Аннотация: Семнадцатилетний маг Иолай продолжает отбывать свое наказание на пограничной заставе, где судьба подбрасывает ему одно испытание за другим. Или это ему самому неймется? Закончено.
Иолай. Беспокойные будни заставы
*
- Уважаемые гости и воины заставы Порог! - торжественно заявил глашатай, высокий мужчина со светлыми, слегка вьющимися волосами. - В связи с окончанием месяца бога садов Варука и началом месяца богини любви Гешты наше командование решило устроить состязание между лучниками нашей заставы. Добро на него пожаловать!
Зрители поддержали сообщение глашатая громкими ободряющими выкриками. Лучники просто кричали, подбадривая себя. А вот пришедшие в гости жители деревни Лесная отрывались уже на всю: кто улюлюкал, кто агагакал, кто кричал, кто свистел, кто стучал, кто топал ногами. И всё это шумно, с чувством, с блеском в глазах - прямо-таки от души. Ещё бы: в пограничных землях мало интересных событий, а тут - настоящее состязание. Правда, проводилась оно на месте обычной лесной вырубки, недалеко от высоких стен пограничной заставы. Да и сидеть приходилось не на лавках, а на пнях или на недавно поваленных по этому случаю деревьях. Но всё равно это никого не смущало: ведь состязались не кто-нибудь, а настоящие воины, солдаты герцогства. И среди них мастер лука Лукаш и начинающий, но подающий большие надежды маг лучшей магии - магии льда.
- Я, - отозвался я слегка напряжённым голосом. Глашатай это заметил и недовольно нахмурился.
- Вы с Лукашем будете выступать во второй десятке воинов, - заявил мне он.
Это и так понятно. Но вопрос в другом.
- А кто из нас будет выступать последним - я или он? - спросил я глашатая и замер в ожидании столь важного для себя ответа.
- Он, - последовал решительный и непререкаемый ответ.
Он? Но как? Почему? Почему не я?
- Тролль раздери! - не сдержался и выругался я. Это меня не устраивало. Никак не устраивало - каждый знает, что на турнирах самых лучших воинов оставляют на самый конец. И этим воином буду сейчас не я. - Но почему он-то? Почему он? Он же - обычный лучник, - возмутился я.
- Он - не обычный лучник. Он - талант. Он мастер-лучник. Таких рождается где-то один на сотню.
Один на сотню? Подумаешь! От кого-то я слышал, что магами рождаются где-то один на тысячу. А то, бывает, и реже.
- А ещё он пойдёт последним потому, что так решил я. А я - твой сержант. Твой командир. Всё ясно?
Я недовольно взглянул на мужчину в серо-зелёной военной тунике. Его голубые глаза смотрели на меня холодно и равнодушно. Он так решил, и всё тут. Он - младший сержант. Он мой командир, и я должен ему подчиняться.
Всё так. Только где справедливость-то? Хотя, кому, как не мне, знать, что её не бывает.
Я вздохнул, снова вспоминая ещё недалёкое прошлое. После того, как трое моих одноклассников, трое магов огня подставили меня, очернив в глазах директора школы, в качестве наказания Вершитель определил меня на службу в эту заставу. На службу. На заставу. На целых три месяца. Без денег. И всё это - ни за что.
Ну где же тут справедливость?
Командиром над солдатами заставы оказался младший сержант Ландарас - высокий, стройный, статный, умеющий красиво говорить и зацепить твою душу, который вдобавок оказался ещё тем хитрецом и сквалыгой. Он втёрся ко мне в доверие и заставил охотиться почти что задарма, наживаясь на мне втридорога.
А тут где справедливость?
То-то.
С решением Вершителя я ничего не мог поделать. А вот с младшим сержантом всё оказалось несколько иначе. Я вовремя заметил его махинации и, встретившись с ним один на один, пообещал прекратить свою охоту. Да, я могу, я такой. Мне палец в рот не клади: с волками жить - по волчьи выть. Но поскольку работать со мной ему было очень выгодно, то мы в конце концов кое на чём сошлись: я - честно охочусь, а Ландарас честно делит добычу и честно мне за неё платит. Что до моего бытия на заставе, то я обязался подчиняться приказам Ландараса - ведь это всё-таки армия. За что в качестве поощрения он обязался не нагружать меня лишней и ненужной работой.
Вот такой между нами образовался договор. Если можно так сказать, то мы с Ландарасом стали словно бы день и ночь, словно огонь и вода - мы вынуждены были быть рядом друг с другом, но лишний раз, без нужды, старались не общаться.
А потому...
- Да, командир, - на воинский манер отозвался я. Услышав такой ответ, Ландарас расслабился и широко улыбнулся.
- Вот и хорошо, Иолай. Вот и хорошо.
Хм, и верно - если подумать, то у меня всё и правда шло хорошо. Да - меня направили на заставу в качестве назидательного наказания, да - сроком на всю весну и - безо всякого жалования. Ужасное, несправедливое наказание, что и говорить. Особенно для молодого мага. Но что я имею сейчас? А сейчас, по прошествии всего одного месяца, я имею и некоторое покровительство своего командира, и кое-какие деньги, и даже кое-какую славу. Про покровительство всё понятно. Про деньги, пожалуй, тоже. Что насчёт славы, то свою толику её мне удалось получить после победы над одним восьмилапым чудовищем. То ещё было сражение, и вспоминать не охота. Но самое приятное, что я смог заполучить себе воинский доспех. Хороший, крепкий, лёгкий доспех из промасленной воловьей кожи, цельный нагрудник в комплекте с правым наплечником, плотными наручами и прочными поножами. Отличный доспех. Шикарный. Просто загляденье. Да ещё задарма!
Так мне ли на что-то жаловаться?
Точно скажу - не мне.
*
И вот состязание началось. Стрелки в серо-зелёных туниках выходили из толпы, становились у очерченной Ландарасом линии, натягивали луки и пускали стрелы в круглые мишени, установленные в шестидесяти шагах от них. Каждое попадание толпа зрителей встречала одобрительными охами и ахами, а промах - насмешливым и язвительным свистом.
- Дорн из Еловника. Семь попаданий в цель из двадцати! - огласил Ландарас результат попаданий первого стрелка.
Собравшиеся громко зааплодировали. Семь из двадцати - в общем, не так уж и плохо.
Но я не разделял умиления зрителей.
- Мазила, - невольно вырвалось у меня. Младший сержант услышал моё замечание, но сделал вид, что ничего не слышал.
Состязание продолжалось.
- Рикк Деккард из Броно. Семь попаданий в цель из двадцати! - снова воскликнул Ландарас.
Зрители снова зааплодировали.
- Вот же ж неумёха, - не удержался я.
Ландарас снова меня молча проигнорировал.
- Гарри Дан из Белого Сада. Восемь попаданий в цель из двадцати! - громко воскликнул сержант.
- Бесталанник.
- Альрик из Каменного Свода. Восемь попаданий из двадцати!
- Криворучка.
- Медоун из Медового. Восемь попаданий из двадцати!
- Недотёпа.
- Зан из Дальнего Луга. Восемь попаданий из двадцати!
- Лентяй.
- Ольгерт из Топляка. Девять попаданий из двадцати!
- Нездара...
- Объявляю передышку, - крикнул Ландарас, когда отстрелялась первая десятка лучников. Сойдя вниз с широкого пня, ставшего ему импровизированной трибуной, он наконец повернулся ко мне и вперил в меня недовольный взгляд.
- Мазила, бесталанник, неумёха, - перечислил он некоторые из моих высказываний. - Ничего другого из тебя не выдавишь, да, Иолай? - возмутился он, уперев руки в боки.
Всё верно.
- А чего не так-то? - искренне удивился я, поправляя свои светлые курчавые волосы. - Если человек - мазила, то я так и говорю - он мазила. Если неумёха, то я и говорю - неумёха. Разве это неправильно? - деланно невинно спросил его я.
Ландарас снова окинул меня весьма недовольным взглядом.
- Послушай, Иолай. Ты с нами уже целый месяц.
- Да. И что?
- А то. Ты знаешь, какое прозвище дали тебе наши солдаты? - спросил у меня Ландарас и криво так усмехнулся.
- Прозвище? Нет, не знаю. И какое же оно? - с искренним любопытством спросил я у него. С искренним, потому что мне, и правда, это было весьма интересно. Моё солдатское прозвище. Какое оно? Может быть, это Боец? А может, Храбрец? А может, сразу Герой? А почему бы и нет?
- Гордец. Гордец. Это твоё прозвище, Иолай, - с насмешкой выдал Ландарас.
- Гордец? Гордец? - несколько удивлённо промолвил я. Гордец. Такого, признаюсь, я от них, ха-ха, точно не ожидал.
- Гордец. А на что другое ты мог рассчитывать? - нахмурился мой собеседник. - Зная тебя, как никто другой, я могу сказать, что ты наглый, самолюбивый и самовлюблённый малец, который, кроме себя, никого не желает знать. Ты живёшь на заставе, но вместе с этим как бы вне её.
- Вне её? - не сразу понял я.
- Именно. Ты служишь здесь, но как бы и не служишь. Ты часть заставы, но как бы и не часть, - продолжал осуждать меня Ландарас.
- О как?
- Да. А разве это не так? За всё это время, за время, пока ты здесь, ты не познакомился ни с одним солдатом, не поговорил ни с кем и не узнал ни про одного из них. Великий бог смерти! Я уверен, что ты даже ни одного солдатского имени не удосужился запомнить. Кроме своего главного соперника, Лукаша, разве что, - закончил свои обвинения он.
Вначале эта мысль меня только слегка позабавила. "Ого, как его прорвало, - с усмешкой подумал я. - Обычно он на такие откровения не расщедривался". А затем мне вдруг подумалось и о другом - за всё время, что я провёл на заставе, Ландарас ни разу меня не похвалил, ни разу не сказал мне доброго слова. Искренне - никогда, ни разу. В отличие от тех же солдат. Нет, не то чтобы я в этом нуждался - больно нужна мне похвала от такого, как этот корыстный обманщик.
Но всё-таки, всё-таки...
Эта мысль настолько меня взбесила, что мой ответ не заставил себя долго ждать.
- А знаешь, Ландарас, - прошипел я на него змеёй. - Я вовсе и не против того, чтобы мне дали такое прозвище.
- Правда? Не против? - изумился он.
- Правда, не против, - передразнил я его. - А что в этом такого плохого? Что плохого в том, чтобы прослыть гордецом? - ответил я, натягивая на лицо хищную улыбку. - Гордец - это тот, кто знает себе цену и знает, что цена эта очень велика. Разве это плохо? - заявил я ему ещё раз.
- Не плохо, говоришь? Ха. А что же в этом хорошего? - не согласился он. - Ты ведёшь себя со всеми подчёркнуто отстранённо, словно ты никому тут не ровня. Но ты забываешь, что все вы солдаты одной заставы. Одной!
- Да, одной. Ну и что с того? - не впечатлился я.
- Все вы - выходцы из деревень. Вы знаете, что такое спать на соломе, есть чёрный хлеб и носить дырявую обувь. Знаете, как это - вставать с утра и вкалывать в поте лица до самого заката. Знаете, каково это - едва сводить концы с концами.
Слушая его слова, я вспомнил свою деревенскую жизнь, вспомнил начатое, но заброшенное ремесло портного. Да - я всё это знал. Я всё это проходил.
- Да, знаю. Но это нас не роднит! - упрямо ответил я.
- И вас не роднит даже то, что вы защищаете одно герцогство?
- Нет, не роднит. - Я оставался непреклонен.
- И с чего это вдруг? - всплеснул руками Ландарас.
- А с того. Боги дали мне Дар. Мне - Дар. - Я гордо ткнул себя в грудь, словно стараясь убрать малейшие сомнения по поводу того, кто стал обладателем Дара. - Ни сыну старосты, ни сыну кузнеца, ни кому-то другому из моих односельчан, - с вызовом бросил я. - Никому. Ни даже ему. - Я ткнул пальцем в первого попавшегося стрелка, ожидавшего конца перерыва. - И ни ему. - Я ткнул тем же пальцем в пришедшего за дармовым зрелищем крестьянина. - И даже не тебе. - Я перевёл взгляд на слушавшего меня Ландараса. - А мне. - Я распрямился и снова победно ткнул себя в грудь. - И раз выбор их пал на меня, разве это не повод считать себя особенным?
С каждым моим словом Ландарас кривился всё больше и больше, словно от поедания жгучего красного перца.
- Это я понимаю, - всё же ответил он. - Ты - избранник богов. Ты маг. Ты - ходячее чудо, и всё такое прочее. Но ты, как и наши солдаты, на стороне герцогства. Нашего герцогства. Разве это не повод стать к ним, ну, ближе, что ли?
В ответ на его упрёк я громко рассмеялся.
- Ближе? Я? К кому? К ним? Ха-ха! Да с чего бы вдруг? - рассмеялся я. - Все твои вояки - ужасные лентяи. Лентяи и бездельники, - заявил я ему со всей уверенностью. - Я получил свой Дар, и я над ним тружусь. Тружусь над ним денно и нощно, делая всё, чтобы стать хорошим и сильным магом. Я тренирую свои навыки и улучшаю свои умения. И делаю это не спустя рукава из-под палки, а потому мои результаты - одни из самых лучших. Поэтому я насмехаюсь над всеми теми, кто за большее время не смог добиться даже посредственных результатов. Восемь из двадцати и десять из двадцати попаданий. Разве это можно считать достойным результатом? Ну, скажи - разве можно?
Да, я понимал, что, возможно, мне не следовало так говорить. Особенно с тем, кто командует всеми солдатами заставы. Но молчать я тоже не мог - мои неугомонность и неуступчивость просто не позволяли мне сделать этого.
Я понимал, что опытному Ладарасу было, что мне возразить. Но перерыв заканчивался, а вместе с ним заканчивалось и время для разговоров. Поэтому вместо нравоучительного ответа младший сержант лишь кисло взглянул на меня и устало махнул рукой.
- Да что с тобой разговаривать? Гордец он и есть гордец - таких не переубедить, - заявил он и, отвернувшись, принялся взбираться на пень-пьедестал. Я также не стал продолжать наш спор. Зачем? Я ему уже всё сказал. Да, я гордец. Но у меня есть повод для гордости - мой Дар, моё упорство и моё мастерство.
Турнир продолжался.
- Ойшек из Лавра. Девять попаданий из двадцати! - снова зазвучал бесстрастный голос Ландараса. - Кронц из Дивнолужья. Девять попаданий из двадцати! Аларак из Дубовой рощи. Десять попаданий из двадцати! Оуэн Шейн...
Настала моя очередь выходить на стрельбище. Пройдя по тропинке к отмеченному месту, я вступил в круг, истоптанный дюжиной солдатских сапог, принял боевую позу, нашёл взглядом одну из мишеней и приготовился дать представление.
Выбрав самое слабое атакующее заклинание льда, я принялся нашёптывать слова "ледяного удара".
- Вжух. - Из моей ладони вылетел небольшой твёрдый шарик и, пролетев всё расстояние, попал точно в центр прикрученной к дереву мишени. Отлично, теперь сразу несколько выстрелов.
- Вжух. Вжух. Вжух. Вжух. - Я выпусти ещё четыре заклинания, но только два из них попали точно в цель.
"Непорядок. Непорядок. Иолай, нужно постараться", - принялся подбадривать я себя.
- Вжух. Вжух. Вжух. Вжух. - Три попадания из четырёх. - Вжух. Вжух. Вжух. Вжух. - А теперь всего одно попадание.
"Нехорошо. Нехорошо. Надо постараться. Надо поднатужиться. Я не хочу быть на уровне этих мазил и бездарностей".
Произведя два десятка выстрелов, я на этом не остановился, а, повернувшись к следующей мишени, снова принялся колдовать. Да, это против правил. Но кто мне помешает? Я - маг, и у меня будут свои собственные правила.
Двадцать шесть заклинаний. Двадцать восемь. Тридцать. Всё? В начале месяца Варука я мог создавать не более тридцати заклинаний за раз. А сейчас? Я заглянул внутрь себя и почувствовал, что во мне осталось ещё немного магии. Ещё немного? А хватит ли её на ещё один выстрел?
Я мысленно собрался, отчаянно сосредоточился и с трепетом начал ещё одно колдовство.
- Вжух! - просвистело победоносным холодом в тёплом весеннем воздухе. Есть. Тридцать один выстрел. Значит, мои постоянные утренние упражнения и частая дневная охота принесли свои плоды. Ай да я! Ай да молодец!
- Наш маг Иолай. Семнадцать попаданий из тридцати одного! - не особо мудрствуя, огласил результат Ландарас. Зрители в ответ ожесточённо захлопали в ладоши. Вот так вот, вот так вот. Семнадцать попаданий из тридцати одного. Это вам не какие-нибудь девять из двадцати!
Под продолжительные овации я вернулся к своему месту, но не сел, а пошёл прямиком на заставу. Моё упорство улучшило моё мастерство, а это - самое главное. И плевать на то, что лучник Лукаш попадает в цель аж четырнадцать раз из двадцати.
*
Несколько дней я не мог успокоиться, заслуженно гордясь своим вторым местом среди победителей. Но, как солнечным днём иногда приходит гроза, так и за удачными днями иногда идут неудачные. А иногда - ну просто ужасные.
После завтрака меня нашёл один из солдат и в приказном порядке велел следовать за собой. Что ж, надо, значит, надо. Воин отвёл меня в самое неприметное место на нашей заставе - за конюшню, стоящую почти у самой защитной стены. В лицо тут же пахнуло запахом соломы и конского навоза. Да уж, шикарное место. Теперь мне понятно, почему оно стоит отдельно от всех остальных строений - от командирского дома, казарм, столовой и арсенала.
На моё удивление там меня ждал Ландарас. Да не один - рядом с ним стоял наш заставный писарь!
Сразу скажу - писарь Пьер мне откровенно не нравился. Ничем не нравился. Невысокий, слегка горбатый мужчина лет эдак под сорок, суховатый и нескладный, он чем-то напоминал помесь человека и богомола. Но, кроме всего прочего, во время разговора он умудрялся строить настолько ужасные гримасы, что на него было просто невозможно смотреть. Тролль побери - я уверен, что никто из солдат заставы не желал бы по своей воле разговаривать с ним, дабы, не дай боги, не глядеть в это вечно недовольное и перекошенное от злобы лицо.
Едва солдат ушёл, как писарь тут же принялся выплёскивать своё недовольство.
- Так, - проскрипел он противным гнусавым голосом. - Скажу прямо. Ландарас и Иолай. Я уже давно за вами наблюдаю.
Мы с Ландарасом искренне недоумевающе переглянулись. Он? За нами? С чего бы вдруг?
- И знаете что? Я скажу прямо - я вами недоволен. Очень недоволен! - заявил он, досадливо поморщившись.
Вот это, скажу я, новость так новость.
- Пьер, в чём проблема-то? - удивился младший сержант.
- Да - что не так? - поддержал своего командира я.
- В том, что я вижу, что что-то идёт не так, - сообщил мужчина. - Ландарас! - Он повернул голову к младшему сержанту. - Ты отвечаешь за всех солдат на нашей заставе.
- Да, отвечаю, - согласился он.
- Да, отвечаешь. Но почему-то ты странным образом не замечаешь того, что твой подопечный, этот Иолай, - он ткнул в мою сторону пальцем, - только он один раз от разу ходит на охоту. Только он один и никто другой!
При этих словах я чуть ли не подпрыгнул от возмущения.
"А тебе какое дело, что только я хожу на охоту? Тебе-то какое дело!" - тут же вспыхнул я.
- Раньше ты отправлял людей по очереди: то одних, то других, то третьих. А теперь я гляжу, на охоту ходит только этот парень. Словно он особенный, - снова ткнул пальцем писарь.
Я не находил себе места, чтобы не взорваться.
"Ну и хожу. Ну и особенный. Тебе-то какое дело?" - продолжало кипеть во мне.
- А так быть не должно! - Пьер поднял руку и предупреждающе покачал суховатым пальцем прямо перед носом младшего сержанта. - Этот парень прибыл сюда, чтобы понести наказание. Наказание, - подчеркнул он весьма ядовитым тоном. - А вместо этого что мы имеем? Скажу прямо - парень живёт, словно холоп за барской пазухой: в патрули не ходит, в дозоре не стоит, а прохлаждается, целыми днями шатаясь по зелёным лесам. Так быть не должно! - гневно продолжил он. - Так наказание не отбывают!
"Ах ты же дотошная крыса! Да что ж ты ко мне прицепился? Наказание, не наказание. Тебе-то чего неймётся!" - Я едва сдерживался, чтобы не выпалить всё это наружу.
Разумеется, Ландарас молчать не стал и тут же стал на защиту.
- Всё не совсем так. В предписании Иолая было сказано, что этот парень направляется служить на нашу заставу в качестве наказания и что ему не положено жалования. Других указаний, что он должен делать, а чего не должен, в предписании не было, - весьма уверенно отозвался он.
Вот так вот. Ландарас умело защитил себя от нападок писаря. Себя, не меня. Но и на том благодарствую.
- Да, не было, - согласился тот, скривившись. - Но этот маг был отправлен сюда, чтобы проходить вместе с нами службу. Службу, Ландарас, службу! - Тон его голоса слегка повысился. - А служить для наших солдат - это стоять в дозоре и ходить в патрули. Так?
- Да, так, - с неохотой согласился младший сержант.
- А теперь скажи прямо да не юли - Иолай хоть раз в дозоре стоял?
- Нет, - вынужденно признался мой командир.
- А в патрули ходил?
- Нет.
- Вот видишь! - радостно взвизгнул писарь. - Не стоял. Не ходил. А должен был. Должен.
Сержант ничего не ответил.
- А ещё я заметил, что в последнее время нашу заставу всё чаще посещают торговцы. Как-то это... странно, - заявил Пьер очень подозрительным голосом. - Очень и очень странно. Может, тут происходит что-то мутное? Что-то неуставное, незаконное, а?
Сержант снова ничего не ответил. А что он мог сказать?
- Словом, говорю прямо - если ты ничего не изменишь, то я расскажу о своих подозрениях командиру заставы Друму Грану - пусть он сам разбирается.
Услышав имя командира заставы, младший сержант слегка поёжился. Я его понимал - уж перед кем-кем, а перед его тяжёлым взглядом Ландарас оказаться не желал. С ним разговор короткий и далеко не самый приятный.
Едва Пьер отошёл от нас подальше, я повернулся к Ландарасу.
- Вот же горный тролль! Чего ему неймётся? Ну что? Ну что, а? - Моё лицо просто пылало от гнева в сторону покинувшего нас собеседника.
- И не говори, - задумчиво согласился сержант. - Мерзкая, гадкая крыса.
- Ага. Да чтоб ему есть всю жизнь одни помои. Чтоб в его кровати никогда не переводились вши. Чтоб...
- Верно, верно.
- И чего он ко мне прицепился?
- К нам обоим, Иолай. К нам обоим.
Выплеснув наружу своё негодование, мы стали решать, что делать дальше.
- Писарь, писарь. Что это за должность такая, а? И почему он грозит тебе? Он, что, имеет тут большой вес? - спросил я у Ландараса.
Младший сержант кивнул.
- Всё верно, Иолай. Писарь на заставе - это тебе не обычный писарь при каком-нибудь несчастном купчишке. Здесь писарь - это должность при командире заставы. Уже это даёт ему большое влияние.
Вот оно как? Буду иметь в виду.
- Основная задача писаря - принимать и писать приказы, - продолжал объяснять Ландарас. - Открыв приказ или какое другое распоряжение от герцога или барона, только писарь может сказать, настоящее оно или поддельное.
- А как он их отличает? - удивился я.
- Это - большая тайна. Очень большой секрет. То, что я знаю, так это то, что писари важных господ пишут их каким-то особенным слогом и как-то по-особенному рисуют разные буквы.
- Ага...
- Вот-вот. Печать, говорят, подделать сложно, но всё-таки возможно. Но как подделать то, о чём не имеешь никакого понятия? Вот и получается, что слова одного писаря может оценить только другой такой же писака.
Ого, как всё непросто.
- Ещё писарь следит за тем, чтобы отданные командиром заставы приказы не противоречили законам герцогства и баронства.
- То есть, писарь обязан хорошо разбираться в разных законах?
- Очень хорошо.
О-го-го, о-го-го. Сложив одно с другим, я постепенно понял, что иметь во врагах такого человека - это дурное дело. И что если такой человек отчего-то на тебя взъелся, то нужно что-то делать. Надо и срочно!
- И что мы будем делать? - спросил я у Ландараса, сам не имея об этом ни малейшего понятия.
- Как что? Выход я вижу только один - нам нужно затаиться.
- Чего-чего? Затаиться? - не сразу понял я.
- Да. Мне придётся ненадолго свернуть своё, э-м-м, доходное дельце.
- Да?
- Да. Мне придётся притормозить нашу торговлю дичью.
Вот даже как? Понятно.
- Придётся, как и раньше, отправлять в леса разных добытчиков.
Разных добытчиков?
- А что насчёт меня? - спросил я его напряжённо.
- Да ты и сам всё слышал - в лес тебе путь заказан.
Да, слышал. Только верить никак не хотел. О-хо-хох, о-хо-хох. Значит, прощай, моя вольная жизнь, прощай, охота с помощью магии, и прощай, постоянный доход.
Да - печально. Очень и очень печально.
- Ну, и кроме того, - Ландарас улыбнулся, но его улыбка не отдавала радостью. - Ты наконец начнёшь служить так, как служат все остальные солдаты, - будешь ходить в патрули и стоять в дозоре.
- Я - в патрули? Тарабаниться под солнцем и под дождём в какие-то дальние дали, а потом возвращаться обратно?
- Да.
- Я - и в дозоры? Торчать днём или ночью в каком-то месте, не смея сделать ни шагу в сторону и пялиться в зелень лесов?
- Да.
Во дела, во дела! Мало того, что меня лишают денег, так ещё и заставляют заниматься подобной рутиной. И за что мне всё это несчастье!
- И как надолго? - спросил я, пытаясь узнать границу своих мучений.
- Хотя бы до тех пор, пока с нас не спадёт пристальный взгляд нашего писаря, - с тоской ответил он.
А это значит, надолго - может, на целый месяц. Тролль раздери, тролль раздери, тролль раздери! Как же всё поменялось.
- Вот же зараза такая... - тихо ругнулся я.
- Да, ещё та зараза, - согласился со мной сержант.
*
До конца дня я не находил себе места, стараясь сладить с обуревающими меня чувствами.
"Это же надо! Ну это же надо, а? Мало ему того, что меня сослали сюда на целых три месяца вместо одного. Мало того, что мне не назначили жалования. Так нет же - ему захотелось и лишить меня источника дохода, и приучить к дисциплине. И чего он ко мне прицепился? Вот же ж поганая крыса! Что, ему других занятий мало? Шёл бы, вон, какие-то приказы писать вместо того, чтобы усложнять жизнь молодым начинающим магам".
Ближе к вечеру, наконец успокоившись, я решил разыскать Ландараса и расспросить его о своих новых обязанностях: что, да как, да для чего.
Как я и думал, его объяснения нисколько меня не порадовали.
На заставе Порог находилось ровно тридцать солдат. В патрули они ходили исключительно боевыми пятёрками. Одна пятёрка патрулировала границу правее: от форта до болота. Вторая пятёрка - левее, вдоль нескольких холмов. Ещё одна пятерка стояла в дозоре днём, другая - в дозоре ночью. Остальные десять солдат всегда находились в резерве. Потом команды менялись - те, кто был вчера в патруле, уходили в дозор, а кто был в резерве, те шли с утра в патруль. Вроде бы ничего такого, но из-за того, что солдат на заставе было немного, они почти каждый день или стояли в дозоре, или ходили в патруль.
И теперь на эти дозоры и патрули вместе с ними должен был отправляться и я. А мне этого жуть как не хотелось. А кому бы такое понравилось? Стоять весь день в дозоре, не смыкая глаз, или ходить целый в патруле, натирая ноги?
- Такова солдатская служба, - заявил Ландарас. - Трудно, да. Но ты же сюда не праздник приехал, а?
Да, не на праздник. Но я не привык к такому труду. Работа портного в основном сидячая - получил заказ, и сиди себе, работай иглой и ножницами. Обучение магии тоже не требовало ничего подобного - в основное время сидели в классах и изредка тренировались в обширных залах. А тут - сплошное измывание над телом. День стоять на ногах, не смыкая глаз. Ночь стоять на ногах, не смыкая глаз. Про желание спать я вообще молчу. А походы в патрули? Плакали там мои ноженьки. А я не враг своим ногам.
- Солдаты герцогства должны быть сильны и выносливы, иначе какие же это солдаты? - усмехнулся в ответ сержант.
Но я же не солдат, и становиться им точно не собираюсь. Но хуже всего было то, что всё это будет происходить под постоянным присмотром какого-нибудь командира. В моей охоте как было? Сам решил куда мне идти, сам решил, что добыть и принести. Сам себе назначил поход, сам себе - отдых, обед и завтрак. А тут? Как командир решит, так тому и быть. А я не привык, чтобы мной командовали. Тем более - какие-то командиры, которые ничего не понимают ни в магах, ни в магии.
- Солдат без командира, что рыба без головы - через пару дней потеряется, проголодается и умрёт, - расхохотался Ландарас. - А если честно - солдат, по своей природе, существо безвольное, способное только думать о том, как набить брюхо и где-бы всласть отоспаться. Поэтому без командиров никак. Это служба, а не поход за грибами.
Вот так-то. Мало того, что морока, да ещё под присмотром.
Единственным хорошим моментом оставалось то, что, поскольку я не был полноценным солдатом заставы, я мог выбирать, к какой из команд я могу примкнуть. Недолго думая, я решил присоединиться к солдатам десятника Ункаса. Почему? Во-первых, Ункас единственный из трёх десятников, с кем я хоть сколько-нибудь знаком. А во-вторых, простодушный десятник относился ко мне с высокой долей почтения. Чем я обязательно собирался воспользоваться. А что? Я такой - если можно получить для себя хоть толику выгоды, я этим обязательно воспользуюсь.
В первое патрулирование мы отправились по гряде холмов.
- И что мы должны там высматривать? - лениво поинтересовался я, когда наша шестёрка ранним утром миновала крепкие ворота заставы.
- Согласно приказам, господин маг, мы должны высматривать вражеские войска из соседнего королевства или ловить их шпионов, - ответил мне десятник - очень высокий, светловолосый, худощавый мужчина лет эдак тридцати. Ункас не отличался ни замысловатым лицом, ни манерами, ни стройностью речи - сразу было видно, что до службы в армии он был самым обычным крестьянином.
- О как? - сразу же оживился я. - И часто такое случалось? - Увидеть вражеское войско или поймать шпиона. Это показалось мне достойным приключением. Вот бы в таком поучаствовать!
- Не, не часто, господин маг, - протяжно ответил Ункас.
- Да? А почему? - спросил я вмиг погрустневшим голосом.
- Вы что-нибудь помните про последнюю войну, Войну Трёх Королевств?
Что я помню? Да только то, что она была где-то около пяти десятков лет назад.
- После той войны соседнее королевство сильно опустело. Нет там уже стольких городов и деревень, как раньше. А потому и их войска у границы нет - только одно запустение.
- Только одно запустение?
- Да. Горы, озёра и лес, - отозвался Ункас.
- Вот оно как.
- Ага. Да и к тому же, этот хребет - не самый лучший путь в наше королевство и герцогство. Тут мало кто проходит.
- Это почему?
- По ту сторону границы леса и озёра. Но даже если ты их прошёл, поднялся на эти холмы и спустился вниз, то вскоре попадёшь прямиком в опасные Гоблинские леса. А оттуда возврата нет.
- Понятное дело, что нет - согласился я. Гоблинские леса - места обитания гоблинов. И людям там не рады. Смертельно не рады.
- Так что же мы тут проверяем, если ни вражеских войск, ни вражеских лазутчиков, ни даже караванов и путников тут давно не видели? - снова спросил его я.
- Мы проверяем границу, - самым серьёзным тоном ответил мне десятник. - Ну, и высматриваем всё, что может показаться нам важным или же подозрительным, - важно добавил Ункас.
- Ну хорошо, пусть так, - согласился я.
Произошло ли с нами за этот день хоть что-нибудь интересное? Нет, ни разу. Дороги в тех местах не было и в помине, а потому мы продвигались по едва видным звериным тропам. Мы шли вперёд, через густые леса, потом отдыхали на редко встречающихся полянах. Затем снова шли вперёд, сквозь лесные дебри, затем снова отдыхали или устраивали небольшой перекус.
И так - целый день.
Скукотень.
На второй раз нам выпало патрулировать земли по правую сторону от форта - до Зловонного болота.
- Ну а тут у нас чего? - спросил я, едва мы отдалились от защищающей нас заставы. - Есть в этих краях хоть что-нибудь интересное?
- Земли до болота тут самые обычные - леса, поля и луга. А вот у самого болота...
- Что у болота? - тут же навострил уши я.
- Смрад, монстры и всякое, такое, нечистое, - неопределённо ответил он, становясь вперёд и ведя за собой наш небольшой отряд. - Поэтому до самого края болота мы никогда не ходим - как только учуем его неприятный запах или увидим признаки нечисти, то враз поворачиваем обратно.
- Нечистота - это что?
- Узнаешь.
- А её признаки что?
- Увидишь.
- Хм... - Не стоит спешить? Ну ладно.
Эти леса отличались от предыдущих только пологой местностью - здесь вдоль границы не имелось никаких хребтов, а на самый высокий из холмов можно подняться, даже не запыхавшись. А в остальном всё, как и везде: густые леса и освещённые солнцем луга, высокие деревья и яркие цветы, беспечные травоядные и вечно голодные хищники.
До "признаков нечисти" мы добрались почти к полудню.
- Вона оно. Видите, господин маг? - Ункас указал мне рукой на что-то вроде чёрного и весьма колючего куста. Я присмотрелся. Куст выглядел бы обычно, если бы его ветви не были толщиной с человеческую руку. Ветви куста оказались усеяны огромными шипами величиной с человеческую ладонь и сверкали предупреждающим алым цветом. Странное растение. Чем-то похоже на терновник, но уж больно жуткий.
- Вон она, болотная дрянь, - пояснил десятник.
- А что оно такое? - изумился я.
- А боги его знают, - пожал плечами тот. - Это болото... Возле него что-то нехорошее происходит и с животными, и с растениями. Одни просто гибнут, а другие превращаются.
- Во что превращаются?
- А боги знают во что. Вон, как этот куст, - нашёл объяснение десятник, снова ткнув пальцем в чёрно-красное колючее страшилище. - Наверняка я знаю одно - чем ближе к болоту, тем ужасней местные звери. Да и смрад от болота временами такой, что дух из тебя выбивает. Так что лучше к нему близко не подходить - дошли до куста и сразу пошли обратно.
Поскольку опасное Зловонное болото находилось не так недалеко, то на заставу мы вернулись чуть опосля обеда.
Случилось ли с нами хоть что-нибудь интересное хотя бы в этот день? Нет. Опять нет.
Хождение в дозор также меня не порадовало - четверо бойцов из пятёрки расставлялись десятником на дозорные вышки, расположенные по четырем углам заставы, а пятый боец ходил между ними, проверяя, никто ли из них не уснул. Так как я не солдат, на башни меня ставить никто не стал, а потому моей задачей стало просто вышагивать от одного угла стены до другого. И всё.
Весело? Нет. Интересно? Не очень. Не жизнь, а серая, унылая, однообразная, ничем не примечательная пресная и безрадостная рутина, что для меня - воистину наказание.
*
Правда, через несколько дней всё же произошло одно событие.
В тот день мы: я, Ункас и ещё четыре солдата отправились в обычный патруль до болота. Вышли мы, как и положено, с самого утра, все в доспехах и при оружии. Шли, как обычно, медленно и неспешно. Говорили громко, ни от кого не скрываясь, потому как считали, что мы никого не встретим.
Но мы ошиблись.
Наш отряд вышел на одну из больших полян, что часто встречались нам на пути. Молодые берёзки и осинки, стоящие в десятке шагов друг от друга, не могли задержать мощного потока солнечных лучей, стремящихся к земле, а потому небольшие пригорки из белого камня, лишь сверху припорошенные травой, ослепительно ярко блестели на солнце. Поэтому не было ничего удивительного в том, что мы пропустили засаду. Когда из-за одного из таких возвышений вынырнули несколько человек и побежали на нас, Ункас от неожиданности даже слегка растерялся. Но - только слегка, на пару ударов сердца, а затем я услышал его громкие и чёткие команды:
- Засада! - прокричал он и обернулся к нам. - Аларак, Кронц, Иолай - назад, во вторую линию! Веср, Карп - защищайте лучников. А о вас, господин маг, я позабочусь сам, - заявил десятник.
Надо признать - четверо солдат выполнили указания десятника на зависть быстро и чётко: два лучника шустро взяли в руки луки и стали с двух сторон от меня, а два других воина, с небольшими щитами и копьями, стали перед нами, выставив наконечники в сторону появившихся, словно из ниоткуда, людей. Ункас встал вместе с копейщиками и, вытащив из-за пояса одну из двух окованных железом палиц, принялся всматриваться вперёд, быстро считая наших врагов. Мне же оставалось только справляться с накатившим на меня испугом да радоваться, что я стою не один.