а, только так, и то, это моя вечерняя доза. Я просто могу великодушно поделиться с тобой. Вижу тебя колбасит.
--
Да нет, меня не колбасит, просто тошно и противно жить. С мамой поругалась, она выгоняет меня к отцу жить. Она меня не любит.
--
Да брось ты, мамы любят всегда, такого не бывает.
--
Думаешь, я гоню, придумала или капризничаю. Я чувствую, что не любит. Ладно, давай. Уколешь меня?
Это было невыносимо, что никто даже и не верит, что её мама не любит... считают бредом, её фантазией...
--
Не вопрос, - ответил Юрик.
Он взял ремень и потрогал вену на правой руке у Нино. Обмотал ремнём руку. Нино не боялась уколов, тем более сама работала медсестрой. Она наблюдала, как игла входит в её вену, как кровь наполняет контроль и медленно плывёт раствор в её тело. Юрик достал шприц и прижал ватку, чтобы кровь не текла. Волна прошла по всему телу Нино от вены до кончиков пальцев ног. И ей стало очень хорошо и безмятежно.
--
Спасибо, - нежно сказала Нино и чмокнула Юрика в щёку.
Довольство и благодушие разливалось по сущности девушки, проникая в сознание, бессознательное. Всё нутро заполнилось этой ангельской волшебной жидкостью. Нино захотелось затянуться и она взяла сигарету из рук Юрия. Все движения её были плавные и она сама тащилась от себя. Сделала затяжку, выдохнула. Всё медленно, как в замедленном фильме, не торопясь. А куда собственно торопиться? Мама всё равно выгоняет и не любит. А ей хотелось, чтобы её любили. Все любили. Чтобы весь мир был у её ног. Ведь она такая хорошая, красивая, добрая. Мысли медленно текли в её голове.
--
Ты хороший, - сказала Нино Юрику. - Спасибо большое тебе.
Домой Нино не хотела идти домой, поэтому гуляла допоздна с Юриком. Она было очень благодарна ему, что он, не требуя ничего взамен, спас её от мучительных переживаний и душевной боли.
--
Мне надо до одиннадцати часов прийти домой, - сказала Нино Юрику.
--
А что за ограничения? Погуляем немного, - удивился Юрий.
--
Нет. Мама будет ругаться. Ей вставать рано на работу, она ложится спать в одиннадцать. Она уже сказала, чтобы я после этого времени не приходила и ночевала, где угодно.
--
Да, жесть, конечно, у тебя дома, гестапо прямо, - пошутил Юрик. - Тогда пока. Увидимся.
--
Да, - Нино обняла Юрика и чмокнула ещё раз в щёку.
Он не привлекал её как мужчина. Просто был хорошим другом. Она позвонила в дверь. Открыла мама и даже не взглянула на неё. "Тем лучше, не обнаружит моих глаз". Нино было стыдно, и она чувствовала себя виноватой. Она понимала, что делает что-то неправильное, запрещённое. "Наркотики - это плохо и ужасно. Главное не загреметь, тихо, тихо. Чай не попить, не поесть". Она молча прошла в комнату, разделась и легла спать. Но уснуть она не могла ещё долго и тихонько ворочалась, чтобы никто не услышал, что она не спит. Под утро она заснула и слышала, как мама собирается на работу, брат в школу. Проснулась уже к полудню и в институт идти было уже поздно. Она не знала, чем заняться, и наполнившая её пустота выгнала на улицу в поиске, чем её заполнить.
Был будний день и начало весны. Людей было мало, все на работе или в делах. А у Нино не было дел. В институт она не пошла, она часто стала пропускать учёбу. С работы уволилась. Мама пилила. И ощущение безнадёжности, пустоты и отчаянья накрывало с головой. Она направилась к Вере.
--
Может, выпьем по маленькой? - предложила подруга, она никогда не работала и почти всегда была дома.
--
Нет, не хочу я пить что-то. Мне бы что-нибудь другого.
--
Замутим стипам?
--
Вот это да, мне бы не помешало.
Вера взяла телефон и принялась звонить. У неё были знакомые, продававшие стип.
--
Готовь бабло, через час встреча на остановке.
--
Отлично.
У Нино защемило сердце в ожидании наркотика. Это ожидание очень волнительно. Предвкушение эйфории и страха. Вера взяла деньги, ушла и вскоре вернулась. Она достала два пакетика из фольги, в которой был заветный порошок и два шприца. Невротическое волнение в период приготовления раствора, укол и невероятное ощущение волны, проходящей по вене и всему телу. Это стоило ожидания и страха. Нино казалось, что она улетает высоко-высоко, далеко-далеко и уже всё в мире не важно, не существенно. Она ощущала себя королевой, богиней, гением. Ей всё казалось лёгким и простым.
В 2010-м году учёными для исследовательской деятельности был изобретён препарат, стирающий память. Тогда ещё не было известно о его последствиях и побочных эффектах. Позже, когда проявились вредные для человека воздействия, было слишком поздно. Его необходимо было хранить под строжайшим запретом, чтобы злоумышленники не воспользовались. Однако злоумышленники нашлись и стали в подпольных лабораториях изготавливать препарат. Люди становились холодными, не эмоциональными, ведь препарат мог стереть все страдания и человек забывал о боли, снова и снова совершал всё те же ошибки. Биороботизация была кому-то необходима. Это удобно руководителям предприятий, правительству. Человек работает, не испытывает никаких эмоций, и дёшево. Роботы стоят дорого. Их эксплуатация и использование. Так появился новый мощный наркотик Стипам. Несмотря на то, что уже стали известны случаи его отрицательного воздействия, он вовсю был распространён в среде наркоманов. Его употребляли как таблетки, курительную, нюхательную смесь, и как инъекцию. Курительная смесь была более щадящей, а нюхательные и инъекционные могли мгновенно спровоцировать верную смерть или сделать человека инвалидом. Самое ужасное, что возникала мгновенная зависимость, не только психологическая, как от курительных смесей, но и физическая.
--
Пойдём в клуб? - предложила Вера, развалившись на диване, глубоко вдыхая дым сигареты. После укола очень приятно выкурить сигарету. Она как-бы продлевала ощущение кайфа.
--
Пошли.
Девушки собрались, накрасились, нарядились и вышли на улицу. Уже закончился рабочий день и наступил вечер. Со стипамом очень быстро пролетало время. Они решили пешком прогулятся до клуба. Это было не очень далеко. А под наркотиком удовольствие погулять, не смотря на мрачную и пасмурную погоду. Было тепло. Симпам давал ощущение теплоты, наполненности, уверенности и надёжности. И вдруг Нино увидела Ярослава. Он разговаривал с другим парнем и ловил машину. Нино подошла поближе и окликнула его. Он посмотрел в их сторону и узнал её. Они почти год не виделись с того момента, как его выписали из больницы. И Нино не надеялась его когда-либо увидеть. И вот это был он. Ярик обрадовался и подошёл к девушкам.
- Ты что здесь делаешь?- удивляясь и улыбаясь своей обворожительной улыбкой, спросил Ярослав.
- Мы идём в клуб.
- А мы тоже собирались попозже немного. Поехали с нами? А потом уже в клуб, - предложил Ярослав.
--
А куда вы едете? - спросила Вера.
--
Здесь недалеко барыга ждёт уже. Туда же подъедет мой друг на машине, и мы будем на колёсах.
--
Поехали, - не сомневаясь и не думая, ответила Нино. - Вера, не волнуйся, я знаю Ярослава уже давно, не беспокойся.
В это время приятель Ярослава остановил таксиста, и они все прыгнули в неё. Нино сидела рядом с Ярославом и телом ощущала его близость. Она не могла поверить в то, что вот так случайно они встретились и теперь вместе. Ей не хотелось расставаться с ним никогда. Рядом с Ярославом она чувствовала себя в безопасности и защищённой.
Они укололись ещё раз в машине и поехали в клуб. Немного потусив там, Нино заскучала, ей было не интересно. Много людей, всё прокурено, громкая музыка. И хотя она любила этот драйв, сейчас ей было не до того. Она хотела быть рядом с Ярословом. Нино нашла Веру, которой тоже, оказывается, было не по себе в клубе. Стипам - такой наркотик, который не вызывает желания быть в толпе, танцевать и веселиться. Он больше депрессивный, под его воздействием больше хочется думать либо быть в тихом спокойствии и уединении. Втроём они ушли из клуба и всю ночь гуляли, провожая Веру домой. И наконец-то они остались вдвоём. Только Нино и Ярослав, у него дома. Как же она мечтала о нём.
- Что-то будешь? Чай, воду? - спросил Ярослав, когда они прошли в его комнату.
- Да, ужасно хочу пить, - ответила Нино кокетливо, поджав губы и закатив глазки.
- Сейчас, моя принцесса.
- А ничего, что мама в соседней комнате?
- Нет, она спит, к тому же я ей рассказывал про тебя, мою прекрасную медсестру.
Ярослав принёс графин, два стакана, налил воды и подал. Нино с жадностью отглотнула. Ощутила, как струйка воды потекла по горлу. Ярослав сел на подлокотник кресла, в которое погрузилась Нино. У неё учащённо забилось сердце. Она поймала своё дыхание и задержала его. Тут она почувствовала, как тело её становится мягким, безвольным, и испугалась. Она теряла контроль над ситуацией, как будто умираешь.
- Что с тобой, милая? Ты так побледнела.
Нино заставила себя открыть глаза и посмотрела на Ярослава. Что-то зловещее, страшное, тайное он увидел в этом взгяде и тут же стал её бить по щекам. Налил в стакан воды, плеснул в лицо девушки. Нино очнулась. Отпустило.
--
Ты меня напугала, - Ярослав нежно протёр влажным полотенцем лоб Нино.
--
Да, мне не на шутку стало плохо. Перебрала я сегодня. - Нино сжала руку Ярослава.
--
Ты думала о том, что встретишь меня когда-нибудь?
--
Нет, не думала.
--
А я знал, что увижу тебя снова, фантазировал, придумывал нашу первую встречу.
--
И что ты придумывал? - с интересом спросила Нино, чувствуя возбуждение.
--
Что я ложусь снова в больницу и там встречаю тебя. Ты по-прежнему работаешь медсестрой. Я прижимаю страстно тебя к стене и начинаю целовать в лицо, волосы, шею, грудь. Ты изгибаешься вся, горя в желании. Я ложу тебя на кушетку в процедурной и трахаю, трахаю, трахаю. А ты стонешь в истоме. Я очень тебя хочу.
С этой поры они не расставались. Она ждала его, когда он задерживался в игровых автоматах, не спала без него, плакала. Они вместе кололись. И был потрясающий секс. Достаточно было ему только войти в неё и она тут же кончала. И кончала, и кричала, и снова кончала, и снова кричала. Он входил в неё очень аккуратно, осторожно, бережно, медленно двигаясь. И это было похоже на сон, на сказку. Нино перестала общаться с подругами, задвинула институт. Наркотики, секс и Ярослав - вот, что наполняло жизнь Нино смыслом. С каждым днём доза увеличивалась, и вскоре они кололись уже утром и вечером. Нино любила всё с размахом, по-максимуму, на полную катушку, отдаваясь страсти. Либо всё, либо ничего. Когда Нино было восемь лет, папа раскачивал её на качели. Нино смеялась и двигалась в такт качели, ещё больше её раскачивая. Вперёд, взад, вперёд, взад...
- Ещё, ещё! - кричала она отцу. И он старался, подталкивал качели. Она сделала почти "солнышко", как хотела, но перекладина резко остановила кружение, Нино вылетела, не удержавшись, в овраг. Хорошо, что он был засыпан дворником опавшими листьями. Нино мягко приземлилась. Ни царапины, ничего не было на теле и даже страх и испуг отсутствовали в душе ребёнка. Так она и привыкла ко всему с размахом. Зато она научилась летать!
Вскоре деньги закончились и у Нино, и у Ярослава. И так как никто из них не работал, стало не на что жить.
--
Я скоро приду, - сказал Ярослав утром, уходя на поиски дозы. Он поцеловал Нино и вышел. Нино ждала его два дня. Она металась по квартире, не зная, что ей думать, что делать. Его не было. Она смотрела в окно. Садилась, вставала, снова садилась, снова вставала, подходила к окну. И так весь день и всю ночь и снова весь день. Ярослав пришёл только к вечеру, весь избитый и пьяный. Наркотики он не принёс. Нино колбасило во всю.
--
Давай хоть водки выпьем тогда, - взмолилась Нино. Она знала, что это не поможет, но хотела хоть немного заглушить судороги, которые сковывали всё тело. Это были ломки. Она скрючилась на диване и думала, что медленно умирает. Ей хотелось умереть, чтобы не чувствовать эту ужасную боль. Казалось, что множество крючков тянули её кожу в разные стороны. Тянули, тянули. Так противно. Нино умирала, оживала, отъезжала, откачивали. И зачем? Она не хотела жить в этом гавёном мире. Сколько раз колола себе большие дозы, смертельные, и всегда был кто-то рядом, кто возвращал ей жизнь. Вечно кто-то рядом всё портит. Три месяца жёсткой системы. Как ей нравилось постоянно быть на волоске от смерти, ходить по лезвию бритвы. Умирать-возрождаться. Видно, что-то было в этом мире, раз не удавалось ей умереть, как она ни старалась покончить со своей жизнью.
--
Давай поженимся, - как-то сказал Ярослав. - Бросим употреблять наркотики, заведём ребёнка.
--
Да, звучит заманчиво, - ответила Нино. Когда они были вмазанные, всегда думали о том, чтобы завязать. Эти мысли никогда не приходили "на трезвую голову".
--
Надо подать заявление в загс.
--
И в чём проблема? Если ты согласна, можем хоть сейчас пойти, - Ярослав улыбнулся своей нежной, милой улыбкой и заглянул в глаза Нино, которая лежала безмятежно на диване. Они ещё были голые после занятия любовью, жар тела не сошёл, и казалось, он парил в воздухе, наполняя её запахом секса.
--
Ты серьёзно? - улбынулась удивлённая Нино.
--
Конечно, чему ты удивляешься? Я люблю тебя, как никого в этой жизни, больше своей жизни. И я знаю, что и ты меня любишь. Да, ты любишь меня?
--
Да, милый, я люблю тебя до сумасшествия. Ты бы видел, что со мной происходит, когда тебя нет долго, - Нино прикоснулась к волосам Ярослава и пальчиком провела по овалу лица.
--
Я это чувствую, когда вхожу в тебя и ты вся мокрая, когда сразу прямо мгновенно кончаешь, - Ярослав дотронулся до носика и поцеловал Нино в глаза.
Дату регистрации брака назначили через три месяца. И уже почти сразу Нино почувствовала, что что-то изменилось в их отношениях с Ярославом. С каждым днём он всё чаще и чаще пропадал где-то. Нино волновалась. Иногда он приходил уделанный, и Нино, которая старалась держаться, становилось обидно.
--
Мы же договаривались с тобой быть вместе, что будем держаться друг за друга, - с обидой произнесла Нино.
--
Так я держусь. Пивка выпил немного, - ответил Ярослав, очень искренне глядя в глаза Нино. - Ну что ты, милая, я тебя очень люблю.
--
Я тоже тебя люблю, - ответила Нино, но ей стало казаться, что Ярослав обманывает её. Его зрачки были в точку, как у вмазанного.
--
Ты ложись спать, милая, а я пока что не хочу. Посмотрю телевизор, - сказал Ярослав, поцеловав Нино очень-очень нежно.
--
Ладно, спокойной ночи, дорогой.
У Нино защемило сердце и под ложечкой. Она чувствовала что-то не то и не так, как было. Она легла и долго не могла заснуть. Слёзы обиды и разочарования катились и катились и не могли остановиться. Потом она приняла решение, перевернула подушку сухой стороной и заснула.
Сказка закончилась. Нино проснулась и осознала всю тягость бытия в реальной жизни. Ей было очень больно, горько рушить отношения. Но они уже стали разрушаться, когда закончилась эйфория сказки от влюблённости. И она ушла, вернулась к маме и к своим мучениям и тревогам. Нино понимала, что жизнь и брак с этим человеком затянут её на дно. Она и так почти у самого дна плавает, а с ним она пропадёт. С одной стороны, она не хотела жить и самоуничтожала себя. А с другой стороны, какая-то невидимая сила охраняет её от смерти, и в моменты, когда Нино находится на волоске от смерти, спасает её и оберегает. Ещё несколько раз она хотела вернуться к Ярославу, особенно, когда выпивала, она ехала к нему. Однажды дверь открыла его мама. Она странно выглядела.
--
Здравствуйте. А Ярослав дома? - спросила пьяная Нино.
--
А ты разве не знаешь? - ледяным голосом произнесла мама Ярослава.
--
А что я должна знать?
--
Он умер. Его зарезали в парке.
--
Как... - только и смогла вымолвить ошарашенная Нино. Она отрезвела вмиг. И только мотала головой в шоке. Рот у неё был открыт, она не знала, что сказать. Замерла в недоумении.
--
Он же был такой добрый, безобидный. За что? Почему? Зачем?
Как в тумане она поплелась домой, мыслей не было, был один ужас и страх.
"Какая нелепость. Почему его убили. Почему его? И почему со мной это происходит? За что мне это? Что я сделала или делаю не так? Я его любила, ну почему я ушла от него? Может быть, если бы я была с ним рядом, такого бы не произошло. Чёрт побери. Сам виноват, нечего было шляться где попало по ночам. А я сама сейчас иду, ночь на улице, только редкие машины проезжают. Совсем никакого страха нет. Ужас. Всё надо бросать пить. Когда пью, усиливается желание вмазаться. Никакой алкоголь не помогает. И вот я пью, пью, до беспамятства, пока не падаю спать. Прочь от этих мыслей и этой боли. Блин, как я сейчас без Ярика? Всё надо валить отсюда. Здесь нечего больше делать. Нет никого, кого бы я любила, и кто бы меня любил. И меня ничего здесь не держит. Ой, как жалко Ярика. Как она мог? Как он мог?" Нино стала подвывать, слёзы катились по её щекам. Она шла по улице, вдоль дороги и разговаривала сама с собой. Людей не было никого. Тишина. Безмолвие. Лишь редкие машины нарушали этот покой. Как будто мир замер в минуте молчания, и эта минута растянулась на часы, дни, года. Так показалось Нино. И шла она неизвестно сколько времени. Стало уже светать. Домой она не хотела идти и спать тоже.
Нино пришла к Вере, вся в слезах и убитая.
--
Что случилось? Опять с мамой поругалась? Дай поспать-то, ты что с утра пораньше? - простонала подруга спросонья.
--
Ярослав умер, - неживым голосом ответила Нино.
В её жизни никогда не умирали настолько близкие люди.
--
Как, почему? Что случилось? - спросила Вера встревоженно.
--
Его зарезали в парке.
--
Кошмар, - Вера покачала головой. - Так много смертей в последнее время: кто от передоза, кто сгнил от сепсиса, кого убили.
Повисло молчание в воздухе, и никто не нарушал его.
--
У меня есть тоже новость для тебя.
--
Какая?
--
У меня обнаружили СПИД.
--
Когда?
--
Ну вот на днях.
--
Верочка, - Нино подсела к ней рядом и обняла. - Как ты это перенесла? - она хотела спросить "сколько тебе осталось жить", но язык не повернулся.
--
Ничего, нормально, - улыбаясь, ответила Вера.
Нино знала, что это наигранная улыбка.
- Что ж это такое? Что за дни пошли? Новости, одна
другой хлеще. Я решила в очередной раз завязать с наркотой, надеюсь, сейчас получится. Не хочу больше колоться. Я перекумарила и больше системы этой не хочу. И пить надо бросать, совсем лишнее.
--
Да, и я тоже перекумарила. Вот отхожу с алкоголем. Да и потом, куда мне сейчас с моим диагнозом.
--
Знаешь, я хочу переехать жить в другой город, - сказала Нино. - На первое время в Москву, а потом в Европу.
--
Что тебе здесь не живётся? - жалобно спросила Вера. Ей было жаль расставаться с подругой. Столько вместе прожито и пройдено. В какой грязи они только не побывали. Она обняла Нино.
--
Снимать квартиры не хочу, когда есть и мама и папа рядом, но жить я с ними не могу. И здесь много соблазнов, воспоминаний, и я боюсь сорваться снова.
--
Как будто в Москве нет наркоманов?