Глюк Ольга : другие произведения.

Ломая стереотипы

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 7.43*12  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Аннотация: Выкупить какого-то пьяницу у своих знакомых гопарей? Да без проблем! Только вот меня как-то забыли предупредить, что неудачником этот милейший господин становится лишь раз в год, а в остальное время имеет крайне опасную репутацию. Вот и придется мне теперь терпеть от него угрозы, оскорбления и... И, конечно, доказывать, что и блондинки без высшего образования способны поставить на цыпочки весь район.
    Все обновления от 11.04.18 - ЗДЕСЬ
    В ПРОЦЕССЕ, ЧЕРНОВИК, фрагмент.
  В соседней комнате послышался непонятный грохот, за которым последовал искренний и красочный мат. Я печально вздохнула, когда дрогнувшая рука налила кипяток не в заварочный чайник, как следовало бы, а прямо на стол, застеленный невзрачной клеенкой. Отступив на полшага назад, чтобы капающая с края вода не ошпарила ноги, я прислушалась к притихшему гостю.
  Откуда он появился в моей захудалой однокомнатной квартире, подаренной на двадцатилетие отцом? Знали бы вы! Такие истории совершенно не принято рассказывать в приличном обществе, потому что они имеют шанс быть разглашенными на весь район, но, так и быть, с вами поделиться правдой я сумею. Правда эта, конечно, не заслуживает должного доверия, потому что реалистичности в ней еще меньше, чем смысла... Но ведь дочь местного участкового имеет право рассказать о событиях своей жизни без всяких прикрас и быть признанной слушателями?
  
  Вчера, поздно вечером, я возвращалась домой с работы. Проигнорировав предложение отца подработать в его конторе, после окончания колледжа я успешно устроилась в обыкновенный салон мобильной связи продавцом-консультантом. Папочка, конечно, рвал и метал еще хлеще, чем в тот день, когда узнал, что его непутевая доченька сбежала после девятого класса, наплевав на высшее образование, но со временем все-таки смирился.
  В салоне вчера поднялся целый ажиотаж - в кои-то веки приехал директор, и на меня, как на новенькую, решили спихнуть всю макулатуру, заставив оформлять все отчеты в каморке за складом. В тот момент я, честно говоря, почувствовала себя самой натуральной Золушкой, только вот крестной феи так и не дождалась - то ли эта сволочь ушла в запой, то ли решила, что без нее я справлюсь гораздо быстрее. Закончила с бухгалтерией я только к полуночи, когда все напившиеся в честь годовщины открытия сотрудники, включая самого босса, уже разошлись по домам, оставив мне ключ от магазина.
  К дому я подходила уже во втором часу ночи: транспорт уже не ходил, и мне пришлось добираться пешком. Удовольствие, надо сказать, сомнительное, учитывая то, что в моем районе по три криминальных лица на десять квадратных метров. Вот и вчера мне до невозможности "повезло" - когда я уже подходила к своему дому, мысленно радуясь, что мне повезло не наткнуться на неприятности, до меня донесся громкий хохот.
  - Пацаны, зырьте, у него даже бабла нет, - почему-то радостно заявил один из местных "парней с района", брезгливо швыряя обмякшего парня в ближайшую лужу. Тот поспешил напомнить, что сознание у него, в отличие от бабла, все-таки еще в наличии имеется, и судорожно закашлялся, переворачиваясь на карачки и тут же плюхаясь обратно.
  - Так давайте его тогда уже вырубим, типа чтоб не фурычил на утро про нас, все равно ничего не вспомнит, - выдал гениальную мысль один из умников. Я потопталась на месте, покусывая обмазанную блеском губу и понимая, что домой мне попасть надо в любом случае, а других путей нет. Сделать выбор мне помог этот же гений мысли. - Опана, смотрите, наша блонди! Серый, добивай его давай и пошли с Алиской по...
  - Стоять! - гаркнула я, и все без исключений заинтересованно замолчали.
  Дело в том, что с этими милейшими господами в адидасе я была уже знакома не понаслышке. Первый раз я по доброте душевной упросила отца выпустить четырех гопников на новый год из обезьянника. Тот поломался, но и сам не желал сидеть в праздники в участке. Парни мой искренний жест не забыли, а потом так же искренне надавали по "тыковкам" агрессивному даже на вид гопарю из соседнего двора, после того, как он попытался вырвать у меня мою сумку. Во второй раз папа выпустил их на трое суток раньше, когда я рассказала ему про их душевное спасение бедной меня. В третий раз - просто из-за моей эпичной фразы "Это хорошие мальчики, они больше так не будут, я за них ручаюсь".
  Конечно, "мальчики" попадали в участок раз за разом из-за своего мелкого хулиганства, а я спустя некоторое время переквалифицировалась из крайне нецензурного определения в простую "блонди", что сейчас звучало практически комплиментом.
  - Как дела, блонди? Как папаня? - Серый, как и всегда, проявил энтузиазм, приветственно хлопнув меня по плечу. Все бы ничего, если бы он не стоял одной ногой на пояснице постанывающего от боли пьяницы. Я равнодушно скинула благоухающую сигаретами ладонь и кивнула на жертву.
  - Чего опять начинаете? - авторитеты района явно засмущались, затоптавшись на месте и отводя взгляд. - Вы офигели, да? Вы мне что обещали в прошлый раз?
  - Блонди, не серчай, - шутливо произнес Михан, сверкнув щербатой улыбкой. - Он первый полез, честное пионерское! Сейчас, мы ему быстренько морду подправим и отстанем, зря начинали что ли?
  Я с сомнением посмотрела на лицо, которое по авторитетному мнению Михаила требовало подправки. На мой критичный взгляд, оно и так вполне примечательно было подкрашено красновато-бурыми разводами и большей коррекции не требовало.
  - Идите и купите себе фунфыриков, на неделю вам хватит, - протянула я купюру из кармана Сергею, как самому ответственному человеку в этой небольшой команде. Тот просиял и с сомнением посмотрел на полутруп в луже. - Так, все, чтобы больше я вас тут не видела! С ним я сама разберусь.
  ...Вот после этой фразы и начался мой ад. Предупреждаю на будущее: прежде, чем давать спонтанные обещания, как следует подумайте - а по силам ли вам это?
  
  Вчерашний пьяница замер на пороге между кухней и залом, вглядываясь мне в лицо и усердно пытаясь вспомнить, кто я такая. Впрочем, я не спешила делать ему никаких подсказок и с самым равнодушным лицом пила чай из маленькой фарфоровой чашки, пафосно оттопырив мизинец в сторону. Светлые волосы, еще вчера уложенные в кудри, свисали по обе стороны моего лица сомнительными паклями, а на заспанных глазах еще оставались следы макияжа - следуя своей дурной привычке, первым делом утром я пошла не в душ, а на кухню. А вот сам мой гость выглядел куда хуже меня - заплывший синяком глаз практически не открывался, моя шевелюра по сравнению с его заляпанными грязью паклями казалась просто верхом парикмахерского мастерства, а изорванная грязная одежда облепляла настолько же грязное тело. В общем, типичный бомж, если бы не одно но - на жестком лице глаза блестели излишне нагло и самоуверенно.
  - Ванная прямо за тобой, милый, - не удержалась я от сарказма - уж больно располагающей была ситуация: утро, незнакомец оказывается в квартире (более того, в кровати!) незнакомки и, конечно, классически не помнит ее имени.
  - Уже понял, котенок, - ляпнул парень на автомате, чуть морщась от головной боли. Он было развернулся, но медленно оглянулся через плечо. - Слушай, солнышко...
  - Алиса, - услужливо подсказала я, мило улыбнувшись.
  - Алиса. Да, конечно, я помню. Когда я вернусь, не напомнишь мне, что вчера было?..
  На этот раз улыбка получилась искренней, и я уловила в этих самых светлых самоуверенных глазах знакомую брезгливость - именно такое выражение лица делала моя старшая сестра, когда рассказывала про очередного своего ухажера, пишущего ей стихи и готового слюнявить пол под её туфлями сорок шестого размера.
  - С превеликим удовольствием, - заверила я, для достоверности мечтательно закатив глаза. - Ты будешь невероятно удивлен.
  - Не думаю, - немногословно выразила свое мнение недавняя жертва, удаляясь в ванную, чтобы в полной мере восхититься своим внешним видом. Я многозначительно усмехнулась себе под нос и поспешила убрать все колюще-режущие столовые приборы в шкаф.
  Сейчас начнется веселье.
  ***
  - ...и потом лег на кровать, пнул меня в ребра и отключился, - эпично закончила я, разглядывая сломанный ноготь, пострадавший после транспортировки относительно бездыханного тела, которое изредка пьяно икало, постанывало и невнятно материлось.
  Егор, а звали его, как оказалось, именно так, веско выразил свое мнение по поводу всего этого нецензурным словом, с которым я чисто из солидарности не могла не согласиться. Отмывшись, он стал выглядеть более-менее прилично, хотя заплывший светло-голубой глаз все равно портил общее впечатление. Пожалуй, даже еще больше, чем вчерашнее его поведение - тогда он хотя бы не смотрел на меня сомнительным взглядом. Так обычно смотрят на расчлененный труп, думая, куда бы его лучше припрятать, чтобы и не воняло, и проблем лишних не было.
  - Ладно, - тяжко вздохнул он, судя по всему, пытаясь вызвать у меня чувство сопереживания. Бесполезно, кстати - лимит был исчерпан еще вчера, когда я заступилась за совершенно незнакомого человека. - В общем, было очень приятно познакомиться и все-такое...
  - Сидеть! - рыкнула я, хватая Егора за ладонь. Тот закатил глаза, но все-таки уселся обратно на табуретку, пристально посмотрев на меня исподлобья. Получилось довольно-таки эффектно, но это он еще с моим отцом не знаком.
  - Да, милая, конечно, мы...
  - Алиса, - перебила я намечающуюся прощальную речь. Парень, кажется, даже не отреагировал на мое имя, тут же выкинув его из памяти.
  - Я помню, солнышко, - брякнул он, начиная раздражаться. Брови чуть нахмурились; Егор явно был недоволен подобной настойчивостью в отношении плана внедрения моего имени в его мозг. - Конечно, мы еще увидимся, у меня твой номер забит первым в списке контактов, я тебе завтра-послезавтра позвоню, сходим куда-нибудь.
  Я с умным видом кивнула, позвякивая фарфоровой ложечкой по стенкам опустошенной чашки с оставшимися чаинками на самом дне. Мимолетный взгляд туда позволил мне увидеть что-то вроде лодки, но гадалкой, в отличие от своей шарлатанки-сестры, я не была, и поэтому со скорбной миной отставила посуду в сторону, поднимая взгляд на парня.
  - Деньги, - произнесла я, окончательно вводя в ступор своего гостя.
  - Что, прости? - переспросил он, явно начиная сомневаться в моих умственных способностях. Мимика у него оказалась настолько выразительной - бровь взлетела вверх невероятно отточенным движением, что я даже сама на секунду засомневалась в своих словах, но вовремя сумела поставить мысли на их прежнюю позицию, высокомерно задрав подбородок и протягивая руку.
  - Я заплатила за тебя своим друзьям, они хотели тебя добить, - я выразительно дернула пальцами и приподняла брови, показывая открывшему было рот Егору, что отступать я от своего не намерена в любом случае. - Давай, давай.
  Егор разъяренно рыкнул и, что-то бурча себе под нос про глупых капризных блондинок, полез в карман. Я предвкушающе сцедила усмешку в кулак.
  - Сколько? - злобно поинтересовался он.
  Я задумалась меньше, чем на секунду. Зарплата у меня была совсем уж давно, так что денег в кошельке оставалось катастрофически мало. Конечно, в любую секунду можно было обратиться к папе, но тогда он стопроцентно не забудет прочитать мне очередную лекцию по поводу моей несамостоятельности. Те сто рублей, которые пришлось отдать "своим" пацанам, больно куснули за задницу мой личный бюджет, так что я уже буквально представляла, как буду питаться исключительно солнечной энергией до аванса, обещавшего заглянуть ко мне через недельку.
  - Пять рублей, - с самым что ни на есть деловым видом назвала я сумму.
  - Что? - возмущенно вскинул голову Егор. - Так мало?
  - Тысяч рублей, - выразительно пояснила я.
  - Что?! - с еще более шокированной интонацией вскрикнул парень, дергаясь по направлению к моей шее. Я на всякий случай отодвинулась чуть назад - кто знает этого психопата, еще нападет, и что делать буду? - А чего так много?
  - Неужели ты оцениваешь себя в сумму, ниже пяти тысяч? Повышать надо самооценку, милый, - и улыбочку поослепительнее, да.
  Егор замолчал, прожигая меня прищуренным взглядом. Где-то спустя минуты две непрерывного контакта взгляд я неуютно поерзала на месте - где-то в глубине усталых глаз промелькнула хладнокровность, запомнившаяся мне еще с первого знакомства с недружелюбными представителями моего района. Парень, который в своем подбитом состоянии совершенно не походил на кого-то, способного причинить мне серьезный вред, буквально за несколько минут приобрел настолько пугающий вид, что на какой-то момент мне стало страшно. Наверное, впервые с той минуты, когда я затащила его к себе в квартиру, то и дело давая пощечины, чтобы он не вырубался совсем и хотя бы немного передвигал ногами.
  - Девочка, - практически ласково протянул он, но опасные нотки в голосе не давали ввестись в заблуждение. - Ты хотя бы понимаешь, с кого ты сейчас требуешь деньги?
  - Прекрасно понимаю, - несмотря на старания, голос все-таки дрогнул, вызвав у Егора довольную усмешку. Я могла дать десятки разных ответов, но только два из них могли действительно заставить парня отдать мне деньги... которых у меня, впрочем, никогда и не было. - С человека, которого я вчера спасла от своих же друзей.
  
  Уже спустя десять минут я сидела одна в квартире, ошалело сжимая в руке пятитысячную купюру и не понимая, радоваться этому или все-таки запоздало начинать бояться?
  Второй ответ Егор без труда прочитал без всякой огласки с моей стороны: "Я требую деньги с человека, которому в любой момент может стать опасно выходить на улицу".
  Тем не менее, одно становилось ясным на все сто процентов: я была просто счастлива от того, что больше никогда не увижу этого странного психопата, и даже не подозревала, что совсем скоро нам предстоит столкнуться еще раз... и совершенно при других обстоятельствах.
  ***
  - Марьина, ко мне! - раздалось откуда-то из глубин склада. Я поморщилась и осталась на месте, максимально мило улыбнувшись клиенту, заинтересованно поднявшемуся на цыпочках, чтобы заглянуть в приоткрытую дверь служебного входа.
  - Запишите пока что сюда номер и сумму платежа, - постучала я ногтем указательного пальца по последней строчке бумажки и повернулась к своей коллеге, которая что-то увлеченно щелкала в телефоне, который ей оставили на полчаса для установки интернет-настроек. Что-то мне подсказывает, что сеть там она уже давно настроила, а сейчас вовсю играла в мобильную игрушку. - Ирин, подмени меня.
  
  С памятной встречи прошло уже два дня. За эти законные выходные произошло, честно говоря, не так уж и много событий, которыми можно было похвастаться, но зато по насыщенности они во много раз превышали предыдущий месяц моей спокойной и размеренной жизни.
  К моему превеликому счастью, Егора я больше не встречала. И даже почти не вспоминала - разве только в тот момент, когда отстирывала свое постельное белье от засохшей грязи, которая натекла с него за ночь. Вспоминала я его тогда крайне ласковыми и абсолютно нецензурными словами, в тайне надеясь, что он дергается в судорогах от накатившей на него икоты. Но, как говорится, проблема пропала, а последствия остались: протрезвевшим хулиганам на фоне похмелья нежданно-негаданно пришла интересная мысль, которая заключалась в совершенно простой, но якобы взаимовыгодной схеме: "хиляк - блонди - деньги - спирт".
  Проще говоря, на следующий день, когда вечером я возвращалась из магазина, эти клоуны пытались мне впихнуть какого-то трясущегося от страха ботаника с округленными от страха глазами. А на следующий день - еще одного, на этот раз другого. А сегодня утром - какого-то бомжа.
  Посылала я их долго и красочно - Сергей даже практически вежливо попросил у меня бумажку, чтобы записать все сказанные мной слова. Я почти смутилась и, раздраженно махнув рукой на бездельников, с самым что ни на есть мрачным видом потопала в направлении остановки. Неужели так теперь будет каждый день?
  
  Каморка, в которой буквально пару дней назад я сидела до ночи, роясь в бумагах и квитанциях об оплате, всегда представляла собой самое уютное место во всем магазине. Несмотря на ненависть к той части работе, в которой приходилось заполнять гору бухгалтерии, тут находиться я практически обожала. Темная комнатка четыре на четыре метра была заставлена шкафами, не имела окон и хранила в себе только один источник света - скромную настольную лампу в форме пикачу. Попасть сюда можно было только через заваленный мобильниками склад, так что покупатели не имели шанса даже краем глаза взглянуть на эту уютную комнатку.
  Только вот сейчас этот уют как-то пропал.
  - Марьина Алиса Васильевна, - выразительно произнес менеджер. Крутя в пальцах отлетевший от футболки бейджик, я поежилась, потому что мужчина прочитал мое полное имя настолько злорадно, что я тут же заподозрила его в родстве с мультяшными злодеями.
  - Куницын Валерий... эмм... Батькович, - выкрутилась я, с ужасом сообразив, что не знаю имени своего негласного шефа. Конечно, вышестоящим начальником был сам директор, но он, кажется, появлялся исключительно на юбилейных праздниках, так что я его по-прежнему не имела счастья увидеть.
  - Батькович, - Валерий с презрением повторил мои слова, а я сама чуть не огрызнулась, но поспешно прикусила язык. Терять работу мне пока что не хотелось. - Марьина, ты в курсе, что два дня назад Арабский на правах директора проводил тестирование на профпригодность? А ты его по своей глупости пропустила.
  - Да, глупо было с моей стороны тогда послушаться вас и пойти разбирать ту макулатуру, к которой вы даже пальцем прикоснуться боитесь, - степенно кивнула я, складывая руки на груди. На своих каблуках я возвышалась над маленьким тучным менеджером, по меньшей мере, на полторы головы, так что на этот раз была его очередь смущаться и отходить на пару шагов назад.
  - Так, Марьина! - поспешно возмутился он, запыхтев. Лицо покраснело, а глаза прищурились, превратившись в две узкие щелочки. Я искренне заволновалось за его давление, потому что мужчина, кажется, готов был взорваться. - Не дерзи! Специально для тебя Арабский приедет сегодня в салон с документами, протестирует тебя и укатит к себе в офис. В отличие от тебя, он человек занятой, у него кроме нашего салона еще около двадцати точек, а ты!.. ты...
  - Бездельница, - уступчиво подсказала я. Валерий кивнул, наставительно погрозив пальцем, и продолжил ругаться, но я в своих мыслях была уже далеко.
  Когда Ирина жаловалась на сложные вопросы в тесте, я сразу поняла, что именно она имела ввиду: все-таки благодаря именно этому тестированию, вчера Любе, еще одной нашей сменщице, пришлось забрать трудовую книжку с зарплатой за полмесяца и удалиться на поиски нового места работы. Да, не для всех пятилетия салона прошло успешно. Несмотря на это, я даже подумать не могла, что этот тест обязателен для каждого сотрудника.
  И уж тем более не думала, что через пару месяцев работы буду бояться насчет своего места работы.
  - ...так что завалишь - вылетишь отсюда, как пробка! - закончит менеджер в резонанс с моими мыслями, заставив боязливо сглотнуть. Этот жест не остался в тайне от Валерия, так что он ехидно захихикал: - Правильно, Марьина, бойся. Ты, конечно, хороший работник, - внезапно признался он добродушным тоном, - но против Арабского не попрешь: ему если взбредет в голову, то на этом месте ты не останешься. И знаешь, - мужчина понизил голос, - шеф наш хоть и молодой, но искренний мой тебе совет - не спорь с ним. Я его еще с лихих девяностых знаю, он тогда приличным авторитетом пользовался и немало дел прокр... А вот, кстати, и он! - внезапно громко воскликнул Куницын, когда за спиной у меня скрипнула дверь. Я едва не подпрыгнула, но с трудом удержалась на неустойчивых шпильках.
  - Здравствуй, Григорьич. Это наша опоздавшая? - раздался насмешливый голос, совершенно не походящий на тот образ, который ему только что нарисовал излишне впечатлительный менеджер. Я повернулась, чтобы посмотреть на легендарного директора, и так и замерла, роняя бейджик на покрытый темным линолеумом пол.
  Куницын крепко пожал руку начальнику, ухмыльнувшись:
  - Она самая, Егор, она самая...
  ***
  - Попала ты, девочка, - злорадно ухмыльнулся Егор и снес мне голову монтировкой из багажника. По крайней мере, именно такое у меня было ощущение, когда он открыл мне дверь своей машины, выжидающе уставившись на меня. - И?
  - Ни за что! - уверенно выдала я, складывая руки на груди в защитном жесте и автоматически делая шаг назад. В машину к этому уроду-пьянице? Да никогда! Конечно, с "уродом" я погорячилась: в чистой рубашке и классических джинсах, с прикрытыми темными очками синяками под глазами, заклеенной пластырем ссадине на скуле и черными короткими волосами в стильной стрижке он выглядел именно так, как его и описывала Иринка, восхищаясь нашим легендарным Арабским.
  - А как ты собиралась ехать ко мне в офис? - Егор разозлился, хлопая дверью и обходя машину, а я в очередной раз попятилась назад. Светлоглазый взгляд исподлобья по-прежнему не вселял в меня совершенно никакого оптимизма, на подсознательном уровне заставляя меня то и дело стараться отдалиться от начальника как можно дальше.
  Казалось бы, что мне делать в его офисе? И правда, совершенно нечего. Только вот этот идиот умудрился каким-то образом забыть эти бесполезные тесты у себя в кабинете, хотя и ехал сюда именно для этого. Разумеется, он решил, что легче привезти меня к тестам, чем тесты ко мне.
  - На общественном транспорте, - язвительно отозвалась я. Возможно, мне показалось, но глаза Егора расширились в неподдельном ужасе. - Да-да, если Ваше Величество на нем не ездит, это еще не значит, что его не существует.
  - Ты со своим начальником разговариваешь, не забывай, фифа, - предупредительно напомнил парень. - Я в любой момент могу тебя уволить.
  Слово "фифа" оскорбительно резануло по натянутым нервам, и я просто не могла разочаровать стереотипного начальника, процокав к машине и распахнув дверь.
  - Ладно, поехали, а то в автобусе стопудово каблуки сломаются, как в прошлый раз. Только давай побыстрее, а то я на маникюр опоздаю, - я демонстративно посмотрела на сломанный ноготь на мизинце. - А все из-за тебя! А потом мне надо еще к дерматологу сходить, а то чего-то кожа слишком сухой стала - может, пропишет какие-нибудь крема...
  Фразы достигли своей цели, и начальник едва слышно фыркнул, заводя машину и резко трогаясь с места. Я ударилась коленками о бардачок и с шипением выругалась.
  Егор сделал вид, что не услышал этого.
  
  Через полчаса мы попали в пробку и вместо обещанного получаса дороги уже третий час стояли в автомобильном запоре. Я с каким-то издевательским удовольствием расписывала преимущества "воооон той розовой машинки", а Егор уже который раз пожалел о том, что решил везти меня куда-то. Конечно, изредка он успокаивал себя угрозами о моем увольнении, но ничего более серьезного не применял, удивительно терпеливо отмалчиваясь.
  И ни на одно "уволю!" я не ответила ему ответной угрозой. Все-таки козыри в рукавах всегда были полезней минутного удовлетворения.
  В офис, оказавшийся в уже знакомом мне бизнес-центре - там когда-то работала моя мать, мы пришли позже восьми часов вечера. Не сказать, что я была жутко расстроена этим фактом - официально пропущенный рабочий день, за который мне деньги выплатить обязаны в любом случае, качественно поднимал настроение.
  - Ну, ничего так у тебя офис. Только мрачновато, - критично протянула я, замявшись на пороге просторного кабинета. Егор уверенно прошел к рабочему столу из темного дерева, спрятал в шкаф несколько папок, на которых я успела заметить слова "учет" и "поставщики", и, подойдя ко мне, протянул мне скрепленные между собой листки с мелким, очень мелким шрифтом.
  - Заполнять все это долго, - равнодушным тоном заметил он и чуть искривил губы. Подозреваю, что это было чем-то вроде улыбки, только через чур уж наигранной. Так студенты, желающие получить зачет по сложному предмету, часто улыбаются преподавателям, которых они ненавидят до глубины души.
  - Я не виновата, что мы попали в пробку, - прохладно отозвалась я, поводя плечами. От совершенно безэмоционального взгляда, прикрытого якобы дружелюбной улыбкой, по коже пробежал неприятный холодок.
  - Разумеется, не виновата, - Егор покорно кивнул, делая небольшой шаг ко мне. Еще буквально десяток сантиметров - и так называемая "зона комфорта" была бы нарушена, что меня совершенно не радовало. - Могу искупить свою вину за потраченное тобой время. И за вчера, и за сегодня...
  Пальцы - до сих пор в этих чертовых кожаных перчатках! - коснулись моего лица, я на секунду замерла... и тут же отшатнулась назад, пребольно ударившись острыми лопатками об угол шкафа, с которого скатилась и с грохотом разбилась какая-то ваза.
  - Мудак, - выругалась я, прекрасно поняв, на что намекал Егор; у меня было несколько парней, так что невинной девочкой я перестала быть уже давным-давно, иначе краснела бы от одного простого взгляда в мою сторону.
  - Дикарка хренова, - фыркнул парень. - В следующий раз предупреждай, что ты психованная.
  - Кто бы говорил, - огрызнулась я.
  Выпустив пар, мы оба чуть собрались, и я присела на край дивана, заставив начальника сесть за свой законный стол и вежливо предупредив, что мои очень острые шпильки просто замечательно вонзаются в бедренную мышцу. Егор хмыкнул, даже не подозревая, что мне уже однажды приходилось отбиваться таким способом. Как оказалось, вполне действенным.
  Голос у Арабского, когда он переходил к делу, становился сосредоточенным, спокойным, абсолютно уверенным. Было видно, что он не просто ориентировался в своей работе, но и искренне любил её со всеми проблемами, которые, как правило, всегда прилагались к абсолютно любому виду бизнеса, будь это торговля нефтью или продажа пирожков на базаре.
  - Первые шестнадцать вопросов на психологию личности, остальные тридцать два - компетентностно-ориентированные задания. На психологию все легко, тут и ребенок справится, а вот над КОЗами постарайся. Особенно над двадцать третьим и двадцать девятыми вопросами. В последней десятке надо написать ответы, а не выбрать правильный вариант, так что удели этому особое внимание - вы проходили эту теорию в первые дни обучения, - Егор на мгновение задумался, прикрывая глаза, чтобы вспомнить, не забыл ли он еще чего важного, и снова стал обыкновенным ехидным козлом. - Ну, останешься у меня на ночь или?..
  - Дома заполню, - перебила я его, резко поднимаясь на ноги и запихивая листы в сумку.
  Обыкновенный проводной телефон, стоящий на специальной тумбочке, громко зазвонил, заставив меня вздрогнуть от непривычки. Что, у директора сети салонов мобильной связи нет сотового? Неужели наш "лихач девяностых" - сторонник консервативных традиций?
  Я остановилась у двери, чтобы спросить, каким образом он заберет завтра тесты, и чисто из вежливости решила подождать, когда он договорит по телефону.
  От меня не укрылось, как он нахмурился, оглянувшись в мою сторону - на совершенно обычный книжный шкаф, который стоял рядом со мной. Я мимолетно просмотрела полки, но в основном там были самые разнообразные книги по экономике, рыночному маркетингу и ни одной книги из жанра художественной литературы. Интересно, он вообще читать хотя бы умеет? Вдруг это все просто для антуража стоит, чтобы придавать ему большего авторитета в глазах его гостей?
  Чуть побледневший Егор положил трубку и медленно перевел взгляд на меня. Кадык на шее легко дернулся, когда он почему-то взволнованно сглотнул, а каменная маска на мгновение слетела с беспристрастного лица.
  - Девочка, медленно подойди ко мне, - произнес он практически шепотом, настороженно смотря на меня. - Молча! - поспешно шикнул он, когда я уже было открыла рот.
  Возмущенно прищурившись, я уже хотела было выйти из кабинета, напоследок злорадно хлопнув дверью, но что-то в его льдистых глазах заставило меня пружинящей походкой подойти к парню, едва слышно стуча каблуками по паркету. Встав вплотную к нему, я нагло взглянула в глаза и заговорила намеренно громко и внятно, показывая, что слушаться я его по-прежнему не собираюсь.
  - Алиса. Пора бы и запомнить мое имя.
  А в следующую секунду от шкафа раздался нарастающий по скорости писк, и нас отбросило взрывной волной.
  Впервые в жизни я действительно почувствовала себя глупой блондинкой. Блондинкой, которая, кажется, крупно попала.
  ***
  - Цела? - наконец-таки прорвался голос сквозь звон в ушах. Я ошеломленно кивнула, с трудом поднимаясь и сбрасывая с себя щепки и пыль. - О, я бы на твоем месте так не торопился с выводами - сначала надо ощупать все конечности, а то вдруг у тебя там ноги не хватает или хвост вырос, например?
  - В жопу иди, - закашлялась я, на всякий случай быстро скользнув взглядом по себе. Шкаф был разворочен вместе со стеной - через эту дыру с совершенно неровными краями можно было увидеть даже коридор, пустующий в это время. Пока мы шли сюда, на этом этаже не было ни одного человека, значит, это был кто-то посторонний, поднявший сюда. Я медленно подошла к подорванной стене и, перешагнув через бетонные осколки, выглянула в пустующий длинный коридор. - Что это было?
  - Взрыв, девочка, - усмехнулся Егор. Я ощерилась, недовольно оглянувшись через плечо, но он даже не подумал поправлять туманное обращение на имя, доставая из какой-то ниши за столом огнетушитель и туша пеной лениво горящие обломки шкафа, перемешанные с бетонной пылью. - Уроды, услышали тебя и сразу же подорвали. Я же говорил тебе молчать, а ты... - начальник махнул рукой, будто бы риторически вопрошая "а что еще можно было ожидать?".
  Я закусила губу, смахивая пыль с дивана, и уселась на его край, прикрывая глаза. Какая-то мысль настойчиво вилась в сознании, но никак не могла сформироваться.
  - Нет, - мотнула я головой, хмурясь и снимая одну пострадавшую туфлю. Не ней не только поцарапалась белая лакированная поверхность, но и все-таки сломалась шпилька. Егор обернулся на мой печальный вздох и фыркнул, даже не представляя, что эти туфли мне подарил на день рождения знающий о моих предпочтения папа, отдав за них половину своей зарплаты. Ругала я его долго, обнимала с восторженным попискиванием еще дольше.
  - Что "нет"? - Егор выглядел абсолютно спокойно, словно в его офисе каждый день бывало по несколько взрывов. - Если ты про обувку, то это восклицание должно было быть патетическим. Больше трагизма, больше экспрессии! Совсем обленились мои сотрудники. Чувствую, что даже если дать тебе на прохождение теста целую неделю, ты все равно не успеешь и завалишь результаты.
  Не успею... Точно!
  Я резко вскинула голову, уставившись на сквозную дыру, и потерла щипающую бровь, отстраненно посмотрев на кровь, оставшуюся на пальцах.
  - Кто бы это ни был, он бы не успел подорвать нас с той стороны и добежать до конца коридора! - видя скептицизм Егора, изогнувшего бровь, я быстро продолжила, стараясь не потерять ход мысли: - Когда мы шли в кабинет, на стене ничего было - я обратила внимание, потому что подумала, что в коридоре слишком светлая краска, придающая сходство с больницей, и неплохо было бы повесить хоть какие-то цветки в горшках, чтобы хотя бы немного оживить стены. На этаже никого не было - двери, как у тебя, есть только в начале коридора, но они, кажется, были закрыты, а во все остальные помещения ведут простые арки. В кабинете я у тебя была совсем мало, так что установить взрывчатку с дистанционной установкой у подрывщика просто не получилось бы - её обязательно надо крепить на стену как можно более крепкими болтами. Внутри стены заранее он её установить просто не смог бы, там слишком мало места и слишком много проводов. А вот взрывчатка с датчиком звука маленькая по размеру и может крепиться на обыкновенную липучку. На шепот она не реагирует, а вот на громкий голос - с легкостью. Её можно было установить и за то время, пока ты разговариваешь, спокойно дойти до конца коридора и спуститься по лестнице.
  Егор оценивающе покосился на меня. На этот раз, правда, оценка в его взгляде касалась совершенно не моей внешности.
  - Но мы довольно-таки громко разговаривали и до этого. Почему она не взорвалась?
  - Понятия не имею, - поджала я губы. Егор снова слишком уж многозначительно махнул рукой, отворачиваясь и словно спуская во мне какой-то рычаг.
  - ...Но такие аппараты могут запускать нарушениями фона на совершенно другом уровне, - я зажмурилась, с трудом стараясь вспомнить лекции из колледжа. Физика меня не любила, и это было взаимно, поэтому про нее я могла говорить только на чистой интуиции и основе туманных знаний еще со школьных времен. - Вот, представь, что твой телефон лежит рядом с колонками. Вдруг они начинают скрипеть, гудеть и всячески возмущаться о своей тяжелой жизни, а через пару секунд раздается звонок. Ты берешь трубку, говоришь по телефону, а они все продолжают демонстрировать свое недовольство. До тех пор, пока ты не отойдешь от них... или не сбросишь вызов. Договорив, ты отключаешься, и колонки успокаиваются. Вдруг эта бомбочка работала точно так же, на этом же спуске? Ты отключил телефон, что-то в ней щелкнуло, включился этот самый датчик звука, который и сработал после моего голоса.
  Егор задумчиво кивнул, покосившись на свой телефон, как будто тот сам был взрывным устройством. Мои размышления были логичны, пусть и не полностью обоснованы - все-таки я не была физиком и не могла со стопроцентной точностью утверждать про какие-то там невидимые волны, про которые я и знала-то только благодаря своей учебе и любви к мощным сабвуферам.
  - Ладно, спасибо за то, что ты разворотила мой кабинет, ты самая боевая баба из всех, которые у меня тут были...
  - Эй! - нахмурилась я от такого сравнения, а Егор тем временем невозмутимо продолжал:
  - ...Поэтому иди-ка ты отсюда, пока не спровоцировала еще один взрыв, - я возмущенно вскинула брови, но он и не думал как-то реагировать на это, как будто и в самом деле была виновата именно я. - Только постарайся уж у себя в районе ни во что не вляпаться.
  - Не волнуйся, у меня там все схвачено, - отозвалась я и, только поднявшись с дивана, спохватилась: - Стоп, довези меня до дома, я не смогу дойти сама! - я продемонстрировала сломанную шпильку, вызвав у Егора самодовольную ухмылку.
  - На общественном транспорте доберешься, - ехидно отозвался он, и я возненавидела своего начальника пуще прежнего. В пьяном состоянии он мне нравился гораздо больше.
  
  До дома я добралась без приключений. Спустя двадцать минут ожидания на остановке меня внезапно осенило, что тут поблизости где-то должно было быть метро, и при помощи пожалевшего меня симпатичного парня с модно выбритым виском я добралась до ближней станции метрополитена, оставила ему свой номер и села в полупустой вагон. Когда на мне остановился очередной сожалеющий взгляд, я наконец-таки додумалась посмотреть на свое отражение в темном стекле и изумленно вытаращить глаза. От пережитого шока я совсем забыла про приличную ссадину на лбу, кровь от которой тонкой струйкой стекла вниз по виску и до самого подбородка, четко очертив границу лица. Стоило мне только вспомнить об этом, как рана послушно заболела, а голова затрещала, словно её совсем недавно пытались распилить тупым ножом.
  - С зомби-пати иду, - выдавила я оправдывающуюся улыбку, когда молодой мужчина лет тридцати, сидящий рядом со мной, взволнованно глянул на сильно побледневшее лицо. Он не поверил, но успокоился, вновь потеряв ко мне интерес.
  Да уж, выглядела я просто отвратительно.
  Именно об этом радостно и напомнил мне Михан, с которым я столкнулась на вчерашнем же месте. На этот раз он оказался один и явно уже был навеселе.
  - О, блонди, чего-то ты сегодня страшна, как ведьма... Кто это тебя так?
  - Никто, - отмахнулась я, потерев ноющий висок. Кажется, нехило меня все-таки приложило. Я попыталась вспомнить, есть ли у меня дома обезболивающее, но от простой мысли перед глазами все поплыло, и я чуть не рухнула на асфальт в грязную лужу. И рухнула бы, если бы в Михаиле внезапно не проснулся джентльмен, и он не подхватил меня до того, как у меня подкосились коленки.
  - Хочешь, мы с пацанами зарубим этого твоего "никто"? - проницательно предложил Миша, поддерживая меня за плечо. Я мотнула головой, и он хмыкнул. - Ну и дура. Но если что, только попроси, мы хоть весь район на стрелку вытащим, а район у нас, сама знаешь, немаленький. Тебя проводить?
  - Нет, мне тут дойти до подъезда-то метров двадцать, иди в аптеку за перцовкой, а то там только тебя ждут.
  Михан хохотнул, но не удивился - уже привык, что я почти всегда точно догадывалась о его намерениях. А куда он еще мог идти он в такое время, если подумать? Анализ, немного логики, активная работа левого полушария мозга - и тебя уже считают практически Шерлоком Холмсом.
  Поднявшись на свой этаж на лифте, я достала ключи из сумки и с трудом вставила их в почему-то заевшую замочную скважину. Странно, еще утром нормально входило все. Уж не ограбили ли меня случайно, пока я тут развлекалась на работе? Ограбления в нашем районе не были редкостью, но мое место жительства это волна как-то обходила. Даже не знаю, что на это больше влияло - отец-участковый или мини-банда Сергея, который пользовался авторитетом не только среди своих друзей, но и во всем районе.
  Сделав шаг в квартиру, я подозрительно обвела взглядом темный коридор, а в следующее мгновение потеряла сознание от боли, обжегшей шею.
  ...На следующее утро я очнулась в больнице и только тогда поняла, что меня пытались прирезать в собственной квартире.
  ***
  - Пап, это не мог быть Миша! - я сорвалась на крик, видя непоколебимую уверенность в помрачневших глазах отца, который в этом белом халате, врученном ему на вахте (прямо как в дорогих иностранных клиниках), смотрелся невероятно нелепо, словно одел клоунский костюм, как минимум. - Я же говорю, что мы с ним просто столкнулись перед тем, как я зашла домой. Черт, он меня даже проводить хотел!
  Медсестра с сомнением глянула на меня, дернувшую руками и чуть не вырвавшую капельницу из вены. Судя по поджавшимся губам, женщина была готова забыть, что находится мы в травматологическом отделении, и с радостью напялила бы на меня усмирительную рубашку.
  - Он и проводил! - так же повысил голос папа, прищуриваясь. Подозрительный взгляд работницы больницы переместился в его сторону, а я едва не закатила глаза. Знала бы она, что мы едва ли не самая спокойная семья во всех районе (не считая мирного семейства наркоманов из соседнего подъезда), а приступы такие у нас случаются крайне и крайне редко. В конце концов, как бы я не думала, эта ситуация на самом деле располагала к небольшому переполоху.
  ...Только вот этот самый обыкновенный семейный переполох начинал принимать вселенские масштабы, все сильнее убеждая меня в том, что все гораздо серьезнее, чем казалось мне на первый взгляд.
  - Еще раз тебе повторяю, - сцепила я зубы. Сухожилия на шее напряглись, и замотанная бинтами рана болезненно заныла, напоминая о том, что совершенно не стоит заходить в квартиру, если замок перед этим делает хоть какой-то намек на непрошенного гостя, - Это не Михан. Забудь про то, что я ему доверяю, а просто включи логику: он бы просто не смог так ловко нанести порез, потому что я выше на голову! Миша обязательно выбрал бы какой-нибудь другой способ, если бы...
  - И именно поэтому он врезал тебе в лицо и устроил сотрясение мозга!
  В палате наступила полнейшая тишина, которая была нарушена только лишь несмелым покашливанием моей соседки по палате, которая слушала меня, затаив дыхание. Все резко повернулись к ней.
  - Вы продолжайте, продолжайте, - пробормотала она, махнув рукой, и неловко улыбнулась.
  Я недоуменно изогнула бровь, глянув на медсестру, словно та была виновата во всех моих бедах. Женщина неуютно потопталась на месте - кажется, без макияжа мой взгляд был... скажем так, выразительным совершенно с другой стороны. Стороны эмоциональной.
  - Какое к черту сотрясение? - идеальным участливым голосом поинтересовалась я, словно разговаривала с вредным дедком, решившим купить мобильник именно у меня и спрашивающим что-то типа "А куда его надо присоединять, чтобы позвонить?"
  - Ты вообще сквозную дырку у себя в голове видела? - устало спросил отец. Я невольно скосила глаза на лоб, словно так могла увидеть это самое сотрясение. Пальцы свободной руки аккуратно коснулись лба и ощупали уже знакомую ссадину над бровью. Сквозная дырка? Кажется, кто-то до сих пор имеет страсть к преувеличению.
  - Так это уже было, - поспешно возразила я, снова махнув руками. Иголка окончательно выдралась из руки, отлетев куда-то в сторону, взгляд женщины стал еще более возмущенным, словно она втыкала эту иголку мне в руку, по меньшей мере, несколько часов, причем вколачивая ее двадцатикилограммовой кувалдой. "Процессы возбуждения преобладают над процессами торможения" - сказал бы мой первый парень, который учился на детского психолога, а потому с удовольствием экспериментировал над четырнадцатилетней девчонкой. К слову, именно для этого он и начал со мной встречаться.
  - И откуда это взялось, по-твоему? - фыркнул папа. Девушка на соседней кровати с живым энтузиазмом заерзала на кровати, ожидая моих дальнейших действий. Я открыла было рот, чтобы выложить все, как есть, но тут же закрыла его, в ступоре замолчав.
  Рассказывать отцу про взрыв в офисе Арабского было нельзя. Не только из-за того, что он начнет волноваться и заставит меня уволиться с этой работы, которая мне, между прочим, даже нравится, а скорее по той причине, что это были его проблемы, меня не касающиеся никаким боком. Я просто оказалась случайным свидетелем, переквалифицировавшимся в пострадавшего, и больше его дела никак меня не должны были трогать. В конце концов, вор, которому я так не вовремя попалась под руку, не мог быть как-то связан с тем взрывом чисто в логическом смысле: потому что даже если предположить, что эти два случая касаются друг друга, все равно во всем этом было слишком много случайностей для тщательно спланированного дела.
  - Я еще утром на работе ударилась, - смиренно "призналась" я, на несколько секунд якобы виновато опуская взгляд на свои сцепленные пальцы. Соседка по палате разочарованно вздохнула, откинулась на подушку и продолжила щелкать по клавиатуре ноутбука, полностью потеряв интерес к моей личности. Думаю, настоящая правда ей понравилась бы гораздо больше.
  - И как это ты ударилась, интересно? - все еще не слишком доверчиво переспросил папа, понемногу успокаиваясь. Медсестра подошла ко мне и снова начала устанавливать капельницу под аккомпанемент моего попискивания. Впрочем, это самое попискивание было направлено именно на отца с целью разжалобить его и заставить пожалеть свою бедную маленькую доченьку.
  - Полезла на верхнюю полку за дешевым LG - на них последнее время спрос совершенно пропал, поэтому Иринка их подальше специально засунула. А там балка под потолком очень низко находится, вот об нее и голову раскроила.
  А теперь направить честный взгляд на папу и... вуаля!
  - Эх, глупый ты мой ребенок, - вздохнул он, обнимая меня и поглаживая по голове. Я торжествующе улыбнулась, уткнувшись лицом в плечо. К щенячьим нежностям он склонен не был, поэтому подобное проявление чувств было крайне редким. Я же то и дело висла на его шее, вызывая у него незлобное умилительное раздражение.
  - Папочка, - подлизалась я, - ты же отпустишь Мишу, да? Он не виноват, а ты его за решетку засунул...
  - Отпущу, отпущу, - со вздохом отмахнулся отец.
  Я снова улыбнулась, думая о том, что как все-таки полезно иметь собственные рычаги давления на родственников и... врожденный талант к вранью. Это у меня от мамочки.
  
  Егору Арабскому было принципиально плевать на всех. Он настолько часто забывал своих новых знакомых, что спустя какое-то время выработал у себя привычку игнорировать ненужную для него информацию. Зачем запоминать чье-то там имя, если оно ему не пригодится в будущем? Только вот в отличие от имен сотен своих сотрудников, работающих на разных точках, имена по-настоящему важных людей, которые могли ему помочь в дальнейшем, Егор помнил всегда.
  Одним из таких людей был Куницын Валерий. В девяностые года его сложно было назвать толстым коротышкой - это был до невозможности юркий мужчина, который мог проскользнуть туда, куда других людям путь был заказан. Он участвовал во всех "стрелках" в своей области, причем всегда на разных сторонах: Валерий был не только умным, но еще и крайне подлым человеком, у которого не было ни семьи, ни друзей. Однажды ему помог определиться несовершеннолетний мальчишка, по глупости оказавшийся в самом центре разборок: ему захотелось пойти к конкурентам вместе со своим отцом, что он и сделал, не спросив ни у кого на это разрешения.
  За что и поплатился, лично увидев, как в его отца выстрелили в упор.
  Куницын никогда не был сентиментальным человеком, но, увидев рыдающего парня, быстро переметнулся на сторону противников. И так и остался вместе с ними, оплатив дорогостоящую операцию для чудом выжившего мужчины, так и оставшегося инвалидом на всю жизнь. Просто не мог не остаться - кто-то должен был помогать сломавшемуся ребенку, который с того дня не пропускал ни одну разборку. За несколько лет Егор стал известен в криминальных кругах, как один из самых опасных и хладнокровных... бандитов. Что тут скрывать, именно таким он и был. Это позже его стали называть гордым словом "бизнесмен", а вот раньше это называлось совершенно по-другому.
  Спустя какое-то время пора лихих девяностых официально закончилась и, казалось бы, можно было забыть о тяжелых временах... Но главные приключения только начинались.
  
  - Да, позвони Подтихову, пусть по своим каналам поспрашивает, не начинается ли очередная суматоха, - Егор сбросил вызов и, швырнув телефон на заднее сидение, припарковался у салона. Давно не было такого, чтобы он два дня подряд заезжал на одну и ту же точку, но в этот раз ему надо было встретиться с Куницыным, чтобы поделиться своими соображениями по поводу взрыва. Убить его явно не хотели - только припугнуть, но вот зачем это было нужно? Голос звонившего был совершенно незнакомым, но ему ясно дали понять, что говорить ему не рекомендуется.
  "Советую вам молчать, Егор, иначе документы, находящиеся в вашем "секретном" сейфе за шкафом, канут в Лету"
  Арабский готов был поверить во что угодно, но понятия не имел, как подрывнику удалось узнать о том, о чем мог знать только один человек - сам Егор.
  - О, Егор, а ты чего тут делаешь? - Валерий, разговаривающий с одним из клиентов, махнул рукой консультантке, чтобы она закончила с ним, и подошел к парню, который равнодушным взглядом скользнул по залу.
  - Тест у Алисы пришел забрать, - рассеянно отозвался он. Куницын удивленно приподнял брови: он не представлял, что должно было произойти, чтобы Арабский запомнил чье-то имя, да еще и назвал его на автомате. Взгляд Валерия был замечен, и парень раздраженно дернул губой, сразу поняв, на что безмолвно намекает товарищ: - Эй, только вот не надо преждевременных выводов делать! Я вообще по другому делу, просто заодно заберу у нее документы... Кстати, где она? Разве сегодня не её рабочий день?
  Куницын чуть помрачнел. Буквально час назад Марьина лично позвонила ему, и настолько талантливо врать она не смогла бы, даже если была бы самой талантливой актрисой России.
  - Она в больнице.
  Егор ни капли не изменился в лице и только едва заметно кивнул головой, отметив, что, оказывается, девчонку задело все-таки гораздо сильнее, чем он думал. Идиотка, и чего сразу в больницу поперлась? Ведь точно расскажет, что с ней приключилось, так потом проблем не огребешь.
  - Сотрясение? - спросил он только для того, чтобы поддержать разговор: в ответе Арабский был уверен уже заранее.
  - Нет, почему сотрясение-то? - покачал головой Валерий и вздохнул, пересчитывая деньги в кассе. - На нее вчера в квартире напали: кажется, горло попытались перерезать, так её друг нашел на пороге в луже крови, сразу повез в городскую больницу. Не повезло ей, конечно, теперь непонятно, когда на работу выйдет... А ты чего хотел-то? Эй?..
  Мужчина замолчал, поднимая взгляд. Егора тут уже не было.
  ***
  - ...А потом бум, бах, грохот, визг тормозов! Кто-то заорал сзади меня, автобус закрутился, я вообще думала, что сейчас из окна вылечу! А потом стекло разбилось, меня по боку как осколком резануло, из меня кишки как начали вываливаться, кровь захлестала во все стороны, там автобус чуть в кровавый бассейн не превратился, прямо как в "Корабле-призраке"!
  Я скептически вздохнула, когда размахавшаяся руками соседка по палате закончила рассказ, воодушевленно уставившись на меня в ожидании реакции. Лера оказалась самой натуральной киноманкой с сохранившимся с детства синдромом гиперактивности, и не могла усидеть на месте более пяти минут, то и дело ерзая на кровати, словно у нее было шило в известном всем месте. Больница для девушки, попавшей в аварию по случайному стечению обстоятельств, была настоящим адом.
  - Врет, - авторитетно заявил Егор, сидя на стуле рядом с окном, на равном расстоянии находящегося между моей и Лериной кроватями. Нет, а без его упоминания мне прямо не удалось бы понять, что правды в словах девушки удручающе мало!
  Я недовольно глянула на парня, поджав губы. Понятия не имею, как он тут оказался: стоило только мне проснуться, как этот кадр навис надо мной и с едва скрываемой иронией поинтересовался, где лежит тест. Мол, ему надо его забрать, чтобы поскорее свалить из этого отвратительного места, которое давит ему на психику. Разумеется, я тут же послала его, только должной язвительности почему-то в хриплом голосе не появилось, а прозвучал он настолько слабо, что даже у Арабского в глазах промелькнул какой-то намек на волнение.
  - Вали уже, ты уже все, что надо, сделал, - печально-печально протянула я, стараясь надавить на совесть своего босса. Во мне поселилась практически стопроцентная уверенность в том, что это именно он виноват в том, что я тут оказалась: мало ли, вдруг эти самые подрывники подумали, что он мне что-то передал, и решили устранить угрозу на безопасном от офиса расстоянии? Или решили, чтобы я подействовала как-то на него своим состоянием? Или... Черт, да тут сотни версий! В конце концов, я не бандит, чтобы знать их цели и мотивы, и не детектив, чтобы угадывать, что они захотят сделать дальше.
  Только вот сам Егор себя виноватым не считал.
  - Не надо мне тут, - презрительно скривил он губы. - Развела себе гопоту на районе, а следить за зверьем позабыла, вот они и распустились уже совсем, на свою нападают.
  - Это не они, - качнула я головой, нахмурившись. Арабский состроил такое выражение лица, что не оставалось никаких сомнений в том, что он не поверил. - И не надо делать такой тон, как будто говоришь о собаках.
  - Или кошках, - не удержалась Лера, вставив свое слово. Долгое молчание для нее было такой же нереальной вещью, как и уравновешенность.
  - А они и есть собаки. Блохастые дворняги, - Егор проигнорировал девушку, которая, впрочем, не обиделась, потому что была занята гораздо более важным занятием: игрой в свой телефон. Кажется, она вообще не была способна обижаться на кого-то, постоянно пребывая во взведенном состоянии. Зато обиделась я - на Егора - и из-за этой кольнувшей эмоции не успела во время придержать язык.
  - И об этом мне говорит хозяин псарни из бандитов, - Егор насторожился, я спохватилась, но поворачивать назад было уже поздно, и мне пришлось договаривать до конца. - Как будто я не знаю, что ты вытворял в девяностых.
  Нет, все-таки мне пора заклеивать рот. Немедленно, пока я еще чего-нибудь не наговорила. Арабский несколько секунд помолчал, внимательно смотря на меня, словно пытаясь прочитать во мне, откуда мне известен этот факт. И ведь прочитал.
  - Куницын? - я молча кивнула, думая о том, что если бы я подарила ему бутылочку коньяка, то через часик он с радостью выдал бы мне абсолютно всю информацию на Егора, не утаивая никаких подробностей. Только оно мне надо? - Трепло! - рыкнул вдруг он, со всей дури стукнул по подоконнику сжатым кулаком. Я вжала голову в плечи, Лера подпрыгнула на месте, выронив телефон и испуганно уставившись на взбесившего парня.
  - Успокойся, псих, - ровно произнесла я и откинулась на подушку, пытаясь чуть расслабиться - действие обезболивающего заканчивалось, шею снова начинало неприятно жечь. - Как выйду из больницы, отдам тебе этот тест, только не плачь, - сумела я все-таки добавить немного ехидства.
  Егор поднялся, и у меня появилось чувство, что он меня сейчас ударит. К счастью, пошел он совершенно в другую сторону. Еще к большему счастью, в этой стороне оказался выход из палаты.
  - Когда выйдешь из больницы, ты уже будешь уволена, - бросил он через плечо и вышел в коридор. Оглушительно хлопнуть на прощание ему помешал лишь механизм, позволяющей двери закрываться исключительно мягко и плавно.
  Лера поежилась, непривычно медленно для себя поворачивая голову ко мне.
  - Твой парень, да?
  - Лучше не каркай, - нервно вздохнула я, вытирая ладонью кровь, снова потекшую за ворот из-под пропитавшегося бинта, и нажала на кнопку вызова медсестры.
  
  Шли дни и шли они со скоростью беременной черепахи, абсолютно отказываясь проноситься мимо меня на сумасшедшей скорости. Если с Лерой было еще весело, то когда она выписалась, а на ее место подселили какую-то вредную тетку с загноившейся раной на плече, я стала спасаться от скуки только при помощи ноутбука, привезенного мне оттаявшим папой. Через несколько дней я все-таки поговорила с Валерием Григорьевичем в очередной раз и выпросила у него долгосрочный отгул, пообещав вручить ему по возвращении выписку из больницы и отработать все эти дни в двойном объеме. Вечно подшучивающий надо всеми мужчина, видимо, был не в настроении, а потому быстро дослушал меня, сказал, что он занят и отключился, разрешив торчать в больнице хоть полгода.
  Но самое главное, что торчать в этой адской обителей полгода была не готова я.
  - Так, кто тут Марьина?
  Я подняла голову, встретившись взглядом с какой-то напуганной медсестрой в симпатичном голубеньком халатике, больше смахивающим на модное пальто, которое я недавно видела в магазине поблизости от работы. Хоть какой-то стиль, а то меня начинало уже подташнивать от однотипных зеленых брючных костюмов.
  - Вон та, - кивнула на меня новая соседка, имени которой я даже запомнить не смогла, хотя она, кажется, даже представлялась в первый день.
  - Ты Алиса, да? - девушка нервно оглянулась и уже полностью зашла в палату, держа в одной руке огромный букет с цветами, а во второй - пластмассовую крышку с таблетками. Мы с соседкой синхронно вытаращили глаза, а я почувствовала, что у меня начинает кружиться голова. - Это твой ужин, - протянула бледная медсестра лекарства, - а это... передали на вахте.
  - Кто? - с трудом выдавила я воздух из легких, автоматически пытаясь посчитать цветы и снова и снова сбиваясь со счета. Черт возьми, как же их много, просто невероятно много!
  - Не знаю, это вахтеру передали, а он пьяный был, - слабым голосом ответила девушка, перетаптываясь на месте и не зная, куда деть взгляд. Неудивительно, я бы тоже не знала, что делать в таком случае. - Мне унести их?
  Соседка активно закивала головой, а я нервно вздохнула.
  - Нет, оставь, - девушка сделала попытку положить мне их в ногах, а я судорожно закашлялась, тревожа подживающую рану. У меня же такими темпами швы разойдутся! - На подоконник, пожалуйста.
  Медсестра положила букет на указанное место и, на секунду замерев, вытащила из него небольшой клочок бумаги.
  - Тут записка...
  - Давай сюда, - скомандовала я, наконец-таки посчитав количество цветов, но от этого, как ни удивительно, ни капли не расслабившись. Бумажка оказалась в руке, и я положила её на тумбочку рядом с таблетками, кивнув сотруднице больнице. - Спасибо.
  Она неуверенно кивнула и направилась к двери, только перед самым выходом обернувшись ко мне:
  - Только обязательно выпей таблетки, не забудь, их нельзя пропускать.
  Стоило только двери плавно закрыться, я глубоко вздохнула и заглянула в записку, а в следующую секунду злобно отшвырнула таблетки на пол, заслужив за это удивленный взгляд женщины.
  - Совсем распоясалась молодежь... - пробормотала она, а я не могла оторвать взгляд от изящно выведенных каллиграфических букв.
  "С днем рождения, милочка. Желаю тебе интересной игры и советую смотреть по сторонам в больнице, следующая попытка не за горами. Гораздо интереснее играть, когда жертва знает, что её ждет.
  P.S: ты уже выпила таблетки?"
  ...На подоконнике лежали двадцать две гвоздики, перевязанные черной лентой.
  ***
  - Какого черта, Марьина? - раздался недовольный голос в динамике телефона, и я поджала губы, уже всей душой желая сбросить свой же звонок. Я ему не просто по своей прихоти звоню, между прочим, а из-за серьезных проблем. - Говори быстрее, я сейчас очень занят.
  - Я очень рада, что ты запомнил мою фамилию, но теперь не помешало бы запомнить еще и имя, - выразительно произнесла я. Очередной неодобрительный взгляд полуприкрытых глаз с соседней кушетки последовал в мою сторону. Она серьезно думает, что мне незаметно, как за мной подглядывают? Ох уж эти любопытные женщины...
  - Я помню твое имя, Зульфия, - иронично отозвался Арабский и нетерпеливо цокнул: - Ну же, говори свои признания в вечной любви ко мне. У тебя минута.
  Мне пришлось применить все свои силы, чтобы не швырнуть телефон в противоположную стену. Взрывным человеком я не была никогда, но звук голоса Егора просто начисто выбивал из меня все самообладание, оставляя лишь эмоции. И, скажем так, эмоции не совсем положительные...
  - Признаний не будет, у меня, как оказалось, уже есть почитатель, - деланно равнодушным голосом заговорила я, разглядывая темноту за окном - на улице уже совсем стемнело. В трубке заинтересованно замолчали. - Вот, передал мне через медсестру огромный букет цветов.
  - Ты, наверное, счастлива, - с сарказмом протянул начальник, который, кажется, начинал злиться, что я отвлекла его от дела из-за такой ерунды. Хотя стоп, какие важные дела могут быть в такое время суток? - Запости фотографию в твиттер, репостов будут тысячи - от каждого поклонника по одному.
  - Смешно, - сухо кивнула я, переведя взгляд на букет. - Знаешь, он такой красивый...
  - Почитатель?
  Ох, сомневаюсь, очень сомневаюсь. Маньяки красивыми бывают только в зарубежных детективах.
  - Букет красивый, идиот, - закатила я глаза и облизнула пересохшие от волнения губы. - Такой ярко-алый, перевязанный лентой... Больше двадцати цветков!
  - Марьина, мне плевать, что тебе там дарят, я...
  - Это гвоздики. Двадцать две.
  Егор ошеломленно замолчал, но, когда я хотела начать объяснять ситуацию, заговорил первым. Он был умным, очень умным мальчиком.
  - Записка есть? - деловым тоном спросил он. В динамике раздался какой-то шорох, а потом послышался гул ночных улиц, сменивший прежнюю тишину. - Просто скажи да или нет, не читай её. Не по телефону.
  - Да, - я чуть сжала в руке бумажку, которая выглядела уже крайне непрезентабельно.
  - Угрозы?
  - Именно.
  - Твоя соседка-киноманка сможет помочь тебе сбежать?
  Услышав этот вопрос, я на какое-то время замерла, озадаченно рассматривая свою новую соседку по палате, и Арабский даже повторил свои слова, думая, что я не услышала его из-за плохой связи.
  - Лера смогла бы. Но у меня новая соседка...
  - Плевать, - отрезал Егор. Я невольно вздрогнула: это прозвучало настолько резко и жестко, что на какой-то момент мне вспомнилось, что мой начальник - отнюдь не маленький мальчик, не понимающий, что нужно делать, если его игрушку пытаются испортить. - У тебя в любом случае нет другого выхода. Дай ей трубку.
  - Но она не...
  - Дай. Ей. Трубку.
  Я молча поднялась с кровати и протянула телефон женщине, усердно притворяющейся спящей. Негромкое покашливание помогло ей "проснуться" и неуверенно взять телефон. Я отошла чуть в сторону, обхватывая себя руками и чувствуя, как меня несильно потряхивает.
  После прочтения записки у меня возникали лишь две мысли: "неужели меня попытаются прикончить ночью?" и "все-таки во всем этом виноват Арабский". На Михана я даже и подумать не могла, хотя, как оказалось, именно он вызвал скорую, найдя меня на пороге своей открытой квартиры. Зачем он пошел за мной? Почему не позвонил моему отцу, хотя прекрасно знал его номер? Для чего попытался сбежать еще до приезда скорой помощи? Несмотря на все эти глупые совпадения, верить в виновность своего хорошего знакомого я не собиралась - все-таки слишком уж часто он со своими друзьями выручал меня от своих "коллег".
  Моего плеча коснулась рука, заставив меня подпрыгнуть на месте от неожиданности и едва не врезать по голове своей же соседки. Она вручила мне трубку, подошла к своей кровати и... зачем-то начала доставать простыню и вытряхивать одеяло из пододеяльника.
  - Егор... - настороженно просипела я в трубке, подозрительно смотря за действиями сразу какой-то собравшейся, пусть и немного напуганной женщины. - Ты что ей сказал?
  - Ничего из того, что тебе нужно знать - произнес он, ухмыльнувшись. На фоне до сих пор слышался шум машин, разве что на этот раз более приглушенный. Как будто он... как будто...
  - Ты что, едешь сюда?! - возмутительно громко воскликнула я. - Я тебе позвонила не для того, чтобы ты сюда мчался, а чтобы совет дал: тебя все равно на вахте не пустят!
  - Чего разоралась, истеричка? - фыркнул Арабский. Истеричкой меня не называли еще ни разу в жизни, поэтому я почти искренне обиделась, злобно посмотрев на свое отражение в темном стекле и едва не заработав инфаркт. Да уж, ну и красотка. Как всегда просто.
  - Извини, не каждый день мне дарят такие щедрые подарки, - съязвила я. За спиной раздался треск, и я развернулась, глядя, как соседка разрывает мою и свою простыни пополам и начинает связывать их, скручивая жгутом и завязывая тугие узлы на ровном расстоянии. - Нет... - севшим голосом произнесла я. Не понять было сложно.
  - Да, Марьина, да, - почему-то радостно усмехнулся Егор. - Придется, если жизнь дорога.
  - Егор, - я совсем поникла, даже позабыв про привычный сарказм при обращении к своему отвратительному боссу - слишком велика была сила волнения. - Я в школе на канате повисала и просто висела на нем несколько секунд, как мешок с картошкой. Четверки мне ставили за глаза.
  - Глаза у тебя, без сомнений, красивые, но в школе ты была пышкой, а сейчас приноровилась уже и даже бываешь в спортзале.
  - И что ты еще про меня знаешь? - с обвинением поинтересовалась я, но тут же закрыла эту тему, переведя разговор в прежнее русло. Мало ли, сколько информации он имеет на своих подчиненных. Может, мне о большинстве информации на меня лучше и вовсе не знать. Или не вспоминать. - Если на канате я еще и смогла бы, то по веревке...
  - Сможешь.
  - У меня акрофобия.
  - Перебоишься.
  - Аллергия на хлопок.
  - Потерпишь.
  - Ночная непереносимость свежего воздуха.
  - Не аргумент.
  - Непереносимость тебя.
  Егор оценивающе хмыкнул, и я тоже невольно дернула уголком губ, улыбнувшись. Правду же сказала, причем абсолютную.
  - Аргумент, конечно, но...
  - Я боюсь тебя, - едва слышно перебила я Арабского, прикрывая глаза и стараясь не обращаться внимание на шорох ткани за спиной. Что, если во всем виноват сам Егор, и я буквально спрыгну в беспардонные руки к своей смерти? Все-таки игры с людьми - это больше его стиль, чем чей-то еще.
  - Значит, тебе надо выбрать, чего ты боишься больше: смерти или меня, - серьезно произнес он. Звук резко тормозящей машины за окном слился с этим же звуком из моего телефона. - Алис, я тебя поймаю.
  Я медленно подошла вплотную к окну, раскрывая его и откидывая мешающийся букет на пол. Стоящий внизу темный силуэт, прижимающий к уху телефонную трубку, доверия не внушал - каким-то слишком уж маленьким казался он с такого ракурса, хотя была я не так уж и высоко.
  - Ты забыл, я же Зульфия, - как-то не очень весело пошутила я. В трубке усмехнулись.
  - Точно. Как я мог?
  Соседка по палате завязала последний узел на батарее и скинула конец получившейся импровизированной веревки вниз. К моему счастью, она достала до самой земли, коснувшись пыльного асфальта. Очень жесткого асфальта, прошу заметить.
  - Эмм...
  - Да, ей можно верить. Нет, она не отвяжет веревку, пока ты будешь спускаться. Ты потрясающе многословна.
  - Я вообще-то не это хотела сказать! - возмутилась я, тайком пытаясь понять, насколько же нужно быть проницательным, чтобы предугадывать мои мысли. - Но раз уж ты заговорил об этом, то с чего ты вообще это взял?
  - Валентина - мой человек, которого я специально подселил к тебе. Должен же я был как-то контролировать тебя, вдруг все-таки это именно из-за меня на тебя пытались напасть?
  - Подонок, - я выругалась, стараясь подавить неуместную радость. Ага, значит, он все-таки испытывал муки совести и тоже считал, что виноват в моих неприятностях! По крайней мере, радует, что не я одна морально мучилась все эти дни. - Ты мне домой следящее устройство еще не поставил?
  - Извини, милая, не успел, - выдавил смешок Егор, дергая на себя веревку, чтобы как следует проверить, насколько прочно она закреплена. Батарея никак не отреагировала, позволив веревке уверенно натянуться параллельно стене. - Давай. Слезай прямо в больничной одежде, замерзнуть не успеешь, тут машина рядом, а босиком только удобнее узлы нащупывать. Записку не забудь.
  Я боязливо сглотнула и заткнула бумажку в задний карман, вновь покосившись вниз. Выдуманная акрофобия начала ощущаться неожиданно остро.
  - Знаешь, я как-то...
  - Заткнись и пошевеливайся. У тебя есть пара минут, чтобы слезть.
  Я нервно рассмеялась, не больно-то и охотно забираясь на подоконник коленками и готовясь отключать телефон. Пока что только мысленно.
  - А что будет через пару минут?
  В голосе Егора мне почему-то послышалась почти человеческая улыбка без привычного раздражения:
  - Кофе, который я тебе привез, после охлаждения теряет свой вкус. Советую поторопиться.
  И знаете, это был самый весомый аргумент.
  ***
  - И кто это мог быть? Хотя бы какие-нибудь мысли есть? - Егор перевел взгляд с записки на меня, явно ожидая перечисления полного перечня моих возможных врагов, которых у меня, кстати говоря, не могло иметься в принципе. По крайней мере, я была уверена в этом до недавних пор.
  - Да, есть одна мысль: на дорогу смотри, - пробормотала я, поджимая под себя обнаженные ноги и сжимая в замерзших руках теплый пластмассовый стаканчик с дымящимся напитком.
  Вы думаете, что я слезла настолько быстро, что кофе даже не успел остыть? Если бы! Спускайся я чуть подольше, он мог бы не просто остыть, но и замерзнуть до состояния льда, ведь во мне внезапно открылась паническая боязнь высоты. Если ближе к первому этажу я уже более-менее уверенно перебирала ногами и руками, приглушенно ругаясь себе под нос, то в самом начале тернистого пути я боялась даже просто высунуться из окна. То ли Валентина оказалась хорошим психологом, то ли я её просто неимоверно достала, но ей все-таки удалось убедить меня в том, что если я сама не попытаюсь слезть, то одна уверенная рука без сомнений столкнет меня вниз.
  - У меня не может быть врагов. Все ко мне хорошо относятся, - почти убежденно произнесла я, отстраненно смотря на редкие проносящиеся мимо машины.
  - Самоуверенная девочка, - с сарказмом хмыкнул Егор и автоматически зевнул. У меня появилась запоздалая мысль, что мой звонок мог его разбудить, и я запоздало почти смутилась. - Наманикюренные пальчики, брендовая одежда, идеально наложенная косметика, прическа - волосок к волоску. У любой Барби есть враги, которые завидуют или просто презирают за подобную красоту.
  Я возмущенно вскинула взгляд.
  - Нет, мне, конечно, льстит, что ты считаешь меня красивой, но я всего лишь слежу за собой! Таких людей можно встретить за каждым углом, но им же не пытаются перерезать горло, их же не пытаются подорвать!
  - Не истери, - спокойным голосом перебил меня Арабский, и я опустила взгляд, отворачиваясь к окну с пассажирской стороны. - Подрыв к тебе никак не относится, у меня в стене был шкаф с важными документами - именно их и хотели уничтожить, - я невнятно фыркнула. Мог бы и сразу сообщить мне об этом, а то я же уже себе просто мозг сломала, пытаясь понять, как тайный недоброжелатель узнал, что я поеду в офис к Арабскому, если об этом не знала даже я.
  - Хочешь сказать, что нападение у меня дома и все остальное - это просто совпадение с взрывом?
  - Именно, - Егор задумчиво постучал пальцами по рулю. - Все-таки я думаю, что это твои "мальчики" с района балуются.
  Я моментально помрачнела еще больше и перевела на парня ледяной взгляд. Чего же он так приелся к ним? Только из-за того, что немного попинали его в переулке? Ой, велика потеря, пить надо меньше!
  - Даже если это они, на такой огромный букет гвоздик денег у них просто не хватило бы. Они и на перцовку-то наскрести не могут, - Егор ухмыльнулся, промолчал, но, судя по всему, остался при своем мнении. - Куда мы едем?
  - К тебе домой.
  - Что?!
  И после этого мужчины что-то говорят про женскую логику! Без всяких сомнений, помочь мне сбежать из больницы, чтобы после привести туда же, откуда все и началось - это лучший выход. Хотя... С другой стороны, если подумать: слишком мала вероятность, что на меня попробуют напасть дважды в одном и том же месте. Кем бы этот недоброжелатель ни был, он не настолько глуп, чтобы допустить оплошность. А в квартире могли остаться какие-нибудь следы: вдруг тот человек, который напал на меня, украл что-нибудь или наоборот - обронил?
  Заметив отразившееся на моем лице согласие с подобным маршрутом, Егор одобрительно хмыкнул:
  - Девочка после больницы еще не разучилась думать?
  - А мальчик, судя по всему, еще и не начинал.
  Обменявшись взаимными комплиментами, мы на какое-то время остались удовлетворенными и отстали друг от друга, весь дальнейший путь до моего дома проведя в полнейшей тишине. Я впервые нашла плюс в ночной езде на машине - мы не вляпались ни в одну пробку и до моего дома от больницы доехали просто-таки молниеносно, хотя и ехали как-то в объезд, самой длинной дорогой. Пришлось списать это на паранойю Арабского, который наверняка всего лишь путал следы, хотя в этом не видела никакого смысла. Не будут же за нами следить еще и ночью?
  Машина Егора в моем районе смотрелась как минимум странно, и я была почти уверена, что кто-нибудь из местных не удержится от соблазна и начертит на его крыле пару лишних царапинок. А в идеале - еще и спустит колесо.
  Мои мечтательные мысли прервались, когда мы подъехали к дому, и прямо рядом со своим подъездом я увидела уже знакомые мне лица (если не сказать рожи) и тут же нахмурилась. "Фантастическая четверка" сегодня была не в полном составе - без Михана, а их хмурые и трезвые взгляды, направленные в мою сторону, заставили меня буквально выскочить из машины и кинуться к ним, проигнорировав предупреждающий окрик Егора. Чтобы догадаться о причине плохого настроения парней, не надо было в идеале владеть дедукцией.
  - Его не выпустили? - выдохнула я, и вопрос прозвучал скорее как утверждение. Сергей едва заметно кивнул, чуть ли не с открытым ртом разглядывая мой совершенно непривычный для них внешний вид. Я перед ними не то что босиком не появлялась, а даже просто без макияжа. Спасибо хоть Арабскому, что не пожалел для меня своей куртки поверх больничной сорочки.
  - Его не просто не выпустили - на него завели дело, хотя Михан ничего и не делал, - голос Гены прозвучал с непривычным обвинением, хотя он даже и не повышал тона. Я невольно поежилась, отступив назад, и это заметил Серый.
  - Блонди, мы тебя не обвиняем. Просто хотели с твоим батей поговорить, так он нас даже слушать не стал, залетел к тебе в квартиру, и все дела, - он глянул на выходящего из машины Егора, скривился и сплюнул на землю. - Что, мутишь с хилячком? - я мотнула головой, давя нервный вздох. Я же просила папу выпустить его, почему он не сделал этого? Очевидно же, что Миша не виноват!
  - Я с отцом сама поговорю, не лезьте в это дело, он и без того не в настроении.
  Серый переглянулся с Женей и Геной, и я с разочарованием отметила в их глазах сомнение. Не верили, конечно. Да что тут, я даже сама не больно-то и верила себе. Как еще убедить еще одного паранойика в том, что Миша сделать этого не мог, я не знала.
  Если он, конечно, на самом деле не делал этого.
  - Пошли, - Егор схватил меня чуть выше локтя, потянув к подъезду, и я, кинув виноватый взгляд на парней, последовала за ним, впрочем, сразу же вырвав у него руку, как только подъездная дверь закрылась за нами.
  - Не трогай меня никогда, - ядовито прошипела я, вызвав у парня только снисходительную усмешку. Я медленно повернулась, замирая посреди лестницы на носочках, чтобы не морозить пятки бетонным полом. Арабский остановился парой ступенек ниже. - Ты ведь понимаешь, что я могу рассказать отцу про тот взрыв у тебя в кабинете? - понизила я голос до мурлыкающего шепота, пристально смотря ему в глаза. - И тогда он, как и мы с тобой поначалу, подумает, что эти случаи зависят друг от друга, и освободит Мишу. А с тобой начнет разбираться, поднимет информацию на тебя, узнает о твоем темном прошлом и...
  - И тогда и тебе, и ему будет лучшим выходом бежать из страны и больше никогда не попадаться мне на глаза, - таким же ласковым тоном отозвался Егор, поднимаясь на одну ступеньку и оказываясь вплотную ко мне, на одном уровне.
  Я с легкой нервозностью рассмеялась, пряча руки в карманах куртки. Пальцы наткнулись на пачку сигарет и зажигалку.
  - Блефуешь, - протянула я, растягивая губы в натянутой улыбке. Егор только многозначительно усмехнулся.
  
  
  - Я же тебе говорила, что не стоит говорить этого, - развела я руки в стороны, гася ехидный хохот, и протянула запрокинувшему голову Егору пропитанный холодной водой платок. - Если бы правду он воспринял еще мирно и даже помог бы нам, то этот вариант... - я подавилась хохотом под мрачным взглядом парня и пошла закрывать за папой дверь. Несмотря на ссору с ним, настроение мое умудрилось повыситься от придуманной Арабским версии. Надо было сначала со мной посоветоваться, а не нестись вперед паравоза, нос бы хоть целым остался. Все-таки бандит - не бандит, а против разозленного отца с военной выправкой увернуться не получится ни у кого.
  Закрыв дверь на замок, я на секунду прикрыла глаза, с блаженством вспоминая, как красочно врезал любимый папочка моему начальнику-фантазеру.
  
  - Мы с Алисой встречаемся.
  - Что? - мы с отцом синхронно уставились на Егора, стоящего в дверях. Папа ради такого случая даже оторвался от пораженного разглядывания моей непрезентабельной внешности. Краткий взгляд в зеркало заставил меня ужаснуться и тут же забыть об этом, чтобы лишний раз не травмировать психику.
  - Вы не знали? - Егор усмехнулся и развел руки в стороны. - Признаюсь, её сотрясение - это моя вина. Но разве я виноват, что она тоже настолько увлекается BDSM-играми, что позволяет мне забываться?
  Секунда молчания... и удар.
  
  Посмеиваясь, я вернулась на кухню, на ходу заплетая светлые прядки в кособокую косичку на одну сторону.
  - Теперь он точно считает, что именно ты перерезал мне горло, "заигравшись", а потом сбежал. А гвоздики - это так, знак нашей любви. Не удивлюсь, если завтра тебя повяжут ОМОНовцы и...
  - У тебя сегодня день рождения.
  Я удивленно замолчала, но быстро справилась со своей реакцией, усмехаясь и приподнимая брови.
  - Что, это был такой твой подарок? Соглашусь, оригинально. Только можно было и деньгами: было бы гораздо полезнее и приятнее. И ты бы сейчас кровью не изливался.
  Егор мой юмор не оценил, поднимаясь со стула и убирая платок от носа. Окровавленным он был еще более впечатляющим; не оставалось никаких сомнений в том, что он может и убивать, и делать все, что только угодно его душе. И ничего ему за это не будет.
  - Ты не будешь праздновать свой день рождения. Ты слишком явно подставляешь себя под удар, а твой поклонник точно дал нам понять, что он не в игрушки играет, - выглядел Арабский внушающе и точно говорил серьезно, без тени улыбки, не давая мне шанса сомневаться в его словах. Именно поэтому, когда я громко рассмеялась на его слова, в его глазах отразилась уверенность в моем пострадавшем психическом здоровье. Я поспешила её развеять.
  - Я не праздную этот "праздник" уже лет десять, мне это не нужно.
  - То есть? - настороженно переспросил Егор.
  - То и есть, - я беспечно пожала плечами, доставая из шкафчика полузасохший пряник, и с удовольствием вгрызлась в него. - Ой, только не надо на меня так смотреть, я просто не считаю, что это стоит того. Обычный день, просто я стала на год ближе к могиле, - я оптимистично улыбнулась, усаживаясь на второй стул, и поджала под себя одну ногу, стаскивая с себя куртку и кидая её на пол под застывшим взглядом парня. - А теперь давай поговорим насчет твоих сексуальных фантазий. BDSM? В самом деле? Ничего лучше придумать не мог? Зачем вообще сказал ему про то, что ты виноват в моем сотрясении, моя версия была достаточно правдоподобной.
  Егор покосился на куртку, пытаясь воззвать к моей совести, но в своем доме я была на своей территории, а потому смущаться упрямо не желала.
  - Чем неправдоподобней версия из уст другого человека, тем легче в нее поверить. А в больнице ты ясно дала мне понять, что он сомневался в твоих словах.
  Я сложила руки на груди, закидывая ногу на ногу. Взгляд прошелся по обнаженной коже, но мое выразительное покашливание вернуло его к моим глазам.
  - Ладно, допустим так. Но почему нельзя было сказать правду? - не могла понять я. Папа и правда мог помочь Егору с его проблемами, все-таки у себя в участке он занимал не последнее место и пользовался уважением.
  - Потому что это только мои дела, и я не хочу, чтобы в них впутывался кто-то еще. Это не такая ерунда, как...
  Арабский замолчал, сообразив, что зашел дальше, чем позволялось. Я нежно улыбнулась, сжимая кулаки.
  - Продолжай, Егорушка, - пропела я, поднимаясь. - Не такая ерунда, как?.. Как что? Не такая ерунда, как какие-то покушения на мою жизнь? И правда, о чем это я, - истерический смешок вырвался без моей воли, и я поджала губы, резко переставая улыбаться.
  - Слушай, я...
  - Вали отсюда, - ледяным голосом произнесла я, указывая на дверь.
  - Тут опасно...
  - Вон! - крик затих в квартире, за стенкой раздался возмущенный стук. Егор встал, поднимая куртку с пола. - Спасибо за помощь в побеге, свободен.
  ...Только когда дверь за Арабским закрылась, я смогла впервые за долгое время свободно разреветься, радуясь, что на мне сейчас нет косметики.
  Как ребенок, в самом деле.
  ***
  Я уже не в первый раз убеждалась, что все окружающие меня люди страдают хронической паранойей, и это, кажется, заразно. За всю ту неделю, что я провела дома на своем законном больничном, мне удалось разобраться со своим побегом из больницы, позвонив и сообщив, что я всего лишь проскользнула мимо вахты поздно вечером. Кроме того, я, к счастью, все-таки помирилась с папой, объяснив ему, что мой хороший друг, по совместительству являющийся моим начальником, - безнадежный придурок, у которого нет совершенно никакого чувства юмора. Должность "хорошего друга" ему пришлось подарить только в глазах отца, потому что этот эгоист меня раздражал, бесил и выводил из себя, а одна только мысль о нем подводила меня вплотную к новому нервному срыву. Разумеется, теперь вместо того, чтобы реветь, я едва ли не начинала крушить все, что попадалось под руку. Пострадала кружка, тарелка и... мой сотовый. Последнюю потерю я сочла за знак судьбы и собралась на работу, впервые за эту неделю выйдя на улицу.
  
  - Алиса! - воскликнула Ирина, когда я зашла в родной зал, уверенно стуча каблуками по отполированному уборщицей полу. - Тебя уже выписали?
  Я автоматически приобняла кинувшуюся на шею сопереживавшую коллегу, все еще немного нервно оглядываясь по сторонам. Стоило мне только выйти на улицу, как сразу начало казаться, что буквально за каждым углом без исключения меня поджидает какой-нибудь маньяк с сумасшедшим оскалом и ножом в зубах. Фантазия, как и всегда, не подводила, а потому я успела обдумать всевозможные варианты нападения.
  - Куницын на месте?
  Ира покачала головой, расплываясь в довольной улыбке.
  - Нет, Валерия Григорьевича снова Егор Александрович забрал, - при озвучке имени Арабского у девушки сделался восторженно-щенячий взгляд, и я тихо фыркнула себе под нос. - Он постоянно забирает его каждый день утром. Они оба такие серьезные, хмурые все эти дни; случилось что-то, наверное... О тебе, наверное, заботятся, - подмигнула Ирина, не обращая внимания на мое мимолетно изменившиеся настроение.
  Я не сомневалась, что они разбирались с проблемами Егора, но даже не думала, что это будет продолжаться настолько долго. Судя по всему, все было и правда гораздо серьезнее, чем мне казалось на первый взгляд. Интересно все-таки, что было в том сейфе?
  - Я что пришла-то, - махнула я рукой, вспомнив, что не просто так решила выйти из своего защищенного дома, - к тебе возвращаюсь. Со сменой не подгадала, раз ты тут одна?
  Девушка заулыбалась еще сильнее и снова кинулась ко мне, но я настолько выразительно тронула забинтованную шею под высоким воротом свитера, что Ира со смущенной улыбкой отступила на шаг назад.
  - Наконец-то, а то я думала, что загнусь тут совсем одна. Раньше хоть Валерий Григорьевич под ухо гундел, а тут и он пропадает каждый день, - пританцовывая, девушка отправилась к кассе, с ослепительной улыбкой мурлыча себе под нос какую-то песню из рекламы. Закатив глаза, я направилась в каморку, чтобы снять куртку и переобуться из сапогов в туфли.
  Все-таки мне не хватало всего этого.
  
  Если рассматривать в целом - рабочий день прошел просто замечательно. Особенно если не смотреть на такие мелкие детали, как редкие агрессивные клиенты, желающие придраться буквально к каждой мелочи. Слава богу, Ирина успела "перехватить" скандальную покупательницу, когда я уже была на полном серьезе готова зашвырнуть в нее пятый айфон, который, видите ли, оказался не того розового оттенка, который ей хотелось. Чуть позже я уже даже при титанических усилиях не смогла бы понять, почему я чуть не накинулась на эту малолетнюю блондинку, но в тот момент мне казалось, что она - едва ли не вселенское зло, которое я просто обязано уничтожить.
  - У тебя же день рождения недавно был, да? - вспомнила вдруг Ира, когда мы сидели после закрытия магазина в каморке и распивали бутылочку легкого фруктового коктейля на двоих. - Валерий Григорьевич уже давно отложил тебе подарок, а потом, как я поняла, забыл про него, - девушка с неясным бормотанием полезла куда-то в нижний ящик стола (мы его еще называли "черным"), в который мы складывали все документы, чтобы не забыть их, и успешно больше не вспоминали, сочтя попытку зачтенной. Прямо над ним был "белый" ящик, запирающийся на замок - личный ящик Куницына, который прятал туда свои игральные карты с голыми тетками и прочие дорогие его сердцу вещи. - Так, где же он был... А, вот ты где! - коллега с негромким радостным вскриком едва ли не подпрыгнула на месте и впихнула мне в руки небольшую коробочку - одна из сотен коробочек, находящихся на складе. - С днем рождения, Алиска, пусть и с прошедшим!
  - Ох, как же это вовремя... - польщенно улыбнулась я, крутя в руках знакомую модель. Это был один из блатных "пробников", присланных начальству на халяву, для, так сказать, проверочной эксплуатации. "Пробники" такие, как я поняла, всегда как раз-таки раздаривали, потому что на деле они стоили просто сногсшибательные суммы. - А чего же ты его не взяла себе? Могла бы просто сделать вид, что забыла.
  - Ну что уж я, совсем что ли?.. - уклончиво протянула девушка, машинально вороша носком туфли отложенные в "черный" ящик документы. Где-то между забракованными документами из налоговой и случайно продублированными отчетами мелькнула знакомая кислотно-зеленая папочка, и я потянулась за ней. Последний раз я видела её спустя первую неделю работы, когда Куницын выписывал мне первую одобрительную записку, а потом не без удовольствия забыла про нее, изредка припоминая только при нечастых нарушениях своих обязанностей.
  - Это же мое личное дело, - изумленно моргнула я, растерянно открывая удивительно толстую папку, в который прежде было два листочка от силы. Раньше её тут не было...
  - Нет, это, наверное, не твое, это по бухгалтерии, - вдруг всполошилась Ира и попыталась вырвать стопроцентно мои документы, в которых я уже успела увидеть свою знакомую фотографию, сделанную около двух лет назад - к величайшему удивлению неопытного фотографа, я на ней получилась даже лучше, чем надеялась. Знал бы, сколько я лоск наводила перед тем, как сфотографировать на паспорт - знала же, что снова поменяю этот документ еще черт знает когда.
  Я недоверчиво сощурилась, встав со стула, и сделала шаг назад, листая папку. С каждой секундой мои глаза расширялись все больше и больше - кажется, тут была вся информация на меня с самого моего детства.
  ...Почти вся.
  От понимания последнего факта у меня перехватило дыхание. Стало душно, и захотелось выйти на улицу, чтобы глотнуть свежего воздуха и как следует осмыслить то, что я только что поняла. Именно та информация, которую на меня найти не смогли, была самой важной.
  - Кто эту папку притащил? - хрипло произнесла я, не сумев сразу совладать с голосом. Пришлось откашляться, чтобы вернуть себе повелительно-холодные интонации, с которыми я когда-то разговаривала со "своей" бандой - еще до того, как они начали относиться ко мне более уважительно. - Ирина, я с тобой разговариваю, - чуть понизила я тон, едва заметно изменяя угол взгляда наклоном головы. Девушка поежилась.
  - Валерий Григорьевич, - пропищала она, вжав голову в плечи.
  - Почему ты пыталась прикрыть его?
  - Я не...
  - Отвечай немедленно! - прикрикнула я, невольно топнув ногой, как маленькая недовольная девочка. Кажется, Ира во мне маленькой девочки не увидела, потому что, кажется, побледнела еще сильнее. Папа в такие моменты любил напоминать, что с такими навыками общения мне все-таки следовало пойти к нему работать дознавателем, а я говорила, что пойду только тогда, когда мне разрешат пользоваться пыточными орудиями где-нибудь из Средневековья. Отец злился, я веселилась и продолжала делать то, что мне хочется, прекрасно зная, что он со своей мягкостью все равно не сможет мне противостоять.
  - Я случайно услышала...
  - Подслушала, - автоматически поправила я.
  - Да, - неохотно согласилась Ира после пары секунд размышлений. - Я подслушала его разговор с Егором Александровичем, они меня заметили. Сказали, что если я буду скрывать то, что они собирают на тебя полное досье, то они мне ничего не сделают. А если расскажу... - девушка всхлипнула, а я со вздохом закатила глаза, успокаивающе положив руку её на плечо. - Похоже... Егор... просто ящики... перепутал...
  - Ну же, не ной, - чуть смягчилась я. Из-за этих всхлипов совершенно не было слышно слов Ирины; ей и так досталось, судя по всему - Егор припугивать умел и любил. - А они говорили, зачем им нужно досье на меня?
  - Да, - девушка жалобно шмыгнула покрасневшим носом и зарылась в карманах в поисках платка. Я молча сунула ей бумажную салфетку и оперлась плечом о косяк, смиренно ожидая продолжения разъяснения. - Тот взрыв... - Ирина на секунду замолчала, стараясь сформулировать предложение. - В общем, Егор Александрович считал, что это ты его подстроила.
  - Что?! - пораженно воскликнула я, невольно пошатнувшись на каблуках сапогов. Пришлось вцепиться в косяк и удивленно перевести взгляд на коллегу. - С чего он вообще это взял?!
  - Он серьезно относится ко всем сотрудникам, поэтому заказывал личные досье в федеральной базе данных - само собой, абсолютно полные досье. Распечатки сразу на всех не дают, слишком рискованно, поэтому у него лежали досье сотрудников только до буквы "М". И сразу же, как у него появляются твои документы, а он еще не успевает их прочитать, ты внезапно оказываешься у него в офисе, и сейф взрывается. Разумеется, он подумал, что виновата ты и подал вторичный запрос. Только вот... информация уже была урезана на треть.
  Я утомленно потерла виски, пытаясь соотнести все это с тем, что я знала. Кажется, Арабский теперь уже не подозревал меня после всего, что произошло, но вот продолжил собирать всю информацию. Зачем? Чтобы понять, ради чего и кто на меня нападал? А почему это его вообще волнует? Да и кто вообще сократил информацию в федеральной (!) базе данных, к которой доступ имеет далеко не каждый?
  ...Хотя насчет последнего вопроса никаких сомнений уже нет.
  - Плохой из тебя шпион получился бы, - раздался голос на пороге между каморкой и складом. Я даже не стала поворачиваться, рассеянно листая свои документы. Черт, тут даже написано, сколько у меня интимных связей было! - Ирочка, оставь нас на минутку. Не плачь, милая, не буду я с тобой ничего делать, иди домой, мы с Марьиной сами разберемся.
  Спустя несколько минут молчания Егор встал у меня за спиной, заставляя волосы на затылке шевелиться от теплого дыхания на шее.
  - Не может быть такого, чтобы её совсем не было, - произнес начальник, сдувая светлую прядку с открытой шеи. Я передернула плечами, останавливаясь на главной странице, на которой была собрана вся самая основная и важная информация. - Она ведь жива?
  - Жива... - дрогнувшим голосом прошептала я, чуть приподнимая подбородок, чтобы казаться более уверенной в себе. Не показывать же ему, что мне страшно. Я провела пальцами по единственной незаполненной графе и нервно вздохнула. - Десять лет назад суд упрятал её в психиатрическую лечебницу, но, похоже, что выпустил раньше времени. С её-то связями... - я прикрыла глаза и глубоко вздохнула, стараясь заглушить неосознанный приступ паники, знакомой еще с детства. Так хотелось забыть, думать, что осталось еще много времени... - Осталось только понять, почему мама все еще хочет меня убить, - ледяным голосом произнесла я, наконец, взяв себя в руки.
  И, кажется, даже непробиваемый Егор вздрогнул от моих слов.
  ***
  На протяжении всей моей жизни мама состояла на постоянном учете у психиатра - дважды в неделю она должна была обязательно посещать своего личного врача, которого я до восьми лет считала своим родным дядей. Эту версию придумал папа, чтобы не травмировать мою детскую психику, но я догадалась сама, что серьезный мужчина с проницательным взглядом, проверяющий нашу квартиру раз в месяц, далек от статуса близкого родственника.
  Если не углубляться в подробности какого-то нереального знакомства отца с мамой, все можно сказать крайне лаконично: она, абсолютно голая, стояла зимой посреди центральной площади и подражала дьявольскому смеху злодеев из мультфильмов, он арестовал ее за нарушение правопорядка на пятнадцать суток, а после по несколько раз в день навещал её в камере. Неизвестно, как все это закрутилось, но доброжелательный папа как-то стал исключением - единственным человеком, которого смогла полюбить моя сумасшедшая, ненормальная и ненавидящая весь мир родительница.
  Я таким исключением не была.
  Это странно, но у меня до сих пор не получается назвать её плохой матерью. Она умела быть хорошей - читала сказки на ночь, никогда не била меня, покупала игрушки. Только вот игрушки периодически приносились в жертву известным только ей демонам, сказки приводили в ужас даже взрослого человека, а побои прекрасно заменяли угрозы. Я не боялась ужасов - я воспитывалась на них. Наверное, стоит сказать маме за это спасибо.
  Последний месяц совместной жизни с ней был самым счастливым - мама была идеальной, ничего в ней не напоминало о психической болезни, и папа даже решил отказать от услуг психиатра.
  За день до моего дня рождения мама сказала, что приготовила подарок, который покажет только завтра.
  На следующий день она отвезла меня на кладбище и попыталась вырезать сердце. Как оказалось позже, я была уже не первой жертвой за последние несколько недель.
  - Как она сумела влезть в базу данных? - Егор, уже отошедший от первичного впечатления, больше не хотел мне врезать за сокрытие такой важной информации, но, кажется, еще больше убедился в том, что блондинка я не только по цвету волос, но и по состоянию души. А зря - я ведь действительно даже не думала о том, что это может быть мама, ведь в клинику её засадили на двенадцать лет. Она уже должна была вылечиться, просто обязана. Я не верю, что она до сих пор больна.
  Но тогда почему она все еще хочет моей смерти?
  - В её секте была парочка хороших хакеров. Наверное, связалась с ними, - я растерянно оглядывалась по сторонам, стоя близко к закурившему Егору - почему-то казалось, что рядом с ним будет как-то... понадежнее что ли? Это мысль мне не понравилась, и я сделала шаг в сторону, стараясь не обращать внимания на ощущение, что на меня сейчас свалится козырек, под которым мы сейчас стояли.
  - Её секте? - Егор удивленно приподнял брови. - Твоя мать была их предводительницей?
  Я невесело хмыкнула, забрав сигарету у Егора и затянувшись. Горький дым обжег легкие, но мне удалось не закашляться и сохранить достойный вид.
  - Она была не просто предводительницей, она создала их, - я снисходительно усмехнулась, когда Арабский выхватил у меня свою сигарету, неодобрительно фыркнув. - Мама сумасшедшая, но не глупая. Красивая и безумно гениальная женщина, она бы тебе понравилась. Такая же психованная, как и ты.
  - Я предпочитаю чуть моложе. У твоей матери случайно дочки нет? - подмигнул мне Егор. Я гордо проигнорировала попытку флирта, хотя, стоит признаться, выглядел он в этот момент очень даже притягательно. - Кстати, у меня для тебя хорошая новость: взрыв у меня в офисе с тобой никак не связан, это проснулись мои старые друзья, которым хотелось немного подпортить мне настроение. Правда, теперь они будут пытаться то и дело навредить мне и моим служащим, но это уже не твои проблемы.
  - "Навредить твоим служащим"? О да, я безумно рада, это самая хорошая новость за последнее время! - с сарказмом отозвалась я, уверенно двинувшись в сторону своего дома, стуча острыми каблуками по асфальту.
  - Я подвезу тебя, - догнал меня Арабский и вовремя подхватил по руку, когда меня повело. Как-то внезапно вспомнилось, что бутылочка коктейля опустела как-то быстро, и мы открыли вторую.
  - Я в состоянии сама дойти, - с достоинством повела я плечом, стараясь освободиться от конечности, зацепившей мою руку.
  - Это был не вопрос, я в любом случае подвезу тебя, - не поддался Егор, на мгновение отпустив меня, но тут же схватив за ладонь и переплетя пальцы. - Даже если придется везти по частям в багажнике.
  - Думаешь, что я не помещусь в багажнике целиком? - деланно оскорбленно скривилась я, но руку не выдернула. А что выдергивать, если приятно?
  - Проверим? - ласково протянул Егор, останавливаясь передо мной и мешая идти дальше. Я печально вздохнула, опустила взгляд на наши руки и, выдрав у него свою кисть, расправила плечи, с превосходством посмотрев на начальника.
  - Где машина?
  Арабский довольно ухмыльнулся.
  
  Перед тем, как сесть в автомобиль, я под насмешливым взглядом долго и недоверчиво осматривала её со всех сторон, а потом и вовсе заставила Егора залезть под капот и посмотреть, не прикреплена ли там взрывчатка. Обозвав меня параноиком, парень едва ли не насильно запихнул меня на пассажирское переднее сидение и резко тронулся с места, с усмешкой покачав головой, когда я панически начала пристегиваться ремнем безопасности.
  - Зачем вообще сюда поперлась?
  - Мне вообще-то работать надо, - недовольно произнесла я. - Я воздухом питаться не умею.
  - А по-моему ты только им и питаешься, - он оценивающе обвел меня пристальным взглядом с головы до ног. Я невольно посмотрела на свои тонкие бледные руки с выпирающими синими венками на тыльной стороне ладоней.
  - У меня такой обмен веществ, - фыркнула я, оправдываясь. Почему-то меня раздражали замечания о том, что я сижу на диете - хотелось, чтобы все думали, что я поглощаю еду тоннами, а не щипаю травку, аки какая-то коза.
  - Анорексичка-а-а, - поддразнивающе пропел Егор. Я сжала губы, всем своим видом излучая ядовитый сарказм.
  - Заткнись, - раздался веский приказ с моей стороны.
  - Уволю, - не менее лаконично добавил Арабский.
  Какое-то время мы ехали почти спокойно, только изредка лениво перебрасываясь ироничными замечаниями, а я даже задремала, но вот когда открыла глаза, поняла, что несемся мы просто на сумасшедшей скорости, да и несемся далеко не к моему дому.
  - Куда ты?.. - я замолчала, смотря на напряженного парня, руки которого настолько сильно вцепились в руль, что, казалось, были готовы выдрать его с корнем. Его взгляд метался то на дорогу, то на приборную панель, то на зеркало заднего вида. Я оглянулась назад и судорожно вздохнула, когда обнаружила мчащийся за нами огромный джип, из которого выглядывал незнакомый мне мужчина угрожающего вида, целящийся из пистолета куда-то... в нашу сторону.
  Автомобиль Егора резко вильнул в сторону, раздался выстрел, а я вжалась в сидение, тяжело дыша и напряженно смотря на темную дорогу - фары были выключены.
  - Молодец, вот так и сиди, - несмотря на напряженность, голос Егора прозвучал весело, словно ничего особенного и не происходило. Практически одновременно с еще одним выстрелом зазвенело разбившееся заднее стекло, а после этого машина резко вильнула в узкий переулок, а после него - еще в один, и еще...
  Автомобиль запетлял по улочкам и дворам, как какой-то заяц, путающий следы, а после вывернул на центральное шоссе, ведущее через лес в другой город, и рванул к загородным коттеджам.
  - Так, тебя стеклом не полоснуло? - спросил Егор, когда мы остановились у аккуратного двухэтажного дома, умудряющегося выглядеть одновременно и просто, и очень уютно. Он отстегнул у себя и меня ремни безопасно и быстро прошелся руками по моему телу, поймав возмущенный взгляд. - Вот, так-то лучше, уже хотя бы какие-то эмоции! Поздравляю с торжественным крещением первой погоней - теперь ты официально можешь считать себя впутанной в криминальные разборки.
  - Мне разрыдаться от счастья? - выдохнула я облегченно впервые за все это время.
  - Не надо, - рассмеялся Егор, выходя из автомобиля и по-джентльменски открывая дверь с моей стороны. Я опасливо посмотрела на протянутую руку и вылезла сама, неуверенно оглядываясь. Куда он меня привез?
  На крыльце дома позади меня включился свет, и я медленно обернулась назад, встретившись с жестким взглядом седого мужчины, сидящего в инвалидном кресле.
  - Ну, сын, рассказывай, что это за кукла и куда ты вляпался на этот раз.
  - А зайти нельзя? - без малейшей заминки нагло улыбнулся Арабский, сразу став похожим на одного из тех подростков, которые прогуливают школу и не могут ни дня прожить без драк. Таких мальчиков я раньше предпочитала избегать, помня многочисленные красочные рассказы папы о маньяках и извращенцах, которые, по его мнению, составляли большую часть нашего отнюдь не огромного города.
  Отец Егора поджал губы, одарив меня совершенно неодобрительным взглядом. Сразу видно, что они родственники, причем ближайшие - я ни капли не сомневалась, что в молодости мужчина был едва ли не полной копией моего начальника. К взглядам таким я привыкла - на утро после "веселой" ночи Арабский смотрел на меня точно так же, но от солидного мужчины в инвалидной коляске я ожидала больше уважения.
  - Саша, что ты людей на пороге держишь? - раздался недовольный голос из глубины дома, и за Арабским-старшим появилась женщина. В отличие от главы семьи, она выглядела доброжелательно и совершенно обыкновенно, как и выглядела обычно каждая вторая мать в среднестатистической семье. При взгляде на Егора у нее появилась радостная улыбка, и она обрадованно всплеснула руками, кинувшись к расслабленно стоящему рядом со мной парню. - Егорушка, мальчик мой, наконец-то приехал! Исхудал совсем, вон, как щеки осунулись, бледный весь, как упырь!
  Я невольно заулыбалась, смотря на смуглого, в меру накачанного парня с жесткой волевой челюстью. Он кинул на меня панический взгляд, а я едва удержала злодейский хохот. Так ему! Втянул меня в свои разборки, так пусть теперь мучается. Хотя я бы на его месте была бы счастлива - столько искренней, пусть и излишней заботы.
  Решив, что хватит с него любвеобильных объятий, я поспешила на помощь и деланно смущенно откашлялась, обратив на себя внимание матери Егора.
  - Ты и девочку свою голодом моришь! - без всякой фальши ужаснулась она, с шоком смотря на меня. Я невнятно хмыкнула, позабавившись над подобным определением.
  - Я не его девушка, - тепло улыбнулась я женщине, невольно испытывая к ней самые доброжелательные чувства. - Егор - мой начальник.
  - А, оно и ясно, - презрительно фыркнул Александр, постукивая пальцами по подлокотнику кресла. - Повышения хочется, да?
  - А продавца-консультанта можно повысить? - демонстративно открыла рот, прикрыв его ладошкой. - Ой, не знала, теперь хоть какой-то плюс от него есть, - выразительно протянула я под взглядом посмеивающегося Егора и ослепительно улыбнулась мужчине. - А если с вами... пообщаться, то меня повышение до директора ждет?
  Мужчина неожиданно одобрительно усмехнулся и скатился с крыльца, подъехав ко мне и протянув руку.
  - Дерзкая девочка, - довольно хмыкнул он, когда я уверенно пожала руку, намеренно жестко сжав ладонь. - Я Александр Михайлович. Сын, одобряю.
  - Она не моя девушка, - закатил Егор глаза, когда мать засияла так, словно Арабский-старший дал нам благословление на долгожданный брак. Причем долгожданный, судя по всему, именно для матери - я была более чем уверена, что она просто мечтала о том, чтобы сын наконец-таки остепенился.
  - Вопрос времени, - парировал Александр Михайлович, разворачиваясь обратно к дому. - Ну, проходите, переконтуетесь тут пару дней.
  - Пару дней? - я невольно встала на месте, подумывая, не стоит ли вернуться обратно в машину. Только сейчас у меня появился вопрос, с чего это Егор вообще привез меня сюда, к родителям? Неужели это единственное безопасное место, которое пришло к нему в голову в момент опасности?
  - А что ты думала? - Александр Михайлович насмешливо посмотрел на сына. - Хрен бы Егор приехал сюда просто так, он тут появляется только когда находится в полной жопе. Разве не так, Марь Иванна?
  - Саша, - страдальчески простонала женщина, прикрыв покрасневшее лицо руками. - У нас же гости!
  Егор выразительно развел руки в стороны, словно говоря, что это совершенно обычное состояние его родителей, и они ведут себя так везде и со всеми. Я только с умилительной улыбкой следила за разворачивающейся сценой, забавляясь подобными отношениями. Как мне казалось, они были идеальной парой. Арабский переместил руку мне на талию, подталкивая к двери, и мне пришлось скинуть его кисть и самой пройти в дом после зашедшей туда Марии Ивановны.
  
  - Значит, Рустам снова решил попортить тебе кровь? - хмуро произнес мужчина, задумчиво потирая пальцами подбородок, и припечатал сочное ругательство. Мария Ивановна пораженно ахнула, но под строгим взглядом мужа моментально притихла. Кто тут был хозяином в доме, сомневаться не приходилось. - И какого черта он не хочет утихомириться? Развалил ты его завод уже давно, мог бы уже и забыть нахрен и довольствоваться свой жалкой фабрикой на шестьдесят квадратов!
  - Эмм...
  Я удивленно взглянула на странно замявшегося Егора, и внезапно припомнила старый разговор Куницына по телефону. Тогда я еще не знала, что он разговаривает с Арабским, но, благодаря своей хорошей памяти, все равно запомнила незначительную на тот момент информацию. Егор напрягся, когда увидел промелькнувшие в моих глазах хитрые искорки.
  - Ой, - звонко воскликнула я, невинно хлопнув пару раз ресницами и спародировав наивный голосок Ирины. - А это случайно не тот Рустам, у которого вы "сожгли", - я продемонстрировала кавычки пальцами, - частный мебельный комбинат? Или... или вы реально его сожгли? - шокированное лицо сделать не удалось, потому что многообещающе сжавшийся кулак Егора вселял в меня веру в свое серое будущее где-нибудь под землей в тихом темном лесу.
  - Что? Вы опять с Григорьичем начали? - настолько угрожающе прорычал мужчина, что я даже невольно вжала голову в шею, пожалев о том, что вообще упомянула об этом. Хотя должен же был хотя бы кто-то полностью разрядить ситуацию. Если не Егор, то я - других вариантов не было. - И чего вам покоя не дают эти его бордели для моли?!
  - Бордели для моли? - удивленно изогнула я бровь. Александр Михайлович посмотрел на меня, словно спрашивая, кто это тут посмел вякнуть, но я смело выдержала пристальный взгляд. Зря я что ли в таком районе живу? Уже иммунитет давно выработался!
  Отец Егора махнул рукой, расслабленно развалившись в своем кресле. Кажется, никакого стеснения по поводу своей инвалидности не ощущал. Лично я назвать его инвалидом не смогла бы даже при большом желании - слишком уж волевой это оказался человек.
  - Ладно, что натворили, то натворили; сами виноваты. Но с Куницыным я еще поговорю! - сурово ткнул он пальцем в Егора, который уже быстро набирал что-то на своем телефоне - наверняка уже оповещал нашего менеджера о том, что тому предстоит серьезный разговор с Арабским-старшим.
  - Дай детям поесть спокойно! - решила проявить свой характер Мария Ивановна, глядя, как я неосознанно кошусь в сторону плиты с огромным казаном, заполненным ароматным пловом, и кинулась накладывать подогретый ужин в тарелки.
  А вот Александр Михайлович тему закрывать упорно не желал. Он явно любил, когда его в жизнь приносилось разнообразие в качестве подобных проблем у сына.
  - Нет, ладно, я еще понимаю ваши терки с Рустамом, понимаю, что он опять тебе машину разгромил - кстати, от моего имени в автосервисе скидку оформлять даже не смей. Я не могу понять только одного - как во всем этом замешана... А как тебя, кстати, девочка?
  "Девочка"... У них это явно семейное. Мне пора перестать удивляться.
  - Алиса она, - произнес Егор. Я с веселой улыбкой покосилась на него, оторвавшись от вида сочного дымящегося мяса. Запомнил-таки моё имя? Неужели! Если бы не его родители, я бы даже поаплодировала в качестве поощрения.
  Арабский вкратце обрисовал всю ситуацию, довольствуясь только сухими фактами, но и этой информации хватило для того, чтобы до слез растрогать мать Егора.
  - Бедная девочка, - всхлипнула она, продолжая поглаживать меня по растрепавшимся от этого волосам. Наверное, впервые было как-то абсолютно плевать на прическу - пусть хоть волосы вырвет, только лишь бы не плакала и чуть успокоилась. Хотя... с волосами я, конечно, преувеличила.
  - Я сказал тебе, что у нее в друзьях вся гопота района, а ты называешь её бедной девочкой? - иронично отозвался Егор, подталкивая ко мне тарелку. - Ешь, голодающий ребенок.
  - Думаю, она хочет только показать тебе, что она все еще больна,- впервые за последние десять минут заговорил Александр Михайлович, напряженно размышляя над только что сказанными словами Арабского-младшего. - Не думаю, что её бы выпустили настолько же психованной, какие бы связи у нее не были. Скорее всего, тут дело в другом. Я встречал такие случаи раньше: она запугивает намеренно, потому что ей что-то нужно от тебя. Не просто запугивает, а показывает заранее, что за отказ от условий игры, она сможет убить тебя с легкостью.
  Я с трудом выдавила вздох, стараясь заставить легкие вновь нормально функционировать. О еде уже не шло никакой речи - теперь меня начинало подташнивать при одном взгляде на тарелку, а перед глазами вставали неприятные картинки. Проклятая фантазия, черт бы её побрал! Не составляло никакого труда представить, что могло уже случиться со мной и что случиться в дальнейшем. А если она решит сделать что-то папе?..
  - Молодец, блин, ты все-таки довел её! - рыкнул Егор, как-то мгновенно оказываясь рядом с вздрагивающей мной. От такого резкого движения (или из-за чего-то другого?) глаза защипало, и слезные каналы решили, что пришла их пора открыться.
  Тушь, подводка, тени... твою мать. Кажется, сейчас все с визгами разбегутся.
  - Я довел? - Александр Михайлович невесело расхохотался. - А кто её под обстрелом мотал? Кто заставил из больницы сбегать? Кто в офисе под взрыв потащил, а потом еще и отослал домой без сопровождения? Я? - он глубоко вздохнул, успокаиваясь. Егор положил мне руку на талию и настойчиво приподнял со стула, явно намереваясь увести с кухни. - Ладно. Алиса, - он поймал мой взгляд. - Не буду извиняться, потому что ты знаешь, что виноватым я себя не считаю. Поживешь пока что в гостевой комнате, к себе в квартиру возвращаться даже не смей - тут самое безопасное место.
  - Но... - попыталась возразить я.
  - Даже не спорь! С отцом твоим я свяжусь, обрисую всю ситуацию. Мы вместе обсудим, что делать дальше, займемся поисками твоей матери.
  Я понуро опустила взгляд, тайком вытирая глаза и с ужасом уставившись на черные пальцы. Это что же сейчас тогда творится с моим лицом? И почему все еще не валяются в обмороке от ужаса?
  - Видишь, как она быстро отходит, - с преувеличенной беспечностью закатил глаза Егор, таща меня по лестнице куда-то на второй этаж. Рядом я успела приметить лифт еще до того, как он меня протянул мимо него. - Сейчас немного валерьянки - и все отлично будет, уснет, как убитая.
  - "Как убитая"? - страдальчески повторила я.
  - Не придирайся, - скривился Егор, подталкивая меня к двери в одну из комнат, но из зала на первом этаже выглянул Александр Михайлович, снисходительно усмехаясь.
  - Егор, кажется, я ничего не говорил про твою комнату.
  - Пап, ей двадцать два, а не семнадцать.
  - Егор.
  - Но...
  - Гостевая комната. Немедленно! - с ухмылкой припечатал мужчина и, развернув инвалидное кресло, скрылся в зале.
  И ему не надо было возвращаться, чтобы проверить, как его приказ выполнят.
  ***
  - Пара дней, - печально вздохнула я однажды, когда Мария Ивановна, которая, судя по всему, невероятно хотела себе дочку, учила меня готовить борщ. Несмотря на то, что семья Арабских была достаточно богатой, мать Егора упорно не желала заводить домработницу, продолжая готовить и убирать весь дом без чьей-либо помощи. Она предпочитала гордо называть себя "хаузвайф", не обращая внимания на насмешливые подколы мужа и беззлобные смешки сына.
  - Что? - женщина обернулась ко мне, доставая сметану из холодильника, и рассеянно посмотрела на меня.
  - Две недели назад вы говорили, что я останусь тут на пару дней, - осторожно произнесла я, стараясь подбирать слова так, чтобы не обидеть Марию Ивановну. Она неспешно помешивала борщ, не отрывая от красноватого варева виноватого взгляда, словно она как-то провинилась перед этой кастрюлей.
  - Но твой папа же приезжал сюда, он знает, что ты в безопасности... - нерешительно предположила женщина, переминаясь с ноги на ногу. - Алиса, неужели тебе тут так плохо? - еле слышно спросила она.
  - Нет, что вы, тут чудесно! - я замялась, не зная, как бы более корректно объяснить матери Егора, что я чисто физически не могу постоянно находиться тут, пока сильная половина семьи Арабских не решит все свои (а за компанию и мои) проблемы. С моим папой отец Егора неожиданно нашел общий язык, и общались они так, словно не один год плечом к плечу отсражались вместе на горячих точках, а потом еще полжизни вспоминали старые-недобрые времена по пятничным вечерам за кружечкой пива. То есть кружечкой чая, конечно, чая.
  Моего мнения насчет нахождения тут никто спрашивать, разумеется, не собирался. Не сказать, что меня это больно-то устраивало. Егор не появлялся вовсе, его отец почти никогда не выходил из своего кабинета, позволяя себе побыть в присутствии жены только поздно вечером, а поэтому почти все это время я проводила с Марией Ивановной, которая оказалась просто замечательной женщиной, вознамерившейся сделать из меня шеф-повара. Не сказать, что мне было прямо-таки безумно скучно...
  Но сидеть целыми сутками на одном и том же месте я не привыкла.
  - Так в чем же дело? - печально-печально спросила меня Мария Ивановна. На этот раз совестно стало уже мне - мне совсем не хотелось расстраивать её. - Ты прости меня за назойливость, просто я когда-то так хотела дочку, а я по глупости в далекой молодости аборт сделала и так больше и не смогла ни разу забеременеть.
  Я удивленно приподняла голову. Женщина успела мне рассказать много историй из своей жизни, но ни разу не затрагивала тему семьи.
  - А как же Егор? - мне в голову не могло прийти даже мысли, что мой начальник может оказаться не родным её сыном. Неужели у Александра Михайловича был еще один брак? Даже несмотря на его характер, я бы никогда не подумала, что он не всегда был со своей женой - они были абсолютно идеальной парой, и для этого не нужны были лишние доказательства.
  - Мы усыновили Егора, когда ему было девять. Он из детского дома, - я ошеломленно замолчала. Егор не был похож на ребенка из детского дома - они с отцом были практически идентичны не только по характеру, но и по внешности - не могло возникнуть даже мысли, что в самом деле этот парень не родной его сын. Конечно, Егор уже давно не был девятилетним мальчиком, но от этого его сходство с приемным, как оказалось, отцом проявлялось только еще больше. Мария Ивановна вдруг смущенно опустила взгляд и как-то замялась. - Ты только не говори Егору, что я тебе это рассказала, он не любит, когда ему напоминают об этом.
  - Поздно, - раздался за моей спиной голос предмета обсуждения. Женщина смутилась еще больше, позволив румянцу проявиться на щеках, а я только неопределенно повела плечами. Еще чего, не буду я перед ним извиняться, пусть загубит в себе возрождающийся призрак надежды.
  Егор поцеловал мать в щеку и уселся на стул, перед этим пройдя мимо меня и одарив едва уловимым запахом крепких сигарет и какого-то дорого одеколона. Я презрительно поморщилась. Ну, конечно, кто бы сомневался - не ароматизированным же спиртом за пятьдесят рублей наш король будет брызгаться.
  - Выйдем на пару слов? - приторно улыбнулась я ему. При матери скандалить не хотелось, но вот желание высказать начальнику все, что я о нем думаю, было куда более сильным.
  - Да ладно тебе, милая, не стесняйся, говори прямо здесь. У меня мать - прогрессивная женщина, её твои извращенные штучки не испугают.
  Мария Ивановна побледнела, посинела, покраснела и возмущенно уставилась на сына.
  - Егор!
  Арабский обаятельно улыбнулся, пребывая в приподнятом настроении. Ничего, я его ему испорчу, уж в этом я мастер. Видеть за последние две недели Егора мне приходилось мало, но все же намного чаще, чем раньше, а потому я успела натренироваться в искусстве убийства его нервов.
  - Вы простите его, он просто свои горячие желания уже который раз случайно вслух проговаривает, никак не угомонится, - насмешливо изогнула я бровь, выразительно глянув на Егора. Глаз у того нервно дернулся, а я едва не начала радостно аплодировать - набираюсь опыта, однако. Уловив довольное выражение моего фейса, Арабский поднялся со стула и схватил меня за предплечье, потащив куда-то на летнюю веранду, на которой мне бывать еще не приходилось.
  К слову, ничего интересного тут не было совершенно. Обычные деревянные плетеные стулья (разве что только фантастическое удобство к их обычности не относилось уж точно), круглый стол с наброшенной на него светлой скатертью и стоящая на нем ваза с фруктами. Погода сегодня была просто потрясающей: истинно-летнее солнце высушило все лужи и мокрый асфальт и теперь с превеликой радостью дарило всем ровный бордовый загар с симпатичными волдырями от ожогов и не менее потрясающие солнечные удары.
  - И чего ты там творишь? - рыкнул он, мгновенно пихнув меня к стене и облокотившись рукой с одной стороны от головы. Я мужественно устояла и даже не вздрогнула, хотя где-то в глубине души захотелось упасть в обморок от ужаса.
  - Ты свихнулся, - произнесла я с утвердительной интонацией, глубокомысленно кивнув. Кричать мне хотелось, но слышать наш разговор впечатлительной матери Егора не рекомендовалось. - Не считаешь, что я тут слишком задержалась?
  - А что тебя не устраивает? - повел он бровью. Я отзеркалила выражение его лица и выразительно хмыкнула:
  - Как минимум, сломанный автомобиль, нулевое общение с подругами и парнем, да еще и вмешательство в мою жизнь, - деловито перечислила я, поочередно загибая пальцы на руке с обрезанными под корень ногтями - разумеется, здесь ни о каком маникюре не могло идти и речи.
  Егор уставился на меня, как на душевно больную с таким искренним участием, что я на какой-то момент даже засомневалась в своем психическом здоровье - кто знает, вдруг за последний динамичный месяц моя психика качественно пошатнулась, и вскоре мне придется сменить пост любимой мамочки в известном всем "желтом" доме.
  - У тебя появился воображаемый парень? - в конце концов поинтересовался он с едва заметной ухмылкой, словно никакой любви всей жизни у меня не могло иметься в принципе. - Не забывай, что у меня есть полное дело на тебя.
  - Неполное, - вздернула я подбородок, но тут же поникла после самоуверенного смешка Арабского.
  - Полное, полное, - за последние дни они с Куницыным сумели полностью восстановить всю информацию из моего дела и теперь, кажется, знали про меня всю подноготную, что абсолютно не радовало, и я начинала подумывать, не стоит ли подать на своего начальника в суд за внедрение в личную жизнь. - И у меня для тебя есть интересная новость.
  - Не переводи тему, - нахмурилась я. Он действительно думает, что меня так легко отвлечь? - Когда ты отпустишь меня домой?
  Судя по всему, поначалу Егор хотел сказать что-то другое, но после моих слов не удержался от своего извечного сарказма. Иногда мне начинает казаться, что мне стоит постоянно молчать, чтобы его ничем не провоцировать, хотя и подозреваю, что в таком случае он будет беситься уже от одного моего взгляда.
  - А кто тебя держит? Иди, - он порывисто махнул рукой куда-то за соседние дома, между которыми недвусмысленно просвечивали деревья, которые я еще помнила по тому дню, когда мы долго-долго-долго неслись по лесной трассе, чтобы приехать к этим загородным домам. - Тебе узелок на дорожку завязать?
  - Петлю себе на шее завяжи, - огрызнулась я, нырнув под рукой, и тут же звучно скрипнула зубами, когда жесткие пальцы едва ли не до хруста сжали мое запястье. Ему десять секунд доминирования, а мне синяки неделю сводить - вот что за мужики пошли? Пришлось медленно поворачиваться и поднимать сдержанно-злобный взгляд куда-то вверх, туда, где был великаноподобный Егор.
  - Дерзишь, девочка, - угрожающе протянул он, чуть дернув на себя. Как ни странно, но жест, призванный, стало быть, вызвать ярость, подействовал на меня прямо наоборот.
  Я глубоко вздохнула, постепенно успокаиваясь, и свободной рукой задумчиво поправила воротник на рубашке Арабского. Тот незаметно сглотнул, вызвав у меня усмешку. Что, страшно, что сейчас душить начну? Правильно, пусть боится.
  - Мы находимся в доме у твоих родителей, - скучающим голосом начала я, - мой отец знает, где я нахожусь, и знает, кто ты такой. Если ты поставишь мне хотя бы один маленький синячок, я не буду тебя прикрывать перед отцом. И знаешь... - я подняла взгляд с выглядывающих из-за рубашки массивных ключиц Егора на его глаза, - ты просто не представляешь, на что способен простой участковый, чтобы наказать обидчиков своей дочери. Так про какую ты там интересную новость говорил?
  Тему у меня получалось переводить не так плавно, как у моего гениального начальника, сейчас излишне серьезно взирающего на меня.
  Егор несильно тряхнул головой, словно сбрасывая эффект от моих слов, и отпустил руку, позволив мне, взяв кислую даже на вид вишенку из тарелки с фруктами, скользнуть на мягкий бежевый диван, стоящий тут же, на веранде. Наверное, летом тут просто потрясающе - не сейчас, когда, несмотря на напекающее солнце, осенний ветер ловко вызывает мурашки на тонкой коже и непреодолимое желание накинуть что-нибудь более теплое, чем простая футболка.
  - Ты прямая наследница многомиллионного состояния, - Арабский уселся рядом со мной, как-то устало откинув голову на спинку дивана и прикрыв глаза.
  Едва не подавившись злополучной ягодой, я не растерялась и выдала самую глубокомысленную и содержательную фразу, на которую только была способна:
  - Э?
  Я думала, что до этого у меня были неприятности? Нет, неприятности только начинались.
  ***
  - Что, прости? - в очередной раз повторила я, не в силах поверить в сказанное. Слова Егора совершенно не укладывались в голове, и у меня практически не оставалось сомнений в том, что он решил всего лишь как следует поиздеваться надо мной. Увы, но серьезное лицо все-таки вселяло какую-то долю доверия. - Вы явно с Куницыным на пару чокнулись, раз сочиняли провалы в моем личном деле самостоятельно, прибегая к помощи только лишь бутылки рябиновой настоечки.
  - Я не пью такую гадость, - Арабский приоткрыл глаза и талантливо изобразил отвращение к уже одной мысли о столь неблагородном напитке, а я невольно скривилась и едва слышно фыркнула, неопределенно передергивая озябшими плечами.
  - Откуда мне знать, чем вы, власть имущие, бухаете?
  - И почему я не удивлен, что ты нашла общий язык со своей гоп-бандой? - не удержался от подкола Егор, легко толкнув меня в плечо в каком-то излишне дружелюбном жесте. Я настороженно уставилась на него, как на ядовитую кобру, милостиво согласившуюся стать вечерним украшением вместо модного ожерелья. Арабский издевательски расхохотался.
  - Иди к черту, - оскорбленно фыркнула я, поначалу возжелав спихнуть назойливого соседа с дивана, но все-таки передумав даже кончиком мизинца касаться начальника. Все-таки вопрос прикосновений для меня по-прежнему был довольно-таки проблемным: как и в детстве, мне не нравилось, когда меня лишний раз трогали без надобности. Тяжело вздохнув, я все-таки вернулась к странной, совершенно сюрреалистичной для меня теме. - Я абсолютно точно уверена, что у меня сейчас нет дедушки - он умер еще до моего рождения. И он уж точно не был миллиардером!
  Егор криво усмехнулся, критически осмотрев меня с головы до ног, обутых невероятно удобные туфли на платформе, с которыми я не рассталась бы даже если бы мне угрожали убийством.
  - Может, просто в твой мозг въелась краска для волос и напрочь испортила твою память?
  - Это мой натуральный цвет, - без зазрения совести соврала я, раз в месяц регулярно осветляющая свои светло-русые волосы еще на пару-тройку тонов. Парикмахер страдальчески умолял меня каждый раз прекратить издеваться над своими волосами, и последнее время я даже начала задумываться. Не перекрасить ли волосы в голубой цвет?..
  - Уволю, Марьина, за столь наглое вранье, - беззлобно пригрозил Арабский, доставая телефон из кармана. Его едва ли не ежедневные "увольнения" уже были настолько привычными, что я и перестала обращать внимание на подобные угрозы. Немного странно так говорить человеку, который не работает уже две недели без уважительной на то причины.
  - Увольняй, - беспечно отмахнулась я.
  - И за нарушение субординации.
  - Конечно-конечно, - Егора заметно перекосило от сахара, насыщающего мой голос, и не менее приторной улыбки. - Тему не переводи. Откуда ты узнал про моего неизвестного дедушку, который, как оказалось, все-таки воскрес из мертвых? - задала я вопрос, наиболее волнующий меня в данный момент, крутя в руках вишню. Ощущение того, что кто-то очень добрый переместил меня в бразильский сериал, пропадать не желало, и мне как никогда хотелось вернуться в прежние повседневные дни без покушений на мою многострадальную тушку.
  - Куницын занимался этим вопросом по своим каналам, когда восстанавливал твое дело. Когда узнали все про твою маму, не составило труда найти её отца - Шерементьева Александра, который не умер от рака еще до твоего рождения, как тебе сообщили когда-то, а живет сейчас припеваючи в неплохом доме в приличном районе города. А знаешь, что самое интересное? - Арабскому хватило всего лишь одного взгляда на мое несколько побледневшее лицо, чтобы посчитать свой вопрос риторическим. Он забрал из моих ослабевших пальцев ягоду, ловко закинув ее к себе в рот. - Он переписал наследство со своей дочери на тебя как раз незадолго до того, как твоя матушка попала в психлечебницу. Смекаешь?
  - Смекаю, - я слабо кивнула. Догадаться было несложно - моя мать была не просто сумасшедшей, но еще и крайне меркантильной личностью. Если за годы ее лечения сумасшествие все-таки приглушилось, то приглушилось оно вместе с материнским инстинктом, только укрепив ее расчетливость. Я плотно сжала губы, неморгающим взглядом безэмоционально смотря перед собой. В конце концов, чья я дочь? Должна же я приобрести хотя бы немного хладнокровия своей разносторонней матери?
  - Эй, не дрожи, Зульфия, - моей руки мягко коснулись теплые пальцы, и я нервозно отшатнулась в сторону. - Так, ясно все с тобой, девочка, - протянул Егор, качая головой. Снова услышав неприятное для меня обращение, я ощерилась, вызвав улыбку у парня. - Так-то лучше, киса.
  Желание опрокинуть на голову начальнику тарелку с фруктами значительно укрепилось в моей голове, но я собрала в руки всю свою волю и усилием приглушила раздражение.
  - Егор, - раздалось приглушенное мурлыканье. Арабский, решивший похрустеть яблочком, невольно выронил его из рук. Фрукт покатился по веранде, сделал почетный круг вокруг единственной ножки стола и остановился у ядовито-красного носка моей туфли. Я ласково улыбнулась Егору и уселась на коленях на диване, лицом к ошеломленному парню. Да, такое выражение лица определенно стоит того! - Егорчик, - повторила я томным полукапризным голоском, полуприкрыв глаза и касаясь кончиками пальцев напряженного предплечья.
  - Котенок, не играйся, - глухо произнес Арабский, искривляя губы в натянутой усмешке.
  - Ну Егор, - шкодливо улыбнулась я, пододвигаясь чуть ближе. Теперь была уже его очередь подозрительно коситься в мою сторону. Яблоко было забыто. - Егорушка, пожалуйста, отп...
  - Егорушка? - совсем уж недоверчиво переспросил он, кажется, готовясь поверить в грядущий апокалипсис.
  Я закатила глаза и, нахмурившись, нормальным голосом ответила:
  - Именно. И вообще, не перебивай, я тут тебя...
  - Соблазняешь? - приподнял бровь Егор, заметив мою запинку. Судя по сдержанному смешку, оскорбленность достоинства тщательно отразилась на моем лице.
  - Солны-ы-ышко, отпусти меня на пару часиков к моему новому драгоценному родственнику, м? - вновь добавила я в голос чарующих ноток, сделав вид, что и не прерывалась на определение термина, которым можно было бы обозначить совершающееся действо. - Тогда я сделаю для тебя... - незапланированная пауза вновь была вызвана обдумыванием дальнейшей речи. Егор заинтригованно молчал, как назло, не мешая мне продолжать, - все, что хочешь, но только в пределах разумного, - скороговоркой закончила я и ослепительно улыбнулась, как можно дальше отодвинувшись от Арабского, явно серьезно задумавшегося над моим предложением. В светло-голубых глазах мелькнула хитринка.
  - А если без пределов разумного?
  - Тогда ты дашь мне свою машину, - на этот раз без всяких пауз поставила я условие.
  - По рукам, - интригующе усмехнулся Егор, партнерски пожимая мою ладонь, пока я не успела передумать.
  Это был первый и единственный раз, когда я действительно оправдала свое звание глупой блондинки.
  ***
  Щелчок затвора. Еще щелчок. Еще один. Тонкие пальцы бесшумно прокрутили объектив, приближая и фокусируя фотоаппарат на светловолосой девушке, практически льнущей к небезызвестному бизнесмену из семьи Арабских, сидящему на диване.
  Очередной кадр.
  - Милуются, голубки, - тихо хмыкнул парень, разглядывая фотографию приметной парочки, у которых отношения, судя по всем имеющимся фактам, были в самом разгаре. Кто бы мог подумать, что Егор способен испытывать к кому-то чувства? Мало того, он еще и отвез свою пассию в дом родителей, что объяснить было куда сложнее, если знать о бессердечности Арабского. Неужели не хочет, чтобы его ненаглядный враг узнал о его новоиспеченном слабом месте?
  Незнакомец откинул удивительно длинные рыжие волосы на спину и довольно засмеялся, пряча фотоаппарат в рюкзак. Усевшись на велосипед, Рустам в последний раз глянул на уже рассевшуюся по разным краям дивана парочку, и оттолкнулся с места.
  Поздно, Егор, поздно.
  ***
  - Куда лезешь, идиотка гребаная, тебе кто права покупал?! - посылал мне комплименты неизвестный субъект на приоре, пока я стояла на светофоре, весело постукивая пальцами по рулю в такт зажигательной мелодии. Музыка с флэшки Егора мне на удивление нравилась, поэтому радио включать я даже не стала, решив, что нужно немного узнать про своего начальника, коли мне так любезно предоставили машину. Думать о том, во что мне это обойдется, я не желала совершенно. - Шлюха тупая, ты меня вообще слышишь?! Думаешь, можешь меня игнорировать, если на машину себе насо...
  Мой (ну, или не совсем мой) авомобиль рванула на желтый свет, и продолжения столь увлекательного монолога я не услышала, но расстраиваться из-за этого не планировала. Подумаешь, подрезала его. Нечего переться со скоростью самоката.
  Водила я всегда как в последний раз, а сегодня так и вовсе придерживалась правил дорожного движения с большой неохотой - сильно сомневаюсь, что Егор даст мне машину в будущем. Как ни странно, меня еще ни разу не оштрафовывали, хотя регулярно останавливали первые два года после получения прав - я напоминала пятнадцатилетнего подростка, усевшегося за руль, и не внушала никакого доверия постам ГАИ.
  Сверившись с навигатором, я завернула на узкую дорогу, ведущую к частным домам. К счастью окружающих, мне пришлось сбавить скорость, чтобы успевать с открытым ртом рассматривать окружающую меня красоту, которую я видела разве что в фильмах.
  - Поверните налево, - вежливо произнес навигатор приятным женским голосом. Я искренне попросила его отстать от меня и проехала до конца улицы, чтобы полюбоваться на огромный бассейн рядом с четырехэтажным особняком. Кошмар, это сколько же прислуги на него нужно? Сильно сомневаюсь, что хозяева самолично драят полы после своих гулянок.
  Еще недолго повиляв по улицам, я разумно решила, что такой громадный дом я не куплю, даже если у меня будет безлимитный кошелек, и на этот раз послушно стала следовать указанием "тетеньки из планшета".
  Уже через пару минут автомобиль плавно остановился у черного дома, выдержанного в современном стиле, но все равно умудряющегося напоминать замок из прошлых веков благодаря декоративным острым башенкам. Поставив автомобиль на сигнализацию, я подошла к внушительной ограде по периметру. Чтобы рассмотреть ее полностью, нужно было закинуть голову наверх и долго-долго стоять, изучая искусную резьбу на темном камне, в некоторых местах покрытых плющом. Времени у меня было в обрез, поэтому удовлетворение эстетических потребностей пришлось отложить на потом, и я нажала на дверной замок рядом с дверью, опершись лбом о прохладную стену и прикрыв глаза.
  - Да? - раздался ответ из динамика. Маленький глазок камеры так же вопросительно зажужжал, нацелившись на меня и заставив тут же выпрямиться по струнке.
  - Я могу увидеть Шерементьева Александра?
  - Вы записаны на прием? - прозвучал ответный вопрос. Я рассеянно нахмурилась, понимая, что меня сейчас могут успешно послать на все четыре стороны.
  - Нет, но мне очень...
  - Александр Денисович принимает только по записи, - занудно повторил молодой мужской голос. Не удивлюсь, если сейчас со мной разговаривает солидный дяденька во фраке, являющийся дворецким. - Запишитесь в электронном кабинете и...
  - В электронном кабинете? - злобно повторила я. - Родственникам тоже в электронном кабинете нужно записываться или есть хоть какие-то привилегии?
  Удивительно, но кажется, мне удалось удивить невозмутимый голос на том конце провода, потому что динамик замолчал. Камера после недолгого молчания снова зажужжала и наверняка сфокусировалась на мне, увеличив изображение.
  - Подождете пять минут?
  Я мило улыбнулась и вернула себе ангельский голосок:
  - Конечно. Могу даже шесть.
  Крошечный красный огонек погас, информируя меня о том, что предполагаемый дворецкий отключился, и я оперлась плечом об ограду, проверяя время на телефоне. Арабский сказал быть дома в шесть часов. Сейчас четыре. Отлично, у меня есть еще больше пяти часов, чтобы пообщаться с дедулей.
  И уверяю, проблем с математикой у меня никогда не было.
  Ровно через пять минут дверь пунктуально открылась, и передо мной возник светловолосый парень, немногим старше меня. Я недоуменно скользнула взглядом по рваным джинсам и футболке с символикой популярной рок-группы, и невольно вздернула бровь.
  - Ну, здравствуй, племянница, - усмехнулся он уже знакомым голосом, с которым я имела честь общаться всего несколько минут назад. На дворецкого он определенно похож не был.
  Секундные размышления позволили восхититься... кхм, репродуктивностью моего деда, который успел заделать себе еще одного сына - моего нынешнего дядю. Кошмар какой, только еще лишних родственников мне не хватало!
  Судя по всему, ужас слишком явно отразился на моем лице, потому что парень рассмеялся и дружелюбно протянул мне татуированную руку.
  - Антон. Приятно познакомиться.
  - Алиса. Пока не скажу, что взаимно, - отозвалась я, пожимая ладонь и невольно отмечая сильное сходство между собой и новоявленным дядюшкой - со стороны мы успешно могли бы сойти за брата и сестру.
  Церемониться Антон не стал и прямо за руку затянул меня на территорию д ома, захлопнув дверь ногой и потащив меня по дорожке к центральному входу. Я освободила руку, вызвав смешок у парня, и последовала за ним, топая массивной платформой по уложенному камню.
  - Тебя отец не ждал, честно говоря, думал, что ты узнаешь про него когда-нибудь очень не скоро, когда бумажка от нотариуса придет.
  Я беспечно пожала плечами, проходя в дом через любезно распахнутую дверь.
  - У меня свои связи.
  - Крута-а-ая, - насмешливо протянул Антон, подмигивая мне. Где-то в боковом проходе мелькнула тень со шваброй в руке, позволив мне убедиться в том, что без прислуги здесь все-таки никак не обойтись. - Познакомишь со связями?
  - Перебьешься, - невозмутимо парировала я, немного опасливо разглядывая блестящий паркет. Не хватало только навернуться здесь и сломать себе ногу, шею, позвоночник и все прилагающееся.
  - Колючка, - весело подначил меня парень, не без насмешки рассматривая, как боязливо я шагаю по сверкающему полу, и раскрыл дверь в комнату, находящуюся здесь же, на первом этаже. Я на несколько секунд остановилась, не решаясь зайти, но нагло пихнувший меня в спину Антон отбросил все сомнения, и мне пришлось с достоинством ввалиться в комнату. Дверь за мной категорично захлопнулась.
  Седой мужчина в совершенно обыкновенной одежде, не кричащей о своей баснословной стоимости, поднял голову от лежащих на столе документов и улыбнулся.
  - Присаживайся, Алиса, - я аккуратно опустилась на край кресла, ощущая себя как на приеме у психиатра. - Что тебя волнует?
  - А с чего вы взяли, что меня что-то волнует? - подозрительно поинтересовалась я. Подобная проницательность всегда отнимала лишние баллы доверия.
  - А иначе ты сюда не пришла бы, даже если бы захотела познакомиться со своим дедом; вспомнила бы обо мне только когда получила бы наследство после моей смерти, - вдруг цинично заявил Александр. У меня отвисла челюсть от такого заявления, но дедок вдруг весело рассмеялся и махнул рукой. - Да не белей ты так, шучу же.
  - Ничего себе у вас шуточки, - фыркнула я, тем не менее, не спеша расслабляться. - Могли бы более дружелюбно встретить любимую внучку, которая о вас даже не знала.
  - Обращайся ко мне на ты, внученька, - заявил мужчина, не скрывая своего довольства - повеселиться он явно любил. Впрочем, тень серьезности тут же отразилась на морщинистом лице. - Ты здесь из-за матери, да? Что она уже успела натворить после того, как вышла?
   - Пара покушений на меня, тройка угроз - ерунда, - деланно беззаботно произнесла я. Александр нахмурился и покачал головой, откладывая документы в сторону после того как понял, что этот разговор может затянуться надолго.
  - Никак не угомонится, чертовка. Я-то думал, что она вылечится.
  - Значит, вы в курсе? - я откинулась на спинку кресла, начиная чувствовать себя чуть более комфортно после перехода на знакомую мне тему, касающуюся мамы.
  - Разумеется. В конце концов, это же моя дочь, и если она отдалилась от меня, это еще не значит, что я не буду следить за её жизнью. Впрочем, как и за твоей.
  - Никакого личного пространства, - буркнула я. Дед коснулся моей больной темы, которая постоянно вызывала злость на Егора. Не знаю, что было тому причиной, но на Куницына я особо не обижалась, хотя большую часть информации собирал именно он, а вот одна мысль о том, что Арабский знает про меня всю подноготную, вызывала нервную дрожь.
  - Не бурчи, - Александр улыбнулся, внимательно смотря на меня, и покачал головой. - Вот в чем вы с матерью похожи, так в этом.
  - А еще я такая же психопатка в душе и очень сильно злюсь от неизвестности, - невесело произнесла я и несмело отвела взгляд в сторону. - Вы сможете мне хотя бы как-нибудь помочь?..
  - Боишься, - одобрительно протянул мой дед. - Молодец, что пришла. Мы обязательно что-нибудь придумаем. Антон! - крикнул он громче. Дверь распахнулась, и в кабинет заглянула любопытная пирсингованная голова.
  - Да, папочка? - иронично пропел парень.
  - Не ехидничай, лучше расскажи, что мы с тобой придумали для помощи Алисе. Думаю, пора ввести её в курс дела в качестве главного действующего лица.
  
  Следуя указаниям свихнувшегося навигатора, я петляла в черте города, косясь на почти беспрерывно трезвонящий телефон. Судя по всему, то и дело заезжая в разные места - то к себе домой, то на работу, то к папе в гости, - я окончательно свела с ума планшет, который теперь заставлял меня петлять кругами. Стрелки часов приближались к десяти, и я решительно отключила навигатор, решив ехать самостоятельно, но ни в коем случае не прибегать к помощи Егора, который решил сожрать всю зарядку на моем телефоне одними только лишь своими звонками на него.
  Загородная трасса пустовала, и я без сомнений прибавила скорость, превышая допустимую норму, указанную на дорожном знаке. Нет, ни в коем случае, к Арабскому я не спешила; просто всего лишь решила насладиться скоростью, распахнув окна и слушая, как ветер свистит в ушах. Чуть сбавив скорость, я завернула на резком повороте и резко выдохнула, когда знакомая полосатая палочка в руках пузатого гаишника взметнулась в воздух.
  Не постеснявшись выругаться вслух, я притормозила на обочине и тут же вышла из машины, очень сильно надеясь, что моего непристегнутого ремня никто не заметил. Кто же знал, что они так поздно патрулируют дороги?
  - Здравствуйте, - как можно более уверенно начала я, но упершееся в живот дуло пистолета прервало дальнейшую оправдательную тираду.
  - Неужели такую красивую девушку можно поймать только на полицейскую форму? - пошло усмехнулся мужчина, выразительно осмотрев меня с ног до головы.
  - Еще можно на личную яхту и собственный остров, - тихо выдохнула я севшим голосом, сжимая в моментально задрожавшей руке телефон и пряча его во внутренний карман жилета.
  Дверь полицейского автомобиля громко хлопнула.
  - Кончай церемониться, мне еще машину возвращать, пока в угон не подали. Грузи её. И поаккуратнее, Рустам сказал, что Егоровскую девочку нельзя портить.
  - Это уж как получится, - развел руками "гаишник", выбрасывая жезл куда-то в кусты и хватая меня за запястье.
  И тут я поняла, что убью Арабского. Если, конечно, доживу до этой встречи.
  ***
  Каждого человека рано или поздно посещают философские мысли. Кто-то размышляет о смысле жизни, кто-то мечтает о смерти, кто-то задается извечными вопросами из серии "почему небо голубое и кто его так поголубил". Я умирать не желала, смысл жизни не искала, а при вопросе о небе всегда уверенно заявляла, что оно тайком состоит в ЛГБТ-сообществе, и начинала милым голоском напевать песню из продукта советской студии "Союзмультфильм". Именно поэтому сейчас я думать долго не стала и максимально прямолинейно высказала все, что я думаю о предполагаемом зачислении меня в многочисленные ряды пассий Егора.
  - ...и пошел он к дьяволу под хвост!
  В комнате воцарилась тишина, а мои похитители несколько растерянно переглянулись. Мужчина, который еще не успел снять форму (к слову, его звали Степаном - это я успела услышать, пока мы ехали в совершенно незнакомое мне место), едва заметно пожал плечами и уже не так уверенно, как прежде, махнул пистолетом в сторону дивана.
  Намек был понят моментально, стало немного страшно, и я аккуратно уселась на краешек дивана, скромно расправив складки на платье. Почему-то в голове пронеслась достойная блондинки мысль о том, что мне надо достойно выглядеть перед своими похитителями, а то они могут по глупости решить, что я уже совсем отчаялась и пристрелить за ненадобностью.
  - Мы уже сообщили Арабскому о том, что ты у нас, и мальчик кинулся сюда на всех порах, так что поздно нести муть о том, что у вас друг с другом ничего нет.
  Я опустила взгляд в пол, скрывая сосредоточение в глазах. Они просто не могли сообщить Егору о моем местоположении, потому что не разговаривали ни с кем, кроме загадочного Рустама, который, судя по всему, был куда круче простого владельца сожженного ныне мебельного комбината, каким я его представила поначалу, случайно подслушав разговор с Куницыным. Вполне логично, если учесть, что не у всех частных директоров есть такие мини-банды, в любой момент готовые раболепно притащить человека, на которого укажет карающий перст "хозяина". Элиту они не напоминали: пивные животики, желтоватые зубы, синяки под глазами и немытые волосы вообще не внушали особенного уважения, но пистолет все-таки вновь заставлял вспомнить все вбитые в голову манеры.
  Мужчины переглянулись. Кажется, они ожидали более бурной реакции от своей несчастной жертвы, но радостно заламывать руки я пока что не планировала, всего навсего печально вздохнув.
  - Смотри, волнуется за своего хахаля, - пришел к абсолютно нелогичному выводу похититель. - Пошли, забежим к Рустаму, порадуем его.
  Дверь захлопнулась, глухим эхом отразившись от стен полупустого помещения. Когда отзвук затих, тишина зазвенела где-то в голове, заглушив все мои мысли. Состояние это, к несчастью, продлилось недолго, и через несколько секунд время как будто сняли с паузы - я подскочила с дивана, кинувшись к окну в самом конце длинной комнаты и извлекла телефон, к счастью, ни разу не заоравший за все это время.
  - Ну же, ну же... - пробормотала я, дрожащими пальцами едва-едва попадая на нужные кнопки сенсорного экрана. Журнал открылся с третьей попытки, и телефон тут же отобразил исходящий вызов. "Козел" - любвеобильно высветилось имя моего предполагаемого "хахаля", и я приложила трубу к уху, панически закусив губу.
  - Аппарат вызываемого абонента выключен или находится вне зоны доступа сети, - жизнерадостно сообщил мне механический голос, вызывая дрожь в коленках похлеще вопросов экзаменатора. Черт возьми, где же он шляется, когда впервые в жизни действительно нужен?! Попытка набрать этот же номер еще несколько раз не принесла никакого результата, и я позвонила папе, мимолетно удивившись тому, почему я не додумалась искать помощь поначалу именно у него.
  - Алис, я на работе, позже перезвоню, - быстро отрапортовал отец в трубку, а я с открытым ртом осталась слушать быстрые гудки. Вот она. Вот та причина, по которой я не стала звонить ему - он всегда занят! А если на меня снова напали? Если я снова в больнице при смерти с перерезанным горлом валяюсь? Вдруг ему звонят сообщить о том, что мой труп нашли под мостом в реке?
  Еще несколько раз попробовав дозвониться до Егора, я, глубоко дыша, уселась в углу комнаты, рассеянно прижимая коленки к груди и пытаясь найти в телефонной книжке хотя бы один контакт, который действительно мог мне помочь. Лишь на одном имени я замерла, на мгновение задумавшись, и после уверенно нажала на кнопку вызова.
  Унылые гудки, режущие по нервам куда больнее ножа, сменил веселый, не совсем трезвый мужской голос, обладатель которого явно был рад слышать меня в любое время суток.
  - Блонди-и-и-и, как я по тебе скуча-а-ал, - я едва не расплакалась от облегчения, услышав знакомый голос Михана и поудобнее перехватила трубку мобильника, едва не выскользнувшего из вспотевших ладоней. - Приходи к нам за гаражи, пивком угощу, папане твоему спасибо передам - это он меня выпустил.
  - Обязательно приду, как только ты спасешь мне жизнь, - едва ли не срывающимся голосом прошептала я, косясь на плотно закрытую дверь - как же я надеюсь, что мои похитители не стоят сейчас прямо там, с любопытством слушая мой разговор. В трубке замолчали, и постепенно смех на фоне затих, а после и вовсе удалился.
  - А теперь, принцесска, рассказывай, куда ты снова вляпала свою симпатичную задницу.
  - Задница вляпывается сама, не спрашивая на это у меня никакого размышления, - немного нервно буркнула я, прикрывая рот и динамик ладошкой, чтобы не сильно распространять звук. Если подумать, помочь это толком не могло, но меня почему-то колоссально успокаивало. - В общем... - пришлось вынуждено сделать паузу, чтобы набрать в панически сжавшиеся легкие хотя бы немного воздуха, - ...меня похитили.
  - Так и знал, что тебя когда-нибудь да украдут. Симпатичные хоть?
  - Да не очень, - ляпнула я на автомате, вызвав у Михаила издевательский смешок, из-за которого сильно захотелось ударить его по голове. За неимением поблизости чужой черепной коробки, я вцепилась пальцами в собственные волосы, начиная вспоминать, как правильно нужно дышать для того, чтобы успокоиться. Курсы йоги, на несколько занятий из которых я когда-то ходила, не оказались бесполезными, и паника постепенно начала уходить, уступая место хладнокровной сосредоточенности.
  - Знаешь, куда тебя запекли?
  - Нет. Судя по всему, в черте города или совсем рядом, - неуверенно отозвалась я, поднимаясь на ноги и выглядывая в . К сожалению, ничего, кроме деревьев и выглядывающих где-то вдалеке домов, видно мне не было.
  - Ну-у-у, блонди, ты бы еще сказала, что ты в солнечной системе, - блеснул своей просвещенностью любитель фантастики - я лично видела, как суровый гопник сидел с бутылкой пива и книжечкой про межгалактических бойцов. - Есть кто-нибудь, кто может тебя найти с помощью своих умных штучек по мобиле?
  - Арабский, - почему-то мгновенно ответила я.
  - Что за чел? Хахаль твой что ли?
  - Сам ты хахаль, - искренне оскорбилась я. Неужели у всех фантазии хватает только на то, чтобы выдумать лишь банальные интимные отношения?
  - Да я бы с радостью, - не растерялся Михаил, и я воочию представила его фирменную пошлую ухмылочку, на которую у меня уже успел выработаться иммунитет. - Так кто?
  - Начальник, - неохотно отозвалась я. - Я у него еще жила последние недели.
  Из динамика раздался до невыносимости выразительный смешок.
  - Где живет-то хоть твой "не хахаль"? Мы с пацанами сгоняем, нам не сложно.
  Я открыла было рот, чтобы уверенно отчитать адрес, по которому я проживала полмесяца, но так же медленно сомкнула губы обратно. Как я вообще умудрилась ни разу не поинтересоваться адресом? А если бы мне пришлось вызывать такси, чтобы сбежать под покровом ночи? Взволнованно кусая губы, я страдальчески изогнула брови.
  - Я... я не знаю адреса. Где-то далеко за городом.
  - Блонди, - практически угрожающе протянул Михан, но это был не тот человек, которого я стала бы бояться. Очередной вздох прозвучал на этот раз уже со стороны моего собеседника. - Ладно, отметаем этот вариант. Кто еще? Батя твой? - я медленно покачала головой - скорее для себя, чем для кого-то еще. Нет. Если он опять сбежит с рабочего места, его точно уволят, он впадет в депрессию, продаст квартиру и переедет жить ко мне, а сожителя я себе не желала, как бы ни любила драгоценного родителя. Кто же мог еще отследить мое местоположение? Кто был достаточно умным или влиятельным, кто имел шанс обратиться к людям, действительно способным найти меня без лишних усилий? - Блонди? Тебя там еще не убили?
  - Записывай адрес, - произнесла я севшим голосом. - Сейчас ты поедешь знакомиться с моим дедом.
  ***
  Проклятая девчонка! Егор знал, что рано или поздно в ней взыграет характер, но даже представить не мог, что у Алисы хватит наглости не просто сбежать, а еще и оставить его машину открытой прямо посреди трассы. Наверняка позвонила кому-то из своих знакомых, чтобы её забрали, или еще хуже - доехала на попутках. Арабский даже не собирался ехать к ней на квартиру и забирать обратно, чтобы на нее, не дай бог, опять не обрушился совершенно нелогичный гнев мамаши-психопатки - если не хочет принимать помощь, то пусть даже не думает звонить при очередном появлении проблем.
  Как бы Егор ни злился на девушку, он не мог не признать, что волновался. Когда он увидел в автомобиле сумку Марьиной, ему на мгновение показалось, что с ней снова что-то случилось, но Арабский поспешно напомнил себе, что это может быть простая рассеянность торопящейся на свободу "пленницы", заскучавшей в чужом доме. Она походила на кошку - не из тех ласковых домашних любимиц, ластящихся к руке, а из уличных когтистых красавиц, которые любят гулять сами по себе и никогда не подпускают незнакомых ближе положенного: палец протяни - сразу руку по локоть отцапает! Сейчас Егор уже видел, что девочка не так мила, как кажется, и абсолютно не скрывает этого - прямо говорит все, что думает, даже не собираясь сближаться с людьми и заводить новые знакомства. У нее был характер, принципы и особенная история из прошлого, заставившая повзрослеть раньше времени - возможно, именно поэтому она уже сейчас не походила на большинство своих сверстниц, показательно вела себя младше реального возраста, так и излучая колючее ехидство.
  - Не нервничай ты так, - Куницын с усмешкой взглянул на Арабского, настукивающего какой-то сумасшедший ритм по подлокотнику кресла. Егор замер, несколько удивленно глянув на свои пальцы, выдавшие его старательно скрываемое состояние. - Птичке хочется свободы, а ты запер её в клетке, отрезав от внешнего мира. Неудивительно, что упорхнула.
  - Иди к черту со своими метафорами, - огрызнулся Егор, прикрывая глаза и сцепляя руки в замок. Ему так и хотелось достать телефон из кармана и уже наконец включить его, чтобы снова позвонить Алисе и спросить, добралась ли она до дома, но не позволяла ни проклятая гордость, ни присутствие отца, сидящего за своим столом со снисходительной ухмылкой.
  - Нравится тебе она, - произнес Александр, смотря на сына. Его забавляли глупые метания молодежи, тратящей свое время на трагические размышления, и иногда невероятно хотелось ткнуть их носом друг в друга или приковать наручниками на пару суток, чтобы неповоротливые извилины наконец-то зашевелились в необходимом направлении.
  - Глупости, - Егор покачал головой. Предположение отца казалось глупым и совершенно абсурдным - Алиса была симпатичной и достаточно умной, но абсолютно не подходящей ему - в основном, как раз-таки из-за второй черты. - Я виноват перед ней: из-за подстроенного Рустамом взрыва у нее стало на одну проблему больше.
  Валерий выразительно расхохотался во весь голос. Старший Арабский чуть неодобрительно покосился на товарища - временами тот раздражал до такой степени, что хотелось засунуть ему в пасть грязный носок, лишь бы заткнуть поток информации.
  - Господа Арабские и чувство вины - это две абсолютно несовместимые вещи, это я как человек с многолетним опытом говорю!
  - Как бы я тебя ни ненавидел, но в этот раз ты прав, дорогой друг, - согласно усмехнулся Александр, делая глоток коньяка из стакана с толстым стеклянным дном.
  Егор раздраженно рыкнул, уже будучи готовым послать всех в далекие края, но его формирующуюся тираду пресек звонок на домашний телефон. Мужчина поднял трубку, и все моментально замолчали; в доме Арабских был негласный закон - молчать, когда глаза семьи занят важным разговором, а таковыми у него являлись практически все звонки.
  В кабинете воцарилась тишина, нарушаемая только лишь едва слышным голосом из трубки. Содержание монолога было известно только Александру, но по его непроницаемому лицу было просто невозможно понять, хорошие это были новости или все-таки плохие. Арабский положил трубку только спустя несколько минут совершенно непонятного разговора, в котором он говорил только лишь короткие, ничего не значащие фразы.
  Взгляд отца Егору не понравился.
  - Имя Антон Шерементьев тебе о чем-нибудь говорит?
  
  
  - Быстрее гнать можешь или у тебя там ногу судорогой стянуло? - пнул сидение сидящий прямо за Егором Михаил. Арабский громко выругался, Антон на пассажирском переднем сидении не удержался от смешка.
  - Ничего он ей не сделает. Сам же говоришь, этот твой Рустам не убийца - просто решил тебя припугнуть, приняв Алису за твою девушку. Неудивительно, кстати говоря, - с улыбкой протянул он, демонстрируя на планшете фотографии, присланные Егору на почту.
  - Будешь приставать к блонди, шею сломаю, - недружелюбно отозвался раздраженный больше обычного гопник, которому дед Алисы разумно не разрешил собрать всю свою дружную компанию с района.
  - Ты внимательнее посмотри, идиот. Тут скорее она ко мне пристает, - фыркнул Арабский. Настоящую историю фотографии он помнил, хоть и не понимал, как её успели сделать, но не собирался потакать Михаилу, возомнившего себя супермэном, мчащимся на помощь вопреки всем препятствиям.
  - Зря мы с пацанами тебя тогда не отп...
  Егор включил заоравшее на полную громкость радио, в котором ведущий жизнерадостно вещал о ночных пробках в связи с внеплановыми съемками малобюджетного фильма в центральном районе города, и окончание предложения кануло в небытие, но ни у кого не осталось сомнений, что приличного там было мало.
  Время близилось к утру, и на горизонте уже начинало сереть небо, спешащее принять рассвет. Егор с каждой минутой мрачнел все большее, агрессивнее заворачивая на поворотах и почти не отпуская вжатой в пол педали, Михаил все реже вставлял комментарии, а Антон, оказавшийся неплохим айтишником, то и дело обновлял программу слежения на планшете, чтобы убедиться в том, что телефон Алисы не отключился и его не перевезли в другое место.
  - Откуда у тебя доступ к ее телефону? - не без подозрения спросил Егор, усердно пытаясь выключить чертову паранойю, но от него скрылась короткая заминка родственника Марьиной.
  - Взломал, - просто отозвался Антон. Посвящать Егора в тайны своей семьи он не собирался, учитывая то, что Арабский был всего лишь-то бывшим начальником Алисы, отчего-то решившим помочь ей.
  С задних сидений послышался невеселый смех.
  - Ну и компания отправилась спасать блонди - гопник, хакер и, мать его, бандит. Идеально, черт возьми!
  ***
  В детстве у меня был образец для подражания или даже кумир - называйте так, как вам хочется. Это была моя троюродная сестра с чудесным именем Элиза. Она была старше меня на девять лет - а в мои жалкие шесть годиков это тогда казалось просто огромной разницей, - и ненавидела свой имя. Я её искренне не понимала - она была такой красивой, изящной и начитанной, что мне казалось, что никакое другое имя ей не подойдет.
  Папа возил меня в гости к своей двоюродной сестре около двух раз в месяц, когда меня нужно было оставить на какое-то время вне дома во время обострения маминых приступов. Я с ума сходила от восторга при взгляде на этот шикарный дом и красивый сад на заднем дворе, но больше всего меня все равно восхищала Элиза. Уже в том юном возрасте я начала подражать ей: красила губы блеском, подыскивала среди своих одноклассников будущего мужа и устраивала девичник у кукол барби. У сестры было много, очень много подруг: девушка была общительной, милой и обаятельной, всегда легко заводила знакомства и никогда не говорила никому плохого слова. В глаза.
  Элиза прекрасно умела лицемерить.
  Моя обожаемая сестричка проявляла просто удивительный талант к вранью. Я знала все её секреты, потому что Элиза понимала, что маленькая девочка Алиса никому не расскажет эти тайны - особенно если сразу попросить её об этом проникновенным голосом. Я знала, сколько раз она курила травку, знала, в каком возрасте она лишилась девственности, знала каждый недостаток её подруг, расписанный в малейших подробностях.
  Наверное, еще немного - и я могла бы начать благословить её... если бы Элиза не попала под всплеск популярности субкультур и не стала так называемой готессой, окончательно отдалившись от меня.
  Наверное, тогда я в первый раз в жизни впала в депрессию, чуть не подавшись к готам. Как ни странно, меня отговорила от этой затеи именно мама - несмотря на все свои причуды, она понимала, что маленький девятилетний гот - это слишком даже для нашей ненормальной семейки.
  Последний раз с Элизой я виделась много-много лет назад: она жила в другом районе города, и мы совершенно не пересекались. Её преданность к готизму оказалась хронической, и сейчас молодая женщина, чей возраст перевалил за третий десяток, все так же преданно носила черные цвета, изредка посещала кладбища и открыла свой собственный магический салон. Да-да, она даже имела во многих газетах свою собственную рекламную колонку из серии "привороты, отвороты, снятие венца безбрачия, предсказывание будущего от потомственной колдуньи в девятом поколении".
  Почему я вспомнила её именно сейчас, находясь в плену у каких-то похитителей, принявших меня за пассию Егора? Да потому что в комнате, в которую меня довольно-таки грубо и бесцеремонно запихнули, сидел её лучший друг детства!
  - Рустам? - удивленно вытаращила я глаза. Рыжий длинноволосый парень (хоть я и знала, что ему больше тридцати, выглядел он едва-едва на двадцать) был все таким же длинным, утонченным и чем-то напоминал эльфа. Он был из той самой породы нестареющих людей, которые всегда выглядят гораздо младше своего возраста. Я его помнила, как он вечно таскался хвостиком за Элизой (прямо как я, надо сказать), дарил ей цветы и постоянно откидывался во френдзону. Когда мне было лет восемь, он водил Элизу со мной за компанию на каток и учил стоять на коньках - он только это и умел делать, - а через пару недель уже я учила его кататься рядом с бортиком.
  - Рустам, - кивнул он, поднимаясь с кресла и с живым любопытством оглядывая меня. - А ты милашка, определенно... - медленно двинулся он вокруг меня по кругу и подцепил подбородок пальцем. Я пребывала в искреннем недоумении и поэтому даже забыла отдернуться от прикосновения. - Даже непонятно, как Егор на тебя клюнул. Что в тебе особенного, Али-и-иса? - протянул он моё имя, а я запоздало шагнула назад.
  Рустам сильно изменился. Несмотря на внешнюю невинность, сейчас я бы ни за что не назвала бы его простым домашним "Русик" - это казалось так же нелепо, как тогда назвать нескладного подростка Рустамом. Неудивительно, что он меня не узнал - наверное, он даже не вспоминал свое прошлое.
  - Молчишь? Боишься? - грустно улыбнулся Рустам, неверно расценив мое молчание. - Извини, что напугал тебя, я...
  - Я не девушка Егора.
  Зеленые глаза демонстративно закатились к потолку, и парень небрежно махнул рукой, отходя от меня и протягивая мне кружку чая, на которую я покосилась несколько подозрительно. В конце концов, он какой-никакой, но похититель - с него станется подсыпать туда чего-нибудь... не самого полезного. Черт возьми, кто бы мог подумать: Русик - похититель! Если бы я рассказала это Элизе, она бы истерически хохотала несколько часов.
  - Даже если бы я не видел, как вы миловались на скамеечке, факты говорят за себя - ты живешь у него дома.
  - Ты совсем идиот? - не удержалась я от повышения голоса.
  "Ты совсем идиот? Русик, Элиза звала на девичник только девочек".
  "Ты совсем идиот? Элиза не любит, когда к ней вламываются в душ".
  "Ты совсем идиот? Не плачь, Элиза быстро отходит, она простит тебя".
  Это была самая частая фраза, которую я говорила ему в детстве, и сейчас она вылетела едва ли не на автоматизме. У меня за спиной раздалось что-то вроде "Оооу" с интонацией "кажется, кого-то сейчас убьют", и Степан вышел из комнаты, оставив меня наедине с Рустамом. Я поздновато поняла, что теперь я уже не маленькая девочка и наказание может быть куда серьезнее мягкого, почти шутливого подзатыльника.
  - Любишь рисковать, девочка?
  Снова "девочка". Что же у всех за глупая привычка?
  - Нет, мальчик, - машинально ляпнула я и прикусила язык. Виновато смотреть в пол я не стала, между делом оглядывая комнату внимательным взглядом. На столе боком ко мне стоял открытый ноутбук, на экране которого была открыта моя фотография с Егором. Я невольно побледнела, сообразив, что за мной следили, и моментально пожалела о том, что ходила рядом с распахнутым окном в одном нижнем белье, наивно подумав, что в лесу меня никто не может увидеть. Собрав мысли в кучу, я медленно заговорила, разглядывая реакцию Рустама: - Егор помогал мне скрываться от моей матери, которая хочет меня убить из-за наследства.
  Долго похититель молчать не стал.
  - С какого сериала сюжет слизала, плагиатщица? Признайся, посмотрю хоть в ожидании нового сезона "Шерлока".
  Я не удержала разочарованного и одновременно облегченного вздоха. Он не был никак связан с моей матерью. Еще в колледже нас учили определять по мимике, лжет ли человек, а Шерементьевы только помогли мне освежить знания. Это была первая часть нашего плана - не скрывать своих проблем. Виновник обязательно выдаст себя нервным жестом или отведенными глазами.
  Рустам виноватым не был, хотя это был тот самый человек, который идеально подходил на роль помощника моей мамы. По крайней мере, сейчас.
  Я со вздохом сделала глоток горячего ароматного чая, усаживаясь в кресло.
  - Не смотришь Шерлока? - проявил Рустам чудеса абсолютного неумения истолковывать молчание собеседника. - А зря, потрясающий сериал. Так такие интриги, такие герои!..
  - Это после его просмотра ты решил подложить бомбу Егору в офис? - равнодушно спросила я, поднимая контрастно пронзительный взгляд. Скрытое обвинение - лучший способ разоблачить человека. И почему я не окончила училище с красным дипломом, сама не понимаю.
  - Умная девочка, - тягучим голосом похвалил меня Рустам. От такого обращения я отчего-то почувствовала себя дрессированной собакой, которую научили новым командам, а печеньки для поощрения уже закончились.
  - И ты решил продолжить мстить уже через его якобы девушку? Что, выкуп за меня потребуешь? Или... - я на мгновение задумалась. Рустам не просто так крутился всегда в обществе Элизы - она позволяла ему это делать. Семья Русика была богатой - достаточно богатой, чтобы давать ему большие деньги на карманные расходы, почти все уходившие на подарки для придирчивой подруги. Ему не нужны были деньги. Зато он всегда легко обижался на всякие мелочи и... Я невольно усмехнулась внезапной догадке. - Да ты просто испытываешь удовлетворение от того, что отнимаешь "игрушку" у соперника! Рустам, я должна тебя разочаровать - Егору плевать на то, что происходит со мной.
  Помрачневший Рустам ухмыльнулся. Я поняла, что попала в точку своей догадкой.
  - Проверим? - произнес он, поднимая телефон со стола, нажимая на вызов и включая громкую связь. Егор поднял трубку уже после первого гудка.
  - Если ты хотя бы что-то сделаешь с ней, я тебе не просто бизнес разрушу, я проломлю тебе череп, понял? Алиса под моей защитой.
  - И тебе доброй ночи, Егор, - издевательски пропел Рустам. Я почти услышала, как скрипят зубы Егора, и закусила губу. Черт возьми, вроде крутой бизнесмен, а глупый до невозможности - нужно было сразу же делать вид, что ничего не знаешь. Судя по всему, Михан уже связался с Шерементьевыми, а они позвонили Арабскому, а дальше уже им не составило труда определить мое местоположение - мы с Антоном заранее подключили на мой телефон программу слежения, чтобы при случае меня всегда можно было найти. Только вот кто знал, что на меня имеет виды не только моя мать, но еще и враги Егора?
  - Не паясничай. Алиса у тебя?
  - Ты даже называешь её по имени? Почему за окном еще не метет метель, а в мир не грядет апокалипсис? - весело улыбнулся Рустам, получая видимое наслаждение от перепалки с Арабским. Постороннего шума не наблюдалось, и я только убедилась в том, что спешить ко мне на помощь никто он даже не собирается. Глупая-глупая Алиса, не весь мир крутится вокруг тебя. Достаточно тебе и дедушки с молодым дядей, наверняка уже организовывающим небольшую спасательную операцию по извлечению родственницы из стальной хватки злодея. Хотя какой из Рустама злодей, черт возьми?
  - Тебе нужен апокалипсис? - хищно вопросил Егор. Я находилась от него далеко, но все равно невольно поежилась - тон у него был такой, что хотелось самостоятельно закопаться в землю. - Вот тебе первый апокалипсис, Рустам.
  Внизу раздался оглушительный грохот.
  На какое-то время меня оглушило на оба уха. Я глухо выругалась, но даже не услышала своего голоса, а Рустам, в отличие от меня, стоявший на ногах, пошатнулся, схватившись за край стола, чтобы не упасть. Моя кружка с разлившимся чаев валялась на полу с отколовшейся ручкой. Почему-то стало жалко её - сразу было видно, что сервиз был не из дешевых.
  Не знаю, молчал ли Егор или мне его просто не было слышно, но когда он заговорил снова, его голос отозвался эхом в ноющей голове.
  - Еще? Или хватит?
  - Арабский, еще - и меня точно контузит, - яростно произнесла я, не сомневаясь, что меня будет слышно. Кажется, ни капли не удивившийся и не расстроившийся Рустам расхохотался в голос.
  - Егор, кажется, я понимаю, что тебе в ней понравилось. Ты не будешь против, если я оставлю её себе?
  - Тебе она не нужна.
  Ощущение того, что я всего лишь игрушка в руках детей, укрепилась. Как бы не сломали, перетягивая каждый на свою сторону.
  Я прикрыла глаза, отдаляясь от относительно мирного разговора, если в мирный разговор возможно включить не совсем мирный взрыв. Егор был тут. Он не смог бы находиться в другом месте и подорвать что-то внизу - конечно, если вспомнить всякие шпионские фильмы, можно нафантазировать, что сейчас Арабский сидел в комнате с уймой камер, по котором его напарники показывали, как они подрывают чужой дом по мелочам, но... мы были в реальном мире.
  И в реальном мире Егор находился где-то совсем рядом. И Михан наверняка был вместе с ним - он бы не стал доверять мое так называемое спасение кому-то другому. Сколько еще человек было вместе с ними, я даже не представляла, но сильно надеялась, что немного - большая толпа наверняка невольно привлекла бы к себе внимание.
  Воспользовавшись тем, что Рустам отвлекся от меня, я аккуратно поднялась с кресла, прошла к двери и открыла её. Прямо на пороге стоял большой, странный даже по внешнему виду аппарат. Если это снова бомба, я убью Арабского. Слишком много взрывов на мою голову за последнее время.
  Оглянувшись на развлекающего себя разговорами Рустама, я несколько недоуменно нахмурилась. И это вот так вот просто? Я могу просто уйти и все? И никто меня не будет задерживать?
  Не дожидаясь приглашения или ответа на мысленные вопросы, я уже через пару минут скользнула на лестничный пролет, услышала где-то внизу голос говорящего по телефону Егора... и тут же попала в крепкие медвежьи объятия.
  - Не пугай нас больше, Блонди, - выдохнул Михан в затылок. Только встретившись через плечо взглядом с Егором, который едва заметно кивнул мне в приветствии, я поняла, что теперь точно могу расслабиться.
  - А это второй апокалипсис, - жестко произнес Арабский и нажал на кнопку пульта у себя в руке. Михан закрыл мне уши, но это ничуть не заглушило еще более громкого и разрушительного взрыва, чуть не повалившего всех с ног.
  Тогда я поняла, что боюсь Егора куда сильнее Рустама или своей матери... И ни капли не жалею, что перетащила странный аппарат в пустующую дальнюю комнату.
  Невезучая супервумэн, на которую не хватит и армии супермэнов, не могла допустить того, чтобы пострадал кто-то еще.
  
  
  - Ты в порядке? - уже в сотый раз спросил меня Михан. Я сидела на заднем сидении в машине Егора между другом и Антоном, старательно фокусируя взгляд на стекле заднего обзора. Там были глаза Арабского, не отрывающего взгляд от дороги. Он все время молчал и в целом выглядел хмуро и озлобленно.
  Конечно, о моей небольшой шалости по спасению, можно сказать, друга из детства никто, кроме меня, не знал. Мне не составило труда закатить небольшую показательную истерику, на которую мне даже не пришлось включать остатки своего актерского мастерства - я и без того была на грани. Меня быстренько вывели из дома, и я ушла в горизонт, не оглядываясь, как и делают настоящие герои. Только вот героем я почему-то себя не чувствовала.
  - Всё хорошо, - вяло отмахнулась я, подтягивая коленки к груди и облокачиваясь виском о плечо Миши. Лишь на секунду прикрыв глаза, я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд, но уже через несколько мгновений ощущение пропало.
  - Да нихрена хорошего! - рыкнул Михан, но дергаться не стал, чтобы не тревожить меня. - Тебя похищают всякие %запрещено цензурой%, потом другие %запрещено цензурой% подрывают полдома с совершенно непонятными намерениями, - он намеком пнул водительское . Арабский показал чудеса сдержанности и снова промолчал. - Если тебе так не понравилось, что у тебя бабу из-под носа увели, мог бы пойти и набить морду этому крысенышу, а не строить из себя Тайлера Дердена!
  Антон приподнял брови, поразившись невиданной начитанности. Я о вкусах Михана знала, поэтому ни капли не удивилась.
  - Я кому-то другому сейчас морду набью, - удивительно ровно произнес Егор, останавливаясь на обочине. Меня как переклинило, и я моментально выпрямилась по струнке, широко раскрытыми глазами уставившись на затылок Егора.
  - Серьезно? Вы драться собрались?! - мой голос едва не сорвался на крик, и я почувствовала себя хронической истеричкой, несмотря на мою обычную холодность к подобным ситуациям. Я бы без сомнений поставила на Михана, если бы чуть раньше не увидела у Егора пистолет. - Вам действительно делать нечего? Может быть, вы еще и Антона в драку ввяжете? Или мне сразу скорую вызвать, чтобы вас успели до реанимации довезти?!
  Михан перехватил мои руки, которыми я неосознанно начала махать (ну точно - истеричка), и аккуратно приблизился к моему лицу, пристально вглядываясь в глаза.
  - Блонди, Блонди, успокойся! Твой хахаль всего лишь завез меня домой, никто никого не собирается мутузить, - я дернулась, но парень удерживал меня крепко и понизил голос. - Эй, все хорошо. Слышишь, Блонди? Ты же мне веришь? Звони в любой момент, я соберу весь район, и мы приедем и спасем тебя, развлечем или вытащим из депрессняка. Догоняешь?
  - Шевелись быстрее, у меня времени нет ждать, пока вы наболтаетесь, - грубовато произнес Егор. На этот раз его голос звучал куда более раздраженно. Я молча покосилась на Арабского и быстро обняла Михана, забив на то, что его одежда была в таком состоянии, словно его кто-то уже побил и повалял в грязи - скорее всего, так оно уже и было. В гаражах они часто развлекались таким образом - стоило только кому-то сказать лишнее слово, как гопота местного разлива сразу же негласно объявляла открытие пародии на бойцовский клуб.
  - Спасибо.
  - Без бэ, Алис, - назвал меня по имени Михан и вышел из машины, с косым взглядом на Егора оглушительно хлопнул дверью. В автомобиле задрожали стекла, а Арабский глухо выругался вполголоса.
  Когда мы завезли Михана домой, Егор чуть расслабился и даже изредка переговаривался с Антоном. Я молчала, облокотившись лбом о холодное стекло и сонно смотря на мелькающий темно-серый мокрый асфальт, раскрашенный разноцветными красками от отблесков фонарей и витрин магазинов. Антон обновлял мне программу слежки на телефоне, а потом, решив, что я уснула, засунул его в карман куртки Егора, которая была надета Арабским на меня сразу, как мы вышли из дома Рустама - он успел это сделать секундой раньше Михана, начавшего стягивать свою обдергайку.
  Если с Антоном Егор нашел общий язык, то Миша ему почему-то не нравился совершенно, хотя именно благодаря ему он нашел меня. Он злился из-за того, что я не пропала бесследно, а только добавила ему еще больше проблем. У нас вообще, как оказалось, взаимное разрушение жизни друг друга.
  В своих мыслях я совсем не заметила, как провалилась в беспокойный сон, а очнулась только от того, что Арабский заглушил мотор. На улице было уже совсем светло, несмотря на затянутое серой пеленой небо. Я с трудом нашла телефон, путаясь в движениях, нащупала клавишу блокировки и посмотрела на время, сонно щурясь.
  Вне салона автомобиля была абсолютно незнакомая местность. Это точно был не мой дом - иначе Егор высадил бы меня вместе с Миханом, но и не дом Арабских: мы были в черте города рядом с элитной высоткой, похожей на длинную свечку. Я по привычке попыталась сосчитать количество этажей, но уже после семнадцатого сбилась со счету. В похожих домах я бывала не раз - у Элизы, других родственников и пары однокурсников, приглашавших меня на чьи-то дни рождения. Массовые праздники я не любила и поэтому после парочки "пробных" раз больше на такие приглашения не соглашалась, за что и получила репутацию не самого дружелюбного человека нашего скромного учебного заведения.
  Медленно выйдя из машины, я уставилась на здание, задрав голову, и невольно покачнулась. Поставив машину на сигнализацию, Арабский придержал меня за плечо.
  - Переночуешь сутки у меня, а потом вернемся к отцу. Одну тебя оставлять нельзя.
  Не поднимая взгляда от асфальта, чтобы справиться с головокружением, я потерла замерзшие пальцы, почти полностью скрывающиеся в рукавах чужой куртки.
  - Теперь мои проблемы от тебя уже не зависят, ты разобрался с Рустамом... - я понадеялась, что в голосе не проскользнуло страха - было страшно, как среагирует Егор, узнав, что я учудила с взрывчаткой. Умом я понимала, что ничего серьезного он мне не сделает: Михан ему руки поотрывает, - но вот подсознательно все равно до чертиков боялась его. В голове все еще звучал его холодный, безэмоциональный голос, которым он практически выносил Рустаму приговор, не зная о том, что я успела натворить после того, как вышла из комнаты. - Отпусти меня домой, а?
  Арабский ничего не ответил и направился к входу в здание. Мне ничего не оставалось, кроме того как двинуться за ним, еле-еле передвигая онемевшие ноги.
  В холле нас поприветствовал улыбчивый вахтер. Охранник, сидящий здесь же, кивнул Егору и оценивающе прошелся по мне взглядом. Несмотря на меланхоличное состояние, я по привычке вздернула подборок и презрительно взглянула на мужчину. Не знаю, что он увидел во мне, но взгляд тут же отвел, вернувшись к книге у себя в руках и сделав вид, что он тут вообще не причем.
  Когда мы прошли персонал, я вернула себе прежний усталый вид и невольно удивилась - когда это я начала считать Егора за своего и перестала притворяться перед ним?
  В другое время бы начала с любопытством разглядывать зеркальный лифт и картины, висящие на стенах подъезда (если, конечно, шикарные площадки с коврами перед квартирами можно так назвать), но сейчас я была не в том состоянии. В лифте я тупо разглядывала свои наркоманские синяки под глазами, отстраненно поражаясь тому, насколько же сильно меня могут потрепать неприятности, подобные этой, а до двери квартиры и вовсе дошла, как в тумане.
  - Завтра, - произнес вдруг Егор, поворачивая ключ в замочной скважине. На связке тихо позвякивал брелок с маркой машины. Я недоуменно подняла голову. - Я отпущу тебя домой завтра. Просто звони мне, если что-то случится. Мне, а не своей гоп-банде, поняла?
  - Поняла, - хмуро кивнула я, решив не перечить Арабскому. Не то чтобы не совсем уж не хотелось, но я все еще боялась в порыве ляпнуть про то, что его план не удался и Рустам сейчас наверняка разгребает обломки - целый, здоровый и очень-очень довольный удачно провернувшейся игрой.
  Пройдя в квартиру, я сняла обувь, неловко стянула с себя куртку, повесив её на вешалку и выпрямилась, постаравшись придать себе независимый вид. Сейчас мои действия почему-то показались наигранными, а не такими естественными, какими они бывали обычно. Я усилием воли удержала высоко поднятую голову и прошла вслед за Егором в гостиную. Он развернулся кругом, взял меня за плечи и повернул в сторону кухни, легко подпихнув в спину.
  - Тебе надо поесть.
  Я мигом подрастеряла весь напыщенный лоск, оставшись стоять на месте и оглянувшись на Арабкого.
  - Но я не хочу есть, - поспешила возразить я. Желудок остался со мной не согласен и просительно заурчал. Егор вздернул бровь. - Ну, разве что немного кофе...
  - Кофемашина рядом с комбайном, сэндвичи в холодильнике. Мне тоже сделай, - скомандовал он и скрылся в ванной комнате. Компроматы на себя, наверное, пошел убирать.
  Повиноваться таким неприкрытым приказам мне не хотелось, но я по-прежнему боялась случайно спалиться и, то и дело сонно врезаясь во все углы и косяки, в каком-то полутрансе выполнила все просьбы хозяина квартиры. Голова нещадно трещала - судя по всему, я не отошла от последствий своего первого "большого барабума", как мой несчастный мозг настиг второй и третий. В глазах то и дело что-то плыло, я покачивалась, забывала, что только что хотела сделать и чуть не разлили вторую чашку кофе.
  Когда Егор зашел на кухню с полотенцем на шее и в домашних штанах, я даже не среагировала на него должным образом - не состроила презрительную моську, не фыркнула себе под нос и даже не отвесила какое-нибудь ехидное замечание.
  - Никакого кофе, - произнес Арабский, забирая у меня из рук чашку, которую я только-только поднесла к губам, и сам сделал оттуда глоток, вручая мне пакетик чая. - Быстрее ешь и ложись спать, - я заторможенно кивнула и потянулась к бутерброду. Егор нахмурился и перехватил мою руку, разворачивая к свету, а другой ладонью поднимая голову. Рука осталась лежать на шее, большой палец уперся в подбородок, мешая мне опустить голову вниз.
  - Ты уж определись: есть мне или не есть? - пробормотала я. Арабский фокусироваться не желал и расползался в стороны, как будто на мои глаза применили размытие по Гауссу.
  - Ты ела что-нибудь у Рустама? Пила? - проигнорировал мой вопрос вдруг разозлившийся непонятно на что Егор.
  - Чай...
  - Ясно, - рвано произнес он, увидев в моих глазах непонятно что, отпустил меня и достал из шкафа небольшую коробочку. Через несколько минут копошения там в моих руках оказалось две таблетки непонятного назначения и стакан воды. Перед глазами у меня плыло все сильнее, и я даже не смогла разобрать, какого цвета упаковка - может быть, иначе я смогла бы определить, что дал мне Егор. - Извини, - тихо произнес Егор, когда я проглотила таблетки. В руках у него был телефон, в котором он искал что-то, и сначала я даже не сразу поняла, что он говорит со мной. Мне казалось, что уж перед кем-кем, а передо мной Арабский точно не станет извиняться. - Тебе предстоят неприятные сутки.
  - Что?.. - вяло переспросила я, чувствуя, что едва могу ворочать языком, словно у меня появились внезапные проблемы с дикцией.
  - Алло, Владислав? Можешь пригнать капельницу на прочистку? Да, наркотическое. Ко мне на квартиру. Жду.
  
  
  Арабский не соврал. До этого дня я не могла назвать худший день в своей жизни, но теперь знала, как выглядит Ад. Внезапно захотелось стать послушной и прилежной девочкой, чтобы после смерти (а на тот момент мне казалось, что придет она очень и очень скоро) попасть не иначе как в Рай. Впрочем, я поняла, что это невозможно уже после очередного приступа тошноты, когда мысленно начала проклинать Русика самыми нехорошими словами. Не получится из меня ангела.
  Заерзав на кровати, я взглянула на синяк от иголки на сгибе локтя и облегченно вздохнула. Капельницу убрали, пока я спала, но я по-прежнему чувствовала себя жутко слабой, как будто лекарство все еще гонялось по моим несчастным кругам кровообращения.
  Я села в кровати и огляделась. Комната Егора была совершенно обыкновенной, ничем не примечательной - чем-то напоминала мою. Единственным отличием был компьютер - несколько мониторов удобно располагались полукругом вокруг стола, будто Арабский был не юристом, а, по меньшей мере, высококвалифицированным программистом. В углу комнаты стоял шкаф, полки которого были забиты папками с какими-то документами, книгами по юриспруденции и сводами законов. Зану-у-уда.
  - Проснулась?
  Егор стоял в проходе и выглядел возмутительно хорошо.
  - Тут сложно не проснуться, - кивнула я головой за его спину. В зале громко кричал телевизор, по которому в новостных сводках вещали что-то о повышении курса доллара. Может, поэтому Арабский выглядел таким довольным?
  - Извиняй, принцесса, - ухмыльнулся он. Я на автомате нахмурилась и тем самым еще больше повысила настроение Егору. - Если ты не заметила, это ты у меня в гостях, а не наоборот.
  - Это ненадолго, - убежденно произнесла я, поднимаясь с кровати. Меня предсказуемо шатнуло, и пришлось поспешно хвататься за край кровати, чтобы не встретиться с полом. Арабский даже не шелохнулся, продолжив невозмутимо глядеть на меня. - В душ можно?
  - Полотенце на сушилке, твоя постиранная одежда там же, солнышко.
  Только сейчас я заметила, что была переодета, опустила взгляд на почти полностью обнаженные ноги, которые футболка с чужого широкого плеча, конечно, не скрывала. Егор тоже взглянул на мои конечности и хмыкнул.
  - Из тебя просто потрясающая домохозяйка, - процедила я, проходя в сторону ванной комнаты. - А если приготовишь завтрак, зайчик, вообще цены тебе не будет.
  - Завтрак уже готов, моя милая, - раздалось мне в спину. Я громко хлопнула дверью ванной комнаты.
  Конечно, мой внешний вид оставлял делать лучшего. Про общий зеленоватый цвет лица и фиолетовые синяки под глазами вообще молчу - сейчас я выглядела еще хуже, чем в свой последний раз в больнице. Без макияжа было крайне непривычно видеть свой фейс, и я чувствовала себя едва ли не голой, но сумка оставалась в автомобиле Егора или вовсе в доме его родителей, поэтому у меня под рукой даже не было банального консилера, чтобы скрыть лишние тени. Пришлось довольствоваться холодной водой, которая не особенно что-то исправила во внешности, но зато немного подняла настроение.
  Когда я закончила и прошла на кухню, Егор зачем-то шагнул ко мне, а я едва не рванула обратно в ванную с жутким желанием запереться там и больше никогда-никогда не выходить.
  - Чего дергаешься? - не понял моей нервозности Арабский. Я незаметно выдохнула, сама поразившись своей реакции, и обошла его по кругу, аккуратно усевшись на стул. В пепельнице дымилась сигарета, которую Егор тут же схватил в зубы, заставив меня презрительно поморщиться. - Поздравляю, ты первая девушка, задержавшаяся тут дольше, чем на ночь.
  - Избавь меня от подробностей о твоей личной жизни, мне своей хватает, - скривилась я, подозрительно нюхая кофе, от которого шел совсем легкий парок - пока я была душе, напиток успел остыть.
  - Я - вся твоя личная жизнь на данный момент, - заявил Егор. Я, только решившаяся отпить кофе, замерла, медленно отодвинула кружку и подняла убийственный взгляд. Арабский заметил это, пожал плечами и поспешил пояснить: - Я познакомил тебя со своими родителями, ты проводишь у меня на квартире жаркую ночь, катаешься на моей машине, спишь на моей кровати и в моей футболке, пьешь из моей чашки - а я до сих пор не убил тебя за это, кстати говоря. Да, девочка, сейчас я - это главная составляющая твоей жизни.
  - Иди к черту, а? - любезно попросила я, но чашку в сторону отставила. Егор к черту идти не хотел, зато пришел ко мне, усевшись рядом и пододвинув чашку обратно. - Пей, пей, может, на человека хоть станешь похожа.
  Я состроила ни капли не наигранную оскорбленную гордость и демонстративно отодвинулась вместе с табуреткой в сторону.
  - Отвези меня домой, личная жизнь, - приказным тоном произнесла я. - Там поем.
  - Эй, детка...
  - Егор, - серьезно взглянула на Арабского. Тот перестал придуриваться, вопросительно приподняв бровь. - Правда, я хочу домой. Сейчас.
  
  Сказано - сделано. Уже через полчаса, когда в меня насильно был запихнут омлет, мы выезжали из элитного сектора. Вцепившись в свою сумку, как в последнюю на свете шоколадку, я под возмущенным взглядом Егора развернула зеркало к себе и начала привычно наводить марафет, изредка злобно ругаясь, когда мы подпрыгивали на кочках или кисточка от подводки попадала в глаз. Я успокаивалась, Арабский раздражался и раз десять сказал, что заберет у меня всю косметику и отдаст в цирк клоунам - мол, им полезнее. Я же, в свою очередь, равнодушно предложила отдать его машину на металлолом.
  - Думал, не отойдешь, - вдруг произнес он. Я отвлеклась от контурирования и посмотрела на Егора. Он задумчиво опустил взгляд на приборную панель, но, сразу, как только я начала волноваться за возможность аварии, снова вернулся к дороге. - Ты будешь еще около недели чувствоваться себя так же. Главное - за это время постарайся принимать ничего, иначе подсядешь быстро.
  - Ну вот, придется отложить герыч на черный день, - огрызнулась я, возвращаясь к макияжу - мы уже почти подъехали к моему дому. Руки подрагивали, будто я действительно была давней наркоманкой, так что к словам Арабского пришлось прислушаться - кажется, он был настроен более чем серьезно. - Я не дура. Обещаю не пить даже таблетки от кашля.
  - Травок попьешь, - вскользь заметил Егор. Я и правда покашливала с самого утра. Видимо, иммунитет решил, что необходимо уравновесить моральное и физическое состояние, и подкинул мне легкую простуду. Температуры я обычно опасалась и в таких случаях напичкивалась обезболивающим, так что замечание было как нельзя кстати.
  - Ага, травок, - ехидно протянула я, заметив за окном знакомые лужи и почувствовав значительные выбоины в дороге. Продолжить краситься я не смогла бы даже в том случае, если очень сильно захотела бы, спрятала всю косметику в сумку и расстегнула ремень безопасности, заранее приготовившись выходить. - Конопли?
  - На тебя, чувствую, только конопля и подействует, - хмыкнул Егор и завернул в мой двор. Заметив на лавке скопление местной гопоты, окружившей какого-то щуплого задохлика, я невольно улыбнулась. Никогда бы не подумала, что буду рада увидеть их. Машина остановилась, и я дернулась было к ручке двери, но меня перехватил Арабский.
  - Что не так? - оглянулась я и тихо охнула.
  Видимо, наркотой напоили именно Егора - только так можно было объяснить то, что сейчас он с чего-то вдруг решил меня поцеловать. Я рефлекторно дернулась назад, но он схватил меня за волосы, удерживая голову, и сжал их в кулаке. Может быть, со стороны это даже смотрелось красиво, и совсем не было похоже на какое-то активное подчинение. Руки предусмотрительно были перехвачены, чтобы я не начала ими размахивать.
  - Будь осторожна, - глухо произнес Егор, ненамного отстранившись. Большой палец скользнул по нижней губе, а после пробрался за ворот и легко оттянул лямку нижнего белья. Я дернулась и машинально облизнулась.
  - %Запрещено цензурой", Арабский? - ласково поинтересовалась я шепотом. Кулаки зачесались, я пожалела, что не занималась в детстве боксом или хотя бы каким-нибудь каратэ. - Это что было?
  - Я серьезно, Марьина, - медленно произнес он, как-то слишком уж пристально смотря в глаза. Совсем не было похоже, что он вдруг воспылал внезапной любовью ко мне - скорее что-то хотел сказать. Но что? - Будь осторожна.
  - Хорошо... - неуверенно ответила я, чувствуя, как Егор вкладывает что-то мне в руку. Маленькое, прохладное, чем-то похожее на таблетку, но будто бы пластмассовую - такие раньше бывали в наборах для кукол из серии "Моя первая больница".
  - Прикрепишь.
  - Куда?
  - Сама догадаешься, - невероятно понятно ответил мне Арабский и отпустил меня. Едва заметно кивнув, я вылезла и тут же попала в объятия Михана, подскочившего ко мне вместе с остальными. Егор пару раз ударил по гудку и резко газанул с места, оставив запах паленой резины и черные следы на раздробленном асфальте.
  - Не хахаль? - хохотнул Михан, немного отодвигаясь от меня.
  - Ага, и в машине шоу 18+ показывали ради развлечения? - развеселился Серый. Я пожала плечами, почему-то подумала, что до 18+ там было еще очень далеко. Дальше, чем мне до спокойной жизни.
  - Вам делать нечего? Идите бухать в гаражи, чего опять начинаете? - я кивнула на хлюпающего носом пацаненка.
  - Блонди, так мы это тебе, в качестве подарка на возвращение домой, - щербато улыбнулся Сергей. Я закатила глаза и строго посмотрела на эту веселую компанию. Те чуть виновато потупились, а Михан незаметно постарался толкнуть свою жертву в бок, чуть не повалил на землю.
  Я устало вздохнула.
  - Ты, - взглянула я на щупленького ботаника в круглых очках, - домой, вы, - взгляд на парней, печально покосившихся на улепетывающего беднягу, - в гаражи, я - тоже куда подальше от вас. Чтобы неделю не высовывались и никого мне не таскали. И... смотрите по сторонам, - добавила я после небольшой заминки. Рустам был жив и в любой момент мог отомстить всем, кто был виноват - а теперь к этим людям причислялся еще и Михан, за которого я сильно волновалась. Егора предупредить я хотело, но забыла, когда он начал творить черт знает что.
  Я чуть сжала в руке жучок - а это был, как мне кажется, именно он. И к кому мне его прикреплять? Не к Серому же!
  - Хорошо, Блонди, спокуха, все будет чики-пуки! - успокаивающе приподнял руку Михан. Я утомленно улыбнулась и развернулась к своему подъезду, краем уха слыша удаляющиеся указания Сергея:
  - Так, Дедуля, Услам, вы будете зыркать за нашей Блонди по этому, как его... периметру. Пропустите кого-нибудь - зенки повыдираю и в жопу засуну.
  Сумасшедшие. И откуда у них только столько энтузиазма?
  Поднявшись на свой этаж, я опасливо оглянулась, открыла дверь и осторожно заглянула в квартиру.
  На кухне был включен свет, оттуда же раздавалось какое-то шебуршение и шкворчание масла на сковороде.
  - Пап, ты дома? - крикнула я, снимая обувь. Логика у меня еще работала, поэтому я понимала, что никто, кроме отца, дома быть не может - воры свет включать не стали бы, как и готовить завтрак. Папа отвечать почему-то не желал. - Па-а-ап? - неуверенно повторила я, кидая сумку на пол в коридоре и проходя на кухню.
  - Сюрпри-и-из! - раздалось жизнерадостное замечание, а я остановилаь, почувствовав, как мне становится еще хуже. - Алиса, а я в окошко видела, как ты на машине приехала. Познакомишь меня со своим молодым человеком?
  Я кивнула.
  - ...Обязательно, мам.
  ***
  Выглядела мама совершенно адекватно. При взгляде на нее сложно было предположить, что эта безумно красивая молодая женщина десять лет пробыла на лечении в психиатрической клинике по заключению суда. Она была улыбчивой, яркой и самое главное - вела себя так, словно ничего особенного и не произошло. На прямой вопрос "как ты сюда попала?" она только лишь невинно улыбнулась, пожала плечами и сказала, что сперла у моего отца из кармана ключи от моей квартиры.
  Возмущаться у меня просто не было сил.
  - А где ты будешь жить? - аккуратно спросила я, рассеянно ковыряя тарелку с картошкой. Удивительно, но готовить она стала намного лучше - уж не знаю, курсы готовки она успела пройти за десять лет отсутствия или просто решила немного постараться для любимой доченьки. Доченьки, которую несколько раз пыталась убить.
  - У тебя, конечно! - воскликнула мама. Я подавилась зеленым чаем и закашлялась, она испуганно подскочила на месте и захлопала меня по спине. Её рука была тонкой, совсем хрупкой - кажется, она была еще легче меня. - Аккуратнее! Не бойся, я шучу - переночую у тебя всего лишь пару дней, а потом вернусь к твоему папе. Как хорошо всё-таки, что он забрал меня под залог раньше срока - мне уже совсем наскучило вечно сидеть в четырех стенах.
  - Папа забрал тебя?.. - медленно переспросила я. Не сказал мне ни слова, не спросил моего мнения на этот счет, а просто сделал все сам, решив, что я не способна принимать решения. И правда, каким это боком вообще меня касается? Я встала со и молча обняла маму, прикрывая глаза.
  - Я скучала по тебе, Алиса, - тихо произнесла она, пока я прикрепляла жучок в заколку на её волосах. Я еще с детства помнила, что мама просто обожала различные безделушки для волос, но отличалась потрясающей преданностью в этом отношении: если ей нравилась какая-то заколка или резинка, она носила ее практически постоянно. На это у меня и был расчет - если эту привычку каким-то образом не заглушили в клинике, эту заколку она будет носить еще долго, а я смогу подслушать её разговоры с предполагаемыми сообщниками. В том, что они были, я не сомневалась - мама не привыкла действовать в одиночку.
  Ужин затянулся надолго - я ковыряла еду из-за того что меня не отпускала мысль о легкой возможности подсыпать отраву и в итоге списала все на отсутствие аппетита, скрывшись в ванной. Горячая вода помогла ненадолго расслабиться, но ощущение нереальности происходящего не исчезало ни на секунду. Вот не было мамы, находилась она где-то далеко-далеко от меня огромную часть моей сознательной жизни, а тут раз! - и появилась с неуемным желанием пришить меня в самом нефигуральном смысле. Куда больше это походило на кошмарный сон - жутко реальный и чертовски правдоподобный сон.
  Страдальчески простонав, я попыталась утонуть в пенной воде (конечно, на всякий случай задержав дыхание).
  Перед сном я по привычке потянулась было к ароматическим свечам, но из-за вставшей перед глазами картины полыхающего дома решила, что обойдусь и без этого. Мама мирно сидела на кухне и тихо смеялась над какой-то комедией, идущей по крохотному скромному телевизору. Им я почти не пользовалась, предпочитая скачивать фильмы и смотреть новости в интернете, но сейчас бесполезная для меня техника пришлась как нельзя кстати. Не думаю, что я бы нашла тему для разговора и вообще смогла бы уснуть, находись в одной комнате с человеком, уже давно переставшим быть для меня родным.
  
  Утро началось весело. Даже не знаю, что меня раздражало больше - постоянные звонки, которые я не успевала отклонять, или внезапный приход Куницина в квартиру, но именно на своего менеджера я и сорвалась. Распахнула дверь и тут же без всяких приветствий сообщила все, что я думаю о всяких идиотах, решивших не дать мне поспать в такую несусветную рань. Мужчина глупо хлопнул несколько раз ресницами, пораженно пялясь на меня. Ну да, волосы не уложены. Косметики нет. Футболка старая и рваная - так чистая же. Больше ничего, кроме трусов нет? Так кого мне стесняться-то? В общем, говоря русским языком, с утра Марьина Алиса соображала с превеликим трудом.
  - Семь часов уже... - как-то сконфуженно произнес Куницын.
  Я сложила руки на груди, изображая разъяренную фурию - разве что дым из ушей не шел, хотя ручаться не могу.
  - Я даже на работу встаю в восемь! - повысила я голос, стараясь не кричать. Не знаю, что во мне было особенного кроме почти полностью зажившего шрама на шее и россыпи синяков и ссадин по всему телу, но Валерий, кажется, смутился.
  - Так семь вечера... - пробормотал он.
  Теперь была моя очередь смущаться. Я невольно оглянулась, заглядывая , за которым то ли темнело, то ли светлело - так с первого взгляда и не поймешь.
  - Здравствуйте, Валерий Григорьевич, - поспешно попыталась я исправить положение и даже жизнерадостно оскалилась. К счастью, улыбаться я умела вне зависимости от ситуации, и резкий переход настроения на какое-то время сбил менеджера с толку. К сожалению, долго это не продолжалось.
  - Алиса Васильевна, и вам доброе... утро, - язвительно произнес он. Я постепенно начала отходить от первоначальной утренней тормознутости и подозрительно прищурила глаза. Куницын еще ни разу не бывал у меня дома - да и как-то незачем ему было тут появляться, - так что же он делает здесь сейчас? В салоне я уже не работаю, зарплату мне выплатили, штрафов получить я не успела, документы с работы мне Арабский лично в руки отдал - узнай об этом Иринка, задушила бы от зависти.
  - Егор прислал? - уныло произнесла я, отходя от двери и приглашающе кивая. Мужчина долго ломаться не стал и тут же прошел в квартиру, аккуратно прикрыв за собой дверь. - Разуйтесь, полы чистые, - буркнула я, проходя на кухню - не в зал же его вести, где постель незаправленная и моя одежда валяется где попало? Не подумайте, я девушка хозяйственная, а дома у меня обычно царит относительный порядок, но не в... девятнадцать часов утра же. Хорошо хоть выспалась, иначе совсем обидно было бы за бесцельно потраченное время.
  Взгляд на остатки ужина в сковороде по ассоциациям привели к воспоминаниям о внезапном появлении мамочки, и я даже заглянула в комнату в поисках родительницы, но в квартире никого, кроме меня и Куницына, не было.
  - Арабский попросил привезти тебя, - Валерий примостился на стуле. В моей кухне он смотрелся как-то нелепо и поэтому я сунула ему в руки чашку с пакетиком чая, направившись к чайнику. Может, хоть немного впишется в обстановку.
  - А мне позвонить не мог? - хмуро произнесла я, стягивая волосы в пучок на голове и закрепляя его нашедшимися на холодильнике китайскими палочками, оставшимися после похода в суши-бар с моим бывшим ухажером.
  - А он звонил, - почему-то радостно произнес Куницын. - Только ты трубку не брала.
  - Разве? - невинно улыбнулась я, тайком проверяя отклоненные вызовы. Семь пропущенных от Егора, три от Михана и по одному от папы, Антона и Иринки. А последняя-то чего проснулась?
  Пока вода закипала, я успела накинуть на себя халат, чтобы не смущать ни себя, ни Валерия. Честно говоря, ни я, ни он особого стеснения не испытывали, но правила приличия того требовали, а я всегда старалась по возможности их соблюдать, и поэтому сейчас даже расчесалась и закапала в отчего-то покрасневшие глаза капли. Чайник вскипел, две кружки были кровожадно залиты кипятком и оставлены настаиваться.
  - Зачем я ему?
  - Почём мне знать? - фыркнул Куницын. - Арабский меня в свои дела особо не просвещает.
  Тут бы я, разумеется, поспорила - иногда мне казалось, что Валерий был единственным человеком, которому Егор по необходимости доверил бы даже свою жизнь. В конце концов, все дела они проворачивали вместе, и ни одно действие Куницына не осуществлялось без разрешения на то моего бывшего начальника.
  - Мог бы и сам приехать, - чуть капризно протянула я, надув губы трубочкой. Во взгляде мужчины мелькнуло выражение, которое я назвала бы "Ох уж эти бабы" и не ошиблась бы ни на йоту.
  - У него дела, не все же ему с тобой якшаться, - как маленькому ребенку, объяснил он мне, а у меня появилось ощущение, что сейчас мне дадут конфетку в руки и попросят больше не плакать. Я даже заинтригованно замолчала, но конфетки не дождалась. Разочарованный вздох сорвался с губ, а Куницын закатил глаза. - А ты сегодня разве никуда не планировала уходить?..
  - Нет, я уже нагулялась, спасибо, - хмуро пробурчала я, осторожно отпивая горячий чай из чашки. Мой маневр тут же повторили.
  - Да ладно тебе, последние дни только и делала, что дома торчала, благо вот хоть начальник твой тебя из четырех стен вытаскивает, - небрежно махнул рукой мой нежданный (в том смысле, что его совсем-совсем не ждали и сильно-сильно желают выгнать) гость.
  - Бывший начальник, - машинально поправила я, а сама лихорадочно задумалась. Он знал, что я сбежала из дома родителей Егора, но не знал, что меня похищал Рустам, а после еще и напоил черт знает чем. Получается, Арабский по каким-то своим неопознанным причинам решил не рассказывать о том, что происходило со мной. Может быть, Куницын и про мою мать не знает? Хотя это Егор уж точно рассказал бы - коли уж в голову пришло защищать меня, то почему бы и не оповестить об этом своего главного помощника?
  - Валерий Григорьевич, - задумчиво произнесла я, поднимая тревожный взгляд. - А вы не видели мою маму, когда заходили сюда? Она ночевала сегодня здесь...
  - ЧТО?! - не сдержал удивления Куницын и подавился чаем, закашлявшись на весь дом - у меня даже уши заболели. Кашлял он долго и со вкусом, даже успев мне поднадоесть. - Марьина, ты совсем чокнулась?! Она же сумасшедшая! Безумная! Ненормальная! Надо было гнать её под зад, пока она не попыталась придушить тебя ночью подушкой - с нее станется!
  - Она моя мать, - холодно процедила я, отставляя кружку в сторону, и подняла мрачный взгляд.
  - Она хочет убить тебя, - так же медленно и до боли жестко произнес Валерий, для эффектности даже облокотившись о стол и чуть наклонившись ко мне. Видя мои заледеневшие глаза, он продолжил: - Тебе мало всего того, что ты уже сейчас испытала? Захотелось еще больше адреналина, да? Так давай я тебе устрою пару дней в клетке с живым тигром - разницы особо никакой не будет: и там, и там безумный риск для жизни.
  - Вам-то что?
  - Мне-то ничего, - фыркнул он снова, но, заметив мелькнувшее в моем взгляде превосходство, добавил: - Да только вот Егору, как бы ни странно это было признавать, ты пригляделась. Этот сопляк не признает этого, но я-то вижу, как он дергается, когда тебе что-то угрожает. А вот ты...
  - А я-то чего! - возмутилась я скорее на автомате. Сознательная часть мозга была занята перевариванием полученной информации. Ведь и правда дергается. Нет, никакой вселенской любви или романтичной влюбленности не чувствует, это даже представить смешно, но действительно зачем-то кидается на помощь каждый раз, будто я его верный боевой товарищ или единственная сестра. Неродная.
  - А ты - это отдельная тема, - отвертелся Куницын. - Собирайся давай, Арабский долго ждать не будет.
  Я гордо вздернула подбородок, гордо сложила руки на груди и собралась строить упертую ослицу. Стоит заметить, эта роль у меня всегда получалась на высшем уровне.
  - А волшебное слово-о-о?.. - искренне понравилось мне строить из себя дурочку.
  - Быстрее! - невозмутимо гаркнул менеджер. Я недвусмысленно показала на входную дверь.
  
  ...Нет, ну откуда было мне знать, что в этом колобке с ножками столько недюжинной силы? У него в роду точно затесались какие-нибудь богатыри из модных нынче мультиков, иначе я и не могу объяснить такую невиданную мощь в поклоннике хорошей еды и пивного пузика. Я бы куда меньше удивилась бы, если бы Куницын достал пистолет и вывел меня из дома под прицелом, но нет - он попросту взял меня за шкирку и буквально швырнул в ванную, как котенка. Следом проследовала из шкафа первая одежда, попавшаяся ему под руку.
  - Одевайся, Марьина, я с тобой церемониться не буду.
  - А я не буду надевать вечернее платье и джинсы! - рявкнула я в ответ, открыла дверь и швырнула платье в мужчину. Дверь тут же захлопнулась - ага, он маленький, тучный, но си-и-ильный, а потому мне чуть-чуть страшно. За дверью как-то надежнее. - Там свитер на стуле висит.
  Валерий забормотал что-то про противную вредную девчонку, но уже через семь минут у меня был желанный свитер. Ровно столько времени понадобилось несведущему в моде неотесанному чурбану на то, чтобы принести то, в чем не стыдно было выходить на улицу.
  Еще через какое-то время (тут я секунды уже не считала, хотя, подозреваю, вел страдальческий счет кое-кто другой) я вышла из ванной - уже накрашенная, посвежевшая и невероятно довольная. Не столько тем, что привела себя в порядок, сколько удрученным видом Куницына, успевшего десять раз проклясть свою горемычную жизнь.
  - Готова?
  - Пионер всегда готов! - послушно отрапортовала я.
  - Да какой из тебя пионер! - раздосадованно махнул рукой Валерий, направляясь к выходу и, судя по всему, поддался ностальгическим воспоминаниям.
  
  - И куда мы едем? - осторожно поинтересовалась я. Голос мой звучал неровно, будто бы я заикалась - машина подпрыгивала на каждой кочке, будто вместо колес в нее были встроены пружины, а в дальнем родстве состояли кузнечики. Этот вопрос даже и не появился бы у меня в голове, если бы мы не поехали в совершенно другую сторону от дома Арабского - а я только вчера была у него дома, поэтому забыть верное направление еще толком и не успела.
  - К Егору, - вкрадчиво произнес Куницын. Я наклонила голову, коснувшись щекой прохладного стекла, за которым вовсю лил дождь, и вяло хмыкнула, тут же вселив в горе-водителя, который не приспособился к волнообразной езде по российским дорогам, приличную долю подозрений. - А что?
  - Он разве не в центральном районе живет?
  - В центральном... - настороженно протянул мужчина, постукивая пальцами по рулю. Я уставилась на сосископодобные отростки, и они тут же прекратили стучать, видимо, сообразив, что жестоко палят нервозность своего хозяина. - Но баб - пардон, Алисонька, ничего личного - он туда к себе не водит, больно уж принципиальный.
  - Ах да, точно, как я могла забыть? - закатила я глаза. Получается, к женскому полу я себя больше причислять, увы, не могу - не изменил же сам Арабский своим принципам! Выходит, он вовсе не стал рассказывать Валерию про наши последние... приключения. - А куда мы тогда едем?
  - В офис. Не узнаешь что ли дорогу?
  - Я там была один раз, - раздраженно проворчала я, смутно припоминая, как мы с Егором ехали по бесконечным пробкам к нему в офис, чтобы я могла забрать тесты на профпригодность. В прошлый раз мой приход туда закончился отнюдь не благоприятно - Рустам вздумал подорвать сейф с личными делами на сотрудников, и я не могла быть на сто процентов уверенной в том, что ситуация не повторится - вопреки ожиданиям Арабского, Рустам был жив. Благодаря мне, конечно. - Меня там еще раз взорвать не попытаются?
  - Да кому ты нужна? - махнул рукой мужчина, взглянул на меня и засмеялся, тормозя на светофоре. Именно тут мы аккуратненько и впечатались в симпатичный черный джипик устрашающего вида.
  Я даже удара особо не заметила. Только услышала звук небольшого удара и ругательство Куницына, а после он уже выскочил с водительского сидения и направился к джипа. Как ни странно, им оказалась молодая женщина, одетая, позвольте заметить, весьма странно. Длинная, будто цыганская юбка черного цвета сочеталась с длинными волосами, в которые были вплетены какие-то монетки и бусинки, как у небезызвестного пирата, а на глазах были напялены большие черные очки. Кажется, их миниатюрную обладательницу, которой пришлось задрать голову, чтобы посмотреть на представителя мужского пола (к слову, далеко не самого высокого), вовсе не волновало наличие дождя. По сравнению с джипом она казалась ребенком, который сел на водительское место, пока папка копался где-нибудь в багажнике, но взгляд на лицо давал понять, что женщина гораздо старше, чем выглядит на первый взгляд.
  Стекло и шум дождя заглушали голоса, и я не проявляла к ним никакого особого интереса, равнодушно таращась на крохотную царапину на бампере. Судя по всему, дамочка решила, что её автомобилю нанесен непоправимый ущерб и старалась сейчас вызвать дорожных комиссаров. Куницын эмоционально размахивал руками, брызгал слюной и всячески старался испортить впечатление или, того хлеще, как следует напугать жертву катастрофы, чтобы она в панике сбежала отсюда.
  Не знаю, сработали ли его манипуляции или нет, но в какой-то момент, когда я достала из бардачка чужие сигареты, она сделала шаг назад, медленно сняла очки и наклонила голову.
   - Ты хоть знаешь, кто у меня муж? Прокляну к чертовой бабушке, никакая ведунья порчу не снимет, - ласково улыбнулась девушка, - её слова я услышала только благодаря приоткрытому мной окну. Легкие вдруг отказались принимать смолянистый дым от только-только прикуренной сигареты, и судорожно сжались. Я облизнула вмиг пересохшие губы и вышла из машины. По легенде - подышать свежим воздухом.
  - Элиза, - с достоинством кивнула я, демонстративно затягиваясь. Органы дыхательной системы вновь просяще заныли, силясь напомнить, что я не курю и курить никогда не собиралась, но я только криво улыбнулась. - Стареешь. Раньше проклинала без предупреждений.
  Троюродная сестра приподняла брови, пытаясь найти в стоящей перед ней девушкой черты маленького хвостика, носящегося за ней по пятам когда-то давным-давно, и тихо рассмеялась, подходя и крепко обнимая.
  В конце концов, из-за каких бы причин мы не перестали общаться, родственной привязанности не отменить. Скучала я по своему бывшему кумиру, чего скрывать.
  - Раньше я считала себя настоящей ведуньей, а теперь я простая шарлатанка. Только тс-с-с! - со смешком шепнула она мне на ухо и отстранилась. - Значит, это твой... - она презрительно покосилась на Куницына и всем своим видом дала понять, что такого выбора не одобряет.
  - Это мой бывший шеф, друг моего... товарища, - чуть замялась я перед определением Арабского. Кем-кем, а врагом он мне точно не был - иначе и помогать не стал бы, но и другом пока что называть его я бы поостереглась. Вот Михан - это друг, без сомнений. А Арабский - скорее подозрительный субъект, пытающий внедриться в мою личную жизнь, но не назовешь же его так.
  - Руки из жопы у твоего друга товарища, - не постеснялась на выражения Элиза. Куницын возмущенно охнул, но я только согласилась и мстительно добавила, что вкус у него, судя по всему, застрял там же. Окончательно обидевшись, он сложил руки на груди и хмуро продолжил наблюдать за нами.
  - Ты сейчас сильно занята? Я как раз домой ехала, погнали ко мне, вспомним времена минувшие, заодно посмотришь, где я работаю, - жизнерадостно улыбнулась ведунья-шарлатанка. Я неуверенно покосилась на Валерия. Тот, прекрасно услышав каждое слово, категорически покачал головой.
  - Даже не думай. Арабский ждет.
  Если сначала во мне были какие-то сомнения, то после этих слов они окончательно пропали. Ждет он! Я ему что, карманная собачка что ли - хлопнул "к ноге", и Алиса должна тут же поскакать к нему, радостно высунув язык?
  - А как же боевая травма? - кивнула я на оцарапанный бампер.
  - Фигня, - отмахнулась Элиза. - Это я для приличия возмущалась, чтобы всякие козлы не расслаблялись. Поедешь?
  "Всякие козлы" на фоне очнулись от возмущенного безмолвия и вспомнили о своих обязанностях, подпрыгнув на месте. Мне в руку вцепились пухлые пальцы, а я боязливо вырвала запястье, все еще помня, как легко он швырнул меня в ванную, и спряталась за Элизу. Наверное, со стороны это выглядело даже потешно, учитывая её рост, но в данный момент забавным мне это не казалось.
  - Арабский ждет! - как-то истерически повторил он.
  - Подождет пару часов, ничего с ним не случится, - я обошла автомобиль и открыла дверь со стороны пассажирского сидения. В салоне было все так же мрачно, как и снаружи, но на зеркале болталась веселенькая черепушка, зачем-то окрашенная в ярко-розовый цвет, светящийся в полумраке. - Передай ему мои благодарности, скажи, что я сделала все, что он просил.
  - Глупая девчонка... - вполголоса процедил Валерий и повысил голос: - Он бы не стал звать тебя из-за всякой ерунды, как ты не поймешь?
  - Если что-то серьезное, пусть сам приезжает. Куда? - я вопросительно глянула на Элизу. Та с готовностью отрапортовала адрес, и мы синхронно улыбнулись Куницыну. Этот момент замечательно подходил для того, чтобы заподозрить нас в родстве - несмотря на дальнюю связь, мы были сильно похожи друг на друга. Больше всего на наше сходство повлияла моя прежняя одержимость Элизой - я все-таки добилась того, чего хотела и стала похожей на нее. За редкими исключениями. Например, я уж точно не собиралась становиться готессой и открывать свой магический салон. По-моему, это было бы чересчур даже для меня.
  В этот раз на ребенка был похож Куницын. Останься мы еще на минуту, я уверена - он стал бы топать ногами, обиженно дуть губы и кататься по асфальту, орошая слезами все вокруг, - но стоять под проливным дождем мне не нравилось. Я залезла в джип, еще раз поразившись тому, насколько он все-таки огромен внутри, выкинула сигарету, захваченную мной скорее для атмосферы, и сдернула капюшон. От быстрой укладки остались только непривлекательные пакли, и пришлось вновь перекидывать их набок и наскоро плести лохматую небрежную косичку - благо, со светлыми волосами она всегда смотрится замечательно. Вот он, еще один плюс в адрес блондинок.
  Элиза жила в старой части города, в новом доме, построенном всего пару лет назад. Красивое многоэтажное здание странно смотрелось среди обветшалых лачуг, но сестра прокомментировала это тем, что именно подобное окружение положительно влияет на энергетику, добавила еще несколько бредовых фраз про феншуй и, поймав мой скептический взгляд, расшифровала:
  - Капризные богатые девочки больше денег дают, вдохновившись окружающей свалкой.
  Я понятливо хмыкнула.
  Оставив автомобиль на подземной стоянке, мы зашли в лифт. Элиза всегда была говорливой особой, но теперь, судя по всему, действительно повзрослела - сейчас по большей части говорила я. Рассказала про покушения, умело обойдя подробности, про Егора, про вернувшуюся вновь маму. Элиза кивала, смеялась, поддерживала и всячески являла собой образ абсолютно идеальной подруги - еще бы, она как следует научилась слушать, благо, профессия обязывала. Если слушать она не умела, то и не стала бы глубоко уважаемой колдуньей в своих кругах. Господи, даже в мыслях звучит нелепо.
  Не знаю, чего я ожидала, заходя в квартиру гадалки, но первое впечатление было потрясающим, и я пораженно замерла на пороге, раскрыв рот и только сейчас вспомнив, что свой "офис" она сделала прямо на дому, оставив одну комнату для приема посетителей. Я ни разу не была в подобных местах, но именно так себе их и представляла. Полумрак, куча амулетов непонятного назначения, разных побрякушек, ловцов снов, бумажек с непонятными символами и крохотных колокольчиков, свисающих прямо с потолка в разных местах. Казалось, они были везде, и каждый раз тихо звякали, стоило их только случайно коснуться. Пройти до комнаты, не издав ни одного звука, было принципиально невозможно, потому что везде все звенело, потрескивало и шуршало от каждого шага. Под потолком висела клетка с какими-то маленькими птичками, которые тут же разорались, едва стоило новому человеку переступить порог.
  - Так, время как раз восемь, скоро должен прийти клиент, - взглянув на часы с маятником, Элиза по-хозяйски кинула мокрую куртку куда-то в шкаф. Я нашла там же вешалку и аккуратно повесила свое пальто, бережно расправив капюшон, то и дело норовящий помяться.
  - А чего так поздно?
  - Так атмосфернее, - хитро улыбнулась Элиза, накидывая на плечи кружевной черный платок. Стоит признать, такой хищно-таинственный образ ей невероятно шел, хотя еще час назад я совсем не могла представить её в чем-то, кроме изящных нарядов кремовых оттенков, которые она таскала в молодости. - Мы будем вызывать духа.
  - Какого духа? - удивленно вытаращилась я на нее. Нет, привидений я не боялась по той причине, что даже не верила в них, но сейчас слова настолько легко слетели с накрашенных темной помадой губ, что это прозвучало несколько... правдоподобно.
  - Неупокоенного, - интригующе ответа Элиза, выставляя на крохотный круглый столик свечи, карты и, как ни странно, красивый расписной кинжал. Я недоверчиво прищурилась. - Да-да, а ты будешь жертвой, - задорно рассмеялась она, разрядив атмосферу. Я тоже улыбнулась, только куда более неловко - в конце концов, у меня были вполне оправданные причины не доверять подобной атрибутики. Когда-то похожим кинжалом меня чуть не прирезала любимая мамаша, что не могло не оставить приличного шрама на моей неустойчивой детской психике. - Не бойся, - подбадривающе улыбнулась Элиза. Она знала мою историю - в конце концов, слухами земля полнится, да и я сама никогда особо не силилась скрывать это, зная, что все всё равно узнают. - Это для антуража. Он даже не заточен, - шутливо резанула она себе по ладони с улыбкой.
  Несмотря на показательную демонстрацию, я невольно вздрогнула. Элиза неодобрительно цокнула и покачала головой, как-то взволнованно смотря на меня.
  - Все в порядке, - искривила я губы в улыбке, пока она не успела надумать себе ничего лишнего. На меня только снисходительно взглянули, давая понять, что веры моим словам нет.
  Благодаря долгожданной встрече - Элиза призналась, что давно хотела увидеть, каким я стала человеком и не нашла ли себе нового личного Бога, - настроение у гадалки было шаловливым, и она предложила мне напрямую поучаствовать в сеансе. Объяснять подробностей она не стала, заявив, что это будет для меня сюрпризом, зато утащила в соседнюю комнату - кстати говоря, абсолютно обыкновенную комнату, в которой не было ни единой странной вещицы, - и там принялась за мной внешний вид.
  Не буду подробно описывать все эти изощрения над моим лицом, но уже через пятнадцать минут мои глаза, кажется, стали едва ли не в два раза больше за счет глубоких теней и широких стрелок, а скулы с подбородком заострились, придавая какой-то определенной резкости. Я умело стрельнула глазами на свое отражение в зеркале, Элиза удовлетворенно улыбнулась.
  - Взрослая совсем стала. Наверняка и с личной жизнью все в порядке? - подколола она, ехидно улыбнувшись. Она помнила, как я когда-то давным-давно ныла о том, что мальчики на меня даже не смотрят.
  "Я - вся твоя личная жизнь на данный момент"
  - Не будем о грустном, - насмешливо улыбнулась я, переводя тему, и уже в следующую секунду раздался звонок.
  Многозначительно хмыкнув, Элиза оценила мое увиливание от ответа, потянула меня в зал приема, толкнула там в кресло, а сама поскакала открывать дверь, на ходу щелкая выключателями, чтобы единственным источником света остались свечи. Я находилась слишком далеко от них и окончательно погрузилась в мрак - темная одежда позволила в углу слиться с креслом, и обратить на меня внимания, не зная о том, что я здесь есть, было сложно.
  - Соскучилась? - раздался чуть насмешливый мужской голос. Он мне показался знакомым, и я чуть нахмурилась, пытаясь сообразить, где же я слышала его раньше.
  - Идиот, мы последний раз несколько часов назад виделись, - раздался веселый и какой-то слишком уж искренний смех Элизы. Пожалуй, даже слишком искренний для клиента. Я настороженно сжала подлокотники, неосознанно напрягаясь. - Ты же должен был прийти позже? У меня клиент сейчас должен прийти, а я тут еще кое-кого и привела вдобавок.
  - Любовника? - иронично поинтересовался невидимый для меня собеседник. Несмотря на иронию, в голове прозвучала неприкрытая ревность. Судя по всему, это и был тот самый загадочный муж, про которого я так и не успела расспросить сестру.
  - Лисичку, - тепло улыбнулась Элиза, проходя в зал и вновь включая свет до прихода клиента. Услышав свое детское прозвище, я невольно расслабилась, но когда увидела суженого сестрицы, шагнувшего следом... - Знакомьтесь заново, ребятки. Русик, это Алиса Марьина, моя троюродная сестра, которая больше не носится за мной по пятам. Выросла она, как ты видишь, крайне очаровательной особой. Алиса, это мой муж, Рустам. Думаю, ты помнишь, кто он?..
  Мы с Рустамом мрачно переглянулись. И хотели бы - не забыли.
  
  
  ***
  - О, пресвятой Аргентум!.. - монотонным певучим голосом протянула ??Элиза, вскидывая голову к потолку. Я тоже машинально туда взглянула, но не обнаружила ничего интересного и вновь уставилась на свечу, пламя которой шаталось от легкого сквозняка, зато клиентка с приоткрытым ртом устремила свой взор наверх, словно действительно видела там небезызвестный химический элемент. Я искренне пыталась понять, почему воображаемым святым она выбрала именно его, но так никакой логики и не обнаружила. Может быть, почивший муж дамочки был химиком? Или же его действительно так звали?
  Сидели мы за , втроем взявшись за руки, и слушали бред, который вещала Элиза. Я относилась ко всему несколько скептически, хотя в особо эпичные моменты мурашки все-таки начинали бегать под одеждой, а женщина по имени Тамара восторженно внимала каждому слову и, кажется, даже не собиралась подвергать слова сомнению. Меня сестра представила как "всемогущую колдунью Инессу, великодушно согласившую всего лишь один раз поучаствовать в сеансе", и глаза мы с Тамарой вытаращили практически одновременно. Я - пораженно, она - восхищенно.
  - Инесса? - переспросила я мрачно. Элиза таинственно улыбнулась, убийственным взглядом приказывая не срывать потрясающую легенду, и пояснила Тамаре:
  - Она не любит, когда её называют. Духи поклоняются ей и, заслышав имя, покоя не дают своими дифирамбами.
  - Ооо, да-да, понятно, - сообразительно закивала женщина. Что ей было понятным, я так и не поняла.
  Пока я предавалась недавним воспоминаниям, Элиза добавила в голос пафоса и громкости. Не знай я о ее могучих голосовых данных, спрятанных в столь маленьком теле, то подумала бы, что где-нибудь скрывается крошечный микрофончик, увеличивающий силу звука в разы.
  - Разреши связаться с рабом Николаем, дабы успокоить его душу и дать... - тут я не выдержала и глухо усмехнулась. Элиза пнула меня под столом, - ...и дать ему свободу! - выкриком закончила она в конце концов, и из углов комнаты вырвались клубы густого холодного дыма. Я сидела в таком месте, что один из них ударил мне прямо в спину, и я чуть не подпрыгнула на месте и вцепилась в руки. К счастью, Элизой было запланировано тоже самое, так что моя нервозность оказалась к месту. Черт бы её побрал со своими спецэффектами, у меня таким образом скоро сердечный приступ случится! Хватит резких звуков на мою голову.
  Удержав на лице холодное выражение лица, я чуть расправила плечи, а Элиза покосилась на меня. На губах её мелькнула тщательно удерживаемая улыбка. Тамара тоже почему-то уставилась на мое лицо.
  - Духи атакуют? - сочувствующе поинтересовалась она с участливым видом.
  - С чего вы взяли? - подозрительно ответила я вопросом на вопрос.
  - Вы так побледнели...
  - Так, всё, хватит, - командным голосом произнесла Элиза, вздергивая подбородок. - Леди Инессе нужно отдохнуть, я совсем позабыла выставить свою защиту от темных сил. Извините, Несс, я еще лишком неопытна по сравнению с вами, а ваша сила слишком чувствительна к неупокоенным, - она чуть привстала и наклонилась ко мне, притягивая к себе за ворот. Ярко накрашенные губы остановились рядом с ухом, и Элиза уже куда более повседневным, но все-таки взволнованным тоном шепнула: - Иди, попроси Русика чаю налить, а то ты и правда побелела.
  Нет, спасибо, больше чая от Русика мне не надо. Вон, еще от прошлого не отошла - до сих зомби притворяюсь при каждом излишне резком звуке.
  Тем не менее, я степенно встала и ровным шагом ушла в другую комнату с гордо приподнятым подбородком. Оказавшись в привычной обстановке, мое тело только было хотело расслабиться, но взгляд наткнулся на Рустама, и я поняла, что до покоя мне еще очень и очень далеко.
  - Милая-милая Алиса... - с улыбкой протянул он, качая головой. Русик сидел в кресле, расслабленно сложив руки на подлокотнике, и курил тонкую сигарету. Я была более чем уверена, что Элиза его за это по голове не погладила бы, потому что я знала, что она ненавидела, когда в помещении задымлено. Даже странно, что она согласилась на подобные спецэффекты - наверняка после подобных сеансов еще целую ночь проветривает комнату. - Надеюсь, тебе хватило ума не рассказывать Егорушке, как ты его подставила спасением моей жизни?
  - Разумеется, не хватило, - нагло соврала я, не моргнув глазом. - Я всё Егору рассказываю.
  Рустам, кажется, не поверил ни на слово, потому что только негромко рассмеялся. Я неуверенно потопталась на месте и с высокомерным видом уселась на край дивана, стараясь даже не смотреть на старого знакомого. Наверное, со стороны казалось, будто я проглотила палку, поэтому пришлось постараться чуть расслабить спину. Незачем кому-то знать, как я напряжена.
  - Егор не тот человек, который выпустил бы тебя из дома, если бы знал, что я жив, - скучающим голос лектора протянул рыжий бес. Я в очередной раз невольно скользнула по нему взглядом. От того невинного мальчишки, таскающего за Элизой, в нем не осталось ничего. Не думаю, что теперь он стал бы плакать, поссорившись с кем-нибудь - скорее как следует отпоил бы наркотиками и запер бы где-нибудь в темном подвале, чтобы каждый день приходить и бросать издевательские фразочки через темное окошко. Представленная бредовая картинка получилась до того яркой, что мне пришлось провести по предплечьям, чтобы прогнать вылезшие мурашки. Успокойся, Алиса, хватит генерировать дурацкие мысли в свою голову.
  - Еще раз повторяю, что Арабский всего лишь помогает мне разобраться с матерью и наследством. А еще изредка помогает отходить от чая, - многозначительно вскинула я бровь. Рустама это не смутило.
  - Девочка моя, в таком случае Егор не пошел бы на убийство, - как маленькому ребенку, объяснил он мне и вскинул руку, поочередно загибая тонкие длинные пальцы. - Он подорвал мой дом к чертовой бабушке - раз, он кинулся на помощь, как только узнал о твоей пропаже - два, и, наконец, он держал тебя у себя дома - три. Тебе не кажется, что слишком много внимания для одной маленькой Алисы?
  Я хмуро промолчала, игнорируя все аргументы. Теория Рустама была шита белыми нитками - он готов был приплести все что угодно, лишь бы его мнение звучало правдоподобно. Пожалуй, это было единственной чертой, которая в нем не изменилась - когда-то он был так же уверен, что в будущем добьется Элизы. И ведь добился... Ладно, как-то меня это не радует.
  - С тобой бесполезно разговаривать, - махнула я рукой, с гордым видом отворачиваясь в сторону.
  - Ой, всё! - не смог не передразнить меня Рустам, тут же встретил оскорбленный взгляд и довольно расхохотался. Интересно, как отнесется к этому Тамара, когда услышит подобный дьявольский хохот из-за стены. Не хотелось бы прятать труп женщины, заработавшей инфаркт. - Как ты тут вообще оказалась? Вы же с Лизкой не общались совсем.
  - Она пригласила, - отозвалась я, умолчав то, что на самом деле я встретила её, когда ехала в офис к Егору. Рустаму верить я не собиралась и теперь, честно говоря, не очень-то и доверяла сестра. Она же должна быть в курсе всех его действий? Элиза не глупая, она заметила бы, что ее муж что-то скрывает и наверняка бы решила раскрыть его тайну, а в раскрытии тайн ей точно не было равных.
  - Врешь, - не повелся на мои слова Рустам и тут же перевел тему. - Зачем ты отодвинула бомбу?
  - Ничего я не отодвигала, - пошла я на попятную, разглядывая включенный телевизор. Девушка с разлохмаченными волосами что-то вещала в микрофон, показывая на здание у себя за спиной, а ветер едва ли не сдувал её с места. Вот уж кем не хотела бы работать, так это теле-журналистом.
  - Я видел, как ты двигала этот агрегат, когда просматривал камеры.
  Скептицизм явно отразился на моем лице. Никаких видимых камер в доме не было, а на потайные Рустам не стал бы разоряться - в конце концов, это не какой-то важный стратегический объект, а простой дом. В конце концов, даже если бы они и были, то я более чем уверена, что Арабский позаботился бы о том, чтобы уничтожить жесткие диски сразу же, как только переступил порог дома. Со своей холодной расчетливостью он не стал бы рисковать.
  - Значит, это была не я, - сорвался с губ невозмутимый ответ. Рустам блефует. Он же блефует, да? Если он не блефует, то все мои слова будут казаться невыносимым бредом маленького глупого ребенка. Это как отказываться от штрафа, когда тебе прислали твою неудачную фотографию с непристегнутым ремнем. - Егор не собирался тебя убивать. Он же не совсем монстр.
  - Наивная влюбленность тебя ослепляет, - закатил глаза Рустам. - Я знаю Егора куда дольше, чем ты. Поверь, он монстр.
  - Он не опаивал меня наркотой, - мрачно произнесла я.
  - Ага, значит, по поводу влюбленности ты уже и не споришь? - тут же уцепился за мелочь он. Спорить было абсолютно бесполезно, но озвучивание этого немаловажного факта так же вызвало бы только новый поток ехидства. Я поджала губы, наблюдая за тем, как Рустам извлекает из кармана телефон и с энтузиазмом начинает что-то в нем печатать.
  - Что ты делаешь?
  - Пишу в твиттер, что мой ОТП продолжает меня радовать.
  - Что?..
  - Ты из каменного века, да? О демоны, что за деревенщина? В общем, слушай...
  ***
  Александр Арабский не любил, когда в его доме находилось слишком много народу. Он начинал раздражаться из-за взглядов на него, нервировался и срывался на жену, которая совсем не была виновата во всех его проблемах.
  - Сын, - сдержанно произнес он, со стороны наблюдая за тем, как в пустующей обычно комнате целый десяток человек следит за чем-то по большим мониторам, установленным в разных местах, - ты забыл, что у тебя есть свой собственный офис?
  - Не забыл, - мотнул головой Егор. Он тоже выглядел несколько нервно и постукивал пальцами по косяку, наблюдая за работой своих людей. Все они были одеты в гражданское, но многие работали в полиции - у семьи Арабских было много связей. - Вот он, офис.
  На двух мониторах камеры показывали его кабинет и коридор на подходе к нему. Внутри все уже давно было отремонтировано, правда, больше потайного сейфа в стене не скрывалось - он был перенесен в другое, более безопасное место.
  - И какого черта ты наблюдаешь за ним со стороны, а не находишься внутри?
  - Потому что мне нельзя находиться внутри, чего тут непонятного? - раздраженно произнес Егор, заходя в комнату. Александр проводил его взглядом, развернул инвалидное кресло и поехал к себе в кабинет, чтобы попытаться вернуть себе хоть какую-то пародию на спокойствие. С сыном на этот раз он спорить не стал, потому что видел, насколько сильно тот нервничал. Это было совершенно не похоже на Егора, но из-за той неудачливой симпатичной девчонки он с каждым днем срывался все сильнее и сильнее. Какой же он еще неопытный...
  - Чего нового есть? - он подошел к мужчине, на голове которого были надеты большие наушники. Тот скучающе покачал головой и зевнул.
  - Ничего. Она все так же ходит по магазинам, встречается со старыми знакомыми и болтает на ничего незначащие темы. Ты точно уверен, что нужно было ставить на прослушку эту женщину?
  Егор раздраженно рыкнул, сжимая кулаки.
  - Я точно уверен, что на прослушку её НЕ нужно было ставить, да только вот одна глупая блондинка неверно меня поняла, и теперь все планы летят под откос!
  - А напрямую нельзя ей было сказать? - очнулся кто-то другой. Арабский качнул головой, с мрачным видом в очередной раз пересматривая момент, где Алиса забирается в машину Валерия Куницына.
  - Он тоже поставил мою машину на прослушку, - кивнул он на изображение своего подчиненного, ставя воспроизведение на паузу. Ухмылочка на лице мужчины заставляла вновь сжимать кулаки и скрипеть зубами. - Я хочу, чтобы о каждом шаге Куницына мне докладывали. Появится в офисе, рядом с домом Марьиной или свяжется с её матерью - сразу звоните мне.
  - А ты куда? - вскинул голову мужчина, на секунду сдергивая наушники с головы.
  - К Шерементьевым, они отслеживают телефон Алисы. Эта чертовка снова не берет трубку...
  Стоило только Арабскому вылететь из дома, все присутствующие в комнаты дружно переглянулись.
  - Я не поняла, они встречаются что ли? - растерянно протянула единственная девушка из этой компании, на секунду отрываясь от компьютера.
  - Не знаю, встречаются ли, но жизнь портят друг другу знатно. О, а это еще кто? - вскинул голову мужчина, показывая на монитор с камерами из офиса.
  - Звоним Арабскому?
  - Так это же не Куницын.
  - Ну и ладно. Так вот, на чем я остановился? В общем, во второй раз мяч снова попал в штангу...
  
  ***
  Будучи человеком занятым, я увлекалась развлечениями в интернете ровно на уровне сериалов и социальных сетей. Я не испытывала наркоманской ломки, если хотя бы раз в день не проверяла свою страничку, не начинала нервно заламывать пальцы, если интернет начинал маскироваться под тариф "Черепаха Тортилла" и вообще не могла причислить себя к человеку с социальной зависимостью.
  По моему скромному мнению, Русик был как раз таким человеком, необъяснимым образом застрявшем в подростковом возрасте.
  - И? - хмуро спросила я, смотря на какой-то комикс с непонятными сисястыми и остроносыми девочками и не менее остроносыми мальчиками. Когда-то в детстве я покупала журналы с историями про кукол барби и там были похожие комиксы, только лишь с раскрашенными картинками. Это же великолепие было полностью черно-белым.
  - Ну! Круто? - Рустам промотал страничку до конца. Внизу был изображен какой-то схематичный взрыв и летящие по разным сторонам конечности. Я изобразила скептически-презрительное выражение, сморщив нос, и с высокомерным видом отвернулась. - Господи, ну ты и зануда, Алиса! И долго еще будешь обижаться? Подумаешь, немного порошочка в чай подсыпал - так это чтобы ты расслабилась!
  Я резко повернула голову к Рустаму, нечаянно хлестнув его волосами по лицу - косичка невероятно растрепалась, и мне пришлось снова распустить её.
  - У меня после этого "расслабления" до сих пор голова болит и тошнит при виде еды! - я возмущенно кивнула на стоящий на столе поднос с печеньем. Живот заурчал, напоминая, что он как бы немного голодный, а хозяйка немного эгоистка, но желудок протестующе сжался. Я сглотнула, стараясь унять тошноту, но мой побледневший вид совсем не разбудил совесть у рыжего беса.
  - Это прочистка организма, я решил просто позаботиться о девочке Егора, - не растерялся Рустам. Я разочарованно махнула рукой и устало вздохнула, опуская взгляд. Спорить с ним и в детстве было нереально, что уж говорить сейчас, когда он стал таким сериальным злодеем. "Злодей" вдруг стал чуть серьезнее и отложил телефон в сторону, опираясь локтями о коленки и о чем-то задумываясь. - Получается, ты не совсем соврала мне тогда про свою мать, которая хочет тебя убить из-за наследства?
  - Я совсем не соврала, - тихо произнесла я, зябко поводя плечами. - Егор действительно помогает мне с этим. Так уж вышло, что я попала под удар тогда, в офисе, и у него проснулась совесть.
  - Ну извини, я же не знал, что это ты, - глухо фыркнул Рустам.
  - Ага, значит, если бы знал, что я сестра Элизы, то не стал бы меня трогать? - уцепилась я за слова. Может быть, его теперь можно будет считать изолированной опасностью - если Рустам больше не будет меня трогать, то это минус одна проблема?
  - Стал бы, - мило улыбнулся он. Я с каменным лицом вновь отвернула голову, вызвав хохот у собеседника. Отсмеявшись и успокоившись, Рустам закончил любоваться моим недовольным лицом и аккуратно коснулся руки. Я вздрогнула. - Лисичка, я не буду трогать тебя. Насчет Арабского не обещаю, но постараюсь, чтобы наши разборки не касались тебя.
  - Так уж вышло, что Арабский... - я замолчала. "Я - вся твоя личная жизнь на данный момент" Пришлось прогнать неуместные мысли и продолжить. - Так уж вышло, что разборки с Арабским в любом случае будут касаться меня. Мы слишком часто находимся вместе из-за частых нападений мамы.
  Рустам задумчиво покусал губы и прищурено взглянул на меня. Мы сидели рядом на диване и были настроены друг к другу были вполне мирно - я даже перестала напрягаться при каждом его движении, напомнив себе, что за стенкой находится Элиза, которая не допустит того, чтобы мне причинили вред.
  - А ты не думала насчет того, что это может быть не твоя мать?
  Я удивленно перевела взгляд на откинувшегося на спинку дивана Русика. Такой мысли мне в голову даже не приходило.
  - Так кто же еще?
  - Тебе лучше знать, - Рустам невольно улыбнулся, хотя я даже видела, как усердно пытался он спрятать улыбку. Видимо, заметив мой подозрительный взгляд, он поспешно замахал руками. - Нет-нет, даже не думай, это точно не я! Но подумай как следует - может быть, есть кто-то посторонний, кто знал о твоем наследстве?
  - А зачем кому-то постороннему убивать меня? - спросила я и тут же покачала головой, задумчиво постукивая пальцами по коленки. - Но меня и не пытались убить... Если бы пытались, то я была бы уже мертва. Меня запугивали, и это им прекрасно удалось сделать, но... Зачем, предположим, кому-то постороннему запугивать меня? - Рустам открыл было рот, но я уже вошла во вкус и ответила на вопрос сама, едва ли не подпрыгнув на месте. - Точно! Если бы я была запугана, меня было бы легко шантажировать и требовать с меня деньги. Которых у меня, между прочим, еще даже нет! Дедуля мой даже и не собирается умирать, к счастью, дай бог ему много лет здоровья.
  - Но его могут в любой момент убить, - предложил вариант Рустам, на что я только фыркнула. Этого фиг убьешь - он сам кого хочет прищучит.
  - Это должен быть кто-то, кто плохо знает меня...
  - Почему? - раздался удивленный вопрос.
  - Потому что запугать меня легко, но заставить подставлять родных - нереально, - глухо ответила я. Внезапная мысль заставила дернуться и широко распахнуть глаза. - Это не мама. Я, черт возьми, снова даже не представляю, кто это, и не знаю, что делать!
  - Эй, Алис, успокойся, - настороженно произнес Рустам, когда я плотно сжала руки в кулаки, и коснулся запястий, удерживая их без движения. Я дернулась, но Русик оказался куда сильнее, чем в детстве, и крепко сжал мои руки.
  - Отпусти меня, - прошипела я вполголоса.
  - И не подумаю, - невозмутимо ответили мне и еще крепче стиснули запястья. В глазах потемнело - думаю, не столько от боли, сколько от злости, и из груди вырвалось какое-то подобие рыка. В данный момент, пожалуй, мне без сомнений бы дали главную роль какого-нибудь сумасшедшего оборотня в мистическом триллере или бы поставили на озвучку неведомой чупакабры, скрывающейся в лесах. - Давай, успокаивайся.
  Дверь тихо приоткрылась, зловеще заскрипев.
  - Успокаивайся и вспоминай, какими способами можно убивать восставших зомби. Потому что у меня нет другого объяснения тому, что он делает тут.
  От холодного голоса Егора я успокоилась быстрее, чем ожидала.
  
  
  - Чем ты думала?! - кричал он. Без преувеличения - действительно кричал, надрывая свои связки и мои барабанные перепонки. Я бы даже закрыла уши, если не пыталась сейчас сломать себе ногти, до одури впиваясь ими в кожу собственных ладоней. На какой-то незнакомой машине мы снова ехали куда-то (я уже даже честно не думала, куда именно), за окном на сумасшедшей скорости проносились дома, а я мимолетно удивлялась, почему мы не останавливаемся на светофорах, пока не поняла, что мы и не останавливаемся на них. Красный свет Егор упорно игнорировал, выезжал на встречку и всячески показывал всем, что жить ему не хочется и мне он спокойно жить тоже не даст. Когда нам в очередной раз кто-то просигналил, а мы едва не врезались в грузовик, переезжающий перекресток, я опасливо сглотнула и зажмурилась, чтобы не видеть этого.
  - Егор...
  - Что?! Страшно, да? Не хочется умирать? Так какого же черта ты вздумала спасать жизнь Рустаму, а?! %Запрещено цензурой%, если тебе не страшно сидеть рядом с ним, так почему же тебе страшно кататься вот так? Сейчас ты находишься в большей безопасности, нежели рядом с ним!
  Рядом со мной раздался какой-то громкий удар, и я уже даже была готова распрощаться с жизнью, но запоздало поняла, что это Арабский ударил по рулю, наверняка чуть не выдрав его с корнем. Глаза я решила не открывать, хотя проверить цельность автомобиля хотелось.
  - Он не стал бы меня трогать... - тихо пробормотала я.
  - Тебе, наверное, просто понравилось под наркотой быть, да? Еще захотелось? Так давай я тебе устрою! - проигнорировал Егор мой лепет. Он уже не кричал, а просто говорил чертовски ледяным голосом, из-за которого становилось еще страшнее. Сразу вспоминались предупреждения Куницына насчет него - когда-то он явно не телефончики продавал; Егор занимался куда более серьезными и опасными вещами.
  Вот тогда-то во мне и проснулась девушка. Самая обыкновенная девушка с самой обыкновенной женской логикой. Потому что я взяла и... разозлилась.
  - Прежде чем орать сначала спросил бы, почему я считаю, что он не тронул бы меня, - произнесла я ровным голосом. В холодности тона с Егором можно было бы как следует посоревноваться.
  - Потому что ты доверчивая идиотка, которая повелась на его смазливую мордашку? - вздернул бровь Арабский, и автомобиль вильнул, едва ли не съехав в кювет. Это горе-водителя совсем не испугало, и он только плотнее вжал педаль в пол. Я приготовилась прощаться с жизнью.
  - Потому что он муж моей сестры, которая понятия не имеет о его делах. Черт возьми, я его знаю намного больше, чем ты, и поверь, он больше ко мне ни пальцем не прикоснется. Если я, конечно, вообще выживу после этой поездки!
  - Глупая наивная девчонка... - прошипел Егор, даже не думая сбавлять скорость, и снова вывернул на встречку, объезжая сформировавшуюся пробку. - Если ему будет это выгодно, то он даже свою жену убьет, не говоря уже о её родственниках. Ты его не знаешь.
  - Дурак, - грустно улыбнулась я, когда Арабский вынужденно сбросил скорость и заехал во двор своего дома. Видимо, он снова решил, что у него в квартире безопаснее. Например, мне некуда сбежать. - Это ты его не знаешь, бесчувственный баран.
  Егор заглушил мотор и как-то утомленно взглянул на меня. Плотно сжатых бледных кулаков коснулись его обжигающе горячие пальцы и аккуратно разжали ладонь. Красных следов коснулись жесткие подушечки. Я вздрогнула и тихо выдохнула, только сейчас сообразив, как же сильно сжимала руки - сейчас они дрожали от напряжения, как, кажется, и все тело. Плотно сжатых губ коснулось теплое дыхание.
  - Бесчувственный? - тихо переспросил Арабский, смотря прямо в глаза. Я обессилено опустила веки - не могла испытывать его прямого взгляда. - Не говори, если не знаешь.
  Отпустив руки, он вышел из автомобиля. Я так и осталась сидеть на месте, дрожа от впечатлений от пережитой поездки и чего-то еще. Чего-то странного, неуместного, но, как ни странно, все-таки логичного.
  Дверь с моей стороны распахнулся.
  - Долго мне тебя еще ждать? - нейтральным голосом спросил Егор. Холода уже не было. Но и до теплоты было далеко.
  - Что, ноги отвалятся? - грубовато поинтересовалась я, с кривой улыбкой вылезая из салона.
  
  
  Сейчас я не была под наркотиками, у меня не кружилась голова и не звонили в голове невидимые колокольчики, поэтому можно было вдоволь насмотреться на дом Егора. В целом это была совершенно обычная квартира с вялыми признаками заселенность - след от кружки на стеклянном столике, пустая бутылка из-под минералки, выглядывающая из-за кресла. Мой дом, время от времени подвергающийся генеральным уборкам, выглядел куда более живым, а вот жилище Арабского оставляло впечатление придорожного мотеля - сюда приходили только лишь для того, чтобы переночевать.
  - Твоя комната, - произнес монстр, кивая на приоткрытую дверь. Из-за щели пугающе выглядывала темнота, не внушающая доверия. На улице день, а там темно. Окон что ли нет совсем? Арабский прикует меня к батарее цепью и запретит даже смотреть на солнечный свет, чтобы мне в голову не пришло сбежать, а кормить будет лишь по праздникам и выходным?
  - У меня есть квартира и своя голова на плечах, - процедила я, недоверчиво косясь на предоставленную комнату. В мрачную картинку из головы добавился еще один действующий персонаж - какая-нибудь заблудшая крыска, с которой придется разговаривать долгими холодными вечерами, чтобы не помутиться рассудком.
  - Ну, насчет второго я бы поспорил, блонди, - ровно произнес Егор. На какой-то момент мне показалось, что его губ коснулась едва заметная усмешка, которая, впрочем, пропала раньше, чем я успел в нее вглядеться. Прозвище, к которому я уже практически привыкла, вдруг показалось обидным, и я вся едва ли не ощерилась, как какая-нибудь уличная кошка. Он только этого и ждет? Может, Арабский просто мазохист и целыми сутками мечтает, чтобы я разодрала ему лицо до самой крови?
  - Арабский, ты не понял, да? Я не буду с тобой жить. Мне надо платить за квартиру, - как можно более уверенно заявила я. Не соврала - из-за потерянной работы денег на проживание у меня не было, так что долг за квартплату накопился уже за пару месяцев. Получать желтую квитанцию мне не хотелось, поэтому я планировала расплатиться уже в этом месяце, но вместо этого лишилась работы. Черт возьми, мой бюджет - пара сотен в кошельке, горка мелочи и чуть больше полусотни на банковской карте. На сберкнижке у меня под процентами лежали сорок тысяч рублей, давным-давно отложенные на черный день, но в банке я подписала договор, что снять смогу их только тогда, когда сумма преодолеет порог в сто тысяч. До ста тысяч было еще далеко, так что я уже в который раз пожалела, что отказалась от предложения подписать бумажку, позволяющую мне снять деньги через определенный срок. Я эти сто тысяч и до самой пенсии не наберу! Может, мне сломать себе позвоночник, чтобы снять средства можно было под предлогом фосмажора?
  Не знаю, то ли я начала размышлять вслух, то ли в Егоре проснулся телепат, то ли мысли слишком уж явно отразились на моем лице, но уверенность Арабского приокрепла.
  - Ты в полной заднице, Марьина, а на тебя точит зуб далеко не твоя мать, - отчеканил он. Моё прежнее желание до последнего отнекиваться от любезного предоставления комнаты постепенно сникало под таким напором.
  - Я знаю, - постно пробормотала я, опуская взгляд. Она вылечилась. В ней не было видно ни доли того прежнего безумия, которое я привыкла видеть в её глазах. Кажется, она была даже обижена на такой холодный прием собственной дочери после долгой разлуки, но не сказала ни слова на этот счет. Мама понимала свою вину. Думаю, это был самый главный и самый глобальный шаг её выздоровления. - Но кто тогда? Зачем? - я аккуратно опустилась на край дивана, опуская сумку на стол. - Если из-за наследства, то его у меня даже нет. Мама вторая в очереди на него, но она не стала бы...
  - Не стала бы, - куда увереннее, чем я, произнес Егор. Он сел на кресло и медленно, почти лениво размял шею, попеременно наклоняя её в разные стороны. Я даже невольно засмотрелась на неторопливые спокойные движения, но, столкнувшись с насмешливым взглядом, равнодушно начала рассматривать какую-то картину на стене. Я всё еще была обиженна. - Мои люди проверили заключение о выписке, я лично поговорил с её лечащим психиатром.
  - Он выжил? - вздернула я бровь. Арабский продолжил, как ни в чем ни бывало, давая понять, что ответа мне не дождаться.
  - Она действительно полностью здорова. Уже довольно-таки давно, но для профилактики ей дали пройти до конца уже начатый курс. Это не может быть она.
  - Так кто же? - напряглась я. В голове крутилась навязчивая мысль, но я не могла поймать её за хвост. Арабский серьезно смотрел на меня и молчал, будто бы давая шанс додуматься самой, а в голове сами собой начали прокручиваться последние события.
  - Давай подумаем с самого начала? - предложил Егор, наклоняя голову набок. Я почувствовалась себя подопытной зверушкой и, глубоко вздохнув, приосанилась, чтобы избавиться от этого противного чувства.
  - Так, хорошо. Начало... - я задумчиво покусала губу. С чего же всё началось? Какое событие запустило все мои неприятности, перевернуло мирную жизнь с ног на голову и сделало меня какой-то чертовой героиней малобюджетного детективного боевика? - Всё началось с моего знакомства с тобой. Может, ты виноват?
  - Ага, это у меня такое развлечение - сначала подвергать тебя опасности, а потом спасать, - почти огрызнулся Арабский. Кажется, такое замечание его нехило задело. С чего бы это вдруг?
  - Только этим можно объяснить, почему ты мне помогаешь, - в тон огрызнулась я. Егор промолчал, мне тоже пришла мысль, что последнее время каждый наш разговор кончается ссорами. Вдох, Алиса. Выдох. - Так, спокойно...
  - Я спокоен.
  - Я себе, - мрачно заявила я. Арабский хмыкнул. - Я познакомилась с тобой, спасла тебя от местной элиты. Потом на работе узнала, что ты мой начальник, и мы отправились за тестами на профпригодность к тебе в офис... - я неуверенно взглянула на Егора, проверяя реакцию. Кажется, пока что он был вполне доволен ходом повествования.
  - Уточню - Куницын специально вызвал меня в салон. Сказал, что одна неблагочестивая работница, которая и клиентам грубит, и кассу обчищает, специально сбежала, чтобы не проходить тест в страхе потерять прибыльное местечко.
  - Что?! - возмущенно вскинулась я. Я из кассы ни копейки не брала! С клиентами, конечно, всегда вежливой быть нереально, но не думаю, что стервозную улыбку вкупе со словами из заученного алгоритма можно назвать грубостью. С некоторыми покупателями иначе и не справиться!
  - Вот и я удивился, - согласился Арабский. Он достал откуда-то из-под себя пульт из-под телевизора и почти неслышно включил его. Я и сама так делала дома - не могла находиться в полной тишине. Дома телевизор у меня выключался редко, и с экрана постоянно фоном вещали какие-то тетеньки и дяденьки, лица которых я уже даже не пыталась запоминать. - Куницын никогда не жаловался на работниц, какими бы они ни были.
  - Я думала, ты сам решил приехать... По крайней мере, так сказал Куницын.
  - Как оказалось, верить ему на слово нельзя, - криво ухмыльнулся Егор. Мои глаза невольно расширились.
  - Хочешь сказать?.. - начала я, с трудом удерживая отвисающую челюсть на месте, но Арабский приподнял руку.
  - Продолжай. Ты приехала ко мне в офис...
  - И там мы попали под взрыв, устроенный Рустамом, - Егор кивнул. - Дальше и я вернулась домой и... там мне перерезали горло, - я неосозанно коснулась рукой шрама и нахмурилась. - Нет, если ты намекаешь, что это может быть Куницын, то это точно не он. Я точно помню, что нападающий был выше, а он мне в подмышку дышит.
  - Он был на каблуках? - послышалась издевательская усмешка. Я скользнула взглядом по ближайшим вещам, ища, что бы потяжелее кинуть в одну наглую морду. - Ладно, он мог нанять кого-нибудь. Кому уж как не мне знать, сколько у Куницына связей.
  - Допустим, - нехотя согласилась я. Со своей скудной наличностью я не представляла, что кто-то может потратить деньги только на то, чтобы нанять убийцу для... меня? - Дальше мне подарили в больнице гвоздики.
  - Торопишься, - притормозил Егор. Он поднялся с кресла и на несколько секунд скрылся на кухне, зато вернулся уже с двумя бутылками легкого пива. Одну поставив рядом с креслам, он начал открывать вторую, как заметил мой горящий взгляд и протянутую руку. - Ты пьешь? - с искренним удивлением спросил он.
  - А кто сейчас не пьет? - фыркнула я и, потянувшись, легко перехватила уже открытую стеклянную бутыль. Егор едва заметно пожал плечами, открывая вторую бутылку.
  - Ты не похожа на человека, который пьет пиво. Тебе больше подходит...
  - Еще раз вякнешь хоть слово про то, как я выгляжу, и я вырву тебе кишки через глотку. Смекаешь?
  Егор впервые расхохотался в голос. Напряженная атмосфера чуть спала, и я откинулась на спинку, делая глоток. Холодный пенящийся напиток скользнул в горло, остужая меня. Никогда особо не любила пиво, пила чаще всего за компанию, но, судя по всему, я просто никогда не пила хорошего пива.
  Или же никогда настолько сильно не нуждалась в разгрузке...
  - Итак, - Арабский кашлянул. Я только сейчас заметила на нем довольно-таки свободную одежду - полурастегнутую рубашку, свободные широкие джинсы - и тоже невольно почувствовала легкое першение в горле. Какое-то неправильное пиво. - Когда ты попала в больницу, кому ты сообщила о том, что ты там?
  Я попыталась напрячь мозг, но голова от этого заболела только сильнее. Пришлось сделать еще один глоток.
  - Откуда же мне знать? Я вообще плохо помню, это ж когда было... По-моему, никому. Михан нашел меня, он и сообщил отцу, а больше никто и не знал.
  Арабский многозначительно хмыкнул, наблюдая, как мой язык скользнул в горлышко. Глупая привычка, появившаяся еще в детстве, когда бутылки кока-колы были стеклянными, а не пластиковыми. Я не смутилась, но баловаться с горлышком перестала.
  - Вот именно. Так откуда же тогда Куницын знал, что ты попала в больницу, раз сказал это мне?
  - Ну, это вообще не аргумент! - возмутилась я. Может, отец предупредил? Или Куницын позвонил мне на телефон, а трубку взял папа? Или он сам заехал на работу, чтобы предупредить обо мне?
  - Ладно, а как тебе тогда тот факт, что всё личное дело на тебя собирал Валерий и собрал он его достаточно быстро? Пожалуй, даже слишком быстро. Нереально быстро, - выразительно подчеркнул Арабский.
  - Какой Валерий? - проснулся во мне слоупок. Егор вздернул бровь. - А, Валерий! - я до того привыкла называть его по фамилии, что уже действительно начала забывать его имя. Может, мне действительно при всех моих приключениях за последнее время успели как следует повредить мозг. - Ну, может быть, у него хорошие связи...
  - Настолько быстро он не смог бы собирать всю информацию на тебя, даже если бы он сам был создателем базы данных с универсальным правом доступа. Дальше - интереснее. Когда ты жила в доме у моих родителей, Куницын поставил на прослушку мою машину. Раньше такого не было - если ему нужно было что-то узнать, он просто спрашивал.
  Я снова замерла. Наверное, мне не нужно было ходить ни в какие тренажерки, потому что в таком темпе жизни мои мышцы накачивались уже за счет постоянного напряжения.
  - Ты снял прослушку? - сразу становилось понятным его странное поведение и тот поцелуй у моего дома. Он просил поставить жучок не на маму. Он просил его поставить на Куницына, который собирался припереться ко мне на следующий день, чтобы... - Стоп! А откуда ты тогда знал, что ко мне придёт Куницын?
  - Умная девочка, - довольно хмыкнул Егор. Я нервно оскалилась, требуя немедленного ответа. - Он забил эту встречу с тобой в свой электронный ежедневник. Мои люди взломали его.
  - Невероятно... - выдохнула я вполголоса, закрывая лицо рукой. Мой начальник - чертов параноик. Только вот эта его паранойя пригодилась как нельзя кстати. - И зачем он хотел со мной встретиться? Указано было его в ежедневнике?
  - Нет, - невесело усмехнулся Арабский. - В любом случае, пока что нам нельзя раскрывать, что мы всё поняли. В конце концов...
  - В конце концов, это может быть вовсе не Куницын, ведь у него даже никакого мотива нет, - вставила я своё слово, слабо улыбаясь. Я уже искренне устала от этого всего. Слишком много событий, слишком много неприятностей, связанных со мной. Несмотря на довольно-таки бодрый жизненный ритм, я не могла постоянно нестись за ускорившимся ходом событий, и это начинало меня выжимать до самых соков. Хотелось взять перерыв, уехать куда-нибудь на Аляску и поселиться там жить, чтобы лишь изредка на выходных созваниваться с родными по скайпу. Просто для того, чтобы не забыли.
  Я поставила бутылку на край стола, прикрывая лицо уже обеими ладонями и глубоко вздыхая. Спокойно, Алиса, спокойно... Кажется, это моя любимая мантра.
  - Когда всё это закончится, Егор?
  - Скоро, Алиса, скоро. Обещаю.
  ***
  Спустя полгода и еще несколько дней.
  
  - Марьина? Неужели ты?
  Я неторопливо подняла взгляд и скользнула взглядом по девушке, стоящей по другую сторону барной стойки. Обаятельная улыбка, ярко-алые губы и вызывающе глубокое декольте грамотно гармонировали с рыжими волосами. Я бы назвала такой цвет тухло-морковным, но их обладательница, наверняка отгрохавшая за такой оттенок целое состояние, оскорбилась бы, услышав такое нелестное определение. Девушка была красивой, но определенно точно незнакомой.
  - Я, я, - отозвалась после недолгой паузы. Я всегда умела следить за своей внешностью и уж точно не считала себя замухрышкой, но в данный момент волей не волей почувствовала себя подавленной от такого удара по самолюбию. Тут и верхние девяносто размера на два больше, чем у меня, и глаза зеленые, будто в радужки засунули по парочке перемолотых лаймов, и улыбка искренняя... Ну, на первый взгляд. У меня и фальшивая последнее время не особо удается.
  - Как изменилась! - взвыла ослепительная незнакомка. Я машинально схватилась за мадлер, которым всего-то пару минут назад хладнокровно давила упомянутые лаймы с мятой для мохито. Деревянная толкушка едва ли не затрещала от силы, с которой я её сжала на манер биты, впрочем, оставляя руки под стойкой. Думаю, никто не оценил бы, если бы увидел, как барменша замахивается на клиентку. Но это рефлекс, честное слово! За эти месяцы работы мне уже столько раз приходилось бить по макушке особо навязчивых клиентов, что у меня это действие уже до автоматизма отработано.
  - Ну, время идёт... - туманно отозвалась я, накидывая на себя больше загадочности. У Элизы научилась - та в психологических приемчиках просто мастер, а моя новая работа, как оказалось, требует еще большего таланта к шарлотанству.
  Как я попала в ночной клуб за барную стойку? Честно говоря, я сама не очень представляла. В торговлю мне идти не очень хотелось, и я попробовала устроиться официанткой в какую-то уличную забегаловку, но потерпела полный крах - половина мужского населения внезапно перепутало позднюю осень с весной, и у них начался самый натуральный март. Когда приставания и щипания за хотя бы минимально выступающие части тела мне надоели, я прямо высказала все, что думаю о таком отношении. Разумеется, не в самых ласковых выражениях. На следующий день глупая Алиса снова искала себе нового работодателя.
  Следующим местом, куда я попробовала устроиться, стал салон красоты. Нет, делать маникюр и чистку лица я не собиралась, но сама не отказалась бы от таких процедур, а они прилагались бонусом к работе администратора. Наивно посчитав, что относительно симпатичное личико типичной блондинки будет смотреться достаточно мило рядом с телефоном и компьютером, я устроилась на испытательный срок. Тут я не продержалась и пары дней. Почему? А вы когда-нибудь пробовали целый день держать на лице модельную улыбку и быть идеально вежливой с любой клиенткой, которая считает, что набитый кошелек дает полное право опускать всех окружающих ниже плинтуса?
  Когда я вновь осталась без работы, папа узнал об этом, смилостивился и предложил мне внештатно работать по специальности в следственном изоляторе. Я долго ломалась, говорила, что это не моё, но решила все-таки заглянуть на обследование территории. Если говорить начистоту, то уже после третьей встреченной мной в коридоре преступной морды (и это я не о заключенных, а о самих служащих порядка!) я только убедилась, что это абсолютно точно не для меня, и на собеседование даже не стала записываться.
  А на следующий день, поздно возвращаясь от отца, я решила зайти в один бар в центре города и выпить пару стаканчиков чего-нибудь расслабляющего. Тогда-то и заметила объявление о том, что бармену требуется помощник без опыта работы. Взяли меня на следующий день, через пару недель я вошла во вкус, а уже через четыре месяца стала барменом на постоянной основе. Кто же знал, что мне понравится?
  - Зачем же ты волосы покрасила, а? - вырвала меня из мыслей рыжая красотка. Я глянула на нее волком, машинально крутя в руках мадлер. Нет, не так, как крутят бутылками крутые бармены, а просто перекатывая его ладонями. В конце концов, опыта у меня было маловато, и на такие экстремальные трюки я еще не была готова. Пальцы одной руки машинально коснулись выпрямленных волос, отросших уже до самой талии. Идея перекраситься в черный пришла ко мне спонтанно - я сначала даже хотела не идти в салон, а просто купить краску в магазине бытовой химии рядом с домом. Впрочем, взвесив все плюсы и минусы, я все же отправилась в парикмахерскую, и однажды на свою смену пришла с угольно-черными волосами. Не пожалела ни на секунду, хотя когда-то клялась-божилась, что жестким переменам свою шевелюру подвергать не буду.
  - Захотелось, - жестко заявила я, грохая мадлер в ящик и хватая тряпку. Полирование и без того гладкой поверхности стойки не просто входило в мои обязанности, но еще и прилично успокаивало. Навязчивая дамочка нервировала.
  - Алиса-а-а, - капризно протянула девушка, надувая губы. Я перестала усердно оттирать невидимый для остальных след от бокала и подняла мрачный взгляд. - Ты меня не узнаешь, да?
  - Не узнаю.
  "К счастью" - мысленно добавила я, чуть приподняв уголок губ. Таких знакомств я предпочитала избегать, так как стерв и тупых идиоток в своем окружении не принимала. Немного странные слова для бывшей блондинки, не находите?
  - Ну, неудивительно, - вдруг саркастически хмыкнула девушка, проявляя неожиданные проблески разума, и руками стянула пышную вьющуюся шевелюру в хвост. - Окей, представь, что у меня такие серенькие волосы, убери двенадцать сантиметров каблуков, добавь веснушки, брекеты и стрёмную одежду. А еще золотую медаль и аттестат с отличием.
  Я с усталым раздражением смотрела на незнакомку, слушая её без особого энтузиазма - у меня полчаса до конца рабочей ночи, квестов и без её дополнительных заданий хватает, - но последние слова заставили взгляд замереть.
  
  ...Это был выпускной класс. С деньгами у нас с отцом было напряженно, поэтому я до последнего не знала, что мне надеть на выпускной бал. Конечно, от бала в нем было одно название, и больше это напоминало пьянку почуявших запашок свободы учеников, но все-таки не хотелось приходить туда в джинсах или стандартной школьной форме. Платья у меня, конечно, были, но каждое из них одноклассники уже видели - тут и конкурс "Мисс осень", и зимний бал, и праздничное первомайское мероприятие. Появляться в одном и том же платье второй раз я не хотела, и поэтому за полчаса до вручения аттестатов отличникам сидела в каморке за актовым залом. Раньше тут переодевались девчонки из танцевального кружка для выступления, но позже им отдали соседний кабинет, и каморка освободилась, став убежищем для романтичных голубков, ищущих темные уголки по всей школе.
  Именно эту каморку я и заняла для себя, чтобы переодеться, строго сказав одноклассницам, чтобы они даже не вздумали заходить - якобы я хочу произвести на них впечатление. Проблема заключалась в том, что впечатление производить нужно было в каком-нибудь дико шикарном наряде Золушки. Только вот моя крестная фея, судя по всему, попала в волшебную пробку.
  И вот, когда я, вся такая красивая и накрашенная, сидела со своими хрустальными туфельками в одном нижнем белье, в дверь вломились. Где-то в коридоре раздался хохот, а Настя Карамзина, панически хлопая глазами, побледнела и судорожно дернулась назад. Разумеется, дверь уже была приперта снаружи любезными одноклассниками.
  Я спокойно взглянула на одноклассницу с большим пакетом в руках. На каблуках вечную ботаничку было видеть несколько непривычно, а завитые локонами жиденькие волосенки смотрелись совсем уж смехотворно. Появилось чувство, будто в клетку с диким львом бросили маленького щенка.
  - Я же сказала никому не заходить, - холодно произнесла я.
  Настя сглотнула и на всякий случай еще пару раз дернула ручку. Дверь не поддавалась.
  - Мне... Мне сказали, что тут никого нет, - промямлила Карамзина и побелела еще сильнее. Как бы в обморок не грохнулась - ей еще вместе со мной на сцене стоять. Единственные медалистки класса как никак! - Просто переодеться хотела...
  Я скользнула изучающим взглядом по одежде девушки. Точно, не в школьной же форме ей весь выпускной таскаться. Невольно вздохнула, я перекинула волосы на спину и несколько высокомерно произнесла.
  - Что ж, переодевайся.
  Не прогонять же девчонку, в самом деле. Хоть наши отношения и были несколько напряженными и, надо признать, я была одним из тех людей, благодаря которым Настя оказалась в самом "низшем слое", сегодня был последний день, после которого мы с ней больше уже никогда не встретимся. Сомневаюсь, что она решится пойти когда-нибудь на вечер встречи выпускников.
  - А...
  - А? - мрачно переспросила я, поднимаясь с табуретки. - Можешь молча переодеваться?
  Карамзина несмело кивнула, неуверенно начиная расстегивать пуговицы пиджака. Я достала из чехла платье.
  - Ох... - раздался тихий восхищенный вздох. - Это то самое? С конкурса "Мисс осень"?
  Я сжала зубы настолько сильно, что их скрип, наверное, слышали во всей школе. Эта поганка еще и смеет указывать мне на это? Резко развернувшись к ней лицом, я вздернула подбородок и зашипела:
  - Да, это то самое платье! Да, у меня нет денег на новое! Да, мне придется выходить на сцену в этом убожестве, и вся школа поймет, что я настоящий отстой общества! Черт возьми, да я бы за новое платье сейчас душу продала, а ты еще спрашиваешь, то ли это платье?! - Карамзина вжала голову в плечи. Кажется, она была близка к тому, чтобы просочиться прямо сквозь дверь или пол - куда угодно, лишь бы подальше от шипящей мегеры. Вздохнув, я покачала головой и шагнула назад. - Забей, - голос зазвучал спокойнее. В старших классах я уже начинала учиться держать себя в руках.
  - Мы... Мы можем поменяться платьями? Разм-м-мер у нас, кажется... одинаковый? - губы одноклассницы дрожали настолько, что сначала я даже не поняла смысла слов. Зато когда поняла, громко рассмеялась в полный голос.
  - Поменять платьями? С тобой? Ты же не серьезно хочешь, чтобы я надела... - я резко втянула в себя воздух, когда взгляд остановился на бледно-голубом коктейльном платье в руках у девушки. Оно были длинным - нежная ткань струилась до самого пола, хотя Настя держала его довольно-таки высоко. Хоть свет в каморке был довольно-таки тусклым, я могла с легкостью представить, как будет переливаться ткань в ярком свете при малейшем движении. Это платье было на витрине одного дорогущего магазина в торговом центре неподалеку, и я нередко задерживала на нем взгляд, когда проходила мимо, но даже не проверяла цену, чтобы не расстраивать себя - таких деньжищ у меня никогда не было и никогда не будет. - Согласна, - выдохнула я раньше, чем успела об этом подумать.
  Сколько раз за тот вечер мне сказали, что я хорошо выгляжу - не сосчитать. И похвалили платье, и поинтересовались, за сколько я его купила. На все вопросы я скромно отмалчивалась и таинственно улыбалась. Карамзину трижды подкололи насчет того, что она пытается безрезультатно подражать мне, и один раз заметили, что платье, кажется, то же самое, что и было на мне весной. Настя скромно отводила взгляд и говорила, что денег ей хватило только на одежду из прошлогодней коллекции.
  До самого рассвета я больше ни разу не посмотрела на свою личную крестную фею. Закон "двенадцати часов" сегодня не работал.
  
  - Карамзина, - выдохнула я. Если бы глаза могли вылезать из глазницы, то сейчас они точно вывалились бы и аккуратно покатились бы куда-нибудь под стойку, где я искала бы их еще пару-тройку часов. Сказать, что я была удивлена - не сказать ничего. Запоздало всколыхнулся легкий стыд за свой прежний юношеский максимализм: с того дня прошел уже не один год, и я сильно изменилась.
  - Карамзина, - насмешливо улыбнулась девушка и отпустила волосы. Те вновь рассыпались по плечам, а я взглянула на бывшую одноклассницу новым взглядом. Да, глаза были точно такими же, как и в школе, не считая того, что очки заменились на линзы. Да и острый подбородок, как и довольно-таки заметные скулы, не претерпел особых изменений. Однако, с первого взгляда узнать в этой девушке прежнюю ботаничку было действительно невозможно.
  Судя по всему, излишнюю придурковатость себе она добавила намеренно, чтобы запутать меня еще больше - меня-то Настя узнала уже с первого взгляда, несмотря на перекрашенные волосы. Я-то имидж так кардинально не меняла.
  - Одуреть, - немногословно произнесла я, роняя тряпку на пол. Это меня чуть и отрезвило - когда я поднимала её, белозубая улыбка, как из рекламы зубной пасты, уже не настолько ослепляла, и я могла воспринимать её более-менее адекватно. - Тебе что-нибудь налить?
  - Да, не откажусь от "Мимозы", - знающе произнесла она. Я заторможенно кивнула и потянулась в холодильник за флюте - специальным бокалом для шампанского на тонкой длинной ножке. - Не морозься так, - рассмеялась Настя. - Мы тогда были детьми. Я же знаю, что ты уже стала достаточно адекватной.
  - Ну, у меня нет такой же уверенности на этот счет, - уже более свободно улыбнулась я. За привычной работой спокойствие постепенно начинало затапливать сознание. Это еще одна причина, по которой мне нравилось работать тут. Аккуратно налив в бокал сухого шампанского, я долила в него апельсинового сока и принялась увлеченно соскребать цедру с апельсина специальным ножом. Торопиться некуда - можно и наслаждаться процессом. - Не замечала тебя здесь раньше.
  - Я раньше сюда и не приходила, я обычно в "Пирамиде" тусуюсь, - пожала плечами Настя, присаживаясь на барный стул. Мозг в очередной раз затрещал от несочетания образа настоящего и образа прошлого.
  - А в этот раз решила тут попробовать? И как тебе? - хмыкнула я, забирая купюру со стойки и пододвигая бокал. Девушка сделала глоток и довольно прищурилась.
  - Ничего, нравится. Но я тут скорее по делам.
  - Ммм... - неопределенно протянула в ответ.
  - Собственно, я к тебе, - невозмутимо улыбнулась она. - Меня хотят убить, и в этот раз твоя очередь помогать.
  ...Кажется, у моей крестной феи сбились настройки.
  
  
  Бирдекели - небольшие картонные круги с эмблемой клуба - были предназначены для того, чтобы клиенты ставили на них свои кружки и не пачкали столы и барные стойки. К слову, клиентов это абсолютно не волновало. Я более, чем уверена, что они считали барменов и официантов созданными именно для того, чтобы убирать за ними полный срач. Наверное, именно поэтому подставки всегда использовались не по самому прямому назначению. К вечеру у меня под стойкой набиралось до целой стопки бирдекелей с номерами подвыпивших господ, желающих заполучить всех барменш в свое личное пользование. Большинство испорченных подставок я выбрасывала, некоторые возвращала обратно, когда кто-нибудь просил мой номер, а после с наслаждением представляла, как мужики по очереди названивают друг другу и недоумевают, почему они вечно попадают не туда.
  В последний раз протерев стойку, чтобы она прямо-таки блестела в разноцветном свете софитов, я с легкой улыбкой хлопнула по плечу сменщицу. Сегодня была не моя смена, но я согласилась подменить ее на полночи за наличный расчет, так что теперь у меня на руках была небольшая сумма, которую я планировала потратить уже завтра же днем.
  - Все, теперь ты свободна?
  Я чуть не подпрыгнула, когда передо мной выскочила Карамзина, и резко выдохнула. Отсылая её "погулять" до конца моего рабочего времени, я совсем не ожидала, что она действительно решит дождаться меня. Отделаться не получилось, хотя в кармане и лежал согнутый пополам бирдекель с её номером, полученный после обещание "позвонить, как освободиться время". Не прокатило.
  - В подсобку загляну за вещами, - процедила я с натянутой улыбкой и скользнула за дверь с надписью, запрещающей входить туда всем, кроме технического персонала.
  Нет, не поймите меня неправильно! Мне было искренне стыдно за свое прежнее поведение, я считала тот поступок глупой выходкой капризной школьницы и даже хотела извиниться перед своей бывшей одноклассницей, претерпевшей невероятные изменения. Но вот спасать её от какого-то неведомого убийцы, когда у меня своих проблем предостаточно?
  Спасибо, увольте!
  За прошедшие шесть месяцев со мной не случалось ничего особенного - по крайней мере, ничего, о чем я знала. Куницын, если это, конечно, был он, со мной даже не контактировал и в целом вел себя как ни в чем не бывало, мама жила с отцом в мире, любви и согласии, и иногда я даже представить не могла, что не так давно покушения сыпались на мою голову одно за другим. Сейчас жизнь была если не идеальной, то уж точно неплохой, и возвращаться к криминальным хроникам мне не хотелось. Нет во мне этой тяги к расследованиям, уж извините! Не быть мне главной героиней книг Донцовой!
  Пробравшись в крохотную комнатушку, отведенную для личных ящиков, я ввела код и распахнула крышку. Сменив рабочую белоснежную рубашку на свитер, я натянула поверх теплый жилет, схватила сумку и проверила кошелек, заодно положив туда и деньги за этот вечер. Завтра можно будет пройтись по магазинам и купить себе наверх что-нибудь приличное - сейчас становилось уже довольно-таки тепло, и скоро можно было бы ходить налегке, исключая редкие прохладные деньки.
  Вопреки моим наивным мечтам, Настя поджидала меня у двери. Я серьезно задумалась насчет предложения администрации сделать запасной черный выход прямо из подсобки.
  - Теперь-то мы можем поговорить? - вздернула она бровь, кажется, начиная догадываться, что я бессовестно избегаю её.
  - Да, конечно, - согласно кивнула я, успокаивающе медленными движениями стягивая волосы в высокий хвост на самом затылке. - На улице. Тут слишком шумно, - может, хоть там я смогу быстренько сесть на проезжающее мимо такси и сказать коронную сериальную фразу "гони так быстро, как можешь".
  К сожалению, удача повернулась ко мне задом, и когда мы вышли на улицу и неспешно двинулись по тротуару, нам не попалось ни единой машины с "шашечками".
  - Настя, - вздохнула я, понимая, что теперь-то от разговора точно не отвертеться. - Я не детектив, чтобы вычислять твоего убийцу.
  Карамзина упрямо качнула головой. Кажется, теперь упертости ей было не занимать. Интересно, что подтолкнуло её к таким колоссальным изменениям в имидже? Может быть, кто-то посторонний попрекнул её в недостаточном уходе за собой? Или даже парень? Хотя вспоминаю ту Настеньку из одиннадцатого класса, мне даже сейчас сложно было представить рядом с ней молодого человека. Да уж, Алиса-из-страны-чудес, ты все еще живешь стереотипами.
  - Но ты же училась в юридическом, - упрекнула меня девушка. В своем шикарном платье, пусть и с накинутой сверху меховой накидкой, она смотрелась несколько нелепо среди простой улицы, но, судя по всему, отказываться от затеи не собиралась.
  - Это был даже не университет, а всего лишь колледж! - возразила я без малейшего сомнения. Слишком уж часто мне приходилось говорить это отцу. - Что уж там, по документам это вообще лицеем милиции называлось.
  - И что? - не угомонилась Настя. Каблуки звонко цокали по асфальту, озвучивая ее возмущение. - Но ты же доучилась!
  - Доучилась. И забросила диплом в дальний ящик, - и, мало того, доставать я его оттуда даже и не собиралась. Не мое это, совсем не мое. До сих пор понятия не имею, как меня занесло в эту сферу, когда со своей золотой медалью и отличными баллами за государственные экзамены я могла поступить куда угодно. Лучше был в тот же педагогический пошла - была бы сейчас обворожительной училкой начальных классов без всяких намеков на проблемы. - Настя, у меня и у самой не все гладко. Совсем недавно я была в похожей ситуации, даже в больнице лежала.
  Пальцы дрогнули - хотелось коснуться шрама, которого сейчас уже практически не было видно. Он зажил, побледнел, почти полностью слился с кожей, но при каждом воспоминании рука все еще дергалась к шее.
  - Вот поэтому я и обращаюсь к тебе! - воскликнула бывшая одноклассница. Я нахмурилась и даже остановилась, подозрительно взглянув на нее.
  - И откуда же ты знаешь, что со мной было? - ледяным тоном задала я вопрос. Карамзина смутилась, видимо, сообразив, что проговорилась, и неловко заломила пальцы, упираясь взглядом в покоцанный асфальт. На этот раз уже я не могла дать ей уйти от темы и с напором повторила: - Настя, откуда?
  - Друг подсказал... - негромко ответила девушка, явно не горя желанием выдавать товарища, и тут же вздернула подбородок. Это движение до того походило на мое, что я невольно расслабилась - ничего страшного, она простая упрямая девчонка, такая же, как и я. Она не пришла меня убивать и не собирается строить козни касательно моей жизни, у нее и своих проблем хватает. Ей просто нужна помощь.
  - Ладно, - я устало потерла лоб. И что с ней делать? - Пока идем до остановки, рассказывай, что с тобой произошло. Не гарантирую, что смогу помочь, но хотя бы направлю к тому, кто сможет.
  Карамзина оживилась и улыбнулась уже куда бодрее. От той прежней ослепительности улыбки не осталось уже и намека - или, может, я просто привыкла.
  - В общем... - воодушевленно открыла она рот и... тут же сдулась. Я хмыкнула. Да, сложно придумать, с чего именно начать, когда кажется важным все, включая даже самые мелкие детали. - Ты, разумеется, знаешь сказку про Золушку? - уже не так уверенно продолжила Настя. Я кивнула. Не так давно и сама вспоминала про нее, сравнивая одноклассницу с крестной феей. - В общем, тут ситуация довольно-таки похожая, пусть и немного обратная. Я жила с матерью, отец давно умер, а спустя некоторое время мама заново вышла замуж. Правда, вместо двух дочерей у моего отчима детей не было, но и его самого мне хватало с лихвой. Так уж вышло, что со временем он завладел полностью всем особняком, начал прогонять прислугу, оправдывая это тем, что на них приходится тратить слишком много денег...
  - Стой-стой-стой! - вскинула я руку. Карамзина вопросительно взглянула на меня. - Ты мне сейчас сказку в вольном переводе пересказываешь что ли? Какая прислуга? Какой особняк?
  Настя как-то невесело усмехнулась и пожала плечами.
  - Мы никогда не были особенно бедными. В конце концов, я вместе с тобой в элитной школе училась не за красивые глаза, - я рассеянно промычала что-то неопределенное. Теперь это все объясняло - и то, откуда у нее взялось тогда это платье, и подлизывания учителей во время занятий. Они просто хотели, чтобы им перепало побольше денег со спонсорства. Это я попала в ту школу лишь из-за того, что мой отец служил на благо города, зато вот Карамзина училась там по праву. - И однажды отчим прознал про акции, переписанные на мое имя. Раньше они были записаны на маму, но с совершеннолетием их перевели на мое имя. Именно тогда на меня и начались покушения - сначала меня чуть на улице не подстрелили, потом в универе какой-то незнакомец пытался из окна вытолкнуть, потом...
  Я снова нахмурилась и остановила рассказ:
  - Получается, ты знаешь, кто пытается тебя убить? Так чего же ты тогда хочешь от меня? Иди в полицию и дело с концом! Отчима арестуют, и вам с мамой будет нечего бояться.
  Настя грустно покачала головой.
  - У меня нет никаких доказательств: со стороны кажется, что он только помогает мне - телохранителей нанимает или на дистанционное обучение советует перейти, - а я, такая нехорошая, сбегаю из под его опеки. Я даже к нормальным адвокатам не могу обратиться, потому что он контролирует мои счета. И самое обидное - мама верит ему беспрекословно.
  Мы остановились рядом с остановкой. Только сейчас до меня дошло, что так поздно транспорт уже не ходит, а сюда я пришла скорее по привычке - каждый раз вызывать такси с утра после работы я не могла, поэтому всегда приходилось дожидаться первого рейса автобуса, который довозил меня до самого дома. Почти всегда. Видимо, все равно придется вызывать такси.
  Я достала телефон, переведенный в режим "полета", чтобы он не вибрировал всю мою смену в шкафчике.
  - Итак, у меня есть два варианта, как помочь тебе. Запиши номер, - я открыла телефонную книжку, нашла в ней нужное имя и продиктовала номер телефона. Карамзина послушно забила его в свой айфон. - Это человек, который подскажет тебе, что делать дальше. Однажды он очень круто помог мне, - я умолчала о том, что его помощь продолжается до сих пор, - и думаю, сможет помочь и тебе. Пиши имя - Антон Ше...
  - Шерементьев? - вдруг прыснула Настя. Я кивнула, а только потом недоуменно взглянула на девушку.
  - Ты его знаешь?
  - Конечно. Именно он и есть тот друг, который порекомендовал мне тебя.
  - Что?!
  Карамзина рассмеялась в голос, видимо, считая это забавным. У меня же, в свою очередь, появилось желание убить драгоценного дядюшку, который с чего-то вздумал перенаправить девушку ко мне. Нет, я определенно точно обязана буду повидаться с любимым родственничком и рассказать ему о правилах этикета и о том, что не стоит давать адрес моей работы кому попало.
  - Первый вариант отпадает. Какой второй? - поинтересовалась одноклассница, вдоволь отсмеявшись. Я покусала губу, все еще раздумывая о кровожадных способах расправы над Антоном.
  - Второй... - эхом отозвалась я чуть заторможенно, но тут же была прервана оглушительным гудком автомобиля. В этот раз я даже не вздрогнула. Привыкла уже, честно говоря.
  - И какого черта ты не дома в свой выходной, а, девочка? - раздался саркастичный вопрос из затормозившего у обочины автомобиля.
  - А вот и второй вариант... - хмыкнула я себе под нос, встречаясь взглядом с Арабским.
  ***
  - Ага, значит, папочка решил, что ему все позволительно, коли твои деньги под его присмотром?.. - задумчиво протянул Егор, отводя сигарету ото рта и струйкой выдыхая дым. Густой сизый дымок почти сразу же утянуло в чуть приоткрытое окно, так что о том, что водитель курил в салоне, напоминал лишь легкий, едва уловимый запах крепких сигарет, к которому я, честно говоря, уже привыкла. Арабский курил настолько часто, что этот запах, казалось, уже велся в мою кожу. Если раньше к сигаретам я относилась настороженно, то теперь начинала привязываться. Здравствуйте, меня зовут Алиса, мне двадцать четыре года, и я пассивный курильщик.
  Настя закивала. Она, казалось, ловила каждое слово Арабского едва ли не с открытым ртом, что меня несколько коробило. У нее наверняка не меньшие деньги. Чего же она им так восхищается? Мы с Карамзиной сидели на заднем сидении, и поэтому я прекрасно видела и её реакцию, и реакцию Егора. Было заметно, что последнему, несмотря на его показушное равнодушие, льстило внимание очаровательной девушки с больши-и-и-ими глазами. Если вы, конечно, понимаете, о чем я. Взгляд его то и дело задерживался на заднего вида на большом вырезе платья, не особо прикрытого накидкой, и изредка - на моих глазах. Я молча показала средний палец. Арабский ухмыльнулся.
  - Я теперь даже не знаю, что делать - домой боюсь возвращаться, ведь он и там может что-нибудь подстроить. А съехать на квартиру мне не разрешает мама... Конечно, большее время отчим на работе, но ведь в любой момент он может вернуться.
  Я вздохнула и зябко потерла замерзшие плечи, которые не особенно спасал свитер. Девушка вела себя так, будто была несовершеннолетней. В конце концов, она могла просто поставить мать перед фактом, что она взрослая девочка и решила наконец-таки выпорхнуть из-под родительского крыло. Другой разговор, если бы Настя боялась оставлять маму без присмотра наедине с этим отчимом, но она даже не заикалась на этот счет.
  - Переночуешь один день у меня, а потом решим, что с этим делать, - произнес Арабский, выкидывая сигарету и закрывая окно после мимолетного взгляда на ежащуюся меня. Я едва заметно кивнула, тем не менее, крайне удивленная предложением. Чего это в нем такая доброта проснулась? Значит, на меня при первом знакомстве он гаркал при малейшем удобном случае, а стоило только появиться обворожительной рыжеволосой красотке - так сразу приглашает к себе домой? В свою-то холостяцкую обитель?!
  Подавив удивление и какую-то необъяснимую обиду (да ладно тебе, Алиска, зависть это все, зависть), я попыталась вернуться на волну чужой проблемы.
  - Можно попытаться накопать побольше информации на этого отчима. Ты пробовала это делать?
  - Нет, - Настя замотала головой. Кудряшки, старательно убранные минутой до этого за спину, снова рассыпались по плечам и полезли на лицо, заставив девушку смешно поморщиться. - Друзей, которых можно было бы назвать компьютерными гениями, у меня нет, а денег заплатить кому-то опять же не могу.
  - Арабский, сможешь?
  - Смогу, конечно, - самодовольно ухмыльнулся он с таким видом, будто я спросила полную глупость. Снова наткнувшись через зеркало на мой убийственный взгляд, он широко улыбнулся и подмигнул. Я закатила глаза.
  Разумеется, переглядки не остались в тайне от Насти.
  - А я и не знала, что ты уже успела замуж выйти... - протянула она как бы между прочим. Я удивленно вскинула брови.
  - Я тоже не знала. Егор, ты знал?
  - Что же ты мне не сказала, что теперь замужем? - подхватил игру Егор, настроенный сегодня удивительно позитивно. - Может, мне следует выгнать тебя из дома и отправить к мужу? Пусть он за тобой присматривает.
  - Я тебя не просила за мной присматривать, - огрызнулась я уже искренне, вновь зажигаясь. Каждый раз, когда разговор заходил на эту тему, мы всегда ссорились уже целых шесть месяцев подряд. Я каждый раз кричала, что хочу уже вернуться наконец-таки к себе домой. Егор не менее сдержанно рычал, что если я хочу, чтобы на меня опять начались покушения, то могу последовать гулять на все четыре стороны, а после по обыкновению спокойно просил не тупить и остаться пока что в его квартире, под его присмотром. Каждый из вариантов развития этой ссоры я уже знала, но Арабский каждый раз умудрялся придумывать какие-нибудь новые, еще более обидные для меня аргументы.
  Я устало потерла внутренние уголки глаз, чтобы не смазать подводку с глаз.
  - Мы не встречаемся, просто живем вместе, - спокойно пояснил Егор притихшей Насте. - У Алисы проблемы с квартирой одно время были, пришлось там счета заморозить, чтобы долг не накапливался.
  - Ооо, - неопределенно протянула Карамзина, видимо, немного скованно чувствуя себя после откровенной враждебности в моем тоне по отношению к Арабскому. Мне показалось, что она не очень-то поверила, но я была согласна с такой реакцией - ну, не совсем логично жить вместе девушке и парню, которые даже и друзьями-то, собственно, не особо являются.
  
  Когда мы приехали домой - я не помню, когда начала называть этот дом своим, но немало удивилась, когда поймала себя на этом в первый раз, - Егор пригласил всех на кухню и поинтересовался, голодные ли мы. Я скромно отмолчалась, потому что считала странным хомячить на кухне по ночам, но от кофе не отказалась. Настя последовала моему примеру, а Егор сказал, что жрать после работы он хочет неимоверно, набухал целую тарелку жареной картошки, да еще и маслом растительным полил сверху. Я не без отвращения покосилась на эту маслянистую кучку. Карамзина продублировала мой взгляд.
  - Бабы... - насмешливо прокомментировал Арабский, ставя тарелку в микроволновку и выставляя время на таймере.
  На кухне было только лишь два стула. Арабскому хватало, мне тоже, но третий человек внезапно оказался лишним. Решив пожертвовать свои стулом в пользу Насти, которая уже заняла это место, повесив на нее свою пушистую накидку, я забралась на подоконник, перед которым и стоял стол, и с довольным видом облокотилась плечом и головой о стену, прикрывая глаза. Днем я не спала, как обычно делала перед своей сменой, поэтому сейчас чувствовало себя чуть уставшей. Хотелось поскорее смыть макияж, без которого перед своим сожителем я уже начала чувствовать себя достаточно комфортно, переодеться в домашнюю футболку с шортами и рухнуть в кровать.
  Из зала вперевалочку вышла кошка, высокомерно глянула на гостью и с неожиданной прытью для своей тушки проскакала через кухню, забираясь ко мне на подоконник и тут же начиная дико мурчать. Разумеется, животных у Егора не было, потому что в этой квартире он проводил не так много времени, но в первые несколько месяцев мне катастрофически нужно было найти предлог для того, чтобы вернуться к себе домой, и однажды зимним вечером, после очередного визита к родителям для личного контроля состояния мамы, я притащила котенка.
  
  - ...Что это за ничтожество? - тщательно выговаривая слова, произнес Егор, смотря на маленький рычащий комок с трехцветной шерстью. Вопреки устоявшимся стереотипам, животное не мяукало, не мурчало, не пищало, а именно рычало, явно подражая собакам.
  - Это Вася, - невозмутимо произнесла я, прижимая котенка к себе. Животных я не любила, но мне надо было сбежать от Арабского. Уж с котом он терпеть меня уж точно не стал бы.
  - И где ты это раскопала? - настороженно спросил Егор, присаживаясь на край моей двухспальной кровати. Я сидела у самой спинки и усердно вглаживала черного котика себе в живот. Котейка не стеснялся и мстил, впиваясь когтями в кожу. Чтобы Арабский ничего не заподозрил, приходилось сжимать зубы и терпеть, попеременно отцепляя когти от себя.
  - Девочка рядом с папиным домом стояла с коробкой котят, продавала их по десять рублей за штуку. Я посмотрела на них, а там такие дрожащие пушистые зайки, мне так жалко их стало, так совестно... Прямо сердце кровью обливалось! - воскликнула патетически, уже даже и не зная, что добавить, чтобы звучало более жалостливо. В самом же деле, выгоду я увидела уже сразу же, как услышала мяукание из коробки - это-то точно должно сработать. - Я хотела даже двух взять, но у меня с собой только одна монетка была.
  Егор сцепил зубы и двумя пальцами оторвал от меня котенка, держа его перед собой за шкирку. Васёк настороженно замолчал и уставился на Арабского, а через секунду с кровожадным рыком выбросил вперед лапу и оставил на чужой скуле шикарную царапину, наливающуюся кровью. Глаз Егора дернулся. Есть контакт!
  - Это не кот, а кошка, - процедил он, швыряя животное на кровать. Новоявленная Василиса гордо фыркнула, проследовала ко мне на живот и удивительно мирно свернулась там калачиком. - Одевайся, бери эту шкуру и поехали.
  - Отвезешь меня домой? - с надеждой улыбнулась я.
  - В ветеринарку поедем, прививки этой бестии ставить. Мне одной бешеной стервы дома хватает.
  
  - Чего зависла? - окликнул меня Егор, хватая за руку. Я вздрогнула и только сейчас поняла, что он звал меня уже несколько раз, а задумавшаяся я только машинально чесала Ваську за ухом, слушая мурчание. Егор полюбил её, пусть даже и скрывал это, и поэтому откормленная Василиса получила от него обыкновенное прозвище "толстая кошка" и даже изредка пускалась полежать рядом с ним на разложенном диване в зале.
  Васька негромко зашипела, заметив на моему предплечье руку Арабского, и махнула лапой в попытке оцарапать.
  - Правильно, так его, - поддержала я хвостатую подругу. Егор, впрочем, уже был наученный, а потому отдернул ладонь, переложил её на мое плечо и сдернул с подоконника.
  - Пошли, поговорим, - произнес он и потянул с кухни. Я извиняюще взглянула на Карамзину, получив ее понимающую улыбку в ответ, вышла в зал и почти сразу же, как дверь закрылась, была прижата к стене. Предплечье несильно вжалось в шею.
  - Какого черта, Арабский? Ты что-то не то сегодня курил? - прошипела я шепотом, стараясь не повышать голос, чтобы Настя ничего не услышала.
  Егор, кажется, даже не услышал этого и только ближе наклонился к моему лицу. Голос опять звучал спокойно, ровно, холодно и ужасающе до дрожи, пробежавшей по спине сверху вниз.
  - Ты где нашла её?
  - Это моя одноклассница бывшая. В баре подошла ко мне - сказала, что Антон Шерементьев направил, - прямо ответила я, решив не скрытничать. Не то место и не та ситуация, чтобы что-то недоговаривать, да и рука, вжимающаяся в шею, как-то не способствует вранью. Арабский понял значение моего взгляда и убрал руку, шагнув в сторону. Взгляд выглядел серьезно и как-то излишне сосредоточенно. - Арабский? Что-то не так? - я поджала губы. - Егор?..
  - Это Анастасия Карамзина, - произнес он. Я нахмурилась. Это было сказано так, будто это уже должно было все объяснять.
  - Я знаю. И что же такого в том, что это Анастасия Карамзи...
  - Это падчерица Куницына, - произнес Егор и сложил руки на груди. - Внезапно, не правда ли?
  Если бы сейчас где-нибудь поблизости оказался фотограф, то он поспешил бы немедленно запечатлить выражение моего лица, чтобы через много-много лет показывать его внукам в качестве примера глубочайшего шока. Я аккуратно вернула на место отвисшую челюсть и попыталась собрать мысли в кучку.
  - Это может быть простым совпадением, - каким-то механическим голосом пробормотала я, невольно оглядываясь на кухонную дверь. Совсем необязательно, чтобы Куницын подсылал её. Может быть, он просто действительно меркантильный маньяк, который хочет убить собственную падчерицу и... меня. Что, к слову, совсем нелогично. Что ему может от меня понадобиться?
  - Не многовато ли совпадений? - скептически вскинул бровь Арабский. Я недовольно взглянула на него, между делом расстегивая и снимая жилетку, чтобы остаться в простом свитере на голую кожу. В квартире было жарко, несмотря на открытые форточки, но пока что можно было перетерпеть и в уличной одежде.
  - И что ты предлагаешь? Выгнать её прямо сейчас на улицу? А что, если ей действительно угрожает опасность? - Егор проследил взглядом мои действия и выжидающе уставился на свитер, будто бы ожидая продолжения. - Мои глаза выше, бабник, - фыркнула я негромко. Арабский самодовольно усмехнулся.
  - Знаешь, чего я действительно не понимаю? - он дождался моего вопросительного взгляда. - Вы же даже не подруги. Ты видела её давным-давно еще в школе. На друзей не разлей вода вы не тянете, особой дружбы между вами я не заметил - мало того, это скорее напряженность, нежели какие-то доброжелательные чувства. Почему ты так хочешь ей помочь?
  Вопреки собственным ожиданиям, я совсем немного смутилась, пусть внешне и не показала этого. Мне не хотелось рассказывать Арабскому о том, какой я стервой была в школьные годы и как относилась к тем, кто был хоть немного не "круче" меня. Свои детские тайны я предпочитала оставлять при себе.
  - У нас с ней похожая ситуация, - холодно произнесла я, чтобы не выдавать своей скованности от вопроса.
  - Марьина, - предупреждающе протянул Егор.
  - И, возможно, даже один недоброжелатель, - с нажимом продолжила я, начисто игнорируя собеседника. - Так что, будь добр, перестань копаться в причинах моих поступков, а лучше подумай, как ей можно помочь.
  - С тобой невозможно разговаривать, - прокомментировал мои слова Арабский. Мне было нечего ему возразить.
  На кухню мы вернулись, договорившись, что по легенде Куницына мы не знаем и вообще слышим о нем в первый раз. Теперь становилось понятным, почему Антон направил Карамзину именно к нам. Верно, зачем ему собирать информацию на человека, рискуя быть пойманным, когда можно просто перенаправить несчастную жертву к людям, которые знают всю подноготную подозреваемого. Тем не менее, моей злости на Шерементьева это не отменяло, и я планировала завтра позвонить ему или даже заехать в гости, чтобы сказать на ушко пару ласковых. Решил, что если у меня последнее время проблем поуменьшилось, то можно подкинуть новых? Такое со мной не пройдет!
  - Итак, расскажи, что ты знаешь про своего отчима, - произнесла я, с деловым видом закинув ногу на ногу и раскрыв блокнот. Это смотрелось бы эффектно, если бы я была, например, в юбке или платье где-нибудь на барном стуле, а не на кухонном подоконнике в художественно изодранных джинсах. Егора это тоже позабавило, и он чуть не подавился картошкой, которую увлеченно запихивал в себя. Пять минут назад был серьезным мужчиной с пугающим взглядом, а стоило только сесть за стол, как превратился в голодного ребенка. В первый раз я подивилась этой метаморфозе, но потом привыкла и даже не упускала момента подколоть, тут же получая тот самый знаменитый убийственный взгляд, который с ужином за щекой смотрелся излишне комично.
  - Да я так-то ничего особенного о нем и не знаю... - рассеянно протянула Настя, задумчиво опуская взгляд. В этот момент ей сложно было не поверить, но когда она едва ли не модельным движением поводила плечиком и меняла положение на стуле, я снова начинала подозревать, что что-то тут нечисто. Еще и Егор буквально не отрывал от нее взгляда. Было бы на что смотреть. - Он низкий, полный... На колобка похож.
  - Злого такого колобка, противного? - не удержалась я. Глаза Арабского вернулись на меня. Если бы он мог пнуть меня со своего места, то обязательно сделал бы это.
  - Да, именно, - хихикнула Карамзина. Я адресовала Егору ехидную усмешку, мысленно прося его не дергаться. Я, может, тут разговор поддерживаю и атмосферу разряжаю, а он, видите ли, на меня зенками своими сверкает.
  - Хорошо, записываю - злой колобок, - с умным видом нарисовала я в блокноте злобный смайлик, который почему-то чем-то смахивал на хозяина квартиры, в которой сейчас и проходило так называемое расследование. Покусав стерку на обратном конце карандаша, я потребовала подробностей.
  - Куницын Валерий Григорьевич, - смирно продиктовала мне Настя. Я кивнула, записывая уже известное мне имя в блокнот печатными буквами - они у меня почему-то получались особенно красиво, учитывая то, что я писала последний раз так давно, что уже едва ли не разучилась это делать. Вот он, главный вред профессии бармена - берешь в руки карандаш только для того, чтобы черкнуть пару своих росписей на накладных.
  Поняв, что девушка замолчала, я поджала губы.
  - Давай дальше.
  - А это всё, - хмыкнула Карамзина. Тут мне даже притворяться не пришлось - удивилась я искренне.
  - Как "всё"? А возраст, место прописки, предыдущие браки, в конце концов?
  - Я ему в паспорт не заглядывала, - фыркнула одноклассница. Раздражение где-то в груди встрепетнулось и посоветовало взять сковородку да врезать гостье как следует. Все-таки прежнюю неприязнь, оставшуюся еще со школьных времен, не убрать, хотя, казалось бы, за что ее тогда можно было ненавидеть?
  Не знаю, что я ответила бы дальше, но стоило мне только открыть рот, как Егор довольно-таки резко поднялся со стула, чтобы отнести опустевшую тарелку в посудомойку. Скрип ножек стула по полу чуть отрезвил.
  - Перебираемся в зал, там будет поудобнее, - предложил он, поворачиваясь к нам. Настя обаятельно улыбнулась ему, изящно поднимаясь, а я с максимальных грохотом для своего веса спрыгнула с подоконника. К сожалению для одноклассницы, не на улицу, а на пол. Когда Карамзина первой прошла в зал, Арабский чуть притормозил, поровнявшись со мной, и настойчиво положил руку на талию, вжав пальцы. Я не успела начать возмущаться, как он склонился к моему уху. - Марьина, успокойся, - процедил Егор едва слышно и шагнул вперед, не давая мне шанса ответить. Чего-то слишком много он решает за меня последнее время. - Так, дамы, я передумал сидеть и болтать с вами, слишком уж спать хочу. Завтра утром решим, что делать, а пока что давайте по кроватям.
  Я настороженно замерла.
  - Арабский...
  - Да, Марьина? - дежурно улыбнулся он. В глазах читалась фраза "только посмей что-нибудь ляпнуть". Ничего криминального озвучивать я не собиралась, но кое-что в данный момент интересовало куда больше, чем чьи-то там проблемы и покушения на жизнь.
  - Ты в курсе, что у нас только две кровати?..
  ***
  - "Думаю, что диван нужно уступить обворожительной гостье", - передразнила я Арабского шепотом, хмуро смотря на свое отражение в зеркале. Без слоя тональника я смотрелась как-то больно уж бледно, а синяки от вечного недосыпа только придавали особенной жалостливости. Глаза смотрелись огромными, щеки - впалыми, и я в очередной раз пообещала себе, что начну есть побольше. Вот завтра же наверну две порции картошки, если она вообще осталась после рейда Арабского на холодильник.
  Из-под безразмерной черной футболки на голое тело стыдливо выглядывали ядовито-розовые шорты, и только благодаря им я не напоминала вампира. Потоптавшись на месте, я еще раз плеснула себе в лицо холодной водой и только после этого вышла из ванной комнаты и едва ли не на цыпочках перешла в зал. Лампочки на стенах под самым потолком были выкручены до минимального освещения, чтобы не спотыкаться при ночных передвижениях. Спустя полгода совместного сожительства я была почти уверена, что на самом деле большой и бесстрашный Арабский попросту боится темноты, и постоянно пыталась ему это доказать. Егор злился до того ненатурально, что я уже практически убедилась в своем предположении.
  Настя уже полулежала на разложенном диване в одной из футболок Арабского, любезно предложенной им самим. Карамзина без сомнений приняла "подарок" и быстренько переоделась, озвучив свое невинное "надеюсь, я не причиняю вам слишком много неудобств". Господи, конечно же причиняешь! Мне из-за тебя придется спать вместе с Арабским!
  Моё возмущение этим фактом оправдывалось вполне легко. Когда я только-только согласилась некоторое время пожить под его присмотром в страхе в очередной раз попасть под удар, то сразу же поставила строгий ультиматум: я не буду съезжать с этой квартиры, если и сам Егор не будет строить не меня планы. Сначала Арабский сделал вид, что понятия не имеет, о каких таких планах я говорю, но его ехидная ухмылочка говорила об обратном. Пришлось прямо объяснить, что в его постель я не лягу ни за какие коврижки, а если и лягу - то в следующий же день покину его дом, даже если у меня не будет ни гроша в кармане. Егор подумал, делано разочарованно вздохнул и согласился, оставив в уверенности, что за себя я теперь могу быть спокойна.
  А теперь весь мой ультиматум обернулся против меня, потому что у меня действительно не было ни копейки, в квартиру свою заехать пока что не могла, а к родителям приходить было стыдно!
  - Ложишься? - Настя приподнялась на локтях. Без яркого макияжа она все равно выглядела настолько свежо, что мне даже стало чуть обидно за свой внешний вид. Зависть - это отвратительно, Алиса, помни.
  Я кивнула, распуская пучок на голове, от которого к утру почему-то жутко болела голова.
  - Спокойной ночи, - пожелала я, сама не очень-то веря своим словам. Спокойная ночь рядом с Арабским могла быть только в мечтах, а сейчас меня ждут самые жуткие часы за всю мою жизнь. Осталось только понадежней убедить в этом себя и избавиться от странного напряженного ожидания, будто перед атомным взрывом. - Если толстая кошка запрыгнет к тебе, не пугайся, а просто скинь её, - нехорошая я бессовестно умолчала о том, что когда Василиску пытаешься скидывать с кровати, она нагло расцарапывает тебе в кровь все, до чего только можно дотянуться. Именно поэтому мне приходилось на работе носить рубашки с длинными рукавами, чтобы никто ненароком не подумал, что я какая-нибудь неудачливая суицидница со шрамами на запястьях.
  - Хорошо. И тебе спокойной ночи, - миролюбиво улыбнулась девушка.
  Я фальшиво улыбнулась в ответ. Кошмарных снов.
  Уже через минуту, когда я зашла в свою комнату и обнаружила там Егора, нагло разлегшегося по диагонали на моей кровати, неприязнь к Карамзиной поутихла, потому что всколыхнулась злость на кое-кого другого. Если полгода назад я практически выгорела эмоционально, то теперь едва ли не взрывалась от каждого лишнего слова, и чаще всего эта злость падала на того, кто оказывался ближе всего - Арабского. Я понимала, что не должна была так реагировать на него, учитывая то, сколько он мне помогал, но не могла с собой бороться, снова и снова срываясь.
  - Убери со своего лица эту пошлую ухмылочку, - сразу же с порога заявила я, прикрывая за собой дверь, и одернула футболку пониже.
  - Передо мной девушка, у которой под футболкой лишь трусы, так что пошлая ухмылка тут к месту, - парировал Егор и чуть перекатился в сторону, освобождая мне место. Надо признать, в пижамных штанах он смотрелся очень и очень выгодно. Хотя нет, лучше не надо этого признавать. Не надо, Алиса, хэй, слышишь?!
  - Это шорты, идиот, - качнула я головой. Двухспальная кровать, которая до этого момента казалась мне просто огромной, внезапно стала очень и очень тесной в моих глазах. Обойдя её, я присела на край со своей стороны и щелкнула ночником, вырубая его. Комната мгновенно погрузилась во мрак. Конечно, тут были окна, хотя при первичном осмотре полгода назад я нашла их не сразу, но плотные шторы не давали свету от фонарей проникать в комнату, поэтому увидеть что-то было просто нереально.
  С трудом вытащив одеяло из-под Арабского, я укрылась по пояс, повернулась к нему спиной и приготовилась сопеть.
  - Эй, а мне одеяло? - голос прозвучал неожиданно громко. Егор, судя по всему, тоже понял это, и сбавил тон. - Я, между прочим, своё отдал Настеньке.
  - Вот к Настеньке под одеяло и иди, - шепотом отозвалась я на автомате и тут же прикусила кончик языка.
  За спиной послышался негромкий смех. Я каждой клеткой тела почувствовала, как Арабский пододвинулся почти вплотную, и тотчас же напряглась.
  - Марьина? Неужели я слышу в твоем голосе ревность? - насмешливо спросил он, обдавая моё плечо теплым дыханием.
  - Егор, - я скользнула языком по пересохшим губам. Чертовы рефлексы. - Вспомни, что я тебе говорила. Если ты сейчас прикоснешься ко мне, то завтра утром меня здесь уже не будет.
  - Ты многое теряешь, - раздался двусмысленный смешок, и Арабский вернулся на максимально возможное приличное расстояние.
  Вопреки своему многонедельному сопротивлению, сейчас я могла признать, что согласна с этим утверждением, но всё же ничего не ответила.
  Я пока что не хочу уезжать. Все обновления от 11.04.18 - ЗДЕСЬ
Оценка: 7.43*12  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"