Земля вновь задрожала, но на этот раз не от грома. Вибрация и шум исходили из-за леса. Сотни воинов конных и пеших спешили в бухту. Они выстроились по обе стороны дороги, пропуская вперед командира и знаменосца. Четко, ровно, в полной боевой готовности. Группа всадников приблизилась к высадившимся на берегу морякам.
"Я военачальник Ронхарда и верховный воевода Хардграда", - грозно и громко обратился к ним один из воинов: "А вы кто такие? И зачем пожаловали в наши земли?"
"Роан? Верно?" - вопросом на вопрос ответил Георгий.
- "Верно. Даже более чем. Представьтесь и сообщите, откуда вам известно мое имя"
- "Георгий, генерал королевства Навалы. Неужели не признал меня? Ведь это земля и моя тоже"
- "Не верю своим глазам, ты ли это? Столько лет прошло"
Воевода спешился, подошел ближе, пристально посмотрел в глаза давнему другу. Не в силах больше сдерживаться, широко улыбнулся и обнял старинного приятеля. Все это время дождь лил не переставая.
- "Но я не один как видишь. Со мной принцесса Навалы Миа. Королевичи Мериаречья Дмитрий, Кристиан и Александр. И еще много, много славных и доблестных воинов. Непростые дела привели нас в Ронхард. Тьма пришла. Навала в осаде. Мой сын держит оборону. Но долго ему не выстоять. Королевству Навалы нужна помощь Ронхарда"
- "Помощь говоришь. Ронхард всегда, в горе и в радости был с соседями заодно. Так будет сейчас и всегда. Идемте в город. Будете уважаемыми и долгожданными гостями. Государь будет рад принять вас во дворце"
Воевода громко свистнул. Тут же подвели с десяток свежих лошадей.
- "Хардград здесь недалеко. Кони быстрые и послушные. Мы в один миг там окажемся"
Воины, конные и пешие стояли неподвижно под проливным дождем. На фоне таинственного елового леса они выглядели еще более величественно, неприступно и непобедимо. Сильные, высокие, все как на подбор в кольчужных рубашках и остроконечных шлемах, с алыми щитами в руках. Пролетая верхом на коне мимо стройных рядов, нельзя было не восхититься ими. Дорога устремилась в лес. Сделала несколько поворотов и вышла на холм. С него открывался великолепный вид на Хардград, величественный, деревянный город, изящный, стройный, точеный, словно игрушка. Башни огромные, боевые и ровный частокол зубцов оборонительных стен. Высокие и аккуратные терема. Улицы города шли по кругу, по спирали, устремляясь к более высокому центру, где находился деревянный замок. Дождь прекратился и в лучах только что появившегося солнца Хардград казался безмятежным, статичным будто мираж, будто видение, будто сказка. По правую сторону от города, у подножия холма протекала река, по левую сторону чернела обширная, только что засеянная земля. Далее до самых синих, туманных гор простирался еловый, дремучий лес.
Люди, повстречавшиеся на въезде в город, были веселы и добры, лица светлы и открыты, одежды нарядны. Было видно, что всех их переполняет радость и волнение. Улыбнувшись и поклонившись чужестранцам, воинам, воеводе, горожане устремлялись к реке.
"Сегодня праздник окончания весеннего сева", - пояснил Роан: "На берегу установили большие шатры. Вечером непременно провожу вас к ним. Будем много угощений, будет шумно и невероятно красиво"
Прибывших гостей не встречали. О них никто ведь не предупреждал и не знал. Но не смотря на это прибытие в Хардград оставляло неизгладимое впечатление. Оно было торжественным и величественным. Во многом благодаря великолепной архитектуре и кропотливой работе талантливых мастеров. Сводчатые арки, резные фигуры одухотворенных воинов, строителей, землепашцев исполненные из отвердевшей, наполненной золотым светом Солнца смолы деревьев. Удивительно тонкие и проработанные до мельчайших деталей узоры, орнаменты растений, образы диковинных птиц и животных. Принцесса Миа была невероятно рада увидеть среди них бесподобную фигуру единорога. Казалось, он был как живой и гриву его развивал солнечный ветер.
"Непременно в Сафинии будет стоять точно такой же единорог", - решил Кристиан, заметив восхищение принцессы: "Или быть может даже еще лучше и красивее"
Широкая, центральная улица шла вперед по кругу и немного вверх. Между домами почти не было проходов. А те, что существовали, закрывали мощные, крепкие ворота. Правая сторона была торжественной, нарядной, открытой. Левая часть выглядела более воинственной и неприступной. До самой последней секунды нельзя было увидеть деревянный замок. Лишь только миновав последний крутой поворот, путник воочию мог лицезреть его. Государь радушно встретил гостей на вершине высокой деревянной лестницы. Он лично проводил их в просторный парадный зал. Точеные колонны украшали резные цветы и листья. Изящным и узорчатым было все, пол, потолок, стены, мебель, люстры и канделябры. И в каждой детали была заключена частичка солнечного света. "Сколько же сил и труда было положено на создание такой красоты!" - промелькнуло в мыслях Дмитрия. Король не стал подниматься на трон, ограничился лишь первыми двумя ступенями.
"Рад вас видеть и принимать у себя, мои дорогие гости", - произнес он громко, радостно и торжественно: "Прошу расскажите мне, что происходит в мире. Мне очень интересно. Я давно не получал вестей из-за моря"
"Тяжелые времена настали, государь", - мрачно произнес Георгий.
"Навала взывает о помощи!" - эмоционально воскликнула Миа: "Сумасшедший разбойник Даланддин собрал немыслимое воинство и держит в осаде столицу королевства. Народ наш стоек и храбр, все как один будут стоять до последнего за родной город. Но силы неравные. Я и мой отец, мы не в праве допустить бессмысленных, страшных жертв. Поэтому я здесь и молю о помощи. Вместе мы прогоним разбойника на край света, туда, где даже великая пустыня Рой-над-Рой покажется раем"
Миа, спокойная, чувственная и мелодичная как река, обернулась водопадом, сильным, преисполненным решимостью, энергией и яркими бурными эмоциями. Кристиан смотрел и не мог никак налюбоваться на нее. Чувство восхищения своей избранницей росло в груди, страстное желание везде и всюду, всегда быть рядом с ней. Смотреть в ее глаза, слушать ее голос, держать ее за руку. Но было во всем этом торжестве, частица тревоги. Воображение рисовало печальную картину кружащих в воздухе искр и пепла. Неизвестно откуда взялись эти образы, словно предчувствия возникли сами собой. Но даже они не могли нарушить умиротворение королевича. Он был готов к любым трудностям к любым испытания. Он чувствовал силу и верил, что справится даже с самым страшным и грозным врагом.
"Даланддин, я слышал это имя когда-то", - спокойно, будто бы размышляя, произнес король Ронхарда: "О нем отзывались восторженно и похвально как о человеке чести, великом и храбром воине. С каких пор он стал разбойником?"
"С тех пор как отступился от истины", - ответил Георгий: "От неведомых, тайных манускриптов помутился его разум. Он стал верить лжи, притворившейся истиной. Как известно ложь может принимать любые обличия, казаться правильно и добродетельной. Любой человек различит разницу и подмену, если только мысли его не охвачены навязчивой идеей. Мысли об избавлении мира от кажущейся ему мнимой, призрачной угрозы свели прославленного героя с ума и привели к реальным бедам. Он ступил на путь ведущий во тьму безвозвратную"
- "Значит, вы говорите, силы у него огромные?"
- "Да государь. Кто ему помогает не известно. Как и чем он привлек на свою сторону несметное число странствующих воинов это тайна"
- "Ронхард всегда помогал своим соседям. Давняя дружба связывает нас, и у меня нет причин сомневаться во всей серьезности сложившейся ситуации. У Ронхарда есть сила немалая, неисчислимая. Три дня и мы готовы будем выйти в путь"
"Прошу прощения, ваше величество", - вмешался Иль: "Я не видел ни одного корабля, значит ли это, что многочисленное воинство отправится до Навалы через непроходимые леса, болота, горные перевалы и ущелья?"
"Иль, ты еще не видел город кораблей", - улыбнулся Георгий: "Больших и прекрасных кораблей. Воды реки Уссоль, что протекает за стенами Хардграда, разделяют тот город надвое"
"Именно так", - на весь зал оповестил государь: "Через три дня для нас откроются великие ворота города кораблей. На борту сотни небесных птиц мы устремимся в Навалу на битву с врагом. А пока располагайтесь в стенах моего прекрасного дворца. В нем есть все, что нужно. Вечером будет грандиозный праздник, приглашаю вас всех. Будем петь и веселиться до самого утра. Как делали до нас это наши отцы, а до них их отцы и отцы их отцов до самой глубины седой и древней. Вам понравиться"
Торжество которого так долго ждали, о котором так много говорили, началось с последним лучом заходящего солнца. За городом, возле реки огромное пространство было оживленно тысячами голосов, согрето теплом тысяч сердец. На противоположном берегу темнел лес. Среди мощных, вековых стволов поселилась непроглядная темнота. Ветер раскачивал верхушки деревьев и шумел в ветвях тихо и убаюкивающее, словно колыбельная песня. Под большим белоснежным навесом были выставлены длинные столы. Их накрыли белыми, льняными тканями с вышитыми по краям цветами и расставили еду. В стороне разожгли высокий костер. Свет источаемый пламенем рассеялся и лег во травы далеко, далеко. Он осветил и согрел вдохновенные, божественно чистые и прекрасные лица собравшихся, наполнил сердца добротой и тронул до глубины души гостей. Кристиан подумал даже, что быть может здесь, в Хардграде самое тихое и прекрасное место на земле. Ибо умиротворение и спокойствие наполняло все тело без остатка. После непродолжительной и удивительно вкусной трапезы люди один за другим устремились к костру. Зазвучала песня. Один за другим ее стали подхватывать множество голосов. Прекрасных и чистых, достойных слуха ангелов. Смех и веселье, словно крохотные колокольчики зазвучали то тут то там. Музыканты неведомые и невидимые вступили в игру. Девушки с помощью венка из полевых цветов выбирали себе молодых людей. Довольные своим выбором, они увлекали за собой в танец своих избранников. Лишь Миа и Кристиан стояли неподвижно, глядя друг другу в глаза. Чувствовалось, что время будто бы застыло, вместе с тем казалось, мимо проносится вечность и ничего не меняется. Торжество и ликование чувств. Эйфория и сумасшедший танец. Дикий, яркий огонь в глазах. Они смотрели друг на друга с жадностью, ловя отблеск каждого чувства. В глубинах их сердец разрастался росток любви. Росток нежный, но очень сильный. Для него нет, и не будет ни преград, ни оков. Ни гранит, ни железо, ничто не может встать на пути этого чувства. Кристиан понимает, что вот она перед ним та единственная на все времена и миры. Он последует за ней не то чтобы на край земли, но гораздо дальше, в небеса, на яркий свет и во тьму, в непроглядную бездну.
"Ты божественно прекрасна", - шепчет он Мие: "То, что с нами происходит здесь, между нами самое лучшее, восхитительное, что может быть с кем бы то ни было из живущих на земле. Ты небо и луна для меня, моря и океаны все разом. Ты сотни дорог, ты реки, леса, поля и горы. Ты весь мир, мой мир для меня. Живой и настоящий. Я не хочу отдавать жизнь за тебя, я хочу прожить ее рядом с тобой до глубокой старости, до седых волос и морщин на лице, бок о бок до последней капли. И в смертный час также восхищенно смотреть в твои глаза, благодарить и радоваться за то, что ты была со мной. Во мне разом, в один миг проснулось все. Огонь, он обжигает мне лицо. Ветер, он поднимает меня над землей и я не чувствую ни травы, ни почвы под ногами. Вода, я улыбаюсь и плачу, видя тебя. Все во мне ликует. Так же искренне, ярко как все эти люди вокруг нас. Земля зовет в путь, странствовать, идти всегда только к тебе. И непросто идти, танцевать по пути без устали"
Кто-то увлекает Кристиана и Мию в общее кружение, в общий танец. От центрального огня загораются то тут, то там огоньки поменьше. В общем танце, круговороте лиц и фигур принц и принцесса вместе, заодно как единое целое.
На отдалении от веселого народа, от хороводов и костра, на возвышении стояли Александр и Дмитрий. Внимание младшего королевича привлекала величественная, снежная вершина, возвышавшаяся далеко за лесом, на горизонте.
"Он сейчас где-то там, среди снегов и камня", - выражение лица Александра было задумчивым и серьезным: "Я должен идти туда. Взобраться на вершину и вновь призвать его"
- "Ты хочешь идти один?"
- "Да"
- "Это очень рискованно и непросто. Ты не был никогда в горах и не знаешь, насколько лед и снег может быть обманчив и опасен, там меж бездонных пропастей узкие тропы. Одно ошибочное движение и неминуемая гибель. Там камнепады и лавины внезапны и стремительны. Там не пройти одному"
- "Все это верно, я не знаю гор, не знаю дороги, не знаю как вести себя там, наверху. Но я слышу голос покрытого снегами каменного великана. Он звучит во мне, непростой, сложный, величественный и понятный мне. Пойми, все мы выбираем свои пути, правильные или нет, но так велит нам наше сердце. Ты выбрал Эльалланте, северный край, Кристиан Навалу и Мию. Мне суждено покорять горы и быть повелителем драконов, таким же каким был Лег. Мне нужна будет лира, она поможет мне, укажет путь. С ней я не пропаду"
- "Слишком рискованно, слишком опасно, слишком все непредсказуемо. Я отцу обещал, клялся матери, что не брошу вас обоих, буду везде и всюду с вами. Я не могу тебя отпустить одного и Кристиана оставить тоже не могу"
- "У Кристиана все хорошо. Он нашел свой путь, нашел себя. Вон вокруг него сколько людей. Я тоже могу, у меня тоже все получится, я тоже имею право идти на зов сердца. Пусть даже я младший из всех вас, это ничего не меняет"
"Я пойду с ним", - вступила в разговор София.
Она подошла тихо, незаметно оказалась позади братьев. Ее белокурые кудрявые волосы сияли в свете луны. Их неустанно теребил ветер.
Девушка улыбнулась: "Я хочу идти с ним туда на вершину горы, искать дракона"
Дмитрий долго и пронзительно посмотрел в глаза Софии.
"Быть может, вы пойдете туда, но не сейчас и не завтра", - повернувшись и собравшись уходить, твердо и сурово ответил он.
"Он отпустит нас, вот увидишь", - девушка не скрывала радости и оптимизма: "Идем на праздник"
София настойчиво потянула нахмуренного, словно тучи молодого человека за собой.
- "Постой. Ты действительно хочешь искать со мной дракона?"
- "Да. А почему бы нет. Я, так же как и ты обожаю этих величественных существ. Идем же"
Твердым, чеканным шагом Дмитрий шел по коридорам деревянного дворца. Он остановился у двери с четырьмя стражниками.
"Надежна ли, крепка ли наша охрана? Цела ли лира?" - спросил королевич.
"Все хорошо, сокровищница неприступна", - ответил за воинов старец Кура, до поры остававшийся незаметным.
- "Александр хочет идти на вершину и взять с собой лиру"
- "Пусть идет, не препятствуй ему"
- "Это слишком опасно. Я не могу допустить, чтобы Александр потерял лиру. Я не хочу, чтобы такое великое и грозное оружие оказалось в чужих руках"
- "Она его по праву. Александр обрел лиру. Она будет звучать только в его руках и ни в чьих больше. Ни в твоих, ни в руках врага. Без него лира просто дерево со струнами, и все"
- "Что если вы посвященные ошибаетесь?! И тот человек со скрипкой, что был сегодня здесь на закате тоже. Вы твердите, что видите всех и вся, и наблюдаете в тайне, не выдавая себя. Но у каждого на этом свете есть тень. И тень может проснуться, почувствовать свою силу и взять под контроль свет. Кто из мудрых будет в этот момент там, в горах с Александром? Кто, словом направит на верный путь и отговорит от дурного поступка?"
- "Ты излишне беспокоен за брата, князь. Дай ему возможность обрести самому силу духа. На корабле он доказал, что ему под силу это. София будет с ним"
- "София?! Да она всего лишь девчонка!"
- "Для посвященных возраст не имеет значения. Ее слог, ее стиль речи пришлись ведь тебе по нраву и по душе. Эта девушка приглянулась тебе. Я вижу все твои искушения. Не ищи повода удержать лиру возле себя. Она не даст тебе ни власти, ни ответов на твои вопросы. Будь честен перед собой и тогда ты сможешь победить все искушения. Не ври себе никогда, не строй для себя обманных и мифических путей и дорог. Будешь плутать по ним до бесконечности и ни к чему не придешь"
- "Я справлюсь. Многие лета наполнили мою жизнь. И я смогу одолеть мимолетную слабость. Мне не нужна София, не нужна власть. От власти я бежал в Эльалланте. Мой край, там моя княжна, моя Олия. Она ждет меня, я знаю, верит всем сердцем, с надеждой глядя в горизонт. Но я плохо чувствую ее тепло, плохо слышу ее голос. Слишком далеко. От Эльалланте до Сафинии долгие дни пути, еще это море! Слишком далеко! И этот инструмент сводит меня с ума. Внушает мне дурное. Но я справлюсь с искушениями. Справится ли Александр?"
- "Это не лира внушает тебе привязанность и влечение к юной девушке. Твое сердце огромно и очень сильно. Оно наполнено добром и светом. А там где добро, там где-то рядом притаилось зло. Оно ждет наших ошибок. Витает сумрачным туманом незримо. Не вдыхай, не верь ему. Отпусти их в путь вместе с лирой и вот увидишь в твоем сердце воцариться покой"
На грандиозном празднике, завершившемся красочным фейерверком и морем разноцветных огней нет только одного человека. Гэбриэл неистовствует в одной из комнат дворца предоставленной в его распоряжение. Он мечется из угла в угол. Совершает резкие взмахи руками и долго бубнит что-то несвязанное.
"Она слишком глубоко в душе, в сердце, так крепко пришита, что я отрываю ее, а мне нестерпимо больно", - речь его становится яснее: "И сил не хватает! Ее частица присутствует во всех жизненно важных уголках моей души! Если удалить ее, я умру! Кровью истечет мое сердце! Ревность и нежелание ее отпускать кричат, вопят во весь голос! Мучают меня! Эти чувства противоречивы, страшны, их трудно понять! И они убивают любовь, жестоко и неумолимо. Любовь плачет, она не желает погибать. Она ухватывается за каждый, пусть даже призрачный шанс. Я не знаю о чем думать. Не знаю, не знаю, не знаю! Я всегда думал только о ней! Ревность сводит меня с ума! И приводит в ярость!"
Гэбриэл вскрикивает и падает обессиленный на пол.
Миа, изменилась ли она, став человеком? Она лишилась крыльев и бессмертия ангелов, но душа ее была прежней. Она научилась чувствовать и ценить время. Но не потеряла бесстрашия и жажды полета. Она отдала всю себя в распоряжении его рук и слов. Невидимыми нитями Миа привязала себя к Кристиану. Он же знал и чувствовал, что душой она крепко обручена с ним. Ему не нужны были оковы на ее нежных руках. Он любил ее такую кроткую, нежную, смущенную. Кристиан, обнял Мию за талию, прижав крепко к себе, словно перышко легко приподнял и посадил ее на стол. Она откинулась назад, открыв поцелуям грудь и плечи. Она его манила и притягивала к себе, обручая с собой своим нерушимым кольцом. Она смущалась и не знала, что с ней происходит. Ей нравилось, как и что он говорил. Нравился его бархатный голос. Тембр околдовывал, уводил за собой в состояние невесомости и бесконечности бытия. Как он нежно и проникновенно шептал ей на ушко трогательные слова. Кристиан просил Мию поддаться наслаждению и не думать больше ни о чем. Она чувствовала его в себе. Чувствовала его дыхание на своем плече, его поцелуи на своей шее. Он дышал вместе с ней, прижимал к себе и отпускал. Двигался с ней в так. Был в ней. У них было единое дыхание, единое сердцебиение, одно на двоих. Она обнимала его все крепче, так, что они сливались в единое целое. Она чувствовала его тепло там, внизу живота, его движения, его мощную пульсацию. Он продолжался глубоко в ней, разливался рекой жизни. Она обручалась с ним нежно, крепко и нерушимо. Эти кольца в отличие от обручальных колец не жгли и не сковывали тело. Они спаивали в единое целое две души, доставляли радость и блаженство. Миа любила его и не искала более объяснений своим чувствам. А он лишь только повторял: "Ты мой ангел, моя любимая, моя звезда. Моя, моя, моя"