Глуцкий Сергей Васильевич : другие произведения.

Розоти из Ришика

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    ПОСЛЕДНЯЯ СКАЗКА I - Написано в 2004-м году, а я тогда только начинал учиться писать ^_^

   Автор: Глуцкий Сергей Васильевич
   Email: gend@land.ru
  
  
   "Сначала было слово!" Но неужели мы сначала говорим потом думаем. Может попробовать изменить ход изначальных событий: "Что может случиться если это сделать?" Возможно мы начнем думать по настоящему, и наша собственная мысль сможет сыграть с нами, вполне даже приемлемую шутку.
   Только не увлекайтесь, если вы способны разогнать мысль достаточно быстро. Спросите себя: "Готовы ли вы к этому?!"
  
  
   Николай Шумов шел по вечернему лесу. Он наслаждался лесным спокойствием. Его запахами и звуками.
   Не часто вот так получалось выбраться из душного города и вместе с друзьями обосноваться на уютной полянке. Чтобы запросто уничтожить заготовленные припасы. Основательно прокоптится дымом костра. Да и мало ли что.
   Сейчас Николай был по детски счастлив. Прекрасную картину не нарушал даже тот факт, что его движение сковывали несколько сухих жердин собранных им для костра. Что угодно, но только не это. Ему нравилось как он упорно пробирается через всевозможные кустарники и лавирует между деревьями. Его это вдохновляло.
   Вот и лысый пригорок, за которым они разбили лагерь. Он узнал этот пригорок, по небольшому валуну, что торчал там, наверное, уже тысячу лет.
   Свет костра освещал это возвышение с другой стороны и казалось будто некое зловещее сияние исходит от валуна и земли вокруг него.
   Он улыбнулся.
   Осталось только подняться и дело в шляпе.
   Вот уже слышны голоса друзей. Они не могут решить, кому разжигать костер, а кому идти за водой. Пусть разбираются. Лично он побежал за дровами, и теперь целый час, может заслуженно бить баклуши, впрочем, как всегда.
   Будущие дрова шуршали сзади, создавая впечатление, что за ним кто-то бежит и шуршит. Он снова взглянул на пригорок, тот заметно приблизился.
   - Вовка, разжигай костер! - Донесся до Николая Веркин голос.
   Но ведь костер уже горел? Шумов ясно видел сияние, что выбивалось из-за пригорока. Оно даже и сейчас не исчезло. Зачем Верка говорит глупости.
   - Пусть только попадется мне на глаза, - пошутил Николай и почувствовал как мурашки пробежали по влажной спине.
   Валун приближался быстро, хотя в гору тащить эти палки было тяжелее, чем по прямой. Почему-то ему вдруг захотелось пройти именно возле валуна. Этот камень был немного необычным. А он любил все необычное. Хоть и трусил иногда - о чем признавался только себе.
   Теперь он не слышит своих друзей. Странно! Хотя до этого они голосили, что аж белки оглядывались. Надо быстрее глянуть, что у них там.
   Он вбежал на пригорок. Никого.
   Камень на месте. Маленькая ложбинка - где они уютно обосновались - на месте. Даже небольшое скопление папоротника, что он запомнил, на месте, и больше никого.
   Непонял!
   Николай замер. Да так сильно, что услышал как сердце стучит у него в груди. Все похолодело.
   Не может быть!
   С минуту он простоял, соображая. И все-таки решил спустится вниз. Стало ведь совсем темно, может он чего не углядел. Но отсутствие костра, отдавалось внутри неприятным чувством. Такого просто не могло быть.
   Сзади зашелестело, когда он двинулся. Вот тут он действительно вздрогнул, осознавая, что это он сам себя напугал.
   Он совсем забыл что держит в руках будущие дрова. Хотя теперь они ему были не к чему. Его больше интересовала потеря друзей, и он бросил свои валежины прямо возле камня.
   Спешно спустился вниз, и опять услышал их голоса. Он даже не знал о чем думать от радости. И плюнув на дрова, быстро взял правильный курс.
   Он шел, быстрым шагом. А голоса как будто были все дальше и дальше. Неужели они решили перейти на другое место. Но темы разговоров были совсем не дорожными. Катька, например, совсем недавно отчетливо произнесла: "Блин, хватит сидеть, ставте палатку". Но голос ее не приближался как надеялся Николай а отдалялся. И слышен был еле еле. Вскоре все стихло.
   Николай не верил, что больше никого не слышит. Он побежал.
   Но он не замечал этого. Он не замечал ничего. Николай только успевал уворачиваться от внезапно появляющихся из темноты стволов. И обязательно спотыкался, если не успевал перепрыгнуть почти невидимые в темноте корни.
   Чик-чик-чик-чик-чик - вылетела, из-под ног зловещая тень какой-то птицы. Он застыл на месте. Ещё бы немного и околел.
   - Такая маленькая и такая дура! - выкрикнул Николай в темноту, действуя скорее инстинктивно. А что до птицы, она не поняла его, и, скорее всего, где-нибудь уже присела и пытается заснуть - Бог помощь.
   Через минуту он уже забыл о глупой птице заставившей его остановиться. Нужно было только собраться с мыслями. Паника - вот кто его враг.
   Николай присел на корточки и достал пачку примы, попутно выколачивая сигарету.
   Может закричать?
   Он чиркнул спичкой о коробок и тут же невольно зажмурился. Серная головка ярко вспыхнула, ослепив, старающиеся привыкнуть к темноте глаза. Перед лицом повисло белое пятно по форме напоминающее звёздочку.
   Он не хотел признаваться себе, что не в состоянии выбраться сам (огонёк подбирался к пальцам, он прикурил). Но даже ежу было понятно, что он заблудился.
   Вжжжж.
   Какое-то далекое урчание послышалось в далеке, но он не придал этому особого значения. Он слишком был занят собственными мыслями и тлеющей сигаретой, чтобы услышать приближающуюся машину (ему показалось, или может, померещилось). Шум двигателя снова долетел до него, и теперь он уже явственно слышал его.
   Николай стрелой метнулся к источнику звука, ломая при этом кустарники и сшибая сухие сосновые ветки, торчавшие из деревьев в разные стороны.
   - Быстрее, быстрее! - подгонял он сам себя, осознавая, что шум перемещается.
   Что-то черное вдруг выросло у него на пути, черное и большое. Корявый силуэт на фоне неба. Это были толстые корявые пальцы. Они шевелились. Он встал. Они замерли.
   Что же ты всего боишься? Это же просто огромный корень, вывороченный из земли, корень поваленного дерева.
   Нет, не шевелящиеся пальцы, а именно корень.
   Еще пару секунд он судорожно пытался обрисовать продолжение своего пути.
   Там огромная яма, она там, под корнями, смотри, не свались туда. Машина ждать не будет.
   Николай побежал дальше. Звук уже успел удалиться на приличное расстояние, но вскоре начал медленно приближаться. Слишком медленно. Но всё-таки...
   - Надо догнать! - плясала единственная мысль в голове, - во что бы - то ни стало, надо догнать.
   Но звук выключился.
   Выключился, как выключается миксер или пылесос. Странно!
   Шумов остановился. Пустота вернулась. Она словно проглотила машину, лес, и его самого. Все его долги, неурядицы на работе, безнадёжно сломанный водопровод, ссора с бывшей подругой, показались ему детским лепетом по сравнению с тем оцепенением, которое он испытывал сейчас. Он боролся со страхом и пытался ногами нащупать дорогу.
   Откуда в горах дороги, ты спятил? Эта машина просто гуляла по лесу, ей не нужен никто, и ты ей не нужен.
   Может, и не было вовсе никакой машины. Не было птицы. Не было пригорка с камнем.
   Вдруг Николай запнулся и упал, что было совсем кстати. Небольшая встряска помогла ему собраться с мыслями.
   Во время падения он явственно различил булькающий звук. Он быстро поднялся на корточки и принялся руками шарить по мягкому мху.
   - Вот сейчас рука коснется волосатое нечто.
   - Ты пугаешь сам себя, ты знал?
   - Мало ли кто может бегать по лесу, или просто спать, как птица, помнишь?
   Он замер. Смешно было разговаривать с самим собой, но это помогало удерживать - уже начинающую съезжать - крышу. И огонёк снова вспыхнул посреди огромного леса, раздвигая кромешную тьму черного липкого одеяла. Упаковка - из целлофана - послушно отразила часть света, выдавая своё местонахождение.
   Пиво?!
   - Вот так встреча! - воскликнул он изумленным голосом.
   А руки уже теребили целлофан, добывая одну из шести бутылок.
   Он выкурил ещё одну сигарету, пялясь в темноту. Пиво делало своё дело, успокаивая организм от пережитых волнений. Даже мысль о том, что он заблудился начала отходить на второй план.
   "Значит, между первой и второй промежуток небольшой", - пришла в голову знаменитая поговорка. И он не замедлил ею воспользоваться.

***

  
   Почти полчаса прошло с тех пор как он нашел упаковку с пивом, но ситуация не менялась. Он шёл. Ноша становилась все тяжелее и тяжелее, заставляя своего владельца нести её то на одном плече, то на другом. Хотелось прилечь, отдохнуть немного. Такое состояние - приятной усталости - он испытывал не в первый раз. Но очередное плечо подставленное под упаковку, начинало ломить почти сразу.
   И вдруг, впереди он увидел серо-голубую полосу, которая показалась из-за холма. Она светилась вдалеке, исчезая только там, где было слишком много деревьев. Что-то магическое чувствовалось в этом сиянии, что-то завораживающее.
   Выбора у него не было. И очередной раз переложив упаковку на другое плечо, он двинулся, взяв курс на свет.
   По дороге он понял, что это поляна, освещенная луной, но почему этот свет завораживал, было не понятно. Деревья начали скрипеть, действуя на нервы. Поляна неизбежно приближалась.
   Вот, наконец, настал момент, когда он вступил во владения травы и небольших ёлок. Казалось, что этот свет не только заслуга луны, но и земли.
   Здесь он и заночует.
   Николай поставил упаковку на траву, а сам уселся сверху. Всякие странные мысли лезли ему в голову. И многие из них были не для его рассудка.
   И вдруг он почувствовал пристальный взгляд. Появилось странное ощущение, что кто-то наблюдает за ним. Это ощущение разрасталось и напирало, но решимости осмотреться не откуда было почерпнуть. И вскоре сидеть стало невыносимо.
   Плюнув на все свои страхи, Николай присмотрелся и увидел темный силуэт дома. Он стоял на другой стороне поляны, и своей крышей, отражающей такое же голубое сияние, завлекал одиноких путников.
   Мысли Шумова забегали с невообразимой быстротой, прикидывая разные ситуации: "Неужели хозяин этого дома смотрит на него". Он снова присмотрелся. Никого.
   Как ты мог не заметить этот дом сразу, двойка тебе за невнимательность. Боже мой, зачем он здесь? Кто его построил на такой высоте. Тебя предупреждали, что на западных Саянах происходят порой странные вещи, ты не верил. Светящаяся поляна, это только начало. Улыбнись!
   Он знал, что вещи сделанные руками человека несут его информацию. А кто сделал этот дом, одному Богу известно. Не смотря на все свои опасения, ему хотелось подойти поближе: "Ведь на расстоянии тоже можно понять, что собой представляет это жилище, да и может быть там, кто - нибудь, живёт".
   Подойдя к дому на безопасное расстояние, Шумов начал рассматривать интересующий его объект. Сразу бросилось в глаза, что окна закрыты ставнями. Бревна, из которых он был сделан, лежали не очень ровно. Аккуратненький навес перед входом, дверь, всё как положено. Чердак заколочен, а крыша неровно покрыта, то ли цементом, то ли глиной. "Может зайти?"
   И вдруг дом посмотрел на него. Николай от неожиданности шарахнулся назад и сел на траву. "Дом живой!" У этого жилища не было глаз, но все же он смотрел а может быть даже и слышал.
   По телу пробежал холодок, ноги онемели.
   Дом продолжал наблюдать.
   "Если бы не пиво, - решил Николай. - Был бы у меня сейчас разрыв сердца!"
   Он просто уставился на траву. Сознание противилось увиденному. Мозг не был готов к живым домам. Неужели он сейчас все бросит и убежит.
   Смешно!
   Адреналиновая волна начинала спадать. Кажется он немного оклемался от первой встречи. И что теперь?
   "Может попробовать побеседовать с ним!"
   Эта идея показалась вызывающей, и в то же время очень интересной. Пиво призывало к общению, и он решился. Он встал, и обратил свой взор прямо на тёмное здание.
   "Здравствуй, одинокий дом", - сказал Шумов вслух. Жилище сначала призадумалось, а потом послало на него волну радости и счастья.
   "Вот так дела, он радуется! Он счастлив, наверное, не часто ему приходилось быть кем-то". От этой мысли сделалось хорошо, и все проявления страха пропали без следа.
   "Как ты здесь один-то, небось, грустно?"
   Дом согласился и, заскрипев дверью, открыл ее. Из проема лился свет, как будто внутри горело две или три свечи. Николай был поражен. Стоять смысла не было, дом сам пригласил его внутрь, и сказав: "большое спасибо", он зашел.
   Заперев за собой дверь, он увидел стол. Тот стоял у окна, а на нём находился каменный подсвечник, в котором горели три свечи. По обе стороны стола стояли нары. На этих нарах могло уместиться человек шесть, наверное, по три человека на каждой из сторон. Они были сделаны с расчетом не только кроватей, но ещё и сидений для стола. С левой стороны от двери стояла печь, вырубленная из цельного камня по-старинному принципу. Между печью и стеной лежали дрова.
   Он глянул наверх и обомлел. Под потолком, на нитках висело вяленое мясо и рыба.
   "Спасибо еще раз", - сказал Николай и снял один кусок. Сев за стол, он принялся поглощать мясо. Оно было мягким и вкусным, а пиво довершало его вкусовые качества.
   После приятного ужина он закурил от свечи и принялся рассматривать нитку, на которой когда-то висел кусок по вкусу напоминающий баранину. Нить, которую он крутил в руках, была в толщину примерно один миллиметр, а в ширину три или четыре. Это могло означать только то, что сделана она была из кожи, а материал для ее создания был взят у тех же самых животных, что и мясо.
   "Все-таки как-то необычно всё получается, - подумал Николай. - Этот дом, он какой-то волшебный". И решив, что попал внутрь очень доброго жилища, сладко зевнул.
   Убрав упаковку с пивом под стол, он снял куртку и, приспособив ее вместо подушки, лег на нары. Пожелав дому спокойной ночи, он сам не заметил, как уснул сладким сном.
  
   Вокруг было светло и мягко. Хотелось встать. Николай открыл глаза и сквозь дом увидел ночь. Это была не проходящая ночь. Яркая луна была единственным светом всего вокруг. Она была полной.
   Он решил поговорить с домом.
   - Доброй ночи.
   - Приветствую тебя, путник, - ответил дом женским голосом.
   Шумов оторопел сначала, потому что, до того как он лег спать, дом еще не произнес ни слова, а только мог передавать свое настроение. А тут начал говорить, да ещё и женским голосом.
   - Слишком много непонятного свалилось на тебя, ты не выдержишь. Может ты уже тронулся умом, и все это, твое развороченное сознание. Хватай свои пожитки и беги.
   - Этот дом девушка, что в этом такого ужасного. Просто проявление личности.
   - Начало положено, будет и продолжение. Но самое интересное доживёшь ли ты до конца. Кстати как ее зовут?
   "Опять я сам себя отчитал", - понял Николай. Ему начинала нравиться пугающая неизвестность, она щекотала нервы.
   - Скажи свое имя, - спросил Шумов и вслушался.
   - Моё имя Розоти, - ответил дом, не меняя интонации.
   - Розоти... Красивое имя, а мое - Николай. Николай Шумов.
   - Очень приятно.
   - И мне очень приятно, Розоти.
   Ему нравилось общаться с Розоти. У нее был очень приятный голос и хорошие манеры. Она походила на очень красивую и милую девушку, а ни в коем случае на дом. Он ещё полежал немного, общаясь с ней и сладко потягиваясь, встал.
   Хотелось чаю!
   "Но есть ли в этом доме нужный ингредиент?" - замер он в позе мыслителя.
   Снизу послышался шаркающий звук. Он настороженно отошел. Из под нар выехал глиняный горшок закрытый крышкой.
   - Приятного чаепития, - произнесла Розоти.
   Как он ни старался не мог привыкнуть к этим волшебным выходкам. Всегда бы так, он бы тогда чувствовал себя намного спокойнее. Намного.
   Он заглянул под нары, там стояло множество глиняных горшков разных размеров.
   "Не удивлюсь, если они сами наполняются, - завис он вниз головой. - И такое тоже бывает". Организм все еще просил чаю, Николай вернулся в исходное положение.
   Поставив горшок на стол, он сел, убрал крышку. Чай! Чёрные листики были аккуратно уложены внутри. Он взял один, повертел его в руках. За окнами послышалось далекое рычание.
   Он напрягся, рычание продолжалось, мало того, оно еще и приближалось.
   "Что это за зверь такой? - испугался Николай, мысленно представляя себе тварь, высотой два метра, с когтями и всю в шерсти. - Неужели опять загадка?".
   - Розоти, здесь всегда так весело?
   Но ему никто не ответил. И тут дом содрогнулся, когда зверь ударился об него.
   - Розоти, ты здесь. Я тебя не слышу.
   Она снова была нема.
   Рычание начало прерываться, запинаться, и через пятнадцать секунд совсем смолкло. Он очнулся на нарах.
  
   В дверях стоял мужик одетый в тысячелетней давности одежду. В руках он держал ужасно большой топор. Волосы его с запутавшимися щепочками, свисали до плеч, он был мокрым от пота, запыханным и часто дышал. Его глаза выражали страх и недоумение.
   - Вставай, житель этого дома, - проговорил он с дрожью в голосе. - У твоего дома затаилось чудовище.
   - Чудовище? - переспросил Шумов. - Какое чудовище?
   - Такое дикое, в красной броне, - заметил мужик со странным топором. - Сейчас оно молчит, но когда я убегал от него, оно рычало как тысяча чертей.
   "Почему я на нарах?" Он огляделся. Вокруг все было так же, как он оставил перед сном. "Может, это был просто сон?"
   Захотелось курить.
   Тут Николай вспомнил о чудовище, пытаясь прислушаться к тишине за домом, но ничего не услышав, посмотрел на нового гостя Розоти.
   - Оно пока молчит, - заметил Шумов, - давай, пользуясь случаем, покурим, перед тем как выйдем и надерем ему задницу.
   - О, хозяин этого дома, ты говоришь на высшем языке. Ты, наверное, много учился, - начал выводить комплементы мужик с топором. - Раз ты желаешь, давай покурим.
   Николай сел за стол, изумленный до глубины души. Мужик же, поставив топор у входа, тоже сел за стол, но только с другой стороны. Порывшись внутри своей темной мешковатой куртки, он достал трубку.
   Николай достал две сигареты - не отрывая взгляда от трубки - дал одну собеседнику, но увидел в его глазах испуг и непонимание.
   - Бумага, это же бумага, раздери меня медведь, - еле выговорил мужик, держа в руках сигарету, как великую ценность. - Ты положил табак в бумагу, а она на вес серебра.
   - А что такого, у нас весь табак заворачивают в бумагу, - сказал Шумов, прикуривая от свечи.
   Мужик от такого поступка аж затрясся, но промолчал наслаждаясь видом сигареты считая, что бумагу странный человек подарил ему вместе с табаком.
   - С вашего позволения, о, хозяин этого дома, можно я не буду сжигать эту бумагу, а заберу ее себе, - спросил он у Николая и вопросительно застыл в нетерпении, ожидая ответа.
   - Конечно, ты можешь делать с ней все что захочешь, я же тебе ее подарил.
   Не теряя времени, мужик достал, остро наточенный нож - явно ручной работы - и осторожно разрезал сигарету вдоль той полосы, где бумага была склеена машиной на табачной фабрике. Высыпал табак к себе в трубку, бумажку осторожно развернул и, положив ее в плоский кожаный кошель, убрал все на свои места. Потом, раскурив табак, заметил, что он очень слабый и что не достоин быть в такой тончайшей работы бумаге.
   Вопросы один за другим накапливались у Николая в голове, но он все не решался их задать. А ведь по реакции мужика, он выходец из какого-нибудь высшего общества, так что он мог рассчитывать на любой ответ, какой только пожелает.
   Он начал с самого простого но важного вопроса:
   - А откуда ты?
   - Я из селения дровосеков, что находится под пятью горбами. Живу в доме у реки, - ответил мужик, и затянулся из трубки.
   Николай понял, что это не только ему ничего не говорит, но еще и добавило вопросов. И надо было, что-то делать со зверем, который затаился у дома.
   Когда мужик покончил с трубкой. Николай прислушался, и решился идти в бой.
   - Ну что, пора наподдавать этому невиданному зверю, - заметил Шумов и засобирался.
   - Пора, - согласился мужик - улыбаясь услышанной фразе, протягивая собеседнику тот самый нож.
   Нож был тяжелым, весь блестел, и ручка у него была сделана из чьей-то кости. Он представил, как вонзает его в грудь зверя, и его передернуло от такой картины. Но делать нечего, нужно было двигаться. Тут он решил попросить у Розоти напутствие, на предстоящий бой, но вовремя остановился. Мужик, который пришел, из какой-то там деревни дровосеков, итак уже считал его почти сумасшедшим.
   Когда они открыли дверь, дровосек весь напрягся и выставил топор впереди себя.
   Николай, увидел, что снаружи все еще царствует ночь. Но на главном месте сейчас был этот зверь, и Шумов приготовился к схватке.
   - Он был там, - показал дровосек на правую сторону дома.
   - О`кей, - прошептал ему в ответ Шумов, но по реакции мужика, он понял, что тот незнаком с такими словами, и тогда он просто кивнул головой.
   Они неслышно пробрались до угла и выскочили с бешеными криками на ту сторону.
   Тут Николай почувствовал себя дураком, а мужика, еще дурнее, потому что тот подбежал и саданул топором по борту кузова пикапа. Топор со скрежетом вошел в металл и остался там как приваренный.
   "Стой, стой, не руби его, - заорал Николай, понимая, что машина вещь хорошая и в хозяйстве еще пригодится. - Это машина, а не чудовище".
   Шумов подбежал, и попытался вытащить топор, но у него ничего не вышло. Дровосек выражал смятение и непонимание происходящего. Тогда Николай принялся объяснять ему, для чего нужны машины. Пока он объяснял, поворачивая голову то в сторону пикапа, то мужика, стоя между ними как между дерущимися первоклассниками, заметил подозрительно знакомые упаковки в кузове. Он взял одну и поплелся в дом Розоти, что бы разглядеть по лучше подозрительный предмет.
   По пути к двери, он слышал, как мужик вытаскивает свой топор. Металл от трения издавал звуки высокой частоты.
   "Ну и сила у этого из деревни дровосеков", - подумал Шумов, не отрывая свой взор от добычи. На упаковку упал свет. Радости его не было предела. Это было то же самое пиво, которое к тому же само приехало...
   Или постойте, почему бы этому мужику, не своровать оружие в музее, потом приехать сюда, разыграть сцену дровосека живущего тысячу лет назад, хотя глупо все это. Тут происходит, что-то из ряда вон необычное, и возможно, даже волшебное.
   Шумов поставил упаковку на стол и сел на свое старое место. Мужик, высвободив свой топор, тоже зашел в дом. У него был такой вид, как будто его выдернули из девятисотого года, поставили посреди большого современного города, а потом вернули обратно.
   В великой задумчивости он сел, и уставился на упаковку, как на приношение девы Марии. Он водил пальцами по гладкой целлофановой поверхности. Охал и вздыхал. После десятиминутного изучения, он оставил свои отпечатки пальцев на всей поверхности упаковки не замечая даже того, что Николай достал сигарету, и занимался уничтожением столь высоко ценимой бумаги.
   Мужик это пиво и поднимал, и даже тряс, стукал по ней костяшками пальцев, прислушиваясь к глухому звуку, и в итоге обратил взор на собеседника:
   - А что там налито?
   - Ты разве не умеешь читать? - недоуменно посмотрев на мужика, переспросил Николай.
   - Конечно нет, мы народ бедный, и на обучение у нас нет золота.
   - Там пиво.
   Николай разорвал верх упаковки, вытаскивая одну бутылку.
   - Пиво?
   - Ну да, - спокойным голосом сказал Шумов. Он открутил пробку и предложил бутылку дровосеку. Потом достал бутылку себе.
   Мужик сначала принюхался к воздуху выходящему из горлышка, а потом отпил немного из бутылки.
   - Какое превосходное пиво!
   - Ага, я тоже так думаю, - кивнул Шумов, - Надо будет принести остальные упаковки из машины, а то этот самостоятельный пикап, куда ни - будь, уедет и увезет их с собой. И они вместе занялись перетаскиванием пива.
   В процессе работы Николай и Рихард подружились еще больше, но между ними все еще оставалось очень много вопросов. Каждый из них присматривался.
   После того как Рихард понял, что картинки нарисованы именно на бумаге, он решил забрать их все себе, прямо вместе с бутылками и с мягким стеклом, что называется целлофаном. Николай обнаружил под нарами много глиняных горшков с разными продуктами; изюм, масло, сушеные ягоды (большая часть которых была ему неизвестна), не говоря уже об обыденных ингредиентах обычной хозяйки. Но хозяйка была не совсем обычная.
   Под нарами дровосека тоже было полно горшков. Несколько самых больших, были пустыми, наверное, для воды. В доме был даже погреб, внутрь которого вела каменная лесенка. Там в глубине еле слышно журчал родник.
   Кажется Рихард заметил, что он удивляется всему, значит скоро придется все рассказать. Скорей бы уже.
   Дровосек задумался. Но не надолго:
   - Если ты не хозяин, то где он?
   Он смотрел в упор. В его глазах все место занимал только этот вопрос, как будто его больше ничего в жизни не волновало. Розоти забеспокоилась.
   Николай врать не мог. Да и вопросов уже поднакопилось. Он начинал волноваться, как будто докапался до чего то недосягаемого, покрытого тайной, может даже обреченного.
   - Хороший вопрос, - Николай оттягивал время. - Но я хочу быть убежден, что ты не причинишь этому дому никакого вреда, если узнаешь ответ.
   - Конечно нет, если здесь ничего не угрожает моей жизни, - сказал Рихард, еще больше насторожившись.
   - Этот дом - девушка, которую зовут Розоти. И я во сне разговаривал с ней.
   Рихард подпрыгнул как ошпаренный и забегал по комнате наворачивая круги. Он тихонечко так кричал: "Аааааааа". Но с каждым кругом у него выходило всё громче и громче. И наконец он остановился. Николай понял, что дело плохо. Хотя он сам в свое время чуть не умер от страха.
   - Что же теперь делать? - голосил Рихард. Его лицо побелело. Он начинал срываться.
   - Да ты сядь и объясни все по порядку, - сказал Николай, и протянул ему новую бутылку пива.
   От вида хорошего пива, дровосек немного успокоился и сел за стол, все еще вращая глазами, и шарахаясь от каждой тени, которые мирно трепетали в такт огонькам свечей.
   Он залпом осушил всю бутылку, и когда пиво ударило в голову, успокоился еще больше и решился рассказать о девушке Розоти из Ришика.
  
   "Это случилось во времена засухи, - начал свой рассказ Рихард. Люди начали разводить животных, потому что местные знахари предсказывали засуху на лет пять вперед.
   В маленьком селении из графства Ришик, что стоит и по сей день, жила девушка Розоти. Она была прекрасна как закат, и легка как облако. Эта девушка не ела мясо, а питалась только тем, что выращивала на своем участке.
   Мать и отец ее умерли, когда ей исполнилось пять лет, и Гэбет, которую тогда еще не считали колдуньей, забрала Розоти к себе на попечение. Она приняла девочку как настоящая мать.
   Засуха заставила Розоти отправиться к своей приемной матери, и жить с ней в лесу. Но люди, считавшие Гэбет виновной в этой засухе, и боявшиеся ее очень сильно, заодно и обвинили девушку. Они преследовали ее постоянно и хотели убить. Самые сильные ее ненавистники - постоянно ходившие к местному графу и домогавшиеся ее казни - наконец, то добились своего. Когда об этом узнала Гэбет, она очень расстроилась и превратила девушку в дом. Этот дом - которого боялись все от мала до велика, и который невозможно было найти, если его искать - принимал путников, но не возвращал их обратно. Все кто заходил в него, исчезали навсегда!"
  
   Шумов сидел и думал, понимая, что в пропаже заблудших путников дом не виноват. Многое ему было непонятно из этого рассказа, а понять все до конца было пока невозможно. Он чувствовал, что Розоти загрустила. Ее тоска заполняла его всего, и он решил помочь ей. Странное желание. Оно просто промелькнуло в его голове, оставив глубокий след своего пребывания.
   - Слушай Рихард, - очнулся Николай от своих мыслей. - Надо повременить с обвинением Розоти в пропаже путников.
   - Почему? - спросил Рихард, не притрагиваясь больше к пище из дома.
   - Я чувствую, что Розоти плохо, оттого, что ты рассказал о ней, да и я, как видишь, пока еще жив, здоров, даже после того, как поспал здесь.
   - Верно говоришь, - заметил дровосек. - Но ты сам понимаешь, что рассказ этот перешел ко мне от моего отца, а моему отцу от его отца, и когда эта история произошла, никто уже не помнит.
   - Давай тогда я расскажу тебе про свою жизнь, - подумав немного, предложил Шумов. - Может, что и прояснится.
   - Послушаю с удовольствием, - согласился Рихард и устроился поудобнее.
   И Николай рассказал Рихарду про свою жизнь и свое окружение. Начал он с машин, таких же, что стояла снаружи, как они миллионами заполнили тысячи городов, снуя туда - сюда без перерыва. И как в каждой машине сидит водитель, который ею управляет. Рассказал про многоэтажные дома сделанные из бетона, внутри которого заложен металл для прочности. Множество людей живут в этих домах, имеют горячую и холодную воду, идущую к ним по трубам. Огромные заводы, на которых работают эти люди, потом получают деньги и тратят их в магазине. Бумага, есть у каждого в любых количествах. Николай даже показал фото Рихарду, где он и его друг фотографировались на дискотеке. От каждого его слова у Рихарда все больше и больше отвисала челюсть. Розоти тоже слушала, совсем перестав грустить. И когда он закончил рассказ своим походом и как он заблудился, челюсть дровосека нужно было закрывать специальными приспособлениями.
   - Что же это получается, - заговорил Рихард, когда дар речи к нему вернулся. - Мы жили с тобой совсем рядом, но ты не видел где живу я, а я не видел где живешь ты.
   - Правильно! Это у нас называется параллельные миры, и про них у нас много говорят, а видеть никто никогда не видел. И я начинаю понимать, что если бы мы с тобой сразу же ушли с этой поляны, когда ты зашёл в этот дом, то я бы исчез из своего мира навсегда, а ты бы мог вернуться. Мы бы вместе оказались в твоем мире.
   - Да, если бы я знал, - заметил Рихард - я бы лучше в лесу под деревом переночевал.
   - Вот именно! - привстал Николай от возбуждения - этот дом постоянно гуляет по разным мирам, повинуясь колдовству Гэбет. И сейчас мы можем быть в каком - нибудь неизвестном нам мире.
   Шумов быстро встал и выглянул наружу, там была ночь. Яркая полная луна смотрела сверху вниз, заставляя поляну, светиться как на празднике. Рихард тоже привстал, и весь напрягся. А когда Николай вернулся, дровосек сел и продолжил свою пивную трапезу.
   - Луна, она все время полная.
   - И что?
   - Как что? - он с недоумением посмотрел на дровосека. - Пока в каком - нибудь мире она полная, в том мире и находится Розоти.
   - Ух, ты! - у дровосека на лице мелькнула тень надежды.
   Шумов продолжал:
   - Значит надо просто дождаться своего полнолуния и мы свободны, но за этот месяц, пока мы будем здесь, я хочу помочь Розоти.
   Шумов вдруг вспомнил, что у него есть дешевые электронные часы. Он брал их всегда в походы, чтобы не жалко было, если они сломаются.
   "Ориентироваться в полнолуниях будем по ним, -вытащил он часы из кармана и показал дровосеку. Потом задумался немного и восстановил в памяти число и день недели, когда они вышли в поход. - Значит, дело было так, мы как всегда решили уйти в поход на три дня, с пятницы до воскресенья, то есть с первого по третье число. Заблудился, и пришел я на эту поляну уже второго числа, потому как за дровами отправился где-то между одиннадцатью и двенадцатью ночи".
   Шумов сел за стол и положил часы перед собой. Дровосек сидел молча, и ждал, пока Николай придумает выход из этой ситуации. А сам Николай разбирался с часами. Вскоре он оторвал взгляд от них и посмотрел на Рихарда.
   "Часы показывают, что сейчас уже третье августа, воскресенье, четыре часа пятнадцать минут, - сказал Шумов. - Похоже, мы с тобой еще в твоем мире, но я в этом не уверен полностью".
   Рихард от такой новости встал и посмотрел на дверь. Потом неуверенно сел и задумался. Ему хотелось уйти, и переждать остатки ночи в лесу.
   - Думаю, что когда начнется второе сентября, я должен буду уйти с поляны, - объявил Шумов. -Но я должен успеть сделать что-нибудь для Розоти.
   - А как ты хочешь ей помочь? - спросил дровосек, не выпуская из головы мысль насчет переночевать под открытым небом.
   - Пока еще не знаю, - ответил Николай. - Но я буду думать, и может, что-нибудь, придумаю. Самое интересное, что Розоти бывает в каждом из миров только в ночное время, то есть, примерно получается с двенадцати ночи и до рассвета, потом перемещается в новый мир, приходя туда опять же в двенадцать часов ночи, а часы учитывают и дневное время тоже. Это меня беспокоит и одновременно радует, потому что так мы не собьемся в наших подсчётах.
   Шумов положил часы в карман, взял начатую бутылку, отпил немного. Дровосек встал и, куря свою трубку, начал медленно ходить по дому с ужасно задумчивым видом.
   - А что если я еще успеваю уйти в свой мир? - объявил дровосек.
   - Возможно, - ответил Шумов. - Я не вправе тебя держать, но то что я понял, может оказаться совсем не так на самом деле. Ведь мы же не знаем, что придумала приемная мать Розоти, когда превращала ее в дом.
   - Ты прав, но я должен попытаться.
   Дровосек начал собираться. Шумов посмотрел на часы, они показывали четыре тридцать три. Тут Николай почувствовал, что его тянет в сон. Движения стали тяжелыми и плавными.
   Рихард взял топор, закинул его на плечо и, попрощавшись с домом и Николаем, вышел за дверь. Шумов вышел с ним, и попытался увидеть рассвет, но горизонт со всех сторон был одинаковым, а луна оставалась на месте, словно была прибита к небу. Дровосек тоже это заметил, и, смутившись, остановился. Поляна светилась все тем же неестественным светом, а лес, черной полосой окружал их, и давил на сознание.
   - У меня такое чувство, - сказал Рихард. - Что я не найду дорогу.
   - Мне бы не очень хотелось заходить в этот черный лес, - Заметил Шумов, и почувствовал, как его сознание переходит в фазу сна. Он ощущал, как Розоти зовет его, как она смотрит на него. Николай пытался рассмотреть ее глаза, в которых нашёл только вечную тоску.
   - Ты хочешь остаться, ведь именно здесь находится решение этой загадки. Или надумал отправится, это тоже правильное решение.
   - Я остаюсь!
   Шумов помотал головой, разгоняя свое сонное состояние, и его осенила безумная идея. Он позвал дровосека обратно в дом, чтобы обсудить с ним то, что у него было сейчас на уме.
   - Скажи мне Рихард, эта колдунья Гэбет, она еще жива?
   - Да, только все ее сильно боятся, и в тот лес, где она живет, давно уже никто ни ходит.
   - А что если я там пройду?
   Дровосек уже понял к чему клонит Николай и посмотрел на него, как будто с ним было не все в порядке.
   - Все кто туда заходил, возвращались с белыми волосами или сходили с ума, - сообщил Рихард. - Так что я туда ни одной ногой.
   - Ну ты же поможешь мне найти этот лес? Я очень хочу спасти Розоти, - не унимался Шумов.
   - Ну ладно, - согласился Рихард. По правде говоря ему не очень-то хотелось одному возвращаться домой, а оставаться здесь не хотелось еще больше.
   - Вот и чудненько. Пойду попробую завести автомобиль.
   Николай и вышел на улицу.
   Рихард начал прислушиваться к тому, что происходит снаружи. Вдруг, что-то завизжало и медленно перешло на тихое рычание. От этого звука у дровосека мурашки пробежали по телу. Потом звук зачавкал и замолк. В дверях появился Николай с улыбкой до ушей и объявил, что колымага в действии, только сломана одна фара.
   - Мы что, поедем на этой ...? - пискнул Рихард.
   - Точно, потому что пиво, которое мы берем с собой и кое-что из еды, может нам очень пригодиться. А на руках тащить это все я бы тебе не посоветовал.
   И друзья из разных миров принялись таскать пиво обратно. Потом собрали в мешок дровосека всякие продукты, не забывая про мясо и табак. И попрощавшись с домом, пошли садиться в машину.
   Николай сел на место водителя, завел двигатель и увидел, что дровосек стоит рядом, а в машину сесть не решается. Взгляд Рихарда бегал от капота до открытого кузова, в котором как попало были навалены упаковки с пивом.. Пришлось Шумову подбадривать его, объясняя, что гудит только двигатель, который и повезет нас отсюда. Вскоре Рихард решился и сказал, что такого страха как этот, он не испытывал еще никогда.
   Николай начал отпускать сцепление и машина дернулась назад. Пришлось погазовать немного. От такого шума дровосек не убежал из машины, только потому, что не смог открыть дверь. Он весь покраснел, пытаясь ее выдавить, используя свою силу, а не ум, и Шумову пришлось снова его успокаивать.
   Вскоре плавно управляя машиной и без конца успокаивая Рихарда, он вывел машину на ровную поверхность поляны. Дровосек вроде угомонился окончательно и теперь пытался успевать смотреть во все окна. Свет единственной фары прыгал вверх-вниз, освещая то траву, то деревья вдалеке, которые, неумолимо приближаясь, давали понять, что путь внутри леса будет почти невозможным.
   - Надо будет проехать по лесу насколько это возможно, а потом остановиться где-нибудь и дождаться утра, - заметил Шумов, поворачивая машину в то место, где деревья были маленькие и стояли не очень густо.
   - Главное отъехать подальше от дома, - посмотрев на Николая, выдавил Рихард.
   Машина, оказавшись за пределами поляны начала прыгать, как необъезженный мустанг. Днище все время цепляло какие то кочки, заставляя путешественников стукаться головой об крышу салона, и после двух минут езды Николай остановил двигатель, потирая много раз ушибленную голову. Они посмотрели друг на друга, а машина вдруг завелась сама собой. Николай вытаращил глаза и от неожиданности схватился за руль. Тут он почувствовал, как руль самостоятельно поворачивается. Автомобиль сам по себе включил первую скорость и поехал.
   - Ни в коем случае не выходи из машины, - закричал Николай дровосеку, пытаясь взять управление на себя. - А то она уедет без нас, и увезет с собой наши припасы, а я попробую ее остановить.
   - Хорошо! - закричал Рихард, хватаясь за голову.
   Началась бешеная скачка, в которой Шумов уже не чувствующий ударов головой об весь салон, начинал понимать, что он больше всего находится в подвешенном состоянии между потолком и сидением, чем управляет машиной.
   - Пристегнись, - закричал Рихарду Николай, пытаясь одной рукой управлять машиной, а другой пристегиваться ремнем безопасности.
   - Что? - завопил дровосек, мало чего понимая в каких-либо ремнях.
   - Щас я тебе помогу, - заревел Шумов, оставляя руль, который самостоятельно крутился куда ему заблагорассудится.
   Вскоре все были пристегнуты, и ехать стало легче. Голова уже не страдала от ударов, но тряска была неимоверной.
   После трех минут бешеной езды Шумов увидел какую-то яму, которую машина намеренно пыталась объехать, и, используя всю свою силу, крутанул руль, прямо в нее.
   Когда пикап полетел вниз, Николай просчитал, что угол достаточно большой, чтобы колымага сама могла выбраться наружу, и от резкой остановки повис на ремне, как манекен на нитках.
   Машина застряла на дне ямы, и начала бешено крутить колесами то в одну, то в другую сторону. Путешественники начали выползать наружу.
   Со стороны казалось, что автомобиль взбесился и, визжа всеми своими частями, настойчиво пытается выкарабкаться из западни.
   - Что будем делать? - спросил Рихард. - Она ведет себя как дикое животное.
   - Да, если срочно, что-нибудь не предпринять, эта дура спалит весь бензин впустую, - задумался Шумов. - Наверное, я сейчас вытащу аккумулятор. И он направился открывать капот.
   После долгой возни с аккумулятором, он смог его всё-таки вытащить. Фара погасла, а машина не заглохла, хоть и ключ из замка зажигания был у Шумова в кармане.
   - Она не останавливается, - заволновался Рихард, наблюдая, как автомобиль бешено вращает колесами.
   - Я придумал, - засиял Шумов. - Сейчас я заткну выхлопную трубу, и если эта колымага заглохнет, то уже не сможет завестись без этой штуки, - он показал на рядом стоящий аккумулятор.
   - А чем ты заткнешь эту трубу? - спросил дровосек.
   - Подходящей палки нам быстро не найти, а вот какая-нибудь тряпка подойдет.
   Рихард посмотрел на свои ноги, снял один сапог и, размотав портянку, отдал ее Николаю.
   - Хорошо придумано, - оценил Николай и отправился в бой с визжавшим автомобилем.
   Через пятнадцать секунд после того, как заткнули выхлопную трубу, озверевшая машина начала чавкать, дергаться и наконец совсем смолкла. Он вытащил портянку, ожидая что колымага снова заведется. Но ничего не произошло, и путешественники начали пересчитывать упаковки с пивом. Недосчитавшись двух штук, они погоревали немного и приняли решение залить свое горе одной двумя бутылками, не забывая конечно, что у них есть еще и подарки Розоти.
   После того, как машина заглохла, Николай услышал лес, в котором они оказались. Разные звуки заполнили все вокруг пищанием, кряхтением, разного рода стуками, движением в темноте.
   - Это не наш лес, - съежившись и озираясь по сторонам, обратился он к дровосеку.
   - Зато я узнаю его, - заявил Рихард, присматривая какую-то корягу, в качестве топлива для костра.
   - Это уже лучше, - обрадовался Шумов, и начал искать подходящее место для привала. - Вот это дерево хорошо лежит, - крикнул он в сторону стука топора. - Тут и будем разводить костер. Дровосек согласился, не отрываясь от работы, и вскоре костер запылал, освещая все вокруг на расстоянии десяти шагов.
   Друзья сидели и пили пиво в прикуску с мясом, вспоминая о колдунье, и об ожившей машине.
   - Утром надо будет проверить наш живой автомобиль, - предложил Николай. - Может днем он не будет таким.
   - А что, разве они у вас не все такие? - спросил дровосек, подбрасывая несколько корявых палок в костер.
   - Пока это единственная живая, какую мне приходилось видеть, похоже, какие-то силы дали ей возможность ездить где вздумается. Да и на поляне, помнишь, она была такой, какой должна была быть.
   - А как только мы с поляны уехали, машина снова ожила, - помог дровосек.
   - Точно!
   Рихард, до этого сидевший спокойно, вдруг повернул голову направо и стал всматриваться вдаль. Николай тоже посмотрел в ту сторону, ожидая неприятностей. Но вдалеке, светясь разным цветом, летели огоньки, и можно было предположить, что это светлячки, потому как путь каждого из них был своеобразным. Они летели к ним, огибая деревья и кусты. Звон, который они производили уже начал долетать до Шумова, вызывая в нем приятные ощущения.
   - Что это? - спросил Николай.
   Дровосек вздрогнул от неожиданности и посмотрел на своего друга.
   - Это летающие феи!
   - Феи? - не на шутку изумился Николай.
   - Да, они самые.
   Он конечно читал в сказках про маленьких летающих фей, но не думал, что когда-нибудь он увидит их. Они тем временем приближались, и были уже видны их светящиеся тела, состоящие из светящейся головы, хрупких светящихся ножек и еще более хрупких светящихся ручек. В дополнении всего этого, у каждой из фей за спиной находилось по четыре крылышка, которые в свою очередь светились тоже.
   - Вот это да! - застыл Николай с открытым ртом, таращась на них во все глаза, и боясь пропустить, что-нибудь интересное.
   - Я знаю, они чудесны, я сам видел их всего два раза, - заявил дровосек шепотом.
   Феи тем временем пролетели мимо совсем рядом, мелодично звеня и поворачивая свои маленькие изящные головки в сторону путешественников.
   Вскоре они начали удаляться, потеряв всякий интерес к сидящим у костра людям, но одна из них, желтого цвета, вернулась и подлетела прямо к Николаю. Он чуть не упал от неожиданности и уставился на нее забыв обо всем на свете. Все было так необычно, в голове у него все перепуталось и стало трудно дышать.
   Фея тем временем сделала в воздухе круг и протянула свою тоненькую ручку в сторону Шумова. Он, не задумываясь протянул ей свою руку и слегка дотронулся до её малюсеньких пальчиков. По телу сразу пошло тепло, такое приятное и любящее. Желтая фея, смотрела в глаза Николаю, то хмурясь, то радуясь чему-то. Вокруг был лес и золотой ручеек похожий на легкие почти невидимые нити в воздухе, вился между деревьев, исчезая вдалеке. И было ощущение, что нет ему ни конца, ни края. Но фея отпустила руку Шумова, и, подлетев к его лицу, потрогала его лоб. Николай почувствовал слабое движение воздуха, создаваемое ее крылышками. Он видел свое счастье, со стороны похожее на бескрайнее море, в котором он плыл, не ощущая никакой усталости и никакой тревоги. Вдруг фея начала звенеть как маленький колокольчик и Шумов увидел, что она смеется очень счастливым смехом. Сделав прощальный реверанс, она испарилась.
   Николай повертел головой, но больше фей рядом не было. Дровосек, созерцая своего друга, молчал покуривая трубку.
   - Что случилось?
   - Произошло нечто невероятное, - заговорил Рихард, отрываясь от курения. - Не каждому феи дают свою жизненную силу.
   - Силу? - удивленно проговорил Николай.
   - Дело в том, что эта сила может быть волшебная.
   - Волшебная? И что я теперь могу?
   - Не знаю, да и ты можешь не знать, пока не отыщешь ее в себе. Кстати ты ничего необычного не видишь?
   - Вижу, то есть, видел. Видел желтые нити, вьющиеся между деревьев, и уходящие вдаль.
   - О! Вот это может быть и есть то, о чём я тебе говорил. Это тебе подарок от благородных фей.
   Шумов встал и огляделся по сторонам. Вокруг было все так же темно. Но что же случилось? Николай чувствовал, что что-то изменилось. Но что? Может не так страшно, как раньше! Пришлось сесть обратно, потому, что ощущения перепутались, да и сидеть было намного приятнее. Из головы все не выходил образ золотой феи, и то, что она что-то ему подарила.
   - Ладно, поживем, увидим, - почти обречено решил он, и вдруг заметил, что стало немного светлее.
   - О, да я вижу рассвет! - ожил Рихард, и встал, чтобы размять кости.
   - Одолжи мне свою трубку, - попросил Шумов, вспоминая, что примы больше нет.
   - Возьми, покури на дорожку, - протянул дровосек курительный прибор.
   После окончания очень продолжительной ночи, возле костра началась предпоходная суета.
   - Что будем делать с этой штуковиной? - Рихард кивнул в сторону притихшего автомобиля.
   - Попробую установить аккумулятор, может не оживет?
   - Да, попробовать надо, - засмеялся дровосек. - Не хотелось бы тащить все пиво на себе.
   Николай отправился с коробкой полной свинца к машине, все время ожидая, что она очнется и начнет бешено вращать колесами. Но это было его воображение.
   После того как все было подключено, Николай вставил ключ и повернул его. Машина завелась. Потом заглушил ее и убежденный, что все в порядке направился за вещами.
   - Вроде больше не буйствует! - заметил дровосек, посматривая украдкой на пикап.
   - Ага, - кивнул Шумов.
   Рихард заканчивал упаковывать свой мешок.
   Подойдя к машине крадущейся походкой, друзья начали выталкивать автомобиль на ровную поверхность.
   - Что это такое случилось? - забеспокоился Николай. - У меня такое чувство, что машина очень легкая.
   - Че, правда? - засуетился дровосек. - А что если я щас отпущу ее.
   - Давай, - приготовился Шумов.
   Дровосек отошел назад, но весу прибавилось совсем немного.
   - Вот это, да! - обрадовался Николай. - Я стал сильнее.
   - Может это тоже подарок феи, они же могут чувствовать, что человеку не хватает.
   - Это конечно круто. Теперь у тебя есть возможность подстраховать меня. Давай-ка пока спустим ее обратно.
   - А что случилось?
   - Лучше этого вслух не говорить, - улыбнулся Николай и, спустив машину обратно, полез в кабину искать веревку. Провозившись в кабине с минуту, Шумов с победным выражением лица вылез, держа в руках трос для транспортировки автомашин и, привязав его к задней части корпуса, дал другой конец дровосеку.
   - Что, теперь? - спросил Рихард.
   - Возьми его, и когда я начну выталкивать машину, обмотай этим тросом три раза вон то дерево и держи, - он показал на вполне крепенькую сосну.
   Дровосек поднялся докуда хватило троса, а Шумов принялся толкать. Когда Рихард понял, что пришло время, он обмотал веревку вокруг ствола три раза и приготовился. Николай тем временем вытолкал автомобиль наружу.
   Вдруг машина ожила и дала полный назад, но трос надёжно её удерживал. Натянувшись как струна, он помог машине развернуться. Включив переднюю передачу, пикап рванул вперед, выбрасывая из под колес траву и землю.
   - Да она хитрая, эта машина! - закричал дровосек, держа трос изо всех сил.
   - Я тоже так подумал, дружище, - победно закричал Шумов и подошел к тросу. Взявшись за него двумя руками, он потянул машину на себя. Пикап, несмотря на все свои усилия начал подтягиваться к человеку, все еще выбрасывая из-под колес комья земли. Проехав назад таким образом метра два, он выключил переднюю передачу и стал урчать на нейтральной. Он, отпустил трос, спокойно подошел к машине и встал сбоку.
   - Ну что? Хотела нас перехитрить? - спокойным голосом проговорил Николай. Машина поддала газу, но не поехала.
   - Значит так, у тебя есть два выхода: первый, ты остаешься здесь одна, у тебя сгорает весь бензин и ты заканчиваешь свою жизнь ржавой железякой, потому что в этом мире про бензин совершенно никто не знает. Второй - ты слушаешься меня и во всем мне подчиняешься, а я если и не достану бензин, то, по крайней мере буду о тебе заботится и не дам тебя на съедение этой коварной ржавчине".
   Пикап, перестав газовать, перешел на монотонное гудение, иногда подгазовывая только для того, что бы не заглохнуть. Николай взял трос у дровосека, оставив на дереве только одно кольцо, обмотал ею свою руку. Потом присел на траву, достал табак и предложил Рихарду сделать перекур, пока машина думает.
   - Надо же, ты ее заставил призадуматься, - с восторгом проговорил Рихард. - У нас действительно никто не знает, что такое бензин.
   - Да я просто желаю ей добра, ведь она, по какой- то непонятной причине стала разумной. И я представляю, каково ей будет здесь ржаветь и осознавать, что она умирает.
   - Благородный ты!
   - Ну, наверное. И еще с ней будет намного интереснее, чем с обычной машиной, которые у нас на каждом шагу, - подметил Шумов и, докуривая свои пол - трубки, передал прибор дровосеку.
   - Я считаю, что в нашем мире, даже обычная машина устроит такой переполох, что граф узнает быстрее, чем люди из соседнего села.
   - Я это тоже предполагал, поэтому надо будет незаметно поставить ее где-нибудь у тебя, чем - нибудь накрыть и замаскировать чем-нибудь.
   Машина тем временем включила заднюю передачу и подъехала прямо к сидящим людям, как бы приглашая их прокатиться.
   - Она согласна! - провозгласил Шумов. И путешественники забрались в салон.
  
   Пробираясь на усмиренном автомобиле между деревьев уже пол - часа, чуть не задавив по дороге пару зайцев и одного кабана, Шумов в качестве водителя а Рихард в качестве проводника, выехали на дорогу. Широкая тропа, как назвал дорогу Николай, пролегала по лесу, соединяя несколько деревушек в одну торговую сеть. Вокруг было тихо, не считая шума, который создавали сами путешественники. Утро было в самом разгаре.
   - Скоро мы приедем в Бисмер, дальше будет наше селение дровосеков, - сообщил Рихард.
   - А дальше?
   - Дальше, великое море и Белый лес.
   - А еще дальше? - кажется он начинал входить в азарт.
   - Потом Ришик, и Черный лес, в нём кстати и живет колдунья.
   Николай задумался. Путь предстоял немалый. На одной машине далеко не уехать.
   На дороге метрах в двухстах, друзья увидели фигурку человека. Это был мужчина. Он нёс какие-то деревянные вилы, а за ним семенила маленькая собачка.
   - Человек, он нас увидит, - засуетился Рихард.
   - У меня есть план, - успокоил его Шумов, и достал ополовиненную бутылку.
   Когда друзья подъехали к нему совсем близко, он закричал, бросил вилы, и побежал. Собака поступила совсем по-другому, она начала истошно лаять, и помчалась прямо под автомобиль. Шумов среагировал мгновенно, повернув машину так, что собака оказалась между колесами, и осталась жива, визжа и скуля от страха.
   - Что будем делать с ним? - смотря на бегущего и махающего руками аборигена, спросил Рихард.
   - Хочу напоить его пивом, - ответил Шумов и, обогнав мужчину потерявшего свои вилы, резко повернул машину прямо перед ним.
   Мужчина шарахнулся назад и обмяк, теряя сознание.
   - Слабенький попался, - заметил Рихард выходя из автомобиля.
   - Ты же не уедешь одна, - спросил Шумов, обращаясь к автомобилю. - Я тебе доверяю.
   Пикап переключился на нейтральную в знак согласия и Николай с бутылкой выбрался наружу.
   Мужик лежал как убитый, распростершись в грязи. Шумов поднял его голову и влил немного пива ему в рот.
   - Какое хорошее пиво, - сказал мужик сладким голосом, не приходя в сознание. Потом взял бутылку и выпил все, что там оставалось.
   Николай забрал пустую тару, не забыв попрощаться с лежащим на земле человеком, сел на место водителя. Рихард тоже сел и с недоумением уставился на Шумова.
   - Ты напоил его пивом? - не своим голосом спросил дровосек.
   - Ну да, теперь мы можем быть уверены, что никто ему не поверит, - ответил Николай с улыбкой в голосе и включил первую передачу. - Давай ка, наверное спрячем, машину до темна, на всякий случай.
   - Может в синей лощине? - придумал дровосек. - Мы уже почти рядом.
   - А как до нее добраться?
   - На той стороне скоро будет тропа, - Рихард махнул рукой влево. - Но сначала до нее надо доехать.
   - Наверное, долго еще, - озадаченно проговорил Шумов, когда увидел высотой метра два насыпь с торчащими корнями, на которой рос лес.
   - Ты не волнуйся, скоро она закончится.
  
   Проехав еще немного, друзья заметили, что дорога по высоте сравнялась с лесом, и в глубь чащи уходила заросшая тропа.
   - Ну все Николай, пора сворачивать, - скомандовал дровосек. И машина опять оказалась между деревьев. Только ехать стало проще, под колеса попадали лишь небольшие кочки и не очень крупные ветки.
   - Долго еще до синей лощины? - спросил Шумов, объезжая лежащее на тропе дерево.
   - Шагов пятьсот, - тотчас ответил Рихард.
   - У меня такое ощущение, что по этой тропе, уже года два никто не ходит.
   - Я знаю, поэтому мы и едем сюда, здесь машина будет в безопасности.
   - А что случилось?
   - Всему виной синие огни, которые летают здесь ночью. Они вроде вреда людям не делают, но нужно быть крепким парнем, чтобы стоять и смотреть, как такой огонек, делает твое лицо, руки и одежду, синего цвета.
   - Очень похоже на то, что они просто излучают синий цвет, - подумав, предположил Николай
   - Возможно. Я правда, сам ни разу их не видел.
   "Опа. Вот и приехали, - сказали друзья хором".
   Перед путешественниками лежало такое дерево, какое объехать было практически невозможно. Один и другой конец его исчезали в густой чаще.
   - Ну что родная, - заговорил Шумов с машиной. - Придется тебе побыть здесь одной до ночи для твоего же блага. Как стемнеет, подъезжай к первому поваленному дереву, что мы объехали, и жди нас. Не забывай что единственный бензин, который здесь есть, находится в твоем баке, так что не жги его лишний раз.
   Пикап погазовал восторженно, поставился на ручник и заглох.
   Николай с Рихардом вышли и огляделись по сторонам. Вокруг было завораживающе тихо. Не пели птицы, не шуршали в траве зверушки. Казалось, лес умер.
   - Вот это тишина... - прислушиваясь к лесу, произнес Шумов.
   - Эта тишина нам на руку, она отпугивает людей на три тысячи шагов вокруг, - разъяснил дровосек и принялся очередной раз забивать свою трубку.
   Николай отыскал возле тропы маленькое лежащее дерево, сел на него и задумался. Рихард тоже присел рядом. Они начали решать, что делать дальше.
   - Скажи Рихард, - обратился Шумов к дровосеку. - До твоей деревни долго идти?
   - Пол дня пути, если пешком.
   - Может нам приобрести лошадь с телегой?.
   - Да, лошадь с телегой нам бы пригодились, только чем будем платить?
   - А если пивом? - придумал Николай, и лицо его восторженно засияло.
   - Пивом?
   - Ну да, как думаешь, сколько упаковок потребуется, что бы купить лошадь, да еще в придачу с телегой?
   - Ну, учитывая, что бутылки сделаны из такого мягкого, прозрачного и одновременно крепкого материала, с картинками, нарисованными на бумаге, да и к тому же с пивом очень хорошего качества, то, думаю, двух упаковок хватит.
   - Двух? - Николай аж открыл рот от недопонимания этого мира.
   - Ну да, думаю что двух.
   - Тогда в путь, берем две упаковки - и в путь, - засмеялся Шумов.
   - Погоди, а что будем делать с остальным пивом? - остановил его дровосек.
   - Давай переложим его в кабину, думаю так будет понадежнее.
   Вскоре Николай и Рихард - дровосек, шли с довольными физиономиями по тропе в Бисмер, неся каждый по упаковке с пивом. Никто не нарушал их временного спокойствия, и они благополучно добрались до дороги.
   Мысли Николая будоражились и скомканными листами ложились в голове. Ему предстояло пожить в совершенно неизвестном ему мире, где он, дитя цивилизации, может выглядеть совершенно чужим. С одной стороны ему казалось, что местные узнают о его делах и будут его преследовать, что бы убить. А с другой стороны все выглядело очень забавно, здесь он чувствовал себя как в волшебной сказке, и совершенно не хотелось отказываться оттого, что он задумал.
   Рихард шел рядом, таща одной рукой упаковку, а другой рукой топор. Иногда морщась, он поправлял ее, пытаясь схватить по удобнее, но ее гладкая поверхность все равно постепенно ускользала и упаковка все время норовила упасть. Свои шесть бутылок Шумов даже не замечал, стараясь углядеть в незнакомом окружении, что-нибудь необычное для него. Николая это веселило, он все время вертел головой и всматривался в подозрительные предметы. Но когда в поле зрения попадал дровосек, Николай снова думал о том, как он мучается, пытаясь справиться со все время ускользающей ношей.
   - Слушай, - обратился он к Рихарду. - Давай я понесу вторую упаковку.
   - Это еще почему? - спросил дровосек, в котором взыграла мужская гордость.
   - Мне нужно для равновесия, - схитрил Шумов и почти силой отобрал упаковку с пивом у Рихарда. Потом положил ее во вторую руку и со спокойной душой пошел дальше.
   Через полчаса впереди замаячили деревянные дома, частично скрытые лесом.
   - Это и есть Бисмер? - спросил своего друга Шумов.
   - Ну да, это он, скоро будем внутри, - ответил Рихард, всматриваясь в еще одну фигурку человека идущего навстречу.
   - А у кого будем покупать новое средство передвижения? - спросил Николай, тоже заметивший идущего, пытаясь рассмотреть издалека во что тот одет.
   - Думаю, может у Дэра, у него и коней побольше, чем у остальных, и живет он у самого леса.
   - Как скажешь. Нам действительно ни к чему лишний раз светиться с необычным для этих мест товаром.
   - Светиться? - Рихард, недоуменно посмотрел на друга.
   - Ну это просто словечко такое, в нашем мире оно в ходу. - все еще не чувствуя, что несет двадцать четыре килограмма.
   Встречным путником, оказалась женщина, которая несла на руках маленький светлый мешок, внутри которого лежала круглая штука и еще что-то непонятное. Она посмотрела на Николая, и ее ноги, сами повели её на другую сторону дороги. Женщину пугала одежда, в которую был одет странный человек со странными бутылками под мышками. Она молча оглядывалась еще метров сто, после того, как поравнялась с ними.
   - Ты не устал нести пиво? - вдруг спросил дровосек, чувствуя, что он уже отдохнул.
   - Совсем нет, ты же помнишь, что я встретил летающую супер фею, - радостно ответил Шумов. - И она подарила мне силу. Я, правда не понял, что произошло, и у меня в голове до сих пор не укладывается, как она это сделала? Я даже до сих пор не могу поверить, что я ее видел.
   - Это как это не можешь поверить? - изумился дровосек.
   - В том мире, откуда я вышел, я тебя уверяю, маленькие феи не летают и не наделяют людей силой. Мне даже кажется, что в моем мире фей вообще не существует. Они у нас описаны только в сказках.
   - А вот в это, уже я не могу поверить!
   Друзья остановились возле первого дома и призадумались. Отсюда видно было несколько людей занятых своими повседневными заботами. Один мужик в светлой рубахе, нес дрова, другой в своем огороде ковырялся в земле. Две женщины сидели на скамеечке возле дома и разговаривали. Все копошились и не замечали двух очень разных путников.
   - Слушай, может прокрадемся огородами? - спросил Шумов, чувствуя себя не в своей тарелке.
   - Это как это?
   - Ну, это просто выражение такое, а на самом деле, я предлагаю пройти по лесу к этому Дэру.
   - Если ты хочешь пройти к нему через Лес, то нам с тобой туда, - Рихард рукой показал направо.
   Шумов повернул голову в том направлении и увидел край селения, от границы которого росли деревья. Вдалеке он увидел ленту реки.
   - Ты идешь, или будешь считать фей? - заволновался дровосек, когда Николай подошел к нему.
   - Уже иду, в общем, показывай мне где находятся кони.
   Друзья отправились к Дэру по кромке леса. Николай решил рассматривать деревья по ходу дела. Почему он решил это сделать, было не важно. Он просто увидел березы. Они стояли, наверное, в двух этих мирах одновременно. Он не мог, конечно, быть в этом уверен, но по логическим рассуждениям все сходилось. Березы казались такими родными и знакомыми, что Николай вспомнил о своем мире, о своих друзья, которые его наверное уже потеряли. Скоро кто-нибудь позвонит в службу спасения, приедет МЧС. Все начнут его искать. Человек из службы пройдет рядом с ним и даже не заметит его. Все так непонятно.
   "Я решил помочь Розоти, но зачем я это делаю? - думал Николай. - Может мне хочется побыстрее спастись самому, или я всё же хочу помочь этой девушке. Такое ощущение, что я люблю ее. Странное чувство гонит меня сейчас навстречу с ней. Он даже не мог сравнить ее со всеми другими представителями слабого пола, которых когда-либо видел. В ней было что-то такое близкое и родное, как те же березы, которые он видел с самого своего рождения.
   "Вот и пришли", - услышал Шумов возглас Рихарда. Мысли сразу улетели, открывая взору прекрасную картину. За оградой паслись лошади и кони. Огороженное место, было таким большим, что даже забор, который находился на другой стороне, был еле виден. Часть огороженной территории проходила по лесу.
   - Значит, пришли. Надеюсь, скоро поедем? - засомневался в затеянном предприятии Николай.
   - Конечно поедем, главное, чтобы он попробовал пива, узнал про бумагу, и про мягкое стекло.
   - А где нам войти? Может махнём через забор? - спросил Николай, передвигаясь взглядом по забору.
   - Да тут недалеко. Кстати, что-то хозяина не видно.
   - А без хозяина?
   - Без хозяина можно встретиться с его собаками- покусают до смерти.
   - Ну, это и у нас такое бывает, - похвастался Шумов.
   - Ладно, пойдем на дорогу до воротин, а в них войдем прямо во двор.
   Воротины оказались большими и могли впустить одновременно много коней. Хозяин, и еще какой-то человек разговаривали через забор. Друзья подошли к ним на расстояние десяти шагов. Человек, что стоял снаружи засуетился и, попрощавшись, больше убежал, чем ушел. Хозяин свое внимание сразу переключил на двух подошедших друзей. Он начал молча созерцать представшую перед ним пару. Возможно, он был не из пугливых, поэтому не стал убегать, а подошел и поздоровался. У него были большие усы, обтягивающая шапочка, легкая, кое-где зеленая от травы рубаха.
   - Вы ко мне по делу? - начал он не отрывая свой взгляд от упаковок с пивом.
   - По делу конечно, - ответил Шумов, и тоже посмотрел на свою ношу. - Хотим у вас выменять вот эти две упаковки с отличным пивом, которое упаковано при помощи завода изготовителя в специальные бутылки из мягкого стекла, с этикетками которые сделаны из бумаги, на коня с телегой.
   Хозяин уставился на Николая как будто на марсианина, хотя и дровосек тоже был немного удивлен, тому, как оттараторил Шумов - все то, что они хотели сказать, - за один раз.
   - Он приезжий, - разорвал паузу дровосек, спасая тем самым положение.
   - Да, я приезжий, - подтвердил Николай.
   - А откуда, если не секрет, - Ожил хозяин, поняв, что посетитель выискался не из простых.
   - С экватора, - первое, что попало в голову, сказанул Шумов.
   - Экватор, экватор, - задумчиво отозвался эхом Хозяин. - Что-то не знаю я, где это, не подскажите?
   - Это где солнце бывает прямо над головой, и круглый год лето, - отчеканил Николай.
   - Ого, значит с южной страны. Ну, добро пожаловать, как вас?...
   - Николай, - отозвался Шумов.
   - Рихард.
   - Меня - Дэр Коновод.
   - Очень приятно, - прикололся Николай, оставаясь серьезным.
   Дэр повел друзей внутрь двора, затылком пытаясь определить, не слишком ли близко странные люди идут за ним. И когда Шумову показалось, что они идут в большой бревенчатый дом, коновод свернул прямо в поле, где бегали его питомцы. Потом он повел гостей прямо в середину своего громадного вольера и сел на траву. Дровосек и Николай остановились, пытаясь понять что делает этот толстый усач, но он сидел и похоже медитировал держа травинку во рту.
   - Телеги у меня нет, - вдруг очнувшись, заговорил он. - Но могу предложить хорошего боевого коня.
   Шумов тем временем почувствовал, что сзади кто-то стоит. Он резко повернулся и увидел красивого коня почти металлического цвета, кое-где с белыми пятнами, и очень умными глазами. Конь явно заинтересованный Шумовым, стоял и пытался что-то сказать.
   - Нам надо подумать, - проговорил дровосек и повернулся к Николаю, который на высоком телепатическом уровне общался с животным.
   - Я хочу взять этого, мне даже наплевать на телегу, - не отрывая взгляда, произнес Шумов.
   - Этот слишком буйный, - сообщил коновод. - Кстати, можно проверить ваше пиво?
   - Конечно можно, только надо его охладить, - голосом эксперта выговорил Николай. - Где тут у вас холодная вода.
   - В моем колодце самая холодная вода, - произнес Дэр и посмотрел в сторону колодца.
   - Тогда выбирайте бутылку, - Николай поставил перед коноводом обе упаковки.
   Усач задел гладкую поверхность одной из упаковок и начал водить по ней пальцем, делая большие глаза.
   - Вот эту, - остановился он на крайней бутылке и посмотрел на двух друзей.
   - Окей, - произнес Шумов, достал желаемый объект и подал его Дэру коноводу.
   Усач взял бутылку и ушел к колодцу. Видно было, как он возился там с ведром минут пять, потом окунул туда пиво, и поставил все в тень.
   - Странно все это, - начал говорить он издалека, возвращаясь к оставленным гостям. - Вроде стекло, а совсем не звенит.
   - Это необычное стекло, его можно хоть с колокольни на камень скинуть, ему ничего не будет, - разъяснил Рихард и посмотрел на Шумова, который кивнул, заметив, что дровосек ждет поддержки.
   Конь продолжал стоять возле Николая, чувствуя, что его уже купил этот человек в кожаном одеянии. Он ощущал, что человек этот его понимает, и дышал ему в спину, не отходя ни на шаг.
   - Может, покурим, пока пиво охлаждается, - предложил дровосек, и, не дождавшись ответа, набил свою трубку и отдал ее Шумову.
   - Ну что ж, хорошая мысль, - достал из-за пазухи свою трубищу Коновод, заразившись идеей дровосека.
   Последующий ритуал прошел в молчании. Трое сидели на траве и дымили в две трубки, как коптильня.
   Через три минуты после курения, не вытерпев такого томного ожидания, Дэр встал.
   - Наверное уже охладилось, пора пробовать, - решил коновод и было уже собрался идти.
   - Подождите немного, я щас, - решился Шумов и подошел к коню. Шепнув ему что-то в его большое ухо, он отошел.
   Конь посмотрел на колодец и направился прямо к ведру. Подойдя к нему, он засунул туда свою морду и начал ловить зубами бутылку. Потом он пришел обратно и поставил бутылку перед бывшим хозяином. Коновод, не замечая странников, уставился на своего самого буйного коня, с которым ему пришлось, немало повозиться, и смотрел на него как отрешенный.
   Шумов понял, что с бутылкой Деру не справиться, и, объясняя все очень тщательно, преподал ему урок по открыванию и закрыванию подобных бутылок. Потом оторвал намокшую этикетку, разъяснив, что это самая настоящая бумага, только мокрая, положил ее на траву подсушиться.
   Наконец- то коновод испробовал пива и, расхваливая напиток на все лады, вручил друзьям коня, уздечку, седло. Проводив странников за воротины, он попрощался, и радостный побежал забирать свои упаковки.
   - Странно все как-то получилось, - заметил Дровосек, рассматривая коня. - Хотели еще и телегу приобрести.
   - Да ладно, зачем нам телега, смотри какой прекрасный конь, - успокоил он Рихарда. - Если честно, я даже и не понял, зачем мы решили доставать коня именно с телегой.
   - И действительно.
   - Но коня мы приобрели хорошего, я его себе заберу. Вот только ездить на нем не умею.
   - Не умеешь? - удивился дровосек. - Да я тебя махом научу.
   - Я согласен, - обрадовался Шумов. - Куда пойдем?
   - Давай выйдем из Бисмера, на какую-нибудь лужайку, там и научу. До ночи еще далеко, а заняться нечем.
   Так они и поступили. Нашли прекрасное место для ездовых уроков. Покурили, перед тем как взяться за обучение, и Шумов попробовал залезть на Уймира - так Николай назвал коня. Это оказалось не так-то просто. Уймир хоть и не был против, что на нем поедут, но как и другие животные, не был статуей. Он мог в самый неподходящий момент сделать шаг в сторону, чтобы не упасть из-за неумелого наездника, или замотать головой. В общем, после двух падений с несколькими ушибами, Шумов оказался наверху. Все казалось совсем другим с такой высоты. Животное двигалось под Николаем, и приходилось предугадывать его действия, чтобы ни свалиться.
   - Что дальше? - Закричал Шумов дровосеку, который с полчаса наблюдал, как проходит обучение.
   - Теперь найди общий язык с ним, вроде того, как ты попросил его принести бутылку с пивом.
   - Хорошо!
   Шумов положил руку коню на шею, и попросил его поехать, только не слишком быстро. Уймир двинулся. Ощущая под собой гору мышц, Николай с довольным лицом помахал рукой дровосеку, который теперь сидел на какой-то коряге и курил.
  
   Ближе к вечеру, Шумов уже скакал на коне по поляне как настоящий наездник.
   - Да ты прямо как рыцарь, - заметил Рихард, отдыхая после прекрасно проведенного ужина на природе.
   - Говоришь, рыцарь? - задумался Николай, слезая наконец-то с Уймира.
   - Тебе только не хватает специальных кожаных или костяных доспехов и меча.
   - Я тут думал о той колдунье Гэбет, - задумчиво произнес Шумов, подходя к дровосеку, немного хромая, после длительной езды. - Ведь нельзя же к ней отправляться невооружённым?.
   - Да, точно! - воскликнул Рихард. - Я вспомнил! Ее охраняют разные животные. Я сам их не видел, но один сумасшедший паренек рассказывал о каких-то огромных зайцев, которые были ему по пояс. Еще он говорил, что видел голову волка размером с лошадиную.
   - А что за паренек?
   - Тот парень утром не проснулся, после того как целый день ходил по улицам и твердил про этих тварей.
   - Да, уж история! - Николая передернуло от представленной картины.
   - Дак, что ты там говорил про оружие? - вдруг вспомнил дровосек.
   - Ах, да, неплохо было бы заиметь меч, да костяные доспехи.
   - Меч можно приобрести у кузнеца в Ришике.
   - В Ришике? Это уже интересно!
   - А вот костяные? - дровосек призадумался. - Костяные есть только у придворных воинов местного графа.
   - А как зовут этого графа?
   - Графа зовут Фахиб, но неужели ты хочешь придти к графу в Ришике? - уставился на Шумова дровосек.
   - Пока я не знаю, но дальше будет видно, - успокоил его Николай и решил еще немного поупражняться, перед тем как друзья должны будут отправиться за живой машиной.
   Солнце начало раскалять горизонт и в синем небе появилась луна. Приятели собрались, и пошли к синей лощине, надеясь быстрее узнать, что с пивом все в порядке. Вокруг постепенно спускалась ночь. Когда Рихард с Николаем, уже уставшие, подошли к тропе, свет луны осветил ее, и было очень отчетливо видно, как яркая полоска, вихляя уходила вглубь леса.
   - Вот это красотища! - изумился Шумов.
   - Это какая-то пугающая красота, - поправил дровосек. - Но идти надо!
   - Надо конечно, - вздохнул Николай и вступил на тропинку первый.
   Деревья следили за обессиленными путниками и направляли свои вековые взоры им вслед. Казалось, все лесное внимание было сосредоточено в точке их движения. Воздух был густым, Николаю казалось, что они плывут в нем. Кто-то очень похожий на гриб пробежал через тропу, оставляя за собой постепенно исчезающее белое свечение. Уймир как ни странно, оставался спокойным рядом с человеком в кожаном одеянии и невозмутимо шёл вперед.
   - Да здесь невозможно идти, - возмутился Рихард. - Так и ждешь, что кто-нибудь выскочит на тебя.
   - Я тоже это чувствую, дружище, но машину не могу бросить, я же ей пообещал, что вернусь за ней.
   - Слово держать, конечно, это по-мужски.
   Луна как будто приблизилась, и ничто не могло укрыться от ее немигающего глаза. Даже тучи облетали ее стороной, делая большой круг. Теней как будто не существовало, светящиеся пылинки летали вокруг и исчезали когда касались странников.
   Вскоре показалась темная полоска первого лежащего дерева. За ним стоял пикап возвышающийся черным пятнышком.
   - Вот и добрались наконец-то, - улыбнулся Николай.
   - Мне кажется, там что-то неладно, - заметил Рихард. - Видишь синий свет из машины?
   - Ага, вижу, - напрягся Шумов, заметив синеватые отблески за стеклом.
   - Что будем делать?
   - Побудь пока с Уймиром, а я пойду, проверю, - решился Николай и ускорил шаг.
   Светящийся шар висел внутри салона, освещая синим цветом сидения и упаковки с пивом. Он почти не двигался, а если и перемещался, то как- то осмысленно.
   - Не ожидал я его встретить внутри, - прошептал Николай и стал пробираться к машине.
   "Наконец-то ты приперся!" - услышал он внутри своей головы.
   Веселый голос прозвучал неожиданно, тем самым повергнув его в оцепенение. Все замерло.
   Шумов, не выходя из нового состояния, пытался понять, с чем на этот раз он столкнулся. Шар тем временем пролетел сквозь лобовое стекло пикапа и остановился в трех метрах от начинавшего отходить Николая.
   - Кажется, он что-то сказал? - уже вполне осознавая ситуацию вспомнил он.
   - Ты прав, я говорил, что ты наконец-то приперся, подтвердил голос, или скорее само явление.
   - Неужели здесь меня ждали, я же вроде в этом мире нечаянно появился? - поняв, что его мысли читают как раскрытую книгу.
   - Мысли читают телепаты, а я их просто знаю, потому что мы пребываем в четырех измерениях. И даже встретить тебя здесь, чтобы дать тебе напутствие - это просто моя работа.
   - Значит, вы знаете будущее? - удивился Шумов все еще не произнеся ни единого слова.
   - Я ж тебе говорю, что время мы видим со стороны, как например, ты видишь этот пикап.
   - А кто вы?
   - Мы уничтожители миров!
   Диалог временно закончился, потому, как Николай не знал о чем теперь думать. То ли доверять непонятно откуда взявшемуся шару, то ли считать его своим врагом.
   - Если ты сейчас продумаешь оба варианта своего жизненного пути, то доставишь нам лишние хлопоты, - вдруг прозвучало в голове у Шумова.
   - Почему?- удивленно, с долей неприязни вырвалось у него вслух.
   - Все очень просто! На тебе сосредоточено, или будет сосредоточено очень много внимания, поэтому твои действия будут нести очень глобальный характер. Вследствие этого оба варианта продуманных тобой начнут существовать, появятся два ответвления на великом древе, то есть образуются два мира.
   - Ну и что в этом плохого?
   - Если бы мы не занимались уничтожением таких бесполезных миров на первых их стадиях развития, то великое древо превратилось бы в клубок, на радость злу. Мы и ваш мир хотели уничтожить на начале его пути, но кто-то слишком сильный помешал нам, и мы не успели.
   - А, что с нашим миром не так? - испугался Шумов.
   - В нем затаилось зло!
   - Да знаю я, это войны различные, власть, убийства, последнее время терракты одолели.
   - Это только для отвода глаз.
   - А что же на самом деле?
   - Сокрытие истины!
   - Истины? Что за истина?
   - Истина, которая заключена внутри каждого, является только следствием равности души.
   - А это еще что за равность?
   - Насколько тебе известно, сущность или душа разделена на семь частей. И равность всех этих семи составляющих ведет к познанию истины.
   Николай повернул голову в сторону своих друзей и оторопел. Рихард и Уймир стояли словно статуи, не шелохнувшись даже на грамм. Листочки на деревьях не двигались, даже трава не покачивалась, как это всегда с ней происходит.
   - А вокруг-то что творится? - испугался Николай, обращаясь снова к шару.
   - Вокруг все как обычно, а вот ты и я, можно выразиться яснее, находимся в одной секунде.
   - Ну ладно, с моими друзьями понятно, а что с нашим миром?
   - Проблема вашего мира в том, что только единицы обладают равностью сущности. Над всеми остальными властвуют только отдельные части, и, самое страшное, кто-то этим всем пользуется. В общем, ваш мир или сам себя уничтожит, или пробудится в истине, тем самым, обезоружив кого-то.
   - А кто, этот кто-то?
   - Это нам неизвестно, но я знаю самое главное его оружие, у вас оно называется СМИ.
   - В смысле, средства массовой информации?
   - Да!
   Очень интересную и, очень одновременно простую информацию получил Николай. Казалось после встречи с всезнающим шаром, больше ничего не может удивить Шумова.
   - Кстати, об удивительном, - снова разогнав все мысли в голове Николая, шар обратился к собеседнику. - Есть у местной колдуньи Гэбет, к которой ты, кстати, направляешься, одна биоэнергетическая единица, через которую она получает энергию первого уровня. При помощи нее можно призвать остальные, равномерно рассредоточенные по вселенной единицы, и она это знает. Но она не знает, как запустить процесс, и это самое главное.
   - А как это сделать? - заинтересованно спросил Николай.
   - Конечно же, я тебе этого не скажу, иначе данная процедура будет приведена в действие, можно сказать, немедленно. И мы даже глазом не успеем моргнуть, как все великое древо окажется в руках зла.
   - А зачем тогда нужны эти биоэнергетические единицы, они же только ухудшают ситуацию в мире?
   - Ты правильно мыслишь, но, насколько мне известно, сделаны они как раз для ухудшения, и создатели их - это завистливые сущности, которым по силам сотворить новую планету с населяющими ее существами. Только все, что они делают, оказывается несовершенным, от этого и зависть.
   - Но ведь зависть может быть только к кому-то?
   - Да, и этот кто-то - создатель вас, людей! Человек на самом деле само совершенство, и все это знают, кроме конечно самих созданий!
   - Очень интересно! - с открытым ртом впитывал Шумов информацию, и только один вопрос висел у него в голове. Что это за единица, и что ему с ней делать?
   - Самое главное достань ее и держи всегда при себе, - как ни в чем не бывало, говорил шар. - А выглядит она...
   Он не успел договорить последнюю фразу. Что-то белое, толщиной с человеческую руку, пронзило землю между пикапом и замолчавшим синим шаром, раскалывая воздух пополам.
   Все было очень замедленно. Как будто пленка кинооператора двигалась не как обычно двадцать четыре кадра в секунду, а где-то один - два. Но при такой скорости пленки, мы бы заметили рывки изображения.... И тут Шумов вспомнил, что находится пока еще в одной секунде, как выразился шар.
   Движение воздуха, невидимой стеной надавило на лицо и грудь, и потащило Николая назад.
   "Короче, я понял, - сообразил быстро Шумов. - Это молния, а то, что меня потащило, взрывная волна".
   Озаренный такой идеей, он развернулся и побежал в сторону движения этой самой волны, но убегать от звука было немного непривычно. Воздух был очень густым, что оказывалось на руку, все время напирающей стене, и тело постоянно обжигало, то ли током, то ли еще чем, непонятно.
   "Жалко, что не успел шар договорить, как выглядит эта самая единица, - думал во время бега Николай. - Теперь ищи непонятно что, и непонятно где. Но искать-то все равно придется".
   Тут Шумов понял, что пробегает мимо Рихарда и Уймира. Мысль, что надо спасать друзей, заставила его остановиться. Но они почти не двигались в этой опасной ситуации, и только-то и успели сделать одно движение. Уймир находился в дыбах, а Рихард закрывал лицо рукой, теряя при этом свой топор, который теперь висел в воздухе.
   - Думаю, что этот здоровый мужик сам справится, а вот животному нужно закрыть уши и глаза, - решил Николай, и прыгнув к коню закрыл своим телом его морду.
   Безжалостная взрывная волна накрыла путников, поглотив большой кусок пространства вокруг. Грохот был такой, как будто по ним с бешеной скоростью промчался железнодорожный состав.
   Все стихло!
   Вставать не хотелось. Было ощущение, что молния приварила тела к земле, или, может, это чувствовал только он. Николай прислушался к окружению, только сейчас понимая, что кажется, оглох.
   Или нет. Какой то шелест, тихо-тихо коснулся мечущегося разума, постепенно усиливаясь и превращаясь в звук горения.
   - Что-то горит! - понял Шумов, радуясь, что все-таки не оглох.
   Но дым, который не спутаешь ни с чем, долетел до него, и мысль пронзила сознание как игла:
   "Машина!"
   Пикап, объятый пламенем, горел, напоминая серию фильмов, но здесь было другое. Николай, отпустив морду коня, сел на траву, посмотрел на уже, наверное, мертвую машину.
   - Что же ты не уехала? - проговорил он с сожалением. Уймир зашевелился и, полностью разделяя настроение хозяина, уставился на большой костер. Рихард в силу своего лежачего положения посмотрел на то, что вокруг творится, предпринял попытку принять сидячее положение, но это у него получилось только с третьего раза.
   - После такой взбучки, надо покурить, - проговорил дровосек и стал доставать трубку.
   Говорил он тихо, что могло означать только одно, с ушами у него все в порядке. Какое-то время все молчали, и вот Рихард не выдержал:
   - Ты вообще как?
   - У меня все прекрасно, вот только машина! - он посмотрел на уже догорающий костер.
   - Все что у вас там произошло непонятно мне, - задумчиво произнес дровосек. - Но должен тебя я предупредить, что молния и гром были непростые.
   - Ты прав на счет молнии, - сказал Шумов. - Создана она была умышленно, но за счет тех процессов, что протекают в мире изначально.
   Пришло время заканчивать вынужденный привал. В таком месте лучше было не задерживаться слишком долго. Неизвестность напрягала нервы до предела, да и хотелось наконец-то нормально уж поспать.
   Друзья собрали свои оставшиеся пожитки, и убрались из синей лощины подобру-поздорову, заночевав в лесу под Бисмером.
  
   На сон пришлось всего полночи, но даже за это время Николай выспался и пребывал в прекрасном расположении духа, открывая глаза вместе с только начинавшим светлеть горизонтом.
   Отойдя от теплого тела Уймира, он сразу почувствовал утренний озноб. Нужно было разбудить Рихарда и проводить его домой.
   По дровосеку было видно, что пару часов ему точно не хватило для окончания сновидения, который он безнадежно пытался досмотреть в течение последующего получаса, направляясь за собственными мыслями, ведущими его домой.
  

***

  
   Хлопанье крыльев за окном разбудило Николая, но он знал, что открывать глаза было неразумно.
   - Что это за птица, полеты которой он услышал с утра пораньше? - подумал он. - На всякий случай надо уходить!
   Благодаря гостеприимству дровосека, который сейчас храпел на печи, он имел возможность хорошенько отдохнуть. Полдня и одной ночи оказалось вполне достаточно, и теперь Шумов чувствовал себя - на все сто процентов - отдохнувшим.
   Еще вчера в его голове родился очень интересный план, который сегодня нужно было воплотить в жизнь.
   - Кстати, надо проведать Уймира!
   Николай вскочил и посмотрел в окно, там торчала голова орла. Она еще секунды три смотрела ему в глаза, и, резко сорвавшись, улетела прочь, увлекая за собой массивное тело.
   - Ну вот, не успел приехать, уже следят! - пошутил он про себя, и схватив приготовленную со вчерашнего дня походную сумку вышел из избушки Рихарда.
   Прекрасный воздух сразу наполнил легкие Шумова, который невозможно было сравнить даже с деревенским, в его мире. Краем глаза он заметил странную птицу, сидящую на дереве, и вбежал на пригорок. Уймир ходил вдоль реки, и что-то высматривал в воде. Издалека было плохо видно, но, кажется, он глушил копытом рыбу, приведя тем самым своего хозяина в полнейшее изумление. Почувствовав присутствие Николая, он встал на дыбы и заржал, приглашая к себе.
   Спуститься не составило труда. И вскоре, вкусный аромат жареной рыбы разлетелся по всей округе.
   Повинуясь инстинкту самосохранения, на пригорке появился Рихард, который сразу направился к друзьям, вызывая своими действиями улыбку не только у юноши, но и у коня.
   - И видим мы того, кого действительно рады видеть, - закричал Николай спускающемуся к ним дровосеку.
   Он издалека поднял руку в приветствии, не отрывая взгляда от камней внутри костра, на которых лежала уже коричневая рыба.
   - Хорошему дню, хороший завтрак, - начал он с, похоже, местной поговорки и присел рядом.
   - Угощайся не стесняясь, - сказал юноша на всякий случай, и откусив первый кусок замер в восторге.
   - Это, что? Какая-то волшебная рыба?
   Дровосек посмотрел внимательно на рыбину в своих руках, сравнив ее с той, что была у изумленного Шумова, и вполне серьезно замахал головой:
   - Не, не думаю, кажется, простая!
   - Да я же пошутил, - признался парень. - Просто очень вкусная ваша рыба.
   - А с вашей то рыбой что случилось?
   - Да! - безнадежно махнул Николай рукой. - В этом смысле хвастаться нам нечем. Пикап, который от молнии взорвался, всему виной!
   - Он один? - испугался дровосек, - что даже перестал есть рыбу.
   - Да не он один, - Шумов призадумался на несколько секунд. - У нас этих машин столько, сколько во всем вашем мире лошадей!
   Дровосек поперхнулся и закашлялся. Пришлось Николаю хлопать его по спине. Потом он какое-то время отходил, и как только смог нормально дышать, задал только один вопрос: - Что ты сейчас делал?
   После того как друзья смогли перестать смеяться, пришло время прощаться.
   - Прощание к возвращению, - начал дровосек с поговорки.
   - Делу время, потехе час, - ответил Николай, нисколько не смущаясь, положил руку на плечо друга.
   Прощание было немым. И неясно было, встретятся они еще когда-нибудь или нет.
   - Пусть тебя хранят благородные феи! - загрустил дровосек и направился домой ни одним глазом больше не взглянув на Николая, уезжавшего в сторону Ришика.
   "Интересные у них обычаи", - удивился парень, выезжая на травянистую дорогу, которая, вдалеке превращаясь в тоненькую линию, исчезала в еще одной лесной чаще.
   Непонятная птица устремилась за путником.
   "Странные порой происходят вещи с людьми, и даже случайные движения - это постоянные закономерности, - уйдя в себя, думал, сидя на Уймире Николай. - Они известны всем, типа этого шара, но только не мне. Блин, даже в голову не приходит, как спасти бедную Розоти от непонятно, доброй или злой колдуньи Гэбет. И, что я скажу, когда приду к ней? Верни нормальный вид Розоти и дай мне биоэнергетическую единицу. Думаю, ни одна здравомыслящая колдунья, не пойдет на такие условия, какой плохой или хорошей она бы ни была. Надо что-то другое! Может сначала найти то, что подпитывает ее энергией, а потом потребовать спасение девушки? Не знаю!"
   Информация перемешалась в голове, не собираясь выстраиваться в логическую цепочку.
   И тут тень летящего по пятам орла пробежала по земле, отвлекая юношу от мыслей и заставляя Уймира вздрогнуть всем телом.
   - Ну, какого ... ты летишь за мной? - выругался вслух Николай и проверил расстояние до пернатого шпиона. Хотя это было не главное. Сейчас важнее всего было проехать через лес, маячивший впереди.
   "Ну, надо же, - усмехнулся Шумов. - Воображаю себя рыцарем, а у самого поджилки трясутся. Я должен проехать через лес, даже если он кишит дикими зверями! А ведь, судя по карте, мне предстоит ехать через Белый лес".
   Он достал из походной сумки карту, которую они с дровосеком нарисовали на бересте вчера вечером, и прикинул, насколько далеко от его маршрута находится граница, где Белый лес превращается в Черный.
   "Интересно, почему лес называется Черным?" - он подставил карту к морде животного.
   Конь фыркнул и переключился на огромную желтую бабочку, которая скорее скакала от цветка к цветку, чем летала.
   "Ты прав, - не сильно-то надеясь на ответ, вздохнул Николай. - Нечего забивать себе голову. Доедем до Ришика, а там видно будет".
   И неразлучные друзья въехали в Белый лес.
  
   Первое, что почувствовали путешественники на новом месте - это полную умиротворенность. Вся трава была как живая, от обилия существ.
   Самыми заметными были белки. Они, потеряв последний страх, умудрялись в метре от дороги играть с солнечными зайчиками и друг с другом. Эти веселые существа обладали множеством игр, у половины из которых совершенно отсутствовала логика.
   Например: Одна белка ложится рядом с солнечным зайчиком, другая - прямо под свет и ждут, пока третья не свалится им прямо на голову. Все трое резко убегают, и вскоре все повторяется".
   А вот из разряда опасных: Две белки перегоняют коня и занимают позиции с двух сторон дороги. Как только конь подходит к ним, они срываются и перебегают дорогу чуть ли не под копытами".
   Один раз две белки столкнулись во время перебегания, так Шумов чуть не лопнул от смеха, даже Уймир ржал минуты две, распугав всех существ, не исключая бурундуков и мышей.
   Через час монотонная езда стала усыплять Николая, заставляя закрывать глаза, которые так не хотелось открывать. Они слипались, каждый раз на все больший отрезок времени и вскоре Шумов уснул, сидя на Уймире. Даже когда конь остановился, наездник не сразу понял, что происходит.
   Дорогу перегораживал шлагбаум, сделанный, правда, из подручных лесных материалов, но по конструкции очень сильно напоминавший механизм из его мира. Николай протер заспанные глаза и уставился на устройство, которое можно было перепрыгнуть или даже пройти под ним.
   "Постойте-ка, - присмотрелся парень к основанию от которого шла стрела перегораживающая дорогу. Где же здесь шарнир?
   "Где - где!? - раздался голос.- А, нету!
   Старичок, которого Николай не сразу заметил, сидел с другой стороны и как будто сливался с окружающей средой. Неожиданный ответ которого, очень эффективно разогнал остатки сна и даже подключил какие-то скрытые резервы внутри организма.
   Теперь уже парень внимательно смотрел на хозяина безшарнирного механизма, вспоминая вопрос, на который был дан исчерпывающий ответ. Но вопрос этот уже не имел особого значения.
   Выглядел старичок как лесной житель, скорее всего из-за своих брючек и курточки, которые были сплетены из травы и имели буро-зеленый цвет. Его ботинки, бесспорно, являлись берестяным произведением искусства, а берестяная шляпа довершала полноту экспозиции.
   Еще у него была зеленая борода до пояса, имел он полуметровый рост и вполне добрые глаза.
   "Неужели лесовик? - подумал Николай, вспоминая о лесных жителях из русских народных сказок. - Ведь фей уже я встречал, значит, в этом мире должны были быть и все остальные!"
   Молчанка длилась уже больше минуты, что нисколько не смущало лесного человечка и он преспокойно сидел на бревнышке, куря свою малюсенькую трубку, что, бесспорно, выглядело очень заразительно и хотелось вторить ему.
   Шумов интуитивно полез в походную сумку за трубкой, которую Рихард - дровосек подарил ему, но вспомнил, что рассыпать искры, используя кремний было бы неуважительно в присутствии лесного жителя, а спичек оставалось всего две штуки, и он было передумал.
   Но трубка была уже в руках, и ничего не оставалось, как спешиться, и подойти к человечку.
   - День добрый, - начал он с приветствия.
   - Ну, здравствуй, - отреагировал старичок мгновенно. - Ты, я посмотрю, не торопишься!
   - Вообще-то немного тороплюсь, - понял Шумов к чему он клонит. - Просто вспоминал как вас называют!
   - Ну и как же?
   - Лесовики!
   - Неправильно, - покачал лесной житель головой и протянул Николаю уголек, с одного конца раскаленный докрасна.
   Шумов прикурил от необычного камушка, и тут в голову пришло еще одно название.
   - Леший!
   - Ну, надо же! - привстал лесной житель. - Угадал.
   Шумов вернул камушек, радостный оттого что справился, и, поблагодарив старичка, похвалил волшебный прикуриватель.
   - Тогда выбирай, - вдруг став строгим, произнес Леший.
   И Николай увидел на одной руке старичка тот самый волшебный прикуриватель, а на другой письмо, которое предназначалось Хрусть лешему среднему.
   "Это загадка с подвохом, - понял парень. - И если есть выбор, нужно брать неизвестное, а то потом придется жалеть, но будет поздно".
   - Я беру письмо!
   - Тогда слушай меня внимательно, - начал говорить леший. - Встретишь по дороге девушку с лошадкой израненной, не останавливайся. Будет догонять - брось щепотку своего табаку назад и станет стена. После этого встретишь повозку, где волк сидит вместо человека, тоже не останавливайся, проезжай мимо. И только когда встретишь еще одну повозку с волком вместо человека, тут и остановись - это будет мой средний брат. Ему это письмо отдай!
   Шумов выслушал странный рассказ лешего - который смахивал на бред сумасшедшего, но переспрашивать не стал, в принципе все было ясно как день.
   - Спасибо тебе за науку, - поблагодарил Николай старика и вскочил на Уймира.
   Деревце без ветвей, что перегораживало дорогу, стало подниматься, действительно напоминая своими действиями шлагбаум, и вскоре путь был открыт.
   "Вот ведь загадка"? - думал юноша, отъехав на несколько метров, и тут вдруг решил оглянуться, ожидая, что леший исчезнет как наваждение, но тот оставался на месте, как будто это была его работа - сидеть и встречать путников.
   И все равно ощущение, что его провели, не выходило из головы. Какая-то клеточка внутри тела неистовствовала и пыталась сказать всему организму: "Это ловушка!"
   "Ладно, разберемся на месте", - пытался он уговорить свою клеточку, а иногда не обращал на нее внимания.
  
  
   Сколько времени он ехал по лесной дороге, столько времени думал о предстоящей встрече с девушкой, у которой был израненный конь, а солнце уже стояло над головой, да и желудок давно скучал по еде.
   И вдруг Уймир зафыркал, предупреждая своего хозяина о необычной встрече. Парень тут же посмотрел вдаль и заметил две фигурки, одна из которых, по всей видимости, была лошадью. Животное валялось по земле в безуспешных попытках подняться на ноги.
   Вторая фигурка была девушкой с расплетенными волосами, которая убегала от кого-то.
   "От кого же ты бежишь? - заинтересованно проговорил Николай. - Неужели от своей лошади?"
   Уже отчетливо различались ее красивые и испуганные черты лица, но до сих пор не было видно третьего, от кого и произошел этот переполох.
   Все казалось очень странным, но, похоже, убегала она от черного, как уголь, кувыркавшегося на дороге коня. Да и Уймир не жаждал с ним встречи. Нужно было разобраться, но времени не было.
   "Помогите!" - закричала девушка в сторону появившегося на дороге всадника.
   Она бежала все время оглядываясь, то на мучившееся животное, то на Николая, похоже выбиваясь из сил.
   И тут Шумов вспомнил слова лешего, которые появились так внезапно, что тело юноши покрылось испариной.
   "Помогите!" - снова закричала она и упала.
   Николай понял, что не способен бросить ее, даже в такой непонятной ситуации, и поспешил объехать черное животное, распластавшееся по дороге.
   Она тем временем успела подняться, но бежала уже не так быстро, уверенная, что ее спасут. Ничего не оставалось делать как подать ей руку, что оказалось самым правильным решением. Черный конь тут же издал совершенно жуткий вопль, а она, ухватившись за спасителя, прижалась к нему, вздрагивая всем телом.
   "Теперь нужно срочно уматывать, пока еще кто- нибудь не расстроился", - решил Шумов. Но Уймир, который разбирался в подобных ситуации не хуже людей, уже набирал скорость.
   Непонятно пока еще зачем, но начиналась бешеная скачка. Чувствовалось, что за ними кто-то бежит. Как будто тот, кто догонял, был невидим, и трудно было разобраться, рядом он уже или еще далеко. В общем, странная история лешего - старшего начинала претворяться в жизнь.
   И тут Шумов догадался, что за ними никто не гонится, кроме их общего страха, конечно. Но Уймир, уже начавший уставать, не собирался сбавлять темп.
   "Дружище, ты чё так разогнался?" - закричал Николай, стараясь заглушить громкое дыхание животного и топот копыт.
   Но в этот раз конь не отреагировал на хозяина, хотя было видно, что он его слышал, не забывая разогнаться еще немного.
   "Да что с тобой такое?"
   Но все было напрасно.
   - Все кони так делают перед серьезным прыжком, - вдруг заговорила спасенная девушка.
   Этот факт поверг Шумова в озноб, так как он успел представить, какое будет приземление.
   "Зачем прыгать, почему?" - крутилось у него в голове и, представшая на горизонте картина, прояснила ситуацию.
   Это было перекрытие на дороге.
   Две телеги с запряженными лошадьми стояли так, что пробраться можно было только по воздуху. Явно не люди сидели в них, и, кажется, уже ждали путешественников.
   Очень быстро приближалась живая баррикада, а Николай еще не был готов к такому прыжку, понимая на последней секунде, что придется прыгать неподготовленным. И еще он понимал, что Уймир не сможет приземлиться с двумя седоками!
   Шумов очень сильно волновался за своего коня и решил, что надо очень срочно что-нибудь придумать. Но вдруг осознал, что все замерло.
   "Как раз вовремя, - обрадовался парень, понимая, что снова находится в одной секунде. - Нужно быстрее спускаться!"
   Он перекинул ногу через седло, чувствуя как преодолевает необыкновенную упругость воздуха и даже может стоять на нем. Но без движения невозможно было находиться на одном месте и, рискуя вскоре оказаться на земле, Николай побежал или скорее поплыл.
   "Интересно, почему я опять нахожусь в одной секунде? - думал он, пробегая над телегами. - Ведь мне светящийся шар не помогает, или...? - он на всякий случай огляделся, но мысль привела его к началу путешествия, где золотая фея прикасалась к нему, обдувая его своими крылышками. - Точно- это она, золотая фея, подарила мне это умение, и что же теперь, думаю, я смогу спасти Розоти", - и Шумов с улыбкой, заметил: телеги с сидящими внутри волками остались позади, да и Уймир подотстал малость.
   Прыжок коня был впечатляющим, казалось, он летел. Красивый и гордый, в глазах застывшая уверенность в победе. А вот у девушки лицо выражало полное недоумение, как будто она что-то потеряла, и никак не может найти.
   Николай знал, что она потеряла или скорее знал, кого она потеряла, и очень интересно было наблюдать со стороны за реакцией подобного рода.
   Но вот Уймир начал вытягивать передние ноги, которые в скором времени должны будут соприкоснуться с землей, и Шумов приготовился сесть обратно в седло, понимая, что это можно будет сделать, только тогда, когда конь перенесет первую нагрузку соприкосновения.
   Видно было, как земля вздыбилась под копытами, расходясь волной, чем-то напоминая круги на воде, и он представил как бы это происходило, если бы еще и он сидел в седле. Может быть, Уймир и смог бы выдержать дополнительную нагрузку, но зачем так рисковать?
   Вскоре задние ноги коня коснулись земли, а передние почему-то подкосились и коленки неумолимо начинали сгибаться.
   "Ну что же ты? - умолял Шумов коня. - Давай выравнивайся".
   Но это была всего лишь амортизация. Она была нужна, чтобы у животного не сломалась кость, и Уймир справился. Он перенес вес с левой ноги на правую, а левую переставил вперед, в результате скорость не была потеряна, и выровнялся ход. Шумов ликовал, влетая в уже полюбившееся седло!
   "Пора бы уже этой тянучке прекратиться", - подумал Николай и почувствовал как дует ветер в лицо.
   - Ты исчезал! - услышал парень одновременно возмущенный и удивленный голос девушки.
   - Я забегал в булочную пока суд да дело, - пошутил Шумов. - А тебя как зовут?
   - Ними.
   - Очень красивое имя, меня Ник..., - конь перепрыгнул через небольшое поваленное дерево. - Олай.
   - Ник Олай! - повторила Ними за ним, как загипнотизированная. - А флейта у тебя есть?
   - Нету..., а че, надо?
   Ними улыбнулась, и улыбку эту Шумов почувствовал затылком.
   Впереди показалось большое открытое пространство поющей реки, через которую проходил мост.
   - А че, она правда поет? - засомневался Николай и прислушался, но тяжелое дыхание Уймира не дало такой возможности.
   - Кажется, твоему коню надо отдохнуть, - посоветовала девушка.
   "Остановись, дружище, ты достоин всяческих похвал, - согласился с ней Шумов. - О, спаситель прекрасной Ними, дочери самого Фахиба?
   Уймир остановился, и седоки спрыгнули на землю.
   - Откуда ты узнал? - спросила она так тихо, что он еле расслышал.
   Он посмотрел в ее большие испуганные глаза.
   - Да не волнуйся ты так, просто показалось, как ни в чем ни бывало, произнес Николай. - А че, правда?
   И пока парень с девушкой переходили мост, она рассказала ужасную историю своей жизни: "Когда мне исполнилось десять лет, граф Фахиб, то есть мой отец, отдал приказ...
  
   Притча Ними
   Новый приказ Фахиба гласил: "Все девочки десяти лет должны в этот день быть принесены в жертву Жузур, десятилетней дочери графа Фахиба, тем самым, осветив ее наивысшее предназначение.
   Маленькая Жузур лежала в своей маленькой кровати, которая стояла в центре огромной детской комнаты и слышала приговор для нескольких десятков детей Ришика. От одной такой мысли, что эти дети умрут из-за неё, она чуть не потеряла сознание и вдруг поняла, что больше не хочет видеть своего отца. Продумав наскоро план своего побега, девочка решилась...
   Пробравшись в сад и, не забыв с собой прихватить очень старое платьице, доставшееся ей от мамы, маленькая Жузур переоделась. Расплести украшенные алмазами волосы, и собрать все драгоценности в носовой платок, не составило особого труда. Оставалось только незаметно пробраться по площади.
   Там царило столпотворение.
   Никто не узнавал маленькую Жузур и девочка устремилась к выходу.
   Видно было, что многие родители были убиты горем, но деваться им было некуда, и они отдавали своих девочек проходящим мимо стражникам.
   "Бежать, быстрее бежать, - плыло все перед глазами у девочки, и вот уже замок был далеко позади. - Черный лес будет моим спасением".
   В этом лесу люди предпочитали не охотиться, потому как там обитали "Шатающиеся". Это были звери мутанты, слуги колдуньи Гэбет, охраняющие почти всю территорию, находящуюся между черным хребтом и поющей рекой.
  
   - И что же тебя понесло туда? - вдруг не выдержал Шумов, прерывая рассказ Ними.
   Но ответить девушка не успела. Уймир неистово заржал, предупреждая пару об опасности.
   "Что опять такое?" - засуетился Николай.
   Оказалось, за ними все это время гналась четверка гигантских волков. Они выскочили из-за поворота и вскоре должны были оказаться на мосту. Зрелище было просто кошмарным.
   И тут с другой стороны нарисовался черный конь. Он заржал еще неистовее, и все сразу повернули головы, забыв про гигантских волков.
   "Нам кранты", - было подумал Николай, но посмотрев на умиленное лицо, непонятно кого: Ними или Жузур, решил успокоиться.
   "О, мой Сироз! - закричала девушка. - Ты вернулся, чтобы спасти меня!"
   "Прошу заметить, - вертел головой Шумов. - Мутанты напирают!"
   Но Сироз уже скакал к своей хозяйке, что даже мост ходил ходуном. Немного не успели волки добежать до команды, состоящей уже из четырех друзей, которые оказались проворнее. Началась стремительная погоня, в которой гигантские твари постепенно сокращали расстояние до бегущих рядом коней. И чтобы не стать обедом волков, парень стал усилено вспоминать, что ему советовал леший насчет погони. - Кажется надо табачку сыпануть. И сотворив данную процедуру, смог вызвать только улыбку у Ними.
   - Если ты хочешь создать образ, то тебе надо уметь это делать, - сообщила девушка, перекрикивая топот и рев.
   - А ты умеешь? - удивился Шумов, узнав про какие-то еще образы.
   - Я, да, но только бабочку или маленький цветок.
   - А как?
   - Надо представить то, что ты хочешь получить во всей полноте и только потом можно давать этому начало.
   Николай снова взглянул на огромных зверюг, от которых его аж передернуло, и понял, что у него все получится.
   Закрыв глаза, он представил в руке щепотку табака мутанта, который только и ждал соприкосновения с землей. В каждой клеточке, каждого листика была заложена усыпанная иглами длинная лиана, трепещущая от нетерпения. Он до того размечтался, что уже начинал чувствовать покалывание иголок, пульсирующих, готовых разорвать пространство своими прутьями.
   "Кажется, пора бросать", - понял он, и раскрыл свою руку, стараясь ничего не пропустить из происходящего.
   Деянье поразило творца!
   Уймир понял, что продолжать бег не имеет смысла, а его хозяин перестал что-либо понимать. Шумов спешился и, не закрывая от удивления рта, подошел к сплошной стене из колючих черных лиан, высотой чуть ниже сосен и неизвестно какой толщины.
   - Кажется, я переборщил, - обратился он к Ними, стараясь удержаться на ногах.
   - А что такое переборщил?
   Но Николай тут же весь ушел в себя. Неосознанно посмотрев на девушку, смог только доковылять до своего коня. Ними пришлось помогать.
  
   Вечер застал путников у первых наделов.
   Только так смог назвать он большие пространства, частично скрытые от посторонних глаз густо засаженными деревьями, разнообразие которых поражало глаз.
   Но Шумову было не до всего этого - он дремал. Только одним глазом взглянул на всю эту роскошь и снова возвратился в сон, который вот уже много раз повторялся, и все равно он никак не мог его запомнить.
   Какие-то две сумасшедшие белки столкнулись лбами прямо перед копытами коня и, стали пялиться, непонимающе друг на друга. И тут вышла другая белка, такая важная и красивая и стала их ругать, мол, зачем бегаете, так же можно упасть и удариться об землю.
   Набежало сразу на дорогу превеликое множество белок, а эта самая красивая и важная вдруг говорит: "Ну все, приехали, ты сам дойдешь или тебе помочь?".
   - Зачем? - услышал Шумов свой сонный голос.
   - Что зачем? - услышал он женский голос.
   - Зачем? - снова он услышал свой голос.
   - О-ё-ёой! - услышал он протяжный женский вздох.
   Потом он понял, что его куда-то ведут, и даже пытался помогать, но ноги были почему-то слишком тяжёлыми.
   "Странно, почему я так устал?", - проснулось вдруг его сознание. Проснулось, чтобы окончательно уснуть!
   Густой туман и черный лес окружили его обеспокоенное сознание. В этом месте было совсем не по себе. Какие-то огромные тени, проявляющиеся в сером мареве, или это все людские кошмары, воплощенные в реальность?
   "Где я? Зачем я здесь?" - появилась мысль, но была растворена в невыносимо удручающем месте. Остался только вопрос, но он не имел никакого значения.
   Всюду блуждали звери, огромные и уродливые копии обычных животных, неспособные любить и радоваться, созданные только для устрашения, название которым ШАТАЮЩИЕСЯ!
   Они были похожи на ожившие чучела, не имеющие ни одной мысли, а значит - ни одной цели. И вдруг розовое платьице, мелькнувшее в тумане, двигающееся напрямую без остановки сквозь черноту ужасных существ. Девочка - подросток, пытающаяся пробраться между огромных волосатых лап и скрюченных стволов деревьев.
   Что могло её заставить придти в такое место, способную напугаться пробежавшего по руке паучка, ничто иное, как больший кошмар, покрывающий все это незначительной своей частью, а именно распоряжение своего отца, в день ее десятилетия.
   Куда она бежит, преодолевая собственный страх и боль? Хотя нет, она не боится, а больно ей за тех, ради спасения которых она пришла в этот черный лес, из-за тех, кто погряз в гордости и самолюбии, кто слеп к чужому горю, кто превратился в чудовище.
   Огромная скала очень странной формы, проявляется вдалеке. Прямо на нее бежит ребенок, но вдруг невидимая рука отклоняет его чуть в сторону. Девочка сопротивляется, но бежит на свет. Небольшая поляна лежит на ее пути, освещенная непонятным источником света изнутри. Но ужасные монстры не пускают туда ребенка, просто-напросто встав плотной стеной вокруг странного пространства.
   Выбора нет - девочка бежит к странной скале на самом деле являющейся огромным черным замком, и снова чья-то невидимая рука отклоняет ее с этого пути, меняя направление чуть в сторону. Она, наконец, позволяет невидимому указателю вести себя и ветер подхватывает ее, крепко удерживая в своих объятьях, относя все дальше и дальше вглубь черного леса.
   Черный уродливый замок на скале остается позади, и вот впереди появляется ухоженная избушка. Дверь открывает женщина и подхватывает ребенка. Но что-то не так. Женщина чувствует это. Она вращает глазами, пытаясь отыскать постороннего, и вскоре взгляд останавливается на нём и ... выбрасывает его из сна!
  
   Присев на постели Шумов постепенно возвращался в реальность. Все перемешалось в голове и единственное, что сейчас радовало, так это прекрасное самочувствие. Казалось внутри стоит маленький ядерный реактор, что требовало объяснения в первую очередь.
   "Что я вчера натворил с табаком? - задал он сам себе вопрос, не замечая, что говорит вслух. - Или это был сон?!"
   - Помойму это было вполне реально, - услышал он голос девушки, незаметно вошедшей в комнату.
   Это была Ними, что само по себе говорило о реальности происходящего в лесу.
   - Но откуда такие возможности? - начинал бояться самого себя, Николай.
   - Ты как будто с луны свалился, - произнесла она знакомую поговорку. - В каждом человеке с рождения заложено умение творить образы. Но меня волнует не это!
   - А что?
   - Где ты научился такому высокому уровню Науки Образности, не зная о ней?
   Не мог пока говорить Шумов про фею направо и налево, да и про то, что попал сюда из другого мира, тоже решил молчать: "Мало ли?"
   - Не знаю, - соврал он.
   - У тебя даже энергии не хватило на собственный образ, - не унималась девушка. - Ты же был полностью без сил. Я такого еще не видела.
   - А откуда сейчас у меня столько энергии? - снова почувствовав внутри себя ядерный реактор, -спросил он.
   - Это естественный процесс!
   - Какой еще процесс?
   - Ты вчера весь запас энергии истратил, а это значит, смог очистить организм от старой энергии, а заодно и старой информации, - излагала она какую-то непонятную теорию про энергию человека. - Организм автоматически расширил область для размещения новой порции и, поспав, ты получил примерно в десять раз больше её, чем мог вмещать раньше.
   - Вот это да!
   - Ты очень странный! - заметила еще раз Ними, вглядываясь в глаза Николая. - Ты хоть помнишь, что спас мне жизнь вчера в Белом лесу?
   - Помню! - кивнул Шумов.
   - Тогда позволь тебя поблагодарить, хотя бы завтраком из нашего сада.
   И он понял, что не может запретить девушке этого сделать.
   Вскоре Шумов сидел и уплетал салат из помидоров, в котором было добавлено множество полезных трав и как ни странно, обильно полито сметаной. Не забыв заедать все это оладушками, он увлекся чем-то похожим на жаренные баклажаны. Но в полный восторг его привели пироги с разными видами овощей и трав, напоминая собой его родной мир со всем своим глобальным загрязнением.
   - А что это были за одинаковые кони черной масти, - спросил вдруг Николай у Ними, доедая последний кусочек баклажана. - И непонятно, почему от первого ты убегала, а на второго спокойно села.
   - Первый был копией моего коня Сироза. Мой конь ему сломал позвоночник, а я до того как потерять сознание улетела в траву и видела, как за Сирозом погнались те самые четыре волка. Только я совсем не поняла, кому это было надо.
   "Неужели для него весь этот концерт?" - задумался Николай, и снова вспомнил Лешего - старшего.
   - А теперь расскажи про свое исчезновение и появление, - с долей нетерпения захныкала по-детски Ними.
   - Ладно, - согласился Шумов, отстраняясь от стола и разваливаясь на стуле. - Я находился в одной секунде, примерно минут десять.
   - Подожди! - остановила она объяснение. - Что такое секунда?
   Николай задумался, решив объяснить при помощи более обобщенных понятий.
   - В общем, возьмем маленький отрезок времени, - начал он . - Этот отрезок времени будет равняться прыжку моего коня. Я его растягиваю, и обычные вещи превращаются, в очень...
   - Стой, я поняла! - перебила его девушка. - Ты способен ускорять свою мысль?! Что и дало тебе возможность спуститься со своего коня, перегнать его и в итоге сесть на него снова, но зачем?
   - Я просто испугался за Уймира, - было начал оправдываться юноша, но заметил, что последнее слово как-то странно повлияло на ее глаза. Они нестественно расширились, и сама она стала пятиться назад, открывая и закрывая рот, словно выброшенная на берег рыба. - С тобой все в порядке?
   - Да, - тихо прошептала она - это была, наверное, ее привычка.
   - Так вот, - продолжил он, как ни в чем ни бывало. - Я испугался за Уймира, и вдруг все замедлилось. Ну, ты понимаешь! Два человека на одном коне, а ему прыгать надо...
   - Поехали! - вдруг ни с того ни с сего произнесла она.
   - Куда?
   - На центральную площадь! Ты должен это услышать!
   - Что услышать? - ничего не мог понять Шумов.
   - Песню! - и она стала быстро собираться.
   Выйдя из дома, Николай увидел прекрасный сад, луг и лес. Интересно было наблюдать все это в одном месте, не говоря уже о том, что с другой стороны притаилось небольшое озерко.
   - Нравится? - услышал он из-за спины.
   Шумов повернулся и увидел вчерашнюю Ними в обтягивающем трико, кожаной курточке - безрукавке с походной сумкой на плече.
   - Еще бы! А ты мне расскажешь по дороге продолжение истории своего детства?
   Ах да! - вспомнила Ними о четырех гигантских волках, прервавших их разговор. - Конечно, расскажу.
   - Ну ладно поехали, прокатимся, - давно уже согласившись с девушкой, принялся он глазами искать Уймира. Но конь, уже поймал мысль хозяина и мчался к нему, обгоняя, уловившего такой же сигнал Сироза.
  
   Вскоре они скакали вдоль больших участков, и Шумову пришлось прослушать то, что он видел этой ночью во сне, терпеливо ожидая момент, когда Ними дойдет до светящейся поляны.
   Николай стал не в шутку подозревать, что это и есть биоэнергетическая единица, питающая колдунью энергией, иначе, откуда столько огромных зверей - мутантов наполнивших весь черный лес?
   "Это все созданные колдуньей образы!" - понял он и обрадовался, что разрешил часть загадки, свалившейся ему на голову. - Хотя то, что черный замок на скале сделан только для отвода глаз, это тоже надо учесть.
   Ними говорила, погруженная в печальные воспоминания, тяжело было слушать ее. Но для Николая это была, прежде всего информация об интересующем его деле, деле спасения девушки по имени Розоти.
   И вот началась та часть истории, которую Шумов не досмотрел во сне и, не подавая виду, стал очень внимательно слушать.
  
   Продолжение притчи Ними
   Колдунья приняла маленькую Жузур, не забыв пригласить зайти прямо в дом.
   "Не часто у меня бывают гости", - жаловалась Гэбет, и начала смеяться, развеселясь собственной шуткой.
   Но девочке было не до смеха. Ей пришлось пережить настоящий кошмар, от которого ей теперь придется бежать всю жизнь, и колдунья прекрасно это знала.
   - Скажи мне, сколько успел убить невинных детей граф Фахиб? - слишком по взрослому произнесла Жузур, что даже колдунья перестала смеяться.
   - Только одну бедную Ними, а потом хватился тебя, - ответила Гэбет, зная что Фахиб убил именно свою родную дочь.
   - Он отменил казнь? - продолжала допрос девочка.
   - Да!
   - Тогда я прошу только об одном, - начала девочка говорить заранее подготовленную речь. - Сделай так, что бы мой отец никогда не узнал меня, - и положила свои драгоценности в платке прямо колдунье на стол.
   - Хорошо, хорошо, - отмахнулась Гэбет. - Только как ты себе это представляешь? Где ты будешь жить?
   - Это не главное, - упорствовала Жузур.
   - Давай я лучше предложу другой вариант, - смогла заинтересовать девочку ведьма. - Я из тебя сделаю Ними, но это будет только внешне и все тогда встанет на свои места.
   Жузур сразу же согласилась. Таким действием она могла сделать сразу два дела, наказать черные помыслы отца и вернуть родителям Ними - потерянное дитя.
   Гэбет тут же дала девочке какую-то горькую, но приятную на вкус жидкость, и положила ее на кровать.
   - Когда ты проснешься, - сообщила радостная колдунья. - То сразу окажешься в объятиях своих новых родителей. Только смотри, не напугай их своим появлением.
   "И Гэбет дико захохотала, потому что колдуньи всегда так смеются, когда им удается основательно кому-либо напакостить", - решил Шумов, когда Ними закончила свой рассказ.
  
   - Что было дальше, я не помню, но когда я оказалась на незнакомом мне дворе, я действительно напугала отца и мать Ними, так как они не ожидали больше увидеть свою дочь.
   - Да.... Вот это история! - очень медленно возвращаясь в реальность, произнес парень и заметил, что они уже давно едут по центральной площади.
   Он огляделся вокруг, и увидел огромный рынок или скорее базар, потому что торговые ряды в основном, были расположены хаотично, и обойти всех просто не представлялось возможным.
   - Здесь идет обмен золота на продукты и вещи, - сообщила Ними, понимая что он здесь первый раз.
   - Ну, у вас еще не так все запущено!
   - Ты про что?
   - Да, но вам лучше этого не знать, - взглянул он в ее глаза. - Наш путь привел нас к смерти.
   Девушка хотела возразить, открыв по обыкновению рот, но вдруг остановилась и потупила взор.
   - У нас только одни машины уносят тысячи жизней, а вы вот на лошадях. Можно разговаривать, можно даже уснуть, если хорошенько привязать себя к ней.
   Ними улыбнулась, реагируя на шутку, но было видно по ее глазам, что слово машина, вызвало у неё вопрос номер один.
   А вокруг стоял людской говор, из которого можно было даже услышать отдельные фрагменты разговоров.
   "А что собственно привлекло мое внимание в толпе?" - подумал Шумов, почувствовав какое-то легкое волнение.
   И, правда, волнение пробежало по толпе от западного района площади, расходясь от места возникновения волнообразно.
   - Воровство! - произнесла Ними, здесь это обычное явление.
   - При мне такому не бывать! - ушел Николай на время в себя.
   Девушка не стала ему мешать, поскольку не могла помочь, и только, пользуясь, случаем, смотрела на красивое лицо, чувствуя, как от него исходит вдохновение.
   "Теперь можно поехать посмотреть", - вдруг заговорил он, и направил Уймира в сторону западного участка, куда уже стремилось огромное количество зевак. Ними ничего не оставалось, как поехать за ним.
   И действительно там было на что посмотреть. Четыре черных дога окружили мужчину, не давая ему даже сдвинуться с места. Они постоянно скалились и норовили укусить, если воришка пытался сделать хоть шаг. Он же, понимая, что попался, начинал приходить в отчаянье и даже взвизгивал при неудачной попытке к бегству.
   Шумов понял, что сделал все правильно, когда увидел его лохмотья и не совсем легкий кошель в руках.
   Объявившийся хозяин кошеля, старик в длинном мужском платье, расшитом замысловатыми узорами, выглядел намного интереснее. Он никак не мог вернуть себе украденное имущество, потому как черные псы не только никого не выпускали из своей западни, но и никого не впускали в нее. И без Николая ситуация похоже зашла бы в тупик.
   Ними улыбнулась, взглянув на представшую перед ней картину, и посмотрела на Шумова.
   - Твоя работа? - спросила она не в силах скрыть улыбку.
   - Моя! - с наигранной гордостью ответил парень. - Вот теперь придется с коня слезать.
   Он спокойно вошел в смертельный круг и взял у нищего кошель, не забыв паснуть его старику в платье.
   - Бросить его чудовищам! - кричал хозяин кошеля, показывая при этом пальцем на нищего.
   - Зачем чудовищам? - удивился вслух Шумов и жестом остановил старика. - Думаю, он уже наказан.
   Старик тут же смешно отключился от нищего и переключился на владельца ужасных псов, пытаясь переварить услышанное. И вдруг на лице его высветилось озарение от появления какой-то мысли, что передается от отца к сыну на протяжении многих поколений. Он некоторое время формировал ее и, наконец-то, смог произнести.
   - Благодарю тебя, юноша, за то, что помог мне вернуть золото, за это я хочу наградить тебя любой вещью из моей лавки.
   - Не откажусь, - обрадовался Николай и, отпустив бывшего вора, пошёл за стариком.
   Уймир естественно не отставал, поглядывая на утихомирившихся собак.
   Лавка оказалась переполненной всевозможными вещами, а старик оказался старьевщиком. Шумов тут же определил полную бесполезность девяносто процентов вещей, но имевших духовную ценность. Это были всякого рода побрякушки от фигурных булавок до бронзовых подсвечников, не считая нескольких статуэток, каких-то идолов. Там были всевозможные благовония и несколько разукрашенных деревянных масок.
   "Но - что это?" - остановил свой взгляд Николай на духовом инструменте.
   Старик, определяя направление взгляда спасителя, и действуя больше интуитивно, сразу же отчеканил: "Это, конечно же, флейта, вам нравится?"
   "Очень!" - вспомнил Шумов, как Ними спрашивала его про флейту. И инструмент сей, его околдовал.
   Пришлось старьевщику подарить эту вещь Николаю, хотя, сам, как не пытался, не мог скрыть горестного выражения лица, видимо эта вещь ему самому была очень дорога.
   С улыбкой до ушей вышел Шумов на свежий воздух. Ними его ждала. Она увидела, что он нес в руках. От увиденного, девушка чуть не потеряла сознание.
   - Флейта! - воскликнула она и, закрыв глаза, поднесла руку ко лбу.
   - Тебе не хорошо? - справился он о самочувствии подруги.
   - Немного, - улыбнулась она. - Теперь спрячь ее и скачи за мной. Шумов повиновался.
  
   Вскоре они подъехали к какой-то двухэтажной ночлежке с маленькими окнами и наскоро склеенной дверью, из-за которой доносилась пьяноголосая песня.
   "Похоже, здесь чаще вылетают, чем выходят", - пошутил он, и они вошли вовнутрь.
   "Счастья, Ни!" - крикнул какой-то мужик, сидевший за самым дальним столиком, в шляпе, из-под которой выбивались седые волосы.
   Она кивнула ему, подняв при этом руку.
   Толпа мужиков, оравших до этого какую-то песню, тоже поприветствовала девушку. И после того, как все друг друга поприветствовали, Шумову и Ними удалось усесться на один из свободных столиков.
   В помещении повисла удручающая тишина, и от нечего делать, чувствующий абсолютно все взгляды посетителей, он решил закурить. Он полез в походную сумку и принялся рыться там, в поисках своей трубки. Потом достал кремний и камень.
   Положив сумку на стол, он не заметил, как оттуда высунулась флейта. Сидевшая рядом Ними, чуть не свалилась со стула, пытаясь толкнуть, рассыпавшего искрами, Николая.
   Народ загудел, становясь похожим на встревоженный улей.
   "Сыграй нам на своей флейте", - крикнул самый смелый из сидевших, не забывая хихикнуть, тем самым становясь заразным насмешником.
   - Да, сыграй! - крикнул кто-то менее смелый.
   - Может, вам стоит угомониться! Вступилась за Николая девушка.
   - Ну, в самом деле, Ни, пусть сыграет, - загундосил какой-то толстяк.
   Девушка опустила голову, не забыв при этом вздохнуть. Шумов понял, что пора спасать положение. Взял флейту и встал.
   "Тяжело же вам - без кино и телевизоров", - произнес он вступительную речь и посмотрел на свой инструмент.
   Толпа замерла...
   На флейте оказалось всего шесть дырочек, что смутило Николая и он, как бы в шутку, дунул, не задевая отверстия. После этого звука образовалась длительная пауза, которая неумолимо заполнилась дружным смехом. И тут Шумов понял, чтобы сыграть следующую ноту, надо закрыть первое отверстие, потом второе, третье и т.д.
   И пока смех продолжался, парень тут же придумал простенькую комбинацию движений пальцами.
   Новая мелодия оказалась интересней, и толпа угомонилась, закрывая глаза от удовольствия до тех пор, пока Шумов не перестал играть.
   "Еще, еще! - скандировали подвыпившие.
   Хозяин заведения расчувствовался и поднес флейтисту с девушкой по кружке пива, стараясь, как следует рассмотреть непонятную одежду музыканта.
   "А может нашу любимую, а?" - встал тот самый толстяк, и обвел всех зажигающим взглядом.
   "А че, давайте!" - подхватили остальные.
   И Николай услышал следующее...
  
   Такую песнь, несем мы людям,
   Надежду в сердце сотворя,
   Придет тот день, и торжествуем
   Мы только ради того дня
  
   Та песнь, что слышите вы всюду,
   Нам светлый образ создает
   Придет он к нам из ниоткуда
   И в никуда опять уйдет
  
   Тот образ созданный на Лире
   Сам сможет образы творить
   И неспособно в этом мире
   Ничто его остановить
  
   Его секирой будет флейта
   А слово радость изольет
   Он принеся нам много света
   С собой колдунью заберет
  
   Он сидя на коне Уймире
   Готов на помощь всем придти
   Скромнее нету его в мире
   Но может всех он превзойти!
  
   Польются дни на радость людям
   Не станет графов в этот век
   Мы покланяться им не будем
   Свободным создан человек!
  
  
   Николай сидел, все больше понимая, что эта песня - про него, а мужики все горланили не в силах остановится.
   "Значит, я сам являюсь образом, - начинало доходить до Шумова. - И сколько - интересно - эта песня тайно живет среди простого народа? Год? Два? А если Фахиб узнает? Да, лучше про это не думать".
   Теперь он не знал, что ему делать. Неужели он должен не только спасти Розоти и найти какую-то единицу, но и забрать с собой колдунью, мимоходом свергая графа, и все это он один?
   И вдруг мысли Шумова, да песню толпы, прервал вошедший снаряженный по последнему слову местной техники. Весь в костяных доспехах, в шлеме, да к тому же с мечем за спиной.
   "Стражник!" - произнесла Ними беззвучно.
   Тот гневно обвел всех взглядом и тут же решил выйти наружу, наверное, для того, чтобы позвать остальных, но остановился, не понимая, что происходит. Он стоял возле двери, но не видел ее, и это вызвало смешок в зале.
   Стражник гневно оглянулся и снова принялся искать злосчастную дверь, бегая туда сюда вдоль стены.
   После такой картины больше никто не мог сдерживаться. Все просто попадали со скамеек и стульев.
   Воя от отчаянья, стражник бился плечом об стену недалеко от выхода, поражая посетителей насмерть.
   Очнувшись, он попытался вытащить меч, но и тут его постигла неудача. Крутясь волчком, он натыкался на столы и опрокидывал стулья, не в силах вытащить меч из-за спины. Толпа просто билась в истерике.
   Ними поняла, что это проделки ее друга, и многозначно посмотрела на Шумова, который понял, что его раскусили.
   Наконец-то бедный стражник обнаружил выход и молнией выскочил наружу. Он растворился в толпе, а завсегдатаи этого заведения сразу заскучали.
   "Да, не часто удаётся так посмеяться", - сказал самый смелый, держась за живот.
   "Точно", - подтвердил другой.
   И обыкновенный говор был тому подтверждением.
   "Ладно, нам пора", - вдруг встала Ними, потянув за собой Шумова, толпа неодобрительно загудела, но то было для вида.
   - Это был главный стражник, - сообщила девушка, когда они вышли на улицу. - И он обязательно вернется.
   - И не один, - подтвердил Николай.
   - И после такого унижения он готов всех отвести к Фахибу.
   - А для того, убить человека - раз плюнуть, - закончил логическую цепочку Шумов.
   - Что же делать?
   - Давай останемся, я их проучу.
   - Зло порождает зло! - отрезала Ними.
   - Тогда поехали!
   Она посмотрела на Николая, потому что простота выводов этого человека поразила ее.
   - Поехали, поехали, я все равно не позволю им схватить тебя, а парней, если что - выручим.
   - Обычно всех неугодных уводят к озеру смерти.
   Они скрылись.
  
   Оказавшись за пределами города, двое, беспокойных, ехали по пустынной местности...
   - Неплохая экскурсия, получается, - сострил Шумов, жуя на ходу заранее взятые оладушки - Кстати, а почему это место называется озеро смерти?
   - Раньше там было озеро, но каким-то образом его высушили и теперь это место предназначено для зрелищных казней. Вон, посмотри, - Ними вытянула руку. - Уже собираются любители кровавых зрелищ.
   Николай глянул в указанном направлении и увидел шевелящуюся полоску состоящую из людей и животных.
   - Их, что уже? - непонимающе воскликнул он.
   - И не только их, здесь каждую неделю много певцов погибает.
   - Ничего не понимаю?! - замотал головой Шумов. - Певцов - то за что?
   - За песню, что создала тебя, - посмотрела девушка на него. - Они верили, и вот ты появился. А я верю, что ты не подведешь тех, кто отдал за тебя свою жизнь.
   Шумову стало не по себе от возложенной на него надежды людей. И только зная о том, что он обладает необыкновенными возможностями, данными ему феей, не дали упасть духом.
   До углубления в земле оставалось примерно, с километр, и он решил потренироваться игре на флейте, которую полюбил больше гитары, что осталась в его мире.
   Некоторые мелодии получались нелепыми, и девушка демонстративно морщила свой аккуратненький носик, чем вызывала смех у самого флейтиста. Она даже сама пробовала играть, но у нее ничего не выходило, и тогда она дулась.
   Николай сразу надувал щеки показывая ей саму себя, на что в срочно порядке получал оладушком в лоб. Продукт тут же прилипал и незамедлительно съедался, вызывая смех уже у специалиста- снайпера по бросанию изделиями из теста.
   Место казни неумолимо приближалось, и вскоре путники оказались на берегу мертвого озера. Картина стояла удручающая.
   Огромный забор окружал темное от крови пространство, а вокруг до самого берега находились широкие песчаные ряды для коней, с которых любители кровавых сцен могли наблюдать за происходящим внизу.
   "Здесь только один выход из ситуации, - строил планы Николай. - Единственное, что пока не ясно, хватит ли у меня энергии?"
   Народ уже начинал собираться, и мертвая пустота становилась похожей на волны озера. Но Николая уже волновала пещера, что находилась внутри круглой ограды. Вход в нее был очень большим и мог через себя пропустить трех взрослых слонов, если они даже выстроятся в пирамиду.
   "Слоны, слоны!" - усиленно думал Николай.
   - Тебя интересует подземная пещера? - вдруг спросила Ними.
   - Да! Расскажи если не трудно.
   - Она соединяется с черным лесом и еще, она перекрыта внутри тремя железными дверьми из прутьев.
   - А оттуда случайно не монстры выбегают?
   - Они самые, - обречено опустила она голову.
   - Значит, все сходится.
   - Что?
   - Лучше этого вслух не говорить!
   Вдалеке прозвучали знакомые слова, сложенные в мотив, кто-то хором пел песню. Но кто мог решиться на столь дерзкий шаг.
   - Приговоренных ведут, - загрустила она.
   Шумов стал глазами искать поющих, и, обнаружив, поразился жестокости обращения с ними.
   Группа людей сама шла к месту казни, но не просто так, а внутри клетки, без дна, которую за собой волокли четыре лошади. Постоянно попираемые железными прутьями, люди шли и пели песню о нем!
   Вот уже животные с волочившейся сзади клеткой нырнули в яму и, въехав на главную арену, остановились. Певцы не падали духом, они все пели и пели.
   Шумов тоже не падал духом, сейчас он отдавал свою энергию, занимаясь созданием образа, который должен изменить судьбу не только этих приговоренных, но и всех людей Ришика.
   И вот, когда почти не осталось свободных мест, прозвучал длинный трубный сигнал со стороны пещеры, над которой восседал сам Фахиб. И коней, притащивших клетку, тут же убрали, не забыв замкнуть единственный выход из смертельного круга. Вдруг небольшой подземный толчок почувствовала Ними, пытаясь определить реакцию людей. Но они были так поглощены предстоящей казнью, что в глазах девушки становились похожими на животных.
   Люди скандировали, жаждя крови и вот граф махнул рукой. Решетки звякнули, и оттуда выбежал медведь - мутант с клыками, торчащими из пасти. За ним выбежал уродливый лысый заяц с длинными лапищами, но это было еще не всё. Два волка, с которыми девушка встречалась совсем недавно, вылетели оттуда пулей.
   Самое интересное, что никто из выбежавших тварей не обращал свое внимание на приговоренных. Все они бежали напрямую и, врезаясь в огромный забор, пытались перепрыгнуть его. Ними поняла. Там, внутри что-то случилось.
   "Что могло напугать столь массивных чудищ?" - задумалась Ними, и тут челюсть ее отвисла, отказываясь повиноваться мышцам. Огромный поток воды вырвался из пещеры, выплевывая решетки, как ненужный мусор, и стал разливаться, быстро превращая мертвое озеро в живое. Ужасная паника началась среди зрителей, и многим, кто не успел убежать, пришлось поплавать.
   Они, как поплавки, выныривали на поверхность и, держась, кто за своих, а кто и за чужих лошадей устремились к берегу. Но хуже всех пришлось стражникам в металлических доспехах. Они остались на дне, вместе с не умеющими плавать монстрами.
   Насмотревшись на водные процедуры, девушка поняла, что юноша из другого мира слишком тихо и мирно себя ведет. Она оглянулась и ахнула. Он лежал на земле, полностью истощённый, истратив все свои энергетические запасы.
  
  
   Шумов понял, что опять очнулся неизвестно где. Вокруг него были земляные стены, а под ним куча травы.
   "Блин, опять меня занесло", - выругался он в шутку, потому как пребывал в наипрекраснейшем самочувствии. Энергия переполняла его больше обычного.
   Он прислушался к внешнему окружению: Недалеко горел костер, над которым склонилась Ними, она мешает в котелке,... кажется борщ. В метрах двухстах худощавый парень собирает хворост. По всему периметру вокруг, не меньше десятка часовых, засевших кто в овраге, кто в кустах, а двое даже на деревьях, скрытые от посторонних глаз листвой.
   "Но кто это скачет прямо в нашу сторону? - Шумов приблизился. Скачущий не был похож на стражника и сильно торопился. - Может разведчик?"
   Николай решил мысленно прогуляться до замка Фахиба, но тут его осенило, что разведчик этот от- туда. И уважив потраченные силы человека и животного, передумал.
   Пора уже было выходить из землянки, в которую его положили, и Николай выбежал наружу.
   Взору тут же предстала прекрасная лесная картина, но Девушка стоявшая у костра тут же отвлекла все его внимание, встречая ласковым взглядом.
   - Твой лесной борщ восхитителен, - начал Шумов с комплемента.
   - Как ты себя чувствуешь?
   - Намного лучше, чем вчера утром.
   - Значит, поздравляю! Ты теперь обладатель в сто раз большей энергией, чем был в самом начале.
   - Спасибо! - поблагодарил он девушку и вспомнил, как вчера пытался вернуть воду мертвому озеру. - А у меня вчера получилось? - перевел он разговор на другую тему.
   Шумов конечно мог и сам посмотреть, но ему хотелось узнать подробности, происходящих именно вчера, событий.
   - Да, - как-то грустно ответила Ними. - Половина стражников Фахиба утонули.
   - Сами виноваты, что плавать не научились. А эти, приговоренные?
   - Эти живы! - улыбнулась она, и стала рукой водить по кругу. - Они охраняют территорию, если что, то подадут сигнал. И сигнал не замедлил появиться в виде соловьиной трели.
   - О, это наш гонец, - оживилась Ними, и, пытаясь его рассмотреть, стала напряженно вглядываться в лесную чащу. - Какую весть ты нам принес? - крикнула она в сторону приближающегося всадника. Но он скакал, не слыша ее и только подъехав к лагерю, смог рассказать удивительные события.
   "Фахиб собрал войско, - начал уставший гонец с самого главного. - И выдвигается в сторону черного леса. Я думаю, они пройдут в двух-трех тысячах шагов от нас", - он показывал рукой направления и, как-то странно отстранился от Николая, обращаясь только к Ними.
   Закончив рассказывать о своих наблюдения, он сообщил, что в заслоне есть дыра и надо бы срочно ее закрыть. Объяснив тем самым свою спешность, он быстренько ушел.
   - Что же это, получается? - задумалась Ними. - Фахиб пошел войной на колдунью? Почему?
   - Просто между графом и колдуньей существует соглашение! - тут же ответил Николай, не понимая, откуда у него появилась эта информация.
   - Ну, как же я раньше не догадалась, - воскликнула девушка. - Теперь все сходится. Он идет на нее войной, думая, что это колдунья затопила озеро, похоронив под водой половину его людей.
   - Точно!
   - Ты смог при помощи одного действия столкнуть их лбами, навредить Фахибу и еще увеличить свою энергию, да и к тому же оживил озеро. Это так прекрасно!
   - Но я должен скоро уйти, - расстроил парень девушку. - И, похоже, уже не вернусь.
   Ними опустила голову, вытирая не совсем чистыми рукавами намокающие глаза.
   - Перестань, - ласково произнес Николай. - Если я не уйду, у вас никогда не появится тот образ, который описан в самом конце песни.
   Она подняла голову, и упала в его объятья.
   - Но пока ты не поешь борщ, - еле выговорила она, сквозь слезы. - Я тебя никуда не отпущу.
   - Ну ладно, уговорила, - еле оторвав от себя девушку, сказал Шумов и застыл в полном изумлении.
   За спиной Ними стоял сам Хрусть Леший старший, и покорно ждал, когда на него обратят внимание. Николай, медленно повернул девушку, и она заулыбалась, когда увидела полуметрового старичка.
   - Обманывать нехорошо, - поучительным голосом произнес Николай.
   Старикашка засмеялся добрым смехом.
   - Так вот как у вас это называется? - задумался он на секунду. - Только я попрошу вас, молодой человек, не путать обман с задачей повышенной сложности.
   - Вы че, меня тренировали?
   - Не мы. Мы просто проверяли, соответствуешь ли ты тому образу, который нужен людям. И я могу утвердительно заявить, что ты парень, справился!!!
   - !!!
   - Поверь в себя и даже не заметишь, как каждая строка от первой до последней будет воплощена в жизнь, - леший залез рукой в карман и достал камушек-прикуриватель, бросив штуковину Николаю. - Это тебе на память.
   Он отвернулся и только собираясь уходить, остановился в задумчивости.
   "Вот еще что, - повернулся он в пол-оборота. - Лесовики - это такие живые эгоистичные куски мха", - и продолжив свое движение, плавно исчез.
   Парень с девушкой переглянулись и молча направились к месту трапезы. Наступило время обеда.
   Из засад потянулись голодные мужики. Ними умудрялась ухаживать за всеми, то, наливая борща, то, угощая каким-то отваром из трав.
   Они все как-то странно смотрели на Шумова, не смея с ним заговорить, представляя его кем-то высшим, над обычными людьми.
   Конечно, Николаю это не нравилось, но заниматься разговорами на эту тему было некогда. Он следил за войском Фахиба.
  
   И вдруг, образ созданный народом, встал и направился к своему коню. Он на ходу повернулся и обвел окружающих светлым взглядом.
   "Прощайте, - крикнул он. - Спасибо вам за все и держитесь, осталось совсем чуть-чуть".
   После этих слов он вскочил на Уймира.
   "Но что, мой верный конь? - потрепал Николай гриву скакуна. - Ты когда-нибудь летал?"
   Уймир не ответил, а все кто это наблюдал, повскакивали со своих мест не в силах моргнуть или произнести что-либо.
   Из спины животного выросли крылья, которые Уймир не замедлил испробовать, обдувая замерших от прекрасной картины людей, и разогнавшись, взмыл в небо.
  
  
   Шумов видел своим непонятным пока еще ему чувством продвигавшееся по черному лесу войско Фахиба, которое уже начинало интересовать первых мутантов, мирно пасшихся в лесном пространстве.
   Одно из чудищ похожее на волка и быка одновременно, подняло что-то, напоминающее голову, и рванулось в атаку, посылая скрытый сигнал остальным мутантам. Оно выбежало перед войском, замерев на секунду, и тут же врезалось в толпу, не замечая втыкающиеся в шкуру стрелы.
   Оставляя после себя дорогу из лежащих людей, чудище добежало до конца войска и, поняв, что мелюзга кончилась, развернулось на ходу.
   И тут Николай увидел колдунью. Она передвигалась при помощи левитации, и вскоре должна была начать переговоры. Фахиб увидел ее и, размахивая своим мечем, грозился и кричал. Гэбет подняла руку, и все вбегающие на поле боя мутанты, замерли.
   "Вот он, момент", - решил Шумов и установив более мощную защиту от взора колдуньи, спикировал прямо к освещенной - непонятной энергетической штукой - поляне.
   Издалека, она выглядела как светящаяся красным светом точка, отблески которой падали даже на близстоящие деревья. И вступив на землю возле нее, Шумов понял - это меч. Он торчал посреди открытого пространства рукояткой вниз и был вроде посаженного куста, только без всяких там веточек или листиков.
   Николай никак не мог насмотреться на чье-то деяние, до того прекрасное и захватывающее, что сводило с ума. Парень, быстро подбежав, выдернул меч из земли.
   Свет его сразу померк, но не исчез совсем, как было, подумал он. Корни, торчащие из рукоятки и выполнявшие держательную функцию меча в земле, втянулись, и меч стал обычным. Но вес и цвет объекта говорили об одном - это дерево.
   "Надо же, - не переставал удивляться Николай. - Дерево в форме меча. Что только не придумают мучавшиеся от скуки менее сильные сущности".
   Ветер, прилетевший внезапно, насторожил нового обладателя - биоэнергетической единицы первого уровня.
   "Однако я замешкался", - понял парень и, держа в руке находку, побежал к Уймиру. Но чей-то взгляд почувствовал он на своей спине. Не было сомнения, это ОНА.
   - А ты не далеко ли собрался? - крикнула Гэбет нечеловеческим голосом.
   Шумов повернулся и посмотрел ей в глаза.
   - Я иду спасать Розоти!
   - Давай я тебе помогу, - засмеялась она ехидно и картинка окружения сменилась, на ночь.
   Николай интуитивно понял, что они находятся уже не в том мире, где живет Ними, которая на сам деле Жузур, это был другой мир. Но домик Розоти он узнал сразу.
   - Ну что же ты не идешь? - надрывалась ведьма. - Иди, спасай свою Розоти.
   И тут до Шумова дошло, что он не может идти. Ноги его начинали превращаться в корни, и сам он стал чувствовать, что деревенеет.
   - Уймир беги, я приду за тобой, - последнее что смог он выкрикнуть.
   Конь сорвался и взмыл в воздух. Меч упал. Колдунья дико засмеялась.
   Собрав все свои силы, Николай понимал, что мало что может сделать руками-ветками, согнул свое туловище, ставшее почти стволом и подцепил лежащий на земле меч. Думая только об одном, он прижал его к себе и начал впитывать в почти уже ставшее деревянным тело.
   - Не-е-т! - завопила Гэбет, теряя силу, к которой так уже привыкла. И не в состоянии держаться на воздухе, упала на землю.
   Н-е-е-е-е-т!
   Было поздно. Бывшая колдунья подбежала к огромному дереву и, обдирая свои когти, вопила в отчаяньи. Но каменная кора совсем не поддавалась, и поняла Гэбет, что наказала саму себя.
  
   Николай оказался в новом состоянии своего бытия, и обрушившийся на его постепенно деревенеющий мозг, поток информации, начал взрывать нейроны. Беспорядочные логические цепочки, связанные в сложнейшие структуры, потекли через Николая как полноводная река.
   Получив такой серьезный удар, он вдруг покинул новое пристанище, оказавшись возле, как он сразу понял, ствола великого древа.
   Нужно было возвратиться обратно и посмотреть как там Розоти, но что-то интересное произошло в информационном пространстве, из которого он еще не успел уйти.
   Это была прекрасная мелодия-песня.
   Она забралась внутрь Николая и засела прямо в центре. Нужно было срочно что-то делать.
   Источник этого произведения обнаружить не составляло труда, но он не должен был терять уровень входа, для чего и решил оставить его открытым на случай возвращения.
   Странная сущность предстала его взору, устроив целый концерт посреди информационной пустоты и еле рассмотрев ее маршрут, он понял, что им по пути.
   Времени оставалось мало, и он позвал ее, она отреагировала, но, похоже, не могла разобраться, что и как. Пришлось упрашивать, что наконец-то подействовало.
   К его великой радости они вскоре переместились к входу. Но тут она снова остановилась уже озадаченная уровневой субстанцией, хотя это не стало серьезной помехой.
   И вот, наконец, он смог вернуться в своё дерево одиноко стоящее на поляне. И что он увидел по возвращении?
   Гэбет улепетывала от Уймира, который умудрялся пикировать и лупцевать ее своими копытами. Колдунья после каждого удара катилась кубарем по траве, и вскоре до нее дошло скрыться в лесу. Но Уймир и там не отстал от нее. Он летел над деревьями пока не превратился в точку.
   Шумов снова обвёл взглядом всю поляну.
   Розоти исчезла.
   Неужели она сумела оставить свое ненавистное строение из дерева и камня, оставшееся стоять мертвым грузом на поляне. Может быть, она обрела новую материальную оболочку...?
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"