Александр ГЛУЩЕНКО

МАЙЯ И РОДЯ ЗДЕСЬ БЫЛИ

Из цикла «Перелицованная история»

"— С чем Вы не можете смириться? — С неискренностью... Это часто встречается. Особенно в сфере искусства очень много людей, которые что-то изображают из себя."  Карен Суренович Хачатурян "Мне в жизни очень повезло..."1

"— Что может вас вывести из себя? — Неправда."  Из интервью Майи Плисецкой2.

    Всё же попахивает чем-то несвежим от так называемой "российской творческой интеллигенции" — который раз в том убеждаюсь. К примеру, про виолончелиста с автоматом уже и вспоминать не хочется — его уже и Бог прибрал. А вот вдовствующая певичка с презрительно скривленными губами и барскими замашками — вполне ещё держится, коптит небо. Ну да ладно, не о них речь...

    Взял нечаянно в руки октябрьский номер "Комсомолки"³ (нечаянно — это потому что порою при чтении некоторых материалов уважаемой газеты хочется резиновые перчатки надеть — чтобы не замараться), гляжу — интервью обширное: "Родион ЩЕДРИН: "Быть Майей Плисецкой нелегко. Да и мужем Майи Плисецкой сложно". И хорошо так материал начинается, душевно: "Сегодня, 2 октября, золотую свадьбу (50-летие совместной жизни) отмечают звезда мирового балета Майя Плисецкая и композитор Родион Щедрин..." Казалось бы, только порадоваться можно: в богемной среде по нынешним временам — событие почти невероятное. Ай, да старички (Майя, напомню, 1925-го года рождения, Щедрин — 1932-го), ай, да душечки-люшечки!

    Вот Родион Константиныч по этому поводу и разоткровенничался:

    "Лично встретились мы в 1955 году. Но только через три года, когда я увидел её в балетном классе, куда балетмейстер Радунский водил меня образовываться по хореографии, сердце мое забилось чаще. Я сильно влюбился. Она ответила взаимностью. Начался бурный роман..."

    Однако, любовь-морковь бурлила на совершенно кошмарном фоне:

    "В те годы советская власть отчаянно мучила Майю, большой балет уезжал на заграничные гастроли, а Майю с собой не брали... За ней несколько лет следил КГБ, и кагэбэшная машина "доглядала" все её городские маршруты...
    ...На неё в КГБ, как нам недавно рассказал бывший чин (в одном из интервью Плисецкая уточняла: "Хрущевский зять Виктор Гонтарь, который был директором Киевского оперного театра, говорил, что на меня написаны целые горы доносов. Писали все кому не лень..." Хотя причём здесь, спрашивается, Киевский оперный театр?! — А. Г.), была целая гора доносов. ...У нас в спальне был вмонтирован подслушивающий (так в тексте! — А. Г.) микрофон... Конечно, мы предполагали, что нас подслушивают. Но прямо в спальне?.. Молодоженов?.."

    Ух ты! Надо же! За 33-летней балеринкой целый день "гэбистская" машина раскатывает, а по ночам "глубинные бурильщики" в кованых калошах порнуху на магнитофоны пишут! И за что же, я интересуюсь, такое внимание?

    В общем, покряхтел, покряхтел да и полез в интернет — таки узнать, чем это молодая танцовщица столь насолила нашему чуткому органу. Любимый поисковик, покопавшись недолго в своих архивах, выкатил не менее сотни тысяч ссылок, из которых по крохам стал я собирать Майины воспоминания и обиды.

    "Отец будущей балерины, далёкий от мира искусства, занимал вполне земные администраторские должности. В 1932 году его назначили начальником угольных рудников на Шпицбергене... Майе было одиннадцать, когда отца исключили из партии и уволили с работы. Утром 1 мая 1937 года в дом ввалились чекисты и увезли с собой Михаила Плисецкого. Его расстреляли через год после ареста (о судьбе отца Майя Михайловна узнала спустя много лет из справки о реабилитации). Рахиль, недавно родившая третьего ребенка, была заключена вместе с младенцем в Бутырскую тюрьму. Её арестовали прямо в Большом театре, во время представления "Спящей красавицы" (вот, тоже вопрос: то ли она Большой театр с грудничком посещала, то ли ребёнка потом в Бутырку привезли, хотя я такой практики что-то не припоминаю. Естественно, позже выяснилось, что этот пассаж мало соответствует действительности⁴. — А. Г.), в которой танцевала Суламифь Мессерер — тётка маленькой Майи."⁵

    Ну, понятно: раз "чекисты", так, разумеется, "ввалились". К "вполне земному администратору"...

    Вполне, говорите? К земному?? Администратору??? Ну, мягко говоря, не совсем...

    Майя Михайловна "родилась в Москве в известной семье советского хозяйственного деятеля Михаила Эммануиловича Плисецкого и актрисы немого кино Рахили Михайловны Мессерер. С 1932 по 1936 годы жила на Шпицбергене, где её отец сначала работал первым руководителем 'Арктикугля', а впоследствии — и Генеральным консулом СССР..."⁶

    Ничего себе — "вполне земной администратор" — в ранге Генерального консула СССР! Я, конечно, незаконные репрессии не одобряю, тем более что, по сведениям Википедии, М. Э. Плисецкий в марте 1956 года был реабилитирован, однако вполне допускаю, что за Генеральным консулом СССР на Шпицбергене всё ж могли водиться определённые грешки, за которые в 37-ом к стенке прислоняли и более "земных администраторов" по вполне "суровым, но справедливым" советским законам⁷.

    Теперь немного о матери знаменитой балерины. Из воспоминаний Майи Плисецкой⁸:

    "Характер у мамы был мягкий и твёрдый, добрый и упрямый. Когда в тридцать восьмом году её арестовали и требовали подписать, что муж шпион, изменник, диверсант, преступник, участник заговора против Сталина и пр., и пр., — она наотрез отказалась. Случай по тем временам героический. Ей дали 8 лет тюрьмы."

    Тему продолжает Википедия⁹:

    "Рахиль Мессерер первоначально была заключена в Бутырскую тюрьму вместе с родившимся (так в тексте. — А. Г.) третьим ребёнком, а после приговора как жена врага народа этапирована в Акмолинский лагерь жён изменников Родины..."

    И что, отсидела Рахиль Михайловна "от звонка до звонка" аж до 46-го года? Опять же, не совсем... "...В результате многочисленных хлопот и прошений прославленных брата и сестры — Асафа и Суламифи Мессерер, в конце лета 1939 года Рахиль была переведена на вольное поселение в Чимкент. В Чимкенте Мессерер работала учителем танцев в одном из клубов.
    Вернуться в Москву Рахиль Мессерер-Плисецкой удалось лишь за два месяца до начала войны в 1941 году. После освобождения её актерская карьера была навсегда прекращена".

    То есть, не 8 лет лагерей, а только 1 год — тоже, конечно, не мёд, но всё же... "Героизм" слегка тускнеет. И почила в бозе старушка аж в 1993 году в возрасте 91 года. В московской, между прочим, квартирке, имея трудовой стаж аж ...3 года — с 1925 по 1928-й, не считая полутора лет "работы" учителем танцев "в одном из чимкентских клубов". А Майя об этих фактах как-то скромно умалчивает.

    Однажды израильская журналистка спросила Майю:

    "— Любите вы советскую власть?
    — У меня только одна мечта — чтобы коммунизм сдох. А когда эта сбудется, помечтаем и о другом."¹⁰

    Что ж, не очень, конечно, интеллигентно, зато — вполне откровенно...

    Понятно, что ей, "пострадавшей" от "сталинских чисток", особо любить советскую власть не за что. Ну, не за то же, ей богу, что в том же 1938 году её, дочь "врага народа", приняли в Московское хореографическое училище! (По другим сведениям¹¹, в училище Майю приняли ещё в 1934 году. Но даже если и так, — в 1938-ом не выгнали же.)

    После начала войны, при подходе немцев к Москве Мессереры рванули на Урал (как утверждается¹², "благодаря заботам всё тех же энергичных Суламифи и Асафа"), якобы "получив ошибочную информацию о том, что Большой театр будет эвакуирован в Свердловск". "Но ни театр, ни училище в Свердловск эвакуированы не были. В течение года Майя Плисецкая не имела возможности заниматься балетом."¹³ Маленькая, но характерная, на мой взгляд чёрточка: как мы видим, семейство Мессереров сыграло в судьбе Плисецкой не малую роль: и приютили после ареста родителей, и проблемы с училищем решили, и в вопросе эвакуации "энергию проявили". Как же это расценивала в последствии балерина? Скажем так: неоднозначно.

    "С тётей Суламифью отношения складывались непросто. С одной стороны, Плисецкая обязана ей очень многим: все-таки не попала в детдом, по-прежнему занималась любимым делом... С другой стороны, Суламифь '...в расплату за добро каждый день, каждый день больно унижала меня', — признавалась Майя Михайловна."¹⁴

    Ну да ладно, чужая душа — потёмки, не моё дело, в конце концов, в семйных делах Мессерер-Плисецких копаться. Вернёмся лучше к танцам.

    Из воспоминаний Майи Плисецкой¹⁵:

    "Мало-помалу меня охватила паника. Еще такой год - и с балетом надо распрощаться. В попавшейся на глаза заметке было написано, что остававшаяся в Москве часть труппы показала премьеру на сцене филиала Большого. Сам Большой был закрыт. Потом дошли вести, что и часть училища не уехала. Занятия продолжаются. Меня как током ударило. Надо ехать в Москву."

    "В Москву, не имея специального пропуска, она пробиралась тайком (что в 42-м году смахивало скорее не на подвиг, а на нарушение законов военного времени, за что могли Майю вполне и за цугундер взять. Вот бы потом обид было! — А. Г.). И сразу же по приезде возобновила занятия. К тому времени когда надо было сдавать выпускной экзамен, она уже выступала на сцене филиала в нескольких сольных партиях. Экзамен был сдан на 'отлично'. И 1 апреля 1943 года Плисецкую приняли в труппу Большого театра."¹⁶

    Странно как-то с Маей советская власть обходится: война, Москва, а её, дочь недавно расстрелянного "врага народа", принимают на службу в лучший театр страны, который, как можно догадываться, являлся режимным объектом, поскольку посещали его и депутаты, и члены ЦК, и даже наркомы, случалось, бывали.

    Однако, как бы то ни было, "27 апреля 1947 года Майя Плисецкая впервые танцевала партию Одетты—Одиллии в 'Лебедином озере' (балетмейстер Е. И. Долинская, восстановление 1—3 актов по А. А. Горскому и Л. И. Иванову, новая постановка 4-го акта А. М. Мессерера). ...В 1951 году отмечалось 175-летие со дня основания Большого театра. Как и положено в таких случаях, артистам щедро раздавали звания. Майя Плисецкая стала Заслуженной артисткой РСФСР."¹⁷

    Я не берусь судить о творчестве Плисецкой — не видел, не знаю, не понимаю... Пусть творчеством занимаются авторитеты. А они утверждают, что в балете Майя действительно преуспела изрядно. Меня же в большей степени интересует иной, моральный аспект её жизни. Так вот, в вышеприведенной цитате обращает на себя внимание утверждение: "в таких случаях звания раздаются щедро". Вот и поди, пойми, заслужила Майя "Заслуженную" или просто "попала под раздачу" в свои 26 лет? Но, похоже, именно с этого момента вспыхивает в балерине крайнее тщеславие и честолюбие, которое не угасает и по сей день.

    "Плисецкая объездила, почти без преувеличения, весь мир. Однако в начале её карьеры будущего разнообразия гастролей ничто не предвещало. В составе делегаций советских артистов балета она съездила на три Всемирных фестиваля молодежи и студентов и на гастроли Большого театра в Индию (всего-то! — А. Г.). В стране вот-вот должна была начаться хрущевская 'оттепель', а перед Плисецкой словно опустился её личный железный занавес: на шесть лет она стала 'невыездной'."¹⁸

    Считать себя "невыездной", съездив на третьем десятке лет, минимум, в четыре государства? Однако... Причина обид, очевидно, заключалась в том, что "в октябре 1956 года основная часть балетной труппы отправилась в Англию на первые в истории Большого театра крупномасштабные зарубежные гастроли. Плисецкой ехать не разрешили."¹⁹

    Понятно, есть от чего обидеться: уже 31 год, а в Англии побывать так ещё не доводилось! Тут кого хочешь обида задавит. Не ценят!! Преследуют!!! За что?! Трактовка столь печального события в разных источниках разнится.

    Так, один из источников утверждает:

    "В 1953 году балерина стала "невыездной": "мешали" репрессированный отец и родственники за границей (непонятно, а почему до того, при Сталине "выездной" была — при тех же факторах? — А. Г.). Парадокс состоял в том, что всех именитых иностранных гостей непременно вели на "Лебединое озеро" с Плисецкой в главной партии, но из страны её никуда не выпускали. Театр пробовал вступиться за неё, коллективное письмо в защиту балерины Плисецкой подписали Галина Уланова, дирижер Файер. Оно не возымело действия..."²⁰

    В то же время, по мнению англоязычной Википедии:

    "Несмотря на популярность Майи, руководство Большого театра обращалось с ней плохо. Она была еврейкой в антисемитски настроенном обществе, её семья в период сталинизма подвергалась репрессиям, а вела себя она вызывающе, поэтому после поступления в Большой театр ей в течение шести лет не разрешали выезжать за пределы страны."²¹

    Полёт фантазий широк. А что там на самом деле было-не было, кто ж вам сегодня скажет...

    Добавлю ещё одну конспирологическую версию — от себя лично. В 1957 году на экраны вышел фильм-балет "Лебединное озеро" с участием Плисецкой. Знать бы, когда его снимали? И не связана ли "обструкция" 1956 года именно с занятостью Плисецкой на киностудии? Не любят ведь драматические режиссёры, когда актёр "на два фронта" работает. А в балете, что, иначе?

    Но "в деле" снова обнаружился "грязный след КГБ":

    "Оставшись в Москве, она выразила протест своим танцем, показав максимум того, на что была способна. Никто бы уже не поверил, что её не взяли на гастроли из-за болезни. Верные поклонники не скупились на цветы и овации. Самых верных потом вызывали в КГБ. Вызывающий успех балерины был расценен как акт гражданского неповиновения и её самой, и её поклонников...
    ...В конце концов дело дошло до открытой слежки: куда бы она ни направлялась, за ней следовала машина с гэбистами, а ночью дежурила под её окнами. Как потом стало известно, председатель КГБ И. А.Серов объявил её английской шпионкой."²²

    Писавший (или озвучивавший) данный бред, очевидно, считает, что в 1956 году председателю КГБ больше заняться было не чем и не кем, кроме как актриской пусть даже самого Большого театра и её "верными поклонниками". Мне же отчего-то сдаётся, что небезызвестные венгерские события 1956-го заботили его гораздо в большей степени. Кроме того, смею предположить, что, если бы председатель КГБ "объявил" кого-то английским шпионом, то не гулять бы тому гражданину (или гражданке) на свободе и одного дня после того. Впрочем, ладно, предположим, объявил. Но с какого перепугу в том же 1956 году Верховный Совет республики присваивает "английской шпионке" звание Народной артистки РСФСР?! Здесь моей фантазии не хватает. Разве что, Серов перевербовать попытался. И с той же целью, знать, "подслушивающие" микрофоны как раз в спальню Народной артистки и подсунул.

    Но не на ту Иван Александрович нарвался! Майя, как оказалось, была вполне своим человеком в кабинетах на Старой площади (какого только беса ей там палки в "выездные" колёса совали?!). Так, в своих мемуарах она пишет:

    "...Потом от Фурцевой звонок. Она тогда членом Политбюро была.
    — Майя Михайловна, с Вами будет говорить Екатерина Алексеевна Фурцева. Соединяю.
    Когда я звонила по всем проклятым приемным, секретари да секретарши холодили, морозили голоса. На заседании Совета Министров. Сегодня уже не будет. Очень загружен. Тяжелые дни. Готовится к докладу. Принимает делегацию. Завтра уезжает. И Фурцева тоже трубку не брала. А теперь — задёргалась (вот это круто! — так и "задёргалась" "член Политбюро" — в преддверьи-то встречи с нашей танцовщицей! — А. Г.). Нашла время. И секретарша — такая приветливая...
    — Майя, нам надо повидаться. Посоветоваться. По-женски. Ваш завтрашний спектакль обсудить. Приходите ко мне к пяти. Сегодня. На первый подъезд ЦК. На Старую площадь. Пропуск Вам выписан. Не забудьте паспорт взять. До встречи.
    И вот я в цековском чистилище (о, как! Спасибо, хоть не во "влагалище". — А. Г.). Первый раз переступаю порог партийного улья. Все основоположники марксизма с серебристых стен глаза на меня пялят. Ленин. Сам Маркс, Хрущев, Булганин, опять Ленин...
    Из-за заваленного бумагами широкого стола поднимается и идёт ко мне навстречу миловидная, статная женщина. Средних лет. С усталой, чуть скошенной улыбкой. Тщательно причесанная. С тугим светлым пучком на затылке. В сером аскетичном костюме.
    — Так вот Вы какая. Наша прославленная балерина...
    ...На самый послед она сощурила свои серо-голубые глаза и, напрягшись, в упор спросила:
    — Вы говорили, что в партию у нас вступают не из убеждений, а ради карьеры.
    — Не помню. Но раз у Серова это написано...
    Фурцева вздрогнула. Моё упоминание всемогущего имени было ей в неприязнь. Она бегло оглядела углы кабинета. Может, и там тоже микрофоны?.."²³

    Смешная историйка, улыбнуло, как говорится. Но постараемся всё же определить самый момент происходящего.

    Серов — председатель КГБ до декабря 1958 года, Булганин — его портрет, как "основателя марксизма" (??? — А. Г.) видит Майя в "цековском чистилище" — Предсовмина до марта 1958 года, Фурцева — член Президиума ЦК КПСС (а никакого не Политбюро! И совсем пока ещё не Министр культуры, которым она стала лишь в 1960 году.) — с июня 1957 года. То есть, похоже, речь идёт о конце 57-го — начале 58-го года. Майе — 32 года, она недавно вышла (или только собирается выйти) замуж за Щедрина. И вот её-то приглашает член Президиума ЦК КПСС (впоследствии, действительно, реформированного в Политбюро ЦК КПСС), которая старше балерины на 15 лет, "повидаться и по-женски посоветоваться"?! М-да... Верится, но с о-очень большим трудом. И, надо же, не оробела танцовщица в здании ЦК — в "улье" — вишь ты, заметила, как на неё "глаза пялят" "основоположники марксизма", чуть не ногой дверь в кабинет Фурцевой распахнула.

    Однако, хоть и "посоветовалась" с ней Фурцева "по-женски", но с заграницей всё ж не помогла. Пришлось Майе искать другие пути — в напоре даме не откажешь.

    "При помощи генерала Е. В. Питовранова, на которого "вышел" Щедрин, Плисецкая попала на приём к новому председателю КГБ А. Н. Шелепину, написала по его совету письмо Н. С. Хрущеву и в результате была выпущена на гастроли в США.
    ...Весной 1959 года она разделила судьбу своих счастливых коллег и отправилась в 73-дневное турне по крупнейшим городам Соединенных Штатов.
    С Большим театром Майя Плисецкая гастролировала в США ещё несколько раз — в 1962 году, в 66-м и 68-м."²⁴

И опять же, что-то заставляет усомниться: "Щедрин 'выходит' на Питовранова..." Щедрину в 1959 году 27 лет, он аспирант (или только-только окончивший аспирантуру) Московской консерватории, все значимые музыкальные произведения пока впереди... Е. В. Питовранов — генерал-лейтенант, начальник 4-го Управления КГБ СССР (антисоветское подполье, националистические формирования и враждебные элементы), 44 года... Каким образом могли пересечься их пути? Ну, разве, учесть, что в 1951—1952 годах Питовранов был арестован "по ложному обвинению"²⁵. Так тут тоже, как посмотреть, — ожегшись на молоке, зачастую на воду дуют. А "контора" слишком серьёзная, чтобы сомнительными контактами себя отмечать, да ещё ходатайствовать за кого-то с небезупречной биографией... Хотя... Логика у генералов КГБ тоже своеобразная, понять её не каждому дано.

    Вот и в нашем случае — КГБ вдруг сменил гнев на милость, и с этого времени заграничные турне стали для Майи обычным делом. В том же 1959 году она побывала в Пекине, где "собрались все народные артисты СССР — и из Большого, и из Кировского, все было очень представительно. И мне надо было танцевать 'Лебединое' с ленинградцем Константином Сергеевым. Кстати, он меня завалил на поддержках несколько раз — ну что, ничего не поделаешь"²⁶, в 1961-м побывала в Париже — её и Н. Б. Фадеечева пригласили в "Гранд-опера" исполнить главные партии в "Лебедином озере".

    Отметим, что опять-таки в 1959 году Плисецкой присвоено звание Народной артистки СССР. Ну мало похож этот период жизни на опалу, хоть убей, мало!

    Вернёмся, однако, в 1958-й год — год создания счастливого брачного союза. Щедрин, которому на тот момент исполнилось 26 лет, в упомянутом выше интервью говорит:

    "На репетиции одного из концертов ко мне подошел Б. М. Ярустовский. Он был заведующим сектором музыки ЦК КПСС.
    — Нам сообщили, что у вас роман с Майей Плисецкой. Это так? — спросил он меня неожиданно.
    — Она замечательная женщина. И зря её так...
    — Надеюсь, вы не собираетесь на ней жениться, — перебил меня Ярустовский. — Вы испортите себе репутацию. Подумайте об этом.
    Но предостережение Ярустовского оказало на меня обратное действие. Моя нежность к 'зачумленной' Майе усилилась. Мы стали встречаться каждый день."

    Определённо, нехорошая личность — этот Ярустовский. Но как-то уж странно звучит его должность — "заведующий сектором музыки ЦК КПСС". Покряхтел я, покряхтел и опять полез в интернет — "копать компру" на Ярустовского.

    "Ярустовский Борис Михайлович [2(15).5.1911, Москва, — 12.7.1978, там же], советский музыковед, заслуженный деятель искусств РСФСР (1966), доктор искусствоведения (1952). Член КПСС с 1941. В 1937 окончил историко-теоретический факультет Московской консерватории, в 1941 там же аспирантуру (руководитель В. Э. Ферман). В 1946—58 заведующий сектором культуры ЦК КПСС. С 1948 — преподаватель Московской консерватории (с 1956 — профессор). С 1959 — старший научный сотрудник института истории искусств министерства культуры СССР (ныне Всесоюзный научно-исследовательский институт искусствознания). Основные труды посвящены проблемам классического и современного музыкального театра, развитию советского симфонизма, исследованию творчества П. И. Чайковского и И. Ф. Стравинского. Редактор сборника 'И. Ф. Стравинский. Статьи и материалы' (1973). Неоднократно представлял СССР на международных конгрессах, конференциях и симпозиумах. Секретарь правления Союза композиторов СССР (1968-1974). Награжден 3 орденами, а также медалями."²⁷

    Та-ак, сектор культуры ЦК — это уже на что-то похоже. И наконец:

    "Ярустовский Б. М. (р. 1911) — в 1953—1955 гг. зам. заведующего сектором Отдела науки и культуры ЦК КПСС, в 1955—1959 гг. заведующий сектором Отдела культуры ЦК КПСС."²⁸

    Вот, оказывается, чем заведовал Б. М. Ярустовский. А Щедрин уважаемого профессора бог знает кем числит.

    В принципе, я ничего особо предосудительного в совете Ярустовского не нашёл: 20-летняя разница в возрасте и немалый, как видно из биографии, жизненный опыт давали, на мой взгляд, право на совет даже в столь деликатном вопросе, как женитьба.

    Вообще же, личность Ярустовского, исходя из интернетовских публикаций, — также неоднозначная. Ему даже приписывают авторство известного Постановления ЦК ВКП(б) от 10 февраля 1948 года "Об опере Вано Мурадели 'Великая дружба'", в котором — заодно — досталось на орехи Шостаковичу, Прокофьеву, Хачатуряну и другим. Но расстрелять — таки никого не расстреляли.

    "...Неприятности, которым подверглись после "композиторского" постановления Прокофьев, Шостакович и прочие, были далеко не столь фатальны, какими их принято подавать в традициях либерально-перестроечной журналистики. Несмотря на начальственный окрик, в том же самом году в Большом театре состоялась премьера оперы Прокофьева 'Повесть о настоящем человеке', а пару лет спустя — его балет 'Каменный цветок'. Его последующие сочинения (Седьмая симфония, Виолончельный концерт, увертюры и кантаты 'на случай' и проч.) благополучно исполнялись лучшими оркестрами и солистами в лучших залах. Шостакович в следующем же 1949 г. получил Сталинскую премию за 'Песнь о лесах', написал музыку к фильму 'Падение Берлина' и отправился в США как один из 3-х делегатов от Союза Композиторов СССР. В 1950-м г. он написал песню 'Родина слышит', ставшую самым большим советским 'хитом'. В 1951-м г. вышли его 24 прелюдии и фуги для фортепиано и их тогда же с большим успехом исполнила Татьяна Николаева."²⁹

    Да и сам Мурадели, помнится, получил вторую по счёту Сталинскую премию уже в 1951 году.

    Однако, тот же источник пишет: "В отличие от него (Т. Хренникова. — А. Г.), человека во все времена весьма вегетарианского (а правил он Союзом Композиторов больше 40 лет!), среди музыкальных бонз были субъекты не в пример гаже. Например, Кабалевский — настоящий Суслов от музыки. (Типичный 'злой следователь'.) Настоящими подонками были личности вроде Коваля, Ярустовского и проч. (Последний был настоящим МГБ-шником в штатском: он-то, по ряду источников, и написал текст ждановского постановления)."

    Это мнение частного лица — что ж, имеет право. Но, с другой стороны, как пишет Виктор Лихт³⁰, "Борис Михайлович Ярустовский работал в аппарате ЦК с 1946 года. ...Конечно, он сыграл свою не очень приглядную роль в истории рождения постановления 1948 года, да и потом долгое время был ревностным партийным чиновником, но зачем на него всех собак-то вешать?"

    А на сайте Московского музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко и вовсе пишут:

    "25 ДЕКАБРЯ 1976 г.

    П. И. Чайковский 'ПИКОВАЯ ДАМА'

    Музыкальный руководитель постановки и дирижер — Д. Г. Китаенко...

    После премьеры в газете ЦК КПСС 'Советская культура' была опубликована статья 'Нужно ли улучшать Чайковского?'
    В защиту спектакля выступили известные музыковеды Б. М. Ярустовский и Л. З. Корабельникова.

    "Новая постановка 'Пиковой дамы' с известным приближением её звучания к современности, — факт примечательный в нашей оперно-театральной жизни".

Б. Ярустовский

    Спектакль удалось отстоять и сохранить в репертуаре"³¹.

    Так может, действительно, не надо на Ярустовского всех собак вешать — от Постановления ЦК до попыток воспрепятствовать семейному счастью Роди и Майи (что-то мы про них подзабыли)? А может, ещё шире взять, — и перестать вешать всех собак на советскую власть?

    "Падение социалистического строя в одной отдельно взятой стране Плисецкая переживала как собственное торжество. К тому времени она, словно личного врага, ненавидела советскую власть, которая, с одной стороны, воздавала ей почести, а с другой — тиранила, годами не выпускала за границу, шпионила и пыталась ей помешать танцевать то, что хотелось."³²

    Ах, как она ненавидела советскую, социалистическую власть! До того, что позволила себе принять звание Героя Социалистического труда (1985), получить Ленинскую премию (1964) и периодически не забывала без малейшего зазрения совести подставлять куриную грудку под ордена имени всё того же ненавистного ей Ленина (1967, 1976, 1985). Это, разумеется, не считая всех остальных благ и почестей. Затиранили, мать-перемать!

    Ну ладно, власть — на то и власть, чтобы её не любили. Но может всё же пора и "на себя оборотиться", как рекомендовал дедушка Крылов?

    Брезгливо отбросив малейшую скромность, как битую молью балетную пачку, Майя даёт интервью:

    "— Ну, уж вам-то наверняка завидуют?
    — Еще как! По чёрному, по страшному. Причём, подчас без всяких на то оснований. К сожалению, люди, главным образом, состоят из зависти. Поэтому врагов у меня хватает, некоторые просто с удовольствием поприсутствовали бы на моих похоронах. А если и поплакали бы — то от радости. Я знаю авторов 'анонимных' писем, желавших мне переломать ноги. Плисецкая всегда была костью в горле для всех ведущих балерин.
    — Для всех? Вы уверены?
    — Пожалуй, кроме Максимовой, так же, как и я, никому не завидующей и никогда не интригующей."³³

    Ах, поторопилась! Ах, не прикусила язычок! Вот уж промашка вышла! Поэтому в другом интервью пришлось корректировать сказанное ранее:

    Совсем недавно мои друзья дали мне прочесть главу обо мне в книге Екатерины Максимовой 'Мадам нет'. Написанное Максимовой огорчило меня, не скрою. Сказав в мой адрес много добрых слов, она горько обидела меня, утверждая неправду. Мне особенно неприятно услышать такое из уст Кати, которую я всегда держала за кристального человека...³⁴

    "Я держала Катю...", — как вам нравится? Жаль, не нашёл я книжки Максимовой, — было бы интересно точки зрения сопоставить.

    А в тот раз Майя жаловалась:

    "— <Щедрин> и благороден, и умен, и это притом, что завистников у него ещё больше, чем у меня. Он был председателем Союза композиторов после Шостаковича — и этого Родиону до сих пор не могут простить. Распустили слухи, что он был советским партаппаратчиком. Что за чушь! Да он даже в партии не состоял.
    — И вы привыкли к такой жизни?
    — Так и не смогла — поэтому меня всю жизнь сопровождали скандалы.
    ...Полное, стопроцентное рабство. Крепостное право — детский лепет, игра; даже когда оброк собирали, крепостные получали пять процентов, а я — полтора."³⁵

    Понятное дело: Щедрин — благороден, Плисецкая — не интриганка, а остальные... Дык, что, остальные! Завидуют...

    И как-то так, мимоходом не забывает Майя всё ж процентик дохода прикинуть, исключив из него, надо полагать, свои и супруга Ленинские да Государственные премии. И что же выходит? Да кошмар выходит: не крепостная даже — рабыня, блин, Изаура!

    "— А где сегодня ваш дом, Майя Михайловна?
    — Мой дом — это, прежде всего, Москва, вот эта квартира. Когда я еду сюда, то всегда думаю: вот я еду домой. Мы с Родионом живем также в Мюнхене и в Тракае (Литва. — А. Г.), в маленькой деревушке, — везде хорошо. В Тракае работается идеально, там Щедрин столько всего написал. А в Германии — лучшее в мире издательство Шотт, которое имеет авторские права на произведения Бетховена, Шумана и других композиторов и которое издает произведения Щедрина. Была у нас ещё и дача под Москвой, в Снегирях, но, когда не стало матушки Родиона, там некому стало жить, и мы с дачей расстались. Жаль... но куда четыре дома?"³⁶

    Вот я и говорю: Изаура... Хотя подобную публику в конце 1940-х — начале 1950-х было принято называть "безродными космополитами". Так, может, всё-таки был в том определении некий рациональный подход? Однако, в нашем случае, с этническим подтекстом "космополитизма" середины XX века, как выясняется, не всё в порядке. Нет, с "пятой графой" как раз недоразумений не наблюдается. Нестыковочка в другом. Приведём ещё один фрагмент из интервью израильской журналистке:

    "Потрясло меня больше всего не то, что удалось взять интервью у великой Плисецкой, и даже не то, что кроме меня пообщаться с Майей Михайловной не пришло в голову ни одному (!) израильскому журналисту. Самое неожиданное заключалось в другом: из трёх заявленных ранее концертов два пришлось отменить. Зрители на Плисецкую не пошли...
    — Майя Михайловна, как вы думаете, почему так случилось?
    — Разные ходят слухи, но слухов я не люблю, а что произошло на самом деле — не знаю.
    — А мне говорили, что билеты просто не покупают.
    — Возможно.
    — Если так, почему?
    — Наверное, потому, что Израиль — не слишком балетная страна, и публика здесь не самая театральная. Кроме того, не так давно здесь гастролировала балетная группа Максимовой и Васильева, а мы приехали почти сразу же, "по горячим следам". Сколько же можно ходить на балеты?"³⁷

    Странное, согласитесь, для балерины заявление: "скоко можно: на балет да на балет?!" И в то время, когда "не слишком балетная страна" на Максимову и Васильева валом валят, смотреть Плисецкую почему-то не пошли... Чую, кривит душой Майя, ох, кривит, хотя о каких-то слухах всё же упоминает. В чём тут дело?

    В "Электронной еврейской энциклопедии" написано:

    "В 1967 г., после Шестидневной войны, Плисецкая в числе других евреев — советских общественных деятелей приняла участие в заседании, транслировавшемся по телевидению и осудившем израильскую агрессию против арабских стран. Впоследствии Плисецкая не принимала участия в подобных акциях, а во время первого визита в Израиль (1989) заявила, что её подпись под антисионистским письмом советской интеллигенции появилась вопреки её отказу."

    Ну, надо же, целка-невидимка — "честь соблюсти и капитал приобрести"! На заседании сидела, Израиль ругала, а подпись — "вопреки отказу"... Постыдилась бы, ей богу!

    М-да... Подзабыла Майя, а я ту передачу прекрасно помню: участвовали в ней и генерал армии Драгунский, и Элина Быстрицкая — шолоховская Аксинья, и кто-то там ещё. Обругали тогда Израиль всякими нехорошими словами (причём, я считаю, правильно обругали, за дело!). Но вот ожидать, что после этого израильтяне на майины высупления валом повалят... М-м-м... У тех-то евреев память оказалась подлиннее, чем Плисецкой хотелось бы. Поэтому и интервьюировать лишний (?) раз не пожелали. И хотя жутко это Майе не нравится, а те евреи "держат" её таки за советскую балерину.

    Вот и получается: прожила свою некороткую жизнь Майя Михайловна тривиальной конформисткой, как, впрочем, и супруг ея — Родион Константинович. Пока было выгодно — лизали, как выгода прошла — лягают. Примитивно-холопский подход. И, возвращаясь к началу этих заметок, должен с глубоким сожалением констатировать, что подавляющее большинство нынешней "российской творческой интеллигенции" — такой же породы.

    А что доносов и "стуков" касаемо, так эта порода всегда стучала столь оглушительно, что африканские там-тамщики в углу только бамбук потихоньку курили. И чтобы не одним Щедриным-Плисецким-Мессерерам здесь обидно было, приведу образчик документа, из которого вполне видно: г...нюков в творческой среде во все времена хватало. И не только еврейского рода-племени.

    "17.03.1949
    СЕКРЕТАРЮ ЦК ВКП(б) тов. МАЛЕНКОВУ Г. М.

    Уважаемый Георгий Максимилианович!

    Ни в одной области искусства у нас нет такого нездорового положения с критикой, как в музыке. Групповщина, теоретический разброд, укрывательство космополитов и формалистов, беспринципность, интриганство — вот что характеризует в значительной мере нынешнее состояние музыковедения и музыкальной критики. Причём положение здесь, на мой взгляд, настолько серьёзно, что выступлением одной лишь печати ограничиться нельзя. По всей вероятности, потребуется вмешательство и административных органов.
    В чём же суть дела?
    Среди музыковедов и критиков существует группа, видимо организационно связанная между собой, которая последовательно в течение ряда лет проводит вредительскую работу на идеологическом фронте. К этой группе относятся:
    Либединский Л. Н. — бывший активный вожак РАПМ, троцкист.
    Белый В. А. (он же Давид Аронович Вейс) — бывший активный вожак РАПМ, троцкист.
    Штейнпресс Б. С. — бывший оргсекретарь РАПМ, троцкист.
    Шлифштейн С. И. — бывший секретарь троцкиста Д. Авербаха, воинствующий формалист и безродный космополит.
    Келдыш Ю. В. (он же Калдыньш) — бывший активный вожак РАПМ, формалист и космополит, имеет родственников в Америке и брата, осуждённого за вредительство.
    Нестьев И. В. — бывший рапмовец, воинствующий формалист, торговал своими 'трудами' за границей.
    Житомирский Д. В. — бывший 'теоретик' РАПМ, воинствующий формалист и космополит, враг русской и советской культуры.
    Шавердян А. И. — бывший активный 'деятель' РАПМ, сделавший сомнительную карьеру, пользуясь связями с рапмовским и троцкистским охвостьем.
    Пекелис М. С., Мазель Л. А., Шнеерсон Г. М., Коган Г. М., Гринберг М. А., Брук М. С., Шерман Н. С., Цуккерман В. А., Бернанд Г. Б. и ряд других "деятелей", пока не разоблачённых до конца.
    Любопытно, что в 1924 году чистку Московской консерватории проводила комиссия под председательством О. Д. Каменевой (она же сестра Троцкого). Членами комиссии были нынешние активные работники Союза композиторов — Л. Н. Либединский и В. А. Белый.
    Следует особо отметить Клару Ароновну Вакс, жену Тихона Хренникова, через которую вся эта группа космополитов в той или иной степени оказывает своё влияние на руководство Союза композиторов.
    Келдыш, Шавердян и Белый взяли в свои руки разработку всех теоретических и организационных вопросов Союза композиторов и являются авторами текстов важнейших документов, которые оглашались на съезде композиторов, на пленумах правления Союза композиторов, на партийных собраниях, творческих совещаниях и т. п.
    Все доклады и выступления Хренникова также готовят они. Статью в 'Культуре и жизнь', опубликованную к II Пленуму Союза композиторов за подписью Хренникова и Захарова, писали Келдыш и Шавердян.
    В силу такой тесной творческой и организационной связи с представителями этой группы, тт. Хренников, Коваль, Захаров и другие товарищи из нового руководства ССК не только не разоблачают их, но даже защищают.
    Я не раз предупреждал тт. Хренникова и Коваля о том, что они, опираясь на Шавердяна, Келдыша и Либединского, совершают грубейшую ошибку. Но они, видимо, не придали этому серьезного значения и продолжают безоговорочно доверять им.
    Одним из покровителей группы Шавердян — Келдыш — Нестьев является Б. М. Ярустовский. Когда я пытался критиковать Келдыша на страницах газеты 'Советское искусство', т. Ярустовский всегда защищал его. Такую же позицию он занимал и в отношении Шавердяна, Нестьева и некоторых других. Поднятый мною вопрос о выводе Шавердяна из редколлегии за групповщину, беспринципность и развал работы в отделе музыки — не был решён в Отделе Пропаганды ЦК ВКП(б) в течение двух месяцев. Нет сомнений в том, что задержка решения этого вопроса произошла по вине т. Ярустовского, у которого находилось дело Шавердяна на заключении. Что же касается Нестьева, то т. Ярустовский везде и всюду рекомендовал его на самые ответственные посты и считал его лучшим партийным музыковедом. Как теперь выяснилось, Нестьев является не только формалистом и космополитом, но и родинопродавцем.
    Сообщая обо всем этом, я не думаю, что приводимые мною здесь факты являются для Вас новостью. Очевидно тт. Рюриков, Хубов и Ярустовский подробно и своевременно информировали секретарей ЦК о состоянии музыковедения и музыкальной критики. Тем не менее я просил бы Вас лично со своей стороны дать указание о срочном расследовании изложенных в настоящем письме фактов и принять соответствующие меры оздоровления музыкальной среды.
    Одновременно прошу учесть, что в Союзе советских композиторов нет ни одного по-настоящему партийного человека, который бы сумел во всем трезво разобраться, ликвидировать имеющиеся недостатки и направить всю деятельность музыковедов и критиков по пути, указанному партией.
    Судя по тому, что происходит в Союзе советских композиторов в течение продолжительного времени, можно с уверенностью сказать, что ни т. Хренников, ни т. Коваль, ни т. Захаров, одни, без серьезной партийной поддержки не в состоянии справиться с этой задачей.

    С коммунистическим приветом,
    В. ВДОВИЧЕНКО

    17 марта 1949 г.

    На первом листе документа в верхней части текста слева направо рукописные резолюции: "т. Суслову. Г. Маленков. 30/III"; 'т. Шепилову. Вдовиченко валит всех в одну кучу. М. Суслов. 31/III'.
    Рукописные пометы: слева вверху - 'Ст — 1639', слева внизу — '11878'.
    Вверху справа над текстом штамп: "'Ц.К. В.К.П.(б). 11878. 21 мар[та] 1949. 22.3'. Подлежит возврату в Техсекретариат ОБ". На первый штамп наложен второй — 'Снят с учета'.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 132. Д. 244. Л. 36—39. Машинопись. Подпись-автограф."

Магадан, октябрь 2008 г.

* * *

Примечания

---

¹ Ноев ковчег. Информационно аналитическая газета армянской диаспоры стран СНГ, 2005 г.

² Шамина Лидия Майя Плисецкая: Ни при какой власти я не скажу, что Сталин был золото. Сайт "Люди" со ссылкой на сайт "Известий".

³ Комсомольская правда, 2 октября 2008 г.

⁴ Во всяком случае, жена М. Плисецкого и мать Майи — Рахиль Мессерер в своих воспоминаниях говорила: "Мы жили в Чертовском переулке. Оттуда забрали и Мишу и меня. Моя сестра Мита танцевала в Большом театре 'Дон Кихот'. ...Меня отправили в тюрьму вместе с новорождённым Азариком."( Сайт Анны Плесецкой — внучки Р. Мессерер).
    При этом на той же интернетовской страничке приводятся воспоминания брата Рахили — А. М. Мессерера: "Выездная комиссия Верховного суда (над М. Э. Плисецким. — А. Г.) состоялась 8 января 1938 года в Лефортовской тюрьме, 'суд' длился 15 минут: с 16:30 до 16:45. Зачитали 'обвинительное заключение' и 'приговор', что одно и то же, и сразу расстреляли.
    А через полгода, в начале марта, Рахиль арестовали и с маленьким шестимесячным Азарием отправили в тюрьму. В Бутырке она провела неделю, а после 'приговора' этапировали в АЛЖИР (Акмолинский лагерь жён изменников родины — А. Г.)."
    Трагедия семьи понятна. Но отчего же такие нестыковки?

⁵ Майя Плисецкая. Биография на сайте "Люди".

⁶ Плисецкая Майя Михайловна на Википедии.

⁷ Выясняется, в частности, ещё одна примечательная деталь. А. М. Мессерер говорит: "Мы раньше думали, что Михаил Плисецкий пострадал из-за своего американского брата Лестера Плезента (Израиль Плисецкий), ведь раньше все писали 'родственников за границей не имею', но, когда я занимался реабилитацией, ходил в КГБ и Военную коллегию Верхового суда, то стало ясно, что при всей вездесущности НКВД бывало, что его правая рука не знала,что делает левая. Следователи Решетов и Ярцев, пытавшие Михаила Эммануиловича Плисецкого, очевидно не знали, что его родной брат американец, поэтому ни в одном допросе (я читал дело) не шла речь о связи с американцами. 'Шпионаж' выколачивали из командировки Плисецкого в Берлин в 1927 году, где его, якобы, завербовал родственник Троцкого, 'агент германской спецслужбы'. Так же ни в одном партийном разбирательстве, где Плисецкому тыкали связями с Пикелем и другими, о родственниках за границей не было сказано ни слова. Не знали!
    Михаила Плисецкого расстреляли не потому, что кто-то ложно донёс. Плисецкого уничтожил Сталин потому, что он много знал, работая в Кремле. Знал, что Сталин поначалу был последней спицей в колеснице и сам со своими подручными сделал себя 'величайшим'. Сталин уничтожил миллионы людей, которые могли бы передать правду о нём грядущим поколениям, и в их числе Плисецкого."( Сайт Анны Плесецкой).
    Разумеется, это Сталин крови возжаждал! Подумаешь, Генеральный консул о родственниках за границей НКВД не уведомил! А мне всё же представляется, что у НКВД и помимо этого были вполне обоснованные претензии к гражданину М. Э. Плисецкому.

⁸ Плисецкая М. М. "Я, Майя Плисецкая..." М.: Новости, 1996.

⁹ Мессерер-Плисецкая Рахиль Михайловна на Википедии.

¹⁰ Полина Капшеева (Лиора Ган) Она еще танцует? на сайте "Люди". — С сылкой на сайт "Обнажённая натура".

¹¹ Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

¹² Майя Плисецкая. Биография на сайте "Люди".

¹³ Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

¹⁴ Майя Плисецкая. Биография на сайте "Люди".

¹⁵ Плисецкая М. М. "Я, Майя Плисецкая...". — Цит. по: Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

¹⁶ Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

¹⁷ Там же.

¹⁸ Там же.

¹⁹ Там же.

²⁰ Майя Плисецкая. Биография на сайте "Люди".

²¹ Maya Plisetskayaна сайте Wikipedia. — Со ссылкой на Eaton, Katherine Bliss Daily Life in the Soviet Union. Greenwood Publishing Group, 2004.

²² Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

²³ Плисецкая М. М. "Я, Майя Плисецкая..." — М.: Новости, 1996. — С. 194—197.

²⁴ Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

²⁵ Питовранов Евгений Петрович на Википедии.

²⁶ Шамина Лидия Майя Плисецкая: Ни при какой власти я не скажу...

²⁷ Ярустовский Борис Михайлович. — Статья из БСЭ на сайте "Яндекс. Словари".

²⁸ Указатель имен на букву ЯР на сайте "Хронос".

²⁹ Комментарий блогера aesaf на блоге avmalgin.

³⁰ Виктор Лихт Шостакович и Волков / Заметки по еврейской истории, N^о 5 (54), май 2005 г.

³¹ Московский академический Музыкальный театр им. К. С. Станиславского и Вл. И. Немировича-Данченко. Хроника.

³² Плисецкая Майя Михайловна на сайте Международного объединённого биографического центра.

³³ Полина Капшеева (Лиора Ган) Она еще танцует?..

³⁴ Шамина Лидия Майя Плисецкая: Ни при какой власти я не скажу...

³⁵ Полина Капшеева (Лиора Ган) Она еще танцует?..

³⁶ Александр Шундрин Нельзя держать зад веером. — Сайт "Люди" со ссылкой на сайт Sem40.ru.

³⁷ Полина Капшеева (Лиора Ган) Она еще танцует?..

³⁷ Плисецкая Майя в Электронной еврейской энциклопедии.

³⁷ Записка главного редактора газеты "Советское искусство" В. Г. Вдовиченко Г. М. Маленкову о положении в области музыкального искусства. — Фонд Александра Н. Яковлева, документ N^о 124.