Авшарян Герасим Энрихович : другие произведения.

300 лет спустя

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    (содержание периодически обновляется). Жизнь согнула Вальтера в бараний рог: за душой ни гроша; любимая девушка бросила; перспективы - никакой. Доведенный до отчаянья, он подошел к телефонной будке и кое-куда позвонил...

   300 лет спустя
  
   (НФ-роман)
  
  
  
   Часть I
   Месяц до окончания ледникового периода
  
  
  
   1
   Пещерный ужас
  
   - Ты знаешь, где на земле самое... страшное место?
   Мускулистый собеседник, в футболке и шортах - удивился тихо заданному вопросу.
   Может, друг имеет в виду эту пещеру, где они блуждают без фонаря, освещая путь горящими спичками, заменяющими друг друга через каждые десять-пятнадцать секунд?
   - Нет, не знаю... а что? - полушепотом спросил силач.
  
   Тихо в пещере. Но... Как хочется шума... А тут - будто выжидающее безмолвие, учащающее сердцебиение. Здесь вполне можно заработать иремофобию - страх перед тишиной.
   Лишь негромкая беседа и звук шагов обогащают звуками дикую каменную глушь.
   Молчание природы, настолько властное, что заглушает разговор, превращая его в осторожный шепот.
   Друг не ответил, будто позабыв про беседу и тщетно стараясь увидеть что-то вдали, через скупой спичечный свет. Тощий был одет теплее чем друг: на нем были рубашка и брюки.
   Воздух какой-то спертый в сырой прохладе пещеры. Все труднее дышать. Пол местами скользкий, покрытый многолетними отложениями.
  
   Идти стало сложней: мешали участившиеся сталагмиты. Потолок был довольно низок, время от времени приходилось нагибаться, особенно в местах скопления сталактитов. Пока горела очередная спичка, тощий товарищ доствал следующую и, приближая к догорающей, передавал ей пламенную эстафету.
   - Да нет, ничего... - наконец заговорил спичечный просветитель. Ростом он был чуть выше могучего товарища, но телосложением сильно уступал атлету. Оба были худы, но тонкокожий силач весил около ста тридцати килограмм, за счет больших и сухих мышц. Его тощий товарищ был более чем в два раза легче.
  
   - Самое страшное место... - продолжал друг, левыми указательным и большим пальцами зажав обгоревшую головку спички и отнимая ее у пальцев правой руки, чтобы дать догореть до конца.
   Но не договорил... то ли чтобы немножко потомить товарища в ожидании, то ли что-то заметил или услышал. Может быть, показалось: могучий друг ничего не заподозрил.
   Под ногами зашелестело.
   - Что это?
   - Листья...
   - Листья? Откуда они здесь?
   - Не знаю...
   Они медленнее пошли дальше. Свет погас.
   - Ну, давай же!
   - Сейчас... - прошептал тонкий, трепеща от охватившей их густой черноты. - Пальцы дрожат.
   Голос его дрогнул.
   Дрожь не дает вынуть спичку из коробки.
   - Да достань же ты пистолет!
   - Нет, боюсь: горючее кончится, и...
   - И спички - тоже... Какая разница!?
   Друг наконец чиркнул палочкой с бертолетовой головкой, озарив ближайшие несколько метров пещерного пространства. Свет принес относительное успокоение.
   - Ну так где самое страшное место? - с тревогой в голосе спросил широкоплечий.
   Нужно было говорить, чтобы не дать тишине паробатить себя.
   - Самое страшное место... - заговорил худощавый товарищ, - находится...
   Подождал несколько секунд.
   И снова этот странный отдаленный звук.
   - Ну, говори же. Не испытывай мо...
   - Слышишь? - спросил тощий, поднося к тлеющей спичке другую. Вспыхнув, очередная - с новой силой осветила пол, потолок и стены, оставляя черным скалистый коридор спереди и сзади.
   - Что?
   - Ну-ка, стой.
   Они замерли, чтобы не создавать шума. Прислушались.
   - Слышишь? - спросил человек со спичками.
   - Да, что-то... непонятное...
   - Стихло.
   - Ну. Идем.
   - Пошли... Да, слушай. Это место...
   - Какое место?
   - Самое страшное.
   - Ах да...
   - ...Находится в стране, где живет Вальтер...
   - Кто?
   - Вальтер? Ты не знаешь Вальтера?
   - Нет.
   - Да его весь мир знает!
   - Стоп!
   - Что?
   - Не двигайся! Не дыши!.. Звуки... Дышит кто-то...
   Друзей охватило оцепенение.
   Издали, теперь уже четче, доносятся звуки тяжелого мощного дыхания.
   В горле пересохло. Пить с собой ничего нет: бутылка с водой выпита и выброшена. Друзья дышат носом и ртом.
   Дышит еще кто-то.
   - Зажги же пушку! - будто обезумев от ярости, полушепотом скомандовал богатырь.
   Друг повиновался. Бросил еще горящую спичку, затем сунул руку в карман и вынул пистолет-зажигалку. Пещера озарилась чуть более сильным светом. Он уменьшил огонь, чтобы беречь горючее.
   - Елки зеленые! Ну и подверглись же мы хорор-терапии, - произнес костлявый. - Пошли обратно, без фонаря не стоит идти дальше. Он отошел в сторону.
   - А! - простонал тощий, уронив пистолет. Тьма вновь стала полноправной хозяйкой пещеры.
   - Что?
   - Голова... Ударился.
   - Сильно?
   - Да не очень...До свадьбы заживет. - Он сел на корточки и стал на ощупь искать оружие.
   - Ты что делаешь?
   - Ствол ищу.
   - Слушай, у тебя ведь уже была свадьба. Как же тогда до свадьбы заживет?
   Юмор был кстати: отвлек от мрачных пещерных мыслей. К тому же, беседа заглушала непонятный звук.
   - Ну, я имел в виду серебряную...
   - Столько ждать? Это же двадцать пять лет! Бедная твоя башка. Лучше уж тогда деревянная.
   - Деревянная? Это сколько?
   - Пять лет.
   - Поздно. Мы уже... того...
   - Ну тогда - чугунная.
   - И такая есть?
   - Да, шесть лет совместной жизни.
   - Чугунная свадьба... Звучит крепко.
   Силач потерял терпение: слишком долго незадачливый друг пытается ощупать оружие. Кажется, что долго, хотя прошли лишь секунды.
   - Зажги спичку!
   - Ладно... - тонкокостный сунул руку в карман.
   Перестали шутить.
   Дыхание вновь стало отчетливо слышимым и... будто приближалось.
   Сидящий на корточках замер, забыв о том что намеревался сделать; рука застыла в кармане.
   Пещера наполнялась храпом.
   Два человека в темноте становились не способны к каким либо действиям. Мускулистый стоял, обливаясь холодным потом. Друг остался на корточках.
   Дыхание становилось все ближе. Чем-то запахло. Значит, что-то беззвучно приблизилось. И... Прикосновение. Силач ощутил щекочущее касание к лицу. Он был будто парализован: не мог ни кричать, ни бежать, ни как-то сопротивляться. Еще несколько секунд прикосновения и... Зарычало...
   Оглушительный рык наводнил пещеру.
  
   2
   Встреча, покрытая мраком таинственности
  
   Ученые из разных уголков планеты спешат в аэромобилях на тайную встречу. Собрание назначено доктором Грантом, в лаборатории, что находится при главном научном центре города К, на полуострове Индостан.
   Ульрих, рыжий голубоглазый психолог с необычными длинными усами, не только самый отдаленный из приглашенных, но и, пожалуй, рассеяннейший. Он вспомнил о встрече случайно, чуть ли не в последний момент. Это и стало причиной сверхскоростной спешки, ведь опоздать на такое собрание было бы непростительно.
  
   Ульрих был в 'смешном зале'. Будучи неоднократным чемпионом соревнований по смеху, ученый время от времени и сам устраивал 'смехотворные собрания', где люди хохотали до упаду не столько от шуток, сколько воспламеняясь друг от друга.
   Усатый психолог - так прозвали его друзья - стал в мгновение ока серьезным, вспомнив о встрече. Быстренько откланялся, сел в аэромобиль и вернулся домой, откуда, сунув в карман брюк скомканный ноутбук, собрался было к полету, но кое-что вспомнил.
   - Так, а покушать-то совсем забыл! - с упреком произнес он. - Я и так худой. Худой и рыжий.
   Не успев подкрепиться, полуголодный деятель науки среднего роста - быстренько приготовил внушительной длины бутерброд с несколькими разновидностями сыра, и стал пожирать его на пути к аэромобилю, что стоял возле дома. Наконец сел в машину и помчался, включая в пути один за другим атмосферные скоростные уровни. Словом, улетел сломя голову на встречу, что сулила стать самым интересным научным событием года.
  
   Предстоящий эксперимент инженера Гранта заинтриговал приглашенных: представителей различных областей науки, каждый из которых мог почерпнуть много полезного и интересного из опыта знаменитого инженера.
   - Ну, я надеюсь, мы успеем на встречу, покрытую мраком таинственности, - пафосно произнес Ульрих в машине, уплетая бутерброд за обе щеки. Ел он всегда хорошо, но не поправлялся.
  
   - По моим подсчетам - да, - ответил робот 'жующим голосом', чем вызвал немалое удивление психолога, на пару секунд переставшего питаться. - Точнее, опоздание будет несущественным. Пока ученые суетятся, здороваются и выбирают себе места, мы будем там. Единственной деловой частью, на которую опоздаем, будет официальное приветствие Гранта.
   - Что ж ты, электронный друг мой, не напомнил о такой важной встрече?
   - Если бы я не напомнил, мы бы сейчас не летели туда, - ответил робот теперь уже обычным способом, точной копией голоса психолога в свободное от кушанья время, - Но, я думаю, Завлаб все равно связался бы с тобой.
   - Так это был ты?
   - Да, я дал тебе мысль.
   - Мог бы и пораньше. Опаздываем.
   - Виной тому - твой бутерброд.
   - Бутерброды - безвинные существа, - вступил на защиту своему длинному детищу Ульрих.
   Они помчались дальше, к другому полушарию, используя скоростные возможности, на которые была способа машина в пределах земной атмосферы. Ульрих доверил управление роботу, так как при такой быстроте рулить машиной вручную становилось невозможным.
   За пару минут приглашенный одолел тысячи километров.
  
   - Приплыли, - объявил аэромобиль, подлетев к красивому зданию высотой в двести этажей. - Где прикажете остановиться?
   - Так, посмотри, в каком они кабинете. Если можно, подойди к окну. Так - быстрее.
   - Они на сорок четвертом этаже. Возможен вход из открытого окна. В этом случае опоздание будет минимальным, как я и говорил.
   - Сорок четвертый? - удивленно переспросил Ульрих. - Так, сделаем сюрприз: включи отражатели и подойди к окну... Да, и сделай локальное притяжение, чтоб я не грохнулся.
   - Все готово, - объявил робот так, чтобы слышать мог только водитель.
   Замаскированный под небо аэромобиль бесшумно подлетел к окну и застыл в воздухе.
   Совещание к этому времени начиналось: друзья удобно уселись и ждали выступления зачинщика, Гранта.
  
   - Добрый вечер, друзья мои! - поприветствовал собравшихся ученый. - Я собрал вас сегодня здесь, на эту удивительную встречу... - но мыслям инженера суждено было прерваться.
   Окно было открыто. Ульрих с полусъеденным бутербродом в руке, свалился с неба на подоконник, но сделал не совсем удачную посадку. Не сохранив равновесия, он упал на пол, уронив "блок питания". Благодаря локальному притяжению сильной боли от падения не было: мимика не изобразила существенных страданий, - только искривление губ, выражающее досаду.
  
   Ульрих был как всегда в своем репертуаре: в растрепанной одежде и с своеобразной взъерошенной прической, точнее, с отсутствием последней. Услышав, как что-то упало, ученые повернули головы в сторону источника звука.
   - Доброе утро, друзья! - торжественно поздоровался психолог на четвереньках, собирая вывалившиеся из хлебной барсетки разновидности сыра.
   - Добрый вечер, Ульрих! Ты как всегда во время, - пошутил Грант, слегка почесав свою каштановую голову с разрозненными, как его натура, длинными до плеч волосами.
   - Добрый вечер, Усатый Психолог! - поздоровался один из приглашенных.
  
   Друзья так и прозвали его: Усатым Психологом или просто Усатым. Усы голубоглазый имел рыжие, как и волосы.
   - Слушайте, - выдал психолог очередную шутку, - столько докторов здесь - и ни одного больного.
   За ужасно комичным ученым неплохо закрепилось и прозвище Сердцеед. А вышло это случайно: во время урока психологии Усатый попросил учеников старшего класса записывать вопросы на обычной бумажке и передавать ему. Открывая очередной листок, Ульрих был польщен и удивлен одновременно: в записке - по невнимательности, как потом выяснилось - девушка пропустила букву 'в' в слове 'сердцевед'. Курьезную историю психолог рассказал друзьям, после чего и стал Сердцеедом.
   - А, так тут уже вечер? - удивился Усатый, выпучив голубые глаза, - Я даже не обратил на это внимания, так спешил... Хотя небо еще светлое... - и, откусив бутерброд, добавил с серьезным видом:
   - Слушай, Грант... Мне кое-что известно.
   Инженер с плохо скрываемой тревогой уставился на друга.
  
   Человек в маске
  
   - Что же тебе известно, Сердцеед? - не выдержал 'жевательной паузы' друга Грант.
   - А то, - продолжал психолог, прерывая речь через каждые несколько слов коротким театральным комичным смехом, - что в прошлом году был сорок второй этаж. - И продолжил жевать.
   Грант и остальные - непонимающе уставились на психолога.
   Усатый удовлетворил всеобщее любопытство:
   - Вместо того, чтобы опускаться с небес на землю, ты все больше удаляется от нее, - сказав это, психолог проглотил пережеванную пищу.
  
   Друзья заулыбались. Грант облегченно вздохнул. Хотя в его памяти не было скрываемой информации, но он чувствовал, что данная информация существует и принадлежит ему.
   - Видишь, как высоко ценю нашу встречу, - нашелся что ответить Грант. - Ну, присаживайся, Сердцеед, твое место свободно.
   - Спасибо! - Ульрих сел, положил перед собой, чуть слева, остаток бутерброда и обнажил в довольной широкой улыбке ровные зубы, затем достал из кармана скомканный лэптоп и развернул его, продолжая улыбаться. Психолог распрямил компьютер с помощью поглаживания ладонью, так, как ели бы стол был гладильной доской, а ладонь - утюгом. После закрыл как книжку и снова погладил. Лэптоп был приведен в более или менее благообразный вид, после чего Усатый открыл его, положил перед собой и сказал 'включайся'.
  
   - Ульрих, - обратился к коллеге один из ученых, философ Стивенсон, - если бы твой лэптоп был живым, он был бы самым несчастным существом на свете.
   - Его счастье, что не живой. Это ведь только машина.
   - Что ж ты не пользуешься голограммным компьютером? - вопросительно порекомендовал другой ученый, темнокожий, рослый, с кудрявыми волосами и удивительно белыми зубами, математик Джексон. - Ведь его не надо таскать с собой.
   - Не знаю... Мне этот больше по душе... - ответил Сердцеед, широко раскрыв рот и вонзив зубы в съедобную мякость, после чего с полным ртом добавил. - У каждого из нас ведь свои причуды...
   - Это точно, - подтвердил мысль Лео, поглядывая на бутерброд. Леон-Адам был прекрасен как его теска по второму имени, муж Евы. Он имел тонкие черты лица и тонкие пальцы. В общем, все тонкое.
   - Ну, друзья мои, - вмешался Грант, - перейдем к сути.
   Инженер-нанотехнолог стал разъяснять смысл будущего опыта.
   - Некий Вальтер был заморожен в двадцать первом веке, - Грант посмотрел на человекообразного робота-ассистента, все это время стоявшего у стены, метрах в четырех от круглого стола, за которым сидели светила науки.
   Вид ученых говорил о том, что они слышали о Вальтере от СМИ. Неужели это и есть то, ради чего они собрались: чтобы в очередной услышать о замороженном представителе двадцать первого века?
  
   Грант, хоть и неважно видел, понял настроения друзей. Нужно было поскорее сообщить суть, ради чего собрались профессора. Электронный, уловив мысль Завлаба, подключил плоскую видеоголограмму. Перед противоположной роботу стеной, не уступая ей в размерах, высветилось двухмерное подвижное изображение. Фрагмент жизни Вальтера, изъятый из его сознания. В нем не было ничего особенного, так как преследовалась цель просто показать Вальтера. Он, в костюме с галстуком, шел по улице, затем, подойдя к роллс-ройсу, сел в машину и уехал.
   Потом голограмма показала сцену замораживания Вальтера: ему сделали укол, после чего миллиардер уснул и был в чем мать родила помещен в морозильный кабинет, где остался лежать с подключенными к телу различными проводами, ведущими к довольно большим приборам, которыми сплошь и рядом была обставлена комната.
  
   - Это записи, которые смотрел сам Вальтер. Причем вторую запись с замораживанием он смотрел в режиме реального времени: на потолке морозильной камеры был закреплен экран. Поэтому мы в них видим Вальтера. В остальных случаях, взятых из его сознания, мы видим все его глазами, но его самого, понятное дело, видеть не можем. Разве только, если он сам себя представит в уме... Итак, прошло уже три столетия, и, наконец, настало время исполнить его желание. Именно в наши дни хотел он оказаться после недолгого похолодания. Словом, ледниковый период для него проходит.
   - Поскорей бы! - вставил Ульрих, - А то бедняга уже замерз, наверное.
   Ученые заулыбались. Грант продолжал:
   - Кроме того, он принес немалую пользу науке, за что, конечно же, будет вознагражден. В каждом из тридцати десятилетий ученые проводили над ним опыты; разумеется, не опасные для жизни и здоровья. Он себе спал, а светлые умы изучали организм замороженного, сознание и подсознание, начиная от примитивных времен двадцать первого века (в котором и был заморожен наш герой) и кончая нашим временем, когда наука и техника достигли своего апогея.
  
   - Ну да! - снова вставил неугомонный психолог, - Чего стоит одно только зеркало желаний, изобретенное несколько лет назад. Лет сто назад подобное могло быть только в сказке или фантастических романах. А биоэлектронике это оказалось под силу, как и чтение мыслей.
   Грант посмотрел на друга с комической строгостью. Но с другой стороны, похоже, был доволен этим оживлением среди коллег. Ульрих был мастером в таких делах, мог взбудоражить любое собрание.
   - Все, молчу, - правильно понял Усатый.
   - Так на чем я остановился? - спросил инженер.
   - На нашем времени, Завлаб, - ответил Ульрих. Это прозвище удачно закрепилось за Грантом; причиной тому - многолетнее руководство нанобиогенной лабораторией.
   - Да...Нашим временем, - продолжил Грант, - в котором можно путешествовать в чужом сознании. - Завлаб сделал паузу, рассматривая близорукими глазами лица собравшихся: теперь он вплотную подошел к насущной теме. - Именно последнее мы и собираемся предпринять с Вальтером; ведь через месяц ему просыпаться. Впрочем, и в бодрствующем виде бывший миллиардер будет весьма интересен для науки.
   Друзья молча слушали, в ожидании чего-то дальнейшего, более подробного.
   Близорукость Гранта явно мешала ему четко определить реакцию слушающих. Он продолжил:
   - Но сейчас, пока Вальтер спит, ценность в том, что в его сознании нет впечатлений, связанных с сегодняшней жизнью... Вот один из драматических фрагментов его жизни. Мы увидим его глазами Вальтера.
   После этих слов Завлаб посмотрел на робота-ассистента. Биолектронный помощник ученого, прочитав его мысли, показал следующее голограммное видеоизображение, на этот раз трехмерное, заполнившее почти всю комнату.
   Идут съемки остросюжетного фильма. Разбойник избивает жертву, настигнутую в пустынной местности.
   - Гони бабки, я сказал!
   - У меня нет денег... Умоляю, отпусти...
   Человек в черной маске, изображающей злое лицо с насупившимися бровями и открытым, с опущенными краями, ртом, внезапно стал перед сидящим в кресле Вальтером, во время съемок, и направил на режиссера маленький пистолет. Съемки прекратились. Все уставились на вооруженного.
   Съемочная группа, как по мановению волшебной палочки, вся замерла от шока. Разбойник перестал избивать жертву.
   - Все, Вальтер! - сказал человек в маске, - Твоя песенка спета! Я всегда тебе завидовал, Бурбон!
  
   3
   Война в школе
  
   Проснувшись утром от рычания лежавшей рядом пантеры, мускулистый школьный учитель почувствовал небывалое облегчение, прошелся пальцами, как расческой, по черным коротким волосам. Растянулся во весь средний рост. Впервые в жизни проснулся в шоке. Встал.
   Сон...
   Это был кошмарный сон.
   Хорошо, что оборвался, но...
   Что же было дальше?
   Было жутко, но... сон прервался в самый критический момент. Нет, еще раньше, прямо перед...
   Не достигнуть кульминации! Каково для писателя? Ведь проснувшийся был не только учителем.
   Недовольно посмотрел на мурлычущую пантеру. 'Ну спасибо тебе'.
   А с другой стороны... Действительно спасибо.
   Черноокий учитель с длинными ресницами - снял с себя пропотелую серую футболку. Надо же: впервые в жизни так вспотел во сне.
   Прошел час.
   Преподаватель с кавказскими чертами смуглого лица лежит дома на диване, скучает и тоскует, поглаживая храпящую от ласк пантеру.
   Брюс отдыхал и размышлял, придя в себя от недавно пережитого во сне ужаса.
   Но почему он так испугался во сне? Ведь много раз посещал мрачные пещеры, ночевал в лесу с животными. Страха не было.
  
   Ответ на этот вопрос не был найден. Робота спрашивать не стал. Постепенно впечатления, оставленные сном, заместились другой проблемой.
   'В последнее время чего-то... не хватает. Иногда с тоской смотрю на школьников, пытаясь забыться, проникнуться юными чувствами, войти в атмосферу детского мира. Я вижу, замечаю эти чувства, вспоминая и свою, давно минувшую школьную жизнь.'
   Кроме пантеры в доме живет робот. В последние годы домашние человекообразные биопикороботы стали популярны, они есть почти во всех домах. Брюс попросил электронного друга показать запись вчерашнего урока, и то, что еще интересного было в школе.
   Робот подключил изображение на потолке: так удобнее, потому что Брюс лежит на диване на спине, без подушки.
   Трехмерная запись включилась.
  
   В одной из школ города загремели взрывы и выстрелы. Боевые действия были в разгаре.
   - Неужели война началась? - спросила одна из учителей, выбежавших на военные звуки в фойе из своих кабинетов. Ситуацию смог разъяснить робот-администратор.
   - Нет, это Брюс ведет урок истории в старшем классе. Голограмма была неправильно отрегулирована и подача звука стала доступна всей школе. Робот показал, как все это было.
   Учителя, на время позабыв об уроках, уставились на появившееся в пространстве голограммное видеоизображение.
   - Итак, ребята, - начал Брюс свой урок в старшем классе, - нам сегодня предстоит поразмышлять над исторической проблемой: почему люди притесняли и убивали друг друга всю историю. Для начала рассмотрим фрагмент войны.
  
   Включилась трехмерная видеоголограмма. Школьный класс превратился в поле битвы. Шли военные действия, гремели выстрелы и взрывы. Умирали люди.
   В кабинет Брюса постучали. Дежурный робот класса остановил запись. Все застыло в комнате, кроме учеников, робота и Брюса. Солдаты стояли неподвижно, готовые в любую секунду, с отключением паузы, продолжить свою смертоносную игру, убивая себе подобных.
   Дверь открылась, вошли пятеро: трое женщин и двое мужчин. Женский голос упрекнул невнимательного учителя:
   - Брюс, ты нас перепугал.
   В ответ историк выразил молчаливое удивление.
   - Взрывы - по всей школе. Мы уж подумали - война началась.
   - Простите... Как это могло случиться? - Брюс посмотрел на классного робота.
   - Не волнуйтесь, - сказал електронный администратор, - я устранил неполадки. Но в следующий раз заранее проверяйте настройки.
  
   - Спасибо, - ответил Брюс и улыбнулся учителям, получив от них взаимные улыбки с некоторой примесью упрека.
   - А что за урок? Какая тема? - спросил один из учителей.
   - Война. Насилие, - ответил Брюс.
   - Ну, хорошо, продолжайте. Простите, что помешали.
   Учителя ушли.
   Проходя между застывшими трехмерными изображениями солдат, живых и умерших, Брюс продолжал:
   - Ну вот. Минут пять мы... и похоже, вся школа... смотрели войну. Теперь давайте размышлять. Сначала вслух, а потом будете записывать, хорошо? Итак, почему люди притесняли и убивали друг друга всегда, во все времена, кроме последних двух веков?
   - Потому что они... - начала девушка. - У них не было равенства. Многих переполняло зло, зависть, желание быть первым...
  
   - Так, в этом ответе что-то есть! - похвалил учитель.
   - Одни, которые завидовали, свергали других, но потом, придя к власти, становились такими же господами-насильниками или даже хуже.
   - Тоже хороший ответ.
   - Я думаю, - начал ученик, сидящий за последней партой.
   - Так-так, неплохое начало! - подбодрил Брюс.
   - Я думаю, многие люди использовали зло... Они использовали зло, точно также, как мы сейчас используем доброту.
  
   - Оригинально! Прекрасный ответ! А что такое зло?
   - Зло? Это...
   - Зло это... - начал было другой ученик, но не продолжил. Его перебила ученица.
   - Зло - это когда одному хорошо за счет того, что другому плохо.
   - Вот это да! - восхитился ответом Брюс. - Это надо отдельно записать... Но в научных докладах не используйте выражение 'это когда'.
   Через пару секунд учитель спросил:
   - А откуда же появилось зло?
  
  
   4
   Загадочное сотрясение экрана
  
   После слов о зависти раздался выстрел. Подача изображения прекратилась.
   - Дальше мы ничего не видим, - начал пояснения Грант, - потому что сознание Вальтера отключилось. Но ему повезло: выстрел был только один и не смертельный, повредил правое легкое. Пуля растворилась в теле. Из других источников известно, что стрелявший бежал.
  
   Ульрих хлопнул ладонями и отрицательно покачал головой. Так он выразил досаду.
   - Сопротивления ему не оказали, - продолжал инженер. - Съемочная группа была безоружна и перепугана. Никто не ожидал такого поворота событий. Место было пустынное, специально выбранное для съемок. Стрелявший сел в автомобиль и уехал. А Вальтер был доставлен в больницу.
   В таком духе продолжалось совещание ученых в главном научном центре города, в лаборатории доктора Гранта, прославившегося открытиями и изобретениями в области пикопрограмирования и генной инженерии.
  
   Через месяц одному из богатейших людей давно минувшего двадцать первого века, Вальтеру, суждено оказаться в новом для него времени, проснуться и не увидеть родных и близких. Мало того, ему предстоит очутиться в обществе с совершенно иными по сравнению с его временем ценностями, целями и образом жизни. Поэтому не удивителен интерес ученых к предстоящему пробуждению от трехвекового сна.
   - Но! - продолжал главный инженер, подняв на уровень глаз вертикально выпрямленный указательный палец. - Нам нужен человек!
  
   - В каком смысле? - поинтересовался один из семи приглашенных, астрофизик Томсон, коренастый, с карими глазами и побритой головой. В ожидании ответа он поглаживал треугольную русую бородку. Ульрих, улыбнувшись ему, провел пальцами по роскошным усам, намекая на то, что у друга их нет. В ответ астрофизик лирически поднял брови и с тоской посмотрел на рыжие усища.
   - Человек, который согласится на опыт... не опасный ни для жизни, ни для здоровья.
   - Поясни, пожалуйста, суть опыта, - спросил Джексон.
   - Эта идея пришла мне в черепную коробку совсем недавно... - начал Грант, но остановился: неожиданный прилив восторга переполнил его и не давал продолжить мысль.
  
   Через несколько секунд, справившись с нахлынувшим волнением, он продолжил:
   - Человек, который согласится прожить в сознании Вальтера некоторое время, пока он спит в ледяной глыбе. Несмотря на безопасность, это предприятие отпугивает своей неизвестностью. Я тактично, чтобы не было огласки, опросил несколько сотен человек: ни один не дал согласия.
   Грант с досадой оглядел друзей. От недавней радости ничего не осталось: проект потерпит неудачу, если не найдется доброволец.
   - Да, - продолжил инженер, - в наше время можно путешествовать в чужом сознании, но оказаться в сознании человека из далекого и дикого прошлого... Все боятся.
   - А рискнул бы ты сам стать этим человеком? - спросил биохимик Александр, высокий блондин с телосложением баскетболиста.
  
   - Да, - сразу же ответил Грант. - В том то и дело, что да, - продолжил Завлаб, отчеканив последнее 'да', - но я должен проводить опыт. А проводить этот опыт и быть искомым человеком - несовместимо.
   - Почему же? - позволил себе полюбопытствовать философ Стивенсон.
   - Я должен вести исследование, делать анализы на основе наблюдений за состоянием человека... которого - я этого не ожидал - так трудно найти. Я должен исследовать процесс слияния сознаний. В научном мире эта тема еще не закрыта и до сих пор предоставляет обширное поле для исследований... Как же найти человека...
  
   - Но, как говорится, кто ищет, тот находит! - мудро заметил сказочник Лео, самый утонченный из друзей. Он был к тому же доктором богословия и экономики - двух, казалось бы, несовместимых дисциплин.
   - Я надеюсь, что в конце концов так и будет, - ответил Грант, и добавил: - Особенно, если мы приложим к поиску совместные усилия.
   - Слушай, Лео, у меня тут назрел вопрос, - вступил в беседу Сердцеед.
   - Да, я к твоим услугам.
   - Если Джексон - доктор физико-математических наук, то получается, что ты - доктор богослово-экономических?
  
   Друзья расхохотались, Лео улыбнулся и ответил:
   - В таком случае ты - доктор смехотворно-психологических наук.
   Новый взрыв смеха сделал сразу два дела: оглушил комнату и поджал губы Серцееда.
   - Ну что ж, один-один в мою пользу, - подытожил Усатый и, сделав жест Гранту: - продолжай, дружище.
   - На чем я остановился-то? - вопросил инженер друзей.
   - На том, что мы найдем человека.
   - Да. Так и есть, друзья мои!
   - Ну и как его найти? - спросил Ульрих, - Если даже ты не смог его найти, то...'
   - Ничего подобного! - перебил друга Грант, - Вы все знаете, что я плохой организатор. Всю жизнь провожу в лаборатории. Я не умею что-либо предпринять, организовать. Я всегда терплю неудачу в этом.
  
   Грант посмотрел на робота:
   - Покажи еще один фрагмент, но без звука. Переломный момент жизни Вальтера.
   Электронный подключил плоскую голограмму записи.
   Экран показал глазами Вальтера город, улицу, рынок. Изображение медленно и вяло приближалось к телефонной будке и наконец достигло ее. Показалась кисть руки. Она открыла и стала листать телефонный справочник. Затем бросила монетку в автомат, взяла трубку и набрала номер.
   - Этот разговор по телефону длится примерно семь минут.
   После этих пояснений Гранта - Человекообразный вырезал часть изображения, после чего на экране появилась рука, повесила трубку обратно, затем возникли несколько человек. Через полминуты что-то мелькнуло на экране, после чего изображение сотряслось, но через секунду восстановилось и снова можно было видеть нескольких человек, уже уходивших. Робот, услышав мысленную команду, сделал паузу.
  
   Грант обратился к друзьям:
   - Если кто-нибудь угадает, что это было за сотрясение, то я съем... - Грант растерялся. Он хотел сказать известное 'съем свою шляпу', но шляпы поблизости не было, и теперь ученый мысленно метался в поисках того, что можно было съесть в случае проигрыша. Грант посмотрел на робота: он привык обращаться к нему за помощью.
  
   - Ты съешь своего робота? - спросил Ульрих, вызвав дружных ученый хохот.
   - Да нет же, я жду, пока он мне подскажет, что же я могу съесть...
   Но робот лишь изобразил мимику удивления и пожал плечами, на что Грант ответил:
   - Так, с юмором у него не очень... Надо будет сделать в нем некоторые... преобразования. Побольше юмористических пикороботов установлю в его серьезной голове.
   Наступило серьезное ученое молчание: загадка Гранта оказалась сложной. Даже вечно улыбающийся психолог утратил последние признаки веселья, погрузившись в разгадывание.
   - Я знаю причину сотрясения, - неожиданно услышали друзья.
  
  
   Предложение философа
  
   - Думаю, это была пощечина, - сказал Стивенсон.
   Завлаб от удивления открыл рот. Ульрих, сидевший рядом, помог закрыть его, и только после этого Грант повернул голову в сторону философа.
   - Как хорошо, - заговорил ученый-инженер, - Что я не успел указать на то, что сейчас пришлось бы съесть... Стивенсон, ты очень проницательный философ... - Грант посмотрел на ученого каким-то необычным, особым взглядом, смысл которого никто из сидящих не мог разгадать.
   - Спасибо.
   Робот отключил паузу.
   Изображение дальше перемещалось по улице города, то вприпрыжку, то спокойно, затем все выключилось. Наступило молчание.
   - Я предлагаю Ульриха в качестве данного человека! - предложил Александр, нарушив длившуюся несколько секунд тишину. - Он десятки лет изучает смех. Заодно узнает, над чем смеются в двадцать первом веке.
  
   Ульрих, услышав предложение Александра, от неожиданности перестал жевать, чуть не подавившись. Усатый тихонько, медленно положил на стол то, чем совсем недавно питался, и, навострив уши в оцепенении, ожидал дальнейшего хода беседы.
   - Нет, Ульрих должен проводить исследования, - не согласился с биохимиком Грант. - Хотя, не спорю: окажись он там, стал бы одним из лучших юмористов в мире Вальтера.
   - А как именно отразится этот опыт на организме искомого человека? - спросил Рафаэль, чуть больше меры упитанный доктор медицины, брюнет с заботливыми карими глазами.
  
   Ульрих так нечего и не успел сказать насчет предложения Александра, но теперь было поздно: разговор шел о другом. Психолог вернулся к жеванию, приходя в себя от недавнего оцепенения, затем посмотрел на то, что осталось от бутерброда и взял его в левую руку.
   - Я думаю, никаких существенных изменений не должно быть, - ответил Грант. - Ну, может быть, некоторые потрясения, переживания, свойственные миру Вальтера, придется пережить и нашему человеку.
   Услышав нечто из области своей профессии, психолог навострил уши.
   - Есть вероятность, - продолжал инженер, - что произойдут некоторые изменения в памяти. Я это называю сонной амнезией.
   Ульрих выпучил глаза: он явно не ожидал от Гранта такой изобретательности в области психологии.
   Пикотехнолог объяснил:
   - Сонная амнезия - это когда... с памятью все в порядке, но она как будто оказалась в параллельном мире, частично отключившись от настоящей реальности.
   Усатый с удивлением покачал головой и слушал дальше.
   - Но... все это, друзья, не является необратимым. Эти изменения подлежат восстановлению, и, если не природным путем, то с помощью биоэлектроники.
  
   - Итак, нам остается искать человека? - подвел итог математик Джексон.
   - Поэтому я вас и собрал сегодня. Лучшие умы!
   В этот момент Сердцеед стал поглаживать роскошные усы.
   - В конце концов, у вас есть связи, друзья, знакомые! Да и сам я буду продолжать поиски. Но когда мы вместе, то, если я не ошибаюсь, наши возможности умножаются. И общими усилиями, я верю, нам удастся найти...
   - Да сделай ты объявление - и дело с концом!
   - Нет, Ульрих. Мы не можем афишировать. Такие методы поиска не годятся. В этом-то и сложность. Все должно быть тихо и, как говорили древние, без шуму и пыли.
   Ученые погрузились в раздумья о будущих поисках и предстоящем опыте. Одни думали, другие делали записи в голограммных тетрадях, а Ульрих - в своем 'несчастном' ноутбуке.
  
   Гранту удалось-таки разжечь огонь в сердцах друзей и коллег по науке. Некоторые, правда, засомневались над новым проектом инженера и в глубине души не очень верили в его успех. Но стопроцентных скептиков на собрании не было.
   Рискнуть так рискнуть, ведь никто ничего не теряет. Мало ли в прошлом науки попыток, что, несмотря на кажущуюся нелепость, все же принесли ценный результат. Так что сама история делает ученых менее скептичными. Словом, все согласились искать того, кто согласится побывать в сознании пока еще 'спящего' ледяного Вальтера.
   Друзья стали делиться мнениями.
   - Страх отказавшихся от опыта понятен: - заговорил психолог. - Будучи в сознании замороженного человека, ты фактически живешь там, в его мире, то есть в далеком и далеко не обустроенном несовершенном мире, коим был мир Вальтера.
   - Не только был, но и есть: в его сознании.
   - В веке, где, как известно из истории, убивали друг друга не только отдельные люди, но и народы.
   - Ты не знаешь, что это - путешествие в сознании, так же, как не знаешь во сне, что видишь сон, но живешь в этом сне, переживая происходящее с тобой не менее реально, чем в обычной жизни.
   - И, может быть, даже более реально, ведь иногда наши чувства притупляются и многое мы не так остро ощущаем. А во сне эти чувства могут работать с новой силой.
   - Но если сон, будь он кошмарный или хороший, проходит и ты просыпаешься, то здесь, в предстоящем опыте, дело обстоит немного иначе. Ведь сон - это путешествие в своем собственном сознании, а тут - чужое.
   - И к чему это может привести, никто не знает.
   - Может проживешь в неродном сознании несколько лет, а в реальном времени пройдет несколько минут или часов?
   - Или останешься в чужом мире и больше не вернешься?
   - А если заимствуешь элементы сознания человека из прошлого, хоть и удачно сохранившегося до наших дней?
   - И как потом жить с таким древним умом в двадцать четвертом веке? Дело ведь может закончится катастрофой: а вдруг потеряешь себя, свою личность? Стоит ли рисковать тогда?
   В общем, подобных вопросов возникало множество. И окончательно поверить заверениям Гранта о полнейшей безопасности проекта не хотел никто. - Я могу стать этим человеком! - предложил Стивенсон, нарушив молчание.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"