Меня зовут JOHN KELLY, я родился в 2... году в Калифорнии, США. Очень надеюсь, что эти названия все еще что-нибудь значат для вас. Все материалы моих исследований отправляются автоматически, и полный научный отчет приложен к ним, но мне хотелось бы просто по-человечески сказать вам несколько слов, поскольку я лишен возможности сделать это лично, как и возможности вообще общаться с кем-либо.
Трудно представить, что мир, в котором я жил и который все еще живет во мне, уже много сотен лет не существует, как, впрочем, трудно представить того, кто будет читать эти строки еще через несколько сотен лет. Да и будет ли? Сохранится ли человечество через эти сотни лет? Это я уже никогда не узнаю. Теперь я - маленькая живая точка, затерявшаяся в космосе.
Я сознательно готовился к этому вместе с моими товарищами, мужчинами и женщинами. Мы знали, что никогда уже больше не увидим родной планеты, но нас увлекала идея стать первыми разумными существами на другой планете и положить начало существованию нового человеческого рода. Никто не говорил об этом, но я знаю, каждый уже готовил себе роль прародителя нового человечества в библии этой планеты. Нас было не так уж много для того, чтобы расплодиться в целый народ, но мы взяли достаточно генетического материала и надеялись на лучшее.
Наш эксперимент почти удался: корабль благополучно долетел целым и невредимым, но из анабиоза сумел выйти только я один. По какой-то необъяснимой причине, программа разанабиоза не срабатывала. Я был очень осторожен и каждый раз, приступая к очередному разанабиозу, готовился, порой, несколько лет, тщательно изучая возможные причины провала предыдущего разанабиоза, но все тщетно: я хоронил моих товарищей одного за другим на этой планете. Последними я похоронил семь женщин, на которых я возлагал свои последние надежды обретения семьи и детей. Теперь я остался один и великолепно сохранившийся генетический материал стал совершенно бесполезен.
Планета, на которой я оказался, населена странными созданиями - вы увидите их в материалах моих исследований. Кроме исполинских размеров (это, скорее всего, связано с более быстрым, чем на Земле, вращением планеты), меня поражает их поведение, которое я никогда не смогу предсказать или объяснить. Хотя я подружился с некоторыми, если так вообще можно сказать. Теперь они прилетают ко мне по утрам и сидят, прилепившись к станции непонятным образом. Я стал их узнавать, и у меня есть даже любимец, большой и достаточно нахальный, сумевший несколько раз проникнуть на станцию, так что я заставал его в комнатах разгуливающим, как у себя дома.
Трудно сказать, сколько мне осталось, но рано или поздно меня сожрут эти твари, которых я нашел на этой планете в большом количестве, и их большие глаза с зеленой оболочкой, пристально следящие за мной, куда бы я ни пошел, совершенно не внушают мне никакого доверия. Тем не менее, это, все-таки живые существа, других вокруг нет и никогда не будет.
Как бы это ни показалось странным на первый взгляд, но я готовился к этой роли, точнее, мы готовились к этой роли. Я имею в виду наш экипаж, который проходил подготовку в тренировочном центре астронавтов. По специфическим обстоятельствам, - мы должны были стать родоначальниками многих последующих поколений на этой планете, - наш экипаж состоял на две трети из женщин, и то, что все мы должны были стать на новой планете членами одной семьи, накладывало на наши отношения особый отпечаток. Я уже втайне наметил себе любимую жену - ее звали Наташа, и она была из России. В своих мечтах я уже видел нас в окружении многочисленных детей, которым она бы рассказывала о русских медведях, а я - об американских ковбоях. Я надеялся, что наши дети и внуки построят на новой планете города, похожие на земные, и люди будут вспоминать нас, первых прилетевших сюда людях так же, как когда-то вспоминали о первых людях прибывших в Америку.
Впрочем, очень может быть, что уже сейчас на Земле никто не помнит ни о ковбоях, ни о русских медведях. Еще я думаю о том, что, если бы я остался там, то я бы давно умер, как умерли сейчас все, кто меня окружал и составлял мой мир. Как это странно, остаться один среди планет и звезд, вне времени и пространства, без человечества. Еще более странно обращаться к тем, кто родится через сотни лет, когда корабль возвратится на Землю, а меня давно уже не будет. Если кто и прочитает это сообщение, то поймет ли? Сможет ли кто-нибудь понять меня через тысячу лет, да и захочет ли?