Голов Владислав Евгеньевич : другие произведения.

Сердце мечты

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

Сердце Мечты 3

Глава 1

   Я сидел на кожаном сидении автобуса, придерживая ручки у сумок, неумолимо съезжавших с колен. Сидел в зажатом состоянии из-за пожилой женщины, что тяжелой тушей сидела почти вплотную ко мне.
   Мысли у меня витали где-то в бесконечном голубом небе. Особенно яснее они стали, когда справа пронеслась табличка "Воскресенский район" - я уже близко. Автобус уже прибывал туда, куда я так мечтал вернуться весь этот далеко не легкий учебный год. И даже несмотря на то, что там, куда я сейчас ехал никто не ждал меня, и на долгое время мне предстояло находиться в полном одиночестве, я был на седьмом небе от счастья. В ушах наушники от плеера, и я выбирал специальные песни, в которых была такая же яркая и легкая атмосфера, как и у меня сейчас. Настроение было таким легким, словно весь этот год я провел в темнице, закованный в кандалы, без единой возможности двинуться с места. И вот теперь эти кандалы с меня сбросили, из темницы вытащили и я, наконец, могу свободно вдохнуть свежий воздух в легкие. Потому, что это будет не просто одиночество, а одиночество на природе, которая дорога мне как память о детстве. Но нельзя было сказать, что осознание одиночества меня не томило. В последнее время, отправляясь на дачу на лето, я глубоко в себе таил почти незаметную печальную правду - я снова буду там один. В детстве я мог встретить на пляже столько друзей, с которыми было бы не скучно и я не замечал бы с ними времени, но вот пропали они все куда-то, пропали неизвестно куда. И каждый раз, когда я вновь вспоминал об этом, я пытался успокоить себя наивной надеждой, что смогу познакомиться с кем-нибудь на пляже. Наивная надежда. Конечно, я знал, что возможность эта бессмысленна, ведь у меня уже был случай для знакомства на пляже. Уникальная возможность. Но я ей не воспользовался. Сейчас я с горечью вспоминаю, как смотрел на эту одинокую фигурку на берегу, что склонившись, читала какую-то книгу. Я мог подойти к ней и завязать разговор. Мог подойти, да не подошел, и все из-за присутствия в тот момент на пляже народа. Я ненавидел в тот момент себя за свою слабость и бессилие, но больше всего я ненавидел этот народ, который вздумал явиться сюда именно в этот момент. Сейчас, я думаю, что может и осмелился и заставил бы себя все же подойти к ней, но об этом уже поздно говорить. А ее я больше там никогда не видел, и на долгое время, возвращаясь на этот пляж она появлялась у меня в памяти... И все же, я утверждал сам себе, словно споря с самим собой, что однажды представится более удобный случай, ведь здесь я счастлив. А знакомиться с кем-то гораздо легче, когда на душе легко...
   Автобус вез меня, мерно звуча своим мотором, и он не спешил, но мне и не нужна была спешка. В такие минуты хочется даже растянуть свои эмоции как можно дольше, ведь как бы медленно он не ехал, я знал, что он все равно рано или поздно привезет меня туда, куда я так хочу. Да и к тому же, ждать осталось совсем не долго. Вот он уже поворачивает направо, на территорию моей любимой деревни, и я уже ощущал, как все внутри меня словно бы взрывалось от восторга. Потому, что для меня это был не просто въезд на деревню, ни чем не отличавшуюся и от других деревень. Не просто въезд в обычный поселок Саратовской области с элитными турбазами и другими известными удобствами и красотами природы. Для меня это был въезд в сказочный город, который скрывает в себе нечто большее, чем просто красивую природу. Я мечтаю и фантазирую, глядя на проносившиеся мимо меня окрестности. И я представляю, что за этим промелькнувшим оврагом скрывались гномики, а в пруду, где купали коров, жили русалки и тритоны. А за горизонтом, где меня никогда еще не было за все время моей жизни в Чардыме, скрывается сказочное королевство. Я не стыжусь своих фантазий, я горжусь тем, что я фантазер, кто бы обо мне что ни думал.
   Небольшой подъем в гору, а затем спуск. Здесь и раскрывается вид на деревню. Домики, растительность, магазины, центральная дорога. А вдали голубеют волжские дали. Воздух наполняется свежестью. Я весь в предвкушении того, чем буду заниматься, когда достигну ворот своей дачи. Пляж, путешествие по островам, живопись на втором этаже, проветриваемом распахнутыми настежь окнами, все это ждет меня. И скоро дождется!
   Автобус затормозил на привычном месте остановки. Я вытащил наушники и затолкал их с плеером в карман штанов. Потом поднялся, крепко ухватившись за ручки своих сумок, намереваясь поскорее вылезти из душного транспорта. Очередь понемногу продвигается вперед, к выходу, и я вместе с ней. Выхожу. Окидываю взглядом знакомую деревенскую улочку, ослепленную вечерним солнцем. Ну, вот и все! Приехал. Осталось только дотащить сумки на дачу, а там уж можно будет и расслабиться...
   Тяжело тащить сумки, и мне не терпится поскорее добраться до своего дачного домика, чтобы укрыться от утомляющего солнца. Людей по пути почти нет. Я шлепаю ногами по засохшим навозным лепешкам, глядя через солнечные очки на ближайшие дома, огражденные старенькими заборами и новыми железными ограждениями. Повсюду витает спокойствие и хочется дремать на кровати, у себя на втором этаже. Скоро я доберусь до него и там растянусь на кровати, скрывшись в тени и раскинув сумки с вещами по дому. О том, когда их разбирать я подумаю позже...
   Впереди появляются две девушки моего возраста. Укол совести. Я бы не прочь был идти куда-то вместе с ними... Но в то же время, сейчас у меня такое настроение, что пока что хочется быть одному, чтобы никто не мешал. Я только приехал, я устал...
   - Привет!
   Меня словно оглушили. Они сказали привет?! Мне?!
   -Э-эм.. Привет - невнятно ответил я.
   Они улыбнулись и прошли мимо. Я невольно обернулся и снова осмотрел дорогу - никого. Сомнений быть не может, они со мной поздоровались. Почему? Мы разве знакомы? Может, они перепутали? Хотя, это, конечно было приятно. Настроение еще больше улучшилось. И я уже знаю, что это простой и далеко не сверхъестественный момент еще долго будет витать у меня в памяти, как счастливая случайность. Иду дальше. Поворот налево. Дорога немного вильнула, когда я оказался на широкой дороге, где скоро я сверну к своей даче. Слышится какой-то шум, в котором явный признак играющей песни. Что-то знакомое в этой мелодии, как будто я уже где-то ее слышал и она мне приятна. Странно немного - еще ни разу в этой части деревни я не слышал, чтобы откуда-то разносилась песня.
   Красивый пейзаж. Впереди с детства знакомый белый коттедж, с блестящей от солнца крышей. Только сегодня пейзаж отличался от того, каким я привык его видеть. Обычно, пустая улица, была прямо-таки заполнена людьми. Где-то возле самого коттеджа, где как раз мне и надо будет спускаться и сворачивать к своей даче, образовалась какая-то толпа галдящих людей. Люди по одному, по двум стекаются в эту кучу, а кто-то наоборот так же расходится в разные стороны. Мимо меня прошел один парень моего возраста, с крупной мускулатурой и взъерошенными волосами. Насвистывая себе под нос, он вдруг кивнул мне и пробасил:
   - Здорово!
   Я подумал, что ослышался. На время даже остановился и обернулся на него. Он, как ни в чем не бывало, шел по дороге, удаляясь от меня все дальше. Сначала у меня появилась мысль, что он просто из деревни, а в деревнях обычно все люди здороваются, даже если незнакомы друг с другом. Но я вспомнил, что со мной так здоровались только маленькие дети, а не мои ровесники. "Сперва эти девушки, теперь этот... Что-то здесь не то" - думал я, продолжив свой путь. Скоро я уже приближался к этой куче людей, а музыка все громче охватывала улицу и я уже понял, что за музыка звучала здесь.
   "В ночных глубинах неба лу-у-уна! Возьмет свои печа-а-а-али к себе-е-е-е! - Тянул приятный молодой голос. Ну да, я ее знаю. Мне она когда-то нравилась, а позже немного надоела и я перестал ее слушать. Но сейчас, услышав ее вновь, да еще и на такой громкости, я даже захотел пуститься в пляс. Что же здесь такое? Пробираясь между людьми, я понял, что здесь всем присутствующим, самое большее, лет двадцать пять, так что все они мои ровесники. А значит, здесь собирается что-то вроде дискотеки или какого-то молодежного мероприятия. Черт, сейчас столько всего существует, что я и не знаю, что подобрать. Но вот, чего я не понимаю - почему здесь?! Кажется, некоторые ребята и вправду танцуют. А позже, я наконец заметил источник музыки - колонки и компьютер, которые, неизвестно как, но подключены к электричеству, довольно крупные ребята, которых можно посчитать как за ди-джеев или... Ну, типа приглашающих на дискотеку людей, рекламирующих ее всем подряд. Не знаю я, как такие люди называются, но вы меня поняли. Тут и плакат есть! Возвышается большой, пестро раскрашенный стенд, со словами: "Летний синдром!!! Ресторан "Титаник" приглашает всех желающих на убойную дискотеку сегодня вечером. Атомная энергия счастья! Ваш отдых будет настоящим! Начало в 21.00".
   "Значит, дискотека" - подумал я - вряд ли стоит туда идти". Прискорбно понимать, что ты ни разу в жизни не был на дискотеке. Я вообще не очень люблю эту движуху, суету, шум, гам... Но сейчас, я почему-то так не думал. С сомнением я медлил возле этого стенда, где раздавали приглашения на дискотеку. Может, на этот раз мне стоит пойти туда? По крайней мере - песня эта мне нравится, начало уже неплохое. Одно вот только меня ставило в ступор - что еще за ресторан "Титаник"?!
   Тут я отвлекся от своих раздумий, потому, что кто-то хлопнул меня по плечу. Я обернулся. Три подростка, примерно моего возраста одновременно подали голоса.
   - О-о-о-о! Владос, здарова, старик! Как житуха!!! Здарова, брателло! Как сам?
   На этот раз я вовсе потерял дар речи и не знал, как себя повести. А в голове, казалось, произошло извержение вулкана. Мысли, одна значительнее другой мешали думать. "На этот раз, со мной поздоровались ребята, которые еще и знают, как меня зовут, значит они меня знают, сомнений быть не может". "Но откуда?" "Откуда они могут знать меня?" Я их здесь еще ни разу за всю свою жизнь, прожитую на даче, не видел. Да и видеть я их мог только если на пляже, но я был уверен, что не видел их прежде. Может, в городе? А здесь они как появились? Приехали? Что, прямо все, вот так взяли разом и приехали? Да и в городе я, кажется, таких ребят не видел. Что же происходит, в конце концов? Что ж... Единственное, что я сразу же понял про них - все они мне нравятся. Нет, нет! Не в том смысле, если вы что подумали... Просто, нравятся, как друзья, как отличные друзья, которых я мечтал иметь и которых у меня никогда не было. Да уж, появились, нечего сказать!
   - Ребят - подал я, наконец, голос - а вы, собственно, кто?
   Казалось, этот вопрос их не просто сразил, а еще и обидел. Они явно не ожидали такого.
   - Эй, братюня, ты чё?
   - Влад, с тобой все в порядке? Ты, случаем, память не потерял?
   Тут я почувствовал себя полным тупицей. Ну ясно же, я с ними знаком, а вспомнить никак не могу. Да и неправильно все как-то! Здесь, в деревне, где вообще всегда тихо и только коровы мычат, вдруг дискотека слух решет барабанные перепонки, ресторан "Титаник", со мной здороваются все подряд, а эти, так еще и знают меня! Решив хоть как-то совладать с собой и не показать себя совсем уж тупым, я ответил:
   - Да вроде того...
   - Эй, друган, ты чё-то совсем мне не нравишься - протянул один из них - с тобой там в городе ничего не произошло?
   - Сейчас мы его обследуем, видите же - человеку плохо, ему воздух нужен - вклинился в разговор второй из их компании и подошел ко мне поближе - давай, дыши полной грудью, открой рот и скажи "а-а-а-а"!
   Тут он сунулся руками обследовать мою челюсть, и двое ребят не выдержали и прыснули от смеха. Я и сам понял, что это со стороны выглядит довольно забавно, и что так могут поступить только с самым близким и самым лучшим другом, каким, судя по всему, они меня считают. Что ж, по крайней мере, это приятно, и я не прочь был бы дружить с такими парнями. Только вот как их зовут?
   - Ребят - я высвободился от его рук и решил все выяснить более незаметно, сделав вид, что я их и правда знаю - вы только не подумайте ничего... Но... В общем, да, я проходил обследование в городе, и, похоже, что-то случилось с моей памятью. Только без обиняков, но я правда, не помню ваши имена, и мало чего еще. Давайте, вы представите, что я встретился в первый раз, и скажите, как вас зовут.
   Казалось, я застал их врасплох. Они перестали смеяться и только смотрели на меня в изумлении.
   - Только правильные имена - поспешно ввернул я - без шуток. Как вас зовут?
   - Меня Майк - сказал тот, что только что играл роль доктора.
   - Меня - Стен - сказал тот, что хлопнул по плечу.
   - Меня - Дин - сказал третий, что был рядом.
   - Да чё мы гоним, видно же, что вранье - сказал Стен - этого зовут Джек (указал на Дина), его - Алан (указал на Майка-доктора), меня - Рик.
   Я усмехнулся, увидев их глумливые лица:
   - Прикольно, ребят, а теперь скажите свои настоящие имена.
   Тот, что называл себя Риком, обреченно вздохнул, и сказал:
   - Ладно, забей. Меня зовут Антон.
   Я пожал руку.
   - Андрей - сказал Майк-Алан-доктор.
   - Костян - сказал тот, что именовался Дином и Джеком.
   Я испытал облегчение. Как приятно было познакомится с такими, на вид, крутыми ребятами. Правда, если верить им, мы уже давно знакомы. Странно. Ладно, это я позже узнаю.
   - Пойдем с нами на "Летний синдром"? - спросил Андрей.
   - Опс - единственное, что вырвалось у меня.
   Да, конечно, я хотел бы пойти на дискотеку, ведь и до этого у меня были такие возможные мысли. Теперь же, когда рядом оказались неизвестно откуда взявшиеся трое друзей, желание пойти на дискотеку оказалось основательно стоящим.
   - Да о чем разговор, Дрюха! - в такт их сленгу, ответил я - похоже, там реально будет весело.
   - Эт точно - подхватил Костя - конечно, пошли.
   - Только я не понял, где это будет - признался я - где этот ресторан "Титаник".
   И снова они застыли как вкопанные, вперив в меня взгляды. Что-то опять не сходится.
   - Владян, ты меня реально разочаровываешь - подал голос Антон - ты же там бывал, наверное, раз сто!
   "Бывал, наверное, раз сто" - мысленно повторил я. Ну, очевидно бывал, так же, как и их знаю. Не могли же они, а с ними возможно и те, кто со мной по дороге еще поздоровался, вдруг сойти с ума и придумать, что меня знают! Скорее, это я спятил, и не помню очевидного. Но как же быть.
   - Чё-то, тебе, похоже там серьезно мозги растопили - заметил Костя.
   Я миролюбиво поднял ладони, призывая их не запаниковать и попытался объяснить:
   - Окей, я, правда, многое плохо помню, ребят. Я по чесноку, просто прошу: скажите мне только, где этот долбанный ресторан "Титаник" причалил и все!
   - "Долбанный Титаник" - это баржа, которая находится возле берега, куда можно добраться, спустившись с деревни на повороте, вон там( Антон показал пальцем куда-то вперед, и я вдруг почувствовал, что понимаю, о чем он говорит) и причалила она уже давно, сколько я себя помню.
   Я уже понял, что за баржу он имеет ввиду. Ржавый дебаркадер, однажды появившийся возле заросшего берега, мимо которого мы часто проплывали на лодке с папой, или я один на своей весельной, когда путешествовали по речным просторам. Каждый раз, глядя на него, я представлял себе, как он искрится усеянными фонарями и огоньками, которые отражаются на волнах вечерней порой, и как вместо ржавых бортов, он сияет белой краской, а на палубе, в кабинках располагаются круглые столики, и официанты носят на подносах разные вкусности. Самое интересное, что дебаркадер этот располагался как раз над небольшим кафе, а позже это кафе закрылось, а я ни разу так и не посетил его, сколько жил здесь летом. А теперь этот парень, помимо уже объявленных мне шокирующих известий, заявляет, что там как раз есть ресторан?! Да что же стряслось с этим местом?! - без конца бился мне в голову этот вопрос. Может, я и вправду память потерял, или жил до этого не своей жизнью? А может, мне это снится? Но на этот раз я заставил себя отреагировать как можно спокойнее и принять за факт, что этот ресторан и вправду существует. В любом случае, на шутку это не очень похоже.
   - А, ну да... В смысле, конечно, я понял, о чем вы толкуете. Да, я приду.
   - Ну отлично! - Антон вновь слегка шлепнул меня по плечу, а Андрей и Костя заулыбались. Я подошел к тому высокому подростку, что раздавал приглашения на дискотеку, и на секунду задумавшись о том, сколько это стоит, замешкал, когда моя очередь настала.
   - Чё завис, братан? - спросил у меня этот верзила.
   - А сколько это... стоит?
   - Ты чё, не пашешь? Бесплатно.
   "Ну и дела?" - подумал я.
   - Халява, старик! - поддакнул мне сзади Костя.
   Я взял приглашение и скоро мы отошли от оживленной толпы.
   - Ну ладно, ребят, я домой пойду, мне еще вещи распаковать надо - стал прощаться я.
   - Ну давай - махнул рукой Антон.
   - Я приду - заверил я их - во сколько там?... В девять начало?
   - Да.
   - Ну, увидимся!
   Только-только я передохнул, собираясь развернуться и начать спуск к своей даче, как один из ребят меня снова окликнул.
   - Слышь, Владос, ты со своей Машкой уже встречался?
   Я в который раз так и завис на месте, снова решив, что как-то не так расслышал. С Машкой?! Со своей?! Ну, это уж явно через чур. Круто развернувшись, я спросил:
   - С Машкой?
   Настала короткая пауза, поскольку мальчишки опять были удивлены моим вопросом. Потом один из них откликнулся первым:
   - Ну да, Машка. Ты ей звонил?
   - Нет - единственное, что я мог ответить. Сознание до сих пор не способно было воспринять тот факт, что у меня есть "Машка".
   - Ну ты чё, забыл про нее что ли? - спросил Костя - ты давай это, так не поступают настоящие мужики, позвони ей, вы же все это время жили душа в душу.
   - Душа в душу?! - переспросил я.
   - Да чё ты тормозишь, друган?! - не выдержал Антон - у тебя реально что ли память там удалили с рабочего стола?
   - А вы что, так еще и не поняли? - ответил я вопросом на вопрос - не только из рабочего стола, да еще и из корзины, напрочь.
   Теперь они надолго замолчали. Я лихорадочно думал, как спасать ситуацию. Наконец сказал:
   - Да я позвоню, позвоню, вы не волнуйтесь.
   Наконец, они очнулись от потрясения.
   - Да это не мы волноваться должны, чувак, ты сам волноваться должен, смотри, не потеряй ее.
   - Да, я понял, я позвоню.
   - Ну давай, до вечера.
   Я спустился к очередному повороту и шел уже напрямик к своим воротам, а в голове снова бушевали разные вопросы. Все проносилось вихрем, что я услышал за последние несколько минут. Трое друзей... Ресторан "Титаник", на старом дебаркадере... Машка... Мы жили с ней душа в душу... Какого черта? Может, меня посещают галлюцинации, и я переутомился пока ехал сюда? Да нет, музыка все еще доносится оттуда, и в такт стучат барабанные палочки. Мне не почудилось, это точно. Но неужели, все это правда? Машка? Душа в душу? А почему бы и нет - мелькнула приятная мысль. Имя-то красивое, именно такое мне и нравится...
   Наконец, я добрался до ворот своей дачи и отпер их ключом. Затем, снова подняв сумки, прошел по заросшей травой тропе и поднялся к домику. Когда я достиг второго этажа, сбросил сумки на пол и разлегся на своей кровати, зазвенел мой телефон. "Мама" - подумал я. Или папа. Наверное, волнуются, приехал я или нет. Точно, я же забыл позвонить им, когда приеду. Я принял вызов и приложил телефон к уху.
   - Да... Ма....
   - Алё, привет, любимый - донесся довольно милый девичий голос.
   Сколько раз я уже сказал, что не поверил своим ушам? Верите ли? НЕ ПОВЕРИЛ!!! На долгое время я так и завис, с трубкой у уха.
   - Эй, ну ты что молчишь? - спросил голос несколько обиженно - устал с долгой дороги?
   - А, да нет - промямлил я, стараясь вновь совладать с собой - нет, не устал...М... Маша, да?
   Собирая нити рассуждений, я понял, что звонит та самая Маша, с которой, по словам Антона, мы уже давно жили душа в душу.
   - Да, Маша - несколько вкрадчиво ответила девушка - а ты что, не узнал меня?
   - А, нет, нет, узнал, Маш - заверил я ее, - конечно, узнал.
   - Я так соскучилась - призналась Маша - а ты?
   - Конечно - выдохнул я - конечно, соскучился.
   - Так может, встретимся сегодня?
   - Ну да, давай, сегодня в "Титанике" в девять?
   - Отлично - довольно послышалось в трубке - буду ждать.
   - Давай - ответил я и выключил телефон.
   Нет, такое может происходить с кем угодно, только не со мной. Что со мной так разговаривала девушка! Чтобы откровенно признавалась, что соскучилась, и таким голосом! Когда со мной вообще было такое?
   "Ну и денек сегодня" безумно подумал я, когда снова лег на кровати, растянувшись с удобством. Никуда идти не хотелось. Пускай это правда, пускай сон, то, что я увидел и услышал, сейчас мне нет до этого дела. Разберусь потом.
   Вспомнив про плеер, который я забыл полностью отключить, когда выходил из автобуса, я вытащил его из кармана, уверенный в том, что он уже наверняка разрядился за все это время. И вновь мне пришлось уверить себя, что зрение меня не обманывает - батарея не разрядилась даже на один процент с того времени, как я включил его в автобусе. Но мое изумление по поводу плеера не шло ни в какое сравнение с тем, что я увидел и услышал за последние тридцать минут, с того момента, как сошел с автобуса. Выпустив плеер из рук на кровать, я закрыл глаза и мгновенно уснул.

Глава 2

   Когда я проснулся, в комнате было гораздо темнее, и близилась ночь. Хорошо было лежать неподвижно на кровати, ведь я вообще, честно говоря, любил просто лежать. Причем - лежал я на спине, видимо так и заснул. Странно, не помню, чтобы хоть раз в жизни я спал на спине, но сейчас это было не важно. Еще бы я не заснул, после такого! Кстати, а это правда было? Сейчас я был уверен, что увиденное и услышанное мною, когда я вышел из автобуса было сном, который, судя по всему сейчас мне и приснился. Очень логическое объяснение, ведь я так устал, когда приехал и как зашел сюда, сразу же лег спать.
   "Я говорил по телефону" - вспомнил я. Это вещественное доказательство того, что все было не во сне, ведь на телефоне сообщаются звонки, совершенные недавно. Я взял телефон и вошел в журнал вызовов. К моему удивлению, там был не просто номер человека, с которым я разговаривал три часа назад (за последние три часа, ни с кем, кроме воображаемой подруги я ни с кем не говорил по телефону), а еще и имя звонившего - Маша Харькова.
   Сердце вновь учащенно заколотилось от волнения. Если здесь ее имя, значит, она есть у меня в телефонной книжке, и значит, я ее сам туда установил. Я стал тыкать пальцем в экран, поскорее заходя в список абонентов, и обомлел: среди абонентов были: Антоха, Дрюха, Костян, Маша, и все с фотографиями! Ребята на фотографиях были те самые, которых сегодня я и увидел. Я задержался на фотографии Маши. Просто не верится. Она... Она уникальна! Уникальна, удивительна, и что самое интересное - именно такой я всегда представлял себе свою половинку. Круглолицая, темно-коричневые волосы так изящно спадают на плечи, глаза настолько живые и искренние, губы в полуулыбке. Казалось, она смотрит на меня, застыв на века, но живая и ждет, когда я заговорю с ней. Взгляд очаровывает и проникает прямо в душу. Я так и смотрел на нее, не веря в то, что у меня может быть такая подруга. Мне хотелось нарисовать ее, хотелось прикоснуться, хотелось заговорить. Может, позвонить ей? Нет, лучше ее увидеть и заговорить! Я посмотрел на время - половина девятого.
   "Дискотека в девять, в ресторане "Титаник!" - стукнуло мне в голову. Мне уже пора идти туда. По-прежнему не верится, что здесь есть ресторан, да еще и там, где я так хотел его видеть, да еще и друзья, да еще и... Да Все!!!
   Казалось, что еще одну минуту в доме я не протяну. А ведь никогда еще со мной такого не было, даже здесь я часто любил побыть в четырех стенах, в тепле и покое. Сейчас я просто обязан был оказаться на воздухе, а больше всего хотел поскорее оказаться в этом "Титанике", чтобы убедиться на сто процентов, что это не сон. Я хотел увидеть этот ресторан, если он и вправду существует. Я вскочил с кровати и скоро уже несся как вихрь вверх по дороге, ведущей в деревню. Над деревней сгущались сумерки, и на моей памяти еще никогда я не стремился куда-то в такое время в деревню, а наоборот, торопился скорее вернуться домой и готовиться ко сну.
   Когда я оказался в деревне, возле стенда уже никого не было. Но стенд-то был! Я поспешил, хотя бок уже болел от бега, в сторону, где, как догадывался, находится ресторан "Титаник". В голове билось только одно: "ее зовут Маша! Ее зовут Маша! У меня есть подруга, ее зовут Маша! И в довершение ко всему, именно Маша. Мое любимое имя носит девушка, которая уже нравится мне на фотографии. Познакомился я с ней здесь, в месте, которое мне нравится. У меня есть друзья, которые такие, какими мне нравятся. Дискотека здесь, в ресторане, который, уж очевидно бесспорно, мне понравится! Хотя нет, он мне уже давно понравился, ведь я был в нем уже сто раз. Черт, от этого голова идет кругом!
   Я уже не бежал, а просто торопливо шел по пустынной дороге, мимо маленьких и красивых деревенских домиков с резными ставнями, с садиками, огражденными простенькими заборчиками. Тьма уже сгущалась над деревней, и становилось немного холодновато. И я чувствовал, что круговорот мыслей в голове все больше нарастает, и я уже не могу подавить их в себе, думая только о Маше, которая меня ждет там. Скоро до моего слуха стала доходить музыка. Отчетливо звучали барабанные стуки, повторяющиеся в ритме, но отсюда еще невозможно было понять, что именно там играло. Чувствовалось только, что эта музыка довольно приятная. Это чувство нарастало, так как я все громче слышал ее, а значит шел в правильном направлении. Очевидно же, что играла эта музыка из того самого ресторана "Титаник", и сейчас служила мне как свет от маяка, сопровождающий путь кораблей в темноте. Оставалось совсем недолго до того места, где, как я думал, меня ожидает ресторан. Я представлял себе, каким же он окажется, когда я его увижу. Наверняка таким, каким и хотел бы увидеть его. Наверняка так и есть! Ведь Антон утверждал, что я был в нем сто раз, а такое возможно только в том случае, если мне это место очень понравилось. Так какое же оно тогда? Наверное - все пестрит в огоньках, и мост к нему (к дебаркадеру, названному "Титаником") не просто деревянный трап, а красивый, изящный и тоже с фонарями, с перилами. Наверное, два охранника в форме стоят возле моста и пропускают тех, у кого есть приглашение. Хотя, много ли я в своей жизни видел ресторанов? Ха, только если в компьютерных играх или фильмах, а в жизни - не то, что не был, так и не видал.
   Я проверил на всякий случай карманы - не потерял ли при спешке приглашение? Но сразу же ощутил листок рукой и успокоился.
   В тот момент, когда я дошел до распахнутых ворот и заглянул в них, я увидел на бетонной площадке, огражденной тонкими перилами, довольно уютный ресторан. Прожектора по краям площадки освещали круглые столики и людей, ужинающих или просто оживленно болтающих друг с другом. Я сразу понял, как мне нравится это место и что в будущем я наверняка не раз захочу вернуться сюда, хотя бы, чтобы просто поесть за одним из этих столиков мороженное и выпить лимонад в душный вечер. Или в свежую ночь. Неважно, какое время суток будет в этот момент, но я непременно еще появлюсь здесь. Но, музыка звучала не здесь, а где-то впереди. Я посмотрел вдаль и увидел, что дорога, на которой я стоял, разделяла площадку на две части от ворот и спускалась ниже. Я прошел по ней к ступенькам и увидел, что она ведет к самому обрыву, и оттуда мостик поднимается к тому самому дебаркадеру, который я и ожидал увидеть. В прямом смысле, ожидал. Словно прочитав мои мысли, дебаркадер весь так и светился огнями, как звездами, которые отражались и играли бликами на речных волнах. А над входом на палубу мелькала иллюминация из букв, складывающих слово: "Титаник. Молодежная тусовка на всю ночь".
   Именно оттуда и доносилась музыка, и сейчас я уже понял, что там пелось.

- Отпускаю мысли с маем, мою тайну лови.

На раз-два-три.

Моя зависимость - ты!

Моя зависимость - ты!

Отпускаю чувства свои, теперь ответы просты.

Как раз-два-три.

   Я почувствовал, как меня распирает изнутри от радости и счастья - это звучала еще одна любимая моя песня, которую исполняла моя любимая певица Жасмин. Песни которой я впервые и услышал в Чардыме, отчего она была для меня еще дороже. Я слышал, как песню несколько приглушают гомон и визг веселящейся молодежи в "Титанике". Просто не верится, что все они как один резвятся под песню, которая мне нравится. Я-то думал, что я один такой, кому нравятся обычные русские песни, где нет ни гнусавого репа, ни визга рокеров, от которого лопались барабанные перепонки. Услышав любимый мелодичный голос, я понял, как мне не терпится присоединиться к танцующим сверстникам, и я ускорил шаг.

Моя зависимость - ты!

   Я мигом забрался по мостику на палубу, где, у двери внутрь судна меня встретил крупный охранник с бумажками приглашений. Я остановился возле него и робко протянул свой билет. Но он, едва взглянув на меня, кивнул мне:
   - Можешь проходить. Антон сказал - ты свой перец.
   Не сразу сообразив, я несколько секунд стоял, глядя на него. Потом все понял и вошел. Антон знает охранника. Он сказал ему про меня. Вот это у меня связи!
   Узкий коридор с запертыми каютами был пустой, но музыка ясно звучала в ушах. Потом я понял, что она все же исходит сверху. Впереди ступеньки вели наверх. Я начал подниматься.
   И вот я увидел поток света, искры, силуэты танцующих людей. Их обилие то озарялось всеми цветами радуги, то тонули в темноте, превращаясь в мутную темную массу. Свет так быстро мелькал, что рябило в глазах. Стены дрожали от барабанного стука и ревущей гитары, исходящей из колонок, а все вокруг, как один, двигались в такт, и их визг, смех и голоса терялись в мелодичном и теплом голосе Жасмин, увеличенном в сто раз. Кажется, я еще никогда не слышал ее так громко. И на последней фразе:

Моя зависимость - ты!

   Песня закончилась, но тут же заиграла другая, сразу же понравившаяся мне. Только когда началась она, я вдруг вспомнил, что я приглашен сюда друзьями, и что все это не в городе, а здесь, в обожаемой мною деревне, и песни играют те, которые я люблю с детства. Уже этого было достаточно, чтобы почувствовать себя счастливым. Мог ли я двадцать четыре часа представить, какие сюрпризы ожидают меня здесь? И мне уже было все равно, сон это, или у меня правда случилась амнезия, из-за чего я забыл о том, что у меня здесь есть друзья, и что эта дискотека, возможно не первая, на которой я здесь мог веселиться. Не задумываясь об этом, я влился в общий пляс, наверное, впервые с тех пор, когда в неудачный вечер под новый год в седьмом классе, возненавидел дискотеку. Я помню, как стоило мне только начать танцевать, как кто-то уже тыкал в меня пальцем и хихикал, непонятно над чем. И так весь вечер. Я бесился и не понимал, чем вызывал этот смех, ведь хотел просто танцевать, как и все другие, над которыми никто не смеялся, а получалось, что только смущался и ощущал насмешливые взгляды на себе. В конце концов, мне это надоело, и я бросился в кресло и два часа ждал окончания этой дискотеки, чтобы уйти домой. А про себя решил, что больше никогда даже не вспомню про слово "дискотека". Но разве можно было сравнить тот вечер с этим?! Разве танцы на барже, в Чардыме, где прошло мое детство, и куда меня пригласили друзья, могло идти в сравнение с тем давно забытым жалким вечерком? Стоило мне приступить к танцу, как я почувствовал какое-то необъяснимое тепло внутри, как будто оказался в горячей ванне. Я двигался под музыку, и никто не тыкал в меня пальцем, не смеялся украдкой. Все здесь казались такими знакомыми, как будто все мы в этом зале были одной большой семьей. Все вокруг казались сочными, красивыми. Я снова увидел, как две девушки пытались прокричать мне слова приветствия, а сзади кто-то хлопнул по плечу. Я удивлялся и радовался тому, сколько моих ровесников знают меня, и рады меня видеть, и так же улыбался и кивал им, думая, что, по крайней мере, с половиной из них я действительно мог познакомиться на пляже еще в детстве.
   Следующую песню я узнал с первого же слова:

- Зима, холода, одинокие дома,

Моря, города, все как будто изо льда!

   Подумать только, что все вокруг одинаково танцуют под эту песню, ведь она далеко не новая. Половину из любимых мне песен, составляли песни, исполненные в девяностые года, и я не мог себе представить, что кроме меня из моих ровесников их еще кто-то может слушать и так же любить! Ощущение было таким, будто какой-то маг или волшебник прочитал мои мысли, отыскал во всем мире таких редких людей и собрал их всех здесь. Честно, ведь это просто не похоже на правду! Но это было правдой! И я снова двигался всем телом, даже не чувствуя усталость и был уверен, что смогу так веселиться до утра. Потом песня закончилась, и стало немного потише. А потом, я словно почувствовал, что на меня кто-то смотрит сзади. Я обернулся и в мелькнувшим на мгновение алом свете увидел силуэт стройной девушки, которая не танцевала, а просто стояла и глядела в мою сторону. В следующем мелькнувшем, на этот раз, голубоватом свечении, я увидел, насколько женственная и складная ее фигура. Она казалась куколкой, такой хрупкой и красивой. В мини-юбке и светлой кофточке, облегающей тело. Волосы ниспадали на плечи, круглолицая и с добрыми, но немного грустными глазами. И какой-то трепет застыл на ее лице. И я все понял: это она! Маша Харькова. Та самая девушка, с которой мы уже давно живем душа в душу.
   Я сделал к ней несколько шагов и удивился, насколько спокойно у меня на душе. А ведь раньше мне всегда казалось, что если мне и представится возможность познакомиться с девушкой, так я буду робеть и мозг будет так напряжен, что я и слова-то не смогу вымолвить, а буду только трястись, прятать взгляд и краснеть. Сейчас же, я не испытывал ничего, кроме внутреннего спокойствия, легкости и все того же необъяснимого ощущения тепла. Я шел к девушке, и она тоже шагнула ко мне на встречу. Не успел я вымолвить и слова, как она бросилась мне на шею и прижалась, как еще ни одна девушка ко мне не прижималась. Да что скрывать, никакая девушка прежде ко мне и не прижималась. Теперь мне было гораздо теплее, если не жарче, и уверенность прибавилась. Я обхватил руками ее за спину и сильнее прижал к себе. Наверное, в такой сплетенной позе мы могли бы держаться вечно, по крайней мере, мне сейчас хотелось только этого, но она мягко высвободилась из объятий и снова посмотрела на меня, улыбаясь все той же теплой улыбкой, какой я увидел ее у себя на телефоне. Теперь уже не было никаких сомнений.
   - Маша - произнес я.
   А она только смотрела, словно не верила своим глазам, и боялась, что я вдруг исчезну у нее на глазах, и прошептала мое имя, так что только губы шевельнулись.
   - Ты вернулся - прошептала она, и даже глаза ее как будто блеснули - ты снова здесь!
   - Да - только и сказал я - я снова здесь. Мы снова вместе.
   Тут она неожиданно рванулась вперед и впилась мне в губы долгим и жарким поцелуем. Я с такой же горячностью снова обхватил ее сзади и прижался губами к ее губам, чтобы продлить это незабываемое ощущение. Впервые я познакомился с этим ощущением сегодня. Хотя, кто знает, может, мы делали с ней это каждые пять минут, просто я действительно забыл?
   Теперь, казалось, что время остановилось. А мы все стояли, жадно впиваясь губами друг другу, и я ощущал ее руки у себя на спине, а своими ладонями углублялся в ее густые волосы. А потом услышал неподалеку чей-то голос и все же оторвался от сладких губ.
   Рядом с нами стояли Антон, Андрей и Костя, каждый со своей подругой, и улыбающиеся несколько ехидно:
   - Вас можно поздравить! - прокричал Антон, поскольку играла какая-то новая песня.
   - С чем поздравить? - не понял я, хоть и сам заулыбался, увидев эту дружную компанию.
   - Когда свадьба-то? - спросил Костя.
   - Маш, а можно я буду свидетельницей - спросила подруга Антона, обхватившая его за талию.
   - Да бросьте вы! - так же заулыбалась Маша.
   Я же, от ее улыбки понял, что совсем не смущен их шутками и снова обхватил ее одной рукой, а сам сказал:
   - Не волнуйтесь, ребят, осталось совсем немного. И мы вас всех пригласим.
   Ребята усмехнулись. И я понял, что если уж танцующая в этом "Титанике" толпа кажется мне моей семьей, то уж с этой компанией я чувствовал себя семьей еще с момента знакомства каждого из них, о котором я и вправду позабыл. В общем, сейчас, все то, что меня окружало, не казалось мне странным, внезапно сбывшемся желанием, призрачной галлюцинацией. Я просто видел перед собой этих приятных ровесников, каждый из которых улыбался мне совсем как брат или сестра, что уже не задумываясь верил в то, что все они мои давние и самые лучшие друзья.
   - Ну че, брателло - обратился ко мне Андрей - сейчас-то все вспомнил?
   - Частично - да - пожал я плечами.
   Все девушки нашей компании, включая и Машу, выразили лицами свое недоумение.
   - Да, дамы, вы же не знаете - сказал Антон - Владос же, оказывается, пока был в городе, успел даже память потерять.
   Девушки удивились еще пуще, а я уже начал даже молча осуждать себя - какой же я дурак! Неужели, и вправду смог-таки забыть таких друзей?! Ведь сейчас казалось, что по-другому не могло быть иначе!
   - Вы это серьезно? - недоверчиво спросила Маша, глядя то на меня, то на ребят.
   - Да он даже нас не узнал, когда мы его у афиши встретили - добавил с жаром Костя - уж не знаю, что это с ним такое могло произойти.
   Все обратили на меня взгляды, а я и не знал, что ответить.
   - Я и сам не пойму, что произошло там - мрачно ответил я - просто все было, а потом - раз! И нет ничего!
   - Что даже имя свое забыл? - спросила девушка Кости.
   - Да имя-то я почти сразу вспомнил - сказал я, решив отчасти соврать, чтобы выглядело все правдоподобным. Остальное все как-то затуманилось.
   Настало неловкое молчание, которое нарушила Маша:
   - Погоди, но ведь должно было что-то произойти! Память просто так не теряют!
   - Вот-вот! - поддакнул Костя - ты нам все-таки скажи: тебя там машина, что ли сбила? Или по голове ударили? Если так - не стесняйся, покажи нам этого мудилу, мы ему сами память прочешем!
   - Я очень тронут вашей заботой, друзья - искренне признался я, не ожидая таких слов от ребят - но я просто проходил обследование в больнице, когда решался вопрос с военной службой.
   Услышав это, девушки облегченно вздохнули и все вокруг успокоились. Похоже, я сказал достаточно, чтобы мне поверили, и чтобы поняли. А потом Андрей спросил:
   - Ну и как? Решился вопрос-то? Будут забирать, или в покое оставят?
   Я замялся, не зная, что ответить. О том, что ребята эти действительно мои лучшие друзья - сейчас я уже понял. Однако кто знает, как они относятся к военной службе? Все-таки, большинство моих ровесников считают, что избегать военной службы - позор, и с таких вообще считают предателями. Только родители мои считают иначе, стараются меня спасти от службы, и вот, кажется, у меня это получилось! Действительно, благодаря обследованию в больнице, в которой я, правда, память не терял, врачи посчитали, что в армии мне делать нечего, и вручили военный билет, отпустив на все четыре стороны. С тех пор, домой нам из военкомата не звонили, и не тревожили этой проблемой, и я, наконец-то свободно вздохнул от нее. А теперь, я даже не знал, как отнесутся к этому известию мои друзья, которые невесть откуда вдруг у меня появились.
   Я молчал, смутившись. Голос подал Антон:
   - Ну так че? Отпустили, что ли? Или дальше будут душу травить?
   После таких слов, я понял, что и Антон, и остальные ребята на моей стороне, и уж точно армию не приветствуют. И сказал:
   - Отпустили.
   Известие это, как оказалось, всех вокруг прямо-таки воодушевило. Все вокруг обменялись радостными возгласами, Маша сильнее прижалась к моему плечу, и даже радостно взвигнула, а мальчишки поочереди протянули пожать руку.
  
   - Ну, че, пойдем, что ли, повертимся? - предложил Костя, нарушив нашу тишину.
   - Да, действительно, чего мы тут стоим, как неродные? - поддакнула девушка Андрея, имени которой, как и девушек Антона и Кости, я не знал, или, как начал думать, тоже просто забыл.
   - Владян, как тебе песни - спросил Антон - по душе?
   - А че, песни - ништяг! - без лишнего раздумья ответил я.
   - Йес!!! - задорно вскинул он кулаки над головой, и состроил довольную харю.
   Остальные похихикали.
   А уже вовсю звучала новая песня, и теперь я трясся под музыку, как никогда в жизни, но уже не один, а со всей этой заводной компанией, которая в считанные секунды стала самой близкой для меня. А самое главное - почти касаясь меня, рядом так же тряслась и Маша, и пряди ее быстро развивались от ее танца. А сама она все смотрела и смотрела мне прямо в глаза, а сама так и сияла, отчего мне не хотелось останавливаться. Только бы и пела и играла эта музыка, и чтобы она не переставала так танцевать рядом. Не знаю уж, сколько времени прошло, а мы все плясали и плясали, отжигая вовсю и я чувствовал, как все внутри меня просто пылает от того, что я вдруг стал таким счастливым. А потом, усталость стала напоминать о себе и я уже танцевал не так охотно. Маша сразу это заметила, так как ее улыбка немного сошла на нет, и она спросила:
   - Владюш, ты устал? Может, отдохнем?
   - Да, немного - признался я.
   - Давай, отойдем - предложила она.
   Мы отошли от танцующей толпы к краю кабины-танцплощадки, к иллюминаторам, из которых слабо пробивались лунные лучи.
   - Ты, наверное, устал с дороги? - заботливо спросила она - может, выпьешь?
   - Спасибо, я не пью.
   Маша в который раз улыбнулась до ушей:
   - Ты думаешь, я не помню? Я знаю, какой ты у нас трезвенник, и очень это ценю.
   Она снова на мгновение прижалась ко мне, а потом быстро отдернулась и опять глянула в глаза:
   - Я имею ввиду - лимонад.
   - А, ну, было бы не плохо - согласился я.
   - Пойдем, тут как раз халявная газировка - она схватила меня за руку и потащила вдоль стены к небольшой витрине, где блестели от мерцания бутылки с газировкой разного вкуса и цвета. Я выбрал грушевый дюшес, и мы снова вернулись к более уединенному иллюминатору, в сторонку ото всех. И я, наслаждался прохладительной водой, щиплющей за глотку, а Маша стояла рядом и молча наблюдала. Мне хотелось спросить у нее о том, как мы с ней познакомились, хоть я и знал, как это может нелепо прозвучать, но в то же время для меня это было важно. Ведь еще вчера, и позавчера, да и вообще последние годы, я только и думал о том, возможно ли вообще такое, чтобы я с кем-нибудь однажды познакомился, никогда не подозревая при этом, что здесь меня ждет уже знакомая мне подруга, неизвестно как, но самая лучшая, какую я мог бы себе представить. Но вместо этого я снова протянул руку и обнял ее за шею. А она, как-то игриво мурлыкнув, снова прижалась к моей груди.
   - Влад - нежно прошептала она - как я по тебе скучала все это время.
   - Я тоже - признался я.
   В конце концов, хоть я и не знал о том, что девушка у меня уже есть, я действительно скучал по ней - по той, какую представлял себя в момент хорошего настроения, какую рисовал в своем воображении, каждый раз, когда готовился ко сну. И теперь, когда она у меня появилась, сказать ей, что я по ней скучал, было отчасти и правдой.
   - А вот вы где! - донесся неподалеку голос Антона.
   Мы обернулись на зов и действительно увидели всю нашу компанию.
   - Никак, притомились, голубки? - ехидно сострил Андрей.
   - А ты как хотел? - вставил Костя - Владос тока приехал - теперь они нас ваще замечать перестанут.
   - Да хорош вам, ребят, не преувеличивайте - ответил я.
   - Там хлопушки раздают, пойдем, может, пыхнем? - предложила подруга Антона.
   - О, Красава - хлопушки! - воскликнул Андрей - идем, зажжем небо!
   Скоро мы уже стояли на открытой палубе "Титаника", где после душной кабины совсем свежее дышалось, и у каждого в руке была хлопушка. Отсюда раскрывался ночной вид на волгу, и чернели впереди ближайшие острова, которые были знакомы мне с детства. Но впервые я осматривал их с палубы этого судна, и впервые - настолько счастливый. Небо уже давно было усеяно звездами, а вода отражала их, плавно колышась маленькими волнами. Именно такой наша река всегда мне нравилась. И кажется, вся наша компания так же, как и я, забыв про хлопушки, любовалась этим таинственным пейзажем, потому, что нависла тишина.
   - Ну, че, зажигаем? - крикнул Антон.
   Мы зажгли и выстрелили хлопушками в ночное небо. Тонкие, словно стрелы, лучи, вырвались в высоту, на мгновение исчезнув. А потом все небо над нами превратилось в играющие вспышки фейерверка, которые взмывали и переливались всеми цветами радуги, и каждый цвет казался красивее предыдущего. Я вспомнил, как когда-то давно, здесь же, на даче, когда нам с папой не спалось ночью, мы вышли на наш участок, и небо так же начали озарять фейерверки, настолько впечатляющие, что навсегда запечатлевшиеся у меня в памяти. Да, фейерверки у нас в Чардыме устраивали довольно часто, но всегда в ту пору, когда мы засыпали, и они чаще всего мешали нам уснуть. Музыка так же вопила вовсю, хоть и играла где-то далеко на острове. Отдыхающие так любили устроить ночью здесь вечеринку, дискотеку. И я лежал на кровати, злясь на них, что они не дают другим людям поспать. Но никогда я не думал, что однажды сам окажусь одним их этих счастливчиков. И я стоял, упершись в леера и глядел на все еще не гаснущие вспышки в небе, а Маша снова, словно кошка, жалась ко мне, как никто другой.
   А потом из кабины грянула новая песня, которая так же была моей любимой. Певец, мой тезка голосил, и голос его разносился по всей речной глади:

Ближе к небу, ближе к дождю!

Ближе к звездам я долечу!

Ближе к солнцу, ближе еще!

Мне не жарко, мне горячо!

   От этой песни мне стало настолько хорошо, что казалось, я и сам готов сейчас сорваться с этой палубы и унестись в небеса навстречу звездам. Только теплые нежные руки Маши напоминали мне о том, что и здесь хорошо. И я, насовсем потеряв голову от счастья, вдруг резко вырвался из ее объятий, обхватил ее и жарко поцеловал в губы. Она ответила мне тем же, и уже ничего не могло меня оторвать от нее.

Глава 3

   На следующее утро я проснулся выспавшимся и бодрым. На первое мгновение я подумал, что все, что произошло со мной вчера было ясным и долгим сном после утомительной поездки сюда. Что ж, если это и вправду было сном, то сон этот точно был самым счастливым в моей жизни. Я лежал на кровати и смотрел, как в окно пробивается солнечный свет, в котором плавают пылинки, и думал, вспоминал этот "сон". После самого ярко-вспыхнувшего фейерверка в ночном небе, я оторвался от губ своей подруги, я решил, что ночных похождений с меня хватит, и объявил, что мне пора домой. Это решение не очень понравилось моим друзьям, и они бурно стали возражать, что это нечестно по отношению к ним, и я не должен их бросать в такую веселую минуту. Но через несколько секунд, я понял, что все это они говорят в преувеличенном тоне, и только изображают из себя брошенных друзей. Тогда я понял, что это вовсе не ссора, и стал прощаться. В итоге, оказалось, что и им всем уже наскучила эта нескончаемая вечеринка, и все мы постепенно стали расходиться. Так, по опустевшей ночной деревенской дороге, мы шли уже вдвоем с Машей, держась за руки и глядя на звезды. Я не помнил, о чем мы говорили, и говорили ли вообще, но потом она внезапно снова прилипла ко мне недолгим поцелуем, и тут же как-то неуловимо исчезла в темноте, наскоро попрощавшись. Я стоял один на дороге и только тут сообразил, что стало необычайно тихо вокруг. Смолкло пение из баржи, превращенной в ресторан, стихли голоса зажигающей тусовки, и только сверчки громогласно верещали из травы. И я понял, как устал, и как меня одолевает дремота. И бросился скорее к своей даче. С болью в боку, я взобрался на второй этаж и, не раздеваясь мгновенно заснул. Последней мыслью перед сном было чувство, что это была самая невероятная ночь в моей жизни на даче, да и вообще в жизни. Я засыпал, ощущая себя счастливым.
   И все же, я понимал, что вряд ли это действительно был сон. Все было уж слишком реальным, чтобы было сном.
   На наручных часах было половина десятого. В любой другой раз, я пролежал бы тут еще как минимум два с половиной часа, но сейчас, желание возвратить те вчерашние счастливые минуты взяло верх, и я встал и спустился и вышел на улицу. Свежий утренний ветер взбодрил меня и я потянулся, протянув руки к голубому безоблачному небу. А потом кинулся со всех ног по ступенькам к калитке, направляясь к "Титанику". Уж если он и вправду мне не приснился, то сейчас самое время на его борт.
   За полчаса я добрался до небольшого ресторана, дорожка от которого вела к "Титанику". Здесь было менее людно, и гораздо тише. Музыки, сотрясающей все вокруг, не звучало из дебаркадера, и я был рад этому. Сейчас не было желания снова танцевать, хотелось просто посидеть в тишине на свежем воздухе и выпить газировки. Спускаясь к трапу, ведущему на судно, я заволновался, вспомнив о деньгах. Если я захочу купить что-нибудь съестного, и у меня окажется в кармане пусто, возвращаться домой точно не захочется, а если здесь вчера было все бесплатно, то сейчас уж вряд ли будет так же, ведь ночная вечеринка уже закончилась. Но к счастью, какая-то мелочь у меня нашлась.
   В каюте, которая вчера теснилась от танцующей толпы, сейчас было людей поменьше и было потише. Опустевшая каюта словно намекала на то, что вся танцующая движуха, отрывавшаяся всю ночь, настолько выбилась из сил, что сейчас наверняка отсыпалась в своих кроватях, трезвела и восстанавливалась. Несколько моих ровесников небольшими группами сидели за столиками. Я отыскал витрину с газированной водой, купил спрайт, и вышел на узкую палубу. Здесь так же было почти пусто, не считая двух молодых людей, курящих и слушающих музыку. Я оперся локтями на леера, и, глядя на речную гладь и противоположные заросшие листвой и камышом берега, короткими глотками пил из горла. Воздух был таким приятным, что не хотелось ни о чем думать, а только стоять так и стоять.
   Внезапно до моего слуха донеслись быстрые шаги, потом кто-то быстро прижался к моей спине, закрыл мне глаза ладонями и тот час же спросил приятным и хитроватым голоском:
   - Угадай, кто?
   - Маша! - протянул я довольно и обрадовано, и прикоснулся руками к ее рукам.
   Девушка прижалась к моей спине всем телом, и головой к моему затылку, и хихикнула.
   - Это самое лучшее начало дня - признался я ей.
   - Правда?
   Маша отпустила меня и резво облокотилась спиной к леерам рядом. Лицо ее пылало.
   - Да, правда - искренне ответил я.
   - И у меня тоже - сказала она следом.
   Я протянулся к ней, и мы поцеловались. Причем это было настолько просто и легко, что я не чувствовал ни стеснения, ни медлил, ни собирался с силами.
   - Эй, Владос, здорово! - крикнул сзади знакомый басовитый голос.
   Я обернулся - так и есть - Антон с Андреем и Костей вышли из каюты, и каждый протянул руку.
   - Ну, как отдыхается? - спросил Антон.
   - Да ты знаешь, неплохо - ответил я.
   - Память-то вернулась? - спросил Костя.
   - Да ладно вам - вклинился Андрей - не видите, молодожены хотят побыть наедине, а вы им счастье портите.
   Маша заулыбалась от смущения. Я не нашелся, чего сказать.
   - Лады - понимающе ответил Антон - совет вам да любовь, развлекайтесь.
   И они отошли на пару шагов, прислонились к леерам и заболтали о чем-то своем. Я смотрел на них, не зная, как поступить. Вроде бы они мои друзья, и следовало бы вступить в их беседу, но в словах Андрея была доля правды. Не хотелось забывать про Машу.
   - Хочешь, пойдем ко мне - предложила она, оторвав меня от раздумий.
   Глянув на нее, я увидел, как она смотрит на меня как-то внимательно и просто, и подумал про себя, что ни за что не захочу впредь отвести от нее взгляда и посмотреть на что-то другое.
   - Давай - машинально согласился я.
   Мы взялись за руки, махнули ребятам на прощание и покинули "Титаник". Поднимаясь к деревне, я думал, какой дом может быть у Маши. Какой-нибудь шикарный дом с отоплением и ухоженным дачным участком, или скромным дачным домиком, огражденным редким заборчиком. Я ведь даже не знал, живет ли она тут только летом и, так же как и я уезжает по окончанию августа в город, или живет здесь круглый год на протяжении всей жизни. Наверное, я бы спросил у нее об этом, если бы только что познакомился. Но сейчас, по стечению внезапных перемен в своей жизни, я уже всерьез начал подумывать насчет того, что и сам я живу здесь круглый год с рождения, и кроме этого года, в городе никогда не был. Я словно разрывался между двух жизней, и не понимал, что, правда, а что ложь. Ложь ли то, что Маша действительно знакома со мной давно? Ложь ли, что Антон, с Андреем и Костей мои друзья с детства? Ложь ли то, что заброшенный дебаркадер, который я привык видеть заброшенным, вдруг преобразился в ресторан "Титаник". Можно ли предположить, что все эти явления - не галлюцинации, а, правда, и что я просто сам все это забыл? Или у меня есть двойник, схожий и по характеру, и по внешности на все сто процентов, и с которым меня просто перепутали и Антон, и Андрей, и Костя, и Маша. Но даже если предположить, что у меня и вправду появился двойник, с которым меня спутали, то и это не может объяснить внезапное появление ресторана "Титаник", на месте дебаркадера.
   Что ж, довольно глубоко сидели у меня эти мысли в голове, и давно уже не беспокоили. Просто гораздо проще было забыть о них и наслаждаться этой переменой в жизни, не думая о причине этой перемены. Гораздо лучше было просто идти по деревне не одному, как это было последние предыдущие года, когда я один ходил в деревенский магазин, а вместе с девушкой Машей, держась с ней за руки и радоваться утренним и теплым солнечным лучам. Потому я и выбросил из головы все мысли, тем более, что в деревне это было сделать гораздо проще, чем в городе. Здесь и дышалось легче и думалось легче.
   Мы проходили мимо деревенских домиков, огражденных низкими заборчиками, из которых тянулись к дороге склонившиеся сливы или яблони, а под некоторыми заборчиками на лавочках сидели старушки с внуками, и я подумал, что можно было бы так и идти бесконечно, только любуясь на все вокруг. Но тут, Маша вдруг потянула меня за руку в сторону от дороги и подвела к калитке очередной дачи.
   - Вот и пришли - сказала она мне и впустила в садик.
   Как и в случае с рестораном "Титаник", я увидел то, что и хотел увидеть. Садик был ухоженным, подстриженным, с красивыми клумбами, домик же был скромным, но красивым, со ставнями, с маленькой верандой, перед которой склонялась слива со спелыми желтыми сливами. К дому вела бетонная дорожка. Я стоял и любовался ее дачей, только как вошел в сад, а потом Маша снова схватила меня за руку и напомнила:
   - Ну, пойдем, чаю попьем.
   Я пошел вслед за ней, поднялся по ступенькам и вошел в дом.
   На своей памяти, в этой деревне я был в семерых деревенских домах, в которые, в основном, мы ходили с бабушкой за молоком, а однажды за рыбой, или я ходил к одному своему, давно забытому другу. И я помнил, что в этих домах была не одна общая комната, служившая, как у нас на даче, сразу и кухней, и спальней и прихожей. Там было по две, а то и по три комнаты. Здесь тоже была не одна комната. Из прихожей я увидел две комнаты и кухню. Я ожидал, что из кухни, или из комнаты выйдет кто-нибудь из взрослых, и приготовился поздороваться, хоть и не знал, как зовут Машиных родителей, а так же не знал их отношения к себе, учитывая тот факт, что мы с Машей давно знакомы. Но из кухни не было слышно скрипа ложки, и молчание в доме говорило о том, что в нем, кроме нас с Машей никого нет.
   Маша привела меня на кухню и стала нагревать чайник. Я смотрел на стены, обклеенные обоями, на розовые занавески, наполовину скрывавшие вид из окна, на холодильник и телевизор. Все это было далеко не старым, и можно было сказать, что семья у Маши не бедная. Но вот живет ли она здесь круглый год, или приезжает только на лето, сказать было трудно.
   - А где твои... - я замешкался, не зная как сказать - родители, или бабушка с дедушкой. Откуда я мог знать, с кем она живет в своем доме. Поэтому я ввернул слово "предки".
   - Бабушка у соседки своей, наверное - ответила Маша - да ты садись.
   Я сел за стол и стал смотреть, как Маша разливает по кружкам чай и режет батон. А про себя подумал: вот же какая заботливая у меня могла быть жена. Интересно, а есть ли здесь где-нибудь ЗАГЗ? О мысли, что невеста, живущая в деревне круглый год, может быть заботливой только до свадьбы, у меня не было. Я просто не мог подумать, что Маша могла только притворяться такой любящей. Притворства не было и в помине. И я убедился в этом, когда она поставила передо мной кружку чая с бутербродом.
   - Не горячий, как ты любишь - добавила она.
   Я отхлебнул чай.
   - Слушай, а может лучше поедим на веранде? - предложил я - на свежем воздухе и аппетит лучше.
   - Давай - согласилась она.
   На веранде и вправду было гораздо лучше, чем в кухне. Здесь тоже был стол, а на столе в корзинке была клубника и малина. Да еще и слива свешивалась так близко, что можно было протягивать руки и срывать, не выходя с веранды. На третьей минуте, пока я дожевывал сливу, Маша вдруг поднялась из-за стула и ловко уселась мне на колени, обвив рукой плечи.
   - Ну как тебе - игриво спросила она - вкусно?
   - Очень - горячо признался я - обожаю желтую сливу.
   - А-а-а-а, а я знаю что еще вкуснее сливы.
   - Да ты что? - усмехнулся я, подыгрывая ее игривому тону.
   - Да, я знаю - сладко пропела она, уже в дюйме от моих губ. Мы снова поцеловались, только на этот раз, рядом не было ни Антона, ни Андрея, ни Кости, и некому было бы нас оторвать друг от друга. Руки сплетались, Маша все ближе прижималась ко мне и я не знаю, как долго это продлилось, пока Маша сама вдруг не высвободилась из объятий и сказала:
   - пойдем в мою комнату.
   - Ну - замешкался я - не знаю...
   - Пойдем, пойдем - потянула она меня, и я сдался и побежал за ней в ее комнату.
   Вбежав в ее комнату, я оглядел ее. Здесь был шкаф до потолка, полки с книгами, зеркало возле двери, компьютер на тумбочке и кровать. На обоях были приклеены два плаката, и оба посвящены Гарри Поттеру. Я так и смотрел на них, не представляя себе, что Маша может еще и любить Гарри Поттера, помимо всего прочего.
   Наверное, стоило бы объясниться. Дело в том, что еще с девяти лет я понял, что сказка про Гарри Поттера станет моей самой любимой из всех, и так до своих двадцати лет я только убеждался в этом, постепенно влюбляясь в этот невероятный волшебный мир добра и зла, созданный великой, на мой взгляд, писательницей Джоан Роулинг. Но к несчастью своему, только в интернете я видел столь же влюбленных в него поклонников, а сам же, сколько я сверстников не видел, все только посмеивались над моим предпочтеньем, и не принимали его всерьез. И я мечтал найти себе такого друга, или подругу, с подобным отношением к Гарри Поттеру. Чтобы мы целыми днями только и высказывали свои мнения по поводу того или иного исхода событий в этой сказке, или цитировали более понравившиеся и запомнившиеся фразы, вроде "Я не должен лгать!", "Не тронь мою дочь", "страница триста девяносто четыре", или самое знаменитое "всегда". Но я смирился, что людей таких вряд ли я повстречаю в жизни, и вот теперь, девушка, так внезапно ставшая моей давней подругой, как выяснилось, тоже была не равнодушна к этой сказке.
   - Это ты... - промямлил я, заворожено уставившись на неразлучную троицу друзей-волшебников, изображенных на плакате.
   - Нет - ответила она - это Гарри, Рон и Гермиона.
   - Да я понял, кто это! - попытался объяснить я ей - я только не... Я не ожидал, что ты тоже этим увлекаешься.
   Тут Маша возмутилась и поглядела на меня и обиженно и вызывающе:
   - так, Влад, я прекрасно помню твою реакцию, когда ты первый раз узнал о том, что я этим увлекаюсь, но прошло уже сколько лет! Мы же пересмотрели все фильмы и переиграли во все игры по Гарри Поттеру раз сто, наверное, и ты сейчас заявляешь, что не ожидал увидеть, чем я увлекаюсь?
   - Я просто... Прости, я. Я забыл.
   - Да как это забыл?
   - Не знаю!
   Тут мы оба замолчали, и я присел на ее кровать, опустив голову.
   - Я правда, многое не знаю. Как будто забыл все вдруг. Да ты не бери в голову - добавил я, увидев ее обеспокоенный взгляд. Она присела рядом и снова взяла мои руки, а взгляд ее снова наполнился теплом и нежностью, которая повлияла на меня так же успокаивающе, как недавно выпитый чай. Я опять смотрел на нее, не в силах отвести взгляда и вспомнил про свою первую мысль, возникшую, когда я первый раз увидел ее лицо на фотографии в своем телефоне.
   - Мне бы очень хотелось тебя нарисовать - признался я. Мои рисунки, я выставил на страничке вконтакте, вот тебя бы так же нарисовать.
   На это Маша улыбнулась, не помню уже, в какой по счету раз, и сказала:
   - Так ты же уже нарисовал.
   - Правда? - удивился я - я тебя рисовал?
   - Конечно - кивнула она и сунулась к тумбочке, на которой стоял компьютер. Из ящика она вытащила файл с бережно вставленным в него листом.
   - Вот, посмотри - протянула она мне листок.
   Я взял его и обомлел. На листке было изображено лицо Маши. Я увидел четко прописанные глаза с бликами от света, старательно вырисованные темные локоны, бережными и осторожными штрихами розовела кожа, и живо подчеркнутые губы, застыли в полуулыбке. И поразили меня в этом рисунке его стиль, и его подчерк. Все это было моим. Именно так я изображал понравившихся мне эстрадных артисток и актрис, подчеркивая в них губы на своих рисунках и кропотливо выводя волосы. И у всех моих нарисованных звезд с фотографий было одно и то же свойство - живо прописанное лицо, и мягко сходящая на нет шея и плечи. Я никогда не утруждал себя в выделении плеч и одежды, концентрируясь только на самом лице, причем лица эти всегда были чуточку похожи друг на друга прической, взглядом и губами. Так вот Маша была изображена так же, как эти звезды, причем с такой старательностью и похожестью, что было понятно, с какой нежностью ее портрет рисовался. И не было никакого сомнения в том, что это нарисовал когда-то я. Я был уверен в том, что если бы этого рисунка не было бы, то возьмись я нарисовать сейчас Машу, имея цветные карандаши и бумагу, я нарисовал бы ее точно так же.
   - Папа предлагал мне повесить этот портрет на стенку, в рамке - добавила Маша - но я отказалась, потому, что мне всегда нравилось брать его в руки. Особенно перед сном, или утром.
   Я промолчал, продолжая изучать рисунок. Я не сомневался в том, что это нарисовал я. Когда-то давно нарисовал, просто забыл об этом.
   - Что с тобой, Владюш, - заволновалась Маша - ты так смотришь на рисунок, точно увидел привидение.
   - Наверное, так и есть - тихо сказал я.
   - В смысле - переспросила она - как это?
   Я отдал портрет Маше и с тяжелым сердцем подумал, что все-таки, следует рассказать Маше всю правду.
   - Слушай, я должен тебе кое-что сказать.
   - Что такое?
   - Не знаю, помнишь ли ты, что Антон сегодня спрашивал меня про мою память, но он был прав.
   - У тебя случилось что-то с памятью? - округлила глаза Маша - так с тобой правда что-то случилось?
   - Да, случилось. Хотя, я даже не знаю, что случилось. Просто я, как будто вдруг потерял ее половину. И вчера, когда я ехал сюда, я не помнил ничего ни о друзьях, ни об этом ресторане, ни о тебе.
   - Ты даже меня забыл?
   - Да не то, чтобы забыл - нервно сказал я.
   - Что же?
   - Да я как будто просто не знал. Я вообще ничего не знал, пока не встретил этого Антона возле стенда с приглашением на вечеринку. Сейчас я вроде, начал что-то припоминать. Но я еще многого не помню. Я не помню твоих предков, не помню, чтобы тебя рисовал. Я даже не помню, как мы познакомились.
   Маша опять улыбнулась.
   - Хочешь, расскажу?
   - Расскажи - согласился я - только правду.
   - Это так забавно вышло - начала она - на пляже, тут неподалеку. Ты пришел с родителями, такой веселый, такой живой. Потом твой папа захотел тебя сфотографировать. Ты смотрел в кадр, улыбался, и случайно встретился со мной взглядом. Я, поймав твой взгляд, сразу так как-то оживилась, что ли. Потом твои родители ушли куда-то, купаться, наверное. А мы сначала все украдкой поглядывали друг на друга, а потом ты встал и подошел ко мне. Спросил, как меня зовут, я ответила, и сразу спросила, как тебя зовут. У нас завязался разговор, ты спрашивал, живу ли я здесь, или впервые сюда попала. Потом сказал, что приезжаешь сюда каждое лето еще с детства.
   Я слушал Машу, не смея ее перебить и пытался представить это наяву. Наши с Машей взгляды встретились, и мы сразу же стали знакомиться. Я подошел первый. Завязался разговор. Неужели, это правда? А ведь если так подумать, то всегда, когда я думал о том, как познакомиться с девушкой проще всего, так это на пляже, где-нибудь здесь.
   - Потом на следующий день ты снова пришел на пляж, уже один. Мы опять разговаривали. Потом стали вместе ходить друг к другу в гости, ну, с того все и пошло. Потом, в лодке вместе катались. Потом, когда стали купаться в реке, целоваться начали (при этих словах Маша снова игриво заулыбалась.
   Я усмехнулся:
   - Похоже прямо на любовный роман.
   - Ну да - согласилась Маша - у нас все романтично, прямо как в сказке.
   Маша снова потянулась ко мне, и я чувствовал, что близится что-то гораздо выше поцелуев и свиданий. И я знал, что момент выбираю не самый подходящий, но все же решился спросить:
   - Так скажи, все-таки, живешь ли ты здесь круглый год, или приезжаешь только на лето?
   Не ожидавшая этого вопроса, Маша остановилась, так и не дотянувшись до меня и как-то дернулась, словно от назойливой мухи. И тут произошло что-то уж явно непредвиденное и необъяснимое: что-то с невероятной и невидимой силой приложило меня к кровати, и я перестал чувствовать руки и ноги. Паралич охватил меня, прошиб пот, а потом что-то случилось с окружением. Стены, шкаф, плакаты и потолок дрогнул и стремительно унесся в небо, скрывшись из глаз, и меня объяла непроглядная темнота. Неестественно громко застучало сердце, я лежал ничком, ничего не видя и не слыша и только задаваясь вопросом "что произошло?!" Крик внутри меня мешал думать и понимать ситуацию. А потом так же внезапно, стены и потолок вернулись, комната снова возникла перед глазами, только теперь она была другой. Я вернулся в свою дачу и лежал на своей кровати на втором этаже. Вопреки тому, что сейчас только начинался день, в окне небо уже темнело своей синевой и появлялись звезды, а в комнате горел свет и слабо освещал ее. Все еще не чувствуя тела, я содрогнулся и вдохнул холодный воздух, когда свет лампы померк и во мраке я увидел высокую и черную фигуру. Она была худой и длинной, и старческие ладони с кривыми и когтистыми пальцами выделялись в лунном свете. Но больше всего меня поразило ее лицо, ясно проглядывающееся в темноте. Морщинистое и обнажившее в страшной улыбке зубы. И лицо это было мне знакомо. Я мгновенно вспомнил, где видел эту фигуру. Довольно давно папа показал мне фильм-ужастик, в котором убийцей стала эта женщина, будучи убитой за похищение и убийство мальчика в своем провинциальном городке. Такой же жуткой явилась она ночью перед подростком, который из любопытства заглянул в морг, где работал его отец и случайно уронил гроб с ее мертвым телом. Я никогда не забуду, какой леденящий душу страх я испытал, глядя всего лишь на экран телевизора, и задолго запомнивший ее взгляд. Однажды, спустя довольно долгое время, я нашел этот фильм в интернете и снова посмотрел эту сцену, в надежде, что она уже не станет для меня такой страшной. Но я ошибался. На долгое время ее лицо, ее силуэт остался в памяти и не давал уснуть, но со временем, страх к ней притупился. Я, в конце концов начал забывать про нее. Однако мои страхи не шли ни в какое сравнение с тем, что испытывал я сейчас. Мысли о том, что я уже видел ее в фильме, мигом пронеслась и исчезла. Я смотрел на эту фигуру, ожидая, когда она приблизится ко мне, но она не торопилась подходить и только смотрела и скалилась.
   А потом она странно вытянулась до потолка, изогнулась и, продолжая стоять на своем месте, и приблизилась ко мне так, что лицо ее оказалось прямо над моим. Теперь я видел это лицо как нельзя четче и ближе, и еще глубже вжался головой в подушку, и потерял дар речи.
   Не смея вздохнуть, не смея скрыть взгляда, я смотрел на нее, а потом она вкрадчиво сказала, так и не раскрыв рта:
   - Не задавай лишних вопросов, глупец! Ты хотел себе такую сладкую жизнь, вот и получай на здоровье!
   В эту же секунду, не успел я осмыслить услышанное, как моя комната исчезла, и я снова оказался на кровати в комнате Маши. Передо мной опять были плакаты с Гарри Поттером, зеркало возле входной двери, тот же потолок, шкаф с книгами. Только теперь я обнаружил, что лежу совсем раздетый, под одеялом, а рядом, прижавшись всем телом, лежала обнаженная и горячая Маша.

Глава 4

   Маша мерно дышала, и как будто дремала. А я продолжал осмысливать только что произошедшее, хоть и понимал в глубине души, что не смогу это осмыслить. Ведьма, которую я когда-то боялся, внезапное появление в своей даче, эта фраза... А что значит это? Как будто, мы с Машей только что были близки. И как это прошло, если я в этот момент вообще отсутствовал в ее доме, как, черт возьми, уже стемнело?
   В комнате и правда, горел искусственный свет, и чувствовалось, что уже подкрадывается ночь. Я лежал, глядя в потолок, оглядывая стены с плакатами и пытался успокоить нервы. Потом понял, что уже могу двигаться, и немного дернулся на кровати. Маша вздрогнула и проснулась. Она слегка отшатнулась от меня и у меня появилась возможность подняться на кровати. Я рывком сел и глянул на нее с испугом. У нее так же было недоуменное лицо.
   - Что такое, дорогой? - быстро спросила она.
   Я не нашел чего ответить и начал надевать свою одежду, брошенную на стул возле кровати.
   - Ты куда? - снова подала голос Маша.
   Я оглянулся на нее и нервно ответил:
   - Мне надо идти.
   - Влад!...
   - Прости, Маш, я правда, должен спешить.
   - Да что случилось-то? - девушка была взволнована.
   Наступила короткая пауза, а я не знал, как объяснить ей, что только что со мной произошло.
   - Ты не говорил, что у тебя какие-то дела - расстроено сказала она.
   - Я забыл - соврал я, растерянно глядя на нее, стараясь придумать причину - но мне правда, уже пора. Извини.
   Я встал и направился к выходу из комнаты. Когда открыл дверь и шагнул в коридор, обернулся и добавил:
   - Я позвоню тебе завтра, обещаю.
   И я мигом оказался за пределами Машиного дома, выскользнул через калитку на дорогу и бросился бежать, куда глаза глядят. Казалось, что бегом можно заглушить то, что кричало и выло внутри меня. В конце концов, я остановился, и тут же навалилась усталость, и я уселся на ближайшую лавочку, что была под окнами неизвестной дачи, чтобы перевести дыхание. Руки бессильно упали на лавочку, а сам я облокотился на дощатую стену и закашлялся. Но как следует отдохнуть мне не дали. Наверное, я слишком резко упал на скамейку и довольно звучно локтем прошелся по стене. Не прошло и двух минут, как я услышал позади чьи-то шаги, а потом окно распахнулось и грянул визгливый старушечий голос:
   - Ты чего здесь развалился?! А ну-ка, брысь отсюда, хулиган!
   Я вздрогнул от внезапного крика из окна, но не успел ничего осмыслить, как меня тут же окатило холодной водой из ведра. И я вскочил и отпрянул от лавочки, в испуге вытаращив глаза на раскрытое окно. Старуха все еще глядела на меня из окна.
   - И чтоб глаза мои тебя здесь больше не видели!
   С этими словами старуха с силой захлопнула окно и удалилась.
   Новый переполох заставил меня на некоторое время отвлечься от недавнего происшествия. Я все еще в шоке таращился в окно, не веря своим глазам. Ни разу еще за все время моего проживания в этой деревне, меня не прогоняли ниоткуда, ни разу еще не поливали из грязного ведра. Отплевываясь и сжимаясь от холода, во мне поднялась ярость. Если старухе не нравится, что кто-то незнакомый сел на ее скамейку, пускай сделает ограду, как у других домов, или хотя бы просто скажет, чтобы я ушел, но окатывать грязным ведром это уж чересчур. Оглядываясь, я увидел небольшую гору песка, какие нередко можно увидеть возле некоторых дачных домиков в деревне, а рядом несколько кирпичей. Не совсем уверенный, что мой поступок правильный, я схватил дрожащей рукой один кирпич и с размаху запустил в окно. Как только раздался треск разбиваемого стекла, я снова сорвался с места и кинулся бежать, на этот раз в обратную сторону, а при первой развилке свернул в плохо освещаемую часть дороги и скрылся из виду.
   Передохнув немного, я начал приходить в себя и оглянул местность. Ничего знакомого я не увидел. Заборы, домики, деревья, машины. Все вокруг одинаковое, все вокруг повторяющееся. Странно, думал я, странно. Раньше мне казалось, что я обошел свою любимую деревню вдоль и поперек, и что заблудиться в ней просто невозможно. Единственное, что тревожило меня раньше, когда я ходил в магазин - это собаки, что были не на привязи, а возле дороги. Или неизвестные подростки, здоровые ребята, наводившие на меня страх, похожие на головорезов или маньяков. Но никогда я не был в таком положении, как сейчас. Неожиданно деревня предстала передо мной огромной и бесконечной со своими извилистыми дорожками, а между тем, было уже совсем темно. В конце концов, в первую очередь, надо было бы найти дорогу домой, хоть теперь это и стало сложной задачей. Неуверенно я пошел по прямой, в надежде, что рано или поздно окажусь на знакомой улице. И я был уверен, что дом Маши я точно уже не смогу найти среди этих неизвестных домов. Хотя и речи не могло быть о том, чтобы я вернулся к ней сегодня. А смогу ли я вернуться домой? Ведь именно там передо мной и предстало оно... Перед глазами снова стояло лицо ведьмы, наводившее на меня страх при случайном воспоминании о ней. Ее лицо... Лицо "ведьмы Мэри"... Как там говорилось в том фильме? "Беги от двери ведьмы Мэри... Детишек нет у этой Мэри... Лишь куклы, страшные как звери..." Мэри Шоу. Да, ее имя не очень-то трудно забыть, учитывая мою глупую навязчивую идею искать и постоянно смотреть то, что пугает меня больше всего. Не уверен, что кто-то другой в моем возрасте испугался бы этого. А впрочем, в этом ли сейчас дело? Что она сказала?
   " Не задавай лишних вопросов..." "Хотел такую сладкую жизнь - получай на здоровье". Лишние вопросы? Лишним вопросом оказался вопрос, адресованный Маше, по поводу того, живет ли она здесь всю жизнь, или только приезжает на лето. Я хотел сладкую жизнь, и получил на здоровье? То есть... То есть это все, что внезапно произошло со мной по приезде сюда - сладкая жизнь, которую я получил? На здоровье? Получил на здоровье... От кого?
  
   Понимание чего-то немыслимого стало закрадываться в душу. Выходит, мечты, желания стали обретаться в явь. Маша, ресторан "Титаник", трое друзей. Если подумать, об этом я и мечтал. Совсем недавно пришедшая мне в голову мысль о том, что это все только казалось мне странным, и что я, в самом деле, просто потерял память, стала исчезать. Каким образом я мог бы потерять в городе память, если я прекрасно знал, что не терял ее? Откуда взялась эта Маша, у которой еще и на удивление так много общего со мной? Откуда взялся ресторан на месте заржавевшего дебаркадера, откуда взялись Антон, Костя и Андрей? Единственное верное объяснение их появлению в моей жизни - кто-то или что-то устроило мне все это, как джин, освобожденный из лампы, исполняющий желания своему избавителю. Да ладно! Это же просто сказка, черт возьми!
   Я брел по незнакомой дороге, пытаясь одновременно спорить и что-то доказывать самому себе, и пытаясь узнать в окружающих меня домах что-то знакомое, чтобы сориентироваться.
   А разве не сказкой казалось мне то, что случилось со мной, когда я только увидел этих троих друзей? Разве не сказкой была Маша? А дискотека? А ее взгляд? Но как?... Откуда?... За что мне эта сладкая жизнь? За что эти обретенные мечты? Я что совершил какой-то подвиг в прошлой жизни, спас людей от всемирной катастрофы? Или предотвратил конец света? А причем тут "не задавай лишних вопросов"? При чем появление моего страха? Это за то, что я спросил вполне очевидный вопрос? Сколько еще вопросов мне нельзя задавать, чтобы не появилось ведьмы Мэри?
   Я немного отвлекся от своих мыслей, когда в очередной раз поднял глаза на дорогу и вдруг почувствовал, что узнаю ее. Впереди улицу пересекает дорога, а за ней магазин. Я помню этот магазин, возле него заканчивается деревня, и дорога поворачивает к пустынным полям, куда устремляется автобус, чтобы увезти дачников обратно в город. Я никогда не любил смотреть на эту даль, на этот поворот. Все это напоминало мне о том, что рано или поздно мне придется вернуться обратно в город. Но вот с магазином что-то было не так. Каким-то он был другим, измененным. Он светился. Играли и мелькали огоньки над входом.
   "Супермаркет!" - вскочило у меня в мыслях. Ну, вот она, сладкая жизнь, которую мне неизвестно за что подарили. Супермаркет, который я увидел однажды в своем сне. Супермаркет, в котором я был такой же поздней ночью в этой деревне, и где купил... кое-что. Ну, точно, магазин с большим выбором продуктов, в котором есть и игрушки и диски с музыкой, с играми и фильмами. Вот чего, как мне казалось ранее, и не хватало в этой деревне. Что ж, можно проверить в очередной раз, правда ли, что все это - "сладкая жизнь". Если сейчас я зайду в магазин и найду то, что купил во сне, станет ясно уж точно, что это так. Я довольно быстро добрался до магазина и вошел в него. Прозвенела дверь и я оказался среди слабоосвещенных стеллажей с дисками. Неужели... Именно такой паркетный пол! Именно такие стеллажи! Музыка играет! Именно то я и видел в своем сне! Ну-ка, где тут тот диск, который я покупал?
   Я пошел в самую глубь магазина, в ту самую сторону, в какую и устремился в своем памятном сне, и довольно скоро нашел то, что искал.
   Пестрые обертки дисков, с раскрепощенными и пышногрудыми девушками, игриво улыбающимися и манящими пальчиком поближе. "Пышные и натуральные" - гласили надписи на обертках, "Только перевозбужденные", "Остров наслаждений". И я смотрел на обилие краски на дисках и не знал, что лучше выбрать. А потом вдруг задумался, смогу ли купить? Я же вроде и денег-то с собой не брал. Хотя... Я же покупал сегодня в "Титанике" газированную воду! Боже мой, неужели это было сегодня? Кажется, прошло так много времени с сегодняшнего утра! А потом вспомнил про недавние мысли. "Сладкая жизнь". Если все, что я хотел до этого момента - сбылось, значит, деньги быть у меня в кармане сейчас просто обязаны. Я залез рукой в карман - точно! Несколько сотен! Задержав взгляд на откровенной брюнетке, глядящей на меня с коробки диска, я схватил его с витрины и пошел искать кассу с продавцом. В этот момент, у меня быстро пронеслись мои предыдущие случаи, когда я покупал подобные диски. Разумеется, сейчас это все можно было бы за две минуты найти в интернете и скачать не менее сотни и более открытых роликов с эротикой, но когда я впервые увидел у себя в городе в киоске с дисками подобные диски, я понял, как хочу купить их все. Диски с красочными обертками так надолго запечатлелись в памяти, что я грезил о них, хоть и был уверен, что явно не осмелюсь купить их. Надолго я обходил стороной этот киоск, зная, что мне просто не хватит духа заглянуть в глаза продавцу и попросить этот диск. А ведь однажды, сам продавец предлагал мне купить подобное... Да, помню это. Тогда я искал фильмы ужасы, которые давно не мог найти, и предложение продавца меня не устраивало. Господи, каким же я оказался дураком в той ситуации!!! Сам продавец предлагал мне купить ЭТО, а я отказывался! Однажды, засыпая в своей комнате в городе, меня неожиданно охватила навязчивая идея прямо сию секунду отправиться к этому киоску и купить один из дисков. Причем идея оказалась настолько сильная, что я пару раз прямо-таки поднимался с постели и тянулся к одежде, но потом снова бухался в кровать, так как с сожалением вспоминал, что в это время суток тот киоск наверняка закрыт. А на следующий день, я все же рискнул и купил диск в том киоске. А потом еще один, который мне не понравился...
   А сейчас, я стоял в супермаркете, который образовался в деревне, и покупал еще один диск, который, я в этом был уверен, мне точно понравится.
   Ничего стыдливого, ничего зазорного. Я не прятал глаза и открыто положил диск на кассе и протянул продавцу деньги. Молча он отсчитал их, дал сдачу и я вышел с купленным диском на улицу. Теперь из туч выглянула луна, и бесчисленные звезды сверкали, и озарялась деревня. А я, со счастливым лицом шагал домой, и был уверен на все сто, что там не увижу более Мэри Шоу. Не задавать лишних вопросов? Отлично! Буду просто радоваться своей сладкой жизни. И с бешенным желанием посмотреть на своем компьютере купленный диск, я снова сорвался с места и побежал домой.

Глава 5

   Проснулся я выспавшимся, и отдохнувшим, после вчерашних ночных гуляний. Вчера, примчавшись домой, я первым делом включил купленный диск и смотрел его, любуясь фигурами и прелестями порно актрис на компьютере, и наслаждаясь от этого до часа ночи, пока не почувствовал сильную сонливость и не лег спать. Причем, главное, что хотелось бы отметить: уже спустя несколько месяцев с момента, как папа купил мне компьютер, диски с фильмами и играми вдруг перестали читаться компьютером, дисковод их просто не видел. И я уж думал, что теперь коробки, которые были битком набиты дисками придется выкидывать на свалку, и что, покупая эти диски, выкинул более двух тысяч рублей на ветер, ведь теперь от них нет никакого толку. Но неся этот диск домой, и запуская его в дисковод, я был уверен, что теперь он загрузится. Так оно и вышло. Впечатлило меня в нем все, начиная с главного меню диска, с выбора фильмов и их эпизодах.
   Сейчас я глядел на открытую упаковку диска, который забыл вынуть вчера из дисковода, и размышлял, что же еще возможно получить теперь, с момента начавшейся для меня сладкой жизни? Сознание безграничной свободы действий и желаний захлестнули меня, как если бы я играл в новейшую в серии игру ГТА, в которой главному герою позволено все в его игровом виртуальном городе. Казалось, что теперь, когда я осознал всю сущность своего положения, я думал, что могу улететь до звезд, а потом отправиться на край света, или уж лучше сразу в рай.
   А потом до слуха донеслось пение петуха, прохладный ветер ворвался в комнату, и я утихомирил свой пыл. Если вчерашней лунной ночью мне и казалось, что все настолько сказочно стало для меня, то сейчас, к утру, я все же начал сомневаться в этом. Куда я загнул? Какие звезды? Какой рай? Ладно, я согласен, что появление ведьмы Мэри было уж точно необъяснимым явлением, но если подумать, появление в Чардыме супермаркета и "Титаника", уже не выглядело настолько сказочным, как мне казалось ранее. Разве это не могло появиться здесь за год, пока я отсутствовал? Хотя верится в это с трудом. Но вот как объяснить появление моих друзей и девушки Маши - это действительно загадка. Но разве важно ли это? Разве мне было плохо с ней, когда она позвала меня к себе в дом, угощала, а потом... Черт возьми, да у нас с ней было....! И вот как я ее отблагодарил! Согласен, увидеть то, что я увидел, как только спросил ее про то, где она живет, могло испугать каждого, и любой бы на моем месте испытал бы шок. Но девушка уж точно не была в этом виновата.
   Итак, сомнения, сомнения, сомнения. Разногласия с мыслями, спор с самим собой. То, что дело нечистое, ясно сразу, но все же, если поразмыслить, то покинув Машу после того, что у нас с ней было и отправиться покупать фильмы для взрослых, чтобы вместе с ними уединиться у себя в комнате - явно эгоистично и нагло с моей стороны. А значит, надо сейчас же перед ней извиниться. Надо ей позвонить.
   Схватив телефон и включив его, я увидел пропущенные вызовы Маши. Их было так много, что и не сосчитать. Значит, она звонила, наверное, всю ночь, волновалась, хотела поговорить. Черт, я даже не слышал никаких звонков! Взглянув на фотографию девушки в журнале контактов, я сразу почувствовал, как мне не хватает Маши рядом, и недолго думая, позвонил.
   - Да - послышалось в трубке.
   По голосу Маши можно было сразу почувствовать ее обиду и некоторую сухость. И он меня пристыдил. Трудно представить, что испытывала Маша, когда я покинул ее вчера, так внезапно, так неожиданно. Вдруг она плакала, вдруг она всю ночь не спала, пытаясь понять, почему я вдруг убежал. И я решил спасти ситуацию.
   - Маша, привет - начал я.
   - Где ты был? - спросила она, перебив меня.
   Я еще больше почувствовал угрызения совести. Она обижена на меня.
   - Прости, что я вчера так внезапно ушел, прости, что заставил тебя переживать.
   - Переживать?! - с жаром воскликнула она - да ты знаешь, как я вся извелась, пока звонила тебе?! Мало ли, что могло с тобой случиться в деревне ночью, я же чуть с ума не сошла!
   - Я... Я...
   Я не знал, что ответить. Какие, к черту, бесконечные возможности? Что Маша могла подумать обо мне? А вдруг она решила, что я убежал к любовнице? Да и как объяснить ей, куда я пошел, я просто не мог.
   - Я не должен был уходить, я знаю - угрюмо промычал я - только ты не думай ничего плохого обо мне, и я обещаю тебе, что больше подобного не повторится. Прости.
   Некоторое время в трубке молчали. Пауза длилась несколько секунд, но для меня она казалось вечностью. Наконец, Маша сказала:
   - Хорошо, я постараюсь.
   - Может, встретимся? - живо предложил я.
   - Давай - согласилась она, причем прозвучало это более дружелюбно, чем ранее - подходи к моей даче.
   - Хорошо, согласен!
   - Пока.
   Как только послышались гудки, я вскочил с постели, оделся и выбежал на улицу. Мне не терпелось поскорее увидеть Машу, чтобы полностью загладить свою вину, и бросился опрометью наверх, к деревне. Но когда добрался до деревни, то остановился в нерешительности, и понял, что найти дачу Маши для меня уже задача. Я уже не помнил, где находится ее дача, а когда покинул ее, то заблудился, и найти ее уже не мог. Неуверенно, я пошел по дороге, по направлению к "Титанику", так как помнил только, что дача ее где-то в той же стороне. Дорога, как обычно, была пустынной, шумели от утреннего ветерка листья деревьев, блестели крыши домов от солнца, доносилось пение птиц. Я смотрел в левую сторону, ведь и нужная мне дача находилась в той стороне. Но все дома, мимо которых я проходил, не напоминали мне ее дачи, и я шел все дальше, с каждым шагом все больше волнуясь ее не найти.
   Но волноваться пришлось не долго. На очередном изгибе дороги, я увидел впереди светлую фигурку, стоящую возле калитки, в которой узнал свою подружку. На этот раз на ней было голубоватое платьице-сарафан. Издали она показалась мне настолько хрупкой и милой, что я не выдержал, и побежал к ней навстречу. Она увидела меня и тоже бросилась навстречу. Глаза ее были полны радости и жизни, что я понял, что больше она не сердится на меня. Прикоснувшись руками к ее плечам, я снова извинился, причем видно было на ее лице, что долго обижаться на меня она просто не может. Уже говоря слова прощения, ее губы снова тронула улыбка, и казалось, что она уже не слышит моих слов, а просто рада моему появлению. А потом снова протянула руки к моему лицу, потянулась и прильнула к губам.
   "Лучшее начало дня" - подумал я про себя, но не сказал этого вслух. Я хорошо помнил, как уже говорил это вчера утром, и говорить снова то же самое было бы не очень правильно.
   - Пошли в парк - предложила она.
   - В парк? - удивился я - какой парк?
   - Как какой? Ты забыл, что-ли?
   Вот опять разговор возвращался в одно и то же русло. Как мне уже надоело сталкиваться с тем фактом, что не понимаю, о чем мне говорят. Не понимаю, или не помню. Я больше не хотел вмешиваться в эту ситуацию. Совсем недавно я думал, что и вправду просто забыл то, что действительно было, потом пришел к выводу, что это все сладкая жизнь, которую мне кто-то подарил. А теперь я опять не знал, что и думать. Может, все-таки забыл...
   - А, парк! - притворно воскликнул я, делая вид, что вспомнил - ну, давай, буду очень рад снова оказаться в парке!
   - Пойдем!
   Резво взяв меня под руку, она повела меня вперед.
   По знакомой дороге мы прошли мимо спуска к ресторану "Титаник", повернули, прошли мимо магазина, в который я ходил гораздо чаще, чем в те, располагавшиеся в "уездной" части деревни, и устремились дальше, куда я еще никогда не ходил. Скоро мы попали в тень пышной листвы склоняющихся деревьев, где впереди я увидел аккуратно ухоженные аллеи, и дорога здесь стала расходиться в разные стороны. Было много лавочек, пестрели клумбы цветов, и оживленно гудела толпа людей, словно вся деревня решила спрятаться в этой тени от жаркого утра. Здесь бегали дети, прыгали по расчерченными мелом квадратиками на асфальте, здесь родители неторопливо катали детские коляски, а более взрослые подростки смеялись, пили лимонад, или любовались воздушными шариками, которые удерживали на веревке, чтобы они не улетели безвозвратно в небо, и откуда-то доносилась музыка. Мы прошли с Машей чуть дальше, и я увидел аттракционы, карусели, батут, витрина с развесным мороженным, где мы купили себе по два рожка, выбрав сразу все цвета мороженного. И я шел и постоянно восхищался от того, что все это увидел, в глубине души снова понимая, что все это опять-таки когда-то мечтал увидеть здесь. Я по-настоящему любил эту деревню, с ее маленькими красивыми домами, с ее свежим воздухом, но всегда хотел, чтобы в ней было что-то особенное, помимо этого, чтобы деревня ломилась от наличия достопримечательностей, вроде ресторана, парка развлечений или чего-то в этом роде, чтобы тогда она выделялась на фоне обычных деревень, чтобы больше людей знали про нее и считали элитой, чтобы я и сам гораздо больше ее за это любил. Наверное, кроме уже увиденных мною ресторана и супермаркета, с моей точки зрения, именно парка здесь и не хватало. Но все же, я уже не думал, что все это появилось только потому, что я этого захотел. В конце концов, я ведь вообще ни разу не ходил в эту сторону деревни, и не мог быть уверен в том, что раньше этого парка здесь не было. Хотя, что-то мне подсказывало все-таки, что если бы парк этот существовал здесь и раньше, я об этом уже давно узнал.
   Я подумал, что неплохо было бы просто присесть где-нибудь на лавочке, чтобы просто доесть мороженное, хотя повсюду, куда ни глянь, они были заняты, но тут впереди я увидел небольшое озерцо, которое впадало в реку, в центре которого играл фонтан, а вокруг него люди катались на лодках и водных катамаранах.
   - Не хочешь прокатиться? - спросила Маша, указывая в сторону лодок и катамаранов.
   - А было бы здорово! - согласился я, и мы пошли к лодкам.
   А по пути я увидел, что помимо лодок и катамаранов, здесь были и прогулочные яхты, и понял, что больше всего хотел бы прокатиться именно на яхте, но засомневался, что у меня хватит денег на это удовольствие.
   - На чем ты бы прокатился? - словно поймав мою мысль спросила Маша.
   Я занервничал.
   - Да вот, думаю, на этом... - я указал на белую яхту, на борту которой уже размещались люди - только не знаю, сколько.
   - А давай спросим - предложила она, и потащила меня к группе людей, которым платили за эти прогулки.
   Оказалось, что стоило это полторы тысячи рублей. На первый миг я подумал, что теперь уж точно мы не сможем покататься на ней, и уже хотел предложить Маше просто покататься на обычной весельной лодке, но потом спохватился и вспомнил про уже совершенные мной покупки в то время, когда тоже думал, что денег не хватит. На удачу, я снова пошарил в карманах, и теперь уже извлек пять тысяч рублей. Маша радостно взвизгнула и засияла, а я протянул деньги за прогулку на яхте и нас пропустили на ее борт.
   Яхта уже была заполнена людьми, преимущественно, молодыми, которые либо парочками, либо просто компаниями, и смех, шутки и разговоры заполняли кабину яхты, а остальные, не желая находиться под крышей, находились на открытом носу судна, или на открытой же корме, и смотрели на зеленый парк. Мы прошли в самый конец яхты, где по углам кормы целовались такие же молодые люди, как мы, сплетаясь в тесных объятиях, словно отобранные на подбор молодожены. Мы остановились возле лееров, я подумал, что мы с Машей довольно органично вписались в эту романтическую композицию, словно только нас здесь и не хватало, и так же соединились, обхватив друг друга за талию. Спустя некоторое время, мотор заработал, и голоса и смех несколько утихли, и яхта отчалила от берега. Блики от волн плясали на потолке яхты, ветер успокоил наваливающуюся жару, и я смотрел, как яхта покидает круглое озерцо и выходит в реку, а потом, к моему удивлению, я узнал окружающие меня берега. Да и не могло быть иначе, ведь я видал их каждое лето, проведенное на даче по два раза в день и каждый день, когда спускал на воду свою резиновую весельную лодку и отправлялся в эту, "неуездную", как я ее называл, сторону. Минуя на этой лодке ржавый дебаркадер, мистическим образом преобразившийся в ресторан "Титаник", я добирался на лодке к речной развилке, откуда речные пути расходились в разные стороны. Один ее путь утыкался в тупик, другой проходил мимо двух островов, на которых располагалась турбаза, а другой огибал их и устремлялся к Чардымскому мосту, и выходил в открытую и спокойную заводь. А из заводи узкая и извилистая протока выводила в открытую и просторную реку, с островами на большом расстоянии друг от друга. Там расстилались турбазы, там были пляжи, и часто рассекали реку катера и яхты.
   Наша яхта, выезжая из парка, попала в эту самую развилку, хотя раньше, уж в этом я точно был уверен, никакого пути из развилки в этот парк раньше не было. Да, на какое-то время, я снова вернулся к своим сомнениям по поводу того, что бы значило это изменение. В конце концов, если появление "Титаника" и супермаркета в Чардыме за один год еще можно было как-то представить, то появление еще одной протоки в реке, которая заканчивалась в деревенском парке, уж явно не могло быть объяснено. Если бы и стали планировать вырыть канал к парку, то это началось бы задолго до этого года, и я заметил бы за время своих многочисленных катаний на лодке по этому месту, что здесь ведутся работы, и узнал бы, или хоть имел представление о том, что здесь будет однажды. Что ж, если я и думал об этом, то только минуту, ведь теперь это не имело важности. Я же знал уже, что теперь все в моей жизни на даче будет по-другому. Я мечтал увидеть ресторан - я его увидел. Я мечтал о супермаркете в деревне, и он появился здесь. А друзья? А Маша, которая сейчас с такой привязанностью и нежностью прижимается ко мне? Что уж теперь удивляться парку и появившемуся в нем каналу, который выходил сюда?
   Яхта миновала знакомые острова, прошла под мостом, вышла в просторную заводь с кувшинками, и я засомневался, сможет ли она пройти в той узкой протоке, которая помимо своей кривизны, была довольно неглубокой для такого судна. Но я опять ошибался. То ли я забыл, то ли опять все изменилось в природе в мою пользу, но протока оказалась не настолько кривой и узкой, как я ожидал, и достаточно глубокой, что дна я ее не видел, и яхта свободно прошла через нее и оказалась у берегов турбазы "Луч". От сюда она отправилась к коренной, и иногда приставала к некоторым пляжным островам по пути, где нескольким молодым людям хотелось искупаться. Некоторые прыгали прямо с палубы яхты, некоторые оставались в ней, так как желали только кататься без остановки. Мы с Машей тоже не вылезали из нее, так как сама прогулка доставляла невыражаемую радость, и мы как будто понимая мысли друг друга, оставались у кормы и только любовались на окружающие зеленые берега, волны и небо. Ветер трепал Машины волосы, которые почти касались лица, и я вдыхал их, ощущая какой-то душистый аромат, а сам только смотрел на солнце, просвечивающее через эти колышущиеся локоны и не замечал времени. Время же это, как будто спешило, решив устроить мировой рекорд по скоростной магистрали. Яхта побывала на берегу турбазы "Салют", потом причалила к пристани, где небо уже меняло свой одинаковый голубой цвет на розовый, так как солнце стало заходить, а когда яхта уже спешила по тому же пути, что и я на своей лодке, в сторону "Титаника", уже близились сумерки и ветер крепчал. Промелькнул слева песочный берег, который годы тому назад был еще довольно хорошим пляжем, и на который раньше я часто ходил и глядел своими маленькими глазками на проходившие мимо него такие же яхты. Я вспомнил, как завидовал людям, находившимся в этих яхтах и мечтал побывать на их месте, где так же стоял бы на палубе, вместе с девушкой... Что ж, вот и сбылось еще одно мое желание, казавшееся еще два дня назад нереальным и призрачным. И мы прошли из кормовой части яхты в носовую часть, где стояли с Машей, почти как Джек и Роза из романтического фильма Титаник, все так же крепко держась друг за друга и целуясь.

Глава 6

   Как и следует полагать, утро выдалось на следующий день таким же солнечным, радостным, и я знал, поднимаясь с кровати, что первым делом должен позвонить Маше, и как и вчера оставшееся время дня мы проведем с ней. А уж как именно будет проведен этот день, уже не важно. Я взял телефон, но не успел войти в журнал контактов, как на дисплее отобразилась Машина фотография и загудела музыка звонка. Маша сама мне позвонила, причем в тот самый момент, когда это собирался сделать я. Договорившись снова встретиться возле ее дома, я оделся, спустился вниз, и побежал скорее в деревню. Как и вчера, дороги были пустыми, не было слышно даже лая свирепых собак из-за заборов некоторых дач. В общем, я видел деревню снова такой, какой и хотел ее видеть - спокойной, тихой, без единого случайного прохожего. Я шел по дороге, по направлению Машиной дачи, а сам думал про себя, куда бы лучше всего нам с ней стоило бы отправиться гулять. Кажется, после вчерашней прогулки на яхте, ничего более изобретательного придумать было уже трудно, ведь я за весь день оказался во всех красивых речных местах. Но вот, я вспомнил, что все-таки, кое-какое место яхта вчера пропустила - один мой любимый остров. Уже четыре, если не больше лет, я каждый раз, возвращаясь в Чардым, обязательно попадал на этот остров по нескольку раз - либо папа возил меня на своей моторной резиновой лодке, либо я сам - на своей весельной резиновой, оставшейся мне от дедушки. И я подумал, что не было ничего лучше, чем оказаться там с Машей, наедине, и побродить вместе в тени зеленой сосновой рощи.
   Маша опять ждала меня возле своей калитки, и мы обнялись по обычаю нашей встречи, ее лицо снова сияло, и я рад был ее видеть.
   - Ну, и куда пойдем на этот раз? - спросила она меня.
   - Слушай - начал я воодушевленно - есть тут одно место хорошее - остров.
   - Что за остров? - заинтересовалась Маша.
   - Мечта! - заманчиво ответил я - там так красиво! Лужайки зеленые, роща...
   Тут я остановился, так как заметил, что улыбка сползает с лица Маши, и что-то наводит на нее испуг. Словно лампочка, так исправно горящая столько дней, вдруг стала гаснуть. Почему? В чем дело?
   - Нет - вдруг взволнованно сказала она.
   - Маш, ты что? - спросил я, чувствуя, что чего-то не понимаю.
   - Не пойду туда - совсем испуганная, сказала Маша.
   - Почему?
   - Не пойду туда! - вскрикнула она в истерике, а потом развернулась и бросилась бежать прочь.
   - Маш, ты куда? - крикнул я ей вслед, ощущая, как внутри у меня все съежилось и похолодело.
   - Хочешь - сам туда отправляйся, а я - ни за что! - обернувшись на несколько секунд, крикнула мне Маша, и скрылась за поворотом.
   Несколько мгновений я стоял, ошарашено глядя туда, где только что исчезла Маша, а потом опомнился и побежал вдогонку, решив все выяснить. Сам же я пытался понять, что так могло изменить настроение Маши. Но ничего на ум мне не приходило.
   - Маш! - кричал я, оглядываясь по сторонам и сворачивая то в одну сторону, то в другую.
   - Маша!
   Но Маши и след простыл. Обежав несколько домов, я остановился, совсем не представляя, что делать. Сам же я почему-то был уверен, что сейчас Машу я точно уже не смогу найти, хоть и не знал, как объяснить, почему я это понял. В конце концов, смирившись с этим, я решил вернуться на дачу. Идя по деревне, опустив взгляд вниз, я все думал и гадал, что именно изменило Машу, и понял, что виной всему было то, что я предложил ей отправиться на Мечту. Значит, какая-то тайна кроилась в этом острове, которая, похоже, беспокоила Машу больше всего. Что-то нехорошее связывало ее с этим местом, из-за чего она так болезненно отреагировала на его упоминание. Но что же это было? Может, какая-то утрата? Сердце забилось учащенно, и я похолодел изнутри, когда вспомнил, что видел на склоне у берега острова крест. Жуткая мысль обдала меня холодом: а вдруг это кто-то из родственников Маши утонул на том острове, и в память ему там был крест? Тогда нет ничего удивительного, что Маше больно слышать даже упоминание об этом острове. Хотя, может, утонул там совсем другой человек, этого я не знал.
   Вернувшись на дачу, я некоторое время сидел на втором этаже, глядя в окно, как солнце поднимается все выше над рекой, а потом решил позвонить Маше на телефон. Я взял телефон в руки, вошел в контакты и... И остолбенел. Здесь не было ни телефона Антона, ни вообще всех этих троих, ни Маши. Здесь был телефон брата, сокурсника из университета, преподавательницы, мамы и папы. Я сидел и таращился на телефон, ничего не понимая, и даже подумал, что наверное, схожу с ума. Ситуация напоминала мне книгу Михаила Булгакова "Мастер и Маргарита". В ней на сеансе черной магии на зрителей с потолка летел денежный дождь, женщинам-зрителям раздавали бесплатно роскошную одежду и духи, но при окончании сеанса, все это исчезло на глазах, и женщины, подавшиеся на соблазнительный подарок фокусников-дьяволов, совершенно обнаженные, мечтали провалиться сквозь землю. Я глянул на компьютерный стол, и, как и ожидал, никакого диска с эротикой не увидел. Я глянул под стол, посмотрел возле стула, но дальше засматриваться не стал, так как был уверен, что его просто нет. Или его не было? Сон? Чушь!!! Я же давно проснулся, и Маша была не во сне, а в реальности! Просто... Это все, как будто вдруг исчезло... Почему?
   Но я уже знал, почему. Или, по крайней мере, догадывался. Остров Мечта. Надо немедленно выяснить, как он может быть связан со всем этим. Я углубился в хлам на втором этаже, где нашел свернутую резиновую лодку, насос, клапаны и весла, и потащил вниз, а потом на улицу. На полянке возле ворот, я расстелил лодку и начал накачивать в нее воздух насосом. Это заняло у меня полчаса, а потом, я спрятал под нос насос, вставил сиденья, уложил под них весла, и понес лодку на своем плече к берегу напротив. Там я спустил ее на воду, залез, и оттолкнулся веслами от берега.

Глава 7

   Я все дальше и дальше удалялся от берега, и передо мной расстилалась почти вся деревня. Деревья вдали скрывали ее дальнюю часть, и отсюда было довольно далеко до "Титаника", хотя я был уверен уже, что вместо него там снова стоит обычный ржавый дебаркадер, каким он и был в прошлом году, и в позапрошлом тоже. Солнце уже поднималось выше, близился полдень, и скоро должно было начаться настоящее пекло - время, когда быть на улице нежелательно, чтобы не получить солнечный удар и не обгореть. Но меня не волновало это, и скоро я уже выбрался на коренную, где гулял на просторе ветер, и волны шумели и мешали грести в нужном направлении. Кроме того, здесь было опасно находиться в такой лодке, так как здесь ходили баржи, яхты, мощные катера, а при сильном шторме, лодку могло занести на большое расстояние от берега, а то и вообще перевернуть.
   Но сейчас было не настолько опасно, как могло бы быть, если бы небо покрывали грозовые тучи, и ветер свистел бы в ушах. Сегодня было гораздо спокойнее, и небо было чистым и безоблачным. "Мечта" находилась далеко, и едва виднелась на горизонте, сливаясь с более далекими островами, выделяясь светлым кусочком своих высоких и острых песочных гор, напоминавших пирамиды. И я направился в сторону этих пирамид, стараясь не свернуть в сторону из-за волн, которые мешали плыть по ровному пути. То и дело я оборачивался посмотреть, так ли далеко до острова, как было раньше, и приблизился я к нему хоть немного.
   Постепенно я приближался к нему, но было еще далеко, и я не мог его хорошо разглядеть. А сам думал про себя, каким я его увижу. Чистым и открытым? Без обгоревших углей на песке и без палаток? Нет. Еще сутки назад, если бы я отправился сюда, я точно знал бы, что стоило бы мне только представить этот остров во всей его красе, чистым и безупречным, то таким я его и увижу, как только доберусь до берега. Но сейчас я уже сомневался, что природа вновь уступит моим надеждам и преобразится так, как я хочу.
   Так и вышло. Почти весь песочный берег "Мечты" скрывался под камышами, поросшими так, словно забор загораживал доступ к острову. Только небольшие прогалины в камышах позволяли пристать к берегу и сойти на сушу, не пробираясь через камыши. Возможно, даже эти прогалины появились благодаря случайным приезжим отдыхающим, которые решили прочистить себе дорогу. Песочные горы тоже были гораздо ниже и с поросшими на верхушках кустами, и на самой вершине горы виднелась палатка.
   Я понял, что делать мне на этой стороне острова нечего, и, хоть я и хотел бы пройтись по песочным горам, теперь, когда здесь присутствовали люди, никакого желания в этом у меня не было. Тогда я решил обогнуть остров вправо, и высадиться с его противоположной стороны. В прошлом году, вместе с двоюродным братом, мы отыскали в той стороне довольно широкую прогалину в камышах, где и пристали на этой лодке и устроили пикник на той самой сосновой роще, где мне тоже хотелось сейчас побывать. Я греб веслами, продвигаясь неподалеку от берега, так же скрытого камышами, и думал про остров и про его тайны. Я был уверен, что остров этот непростой, и что с ним связана какая-то мистика или колдовство. И верил в это. Однажды я придумал и написал рассказ на компьютере про этот остров. Главной загадкой этого рассказа был остров, на котором обитала женщина-призрак, являющаяся хранительницей этого острова. Я называл ее "хранительницей мечты", и сам же восхищался ею. История этой женщины была неполной и туманной. Единственное, что было ясно, это то, что однажды она утонула где-то рядом от этого острова, во время страшной бури, разыгравшейся на реке. И спустя некоторое время, она воскресла на берегах этого острова и каждый раз, когда на него прибывали люди, она являлась им и исполняла их мечты, обретая в явь их скрытые и глубокие желания. В моем рассказе главными персонажами стали две семьи, враждовавшие между собою, и желавшие друг другу смерти, причем обе они оправдывали и ни в чем не винили себя. И Хранительница помогла им обоим и вышло так, что обе они оказались равны перед ней и в итоге, зажили счастливо, хоть и порознь друг от друга.
   А потом, вдохновившись написанной истории, я написал и вторую часть, посвященную уже другим персонажам, но так же видевшим Хранительницу Мечты на этом острове. Новая история заключалась в том, что две маленькие девочки, проживавшие в этой деревне, однажды побывали на "Мечте", где Хранительница исполнила их общее желание стать колдуньями-целительницами. Обе девочки стали исцелять больных, помогать бедным, а когда стали взрослыми женщинами, сурово отомстили троим подонкам, изнасиловавшим внучку одной из них.
   История эта, как это ни странно, родила во мне веру в существование этой Хранительницы Мечты по-настоящему. И я, бродя в тени сосен и глядя на далекие зеленые лужайки, верил в то, что где-то здесь действительно обитает эта женщина, и видит меня, смотрит и знает все, что было со мной, и что будет. И думаю даже, что это не я придумал эту хранительницу, а она навеяла мне мысль о своем существовании, и благодаря этой мысли я и написал про нее. Я никогда не видел ее на острове, но кто бы что ни говорил, я все равно знал про себя, что она существует. Даже тогда, когда я давал брату прочитать этот рассказ, уже на его середине он сказал мне, что согласен со мной, и тоже верит, что она существует. Вот так, ничем не оправданная история, похожая скорее на миф или легенду, высосанную из пальца, стала для нас обоих былью, и никто на свете не сумеет переубедить меня в том, что это ложь, и что ее нет.
   Сейчас я снова вернулся мыслью к этой истории, и думал про себя, а возможно ли то, что именно сегодня мне представится шанс увидать ее по-настоящему? Мало ли что может быть, но разве то, что произошло со мной по приезду в Чардым, не похоже на сказку? Внезапное появление друзей, девушки, красивых мест в деревне, Мэри Шоу и все остальное. Это же и есть то, что другой человек, услышавший бы это от меня, и назвал бы мистикой. Разве поверили бы в это люди, если бы я стал рассказывать про свои приключения первой недели, прожитой на даче? Так почему же тогда я не могу поверить и в существование Хранительницы Мечты?
   Итак, я причалил к песочному берегу, и облегченно вздохнул: здесь не было ни палатки, ни лодки, ни людей. И я оставил лодку, вытащив ее на сушу, и отправился к зеленым рощам. Я шел вперед, к далеким зеленым соснам, возвышавшимся на холмах, осторожно перешагивая через траву, и не сводя с сосен глаз. Наконец, я добрался до первой сосны, где, попав в ее тень, присел на выступающий корень и решил передохнуть.
   Время шло, а я все сидел под деревом, ощущая приятный ветерок, глядел на нависшую надо мной листву, оглядывал поля и не хотел ничего делать. Уже то, что я снова оказался здесь, было хорошо. Тревога, посеянная в деревне, когда я так внезапно потерял Машу на улице, здесь прошла и я беззаботно отдыхал. Но потом, я все же поднялся на ноги и решил пройтись вдоль рощи. Я то вбирался на холм, то спускался, проходя мимо новых сосен, нагибал голову, чтобы пройти под их свисавшими ветвями. Каждое дерево казалось неповторимым и красивым, и я не знал, что из того, что я увидел, лучше бы смотрелось на холсте. Так у меня было часто в этих краях, когда я сомневался в выборе более красивой картины. Не знаю, сколько прошло времени, а я все гулял по роще, осматривая каждый корень, каждую ветку, и не думал о том, что меня беспокоило, пока я добирался сюда на лодке. Все вопросы, которые мучили меня все это время, давно пропали, и мне вообще не хотелось напрягать мозг, и о чем-то думать. Но все же, скучно было так идти, и я постепенно вспомнил про Машу, с которой гулять так было бы гораздо веселее и прекраснее. Когда я вспомнил про Машу, я вспомнил заодно и про ее странное отношение к этому острову, а потом вспомнился и крест, и мое желание узнать, в чью память он был поставлен.
   Но уже было поздно проверять это, ведь я ушел довольно далеко в противоположном направлении, и возвращаться к кресту заняло бы слишком много времени. И я бросил это, решив на обратном пути подойти к кресту, а сейчас продолжить гулять под соснами. Потом я вспомнил про исчезновение телефонов Маши, Кости, Антона и Андрея в телефонной книжке, а позже подумал, что и все те красоты деревни, восхитившие меня, наверняка тоже исчезли. Но сейчас меня не особо волновало их исчезновение. Глядя на окружавшие меня поляны и лужайки, я чувствовал про себя, что именно здесь менять ничего не надо. И если в деревне появились ресторан, супермаркет и парк с прогулочными яхтами, то только это место не нуждалось в изменении и добавлении чего-то более красивого. Здесь не нужны были ни магазины, ни рестораны, ни парки, ни скверы. Все было таким, каким и должно было быть. Все было таким, каким я и хотел здесь все видеть.
   Наконец, закончились сосны, роща стала редеть и впереди опять появилась солнечная поляна, и я остановился в тени последней сосны, решая, куда теперь мне идти. Возвращаться обратно не хотелось, и я глянул вдаль острова, на соседние деревья. Лес, в котором проглядывалась зеленая поляна. Еще ни разу я не ходил туда, и вообще не углублялся в эти дали. В прошлый раз я и не мог бы отправиться туда, так как мне мешала лодка, за которой надо было следить, но сейчас, вспомнив про лодку, и про пустой берег, я понял, что не волнуюсь за нее, и почему-то был уверен, что с ней ничего не случится. И я стал спускаться с холма и пошел в сторону этого леса.
   Преодолев поляну, где солнце уже раскалялось вовсю, я снова попал в тень деревьев. Теперь я шел по лужайке, вперед, где трава уже не была высокой и выцветшей, а сам понемногу приходил в жуть, осознавая тот факт, что я совершенно один на этом большом острове, и только в дальней его стороне есть палатка с людьми. Никто не видел и не слышал меня, никто не сможет мне помочь, если со мной случится беда. Какая беда? А мало ли что может случиться на этом острове? Все дальше и глубже уходил я, уже не настолько уверенный в том, что с лодкой моей ничего не случится. Я уже не знал, правильно ли делаю, что так беспечно ухожу неизвестно куда.
   Снова дорога пошла под уклон. И я, оказавшись на склоне, увидел внизу, между зелеными верхушками деревьев что-то темное, похожее на деревянную крышу. Здесь есть какой-то дом? Интересно. Вот уж не думал, что на этом острове может быть дом. Может, какой-нибудь лесник? Или бомжи? Или вообще, этот дом пустой и заброшенный? Любопытство взяло верх, и я стал спускаться, не отрывая взгляда от крыши. Подходя все ближе, я видел, какая она старая и дряхлая. Когда я оказался внизу, передо мной возвышался дощатый дом, с прогалинами в стене, с разбитым окном и незапертой дверью. Некоторое время я стоял возле него, не зная, можно ли зайти в него. С одной стороны, даже в таком доме могли жить люди, с другой - в нем могло все обвалиться, если я зайду, и к тому же, в нем могли обитать змеи.
   Но, в конце концов, я переборол страх и понял, что раз уж решил исследовать остров, то обязан зайти в этот дом, хотя на душе у меня скребли кошки. Я протянул руку и осторожно открыл дверь. Она скрипнула неприятно, и на меня хлынул затхлый воздух, и я шагнул в полутемную комнату. Здесь дурно пахло, пол, замусоренный прошлогодними листьями, окурками, консервными банками и битым стеклом, скрипел под ногами, а стены были расписаны углем и мелом. Отвращение и злость поднялись во мне. Все это время, сколько я бывал на этом острове, я думал, что хотя бы его "задняя часть", с сосновыми рощами и лужайками закрыта для людей. Почему-то, надеясь, что никто не видел открытую прогалину между камышей, куда можно пристать на лодке и оказаться в этой части острова, я думал, что никто кроме меня и брата не знает про это место, и никто не бывает в нем, кроме нас. Я бродил по полям острова в полной тишине и спокойствии, не видя людей и получая наслаждение от того, что остров пуст, хоть и наполовину, и что никто не потревожит меня здесь. Оказалось, что даже здесь люди успели побывать и загадить этот неприметный старый дом, скрытый в самой глубине острова. Мои надежды на то, что в Чардыме существует место, не занятое людьми, которое я хотел бы считать своим, рухнули окончательно.
   Я стоял и осматривал стены, уже не веря, что найду здесь что-нибудь. Вместе с обидой на людей, умеющих только оставлять мусор после себя и портить что-то, пришло разочарование. Куда я сунулся? Зачем? Чего я добился, гуляя по этому острову? Разве я узнал что-то для себя? Разве получил ответы на свои вопросы?
   В темноте я заметил дверь в другую комнату и пошел в нее. Оказалось, что в доме было две комнаты, кухня и небольшой склад. Я ходил по этим комнатам, без интереса осматривая стены и хлам, бесформенной грудой разбросанный по ним. Уже полностью потерявший надежду чего-то найти, я стоял в складе, думая, что пора возвращаться в лодку и уплывать домой, но вдруг ясно услышал скрип где-то внизу. Я прислушался и замер, стараясь не производить лишнего звука. Скрип повторился. Как будто кто-то шагнул. Я внимательнее осмотрел стены склада, и увидел за спиной дверь, которую не заметил сразу. Я подошел к двери и толкнул ее. Дверь не открылась. Это показалось мне странным. Дом, выглядевший трухлявым и заброшенным имел помещение, которое было запертым? Я снова толкнул дверь. Но ничего не произошло. Потом, пошевелив ручкой двери, я понял, что заперта она изнутри. Я почувствовал опасность. Кто-то находился в доме кроме меня, и заперся? Зачем? Кто это может быть? Маньяк?
   В довершении ко всему, я разглядел на двери надпись, написанную белым мелом: "помоги". Что бы это значило? Простая надпись, вроде тех, что я видел на других стенах этого дома? Что-то не похоже. Обычно пишут что-то пошлое, непристойные шутки, рисуют рожицы, или самое популярное "здесь был...". Но о помощи писать не стали бы. Кто и когда это написал? Может, тот, кто заперт за этой дверью? Но как тогда надпись оказалась с этой стороны?
   Кроме надписи, рядом был нарисовал белый круг, с расписанный мелом не везде, и имея кое-где прогалины. Зачем он здесь? Может, неудавшаяся точка, оставшаяся от восклицательного знака? Почему такая большая, если надпись маленькая?
   - Эй! - негромко спросил я - здесь кто-нибудь есть?
   Тишина.
   Я постучал кулаками по двери и снова попытался ее открыть.
   - Отзовитесь, если здесь есть кто-нибудь! Вы заперты?
   Тишина. Только деревья колышутся от ветра.
   В конце концов, я решил бросить это дело. Постояв так еще несколько секунд, я повернулся и вышел из дома. Свежий воздух подействовал утомляюще, и я понял, что очень хочу поскорее оказаться дома. Но около часа пришлось мне добираться по травянистым склонам и подъемам к сосновой роще, а от туда - к берегу. Волнение по поводу оставленной лодки зародилось в душе, но завидев издали песочный берег, я увидел свою лодку, дожидавшуюся меня все это время. Я спустил ее на воду, залез и оттолкнулся веслами.
   Около двух часов я греб, преодолевая казавшееся бесконечным расстояние коренной, и совершенно уставший и поникший, снова нес лодку на свой участок. Потом вернулся домой, забрался на второй этаж и взял в руки телефон. Все это время, сколько я потратил на возвращение домой, я думал только, что зря мотался на остров, зря подался нелепой вере в то, что что-то узнаю на нем, или найду объяснение сложившейся ситуации. Теперь я хотел только узнать - не появились ли снова в телефонной книжке мои друзья и Маша. Может, она писала мне что-нибудь по телефону, или звонила. Я ведь не взял с собой телефон, и не знал этого.
   Но я только больше потерял настроение, так как все было по-прежнему. Не вернулись телефоны моих друзей и девушки, не появилось на столе коробки с диском, купленных позавчера в супермаркете, который, в этом я был уверен, сейчас тоже стал обычным продуктовым магазином. Посмотрев на часы, я увидел, что уже половина пятого, и что скоро станет темнеть. Небо уже розовело и закат должен был сменить цвет неба и ускорить наступление вечера. А я лежал на кровати, глядя в потолок и думал, что это первый день, прожитый на даче так тоскливо и скучно. По правде говоря, я был уверен, отправляясь на дачу, что такими днями у меня будут все этим летом, ведь думал, что буду жить здесь один. В следующие дни, я уже забыл об этом тоскливом настроении, предаваясь лишь счастью, глядя на счастливое Машино лицо. Теперь у меня нет и ее номера, и ее самой тоже. И ведь все это, только потому, что я предложил ей отправиться на остров "Мечта". Чертов остров, будь он не ладен! Но откуда я мог знать?
   Прошло несколько часов, а я все лежал и лежал на кровати, глядя как комната погружается во мрак. Потом захотелось есть. Я нехотя поднялся с кровати и спустился на первый этаж, решив для начала разогреть воду в микроволновке. Только сейчас я вспомнил, что до сих пор, кроме компьютера, я ничего не разобрал из своих сумок, не сварил ни каши, ни полил огорода и не полол траву. Только веселился, гулял и ходил на свидания. Я усмехался про себя, представлял, что скажут родители, приехав сюда в выходные и увидев, как запущен огород, как запущен дом. Как же мог я так забыть про все это? Теперь и на растительность нашу смотреть не хочется, там ведь наверное все погибло от жары, свернулось, пожелтело, выцвело. А я не поливал.
   Пока чайник кипел, я уставился в окно, и увидел, как небо становится из розового в темно-синее, и появляется золотая луна над верхушками деревьев далеких островов. Мало-помалу, она сменила свой золотой цвет на белый, и я изумленно ахнул, глядя на нее! Белый шар, небрежно замазанный мелом, с оставшимися не тронутыми пятнами-прогалинами! Так это луна была нарисована на двери в заброшенном доме! Луна, такая, какая она была сейчас! Значит... Это сейчас!

Глава 8

   По волнующейся лунной дорожке я снова греб веслами, держа курс тот же, что и утром. Остров темным пятном виднелся вдали, было тихо и мимо меня не пронеслось ни одного катера. В правом кармане находился фонарь и нож, подаренный папой, а в левом - тяжелый пневматический пистолет, столько времени лежавший без цели на полке у нас на даче. Непонятно, что за сила воли двигала мной, но теперь, когда надежды ровным счетом не было никакой, я все равно оттащил лодку к берегу, и вновь устремился на "Мечту". Сомнения по поводу того, луна ли была нарисована мелом на двери, или нет, мешали как следует думать. Почему-то я решил, что слово "помоги", и нарисованная рядом луна, означали, что помощь должна придти именно в лунную ночь, и теперь я был уверен, что пока я не выясню это до конца, я не успокоюсь. Почему именно в лунную ночь помогать? И было ли это осмысленным рисунком? И не испугаюсь ли я соваться в тот дом в такое позднее время?
   Только один раз, на своей памяти, я катался на лодке в такое время. И то, только потому, что мы с братом накатались в лодке слишком долго, и возвращаться пришлось почти вслепую, и только яркие огни лодочной базы, отражавшиеся в воде, служили нам спутниками. Теперь не было этих огней, но луна хорошо освещала просторную речную гладь коренной, и далекие огоньки от бакенов.
   Наконец, я пристал на лодке там же, в прогалине камышей, с задней стороны острова, и пустился бегом в сторону далеких лесных чащоб, освещая фонариком, который почти не помогал своим тусклым лучиком. Я боялся лесного безмолвия, боялся треска сучьев, страшных теней от деревьев, и внезапного карканья вороны, но все равно бежал без остановки, хоть сердце уже колотилось. Потом я прекратил бег и просто пошел в ту сторону, где, как помнил, должен был находиться заброшенный дом.
   И вот, я снова стоял возле двери, на которой гласило "помоги", и рядом шар, в котором теперь я без сомнения узнал луну. Только сейчас, при свете фонаря, я понял, что дверь эта мощная и железная. Странно. В трухлявом деревянном доме она выглядела как-то неуместно. Почему железная? Тьма снова давила, здесь не было ни шорохов, и только дыхание свое я слышал слишком громко. Теперь я не на шутку испугался того, что могло меня ожидать. Я по-прежнему, как и днем, стоял возле двери, не зная, что предпринять. Потом осмелился, и легонько постучал по двери кулаком. Прислушался. Ничего не слышно. Я постучал посильнее. Потом еще сильнее. Потом решился, и хрипло позвал:
   - Кто-нибудь есть?
   Молчание.
   - Меня кто-нибудь слышит? - спросил я смелее и громче.
   Молчание. Может зря я сюда вообще пришел? Теперь об этом было не время думать. Раз уж я здесь, я просто обязан попытаться отпереть дверь и узнать, что за ней находится. Делать нечего, надо что-то предпринять, чтобы ее открыть.
   Я опять толкнул дверь, но она так же крепко была закрыта. Тогда я вытащил нож, в котором почти не видел уже смысла. Разве можно ножом отпереть дверь? Я отыскал замочную скважину и немного потыкал туда лезвием, одновременно дергая за ручку. Ничего не получилось. Тогда я дрожащей рукой вытащил из левого кармана пистолет. Очень давно я пользовался пистолетом, и то, только с папой, когда мы вместе стреляли по банкам, коробкам, не нужным предметам. Сейчас я впервые достал его сам, и не знал даже, есть ли в нем пули, и заряжен ли он.
   Наугад я нажал на курок, целясь в темный угол дальней стены дома. Но нажать курок до конца не получилось, что-то мешало. Я понял - пистолет на предохранителе. Освещая фонарем ствол, я не сразу вспомнил, как можно снимать предохранитель, а потом осторожно нажал на кнопку. Кнопка уехала беззвучно внутрь, и тогда я снова нажал, целясь все в том же направлении. Не ожидав слишком громкого выстрела, моя рука дрогнула, и я сам невольно отшатнулся. Я ясно слышал удар пули в стену, и понял, что пистолет был заряжен. Судорожно вздохнув, я отошел от двери и навел прицел в левый верхний угол двери. Я не знал, сколько еще пуль есть в пистолете, но об этом было уже поздно думать. Я выстрелил. Что-то звякнуло в двери, а я уже стрелял в нижний правый угол. Потом отвел пистолет и поспешно поставил на предохранитель. Потом подошел к двери и толкнул ее боком. На этот раз, мне показалось, будто дверь немного шевельнулась. Я собрался с силами и навалился на дверь, с шумом сорвав ее с петель. Вместе с дверью я повалился на пол, и, не ожидая этого, быстро вскочил на ноги, испуганно озираясь.
   Я увидел ступеньки, ведущие вниз, под землю. Что же это? Подвал? Откуда? Зачем?
   Некоторое время я продолжал стоять, не веря своим глазам в то, что увидел. На "мечте" есть дом с подвалом?! Стены были к тому же не деревянными, а бетонными. Это что - бункер?
   Наконец, я решился и стал спускаться по ступенькам, снова вытащив пистолет, и освещая бетонные стены. Закончилась лестница, и я оказался в коротком и узком коридорчике, с замусоренным полом и грязными стенами. С каждой стороны были двери. Я хотел открыть ближайшую дверь, но она оказалась заперта. Тогда я снова решил воспользоваться пистолетом, хотя понимал, что на каждую дверь патронов у меня не хватит. Но вот, собираясь выстрелить в дверь, я услышал едва заметный шорох впереди и нацелил фонарь вперед. В свет попала стена с еще одной дверью, стена, которой заканчивался подвал.
   Чувствуя, что внутри у меня все напряглось от мысли, что могло меня ожидать за этой дверью, я с трудом собрался с силами, и шагнул по направлению к этой двери. Потом ускорил шаг, и вот, был уже перед нею. Я ударил ее, но она так же крепко была заперта. Тогда я отошел на несколько шагов и выстрелил так же, как и в предыдущую дверь, которую отпер таким образом. Навалившись на дверь, я ввалился в комнату. Потом поднялся, отряхнулся и осмотрелся. Луч света поймал в темноте фигуру, напоминающую человека. Эта фигура лежала на полу без движения, и кажется, не подавала никаких признаков жизни. Боже, откуда она здесь? Как такое вообще возможно? Кто приволок ее сюда? Кто сделал с ней это? Может, здесь неподалеку бродит убийца, и это его дом, а в подвале этом спрятаны его жертвы? Я светил и вглядывался в нее. Это была женщина, укутанная в черное, грязное и рваное тряпье, похожее на плащ. Я подошел поближе, присел и вгляделся в нее. Глаза ее были закрыты, волосы потрепанные и грязные. Кожа немного иссохшая и бледная. Живая ли она, или уже умерла? Но как же шорох, который я слышал?
   Я осмотрел ее и увидел, что ноги, и руки ее, лежавшие на груди, были связаны веревкой. Сначала я не знал, что предпринять, и подумал, что надо было бы проверить пульс, но стоило мне только прикоснуться к ней, как она слабо дернулась, и я ясно заметил, как шевельнулись ее глазные яблоки под закрытыми веками. Теперь, сердце мое учащенно забилось, и я взял из кармана нож и разрезал веревку, связывающую ее руки. Едва руки освободились, как женщина выдохнула воздух из легких, издав рвотный звук, и раскрыла глаза. Я отпрянул от нее с ножом и фонарем, а она резко подскочила и волосы ее взметнулись вверх, а лицо приобрело более молодой и здоровый вид.
   - С вами все в порядке? - быстро спросил я, испуганно глядя на нее.
   Она посмотрела на меня так же испуганно, а потом ее взгляд упал на свои связанные ноги, и она опять посмотрела на меня, теперь уже с мольбой и страхом.
   Я понял, что надо было делать, и поскорее стал резать веревку на ногах. Как только веревка выскользнула, я увидел, как глаза женщины вспыхнули, так же озарился светом ее рот, а потом она неестественно и плавно выпрямилась и оказалась на ногах, да такая высокая и грациозная. Волосы ее так же блестели, а черный, рваный и грязный плащ сменился на отливающую серебром мантию. И я, сидя на полу, восхищенно смотрел на ее величественную фигуру, мгновенно поняв, кто передо мной. Это она.... Так значит, это не сказка, и это не я придумал ее! Она навела меня на мысль! Я написал про женщину, которая существует. Хранительница Мечты, оберегавшая свой остров, и исполняющая мечты людям стояла надо мной и все ее тело светилось так ярко и так тепло, что я не мог оторвать от нее глаз, и думал только о том, как хорошо, что я живу. Какая радость была от той мысли, что я обладаю таким бесценным сокровищем, имя которому - жизнь! Жизнь, которая прекрасна сама по себе - без денег, без успехов и карьеры, без дорогой машины и загородного дома на берегу океана.
   Хранительница протянула мне свою сияющую ладонь и я взялся за нее, и, почувствовал, как заструилось тепло в жилах, и прилив невероятной силы помог мне подняться на ноги. И я все продолжал смотреть на нее, а она сказала мне, и голос ее был несравненно прекрасен:
   - Пойдем за мной. Я открою тебе путь к счастливой жизни. Забудь про то, что не давало тебе покоя последние дни. Это все - обман.
   Позади ее распахнулась еще одна дверь, из которой хлынул такой мощный и властный поток света, что невозможно было разглядеть, что было за ним.
   Хранительница повернулась к этому свету и шагнула вперед, а я, держа ее за руку, на миг обернулся назад, и увидел еще одну дверь, из того узкого коридора, которая тоже открылась. Я остановился и вгляделся в нее. А потом к своему изумлению, я увидел, как сама дверь вместе со стеной приблизилась ко мне, и я увидел за ней яркое голубое небо, блестящие от солнечного света волны, и светлую фигурку, сидевшую на зеленом берегу. Я не мог оторвать взгляда от берега, где купались люди, а главное, я смотрел на эту фигурку и вспоминал ее. Это же она, та самая девушка, которая читала книгу, которую я увидел на пляже два года назад, и с которой так и не смог познакомиться. Неужели, я снова увидел ее.
   Теплая рука Хранительницы дернулась в моей руке, и я обернулся посмотреть на нее. И я увидел, как лицо ее стало испуганным и даже взволнованным:
   - Нет! - воскликнула она.
   Я снова обернулся назад, и увидел, как девушка с книгой повернула лицо и взглянула на меня, и я увидел лицо Маши! Так это... Неужели... Маша была той самой девушкой?! Нет, это невозможно! Или возможно? Я ведь тогда только в профиль видел ее, рассмотреть ее лицо не мог... Но, все-таки, чтобы это была Маша...!
   - Не поддавайся соблазну! - сказала Хранительница, и я снова взглянул на нее. Волосы ее трепало ветром, вдуваемым из той двери, за которой ничего не было видно из-за света, а глаза уверенно смотрели на меня. Но я обернулся снова на ту дверь, где увидел Машу, и выпустил руку Хранительницы. Нет, я не верил. Я не верил, что это обман, и я хотел снова увидеть свою подругу. Я шагнул в сторону к двери, а Хранительница заричала, и голос ее разнесся по всему подвалу так, что стены зашумели:
   - Нет, это ловушка! Не смей идти туда!!
   Но я шагнул в открытую дверь, и она тотчас же захлопнулась, и исчезла. Теперь я был на просторном пляже, где солнце грело песок, и люди тревожили реку. Раздавался смех и голоса повсюду. Люди семьями сидели на подстилках, в тени под пляжными зонтами, кто-то слушал музыку в наушниках, кто-то загорал, кто-то болтал с кем-то. Дети играли в песке. А прямо передо мной, сидела Маша, уткнувшись в свою книгу. И я, обрадованный и живой, заспешил к ней, и прикоснулся рукой к плечу... Все произошло так быстро. Неожиданно песок ушел из под ног, и я повалился на спину, а солнечное небо погасло. Тьма окружила меня, а девушка поднялась так внезапно, и ее темный, высокий и худой силуэт... Это была... Она... И страшное лицо ведьмы Мэри вновь оскалилось, а я судорожно сжался, потеряв дар речи. Она стремительно ринулась прямо к моему лицу, и я знал, что жить мне осталось считанные секунды, а потом... Потом я открыл глаза. Я проснулся.

Глава 9

   И вот снова солнечный свет ослеплял из окна, и я лежал на кровати, приходя в себя. Просто сон? Сон?! Да я помню, не ложился! Я тащил лодку впотьмах, я греб веслами, я бежал опрометью по травянистым холмам. Стрелял в дверь, резал веревки, видел... Ее!!!
   Да, сознание того, что я не просто увидел, а еще и освободил того, кого, как думал, я и создал в своих рассказах. Да нет, я же верил в нее, я же считал, что она и до того существовала! И я освободил... С Хранительницей мечты что-то случилось? Она была как обычный человек, почти без сил, казалось, она вообще умерла. Но я освободил ее! Она ожила... Черт, да это же просто в голове не укладывается! А потом? Она хотела куда-то меня отвести... В светлую дверь вела дорога, но я предпочел другой выход. И я, наверное сделал ошибку... Маша... Она стала... ведьмой Мэри!!!
   - Или же это только сон - прошептал я про себя.
   И в итоге, я здесь. Как я очутился на кровати, если был там в реальности? Или я правда уснул. Или кто-то притащил меня, пока я был без сознания. Нет, я не терял сознания, я просто очнулся здесь! Вот же, до сих пор перед глазами стоит это страшное возвышающееся надо мной лицо!
   Я пролежал так на кровати около двух часов, и только смотрел в светлое окно, на освещенные стены, на потолок, и ждал, что еще может случиться со мной. Но за все это время ничего не случилось, и в комнате было тихо и спокойно. Только два раза где-то издали донеслось пение петуха.
   Наконец, я решил встать с постели, и поднялся. Я оделся и случайно глянул на компьютерный стол... Что за чудо! Диск с раскованной брюнеткой тут как тут! Он снова появился здесь. Недолго думая, я стал искать телефон, и как нашел, сразу влез в телефонную книжку. Так и есть! Тут и Антон, и Костя, и Андрей, со своими глуповатыми ухмылками на фото, и Маша со своей милой улыбкой и живыми глазами. Мало того, на дисплее отображено непрочитанное сообщение! Это Маша мне что-то написала. "Встретимся в парке"
   Вздох облегчения. Маша снова хочет меня увидеть! Значит, все в порядке! Сейчас мы опять можем пойти куда-нибудь, будем снова разговаривать, будем радоваться друг другу, и я постараюсь ни слова не проронить ни про "Мечту", ни про что-то другое.
   Я сорвался с места и словно на крыльях счастья понесся в деревню, в сторону парка, по которому уже и сам начал скучать. Хотя и сил у меня хватило не много, и скоро я просто шел, тяжело дыша, и склонившиеся деревья впереди, под которыми меня ожидал парк, медленно приближались.
   Наконец, я вошел на территорию парка, где снова меня встретили смех, гомон и музыка. Я проходил мимо скамеек, занятых женщинами с детскими колясками, мимо проходивших людей и мимо деревянных и гипсовых скульптур, изображавших сказочных существ, а сам все искал глазами Машу. Но среди молодых людей, влюбленных парочек и веселых компаний, я не видел ее одинокую фигурку, так как был уверен, что Маша здесь будет непременно одна. И я дошел до круглого озера, в центре которого веселился фонтан, обошел его весь, ожидая увидеть Машу возле ограды озера, осмотрел лавочки, ближние к нему, и дошел до прокатных и прогулочных яхт, думая, что Маша может снова захотеть кататься на яхте, да и я был бы не прочь. Но Маши не было возле яхт и лодок, и возле каруселей, и возле батута, и возле качелей, которые взмывали почти до верхушек деревьев, и наверное, оттуда можно было увидеть деревню. Но я не хотел кататься на качелях и прыгать на батуте, я хотел только одного - увидеть свою подружку, которой нигде не видел. В конце концов, я обошел все изломанные и путанные дорожки, уложенные плиткой, и уселся на пустую скамейку отдохнуть. Теперь я начал не на шутку волноваться и переживать, почему не вижу ее. Никогда еще за все это время я не боялся такой нелепой проблемы, а сейчас чувствовал, что вряд ли найду ее. Но вот, неожиданно я услышал девичий смех, и поднял голову, посмотреть.
   - А я ему говорю: "мне класть на то, что ты на меня мастурбируешь", и просто ушла!
   Снова смех, от которого режет слух.
   - И че? Он не пошел за тобой?
   - Нет, просто раздул моргалы вот так!
   Смех.
   - Ну ты и крутая сучка!
   Смех.
   - Маша, привет! - крикнул я.
   Все три девушки обернулись, и Маша смерила меня каким-то подозрительным взглядом. Я немного напрягся, не совсем поняв этот взгляд, но потом сообразил и сказал, то, что думал:
   - А, ты прости, что я заставил тебя ждать, я не сразу смог тебя найти!
   Но Маша как-то странно смотрела на меня, и я понял, что чего-то не понимаю. Настала пауза, а потом одна из подруг Маши вдруг спросила, глядя на меня:
   - А это че за рептилия?
   На этот раз я подумал, что ослышался, и из меня вышло само собой:
   - Что-о?!
   В ту же секунду грянул отвратительный девичий смех, от которого у меня пробежали мурашки по коше. Я не верил своим глазам. А Маша просто смотрела, словно видела меня впервые.
   - Маш, вы что, знакомы? - игриво спросила другая девушка.
   - Нет - ехидно ответила Маша, причем лицо ее на этот раз выразило насмешку, от чего мне стало совсем уж не по себе.
   - Ты чей, поцанчик? - спросила та девушка, что назвала меня рептилией.
   - Я не... Я не поним... - запинался я.
   Тут они снова зашлись ненормальным смехом, да так внезапно и громко, что это было похоже на взрыв. Ситуация стала казаться просто страшной и бедственной, и я решил хоть как-то выяснить ее.
   - Маша! - закричал я, стараясь перекричать их - Маша, да ты меня что, не узнаешь?
   Они прекратили смеяться, и Маша уже стала смотреть на меня как-то совсем по чужому.
   - Нет, не узнаю - все еще борясь со смехом говорила она, слегка подергиваясь, как подкошенная, а потом выдала:
   - Да ты расслабься, чувачок, у меня таких как ты уже столько было, что я порой забываю их лица. Тебя как величать-то?
   С этими словами, она полезла в сумочку, а я тем временем заметил на ее плече татуировку, и к моему ужасу достала пачку сигарет и закурила.
   Я как оглушенный смотрел, как она затягивается, а когда она выдохнула дым, и качнула головой, давая понять, что ждет моего ответа, я просто пробормотал "никак", развернулся и пошел прочь. За спиной я услышал, как они снова заржали, как старухи на базаре, отчего мне стало настолько гадко, что я захотел провалиться сквозь землю.
   Мне казалось, что все вокруг смеется надо мной, и над моим бессилием. Я ощущал себя словно политым грязью, и не чувствовал ног, а сам только думал: да как такое может быть?! И я не видел, куда меня несут ноги, а когда очнулся от раздумий, увидел, что нахожусь возле песочного берега, где было много людей, загорающих и купающихся у берега. Лодки стояли в ряд неподалеку, из некоторых удили рыбу старики, а дети брызгались и гонялись друг от друга. Я с изумлением узнал этот берег, и увидел на противоположной стороне реки еще один песочный пляж и домики турбазы. С левой стороны были еще острова, и я понял, где нахожусь. По правую сторону, вдали виднелся дебаркадер, превращенный в ресторан "Титаник", а по левую, между островами проходила позавчера яхта, на которой мы были с Машей. Как же так могло все измениться? Ведь здесь не было никакого пляжа, здесь была только трава! Я поднял голову и увидел над деревьями провода, которые тянулись над рекой и заканичались где-то на противоположном острове за деревьями, а на проводах сидели ласточки и чайки. Ну да, так и есть, это то самое место. Только откуда здесь этот пляж?
   - О, ты погляди, кто пришел!
   - Владос, здорово!
   Я услышал знакомые басистые голоса и увидел на берегу троих своих друзей - Антона, Костю и Андрея. Они смотрели на меня и улыбались несколько придурковато, и я, снова обрадовавшись знакомым людям, побежал к ним.
   - Ой, ты смотри как запыхался! - с ухмылкой сказал Антон Косте, а Андрей сказал:
   - Смотри не перни, малыш!
   - Эй, да вы че, ребят? - спросил я, чувствуя, как улыбка сползает с лица.
   - Эй, да вы че, ребят? - пропищал, передразнивая меня Костя, и все трое грубо заржали.
   Я отошел от них на шаг, ощущая, как снова теряюсь, потом развернулся и отошел на несколько шагов, а сам опять услышал за спиной смех.
   Найдя неподалеку пустое место, я присел на песок, и начал обдумывать положение. Но ничего не мог объяснить, и все еще ощущал на себе взгляды тех, кого еще совсем недавно считал друзьями. Кто еще недавно считал меня другом. Кто недавно считал меня возлюбленным. Что же это могло произойти? Что за странная перемена постигла этих людей? Ведь я по-прежнему вижу парк, хоть и с появившемся пляжем, справа находился "Титаник", и только знакомые ребята и девушка вдруг стали другими по отношению ко мне. Я как будто увидел их в другом измерении. Мог ли я предположить, что Маша станет такой? Курящей! Стервозной! Чужой! А ребята... Я стал для них смешным? Я стал для них маленьким и веселым клоуном?
   Я на секунду глянул на них, и увидел, как они снова заржали, отвернувшись, при чем я мог бы поклясться, что до этого они смотрели на меня, а значит, объектом новой шутки, без сомнения, был я!
   Тут, во мне уже начала разгораться ярость. Надо мною смеялись в школе, меня не принимали всерьез взрослые преподаватели, они выставляли меня перед классом на общее посмешище, и теперь еще и эти стали смеяться мне в лицо, словно я действительно, мать его, клоун! Да что же это такое могло произойти?!
   Тут я снова услышал девичий смех, поднял глаза, и увидел трех девушек, от которых у меня уже появилось дикое отчуждение и я решил во что бы то ни стало разобраться с Машей. Но я совершенно не хотел связываться с ее компанией, и решил дождаться, когда Маша останется одна. Ждать пришлось долго. Я сидел на песке и смотрел, как они уселись неподалеку, и все болтали и смеялись, смеялись и болтали, и так около двух часов. Потом я увидел, как две ее подружки направились к реке, а Маша отмахнулась, решив остаться на суше. Тогда я подождал, когда они окажутся подальше, поднялся и пошел к ней, изо всех сил стараясь успокоиться, и на ходу понять, как и что говорить. Когда я подошел, я увидел, как Маша, лежа на песке, смачно щелкала жвачкой, отчего мне стало противно вообще смотреть на нее, но все же сдержался и сказал:
   - Маш, может, объяснишь мне, что все это значит?
   Она неторопливо повернула на меня голову.
   - Те че, парниша?
   Подумать только, как она изменилась!
   - Да как ты стала такой?
   Тут она поднялась на ноги, и, вперив руки в боки, спросила:
   - Слышь, это че за предъява, сосунок?
   Тут я настолько разозлился, что нанес ей со всего размаху пощечину. Она отшатнулась, и испуганно посмотрела на меня, схватившись на щеку.
   - Да... Как ты смеешь?!
   Она замахнулась руками, но я вовремя перехватил ее руки, сжал их, и выкрикнул:
   - Что же с тобой, черт возьми, не так-то, а, Маш?! Это же я! Это я!
   Тут Маша стрельнула взглядом куда-то мне за спину, и я, ослабив хватку, обернулся следом. И увидел... Нет, этого не могло быть! Скромная и стройная девушка в платье-сарафане, без сигареты и татуировки, растерянно смотрела на меня. Как же так?! Маша?! Еще одна? Я обернулся на девушку, которую еще секунду назад считал Машей, и с ужасом увидел, что она совсем не похожа на Машу. Это же была другая! Я перепутал? Да как я мог перепутать?! Ведь еще совсем недавно я был уверен, что это она! И только сейчас я заметил, насколько она от нее отличается.
   - Маша?! - неуверенно спросил я.
   - Какая Маша?! - истерично завизжала девушка, стараясь вырвать свои руки из моих ладоней - Я Катя!
   - Катя?! - ужаснулся я.
   - Да Катя я, Катя!
   Тут я увидел, что на ее глаза наворачиваются слезы и с ужасом понял, что я натворил. Я снова обернулся назад, к той, прежней Маше, которую только что видел позади, но увидел, как она бросилась бежать, и как волосы ее взметались кверху.
   - Нет, Маш!
   Я не мог поверить, что только что перепутал Машу с другой. Да ведь сначала она была так похожа. А сейчас я испугался, что шанс по-настоящему потерять свою подругу, близок, как никогда. Я отпустил девушку, которая оказалась Катей, и бросился вдогонку за Машей.
   - Маша, вернись!
   Я бежал так быстро, как никогда еще не бежал, и вот, уже миновал озеро с фонтаном, и карусели, и скамейки. Уже должен был закончиться парк, но я не видел нигде Маши, и бежал вперед, не смея остановиться.
   Я выбежал из парка, и закончились деревья. Я бежал под открытым небом, мимо магазина, в который раньше любил ходить, а сам, к изумлению своему, заметил, как быстро небо стало темнеть, и солнце уже заходило. Вечер?! Уже?! Да как такое возможно, ведь я же только час назад проснулся?!
   Дорога свернула направо, и вот, уже маленькие дачи проносились мимо меня. А потом... Потом я увидел дачу Маши. Да, я увидел ее участок с ее красивым и ухоженным огородом и домиком с верандой. Запыхавшись, я остановился возле ее калитки, и позвал, стараясь набрать побольше сил:
   - Маша, ты здесь? Выйди, пожалуйста!
   Через некоторое время, я увидел, как девушка вышла из дома и немного успокоился. Она медленно шла в мою сторону, лицо выражало отторжение и глаза ее блестели.
   - Зачем ты пришел? - спросила она, всхлипнув.
   - Маш, ну ты что? - как можно нежнее спросил я.
   - Зачем ты снова появился здесь?! - уже с истерикой закричала она, и я увидел, как она зарыдала.
   - Я...Я не... Маша, да ты не так все поняла!
   Я поднял руки, стараясь успокоить ее, но она вдруг отчаянно замотала головой:
   - Не ври мне! Я видела вас двоих там, я все видела!
   - Да что ты видела? Ну ведь, ничего не было там, я только тебя с той девушкой перепутал!
   Маша отвела руки от лица, и уставилась на меня, как на сумасшедшего:
   - Что?! Перепутал? Более правдивого ничего не мог придумать?
   - Маш, я...
   - Да не нужны мне твои дешевые оправдания, убирайся!
   Я попытался открыть рот, но Маша снова взревела:
   - Иди к черту!
   Тут она снова дала волю слезам, а я почувствовал, как что-то холодное ударило в живот. Я содрогнулся, и, увидел, как Маша снова стала вздрагивать всем телом и плакать навзрыд.
   Молча, не зная, что сказать, я отошел от нее, развернулся и пошел прочь. Сомнения и страх стали закрадываться в душу, но я просто не мог поверить, что день мог закончиться вот так. Я прошел, наверное, уже несколько домов, все еще не осознавая происшедшего до конца, а потом вздрогнул, когда до меня донесся визгливый голос Маши:
   - И не смей ко мне больше возвращаться, подонок!
   Меня передернуло от этого, и я не выдержал, и побежал прочь. Деревья и дома мелькали передо мной, а небо с поразительной быстротой становилось все темнее и темнее. Солнце уже давно зашло на горизонт, и теперь уже дома с деревьями стали темными силуэтами и меня пробирало от жути, что уже так темно, а я совершенно один. Я уже чувствовал усталость, и ноги подкашивались, и я решил сменить бег на шаг, так как пока еще никакой опасности не видел. В конце концов, я уже не раз бывал в деревне в позднее время, да и до дома мне уже осталось недалеко. И я шел, тяжело дыша, сердце колотилось, и я старался унять дрожь и успокоиться. Но как, черт возьми, я мог успокоиться после такого?!
   Внезапно, от раздумий меня отвлекли три черные тени впереди. Я поднял голову и увидел на пути трех человек, преградивших мне дорогу.
   - Слышь, падаль? Куда гуляешь? Сюда иди!
   Я почувствовал, как душа у меня провалилась, и я остановился как загипнотизированный.

Глава 10

   Я не смел дышать, а сердце забилось как бешенное. Нет, только не это, только не это!
   - Сюда иди, я сказал!
   - Прошу вас, не надо!
   - Лысый, держи его!
   - У меня ничего нет!
   - А нам ничего и не надо - с ухмылочкой сказал средний верзила - нам нужен ты!
   Я шагнул назад, но они лихо разошлись в стороны, и я оказался в их кольце, и не было больше пути назад.
   - Ну, давай, беги! - тот, что слева рванул в мою сторону, так что я отшатнулся назад, но попал в руки правого, а тот толкнул меня к среднему, и тот обхватил меня за шею.
   - Давай, шманай его!
   Я попытался закричать, но не успел, как он крепко зажал мне рот ладонью, и я пропыхтел что-то, а сам дернулся, но тщетно.
   - Спокойно, спокойно, сученок! - прошептал мне в ухо "лысый", который схватил меня - все равно, никто не услышит.
   - Ну, что, ха-ха!! - взвизгнул от восторга один из двоих, которые мотались передо мной, - вот ты и попался, красавчик!
   Но что-то ударило мне в голову, и я, к удивлению своему почувствовал, что страх ушел, и осталась только ярость и внезапный прилив сил. Как ни странно, именно тот факт, что никто и ничто не сможет помочь мне теперь, и подстегнул меня, а внутренний голос напомнил: бей локтем в солнечное сплетение, чтобы освободиться, если обхватили за шею.
   Тот, что держал меня сзади, слегка вздернул меня вверх, и в тот момент, когда один уже подходил ко мне, я выкинул правую ногу вперед, и заехал ботинком ему прямо в пах. Получивший удар, преступник согнулся и неуклюже осел на землю, а я уже изо всей силы опустил правую руку и локтем попал в живот "лысого". Мгновенно его мощные руки ослабили хватку, и я с разворота ударил локтем левой руки ему в щеку. Толстяк брякнулся тяжелой тушей на асфальт, и я, освободившись, и получив момент, рванулся наутек. Силы снова вскипели внутри меня, и я бежал, как никогда в жизни, думая, что теперь могу убежать хоть на край света. А ведь еще недавно, я чувствовал усталость. Теперь ее не было и в помине.
   - Ей, за ним, быстро!
   Едва я услышал этот крик позади, как вернулся к действительности и страх снова закрался в душу. Теперь я уже бежал не так уверенно, но все же бежал, и не оглядывался назад.
   И вот, впереди я увидел коттедж, рядом с которым дорога сворачивала, и извилистым путем проходила мимо моей дачи. Но я понял, что не должен бежать к своей даче. Даже если бы я заперся там, даже если бы взял папин пистолет и начал отстреливаться от них, я не мог так рисковать. Потому, как знал, что, даже убив этих троих, я не избавлюсь от них, неизвестно, сколько еще у них имеется сообщников. Может, здесь вся деревня живет под одной криминальной крышей. Я пробежал мимо своей дороги, миновал несколько знакомых дач, и свернул к следующему повороту.
   - Стой, урод! - донеслось издалека.
   Но я бежал по крутому спуску, то и дело наскакивая на груду камней, и скользя по ним вниз. Петляя то вправо, то влево, я преодолел спуск и оказался внизу, на дороге, которая вела к "Камушкам", острову, на который я когда-то ходил купаться. И я снова побежал. Казалось, что я еще никогда не бежал так долго, и к этому времени, наверное, уже зашелся бы кашлем и упал бы в траву, но как будто инстинкт самосохранения, который никогда еще не проявлялся у меня в полную силу, вдруг включился в работу, и я не сбавлял шагу. Скоро я уже свернул на дорогу к острову и скрылся в тени деревьев. Выбежав на открытую поляну острова, я ненадолго обернулся, и увидел вдали три маленькие фигурки, спешившие мне навстречу. Они были далеко, но я ускорил шаг, и скоро уже был снова в тени деревьев, где промчался мимо двух палаток, и оказался на краю берега.
   Здесь было темно, деревья тесно обступали берег, и я мог скрыться где угодно, но решил, что лучше всего будет перебраться через реку на противоположный остров, который был отсюда довольно далеко. И я уже чувстовал усталость, и снова меня мотало и тянуло на землю, но я знал, что не в коем случае не должен останавливаться. Нет, я не позволю им снова пойматься в руки. Можно уже считать достижением, что я сумел так ловко отбиться от них, даже нанеся несколько ударов, но ничего еще не было кончено.
   На мне была тонкая футболка-безрукавка и короткие бриджи. Только кроссовки мои мешали бы мне плыть, но я не стал их снимать, и как был, во всем забрался в воду по шею, оттолкнулся ногами вперед, и поплыл. Боясь издать любой шум, я тихо плыл по-лягушачьи, не оборачиваясь назад, и чувствовал, как приятно вода ласкает тело. Словно ее прикосновение стало помогать мне придти в себя, и я уже не так чувствительно ощущал усталость, и был уверен, что смогу преодолеть это расстояние. Луна слабо освещала реку, и я боялся, что любой, проходивший катер или моторная лодка не сможет меня увидеть и обойти. Но было тихо. Уже на середине реки, я рискнул и обернулся посмотреть, нет ли погони. Но "Камушки" темной и непроглядной массой отбрасывали на реку тень, и увидеть что-либо было невозможно. Хотя, они точно увидели бы меня в реке, и если бы пустились за мной вплавь, то я точно увидел бы их. Было спокойно, и я продолжал плыть вперед, и край противоположного острова был все ближе и ближе. Когда я начал попадать в водоросли, усталость стала подступать ко мне, и мне уже тяжелее было бороться с травой. А потом я нащупал руками дно, и вылез на сушу острова. Еще совсем недавно мимо этого острова проходила яхта, на которой я был с Машей, но сейчас эта мысль только скользнула в памяти и пропала. Я доковылял до густых зарослей у берега, протиснулся между двух толстых стволов деревьев, и уселся в изнеможении на траву. А потом сердце так учащенно забилось, что я почти не мог дышать, и тело бессильно скатилось на листья лопухов, а глаза сами собой закрылись, и тьма поглотила мое сознание.
  
   Очнулся я уже когда солнце восходило над рекой, и утренний ветерок трепал мои волосы. Я шевельнулся и уставился на нависшую надо мной листву, которая шумела и просыпалась. Чайки верещали что-то в небе, а я с безумными глазами все смотрел то на проглядывающее голубое небо, то на глубокую лесную чащу, а потом встрепенулся и вскочил на ноги. Словно не веря, что со мной произошло, я пошатнулся, и чуть не упал, опершись рукой на дерево. Потом справился с непослушными ногами и вылез на песочный берег, который ласкали слабые волны. Река блестела, и природа ожила, а я схватился за голову и снова уселся на песок, стараясь унять головную боль. Ум заходил за разум, а внутренний голос взрывался в голове: "Нет, этого не могло со мной произойти, это ложь!"
   Но это не было ложью, и это не было сном. Я бежал и переплывал реку, и я остался и проспал оставшуюся часть ночи на этом глухом берегу. Казалось, я не мог спокойно рассуждать, и только хотел поскорее вернуться к себе домой. Только там я мог бы трезво оценить ситуацию.
   Я посмотрел на "Камушки". Там тоже было спокойно, но ничто не смогло бы заставить меня плыть обратно на этот остров и идти той же дорогой домой. Я не знал, там ли до сих пор эти грабители, и по-прежнему ли ждут они моего возвращения, на которое рассчитывают. Поэтому решился добраться по реке напрямик от сюда домой, к берегу, где спускал позавчера на воду лодку.
   Кажется, мысль о скорейшем возвращении домой уже подкрепила мои силы, и немного вернула в сознание. Я шагнул в воду, прошел поглубже и пустился вплавь.
   Но теперь расстояние до берега было гораздо большим, чем ночью, и я не торопился, рассчитывая силы, и неспешно плыл вперед. Через некоторое время, "Камушки" были уже рядом, я проплывал мимо острова, стараясь не смотреть на него и не искушать себя возможностью доплыть до него и идти пешком. Нет, я твердо решил сделать более безопасный путь домой. Пускай я снова выбьюсь из сил, но больше не дамся в руки этим бандитам.
   Скоро "Камушки" были уже позади, и берег, к которому я стремился, уже приближался ко мне. Да, усталость снова давала о себе знать, но я чувствовал, что смогу доплыть до берега.
   И вот я уже стоял на вязком и илистом дне, проваливаясь все глубже, и, что есть силы рвался из него ногами и шагал на берег. Наконец, я ступил на сушу, но превозмог себя и не повалился на нее, а продолжил свой путь. Вот уже передо мной появились вдали дачи, и я видел свою дачу, и шел, спотыкаясь и хромая по сухой дороге. Вот уже калитка звякнула, и я оказался в своем участке. Дверь, не запертая со вчерашнего дня, впустила меня в дом, и я несколько минут стоял и оглядывал комнату, стараясь убедиться в том, что ничего из нее за ночь не пропало. Потом запер входную дверь, прошел к полке под зеркалом и нашел там пистолет, который взял в руку и направился к лестнице. Оказавшись на втором этаже, я, шатаясь, упал на кровать, и скоро снова заснул.

Глава 11

   Когда я проснулся, только светало. Очевидно, я проспал весь день, когда утром вернулся домой, и сейчас, ощущал себя более здоровым и выспавшимся. Теперь, я и соображал трезво. Случай, происшедший позавчера уже не давил так на сердце, а просто присутствовал в душе, как одно из плохих воспоминаний. Я лежал на кровати, глядя как медленно освещается комната, и чем дольше вспоминал тот день, тем больше терял настроение. Еще ни разу я не попадал в такое страшное положение, как в тот вечер. Еще ни разу я не испытывал за день столько эмоций, сколько тогда. Я каким-то непостижимым образом перепутал Машу с другой девушкой, трое друзей вдруг стали для меня такими же чужими старыми знакомыми, со своими вечно придурковатыми ухмылками и манерой поведения. Я потерял подругу. Словом, все рушилось на глазах, или, вернее, уже разрушилось. И я, в первый раз в своей жизни едва не был ограблен, если вообще не убит.
   Настолько прочувствовав столько горестных событий, раз или два у меня вскакивала мысль сейчас же собрать вещи и уехать в город на автобусе. Подумать только! Еще никогда я не мечтал уехать отсюда, да еще и спустя совсем немного дней. Интересно, что бы подумали мои родители, увидев меня на пороге дома со всеми моими вещами.
   Нет!!! - вскрикнуло у меня в мозгу. Чтобы не случилось, я не уеду отсюда. Да, я чудом спасся от смерти и впервые переночевал на острове, вдали от дома, испытав при этом сильнейший в своей жизни шок. Да, я все еще был поражен сам себе! Я ударил двух из этой преступной компании! Я убежал! Ждал ли я такого, когда сюда ехал? Ждал ли я вообще всего этого?!
   Случайно взглянув на компьютерный стол, я горько усмехнулся, так как снова увидел там диск с эротическими фильмами, который тут же и купил. Да, впервые я уже не был рад этому. Лучше бы я его не увидел! Лучше бы не было ни друзей, ни подруги. Плевать на любовь и поцелуи, плевать на прогулки на яхте, на дискотеку в "Титанике", мне теперь все равно! Если такая бурная жизнь ожидает меня теперь, вместе с этими сюрпризами, мне этого не нужно! Пускай все исчезнет, и я останусь один, без друзей и подруги, и только буду ждать, когда ко мне приедут родители.
   С трудом верилось в то, что теперь мне стала безразлична Маша. Черт возьми, она ведь даже не попыталась выслушать меня, и только выгнала, да еще и назвала подонком! Сейчас я удивлялся сам себе, из-за того, что вообще пытался ей что-либо объяснить. Разве это настоящие чувства, если сразу начинаются сплошные подозрения и ревность? Разве она не могла хотя бы попытаться услышать меня? Сейчас она наверняка сидит у себя в комнате и плачет, чувствуя себя брошенной и несчастной, а меня считает предателем и изменником. Черт!!! Да знает ли она, что мне пришлось пережить с того момента, как она выкрикнула мне свои последние слова?! Может ли представить мои злоключения?
   Теперь я не хотел ни слышать ее, ни видеть. Я хотел только оставаться в таком безмолвии день, может и два, а потом, чтобы приехал брат...
   Жуткая мысль обдала меня холодом: а ведь о брате-то я и забыл... Уже второе лето он приезжал спустя несколько недель после моего приезда, и мы оба катались на лодке, гуляли и смеялись. Болтали о чем-то общем на втором этаже, смотрели фильмы и слушали музыку. И он был единственным моим другом, которому я мог доверить все свои тайны, поделиться переживанием или счастливым сном, рассказать шутку, которую только мы бы вместе и поняли. А теперь, когда у меня возникло трое друзей, о которых я почти ничего не знал, девушка, казавшаяся мне идеальной и самой красивой, я напрочь забыл о его существовании. Ведь если подумать, я же мог хотя бы спросить у Маши, есть ли у нее какая-нибудь подруга, или сестра, с которой можно было бы его познакомить, или позвонить ему, спросить, когда он приедет. Но я не спросил, и вообще о нем не думал все это время. Мне было теперь хорошо с новыми друзьями, что я забыл о прежних. Разве это не эгоизм?
   Внезапно зазвонил телефон. Я нехотя взял его и увидел на дисплее Машино лицо. Мать твою, вот только с ней мне говорить сейчас не хотелось больше всего. Но я все же принял вызов и сказал:
   - Да.
   - Влад, я хочу с тобой поговорить.
   У меня даже волосы дыбом встали от того, насколько серьезным и властным был ее голос. Уже это разозлило меня. Как вообще так можно?!
   - Маш, у меня нет никакого желания сейчас с тобой разговаривать...
   Но я не успел договорить, как она перебила меня все с той же властной интонацией:
   - Мы должны встретиться, я жду тебя на песочном пляже возле лодочной базы, сейчас.
   Тут она оборвала связь, и я растерянно слушал гудки, все еще держа телефон у уха.

Глава 12

   "Не пойду!"- вскипело у меня в мозгу. Ни за что не пойду. Эта мысль засела у меня с той минуты, как я положил телефон и откинулся на кровати. Я сразу почувствовал, как хорошо просто лежать и ни о чем не думать. Никуда идти не хотелось. Да черт, разве хотелось бы мне выйти на улицу после того, что было позавчера? Не каждый же день тебя пытаются ограбить! А сейчас так вообще было лень вставать и идти куда-то. Особенно к Маше.
   "Не пойду!" - повторял я про себя, словно пытаясь заглушить внутри себя рев злости и отчаяния - "не пойду!"
   Она хочет поговорить. Так она сказала. И голос ее был просто невыносимым. Что такое она хочет мне сказать?! А что, если я вообще не хочу ее слушать?! Подумать только! Еще позавчера я думал, что мы с ней созданы друг для друга, что я просто не смогу без нее жить, что люблю ее всем сердцем и душой, а теперь - все? Прошло-проехало? Неужели!
   "Я хочу с тобой поговорить"
   Да о чем, о чем нам с ней разговаривать?! Она понятия не имеет, что случилось со мной, и от чего я спасся, и только думает, что я изменил ей, и жалеет себя любимую! И что теперь такое она хочет мне сказать?
   В памяти у меня шевельнулось, как в сериалах мелодрамах, обиженные и брошенные жены сообщали мужьям о том, что подали на развод, или собирались обсуждать о разделе имущества. Но нам-то с Машей нечего делить, и мы не женаты! В чем же будет состоять разговор? Может, она хочет сказать мне все, что она обо мне теперь думает? А может, просто ей очень хочется дать мне пощечину, и это и есть настоящая причина, из-за которой нам с ней нужно встретиться?
   Тут я уж совсем не смог выносить пылающего гнева и вскочил с кровати. "Нет, нет!" Уж этого она от меня не дождется! Я расскажу ей все, что у меня вертится на языке, я скажу ей, что было, когда она не захотела меня слушать, а просто послала. Я ей все скажу!
   И я переоделся в более чистую одежду, вышел из дома, и направился к указанному месту.
   Сегодня небо было облачное, и немного пасмурное. Листва шумела, на реке блестела рябь. А я шел, стараясь унять себя, и все думал, как я начну разговор. Я ожидал, что Маша с ходу начнет оскорблять меня и реветь, называя меня лжецом и бабником, что страдает, что несчастная, и что лучше бы я был проклят. Что ж, если так, я подожду. Я буду ждать хоть целую вечность этой нескончаемой тирады, буду крепок и тверд, и ничто не заставит меня оправдываться или чувствовать себя виноватым (вины НЕТ!!!), а уж потом начну говорить. И расскажу все! Я даже стал уже представлять себе, что и как буду говорить. Я начну так:
   "А ты хоть знаешь, что было потом, когда ты прогнала меня?! Знаешь ли ты, что со мной произошло, и что я испытывал? Моя жизнь висела на волоске, меня чуть не убили! И я всю ночь провел на острове, пытаясь спастись от тех уродов, от которых, невесть как, мне удалось отбиться!" И она станет меняться в лице. Я уже видел, как она испугается, станет с ужасом смотреть на меня, а потом скажет чуть слышно: "но, ведь я же не знала...! Господи! Прости меня... Что же нашло на меня, прости, прошу тебя, прости!!!" И кинется мне на шею.
   Тут, я уже начал ощущать некоторое удовлетворение, всего лишь от того, что представил себе эту картину, и ускорил шаг.
   Но, увиденное ждало меня врасплох. Выйдя на маленький песочный берег, почти заросший травой и камышом, я увидел возле него деревянную весельную лодку, на которой сидела Маша. Что?! Откуда? У Маши есть лодка? Как она появилась здесь, она что, сама на себе ее тащила?!
   Увидев меня, Маша сказала:
   - О, привет. Садись, поехали.
   Нет, уж это было даже неожиданно как-то. Никуда я не хочу ехать! К тому же, с ней!
   - Э-э... Маша, я не поеду - начал я.
   - Давай, садись, не упрямься - сказала она.
   В ее голосе звучала сухость и приказной тон. А фраза "не упрямься", звучала так, будто я ее маленький сын, совершивший плохой поступок, и заслуживающий наказание, и это задело меня.
   - Да не поеду я никуда! - воскликнул я - ты хотела поговорить - давай говорить, только на суше.
   - Нет, не на суше - просто ответила она.
   - Хорошо, не на суше - сказал я - на суше могу быть я, ты оставайся в своей лодке, но говорить я буду только здесь.
   Тут она посмотрела на меня как-то враждебно, и сказала:
   - Слушай, давай не спорь. Я хотела показать тебе кое-что, заодно и поговорим.
   Тут мне уже стало интересно. Что же такое хочет показать мне Маша? А впрочем, ни все ли равно? А только не хочу я с ней никуда ехать! Хотя, я ведь еще ничего ей не рассказал. Все-таки, знать-то ей надо...
   - Ладно, я сяду - сказал я не без яда, и забрался в лодку, признавая поражение.
   - Вот и умница - сказала она, словно была моей воспитательницей в детском саду. Я снова почувствовал раздражение, но спорить не стал.
   Маша взялась за деревянные весла и стала отгребать от берега. Пляж стал становиться все меньше и меньше, а Маша направила лодку носом к дальней турбазе, откуда мы выезжали с ней на яхте, и стала грести. Сначала я подумал, что с моей стороны выглядит довольно эгоистично, что я сижу и ничего не делаю, а девушка сама гребет веслами, но потом я вспомнил про свои чувства и отношения к ней, и перестал на это обращать внимания. К тому же, она ничего не говорила против этого. Некоторое время мы молчали, но потом я не выдержал:
   - Так ты хотела поговорить? Ну, начинай, я слушаю тебя.
   Хотя, на самом деле, мне совершенно не хотелось ее слушать, я решил, что вопрос задал вполне учтивый. Раз она позвала меня, пускай первая и говорит, что хотела сказать.
   - Потом поговорим - сказала Маша.
   Ну, вот еще!
   - Что значит - потом?
   - Позже! - слегка повысив голос, сказала Маша. Видно было, что она совсем не хочет со мной говорить сейчас, и зачем-то тянет резину.
   - Позже?! - удивился я - Маш, а ты хоть знаешь, что со мной произошло в тот вечер, когда ты меня прогнала?!
   - Знаю! - раздраженно отрезала она.
   Тут я уж совсем был поражен, и даже не нашел, что сказать. Она это знает?! ЗНАЕТ?! Да откуда она может это знать?! И даже не переживает за меня?! Она и сказала это так, как будто я уже сорок пятый раз упоминаю об этом, и она уже давно перестала об этом думать.
   И жуткая мысль заставила меня содрогнуться. А вдруг.... Что если это Маша наслала на меня тех отморозков, чтобы отомстить за мою, якобы, измену?! Что если, это вообще ее рук дело?!
   - Знаешь? - пробормотал я - откуда?
   - Все вопросы позже, а пока - наберись терпения.
   Я не стал спорить, но все же, на душе у меня скребли кошки. Маша не объяснила мне, откуда она знает про мои приключения позапрошлым вечером, и теперь я не мог оставаться спокойным, и смотрел на нее подозрительно.
   Лодка неторопливо миновала "Титаник", обогнула турбазы, и направилась в сторону моста. Путь ее, видимо, должен был повторить путь яхты, на которой мы с ней катались, и только при выезде из протоки, я уже не мог предугадать Машин путь. Сама же она теперь казалась мне какой-то другой. Да, ее волосы по-прежнему красиво развивались на ветру, и она была без татуировки и без сигареты, но мне не хотелось смотреть на нее. Постоянно нагибаясь в мою сторону, и отдаляясь, гребя веслами, она поглядывала на меня как-то странно и пугающе. То мне казалось, что в глазах ее скрыта какая-то уловка, или навязчивая идея, а то казалось, что она таит в себе жуткие мысли, которые готовится мне со временем сказать. А глядя на нее, мне то и дело мерещилось, что уголки ее губ как будто сопротивляются тому, чтобы растянуться в ухмылке, и в эти моменты в глазах ее мелькал недобрый огонь. Ощущение было таким, будто она специально тянет время, молчит, чтобы вывести меня из терпения, и наслаждается этим. И это было не похоже на Машу. Она стала какой-то другой, она стала такой же, как и все те девушки, которые раздражали меня своей развязностью, своей наглостью и повышенной самооценкой. И мне совсем не по душе было уже находиться рядом с ней. В конце концов, я отвернулся от нее, и некоторое время глядел только на волны и на окрестные берега, но долго это все равно не могло продолжаться. И когда я посмотрел на нее вновь, я увидел, что она поспешно спрятала улыбку, показавшуюся мне злорадной. И я уже не стерпел:
   - Может, хватит молчать?! Скажи мне, наконец, в чем дело?!
   - А если нет? - с усмешкой спросила она.
   Я и сам не знал, что сделаю, если "нет". Я сам дал согласие, когда залез в лодку, и изменить ничего теперь не мог. Разве что...
   Я глянул на воду. Она была спокойной. Может быть...
   - Нет, милый, не думаю - снова с насмешкой проговорила Маша.
   - Что?
   - Не прыгнешь - уверенно ответила она.
   - Почему же? - спросил я ядовито, возможно, слишком громко.
   - Да куда ты от меня денешься, дорогой?
   Я больше просто не мог успокоиться. Это что же? Намек на то, что я подкаблучник?!
   - Ты не заговаривайся, дорогая - угрожающе сказал я.
   - Да твои поступки выдают тебя с головой - не смутившись, сказала Маша - у тебя был выбор - мог и не залезать в лодку и уйти. А теперь уж сиди и помалкивай.
   Я мог бы многое сказать сейчас, и вихрь слов вертелся у меня на языке, но я не стал ничего говорить. В итоге, я сложил руки на груди и уставился куда-то в даль, стараясь не смотреть на Машу, и вообще не производить лишних движений.
   Лодка прошла под мостом, через заводь к извилистой протоке, и вышла к открытой местности, где Маша устремилась куда-то вверх по реке, и в сторону к дальним заросшим берегам. И я подумал, что, в конце концов, скоро мы причалим куда-нибудь, и Маша уже начнет говорить. Пока что, ей предстояло преодолевать большое расстояние, чтобы добраться до этих островов.
   Небо по-прежнему было облачным, солнце слабо проглядывало через него тусклым пятном. А за берегом, который уже удалялся от нас, поднимался другой, высокий и бесконечный во все стороны. "Главная земля", как я называл ее про себя, на которой маленькие, словно игрушечные, домики дач расстилались, а после - поля и леса. Отсюда как на ладони была видна вся деревня. В ином случае, я бы только любовался этой природой и считал бы себя самым счастливым на свете. Ведь я не только снова любовался своими любимыми островами, да еще и был с Машей. Нет, сейчас не могло быть и речи о том, чтобы я был счастливым. На горизонте была одна неизвестность, и она томила душу. Я не знал, что ожидать от этой "новой" Маши, на которую я по-прежнему не желал смотреть, и уже чувствовал, что ожидает меня что-то не очень хорошее. И сознание опасности, как мощная грозовая туча, застилала глаза. Я не был сегодня рад тому, что мы выехали в эту открытую речную гладь, так далеко от дачи, и не был рад тому, кто был рядом со мной. Сомнения и страшные мысли стали мешать трезво думать. Я уже начал задумываться о том, что она специально везет меня куда-то далеко от дома, чтобы заманить куда-нибудь. Может, таким образом, она хочет отомстить за то, что я ее вчера "обидел"? Может, на каком-нибудь из этих безлюдных лесных островов меня ожидает засада, и под непроглядной листвой скрываются какие-нибудь головорезы, похуже тех, от которых мне удалось убежать. Или там сюрприз? Может, там она хочет... Да черт ее знает, что она такое хочет, а только не нравится мне это, ой как не нравится!
   И вот мы уже были очень близко к островам, но Маша не собиралась причаливать к ним, а нашла между двумя островами прогалину, в которую и стала направлять лодку. А когда лодка оказалась за этими островами, повернула ее влево, и я увидел среди ближних и таких же заросших берегов что-то большое и ржавое. Затопленная и повалившаяся на бок к воде баржа, длинная, казавшаяся бесконечной, и Маша гребла прямо на нее.
   Теперь я уже ясно видел, что ничего хорошего меня не предвещает. Явно гнусные намерения у Маши, если она выбрала плыть именно сюда.
   - Маш, что ты задумала? - спросил я.
   - Потерпи еще одну минуту, и тебе это понравится - сказала она немного игривым тоном.
   - Понравится? - недоверчиво спросил я.
   И тут Маша сказала то, от чего мне стало уж совсем не по себе, и я ни за что бы не поверил, что она способна сказать такое:
   - Но ты ведь хочешь меня?
   - Как?... Что... - но я даже не знал, что сказать.
   - Скоро сам все узнаешь - пообещала Маша.
   Но меня теперь не так просто можно было успокоить. Причем здесь?... Что Маша хочет делать на этой барже? Хотя, я кажется понял... ЭТО?! Да я...
   Трудно теперь было понять, что творится в моей голове. Хочу ли я Машу? Люблю ли я Машу? Нет, то, что я ее люблю, это уже совсем непросто сказать. Наверное.... Наверное, нет. Да, именно, нет. НЕТ! Сейчас я уже понял, что больше не люблю эту девушку. И теперь, после всего того, что случилось.... Да она же сама уже перестала меня любить! Разве это была любовь? Нет, все давно ушло, все забылось. И теперь, вот в такой ситуации, Маша хочет, чтобы мы с ней стали заниматься утехами? В этом заржавевшем и затопленном судне? Нет, Маша явно ненормальная!
   А с этой мыслью, ко мне стали приходить мысли и похуже. Так может, это не просто секс? Может, после этого, она захочет убить меня? Или... ИЛИ КАСТРИРОВАТЬ?! Тут я чуть не сжался в ком, и не заскулил от этой мысли. Боже мой, Боже мой! Может, Маша вообще сумасшедшая, и я у нее не первый? А прежние ее мальчики уже убиты? И их трупы спрятаны здесь?
   - Вот и приплыли - вернула меня к действительности Маша, и я увидел, как лодка слегка стукнулась носом о железный борт баржи. Маша поднялась на ноги со своего места и стала карабкаться на палубу. Я некоторое время сидел, не смея тронуться с места.
   "Ножа у нее в руках не было" - мелькнула мысль, и на долю секунды я успокоился. Но потом подумал, что если моя страшная гипотеза правдива, то Маши, наверняка, есть целый арсенал холодного оружия и на самой барже, в какой-нибудь каюте. Но потом, я подумал, что все-таки, это слишком жутко, чтобы было правдой. Я не знаю, что такое могла задумать Маша, и что за тайну она собиралась мне открыть, но трупы, спрятанные в этой барже - чересчур. В любом случае, здесь обитает много людей, и палатки расставлены на каждом острове. Будь это так, кто-то из людей уже нашел бы убитых, и все это прояснилось бы.
   Трудно было сказать, правдой ли я считал эти успокаивающие мысли, или они были скорее притянуты за уши. Ведь я старался придти в себя и убедить себя в том, что ничего опасного меня не ожидает. Но это давалось мне с трудом. В конце концов, я все-таки встал и поднялся на борт, решив, что уже поздно что-либо делать. Да, я, конечно, мог бы уплыть на лодке Маши, оставив ее тут, но все же решил выяснить, что она от меня скрывает. И я пошел следом за ней.
   Мы осторожно брели по накренившейся палубе, цепляясь то за леера, то за какие-то выступы и трубы, а потом Маша открыла скрипучую дверцу кабины, из которой зияла темнота, и, нагнувшись, забралась внутрь.
   Несколько секунд, я стоял, не зная, идти или нет, но все же нырнул вслед за ней. В кабине почти ничего не было видно, но я успел разглядеть, как темный силуэт Маши промелькнул и скрылся где-то впереди, в каком-то отверстии стены. Погруженный в свои страхи, я пролез к этому отверстию и шагнул неизвестно куда.
   К своему изумлению, я стоял в большой комнате, с деревянным и гладким полом, который не был накренившимся. Словно я находился уже не в барже, а в каком-то доме, совсем в другом месте. Эта комната была погружена во мрак, и только слабое голубоватое свечение лилось из окон передней стены, задернутых занавеской. Да, я точно был уже не на барже. Я обернулся назад, но увидел позади закрытую дверь, и понял, что попал в ловушку. Страшную, немыслимую и губительную. И не было смысла толкать ее и пытаться открыть, но я все же подскочил к ней и забарабанил кулаками.
   - Маш! Маша, где ты? - отчаянно кричал я - Маша, это что? Это шутка?
   И мне послышалось, что по комнате пронесся чей-то зловещий смех, от которого мурашки пошли по коже. Я обернулся назад, но комната была по-прежнему пуста. Тогда я опять развернулся к двери и снова начал стучать и кричать:
   - Маша, Маша! Отзовись, прошу тебя! Маша, ты здесь?
   И тут чей-то низкий и женский голос, который казался мне очень знакомым, насмешливо сказал:
   - Я здесь!
   Я опять развернулся. Теперь я увидел, как передо мной, в темной комнате появляется, словно бы из воздуха, черная, высокая и худая фигура. Фигура женщины. Я уже знал, что это за женщина. И я не хотел на нее смотреть, и пока она была только безликим силуэтом, я отвернулся к запертой двери, но застыл от ужаса. Прямо перед глазами возникло ее белое, старое, морщинистое лицо, обнажившее в жуткой ухмылке кривые зубы.
   Ужас был настолько велик, что это снова придало мне силы, и я, неожиданно для себя, с размаху ударил это лицо кулаком. В ту же секунду, когда кулак должен был прикоснуться к челюсти этого лица, оно исчезло, и кулак не почувствовал ничего, кроме воздуха. Я снова ударил в дверь, и она распахнулась. Несколько секунд я все еще стоял возле открытой двери, в которой ничего не было видно, кроме темной пустоты, и как будто поражался самому себе. Я ударил снова, я смог! И дверь открылась! Может, этим страхам можно как-то противостоять? Может, я еще могу спасти себя? И я бросился бежать в эту дверь, и впереди заметил ступеньки, поднимающиеся вверх, и сверху слабое свечение. Я побежал по ступенькам, и увидел открытую дверь, а за ней - зеленое поле. Но подивиться этой внезапной перемене окружения я не успел, так как прямо перед дверью оказался огромный и мохнатый паук. Он был настолько огромен, что из дверного проема я не видел концов его длинных лап, а видел только безобразную голову с восемью блестящими глазами и челюсти, устрашающе щелкающими. И я стоял и смотрел на него, понимая, что не выйду из этой двери. Рукой я схватился за дверной косяк, и смотрел на него, а сам представил, как он перебирает меня своими лапами, и переваривает в своем брюхе. От этой мысли меня неудержимо стошнило, и я согнулся, отплевываясь и кашляя. Пытаясь избавиться от блевотины, я снова услышал позади знакомый женский голос. Длинная тень поднималась снизу, и я видел ее силуэт. Вот она уже остановилась передо мной так близко и снова смотрела на меня, и я опять оказался во власти ужаса, от которого мне стало холодно. Все, я уже знал, что теперь меня некому спасти.
   - И не думай убежать, я знаю все, что тебя испугает - сказала она, все так же, не шевеля губами, а только растягивая улыбку со страшными зубами. А потом она протянула ко мне свои старческие руки с кривыми пальцами.
   - Иди ко мне, сладенький - ласково протянула Мэри Шоу и неуловимо рванулась в мою сторону. А потом непроглядная тьма поглотила меня и все исчезло.

Глава13

   Сначала я только почувствовал, что снова могу дышать, но тела своего не ощущал и не мог пошевелить ни одним мускулом. Под собой я ничего не ощущал, ни пола, ни кровати, как будто был в воздухе. Потом открыл глаза, но ничего не видел кроме пустой темноты. Но скоро стало в этой темноте что-то появляться.
   Медленно передо мной материализовался слабый свет. Потом я начал различать мрачные стены и потолок комнаты. Потом увидел картины в рамках. Много картин. Вернее, много рамок, потому, что картин видно не было - только темные пустые холсты, и они темными пятнами были на стенах. Я увидел, что лежу над полом, но ничего не было подо мной. Руки мои были разбросаны вправо и влево, ноги тоже. Под потолком висела люстра, но она не горела. Как только я взглянул на эту люстру, я понял, что она мне совсем не нравится. Даже, как будто казалась какой-то жуткой, и я старался не смотреть на нее, но всякий раз снова приковывал к ней взгляд, и снова понимал, что боюсь ее. Странно. Хотя, чего странного? Однажды я и в фильме одном видел подобную жутковатую люстру. Потом я увидел свисавших над потолком искусственных крылатых мышей, гаргулий, драконов. Все они нависали надо мной, отбрасывая тень, и из-за слабого света казались живыми и свирепыми.
   Единственный источник света исходил из щели в двери. Ничего не понять. Как я попал сюда? Зачем? Что будет дальше?
   Потом я услышал приглушенный стук за дверью. Стук повторился еще раз, и еще раз. Шаги. Кто-то идет сюда, идет неторопливой походкой. Внезапно, у меня заколотилось сердце, и я испугался. Я понял, что не хочу, чтобы кто-то заходил сюда. Но шаги приближались, и вот дверь распахнулась. И я увидел темный силуэт. Тот самый, высокий, худой. Я уже знал, кто это. Снова она.
   Фигура шагнула в комнату, но тут же ее силуэт изменился. Теперь это была широкая в плечах фигура, в черном плаще, в капюшоне. Лица не было видно. Она подошла ко мне, и наклонилась так, что была совсем рядом. Ее дыхание было холодным и судорога свела меня. Но я по-прежнему не видел ее лица. И я не смел дышать, и только ждал, что будет дальше, не отрывая взгляда.
   Внезапно, на месте лица ее появилась мохнатая паучья морда с челюстями-жвалами. Они клацнули устрашающе, и я невольно дернулся, но потом тело снова сковал паралич. А вместо паучьей головы, в капюшоне появилось лицо Мэри Шоу. И она снова растянула свою ухмылку, обнажая неровные старые зубы. А потом вдруг лицо снова изменилось на другое, которое я так же мгновенно узнал. Из фильма по роману Михаила Булгакова, Мастер и Маргарита. Мужское, бледное и пухлощекое, оно так же отрыло рот в улыбке, и блеснули его вампирские клыки. А потом это лицо исчезло, и снова темен и пуст казался капюшон. И тут прошептал из него холодный и потусторонний голос, не принадлежащий человеку:
   - Все эти лица не оставляют тебя равнодушным, друг мой. Мне известно все, что способно тебя напугать.
   Тут темная фигура выпрямилась и нависла передо мной, вытянутая и набухшая. Только смерть и безжизненность источала она. Потом ее правая рука взметнулась вверх и провела ладонью с длинными кривыми пальцами, похожими на спрута, над моим лицом. И я почувствовал, что ко мне вернулся дар речи.
   - Кто вы? - хрипло и почти беззвучно выдохнул я.
   Некоторое время фигура молчала, но потом резкий и леденящий слух смешок изошел из капюшона. Я опять на миг дернулся, но снова перестал ощущать тело.
   - Вы меня поражаете своей идентичностью каждый раз - медленно прошептал голос - в этом безумном мире существует столько вопросов, и столько более насущных должны бы беспокоить вас. Но каждый новый выбирает только этот. Только я интересую всех вас, кто я?
   Тут фигура снова наклонилась к моему лицу.
   - Я твой самый мучительный страх, который когда-либо не давал тебе спать. Я твой самый главный враг, который мешал тебе спокойно жить. Я - все твои беды и несчастья. Я - холод и безнадежность. Я - твоя смерть. Губитель душ к вашим услугам.
   Тут холодный и безжизненный голос стал становиться все более яростным и быстрым.
   - Ну, скажи мне - требовательно прохолодил он - скажи! Скажи, о чем ты теперь мечтаешь?! О том, чтобы появился твой любимый герой, и спас тебя? Давай-ка подумаем! Может это будет... Мальчик, который выжил? Или терминатор в роли Шварцнегера?! Или суровый Максим Калинин, лидер карательной группы МЕЧ?! Или дракон? Или зомби? Или человек-паук? А может, просто волшебник в голубом вертолете?
   Настала пауза, и молчание длилось долго. Мантия фигуры колыхалась от ветра, которого я не ощущал. И ее полы взметались вверх и как щупальца шевелились в разные стороны. Безликий капюшон все смотрел и смотрел на меня, и казалось, что пожирает взглядом. А я только дышал и смотрел на него. Мыслей не было в голове, слова не шли на ум. Только понимание того, что конец уже близко. Скоро все закончится.
   - Мечты, мечты и мечты - снова проговорил он - вы все только это и умеете. Сколько было других, до тебя, но у каждого одно и то же. Причем, что самое поразительное - все вы единогласно считаете, что кроме вас, таких больше нет! Что каждый из вас единственный и неповторимый, но не представляете, насколько вы все похожи друг на друга. Надеетесь, мечтаете и горюете о прошлом, которое ушло безвозвратно. Жалеете свое одиночество. Жалеете, что нет подходящих друзей, которых даже не пытались искать. Все ваши ошибки и невзгоды, которые не вернуть. И ни малейшей мысли о том, как бы устроить жизнь самому, как бы добиться чего-то своими руками. Сделал ли ты что-то в этой никчемной жизни? Стремился ли ты к чему-то? Ах да! Конечно, стремился! Единственное стремление поскорее вернуться на дачу, где можно отдыхать и ничего не делать! И даже там бессилен и слаб. Даже там только одни мечты. Ах, боже мой! - иронично и задушевно воскликнул голос - Ах, Маша, любовь моя! Не бросай меня, вернись ко мне!
   - Что ты с ней сделал? - в отчаянии вырвалось у меня.
   - Что я сделал? - переспросил в недоумении голос из капюшона - что Я сделал?! Ты что, так до сих пор ничего и не понял? Наивный глупец... Иллюзии, которые ты видел, как приехал сюда. Иллюзии и материальные сны... Нету никакой Маши! Нет никакого ресторана, нет парка и нет друзей! Иллюзии - повторил Губитель Душ - иллюзии, воплощенные в жизнь мною.
   - Что? - спросил я беззвучно - этого не могло быть...
   - А этого и не было! - пробасил он - не было ничего того, что ты принимал за реальную жизнь! Все это было уловкой для тебя. Все было слишком просто, чтобы заманить тебя. Слишком просто. Сколько веков я уже забрал подобных тебе. Слабых людей, не могущих устроить себе жизнь, и только живущих в своих сказочных фантазиях. И все вы одинаково ловитесь на мою наживку, не задумываясь ни на секунду, что все это странно и не похоже на правду. Неужели, ты думал, что у тебя просто так появятся трое друзей? Неужели, ты поверил в существование параллельного прошлого, которое забыл? Откуда могла бы взяться любимая девушка, по имени Маша? Откуда мог взяться чудесный ресторан на гнилом и заброшенном дебаркадере? А зачем об этом думать? - усмехнулся Губитель - разве это главное? Пускай все будет так, как стало, просто будем веселиться и жить в свое удовольствие. И ни одной попытки выяснить, как все-таки так получилось! Жизнь твоя не научила тебя тому, что за все приходится платить. И каждый, попавшийся на мои соблазнительные ловушки платит своей душой.
   И снова умолкла фигура, словно предоставляя мне возможность переварить все услышанное, и теперь эта речь понемногу прояснялась в моей голове. Теперь я понял, что ответы на все мои вопросы уже получены. Я не знаю, как, но то, что говорил Губитель Душ, как бы странно это ни звучало, было более чем очевидно похоже на правду. Иллюзии? Ну, а разве не так? Ресторан "Титаник"? То, чего я и хотел. Любящая и стройная подруга с моим любимым именем, которая любит все то, что люблю я... Да так же просто не бывает в жизни! А прочее? Парк с озером, выходящим в реку там, где ничего подобного не было. Супермаркет, вместо обычного продуктового магазина. Все это ложь и обман, все это сон и только сон. Я спал все это время и не хотел просыпаться? И я такой не один? Сколько же еще людей уже побывало в моей шкуре?
   - Теперь ты все понял - сказал Губитель Душ, наблюдая за мной. Похоже, он читал мои мысли, и знал все, о чем я думал.
   - Все то, о чем ты мечтал и чего боялся было мне известно. Я потратил долгие двадцать лет на то, чтобы изучить тебя.
   - Изучить? - спросил я.
   - Изучить тебя - повторил Губитель.
   Тут он взмахнул своей левой рукой над стеной, где висели пустые картины в рамках, и на них стали появляться живые картины, на которых видел себя в разном возрасте и в разном месте. Я увидел себя маленького, идущего за ручку с бабушкой и старшим братом по деревенской дороге в магазин. Я увидел себя, постарше, сидящего на бетонных плитах, вместе с братом, разгуливающим взад-вперед рядом, и распевающим общую любимую песню. Там же, на плитах, когда я спрыгнул с плит и понесся к берегу, где увидел, как с плывущей против течения доски вспорхнули две вороны. И я вспомнил этот момент. Да, однажды мы с братом сидели на плитах, здесь же, в Чардыме, и увидели, как против течения, не сопротивляясь поросшим водорослям, прямо плыла доска, с торчащими из нее гвоздями. И как я побежал поближе к берегу, чтобы поближе разглядеть ее, и увидел, как две вороны взлетели с нее, которых до этого момента ни я, ни брат, не видели.
   Следующая картина показала мне, как я, ловя рыбу там же, у берега, увидел, как чья-то человеческая голова вынырнула из воды, и погрузилась обратно. Это я тоже помнил. Никто не верил моим словам, ссылаясь на плывущую выдру или ондатру. Никто не мог понять, что я имел ввиду человеческую голову.
   Потом увидел, как мы с братом, засыпая в своих кроватях в душном дачном доме, смотрели на жуткую тень, появляющуюся на задернутом занавеской окне, выходящем в сторону соседского дома, где постоянно по ночам горел свет. А ведь тогда я думал, что эта тень принадлежит кому-то из соседей, которые что-то делали перед светом у своего дома. Но выходит, принадлежала она не им...
   - Я следил за тобой с первого твоего появления в Чардыме - пояснил Губитель Душ, смотря на то, как я реагирую на то, что видел в этих живых картинах - каждый год, каждый день, каждый час и каждую минуту. Мне ясны все твои мысли и страхи, с первой, до последней. Но только один раз я оступился. Когда ты спросил Машу, где она живет. Промах был невелик, но его нужно было исправить. Все дело в том, что ты сам не знал, чего хочешь. Твои мечты были о девушке, с которой ты больше всего мечтал бы познакомиться именно здесь. Но по поводу того, где жила бы она, в городе, или в деревне, ты сам для себя не придумал. Пришлось припугнуть тебя твоим же страхом, чтобы подобные вопросы тебя не мучили. И ты вполне понял свой урок, и как прежде предался беззаботной счастливой жизни.
   - Зачем я тебе нужен? - спросил я - почему - я?
   - Мне нужны все, кто слабы психикой и характером. У кого на первом месте мечты и надежды о том, что никогда не сбудется и не будет реализовано, и только на последнем месте реальная жизнь. Те, кто живут одной лишь сказкой. Никакого будущего не будет с подобными людьми. Такие люди не должны существовать, и таких людей я забираю. И еще ни один не переменился в лучшую сторону, хотя я давал такую возможность. Давал! Ты ведь мог не пойти на свидание тогда, ты ведь мог отказаться, и тогда я, поверь мне, ушел бы из твоей жизни. Но ты пошел на пляж, ты сел в лодку и ты поехал, зная, что ничего хорошего не выйдет из этого. Уже тогда ты чувствовал, что тебе грозит беда. И не спрыгнул в воду, не уплыл, даже в самый последний момент. И я знал, что так оно и будет. Я не сомневался в тебе ни на секунду.
   Картины все еще показывали мое прошлое, и сейчас это было единственным, что я мог смотреть. Вся моя жизнь пролетала передо мной заново, и я знал, что слова страшного существа, поймавшего меня в свои сети, правда. Ничего не сделал я в своей жизни. Ничего не добился. И только мечты и отдых, только желание вернуться суда, чтобы от всего отдохнуть.
   - Ну, давай же тогда - сказал я - убивай меня.
   - Убивать тебя? - усмехнулся Губитель - я разве говорил, что убью тебя? Мне нужна лишь твоя душа, и не больше. Твое тело останется, но будет пустым, и его, если хочешь, я могу вернуть родителям. Но остальное останется здесь.
   И тут Губитель Душ зашелся смехом. И этот смех разнесся по всей комнате, отскакивая от стен, сотрясая их и взрезая слух. И я уже не слышал ни своего дыханья, ни стука сердца, а только смех, все страшнее и громче. Смех, меняясь с низкого на высокий, похожий на дьявольский, и я уже терял связь с реальностью. И боль, подступившая к голове, стала такой невыносимой, что готова была разорваться на куски.
   Потом пропали стены с картинами, исчез слабый свет из двери, и только безликая фигура Губителя Душ снова склонилась надо мной. Руки его прикоснулись к телу, отчего я ощутил холод, и когти прошлись по телу, а капюшон склонился еще ближе. Скоро он заполнит все вокруг, и тогда я расстанусь с душой. И все закончится.
   Но внезапно, вспыхнуло что-то позади, и я увидел яркий белый свет позади склонившейся фигуры. Губитель Душ обернулся назад, и тут грянул его холодный голос:
   - НЕТ!! НЕТ!
   Белый лунный свет, исходивший из высокой и грациозной фигуры женщины, облаченной в серебристую мантию, и с распущенными и вьющимися золотыми локонами.
   - Ты не могла вернуться обратно! - возопил Губитель - я заточил тебя и унес с собой твою силу! Тебя не должно быть здесь!!!
   - На этот раз, твоя жертва оказалась сильнее предыдущих, губитель! - воскликнула властным голосом Хранительница - замки со временем ломаются, а силы моей тебе никогда не забрать! Уходи обратно в свою тьму, из которой ты вышел!!!
   Губитель Душ взмахнул руками, взметнув рукава своей мантии, словно собираясь замахнуться, но от Хранительницы Мечты снова полыхнул мощный поток света, который как порыв ветра снес его прочь. Тут же я почувствовал, как неизвестная сила, держащая меня над полом, иссякнула, и я упал, ударившись всем телом, и бессильно распластав руки и ноги. И я увидел, как горят глаза у женщины-призрака, которую я описывал когда-то в своих рассказах, не веря до конца в ее существование. Как могущественна и непобедима была она, но потом она глянула на меня и лицо ее выразила легкий испуг. Она протянула ко мне свою сияющую ладонь с искрящимся перстнем на пальце.
   - Пойдем за мной - обратилась она - я уведу тебя туда, где твоя жизнь ждет твоего возвращения. Не бойся будущего! Живи и будь счастлив, потому, что я буду рядом!
   Я поднял руку и взялся за ее ладонь. И я снова почувствовал ее тепло и как сила возвращается ко мне. Вернулась способность двигаться. И я сел, а потом поднялся на ноги. И только я выпрямился, как Хранительница повернулась ко мне спиной, и словно поплыла прочь из этой комнаты, навстречу открытой двери, и я не успевал увидеть ее шагов, а только сам, без помощи ног, несся вслед за ней, держа ее за руку. Оказавшись за пределами комнаты, я увидел длинный коридор впереди, заканчивавшийся дверью, из которой исходил горячий солнечный свет. Хранительница провела меня только до середины этого коридора, но отпустила, когда увидела еще одну открытую дверь в правой стене. Она мгновенно опустила меня и мигом понеслась в эту комнату, взметнув полами своего серебристого облачения. И я увидел, как она склонилась и приподняла кого-то. Хрупкую фигурку девушки с темными волосами. Маша?!
   Хранительница подняла голову и посмотрела в мою сторону:
   - Беги вперед, и не останавливайся! Беги!
   Но как бежать? Ведь там Маша!
   - Беги!
   "Надо бежать!" - проносилось у меня в голове - надо скорее бежать!
   И я уже сам бежал вперед, вдоль коридора. Открытая дверь приближалась ко мне, но ноги вдруг стали слабеть. Я почувствовал, что скоро снова потеряю силы и упаду, но продолжал бежать к открытой двери. Оставалось совсем немного, но я упал на пол, и уже полз вперед, сопротивляясь себе. Я схватился за порог и потянулся к свету. Теперь он согревал меня еще сильнее, стал становиться вовсе горячим. Свет ослеплял все вокруг, а потом... Потом я проснулся.

Глава 14

   Обессилевший и вымученный, как будто бежал десять минут, я лежал на кровати в своей даче, на втором этаже, и смотрел на потолок и стены, которые только начинали светлеть. Близился рассвет, а пока было еще темновато. А я, к своему удивлению, увидел, что одет в городскую одежду, в которой ехал сюда на автобусе. Даже темные очки по-прежнему висели на воротнике футболки, и наушники от плеера лежали на мне, и тянулись к краю кровати. Рядом же был телефон. Я вытащил его, включил, зашел в телефонную книжку. Как и следовало ожидать: "мама", "папа", "бабушка", преподаватель, однокурсник и брат. И никакого Антона, Кости, Андрея и, разумеется, Маши не было. Зато было столько пропущенных звонков мамы и папы, что и не сосчитать. Сколько же прошло времени с тех пор, как я приехал? Столько дней, сколько я думал? Или только одна ночь? Я зашел в календарь. Приехал сюда я в воскресенье, а сейчас была пятница. Значит, прошло уже семь дней. И все это время я спал? И не отвечал на звонки родителей.
   Было только шесть часов утра, и я лежал, не знаю сколько, но пытался понять, что же было со мной все это время. Яркие моменты. Дискотека. Прогулка на яхте. Путешествие на остров "Мечта". Погоня. Губитель Душ. Хранительница мечты. Да, я все это видел своими глазами, и не представлял себе, что такое может присниться. Да это просто не может быть сном! Неужели возможно, чтобы я спал почти всю эту неделю, и видел столько всего? Да и как я мог так беспробудно спать?
   Некоторые отрывки стали проясняться в памяти. Иллюзии. Обманчивые галлюцинации, похожие на правду. Я начал думать, что все и есть правда, и я уже не задумывался ни о чем, а просто жил в этой сказочной правде. И что же? Я все это время спал?! И ресторана в деревне как не было, так и нет? И парка с прогулочными яхтами? И Маши у меня не было никогда?
   Мои руки и ноги затекли в неудобной позе, и когда я начал двигаться и пытаться поудобнее лечь, подумал, что все-таки это слишком необыкновенно, чтобы было обычным сном. Возможно, дело еще и в моем мировоззрении, ведь я всегда верил в чудеса и сказки. И я не могу полностью отрицать тот факт, что это был просто сон.
   В конце концов, мне надоело просто лежать, и я поднялся с кровати, взъерошенный и потрепанный. Мне просто необходимо было выйти на свежий воздух и придти в себя. Я снял городскую одежду и переоделся в старенькую выцветшую футболку и бриджи, и вышел на улицу. Небо было уже светлее, но было затянуто облаками, и шумел прохладный ветер. И я, выйдя на бетонные ступеньки возле дома, понял, куда больше всего хочу пойти. На пляж у пристани. Да, вот где я не был все это время, где не был даже в этих странных иллюзиях, похожих на жизнь. И я пошел на пляж.
   Длинная дорога угнетала, и я все больше опускал взгляд, пытаясь унять вихрь мыслей. Я видел саму Хранительницу. Нет, кто бы что ни говорил, но уж это точно было взаправду. Хранительница мечты, которая никогда еще мне не снилась, точно существует где-то рядом. Губитель душ существует где-то рядом. И все это время, сколько я жил на даче, он следил за мной и изучал, как и других, подобных мне людей, больше всего склонных к мечтам, а не к реальности. И вот теперь, я, кажется, от него освободился. Но не освободился от мысли, что все это было только его ловушкой. Как же я мог не почувствовать, что все это слишком хорошо, чтобы было правдой? Как легко я подался на эти удивительные соблазны! И теперь я понял, что на самом деле было со мной. Как же теперь с этим жить? Никто не сможет поверить в то, что произошло со мной, и никто не сможет понять моих чувств. Как жить с осознанием того факта, что никакой Маши у меня не было? Как теперь я найду себе подругу, если ни одна привлекательная и близкая по характеру девушка теперь не сможет сравниться с этой идеальной Машей? Ведь в ней было все, что мне нравилось. И любила она все, что любил я, и прекрасна была, как никакая другая, и нежна и мила. Нет, других таких просто не может быть в этом мире. Я не знаю, как люди сходятся и находят себе тех, кто их любит, но я точно больше никого не смогу найти. И пускай это было только сном, теперь мне еще тяжелее будет жить в этой беспросветной реальности. Лучше бы я не проснулся. Лучше бы остался с ней, хоть это и было не правдой.
   Наконец, я спустился по тропинке на песочный пляж, по которому давно уже скучал. Здесь было пусто, и только ветер гулял на просторе. Я уселся на песок и смотрел, как он волнует реку, которая была такой же серой, как и небо над ней. Остров "Камушки", был напротив пляжа, и сейчас он казался таким близким, что я мог бы за минуту переплыть к нему. Но я не хотел лезть в воду, и только смотрел, как зеленая листва на острове шумит и колышется. Такая погода мне даже больше нравилась здесь, нежели солнечная и безоблачная. Однообразное голубое небо, и такая же река иногда утомляли, и пекло солнце, от которого на этом пляже было некуда деться, а сейчас изменчивая и переливающаяся цветами облаков, река казалась более красивой, и я только смотрел на природу и отдыхал. Да уж, теперь мне везде будет лучше одному, чем рядом с кем-то, по крайней мере, несколько месяцев. Хотя, быть может, мой брат и поверил бы в мои удивительные происшествия здесь, и удивительное освобождение от оков Губителя душ. Все-таки трудно представить, что это только приснилось. А еще я начал думать, что возможно, все это закончилось бы еще раньше, если бы я сразу пошел за Хранительницей мечты, когда сам же и освободил ее из заточения. Может, если бы я поверил ее словам, и не пошел, вопреки ее убеждениям, в ту дверь, где Маша ждала меня на этом же пляже, то еще раньше стал бы свободен. Сейчас об этом поздно говорить. В итоге, я все равно остался жив, но теперь не скоро смогу привыкнуть к нормальной реальной жизни. И если раньше я немного и жалел себя в том, что постоянно нахожусь в одиночестве, то сейчас я еще больше замкнусь в себе. Теперь перспектива жить одному меня не пугала, а наоборот, привлекала. "Нет никого более близкого на свете, чем ты сам" - думал я. Только себя я смогу поверить и в чем-то убедить.
   Ветер донес до моего слуха чьи-то шаги, и я невольно отвлекся от своих рассуждений. Невдалеке, на песочном берегу оказался человек. И я сразу почувствовал, как мне хочется поскорее уйти отсюда. Раздражение и досада поселились во мне. Никуда от этих людей не деться!
   Но вот, далекая фигурка приблизилась, и я почувствовал, что узнаю ее. Стройная девушка в платье-сарафане, с вьющимися темными волосами, казавшаяся хрупкой и знакомой. Она неторопливо шла по краю берега, и глядя то на реку, то под ноги. Но когда она приблизилась, я уже слышал, как забилось мое сердце, и понял, кто она. Я поднялся на ноги и пошел в ее сторону, не сводя с нее глаз. И когда я был уже совсем недалеко, она подняла на меня взгляд, и я увидел ее полные внутренней печали глаза, которые внезапно прояснились и она застыла на месте, глядя на меня изумленно и словно что-то вспоминая. Маша сделала ко мне несколько неуверенных шагов, и я, попав в ее взгляд, и сам занервничал, и уже не так уверенно шел к ней навстречу. Сам же я опять начал волноваться, чувствуя, что снова теряю нить реальности. Это же был только сон! Пускай, это было иллюзии, но Маши не должно существовать! Это же было обманом, ловушкой, ее просто нет на свете! Есть только я и мои мечты, но нет никакой Маши! Но она приближалась ко мне, и я к ней, и теперь уже сомневался все больше и больше. Она и сама меня узнала, раз идет в мою сторону, и глядит с таким трепетом. Значит, я что-то все еще не понимаю.
   Но когда мы приблизились друг к другу, и я увидел ее спокойное и милое лицо, то уже перестал волноваться и только сказал:
   - Маша...
   А она прошептала:
   - Ты...
   Тут ее глаза наполнились слезами, а губы дрогнули в улыбке. И я уже и сам невольно улыбнулся ей. Казалось, будто глядя друг на друга, мы согревались. А потом одновременно потянулись друг к другу и прижались. Прикоснувшись к ее волосам, я обхватил ее за спину, и почувствовал, как она вздрогнула всем телом, и всхлипнула. И тогда я все понял. Были иллюзии, были сны, и не более того. Не было "Титаника", не было парка. Не было ничего, и только Маша из всего этого была настоящей. Я же видел ее тогда, когда Хранительница мечты вела меня по коридору! Дверь с правой стены, в которой лежала без чувств девушка, к которой сразу и подскочила Хранительница. Это же и была Маша, такая же обессиленная и заточенная, как и я! И что же это значит? Так это же... Выходит... Маша тоже была одной из таких мечтательных людей, как и я, и Губитель душ поймал ее, точно так же как и меня, устроив ей ловушку, приведя в жизнь все ее мечты, в которых она жила. Но они же были иллюзией! И Маша не должна была узнать меня, но она узнала! Это значит, что она... Она видела меня в своих мечтах, таким, какой я есть? Значит, она так же придумала меня в своих мечтах, как своего возлюбленного, как и я ее?! И Губитель душ, навевая на нас ложные картины счастливой жизни, сам того не замечая, свел нас друг с другом?! Мы уже познакомились, мы уже влюбились, и теперь не важно, было это все сном или реальностью, было ли все иллюзиями Губителя душ, или нет. Ничто теперь не важно.
   Уж не знаю, сколько времени мы так стояли, сплетаясь в объятиях, но вот мы оторвались друг от друга, и теперь Маша смотрела на меня, счастливая и живая. Она тоже все поняла, и слова были не нужны.
   - Я не думала, мы снова найдем друг друга - сказала она, не сводя с меня влюбленных глаз.
   - Я тоже не верил - признался я, так же глядя на нее - теперь уж некому нам помешать.
   - Некому! - повторила она со смешинкой в голосе, и теперь уже готовая смеяться.
   - Некому - повторил я.
   - Да ты просто поэт красноречивый - усмехнулась она.
   - Тебе виднее - согласился я.
   Теперь уже безо всякого стеснения мы оба потянулись и поцеловались. И уж не знаю, толи благодаря этому, а то, это снова Хранительница мечты незримо наблюдала за нами, но облака вдруг стали расходиться, и солнечные лучи пробились к реке, и согрели природу. Обернувшись на солнце, мы, все еще держа друг друга в объятиях, были счастливы, и теперь ничто не мешало нам отправиться на Мечту, и я мог без всякого сомнения спросить Машу, живет ли она в городе, или в деревне, уверенный, что не появится рядом Мэри Шоу, и я услышу свой ответ. Хотя, я почему-то был теперь уверен, что Маша как и я живет в городе, и что это только лучше для нас двоих.
   Озарялось все вокруг, день наполнялся летними красками, и мы шли с Машей, держась за руки, и я думал про себя, что теперь мне не надо ни ресторана "Титаника", ни супермаркета в деревне, ни парка, ни яхт. Только часы, проведенные вместе с Машей, а то, может, и найдется у нее здесь знакомая или сестра, с которой можно было бы познакомить и брата, который наверняка скоро приедет сюда. Но это после. Пока нам надо побыть только вдвоем. А на следующий день ко мне приедут родители, и, увидев Машу, сами поймут, почему я не брал телефон и не звонил им. Они познакомятся с ней, и наверное, оба признают Машу, как свою дочь. А уж папа-то как будет рад!
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"