Это совсем не похоже на то, что ожидалось, абсолютно - не похоже. Человек, случайно оказавшийся в городе (как было со мной), поначалу толком даже не поймет, что происходит, ради чего устроен этот грандиозный уличный спектакль. Просто летний карнавал, которые так любят устраивать в европейских городах, нарядное и яркое шествие, которое бесконечно движется по улицам Кельна. Нет и намека на повод его, ни наряды участников, ни поминутно меняющиеся костюмированные сценки, ничто не выдает причину праздника, не смущает и не провоцирует традиционную нравственность. Римские воины в латах и шлемах, несущие впереди себя мечи, ангелы и серафимы с большими крыльями за спиной и нимбами над головой, красивая и властная женщина в повозке, которую тащит шестерка мускулистых ребят, а она держит поводья в виде цепей - может, во всем этом есть какой-то смысл, какая-то тайная символика, но ее трудно разгадать. Единственно что отличает это шествие от всех похожих - время от времени появляющиеся транспаранты: 'Мы такие, и не такие', 'Это наша судьба', да еще яркие флажки с разноцветными полосами - символ гей-движения. Но и они не выделяются, не акцентируются, никто ни с кем не борется, никто не вырывает их из рук. Никто ничего не доказывает, никто не защищает никаких прав. Не самовыражение, а самодостаточность. Гремит музыка, и она такая темпераментная, такая зажигательная, что нельзя удержаться и не подчиниться ее такту. Проходя, карнавал пританцовывает. Пританцовывают и зрители.
Но есть одна существенная разница, который отличает этот карнавал от других. Когда он кончается, никто не расходится, праздник продолжается, улицы все так же полны народа. Поют, танцуют, многочисленные киоски бойко торгуют едой и сувенирами. Над толпой колышутся разноцветные шарики. То, что мы бы назвали народными гуляниями.
Кельнский парад - один из самых больших такого рода в Европе, на следующее утро газеты напишут: участвовало 900 тысяч человек - при миллионном населении Кельна. Что говорить - не все, наверно, так благостно, видимо, есть проблемы, не может не быть, но по общему энтузиазму, приподнятому настроению, живому интересу к зрелищу это не чувствуется. Праздник - он праздник для всех. Возникшее было сомнение, удивление - вот уж, нашли повод радоваться, с чего бы это? - такое сомнение быстро рассеивается, когда начинаешь понимать суть происходящего. 'Да черт с ними, кто с кем спит, кто кому нравится. Примем их такими, как есть. Это куда лучше озлобленности и вражды, с которой встречают обычно не похожих на тебя'. Город отмечает День Единства, День примирения, День Согласия и Толерантности. Вокруг столько озлобленности и недоброжелательства, и если одним поводом стало меньше, право же, этот день стоит отметить.
Начавшись в 12, праздник продолжается до 6-7 вечера, и все это время никто не расходится, участники карнавала, зрители - все перемешались, теперь они все вместе, и не поймешь, кто гомо, а кто гетеро. Участники не снимают своих нарядов, им нравится общее внимание, нравится, что с ними фотографируются. Кстати, а сами участники? Они-то кто? Жители города - единственно правильный ответ.
Выделяется роскошная дама в старинном церемонном наряде - пышный, расшитый кринолин, тугой корсет, высокий белый парик. Ни дать, ни взять, королевская фаворитка, вот-вот оставившая роскошный бал и вдруг оказавшаяся среди уличной толпы. Всеобщая радость. Все разглядывают ее, все ей аплодирует. И она, кажется, счастлива, оказавшись в центре внимания простого люда. Одна лишь неожиданная деталь - ее тонкую талию охватывает миниатюрный столик, уставленный косметическими принадлежностями. Это реклама торговой фирмы. Такого рода реклама органично вписывается в карнавальные сценки, она сопровождают все шествие. За счет рекламы существует и сам карнавал. Коммерциализация любого явления - что нового? Привыкли. Но это особый случай. Рыночным товаром стали толерантность, доверие, согласие. Коммерсанты - прожженные люди, денег на ветер не бросают. Знают, что выиграют.