Дикари... - любители природы, которые ходят в походы
со своими спальнями и кухнями и не испытывают
при этом дискомфорта в нехватке унитаза как такового.
Из словаря собственных ярлыков.
Однажды....
Стоя в забитом трамвае, поверх плеча, из черно-белых газетных листов, призывно шуршащих в руках некой женщины преклонных лет, я вычитал ТАКОЕ, что впоследствии предопределило всю мою дальнейшую жизнь:
В небольшой статье, посвященной походам в горы, говорилось о поиске некого "совершенного одиночества", за которым люди, названные автором "дикарями", отравлялись в глухие и безлюдные места. И, прочитав это, я понял! Горы! Конечно! Это то самое место, которое я так долго и безрезультатно искал, а "дикарь" - это именно тот самый человек кем бы я хотел стать, быть....
В одно мгновение меня буквально захлестнули такие сильные эмоции, что я чуть не заорал от счастья на весь трамвай. Благо воспитание не позволило опозориться на весь транспорт, и я промолчал.
Воодушевленный собственными мыслями, я вышел на неизвестной остановке и еще долго кружил по городу..., пока не замерз и не проголодался. А утром следующего дня, даже не задумываясь, собрал вещи и поехал в горы....
Вершину без исторических достопримечательностей и родников я выбрал нарочно, дабы не встретить на пути даже самых ярых дикарей, не говоря уже о простых смертных. Я догадывался, что находиться вдали от водоемов может принести целый ряд неудобств, но пошел на это сознательно, решив, что совершенное одиночество, которого мне так хотелось найти, стоит долгих походов за водой. А отсутствие древних памятников или, проще говоря - развалин, сведет случайные встречи с горными зеваками на "нет". Единственные представители социальной среды, которых я действительно мог бы там встретить, были егеря и лесники. Но вероятность того, что их заинтересовала бы жизнь такого одинокого дикаря как я, была маловероятна. Поэтому, суммировав собственные выводы, я и решил, что выбранное мною место идеально подходит для поставленных целей.
И вот, наконец-то, первое в моей жизни восхождение началось....
Горячий пот градом стекал по телу. Торчащие камни из земли и цепкие ветки без конца наносили травмы моим ногам. Июльская жара истощала мои силы, а явно перегруженный рюкзак клонил к земле. Но я не сдавался, твердо продолжая карабкаться вверх..., преодолевая холм за холмом....
...холм за холмом....
И когда, казалось, окончания подъему и не будет, деревья неожиданно разошлись в сторону, и желанное плато приняло меня в свои объятья. Обессиленный я тут же рухнул в высокую траву....
Чувства усталости и личностной гордости переполняли все мое существо, ведь я смог сделать то, что совсем недавно казалось совершенно невозможным. Я лежал на спине, прямо поверх рюкзака и, глядя в небо, занимался самолюбованием. До тех пор, пока окончательно не отдышался и не отдохнул. Только после этого я с трудом поднялся на ноги и отправился дальше - в поисках уютного местечка.
На хорошо заросшем зеленью плато дороги или тропы не было вообще. Повсюду встречались непроходимые заросли и огромные скопления колючих кустов, типа шиповника, так что приходилось наматывать огромные круги и выискивать хоть какую-то лазейку в непролазных дебрях. Мышцы с непривычки ныли и стонали, молили об остановке и отдыхе. Привыкшую к сутулости спину ломило под натиском непоколебимого лафета - станины в моем огромном рюкзаке. Я готов был уже сдаться, рухнуть на том же месте и, не снимая груза забыться сном, как вдруг, наконец, я увидел! Идеальное место для стоянки - прямо на обрыве, окруженное со всех сторон соснами, можжевельником и вездесущим шиповником. О таком я не мог даже и мечтать.
Еще меня хватило на то, чтобы установить маленькую палатку, насобирать камни для будущего мангала..., и..., пожалуй, все. Изнуренный до придела я завалился спать, даже не разводя огня. Сон, по-моему, пришел еще до того как я расстелил спальник.
Очнулся я только утром, от жгучих лучей солнца и мышечных судорог. Встал недовольным и разбитым. И поначалу, даже сильно засомневался в правильности своего поступка - похода в горы. Но после утреннего кофе, пропитанного ароматом костра, настроение заметно улучшилось. Мне стало намного комфортнее, и с горем пополам я перешел к обустройству своего жилища. А к вечеру уже наслаждался не только разработанными мышцами, но и проделанной работой. Громадная куча веток и бревен внушала спокойствие, аккуратно выложенный мангал тешил мою гордость, умывальник, сделанный из пластиковой двухлитровой бутылки подчеркивал собственную гениальность, а разложенная посуда у огня и подвешенные пищевые запасы на гигантской сосне исключали бытовые неурядицы. Дым от очага окутывал меня уютом, и я чувствовал, как мысли наполняются живительной энергией природы. Все было идеально и совершенно.
Я уснул прямо у огня, и проспал без задних ног до самого утра.
Проснувшись еще до появления первых лучей солнца, сияющий и счастливый я пил кофе, в полной мере наслаждаясь обостренными вкусовыми рецепторами. Черный напиток казался поистине божественным. Я чувствовал, что совершенное одиночество уже достигнуто, и что теперь самое время заняться исследованием глубин собственного сознания. Но так как я в точности не знал, как именно это делается, начать решил с изучения окрестных владений.
Моя стоянка находилась практически на обрыве, прикрытая кроной гигантской сосны и выдать ее существование мог только огонь или дым от костра, что, безусловно, радовало, поэтому, оставив без страха все свои вещи на сохранение местным насекомым и, раздевшись почему-то догола, я направился в исследовательский путь.
Признаюсь, я был настолько счастлив в тот день, что походил скорее на сумасшедшего, нежели на здравомыслящего человека. Я бегал, прыгал, кричал..., упиваясь нежностью дикой природы, и никак не мог насладиться неожиданно открывшейся свободой. Чувствовал как социальные маски и мантии рвались на мне безо всякого вмешательства. Кружил в танце собственного блаженства..., пока не встретил на пути поляну с крапивой. Что это? - спросил я сам себя - Вызов?..
И тут же бросился вперед....
Тогда-то я и познал: все тягости наготы, невыносимое жжение от безобидных только на первый взгляд растений и чувство поражения, когда не в силах преодолеть поляну мне пришлось повернуть назад. Настроение изменилось. Творческое небо затянуло стыдливыми облаками обиды и досады, и стало грустно, как никогда....
Когда я вернулся в лагерь, угли еще дымились. Это позволило без труда развести огонь. А сидя за чашкой чая, я, наконец, осознал, что значит дикая природа. И хотя осознание отражалось в основном ожогами на ногах, я был все же рад происходящему. Ведь, несмотря на все выпавшие на мою долю трудности, я совершенно не чувствовал усталости, словно питался какой-то незримой энергией. Как будто жизненными соками со мной делились камни, деревья, солнечные лучи, белки, зайцы и даже ползающие букашки. Все кроме крапивы.
Пребывая в глубоких размышлениях, я и не заметил, как пришел закат. Зрелище неописуемо-завораживающее и поистине магическое. Мягкие и нежные цвета растекались по всему небу, заполняя все, куда только в состоянии были дотянуться лучики горящего оранжево-красным огнем солнца. Небо буквально пылало теплом.
Словно завороженный, я неотрывно наблюдал, как солнце скрывалось за далекой вершиной. А в последний момент, когда казалось еще мгновение и оно вовсе исчезнет из вида, неожиданно, словно на прощанье, оно вспыхнуло ярким огнем и, озарив неотступно наступающие сумерки, скрылось. Это было настолько непредсказуемо и красиво, что я даже ахнул от изумления.
Но вот сразу после захода солнца, вместе с темнотой, мною почему-то овладела грусть. Казалось, после такой невообразимой красоты заходящего солнца я должен был бы ощутить прилив сил и наполниться сплошным позитивом, а вышло иначе - с темнотой пришла слабость и печаль. Как-то машинально я разжег костер и несколько часов просидел у него, любуясь язычками пламени, поглощающими все, что я им предлагал.
Я думал:
А в чем собственно заключается это таинственное познание себя? Что на природе я могу узнать о себе такого, чего не знал прежде? Почему высота над уровнем море способствует этому? И что это вообще такое - затаившаяся частичка меня, да еще и ко всему затаившаяся где-то в глубинах меня самого?!
И все это мало-помалу начало меня тревожить. Я задавал себе один за другим вопросы, но ни на один из них так и не мог отыскать ответ. И потому дабы не усугублять обеспокоенность собой, я решил попросту лечь спать.
Утром следующего дня, вместо прекрасного настроения появился душевный зуд. Поначалу я даже не придал этому особого значения, но затем, позже, за разведением костра я поймал себя на мысли, что кроме меня, где-то рядом присутствует еще некое инородное существо. Словно по команде моя кожа ощетинилась, и я принялся всматриваться и принюхиваться к окружающей действительности.
Но никаких признаков подозрительной жизни не обнаружил.
А чуть позже, когда горячая металлическая кружка с чаем, пыталась оставить небольшие воспоминания об ожогах на моих руках, я с ужасом осознал, что это чужеродное существо все же присутствует и находится не где-то поблизости, а непосредственно во мне самом. Это открытие было настолько неожиданным и устрашающим, что у меня буквально волосы стали дыбом.
Что это такое?! Кто это?! - тут же засуетились мысли в моей голове, - Неужели это и есть та частичка меня, которую я так жаждал познать? Неужели именно ради этого люди-дикари охотятся за совершенным одиночеством...?
А тем временем, пока я предавался рассуждениям и медленными глотками вливал в себя горячую жидкость, нечто, живущее внутри, настойчиво пыталось вырваться наружу. Оно словно карабкалось и скулило. И это меня, мягко говоря, беспокоило.
Но ведь именно за этим я сюда и приехал, - успокаивал я сам себя, - Так что незачем паниковать и преждевременно бояться неизвестно чего и неизвестно кого....
Как это неизвестно кого?! - затем я отвечал сам себе, - В том-то все и дело, что это я! Это же частичка меня рвется наружу. Рвется?! Но зачем?! И почему раньше она не проявляла подобного интереса? Неужели на меня так влияют горы? И на меня ли...?! А может то, что так настойчиво хочет выбраться наружу и не есть Я вовсе? Может это нечто совершенно чуждо мне? Может оно даже враждебно...?!
В общем, успокоить себя у меня так и не вышло. И хоть с появлением солнца все вокруг стало вновь нежным и приятным, все же я провел весь день как сомнамбула, болтаясь по окружающей территории, словно на автопилоте.
В какой-то момент, к собственному удивлению, я обнаружил, что не дававшая мне ранее покоя сущность, затаилась. Затаилась или стратегически притихла. Но как бы там ни было, остановить поток мысленных вопросов мне все равно не удалось. И только к вечеру внутреннее спокойствие вновь показалось на горизонте. Помню, я даже наивно предположил, что подобный необъяснимый приступ неизвестно чего более не повториться, и в связи с этим решил в полной мере насладиться грядущим закатом. Удобно умостившись на краю обрыва, я с вожделением наблюдал за быстро падающим медным диском. Как и в прошлый раз, небо было безупречно чистым. Солнце прямо на глазах, словно накаляясь, меняло свою окраску, до тех пор, пока не превратилось в огненно-красную окружность. Постепенно оно исчезало за дальней вершиной, а я в предвкушении ожидал ту самую последнюю вспышку, что предшествовала его полному исчезновению. Странно и удивительно, но именно это последнее мгновение заходящего солнца завораживало и потрясало мое сознание до самой его глубины.
И вот когда солнце уже практически пряталось за горной преградой, когда сумерки уверенно вступали в свои законные владения, так же неожиданно, как и в прошлый раз, небо озарилось яркой вспышкой, и последний луч буквально впился в мои глаза. Это длилось всего мгновение, но этого было очевидно достаточно, чтобы потрясти все мое существо своей удивительной красотой. Шквал эмоций буквально хлынул из меня наружу. А в следующее мгновение все вокруг наполнилось темнотой. И тут же, даже не давая опомниться, что-то внутри начало шевелиться..., двигаться и, наконец, карабкаться(!) наружу....
От испуга меня бросило в дрожь. По спине мурашками прокатился животный страх. В жалкой попытке спастись, я подбежал к огню и, закинув дров, попытался заставить себя думать о чем-то другом. Но разве ж это просто - избавиться от навязчивых мыслей?
Признаюсь, мне было страшно, очень страшно..., и мой побег в палатку можно объяснить только инстинктом самосохранения. В точности я даже не знал, чего именно я боюсь, но, так или иначе, в тот вечер я хотел только одного - забыться сном и, проснувшись обнаружить происшедшее лишь ночным, приснившимся кошмаром.
Но не там-то было. Теперь, после захода солнца я жутко боялся, причем боялся всего. Любое движение ночных жителей (а самыми большими из них были зайцы), вызывали во мне ужас, леденящий все части моего тела, и затуманивая рассудок. Несколько раз я просыпался и освещал фонариком окружающие заросли, но ничего заслуживающего внимания не находил. Но больше всего я боялся самого себя. Того неизвестного меня, который так яростно рвался наружу и который только благодаря моим же усилиям оставался до сих пор внутри. Дрожа от страха, как осиновый лист, я и провел всю эту бессонную ночь. Словно спасения я ждал нового дня.
Но пришедшее долгожданное утро особо ситуацию не изменило. Встал я в ужасном расположении духа, когда лучи только начинали осмотр брошенной вечером территории. Легкий туман и прохлада усиливали мою телесную дрожь, а внутри что-то ныло и стонало. С ужасом я припоминал события прошлого вечера, и уже ничто не могло меня успокоить. Даже когда солнце разогнало туман и холод, наполняя все вокруг своим нежным теплом, я думал только о предстоящем закате. Одна только мысль об этом приводила меня в неописуемый ужас. Я ощущал себя узником безысходности. Совершенное одиночество, созданное мною же, начинало представлять для меня настоящую угрозу.
Весь день был для меня потерян. Я с трудом могу вспомнить, чем именно тогда занимался и как его провел. Помню только, что долго сидел у огня, без конца пил чай, и все время оглядывался по сторонам. Вода подходила к исходу, но я был не в состоянии отправиться к роднику. Более того, я настолько был занят и увлечен собственными страхами, что даже не заметил, как ко мне подкрался очередной вечер. И вот тогда, ощутив уже нависшую надо мной угрозу, неожиданно я понял, что мне просто крайне необходимо покончить с этим наваждением раз и навсегда. Я должен позволить тому, что так рвется на свободу, выйти наружу, и встретиться с этим лицом к лицу.
А дальше...? - размышлял я, - Будет видно - по обстоятельствам. В конце концов, мне никогда не нравились запланированные сценарии....
И не успел я толком сформулировать собственные мысли по этому поводу, как вновь возобновился нестерпимый душевный зуд, унять который уже было мне не под силу. Но к собственному удивлению, кроме трепета перед неизвестным, я ощутил себя настоящим дикарем, который в отличие от тюленей, готов смотреть своему страху в лицо.
И вот, наступил очередной закат, красивый и нежный, как и прежде. Солнце клонилось вниз, сумерки неотрывно шли следом, а я мужественно ждал. Ждал и страшился. Я знал, что вместе с его последней вспышкой, наружу наконец-то вырвется невиданная доселе частица меня. Осознание этого и предвкушение чего-то неизвестного и непознанного поглощало все мое внимание. Я смотрел в тускнеющее небо и гнетущее настроение, словно окутывало облаками мое сознание. А солнце все больше и больше уходило за дальнюю вершину. Оно исчезало вместе со всеми моими надеждами на спасение. Обреченность и страх наступали на меня так же неотрывно, как и сумерки за заходящим солнцем.
Зачем я только поехал в горы..., зачем искал это совершенное одиночество..., - едва только успела проскочить одинокая мысль, как солнце, исчезло из вида.
Внутри все замерло в ожидании неизвестно чего, и когда казалось, уже никакой вспышки и не произойдет, небо неожиданно вспыхнуло огненными красками, заиграло переливами теплых цветов, озарило все видимое пространство своим нежным светом и, блеснув на прощанье ярким светом, исчезло за горизонтом. И в то же мгновение, нечто живущее во мне, видимо, более не в силах находиться взаперти, словно найдя в последних лучах солнца сообщников, начало шевелиться, ворочаться, карабкаться... и, наконец, устремилось наружу. Невыносимая душевная боль заглушила все в этот момент: и страхи и мысли. А это нечто, живущее во мне, словно преодолевая некие преграды, бескомпромиссно рвалось наружу. И, наконец, со слезами на глазах вырвалось. Я еще ничего не понимал, но чувствовал, что это уже произошло, я знал, что беспокойная частичка меня уже на свободе. И как только я осознал это - наступила тьма. Небо почернело, так же как и мое внутреннее состояние.
Неужели теперь я увижу и услышу нечто такое, чего никогда не ощущал ранее? - суматохой пролетали мысли у меня в голове, - Неужели теперь мир будет выглядеть иначе? Неужели все может вот так, в одно мгновение перевернуться...?
- Сынок, - неожиданно прервал мои размышления чей-то голос, - Я давно хотел с тобой поговорить....
Голос принадлежал седовласому старику. Он стоял возле палатки и с упреком смотрел в мою сторону.
Сначала я очень испугался.
Неужели это и есть частичка меня, которая так настойчиво рвалась на свободу? - промелькнуло в голове.
Но затем, после того как старик вновь заговорил, я понял, что это никакая не частичка меня, а совершенно неведомый человек. Хотя его морщинистое лицо и показалось мне знакомым.
- Ты меня слышишь? - повторил он дважды.
Я встрепенулся и поспешно начал потирать глаза, пытаясь скрыть следы своих переживаний.
- Вы наверно егерь? - неуверенно проговорил я.
- Не валяй дурака, - ответил старик, внимательно осматривая мои владения, - Оставь свои игры для бабки. А я, хочу с тобой серьезно поговорить.
Его заявление буквально выбило меня из рационального равновесия и все что мне оставалось делать, так это молча наблюдать за происходящим.
- До каких пор это будет продолжаться? - продолжал нежданный гость.
- Что именно...?!
- ЭТО! - громко заявил он и обвел рукой при этом мои владения.
Внимательно проследив за движением его руки, я задумался. Однако понять чего от меня добивается этот человек, не представлялось возможным. Голова и без того была набита различными головоломками, типа: "экспедиция вглубь самого себя", "совершенное одиночество" и "вырвавшаяся на свободу частичка меня"....
- Я не понимаю о чем вы..., - попытался выразить я свое искреннее непонимание в словах.
- Тьфу, - сплюнул он на землю, - Я тебе говорю, брось ты эти свои штучки. Я не буду плясать под твою дудку.
- ...?!
- Мне уже перед соседями неудобно. Говорят - "он, что у тебя слабоумный?".
- А что я такого сделал?!? - наконец не выдержал я такого бесцеремонного и необоснованного натиска.
- Ходишь голый по даче и живешь в своем шалаше, как чужой, когда дом в пятидесяти метрах со всеми там комфортами и молодой женой. Заставляешь бабку греть тебе еду на костре, и я не знаю, как ей объяснить, для чего мы газ провели. И почему ты выбрал именно это место? Хочешь жить на природе, так разбей свой лагерь поближе к дому, а то бабке тяжко к тебе сюда еду таскать. Знаешь, как ей даются эти пять метров подъема на твой холмик? Она старая уже, ноги больные, не ходят..., а ты..., вместо того, чтобы спасибо сказать, истоптал несчастные два кустика крапивы. А бабка, между прочим, из нее лекарство делает. Нехорошо сынок, нехорошо.... Ведешь себя как дикарь....