Вы не знаете, как аборигены тропических островов готовят для себя спиртное? Это интересно.
Итак... Железную - в 200 литров! - бочку наполняют водой. Согласно технологии кладут туда очищенные от кожуры орехи, и все это ставят на огонь. Через некоторое время орехи вылавливают, а в отвар кладут дрожжи и сахар из сладкого тростника, добавляют рис, который, как я заметил, кое-где здесь произрастает в диком виде. Смесь снова кипятят. Выдержав несколько дней, получают замечательное зелье, сравнимое по крепости с крепленым вином. Желающие могут воспользоваться изобретением старины Авиценны, который придумал перегонный куб. Самогон получается просто убийственный, пить его может разве что только наш любимый людоед.
Аборигены, как правило, никакой перегонкой не занимаются. Увеличения дозы спирта они добиваются количеством выпитого.
С основным блюдом в виду изменившихся обстоятельств, как я понимаю, они пролетели.
- Готовьте консервы, - сказал вождь.
- Это же НЗ, - возмутился Си Уто.
Для пещерного человека Си Уто обладал феноменальными познаниями.
- Да, - невозмутимо подтвердил старый шаман.
Неутомимый старец снова сцепил пальцы на большом животе. Теперь он и вовсе стал напоминать волка из "Ну, погоди!"
Вождь взглянул на него с негодованием:
- Ты ведь не хочешь вызвать гнев могущественного племени?!
- Нет, - съежился тот.
Надо сказать, что после отмены приглашения на казнь настроение у нас всех было отменное.
Благодаря тому, что я применил старый психологический прием, опасности - быть съеденным! - мы избежали. Я предложил выбранному мною трусливому негру на себе испытать мои возможности.
- Что толку камни громом и молнией поражать! - возмутился я. - Для меня гораздо веселее людей на части разрывать. Тех, конечно, кто в меня не верит. Есть такие? - Грозно посмотрел на всех.
Понятное дело, смельчаков не отыскалось. Одно дело наблюдать со стороны, как твердые предметы от одного взгляда на куски разлетаются, другое - самому рисковать.
Моя победа была полная, а капитуляция дикарей - безоговорочная.
Великий вождь Те Ихо, не будь дурак, сразу сменил гнев на милость. Мы распили с ним свежую бражку. На этом инцидент был исчерпан. Заверив его в вечной дружбе, мы отправились в хижину, которую племя выделило для нашего пребывания. Согласно заведенной традиции вечером предстоял роскошный пир, а поутру нас обещали вернуть на остров к нашему великому племени. Хотя было еще одно предложение: остаться погостить несколько дней. Но мы отказались, сославшись на срочные дела, ждущие нас дома.
А пока мы могли привести себя в некоторый порядок после неожиданных приключений и в ожидании пиршества спокойно отдохнуть.
Оказавшись в стороне от дикарей, Василий блаженно растянулся посреди хижины.
- Уф! - вздохнул он. - Хорошо, что все хорошо кончилось.
- Да, было бы плохо, если бы все кончилось плохо, - в тон ему ответил я.
Ильдар сосредоточенно уставился перед собой. Деревянная фигурка свисала с потолка хижины.
- Болит? - участливо спросила Лия.
Я кивнул. По правде говоря, мне сейчас требовалось не сострадание, а квалифицированная медицинская помощь. Моя рана в жарком климате могла быстро нагноиться, и тогда можно товарищам уже начать скидываться на венок, чтобы потом не тратить время на хлопоты. Одна надежда на то, что я вернусь на остров к великану, который гонит классный самогон. Других антисептиков вряд ли здесь отыщешь.
Одно слово, дикари. В наличие имелись лишь многочисленные хирурги, эти первобытные представители кардинальной медицины, помощь которых требуется только безнадежно больным.
- Этот колдун просто так от нас не отступится, - заверил нас Ильдар, - ежеминутно жди от него пакости.
- А вот, кстати, он идет, - обратила наше внимание Лия, сидевшая у входа, - с ним - вождь.
Чтобы облегчить боль, я опустился на циновки, вытянул ноги. Пришлось привстать. Выглянул в проем. Вождь шел в нашу сторону, широко шагая. Словно царь Петр на известной картине. Жрец и двое самых жалких из негров составляли его свиту.
Настойчивость шамана просто поражала.
- Тьфу!
Ильдар чуть не поперхнулся.
- Наоборот - здорово! - Я не хотел расстраивать своих друзей раньше времени.
- Это почему? - заинтересовалась Лия.
- Лучше вести диалог без лишних свидетелей. Я имею в виду присутствие всего племени. Так легче всего провести олухов.
Я представил себе, как чернокожий владыка по-свойски заходит к нам.
- Не помешал? - спрашивает учтиво.
Я вежливо приглашаю его в дом и далее мы ведем неспешную светскую беседу. Высокие договаривающиеся стороны.
Мечты, мечты!
Не мог он нам помешать. Мы просто и откровенно бездельничали.
Только Василий занимался делом - плевал в потолок и радовался, когда плевок цеплялся и падал на него обратно. Со временем он придумал новую забаву: смачно сплевывал вперед и по-детски радовался, когда попадал прицельно в какого-то цветасто раскрашенного местного божка. Божок висел напротив входа и заменял, по всей вероятности, этим жутко религиозным людям икону.
- Василий, прекрати свое занятие, - властно приказал я, - аборигенам может не понравиться твое отношение к местным авторитетам...
- Понял, - сказал Василий и отвернулся.
Похоже, на этот счет у него были свои взгляды и менять их он не собирался.
Вождь с поклоном вошел и сел на циновку у входа.
Что же он молчит, подумал я нервно. И чего хочет?
Он был просто-таки пещерный человек. Надо расшевелить его. Иначе молчание становится тягостным. Может, их ритуалы и обычаи не позволяют заговорить первым. Хорошо хоть жрец с подручными остался снаружи.
- Нас будут кормить? - подал голос Василий со своего ложа.
Лия с осуждением посмотрела на него.
А что, Василий прав. Зачем тянуть кота за хвост? Если дружба, то изволь соответствовать. Если мир будет сейчас нарушен, то немедля выкапывай топор войны.
Однако вождь был настроен благодушно.
- Принесите еды и питья, - приказал он своим людям.
Пока они бегали за угощением, мы все молчали. Вождь церемонно передал мне кокосовую чащу с напитком. Я жадно припал к питью, которое мгновенно принесло некоторое облегчение моему горлу.
- И им - тоже, - сказал я.
Те Ихо шевельнул плечами. Рельеф мышц просто-таки заиграл под кожей.
Я перехватил восхищенный взгляд Лии.
- Да, - подтвердил Василий свое желание.
Он поднялся с места, опасаясь остаться без халявы. Но проблем не было. Двое негров, руки которых были полны провизии, вошли внутрь и положили перед нами принесенные дары. Мои спутники приступили к легкой трапезе. Говорить с вождем предстояло мне. Я не знал, как начать разговор, который мне не был нужен.
- Верните отобранные у меня предметы!
Как наиболее воинственный из нас, Ильдар пошел в наступление.
- Исполняйте, - властно сказал вождь, теперь обращаясь уже к шаману.
Я воодушевился. Значит, не все так скверно, как показалось.
- У вас к нам есть какие-то претензии? - жестко спросил я.
Негры, принесшие выпивку, боязливо жались в углу.
- Говори! - жестко потребовал я.
Оттопыренные уши вождя зашевелились при этих словах.
- Нет, нет, - испуганно замахал руками Те Ихо.
Какое-то "Маппет-шоу" да и только! Я с трудом сдерживал улыбку.
Василий сохранял непроницаемое выражение лица.
- А какого черта пришли? - Лия не удержалась и прыснула.
Вождь, сохраняя достоинство, молчал. Испуганные негры по его знаку убежали из хижины. Едва они скрылись, бесшумной походкой появился шаман.
Василий сосредоточенно молчал.
Ильдар тоже не подавал голоса. Он молча жевал салат из мягких тканей кокосового ореха.
- Вот! - Шаман протянул владыке что-то завернутое в широкие пальмовые листья.
Боязливо приняв из рук шамана, вождь сразу же протянул нам принесенные предметы.
Фотограф поторопился развернуть сверток. Для этого даже пришлось склониться над землей.
- О боже! - вскричал Ильдар. - Что это?
Могу представить его душевное состояние!
Из глаз фотографа полились слезы: фотоаппаратом пытались колоть орехи. Не знаю, может, нашли иное применение. Во всяком случае, искали. Внешний вид отдельно лежащих деталей говорил о том, что дорогая аппаратура испытала сильные потрясения.
Ильдар не привык скрывать эмоции.
С расширившимися от возбуждения глазами, он схватил бедного жреца за волосы и поднял его над собой. Я боялся одного: как бы старичок не испустил дух. Тогда нам крышка.
В тишине, заряженной электричеством тревожного ожидания, раздался голос:
- Я убью вашего урода! Прямо сейчас, - орал фотограф, крайне возмущенный.
Иногда в голову Ильдару приходят совсем уж дикие мысли. Но сейчас все мы, верные друзья, понимали его душевное состояние.
- Ильдар, подожди, - бросились мы спасать тщедушного старца с большим животом и куриными мозгами.
Вождь как-то сник. Его массивная фигура перестала производить впечатление даже на Лию. А остальные и вовсе чуть не затоптали его во время разборки.
Наш идиллический альянс распадался на глазах.