Аннотация: Этот рассказ является послесловием к роману братьев Стругацких "Хромая судьба".
Ульяна Глебова
Встреча в Москве
(Послесловие к роману братьев Стругацких 'Хромая судьба')
1
Джулианна. Москва.
Декабрь 2012-го года.
В Союзе писателей я его не нашла.
Но Феликс Сорокин оказался в Клубе. Точнее, в ресторане Клуба.
Я приблизилась к столику и улыбнулась:
- Здравствуйте!
- Привет! - небрежно кивнул Сорокин.
На портретах он обычно - седовласый, но с чёрными усами. Хотя в реальности усы у него - тоже седые.
Рядом с Сорокиным сидел какой-то парень и громко смеялся:
- Прикольно! И когда вы об этом узнали? Прикольно!
Я сказала:
- Феликс Александрович!
- Слушаю, - отозвался Сорокин.
Он обедал. Да и рюмки у них были наполнены. И в графинчике ещё водка оставалась.
Ни Сорокин, ни парень не догадались встать или предложить мне место за столиком. Я так и стояла перед ними. А в ресторане звучала тихая музыка.
- Феликс Александрович! - повторила я. - Я звонила вам на 'сотовый', но там сказали: 'Абонент временно недоступен'. А дома вас не оказалось.
- Естественно! - опять засмеялся парень. - Вот было бы прикольно, если бы вы, Феликс Александрович, сейчас были бы дома! Здесь бы передо мной сидел ваш дубль, а вы - дома!
Я проигнорировала тупое замечание парня, который явно хотел показать, что это я - тупая.
Наверное, парень был одним из прихлебателей. Они часто крутились в ресторане вокруг Сорокина, который считался щедрым человеком.
Я продолжила:
- Завтра в три - собрание в Союзе писателей. Председатель передал, чтобы вы обязательно были!
- А сама-то ты пойдёшь на собрание? - буркнул Сорокин.
- Не знаю, как получится, - ответила я. - Но вы придёте?
- Посмотрим, - ответил Сорокин.
Всем своим видом он давал понять, что я отвлекаю его от обеда.
Мне хотелось сказать Сорокину, что воспитанные люди так себя не ведут! Но я промолчала. Меня просили обязательно поговорить с Сорокиным. И я не могла развернуться и уйти. Хотя меня просто бесят такие люди, как Феликс Сорокин! Он, наверное, думает, что он - великий писатель, а окружающие - какое-то быдло!
Но настоящие великие писатели - не такие! Например, Булат Окуджава или Борис Стругацкий не были надменными! Они были действительно интеллигентными людьми!
А кто такой Феликс Сорокин? Видела я какой-то фильм по его книге - обычный фильм про войну. Начинала читать его роман 'Товарищи офицеры', так почти сразу бросила - ерунда какая-то! Правда, его 'Современные сказки' читать можно, иногда даже забавно. Но, в принципе, тоже - ничего особенного.
- Феликс Александрович! - опять сказала я.
Но тут кто-то произнёс:
- Присаживайтесь, пожалуйста!
Я оглянулась.
К столику приблизились двое: седой мужчина и старик Наумов с тросточкой.
Сорокин оживился и дружески приветствовал новеньких. А седой засмеялся:
- Дорогая незнакомка! Приглашаю вас к нашему столику! Сейчас я возьму пятый стул!
Я улыбнулась. Наконец-то, появился воспитанный человек!
Сорокин быстро сказал:
- Она торопится!
Седой улыбнулся:
- Мы её не отпустим! Феликс! Ты же - офицер! Почему дама стоит перед тобой?
- Она - официантка! - ответил Сорокин, а парень засмеялся.
- Я - не официантка! И я не тороплюсь! - заявила я и села за стол.
2
Феликс Сорокин. Москва.
Сначала мы были вдвоём со Славиком Нечитайловым.
Но потом пришла Джулианна.
Я надеялся, что она сразу уйдёт. Я старательно делал вид, что увлечённо слушаю разглагольствования Славика.
Но Джулианна не уходила.
Покойный Лёня Шибзд часто называл меня грубым. Но я не такой! Это Лёня мог любезничать с людьми случайными или совсем недостойными, а я - нет.
Я плохо был знаком с Джулианной. И совершенно не скучал без общения с ней.
Мне, вообще, не нравятся такие люди, как эта Джулианна!
Приезжают они откуда-нибудь с Дальнего Востока или из Сибири. И мечтают они всеми правдами и неправдами в Москве обосноваться! Помнится, приняли мы в Союз писателей прапорщика Халабуева. Это ещё, когда один Союз писателей был. Удалось Халабуеву заручиться поддержкой и лейб-гвардейцев, и интеллектуалов наших. А ко мне он всё советоваться приходил. Коньяк приносил. Книги мои хвалил... Почтительный был Халабуев, вежливый такой... А потом Халабуев попал в Правление. И сразу начал с писателями сквозь зубы разговаривать. А потом Союз писателей разделился. И Халабуев под шумок оформил на себя какую-то дачу. А потом продал её. И сейчас живёт он себе в Италии, стихи о России сочиняет, пишет о белых берёзках и синем небе...
Да разве Халабуев один такой?
И Джулианна тоже недавно из Сибири приехала. И уже у Председателя работает. И даже смеет мне заявлять: 'Чтобы вы обязательно были на собрании!'
Хорошо бы она поскорее ушла! Но стоит она перед столиком. И не уходит. Похоже, что-то попросить хочет. Что же ей от меня надо? В Союз писателей она давно вступила. Квартиры сейчас у нас никому не дают. Дачи в Переделкино до сих пор делят неугомонные наши деятели, да поделить не могут. Говорят, сейчас некоторые судятся за эти дачи, а остальные ждут, чем дело кончится.
Что же от меня нужно этой Джулианне? Может, она неправильно представляет себе мои возможности? Никакими московскими благами я не ведаю. Да и в старые времена я всегда находился в стороне от распределения литфондовских благ...
'Может, Джулианна всё-таки уйдёт?' - подумал я.
Но тут принесла нелёгкая Гарика Аганяна и Жору Наумова.
Жора совсем сдал. Плюхнулся на стул. Трость к столику прислонил. Отдышаться не может. Мы весной собираемся ему юбилей организовать. Девяносто лет - не шутка! К сожалению, друзей-ветеранов уже почти не осталось в живых...
А Гарик Аганян - ещё хоть куда! Тот ещё галантный кавалер! Сразу пригласил Джулиану к нашему столику. И она бесцеремонно захватила ближайший ко мне стул.
'Теперь она совсем никогда не уйдёт!' - тоскливо подумал я.
3
Джулианна
Я отказалась от водки и объяснила, что совсем не пью.
- В завязке? - буркнул Сорокин.
'Достал уже!' - подумала я, но промолчала.
4
Феликс Сорокин
Джулианна пила заказанный Гариком сок, но есть отказалась.
Интернетовский поэт Славик Нечитайлов, насколько мне известно, никогда не платил в ресторане. А Жора всегда платил только за себя.
Джулианна с Гариком безо всяких брудершафтов перешли 'на ты', хотя был он, наверное, лет на двадцать старше неё. А может, и на тридцать лет был он старше, чем Джулианна...
Жора придвинул к себе салат из 'морепродуктов' и недоверчиво посматривал на него.
Любезный Гарик сказал Джулианне:
- Мне очень понравился ваш роман!
- Приятно слышать, - улыбнулась Джулианна.
Славик кивнул:
- Я в Интернете читал отрывки. Прикольно!
- Не верьте комплиментам, Джулианна! - сказал я. - Не обольщайтесь. Они из вежливости говорят, что им понравился ваш роман.
Гарик и Славик запротестовали. Но я им не поверил.
Я, конечно, слышал о скандальной книге Джулианны. Назывался роман - 'Писательский зоопарк'. Но я его не читал. И не собирался читать. Вряд ли, книга представляла какую-то литературную ценность.
Жора, наконец, решился попробовать салат.
А Гарик сказал:
- Кстати, кто-нибудь мне объяснит, почему сейчас многие женщины пишут романы, а не стихи?
- Джулианна и стихи пишет! - сообщил Славик.
Джулианна улыбнулась.
А Жора Наумов налил себе водки и сказал:
- Вы представляете, что задумал Скоробогатов? Хочет устроить грандиозный вечер! Собирается почтить память Гнойного Прыща!
- Не портите нам аппетит! - заявил Гарик. - Ойло и Косте Кудинову памятный вечер устраивал. Превознёс его там до небес!
Костя умер уже много лет назад. И ни чудо-лекарство его не спасло, ни эликсиры загадочные...
5
Джулианна
Писатели называли незнакомые для меня имена и клички. Но слушала я с искренним интересом. Хотя лишнего времени у меня не было.
- Феликс Александрович! - сказала я. - У меня к вам один вопрос.
Сорокин провёл рукой по своим усам и ответил:
- Вопрос, говоришь... Постараюсь ответить на твой вопрос. Может, тебя интересует судьба архива Кафки? Или у тебя вопрос о творчестве Достоевского? Или у тебя всё-таки не вопрос, а просьба?
Я старалась не показывать, что Сорокин меня безумно бесит!
И спокойно ответила:
- Наверное, это - просьба. Совсем небольшая. Но лично мне ничего не надо. Это - не моя просьба.
- Молодёжь не следует принципу 'никогда ни о чём не проси'! - снисходительно улыбнулся Сорокин.
- Я не уверен, что они и самого Михаила Афанасьевича читали! - засмеялся старик Наумов.
- Я-то читал Булгакова! - воскликнул поэт Славик. - От корки до корки читал! И никогда ничего не прошу!
- Зачем тебе просить? - спросил Наумов. - За тебя и так всегда кто-нибудь платит.
- Я что - отказываться буду, если за меня платят? - дёрнулся Славик. - У Булгакова сказано: 'Никогда ничего не просите... Сами предложат и сами всё дадут!'
- Вот ты этим и пользуешься! - сказал Наумов.
- Зато, он Булгакова читал, - улыбнулся Сорокин. - Да, ладно, Жора! Что ты к парню цепляешься?
- Я ещё всех вас угощу! - заявил Славик. - Мы сейчас один проект начали! Должен быть огромный гонорар!
- Мы уже целый год слышим о твоих проектах и мифических гонорарах, - проворчал Наумов.
- Выпьем за Данте! - неожиданно заявил Гарик Аганян и поднял рюмку.
6
Феликс Сорокин
Ну, конечно, у Джулианны оказалась ко мне просьба. Требовалось узнать в приёмной комиссии, как продвигаются дела у какого-то её земляка - Ивана Куропаткина.
- Он - очень хороший человек! - заявила Джулианна.
- Хороший человек - не обязательно - хороший писатель! - наставительно сказал Жора Наумов и снова налил себе водки.
- А вот Феликс у нас - и хороший человек, и хороший писатель! - произнёс галантный Гарик.
- И Куропаткин - хороший писатель, - сказала Джулианна.
7
Джулианна
Но, всё-таки, Сорокин сказал:
- Хорошо. Я узнаю про Куропаткина. Но поблажек ему не будет.
- Я и не прошу поблажек, - отозвалась я.
А Сорокин небрежно произнёс:
- И что это все стремятся в Союз писателей? Льгот давно никаких нет. И книжку сейчас каждый может издать за свои деньги.
- Любым тиражом, - вздохнул Наумов.
- И в Москву все лезут, как будто она резиновая! - поддакнул нахлебник-Славик.
- Это камешек в чей огород? - спросил Аганян.
Старик Наумов тихо ответил. Я не расслышала, что он сказал, но все засмеялись.
Я не стала сообщать Сорокину, что никогда в жизни не видела Ивана Куропаткина. И книжек его я тоже не читала. Меня не было на собрании, когда Куропаткина обсуждали у нас в Н-ске. Так что хлопотала я за постороннего человека.
Система вступления в Союз писателей - сложная.
Сначала человек вступает в своём городе. На собрании обсуждают произведения новичка и зачитывают рекомендации авторитетных писателей. И если человека примут, то его документы и книги отправляют на рассмотрение в Москву. А там - уже своя вышестоящая приёмная комиссия. И её решения можно ждать и год, и два, и три...
В общем, накануне мне позвонил наш Н-ский Председатель Союза писателей и сказал:
- Узнай там про Ивана Куропаткина. Он - хороший мужик. И волнуется - примет его 'Москва' или нет... Уже год прошёл, как Ванькины документы в Москве. Узнай, как идут дела. Найди там Феликса Сорокина. Он - в приёмной комиссии. Поговори с ним. Он, вроде, порядочный мужик...
Я подумала: 'Может, Сорокин и порядочный. Но при этом он - очень неприятный тип!'
8
Феликс Сорокин
Неожиданно Джулианна встала и собралась уходить.
- Я тороплюсь, - заявила она.
Денег за стакан сока она не предложила. Ей, конечно, никто бы и не позволил заплатить за сок. Но предложить деньги она бы могла...
Я мысленно возрадовался, что эта карьеристка уходит. Наконец-то, останемся мы своей компанией! Наивный Славик меня не раздражал. Весь он был ясен и понятен, как и стихи его - несуразные, нескладные и немного безумные.
А Жора Наумов выпил уже достаточно.
Он вздохнул и громогласно заявил:
- Скоро - Новый год! Давайте отметим его впятером! И никого больше не позовём!
- Я не смогу! - решительно заявил я.
- И меня уже пригласили! - откликнулась Джулианна.
А Гарик вместо того, чтобы вежливо попрощаться с Джулианной, улыбнулся и сказал:
- В Новый год меня всё равно не будет в городе. Поэтому давайте лучше соберёмся на Рождество.
Славик оживился:
- Хорошая идея! Можно собраться прямо здесь.
9
Джулианна
- На Рождество меня не будет в Москве, - ответила я. - После Нового года я возвращаюсь домой.
- Надолго? - спросил Гарик Аганян.
- Я здесь была в командировке, - объяснила я.
- Очень жаль, что вы уезжаете! - вздохнул Наумов.
- Встретимся в Интернете! - улыбнулся Славик. - Я тебе обязательно напишу.
А Феликс Сорокин сказал:
- Что, Джулианна, не удалось тебе пристроиться в Москве?
- Я и не собиралась здесь пристраиваться! - ответила я.
- Никогда не поверю! - воскликнул Сорокин.
Не знаю, сколько он выпил. Но, думаю, много.
- Что ты теперь будешь делать в своей Сибири? - воскликнул Сорокин. - Пасти медведей? Серпом сбивать кедровые шишки? Читать белочкам свои новые стихи? Или бегать на лыжах с коромыслом к колодцу?
Славик засмеялся.
Я помнила, что в молодости Сорокин был кадровым офицером. И не думаю, что он всю жизнь прожил в Москве.
К тому же, бессмысленно что-то доказывать пьяному человеку.
Но я всё-таки сказала:
- Я живу в Н-ске. Это - столица Сибири. И мне нравится там жить!
- Правда? - спросил Сорокин.
- Да, - кивнула я. - Но даже если бы я жила в деревне, вы не должны были бы хвастаться передо мной и демонстрировать своё благополучие!
- Ты, значит, учишь меня, как надо разговаривать! - засмеялся Сорокин. - Может, ты ещё станешь советовать, как мне книги писать?
- Я всем советую взять такой же салатик с креветками и другими тварями! - воскликнул старик Наумов. - У этого салатика - любопытнейшая вкусовая гамма!
- Когда ты улетаешь? - спросил Гарик. - Может, ещё увидимся в Москве? Я приеду пятого января.
- А я уеду третьего или четвёртого, - сказала я. - Точно не знаю, когда. Секретариат будет заказывать билет. Но я не люблю летать, поэтому попросила билет на поезд, а не на самолёт.
- Надеюсь, они не купят билет в общий вагон! - улыбнулся Славик.
- Нет! - ответила я. - Обещали билет в купе. И поезд выберут фирменный.
- Тебе, правда, нравится жить в Сибири? - опять спросил Сорокин.
- Да! - ответила я.
- И ты не собираешься уезжать из Сибири? - спросил Сорокин.
Он оказался не только наглый, но и нудный!
Достал уже этот Феликс Сорокин!
10
Джулианна. Поезд 'Москва-Новосибирск'.
Москва. 3 января 2013 года. 16 часов 15 минут.
До отхода поезда оставалось пять минут.
В купе у меня оказалась нижняя полка.
На верхних устроились два пацана. Они сказали, что учатся в одиннадцатом классе, были на соревнованиях, а теперь возвращаются домой в Екатеринбург. Тренера с ними не было. Клюшек или мячей я тоже не заметила. Но ребята были спокойные. Они заняли верхние полки и сразу уткнулись в свои ноутбуки.
Четвёртую полку занимала интеллигентная пожилая женщина. Она гостила у дочки в Москве, а теперь ехала домой в Н-ск.
- Хорошо, что вы тоже следуете до конечной станции! - сказала она мне. - Меня зовут Галина Ивановна. А вас случайно зовут не Анна?
- Джулианна, - ответила я.
- Почти угадала! - засмеялась попутчица.
11
Джулианна. Поезд. 16 часов 40 минут.
- Первая от Москвы остановка будет во Владимире, - сообщила Галина Ивановна. - В 19-30. Вы будете выходить из поезда?
- Нет, - ответила я. - Было бы лето...
Мы сидели и разговаривали. Между нами был столик.
Галина Ивановна уже показала мне на своём 'сотовом' фотографии дочки, внучки и зятя.
Моя попутчица улыбнулась:
- Сейчас я открою вам небольшой секрет. Смотрите!
Галина Ивановна порылась в объёмной сумке, которая лежала тут же на застеленной полке.
Я думала, попутчица достанет какую-нибудь безделушку или головоломку, но передо мной появилась потрёпанная книга.
- Это - 'Анна Каренина'! - торжественно объявила Галина Ивановна и кинула книгу на столик.
- Поняли? - воскликнула попутчица. - Правда, удивительное совпадение? Вот мой секрет: Моя фамилия - Второнская! Послушайте, как звучит: Вронская - Второнская! Похоже, правда? А в Н-ске меня будет встречать мой сын. Его зовут Алексей. Он у меня - офицер. И, конечно, - красавец! Кстати, он - неженатый! Получается, совсем, как в книжке! Хорошо, что вас зовут почти Анна! Я вас обязательно познакомлю с Алексеем! Послушайте, как звучит: 'Алексей Второнский'! Удивительно! Правда? Я вижу, вы уже мечтаете познакомиться с моим сыном! Видите, какой он красавец?
Галина Ивановна нашла в своём сотовом телефоне нужную фотографию и приблизила ко мне 'мобильник'. Лицо я не смогла разглядеть - было слишком маленькое изображение. Но на фотографии я увидела стройного человека в военной форме.
Галина Ивановна спрятала 'сотовый', схватила книгу, перелистнула страницы и сказала:
- Уже лет пять я ждала нашей встречи! Каждый раз, когда я садилась в поезд, я мечтала, что моей соседкой окажется симпатичная девушка, которой я всю дорогу буду ненавязчиво рассказывать о своём сыне! Без всякой задней мысли я поведаю незнакомке о жизни моего сына. А потом он придёт меня встречать на вокзал. И произойдёт случайная романтическая встреча, которая перевернёт жизни этой девушки и моего красавца сына. Слушайте, как об этом написано у Льва Толстого! Там графиня Вронская говорит Анне Карениной: 'Я... прямо говорю, что полюбила вас. Как ни казённа была эта фраза, Каренина, видимо, от души поверила и порадовалась этому... Она... с тою же улыбкой подала руку Вронскому... Анна вышла... 'Очень мила', - сказала графиня. То же самое думал её сын. Он провожал Анну глазами до тех пор, пока не скрылась её грациозная фигура...'
- Подождите! - воскликнула я. - Я читала 'Анну Каренину'. И прекрасно помню, чем всё закончилось! Я не хочу знакомиться с вашим сыном!
- Сейчас другие времена! - отозвалась Второнская. - Не обязательно бросаться под поезд! Можно жить долго и счастливо!
Я сказала:
- Но я замужем!
- Я так и думала! - воскликнула Второнская. - Конечно, вы замужем! И у вас есть очаровательный сынок! Только не говорите, что у вас дочка! Ну, признайтесь, что у вас сын!
- Да, у меня сын, - ответила я.
- Я в этом и не сомневалась! - засмеялась Второнская. - Всё получается точно, как в книге!
Я подумала: 'Ехать до Н-ска - двое суток. И что мне делать с этой суперфанаткой Толстого?'
- Наверное, я схожу в вагон-ресторан, - сказала я.
- Не уходите! - воскликнула Второнская. - У меня полно продуктов! Зачем вам тратить деньги?
- Лёха! Пойдём тоже сходим в ресторан, - сказал один из пацанов, оторвавшись от своего ноутбука.
- Давай, попозже, - отозвался второй пацан.
А Второнская сказала:
- Анна! То есть - Джулианна! Не бойтесь меня! Романтическая встреча должна произойти совершенно случайно, поэтому я не буду навязчивой, а просто расскажу о своём сыне. И ещё вы обязательно должны попробовать мои пирожки. Я их пекла утром у дочки из замороженной малины. Очень вкусно! И ещё мне дочка с собой дала много всякой всячины!
Из сумки Второнская начала извлекать какие-то пакеты. Она укладывала их на стол и хвалила Льва Толстого:
- Вот что значит - великий писатель! У него можно найти ответы почти на любые вопросы!
Два пирожка Галина Ивановна протянула пацанам и сказала:
- Угощайтесь, ребята!
- Спасибо, - ответили они.
А я подумала, что денег для ресторана у меня немного, и решила остаться в купе.
- Я никогда не пробовала пироги с замороженной малиной, - сказала я.