В конце октября 2010 года утром ко мне подошёл Вячеслав Аркадьевич Сытый. Вячеслава я знаю давно, мы вместе работали ещё во Березникоском филиале Галургии лет двадцать назад.
Слава рассказал, что вчера заместитель директора по промышленной безопасности Цветков сказал ему, чтобы он подошёл к началу рабочего дня к нему в кабинет.
- Я пришёл в 9-30 в приёмную Цветкова, но его секретарь сказала, что он ещё не подошёл. Подождал минут 40, его всё нет. Вот и зашёл к тебе. Если можно, я посижу у тебя до его прихода.
- Конечно посиди, - отвечаю, не отрывая пальцев от клавиатуры компьютера, а глаз от монитора. В конце года у нас много работы.
Вячеслав работает в отделе радиационной безопасности. Дело в том, что в калийных удобрениях в небольшом количестве присутствует радиоактивный элемент калий-40. Поэтому удобрения немного "фонят". То есть чувствительные приборы обнаруживают небольшое превышение радиоактивности по сравнению с фоном. И составы с нашими удобрениями на железной дороге из-за этого могут остановить. Задача отдела - измерить эту радиоактивность и составить соответствующие документы, подтверждающие безопасность нашей продукции.
Слава стал заходить ко мне почти регулярно. Сидит и ждёт своего начальника, когда тот появится на работе. Цветков взял его под свой личный контроль и заставил приходить к началу рабочего дня не в свой отдел, а лично к нему и докладывать о проделанной работе прошедшего дня. Так как Цветков постоянно "задерживался", я узнал об отделе много интересного.
Ещё совсем недавно отдел подчинялся заместителю технического директора по обогащению Коноплёву Евгению Викторовичу. Летом у нас началось очередное изменение структуры управления. Её очередное "совершенствование" и очередное перемещение управлений и отделов по дирекциям.
И этот отдел директор по промбезопасности и экологии Селезнёв Станислав Сергеевич отбил у Коноплёва и ввёл в свою дирекцию. Почему он это сделал, понятно. Чем больше разных структур в дирекции, тем выше зарплата директора. И доказывал Селезнёв генеральному очень просто - отдел по радиационной безопасности должен быть в дирекции по промбезопасности. Вся безопасность должна быть собрана в одном месте.
В отделе работало четыре человека. Но недавно начальник отдела Шинкевич рассчитался и уехал в Москву, двух молодых женщин попросили освободить место и сейчас за четверых Слава работает один.
- А почему людей не принимаете? - спрашиваю.
Слава пояснил, что директор Селезнёв и его заместитель Цветков экономят деньги. За экономию им идут солидные бонусы.
- Я сказал Цветкову, что дел очень много и я один не управляюсь. Он ответил: "Какие дела? Какие проблемы? Пошли матроса, он всё сделает. Я так всегда делал. Надо проводку отремонтировать, пошлёшь матроса и все дела".
- Какого матроса? - говорит Слава. - Здесь нужен опытный специалист, способный принимать решения. Нас же "Атомнадзор" проверяет. А с ним шутки плохи.
Цветков Марк Евгеньевич, заместитель Селезнёва, бывший военный, капитан корабля. В калийных делах разбирается плохо. Привык решать все проблемы по-армейски просто и быстро.
Слава продолжает свой рассказ:
- Я нашёл одного специалиста, он в армии занимался вопросами измерения радиоактивности. Взял с него заявление, пришёл с этим заявление к Селезнёву. Селезнёв вызвал Цветкова. Стали разговаривать. Я сказал, что этот специалист - тоже, как и они, военный. Имеет звание подполковника. Думал, что это поднимет авторитет претендента на работу в глазах Селезнёва. Но Селезнёв после этого подписывать заявление не стал. Говорит: "Я знаю, какие вредные эти военные". И стал рассказывать, как трудно с ними работать. Так его и не приняли, я до сих пор один работаю.
Говорю:
- Так тут же всё понятно! Селезнёв майор запаса, а его новый работник - подполковник. То есть работник по званию выше директора. Но причём же здесь воинские звания? Здесь же гражданка. Здесь надо о деле думать.
Слава болеет за свою работу, по нему видно, действия нового руководства его волнуют:
- Летом, деля портфели и организовывая свою дирекцию, они, собирая все отделы под себя, не думали о последствиях. Они же все военные, всё решают быстро. Первое, что они сделали - сдали все деньги, которые были выделены нашему отделу на различные плановые работы. И за счёт такой "экономии" получили хорошие бонусы к зарплате.
Слава плачется:
- Уже четвёртый квартал, надо деньги подрядчикам уже давно заплатить за работу, которую они сделали летом. А денег нет, директор и его заместитель их сдали. Звоню Цветкову, спрашиваю, как платить подрядчикам?
Цветков накричал на меня:
- Не суйся не в свои дела! Это моя работа. Пусть звонят мне лично.
Я говорю подрядчикам: "Звоните Цветкову". Они отвечают, что один звонок прошёл, Цветков обещал разобраться, но теперь трубку он не берёт. Говорят, звоним непрерывно, каждый день, но секретарь отвечает, что его нет и неизвестно, когда будет. Хотя междугородние звонки не дёшевы.
Подрядчики работают в Екатеринбурге. В той области, в которой работает Сытый, рынок подрядчиков невелик. Для таких работ нужно получить специальную лицензию в "Атомнадзоре", а это непросто.
Вячеслав пошёл к начальнику экономического управления Тетерину. Рассказал ему о возникшей ситуации. По счастливой случайности оказалось, что экономическое управление деньги с бюджета дирекции по заявке Селезнёва ещё не усело снять, так как до сих пор они не сделали изменения в бюджет. И только благодаря этому "Уралкалий" сумел расплатиться с подрядчиками, а дирекция избежать скандала.
Слава в очередное утро сидит у меня в кабинете:
- Перед новым годом мне с таможни опять письмо пришло. Уже не первое. Подошёл срок и надо поверить наш прибор, которым таможня проверяет на радиоактивность вагоны с нашей продукцией. Я приносил эти письма Цветкову, ходил и к Селезнёву. Но Цветков и Селезнёв от этого отмахивались, денег-то нет, они их сдали, уже сделаны изменения в бюджете дирекции. И вот сегодня очередной скандал - из-за неповеренных приборов "Уралкалий" лишили лицензии на выдачу заключений о радиационной безопасности нашей продукции.
"Ну и дела... - думаю. - Это же серьёзная проблема. Да за это любого работника сразу бы выгнали с работы. "Уралкалий" и не за такие проступки сразу выгоняет. А с наших военных - как с гуся вода. Как же генеральный директор реагирует на это? Или они это от него скрыли?".
Слава не может говорить спокойно:
- Уже почти месяц нового года прошёл, а я до сих пор не могу послать отчёт за прошлый год по радиоактивной безопасности. Тут тоже нужны деньги, правда, совсем небольшие, всего 4 тысячи рублей. За то, чтобы из "Атомнадзора" получить новую форму, по которой писать отчёт. Но военные начальники их выделять не хотят. От этого снижаются их личные показатели и зарплата. Уже пришёл запрос из прокуратуры по поводу этого отчёта. Раньше я всегда до нового года отчёт отсылал. Сейчас не знаю, что и делать.
В середине февраля 2011 года я по делам зашёл к Коноплёву. Евгений Викторович сидел мрачный. Только что прошло совещание, на котором Селезнёв предложил передать отдел по радиационной безопасности снова технологам и конкретно Коноплёву. Мол, этот отдел никакого отношения к промбезопасности не имеет. Отдел нужен для транспортировки готовой продукции. Вот пусть технологи и возьмут его себе.
Коноплёв мне говорит:
- Довели отдел до ручки, а теперь хотят спихнуть его мне. Я категорически отказался. Тогда Селезнёв предложил передать его в ваше управление по качеству начальнику отдела контроля качества Ширяеву.
Смеётся:
- Когда Ширяеву сказали об этом, с ним чуть инфаркт не случился.
Мне было не до смеха. Думаю: "Вот такие у нас руководители. Просто безответственные дети".
А ведь мне надо с Цветкова получить корректирующие действия по замечаниям международного аудита по системе менеджмента качества. Безопасники выпустили сборник своих документов и один из этих документов уже недействующий. Его надо изымать из обращения. И предложить мероприятия, чтобы такого нарушения избежать в будущем. А Цветков этого делать не хочет. То есть до сих пор никаких корректирующих действий не то, что не выполняет, даже и не разрабатывает.
В конце дня подошёл Вячеслав Сытый. Рассказал много интересного.
Он оформлял договор на техническое обслуживание системы по замеру радиоактивности оборудования и материалов, приходящих в "Уралкалий" из-за границы и стран СНГ. Все согласовали договор, а директор по промбезопасности и экологии Селезнёв его не подписывает, хотя сумма для "Уралкалия" смехотворная - 150 тысяч рублей.
Слава говорит:
- Прихожу на работу, включаю компьютер. Сообщение от Селезнёва. Пишет: "Считаю, что 150 тыс. руб. это очень дорого. Мои расчёты: Дорога - 0 тыс. руб. Работа - порядка 50 тыс. руб. За то, что подрядчики дышат одним воздухом со мной - минус 25 тыс. руб. Итого - 25 тыс. руб.".
"Ну что это за ответ", - говорит Слава.
Слава ещё раз обосновал каждую цифру договора и послал ему. Ни ответа, ни привета.
- Мы же отчёт за прошлый год своевременно не послали. На все запросы "Атомнадзора" и прокуратуры ни Селезнёв, ни Цветков не реагировали. Мне постоянно звонят из Перми из "Атомнадзора". Я отчёт давно написал и передал Цветкову. Он у него так и лежит. Я послал этот неподписанный отчёт в "Атомнадзор" на согласование. Мне ответили: "Всё нормально. Подписывай генеральным директором и присылай скорее". Но Цветков не торопится. Надо, говорит, всё как следует проверить, хотя сам в этом ничего не понимает. А время идёт. Уже середина февраля. Я позвонил по сотовому телефону генеральному директору, сказал, что хотел бы с ним встретиться. Генеральный сказал: "Как приеду из командировки, сразу заходите". Он уже имел дело с "Атомнадзором", понимает, насколько это серьёзно. При встрече я показал ему отчёт, сказал, что согласовал его с "Атомнадзором", надо только подписать его. Баумгертнер отчёт подписал и говорит: "Почему этим вопросом занимаетесь вы? Почему не ваш директор?" Не знаю, что и сказать. Говорю: "Да у них, наверное, работы много". Я вышел от него, положил отчёт в почту.
Слава прервал свой рассказ и опустил глаза.
После небольшой паузы говорит:
- На другой день меня вызвал Селезнёв. Захожу, у него сидит Цветков. Начали кричать на меня, как это я посмел пойти к генеральному директору, через их голову. Отвечаю: "Отчёт-то надо посылать. А вы его не подписываете". Тут они и вовсе разошлись криком. Мол, нам такой работник не нужен, пиши заявление на расчёт. Я говорю: "На какой расчёт? Замечаний ко мне не было. То, что я сделал, это ради дела, для пользы "Уралкалия". Я рассчитываться не собираюсь".
Обращается ко мне:
- А куда я уйду. Сейчас же так трудно на работу устроиться. Мне семью кормить надо.
Селезнёв кричит:
- Отдел сокращают и тебя вместе с ним сокращают!
Я говорю:
- Покажите приказ о сокращении. Я его не видел.
Селезнёв с Цветковым начали кричать на меня, мол, не хочешь уйти по-хорошему, уйдёшь по-плохому.
- Как это по-плохому? - спрашиваю.
- А это ты у нас скоро узнаешь. Не доводи до этого, подписывай заявление!
- Я не буду подписывать заявление.
- Да мы сейчас охрану вызовем! Тебя отсюда ногами вперёд вынесут!
Слава вздохнул и продолжил:
- Я сидел и думал: "И это мои руководители! Директора крупнейшего предприятия, а ведут себя, как бандиты".
Говорю им:
- Не надо вызывать охрану. Я сам уйду.
- На другой день прихожу на работу, не могу найти ключ от кабинета. Нет его в настенном ящике для ключей. Нашёл уборщицу, попросил, чтобы она открыла кабинет. Захожу в кабинет, на столе компьютера нет, телефон отключен. Первая мысль: "Украли!" Что делать? Побежал к Цветкову. Но зайти в управление через проходную не могу. Электронный пропуск заблокирован. Пошёл обратно на работу в свою лабораторию. Сижу, не знаю, что делать.
Перед обедом звонок по сотовому телефону. Звонят из дирекции по персоналу, вызывают к себе. Прихожу, говорят, пиши заявление об уходе по собственному желанию. Спрашиваю: "На каком основании?". "Отдел попал под сокращение". Сказал: "Покажите приказ генерального директора, что отдел ликвидируется. И что меня сокращают". Отвечают: "Приказа ещё нет, но он скоро выйдет". Я писать заявление отказался. Тогда позвонили директору по персоналу Самсоновой. Зашёл к ней в кабинет. Она говорит: "Вы не сработались с директором Селезнёвым. Он предложил вас уволить. Пишите заявление по собственному желанию". Я опять отказался писать заявление. Сказал: "Куда я пойду. Мне же семью кормить надо. Дайте мне хоть две недели на поиски новой работы".
Самсонова говорит: "Ну что ж. Если писать заявление отказываетесь, мы отправим вас на месяц в отпуск по простою. С оплатой две трети от оклада. За это время попробуйте найти себе новую работу".
- И вот теперь я в отпуске по простою. Буду искать новую работу.
На этом мы с ним и расстались.
Слава звонил мне домой, мы много говорили о том, куда можно устроиться на работу. В конце концов через пару недель он нашёл работу в "Еврохиме". Ему предложили для этого поехать на Кольский полуостров. Там создаётся новая лаборатория по обогащению полезных ископаемых.
Слава сразу же пришёл в "Уралкалий" в дирекцию по персоналу с заявлением на расчёт по собственному желанию. И зашёл ко мне.
- Понимаешь, какое дело, - говорит. - Я написал заявление на расчёт, а меня не отпускают.
- Как не отпускают? - я чуть не подпрыгнул на стуле. - Кто не отпускает?
- Селезнёв с Цветковым.
- Но они же тебя выгоняли, хотели охрану вызвать, ногами вперёд вынести, а теперь не отпускают? Ничего не пойму.
- А вот не отпускают. Говорят: "Вас никто не выгонял. Селезнёв сказал, что это был простой мужской разговор, обычный, какой бывает на любой работе.
"Ничего себе "обычный!" - думаю.
- Говорит: "Надо сначала доделать все работы по договорам, а уже потом рассчитываться. Бросить всё сейчас - это просто некрасиво. Так не поступают порядочные люди. И потом, Татаринова ругается".
"При чём тут Татаринова?" - спрашиваю.
Татаринова Елена Владимировна - начальник управления документационного оборота, молодая девушка, от бесцеремонности которой плачут даже видавшие виды сотрудники.
"Она выпустила приказ по актуализации документов. В нём указаны жёсткие сроки и исполнители. Вы должны написать положение о своём отделе. А уже потом уходить. Если вы уйдёте сейчас, кто будет писать это положение?"
"Ну, это уже ваши проблемы - отвечаю. - Тем более, что я ещё в отпуске по простою".
А в отделе кадров мне говорят:
- Отпуск по простою - это наша ошибка. Приказ на такой отпуск не был оформлен. Поэтому за то время, пока вы находились дома, мы заплатим вам полную зарплату. Так что не волнуйтесь, продолжайте работать на своём рабочем месте".
Слава немного перевёл дыхание:
- А как мне не волноваться, я же договорился о приёме на новую работу. В "Еврохиме" ждать не будут. Мне нужно срочно получить расчет из "Уралкалия" и трудовую книжку.
Я говорю: "Подпишите мне заявление на расчёт. Меня уже ждут на новой работе".
Вызвали какую-то девушку из юридического отдела. Она сказала, что материально ответственное лицо должно отработать не менее двух недель, чтобы сдать все материальные ценности.
Я говорю: "Если вы меня не отпустите, я пойду в прокуратуру".
Договорились, что я за три дня сдам все дела и оборудование. И вот теперь я хожу и подписываю обходной.
Слава ушёл. Стало как-то пусто. Я повернулся и посмотрел в окно. На улице снег уже растаял. Конец апреля. Ярко светит солнце. Вот-вот начнут распускаться листочки на деревьях. У кого-то начнётся новая жизнь на новой работе. Возможно, что ему повезло. А у кого-то будет продолжаться жизнь на старой работе с нашими старыми директорами и их заместителями.
Подумал: "Хорошо, что у Вячеслава всё хорошо закончилось..."
Вот такая интересная история произошла с увольнением Вячеслава Сытого.