|
|
||
По ту сторону вопля.
Арыв спокойно и методично вспахивал свой маленький застарелый участок новейшим суперсовременным плугом. В принципе, новее этого плуга быть ничего не могло, потому что Арыв лично его сконструировал до последнего винтика. Плуг давал неплохие результаты, и Арыв был в состоянии блаженства и довольства собой. Именно поэтому он уже в четвертый раз перепахивал свой участок.
А в это время, миль за 200 от Арыва в глухом лесу случайно повстречались Увада и Ронь-г-Лонь. К моменту их встречи там уже сидел Филин, но это вообще-то не имело никакого значения, потому что на Филинов всегда обращали мало внимания и практически не замечали их. К тому же Филин был кабридиодом, и он решил не вмешиваться в насыщенный и содержательный разговор двух руттангов.
-- Привет, Увада! - закричал Ронь-г-Лонь, едва завидев за увесистым деревом своего односельчанина. - Давненько мы не виделись.
- Да уж, - рассудительно произнес Увада, и Ронь-г-Лонь, как обычно, был поражен мудростью своего собеседника. - Да уж, - продолжил Увада, - мы не виделись с тех самых пор, как ты уехал на конкурс новейших машин.
- Именно так, - подтвердил Ронь-г-Лонь.
- Ну и как? Каковы твои успехи?
- Гораздо лучше, чем в прошлом году, - радостно произнес Ронь-г-Лонь. - На этот раз моя машина заняла предпоследнее место.
И Увада был, как всегда, поражен фантастической удачливостью своего односельчанина.
- Повезло тебе! - завистливо вздохнул Увада. - А кто же занял последнее место?
- Э, это был Арыв со своим суперсовременным плугом, - рассмеялся Ронь-г-Лонь.
Увада нахмурился.
- Стоп. Ты же не должен был этого говорить!
От этих слов Филин, доселе сидевший смирно, вдруг широко открыл глаза. Их не поймешь, этих кабридиодов.
- Почему? - удивился Ронь-г-Лонь.
- Но ты же не знаешь Арыва! И я его тоже не знаю! Его знает только тот, кто нас читает, да и то только понаслышке.
- Черт, - пробормотал Ронь-г-Лонь, - опять опростоволосился.
- Придется начать все сначала, - вздохнул Увада.
***
- Эй, привет! - радостно закричал Ронь-г-Лонь, едва завидев за увесистым деревом своего односельчанина.
- Привет, привет, - хмуро проборматал Увада. Он был не в настроении. Ему всегда не нравилось делать повторные дубли.
- Давно не виделись! - с энтузиазмом воскликнул Ронь-г-Лонь.
- Да уж, - глубокомысленно произнес Увада и Ронь-г-Лонь, в который раз, был поражен мудростью своего собеседника. - Да уж, - В пятисотый раз повторил Увада, - мы не виделись с тех самых пор, как ты уехал на конкурс новейших машин.
- Именно так, - подтвердил Ронь-г-Лонь.
- Ну и каков же твой результат?
- О, гораздо лучше, чем в прошлом году! - пылко воскликнул Ронь-г-Лонь, и у Увады промелькнула мысль, что Ронь-г-Лонь, пожалуй, переигрывает. - На сей раз моя машина заняла предпоследнее место.
- А кто ж занял последнее? - зевнув, спросил Увада, и у Ронь-г-Лоня промелькнула мысль, что Увада несколько недоигрывает.
- Э, это был какой-то парень со своим суперсовременным плугом, - осторожно ответил Ронь-г-Лонь, памятуя о прошлых ошибках.
- Стоп! - вскрикнул Увада, и Ронь-г-Лонь испуганно замолчал. - A откуда ты знаешь, что Арыв - парень?
От этих слов у Филина, уже сидевшего с широко открытыми глазами, правая челюсть отвалилась на четыре дюйма.
Ронь-г-Лонь ошарашенно уставился на Уваду.
- Что ж я, совсем слепой, что ли? Я же его видел на конкурсе!
- Да? - скептически произнес Увада. - Так ведь конкурс проводился в специальных L-лучах, там же ни черта не разберешь!
Ронь-г-Лонь крепко задумался.
- Но не может же с суперсовременным плугом баба приехать! - в отчаянии закричал он спустя несколько секунд.
Челюсть у Филина отвалилась еще ниже.
- Среди руттангов все равны! - назидательно ответил Увада.-Ты должен был сказать: Последнее место занял какой-то руттанг. Понял?
- А кабридиод не мог занять последнее место? - шепотом спросил Ронь-г-Лонь.
Увада уставился на Ронь-г-Лоня, Ронь-г-Лонь уставился на Уваду. Потом они оба уставились на Филина. Филин сказал: Ух! и подобрал свою правую челюсть.
- Не парь мне мозги! - рассердился Увада. - Поехали с самого начала.
***
- Эй, привет! - радостно крикнул Ронь-г-Лонь, завидев за увесистым деревом своего односельчанина.
- Кгм! - хмуро ответил Увада. Настроение у него было препоганое.
- Давно мы не виделись! - весело воскликнул Ронь-г-Лонь.
- Да уж, - точно подметил Увада, и Ронь-г-Лонь поймал себя на мысли, что ему уже порядком надоело поражаться мудростью своего собеседника. - Да уж, - обреченно повторил Увада уже, наверное, в десятитысячный раз. - С тех самый пор не виделись, как ты уехал на конкурс суперсовременных машин.
- Именно так, - подтвердил Ронь-г-Лонь.
- Ну и что же, получилось что-нибудь?
- О, да! - горячо воскликнул Ронь-г-Лонь. - Намного лучше, чем в прошлом году! На этот раз я занял предпоследнее место!
- А кто ж занял последнее? - поинтересовался Увада.
У Филина появилось нехорошее предчуствие. Он собрал все свои челюсти в кучу и нахохлился.
- Какой-то руттанг, - очень осторожно произнес Ронь-г-Лонь. Филин с ужасом посмотрел на Уваду.
- А кто же занял первое? - как ни в чем не бывало спросил Увада.
Ронь-г-Лонь и Филин облегченно вздохнули.
- Сосед Арыва, - весело ответил Ронь-г-Лонь, - со своей суперсовременной бетономешалкой.
- Стоп! - заорал Увада. У Филина нестерпимо зачесалась левая нога.
Ронь-г-Лонь испуганно посмотрел на Уваду. Филин понял, что сейчас произойдет нечто ужасное и дико заорал. Его вопль разнесся по всему лесу, и оставил нас с вами по эту сторону, а Уваду с Ронь-г-Лонем по ту. Так что черт его знает, чем это кончилось.
P.S.:
- Довольно идиотский сюжет. Никогда больше не буду связываться с подобным. - хмуро произнес Увада, таща на своих плечах изрядно отдубасенного Ронь-г-Лоня.
А Филин и поныне летает с широко раскрытыми глазами и ухает по ночам.
Волшебство
Дела шли вкривь и вкось. В чем была причина - сказать сложно, хотя, скорее всего, повлияло сразу несколько факторов - и сезонное снижение активности потребителей, и неурядицы с поставщиками, и неожиданный уход в конкурирующую фирму моего лучшего экономиста, да и моя собственная болезнь, свалившаяся неждано-негадано и выведшая меня из строя на добрых полторы недели. Когда же я, наконец, чуть оклемался, то выяснилось, что не сегодня - завтра меня уже можно будет объявлять банкротом. Расход значительно превышал доход, папка с неоплаченными счетами разбухла до полного неприличия, да ко всему прочему налоговая инспекция уже успела предупредить о своем скором визите. В общем, причин для мрачных мыслей хватало. И вот сейчас, в полдвенадцатого ночи, докуривая уж не помню какую по счету сигарету, я лихорадочно размышлял о том, каким образом продержать фирму на плаву хотя бы до весны. А там пойдет сезон, пойдут заказы - выкарабкаемся.
Моя бурная и богатая неожиданными поворотами в судьбе жизнь уже давно приучила меня к тому, что из любой ситуации есть выход, как это ни банально звучит. Правда, находиться он может в весьма непонятном месте, но то, что он есть - это бесспорно. Вот я и пытался его найти. Единственное, чего мне не хватало - это времени. Время - деньги, - пришла на ум расхожая фраза. Вот уж дейтвительно. Если в ближайшие дни фирма не получит серьезного финансового вливания, останется лишь сказать: Се ля ви и укатить в какую-нибудь глухую деревеньку, подальше от разъяренных кредиторов. Надеяться в такой ситуации можно было лишь на чудо.
Однако небольшой шанс все же имелся. Назавтра у меня была запланирована встреча с господином Артуром Спенглером, который являлся крупным швейцарским бизнесменом. Речь пойдет о контракте стоимостью в несколько сот тысяч долларов с 50% предоплатой, и в случае удачного завершения переговоров я буду спасен. Целиком и полностью. Но... как говорится, везде есть свое но. Артур Спенглер был известен своей чрезмерной осторожностью и щепетильностью в подобных вопросах. Наши с ним переговоры, по сути, велись уже несколько месяцев, сначала - через посредников, затем - через менеджеров, были задействованы экономисты, юристы, психологи и еще черт знает кто с обеих сторон. И времени выяснить, кто мы такие и каково наше положение дел, у господина Спенглера было предостаточно. Нечего и говорить, если ему станет известно, что моя фирма - одной ногой в могиле, исход завтрашних переговоров будет предрешен.
Я, конечно же, подготовился к этой встрече более чем тщательно. Все необходимые выкладки, финансовые расчеты, возможные перспективы и даже ответы на предполагаемые возражения имелись как в моей папке, так и в памяти. Мысленно я уже сотый раз прокручивал наш диалог, и постоянно получалось, что я должен победить. При одном условии.
Если мистер Спенглер не знает...
Если... Если... Если... Черт возьми, не люблю я действовать вот так - скрывая, утаивая, недоговаривая. Я не люблю аферы. Люблю честную игру. Конечно, абсолютно честной игры не бывает никогда, это понятно, бизнес есть бизнес, но определенные соглашения, на мой взгляд, должны всегда соблюдаться.
Мои размышления прервал телефонный звонок. Я уставился на него, как на гремучую змею - слишком часто на другом конце провода оказывались столь немилые сердцу и душе личности, интересовавшиеся, когда я соизволю отдать тот или иной долг. Однако на сей раз, хвала Всевышнему, АОН высветил домашний номер Вовки Абрамцева - моего хорошего друга и компаньона.
- Алло, Володя? - спросил я, подняв трубку.
- Здравствуй, Андрей, - тоном, не предвещавшим ничего хорошего, поприветствовал меня Абрамцев.
- Ну, - вздохнул я, - выкладывай.
- Звонил бухгалтер. Она закончила предварительный расчет, - и Вовка назвал сумму убытков.
- Так много? - не поверил я.
- Завтра она принесет все выкладки, можешь сам проверить.
- Вечно ты портишь мне настроение на сон грядущий, - пробормотал я.
- Сейчас не до шуток, Андрей, - угрюмо произнес Абрамцев. Маркетинговый отдел сообщает, что если мы в ближайшее время не запустим широкомасштабную рекламную кампанию, ожидаемую прибыль за весенне-летний период можно будет уменьшить на 70%.
- Конкуренция?
- Именно. Нас уже давно теснят на рынке, и сейчас у них появился неплохой шанс. И последнее...
- Самое вкусное ты, конечно, оставил на десерт, - заметил я.
- Звонил поставщик из Питера. Если мы до конца недели не сделаем очередной заказ и не перечислим деньги, он разрывает с нами контракт.
- Он что, нашел нового клиента?
- Нет, но он не желает иметь дело с партнерами, не соблюдающими график. Хотя вполне возможно, что кто-то уже сделал ему предложение. А его тоже можно понять - товар лежит мертвым грузом, причем товар ходовой, да плюс к тому скоро ожидается сезонное повышение спроса. Как бы ты себя на его месте чувствовал?
- Ладно, ладно. Обще состояние дел мне понятно.
- Что думаешь делать?
- Сейчас позвоню своему другу, Вовке Абрамцеву, он парень толковый, подскажет, как поступить.
На том конце провода воцарилось молчание, длившееся, наверное секунд восемь.
- Ты сумасшедший, - наконец произнес Абрамцев. - Тебе лечиться пора. Нас завтра банкротами объявят, а тебе все хи-хи да ха-ха!
Вовка парень вообще-то ничего, умный, проницательный, хорош собой, но вот с чувством юмора у него всегда было туго. Или, может быть, это у меня уже истерика?
- Слушай, Володя, на часах - без пятнадцати двенадцать, а это значит. Что сегодня мы уже все равно ничего не успеем сделать. Утро вечера мудренее. Ты подумаешь, я подумаю, завтра встретимся в офисе и обменяемся свежими мыслями. Если тебе в голову придет какая-нибудь сногсшибательная идея - звони в любое время, хоть в четыре утра. О'кей?
- О'кей, - вздохнул Вовка, - до завтра.
- До завтра - ответил я и повесил трубку.
Настроение снизилось примерно вполовину и на душе стало как-то пыльно и затхло. Абрамцев принес мне, что и говорить, не самые приятные, хоть и ожидаемые новости. Чем больше я думал, тем тверже приходил к выводу, что от моей завтрашней встречи с господином Спенглером зависит очень и очень многое. Я не привык полагаться на всякого рода случайности, но другого выхода из сложившейся ситуации просто не было.
Боже, помоги! - мысленно взмолился я. - Мне не так уж часто приходиться к тебе обращаться, и вот теперь прошу тебя, помоги!
Я сам неверующий, и церковь изнутри видел только по телевизору, но сейчас я готов был обратиться хоть к богу, хоть к черту, хоть к чукотскому шаману.
Посреди комнаты раздался резкий хлопок, что-то сверкнуло, треснуло, хрюкнуло, и на моем диванчике материализовался мужчина средних лет в смокинге, цилиндре и с тросточкой.
Первые секунд двадцать я ошарашено смотрел на него, а он - на меня, слегка кривя губы в сардонической усмешке. Затем он вздохнул, снял цилиндр, помахал им, будто веером, провел ладонью по волосам и вежливо поинтересовался:
- Ну-с, вы, кажется, просили о помощи?
- Кто... ты... такой? - прохрипел я и плюхнулся от переизбытка чувств в кресло, стояще напротив.
Незнакомец опять вздохнул, на этот раз гораздо тяжелее.
- Если бы вы только знали, милейший, как мне надоело за последнюю тысячу лет объяснять, кто я такой. Раньше все было проще, да-с. Раньше люди верили в доброе, чистое, светлое, всегда надеялись на чудо, знаете ли-с. А в ваше прагматичное, материалистическое время все уже по-другому. Да-с. Ну ладно, не буду вам больше докучать своими утомительными рассуждениями. Давайте познакомимся. Меня зовут мистер Бим. А вас, милейший?
- Андрей, - сглотнув слюну, ответил я. - Андрей Кольцов.
- Очень приятно. А теперь давайте приступим к делу - у меня чрезвычайно мало времени.
- К какому делу? - не понял я.
- Ну как же? - рассердился мистер Бим. - Вы о помощи просили? Просили. Что же вы, не знаете, о чем просите? Нехорошо-с.
- Постойте, постойте, затряс я головой, так вы что же... от него? - и я несмело показал пальцем наверх, одновременно осознавая всю нелепость своего жеста.
Мистер Бим недовольно поморщился.
- Уясните себе раз и навсегда: я сам от себя. Тому, о ком вы говорили, до вас нет почти никакого дела. Другому, впрочем, тоже. Не доросли вы еще до такого уровня-с. Так что давайте обойдемся без торжественных клятв и договоров, скрепленных кровью. Ваша душа мне абсолютно не нужна, думаю, что нас обоих вполне устроит ее теперешнее местонахождение. Поближе к сути. Дабы облегчить ваши страдания, информирую: считайте меня просто добрым волшебником, который может исполнить два ваших желания.
Честно говоря, ситуация показалась мне настолько анекдотичной, что я невольно расхохотался.
- Не вижу ничего смешного-с. - буркнул мистер Бим.
- Извините, - выдавил я из себя, едва сдерживая смех. - Но, право же, взгляните на это с моей точки зрения: в полночь неизвестно каким образом у меня в квартире материализуется очень странный тип и предлагает мне исполнить два моих желания. Идиотизм какой-то. Кстати, а почему два желания, а не три? Насколько я помню, всегда было три. Или у вас там тоже инфляция?
- Да-с, - презрительно скривив губы, ответил мистер Бим, - какие же вы все-таки... Во-первых, ничего идиотского во всем вышеперечисленном я не вижу, поскольку всю жизнь только этим и занимаюсь. Работа у меня такая-с. Во-вторых, два, а не три, потому что два, а не три. Я не имею никакого отношения ко всем вашим сказкам, небылицам, прибауткам и прочему народному фольклору. Я вам не волшебная палочка-с. А вполне разумное существо, которое, в свою очередь, видит не меньший идиотизм в том, что вам предлагается исполнение любых ваших двух желаний, а вы, вместо того, чтобы как можно крепче ухватиться за эту возможность, занимаетесь совершенно бессмысленным словоблудием-с!
Я на некоторое время задумался, переваривая услышанное.
-Ну хорошо, - сдвинув брови, произнес я. - Предположим, вы говорите правду. И я вам верю. Но что требуется с моей стороны? Какую цену я должен заплатить за эти два желания? Ведь все имеет свою цену.
- И везде-то вы подвох ищите, - укоризненно покачал головой мистер Бим. - Эх, молодежь, молодежь... Ну, так уж и быть, отвечу на ваш вопрос. Никакой. Эти два желания передаются в ваше полное распоряжение, так сказать, безвозмездно-с.
- Вот это меня как раз таки и настораживает. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке.
- То есть, если я правильно вас понимаю, - произнес мистер Бим, встав с дивана, вы отказываетесь от моих услуг. И я могу быть свободен?
- Э, нет, подождите! - я поспешно вскочил со своего кресла. - Этого я не говорил.
- Тогда прекратим эту бессмысленную болтовню. Извольте ваше первое желание-с.
- Постойте, не так быстро, - растерянно пробормотал я, пытаясь лихорадочно сообразить, чего бы такого пожелать.
- Скорее, молодой человек, скорее, - поторопил меня мистер Бим. - я не располагаю временем.
- Ну, хорошо, хорошо! - в отчаянии всплеснул я руками и ляпнул первое, что пришло мне в голову, исключив предварительно всякие глобальности: - Хочу, хочу... Компьютер! Последней модели. Со всеми комплектующими. Зарубежной сборки. Сойдет?
Мистер Бим неопределенно хмыкнул и отвернулся к окну.
Обошлось без магических пассов руками, без разрывания волосков и без всяких там Ахалай-махалай, сим-сялябим. В дверь позвонили. Я настороженно взглянул на мистера Бима, чей затылок являл собой полную отрешенность, затем подошел к двери и спросил:
- Кто там?
- Фирма Ап-Грейд, - донеслось оттуда. - Ваш заказ.
Я открыл дверь. На пороге среди кучи коробок стояли двое молодых парней и равнодушно смотрели на меня.
- Вносить-подключать? - скороговоркой спросил один из них.
Я кивнул. На слова сил не осталось совершенно.
Они затащили коробки в комнату и, уточнив у меня, где именно будет располагаться техника, начали подключение. На мистера Бима ребята не обращали ровно никакого внимания, я даже засомневался, а видят ли они его вообще. Что же касается меня, то я воспринимал все происходящее с какой-то полусонной отрешенностью, будто это и не со мной вовсе, а так, на экране телевизора, а я - лишь зритель.
Закончив подключение и проверив всю систему в действии, ребята попросили меня проверить, все ли на месте и расписаться в получении. Я чисто механически пробежал глазами по списку и поставил свою подпись. Они уже собрались уходить, когда я вспомнил о самом главном.
- Эй, погодите! А кем это все оплачено?
Они удивленно переглянулись.
- Так вами, наверное. А вообще - не знаем, мы всего лишь доставка. Позвоните в офис, номер - в рекламном буклете, мы его вам на столе оставили.
- Ах, да, да... - невнятно произнес я. - Слушайте, мужики, а чего так поздно? Час ночи все-таки.
- Желание клиента для нас - закон, - коротко ответил один из них.
- А мы работаем круглые сутки, - добавил второй, после чего они развернулись и начали спускаться по лестнице.
Я вернулся в комнату в состоянии полнейшего транса. Мистер Бим с ухмылочкой посматривал на меня и, казалось, весь светился изнутри самодовольством. Вот, мол, какой я умный, а ты - дурак!
М-да... - присел я в кресло, невольно соглашаясь с его мысленными выводами относительно уровня моего интеллекта.
- Осталось еще одно желание-с, - напомнил мистер Бим.
Я посмотрел на стол. Вот он, красавец - поблескивающий монитор, системный блок, выполненный по последнему дизайну, приятная на ощупь клавиатура, мышь - все очень реально и естественно.
- Ну что. Поверили, наконец? - будто бы прочитав мои мысли, сказал мистер Бим. Второе желание загадывать будете-с?
- Буду, буду. Дайте только в себя прийти.
И тут началось. Мыслительный поток обрушился на мои мозги, скрутил их и понес, понес, засасывая в водоворот догадок, сомнений и колебаний. Мне вдруг с ужасающей четкостью стало ясно, что сейчас я могу пожелать все, что угодно. Вдумайтесь в это. Вот вы сидите у себя в комнате в своем любимом кресле, и по одному вашему слову на вас могут обрушиться все блага мира - деньги, слава, власть. Вашим велением вы можете перекроить не только свою судьбу, но и судьбу всего человечества, да что там - всей Вселенной. Можете повергнуть всё в хаос, а можете пожелать наступление эры благоденствия. К вашим услугам любые возможности, и даже вдвое, втрое сверх того.
Одновременно с осознанием этого на меня навалилась громаднейшее чувство ответственности. Вершить судьбы мира - это не для меня. Мир как-нибудь сам с собой разберется, без моего участия. В конце концов, раз существуют войны, катаклизмы, экологические катастрофы, нищета, голод, бедствия, значит, как говорил поэт, это кому-нибудь нужно. По тому же принципу я решил оставить в покое всех своих родных и близких и не вмешиваться в их жизни. Так, методом исключения, осталась лишь одна персона, заслуживающая внимания - это я сам.
Первой мыслью было спасти фирму. Потом я сообразил, что эта фирма мне будет совершенно не нужна, если я пожелаю себе миллиард долларов в швейцарском банке. Но, с другой стороны, что такое деньги? Может, лучше заказать железное здоровье? Или вообще (у меня аж дух захватило) бессмертие?
Но бессмертие я отверг сразу. Жить вечно когда-нибудь надоест до чертиков, к тому же спустя некоторое время, когда все твои знакомые с удивлением заметят, что они стареют. А ты почему-то нет, придется скрываться... И вообще это дурно пахнет.
На здоровье вроде тоже не жалуюсь. Личная жизнь? Её я привык обустраивать сам, и зазомбированные женщины, готовые последовать за мной хоть на край света, мне совершенно не нужны. Смахивает на дешевый приворот.
Итак, остаются, как это ни банально, деньги. Но сколько? Миллион? Миллиард? Триллион? Вспомнилась фраза из детского мультфильма: Глупое животное, золота не может быть слишком много... М-да... Помнится, для хана, который возжелал этого золота, история закончилась довольно печально. Сказка ложь, да в ней намек...
Может, ну их к черту, эти деньги? Займусь-ка лучше самообразованием. Хочу все знать... А буду все знать - будут и деньги, и здоровье. Но, с другой стороны, голова не лопнет от обилия информации? Довольно опасный эксперимент - мало ли что может произойти с рассудком. Знание должно добываться постепенно, по ступенькам.
Постепенно, по ступенькам... И тут на меня снизошла еще одна истина, от которой меня бросило в пот. Ведь все в жизни должно быть именно так - постепенно, по ступенькам. Сколько бы я ни попросил денег, я их все равно растранжирю, потому что не готов. Я не готов к огромным суммам, так как попросту не знаю, что с ними делать. Я должен дорасти до этого. Дорасти.
Именно! До всего нужно дорасти, иначе - нет смысла, иначе все впустую. И в моем мозгу постепенно выкристаллизовалось то единственное желание, к которому я был вполне готов, которое не сшибет меня с моей колеи, а лишь поможет преодолеть преграду, которое не сделает из меня халявщика, а даст уже вполне заслуженное, заработанное. Так, не желание даже, а небольшая корректировка. Для большей уверенности.
- Хочу, - твердо сказал я, - что бы мои переговоры с господином Артуром Спенглером закончились удачно. То есть, подписанием контракта с моей фирмой не позднее завтрашнего, пардон, уже сегодняшнего числа.
И впервые на лице мистера Бима возникло удивление. Он долго изучал меня своими карими глазами, а затем произнес:
- Однако, я недооценил вас, Андрей. Далеко пойдете.
Значит, я не ошибся! А мистер Бим встал, надел цилиндр, слегка поклонился и сказал:
- Гарантирую вам, что ваши переговоры закончатся успешно. Ваше желание будет исполнено, можете не сомневаться. А сейчас - всего хорошего, мне пора идти.
И он исчез так же, как появился - вспышка, хлопок, треск и ... все. Мистера Бима больше не было.
В себя я пришел не скоро. Естественно, рассказать кому-нибудь о таком - не поверят, еще и в психушку упрячут. Но стоявший на моем столе новенький компьютер развеивал все сомнения, по крайней мере, для меня. Хоть я считал себя заядлым материалистом, но факты есть факты. Поколебавшись немного, я поднял телефонную трубку и набрал номер Абрамцева.
Спустя семь гудков мне ответил донельзя заспанный Володин голос:
- Алло?
- Вова, это Андрей, - представился я.
На том конце провода раздались вздохи, охи, кряхтения и сопения.
- Слушай, ты представляешь, который час?
- Представляю, не ори. Бери ручку, записывай. Завтра дай распоряжение маркетинговому отделу - пусть подготовят к запуску рекламную кампанию. Чтоб все было на уровне, без всяких проволочек. Второе. Отошли заказ поставщику, укажи, что деньги поступят до конца недели, скорее всего, в пятницу. И третье. Все будет хорошо. Понял?
- Неужели... Ты нашел деньги?
- Дурацкий вопрос. Ты же знаешь, у меня завтра встреча.
- О-о-о... - разочарованно протянул Вовка, боюсь, ты опережаешь события. Еще неизвестно, как там все закончится. Лично я не очень-то склонен рассчитывать на благоприятный исход.
- Не держи меня за идиота. Закончится все хорошо. У меня есть проверенная информация.
- Скажи на милость, откуда ты мог взять такую информацию между полуночью и половиной второго ночи? Во сне увидел, что ли?
- Вова, - серьезно спросил я, - как часто, на твой взгляд, я не знал, что делаю?
Повисло молчание. Видимо, Абрамцев задумался.
- Ни разу, - честно ответил мой компаньон спустя некоторое время.
- Так доверься мне и сейчас. Позже все объясню. Ну ладно, отбой, - и я повесил трубку.
Что день грядущий нам готовит? Я знал, что. Мистер Бим произвел на меня впечатление человека вполне честного и порядочного (хм... человека ли?). Ну, Спенглер, держись!
* * *
Роскошное современное здание почти в центре города вполне соответствовало уровню организации, которую представлял Артур Спенглер. Предъявив охраннику на входе пропуск и удостоверение личности, я начал подъем по лестнице, окидывая взглядом великолепный дизайн помещения. Перед всем этим события прошедшей ночи выглядели как-то очень блекло и неубедительно. Однако все сомнения, одолевавшие меня, я разгонял мысленным образом компьютера, который не исчез сегодня утром, а мирно стоял на своем месте, всем своим видом демонстрируя, что все происшедшее - не сон, а вполне убедительная реальность.
Внутреннее убранство здания, конечно же, было ничуть не хуже, чем внешний вид. Кругом - белоснежный пластик, двери с позолоченными ручками, уютный свет, лившийся с потолка - все было безукоризненно, все сияло чистотой и достатком.
Господин Спенглер ждал меня. Он протянул мне руку, которую скромно украшал перстень с бриллиантом и жестом пригласил меня сесть.
- Чай, кофе? - спросил меня хозяин на слишком правильном русском, что сразу выдавало в нем иностранца.
- Чашечку Капуччино, пожалуйста, - ответил я.
Губы Спенглера тронула едва заметная улыбка. Я знал, что Капуччино - его любимый сорт кофе, а он знал, что я это знал, и так далее.
После непродолжительной беседы ни о чем за чашечкой ароматного напитка (дань этикету) мы перешли к делу.
- Я рад, - начал Артур Спенглер, тщательно выговаривая слова, - что наши переговоры, длившиеся столь значительный срок, наконец-то подошли к завершающей стадии. Сегодня мы поставим точку, и, я надеюсь, итог принесет пользу нам обоим.
Неплохое начало. Я мысленно рассыпался в благодарностях мистеру Биму и в ответ произнес, что, мол, тоже очень рад, готов к взаимовыгодному сотрудничеству и прочую необходимую чепуху.
- Давайте в общих чертах ознакомимся с договором еще раз, - предложил Спенглер, - чтобы ни у кого не осталось неясностей.
В принципе, я был к этому готов. Разложив на столе предусмотрительно захваченные с собой выкладки, в течение следующего часа я объяснял, что к чему и почем. Несмотря на то, что ему это было все известно, наверное, даже лучше, чем мне, швед слушал очень внимательно и даже кое-где задавал уточняющие вопросы. Но никаких неожиданностей не было, на все его вопросы у меня имелись заранее приготовленные ответы, так что все прошло без сучка, без задоринки. В обычной ситуации я бы насторожился - уж очень все гладко, но, чувствуя за плечами могучую поддержку мистера Бима, я был спокоен.
Закончив объяснение, я выжидающе посмотрел на Спенглера. Тот как-то отрешено прихлебывал свой кофе, будто задумавшись о чем-то. Наконец, оторвавшись от своих мыслей, он заметил:
- Вы великолепно все изложили, мистер Кольцов. Ни для кого не секрет, что проект договора тщательно изучался как нашей, так и вашей стороной. Мы пришли к выводу, что нам будет выгодно сотрудничество с вами и решили подписать контракт.
Вот оно! Вот та самая фраза, которую я так долго ждал. Подписать контракт!
- Но... - продолжил Спенглер, и это но... мне очень не понравилось. Очень, очень не понравилось. - Но почему же вы не упомянули о своем нынешнем финансовом состоянии? Как только вы укажете мне на свои резервы, о которых я, очевидно, не знаю, мы тут же оформим все необходимые бумаги.
Это был удар ниже пояса. У меня одновременно потемнело в глазах и пересохло во рту. С трудом пытаясь сохранить остатки самообладания, я выдавил из себя жалкую улыбку.
- Как... как вы сказали?
Артур Спенглер удивленно приподнял левую бровь.
- Господин Кольцов, по всем нашим данным вы не сегодня - завтра будете объявлены банкротом. Я полагал, что, раз вы настаиваете на подписании контракта, у вас имеется некий резервный фонд, при помощи которого вы можете исправить положение и обрести нормальную работоспособность. Разве я был не прав?
Хитрая лиса. Он знал, он все знал с самого начала. Проклятый швед просто играл со мной, как кошка с мышкой!
Выдержка покинула меня, и я почувствовал нечто, близкое к панике.
- Вам прекрасно известно. Что никаких резервов у меня нет, - резко ответил я, убивая последнюю надежду.
- Вот как?! - на сей раз Спенглер соизволил в открытую выразить свое удивление. - Но тогда вы должны понимать, что, при всем уважении к вам мы не можем пойти на столь рискованный шаг! У нас серьезная фирма и любое финансовое вложение строго контролируется.
В переводе на обычный язык это означало примерно следующее:
Ну, ты, придурок! Хотел надуть нас, да? Совсем за идиотов нас держишь? Вали отсюда, пока цел!
Меня ткнули лицом в грязь. Причем дважды. Два мистера - Спенглер и Бим. Интересно, почему же все-таки эта скотина Бим (какое дурацкое имя, кстати!) не сдержал своего обещания?
А я подумал о своем обещании, которое я дал Абрамцеву. Я подумал о том, что он уже отправил заказ, что маркетологи усердно готовят рекламную кампанию, и персонал на фирме твердо уверен, что все обошлось и народный герой Андрей Кольцов в очередной раз титаническими усилиями исправил положение вещей. И еще я подумал о том, что завтра всему городу станет известно, какой я авантюрист и прожженный обманщик. К вечеру от моей фирмы камня на камне не останется, а мне самому с такой репутацией придется навсегда забыть о карьере бизнесмена. Если я вообще доживу до конца недели. В нашей веселой стране ни в чем нельзя быть уверенным.
И закипело что-то, забурлило у меня в груди, поднялась неимоверная злость на них на всех - на Спенглера, на Бима, на Вовку Абрамцева, который сейчас встретит меня у выхода с бутылкой шампанского и спросит, с надеждой заглядывая в лицо: Ну как?
А ведь все могло бы быть совсем по-другому, не понадейся я на этого подлеца Бима. Знал же, нутром чуял - не может быть халявы, не бывает так! Я бы обязательно нашел другой выход, у меня вся ночь была впереди, а так - завалился спать в полной уверенности, что завтра передо мной все будут расстилаться ковровой дорожкой. Вот и разостлались.
Швед поднялся с кресла, всем своим видом давая понять. Что аудиенция окончена. Наверное, у меня сейчас был очень глупый вид, так как я буквально чувствовал усмешку, стремящуюся материализоваться у него на лице. Ничего не скажешь, он хорошо владел собой.
Господин Спенглер, - попросил я, - еще два слова.
Я взял чистый лист бумаги и начал рисовать. Я подробно обсказал свое положение дел, затем продемонстрировал, куда и как я собираюсь направить средства, полученные от него, во что это выльется, и что конкретно его организация с этого получит. Я играл в открытую - терять мне было нечего. И на бумаге рождался (именно рождался, так как все выкладки я делал в уме) новый финансовый план. Я не пытался убедить, вдолбить, загипнотизировать - у меня на это просто не было сил. Я просто объяснял. Точнее, я боролся, боролся до последней возможности за свое дело, за дело других людей, поверивших мне и связавших свою судьбу со мной.
Но менее всего мне хотелось бы, чтобы моё выступление было похоже на последний рывок загнанного зверя. Я не был загнанным зверем. Я был финансистом, равным ему, даже сейчас, у края пропасти. И именно это я хотел показать.
Артур Спенглер опять внимательно меня выслушал, на этот раз не перебивая, а затем вежливо поинтересовался:
- Не понимаю, почему вы сразу не начали с этого? У вас ведь есть огромнейший потенциал, и наши экономисты еще два дня назад просчитали в деталях все то, что вы мне сейчас продемонстрировали, хотя, конечно, в вашей позиции есть некоторые интересные нюансы и неожиданные идеи, которых мы не нашли. На таких условиях мы, несомненно, будем с вами работать. Но. как вы сами понимаете, необходимо будет пересмотреть некоторые пункты контракта.
Это было второе потрясение. Не слишком ли много для одного дня? Голова словно опустела, и лишь одна мысль вертелась в голове: Два дня назад... Это значит, что выход существовал еще позавчера, и сегодня ночью... о Господи! Сегодня ночью я бы непременно его нащупал, непременно бы додумался, ведь сейчас я нашел решение буквально за две минуты, а в моем распоряжении было целых восемь часов! Если бы только не...
Мистер Бим! Негодяй! Подлец! Мерзавец!
Дальнейшее помнится мне довольно смутно. Мы, кажется. Договорились со шведом, что сумму, необходимую для погашения моих наиболее горящих долгов он переведет уже сегодня, а завтра мы с ним встречаемся и дорабатываем все технические детали.
У выхода меня ждал Вовка. С бутылкой шампанского. Он с надеждой заглянул мне в лицо и спросил:
- Ну что?
- Все нормально, Володя, - через силу улыбнулся я. - Я же обещал.
А дальше было бурное веселье (в пределах разумного, конечно. Не идти же на встречу с больной головой), поздравления и все такое. Я все-таки сделал это. Я спас фирму.
Но это еще не все. Через два дня, проверяя финансовые отчетности, я обнаружил нехватку примерно тысячи долларов. Вместе со срочно вызванным бухгалтером мы начали перепроверять все бумаги и обнаружили платежку на счет фирмы Ап-грейд, торгующую компьютерами. С моей подписью и печатью. Платежка поступила в банк того самого числа, когда ко мне заявился мистер Бим, хотя я, разумеется, ничего подобного не подписывал. Разумеется, тогда на моем счету был круглый ноль, но как только Спенглер перевел деньги, банк аккуратно, согласно платежке, перечислил требуемую сумму на счет Ап-грейда. Помнится, Абрамцев тогда еще спросил меня:
- Ты что, так был уверен в успехе, что заранее решил прикупить себе оргтехнику?!
Я поднял на него уставшие глаза:
- Слишком долго объяснять, Вова. Слишком долго объяснять.
Вот такие вот дела. Так что решайте сами, верить в чудеса в наше нелегкое время, или лучше не стоит.
Беседа.
Осьминог Тхунг мирно отдыхал под ласковыми лучами заходящего солнца. Цветочная оранжерея, раскинувшаяся, на сколько хватало глаз, практически опустела, и лишь несколько посетителей все еще наслаждались прекрасным ароматом ранних цветов киталики. Но вскоре и они разбрелись по своим делам, и Тхунг остался в полном одиночестве. Он вздохнул, в последний раз мысленно окинул оранжерею, и, не обнаружив там ни одного разума, погрузился в бесконечные размышления о судьбе мироздания.
Но на сей раз ему не удалось вдоволь поупражняться в столь милой его трем сердцам древней мудрости. Его разума коснулся чей-то мысленный вызов, и через мгновение перед внутренним взором Тхунга предстал образ Ферта - его давнего приятеля.
- Добрый вечер, Тхунг, - промыслил Ферт. - Как поживаешь?
- Вообще-то замечательно. - коротко ответил Тхунг. - А ты по делу, или как?
- Ну... - начал Ферт, и Тхунг уловил некоторое смущение, - хотел обсудить с тобой кое-что...
- Что ж, - по щупальцам Тхунга пробежала еле заметная волна, - я не против. Милости прошу.
- Скоро буду у тебя, - радостно промыслил Ферт, и разумы осьминогов разъединились.
Тхунг начал устраиваться поудобнее, ожидая прибытия Ферта. Цветы киталики тем временем понемногу сворачивали свои лепестки, готовясь к ночной дремоте. Вскоре Тхунг обнаружил в оранжерее появление постороннего разума - это Ферт начал плавное перетекание из одной области пространства в другую. Так как Ферт был еще достаточно молод и неопытен, то перетекание заняло у него некоторое время. Тхунг бы преодолел то же расстояние практически мгновенно.
- Еще раз приветствую, - промыслил Ферт, представ, наконец, пред Тхунгом в полном объеме, и помахал пятым щупальцем, согнутым в дугу. Тхунг повторил тот же жест, и приятели расположились друг напротив друга, продолжая вдыхать чудесный запах цветов киталики.
- Ну, - первым нарушил мыслительный покой Тхунг, - что привело тебя ко мне?
- Та запись, которую ты дал мне... - ответил Ферт. - Начала древнего мудреца Ивкледа. Я воспринял ее от начала до конца, но, к сожалению, мало что осознал. Мог бы ты разъяснить мне некоторые моменты?
- О, Ивклед был великим осьминогом, - задумчиво протянул Тхунг. - Его образы не имеют себе подобных и до сих пор. Если бы только осьминожество могло осознать всю мудрость, заключенную в его идеях! Или лучше выразить - постулатах, как он сам это называл.
- Неужели ты полностью постиг... - с благоговением промыслил Ферт, не закончив образ.
- Нет, мне еще далеко до осознания всей истины. Но основные идеи, я, кажется сумел ухватить.
- Так объясни мне! - Ферт выразил крайнее возмущение. - А то я чувствую себя маленьким глупым осьминогом!
Тхунг усмехнулся.
- Ладно, попытаюсь. Осознал ли ты образ абстрактное мышление?
- Насколько я воспринял, это мышление о том, чего не существует.
- Неверно. Существует, но не имеет образа.
- Этого не может быть! - возразил Ферт. - Все сущее имеет образ.
- А как же точка, описанная Ивкледом? Можешь ли ты передать мне образ точки?
- Нет, не могу, - Ферт не сдавался, - но не могу потому, что не осознал ее полностью.
- Ты никогда не сможешь осознать ее полностью, - терпеливо мыслил Тхунг, - потому что она... как бы это лучше выразить... и есть, и нет одновременно.
- Не понял, - затряс головой Ферт.
- Хорошо, постараюсь донести до тебя понятие точка. Возьми образ песчинки, отделенной от всего остального песка, лежащего на берегу моря.
- Так...
- А теперь уменьшай, уменьшай этот образ до тех пор, пока не почувствуешь, что он исчезнет совсем. Запомни его перед самым-самым исчезновением - вот это и будет нечто, похожее на точку.
- То есть точка - это всего лишь маленькая песчинка?
- Нет, песчинка здесь не при чем. Мы могли бы представить и камень, и каплю, и звезду. Важно то, что это очень маленькое, такое маленькое, что образ того, чем это было ранее, теряется.
- Точка - это что угодно, сильно уменьшенное?
- Да, и лишенное образа.
- Мне тяжело это воспринять, - путано промыслил Ферт. - Как может быть то, чего быть не может? И раз его не может быть, то зачем оно вообще нужно?
- Так в том-то и прелесть абстрактного мышления! - выдал радостный образ Тхунг. - Мысля точку, которой нет, мы одновременно мыслим и песчинку, и каплю, и звезду - в зависимости оттого, что нам необходимо. Получается, что точка - это некий общий образ для множества других образов. Это и есть абстракция.
- О, - простонал Ферт, - безумие какое-то...
- Это не безумие, а гениальные идеи будущего! Осьминожество еще вернется к ним когда-нибудь. Однако, мы с тобой еще не закончили. - Тхунг явно вошел во вкус. - Как ты помнишь, у Ивкледа есть три базовых понятия, лишенные образа - это точка, прямая и плоскость. Точку мы с тобой уже попытались осознать, перейдем же к прямой и плоскости...
Тхунг еще долго замысливал несчастного Ферта различными образами и необразами, оживленно скручивая время от времени свои щупальца в замысловатые кривые. Солнце тем временем полностью скрылось за горизонтом, цветы киталики свернулись окончательно, а тела осьминогов стали излучать нежный бледно-розовый свет.
- ...и все-таки я никак не могу осознать, в чем смысл всего этого?! - издал отчаянный образ Ферт.
- А ты только посмотри, куда ведет осьминожество наш так называемый прогресс! Мы получаем энергию прямо из солнца путем фотосинтеза, не затрачивая на это никакого труда, одной лишь силой мысли перемещаемся в пространстве и общаемся друг с другом, наши тела приспособлены и к жаре, и к холоду. Мы изначально пошли по ложному пути, игнорируя идеи древних. Знаешь, что нас ожидает в ближайшем будущем? Тело осьминога атрофируется совершенно, мы потеряем способность к любым физическим действиям, наш разум окажется заточен в безвольную оболочку! И осьминожество выродится в конце концов в какие-нибудь примитивные растения, наподобие этих цветов. Тебе нравиться такая перспектива?
- Что же делать? - испуганно промыслил Ферт. - Где искать выход?
- Сложный вопрос. - Тхунг несколько раз свернул в кольцо и развернул все свои щупальца. - Древние дали нам лишь намек на это. Вспомни, ведь когда-то осьминоги жили в искусственных постройках и изобретали орудия труда для добычи пропитания. Сейчас мы считаем это дикостью и примитивизмом, а на самом деле это - ярчайший пример абстрагирования осьминога от окружающей среды! Ты только представь, какие громадные возможности таит в себе абстрактное мышление! Создание искусственных абстракций, их использование в повседневной жизни... Нам уже давно пора, да что там, просто необходимо задаться целью не дальше совершенствовать и без того приспособленное ко всему тело, а изменить и преобразовать под наши нужды окружающую среду!
- М-м-м... - образы ферта оказались на редкость туманными. - Мой разум не в состоянии вместить всего этого! У меня уже извилины разбухли от обилия информации.
- Да, - вздохнул Тхунг, - видимо, ты еще не готов. Но не печалься, придет и твое время.
- Позволь на сегодня закончить беседу, - попросил Ферт. - Я устал и хочу спать.
- Что ж, хорошо, - зевнув, ответил Тхунг. - Приходи как-нибудь еще, если появятся свежие мысли.
- До свидания, - попрощался Ферт и поднял пятое щупальце, согнутое в дугу, после чего начал плавное перетекание обратно.
- До свидания, - ответил Тхунг и повторил жест Ферта.
Ферт удалился, а Тхунг еще долго не мог заснуть, глядя на бесконечно красивое звездное небо и думая о тайнах мироздания.
- Абстрагирование, - тихо проговорил он, - только абстрагирование.
|