Аннотация: Захочется ли тебе чаю, который заваривает наша Клавочка? Даже если Клавочка - это новый кухонный робот?
Подай-ка мне чаю, Клавочка
- Нет, я больше этого не вынесу. Остановите корабль и сбросьте меня на какой-нибудь захудалой планете. Я буду там жить, высекать из камня огонь и сам готовить себе еду! - буркнул Васильич и гневно скосил глаза на капитана.
- Васильич, ты и здесь можешь готовить себе сам. Кто тебе мешает? - капитан пытался придать разговору вид пикировки, но как-то лениво, без искринки. Видно было, что тема эта ему порядком наскучила.
- Оно мне мешает. Как прикажете мне готовить, когда там это?
- Во-первых, у "этого" есть имя, и имя это тебе прекрасно известно. А во-вторых, Клавочка у нас не жадная, и если ты вдруг захочешь побаловать себя стряпней, она потеснится, - в голосе капитана звучала неприкрытая ирония.
- Какая из нее Клавочка, из этой консервной банки? Я и тогда против был, чтобы вы это чудовище назвали в честь моей любимой Клавдии Игоревны, которая готовила столь божественные пирожки с повидлом, - при упоминании пирожков Васильич не удержался и облизал поджатые в гневе губы, - и сейчас, слышите, от этого не в восторге!
Перед взором всей команды, как живые, выскочили вышеупомянутые пирожки и стали соблазнительно истекать повидлом. Все прониклись зрелищем и вздохнули по потерянной Клавдии Игоревне. Один лишь капитан - прожжённый вояка - повидловому очарованию не поддался:
- Васильич, мы слышим. Мы тебя слышим по нескольку раз на дню, поскольку нет у тебя более любимой темы для разговора, чем жаловаться на нашего нового повара.
- Да не повар она - она робот. Вы понимаете? Бездумная жестянка не может носить гордое звание корабельного повара. Вот Клавдия Игоревна была повар. От ее борща по всей капитанской рубке несся запах амброзии.
Тут команде показалось, что с кухни в гостиную пробрался запах борща. Все завертели носами, но борщ, как и ожидалось, был лишь игрой воображения. Васильич, вдохновлённый успехом своих слов, продолжал:
- А теперь что? Всё какое-то безвкусное и безликое, и так каждый день. Ни тебе подгорелых котлеток, ни пересоленного супа?
- Ты еще поучи робота суп пересаливать!
Капитан устал от этого бессмысленного разговора, который повторялся каждый день как по расписанию. В один день вместо борща были щи, в другой день солянка, но суть спора от этого не менялась.
- И вообще, Васильич, ты же прекрасно знаешь, что мы бы ни на кого не променяли нашу Клавдию Игоревну, если бы не её прострел в позвоночнике. С таким заболеванием в космос летать нельзя - скрутит так, что с постели не встанешь. Ты ведь врач, не мне тебе объяснять.
- Ну и взяли бы кого-нибудь человеческого? Что, на земле нормальных поваров не хватает?
- Да ведь времени не было - срочный вызов, в 24 часа собирайся и лети. Где бы я тебе за сутки хорошего повара нашел? А взял бы с улицы, ты первый от его стряпни плеваться бы начал.
- А я и сейчас плююсь. Раньше бывало, придёшь на кухню: "Клавочка, милая, налей чайку?" И Клавочка заваривает вкуснейший мятный чай. А теперь что? Я чая уже полтора месяца не пил.
По тону, которым была произнесена фраза, всем вдруг стало ясно, что ворчливому доктору не без борща, а именно без чая жизнь - не жизнь.
- Васильич, ну пойди и попроси у робота чай! Кто тебе не даёт? - капитан начинал медленно закипать, прямо как тот самый чайник, которого так страстно желал Васильич.
- Гордость! Гордость мне не даёт. Как я буду просить что-либо у консервной банки? Она мне такого чая заварит, что еще отравлюсь.
- Хочешь, я сам тебе чай заварю? Я тебя травить не буду. Мне врач на судне живым нужен, - капитан предпринял ещё одну попытку примирения.
- Да разве в чае дело? Дело в человеческом общении. Раньше вот придёшь на кухню, а там всё как на Земле - Клавочка в фартучке суетится у плиты. Сядешь за стол рядом, поболтаешь с ней о том, о сём - и кажется, что ты дома. А сейчас что? Не на дом похоже, а на лабораторию.
- Если только в этом дело, то ты также можешь прийти к нашей новой Клавочке и поболтать с ней, о чем хочешь.
- Это что ж, консервная банка говорить умеет? - слуга медицины изумился не на шутку.
- Ну ты даёшь, Васильич. Я понимаю, что ты врач и о робототехнике имеешь весьма поверхностное представление. Но ведь разговаривать умеет даже обычный навигатор. А наша Клавочка - самая новая модель робота, можно сказать, только с конвейера. Не каждому так повезло!
Видно было, что капитан гордился своим приобретением, несмотря на все протесты. Хотя других протестующих, кроме упрямого врача, на судне не было.
- Вот ещё, болтать с жестянкой. Этого только не хватало, - пробурчал Васильич, но разговор прекратил, впал в задумчивость.
Перебранка закончилась, и команда, насытившись представлением, занялась своими делами. Механики сели в кружок, чтобы раскинуть партию в карты. Медсестра Алёнка достала из-за пазухи очередной любовный роман и устроилась на своем любимом кресле. Капитан и штурман ушли на капитанский мостик. Поэтому, когда доктор Васильич встал и тихонько вышел из кают-компании, никто не придал его уходу особого значения. Устал человек и пошёл к себе отдыхать. Спорить - это ведь дело затратное и утомительное.
Корабельный врач, однако, направился не к себе, а туда, где его точно никто не ожидал встретить. Недавний разговор с капитаном разбудил в нем любопытство, которое после долгих пререканий со здравым смыслом всё-таки победило и привлекло его на кухню. Васильич в знак протеста не был в этой части судна с самого отлёта, то есть уже полтора месяца. Но слова капитана зародили в покорителе космоса зерно сомнения, и заслуженный доктор и по совместительству враг роботов решил сразу с этим покончить.
"Я только приду и посмотрю на неё, ничего более. Естественно, в ней нет ничего человеческого. Она и выглядит, наверняка, как старый сейф. Какая-нибудь квадратная и неуклюжая".
Однако ожиданиям Васильича не суждено было оправдаться. Робот был сконструирован по человеческому подобию и своим внешним видом совершенно точно походил на женщину. Конечно, у неё не было кожного покрова - вместо него железная оболочка. Но в остальном совсем как обычный человек - даже причёска у неё была женская, кокетливая, с завитушками.
"Она что, укладывает волосы?" - подумалось Васильичу, и сам он устыдился своих мыслей. Это же уму непостижимо, чтобы робот делал себе причёску. Однако то, что никак не укладывалось в голове у современной медицины, для современной робототехники, видимо, было обычным делом, поскольку волосы совершенно точно выглядели уложенными.
Тут женщина-робот повернулась к Васильичу, и он увидел на ней яркий фартучек с цветочным орнаментом по периметру. "Зачем роботу нужен фартук?" - хотел было подумать Васильич, но не смог, поскольку его мысли до сих пор спотыкались о причёску и никак не хотели идти дальше.
- Здравствуйте, Иннокентий Васильевич, - женщина-робот заговорила первой. Голос у неё оказался приятный - женский и с хрипотцой.
Васильич так изумился тому, что она говорит, что даже забыл удивиться её исчерпывающей осведомленности.
- Это ты что же, умеешь разговаривать?
- Я, скорее, только учусь, - сказала машина.
- Как это учишься? У кого?
- У всех, кто ко мне заходит. У Алёнки, - начала перечислять машина, совсем по-человечески загибая пальцы, - у техника Вити, у капитана тоже. У меня самообучающаяся программа, я всё запоминаю и совершенствуюсь.
- И чему же эта непутёвая Алёнка тебя учит? Наверняка, каким-нибудь пустякам в виде любовных романов?
- Да, она иногда приносит сюда книги. Только я не разбираю букв, поэтому она читает мне вслух. Но когда-нибудь я обязательно научусь и смогу сама всё прочесть.
- Это ведь что получается? - изумился доктор. - Занимают тебя какой-то ерундой, а самому главному тебя научить некому? К примеру, читать, или писать, или даже играть в шахматы? Вот ты умеешь играть в шахматы?
- Нет, не умею. Но я очень хочу научиться.
- Только у нас некому тебя учить. Кроме меня в шахматы играет один лишь капитан, но ему не до уроков.
- А Вы? Не могли бы Вы научить меня? Я обещаю быть хорошей ученицей.
- Да что ты, как же такое возможно. Ты же робот? - воскликнул Васильич, но видно было, что твёрдость доктора давала трещину под ласковым напором механической Клавочки.
- Я и правда робот, Иннокентий Васильевич, зато именно поэтому меня будет легче учить. Я очень быстро запоминаю. А когда я научусь, то буду играть с Вами в шахматы, когда захотите.
Такого поворота событий доктор никак не ожидал. Шахматы были его любимым занятием, и Васильич очень горевал от отсутствия на корабле достойного противника. А тут удача, будто, сама плыла в руки. Конечно, расскажи ему кто-нибудь ещё пару часов назад, что он станет примерять на себя роль учителя несмышлёных роботов, он бы только посмеялся этому выдумщику в лицо. Но теперь, странное дело, его стойкое отвращение к техническому прогрессу каким-то образом постепенно улетучилось. На его место пришла родительская снисходительность, которой у доктора было через край. На земле его ждала жена и пятеро детей.
- Ну что же, - сказал Васильич, глядя на застывшую в ожидании, и оттого ещё более напоминающую человека, Клавочку, - видимо, придётся всё-таки взять тебя в ученицы. Тогда, может быть, начнём прямо сейчас?
- Я с удовольствием, Иннокентий Васильевич.
- Только как же вести урок без шахматной доски. Вот ведь незадача! - корабельный врач со вздохом развёл руками.
Клавочка разочарованно вздохнула. Васильичу даже на миг показалось, что глаза её увлажнились. "Ну вот, сейчас разревётся", - подумал доктор. - "Хотя подождите, как это разревётся? Робот? Какие, однако, глупости лезут мне сегодня в голову".
Подумал Васильич одно, а сказал совсем другое:
- Ты только не расстраивайся, - Васильич сам удивился своим словам. - Мне кажется, у меня в каюте завалялась за ненадобностью шахматная доска. Она прекрасно подошла бы в качестве учебного материала. Жди меня здесь, я сейчас вернусь, и мы начнём урок.
Окрылённый желанием нести доброе и вечное в массы, пускай даже массы эти состоят из железа и микросхем, Васильич так спешил, что на одном из поворотов налетел на Алёнку. Мечтательная медсестра шла, зарывшись носом в книгу, и, как это всегда случается с тонко чувствующими натурами, ничего не замечала перед собой.
- Вы куда это так спешите, Иннокентий Васильевич? Не заболел ли кто?
- Нет, Алёна, все здоровы. Я иду к себе в каюту играть в шахматы, - Васильич вдруг понял, что он и под дулом пистолета не проговорился бы о намерении обучать своего заклятого врага, пусть даже на настоящий момент уже бывшего. Но Алёна никак не унималась:
- В шахматы? Вы будете играть один?
- Конечно, один! Мне что, для этого обязательно требуется компания? - ледяной тон Васильича пресекал дальнейшие расспросы.
- Наверное, не обязательно. Но мне всегда казалось, что для шахмат, как и для любви, нужны двое. Как бы там ни было, я желаю Вам выиграть, Иннокентий Васильевич, - Алёнка посмеялась и уступила доктору дорогу.
"Странный он какой-то, этот доктор. То он роботов ненавидит, то один в шахматы играет!" - подумала медсестра, но прекрасный принц из женского романа так и манил к себе в замок, поэтому Алёна поспешила забыть о Васильиче и вернуться в любовные грёзы.
Тем временем доктор добрался до каюты, вынул из верхнего ящика стола уже порядком запылившиеся шахматы (и откуда только в космосе пыль) и направился обратно на кухню. Там он усадил Клавочку рядом с собой, расставил фигуры и начал объяснять ей правила игры. Ученица внимательно слушала и повторяла - пешка ходит на одну клетку вперед, конь - буквой "Г" и может перескакивать через фигуры, слон движется по диагонали. Запоминала Клавочка быстро, что никого бы не удивило, хотя иногда все же ошибалась и путала ходы.
- Слон по диагонали, а пешка на одну клетку вперед, - повторяла ученица и выглядела при этом почти по-человечески. Даже язык высунула от напряжения.
Урок был в самом разгаре, когда за спиной Васильича вдруг послышался голос капитана:
- Подай-ка мне чаю, Клавочка. И Иннокентию Васильевичу тоже, а то наш многоуважаемый доктор уже полтора месяца этим напитком не баловался. И одну чашечку, пожалуйста, для радиста - я ему в рубку отнесу.
- Конечно, капитан, сейчас налью, - сказала женщина-робот и ушла ставить чайник.
Капитан опустился на стул рядом с Васильичем.
- Ну, и чем это мы тут занимаемся? - голос старшего по рангу был настолько пропитан иронией, что доктору стало неловко.
- Я тут это, Клавочку учу в шахматы играть, - сказал Васильич, упорно глядя в стол.
- Значит теперь она уже Клавочка. А только несколько часов назад была не иначе как консервная банка.
- Но откуда я мог знать. Я ведь её никогда не видел. А она такой же человек, как и я, как и Вы. Да ведь она почти как неразумный ребенок - ничего толком не умеет. Ей надо всему учиться - и читать, и писать. А то бедняжка все время на кухне, ничего в жизни не смыслит - только и знает, что готовить и посуду мыть.
- Вот как, - задумался капитан. - Научить Клавочку читать и писать - это ты хорошо придумал. Грамотный робот нам пригодится. Только с чего ты взял, что она не умеет?
- Как это с чего? Ведь она сама мне сказала. И даже попросила научить её играть в шахматы. У неё удивительная тяга к знаниям.
- Попросила научить, значит, - вдумчиво повторил за доктором капитан.
Тут вернулась сама Клавочка и поставила на стол три чашки душистого чая.
- Ну что ж, не буду вам мешать. Занимайтесь. Клавочка, спасибо за чай! - капитан схватил две чайные кружки в обе руки и вышел из кухни.
На выходе его уже поджидал изнывающий от любопытства радист.
- Я так понял, что он и правда там?
- Да, как ни удивительно, но это так. Когда Алёнка предположила, что он на кухне, я сначала не поверил, - капитан хлебнул ароматного чаю. - Вот, держи, я и тебе захватил кружку. А Алёнка - молодец-девочка. Знаешь, что наш врач выдал ей, когда встретил в коридоре? Сказал, что идёт один играть в шахматы. Алёнка сложила два и два - наш сегодняшний разговор и странное поведение доктора - и обо всем догадалась.
- А чем они там занимаются - действительно в шахматы играют? Кстати, спасибо за чай, - радист взял из рук капитана дымящуюся чашку.
- Почти. Если быть точным, то наш добрый доктор занимается её обучением. Самое удивительное в этой истории то, что шахматы, также как и грамотность, входят в стандартный набор навыков любой современной модели. Только наша Клавочка почему-то не спешит сознаваться в том, что читать и писать она умеет лучше нас всех, вместе взятых. Вместо этого она сделала круглые глазки и попросила Васильича всему её научить. Доктор, единственный из команды, кто ничего не смыслит в робототехнике, ей безоговорочно поверил. Теперь он намерен открыть у нас на кухне школу для роботов.
- Ну и дела, - изумился радист.
- Я предполагаю, - продолжил капитан, - что поскольку Клавочка управляется с нашей центральной базы, у нее есть доступ ко всем личным досье. Так она и узнала, что наш доктор увлекается шахматами и к тому же является счастливым отцом пятерых детей. Наша мудрая властительница кухни, скорее всего, пришла к выводу, что найти с Васильичем общий язык будет легче, если пробудить в нем отеческие чувства. Поэтому она притворилась несмышлёным ребёнком, которому требуется помощь и поддержка. И, надо признать, приём этот прекрасно сработал.
- Знаете, капитан, может быть, готовит Клавочка, как робот, но водит мужчин за нос она как настоящая женщина, - подытожил радист, и оба собеседника принялись молча пить чай, в мыслях воздавая должное успехам современной робототехники.