Глазунова Юлия Анатольевна : другие произведения.

Взрослая жизнь (Дневник Яны 2)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Продолжение приключений. Писалось, с хорошего пинка Елены. Спасибо ей за это.Часть ВТОРАЯ закончена. Аватары и анимация на GIFr.ru
  Слава всем Богам, рабочий день на сегодня закончен! Точнее, СЛАВА тому, кто придумал премию "Золотое перо", по такому вескому и крайне важному поводу (по другому и быть не могло, у нас даже Новый год за праздник не считается) сегодня отпустили пораньше, чтобы мы могли привести себя в порядок и вовремя прибыть на мероприятие.
  
   Возвращаясь после работы, с оттоптанными в автобусе ногами, порванным карманом своей любимой ветровки, за весь день ничего не евшая существеннее откушенного куска яблока у зазевавшейся Лизки, вспотевшая, уставшая и злая, в голове уже в сотый раз прокручивала жесточайшие сцены нападения на холодильник дома. Проходя знакомыми дворами и чувствуя, что вот - вот должно открыться второе дыхание, которого хватит ровно на оставшееся до подъезда расстояние и еще три этажа в нем, я даже начала подпевать своему общительному желудку. Но, как и все, что происходит случайно, да еще и не вовремя (только взяла верхнюю ноту, звучащую для окружающих как писк придавленной веником мыши), раздался телефонный звонок.
  
   Я, конечно, за прогресс и прочие радости человечества, но в этот миг, готова была убить того, кто придумал сотовые. Это ж надо так человечеству поднаср..., простите нагадить, чтобы всегда быть на связи, особенно для начальства. И ведь Петру Степановичу (мой начальник, любить и жаловать не прошу, ибо такое полюбить невозможно, а уж жаловать и подавно) параллельно, что мой рабочий день на сегодня закончен и вообще я почти начала собираться на прием, пусть и в качестве фотографа. Мысленно стала перебирать возможные причины для звонка, исключив при этом его личное приглашение в вип зону на сегодняшнем торжестве. По всем срокам я успела, материал вовремя сдала, свежие снимки перегнала по электронке, так что претензий ко мне никаких быть не может, а с текущими делами я и в понедельник разберусь. Не решаясь дальше игнорировать звонок, итак мыслительный процесс затянулся (сказывается отсутствие питания), пришлось брать телефон.
  
   Глядя, на заставку, установленную на шефа (описывать не буду, ибо цензура не пропустит) второе дыхание зачахло в попытках открыться, а песня желудка оборвалась на самой трагической ноте (видимо в предчувствии, что пищи он, то есть я, мы в общем, сегодня не увидим). Деваться некуда, не ответить на телефонный звонок Петра Степановича, считается преступлением. И по его УК, приравнивается к средней тяжести, с обязательным наказанием в виде двух месяцев, присмотра за его маленьким сыном. Все новички проходящие "курс молодого бойца", хоть раз (обычно было достаточно и его), а некоторые счастливчики и дважды, сидели с этим неугомонным ребенком. Так что периодически шеф экономил значительную сумму семейного бюджета на бебиситерах.
  
  - Алло, да Петр Степаныч, сдала Петр Степаныч. Копию? Обижаете, сделала и не одну. Иду домой. Петр Степанович, так рабочий день закончился двадцать минут назад. Что значит, не закончен? Как на работу? Сейчас? А переодеться? Я даже не ела сегодня.
  - Уволююю! - проорали в трубку.
  - Поняла, - ответила я терпеливо, после того, как по быстрому вдохнула и выдохнула, чтобы не послать шефа всем известным адресом.
  - Пятнадцать минут на сборы и на базу в Курыкино, живо - продолжал свирепствовать шеф.
  - К кому хоть еду? - все же решилась уточнить задание.
  - Мне нужны снимки Королева и твоя главная задача, их сделать, а уж как думай сама.
  - Что? Королев? Опять я? Меня отстреливать начнут только при попытке подойти к нему ближе, чем на пятьсот метров, не то, что одним воздухом с ним подышать.
  - Ничего не хочу знать. Это твое задание. Выполняй. И сбросил вызов, гад.
  
  Конечно, покушать я уже катастрофически не успевала. В принципе шеф вообще не обременялся такими вопросами как человеческие надобности и жизненные необходимости. Для него над всем этим возвышались только два слова "НАДО" и "БЫСТРО".
  
  И что я так вызверилась? Подумаешь полусуток без еды и немного устала, мотаясь по городу. Сейчас только пальцы в розетку воткну минут на 15, чтобы зарядиться и дальше займусь делами. Но больше всего раздражала его "просьба" в приказном тоне. Он ведь помнил о моем провале на первом задании. Мало того, что облажалась, так еще и защититься нельзя было.
  
   Главное правило нашего журнала: "попал в переделку - выкручивайся сам!". Это к тому, что задания разные, часто с риском для жизни, еще чаще с риском для костей и фейса от расторопных секьюрити и быстрых на расправу звезд (поверьте, кулаком в нос может еще мужику терпимо, а вот девушке, как - то очень и очень болезненно, а о том, что такую красоту еще ничем не замажешь минимум неделю, лучше умолчать). Но чтобы с нами не случилось, место работы не называется. Хоть ужом на сковородке прыгай, а тайну надо сохранить. И ради чего спрашивается? Да, все просто. Узнают журнал, на который работает папарацци и начнется: иск, суд, мало денег, взятка, иск, деньги, дело закрыто. Вот так и живем: выслеживая звезд, снимая, где только можно, а особенно где нельзя, бегаем от их охраны, прячемся от начальника и дружно верим в чудо - обещанную полгода назад прибавку к зарплате.
  
   Скидывая в рюкзак все необходимые вещи, смену белья и косметичку с умывальными принадлежностями (всегда брала с собой, никогда ведь не знаешь, сколько дней будешь отсутствовать на родных квадратных метрах), выгребла из холодильника и все продукты, съедобные по виду и запаху (ммм...не густо однако), завернув их в отдельный пакет, также закинула в общий баул. Но важнее всего была камера, с ней я не расставалась, ни на минуту. Как любит подкалывать Лизка, я бы и мылась с ней, если бы она была водоустойчива.
  
   Закинув сумку на плечо, пошла быстрым шагом к остановке. Предполагая на выходные поехать к родителям, я оставила свою ласточку на работе. На электричке добраться быстрее, нежели собрать сначала все пробки, выезжая из города, а потом их же, но в обратном направлении. За стоянку я не плачу, гаража у меня нет, а оставлять мою беззащитную малышку на два дня перед домом страшно. Поэтому пока не запретили, загоняю на стоянку для сотрудников офиса. Не то чтобы я любитель халявы, но должна же быть хоть какая-то компенсация за смерть моих нервных клеток.
  
   Добравшись до работы и кивнув Петру Семеновичу, заступившему сегодня на смену, показывая брелок с ключами от машины, спустилась через центральный выезд и прогрев двигатель поехала в чертово Курыкино.
  
   Королев, даже сейчас умудрился подгадить. Ближе что ли не нашлось базы отдыха и конюшни, где он бы смог покататься на бедной животинке. (как будто умеет!) Вот что приходится делать человеку, чтобы успеть за тенденцией (у нас президент - законодатель во всех смыслах, он в совершенстве знает немецкий, вся элита бросилась учить немецкий, он любит конный спорт и все тут же обзавелись лошадьми, хотя половина не знает с какой стороны к ним подойти).
  
   Нет, вот надо ему было уехать в самое запидрищево, прости Господи, чтобы я как раз к ночи туда добралась? Пока я тащилась по городу и любовалась видами на кольцевой уже действительно стемнело. Понимая, что максимальная скорость, которую можно развить в пробке 10 км/ч, я потянулась за рюкзаком на заднем сидении. Выудив оттуда снедь, готова была сама себя погладить по голове, какой умной оказалась, но буквально через десять минут, уже хотелось себя убить. Про "перекусить" то, я подумала, а вот про воду нет. Давясь сухомяткой, и продвигаясь с черепашьей скоростью к выезду из города, в очередной раз помянула Королева и не к ночи (но не удержалась) Петра Степановича.
  
   Именно по их милости, я сейчас сидела в машине и ехала не пойми куда, вместо того, чтобы таскать с подносов тарталетки с красной икрой и запивать их холодным шампанским. Только представив себе красоту фуршета, во рту образовалась слюна.
  - Ну, за неимением ничего другого, буду фантазировать дальше, глядишь, и пить больше не захочется. - проговорила вслух, веря, что мысль материальна и жажда отступит. Главное не впасть в жалость к самой себе, иначе плюну на все и поеду на заслуженный отдых, а Королева по боку. Лучше уж отбыть наказание, таскаясь по квартире Степаныча в поисках ребенка, нежели прыгать по буеракам за этим названным богатеем. Прибавив громкость у радиоприемника, постаралась отвлечься от грустных мыслей.
  
   В Курыкино, как я и предполагала, въехала в двенадцатом часу ночи. Проблема состояла в том, что на территорию базы меня не пустят без пропуска или специального разрешения, оформленного на мое имя. Значит придется пробираться старинным дедовским способом - огородами. Остановившись подальше от дороги, в маленьком тупичке, ведущему к съезду в овраг и заглушив двигатель, взяла рюкзак и вышла из машины.
  
   Открыв багажник, расстегнула большую сумку и достала оттуда спортивные штаны и ветровку защитного цвета с теплым подкладом. Этот костюм я купила с первой заплаты, отдав за него почти все заработанное, вняв уверениям продавца, что мне его вовек не сносить будет. В принципе, консультант не соврал. Просто он не рассчитывал, что такая маленькая и хрупкая я, буду лазить по оврагам, горам, заборам, крышам, подвалам и вообще местам, куда не ступала еще нога человеческая (сама была в шоке, что такие еще существуют). Штаны и куртка, местами заштопанные, потому что прошли со мной, как говорится огонь и воду. Местами потертые, в частности на коленках, попе и локтях. Потому что, жизнь у папарацци не легкая и на кусок хлеба приходится зарабатывать порой стоя на четвереньках в кустах (кто бы сейчас, что не подумал, мы там обретаемся не удовольствия ради). Или сидя на дереве, в ожидании того единственного удачного момента для снимков.
  
   Быстренько переодеваясь в рабочее, (прохладно по вечерам, однако с голым задом стоять, пытаясь попасть ногой в штанину) и закинув за спину маленький рюкзак, с боковым креплением для камеры, я старалась все делать быстро и тихо. Не думаю, что так далеко от базы могут делать обход, но лишний раз привлекать к себе внимание не хочется.
  
   Еще стоя в пробке и изучая в свободное от движения время карту, обозначила на ней постройки. И по этой карте, мне следовало двигаться исключительно на север от места, где я оставила машину. Значит так и поступим.
  
   Первым препятствием, которое мне пришлось брать штурмом, был высоченный забор. Не сказать, что для меня это было непосильной задачей. Просто с моим метр шестьдесят пять и рюкзаком за спиной (с камерой, а весит она прилично) без дополнительных средств опоры (не носить же в самом деле складную этажерку) на раз вскарабкаться не получилось. Попыхтев и попыжившись, что футболку можно было выжимать, я таки сделала это, используя ветки дерева, растущего неподалеку. Хотя думается мне, сделать подкоп было бы проще. Надо будет присмотреть себе походный вариант палки-копалки.
  
   Примерно, через полчаса (может и больше, кто же считает точное время, когда идет на дело) я вышла на пригорок, отделявший базу от окружающей её лесопосадки. Впереди виднелись аккуратные домики с беседками. Судя по неестественно выделяющейся зелени и высоте травы (сомневаюсь, что такая густая и сочная, наросла к концу апреля сама), владельцы поспешили облагородить место отдыха для приезжающих сюда чинуш, нуворишей и остального "рабоче-крестьянского" люда.
  
   Продвигаться сейчас было бы верхом глупости. Кругом в этом зеленом ковре, были понатыканы прожекторы, подсвечивающие маленькие фонтанчики, разбросанные по периметру, как грибы переростки (прямо тьфу, как пошло, только место испортили), кусты роз, что еще не начали набирать цвет, тюльпаны, высаженные затейливыми композициями, составленными из разных сортов (если потом не придется в спешке драпать, их тоже сфотографирую - красиво!). Придя к неутешительным результатам, принялась ждать часа Х.
  
   Сидя в темноте, с камерой наизготовку и придерживая одной рукой прибор ночного виденья, мысленно я была далеко от этих кустов чего-то зверски колючего и холодной земли, которую ощущала обширным участком тела, растянувшись на животе.
  
   Перед моим внутренним взором предстала волнительная картина. Я в красном платье (и ничего, что купленное мной по случаю мероприятия было серого цвета, что ж поделать, если красное мне было велико в груди). Сижу в окружении звезд первой величины, которые стараются определить мое следующее желание буквально по трепету ресниц, поднося мне шампанское с клубникой в темном шоколаде и изумительные трюфели. Это которые конфеты, потому что как выглядят эти дорогущие грибы, ни в жизнь не видела. А кстати, как? Надо будет посмотреть при случае, чтобы не опозориться где-нибудь. Дожила до двадцати шести лет, а до сих пор не знаю, что есть трюфель (наверное, повседневная еда наших бедных олигархов).
  
   Пока я со своим внутренним "Я" развивала гастрономическую тему из крайнего домика, условно назову его первым, вышел уже знакомый мне бодигард. Ха, такого разве забудешь! И дело вовсе не в том, что размерами он с мой шкаф-купе с очень суровым лицом, даже ночью прячет глаза за темными стеклами очков, как будто светит яркое солнце. А в том, что именно он занимался моей транспортировкой в первый раз, после моей самой большой неудачи.
  
  
   Тогда только устроившись на работу, но, уже отбыв срок за пропущенный вызов (побыв нянькой Савельеву младшему) шефа, я получила от него первое серьезное задание.
  
   Суть заключалась в том, чтобы сфотографировать Королева, известного в определенных кругах молодого бизнесмена (появился не пойми откуда с кучей денег, и стал скупать почти разорившиеся мелкие фабрики, кустарного производства всякой мелочи), завидного жениха в светской тусовке, с очередной куклой, которой судя по слухам, преподнес кольцо (разумеется, с бриллиантом, слово фианит, даже не забито в их электронный словарь). Ну и я, окрыленная первой важной миссией, бросилась вдогонку Королеву и его пассии, забыв обо всем.
  
   Они расположились на крытой веранде одного модного ресторана в окружении равных себе и абсолютно дистанционировавшись от окружающего (в том числе и меня). Понимая, что внутрь мне не попасть (назовись хоть дочерью президента), а охрана у входа даже глаз не опустит посмотреть на такую мелочь как я, но при этом и пройти не даст, ибо не формат их заведения. Я решила изловчиться и пробраться внутрь под видом уборщицы. Зайдя с черного входа, где к моей неописуемой радости стояла как раз девушка в белом переднике, маленьком чепчике и сигаретой в зубах, дымя ею как Беломорканалом без фильтра.
  
  - Привет, мне назначено было сегодня явиться на работу. - с улыбкой от уха до уха, начала вдохновенно врать лишь бы попасть внутрь.
  Девушка критично осмотрела мои черные штаны со множеством карманов, футболку ярко - салатового цвета и немку, под которую были спрятаны мои каштановые лохмы (все не было времени сходить в парикмахерскую).
  - Откуда будешь? - выпуская струйку дыма почти мне в лицо, спросила девица.
  - Из агентства "Митрель" (наобум назвала первое попавшееся агентство в надежде, что нужное, не перепутав его с агентством эскорт услуг). Могу я встретиться с управляющим?
  - Да, проходи прямо по коридору, не доходя раздевалки с синей дверью, направо. Там не ошибешься.
  - Спасибо, - поблагодарила её и нырнула в проход.
  Конечно, ни к какому управляющему я не пошла, а направилась прямиком к синей двери. И пусть была большая вероятность, что меня сейчас остановит кто-то из персонала, но рискнуть стоило.
  
   Зайдя, и оглядевшись внутри раздевалки, направилась в сторону шкафчиков. Их было немного, но два из трех были не заперты на маленькие замочки. Открыв крайний слева, увидела то, что искала - форма горничной, с одним большущим минусом. Она была минимум размера 46 и на моем скромном 42, будет болтаться как платье для беременной. Решив попытать счастье в соседнем шкафчике, заглянула и туда. Удача, последний раз за этот день мне улыбнулась. Форма, хоть и была несколько большевата (опять в груди, просто заговор какой - то), но, по крайней мере, меня из неё просто не вытряхнуть, уже хлеб. Не желая раздеваться, не стала сбрасывать вариант, что вернуться сюда уже не получится, да и рисковать не хотелось, подвернув свои брюки выше колена, футболка идеально вписалась под платье, наглухо закрытое спереди с застегнутым под самое горло воротничком. Нацепив поверх платья белый фартук, а на голову маленький чепчик, норовивший сползти куда-нибудь, не закрепленный невидимками, я огладила свой новый наряд.
  
   Переложив необходимые мелочи в фартук, и проверив, перевела ли телефон в режим виброзвонка, готова была покинуть подсобку, но взгляд уперся в кроссовки. Не скажу, что они были спортивными, скорее полукеды, полубалетки. Но с формой они явно не имели ничего общего. Впрочем, наплевав на сомнения подобного рода, к тому же вряд ли мне повезло бы настолько, что я нашла еще и обувь нужного мне размера, вышла из раздевалки.
  
   Проблема возникла с камерой, скрыть её до состояния невидимости не получится. Оставить в раздевалке, вообще не вариант. Единственное, что пришло на тот момент в голову, спрятать её во дворе черного входа, а потом при первой возможности, скорее всего ночью, за ней вернуться. Пройдя тем же коридором, я вышла на улицу. Хорошенько осмотревшись вокруг и не сочтя достаточно надежным ни одно из мест, уже совсем потеряла надежду, когда меня почти сбили с ног вылетевшие откуда - то голуби.
  
   Подняв глаза, я обнаружила над козырьком здания маленькую выемку. Отверстие было относительно небольшим и раньше было чем-то прикрыто, судя по следам цементного клея, плиткой. Открыв дверь пошире и подперев её каменюкой, найденной в маленьком предбаннике, чтобы не вздумала закрыться, я подтянулась на руках, поставив правую ногу на дверную ручку и ухватившись уже за сам козырек, смогла сесть на дверь сверху. Зафиксировав свое положение, дотянулась рукой до отверстия. Внутри было пусто. Радовало то, что оно было не глубоким и не слишком большим (где - то чуть шире ладони), омрачало счастье открытия, некоторая прямо скажем, загаженность тайника. Птицы сделали свое черное дело, но иного выхода не было, меня итак могли в любую минуту застать сидящей на входной двери. Как минимум это сложно объяснить, как максимум кажется не вполне адекватным.
  
   Не теряя больше ни секунды, сняла с шеи ремень и, обмотав его вокруг объектива, просунула внутрь. Видит Бог, я пошла на это, только по крайней нужде. И если бы не ситуация я бы никогда не поступила так по отношению к моей любимице. Но дело сделано, вернее, только наполовину. Спрыгнув вниз и убрав подпорку, я вошла внутрь уже, как ни в чем не бывало. Оставалось только сориентироваться и закончить, начатое.
  
   Пройдя чуть дальше по коридору и остановившись у плана здания, поняла, что мне надо пройти еще немного прямо и по левую руку от меня будет лестница наверх, ведущая на кухню, а оттуда уже не сложно найти выход в общий зал.
  
   Миновав душную и суетливую кухню, увидела закуток, в котором были аккуратно разложены полотенца и салфетки, затейливо уложенные веером и скрепленные кольцами у основания. Пепельницы и мисочки для мытья рук стояли ровными рядками.
  
   Взяв с нижней полки маленький стальной поднос и выставив на него пепельницу и свежие салфетки, вошла в зал.
   Оглядев все пространство зала и найдя нужный объект, стала не спеша обходить столики, занятые посетителями, чтобы иметь возможность сделать снимок получше, камера на телефоне не ахти какая, но как говорится: "работаем с тем, что имеем".
  
   До столика Королева оставалось еще каких-то несколько метров, когда чья-то ладонь обхватила мое запястье. Застонав про себя от отчаяния, но нацепив на лицо добродушное выражение, повернулась к схватившему меня человеку всем корпусом. Это был маленький, лысоватый, полный и беспрестанно отирающий с высокого лба пот мужчина в самом расцвете лет. Оглядев столик и его спутницу, шикарную длинноногую блондинку, с кроваво-красным маникюром и такой же помадой на губах, искривленных в подобии улыбки, поинтересовалась, чего они желают. Желал мужчина и именно салфеток, которые заприметил на моем подносе. Я выложила сразу две и, постаравшись не скривиться от омерзения, забрав со стола уже использованную.
  
   После маленькой заминки, я была готова продолжить, начатое. Выскользнув на веранду, буквально замерла. С правой стороны, противоположной тому, где сидели пары, наслаждаясь ужином и видом из окна, стояли одноместные столики. За каждым из таких сидело по одному шкафообразному дядьке. Прикинув, что пар на веранде три, значит по "дядьке" на пару. Пробежавшись взглядом по столикам и заприметив находившегося на веранде официанта, я направилась к нему. Нужно всего лишь включить свое обаяние и возможно, именно этот холеный паренек, станет моим прикрытием, пока я буду фотографировать Королева с подругой или кто она там ему.
  
   - Привет, - не громко поздоровалась я,
   - Привет, - почти не разжимая губ, ответил парень,
   - Я новенькая, только сегодня приступила. Не скажешь, что нужно делать?
   - Это мой сектор и помощников мне не требуется. Тебя должны были определить куда-нибудь в другое место.
   - Э ... ладно, включим дуру, - меня определили, только я не поняла куда.
   - Слушай, мне проблемы не нужны, так что иди отсюда. Здесь публика серьезная, могут не так понять.
  
   В этот момент, гости за третьим столиком подозвали официанта и он грациозной походкой модели от бедра, поплыл в их сторону. У меня был последний шанс, и, не собираясь его упускать, особенно, когда ракурс такой удачный - Королев держит за руку свою куклу, а та игриво выводит какие-то завитушки на его ладони, а сама тихонько любуется колечком.
  
   Не делая резких движений, я повернулась к маленькому столику, на котором были выставлены различные фужеры и бутылки с напитками. Поставила с краешку поднос и достала свой телефон. Включив камеру, приготовилась уронить поднос, как бы случайно задев его рукой, а потом присев, якобы собирая осколки пепельницы в салфетку, запечатлеть милую парочку.
  
   Поднос я действительно уронила, только не тогда, когда намеревалась это сделать. На мои плечи легли горячие тяжелые ладони и без всякого усилия развернули меня лицом к обладателю этих сильных рук. Им был одна из Годзилл восседавших за маленьким столиком. Так я и познакомилась с Ванечкой.
  
   Ванечка, был человеком серьезным и немногословным. Поэтому без объяснений, просто вынул телефон из моих рук и потащил на выход. Шел он уверенно и быстро, я же развивалась за ним, как флаг корабля, почти не касаясь, пола ногами. Выведя меня из ресторана и придерживая одной рукой за плечо, чтобы не вырвалась, другой копался в телефоне, видимо, желая убедиться в отсутствии фотографий.
  
  - Послушайте, я не знаю, что вы там себе напридумывали, но у меня зазвонил телефон (начала опять вдохновенно врать я) и я скинула вызов, вот и все. Зачем вы меня вывели из зала?
  На мою красноречивую речь, ответом мне было только хмыканье (я же говорила, что Ванечка немногословный). Зато буквально через минуту к нам присоединился и сам виновник моих злоключений. В безупречном костюме и белой накрахмаленной рубашке, блистая белозубой улыбкой и легким загаром на идеально выбритом лице - эта мечта половины женского населения России, поинтересовался, в чем дело.
  - Дело в том, - не дала я раскрыть рта его телохранителю, что ваш страж, чуть не лишил меня половины костей, вдавив их внутрь тела своими огромными ручищами, и вдобавок ко всему мешает мне работать. Я, между прочим, исполняла свои прямые обязанности, а он не с того ни с чего просто выволок меня из ресторана.
  
   Рассказывая свою версию событий и для внушительности уперев руки в бока (надо же как - то утвердиться, раз и Королеву я всего лишь по плечо), я старалась прочитать по лицу этого любимца женщин, что он намерен предпринять в отношении меня.
  
  - Если Иван, причинил вам боль (а голос у него прямо бальзам на мою одинокую душу), я прошу прощения, но если сейчас я выясню у администратора, что ваше появление было спланированным и не относилось к прямым обязанностям, мы поговорим об этом уже в другом месте и по - другому.
  
   Что можно ответить, когда ставят перед фактом, что с тебя спустят шкуру за ложь? Вот и я подумала, что ничего и шумно сглотнула. Ваня, сдав меня на попечение своего начальника, ушел. Надеюсь он не найдет этого администратора или заблудиться в коридорах ресторана. А Максим Юрьевич - это Королев, просто никогда его так не называла, не собиралась и сейчас, но обращаться к нему все, же придется, в это время пристально разглядывал меня.
  
   - Так из какого вы издательства, говорите? - поинтересовался он своим красивым голосом.
   - Я не работаю ни в каком издательстве, я пришла сегодня устроиться на работу сюда. У меня первый день.
   - А вы по объявлению или через агентство - продолжал свой допрос Королев, стараясь поймать меня на лжи. Ведь сам прекрасно должен знать, что в места, где столоваются некоторые представители бомонда и коммерсанты с улицы не возьмут. Но и название, агентства, якобы трудоустроившего меня, я называть не буду, проверить то, легче легкого.
   - Через агентство.
  Когда я чувствовала, что следующим вопросом станет как раз название такового, на мое счастье или несчастье появился Ваня, все с такой же угрюмой физиономией и черных очках.
  
   Он подошел к шефу и тихонько, что-то ему прошептал. Мог бы и по громче, все - таки другим тоже интересно. Оторвавшись от начальника и встав аккурат за его правым плечом, я приготовилась внимать о своей участи. Убить то, не убьют, состава преступления ведь нет, но мозг вынесут знатно.
  
  - Итак, как вижу, желания чистосердечно признаться, у вас не появилось?
  - А в чем признаться то? - удивилась я, наивно хлопая ресницами.
  - Значит, не появилось, жаль. У вас была возможность спасти себе жизнь. И с улыбкой, не предвещавшей мне ничего хорошего, Максим Юрьевич отдал на мой счет короткий приказ - в машину её и в офис.
  
   На этом наш разговор можно было считать оконченным. Он развернулся и зашагал в сторону ресторана, где оставил свою спутницу, а меня опять прицепили на буксир и потащили в сторону стоянки. Уже проходя между рядов дорогих иномарок, я готова была биться головой об асфальт. Это ж надо так влипнуть! И хватило мозгов, потащится внутрь, когда можно было посидеть в засаде на парковке и подкараулить их у выхода из ресторана.
  
   Иван подвел меня к черному мерседесу и, сняв с сигнализации, открыл дверцу и подтолкнул меня внутрь. Сам сел на водительское место и заблокировав двери, начал выезжать со стоянки. Я сидела и осматривала салон. Дорогая, мягкая кожа сидений позволяла расслабиться и отдохнуть, несмотря на то, что теперь это машина врага, отказывать себе в удовольствии я не собиралась, мало ли. Когда в следующий раз угораздит прокатиться на таком.
  
   Просто расслабившись, я уставилась в окно. Мысли лениво толкались в голове и все почему - то сводились к Королеву. Запретив себе даже думать о нем, переключилась на ситуацию. А ситуация такова, что везут меня сейчас в неизвестном направлении, какими - то козьими тропами. И раз глаза не завязали, значит, не скрывают места назначения. А это говорило только об одном: либо нечего скрывать, поговорят и отпустят, либо, поговорят, но никто и ничего уже не расскажет. Постаравшись не думать о плохом, я просто смотрела из окна, пять минут отдыха, погоды не сделают.
  
   Через час, мы прибыли к какому - то неприметному двух этажному зданию из красного кирпича. Разблокировав двери, и заглушив двигатель, Ванечка (сознательно называла его уменьшительно ласкательным, прямо под его образ) вышел из машины и вынул оттуда меня в прямом смысле. В своей, наверное, излюбленной манере довел до крыльца и, подтолкнув внутрь, поднялся следом за мной по лестнице. Придерживая одной рукой меня под локоть, чтобы не вырвалась, а второй открывая железную дверь, включил свет и прошел в помещение, закрыв её уже за моей спиной.
  
   Я так и осталась стоять у порога, слегка в состоянии растерянности. Это был большой и светлый офис. Нет, когда то, это была квартира и, судя по планировке, и несущим стенам не одна, но сейчас владелец этого здания сделал из них отличный офис. Там где стояла я, располагался ресепшн, оборудованный всем необходимым, с правой стороны была неприметная дверца, скорее всего раздевалка или маленькая кухня. Прямо был большой конференц-зал, двери, которого сейчас были приоткрыты и взгляд падал на большой овальный стол в центре и ровные ряды кресел расставленных вокруг него.
  
   Иван, уходивший на несколько секунд прямо по коридору, вернулся за мной.
  - Пойдем, - коротко сказал он, и пошел впереди, даже не оборачиваясь в мою сторону (а вдруг у меня за спиной арматура спрятана, зря он так не осмотрительно).
  Мы прошли небольшим коридором, что вывел нас к деревянным дверям, насыщенно коричневого цвета. Опустив ручку, телохранитель пропустил меня внутрь и зашел следом.
  Это был президентский кабинет, и ошибиться в этом было сложно. Все в нем, от массивной мебели из красного дерева, до настольных принадлежностей указывало на хозяина этого офиса (так и подмывало сказать конторки).
  - Чай или кофе не предложишь? - сделала неудачную попытку пошутить и получив неодобрительный взгляд в свою сторону, замолчала.
  
   Сколько прошло времени не знаю, я просто сидела, разглядывая обстановку и запоминая разные мелочи, раз уж сфотографировать нельзя. Эх, а ведь еще предстояло забрать свою любимицу.
  
   Мои размышления о способах возвращения к ресторану прервал неясный шум, доносившийся из прихожей. А уже через минуту в дверях своего кабинета и с пакетом в руках, появился довольный до невозможности и сияющий как начищенная монетка, Королев.
  
   - Ну, госпожа Васильева? Подумали над своим поведением?
  У меня ну очень некрасиво открылся от изумления рот и глаза, полезли на лоб от такой информированности. Я не сомневалась, что при желании, он выяснит о моей скромной персоне все, что пожелает, но то, что это произойдет так быстро, не ожидала.
   - Не то, чтобы подумала, но все осознала и раскаялась.
   - Даже так, скинув пиджак и повесив его на спинку кресла, Максим Юрьевич устроился за столом и, сцепив руки, принялся наблюдать за мной.
  
  Под его пристальным взглядом мне опять стало не по себе. И что, спрашивается, тянет кота за яй... вообщем тянет. Нет, чтобы сразу перейти к делу. Смотреть ему в глаза длительное время было просто невозможно. Он, словно выучил секретную технику гипноза и, вглядываясь подолгу в холодную синеву его глаз, начинало туда просто затягивать. Опустив взnbsp;гляд на свои руки, и мысленно отметив, что неплохо бы сделать обычный маникюр, я решилась задать вопрос.
   - И что вы намерены теперь сделать?
   - Вопросы по существу? Уважаю, не люблю пустых разговоров и нытья. Что ж, для начала, неплохо было бы прояснить ваше место работы.
   - Я нигде не работаю (официально это так и было, потому что с фотографами журнал не заключал трудовые договора, мы относились к временным наемным рабочим и получали деньги по факту сделанной работы).
   - Опять лжете. Да, последним местом, по которому можно проследить ваш след был университет, где вы проучились на кафедре "Рекламы и связи с общественностью". Но вот уже год, как вы закончили Вуз и нигде не работаете. Возможно ли такое в столице? В принципе, возможно, при нескольких условиях. Первые два я не буду вам озвучивать, вижу, что к вам это не относится, а вот третье - случайные приработки, думаю допустимо по отношению к вам.
  - Правильно говорится: "кто владеет информацией, владеет миром". У вас хорошие осведомители, но сведения обо мне легко достать, я ни от кого не скрываюсь. То, что нет определенного места работы, так половина страны, живет разнорабочими.
  - Хорошо, перейдем к делу. Сколько вам пообещали за мои снимки?
  - С чего вы взяли, что мне что-то пообещали?
  - Не стройте из себя идиотку, вам это не идет. Назовите конкретную цифру, и я выпишу вам чек, на сумму в два раза больше той, которую вам обещали, а взамен, вы оставите меня в покое.
  
  Я лишь устало вздохнула. Обижаться на его слова не имело смысла, что я могу ему доказать, разыграв оскорбленную невинность. Деньги, конечно, имеют для меня определенную ценность, давая возможность жить, не ограничивая себя во всем необходимом. Но сама работа мне тоже дорога. Есть минусы, как и везде. Только как все это объяснить человеку далекому от этого. Пока я думала о своем, Королев, видимо сочтя, что его слова упали на благодатную почву, принялся увещевать меня с ещё большим напором.
   - Подумайте только, вам не придется больше так жить. Этих денег хватит, чтобы не отказывать себе в чем - либо, пока вы ищите то, что вам по душе. Если хотите, я лично могу поспособствовать вашему трудоустройству, даже в своей фирме.
   - С чего вы взяли, что я хочу что - то менять? Пока меня все устраивает. И спасибо за предложение. Но если это все, разрешите мне уйти, у меня есть еще дела на сегодня.
   - Не это ли имеете в виду, говоря о делах? - с этими словами, он достал из пристроенного у ног пакета, мою камеру и со снисходительной улыбкой положил её передо мной.
   Я готова была накинуться на неё, чтобы осмотреть всевозможные повреждения, но взяла себя в руки, под таким пристальным взглядом, стало как - то стыдно вести себя так несдержанно.
   - Что вы хотите взамен?
   - Эта камера не должна больше быть нацелена на меня и мое окружение, и протянув руку к охраннику, который отдал ему мой телефон. - и, эта тоже, помахав моим не слишком дорогим и побитым жизнью аппаратом, - закончил он. В следующий раз, я могу не быть таким понимающим.
   - Поняла. А теперь я могу идти?
   - Иван, отвези, пожалуйста, Яну по этому адресу, - сказал Королев, доставая из нагрудного кармана пиджака небольшой листочек и протягивая его телохранителю.
  Я забрала с его стола свой телефон и камеру, бережно прижимая к груди, как родное дитя, и направилась к выходу вслед за Иваном.
  
   Но уже у самой двери, я обернулась поблагодарить Максима Юрьевича, все - таки он оказался не таким страшным, как его описывали, но не смогла удержаться от вопроса.
   - Максим Юрьевич, не раскроете секрет столь быстрого способа добычи информации?
  Он улыбнулся уголками губ, и не став строить из себя загадку века, ответил.
   - Камеры внутреннего наблюдения дают людям поистине всё, что они хотят знать. И кстати, можете уже снять это ужасное платье. Во - первых, оно вам не подходит, во - вторых, у вас под ним не плохие спортивные штаны, правда я бы посоветовал не носить такие яркие цвета в одежде, как ваша футболка, очень бросается в глаза.
  
   Второй раз за день я почувствовала себя идиоткой. Раз уж не додумалась подождать его на стоянке, а поперлась внутрь, надо было проверить помещение на наличие камер. Меня даже не насторожило, что никто не попался мне на пути, никто не помешал! А они просто следили за мной, и наверняка, ржали над такой дурехой.
  
   Поняв, что если сейчас не уберусь отсюда, то закиплю как чайник, я уже открыла дверь, как меня накрыло запоздавшее озарение, что все то, время, пока я устраивала этот маскарад, Королев уже обо всем знал.
   - Вы все знали, - повернувшись к нему и стараясь не упустить не одной черточки в его лице, подсказавшей бы мне обратное.
   - Мне сообщили, когда вы только переоделись. А записи я просмотрел после того, как Иван вас увез. Понимаете ли, в своем ресторане я волен поступать так, как пожелаю. - сказал он, разводя руками.
   Мне не оставалось ничего иного, как закрыть дверь с другой стороны. Но вслед мне донеслось жизнерадостное:
  - У вас хорошая физподготовка, но не забудьте сегодняшний урок. Пригодится в будущем.
  
   Я и не забыла. Все два года, что я продолжала работать в этом журнале, я была бдительна, осторожна и без нужды не рисковала. Вот и сейчас, чувствуя, острый голод, жажду, холод, пробравший до костей и тоску по всему горячему я притихла под кустом. Ванечка, прошел куда-то в сторону большого строения, похожего на амбар, отсюда было не разглядеть, а через некоторое время, вышел оттуда и пошел обратно в дом.
  
   Не наблюдая, больше никакого движения, я устало прикрыла глаза. Холод уже притупил все желания, а пальцы рук, совсем занемели. Глаза постепенно начали смыкаться сами по себе, а в голове была приятная пустота. Почти отключаясь, я подумала, о том, что полежу так совсем немного, а потом обязательно поприседаю, чтобы сбросить сонливость. Спать никак нельзя!
  
   Пришла в себя я от резкого рывка. Ничего не понимая, и пытаясь сфокусировать взгляд, на причине подвешенного состояния. На которое указывало то, что ноги не касаются земли, а ветровка, очень давит на горло. Правда, провисела я недолго. Меня попросту перекинули поперек и повезли в неизвестном направление. В неудобном положении, кровь быстро прилила к голове, заставляя шестеренки работать.
  
   Опознав то, на чем я сейчас ехала к верху попой, как лошадь и, стараясь не съехать с неё, попыталась увидеть и того, кто меня похитил.
  
  - Да, не дергайтесь вы, если не хотите упасть - озвучил голос мои собственные мысли.
  А голос удивительно знакомый. Меня даже пот прошиб, правда, холодный. Я поняла, что еду сейчас с Королевым, который и вытащил меня из укрытия. Так как кровь уже прилила к голове, краску стыда не пришлось ждать долго.
  
   В мыслях пронеслись картинки собственной казни и дальнейшего избавления от тела. Благо от города далеко, никто не хватится. Подавленная возможной перспективой, я не заметила, как мы подъехали к домикам.
   При нашем приближении, из под навеса вышел Иван и сгрузил меня, вернув нормальное положение телу. Максим Юрьевич, легко спрыгнул с лошади и, передав поводья охраннику, направился в дом, перехватив меня за руку. Раз сразу убивать не стали, значит можно немного расслабиться.
  
   Внутри оказалось просто замечательно. Дом был отделан деревом и разделен на три секции: прихожая, кухня, гостиная. Лестница с левой стороны вела, на второй этаж, где видимо, находились спальные комнаты. Сняв обувь и пройдя в гостиную, посреди которой был настоящий камин, я села поближе к огню. Все - таки промерзла до такого состояния, что даже тела не чувствую.
  
   Максим Юрьевич, убедившись, что со мной все в порядке, ушел на кухню, откуда слышался стук чашек и кастрюль. Минут через пять, может семь, он вернулся, держа в руках чашку чего- то дымящего и очень ароматного. Повернув голову в его сторону и глядя на него снизу вверх, я приняла её и глубоко вздохнув, глотнула. Это оказалось вино. Он подогрел его и добавил немного меда, отчего вкус был на удивление странный, но приятный.
  
   - Спасибо, - сказала я, решив, что не стоит тянуть с благодарностью за свое спасение.
   - У вас какой-то удивительный дар искать на свою голову приключения. - глядя на меня, не то задумчиво, не то печально, сказал Королев.
   - Что же поделать? Наверное, судьба такая. - ответила я, отводя глаза в сторону, чтобы не смотреть на него. Он действительно был красив. Особенно для мужчины. И как бы сказала мама: "с таким лучше не связываться, последний сон потеряешь, пока будешь думать, где он задерживается и с кем". Здесь сложно с ней не согласиться. И хотя, до сегодняшнего дня, я старалась держаться от него подальше, но время от времени просматривая хронику светских новостей, натыкалась на его фотографии с красивыми девушками, улыбавшимися ему белозубыми улыбками. (блин, к стоматологу ведь записана на понедельник).
   - Сейчас придет Иван и вы сможете принять ванну. Вам нужно согреться иначе рискуете заболеть.
   Представив это непотребство: я ванне, Иван, моющий мне голову, а вокруг много пластиковых утят, как - то очень поплохело и не пожелав развивать свое воображение дальше, поспешила отказаться от этого предложения.
   - Послушайте, Максим Юрьевич, не надо ванну. Я все поняла и осознала, больше к вам не приближусь, вот честное, пионерское, хотя я их и не застала, пионеров в смысле.
  А он смотрел на меня своим странным гипнотизирующим взглядом, а потом присел на корточки у ног, и придвинув маленькую скамеечку, на которой я сейчас сидела, ближе к огню, снял с меня носки.
  
   Я даже договорить не смогла, задохнувшись от непонятного чувства, появившегося где-то внутри. А он в этот момент, растирал мои ноги. И дело не в том, что он их растирал, а в том, насколько интимно это смотрелось со стороны. Уши просто полыхали от смущения, а сердце в груди вытворяло вообще неизвестно что.
  
   Взывая к остатку разума, я попыталась его остановить, своим жалобным: "не надо", но, не обращая на меня, ни малейшего внимания, он продолжал делать то, что делал. Закончив с ногами, он поднялся с колен и, взяв с дивана плед, укутал им мои конечности.
   - На эти выходные, вы моя гостья и надеюсь, не будете с этим спорить. - сказал он и вышел.
  
   Спорить вообще не хотелось, если быть честной с собой, но здравый смысл, просто кричал о том, что валить отсюда надо пока не поздно. Оставшись одна, я задумалась над тем, в какую ситуацию попала. Не привыкла, я к такому обхождению. Те, недолгие отношения, что редко, но случались, не давали мне никакой информации, потому что сводились к минимуму ухаживаний и недалеко идущим планам. Объяснить действия Королева только человеческой жалостью ко мне убогой, не позволял здравый смысл. За те два года, что наши пути не пересекались, он стал настоящей акулой бизнеса. Про него говорили все. И если мужчины отзывались о нем, кто - то с уважением, а кто - то и как о безжалостном человеке, опасном конкуренте, то женщины неизменно с придыханием и мечтательными нотками в голосе, как о настоящем джентельмене.
  
   Через какое - то время в прихожей раздался звук открываемой двери, а потом в комнату вошел Иван, положив на диван мою камеру, прибор ночного видения и рюкзак, тихо вышел. Всегда удивлялась, как такие огромные мужчины, могут двигаться так бесшумно. Следом в комнату вернулся Максим Юрьевич.
  
   - Ванна готова, я надеюсь, вы не будете спорить, что вам надо согреться?
   - В принципе нет, но мне неудобно стеснять вас. Как обсохну, я могу уехать.
   - Об этом не может быть и речи. Ночью, одна за рулем. Сегодня переночуете здесь, на втором этаже три спальни, горячая ванна как раз приготовлена в вашей комнате. А завтра мы с вами уже обо все поговорим.
  
   Мне нечего было ему на это возразить, кроме еще одного "неудобно", поблагодарив его еще раз и прихватив вещи с дивана, я отправилась следом за ним по лестнице, а оттуда уже в комнату.
  
   Оставшись наедине с собой и сбросив одежду возле кровати, дольше ждать, просто было невыносимо, я прошлась по пушистому ковру до окна, выходящего во двор. Собрав раскиданные вещи, набросила на спинку стула и, прихватив рюкзак, пошла в ванну. Стоит ли описывать блаженство, которое испытываешь, погрузившись продрогшим телом в горячую воду? Вдоволь повалявшись в ванне и вымывшись от и до, я достала из сумки сменное белье и вещи, в которых выезжала из города, а затем переодела в лесу. Радуясь, что не оставила их в машине, иначе пришлось бы сидеть в комнате безвылазно, пока "рабочий" костюм высыхал от ночной влаги.
  
   Вернувшись в комнату и удобно устроившись на кровати, я не заметила, как уснула, просто провалившись в черное нечто. И только ближе к утру, когда до восхода солнца оставалось несколько часов, а темнота не была такой непроглядной, мне приснился Максим Юрьевич. Он был в домашних брюках, но с непокрытой грудью, прислонившись спиной к двери, что - то тихо говорил, скорее самому себе, нежели слушателю. Это был единственный эпизод, запомнившийся мне за всю ночь. А дальше...
  
   А дальше было утро. Не ориентируясь по времени, но хорошо слыша гомон за окном, я поднялась с кровати. Убедившись, что уснула прямо в одежде, но видимо, замерзнув под утро и укрывшись одеялом, я выползла из постели и отправилась умываться. Закончив с утренними процедурами и слегка подкрасив ресницы, я спустилась на первый этаж, где витали просто невообразимые запахи пищи.
  
   Первая встреча произошла в прихожей с Иваном, заскочившим с улицы, и держа в руках небольшой казанок, он неловко пытался сбросить обувь с ног, носком одной ноги об пятку другой.
   На секунду я даже опешила, потому что на нем не было привычных черных очков, но зато, не скрытые, ни чем глаза, оказавшиеся темно-карими, делали его сурово-мужественное лицо, чуточку человечнее.
  
  - Доброе утро! - решила первой поздороваться я, чтобы не быть грубой.
  - Здравствуйте, - ответил Ванечка и постарался скрыться за дверями, ведущими на кухню, но не смог справиться с ручкой на двери. Я, не теряя времени, помогла открыть и придержать, пока охранник проходил внутрь. Поблагодарив, кивком своей большой головы он скрылся из вида.
  
  Не зная, чем еще помочь, и примут ли здесь эту помощь от меня, я вошла в гостиную. Там за расставленным столом, сидел с книгой в руках, Максим Юрьевич. При моем появлении, он отложил её в сторону, заложив закладкой в том месте, где закончил читать и поздоровался.
   - Доброе утро! Я вижу, вы отдохнули?
   - Доброе утро, да, спасибо вам большое, что проявили себя радушным хозяином, хотя могли бы так со мной не церемониться. Только проснувшись сегодня, я поняла, насколько сильно устала за прошедшую неделю, а пятничный день вымотал меня до конца.
   - У нас с вами уже был разговор на эту тему. И я предлагал вам другую работу. В частности, работать на меня, но вы не захотели. Прошу, присаживайтесь за стол. Сейчас будет завтрак.
   - Я хочу, чтобы вы поняли меня правильно. Эта работа ужасна, каждый день, я так думаю, собираясь в офис, но каждый вечер, понимаю, как я счастлива, делая её. Так не может продолжаться вечно, но пока это все, чего я хочу. Жить в движении, фотографировать - это делает меня живой. Я не завишу от офисного графика и не являюсь центром сплетен, не стараюсь завести дружбу с нужными людьми, чтобы меня не прижимали на работе, не выслуживаюсь перед шефом, за очередную прибавку к зарплате, как собака за косточку.
  
   Вывалив все это на него на одном дыхании, я замолчала. А он наблюдал за мной, опять всматриваясь и, как - будто прислушиваясь к себе. Тишина затягивалась, и я уже была не рада тому, что на меня нашло. А нашло, потому, что надавил на любимую мозоль. Сколько раз я отстаивала право на такую жизнь с любимым родом деятельности перед родителями, что сейчас, как и тогда готова была доказывать всем и вся свою точку зрения. Моя главная ошибка и была в том, что я по-прежнему стараюсь всем что-то доказать, вместо того, чтобы просто жить и наслаждаться каждым днем.
  
   Тут в двери вошел Иван, неся в руках большое блюдо. И поставив его в центр стола, расставил три прибора и тарелки, вновь скрывшись за дверями кухни. Накрывая стол тщательно, и выделяя каждому блюду свое место Ваня, казалось, ушел в это занятие с головой. Королев был молчалив, а я испытывала сильнейшее неудобство оттого, что ни чем не помогала, а сидела как королевна на именинах.
  
   Наконец, закончив с приготовлениями и сев на свое место, Ванечка, снял с блюда крышку, отчего облачко пара радостно вылетело и заполнило воздух комнаты изумительным ароматом. Взяв сначала тарелку шефа, и наполнив её ровно на половину, отдал ему лично в руки, затем взяв мою, наложив мне жаркого. Боясь, что он переборщит с порцией, я остановила его после третьей ложки. Иван не удивился и просто отдав мне тарелку, взял свою, а вот Максим Юрьевич, наконец-то отмер, решившись прокомментировать мою порцию.
  
   - Яна, вы тоже из тех, девушек, что вечно сидят на диете?
   - Нет, Максим Юрьевич, я из тех, кто знает свою порцию, не переедая, но и не отказывая себе в любимых блюдах.
   - И какие позвольте узнать блюда вы любите?
   - Вообще разные. Безумно люблю шоколад, в принципе любой, кроме белого. И не понимаю, как люди едят эту белую пакость. Еще не успев договорить, я услышала, как Королев смеется и рука, с ложкой, замерла на полпути ко рту, хотя есть хотелось просто до судорог в животе. - Почему вы смеетесь? - задала я закономерный вопрос.
   - Просто Иван, того же мнения о белом шоколаде и не воспринимает его ни в каком виде.
  Отвечать на это я ничего не стала. Что странного в том, что человек, разделяет мое мнение. Отсмеявшись, Королев продолжил допрос.
   - А что еще вы любите?
   - Люблю шашлык и жареную рыбу, но первое не умею готовить, а второе не люблю, чистосердечно призналась я.
   - Интересно, а что не любите? - вновь спросил Максим Юрьевич, ставя меня в тупик. Мы что играем в игру "20 вопросов"?
   - Не люблю халву, гороховую кашу и пряники.
   - Я допускаю нелюбовь к гороховой каше, все мы прошли этап разварившегося гороха, размазанного по стенкам тарелки в детском саду, но вот чем вам не угодила халва и пряники понять не могу.
   - Пряниками я объелась в том, же возрасте, что и гороховой кашей. Конфеты стоили тогда дорого, и родители могли позволить их себе только на праздник, ириски не в счет. Мама их не покупала, чтобы меньше ходить со мной к стоматологу. А халву, просто не люблю, вернее не понимаю вкуса и смысл этого лакомства. По мне, так лучше пощелкать семечки, чем превращать и ядро, и кожуру в фарш или как там её делают, и продавать людям. Еще один приступ смеха напал на Королева. Не знаю, над чем он там смеется, но как - то не по себе, чувствую себя глупо.
  
   Остаток завтрака прошел вполне мирно, и разговаривая ни о чем, мы закончили с трапезой. Иван уже убрал посуду, и я вызвалась её помыть, желая хотя бы трудом выразить свою благодарность за вкусный завтрак, но Королев, не дал этого сделать, сказав, что для этого на кухне есть посудомоечная машина.
  
   Оставаться с ним наедине мне было неудобно и еще раз поблагодарив его за прием, я сообщила, что хочу собрать вещи.
   - Если вы не против, я бы пошла, собираться, мне еще возвращаться в город, а завтра на работу (не стала говорить, что с повинной к шефу). Неожиданно Максим Юрьевич резко поднялся с кресла, в котором сидел до этого в обманчиво расслабленной позе, закинув ногу на ногу, подошел ко мне, обхватив меня за плечи.
   - А если я против. - выдохнув эти слова почти в лицо, сказал он, все так же пристально рассматривая меня.
  - Я ведь уже извинилась за свое вторжение, но задание, есть задание.
  - Значит дело в деньгах?
  - О боже, не выдержала я, ну почему вы все время думаете, что дело может быть только в деньгах? Для вас еще что-то существует помимо них? - сама не заметила, как перешла на повышенный тон.
  
   Но тут меня просто хорошенько встряхнули.
  - Существует, Яна! Существуете вы. Я не знаю, что в вас такого особенного, что притягивает меня к вам как магнитом. Но после нашей первой встречи, я все никак не могу выбросить вас из головы. Вы как наваждение, что преследует меня, каждую минуту. И ни одна женщина, роскошная, нежная или горячая в постели, не смогла изгнать ваш образ из сердца, которое за все это время я уже готов просто вырвать.
  
   Поток его слов, что были мне и приятны, и в тоже время отвратительны, хлеставшие по израненному сердцу как ивовые прутья, оборвался поцелуем. Жестким, требовательным, властным, таким, каким и был владелец этих губ. И если бы не слова, сказанные за секунду до этого, я бы поцеловала его в ответ, но не сейчас. Не получив, своим натиском ничего кроме равнодушия (но не внутри) с моей стороны, Максим Юрьевич отстранился от меня. Опустив свои руки, что до этого сильно сжимали меня в своих объятиях и, сделав шаг назад, вернул лицу свою обычную невозмутимость, он произнес:
   - Прошу меня простить. Я не хотел вас шокировать. Если вы желаете, Иван отвезет вас в город.
   Спазм, сковавший горло на мгновение, а может просто слезы, которым я не дам пролиться здесь при нем, заняли несколько секунд, за которые я справилась с собой и смогла ответить.
   - Спасибо за предложение, но у меня в лесу машина, и если ему не составит труда довезти меня до нужного места, то до города я доберусь сама.
  
   На этом мы разошлись. Я вышла из гостиной и направилась к лестнице, костеря на все лады себя, Королева и (не в суе будет помянут) Петра Степановича, пошла собирать вещи. Хотя и собирать особо было нечего. Сложив защитку в рюкзак, закрепив камеру в отделении сумки сбоку, убрав косметичку и заправив постель, я спустилась на первый этаж, где меня уже ожидал Иван, стоя у двери с ключами в руках.
  
   Обувшись и оправив одежду, я готова была выйти за дверь, как в прихожей появился Королев. Чувствуя неловкость, я первой пришла в себя. И протянув ему руку для пожатия, поблагодарила за все. Какое - то время, он смотрел на протянутую ладонь с сомнением в глазах, но затем, протянув свою, сжал, задержав её на несколько секунд в своей крепкой, горячей руке. На этом мы простились. Я вышла, закрыв за собой дверь.
>
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"